автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Значение медицинской службы в обеспечении боеспособности действующей русской армии в период Русско-японской войны 1904-1905гг.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Ковалев, Артем Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. МЕДИЦИНСКАЯ СЛУЖБА И СУХОПУТНАЯ РУССКАЯ АРМИЯ В ПЕРИОД РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ 1904-1905 гг.

§1 Врачебные заведения армии и Красного Креста.

§2 Эвакуация больных и раненых.

§3 Быт армии. Предупреждение заболеваний.

Глава 2. МЕДИЦИНСКАЯ СЛУЖБА НА РУССКОМ ФЛОТЕ

В ПЕРИОД РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ 1904-1905 гг.

§1 Состояние медицинской части на Тихом океане.

§2 2-я Тихоокеанская эскадра: подготовка медицинской части

§3 Медицинская служба в походе и бою 2-й Тихоокеанской эскадры.

§4 Второстепенные направления: вспомогательные крейсеры и подводные лодки.

Глава 3. МЕДИЦИНСКИЙ ПЕРСОНАЛ

В ПЕРИОД РУССКО-ЯПОНСКОЙ ВОЙНЫ 1904-1905 гг.

§ 1 Руководство медицинской службой в период Русско-японской войны.

§2 Русские врачи на войне.

§3 Младший и средний персонал: сестры милосердия, фельдшеры, санитары.

Введение диссертации2002 год, автореферат по истории, Ковалев, Артем Владимирович

Актуальность исследования. Проблемы, связанные с Дальним Востоком, вызывают постоянный интерес в силу геополитического значения этого региона для России. Требуют к себе внимания различные аспекты Русско-японской войны 19041905 гг., 100-летие начала которой мы встретим менее чем через два года.

Война была несправедливой для обеих сторон. Но если она кому-то и давала выгоды, то не русскому народу, который нес все ее тяготы, а тем более солдатам, отдававшим свои жизни и пожертвовавшим здоровьем.

Это столкновение стало прообразом череды «несчастливых» военных конфликтов XX века. Кроме Русско-японской, была Советско-финская «Зимняя война», Афганское противостояние и последняя Кавказская война. Все они характеризуются не только многочисленными жертвами и сомнительным с чисто военной точки зрения исходом, но и тем, что своим возникновением обязаны авантюризму, пренебрежению к человеческой жизни со стороны тех, кто принимал решения, тем, что цели этих войн оказались чуждыми для общества. Все они были несправедливыми и каждая, по сути дела, не просто была неудачной, но стала трагедией для тысяч простых людей.

Изучение участия тех или иных групп людей в несправедливой войне актуально и в свете повышенного интереса к проблемам человека, особенно возросшего во второй половине XX века. Несмотря на то, что на войне требуется беспрекословное повиновение и всякое самостоятельное рассуждение преследуется, именно война, особенно неправедная, предлагает человеку «пограничные ситуации», заставляющие задуматься над смыслом собственного существования. Война - экстремальное явление в жизни общества, которое ставит человека перед нравственным выбором. Она опасна и тем, что вовлекает в совершение преступления тысячи людей.

Но на любой войне есть, иногда единственная, профессия, приносящая только добро. Это военные медики: врачи, фельдшеры, санитары, сестры милосердия, которые даже на несправедливой войне остаются правы в своем стремлении сохранить жизнь и здоровье любому человеку. На войне врач оказывается поистине незаменимой фигурой. Многие больные и раненые солдаты и моряки на Русско-японской войне были спасены военными медиками.

Изучение военно-медицинской службы имеет и большую личную значимость для автора, поскольку его прапрадед, Николай Николаевич Финогенов, начавший свою деятельность в качестве военного лекаря в 1898 г., ав 1916 г. исполнявший обязанности главного врача 10-го армейского корпуса 3-й армии Юго-Западного фронта, принимал участие и в Русско-японской войне. В должности врача полкового, бригадного и дивизионного лазаретов 31-й и 35-й пехотных дивизий коллежский асессор, позднее надворный советник Н. Н. Финогенов принял участие в боях: при Ташичао, Ляояне, на реке Шахе, у Сандепу и при Мукдене. «За отличия в делах против Японцев», а так же «за отличную усердную службу и особые труды, понесенные в войне с Японцами» врач был награжден орденами Святого Станислава 2-й и 3-й степени с мечами, Святой Анны 2-й и 3-й степени с мечами, не считая светло-бронзовой медали «в память войны с Японией». Потомки военного медика на протяжении поколений сохранили память, и, несмотря ни на что, сберегли Послужной список статского советника и старинные фотографии человека в мундире генерала Старой армии.

Память о предках, гордость за них, стремление быть достойным их - долг и право каждого, но в первую очередь - тех, кто занимается исследованием истории Отечества. Уважение к предкам является духовной основой изучения истории.

Научная новизна исследования. Многие стороны Русско-японской войны разработаны историками. Однако такой вопрос, как медицинская служба в действующих вооруженных силах, в историографии почти не затронут. Избранная для анализа сторона Русско-японской войны - военно-медицинская - не рассматривалась в литературе в социо-нравственном, психологическом аспектах, не анализировалась с позиций ее значения в войне в целом. Даже в работах медиков, рассматривавших вопрос со специфически профессиональной точки зрения, военно-санитарная служба 1904-1905 гг. либо рассматривается в работах, посвященных более широким временным периодам, либо представлена изучением отдельных ее аспектов.

Предметом исследования является медицинская служба в действующих вооруженных силах России периода Русско-японской войны 1904-1905 гг.

Хронологические рамки работы включают период 1904-1905 гг. Однако выявление условий деятельности военной медицины делает необходимым обращение к периоду издания ряда нормативных документов, к концу XIX - началу XX вв, стремление проследить судьбу отдельных учреждений и лиц требует коснуться и послевоенных 1906-1907 гг. Территориальные рамки работы включают сухопутный театр военных действий в Манчжурии, русские территории Дальнего Востока и, частично, Европейской России; морской театр в Тихом океане. При изучении 2-й Тихоокеанской эскадры охватываются балтийские и черноморские порты, путь через Атлантический, Тихий, Индийский океаны.

Цель исследования состоит в том, чтобы изучить организацию военно-медицинской службы в действующих вооруженных силах России в период Русско-японской войны, проследить ее развитие, оценить ее работу и значение в обеспечении боеспособности армии в течение войны.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

Исследовать организацию военно-медицинской службы в действующей сухопутной армии в Манчжурии, проследить ее функционирование и развитие, оценить ее деятельность и значение в период войны.

Изучить организацию медицинской службы на Русском флоте, ее изменения, деятельность в ходе войны, проанализировать итоги и значение ее работы.

Рассмотреть систему управления военно-медицинской службой, различные группы медицинского персонала, оценить его деятельность и значение во время войны.

Практическое значение. Выводы и обобщения, сделанные на основе различных комплексов источников, многие из которых впервые введены в научный оборот, позволяют осмыслить организацию, работу и некоторые результаты деятельности военно-медицинской службы в период войны с Японией. Содержащиеся в работе конкретные данные, выводы и наблюдения могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов, семинаров, обобщающих трудов по истории Русско-японской войны 1904-1905 гг., по истории военной медицины в Русской армии в конце XIX - начале XX вв.

Историографический обзор. Изучение проблем медицинской службы в период Русско-японской войны делится на три основных периода: Дореволюционный период, Советский (Послереволюционный) период, Постсоветский период (период конца 1990-х - начала 2000 -х гг.).

Дореволюционный период. Изучение некоторых проблем медицинской службы периода Японской кампании 1904-1905 гг., так же как и исследование самой войны, началось еще во время военных действий. Рассматриваемые аспекты военно-санитарной службы относились, в первую очередь, к врачебным учреждениям сухопутной армии и лечебным заведениям общественных организаций, в первую очередь Красного Креста. Уже в 1904 г. стали появляться небольшие работы, касающиеся деятельности военной медицины в целом (М. А. Заусайлов, В. Д. Орлов). [1] Делался обзор потребностей военной медицины, а так же возможностей их удовлетворения (В. П. Вицинский, Н. Заркевич). [2]

Некоторые структурные части санитарной службы получили отдельное рассмотрение. Уделялось внимание разным звеньям системы помощи раненым, например, летучим перевязочным отрядам, а также различным этапам эвакуации раненых (С. Е. Березовский, А. С. Таубер). [3] Особый интерес вызывала такая важная задача военных врачей, как повседневная охрана здоровья солдат, предупреждение широкого распространения заразных заболеваний (Н. Ф. Гамалея, Ю. Танский). [4]

Также уже в период войны появляются первые доклады и отчеты исполнительных органов обществ, принимавших участие в помощи больным и раненым солдатам. Так, вышли документы «исполнительной комиссии главного управления Российского общества Красного Креста по оказанию помощи больным и раненым на Дальнем Востоке», Дворянского отряда, Александровского комитета о раненых. [5]

Особенность работ периода войны в том, что интерес исследователей был обусловлен в первую очередь конкретными нуждами самой войны, возникшими в сфере работы военно-медицинской службы в 1904-1905 гг. Не располагая достаточным количеством объективных данных, авторы не могли и не ставили своей целью создание обобщающих трудов или исчерпывающее рассмотрение тех или иных вопросов. Большинство этих работ очень невелики по объему. Сами они одновременно могут быть и источниками по военно-медицинской проблематике Русско-японской войны.

После окончания войны изучение проблем военно-медицинской службы продолжалось. Было создано несколько обобщающих трудов, освещающих как непосредственно медицинское дело, так и организацию и деятельность врачебных учреждений. Так, императорский лейб-хирург профессор Е. В. Павлов издал в переработанном виде дневник посещения Дальнего Востока во время войны, снабдив свою работу значительным количеством авторитетных свидетельств и официальных документов. Труд одного из руководителей Красного Креста П. М. фон Кауфмана был посвящен работе этой организации в глубоком тылу - на российских территориях Сибири и Забайкалья. Работа, автором которой был П. П. Потираловский, позволила не только разобрать ряд сражений в медицинском отношении, но и заложила основы научного подхода к санитарной тактике. Очерки и заметки, посвященные главным образом полевой хирургии и продолжившие научную разработку санитарной тактики, были созданы бывшим главным хирургом осажденною Порт-Артура В. Б. Гюббенетом. [6]

Меньшие по объему работы уделяли внимание как медицинской работе в армии в целом, так и отдельным частям армии (А. С. Грейденберг Э. И. Франциус) [7]. Несколько изданий посвящалось отдельным звеньям медицинской службы, например, передовому перевязочному пункту или тыловому госпиталю, проблемам эвакуации из Манчжурии раненых и больных (Л. М. Пуссеп, П. Ф. Колчин, Г. Е. Шумков) [8].

Изучалась и медицинская служба на флоте. Большое значение имели работы Н. И. Августовского, исследовавшего медицину как во всем флоте, так и на отдельных судах. На основании изучения морской медицины во время Японской войны автор делал рекомендации для медицинской работы в будущих войнах на море. [9]

В некоторых работах изучался и сам медицинский персонал, в частности, русские гражданские врачи, призванные из запаса на службу в действующей армии в период Русско-японской войны (А. И. Замятин, В. С. Клименко). [10]

Несколько работ и официальных итоговых документов посвящались попытке подсчитать и проанализировать потери (больными, ранеными, умершими). Исследования коснулись и флота, и сухопутной армии (Я. И. Кефели, А. Цветаев). [11]

В период между двумя войнами в России также было опубликовано большое количество официальных документов, трактовавших деятельность тех или иных органов или учреждений во время войны: доклады, отчеты, обзоры и т. д. Несколько отчетов, например, начальника санитарной части армии или Главной эвакуационной комиссии, издало военное ведомство. [12] Большое количество отчетов и обзоров, рассматривающих работу тех или иных структурных единиц, представил Русский Красный Крест. В частности, отчеты посвящались деятельности по бесплатному размещению больных и раненых воинов, сбору денежных и материальных пожертвований, снаряжению, обмундированию и отправке на Дальний Восток санитарного персонала ит. д. [13] Ряд итоговых обзоров собственной деятельности предоставили и другие организации и частные лица, связанные с Красным Крестом и также действовавшие в сфере помощи пострадавшим на войне. Так, описание своей работы оставили комитет императрицы Александры Федоровны, Дворянский отряд, специально образованный во время войны «Велико-Герцогский Гессенский лазарет». [14]

В обсуждении медицинских проблем, обозначенных Русско-японской войной, активное участие принимали не только многочисленные «общества ревнителей военно-санитарных знаний», но и медицинские общества, не имевшие прямого отношения к военно-санитарной службе. Например, на заседании Вологодского медицинского общества от 19 октября 1905 г. был рассмотрен доклад врача А. А. Охотникова о наблюдениях во время Русско-японской войны. [15] Разнообразные темы, связанные с медициной в период войны, рассматривались как в отдельных работах, так и в периодической печати, таких журналах, как «Русский врач», «Военно-медицинский журнал», «Хирургия», «Журнал практикующего медика», «Врачебная газета» и т. д.

Исследования послевоенного этапа дореволюционной историографии имеют некоторые сходные черты с работами периода самой войны. По-прежнему события войны были свежи в памяти, значительная часть авторов была так или иначе причаст-на к кампании 1904-1905 гг. Изучение опыта войны по-прежнему имело колоссальное прикладное значение для развития медицинского дела в будущих войнах. Большинство работ уделяло внимание отдельным вопросам. Особенно важно отметить появление больших трудов, в которых делались успешные попытки научно осмыслить и обобщить опыт войны (П. П. Потираловский, В. Б. Гюббенет, Н. И. Августовский). Следует сказать, что работы были изданы специалистами-медиками и были направлены в первую очередь на извлечение соответствующих уроков в области медицины.

Советский период. Начавшаяся в 1914 г. Первая Мировая война и последующие великие и трагические события в жизни России на время заслонили собой Русско-японскую войну и отвлекли исследователей от изучения вопросов, связанных с военной медициной в период 1904-1905 гг. Среди немногих работ, косвенно относящихся к этой теме, можно назвать статью Г. И. Дембо, посвященную военно-санитарной службе в царской России, которая вышла вскоре после революции. [16]

Несмотря на то, что в 1920-е и 30-е гг. интерес к Русско-японской войне находился на достаточно высоком уровне, это касалось в первую очередь изучения военных, дипломатических и экономических вопросов. Широкое изучение военносанитарной службы продолжилось только в 1940-е гг. Так, уже во время Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг. появилась статья Н. Г. Полякова, посвященная медицинскому снабжению русской армии в Русско-японской и Первой мировой войнах. Косвенным образом проблем периода войны с Японией касалась и работа А. В. Григорьева, рассматривавшая флотскую медицину перед 1914 г. Вышла также статья, посвященная развитию рентгенологии в войнах начала XX в., в частности, Японской кампании (А. А. Мартинкович) [17]. Были изданы новые работы, анализирующие количество и структуру потерь (боевых и санитарных, временных и безвозвратных) русского флота и сухопутной армии в войнах царской России, в том числе, в войне с Японией (В. Д. Андреев, Л. С. Коминский, С. А. Новосельский). [18]

Работы, вышедшие в 1950-е гг., были посвящены общему обзору медицинского дела в войнах Российской империи и в послереволюционной России. Одной из таких работ был очерк развития медицинской службы армейских объединений, данный А. С. Георгиевским. Следует назвать статью, посвященную развитию военной эпидемиологии в России в период войн конца XIX - начала XX в. (Г. Г. Рубинштейн). [19]

Серьезное внимание было уделено и флотской медицине, однако и здесь исследователями были взяты более широкие временные рамки, включавшие период с конца XIX века по 1917 г. В ряде статей рассматривались проблемы организации транспортировки и размещения раненых, оборудования госпитальных и санитарно-транспортных судов (И. Г. Фомин, Ф. И. Максимков) [20]. Несколько статей освещали вопросы историографии в области морской медицины. Рассматривалось значение научных трудов Н. И. Августовского, изучавшего флотскую медицину непосредственно после Русско-японской войны, влияние его идей на дальнейшее развитие санитарного дела на флоте (Е. В. Косовская, В. И. Шестов, Л. А. Ильин). [21]

Темы, исследовавшиеся в 1960-е гг., также преимущественно были значительно шире по временным рамкам, чем медицинская служба в 1904-1905 гг. Изучению военной медицины конца XIX - начала XX вв. посвящена статья Н. М. Кондратьева. Ряд авторов занимались изданием материалов по истории флотской медицины в 18501917 гг. (В. И. Шестов, Е. М. Иванов, Л. И. Горелов, В. В. Тимофеев). Рассматривался такой частный вопрос, как работа медицинского персонала крейсера «Аврора», принимавшего участие в Цусимском сражении 1905 г. (Н. М. Кочмина, Р. С. Дише). [22]

Небольшие работы, опубликованные в 1970-е гг., затрагивали военную медицину Русско-японской войны совместно с другими событиями дореволюционного периода, в первую очередь, с Первой Мировой войной. Было уделено внимание подготовке и развертыванию медицинской службы действующей армии (А. Б. Хмыров, Г. Н. Болохов) [23]. В одной из статей был рассмотрен вопрос частного характера -организация помощи больным в тыловом Иркутске в 1904-1905 гг. (Н. К. Струк) [24]. Вопрос о состоянии военной медицины поднят в статье Г. А. Тарарина о возникновении и развитии санитарно-эпидемиологической организации русской армии. [25]

В советский период исследования военно-медицинской службы времен войны 1904-1905 гг., как правило, либо имели обзорный характер в рамках работ, охватывающих более широкий временной отрезок, либо рассматривали отдельные стороны или частные вопросы медицинской службы. Изучение велось специалистами-медиками, но исследователи-историки практически не касались данной проблемы.

Несмотря на то, что изучение военно-санитарного вопроса периода Русско-японской войны велось на всем протяжении исторического исследования этого конфликта, оно оказалось «в стороне» от успешно развивавшегося освещения других важных проблем: военных, дипломатических, социальных, экономических и т.д. Даже комплексные исследования Русско-японской войны обычно не включали рассмотрение военно-медицинского аспекта. Так, серьезной вехой в изучении войны стала обобщающая работа под редакцией И. И. Ростунова. [26] В работе были подведены итоги изучению многих проблем. Рассмотрены дипломатические условия развязывания и протекания конфликта, определен его характер как войны империалистической, захватнической и несправедливой с обеих сторон, исследован ход борьбы на суше и на море, проанализированы причины неудачного для России результата, изучены итоги войны и ее последствия для мировой империалистической системы и революционного движения. Было показано, что именно Русско-японская война выявила новые условия военного соперничества государств, в частности, рост влияния экономики на строительство вооруженных сил, ход и исход войны, внесла много нового в стратегию и тактику. При этом такая сфера, как военно-медицинская служба на войне, у которой в тот период были свои успехи, осталась нераскрытой, лишь эпизодически встречались упоминания тех или иных врачебных учреждений.

Период 1990-х -2000-х гг. Подобная ситуация в изучении военно-медицинских вопросов в общих трудах по истории Русско-японской войны сохранилась и в конце XX в. Так, в работе, посвященной борьбе на море, рассмотрены многие проблемы изучения войны флотов (В. А. Золотарев, И. А. Козлов). [27] Тем не менее, такие темы, как организация и деятельность флотской медицинской службы, не были рассмотрены. Только в связи с действиями военно-морских сил были упомянуты, в частности, сопровождавшие 2-ю Тихоокеанскую эскадру госпитальные суда.

В 1990-е гг. изучение военно-санитарного дела продолжалось. Увидел свет важный обобщающий труд (диссертация на соискание степени доктора медицинских наук) П. Ф. Гладких, посвященный изучению медицины в сухопутной армии и военно-воздушных силах как в период Российской империи, так и в первые десятилетия существования Советской России. [28] Хронологические рамки исследования - от начала 1860-х до начала 1940-х. гг., то есть от отмены крепостного права до коренного перелома в Великой Отечественной Войне. Труд состоит из 15 глав, разделенных на 2 тома. Том первый труда (главы 1-7) включил в себя рассмотрение военно-медицинской службы в дореволюционный период (1861-1917гг.), куда вошло и изучение военно-санитарной службы в 1904-1905 гг. Этой теме посвящена глава 5 части 2, в которой рассмотрены условия работы медиков, развертывание учреждений в ходе войны, лечебно-эвакуационное обеспечение войск, основные черты медицинской помощи в Порт-Артуре, противоэпидемическое и санитарно-гигиеническое обеспечение войск, организация медицинского снабжения, основные итоги работы медицинской службы. В работе немало точных официальных данных, но присутствуют также и ссылки на воспоминания очевидцев. Автор обратил внимание на ряд трудностей, вставших перед военной медициной как по причине нового типа войны, какой являлась Русско-японская, так и в силу ошибок организации медицинских мероприятий, указал на проблемы в использовании врачебных учреждений, особенно передовых, отметил роль концентрации тыловых госпиталей в большие группы со специализацией. Уделено внимание трудностям эвакуационного дела и недостаткам его организации. В отношении борьбы с распространением заразных болезней отмечено, что отсутствие эпидемий в период войны является преувеличением, однако все же замечено, что работа медиков в этом отношении дала плоды: заболеваемость была значительно ниже, чем в прошлых войнах, например, в войну 1877-1878 гг. Автор отметил в связи с этим положительную роль дезинфекционных отрядов. Высоко было оценено и обеспечение медиков необходимыми инструментами и материалами, что также было признано шагом вперед по сравнению с предыдущими войнами. Также анализировалась система управления медициной, отмечалось преобладание военных над медиками. Несмотря на указание недостатков, присущих работе военно-санитарной службы, автор положительно оценил итоги ее развития, учитывая и то, что опыт войны в Манчжурии позволил продолжить совершенствование медицинского дела в русской армии. Подводя итоги 1 тома своей работы, автор обоснованно пришел к выводу, что полученные сведения не позволяют согласиться с утверждением первого наркома здравоохранения Н. А. Семашко, что старая Россия оставила новой лишь «мерзость и запустение» в военно-медицинском деле. Военная медицина знала не только неудачи, но и большие успехи.

В труде П. Ф. Гладких впервые целостно рассмотрена военная медицина в сухопутной армии не только на театре Русско-японской войны, но в более широких временных рамках.

В связи с ростом интереса к проблемам человека, усилением внимания к изучению отдельных исторических личностей, будь то деятели, оставившие заметный след в истории, или простые люди, чье жизнеописание позволило бы лучше увидеть эпоху, стали появляться небольшие работы о представителях медицинского персонала на Японской войне. Например, в конце 1990-х гг. вышла работа А. Н. Крылова о враче Е. С. Боткине, погибшем в 1918 г. вместе с семьей Николая II. Одна из глав книги посвящена службе врача в Манчжурии. Приведена часть дневниковых записей доктора в Японскую компанию. В статье Г. И. Зуева содержится рассказ об интересной судьбе сестры милосердия Георгиевской общины В. М. Дмитрусенко, служившей на плавучем госпитале «Монголия», пережившей осаду Порт-Артура и вернувшейся в Россию с транспортом раненых. Статья, посвященная В. И. Гедроиц, рассказывает о жизни женщины-врача, которая принимала участие в помощи раненым в передовом перевязочном отряде (В. Г. Хохлов). [29]

Из последних работ следует назвать изданные в 2000-2001 гг. работы А. Е. Локтева (в том числе диссертация на соискание степени кандидата медицинских наук), в которых было изучено военно-госпитальное дело в России в его становлении и развитии. Хронологические рамки исследований довольно широки и включают XVII - начало XX вв. Одна из статей, по своей теме связанная с изучением медицинской службы в период 1904-1905 гг., рассматривает военно-госпитальное дело в России в конце XIX - начале XX вв. [30]

За время изучения разнообразных проблем Русско-японской войны, в том числе и военно-медицинской службы, исследователи добились значительных успехов. Те или иные вопросы, связанные с военной медициной в сухопутной армии или на флоте, изучались преимущественно исследователями-медиками. При этом труды медиков либо были посвящены более обширным временным рамкам, чем 1904-1905 гг., либо уделяли внимание отдельным проблемам, частным вопросам, эпизодам организации и работы военно-медицинской службы во время войны с Японией. В то же время комплексные работы, изданные специалистами-историками, охватывающие военную, дипломатическую, экономическую и другие важные стороны конфликта, почти не касались такого вопроса, как военно-медицинская служба в действующих вооруженных силах периода Русско-японской войны.

Источники Основными источниками при работе над исследованием послужили опубликованные и неопубликованные (архивные) материалы.

Среди опубликованных источников следует выделить делопроизводственную документацию, представленную отчетными документами государственной власти (органов военного и морского ведомств) и общественных организаций. Примером опубликованных официальных документов является «Отчет о деятельности Управления начальника санитарной части 3-й Манчжурской армии за время войны 1904-1905 годов». При рассмотрении важной проблемы достоверности такого рода источников следует уделять внимание не только обстоятельствам создания источника, но и условиям работы самого органа, выпустившего документ. Так, создание управления санитарной части 3-й армии началось с назначения Высочайшим приказом 27 ноября 1904 г. командира 2-й бригады 13-й пехотной дивизии генерал-майора Четыркина начальником санитарной части армии. Часть чинов управления - например, правитель канцелярии, начальник госпитального отдела - была назначена генералом из собственных сослуживцев. Ни генерал, ни его люди не были медиками. Однако начальник медицинского отделения и врачи для поручений, назначенные Главным Военно-Медицинским Управлением, были знакомы как с военной медициной, так и с медицинской администрацией. Это позволяет рассчитывать на достоверное изложение сведений. Действительно, дополнительным свидетельством достоверности служит то, что составители официального документа, заинтересованные в благожелательном освещении деятельности управления, тем не менее, указывают на значительные трудности (в работе врачебных учреждений, санитарных перевозочных средств), возникшие перед военными медиками в ходе войны.

Кроме заведений, созданных военным и морским ведомствами, в деле помощи пострадавшим воинам участвовали и другие структуры. Отчеты таких органов освещают работу врачебных учреждений, созданных общественными организациями (например, «Доклад Главноуполномоченного Дворянского отряда М. А. Стаховича», 1904 г.) или частными лицами («Отчет о приходе и расходе денежных сумм поступивших в распоряжение Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны на нужды войны с Япониею за 1905 год»).

В числе опубликованных материалов широко представлены многочисленные источники личного происхождения. Документы личного происхождения делятся на личные дневники, частную переписку и воспоминания, можно также выделить и записные (памятные) книжки.

Проблема достоверности и полноты информации при анализе таких источников особенно важна, так как здесь более всего проявляется индивидуальность авторов. Сами источники создавались «в частном порядке с целью самовыражения, самосознания, самоутверждения личности автора» [31]. Дневники, как более непосредственное и «свежее» изложение впечатлений, можно считать одним из наиболее достоверных видов подобного типа источников. Как и прочие источники личного происхождения, их следует делить по степени причастности их авторов к медицинскому делу. Наиболее ценными являются дневники лиц, непосредственно связанных с медициной. Одним из интереснейших свидетельств является дневник морского врача Владимира Семеновича Кравченко «Через три океана. Воспоминания врача о морском походе в Русско-Японскую войн}' 1904-5 г.г.» В 1904 г., при подготовке к отправке 2-й Тихоокеанской эскадры, кадровый врач Кравченко попал на крейсер 2-го ранга «Изумруд», где и начал вести записи. На о. Мадагаскар Кравченко был переведен старшим врачом на крейсер 1-го ранга «Аврора», на котором проделал вторую половину похода, был при Цусиме, в Маниле и вернулся в Россию. В 1910 г. врач издал, а позднее переиздал свой дневник. На основании анализа текста можно прийти к выводу, что записки были обработаны автором уже после описываемых событий. Например, запись, датированная несколькими неделями ранее Цусимы, гласит, что на перевязочном пункте поставлена защита из коек, которая позднее спасла жизнь автору. По видимому, подобного рода замечания вставлялись в дневник, чтобы облегчить восприятие разнородных сведений, и не могли исказить впечатления врача. Дневник Кравченко - важный источник для изучения медицинской службы на Русском флоте, а также морской жизни медиков в период Русско-японской войны.

Во-вторых, можно выделить дневники участников войны, непосредственно не связанных с санитарной частью, но касавшихся ее в своем повествовании. С одной стороны, отсутствие у авторов медицинской специальности помешало им показать дело помощи раненым так же точно, как это делали медики. Однако, не будучи представителями персонала, они в большей степени застрахованы от приукрашивания положения в военной медицине. Наконец, кто может лучше показать впечатление от работы врачей, чем сам больной или раненый? Так, судовой инженер броненосца «Орел» В. П. Костенко, автор книги «На Орле в Цусиме», во время похода эскадры через Индийский океан повредил ногу, и «принужден был» значительное время находиться на госпитальном пароходе «Орел», который и описал в своем дневнике. Даже в повседневном военном быту военнослужащие нередко соприкасались с медициной. Солдат 286-го пехотного Кирсановского полка Ф. И. Шикуц вел дневник, где отмечал и события, к которым имели отношение врачи, сестры милосердия, солдаты-носильщики. «Дневник солдата в Русско-Японскую войну в 2 частях» опубликовали в 1909 г. В дневниках отражены многие трудности медицины, особенно близкая воинам болезненная проблема транспортировки раненых с поля боя. Таким образом, и подобные свидетельства весьма ценны для изучения медицинской службы.

Частные письма, особенно если они писались регулярно и часто, приближаются к личным дневникам. В этом виде документов личного происхождения также следует выделить письма, написанные медиками. Такие свидетельства оставил Евгений Сергеевич Боткин - представитель знаменитой врачебной семьи, позднее разделивший судьбу Романовых в качестве лейб-медика. В 1904 г. преподаватель Военно-медицинской академии Боткин отправился в действующую армию в качестве заведующего медицинской частью Красного Креста в Манчжурии. Таким образом, он был знаком со сведениями весьма высокого уровня, но нередко, подвергая свою жизнь опасности, участвовал в боях и как фельдшер, и как врач, то есть мог рассказать и о работе медиков на местах. Небольшая книга «Свет и тени Русско-Японской войны 1904-5 гг.» была составлена автором из писем к жене и, частично, личных записей и увидела свет в 1908 г.

Представляют ценность и письма других участников войны, не медиков, которые в бытности на войне сталкивались с медицинскими вопросами. Так, флагманский инженер 2-й Тихоокеанской эскадры Е. С. Политовский, позднее погибший при Цусиме, в письмах жене упоминал обо всем происходящем с ним в походе. После войны письма были изданы супругой инженера под названием «От Либавы до Цусимы. Письма к жене флагманского корабельного инженера Е. С. Политовского».

Мемуары современников событий на Дальнем Востоке, использованные в исследовании, также можно разделить по степени, в которой в них затрагивались проблемы медицинской службы. На первое место следует поставить воспоминания людей, напрямую связанных с медициной (В. В. Вересаев «На Японской войне», Г. П. Белорецкий «Без идеи», В. П. Баженов «Японская кампания», С. Р. Миротворцев «Страницы жизни», И. X. Подвязкин «Как я ездил в Манчжурию»),

В работе использованы мемуары известного писателя Викентия Викентиевича Вересаева (1867 - 1945) «На Японской войне. Записки врача». Читателям Вересаев известей как автор художественных произведений и работ критико-философского характера (о Пушкине, Достоевском, Толстом, Гоголе). Летом 1904 г. он был призван в армию в качестве младшего врача дивизионного лазарета 72-й дивизии. Не найдя в Тамбове дивизии, он был назначен младшим врачом в 38-й полевой подвижный госпиталь, с которым и прошел войну. Писатель-врач не только был хорошо знаком с положением в своем госпитале, но и мог красочно показать увиденное. В воспоминаниях размышления сочетаются с яркими описаниями эпизодов из жизни врачей, высказываниями и поступками случайно встреченных писателем людей. Книга воспоминаний написана в 1906-1907 гг., когда впечатления от войны были у автора еще очень свежи, переиздавалась она и после революции. Читая Вересаева, следует учитывать его в целом отрицательное отношение к власти, к целям и сущности войны, что наложило отпечаток на изложение событий.

Важным источником стали воспоминания Григория Петровича Белорецкого. В 1904 г. студент-медик Белорецкий на правах врача поступил в распоряжение Русского общества Красного Креста и был назначен в летучий перевязочный отряд. В 1906 г. Белорецкий издал книгу под общим названием «Без идеи», куда кроме одноименного повествования вошли еще два очерка: «Без настроения» и «В чужом пиру (Русские в Китае)». Названия вполне ясно показывают отношение автора к войне.

Также используются мемуары В. П. Баженова «Японская кампания», вышедшие в свет в 1926 г. В период войны Баженов служил в должности полкового врача пехотного полка. В течение своей службы он вел дневник, который по окончании войны послужил основой для написания военных мемуаров.

Другое мемуарное произведение - воспоминания Сергея Романовича Миротворцева (1878 - 1949), впоследствии профессора Саратовского государственного университета. Это выдающийся военный хирург, побывавший на пяти войнах XX века. Когда началась Русско-японская война, Миротворцев, за год до того окончивший Харьковский университет, добровольно поехал на театр войны в отряде Красного Креста. Сначала Миротворцев служил на санитарном пароходе «Монголия», приданном Тихоокеанской эскадре, а затем, в качестве хирурга сухопутного госпиталя участвовал в героической обороне Порт-Артура. После падения крепости Миротворцев вернулся в Россию через Индийский океан, проделав путь до Одессы с сотнями раненых. В отличие от предыдущих мемуаров, воспоминания Миротворцева написаны через много лет после войны. «Страницы жизни» писались, в основном, в 1947-1948 гг. В изложении событий Миротворцев придерживается патриотических позиций, на что, вероятно, повлияли более поздние события, связанные с отношениями Японии и СССР. Так, автор с негодованием вспоминает «предателя Стесселя», сдавшего Порт-Артур, не признавая того, что крепость не могла долго держаться без помощи извне. Однако многие бытовые подробности и личные ощущения автора переданы живо. Например, врач ярко вспоминает свою первую канонаду, честно рассказывает о страхе и борьбе с ним. Воспоминания Миротворцева особенно полезны при рассмотрении работы врачей на госпитальном судне.

Также следует упомянуть еще один источник, созданный представителем медицинского персонала - небольшую книгу «Как я ездил в Манчжурию». Эта книга представляет собой изданные в 1912 г. записки И. X. Подвязкина - молодого человека, который во время войны был санитаром Воронежского отряда Красного Креста.

Использовались и свидетельства тех, кто, не будучи медиком-специалистом, в силу превратностей войны имел дело с медициной. Полезным свидетелем стал капитан 1-го Восточно-Сибирского стрелкового полка И. Е. Иванов. 18 августа 1904 г. под

Сигнальной горой у деревни Маетунь недалеко от Ляояна капитан получил ранение левой руки с раздроблением костей, заставившее его покинуть поле боя. С этого дня началось «путешествие» офицера, которое приходилось выдержать многим раненым: от позиции до перевязочного пункта, оттуда в вагоне в Харбин, в тыловой госпиталь, а затем - в Россию. Ранение позволило Иванову увидеть врачебные учреждения и труд медиков на разных этапах лечения и эвакуации, что стало основой для книги воспоминаний «Впечатление раненого в Русско-Японскую войну», увидевшей свет в 1914 г. Офицер правдиво отметил трудности в медицинской деятельности, высоко оценил труд санитарного персонала, в частности, сестер милосердия.

Наконец, некоторые военные оставили в своих мемуарах упоминание сведений, эпизодов, интересных при изучении военно-медицинской службы. Так, немало интересного о медиках и медицинской части в Русской армии сообщается в мемуарах Е. И. Мартынова «Воспоминания о Японской войне командира пехотного полка». Мемуары написаны на основе ведшегося в 1904-1905 гг. военного дневника. Книга была издана в 1910 г. Автор - командир 140-го пехотного Зарайского полка 35-й пехотной дивизии Мартынов - ставил своей целью описание не хода войны, а истории самого полка. Это позволяет получить сведения обо всех сферах жизни полка, в том числе и медицине. Мартынов был известен как прямодушный человек, умевший высказывать свое мнение в лицо вышестоящим и во время, и после войны. Стремление к правдивому изложению фактов делает книгу Мартынова весьма важным источником.

Как отдельная разновидность могут быть выделены памятные (записные) книжки, которые в данном случае близки как к дневникам, так и к воспоминаниям. Важным источником стала книга Е. В. Павлова «На Дальнем Востоке в 1905 году. Из наблюдений во время войны с Японией», изданная в 1907 г. Императорский лейбхирург, профессор Евгений Васильевич Павлов до Японской видел несколько войн: Франко-прусскую, войну Черногории против Турции, Русско-турецкую. Желание попасть на Дальний Восток возникло у Павлова в начале войны, но, несмотря на Высочайшее повеление, бюрократические проволочки позволили выехать лишь к весне 1905 г. Министерством путей сообщения Павлову был выделен вагон, на котором тот 8 марта покинул Петербург, и через 19 дней достиг Харбина. Таким образом, лейб-хирург не мог видеть Мукденское сражение, однако наблюдал напряженную медицинскую работу, которая продолжалась и после окончания боя. Первоначально предполагалось ограничиться узкоспециальными наблюдениями, военно-полевой хирургией, но позднее было решено распространить наблюдения на организацию медицинской службы в целом и на все связанное с ней. Большая часть пути была проделана в вагоне, прицепляемом к различным поездам. Это отразилось и на характере повествования, которое имеет вид зарисовок, «связанных» железной дорогой. Нередко последовательность описаний устанавливается порядком станций: врач пишет, что такого-то числа прибыл на станцию такую-то, где он встретил такие-то учреждения. Павлов сначала предполагал издать свои впечатления в виде заметок в записной книжке. Позднее, когда пришлось посещать одни и те же учреждения несколько раз, решено было переработать эпизодические записи в связное повествование.

За 4 месяца Павлов успел много увидеть, многое услышал от представителей медицинского персонала. Материал, собранный в записках лейб-хирурга, интересен и тем, что, благодаря своему положению, Павлов общался с представителями руководства, дополнив личные впечатления официальными документами, некоторые из которых собраны в Приложении. Следует отметить, что, несмотря на близость к верхам, автор не останавливается перед критикой: например, он отмечает слабые места в снабжении и даже ошибки руководящих лиц. По этой причине можно предположить, что и достижения, о которых упоминает Павлов, имеют под собой реальные основания. При этом автор оговаривается, что в его сообщениях возможны неточности или неполные сведения, связанные в первую очередь с несовершенством статистических исследований во время войны (эпизодичность, счет по разному основанию и т.д.). В целом книга предоставляет массу полезных для исследования сведений.

Виды источников личного происхождения взаимосвязаны. Как отмечал И. Д. Ковальченко, - «Близость рассматриваемых видов источников проявляется в том, что личные письма, дневники и воспоминания как бы взаимопроникают, преобразуются в практике их создания из одного вида в другой». [32] В то же время каждый вид имеет свою специфику. Особенной осторожности требуют мемуары, которые создавались по прошествии некоторого времени после событий и нередко ориентировались на массового читателя. При анализе проблемы достоверности мемуаров следует отметить различия между воспоминаниями врачей и военных. Большую роль играет цель создания произведения. Врачи чаще всего надеются передать другим медикам и просто интересующимся опыт пребывания и деятельности на войне. Для многих военных характерно намерение показать свое участие в проигранной войне в выгодном свете. В целом, мемуары врачей обладают большей степенью достоверности.

При работе над диссертацией также использовались, но в меньшей степени, другие типы источников: статистические сведения (Приложения к книге Павлова), периодическая печать («Врачебная газета») и источники историографического характера (например: Золотарев В. А., Козлов И. А. «Русско-японская война 1904-1905 гг. Борьба на море»). Ограниченно в качестве источников применялась и художественная литература (В. В. Вересаев «Рассказы о Японской войне»).

Помимо опубликованных источников в работе над кандидатской диссертацией использовались и материалы, взятые из архивов Москвы и Санкт-Петербурга.

Важное место занимает делопроизводственная документация из фондов Российского Государственного Военно-Исторического Архива (РГВИА). Использованы фонды 487, «Русско-японская война 1904-1905 гг. (коллекция)» и 546, «Главное военно-санитарное управление».

Материалы РГВИА содержат делопроизводственную документацию, включающую преимущественно деловую переписку и отчетные документы. Эти источники освещают выполнение разных задач, стоявших перед военно-медицинской службой в сухопутной Русской армии во время войны с Японией. Они позволяют узнать об организации и деятельности стационарных врачебных учреждений (например, «Сообщения госпиталей в Харбинскую тыловую эвакуационную комиссию о наличии свободных мест для больных и раненых солдат»), системе эвакуации раненых и больных с передовой линии в тыл и вглубь Российской империи (в частности, «Записка об организации эвакуации больных и раненых с Дальнего Востока во время Русско-японской войны. Ведомость формирования и расформирования военно-санитарных и вспомогательных поездов. Отчет деятельности поездов, сформированных для надобностей эвакуации в 1904 -1905 годах»), работе над обеспечением удовлетворительного санитарного состояния войск («О мероприятиях против распространения заболеваний среди войск во время следования на Дальний Восток»), труде медицинского персонала, его взаимоотношения с военно-медицинским руководством («Доклад и переписка по поводу доклада доктора Емельянова в Исполнительной Комиссии Красного Креста о деятельности военных врачей на перевязочных пунктах и о состоянии военных госпиталей на Дальнем Востоке во время Русско-Японской войны в 1904 году»).

Значительная часть сведений почерпнута из документов Российского Государственного Архива Военно-Морского Флота (РГА ВМФ). Особенно широко использовались материалы фонда 408, «Управление санитарной частью флота». Они дополнялись сведениями из документов фонда 417, «Главный Морской Штаб». Документы РГА ВМФ позволяют ознакомиться с разнообразной делопроизводственной документацией: нормативными документами, протокольной документацией, деловой перепиской, отчетными документами. Они позволяют получить сведения о работе по организации медицинского обслуживания на флоте во время войны с Японией. Освещены такие сферы деятельности морских врачей, как работа по подготовке к войне медицинской части 1-й Тихоокеанской эскадры (в частности, «Докладная записка врача Губарева о постановке врачебного дела на судах Тихого океана»), деятельность стационарных береговых врачебных учреждений в период войны (например, «Отчет санитарной части Сибирской флотилии и Владивостокского порта за 1904 г.»), подготовка и работа медицинской части в эскадре Рожественского и отряде Небогатова («Докладная записка врача Юрьева о результатах практического использования перевязочного пункта на броненосце «Император Александр III»», «О снабжении дополнительной эскадры и плавучего госпиталя «Кострома» по медицинской части и о назначении на них медицинского персонала»), работа флотских врачей по обеспечению медицинской части на второстепенных направлениях («О санитарных мероприятиях для команд на подводных лодках. Материалы по изучению условий плавания на подводных лодках»), труд флотского медицинского персонала и его взаимоотношения с медицинским и военно-морским руководством («О жалобе врачей на злоупотребления администрации Владивостокского морского госпиталя»),

В работе использовались и материалы из Российского Государственного Исторического Архива (РГИА), взятые из фонда 759, «Собственная Его Императорского

Величества Канцелярия по учреждениям императрицы Марии». Из этого архива использована сравнительно меньшая часть документов. Этот материал интересен тем, что здесь речь идет о деятельности медицинского персонала и врачебных учреждений, не относящихся к компетенции военного или морского ведомств (например, «О сформировании врачами Санкт-петербургского Родовспомогательного заведения санитарного отряда для отправления на Дальний Восток для действующей армии»).

Главными типами источников, использованных при исследовании, стали источники официальные и личного происхождения. Достоинство официальных документов заключается в том, что они содержат немало точных данных. Это - взгляд на проблему со стороны, вернее, сверху. Но за сухими формулировками есть опасность потерять «живых» людей. Теряются и события и явления, которые «не вписываются» в рамки отчетов. Эти «пустоты» могли бы заполнить источники личного происхождения, которые позволяют взглянуть на события глазами их участников. Однако личные впечатления не лишены специфики. Главный недостаток заключается в субъективности изложения информации. Как бы не надеялся автор излагать сведения по-тацитовски «без гнева и пристрастия», он позволит себе сознательно или бессознательно исказить представляемые им данные. Путем к получению достоверных, полных, точных сведений является комплексное использование разных типов и видов источников. «Ясно, что исследователь, которому удалось обнаружить несколько источников, содержащих сведения об объекте изучения, потенциально располагает возможностью получить более полную информацию об объекте изучения» [33].

В целом, совокупность использованных источников обеспечивает базу для проведения диссертационного исследования и решения поставленных задач.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Значение медицинской службы в обеспечении боеспособности действующей русской армии в период Русско-японской войны 1904-1905гг."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование значения военно-медицинской службы в обеспечении боеспособности действующих вооруженных сил России периода Русско-японской войны представлено: I Изучением организации военно-медицинской службы в действующей сухопутной армии, ее функционирования и развития, оценкой ее деятельности и значения в период войны. II Исследованием организации медицинской службы на Русском флоте, ее изменений, деятельности в ходе войны, итогов и значения ее работы. III Рассмотрением системы управления военно-медицинской службой, различных групп медицинского персонала, оценкой его деятельности и роли во время войны.

I Организация военно-медицинской службы в действующей сухопутной армии, ее функционирование и развитие, оценка ее деятельности и значения в период войны.

Условия работы медицинской службы в сухопутной армии в период Русско-японской войны 1904-1905 гг. оказались непростыми. Военный театр, Манчжурия, не был подготовлен к современной медицинской работе и связывался с Европейской Россией слабой Сибирской магистралью. Война нового типа велась на обширной территории, мощным оружием, крупными массами войск, давала большие потери. Перед сухопутной медициной стояли три главные группы задач. Во-первых, надо было подготовить три основных звена помощи раненым и больным на местах: 1) перевязочные, куда можно отнести непосредственно самопомощь и взаимопомощь, ротные пункты, летучие отряды и полевые лазареты; 2) передовые госпитали, то есть военно-подвижные и передовые госпитали или лазареты Красного Креста; 3) госпитали тыла - военные и от разнообразных организаций.

Во-вторых, следовало наладить эвакуацию больных и раненых с позиций в ближайшие лечебные заведения, оттуда - в тыловые учреждения, а далее - вглубь территории империи. Для этого организовывались: 1) перевозка по грунтовым дорогам на относительно небольшие расстояния (военно-санитарные транспорты и полутранспорты) и 2) перевозка по железным дорогам на значительные расстояния (разные виды санитарных поездов).

В-третьих, требовалось вести повседневную работу по охране здоровья военнослужащих, бороться с эпидемическими заболеваниями, традиционно причинявшими армиям больший урон, нежели сами сражения.

Первая группа задач, несмотря на известные трудности, была решена военно-медицинским руководством при поддержке общества в лице Красного Креста, земских, дворянских организаций и частных лиц. Пострадавшим оказывалась помощь как вблизи от передовой и в глубине Манчжурии, особенно в Харбине, так и в лечебных заведениях Приамурья, Забайкалья и даже европейской части страны. С начала войны до лета 1904 г. шел период ограниченных действий, лечебные заведения разворачивались и начинали работать. Последующий период, от Ляояна и перехода к широкомасштабным боям и позиционным действиям до начала 1905 г., был для медицинской службы очень тяжелым: не все было учтено при подготовке, многое пришлось организовывать уже в ходе сражений. В последний период работа стала налаживаться, госпитали тыла были готовы принять новых раненых. Только тыловые госпитали Манчжурии, Приамурья и Забайкалья могли принять более 60000 раненых (еще не менее 15000 мест должно было освободиться после выздоровления раненых и больных). Оборудование и снабжение необходимыми средствами для врачебных учреждений осуществлялось не вполне равномерно, однако в целом было вполне удовлетворительным, особенно для госпиталей тыла. Военнослужащие были обеспечены индивидуальными перевязочными пакетами. В тыловых госпиталях использовались рентгеновские аппараты.

Труднее было решить вторую группу задач. Большие потери больными и ранеными и ожидание новых потерь заставляли перемещать пострадавших из ближайших учреждений все глубже в тыл. Наиболее сложной проблемой санитарной службы во время войны стала эвакуация по грунтовым дорогам. Армейские двуколки оказались не приспособлены к удобной перевозке раненых по дорогам Китая. В заключительный период войны на театр поступили пригодные типы повозок, но они прибыли преимущественно уже после Мукдена и в малом числе. Поначалу, кроме того, транспортов было недостаточно для массовых перевозок (около 1000 больных одновременно). Когда не хватало двуколок, эвакуировать приходилось на любых, первых попавшихся экипажах: китайских телегах, обозных, лазаретных, интендантских повозках. В последний период войны, но также уже после Мукдена, количество санитарных перевозочных средств по грунтовым дорогам приблизилось к необходимому (около 5000 поднимаемых больных одновременно). Вопрос с эвакуацией поездами решался легче, но и здесь встретились серьезные трудности. Требовались большие перевозки, но средств, в том числе людских резервов, для оборудования всех санитарных поездов не хватало. Хотя за войну было создано около 90 хорошо подготовленных санитарных поездов, пришлось формировать еще и «временные» из теплушек, оборудованные хуже и вывозившие большую часть раненых до ближайших госпиталей. С конца лета 1904 г., с началом масштабных эвакуаций, до первых месяцев 1905 г. пришлось решать много проблем, связанных с питанием, содержанием раненых в теплушках, устройством промежуточных пунктов по пути их следования. В более глубоком тылу действовало большее количество хорошо оснащенных поездов. К сожалению, соображения военного порядка, требовавшие быстро перевозить даже тяжелораненых в тыл, чтобы освободить госпитали для новых пострадавших, сильно вредили правильной, удобной для раненых организации эвакуации. Требование военных вывозить раненых любой ценой, включая предельное напряжение сил персонала и даже жизнь и здоровье эвакуируемых, было одной из причин того, что система эвакуации в достаточно совершенном виде складывалась тяжело и с опозданием.

Третья группа задач медицины в действующей сухопутной армии, заключавшаяся в повседневной заботе о состоянии здоровья солдат, решалась достаточно успешно. Для предупреждения распространения массовых заболеваний как по пути в Сибири, так и в самой армии создавались обсервационные пункты, строились бани и прочие службы, формировались дезинфекционные отряды. Обычно в войнах большинство солдат гибло именно от болезней, а не во время сражений. Однако русские солдаты были ограждены

5" от массовых эпидемий заразных заболеваний, и война 1904-190\ гг. стала первой современной войной, в которой безвозвратные небоевые потери оказались значительно меньше боевых.

За время войны сухопутной военной медицине удалось спасти большое количество пострадавших. Общие потери русских составили примерно 270 тысяч человек, при этом безвозвратные - около 50 тысяч. Санитарные потери армии были значительно ниже боевых - 12 тысяч на примерно 25-30 тысяч (остальное приходилось на флот). Для сухопутной армии процент умерших среди общих потерь составил примерно 18 %, то есть около 82 % пострадавших солдат удалось спасти. Для сравнения, у японцев, где общие потери были примерно такими же, умерло около 80 тысяч, причем санитарные потери составили около 27 тысяч (потери японского флота были во много раз меньше русских, поэтому эти цифры можно почти полностью отнести к сухопутной армии). Многие из спасенных русских солдат в ходе войны смогли вернуться в строй.

Справедливо было бы сказать, что во время Русско-японской войны 1904-1905 гг. военно-медицинской службой сухопутных войск была успешно проделана громадная работа, способствовавшая обеспечению боеспособности армии.

II Организация медицинской службы на Русском флоте, ее изменения, деятельность в ходе войны, итоги и значение ее работы в течение войны.

Медицинская служба на Русском флоте также должна была решать несколько групп задач. Во-первых, накануне и уже в течение войны должны были быть подготовлены три основных звена помощи пострадавшим морякам для эскадры Тихого океана: 1) медицинская часть непосредственно на судах (лазареты, перевязочные пункты); 2) специально предназначенные для медицинского обслуживания суда (госпитальный корабль «Монголия»); 3) береговые стационарные врачебные учреждения (в первую очередь, Владивостокский госпиталь).

Во-вторых, после неудачных для Тихоокеанской эскадры первых месяцев войны от медицинской службы требовалось: А) подготовить медицинскую часть для судов 2-й и 3-й Тихоокеанских эскадр: 1) медицинская часть непосредственно на судах (лазареты, перевязочные пункты) и 2) специально предназначенные для медицинского обслуживания суда (плавучие госпитали «Орел» и «Кострома») и Б) обеспечивать медицинскую помощь на эскадре 3. П. Рожественского: 1) во время похода из Балтики в Тихий океан; 2) во время морского сражения (Цусима).

В-третьих, помимо основных военных действий, должна была быть обеспечена медицинская часть на вспомогательных направлениях деятельности флота: 1) подготовка персонала для кораблей-рейдеров; 2) подготовка персонала и разработка санитарных норм для новых видов оружия (подводные лодки).

Первая группа задач решалась не без трудностей. Благодаря высокому уровню развития медицины в России в начале XX века, флотская медицина на эскадре Тихого океана была неплохо организована и имела новейшие медицинские приспособления. Но далеко не все полезные нововведения удавалось распространить достаточно широко: на крупных судах было вполне современное оборудование, в то время как на других продолжали свою службу образцы хирургических инструментов, утвержденные еще до Крымской войны. Многих достаточно примитивных, но совершенно необходимых вещей в начале войны на судах не хватало, их пришлось восполнять в ходе войны. Также уже во время военных действий было создано и хорошо оснащено госпитальное судно «Монголия», которое, хотя и оказалось бесполезным в морском бою, принесло много пользы во время нахождения эскадры в Порт-Артуре и при сухопутной обороне крепости. Береговая медицинская часть была поставлена достаточно успешно. Санитарные отчеты показали небольшое количество умерших по сравнению с общим числом пострадавших от ран и болезней. Нехватка многого из простых, но очень нужных вещей на первом этапе войны обнаружилась и в морском госпитале: только сосредоточение усилий как сугубо военных, так и благотворительных структур, первым из которых надо назвать Красный Крест, позволило скомпенсировать эти недостатки. Причиной той или иной недостачи необходимого при наличии многих современных приспособлений была не столько ограниченность экономических возможностей, сколько отдаленность морского театра войны 1904-1905 гг.

Вторая большая группа задач флотской медицины была связана с деятельностью 2-й Тихоокеанской эскадры. Отправлявшиеся из главных портов России суда по медицинской части были оснащены значительно лучше, чем корабли 1-й эскадры. Это могло бы служить доказательством того, что не отсталость науки или экономики, а в первую очередь, отдаленность военного театра и, возможно, недостаточное к нему внимание, были главными причинами некоторых проблем в медицинском обеспечении флота в начальный период войны. Оборудование боевых перевязочных пунктов на кораблях адмирала 3. П. Рожественского можно признать вполне современным, а их снабжение необходимым по медицинской части оказалось достаточным. Не только госпитальные суда, но и несколько боевых кораблей были снабжены рентгеновскими аппаратами. Но и здесь повлиял ряд негативных факторов, мешавших правильной организации помощи раненым еще на 1-й эскадре. О таких «невоенных» вопросах, как охрана здоровья личного состава, не только на старых кораблях, но и при проектировании новых судов, «забывали». Мест под перевязочные заранее не отводили, лазареты помещали в тесные, а иногда, из-за близости машинного отделения, жаркие помещения. Готовя медицинскую часть эскадры к походу, руководствовались сроками решения военных вопросов. Нехватка времени особенно затруднила снаряжение медицинской части для кораблей Небогатова, добавились уже ощутимый недостаток людских резервов и начавшееся истощение средств. Но и эта группа в медицинском отношении была подготовлена удовлетворительно. Частично был учтен опыт медицинской части 1-й эскадры. Поскольку судам предстоял трудный переход вдали от российских портов, особое значение приобрело снаряжение госпитальных судов: «Орел» для 2-й эскадры и «Кострома» для отряда Небогатова. Оснащение плавучих госпиталей, особенно парохода «Орел», стоило дорого и было вполне современным. Несмотря на то, что «Кострома» обошлась дешевле и обустраивалась в условиях нехватки времени, этот пароход также был подготовлен неплохо. Хотя все лучшее из запасов было израсходовано, даже после этого оставались средства для дальнейшего медицинского снаряжения судов, которые также собирались отправить на войну.

Результаты медицинской деятельности оказались особенно хорошо заметны во время похода 2-ой Тихоокеанской эскадры. Хотя поход выявил некоторые ошибки при подготовке медицинской части эскадры, в целом обеспечение медицинской помощи на эскадре было удовлетворительным. За время тяжелого, беспримерного в истории флота перехода с его жарой, холодом, экзотическими болезнями, изнурительными угольными погрузками, из более чем 16-тысячного личного состава эскадры погибли или умерли от болезней 38 человек, 54 заболевших были отправлены в Россию. Не будет сильным преувеличением, что 8 месяцев трудного пути обошлись эскадре небольшими потерями. Это было заслугой как госпитальных судов «Орел» и «Кострома», так и судовых врачей отдельных кораблей. Однако во время сражения (аналогично тому, что произошло при сражении 1-й эскадры в Желтом море) судовая медицинская часть и госпитальные корабли сыграли неравноценные роли. Неприкосновенность, обеспеченная Красным Крестом, делала госпитальные суда бесполезными в бою: они не только не могли, но и не имели права приблизиться к сражающимся для приема раненых. При Цусиме, где урок Желтого моря (когда японцы оттеснили госпитальный пароход огнем) не учли, и по приказу сугубо военного лица - адмирала Рожественского - госпитальные суда сопровождали военные. В результате пароходы-госпитали не только не помогли морякам, но и сами были захвачены японцами, невзирая на знаки Красного Креста. В ходе Цусимского боя, как и в других морских сражениях, вся тяжесть медицинской работы легла на судовые перевязочные пункты. Не все перевязочные в равной степени выдержали проверку боем. Некоторые остались целы, и на них продолжали помогать раненым до самого конца, каким бы он ни был. Многие были разгромлены японским огнем, отравлены газами. Однако это было результатом не столько ошибок медиков при оборудовании медицинской части на судах, сколько итогом погрешностей при постройке кораблей, а главное - результатом военной несостоятельности морского командования, проигравшего сражение. Все это не умаляет заслуг медиков, пытавшихся спасти пострадавших моряков. На кораблях, которые уцелели в бою и не спустили флаг, например, судах крейсерского отряда адмирала О. А. Энквиста, медицинская часть действовала достаточно успешно, сохранив жизнь многим раненым до прибытия в порт. Впервые на боевом корабле в условиях боевых действий на море был систематически применен рентгеновский аппарат.

Решение третьей группы задач, связанных с морскими действиями второстепенного значения, осуществлялось в период главных сражений: снаряжались и ходили вспомогательные крейсера-рейдеры, совершенствовалось использование подводных лодок. Медицинская служба не могла не участвовать в подготовке всех этих мероприятий. Для создаваемого в ходе войны русского подводного флота не только выделялись хорошие врачи, но и вырабатывались первые медико-санитарные нормы.

Военно-морской медицинской службой было сделано многое для того, чтобы помочь пострадавшим на войне морякам. К сожалению, сам ход борьбы на море, безнадежно проигранной военно-морским руководством России, создал особенно неблагоприятные условия для работы флотской медицины, даже по сравнению с сухопутным театром, где русская Манчжурская армия не перестала существовать как организованная сила. По сути все, что можно было сделать на море - попытаться спасти хотя бы ту часть людей, которая не погибла по независящим от медиков обстоятельствам.

Из более чем 9300 моряков, пострадавших на войне, выжило только около 2800, умерло примерно 6500. Такую высокую долю умерших моряков (если сравнить, например, с долей погибших среди пострадавших в сухопутной армии) нельзя ставить в вину флотским медикам, так как большая часть пострадавших (67,3%) погибла при уничтожении самих кораблей, многие из которых шли на дно почти со всей командой.

Остальные потери убитыми, которых пытались, но не сумели спасти, составили относительно небольшую часть (2,3% всех пострадавших). Большая часть тех, кому удалось оказать медицинскую помощь, были спасены (31,4% всех потерь).

Несмотря на серьезные трудности, медицинская служба на флоте сумела выполнить свою задачу - сохранить личный состав части флота, оставшейся боеспособной в ходе войны на море.

III Система управления военно-медицинской службой, различные группы медицинского персонала, оценка его деятельности и роли во время войны.

Главной силой, которая обеспечила выполнение всех групп задач сухопутной военно-медицинской службы и флотской медицины, был персонал. Его количество было внушительным, а к последнему периоду войны значительно выросло. Медицинский персонал, обеспечивавший помощь раненым и больным в общей сложности примерно миллионной армии в течение Русско-японской войны, по приблизительным подсчетам, включал в себя 3-4 тысячи врачей, 4-6 тысяч фельдшеров, 2-3 тысячи сестер милосердия и 12-15 тысяч санитаров, то есть вместе около 20-25 тысяч человек. Лиц, причастных к медицинской деятельности, можно разделить на несколько групп: 1) военно-медицинское руководство; 2) военные врачи; 3) младший и средний санитарный персонал: сестры милосердия, фельдшеры, санитары; 4) лица, не входящие непосредственно в персонал, но также вовлеченные в медицинскую работу.

Первая группа лиц, занимавшихся медицинской деятельностью - медицинское руководство разных рангов. Организация управления военно-санитарной службой в сухопутной армии была в период Русско-японской войны довольно сложной. В России медицинское руководство возлагалось на начальника Главного военно-медицинского управления и главного военно-медицинского инспектора, а непосредственно на театре боевых действий - на главного начальника санитарной части при главнокомандующем всеми сухопутными и морскими силами, действующими против Японии (генерал Ф. Ф. Трепов). Ему прямо или косвенно подчинялись главный полевой военно-медицинский инспектор и начальники санитарных частей армий. Кроме военной медицины, были и учреждения общественных организаций, главной из которых был Красный Крест, возглавляемый председателем исполнительной комиссии главного управления Российского общества Красного Креста по оказанию помощи больным и раненым воинам на Дальнем Востоке (граф И. И. Воронцов-Дашков), которому непосредственно или опосредованно подчинялись главноуполномоченные и уполномоченные. Характерными чертами системы управления были подчиненность медицинских начальников и органов управления военным на каждом из уровней и связанная с этим расчлененность системы медицинского руководства. Это касалось и общественных учреждений. Главенство военных над врачами имело место и внутри самой организации медицинского управления, так как руководители медицинским делом, вплоть до начальников санитарных поездов и транспортов, назначались преимущественно из военных, большинство которых, включая и главного начальника санитарной части, не было подготовлено к своей роли. Многие из руководителей приносили вред: одни авторитарно вмешивались в незнакомое им дело, другие даже допускали злоупотребления в своей области. Лучшее, что могло делать большинство наиболее благоразумных руководителей разных рангов - это учиться у собственных подчиненных и не мешать своим помощникам. Для флота многого из отрицательных черт управления медициной в сухопутной армии удалось избежать, поскольку здесь медицинское руководство находилось в руках людей, имеющих специальные познания как в медицине, так и в области администрации. Морской медициной в России руководил

Главный медицинский инспектор флота, от которого зависело назначение флагманских врачей для эскадр Тихого океана.

Второй группой, с которой начинался уже собственно медицинский персонал, были врачи. Поскольку руководство военной медициной в сухопутной армии находилось преимущественно в руках людей, мало знакомых с медициной, а иногда и с администрацией, главный груз ложился непосредственно на сам медицинский персонал, ядром которого являлись врачи. Наиболее массовой его частью стали призванные из запаса и оторванные от работы в России гражданские медики, что принесло большую пользу медицинскому делу на войне, но грозило вызвать серьезное обострение санитарной ситуации в самом государстве. Врачи, как наиболее образованная, думающая часть армии, пытались определиться со своим отношением к войне, но их мнение не было единым. Некоторые считали войну справедливой, но значительная часть высказывала мнение о том, что война лишена благородной идеи, для некоторых участие в неправом деле стало источником горьких размышлений. Многие не верили в победу. Во время войны армия стала, в какой-то степени, зеркалом общества: противоречие интеллигенции и власти отразилось в трениях между врачами, особенно призванными из гражданских, и военными, то есть не только офицерством и генералитетом, но и собственным руководством врачей, которое, даже сознавая свои недостатки, обычно очень ревниво относилось к критике снизу. В результате военно-медицинское руководство было в значительной мере оторвано от реальности, в которой трудились врачи. Однако, даже рассуждая о войне и политике, медики оставались медиками. Хотя среди врачей присутствовали и нечистоплотные люди, а скорее, просто люди с недостатком силы воли, большинство их трудилось добросовестно и даже самоотверженно.

Третья группа представлена младшим и средним санитарным персоналом. Помимо мужчин-врачей, в Манчжурии трудились и женщины - сестры милосердия (было и более десятка врачей-женщин). Образ сестры милосердия на Японской войне считался «нарушенным» и был восстановлен только в Германскую, однако мнение о «вине» сестер милосердия преувеличено. Большинство их были добросовестными, хотя не всегда достаточно умелыми. Но, благодаря сестрам, уход за ранеными был особенно искренним и бережным, во врачебных учреждениях поддерживались чистота и порядок. Дисциплина армии и флота гораздо меньше пострадала от присутствия при войсках женщин, чем сами женщины от развязности или суесловия мужчин-военных. На других представителях персонала, мужской его части - фельдшерах и санитарах - лежал наибольший груз чисто физического труда в военной медицине. Работа фельдшера, особенно на позициях, была не только тяжелой, но и рискованной, возможно, самой рискованной для всего персонала. Отбор санитаров не всегда велся правильно, однако, в общем, не только фельдшеры, но и громадное большинство санитаров трудились на совесть. Помимо собственно персонала, к медицинской работе так или иначе был причастен более широкий круг людей: не только, например, военные священники, но и сами солдаты и моряки, осуществлявшие самопомощь и взаимопомощь при ранениях благодаря розданным им индивидуальным пакетам. В деятельность медицинского персонала были вовлечены и китайцы: среди лиц, сотрудничавших с врачебными учреждениями, были и влиятельные жители Манчжурии, но преимущественно китайцы выполняли малоквалифицированную работу.

Доказательством не только добросовестного труда, но и самопожертвования медиков стали значительные потери среди врачей, в первую очередь на море, и особенно фельдшеров. Потери понесли также санитары и даже сестры милосердия.

272

В целом деятельность военно-медицинской службы во время Русско-японской войны можно оценить как успешную. Несмотря на достаточно неблагоприятные условия, просчеты руководства, военной медицине в сухопутной армии удалось не только сохранить жизнь и здоровье десяткам тысяч раненых, но и спасти больных, а кроме того, предохранить солдат от эпидемических заболеваний. Флотская медицина, которая была поставлена во многом даже в более сложные условия, сумела сделать все, чтобы спасти хотя бы тех моряков, которых можно было спасти.

Значение медицинской службы в период Русско-японской войны 1904-1905 гг. не только в обеспечении боеспособности действующей Русской армии, но и в том, что она сохранила сотни тысяч людей для мирной жизни.

Главным условием успешной деятельности медицины был труд медицинских кадров. Так как, в отличие от флотского медицинского руководства, сухопутное санитарное начальство в большинстве своем не имело предварительной подготовки, необходимой для занятия медицинской администрацией, необходимо признать, что главным творцом успеха военной медицины был сам медицинский персонал: врачи, сестры милосердия, фельдшеры, санитары. Справедливая война, которую вели медики за жизнь и здоровье людей, была выиграна.

Список научной литературыКовалев, Артем Владимирович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

2. Российский Государственный Военно-Исторический1. Архив (РГВИА)

3. Ф. 487., Оп. 1. Русско-японская война 1904-1905 гг. (коллекция)

4. Дело комиссии, учрежденной при Главном Штабе по эвакуации больных и раненых с Дальнего Востока. О постройке бань и прачечных в Сибирском военном округе. РГВИА. Ф. 487. Оп.1. - Ед. хр. 29.

5. Дело о перевозке грузов во время Русско-Японской войны. РГВИА. Ф.487. Оп.1. - Ед. хр. 1029.

6. Записка об итогах работы военно-санитарных перевозочных средств по железным дорогам во время войны с Японией. РГВИА. Ф. 487. Оп.1. -Ед. хр. 1039.

7. Записка о мероприятиях по формированию вьючно-санитарных транспортов и дезинфекционных отрядов. РГВИА. Ф. 487. Оп. 1. - Ед. хр. 1032.

8. Исторический очерк эвакуации больных и раненых в Россию в военное время, описание формирования военно-санитарных поездов по случаю Русско-Японской войны 1904-1905 гг. РГВИА. Ф. 487. Он. 1. - Ед. хр. 1035.

9. Переписка коменданта госпитального городка в Харбине со штабом обороны г. Харбина и со сводным 12 госпиталем о порядке пропуска в госпиталь пребывающих больных и раненых. РГВИА. Ф. 487. Оп. 1. - Ед. хр. 893.

10. Сообщения госпиталей в Харбинскую тыловую эвакуационную Комиссию о наличии свободных мест для больных и раненых. РГВИА. Ф. 487. -Оп. 1. Ед. хр. 897.

11. Ф. 546., Оп. 3. Главное военно-санитарное управление

12. Извлечение из отчета врачебно-санитарной части 3 Манчжурской армии. РГВИА. Ф. 546. Оп. 3. - Ед. хр. 1282.

13. О мероприятиях против распространения заразных заболеваний среди войск во время следования на Дальний Восток. РГВИА. Ф. 546. Оп. 3. - Ед. хр. 1200.

14. Переписка о носилках для перевозки раненых. РГВИА. Ф. 546. Оп. 3. - Ед. хр. 1216.

15. Российский Государственный Архив Военно-Морского Флота (РГА ВМФ)

16. Ф. 408., Оп. 1. Управление санитарной частью флота Докладная записка врача Губарева о постановке врачебного дела на судах Тихого океана. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1122.

17. Докладная записка врача Юрьева о результатах практического использования перевязочного пункта на броненосце «Император Александр III». РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. l.-Ед. хр. 1171.

18. Материалы о возвращении в Россию медицинского персонала и раненых с судов I и II Тихоокеанских эскадр. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1188.

19. Об обеспечении госпиталей и военных судов флота холодильными установками. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1136.

20. Об открытии временных курсов при морских госпиталях для обучения санитаров-добровольцев и сестер милосердия. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. -Ед. хр. 1128.

21. Об отправлении из склада Мраморного дворца комплекта вещей в Порт-Артур и Владивостокский морской госпиталь. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1137.

22. Об устройстве перевязочных пунктов и установке стерилизаторов на судах. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. l.-Ед. хр. 1135.

23. Об эвакуации Нагасакского берегового лазарета. РГА ВМФ. Ф. 408. -Оп. 1. -Ед. хр. 1134.

24. О возбуждении врачом Исаевым вопроса о «бесчеловечном отношении» к раненым, прибывшим из Порт-Артура. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. -Ед. хр. 1190.

25. О возвращении из Порт-Артура медицинского персонала, больных и раненых. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1172.

26. О жалобе врачей на злоупотребления администрации Владивостокского морского госпиталя. РГА ВМФ. Ф. 408. Ед. хр. 1202.

27. О лекциях и беседах, читанных врачами в морском собрании. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1116.

28. О преобразовании парохода Добровольного флота «Орел» под плавучий госпиталь. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1140.

29. О приобретении рентгеновских аппаратов для броненосцев «Бородино», «Орел», «Князь Суворов» и «Император Александр III». РГА ВМФ. Ф. 408.-Оп. 1. Ед. хр. 1142.

30. О санитарных мероприятиях для команд на подводных лодках. Материалы по изучений условий плавания на подводных лодках. РГА ВМФ. Ф. 408.-Оп. l.-Ед. хр. 1154.

31. О снабжении дополнительной эскадры и плавучего госпиталя «Кострома» по медицинской части и о назначении на них медицинского персонала. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1144.

32. Отчет санитарной части Сибирской флотилии и Владивостокского порта за 1904 г. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1.-Ед. хр. 1109.

33. Отчет санитарной части Владивостокского порта за 1905 г. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1155.

34. Переписка с Главным Морским Штабом об изменении состава 2-й эскадры Тихоокеанского флота и о снабжении медицинскими инструментами вновь вошедших судов. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1143.

35. По вопросу о назначении младшего ординатора Жука в команду подводных лодок и об избрании другого врача. РГА ВМФ. Ф. 408. Оп. 1. - Ед. хр. 1151.

36. Сообщение Контр-Адмирала Рейценштейна из Шанхая о судьбе пароходов «Казань», «Монголия» и «Ангара» и аттестация на врача Стеблова. РГА ВМФ. Ф. 408.-Оп. 1,-Ед. хр. 1174.

37. Ф. 417, Оп. 3. Главный Морской Штаб

38. Проекты табелей комплектации пароходов «Дон», «Смоленск», «Иртыш» и других, список судов 2 Тихоокеанской эскадры. РГА ВМФ. Ф. 417. -Оп. 3. Ед. хр. 180.313

39. Российский Государственный исторический Архив (РГИА)

40. Ф. 759., Оп. 35, 36. Собственная его императорского величества Канцелярия по учреждениям императрицы Марии

41. Об открытии при Московской Мариинской больнице для бедных 100 кроватей для помещения больных и раненых воинов. РГИА. Ф. 759. Оп. 35. - Ед. хр. 490.

42. Об отправлении 4-х сердобольных сестер Санкт-Петербургского Вдовьего Дома на дальний Восток (в действующую армию в качестве сестер милосердия). 10 февраля 1904 8 марта 1905 гг. РГИА Ф. 759. - Оп. 35. - Ед. хр. 488.

43. О сформировании врачами Санкт-Петербургского Родовспомогательного заведения санитарного отряда для отправления на Дальний Восток для действующей армии. РГИА. Ф. 759. Оп. 35. Ед. хр. 489.1. ОПУБЛИКОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ1. Официальные документы

44. Военно-санитарный поезд Ее Императорского Величества Александры Федоровны и подвижное операционное отделение. СПб, 1904.

45. Вологодское Медицинское Общество. Отчеты о деятельности общества за 1903, 1904 и 1905 годы. Протоколы заседаний и труды. Год пятый, шестой и седьмой. Вологда, 1906.

46. Война с Японией 1904-1905 гг. Санитарно-статистический очерк. Составлен Санитарно-Статистической частью Главного Военно-Санитарного Управления при непосредственном участии и под руководством заведующего частью врача Н. Козловского. Пг„ 1914.

47. Данные о личном составе, запасах угля и снарядах русской эскадры Тихого океана. Б.м., 1905.

48. Доклад Главноуполномоченного Дворянского отряда М. А. Стаховича. -М., 1905.

49. Доклад исполнительной комиссии главного управления Российского общества Красного Креста по оказанию помощи больным и раненым на Дальнем Востоке, за 1904 г. СПб, 1905.

50. Доклад уполномоченного Дворянского отряда Красного Креста В. Д. Бирдина М., 1906.

51. Иллюстрированная летопись русско-японской войны. Выпуск 2. Репринтное издание. М., 2000.

52. Инструкция о мероприятиях против развития и распределения заразных болезней в армии. СПб, 1904.

53. Куковеров Н. А. Отчет о деятельности Велико-Герцогского Гессенского лазарета в Русско-японскую войну. Составлен старшим врачом лазарета д-ром Куковеровым. СПб, 1907.

54. Летучий лазарет Красного Креста на 25 кроватей. 2-е изд. СПб, 1904.

55. Обзор деятельности особой комиссии главного управления Российского Красного Креста по бесплатному размещению больных и раненых воинов. Сост. под ред. В. Н. Воейкова СПб, 1907.

56. Отчет Александровского комитета о раненых за 1904 г. Б.м. и г.

57. Отчет лечебной комиссии при главном управлении Российского общества Красного Креста. СПб, 1910.

58. Отчет о деятельности Главной эвакуационной комиссии за 1904-1907 гг. СПб, 1908.

59. Отчет о деятельности управления Генерал-Квартирмейстера 3-й Маньчжурской Армии за время войны 1904 -1905 гг. СПб, 1907.

60. Отчет о деятельности Управления начальника санитарной части 3-й Манчжурской армии за время войны 1904-1905 годов. СПб, 1906.

61. Отчет о приходе и расходе денежных сумм поступивших в распоряжение Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны на нужды войны с Япониею за 1905 год. СПб, 1907.

62. Отчет подвижного передового дворянского отряда (Доклад в Обществе Брянских врачей 27 июля 1905 г. В. И. Гедройц). М., 1905.

63. Отчет по сбору денежных и материальных пожертвований в период Русско-Японской войны. Сост. С. Лебедев. Б. м. Б. г.

64. Отчет по снаряжению, обмундированию и отправлению на Дальний Восток санитаров Красного Креста. Б.м. Б. г.

65. Цветаев А. Санитарно-статистическое бюро на театре войны (существовало с 30 XI 1904 по 16 VI 1905). Качество статистического материала. Итоги. СПб, 1907. Война с Японией 1904-1905 гг.

66. Источники личного происхождения

67. Аничков Д. И. Пять недель в отряде генерала Мищенко (Воспоминания участника Русско-японской войны). СПб, 1907.

68. Белорецкий Г. П. Без идеи. СПб, 1906.

69. Баженов В. П. Японская кампания (Дневник полкового врача). Тула,1926.

70. Боткин Е. С. Свет и тени Русско-Японской войны 1904-5 гг. (из писем к жене).-СПб, 1908.

71. Василевский Л. М. По следам войны. Впечатления военного врача. -Пг., 1916.

72. В. Б. Плавание Небогатова (Пересказ истории участника Цусимского боя) // С эскадрой адмирала Рожественского. Русское военно-морское зарубежье. Вып. 4, Сборник статей, СПб, 1994.

73. Вересаев В.В. На Японской войне // Собр. соч. в 5т., Т.З.- М., 1961.

74. Вересаев В.В. На Японской войне. Записки врача. М., 1986.

75. Воронович Н. В. Чорный год (Воспоминания вольноопределяющегося о Русско-Японской войне). Ужгород, 1935.

76. Грулев М. В штабах и на полях Дальнего Востока. Воспоминания офицера генерального штаба и командира полка о Русско-Японской войне. -СПб, 1908.

77. Дружинин К. И. Воспоминания о Русско-Японской войне 1904-1905 гг. участника-добровольца. СПб, 1909.

78. Иванов И. Е. Впечатления раненого в Русско-Японскую войну. М.,1914.фон Кауфман П. М. Красный Крест в тылу армии в Японскую кампанию 1904-1905 годов. Т. 1. Сибирский район, Т. 2. Забайкальский район. -СПб, 1909.

79. Клапье де Колот. К. К. Цусима. //С эскадрой адмирала Рожественско-го. Русское военно-морское зарубежье. Вып. 4, Сборник статей, СПб, 1994.

80. Костенко В. П. На «Орле» в Цусиме. Воспоминание участника русско-японской войны за море в 1904-1905 гг., Л., 1955.

81. Кравченко В. С. Через три океана. Воспоминания врача о морском походе в Русско-Японскую войну 1904-5 г.г. СПб, 1910.

82. Купчинский Ф. 77. «Герои» тыла (Очерки преступной деятельности чинов интендантского ведомства во время Русско-Японской войны). СПб, 1908.

83. Магдалинский А. В. На морском распутье. Ярославль, 1954.

84. Мартынов Е. И. Воспоминания о Японской войне командира пехотного полка. Плоцк, 1910.

85. Миротворцев С. Р. Страницы жизни. Л., 1956.

86. Н. Д. Броненосец «Адмирал Ушаков». // Морские сражения Русского флота: Воспоминания, дневники, письма. / Сост. В. Г. Оппоков. М., 1994.

87. Орлов В. Д. Русский Красный Крест и его задачи в военное и мирное время. Киев, 1904.

88. От Либавы до Цусимы. Письма к жене флагманского корабельного инженера 2-ой Тихоокеанской эскадры Е. С. Политовского. СПб, 1908.

89. Офицерский состав II эскадры Тихого океана. // С эскадрой адмирала Рожественского. Русское военно-морское зарубежье. Вып. 4, Сборник статей, СПб, 1994.

90. Павлов Е. В. На Дальнем Востоке в 1905 году. Из наблюдений во время войны с Японией. СПб, 1907.

91. Памяти крейсера «Владимир Мономах». Воспоминания участника в походе и в Цусимском сражении. Одесса. 1906.

92. Подвязкин И. X. Как я ездил в Манчжурию. Записки санитара Воронежского отряда Красного Креста. Воронеж, 1912.

93. Последние дни Второй Тихоокеанской эскадры. Одного из участников Тсусимского боя. СПб, 1906.

94. Пуссеп Л. М. Впечатления врача на передовых позициях в минувшую русско-японскую войну. Речь, произнесенная на торжественном собрании Русского Хирургического Общества Пирогова 23 ноября 1905 г. СПб, 1907.

95. Повозка системы доктора Мундта. СПб, 1905.

96. Руднев В. Ф. Бой «Варяга у Чемульпо 27 января 1904 года. Рапорт командира мореходной канонерской лодки «Кореец» командиру крейсера «Варяг». // Морские сражения Русского флота: Воспоминания, дневники, письма. / Сост. В. Г. Оппоков. М, 1994.

97. Шикуц Ф. И. Дневник солдата в Русско-Японскую войну в 2 частях. -СПб, 1909.1. Периодическая печать

98. Андреев В. Д. Потери в личном составе кораблей в морских боях в русско-японскую и первую мировую войны. // Военно-морской врач, 1945, № 4.

99. Дембо Г. И. Военно-санитарное дело в прошлом и настоящем (к годовщине революции) // Врачебная газета, 1918, № 7-8.

100. Козырь В. Церковь во имя Святого Благоверного Великого Князя Александра Невского // Реквием 1998, № 33.

101. Кондратьев Н. М. Страница из истории военной медицины. Конец XIX начало XX вв. // Военно-медицинский журнал 1964, № 3.

102. Косовская Е. В. Некоторые вопросы историографии в области военно-морской медицины. // Военно-медицинский журнал, 1954, № 5.

103. Максимков Ф. И. Краткий очерк по оборудованию госпитальных и са-нитарно-транспортных судов в русском флоте. // Военно-морской врач, 1952., № 1.

104. Поляков Н. Г. Снабжение русской армии медицинским имуществом в войнах 1904-1905 и 1914-1917 гг. // Военно-санитарное дело, 1942, № 4-5.

105. Шестов В. И. О некоторых вопросах разработки истории военно-морской медицины. // Военно-медицинский журнал, 1956, № 3.

106. Источники историографического характера

107. Августовский Н. М, Материалы к вопросу о помощи раненым в современном морском бою. По данным русско-японской войны 1904-1905 гг. Диссертация. СПб. 1912.

108. Августовский Н. М. Очерк санитарно-медицинской службы на эскадренном броненосце «Пересвет» в Русско-Японскую войну 1904-1905 гг. -СПб, 1909.

109. Августовский Н. М. Помощь раненым в современном морском бою. -СПб, 1912.

110. Березовский С. Е. Описание организации медицинской части московских летучих отрядов № № 2-8. М., 1904.

111. Болохов Г. Н. Военная медицина в дореволюционный период (19041917гг.). // Куйбышевский медицинский институт. Тезисы доклада 8-й научной конференции слушателей военно-медицинского факультета. Куйбышев, 1974.

112. Вщинский В. П. Санитарные нужды нашей армии на Манчжурском театре военных действий. Харьков, 1904.

113. Гамалея Н. Ф. Борьба с заразными болезнями на театре военных действий (Речь на торжественном заседании биологической секции Одесского отделения общества охраны народного здравия. 13 марта 1904 г.). Одесса, 1904.

114. Георгиевский А. С. Исторический очерк развития медицинской службы армейских объединений (до Великой Отечественной Войны 1941-1945 гг.)-Л. 1955.

115. Гладких П. Ф. История организационного строительства и деятельности медицинской службы сухопутных войск и военно-воздушных сил России 1861-1942 гг. Т.1. 1861-1917,- СПб, 1994.

116. Грейденберг А. С. К вопросу о постановке медицинской помощи в Русско-Японской войне. СПб, 1907.

117. Грибовский В. 70., Познахирев В. 77. Вице-адмирал 3. П. Рожествен-ский. СПб, 1999.

118. Григорьев А. В. Принципы организации хирургической помощи на русском флоте перед Первой мировой войной 1914-1918 гг. Тезисы к диссертации канд. Л. 1947.

119. Гюббенет В. Б. В осажденном Порт-Артуре. Очерки военно-санитарного дела и заметки по полевой хирургии. СПб, 1910.

120. Замятин А. И. Краткие сведения о призыве врачей запаса в минувшую войны с Японией. СПб, 1911.

121. Заркевич Н. Правда и кривда о военно-санитарной реформе. СПб,1904.

122. Заусайлов М. А. О врачебной и санитарной организации в Русской действующей армии на Дальнем Востоке. Речь. Екатеринослав, 1904.

123. Золотарев В. А., Козлов И. А. Русско-японская война 1904-1905 гг. Борьба на море. М., 1990.

124. Зуев Г. И. Командирована. в пекло жесточайших сражений. // Кают-компания, 1997, Вып. 1.

125. Ильин Л. А. Значение научных трудов Н. И. Августовского в развитии тактики медицинской службы военно-морского флота (к 20-летию со дня смерти) //Сборник научных работ слушателей 1-го Ленинградского медицинского института. Л., 1956.

126. История Русско-японской войны 1904-1905 гг. / ред. И. И. Ростунова. -М., 1977.

127. Клименко В. С. Матерьялы к вопросу об участии врачей в Русско-Японской войне 1904-1905 гг. СПб, 1907.

128. Колчин 77. Ф. О ранениях в русско-японскую войну по материалу 1-го барака 9-го сводного Харбинского госпиталя. М., 1907.

129. Коминский Л. С., Новосельский С. А. Потери в прошлых войнах (17561918). Справочная книга. М., 1947.

130. Кочмина 77. М, Дише Р. С. Медики «Авроры» // Труды военно-медицинского музея, Т. 25 Л. 1968.

131. Крылов А. 77. Последний лейб-медик. М., 1998.

132. Локтев А. Е. Военно-госпитальное дело в России в конце XIX -начале XX в. // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины, 2001, № 1.

133. Локтев А. Е. Становление и развитие военно-госпитального дела в России (XVII начале XX в.) Автореферат. СПб, 2000.

134. Локтев А. Е. Становление и развитие военно-госпитального дела в России (XVII начале XX в.) Диссертация. СПб, 2000.

135. Мартинкович А. А. Русская рентгеноскопия на театре военных действий в русско-японской и Балканской кампаниях. // Материалы по истории рентгенологии в СССР М., 1948.

136. Мартынов Е. И. Из печального опыта Русско-Японской войны. СПб,1907.

137. Поленов Л. Л. Крейсер «Аврора». Л., 1987.

138. Потираловский 77. 77. Тюренчен Вафангоу - Ляоян в санитарно-тактическом отношении. - СПб, 1907.

139. Рубинштейн Г. Г. Очерк истории развития военной эпидемиологии в России в период войн конца XIX начала XX века // Сборник трудов военно-медицинского факультета. - Харьков, 1955.

140. Строков А. А. История военного искусства. В 5 т. Т. 5. - СПб, 1994.

141. Струк Н. К. Организация помощи больным и раненым в Иркутске в период русско-японской войны 1904-1905 гг. // Труды Иркутского университета, 1970, т. 59, Серия историческая. Вып 2. Иркутск, 1971.

142. Танский Ю. Несколько слов о санитарии в виду военных действий. -СПб, 1904.

143. Таубер А. С. Вопрос о перевозке и переноске раненых на театре войны. -СПб, 1904.

144. Урланис Б. Ц. История военных потерь. СПб, 1994.

145. Фомин И. Г. К истории организации транспортировки и размещения раненых на кораблях русского флота // Военно-морская медицинская акаде325мия. Учебно-практическая научная конференция курсантов и слушателей. -Л, 1950.

146. Франциус Э. И. Военно-санитарный очерк военно-Манджурского отряда генерал-лейтенанта Суботича. Б. м. Б. г.

147. Хмыров А. Б. Опыт подготовки и развертывания медицинской службы действующей армии в русско-японский период и первой мировой войнах // Итоги и перспективы исследований по истории медицины. Кишинев, 1973.

148. Хохлов В. Г. Вера Игнатовна Гедроиц главный хирург Мальцовских заводов // Из истории Брянского края - Брянск, 1995.

149. Шестов В. И., Иванов Е. М, Горелов Л. И., Тимофеев В. В. Материалы по истории медицинской службы русского военно-морского флота второй половины XIX начала XX века. (1850-1917) - М., 1968.

150. Шумков Г. Е. Эвакуация душевно-больных с Дальнего Востока. СПб,1905.1. Художественная литература

151. Вересаев В. В. Из «Рассказов на Японской войне» // Собр. соч. в 4 т. Т. 2.-М., 1985.