автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.11
диссертация на тему: Знаково-символическое бытие власти в информационном обществе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Знаково-символическое бытие власти в информационном обществе"

На правах руко

Прилукова Екатерина Григорьевна

ЗНАКОВО-СИМВОЛИЧЕСКОЕ БЫТИЕ ВЛАСТИ В ИНФОРМАЦИОННОМ ОБЩЕСТВЕ

Специальность 09.00.11 - социальная философия

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук

Челябинск - 2013

005061722

Работа выполнена на кафедре философии Магнитогорского государственного университета

Научный консультант: Дегтярёв Евгений Владимирович,

доктор философских наук, профессор

Официальные оппоненты:

Апухтина Нина Георгиевна, доктор философских наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Челябинская государственная академия культуры и искусств», профессор кафедры философских наук

Ефименко Марина Николаевна, доктор философских наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Оренбургский государственный педагогический университет», зав. кафедрой философии и религиоведения

Русаков Василий Матвеевич, доктор философских наук, профессор, НОУ ВПО «Институт международных связей», зав. кафедрой философии и культурологии

Ведущая организация: Институт философии и права УрО РАН

Защита состоится «21» июня 2013 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.296.07 по защите докторских и кандидатских диссертаций, созданного при ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет», по адресу: г. Челябинск, ул. Бр. Кашириных, 129, I корпус ЧелГУ, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Челябинского государственного университета.

Текст автореферата опубликован на официальном сайте ФГБОУ ВПО «Челябинский государственный университет» http://www.csu.ru « »_2013 г.

Автореферат разослан « » ^ - о-^ '— 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Куштым Евгения Александровна

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Власть всегда вызывает неподдельный интерес не только у мыслителей, но и «обычных» людей, потому что возникает и развивается вместе с человеком, обретая различные, зачастую незаметные для него, формы. Проявляется это в том, что, во-первых, несмотря на весь исторический опыт развития человеческой мысли до настоящего времени не сложилось однозначного определения и описания власти. Во-вторых, авторы, как правило, обращаются к анализу власти с точки зрения того или иного конкретного исследовательского подхода, чего явно недостаточно для ее целостного осмысления. В-третьих, знания о власти постоянно развиваются и находятся в поле политики и идеологии.

Возникновение и развитие информационного общества привело к формированию виртуальной реальности, где образы реальности ничем не отличаются от самой реальности и ее важнейшей характеристикой является господство симулякров, что, в свою очередь, ведет к доминированию знаково-символической составляющей власти. Власть, «растворяясь» в потоках коммуникации, сама становится коммуникацией и обретает знаково-символичесхий характер. Поэтому обращение к теме исследования обусловлено необходимостью поиска подходов к осмыслению знаково-символического бытия власти в условиях информационного общества.

В социально-практическом видении проблемы очевидно неконтролируемое распространение влияния знаков и символов на все сферы деятельности человека и общества. Более того, изучение знаково-символическош бытия власти продиктовано политическим праксисом: демократизация общества, стремление человека к реализации себя и усиление влияния новейших технологий делает власть все более символической по своей природе и создает возможности становления общества тотального контроля, выражающегося в активном использовании различного рода маннпулятивных практик упраатения. Знаково-символическое бытие власти в социалъпо-практическом плане показывает, что она специфична: власть принципиально ненабпюдаема и нерегистрируема и, следовательно, в данном контексте виртуальна. Все это означает, что актуальность исследования власти знаков и символов, репрезентирующих реальность, требует особого теоретического подхода к решению проблемы.

Начиная со второй половины XX века и по настоящее время, знаки и символы в виде образов превращаются в силу, которая способна управлять обществом и человеком, задавая ему картину мира и направления деятельности. Стремительное развитие науки и техники и их «слияние» в современных средствах коммуникации привели к формирований) в общественном сознании феномена «виртуальная реальность». Средства массовой коммуникации «захватили» мир, опутав его различными сетями (этимологически World Wide Web - всемирная паутина), которые тотальны и

обладают уникальной способностью - концентрировать власть в себе. Масс-медиа заполнили пространство между человеком и действительностью, и по сути дела, инсценируют ее, вовлекая человека в глобальный спектакль, формируя реальность его бытия: культ слова вытеснен безграничным диктатом «картинки» меняющегося образа. Коммуникация и ее средства стали частью повседневной жизни, формой проживания и переживания событий, которые все больше напоминают компьютерную игру. Они становятся средой обитания человека.

Потребность анализа власти образов как особых знаков и символов и их роли в проявлении человеком себя не вызывает сомнения - симулякры оказывают влияние на миллионы жителей планеты, независимо от их индивидуальных особенностей, конструируют реальность, задают видение мира, образцы мышления и поведения. С помощью современных средств массовой коммуникации создается «другая» реальность и формируется новый тип человека - homo virtualis, замыкающийся в поле виртуальной реальности, вырабатывающий соответствующие ему стереотипы поведения и деятельности («виртуальное творчество» - творчество без принятия ответственности и притязаний на истинность).

Знаки и символы виртуальной реальности, взаимодействуя между собой, порождают различные смыслы, переплетаясь со всеми проявлениями социальности и индивидности, предлагают человеку «свой мир» - мир без пространства и времени, который в той или иной мере господствует над человеком.

С тем, чтобы иметь возможность перейти на теоретический уровень поиска решения проблемы в диссертационном исследовании рассматривается власть образов как феномен бытия человека и как результат его деятельности; вводится понятие «прочувственное осознание», как дефиниция одного из механизмов становления и проявления власти образов, представляющую собой инновационный плод теоретического осмысления знаково-символического бытия власти.

В теоретическом плане в диссертационном исследовании знаково-символическое бытие власти представляет собой исследовательский объект как специфический структурный компонент элемента бытия человека. Выделяется два способа репрезентации власти: образно-модельный, когда репрезентант сам по себе обладает определенным структурным соответствием с представленным предметом, и знаково-символический, когда репрезентант, взятый автономно, структурным соответствием с предметом не обладает. Эти два способа репрезентации власти дают возможность проследить механизмы установления власти образов и превращения человека в объект власти. Вместе с тем, становление человека в качестве объекта власти не является его предназначением и не позволяет ему раскрыться как собственно Человеку. Поэтому исследование образов власти как специфических ее знаков и символов создает предпосылки для выявления механизма становления человека самовластного, который в своем бытии

через развитие и усложнение форм деятельности обретает шанс выйти за границы собственного Я и понять присутствие Другого, осознать его как себя и себя как его, что позволяет человеку явить себя миру и выйти на новый горизонт бытия, что особенно важно в настоящее время.

Степень разработанности проблемы. Власти как сложному феномену и специфическому виду деятельности посвящено достаточно много работ: от серьезных научных трудов до восхитительных или обличительных публикаций журналистов и политиков.

В рамках исследований информационного общества и функционирования средств массовой коммуникации власть анализируется через призму формирования виртуальной реальности, когда «мир действительности» предстает в реальности масс-медиа как мир симулякров и расколот на множество эпизодов-драм, которые, переплетаясь, образуют новые «симуляционные артефакты». Медиа создают реальность медиа-событий и расцениваются как гигантский канал, который распространяет эталоны чувств и поступков.

Традиции исследований власти формируются под воздействием различных предпосылок. Однако, знаково-символическое бытие власти в социально-философском аспекте не нашло должного отражения в научной литературе. Хотя представления о знаках и символах давно и прочно распространились в различных областях знания, прежде всего таких, как герменевтика, семиотика и лингвистика. Каждая из них обращается к собственному аспекту означенного феномена.

Справедливости ради, отмечается, что определенные аспекты знаково-символической природы бытия власти освещаются, как в работах мыслителей Запада (Р. Барт, Ж. Бодрийяр, Ж. Дерриода, М. Фуко и др.), так и в отечественной философии (М.М. Бахтин, В.П. Гриценко, В.М. Русаков и

др)-

В целом, литературу, рассматривающую знаково-символическое бытие власти, можно условно распределить по нескольким группам.

Первую группу представляют работы по семиотике или общей теории знаковых систем, представленные В. Гумбольдтом, Ч. Моррисом, Ч. Пирсом, Ф. де Соссюром и др. В них вводится пошггие знака, раскрывается его природа, дается классификация. Обращается внимание, что каждая культура независимо от уровня своего развития вырабатывает свои знаки и символы, которые изменяются вместе с ней. Знак - посредник взаимодействия -достаточно сложен и способен заместить собой любой предмет. Он обладает двумя горизонтами: горизонтом выражения и горизонтом применения. Наиболее сложным знаком является символ, который значительно богаче всех других по содержанию. Более того, в символе знак и значение могут значительно расходиться, многое в его понимании зависит от контекста. Поэтому исследователями обращается особое внимание в данном аспекте на роль диалога.

Семиотика предлагает рассматривать власть как знаково-символическую деятельность, требующую расшифровки. Она обращает внимание на необходимость различения формы и содержания властных отношений в обществе. Знаки и символы, фиксируя и оформляя властное взаимодействие, способны конструировать его, подчиняя своим правилам функционирования, т. е. знак не всегда связан со своим носителем и способен «жить» самостоятельно. Ярким примером такой «жизни» могут служить так называемые «эволюционные тупики», когда развитие семиотического аспекта взаимодействий ведет к сниженшо адаптационных возможностей особи.

Существуют различные теории, подчеркивающие важную роль языка в осмыслении мира и человека. Так Ф. Шлейермахер предложил метод понимания исторических памятников и текстов, что по аналогии с умением читать, писать и мыслить, можно научиться пониманию. Для достижения этого всего лишь необходимо выучить правила и применять их. Он выделяет два типа истолкования: грамматическое (поиск смыслов речи, исходя из языка и с помощью языка) и психологическое (учет культурно-исторической атмосферы времени создания текста и своеобразия личности автора). Герменевтическая деятельность предоставляет возможность понять индивидуальные особенности автора и побуждения, которые были скрыты и двигали им более глубоко, чем он сам понимал их. При этом в одном «»руге» должны находиться текст, интерпретируемый объект и интерпретатор, а интерпретатор должен обладать неким «предзнанием» по отношению к данному тексту. М. Хайдеггер указывал, что благодаря языку человек экзистирует, потому что «дар речи отличает человека, только и, делая его человеком» и, следовательно, язык выступает в качестве предмета герменевтического анализа.

Г. Гадамер считал язык универсальной средой человеческого существования, в котором «мы не заперты, как в непреложных границах, но которому мы открыты». Он обращал внимание на важность понимания, которое «присутствует всюду, где имеет место смысл чуждости и возможность недоразумения». Кроме того, вслед за Ф. Шлейермахером, он указывает, что «пониманию подлежит уже не только дословный текст или объективный смысл, но также индивидуальность говорящего или пишущего... только обращение к генезису мыслей позволяет понять их по-настоящему».

Признание ведущей роли знаков и символов в человеческой деятельности составляет основу ряда направлений в психологии, социологии, антропологии и т. д. Так, П. Бергер и Т. Лукман утверждают, что язык обладает возможностью конструирования социальной реальности, в которой проживает человек.

Принимая идею тотальности семиотики, о том что «социальная семиотическая машина обеспечивает понимание, координацию, интеграцию

действий и управление», отмечается, что наряду со знаками и символами существуют и другие формы бьггия власти.

Вторую группу исследований представляют работы Р. Барта, Ж. Лакана, К. Леви-Стросса, М. Фуко, У. Эко и др. Основная черта этих работ заключается в том, что за образами обнаруживаются глубинные структуры и скрытые механизмы знаковых систем. Структура - это не просто сочетание элементов объекта, доступное непосредственному созерцанию, она есть совокупность скрытых отношений, выявляемая «силой абстракции» в ходе движения от явления к сущности. Выделение структурного аспекта осуществляется на некоторой знаковой системе, так как язык играет важную методологическую роль: по его образу и подобию рассматриваются все явления общества и культуры. При этом смысл не выражается и не отражается, а создается.

К. Леви-Стросса описал знаки и символы как «конкретное бытие», они могут замещать вещи. Символ, по сравнению со знаком имеет «неограниченные возможности?): субъект заменяется «ментальными структурами» или «бессознательной деятельностью духа», которые определяют деятельность.

Р. Барт указывает, что в любом слове заключается множество смыслов, все официальные языковые институты - это машины, «пережевывающие одну и ту же жвачку», а люди следуют общеобязательным нормам, заложенным в языке, и можно сказать, что не человек пользуется языком, а язык пользуется им, подчиняя какому-то «властному сценарию». Эта «тайна» может быть раскрыта, потому что «будучи названа, любая реальность превращается в знак этой реальности, в условную этикетку, под которую подходят все явления данного рода: номинация не "выражает", а как бы "изображает" свой предмет». Таким образом, по мнению Р. Барта, «язык есть общеобязательная форма принуждения» и в нем «рабство и власть переплетены неразрывно».

М. Фуко видит в знаках и символах результат стратегической ситуации и связывает их с силой, способной обеспечивать эффективное властвование, потому что они (знаки и символы) сопряжены с когнитивным ресурсом власти. В аналитике знаково-символической природы бытия власти он считает, что отношения силы реализуются через дискуры.

У. Эко указывает, что автор всегда «создает» читателя своим произведением, потому что в процессе написания романа думают о нем (читателе). «По окончании любой работы завязывается диалог между произведением и публикой. Автор из него исключается, а пока работа еще не кончена, ведутся два других диалога. Во-первых, между создаваемым текстом и остальными, ранее созданными текстами (каждая книга говорит только о других книгах и состоит только из других книг). И, во-вторых,, диалог автора с идеальным читателем». Автор постоянно отсылает читателя к мысли о том, каким тот должен быть. Кроме того, текст представляет собой некоторое «устройство, преображающее читателя».

Третью группу исследований знаково-символической природы бытия власти представляют философские труды постмодернистов, заявивших о себе вполне отчетливо в 70-е годы XX в. выходом книги Ж. Лиотара «Состояние постмодерна» (1979). В данном случае речь идет о работах таких авторов, как Ж. Бодрийяр, Дж. Ваттимо, Ф. Гваттари, Ж. Делёз, Ж. Деррида, Э. Лакан, Р. Рорти и др.

Ж. Лиотар обращает внимание, что развитие науки, техники и технологии ведут к тому, что окружающий человека мир все более становится языковым и знаковым, поэтому ведущая роль в его осмыслении должна принадлежать лингвистике и семиотике.

Ж. Бодрийяр обращается к теме власти, которой наделены знаки современного общества, обладающие тенденцией нарастания. Трансформируясь в фетиши, вещи утрачивают свои утилитарные смыслы, превращаясь в имитирующие действительность знаки реальности, которые мыслитель определил как симулякры. Они (симулякры) заменяют собой реальный мир, превращаясь в мощный ресурс власти. Формирующийся «дискурс-вещь - это знаки социальной стратификации, знаки культурных веяний, моды, технических достижений эпохи. Они информативно насыщены, являются ретрансляторами множества социокультурных смыслов». Даже потребление обладает знаковым характером: оно «есть деятельность систематического манипулирования знаками», оно участвует в символическом обмене, основным предметом которого служат знаковые системы или символические формы. В условиях современного мира власть начинает проявлять свою силу в пространстве знаков и символов, где «правят бал» симулякры в качестве «предвестников» объектов, которые никогда не существовали. Потребление предоставило право на наслаждение и поставило его в разряд важнейших ценностей. Как следствие, формирование новых ценностей, таких как гедонизм, индивидуализм и нарциссизм, выражающих стремление индивида к самовыражению в различных шоу, поставляемых медиа средствами. Это желание, скорее не выразить себя как личность, а презентовать себя другим. Оно заключает в себе пустоту: чем больше люди стараются выражать себя, тем меньше смысла встречается в их выражениях.

Анализируя современное ему общество, Ж. Бодрийяр вводит в теоретический оборот понятие «соблазн» как категорию для обозначения властного воздействия в мире симулякров, где они есть сила, превосходящая все. Стратегия соблазна - это стратегия, которая зачаровывает и поглощает, в ней заложен источник силы. Жизнь общества находится под диктатом новой стратегии - «стратегии обольщения». Сила обольщения в устранении жестких ограничительных рамок. Следовательно, можно сказать, что Интернет-пространство «обольстило» своих пользователей вовлеченностью в производство информационного продукта и своей значимостью в нем. Одновременно происходит обольщение новыми возможностями выражения себя в Сети, возникает иллюзия, что «я свободен, я все могу». Такие установки активпо проникают в сферу властных отношений и служат

основной для всевозможных технологий реальной власти. Образы власти становятся привлекательными, а власть ничего не скрывает о себе от общества.

В последнее десятилетие постмодернизм начинает рассматривать дискурс не просто как ресурс власти, а как ресурс «мягкой власти» или «soft power». Ресурс «мягкой» силы проявляется, прежде всего, в коммуникациях, когда для укрепления властных отношений и усиления контроля властные институты отдают предпочтение не жестким методам управления, а «мягким», скрывающимися в уставах корпораций, привлекательных имиджах субъектов власти, соблазнах потребительского рая, развлекательных политических шоу и всевозможных шоу с участием носителей власти и т. п. Власть масс-медиа, о которой так много говорят и пишут, основывается именно на применении технологий индустрии развлечений. Соединение силовых механизмов власти с коммуникативными практиками soft power обеспечивает структурам власти эффективность властвования, т. к. «мягкая» власть обладает способностью формировать и воспроизводить источники легитимации -лояльность, согласие, признание и т. п. Именно средства «soft power» рассматриваются как ресурс мощи государств, претендующих на статус мирового полюса власти. «Мягкая» сила подразумевает использование в качестве ресурсов властвования культурные ценности, воспроизводимые и тиражируемые медиа средствами. Сущность «soft power» достаточно точно подмечена О.Ф. Русаковой: «когда поколение за поколением, открывает для себя новые культурные альтернативы. Простые вещи, вроде синих джинсов, кока-колы или определенной марки сигарет, давали возможность молодому поколению выражать собственно Я».

В последнее десятилетие были опубликованы работы С. Жижека, раскрывающие знаково-символическое бытие власти в условиях виртуальной реальности. Реальность всегда «стремится избежать символизации» и поэтому «мир сбивается с ритма, где движение символической коммуникации прерывается» - появляется особый симптом как продолжение коммуникации другими средствами; «запинающееся, вытесненное слово артикулируется в шифрованной, кодированной форме. Следовательно, симптом не только "может быть" истолкован, но, более того, что он изначально формируется ради своего толкования». Субъект всегда «привязан» к означиванию, которое властвует над ним: существует только то, что означено. Однако не существует «такого языка, который бы функционировал как совершенно прозрачное средство означивания предзаданной действительности. Любое "объективное" заключение о вещах всегда как бы само-дистанцированпо, всегда содержит отклонение означающего от своего "буквального смысла". Короче, язык всегда говорит - в большей или меньшей степени - нечто иное, чем намеревается сказать». Более того, как утверждает С. Жижек, общество и власть всегда

навязывают человеку выбор, говоря ему об этом: «у тебя есть свобода выбора, но лишь при условии, что ты совершишь правильный выбор».

Современная власть «растворяется» и сосредоточивается преимущественно в руках тех, кто владеет масс-медиа. Экранные зрелищные образы обретают властные функции, потому что они представляют собой особый язык и задают стиль поведения. Поэтому сегодня борьба за власть связывается с борьбой за умы людей, которая фактически есть борьба за обладание масс-медиа, так как они конструируют реальность, дают ориентиры и смыслы жизни и деятельности человека. Фактически так формируется индустрия сознания. Поэтому спецификой наших дней становится борьба между странами за сохранение символических универсумов и поиск своей идентичности, несмотря на процесс глобализации.

К четвертой группе исследований относятся работы по осмыслению знаково-символического бытия власти отечественных философов. В основном они посвящены онтологии знака и символа и их роли в репрезентации власти.

В.П. Гриценко показывает как знаки и символы превращаются в «семиотические машины» власти еще в древнейшие времена, роль которых неуклонно возрастает по мере развития общества и человека. Власть этих «машин» вполне сопоставима с силой государственной власти.

Современные средства коммуникации при репрезентации реальности отбирают информацию, которая соответствует ожиданиям аудитории в плане образного структурирования ее интересов, формируя своеобразный перечень актуальных событий и оформляя повестку дня (agenda setting). Появление той или иной повестки дня оказывает влияние на различные процессы в обществе (E.H. Дьякова и А.Д. Трахтенберг). Акторы в повестках дня анонсируют себя, а масс-медиа, выявляя набор повесток, составляют свою собственную и в обществе происходит постоянное взаимодействие различных повесток дня.

Вместе с тем, авторы недостаточно обращаются к анализу опосредованности характера этих взаимоотношений, которые во многом определяются установками и ориентациями человека, вырабатывающего эти повестки и закрепляющего их в тех или иных образах. Хотя картина мира человека и формируется под влиянием образов масс-медиа, однако она не универсальна для него, потому что образы медиа «проникают» в его картину мира и становится всего лишь ее частью. Следовательно, в репрезентации существенна роль самого человек. Символическая власть формируется исторически. Представления и ориентиры, транслируемые из поколения в поколение через социальную память, претерпевают существенные измепения под воздействием средств их передачи и оказывают влияние на общество и человека, создавая и задавая новые представления и ориентиры. Образы как знаки и символы используют для этого всевозможные средства, в том числе и экспансию своего

собственного «образа жизни». Поэтому овладение властью начинается с овладения знаками и символами власти и средствами, их создающими и передающими. Таким образом, знаково-символическое бытие власти не нашло должного освещения. Этому и посвящено исследование.

Объектом исследования выступает бытие власти в знаково-символической форме; предметом - формы репрезентации власти в информационном обществе.

Цель диссертационного исследования: Раскрыть механизм симуляции власти и выявить властный потенциал информационного общества.

Для реализации цели потребовалось решение ряда задач:

1. Уточнить содержание понятия «власть» в философском дискурсе в рамках исследуемой темы.

2. Показать, что генезис власти от зависимости-независимости к взаимозависимости демонстрирует, прежде всего, проявление власти человека над самим собой.

3. Выявить и проанализировать роль информационно-коммуникационных технологий в экспансии виртуальной реальности в контексте бытия власти.

4. Исследовать образ как оператор реальности в структуре бытия власти.

5. Проанализировать знаки и символы как основные средства воспроизводства власти.

6. Обосновать, что знаки и символы являются основными средствами конструирования образов власти.

7. Показать, что знаково-символическое бытие власти в условиях современности есть знаково-символическая репрезентация образов в сознании человека.

8. Выявить влаетпый потенциал информационного общества.

Научпая новизна диссертационного исследования состоит в

следующем:

1. Обнаружено и обосновано, что в современных условиях резко возрастает значение знаково-символичесютх форм бытия власти в обществе и особенно политической власти, которая все более и более манифестируется знаково-символическими средствами.

2. Открыто наличие устойчивой тенденции смещения природы и форм бытия власти в современном обществе к зпаково-символическим формам и репрезентациям.

3. Выявлено, что образы виртуальной реальности выступают в качестве операторов актуальной реальности, создавая и задавая картину бытия в процессе означивания и символизации, что позволяет производить симулятивные замещения.

4. Продемонстрирован процесс формирования виртуальной реальности в результате развития деятельности человека, определен ее

философский статус и выделен ее особый язык - язык образов. Обосновано становление нового языка власти - языка симулякров, где не только знак и символ меняются местами, но и то, что они означают, утрачивает свое значение и становится всего лишь некой его меткой.

5. Выявлен механизм ментальной репрезентации власти, благодаря которому власть «растворяется» в потоке коммуникации и становится сообщением, которое задает картину реальности. Впервые, на примере образов власти, формирующихся в ментальном плане как отражение реальности, доказано становление власти образов - последняя не просто «отражает реальность», она формирует новые отношения и конструирует мир.

6. Определены функции образов власти в соответствии с принципом наблюдаемости и, тем самым, осуществлена логико-семантическая фиксация принципиально ненаблюдаемого и нерегистрируемого их состояния.

7. Установлены средства формирования власти образов через механизм симуляции, опосредованно фиксирующий существование принципиально нерегистрируемой компоненты общественного сознания.

8. Сформулирована авторская идея преодоления «парадокса существования» человека в информационном обществе.

Теоретическое и практическое значение. Полученные результаты дополняют картину бытия власти, могут быть реализованы в развитии исследований, как проблематики бытия власти в целом, так и отдельных наиболее актуальных форм ее проявления в современном общественном сознании. Теоретические положения могут быть применены к исследованиям роли современных средств массовой коммуникации как формы знаково-символической деятельности и особого социального института по производству и тиражированию симулякров. Анализ знаково-символического бытия власти, форм ее репрезентации позволяет раскрыть механизмы манипулирования человеком посредством формирования техник «мягкой» власти и вырабатывать программы его защиты от них.

Кроме того, материалы исследования могут использоваться в процессе преподавания базового курса философии, а также специальных курсов по тематике «историко-философский анализ бытия власти», «деятельность», «общественное сознание», «масс-медиа коммуникации», «виртуальная реальность», «информационное общество», «массовая культура», «политическая философия», «философия власти», «дискурс власти».

Методологическими и общетеоретическими основами диссертационного исследования выступает синтезирование интеллектуального капитала классического и постклассического периодов развития философского знания.

Исходное положение, что реальность выступает в качестве основы картины мира, но субъект оказывает на нее определенное влияние через знаки и символы, позволяющие ее воспринимать. В результате, в его

сознании формируется образ реальности, а не сама реальность, который «достраивает» представление субъекта о ней. Такое «достраивание» приводит субъекта к мысли о необходимости ее конструирования в соответствии с этим образом, что оказывает влияние на выбор вектора и характера его деятельности. В образах власти запечатлевается не сама власть, а представления о ней, и субъект начинает действовать в соответствии с ними. Сама власть гораздо сложнее, чем ее образы.

Рассматривая знаково-символическое бытие власти, отмечается, что знаки и символы в своем развитии эволюционируют и перестают быть только результатом деятельности человека. В условиях развития информационного общества и виртуализации реальности они (знаки и символы) обретают власть, задавая картину мира. Последовательное развертывание этого тезиса позволяет выявить многомерность и многоуровневость власти и проанализировать ее новые практики.

Кроме того, анализ знаково-символического бытия власти требует обращения к личностному аспекту бытия человека, потому что знаково-символическое бытие власти будет неполным, если его осмысление не доводится до уровня личности. Непосредственное бытие человека «вплетено» в социальное и поэтому власть - это взаимодействия и человеческих индивидов.

В процессе диссертационного исследования использованы сиртемный, историко-логический и сравнительный методы, что способствовало комплексному изучению проблемы. Историко-логический метод позволил рассмотреть проблему власти в ее становлении и развитии, провести ее анализ сквозь призму генезиса социально-философской мысли XX - начала XXI столетий, где каждая ступень в развитии этой проблемы предстает как строго определенная логически и исторически. В работе реализуется принцип документализма, который требует строгого соответствия текстов представителей рассматриваемых философских подходов и фактических данных о них. Анализ концептуальных теорий философии проводился также в понятийном и проблемном ракурсе, где историческое представляет собой лишь материал раскрытия идей. Таким образом, в работе осуществлен комплексный, системный методологический подход к исследованию темы.

Положении, выносимые на защиту:

1. Онтологическое основание власти - деятельность человека, которая в процессе своего развития ведет к возрастанию значения знаково-символических форм бытия власти в обществе и особенно политической власти, которая все более и более манифестируется именно знаково-символическими средствами. При этом власть есть универсальный механизм интеграции общества, она структурирует устойчивые отношения между людьми и одновременно она - продукт общества и культуры в целом, закрепленный в зпаково-символических формах. Власть проявляется в человеке и вместе с человеком.

2. В современных условиях власть как результат деятельности человека приобретает семиотический характер. Тем не менее, все формы проявления власти постоянно репрезентируют власть человека над самим собой, что представляет собой необходимое и достаточное условие существования власти, которая обладает знаково-символической природой и проявляется в том, что постоянно «присутствует» и непрерывно порождается сознанием.

3. В результате деятельности человека формируется виртуальная реальность, связанная с эмпирической, но не изоморфна ей. Специфика ее природы обусловлена опережающим воздействием электронных средств коммуникации и информации относительно сознания. Благодаря чему она есть система образов, интегрирующих в себе чувственное и рациональное отображение реальности.

4. Образы как специфические знаки и символы виртуальной реальности значительно богаче по содержанию знаков и символов актуальной реальности и в условиях всеобъемлющего разрастания экранной культуры создают неограниченные возможности для формирования власти знаков и символов. Образ как знако-символ превращается в симулякр, заменяющий реальность, являя собой операционального знаково-символического ее двойника.

5. Знаково-символическая система - самостоятельная сущность, продукт мыслительной деятельности и средство объяснения созидающего субъекта; формируя представления и действия, она обретает власть над человеком. Человек «погружается» в мир знаков и символов, который определяет его мышление: реальные события «встраиваются» для репрезентанта в картину его повседневной жизни, лишая его способности к рациональному анализу.

6. В настоящее время власть представляет собой знаково-символическую репрезентацию образов в сознании человека: знаки и символы воспринимаются головным мозгом человека. В самобытии сигналов проявляется их инобытие. Сознание как сложная динамическая знаково-символическая система порождает средства своего же порождения, являясь тем самым и порождающим, и порожденным, и субъектом, и объектом порождения. Поэтому власть находится в человеке, в его опыте, в том или ином виде.

7. Современный мир определяется и зависит во многом от того, что думает, говорит и делает Человек. Поэтому власть рождается не только как результат практических потребностей человека, но и как результат деятельности его сознания, она «творится» в сознании и сознанием. В процессе порождения власти участвуют одновременно органы чувств и разум.

8. Семиотическая методология позволяет раскрыть содержательную наполненность властного потенциала человека. Человек становится субъектом власти тогда, когда он действует, мыслит и творит во имя

Человека и при этом несет ответственность за свои поступки. Медиа-средства всего лишь носители информации, наполняет их содержанием человек. Образы - инструмент описания реальности и одно из условий приращения знания о себе и мире в целом. Следовательно, необходима ответственность со стороны человека за содержание образов, за сохраните им духа ответственности для удержания со-бытия человека и власти.

Степень достоверности II апробация результатов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры философии Магнитогорского государственного университета, кафедр «Политология» и «Международный менеджмент» Южно-Уральского государственного университета. Отдельные аспекты работы нашли отражение в докладах на научных и научно-практических конференциях: международные - 10 (Магнитогорск, 2011-2012; С.-Петербург, 2010; Челябинск, 2011; Екатеринбург, 2007-2011; и др.); всероссийские - 16 (Пермь, 2000; Екатеринбург, 2001, 2005; Краснодар, 2006; Челябинск, 20052012 и др.); V Всероссийском конгрессе политологов (Москва, 2009); ежегодных конференциях по итогам научно-исследовательской работы профессоров, преподавателей, научных сотрудников и аспирантов ЧГТТУ и ЮУрГУ (1997-2012).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, восьми параграфов, заключения и списка использованной литературы. Содержание работы изложено на 282 страницах машинописного текста. Список литературы включает в себя 457 наименований.

По теме диссертации имеется 64 публикации, в том числе - 18 статей в ведущих рецензируемых журналах.

Основное содержание работы

Во введеппи обосновывается актуальность исследуемой проблемы и степень ее разработанности; определяется объект и направления исследования; раскрываются ее методологические и теоретические основы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость.

В первой главе «Власть в структуре бытия человека» реализуется замысел диссертанта - раскрыть сущность власти и основные этапы ее развития.

В параграфе 1.1 «Власть как предмет философского анализа» автор отмечает, что современный мир высоких технологий, вещного производства и массовой коммуникации характеризуется возрастанием роли значения знаково-символических форм бытия власти в обществе. Существующее в настоящее время множество определений понятия «власть» обусловлено наличием различных подходов к выявлению ее сущностных характеристик. Диссертант рассматривает их как взаимодополняющие друг друга, потому что понимание власти в определенной степени оказывает влияние на ее образ в обществе. Поэтому «власть» как одно из наиболее употребляемых и

распросграненных понятий требует уточнения своего содержания в философском дискурсе.

В повседневной речи слово «власть» обозначает различные явления, события, вещи и даже людей, которые очень важны и существенным образом определяют ход событий и характер их развития.

В общественных науках слово «власть» употребляется как синоним «влияния», «контроля», «авторитета», «силы», хотя назвать таковыми их довольно трудно.

Анализ термина «власть» в различных языках позволяет отметить, что смысловое поле власти как понятия довольно широко и включает в себя: способность и возможность влиять; право управлять обществом и государством; право управлять людьми; могущество и силу; господство и принуждение. Так уже в самом термине просматриваются количественные и качественные характеристики власти.

Первые попытки осмыслить власть обычно связывают с именами Платона и Аристотеля, выводы которых находятся в рамках классического философского анализа власти. Тем не менее, к власти, возможно, мыслители обращались и ранее (Анаксимандр, Гераклит, представители Пифагорейской школы и др.).

Платон определил власть как искусство соразмерности, установления порядка, силу и отношения по линии «господство - подчинение». Как указывает диссертант, в современных условиях при осмыслении власти очень важны выводы Платона о том, что сила власти в разуме как управляющем начале, которое вносит порядок, потому что общество настоящего времени основано на использовании высоких технологий и его развитие зависит от эффективного применения знания. Обладание знаниями (информацией) представляет огромный ресурс власти.

Аристотель определил власть как атрибутивное свойство любой сложной системы, существенной характеристикой которой являются опять же отношения «господства - подчинения», определяющиеся законами установленного миропорядка.

Таким образом, власть в Античности понималась как механизм осуществления управленческих решений по линии «господство -подчинение». Вместе с тем уже античная философия показала, что власть не статична, и источник ее динамики следует искать в ней самой.

В эпоху Средних веков власть приобретает метафизический характер, понятие обретает категориальный статус. Понимание власти в этот период формируется под влиянием идей христианства: власть предопределялась Богом (Августин Блаженный, Фома Аквинский). В эпоху Возрождения изучение власти продолжается в рамках сложившихся философских традиций. Основной темой размышлений о власти стали практические проблемы ее осуществления и фигура государя. В диссертационном исследовании обращается внимание на вывод Н. Макиавелли о том, что

основой власти является Человек, который автор будет отстаивать на протяжении всей работы.

Философская мысль Нового времени предложила основные положения каузальной концепции власти, которая преобладает в современной западной философской, социально-философской и политической мысли (В.Г. Ледяев). Согласно этой концепции, в основе власти лежит воля. В это же время власть начинает рассматриваться с исторических позиций.

Немецкая классическая философия выявила два основания власти -волю и свободу - воля возвышает человека и выражает его величие, свобода дает возможность человеку делать выбор. Взаимосвязь этих оснований задает границы власти, оказывает влияние на конкретные формы ее проявления. Кроме того, в Новое время был предложен анализ власти через призму взаимоотношений «человек - гражданин - государство» и власть отчуждается от человека (Г. Гегель).

Однако классическая философская мысль не могла достаточно полно раскрыть феномен власти, потому что власть связана с человеком. Это и потребовало поиска новых подходов, которые прозвучали в «Воле к власти. Опыте переоценки всех ценностей» Ф. Ницше. Власть начинает рассматриваться как феномен, коренящийся в человеке, который есть ее источник, она появляется и проявляется в человеке.

Вторая половина XX в. ознаменовалась становлением постнеклассической философии, уходящей от логики субъект-объектного анализа власти, потому что информация и техника из средства деятельности человека превращаются в среду его обитания, и власть, обретая совершенно новые формы, становится вездесущей, невидимой и неуловимой, формируется властный дискурс (Р. Барт, М. Фуко и др.).

Таким образом, власть в современном обществе, по мнению диссертанта, есть результат деятельности человека, в ходе которой, создавая высокотехнологичные масс-медиа и их образы, он выстраивает между собой и действительностью мир знаков и символов, дающих ориентиры для новой деятельности. В результате этого, реальность приобретает семиотический характер. Власть как универсальный механизм интеграции общества, структурируя его, представляет собой устойчивые отношения между людьми; появляется и проявляется в человеке.

В параграфе 1.2 «Гтезис власти: от зависимости к взаимозависимости» анализируется становление и развертывание власти, указываются ее основания и обоснования - потребности человека и развитие деятельности.

Диссертант исходит из положения, что власть есть результат деятельности людей и «вплетена в ткань» ее развития: она представляет определенный опыт человека и выражается в определенной общепринятой форме существования, как собственно и сам опыт. Из утверждения, что власть есть один из способов существования человека, следует, что она должна иметь свой собственный генезис.

Проблема генезиса власти одна из разрабатываемых и дискуссионных, что обусловлено рядом факторов. Во-первых, расширением пространства власти и дальнейшим ее проникновением во все сферы бытия, во-вторых, формированием новых самостоятельных отраслей знания (политология, политическая психология, политическая социология, биополитика, геополитика, политическая риторика и др.), в-третьих, развитием власти и, в-четвертых, незавершенностью власти. Более того, тот, кто пытается осмыслять власть, невольно включен в нее, он ее часть и в определенном роде принимает участие в ее воспроизводстве.

Анализ становления и развития власти осуществляется на основе положений социального, культурного и антропологического подходов, тесно взаимосвязанных между собой.

Диссертант показывает, что власть возникает в сложной системе отношений людей - в социальной структуре - в процессе антропосоциогенеза как специализированный механизм организации и регуляции жизнедеятельности. Кроме того, в процессе своего существования власть постоянно вынуждена искать новые формы предъявления себя обществу и человеку, порождая различные знаки и символы, опережающие реальность и со временем превращающиеся во власть, которые подчиняют себе человека, задавая картину реальности, репрезентируя действительные факты и значения.

Исследуя генезис власти, диссертант доказывает, что власть в различных формах существует не только вместе с человеком, но и в самом человеке, потому что ее возникновение обусловлено самой природой человека как развивающегося начала. Властные отношения как механизм контроля со стороны индивида и коллектива над индивидом присутствует в любом обществе независимо от ступени его развития. Поэтому для возникновения и развития власти как формы постоянных отношений мещу людьми необходимо развитие не только социальности и индивидности, но и мышления и общения, способствующих координации и упорядочиванию взаимодействия людей.

Развитие мышления и общения невозможно без выработки знаков и символов, потому что они способствуют формированию сознания. Потребность в общении можно рассматривать как стимул появления сознания и развития языка. Сознание, по мнению диссертанта, одно из важнейших оснований со-общения (совместного общения). Становясь общественным, человек под влиянием своих материальных, духовных интересов и потребностей вынужден координировать свои действия и отношения с другими, что возможно только в общении: первые социальные нормы передаются через общение.

Однако наряду с объективными условиями становления и закрепления индивидуального и социального нормирования существовали и субъективные, точнее - индивидуально-психологические (страх, жажда власти и др.). В основе формирования норм присутствовали, как случайные

поведенческие акты, так и сознательно формируемые в процессе воспитания, соответствующие насущным потребностям человека.

По мере развития и усложнения общественной жизни у человека возникают новые потребности, одной из которых становится потребность в специфическом инструменте, который мог бы не только упорядочить, организовывать и регламентировать его индивидуальную и групповую жизнедеятельность во всем многообразии ее видов и проявлений. Он (инструмент) еще и должен нести ответственность за результаты жизнедеятельности, защищать, оберегать, обучать и т. п. Таким специфическим инструментом и выступила власть.

Автор отмечает, что если на ранних ступенях развития человек зависел от природной стихии, то по мере развития практического опыта и накопления знаний он начинает сам влиять на силы природы и подчинять себе подобных, он все больше становится зависимым от себя самого, от уровня своего сознания. Общая канва развертывания властвования - от зависимости и независимости к взаимозависимости от чего-то/кого-то или себя.

Следуя выбранной логике исследования, диссертант в качестве одной их первых форм власти называет становление отношений по линии зависимости/независимости (сила природных стихий, старшие - младшие, мужчина - женщина и др.), в ходе развития которой постепенно оформляется власть слова или языка, как сложной системы знаков и символов, закладывающих возможность для вариативного отражения действительности. Особая роль принадлежала слову в эпоху допечатных и доэкранных технических средств передачи информации. В современном обществе формируется специфический по своей природе язык экранных масс-медиа, который ведет к «смерти» слова.

Постепенно начинает формироваться власть взаимозависимости, которая проявляется во всех сферах бытия человека по мере освоения им мира и осознания, что он часть этого мира. Власть проникает во все сферы бытия при помощи знания. Человек зависит от уровня развития своих знаний и способов их использования. Складывается парадоксальная ситуация: чем больше человек познает мир, тем больше он от него зависит и «удаляется», потому что он начинает создавать всевозможные модели мира и работать с ними. Происходит развеществление общества - человеку приходится иметь дело не с вещами, а с их образами.

В информационном обществе на смену реальности физической приходит реальность семиотическая, где господствуют всевозможные знаки и символы, взаимодействующие друг с другом, порождая новые. Соответственно, власть приобретает новые формы и очертания: от прямого принуждения и физического воздействия на тело к «мягким» практикам принуждения и воздействия на сознание.

Генезис власти демонстрирует наличие устойчивой тенденции смещения природы и форм бытия власти к знаково-символическим формам и

репрезентациям. Вместе с тем, генезис власти отчетливо показывает, что власть в различных формах существует не только вместе с человеком, но и в самом человеке. Все формы проявления власти: от зависимости, независимости и взаимозависимости постоянно репрезентируют власть человека над самим собой, что выступает как необходимое и достаточное условие существования власти, обладающей знаково-символической природой и проявляющейся в постоянном «присутствии» и непрерывном порождении сознанием. Несмотря на различные сферы проявления власти, так или иначе, во всех них прослеживаются бинарные отношения: господства и подчинения (зависимости и независимости), которые перерастают в отношения взаимозависимости человека от себя. При этом власть определяется самим человеком, его сознанием. Сознание фиксирует связь индивида с миром и мира с ним, оно закрепляет социальные связи. Именно благодаря сознанию формируется знаково-символическая деятельность как способ оперирования знаками и символами для получения жизненно важной информации. Кроме того, сознание является органом жизни человека, которая не ограничена только им самим и вовлекает его в мир взаимодействий с Другими. В этом плане сознания можно назвать моментом, выводящим человека за горизонт природности и повседневности. Сознание -важный момент развития самого человека, следовательно, и власти.

Все это позволяет автору сделать вывод, что генезис власти в качестве объекта философского рассмотрения может быть определен через ее универсальную знаково-символическую природу, которая проявляется в том, что она «присутствует» во всех ввдах деятельности человека и порождается сознанием.

Во второй главе «Информационное общество: конструирование реальности и власти» выявляются и анализируются предпосылки нарастания экспансии виртуальной реальности в контексте бытия власти. Выделяется особый язык виртуальной реальности - язык образов.

В параграфе 2.1 «Информационно-коммуникационные технологии как предпосылки формирования виртуальной реальности в контексте бытия власти» раскрывается специфика информационного общества, как фундамента для формирования виртуальной реальности.

По мнению, автора диссертационного исследования в современном мире высоких технологий встречаются, взаимодействуют и переплетаются различные культуры. Формы власти в высокотехнологичном обществе обретают собственную специфику, которые во многом предзаданы культурно-историческим типом и сформированной в нем личности: вне зависимости от пространственно-временных рамок каждая эпоха «творит» власть и представление о ней, поэтом}' культура в онтологическом плане, есть «колыбель» знаково-символического бытия власти.

Культура информационного общества формировалась и формируется под влиянием революционного «вторжения» информационных технологий во все сферы жизнедеятельности общества и человека. Более того, рост

информации привел, с одной стороны, к усилению роли знаний, и, с другой, наоборот, к их разрушению (наличие различных образов знания, не ориентированных на поиск истины). Информация стала редуцироваться в клиповые образы, предназначенные для символического обмена. Современные технологии не привели к качественно новому уровню гуманизации отношений и внедрению знаний в социальные практики, напротив, они потребовали борьбы за доступ к масс-медиа.

Следовательно, при осмыслении настоящего времени как поля деятельности человека необходимо обратиться к анализу информационного общества, концепция которого берет свое начало в теоретических положениях постиндустриализма, утверждающих ведущую роль знания и информационных технологий в развитии общества. Данная концепция начала формироваться в начале XX в. и широкое признание получила в начале 70-х годов. (Д. Белл, Ж. Бодрийяр, А. Генис, С. Жижек, Й.- Масуда, М. Кастельс, А. Тоффлер, Ф. Уэбстер, Р. Ф. Абдееев, B.JL Иноземцев, Н. Н. Моисеев, А.И. Ракитов и др.). Основой появления многочисленных теорий постиндустриального или информационного общества послужили развитие наукоемких и высокотехнологичных отраслей производства, компьютеризация, появление информационных сетей, формирование «индустрии знаний» и др., что в значительной степени ведет к структурной перестройке всей социальной жизни. Автор обращает внимание, что термин «постиндустриальное» указывает всего лишь на положение данного общества во временной последовательности — после индустриального, а не на его собственные характеристики.

Несмотря на наличие различных подходов к анализу информационного общества, в исследовании отмечается, что в философском научном сообществе сформировалось единодушное мнение о существенной роли техники: с одпой стороны, без нее невозможна деятельность современного человека, с другой - она постепенно превращается в мощную силу, которая приобретает способность управлять человеком. Причем это влияние может носить как конструктивный, так и деструктивный характер. Техника становится для человека не просто средой его обитания, она подчиняет его себе, проникает в его бытие, и человек из копструктора мира превращается в объект технического конструирования. Техническое развитие достигло такого уровня, что человек может воплотить свои мечты в реальность и при этом, не выходя за пределы своего дома: дистанционный пульт телевизора, автозапуск автомобиля, общение в режиме online с любой точкой мира, «путешествие» в любой музей мира, «проживание» любой жизни и т. п.

Совершенно различные государства и народы оказываются в настоящее время вовлеченными в потоки информации. Поэтому возникновение и существование современного общества во многом объясняется формированием возможности информационного обмена в самых различных формах - от непосредственного общения, общения при помощи языка и письменности, до обмена деятельностью и ее результатами.

Деятельность человека, его разум, запас научных знаний реализуются посредством информационного взаимодействия (или коммуникации). Человек оказывает свое воздействие на окружающий мир прямо пропорционально уровню своего знания. Реальность в информационном обществе все больше приобретает знаково-символический характер, и подчинятся «логике» цифрового кода.

Осмысляя существенные характеристики информационного общества, диссертант обращается к анализу роли средств массовой коммуникации и информации, основываясь на положения М. Маклюэна, высказанные в 70-е гг. XX в., что благодаря электронным средствам коммуникации мозг человека «выносится» вовне, в результате формируется новая антропология человека и новый тип культуры. Экономика, политика, культура и социальная жизнь общества вовлекаются в коммуникационный процесс, определяющий все формы общественных отношений и взаимодействий. Пространство и время «сжимаются», происходит интеграция знаний, имеющихся в отдельных науках, слияние мыслей с чувствам, сознания - с реальностью и устанаачивается взаимозависимость.

Средства массовой коммуникации безгранично «продолжив» органы чувств человека, качественно изменили его восприятие мира, жизненный стиль, ценности и социальность. Социальная система в виде «глобальной электронной деревни» затронула все формы и способы сенсорного восприятия реальности, видоизменила человеческое существование. Информация «вторглась» в культурно-исторические социальности различного уровня развития. Информационное пространство способно неограниченно передавать и продуцировать информацию, при этом знание в нем не является универсальным показателем развития и не претендуют на истинность. Человек в этих условиях утрачивает сознание противоречия виртуального и реального миров. Так развитие и усложнение деятельности привели к серьезным изменениям не только в обществе и человеке, но и в сознании. Деятельность открыла новые возможности: расширение социального пространства вызвало к жизни объединение способностей человека и позволило им воплотиться в различных формах вещественных структур и технологических процессов.

Вместе с тем информационное общество по своему характеру -массовое, характеризующееся высокой мобильностью, анонимностью, отчуждением индивида, включенностью человека в социальные механизмы. В нем «стираются» достижения индивида, личность «исчезает».

В информационном обществе человек представил себя в качестве субъекта, оказавшись в интерактивных ситуациях (компьютерные игры, «прямой эфир», общение в режиме online, SMS-голосование и т. п.) он получил возможность изменять среду - он стал подобен Богу. Однако сложные технологические процессы включили индивидов в сложные связи, которые подчиняются «логике механики» - цикличность, повторяемость, стандартность - человек действует по правилам техники. Человеческое «Я»

оказалось среди опредмечеиных данностей мира: производство вещей для удовлетворения нарастающих потребностей человека постепенно превращается в производство самого человека; его силы и способности становятся свойствами вещей, их накоплением и комбинированием. Огромные массы включаются в деятельность по производству вещей. В результате массового производства вещей формируется массовое потребление, стандарты которого закрепляются в массовом сознании. «Логика» вещей распространяется на все сферы деятельности, в том числе и па невещественные (стиль мышления и поведения). Сознание продуцирует мир по устоявшимся схемам, по алгоритмам, схемам и человек становится объектом.

Хотя виртуальная реальность предоставила свободу индивиду: изменить и заменить можно все - имена (ники), пол, статус, место и время, даже жизнь можно начать заново, он (индивид) оказался в ее «плену». Актуальная реальность превратилась в событие, транслирующееся электронными средствами коммуникации в пространстве виртуальной реальности. По своей сути, это уже не реальность, а ее модель (образ), сценарные техники и практики - в ней все производится и конструируется, в ней субъект стал объектом и, наоборот, объект - субъектом, «вещи» явились событиями природы и социума. Можно сказать, считает диссертант, это театр, где зрители активно участвуют в спектакле, играют все, будущее есть настоящее, настоящее есть прошлое и одновременно будущее и т. п. Это мир вечных и вещных перемен. Виртуальная реальность, будучи, по своей природе нерегистрируемой и ненаблюдаемой непрерывностью, являет те или иные моменты дискретной репрезентации собственного существования. Она становится реальной, оказывая непосредственное влияние на социальность и индивидность, в ней все начинается и заканчивается информацией.

В условиях общества тотальной информации человек действует одновременно и в качестве самого себя, и в качестве некой гомоморфной, при этом не изоморфной этому индивиду модели, т. е. как некий абстрактный двойник-репрезентапт, характеристики которого частично совпадают с оригиналом. Он всегда пребывает между должным и сущим, конструируя власть уже не в реальной, а в виртуальной реальности. Человек воспринимает мир не со слова, а с изображения - человек «читает» образ.

В результате применения новейших информационных технологий сформировался информационно-коммуникативный универсум, позволяющий глобально управлять людьми в режиме реального времени, выйдя далеко за пределы государственных границ. Глобальная сеть покрыла мир, объединив разновременные реальности современного мира не на уровне применения знаний, а на уровне использования средств носителей информации, которые оказались способными заменить и упразднить знания, заменить "одну реальность на другую. Человек оказался не способным все это осмыслить -коммуникационные средства стали видоизменять не только коммуникацию, но и весь окружающий мир.

Таким образом, информационное общество - важнейшее условие формирования виртуальной реальности, возникновение которой и определяет проблемы осмысления ее денотата и место в бытии. В обществе наблюдается экспансия виртуальной реальности в контексте бытия власти, которая есть система образов, интегрирующих в себе чувственное и рациональное отображение реальности. Следовательно, онтологическое основание власти -деятельность человека, благодаря которой она формируется.

В параграфе 2.2 «Образ как оператор реальности» исследуется образ, созданный электронными масс-медиа, выступающий в качестве оператора реальности в структуре бытия власти. В качестве аргументации данного тезиса автор обращается к анализу основ культуры информационного общества.

Информационное общество, прежде всего, общество изменений в передаче и кодировании информации. В культуре непосредственного устного общения «лицом к лицу» слово играло существенную роль для человека и оно не кодировалось техническими средствами. В культуре основанной на письменности, кодирование слова осуществлялось линейно, исходя из самого характера печатного слова. В культуре информационного общества фиксируется «смерть» печатного слова, кодирование слова осуществляет цифровым способом, и информация в гипертексте предполагает изначально интерпретацию. Электронный текст комбинирует, артикулирует и выражает смыслы в виде аудиовизуальной мозаики и клипа, способных к расширению или сжатию, обобщению или спецификации в зависимости от аудитории. Электронная среда не сводится к посланию сообщений, она есть расшифровка (декодирование) среды, которую она же и структурирует.

В процессе деятельности человек применяет различные знаки и символы, благодаря чему формы кодирования/декодировапия информации становятся образными, графическими, абстрактными и пластичными. С их помощью человек говорит о мире. Медиа-среда предоставляет возможность в техническом плане реализовать различные способы воздействия на собеседника, не сводящиеся только к естественному языку общения. Общение становится многозвучно и многоголосно («все светится и вибрирует»). Основа культуры информационного общества - «чтение» образов, что дает возможность одновременного выбора нескольких вариантов кодирования, хранения, передачи, восприятия и переработки информация. При этом «чтение» образов представляет собой не столько логический, сколько эмоциональный характер. Следовательно, активнее о себе заявляет «язык» коммуникации. В пространстве коммуникации опыт реальной коммуникации наполняется формами символической, коммуникация приобретает сенсорный характер, апеллирующий к чувствам, эмоциям и не обязательно требующий понимания.

Вербальные и невербальные формы коммуникации превращаются в яркий и привлекательный образ, который представляет собой набор знаков и символов, обработанных цифровым способом. При этом «картинка» - не

формализованное знание, а формализованный семантический образ, ориентирующий желания человека, что есть уже символическая коммуникация. Актуальная и виртуальная реальности посредством коммуникации постоянно конструируются и самоконструируются, видоизменяются и трансформируются одна в другую или в другие. Знаки и символы «вторгаются» в мир человека и постепенно формируется власть образов, как специфических носителей смысла, обладающих в электронных медиа существенной особенностью - «жить» самостоятельно относительно своего носителя. Государственные и политические деятели, представители бизнес-элиты и шоу-индустрии, люди и общество существуют в цитатах, метафорах, кадрах, лозунгах, клипах, плакатах и т. п.

Сочетание вербальной, невербальной и визуальной форм подачи информации в образе порождает симулякры (копии копий), способные обозначать и замещать реальность, соединяясь в единое целое пространство различных форм реальности. Происходит интеграция различных частей реальности благодаря приданию всем предметным формам и действиям смысла. В языке симулякров не только знак и символ меняются местами, но и то, что они означают, утрачивает свое значение и становится всего лишь некой «меткой».

Революционную роль в создании, трансляции, хранении и тиражировании образов сыграло возникновение современных электронных средств коммуникации, «продолживших» человека. Особенно это удалось телевидению и компьютеру, которые оказались способными замепягь не только отдельные органы (компьютерная мышь как «продолжение» руки), но и всего человека (биоробот или киборг). Как следствие, человек и техника превратились в единое целое, когда зачастую техника инициирует деятельность, медиа-образы реальности начинают задавать реальность, происходит «переворот» миров, где естественным окружением человека оказывается то, что происходит за «стеклом» экрана. В век информации средой становится сама информация, суть общения - в самом средстве общения, которое «вещает» миру о мире. Власть рассылает «massages», постепенно сама, превращаясь в них.

Каждое средство коммуникации оказывает влияние на человека - оно заставляет его иначе относиться к миру, перестраивает его психику. Понятие частной жизни в современном мире фактически исчезает, все становится публичным, обсуждаемым, просматриваемым и рассматриваемым. В качестве примера всеобщей публичности приводится смерть принцессы Дианы под вспышки фото- и кинокамер, когда собственно человеческие аспекты бытия превратились в чудовищное, но красочное зрелище по всем правилам шоу.

Хотя развитие средств коммуникации вызывает неоднозначное отношение к ним, у каждого из них есть свои достоинства и недостатки перед человеком и обществом. Электронные технологии предстают как нечто новое в означивании мира, представляющее синтез дискретно-дискурсивного

способа организации мысли и целостно-визуального, континуального способа означивания. Благодаря этому фиксируется факт превращения «поля власти» из жесткого в «мягкий» на основе его трансформации в любой точке пространства и времени. Пространство становится виртуальным: оно одновременно и есть, и нет, время замирает в точке «здесь и сейчас» - все мгновенно. Традиционное представление о времени как движении от прошлого к будущему останавливается, все - в настоящем. Призванные выступать в качестве средств и механизма трансляции смыслов, электронные масс-медиа стали основными средствами их производства, т. е. они, обрели власть. Образы электронных медиа, вслед за Ж. Бодрийяром, утверждает автор, берут на себя роль «конструкторов мира бытия человека, овладев человеком». В них бытие человека и мира предстает как некий «набор образов», в котором нет определенной последовательности или причинной определенности. Электронные средства массовой коммуникации заняли место первообразов всех объектов реальности. Сюжеты на экране можно принять за реальный факт, реальные факты - за симулякр (Ж. Бодрийяр). Моделирование ведет к утрате смыслов - события не имеют значений: не потому, что они бессмысленны, а потом}' что им предшествуют модели. Симулякры опережают события, они кажутся похожими на реальность, на предметы, события, лица. Ценность окружающих образов определяется с точки зрения их репрезентативности, способности передавать действительные факты и значения. Образ не только отражает реальность, но и вмешивается в нее, он конструирует и моделирует ее. Если ранее эталоном была реальность, то теперь жизнь на экране - эталон для реальности. В этом случае симуляция включает в себя всю репрезентацию как единое целое.

Благодаря огромным скоростям передачи образов, человек не успевает их «считывать» и располагается среди них как один из них. Образ поднимается над содержанием и становится главной формой существования. Мир образов оказывает влияние на сознание □ «я это вижу, значит, это есть», что дает человеку веру в мир и возможность его сотворения им самим. В этом проявляется механизм симуляции. Сознание заполняется медиа-образами и грань между реальным событием и событием показанным неразличима. Более того, экранные события выглядят гораздо убедительнее реальных. Реальность становится множественной, потому что образы реальности формирую ее, власть предстает в форме репрезентации. При этом образ «способен» изменить картину репрезентируемого. Технологические образы реальности начинают формировать саму реальность, они «поглощают» человека благодаря своей репрезентативной способности и передаче идей, потому что в них исчезают значение и репрезентация. Образ стал в полном смысле симулякром, он - не отражение реальности, он является ею. Человек и сознание становятся многомерными.

Образ не порожден виртуальной реальностью, которая сама есть система образов, интегрирующих в себе чувственное и рациональное отображение реальности. Образ - результат работы разума, как проявления

индивида. Образы масс-медиа по своей природе двойственны: субстанциально они выступают как предельно емкие (по объему) формы естественной реальности и в то же время функционально -, как семантические формы отражения гипостазированной области/сферы собственно медиа-реальности, в которой индивидуализировано специфическое свойство связи семиотики и семантики (знака и значения). Знак и значение в образе медиа меняются местами: знак превращается в значение, значение - в знак, человек не успевает (или не желает) это видеть. С одной стороны, такое невидение (или нежелание) объясняется возможностями современной техники, с другой - формированием нового типа индивидуальности. Образы экрана - это не реальность, а ее репрезентация. Так происходит становление зиаково-символической, а точнее образной или симулятивной, реальности.

В виртуальном мире власть предстает в форме репрезентации. При этом развитие представлений о власти оказывало влияние и на нее саму -«подстраивалась» под них. Власть изменяется п оформляется в новые техники и практики репрезентации, в основе которых лежит обращение к ценностям культуры. Новые практики власти создаются и пересоздаются государством, партиями, лицами, сознательно манипулирующими сознанием, подавляя творческую сущность человека, и человек не замечает, что им начинают управлять.

Формирование образа представляет собой завершенный психический акт, он «собирается» (создается и воссоздается) преимущественно за счет информации от органов чувств человека или же путем размышления, или как-то объединяя органы чувств с разумом. Образы одновременно несут в себе знания и чувства, потому что они захслючают в себе значимые сферы человеческой деятельности и жизнедеятельности и в силу этого чрезвычайно разнообразны и могут выполнять различные функции.

Однако следует помнить об активной роли субъекта, поскольку человек воспринимает образы. Местом пребывания власти является человек в своем бытии: власть существует вместе с человеком и в нем самом. Прежде всего, это его внутренний мир, который во многом конструируется сознанием. Именно в сознании человека проявляется власть через его функции конструирования/реконструирования, восприятия, обработки и осмысления тех или иных образов как идеальных образований, формирующихся в сознании репрезентанта в результате репрезентации.

Образ складывается в результате извлечения из непрерывного перцептивного цикла структурно организованных информационных паттернов, которые способны предвосхищать события (места, объекты), отсутствующие в поле восприятия в данный момент времени, т. е. представляют собой также и своего рода план извлечения информации из потенциально доступного окружения. Благодаря использованию различных знаков и символов, люди получают возможность совершать выбор действий. Вместе с тем, интерпретируя и переинтерпретируя знаки и символы, человек

способен создавать новые знаки и символы, ранее неизвестные и выходить за пределы стандартов. Все знаки и символы воспринимаются иерархично, прежде всего, через призму ценностей и ценностных ориентации человека. При этом создание образа можно рассматривать как динамическую знаково-симводическую систему, которая сама может порождать средства своего порождения. Только Человек есть полноправный и единственный творец знаков и символов, живущий в трех мирах: в мире физическом, мире вещей и мире духовном. Он - субстанциональное основание создания/пересоздания смыслов, непосредственным инструментом их создания/пересоздания выступает мозг человека.

В результате деятельности сознания происходит одновременно репрезентация и продуцирование власти, потому что результат деятельности сознания представляет собой взаимосвязь дискретпо-логического (знание) и образно-эмоционального (чувствование). Именно в сознании «встречаются» рациональный и ментальный пласты бытия и власть закрепляется в знаках и символах. Следовательно, образ - оператор реальности.

В третьей главе «Знаково-символическан природа власти в информационном обществе» раскрывается природа власти.

В параграфе 3.1 «Знаки и символы как основные средства воспроизводства власти» диссертант утверждает, что власть в информационном обществе проявляется и «творится» в пространстве потоков коммуникации, где происходит взаимодействие трех миров: собственно самого мира, мира, зафиксированного сознанием аудитории и мира, закрепленного в массовой информации. Знаки и символы в этом обществе - основные средства репрезентации власти.

Исходя из ранее сделанного вывода (глава I), что власть порождается человеком, описание бытия человека осуществляется с позиций феноменологии, когда вещь предстает как интенциональный коррелянт «Я» вне онтологической проблематики с применением понятия симулякр (от лат. simulare - притворяться) в значениях «видимость», «подобие» и «копия копии».

Как правило, анализ симулякра начинается с обращения к учению Платона об эйдосе как идеальной модели, выступающей в качестве оригинала, представляющей собой духовное тело трансцендентной идеи, которое совершенно по своей красоте, истинности и ценности. Эйдос может быть копирован, как верно, так и неверно: верные копии обладают сходством с моделью, а неверные копии - симулякры - отличаются от оригинала.

В настоящее время симулякр рассматривается как точная копия реальности, которой никогда не было, т. е. реальности, созданной масс-медиа. Образная (или симулягивная) реальность не имеет себе аналогов, она создана электронными масс-медиа, прежде всего, телевидением и компьютером. Их образы есть симулякры в чистом виде: событие на экране очень похоже на то, что могло быть в действительности. Мир превращается в картинку в калейдоскопе, в коллаж. Симулякр - это фикция, ничему не

соответствующая в действительности, но функционирующая наравне с реальными вещами. Этот мир человек пытается понять и описать с помощью знаков и символов, потому что известно, что универсальным и структурообразующим элементом процесса познания, оформления и освоения картины бытия выступает знаково-символическое значение. При этом человек способен осознать свое место в мире только совместно с другими людьми. Это о-со-знание осуществляется на уровне разума и на уровне экзистенции, которые нуждаются в коммуникации. Более того, разум сам проявляется как тотальная коммуникация.

Коммуникация предполагает использование знаков и символов, что создает условия для порождения знаково-символической реальности, которая, с одной стороны есть отражение социальной реальности, с другой стороны - ее восприятие. Власть в ней самоидентифицируется с помощью набора «мифопорождающих машин», роль которых выполняют преимущественно электронные масс-медиа, создавая системную картину мира. Средства массовой коммуникации структурно оформились в обществе и, с одной стороны, стали его неотъемлемой частью, с другой, приобрели над ней определенную власть, став ее и объектом и субъектом одновременно. Так власть, по мнению диссертанта, укореняется в различных знаково-символических практиках.

Знаково-символическая система власти отражает трудно эксплицируемую специфическую логику соответствующей человеческой культуры. В течение времени одни знаки и символы утрачивают свою роль и ценность, другие - приобретают новые значения. Некоторые знаки и символы условны, другие безусловны. Более того, один тот же знак и символ могут нести различные смыслы и вызывать различные реакции. Знаки и символы способны вариативно поставлять смыслы различным людям, при этом для одного и того же человека в разное время могут актуализироваться с их помощью различные смысловые аспекты. Чем богаче образы умозрения, тем шире границы поставленной реальности. Вместе с развитием познания и осознания человеком окружающего мира происходит наполнение знаково-символическош мышления.

В знаках и символах власти ее обладатели обычно видят материальную' манифестацию объекта обладания, иногда физическая плоть знаков и символов отождествляется с тем, что за ними скрывается (автомобиль со специальными номерами и мигалкой). Во власти знаков и символов аккумулируются базовые ценности человеческой культуры конкретной эпохи, «прочтение» и интерпретация которых постоянно корректируется новыми поколениями. Общество коммуникации деконструирует принципы восприятия и понимания властных знаков и символов и по-новому оценивает их место в мировоззрении. При этом многие знаки и символы власти как механизма интеграции общества утрачивают свое традиционное содержание и приобретают новые значения.

Далее раскрывается проявление механизма репрезентации: любой знак и символ «считываются» сознанием и для понимания «прочитанного» сознанию требуются не только когнитивные процессы, но и личностный «жизненный опыт Я», содержащий в себе не только рациональные, но и чувственные и иррациональные характеристики.

При «прочтении» порождается мысль, которая «узнает» предмет в целях включения его в процесс познания. Знак проявляется: сознание обозначает то, что обозначается. В этом случае знак - не просто чувственное ощущение вещи, мышление о вещи и понятие вещи, но и «место встречи» означающего и означаемого. При этом знак обязательно нуждается в том, чтобы он бьш принят именно тем, что означает. Следовательно, необходимо, чтобы сознание было направлено специально на то, что представляется в знаке, чтобы выделить (отделить) представляемое среди других возможных представляемых, т. е. осуществить интенциональный акт сознания. В сознании человека может быть закреплен знак, указывающий как на часть предмета, так и на весь предмет. Смысл знака, содержащийся в означаемых им объектах, может переноситься с одного на другой объект. В знаке означающее и означаемое «соединяются» в одной точке, хотя по своему субстрату они различны, но у них есть нечто общее, что объединяется в смысле. Символ в отличие от знака «считывается» с некоторыми смысловыми дополнениями, смысл «складывается» в процессе «чтения» по фрагментам. В результате чего знак и символ выступают «конструкторами» мысли, т. е. порождающими ее модель. Восприятие и «прочтение» знака и символа представляет собой процесс репрезентации или озпачивание означаемого. Иными словами, создание образа - результат когнитивной деятельности. Мгновенная передача и огромный поток информации приводит к тому, что образ начинает подниматься над содержанием и нередко становится главньм результатом познавательной деятельности, что дает ему возможность властвования над познающим субъектом. Встречаясь со знаками и символами, человек невольно познает их, если обращает на них внимание.

В сознании человека чувственные данные объединяются в целостный образ означаемого. Это восприятие, «считав» все ощущения от различных органов чувств («теплая/холодная музыка», «ледяной взгляд», «остывший глаз», «горячий жест», «шепот серых сумерек», «рассвет подобный грому», «звук надвигающейся темноты» и т. п.) синтезирует их и дает означаемое в целостности, а не по частям. Современная психология закрепляет это в понятиях «разумный глаз» и «визуальное мышление».

Диссертант показывает, что при «прочтении» и формировании образа человек получает значение, в котором одновременно «присутствуют» не только перцептивное знание, но и разум. В этих условиях начинает особую роль играть сам субъект репрезентации с его «наполненностью» ценностями, ценностными ориентациями, смыслами и т. п., поскольку репрезентация не

имеет смысла без субъекта и все значения и смыслы означаемого связаны с языком.

Знак и символ начинают проявлять свою власть, поскольку «порождают» нечто новое, что проявляется в сознании. Сознание по отношению к этому новому может вести себя различным способом: быть «равнодушным» и признать результатом разума или вызвать бурю эмоций, начав «работать». При этом не следует забывать, что знаки и символы различны по силе воздействия на «читающего» их, что обусловлено не только психической спецификой их восприятия, хотя быстрее всего «прочитываются» знаки и символы, поставляемые зрением, в современных условиях все чаще действует эффект симультанности, когда одновременно «действуют» несколько органов чувств (ледяная музыка» и т. п.).

Более того, знаки и символы представляют собой средства духовного становления личности, выступающие в качестве проявления человека, что связано с его сознанием, которое духовно по своему содержанию: оно выражает меру осмысленной, творческой и ответственной включенности человека в мир. Личность, обладающая способностью к знаково-символической деятельности, не упрощает, а усложняет действительность, создавая новые смыслы В результате чего осуществляется развитие личности и порождается более осмысленная действительность, структура «Я» усложняется.

Следовательно, вопрос о репрезентации власти должен рассматриваться с учетом личности, как субъекта, так и объекта властвования, потому что образ, формируемый субъектом, может значительно отличаться от образа, сформировавшегося у объекта.

Репрезентация власти может быть осуществлена в различных знаково-символических формах, в том числе и образах власти, как особых знаках и символах. Для этого автор обращается к анализу сущности и природы знаков и символов электронных масс-медиа, обращаясь к интеллектуальному багажу классической и неклассической философии. Отмечается, что в современных условиях взаимодействий различных культур знак и символ могут не соответствовать требованиям своей системы в процессе означивания. Поэтому они - результат и вид человеческой деятельности. В силу данного обстоятельства значение знака включает объективно-предметный, операциональный и субъективно-оценочный компоненты и может обладать различными формами.

Символ в диссертационном исследовании рассматривается как знак, наделенный органичностью и многозначностью образа, заключающий в себе предметный образ и глубинный смысл, поскольку он создается в процессе творческой деятельности человека и обрабатывается цифровым способом. Поэтому его значение раскрывается на уровне познавательной деятельности и чувственного восприятия одновремешю. Следовательно, его значения многозначны и неопределенны, что обусловлено содержательной наполненностью бытия человека, потому что знаки и символы создаются и используются людьми.

Образы масс-медиа как знаки и символы виртуальной реальности значительно богаче по содержанию знаков и символов реальной реальности и в условиях всеобъемлющего разрастания экранной культуры создают неограниченные возможности для формирования власти знаков и символов. Знаки и символы превращаются в симулякры, заменяя реальность, порождая ее операционального знаково-символического двойника. Они - продукт мыслительной деятельности и средство объяснения созидающего субъекта; формируя представления и действия, они обретают власть над человеком. Мир знаков и символов, определяющий мышление человека, демонстрирует реальные события, которые «встраиваются» для репрезентанта в картину его повседневной жизни, лишая его способности к рациональному анализу. Благодаря механизму ментальной репрезентации власти, она «растворяется» в потоке коммуникации и становится сообщением, которое определяет картину реальности.

В параграфе 3.2 «Конструирование образов власти как знаково-символическт деятельность» исследуются образы власти через призму знаково-символической деятельности.

Признание и принятие власти человеком как таковой - основа его существования - фиксируется в сознании, прежде всего, в виде образов ее носителей (субъектов), потому что первые представления и характеристики власти всегда связаны с государственными и/или политическими деятелями. Значит, проявление власти можно рассматривать через ее образы, в создании и восприятии которых участвуют одновременно органы чувств и разум человека.

В настоящее время сформировалась и оформилась знаково-символическая власть, оперирующая образами, несвязанными с порядком универсального, она несет множественные смыслы и интерпретации, что дает ей возможность создавать и управлять картиной мира. Субстанция власти в привычном ее понимании «исчезает и растворяется», присутствуя в совершенно иных фигурах, практиках и учреждениях, которые для своего описания нуждаются в синтезе идей классического и неклассического философствования. Борьба за сознание людей происходит на символическом уровне: все пространство власти пронизано коммуникацией, которая распределяется по вертикали (принцип демократического централизма) и по горизонтали (разделение властей).

Диссертант полагает, что власть «расплывается» и «утопает» в потоках коммуникации, где традиционные бинарные оппозиции земное-небесное, реальное-нереальное, частное-публичное, добро-зло и т. п. снимаются. Знаки и символы постоянно видоизменяются, сохраняя устойчивость, их можно комбинировать и даже искажать с помощью средств коммуникации и информации, потому что они симулякры. Объективные отношения власти осуществляются в символических властных отношениях. Власть формирует свой дискурс, стремясь сделать его пространством для выстраиваемых в соответствии с ее интересами коммуникаций.

Вместе с тем, в социальном пространстве совместное существование индивидов потенциально предопределено бытием власти, которое постоянно обращается к самому себе в акте саморефлексии и как следствие, возникает общение бытия с самим собой и сообщение бытию о себе или со-бытие бытия. Власть как бытие и самобытие манифестируется и осмысливается при помощи языка. Поскольку субъект и объект власти в условиях информационного общества становятся неопределенными, постольку язык власть языка обретает самодостаточность. Она начинает самоконструироваться на пределе невыраженного субъекта и объекта. Даже все современные «идеологии» дублируются прошлыми дискурсами, «идеологии» становятся знаково-символическим ансамблем.

Современная власть ведет «разговор» с обществом при помощи своих образов. Видение заменило смотрение, где смысловая интерпретация происходящего подменяется скоростью сменяющихся «картинок», представляющих собой образ отражения реальности, она становится симулякром и создает гиперреальность, которая представлена образами (знаками и символами), она и есть среда обитания человека. Она превращает подлинное бытие властн в представление о власти. Эти выводы подтверждаются примерами из истории образов власти России.

Содержание образов власти постоянпо расширяется и дополняется новыми смыслами, учитывая требования времени. Власть в образах прибегает к ментальным установкам общественного и индивидуального сознания, создавая свои образы, она эксплуатирует стереотипы их восприятия. В механизме репрезентации важную роль играют архетип и менталитет.

Развитие и усложнение деятельности ведут к тому, что постепенно власть фиксируется в слове, которое становится инструментом рефлексии и в дальнейшем превратится в ее предмет. Слово приобрело божественный статус в религии, потому что порождало смыслы и стремилось их упорядочить. Со временем устное слово соединялось со словом письменным, и в отличие от него, оно было более свободным с точки зрения заключенных в нем смыслов. Слово написанное было заключено в текст по строгим правилам, слово устное могло свободно изменять свое место и тем самым привнести новый смысл. Слово становилось одной из наиболее эффективных технологий власти. Оно присутствовало в мифе, религии и логосе. Вместе с тем, слово позволяло соединиться Я с Другим, что подтверждает выделение и двухуровневого анализа власти: первый - микрологический, второй -макрологический.

Медиа-образы, репрезентирующие современную власть, выступают не только как ее символы, они демонстрируют, с одной стороны, результат деятельности, с другой, контроль над человеком, задавая ему «правила игры» в виде образцов и стандартов поведения.

Для раскрытия «тайны» власти применяются выводы М. Хайдеггера об измерении бытия-в-мире как совместного бытия с другими, обладающего

характеристиками «растолкованности-потаенности» и механизму отчуждения. Это позволяет сделать вывод, что создаваемые человеком социальные образования и результаты его деятельности, в которых проявляется его сущность, отторгаются от самого человека-творца и противопоставляются ему в качестве господствующих над ним сил. В результате, оформляются многочисленные зависимости человека от сложившихся в обществе отношений и их институциональных форм, человек властвующий превращается в человека подвластного. Эти чуждые силы общества есть результат собственно человеческой деятельности, искаженная форма выражения сущностных сил человека. Поэтому вопросы преодоления отчуждения одновременно и вопросы «усмирения» власти, решить которые можно только одним способом - путем присвоения человеком своей собственной сущности, «возвращения» ему самого себя. В этом процессе важную роль играет сознание, как инструмент формирования и проявления власти, потому что мир определяется и зависит от того, что думает, говорит и делает Человек. Следовательно, он должен научиться быть субъектом, прежде всего, по отношению к себе и вещам, которые он непрерывно создает и применяет.

В четвертой главе «Формы знаково-симвшшческого бытия власти в информационном обществе» осуществляется осмысление форм знаково-символического существования власти в условиях современности.

В параграфе 4.1 «Образы власти в сознании человека» диссертант размышляет о власти как знаково-символической репрезентации образов в сознании человека. Человек, благодаря своей природной актуальной «несовершенности», потенциально способен творить. Власть «творится» в сознании человека и сознанием путем конструирования образов: знаки и символы воспринимаются головным мозгом человека. Сознание как сложная динамическая знаково-символическая система порождает средства своего же порождения, являясь тем самым и порождающим, и порожденным, и субъектом, и объектом порождения. Поэтому власть находится в человеке, в его опыте, в том или ином виде. В результате, когда речь идет о власти, то в первую очередь в сознании возникают образы государственной и/или политической властей, потому что эта власть более наглядно представлена в своих действиях. Эти образы господствуют в обществе, задавая картину власти, а не реальная власть.

Для того, чтобы понять механизм закрепления власти в общественном и индивидуальном сознании, автор обращается к анализу содержания образов власти в исторической ретроспективе. Сегодня сложилось три направления в изучении содержания образов власти, отличающихся предметом своего анализа. Первое направление изучает историю создают образов государства и лиц, олицетворяющих его, различных органов государственного управления и силовых структур через выяснение кто/что и в каких формах предъявляются обществу. Второе - исследует какие и почему фигуры или атрибуты власти непосредственно закрепляются в образе. Третье

- изучение жизнедеятельности обладателей, власти в различные периоды существования общества.

На основе анализа «историю» образов власти, можно отметить, что образы обладают общими и особенными чертами в различных социально-демографических и политических группах, формируются специалистами с помощью всевозможных средств, которые знаково-символические по своей природе. Несмотря на существующие каноны их создания, они не застывшие данности, они - постоянно изменяются под влиянием различных факторов, и, прежде всего, требований времени и своих первообразов, которыми выступали реальные обладатели власти. Как показывает «история» образов власти, образы оказывались зависимыми от способа их представления, который наделял представляемое особым смыслом - представляемое (репрезентируемое) становится представленным и, наоборот, представленное есть представляемое. Значение и означаемое не совпадают, потому что презентуемое «подстраивается» под презентацию, изменяется в соответствии с требованиями представления (репрезентации). Тем не менее, способ репрезентации не делает тождественным представляемое с представляемым.

В эпоху господства цифровых технологий способ представления активно «вмешивается» в представляемое, конструируя его по своим правилам кодирования информации. Поэтому репрезентация в электронных средствах коммуникации лишена своего фундаментального основания -присутствия первообраза. Как следствие, образы стали более многогранными и многоплановыми, развиваясь в пространстве коммуникаций, где в качестве основы для построения образов отбирается, прежде всего, информационно значимый материал. Если в дореволюционной России информационно-значимым объектом для создания образов, была фигура императора и его ближайшего окружения, а в советский период - Генерального секретаря Центрального Комитета КПСС и членов Политбюро ЦК партии, то сегодня число властных «небожителей» значительно расширилось: от главы и первых лиц государства до «звезды» щоу-индустрии. В современном мире «фигурами» общества становятся те, кто постоянно себя презентует в средствах массовой информации различными способами, в том числе и не всегда корректными (скандалы, слухи, обнаженные тела, брань и т. п.). Более того, создаваемые и транслируемые образы наших дней настолько переплетаются в смысловых значениях, что порой трудно различить политиков, шоуменов, «звезд» индустрии всевозможных шоу. Уже не власть, а ее образы властвуют в обществе и подчиняют его своим «правилам игры», задавая картину мира. Человек оказывается вовлеченным в сферу знаков и символов языка масс-медиа. Важнейшие характеристики современного общества - информация и коммуникация как особый вид деятельности и коммуникационные сети как средства их передачи. Это показывает,, что информационное общество - общество общения или со-общения, т. е. общения вместе - со-обща.

Создание, хранение и передача информации, по мнению автора, виды знаково-символичеекой деятельности, которая усложняется по мере развития коммуникации, информационные сети заполнены знаками и символами цифрового языка, представляющими собой симулякры, которые способны не только нести определенный смысл, но и создавать новый благодаря своей природе. Следовательно, создание, хранение и передача информации - виды знаково-символической деятельности. Знаки и символы возникают в результате усложнения и развития деятельности для уточнения содержания различных сигналов и жестов, т. е. не вещи уточняют смысл общения, выступая в качестве знаков/символов, а знаки/символы уточняли смысл вещей, выявляя их связь с потребностями индивида и общества. Таким образом, социальная основа отношения человека к вещи «закрывается» в способах деятельности, в значениях употребляемых им знаков/символов. Сознание начинает проявляться как способность, объединяющая индивидуальный смысл вещи и социальное значение действия с ним. Благодаря употреблению знаков/символов в соответствии с тем, что они означают, их (значение и обозначение) индивид подчинялся или не подчинялся обществу. Рассматривая различные образы власти, хорошо видны различные формы ее репрезентации.

Примеры образов власти показывают как через механизм симуляции, опосредованно фиксирующий существование принципиально нерегистрируемой компоненты общественного сознания проявляется власть образов. Как следствие, формируется знаково-символическое пространство и знаково-символическая власть или власть образов, генетически возникающая из символического обмена.

Власть знаков и символов формируется в качестве инварианта из господства над языком, как праформой любой модели коммуникации. Формы знаково-символической власти постепенно преобладают над традицией структурных идеологий, опирающихся на универсальный концепт рациональности. Сила влияния знаков и символов предзадана, прежде всего, развитием электронных средств массовой коммуникации, изменением статуса информации и языка. Сообщения масс-медиа или информация стали основной формой власти знаков и символов. Они перестали быть просто сообщениями, они стали носителем всевозможных смыслов, формирующих властный дискурс. Сущность власти образов заключена в том, что события перестали быть просто событиями, они превратились в маркеры, поводы новых сообщения и действий.

Сегодня знаки и символы власти, а не реальная власть, поддерживают социальный порядок, тем самым, проявляясь в качестве означаемой значимости и являя власть. Образы формируются в ментальном плане как отражение реальности.

Диссертант доказывает становление власти образов, которая не просто «отражает реальность», а формирует новые отношения и конструирует мир. Власть превращается в текст. Анализируя образы власти в исторической

ретроспективе, утверждается, что форма репрезентации детерминируется средствами коммуникации, которые постоянно развиваются.

Констатируется, что власть в условиях современности представляет собой знаково-символическую репрезентацию образов в сознании человека и является не властью как таковой, а всего лишь ее образом. Знаки и символы воспринимаются головным мозгом человека: поступающие сигналы одного типа непрерывно преобразуются в сигналы другого типа, беспрерывно, как отпечатывание и запечатление, в структурах мозга. Вероятнее всего, в самобытии сигналов проступает их инобытие, одни сигналы (образы в головном мозге) сливаясь с другими (образами окружающего мира), говорят о наличии потенциальной знаково-символической системы, которая актуализируется через сознание субъекта. Следовательно, власть находится в человеке, в его опыте, в том или ином виде, а взывание к опыту в данном контексте определяет властный потенциал человека.

В параграфе 4.2 «Знаково-симвопическая репрезентация властного потенциала е информационном обществе» предлагается авторская попытка преодолеть «парадокс существования» человека через формирование ответственности в отношениях Я к Миру и Другому.

Хотя знаки и символы в условиях информационного общества способны принимать различные облики и претендовать на обладание самим человеком, задавая ему картину бытия, только лишь Человек обладает возможностью в отличие от всех живых существ, сделать осознанный выбор и стать либо субъектом, либо объектом власти.

Современные технологии массовой коммуникации и информации способны выступать в качестве одного из инструментов для проявления человеком своей сущности быть субъектом власти. Однако они могут и самого человека превратить в объект власти, создав иллюзию «рая», где господствуют утонченные и сверхрационализированные практики контроля над человеком, формы насилия опосредованные и изощренные, усиливающие тотальный контроль и «рай» превращается в «ад». Поэтому в виртуальном пространстве рождается новая форма принуждения человека, точнее, его сознания. Поставляя человеку яркие образы, власть «возвращается» к линии всеобщей зависимости. Это объясняется тем, что сущность коммуникации заключается, прежде всего, не в поисках наиболее экономной и простой формы передачи сообщения, а в том, чтобы сообщение изменяло того, кто его получает; получатель информации - объест власти, по мере развертывания коммуникации. Тот, кто получает сообщения «движется» посредством читаемого текста: от формы экзистенциального события и всех его отображений в языке - к форме его содержания. По своей сущности, это обретение состояния субъективности, которое соответствует данному переходу и способно удержать в себе экзистенциальное событие, освободить экзистирующую личность от всех внешних зависимостей (имени, семьи, места и времени в социальном пространстве), что представляет собой фундамент для всевозможных практик манипулирования.

Основываясь на положении, что человек, являясь существом незавершенным и несовершенным с точки зрения природы, стремится к тому, чтобы превзойти природу и преодолеть себя самого, диссертант считает, что это преодоление продиктовано не столько дальнейшим освоением и использованием природы, сколько пониманием того, во имя чего необходимо это делать. Фактически это стремление превзойти природу и преодолеть себя самого - начало властвования и поэтому утверждается, что человек властвует только в той мере, в какой он понимает, т. е. о-сознает свое назначение. Следовательно, человеку необходимо осуществить свое становление в качестве субъекта власти.

Прошлое, настоящее и будущее человека определяются результатами его деятельности, которые в настоящее время превзошли его самого. Более того, они зачастую устанавливают свою власть над ним. Человек, осваивая пространство и время, не может остановить себя в стремлении покорять мир во имя различных целей. Диалог человека и мира в условиях современности порой редуцируется к одному единственному отношению - отношению обладания (владения) и потребления, что обесчеловечивает бытие индивидов вплоть до глубинного духовного отчуждения.

В развивающемся знаково-символическом пространстве виртуальной реальности многие объекты, наделенные функцией престижа - деньги, вещи, государственная и политическая власть, успех - часто занимают место субъекта власти, а человек превращается в ее объект. В сложной организации и комбинации символических форм непрерывно происходит создание совершенно новых, несущих в себе неизвестные ранее смыслы. Развиваясь в обществе и вместе с ним, человек постоянно оказывается перед «соблазном» нового, которое «скрывает» в себе власть над ним: вещи множатся непрерывно и притягивают человека к себе - престижная марка телефона, фирменные джинсы, дорогие часы и т. п. Знаково-символическая наполненность и заполненность реальности предстает «производством значений», «индустрией смыслов» и «фабрикой грез». Главным средством и содержанием социальных отношений выступают теперь образы (знаки и символы), а структуры мира наполняются смыслом знаково-символического плана, мир создается и пересоздается с помощью зпаково-символических форм, противостоять которым или устоять перед ними, полагает автор, может только субъект власти - человек в бытии Человека. Только человек может и должен понять, что только он сам способен развивать свой разум, руководствуясь, прежде всего, общечеловеческими ценностями, а не их образами (или симулякрами), репрезентирующими реальность. Ведь эти образы есть ни что иное, как знаки и символы виртуальной реальности, созданные человеком. Поэтому язык начинает играть особую роль в становлении Человека. Однако язык - сложная и не всегда устойчивая структура в условиях информационного общества, потому что элементы, подсистемы и отношения между ними пребывают в постоянном изменении. Они уже не образуют систему с четкой внутренней структурой, которая

трансформируется существенно: означающее и означаемое могут неоднократно меняться местами в коммуникации и порождать всевозможные смыслы. Язык как совокупность знаков и символов находится в постоянном развертывании и становлении. Человек пытается овладеть языком, который, в свою очередь, утратив устойчивость и порождая новые смыслы, стремится «захватить» человека.

В виртуальной реальности масс-медиа значительно расширились возможности человека во взаимодействии с миром и собой, что привело к тому, что, создавая различные вещи и разрабатывая новые технологии, он стал одновременно и субъектом, и объектом деятельности. В поисках нового человек, сам того не замечая, превращается в роботизированное существо, стремясь к достижению поставленной цели всеми доступными дозволенными/недозволенными способами и средствами. Достигнув цели, он снимает с себя ответственность за результаты и последствия применения достигнутого (новейшие технологии уже «проникли» внутрь человека, в его природу - клонирование, реанимация и использование аппаратного жизнеподдержания, манипулятивные практики над психикой и т. п.). Однако, создает и использует нечто новое только человек и от того, каков он сам зависит применение этого нового, во имя кого и ради чего. Нечто новое выступает как некий вечный «соблазн», противостоять или устоять которому может только субъект власти, становление которого очень сложный и тернистый путь. Этот путь видится автору в «прочтении» и понимании человеком самого себя как «прочтение» и понимание Другого как себя и затем выход на новый горизонт деятельности. В противном случае любая вещь природы, техники или потребления может сделаться знаком и символом, будет приобретать значение, которое выходит за пределы единичной данности и превращать человека в объект властвования. Становление человека как субъекта власти проявляется в его стремлении выйти за рамки каузального порядка, проявить свою волю и преодолеть себя. Человеку в становлении Человека необходимо о-со-знание наличия Я и Другого как средства преодоления замкнутости бытия на самом себе и открытия к бытию Другого, как средства совместного бытия (со-быгия) людей.

Для рассмотрения пути становления человека как субъекта власти в диссертационном исследовании используются положения Ф. Ницше, Г. Гадамера, М. Хайдеггера, М. Шелера, М.М. Бахтина и др. Вслед за которыми, автор констатирует, что существование человека есть непрерывное становление, в котором мысль тесно связана с чувством. Именно это и дает возможность человеку проявить себя Человеком: проявить свою волю, преодолеть и раскрыть себя. Иными словами речь идет о становлении личности, потому что становление человека как субъекта власти возможно только в присутствии Другого, в обществе, где проявляется несовпадение человека с самим собой, присутствие с собой и с миром, постоянное совершенствование себя и мира. Все это - назначение личности.

Индивид, обретая свою сущность, поднимается до самосознания только в том случае, если он перестает относиться созерцательно к миру предметов, потому что без преобразования предметного мира невозможно формирование сознания, самосознания и само-о-со-знания, т. е. выделение индивида из мира вещей. Происходит это благодаря деятельности сознания, для которой человек - взаимоотношение знаков. Сознание «творит» вдеал или первообраз как некое представление о жизнедеятельности человека. Личность воспринимает эти идеалы с помощью знаков и символов, заключенных в образы, следовательно, «наполнение» личности определяет содержание означаемого. Только личность с ее мировоззренческими и принципиальными установками определяет картину своего бытия, как бытия среди Других, потому что человек ориентируется в мире на основе анализа и выделения значений, которые не могут осуществляться в одиночестве, потому что его природа предзадала ему жизнь с другими и в окружении других. Понять и осмыслить это позволяет человеку его сознание, которое хотя и индивидуально, проявляется только тогда, кода он начинает взаимодействовать с Другими.

Сознание как о-сознание наличия Я и Другого выступает в качестве средства преодоления замкнутости бытия человека на самом себе и открывается к бытию Другого. Это сущность бытия человека и основание раскрытия «тайны» власти и «декодирования» идеологических образований. Сознание «выстраивает» и «достраивает» картину того, с чем встречается. По сути, это - репрезентация или представление, в процессе которого происходит замена означаемого на означающее. При этом само означающее «схватывается» с помощью знаков и символов, потому что человек способен систематически репрезентировать один предмет через другой.

В информационном обществе, не смотря на то, что глаз - основной источник получения информации об окружающем мире, механизм и способы репрезентации не изменились: образно-модельный и знаковый. Однако наполнение знаков и символов в информационном мире все больше удаляется от реального их содержания. Образуя свою собственную систему, цифровые знаки и символы создают и задают реальность. Возникает ситуация, когда происходят постояпные интерпретации и переинтерпретации, их взаимодействие. В результате, происходит конструирование мира в целом: в символах и знаках отождествляется идея и вещь и создается впечатление, что вещь является тем, что она означает или символизирует.

Знаки и символы соединяют реальный и ментальный планы бытия. Содержание знака и символа присутствует не отдельно от чувственного материала, а в нем самом. Символы и знаки становятся реальностью, а реальность - знаками и символами. Окружая человека, они способны стать реальностью - они есть нечто идеальное или смысловое и не есть только продукты мыслительной деятельности, они есть нечто ощущаемое/неощущаемое, телесное/бестелесное творимое/творящее.

Одновременно они есть переживаемые категории мысли и жизни, обладающие своей собственной истинностью, закономерностями и отрешенностью от жизненных реалий. Символы и знаки - уже не просто среда жизни человека, они - сама жизнь. Образы, как знаки и символы современности, превращаются в «порождающие модели».

Образы в контексте виртуальной реальности есть знаки и символы, соответствующие «парадоксу существования»: существует «X», который не существует: одновременно они существуют и не существуют как нечто наблюдаемое и регистрируемое. Следовательно, мир предстает как мир знаков и символов, которые человек воспринимает как нечто реальное. Фактически «психологическая реальность» эксплицирует реальную реальность. При этом, хотя знаково-символическая деятельность универсальна, обладает всеобщим характером, независимо от конкретных видов деятельности и может выступать как «двойник» или даже заместитель любой другой деятельности, она не может охватить весь потенциал Человека. Чтобы знаки и символы не заменили реальность и самого человека необходимо понимание как расширение горизонта человека до горизонтов всеобщего универсального мира. Понимание возможно в диалоге. Человек, понимая, совершает поступок, который есть мысль о принятии на себя ответственности за свое бытие, которое немыслимо без присутствия Другого.

Человек постоянно создает знаки и символы и вырабатывает свое отношение к ним, которое каждый раз неповторимо и уникально. В этом проявляется свобода человека. Знаки и символы предстают средствами духовного становления человека, выступают в качестве среды его пребывания, что связано с сознанием, которое выражает меру осмысленной, творческой и ответственной включенности субъекта в культуру, усложняет действительность, создавая новые смыслы. Комбинируя зпаки и символы, сознание репрезентирует власть, она обретает значение.

Сознание человека есть сочетание знаков и символов знания и чувств, что диссертант предлагает определить как «про-чувственное о-со-знание». В нем в результате всевозможных комбинаций знаков и символов «переплетаются» знание и чувственные переживания о его содержании, что оказывает существенное влияние на формирование власти образов (значительно большее, чем знания). В этот момент и про-является власть как некий знак с огромным содержательным наполнением, т. е. как символ. Власть «погружается» в это про-чувственное о-со-знание и обретает осознанный облик, который складывается как мозаика из различных кусочков. Этот облик власти, порожденный прочувственным осознанием, принуждает человека делать свободный выбор. Человек самостоятельно мотивирует свою жизнь, руководствуясь не столько внешними причинами, сколько внутренней необходимостью, внутренним убеждением жить именпо так, а не иначе. Необходимость вытекает из его собственных убеждений, а не из внешних обстоятельств. Он в состоянии реализовать себя сам. Стремление быть субъектом власти приводит человека к стремлению обладать знанием,

которое принуждает его к необходимости овладеть всем миром, выходя из само-по-знания себя. Все сущее замыкается в себе, хотя допускаются различные отклонения, смысл которых достаточно прозрачен, поэтому знание способно восстановить его. Знание способно показать дистанцию между человеком и вещами. Обозначая мир, человек погружается в мир значений о нем, которые обретают все новые и новые смыслы в современной информационной среде, которую следует рассматривать как связь прошлого и будущего, а не только как настоящее. Обозначение мира есть его репрезентация в сознании в виде образа, который обладает структурным соответствием с обозначаемым объектом. Репрезентация власти может осуществляться различными способами: через ритуалы, исторические персонажи, предметы и др., которые есть ни что иное, как специфическая знаково-символическая деятельность. Образы как знаки и символы коммуникации задают картину мира, которая возникает в процессе мышления, они властвуют над человеком. Следовательно, важным аспектом в решении вопроса о становлении человека в качестве субъекта власти является формирование информационной культуры, в противном случае неизбежна деформация сознания как общественного, так и индивидуального. Однако обращается внимание, что только разум не способен о-смысл-ить реальность, в которой пребывает современный человек. Виртуальная реальность, сегодня ставшая нормой, довольно сложна. Поэтому важно учитывать не только саму характеристику типичной нетипичности, но еще и духовное состояние тех, кто пытается понять ее.

Таким образом, семиотическая методология позволяет раскрыть властный потенциал Человека: он становится субъектом власти, тогда, когда он действует, мыслит и творит во имя Человека и при этом несет ответственность за свои поступки. Медиа-средства всего лишь носители информации, наполняет их содержанием человек и поэтому они всего лишь облик власти, они - инструмент описания реальности и одпо из условий знания о себе и мире. Следовательно, необходима разработка образов, несущих дух ответственности человека за свои поступки и мысли.

В Заключении диссертационного исследования в краткой форме подводятся итоги. Излагается суть авторской позиции, намечаются пути дальнейшей разработки проблемы власти в социально-философском знании. В перспективе могут быть рассмотрены социально-философские вопросы власти образов в конкретных формах их знаково-символической репрезентации, а также об их роли в формировании символической политики и власти. В качестве самостоятельного предмета исследования могут стать особенности конструирования образов власти и их репрезентация в современной России. Кроме того, возможно исследование связи знаков и символов власти с идеологией и политической культурой. Особый интерес в практическом плане может представлять анализ онтологии власти образов как возможных «сценариев» власти в различных сферах общественной жизни.

Основное содержание диссертационного исследования отражено в следующих публикациях:

Монографии

1. Теле-виртуальная реальность: гносеологический аспект: Монография. - Челябинск: Челябинская государственная академия культуры и искусства, 2004. - 140 с.

2. Власть образов: знаково-символичсское бытие власти. -Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2011. - 204 с.

Статьи в ведущих рецензируемых журналах

1. Теле-виртуальная реальность и правовая культура общества // Российская юстиция. - 2007. - № 5. - С. 43-46. В соавт. Томилов А. Ю.

2. Политический мир как виртуальная реальность // Вестник ЮУрГУ. Серия «Социально-гуманитарные науки». Выпуск 9. - 2007. - № 24 (96). - С 83-84.

3. Человек в эпоху масс-медиа // Вестник ЮУрГУ. Серия «Социально-гуманитарные науки». Выпуск 10. - 2008. - № 6 (106). - С. 100-104.

4. Генезис власти: человек самовластный // Вестник ЮУрГУ. Серия «Социально-гуманитарные науки». Выпуск 16. - 2011. - № 9 (226). - С. 119122.

5. Сакральность как атрибут бытия власти // Вестник ЧелГУ. Философия. Социология. Культурология. Вып. 20. - 2011. - № 2 (217) - С 3538.

6. Принуждение, транслируемые образы и нормы как социально-психологические феномены власти в современных средствах массовой информации // Вестник ЮУрГУ. Серия «Психология». Выпуск 15. - 2011. -№42(259).-С. 91-94.

7. Особенности выстраивания отношений по защите чужих прав, свобод и законных интересов в гражданском процессуальном праве // Вестник ЧелГУ. Право. Вып. 31. - 2012. - № 1 (255). - С. 42-50. В соавт. Томилов АЛО.

8. Власть образов: виртуализация общества // Вестник ЮУрГУ. Серия «Социально-гуманитарные науки». Выпуск 18. - 2012. -№ 10 (269). - С. 151155.

9. Роль масс медиа в политической социализации // Социум и власть. -2012,- № 2. - С. 14-16. В соавт. Аманова Л.М.

10. Природа символической политики // Современные исследования социальных проблем (электронный научный журнал). Красноярск. Научно-инновационный центр. - 2012. - № 5(13) / http://sisp.nkras.ru/e-ги^иеа/2012/по5.Ыт1 /prilukova.pdf (дата обращения: 29.06.2012).

11. Осмысляя власть // Вестник ЧелГУ. Философия. Социология. Культурология. Вып. 23. - 2012. - № 4 (259). - С. 46-48.

12. Власть образов электронных медиа // Социум и власть. - 2012. - №

4.-С. 111-114.

13. Неклассическая современная философия Запада о природе власти // Вестник ЧелГУ. Философия. Социология. Культурология. Вып. 25. - 2012. -№18(272). -С. 131-133.

14. Властный потенциал человека // Вестник ЧелГУ. Философия. Социология. Культурология. Вып. 28. - 2012. - № 35 (289). - С. 48-50.

15. Знак межкультурной коммуникации // Вестник ЧелГУ. Философия. Социология. Культурология. Вып. 28. - 2012. - № 35 (289). - С. 105-107. В соавт. Нестерцова С.Г.

16. Парадоксы бытия человека в современном мире //Известия высших учебных заведений. Уральский регион. - 2012. - № 1. - С. 42-46 /в соавт. Горшенин В.П.//0,84/0,42 п. л.

17. Медицина и власть: судьба философского текста //Известия высших учебных заведений. Уральский регион. - 2012. - № 2. - С. 64-67 /0,66 п. л.

18. Философия права: к вопросу определения публичных интересов к гражданском судопроизводстве // Известия высших учебных заведений. Уральский регион. - 2012. - № 4. - С. 21-31 /в соавт. Томилов А.Ю. /0,92 п.л./0,46 п. л.

Статьи

1. Проблемы медиа-образования в современной России /Проблемы переустройства России в исторической практике: Тез. докл. и выступл. Участников всероссийской научной конференции «Реформы в России: Уральский вариант». - Челябинск, 1994. - С. 163-166.

2. Роль телевидения в современной культурной политике: образы и дети / Проблемы реформирования государственных и общественных институтов в условиях перехода к новым рыночным отношениям. Тезисы докладов и выступлений конференции «Реформы в России: Уральский вариант». - Челябинск, 1995. - С. 203-206.

3. Власть образов: к проблеме другой реальности // Социальные науки. Вестник ЧГПИ. Челябинск. - 1996. - № 1. - С. 54-58.

4. На пути к информационному обществу: трансформации в России / Россия в истории мировой цивилизации. Тезисы докл. 1-й Всероссийской научной конференции. Ч. 1 Проблема Запад - Восток и исторические судьбы России. - Челябинск, 1996. - С. 109-112.

5. Телевизионная реклама как источник и средство формирования новых ценностей молодежи в России / Дети - Молодежь - Общество (Материалы Всероссийского общественного форума «Дети - Молодежь -Общество», посвященного памяти В.П. Поляничко). - Челябинск, 1997. - С. 76-78.

6. Россия на пути к информационному обществу: проблема власти / Россия в истории мировой цивилизации: Тезисы докл. 2-й Всероссийской научной конференции. Ч. 3: «Политические теории и политические движения в России: история и современность». - Челябинск. 1997. - С. 132-136.

7. Социодинамическая система вещей и потребления: реклама на

телевидении /Материалы конференции по итогам научно-исследовательских работ профессоров, преподавателей, научных сотрудников и аспирантов университета за 1996 г. - Челябинск, 1997. - С. 189-191.

8. Особенности русского постмодернизма в телевизионной рекламе // Уржумка. Научный журнал. - 1999. - № 1 (5). - С. 83-86.

9. Костюм как средство идентификации / Современное общество: вопросы теории, методологии, методы социальных исследований. Материалы ХП Уральских социологических чтений, посвященных памяти профессора Файнбурга З.И. (Пятые Файнбургские чтения). Сентябрь 2000 г. - Пермь.

2000. - С. 263-264. В соавт. Черушева Н.В.

10. «Телевизионное чудовище» / Методика вузовского преподавания. Материалы 4-й межвузовской научно-методической конференции. -Челябинск, 2000. - С. 42-43.

11. Социальный субъект эпохи Ро8йпос1ет /Человеческое измерение истории и культуры: Сборник научных статей. - Челябинск: Изд-во ЧГПУ,

2001.-С. 175-180.

12. «Сеть»: демократия и тотальный контроль / Экономика и социум на рубеже ХХ-ХХ1 веков: Тезисы участников научной конференции, посвященной 40-летию Челябинского института (филиала) Московского государственного университета коммерции. - Челябинск, 2001. - С. 162-163.

13. Мода как средство социальной идентификации // Экономика и социум на рубеже веков. Сборник тезисов участников межвузовской научной конференции 21-22 февраля 2002 г. - Челябинск: Челябинский институт МГУК, 2002. - С. 56-57.

14. 11 сентября 2001 года: размышления о терроризме // Уржумка. Научный журнал ЧГПУ. - 2002. - № 1 (7). - с. 165-170.

15. Техника как средство политической коммуникации: к постановке проблемы // Жизнь, отданная науке: Межвузовские чтения, поев, памяти профессора В.Ф. Мамонова. 29 марта 2002 г.: Тез. докл. - Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2002. - С. 70-74.

16. Телевидение как средство формирования современного общества / Россия и регионы: взаимодействие гражданского общества, бизнеса и власти: Материалы XXI Международной научно-практической конференции (15-16 апреля 2004 г.) /Урал. соц.-эк. ин-т АТиСО. - Челябинск, 2004. - Ч. 1. С. 192-197.

17. Влияние телевидения на формирование личности // Трансформация российского общества и актуальные проблемы социологии: Материалы Всероссийской научно-практической конференции «XV Уральские социологические чтения «Возрождение России: общество -управление - образование - культура - молодежь» // Вестник ГОУ ВПО УГТУ-УПИ № 3 (55). - 2005. - Ч. 2. - С. 122-123.

18. Роль современных электронных масс-медиа в формировании массового сознания: к постановке вопроса / История и современность /Организация политических кампаний: история и современность: Материалы

науч. конф., Челябинск, 17 декабря 2005 г. / отв. ред. A.A. Пасс. - Челябинск: ЧелГУ, 2006. - С. 138-141.

19. Бытие вещей - бытие человека XXI в.? / Философские чтения 2004-2005 /пол ред. B.C. Невелевой, Н.Г. Апухтиной. - Челябинск, 2006. - С. 65-66.

20. Имидж субъекта федерации как фактор информационной безопасности / Политико-социальные фрагменты безопасности. Научно-исследовательские работы студентов-политологов /под ред. В.Е. Хвощева. -Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2006. - С. 144-172. В соавт. И.В. Воробьев.

21. Возрастание глобальных и региональных угроз терроризма на постсоветском пространстве / Политико-социальные фрагменты безопасности. Научно-исследовательские работы студентов-политологов /Под ред. В.Е. Хвощева. - Челябинск: Изд-во ЮУрГУ, 2006. - С. 273-301. В соавт. М.Ю. Марков.

22. Методологические подходы к познанию права / Ученые записки. Выпуск Ш (юбилейный). Сборник научных и научно-методических трудов Северо-Кавказского филиала Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российская академия правосудия» (г. Краснодар). В 2 томах. Т. 1. - Краснодар, 2006. - С. 81-83.

23. От констатации медиа-реальности к формированию медиа-культуры личности / Вузовское преподавание: проблемы и перспективы. Материалы 8-й международной научно-практической конференции, 30-31 октября 2007 г. - Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2007. - С. 226-229.

24. Политические и философские взгляды Ж. Бодрийяра / Дискурсология: методология, теория, практика: доклады Второй Международной научно-практической конференции, поев, памяти Ж. Бодрийяра /под общ. ред. В.Е. Хвощева. 4 декабря 2007 г. Том 3. (Серия «Дискурсология». Выпуск 7). - Екатеринбуог, Челябинск: Издательский дом «Дискурс - Пи», Изд-во ЮУрГУ, 2008. - С. 39-44.

25. Безопасность личности в контексте нашего времени / Дискурсология: методология, теория, практика: доклады Второй Международной научно-практической конференции, поев, памяти Ж. Бодрийяра /под общ. ред. В.Е. Хвощева. 4 декабря 2007 г. Том 3. (Серия «Дискурсология». Выпуск 7). - Екатеринбург, Челябинск: Издательский дом «Дискурс - Пи», Изд-во ЮУрГУ, 2008. - С.83-90.

26. Дискурс молодежной моды / Дискурсология: методология, теория и практика. Доклады третьей Международной научно-практической конференции, посвященной 40-летию студенческой революции 1968 года и корифеям Франкфуртской школы. 2 октября - 19 декабря 2008 года. Россия-Мексика. Т. 2. / под общей редакцией О.Ф. Русаковой, В.В. Хвощева, М.А. Малышева. - Екатеринбуог, Челябинск: Издательский дом «Дискурс-Пи», Изд-во ЮУрГУ, 2009. - С. 129-135.

27. Новый взгляд на общественное мнение // Личность и общество: проблемы взаимодействия. Материалы 2 Международной научной

конференции. 23 апреля 2009 года. - Челябинск: Издательство «1-Альянс»,

2009.-С. 230-231.

28. Виртуализация политики // Наука ЮУрГУ: материалы 61-й научной конференции. Секция естественно-научных и гуманитарных наук. -Челябинск: ЮУрГУ, 2009. Т. 1. - С. 235-238.

29. Условия актуализации политической активности в европейских концепциях сопротивления власти // Политическая активность: современные тенденции и новые формы: Монография /под ред. В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. - С. 236-265. В соавт. А.И. Свитнев.

30. Деструктивная политическая активность как угроза политической стабильности общества // Политическая активность: современные тенденции и новые формы. Монография / под ред. В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. - С. 374-410. В соавт. C.B. Хазов.

31. Совершенствование модели региональной политики в современной России // Политическая активность: современные тенденции и новые формы. Монография /под ред. В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. - С. 485-524. В соавт. A.C. Князева.

32. Политическая медиакультура современной России: игра медиадискурсов //Политическая активность: современные тенденции и новые формы. Монография /под ред. В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. - С. 576-641. В соавт. Д.Ю. Бельчич.

33. Роль медиатора в урегулировании политических конфликтов // Политическая активность: современные тенденции и новые формы. Монография / под ред. В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2009. - С. 641-668. В соает. A.A. Рыжкова.

34. Новое измерение войны // Тезисы докладов. V Всероссийский конгресс политологов «Изменения в политике и политика изменений: Стратегии, институты, акторы». Москва, 20-22 ноября 2009 г. - М.: Российская ассоциация политической науки, 2009. - С. 343-344.

35. Социально-философское осмысление проблем современной молодежи //Молодежь в социальном взаимодействии: самореализация, социальная активность, интеграция // Материалы междунар. науч.-практ. конф.1-2 декабря 2009 г. - Челябинск: Издательство Челяб. гос. пед. ун-та,

2010. - С. 16-21.

36. Вера как онтологическое основание существования человека /Дискурсология: методология, теория, практика: доклады четвертой Международной научно-практической конференции; ноябрь-декабрь 2009 года. Россия-Мексика / под общей редакцией М.А. Малышева, О.Ф. Русаковой, В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2010. -С. 86-92.

37. Образы электронных масс-медиа и образ жизни / Дискурсология: методология, теория, практика: доклады четвертой Международной научно-практической конференции; ноябрь-декабрь 2009 года. Россия-Мексика / под общей редакцией М.А. Малышева, О.Ф. Русаковой, В.Е. Хвощева. -

Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2010. - С. 450-455.

38. Игра власти или власть игры // Игровые практики культуры: Научные доклады и сообщения /отв. редактор Н.Х. Орлова. - СПб.: Издательский дом СПбГУ, 2010. - С. 64-67.

39. Проблема сакральности власти // Теология и науки о религии: монография /под общей ред. М.А. Малышева и В.Е. Хвощева; Россия -Мексика - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ; Изд-во Научно-образовательного центра «Комплексные проблемы общественных наук», 2011.-С 209-220.

40. Влияние электронных масс-медиа на жизнедеятельность человека // Мировоззренческие основания культуры современной России: Сборник материалов Всероссийской научно-теоретической конференции / под ред. Жилиной В.А. - Магнитогорск: Изд-во Магнитогорск, гос. техн. ун-та им. Г.И. Носова, 2011. - С. 178-185.

41. О природе политического образа / Дискурсология: методология, теория, практика: доклады пятой Международной научно-практической конференции. Посвященной памяти Льва Николаевича Толстого и его идеям ненасильственного сопротивления. 19-20 ноября 2010 года. Россия-Мексика / под общей редакцией М.А. Малышева и В.Е. Хвощева. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ; Изд-во НОЦ «КПОН», 2011. - С. 261-267. В соавт. Артемов А.

42. Символы власти // Смыслы, ценности, нормы в бытии человека, общества, государства. Всероссийская научная конференция. Челябинский государственный университет. Факультет Евразии и Востока. Кафедра философии. 30 мая 2011 г. Вступит, ст. А.Б. Невелева: научн. ред. Е.А. Куштым. - Челябинск: ООО «РЕКПОЛ», 2011. - С. 190-196.

43. Феномен власти в историко-философской традиции: от власти Бога до власти симулякра // Наука ЮУрГУ: материалы 63-й научной конференции. Секция социально-гуманитарных наук: в 3 т. - Челябинск: Издательский центр ЮУрГУ, 2011. Т. 1. - С. 66-70.

44. Парадоксы деятельности // Мировоззренческие основания культуры современной России: Сборник материалов Международной научной конференции / под общ. ред. Жилиной В.А. - Магнитогорск: Изд-во Магнитогорск, гос. техн. ун-та им. Г. И. Носова, 2012. - С. 204-207.

Подписано к печати 13.05.2013г. Формат 60x841/16 Объем 2,7 уч.-гад.л. Заказ № 577. Тираж 100 экз. Отпечатано на рюографе в типографии ФГБОУ ВПО ЧПТУ 454080, г. Челябинск, пр. Ленина, 69

Текст диссертации на тему "Знаково-символическое бытие власти в информационном обществе"

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение «Магнитогорский государственный университет»

ЗНАКОВО-СИМВОЛИЧЕСКОЕ БЫТИЕ ВЛАСТИ В ИНФОРМАЦИОННОМ ОБЩЕСТВЕ

Специальность 09.00.11 - социальная философия

Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук

На пр<.

05201450464

Прилукова Екатерина Григорьевна

Научный консультант: Дегтярёв Евгений Владимирович, доктор философских наук, профессор

Магнитогорск -2013

и

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.................................................................................3

ГЛАВАI

ВЛАСТЬ В СТРУКТУРЕ БЫТИЯ ЧЕЛОВЕКА...............................23

1.1 Власть как предмет философского анализа................................23

1.2 Генезис власти: от зависимости к

взаимозависимости.....................................................................51

ГЛАВА II

ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО:

КОНСТРУИРОВАНИЕ РЕАЛЬНОСТИ И ВЛАСТИ........................77

2.1 Информационно-коммуникационные технологии как предпосылки формирования виртуальной реальности в контексте бытия власти.............................................................................77

2.2 Образ как оператор реальности..................................................102

ГЛАВА III

ЗНАКОВО-СИМВОЛИЧЕСКАЯ ПРИРОДА ВЛАСТИ В ИНФОРМАЦИОННОМ ОБЩЕСТВЕ........................................133

3.1 Знаки и символы как основные средства воспроизводства

власти.....................................................................................133

3.2 Конструирование образов власти как

знаково-символическая деятельность............................................158

ГЛАВАIV

ФОРМЫ ЗНАКОВО-СИМВОЛИЧЕСКОГО

БЫТИЯ ВЛАСТИ В ИНФОРМАЦИОННОМ ОБЩЕСТВЕ...............190

4.1 Образы власти в сознании человека.........................................190

4.2 Знаково-символическая репрезентация властного потенциала

в информационном обществе......................................................217

ЗАКЛЮЧЕНИЕ........................................................................242

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ...........................250

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Власть всегда вызывает неподдельный интерес не только у мыслителей, но и «обычных» людей, потому что возникает и развивается вместе с человеком, обретая различные, зачастую незаметные для него, формы. Проявляется это в том, что, во-первых, несмотря на весь исторический опыт развития человеческой мысли до настоящего времени не сложилось однозначного определения и описания власти. Во-вторых, авторы, как правило, обращаются к анализу власти с точки зрения того или иного конкретного исследовательского подхода, чего явно недостаточно, по нашему мнению, для ее целостного теоретического осмысления. В-третьих, знания о власти, находясь в поле политики и идеологии, постоянно развиваются.

Возникновение и развитие информационного общества привело к формированию виртуальной реальности, где образы реальности ничем не отличаются от самой реальности и ее важнейшей характеристикой является господство симулякров, что, в свою очередь, ведет к доминированию знаково-символической составляющей власти. Власть, «растворяясь» в потоках коммуникации, сама становится коммуникацией и обретает знаково-символический характер. Поэтому наше обращение к теме исследования обусловлено необходимостью поиска подходов к осмыслению знаково-символического бытия власти в условиях информационного общества.

В социально-практическом видении проблемы очевидно неконтролируемое распространение влияния знаков и символов на все сферы деятельности человека и общества. Более того, изучение знаково-символического бытия власти продиктовано политическим праксисом: демократизация общества, стремление человека к реализации себя и усиление влияния новейших технологий делает власть все более символической по своей природе и создает возможности становления общества тотального контроля, выражающегося в активном использовании различного рода манипулятивных

практик управления. Знаково-символическое бытие власти в социально-практическом плане показывает, что оно специфично: власть принципиально не наблюдаема и не регистрируема и, следовательно, в данном контексте виртуальна. Все это означает, что актуальность исследования власти знаков и символов, репрезентирующих реальность, требует особого теоретического подхода к решению проблемы. Начиная со второй половины XX века и по настоящее время, знаки и символы в виде образов превращаются в силу, которая способна управлять обществом и человеком, задавая ему картину мира и направления деятельности. Стремительное развитие науки и техники и их «слияние» в современных средствах коммуникации привели к формированию в общественном сознании феномена «виртуальная реальность». Средства массовой коммуникации «захватили» мир, опутав его различными сетями (даже этимологически World Wide Web - всемирная паутина1), которые тотальны и обладают уникальной способностью - концентрировать власть в себе. Масс-медиа заполнили пространство между человеком и действительностью, и по сути дела, инсценируют ее, вовлекая человека в глобальный спектакль, формируя реальность его бытия: культ слова вытеснен безграничным диктатом «картинки» меняющегося образа. Коммуникация и ее средства стали частью повседневной жизни, формой проживания и переживания событий, которые все больше напоминают компьютерные фильм и игру. Они становятся средой обитания человека. Потребность анализа власти образов как особых знаков и символов и их роли в проявлении человеком себя не вызывает сомнения — симулякры оказывают влияние на миллионы жителей планеты, независимо от их индивидуальных особенностей, конструируют реальность, задают видение мира, образцы мышления и поведения. С помощью современных средств массовой коммуникации создается «другая» реальность и формируется новый

л

тип человека — homo virtualis , замыкающийся в поле виртуальной реальности,

1 Мюллер B.C. Англо-русский словарь: 53000 слов. 20-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 1985. -С. 812.

2 Хоружий С.С. Род или недород? Заметки к онтологии виртуальности // Вопросы философии. - 1997. - № 6. - С. 67.

вырабатывающий соответствующие ему стереотипы поведения и деятельности («виртуальное творчество» - творчество без принятия ответственности и притязаний на истинность). Знаки и символы виртуальной реальности, взаимодействуя между собой, пороэюдают различные смыслы, переплетаясь со всеми проявлениями социальности и индивидности, предлагают человеку «свой мир» — мир без пространства и времени, который в той или иной мере господствует над человеком. Для того чтобы иметь возможность перейти на теоретический уровень поиска решения проблемы в данном диссертационном исследовании мы рассматриваем власть образов как феномен бытия человека и как результат его деятельности', вводим понятие «прочувственное осознание», как дефиницию одного из механизмов становления и проявления власти образов, представляющую собой инновационный плод теоретического осмысления знаково-символического бытия власти.

В теоретическом плане в нашем диссертационном исследовании знаково-символическое бытие власти представляет собой исследовательский объект как специфический структурный компонент элемента бытия человека. Мы выделяем два способа репрезентации власти: образно-модельный, когда репрезентант сам по себе обладает определенным структурным соответствием с представленным предметом, и знаково-символический, когда репрезентант, взятый автономно, структурным соответствием с предметом не обладает. На наш взгляд, эти два способа репрезентации власти дают возможность проследить механизмы установления власти образов и превращения человека в объект власти. Вместе с тем, становление человека в качестве объекта власти не является его предназначением и не позволяет ему раскрыться как собственно Человеку. Поэтому исследование образов власти как специфических ее знаков и символов создает предпосылки для выявления механизма становления человека самовластного, который в своем бытии через развитие и усложнение форм деятельности обретает шанс выйти за границы собственного Я и понять присутствие Другого, осознать его как себя и себя как его, что позволяет

человеку явить себя миру и выйти на новый горизонт бытия, что особенно важно в настоящее время.

Степень разработанности проблемы. Власти как сложному феномену и специфическому виду деятельности посвящено достаточно много работ: от серьезных научных трудов до гипертрофированно восхитительных или обличительных публикаций журналистов и политиков. В рамках исследований информационного общества и функционирования средств массовой коммуникации власть анализируется через призму формирования виртуальной реальности, когда «мир действительности» предстает в реальности масс-медиа как мир симулякров и расколот на множество эпизодов-драм, которые, переплетаясь, образуют новые «симуляционные артефакты». Медиа создают реальность медиа-событий и расцениваются как гигантский канал, который распространяет эталоны чувств и поступков3.

Традиции исследований власти формируются под воздействием различных предпосылок. Однако, на наш взгляд, знаково-символическое бытие власти в социально-философском аспекте пока не нашло должного отражения в научной литературе. Тем не менее, представления о знаках и символах давно и прочно распространились в различных областях знания, прежде всего таких, как герменевтика, семиотика и лингвистика. Каждая из них обращается к собственному аспекту означенного феномена. Справедливости ради, следует отметить, что определенные аспекты знаково-символического бытия власти освещаются как в работах мыслителей Запада4 , так и в отечественной

Блакар P.M. Язык как инструмент социальной власти // Язык и моделирование социального взаимодействия. - М.: Прогресс, 1987; Бодрийяр Ж. В тени молчаливого большинства, или Конец социального. - Екатеринбург, 2000; Вирильо П. Информационная бомба. Стратегия обмана. - М., 2002; Кара-Мурза С.Г. Власть манипуляции. 2-е изд. - М.: Академический Проект, 2009; Луман Н. Власть. - М.: Праксис, 2001 и др.

4 Барт Р. Империя знаков. - М.: Праксис, 2004; Генис А. Вавилонская башня. Искусство настоящего времени. - М., 1997; Деррида Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму. - М., 2000; Жижек С. Добро пожаловать в пустыню Реального. - М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002; Кассирер Э. Философия символических форм // Культурология. XX век: Антология. - М.: Юрист. 1995; Московичи С. Машина, творящая богов. - М.: Центр психологии и психотерапии, 1998; Фуко М. Археология знания. - М., 2004 и др.

социальной философии5. В целом, литературу, рассматривающую знаково-символическое бытие власти, можно условно распределить по нескольким группам.

Первую группу составляют работы по семиотике или общей теории знаковых систем, представленные В. Гумбольдтом, Ч. Моррисом, Ф. де Соссюром и др. В их работах вводится понятие знака, раскрывается его природа, дается классификация. Обращается внимание, что каждая культура независимо от уровня своего развития вырабатывает свои знаки и символы, которые изменяются вместе с культурой. Знак - посредник взаимодействия -достаточно сложен и способен заместить собой любой предмет. Он обладает двумя горизонтами: горизонтом выражения и горизонтом применения. Наиболее сложным знаком является символ, который значительно богаче всех других по содержанию. Более того, в символе знак и значение могут значительно расходиться, многое в его понимании зависит от контекста. Поэтому исследователями обращается особое внимание в данном аспекте на роль диалога.

Семиотика предлагает рассматривать власть как знаково-символическую деятельность, требующую расшифровки. Она обращает внимание на необходимость различения формы и содержания властных отношений в обществе. Знаки и символы, фиксируя и оформляя властное взаимодействие, способны конструировать его, подчиняя своим правшам функционирования; то есть знак не всегда связан со своим носителем и способен «жить» самостоятельно. Ярким примером такой «жизни» могут служить так называемые «эволюционные тупики», когда развитие семиотического аспекта взаимодействий ведет к снижению социализации индивида в обществе.

5 Бахтин М.М. Тетралогия. - М.: Лабиринт, 1998; Гриценко В.П. Социосемиотика. -Екатеринбург, Институт международных связей, 2006; Гусев С.С., Тульчинский Г.Л. Проблема понимания в философии: философско-гносеологический анализ. - М.: Политиздат, 1985; Русакова О.Ф., Русаков В.М. РЯ-Дискуср: Теоретико-методологический анализ. -Екатеринбург: УрО РАН, Институт международных связей, 2008 и др.

А I

Существуют различные теории, подчеркивающие важную роль языка в осмыслении мира и человека.

Так Ф. Шлейермахер предложил метод понимания исторических памятников и текстов, что по аналогии с умением читать, писать и мыслить, можно научиться пониманию. Для достижения этого всего лишь необходимо выучить правила и применять их. Он выделяет два типа истолкования: грамматическое (поиск смыслов речи, исходя из языка и с помощью языка) и психологическое (учет культурно-исторической атмосферы времени создания текста и своеобразия личности автора). Герменевтическая деятельность предоставляет возможность понять индивидуальные особенности автора и побуждения, которые были скрыты и двигали им более глубоко, чем он сам понимал их. При этом в одном «круге» должны находиться текст, интерпретируемый объект и интерпретатор, а интерпретатор должен обладать неким «предзнанием» по отношению к данному тексту. М. Хайдеггер указывал, что «благодаря языку человек экзистирует», так как «дар речи отличает человека, только и делая его человеком» 6, и, следовательно, язык выступает в качестве предмета герменевтического анализа.

Г. Гадамер считал язык универсальной средой человеческого существования в мире, в котором «мы не заперты, как в непреложных границах, но которому мы открыты». Он обращал внимание на важность понимания, которое «присутствует всюду, где имеет место смысл чуждости и возможность недоразумения». Кроме того, вслед за Ф. Шлейермахером, он указывает, что «пониманию подлежит уже не только дословный текст или объективный смысл, но также индивидуальность говорящего или пишущего... только обращение к генезису мыслей позволяет понять их по-настоящему»1.

Признание ведущей роли знаков и символов в человеческой деятельности составляет основу ряда направлений в психологии, социологии, антропологии и

6 Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. -М.: Республика, 1993. - С. 201.

7 Гадамер Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики. - М.: Прогресс, 1988.

т. д. Например, П. Бергер и Т. Лукман утверждают, что язык обладает возможностью конструирования социальной реальности, в которой проживает человек8.

Принимая идею тотальности семиотики о том, что «социальная семиотическая машина обеспечивает понимание, координацию, интеграцию действий и управление»9, мы полагаем, что наряду со знаками и символами существуют и другие формы бытия власти.

Вторую группу исследований представляют работы Р. Барта, К. Леви-Стросса, М. Фуко, У. Эко и др. Основная черта этих работ заключается в том, что за образами обнаруживаются глубинные структуры и скрытые механизмы знаковых систем. Структура - это не просто сочетание элементов объекта, доступное непосредственному созерцанию, она есть совокупность скрытых отношений, выявляемая «силой абстракции» в ходе движения от явления к сущности. Выделение структурного аспекта осуществляется на некоторой знаковой системе, так как язык играет важную методологическую роль: по его образу и подобию рассматриваются все явления общества и культуры. При этом смысл не выражается и не отражается, а создается.

К. Леви-Стросс описал знаки и символы как «конкретное бытие», они могут замещать вещи. Символ по сравнению со знаком имеет «неограниченные возможности»: субъект заменяется «ментальными структурами» или «бессознательной деятельностью духа», которые определяют деятельность10.

Р. Барт указывает, что в любом слове заключается множество смыслов, все официальные языковые институты - это машины, «пережевывающие одну и ту же жвачку», а люди следуют общеобязательным нормам, заложенным в языке11, и можно сказать, что не человек пользуется языком, а язык пользуется им, подчиняя какому-то «властному сценарию». Эта «тайна» может быть

о

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. - М.: «Медиум», 1995.

9 Гриценко В.П. Социосемиотика. - Екатеринбург, Институт международных связей, 2006.

10 Леви-Стросс К. Структура и форма. Размышления об одной работе Владимира Проппа // Семиотика. Антология; сост. Ю.С. Степанов. Изд. 2-е испр. и доп. - М.: Академический проект, Екатеринбург: Деловая книга, 2001 и др.

11 Барт Р. Семиотика: Поэтика Избранные работы. - М.: Прогресс, 1989.

раскрыта потому, что «будучи названа, любая р�