автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: А.П. Чехов и русское общество 1880-1917 гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "А.П. Чехов и русское общество 1880-1917 гг."

На правах рукописи

Бушканец Лия Ефимовна

А.П. ЧЕХОВ И РУССКОЕ ОБЩЕСТВО 1880-1917 гг. ФОРМИРОВАНИЕ ЛИТЕРАТУРНОЙ РЕПУТАЦИИ

і а апр т

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 2013

005057593

Научный консультант

Официальные оппоненты

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы Казанского (Приволжского) федерального университета

доктор филологических наук, профессор Катаев Владимир Борисович Чернец Лилия Валентиновна

доктор филологических наук, профессор Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, профессор кафедры теории литературы Капустин Николай Венальевич доктор филологических наук, профессор Ивановского государственного университета, профессор кафедры русской словесности и культурологии

Одесская Маргарита Моисеевна

доктор филологических наук, доцент Российского государственного гуманитарного университета, доцент Международного учебно-научного центра русского языка русскому языку как иностранному РГТУ. Санкт-Петербургский государственный университет

Ведущая организация

Защита состоится « Ж Олър . 2013 года в (5^00 часов на заседании диссертационного совета Д.501.001.26 при Московском государственном университете им. М.В. Ломоносова по адресу: 119991, г. Москва, МГУ, Ленинские горы, 1-й учебный корпус, филологический факультет.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Автореферат разослан » 03 .2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Криницын Александр Борисович

Предметом исследования в работе является формирование писательской репутации А.П. Чехова при его жизни и в первое десятилетие после его смерти вплоть до 1917 года, который стал границей не только в общественно-политической, но и литературной жизни страны.

При жизни Чехов пользовался ни с чем не сравнимой любовью читателей-современников, однако даже внутри одного литературно-критического направления не обнаруживается единства отношения к писателю. Яростное неприятие Чехова 3. Гиппиус сочетается с-обоснованием того, что Чехов - писатель-символист у А. Белого. Высоко оценивший Чехова сотрудник народнического журнала Л.Е. Оболенский в 1880-е гг. оказался в оппозиции по отношению к безусловно авторитетному народническому же «властителю дум» - Н.К. Михайловскому. Такой разнобой приводил к тому, что исследователи восприятия творчества Чехова в критике приходили к выводу, что анализировать нужно отношение к писателю каждого отдельного критика, а не направления. Кроме того, изучение символисткой, марксистской, народнической и пр. критики о Чехове неизменно приводило исследователей к одинаковым выводам о том, что Чехов был оценен ее представителями, но «недопонят». А причины исключительной читательской любви к писателю казались малопонятными как современникам, так и потомкам. Л.Е. Оболенский писал о том, что если «любому из современных интеллигентных русских предложить вопрос, кто из новейших писателей-беллетристов привлекает к себе наибольшее внимание публики», то обязательно будет назван Чехов. О нем спорят и пишут, хотя у него нет таких масштабных произведений, как «Война и мир» Л.Н. Толстого, как романы Ф,М. Достоевского, и вообще он прославился «мелкими этюдами»1.

Парадокс этот объясняется, на наш взгляд,.тем, что Чехов как писатель оказался собеседником не критиков, т.е. профессиональных читателей с их традиционным для критики рубежа веков подходом к литературе (социологич-ность, анализ произведения через систему персонажей, через отражение считающихся верными философских идей и т.п. - что объединяет и народническую, и символистскую критику при всей их противоположности), а обычного сред-

1 Оболенский Л.Е. М Горький и причины его успеха. Опыгг параллели с А. Чеховым я Глебом Успенским. Критический этюд. СПб.: Иза. ВН. Губинского, 1903. С. 3-5.

него интеллигентного читателя". .

Степень разработанности проблемы. История критического восприятия творчества А.П. Чехова в России кажется достаточно изученной. Есть специальные работы, в том числе диссертация М.А. Муриня2, ряд исследований и антологий критических и театральных материалов НЕ. Гитович, В.Б. Катаева, А. П. Кузичевой, М.М. Одесской, ЭЛ. Полоцкой, С. ле Флеминга, И.С. Сухих, А.Д. Степанова, А.П. Чудакова и др.3, которые посвящены изучению истории прижизненной и посмертной критики о писателе. Отдельные наблюдения, связанные с восприятием творчества Чехова, есть в четырехтомной коллективной монографии «Литературный процесс и русская журналистика конца XIX -начала XX веков», в работах по истории русской критики данного периода (исследования Е.В. Ивановой, Н.В. Капустина, В.Н. Крылова, М.В. Михайловой, И.Б. Ничипорова и др.), в комментариях к Полному академическому собранию сочинений Чехова в 30 тт. и в исследованиях, посвященных изучению поэтики А.П. Чехова. Однако нет работы, которая, во-первых, показала бы формирование литературной репутации Чехова последовательно, именно как целостный процесс4, во-вторых, необходимо не просто констатировать, как происходило формирование литературной репутации Чехова и каковы его этапы, но выявить механизм этого процесса. Это определило новизну диссертации: данное исследование является целостным исследованием становления литературной репутации Чехова как результата диалога писателя и современного ему общества с учетом социокультурной ситуации и социальной психологии читателя того времени. Новизна работы обусловлена как новизной поставленной проблемы, так и материалом исследования - это репрезентативные материалы рубежа веков.

Актуальность исследования определяется тем, что в последние годы рос-

2Мурин* МА. Чеховиаиа начала века (структура и особенности) // Чеховиана. Чехов и «серебряный век». М.: Наука, 1996. С. 15-22; Мзфння МА. АД.Чезсов в русской критике н культурном сознании начата XX века (1900-1917). Дне... .кацд. филол. наук. СПб- 1992.

См-: Полоцка« Э.А. Чехов: Личность, творчество //Время н судьбы русских писателей. М„ 1981. С. 282-343: Семенова МЛ. Чехов н совегега* литература. М., Л.: Со», писатель, 1966. 311 с.; Катаев В.Б. Чехов плюс.-: Предшественники, современники, преемники. Ш Языки славянской культуры, 2004.392 с. и др. работы.

° работе АЛ. Кузичевой «Театральна» «чеховиаиа»» (Кузнчева А.П. АЛ. Чехов в русской театральной критике. Комментировавши антология. 1887-1917. М: Чеховский подагр.' комбинат, 1999. 541 с.) близкие к нашей задачи решаются на матерваж театральной критики, а не на материале всего комплекса источников. В диссертации МА. Муриня отношение г Чехову не рассматривается как процесс в его развитии, обусловленном множеством факторов. .

сийское литературоведение возвращается к историческому изучению литературы, но на новом, не вульгарно-социологическом уровне историзма Именно это определило появление многих новых работ о Чехове - это публикации критических и мемуарных материалов, издание Летописи жизни и творчества А.П. Чехова в 6 тг. и издание объемного тома «Таганрог и Чеховы» и пр. Данное исследование находится в русле современных требований.

Определение методологических принципов построения истории литературной репутации А.П. Чехова невозможно без обращения к исследованиям, которые стали теоретической базой работы - это исследования по социологии литературы.

Во-первых, это работы о взаимосвязи литературы и реальности. Устарели те работы по социологии литературы, которые прямолинейно воспринимают литературу как адекватное или неадекватное зеркало эпохи - такой долго господствовавший подход обусловил негативное отношение к социологии литературы. Текст писателя отражает фундаментальные особенности коллективных представлений и коллективных фантазий, символически воплощает идеологе-мы современников5. Поэтому необходимо выявить основные ценности, представления о человеке и о смысле жизни, надежды и мечты, «способ чувствования» в данную эпоху причем исследователь должен выявить социально-культурное значение этой внутренней жизни людей. Именно на этой основе («разговора о ценностях») строятся взаимоотношения писателя с его читательской аудиторией: в каждый конкретно-исторический момент отношение к писателю определяется совпадением или конфликтом ценностей6.

Для характеристики отношений писателя и общества используется понятие

'Gameson F. The political Unconscious Narrative as a Socially Symbolic Act. U.K.: Methuen and Co-Ltd- 1981. P. 3442 и далее.

6См.: Гудков Л., Дубив Б., Страда В. Литература и общество: Введение в социологию литературы. М.: РГГУ, 1998. 80 е.; Гудков Л„ Дубин Б. Литература как социальный институт. М.: Новое литературное обозрение, 1994. 352 е.; Laurenson D„ Swingewood A. The Sociology of Literature. L., 1971. P.10-25; Lowenthal L. Literature and the Image of Man. Boston: Beacon Press, 1957; Berger M. Real and imaged worlds. The novel and Social Scienc-

es. Cambridge, 1977.303 p.: Nisbet R. Sociology as an Art Form. London, 1976.145 p.; Borenstein A. Redeeming the

Sin. Social Science and Literature. N.Y., 1978. 269 p.; Shils E. Metropolis and Province in Intellectual Community// Shils E. Selected papers. V.l. Chicago, London, 1954; Rosengren ICE. Sociological aspects of the literary system. Stockholm, 1968.216 p.; Ward A. Book production, fiction and the German reading public, 1740-1800. Oxford, 1974; Richetti J. Popular Action before Richardson. London, 1969. 274 p.; Cavelti J. Adventure, mystery and the romance. Chicago, London, 1976. 336 c.; Schonert J. The Social History of Gernan Leterature: Poetics 14 (1985). P. 303-319, Богомолов НА Литературная репутация и эпоха // Богомолов H.A. Михаил Кузмюс Статьи и материалы. - М.: НЛО, 1995. С. 57-66. и др. работы.

«литературная репутация». Оно было введено И. Розановым в 1920-е гг. Он полагал, что рядом с историей и теорией художественной литературы, историей художественной критики должна быть теория и история литературных репутаций и обратил внимание на некоторые закономерности формирования литературных репутаций писателей7. А. Рейтблат определял литературную репутацию как «представления о писателе и его творчестве, которые сложились в рамках литературной системы и свойственны значительной части ее участников (критики, литераторы, издатели, книготорговцы, педагоги, читатели) <...> существование литературньк репутаций необходимо для структурирования литературной системы, поддержания внутрилитературной иерархии, обеспечивающей ее функционирование и динамику»8. Как писала И.Е. Гитович, «под литературной репутацией следует понимать сложившееся в общем культурном сознании мнение о писателе и его месте в литературной иерархии, так или иначе влияющее на, установку восприятия его следующими поколениями. Оно не остается неизменным <...»>9. Не вызывает сомнения мысль о том, что литературная репутация — это не нечто статичное, а постоянно движущееся явление, при этом мы никогда не видим текст как «вещь в себе» - только через призму унаследованного нами интерпретационной традиции, и даем собственную интерпретацию в терминах интерпретационного кода своего времени10.

И в теоретическом, и в историко-литературном, практическом, аспектах проблема литературных репутаций в полной мере не изучена.

Работы по истории литературных репутаций в рамках историко-функционального подхода в российском литературоведении отличает несколько недостатков.

Во-первых, отдельные исследования бывают описательны и посвящены одному-двум вырванным из общего контекста эпизодам восприятия писателя -а потому не ясно, какие общие закономерности проявились в этих эпизодах, какой в них смысл и пр., между тем эпоха как контекст создания произведения

'Розанов ИЛ. Литературные репутации. Работы разных лег. М.: Советский писатель, 1990.464с. "РеЕЫхтат Л.И. Как Пушкин вышел в гении. Ист*]рико-совдто логические очерки о книжной культуре пушкинской эпохи. М.: НЛО, 2001. С 51-52.

VinoBHH НЕ. Литературная репутация Чехова в пространстве российского XX века; реальность и аберрации (К постанови вопроса) // Stadia Rossica. XVI. Warszawa, 2005. С. 16.

10 Gameson F. The political Unconscious Narrative as a Socially Symbolic Act. - U.K.: Methuen and Coitd., 1981.- -P.9.

объединяет и автора, и произведение, и читателей-современников. Как отмечают B.C. Жидков и К.Б. Соколов, «изучение художественной <...> следует анализировать в общем комплексном социальном контексте»11. Особенно важно изучение публики при обращении к переходным эпохам, каковой и был рубеж веков. Как отмечал Н. Хренов, в такие эпохи переход от одной системы ценностей к другой «или может представать резким разрывом между системами ценностей, или же соответствовать преемственности, когда разрыв нейтрализуется сохранением существующих ценностей и их полным или частичным включением в новую систему ценностей»12. Во-вторых, в качестве источника используется в первую очередь литературная критика (а чаще это единственный источник, поскольку эти тексты можно легко выявить путем просмотра основных толстых литературных журналов и ведущих газет), а это только один из возможных источников - для изучения взаимоотношений писателя и общества необходимо существенно расширить их круг. Необходимость изучения публики на материале большого круга разнообразных источников была отмечена в работах по массовой культуре Н.М. Зоркой, в исследованиях по социологии литературы Л.Д. Гудкова, Б.В. Дубина, В. Страда, А.И. Рейтблата, М.Ю. Берга, Е.И. Высо-чиной, Г.-Г. Гадамера, С.И. Кормилова, В.Е. Хализева, Л.В. Чернец, М.Н. Эпштейна, X. Яусса и др., в работах о соотношении классики, беллетристики, массовой литературы, по истории читателя в России В.М. Марковича, В.В. Прозорова, Ю.М. Лотмана, М.А. Черняк и др. В-третьих, история формирования литературной репутации предстает зачастую как нечто линейно и логично развивающееся, как путь прогресса в осмыслении писателя. Между тем это процесс сложный, запутанный, в котором в каждый момент действует множество противоположных факторов.

Наиболее полно изучена эволюция представлений русского общества о писателе в связи с A.C. Пушкиным13, именно по отношению к Пушкину было сформулировано: «Образ писателя - феномен культуры и он «живет» в соответ-

1'Жидков B.C., Соколов КЛз. Искусство и общество. СПб.: АЛЕТЕЙЯ, 2005. С. 14-16.

12Хренов H. Публика в истории культуры: Феномен публики в ракурсе психологии масс. М.: Аграф, 2007. С. 364.

,3Легенды и мифы и Пушкине. СПб.: Гуманитарное агентство «Академический проект*, 1999, в т.ч.: Муравьева О.С. Образ Пушкина: Исторические метаморфозы // Легенды и мифы и Пушкине. СПб.: Гуманитарное агентство «Академический проект», 1999. С. 113-133.

t

сгвии с механизмом культурно-исторической памяти о гении, детерминируется культурными, эстетическими, социальными представлениями эпохи»14. Однако работы, которая бы поставила весь круг проблем, возникающих в связи с историей литературной репутации Пушкина в целом, не появилось. Обстоятельное исследование было посвящено Н.В. Гоголю15, отдельные работы посвящены конкретным аспектам литературных репутаций других писателей.

Все это определило цель работы: дать целостный анализ истории формирования литературной репутации одного писателя на широком конкретном материале и в контексте литературно-читательского процесса.

Работа написана в рамках междисциплинарного подхода на стыке истории литературы (изучение творчества А.П. Чехова в контексте его восприятия современниками), социологии литературы и культуры, теории литературы (проблема писательских репутаций), исторической психологии и культурологии. Методологической основой работы стали не только названные выше работы по социологии литературы и истории литературных репутаций, исследования в рамках историко-функционального анализа, но определенные самостоятельно методологические принципы:

1. Методология исследования формирования литературной репугации -это обращение к голосам современников рассматриваемой эпохи. В основе социологии литературы лежит мысль о том, что «при изучении художественной жизни становится неизбежным перенос акцента на изучение социокультурной структуры общества и специфики мировосприятия отдельных его слоев»16. Необходимо тщательное социокультурное и социопсихологическое изучение эпохи, являющейся контекстом для изучения писательской репутации. Что касается времени Чехова, то и в советское и в постсоветское время исследования, посвященные этому периоду, были наиболее политизированными, и до сих пор они односторонне выдвигают на первый план только то или иное литературное направление. Потому в характеристике русского общества указанного времени с точки зрения социальной психологии и самосознания русской интеллигенции

"Высочина Е.И. Образ, бережно хранимый; Жизнь Пушкина в памяти поколений. М.: Просвещение, 1989.239 с.

, '¡"М ел. Гоголь и русское общество. СПб.: ООО «Издательство «Росток»», 2012.752 с." ТКядков B.C., Соколов ICE. Искусство и общество. СПб.: АЛШВЙЯ 2005. С 31.

В

рубежа веков мы опирались не только на специальные работы (в том числе Д.Н. Овсянико-Куликовского, Л.К. Долгополова, Н.М. Зоркой, В.А. Келдыша, Э. Клюс, И.А. Паперно, на исследование «Русская литература рубежа веков (1890-е - нач. 1920-х гт.)»17 и др.), но и на сплошной просмотр газет и журналов 18801917 гт.

Сфера общественных настроений принадлежит к числу трудно выявляемых, потому её приходится «проявлять» благодаря суждениям тех, кто в эту эпоху жил, с учетом анализа субъективной позиции каждого автора Мнение отдельного представителя публики обусловлено многими факторами: личными дружескими или недружескими отношениями, литературной конкуренцией, политическими взглядами, эстетическими разногласиями и пр. Это факторы разного уровня, но одинаково значимые. Отличительной особенностью современника является общность его психологического и эмоционального опыта и опыта писателя, за счет чего современник понимает то, что не видит читатель другого времени, потерявший живую связь с эпохой18.

В связи с вышесказанным нами используется понятие «общество», которое шире понятий «читатель» (профессиональный или непрофессиональный) и даже «публика», поскольку творчество писателя, и творчество Чехова в частности, соотносится не с мнением конкретных его реципиентов, а с системой ценностей того или иного времени при его жизни и после его смерти. Среди тех, кто включен в эту систему ценностей, систему «настроений», могут быть как читатели, так и те, кто этого писателя никогда не читал.

2. Необходимо обращение к максимально широкому круту источников, даже к таким, которые ранее не были предметом литературоведческого внимания, при этом нужно четко определить специфику каждого вида источников.

3. Необходимо определить факторы, которые влияют на отношение читателя к писателю в целом и по отношению к каждому конкретному автору. Среди факторов - влияние критиков, мемуаристов, ведущих публицистов, т.е. авторитетных читателей, актуализирующих наиболее важное для данной эпохи

"Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х годов): В 2 кн. /ИМЛИ РАН. М.: Наследие, 2000 -2001.-

18Потребносгь в доказательности обусловила обильное цитирование в работе. Цитирование проводилось по возможности по первой публикации 1880-1910-х гг.

содержание произведения; наличие или отсутствие подходящей группы читателей19, а также влияние социокультурных факторов: появление скандальных материалов, исторические события и пр. Нередко на литературную репутацию писателя влияют и случайные факторы.

Некоторые из этих факторов рассматривались исследователями в теоретическом и конкретно-историческом аспектах (по отношению к Чехову), но в полной мере круг таких факторов выявлен не был.

4. Необходимо выявить, насколько сам писатель и специфика его творчества определяют отношение к нему публики. В частности, нужно понять, какие черты поэтики Чехова, связанные с природой его таланта, оказались наиболее важными для читателя или же осознанно были выработаны писателем для воздействия на читателя. Такого рода исследования по отношению к Чехову не проводились, хотя важные для нашего исследования наблюдения есть в работах В.Б. Катаева, A.B. Кубасова, A.C. Собенникова, А.Д. Степанова, И.Н. Сухих, А.П. Чудакова и др.20 В такого рода исследованиях могли бы помочь данные психолингвистики, однако эта наука только приближается к решению подобных задач.

5. Необходимо четкое разграничение понятий «писатель как конкретное биографическое лицо», «писатель как творец художественного мира» и «образ писателя в общественном сознании». Образ писателя формируется в представлениях читателей подчас независимо от писателя: на него влияют «горизонты читательских ожиданий», интерес читателя к литературе или к личности творца

19На большую роль чнгателя, недооцененную по сравнению с критиков, в формировании литературной репутации Чехова указывала АЛ Кузичева, но предметом специального рассмотрения в работах исследователх эти вопросы не стали. См.: Кузичева АП. Чехов и читатель р)1эежа веков: К постановке проблемы // Федоровские чтения. 1976. Читатель и квита / Сб. науч. тр. М., 1978. С. 138-143; Кузичева АЛ. К проблеме восприятии произведений АЛ. Чехова И Чеховские чтении в Ялте. Чехов в Ялте / Сб. науч. тр. М, 1983. С. 102-108, Кузичева АЛ. Об эффекте «развертывания слова» Чехова в сознании читателя // Сталь прозы Чехова. Даугавпилс: Изд-во Даугавп. пед. ун-та, 1993. С. 9-20.

См. также: Никипелова НА. Проблема читателя в реалистической эстетике Чехова и Тургенева / Авторе ф____

кацд. филол. наук УМГПИ ям. В .И.Ленина. М., 1989. 16 е.; Тюпа В Л. Функция читателя в чеховском нарратн-ве // Образ Чехова и чеховской России в современном мире: К 150-летию со дня рождения АЛ-Чехова. СПб.: ИР ЛИ, Пушкинский дом, 2011 и др. Теоретически проблема присутствия читателя в сознании писателя поставлена в работах: Теоретико-литературные итоги XX века. Т. 4. Читатель: проблемы восприятия. Антология. М.: Наука, Пражсис, 2005.592 е.; Федута АЛ, Егоров И.В. Читатель в творческом сознании А. С. Пушкина. Минск! Лимариус, 1999. 255 е.; Осло ват AJL, Тименчик Р.Д. «Печальну повесть сохранить...» Об авторе и читателях «Медного всадника». М.: Книга, 1985. 304 е.; Прозоров В.В. Читатель и литературный процесс / Под ред. Е-ИЛокусаева. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та; 1975. 210 е.; Червец Л.В. «Как слово ваше отзовется.:.»: Судабы литературных произведений. Mj Высш. шк., 1995.239 е.; в сборниках «Художественное творчество и проблемы восприятия» (Калинин: Калинигр. гос. ун-т) и др.

(в разные эпохи значимость первого или второго меняется) и т.д. Как неоднозначно и иногда непредсказуемо соотносятся биографические данные, эволюция творчества писателя и формирование его образа необходимо анализировать в каждом конкретном случае.

6. Исследование литературной репутации предполагает рассмотрение того, как шло становление представлений о личности и творчестве писателя. Литературная репутация - это всегда процесс, а не что-то статичное и закрепившееся, поскольку «определенный разрыв между содержанием классического произведения, обладающего огромным потенциалом восприятия, и авторской концепцией есть всегда. И он растет с течением времени, поскольку произведение входит во все новые исторические контексты восприятия, в свете которых меняется понимание жизненных закономерностей, отраженных в зеркале искусства»21.

Именно поэтому по отношению к Чехову наиболее продуктивным является не «направленчесьсий» подход (поскольку «с точки зрения» публики все направления одновременно присутствуют в поле ее внимания и участвуют в полилоге вокруг писателя), но подход «исторический». Все идеи и интерпретации вступали в сложные отношения друг с другом, при этом не только определенный контекст влиял на суждение читателя или зрителя, но и само это суждение, будучи высказанным, влияло на дальнейшее развитие представлений о литературном явлении, т.е. само создавало контекст для дальнейших суждений. Потому мы построили анализ как исследование процесса Формирования тех или иных представлений о Чехове, как поиск решения обществом проблем, связанных с пониманием Чехова, при этом современники писателя приходили как к открытиям, так и к неудачам.

Из всего сказано вытекают задачи работы:

- определить круг источников, необходимых для изучения истории формирования литературной репутации писателя и Чехова в частности, выработать методологию для работы с источниками в указанном аспекте;

- выявить историко-литературные, социопсихологические, социокультур-

2'Чернец Л .В. Об адекватности интерпретации классического произведения (из истории проблемы) // Классика я современность / Под ред. ПЛ. Николаева, В.Е. Халгоева. М: Изд-во МГУ, 1991. С. 98.

11

ные, историко-культурные и пр. факторы, определяющие формирование литературной репутации писателя и Чехова в частности;

- провести анализ системы ценностей эпохи и ее связи с произведениями А.П Чехова; определить место Чехова в сознании эпохи;

- показать формирование представлений о Чехове как процесс, а также выявить те проблемы, которые в разные годы становились предметом обсуждения в обществе;

- выстроить с учетом найденных закономерностей историю формирования литературной репутации Чехова в 1880-1917 гг.

Материалом работы стали печатные и архивные материалы о Чехове, порожденные эпохой 1880-1917 гг. - это тысячи источников, интересных именно своей массовостью. Определяя хронологические рамки работы, мы исходим из того, что именно с середины 1880-х гг. Чехов становится известен широкому читателю, а 1917 г. - «культурный взрыв», резко отделивший чеховских современников и последующую эпоху с её принципиальной иной системой ценностей. Объектом исследования являлась система ценностей современников Чехова, определявшая их отношение к писателю и понимание его личности и творчества.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Методологической основой изучения писательских репутаций является изучение не результатов, но самого процесса полилога современников писателя о его личности и творчестве; опорой для исследования должен быть максимально широкий круг разнообразных источников, каждый из которых рассматривается в социокультурном контексте эпохи; необходим учет максимально широкого числа факторов, определявших процесс формирования литературной репутации конкретного писателя.

2. Формирование литературной репутации Чехова определялось конфликтом между профессиональной литературной критикой, которая увидела многие важные стороны его поэтики и его мировоззрения, однако не приняла их как значимую для культуры ценность, - и интеллигентным читателем, для которого творчество Чехова стало личностно значимым, хотя многое в его творчестве представитель этой субкультурной группы не понял. Литературная

12

критика долгое время относилась к Чехову как к писателю для определенного слоя - средней интеллигенции, не желая видеть в этом массовом по популярности писателе носителя высоких ценностей, и неохотно поставила писателя на верхние ступени литературной иерархии.

3. Творчество Чехова, несмотря на любовь читателей и внимание критики, оказалось трудным для восприятия современников, что вызывало резкие споры об авторской позиции писателя, о его героях, о его месте в литературной иерархии. Несмотря на то, что Чехов во многом полнее, чем многие представители модернизма, выразил систему ценностей человека начала XX в., поэтика его произведений и мироощущение были настолько новаторскими по отношению к литературной и этической традиции, что осознание их значимости потребовало от современников огромных усилий. Во многих случаях принятия его открытий так и не произошло. Признание Чехова в 1900-191- гг. писателем первого ряда было результатом влияния совокупности факторов, иногда даже случайных по отношению к Чехову, произошло вопреки ожиданиям тех, кто авторитетно определял литературные репутации в это время, и казалось современникам неожиданным.

4. Решающими факторами в формировании литературной репутации Чехова были: •

- то, что его современники увидели в его творчестве «свои» настроения растерянности и отчаяния,

- найденные Чеховым в прозе и драматургии приемы суггестивного воздействия на читателя, в том числе его умение в процессе чтения поднять реципиента на уровень «высшего» синтетического миропонимания.

5. В формировании литературной репутации Чехова огромную роль сыграло восприятие современниками его личности через знакомство с письмами писателя и мемуарами о нем. Личность Чехова оказалась для общества «шире» его творчества, а стремление понять её обусловило для ряда современников необходимость переоценки культурных ценностей.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования её материалов выводов в лекционных курсах по истории русской литературы, спецкурсах и спецсеминарах. Знание того, как функционирует образ Че-

13

хова в общественном сознании, поможет выстроить работу преподавателя и учителя со студентом и школьником.

Материалы и выводы исследования могут быть полезными для анализа •творчества А.П. Чехова, при подготовке комментариев к текстам писателя и изданиям мемуарных и критических материалов, при создании биографии писателя. Поставленные в работе проблемы предполагают дальнейшее глубокое изучение, что является стимулом для создания новых работ, в том числе диссертационных, в этой области. Апробированная в работе методика анализа изучения писателя может быть применена при изучении литературных репутаций других писателей.

Основные результаты относятся к области истории литературы и культуры.

Апробацией диссертации явились многочисленные выступления на научных конференциях в России (в МГУ, РГГУ, в Мелихове, Таганроге, Санкт- Петербурге, на Байкале, - более 30 конференций), на Украине (в Харькове, Ялте -более 15 конференций), а также за рубежом - в Польше, Болгарии, Германии, Швейцарии. Основные положения диссертации опубликованы в монографии и в статьях в российских и зарубежных изданиях. Концепция работа и отдельные ее положения используются в преподавательской практике в Казанском федеральном университете. Публикации по теме и проблематике (в том числе по проблеме литературоведческого источниковедения) диссертации указаны в конце автореферата.

Структура диссертации. Данная работа состоит из Введения, шести глав, Заключения и библиографического списка, включающего в том числе около 1000 непосредственно использованных источников.

Основное содержание работы.

Во Введении обосновываются новизна и. актуальность, цель и задачи работы, материал, объект и предмет исследования..

Глава I «А.П. Чехов и его читатель 1880-1910-х гг.» посвящена анализу причин любви читателя-современника к Чехову, вызывавшей удивление многих критиков того времени. Так, А. Горнфельд изумлялся в 1910 г.: «Я не счи-

14

таю Чехова равным великим русским писателям, его предшественникам. И тем более удивительной и значительной представляется мне его общественная роль»22. В чем причины славы Чехова вопреки оценке его уровня как писателя? На популярность писателя указывают многие литературоведы - однако без обращения к социальной психологии 1880-1917 гг. этот парадокс невозможно объяснить. В параграфе «§1.1. Читатель - современник Чехова и его роль в формировании литературной репутации писателя» обосновывается определяющая роль читателя, а не критика в формировании литературной репутации Чехова. Дж. Кавелти, анализируя способы взаимодействия литературы с другими аспектами жизни, утверждал, что литература отражает не реальность, а коллективные фантазии и эмоции людей определенного времени. Базовые модели, содержащиеся в наиболее популярных в данную эпоху произведениях, отражают основные ценности, влияющие на формирование этих фантазий23. Чехов совпал с важными для его современников коллективными переживаниями. Общественные настроения эпохи оказались тесно связаны с настроениями разночинной интеллигенции. Как точно отметил Д. Философов, в отношении к Чехову полностью проявилась индивидуальная и коллективная психология русского интеллигентного общества24.

Тонко почувствовав распространяющиеся в обществе настроения, Чехов благодаря особенностям поэтики своих произведений многократно усилил их -в результате они получили название «чеховских». Так возник интересный социопсихологический контекст, в котором существовали произведения Чехова. Увидев себя героем пьесы, читатель или зритель терял возможность понять многогранность авторской позиции, отождествлял себя - героя - автора. Безусловно, не будучи представителем «массовой литературы» в оценочном смысле этого слова, Чехов обязан и огромной славой, и изъянами своей писательской репутации широкому распространению среди среднего интеллигентного читателя. При этом можно говорить о нескольких «волнах» внимания к Чехову этого слоя общества, обусловленных значимостью для него разных сторон произведений писателя: это 1890-е гг., период самой большой славы (настроения

аАнкета о Чехове // Одесские повоет, газ. Одесса, 1910. № 8018.17,30 янв.

"Кавелги Дж. Изучение литературных формул // Новое лигерэтурное обозрение, ж. М, 1997. № 22. С. 33-64. "Философов Д. Быг, событие, небытие // Юбилейный чеховский сб. М.: Заря, 1910. С. 133-147.

15

тоски и отчаяния), 1900-е (настроения надежды на будущее, связанные с популярностью чеховских пьес) и конец 1900-1910-е гг. (что связано с возвращением настроений уныния и депрессии).

Для того чтобы понять истоки чеховской славы, необходимо проанализировать социальную психологию его читателя. В работах о литературе 18801890-х гг. стала общим местом мысль о том, что время Чехова - это время сумерек в общественной жизни, эпоха пессимизма. Это верно и неверно одновременно. Как обосновывается в «§1.2. Социально-психологические особенности разночинной интеллигенции конца XIX - начала XX вв.». С одной стороны, Россия в это время экономически активно развивалась. С другой - характерными чертами социальной психологии конца века были чувство одиночества, апатия, безволие, антибуржуазность. У Чехова нет интереса к такому важному событию, как, например, 1 марта 1881 г., и не потому, что он аполитичен,' а потому, что его интересует другое - изменения в психологии человека, которые были порождены всей совокупностью исторических причин. Это то ■настроение.разлада и движения общества к социальной и нравственной катастрофе, которое ощущалось почти всеми, хотя оно и не объяснимо рационально..

Конечно, не каждый представитель интеллигенции мог быть отнесен к этому «чеховскому типу». В работе показано, что не все слои интеллигенции восприняли Чехова как «своего писателя», который «выразил» их настроения: у ряда читателей возникло возмущение тем, что интеллигентный чеховский герой лишен идеализации и ореола героизма, изображение интеллигента как сложного психологического типа приводило читателей Чехова к попытке защитить от него интеллигенцию. И, тем не менее, настроения «тоски», казалось бы, не объяснимые конкретными внешними фактами жизни, были очень сильными и характерными для всех слоёв интеллигенции, пусть и в разной степени. В работе эти настроения проиллюстрированы конкретными материалами периодической печати того времени. Именно эти коллективные переживания проанализировал и воплотил Чехов.

Все это ощутил и воплотил нарождающийся модернизм. Но следует помнить, что усложненность формы, театрализация и неестественность литератур-

16

ного и бытового поведения и пр. были чужды массе интеллигенции, нуждавшейся в «своем», всё понимающем писателе. Таким «писателем - другом» и стал Чехов. Читатель воспринимал Чехова как лирика, который «выразил» его, читателя, настроения, и как в лирике читатель воспринимает лирического героя как непосредственное воплощение автора, так и чеховский читатель воспринимал чеховского повествователя, чеховских героев и автора как единое целое.

Задачи главы обусловили обращение к проблеме, которая стала предметом внимания в «§13. Россия чеховского времени и «чеховская Россия»». В параграфе на материале многочисленных источников показано, как шел спор о том, насколько правдива или неправдива картина России в произведениях Чехова. Россия представлена в произведениях писателя, безусловно, с точно расставленными акцентами, хотя это только одна - мрачная - сторона сложной и разнообразной российской жизни. Но интереснее реакция читателей на эту картину. Непосредственной эмоциональной реакцией зачастую сразу же после чтения было: «Это правда!» Самые резкие мнения о несоответствии чеховского образа России и реальной России принадлежали в основном профессиональным критикам, идеологам интеллигенции. Этим людям было свойственно, как точно отметила М. Одесская, идеализирующее сознание; высказывания критиков показывают, насколько прочно утвердилась идеалистическая концепция в умах и как болезненно переживалось ее крушение25. Отсюда и столь сильная негативная реакция на изображенное Чеховым - нежелание увидеть российскую жизнь •без спасительных иллюзий (хотя именно оппоненты Чехова определили важнейшие черты его поэтики, проявившиеся в создании чеховского образа России - отмеченные Н.К. Михайловским, Д.Н. Овсянико-Куликовским и пр. нагнетание необходимых деталей, мастерская выстроенность сюжета и пр., которые под влиянием «чеховского обаяния» часто перестают видеть не только читатели, но и литературоведы). Как писал современник: «Пьеса эта изображает современную жизнь - жизнь нервных и расстроенных людей <...> Вообще появление таких пьес - большое зло для театра. Если их можно еще писать, - то, не дай Бог, ставить в наш и без того нервный и беспочвенный век <...> А может

"Одесская ММ. Чехов и проблема идеала: Смена этяко-эстетическон парадигмы на рубеже XIX - XX веков / Автореф. дне____докт. фил. М, 2011.

быть, я по поводу пьесы «Дядя Ваня» ошибаюсь. Может быть, это действительно современная Россия, - ну, тогда дело дрянь, такое состояние должно привести к катастрофе»26.

Массовое сознание, пересоздающее действительность и литературу в удобные для себя представления, мифологично. Каким образом мифологическое сознание «перерабатывало» Чехова, идет речь в параграфе «§1.4. Чехов -писатель русского апокалипсиса и русской утопии». Русская интеллигенция определяла свое время как «больное». Такого рода неясные для тех, кто их переживает, ситуации в культуре осмысляются через мифологические или библейские образы. Русская интеллигенция (речь идет о массе врачей, учителей и пр., а не о тех, для кого в начале XX в. были характерны религиозные искания) часто использовала язык библейских образов не в официально-церковной интерпретации, а для размышления об этических и философских проблемах современности. На материале таких источников, как публицистические эссе, стихотворения о Чехове, мемуары и пр. показано, что современная жизнь осмыслялась обществом в условных и абстрактных образах ада: как мрак, мучение, «нищета ума», «сон наш безмятежный», «скука жизни». Возникал образ сумерек и «роковой ночи» как мифологического времени, времени смерти, а причины этого - в неких силах, которые стоят над человеком.

Практически каждое явление существует в культуре в одно и то же время на высоком и бытовом, массовом уровне. Условия жизни и быта демократической интеллигенции 1880-1900-х гг., утрата того, что поддерживало человека в предыдущие десятилетия, формировали мироощущение, которое можно назвать «бытовым экзистенциализмом». Особенно ярко это проявлялось в провинции, где остро чувствовалось захолустье по сравнению с крупными городами - и, как следствие, в провинции было больше всего «чехистов» и «чехи-сток», которые говорили: Чехов «нас понял», «угадал наши страдания», «нас, слабых и безвольных, но страдающих, не презирал», но «сочувствовал нам», он, «как музыка», разделил нашу тоску, утешил и стал «нашим самооправданием».

Миф о культурном герое предполагает трехчастную структуру: мрак и

^Из дневника В А- Теляковского /Публ. А.Э. Фрвденберга // Литературное наследство. Т. 68. М.: Изд-во АН СССР, 1960. С. 512-516.

смерть - обретение - выход к свету, возрождение: Чехов дал надежду, указал на то, что есть выход из ада, сказал о существовании Рая. И, таким образом, сложившийся в массовом сознании образ Чехова.стал соотноситься с утопическими чаяниями русской интеллигенции. Для растерявшегося чеховского читателя было важно, что Чехов дал не только надежду, он указал путь, который может выбрать каждый и «сотворить» в соответствии с этим свою жизнь, т.е. указал модель «жизнетворчества» для каждого в отдельности и даже страны в целом: это некое прекрасное будущее, которое придет в Россию само по себе через 200-300 лет. А пока надо терпеть, трудиться и ждать. Представления о том, что главная заслуга Чехова - заслуга писателя, который воплотил утопические представления русской интеллигенции рубежа веков, отразились в тысячах публикаций периодической печати того времени. Миф о писателе - это то, что предполагает переосмысление его образа в соответствии с коллективными бессознательными представлениями. В этом плане мифологическая составляющая входит как часть в литературную репутацию Чехова. Например, именно такой образ Чехова создали многие авторы ставших популярными мемуаров (А. Куприн и пр.)

В этом контексте возникает протест против «чеховского рая» у 3. Гиппиус, Д. Философова и др. Для них Чехов слишком связан с земным, с адом жизни, а призыв к будущей, настоящей жизни выражен нечетко, лишен поисков религиозного содержания. Потому чеховское будущее для них - это скука, пустота, торжество быта над «событиями», т.е. рай ложный, иллюзорный, уводящий в никуда

В главе показано, что для Чехова была характерна высокая сознательность творчества: он целенаправленно изучал жизнь и настроения разночинной интеллигенции. Тем болезненнее для него бьша утрата своего читателя в конце жизни.

Характеристика источников для анализа литературной репутации писателя дана в Главе II «Источники изучения литературной репутации А.П. Чехова». Источниковедческая глава, вопреки традиции, в диссертации является не первой, а второй, поскольку без обоснования того, что творчество Чехова получило массовое распространение, не ясно, почему такой разнообразный круг ис-

19

точников должен быть привлечен для анализа его литературной репутации: в Главе I «общество», которое формировало литературную репутацию писателя, определено нами гораздо шире, чем «профессиональные критики» или внимательные читатели.

В «§2.1. Печатный контекст материалов о А.П. Чехове» отмечено, что для рубежа веков самыми важными для характеристики взаимоотношений «писатель и общество» являются печатные материалы. Ведущие газеты, толстые и тонкие журналы этого периода — это чаше всего отражение политических, общественных, социальных, психологических особенностей не интеллектуальной элиты, а представителя городской интеллигенции и полуинтеллигентных слоев. Потому они являются репрезентативным источником материалов об отношении к писателю.

В главе внимание сосредоточено на источниках, необходимых для изучения литературной репутации писателя - именно этим обусловлен их отбор и показаны принципы их анализа на примере материалов о Чехове. Потому в «§ 2.2. Основные виды источников изучения литературной репутации А.П. Чехова по их функции в литературном процессе» дана общая характеристика (объем материалов, значение в комплексе источников о Чехове в целом, принципы анализа именно как источников изучения литературной репутации писателя в отличие от других подходов к этим же источникам) каждому виду материалов. Это не только известные источники, уже бывшие предметом рассмотрения ряда исследователей, хотя и не бывшие предметом целостной характеристики как единого комплекса материалов («§2.2.1. Литературная критика как источник изучения отношений между писателем А.П. Чеховым и его читателем», «§2.2.2. Материалы по истории театра как источник изучения взаимоотношений АД.Чехова и зрителя», «§2.23. Мемуары как источник изучения литературной репутации А.П. Чехова», «§2.2.4. Периодическая печать как источник информации о писателе», «§2.2.5. Письма А.П. Чехова как источник изучения его литературной репутации», «§2.2.6. Дневники современников как источник изучения литературной репутации писателя», «§2.2.9. Письма к А.П. Чехову и А.П. Чехов в переписке третьих лиц. Письма читателей как источник изучения литературной репутации писа-

20

теля», «§2.2.10. Изобразительные материалы»), но и такие, которые практически не были предметом внимания литературоведов из-за того, что казались незначительными («§2.2.7. Художественные произведения о Чехове как источник представлений о восприятии писателя обществом», «§2.2.8. Телеграммы соболезнования и надписи на вейках», «§2.2.11. Источники, закрепляющие место Чехова в истории русской литературы», «§2.2.12. Программки лекций, вечеров, публичных чтений, программы деятельности чеховских кружков н т.д.», «§2.2.13. Киноисточники изучения литературной репутации Чехова», «§2.2.14. Материалы по истории чтения», «§2.2.15. Музыкальные произведения на чеховские тексты»). Указано, что в формировании литературной репутации Чехова есть и то, что не отразилось в источниках и может быть только реконструировано («2.2.16. Что не отразилось в источниках»).

В главе указано, что огромная популярность Чехова как писателя обусловила, во-первых, колоссальное количество источников, во-вторых, их видовое разнообразие (мемуары и литературная критика, стихотворения и рекламные открытки и др.). Особенностью источников о А.П. Чехове является то, что среди них нет одного или нескольких «выдающихся». И.А. Бунин, ценивший .письма Чехова, подчеркнул: «Они - драгоценный материал для биографии, для характеристики Антона Павловича, для создания портрета его. Но уж если создавать портрет, так надо использовать не один том их, а все, да многое почерпнуть и из других источников»27.

В литературоведении долго существовала позитивистская концепция, согласно которой факт существует отдельно, а его достоверная или недостоверная интерпретация зависит от воли мемуариста или автора дневника. Но как писал А.Г. Тартаковский, «создание любого источника есть акт мыслительной деятельности человека, результат субъективного восприятия окружающего мира <...> В этой связи важно уточнить, что под достоверностью следует понимать <...>, лишь определенную степень соответствия показания источника отображенному в нем историческому событию». Любой источник, взятый отдельно,

27Чехова М.П. Из далекого прошлого II Вокруг Чехова / Сост., вступ. сг. и прим. Е.М. Сахаровой. М.: Правда, 1990, С. 363-364.

не является репрезентативным, он должен рассматриваться как часть «всего корпуса источников», порожденных одной и той же системой отношений в определенную эпоху28. Каждый вид источников предполагает использование своих специфических приемов научной критики и может дать свой, специфический материал для реконструкции того, как выстраивалось отношение к А.П. Чехову как писателю и человеку в разных слоях русского общества. Поэтому, несмотря на то, что источники неравноценны по глубине содержания, по объему, по значимости, необходим учет всех источников и использование каждого из них как составной части всего комплекса материалов о Чехове.

Методология исследования потребовала разделения материалов на источники, по которым можно проследить историю формирования литературной репутации писателя, и факторы, которые определяли и формировали сам этот процесс. Этой проблеме посвящена Глава Ш «Факторы, определяющие процесс формирования литературной репутации А.П. Чехова в 1880-е - 1910-е годы», в которой сначала речь идет о печатных материалах, влиявших на формирование литературной репутации Чехова, далее анализируются социокультурные факторы.

Главным фактором в формировании славы Чехова были его произведения («3.1. Произведения Чехова как главный фактор формирования представлений о нем в русском обществе»). И это утверждение не парадокс. «При чтении литературного произведения всегда возникает некий «подразумеваемый автор» <...> Как бы автор ни старался быть безличным, читатель неизбежно создаст образ < автора >, пишущего той или иной манерой, и, конечно, этот автор никогда не будет нейтрально относиться к каким бы то ни было ценностям»29, -однако произведения одних писателей дают больше возможностей для такой реконструкции, другие меньше. Написанное Чеховым обладало, по признанию современников, завораживающим, гипнотическим воздействием и «заставляло» любить Чехова даже при несогласии с ним. Произведения Чехова воспринимаются как такие, в которых ясно слышится голос конкретного и очень близкого человека, беседующего с читателем. Письма читателей к Чехову, материалы

""Гар-гаковский А.Г. Некоторые проблемы доказательности в источниковедении // История СССР, ж. М_ 1973 №6. С. 76-77.

В. Наррататогия. М.: Языки славянской культуры, 2003. С. 46.

22

периодической печати мемуары и пр. позволяют говорить о том, что диалог шел именно с тем повествователем, который, несмотря на свое кажущееся отсутствие в тексте, превращался в сознании читателя в личностного повествователя с конкретными особенностями характера, возрастом, даже биографией. И этот повествователь прямо ассоциировался с конкретным человеком - Антоном Павловичем Чеховым. Абстрактный автор чеховской прозы и биографический автор слились в общественном сознании в единое целое.

Кроме того, нужно признать, что слава Чехова была, начиная с водевилей 1880-х гг. и «Иванова», прежде всего славой драматурга, а решающую роль сыграли не просто постановки МХТ (в чтении пьесы Чехова не производили на современников такого впечатления, как на сцене именно этого театра), но пьеса «Три сестры».

Далее дан анализ печатных факторов, определявших отношение российского общества к Чехову («3.2. Печатные материалы о Чехове как фактор формирования литературной репутации писателя»). В параграфе «§3.2.1. Периодика как фактор формирования литературной репутации Чехова»

отмечено, что хотя периодика, особенно газетная, часто печатала недостоверные сведения, но ее постоянное внимание к Чехову было важным фактором, который определял постоянное присутствие этого писателя в повседневной жизни её читателя.

Особенно сложный вопрос связан с отношением литературной критики к писателю (§«3.2.2. Место литературной критики в формировании писательской репутации А.П. Чехова»), При жизни Чехова утвердилась мысль о том, что он не был понят критикой, которая «виновата» перед ним, а потому она не влияла на представления русского общества о Чехове. В последние десятилетия в литературоведении, напротив,'доминирует пафос защиты критики чеховского времени.

В «защиту критики» нужно сказать, что решающая роль в создании легенды о «непонимании» принадлежит самому Чехову (это показано на примере влияния писателя на отношение общества к А. Скабичевскому), что от критики нельзя требовать невозмояшого (её отношение к Чехову формировалась параллельно развитию его таланта), что концепция о «травле» Чехова сложилась в

условиях посмертной идеализации писателя (когда нужно было найти в его жизни «страдания» - их нашли в «страданиях из-за критиков») и т.д.

Но в случае с Чеховым стоит признать, что критика своей функции - определить место писателя в историко-литературном процессе, его значимость для современного читателя, его своеобразие и индивидуальность - действительно не выполнила, а открытая в области новых приемов чеховской поэтики были сделаны прижизненной критикой как бы «попутно». Это произошло потому, что в ситуации с Чеховым выявились важные исторические изменения, которые происходили в положении критики в России на рубеже веков. Еще в 1880-е гг. профессиональная направленческая критика обладала безусловным авторитетом в обществе, а проблема «литература и общество» решалась как проблема «литература и профессиональные читатели-интеллектуалы», чье мнение оказывалось безусловным - широкая публика принимала их выводы. Творчество Че-' хова пришлось на период, когда в России формировался обширный слой разночинной интеллигенции, полуинтеллигентские слои, благодаря чему складывалась на рубеже веков массовая культура и массовое общество. В 1990-е гг. литература адресуется не элите, а публике, не нуждается в посредниках-интерпретаторах, что несет разрушение традиционной системы социальной регуляции: на смену критикам приходит личность со своим индивидуальным мнением. Именно поэтому положение литературы и литераторов оказалось запутанным и противоречивым. В этой ситуации традиционная авторитарная литературная критика объявляет' читательское мнение «низовым», нарочито отталкивается от него как от лишенного вкуса, стремится к элитарности (например, многие представители символисткой критики, прежде всего, 3. Гиппиус, отреклись от Чехова как от писателя массы) или, наоборот, пытается объяснить читательские предпочтения, боясь потерять симпатии читателей в рыночных -условиях (как, например, А. Скабичевский, который в 1900-е гг. усиленно подчеркивал, что его мнение о Чехове изменилось). Критика осознавала сложности, с которыми она столкнулась при восприятии Чехова и болезненно воспринимала утрату своего влияния на общество в связи с этим писателем.

В этих условиях не критика «просмотрела» Чехова - читатель перестал нуждаться в критике для обоснования своей любви к писателю, а совершенно

24

естественный процесс, с его достижениями и недостатками, похвалами и неприятием, осмысления писателя в критике стал восприниматься как процесс «травли» Чехова Многие упреки по отношению к критике в литературоведении XX в. возникли потому, что критика рассматривалась как единственное проявление отношения общества к Чехову, а потому абсолютизировались ее промахи и достижения. На самом деле критика всего лишь одна из составляющих литературной репутации писателя, ее возможности и естественная ограниченность дополняются другими формами присутствия писателя в общественном сознании.

Важным является и то, что в произведениях Чехова было нечто, принципиально необъяснимое в таких формах общественного сознания, как литературная критика Зрелый Чехов приходит к созданию такого типа текста, который необъясним на уровне логических обобщений и нуждается в таких формах постижения, как читательское сопереживание, развертывающее параллельно чтению текста, литературоведческое медленное чтение и др. Литературная критика, которая строится на объяснении текста, упрощает чеховский текст гораздо больше, чем это происходит с текстами многих других писателей. Не случайно разные критики определяли творчество Чехова через настолько противоположные друг другу формулы, что это вызывало только усмешку читателей. Именно этим и объясняется противоречие; с одной стороны, литературная критика рубежа веков сказала о Чехове много и правильно, с другой стороны, ощущение, что что-то главное все равно не екззано, есть30.

В «§3.2.3. Мемуары об А.П. Чехове и их роль в формировании литературной репутации писателя» показано, что, несмотря на субъективные трактовки, на упрощающие личность Чехова концепции и пр., огромное влияние на представление о Чехове оказали мемуары. Уже первые читатели мемуаров о Чехове обратили внимание на то,, что «как человек он в некоторых отношениях восполнял художника и в силу этого многое в его литературной деятельности представляется с иным значением в освещении его личности»31. Именно

л'Си.: Степанов АД Антон Чехов как зеркала русской критики // АЛ. Чехов: pro et contra. Творчество АЛ. Чехова в русской мысли конца XIX-начала XX в, (1887-1914). СПб.: Изд-во Русской христианской гумаюпар-шн академии, 2002. С. 976-1007.

Ф. А.П. Чехов по воспоминаниям о нем и письмам // На памятник А.П. Чехову: Стихи и проза. СПб., 1906. С 4.

воспоминаниям о Чехове суждено было, в первую очередь (до того, как на этот процесс повлияли публикации писем писателя) «открыть» для современников необычную творческую индивидуальность, перед которой растерялась критика, и именно воспоминания способствовали пересмотру многих представлений о Чехове.

Огромную роль сыграли в отношении к Чехову и в самопознании интеллигенции публикации писем Чехова («§3.2.4. Письма А.П. Чехова в общественном сознании начала XX в.»), В 1900-1910 гг. были распространены различные концепции личности, оказывающие влияние на восприятие деятелей культуры. Но все - от народников до символистов - утверждали, что личность «деятеля», должна быть «общественной», он должен входить в то или иное «направление», утверждать себя либо в социальном действии, либо в нравственно-религиозных поисках и т.д. Благодаря письмам Чехова как общекультурная ценность были осознаны совершенно иные черты личности.

Среди других факторов («§3.2.5. Прочие факторы, влиявшие на формирование литературной репутации А.П. Чехова») отмечены фотопортреты писателя, развитие немого кино и пр.

Раздел «3.3. Публика и полемика с ней в литературной репутации А.П. Чехова» дополняет те наблюдения, которые были сделаны в Главе I! Здесь речь идет-о причинах «моды» на Чехова и ее абсурдных проявлениях, о роли провинциального и московского читателя в популярности Чехова, а также о «раз-венчателях» Чехова, например, КМ. Ежове. Пытаясь демифологизировать образ Чехова с искренним стремлением к правде (понятой в соответствии со своим уровнем личности), Ежов пошел по пути создания «антиобраза». Мемуары Н.М. Ежова несправедливо было бы называть откровенным «враньем» или видеть в них только проявление позиции газеты, которой служил этот мелкий фельетонист32. В литературной судьбе почти каждого писателя, обычно посмертной, всегда есть такого рода ниспровергатель, обычно он выдвигается на литературную арену тогда, когда достигает своего апогея миф о писателе - появись эти материалы раньше (когда миф еще не сложился) или позже (когда хрестоматийный глянец уже окончательно «прилип»), они пройдут или незамеченны-

. "Так считали и мы в прежних статьях.

ми, или к ним отнесутся как к курьезу. В процессе сакрализации писателя есть момент, когда «ниспровергатель» чувствует, что у него появилась действительная возможность повлиять на общественное мнение. Такие публикации выполняют особую роль: они сплачивают силы мифотворцев в борьбе с определившимся оппонентом, как это и произошло на рубеже 900-910-х гг.

Анализ, данный в первых трех главах, определил задачи следующих трех

глав.

В Главе IV «Личность А.П. Чехова в оценке современников» в «4.1." Противоречивость личности А.П. Чехова в оценке современников», анализируется процесс постижения личности Чехова современниками. Для них, мысливших зачастую однозначными формулировками, Чехов «идеальный человек» или «простой обыватель», «пессимист» или «оптимист», «душевный и мягкий человек» или «холодный и независимый» и пр. Даже внешность Чехова, , его манера говорить и пр. соотносились с представлениями о том, каким должен или не должен быть российский литератор. В каждом конкретном случае современникам приходилось преодолевать свойственную эпохе и российской ментальности бинарность и подниматься на иной уровень понимания личности Чехова - личности, которая синтезировала противоречия на высшем уровне: русский европеец, не оптимист или пессимист, а человек стоического мироощущения, синтезирующий базаровское осознание своей индивидуальности и каратаевскую растворенность в мироздании и пр. Размышления, начатые мемуаристами, каждый раз продолжались в критике и влияли на восприятие творчества писателя.

Второй раздел («4.2. Биография Чехова в представлениях русского общества 1900-1910-гг.») посвящен движению современников к биографии писателя. На пути к биографии Чехова стояли как представления интеллектуальной элиты о «правильной биографии» русского писателя, в соответствии с которыми оказывалось, что биографии у Чехова нет, так и мифологическая версия массового читателя о биографии Чехова как мистическом «Пути» культурного героя. Биографам Чехова надо было решить целый ряд теоретических и практических проблем, переосмыслить многие традиционные преставления. В результате, несмотря на скудость материала и отсутствие необходимой методологии,

27

первые биографы Чехова почувствовали, что в основе биографии Чехова лежит сознательное выстраивание своей жизни: биография, как оказалось, может быть подчинена не внешним событиям, которые ведут человека, а внутренним интенциям личности. Биография Чехова благодаря публикации мемуаров и 6 томов его писем была осознана публикой как роман, что закрепилось в обстоятельной работе А. Измайлова «Чехов. Биографический набросок» (1916 г.). Реализовать многие важные методологические установки - показать Чехова в постоянном движении, в единстве «двуединого миросозерцания» - Измайлову не удалось, но эти принципы были осознаны и сформулированы Измайловым как задача для будущих биографов.

При жизни Чехова многое в нем казалось странным и .затрудняло понимание его личности: Не делящий мир на добро и зло и не борющийся героически со злом, Чехов был объявлен частью интеллигенции воплощением таким черт, как кротость, мягкость, пассивность, политическая апатия - таких людей нужно просвещать, воспитывать "и вести за собой, внушая им идеалы. В противодействии этому мнению, в спорах рождалось более глубокое понимание Чехова как личности с «двуединым» миросозерцанием как воплощением наиболее высокой и сложной картины мира. Преодоление многих ограниченных представлений о творчестве Чехова в критике состоялось прежде всего благодаря незримому влиянию самого Чехова.

Глава V «Творчество А.П. Чехова в общественном сознаний 1890-1910-х гг.» посвящена восприятию современниками творчества писателя.

В «§5.1.Некоторые особенности поэтики А.П. Чехова» с опорой на исследования А.Б. Дермана, М.М. Гиршмана, В.М. Марковича, А.Д. Степанова, В.И. Тюпы и др. в объеме, необходимом для анализа отношения общества к Чехову, речь идет о том, в чём именно поэтика его произведений ориентирована на читателя. Нами не ставилась цель дать исчерпывающий' анализ этой проблемы - скорее, речь идет о постановке задачи для дальнейших исследований.

То, что именно в его текстах завораживающе действовало на публику, можно реконструировать по фрагментам переписки современников, писем к Чехову его читателей, стихотворений о нем. Это искренность голоса повествователя, сознательное использование приемов эмоционального воздействия му-'

28

зыки, опора на эмоциональный опыт обычного человека (преимущественно человека среднего возраста), который был благодарен Чехову за умение показать жизнь в единстве прозаического и высокого, использование приемов киноповествования как средства включения читателя в «поток жизни». Близость эмоционального опыта автора и читателя, обычного человека, двуединость мироощущения, лирического и эпического одновременно (при котором читатель благодарен писателю за то, что тот сказал о том, что мог бы рассказать о своей жизни сам читатель, но одновременно увел его за собой ввысь), - важнейшая причина воздействия Чехова на читателя.

Произведения Чехова, как мы видели в предыдущих главах, плохо поддавались интерпретации критики, литературоведения, органично связанного в начале XX в. с критикой и пр. - интерпретация требовала какого-то иного языка. Поэтому, например, успех чеховских постановок в МХТ - это не только мода, «попадание» «художественников» в настроения эпохи, талант актеров и режиссеров и пр. Несмотря на утверждения о «несценичности» пьес, о том, что это больше проза, чем драматургия, театр как форма сопроживания жизни гораздо больше соответствовал особенностям чеховского текста, чем его «перевод» на язык критики.

Все это привело разных читателей Чехова к сходным выводам (Н.П. Вагнер: «Мне кажется, что в Чехове современный реализм сказал свое последнее слово—»33' 3. Гиппиус: «Чехов - последний талант, у него не может быть учеников (кроме подражателей) - он сам последний ученик своих славных учителей, довел многое до точки, неподвижность конца»34, М. Горький: «Знаете, что Вы делаете? Убиваете реализм. И убьете Вы его скоро - насмерть, надолго»35). Современники, в отличие от более позднего литературоведения, могли говорить лишь о своих ощущениях. А.Д. Степанов пришел к выводу: Чехов «создает уникальный текст-констатацию, о котором нельзя вынести обоснованного суждения. В самом этом тексте заложен механизм, сопротивляющийся схватыванию смысла <...>. Перед нами чистая дескрипция, о которой мы писали в са-

33Цит. по: Летопись жизни и творчества А.П. Чехова. М.: ИМЛИ РАН, 2004. Т. 1. С. 233.

"Крайний А. [Гиппиус 3.] Что и пак. «Вишневые сады». Литературная хроника // Новый путь, ж. СПб, 1904. Май. С. 251-267.

"Переписка АЛЧехова: В 2 тт. Т.2. М.: Худож. лиг, 1984. С. 326.

29

мом начале: то, что можно пережить, испытать, но не понять и оценить. <...> Отсюда загадка прямо противоположного опыта чтения, который переживают разные читатели Чехова...»36. Чеховский высший взгляд на изображенный мир требует растворения в бьггаи без потери собственной индивидуальности и труден для обычного человека. Способность читателя подняться до синтетического сложного миропонимания формируется под строгим авторским контролем, но, как только произведение дочитано до конца, читатель чаще всего не может без помощи автора остаться на заданной высоте. Проживание чеховского" текста, возникающее во время его медленного чтения, позволяющее преодолевать традиционные упрощающие и от того ложные суждения о жизни, заканчивается, и читатель сталкивается с необходимостью сформулировать свои мысли - и тут на помощь приходят удобные штампы, иллюзии, защищающие сознание от правды, романтические идеализирующие представления и пр.

Поэтому многие традиционные суждения о чеховском творчестве, в котором всё соотнесено друг с другом, абсолютизируют только какую-либо одну его черту - так появились такие формулы, как «сумеречное творчество», «че-ховщина» («§5.2. «Чеховщина как одна из составляющих литературной репутации писателя») и пр., о которых идет речь в главе. Отношение к героям' Чехова также определялось стремлением сделать их более однозначными и определенными, желанием определить авторскую позицию - отсюда колебания в оценке героев от «психопатов» до «это мы сами» («§53. Отношение современников к героям А.П. Чехова как один из факторов формирования литературной репутации писателя»). Важным для эпохи оказался вопрос о месте Чехова в литературной иерархии - особенно в соотношении с Л. Толстым и М. Горьким («§5.4. Споры рубежа ХГХ-ХХ вв. о месте А.П. Чехова в литературной иерархии»). Не без влияния Л. Толстого обсуждался и вопрос о том, насколько Чехов «чистый художник», даже враждебный национальной традиции русской литературы («§5.5. Отношение к А.П. Чехову как чистому ху- ' дожнику и формирование литературной репутации писателя»): для понимания того, что Чехов не «чистый художник», современникам пришлось преодолевать свои представления о сути литературы. Повествование Чехова, в ко-

мСтепанов А.Д. Проблемы коммуникации у Чехова. М: Языки славянской культуры, 2005. С. 357-359

30

тором синтезируется мйроощущение развитого индивидуального сознания и мироощущение надындивидуальное, также оказалось сложным для понимания современников, многие из которых вообще объявили Чехова ницшеанцем и нигилистом. Мучительный процесс поиска выхода из этого противоречия показан в разделе «§5.6. Проблема мировоззрения А.П. Чехова в восприятии современников»

Глава VI «Формирование литературной репутации АЛ.Чехова и история читателя в России в 1880-1917 гг.» подводит итог сделанному и отмечает основные закономерности становления литературной репутации Чехова в её историческом развертывании.

История формирования литературной репутации Чехова неотделима от истории русской критики и истории российского читателя. Кроме того, она оказалась неотделима от биографии Чехова. Уже первые биографии Ф. Мускатблита (М.: Русская быль, 1910) и А. Измайлова (1916) строились так, что рассказ о жизни писателя был неотделим от рассказа о росте чеховской славы - именно это воспринималось как самое интересное и загадочное. Не восстанавливая литературную полемику вокруг отдельных произведений Чехова, мы выявляем основные тенденции в отношении общества к Чехову на протяжении почти 40 лет. Несмотря на отдельные наблюдения в литературоведческих работах XX-ХХ1-вв., пожелание А. Амфитеатрова, высказанное еще в 1913 г.: «Написать бы историю читающей публики», - остается до сих пор в силе. А без учета читательских предпочтений нельзя выстроить историю литературной репутации писателя.

В «§6.1. Формирование литературной репутации А.П. Чехова в 18801904 гг.» показано, что осмысление писателя обществом начинается с середины 1880-х гг., и процесс этот происходил как постоянное соперничество критики и публики. Литературные «властители дум» приняли Чехова, ввели его, как они полагали, в литературу, но за это «литературные Пигмалионы», на роль которых претендовали слишком многие (отсюда спор о том, кто «открыл « Чехова - Д. Григорович, А! Суворин или В. Буренин), требовали следовать их указаниям. И в то же время письма читателей, отголоски «разговоров в публике» в критических статьях свидетельствуют о том, что профессиональную критику (включая

31

даже «друга» - А. Суворина, не говоря уже о Н. Михайловском и пр.) раздражала литературная дерзость Чехова, его «непослушание». Провал «Чайки» -помимо других указанных литературоведением причин - был в то же время «кульминацией гнева». А в это время читатель все больше и больше «подчиняется» Чехову.

Особенно сложным для его литературной репутации оказалось начало 1890-х пг. Период ожидания от Чехова «большого произведения» как чего-то, что подтвердило бы надежды критики, закончился. Если начинающему талантливому беллетристу много прощали, то теперь молодому, но известному автору уже не прощали того, что он продолжал писать «по-своему», не соблюдая требований «художественной теории», не написал романа. Критика постоянно писала об упадке таланта. В этой ситуации нужны были произведения, которые были бы не просто талантливы, но резко потрясли бы общество, «выстрелили» бы так, чтобы вызвать вторую волну славы и закрепить литературную репутацию писателя, на новом, более высоком уровне. И такие произведения появились. По общему мнению, в прозе это «Палата № б» и «Мужики». Именно в этих произведениях проявились в наиболее совершенной, концентрированной и осознанной форме те особенности поэтики Чехова, которые обладали особой силой эмоционального воздействия на читателя вплоть до его полного подчинения автору, а также лирико-эпическое мироощущение. Но и эта вторая волна славы угасла бы, если бы в конце 1990-х - начале 1900-х гг. не состоялось удивительное попадание настроений МХТ с его чеховскими спектаклями в настроения зрителя.

Однако и эта третья волна славы не была окончательной: уже в начале 1900-х гг. на смену предыдущим настроениям приходят новые, выразителем их становится М. Горький, общество устало от героев-интеллигентов. Потому Чехов стал терять читательское внимание. Однако, как это ни парадоксально, смерть Чехова именно в этот момент вернула его славу и на какое-то время закрепила ее. В разделе «6.2. Смерть Л.П. Чехова в 1904 г. как поворотный этап становления его литературной репутации» рассмотрена реакция русского общества на похороны Чехова и последовавшие интерпретации его творческого пути: все они оказалась зависимы он предреволюционных настроений

общества, от политических и общественных споров, целей и задач органов периодической печати, а также от «неоромантической волны» в настроениях читателей, породившей взлет блоковщины и массовых бестселлеров. Поэтому и - эта, уже четвертая волна славы угасла - теперь уже казалось, Чехов потерял свое высокое место в литературной иерархии навсегда.

Раздел «63. Закрепление места А.П. Чехова в литературной иерархии в 1905-1917 гг.» посвящен отношению российского читателя к Чехову в предреволюционное десятилетие. Это отношение колебалось от представлений о том, что Чехов остался навсегда в прошлом (1905 г.), до понимания, что поставленные им вопросы оказались, увы, «вечными спутниками» России. Переломным был 1910 г., когда вдруг, казалось бы, совершенно неожиданно, празднование 50-я со дня рождения писателя приобрело всероссийский характер. Решающими факторами, влиявшими в этот период на литературную репутацию Чехова были настроения депрессии и отчаяния среди интеллигенции; накопление материалов о писателе - издания мемуаров, публикация шеститомного собрания писем М.П. Чеховой; потребность немого кино с его мелодраматизмом в рассказах Чехова 1880-х гг. и пр.

В Заключении сформулированы основные итоги исследования.

Творчество Чехова оказалось ориентированным не на ту социальную группу, на которую до него ориентировалась литература - не на тот слой, который считал себя элитой интеллигенции. Потому литературная критика, литературоведение так долго отказывались признать значение Чехова, и, вынужденно признав, долго не могли найти адекватный язык для разговора о нем. Творчество Чехова обладало силой «заражения» и сплочения для иной группы - массовой средней интеллигенции, выдвинувшейся как значимая социально-культурная группа в 1880-е гт. Произведения писателя дали этой группе возможность осознать тот комплекс чувств, эмоций, переживаний, который до этого не отражался в литературе.

Современникам пришлось очень нелегко: Чехов явил собой писателя, который был высшей стадией в развитии реализма, создав текст, одновременно являющийся мудрой мыслью о мире и создающий абсолютную иллюзию жизни, текст, с трудом поддающийся логической интерпретации, требующий муд-

33

poro сопереживания. Особенностью художественной манеры Чехова было то, что в основе ее лежит не изображение, а проживание жизни - так же, как в музыке. И потому наиболее удачной формой интерпретации были читательское сопереживание при чтении текста (отсюда огромная популярность среди читателей, не умеющих адекватно объяснить суть этого переживания) и постановки МХТ. Эпоха не привыкла говорить о таких текстах и с трудом искала для Чехова нужные слова - именно поэтому он оказался чужд представителям оформленных «направлений» - народникам, символистам и пр. Вряд ли можно говорить о том, что становление литературной репутации Чехова - это неуклонный путь вперед, к все более и более глубокому его постижению. Но все же по мере накопления опыта чтения Чехова чеховское время открывало в нем не просто «симпатичный талант», но психолога, социолога русской жизни, поэта и философа. В изучении литературной репутации писателя важен не результат, к которому приходят реципиенты творчества писателя, а сам процесс споров и поисков.

Постижение Чехова шло как постижение целостной творческой индивидуальности, в единстве его личности и творчества. Причем сначала, при жизни Чехоба, особую роль играли его произведения с их особой искренней и музыкальной интонацией, а затем обсуждение его личности благодаря мемуарам и биографическим материалам помогло усложнить понимание его творчества. Для своего времени Чехов оказался открытием: открытием цельной личности, смелой и самостоятельной, сформировавшей себя как гармоничную, уравновешенную и зрелую, открытием писателя, обладавшим, по словам современников, «двуединым» миросозерцанием, т.е. соединившим прозу и величие жизни, суровость и сочувствие к человеку, требование свободы личности и антииндивидуализм'.

Каждое отдельное микрооткрытие в постижении творческой индивидуальности Чехова являлось результатом диалога не только с Чеховым, но полилога в самом обществе, для каждого, даже небольшого шага вперед в понимании Чехова общество должно было пройти сложный путь, обусловленный множеством факторов: развитие методологии критики, эволюция • общественно-политических настроений читателя, появление новых материалов и т.д. Форми-

рование литературной репутации - это синтез многах одновременно существующих и разнонаправленных тенденций, в которых есть понимание и непонимание, признание и отталкивание в одно и то же время.

. В рамках одной работы невозможно было обозреть все материалы. Необходимо выявление всего круга источников (о чем мечтало не одно поколение литературоведов) - издание всего корпуса мемуаров, полного указателя публикаций о Чехове в периодической печати. Почти не изучены публикации о Чехове в провинциальных изданиях, не ясна степень влияния Чехова на литературу 1900-1910-х гг., хотя многие критики говорили о «чеховской волне» в современной им литературе. Но целостный взгляд на то, как воспринимали Чехова его современники, позволяет включить уже известные науке материалы в общий контекст и позволит сделать это с нововыявленными источниками.

Основное содержание (тематика, проблематика и методология) диссертации отражены в следующих публикациях: Монографическое исследование:

Бушканец Л.Е. «Он между нами жил...» А.П. Чехов и русское общество 1880-1917 гг. / Л.Е. Бушканец. - Казань: Изд-во Казанского университета, 2012. - 756 с. Статьи:

Публикации в журналах, рецензируемых ВАК.

1. Бушканец Л.Е. Звук и картина мира в прозе А.П. Чехова 1890-х гг. / Л.Е. Бушканец // "Языковая семантика и образ мира / Ученые записки Казанского университета.- Т. 135. - Казань: Изд-во Казанского университета, 1998. - С. 189-196.

2. Бушканец Л.Е. Международная научная конференция «Век после Чехова» / Л.Е. Бушканец// Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 64. - 2005. - № 1- С. 72-77.

3. Бушканец Л.Е. Русский или иностранец? (Чехов глазами современников) / Л.Е. Бушканец // Известия РАН. Серия литературы и языка. Т. 63. - 2004. - Т. 63. - № 5. - С. 31-39.

4. Бушканец Л.Е. Художественный язык АЛ. Чехова и язык кино / Л.Е. Бушканец // Ученые записки Казанского университета. - Т. 149. Серия: Гуманитарные науки. Кн.2. - Казань: Изд-во Казанского университета, 2007. - С.82-94.

5. Бушканец Л.Е. Дневник Л.Н.Толстого и самопознание современного молодого читателя /Л.Е. Бушканец//Русская словесность. - 2010.-№ 1. - С. 18-23.

6. Бушканец Л.Е. Стилистика народного театра в пьесе А.П. Чехова «Вишиевый сад» / Л.Е. Бушканец // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. - Т. 152, книга 2. - Казань: Изд-во Казанского университета, 2010. - С.78-85.

7. Бушканец Л.Е. Чехов - писатель русского апокалипсиса? / Л.Е. Бушканец // Общественные науки и современность. - 2010. - № 4. - С. 120-135.

8. Бушканец Л.Е. Личный архив литературоведа как комплекс источников / Л.Е. Бушканец // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. - Т. 154, кн. 2. - Казань: Изд-во Казанского университета, 2012. - С. 13-29.

Публикации в зарубежных издательствах.

9. Бушканец Л.Е. Актуальные проблемы изучения мемуаров о русских писателях / Л.Е. Бушканец // Literatura i kommunikacja. - Lublin: Wydawnictwo uniwersytetu Marii Curie Sclodowskiej, 1998. - C. 242-259.

10. Бушканец ЛЕ. Дневник молодого Л.Н. Толстого как нарративный текст / Л.Е. Бушканец // Dzienniki pisarzy rosyjskich. Studia Rossica.- Warszawa, 2006. - C. 165-177.

11. Бушканец Л.Е. Чехов и утопические представления русской интеллигенции начала XX века/Л.Е. Бушканец//Canadian American Slavic Studies. -42. Nos. 1-2. Spring-Summer, 2008."-C. 63-88.

12. Бушканец Л.Е. «Чеховские звуки» в культурном сознании конца XIX-начала XX вв. / Л.Е. Бушканец // Мир Чехова: Звук, запах, цвет / Чеховские" чтения в Ялте: Сб. науч. тр. -Симферополь: Доля, 2008. - С.16-32.

13. Бушканец Л.Е. Чехов как источник раздражения для современной драмы / Л.Е. Бушканец // Современная российская драма / Казанский гос. университет. Гиссенский университет им. Юстуса Либиха. - Казань: РИЦ «Школа», 2008. - С. 19-31.

14. Бушканец ЛЛ. Интеллигент-разночинец'вне времени и пространства: мироощущение чеховских героев / Л.Е. Бушканец // Мир Чехова: пространство и время / Чеховские чтения в Ялте: Сб. научн..тр. -Симферополь: Доля,2010,-С. 179-189.

15. Бушканец Л.Е. Фарсовые элементы в чеховской драматургии («Вишневый сад»)// Festkultur in der russischen literature(18.bis 21 Jahrhundet). Культура праздника в русской литературе XVin-XXI вв. - Munhen: Yerben Utz Verlag, 2011. - C.141-148.

16. Бушканец Л.Е. «Чудесный инструмент» :Влияние Л.Н.Толстого на представления о Чехове в начале XX века 7 Л.Е. Бушканец // Чехов и Толстой. К 100-летию памяти Л Л. Толстого / Чеховские чтения в Ялте: Сб. науч. тр. - Вып. 16. - Симферополь: Доля, 2011.-С. 16-36.

17. Бушканец Л.Е. Драматургия Чехова и язык киноискусства / ЛЕ. Бушканец // Как меня принимали в Харькове: А.П.Чехов и украинская культура. - Киев: Русское слово, 2011. -С.242-248.

18. Бушканец Л.Е. Киносъемки в Сумах в 1914 году / Л.Е. Бушканец // Русский язык и литература в учебных заведениях.-Киев: Русское слово. - 2012. - № 1.-С. 40-42.

19. Бушканец Л.Е. А. Чехов в прижизненных оценках европейцев: русский или иностранец? // Европа чете Чехов / Материалы межд. науч. конференции. Доклады и сообщения. -Велико Тырново: Университетско издателство «Св. св. Кирил и Методий», 2012. - С. 180187.

20. Бушканец Л.Е. Белая дача и Россия начала XX в. // А.П. Чехов. Материалы и исследования / Чеховские чтения в Ялте: Сб. науч. Тр. к 90-летаю Дома-музея А. П. Чехова в Ялте. -Симферополь: Доля, 2012. - С.254-267

Публикации в издательствах «Наука», «Просвещение» и издательстве МГУ.

21. Бушканец Л.Е. Газета «Новое время» и споры о А.П. Чехове 1900-1910-х гг. / Л.Е. Бушканец // Молодые исследователи Чехова. - Т. 3. - М.: Изд-во МГУ, 1998. - С. 283-292.

22. Бушканец Л.Е. Ялта: Сто лет приезда МХТ// Чеховский вестник / Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. - №7. - М.: Скорпион, 2000. - С.68-73.

23. Бушканец Л.Е. Базаров или Каратаев: К спорам о личности Чехова в начале XX века / Л.Е. Бушканец // Молодые исследователи Чехова - Т. 4. - М.: Изд-во МГУ, 2001. - С. 13-40.

24. Бушканец ЛЕ. «Три сестры» и «чеховщина» в русском обществе начала XX века / Л.Е. Бушканец // Чеховиана. «Три сестры»: 100 лег. - М.: Наука, 2002. - С. 305-317.

25. Бушканец Л.Е. [Рец. на: Летопись жизни и творчества А.П. Чехова. Т.2. - М.: ИМЛИ РАН, 2004. - 592 е.] / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник / Чеховская комиссия Совета по

мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. - Москва; Скорпион, 2005.-С.15-21.

26. Бушканец Л.Е. Будьте осторожны. [Рец. на: Измайлов И. Чехоа- М.гЗахаров, 2004] / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник /Чеховская комиссия Совета па мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. - Москва: Скорпион, 2005.- № 15 - С.54-56

27. Бушканец Л.Е. Художественный язык Чехова в литературной системе XX века / JT.E. Бушканец// Чеховский вестник / Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. - Москва: Скорпион, 2005.- № 17. - С. 119-135.

28. Бушканец JIJE. Dzielo Antoniego Czechowa dzisiaj. Stadia Rossica XVL - Warszawa 2005 / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник /Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. - Москва: Скорпион, 2005.- № 17. - С. 47-60.

29. Бушканец JLE. [Рец. на: Переписка А.П. Чехова и О Л. Книппер: в 2 тг. - М.: Изд. дом «Искусство», 2004] / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник /Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Моск. гос. ун-та. - Москва: Скорпион, 2006.- № 18. - С.22-29.

30. Бушканец Л.Е. Биография Чехова: итоги и перспективы / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник /Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. -Москва: Скорпион, 2007. - № 20. - С. 128-141

31. Бушканец Л.Е. Письма А.П. Чехова общественном сознании начала XX в. / JI.E. Бушканец // Чеховиана. Из века XX в XXI. Итоги и ожидания. - М: Наука, 2007.- С.189-205.

32. Бушканец Л.Е. Какие мемуары написаны о Чехове и можно ли им верить? / Л.Е. Бушканец // Чеховиана. Из века XX в XXI. Итоги и ожидания. - М.: Наука, 2007. - С. 206-230.

33. Бушканец Л.Е. Страницы воспоминаний о Чехове / Л.Е. Бушканец // Чеховиана. Из века XX в XXL Итоги и ожидания. - М.: Наука, 2007. - С. 241-263.

34. Бушканец Л.Е. А.П. Чехов и социально-психологические особенности разночинной интеллигенции конца XIX - начала XX вв. / Л.Е. Бушканец // Диалог с Чеховым / Сб. статей в честь 70-летия В.Б. Катаева. - М.: Издательство МГУ, 2009. - С. 141-155.

35. Бушканец Л.Е. Княгиня / Л.Е. Бушканец // А.П. Чехов. Энциклопедия. - М.: Просвещение,2011.-С. 108-109.

36. Бушканец Л.Е. Супруга / Л.Е. Бушканец И А.П. Чехов. Энциклопедия. - М.: Просвещение, 2011. -С. 185-187.

37. Бушканец Л.Е. Академический инцидент / Л.Е. Бушканец // А.П. Чехов. Энциклопедия.'

- М.: Просвещение, 2011.- С. 307-310.

38. Бушканец Л.Е. Толстой / Л.Е. Бушканец // АЛЧехов. Энциклопедия. - М.: Просвещение, 2011. - С. 457-460.

39. Бушканец Л.Е. Мемуары о Чехове / ДЕ. Бушканец // А.П. Чехов. Энциклопедия. - М: Просвещение, 2011. - С. 634-638.

40. Бушканец Л.Е. Россия чеховского времени и чеховская Россия / JLE. Бушканец // Образ Чехова и чеховской России в современном мире: К 150-летию со дня рождения А.П.Чехова / Ред. В.Б. Катаев, С.А. Кибальник. - СПб.: ИД «Петрополис», 2010,- С. 39-47.

41. Бушканец Л.Е. Запоздавшая рецензия / ЖЕ. Бушканец//Чеховский вестник / Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та. -Москва: Скорпион. - М.: Скорпион, 2012. - С. 6-20.

42. Бушканец Л.Е. Чеховские чтения в Ялте / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник / Чеховская комиссия Совета по мировой культуре РАН, Филол. факультет Московского гос. ун-та.

- Москва: СкорпионД012. - С. 100-108.

Прочие публикации. <

43. Бушканец Л.Е. Комплекс мемуаров о писателе как источник изучения его жизни и творчества: На материале воспоминаний о А.П. Чехове / Л.Е. Бушканец // Вопросы источникове-

дения: Межвуз. сб. науч. тр. - Казань: Изд-во КГПИ, 1989. - С. 61-73.

44. Бушканец JLE. JLH. Толстой и мемуары об А.П. Чехове / J1.E. Бушканец // Л.Н. Толстой и проблемы современной филологии. - Казань: Изд-во КГУ,1991. - С. 11-17.

45. Бушканец JLE. Мемуары М. Горького о А.П. Чехове / JLE. Бушканец // Горьковские чтения. 1990. -Вып.2.-Н. Новгород, 1992. -С.118-125. "

46. Бушканец Л.Е. К вопросу о традиционном и новаторском в мемуарной литературе / Л.Е. Бушканец // Проблемы традиций и новаторства в русской литературе. - Н. Новгород, I993.-C.195-201.

47. Бушканец JIJE. А. Амфитеатров и споры о АЛ. Чехове в начале XX в. / Л.Е. Бушканец //Чеховские чтения в Твери. - Тверь: Тверской гос. ун-т, 2000. - С.39-53.

48. Бушканец JI.E. «Обыденность» А.П. Чехова: К истории формирования образа Чехова в общественном сознании начала XX в. // Мелихово. 2000 / Альманах. - Гос. лит.-мем. музей-заповедник А.П. Чехова «Мелихово», 2000. - С.47-63.

49. Бушканец JI.E. Необычные формы литературной критики (образ писателя и стихотворения об АП. Чехове в начале XX в.) / Л.Е. Бушканец // Критика и ее исследователь / Сб., посвященный памяти проф. В.Н. Коновалова. - Казань: Изд-во Казанского ун-та, 2003. - С. 98110.

50. Бушканец JI.E. Чеховские чтения. Ялта / Л.Е. Бушканец // Чеховский вестник / Чеховская комиссия Совета по истории мировой культуры РАН, филол. факультет Московского гос. ун-та. -М.: Скорпион, 2004. - № 14. - С. 20-26.

51. Бушканец JLE. Ночь и день в художественной картине мира А.П. Чехова / Л.Е. Бушканец // Природа в художественной литературе: Материальное и духовное / Сб. науч. статей. -СПб.: ЛГУ им. А. Пушкина, 2004. - С. 45-55.

52. Бушканец Л.Е. «Отец, сын и внук»: Л. Толстой, А. Чехов и М. Горький в общественном сознании начала XX в. / Л.Е. Бушканец Н Творчество Максима Горького в социокультурном контексте эпохи. - Н. Новгород, Изд-во Нижегородского ун-та, 2006. - С. 262-275. . .

53. Бушканец Л.Е. Биография писателя в школе, или размышления о детстве и юности Чехова / Л.Е. Бушканец // Читаем Чехова. Материалы 1 Российской летней школы для учителей русского языка и литературы. - Москва: Мелихово, 2007. - С. 152-181.

54. Бушканец ЛЕ. Как говорил Чехов: к проблеме воссоздания речи писателя в мемуарной и биографической литературе / Л.Е. Бушканец // Биография Чехова: Итоги и перспективы. -Великий Новгород: НовГУ, 2008. - С.49 - 68.

55. Бушканец Л.Е. Прозаический цикл в творчестве АЛ Чехова («В сумерках») / Л.Е. Бушканец // Литературные жанры: Теоретический и историко-литературный аспекты изучения.- М.: МАКС Пресс, 2008. - С. 154-161.

56. Бушканец Л.Е. «Степь» А.П. Чехова и размышления В.О. Ключевского о природных предпосылках русской менгальности / Л.Е. Бушканец // Таганрогский вестник / Материалы межд. науч.-практ. конф. ««Степь» АЛ. Чехова: 120 лет». - Таганрог, 2008. - С.22-29.

57. Бушканец ЛЕ. Роль массового читателя в формировании литературной репутации A.IL Чехова (к. 19-начало 20 вв.) / Л.Е. Бушканец И Homo scribens. Литературная критика в России: Поэтика и политика. - Казань: Изд-во Казанский университет. 2009. - С. 113-119.

58. Бушканец Л.Е. Отклики на М. Горького в русской дореволюционной юмористической печати / Л.Е. Бушканец // Максим Горький: Взгляд из XXI в. - Н.Новгород. Изд-во Нижегородского ун-та. - 2010. - С.361-368.

59. Бушканец Л.Е. АЛ. Чехов как читатель русской поэзии / Л.Е. Бушканец // Таганрогский вестник / Материалы межд. науч.-практ. конф. «Истоки творчества А. П. Чехова: биография и поэтика». - С. 264-276.

60. Бушканец Л.Е. А.П. Чехов-фельетонист / Л.Е. Бушканец // Синтез документального и художественного в литературе и искусстве / Сб. статей и материалов Ш межд. науч. конф. -Казаны Юниверсум, 2011. - С. 210-216.

61. Бушканец Л£. А.П. Чехов и А. де Вопоэ: русский писатель глазами иностранного критика / ДЕ. Бушканец // Текст, произведение, читатель / Материалы межд. науч.-практ. конф,-Пенза-Казань - Решт, 2012. - С. 45-49.

62. Бушканец Л.Е. Философия и психология возраста в произведениях АЛЧехова / Л.Е. Бушканец // Философия А.Чехова / Сб. ст. межд. науч. конф - Иркутск, 2012. - С. 34-

48.

Составление и редактирование (совместно с проф. JL Полякевичем (США)) 63. Canadian American Slavic Studies. 42. Nos.1-2, Spring-Summer, 2008.

Текст диссертации на тему "А.П. Чехов и русское общество 1880-1917 гг."

КАЗАНСКИЙ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ (ПРИВОЛЖСКИЙ) УНИВЕРСИТЕТ

05201350576 На

Бушканец Лия Ефимовна

А.П. ЧЕХОВ И РУССКОЕ ОБЩЕСТВО 1880-1917 гг. ФОРМИРОВАНИЕ ЛИТЕРАТУРНОЙ РЕПУТАЦИИ

Специальность: 10.01.01 - русская литература

Диссертация представлена на соискание ученой степени доктора филологических наук

Научный консультант Катаев Владимир Борисович

доктор филологических наук, профессор

Москва - 2013

СОДЕРЖАНИЕ

Введение 5

ГЛАВА 1. А.П. Чехов и его читатель 1880-1910-х гг. 21

1.1. Читатель - современник Чехова и его роль в формировании литературной репутации писателя 21

1.2. Социально-психологические особенности разночинной интеллигенции конца XIX - начала XX вв. 30

1.3. Россия чеховского времени и «чеховская Россия» 53

1.4. Чехов - писатель русского апокалипсиса и русской утопии 67 Выводы 79 ГЛАВА 2. Источники изучения литературной репутации А.П. Чехова 85

2.1. Печатный контекст материалов о А.П. Чехове 85

2.2. Основные виды источников изучения литературной репутации

А.П. Чехова по их функции в литературном процессе 94

2.2.1. Литературная критика как источник изучения о

отношений между писателем А.П. Чеховым и его читателем 94

2.2.2. Материалы по истории театра как источник изучения взаимоотношений А.П.Чехова и зрителя 104

2.2.3. Мемуары как источник изучения литературной

репутации А.П. Чехова 111

2.2.4. Периодическая печать как источник информации о писателе 132

2.2.5. Письма А.П. Чехова как источник изучения его

литературной репутации 134

2.2.6. Дневники современников как источник изучения

литературной репутации писателя 136

2.2.7. Художественные произведения о Чехове как источник представлений о восприятии писателя обществом 139

2.2.8. Телеграммы соболезнования и надписи на венках 157

2.2.9. Письма к А.П. Чехову и А.П. Чехов в переписке третьих лиц. Письма читателей как источник изучения литературной репутации

писателя 162

2.2.10. Изобразительные материалы 166

2.2.11. Источники, закрепляющие место Чехова в истории литературы 176

2.2.12. Программки лекций, вечеров, публичных чтений,

программы деятельности чеховских кружков и т.д. 184

2.2.13. Киноисточники изучения литературной репутации Чехова 185

2.2.14. Материалы по истории чтения 188

2.2.15. Музыкальные произведения на чеховские тексты 189

2.2.16. Что не отразилось в источниках 190 Выводы 192 ГЛАВА 3. Факторы, определяющие процесс формирования

литературной репутации А.П. ЧЕХОВА В 1880-е 1910-е гг. 194

3.1. Произведения Чехова как главный фактор формирования представлений о нем в русском обществе 195

3.2. Печатные материалы о Чехове как фактор формирования литературной репутации писателя 205

3.2.1. Место литературной критики в формировании

писательской репутации А.П. Чехова 205

3.2.2. Мемуары об А.П. Чехове и их роль в формировании

литературной репутации писателя 223

3.2.3. Письма А.П. Чехова в общественном сознании начала XX в. 235

3.2.4. Прочие факторы, влиявшие на формирование

литературной репутации А.П. Чехова 250

3.3. Публика и полемика с ней в литературной репутации А.П. Чехова 252 Выводы 271 ГЛАВА 4. Личность А.П. Чехова в оценке современников 272

4.1. Противоречивость личности А.П. Чехова в оценке современников 272

4.2. Биография Чехова в представлениях русского общества 1900-1910-гг. 324 Выводы 347 ГЛАВА 5. Творчество А.П. Чехова в общественном сознании

1890-1910-х гг. 351

5.1. Некоторые особенности поэтики А.П. Чехова 351

5.2. «Чеховщина» как одна из составляющих литературной

репутации писателя 495

5.3. Отношение современников к героям А.П. Чехова как один из факторов формирования литературной репутации писателя 411

5.4. Споры рубежа XIX-XX вв. о месте А.П. Чехова в

литературной иерархии 423

5.5. Отношение к А.П. Чехову как чистому художнику и формирование литературной репутации писателя 428

5.6. Проблема мировоззрения А.П. Чехова в восприятии современников 438 Выводы 450 ГЛАВА 6. Формирования литературной репутации А.П. Чехова и

история читателя в России в 1880-1917 гг. 451

6.1. Формирование литературной репутации Чехова в 1880-1904 гг. 456

6.2. Смерть А.П.Чехова в 1904 г. как поворотный этап становления

его литературной репутации 505

6.3. Закрепление места А.П.Чехова в литературной иерархии в

1905-1917 гг. 517

Выводы 529

Заключение 532

Принятые сокращения 537

Список литературы 538

ВВЕДЕНИЕ

Предметом исследования в работе является формирование писательской репутации А.П. Чехова при его жизни и в первое десятилетие после его смерти вплоть до 1917 года, который стал границей не только в общественно-политической, но и литературной жизни страны.

При жизни Чехов пользовался ни с чем не сравнимой любовью читателей-современников1, однако даже внутри одного литературно-критического направления не обнаруживается единства отношения к писателю. Яростное неприятие Чехова 3. Гиппиус сочетается с обоснованием того, что Чехов - писатель-символист у А. Белого. Высоко оценивший Чехова сотрудник народнического журнала Л.Е. Оболенский в 1880-е гг. оказался в оппозиции по отношению к безусловно авторитетному народническому же «властителю дум» - Н.К. Михайловскому. Такой разнобой приводил к тому, что исследователи восприятия творчества Чехова в критике утверждали, что анализировать нужно отношение к писателю каждого отдельного критика, а не направления. Кроме того, изучение символисткой, марксистской, народнической и пр. критики о Чехове неизменно приводило исследователей к одинаковым выводам о том, что Чехов был оценен ее представителями, но «недопонят». А причины исключительной читательской любви к писателю казались малопонятными как современникам, так и потомкам. Л.Е. Оболенский писал о том, что если «любому из современных интеллигентных русских предложить вопрос, кто из новейших писателей-беллетристов привлекает к себе наибольшее внимание публики», то обязательно будет назван Чехов. О нем спорят и пишут, хотя у него нет таких масштабных произведений, как «Война и мир» Л.Н. Толстого, как романы Ф.М. Достоевского, и вообще он прославился «мелкими этюдами»2.

'«Теперь среди портретов «любимых писателей» вы во всякой образованной семье, в комнатке всякого студента или курсистки встретите портрет или карточку «Антона Чехова», - писал В. Розанов (Розанов, В. Наш «Антоша Чехонте» // Русское слово, газ. - М., 1910. - 17 янв.)

"Оболенский, Л.Е. М. Горьким и причины его успеха. Опыт параллели с А. Чеховым и Глебом Успенским. Критический этюд / Л.Е.Оболенский. - СПб.: Изд. В.И. Губинского, 1903. - С. 3-5.

Парадокс этот объясняется тем, что Чехов оказался как писатель собеседником не критиков, т.е. профессиональных читателей, несущих груз уже сложившихся традиционных подходов к литературе (на рубеже веков это социологич-ность, анализ произведения через систему персонажей, через отражение считающихся верными философских идей и т.п. - что, собственно, объединяет и народническую, и символистскую критику при всей их противоположности), а обычного среднего интеллигентного читателя. Взаимодействие Чехова с этим читателем, роль читателя в формировании писательской репутации Чехова (а отголоски представлений того времени до сих пор актуальны в литературоведении и массовом сознании) и стали предметом исследования в диссертации.

Степень разработанности проблемы. История критического восприятия творчества А.П. Чехова в России кажется достаточно изученной. Есть специальные работы, в том числе диссертация М.А. Муриня1, ряд исследований и антологий критических и театральных материалов И.Е. Гитович, В.Б. Катаева, А. П. Ку-зичевой, A.C. Мелковой, И.Б. Ничипорова, М.О. Одесской, Э.А. Полоцкой, С. ле Флеминга, И.С. Сухих, А.Д. Степанова, А.П. Чудакова и др. - они посвящены изучению истории прижизненной и посмертной критики о писателе. Отдельные наблюдения, связанные с восприятием творчества Чехова, есть в четырехтомной коллективной монографии «Литературный процесс и русская журналистика конца XIX - начала XX веков», в работах по истории русской критики данного периода (это диссертации и исследования М.В. Михайловой, М.Ю. Эделынтейна, В.Н. Крылова, Е.В. Ивановой и др.), в комментариях к Полному академическому собранию сочинений Чехова в 30 тг. Однако, например, в статье И.Е. Гитович «Литературная репутация Чехова в пространстве российского XX века: реальность и аберрации (К постановке вопроса)» поставлены актуальные проблемы изучения

'Муриня, М.А. Чеховиана начала века (структура и особенности) / М.А. Муриня // Чеховиапа. Чехов и «серебряный век». - М.: Наука, 1996. - С. 15-22; Муриня, М.А. А.П. Чехов в русской критике и культурном сознании начала XX века (1900-1917) / М.А. Муриня: дне. ... канд. филол. наук. - СПб., 1992; Полоцкая, Э.А. Чехов: Личность, творчество / Э.А.Полоцкая // Время и судьбы русских писателей. - М., 1981. - С. 282-343; Семанова, М.Л. Чехов и советская литература / M.JI. Семанова. - М., Л.: Сов. писатель, 1966. - 311 е.; Катаев, В. Б. Чехов плюс ... : Предшественники, современники, преемники / В.Б. Катаев. - М.: Языки славянской культуры, 2004. - 392 с. и др. Огромное количество работ посвящено «чеховскому присутствию» в литературе XX в., в литературе постмодернизма и в современной новой драме - но проблема «Чехов и русская культура 1917 - начала XXI в.» осталась за пределами нашего внимания.

литературной репутации писателя: какие факторы ее определяли и какие методологические приемы позволят литературоведению их выявить? в какой мере литературная репутация соотносится со смыслами произведений писателя? какие существуют клише в наших представлениях об истории литературной репутации Чехова? как выявить те особенности психологии читателя, что определяли на протяжении XX века отношение к Чехову?1

Действительно, несмотря на огромную работу, проделанную исследователями, нет исследования, которое, во-первых, показало бы формирование литературной репутации Чехова последовательно, как целостный процесс2, во-вторых, необходимо не просто констатировать, каковы этапы формирования представлений о Чехове и каковы основные черты этих этапов, к каким выводам приходили современники, но выявить механизм этого процесса. Это и определяет новизну нашей работы в практическом и теоретическом аспектах.

Актуальность исследования определяется тем, что в последние годы российское литературоведение чувствует необходимость возвращения к историческому изучению литературы, но на новом, не вульгарно-социологическом уровне историзма. В чеховедении многие исследователи заявили о необходимости «вернуть Чехова его историческому времени» - без этого есть опасность того, что мы окажемся в научном тупике. Именно этим определяется появление многих работ-это публикации критических и мемуарных материалов, издание Летописи жизни и творчества А.П. Чехова в 6 тт., издание объемного тома «Таганрог и Чеховы» и пр. Данное исследование находится в русле современных требований.

Определение методологических принципов построения истории литературной репутации А.П. Чехова было невозможно без обращения к исследованиям, которые стали теоретической базой работы - это исследования по социологии литературы.

'Гитович, И.Е. Литературная репутация Чехова в пространстве российского XX пека: реальность и аберрации (К постановке вопроса) / И.Е. Гитович // БииНа КоББка. XVI. - \Varszawa, 2005. - С. 15-26.

2В работе А.П. Кузичевой «Театральная «чеховиана»» (Кузичева, А.П. А.П. Чехов в русской театральной критике: Комментированная антология. 1887-1917 / А.П. Кузичева. - М.: Чеховский полигр. комбинат, 1999. - 541 с.) некоторые близкие к нашей задачи решаются на материале отношения к Чехову-драматургу, а не всего комплекса источников. В диссертации М.А. Муриня, содержащей важные наблюдения над чеховианой начала XX в., отношение к Чехову в основном рассматривается как некая «ситуация», т.е. в статике более, чем п динамике.

Во-первых, это работы о взаимосвязи литературы и реальности. Устарели те работы по социологии литературы, которые прямолинейно воспринимают литературу как адекватное или неадекватное зеркало эпохи. Текст писателя не связан со своей эпохой механически, его связь с действительностью проявляется не в «рассказывании» о современных писателю событиях - он отражает фундаментальные особенности коллективных представлений и коллективных фантазий, т.е. систему ценностей. Именно поэтому, полагают исследователи, не второстепенные писатели, в творчестве которых, казалось бы, подробно описаны быт и правы времени, а великие писатели, «символически воплощающие идеологемы современников», оказываются ближе к своей эпохе1. Литература наряду с интенциями автора и пр. отражает ценности своего времени, в связи с чем необходимо выявить природу этих ценностей, представления о человеке и смысле жизни в данную эпоху, надежды и мечты, «способ чувствования», причем исследователь должен выявить социально-культурное значение этой внутренней жизни конкретных людей прошлого. Ыа этой основе («разговора о ценностях») строятся взаимоотношения писателя с его читательской аудиторией: в каждый конкретно-исторический момент отношение к писателю определяется совпадением или конфликтом ценностей2.

Для характеристики отношений писателя и общества используется понятие «литературная репутация». Оно было введено И. Розановым в 1920-е гг., при этом он обратил внимание на некоторые закономерности формирования литературных репутаций писателей - в частности, он говорил о «ритме эпох» в притяжении и

'Gameson, F. The political Unconscious Narrative as a Socially Symbolic Act / F. Gameson. - U.K.: Methuen and Co.Ltd., 1981. - P. 34-42 и далее.

"См., напр.: Гудков, Л., Дубин, Б., Страда В. Литература и общество: Введение в социологию литературы / Л. Гудков, Б. Дубин, В. Страда. - М.: РГГУ, 1998. - 80 е.; Гудков, Л., Дубин, Б. Литература как социальный институт / Л.Гудков, Б. Дубин. - М.: Повое литературное обозрение, 1994. - 352 е.; Laurenson, D., Swingewood, A. The Sociology of Literature. - L., 1971. - P.10-25; Lowenthal, L. Literature and the Image of Man. - Boston: Beacon Press, 1957; Berger, M. Real and imaged worlds. The novel and Social Sciences. - Cambridge, 1977. - 303 p.; Nisbet, R. Sociology as an Art Form. - London, 1976. - 145 p.; Borenstein, A. Redeeming the Sin. Social Science and Literature. - N.Y., 1978. - 269 p.; Shils, E. Metropolis and Province in Intellectual Community// Shils E. Selected papers. - V.l. - Chicago, London, 1954; Rosengren, K.E. Sociological aspects of the literary system. - Stockholm, 1968. -216 p.; Ward, A. Book production, fiction and the German reading public, 1740-1800. - Oxford, 1974; Richetti, J. Popular fiction before Richardson. - London, 1969. - 274 p.; Coste, D. Three conception of the reader and their contribution to a theory of the literary text. - Copenhagen, 1979. - Orbis Litterarum. - V. 34, N 4. - P. 271-286; Cavelti, J. Adventure, mystery and the romance. -Chicago, London, 1976.-336 c.; Schonert, J. The Social History of Geman Leterature: Poetics 14 (1985). - P. 303-319 и др. работы.

отталкивании общества по отношению к явлению литературы1. А. Рейтблат определял литературную репутацию как «представления о писателе и его творчестве, которые сложились в рамках литературной системы и свойственны значительной части ее участников (критики, литераторы, издатели, книготорговцы, педагоги, читатели). Литературная репутация в свернутом виде содержит характеристику и оценку творчества и литературно-общественного поведения писателя <...> существование литературных репутаций необходимо для структурирования литературной системы, поддержания впутрилитературной иерархии, обеспечивающей ее функционирование и динамику»2. Как писала И.Е. Гитович, «реальное присутствие писателя в культурном пространстве других эпох, начинающееся после его смерти, не в последнюю очередь связано с феноменом литературной репутации. Хотя это понятие как самостоятельный конструкт в литературоведении до сих пор не сложилось, им охотно пользуются как общепонятным. <...> Под литературной репутацией следует понимать сложившееся в общем культурном сознании мнение о писателе и его месте в литературной иерархии, так или иначе влияющее на установку восприятия его следующими поколениями. Оно не остается неизменным, и из истории литературы мы хорошо знаем, что репутация меняется иной раз так резко, что надолго выталкивает какое-то имя из активного словаря культуры»3. Не вызывает сомнения мысль о том, что мы никогда не видим текст как «вещь в себе» - мы видим его только через призму унаследованного нами интерпретационной традиции и даем собственную интерпретацию в терминах интерпретационно-

4

го кода своего времени , т.е. вне литературной репутации писатель не воспринимается ни обычным читателем, ни критиком, ни литературоведом.

И в теоретическим, и в историко-литературном, практическом, аспектах проблема литературных репутаций в полной мере не изучена.

'Розанов, И.II. Литературные репутации: Работы разных лет / И.II. Розанов. - М.: Советский писатель, 1990. - 464 с. См. также о литературных репутациях: Богомолов П.А. Литературная репутация и эпоха / II.Л. Богомолов // Богомолов Н.А. Михаил Кузмин: Статьи и материалы. - М.: НЛО, 1995. - С. 57-66.

2РеПтблат, А.И. Как Пушкин вышел в гении. Историко-социологические очерки о книжной культуре пушкинской эпохи. - M.: 11ЛО, 2001. - С. 51 -52.

3Гигович, И.Е. Литературная репутация Чехова в пространстве российского XX пека: реальность и аберрации (К постановке вопроса) / И.Е. Гитович // Studia Rossica. XVI. - Warszawa, 2005. M С. 16.

4Gameson, F. The political Unconscious Narrative as a Socially Symbolic Act. - U.K.: Methuen and Со.Ltd., 1981. -P.9.

К сожалению, часто работы по истории литературных репутаций в рамках ис-торико-ф