автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Авторские жанры в художественной публицистике и прозе Татьяны Толстой

Полный текст автореферата диссертации по теме "Авторские жанры в художественной публицистике и прозе Татьяны Толстой"

На правах рукописи

ЛЮБЕЗНАЯ ЕЛЕНА ВАЛЕРЬЕВНА

АВТОРСКИЕ ЖАНРЫ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПУБЛИЦИСТИКЕ И ПРОЗЕ ТАТЬЯНЫ ТОЛСТОЙ

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тамбов 2006

Работа выполнена на кафедре русской филологии Тамбовского государственного технического университета.

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Хворова Людмила Евгеньевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Михеев Юрий Эдуардович

Защита состоится 21 декабря 2006 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.261.03 в Тамбовском государственном университете имени Г.Р. Державина по адресу: 392622, г. Тамбов, ул. Советская, 93, аудитория 107.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина (ул. Советская, 6).

Автореферат разослан «/Р» ноября 2006 года.

Ученый секретарь

кандидат филологических наук Кудрявкина Наталия Владимировна

ВедущаяорЬанизация Магнитогорский государственный

университет

диссертационного совета

Пискунова С.В.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Татьяна Никитична Толстая (1951) завоевала признание современников как талантливый прозаик. Начало литературной деятельности Т.Н. Толстой приходится на 1970-е годы. Первая книга рассказов «На золотом крыльце сидели...» (1987) принесла ей широкую известность, которую утвердили последующие сборники рассказов Татьяны Толстой «Любишь - не любишь» (1997), «Сестры» (1998), «Река Оккервиль» (1999).

Яркая поэтическая индивидуальность Т.Н. Толстой не менее полно проявилась и в ее художественной публицистике. Сборники прозы, и эс-сеистики выходили, чередуясь: «Ночь» (2002) - «День» (2003), «Изюм» (2002) — «Двое» (2002), «Круге (2003) - «Белые стены» (2004); «Кысь» (2000) - «Не Кысь» (2004). Некоторые сборники содержали и прозу, и публицистику («Двое», «Не Кысь»).

В отечественном литературоведении высказывания о ее публицистике встречаются редко, большинство откликов содержит анализ прозы писателя. Изучению подвергались, в основном, рассказы и роман «Кысь»1.

В 2004 году была защищена диссертация К.А. Щукиной, в которой затрагивалась проблема автора в рассказах Т.Н. Толстой2. Затем появились

1 См. : Жолковский, А. В минус первом и минус втором зеркале: Т.Н. Толстая, В. Ерофеев - ахматовиана и архетипы / А. Жолковский // Литературное обозрение.—.1995. — № 6. С. 25-41; Золотоносов, М. Мечты и фантомы/М. Золотоносов // Литературное обозрение. - 1987. — 4. - С. 58-61; Золотоносов, М. Тахьянин день / М. Золотоносов II Молодые о молодых. - 1988. - С. 105-118; Курицын, В. Четверо из поколения дворников и сторожей / В. Курицын // Урал. — 1990. - № 5. - С. 170182; Липовецкий, М.Н. «Свободы черная работа»: Об «артистической прозе» нового поколения / М.Н. Липовецкий // Вопросы литературы. — 1989. - К» 9. — С. 3-45; Медведева, Н.Г. Повествователь и герой в рассказах Т.Н. Толстой / Н.Г. Медведева // Проблемы типологии русской литературы XX века : межвуз. сб. науч. тр. / Государственный университет им. М. Горького. — 1991. — С. 137-147; Михайлов, А. О рассказах Т.Н. Толстой / А. Михайлов // Т.Н. Толстая. На золотом крыльце сидели... — М. : Молодая гвардия. — 1987. — С. 189-190; Михайлов, А. Право на исповедь: Молодой герой в современной прозе / А. Михайлов // Литературно-критические статьи. - М., 1987; Невзглядова, Е. Эта прекрасная жизнь (о рассказах Т.Н. Толстой) / Е. Невзглядова // Аврора. - 1986. — № 10. - С. II1-120; Новиков, В. Наедине с вечностью / Вл. Новиков // Толстая Т. Любишь — не любишь. — М., 1997. — С. 5-8; Парамонов, Б. Застой как культурная форма (О Т.Н. Толстой) / Б. Парамонов // Звезда. — 2000. -№ 4. - С. 234-238 и др.

2 Щукина, К.А. Речевые особенности проявления повествования, персонажа и автора в современном рассказе (на материале произведений Т. Толстой, Л. Петру-шевской, Л. Улишсой) : дис. ... канд. филол. наук : 10.02.01 / К.А. Щукина. — СПб., 2004.

исследования, посвященные анализу поэтики ее рассказов: Люй Цзиюн «Поэтико-философское своеобразие сборника Татьяны Толстой «Ночь»3, O.E. Крыжановская «Антиутопическая мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой «Кысь»4. В последней работе рассматриваются способы миромоделирования в единственном пока романе писателя.

Единичные отсылки на эссеистику Т.Н. Толстой носят серьезный, глубокий, но далеко не системный характер. На сегодняшний день не существует исследования, в котором различные аспекты художественной публицистики Т.Н. Толстой были бы изучены и обобщены. А между тем «концентрат нашего времени»5, как назвал ее публицистику Борис Тух, позволяет глубже понять те эстетические и социально-философские процессы, которые происходят в новейшей русской литературе, отличающейся в том числе и доминированием публицистического компонента в художественных произведениях.

Актуальность целостного рассмотрения художественной публицистики Т.Н. Толстой, отражающей аксиологический, философско-концеп-туальный и жанрово-эстетический параметры ее художественного мира, определяется, прежде всего, связью с приоритетным направлением современной науки о литературе, в той ее части, которая занимается изучением особенностей литературного процесса конца XX - начала XXI веков. Анализ художественной публицистики Т.Н. Толстой в контексте всего творчества художника позволяет определить ее философско-поэтическую парадигму, выявить связь эссеистики6 с рассказами и романом писателя; установить эстетическую доминанту художественного мира современного прозаика.

3 См. : Люй, Цзиюн. Поэтико-философское своеобразие сборника Татьяны Толстой «Ночь» : дис. ... канд. филол. наук: 10.01.01. / Люй Цзиюн. — Тамбов, 2005.- 163 с.

4 Крыжановская, O.E. Антиутопическая мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой «Кысь» : дис. ... канд. филол. наук : 10.01.01 / O.E. Крыжановская. — Тамбов, 2005. - 182 с.

5 См. : Тух, Б. Первая десятка современной русской литературы / Борис Тух. — М. : Оникс 21 век, 2002.'— С. 364. Б. Тух сравнивал эссеистику Т.Н. Толстой с послеоктябрьской публицистикой Александра Блока, с его эссе «Сограждане», «Русские дэнди», «Исповедь язычника», «Каталина»[с. 369-371 указ. соч.].

6 Термин «эссеистика» употребляется в работе как синонимичный термину «художественная публицистика» в связи с тем, что эссеистика в новейшей литературе приобрела универсальные черты, свойственные художественной публицистике в целом. — См. : Эпштейн, М.Н. Эссеизм как направление в культуре / М.Н. Эпштейн // Постмодерн в русской литературе. - М.: Высшая школа, 2005. - С. 372-384.

Диссертация написана на материале публицистических произведений Татьяны Толстой, входящих в сборники «День», «Двое», «Не Кысь», в сопоставлении с ее художественным творчеством, что является объектом диссертационного изучения. Предмет исследования — философско-поэти-ческий аспект и жанровая структура художественной публицистики в контексте художественной прозы писателя.

Целью диссертационной работы является определение места художественной публицистики Татьяны Толстой в системе всего ее творчества путем выявления ее философско-поэтической парадигмы и установления жанрового своеобразия.

Задачи диссертации связаны с воплощением ее основной цели:

1. Исследовать идейно-художественные связи художественной публицистики с рассказами и романом «Кысь», установить их сходство и различие в содержательном и жанрово-поэтическом отношении.

2. Выявить функциональность символических бинарных концептов, определить значимость интертекстуальности, второсюжетности и других доминантных поэтических приемов, входящих в художественную публицистику и в литературную прозу Т.Н. Толстой.

3. Проанализировать жанровое своеобразие лирических эссе, фельетонов, памфлетов, литературно-критических и «лингвистических» статей Т.Н. Толстой в аспекте формирования авторских жанров.

Методология исследования сочетает структурно-поэтический, историко-литературный и нарратологический методы изучения литературы.

Теоретико-методологической базой исследовашш стали работы В.В. Виноградова, В.М. Жирмунского, М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, В.Е. Хализева, Д.С. Лихачева, Е.М. Мелетинского, Б.А. Успенского, О.М. Фрейденберг, В.И. Тюпы, а также исследователей новейшей литературы: И.П. Ильина, М.Н. Липовецкого, Н.Б. Маньковской, И.С. Скоропа-новой, М.Н. Эпштейна, Г.Д. Гачева, Т.М. Колядич, М.Ю. Звягиной и др. В диссертации используются также труды О. Богдановой, А. Гениса, К. Гордович, А. Немзера, Г. Нефагиной, И. Поповой и др.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в рамках Специального рассмотрения представлен сопоставительный анализ художественно-публицистических и литературных текстов Т.Н. Толстой, вь1явлены определяющие приемы поэтики писателя (второсюжетность, трансформеры, бинарность символики, интертекстуальность), служащие выражением авторского сознания и формирующие структуру авторских жанров, характеризующихся синтезом различных видов публицистического и художественного отражения мира, также определены и проанализированы типологические разновидности авторских жанров Т.Н. Толстой.

С научной новизной связана и рабочая гипотеза, выдвигаемая автором диссертационной работы; философско-поэтическое своеобразие художественной публицистики Татьяны Толстой заключается в повсеместной, свойственной современной русской литературе контаминации жанров, следствием которой становится создание авторских жанров, совмещающих художественный и публицистический дискурсы.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Художественная публицистика и: проза Т.Н. Толстой представляют собой своеобразное идейно-эстетическое единство, основанное на целостной системе сквозных мотивов (несущих идею хаотического сознания как свойства «русской вселенной»), а также на единообразии процесса диффузии жанровых форм, ведущих к возникновению метажанров. Сопоставление проблематики романа «Кысь» и положений статьи «Русский мир» доказывает неразделимую целостность художественной аксиологии Т.Н. Толстой, воплощенной в синтетических жанровых формах. Анализ авторской циклизации и рубрикации сборников рассказов и публицистики также подчеркивает «целокупность» всего творчества писателя.

2. Доминантные поэтические приемы: бинарность символических концептов («свет—тьма», «память-беспамятство», «святость-мерзость», «жизнь-смерть», «море-скала», «туристы-паломники»); второсюжетность, создаваемая с помощью приема трансформации вещи, интертекстуальность, метафоризация стиля — выполняют и в художественной публицистике, и в беллетристике Т.Н. Толстой единые жанрово-поэтические функции: сюжетообразующую, философско-символическую, характеризующую, формирующую авторскую интенцию.

3. Авторские номинации жанров Т.Н. Толстой определяют доминирующую стержневую жанровую основу, к которой «подмешиваются» другие жанровые формы; в результате такой комбинации возникают авторские жанры. В диссертации выявлены четыре типологических разновидности «авторских жанров», созданных на основе эссе, памфлета-фельетона, литературно-критической статьи и «лингвистических замет».

4. Жанровая контаминация способствует наполнению художественно-публицистических произведений образностью, метафоричностью, яркой фабульностыо, острой сатиричностыо, а рассказов — информативной социальностью, логической рациональностью, аргументативным докумен-тализмом, что делает жанровую форму более гибкой, обогащает художественный мир Т.Н. Толстой, дает возможность более эффективно выразить эстетическое отношение писателя к современной действительности через авторские жанры.

. Теоретическая значимость исследования заключается в том, что ра- • бота способствует более глубокому пониманию теоретических аспектов жанровой диффузии, происходящей в русской литературе конца XX — начала XXI вв. и в ее отрасли — художественной публицистике; помогает выявлению характерных признаков типологических разновидностей авторских жанров. Диссертация углубляет представления о новых поэтических средствах, разрабатываемых современными писателями (второсюжетность, бинарность концептов, прием трансформера, интертекстуальность и др.).

Практическая значимость диссертации связана с возможностью использования ее результатов в курсах лекции по истории русской литературы конца XX — начала XXI веков, при чтении спецкурсов по проблемам современной литературы и журналистики.

Апробация исследования: научные результаты диссертации были представлены на III Международной научной конференции в Минском госуниверситете, проходившей под эгидой МАПРЯЛ (2005); на Международной научной конференции «XIII Барышниковские чтения» в г. Липецке (2005); на Международной научной конференции «Преподавание русского языка и литературы в новых европейских условиях XXI века» в г. Вероне (Италия, 2005); на Международной научной конференции, посвященной 135-летию со дня рождения И.А. Бунина в г. Ельце (2006); на Международной научно-практической конференции «Лингвокультурологические и лингвострановедческие аспекты теории и методики преподавания русского языка» под эгидой РАПРЯЛ в г. Тула (2006); также апробация осуществлялась на аспирантских семинарах кафедры русской филологии Тамбовского государственного технического университета. Основные положения диссертации изложены в 10 публикациях общим объемом — 3 печ. л.

Структура и объем диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Приложен список использованной литературы, включающий 183 наименования.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение включает обоснование темы, формулировку актуальности и новизны исследования, определяет методологию диссертации, ее теоретическую и практическую значимость, цели и задачи.

Глава первая «Художественная парадигма публицистики Татьяны Толстой» посвящена аргументации того, что художественно-публицистические произведения являются органической частью всего ее художественного творчества.

В художественной публицистике и прозе писателя в сатирическом (ироническом) свете демонстрируется абсурдность некоторых сторон общественной жизни советского и постсоветского периода, злободневная тема, осмысляемая не только современным искусством, но и наукой. Сборник рассказов «Ночь» (2002) и книга эссеистики «День» (2003) взаимосвязаны и одновременно противопоставлены: заголовки маркируют их антиномическое содержание. Символ «ночь» означает преобладание в жизни современного человека подсознательных глубинных импульсов, что воплощается в жанре рассказа («Соня», «Милая Шура», «Любишь не любишь», «Ночь», «Петере» и др.)- Символ «день» подчеркивает главенство «дневного сознания», рационального аналитического начала в человеке (эссе, путевые очерки, памфлеты, фельетоны, статьи («Квадрат», «Смотри на обороте», «Туристы и паломники», «Главный труп», «Неугодные лица» и др.).

Очевидно, что для Т.Н. Толстой чрезвычайно важным является противопоставление не только символических концептов «день» и «ночь», но и «Москва» и «Петербург», включающих знаковую бинарность русского национального характера, совмещение в нем западной и восточной ментальное™.

Смысл заглавия «Ночь» раскрывается не только с помощью одноименного рассказа, помещенного в центр книги, но и в расшифровке совокупной проблематики, несущей стратегию авторского замысла. Концепт «ночь» символизирует также сон людской совести, мрак равнодушия и черствости, потерю мечты, тьму богооставленности в душах.

Название «День» тоже содержит широкую семантику, но главнейший смысл — это утверждение бытия в противоположность распаду и дисгармонии. Подзаголовок сборника - «Личное» ориентирует читателя на открытое отражение в произведениях образа автора, на проявление некоторой субъективности в решении научных, философских, исторических, социальных, национальных и нравственных проблем.

Авторская рубрикация в сборнике «Не Кысь» также несет концептуальный смысл. Толстую возмущало, что ее всегда представляют как автора романа «Кысь», хотя, по ее мысли, она «сильнее как раз в короткой прозе». Писатель признается, что ее «новеллы по сути своей концентрированные романы», поэтому роман писать ей трудно: «приходится концентрат разводить водой»7. Заглавие сборника «Не Кысь» — это явный авторский вызов, подчеркивающий значимость всего написанного художником, в том числе и в области художественной публицистики.

7 Цит. по книге: Тух, Б. Первая десятка современной русской литературы / Борис Тух. - М. : Оникс 21 век, 2002. - С. 346.

Сборник «Не Кысь» состоит из четырех разделов, из которых два первых («Москва» и «Петербург») включают рассказы, а два последних («Тогда» и «Сейчас») отданы художественной публицистике.

Бинарный концепт «Москва — Петербург», знак совмещения в русском сознании евразийского, соединен с хронотопическим концептом «Тогда-Сейчас», несущим эпохальный смысл (противопоставление советского прошлого и «перестроечного» настоящего). В одном из интервью Т.Н. Толстая призналась, что она охотно сменила рассказы, построенные на вымысле, на повествования, в которых автор выступает как «придуманный персонаж» и играет определенную роль. Эта «псевдоисповедь», по словам писательницы, дает ей возможность пройти по «узкой», интересной ей линии «между чистой выдумкой и документом»8. Речь идет именно об авторских жанрах, входящих в сборник «Не Кысь» и имеющих «общий знаменатель» с художественной прозой.

Статья «Русский мир»9 (2003) раскрывает всю глубину замысла романа «Кысь», который заключается в «развертывании» фантастического сюжета из знаменитой тютчевской фразы «умом Россию не понять»: «... Логики в русской вселенной нет, двери открываются не ключом, а заклинанием, лестницы нарисованы, схемы лабиринтов меняются без предупреждения»10. Причиной русского хаотического сознания Т.Н. Толстая считает отсутствие объективного взгляда на «дихотомию между добром и злом, правдой и ложью, светом и тьмой, правым и левым»11.

В статье «Русский мир» метафорически изображается картина русской вселенной, которая в существенных чертах совпадает с художественной картиной мира, воссозданной в романе «Кысь»12, где «единственный абсолют — релятивизм, единственная константа — хаос. Каждый сам устанавливает правила игры, меняя их на ходу по собственной прихоти, так как этим занимаются решительно все, то в результате совместных усилий образуется даже некоторая гармония»13. Объясняя в статье появление слова «Кысь», Т.Н. Толстая утверждает, что Кысь — это человеческое невеже-

8 Беньяш, Е. Дунин сарафан / Е. Беньяш // Дружба народов. - 2001. - № 2. — С. 215.

9 Жанры художественной публицистики и прозы называются так, как их определяет Т.Н. Толстая. В номинации автора указан, как правило, доминирующий «стержневой» жанр.

10 Толстая, Т.Н. День. Личное / Татьяна Толстая. — М. : Изд-во Эксмо, 2003. -С. 402. . ..

11 Там же.

12 Толстая, Т.Н. Кысь : роман / Татьяна Толстая. - М. : Эксмо, 2003. - 320 с.

13 Толстая, Т.Н. День. Личное / Татьяна Толстая. - М. : Изд-во Эксмо, 2003. -С. 402.

ство, эгоизм, примитивизм духа, невозможность самосовершенствования через усвоение культурного опыта предшествующих поколений; это также неумение вырваться из круга собственных страстей, взглянуть па себя со стороны; это зависть и равнодушие по отношению к ближним.

В романе «Кысь» деконструируется центральный миф русской культурной традиции — «ожидание от книги (а шире — культуры) высшего и спасительного знания о жизни» (Н.Л. Лейдерман). Становится ясным, что роман «Кысь» посвящен только «тяжелым русским». Именно в статье «Русский мир» дается эта классификация, выделяются «тяжелые» и «легкие» русские»: «Тяжелые русские», увы, сделали свое дело, создали образ русского медведя, отпугнули всех, кого могли... «Легкие русские»... растерянно окликают убегающих: куда же вы? постойте, мы вас любим!»14. Писатель не только абсолютизирует отрицательные черты русского мира, но и подчеркивает значимость высоких нравственных идеалов в нем.

Роман-антиутопия «Кысь» и статья «Русский мир» дополняют и обогащают друг друга, объясняя многое, что было непонятно исследователям в авторском замысле (известно, что роман «Кысь» вызвал самые противоречивые оценки).

О единстве публицистического и художественного начал в творчестве Т.Н. Толстой говорит и единообразие функций символических бинарных концептов, пронизывающих эссеистику и беллетристику писателя. Художественная публицистика Т.Н. Толстой обладает тенденцией к философи-зации, которая осуществляется, как показывает анализ, прежде всего с помощью разнообразных символических бинарных концептов. При этом традиционные признаки публицистического произведения: название статьи, авторская речь, образ читателя, архитектоника текста — приобретают особый знаковый смысл.

В эссеистике Татьяны Толстой, как, впрочем, и в ее художественной прозе, антитетические идейные структуры присутствуют на разных эстетических уровнях: смысловом, метафорическом, образном, мотивном, композиционном, формируя при этом сюжетный каркас произведения. В этом разделе работы дается анализ эссе «Квадрат», «Белые стены», «Туристы и паломники», «Смотри на обороте» и других произведениях в сопоставлении с рассказами «Милая Шура», «Круг», «Огонь и Пыль».

Бинарные концепты входят в заголовочный комплекс эссе «Туристы и паломники» (1999). Туристов и паломников объединяет смысл «путешественники», но в путь они отправляются с разными целями: туристы — по-

14 Толстая, Т.Н. День. Личное / Татьяна Толстая. - М. : Изд-во Эксмо, 2003. — С. 411.

знать мир, а паломники — поклониться святым местам, помолиться святыням. Туристы - это «любопытствующие» люди, живущие внешними впечатлениями; а паломники - это те, кто познает «дух» по «зову Предвечного».

На композиционном уровне выявляется в качестве бинарной оппозиция символов «Море» — «Скала». Так названы две части, из которых состоит эссе. В первой из них содержится рассказ о поездке на Мертвое море, во второй говорится о посещении Крестного пути на Голгофу. Подзаголовки включают явно символические смыслы: «море» означает людское море изменчивых настроений, интересов, характеров, судеб. Это также колеблющееся «море веры», сомнений, соблазнов, которые переживает каждый человек. «Скала» — антитеза концепту «море», означающая «Твердыню веры», символ подвига спасения человечества, совершенного Иисусом Христом. Голгофа названа Т.Н. Толстой «скалой», а не «горой», несомненно, для усиления ощущения незыблемости Веры.

На идейно-образном уровне оппозиции «природа — люди», «вечность — суета» представлены мыслями автора о значимости библейской истории («Где-то там могила Моисея <...> О чем думал в этот последний день: дошел? ... Довел? ... Все сбылось?»15); — и суетными рассуждешшми гида о политическом кризисе в бывшем СССР («Что вы думаете про Кириенко?»16). Названные антиномические концепты бинарны, не существуют один без другого, «переливаются» друг в друга.

Антиномия «божеское — человеческое» подчеркивается на идейно-концептуальном уровне как бинарность человеческой души устремленной к вечному: «Здесь гроб Господень, раздвигающий смертную тьму», - и остающейся в плену земного: «У Камня Ангела... смотрит страшным византийским взглядом неулыбающийся священнослужитель, готовый облаять замешкавшихся»17. Антитетичность присутствует в эссе даже на уровне отдельной фразы: «А ты веруй, — говорит во мне паломник. — А вы на меня не орите, — говорит во мне турист»18.

В финальной части произведения Т.Н. Толстой антиномичность устраняется: «близость к святыне» в конце концов побеждает суетность. Снимается также бинарное противоречие между историческими фактами и библейскими свидетельствами: «Не гордыня ли: полагать, что мы точно знаем где, что и как происходило...»19. Не важны теперь противоположности рели-

15 Толстая, Т.Н. День. Личное / Татьяна Толстая. - М. : Изд-во Эксмо, 2003. -

С. 4В.

16 Там же.

17 Там же.-С. 60.

18 Там же.

19 Там же. - С. 63.

шозных конфессий («Здесь все другое... Тут все как будто бы немного бесстрастно. Но как мы смеем судить...»20); нет оппозиции между суетностью «современного ада» и тишиной «райского сада», поэтому в финале «Туристов и паломников» речь идет о любви, о терпении, о всепрощении, о сострадании к «самым непонятным, самым таинственным существам — другим людям, ради которых, собственно, Он и потрудился прийти»21. Милосердие и вера примиряют все противоположности, наполняя преображенного «паломника» гармонической целостностью.

Сквозные символические бинарные концепты таким же образом работают на выявление центральной авторской идеи в художественных рассказах. На примерах «Милой Шуры», «Круга», «Огня и пыли» в диссертации показывается функциональность бинарных концептов «свет-тьма», «огонь-пыль», «память-беспамятство».

Александра Эрнестовна («Милая Шура»), Василий Михайлович («Круг») и Римма («Огонь и пыль») не смогли сохранить «свет» души и переживают «тьму» увядания, старости. В рассказе «Милая Шура», как и в эссеистике Т.Н. Толстой, все построено на контрасте: и символика деталей, и образная система, и сюжет. Главная героиня Александра Эрнестовна появляется впервые «вся залитая розовым мартовским светом», чтобы в конце рассказа уйти во тьму небытия, но остаться «реальной, как мираж», который «плывем на сияющий юг»22. «Тьма» смерти побеждена «светом» любви далекого Ивана Николаевича, который остался в сознании героини как несбывшаяся заветная мечта, прошедшая через всю ее земную жизнь. Свет: «солнечный воздух», «солнечная сторона», «солнечное счастье» навсегда остались в «райской голубой стране» вместе с возлюбленным, к которому героиня так и не приехала. Жизнь Александры Эрнестовны предстает как «темный коридорный туннель», в конце которого «как огонек в дремучем разбойном лесу, светится пятнышко кухонного окна»23.

Концептосфера антиномии «свет-тьма» в художественных рассказах Татьяны Толстой достаточно широка и включает такие варианты: «духовное-материальное», «возвышенное-низменное», «живое-мертвое», «бытовое-бытийное», «мечта—действительность», «вечное—сиюминутное», «доброе—злое», «сострадание—равнодушие». С помощью такого широкого спектра символических концептов писателю удается ярко и убедительно изобразить особенность русской ментальности.

20 Там же. - С. 64.

21 Там же. - С. 65.

22 Толстая, Т.Н. Ночь: рассказы / Татьяна Толстая. — М.: Подкова, 2002. — 350 с.

23 Там же. - С. 47.

Приемы бинарности символических концептов эффектно применяются в эссе «Квадрат», «Белые стены» (1997), «Частная годовщина» (1997) и «Неугодные лица» (1998), в которых используется широкая палитра художественных средств, воссоздающих обличительную позицию автора-публициста по отношению к разрыву корневых связей с историческим прошлым.

Оригинальный художественный прием — «трансформация вещи во времени как символ смены исторических эпох» (трансформер24) выполняет в художественно-публицистических и литературных текстах Т.Н. Толстой те же функции, что и бинарные концепты: сюжетообразующую, характеризующую и интенционную (выражение авторского сознания). Это демонстрируется в следующем разделе первой главы: «Выражение авторской позиции с помощью приема «трансформации вещи». Синтез публицистического и художественного в творчестве Татьяны Толстой». Аналитическим способом доказывается, что публицистике писателя свойственна «второсюжетность», то есть прорывающееся сквозь размышления автора сюжетное действо, внезапное «обрастание» персонажей статей и эссе художественной плотью и кровью. Второсюжетность создается с помощью «трансформеров». Особенно показательны в плане синтеза публицистических и чисто художественных черт те произведения Т.Н. Толстой, в которых решается сквозная проблема роли памяти в историческом развитии человечества. Речь идет об эссе «Белые стены», «Живой труп», «Лилит», «Ножки», «Неугодные лица», «90-60-90». Но с помощью трансформера создается сюжет и в художественных рассказах Т.Н. Толстой «Бедный Йорик», «Соня», «Свидание с птицей», «Река Оккервиль». Например, в рассказе «Йорик», подытоживающем сборник «Ночь», трансформером является частичка китового уса от корсета бабушки Наталии Васильевны. Трансформер вызвал в памяти и воображения героини, от лица которой ведется повествование, виртуальный образ нескольких эпох Российской истории. Как череп Йорика, найденный гробокопателями в шекспировском «Гамлете», оживил в памяти образ простого человека в истории отечества, так и «маленькие трупики вещей», найденные девочкой в круглой жестянке из-под консервов, возродили для ребенка осознание исторического пути народа, семьи, личности в XX веке. Свидетелем истории становится и другой трансформер, ножная машинка «Зингер» — своеобразный двойник Наталии Васильевны, символизирующий силу женственности, проявленную в суровых условиях общественных катаклизмов. Трансформеры воскре-

24 Термин «трансформер» введен автором диссертации для удобства и краткости.

шают в воображении ребенка судьбу бабушки, которой пришлось пережить со своей страной тяжкие времена. Чтобы понять финал бабушкиной жизни, повествователь рассуждает, играя словом «вращаться»: долго «вращалось», но остановилось колесо в бабушкиной машинке Зингер; не могла когда-то «вращаться» в свете без модного корсета юная красавица-бабушка; а затем бабушка «вращалась» из последних сил в эмиграции, чтобы спасти жизнь «подросшему и испуганному папе». Толстая Т.Н. обрывает рассказ о судьбе бабушки на сталинских временах, заменяя его многозначительной «фигурой умолчания»: следует «нейтральный», не затрагивающий политики рассказ о китах. Сообразно этому обстоятельству в текст вводится сугубо научный стиль речи, даются документальные выписки о китах из научно-энциклопедической литературы. В конце «Йорика», названного автором рассказом, но содержащего все признаки эссе, Т.Н. Толстая как будто «маскирует» судьбу бабушки под жизнь кита и утверждает вечную память о них, называя их «бедными Йориками». В финале произведения концепт «вращаться» обретает сему вечного изменения мира, стоящего на «китах памяти»25.

Эссе «Лилит» — произведение, отнесенное Т.Н. Толстой к публицистике, напротив, во всех смыслах продолжает «рассказ» «Бедный Йорик»: автора интересуют судьбы женщин на протяжении XX века. Символом исторических перемен снова выступает трансформер - женская шляпка: начало века - шляпа - «весь мир мечты на проволочном каркасе»26, мировая война — шляпка — грибок, подобие немецкой каски, тридцатые годы - берет, (смягченная каска), сороковые — «таблетка, пляшущая на голове» и т.д. В эссе «Ножки» трансформером, формирующим «второсюжетность», являются туфли, а в «90-60-90» — перемещение линии талии на женском платье.

Трансформер, с помощью которого создаются минисюжеты, является доминантным элементом художественной системы писателя, позволяет выявить нестандартность эстетического мышления Т.Н. Толстой, предполагает активную работу ассоциативной памяти (умение находить аналоги событий, сопрягать факты) и богатое воображение, когда фантазия художника подключается к осмыслению жизненных фактов, придавая тексту композиционную завершенность и выразительность.

В результате, выявив одинаковую функциональность сюжетообра-зующего, сквозного приема «трансформации вещи» в художественной прозе и публицистике, можно прийти к выводу, что Татьяной Толстой раз-

25 Толстая, Т.Н. Ночь: рассказы / Татьяна Толстая. - М.: Подкова, 2002. - С. 350.

26 Толстая, Т.Н. День. Личное / Татьяна Толстая. - М. : Изд-во Эксмо, 2003. —

С. 94.

работаны оригинальные авторские жанры, ускользающие от канонов и правил, с присущими им экспериментальной смелостью и широтой, непринужденным и интимным отношением к читателю.

Общим для художественных и публицистических произведений Т.Н. Толстой также является употребление интертекстов мировой классики и фольклора для создания эффекта контрастности различных исторических эпох или, наоборот, нахождения в них вневременного, перманентного. В последнем разделе главы «Интертекстуалыюсть как способ выражения авторской позиции в прозе и публицистике Т.Н. Толстой» исследуется функциональность многочисленных интертекстем.

Основой интертекстуальности творчества Т.Н. Толстой являются полифункциональные интертекстемы, которые, как правило, одновременно выражают авторскую оценку, афористически-обобщенно характеризуют персонажей или ситуацию, способствуют типизации изображаемого.

Обширны интертексты рассказов Т.Н. Толстой «Соня», «Река Оккер-виль», «Круг», «Огонь и пыль» и многих других, основу коллизии которых составляет противоречие между мечтой и действительностью, между вымыслом и реальностью, между духовностью и материальностью. Для рассказов и эссеистики писателя особенно актуальны коды поэзии серебряного века («Смотри на обороте», «Нехоженая Греция», «Лилит», «Ряженые», «Неугодные лица» и др.). Например, описывая свое путешествие в итальянский город Равенну, Татьяна Толстая, как и в других путевых очерках («Туристы и паломники», «Нехоженая Греция»), вводит символический сквозной мотив утраченного и обретенного рая, но рассматривает его сквозь призму интертекста стихотворения А. Блока «Равенна». Культурная память, русская литературная классика позволяют автору через «велйкое утешение красотой» обрести Истину. В «Нехоженой Греции» актуален интертекст бунинского цикла «Тень птицы».

В эссе «Ряженые» (1998) происходит актуализация поэтических интертекстов революционной эпохи, а именно: цитат из поэзии Владимира Маяковского, популярных народных песен советского времени, политических лозунгов и клише. Цель интертекстуальных включений — утвердить авторскую идею о тотальной лжи, которая процветает вокруг в «эпоху перестройки».

В произведениях Т.Н. Толстой интертекстуальная цитата зачастую разворачивается в целую социально-философскую статью. Так построена статья «Русский мир» (1993), в которой автор, отталкиваясь от знаменитой фразы Ф.И. Тютчева «Умом Россию не понять...», выстраивает свою концепцию русского характера со всеми его положительными и отрицательными качествами.

В обширной эссеистике Татьяны Толстой обычно применяется точное симметричное или асимметричное цитирование, которое разворачивается в авторские размышления и комментарии. Но иногда в литературных цитатах заменяется один или несколько ключевых компонентов цитаты лексемами другого логико-предметного или понятийного плана. Варьированный интертекст применяется, как правило, в фельетонах, памфлетах, критических статьях и интервью. Насыщенные соками русской классики золотого и серебряного веков, интертекстемы обращены к великому эстетическому опыту прошлого, но используются зачастую в перекодированном варианте для показа кризисности современного мира.

Во второй главе «Жанровое своеобразие художественной публицистики Татьяны Толстой» анализируется специфика четырех типов «авторских жанров» писателя, в которых синтезированы черты различных жанровых форм. Для изучения выбраны наиболее значимые для писателя жанры, в основу которых положен стержневой жанр: эссе, фельетон-памфлет, литературоведческая статья и «лингвистические заметы».

Во всем творчестве Татьяны Толстой наблюдаются сходные жанровые процессы. Автор в стержневую, наиболее «гибкую» жанровую форму включает на правах составной части жанровую «добавку», создавая при этом оригинальные «авторские» жанры художественной публицистики, все элементы которых органически связаны27. Так, в стержневой жанр эссе «Квадрат» гармонически входят портретные очерки о Казимире Малевиче и Л.Н. Толстом, а в конце произведения содержится автобиографический эпизод исповедального плана. Аналитизм повествования, наличие яркой поэтической экспрессии, свободная композиция, «сугубая субъективность» авторского взгляда на проблему «десакрализации искусства» — эти основные черты эссе также сохранены в «Квадрате».

В эссе «Отчет о культе имущества» совмещаются черты рецензии, фельетона и очерка. Эссе «Прожиточный минимализм» включает жанровые черты рецензии, обнаруживает признаки очерковой зарисовки, и фельетона. Татьяна Толстая саркастически описывает современную «минималистскую» квартиру, в которой «как будто откачали все гигантским вантузом, до полного предметного вакуума», превратив хозяйку квартиры в «инородный объект»28. «Прожиточный минимализм» построен как бунт человека против обезличивания, против «совершенных, правильных гео-

27 Устоявшиеся в современном литературоведении термины «метажанры», «авторские жанры», «промежуточные жанры» в диссертации используется как синонимы в значении результата контаминации различных жанровых форм в одном произведении.

Толстая, Т.Н. Не кысь / Татьяна Толстая. — М. : Изд-во Эксмо, 2004. — С. 563.

метрических линий» в человеческой жизни. Толстая Т.Н. выступает за буйство «несовершенных сплетений», индивидуальной неповторимости каждого человека и каждого мгновения жизни (та же тема развернута, например, в антиутопии «Мы» Евгения Замятина).

В эссе «Стена» продолжается тема «минимизации» бытия человека, идущей от общей примитивизации взглядов на окружающий мир. Толстая Т.Н. описывает, как простое разрушение стенных перегородок в ее квартире вызвало полный «слом» налаженного быта, привело к нарушению интимного пространства в доме. Нововведения, воспринятые из западного дизайна, начисто уничтожают национальные традиции, согласно которым русские люди жили веками. Колоритные монологи Надежды Терентьевны добавляют в эссе «Стена» значимые элементы художественного вымысла, остроумные метафорические сопоставления современной минималистской квартиры без стенных перегородок с первобытной пещерой.

Своеобразна жанровая форма эссе Т.Н. Толстой «Битва креветки с рябчиком». Анализируя кулинарные пристрастия современных русских, автор добавляет к признакам эссе форму статьи, элементы анекдота и сказки, а финал выглядит как лирическое излияние.

Выделяется в жанровом плане и эссе (номинации автора) «Нехоженая Греция» (1999), которая имеет подзаголовок: «Интервью». Построенное в форме вопросов и ответов, это произведение представляет собой диалог-беседу, в которой образно и эмоционально передаются впечатления художника о путешествии по древней Греции, сохранившей неповторимый аромат Эллады. Эссе «Нехоженая Греция» включает такие элементы путевого очерка, как описание новых мест, новых встреч с героями. Описания природы и людей сменяются событийностью (рассказ о происшествии в храме Асклепия). «Нехоженую Грецию» можно определить и как исторический очерк, так как в ней есть исторические документальные справки, а также как очерк современных нравов (авторские советы быть с соотечественниками поосторожнее). Финал произведения вновь представляет собой лирическую зарисовку о гесиодовской Греции, «замешкавшейся на пороге между земным раем и раем небесным»19.

«Кина не будет» — это также очерк нравов с фельетонным сюжетом, воплощенным в свободную архитектонику эссе. К нему примыкают еще три произведения, объединенные американской тематикой: «Засужу, замучаю, как Пол Пот - Кампучию», «Николаевская Америка» и «Лед и пламень». Чтобы довести абсурд массовых мелких судебных процессов до

29 Толстая, Т.Н. День: Личное / Татьяна Толстая. - М. : Изд-во Эксмо, 2003. -С. 130.

предела, Т.Н. Толстая применяет оригинальный гротесковый прием: поиск привычных для Америки судебных ситуаций в мировой литературе (суд над «Лесным царем» Гете).

Анализ контаминации жанровых форм в авторском жанре эссе убеждает, что традиционное эссе обогащается включением самых разнообразных жанровых дискурсов, характерных для научного, исторического, портретного и путевого очерка, фельетона, памфлета и художественного рассказа, что и делает возможным создание оригинальных метажанров, передающих неповторимое эстетическое мировидение Т.Н. Толстой.

Изучение второго стержневого жанра «фельетон-памфлет»30 Татьяны Толстой, в которых использованы различные способы разоблачения абсурда в современном «хаосмосе», дает представление о ее сатирических авторских жанрах.

Автор, как правило, ставит социальные и этические проблемы, формулируя их как вопросы, заданные самому себе. Таким образом, эмоциональное желание разобраться в сложных социальных проблемах помогает публицисту привлечь внимание читателей к соразмышлению и позволяет совершать с ними каждый раз какие-то важные открытия. Характерной особенностью сатирических «авторских жанров» Т.Н. Толстой является доминирование ироничности, гротесковости повествования, создающее неповторимый фельетонно-памфлетный стиль писателя.

Татьяна Толстая выбирает из исторически сложившегося жанрового спектра те формы, которые наиболее адекватно отражают ее концепцию, а затем писатель моделирует собственные жанры, синтезируя несколько традиционных форм. Это относится и к жанрам сатирического плана — фельетону и памфлету. Например, произведение «Грибббы отсюда» (1999) представляет собой фельетон, посвященный проблеме разрушения «всего хорошего» в период перестройки, слепого подражания западным образцам в построении рыночной экономики. Среди доминирующих признаков жанра толстовских фельетонов сильны также художественная описатель-ностъ и лиризм.

Фельетонные черты преобладают в произведениях «Лед и пламень», «Неразменная убоина», «Ползет», «Ложка для картоф.», «Биде черный с Вольтером», «Дедушка, дедушка, отчего у тебя такие большие статуи» и

30 Стержневой жанр «памфлет-фельетон» объединяет в творчестве Т.Н. Толстой два жанра дискурса в жанр текста, поскольку фельетонный юмор, как правило, переходит в памфлетный сарказм, а разоблачение отдельных фактов (фельетон) обобщается при этом до противостояния целой политической, философской или эстетической системе (памфлет).

многих других, а к памфлетам относятся такие «гневносатирические» произведения, как «Стране нужна валюта», «Бонжур, мужик, пошел вон», «Что в имени тебе моем», «Главный труп», «Вдогонку: сказочка про добрую Машу, злого Гришу и глупый народ» и др.

Разоблачение абсурда во многих областях современной действительности происходит в сатире Т.Н. Толстой путем использования жанровых дискурсов всех видов публицистики и художественной литературы. Сочетая компоненты памфлета и фельетона, насыщая их игрой с классическими интертекстами, смешением различных функциональных стилей, Татьяна Толстая достигает синтеза комизма и гневного сарказма в таких произведениях, как «Николаевская Америка», «Ползет», «Дедушка, дедушка, отчего у тебя такие большие статуи», «Художник может обидеть каждого» и многих других, внося свою лепту в социально-философское и художественное осмысление «новейшей действительности».

Особый раздел второй главы посвящен исследованию синтеза жанровых компонентов в стержневом жанре литературоведческой статьи и рецензии Татьяны Толстой. Например, смешение, точнее синтезирование черт портретного очерка и рассказа позволяет ей на пяти страницах текста рецензии «Здесь был Генис» выразить сущность сложной творческой натуры художника и изобразить в яркой эмоциональной форме творческий портрет талантливого современника. Удачно использовано «вульгарное клише» псевдопутешественника в заголовке рецензии: «Здесь был Генис». Несущее смысл псевдоувековечивания, это расхожее выражение приобретает в тексте статьи двойной символический смысл: оставление яркого следа творческой личности в памяти всего человечества («следы, четко отпечатавшиеся на странице, еще хранят память о его присутствии, только уголь таланта дымится»31); а также бесконечное постижение Истины художником («... любопытный к миру и щедрый к нам, он опять уходит вперед, чтобы разведать, разузнать... рассказать и снова собраться в дорогу»32).

Размышления Т.Н. Толстой о литературе зачастую представляют собой патетические монологи. Такова рецензия «Вкус ворованных яблок» (1999), посвященная творчеству Фазиля Искандера и включающая черты портретного очерка.

Статья «Любовь и море» представляет собой герменевтическое исследование, относящееся к жанру «писательского литературоведения». Тема исследования — символика моря в чеховском рассказе «Дама с собач-

31 Толстая, Т.Н. День: Личное / Татьяна Толстая. - М. : Изд-во Эксмо, 2003. — С. 529.

32 т-

Там же.

кой». В нем ставится цель разгадать смысл одной чеховской фразы, выявить суть его поэтических размышлений о вечности. Природа, по словам А.П. Чехова, равнодушна к нашему существованию. «И почему в этом равнодушии природы - залог спасения человека?», - задает сложный философский вопрос автор статьи и дает оригинальный анализ текста, профессионально аргументированный.

«Любовь и Море» - это не только научная статья, по и философское эссе, утверждающее взгляд автора на любовь как на мистическое и трагическое чувство, преображающее человека.

В литературоведческих статьях Т.Н. Толстой зачастую присутствуют профессиональные литературные обозрения. Есть они в «Любви и Море», в «Купцах и художниках», в «Золотой середине» и многих других публицистических произведениях. В статье «Купцы и художники» (1998), например, представлен разбор русской классики в субъективном резком изложении. В «Купцах и художниках» к жанровым чертам научной статьи добавляются признаки эссе и фельетона. В статье множество ссылок на документальные источники, на Библию, на русскую классику.

Статьи и рецензии Т.Н. Толстой наполнены личностным, субъективным взглядом на мир литературы, потому что логика документа сочетается в них с исповедальностью и лиризмом. Особенно отчетливо это качество проявляется в статьях «Переводные картинки» и «Вариации на тему автопортрета». Как показывает анализ, литературоведческие статьи и рецензии Татьяны Толстой в целом объединяет душевная боль писателя за «падение до предела интереса к русской культуре в миро/3. Автор профессионально доказывает, что современное состояние литературы в России - это «время надежд», время новых свершений. Являясь знатоком мирового искусства, Татьяна Толстая совершает определенные научные открытия в своих писательских разборах произведений русской и мировой классики и литературы сегодняшнего дня. Литературоведческие статьи Татьяны Толстой становятся метажан-ровым эстетическим явлением, раскрывающим творческий мир и особенности личности самого автора, демонстрируют широту поэтической палитры художника слова.

В последней части второй главы диссертации анализируются новаторские тенденции в «лингвистических заметах»34 Татьяны Толстой. Будучи художником, Т.Н. Толстая искусство связывает, прежде всего, с «материальным носителем смысла» - Словом в его всеобъемлющем понимании.

33 Толстая, Т.Н. Двое: Разное / Татьяна Толстая. - М.: Подкова, 2002. - С. 194.

">4 «Лингвистическими заметами» назвала этот ряд статей сама Т.Н. Толстая, поэтому определение заключено в кавычки.

Для Татьяны Толстой бытие человека определяется состоянием его родного языка. Чтобы возродить духовность российского общества нужно вернуть память о русском риторическом идеале и возродить его. Пока нет «истинного слова», нет и истинной русской литературы.

В публицистических работах писательницы предметом серьезного исследования становится не только высшее проявление языковой культуры, но и анализ языка улицы, языка города, выявление языковых типов различных социальных групп. Такое расширение поля филологических исследований представляется чрезвычайно важным, поскольку изменения в обыденном языке, трансформации лексико-семантпческих пластов, в значительной степени обусловленные изменением и обеднением круга чтения современного человека, свидетельствуют о новых тенденциях развития языка и с неизбежностью оказывают влияние на литературный процесс.

Проблема судьбы русского языка в России и в эмиграции у Т.Н. Толстой широко поставлена в цикле статей «Надежда и опора. Сердца горестные заметы - 1», «На липовой ноге. Сердца горестные заметы — 2» и «Туда-сюда-обратно. Сердца горестные заметы - 3». Известные каждому россиянину тургеневские строки о «великом и могучем» русском языке, поставленные в эпиграф, передают горечь автора от «потери» родного языка русскими эмигрантами. В заголовочный комплекс входят также эпиграфы, взятые из произведений В. Набокова, И. Северянина, Т. Ки-бирова, с помощью которых выявляются иностранные «технопомои», наносящие порчу русскому языку.

Название второй статьи: «На липовой ноге» вызывает аллюзии на народную сказку «Медведь — липовая нога», восходящую к тотемному мифу, устрашающему людей генетическими изменениями и конечной гибелью. Автор демонстрирует в статье процесс «стягивания синонимов», который интенсивно протекает в современном русском языке, вызывая его примитивизацию, обедняя логосферу культуры. Идея статьи выражена строчкой из стихотворения Игоря Северянина: «Душа влечется в примитив». Т.Н. Толстая образно излагает историю языка, выражая тревогу за его состояние сегодня.

Новаторство Татьяны Толстой как автора «лингвистических замет» заключается во введении «комических диалогов»35, составленных так, что виден весь абсурд примитивизации языка или его «варваризации». В статье «На липовой ноге» таких диалогов два: первый представляет собой сценку в ресторане (Клиент: «Дай суп. — Официант: «Вот суп». - Клиент:

"з5 Борев, Ю.Б. Эстетика. Теория литературы: Энциклопедический словарь терминов / Ю.Б. Борев. — М. : ООО «Издательство Астрсль», 2003. - С. 359.

Суп - крут. - Официант: С вас бакс. - Клиент: Пшел в пень! и т.д.). Другой диалог демонстрирует «словесные огрызки» в комической сцене «В парикмахерской»: Дама: «Стричь». - Парикмахер: «Как?» — Дама: «Как тут. Под бокс». - Парикмахер: «Как Кипр?». - Дама: «Кипр клев!...»36. Оба диалога по сути являются маленькими комедиями, имеющими сюжет и дающими наглядное представление о кризисных процессах современного русского языка в их устрашающей языковой перспективе. Отличается новаторскими приемами изобразительности и статья «Туда-сюда-обратно. Сердца горестные заметы — 3». В этом произведении анализируется процесс необоснованного наводнения русского языка иностранными словами и выражениями.

Элементы научного лингвистического исследования содержит аналитическая статья «Политическая корректность», главная мысль которой, заключается в утверждении, что «засилье политически корректного языка и соответственно выражаемых этим языком политически корректных мыслей и понятий захлестнуло современную американскую культуру»37. Статья пронизана тонкой иронией, остроумными шутками, которые совмещаются со строгой научной аргументацией. При всем многообразии жанровых «добавок» в «лингвистических заметах» Татьяны Толстой присутствует мощное объединяющее начало — образ автора, ученого и писателя, человека резкого, откровенного, но умного, эрудированного, художественно мыслящего.

Для осознания лингвистического «политкорректного абсурда» Т.Н. Толстая приводит остроумные примеры «смотризма» в русской литературе, прикладывает к популярным текстам русской классики «американскую политкорректность», создавая комическую «второсюжетность»38.

Выявляя языковые факты расовой, экологической, возрастной, половой корректности, Татьяна Толстая призывает «не пользоваться политически корректной, вечнозеленой идеологической метлой»39.

«Лингвистические заметы» Т.Н. Толстой являются важной частью языковой саморефлексии талантливого художника, пытающегося воздействовать на мир не только художественным словом, но и научной аргументацией, совмещенной с публицистическим задором. «Лингвистические заметы» Татьяны Толстой представляют собой самобытные «авторские

Толстая, Т.Н. День: Личное / Татьяна Толстая. — М. : Изд-во Эксмо, 2003. —

С. 358.

37 Там же.-С. 359.

38

Толстая, Т.Н. Не кысь / Татьяна Толстая. — М.: Изд-во Эксмо, 2004. — С. 587.

39 Там же. - С. 605.

жанры» художественной публицистики, включающие новаторский прием — «лингвистическую драматургию», четко демонстрирующую в гиперболизированном сатирическом виде кризисные языковые явления в современном «глобализированном» мире.

В заключении диссертации делаются выводы по всему материалу исследования, главные из которых следующие.

Доминантной особенностью эссеистики и художественной прозы Т.Н. Толстой можно считать многоцелевое использование бинарных метафорических концептов на различных уровнях текста, а также приемы иитертек-стуальности, трансформера, организующего «второсюжетность».

Эссеистика Т.Н. Толстой представляет собой обновленные жанровые модификации, несущие традиционные (небольшой объем, свободная композиция, субъективизм представлений, высказывание по конкретному вопросу, не претендующее на исчерпанность) и новые тенденции (включение очерковости в описания природы, нравов, людей; биографической детализации, сатирического и иронического обличительных начал, лирического возвышающего пафоса).

Жанровой контаминацией отличаются также стержневые жанры фельетон и памфлет Татьяны Толстой, призванные разнообразными гротескными средствами раскрыть абсурдность существования человека в современной реальности. Толстая Т.Н. взяла из традиционного сатирического канона остроту показа факта в гипертрофированном виде, приемы тра-вестирования, метонимии, гиперболы, добавив неповторимую остроумную игру со словом (из русского, французского и английского языков), эпатаж-ную стилизацию, «сталкивание» научных терминов с бранной лексикой и библейскими изречениями, приемы экспрессивности (от сарказма до патетики), яркую афористичность. Памфлетная злость направлена на все то, что унижает достоинство человека, пропагандирует бездуховность зарубежного образца («Человек!.. Выведи меня отсюда», «Новое имя», «Колумбарий пополняется», «Гриббы отсюда» и др.).

Литературоведческие статьи Татьяны Толстой отличаются жанровым синтезом иного плана: в них сопоставление фактов и теоретические обобщения сочетаются с драматизмом изложения и лирической экспрессией. Литературно-критические и «лингвистические» статьи Т.Н. Толстой разнообразны по способу анализа проблем художественной литературы и языка. Как правило, в этих видах метажанровых образований в различных комбинациях сочетаются эссеистическая субъективность и научность, метафоричность и эмоциональность стиля, мягкая ирония и резкие сатирические выпады, элементы художественного вымысла и исповедальность.

Находясь в русле основных тенденций новейшей литературы, Татьяна Толстая в художественной публицистике разрабатывает несколько типов «авторских жанров», созданных с помощью контаминации четырех основных стержневых жанров (эссе, памфлета (фельетона), литературоведческой статьи и «лингвистических замет») с другими жанрами (очерк, рассказ, исповедь и др.)- Это дает писателю возможность структурировать свой неповторимый художественный мир.

Публикации в изданиях, рекомендуемых ВАК:

1. Любезная, Е.В. Способы выражения авторской позиции в эссеи-стике Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Известия Тульского госуниверситета. Серия язык и литература в мировом сообществе / ТулГУ. — Тула, 2006.-Вып. 9.-С. 115-120. (1/3 печ. л.)

2. Любезная, Е.В. Выражение эстетической модальности в эссеисти-ке Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Вестник Тамбовского государственного технического университета. — Тамбов, 2006. — Вып. 12. — № 3. — С. 893-898. (0,6 печ. л.)

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Любезная, Е.В. Философско-поэтический смысл заглавий сборников Татьяны Толстой «Ночь» и «День» / Е.В. Любезная // Слобожашцина: Литературный вимир : сб. науч. ст. — Луганск : Знания, 2005. — Вып. 3. — С. 149-153. (1/4 печ. л.)

2. Любезная, Е.В. Антиномия «тьма-свет» в культурно-аксиологической парадигме русской менталыюсти (по рассказам Татьяны Толстой) / Е.В. Любезная // Национально-культурный компонент в тексте и языке : материалы докл. III Междунар. науч. конф. под эгидой МАПРЯЛ : в 3 ч. ; г. Минск, 7-9 апр. 2005 г. - Минск : МГЛУ, 2005. - Ч. 1. - С. 213-215. (1/5 печ. л.)

3. Любезная, Е.В. Бинарные концепты в лирическом эссе Татьяны Толстой «Туристы и паломники» / Е.В. Любезная // Художественное слово в современном мире : сб. науч. ст. / Тамб. гос. техн. ун-т. — Тамбов, 2005. — Вып. 8. - С. 66-69 (1/4 печ. л.) • '

4. Любезная, Е.В. Художественный компонент в публицистике Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Русская классика: проблемы интерпретации : материалы Междунар. науч. конф. «XIII Барышниковские. .чтение» ; г. Липецк, 24-25 февр. 2005 г. / ЛГПУ, департамент образования администрации г. Липецка. - Липецк, 2006. - С. 292-293. (1/4 печ. л.)

5. Любезная, Е.В. Жанровое многообразие публицистики Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Труды ТГТУ : сб. науч. ст. молодых ученых / Тамб. гос. техн. ун-т. - Тамбов, 2006. - Вып. 19. - С. 211-214. (1/4 псч. л.)

6. Любезная, Е.В. Бунинские реминисценции в лирических эссе Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Творчество И.А. Бунина и философ-ско-художественные искания на рубеже ХХ-ХХ1 веков : материалы Меж-дунар. науч. конф., посвященной 135-летию со дня рождения писателя / ЕГУ им. И.А. Бунина. - Елец, 2006. - С. 222-224 (1/5 печ. л.)

7. Любезная, Е.В. Актуализация интертекстуальных кодов в публицистике Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Схиднословянска филология : сб. науч. работ. — Вып. 7. Литературоведение. — Горловка : Видавництво ГДПИМ, 2006. - С. 90-96. (1/3 печ. л.)

8. Любезная, Е.В. Бинарные концепты в лирических эссе Татьяны Толстой / Е.В. Любезная // Русский язык в Европе: Методика, опыт преподавания, перспективы. - Милан, 2006. - С. 116-122. (0,5 печ. л.)

Подписано в печать 14.11.2006. Формат 60 х 84 / 16. Гарнитура Times New Roman. Бумага офсетная. 1,5 уч.-изд. л. Тираж 100. Заказ № 626

Издательско-полиграфический центр ТГТУ 392000, Тамбов, Советская, 106, к. 14

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Любезная, Елена Валерьевна

Введение

ГЛАВА I. ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ПАРАДИГМА ПУБЛИЦИСТИКИ ТАТЬЯНЫ ТОЛСТОЙ

§ 1. Публицистика Татьяны Толстой в системе художественного творчества писателя. Авторская циклизация публицистики и художественной прозы

§ 2. Функциональность бинарных концептов в художественной публицистике и художественной прозе Т.Н. Толстой

§ 3. Выражение авторского сознания с помощью приема «трансформации вещи». Синтез публицистического и 48 художественного в творчестве Татьяны Толстой.

§ 4. Интертекстуальность как способ выражения авторской позиции в прозе и публицистике Т.Н. Толстой

ГЛАВА II. ЖАНРОВОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ

ПУБЛИЦИСТИКИ ТАТЬЯНЫ ТОЛСТОЙ

§ 1. Лирические эссе Татьяны Толстой. Контаминация жанра

§ 2. Фельетоны и памфлеты Татьяны Толстой. Способы разоблачения абсурда в современном «хаосмосе»

§ 3. Синтез жанровых компонентов в литературно-критических статьях и рецензиях Татьяны Толстой

§ 4. Новаторские тенденции в «лингвистической» публицистике

Татьяны Толстой

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Любезная, Елена Валерьевна

Татьяна Никитична Толстая (1951) завоевала признание современников как талантливый прозаик. Начало литературной деятельности Т.Н. Толстой приходится на 1970-е годы. Первая книга рассказов «На золотом крыльце сидели.» (1987) принесла ей широкую известность, которую утвердили последующие сборники рассказов Татьяны Толстой «Любишь - не любишь» (1997), «Сестры» (1998), «Река Оккервиль» (1999)[1].

Яркая поэтическая индивидуальность Т.Н. Толстой не менее полно проявилась и в ее художественной публицистике. Сборники прозы и эссеистики выходили, чередуясь друг с другом: «Ночь» (2002) - «День» (2002), «Изюм» (2002) - «Двое» (2002), «Круг» (2003) - «Белые стены» (2004); «Кысь» (2000) - «Не Кысь» (2004)[2], что доказывает их одинаковую значимость для художника. Некоторые сборники содержали и прозу, и публицистику одновременно («Двое», «Не Кысь»).

Интерес к публицистическим жанрам в целом характерен для всей современной постмодернисткой литературы. Постоянная работа над публицистическими жанрами усилила социальную тональность прозы многих современных русских писателей, определив такую черту их прозы как повышенная информативность. («Желтая стрела» В. Пелевина, «В лабиринтах проклятых вопросов» В. Ерофеева, «Голубое сало» В. Сорокина). В то же время русская постмодернистическая проза сродни путевым наброскам, очеркам, дневникам, в ней одновременно фиксируются «малейшие движения души и противоречивая работа мысли»[3]. Включая публицистические формы в художественную прозу, писатели конца XX века ищут новые образные средства для адекватного выражения современности, стремятся обновить художественную форму и язык произведений («Сердечная просьба», «Эрос», «Голубое сало» В. Сорокина, «Пять рек жизни» В. Ерофеева, «Встроенный напоминатель», «Чапаев и пустота» В. Пелевина).

К началу XXI века форма эссе заняла видное место в литературном процессе. «Понятый максимально широко эссеизм в определенном смысле есть внутренний двигатель культуры Нового времени, обозначение ее сокровенной основы, тайна ее непрекращающейся Новизны», - отмечал М. Эпштейн[10]. Исследователи признают, что жанровая доминанта современности явно делает крен в сторону форм глубоко личностных -дневника, мемуаров, эссе, очерка, автобиографии. Д. Бавильский, например, считает, что «нашествие эссеизма» - это вполне естественная реакция на нынешние общественные перемены: «Зыбкие пески самого неустойчивого, текучего, изменчивого жанра оказываются точным симптомом состояния изящной словесности вообще»[11].

Эссеизм в современной русской литературе интертекстуален и зачастую наполнен иронией: «Сдержанная ирония» остерегавшая человека от губительного самомнения, представлена в новейшей литературе. «Новый историзм» как отрицание единственной исторической правды и самой идеи исторического прогресса - одна из основ современного художественного сознания. Главными инструментами художественного воплощения этой концепции в постмодернистической стратегии являются интертекстуальность и ирония: ирония фиксирует отличие настоящего от прошлого и отсутствие претензий на точное знание; интертекстуальность через постоянные переклички подтверждает - текстуально и герменевтически - соотнесенность с прошлым»[9, 57]. Ученые правы, что новая парадигма мышления XX века-философский диалогизм, уравнивающий в правах все голоса в полилоге о мире, - нашла воплощение в иронии как мироотношении: «Ироническое переосмысление готовых, «завершенных» истин выражает свободный, неавторитарный, концептуальный и личностный характер современного сознания, так как при помощи множества приемов субъективной оценки (пародии, парадокса, сарказма, абсурда и др.) обнажает суть любого утверждения, испытывает его на прочность и способствует рождению нового - из прежних, уже не вмещающих изменившихся отношений человека и мира. Но основе иронии и как приема, и как мироощущения всегда было и есть отрицание, и это тонко чувствовали русские писатели», в том числе и Т.Н. Толстая[9, 55].

Для читателей, полюбивших прозу Т.Н. Толстой, стал парадоксальным ее приход в журналистику, создание многочисленных публицистических статей. Ее воспринимали сначала только как писателя-эстета, «работающего для немногих», «шлифующего художественное слово».

В 1990-е годы Т.Н. Толстая вела постоянную рубрику в газете «Московские новости», очевидно, глубоко почувствовав необходимость вести хронику «смутного времени» - периода распада великой державы. Свой приход в журналистику Т.Н. Толстая объяснила так: «Пишу я мало, медленно, потому что это для меня удовольствие, это мне нужно. Таким образом много не напишешь, а ведь жалко бывает, что вот так и проживешь и не успеешь чего-то. И я обнаружила для себя, что есть такая удобная вещь, как журналистика, в которой можно какую-то другую часть своей личности реализовать. Так я и делаю - занимаюсь и писательством, и журналистикой одновременно. У меня ко времени всегда было очень странное отношение <. .> у меня какой-то другой счет времени. .»[7].

В журналистике Т.Н. Толстая проявила себя прежде всего в качестве сатирика. А. Немзер подчеркивал: «Наша новейшая антиутопическая -сатирическая словесность (от рафинированной Татьяны Толстой до марионеточного Шендеровича) держится на щедринских постулатах: все кругом уроды. Мы так давно и прочно «щедринизированы», что можем Щедрина не читать.»[8]. Более точно определяется суть сатирического таланта Т.Н. Толстой М.С. Выгоном: «Страстная лиричность сатиры в русской литературе не только тенденция, но и традиция. Специфика комического в русской ментальности связана с более глубоким, чем в европейских культурах восприятием христианской идеи греховности смеха»[9, 51]. В художественной публицистике Т.Н. Толстой происходит взаимное притяжение драматического и комического мировосприятия, ее сатирические выпады направлены «не в человека, даже сгибающегося под тяжестью онтологического и социального абсурда, но в самый абсурд»[9, 44].

В отечественном литературоведении высказывания о публицистике Т.Н. Толстой встречаются редко, большинство откликов на прозу писателя. Изучению подверглись в основном рассказы и роман «Кысь».

В 2004 году была защищена первая диссертация Щукиной К.А. «Речевые особенности проявления повествования, персонажа и автора в современном рассказе (на материале произведений Т.Н. Толстой, Л. Петрушевской, Л. Улицкой)»[12], затем появились исследования, посвященные анализу рассказов Т.Н. Толстой: Люй Цзиюн «Поэтико-философское своеобразие сборника Татьяны Толстой «Ночь»[5], содержащее научный анализ произведений малой жанровой формы, объединенных в цикл с символическим концептуальными названием «Ночь», а также диссертационное исследование О.Е. Крыжановской «Антиутопическая мифопоэтическая картина мира в романе Татьяны Толстой «Кысь»[6], анализирующее способы миромоделирования в единственном пока романе писателя.

Единичные отсылки на эссеистику Т.Н. Толстой носят серьезный, глубокий, но далеко не системный характер. Не существует на сегодняшний день исследования, в котором разные аспекты художественной публицистики Т.Н. Толстой были бы изучены и обобщены[7]. А между тем «концентрат нашего времени», как назвал публицистику Татьяны Толстой Борис Тух, позволяет глубже понять те эстетические и социально-философские процессы, которые происходят в новейшей русской литературе, поскольку, повторимся постмодернизм характеризуется в том числе и доминированием публицистического компонента в художественных произведениях.

Актуальность целостного рассмотрения художественной публицистики Т.Н. Толстой, отражающей аксиологический, философско-концептуальный и эстетический параметры ее художественного мира, определяется прежде всего связью с приоритетным направлением современной науки о литературе, в той ее части, которая занимается изучением особенностей литературного процесса конца XX - начала XXI столетия.

Анализ художественной публицистики Т.Н. Толстой позволяет определить основные аксиологические концепты творчества художника; выявить связь эссеистики с рассказами и романом писателя; установить эстетическую доминанту художественного мира незаурядного современного прозаика.

Диссертация написана на материале публицистических произведений Татьяны Толстой, входящих в сборники «День», «Двое», «Не Кысь», в сопоставлении с ее художественным творчеством, что является объектом диссертационного изучения являются памфлеты, фельетоны, очерки, эссе, статьи, рассказы Татьяны Толстой. Предмет исследования - философско-поэтический аспект и жанровая структура художественной публицистики Татьяны Толстой в сопоставлении с художественной прозой писателя.

Целью диссертационной работы является определение места публицистики Татьяны Толстой в системе всего творчества писателя путем выявления его философско-поэтической парадигмы и установления жанрового своеобразия.

Задачи диссертации связаны с воплощением ее основной цели:

1. исследовать идейно-художественные связи публицистики Т.Н. Толстой с рассказами и романом «Кысь», установить их сходство и различие в содержательном и жанрово-поэтическом отношении;

2. выявить функциональность символических бинарных концептов, определить значимость интертекстуальности, второсюжетности и других доминантных поэтических приемов, входящих в художественную публицистику и в художественную прозу Т.Н. Толстой;

3. проанализировать жанровое своеобразие лирических эссе, фельетонов, памфлетов, литературно-критических и «лингвистических» статей Т.Н. Толстой.

Методология исследования сочетает структурно-поэтический, историко-литературный и нарратологический методы изучения литературы.

Теоретико-методологической базой исследования стали работы В.В. Виноградова, В.М. Жирмунского, М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, В.Е. Хализева, Д.С. Лихачев, Е.М. Мелетинского, Б.А. Успенского, О.М. Фрейденберга, В.И. Тюпы, а также исследователей постмодернизма: И.П. Ильина, М.Н. Липовецкого, Н.Б. Маньковской, И.С. Скоропановой, М.Б. Эпштейна, Г.Д. Гачева, Т.М. Колядич, М.Ю. Звягина и других. В диссертации используются также труды О. Богдановой, А. Гениса, К. Гордович, А. Немзера, Г. Нефагиной, И. Поповой и др.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что а рамках специального рассмотрения представлен сопоставительный анализ художественно-публицистических и литературных текстов Т.Н. Толстой, выявлены определяющие приемы поэтики писателя (второсюжетность, трансформеры, бинарность символики, интертекстуальность), служащие выражением авторского сознания и формирующие структуру авторских жанров, характеризующихся синтезом публицистического и художественного.

С научной новизной связана и рабочая гипотеза, выдвигаемая автором диссертационной работы: философско-поэтическое своеобразие художественной публицистики Татьяны Толстой заключается в повсеместной, свойственной всей русской постмодернистской литературе контаминации жанров, следствием которой становится создание авторских жанров (метажанров), совмещающих художественный и публицистический дискурсы, что позволяет наиболее полно и адекватно эстетически воплотить «хаосмос» современного мира.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Художественная публицистика и проза Т.Н. Толстой представляют собой своеобразное идейно-эстетическое единство, основанное на целостной системе сквозных мотивов (несущих идею хаотического сознания как свойства «русской вселенной»), а также на единообразии процесса диффузии жанровых форм, ведущих к возникновению метажанров. Сопоставление романа «Кысь» и статьи «Русский мир» доказывает неразделимую целостность художественной аксиологии Т.Н. Толстой, воплощенной в синтетические жанровые формы. Анализ авторской циклизации и рубрикации сборников рассказов и публицистики также подчеркивает «целокупность» всего творчества писателя.

2. Доминантные поэтические приемы: бинарность символических концептов («свет-тьма», «память-беспамятство», «святость-мерзость», «жизнь-смерть», «море-скала», «туристы-паломники»); второсюжетность, прием трансформации вещи, интертекстуальность, метафоризация стиля - выполняют и в художественной публицистике, и в беллетристике Т.Н. Толстой единые жанрово-поэтические функции: сюжетообразующую, философско-символическую, характеризующую, формирующую авторскую интенцию.

3. Авторские определения (номинация) жанров часто не соответствует у Т.Н. Толстой формально-содержательным признакам традиционной жанровой эпической и публицистической классификации, поскольку практически каждое произведение включает синтетическую комбинацию различных жанровых признаков: эссе, очерка, фельетона, статьи, художественного рассказа, драмы.

4. Жанровая контаминация способствует наполнению публицистических произведений художественной образностью, метафоричностью, яркой фабулыюстью, острой сатиричностью, а рассказов - информативной социальностью, логической рациональностью, аргументативным документализмом, тем самым делает жанровую форму более гибкой, обогащает художественный мир Т.Н. Толстой, дает возможность более полно и эффективно выразить эстетическое отношение писателя к современной действительности.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что работа способствует более глубокому пониманию теоретических аспектов жанровой диффузии, происходящей в русской постмодернистской литературе, художественной публицистике и беллетристике, выявлению синтезирующих признаков жанровых модификаций. Диссертация углубляет представления о новых поэтических средствах, разрабатываемых писателями-постмодернистами (второсюжетность, бинарность концептов, прием трансформера и др.).

Практическое значение диссертации связано с возможностью использования ее результатов в курсах лекции по истории русской новейшей литературы конца XX - начала XXI века, при чтении спецкурсов по проблемам современной литературы и журналистики.

Апробация исследования: научные результаты диссертации были представлены на III Международной научной конференции в Минском госуниверситете, проходящей под эгидой МАПРЯЛ (2005); на Международной научной конференции «XIII Барышниковские чтения» в г. Липецке (2005); на Международной научной конференции, посвященной 135-летию со дня рождения писателя в г. Ельце (2006); на Международной научной конференции «Преподавание русского языка и литературы в новых европейских условиях XXI века» в г. Вероне (Италия, 2005); на Международной научно-практической конференции «Лингвокультурологические и лингвострановедческие аспекты теории и методики преподавания русского языка» под эгидой РАПРЯЛ в г. Тула (2006); а также апробация осуществлялась на заседаниях кафедры русской филологии Тамбовского государственного технического университета, на аспирантских семинарах. Основные положения диссертации изложены в 10 публикациях общим объемом ~ 3 печ. л. (2,9 печ. л.).

Структура и объем диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения. Приложен список использованной литературы, включающий 183 наименования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Авторские жанры в художественной публицистике и прозе Татьяны Толстой"

Заключение

Целостный анализ художественной публицистики Т.Н. Толстой в контексте ее художественной прозы и русской постмодернистской литературы конца XX - начала XXI века позволяет сделать следующие выводы.

1. Находясь в русле поэтики русского постмодернизма, для которой свойственна жанровая контаминация, ведущая к созданию «авторских жанров», Т.Н. Толстая сближает философско-поэтическое содержание своих рассказов, романа «Кысь» и произведений публицистических жанров, Выражаясь в авторских рубрикациях и циклизации рассказов и эссеистики, художественно-аксиологическое единство проявляется на идейном, сюжетном и образном уровнях произведений. Контрастные названия сборника рассказов «Ночь» и эссе «День», а также заголовки романа «Кысь» и публицистики «Не Кысь», рубрики «Москва» - «Петербург», «Тогда» и «Сейчас», подчеркивают нерасторжимость идейного содержания, воплощенного в разных жанровых формах. Так, сложная неомифологическая подоплека романа «Кысь» расшифровывается в статье «Русский мир», где центральная идея романа выражена в острой сатирической публицистической форме.

2. Доминантной особенностью эссеистики и художественной прозы Т.Н. Толстой можно считать многоцелевое использование бинарных метафорических концептов на различных уровнях текста: образном, мотивном, концептуально-символическом, композиционном. Двоичные, неразделимые символические смыслы: «туристы и паломники», «святое -мерзостное», «свет - тьма», «огонь - пыль», «море - скала», «земля - небо», «природа - люди», «я - мы», «память - беспамятство» составляют каркас философско-поэтической системы всего творчества Татьяны Толстой.

Путевые очерки («Туристы и паломники», «Нехоженая Греция», «Смотри на обороте»), искусствоведческие эссе («Квадрат», «Дедушка, дедушка, отчего у тебя такие большие статуи», «Художник может обидеть каждого»); философско-политические эссе («Неугодные лица», «Ряженые», «Частная годовщина», «Белые стены»), а также многие рассказы Т.Н. Толстой («Милая Шура», «Огонь и пыль», «Круг» и др.) построены на утверждении антиномических смыслов бинарных символических концептов. Среди них явно преобладают культурные (библейские, фольклорные, литературные) эксплицитные концепты, выполняющие функции сюжетообразования, характеристики персонажей и выражения позиции автора.

3. О синтезе публицистического и художественного начал во всем творчестве Т.Н. Толстой свидетельствует функциональность оригинального приема «трансформера», обнажающего истинную сущность исторического прогресса человечества в рассказах «Йорик», «Соня» и эссе «Ножки», «9060-90» и «Лилит» через трансформацию в историческом времени отдельной вещи (шляпки, обуви, чулка).

Сопоставительный анализ текстов убеждает в том, что в некоторых художественных рассказах («Йорик», например) органично уживаются с характерными чертами изящной словесности признаки публицистических жанров - документальность, истолкование причин развития и последствий социальных событий, их эмоциональная оценка, автобиографизм, отражение событий сквозь призму личного опыта и т.д. Авторское определение жанра рассказа «Йорик» не поддерживается содержательно-формальными характеристиками жанра рассказа. В названных автором эссе («Лилит», «Ножки», «90-60-90»), созданных в похожей жанровой форме, тоже в основу произведения положен прием «трансформера», используемый в художественной прозе. Публицистика Т.Н. Толстой - авторская, то есть насыщенная метафорической образностью, эмоционально-пафосная, «второсюжетная», то есть «обрастающая яркими сюжетами», которые прорываются сквозь авторские размышления, используются в качестве примеров к высказываемым социально-философским идеям. Эссе «Лилит» и «Ножки» как будто продолжают рассказ «Йорик», обнаруживая поразительно много сходного в философско-художественном содержании.

В этих произведениях анализируется русская ментальность, наиболеё ярко отразившаяся в женском типе, который автор объявляет первоосновой бытия - «солью жизни», водой, из которой вышло все человечество, поэтому трансформерами являются атрибуты женственности (каблук, чулок, «высота талии» на платье).

5. Татьяной Толстой разработаны особые «промежуточные жанры», в которых с экспериментальной смелостью публицист и художник рассуждают об общественном, всеобщем через сугубо интимное Прием трансформера способствует созданию «второсюжетности», доминирующему элементу художественно-философской системы писателя.

Обобщение актуальных политических, социальных, философских проблем в эссеистике Т.Н. Толстой происходит не только на основе конкретных фактов, но прежде всего через художественное выявление ассоциативных связей, за счет чего и происходит обновление «жанровой палитры».

6. Важным способом выражения авторской позиции в художественной прозе и публицистике Т.Н. Толстой является интертекстуальность в таких ее формах, как варьирование «мировых сюжетов» («Река Оккервиль» и эссе «Ряженые», «Лилит»), а также стилизация, пародирование, использование культурно-исторических реминисценций и т.д.

Через библейские, фольклорные и литературные интертекстемы, превращенные в центон, эффектно и точно выражается авторская мысль в статьях «Русский мир», «Надежда и опора», «Без царя в голове» и многих других.

7. В эссе «Ряженые» актуализированы поэтические интертекстемы постреволюционной эпохи (цитаты из поэм В. Маяковского, революционные песни, а также политические лозунги и речевые клише), используемые для утверждения авторской идеи о тотальной лжи эпохи «перестройки». Интертекстуальные приемы присутствуют в «Ряженых» на многих уровнях: в заглавиях, в реминисцентных характеристиках образов, авторских описаниях и рассуждениях, в символических определениях, даже в названии «Красная площадь», на которой происходит основное действие. Жанровое своеобразие художественной публицистики Т.Н. Толстой определяется синтезом различных жанровых канонов в одном произведении, стремлением к созданию авторских «промежуточных жанров, которые наиболее полно отражают «хаосмос» современного мира.

8. Эссе Т.Н. Толстой представляют собой обновленные жанровые модификации, несущие традиционные (небольшой объем, свободная композиция, индивидуализм впечатлений, высказывание по конкретному вопросу, не претендующее на исчерпанность) - и новые тенденции (включение очерковости в описания природы, нравов, людей; биографической детализации, сатирического и иронического обличительных начал, лирического возвышающего пафоса). Саркастический тон эссе «Отчет о культе имущества», «Прожиточный минимализм»; фельетонность эссе «Стена», «Битва креветки с рябчиков»; автобиографизм эссе «Женский день», «Белые стены», «Частная годовщина»; очерковость эссе «Туристы и паломники», «Смотри на обороте», «Нехоженная Греция»; трезвый сопоставительный научный анализ эссе «Кина не будет», «Николаевская Америка»; - объединяются метафорическим художественным «рассказыванием» и неповторимым авторским лиризмом.

9. Жанровой контаминацией отличаются также фельетоны и памфлеты Татьяны Толстой, призванные разнообразными сатирическими средствами раскрыть абсурдность существования человека в хаосе современной реальности. Т.Н. Толстая выбрала из исторически слоившегося жанрового канона остроту показа факта, в гипертрофированном виде, приемы травестирования, метонимии, гиперболы, добавив неповторимую остроумную игру со словом (из русского, французского и английского языков), эпатажную стилизацию под дипломатическую речь XVIII века, «сталивание» научных терминов с бранной лексикой и библейскими изречения, приемы экспрессивности (от сарказма до патетики), яркую афористичность, что создает стилистическую виртуозность памфлетов и фельетонов Т.Н. Толстой.

Памфлетная злость направлена на все то, что унижает достоинство человек, пропагандирует бездуховность зарубежных образцов («Человек!. Выведи меня отсюда», «Новое имя», «Колумбарий пополняется», «Гриббы отсюда» и др.).

10. Литературно-критические статьи Татьяны Толстой отличаются жанровым синтезом иного плана: в них сопоставление фактов и теоретические обобщения сочетаются с драматизмом изложения и лирической экспрессией, например, предисловие «Здесь был Генис» совмещает черты рецензии (композиция), портретного очерка (описание быта, путешествий, пристрастий, черт личности) и эссе (индивидуальность взгляда на личность и творчество Александра Генис, идущая вразрез с общественным мнением). Применяется прием, роднящий публицистический дискурс с художественным - второсюжетность, широка^ интертекстуальность, игра «вульгарными клише», приобретающими символический смысл. Синтезирование метажанра позволяет Татьяне Толстой в минимальном объеме (5 страниц текста) выразить публицистическими и художественными средствами идеал творческой личности.

В рецензии «Я планов наших люблю гламурье» сатирически обнажается процесс формирования мировоззрения новых поколений российской прессой на потребительско европейский лад. А рецензия на книгу рассказов Ф. Искандера «Вкус ворованных яблок» представляет собой патетический монолог - «признания в любви» к великому сатирику современности и включает в себя «мемуарную исповедь» о своем детстве, своей литературной семье. Пример «писательской критики» представляет рецензия на роман А. Макина («Русский человек на рандеву»), а статья Т.Н. Толстой «Любовь и море» о рассказе А.П. Чехова «Дама с собачкой» - Это строго научное исследование символики моря, выполненное в русле герменевтики, включающее блестящий филологический анализ художественного текста с позиций христианской аксиологии (в которой любовь есть благодать Бога) и с позиций постмодернисткой философии (все относительно и хаотично). Татьяна Толстая - художник оценивает творчество А.П. Чехова с позицией своего эстетического мировидения (выделяет важность оппозицией «пустота - полнота», «холод - тепло», «неживое - живое», «нелюбовь - любовь»).

Литературно-критические статьи и рецензии Т.Н. Толстой разнообразны по способу анализа проблем художественной литературы. Как правило в этом виде метажанрового образования в различных комбинациях сочетаются эссеизм, научность, метафоричность стиля, эмоциональная афористичность и мягкая ирония в сочетании с резкими сатирическими выпадами.

10. В статьях, посвященных проблемам языка, прослеживаются новаторские тенденции, проявляющиеся в появлении в научном аналитическом тексте небольших по объему комических драматургических вставок, иллюстрирующих в яркой художественной форме научно-исследовательские наблюдения над языковыми процессами («Надежда и опора. Сердца горестные заметы - 1», «На липовой ноге. Сердца горестные заметы - 2», «Туда - сюда - обратно. Сердца горестные заметы - 3»). Татьяна Толстая, как знаток слова, выступает против тотальной «порчи языка»; против «стягивания синонимов», что обедняет и примитизирует языковую личность; против засилья им искажения в русском языке иностранных выражений («непереваренного кома чужих культур»); против «словесных огрызков» («Приколись», «Класс»); против обмеления словаря, нагнетения в речи жаргонизмов, эклектического слияния функциональных стилей. Ее «лингвистические» статьи, где сочетаются строго научная аргументация с тонкой, но злой иронией и остроумными шутками, превращаются в грозные инвективы.

Лингвистическая публицистика Т.Н. Толстой затрагивает важные проблемы развития мировых языков («Политическая корректность»). Выявляя языковые факты современного английского языка, публицист призывает искоренять из них идеологические засоры, «усредняющие» речевой стандарт, влекущие смысловую невыразительность. Татьяна Толстая подходит к языковым проблемам, как художник-постмодернист, для которого важна неисчерпаемая языковая саморефлексия.

Итак, художественная публицистика и проза Татьяны Толстой представляют собой богатейшую парадигму авторских жанров, с помощью которых писатель создает свою «сокращенную вселенную», вмещающую его неповторимый художественный мир.

Список научной литературыЛюбезная, Елена Валерьевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Толстая, Т.Н. Ночь: рассказы / Т.Н. Толстая. М.: Подкова, 2002. - 352 с.

2. Толстая, Т.Н. День / Т.Н. Толстая. М.: Подкова, 2002. - 367 с.

3. Толстая, Т.Н. Двое / Т.Н. Толстая, Н.Н. Толстая. М. : Подкова, 2002. -384 с.

4. Толстая, Т.Н. Круг: рассказы / Т.Н. Толстая. М.: Подкова, 2003. - 346 с.

5. Толстая, Т.Н. Кысь: роман / Т.Н. Толстая. М.: Эксмо, 2003. - 320 с.

6. Толстая, Т.Н. Не кысь / Т.Н. Толстая. М.: Эксмо, 2004. - 608 с.

7. Толстая, Т.Н. Белые стены: рассказы / Т. Н. Толстая. М. : Эксмо, 2004. -587 с.

8. Толстая, Т.Н. Не спи, не спи, художник. / Т.Н. Толстая // Иностранная литература, 1995.-№9.-С. 171-174.

9. Толстая, Т.Н. Осужденный на бессмертие: к 90-летию со дня рождения (писателя) С.Н. Толстого / Т.Н. Толстая // Книжное обозрение. 1998. - № 49.-С. 8.

10. Ю.Толстая, Т.Н. Интервью из Франкфурта / Т.Н. Толстая // http :www.litwomen.ru/news.html7id 11 .Толстая, Т.Н. Народ хочет денег, но стесняется (Интервью с Т.Н. Толстой)

11. Т.Н. Толстая // Книжное обозрение. 2002. - № 5. - С. 3. 12.Толстая, Т.Н. Несется тройка. А ямщика у нее нет.(Интервью с Т.Н.

12. Толстой) / Т.Н. Толстая // Голос. 1995. - № 35. 1 З.Толстая, Т.Н. «Пойдите навстречу читателю!.» ( Интервью с Т.Н.

13. Толстой) / Т.Н. Толстая // Книжное обозрение. 1988. - № 1. - С. 4. 14.Толстая, Т.Н. Российское общество догматично (Интервью с Т.Н. Толстой) / Т.Н. Толстая // Литературная газета. - 2002. - № 9. - С. 2.

14. Абашева, М.П. Литература в поисках лица. Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности / М.П. Абашева. Пермь, 2001.

15. Аверинцев, А. Историческая подвижность категории жанра: опыт-периодизации / А. Аверинцев // Историческая поэтика: итоги и перспективы изучения. -М.: Наука, 1986. С. 104-116.

16. Аверинцев, С.С. Жанр как абстракция и жанры как реальность: диалектика замкнутости и разомкнутости / С.С. Аверинцев // Риторика и истоки европейской литературной традиции. -М., 1996.-С. 198.

17. Агронович, С.З. Гармония цель - гармония: Художественное сознание в зеркале притчи / С.З. Агранович, И.В. Саморукова. - М. : Наука, 1997. -123 с.

18. Алгунова, Ю.В. «Свое» и «чужое» в характерах героев Т.Н. Толстой (рассказ «Огонь и пыль») / Ю.В. Алгунова // Проблемы национального самосознания в русской литературе XX века. Сб. научных трудов. Тверь : Твер. гос. ун-т, 2005. - С. 140-145.

19. Алексеевский, М. Между Гамлетом и Буратино / М. Алексеевский // http : //www.strasti.ru/friend.php?op=FriendSend&sid=55.

20. Архангельская, А. Рецензия на роман «Кысь» Т.Н. Толстой / А. Архангельская// http :www.press/21.ru/workdetail.phtm/?id=64.

21. Ашкеров, А. Татьяна Толстая как зеркало русской интеллигенции / А. Ашкеров // http.: //www, hrono. ru/ publik/ 2002/ ashker020115.html

22. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика / Р. Барт. М. : Флинта: Наука, 1989.-368 с.

23. Бахтин, М.М. Эпос и роман / М.М. Бахтин. СПб.: Азбука, 2000. — 301с.

24. Бахтин, М.М. Формы времени и хронотопа в романе: очерки по исторической поэтике / М.М. Бахтин // Вопросы литературы и эстетики. -М.: Наука, 1975.-С. 260-391.

25. Бахтин, М.М. Эстетика словесного творчества / М.М. Бахтин. М. : Искусство, 1979.-423 с.

26. Беньяш, С. Дунин сарафан / С. Беньяш // Дружба народов. 2001. - № 2. -С. 214-216.

27. Богданова, О.В. Постмодернизм в контексте современной русской литературы (60-90-е годы XX века начало XXI века): учеб. пособие / О.В. Богданова. - СПб.: Филол. фак. СПбГУ, 2004. - 716 с.

28. Борев, Ю.Б. Эстетика. Теория литературы: энциклопедический словарь терминов / Ю.Б. Борев. М. :000 «Изд-во Астрель» : ООО «Изд-во ACT», 2003.-575 с.

29. Боровиков, С. Татьянин день / С. Боровиков // Знамя. 2003. - № 3. - С. 227-228.

30. Быков, Д. Татьяна Толстая: из бывших. Татьяна Никитична громко плачет, а мячик плывет / Д. Быков // Консерватор, 2003. 14 февр.

31. Вайзер, Т. Невидимая река: Беседа с известной писательницей / Т. Вайзер // Литературная газета. 1999. - 11-17 авг. - С. 9.

32. Вайль, П., Генис А. Потерянный рай. Фрагменты книги / П. Вайль, А. Генис // Новый мир. 1992. - № 9.

33. Валагин, А.П. Русская литература XX века. Проза 1980-2000-х годов : учеб пособие / А.П. Валагин. Воронеж : «Родная речь», 2003.

34. Виноградов, В.В. О теории художественной речи / В.В. Виноградов // Учебное пособие для филол. спец. ун-тов и пед. ин-тов. Послелов. акад. Д.С, Лихачева. -М.: Высшая школа, 1971.-240 с.

35. Власова, Л.И. Особенности логической структуры публицистического текста / Л.И. Власова. Воронеж, 1983.

36. Волков, А. Территория стиля: Т.Толстая «Кысь» / А. Волков // http. : //www.office.fashionlook.ru/style/default.taf? Function=Show Article & ID.

37. Володина, Д. Татьяна Толстая, учительница жизни / Д. Володина // Час пик.-2001.-№9.-С. 22.

38. Воробьева, А.Н. Современная русская литература. Проза 1970-1990-х годов: уч. пособие / А.Н. Воробьева. Самара : Изд-воСамарской гос. академии культуры и искусств, 2001. - 182 с.

39. Габриэлян, Н. Взгляд на женскую прозу / Н. Габриэлян // Преображение • (Русский феминистический журнал). 1993. - № 1.

40. Гальцева, Р. Помеха человек / Р. Гальцева, И. Роднянская // Новый мир. - 1998.-№12.-С. 217-230.

41. Гачев, Т.Д. Жизнь художественного сознания / Т.Д. Гачев. М. : Искусство, 1972.-200 с.

42. Генис, А. Душа без тела / А. Генис // Звезда. 2002. - №12. - С. 212-213.

43. Генис, А. Рисунки на полях: Татьяна Толстая / А. Генис // Иван Петрович умер: ст. и исследования. М. : Новое литературное обозрение. - 1999. -С.12.

44. Георгиевский, А.С. Творчество прозаиков 60-90-х годов в малых жанрах / А.С. Георгиевский // Русская проза малых форм последней трети XX века: духовный поиск, поэтика, творческой индивидуальности: уч. пособие. -М.: Альфа, 1999.-С. 172-180.

45. Гессен, Е. «Конец прекрасной эпохи» / Е. Гесен // Время и мы. Нью-Йорк, 1990.-№109.-С.194-207.

46. Гордович, К.Д. История отечественной литературы XX века / К.Д. Гордович. СПб.: Спецлит, 2000. - 320 с.

47. Гордович, К.Д. Роман Т.Н. Толстой «Кысь» в контексте постмодернистской литературы / К.Д. Гордович // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе»: сб. науч. статей. Самара : Изд-воАдминистрации Самарской области, 2003. - С. 265-271.

48. Горохов, В. Литературная критика и публицистика / В. Горохов // Вестник Московского университета, 1966. № 2.

49. Десятов, В.В. Русские постмодернисты и В.В. Набоков: интертекстуальные связи: дис. д-ра филол. наук: 10.01.01 / В.В. Десятов. Барнаул, 2004. - 439 с.

50. Ерохина, М.В Семантические интерпретации в романе Татьяны Толстой «Кысь» / М.В. Соловьева, О.В Ерохина // Материалы междунар. науч-практ. конф. в Пензенском государственном педагогическом университете // http : www. pspu. га/ liter 2005 shtml.

51. Жирмунский, B.M. Теория литературы. Поэтика. Стилистика / В.М. Жирмунский. Л.: Наука, 1977. - 404 с.

52. Журбина, Е.И. Теория и практика публицистических жанров / Е.И. Журбина.-М., 1969.

53. Журбина, Е.И. Повесть с двумя сюжетами / Е.И. Журбина // О публицистической прозе. М., 1979.

54. Захарова, Е.А. Принцип контраста в рассказах Татьяны Толстой / Е.А. Захарова, И.В. Некрасова // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе»: сб. науч. стат. Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С. 247-251.

55. Звягина, М.Ю. Жанровые формы в современной прозе / М.Ю. Звягина // Современная русская литература (1990-е гг. начало XXI в.). - СПб. : Филол. фак. СПбГУ; М.: Академия, 2001. - С. 14-33.

56. Звягина, М.Ю. Авторские жанровые формы в русской прозе конца XX века / М.Ю. Звягина. Астрахань, 2001.бО.Золотоносов, М. Какотопия / М. Золотоносов // Октябрь. 1990. - №7. -С. 192-198.

57. Иванова, Н. И птицу паулин изрубить на каклеты / Н. Иванова // Знамя. -2001.-№3.-С. 219-221.

58. Иванюшина, И. Утопия потерянного времени / И. Иванюшина // Очерки по истории культуры. Саратов, 1994. - С. 172.

59. Игошева, Т.В. Современная русская литература: уч. пособие / Т.В.< Игошева Новгород : Изд-воНовгород. гос. ун-та, 2002. - С. 54-65, 93-96.

60. Ильин, И.П. Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм / И.П. Ильин. М.: Интрада, 1996. - 329 с.

61. Интервью с Т.Н. Толстой для проекта «НаСтоящая литература : Женский род»// http:// www.evemail.hotbox.ru/mn.

62. Ипполитова, Н.Б. Изобразительно-выразительные средства в публицистике / Н.Б. Ипполитова. Саранск, 1988.

63. Казарина, Т.В. Татьяна Толстая. Мудрость глупцов, или лечение сказкой / Т.В. Казарина // Современная отечественная проза: уч. пособие. Самара : Изд-во Самарской гуманитарной академии, 2000. - С. 167-176.

64. Калашникова, O.JT. Пушкин как знак в художественном коде Т.Н Толстой/ O.J1. Калашникова // Русское слово в мировой культуре.

65. Художественная литература как отражение национального и культурно-языкового развития : в 2 т. : сб. науч. ст. СПб. : Политехника, 2003. -Т.1.-С. 233-238.

66. Каломенский, К. Рецензия на роман Т.Н. Толстой «Кысь» / К. Каломенский // http.: // www. pattern, narod. ru/ txt / kalomen4 /htm.

67. Карпенко, Г.Ю. Литературная критика о прозе Татьяны Толстой / Г.Ю. Карпенко // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе»: сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С. 238— 245.

68. Кронгауз, К. Имидж ничто: О встрече Т.Н. Толстой с журналистами / К. Кронгауз // Московские новости. 2001. - №34. - С. 19-20.

69. Крыжановская, О.Е. Азбучный принцип структуры романа Т.Н. Толстой «Кысь» / О.Е. Крыжановская // IX Научная конференция ТГТУ: пленарные докл. и краткие тез. Тамбов : Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2004. -С. 156-157.

70. Крыжановская, О.Е. «Кысь Бенедикт»: взаимосвязь основных образов в романе Т.Н. Толстой «Кысь» / О.Е. Крыжановская // Гуманитарные науки: проблемы решения: сб. науч. ст. - СПб.: Нестор, 2004. - Вып. II. - С. 222225.

71. Крыжановская, О.Е. Языковое пространство в романе Т.Н. Толстой «Кысь» / О.Е. Крыжановская // Художественное слово в современном мире: сб. науч. ст. Тамбов : Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2004. - С. 2527.

72. Крыжановская, О.Е. «Стилевая стратегия» в романе Т.Н. Толстой «Кысь» / О.Е. Крыжановская // Вопросы современной филологии и методики обучения языкам в вузе и школе : сб. материалов V междунар. науч.-практ. конф. Пенза : РИО ПГСХА, 2005. - С. 249-251.

73. Курицын, В. Постмодернизм : новая первобытная культура / В. Курицын // Новый мир. -1991. №2. - С. 226-232.

74. Курицын, В. Русский литературный постмодернизм / В. Курицын. М. : ОГИ, 2000.-321 с.82.«Кысь» : Коллекция рецензий на роман Т.Н. Толстой «Кысь» // http. : //www. guelman. ru / slava / kis / htm.

75. Кякшто, H.H. Русский постмодернизм / H.H. Кякшто // Русская литература XX века: школы, направления, методы творческой работы. СПб. : Высш. шк.,2002.-С. 311-313.

76. Ладохин, П. Кыш, Кысь, кыш / П. Ладохин // Русская словесность. -2002 -№ 1.-С. 39-41.

77. Латынина, 10. В ожидании Золотого Века: От сказки к антиутопии / Ю. Латынина // Октябрь. 1989. - №6. - С.177-187.

78. Лебедев, А. Интервью с Т.Н. Толстой для проекта «Литературное кафе» / А.Лебедев// http. ://www.tema.ru.8080/rrr/litcafe/tolstaya/htm.

79. Лейдерман Н.Л Современная русская литература : в 3 кн. / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - Кн. 3. - 685 с.

80. Лейдерман, Н.Л. Русский реализм в конце XX века / Н.Л. Лейдерман // Русское слово в мировой культуре. Художественная литература как отражение национального и культурно-языкового развития: в 2 т. СПб. : Политехника, 2003.-Т.1.-С. 260.

81. Лейдерман, Н.Л. Жанровый анализ литературного произведения / Н.Л: Лейдерман. Екатеринбург : У-Фактория, 1998. - 350 с.

82. Липовецкий, М.Н. Русский постмодернизм (очерки исторической поэтики): монография / М.Н. Липовецкий. Екатеринбург : Изд-во Уральского гос. пед. ун-та. - 1997. - 317 с.

83. Липовецкий, М.Н. След Кыси / М. Липовецкий // Искусство кино. 2001. - №2. - С. 77-80.

84. Литвинова, Н. Роман Т.Н. Толстой «Кысь» (Досужие заметки праздного читателя) / Н. Литвинова // http ://zhurnal.lib/ru/n/nataliia/kysx.shtml

85. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Николюкина. М.: НТК «Интелвак», 2001. - 1600 ст.

86. Лихачев, Д.С. Внутренний мир художественного произведения / Д.С. Лихачев // Вопросы литературы, 1968. № 8.

87. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров (Человек текст - семиосфера-история) / Ю.М. Лотман. - М.: Прогресс, 1996.

88. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М. : Искусство, 1970.-384 с.

89. Лотман, Ю.М. Миф-имя-культура / Ю.М. Лотман, Б.А. Успенский // Ученые записки Тартуского университета. Тарту : Изд-во Тартуского университета, 1973. - Вып. 308. - С. 282-303.

90. Лотман, Ю.М. История и типология русской культуры / Ю.М. Лотман. -СПб.: Искусство СПб., 2002. - 765 с.

91. Люй, Цзиюн. Поэтико-философское своеобразие сборника Татьяны Толстой «Ночь» : дис. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Люй Цзиюн. -Тамбов, 2005.-163 с.

92. Маковский, М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках : Образ мира и миры образов. М. : ВЛАДОС. -1996.-330 с.

93. Малыгин, А. Это было так легко не учиться : Беседа с Т.Н. Толстой / А. Малыгин // Неделя. - 1988. - №21. - С. 10-11.

94. Ю2.Маньковская, Н.Б. «Париж со змеями» (Введение в эстетику постмодернизма) / Н.Б. Маньковская. -М.: ИФРАН, 1995. 393 с.

95. ЮЗ.Маньковская, Н.Б. Эстетика постмодернизма / Н.Б. Маньковская. //http ://www.e-lib. info/download.php?id= 1120001002

96. Ю4.Мартыненко, О. «Чтение 200 лет спустя после взрыва» : Беседа корреспондента с Т.Н. Толстой // О. Мартыненко / Московские новости. -2000.-№36.-С. 2.

97. Марченко, А. Вместороманье / А. Марченко // Новый мир. 2004. -№4.-С. 153-163.

98. Мелетинский, Е.М. Мифологический словарь / Е.М. Мелетинский. М. : Советская энциклопедия, 1991. - 672 с.

99. Мелетинский, Е.М. О литературных архетипах. Чтения по истории и теории культуры / Е.М. Мелетинский. М.: Изд-во РГГУ, 1994. - 136 с.

100. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. М. : «Восточная литература» РАН, 2000. - 407 с.

101. Мелетинский, Е.М. Избранные статьи. Воспоминания / Е.М. Мелетинский. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1998. - 576 с.

102. Мелетинский, Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа / Е.М. Мелетинский. М.: Наука, 1986. - 320 с.

103. Мелешко, Т. Основные направления в российской литературе 2001-2002 гг. / Т. Мелешко // http ://www.pl.spb.ru/obzor.doc/ htm

104. Мережинская, А.Ю. Художественная парадигма переходной культурной эпохи. Русская проза 80-90-х годов XX века / А.Ю. Мережинская. Киев, 2001.

105. Мущенко Е.Г. Русская литература XX века: уч. пособие / Е.Г. Мущенко, Т.А. Никонова. Воронеж : Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1999. - 400 с.

106. Нефагина, Г.Л. Русская проза конца XX века : уч. пособие 2-е изд., испр. и доп. / Г.Л. Нефагина. - М.: Флинта, 2003. - 320с.

107. Николенко, О.Н. Современная антиутопия / О.Н. Николенко. -Харьков : Изд-во ХГПУ, 1996.-104 с.

108. Пб.Николина, Н.А. Филологический анализ текста: уч. пособие. / Н.А. Николина. М.: Академия, 2003. - 256 с.

109. Ниточкина, А. «В большевики бы не пошла.» : Беседа с Т.Н. Толстой / А. Ниточкина// Столица. 1991. -№33. - С. 38-41.

110. Ольшанский, Д. Спасибо нам : «День» эссеистический сборник Татьяны Толстой / Д. Ольшанский // Независимая газета. - 2001. - №140. -С. 7.

111. Парамонов, Б. Застой как культурная форма (О Т.Н. Толстой) / Б. Парамонов // Звезда, 2000. № 4. - С. 234-238.

112. Парамонов, Б. Русская история наконец оправдала себя в литературе / Б. Парамонов // «Время MN». 2000. - № 173.

113. Парамонов, Б. Татьяна Толстая вне ксерокса / Б. Парамонов // http : // www.svoboda/org/programs/ rg/2001/html.

114. Пейкова, A.K. Роль интертекстуальных связей в художественной концепции романа Т.Н. Толстой «Кысь» / А.К. Пейкова // Русский язык и литература рубежа XX-XXI веков: сб. науч. ст. Самара : Изд-во СГПУ, 2005.-С. 497-501.

115. Пелевин, В. Жизнь насекомых / В. Пелевин. М.: Эксмо, 2002. - 351 с.

116. Пелевин, В. Омон Ра / В. Пелевин. М.: Эксмо, 2000. - 413 с.

117. Пелевин, В. Принц Госплана // http://pelevin.nov.ru/pov/princl.html

118. Пелевин, В. Чапаев и Пустота / В. Пелевин. М.: Эксмо, 2004. - 448 с.

119. Песоцкая, С.А. Художественный мир современного писателя и проблема коммуникации «писатель-читатель» (на материале рассказов Т.Н. Толстой) / С.А. Песоцкая // Коммуникативные аспекты языка и культуры. -Томск, 2001.-С. 256-261.

120. Переяслов, Н. Жизнь после Взрыва / Н. Переяслов // Литературная газета.-2001.- №4.-С. 7.

121. Попова, И.М. Литературные знаки и коды в прозе Е.И. Замятина: функции, семантика, способы воплощения: курс лекций / И.М. Попова. -Тамбов : Изд-воТамб. гос. техн. ун-та, 2003. 148 с.

122. Попова, И.М. Интертекстуальность художественного творчества / И.М. Попова. Тамбов : Изд-воТамб. гос. техн. ун-та, 1998. - 63 с.

123. Попова, И.М. Мотив игры в рассказах Т.Н. Толстой / И.М. Попова // Проблемы загальной германской, романской та словянской стилистики: Материалы международной научно-практической конференции: В 2-х т. -Т. 2. Горловка (Украина), 2005. - С. 25-28.

124. Попова, И.М. Миф об утерянном рае в современной женской прозе (Т.Н. Толстая, JI. Улицкая, М. Вишневецкая) / И.М. Попова // Художественный текст и культура VI. Материалы международной научной конференции. -Владимир: ВлГПУ, 2006. С. 226-232.

125. Потебня, А.А. Эстетика и поэтика / А.А. Потебня. М. : Наука, 1976. -С. 280-300.

126. Пригодич, В. «Тонкая книга» Татьяны Толстой или «Кысь», «брысь», «рысь», «Русь» / В. Пригодич // http:// www.pereplet.ru/html

127. Пронина, А. В. Наследство цивилизации : О романе Т.Н. Толстой «Кысь» / А.В. Пронина // Русская словесность. 2002. - № 6. - С. 31-32.

128. Прохорова, Т.Г. Пушкинские реминисценции в творчестве Т.Н. Толстой / Т.Г. Прохорова // Ученые записки Казанского университета. 1998. - Т. 136.-С. 89-96.

129. Радченко, А. Кысь меня!: рецензия на роман Т.Н. Толстой / А. Радченко //http : //www.infoural.ru/infoural/delur/2001/r2/5-7-3.html.

130. Ремизова, М. Grandes dames прошедшего сезона. Заметки о литературных премиях (Т.Н. Толстой и JI. Улицкой) / М. Ремизова // Континент. 2002. - № 2. - С. 396-405.

131. Ритм, пространство и время в литературе и искусстве: сб. науч. ст. JI. : Наука, 1974.-300 с.

132. Роднянская, И. Гамбургский ежик в тумане: Кое-что о плохой хорошей литературе / И. Роднянская // Новый мир. 2001. - №3. - С. 159-176.

133. Руднев, В. Словарь культуры XX века : Ключевые понятия и тексты / В. Руднев. М.: Аграф, 1997. - 384 с.

134. Свинаренко, И. Графиня и Кысь (Интервью с Татьяной Толстой) / И. Свинаренко // Медведь. 2003. - № 74.

135. Скаковская, JI.H. Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века : дис. .д-ра филол. наук : 10.01.01 / JI.H. Скаковская. -Тверь, 2004. 336 с.

136. Скоропанова, И.С. Русская постмодернистская литература: уч. пособие / И.С. Скоропанова. 3-е изд., испр. и доп. - М. : Флинта : Наука, 2002. -416 с.

137. Скуленко, М.И. Убеждающее воздействие публицистики (основы теории) / М.И. Скуленко. Киев, 1986.

138. Славникова, О. Произведения лучше литературы: Субъективный обзор прозы / О. Славникова // Дружба народов. 2001. - № 1. - С. 78-82.

139. Солганик, Г.Я. Современная публицистическая картина мира / Г.Я. Солганик // Публицистика и информация в современном обществе. М., 2000.-С. 101-116.

140. Сорокин, В. Голубое сало / В. Сорокин. М. : Ад Маргинем, 2002. - 370 с.

141. Сорокин, В. Месяц в Дахау / В. Сорокин // http://www.srkn.ru/text/dahaw# 1 .html

142. Сорокин, В. Норма / В. Сорокин. М.: Ад Маргинем, 2002. - 394 с.

143. Сорокин, В. Первый субботник. Открытие сезона / В. Сорокин // http://www.srkn.ru/text/pervsub# 1 .html

144. Стародомская, К. Колыбель для «Кыси»: Мир Татьяны Толстой в отсветах мировой катастрофы / К. Стародомская // Новое время. 2001. №52.-С. 18.

145. Томашевский, Б.В. Теория литературы. Поэтика / Б.В. Томашевский. -М.: Аспект Пресс, 1999. 334 с.

146. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического / В.Н. Топоров. М.: Прогресс, 1995.

147. Трессидер, Джек. Словарь символов / Джек Трессидер. М. : «ФАИР-ПРЕСС», 1999.-448 с.

148. Тух, Б. Первая десятка современной русской литературы: сб. очерков / Б. Тух. М.: ООО «ИД "Оникс 21 век"», 2002. - С. 346-357.

149. Тюпа, В.И. Аналитика художественного. Введение в литературоведческий анализ: уч. пособие / В.И. Тюпа. М. : Лабиринт, РГГУ, 2001.- 192 с.

150. Уоррен, О., Уэллек, Р. Теория литературы / О. Уоррен, Р. Уэллек. М. : Прогресс, 1978.-452 с.

151. Успенский, Б.А. Поэтика композиции. Структура художественного текста и типология композиционной формы / Б.А. Успенский. М. : Искусство, 1970. - 406 с.

152. Ученова, В.В. Публицистика и политика. Издание 2-е / В.В. Ученова. -М., 1979.

153. Фатеева, Н. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе / Н. Фатеева // Известия РАН. Сер. литературы и языка, 1997. -Т. 56.-№5.-С. 105-109.

154. Финк, Э.Л. Мифология нашего времени и позиции писателя : о книге Татьяны Толстой «День : личное» / Э.Л. Финк // «Третий Толстой» и егосемья в русской литературе»: сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области, 2003. - С. 231-137.

155. Фрейденберг, О.М. Система литературного сюжета / О.М. Фрейденберг. -М.: Наука, 1988.-С. 180-221.

156. Фрейденберг, О.М. Поэтика сюжета и жанра / О.М. Фрейденберг. М. : Лабиринт, 1997.-448 с.

157. Фрикке, Я.А. К вопросу о номинационно-синтаксической конверсии в художественном дискурсе (на материале языка прозы Т.Н. Толстой) / Я.А. Фрикке // Вестник Пятигорского лингвистического университета. 2001. -№4.-С. 38-41.

158. Хализев, В.Е. Теория литературы / В.Е. Хализев. 4-е изд., испр. и доп. -М.: Высш. шк. - 2004. - 437 с.

159. Цуркан, В.В. Игровое начало в творчестве Татьяны Толстой / В.В. Цуркан // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе : сб. док. междунар. конф. Магнитогорск : Изд-во МаГУ. - 2003. - С.486-453.

160. Чалмаев, В.А. Русская проза 1980-2000 годов: На перекрестке мнений и споров / В.А. Чалмаев // Литература в школе. 2002. - №4. - С. 18-25.

161. Чалман, В. Публицистика А. Солженицына на фоне отката «Красного колеса» / В. Чалман // Освобождение от догм. История русской литературы: Состав и пути изучения. М., 1997. - С. 201-214.

162. ПЗ.Черепахов, М.С. Проблемы теории публицистики / М.С. Черепахов. -М., 1971.1

163. Чернорицкая, О. Трансформация телесюжетов / О. Чернорицкая // Новое литературное обозрение. 2002. - № 56. - С. 296-309.

164. Черняк, М.А. Современная русская литература: уч. пособие / М.А. Черняк. СПб., М.: САТА- ФОРУМ, 2004. - 336 с.

165. Щеглова, Е. Человек страдающий: Категория человечности в современной прозе / Е. Щеглова // Вопросы литературы. 2001. - № 6. -С. 42-66.

166. Щедрина, Н.М. Стилевые доминанты романа Татьяны Толстой «Кысь» ! Н.М. Щедрина // «Третий Толстой» и его семья в русской литературе: сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области. - 2003. -С. 252-259.

167. Щукина, К.А. Речевые особенности проявления повествования, персонажа и автора в современном рассказе (на материале произведений Т.Н. Толстой, JI. Петрушевской, JI. Улицкой) / К.А. Щукина. Дисс. канд. филол. наук: 10.02.01. - СПб., 2004.

168. Эпштейн, М.Н. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX- XX веков / М.Н. Эпштейн. -М.: Советский писатель, 1988. 416 с.

169. Эпштейн, М.Н. Постмодерн в русской литературе / М.Н. Эпштейн. М.; Высшая школа, 2005. - 495 с.

170. Эскина, Н.А. Роман Татьяны Толстой «Кысь»: вариации, свернутые в кольцо / Н.А. Эскина // «Третий Толстой» и его семья в русскойлитературе»: сб. науч. ст. Самара : Изд-во Администрации Самарской области. - 2003. - С. 272-281.