автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Авторское мировидение и поэтика книг омских лириков 1960 - 1980-х годов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Авторское мировидение и поэтика книг омских лириков 1960 - 1980-х годов"

0034748ЬИ

На правах рукописи

М«-

ВАШУТИНА ОЛЬГА ЮРЬЕВНА

АВТОРСКОЕ МИРОВИДЕНИЕ И ПОЭТИКА КНИГ ОМСКИХ ЛИРИКОВ 1960-1980-х ГОДОВ (на примере творчества Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской)

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

3 о ШОП 2000

Омск - 2009

003474858

Работа выполнена на кафедре культурологии ГОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Асоян Арам Айкович,

Омский государственный педагогический университет

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Мирошникова Ольга Васильевна,

Омский государственный педагогический университет

кандидат филологических наук Гладкова Ирина Борисовна,

ГОУ Омской области «Региональный инновационный центр»

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Ишимский государственный

педагогический институт имени П.П.Ершова»

Защита состоится « 30 » сентября 2009 года в 13.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.179.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Омском государственном университете им. Ф.М. Достоевского по адресу: 644077, г. Омск, пр. Мира, 55а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского.

Автореферат разослан « Ц » иНЫЛ 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент

Никитина Е.А.

Общая характеристика работы

Актуальность исследования. Несмотря на многочисленные исследования поэзии конца XX века, сложность ее характеристики по-прежнему определяется отсутствием полной картины того, что было создано. Дело в том, что многие достаточно широко известные в читательской среде самобытные поэтические явления все еще не получили должного осмысления в литературоведческой науке. К числу таких явлений принадлежит и творчество омских поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской.

Так как творчество Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской относится к литературе, для которой в литературоведении существуют определения «региональная», «провинциальная», «областная», «местная», «третья литература», «вторая литература», «другая поэзия» (С.И. Чупринин, В.Н. Топоров, О.Седакова, М.О. Чудакова), мы в данном исследовании возьмём за основу определение «вторая лирика» и рассмотрим её специфическое положение внутри культурного процесса «шестидесятников» и поэтов 70 - 80 годов.

Ввиду того что творчество Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской впервые становится объектом системного литературоведческого анализа, возникла необходимость детального анализа их поэтических книг. Поэтический мир омских лириков рассматривается нами через архитектонику их авторских книг, прочитываемых как художественно - графическое целое. Такой подход отвечает новейшим тактикам научных исследований, имеющим целью выявить в авторской книге параметры единого лирического сюжета, воплощающего целостное мировидение.

Объектом исследования в нашей работе являются книги стихов «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» Н. Кузнецова, «Доброта» В. Макарова, «И только эхо вдалеке» Г. Кудрявской как художественная целостность.

Предмет исследования составляют основные аспекты архитектоники и циклообразующие элементы книг стихов «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» Н.Кузнецова, «Доброта» В. Макарова, «И только эхо вдалеке» Г. Кудрявской.

Материалом исследования являются стихотворения, вошедшие в следующие сборники: «На склоне яснеющих дней» (2002), «Жизни короткий урок» (2004), «Поздняя память» (2007) Николая Кузнецова; «Доброта» (2006) Владимира Макарова; «И только эхо вдалеке» (2008) Галины Кудрявской, которые причислены к «региональной» литературе, «второй лирике». При этом во всех ипостасях они тяготеют к классике и своеобразно, творчески усваивают ее уроки. В качестве литературного контекста нами привлекаются прозаическая работа В. Макарова «Бумажные кораблики» (2004), книга прозы «Сиянье дня» (2008) и книги стихов «Терпение» (1991), «Печаль моя, заступница», (2004), «Свет осени» (2005) Г. Кудрявской, материалы анкет (интервью), а также записи личных бесед с Н.Кузнецовым, В. Макаровым и Г. Кудрявской, встреч с их современниками.

Цель работы - определить место «второй лирики» в литературном процессе второй половины XX века; установить основные ценности поэтического мира Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской через архитектонику их авторских книг.

Цель исследования определила его конкретные задачи:

- дать обзор основных тенденций в поэтическом процессе второй половины XX века и определить сущность феномена «вторая лирика» и её место в литературном процессе второй половины XX века;

- установить место омских лириков второй половины XX века в контексте поэтической эпохи в целом;

- рассмотреть архитектонику авторских книг Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской, воплощающих целостную картину мира поэтов;

- исследовать систему мотивов и образов, обусловивших целостность авторских книг «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» Николая Кузнецова; «Доброта» Владимира Макарова; «И только эхо вдалеке» Галины Кудрявской;

- сравнить позиции омских поэтов в их отношении к философским вопросам человеческого существования.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней определяется сущность феномена «вторая лирика». Новизна диссертационной работы заключается также в том, что она представляет собой первое монографическое исследование, посвященное творчеству омских поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской.

Методология и методика исследования. Характер поставленной проблемы, специфика литературного материала определяют методический аппарат исследования, в котором использована методика структурно-семиотического анализа, литературно-критический метод, элементы статистического метода, а также теоретический и культурологический подходы.

Методологическую базу диссертационного исследования составляют труды по теории и истории лирики (М.М. Бахтин, В.М. Жирмунский, Ю.Н. Тынянов, ЛЯ. Гинзбург, M.JI Гаспаров, Ю.М. Лотман, Г.Н. Поспелов, A.A. Потебня, Н.Д. Тамарченко, Б.В. Томашевский, В.Е. Хализев), работы по стиховедению и стихотворному анализу (МЛ.Гаспаров, В.В.Кожинов, Л.А. Аннинский, A.A. Асоян). Рассмотрение сборников Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской как книг стихов обусловило обращение к опыту филологов, занимающихся изучением феномена лирической циклизации (М.Н.Дарвин, Л.Е. Ляпина, О.В. Мирошникова, В.А. Сапогов, И.В. Фоменко). Своеобразное совмещение в книгах Г. Кудрявской двух типов сознания - художественного и духовного - обусловило обращение к религиозной философии (Г. Башляр, H.A. Бердяев, П.А. Флоренский, B.C. Соловьёв).

. Поскольку литература региональных издательств в целом мало исследована, творчество Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской пока не нашло широкого отклика среди современных отечественных литературоведов. Внимание к ним проявили, в основном, омские исследователи и литераторы (С. Поварцов, О. Мирошникова, В. Физиков, М. Малиновский, Т. Четверикова,

М. Безденежных, С. Нагнибеда, Ю. Перминов и др.), в творческой среде которых Н. Кузнецов, В. Макаров и Г. Кудрявская оказались востребованными для творческого диалога. Малая известность творчества Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской определила необходимость очерка их творческого пути, обращение к историко-литературному анализу.

Теоретическая значимость работы обусловлена тем, что в ней уточняется и конкретизируется понятие «вторая лирика» как особое художественное явление. Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется также тем, что в нём развиваются методики литературоведческого исследования творчества провинциальных поэтов.

Практическая значимость диссертационной работы заключается в возможности использования его основных положений при чтении общих и специальных курсов по истории отечественной литературы второй половины XX века, при проведении спецсеминаров, посвященных изучению современной «региональной», «провинциальной» поэзии, школьных факультативов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Следование провинциальных поэтов классической поэтической традиции не означает простого ей подражания или механического заимствования. Притяжение к классике обусловлено единством системы ценностей, хранителями которых выступают представители «второй лирики», провинциальные поэты, не утратившие связь с национальной почвой.

2. Архитектоника авторских книг омских лириков выстроена как единое целое, воссоздающее образный комплекс авторского мировидения. Этому способствуют продуманный автором (или автором и редактором) план расположения стихотворений, лейтмогивных цепочек, последовательное развёртывание темы в динамике сквозной лирической коллизии, комплексность сюжетно-композиционного развития, пространственно - временная и субъектная организация.

3. Произведённый анализ авторских книг Н. Кузнецова «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок» и «Поздняя память» позволяет утверждать, что ведущим принципом расположения стихотворного материала в поэтических книгах является радиальная архитектоника, то есть основные мотивы, составляющие его поэтическую картину мира, развиваются внутри кольца, но, поскольку они являются частью одного целого, связь между ними очевидна.

4. Движение поэтической мысли в авторских книгах Г. Кудрявской идёт от «почвенных» тем, чувства малой родины к духовно - философскому осмыслению мира, в основе которого лежит дихотомия земное - небесное, трансформирующаяся в оппозицию человеческое - божественное. Этой эволюции поэта отвечает архитектоника итоговой книги «И только эхо вдалеке».

5. Главной скрепой, сопровождающей мотивный комплекс итоговой книги В. Макарова «Доброта», является вертикальное время. Автор складывает свою книгу из воспоминаний и размышлений, выстроенных в диахроническом порядке, поскольку прошлое перестраивается в душе по вертикали.

6. Несмотря на то что лирика омских поэтов жизнеутверждающая, этот мир воспринимается ими далеко не совершенным и не прекрасным. И это сближает творчество омских поэтов с русской классической традицией и с пафосом «тихой лирики» 60 - 80-х годов XX века.

Апробация работы. Результаты исследования представлены в докладах на всероссийских и региональных научных конференциях: первой региональной научно-практической конференции «Лингвистика. Коммуникация. Культура» (Омск, 2007г.); межвузовской научно-практической конференции «Теоретические проблемы лингвистики, перевода и межкультурной коммуникации» (Омск, 2007г.); всероссийской научной конференции «Реальность, Человек. Культура: Универсалии научного познания» (Омск, 2007г.); всероссийской научной конференции «Реальность. Человек. Культура: религия и культура» (Омск, 2008); II международной научно-практической конференции «Вопросы межкультурной коммуникации в лингвистике, международном менеджменте и туризме» (Омск, 2009).

Структура работы обусловлена целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии, которая содержит 293 наименования, и приложения.

Во «Введении» обосновывается актуальность темы исследования, определяются его'цели, задачи, манифестируются методологические принципы и раскрывается композиционное строение диссертации.

В первой главе «Вторая лирика» как явление эпохи 1960 - 1980-х годов» даётся обзор основных тенденций в поэтическом процессе второй половины XX века, выделяются магистральные пути развития советской лирики 1960 - 1980-х годов, определяются особенности жизнеощущения Поэта; определяется сущность феномена «вторая лирики», её место в литературном процессе второй половины XX века, выявляются генетические истоки и специфическое положение «региональной», «провинциальной» поэзии внутри культурного процесса поэтической эпохи в целом.

Рабочим названием этой поэзии может стать «вторая лирика»,1 но оно требует известных оговорок. В качестве подлинного критерия поэтического «первенства» должна быть избрана, на наш взгляд, русская поэтическая классика, притяжение к которой характерно для омских лириков, наряду с их более знаменитыми современниками. Нельзя не заметить в творчестве Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской нескрываемого пиетета перед словом классики, прямой ориентации на почитаемые поэтические имена. В сущности, «вторую лирику» можно объяснить как рефлексию классической поэтической традиции. Следование этой традиции не означает простого ей подражания или механического заимствования. В основе творчества омских лириков, прежде всего, лежит собственный жизненный опыт. Притяжение к классике обусловлено единством системы ценностей, самой национальной ментальностью, дух которой воплощён в русской классической поэзии и хранителями которой совер-

1 Чупринин С.И. Жизнь по понятиям. Русская литература сегодня. М., 2007; Топоров В.Н. Вступительное сло-ег к «второй прозе» // Труды международной конференции «Вторая проза»: Русская проза 20-30-гг XX века. М., 1994

шенно осознанно выступают представители «второй лирики», поэты, вышедшие из глубинки и не утратившие связь с национальной почвой.

Очерк биографии и творческого пути Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской, которые в своём творчестве обращаются к глубинным национально-почвенным проблемам и, соответственно, к возрождению классических традиций в литературе, показывает, что сюжеты их произведений были сначала прожиты, а затем художественно воплощены.

Н.Кузнецов признается в значительном влиянии, которое оказало на него в разные периоды жизни творчество В.Маяковского, С.Есенина, В. Хлебникова; М. Цветаевой, А Ахматовой, Б. Пастернака; особо чтим им Н. Заболоцкий и поэт «почвенного» направления Н. Рубцов. Стихи этих поэтов западали ему в память, вызывали отклик в душе, подвигали к созданию собственных стихов.

Едва ли можно творческий путь В. Макарова разделить на какие-либо периоды, но, со слов самого поэта; в разные жизненные периоды было подражание вначале С. Есенину, затем Н. Заболоцкому, позднее Л. Мартынову. Это происходило независимо от сознания поэта, но вскоре приходило понимание того, что это эхо чужих поэтических открытий и откровений. Случалось так чаще в молодые годы, дальше поэт шел собственной тропой.

Несмотря на целостность художественного мира, творчество Г. Кудрявской в своем развитии не было однородным, менялись проблематика произведений и характер лирического героя, что нашло свое отражение (например, в сб. «Терпение») в тяге к сюжету, к большим стихотворным формам. Жанровость своей поэзии Г. Кудрявская объясняет «желанием высказаться». Но Г. Кудрявская отошла от жанровости как только стала писать рассказы - и сборник 2005 года «Свет осени» составлен из лирических и пейзажных миниатюр, стихов-молитв, лаконичных философских стихов, предмет размышления которых -личностное бытие. Поэтические тексты становятся более сдержанны, философские размышления становятся глубже и напряженнее.

Вторая глава «Лирическая книга как метажанр в омской поэзии» посвящается исследованию архитектоники книг Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской, воплощающих авторское мировидение; в ней также выявляется система мотивов и образов, обусловивших целостность поэтических книг омских поэтов, и сравниваются позиции Н.Кузнецова, В.Макарова и Г.Кудрявской в их отношении к философским вопросам человеческого существования.

В первом разделе данной главы «Радиальная архитектоника лирических книг Н. Кузнецова» рассматривается ведущий принцип расположения стихотворного материала в поэтических книгах Н. Кузнецова.

Книги Н. Кузнецова представляют собой полиграфическое единство с тщательно продуманными составляющими - обложкой, шрифтом, рисунками. Книги организованы как единое целое, по одному плану - это три этапные книги поэта, манифестирующие его художественную концепцию жизни, в каждой из которых Н. Кузнецов реализует новую стадию своего мировидения. Графика - содержательный компонент книг, взаимодействующий с вербально выраженным смыслом, требующий от читателя пристального внимания, раз-

мышления, разгадывания. Художник Г.Серебрякова тщательно продумала расположение стихов в пространстве книг, предваряя их небольшими графическими рисунками. Выразительны рисунки в нижней части страницы - это, как правило, изображения предметов из мира природы, выдающие народную основу поэта: букеты и венки из полевых цветов, садовые лилии, листья, ягоды, гроздья рябины, бабочки, пчёлы и, конечно же, старый ворон.

Перекликающиеся метафоры заглавий «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» обозначили единый мотивный комплекс. Названия этих книг многозначны и не сводятся к маркировке возраста лирического героя. Концепт времени обозначает не только состояние общества, человека и природы, но и обобщает пройденный этап жизни, предполагает итог творческого и жизненного пути поэта, истории рода, страны.

Книга «На склоне яснеющих дней» расчленена на три раздела, каждый из которых имеет своё название. Первый раздел носит метафорическое название «Беспризорная ворона». Одним из центральных текстов является стихотворение, давшее название всему разделу, призванному обрисовать одиночество, сиротство, бесприютность, незащищенность человека в большом городе. Однако в границах цикла оно получает иной смысл: свое сиротство ощущает современный поэт, «распятый крестом дорог», вернувшийся в город, ставший для него чужим, потому что нет «живого, рядом присутствующего собеседника». Новое место поэта - на обочине жизни, маргинальное, превращающее человека в изгоя, «ворону», в беспомощного прохожего

В особый тематический комплекс складываются стихотворения «мнемонического» характера. В этой группе стихотворений метасимвол книги «На склоне яснеющих дней» разворачивается в возрастном аспекте жизни поэта, означающем ее стадию «на пороге старости». Он манифестирует наступление периода утрат, разрыва давних связей в жизни автора, кризиса лучших традиций в искусстве, разлада между поколениями в общественной жизни. Хронотоп «на пороге старости» наполняется не только глубоко личным, сокровенным содержанием, но и социокультурным смыслом. В результате этот метасимвол становится общезначимым и способным к широким обобщениям и ассоциациям. Он вбирает в себя не только ощущение утрат, но и мудрое прозрение «на склоне яснеющих дней» (выделено мною. - О.В.).

Тексты поэта, содержащие аллюзии, явные и скрытые цитаты, предстают результатом внутренней связи, внутренней логики художественного процесса, где новое всегда находится в диалоге с традицией и где взаимодействие авторского сознания с литературным наследием прошлого актуализирует «итоговую» семантику книги, подведение итогов собственной судьбы, итогов поэзии и истории.

Выразительной и рельефной в композиции раздела является линия, развивающая мотив природы поэтического творчества. Стихи поэта; растут из того, что Анна Ахматова называла «сором» - «навоза», «помёта», «репейника». Однако нас завораживают строчки «Я ложшасъ ночь тиха, / и ласкала темечко. / А в груди моей стиха / прорастало семечко». В этой естественной, как будто сложившейся без какой-либо намеренной воли автора, чувствуется и

одухотворенность поэтического творчества, и его стихийность. Самое важное в его ремесле - жизненность и образность видения, способность прозревать в обычной жизни ростки благородства, добра, красоты и находить её отражения «в горсти снега и зерна», в окружающей природе. И не случайно первый раздел книги завершается стихотворением «Весной на даче». Простая, будничная материя жизни соседствует с «дурманящим запахом земли». И здесь нет никакого контраста, взаимоисключения. Это - единство бытия, полная его чаша

И теперь начинаешь понимать, что раздел «Шорох птахи в кустах (внезапные строфы)» вовсе не случаен в этой книге. Изначально мыслящийся как импровизация, как игра со словом, он незаметно превратился в лирическую композицию, позволившую автору выразить себя, прожитую собственную жизнь, не похожую на «форс-фарс» и «дешёвый трюк».

Третий раздел — «Приколы» — продолжение игры со словом, только сатирически окрашенное. «Приколы» не являются чем-то неожиданным, потому что иронические интонации пронизывают всю книгу. Но в разделе «Приколы» стихи резко меняют свой характер. Душа поэта слой за слоем освобождается от культурных напластований, а стихи получают «прививку примитивистской, гротескной поэтики»2.

Книга «Жизни короткий урок» расчленена на 4 раздела. Графическое оформление разделов позволяет поделить последние на основные и второстепенные. Основные разделы выделены римскими цифрами I и П, раздел «Внезапные строфы» - прописными буквами, «Приколы от Николы» - курсивом, словно намекающим на то, что стихи будут легкими, несерьезными.

Автор традиционно начинает свою книгу с поотологии, намереваясь разъяснить, что такое ремесло поэта. Автор раскрывает «тайны» творческого акта, предлагая читателю материал, из которого слагаются стихи. А «материал» все тот же - «сор» жизни: «навоз», «помет», «репей», среди которого поэту с трудом удается найти одну жемчужину. Следующее сравнение выдает со-природность стиха органическим явлениям мира: «Должно быть, так стремится лист/из почки вырваться...». Но тема природы, сопровождающая поэтическое вдохновение, не является самоценной, природа помогает читателю распознать стихийность чувств и понять, что образы синицы, снегиря, кречета и старого сокола - это метафоры поэтического духа поэта Эти фитоморфные или орнитоморфные метафоры скрепляют первую и вторую книги, придают их художественному пространству единое семантическое измерение.

В творческом процессе Николай Кузнецов особую роль отводит художнику: осуществить обладание жизнью посредством мира слов, которые рождаются только через преодоление инерции речи. Для Н.Кузнецова такое представление о поэтическом труде - бессознательная связь с традицией. Он не часто цитирует чужие стихи, но нередко продолжает традиционные темы и мотивы русской поэзии. И звучат они во многом тоже традиционно, поскольку истоки творчества Н.Кузнецова в классической русской литературе.

2 Кулаков В. Постфактум: книга о стихах. М., 2007. - С.13

9

Вторая тематическая группа стихов первого раздела посвящена теме любви. Любовь для поэта - это некое соприродное чувство, соприродное уже потому, что оно, как и творчество, рождается словно стихия, помогающая прикоснуться к безднам бытия. Чувства в лирике Н.Кузнецова, подобно природному календарю, совершают своеобразный круговорот, с особой выразительностью они раскрываются в произведениях, где говорится о циклическом времени. Особое предпочтение среди периодов годичного цикла поэт отдаёт весне. Весна для Н.Кузнецова - это пора обновления и любви; наступает весна - наступает и половодье чувств, приходит зима - затухает на холодном ветру и огонь любви. Поскольку любовь соприродное чувство, она не исключает стихийных порывов, уводящих лирического героя от долга, обязанностей. Но родовая нравственная память продолжает бьггь внутренним судьей.

•Н.Кузнецов стремится показать значимость любви для поэта и в то же время сознает, что в современном мире происходит девальвация, «измельчание» любви. Поэт с горечью говорит об обречённости, безысходности, неразделённое™ чувства.

И личность и мир переживают пору старости. Но это всего лишь завершение судьбы или завершение жизненного цикла и поэтому не должно восприниматься как апокалипсический момент. Жизнь - это цикл, а любовь является движущей силой жизни, потому что преобразует конфликт юности и старости в вечный круговорот умирания и воскрешения.

Размышлениями о вечном круговороте жизни открывается второй раздел книги «Жизни короткий урок», построенный в виде противопоставления начала и конца русской истории, величия прошлого Руси и ничтожества современного «исторического момента».

Еще один мотив, затронутый Н.Кузнецовым в этом разделе, - это мотив исторического рока. Историческое существование человека подчинено некоторому фатуму, который довлеет не только над рядовым человеком, но и над тем, кто носит царственный венец. Но жестокие законы истории не только не ослабляют, но, напротив, закаляют духовную волю народа. С точки зрения поэта, эта внутренняя жизненная сила присуща России. «Гамлетовский вопрос»: «Быть или не быть?» - для автора вопрос не русский. Неслучайно следующим стихотворением идет стихотворение «Западники и славянофилы» как продолжение ответа на «гамлетовский вопрос», где позиция «надо жить» утверждается как основа органического бытия России.

Заканчивается раздел стихотворением «Мотылек», который, в свою очередь, оказался композиционно связанным с первым стихотворением раздела «Уйдем, сомкнув пространство за спиною», символизируя вечное возрождение жизни.

Стихи, размещенные в разделах «Внезапные строфы» и «Приколы от Николы», играют дополнительную акцентирующую роль в художественном пространстве, определяющем кризисное состояние современной жизни в авторском сознании, особенно последнего, «осеннего» его этапа, иерархию духовных ценностей, с которой соизмеряются созерцаемые лирическим героем факты действительности.

Динамика лирического сюжета книги «Поздняя память» реализуется как смена тематических групп, совокупность которых определяет главный ракурс изображения граней мироздания на определенном этапе жизни. «Поздняя память» - это поэтическое самосознание лирического героя, уясняющего разные, в том числе экзистенциально значимые аспекты собственного бытия: значение родины и природы для рождения поэзии, место поэта в социуме, преданность поэзии, природу поэтического творчества, попытку установить неравноценность старого и нового, классики и современности. Исходя из сказанного, можно предположить, что книга «Последняя память», как и две предыдущие, отражает те условия, которые позволяют поэзии родиться и жить.

Н.Кузнецов уже традиционно начинает книгу с темы поэзии. Поэт признается, что бессмертие ему обеспечит не память потомков, а строки, вошедшие в надежный «схрон», где «Александра трон», то есть в страницы классической поэзии, выступающей надежной защитой от смерти. У Николая Кузнецова нет ощущения своего поэтического одиночества («про труд, что зовется у нас ремеслом» (выделено мною. - О.В.), поэт сознает себя хранителем поэтического слова и, возможно, не только хранителем, но и его творческим наследником. Немногочисленной, но выразительной в композиции книги является линия, продолжающая развивать мотив диалога с классикой. В комплексе стихотворений на темы творчества особую значимость для поэта имеют пушкинский и есенинский мини-циклы. Но Николай Кузнецов и свою особенность осознает. И «Подражание «Персидским мотивам» - это лишь отклик на стихотворение, а не копирование стихов любимого поэта.

С пушкинским мировосприятием в поэзии Н.Кузнецова связана тема «последнего взлета», осеннего проявления вдохновения. Осень жизни человеческой для Н.Кузнецова становится временем творчества, «даром Господа и его великой милостью. Н.Кузнецов не сомневается в том, что природа дарит поэтическое вдохновение и способствует продолжению поэзии. Не случайно его поэтический талант силен прежде всего своим интуитивно-стихийным мышлением. Чаще случается так, что поэта подхватывает энергия звука, слова и стиха, - и он отдается им, помня, что «поэт - дитя ритма». (А. Блок) Ритмическая волна стремительного, как ветер, стиха Н.Кузнецова призвана выразить вольную душу поэта, волевой напор, порыв и смятение. Стихийные порывы души выливаются в неровные, негладкие, сбивчивые ритмы стиха, напоминающие ритмы авангардной поэзии, разрушающей гармонию классического стиха. Энергия стиха Н.Кузнецова, ритмическая свобода стихотворной строки выстраивают особые отношения с символикой ветра, которая выражается образами «поземки», «вьюги», «метели», «шума», «гула», «шелеста». Символика эта связана с человеческой судьбой, точнее с судьбой самого поэта, и воспринимается нами как бушующая в поэтическом сознании Кузнецова воля, энергия, безоглядность чувств.

Обрести духовный покой поэту в наши дни по-прежнему удается только вдали от суеты, на даче, где отсутствуют мелочные заботы. Дача олицетворяет выход из сутолоки, суеты времени, освобождает героя от необходимости

борьбы за существование. А отдаленность от суеты жизни, в свою очередь, позволяет глубже погрузиться в пространство памяти.

Тема памяти является показателем целостности книг «Жизни короткий урок» и «Поздняя память». Но в книге «Поздняя память» основная тема получила иное развитие. Мотив памяти, ассоциируясь с темой детства, образами умерших отца, бабушки Алены, собратьев по перу воспринимается Н.Кузнецовым в качестве противовеса пустоте, пошлости современности.

Николай Кузнецов понимает, что «читатель, вкусивший древа познания XX века», утратил способность к органике, вкус к традиционным эстетическим ценностям русской поэзии»3. В творчестве Н.Кузнецова появляется традиционная оппозиция «поэт - толпа»: поэт «оказывается в печальном и нелепом положении невозможности и ненужности поэзии - безнадежного социального маргинала». На смену чувству гармонической сроднённости с действительностью приходит ощущение драматического разлада и с самим собой, и с миром; на первый план выступает комплекс неудовлетворённости, житейской и творческой, побуждающей к мучительной рефлексии, к анализу собственных позиций.

Раздел «Смех далеких залет» продолжает тему одиночества поэта в современном мире. И вновь, как в книге «Жизни последний урок», поэт предстает перед нами в качестве путника, стоически встречающего зиму старости, потому что рядом с ним верный друг, способный понять и простить его.

Анализ творчества Н.Кузнецова на уровне целостных книг стихов позволяет сделать вывод о радиальной архитектонике как о ведущем принципе расположения стихотворного материала в составе книжных образований. Эта формулировка предопределена целостностью книги, которую можно представить в виде круга, ибо начало и конец раздела (или всей книги) перекликаются между собой, словно смотрятся друг в друга. С другой стороны, внутри книги отдельные разделы предстают как отдельные, обособленные сегменты, но, будучи частями единого целого, они взаимодействуют друг с другом.

Второй раздел второй главы «Дихотомия как композиционный принцип лирической книга Галины Кудрявской «И только эхо вдалеке» посвящен анализу движения поэтической мысли в авторских книгах Г. Кудрявской, движущейся от «почвенных» тем, чувства малой родины к духовно-философскому осмыслению мира.

Мировоззрение Галины Кудрявской имеет одну особенность, отразившуюся в ее художественном мире. Особенность эта была вызвана тем, что существующая в России модель общественного устройства не оправдала себя, и для Кудрявской с большей очевидностью выявилось непреходящее и вечно-значимое в христианской концепции видения мира.

Итоговая книга стихов «И только эхо вдалеке» (2008) была тщательно подготовлена к изданию самим автором, назвавшим этот этап «работой ума и сердца», но еще больше «ворожбой», потому что, с её слов, «ходишь среди разложенных стихов и ворожишь: угадываешь, что к чему просится, но при

3 Кулаков В. Постфактум: книга о стихах. М., 2007. - С. 9

12

этом присутствует интуиция и разум». Заглавие явилось ключом к единому лирическому сюжету, опорой которому служит метафора эха. Г.Кудрявска отразила собственную душу в поэтических текстах, чтобы она эхом звучала, чтобы каждое стихотворение напоминало первоисточник и возвышало его, придавая эху совершенно другой, возвышенный, смысл и питая надежду на отклик и читательское понимание.

Оформление обложки итоговой книги стихов Г. Кудрявской «И только эхо вдалеке» соответствует авторскому, «осеннему», одновременно печальному и торжественно-задумчивому настроению. Александр Лейфер, увидев книгу впервые, сказал автору, что она «красивая, как пасхальное яйцо».

В книгу вошло 189 стихотворений - это избранные стихи из предыдущих книг и 40 новых поэтических текстов, распределенных автором по трем разделам: «Жизнь меж радостью и горем», «До любви дотянуться», «Слово к слову». Хронологический принцип размещения стихов в книге не выдержан. Между некоторыми текстами временной промежуток в 20 лет, но лишь в данном контексте они, перестроенные автором в соответствии с новым, более объемным замыслом, предстали перед читателем историей исканий духовного плана.

Определяющую роль в процессе выстраивания книги играют различные формы воплощения авторского сознания. Во-первых, основным принципом становления субъектной сферы в книге становится образ лирической героини, размышляющей о социальных и нравственных проблемах своего времени. Во-вторых, в книге присутствует авторское духовно - философское сознание, ведущее читателя от видимого к сущему.

Композиционная специфика книги реализована чередованием произведений различных жанров, соприсутствием духовно-философских и социальных вопросов.

Художественная целостность первого раздела книги проявилась в мо-тивной организации. В разделе можно выделить группу опорных стихотворений, развивающих определенный мотив: автор по-своему осмысляет тему смысла жизни, земного счастья. Мотивные линии родины и родной природы служат контекстом для осмысления судьбы русского человека.

Автор считает, что «поле жизни» поделено на две части: ад, заточение, поименованное также «тюрьмой», и Царство Божье. С одной стороны - беда, разруха, слезы и печаль, людские мытарства, нелюбовь и разбой, с другой -приволье, белые березы, мир, тишина и покой. Небесное и земное у Кудрявской оказываются сведены лицом к лицу. Жизнь представлена Кудрявской как параллельное существование ада и рая. Люди вынуждены жить меж «радостью и горем», Царством Божьим и адом, потому что «перепутье перепутали с путем», «живут без Бога». Обозначившиеся оппозиции «ад - рай», «жизнь -смерть», «воля - неволя», «счастье - горе» стали составляющими бытийных дихотомий, своеобразными «знаками» философского контекста, который открыл человеческую судьбу, разделившую участь, неминуемую для всего рода человеческого и каждого отдельного человека, и придали неоднозначность словам вольный, вольна. С одной стороны, человек может быть свободен, не-

зависим в своем выборе. С другой стороны, он может освободить себя от всех нравственных законов - тогда и ад для него будет восприниматься раем. Потому не случайно «на улице Тарской» рядом стоят суд, тюрьма и Божья церковь как символы «вечной загадки родины». Обличая зло, автор не смиряется с ним: по убеждению Г. Кудрявской, смириться можно только с обстоятельствами личной жизни, которые человек преодолеть не в силах. Истинный смысл человеческой жизни, по мнению Г. Кудрявской, заключается в «напряжении», существующем между радостью и горем, адом и раем, и «другой жизни не будет». Душа должна лишь, трепеща, смириться, научиться «отстраняться» от боли, научиться «жить на грани» «невыносимой, неладной» жизни, где «тоже дышат и живут». Тема смысла жизни не ограничилась одним стихотворением или разделом, она стала сквозным поэтическим контекстом всей книги. У Г. Кудрявской, поэта, связанного с народно-родовой почвой, природа гармонизирует внутренний мир человека, создаёт незаметное сопряжение человеческой души с землёй и небом.

Отдельные произведения, не принадлежа к ключевым, играют контек-стообразующую роль, обозначая этапы развертывания переживаний. К автору приходит осознание взаимосвязи всего происходящего в жизни, представление о непрерывной цепи событий и жизней, соединяющей прошлое с настоящим и 'значимой для будущего.

Второй раздел книги носит название «До любви дотянуться». Любовь, по мнению автора, дается только Богом. Сила любви проявляется во всепрощении, сострадании, жертвенности, внимании, сочувствии, верности и терпении. Растить в человеке эти качества призвана любовь земная. И здесь метафора «дотянуться», ставшая названием раздела, подразумевает «дорасти до чувства», раскрыть в себе потенции духа, составляющие основу веры.

Любовь Галины Кудрявской - любовь духовная, любовь - милосердие, любовь - сострадание, что нашло своё выражение в лексике: «сокровенный сердца человек», «сердцу драгоценный человек», «друг», «дорогой». Любовь Г.Кудрявской лишена страстной эротики, скорее она похожа на дружбу, родство душ, единение в мыслях, устремлениях. Это любовь умудрённой жизнью женщины, ценящей в этом чувстве прежде всего то, что её объединяет с людьми и миром. Г. Кудрявская считает, что чувство это объединяет не людей, а «душу с душой, как тайну с тайною», потому что душа каждого - это одновременно бездна небесная и земная, вечность, вместившая в себя божественное и человеческое начало. И лишь тогда, когда одна душа отразится в душе другой, можно говорить о зарождении духовной любви

Постепенно от раздела к разделу мотивный комплекс книги углубляется, в результате в последнем, третьем, разделе «Слово к слову» темы любви, смысла жизни перекликаются с темой творчества как наивысшего служения Богу и людям. Творчество в понимании Г. Кудрявской - не каторга, и не труд, несмотря на то, что приходится много «топать и бедовать», а «Божий дар», «Божья благодать», посланная небом в волшебный миг. Для Галины Кудрявской поэзия сродни молитве, к которой человек обращается в те минуты, ко-

гда, не находя опоры в себе, в жизни, ищет ответ у Бога, который может и выслушать, и понять, и простить

На протяжении всей книги «И только эхо вдалеке» прослеживается развитие мотива листа (всего 15 стихотворений), скрепляющего поэтические тексты в скрытый цикл. Основная часть стихотворений, содержащих мотив листа, посвящена старости как естественно - природному и человеческому состоянию и этапу жизни. Само слово старость не используется, но заменяется автором парафразой: «зрелый лист», «золотые листья» ложатся на грудь, «золотой настил», «все золото уже упало к моим ногам», «душа как зрелый лист», «последние листья». Первый раздел книга посвящен размышлениям о зрелом, «осеннем», творчестве, представленном в образе «золотых слов». Нежелание «золотых слов» коснуться земли порождает их круженье, замедляющее встречу конца жизни, и оборачивается «истинной жизнью», существующей вопреки всем трудностям. Во втором разделе книги читатель наблюдает метаморфозу листьев в икону, капающих с ресниц слез - в опадающие с осенних деревьев листья, в упавшее к ногам золото, в прожитые годы, в человеческую душу. В третьем разделе книги, развивающем тему творчества, читатель наблюдает единство двух разных слов: листа природного и листа со стихами. И тот и другой предстают своеобразными двойниками лирического «я». Таким образом, метаморфоза слова «листы» превращает в сознании лирического «я» реалии природного мира в феномен из сферы человеческой жизни и человеческого духа. Но метафорическое соотношение листов природных и листов стихотворных содержит и другую грань: обреченность природных листьев тлену, порожденному их слабостью, являющейся следствием органического происхождение, их сродством с природным бытием, противопоставлена нетленной жизни стихов, принадлежащих не миру земного существования, а сфере вечности и духа. Таким образом, мотив метаморфозы листов - листьев выступает в лирике Г.Кудрявской способом утверждения дихотомий «вечное - тленное», «земное - небесное», разграничивая явления из сферы духа и реальности человеческого существования.

Особого внимания заслуживает мотив сухих листьев, проходящий через все пространство книги «И только эхо вдалеке». Образ опавшей листвы в первом разделе, испытывающей «боль» при падении на землю, усиливает ощущение одиночества, хрупкости, беззащитности и листочка и лирического «я». Во втором разделе опавшая листва описывается «золотой», похожей «на иконы», она не просто покрывает землю, а образует «золотой настил», символизирующий жизненный опыт, пережитую боль, краткие мометы счастья. И душа, как зрелый, то есть «золотой» лист, преодолевает тяжесть жизни. И, наконец, в третьем разделе листва, шуршащая под ногами, гармонизирует внутренний мир героя. Старость перестает восприниматься кратким моментом, промежутком между жизнью и смертью, а утверждает вечность и бессмертие жизни.

Здесь необходимо вернуться к первому стихотворению книги «Я песенку пела про чудо», в котором звучит мотив радостного приятия жизни в момент творчества. Но неслучайно пробуждение поэтического чувства происходит ночью. Именно во власти черной бесконечности космической бездны лириче-

ское «я» героини осознает бренность своей жизни и одинокость перед лицом всепоглощающей вечности. В этом мучительном действии заключается внутренний источник человеческих страданий, но в нем же для автора состоит и сущность человеческого бытия. Заглавный мотив в финале книги возвращается «увертюрным» текстом, придавая книге полную законченность и завершенность. Лирическое «я» обретает необходимую точку опоры в самоуглублении и в приобщении к вечному через молитву, через обращение к небу и судьбе.

Для поэтического самосознания Кудрявской исключительную значимость имеет душа, содержание которой отражает специфические черты национального мировоззрения - приоритет иррационального, духовного, над материальным, прагматическим. Неотъемлемыми характеристиками души автора становятся отзывчивость, простота, бескорыстность. Душа в поэтических текстах поэта часто именуется «бессмертной», «живой». В её стихах «душа» встречается (к примеру, в книге «И только эхо вдалеке» слово «душа» употреблено в 23 стихотворениях) в образе легкокрылой птицы, бумажного кораблика, тонкой струны, трепещущего золотого листика, Божьей милости, помо-. гающей познать тайны жизни, невыносимое воспринимать как терпимое, отделять правду ото лжи, фанатизм от безбожия.

В третьем разделе второй главы «Вертикальная память как текстопо-рождающее начало в книге Владимира Макарова «Доброта» рассматрива:-ется главная скрепа, сопровождающая мотивный комплекс книги, складывающийся из воспоминаний и размышлений, - вертикальная память.

Книга Владимира Макарова «Доброта», изданная в Омском книжном издательстве в 2006 году, явилась итогом более чем тридцатилетней творческой деятельности автора. Стихи, вошедшие в книгу, выражают собственную внутреннюю жизнь поэта, а опыт, который описывают стихи, является личным и психологическим. По специфике архитектонического решения - это книга-композиция, состоящая из четырех разделов: «Я не был знаменитым никогда» (78 стихотворений), «Прилепляйтесь к добру» (97 стихотворений), «Вижу опять, как на карточке старой» (61 стихотворение), «Я получил подарок свой» (70 стихотворений), которые внутри поэтической книги взаимообогащают и продолжают друг друга.

Рамочная сфера книги достаточно разработана, но не перегружена лишними элементами. Книга имеет небольшой, карманный, формат. Обложка не имеет графических рисунков, основную изобразительно-символическую роль играет цвет. Разделы предваряют иллюстрации, над которыми работала омский художник Светлана Гончаренко. Каждая из иллюстраций представляет собой своеобразный «камертон» ко всему разделу.

Название книги «Доброта» манифестирует метафору творчества В.Макарова, основная черта которого - доброта, понимаемая в широком смысле: это и ощущение красоты, милосердия и соучастия, которые проходят через книги, встречи, любовь; это и стремление открыть в каждом человеке ростки доброты; это и декларативно выраженная позиция поэта-гражданина, раздумья которого вызваны то человеческим равнодушием, то заботой поэта «не прозвучать, живя, фальшивой нотой». Заглавие книги является акцентным, коррес-

пондирующим с каждым разделом книги: в 1-ом разделе определен исток авторской доброты; во 2-ом разделе происходит развитие основной мотивной линии, выраженной в заглавии: доброта - это черта макаровской породы, в то же время доброта характеризует поэта как человека, определяет свойство его профессии. Автор почувствовал необходимость подготовить книгу, в которой добро и доброта в противовес времени были бы ведущими мотивами; в 3-ем разделе размещены воспоминания автора о матери и отце, подарившим автору жизнь, бабушке, раскрывшей красоту родной карташёвской земли, малой родине, ставшей истоком душевной доброты. Завершает книгу 4-ый раздел, в котором автор благодарит жизнь за подарок - за любовь, которую пронес через всю жизнь, за верных и преданных друзей. Всего лексема доброта повторена в художественном пространстве книги более 25 раз, но само слово «доброта» используется не всегда, в таких случаях оно заменяется парафразой: «богатство душевное», «душевная доверчивость», «величие души», «свет земли», «музыка», «стихи», «правда», «отчизна», «семья», «родина», «детство».

Название первого раздела «Я не был знаменитым» указывает читателю на основную тему в творчестве Владимира Макарова - тему поэта и поэзии. Автор намеревается разъяснить, что поэзия начинается с тоски по мечте о добре, о весне и воде, о себе и своей ласточке-душе, «сублимирующейся в строчки», которые неожиданно для самого автора «оборачиваются певчими птицами и взмывают в высоту». То есть первый этап творчества - это вдохновение, оно поднимает поэта в его творческом акте к небу. В результате вдохновения, творения вырастает «железный, медный образ», то есть уже обдуманное, заключённое в прочную форму творение. После того как стихи облекаются в форму, они обретают иное, не зависимое от воли автора или времени бытие, потому что изначально строка - это «Божий промысел», дар «видеть свет дневной как вечности печать».

Но, когда «грани земные зыбки» и «жизни нить непрочна», существующие материальные опоры становятся иллюзорными, возникает поиск опоры духовной - и В.Макаров обращается в «прошлый век», к классике, к «старым стихам». «Чужое» слово оказывается способом приобщения к традиции. Для него очень важно знать, как традиции «приживаются» в современном искусстве в свете нового мировидения. Результатом процесса со-интеграции искусства прошлого и современной действительности стало осознание автором поэзии путеводной звездой в мире зла и несправедливости. Одно беспокоит поэта: «путь земной иссякает». Но вечность не страшит, мир воспринимается таким, как он есть.

Завершает раздел цикл «Семилистник (Венок Пушкину)», составленный из стихотворений, которые с самого начала были задуманы как цикл, посвященный 200-летию со дня рождения А.С.Пушкина. Задачей Макарова было напомнить о классической традиции в русской литературе, нашедшей своё продолжение в веке двадцатом, о высоком предназначении «вещих слов, для которых смерть - ничто», и в то же время мечтой заглянуть в то время, когда поэзия придаст «иной ход всей планете».

Следование лирических текстов в разделе «Прилепляйтесь к добру» происходит не в хронологической, а в логической последовательности, поскольку задача лирики - изображение чувствующей души как целостного духовного мира в его самовыражении. Жизнь протекает в необратимой временной последовательности, её углублённое изображение в хронологическом порядке - невозможно, «линейная память» бессильна справиться с этой задачей, потому что прошлое перестраивается в душе по вертикали, а потому и требует вертикальной памяти.

Связь времен становится одним из основных мотивов раздела. Время выполняет архитектоническую функцию, но не определяет хронологической последовательности стихотворений и мотивных комплексов. Вертикальное время - это не время поступка, а время созерцания. Оно принципиально выключено из процесса протекания, возникновения и разрушения - это длящееся настоящее. «Вертикальное» время, вступая во взаимодействие с «вертикальной памятью», в книге «Доброта» выполняет функцию текстопорождения, манифестируя свойства лирического мира поэта.

Служение добру стоит в центре раздела; лейтмотив - возможность пронести через «расхристанную, отпетую» жизнь чистоту души, чистоту жизненных помыслов и доброту человеческих отношений. Поэт пристально вглядывается в собственную прожитую жизнь и фиксирует разные душевные состояния, высказывая по этому поводу обобщающие высказывания. Динамика воспоминаний, медитаций, душевный строй предстают в обусловленности возрастом. Приближение старости осознается автором через уменьшение физических и духовных сил, «пустоту в сердце». Самым достойным занятием для человека, вступившего в пору «предзимья», утратившего былые чувства, поэт считает размышления над неразгаданными вопросами счастья человеческого существования.

Главный принцип расположения поэтических текстов в разделе «Вижу опять, как на карточке старой» основан на чередовании основных мотивных линий, сопряженных с вечерней порой творчества: жизни и смерти, памяти, судьбы человека и судьбы родной земли. Очередность следования стихотворений в разделе книги диахронична. Но отдельные части стихотворений содержат фрагменты движения времени, судеб автора, матери, отца, часто как бы бессвязные, но внутренне целостные.

Признание относительности всего, чем живет человек, придает духовную стойкость в отношении смерти, поэтому в размышлениях В.Макарова о смерти нет безысходности. Свет «мира сказочного, ночного, великого» не страшит автора, потому что «пламя» этого света вечно. В.Макарову свойственно гармоничное ощущение природного кругооборота, смены поколений, чувство «вечного возвращения».

Развитие авторской мысли в четвёртом разделе происходит по спирали: тему любви сменяют раздумья автора о бренности человеческого существования и о круговороте жизни, в результате чего любовь повторится и колесо жизни совершит новый оборот. Любовь для поэта является главной жизненной ценностью. Но любовь - чувство не только возвышенное, но и земное, связан-

ное с чувственностью, то есть это чувство динамичное, проявляющее себя не только робким любованием, но и бурной страстью. Сам облик возлюбленной в подобных стихотворениях приобретает «телесность», чувственность, она всегда «живописно» зрима, изображена в движении, предстаёт в окружении предметного и природного мира, где герой чувствует себя счастливым. Любовь даёт герою эмоциональное возбуждение, которое помогает острее почувствовать окружающую жизнь в её красоте и безобразии. Любовь для героя - это томление, в котором чувствуется тоска по прекрасному, потому что женская красота - это частный случай красоты окружающей природы. Любовь у В.Макарова и амбивалентна: она не только делает героя счастливым, но и приносит горечь, добавляет седин.

Размышления о любви дают новое развитие мотиву старости: приходит осознание того, что приближающаяся смерть страшит. Воспевание радостей жизни сменяется трагическим мировосприятием: На душе лирического героя в какой-то определённый момент - чувство опустошённости, внутренний надлом, потому что пришло ясное осознание того, что «нет ничему возврата». Чтобы восстановить утерянное душевное равновесие, автор устремляет свои мысли в прошлое, надеясь воскресить светлые моменты дружбы, любви. Поэт приходит к осознанию того, что чувства изживают себя, но ему по-прежнему дороги воспоминания о первых нежных годах. И тогда смерть становится для героя гармоничным переходом из мира земных радостей к блаженному покою и безмятежности. Нравственным императивом поэзии В.Макарова остаются совесть, любовь к единственной женщине, доброта и творчество.

В результате создаётся кольцевое тематическое обрамление - тема духовного богатства, душевной доброты как основного смысла жизни соединяется с поэтическим призванием, представлением о чести и истинных духовных ценностях.

В четвёртом разделе второй главы «Обручение жизни и смерти как композиционная кода лирических книг омских поэтов» сравниваются позиции Н.Кузнецова, В.Макарова и Г. Кудрявской в их отношении к философским вопросам человеческого существования, которые рассматривается, в том числе, в лингвопоэтическом ракурсе. Нами выделяется система образов, наиболее часто воплощающих идею жизни или соотносящихся с вопросом о смерти.

На протяжении жизненного и творческого пути представление о том, что такое жизнь, у Николая Кузнецова выдержано в духе сопоставления. В пору деревенского детства, юности, когда Н.Кузнецов жизнь «пил взахлёб, как родниковую воду», жизнь представлялась ему «сладостью бытия», что проявлялось в поэтическом окружении слова «жизнь»: «простые ощущения», «листвы цветастая метель», «шалый ветер в голых сучьях», «запах, жар сенокосного лета», «смешенье музыки и света». «Жить» в поэтическом лексиконе Кузнецова - значит «пить чашу жизни». Но с течением времени жизнь всё чаще испытывала поэта «гнётом и насильем», у «сладости бытия» появилась оппозиция -«потёмки» («тьма»), что повлекло за собой появление лексики экспрессивного характера с отрицательным значением: «немое бессилье», «кровавые плевки»,

«жизнь закатная, морозная», «зарифмованная проза», призванной обрисовать «призрачность земного счастья», состояние одиночества поэта, непонятости «толпой».

Всё чаще появляются мысли о грядущей старости и неминуемой смерти. Эмоциональную окраску усиливает подбор лексики, окружающей слово «смерть»: «круговорот вещей», «не жизнь, иное», «запредельная даль», «вечные лета». Поэт признаёт смерть как неизбежное биологическое завершение жизни, но она не пугает его. «Слова смерти» и «слова жизни» не конфликтуют, хотя и существуют рядом. Но тут появляется новая оппозиция: «смертный -жадный до жизни»: поэт не перестал «любить бураны», «свист ветра в голых сучьях» и сожалеет о том, что «не все напевы ветра в стихи включил», «не всех на свете пташек приручил». В этой стихийности проявляется витализм поэта.

Для В.Макарова жизнь представляется, во-первых, «золотыми мгновениями», потому что ему была дана возможность видеть земную красу, любоваться ею; в жизни его. было много верных и просто хороших друзей; через всю жизнь пронёс любовь к одной женщине. И, во-вторых, жизнь для В.Макарова - «юдоль земная», измучившая множество душ, заставившая съесть не один пуд соли. В этих смыслах слова «жизнь» проявляет себя оппозиция «добро - зло» (или же «сладость - горечь»): «сердце помнит счастье -разум помнит боль». Поэтому поэт призывает жить «сегодняшним мгновением», дорожить им, точно так же, как ценит моменты «капельного счастья» Г.Кудрявская. Поэт испытывает все способы достижения бессмертия: в духовной стойкости, в любви, в творчестве, в обращении к классикам, перешагнувшим черту бессмертия своим творчеством, и к современникам.

«Слова жизни» в поэзии В.Макарова идут рядом со «словами смерти», не подменяют друг друга: «путь земной иссякает», «всё конечно», «всё растворится в вечной мгле», победившему зло в жизни «повезёт и в смерти», а у строчки не будет «запредельной дали». То есть поэт не делит жизнь на «вечность» и «минуты», потому что знает свой срок на этой земле, в размышлениях Макарова о смерти нет безысходности. Признание относительности всего, чем живет человек, придает духовную стойкость в отношении смерти. В жиз-неутверждении, в социальной установке проявляется социальный витализм Владимира Макарова, который всегда в окружении людей, социума

Смерть - один из предметов напряженного лирического раздумья Г. Кудрявской, В поэтическом мире Кудрявской смерть имеет трансцендентное измерение, которое выражается в желании прорыва к вечности. И все же большее внимание автора захватывает земная жизнь. Каким бы ни был дольний мир, как бы ни называла его автор: «тюрьма», «ад», «заточение» - именно на земле концентрируются все ценности бытия, здесь она наслаждается живой красотой, здесь - «вечный свет», а там - «навеки тьма». «Жизнь» для Г.Куд-рявской - не быт, а бытие, что находит своё отражение в лексическом окружении: «тайна бытия», «свет, льющийся с небес», «доброты человеческой след». Тема «жизни» находит своё отражение в оппозиции «невыносимое - терпимое», где жизнь чаще описывается «жестокой», «абсурдной», «горькой, не

поднимающей ввысь», именуется «мельницей», в которой мелется мука с радостью, «палачом», потому что человеку даны права лишь «скорбеть и плакать», поэтому используются метафоры, призванные обрисовать состояние горечи. И всё же измерение жизни у Г.Кудрявской идеальное, потому что её переполняет любовь к Богу и Бог любит её. «Слова жизни» в стихах Г.Кудрявской идут рядом со «словами смерти», которая выражается метафорами «предзимье», «встреча иная», «грядущая встреча», «грядущая разлука», «иное измеренье», «тленье - начало пути», «закатный огонь».

Таким образом, в стихотворениях омских поэтов нет чувства обречённости, безысходности, связанного с осмыслением смерти; смерть и жизнь принимаются ими во взаимосвязанности и взаимообусловленности.

В заключении подводятся итоги исследований, намечаются перспективы дальнейшего исследования.

В приложении «Самоопределение омских поэтов (интервью)» Н. Кузнецов, В. Макаров и Г. Кудрявская представляют своё творчество, высказывают свою точку зрения на события их собственной судьбы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК России:

1. «Заповеди «деревенской прозы» в стихах омского «шестидесятника» Н.Кузнецова» [Текст] / О.Ю.Вашутина // Вестник Бурятского государственного университета. - Улан-Удэ. - 2007. - №7. -С. 177-180.

2. «Тема родины и природы в лирике Аркадия Кутилова» [Текст] / О.Ю.Вашутина // Приложение к журналу «Омский научный вестник». - Омск. -2007.-№5(59).-С. 108-110.

Другие публикации:

3. «Мы беззащитны, времени река уносит нас в иные берега...» (Мор-тальные мотивы в лирике омских поэтов Г.Кудрявской, В.Макарова, Н.Кузнецова) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Гуманитарные исследования. Ежегодник. — ОмГПУ. - 2007. - №12. - С. 126-131.

4. «Две этические позиции в омской лирике 70-80-х гг. XX века (Н.Кузнецов и А.Кутилов: общее и особенное) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Теоретические и прикладные аспекты современной филологии: Материалы ХП филологических чтений имени проф. Р.Т. Гриб. Выпуск 7. - Красноярск. - 2007. -С.272-278.

5. «Служить добру несуетно и строго...» (Омские поэты Н.Кузнецов, В.Макаров и Г.Кудрявская о предназначении поэта и поэзии) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Русский вопрос: история и современность: Материалы VI Международной научно-практической конференции (Омск, 1-2 ноября 2007) / Отв. редактор М.А.Жигунова, Т.И.Золотова. - Омск: Издательский дом «Наука», 2007.-С. 211-214.

6. Поэты о себе (Автобиографические признания Н.Кузнецова, В.Макарова, Г.Кудрявской и А.Кутилова) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Материалы Первой региональной научно-практической конференции «Лингвистика. Коммуникация. Культура», Омск, 19 марта 2007 года: Сборник статей / Отв. ред. Е.А.Глотова. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2007. - С.96-105.

7. «Смерть как лирический сюжет стихотворений А.Кутилова» [Текст] / О.Ю.Вашутина // Текст и контекст: лингвистический, литературоведческий и методический аспекты: Материалы X Виноградовских чтений. Т. 3. - Москва. -2007.- 171-174

8. «Специфика «второй лирики» (на примере поэзии Н.Кузнецова,

B.Макарова, Г.Кудрявской и А.Кутилова) [Текст] / О.Ю.Вашутина // Реальность. Человек. Культура: религия и культура. Материалы Всероссийской научной конференции. Омск, 11 декабря 2008. — Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008. -

C.13-17,

9. «Основные мотивные линии итоговой книги стихов Галины Кудряв-ской «И только эхо вдалеке» [Текст] I О.Ю.Вашутина П Художественный текст: варианты интерпретации [Текст]: Труды XIV-й Международной научно-практической конференции (Бийск, 21-22 мая 2009г.). - Бийск: БПГУ имени В.М. Шукшина, 2009. - С.47-53.

10. «Развитие мотивных линий памяти, творчества и родины в книге стихов Н.Кузнецова «Поздняя память» [Текст] / О.Ю.Вашутина // Материалы II международной научно-практической конференции «Вопросы межкультурной коммуникации в лингвистике, международном менеджменте и туризме» (Омск, 30 апреля 2009г.). - Омск: Изд-во института иностранных языков «Ин.яз-Омск», 2009. - С. 126-132.

Подписано в печать 07.07.09 г. Формат 60x84/16 Бумага офсетная Оперативный способ печати. Усл. печ. л. 1,5 Тираж 110 экз. Заказ №

Отпечатано в типографии ИП Макшеевой Е.А. с готового оригинал' Тел.(3812) 351-445

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Вашутина, Ольга Юрьевна

Введение.

Глава 1. «Вторая лирика» как явление эпохи 60-х годов.

Глава 2. Лирическая книга как метажанр в омской поэзии.

2.1. Радиальная архитектоника лирических книг Н. Кузнецова.

2.2. Дихотомия как композиционный принцип лирической книги

Г. Кудрявской «И только эхо вдалеке».

2.3. «Вертикальная память» как текстопорождающее начало в книге В. Макарова «Доброта».

2.4. Обручение жизни и смерти как композиционная кода лирических книг омских поэтов.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Вашутина, Ольга Юрьевна

Литературный процесс 1960 - 1980-х годов находится в центре внимания современной отечественной литературоведческой науки. Можно сказать, что именно сейчас осуществляется по-настоящему серьезное, углубленное изучение как творческих индивидуальностей писателей и поэтов этого периода, так и основных художественных тенденций данной эпохи. Но обращение к современной литературе всегда содержит в себе опасность: мы прикасаемся к неизведанному материалу, в поле нашего зрения входят произведения, от создания которых нас отделяют всего лишь десятилетия, поэтому очень много субъективности в оценке этих произведений.

Несмотря на многочисленные исследования поэзии конца XX века, сложность ее характеристики по-прежнему определяется отсутствием полной картины того, что было создано. И дело не только в том, что в течение долгого времени многие произведения были недоступны для рядового читателя, но и в том, что широко известные в читательской среде самобытные поэтические явления-все еще не получили должного осмысления в литературоведческой науке. К числу таких явлений принадлежит и лирика омских поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской.

Поскольку литература региональных издательств в целом мало исследована, творчество Николая- Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской пока не нашло широкого отклика среди современных отечественных литературоведов. Внимание к ним проявили, в основном, омские исследователи и литераторы (Э. Шик, С. Поварцов, В. Физиков, О. Мирошникова, И. Гладкова, М. Малиновский, Т. Четверикова, М. Безденежных, С. Нагнибе-да, Ю. Перминов и др.), в творческой среде которых поэзия омских авторов оказалась востребованной для диалога.

Произведения этих авторов заслуживают пристального внимания и последовательного изучения по причине роста в читательских и исследовательских кругах интереса к работам провинциальных авторов, чье творчество относят к «региональной», «провинциальной», «областной», «местной», второй литературе» » (С.И. Чупринин, В.Н. Топоров, О. Седакова, М.О. Чу-дакова). Этот интерес обусловлен тем, что литературный процесс второй половины XX века во многом утрачивает присущую ему иерархическую структуру, традиционно относящую нестоличных писателей и поэтов к литературе «второго ряда». Мы в данном исследовании возьмём за основу определение «вторая лирика» и рассмотрим еёспецифическое положение «второй лирики» внутри культурного процесса «шестидесятников» и поэтов 70 - 80ггодов, что совершенно оправдано, поскольку отмечается общее тяготение поэтов к классическим мотивам, подтверждённое наличием в их стихах скрытого цитирования, многочисленных аллюзий, реминисценций.

Так как творчество поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской впервые становится объектом системного литературоведческого анализа, возникла необходимость детального анализа поэтических книг Н. Кузнецова, В: Макарова и Г. Кудрявской. На наш взгляд, необходимо провести исследование творчества названных поэтов в аспекте цик-ловедения и прежде всего его специфического ракурса, связанного-с изучением книги стихов как особой многосоставной контекстовой формы, обладающей достаточно устойчивой архитектоникой. В творчестве Николая Кузнецова этапными книгами, составленными самим автором и потому тяготеющими к большему единству, являются «На склоне яснеющих дней» (2002), «Жизни короткий урок» (2004) и «Поздняя память» (2007); для Владимира Макарова итоговой за более чем тридцатилетний период его творчества стала книга стихов «Доброта» (2006); в творчестве Галины Кудрявской книга «И только эхо вдалеке» (2008) является итоговой, в неё вошли, кроме новых стихов, тексты, написанные за предыдущие 10-20 лет.

Объектом исследования в нашей работе являются пять сборников стихов омских авторов, не становившихся объектом монографического научно-критического анализа, «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» Николая Кузнецова, «Доброта» Владимира Макарова и «И только эхо вдалеке» Галины Кудрявской, прочитываемых как художественная целостность, раскрывающая соотношение авторского мирови-дения и архитектоники, структурной специфики поэтических книг.

Предмет исследования составляют основные аспекты архитектоники и циклообразующие элементы книг стихов «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» Николая Кузнецова, «Доброта» Владимира Макарова, «И только эхо вдалеке» Галины Кудрявской.

Материалом исследования являются стихотворения, вошедшие в следующие сборники: «На склоне яснеющих дней» (2002), «Жизни короткий урок» (2004), «Поздняя память» (2007) Николая Кузнецова; «Доброта» (2006) Владимира Макарова; «И только эхо вдалеке» (2008) Галины Кудрявской, которые причислены к «региональной» литературе, «провинциальной литературе». При этом во всех ипостасях они тяготеют к классике и своеобразно, творчески усваивают ее уроки. В качестве литературного контекста нами, привлекаются прозаическая работа Владимира Макарова «Бумажные кораблики» (2004), книга прозы. «Сиянье дня» (2008) и книги стихов «Терпение» (1991), «Печаль моя, заступница», (2004), «Свет осени» (2005) Галины Кудрявской, материалы анкет (интервью), а также записи личных бесед с Н. Кузнецовым, В. Макаровым, Г. Кудрявской, В: Физиковым, С. Поварцовым, А. Лейфером, секретарем Омского отделения Союза российских писателей, встреч с их коллегами по цеху и современниками.

Цель работы — определить место «второй лирики» в литературном процессе второй половины XX века; установить основные ценности поэтического мира омских поэтов через архитектонику их авторских книг.

Цель исследования определила конкретные задачи: дать обзор основных тенденций в поэтическом процессе второй половины XX века и определить сущность феномена «второй лирики» и его место в литературном процессе второй половины XX века; установить место омских лириков второй половины XX века в контексте поэтической эпохи в целом;

- рассмотреть архитектонику авторских книг Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской, воплощающих целостную картину мира;

- исследовать систему мотивов и образов, обусловивших целостность авторских книг «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок», «Поздняя память» Николая Кузнецова; «Доброта» Владимира Макарова; «И только эхо вдалеке» Г. Кудрявской;

- сравнить позиции омских поэтов в их отношении к философским вопросам человеческого существования.

Научная новизна работы определяется тем, что одним из значимых направлений отечественного литературоведения является изучение региональной литературы; в диссертационной работе сделана попытка дать определение понятию «вторая лирика» и выявить ее социальную и художественную роль в литературном процессе; поэтический мир Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской впервые рассмотрен не только в их индивидуальном своеобразии, но и в соотнесенности мотивных комплексов их поэтических книг.

Методология и методика исследования. Характер поставленной проблемы, специфика литературного материала определяют методический аппарат исследования, в котором использована методика структурно-семиотического анализа, литературно-критический метод, элементы статистического метода, а также теоретический и культурологический подходы.

Методологическую базу диссертационного исследования составляют труды по теории и истории лирики (М.М. Бахтин, В.М. Жирмунский, Ю.Н. Тынянов, Л.Я. Гинзбург, M.JI. Гаспаров, Ю.М. Лотман, Г.Н. Поспелов, A.A. Потебня, Н.Д. Тамарченко, Б.В. Томашевский, В.Е. Хализев), работы по стиховедению и стихотворному анализу (М.Л. Гаспаров, В.В. Кожинов, Л.А. Аннинский, A.A. Асоян). Рассмотрение сборников Н. Кузнецова, В. Макарова и Г. Кудрявской как книг стихов обусловило обращение к опыту филологов, занимающихся изучением феномена лирической циклизации (М.Н. Дарвин, Л.Е. Ляпина, О.В. Мирошникова, В.А. Сапогов, И.В. Фоменко). Своеобразное совмещение в книгах Г. Кудрявской двух типов сознания художественного и духовного — обусловило обращение к религиозной филоI софии (Г. Башляр, H.A. Бердяев, П.А. Флоренский, B.C. Соловьёв).

Малая известность творчества Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской определила необходимость очерка их жизненного и творческого пути, обращение к историко-литературному анализу. Биографический материал рассмотрен в контексте феномена их личностного и творческого совершенствования. Последовательно выявляются принципы творчества провинциальных поэтов, определяется генезис поэтики их авторских книг.

Теоретическая значимость работы обусловлена тем, что в ней уточняется и конкретизируется понятие «вторая лирика» как особое-художественное явление. Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется также тем, что в нём развиваются методики литературоведческого исследования творчества провинциальных поэтов.

Практическая значимость диссертационного исследования заключается- в возможности использования его основных положений при чтении- общих и специальных курсов по истории отечественной-литературы.второйпо-ловины XX века, при проведении спецсеминаров, посвящённых изучению современной «региональной», «провинциальной» поэзии, школьных факультативов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Следование провинциальных поэтов классической поэтической традиции не означает простого подражания или механического заимствования. Притяжение к классике обусловлено единством системы ценностей, хранителями которых выступают представители «второй лирики», провинциальные поэты, не утратившие связь с национальной почвой.

2. Архитектоника авторских книг омских лириков выстроена как единое целое, воссоздающее образный комплекс авторского мировидения. Этому способствуют продуманный автором (автором-редактором) план расположения стихотворений, лейтмотивных цепочек, последовательное развёртывание темы в динамике сквозной лирической коллизии, комплексность ч сюжетно-композиционного развития, пространственно-временная и субъектная организация.

3. Проведённый анализ авторских книг Н. Кузнецова «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок» и «Поздняя память» позволяет утверждать, что ведущим принципом расположения стихотворного материала в поэтических книгах является радиальная архитектоника, то есть основные мотивы, составляющие его поэтическую картину мира, развиваются внутри кольца. Но, поскольку они являются частью одного целого, связь между ними очевидна.

4. Движение поэтической мысли в авторских книгах Г. Кудрявской идёт от «почвенных» тем, чувства малой родины к духовно-философскому осмыслению мира, в основе которого лежит дихотомия земное - небесное, трансформирующаяся в оппозицию человеческое — божественное. Этой эволюции поэта отвечает архитектоника итоговой книги «И только эхо вдалеке».

5. Главной скрепой, сопровождающей мотивный комплекс итоговой книги В. Макарова «Доброта», является вертикальное время, которое отражает прошлое, настоящее и будущее, то есть автор складывает свою книгу из воспоминаний и размышлений, выстроенных в диахроническом направлении.

6. Несмотря на то что лирика омских поэтов жизнеутверждающая, этот мир ими воспринимается далеко не совершенным и не прекрасным. И это сближает творчество омских лириков с русской классической традицией и с пафосом «тихой лирики» 60 - 80-х годов XX века.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Авторское мировидение и поэтика книг омских лириков 1960 - 1980-х годов"

3. Заключение

Творческая деятельность омских поэтов Николая Кузнецова, Владимира Макарова и Галины Кудрявской продолжается на протяжении более тридцати лет. Н. Кузнецов, В. Макаров и Г. Кудрявская входили в литературу в период общего подъёма русской советской поэзии в 60 - 80-е годы XX века, когда наблюдалось расширение тематики, мотивов, поэтики. Причина подобных изменений заключалась в большей степени свободы художников от политизированной государственной идеологии в «послеоттепельные» годы. В это время наряду с публицистичностью и гражданской декларативностью поэты обращаются к душевным переживаниям обыкновенного человека. В это же время возникает необходимость в осознании связи между жизнью этого частного человека и историческим временем, прошлым и будущим, а также отношений его с окружающим миром. Появляется-потребность осмысления всей сложности и глубины человеческой личности во всех её проявлениях. Не случайно ведущими темами лирики становятся тема дома как стремление к чему-то исконному, устойчивому; тема памяти, в том числе представленная как ощущение причастности человека к культурно-историческим традициям; тема временного и вечного; поиски духовных истоков. В лирике второй половины XX века сосуществуют самые разные школы, течения, направления, ни одно из которых невозможно назвать центральным или доминирующим. Отсюда неоднозначные трактовки и оценки в обращении исследователей к данному периоду развития русской литературы. Попытки создания« типологии поэзии второй половины XX века встречаются в работах Н.Л. Лейдерма-на, М.Н. Липовецкого, С.И. Чупринина, М. Эпштейна, Л.А. Аннинского, О. Седаковой, М.О. Чудаковой.

В 70-е годы отличительной особенностью литературного процесса стал «региональный фактор», когда «местная» литература всё ощутимее определяла тематическую, проблемную ситуацию в литературном процессе. Рабочим названием «местной», «региональной» поэзии может быть «вторая лирика» (по аналогии со «второй прозой» [Чупринин]). Смысл определения «вторая лирика» может быть заключён в следующем: «вторая лирика» была не столь громкой, как «первая», потому что она шла проторёнными путями; её удел — расширять зону влияния тех откровений, которые принадлежат поэтам «первого» ряда, поэтам-классикам. Нельзя не заметить в творчестве омских лириков глубокого уважения, почтительного отношения к слову классики, прямой ориентации на почитаемые поэтические имена.

Своеобразие поэтической манеры Н. Кузнецова, В: Макарова ^ Г. Куд-рявской проявляется не столько на уровне отдельных стихотворений, сколько на уровне целостных книг стихов. Книги Н. Кузнецова «На склоне яснеющих дней», «Жизни короткий урок» и «Поздняя память», «Доброта» В; Макарова и «И только эхо вдалеке» Г. Кудрявской'представляют собой «многосоставные архитектонические образования» (О. Мирошникова), книги Г. Кудрявской «Терпение», «Печаль моя, заступница» и «Свет осени», следуя классификации О.- Мирошниковой, мы можем отнести к книге-циклу. Кроме этого, необходимо отметить авторский характер отбора текстов, их архитектоническую координацию в книгах Н. Кузнецова и Г. Кудрявской и авторско-редакторскую в книге В. Макарова «Доброта». Текстовый состав*-итоговых книг репрезентативен по отношению к значительной части жизненного и творческого пути омских лириков.

Основным принципом архитектонической целостности следует признать у Н. Кузнецова - радиальное расположение поэтических текстов; поэтическое сознание Галины Кудрявской отражает христианскую картину мира, в основе которой лежит дихотомия земное — небесное, которая трансформируется в оппозицию человеческое — божественное. Воспоминания В. Макарова в книге «Доброта» выстроены в диахроническом направлении, то есть время в поэтическом пространстве книги развивается по вертикали.

Цементирует массив стихотворений в книгах омских поэтов рамочный план композиции. Целостность книг создаётся сильными позициями начала и конца книг Г. Кудрявской, Н. Кузнецова и В. Макарова, объединёнными лейтмотивными смыслами, заданными заглавием. Из авторского контекста выявляется смысл заглавий книг омских поэтов: не только ощущение утрат, но и мудрое прозрение («на склоне яснеющих дней»), укоренение-в земном плане бытия (природе и культуре), памяти - у Н. Кузнецова; жизни и смерти, памяти, судьбы человека и судьбы родной земли, сомнения в плодотворности собственного творчества - у В. Макарова; преодоление личной трагедии человека и поэта через исповедь, поток обращений к самой себе, небу, судьбе — у Г. Кудрявской.

Определяющей чертой книг омских поэтов является полижанровая структура. Состав поэтических книг образуют стихотворения, не однородные по жанровому признаку. Жанровая неоднородность не отменяет архитектонической целостности, напротив, служит средством выражения авторской концепции, избавляет метатекст от монотонности.

Абсолютность архитектонического единства каждой из трёх этапных книг Н. Кузнецова обусловлена единством художнического мировидения. Принципиальной разницы между этими книгами мы- не обнаружим. Основные темы его книг, являющие себя' в мотивно-образной структуре, таковы: поэзия, жизнь - смерть, природа — родина - Россия. Каждая, из книг Н. Кузнецова завершается разделом «Приколы от Николы», который играет структурообразующую роль, определяющую кризисное состояние современной жизни в авторском сознании, особенно последнего его этапа, иерархию духовных ценностей, с которой соизмеряются созерцаемые лирическим героем факты действительности.

Владимир Макаров очень серьёзно подошёл к выстраиванию сюжета своей поэтической книги по классическому поэтическому сценарию: проло-говое программное стихотворение к каждому разделу, завязывающее мотив-ные узлы и задающее интонацию книги, обыгрывающее и разворачивающее название раздела и всей книги. Далее — развитие поэтической медитации, чаще по схеме тема и мотивы, и заключительное стихотворение-кода, которое обязательно интонационно и тематически рифмуется с первым стихотворением раздела. В центре книги - размышляющая, вопрошающая душа поэта и поэтическое творчество; заключающееся в переживаниях, размышлениях, сомнениях.

Композиционная* специфика книги Галины Кудрявской «И только эхо вдалеке» реализована чередованием произведений различных жанров, соприсутствием духовно-философских т социальных вопросов. Природа художественной целостности книги проявляется в специфике авторского «осеннего» сознания,- пронизывающего всё ассоциативно-метафорическое пространство книги, и различными формами^его воплощения:: образом лирической героини и авторского духовно-философского; сознания: Художественная целостность книги проявилась также в мотивной организации: автор г осмысливает темы смысла жизни; земного счастья, родины и родной: природы, любви и творчества.

Лирика омских поэтов остаётся жизнеутверждающей; несмотря на? то, что этот мир воспринимается ими далеко не совершенным; погружённым в состояние кризиса; в котором происходит утрата ориентиров; обессмысливание ценностей и распад связей.

На наш взгляд, дальнейшее исследование творчества: омских поэтов в аспекте цикловедения^ и прежде всего: его специфического ракурса; связанного^ изучением книги стихов как особой многосоставной! контекстовой формы, обладающей достаточно устойчивой архитектоникой; кажется достаточно; перспективным,-поскольку изучение книги как метажанра наиболее наглядно отражает авторское мироощущение, базируетсяша личном опыте и преодолении прожитого самим автором.

156

Список научной литературыВашутина, Ольга Юрьевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Анненский, И. Стихотворения и трагедии Текст. / И. Анненский — Л.: Сов: писатель, 1990.-435 с.

2. Ахматова, А. А. Избранное Текст. / A.A. Ахматова; сост., авт. примеч. И.К. Сушилина. — М.: Просвещение, 1993. 320 с.

3. Бабье лето Текст.: коллективный сб. стихов. Омск: Кн. изд-во, 1999.-30 с.

4. Блок, A.A. Избранное Текст. / A.A. Блок. — М.: Просвещение, 1988. -352 с.

5. Брюсов, В. Собрание сочинений Текст.: в 7 т. / В. Брюсов. — М., 1975.-Т. 3.-696 с.

6. Гольд, А. Колесница Текст.: стихи, поэма / А. Гольд. — Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1991. 144 с.

7. Данте, А. Божественная комедия. Ад Текст. / А. Данте. — М.: Худож. лит., 1986.-224 с.

8. Есенин, С.А. Собрание сочинений Текст.: в 2 т. / С.А. Есенин -М.: Сов. Россия: Современник, 1990. — Т. 1: стихотворения, поэмы. -480 с.

9. Казанцев, В. Свободный полёт Текст.: стихи / В. Казанцев. — М.: Сов. писатель, 1983. 144 с.

10. Кудрявская, Г.Б. Терпение Текст.: стихотворения / Г.Б. Кудряв-ская. Омск, 1991. — 62 с.

11. Кудрявская, Г.Б. Печаль моя, заступница Текст.: стихи / Г.Б. Кудрявская. Омск: Наука, 2004. - 84 с.

12. Кудрявская, Г.Б. Свет осени Текст.: стихи / Г.Б. Кудрявская — Омск: Наука, 2005. 36 с.

13. Кузнецов, Н.М. В полях воспоминаний Текст. / Н.М. Кузнецов. — М.: Современник, 1989. 65 с.

14. Кузнецов, Н. Горькая лирика Текст. / Н. Кузнецов. Омск: Изд-во ОмГПУ, 1999.-296 с.

15. Кузнецов, Н. Жизни короткий урок Текст.: стихи / Н. Кузнецов. — Омск: Изд-во ОмГПУ, 2004. 84 с.

16. Кузнецов, Н. Поздняя память Текст.: стихи / Н. Кузнецов — Омск: Изд-во ОмГПУ, 2007. 124 с.

17. Кузнецов, Ю. Ни рано ни поздно Текст.: стихи и поэмы / Ю. Кузнецов. — М.: Молодая гвардия, 1985. — 96 с.

18. Кузнецова, С. Гадание Светланы Текст. / С. Кузнецова М.: Сов. писатель, 1982. - 152 с.

19. Виноградов, А. Зоревой окоём Текст.: стихи / А. Виноградов-Шадринск: Изд-во Шадринского ГПИ, 1996.-132с.

20. Кутилов, А.П. Скелет звезды Текст.: стихи, поэмы, проза / А.П. Кутилов; авт. вступ. ст. Г.П. Великосельский. — Омск: Омск. кн. изд-во, 1998.-400 с.

21. Лермонтов, М.Ю. Сочинения Текст.: в 2 т. / М.Ю. Лермонтов; сост. и коммент. И.С. Чистовой; вступит, ст. И.А. Андроникова. — М.: Правда, 1988.-Т. 1.-720 с.

22. Ломоносов, М.В. Стихотворения Текст. / М.В. Ломоносов — М.: Сов. Россия, 1985. 80 с.

23. Макаров, В.А. Невеста Текст. / В.А. Макаров Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1965. - 80 с.

24. Макаров, В.А. Основа Текст.: стихи / В.А. Макаров. — М.: Современник, 1977. 111 с.

25. Макаров, В.А. Дерево под окном Текст. / В.А. Макаров — Омск: Омск. кн. изд-во, 1981. — 79 с.

26. Макаров, В.А. Стихотворения Текст. / В.А. Макаров. Новосибирск: Новосибирск, кн. изд-во, 1989. — 224 с.

27. Макаров; В.А. Книга любви Текст.: стихотворения / В.А. Макаров. Омск: Изд-во ОмГПУ, 1998. - 112 с.

28. Макаров, В.А. Доброта Текст.: книга лирики / В.А. Макаров. — Омск: Кн. изд-во, 2006. — 216 с.

29. Маяковский, В.В. Избранные сочинения Текст.: в 2 т. / В.В. Маяковский; сост. А. Ушакова. М.: Худож. лит., 1982. — Т.2. - 132 с.

30. Мысль, вооруженная рифмами: Поэтическая антология по истории русского стиха Текст. / сост. В.Е. Холшевников. — JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1976.-448 с.

31. Некрасов, H.A. Сочинения Текст. : в 3 т. / H.A. Некрасов. М.: Худож. лит., 1978. - Т. 3. - 447 с.

32. Петровский, Ф.А. Латинские эпиграфические стихотворения Текст. / Ф.А. Петровский. М., 1962. - 132 с.

33. Прасолов, А.Т. Стихотворения Текст. / А.Т. Прасолов М.: Сов. Россия, 1983. - 160 с.

34. Рождественский, Р. Ожидание Текст. / Р. Рождественский // Роман-газета. 1989.- № 21 - 22. - С.94.

35. Русская лирика XIX века Текст. / сост. Вл. Орлов М.: Худож. лит. 1986.- 187 с.

36. Русская советская поэзия Урала Текст.: антология — Свердловск: Сред.-Урал. кн. изд-во, 1983. -416 с.

37. Чудное мгновение Текст.: любовная лирика русских поэтов / сост. Л. Озерова. М.: Худож. лит., 1998. - Кн. 2. - 319 с.2. Проза

38. Битов, А. Зуб болит, или Порка Спинозы Текст.: (о литературной жизни Ленинграда конца 1950-х нач. 1960-х гг. / А. Битов // Литературное обозрение. - 1992. -№ 10. - С. 32 - 51

39. Болыпереченские самоцветы Текст.: сб. / сост., вступит, ст. А.П. Долгушина. Омск: Кн. изд-во, 1999. - 208 с.

40. Ильин, И. Без любви Текст. / И. Ильин // Русский Эрос, или Философия любви в России. — М.: Прогресс, 1991. — С. 321.

41. М. де Унамуно Трактат «Любовь, боль, сострадание и личность» Текст. / Mi де Унамуно // Трактаты о любви — М.: РАН, Институт философии, 1994.-С. 132.

42. Маканин, B.C. Андеграунд, или Герой нашего времени Текст. / В:С. Маканин. М., 1999. - 557 с.

43. Макаров, В.А. Бумажные кораблики Текст. / В.А. Макаров.- Омск: Изд.-полиграф. центр ОмГМА, 2004. 64" с.

44. Новалис Афоризмы Текст. / Новалис // Трактаты о любви. М.: РАН, Институт философии, 1994. — С. 38.

45. Ортега-и-Гассет, X. Этюды о любви Текст. / X. Ортега-и-Гассет // Эстетика. Философия культуры. — М.: Прогресс, 1991. — С. 365.

46. Тиллих Этюды о любви Текст. / Тиллих // Русский Эрос, или Философия любви в России. М.: Прогресс, 1991. - С. 79 - 95.3. Словари

47. Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка Текст.: в 4 т. / В.И. Даль. М.: Русский язык, 1989.

48. Литературная энциклопедия терминов и понятий Текст.*/ гл. ред. и сост. А.Н. Николюкин. — М.: НПК «Интелван», 2001. 1596 с.

49. Литературный энциклопедический словарь Текст. / под общ. ред.

50. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. -М.: Сов. энциклопедия, 1987. — 751 с.

51. Руднев, В.П. Словарь культуры XX века Текст. / В.П. Руднев. М.: Аграф, 1997.-381 с.

52. Словарь тендерных терминов Текст. / под ред. A.A. Денисовой. — М.: Информация XXI век, 2002. - 256 с.

53. Словарь современного русского литературного языка Текст.: в 20 т.-М.: Л., 1991- 1994

54. Словарь языка русской поэзии XX века Текст.: в 6 т. / сост.: В.П. Григорьев, Л.Л. Шестакова, В.В. Бакеркина, A.B. Гик, Л.И. Колодяжная, Т.Е. Реутт, H.A. Фатеева. — М.: Языки славянской культуры, 2001. — Т1. -135 с.

55. Степанов, Ю.С. Константы Текст.: словарь русской культуры / Ю.С. Степанов. Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Академический Проект, 2001. -990 с.

56. Философский энциклопедический словарь Текст. 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - 815с.

57. Монографии, научные издания, авторефераты диссертацийи критические статьи

58. Абрамов, А. Лирика и эпос Великой Отечественной войны: Проблематика. Стиль. Поэтика Текст. / А. Абрамов. — М.: Сов. писатель, 1975. -560 с.

59. Аверинцев, С.С. Категории поэтики в смене литературных эпох Текст. / С.С. Аверинцев, М.Л. Андреев, М.Л. Гаспаров, П.А. Гринцер // Историческая поэтика. Литературные эпохи- и типы художественного сознания. -М., 1994.-С. 364.

60. Авторское кништворчество в поэзии Текст.: материалы Междунар. науч.-практ. конф. (Омск — Челябинск, 19 — 22 марта 2008 г.): в 2 ч. / отв. ред. О.В. Мирошникова. Омск: Сфера, 2008.

61. Агеев, А. Варварская лира. Очерки патриотической поэзии Текст. / А. Агеев // Знамя. 1991. - № 2. - С. 34.

62. Айзенберг, М. К определению подполья Текст. / М. Айзенберг // Знамя. 1998. - №6. - С. 165 - 174.

63. Айзенберг, М. Место тени Текст.: (о литературном андеграунде) / М. Айзенберг // Литературная газета. — 1993. — № 24. — С. 4.

64. Акаткин, В. В поисках главного.смысла Текст. / В. Акаткин // Вопросы литературы. 1974. - № 3. - С. 32 - 62.

65. Альфонсов, В. Нам слово нужно для жизни Текст.: в поэтическом мире Маяковского / В. Альфонсов. JL: Сов. писатель, 1983. — 156 с.

66. Анализ художественного текста Текст.: (лирическое произведение): хрестоматия / сост. Д.М. Магомедова, С.Н. Бройтман. — М.: РГГУ, 2004 (II).-334 с.

67. Анисимов., В. Что же такое «деревенская проза»? Текст.: (заметки по поводу современных литературных споров) / В. Анисимов // Нева. 1980. -№ 1.-С.152— 159.

68. Анненский, И. Книги отражений Текст. / И. Анненский. М., 1979. -679с.

69. Аннинский, JI.A. Корни и побеги Текст. / JI.A. Аннинский // Жизнь. Герой. Литература. М., 1961. - С. 73.

70. Аннинский, Л.А. Локти и крылья Текст. / Л.А. Аннинский. М.: Сов. писатель, 1989. - 315 с.

71. Аннинский, Л.А. Мера сил Текст. / Л.А. Аннинский // Литературное обозрение. 1980. — № 5. — С. 4.

72. Аннинский, Л.А. Тридцатые семидесятые Текст.: литературно-критические статьи / Л.А. Аннинский. — М., 1978. - 271 с.

73. Аннинский, Л.А. Шестидесятники, семидесятники, восьмидесятники. К диалектике поколений в русской культуре Текст. / Л.А. Аннинский // Литературное обозрение. — 1991. № 4. - С. 10-14.

74. Антонян, Ю.М. Миф и вечность Текст. / Ю.М. Антонян. М.: Логос, 2001.-464 с.

75. Асоян, A.A. Кто был для последнего слова рождён Текст.: (к портрету шестидесятника) / A.A. Асоян // MISCELLAEA: памяти Александра Борисовича Мордвинова. — Омск: Изд-во ОмГУ, 2000. — С. 108 — 113.

76. Асоян, A.A. Proscholium. Инструментарий и практика анализа литературного произведения Текст. / A.A. Асоян. — Омск: Наука, 2006. 222 с.

77. Баранов, В.Н. Чувство земли: "почвенное" направление русской поэзии и его развитие в 60 — 80-е годы XX века Текст. / В.Н. Баранов. М.; Вологда: Русь, 1997. - 37Г с.

78. Башляр, Г. Новый рационализм Текст. / Г. Башляр. М., 1987.374 с.

79. Белая, Г.А Литература в зеркале критики Текст. / Г.А. Белая. М.: Сов. писатель, 1986. — 365 с.

80. Белая, Г.А. Ответы на вопросы. Круглый стол «Какой должна быть история^ литературы» Текст. / Г.А. Белая // Вопросы литературы. 1996. -№5, 6.-С.23-31.

81. Беленький, Е. Из сибирской тетради Текст.1/ Е. Беленький. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1978. - 288 с.

82. Беленький, Е. О творчестве сибирских литературоведов Текст. / Е. Беленький // Сибирские огни. — 1958. № 7. - С.183.

83. Беленький, Е. Предисловие Текст. / Е. Беленький // Открытыми глазами: сб. Омск, 1985. - С. 301.

84. Берггольц, О. Разговор о лирике Текст. / О. Берггольц // Литературная газета. — 1953. — 16 апр. — С. 4.

85. Бердяев, H.A. Философия свободного духа Текст. / H.A. Бердяев. — М., 1994.-567 с.

86. Блок, A.A. Исследования и материалы Текст. / A.A. Блок; Рос. акад. наук, Ин-т рус. лит. / Пушкин, дом / — СПб., 1998. — 439 с.

87. Бобышев, Д. Котельны юноши Текст. / Д. Бобышев // Звезда. — 1991. — № 6. — С.190 — 196.

88. Болдырев, А.И. Проблема человека в русской философии XVIII века Текст. / А.И. Болдырев. М., 1986. - 235 с.

89. Британшиский, В. Студенческое поэтическое движение в начале оттепели Текст. / В. Британшиский // Новое литературное обозрение. — 1995. — № 14.-С. 167-180.

90. Бродский И. А. Книга интервью Текст. / И. Бродский. М., 2007. —783 с.

91. Буртин, Ю. Возможность возразить Текст. / Ю. Буртин // Огонек. — 1988.-№24.-С. 4-29.

92. Бушмин, A.C. Межлитературные связи и преемственность — закономерность литературного развития Текст. / A.C. Бушмин // Литературные связи и литературный.процесс. М., 1986. — 13 с.

93. Васильев, В. Среди миражей и призраков Текст. / В. Васильев // Наш современник. 1986. -№ 8. - С. 181 - 189.

94. Введение в литературоведение Текст.: основные понятия и термины / под ред. JI.B. Чернец. — М.: Высш. шк.: Академия, 1999. — 556 с.

95. Виноградов, В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. Текст. /В.В. Виноградов. -М., 1963.-255 с.

96. Выготский, Л.С. Психология искусства. Анализ эстетической реакции Текст. / Л.С. Выготский. Изд. 5-е, испр. и доп. — М.: Лабиринт, 1997. — 176 с.

97. Вышеславцев, В.П. Этика преображения Эроса. Что такое я сам? Текст. / В.П. Вышеславцев. М:: Грааль, 2002. — 68 с.

98. Габитова, P.M. Философия немецкого романтизма (Фр. Шлегель, Новалис) Текст. / P.M. Габитова. М., 1978. - 230 с.

99. Гаспаров, M.JI. Избранные труды Текст. / M.JI. Гаспаров. — М., 1997. -664 с.

100. Гачев, Г.Д.' Русский, Эрос Текст. / Г.Д. Гачев — М.: Интерпринт, 1994.-279 с.

101. Гачев, Г.Д. Содержательность художественных форм: Лирика. Эпос. Театр Текст. / Г.Д. Гачев. М., 1968. - 303 с.

102. Гашева, H.H. Русская советская лирика конца 1970 -1980-х годов (Художественные искания. Полемика.) Текст.: дис. . канд. филол. наук / H.H. Гашева. Свердловск, 1990. - 203 е.,

103. Гинзбург, Л.Я. О лирике Текст. / Л.Я. Гинзбург. М., 1997. -408с.

104. Гиршман, М.М. Ритм и целостность литературного произведения Текст. / М.М. Гиршман // Вопросы литературы. 1974. - № 11. - С. 13-17.

105. Гладышева, О. Душа хранит Текст. / О. Гладышева // Волга-1977. -№ 5. С.169 — 171.

106. Голлербах, Е. В ископаемой стране Текст. / Е. Голлербах // Звезда.-1992.-№ 7.-С. 164- 167.

107. Горбовский, Г. Остывшие следы: Записки литератора Текст. / Г. Горбовский. Л., 1991. - 382 с.

108. Горбовский, Т. Николай Рубцов Текст. / Г. Горбовский // Аврора. 1982. -№ 1. - С.108.— 110.111. «Горькая лирика» украсила юбилей поэта Текст. // Новое обозрение. Омск, 1999. - № 40 (13 - 19 окт.). - С. 4.

109. Гудков, Л.Д. Массовая литература как проблема. Для кого? Текст. / Л.Д. Гудков // Новое литературное обозрение. 1996. — № 22. - С. 73.

110. Гусев, В. В середине века Текст.: о лирической поэзии 50-х годов / В. Гусев. М.: Худож. лит., 1967. - 267 с.

111. Гусев, В. Герой и стиль. К теории характера и стиля Текст.: советская литература на рубеже 60-70-х годов / В. Гусев.-М.: Худож. лит., 1988.-286 с.

112. Дарвин, М.Н. Европейские традиции в становлении понятия цикла Текст. / М.Н. Дарвин // Европейский лирический цикл: материалы Между-нар. науч. конф., 15-17 ноября 2001. -М., 2003. С. 38 - 49.

113. Дарвин, М.Н. Русский лирический цикл: Проблемы истории и теории Текст. / М.Н. Дарвин. Красноярск, 1988. - 292 с.

114. Дедков, И. Между прошлым и будущим Текст. / И. Дедков //Знамя. 1991.-№ 1.-С.235-240.

115. Декельбаум, А. Неудобные вопросы «Города кунгуру» Текст. / А. Декельбаум // Вечерний Омск. — 2005. — 21 октября. — С. 4.

116. Декельбаум, А. Нужно ли доказывать аксиомы? Текст. / А. Декельбаум // Вечерний Омск. — 2005. — 11 ноября. — С. 5.

117. Деменкова, JI.B. Лирика Т.М. Белозерова: контексты, образы, мотивы Текст.: монография / Л.В. Деменкова. — Омск: Изд-во ОмГПУ, 2006 — 168 с.

118. Дементьев, В. Дар Севера Текст. / В. Дементьев. — М.: Современник, 1973.-301 с.

119. Дементьев, В. Исповедь земли. Слово о российской поэзии Текст. / В. Дементьев. -М., 1980. 366 с.

120. Долгополов, Л.К. Традиции Блока в поэзии 50 60-х годов Текст. / Л.К. Долгополов // Русская советская поэзия. Традиции и новаторство: (1946-1975).-Л., 1978.-С. 195-215.

121. Дуганов, Р.В. Современная поэзия в критике. 50 — 70-е годы Текст. / Р.В. Дуганов // Актуальные проблемы методологии литературнойкритики: принципы и критерии / редкол.: Г.А. Белая и др.. М., 1980. -123 с.

122. Евтушенко, Е.А. Большое и крошечное Текст. / Е.А. Евтушенко // Вопросы литературы. — 1975. № 7. — С. 23.

123. Ерофеев, В. На грани разрыва. «Мелкий бес» Ф. Сологуба на фоне русской реалистической традиции Текст. / В. Ерофеев // Вопросы литературы. 1985.-№ 2. - С. 143.

124. Жирмунский, В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика Текст.: избранные трактаты / В.М. Жирмунский. Л., 1977. - 407 с.

125. Жирмунский, В.М. Теория стиха Текст. / В.М. Жирмунский-Л., 1975.-664 с.

126. Золотцев, С. Рецензия на рукопись книги стихов Н. Кузнецова «В полях воспоминаний» Текст. / С. Золотцев. — М., 1986. — 3 с.

127. Ион Д. Сорбу. Упражнения в ясности Текст.: фрагменты книги «Журнал журналиста без журнала» / Ион Д. Сорбу // Иностранная литература. 2000. -№ 6. - С. 21 - 32.

128. История русской советской поэзии. 1941 — 1980 Текст. Л.: Наука, 1984.-Т 3.-356 с.

129. Камю, А. Бунтующий человек Текст. / А. Камю. М., 1990.340 с.

130. Кант, И. Трансцендентальная эстетика Текст. / И. Кант // Критика чистого разума. -М., 1994. — 361 с.

131. Кожинов, В.В. Самая большая опасность Текст. / В.В. Кожинов // Наш современник. 1989. - № 1. - С. 141 - 175.

132. Кожинов, В.В. Заметки о поэтических веяниях последних лет Текст. / В.В. Кожинов // День поэзии. М., 1972. - С. 31 - 37.

133. Кожинов, В.В. Начало нового этапа? Текст. /В.В. Кожинов // Литературная Россия. 1974. — 29 ноября. - С. 4.

134. Кожинов, В.В. Николай Рубцов Текст. / В.В. Кожинов. М.: Сов. Россия, 1976. - 85 с.

135. Кожинов, В.В. Новое поэтическое поколение Текст. предисловие / В.В. Кожинов // Вопросы литературы. 1970. - № 7. - С. 21 — 32.

136. Кожинов, В.В. О Николае Рубцове Текст. /В.В. Кожинов // Стихи / Н. Рубцов. М., 1986. - С. 79.

137. Кожинов, В.В. Поэзия Аркадия Кутилова Текст. / В.В. Кожинов // Наш современник. 1999. - № 10. - С. 127 - 128.

138. Кожинов, В.В. Размышления о русской литературе Текст. /В.В. Кожинов. -М.: Современник, 1991. 526 с.

139. Кожинов, В.В. Смена литературных стилей Текст. / В.В. Кожинов.-М., 1974.-388 с.

140. Кожинов, В.В. Современная литературная критика Текст. / В.В. Кожинов // Вопросы теории и методологии: сб. ст. / АН СССР. М., 1977.-С. 34-56.

141. Кожинов, В.В. Статьи о современной литературе Текст. / В.В. Кожинов. М.: Современник, 1982. - С. 234.

142. Кожинов, В.В. Статьи о современной литературе Текст. / В.В. Кожинов. М.: Сов. Россия, 1990. - 542 с.

143. Кожинов, В.В. Стихи и поэзия Текст. / В.В. Кожинов. — М.: Сов. Россия, 1980.-317 с.

144. Костенко, А.К. Нравственно-философское решение темы любви в лирике JI. Мартынова Текст. / А.К. Костенко. Армавир, 1987. - 76 с.

145. Кузьмина, Н.А. Книга как интертекст Текст. / Н.А. Кузьмина. — Омск, 2003.-С. 6- 10.

146. Кузин, Н. Поэзия рабочего Урала Текст.: (лит.-критич. очерки) / Н. Кузин. М.: Современник, 1974.- 126 с.

147. Кулаков, В. Постфактум Текст.: книга о стихах / В. Кулаков. — М.: Новое литературное обозрение, 2007. — 232 с.

148. Куняев С.Ю. Поэзия. Судьба. Россия. Книга воспоминаний,и размышлений. Гл. 11 Текст. / С.Ю. Куняев // Наш современник. 1999. ~№ 12.-С. 128-129.

149. Куняев, С. Огонь, мерцающий в сосуде Текст.: книга критических и публицистических статей о литературе, культуре и искусстве / С. Куняев. -М.: Сов. Россия, 1989. 304 с.

150. Куняев, С.Ю. Борьба мировоззрений Текст. / С.Ю. Куняев. -Краснодар, 1989.-299 с.

151. Куняев, С.Ю. Великим инстинктом лирики: два комментария Текст. / С.Ю. Куняев // Литературная учеба. 1980. - № 5. - С. 183 - 189.

152. Куняев, С.Ю. Времена и легенды Текст. / С.Ю. Куняев. — М.: Современник, 1990.-221 с.

153. Кушнер, А. Пожизненность задачи Текст. / А. Кушнер // Литературная газета. 1991. - № 25 (26 июня). - С. 11.

154. Лазарев, Л. Это наша судьба Текст.: заметки о литературе, посвященной Великой Отечественной войне / Л. Лазарев. Изд. 2-е. — М.: Сов. писатель, 1983.-346 с.

155. Лейдерман, Н.П. Жизнь после смерти, или Новые сведения о реализме Текст. / Н.П. Лейдерман, М.Н. Липовецкий // Новый мир. 1993 -№7.-С. 233-252.

156. Лейдерман, Н.П. Траектория «экспериментирующей эпохи» Текст. / Н.П. Лейдерман // Вопросы литературы. — 2002. — № 4 С.З - 47.

157. Лесневский Ст. Поэтические ценности и критические предписания Текст. / Ст. Лесневский // Вопросы литературы. 1975. - № 2. - С. 67 - 90.

158. Лирическая книга в современной научной рецепции Текст.: коллективная монография / отв. ред. О.В. Мирошникова. — Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008.-260 с.

159. Литература Сибири: история и современность Текст. : (сб. ст.). — Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд., 1984. — 325 с.

160. Литературная критика журнала «Сибирские огни». 1920 1980-е годы Текст. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. гос. ун-та, 1994: — 288 с.

161. Лихачёв, Д.С. Почему у нас такая культура? Текст. / Д.С. Лихачёв // Сов. культура. 1989. - 1 июня. - С. 4.

162. Лобанов, М.П. Природа и синтетика Текст. / М.П. Лобанов // Мастерская. Уроки литературного мастерства. — М., 1976. — 132 с.

163. Лобанов, М:П. Страницы, памятного: литературно-критические статьи Текст. / М.П. Лобанов. -М.: Современник, 1988. 333 с.

164. Лосев, А. История античной эстетики (ранняя классика) Текст. / А. Лосев. М., 1963. - 190 с.

165. Лосский, Н.О. Характер русского народа. Русская женщина Текст. / Н.О. Лосский // Условия абсолютного добра. — М., 1991. 304 с.

166. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек — Текст-Семиосфера История. Текст. / Ю.М. Лотман. - М.: Языки рус. культуры, 1999.-447 с.

167. Лотман, Ю.М. История и типология русской культуры Текст.: семиотика бытового поведения / Ю.М . Лотман. — СПб: Искусство-СПб., 2002. 768 с.

168. Лотман, Ю.М. Камень и трава Текст. / Ю.М. Лотман // Лотманов-ский сборник.-М., 1995.-С. 32-61.

169. Лотман, Ю.М. Массовая литература как историко-культурная проблема Текст. / Ю.М. Лотман // Избранные статьи. — Таллинн, 1994. Т. 3. -494 с.

170. Лотман, Ю.М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Текст.: Статьи. Исследования. Заметки / Ю.М. Лотман. СПб.: Искусство СПб., 1996.-846 с.

171. Лотман, Ю.М. О русской литературе Текст.: статьи и исследования (1958-1993) / Ю.М. Лотман. СПб.: Искусство СПб., 1997. - 845 с.

172. Лотман, Ю.М. О содержании и структуре понятия «художественная литература» Текст. / Ю.М. Лотман // Проблемы поэтики и истории литературы. Саранск, 1973. - С.76 - 91.

173. Лотман, Ю.М. Смерть как проблема сюжета Текст. / Ю.М. Лотман // Ю:М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. М., 1994. -С. 321 -339.

174. Лотман, Ю.М. Труды по знаковым системам* Текст. / Ю.М. Лотман. Тарту, 1973. - 572 с.

175. Ляпина Л.Е. Феномен любовного'лирического цикла в историко-литературной перспективе Текст. / Л.Е. Ляпина // Европейский лирический цикл: материалы Междунар. науч. конф., 15-17 ноября 2001. М, 2003. -С. 83-98.

176. Ляпина, Л.Е. Литературная циклизация Текст.: (к истории изучения) / Л.Е. Ляпина // Русскаялитература. 1998. - № Г. - С. 170 - 177.

177. Макаров, В.А. Лаборатория талантов Текст. / В.А. Макаров // Омская правда. — 1997. — 19 февраля. — С. 4.

178. Макарова, Г.А. Любовь в биоконцептуальной сфере (концепт «любовь-жалость») Текст. / Г.А. Макарова // Концепт «любовь» в духовном опыте человека. Йошкар-Ола, 2003. - 20' с.

179. Малиновский, М. .И вдруг я увидела мир Текст.: предисл. / М. Малиновский // Печаль моя, заступница: сб. стихов / Г.Б. Кудрявская. -Омск, 2005.-С. 3-4.

180. Малиновский, М. Не растут на кедрах яблоки Текст.: (штрихи к литературному ландшафту Омска)./ М. Малиновский // Омская-муза. 2000. - Спец. выпуск: монологи о культуре. — С. 100 - 109.

181. Малышева, Г.Н. Очерки русской поэзии 1980-х годов Текст. / Г.Н. Малышева. М., 1996. - 372 с.

182. Манн, В. Динамика русского романтизма Текст. / В. Манн. М., 1995. - 120 с.

183. Мирошникова, O.B. Горький дух подыни и сладость бытия Текст. / О.В. Мирошникова // Омский вестн. — 1992. — 10 марта. — С. 4.

184. Мирошникова, О.В. Итоговая книга в поэзии последней трети XIX века: архитектоника и жанровая динамика Текст.: монография / О.В. Мирошникова: — Омск: Омск. гос. ун-т, 2004. — 339 с.

185. Мифы в искусстве старом и новом (По Рене Менару) Текст. — М.: Современник, 1993. — 272 с.

186. Мурзаков, В. Добрая мудрость Текст.: предисл. / В. Мурзаков // Бумажные кораблики / В.А. Макаров Омск, 2004. - С. 6 - 8.

187. Нагнибеда, С. Улыбка поэта Текст. / С. Нагнибеда // Омская правда. 1990. - 17 июня. - С. 3.

188. Нейман, А. Славный конец бесславных поколений Текст. / А. Нейман // Октябрь. 1996.- № 11. - С. 3 - 43.

189. Немзер, А. Поэт Чухонцев Текст. / А. Немзер // Время новостей. - 2007. - 18 апреля. - С. 10.

190. Никифоров, И. Высота поиска Текст. / И. Никифоров // Литературное обозрение. 1974. - № 6. — С. 45 - 48.

191. Новиков, В. Раскрепощение. Воспоминание читателя^ Текст. /В. Новиков//Знамя. 1990.-№ 3. -С.210-217.

192. Новиков, Л.А. Художественный текст и его анализ Текст. / Л.А. Новиков. M.: URSS, 2007. - 300 с.

193. Новикова, Т. Горечь жизни и радость бытия Текст. / Т. Новикова // Крестьянское слово. — 2000. 10 марта. — С. 3.

194. Носов, С. Реанимация исторического познания Текст. / С. Носов // Звезда. 1995. - № 3. - С. 144 - 148.

195. О цикле В. Высоцкого «Из дорожного дневника» Текст. // Европейский лирический цикл: материалы Междунар. науч. конф., 15 — 17 ноября 2001. М., 2003. - С. 26 - 27.

196. Оботуров, В. Степень родства, или О традициях, творящих поэтический облик современности Текст. / В. Оботуров. М.: Современник, 1977. -206 с.

197. Орлицкий Ю.Б. Некоторые особенности циклизации в современной русской лирике Текст. / Ю.Б. Орлицкий // Европейский лирический цикл: материалы Междунар. науч. конф., 15 — 17 ноября 2001. М., 2003. -С. 256-262.

198. Павлович, Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке Текст. / Н.В. Павлович. — М.: РАН, Ин-т рус. языка, 1995. -491 с.

199. Павловский, А.И. Память и судьба Текст. / А.И. Павловский. Л.: Сов. писатель, 1982. - 367 с.

200. Павловский, А.И. Стихи и концепции Текст. / А.И. Павловский // Современная литературно-художественная критика: (актуальные проблемы) Л., 1975.-С. 199-220.

201. Парамонов, Б. То, чего не было. Оттепель и 60-е годы Текст. / Б. Парамонов. М., 1998. - 203 с.

202. Передреев, А. Мир, отраженный в душе Текст. / А. Передреев // Литературная Россия. 1968. - 22 сент. - С. 16—17.

203. Перминов, Ю. Служить добру несуетно и строго Текст.: о книге лирики В. Макарова «Доброта» / Ю. Перминов // Омское время. 2006. — №42 (25.10.2006).-С. 8.

204. Петров, И. Об омских диссидентах Текст. / И. Петров // Новое обозрение. 2002. - 3 апреля. - С. 4.

205. Пикач, А. Я люблю судьбу свою Текст. / А. Пикач // Вопросы литературы. 1977. - № 9. - С.92 - 126.

206. Пикач, А. Начиная с конца Текст. / А. Пикач // Литературное обозрение. 1981. -№ 8. - С. 23.

207. Писатели земли омской Текст. / сост. JI. Пукшанская. — Омск: Омск. кн. изд-во, 1984 342 с.

208. Писатели о себе Текст.: сб. / сост. Ю.М. Мостков. Новосибирск: Зап.- Сиб. кн. изд-во, 1973. — 263 с.

209. Платон, Федон, Пир, Федр, Парменид Текст. / Платон. М., 1999. - 527 с.

210. Поварцов, С.Н. Омская стрелка Текст.: Статьи, очерки, заметки / С.Н. Поварцов. Омск: Изд-во ОмГПУ, 2003. - 204 с.

211. Поварцов, С.Н. Путь к сердцу Текст. : предисл. / С.Н. Поварцов // Терпение: стихотворения / Г. Кудрявская. Омск, 1991. — С. 3 - 4.

212. Поварцов, С.Н. Чернозем под асфальтом Текст. / С.Н. Поварцов // Вечерний Омск. — 1990. — 9 апреля. С. 4.

213. Поварцов, С.Н! Чтобы работа побеждала смерть Текст. / С.Н. Поварцов // Вечерний Омск. — 1979. — 27 апреля.— С. 4.

214. Подкорытова, Т.И. Лирика Н. Рубцова и художественные искания литературы в 60 70-е годы Текст.: дис. . канд. филол. наук / Т.И. Подкорытова. - Л., 1987. - 209 с.

215. Поспелов, Г.Н. Искусство и эстетика Текст. / Г.Н. Поспелов. М.: Искусство, 1960. - 325 с.

216. Поспелов, Г.Н. Лирика: среди литературных родов Текст. / Г.Н. Поспелов. М., 1976. - 208 с.

217. Потапов, В. На выходе из андеграунда» Текст. / В. Потапов // Новый мир. 1989. - № 10. - С. 251 - 257.

218. Потебня, A.A. Теоретическая поэтика Текст. / A.A. Потебня. М., 1990.-342 с.

219. Поэзия 1965 года Текст.: (дискуссия) // Вопросы литературы. -1966.-№33.-С. 35.

220. Рассадин, Ст. Обсуждаем проблемы поэзии Текст.: дискуссия / Ст. Рассадин // Вопросы литературы. 1968. - № 7. — С. 23.

221. Ровнер, А. Третья литература Текст. / А. Ровнер, В. Андреева // Родник. 1990. - № 4. - С. 34.

222. Русская литература XX века Текст.: школы, направления, методы творческой работы / под ред. С.И. Тиминой. СПб.: Логос; М.: Высш. шк., 2002. - 372 с.

223. Савицкий, С. Андеграунд: история и мифы ленинградской неофициальной литературы Текст. / С. Савицкий. М.: Новое литературное обозрение, 2002. - 224 с.

224. Савченко, C.B. Стих Л. Мартынова и русский стих второй половины XX века Текст. / C.B. Савченко. Тарту, 1987. - 197 с.

225. Самойлов, Д. В поисках самого себя Текст. / Д. Самойлов // Знамя. 1990. -№ 3. -С. 221.

226. Сартр, Ж.-П. Экзистенциализм это гуманизм Текст. / Ж.-П Сартр // Тошнота. Избранные произведения. - М., 1994. - С. 31.

227. Седакова, О. Другая поэзия Текст.: (версия для печати) / О. СедаIкова // Новое литературное обозрение. 1997. - № 22. - С. 94.

228. Седакова, О. Очерки другой поэзии. Очерк 1: Виктор Кривулин Текст. / О. Седакова // Дружба народов. 1991. - № 10. - С. 258 - 266.

229. Селезнев, Ю. Мудрость души народной Текст. / Ю. Селезнёв // Москва. 1973. - № 11. - С. 215 - 216.

230. Сергеев, М.Д. Души прекрасные порывы. Текст. / М.Д. Сергеев. -М.: Молодая гвардия, 1968. 112 с.

231. Синькова, Н. Квадратные цветы Текст. / Н. Синькова // Вечерний Омск. 2000. - 24 ноября. - С. 4.

232. Скатов, Н. Русские поэты природы Текст. / Н. Скатов // Библиотека журнала «Огонек». 1980. - № 14. - С.4 - 49.

233. Скребов, Н. В поисках гармонии Текст. / Н. Скребов // Дон. — 1990.-№3.-С.167-175.

234. Смирнов, И.П. Неизвестный солдат Текст. / И.П. Смирнов // Лотмановский сборник. М., 1995. - С. 4.

235. Советская литература второй половины восьмидесятых годов и ее осмысление в критике Текст.: тез. докл. на Межвуз. науч. конф. (Омск, февраль 1990 г.) / Ом. гос. пед. ин-т им. А. М. Горького. Омск, 1990. - 63 с.

236. Современная литературная критика Текст.: вопросы теории и методологии. — М.: Наука, 1977. — 452 с.

237. Солнцева, Н.М. Новокрестьянские поэты и прозаики: Николай Клюев, Сергей Есенин и др. Текст. / Н.М. Солнцева // Русская литература рубежа веков (1890-е начало 1920-х годов) / ИМЛИ РАН. - М., 2001. -Кн. 2.-С. 21.

238. Соловьёв, В. Жизненная драма Платона Текст. / В. Соловьёв // Русский Эрос, или Философия любви в России. М., 1991. - С. 86.

239. Соловьёв, В. Смысл любви Текст. / В. Соловьёв // Русский Эрос, или Философия любви в России. -М., 1991. С. 38.

240. Соловьёв, B.C. Философия любви Текст., / B.C. Соловьёв // Сочинения: в 2 т. М., 1990. - Т. 1. - С. 43.

241. Споров, Б. Мир поэтической гармонии Текст. / Б. Споров // Москва.-1977.-№ 1.-С. 216-218.

242. Стендаль О любви Текст.: новеллы / Стендаль. — М., 1989. — 129с.

243. Степанян, К. Преображение любви Текст. / К. Степанян // Новый мир. 2007. -№ 3. - С. 208 - 213.

244. Страшнов, С. Родом из войны (о поэтических поколениях) Текст. / С. Страшнов // Вопросы литературы. 1985. — № 2. — С. 3 - 30.

245. Сурганов, В.А. Человек на земле Текст.: тема деревни в русской советской прозе 50-70-х гг. Истоки. Проблемы. Характеры / B.C. Сурганов. -2-е изд. доп. — М.: Сов. писатель, 1981. — 624 с.

246. Тамарченко, Н.Д. Теоретическая поэтика: введение в курс Текст. / Н.Д. Тамарченко. М.: РГГУ, 2006. - 208 с.i }

247. Тимофеев, Л.И. Стих слово - образ Текст. / Л.И.' Тимофеев // Вопросы литературы. - 1962. - №6. - С. 23 - 29.

248. Толмачёва, В.В. Диалог философии и поэзии (философско-культурологический анализ) Текст. / В.В. Толмачёва. Ростов н/Д.: СКИ АПП, 1999.-80 с.

249. Томашевский, Б.В. Поэтика^ Текст. / Б.В. Томашевский. — М., 1966.-231 с.

250. Томашевский, Б.В: Стих и язык Текст.: филологические очерки / Б.В. Томашевский. М., 1959. - 471 с.

251. Топоров В.Н. «Музы»: соображения об имени и предыстории образа (к оценке фракийского вклада)1 Текст. / В.Н. Топоров // Из работ Московского семиотического круга. М., 1977. - С. 261' — 269.

252. Тюпа, В.И. Аналитика художественного Текст.: (введение в литературоведческий анализ) / В.И. Тюпа: — М., 2001. — 125 с.

253. Урбан, А. Жизненные основания поэзии Текст. / А. Урбан // Вопросы литературы. 1971. - № 4. — С. 3 - 36.

254. Физиков, В.М. Я душу уберег Текст. / В.М. Физиков // Гуманитарные исследования: ежегодник: сб. науч. ст. / под ред. A.A. Асояна. Омск, 1999.-Вып. 4 Кн. 1.-С. 165-170.

255. Физиков, B.M. Осенние раздумья поэта* Текст.: предисл. / В.М. Физиков // Свет осени: стихи / Г. Кудрявская. Омск, 2005. — С. 5.

256. Фоменко И.В. Книга стихов: миф или* реальность? Текст. / А. Фоменко // Европейский лирический цикл: материалы Междунар. науч. конф., 15-17 ноября 2001.-М., 2003. С. 64 - 73.

257. Фоменко, А. «Новые люди» 80-х: кто они и каково им? Текст. / А. Фоменко // Литературная Россия. 1989. - № 6 (10 февраля). - С. 9.

258. Фоменко, И.В. Лирический цикл: становление жанра, поэтика Текст. / А. Фоменко. Тверь, 1992. - 272 с.

259. Франк-Каменецкий, И.Г. Разлука как метафора смерти в мире и поэзии Текст. / Франк-Каменецкий. // Известия АН СССР. VII сер. Отделение общ-, наук. 1935. — № 2. - С. 31.

260. Фромм, Э: Иметь или быть? Текст. / Э. Фромм; пер с, англ. Н.И. Войскумской, И.И: Каменкова. — М.: Прогресс, 1986. — 23 8*с.

261. Хайдеггер, М. Время и бытие Текст.: статьи и выступления / М: Хайдеггер. М.: Республика, 1993. - 447 с.

262. Хализев, В.Е. Теория литературы Текст.: учеб. для вузов / В.Е. Хализев. М.: Высш. шк., 1999. - 398 с.

263. Холшевников, В.Е. Стиховедение и поэзия Текст. / В.Е. Холшев-ников. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991.-254 с.

264. Цицерон, М.Т. О старости. О дружбе. Об обязанностях Текст.: диалоги: пер. с лат. / М.Т. Цицерон. — М.: Наука, 1974. 246 с.

265. Чабан, Т. Невостребованная поэзия Текст. / Т. Чабан // Дружба народов. 1991. -№ 4. - С. 248 - 256.

266. Чагин, А. Мне слышатся истории шаги. Текст. / А. Чагин // Литературная учёба. 1979. - № 3. - С. 134 - 141.

267. Черепанова, O.A. Культурная память в древнем и новом слове Текст. / O.A. Черепанова. СПб., 2005. - 332 с.N

268. Черняк, М.А. Массовая литература конца XX века Текст. / М;А. Черняк // Русская литература. XX века: школы, направления,- методы творческой работы / под ред. С.И. Тиминой: СПб.; М., 2002. - С. 326 - 356.

269. Четверикова, Т. Литература — дело нравственное. Текст. / Т. Четверикова // Литературный Омск. № 8, 9. - 2007. - С. 5 - 11.

270. Чупринин, С.И: Непрошедшее время. К характеристике «отте-пельного» этапа в истории современного литературного ^ процесса Текст. / С.И>. Чупринин-// Вопросы литературы. 1989. - №12. - С. 3 - 22.

271. Чупринин, С.И. Чёму стихи нас учат Текст.: (заметки критика о современной лирической поэзии) / С.И. Чупринин. — М.: Знание, 1982. 64 с. - (Новое в жизни, науке, технике. Сер. Литература; № 8)

272. Чупринин. С.И. Прямая речь (Заметки о гражданственности поэзии наших дней) Текст. / С.И. Чупринин. — М.: Знание, 1988. 64 с — (Новое в жизни, науке, технике. Сер. Литература; № 7)

273. Шик, Э. Вторжение в повседневность Текст. / Э. Шик // Сибирские огни. 1979. -№-3. - С. 13

274. Шик, Э. К сердцу человека. Некоторые особенности современной прозы Сибири Текст. / Э. Шик. Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1979. -207 с.

275. Шик, Э.Е. «Горькая лирика» и «сладость бытия» Текст. / Э.Г. Шик // Молодость. Омск, 2000. - № 12. - С. 6:

276. Шнейдман, H.H. Письма из Торонто Текст. / H.H. Шнейдман // Новый мир. 1996. - № 6. - С.13 - 21.

277. Эбрео JI. Диалоги о любви Текст. / JI. Эбрео // Эстетика Ренессанса.-М., 1981.-Т. 1.-С. 32.

278. Элиаде, М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость Текст. / М. Элиаде. СПб., 1998. - 231 с.

279. Эпштейн, М.Н. Метаморфозы: (о новых течениях в поэзии 80-х годов). Парадоксы новизны Текст. / М.Н. Эпштейн. М., 1988. - 173 с.

280. Эпштейн, М.Н. Поколение, нашедшее себя Текст. : (о молодой поэзии начала 80-х годов) // Вопросы литературы. 1986.- № 5. - С.40 - 72.

281. Эпштейн, М.Н. После будущего: о новом сознании в литературе Текст. / М.Н. Эпштейн // Знамя. 1991. - № 1. - С. 219 - 235.

282. Яницкий JI.C. Циклообразующая функция числа в европейской поэзии Текст. / JI.C. Яницкий // Европейский лирический цикл: материалы Междунар. науч. конф., 15-17 ноября 2001. М., 2003. - С. 74 - 82.

283. Яновский, Н. С веком наравне Текст. / Н. Яновский // Сибирские огни. 1962. - № 2. - С. 169.180