автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Азербайджанские народные легенды и проблемы их исследования

Полный текст автореферата диссертации по теме "Азербайджанские народные легенды и проблемы их исследования"

АКЛДЕМИЯ НАУК АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ ССР

ОРДЕНА ДРУЖБЫ НАРОДОВ ИНСТИТУТ ЛИТЕРАТУРЫ имени НИЗАМИ

На правах рукописи ПАШАЕВ САДНИК ХАЛИЛ оглы

УДК 398/479.24/-

АЗЕРБАЙДЖАНСКИЕ НАРОДНЫЕ ЛЕГЕНДЫ И ПРОБЛЕМЫ ИХ ИССЛЕДОВАНИЯ 10.01.09 — Фольклористика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Баку — 1989

Работа выполнена на кафедре азербайджанской литературы и методики ее преподавания Кировабадского государственного педагогического института им. Г. Зардаби.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Фархадов Ф. К. (Баку)

доктор филологических наук, профессор Далгат У. Б. (Москва)

доктор филологических наук Саримсаков Б. И. (Ташкент).

Ведущая организация — Институт литературы и искусства им. ¿4. О. Ауэзова АН Казахской ССР.

Защита состоится « » 1990 года

часов на заседании специализированного совета

Д 004.14.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Ордена Дружбы народов Институте литературы им. Низами АН Азербайджанской ССР по адресу: 370143, г. Баку, пр. Нариманова, .31, главный корпус, У этаж.

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке АН Азерб. ССР.

Автореферат разослан « » 1990 г.

Ученый секретарь специализированного совета, кандидат филологических наук

ОСМАНЛЫ С. Ю.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Фольклор, будучи одной из первооснов духовной культуры народа, продуктом многовекового коллективного творчества, аккумулировал в себе многие значительные аспекты общественной жизни, и горическое прошлое создавшего его народа на самых различных уровнях его жизнедеятельности.

Известно, какую роль придавали первичным формам народного творчества классики марксизма-ленинизма. К.Маркс, характеризуя греческую мифологию как почву, арсенал античного искусства, писал, что эпические образцы "...еще продолжают доставлять нам художественное наслаждение и в известном отношении служат нормой и недосягаемым образцом"*. Ф.Энгельс в произведении с характерным названием "Немецкие народные книги" рассматривает фольклор как средство, побуждающее народ "осознать свою силу, свое право, свою свободу, пробудить его мужество, его любовь к отечеству" . Вот эти качества, ценность фольклора, безусловно, обусловливают его значимость как актуальной во все времена области научного исследования.

История фольклора, как известно, весьма и весьма древняя. Первые приметы его наблюдаются в эпоху, когда представления людей о природных и общественных явлениях находились на уровне примитивного, первобытного мышления. Именно поэтому первобытные люди, не в силах осознать истинные причины явлений окружающей действительности, видали в них божественное волеизъявление, с проявления' ми которого и были связаны сложившиеся со временем верования, ритуалы, другие акты обрядового плана. Слова, произносимые во время

\ Маркс К., Энгельс 9. Соч. - Т.12. - С.737. 2 Там же. - Т.41. - С.П.

совершения этих обрядов и ритуалов, а также песни, пусть даже в самом примитивном виде, и явились первоначальными образцами устного народного творчества.

Среди образцов богатейшего фольклорного наследия особое место - как в плане поэтических достоинств, так и с точки зрения идейного содержания, - принадлежит легендам. Не случайно в письме к творческой интеллигенции Абхазии М.Горький рекомендовал собирать и изучать, наряду с другими областями устного народного творчества, и легенды. Согласно мысли великого пролетарского писателя, подобные образцы относятся к числу наиболее пригодных средств в аспекте изучения исторического прошлого народа, его отношения к объективной действительности*.

В современную эпоху легещш благодаря содержащимся в них идейно-худоаественньш ценностям сохраняют своя роль в деле нравственно-эстетического, патриотического воспитания молодого поколения. Этим объясняется значительно возросший в последнее время интерес к исследования легенд в широком ареале, в аспекте типологии яанров. Актуальные проблеш данной области фольклора, в частности определение жанровых особенностей легенд, подготовка их единой'

каталогизации, разработка научной классификации были предметом

о

двух специальных международных совещаний в 1962-1963 гг. . Легенды как важная область народного творчества стояли также в центре внимания международных конференций по проблемам устной прозы, состоявшихся в Либлисе (1966) и Минске (1974), У1 Международного

1 Горький Ы. Собр*. соч.: В 30-ти т. - М:, 1955. - Т. 30. -С. 312.

о

См., напр.: Азбелев A.C. Проблемы международной систематизации преданиГ и легенд // русский фольклор. - М.-Л., 1966. - Т.Х.

съезда славистов в Праге (1968)*.

Азербайджанский народ имеет богатое устное поэтическое творчество, уходящее корнями в седую глубь веков. Это самобытное искусство, еще до возникновения письменной литературы запечатлевшее в себе духовную культуру нашего народа, отразившее наиболее важные события социально-пилитической жизни его в далекие исторические времена, прошло многовековой путь формирования и совершенствования.

Азербайджанскими фольклористами проделана огромная работа по сбору, изданию и исследованию этого бесценного наследия. Особенно интенсивным этот процесс был в советский период. Вместе с тем имеется немало жанров азербайджанского фольклора, образцы которых еще не собраны в полной мере, и в связи с этим можно указать на ряд проблем фольклористики, исследование которых нельзя считать завершенным. К их числу относятся и проблемы, связанные с жанром легенды.

Азербайджанские народные легенды - один ьэ древнейших и богатых жанров отечественного фольклора, - прошли своеобразный и длительный путь становления, формирования, развития. В циейном содержании легенд, объявшем столетия, д своеобразной форме отразилось мировоззрение народа, его отношение к событиям своей истории.

Легенды, йобравшие в себя в той или иной степени реалии исторической действительности, формировались во взаимосвязи со многими другими фольклорными жанрами, прежде всего эпическими. На различных

* См.: Померанцева Э.В. Международная конференция по изучению устной прозы Н Сов. этнография. - 1967. - № 4; Ясский фольклор. - Л.. 1975; - Т.ХУ; История, культура, фольклор и этнография славянских народов. - М., 1968.

этапах эволюции азербайджанского народа они освещали путь его поступательного развития, отображали жизненный и бытовой уклад, обычаи, традиции, становясь таким образом своеобразным зеркалом его духовного мира. Легеьуш содержат немало сведений относительно выдающихся личностей в истории, отдельных событий, имевших место в прошлом, и в этой смысле представляют ценность в познавательном плане.

Особого внимания заслуживает вопрос о связи легенд с другими видами устного народного творчества, в особенности с эпосом и дас-таном. Иными словами, азербайджанское дастанное творчество, основанное на чередовании поэтических и прозаических форм, в процессе формирования синтезиро' гпо в себе и легецаы. Научное рассмотрение этого факта весьма важно для выявления поэтической структуры эпо-сов и дастаное. Б пользу актуальности теми исследования говорит и то, что специальное изучение проблемы связей между легендами и дастанами предпринимается в реферируемой диссертации впервые.

Таким образом, азербайджанские народные легенды сыграли определяющую роль в формировании различных жанров и видов фольклора, в частности дастанов. Слияние легендарных сюжетов с дастанами- и процесс трансформации легенд в дастаны наглядно подтверждают данное положение.

В советской фольклористике и вообще в литературоведении проблема "писатель и фольклор" всегда была актуальной. Определенная работа в этой сфере проделана и азербайджанскими фольклористами. Однако вопросы чепосредственного обращен: я писателей к легендам до сих пор не были предметом самостоятельного изучения. Всестороннее изучение азербайджанских легенд требует особого внимания к письменной литературе. Гак, одним из наиболее достоверных источников в ■ этом плане является литературное наследие Низами Гящшеви. Содер-

жащиеся в "Хамсе" литературно обработанные легенды позволяют наблюдать уникальное явление: заимствование автором самобытного фольклорного материала и возвращение его в обрамлении л в контексте художественного произведения его подлинному творцу - народу.

Таким образом, исследование азербайджанских народных легенд ки; жанра было бы далеко неполным без обращения к опыту дастанно-эпосного наследия, а такжо творчеству Низами Гяцпжеви, сыгравшему бесспорную роль в сохранении и "жизнедеятельности" этих фольклорных образцов.

Цель и_задачи исследования. Основная цель настоящей диссертации связана с изучением в монографическом плане азербайджанских народных легенд как жанра, а также выявлением' их роли в формировании эпической традиции (эпосов, даетанов) и в творчестив корифеев классической литературы, в частности Низами.

В ходе решения отмеченной цели предусматривалось рассмотрение, в частности, таких вопросов, как:

- происхождение азербайджанских легенд к' : жанра, их классификация, эволюция, история собирания, издания и изучения;

- определение жанровых границ легещы как одной из важных форм азербайджанского устного народного творчества, выявление связей легенд с другими фольклорными образцами, типология сходств и различий;

- освещение роли и места легевд в национальном эпосотворчест-ва (эпических памятниках, дастанах);

- определение места легенд в поэмах Низами Гянджеви в плоскости проблемы "писатель и фольклор" и др.

Предмет исследования составляют наиболее характерные образцы жанра - из более чем четырехсот легенд, собранных автором(многие из которых опубликованы Ш з четырех' книгах.

:В предмет работы входит также ряд образцов эпосно-дастанного творчества, на примере которых рассматривается место легенд в формировании эпической традиции. Кроме того, к исследованию привлечены поэмы Низами Гяндкеви в аспекте проблемы позиции легенды в стетослокешш, композиции этих произведений.

В целях определения ряда вопросов, связанных с национальной спецификой жанра, в работе в сопоставительном плане рассмотрены и некоторые типологически близкие явления из опыта других народов, в частности тюркоязычных.

В диссертации использованы также публикации периодических изданий, архивные материалы, имеющие отношение к теме.

Методологическую основу диссертации составляет учение классиков марксизма-ленинизма об отношении к духовному наследию, их мысли и суждения относительно устного народного поэтического творчества, в частности мифологии.

Ориентирами методологической значимости явились материалы ХХУП съезда КПСС, а таете позитивный опыт советской фольклористики. В исследовании Ецдержан принцип историзма. В оценках фольклорного материала автор исходит из диалектики исторической правды и народной фантазии.

Научная новизна диссертация, обусловлена прежде всего апробацией ее объекта, связанной с обширной поисковой работой автора, который на протяжении пс-ти двух десятков лет занимался собиранием легенд на территории Азербайджана, а также во многих районах и селах Грузик, Туркмении, Дагестана, Армеиги,.результатом чего била публикация четырех книг с представленными в них многочисленными образцами жанра. Собранные автором легенды (более четырехсот) представляют богатый источник для научного исследования.

Ранее азербайджанскими учеными - М.Г.Тахыасибом, А.Ахундовым,

В.Беляевым, С.Гусейновым - был опубликован ряд ценных образцов жанра (всего более двадцати). По качеству материала и масштабам географического ареала фольклорные публикации автора .пиот достаточно полное представление о содержании и объеме имеющегося творческого опыта в данной области.

Другим фактором, обусловливающим новизну диссертации, является научное изучение данного богатого опыта на уровне критериев самостоятельного жанра. В связи с этой проблемой впервые исследуются вопросы, связанные с раз[ хботкой классификации легенд, их происхождением, эволюцией, функционированием в системе других фольклорных: жанров, генетическим родством с мифами, преданиями.

Впервые рассматривается вопрос о.роли и месте легенд в эпосо-творчестве, в частности трансформации легещш в дастан. О .^повивается ценность легенд как достоверного источника в уяснении многих неисследованных моментов эпосно-дастанного наследия. Исследуемый аспект открывает возможность для интересных наблюдений по проблемам происхождения, классификации, поэтики дг^танов.

В связи с исследуемым предметом в диссертации содержится трактовка проблемы "фольклор и письменная литература" на основе творчества Низами Гящгжеви, в котором своеобразно интерпретированы традиции легенд!.!. Анализ бытующих в народной среде фольклорных образцов исторического характера, связанных с именем Низами, обнаруживает, помимо поэтической ценности, их значимость в познавательном плане - как источника версий, имеющих отношение к биографии поэта.

В ряде случаев рассмотрены варианты, модификации легенд в целях определения инвариантной модели.

Практическое значение диссертации связано, в первую очередь, с возможностью использования представленного в ней оригинального

материала - легенд и научных наблюдений при создании истории азербайджанского фольклора.

Наблюдения в связи с вопросом о генетической близости легенд к мифам и предана.™, общих и отличительных чертах этих жанров могут быть учтены в трудах по проблемам типологии эпического творчества.

Выводы о роли легенд в композиции, сюжетах эпосов "и дастанов могут представить интерес при исследовании вопросов поэтики данных жанров.

Решению вопроса об истоках и источниках творчества Низами Гянджеви могут послужить наблюдения нед использованием в сюжете "Хамсе" целого ряда легенд.

■ Отдельные факты и материалы диссертации будут небезынтересны и для специалистов, занимающихся проблемами языкознания (топонимики, ономастики), истории, этнографии.

Содержание диссертации может быть использовано при чтении . курса азербайджанского фольклора в вузах.

Апробация исследования. Работа выполнена на.кафедре азербайджанской литературы и методики ее преподавания Кировабадского государственного педагогического института им.Г.Зардаби.

Фольклорный материал диссертации опубликован в четырех книгах, составителем которых является автор, с его же предисловиями и комментариями. Содержание работы отражено также в монографии, брошюрах, ряде статей,опубликованных в сборниках и различных республиканских периодических изданиях.

По теме диссертации автором подготовлен специальный курс лекций, который был прочитан на филологическом факультете Кировабадского государственного педагогического института им.Г.Зардаби и в Кировабадском зональном институте усовершенствования учителей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

Во введении дана общая оценка роли азербайджанских легенд в духовной культуре создавшего их народа, обоснована актуальность теш исследования, определены цель и задачи, научная новизна работы, методологическая основа и практическая значимость диссертации.

Первая глава диссертации - "О понятии "легенда". Из истории собирания, издания и исследования азербайджанских легенд" - имеет предметом в широком смысле историю вопроса. Создаваемый людьми в течение многих веков, бережно хранимый ими и являющийся одним из ценнейших продуктов духовкой эволюции, фольклор аккумулирует в себе в специфической форме мечтания и чаяния народа, которому он принадлежит, его отношение к историческим событиям, воззрения на действительность в различных ее проявлениях. Эта самобытная область поэтического т^рчестза не подвержена та творному влиянию времени: она продолжает и в наши дни жить полнокровной жизнью, выступая в качестве одного из достоверных источников знания о прошлом, обретает все новые качества,.непрестанно обогащается, навечно войдя в падать народа как обобщенное отражение его историко-духов-ного опыта. Вот почему фундаментальное исследование отдельных жанров фольклора, в том числе и легенды, имеет важное значение. И это вполне обоснованно, ибо легенда относится к числу наиболее самобытных жанров устного народного творчества большинства народов

В азербайджанском фольклоре легенда (афсане), относящаяся к числу малых эпических жанров, выражает понятие, адекватное латин-

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

мира.

скому

означает "народное произведение о чем-то не-

обыкновенном", "произведение, предназначенное для пения". При обзоре литературы по фольклористике выясняется, что этот жанр устного народного творчества имеет аналогии: у греков - "пародосис", у немцев - "заген", "уберлиферунг", у французов и англичан - "тради-тион", у русских - "предание", "легенда", "сказ" и т.д.

В фольклоре Ближнего и Среднего Востока, в частности тюркоя-зычных народов, данный жанр известен как "афсане" (перс.)- и "рэва-йят" (арабе.).

В азербайджанской фольклористике смысловые оттенки слова "аф-сане" охватывают такие значения, как "сказка", "неправдоподобный рассказ", передающийся из уст в уста, в более же широком толковании - "дастан"*.

Имеющийся опыт позволяет считать, что азербайджанская народная легенда - это бытующие ю устной традиции сказы, сказания, рассказы, основанные на событиях исторического■прошлого. Под выраже-1 ниями "сказ", "сказание", как и "рассказ", имеются в виду не жанры устного народного творчества, а обиходный смысл: "сказывать; рассказывать о происшедшем".

Согласно мнении Л.И.Тиыофеева и С.В.ТУраева, в легенде и..!чу-

десное, фантастическое лежит в основе повествования и отражает его

2

структуру, систему образов и изобразительных средств.

По утверждению К.В.Чистова, легенда представляет собой разновидность устного народного повествования, в основе которого лежит "фантастический образ или представление, воспринимающиеся рассказ-

* См.: Фарзалиев Т.О. О понятии "легенда" и классификации азербайджанских ле' энд N Известия Ш Азерб.ССР. Сер. литературы, языка и искусства. - 1978. - Т.1. - С.32 (на азерб. яз.).

^ Словарь -итературоведческих терминов /Ред.-сост. Л.И.Тимофеев и С.В.Тураев. - М., 1974. - С.171.

чиком и слушателем как достоверные. ...Легенда всегда фантастична по содержанию и повествует как о прошлом, так и о настоящем и будущем"1 .

Будучи продуктом коллективного творчества, легенда, ко';уя из столетия ь столетие, как бы отшлифовывает свое идейное содержание и, обогащаясь достижениями народного жизненного опыта, являет собой самостоятельный жанр, входящий в эпическую ветвь фольклора. В основе содержания здесь - пересказ определенного события, происшествия.

В связи с проблемой так называемых смежных жанров в диссертации рассмотрен вопрос о соотношении легенды с мифом и преданием. Исследования показывают, что близость между легендой, мифом и преданием носит не типологический, а генетический характер. 1ак, предания большей частью являются художественным выражением реальных жизненных событий в форме устного повествования. Имевшие место в действительности события отображаются здесь в лаконичной форме. Однако по мере разви: :я сюжета изменяются и переходные этапы самого повествования, которые в зависимости от перемены художественного пространства дополняются новыми штрихами, деталями, событиями. В то же время реальность в преданиях чаще всего связывается с жизнью и подвигали исторических личностей, они в том или ином виде сохраняют присущие им черты самобытности.

На основе приведенных сопоставлений в работе сделано заключение о том, что легенда весьма близка к мифу, являющемуся древнейшим продуктом народного вымысла, в котором в фантастической форме отображены взгляды людей на природу, события общественной жизни. В основе мифа, как и легенды, лежат необыкновенные, сверхьестествен-

■ Г. КЛЭ^. -М..„ 1367...'- Т..4. - С.90.

ныв явления. Но более древние мифы богаче оснащены элементами фантазии, в тс время как ведущим фактором в легендах выступает связь с реальными историческими личностями и событиями, определенными географическими реалиями, территориями.

В образцах народных легенд в художественно-поэтической форме отражены самобытные обычаи и традиции, присущие тому или иному конкретному народу. Вот почему и в русской, и в европейской фольклористике была проведена колоссальная работа в области исследования и классификации легенд. В.Я.Пропп, рассматривавший легенду как особый фольклорный г.анр, в целом считал образцы легенд продуктом народной фантазии. Им была выведена такке классификация легенд, в которых нашли отрааен/ч мировосприятие парода, его келания и чаяния, объективный взгляд на ебщзчеловечеекке ценности. В данной классификации наиболее дровние из легенд определены как космогонически е, во вторую группу вкяочеш легецпы-о святых. Те ecg легенды, в содержании которых отображена борьба русского народа против со- ■ циапьной несправедливости, составили третье грушу в классификации ученого*. " .

К.В.Чистов, который в своих исследованиях ведет речь главным образом о легендах, отобразивших крестьянские .соцпальнотутопическио идеи, подразделяет их на три типа: "Золотой бэк,!, "Земля обетованная", "Избавители". Ученый отдает предпочтение социальному толкованию утопического мира р народном сознании, исходит из конкретности идей в легендах, их национального своеобразия, отмечая, что "утопические легенды различных народов к шют много общих черт, но

* См.: Пропп В.Я. Русское чародное поэтическое творчество. -М., 1955. - С.379.

их конкретные формы и особенности всегда глубоко национальны и определяются своеобразным характером развития каждого народа"*.

С.Н.Азбелев в своем исследовании о преданиях и агендах акцентирует внимание на систематизации данных жанров, обобщен;-и опыта изучения легенд^.

В реферируемой работе рассмотрен вопрос о разработках в области каталогизации легецд. Подготовка единой каталожной системы для легенд и преданий и выведение научной систематизации материалов, -дело весьма трудоемкое, сложное. Здесь имели место разные подходы. Наряду с составлением каталога легецд по алфавитному порядку, были также попытки каталогизации легецд не по мотивам, в них содержащимся, а по типам сюжета. На международном совещании в Будапеште(1963) была разработана специальная классификационная схема легенд и преданий, состоящая из четырех разделов. В 1964 г. в Москве проходил Этнографический конгресс, на котором члены МОИНР (Международная организация по исследованию народных рассказов) - ученые рдда стран

Европы и Азии внесли некоторые поправки и допс.ления в будапешт-3

скую схему .

Имеющийся опыт позволяет заключить, что в области изучения европейских и русских легенд были-проведены широкомасштабные исследования. В азербайджанской же фольклористике жанр легенды до сих пор систематически не исследован. Здесь можно указать лишь на небольшую часть собранных до революции легецд, опубликованных в .

* Чистов К.В. Русские народные социально-утопические легенды. - Ы., 1967. - СЛ4.

о

Азбелев С.Н. Проблемы международной систематизации преданий и легецд // русский фольклор. - М.-Л., 1966. - Т.Х. - С.176-195'.

3 Там же. С.182. ■

сборнике СМОМПК1.

В годы Советской власти была проделана определенная работа в области изучения, наращу с другими фольклорными жанрами, и .легенд. Причем, в изысканиях этого периода значительное внимание уделялось рассмотрению процесса исторического становления азербайджанских легенд, раскрытию их национальной специфики. В этом плане с точки зрения научной ценности представляют интерес исследования по древним азербайджанским легендам в первых томах двухтомной "Краткой истории азербайджанской литературы" (1943) и трехтомной "Истории азербайджанской литературы" (1960). Выражая свое отношение к легендам и преданиям, дошедшим до нас через "Историю" Геродота, автор одного из этих ис тедований, проф.М.Г.Тахмасиб писал: "Они ("Ас' тиаг" и "Томирис" - С.П.) преподнесены Геродотом как историческая

правда. Однако эта историческая правда складывается больше из по-

2

луисторических легенд или полулегендарных'исторических событий.

Упомянутые индийские легенды привлекли в свое время внимание и проф.М.Рафили, охарактеризовавшего их как произведения огромной исторической значимости, "сохранившие, художественную свежесть, поэтичность, глубокомыслие описаний .

Индийские легенды дают основание для вывода о том, что данный жанр национального эпического фольклора существовал в Азербайджане с древнейших времен. Хотя пкськенная фиксация азербайджанских ле-

1 СШЫПК. - Тифлис, 1888. - Вып.7. - C.7I-72; 96-S7; 136-139.

о

TaoiaciJ Н.Г. Азербайджанское ycvaos народное творчество до УП в. // История азербайджанской литературы: В 3-х т. - Баку, I960.-T, I.-C.23 (на азерб. яз.).

о

Рсфили М. Древнейшая азербайджанская литература.(мидийская эпоха)// Краткая история азербайджанской литературы: В 2-х т.: - Баку, 1943.T.I. - С.З (на азерб. яз.).

генд была осуществлена в У в. до н.э., наличествующие образцы по-зво.~яют считать, что они имеют более древнее происхождение. В диссертации также отмечено, что некоторые из легенд, отр£и.лвшие в свое время потребности общественного развития, со временем б"ли преданы забвению, иные же, связанные с географическим! реалиями -горами, крепостями, городами, реками, местностями, родниками, а также с историческими событиями, именами выдающихся исторических личностей и их деяниями, обрели вечность.

Относительная регулярность в сборе, издании и изучении азербайджанских • легенд наблюдается в основном в 1960-1970-е годы. В этот период осуществляется систематическое издание образцов легенд, проводятся исследования по их научному изучению. Как известно, научное изучение предполагает прежде всего разработку классификации предмета. И в этой.области азербайджанскими исследователями были предприняты интересные попытки. Проф.В.Велиев, отмечавший, что легенды до сих пор представляют собой' неисследованную область азербайджанского фольклора, предложил их классификацию, состоящую из четырех групп: а) легенды, происхождение и содержание которых связано с природными явлениями, отдельны?*!! живыми существами, растениями и деревьями; б) легенды, возникшие в результате переноса черт и свойств человека на силы природы (антропоморфизм); в) легенды, связанные с историческими событиями, личностями и памятниками; г) религиозные*. В исследовании ученого описаны характерные признаки каждой из четырех групп.

В исследовании о легендах фольклориста Т.Эарзалиева речь идет

* Белиев В. Азербайджанское устное народное творчество. - Баку, 1970. - С.292 (на аэерб. яз.). •

о специфических особенностях этого жанра, его границах, чертах сходства и отличия между легендами и другими жанрами фольклора, в предложенной им классификации легендк подразделяются на девять групп сообразно тематике и идейноь^у содержанию*.

Специальный раздел отведен легендам в учебнике проф.П.Эфендие-ва, который относит легенды к первичным образцам устного народного творчества и делит их на восемь групп

М.Ахмедов в своей диссертационной работе, посвященной леген-

3

дам на семейно-бытовую тему, касается также общих проблем жанра.

Анализ имеющегося опыта исследований показывает, что азербайджанские мифы и легенды доели до нас в основном тремя путями:

а) устным путем ь качестве самостоятельных образцов: мйфы и легенды о Деде Гвнеыо, Алдеде, легецан о Девичьих башнях и Охотнике Пиримо и др.; •

б) в конкретном контексте сказок и дастанов в качестве их составной части: "Сказка о Тапднге", легенды на теш крепости Чзнли-бель, рождения Гырата и Дурата, Египетского меча и Гошабулага из "Короглу" и др.;

в) через письменную литературу, в произведениях поэтов-классиков: "Ха- V Низами, "Еархаднаш" А.Ардебили, "Гкссейи-Гскф" Али Тебркьи, "Мехр и Ыуштери" Ассара Тебризи и др.

йарзалиев Т. О понятии "легенда" и классификации азербайджанских легещ, с.33.

о

См.: Эфиндиев П. Азербайджанское устное народное творчество. - Баку, 1981. - С.131 (на азерб. яз.).

® Ахмедов М. Семейно-бытовяя тема в азербайджанских народных легендах: Дис. ... кацд. филол. наук. - Баку, 1984. - С.11-12 (на азерб. яз.).

Отмеченные виды функционирования легенд, а также опыт образцов, записанных автором в ходе экспедиций и опубликованных им (б книгах "Живые легенды", "Легецщы нашего края", "Легецг. \ Огненной горы", "Азербайджанские народные легевды" и др.), позволяют классифицировать национальные легенды нижеследующим образом: I) легенды мафического характера; 2) героические легенды мифологического происхождения; 3) историко-героические легенды; 4) легенды, связанные с древними памятниками; 5) любовные легенды; 6) семейно-бы-товые легевды; 7) легенды, связанные с историческими событиями и личностями;, 8) религиозные легецпы.

Эти разнообразные по тематике легенды, приведенные в классификации, аккумулируют в себе достаточно обширную информацию об историческом прошлом азербайджанского народа, древности его территории, географической целостности, обычаях и традициях, верованиях и поверьях поселившихся здесь в древности людей, причинах их поклонения солнцу, луне, вода, земле и т.д.

Анализ нравственно-воспитательного содерг ния легенд показывает, что доминантой идейного звучания в них нередко выступает мысль о мирной созидательной аизни, покое. При этом в целом ряде замечательных образцов данного жанра к война;,!, гнету и тирании, к порождаемым ими бедац, невзгодам питают ненависть не только люди, но и все существующее вокруг - швое и нкхивоа, изображаемое в символическом плане. Так, з легенде "Мак" проводится мысль о том,' что война приносит одни только страдания, беды и лишения, матери остаются без сыновей, а лены - без мужей.. Выражении этой идеи служат и такие легецта, как "Голубка", "Летшций лебедь" и "Крепость Шамки-. ра".

.Особсй выразительностью в этом плана отличается легенда "Голубка", в которой повествуется о том, как затянувшаяся вражда аеяду

двумя могучими шахами приводит в конце концов к войне между ними. Вызванный на поединок шах просит свою мать принести ему шлем. Мать отправилась исполнять просьбу сына, однако вскоре вернулась ни с чем. "Заклинаю тебя своим молоком, не прикасайся к шлему, - сказала она сыну. - В нем свила себе гнездо белая голубка. У нее там три йаленьких птенца. Иногда она вылетает в поле и приносит своим деткам корм. Голубке хочется вырастить птенцов в безопасном месте. Если я прикоснусь к этим невинным созданиям, то белая голубка обидится и покинет нас, стоны ее сирот накликают беду на нашу страну".

Шах был внщужден отправиться на поединок без шлема. Когда его недруг, другой шах, узнал, почему на голове его противника нет шлема, он протянул руку своему недавнему врагу со словами: "Давай заключим мир. Твоя мать не осмелилась разрешить дом белой голубки. Почему же мы должны понапрасну лить кровь С делать несчастными, ты- . сячи людей"*. ' 1 / '

Содержание легекщ "Оленье озеро"» ''Олений родник", "Оленья теплынь", "Змеиная гора", "Пецора дракона", "¡¿ак" и других свидетельствует, что значительная часть образцов этого жанра связана с. древними воззрениями и культами - анимистическими и тотемистическими взглядами, огнепоклоннгтеством, обрядами и ритуалами, и кардинальная их идея обусловлена главным образом извечным стремлением человека к лучшей жизни, к счастью. В то же время в легендах подобного типа с подлинно народной мудростью отражены обычаи и традиции азербайджанского народа, его воинствующее жизнелюбие, исполненное героики историческое прошлое, оптимистическое мироощущение, желания и чаяния. При внимательном аналитическом рассмотрении особенностей смыслового содержания этих легенд возникает возможность вы-

I Азербайджанские народные легецш / Собр. С.Палаев. - Баку, . 1985. - С.89-90 (на азерб. яз.).

явления давно забытых и утраченных страниц нашей истории, ценных фактов и сведений. "Миф, отображенный в образцах устного народного творчества, - пишет в этой связи фольклогчст Б.Абдуллаев, - в той или иной степени соприкасается с материальной действительностью,

т

реальной жизнью" .

Первобытные взгляды и воззрения народа на природные явления отражены преимущественно р легендах с мифической окраской. Миф, как известно, формируется в- основном в связи с природными явлениями, а легецда - о историческими событиями. Иными словами, в качестве основного объекта в мифе выступает природа, а в легенде - общество, происходящие в нем события. Хронологически мифы предшествуют легендам, со временем же часть мифов (прежде всего те, которые по содержанию приближались к социальной тематике) обратилась лицом к легенде. Эти мифы, во многом отпочковавшиеся от своей первоначальной формы, отличались активной тенденцией к легенде.

Легенды мифологической разновидности отличаются от других прежде всего тем, что они связаны с каким-либо необыкновенным событием, в них присутствуют элементы развитого воображения, фантазии. В таких легендах, выделяющихся своей совершенной поэтической структурой, глубоким смыслом и возвышенностью идейного содержания, чабан каменеет, невеста обращается в скалу, белый цвьжок багровеет от соловьиной крови, птица феникс, достигнув заветной цели, сгорает в огне, из девичьих слез образуется Девичье озеро, юноша становится морем, а девушка - чайкой й т.п.

Опыт фольклора различных народов показывает, что подобного

* Абдуллаев Б. К вопросу о. сборе фольклорных образцов // Известия АН Азерб.ССР. Сер, литературы, языка и искусства. - 197'/. -- № 2. - С.62 (на азерб. яз.).

рода легенды отнюдь не являются принадлежностью исключительно азербайджанского народного творчества. Правда, фольклорные произведения, в том числе и легенды, всегда отличаются своей спецификой, прежде всего - национальными поэтическими традициями создавшего их народа. Вместе с тем нельзя игнорировать и факты тематического и сюжетного сходства между образцами легенд, принадлежащих разным народам. Имея в виду именно эту их особенность, К.В.Чистов отмечает, что в легендах каждого народа можно встретиться с определенны-' ми международная! сюжетами или же с элементами этих сюжетов^. То есть речь идет о типологическом явлении.

Многочисленные азербайджанские легенды отмечены не только широтой тематики, г луб»« й содержания, но и богатством своих форм. В легещах азербайджанского народа, сформировавшихся на протяжении многих столетий, отличающихря способностью обретать со временем новый смысл, новое содержание и форму, последние, то есть содержание и форма, отшлифовывались в неразрывной связи, образуя единство, и целостность. Известно, что саше возвышенные идеалы и устремления живут и в фольклоре. Согласуясь с потребностями времени, они■ беспрестанно обогащаются новыми смысловыми оттенками. Указанная особенность, как правило, оказывает влияние и на способы художественного выражения, язык я стиль, содержание и форму легенд, которые с течением определенного времени претерпевают изменения, обновляются, в известном с! юле становятся современными.

В азербайджанских легендах, со всей ясностью еоссоздшцих особенности ра говорного языка, преобладлот романтическая ширь, украшенная народной фантазией, глубина обобщений, соответствие и

т

Чистов К.В. веские народные социально-утопические легенды

олзб.

единство черт рационального и эмоционального.

Вышеотмеченное свидетельствует о том, что сбор, издание и исследование азербайджанских народных легенд продолжает оставаться одной из важных задач национальной фольклористики. Задача эта актуальна еще и потому, что легецаы, так же, как и другие жанры оте-чесг-венного фольклора, отражают в себе живую историю народа.

Во второй главе диссертации - "Легенды как истоки азербайджанского эпоса" (От "Китаби - Деде Горгуд" до "Короглу") - рассмотрена проблема роли и места легенд в национальном зпосотворчестве. К. Маркс, отмечавшй связь мифа с эпосом, отвел ыифу первое, а эпосу - второе место*. 3 данном случае подразумевается как хронология отмеченных явлений, так и известная роль мифов как'Ъочвы",художественного "арсенала".

В мифах, легендах и преданиях, в эпоху их ассимиляции в героическом эпосе, для которого они явились эстетическим истоком, художественное отражение взаимоотношений отдельных классов, социальных слоев и прослоек имелс относительно более реальный, достоверный характер. Эти древние фольклорные жанры придали новую окраску полнокровному изображению борьбы и подвигов героев дастанов, углубив их идейное содержание и обогатив оригинальными оттенками.

Е.М.Мелетинский, обстоятельно изучивший вопрос о связи легенды с эпосом, пишет, что историческое прошлое обобщается в архаи-

о

ческом эпосе главным образом с помощью первобытных легещ . Р.Ли-пес и С.Серов определяли героический эпос, представляющий исключительную ценность с точки зрения изучения этногенеза и этнокуль-

* Маркс К., Энгельс 5. Об искусстве. - М., 1976. - Т.1. - С. 270 л

2 Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. - М., 1976. - С.264.

турных связей, развитым в дальнейшем, сформировавшимся этапом мифов, лег еда и преданий*.

'К сожалению, именно эта сторона вопроса остается не изученной до сего времени в азербайджанской фольклористике, что в немалой степени обусловлено состоянием сбора и издания соответствующих образцов.

В последнее время собрано и обнародовано множество- квгещ и преданий, имеющих непосредственное отношение к азербайджански),! дастанам, в особенности таким монументальным памятникам, как "Ки-таби - Деде Горгуд" к "Короглу". Эти образцы в качестве достоверных источников имеют огромное значение в деле уяснения многих неизученных моментов азербайджанского эшко-дастанного наследия. Сказанное в большей степени касается легенд, которые играют роль бесценных источников в исследовании дровнях верований, поверий, уровня мышления, отразившихся в дастанном наследии.

Исследования и изыскания саздетельствуют о том, что наиболее многочисленны леген,ш, связанные о герояаи "Кцтаби - Деде Горгуд", упоминаемыми в этом эпосе событиями и названиями местностей. Же— -генды, связанные с именами героев "Китаби - Деде Горгуд" - Казан хана, Векила, Домрула (Томрала), Тепегвза и других, до сих пор бытуют в народе, и это обстоятельство позволяет воссоздать процесс формирования эпоса в аспекте его связей с легенд«®.

В диссертации проводится сопоставительный анализ сюжетов легенд и соответствующих эпизодов эпоса, позволяющий придти к ряду определенных наблюдений. Так, почти полностью совпадают друг с другом охотничье искусство Бугадк оглы Гасана- в легенде "Мать-оле* Лкпес Р., Серов С. Фольклор и этнические истории. - М.,1977. - С.З.

ниха" и Бекила из "Песни о Бекил оглу Имране" в эпосе. В обоих названных образцах олениха подвергается преследованию охотника, ей ставят клеймо, помечают и отпускают на волю. Отныне на этих животных никто не смеет охотиться, ибо они принадлежат исключительно Езкилу или Бугадж оглы Гасану.

Отмеченная особенность привлекает внимаг'е и тем, что проливает свет на древние охотничьи обычаи, причем, с ней можно встретиться и в других образцах легенд. В Шамхорском районе недалеко от русла реки Нуры есть село. Из одиннадцати родов, проживающих здесь, один носит имя Овчулар (Охотники). В легенде об Охотнике Гасане, являющемся древним предком жителей данного села, говорится, что шатер и одежда первого человека, поселившегося в этих местах, аксакала Охотника Гасана, были из оленьих шкур. Лес, хозяином которого был опять же Охотник Гасан, называли тогда Оленьим заповедником Охотника Гасана.

Подобно тому, как никто из посторонних на осмеливался охотиться на газелей и оленей, помеченных и отпущенных на волю Бекилем и Бугадж оглы Гасаном, так же никто не отваживался стуьить ногой в Олений заповедник Охотника Гасана. Таким образом, легенды "Олеиий заповедник" и "Олени Бугадж оглы Гасана" представляют ценность, с одной стороны, как один из источников вышеназванной песни "Кнтаби - Деде Горгуд", а с другой - с точки зрения содержащейся в них информации об особенностях и реликтах древнего охотничьего обряда в Азербайджане.

Вполне определенная аналогия вырисовывается при сравнении легенды "Мост »*^рез Обиженную, реку" с эпизодом с Дели Домрулом из '"Китаби - Дедэ Горгуд". Племена огуэо'в, рассказывается в этой легенде, занимались овцеводством. Томрал же к его родичи выдавали виноград на берегу реки Карачай, что напротив села Агкала. Река эта

была очень бурной, и не всякий отваживался переходить ее. Томрал соорудил через реку мост, но люди редко им пользовались. Обидевшись на людей, река Карачай проложила себе русло в другом направлении. Увидев такой оборот дела, Томрал разгневался; с того дня он принялся взимать пошлину со всех, кто проходил и кто не проходил по этому мосту. Точно так же поступает и Дели Домрул в "Кита-би - Деде Горгуд". Примечательно, что в настоящее время под мостом, что находится в верхней части с.Башкенд Гюлистанского района, пролегает лишь высохшее русло. Изменив свое русло, река Кюсыюачай (Обиженная река) протекает несколько поодаль.

Зти и другие примеры, приведенные в исследовании, свидетельствуют о весьма опредрпенной роли легенд в эпосотворчестве азербайджанского народа. Легенды, связанные с именем Деде Горгуда, создателя "Китаби - Деде Горгуд", сочинителя и сказителя песен эпоса, вызывают интерес своим содержанием и историчностью. В легенде "Деде Горгуд и перс Салманя" повествуется о том, что последний был другом пророка Мухаммеда и сообщал ему о важных событиях в стране. Однажды перс Салмага узнал о том, что некий озан по имени Горгуд распевает в народе аяты из Корана в стихотворной форме, аккомпанируя себе на копуае. Салмани привел Горгуда с копузом в руках к Мухаммеду и поведал ему обо всем. Но пророк велел не трогать Деде Сзана. Пусть, сказал Мухаммед, он ходит из края в край и проповедует Коран. Народ прислушивается к нему. Пусть словом своим он славит ислам так, как он это может и чем может. Горгуд достоин лишь г.ох-алы*.

* Легенда записана на магнитную ленту и зафиксирована автором со слов Дкаведа Байрам оглы (18^8 г.р.), жителя с.Габагтепе Дшке-санского р-на ^1979 г.).

Одним из наиболее значимых моментов этой легенды является то, что Деде Горгуд представлен в ней в качестве современника пророка Мухаммеда. Это порождает веру в достоверность существования во времена пророка Мухаммеда мужа по имени Горгуд Ата ("Песнь о Бая-т^п)(о чем говорится в Предисловии к "Китаби - Деде Горгуд". В плане сказанного вызывает интерес мысль немецкого ученого Адама Олеа-рия, путешествовавшего по Азербайджан в 1638 г. "Деде Горгуд являлся другом пророка Мухаммеда, - писал А.Олеарий. - Он всегда находился подле пророка и получил при нем образование. После смерти Мухаммеда он прожил еще 300 лет"*.

Если принять во.внимание данный факт, а также то обстоятельство, что памятник был зафиксирован в письменном виде а ХП веке и перекликается.по содержанию с событиями, происходившими в УП веке, то можно предположить, что творчество озанов, в течение пяти столетий обогащаясь мифами и легендами, привело к созданию такого монументального эпоса, каким является "Китаби - Деде Горгуд". Последующие века отмечены возникновением и формированием ашнгского творчества, которое развивалось параллельно с искусством озанов и с течением времени заняло ведущее положение. Вместе с тем, ашыг не отдалился от своих корней - искусства озанов, напротив, он творчески использовал этот богатый источник как естественный и необходимый. Однако в использовании мифов и легенд, в отношении к композиции дастанов ашыги избрали другой путь. Последующее развитие привело к тому, что в азербайджанском фольклоре, точнее в эпичес-. кой традиции, начался новый этап - этап дастанного творчества.

* См.: Путешественники об Азербайджане. - Баку, 1961. - С.

Безусловно, процесс эволюции дастанного творчества также был нестабильным, оно перекивало и периоды спада и, значительно чаще, периоды подъема. Причем, в разные века появлялись новые дастанные традиции, иные формы и разновидности. Национальная фольклористика располагает определенным опытом классификации дастанов. Так, в классификации Г.Араслы представлены две группы: любовные дастаны и героические дастаны, у М.Тахмасиба - еще одна: семейно-бытовые дастаны*.

В реферируемой диссертации, в отличие от тематической, предложена классификация по принципу реальности-ирреальности их содержания. Так, дастаны "Гурбани", "Аббас и Гюльгез", "Хесте Гасым", "Валех и Зарнигяр" условно могут быть названы реально-историческими. Главные герои этих дастанов - и Дирили Гурбани, и Туфарганлы Аббас и Тиммедашлы Хесте Гасым, и Абдалгюлаблы Валех - являются историческими личностями, к тому же известны факты их биографии: годы жизни, географические места, где они кили и творили.

. Другую группу (вымышленных) дастанов составляют такие образцы дастанного творчества, как "Новруз", "Лятифшах", "Наджефхан'1,"Алы-хан и Пери ханум", "Дильсуз и Хазангюль", "Маеим и Дилафруз*, которые сложились путем заимствования различных мотивов, образов из древних эпосов и главным образом сказок, мифов и легенд. Эти дастаны, как правило, не содержат сведений ни о месте их происхождения, ни о личности автора, их создавшего. Во всех этих дастанах, обозначивших новый этап в эволюции дас..анного творчества, широко используются фантастические елшвкты, мифы н легенды. К 'примеру, в

I См.: Араслы Г. Ашыгское творчество.-- Баку, 1960. - С.24; Тахмасиб М.Г. Азербайджанские народные дастаны (средние века). -Баку, 1972. - С.112 (оба источника на азерб. яз.).

дастане "Наджафхан", относящемся к вымышленным, герой был заколдован, превращен в камень, но, когда на этот камень закапала голубиная кровь, он вновь стал человеком. Одного -единственного стона Гурбани - главного героя одноименного реально-исторического даста-на - оказывается достаточным, чтобы небо заволокли черные тучи, загрохотал гром и засверкала молния, а дом черного визиря от поднявшейся бури сравнялся с землей. В дастане "Аббас и Гюльгез" опущенный в смрадный колодец Аббас своим дыханием превращает зловонную жидкость в благоуханную розовую воду.

В реально-исторических дастанах место, где развертываются события, конкретно определено. Так, герой дастана "Гурбани" - Ашыг Гурбани родом из деревни Дири Карадагской провинции, а его возлюбленная Пери живет в городе Гяндже. Аббас .из дастана "Аббас и Гюльгез" родился в провинции Туфарган города Тебриэа, а его любимая Гюльгез Пери - из Тебриза. Хесте Гасда отправляется в путешествие из Тикмедаща в Дагестан, Ашыг Валех из Карабаха направляется в Дербент и т.д.

Опыт рассмотрения вымышленных дастанов показывает иную картину, близкую к сказочному времени и пространству. В них, так же, как и в азербайджанских сказках, герои отправляются странствовать и прибывают в дальние страны, заморские края, находящиеся невесть где. Так, героев дастанов "Лятифиах", "Масим и Дилафруз", "Алыхпн" и "Наджафхан" судьба забрасывает в неведомые земли, где на их долю выпадает много горя и страданий... В связи с данным обстоятельством в работе обращается внимание на один, нерешенный в азербайджанском эпосоведении вопрос: в вымышленных дастанах влюбленным с целью заполучить буту (лист миндаля - символ любви в ашыгской "оз-зии) пиходится отправляться в дальние страны - Китай, Индию, Герат, Египет, Ирадс и другие, то есть путешествовать по территори-

ям, на которых проживают' тюрлояэычные народы (имеются в виду народы Средней Азии, а также уйгуры, проживающие,в Китае, тюрки-сельджуки - в Египте, туркмекы-керкуки - в Ираке, турки-зороастрийцы -в Индии, афшары - в Герате и др.). Влюбленные, получившие или же преподнесшие во сне буту, говорят на одном и том же или на близких друг к другу языках.

Среди азербайджанских дастанов, до сих пор остававшихся вне . поля зрения исследователей, в диссертации выделены дастаны характера баяты, возникшие путем заимствования особенностей, присущих мифам и легендам. Наиболее, древние из них - дастаны "Арзу и Гамбар", "Яхшы и Яман". Мифические корни обоих дастанов, весьма близких к "Асли и Керему", "Лейли и Неджнуну", говорят о связи их с эпохой господства первобытных представлений о мире, природе, человеке; . формирование, развитие их на основе легецд, безусловно, способствовало значительному усилению их идейной глубины и содержательной насыщенности.

Исследование поставленной в диссертации проблемы приводит'« подтверждению вывода о том, что раскрытие легендарных истоков эпо-сов и дастанов имеет большое значение в деле всестороннего изучения как путей формирования этих образцов, так и воссоздания их поэтической структуры.

Предметом третьей главы диссертации - "Легенды и эпос "Кор-оглу" - является, как это вцпно из названия, вопрос о позиции жанра легенды в конкретном эпическом памятнике. Формирование "Короглу" как эпоса, возникшего первоначально в русло мифов и легенд и эволюционировавшего впоследствии в стихии озано-ашгского творчества, приходится в основном на последние столетия средневековья. Некоторые исследователи, однако, вцавигаз? тозис о том, что тема данного эпоса является весьма древней и существовала уке в У веке н.э. в

виде, легенд и преданий*.

Касаясь вопроса о возникновении и формировании эпоса "Короглу", акад.Б.А.Каррнев пишет: "Сказания о Кер-оглы условно называются историческими, поскольк" они отражают действительные события ХУ1-ХУП веков, кстати сказать, до настоящего времени недостаточно освещены в трудах историков. Однако мы не должны забывать, что позднесред-

невековое ядро (южноазербайджанская основа) сказаний сложилось на

2

почве уже существовавшей эпической фольклорной традиции" . Говоря об "эпических фольклорных традициях", ученый подразумевает здесь, конечно же, первоначальные образцы мифов, легенд и исторических преданий, составляющих основу эпоса._

Весьма интересным представляется таете суждение проф.М.Г.Тах-масиба относительно формирования эпоса: "На наш взгляд,"Короглу", когда он только-только возник, был дастаном значительно меньшим по объему, чем тот, который мы имеем сейчас. Хотя мы не располагаем каким-либо документальным подтверждением, мы придерживаемся того мнения,' что первоначального "автора" - 'поэта, ашыга - звали Ров-шан, а его кличка, прозвище, связанные с родом, к которому он принадлежал, была "Короглу". Оставаясь верным азербайджанским обще-дастанным творческим традициям, он, так же, как и сотни других творцов, сделал себя героем своего дастана. Вполне вероятно, что он (Короглу - С.П.) был одним из участников, а, может, даже и

о

предводителей движения 1610-1630 годов (движения джалалидов)".

* См.: фархядов 55. Закавказские версии эпоса "Короглы": Авто-реф. дис. ... д-ра филол. наук. - Баку, 1968. - С,27. 2

Каррыев Б.А; Эпические сказания о Кер-оглы у тюркоязычннх народов. - М., 1968. - С!8.

о

Тахмасиб М.Г. Азербайджанские народные дастаны, с.150.

Иде раньше данное предположение высказывалось проф.И.П.Петру-шевским: "возможно, что один из предводителей движения джалалидов впоследствии назвал себя Кероглу - именем прославленного героя древнейших легенд"*.

Рассмотренные суждения позволяют говорить о двух направлениях в истории формирования эпоса. Первое связано с использованием и трансформацией мифов и легецц, второе - с формированием и кристаллизацией эпоса на реальной, исторической основе. Б данной главе диссертации'исследуются вопросы, связанные с первым направлением в происхождении эпоса.

Содержание мифов, эпосов и легенд показывает, что они сохраняют в себе определенные страницы жизни народа, историю его борьбы за независимость... Подход к рассматриваемому вопросу с этих позиций обнаруживает, что в эволюции азербайджанского эпического творчества, в особенности эпоса "Короглу", исключительную роль сыграли мифы-легенды "Алдеде" и "Деде Гюнеш". Исполненные пафоса борьбы и героических деяний, эти образцы непосредственно перекликаются с историческими событиями УП-1Х вв.

Прежде всего отметим, что этимология имен Алдеде и Деде Гюнеш позволяет выводить из них один и тот же смысл, связанный с общим корнем (отец-солнце). То, что Алдеде и Деде Гюнеш не сгорают в огне, связано больше с небом, небесным покровительством, точнее, с архаическими верованиями и поверьями.

Наблюдения над именами легенд и эпоса обнаруживают общие корни: Алдеде и Деде Гюнеш, Алы киши, Короглу-Гороглу: ал-огонь, ал-

* ПетруиевскиЙ И.П. Очерки по истории феодальных отношений в Азербайджане и Армении в ХУ1-начале XIX вв. - Л., 1949. - С.238.

солнце, деде-великий, то ёсть Алдеде " Деде Гюнеш означают Великое Солнце; гор - огонь, гуд - удачливый, счастливый, Гороглу - значит сын огня. В структуре этих имен в известной мере отражен процесс перехода от мифа к эпосу, и от него - к дастану. Как можно видеть, и "гор" и "ал" являются корнями имен Гор-гуд и Ал-ы, то есть имен, которые, так же, как и имена Алдеде и Деде Гюнеш, связаны с одним и тем же истоком, олицетворяющим Огонь и Солнце. В образах "знающего все огузское племя" Деде Горгуда из "Китаби - Деде Горгуд", Алы киши - эпоса "Короглу" нашли выражение многие черты, сходные, а порой и тождественные с Алдеде и Деде Гюнешем; они, в свою очередь, напоминают Зороастра, изображенного в произведениях Фирдовси и Низами (это, прежде всего, их всевидение, прозорливость, прори-цательский дар, статус аксакалов, сторонников мирной жизни и пр.). А корни зороастризма, как известно, простираются к огузам.-

Данный вопрос всерьез занимал проф.М.Г.Тахмасиба, отмечавшего, что' "имя Короглу, по всей вероятности, тоже связано с племенами огузов"*.

Примечательно, что известны легенды,, которые подтверждают эту мысль, и Деде Горгуд в них выступает в качестве отца Короглу. Кроме этого, можно сослаться на топонимы:в местечке близ Огузской крепости в 'зоне Ойсузлу Таузского района- высятся скалы под названием Еещцаш Короглу, могила Алдеде, считающегося отцом Короглу, и крепость самого Короглу.

Как явствует из исследований, имя Огузхана, являющегося древнейшим предком огузсккх племен, связано со светом, огнем. Как и

* Тахмасиб М.Г. Следы одной исторической правды в эпосе // Исследования по азербайджанскому устному народному творчеству. - Баку, 1981. - Кн.Л. - СЛО (на азерб. яз.).

имена Деде Гюнеша, Деде Горгуда, Алдеде и Короглу, а также названия рода, клички их коней и т.п.

Сказанным не исчерпываются спязи между "Алдеде" и "Короглу". Непременным атрибутом, наличествующим в образцах, посвященных как Алы, так и Алдеде, является конь. Алы киши-- табунщик, табун лошадей есть и у Алдеде, кони которого отличаются тщательно ухоженными гривами. Подобно тому, как Гырат и Дурат из табуна Алы киши произошли от морских коней, в табуне Алдеде тоже есть две кобылицы, "вышедшие из.пучин морских и смешавшиеся с табуном". Схожими оказываются и места захоронения Алдеде и Алы киши: первый похоронен на горе Бахтияр, останки второго покоятся на Ченлибеле, у родника Гошабулаг и т.п.

Изучение мифического, легендарного этапа в' эволюции эпооа "Короглу" позволяет выявить богатые сведения относительно происхождения Короглу, деяний его отца Алы-Алдеде, матери Махпейкер, о том,- что Короглу-Гурдоглу был вскормлен в младенчестве молоком волчицы на горе Бешикли, о "морском" происхождении Гырата и Дурата и т.д.

В легендах, связанных с именем Короглу, герой, прежде чем поселиться в облюбованном месте, тщательно изучает его, для этого он проходит по берегам протекающих здесь рек, ручьев, .родников, осматривает горы. Затем Короглу отбирает в отряд удальцов, проверяет их, устраивает им всяческие испытания. Так же; как и в эпосе, в легендах этот процесс протекает довольно долго. Алдеде советует ему поселиться в Кызылгайа, вдоль побережья Гейсу. Наконец, Короглу выбирает местом поселения Ченлибель и только после этого совершает набеги на врагов.

В диссертащ"! утверждается мнение, что Чьнлибель- - гора, расположенная на вершине Агйохуш в Гейче. В исследовании фольклориста

И.Аббасова идет речь о "поле Гейчебели". Отсюда выясняется, что Короглу избрал местом своего проживания поле Гейчебель*.

О том, что Гейчебель, озеро Гейче являются отчим краем огуэ-ских племен, героев-огузов, написано достаточно. Вот почему выбор Короглу для постоянного поселения именно этог места выглядит, конечно же, естественным, и данный факт во многом способствует и установлению родословной героя.

Вместе с тем при исследовании вопроса имеется в виду,.что географическая территория в эпосе "Короглу" дана не конкретно, а символически, на мифическом фоне. Территориальный, пространственный диапазон изображаемых в эпосе ЧеНлибеля и крепости Короглу весьма и весьма обширен. Наиболее величественные, с крутыми отвесными склонами горы народ нарекал Ченлибелем, а неприступные крепости были названы именем Короглу. Подобно тому, как герой эпоса является непобедимым и неподвластным смерти, так же и место его проживания, его обитель - это неприступное место, куда враг не в состоянии проникнуть. .

В связи с данным вопросом в диссертации приводится целый ряд . легенд о реках, скалах, местах, в которых увековечено имя Короглу. В верхней части с.Дердляр Кедабекского района высятся громадные скалы. На самой высокой из них, говорится в легенде, в свое время поселился сам Короглу. Недалеко от с.Джагазор Лачинского района есть камень, носящий название "Камень с подковой.Гырата". Согласно легенде, когда Гырат перепрыгивал через ущелье, его нога с силой

* Аббасов И. Вопросы истории, обработки и издания на армяне :ом языке азербайджанских героических дастанов У/ Исследования по азербайджанскому устному народному творчеству. - Баку, 1901. - Кк.УГ. -С.61 (на азерб.- яз.).

ударилась о камень, на котором остался отпечаток конской подковы. В легенде о местности под названием "Охотничий камень Короглу", расположенной в равнине Агойуг Заьгеланского района, повествуется о том, что здесь обычно охотился Короглу. Древний мост, перекинутый через реку Гедикчай в с.Салахлы Инджеванского района, называют "Мостом Короглу". Из легенды выясняется, что у людей не хватало сил перекинуть мост через эту бурную реку. Тогда за это дело взялся Короглу и вместе со своими удальцами в течение нескольких дней соорудил мост;, который был назван его именем.

В легендах, связанных с именем и подвигами Короглу, обращает

на себя внимание момент, который наличествует и в епосе "Китаби -

Деде Горгуд". Так, Короглу, подобно Деде Горгуду, дает названия

отдельным местностям, поселениям, реке и.т.д. К примеру, из ряда

легедо выясняется, что названия "Мингечаур", "Салахлы", "Кура" 1 ■ имеют автором Короглу

Множество легенд, связанных с различными камнями, носящими имя Короглу, позволяет рассмотреть еще один интересный вопрос. Согласно древнему верованию, у каждого человека имеется не только своя звезда в небе, но и камень на земле. В народной среде до сих пор м жно услышать, к примеру, такое проклятие: "Чтоб твой камень оказался выброшенным" и др. В данном случае камень символизирует опору жизни. Во многих уголках азербайджанской земли, помимо скал Короглу, крепостей Короглу, имеются также десятки камней Короглу, Их можно встретить в горах Зангезура, в-Мургузе, Лачине, Агдаме, Кубатлах, Вашкечиде, Борчалы, Кедабеке, в Агйохуше (в Гейче), горах Даикесана и прутих местах. С каждым п этих камней связано,', как правило, множество бытующих в народе легецп.

Из этих легенд становится ясным, что боевой клич Короглу, его героические деяния навечно запечатлелись на азербайджанской земле,

ее скалах, горах и камнях. Смысл, суть всех этих легенд заключаются в том, что, какой бы камень или скалу родного края ни тронуть, оттуда раздадутся боевой клич Короглу, ржание Гырата, молодецкая песнь удальцов Ченлибелп, отзвуки былых сражений. Эти камни надлежит беречь, они должны стать памятниками героического прошлого народа. Это важно еще и потому, что они являются частицами священной памяти, оставшимися потомкам от таких наших великих предков, как Бабек, Дкевагаир, Короглу. Изучение легенд, связанных с упомянутыми скалами, горами, камнями, означает одновременно изучение прошлого азербайджанского народа, его славной истории. Помимо познавательного, в них сокрыт высокий воспитательный смысл,- связанный с чувством патриотизма,'любви к Родине.'.

Содержание сопоставляемых образцов показывает, что, хотя Короглу, - который в легецдах, мифах предстает легендарным героем, перебрасывающим из одной руки в другую скальные глыбы, рассекающим своим египетским мечол камни и скалы, - в эпосе еще не полностью отрывается от своих мифических корней, на более.поздних этапах-развития он предстает более реальный, в нем все четче вырисовыва- • ются контуры конкретной исторической личности. Это связано прежде всего с тем, что образ Короглу, который обрел славу эпического героя, стал со временем обогащаться новыми качествами в озано-ашыг-ском творчестве. Известно, что по своей природе озано-ашыгское творчество связано с реальной действительностью. Свои огузнаме и дастаны озаны и ашыги обрашяют к народу, широким массам, стараются убедить их, воздействовать на их сознание. Вот почему в искусстве озанов и ашыгов мифические образы и существа обретают реальные черты, представляются слушателям в качестве исторических личностей.

Здесь делается акцент на то обстоятельство, что мифы и легенды, со временем слившиеся в единое русло азано-ашыгского поэтичес-

кого творчества, по мере дальнейшей эволюции трансформируются в народные дастаны. Некоторые малопонятные выражения и представления, идущие от мифа и легенды, в исполнении ашыга несколько модифицируются. Так появляются новые страницы в повествовании - простые, доступные, ясные, связанные с реальной жизнью людей, а это, в свою очередь, образует первоначальный этап в формировании дастанного творчества. К тому же благодаря синтезу слова, стиха и музыки в дастанах возникают новые качества. В дополнение ко всему изображение в них реальных событий, реальных личностей, будучи связанным с общественными отношениями и воззрениями, выдвигается на передний план. Отмеченная черта рельефно проявляется и в "Короглу".

Легенды и предания, связанные с именем Короглу, широко распространены и на соседних с Азербайджаном территориях. Это обусловлено тем, что "Короглу", сформировавшийся как историко-герои-

ческий эпос, по своему идейно-эстетическому звучанию перешагнул

)

рамки национального и прославился как бессмертный памятник эпического творчества азербайджанского народа.

В четвертой главе диссертации - "Легенды и письменная литера-2щэа" - исследуется конкретная область: использование легенд как образцов устного народного творчества великим Низами Гянджеви. Наблюдения и изыскания свидетельствуют о том, что заимствование легендарных мотивов и сюжетов у Низами носило творческий характер, и эта особенность обусловила высокохудожественную интерпретацию фольклорного материала в письменной литературе.

В формировании Низами как творца, наряду с общественно-философской мыслью народов Ближнего и Среднего Востока, их фольклором и классической поэзией,'важную роль сыграло также азербайджанское устное народное творчество, в особенности легенды. ТгОрчество Низами настолько тесно переплетено с 'азербайджанским фольклором, а

азербайджанский фольклор, в свою очередь, - с творчеством Низами, что порою оказывается трудно дифференцировать, отделить их в целях определенных научных изысканий. В целом, отмеченная черта свойственна наследию., всех великих творцов. Здесь сложна диалектика взаимопроникновений, но предельно ясно одно: '"ародные творения . вдохновляют гений корифеев литературы и в то же время обретают в их шедеврах новую жизнь. т

Связи творчества Низами с искусством устной поэтической словесности весьма многосторонни и привлекают внимание разнообразием форм проявления. Здесь просматриваются следующие формы.:

1) использованные Низами фольклорные образцы, в частности легенды и предания, связанные с местными топонимами, легендарными и реальными историческими личностями; ;

2) фольклорные образцы, сформировавшиеся йа основе мотивов произведений Низами;

3) образцы фольклора, происхождение коФорых связано с биографией поэта.

Опыт творчества Низами показывает, что использованные в нем легенды, оказавшиеся удивительно созвучными природе его эпического творчества, способствовали расширении горизонтов поэтической мысли, обогатив ее образный мир реалиями национального колорита, народным духом. Низами высоко ценил отмеченные фольклорные образцы не только из-за их своеобразной мудрости и оригинальных средств выразительности, он рассматривал их и как документально-художественные источники, г потому предавал большое значение их способности выражать общечеловеческие идеи. В частности, мировоззрению поэта импонировала идея о справедливом государо, которая в виде извечной мечты широких народных масс о лучшей.жизни проникла в содержание многих легенд.. С целью преподать назидательный урок правителям гв^вЯ

эпохи Низами широко использовал эту идею в своих поэмах.

Исследование темы "Низами и фольклор" до настоящего времени велось главным образом по линии обращения к "Хамсе", что позволило придти к интересным наблюдениям. Исследователи при этом шли в направлении "от Низами - к фольклору". Обратное же направление, то есть "от фольклора - к Низами", оставалось вне поля зрения фольклористов, филологов.

В первом разделе четвертой главы - "Легенды, связанные с жизнью Низами" - производится аналитический разбор легенд и преданий, бытующих в народной среде и повествующих о местностях, селах, крепостях, арыках, легендарных и реальных исторических личностях и т.п., имеющих отношение к имени великого Низами. Одна из легенд такого содержания под названием "Низами и Агдж&гыз" отражает отношения Низами с его супругой "Афаг хануы, повествует о некоторых страницах ее жизни. Обращает на,себя внимание тот факт, что в этой легенде происхождение Афаг-Агджагыз связывается с селами Гум и Гыпчаг Нахского района Азербайджана; то есть указывается на связь великого поэта с названными селами через родство с Афаг-Агджагка. Наличие в Кахском районе сел Гум и Гыпчаг, а также крепости Низами в с.Гум сближает эту легенду с реальной действительностью.

Перекликаясь со сведениями об этом селении, приведенными в поэме "Хосров и Ширин" Низами, устными преданиями, и поныне бытующими в народе, эта легенда подтверждает версию-о том, что,встреча Низами с Кызыл Арсланом состоялась в крепости в с.Гум или же недалеко от него. В свою очередь нахождение в с.Гум памятника "Крепость Низами" позволяет с той или иней степенью вероятности предположить, что именно на втой (или близлежащей) территории и было расположено с.Хациуниан. 1

То есть речь идет о том, что, помимо поэтической ценности,ети

фольклорные образцы могут представлять чисто познавательный,, исторический интерес, служа своего рода источниками для ряда версий, связанных с биографией поэта.

Ряд легенд и преданий, широко популярных в народе и поначалу никакого отношения к Низами не имевших, в последующие эпохи связывались с именем великого поэта. Часть из них до сих пор живет в народной памяти. Примером тому может служить предание под названием "Низами и эмир Гянджи"*, в котором повествуется о следующем.

Однажды Низами и емир Гянджи во время охоты оказались среди развалин, где лежали три черепа. Увидев их, эмир спросил у поэта:

- Если ты действительно властелин слова, жемчужина меджлиса мудрецов, добрый советчик правителей,' кумир сведущих и знающих, венец мудрости и ключ от всех тайн - Низами, то поведай-ка мне, что за люди были обладатели этих черепов?

Взяв в руки палочку, Низами продевал ее через ушные отверстия черепов; затем, обратившись к эмиру, он следующим образом охарактеризовал тех, кому принадлежали черепа: .

- Пусть здравствует эмир! Палочка, пройдя через правое ушное • отверстие первого черепа, вышла из левого. Обладатель его всю жизнь оставался такш, что все виденное и'слышанное им, войдя в одно ухо, выходило из другого. Следовательно,он так и покинул этот мир в неведении. В ушное отверстие второго черепа палочка так и не прошла. Бедняга был весьма далек от человечности, его сознание так и не пробудилось для знаний, учтивости и благопристойности. Третий же череп вызвал у меня изумление. В нем, захватившем и не выпускающем

* См.: Азербайджанские народные легенды, с.185-186; образец записан со слов 75-летней Гызхануы Цухтар кызы Байрамовой, жительницы г.Бардь! (1977 г.). *

палочки, оставили следы, запечатлелись все тернии жизни.

Эта и подобные ей легецпы, вобравшие в себя народную мудрость, философскую глубину мышления, свидетельствуют о безграничной любви народа к своему величайшему сыну. Увековечив имя и деяния гениального творца в легендах и преданиях, народ прославил его как создателя поучительных историй, назидательных афоризмов, передавая эти образцы из поколения в поколение.

Рассмотренный материал подводит к выводу о том, что народные

■

легенды и предания могут в известной степени послужить источником сведений о тех или иных фактах из жизни Низами, ибо они являют собой часть продукта народного мышления, а народ, как известно, не создает и не увековечивает то, чего он не видел и не сознал.

В разделе -."Следы, ведущие от легенд к "Сокровищнице тайн", - рассматриваются "Сказание о Сул8Ймане и старом пахаре", "Сказание о соловье и соколе", "Скаэгшие о справедливом Нушираване и визире", "Сказание о старухе и султане Сащшаре", "Сказание о Гарун ал-Рашиде и цирюльнике", "Сказание об охотнике, собаке и лисе", "Сказание о Фиридуне и газели", "Сказание о двух поспоривших мудрецах" и другие, сюжеты и мотивы которых непосредственно заимствованы Низами из устного народного творчества, в особенности таких его областей, как мифы и легенды. Эти образцы фольклора питали творческое воображение Низами, обуславливали большое воспитательное значение его творений. Интересно, что упомянутые сказания и даста-ны, содерзеддеся в них сюжеты и мотивы в несколько видоизмененной форме и поныне бытуют в народной среде в качестве легенд.

Наблюдения показывают, что по сюжету и композиции, характеру образов "Сказание об одном царевиче" из "Сокровищницы тайн" очень схоже с легецдой, бытующей в народе под названием "Происшествие в огороде". В произведении Низами рассказывается о том, как придвор-

иая знать, пользуясь неопытностью царевича, чинила всевозможные препятствия на его пути. Постепенно в.городе Марв сложилась такая обстановка, что жизнь в нем стала невыносимой. Всюду зрело недовольство, увеличивались беспорядки... В народной же легенде повествуется о том, что на голову некоего моло^ го человека опустилась царская птица, принеся тем самым ему счастье, ибо он взошел на шахский престол. Поначалу положение молодого шаха было сходным с положением правителя Марва. Здесь, в подвластном ему городе, также начались беспорядки, его указаний никто не выполнял и пр. Сходным ае оказывается способ, которым воспользовались герои упомянутых произг рдений с целью пресечь козни дворцовой- знати.

Близость, схожие черты идейного содержания оказания Низами и народной легецаы не дают полного основания утверждать, что поэтом был использован именно данный образец. Но несомненный интерес представляет то, что приведенная легенда-предание по сей день бытует в народе. . ' '

Продуктом народного творчества rib всем своим параметрам представляется также "Сказание о Гарун ал-Ратаде"' из- "Сокровищницы тайн" Низами. С первого же взгляда обращает на себя внимание созвучность между этим сказанием и легендой "Ханское имение"*. Аналогичный сюжет находим и в легенде "Пленный шах".

Определенное созвучие наблюдается и между интересной народной 2

легендой "Шах и старуха" и "Сказанием о Султане Санджаре", хотя

* АзерС 1йджанские народные легенды, с.190; образец записан со слов 66-летней Тамары Аббас кызы Багировой, жительницы с.Сарысу Ханларского района (1978 г.).

2 Азербайджанские народ, ше легендн, с. 188-189; образец записан со слов 90-летнего Ханлара Азиз оглы, жителя с.Горздиз Физуиш-ского района (1980 г.).

между ними и нет полного соответствия. Эта созвучность прежде всего - в полярной оппозиции образов: старуха - правитель, в смелом обращении старухи к правителю, ее откровенном и поучительном разговоре 'с ним. Однако, если Низами посредством образа Султана Саца-жара связывает повествуемое с исторической почвой, то в легенде "Шах и старуха" реальных исторических личностей нет. Ццея и содержание каядого из названных образцов увязаны с тогдашней общественно-политической ситуацией. При этом Низами стремился не только к правдивой обрисовке ее, это был своего рода призыв к Сацажару проникнуться заботами о своем народе.

."Сказание об охотнике, собаке и лисе", "Сказание о Фиридуне и газели" из "Сокровищницы тайн" Низами также во многом перекликаются с образцами устного народного творчества: первое - с широко популярной в народе легендой "Верность марала", второе ■? с легендой "Кровавый камень". Сопоставительный анализ позволяет утверждать, что истоки активного гуманизма Низами, нашедшего отражение в его . произведениях, следует искать в народной среде, в созданных народом легендах и преданиях, в других разнообразных образцах устного народного творчества, проникнутых высоким гуманистическим духом.

В данном разделе в сравнительно-сопоставительном плане анализируются также "Сказание о двух поспоривших мудрецах'' Низами и бытующая в народе легенда "Мудрец и ученик", опирающиеся на единый источник; "Сказание о справедливом Нушлраване и'визире", написанное поэтом, и легенда "Справедливый Анушираван"*, близость идейного содержания которых несомненна.

* См.: Азербайджанские народные легенды, с.187-188; образец записан со слов 80-летнего Мисирхана Иусаева, жителя г.Дербента ' (1978 г.).

Безусловно, совершенно идентичных друг V другу, полных сюжетных аналогий между фольклорными образцами и произведениями великого поэта нет и быть не может. Начиная с эпохи Низами, эти образцы, вдохновившие его в свое время на создание выдающихся поэтических творений, прошли многовековой путь развиг».;я, в ходе которого они подверглись различным трансформациям, обогатились новыми, художественными качествами.

Следующий раздел рассматриваемой главы - "Народные легенды и предания в обрамлении любовных дастанов" - посвящен рассмотрению фольклорных истоков поэмы Низами "Хосров и Ширин". Касаясь вопроса о национальных истоках этой поэмы, М.Рафили подчеркивал: "Хосров и Ширин" - поэма, которая не бела порождена историей Ирана; возможно, что она имела своим истоком одну-из древних и прекрасных легенд, широко бытовавших в свое время в среде азербайджанского народа. Низами, будучи всем своим существом связашшм с родным наг родом, черпал вдохновение зачастую из каре,шет"легенд, ...народных дастанов, которые со временем всячески украшались, облагораживались и становились еще прекраснее в 'устах народных сказителей"*.

Собранные автором диссертации многочисленные фольклорные образцы и топонимические материалы подводят к выводу о том, что происхождение Фархяда непосредственно связано с азербайджанской землей и что посвященные ему образцы устного народного творчества бытовали на протяжении многих веков. Помимо многочисленных легенд, с именами Фархада и Ширин связан существовавший в свое время в Азербайджане древний оросительный узел под названием "Арык Фарха-

* Рафили М. Хосров и Ширин // Адабият газети. - Г947. - 12 марта.

да". В качестве примеров можно указать на "арыки (каналы) Фархада", простирающиеся на территории от реки Арпачай Нахичевани до равнины Седерек, от места, расположенного близ с.Башдашагыл Варташенского района,до местности под названием Котанлар.

По своим характерным признакам образ Фархада представляется одним из самых интересных в галерее персонажей, созданных Низами. Фархад выступает в качестве главного героя и в легенде под названием "Фархад и Ширин", записанной со слов жителей сел Дкалуд и Му-хас Варташенского района*. Эта легенда, корни которой теряются в глубине веков, содержит в себе древнейшие реликты темы "Хосров и Ширин". .

Поиски и наблюдения свидетельствуют о том, что всюду, где имеются "родники Ширин", крепости и арыки связаны с именем Фархада, а ключи и родники - с именем Ширин.

Сопоставления, показывают, что крепость, описываемая в легеще 2 '

"Крепость Ширин , напоминает "Замок Ширин" из поэмы "Хосров и Ширин" Низами и связана с его именем. В легендах "Крепость Шиндан", "Проклятие мастера", "Девичья башня" косвенно повествуется о любовных приключениях Фархада и Ширин; сюжеты, мотивы их в определенной мере созвучны вышеназванной поэме Низами.

Совокупность таких фактов, как наличие так называемых молочных каналов в Исмаиллинском районе, а также, наряду с арыком Фар-

* См.: Азербайджанские народные легенды, с.193-194; образец записан со слов 120-летней Хурю Рашид кызы Ахмедовой и 65-летнего Мемеш Мухаммед оглы Хабибуллаева, жителей указанных сел Варташенского района (1976 г.).

■ о

Азербайджанские народные легенды, с. 190-191; образец записан со слов 82-летнего Али Ахверди оглы Аскерова, жителя с.Холла-вар близ г.Кировакан Армянской ССР (1979 г.).

хада в селе Ширинбулаг (Родник Ширин), и других исторических.мест, топонимических названий, остатков памятников, наконец, живущие в народной памяти легенды, дают основание утверждать, что в целом в ьоэмо "Хосров и Ширин" нашли широкое отражение географические.реалии Азербайджана и его фольклорные традиции.

Фольклорное мироощущение, этический кодекс обусловили в легендах своеобразную акцентировку содержания в отличие от поэмы Низа-ыи: основными героям! здесь выступают $архэд н Ширин, Хосров.же является эпизодическим персонажем,сводимым в повествование несколько позднее; причем, он прздставлгн как характерный отрицательный персонаж. В рг-.о же лзгенд. и пргдсщй имя Хосрова нэ- упоминается вообще.

Обращает1 на себя ■ вшмашо еще одна особенность. В легищах и преданиях один из лобикых э народе героев 5архад обладал голосом такой удивительней красоты и'мощи, что за г-ш могли пойти массы ладей.

Как свидетельствуют научные изыск'ания,. популярий в народе образ Ширин связан с мифическими истоками. В. изображении Низами Ширин напоминает больше Нахаду - божество воды, от красоты которой "рябит в глазах". Как известно, храмы богов воды и огня располагались на древней'азербайджанской земле неподалеку друг от друга. Возводились они у воды,'на побережьях рек, между ниш пролегало речное русло. Впоследствии эти храш обрели популярность в качестве "Юношеских" и "Девичьих" башен. Примерами могут служить "Юношеская башн,'" и "Девичья башня" на берегу реки Арпачай в Нахичевани. Девичья башня представляла на земле Луну, а Юношеская - Солнце. Говоря "Нахид", люди имели в виду Луну и воду, произнося же имя "Атар", они подразумевали Солнце и огонь. Богиня воды Нахид является дочерью Ормузда и его жены, богини земли Армаитн, Агае же

- бог огня - их сын.

В изучении древних истоков теш "Фархад и Ширин" в азербайджанском фольклоре, исследовании вопроса о тождестве образов Сары и Ширин ("Желтая Нахид" у Низами) богатый материал представляет Нахичеванский регион. На территории нынешнего Ильичевского района, на берегу реки АрпачаЙ есть место, которое называют Носом Дракона. В очертаниях расположенной одесь скалы можно угадать силуэт огромного, словно окаменевшего дракона. Согласно преданию, река Арпа-чай вышла из берегов,и ее воды унесли с собой Сару. Тогда дракон, погрузив свой громадный нос в воды разбушевавшейся реки и осушив ее до дна, спас Сару. В другом предании рассказывается, что во время купания Ширин в реке Арпачай дракон, свесившись со с. алы вниз, пытался проглотить ее. Однако светоносное, лучезарное, словно солнце, тело Ширин вызывало рябь в глазах чудовища, и ему так и "не удалось приблизиться к девушке.

• В данном разделе главы содержащиеся в поэме "Хосров и Ширин" образы из народных легенд и преданий сравниваются с русалкой, как персонажем из мирового фольклора, а также доказывается, что при создании образа Ширин Низами творчески использовал, синтезировал элементы легенд и' преданий, связанных с Сарой и Ширин.

Образцы фольклора, возникшие под влиянием тем. и мотивов Низами, и содержащиеся в них образы порой настолько причудливо переплетены в произведениях различных творцов, что зачастую бывает весьма затруднительным разобраться в этой сложной картине, определить, что здесь скрыто, какую динамику претерпевают характеры и т.д. Однако интересен тот факт, что. в подобного рода фольклорных произведениях народные герои оказываются так или иначе связаны с водой.

3 поэме "Хосров и Ширин" Низами нашли себе место также мифы и

предания, которые не связаны непосредственно с образами Хосрова, Фархада и Ширин. Часть из них повествует о Мехинбану. Характеризуя личность Мехинбану, Низами указывает, что "Ее собственное имя -Шамира; "Измира" истолковывается как Мехин Бану..." Во многих легендах и преданиях Шамира-Мехинбану выступает ) качестве мифической героини. Подвергаясь со временем модификациям, имя Шамира в легенде "Деде Агсадан" предстает уже в виде Шамама-Нигяр.

Близость между поэмой "Хосров и Ширин" Низами и народными легендами и преданиями обусловлена, прежде всего, наличием единого истока, почвы, взрастившей их, единой фольклорной среды, откуда .они возникли и сформировались. .

В разделе - "Лейли и Медянун" и легенды о несчастной лчбви" -

рассматриваются и анализируются фольклорные образцы, содержание

. которых ассоциируется с историей трагической любви Лейли и Меджну-

на, воспеваемых в качестве возвышенных поэтических образов. Анализ

Т ?

таких народных легенд, как "Кровавое озеро" и ''Озеро Парване , свидетельствует о том, что эти легенды не связаны с поэмой "Лейли и Меджнун" непосредственным образом,'однако их объединяет наличие единого замысла: изображение трагического удела юных влюбленных, чьи естественные права оказываются попранными и ущемленными господствующими жестокими нравственными а социальными устоями.

• Собранные автором диссертации легенды и предания подводят к ■выводу о том, что в азербайджанском фольклоре имеется большое чис-

* Азербайджанские народные легенды, с.54-55; легенда записана со слов 110-летней Набат Мамед кызы Алиевой, жительницу с.Гар--джалар в.Гарайаэы Грузинской ССР (1981 г.).

*" Азербайджанские народные легенды, с.55; легенда записана со слов 80-летней Гюльнисы Шахсувар кызы Бахтияровой, жительницы г. Гюльдузу. Азизбековского района Армянской ССР (1977 г.).

ло образцов, в которых воспеты мотивы раскрепощенной любви; наличие этих памятников стимулировало расширение тематического диапазона Низами, предоставляло ему разнообразный материал, который придавал еще большую содержательность творениям поэта, вносил в них новые художественные штрихи и оттенки.

Нарядус многочисленными баяты, легендами и преданиями на тему "Лейли и Меджнун", в азербайджанском фольклоре имеется так;:;о народный дастан "Лейли-Меджнун"'''. Исследования приводят к заключению о том, что в.'эпоху Низами существовало множество фольклорных произведений, которые по своему содержанию, идейной сути были довольно близки к дастанам "Лейли-Меджнун" и "Асли-Керем", и великий поэт, творчески перерабатывая материал разрозненных арабских преданий для сюжета целостной поэмы, безусловно, не мог не использовать . азербайджанские устные образцы подобного рода.

В азербайджанском фольклоре имеется тагеке множество образцов, так или иначе связанных с поэмой "Семь красавиц" Низами, о чем .. идет речь в разделе "Легендарные истоки поэмы "Семь красавиц". Мотивы этого сложного по своей структуре произведения, наряду с лидийскими легендами, песнями "Китаби - Деде Горгуд" и сказаниями, распространенными среди народов ряда стран Ближнего Востока, непосредственно перекликаются и с азербайджанскими народными легендами и преданиями.

В.азербайджанском фольклоре весьма популярны мотивы, созвучные с образом Фигне из "Семи красавиц" Низами. Подобные мотивы имеют место и в песнях "Китаби - Деде Горгуд".' Образ Фитне, созданный Низали, име^т прототипы среди женских персонажей в азерйай-

* Народные варианты Низами. - Баку, 1941. - С.197-233 (на азерб. яз.). '

джанском фольклоре, характеризующихся доблестью и героическими подвигами. В качестве примера в диссертации анализируется легенда "Подвиг Чичек", в которой повествуется о мужестве и храбрости Чи-чек, ведущей рыцарский образ жизни, подчеркивается, что Фитне -образ, опирающийся именно на эти традиции.

В легенде "Соколиная скала" проступают такие качества героини Низами, как преданность в любви, вера в ее всепобеждающую силу. Здесь повествуется о любви охотника Лачина и его избранницы Уль-кер, о том, что перед любовью бессильны даже камни, расступаются скалы.

Анализ си эта и замысла эпизода из поэмы "Семь красавиц" о том, как Бахрам умерщвляет дракона и находит сокровища, вызывает ассоциации с легендой "Змея позвала чабана на помощь". Замысел в обоих образцах один и тот же: показать, как животное, живое существо, лишенное дара речи, чтобы отомстить своему врагу, совершает доброе дело для человека. Разница меяуху народной легендой и поэмой заключается лишь в именах и названиях: белая змея, черная змея, чабан, онагр, дракон и т.п. Цаея же одна й та же.

Интересные выводы дает сопоставление легёцл "Крепость Шицдана" и "Проклятие мастера" с эпизодом в поэме "Семь красавиц" о Симнаре, построившем замок Хевернег. Из описаний Низами известно, что Нз-. ман шах, движимый чувством ревности, убил замечательного зодчего, ловелев сбросить его вниз со стены замка, им построенного. Сюжет народной легенды "Проклятие мастера" несколько отличен от приведенного выше, однако в обоих произведениях умерщвление мастеров по причине эгоизма, зависти их правителей имеет тождественные мотивы. События, описываемые в легенде "Крепость Шиндана", развертываются в с.Сим Астаринского района. В работе высказано предположение о том, что название Сим, дошедшее до нашего времени в неиомен-

ном виде, связано с личностью мастера Сиынара, о котором повествует поэма Низами. Вполне вероятно также, что Сим-нар употреблялось в народе в форме "Сим", и это топонишческое название перекило века. •

Сравнения и сопоставительный анализ поэмы "Семь красавиц" Низами и народных легенд еще раз подтверждают истину о том, что эта

ь

бессмертная кемчузшна творчества великого поэта, вобравшая в себя сюкеты древнего фольклора и сохранившая их на века, - одно из наиболее выдающихся его творений.

Фольклорные истоки поемы "Искендернаме", явившейся венцом поэтического гения Низами, его лебединой песней, составляют предмет раздела "Легендарные мотивы в "Искевдерначе". Характеризуя эти истоки, акэд.Е.Э.Бергельс писал: "___можно предполагать, что источники, использованные"Низами, не ограничивались одной письменной литературой. Хотя некоторые мотивы били заимствованы Низами из хроник в их нетронутом виде, в ряде случаев, используя материалы известных хроник, он переработал их в соответствии с собственным замыслом. По-видимому, в подобных случаях Низами обращался к азербайджанским народным преданиям. Легенды об Искендере до сих пор живут среди азербайджанского народа. Уже сам факт того, что Низами выбрал эту тему, показывает бытование этих легенд в эпоху жизни порта___

Анализ "Искендернаме" в рассматриваемом аспекте обнаруживает, что ьто богатейшая сокровищница, связанная с азербайджанским уст->пш народным творчеством, в особенности с мифами и легендами. Среди наиболее характерных примеров в работе внделен образ пехлевана

1 Вертельс Е.Э. Предисловие // Низами Гянджеви 'Искендернаме (филол. перевод). - Баку, 1983. - -С.15-16.

с закрытым лицом, описанный в одном из разделов поэмы Ниэеми, аналогия которому встречается и в легенде "Солтанбуд". Здесь рассказывается о мужестве и отваге богатыря по имени Солтян, который погибает в борьбе за торжество лкбви. Сражение Солтана с целым войском значительно ослабило его силы. Тогда девушка по имени Пери облачилась в боевые одеяния, покрыла голову илемом и поспешила на помощь храброму Солтану. Однако вражеский меч опустился на голову Пери... Увидев свою возлюбленную раненой, истекающей кровью, Сол-тан, не вцдержав, покончил с собой.

Девушка в "Искецаернаме", стремясь защитить свои родину, облачается в оде.„ду пехлевана, и Пери, которая пытается спасти свою любовь, - обе бросаются на поле боя. Данное сравнение может иметь и формальный характер, однако в целом творчество цоота убеждает в его широкой осведомленности в народных преданиях и легендах.

Среди эпизодов "Искендернаме", созвучных мотивам и сюжетам, азербайджанских народных легенд, вцаелеио и сказание "Создашь Платоном песен" в части поэмы, известной под названием "Игбалнаме" В качестве фольклорного спутника в диссертации выступает "Гора Баба"*. Содержание, сюжетная линия этого образца вплотную перекликаются с событиями, описываемыми в поэме Низами.

Жизненные и бытовые сцены, изображенные в "царстве справедливости" - стране счастливых людей, которую Искендер обнаружил на

о

Севере, характерцы и для мифа-легенды Аджынохур . Существует также легевда под названием "Арык Хатун", в »оторой описаны признаки

* Легецда записана со слов 101-летнего Мамедшаха Бахпали ог тл Аскерова, жителя с.Амсары Кубинского района (1979 г.).

^ Азербайджанские народные легецоы, с.205-206; образен записан со слов 70-летней Шамсии Гасан кызы Эминовой, жительницы с Су-вагиль Закатальского района {1975 г.).

"царства справедливости". Согласно идее этой легенды, как и идеалам Низами, и шах, и его подданные должны нести в себе благие помыслы и деяния.

В творчестве Низами легециарный мотив живой воды сопровождается обращением к образам Ильяса и Хыдцра, Эти легендарные личности, популярные в широких массах, изображаются поэтом отыскавшими родник с живой водой в результате чудесного случая. Согласно бытующим по сей день мифическим легендам, Ильяс предстает властелином вод, а Хъ1аыр - суши. По верованию, Хьщыр является сыном Ильяса. В связи с тем, что три четверти земного шара составляет вода, отец сам взвалил на себя эту тяжелую ношу, а одну оставшуюся четверть (землю) поручил своему сыну Хыдыру. Но они часто пребывают вместе,, советуются, попав в затруднительное положение. Из поэмы Низами ясно, что в царство мрака вместе с Искендером направляются И Хцдыр, и Ильяс. 1' '

•Рассмотренный материал приводит к выводу, что целый ряд мотивов и образов творчества Низами, обусловивших его художественно-эстетическую ценность, имеет штоком народные легенды и предания,

что свои темы великий поэт разрабатывал на национальной почва, нес

изменно обращался к богатейшему поэтическому наследию народа, к которому он принадлежал.

В Заключении диссертации подведены итоги исследования. В частности, отмечается, что в содержании и сюжетике- легенд как поэтического отражения духовно-исторического опыта народа, ведущее место занимают фантастические, ирреальные явления, что уже само по

себе определяет специфику образного мира, системы выразительных и « *

изобразительных средств жанра. Данная важная область азербайджанского народного творчества сохранилась и пережила века в контексте различных фольклорных образцов, в особенности сказок, дастанов, а

позднее и в произведениях письменной литературы.

Хотя каждая из групп легенд в классификационной схеме обладает присущими именно ей тематическими особенностями, в целом все образцы легенд являют собой богатейший источник, из которого можно почерпнуть сведения об истории становления азербайджанского народа, населяемой им ныне географической территории, о верованиях и поверьях, экономических и политических воззрениях, что, конечно, имеет немаловажное значение в ряде областей научного знания.

Легенды сыграли значительную роль в дальнейшем углублении, совершенствовании содержания и художественной формы других образцов и жанров устного народного творчества. В этом плане обращает на себя внимание место легенд в азербайджанском дастанном творчестве. Исследование в этой области подводит к выводу о том, что легенды, входящие в состав эпоса и дастана, выполняют не только функцию определенного художественного средства. Так, являясь источни-ковой базой для эпосов, легенды способствовали'обогащению их идейного содержания.-В той или иной степени образцы .легенд создают, также представление об определенной исторической эпохе, с которой . связаны описываемые в дастане события. Перечисленные особенности относятся как к "Китаби - Деде Горгуд," - величественному эпосу, явившемуся продуктом озано-копузского творчества, так и к появившимся несколько позднее народным дастанам - образцам уже ашыго-са-зового искусства.

Исследования доказывают, что, хотя обретение эпосом "Короглу" - вершины азербайджанского эпического творчества - своего окончательного вида приходится на конец средневековой эпохи, отдельные мотивы и эпизоды этого литературного памятника перекликаются со временем еще более древним, о чем свидетельствуют содержащиеся в них, наряду с другими фольклорными жанрами, мифы, легенду и пргда-

ния. Определение легендарных истоков эпоса "Короглу" связано и с изучением вопроса о происхождении его героя.

Жанр легенды, как и другие области азербайджанского устного народного творчества, стал одним из основных источников, к которому обращались создатели художественных произведений. С одной стороны, будучи использованными в сюжете художественного произведения в качестве определенного элемента, детали, легенды привнесли в него особый колорит, обогатили его поэтическую структуру, а с другой - реликты и следы их, зафиксированные в этих творениях и в них хранимые, пережили века и дошли до нашего времени. С этой точки зрения особого интереса заслуживает литературное наследие Низами Гянджеви, ставшее бесценным источником идей и художественных средств для творцов последующих эпох. • '

• Обращение поэта-философа к неиссякаемой сокровищнице азербайджанских легенд обусловлено было не только наличием в них оригинальной структуры, ярких и привлекательных средств выразительности. Этот интерес был обусловлен и ценностью легенд как источника, отражавшего реальную действительность, возвышенные общечеловеческие идеи и идеалы.

В заключении также намечены перспективы дальнейших исследований, в частности в связи с проблемами происхождения эпосотвор-чества, поэтической структуры дастанов, собственно поэтикой легенд.

■»

Содержание диссертационной работы отражено в следующих публикациях автора.

• I. Живущие легецды /Сбор, составление, предисловие и комментарии автора/. - Баку: Гянпжлик, 1973. - 3 п.л.

2. Легенды нашей родины /сбор, составление, предисловие и

комментарии автора/. - Баку: Гянджлцк, 1976. - 3 п.л.

3. Низами и фольклор. - Баку: Билик, 1976. - 3 п.л.

4. Легенды Огьенной горы /Сбор, составление, предисловие и комментарии автора/. - Баку: Гянджлик, 1978. - 4 п.л.

5. Развитие азербайджанского народного -ворчества. - Баку: Билик, 1981. - 3 п.л.

6. Низами и народные легецоы. - Баку: Гянджлик, 1983. - 6 п.л.

7. Изучение азербайджанских легенд. - Баку: Билик, 1985. -3,5 п.л.

8. Азербайджанские народные легенды /Сбор, составление, предисловие и комментарии автора/. - Баку!; Язычы, 1985,. - 15 п.л.

9. Азербайджанские мифологические тексты /автор - один из собирателей совместно о М.Ахмедовым, А.Рагимовым, А.Аджаловым/.' -Баку: Элм, 1988. - 12,4 п.л. ~

10. Азербайджанский фольклор и ашгское творчество.Учебное пособие. - Баку:'Изд-во АТУ им.С.И.Кирова, '193.9. - 5 п.л.

11. Методические указания по изучению.азербайджанских народных дастанов. - Баку: Изд-во Республиканского учебно-методического центра, 1989. - 3 п.л.

12. Низами и азербайджанские народные предания: Сборник статей Института востоковедения. - И.: Наука, 1976. ~ 0,7 п.л.

13. О дастане "Арзу-Гамбар" // Азербайджан гадыны. - 1974. -1? 12. - 0,3 п.л. '

14. По следам одной легенды // Элм ве хаят. - 1976. - № 8. -0,3 п.л.

15. Дастан "Деде Горгуд" и народные легенды // Элм ве хаят. -1986. 5. - 0,3 п.л.

16. Песнь "Об удалом Домруле" и народные легенды // Элм ве хаят., - 1986. - » 5. - 0,3 п.л.

17. Многовариантный дастан "Арзу-Гаыбар" и народные легенды // Элм ве хаят. - 1987. - № 12. - 0,5 п.л.

18. Эпос "Короглу" - народные легенды и предания // Исследования по азербайджанскому устному народному творчеству. - Баку: Элм, 1987. - Кн.7. - I п.л.

19. Легенда и эпос У/ Материалы научно-практической конференции "Итоги научно-исследовательских работ по проблемам западного региона Азербайджана": Тезисы докладов. - Баку: Элм, 1989.

20. Древний край озанов // Элм ве хаят. - 1989. - № II. - 0,3

п.л.

На опубликованные работы автора имеются положительн- з рецензии и отзывы: Т.Акперова ("Адабият ве инджесенет", 1974, 13 июля), Дк.Дкавадлы ("Азербайджан муаллими", 1976, 15 сентября), Т.Аббасо-ва ("Кировабад коммуниста", 1978, 12 декабря), Ш.Маыедова("Азер-

I

байджан муаллими", 1978, 20 декабря), Т.Халилова ("Совет кенди", 1979, 23 января), Х.Юсифова ("Дашкесан", 1979, 4 мая), Б.Абдуллае-• "' ва ("Дашкесан", 1980 , 7 июня), Э.Мамедова ("Азербайджан муаллими", 1984, 5 декабря), М.Ахмедова ("Кировабад коммунисти", 1985, 6 августа), М.Элли ("Азербайджан муаллими", 1985, 18 октября), П.Эфен-диева (В кн.: Азербайджанская народная литература. - Баку, 1981), Б.Беляева (В кн.: Азербайджанский фольклор. - Баку, 1985), В.Кулиева ("Адабият ве инджесенет", 1986 , 9 марта) и др.

<