автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Берберский фактор в общественно-политической жизни стран Северной Африки

Полный текст автореферата диссертации по теме "Берберский фактор в общественно-политической жизни стран Северной Африки"

На правах рукописи ВОЛОДИНА Мария Андреевна

БЕРБЕРСКИЙ ФАКТОР В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ СТРАН СЕВЕРНОЙ АФРИКИ (НА ПРИМЕРЕ МАРОККО)

Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (новая и новейшая история)

1 0 НОЯ 2009

автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва-2009

003483819

Работа выполнена в Центре проблем развития и модернизации Учреждения Российской академии наук Института мировой экономики и международных отношений РАН

Научный руководитель: доктор политических наук

Малышева Дипа Борисовна

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Ланда Роберт Григорьевич

кандидат исторических наук Максименко Владимир Ильич

Ведущая организация: Московский государственный институт

международных отношений (Университет) МИД РФ

Защита состоится « 23 » декабря 2009 г. в 14.00 на заседании диссертационного совета Д 002.003.03 при ИМЭМО РАН по адресу: 117997, г. Москва, ул. Профсоюзная, д. 23.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИМЭМО РАН.

Автореферат разослан «а&У <ГЦ 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат политических наук

Прохоренко И. Л.

Общая характеристика работы

Распад мировой колониальной системы во второй половине XX в. поставил перед народами, завоевавшими политический суверенитет, объективную задачу осуществления системной и всесторонней модернизации - преодоления общей отсталости, создания современных (индустриальных) экономических и политических институтов, проведения культурных преобразований. Все эти меры были призваны облегчить переход обществ освободившихся стран на новую, более высокую стадию развития.

Эта задача модернизации актуальна и для таких стран Северной Африки, как Алжир и Марокко. В силу своего географического положения и особенностей исторического развития они впитали в себя арабо-мусульманскую, африканскую и европейскую традиции. В этом регионе, являющемся «перекрестком» культур и традиций, особый смысл приобретает проблема взаимоотношений представителей различных этнических групп и общин. Отличается спецификой и государственная политика, поскольку реализуется она в полиэтнических обществах.

Страной, чей опыт национального строительства особенно интересен с точки зрения развития современных переходных обществ, является Королевство Марокко. Оно имеет довольно сложную национально-этническую композицию, поскольку здесь в качестве двух основных несущих этнонациональных конструкций государственного устройства выступают арабы и другие коренные жители этой страны - берберы.

Актуальность темы исследования определяется остротой национально-этнической проблемы в Марокко. Имеющее давнюю историю движение за признание прав берберского населения Марокко отмечено в настоящее время постепенным возрастанием роли берберов и их организаций в общественной жизни королевства. В свою очередь, власти Марокко стремятся ослабить такие в равной степени опасные для целостности государства тенденции, как берберский партикуляризм (устремление к политическому обособлению) и арабский этноцентризм, пытаясь одновременно адаптировать берберскую этнокультурную специфику к институтам политической системы Марокко. Суть этой адаптации состоит в преодолении неравномерностей в региональном и этносоциальном развитии страны. В сложившихся условиях формирование марокканской нации жизненно необходимо для поддержания единства и территориальной целостности страны.

Проведенный в широком историческом контексте подробный и всесторонний анализ политических и социальных преобразований в Марокко важен как для выявления особенностей решения национально-этнической проблемы в самом этом государстве, так и для понимания связанных с национальным вопросом процессов развития стран Северной

Африки в целом. Кроме того, специфика арабо-берберских отношений в Марокко, отличительные особенности формирующейся в условиях полиэтнического общества государственной модели могут быть приняты во внимание и учтены в ходе разработки характеристик подобных сложносоставных обществ в других странах мира, включая и Россию.

Научная новизна диссертации состоит в комплексном анализе марокканского опыта национального строительства и в изучении берберского компонента как главного участника социально-политической истории марокканского общества. Автор не только подробно анализирует исторические особенности формирования в Марокко берберского этноса, взаимоотношения берберов с арабами, исследует ставшую отправной точкой зарождения берберского самосознания «берберскую политику» французского протектората, но и прослеживает основные этапы поступательного развития марокканского государства на основе формирующейся марокканской нации. Эта проблема остается мало разработанной как в отечественной, так и в зарубежной исторической науке. Данная работа является одной из первых попыток ее разностороннего исследования.

В отличие от научных исследований, где берберы рассматриваются исключительно как национальное меньшинство, проходящее «культурно-лингвистическую ассимиляцию арабским окружением», и где берберам отводится роль «зрителя», опосредованно участвующего в процессах государственного строительства, в диссертационной работе берберы представлены как равные с арабами строители государственности Марокко. Это явление, значимое не только для Марокко, но и для других сложносоставных переходных обществ, также определяет научную новизну настоящего диссертационного исследования.

Хронологические рамки диссертации - середина 50-х гг. XX начало XXI вв. Провозглашение независимости Марокко в 1956 г. -исходная точка исследования. Выбор конечной даты исследования обусловлен итогами прошедших в Марокко в сентябре 2007 г. всеобщих парламентских выборов, обозначивших особую роль берберского фактора в общественной жизни страны. Для более полного раскрытая проблемы был необходим исторический экскурс — во времена, когда Марокко находилось под французским протекторатом: именно тогда «берберская политика» колониальной администрации заложила основу единого марокканского фронта борьбы за суверенитет.

Объектом исследования является «берберский фактор», его роль, динамика и основные векторы развития в социально-политической жизни Марокко второй половины XX - начала XXI вв.

Предметом исследования диссертации является комплекс вопросов, связанных с воздействием «берберского фактора» на социальную,

политическую и культурную жизнь Марокко. Проблема берберов в Марокко исследуется в нескольких аспектах:

- как фактор постепенной модернизации страны, когда включение берберской этносоциальной общности в политическую структуру марокканского государства и политика властей анализируются с позиции поступательного становления гражданского общества в Марокко;

- в качестве одного из важных компонентов формирования современного марокканского государства, где политика французского протектората стала отправной точкой зарождения берберской национальной идентичности, гармонично вписавшейся впоследствии, после обретения независимости, в процесс становления марокканской нации;

- как неотъемлемая составляющая марокканской истории и культуры.

Цель работы — проанализировать роль «берберского фактора» в становлении современного марокканского государства как полиэтнического и исследовать в исторической ретроспективе процесс формирования марокканской нации.

Исходя из обозначенной цели, диссертант поставил следующие задачи исследования:

- рассмотреть характерные черты «берберской проблемы» и ее историческую эволюцию в Марокко;

- выделить на фоне жизнедеятельности берберской этнокультурной общности основные этапы становления современного марокканского государства, в рамках которого происходила консолидация арабо-берберской нации;

- определить роль берберов в формировании гражданского общества в Марокко;

- выявить причины успехов и неудач, сопутствовавших действиям королевской власти по решению «берберской проблемы»;

- проанализировать роль берберского компонента в развитии современного марокканского общества и показать поступательное включение берберской традиции в марокканское культурное наследие.

Методологической основой диссертации является принцип историзма и системный подход, предполагающие рассмотрение различных исторических, культурных и политических явлений в конкретном социальном и временном контексте. Учитывая специфику «берберского вопроса» в Марокко, автор широко использовал междисциплинарный подход, включающий в себя исторический, политологический, этнополитический, культурологический анализ.

Опираясь на методологические разработки Р.Г.Ланды, ЭХеллнера, А.Аното, А.Летурно и ряда других отечественных, западных и арабских

ученых, диссертантка постаралась найти оптимальный подход к исследованию берберской проблемы. Автором были критически переосмыслены и использованы другие методологические установки современной общественной науки, в частности, те, что касаются представлений о формировании в арабских странах гражданского общества особого «неклассического» типа (Г.И.Мирский, В.Г.Хорос, В.В.Сумский, С.Кавирадж, С.Хилнани, С.Зубейда и др.).

Источники. Написанию работы предшествовало изучение автором широкого круга исторических источников на арабском, английском и французском языках.

Прослеживая эволюцию «берберской проблемы» и ее роли в процессе исторического развития Марокко, диссертантка привлекла в качестве исторических источников документы берберского движения (политические заявления и публикации, посвященные социально-культурной деятельности), выступления политических деятелей, оценки «берберского возрождения» различными социально-политическими силами страны и т.д. Знакомство с этими источниками позволило лучше понять особенности социально-исторического контекста «берберской проблемы», адекватно осмыслить логику и мотивы действий марокканской монархии и других социально-политических сил страны. Важной частью источниковедческой базы работы стали тексты конституций Марокко, программные документы основных политических партий и движений, статистические данные о социальной структуре, демографическом составе и парламентских выборах в стране.

В качестве источника в диссертации использованы также мемуары короля Хасана II, содержащие яркие описания и точные характеристики социально-культурной и политической жизни Марокко, условия становления независимой марокканской государственности. Значительным подспорьем для проведенного исследования стали документы, относящиеся к периоду французского протектората (например, мемуары и письма маршала П. Лиотэ), борьбе Марокко за национальный суверенитет. Были использованы изданные на арабском воспоминания лидеров партии Народное движение (Махджуби Ахердана, Абд аль-Крима Аль-Хатыба и др.), активистов Берберского культурного движения.

Важным источником, помогающим составить представление о современной марокканской государственности, стала периодическая печать. Содержащаяся в марокканской прессе, а также в статьях российских и западных журналистов информация помогла лучше понять содержание и смысл исторических событий в Марокко, дать оценку роли различных общественных сил в развитии исторического процесса в этой стране, послужила основой для анализа и характеристики парламентских выборов в стране за последние десять лет.

Научная литература. Работа над диссертацией потребовала обращения к общетеоретическим научным трудам по проблемам этнологии, социологии и культурологии, сконцентрированным на анализе межэтнических отношений, изучении многоконфессиональных и полиэтнических обществ. Наиболее значимыми являются труды отечественных (Л.Н.Гумилев, А.А.Празаускас, Э.А.Поздняков, Е.Б.Рашковский, Н.А.Симония, В.А.Тишков, Н.Н.Чебоксаров и др.) и зарубежных (Э.Геллнер, Д.Харт и др.) ученых, разрабатывавших на междисциплинарной основе проблематику этноса/нации, государства и гражданского общества. Важное значение имеют исследования (М.Ф.Видясовой, Р.Г.Ланды, В.И.Максименко, М.А.Сапроновой и др.), рассматривающие Магриб как единый регион. Они помогли автору найти подходы к анализу межэтнических отношений в переходном марокканском обществе.

Процессы становления современного марокканского государства, исторические этапы его формирования отражены в работах Н.С.Луцкой, М.С.Сергеева и др. Монография В.И.Максименко «Политические партии в переходном обществе» (1985) помогает составшъ представление о политических процессах в Марокко в широком историческом и социально-экономическом контексте. Ученый уделяет внимание роли королевского двора и значению «берберского фактора» в жизни марокканского общества. Значительным подспорьем для понимания особенностей конституционной системы Марокко послужило исследование М.А-Сапроновой1. Экономическому положению Марокко после обретения независимости посвящены работы российского экономиста В.А.Мельянцева и марокканского исследователя Ф.Уалалу. О берберской проблеме говорится в работах Н.С.Луцкой, З.А.Ментешашвили, Л.АФитуни, В.Г.Расницына и др.

В определении современного положения берберских языков в Северной Африке и в Марокко помощь диссертанту оказали личные консультации ведущего российского специалиста по афразийским и африканским языкам В.Я.Пархомовского.

Работы западных ученых (Р.Данна, У.Зартмана, А.Корама, Дж.Уотербери и др.) помогли выработке системного подхода к исследованию современной марокканской политики и роли в ней берберов. Для исследования политической системы Марокко, в особенности, для анализа результатов парламентских выборов в последнее десятилетие, значительную помощь оказали работы известного марокканского ученого М.Този2.

1 Сапронова М.А. Арабский Восток Власть и Конституции. М.,2001.

2 Tozy M. Monarchie et islam politique au Maroc. Presses de sciences PO. Paris, 1999.

Среди зарубежных авторов, специально занимавшихся проблематикой марокканских берберов, необходимо выделить Р.Монтаня -одного из первых исследователей берберского общества. Его фундаментальный труд «Социально-политическая жизнь берберов» (1931г.) и в наши дни считается одним из основополагающих исследований берберов Северной Африки. Особого внимания заслуживает монография французского исследователя алжирского происхождения С.Шакера «Берберы сегодня» (1989г.), предметом которой стал анализ берберского общества, роли берберов в социальной и политической жизни Алжира и Марокко.

Для исследования берберской проблемы большую значимость имеют работы марокканских и западных авторов М. аль-Кадери, Г.Кратохвил и др. Они рассмотрели современное положение берберского населения в Марокко, уделив особое внимание берберским ассоциациям и культурным движениям. Поскольку вопрос о становлении и развитии Берберского культурного движения практически не раскрыт в современных отечественных исследованиях, работы этих ученых представляют особую ценность: они содержат богатый эмпирический материал, необходимый для анализа современных исторических, культурных и политических процессов в Марокко.

Степень разработанности темы в научной литературе. В работах Н.С.Луцкой рассматриваются политические особенности взаимоотношений арабов и берберов в Марокко в 1920-1950- е гг.

З.А.Ментешашвили3 исследует социальные отношения в берберской среде накануне и в период протектората, место и роль берберской этносоциальной группы в общественной жизни Марокко в 1950-70-е гг. Важным представляется и вывод З.А.Ментешашвили о росте берберского партикуляризма и его опасности для социально-политического развития страны.

Научные труды Н.С.Луцкой и З.А.Ментешашвили заложили серьезную основу для дальнейшего изучения «берберского вопроса», изложение которого доведено лишь до 1970-х гг. Охват в диссертации этой сложной проблемы в рамках более позднего периода (вторая половина XX - начало XXI вв.) восполняет существенный пробел в отечественном марокковедении.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы могут быть использованы в учебных курсах в вузах при подготовке востоковедов-историков, специализирующихся на проблемах Северной Африки и межэтнических отношений. Также работа может послужить источником эмпирических данных и аналитических оценок для работников российских государственных учреждений, занимающихся

3 Ментсшашвили 3. А. Берберы в общественно-политической жизни Марокко (50—70-е годы XX в.). М., 1985.

анализом общественной динамики североафриканских государств как перспективных внешнеполитических партнеров России.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. «Берберский фактор» впервые анализируется в диссертации как важный компонент становления марокканского гражданского общества, хотя его характеристики по многим показателям отличаются от западного «эталона». Этот фактор является предметом постоянного внимания марокканской власти, признающей государствообразующую роль берберского этноса в жизни современного Марокко и стремящейся проводить стратегию, которая исключала бы политическую дискриминацию берберов по мотивам этнического происхождения и историко-культурного обособления. Свидетельством такого сбалансированного стратегического курса может служить фактическое отсутствие политических конфликтов на национально-этнической почве в Марокко. Монархическая власть все большее внимания обращает на культурные аспекты «берберского вопроса», что подразумевает специальное внимание к берберским языкам и истории, обычаям и традициям берберского населения Марокко.

2. Принимая во внимание рост этнокультурного самосознания берберов в новейшее время, диссертант полагает, что в Марокко впоследствии следует придать единому берберскому языку статус второго государственного, наряду с арабским. Официальное двуязычие может способствовать укреплению основ марокканской государственности: оно подорвет позиции сторонников берберского партикуляризма и позволит власти показать свое неравнодушие к проблеме национальной идентичности берберов.

3. Верховная власть в Марокко, своевременно осознав опасность неконтролируемого роста национально-этнических противоречий, задействовала немалые экономические, политические, идейно-культурные и информационные ресурсы для интегрирования берберов в марокканское общество на полноправной основе. Упор сделан не только на социально-экономическую и политическую сферу, но и на этнокультурные проблемы, являющиеся особенно чувствительными для берберов. Такую политику властей автор считает важным средством интеграции берберов в общемарокканское социокультурное пространство, действенным способом сохранения единства и территориальной целостности марокканского государства. Решение «берберской проблемы» в Марокко может стать моделью согласования несходных интересов в сложносоставных и переходных обществах.

4. Признание особой этнокультурной идентичности берберов является символом и синонимом развития плюрализма и демократизации в Марокко.

Структура диссертации соответствует поставленной цели и задачам исследования. Она состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников, литературы и приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновываются актуальность избранной темы и научная новизна работы, ставятся цели и задачи исследования, определяются его предмет и хронологические рамки, характеризуются основные источники, дается обзор отечественной и зарубежной научной литературы, показывается степень разработанности проблемы в научной литературе, обозначается методология, формулируется ожидаемая практическая значимость работы.

В первой главе «Этнонациональная специфика Северной Африки: исторический аспект» рассматриваются основные характеристики берберского этнокультурного компонента, особенности исторической организации берберов, которая - прямо либо косвенно -влияет на поведение данной этнокультурной общности в странах Северной Африки, имеющих весьма сложную этнонациональную структуру. В Ливии, Тунисе и Мавритании «берберская проблема» фактически отсутствует ввиду незначительного процента берберского населения в этих странах. В Алжире и Марокко — главных странах проживания берберов -эта проблема весьма актуальна.

В главе показано, что берберам в целом удалось сохранить свою культурную традицию. В большей степени это относится к находящемуся на своеобразном «перекрестке» различных культур и цивилизаций Марокко Положение берберов в этой стране рассматривается в историческом контексте. Путь национально-этнической интеграции берберов в современное государство проходит через признание всеми социально-политическими силами марокканского общества права берберов на собственную социо-культурную идентичность и признание традиционного самобытного уклада берберского общества в качестве одной из равноправных составляющих развития современного Марокко. Марокко органично восприняло арабо-мусульманскую, африканскую и европейскую культурные традиции. Берберы, носители автохтонной культуры, сами себя называют имазиген (свободные люди; или амазиги). Социально-политическую структуру традиционного берберского общества во многом определяет ее сельская общинная организация. Своеобразная самодостаточность, «замкнутость» позволила берберским племенным объединениям стать в прошлом неким самовоспроизводящимся сообществом со своими жизненным укладом, культурой и традициями.

Численность берберского населения современного Марокко колеблется в диапазоне от 45 до 60%. Причина подобных значительных расхождений — не только в том, что государственная статистика занижает

число берберов в стране. Существуют различные критерии определения той или иной этносоциальной группы (язык, самоидентификация, прочность устоев традиционной культуры и т.п.). Логично потому относить к «истинным» берберам только тех марокканцев, которые сами причисляют себя к берберскому этносу и берберской «цивилизации», уважают и культивируют ее традиции. Берберские языки по-прежнему остаются устными языками, что затрудняло и затрудняет письменную фиксацию исторической и культурной традиции берберов, их цивилизационной идентичности.

Берберские языки представляют собой одну из ветвей большой семито-хамитской или афразийской языковой семьи. Несмотря на то, что берберские языки являются языками традиционно устного употребления, берберы еще в давние времена имели свою собственную систему письменности, которая именовалась «ливико-берберской», или «тифинаг». Речь идет об алфавитной системе с ограниченной сферой употребления. С начала XX в. берберские языки используют латинский (с некоторыми специфическими добавлениями) и арабский алфавиты. Отсутствие «лингвистических» переписей населения не позволяет составить точные данные о количестве бербероговорящего населения Северной Африки. Не существует и четкой системы, по которой можно было бы различать многочисленные берберские языки между собой (по фонетическим признакам или по грамматическим особенностям); не сформирован единый и унифицированный берберский язык, а контакты между представителями различных бербероговорящих групп довольно ограничены, в том числе и по причине географической разобщенности берберов.

Фактором лингвистической консолидации служит продолжающийся процесс постепенной арабизации бербероговорящего населения Северной Африки. Арабский язык неизменно рассматривается как священный язык Корана; кроме того, это язык государственных учреждений, власти, судопроизводства и т.д.

Лингвистическая идентификация берберов Марокко имеет свои особенности. Около 50% марокканского населения являются бербероязычными, треть из которых говорят на двух языках - берберском и арабском. Подобное двуязычие обусловлено по преимуществу социально-экономическими факторами и связано с процессами индустриализации и урбанизации. Использование двух языков происходит не насильственно, а под воздействием логики современной действительности: в первую очередь в результате того, что многие молодые берберы приезжают в крупные города на заработки, где, становясь частью культуры современных мегаполисов, вынуждены общаться на арабском языке.

Франция, широко применявшая в своей имперской политике в Северной Африке принцип «разделяй и властвуй», сумела - с помощью военных и дипломатических средств - внести раскол во взаимоотношения непокорных берберских племен. Французским экспедиционным корпусам потребовалось 22 года, чтобы оккупировать Марокко. Важным аспектом имперской деятельности колонизаторов стала так называемая берберская политика французского протектората. Французская администрация воздерживалась от прямого вмешательства в арабо-берберские отношения. Дробление единой марокканской общности, полагали идеологи французской колониальной администрации, сведет к минимуму возможность создания единого антифранцузского протестного фронта. Поэтому французы пытались сохранять в обиходе берберские языки, ограничивать употребление арабского языка и (что полностью отвечало целям протектората) расширять сферу использования французского языка.

Особую значимость для французов представляло издание в 1930 г. так называемого «Берберского дахира». Главный смысл этого документа состоял в сохранении и повсеместном использовании традиционного берберского права на территории проживания берберских племен. Несмотря на значительные уступки берберскому населению, французскими властями не оговаривались критерии причисления индивидов и групп к «берберскому племени», не уточнялся характер традиционных берберских законов. Французская администрация стремилась сама регулировать решение подобных вопросов, относя к берберским те племена, которые подчинялись колониальным властям. «Берберский дахир» заставил большую часть населения Марокко задуматься о реальных целях и задачах французской колониальной администрации. Повсеместно (как в Марокко, так и за его пределами в других арабских странах) прокатились волнения, участники которых резко осудили издание подобного указа. Таким образом, «Берберский дахир» можно рассматривать как своеобразный «катализатор» марокканского национализма. Другим его проявлением стала деятельность Республики Риф (1921-1926 гг.), рассматриваемая многими как национально-освободительное движение. Поражение Республики не ослабило сопротивления марокканцев диктату иностранных держав и, в конечном счете, способствовало завоеванию суверенитета. С окончанием Второй мировой войны в Марокко начался новый подъем национально-освободительного движения. Активное участие в борьбе за независимость приняли Марокканская коммунистическая партия (МКП) и партия Истикляль. Основным итогом берберской политики французского протектората явилось приобщение берберов к европейскому военному искусству, которое впоследствии пригодилось им в период борьбы за освобождение, ведь именно берберы стали активными участниками борьбы за суверенитет.

Во второй главе «Становление и развитие современной политической системы Марокко» проанализированы основные этапы ее эволюции, рассмотрена проблема представительства берберов в общественно-политической жизни королевства. Особое внимание уделено деятельности так называемой «берберской» партии Народное движение — одной из старейших политических организаций страны, выражающей интересы определенных сегментов берберского этноса. Функционирование политической системы Марокко, включая ее партийную составляющую, рассматривается в диссертации в контексте деятельности королевского двора, монархов Хасана П и Мухаммеда VI, а также основных политических партий страны.

Завоевание суверенитета поставило новые политические задачи перед марокканским обществом. Во-первых, было необходимо сохранить арабо-берберское политическое единство, достигнутое в годы движения за независимость, во-вторых, - выработать формулу распределения власти и представительства интересов, которая сделала бы берберскую этническую общность в целом заинтересованной в существовании (и эволюционном обновлении) новой политической системы. Наконец, в-третьих, главной задачей власти стало безотлагательное формирование общей модели развития, способной стать основой единства и территориальной целостности марокканского общества.

После обретения независимости на политической арене Марокко действовали три основные силы: партия Истикляль, созданная в начале 1944 г.; так называемая «берберская» партия Национальное движение, образованная на рубеже 1957 и 1958 гг. при поддержке короля Мухаммеда V, который считал необходимым сбалансировать возраставшее влияние партии Истикляль на политическую систему страны; Марокканская коммунистическая партия, ведущая свою историю с 1943 г.

С особой силой направляющая роль государства проявилась в годы правления короля Хасана П (1961-1999 гг.). В 1962 г. была принята Конституция, гарантировавшая основные гражданские и политические свободы, что вписывалось в общий контекст «открытия» Марокко процессу модернизации. Хасан II продолжил политику Мухаммеда V по консолидации института монархии, параллельно пытаясь ограничить роль политических партий.

Королевский двор был вынужден считаться с политической диверсификацией общества и обособлением интересов различных политических сил. Деятельность монархии принимала различные формы, включая экономические преобразования («марокканизация» экономики), конституционные инициативы, общенациональные референдумы, регулирование деятельности политических партий, профсоюзов и других общественных организаций. Однако слабость социально-политических позиций монархии проявилась во время двух попыток государственного

переворота 1971 и 1972 г., в которых участвовала часть высших офицеров марокканской армии берберского происхождения.

Находясь под постоянным давлением политических противников, правительство осуществило ряд мер, целью которых была стабилизация внутреннего положения в стране и укрепление политического режима (пресечение наиболее вопиющих проявлений коррупции, консультации с оппозиционными партиями, привлечение их представителей в правительство, реорганизация вооруженных сил). Хасан II стремился сохранить свою роль верховного арбитра социально-политических отношений в Марокко, пытаясь одновременно манипулировать конфликтующими друг с другом оппозиционными партиями и проводя умеренные демократические преобразования, создающие у народа впечатление поступательных изменений.

Несмотря на сохранявшееся внутриполитическое напряжение, с середины 1970-х гг. в Марокко постепенно формируется двухблоковая партийно-политическая система, состоящая из блока «Вифак» («Согласие»), объединившего партии Истикляль, ССНС и ППС, и блока «Кутля» (Демократического блока), в который вошли Народное движение, а также Конституционный союз и Национально-демократическая партия.

80-е годы XX в. ознаменовались в Марокко растущим массовым недовольством населения. Сложная внутриполитическая ситуация была обусловлена острым социально-экономическим кризисом, связанным с ростом цен, «несправедливостью» налогообложения, безработицей и мизерной заработной платой. Предпринятых королевским двором мер по разрешению социально-экономических проблем оказалось недостаточно. К тому же под воздействием внутренних и внешних факторов в начале 1980-х гг. наблюдается увеличение числа фундаменталистских организаций в Марокко.

После провозглашения независимости монархия использовала слабости и недостатки существующих партий и движений, в том числе и берберских. Но здесь в политической стратегии монархии просматривались внутренние противоречия. С одной стороны, королевская власть в немалой степени опиралась на берберов горных районов Среднего и Высокого Атласа (их лидеры призваны были сыграть роль центральной группы, вокруг которой могли бы сгруппироваться все традиционалистские силы, чтобы создать сильную промонархическую партию). С другой стороны, монархия стремилась не допустить усиления позиций как партии Истикляль, так и берберского движения.

Политическая институционализация берберского движения имела свои особенности. Народное движение как первая политическая организация берберов создавалось для идейно-политической борьбы с гегемонией единственной влиятельной на тот момент партии, Истикляль. Основной целью движения было политическое объединение сельской

местности и города. Основатели партии Ахердан и Хатыб придерживались во взглядах на марокканское общество двух основных подходов. Во-первых, они исходили из «вредности» материалистических учений, включая марксизм; их идея состояла в построении современного общества на основе «чистого» ислама, который позволил бы эмансипировать женщин, решить проблемы землевладения и землепользования. Во-вторых, оба лидера были одержимы идеей последующего объединения Магриба — от Ливии на востоке и до Мавритании на юго-западе. Обращает на себя внимание и то, что Хатыб и Ахердан были ревностными монархистами, что неудивительно: в Марокко монарх (и монархия как институт), будучи государственным и одновременно духовным лидером, является естественной основой консолидации марокканской нации.

Действия монархии по созданию «берберской» партии преследовали как минимум две цели: предотвратить формирование однопартийной системы на базе партии Истикляль (что создавало бы монархии дополнительные политические трудности), а также через Народное движение внушить берберам чувство полноправного участия в общественно-политической жизни страны. «Берберская» партия могла бы стать, таким образом, основной традиционалистской политической организацией, которая бы объективно поддерживала существующие общественные структуры и предотвращала неконтролируемые социальные изменения в зонах проживания берберов.

Положение Народного движения в политической системе Марокко изначально отличала определенная двойственность. Это была партия «нотаблей» (традиционно влиятельных в марокканском обществе лиц), чья легитимность опиралась на поддержку крупных землевладельцев и скотоводов, чьи авторитет и личные связи поддерживали значительное политическое влияние данной прослойки элиты в социально турбулентных районах Марокко. Чувствуя свое привилегированное положение, лидеры партии активно апеллировали к интересам берберов как этнической общности. По мнению арабского исследователя Салема Шакера, Народное движение так и не сформировалось как традиционная партия, отстаивающая интересы исключительно берберского населения. Это была лишь группа влиятельных берберских чиновников, стремившихся сохранить занимаемые ими посты и нередко оказывавшихся заложниками политической игры королевского двора.

В Марокко не было создано партии, которая своей деятельностью способствовала бы эффективному политическому представительству берберского населения. «Берберские» партии ограничивались лишь языковыми и культурными требованиями, имея довольно расплывчатую политическую программу. Основная часть берберской политической элиты не была готова к осуществлению четкой, обоснованной и самостоятельной от власти стратегии, понимая, что подобная

«независимость» от королевского двора довольно рискованна и грозит им политической изоляцией. В то же время монархия, опасаясь политизации «берберского вопроса», намеренно стремилась разобщить берберское движение, сфокусировав внимание общественности на деятельности Королевского института берберской культуры (образованного в 2001 г.). В 2006 г. три основные «берберские» партии - Народное движение, Национальное народное движение и Демократический блок (сформированный в 2001 г.) - объединились под общим названием Народное движение, которое призвало к политической консолидации берберского этнического «компонента». Решение «берберского вопроса» стало, таким образом, символом и синонимом культурной демократизации марокканского общества, его толерантности, гарантом единения и сплоченности марокканского народа.

По формальным признакам Марокко можно считать «многопартийной демократией», однако контролируемой «сверху» королевской властью. И Хасан П, и сменивший его в 1999 г. на троне Мухаммед VI были вынуждены считаться с быстрым самоутверждением нового поколения предпринимательского класса, получившего современное образование и начавшего все решительнее заявлять о своей самостоятельной роли в экономике и политике. Тем не менее и власть, и элиты хорошо понимали, что создание дееспособной модели коалиционной политики в условиях раздробленности основных общественных сил и растущего нетерпения народа вследствие несбалансированного экономического роста потребует много времени.

Процесс согласования интересов в Марокко являлся результатом длительных и сложных взаимоотношений между монархией и левой оппозицией. Положительные результаты последующего развития зависели от способности королевской власти и политических элит договариваться между собой и ответственно исполнять достигнутые соглашения, от общей расстановки сил в стране и изменений в международной ситуации. Имела значение и компетентность нового поколения политической элиты, пришедшей во власть, ее способность профессионально и оперативно решать сложные проблемы общества. Формирующийся средний класс и правящий истеблишмент более всего опасались восприимчивости городских маргиналов к идеологии и практике радикального ислама. Поэтому протесты против вмешательства властей в ход выборов 1997 г. были сознательно приглушены: общество сознавало, что подобная «интервенция» преследовала цель заблокировать создание коалиции с участием сил политического ислама.

Неизменным направлением развития Марокко и после выборов 1997 г. оставалась интеграция сил «умеренного ислама» в политическую систему страны, вовлечение их в складывавшуюся в стране партийную структуру. Политическое значение ислама состояло и в том, что его

реальная общественная поддержка в Марокко была значительно шире, чем электоральное выражение доверия исламистам и что этот процесс динамично развивался.

Парламентские выборы 2002 г. продемонстрировали возрастающее влияние умеренных исламистов, выразителем интересов которых стала Партия справедливости и развития (ПСР). По мнению активистов ПСР, выборы в парламент — не главная цель партии; парламентские выборы должны быть дополнением к муниципальным, ибо именно последние полнее всего отражают умонастроения рядовых граждан, являясь своеобразной «диагностикой» состояния общества и государства.

Неуклонное снижение показателей избирательной активности населения, особенно заметное на всеобщих выборах 2007 г., отразило общую неудовлетворенность марокканцев политическим курсом правительства, а также недоверие к многочисленным партийным организациям. Они, по мнению рядовых марокканцев, реализовывали не общенациональные идеи и проекты, а использовали политику в корыстных интересах для повышения собственного социального и экономического статуса. Невысокая избирательная активность (37% от списочного состава) стала не единственным сюрпризом выборов 2007 г.: 19% участвовавших в голосовании опустили в урны незаполненные бюллетени, выразив таким образом свое негативное отношение к политической элите. Столь низкая избирательная активность марокканцев связана, кроме того, с разочарованием общества в способности политического класса Марокко эффективно управлять страной. Выборы продемонстрировали: радикальный ислам становится основной формой «несистемной» оппозиции, поскольку левоцентристские силы, включая социалистов и коммунистов, уже интегрированы монархией в политическую систему Марокко. В ней особая роль отводится государственному аппарату как реальной силе, способной предотвратить развитие событий по трагическому алжирскому сценарию: там исламистские радикалы дестабилизируют внутриполитическую жизнь на протяжении нескольких десятилетий.

Всеобщие выборы 1997, 2002 и 2007 гг. продемонстрировали определенный кризис системы политического представительства в Марокко. Проведенные преобразования, обещавшие открыть новую демократическую страницу в жизни страны, на деле лишь подтвердили сохранение за монархией ведущей роли. Этому немало способствует продолжающаяся фрагментация социально-политических сил: трудно представить, чтобы даже ведущие партии, имеющие каждая десятипроцентную поддержку избирателей, могли стать потенциальной основой альтернативной модели политического управления, не зависимого от королевской власти.

В Марокко пока еще не выработаны общепризнанные правила принятия и реализации необходимых обществу решений. Однако открытые конфликты высокой интенсивности происходят в марокканском обществе нечасто, поскольку представители элиты и политически активных слоев общества избегают осложнений, дабы сохранить свои позиции в уже сложившейся системе политического равновесия.

Социальные отношения в таком политически «продвинутом» переходном обществе, как марокканское, развиваются под влиянием сложного взаимодействия различных факторов. Государство (в лице монархии) пока сохраняет твердый контроль над экономическими и политическими процессами, оставляя тем самым ограниченное пространство для самостоятельной от «верхов» общественной деятельности. Власть опирается на поддержку высших слоев, заинтересованных в сохранении в неизменном виде существующей системы или же в ее поэтапном преобразовании. Представители административно-управленческих органов, профессиональные политики, традиционная аристократия порой жестко критикуют монархию, понимая, однако, что неконтролируемое социальное напряжение способно бесповоротно подорвать их позиции. Логика действий элиты поэтому сводится к стремлению ограничить «всесилие» королевской власти и одновременно сохранить управляемость политической системы.

В третьей главе «Берберские культурные и общественные организации Марокко» рассматриваются становление и развитие берберских культурных ассоциаций как специфических институтов реализации берберской этнокультурной идентичности в сложносоставном марокканском обществе.

Берберы подходят к своему участию в формировании марокканской нации и становлении современной государственности как к наиболее действенному способу утверждения права на культурную самобытность. Все более значимую роль в этом процессе играют гражданские объединения неполитического характера, прежде всего берберские культурные и общественные организации и ассоциации. Наблюдается с конца 60-х гг. XX в. и своеобразное социальное «пробуждение берберов», их активное обращение к собственному социально-историческому опыту, к своим этнокультурным истокам. Этот процесс принял форму Берберского культурного движения, в русле которого начали формироваться многочисленные социальные институты, ассоциации, студенческие кружки, развиваться научно-исследовательская и творческая деятельность. Это движение постепенно объединило вокруг себя влиятельных политических и культурных деятелей; его члены интеллектуальным «оружием» своих статей, монографий и другой печатной продукции познакомили народ Марокко с берберским историческим и культурным наследием.

Первая берберская культурная ассоциация - Марокканская ассоциация культурных исследований и обменов (Association marocaine de recherches et de l'échange culturelle, сокращенно АМРЕК) была учреждена в Рабате в 1967 г. Относительно нейтральный термин «культурная ассоциация» был избран потому, что в тот период создание организации, открыто причисляющей себя к берберской, было политически недопустимо. АМРЕК стала организационным ядром кружков студентов и преподавателей, проявлявших интерес к культуре и истории берберского народа. Этот интерес, по представлению властей, должен был удовлетворяться в процессе научно-образовательной деятельности и в ходе интеллектуальных дискуссий, но никак не за счет политизации «берберского вопроса» со всеми вытекающими для власти и страны последствиями. В дальнейшем возник и термин «берберизм», а за всеми организациями, занимавшимися берберской проблематикой, закрепилось определение — берберские.

Берберское культурное движение сосредоточило свою деятельность на нескольких направлениях. Одним из них стало развитие интеллектуальной мысли и научных исследований в сферах: а) лингвистики, что предусматривало, помимо других задач, переход от устного языка к письменному; стандартизацию берберского языка; подготовку и публикацию словарей, учебников, книг на едином, унифицированном берберском языке; б) литературы - с целью сохранения и поддержки литературного наследия берберской культуры; в) истории, где шла речь о том, чтобы заново «перечитать» историю Марокко и объективно описать роль берберского этноса в становлении государства. Другим важным направлением деятельности Берберского культурного движения явилась организация работы разного рода ассоциаций. По мнению лидеров движения, широкое внедрение единого берберского языка в сферу образования, средства массовой информации, в повседневную жизнь и деятельность государственных учреждений должно иметь конечную цель - утверждение берберского языка в качестве второго официального, наряду с арабским языком. Речь идет о паритетном двуязычии, пока еще формальном, но способном снять политическое напряжение среди берберов.

В 1970-е гг. сформировались различные локальные берберские ассоциации, представлявшие и защищавшие интересы берберов того или иного региона Марокко. Некоторые представители Берберского культурного движения были тесно связаны с королевской администрацией. Со своей стороны, государство всячески пыталось нейтрализовать возраставшее внимание общества к берберской проблематике, поэтому некоторые инновационные проекты берберов остались нереализованными.

Серьезное влияние на деятельность берберских организаций оказали события 1980-х гг. в соседнем Алжире, названные «берберской весной».

Тогда в столице Алжира и в университете Тизи-Узу прошли многочисленные публичные манифестации берберов, сопровождавшиеся вооруженными столкновениями. В 1983 г. властями Алжира была официально признана роль берберов как предков современных алжирцев. Эти события послужили примером для более политизированного и целенаправленного включения берберской тематики в социальную жизнь Марокко.

В начале 90-х гг. XX в. Берберское культурное движение выступило за признание единого берберского языка, «концептуальный пересмотр» истории Марокко и «полноценное» политическое представительство берберского населения в институтах государственной власти. Подобные требования вызвали беспокойство властей, которые решились на некоторые либеральные послабления: они предвещали открытость политики и возможность проведения диалога с населением. Этими благоприятными условиями воспользовались лидеры берберского движения, попытавшиеся в 1991 г. объединить свои усилия. Ряд берберских организаций сформулировали совместные требования к правительству, получившие название «Хартия амазигов», или «Агадирская хартия», поскольку этот документ был принят в ходе работы летнего университета в городе Агадир на берегу Атлантического океана - центре ареала традиционного проживания берберов.

«Берберская проблема» всерьез обеспокоила марокканские власти, которые стали осознавать, что укрепление основ марокканского общества и государства не произойдет без целенаправленной действий по решению данного вопроса. И именно такую политику стал проводить король Хасан II, а затем его сын Мухаммед VI. 24 августа 1994 г. на первом канале марокканского телевидения впервые в эфир вышли три выпуска новостей на берберских языках. А в конце 1994 г. королевским указом была сформирована национальная комиссия по проведению реформы системы образования во главе с советником короля Мезианом Бельфкихом.

90-е гг. XX в. ознаменовали собой новый этап становления идентичности амазигов. Этот процесс, по определению французского журналиста Ж. Доннэ, получил название «берберское возрождение в Марокко». Знаменательным событием стало учреждение в 1995 г. Всемирного конгресса амазигов (BKA). Он определяет себя как «неправительственную организацию, свободную от влияния государства и политических партий», и ставит своими основными задачами защиту и возрождение культурной идентичности берберов; содействие всестороннему развитию берберского этноса, как на своей исторической родине, так и за ее пределами; мобилизацию усилий для официального признания этнокультурной идентичности берберов.

Важную роль в усилении самосознания берберов сыграл «Берберский манифест», увидевший свет 1 марта 2000 г. Его основные

положения были следующими: вынесение «берберского вопроса» на общенациональное обсуждение; признание за берберским языком статуса «национального официального» средства коммуникации; разработка для наименее развитых регионов (все они - бербероговорящие) конкретных программ «приоритетного экономического развития»; обязательное обучение берберским языкам в образовательных учреждениях различных ступеней; изменение школьных программ с целью восстановления целостной картины истории Марокко; признание общественной необходимости берберских культурных ассоциаций с соответствующей финансовой поддержкой государства.

Учитывая стремление берберского населения к социально-культурному самовыражению, 30 июля 2001 г. король Мухаммед VI объявил об учреждении Королевского института берберской культуры. Это научно-исследовательское учреждение, где осуществляется составление, перевод и издание работ по берберским языкам и берберской культуре. Его задача - стать авторитетным научным учреждением в сфере изучения и распространения языка и культуры берберов в региональном, североафриканском и международном масштабах. Институт непосредственно подчиняется королю и находится под его опекой.

Важным проявлением этнокультурного самоутверждения берберов стало образованное в 2002 г. Берберское гражданское движение. Эта организация не имеет легального статуса, и ее представители выступают за введение единого берберского языка. Активисты движения критикуют деятельность Королевского института берберской культуры, призывают к бойкоту парламентских выборов и слаженнее всего сотрудничают с Всемирным конгрессом амазигов, где защищают интересы берберского населения по всему миру.

Оценивая возможности решения «берберского вопроса», диссертант приходит к следующим выводам.

1) Партийно-политическая система современного Марокко выполняет функцию передаточного механизма - от формирующегося гражданского общества к политической власти. На протяжении периода независимого развития она претерпела сложную эволюцию, влияя и на общественное поведение королевской власти, и на постепенную самоорганизацию марокканского общества.

2) Берберский этнос и представляющие его интересы политические партии постепенно интегрируются в партийно-политическую систему страны. Отношения между арабами и берберами не оказывают дестабилизирующего влияния на политический процесс в Марокко. «Берберские» партии не рассматриваются в качестве серьезной политической перспективы для реализации прав берберов на свою идентичность. Эти партии (точнее, протопартии) выполняют в политической системе Марокко триединую функцию. Они служат для

монархии «группами давления» на крупные политические силы (включая Истикляль) с целью снижения радикализма требований последних к монархии, объективно способствуют фрагментации политических сил в марокканском обществе и сохранении за королевской властью роли главного субъекта политико-экономического процесса в стране. «Берберские» партии создают среди определенной части берберской общности впечатление об адекватном представительстве берберских интересов в партийно-политической системе Марокко.

3) Берберская политика королевской власти - это сложная, двойственная стратегия. С одной стороны, нынешний монарх Мухаммед VI активно поддерживает инициативы представителей берберских организаций в их стремлении расширить свою деятельность; он выступает за реализацию новых инициатив и проектов по «берберскому вопросу». Однако, с другой стороны, монархия пресекает любые политизированные инициативы лидеров берберских движений. Само Берберское культурное движение явилось своего рода посредником между представителями интеллектуальной элиты и народом. Благодаря работе движения и других ассоциаций «берберский вопрос» стал активно обсуждаться в обществе, начались содержательные дискуссии о берберской идентичности. Теперь уже на новом социально-культурном уровне начался процесс возрождения берберского наследия и идентичности берберов в независимом Марокко.

Научные выводы, сформулированные в заключении диссертации, имеют значение не только для понимания роли «берберского фактора» в социально-политической жизни Марокко, но и для обобщений, относящихся к закономерностям становления современного марокканского государства. Среди этих выводов необходимо выделить следующие:

1) «Берберский фактор» выступает в качестве образующего компонента современной марокканской государственности.

2) Рост этнокультурного сознания берберов требует, по мнению диссертанта, создания единого берберского языка и его признания в качестве второго государственного языка Марокко.

3) Значительную роль в решении «берберской проблемы» сохраняет государство в лице монархической власти.

4) Признание особой этнокультурной идентичности берберов означает развитие принципов плюрализма в общественно-политической жизни Марокко.

Апробация. Диссертация была обсуждена, положительно оценена и рекомендована к защите с учетом высказанных замечаний на заседании Центра развития и модернизации ИМЭМО РАН 1 июля 2009 г. Основные положения диссертации изложены в научных публикациях автора.

Публикации по теме диссертации:

1. Володина М.А. Эволюция политической жизни Марокко в конце 90-х гг. ХХв. - начале третьего тысячелетия // Вестник Московского Университета. Серия 13. Востоковедение. № 1,2008,1 п.л.

2. Володина М.А. Марокко: монархия и многопартийность // Политика в XXI веке: вызовы и реалии. М.: Российский институт стратегических исследований, 2009,1,25 п.л.

Подписано в печать 19.10.2009 Формат 60x84/16 Гарнитура «Ариал». Печать офсетная. Объем 1,5 п.л. 1,1 а.л. Тираж 100 экз. Заказ 42 ИМЭМО РАН

117997, Москва, Профсоюзная, 23

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Володина, Мария Андреевна

Введение

Глава I. Этнонациональная специфика Северной Африки: исторический аспект.

1.1. Традиционный уклад берберского общества.

1.2. Берберское обычное право.

1.3. Языково-культурная идентификация берберов.

1.4. «Берберская политика» французского протектората.

Глава II. Становление и развитие современной политической системы Марокко.

2.1. Особенности формирования партийно-политической системы Марокко.

2.2. Роль «берберских» партий в политической жизни

Марокко.

2.3. Эволюция политической жизни Марокко (конец XX - начало XXI века) сквозь призму парламентских выборов.

2.4. Современная политическая система Марокко и становление гражданского общества.

Глава III. Берберские культурные и общественные организации Марокко.

3.1. Зарождение первых культурных ассоциаций - деятельность АМРЕК.

3.2. Становление Берберского культурного движения.

3.3. Деятельность Королевского института берберской

Культуры.j^g

Введение диссертации2009 год, автореферат по истории, Володина, Мария Андреевна

Распад мировой колониальной системы во второй половине XX века поставил перед народами, завоевавшими политический суверенитет, объективную задачу осуществления системной и всесторонней модернизации — преодоления общей отсталости, создания современных (индустриальных) экономических и политических институтов, осуществления культурных преобразований. Все эти меры были призваны облегчить переход обществ освободившихся стран на новую, более высокую стадию развития.

Эта задача модернизации актуальна и для таких стран Северной Африки, как Алжир и Марокко. В силу своего географического положения и особенностей исторического развития эти страны впитали в себя арабо-мусульманскую, африканскую и европейскую традиции. Однако в отличие от своих соседей — лежащих к востоку от Египта полирелигиозных государств Машрика, страны Магриба менее разнородны в конфессиональном плане. В этом регионе, являющемся «перекрестком» культур и традиций, особый смысл приобретает проблема взаимоотношений представителей различных этнических групп и общин; отличается здесь спецификой и государственная политика, поскольку реализуется она в полиэтнических обществах.

Страной, чей опыт национального строительства особенно интересен с точки зрения развития современных переходных обществ, является Королевство Марокко. Видимо, не случайно Нобелевский лауреат Джозеф Стиглиц назвал Марокко «молодой демократией»1. Согласно другому определению, предложенному авторитетным американским автором индийского происхождения, Фаридом Закария, Марокко можно аттестовать как «нелиберальную демократию»2.

1 Stiglilz J. Making Globalization Work. London 2006, c. 103.

2 Zakaria F. The Future of Freedom. Illiberal Democracy at Home and Abroad. N.Y.- L., 2003.

Марокканское общество имеет довольно сложную национально-этническую композицию. Двумя основными несущими этно-национальными конструкциями государственного устройства Марокко выступают арабы и другие коренные жители этой страны - берберы.

В настоящий момент движение за признание прав берберского населения и его исторической роли в общественной жизни Марокко постепенно укрепляет свои позиции. Поэтому политика королевства направлена на ослабление и «умиротворение» берберского партикуляризма (как и арабского этноцентризма), на адаптацию берберской этнокультурной специфики институтами политической системы Марокко. Сутью этой адаптации является преодоление неравномерности в региональном и этносоциальном развитии страны3.

Актуальность темы данного диссертационного исследования определяется остротой национально-этнической проблемы в Марокко и опытом ее решения. Имеющее давнюю историю движение за признание прав берберского населения Марокко отмечено в настоящее время постепенным возрастанием роли берберов и их организаций в общественной жизни королевства. В свою очередь, власти Марокко стремятся ослабить такие в равной степени опасные для целостности государства тенденции, как берберский партикуляризм (устремление к политическому обособлению) и арабский этноцентризм, пытаясь одновременно адаптировать берберскую этнокультурную специфику к институтам политической системы Марокко. Суть этой адаптации состоит в преодолении неравномерностей в региональном и этносоциальном развитии страны. В сложившихся условиях формирование марокканской нации жизненно необходимо для поддержания единства и территориальной целостности страны.

Проведенный в широком историческом контексте подробный и всесторонний анализ политических и социальных преобразований в Марокко

3 Межэтнические конфликты в странах зарубежного Востока, М., 1991, с. 247. важен как для выявления особенностей решения национально-этнической проблемы в самом этом государстве, так и для понимания связанных с национальным вопросом процессов развития стран Северной Африки в целом. Кроме того, специфика арабо-берберских отношений в Марокко, отличительные особенности формирующейся в условиях полиэтнического общества государственной модели могут быть приняты во внимание и учтены в ходе разработки характеристик подобных сложносоставных обществ в других странах мира, включая и Россию.

Научная новизна диссертации состоит в комплексном анализе марокканского опыта национального строительства и в изучении берберского компонента марокканского общества как главного участника социально-политической жизни страны. Эта проблема остается мало изученной, как в отечественной, так и в зарубежной науке, и данная работа является одной из первых попыток такого ее разностороннего рассмотрения.

Во многих научных исследованиях берберы рассматриваются исключительно как национальное меньшинство: оно проходит «культурно-лингвистическую ассимиляцию арабским окружением, .и национальную интеграцию, которая выражается в полном стирании различий между арабами и берберами»4. Берберам также часто отводят лишь роль «зрителя», опосредованно участвующего в процессах государственного строительства. В данной диссертационной работе берберы представлены как равные с арабами строители государственности Марокко. С этой целью автор подробно анализирует исторические особенности формирования в Марокко берберского компонента, взаимоотношения берберов и арабов, ставшую отправной точкой зарождения берберского самосознания «берберскую политику» французского протектората. Прослежены в работе и основные этапы поступательного развития марокканского государства на основе формирующейся марокканской нации.

4 Межэтнические конфликты в странах зарубежного Востока. М.,1991, с. 230.

В большинстве посвященных Марокко работ (З.А. Ментешашвили Берберы в общественно-политической жизни Марокко (50-70-е годы ХХв.). М., 1985) акцент сделан на противоречия, существующие между арабским и берберским компонентами марокканского общества. В ходе исследования автором диссертации были выявлены тенденции обратного характера и показано, что берберы являются равноправными участниками политического процесса в Марокко. Тематика проблемы, связанной с положением берберов в современном марокканском обществе, далеко не исчерпана, ибо уже в конце 90-х годов XX - начале XXI вв. Марокко вступает в новый этап своего развития, который характеризуется становлением марокканской нации. Изучение в диссертации этого явления, значимого не только для Марокко, но и для других сложносоставных переходных обществ, также составляет научную новизну настоящего диссертационного исследования.

Предметом исследования диссертации является комплекс вопросов, связанных с воздействием «берберского фактора» на социальную, политическую и культурную жизнь Марокко. Проблема берберов в Марокко исследуется в нескольких аспектах:

- как фактор постепенной модернизации страны; при том что включение берберской этносоциальной общности в политическую структуру марокканского государства и политика властей анализируются с позиции поступательного становления гражданского общества в Марокко;

- в качестве одного из важных компонентов формирования современного марокканского государства, где политика французского протектората стала отправной точкой зарождения берберской национальной идентичности, гармонично вписавшейся впоследствии, после обретения независимости, в процесс становления марокканской нации;

- как феномена марокканской истории и культуры, где берберское наследие - неотъемлемая составляющая.

Объектом исследования является «берберский фактор», его роль, динамика и основные векторы развития в социально-политической жизни Марокко второй половины XX - начала XXL века.

Хронологические рамки диссертации - середина 50-х годов XX -начало XXI века. Провозглашение независимости Марокко в 1956 году — отправная точка исследования. На выбор конечной даты исследования повлияли итоги всеобщих парламентских выборов, прошедших в Марокко в сентябре 2007 года и обозначивших особую роль «берберского фактора» в общественной жизни страны. Для более полного раскрытия проблемы необходим был исторический экскурс — во времена, когда Марокко находилось под французским протекторатом: именно тогда «берберская политика» французской колониальной администрации заложила основу для зарождения единого марокканского фронта борьбы за суверенитет.

Цель работы - проанализировать роль «берберского фактора» в становлении современного марокканского государства с тем, чтобы исследовать процесс постепенного формирования марокканской нации, политику государственной администрации в полиэтническом обществе Марокко, выделить и обозначить специфику данных процессов и дать им всесторонний анализ.

Исходя из означенной цели, диссертант поставил ряд исследовательских задач:

- рассмотреть характерные черты «берберской проблемы» и ее эволюции в Марокко;

- выделить на фоне жизнедеятельности берберской этнокультурной общности основные этапы становления современного марокканского государства, в рамках которого происходила консолидация арабо-берберской нации;

- определить роль берберов в формировании гражданского общества в Марокко;

- выяснить причины успехов и неудач, сопутствовавших действиям королевской власти по решению «берберской проблемы»;

- проанализировать роль берберского компонента в развитии современного марокканского общества, поступательное включение берберской традиции в марокканское культурное наследие.

Методологической основой диссертации являются системный подход и принцип историзма, предполагающие рассмотрение и оценку различных исторических, культурных и политических явлений в конкретном социальном и временном контексте. Опираясь на труды предшественников — отечественных, западных и арабских ученых, диссертант стремился критически их осмыслить и извлечь из них положения, которые бы способствовали созданию научно аргументированной работы.

Специфика «берберского вопроса» в Марокко требует междисциплинарного подхода, совмещающего в себе методы исторического, а также этнополитологического исследования. Так, для определения исторических и этнокультурных особенностей формирования берберской общности диссертант счел целесообразным критически использовать некоторые положения теории этногенеза, выдвинутой Л.Н.Гумилевым. Эти положения, став важным подспорьем в ходе исследования в диссертации политических и социальных аспектов жизнедеятельности берберского компонента в марокканском обществе, позволили выявить специфику постепенного становления марокканской нации (в отличие от предшествующих исследователей, настаивающих на постоянном противоборстве арабов и берберов в Марокко).

Опираясь на методологические разработки Р.Г.Ланды, Э.Геллнера, А.Аното, А.Летурно и ряда других отечественных, западных и арабских ученых, диссертантка постаралась найти оптимальный подход к исследованию «берберской проблемы». Автором были критически переосмыслены и использованы другие методологические установки современной общественной науки, в частности, те, что касаются представлений о формировании в мусульманских странах гражданского общества особого «неклассического» типа (Г.И.Мирский, В.Г.Хорос, В.В.Сумский, С.Кавирадж, С.Хилнани, С.Зубейда и др.).

Степень разработанности темы в научной литературе. В работах Н.С.Луцкой рассматриваются политические особенности взаимоотношений арабов и берберов в Марокко в 1920-1950- е гг.

З.А.Ментешашвюш5 исследует социальные отношения в берберской среде накануне и в период протектората, место и роль берберской этносоциальной группы в общественной жизни Марокко в 1950—70-е гг. Важным представляется и вывод З.А.Ментешашвили о росте берберского партикуляризма и его опасности для социально-политического развития страны.

Научные труды Н.С.Луцкой и З.А.Ментешашвили заложили серьезную основу для дальнейшего изучения «берберского вопроса», изложение которого доведено лишь до 1970-х гг. Охват в диссертации этой сложной проблемы в рамках более позднего периода (вторая половина XX - начало XXI вв.) восполняет существенный пробел в отечественном марокковедении.

Источники. Написанию работы предшествовало изучение автором широкого круга исторических источников и документальных материалов на арабском, английском и французском языках.

Прослеживая историческую эволюцию «берберской проблемы» (то есть признания роли берберов в процессе исторического развития Марокко), диссертант привлек в качестве исторических источников документы берберского движения (политические заявления и публикации, посвященные социально-культурной деятельности), выступления политических деятелей по заявленной проблематике, оценки «берберского возрождения»

5 Мснтешашвнли 3. А. Берберы в общественно-политической жизни Марокко (50—70-с годы XX в.). М., 1985. различными социально-политическими силами страны и т.д. Знакомство с данным корпусом литературы позволило лучше понять особенности социально-исторического контекста «берберской проблемы», адекватно осмыслить логику и мотивы действий марокканской монархии и других социально-политических сил страны. Важной частью источниковедческой базы работы стали тексты конституций Марокко, программные документы основных политических партий и движений, статистические данные о социальной структуре, демографическом составе и парламентских выборах в стране.

В качестве источника соискатель использовал мемуары короля ХасанаП6, содержащие яркие описания и точные характеристики социально-культурной и политической жизни Марокко, а таюке условия становления независимой марокканской государственности. Значительным подспорьем для проведенного исследования стали другие материалы, относящиеся к периоду французского протектората (например, мемуары и письма маршала Лиотэ7) и борьбе Марокко за национальный суверенитет. Были использованы изданные на арабском воспоминания лидеров партии Народное движение (Махджуби Ахердана, Абд аль-Крима Аль-Хатыба и др.), активистов Берберского культурного движения.8.

Важным источником, помогающим составить представление о современной марокканской государственности, стала официальная пресса этого государства. Содержащаяся в ней (а также и в статьях западных

6 Hassan II. Le Defi. Paris, 1976.

7 Lyautey Louis Hubert Gonzalve. Lyautey rAfricain.Textes et letters du marechal Lyautey. Prescntes par Pierre Lyautey.1915-1918. Paris, 1956.

8 Ахият Ибрахим. фур аль-Хигаб аль-амазигийя фи тасхих аль-мафахнм аль-фикрий ас-сеида. (Роль берберского выступления в разъяснении господствующих идейных концепций). Кыраа фи масар аль-харака ас-сакафийя аль-амазигийя. (В кн. Чтения, посвященные развитию Берберского культурного движения). Рабат, 2004. журналистов) информация послужила основой для анализа и характеристики парламентских выборов в Марокко за последние десять лет.

Научная литература. Работа над диссертацией потребовала обращения к общетеоретическим научным трудам по проблемам этнологии, социологии и культурологии, сконцентрированным на анализе межэтнических отношений, изучении многоконфессиональных и полиэтнических обществ. Наиболее значимыми являются труды отечественных (Л.Н.Гумилев, А.А.Празаускас, Э.А.Позд няков, Е.Б.Рашковский, Н.А.Симония, В.А.Тишков, Н.Н.Чебоксаров и др.) и зарубежных (Э.Геллнер, Д.Харт и др.) ученых, разрабатывавших на междисциплинарной основе проблематику этноса/нации, государства и гражданского общества. Важное значение имеют исследования (М.Ф.Видясовой, Р.Г.Ланды, В.И.Максименко, М.А.Сапроновой и др.), рассматривающие Магриб как единый регион. Они помогли автору найти подходы к анализу межэтнических отношений в переходном марокканском обществе.

Процессы становления современного марокканского государства, исторические этапы его формирования отражены в работах Н.С.Луцкой, М.С.Сергеева и др. Монография В.И.Максименко «Политические партии в переходном обществе» (1985) помогает составить представление о политических процессах в Марокко в широком историческом и социально-экономическом контексте. Ученый уделяет внимание роли королевского двора и значению «берберского фактора» в жизни марокканского общества. Оценивая «прагматичную» политику марокканского двора во главе с королем Хасаном П, В. И. Максименко приходит к заключению: всякое политическое маневрирование (то есть попытки переиграть соперников) эффективно тогда, когда в стране функционирует жизнеспособная модель развития, позволяющая основной части населения страны пользоваться результатами экономического роста9.

Значительную помощь в формировании представления об экономическом положении Марокко после обретения независимости (которое, безусловно, отразилось и на политической, и на культурной жаазни страны в рассматриваемый период) оказали работы российского экономиста В. А. Мельянцева10 и марокканского исследователя Ф.Уалалу11.

В определении современного положения берберских языков в Северной Африке и в Марокко помощь диссертанту оказали личные консультации ведущего российского специалиста по афразийским и африканским языкам В.Я.Пархомовского.

Подходы диссертанта к феномену «берберизма» отрабатывались с учетом следующих концептуальных трудов: «Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного» (1984), «Зарубежный Восток и современность» (1975), «На новом пути» (1968). Помогли автору сформулировать подходы к проблеме «берберизма» работы по востоковедной конфликтологии, и, в частности, монография «Межэтнические конфликты в странах зарубежного Востока» (1991).

В советском востоковедении о «берберской проблематике» говорится в работах Н.С.Луцкой, 3. А. Ментешашвили, JI. А. Фитуни, В. Г. Расницына и других. В частности, в монографии Н. С. Луцкой анализируется положение берберов в доколониальный период и их противодействие (длительное и довольно эффективное) западным державам в период протектората (создание и деятельность Республики Риф в 1921-1926 гг.). Рассматривает Н. С. Луцкая

9 См.: Максимснко В.И. Политические партии в переходном обществе. М., 1985.

10 Мельянцев В. А. Экономический рост стран Магриба. М., 1984 Уалалу Ф. Очерки марокканской экономики. Пер. с франц. М., 1983.

12 Луцкая Н.С. Республика Риф. М., 1959 и политические особенности взаимоотношений двух крупнейших этнокультурных групп Марокко - арабов и берберов.

В работе 3. А. Ментешашвили13 речь идет о положении берберского этноса в марокканском обществе. Автор сосредоточил внимание на таких важных проблемах исторического и политического бытия берберской этнокультурной общности, как социальные отношения у берберов накануне и в период протектората, социально-политические сдвиги и усиление берберской элиты в 50-60-х годах XX века, место берберской этносоциальной группы в общественной жизни Марокко в 1960-70-е годы. В целом, труд 3. А. Ментешашвили заложил серьезную основу для дальнейшего изучения «берберского вопроса», изложение которого доведено ученым лишь до середины 70-х годов прошлого века. Так что охват в данной диссертации этой сложной проблемы в рамках более позднего периода (вторая половина XX - начало XXI века) восполняет существенный пробел, существовавший в отечественном марокковедении после выхода в свет работы 3. А. Ментешашвили.

Значительным подспорьем для понимания особенностей конституционной системы Марокко послужили исследования М. А. Сапроновой и.

В зарубежной арабистике существуют два подхода, сформированные на основе представлений о структуре традиционного берберского общества. К первому принадлежат такие исследователи, как А.Аното, А.Летурно15,

1 /л 17

Э.Маскерей и Р. Монтань , которые выделяют роль берберских политических институтов (роль общины, объединений и союзов племен), но

13 3. А. Ментешашвили. Берберы в общественно-политической жизни Марокко (50—70-е годы XX в.). М., 1985.

14 Сапронова М.А Арабский Восток: Власть и Конституции. М.,2001.

15 Hanoteau, A, Letoumeux A. La Kabylie et les coutumes kabyles. Paris, 1893.

16 Masqueray, E. Formation des cites chez les populations sedentaires de l'Algdrie. Centre de Recherches et d'Etudes sur les Societes Mcditerninccnncs. Aix-cn-Provcncc. 1983.

17 Montagne Robert The Berbers Their Social and Political Organisation.London, 1973. в то же время не придают определяющего значения родственным отношениям внутри берберского общества.

Сторонники другого научного подхода разделяют принципы

1 ft сегл1ентарной теории, авторство которой принадлежит Э.Геллнеру (одним из его последователей выступает Д.Харт19). Эти ученые и их единомышленники в своих работах вообще поставили под сомнение возможное становление в обозримом будущем политических институтов в берберском обществе, придавая особое значение социальной структуре берберского народа. Она, по их представлениям, сама по себе являлась действенным механизмом поддержания стабильности и порядка внутри берберских племен. Важные научные результаты, полученные представителями вышеуказанных направлений, помогли автору данной диссертации найти оптимальный подход к исследованию «берберской проблемы», проанализировать в комплексе роль берберского компонента в социальной структуре Марокко, а также и других стран Северной Африки.

По представлению диссертанта, противоречие в оценках социальной структуры традиционного марокканского общества реально существует, и оно требует диалектического подхода. Такой подход еще в середине 1980-х годов применил Р. Г. Ланда. С одной стороны, российский ученый писал «об особой устойчивости патриархально-клановых структур и традиционных институтов в марокканской деревне». С другой стороны, он обратил внимание на то, что под воздействием процессов модернизации «внутриплеменные связи ослабляются и утрачивают мыслимый лишь при натуральном хозяйстве патриархальный характер»20.

18 Gellner Е. A., Saints of the Adas. London, 1969.

19 Hart D. Le code penal dans Ie droit coutumier precolonial berbcre du Souss ct dc 1'Anti-Atlas. // Histoire des Amazighes. Symposium International sur l'histoirc des Beiberes. La sixicme session de l'Univcrsitc d'etc. Agadir, 2000.

20 Ланда Р.Г. Марокко: 30 лет независимости. М., 1985, с.41.

Работы западных ученых (У.Зартмана21, Дж.Уотербери22, Дж.Энтелиса и др.) помогли выработке системного подхода к исследованию современной марокканской политики и роли в ней берберов. Для исследования политической системы Марокко, в особенности, для анализа результатов парламентских выборов в последнее десятилетие, значительную помощь оказали работы известного марокканского ученого М.Този24.

Среди зарубежных авторов, специально занимавшихся проблематикой марокканских берберов, необходимо выделить Р.Монтаня - одного из первых исследователей берберского общества. Его фундаментальный труд «Социально-политическая жизнь берберов» (1931г.) и в наши дни считается одним из основополагающих исследований берберов Северной Африки. Особого внимания заслуживает монография французского исследователя алжирского происхождения С.Шакера «Берберы сегодня» (1989г.), предметом которой стал анализ берберского общества, роли берберов в социальной и политической жизни Алжира и Марокко.

Для исследования «берберской проблемы» большую значимость имеют работы зарубежных авторов Л.Фелью , Г.Кратохвил и др. Они рассмотрели современное положение берберского населения в Марокко, уделив особое внимание берберским ассоциациям и культурным движениям. Поскольку вопрос о становлении и развитии Берберского культурного движения практически не раскрыт в современных отечественных исследованиях,

21 Zartman I.W. Elites in The Middle East. Praeger, 1980.

22 Waterbuiy J. The Commander of the Faithful- the Moroccan Political Elite. A Study of Segmented Politics. L., 1970.

23 Entelis J.P. Comparative Politics in North Africa: Algeria, Morocco, Tunis. Syracuse, 1980.

24 Tozy M. Monarchic et islam politique au Maroc. Presses de sciences PO. Paris, 1999.

25 Feliu Laura. Le Mouvement culturclle amazigh (MCA) au Maroc. L'annec du Maghreb, 2004, CNRS EDITIONS, Paris, 2006.

26 Kratochvvil Gabi. Quelques reflexions sur le role des Associations Culturelles Amazighes au sein du Mouvement Cultural Amazigh au Maroc. // Histoirc des Amazighes. Symposium International sur rhistoirc des Berberes. La sixieine session de l'Universite d'etc. Agadir, 2000. работы этих ученых представляют особую ценность: они содержат богатый эмпирический материал, необходимый для анализа современных исторических, культурных и политических процессов в Марокко.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее материалы могут быть использованы в университетских лекционных курсах, при подготовке востоковедов-историков и политологов, в особенности специализирующихся по проблемам межэтнических отношений. Помимо этого, работа может послужить источником эмпирических данных и аналитических оценок для работников российских государственных учреждений, занимающихся анализом общественной динамики государств Северной Африки как перспективных внешнеполитических партнеров России.

Апробация. Диссертация была обсуждена, положительно оценена и рекомендована к защите с учетом высказанных замечаний на заседании Центра проблем развития и модернизации ИМЭМО РАН 1 июля 2009 г. Основные положения диссертации изложены в научных публикациях автора.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. «Берберский фактор» впервые анализируется в диссертации как важный компонент становления марокканского гражданского общества, хотя его характеристики по многим показателям отличаются от западного «эталона». Этот фактор является предметом постоянного внимания марокканской власти, признающей государствообразующую роль берберского этноса в жизни современного Марокко и стремящейся проводить стратегию, которая исключала бы политическую дискриминацию берберов по мотивам этнического происхождения и историко-культурного обособления. Свидетельством такого сбалансированного стратегического курса может служить фактическое отсутствие политических конфликтов на национально-этнической почве в Марокко. Монархическая власть все большее внимания обращает на культурные аспекты «берберского вопроса», что подразумевает специальное внимание к берберским языкам и истории, обычаям и традициям берберского населения Марокко.

2. Принимая во внимание рост этнокультурного самосознания берберов в новейшее время, диссертант полагает, что в Марокко впоследствии следует придать единому берберскому языку статус второго государственного, наряду с арабским. Официальное двуязычие может способствовать укреплению основ марокканской государственности: оно подорвет позиции сторонников берберского партикуляризма и позволит власти показать свое неравнодушие к проблеме национальной идентичности берберов.

3. Верховная власть в Марокко, своевременно осознав опасность неконтролируемого роста национально-этнических противоречий, задействовала немалые экономические, политические, идейно-культурные и информационные ресурсы для интегрирования берберов в марокканское общество на полноправной основе. Упор сделан не только на социально-экономическую и политическую сферу, но и на этнокультурные проблемы, являющиеся особенно чувствительными для берберов. Такую политику властей автор считает важным средством интеграции берберов в общемарокканское социокультурное пространство, действенным способом сохранения единства и территориальной целостности марокканского государства. Решение «берберской проблемы» в Марокко может стать моделью согласования несходных интересов в сложносоставных и переходных обществах.

4. Признание особой этнокультурной идентичности берберов является символом и синонимом развития плюрализма и демократизации в Марокко.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Берберский фактор в общественно-политической жизни стран Северной Африки"

Заключение

Проведенное исследование позволяет сделать несколько выводов, имеющих значение не только для понимания роли «берберского фактора» в социально-политической жизни Марокко, но и для обобщений, относящихся к закономерностям становления современного марокканского государства.

Марокко представляет собой методологически значимый случай формирования государства-иации на основе сложного взаимодействия двух основных культурно-цивштизационных субстратов — арабского и берберского. По представлению диссертанта, длительный исторический компромисс между элитами автохтонных берберов и пришедших в Марокко арабов заложил основы постепенного складывания марокканской нации. Сама историческая продолжительность данного процесса, межэтнические браки в среде элитных слоев населения, совместная борьба за суверенитет и современная политика в период суверенитета заложили основы для отнюдь не бесконфликтного становления и марокканской государственности, и марокканской нации.

Важно однако, что несмотря на конфликтность экономических и политических процессов, противоречия внутри марокканского общества не подавляются, как это имеет место во многих других переходных обществах. Они открыто проявляются и через парламентские выборы выносятся на «суд» народа, что пока дает возможность и монархии, и основным социально-политическим силам Марокко довольно эффективно избегать конфликтных ситуаций.

Парламентские выборы 2007 г., в которых приняли участие лишь 37% от списочного состава избирателей, продемонстрировали правящей элите, включая королевский двор, глубокую неудовлетворенность народа социально-экономической политикой и действиями самих правящих групп по управлению страной. Снижение избирательной активности, особенно заметное по сравнению с 1960-1970-ми годами, ясно указывает правящему классу на необходимость внесения существенных коррективов в управление политической системой Марокко. Упреждающие действия властей, как показывает марокканский опыт, предпочтительнее для основных социально-политических сил страны, чем революционное брожение в обществе с труднопрогнозируемым исходом.

Многочисленные перегруппировки социально-политических сил, значительная непредсказуемость и неопределенность результатов парламентских выборов, неоднократные «интервенции» монархической власти в политический процесс и нередкие «отступления» от бескомпромиссно заявленных позиций (новые конституции и новые выборы, уступки народу и оппозиции) - эти и многие другие обстоятельства свидетельствуют о постепенном становлении марокканского гражданского общества, пусть его характеристики по многим показателям и отличаются от западного «эталона».

Значительное место в формировании марокканского гражданского общества принадлежит «берберскому фактору», являющемуся предметом постоянного внимания и озабоченности марокканской власти. Сознавая важнейшую государствообразующую роль берберского этноса в жизни современного Марокко, власть стремится осуществлять стратегию политической адаптации и интеграции берберов в структуру общества и не допускать их дискриминации по этническому и историко-культурному принципу.

Косвенным свидетельством сбалансированности данного стратегического государственного курса может служить фактическое отсутствие политических конфликтов на национально-этнической почве в Марокко. Монархическая власть и ассоциированные с нею силы, особенно в начале третьего тысячелетия, все большее внимание обращают на культурные аспекты «берберского вопроса», включая сюда повышенное внимание к берберским языкам и истории, обычаям и традициям автохтонных жителей Марокко. Деятельность короля Мухаммеда VI в этой весьма чувствительной для берберов сфере общественной жизни позволяет говорить о формировании предпосылок для выхода марокканского общества на новый, более высокий уровень социально-политического равновесия. Его смысловым содержанием может стать равноправный статус (во всех аспектах его социо-культурного и политического бытия) арабов и берберов.

Рассматривая интегрирующую роль берберов в историческом развитии Марокко, диссертант имел в виду существование иных моделей государственной организации сложно составных переходных обществ, в частности Турции. В самом деле, между берберами и курдами существует принципиальное сходство: оба эти этноса проживают дисперсно, на территории нескольких стран. Однако стремление объединиться в национальное государство у берберов, как показывает опыт их исторического развития, практически отсутствует. В то же время социально-исторический контекст развития турецких курдов принципиально отличался (и отличается) от формы существования марокканских берберов.

Стремление турецких курдов к утверждению собственной идентичности имеет следствием желание их этнического самоутверждения в форме политического суверенитета и «собственного» государства по нескольким причинам. Первая - агрессивный характер турецкого национализма по отношению к другим этносам, проживающим на территории этой страны (традиция, фактически идущая от К. Ататюрка). Ущемление национальной и культурной идентичности курдов подталкивает наиболее «пассионарную» часть этой этнической общности к вооруженному сопротивлению центральной власти. Второе, фактическая неразработанность/ отсутствие государственной политики в отношении интеграции курдов в институты и структуры общества современной Турции. Фактически курдская элита не представлена в элите (политической, интеллектуальной, экономической и военной) современной Турции. Отсюда вытекает отсутствие заинтересованности «верхов» курдского этноса в существовании единого и неделимого турецкого государства. Третья причина - очевидная несформированность курдского среднего класса и, как следствие, отсутствие ориентации курдов в целом на сохранение единого экономического и политического пространства Турции227. Напротив, среди берберов процесс конституирования среднего класса уже наметился как тенденция*. Поэтому они стремятся решать свои проблемы и противоречия и с арабами, и с властью в рамках сложившейся политической системы, добиваясь повышения ее представительного характера.

С момента обретения независимости представители берберского населения Марокко настойчиво стремились к признанию своей значительной роли в культурной жизни страны. Благодаря своей активной деятельности, содействию короля, в истории независимого Марокко наблюдается поступательное развитие и реализация идей представителей берберского населения. Начав с малочисленной группы берберов, создавших небольшие ассоциации, далее сформировав свою партию, на данный момент они добились того, что «берберский вопрос» широко обсуждается не только в Марокко, но и за его пределами. Если Народное движение являлось защитником интересов берберов на политической арене, то Берберское культурное движение стремилось быть выразителем идей берберского народа на культурном уровне.

Одним из успехов деятельности ассоциаций явилось создание первого в истории Королевского института культуры берберов. На данный момент

227 См.: Rethinking Modernity and National Identity in Turkey. Scattlc-L., 2003. c. 16-18.

В это образование входят мелкие и средние предприниматели, интеллигенция, служащие, т.е. группы населения, в наибольшей степени затронутые процессами модернизации. Уже в 60-70-с гг. процесс развития среднего класса у берберов был ускорен становлением сусн как общности мелких и средних предпринимателей. профессорами института ведется активная работа по стандартизации лексики и грамматики берберского языка, который впоследствии мог бы стать государственным, наравне с арабским. Выше говорилось о неэффективности данного Института; однако сам факт создания подобного академического учреждения свидетельствует о положительной динамике процесса признания властями проблемы берберской идентичности. Об ощутимых политических и культурных результатах деятельности Королевского института можно будет говорить в ближайшем будущем.

Оценивая возможности решения «берберского вопроса», диссертант пришел к заключению, что Берберское культурное движение стало своего рода связующим «мостом» между представителями интеллектуальной элиты и народом. Благодаря Берберскому культурному движению и работе ассоциаций «берберский вопрос» стал активно обсуждаться в обществе, начались содержательные дискуссии о берберской идентичности. Ассоциации смогли объединить значительное число культурно ориентированных берберов. Теперь уже на новом социально-культурном уровне начался процесс возрождения берберского наследия и идентичности берберов в независимом Марокко. В стране продолжаются объективные процессы роста этнокультурного самосознания берберов, одной из характерных черт которого стала разработка нового усовершенствованного учебного пособия по изучению языка амазигов для средних учебных заведений. В стране высказываются предположения о возможном влиянии данных мер на введение берберского языка в качестве второго государственного языка Марокко.

На наш взгляд, официальное двуязычие будет способствовать укреплению фундаментальных основ марокканской государственности по следующим причинам. Во-первых, будут подорваны политические позиции берберских партикуляристов, что, как представляется, важно и в аспекте положения Марокко в мире, где, как известно, набирает силу новая «волна самоопределений» (Косово и т.д.). Во-вторых, такой акт будет иметь все же формальный характер, поскольку он, несомненно, будет знаком внимания власти к национальной идентичности берберов.

Марокко принадлежит к тем сложносоставным переходным обществам, политические элиты которых своевременно осознали опасность неконтролируемого роста национально-этнических противоречий для государства как такового. И хотя понимание опасности пришло с некоторым опозданием, все же власть задействовала немалые экономические, политические, идейно-культурпые и информационные ресурсы с целью интеграции берберов в структуру марокканского общества на полноправной основе. Интеграционные действия включают в себя два принципиальных направления: 1) распространение политики развития (т.е. экономического роста, снижения социально-имущественных диспаритетов, увеличения занятости, особенно в «отсталых» районах) на берберское население в целом; 2 ) повышение внимания государства к особо чувствительной для берберов этнокультурной проблематике как к средству их окончательной интеграции в общемарокканское социо-культурное пространство.

Подобный образ действий есть довольно эффективное средство сохранения единства и территориальной целостности государства, поэтому подход к «берберской проблеме» мог бы стать положительным примером согласования несходных интересов во многих переходных обществах.

Список научной литературыВолодина, Мария Андреевна, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Официальные сайты правительства Марокко:

2. Сайт правительства Марокко http ://www .maroc .mа

3. Сайт палаты представителей http://www.parlement.ma

4. Сайт палаты советников http://www.cliambredesconseillers.org/

5. Сайт премьер-министра Марокко http://www.pm.gov.ma

6. Сайт проходящих в стране выборов http://www.elections.gov.ma

7. Сайт министерства культуры Марокко http://www.minculture.gov.ma/

8. Официальные сайты основных политических партий Марокко. Партия Народное движение http://www.liarakamp.ma

9. Партиия Истикляль http://www.istiqlal.ma

10. Партия справедливости и развития http://www.pjd.ma

11. Социалистический союз народных сил http://www.usfp.ma1.. Материалы и документы общественных и культурных организаций и ассоциаций берберов.

12. Сайты берберских организаций и ассоциаций:

13. Сайт Всемирного конгерсса амазигов http://www.congres-mondial-amazigh.org.

14. Сайт кабилов Алжира http://www.kabyle.com

15. V. Личные беседы и интервью диссертанта с лидерами берберских организаций и ассоциаций.

16. Материалы беседы автора с Ибрахимом Ахьятом. Рабат, 24.02.2005г.

17. VI. Воспоминания и мемуары

18. Basri D., Belhaj A. etc. Edification d'un etat moderne. Le Maroc de Hassan П. Paris, 1986.

19. Hassan II. Le Оёй. Paris, 1976.

20. Lyautey,Louis Hubert Gonzalve. Lyautey Г Africain.Textes et letters du marechal Lyautey. Presentes par Pierre Lyautey. 1915-1918. Paris, 1956.

21. Rami, Ahmed. http://www.rami.tv1. VII. Периодическая печать1. Россия1. Азия и Африка сегодня. М.2. Вопросы истории. М.3. Народы Азии и Африки. М.1. Франция

22. Annales de FAfrique du Nord. P.

23. Annuaire de l'Afrique du Nord. Algerie Maroc - Tunisie - Libye. Aix-en-Provence.6. Monde diplomatique. P.

24. Politique international. P.8. Le Figaro.-P.9. Liberation. — P.10.Le Monde. P.11. Jeune Afrique. P.1. Марокко

25. Aujourd'hui le Maroc Casablanca.

26. La nouvelle tribune Rabat.14. L'Opinion Rabat.15 .La liberation Casablanca.

27. La Gazette du Maroc Casablanca.17.L'Economiste Casablanca.

28. Le Matin du Sahara et du Maghreb Casablanca.

29. Maroc Hebdo International Casablanca.20.Le Reporter Casablanca.

30. Литература на русском языке

31. Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. М., 1996.

32. Антология берберской литературы (Марокко). М., ИВ РАН, 2005.

33. Аяш А. Итог одной колонизации. М.,1958.

34. Бернар О. Северная и Западная Африка. М., 1949.

35. Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М., 1987.

36. Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Социология. Политика. Международные отношения. М., 1974.

37. Видясова М.Ф. Социальные структуры доколониального Магриба: генезис и типология. М., 1987.

38. Видясова М.Ф. Джихад без войны. Т. 1-2. М., 2005-2007.

39. Видясова М.Ф., Орлов В В. Политический ислам в странах Северной Африки. История и современное состояние. М., 2008.

40. Геллнер Э. Разум и культура: историческая роль рациональности и рационализма. М.3 2002.

41. Геллнер Э. Условия свободы: Гражданское общество и его исторические соперники. М., 2004.

42. Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991.

43. Гражданское общество. Мировой опыт и проблемы России. М., 1998.

44. Завадовский Ю.Н. Берберский язык. М., 1967.

45. Жоли Ф., А.Аяш, Ж.Фардель, Л.Сюэш. География Марокко. М., 1951.

46. Каминский С.А. Институт монархии в странах арабского Востока. М., 1981.

47. Кожокин Е.М. История бедного капитализма. Франция ХУ1П-первой половины XIX века. М., 2005.

48. Ланда Р.Г. Марокко: 30 лет независимости. М., 1985.

49. Ланда Р.Г. История Алжира XX век. М.,1999.

50. Лебедев Д. Республика Риф. М.-Л., 1931.

51. Луцкая Н.С. Республика Риф. М., 1959.

52. Луцкая Н.С. Очерки новейшей истории Марокко. М., 1973.

53. Луцкая Н.С. К вопросу о марокканских берберах. В сборнике: История и экономика стран арабского Востока. М., 1973.

54. Луцкая Н.С. Марокко вновь обретает независимость. М., 1958.

55. Максименко В.И. Политические партии в переходном обществе. М., «Наука», 1985.

56. Максименко В.И. Интеллигенция в странах Магриба. М., 1980.

57. Малышева Д.Б. Религия и общественно-политическое развитие арабских и африканских стран. (70-80-е годы.) М., 1986.

58. Межэтнические конфликты в странах зарубежного Востока, М., 1991.

59. Мельянцев В.А. Экономический рост стран Магриба. М., 1984.

60. Ментешашвили З.А. Французская политика по отношению к берберам Марокко в годы протектората. // Время, проблемы, события. Тбилиси, 1985.

61. Ментешашвили З.А. Берберы в общественно-политической жизни Марокко (50-70-е годы ХХв.). М., 1985.

62. Мирский Г.И. «Третий мир»: общество, власть, армия. М., 1976.

63. Мохов Н.В. Роль политической системы Алжира в формировании национальной идентичности. Автореферат диссертации канд.полит.наук. М.,2008.

64. Поздняков Э.А. Нация. Национализм. Национальные интересы. М., 1994.

65. Поздняков Э.А. Философия государства и права. Москва, 1995.

66. Развивающиеся страны: закономерности, тенденции, перспективы. М., 1974.

67. Рашковский Е.Б. Научное знание, институты науки и интеллигенция в странах Востока XIX — XX века. М., 1990.

68. Рашковский Е.Б. Науковедение и Восток. М., 1980.

69. Сапронова М.А. Арабский Восток: Власть и Конституции. М.,2001.

70. Сергеев М.С. Берберы Северной Африки: прошлое и настоящее. М., 2003.

71. Сергеев М. С. История Марокко. XXI век. М.,2001.

72. Сорос Дж. Открытое общество. Реформируя глобальный капитализм. Пер. с англ. М., 2001.

73. Социальный облик Востока. М., 1999.

74. Сумский В.В. Национализм и авторитаризм. М., 1987.

75. Тишков В.А. Реквием по этносу. М., 2003.

76. Уалалу Ф. Очерки марокканской экономики. Пер. с франц. М., 1983.

77. Чебоксаров Н.Н., Чебоксарова И.А. Народы. Расы. Культуры. М., 1985.

78. Этносы и конфессии на Востоке: конфликты и взаимодействие. М.,МГИМО, 2005.

79. Этнополитология. Учебное пособие-хрестоматия. М., 2001.

80. Литература на иностранных языках.

81. A Political Economy of the Middle East. State, Class and Economic Development. Ed.by A.Richards and J.Waterbury. Boulder, 1990.

82. Al-Jabiri M. Human Development in the Arab World. Geneva, 1995.

83. Amin Samir. La nation arabe: Nationalisme et lutes de classes. Paris, Les ed. De Minuit, 1976.

84. Arabs and Berbers: From Tribe to Nation in North Africa. Ed.by Ernest Gellner and Charles Micaud. London, 1972.

85. Barbour Nevill. Morocco.London, 1965.

86. Belouchi Belkasem. Portraits d'hommes politiques du Maroc. Afrique Orient, 2002.

87. Bentaleb Hassan. Le projet de loi sur les partis politiques au Maroc.www.elections-maroc.com

88. Benhlal Mohamed. Le college d'Azrou. La formation d'une elite berbere civile et militaire au Maroc. KARTHALA-IREMAM,2005.

89. Bernard A. La France au Maroc, Paris, 1917.

90. Brignon J. Et les autres. Histoire du Maroc, Hatier, Paris,1967.

91. Bulletin d'information de l'institut Royal de la culture amazighe. Semestriel, №1, Mai 2003.

92. Chaker, Salem. Berberes aujourd'hui.Paris,1989.

93. Cherkaoui Mohamed. Morocco and the Sahara. Social Bonds and Geopolitical Issues. Oxford, 2007.

94. Civil Society: History and Possibilities. Cambridge, 2001.

95. Crawford, David. Royal Interest in Local Culture : Amazigh Identity and the Moroccan Statehttp://wmv.faculty.fairfield.edii/dcrawford/crawfordroyalinterest.pdf

96. Crawford, David. How "Berber" Matters in the Middle of Nowhere// <http://www.faculty.fairfield.edu/dcrawford/crawfordberbermatters.pdf

97. Crawford,David. Morocco's Invisible Imazighen// <http://www.facul1y.fairfield.edu/dcravvford/crawfordinvisibleimazighen.pdf

98. Crawford, David. Essentially Amazigh: Urban Berbers and the Global Village//http://www.faculty.fairfield.edu/dcrawford/crawfordessentialamazigh.pdf

99. Cubertafond Bernard. La vie politique au Maroc. L'Harmattan, 2001.

100. Entelis J.P. Comparative Politics in North Africa : Algeria, Morocco, Tunis. Syracuse, 1980.

101. Feliu Laura. Le Mouvement culturelle amazigh (MCA) au Maroc. L'annee du Maghreb, 2004, CNRS EDITIONS, Paris, 2006.

102. The Forging of Nationhood. New Delhi, 2003.

103. French-Speaking Africa. The Search of Identity.N-Y., 1965.

104. Fukuyama F. State-Building: Governance and World Order in the 21-st Century. Ithaca, N.Y., 2004.

105. Gaudefroy-Demombynes,R. L'oeuvre francaise en matiere d'enseignement au Maroc, Paris,1928, p. 119, quoted in John P.Halstead, Rebirth of a nation: The origins and rise of Moroccan nationalism^ 912-1944), Cambridge, 1967.

106. Gellner E.A., Saints of the Atlas. London, 1969.

107. The Government and Politics of the Middle East and North Africa. Boulder, Col.,1980.

108. Hanoteau L.A. et Letourneux A. La Kabylie et les coutumes kabyles, Paris, 1893.

109. Hart David M. Le code p6nal dans le droit coutumier precolonial berbere du Souss et de PAnti-Atlas. Dans:Histoire des Amazighes. Symposium International sur l'histoire des Berberes.La sixieme session de l'Universite d'ete. Agadir, 2000.

110. Hazen William E. Minorities in Assimilation: The Berbers of North Africa//Tlie political Role of Minority Groups in the Middle East. N-Y., 1979.

111. Histoire des Amazighes. Symposium International sur l'histoire des berberes. Histoire contemporaine.Agadir,2000.

112. Hoffman. В. G. The Structure of Traditional Moroccan Rural Society. Hague, 1967.

113. Human Development in the Arab World: The Cultural and Societal Dimensions. United Nations, 1995.

114. Ibrahim Saad Eddin, "Civil Society and Prospects for Democratization in the Arab World, A.R.Norton (ed.)" Civil Society: in the Middle East. Leiden: E.J.Brill, 1995.

115. Ilahiane Hsain. The Berber Agdal Institution: Indigenous Range Management in the Atlas Mountains. // Ethnology. Pittsburg, 1999. Vol.38, №1.

116. Initiation a la langue amazighe. Rabat, IRCAM,2004.

117. Al-Jabiri M. Human Development in the Arab World.Geneva, 1995.

118. Kraus Wolfgang. Contestable Identities: Tribal Structures in the Moroccan High Atlas// The Journal of the Royal Anthropological Institute. L., 1998. -Vol.4, №1.

119. La literature amazighe. Oralite et ecriture. Specificites et perspectives. Rabar, IRCAM, 2004.

120. Landau, Rom. Morocco Independent. London, 1961.

121. Laoust Emile. Amazigh Words and Things. Translated by Ahmed Chaabihi. Rabat, 2004.

122. Luccioni Joseph. L'elaboration du Dahir Berbere du 16 mai 1930. Dans : Revue de L'Occident musulman et de la Mediterranee. 38,1984, Aix-en-Provence.

123. Lafuente Gilles. Dossier maroccain sur le dahir berbere de 1930. Dans : Revue de L'Occident musulman et de la Mediterranee. 38,1984, Aix-en-Provence.

124. Lugan Bernard. Histoire du Maroc. Des origins a nos jours. Criterion, Paris, 1992.

125. Masqueray, E. Formation des cites chez les populations sedentaires de I'Algerie. Centre de Recherches et d'Etudes sur les Societes Mediterraneennes. Aix-en-Provence. 1983.

126. Le Maroc politique. De l'independence a 1973. Textes rassembles et presentes par Claude Palazzoli. Paris, 1974.

127. Montagne Robert The Berbers Their Social and Political Organisation.London, 1973.

128. Montagne, Robert. Regards sur le Maroc. Actualite de Robert Montagne avec une preface de M.Chirac. Paris, CHE AM, 1986.

129. Montagne, Robert. La vie sociale et la vie politique des berberes. Afrique Francaise, Paris, 1931.

130. Mustapha el Kadery. Les berberes entre le mythe colonial et la negation national. Le cas du Maroc // Histoire des Amazighes. Symposium International sur l'histoire des Berberes. La sixieme session de FUniversitee d'ete. Agadir, 2000.

131. Political Liberalization and Democratization in the Arab World. Vol.2. Comparative Experiences, Boulder, London, 1998.

132. Roberts Hugh. Perspectives on Berber Politics: On Gellner and Masqueray, or Durkheim's Mistake//The Journal of the Royal Anthropological Institute. — L., 2002. -Vol.8., №1.

133. Sami Zubaida. Civil Society , Community, and Democracy in the Middle East, Civil Society: History and Possibilities. Cambridge, 2001.

134. Scenes et coulisses de F election au Maroc. Les tegislatives 2002. IREMAM-KARTHALA, 2004.-Q/L^

135. Stiglitz J. Making Globalization Work. London, 2006.

136. Tozy Mohamed.Monarchie et islam politique au Maroc. Presses de sciences PO. Paris, 1999.

137. Tozy Mohamed et Beatrice Hibou. Les enjeux des elections au Maroc. Fevrier 2002. http:// wvvw.ceri-sciences-po.org

138. Waterbury J. The Commander of the Faithful- the Moroccan Political Elite. A Study of Segmented Politics. L., 1970.

139. Waterbury J. North for the Trade: The Life and Times of a Berber Merchant. Berkeley, 1972.

140. Zakaria F. The Future of Freedom. Illiberal Democracy at Home and Abroad. N.Y.-L., 2003.

141. Zartman I. William. The Political Economy of Morocco. N.Y.-L., 1987.

142. Zartman I.W. Morocco: Problems of New Power. N.Y., 1964.

143. Zartman I.W. Elites in The Middle East. Praeger, 1980.