автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Брянские говоры в восточнославянском диалектном ландшафте: Пространственные и временные параметры

Полный текст автореферата диссертации по теме "Брянские говоры в восточнославянском диалектном ландшафте: Пространственные и временные параметры"

Российский государственный педагогический университет имени А.И.Герцена

На правах рукописи

БАТОЖОК НАТАЛЬЯ ИГОРЕВНА

БРЯНСКИЕ ГОВОРЫ В ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОМ ДИАЛЕКТНОМ ЛАНДШАФТЕ: ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ И ВРЕМЕННЫЕ ПАРАМЕТРЫ

Специальность 10.02.01 - русский язык.

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Санкт-Петербург, 1994

Р Г 5 ОД

Работа выполнена на кафедре русского языка Российского государственного псдагогическо«о университета Ш(А. И. Герцена

Официальные оппоненты - академик РАН, доктор филологических наук,

профессор И.И.Толстой,

- доктор филологических наук, профессор ЛСГерд,

- доктор филологических наук, профессор Ф. П. Сорокол етов

Ведущая организация - Институт лингвистических исследований Российской Академии Наук

Зашита диссертации состоится 23 ноября 1994 г. в 16.00 часов на заседании диссертационного совета Д 113.05.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Российском государственном педагогическом университете им .А. И. Герцена падре су: 19905Э, Санкт-Петербург, 1-я линия ВО, д.52, ауд.47.

С диссертац ией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке РГПУ км. А. И.Герцена.

Автореферат разослан 21 октября 1994 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, профессор ' В А. Козырев

Реферируемая монография (Н.И.Батожок. Брянские говоры в восточносла- ■ вянском диалектном ландшафте: пространственные и временные параметры. Санкт-ПетербурпОбразование, 1994), представляемая в качестве диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук, обобщает результаты многолетних исследований автора в обласш классификации близкородственных русских и - тире - славянских диалектов и говоров.

Различные аспекты этой сложнейшей области разработаны неравномерно. Наиболее продвинутой здесь является область исторической фонетики, а также отдел ьныИ вопросы диахрон ической морфологии. Фундаментальные исследования в этих областях, как известно, обеспечили возможность проведения системной реконструкции праелавянского лексического фонда и детального изучения отражения праславянских лексем различной хронологической глубины. Вместе с тем, многие теоретические вопросы в сравнительном изучении близкородственных говоров остаются практически неразработанными. К ним, з частности, относятся проблемы, саязаные с семантической реконструкцией и анализом диахронических изменений в значениях слов, особенно в дописьменный'период, а также проблемы, связанные с построением генетической классификации близкородствснньгхязыков и диалектов. О постоянной актуальности этих проблем и необходимости кх разработки писали Н.Н.Дурново, П.С.Расторгуев, К.Ф.Захарова, В.Г.ОрлоБа, Ф.П.Филин, В.И Чагишева, Н.П.Гринкова, Н.И.Толстой, О.Н.Трубачев, А.С.Герд, Д.С.Азарх, С.В.Бромлей, Ф.П.Сороколетов, И.А.Попов, З.А.Козырев, В.М.Мокиенко, А.Ф.Журавлев, Л.А.Ивашко, О.С.Мжельская, О.Е.Кармакова, • Р.М.Козлова, О .Д. Кузнецова, О.Н.Мора,- овская, Н.Н.Пшеничнова, В.З.Санников, А.С.Соколовская, Г.В.Судаков, В.Н.Шапошников, А.Ба-^рошевкч и другие.

Именно эти, актуальные для русской диалектологии, теоретические вопросы, проявляющиеся на стыке двух различных лингвистических дисциплин - компаративистики и лингвистической географии - являются предметом исследования в реферируемой монографии.

Весь опыт развития двух указанных дисциплин свидетельствует о том, что ч.;м теснее языковое родство, хгм сложнее проблемы, связанные с генетической классификацией. Чтобы определить, что русский язык ближе к украинском}', чем к польскому, не требуется применения сложных процедур исследования. Иа порядок сложнее сопоставить степень генетической близости Верхнедесникских и Верхнеднепровских говоров, с одной стороны, и Курско-Орловских - с другой, т.е. проследить генетические связи в пределах группы близкородственных южнорусских говоров. Еще более сложной задачей - по существу не разработанной в методологическом отношении - является построение генетической классификации близкородственных говоров, которые на протяжении многих веков бытуют в условиях тесного контактирования, когда чрезвьиайно трудно, а п ряде случаев едва ли возможно, отделить исконную лексику от заимствованной из соседнего говора, отделить архаизмы от инноваций, установить хронологию предполагаемых изменений.

Возвращаться к такой классификации можно не один раз, причем возвращаться с привлечением самых разнообразных методик, каждая из которых позволяет раскрыть лишь одну из граней взаимодействия близкородственных говоров, и при этом должна быть соотнесена с другими конкреткыми.методаками для обобщения разноречивых результатов, получаемых с помощью этих конкретных методик.

С учетом этих соображений и формулируется двуединая цель реферируемого исследования:

- в содержательном плане - исследование проблем генетической классификации близкородственных говоров, контактирующих в зоне активного взаимодейст-

вия близкородственных идиомов высшего порядка (различных языков той же генетической общности),

- в методологическом плане - выработка наиболее эффективных методик построения генетической классификации нз основе самых разнообразных критериев, выработка на основе полученных результатов комплексной методики определения степени родства с учетом всего спектра противоречивых данНык.

Объектом исследования в реферируемой монография послужила лексика брянских говоров русского языка, а также наиболее важные для брянского региона фонетические изоглоссы. Выбор брянского материала, нлеалыю отвечающего ' сформулированным выше целям исследования, продиктован не толлко уникальностью языковой ситуации, сложившейся п данном регионе, но и тем, что и сами материалы по лексике брянских говоров, накопленные к настоящему времени, являются уникальными. Картотека, собранная на кафедре русского языка РГПУ имени А.И.Герцена за 30 с лишним лет (КСБГ), насчитывает более миллиона карточек- шгтат. Автору реферируемого исследования довелось в течение ряда лет принимать участие в диалектологических экспедициях, что позволило наряду с материалами картотеки использовать в исследовании не опубликованные ранее полевые материалы. Это обстоятельство, наряду с обозначенным выше новым методологическим аспектом работы, в значительном степени определяет научную новизну исследования. Большой объем и надежность материалов привлеченных к налиэу, рассматривалась автором и как необходимое условие для обсуждения поставленных в монографии теоретических вопросов. Непосредственно в "качестве материала для исследования было отобрано 1000 брянских лексем из Словаря брянских говоров (СБГ).а также использовашш материалы Диалектологического атласа русского языка (ДАРЯ). •

Практическая значимость работы определяется тел;, что в работе представлен новый вариант генетической классификации восточнославянского пограничья, а также оригинальная комплексная методика, которая может быть использована в наиболее сложных случаях, связанных с определением степени языкового родства и характера диалектного членения. Результата работы могут быть использованы при составлении региональных словарей, построении диалектологических карт и атласов.

Решение комплекса проблем, связанных с разработкой сформулированных положений, и определяет актуальность проведенного исследования.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Говоры, бытующие на территории Брянской области, явно противопоставлены другим южнорусским говорами й составляют единство в пределах территории своего распространения.

2. Внутреннее диалектное членение брянских говоров отличается от членений, приводимых в научной литературе ранее.

3. Для исследования'генетических езязей близкородственных говоров наиболее эффективным оказывается применение комплексной методики, учитывающей разнообразные критерии, втом числе и статистические. При этом принципиально, что ни один из частных критериев не может быть признан главным уже потому, что получаемые с помощью разных методик результаты никогда полностью не совпадают. Таким образом, наиболее важным в методологическом аспекте оказываются теоретически но разработанные проблемы согласования противоречивых частных результатов, т.е. проблемы синтеза разрозненных данных в рамках общей модели, отражающей генетические связи региона.

СТРУКТУРА И ОБЪЕМ РАБОТЫ

Монография занимает объем 13,7 л.л. Все положения и выводы иллюстрируются картами, графиками, схемами и таблицами (более 140 рисунков и 30 таблиц). Основные идеи, материал и выведал диссертации нашли отражение в докладах на грех международных конференциях л международном симпозиуме, а также отражены в публикациях автора. По теме диссертации опубликовано три монографии и более 20 работ общим объемом более 46 п.л.

При достаточно широком круге проблем, рассматриваемых п монографии, она претендует на определенную цельность, подводя итог работы автора в области сравнительно-исторической диалектологии.

Общая структура монографии вполне адекватно отражена в се оглавлении:

Вводные замечания

Раздел I. Временная характеристика: лраславянский слой а лексике брянских говоров (сопоставительный анализ данных Словаря брянских говоров н Этимологического словаря славянских языков) Раздел II. Пространственная характеристика: балтийский слой в лексике брянских говоров (сопоставительный анализ данных Словаря брянских говоров и Словаря балтизмоз) Раздел III. Брянские говоры как самостоятельная подгруппа * системе русских говоров и проблемы изучения ближнего языкового родства . 1. Обзор традиционных классификаций брянских говоров '

2. Классификация брянских говоров на основе лексических дан-

ных Словаря брянских говоров и его картотеки (постановка задачи и предварительные результаты)

3. Сопоставительный анализ полученных результатов с данными

Диалектологического атласа русского языка

3.1. Описание материала

3.2. Фонетические диалеетные соответствия в отдельных рай-

онах Брянской области и связи районов, устанавливаемые на основе этих соответствий ? 3. Внешние связи брянских говоров с другими говорами Центра Европейской части России. Раздел IV. Статистическая методика оценки степени дивергенции близкородственных идиомов (на материале брянских говоров)

1. Вывод соотношений

2. Оценка исходной информации

3. Непосредственное сопоставление оценок связи

4. Косвенная оценка связи (говоры западной части области)

5. Косвенная оценка связи (говоры восточной части области)

6. Обобщение материала

Заключение. Внутреннее членение брянских говоре а (итоговая схема, комментарии) Литература

Список словарей, картотек и их сокращений Приложение I Приложение II

В работу включены все результаты, полученные автором ранге при разработке проблемы ближнего языкового родства, поскольку работа задумана как обобщение полученных ранее результатов и предлагает на основе их анализа новую методику, способствующую, как хочется надеяться, более адекватному приближению к искомому результату. В общем виде замысел работы таков: выявление ряда пространственных и временных параметров лингвистического ландшафта уникального лингвистического региона с демонстрацией некоторых принципиально новых возможностей анализа, предоставляемых предлагаемой методикой.

Изучение брянских говоров занимает особое место в восточнославянской диалектологии. Сложившаяся на Брянщине языковая ситуация уникальна: Брянская области представляет собой территорию, где сходятся три восточнославянских этноса, и, соответственно, характер брянских говоров складывался в условиях тесного контактирования трех восточнославянских языков - русского, украинского К белорусского. На протяжении многих веков этот край был свидетелем важнейших событий в истории.

В IX в. территория, соответствующая современной Брянской области, оказывалась в возможной зоне контактов четырех славянских племен - северян, вятичей, радимичей, смоленско-полоцких кривичей.

В княжение Святослава (957 - 972 гг.) территория древнерусского государства постоянно расширялась. К середине X в. все эти территории вошли в древнерусское раннефеодальное государство с центром в Киеве. В XI в. эта территория являлась частью Черниговской земли, находившейся в 1024 - 1036 гг. в собственности Мстислава Владимировича, затем вошла в состав великокняжеских земель. В 1054 - 1073 гг. - это владения Святослава Ярославнча, в 1073 - 1078 гг. Всеволода Ярослааича, затем с 1097 г. эта земля утвердилась за Святославичами. В первой трети XII в. - это владения Олега Святославича и Давида Святославича, в XII -первой трети XIII в. территория оставалась в пределах Черниговской земли, лишь небольшая часть на севере оказывалась в пределах Смоленского княжества.

Однако уже в это время, особенно в первой половине ХШ в., интенсивно протекает процесс дробления земельной собственности в большинстве русских' земель, и наряду с другими землями оказалась раздробленной и Черниговская земля. Появилось множество мелких княжеских уделов. В частности, по Десне располагались Брянское, Сгародубское, Трубчевское княжества. Во время монголо-татарских походов 1237 - 1240 гг. они подверглись разгрому, как и другие русскую земля, однако все еще продолжали существовать в виде мелких княжеских владений. Позже эти земли неоднократно переходили в руки соседних князей -рязанского, литовского, смоленского, московского. К середине XIV в. усили. шее-ч Литовское феодальное государство распространило свою власть на Черниговское, Новгород-Северское, Стародубское, Трубчевское и другие княжества и, используя стремление этих земель освободиться от ига Золотой Орды, захватило всю Западную Русь, значительную часть Юго-Западной и часть Северо-восточной Руси. Таким образом, с XV п. ив течение XV в. территория, соответствующая территории современной Брянской области, находилась под властью Великого княжества Литовского. В то же самое аремя на эти земли претендовала Польша, которая, наряду с борьбой за освобождение своих приморских земель, одновременно пыталась распространить свое влияние на восточные территории, подчиненные Литве. В результате этого на основе Люблинской унии в 1569 г. Польша подчинила большую часть территории, на которой расположены в настоящее время Брянская область, Белоруссия, часть Смоленской области. В то же время со второй половины XV в. активно боролось за свои владения, в частности, и за земли западнее Москвы,

Московское государство. К 1523 г. оно возвратило себе северские города Белев, Трубчевск, Путивль и другие.

Даже ил такой по необходимости конспективной ретроспекции следует, что на территории Брянщины постоянно и в течение долгого времени осуществлялись экономические, культурные и языковые контакты не только русского, украинског о, белорусского населения, но также и других, в первую очередь, литовского и польского. Основную массу жителей Брянщины состашшет исконно русское население, вместе стем, сложная история остааила свои следы: здесь живут потомки украинцев, белорусов, поляков, литовцев. В зимней экспедиции 1985 г. коренная жительница села Балыки Почепского административного района, рассказывая о соседях из Клетнянского района, сказала:

«Ины зовуцца москали, так их прозванье; у их свои завидёнки, пучки носют суконные, широкого раскроя полыпа, мы их дразним москали, а ани нас кацапы, а мы ить не кацапы, мы хохлы, не, мы только не украинцы, не, мы под шляхтой, вон и лес панский, и мыза пана, а на том древе паненка повесилась; да не сейчас, а когда-некогда».

В Клетнякском районе мы узнали, как население этого района, в свою очередь, квалифицирует почепских соседей:

*Унас, у москалей, куплёного не було, носили рубахи саморучные, ну, а в Почепском тоже люди зделъные, усё могут: и вышивать, и прицениваться. Хохлы они: зовут свинью - паца, украинское, у нас так не зовут».

Такого рода примеры могут навести на мысль о некой беспорядочной смеси населения и говоров, бытующих на территории Брянщины. Однако это не так. Прежде всего лингвистический ландшафт Брянщины определяется говорами исконно русского населения, причем, эти говоры представляют собой исключительно богатый материал в плане изучения русской диалектной лексики. Л.А.Балясниковой было показано, что S8% словника Словаря брянских говоров вводит новую диалектную информацию.

Имеющиеся материалы логически сложились в четырехчастную работу.

В разделе 1, доминантой которого явилась временная характеристика, проводится сопоставительный анализ данных Словаря брянских говоров и Этимологического словаря славянских языков, выявляется праслдвянский слой в лексике брянских говоров.

Раздел 2 содержит сопоставительный анализ данных Словаря брянских говоров и его картотеки и Словаря балтизмов, выявляется балтийский слой в лексике брянских говоров.

Одним из центральных разделов в содержательном плане является раздел 3, в котором внимание сконцентрировано на обосновании статуса брянских говоров как самостоятельной подгруппы в системе русских говоров и на одной из дискуссионных проблем - проблеме ближнего языкового родства. Приводятся предварительные результаты диалектного членения.

В разделе 4 на материале брянских говоров отрабатывается статистическая методика оценки степени дивергенции близкородственных идиомов. На основе выведенных соотношений и косвенных оценок связи получена итоговая схема внутреннего членения близкородственных говоров.

На условной схеме Брянской области перечислены административные районы Брянской области с условными номерами, которыми будем пользоваться в дальнейшем.

Административные районы Брянской области.

1 - Брасовский

2 - Брянский с Ввтоничским

3 - Дубровский с Рогнединским

4 - Дятьковский

5 - Жуковсхий

6 - Клетнянскмм

7 - Климовский с Новозыбковским

8 - Клинцовский .

9 - Комаричский

10 - Навлинский

И - Мглинский

12 - Карачевскин

13 - 'Логарский

14 - Почепский

15 - Севский

16 - Стародубский

17 - Суземсхий

18 - Суражский

19 - Трубчезский

20 - Унечский

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

РАЗДЕЛ I. ВРЕМЕННАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА: ПРАСЛАВЯНСКИЙ СЛОЙ В ЛЕКСИКЕ БРЯНСКИХ ГОВОРОВ (Сопоставительной анализ данных Словаря брянских говоров и Этимолошческого словаря славянских языков)

Представление о реальном составе слов праславянского языка в современной славистике во многом сформировано благодаря «Этимологическому словарю славянских языков» (ЭССЯ), а также благодаря тем выводам и результатам, к которым приходят его составителя в процессе работы над словарем.

Центральным в концепции ЭССЯ является положение об автономности праславянских состояний лексики славянски)- диалектов, связаннее с понятием древнего лексического диалектизма. При этом диалектные данные оказываются особенно важными для внутренней реконструкции. В соответствии с этим в ЭССЯ широко представлена лексика большинства русских говоров. Однако по целому ряду из них пока еще нет специальных словарей, данные по таким говорам включаются в ЭССЯ из обобщающих сводов или из отдельных исследований.

Неодинаковая степень представленности русских говоров неизбежно должна в той или иной степени сказываться на материалах словаря. Так, можно заранее сказать, что на праславянские фонетические и семантические реконструкции брянские лексические материалы повлияли в меньшей степени, чем материалы по некоторым другим говорам (уже в силу того, что в настоящее время вышлй только четыре выпуска Словаря брянских говоров, и это обстоятельство не позволяло учесть брянские данные при составлении ЭССЯ в полном объеме). Примеры реконструкций древних значений, использующих брянские материалы, вообще очень редки и в специальной литературе носят эпизодический характер. Между теми в КСБГ содержатся редкие материалы, позволяющие реконструировать некоторые древние значения, а также в некоторых случаях уточнить сведения, имеющиеся в этимологических словарях. Этот новый материал расширяет охват данных по малоизученным говорам в ЭССЯ и предоставляет исследователям некоторые дополнительные возможности.

Сплошное сопоставление данных по двум словарным • грезкам (объемом 3432 словарных статей из Словаря брянских говоров и 2337 соответствующих из ЭССЯ) дало следующие результаты: если п ЭССЯ в среднем на каждые 4 праславянских слова отмечено по 3 русских рефлекса (т.е. степень сохранности праславянского лексического фонда составляет около 75%), то в СБГ содержатся 54% праславян-скон лексики и 70% исконно русских слов (точнее, русских слов, представленных в ЭССЯ).

Сопоставление проводилось в нескольскнх аспектах:

1. Слова, которые содержатся в СБГ и в том же значении приводятся в ЭССЯ в клчестве русских (неважно - брянских или не брянских) рефлексов праславянских слов.

2. Русские слова, приводящиеся в ЭССЯ в качестве рефлексов праславянских слов и отсутствующие в СБГ.

3. Исконно русские слова, содержащиеся в СБГ в ином значении, нежели эти же слова в других русских говорах по материалам ЭССЯ. Этот список позволяет полнее представить семантику исконно русских слов, а а некоторых случаях дает дополнительные материалы к уточнению лрзславянской семантической реконструкции, укрепляет уже имеющуюся в ЭССЯ аргументацию.

4. Брянские слова, являющиеся несомненно рефлексами праславянских слов, приводимых в ЭССЯ, несмотря на то, что к этим словам в ЭССЯ никакие русские рефлексы вообще не указаны. Т чих слов немного, но они все же есть. Приведем в качестве примера лишь наиболее очевидные случаи, когда русские (брянские) слова моглкоы быть включены в качестве рефлексов праславянских слов в ЭССЯ как близкие не только структурно, но и семантически. Горкость (СБГ, 4, с.48) *gorьkost (ЭССЯ, 7, с.55) с рефлексами сербохорв. £0 'гкои "горечь", чеш. когкох! "горечь', и луж. £огАол-'с' "горечь', блр. горкасьць "горечь*, польск. ^опкоэ'с', "горечь", укр. г:ркость "горечь' Грак (СБГ, 4, с.53) < *grak/*graka (ЭССЯ, 7, с. 102> с рефлексами болг., сербохорв., словен., польск., укр., блр.; при этом в производившем глаголе русские рефлексы приводятся - пек. гракать, "кричать, шуметь, громко1 разговаривать". Гибно (СБГ, 4, с.13) *gъbьnъjь (ЭССЯ, 7, с.189) с рефлексами: чеш. кеЬпу прилаг. "гибкий, мягкий", тиал. ИеЬпо 'скоро, быстро", - к которому (ЭССЯ, 7, с. 188) приводятся, в частности, и брянские материалы: гну/т "врать, рассказывать небылицы". На самом деле гнуть в брянских говорах гораздо богаче по семантике (СБГ, 4, с.29). Примечательно, что гибкий, возводимое к *gybъkь (ЭССЯ, 7, с.219) с рефлексами макед. гибок, гита, гибкий, сербохорв. гибок, "гибкий, эластичный", словен. $'Ьек прилаг. "подвижный, гибкий, живой", диал. куЬко

"быстро", слвц. ЫЬку прнлаг. "гибкий, ловкий, проворный", польск."гибкий", русск. гибкий "пригибаемый или сгибающийся, способный изгибаться, ловкий, поворотливый, упругий", (Даль, 1, 892). блр. г/бк* "гибкий" в свою очередь возводится к *£уоай (ЭССЯ, 7, с.216), являющимся типичным, по словам О.Н.Трубачева, итеративом-дуративом к интересующему нас *^Ьпо11/*^иЬШ.

5. Слова, вошедшие в СБГ, но отсутствующие в ЭССЯ. Таких слов, естественно, очень много, т.к. СБГ - словарь полного типа, в него включаются и многие более поздние заимствования как из славянских, так и из других языков. Однако в этом списке есть такие, которые заслуживают внимания в плане их отнесения к праславянской эпохе. Например, в материалах КСБГ имеются: драмача (дромача) "кладка из досок и Палок через грязь", древулить "болтать", гзули "экзамены, испытания". Наличие подобных слов в народных говорах (в данном случае, в брянских) при отсутствии соответствий в литературном языке, непродуктивность словообразовательной модели, развитие оригинальных значений делают возможным предположительно учесть эти слова в составе праславянской лексики. Хотя, конечно, в каждом случае этот вопрос должен решаться очень осторожно.

При последовательном рассмотрении списков слов, выявляющихся при сравнении словников двух словарей, содержащихся в ЭССЯ, но не отмеченных в СБГ - почти треть (549 из 1822) исконно русских слов в брянских говорах (по материалам более чем миллионной картотеки) не засвидетельствована. Этот список представляет особый интерес для дальнейших диалектологических экспедиций - предстоит выяснить, действительно ли мы имеем дело с русскими диалектизмами, не отраженными в брянских говорах, или же это лакуны в материале, которые еще предстоит восполнить.

Наиболее интересен в плане семантической реконструкции четвертый список: исконные слова, отмеченные на Брянщине в иных значениях, нежели в других языках и говорах. Иногда именно брянские данные, не учтенные в ЭССЯ, являются решающими дня установления прямых семантических параллелей или соответствий русских слов и родственных слов других славянских языков. В качестве примера приведем слово бердить. По данным ЭССЯ (ЭССЯ, 3, с.164) болгарские и сербохорватские рефлексы праславянского *Ььгс1Ш(зв) представлены в прямом - ткачсс-ком - значении "продевать нитки ^в бердо", "хорошо наладиться (о ткущихся кроснах)", а для всех русских говоров (нижегород., пенз., симб., тамб.) ЭССЯ отмечает только переносные значения, носящие экспрессивный характер: "не надеяться на собственные силы"; "трусить", "уступать", "терять смелость, присутствие духа". В силу своей экспрессивности они могли бы вызвать некоторые сомнения в их праславянской происхождении. Между тем в СБГ (СБГ, 1, с.46) у глагола бердить приводится прямое значение, неизвестное, по-видимому, другим русским говорам: "вставлять нотки в берда".

Другой пример. В СБГ (2, с. 16) много лов с корнем брюз - брюза "рыхлая, тучная женщина", "обрюзглый", "полный, обрюзгший", брюзнуть (вариант бруз-нуть) "порэтггься, приходить в негодность", брюзиый "опухший, отекший". В ЭССЯ русск. брюзгнуть "болезненно полнеть, опухать", "отекать", вопреки мнению М.Фасмера, связывается с брюзгать, брюза, брюзжать (со словами звукоподражательного происхождения). Прямо устанавливается семантическая связь "издавать звук"—> "набухать", аналогично словам с корнем *ЬисН - (ср.бухнуть, разбухать, разбухнуть). В таком случае остается непонятным довольно самостоятельное в семантическом плане брюзнуть "портиться, приходить в негодность", отмеченное в брянских говорах. Обращение к словарю Бака не проясняет семантической связи типа "набухать, увеличиваться в размерах" "портиться". Нет подобного и в

материалах ЭССЯ. Возможно, здесь и идет речь в весьма расширительном понимании об ухудшении состояния, однако наличие неожиданного брянского значения даст повод к размышлению о реальности существования семантической связи "издавать звук" —> "набухать"; во всяком случае, 'Это значение требует сисипаль-кого разъяснения при устаноалении эгой связи. 3

В работе приводятся уточнения уже имеющихся зтимологий слов. 'Гак, например, в этом шанс представляет интерес слов бршь (СБГ, 2, с. 15): 1. бршь (вариант бршь) - "мужская широкополая шляпа" (другие значения; "соломенная шляпа", "суконная шляпа"), "поля мужской шляпы", "шляпка гриба"," рай земли у водной поверхности"; брылька "сборчагый рукавчик у рубахи, блузы, манжета"; I, брылек - ум, к 1. брыль в I зн.; 2. брылек (вариант брулек) - ум. к 2. брьиь ьо 2 зн. Обращает на себя внимание тот факт, что все значения формируются на основе понятия "край, окаемок". В ЭССЯ (3, с.65) слово бршь приводится в качестве русского рефлекса праславяиского *bryla. При этом О.Н.Трубачев высказывает сомнения в семантическом плане относительно включения сюда псковского 'пригорок, кочка", "бугорок на дереве, где был сучок", Здесь же дается чешек, bryla "ком, груда", н.луж. bryla "железняк в кустах, руда", польск. bryln "глыба", укр. брила "большие камни". Вопреки мнению Е.Бернекера, который считает это слово темным, М.Фасмер предположи ельно сближает как родственные бршь "карниз", укр. брила "глыба", "ком", имея в виду, что исходное значение брила - это "губа". Отнесение сюда русского диал. ópww "губа" оспаривается О.Н.Трубачеаым, возводившим его к *о6-рша (ЭССЯ, 3, с.65). Настораживает, что первичное с точки зрения этимологов значение - "губа" - отсутствует у слова бршь в брянских говорах, в То время как вторичные представлены очень широко (ср. приведенный выше материал). Можно иметь в виду две возможнекгги: 1. Сотнессние брыла "губа" и брьиь "кромка, край, окантовка" а русских конкретных значениях. Сюда же бровка "карниз" и бровь < *bry (ЭССЯ, 3, с.63), древнее существительное на "ч в род. падеже breve, которое помимо основного значения "выступ над глазной впадиной" имеет значения "карниз над дяерью или окном", "дугообразная деревянная подушка над клюзами на наружной стороне судна". 2, Соогнесение брыль в значении "шляпа" и "шляпка гриба" с *bryia "ком, комок, пригорок". Оставив за пределами рассмотрения брыла в значении "губа" и имея в виду брянскую семантику - "край, окаемок, грань"- можно было бы соотнести в семантическом плане брянские слова с *brld (ЭССЯ, 3, с.27j в значении "край, грань, гребень, граница, межа". Тогда с формальной стороны речь идет о том, что брыль < "bridi, brídlo. Ср. аналогично * DL > 1 (ЭССЯ, 3, с.26): чеш. диал. bryla "каменистое поле", елвц. диал. bríla "большой плоский камгнь", "плоский камень", где высказывается предположение, что bridla может быть и из 'bryla чешская форма указывает на реальность этимологии от * bridla (ж.р. к brídlo). Ср. елвц. I Шо "дерн, например, для обкладывания могилы и т.п.". Тогда, соотнося ЭССЯ *bríd с *ЬгШ, продолжающим и.-е. *bhr-ei/bhr-i, получим исходную семантику этого гнезда - "резать" для именных форм -"отрезанное".

Приведенные отдельные примеры из имеющегося в монографии материала уже сейчас позволяют сделать определенные заключения и говорят о том, го сплошное сопоставление словшгков обещает надежные результаты при выявлении праславяиского слоя в лексике брянских говоров..

РАЗДЕЛ II. ПРОСТРАНСТВЕННАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА: БАЛТИЙСКИЙ СЛОЙ В ЛЕКСИКЕ БРЯНСКИХ ГОВОРОВ (сопоставление данных Словаря брянских говоров н Словаря балтизмов)

Говоря о внешних связях говоров, бытующих на территории Брянской области, и имея в виду ее историю 4 первую очередь, видимо, следует говорить о связях с балтийскими языками, а также с польским языком.

На настоящем этапе разработки проблема балто-славянского взаимодействия уже не требует аргументации сам тезис о наличии значительного пласта балтийской лексики на достаточно оби'ирной части славяноязычной территории. Этой проблемой занимались Ю.АЛаучюте, А. П. Нспокушшй.М.ИЛекомцева, 10. В.Откупщиков. Однако общее лексическое наследие балтийских и славянских языков с течением времени несомненно сокращается и в этом смысле интересна конкретная локальная интерпретация балто-славянских отношений, своеобразная «привязка к местности*. Нельзя не вспомнить в этой связи и прямое указание В.Н.Топорова и О.Н.Трубачева на местности, которые Monrti бы представить в этом смысле наибольший интерес - Смоленская, Калужская, Тульская, Орловская, Курская, Брянская, Черниговская области. Разумеется, набор перечисленных местностей не был случайным и обусловлен во многом историческими фактами. Окраинные племена радимичей, вятичей, кривичей, северян, словек, населяли в VI - IX вв. территории, входящие в обширный прибалтийский культурный ареал или непосредственно соседствующие с ним. Даже в IX з. после подчинения Киеву и позже они продолжали входить в Балтийское культурно-экономическое сообщество, сохраняли активные внешние связи. Особое место среди перечисленных территорий несомненно принадлежит Брянщинс. На этой территории постоянно имелись условия для осуществления экономических, Культурных и, несомненно, языковых контактов русского, украинского, белорусского, литовского, польского населения. Лингвистический ландшафт Брянщинь: довольно разнообразен, лексические изоглоссы пересекают условные административные [раницы области в самых разных направлениях.

О связи брянского лексического массива с лексикой сопредельных областей, других русских говоров уже писали А.С. Герд и А. И.Иванова, между тем о внешних связях брянских говоров с неславянскими лексическими массивами известно пока мало. В монографии приводятся факты, свидетельствующие о наличии достаточно большого балтийского лексического массива в брянских говорах.

Сравнение с брянскими материалами материалов Словаря балтизмов в одних случаях усиливает аргументацию автора Словаря балтизмов в пользу выдвигаемых гипотез, в других случаях предоставляет возможность пополнить данные о представленности той или иной русской диалектной зоны, во многих случаях уточняет или дает более широкую лингвогеографическую характеристику.

Примерами расширения ареальной характеристики в пределах южнорусских говоров могут служить брянские слова: аичу 'тки. гулыпяй, жуда', кукиш 'н, ото 'рывать, толо 'ка, с висло, скршь. ■•

Уумта "(в выражении мшгту мимпить) "угощать студенистым киселем": "Как нада знать хто родицца, то - к знахарке, угощают яе всяко, привечаю т, кисель тут' студиш,з мучки иона, зталакна,надажмш1тйтьмиату, столделаеш, к киселю пирох грябепачками поняряжен (Севский р-н). Ср. СБ, с.39: белорусское мыто "особое овсяное кушанье", мылъцы "охлажденный гороховый кисель", южное "каша из муки", украинское мшта "толокно" соотнесены с литовски* г диалектным тШа "еда из простокваши и гречневой муки" (Севский р-н), в котором загшеан приведенный

пример, граничит с Украиной.

Предположительно также относим в эту группу слов слово ринджолы, обозначающее "вид саней": «Тиснить, тиснить, усе отискает седучи в бане, воздуху у серце не хватает, серце мягпить, слабое такое, як з бани выйдиш, на ринджолах уже поды нада зоране привезь, остуднеш, опять в баню, до реки далеко бечь, а зимой - у снег» (Почепский р-н). Ср. СБ, с.И: гринджолы - с вариантам формы - грынджалы, крынджалы,- крыванджаяы белорусское "большие сани для перевозки больших бревен", польское диалектное " низкие неокованные сани для соломы", украинское кгринджолы 'санки", русское (юго-западное) крииджоды - "маленькие сани", соотносятся с литовским grizulas, griz.ule, grizalas (к *grinzaias) "дышло, поворотный плуг". Такое совпадение значений брянского слова с приведенными в СБ данными позволяет предположить и фонетическое соответствие: брянское ринджолы и приведенные формы с г-начальным (с учетом того, что в южнорусских говорах имеем и возможность его отпадения).

Группа примеров позволяет расширить ареальную характеристику представленных в СБ балтизмов в пределах русских говоров в целом, так как имеющиеся в КСБГ брянские слова соотносимы с такими словарными статьями СБ, в которых южнорусский материал не представлен вообще.

Лупатый "губастый". «Еош дефка гид.тя, лупатая, зубатая, то но эту, кажу, и дивицца неохота» (Погарский р-н). Ср. СБ, с.31: с литовским lupa "губа" соотносятся белорусское лупа "губа", польское lupa "губа", lupy "толстые губы", русское лупа, луппа "губа"(только б говорах на .территории Литвы и Латвии). Южнорусский материал в СБ не приводится. Ср. также СБ, с.П9: с литовским lapo/as "губастый" соотносится белорусское лупаты "губастый", "с толстыми губами" и русское псковское лупастый "челоиек с толстыми губами", а также луппастый в том же значении - в говорах на территории Латвии. Материал южнорусский и для этого слова также не приводится.

Гаплик - "крючок для застегивания": «Hada еще у платья гаплики прышыть» (Клинцовский р-н); «• Кушан гапликаф к плотью, адин гаплик патирпла, упал з рук гаплик.» (Клинцовский р-н); «Паатарвалисъ усе га/пики» (Почепский р-н); гап.шчок: «Гапличок атарвала» (Трубчевский р-н); «Гашички называют крючки» (Трубчевс-кий р-н). Ср. гапля - "прорезная или воздушная петля в одежде": «Гаплий нету, некрасивая рубаха, гати nada шшыть, адну гаплю пришыла» (Жуковский р-н); гаплеватъ "завязывать ногу перекрестным способом при надевании чего-нибудь (например, лентой)": «Анучки и Серевки суконные, тады гаплюю» (Почепский р-н). В СБ (с. Ш) в списке слов, впервые отнесенных Ю.АЛаучюте кбалтизмам, находим каплюк русское "крючок для застегивания одежды" - встречается в русских говорах, бытующих на территории Латвии и Литвы; оно соотносится в СБ с литовским kabliukas, диалектным уменьшительным kapüukas от kablys "крюк, крючок для застегивания одежды". На возможность озвончения (к) (не только в начале слова) любезно обратил наше внимание профессор С. Глинка, приведя соответствующие факты из белорусских говоров (правда, отметив при этом, что такое явление носит нерегулярный характер). Учитывая такую возможность и полное совпадение семантики брянских и балтийских слов можно предположить, что брянское гаплик (и однокоренные образования4 все же яаляются балгизмами. Форма каплик в Картотеке СБГ не зафиксирована. ■

Ряд примеров слов этой группы расширяют ареальную характеристику балтизмов в пределах славянских языков и диалектов, поскольку брянские слова соотнесены в этой группе с такими балгизмами, которые в СБ вообще не имеют русских соответствий. Примерами в данной группе будут служить брянские слова кавкать,

гребовать, глоботь, галиться.

Кавкать. На Брлнщпнс говорят о котятах кавкают: «Кошка каукает, а собака гаукает, кошки - кау, а сабаки - гау» (Жуковский р-н)- Встречается также в Клетнписком, Юшниовском, Почепском, Мглинском, Навлинском, Трубчевском, Суземском административных районах.

Гребовать "испытывать от врпш-чие, брезговать"; «Вы не гребовайти меня, у нас все чиста* (Карачевсхийр-н): *Эти грибы мы гребуны, аны пасредь навозу растут*» (Брянский р-н); "Деуки гребуют маего борща» (Севский р-н). Также встречается в Дубровском, Жуковском, Карачсвском, Коыаричском, Новозыбковском, Ногарс-ком, Почепском, Стародубском, Севском, Унечском районах. (СБГ, 4. с.57). Там же (с.54): греблсватый, гребливый, грсблявый, гребши, гребччвый, гребать. В СБ (с. 140) это слово находится а списке слов, балтийское происхождение которых Ю.АЛаучюте считает недостаточно аргументированным. Приводится только белорусское гербо~ еаць "брезгаТЪ", соотнесенное вслед за Е.Карским с литовским gerbti "почитать, хвалить". Предстамяются весьма убедительными дозоды Е.Карского о возможности заимствования слов с противоположным значением. Не противоречит такому предположению и ареал - белорусское, брянское, смоленское, рязанское - ср., например, смоленское гребовать с вариантом гербочать (!), гребать "брезговать, пренебрегла, гнушаться", ср. также рязанские гребливый, гребне, гребный, гребовать, гребоишыи, гребоашый ъ аналогичных значениях. '

Тлобитъ (СБГ. 4, с.20): "отнимать, присваивать чужое":«Придсидатеаьу нас ни табашпь» (Брянский р-н). Ср. там же глобина, глобиночка - говорится о добавочном, дополнительном к главному огороду участке (Севский р-н). Ср. также смоленские (ССГ, 3. сс.24, 29-30): глабатъ "скопидомничать": «Ета баба глабаить усс, даже дрянь усякую. Усе глабаить, усе яму мало, Глабыли, гяабыли усе, типерь ничога не нада - хвыраить дулса», елабун, глабатсль "скопидом", гюбастать "присваивать чужое".:«Кыйа чилавеку много нада, привык глыбастать чужое. Усг шыавех будить брать сибе. Чаго ж яиы быгаты ня буду ты, ей усю жысь чужое гл ибаепшу»; глоба, гламала "о жадном человеке". «Во, глоба! Наглабау сабеусего и усе шишы глабаить», «Эта глоба ничога не упустить», загяыбашь: «Она мою курицу заглыбало», глобоедка, глобоедкий, глобатъ. «Усе глобаишь, усе яму маю, глыбали бяс совести чужоя. Куда аны яму глыбають: сем раз ¿Роу привес и усе мала». Все эти данные можно сравнить с материалом СБ, с.103-104: польское glabac "хватать, забирать себе, отнимать", соотнесено с литовским globti Ю.АЛаучюте высказывает сомнение относительно исконного родства балтийских и славянских слов, так как в балтийских языках «слово имеет самое широкое употребление, большую семью родственных слов и прозрачную этимологию, а славянское слово является изолированным и в словообразовательном и в ареальном плане, но обнаруживает самую тесную связь с ареалом балтийских языков». Думается, что приведенный выше смоленский и брянский материал из источников, вышедших yxíe после опубликования Словаря балтизмов, предоставит дополнительную возможность вновь вернуться к ареальной характеристике данного балтиама, а возможно и поставить вопрос об исконном родстзе балтийского и славянского слова.

Гатться (СБГ, 3, б); "стараться, стремиться сделать что-либо"; «Бишь, галяцца за ними идить» (Клетнянский р-н); «Смысьлянеп хлопцы идуть у роль, ц он галицца» (Брянский р-н); Не дужэ салюсь» (Рогнеданскии р-н), "смотреть с любопытством, завистью, желанием': «На вотку не галься» (Жуковский). Ср. также смоленское галиться "засматриваться": «А ина на яе плаття усе годится, подруга и дала ей надеть. Парни усигда галюцца на красивых девок», "зариться": «Ни галься па чужое, свое наживи». Ср. в СБ, с.140: белорусское гал'щь "возбуждать желание" соотнесено с

литовским galifi "мочь, быть в состоянии" и также приводится в списке слов, балтийское происхождение которых недостаточно аргументировано. Ср. также более поздние белорусские материалы галщца "вызывать у кого-либо желание" в Этимологическом словаре белорусского языка, где приводится соответствие белорусского слова с сербским galiti "ждать, прагнуть" и признается формально корректной и семантически обоснованной этимология А.Мейе, утверждавшего связь с ираславянскмм *zelmi . В монографии приводятся и другие источники, содержащие сведения о ба^тизмах, слова, содержащиеся по многочисленных статьях и трактуемые как бал гиэмы на том или ином.участке славянской территории. Ко многим из них также можно найти брянские соответствия. Так, например, брянское глум пой (СБГ, 3, с.22) и многочисленные однокоренные образования глум, глумость, глумепый, глуменье, гяутть, глумим, глумить, глумица, глушятъ, глумо-ватый и брянские (СБГ, 3, с.24) глей и глейкий, распространенные фактически повсеместно на Брянщине, можно соотнести сданными Ю.В.Откупщикова: глум-кой "глуповатый, придурковатый", он соотносит с. литовским glumus "дурак, глупость", глумить с литовским glumiti "дурачить, сбивать с толку", глейкий "вязкий" - с литовским glegus "липкая земля, грязь". АП.Непокупный, устанавливая балто-севернославянское соответствие зезюм и *geguzia, указал на редукцию этого названия для кукушки и установил юж»гую границу бытования его южнее Смоленска, Мопшева. Можно было бы добавить, что в материалах КСБГ имеются зезюля, зизюля, зязизюм, обозначающие кукушку и распространенные значительно южнее - в Трубчсвском, Брянском, Клетнянском, Новозыбковском, Погарском, Почепском, Сгародубском, Суземском, Унечском административных районах. Эти факты также значительно расширяют географ-но славянских рефлексов.

Приведенные брянские материалы показывают возможность значительного расширения представлений о лингвогеографической характеристике балтизмов на славянской территории, а в отдельных случаях укрепляют аргументацию исследователей, днимаюш,.(хся балтийскими и славянскими соответствиями..

Столь широкая представленность балтизмов позволяет предположить, что контакты брянских говоров с балтийскими языками оставили значительно больший след в истории формирования брянской лексики, чем это принято думать.

РАЗДЕЛ III. БРЯНСКИЕ ГОВОРЫ КАК САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ ПОДГРУППА В СИСТЕМЕ РУССКИХ ГОВОРОВ

И ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ БЛИЖНЕГО ЯЗЫКОВОГО РОДСТВА

1. Обзор традиционных классификаций брянских говоров

Сложная и неоднозначная языковая ситуация, сложившаяся на стыке трех восточнославянских языков, неоднократно привлекала внимание диалектологов. Говоры, бытующие на территории, соответствующей современной Брянской области, квалифицировались по-разному: и как белорусские, и как южновеликорусские, и как переходные. Квалифицировала эти говоры как южнорусские и образующие в их пределах особую группу В. И.Чагишевз. Она не только показала их определенное фонетико-морфологическое единство, но также поставила вопрос и об известном лексическом единстве этих говоров. Вместе с тем, сна понимала, что в пределах этого единства отдельные группировки могут существенно различаться. Именно из этого нам представляется необходимым исходить; приступая к анализу тех или иных брянских материалов.

Авторы Диалектологической карты русского языка с Европе, относя весь запад Брянской области, западную часть Брянского административного района и запад Трубчевского района к белорусским говорам, тем самым противопоставь яли их восточным районам Брйнской области: Дятьковскому, КарачеЕскому, Навлинскому, Брасовскому, Комаричскому и Севскому. Таким образом, территория, занимаемая В настоящее время Брянской областью, разбивалась в самом общем виде на два ареала - с диалектной границей между белорусскими и русскими говорами, идущей примерно по Десне (рис.1). Приблизительно такую же границу находим на карте

Рис.1 (в монографии - рис.6). Граница между белорусскими и южнорусскими говорами по Диалектному членению 1915 г. И Новому Диалектному членению 1965 г.

. Линия границы между белорусскими и южнорусскими говорами (по . Новому Диалектному членению 1965 г.).

---- Линия границы между белорусскими и южнорусскими говорами (по

Диалектному членению 1915 г.).

Н.Н.Дурною отмечал здесь наличие говоров, образующих постепенный переход: «Обычно в таких говорах черты одного наречия - основные, первоначальные, а черты другого вторичные, проникшие в них позднее под влиянием этого другого наречия, т.е. эти говоры возникли вследсгие объединения наречий, граница между которыми до этого объединения была бол ее резкой. Точнее: между южновеликорусским наречием великорусского языка и севернорусским наречием белорусского языка

находится широкая полоса переходных говоров, севернобелорусских в основе, с южновеликорусским наслоением. Названные переходные говоры, очевидно, возникли вследствие объединения диалектических границ между собой. Поэтому можно думать, что старые диалектические границы между... южновеликорусскими н севсрнобелоруссюам; к т.д. соответствуют каким-нибудь старым политическим или племенным границам». Н.Н Лурново приводит в своем курсе лекций несколько карт. Диалектологическую карту южновеликорусских говоров, Диалектологическую карту малорусского языка, Диалектологическую карту белорусских говоров. Если попытЛться совместить эти три харты, можно получить некотору дополнительную информацию. Так, оказывается, что на "территории, соответствующей современной Брянской области, распространены говоры, которые в терминологии Н.Н.Дурново носят название северно-белорусских, переходных, говоров южновеликорусских на белорусской основе и отчасти (на самом юге области) полесских. Крометого, интересующая нас территория может быть разбита на ряд более мелких территорий. Так, на основе распространения по территории различных типов яканья могут быть выделены две зоны - зона в Карачевском административном районе и зона, соответствующая всей остальной территории. Диссимилятивное аканье объединяет брянские говоры с говорами, распространенными севернее и северозападнее Брянской облас:и. На основе признака «Граница <к'> после мягких неслоговых» также выделяется граница между двумя регионами. С севера Брянской области она проходш' вдоль 34 градуса восточной долготы, затем пересекает ниже Брянска Десну и уходит на юго-восток ниже Карачева, приближаясь к 35 градусу восточной долготы, затем опять делает петлю, огибая Севск и уходя за пределы Брянской области. «Западная граница «г» (по Е.Карскому), приходящая с северо-запада через Витебск и идущая вдоль западной границы Брянской области через Новозыбков, выделяет самую западную зону Брянской области.

Специально изучал язык населения Стародубского, Мглинского, Суражского и Новозыбковского уездов бывшей Черниговской губернии и западной зоны Трубчевского уезда бывшей Орловской губернии (районы 16, 18, 7, 8 на рис.6) П.А.Расторгуев. Он полагал ату территорию единой по говору и ввел в своей работе специальное название «северско-белорусский диалект белорусского языка» вместо используемого ранее Е Карским обобщенного наименования «юго-восточные белорусские говоры». Позже, завершив работу по изучению говоров этой территории, П.Л. Расторгуев отказался от отнесения этих говоров к белорусским или даже к смешанным, переходным от бемрусских к южновеликорусским. Во Введении к Словарю он определенно пишет: «...Постепенно говоры современной Западной Брянщинь: утрачивают черты своей старой основы и в непрерывном изменении приобретают южновеликорусский характер. Исходя из этого, говоры современной Западной Брянщикы следует называть южновеликорусскими (развивавшимися в прошлом и развивающимися теперь в настоящем на белорусской основе)» /7/.

Согласно схеме Нового диалектного членения (ркс.7) граница южнорусскю. говоров с белорусскими, проходящая по территории Брянской области, отодвинута по сравнению с прежними членениями западнее, т.е. современные административные районы Клетнянский, Почепский, По горский (районы 6, 13, 14 на р»с.б) рассматриваются как южновеликорусские, а не как белорусские (или близкие к белорусским). Авторы Нового диалектного членения К-Ф.Зауарова и В.Г.Орлова выделили диалектные зоны. В частности, на территории Брянской области оказались представленными шесть диалектных зон, одна из которых не была отнесена к говорам русского языка (за линией западнее Стародуба), а пять входят в состав южновеликорусского наречия. Если перенести информацию о выделяемых по

Новому Диалектному членению зйнах на условную схему Брянской области (рис.2), то окажется, что диалектные зоны распределяются по районам Брянской области следующим образом.

1) Часть районов Суражского, Грубчевского, Унечского, Стародубского, Погарского, Почепского, Мглинского (на рис.8 -18,19,20,16,13,14,11 - выделены косой штриховкой) расположена в Западной группе южного наречия. Основной массив этой диалектной зоны находится за пределами Брянской области.

2) Рогнединский, Дубровский, Дятьковский,Жуковский, Брянский, Выгонич-ский, часть Клетнянского, Почепского, Трубчевского, Навлинского и Карачевско-го районов (3,4,5,2,6,14,19,10,12) расположены в зоне Верхнедеснинской группы. Значительная часть этой зоны приходится именно на территорию Брянской области.

Рис.2 (в монирафии - рис.8). Распределение говоров (по Новому Диалектному членению 1965 г.) по административным районам Брянской области.

о $ 8

а о о о

Верхнеднепровская группа Западная группа Курско-Орловская группа

Верхнедеснинская группа Межзональные говоры типа "А" Белорусские говоры

Очень незначительная часть районов попадает в зону Верхнеднепровскую -часть Рогнединского и Дубровского районов.

3) Районы Суземский, частично Севский, Комаричский, Брасовский, Навлинс-кий, Карачевский(15,17,9,1,10,12) находятся в зоне распространения Межзональных говоров типа «А» южного наречия.

4) Наконец, на самом востоке области самые восточные части Брасовского,

Карачевското, Комаричского, Севского районов (1,12,9,15) захвачены частично говорами Курско-Орловской группы.

Сразу можно сказать, что для установления внешних границ распространения брянских говоров потребуется несомненно в будущем сравнение со всеми теми говорами, которые относятся к тем же группам и располагаются в тех же диалектных зонах, но за пределами территории Брянской области.

Новое диалектное членение уточнило сложившиеся представления, однако и согласно Новому диалектному членению, как видно на рис.2, часть районов Брянской области оставалась за пределами русских говоров, авторы относили их к белорусским. Однако нам представляется, что более всех была права В.И.Чагишева, которая не сочла возможным решать вопрос о западных границах брянских говоров априори: Несмотря на том, что она располагала фонетическими и морфологическими аргументами, оправдывающими привлечение к анализу брянской лексики лексику западных районов Брянщины, она отложила окончательное решение этого вопроса до того времени, когда будет создан Словарь говоров, бытующих на территории Бряшцины, т.е. до времени, когда можно будет оперировать не только фонетическими и морфологическими данными, но и привлечь достаточное количество лексических данных. Вместе с тем, само наличие в распоряжении исследователя фонетико-морфолошческих доказательств также оправдывало вынужденную замену лингвистического критерия на географический и исторический.

Теперь, когда вышли I и И тома Диалектологического атласа русского языка, можно суверенностью сказать, что выделение их в особую группу оказалось совершенно правильным. К такому же выводу привело применение новой методики, содержащейся в IV разделе монографии. •

2, Классификация брянских говоров на основе лексических данных Словаря брянских говоров н его картотеки (постановка задачи и предварительные результаты)

Многолетний, планомерный и целенаправленный сбор материалов в сотнях населенных пунктов Брянской области позволяет сейчас говорить о полном, практически тотальном, ее обследовании. Тем самым можно считать, что в известной мере снимается вопрос о плотности опорной сети, В многочисленных курсовых, дипломных, диссертационных работах, диалектологических статьях приводятся сотни построенных по лексическим материалам СБГ изоглосс. Обширность материалов делает практически неосуществимым совмещение всех изоглосс и обобщение имеющейся информации, ибо попытка выявить и зафиксировать диалектные особенности и различия в сотнях населенных пунктов выглядит совершенно нереальной, а одновременное нанесение сведений о территориальной распространенности всех слов не только практически неосуществимо, но также малоинформативно. С другой стороны, было бы неразумным не попытаться все же использовать одновременно всю имеющуюся информацию. Один из способов возможного обобщения - это обобщение данных в пределах административного района.

Практически все слова из анализируемого массива в 1000 слов имеют те или иные отличия от аналогичного массива в литературной языке. Из 1000 слов: 153 не имеют корневого соответствия в литературном языке, 63 являются фонетическими диалектизмами, 445 - словообразовательными, 339 семантическими.

Фонетических отличий немного - 63, при этом они неоднородны: ср. например, появление <г> в гастра (ср. литературное астра), диссимиляцию двух согласных дентального ряда в брянском гремучий (ср. с литературным дремучий) или примеры типа

граешь (ср. литературное гравий), галоеаться (литературное баловаться) и другие.

Словообразовательные отличня. К этой группе относятся многочисленные примеры лексико-сло ¡»образовательных диалектизмов, имеющих корневое соответствие со словами литературного языка: галдишь (галдеть), галдлмый (крикливый), глатться (видеться, представляться), лишшпый, глипявый, глинковатый 'глиняный), глядя (крик, ссора, браисЛ, говорка (говор), гооорушка (название гриба), голубец (голубь), гордливый (гордый), горлач (кувшин), городавый (городской), гривпый (скошенный на возвышенном месте), i. ¡знючий (грязный), гладсвый (украшенный вышивкой, узорным шитьем), глядины (смотрины), гиойпейшз («Гнойчешиэ земля становится с навозу»' голова/питься (вздыбливаться - о лошадях1*, голодовать (голодать), груднюк (грудной ребенок) и др.

Лексические отличня. Гаибишь(копитьчто-либо в большом количестве), гарза (неопрятная женщина, неряха, вообще неопрятный человек), гацалка (женщина, распространяющая слухи, сплетни), гиоаиый (сонный, вялый), гидлый и гадкий (некрасивый, непривлекательный), глуд (кусок, ком), гмыздик (мелкая поросль), годить (бранить, ругать), грилтой (имеющийся в большом количестве), гее ал (шалун), глобать (отнимать, присваивать чужое), гортать (листая, перебирать; перелистывать страницы).

Семантические отличня. Степень несовпадения семантики литературных слов к cooTCCTCifiyiomux им слов диалектных может быть различной, может быть разным уарактер несовпадения семантических структур слов из двух разных лексических подсистем. Редко, когда семантические структуры слов совпадают полностью. Клк правило, обязательно имеются те или иные семантические отличия. На условной шкале расхождений и несовпадений на одном полюсе оказываются редкие случаи полного совпадения, которме можно интерпретировать как случаи семантического тождества. На другом полюсе этой шкалы оказываются слова, тождественные по звучанию, но не совпадающие с ними ни в одном значении. Об ом снимки здесь вряд ли возможно говорить, поскольку лексические единицы выбираются из разных систем: годок, годочек (ровесник: "Он мой годок. Мои годочки дома сидели, а я уж воевал» (Севскип); голик (глухой, стоячий воротник) и др. Между этими двумя полюсами располагаются самые различные переходные случаи.

Информация о территориальных характеристиках, а также о типе диалектного различия (корневое, словсобразовагелькое, фонетическое,семантическое) каждого из этих слов обрабатывалась с помощью ЭВМ. Специализированная программа, формирующая на основе информации о территориальной распространенности слов диалектные массивы, их пересечения, а также осуществляющая перебор, сравнение и группировку лексических данных, вводящая ряд новых приемов в количественную методику оценки степей и лексической близости отдельных районов и зон, была специально разработана для решения этой кон.чреткой задачи.

Имеющаяся в Словаре- брянских говоров информация о территориальной распространенности слов позволяет установить, какие слова встречаются в том или ином районе, какие слова являются общими в каждой паре районов или в нескольких районах. Например, слово гзули зафиксировано только s Трубчевском районе слово габка тоже в одном, но Почепском, слово гадость в шести районах, слово горлач в одиннадцати и т.п.

Анализ достаточно большой группы в 1GQ0 словарных единиц значительно снизил вероятность случайных суждений.

Поэтапное использование числовых характеристик для оценки степени связанности лексических составов районов, привело в этом разделе к детальной картине членения территории Брянской области на отдельные подзоны. На рис.3

нанесены границы между районами, необиаружившимитесной лексической общности, т.е. характеризуемые отрицательными коэффициентами связи. Ряд преобразований привел кеше более детальной картине членения на отдельные подзоны, различающиеся характером лексических гадзей (рис.4). Если сравнить эту картину с делением, которой представлено в Новом диалектном членении 1965 г., п также с некогорыти картами ДДРЯ, то окажется, что многие Гранины проведены именно тг>ч же, где на основе иной методики получили границы и мы. Так, например, лексический материал подтверждает границу между западными районами Брянщины (Мглинским, Унечским и Суражским, с одной стороны, и Потро-Почепской зоной с другой).

См., например, в ДЛРЯ карту 13 «Диалектные замены начального сочетания согласных в словах пшеница, смородина (сморода)», карту 24 «Гласный на месте <а> в заударном неконечном слоге после парных мягких согласных м перед твердыми», карту 54 «Звуки в соотиететвии с ,<ф> и <ф'> литературного языка», карту 37 «Гласный на месте начального <о> или его отсутствие в слове огурцы», карту 61 «Диалектные замены Л-твердого-, карту 65 «Полумягкие и твердые сог.па пые в соответствии с парными мягкими» и ряд других карт. В качестве иллюстрации приведем на рис. !3 карту 61. Совпадение полученной картины в целом с уже имевшимся ранее проведенным членением и с данными ДАРЯ позволяет рассчитывать на эффективность предложенной методики также и при проведении более детального анализа в пределах каждого из двух выделенных ареалов, причем и в таких случаях, когда характер распределения диалектной лексики по различным районам Брянщины менее очевиден.

Например, Дубровский и Рогнединский р-ны обнаруживают сильную связь ка;с с восточным ареалом (в частности, с районами 1, 2, 4, 9, 15, 17), так и с некоторыми отдельными районами из лру: гс. западного, ареала (с районами 6, 13, 20). Такая же ситуация согласно ДАРЯ отмечена и на основе фонетических признаков

- ср. в ДАРЯ карты 18,20,57. Ока может объясняться как территориальной близостью, та;< и иными причинами. В любом случае каждый вопрос такого рода требует Дополнительного пристального внимания.

Имеются неясности и другого рода, особенно когда речь идет о связи территориально отдаленных районов. Например, достаточно сильно оказались связанными с Навлинскнм р-ном (Ы 10) не только районы восточного ареала (что вполне естественно), но также районы отдаленного, западного, ареала (ЫЫ 6, 11, 14, 20). Сведения о совпадении тех или иных фонетических явлений в несоседних районах находим и в ДАРЯ. Так та картах 9 и 16 «Гласный на месте <о> во втором предударном слоге после твердых согласных не между губными и не перед слогом с <у>» и ¿Гласный на месте <о> в заударном неконечном слоге после твердых согласных обнаруживается ситуация, совпадающая с полученными на основании сопоставления лексики данными. Понятно, что значимость таких совпадений в плане генетической классификации можно надежно определить только в результате структурного анализа фонетических систем отдельных говоров, без которого трудно отделить генетически тождественные фонетические явления от явлений типологи-чес- а сходных. Тем не менее, наличие иелот ряда фонетических изоглосс, подтверждающих генетическую классификацию, построенную на основе критерия общности лексического фоидг в целом может рассматриваться как косвенное подтверждение этой предварительной классификации.

Каждое совпадение представлятся нам очень ценным, поскольку говорит в пользу предлагаемой методики определения степени связанности районов и различных диалектных зон на основе коэффициентов лексической связанности. Главное

- эта методика приводит к результатам, не противоречающим результатам, получа-

Рнс.З (вмонографии - рис.16). Границы между административными районами, полученные на основе попарного сравнения лексики административных районов друг с другом

Рис.4 (в монографии - рис. 17). Границы между административными районами, полученные на основе попарного сравнения лексики административных районов друг с другом •

22.

емых на иных, фонетико-морфологических, основаниях, а предложенный метод определения степени связанности районов или степени их разобщенности, не меняя в целом уже имеющуюся картину диалектного членения в этом регионе, уточняет некоторые существенные детали.

Вместе с тем, при сравнении картины лингвистического членения не всегда совпадают. Например, отсутствует отрицательная связь (по всем исчисленным оценкам) между Трубчевским и Брянским р-нами, т.е. на нашем рисунке между ними не нанесена граница, и наоборот, по Новому диалектному членению южная граница зоны Верхнедеснинских говоров проходит нменно по Трубчевекому р-ну.

Интересно также постоянное обособление Карачевского р-на, получаемое по всем исчисляемым коэффициентам. Можно вспомнить слова Н.Н.Дурново о границах, которые могут совпадать с границами каких-либо древних княжеств (в данном случае - с западными границами древнего Карачевского княжества).

Можно было бы наметить и еще некоторые диалектные подзоны на основе сопоставления лексических массиадв, однако, вместе с тем, все они сохраняют прочное фонетико-морфологическое и достаточно устойчивое лексическое единство. На рис.5 нанесены не границы и разделы, а обратная информация, т.е. положительные связи кесоседних районов. Еще раз убеждаемся в правомерности вывода В.И.Чагишевой об однородности лексического массива Брянщины. Достаточно сравнить, например, сильные лексические связи зон, отдаленных друг от друга территориально:

1) Брасовского и Клиниовского (1 и 8); 2) Мглинского - и Брянского, Трубчевского, Навлинского, Комаричского (11-2,19, 9,10); 3) Клетнянского - и Д> Лровского, Жуковского (6 - 3, 5); 4) Мглинского и Суземского (11 и 17); 5) Карачевского и Стародубского (12 и 16).

Заметим при этом, что эти сильные лексические связи обнаружены, несмотря на исключение из анализа сверхраспространенных слов, которые могли бы в силу своей повсеместной кой^очень широкой распространенности исказить реальную картину.

На рис.6 приведе о внутреннее диалектное членение единого лексического массива говоров, бытующих на территории Брянской области, полученное на основе анализа коэффициентов связанности или разобщенности лексики районов Брянской области друг е другом, опирающихся на сведения о территориальной распространенности лексики на Бряншине и числовые показатели, характеризующие степень лексической общности различных районов и зон:

1. Западно-белорусская подгруппа брянских говоров - все районы западнее Суража: Новозыбковский, Клинцовский, Суражский, Красногорский р-ны.

2. Северо-западная группа брянских говоров - восточнее Суража, севернее Сгародуба, западнее Дубровки, Жуковки, северо-западнее н западнее Почепа-6, II, 20.

3. Стародубская группа брянских говоров-изолированная подгруппа, обнаруживающая сильные связи и с юго-западной белорусской подгруппой и с Погаро-Почепской зоной.

4. Погаро-Почепская подгруппа брянских говоров - восточнее линии Клетня - Поиап - Погар, но западнее Карачева, Навли, Суземки, Севска, состтвеТствуквда» Верхнедеснинским. Это говоры, бытующие на территориях, прилетающих к Дубровке, Рогнедило, Жуковке, Дртькову, Брянску, Выгоничам и с севера - к Трубчевску - 3, 4, 5,2, 19.

5. Восточная фуппа брянских говоров - юго-йосточнее Брянска, северо-восточнее Навли н - с разрывом - южнее Навли, восточнее Севска и Суземки (вокруг Брасова и Комаричей - 1,9,20).

6. Навлинская группа брянских говоров г изолированная (южнее Брянска,

Рис.6 (в монографии - рис.20). Внутреннее диалектное членение Брянской области на основе показателя лексической связанности. 24

западнее Карачева, восточнее Трубчевска, севернее Суземки и Брасова).

7. Юго-восточная группа брянских говоров - Суэемский и Ссвский районы (15 и 17).

3. Сопоставительный анализ полученных результатов с данными Диалектологического атласа русского языка

Полученные результаты были сопоставлены с данными, содержащимися на каргах ДАРЯ.

3.1. Описание материала

Из 92 диалектных карт 1 фонетического выпуска ДАРЯ информацию о говорах, бытующих на территории Брянской области, содержат 60 карт- 1, 2, 3, 8, 9, 10, 13, 14,15,16, 17,18,20,21,22,24,25, 26,27,28, 29,30,31,33, 34,35,36, 37, 38,43,45, 48, 49, 50, 51, 52, 53 55, 56, 57, 59, 61, 64, 65, 66, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 79 80, 82, 83,87 88,89,90. Наложением контура Брянской области с порайонным делением (в том же масштабе, что и карты ДАРЯ) на каждую из перечисленных карт ДАРЯ была получена информация о диалектных фонетических соответствиях в брянских говорах.

КАРТА 1 (рис.7): Брянская область лежит в зоне действия диссимилятивного аканья жиздринского типа, хогя в части районов оно не отмечено (районы 21, прилегающая к нему часть 16 и отдельные островки на границе 13 и 14, 6 и 11,17 и 19 районов).

КАРТА 2 (рис.8): На основном фоне употребления |ъ| на месте О и А в 1 предударном слоге при диссимилятивном аканьи (е/ь}да, тр[ь]ва) выделяются островки, где отмечено |ы] на месте О и А в I предударном слоге: в 12 районе с частичным заходом на границе со 2 и 10, а 5 районе с заходом на границе в 3 и 6 районы, на севере 18 района, в 21 районе. Линия «Граница распространения лабиализованного гласного» выделяетчетко районы, где такой гласный не распространен: это районы 8, 21, 7 (кроме узкой полоски на самой западной границе Брянской области с Белоруссией), район 16, самая западная часть 13 района на границе с районом 16.

В автореферате приводим в качестве примера две первые карты, остальные описываются аналогичным образом.

Рис.7 (в монографии рис.21) Рис.8 (в монографии рис.22)

3.2. Фонетические диалектные соответствия в отдельных районах Брянской области и связи районов, устанавливаемые на основе этих соответствий

Описание материала, содержащегося на картах ДАРЯ, обнаружило чоезвычай-но сложную и пеструю картину Д! лестных фонетических соответствии на Брян-щине. Границы распространения диалектных фонетических соответствий не всегда совпадают (и чаще всего не совпадают) с границами административных районов. Случаи такого несовпадения административного и лингвистического членения могут бить выявлены при о лисании всех имеющихся в ДАРЯ связей каждого района с каждым. Под связью одного района с другим в данной работе понималось наличие одинаковых диалектных фонетических соответствий в разных районах. На картах ДАРЯ это обозначается одинаковой штриховкой или заливкой одним цветом.

Если бы речь шла об одном диалектном фонетическом признаке (а значит и об одной карте), то для того, чтобы показдть связь районов, достаточно было бы заполнить таблицу, где по вертикали и горизонтали были бы расположены номера районов, аперечеркнугые клетки означали, что в соответствующих районах отмечен одинаковый фонетический диалектный признак, которому посвящена эта карта.

Одаа¿ко в монографии анализируется не один фонетический диалектный признак, а вся их совокупность, представленная в своде картДАРЛ, что значительно усложнило задачу обобщения имеющейся информации. Таблица будет перестроена так, что каждая клетка этой таблицы, отражающая связь (или отсутствие такой связи) двух каких-либо районов, состоит в свою очередь из 100 клеток - для записи информации, содержащейся на каждой из 90 карт ДАРЯ, отводится первые 90 позиций (номер позиции соответствует номеру карты), а в последние 10 позиций

Рис.9 (в монографии - рис.81)

Рис.10 (в монографии - рис.84)

записывается повторная информация о связи между районами по дополнительному признаку или информация в том случае, если на какой-либо из карт один из районов связан с другим не одним, а двумя, тремя признаками).

Информация об одинаковых диалектных фонетичеа к соответствиях ддя каждого сочетания районов Брянской области сведена в таблицу, которая ввиду большого размера (210 х 210 клеток) приводится в 24 чаегях в Приложении 1.

Подсчет количества заполненных позиций в каждой клетке этой таблицы (возможные пределы - от 0 до 100) для каждого возможного сочетания районов, предоставил суммирующую информацию о связях районов. Оказалось, что наибольшее количество одинаковых фонетических диалектных соответствий имеют районы 2, 10, 19, 8, 6. Наименьшее количество общих диалектных фонетических соответствий обнаруживают районы 1, 4, 9, 15, 3, 18, 21. Именно эти районы представляют интерес для дальнейшего анализа, так как они наиболее специфичны в пределах брянских говоров, составляющих в целом особую группу говоров в пределах южнорусского наречия.-.

Извлеченная из ДАРЯ обобщенная информация о диалектных фонетических соответствиях на территории Брянской области была нанесена на условные карты-схемы, иллюстрирующие сильные, слабые и нормальные связи каждого из районов.

Брасовскнй р-н 1, карта-схема на рис.81. Обнаруживает сильную связь с районами 2, 9, 12, 5, 17, 3, 10, 19. Разделение брянских говоров проходит по восточной границе 6, 4, 13 районов.

Комаричский р-я 9, карта-схема на рис. 10.. Обиарижувает сильную связь с районом 2, а также связан с 1,4, 12, 5, 15, 3, 10 районами. Раздел проходит по восточной границе 6, 14, 19, 17 районов.

Аналогичная схема приводится для каждого района. •

3.3. Внешние связи брянских говоров с другими говорами Центра Европейской частя Россия

В ДАРЯ каждая из карт дает возможность соотнести диалектные фонетические соответствия в брянских говорах с диалектными фонетическими соответствиями в друпйс русских говорах.

Менее всего связан с другими русскими говорами Центра Европейской части . район 18, более других обнаруживают такую связь районы 14,16, 19, 13.

Естественную тесную связь всё районы Брянской области обнаруживают с говорами южнорусского наречия. Однако зги связи различны по разным районам. Оказалось также, что на территории Брянской области нет ни одного административного района, который не был бы связан (т.е. не имел бы одинаковых фонетических диалектных соответствий) с севернорусскими говорами, чаще с Волого, ;кой и Костромской группами, реже с Межзональными говорами северного наречия. В это же время значительная часть территории не обнаруживает связи со среднерусскими говорами - это районы 1, 4, 9, 5, 17, 15, 18. '

Анализ карт ДАРЯ позволил обобщить всю полученную на основе фонетических диалектных соответствий информацию о внешних связях брянских говоре- с другими говорами Центра Европейской части России в таблице, которая в связи с большим размером приводится в 20 частях в Приложении 2.

РАЗДЕЛ IV. СТАТИСТИЧЕСКАЯ МЕТОДИКА ОЦЕНКИ СТЕПЕНИ ДИВЕРГЕНЦИИ БЛИЗКОРОДСТВЕННЫХ ИДИОМОВ, (на материале брянских говоров)

1. Вывод соотношений

В реферируемой монографии вывод соотношений, иллюстрирующих степень родства и близость брянских говоров между сомой, проводился с учетом того, что под степенью близости говоров понималась большая или меньшая общности их лексического состава.

Мысль о том, что родство диалектов выражается и проявляется, в частности, в общности некоторой части лексического состава и, следовательно, количественно

Г

г

Рис.14 (в монографии - рис.102).

может быть оценено через степень такого совпадения, в предыдущих разделах была высказана в весьма общей форме. Для ее практического использования необходимы были конкретизация, уточнение, разработка деталей, что и составило содержание настоящего раздела.

Статистическая база исследования основывалась на данных Словаря брянских говоров и его картотеки. Конкретный исходный статистический материал - итоговые данные по административным районам Брянской области, о которых уже шла речь выше, приведенывтабл.1. Встрокахистолбцахэгойтаблицы содержа«*» данные по 19 районам. В диагонали таблицы приводится полное число лексических единиц, зафиксированных

- согласно данным Словаря брянских говоров и его картотеки - в результате многолетних наблюдений в том или ином конкретном районе. Другие пересечения таблицы содержат число лексем, общих для двух соответствующих районов. Очевидно, что любое такое значение приводится в таблице дважды.

Выбор конкретного показателя, который мог бы служшъ оценкой родства, не очевиден. Естественное желание в качестве оценки родства избрать простейшую - долю совпадающих в обеих выборках лексических единиц оказалось осуществить не просто.

Самое очевидное препятствие связано со знаменателем такой предположительной оцеьки. В сравнении принимают участие два говора с разным», лексическими составами и разными объемами выборок. Это обстоятельство подталкивает к использованию следующих вариантов: взять в качестве знаменателя полусумму чисел, отражающих объемы выборок, среднее геометрическое между ними или какую-либо иную их функцию. Ниже обратим внимание и на другие обстоятельства, осложняющие выбор показателей лексической близости.

Пусть словарные составы дв, . сравниваемых диалектов соотносятся т; как это показано на рис.1 !а. Изображенные на нем прямоугольники SÍ и S2 пересекаются и имеют общую часть S12, выделенную на рисунке штриховкой. Площади прямоугольников пропоршгон^пыш числам лексических единиц, образующих полные составы лексем по районам и поэтому не равны друг другу.

Доля общих лексических единиц в первом из сравниваемых диалектов будет равна

si 2

Dl= - , (1)

51

а для второго определится выражение sl2

D2 = - . (2)

52

Ни одна из этих а шчин не известна и воспользоваться выражениями (1) и (2) непосредственно нельзя.

Пусть в словарных составах двух сравниваемых диалектов зафиксировано N1 лексических единиц из первого сравниваемого диалекта и N2 из второго. На рис.116 зги множества изображены темными полосами. Величины ni и п2, выделенные на рис. 116 еще более темным оттенком, являются частями этих выборок, включающими в себя только общие для о. jhx диалектов лексемы. Однако простое сличение словарных составов двух диалектов не выявит этих величин. Число единиц, относимых к общим, окажется равным значительно меньшей величине, а именно п12

- области пересечения величин ni и п2. Многие реально в действительности совпадающие, т.е. общие, лексемы будут квалифицированы как оригинальные только лишь в силу того обстоятельства, что в другом из пары сравниваемых диалектов их не оказалось просто из за ограниченных размеров выборки. Таким образом значения ni и п2 экспериментально также не устанавливаются. Сопоставление списков лексем, входяших в картотеку, выявляет лтиь размеры выборок N1 и N2 и величину л 12, которая с числом совпадающих, общих, лексем как-то связана, но не совпадает с ним полностью.

Если выборки представительны, то пропорции между ик частями ni и u2 v полными обгьемами N1 и N2 должны соответствовать выражениям (1) и (2) так, что si 2 ni

DI =■ - = --(la)

SI N1

i s

■ iiiiii ii I.rj i i и « 1)1 4mb < • • ' If* .

•Г U> •*. Iltll If' О V* ÍJ n и n • • 1 . • IP /1 t'J h' *-« 11 i » • • i i 1 I гч н « t ri hM ; «-« i « IM »

И.»» Г 4 I -Л «I и» Ci H M Dw -'«|H|->1 11 K« r " H - Г fl -Г4 t i О M » .' П

с- 4 Íf.' «I 0,1 < к? да ИЬ О " I' o> О к

- w .-i ( 4 ( J w . r* f t

* о t* -о т* а- о оз чГ-л «■» -а (4 да «о -о w ю

NH О С 4 И «NM Г» Ы -

в «i m о -о о •» *i п со ъ ч» и гч »i v* -е in ч» « t* fi

• - ^ -«и

«I сь «Mh с» m s \ о * «i» о * тг» « 4 —

* «t «Ч ID -I ti ♦ -и * M t.' I? " h» •• lï

О И с « О о- О fr th в M tO W N I- «f О Il S С M UN h * -G 4 e*

r^-J-..

" О и * m ** ^ о ^ Ы и ч ri ОКФ Ï- ——

I ч tu J и m -I I

fî V. •• 11 П •

» J¡ у и I » -» •»> 0 I

.ч 1111 и k) i» «* ч I » r r i

si 2 n2

и D2 = - « --(2а)

S2 N2 Перемножив эти формулы, получим; sl2 * sl2 nl*n2

(3)

S1 * S2 N1 * N2

Геометрические соотношения прямоугольника S12 и входящих в него элементов позволяют составить еще одну пропорцию:

ц12 п!

- = - , (4)

n2 S12 откуда

ц 1 * n2 = nl2 * S12 . '5)

Подставляя (5) в (3), получим: sl2 * sl2 n!2 * sl2

SI * S2 N1 * N2

Сокращая последнее выражение на sl2 и обозначая результат символом R, можем записать:

si 2 п12

R ~ - - - . (6)

SI * S2 N1 * N2

Это важное выражение можно вывести н в терминах математической статистики. Отношения объемов выборок N1 и N2 к полным словарным составам S1 и S2 отражают вероятности попадания в эти выборки:

N1

р,- - , (7>

51

и

N2

Р2 = - . (8) .

52

Наличие какого-либо слова в составе п 12 можно трактовать как результате двух событий: попадания этой единицы в первую выборку и попадание се же во вторую. Учитывая, что вероятность одновременного наступления двух событий равна произведению вероятностей тих событий, можно записать:

N1 * N2

nl2 = S12 * pi *р2 = S12 * - . (9).

SI * S2

Нетрудно видеть, что выражения (9) и (6) эквивалентны.

, Возвращаясь к выражению (б), как более удобному для анализа, прежде всего нужно отметить, что вес величины - N1, Ni я я12, получаемые »ходе эксперимента сосредоточены в одной части уравнения, а величины, объективно отражающие соотношение между сравниваемыми диалектами, - в другой. Эта, казалось бы, формальная деталь впечет за собою цепочку вытекающих друг из друга важных следствий.

1. Если левая часть выражения (б) не содержит ни одной величины, связанной

каким-либо образом с экспериментом, если в нее входа только величины SI, S2 и St 2 (постоянные для двух говоров), то она с изменением N1, N2 и п12 не меняется.

2. Из этого следует, что правая часть формулы (6) также не зависит? от условий эксперимента и сохраняет постоянство дм двух любых сравниваемых диалектов, какими бы ни были объемы выборок. Это обстоятельство проявляется следующим сСразом: увеличение любой выборки приводит и к обнаружению новых общих лексических единиц, число которых возрастает во столько же раз, во сколько была увеличена выборка.

3 Постоянство ul2/ (N1*N2) влечет за собою непостоянство дробей, в числителе которых находится величина п!2, а в знаменателе N1 ши N2, и невозможность использовать их в качестве показателя связи. Действительно, эти еличины nl2/Nl и nl2/N2 зависят не только от 1)12, что делало их привлекательными в качестве оценок, но и от объема выборки другого диалекта.

В этих условиях представляется наиболее рациональным в качестве показателя связи использовать непосредственно формулу (6). т.е. показатель R. Независимость его от объема выборок, что отмечалось выше, наряду с прямой пропорциональной связью с S12, говорит в пользу такого выбора. Недостаток данной оценки кроется в сложности ее интерпретации, непрозрачности физического смысла. Однако преимущества преобладают.

Столь подробные рассуждения по поводу обоснования достаточно простых количественных соотношений и, прежде всего выражений (6) - (9), связаны с тем, что экспериментальные данные оказались в несомненном противоречии столько что сделанными выводами. Вопреки формуле (6) показатель R окдзался зависящим от объемов выборок. Это неожиданное обстоятельство потребовало специального внимания.

Вычисленные по формуле (6) данные были занесены в табл.2, последовательность районов в которой определяется объемом выборки. В этой таблице содержатся величины (N1 * N2) / n 12 для всех сочетаний районов. В двух последних строках приводятся средние арифметические по столбцам (районам) и объемы соответствующих выборок. Кривая, приведенная на рис. 12, связывает именно эти величины. Налицо очевидная зависимость между величинами, отложенными по осям X и Y. Формально этот график заставляет сделать заключение: районы, по которым выборки малы (в которых реже бывали), связаны между собою в среднем сильнее. Абсурдность или во всяком случае неожиданность такого вывода свидетельствует, конечно, о какой-то ошибке или неточности, которую следует найти.

Простота и краткость проделанных преобразований, распространенность использованной схемы совместного наступления двух событий, интуитивная очевидность выводов - все это практически исключает возможность ошибки в выкладках. Причину подобных несоответствий скорее всего нужно искать в исходных посылках, точнее - в исходной посылке. Единственное сделанное допущение - о г )А2дставительностп выборок - может оказаться ложным.

Репрезентативная выборка по определению должна правильно отражать все свойства генеральной совокупности. Априори не было решительно никаких оснований ставить под сомнение одинаковость соотношений в малых и больших выборках. Теперь доводы такого рода появились и ситуацию следует рассмотреть подробнее.

При формировании показателя связи двух диалектов молчаливо была постулирована статистическая равнозначность всех лексем, что заведомо не соответствовало действительности. Лексические единицы отличаются друг от друга частотой использования в языке и, как следствие, частостью появления в выборках. Известно, что в Словарь брянских говоров включались как лексемы, повторявшиеся в

текстах сотни раз, так и встретившиеся единожды, Преобладание лексем высокой частотности в выборках малых объемов было очевидным, и частотные характеристики следовало бы учитывать тем или иным способом, вводя, как это принято в подобных случл ях, весовые коэффициенты. Такая корректировка не представлялась обязательной, поскольку повышение частости с уменьшением выборки должны было происходить у лексем обоих типов. В этом случае пропорции между общей и оригинальной частями должны былч бы сохраняться, а отрицательный эффект выражался бы только в некоторой потере точности. Представлялось, что с этим можно мириться, а некоторой потерей точности пренебречь.

Между тем не исключено, что в среднем частость общих лексем может отличаться от частости оригинальных, присущих именно данному диалекту. Если при этом общие для сравниваемых диалектов лексемы являются и более частыми, их процентное содержание в выборках малых объемов будет более высоким.Эго объясняет зависимость, отраженную на графике на рис.12.

Могут существовать и более простые причины, повышающие число общих лексем в выборках малого объема. Например, при сборе информации на местах в целях убыстрения сбора материала предусмотренный методиками процесс мог форсироваться и дополняться прямыми вопросами диалекгслогов.Это, естественно, должно было повышать число совпадающих слов в сравниваемых диалектах.

Возможно, что зависимость показателя Я от объема выборок возникает под влиянием и иных причин или даже комплекса факторов. Установить их гипотетически, конечно, невозможно. Для этого необходимо специальное исследование, не только выходящее за рамки настоящей работы, но и лежащее в иной плоскости.

Однако использовать для анализа связи говоров величины, приведенные в табл.2 непосредственно, затруднительно. Так, район 19 занимаете таблице первую позицию, имея наивысшее среднее арифметическое значение оценок - 695, и, следовательно, должно быть признан о, чго он менее всех других районов связан лексически с другим: - районами. Между тем на рис. 12 видно, что точка с меткой * 19* расположена выше других просто потому, что вся кривая в целом в этой области сместилась резко вверх, и район 19, если определять его положение относительно усредняющей прямой, выглядит нейтрально. Для ликвидации такого рода неоднозначности были введены соответствующие поправки.

Зависимость, апроксимирующая кривую на рис.12, представляет собей прямую линию, для которой легка подобрать параметры. Уравнение этой прямой выглядит так:

У = N • 0,78 + 420 . . (10)

Вычислив по этому простому выражению значения для каждого столбца табл. 2, можно разделить на них данные, содержащиеся в таблице или вычесть их. Перейдя . после этого еще раз к обратным величинам, можно вернуться вновь к показателю, прямо пропорциональному степени связи диалектов. Многоступенчатость таких преобразований оправданна. Манипуляции непосредственно с показателем Я привели бы к гиперболическим зависимостям, апроксимировагь которые значительно труднее.

Представляется, что подробное рассмотрение всех принципиальных моментов, связанных с введением поправок, можно опустить, так же, как и многочисленные промежуточные таблицы, диаграммы и выкладки, тем более что в хо-ч дальнейшего анализа возможность убедиться в отсутствии иск-жающих зависимостей будет предоставляться неоднократно. Следует только отметить, что введение поправок приводит к повышению правильности данных, но одновременно ухудшает их точность. Однако влияние случайных величин в данном случае не было

Отношения произведений объемов.выборок Таблица 2 (в монографии - таблица 16)

к «мелу общих лексем (N1 * N2) / п12

j Район I . :9 2 - .is i« '.2 п iz t • ю ; c -L. zi u- ¿73

1 1= 770 7.61 76° 733 917 =50 "43 7=- 7-4 li'. 4.=4 427 424 702 : * •

2 ' 770 ¿72 44- 77S 654 57e Т1» 5-5 64S 642 544 ы: 447 5=7 601 ;

741 ' ¿72 <51 = 75= 615 i73 622 615 673 470 710 410 5:; 525 44 • 5" 576

. 13 769 iiC • 619 66S 4=6 4 72 641 514 571 4:9 450 4.9= 441 5"^ 4- 4=4

14 ■ 7-3 77S 75= 66S 6S7 ¿55 410' 676 554 537 727 -7S1 Л Г 726 6=2 46— .332 717*

■317 654' г?"' 516 722 512 40c -10 54i3 507 •550 г"» •7е - '

17 .744 574 63S 472 bZ z 516 '511 521 44= 502 5t3 4".i .36-' 362 ¿•u 401

13 650 714 622 641' 410 722 511 693 523 567 530 3.=4 315 27° 403

1 743 5?9 613 514 676 512 521 693 600' .454 440 715 "15 о 23 ■збО ¿■Ы 7-7.-, •

IO .797 ¿4S ¿73 571 S3 4 406 49= 52= 415 401 .41" 265 -7 47 a 25= '

• 5 . 644 53? 47(1 476 SS7 410 502 5^7 415 .350 2=6 42 = 45= -TO® 47'J 3-7 '

a ' 7-4 t> 4;' 4'.'= 72 T 548 566 5 SO 44.'J 401 .350 513 :c- 552 1?32'

6 5=5 544 410 450 331 447 42b 244 "15 .327 2c6' 513 2=2 20е 3~0 253 2051

. 20 6?t 4.10 513 4." э 400 646 36= 315 715 417 425 9=7 232 17.1 2S4 7*0 1=3 i

• и 484 .±47 523 441 . 52s 507 362 27е ¿22 2i5 455 7= 1 20е 174 204 l 134 •

* ' 437 :o7 44 1 57" 692 466 444 525 з°7. зо з •70= "54 7=0 542 253 600 525'

■ 7 =24 2 53 593 4— 401 407 =60 ' ^ To —"5- 552 2SS' 234 204 : л.: £41

e * . 702 601 S~e 4=4 332 6=4 265 572 510 7—3 234 2 - o ti5 144

iU 474 B43 454 Г17 ' 14 ^ 226 347 1=32 C"5 1-5 L34 = 4 :

.гинея; = .=05 5.T6 56c 575 502 5=5 —: j— * u.- w 4-2 -тЗ

еыбс-ptAj 75 l 4-2 2-7 ItJt 14? 142 126 = - 7'i :: 5; 50 4P -il ~ * ;

Рис.12 (в монографии - рис.103) Зависимость (N1 * N2)71112 от объема выборки.

I

чрезмерным, и исправленный показатель Я оказался вполне пригодным инструментом для определения степени лексической близости диалектов.

2. Оценка доходной информации

После: юдения поправок к данным табл.2 объем выборки перестает влиять не только на величину Ы1*Ы2/п12, но и на степень рассеяности ее относительно средних значений. Теперь, как этого и требует выражение (6), данная величина должна зависеть только от степени связанности сравниваемых диалектов, т.е. от их лексической общности.

Заменив в выражении (6) исходную величину п!2 на исправленную п'12, можно было бы непосредственно использовать новый исправленный показатель «12 п'12

Я' - - = . --(11)

* Б2 N1 * N2

для оценки степени связи между говорами. Однако для практической работы полезно сделать некоторые упрощения, связанные с величинами Б1 и Б2.

Величины в 1 и Б2 в общем случае не равны друг другу. В одном из говоров могут отсутствовать какие-либо понятия или, наоборот, существовать дополнительные синонимы. Однако разница между ними не может быть большой, это расхождение представляет собою случайную величину, не способную вызвать каких-либо систематических искажений результатов.

Сказанное позволяет уравнять и Б2:

= Б2 = Б , (12)

Перегруппировав (11), подставим в него (12):

512 п*12 * в

- - —-- =(}. (13)

Б N1 ♦ N2

Эта форма показателя связи отличается от Я' только дополнительным множителем Б, имеющим одно ито же значение (около 500) для любых сочетаний районов. В связи с этим пропорции между показателями 0 остаются точно такими же, как и между оценками ЯЛ Смысл данного преобразования состоит в переходе к более удобному масштабу и получении оценки в форме привычного безразмерного коэффициента.

Проще и понятнее становится и левая часть формулы (13). Теперь показатель лексической близости сравниваемых диалектов определяется как доля их Общей лексики. Следует еще раз обратить внимание на то, что в правую часть выражения (13) входит не п12 - число общих лексических единиц между первым и вторым сравниваемыми диалектами, - а скорректированная и исправленная п'12.

Показатель О связи диалектов целесообразнее выражать в процентах. При полном совпадении лексики оценка (} оказывается равной 100%, а отсутствие общей части у сравниваемых диалектов выражается величиной 0%. Этог очень понятный VI логичный принцип таит в Себе, однако, некоторое неудобство, поскольку цель состоит не столько в том, чтобы оценить совпадение лексического материала в абсолютном виде, сколько определит! относительную степень связанности и общности сопоставляемых диалектов.

Можно ожидать, что среди множества комбинаций рассматриваемых диалектов вряд ли окажутся полностью совпадающие или, наоборот, совершенно несовпадающие пары. Логичнее всего предположить наличие «более» и «менее» связанных

диалектов, что потребует всякий раз сопоставления с неким, пока неизвестным, средним значением. Гораздо удобнее специально рассчитать это среднее значение и принять его за 100%. Новый коэффициент связи, который и применяется далее, учитывает это-

100% п'12 * в 100%

Я = <2 * - « - * --(14)

С? сред. ¿VI * Г/2 О сред.

Значениям оценки ч, превышающим 100%, соответствуют более интенсивная общность, а значения менге 100% говорят, наоборот, о большей лексической отдаленности двух диалектов, чем в среднем по всем 19 районам. Вычисленные по выражению (14) показатели связи сведены в табл.3, по форме аналогичную предыдущим. Таблица содержит 19 х 19 коэффициентов за вычетом девятнадцати диагональных, т.е. 171 оценку связи.

Каждое из значений представлено в таблице дважды. В предпоследней строке приводятся средние значения показателей по столбцу. В самой нижней строке содержатся количества лексических единиц, относящихся к каждому району. В данной таблице принята поеледова.ельность перечисления районов в соответствии с этой величиной - по ее убыванию.

Максимальную связь -158% проявляют районы б иЗ. Минимальной лексической общностью (52%) характеризуются районы 14 и 2. На рис.13 приведено распределение всех оценок по интервалам, из которого видно, что число оценок близких 100% (т.е. отражающих средние, нейтральные связи), довольно велико (около 70). Достаточно часто встречаются оценки порядка 130%-140%, характеризующие сильное лексическое родство сравниваемых диалектов. Почти симметрична этой правой половине распределения левая, соответствующая более слабым связям, не являющимся, как это видно, редкостью - так, около 90 оценок оказались в Пределах 50% - 80%.

Ста'ловится очевидным, что картина лексического родства диалектов области весьма и весьма неоднородна я неравномерна. Что обусловило это энергичное рассеяние оценок - нагромождение случайных обстоятельств или систематически проявляющиеся диалектологические процессы? Насколько адекватно и логично отражают эга цифры реальность? Все это выясняется в последующих разделах монографии.

3. Непосредственное сопоставление оценок «язи

Приступая к анализу и непосредственному сопоставлению оценок связи, можно заметить, что некоторые сведения мочено получить непосредственно из габл.З без какой-либо обработки. Каждый столбец этой таблицы отражает связь голько одного какого-либо определенного района со всеми остальными. Чем ближе гексически к этому диалекту окажутся все прочие (чем больше окажется общей гексики), тем выше будут отдельные значения коэффициентов в соответствующих слетках, и, следовательно, среднее значение по столбцу. Сказанное позволяет гсиользовать средние величины, приведенные в таблице, в качестве количествен-юй меры «степени влияния» диалекта в регионе.

Эти величины, изменяющиеся в пределах примерно тридцати процентов, [риведены на рис.14. Видно, что усредненные значения коэффициента связг в олее чем половине районов (конкретно - в одиннадцати) практически одинаковы, [ва района (11 и 6) весьма заметно и еще два района (5 и 16) значимо отличаются г среднего уровня в большую сторону. Наконец, в четырех районах (1,9,12 и 14) гот показатель заметно ниже среднего уровня.

На рис.15, где для обозначения средних значений коэффициентов связи диалектов одного района со всеми другими используется штриховка разной интенсивности, эти закономерности проступают рельефнее. Во-первых, видно, что районы с одинаковой «активностью* - будем так условно называть это проявление чаще всего расположены рядом. Плавность переходов столь явно выражена, что картина становится подобной географической карте, изображающей горы различной высоты. На этой карте доминирует наиболее активная область, образованная районами 5,6, И и 1, разделенная своеобразным «коридором», в который входят районы 20 и 14. Анализ показателей связи между районами, говорит о том, что это, возможно, одна зона. Бросается в глаза также еще одно обстоятельство: районы с малым средним значением коэффициентов связи (т.е. в достаточной степени специфические в лексическом отношении районы) расположены на периферии. Исключением является район 14. Сделать какие-либо иные и более конкретные наблюдения пока затруднительно.

Можно, однако, высказать соображение методологического плана: неслучайный характер этого информационного эпизода подтверждает, что в первичном материале лексическое родство действительно отражено, хотя более общие зависимости пока скрыты, и анализ коэффициентов следует продолжать.

Около полутора сотен оценок, содержащихся в табл.3, сами по себе, конечно, не только не проясняют складывающуюся общую картину диалектного членения, но также и не дают представления об отдельных ее частях. Требуется опереться на какие-либо способы укрупнения информации, изыскать приемы ее обобщения и структурирования. Для того, чтобы более или менее общие зависимости проявились, табл.3 перестроена, коэффициенты перегруппированы так, чтобы при разделении целого на части эти части оказались содержательно разными, чтобы сопоставление их могло выявить значимые расхождения, иллюстрирующие лексическую неоднородность. Эффективной оказалась группировка по комбинации признаков: «граничащие - не граничащие друг с другом» и «интенсивные - слабые значения оценок». В монографии ступенчатый анализ и перегруппировка коэффициентов проводится до тех пор, пока не приходим к таблицам 4 и 5.

- количество КОЭФФИЦИЕНТОВ

В ЭЛИСИМОСТИ от ИХ ВЕЛИЧИН

Коэффициенты связи районов

Таблица 3 (в монографии - таблица 17)

Район ' í i i ■■ if t •-S 14 i2 17 Ï 3 t 10 * ä 11 ■ л T líS¡ ¡

1 w' 1 ! »>* 122 73 «0 74 l'.s ' 72 30 • Ю4 72 11? il 134 ra - 7

1 2 "j Í .133 >>>> 131 « f ■ ICO 93 120 41 10s 133 77 ' IOS!

i -- ! i 122 13 t >»> .toi is • -0 47 sa "30- "0 Ш ■ i:a юг ¡?s> 12-* 2? •il '

¡ xa i rr 73 9e tOá >>>> ■ -47 11» 12Ä. г-5 aZ tor 12* ios îï юз - SC

14 90 ' 52 33 à7 >»> АО ' • та t44 62 7« .77 í¿ 12» Iii 13.4 12b

J -12 sä я»: fXJ 11« »» WO 54 43 127 121 103 О -* ss T"Z l'íCl

1 1T 1 те : 37 î2à aà WO >>>••- ' ■S*" 9Л «•r — 3 • 115 -7 • ro* fe

; : is .j tlá -Ig- as 1*4 95 ï > ' .w 33 тд -ó 1V3 12е 133 :ot

■ i • 72 . 100 •• Sá "в A2 .93 . - •> . <M >;. > 72 *4S 7« 10 V 73

! - ' 36 53 ' 70 33 74 - 127 . ' 35 72 >>>> 106 103* -.71 i3Ó 119 34. ' 30 til?

! 5 1 106 129 141 - 107 . TT- 121 - 92. ' -97 10« 119 " Î41 «0 • i:t 5S

1.9 1 72 • 2l ' -A2 • 2* So ' 33 73 74 ?o 103 Ив V / >; S4 104 51 -¿i

4 ■ Lia toe 1S3 toa .129 103 104 II? 43 '•-24- 141 54 120 ' 134 97 % 1Г

j. :o 1 91. . ЗА - 105. <?s 216 o9 , ' «5 . " аа; 34 . ■20 - гзэ - S3 Uv

Í 11 1 13«' 133 - 99 IC3 •tí» . 89 Ii» . 133 TS '.30 9'} Зв 134 133 > s Ï" 108 i-t , -.3

. ¿2» S': 47 fr- •34 , 101 ■ И» 115 .'.04 ST -SÍ IOS - > Sà .

7 ' 97 77' as" 103 ' : % 72 íos .101 73 £3 -С». ■ 113 i 1С - ь trif

¡"a ! 7ГЗ • 3à - I2Ä 53 73 132 . et ' 35 70 t22- 12-3 S»! * tTi > »>1 ' 125 i

|. ti 1 . ''S- MS ■31 - . 113. 102 IS* 77 !02 »1 il' lie 122 i-j

jceeäHGäi S? 3Т ■ 'а2 33 ' <?2 . 7~> -30 :0a ■ =3 Iii at V. fit

¡5biS0PKrti 351 .372' tae Г-" .1*2 НО" 10« «• -2 П ■ sî , 31- 30 Д5 ¿X 21;

u VO

СРЕДНИЕ ЗНАЧЕНИЯ

КОЭФФИЦИЕНТОВ связи

Рис.14 (в монографии - рис.105)

Рис. 15 (в монографии - рис.106)

Таблица 4 (в монографии - таблица 24) Слабые связи не граничащих друг с другом районов

Район ; 1 ,10 12 3 4 3> 2 а 11 ¿4 20 13 1а 7 3 2 19 Г ' 15 17

. I (93) (36) (97)1 (63) (73) (62) (63) (60) (77! (73) (91) (72; (98)

10 (70) : (79) (99) (93) (94) (60) £83)

.12 (93) (?0> (94) (5в> (6$) (69) (34) <72) (32) (33) (83)

3 (86) (70) (40) (99) (зз). (83) (81) (33! (87) (62) (87)

4 .(94) (97) (677' {93) (84) (90) (32) (86) (96) (30) (97)

5 (97) <ед) (93) (78) (38) (33) (92)

6 (63) (97) 1■ <84)

И (73) (еа) (99) (90): (99)

14 (62) (79) (60) (33) (67) X (96) (36) (67) (66)

20 (63) (99) (69) (83) (93)« (36) (31) (341 (95)

13 (60) (85) (34) (ав) (84) (78)1 (63) (76) (69) (93)

■ 16 (77) * (81) (901 X (93) (64) (97) (90)

.. 7 '73) (94) (72) (85) (82) (88)1 (96) (77) (97) (81)

■"8 (VI) • .(80) (58) (37) (86) (83) I- (86) (79) (70) (93) (73) |

2 »» г (86) С65) (77) <еб) (31) <96)- 1

(72) (33) (96> 5 (81) (93) (97) (79) (72) (7В) |

9 (83) (62) (84) (99) - (36) (3<) (76) (64) (31) (70) (31) (72) 1

15 . «98) (83) (30) (67) (95» (69) (97) <93) (96) (78) ■ |

»■» ¡В7У (97) (92)1 * (66) (93) (90) (78) (77) ' )

Таблица 5 (в монографии - таблица 25)

СИЛЬНЫЕ СВЯЗИ «ПО ВСЕМ РАЙОНАМ)

Район --^1 10 " 12 " . 3 4 5 6 11 14 20 13 16 7 8 2 19 о 15 17

1

ю ' >ч». 127 119 124 130 111

12 127 »» 121 119

3 - .»» 124 141 158 131 ■122

4 И? 124 • 15

5 121 141 115 .»» 141 120 119

6 . 124 158 141 »>> 134 129 120 119 117 113 122 11В

11 ■ 130 .. 134 »» 134 138 133 122 121 12В 132 154 114

14 129 134 »» 116 14Д 113 126

20 120 130 116 »>> 129 116 МО ИЗ

13 119 133 .144 129 »>> 124 132 116

16 . 111 117 122 118 116 124 >>: > 131 125

7 113 121 110 131 »>> 131

В 122 128 126 132 125 131 . »>

2 131 120 132 »» 133 124

19 122 11В 134 116 >»;

9 119 >»> 124

13 . ' 119 124 >»> 126

17 114 118 126 >>>>

Рнс.16 {монографи - рисунок 110).

Оказалось, что слабые связи между отдаленными районами ríe менее значимы в информативном плане. Обращение к табл.4 убеждает в правильности такого представления: именно на этой таблице, в отличие от всех рассмотренных ранее, средняя зона, соответствующая районам 3,4| 5, б, И, 14,20,13,16,7 и 8, разделилась на части. Точнее говоря, структурированными оказались пустоты, выделенные . обрамленные слабыми связями других районов.

Интерпретация этой, несколько неожиданной, картины приводит к выводу о том, что в соответствующих клетках других таблиц содержатся нейтральные и сильные связи районов контактирующих и не контактирующих. Становится ясным, что объединение таких оценок (извлеченных из табл.3 не слабых оценок) в новой таблице обещает быть на; лядным.

И действительно, табл.5 позволила внести большую ясность. Центральный прямоугольник таблицы обрамляет районы 3,4,5,6,11,14,20,13,16,7и8, разбивая их на две неравные части. И контактирующие и не имеющие общих границ районы 11,14, 20, 13, 16, 7 и 8 во всех возможных сочетаниях тесно связаны друг с другом, что зрительно выражается в сплошной заполнености нижнего правого угла центральной зоны таблицы. Аналогичную ситуацию наблюдаем и в левом верхнем углу этой зоны, который соответствует районам 3, 4 и 5. Между собою эта две группы связаны слабо (пустые части обрамленного прямоугольника).

Район 6 занимает особое положение. Он настолько тесно связан с обеими группами, что может быть отнесен к любой из них. Ситуация с районом 6 означает, что здесь имеег место некоторое наложение диалектов друг на друга. Судя по всему подобные явления имеют место и в локализованной группе районов 11,14, 20, О';* 16,7 и 8. Этот аспект обязательно должен быть проанализирован, но относится это' уже к внутригрупповым связям.

Не все ясно и с меньшей группой районов 3,4 и 5. Не исключено, что в нее входят также районы 2 и 19. Район 2 сильно связан с 3-м й 5-м, а район 19 с одним из ййх Перемещением двух строк и двух столбцов в табл.5 можно было бы расширить зону левого верхнего угла. Однако правомерность этого не очевидна: оба района - и 2 й I? - слабо связаны с районом 4. В дальнейшем сделаны необходимые уточнения.

Подробный анализ позволил предварительно выделить следующие лексически схожие группы:

группа 1 - район 1;

группа 2 - районы 10 и 12;

группа 3 - районы 9, 15 и 17'

групп.'' 4 - районы 2 и 19;

группа 5 - районы 3, 4 и 5;

группа 6 - районы 11, 14, 20, 13, 16, 7, 8 и 6.

О пень близости между этими группами, некоторые границы между ними, внутренняя структура больших групп рассматриваются в следующем разделе.

4. Косвенная оценка связи (говоры западной части области)

Пр дварительные разделение было получено как путем прямого сопоставления оценок связи, так и путем анализа коэффициентов, перегруппированных различным образок ч содержащихся и последующих таблицах.

Сохраняя ключ анализа (перегруппировка строк и столбцов в таблицах, выделение или подчеркивание и подавление отдельных груип коэффициентов и т.п.) удалось тем же самым образом перейти на «поштучный» уровень анализа коэффициентов, что позволило сделать некоторые дополнительные уточнения. Предложен и эффективный путь - оценить степень связи при помощи косвенных оценок.

Соображения, на которых основан прием такого рода, состоят в том, что лексическая близость должна проявлятся не только в высоком значении коэффициента .связи самих сравнивяемых районов, но и в попарном сходстве коэффициентов, определяющих их свя^ь со «семи иными районами. Если, например, районы 13 и 14 лексически близки, и один из них, например, район 13 слабо связан с районом 1 и, наоборот, интенсивно с районом 6, логично ожидать, что я 14-и район будет связан с районам^ 1 и б похожим образом - в нашем примере слабо с районом 1 и сильно или, по крайней мере, сильнее с районом 6.

Сравним данным методом диалекты двух районов 1 и 2, каждому из которых в табл.3 соответствует определенная строка. Прямая связь между этими районами характеризуется оценкой д1,1. Этот коэффициент вхотит как в строку 1, так и в строку 2, каждая из которых содержит кроме того по 17 других коэффициентов. Вычислим по формуле (14) пары таких коэффициентов ч1,3 и я2,3, затеи ql ,4 и q2,4

последовательно для всех районов 3, 4, 5......1,...19:

п'1Д * Б

Ч1Д =- , • (15)

N1 ' М

п'2,1 * Б

Ч2Д = :---. (16)

Все эти велкчины бьши использованы для попарного сравнения. Расчет строитлся на том, что от похожих диалектов логично ожидать одинакового поведения по отношению ко всем другим диалектам. Семнадцать пар коэффициентов играли роль посредников при сравнении двух районов. Суждение о степени лексической близости двух районов выносилось на основании одинаковости их изменений от пары к паре. На рис.17 для такого сравнения выведены диаграммы связи районов 13 и 14 со всеми остальными.

Уже на первом этапе обнаружилось очень большое сходство кривых: одинаков левый пик, образованный коэффициентами районов 1, 10 и 12, весьма схожи конфигурации кривых в центре - от 6-го до 7-го районов, - практически полностью совпадают прлше части от 7-го до 9-го районов. Никаких сомнений в очень большой лексической схожести не возникает.

Совершенно иное впечатление складывается от рис.18, где сопоставляются коэффициенты того же района 14, но уже с районом 2. Картина обратная: трудно отыскать похожие участки кривых у этих - кстати, также соседних - районов. График не только свидетельствует о их лексической несхожести, но позволяет проследить дегали этих различий. Самый близкий для района 14 район 13 оказывается для 2-го района лексически самым чужеродным. Применительно к району 3 ситуация оказывается полярной. А вот с 19-м районом оба района связаны одинаково интенсивно.

Анализ предварительных результатов, полученных а предыдущем разделе, начат с области, к которой относятся только что приведенные примеры. Наибольшая из локализованных групп, в которую входят районы 11, 14,20, 13, 16, 7, 8 и 6, должна иметь какую-то виутригрупповую структуру. На рис.19 приведены кривые, отражающие значения коэффициентов связи каждого из энгх восьми районов со всеми остальными. В сущности, это восемь самостоятельных графиков, помещенных для удобства .ос сопоставления на одном рисунке друг под другом. Последовательность их вывода определилась стремлением расположить рядом наиболее схожие зависимости.

Третье и четвертое место сверху занимают характеристики районов 13 и 14, уже знакомые по рис.17. Первые два места отведены районам 6 и 11, кривые которых схожи с медленно убывающей центральной частью, крутым, подъемом вначале и спадом в конце.

Трудно заметные на первый взгляд, но существенные признаки позволили сосредоточить все остальные районы рассматриваемой группы в нижней части рисунка как схожие. Можно было бы указать признаки, отражающие их сходство. Так, например, связь с районом 9 у всех этих четырех районов выражена слабо. Однако использование той формы вывода информации позволяет показать это сходство нагляднее.

На рис.20 кривые связей трех районов этой подгруппы приведены без сдвига по вертикали. Проследить индивидуальный ход этих многократно пересекающихся зависимостей конечно невозможно. Однако в этом и нет никакой необходимости. Более того, для констатации схожести именно сжатость и компактность расположения кривых яатяются вескими основаниями. Рис.20 позволяет считать выделение районов 6, 16 и 20 в особую подгруппу аргументированным.

Район 8, как это отмечалось при обсуждении рис.19, динамикой своих коэффициентов связи похож на районы этой подгруппы, особенно на район 7. Тем не менее степень отличия 8-го района от этих окружающих его районов - 7,16 и 20 - заметно выше, чем каждого из них друг от друга.

Аналогичным обрасом обнаруживаются сходства и различия в парах коэффициентов связи районов 6 и 11. Интересна повышенная связь этого района с дальним районом 19. Иных расхождений районы 6 и 11 не имеют, что позволяет выделить их во вторую подгруппу западной части Брянской области.

К третьей подгруппе отнесены оставшиеся в западной чгети области районы 13 и 14, близость лексики которых была уже установлена. Среди сильно связанных с подгруппой районов лишь один, а именно 19-й, не входит в западную группу.

Для сопоставления коэффициентов связи во всевозможных комбинациях и

КОСВЕННАЯ ОЦЕНКА (СИЛЬНАЯ связь).

I I—п-г--I-I-1--1--1--1-1-1-Г-

1 10 12 » * 8 ( II 14 10 И 1С 7 »,

т--г~

1« 9 10 17

Рис.17 (в монографии - рис.Ш)

КОСВЕННАЯ 011ЕНКА

(ОТСУТСТВИЕ связи)

1 10 12 Л « в 6 1Г 14 20 13 1К 7 Р 2 1» 9 16 17

вариантах в монографии использовались две формы графиков - столбиковая и линейная. Каждая из этих форм имеет свои иллюстративные достоинства и обе они особенно удобны для генерального обзора большого количества объектов. Однако эти простейшие формы представления проигрывают в информативности более сложным. До сих пор ось X использовалась просто как место расположения коэффициентов, выводимых для сравнения друг за другом через одинаковые промежутки и в произвольно устанавливаемой последовательности. Для сопоставления подгрупп удобнее использовать иную форму диаграммы, в которой значения откладываются не только по оси V, но и по оси X.

Этот вариант сравнения требует, чтобы одна из сравниваемых зависимостей была бы определена в качестве опорной, такой, с которой и будет осуществляться сравнение всех прочих. В качестве такой базовой зависимости, вообще говоря, можно избрать любую из сравниваемых'. Однако центральное положение районов 13 и 14 делает предпочтительным проводить сравнение с подгруппой, образован ной этими районами. Данные, необходимые для графического сравнения между с обою подгрупп западной части области, сведены в таблицу. Ее первая строка содержит средние арифметические коэффициентов районов 13 и 14, характеризующие подгруппу (13, 14). Последующие строки содержат соответствующие данные по подгруппам (6, 11), (7, 16, 20) и району 8. Последовательность районов в таблице упорядочена по возрастанию значений в первой строке.

Каждая из зависимостей, приведенных нарис.21, совершенно самостоятельна, но построена по одним и тем же правилам: по оси X всегда откладывается «базовое» значение из первой строки, а по оси У- сравниваемый с ним коэффициент из какой-либо другой строки. Это приводит к появлению на графике одной точки.

Для усиления эффекта зр:ггельного восприятия все 19 точек, отражающие соотношение этих подгрупп, соединены отрезками прямых и в комплексе образуют ломаную кривую. Однако информативными являются, конечно, только 18 точек.

Точно таким же образом на этом рисунке построена и вторая кривая, изображающая соотношение подгрупп (7, 16, 20) и (13, 14).

Если оба значения в какой-либо сравниваемой паре коэффициентов окажутся равными, по осям X и Убудут отложены одинаковые величины и соответствующая точка расположится на наклонной диагональной прямой, приведенной на рисунке. Диагональ трактуется как линия положения опорной подгруппы (13, 14), и сравнение других кривых проводится именно с нею.

Рис.21 кроме ломаных лини и содержит и усредняющие их линии регрессии А и Б. Степень их наклона отражает связь между величинами. Прямые А и Б весьма интенсивно наклонены так, что большим значениям по оси X соответствуют и большие значения по оси У. Сильный наклон этих линий говорит о большой связи между подгруппами. В монографии приводятся и другие соображения, свидетельствующие о сильной взаимообусловленности подгрупп.

Показывается, что главное различие между подгруппами состоит во взаимосвязях (или их отсутствии) с районами, входящими и не входящими в группу в целом. Самая активная подгруппа (6, 11) одинаково интенсивно связана и с теми и с другими районами: на это указывает то обстоятельство, что усредняющая эту зависимость линия А проходит явно выше всех Других.

Иная картина складывается в двух других подгруппах. Линия Б, располагаясь вначале между линией А и диагональю, пересекает диагональ где-то около 7-го района, после чего оказывается в самом низу. Точки, расположенные правее этого пересечения, соответствуют западным районам, входящим в рассматриваемую, группу. Это значит, что подгруппа (7,16,20) сильнее, чем подгруппа (13,14)связана

КОСВЕННАЯ ОЦЕНКА

ВОСТОЧНЫХ РАЙОНОВ

Рис.19 (в монографии - рис.113)

КОЭФФИЦИЕНТЫ СВЯЗИ

с чужеродными, не входящими в подгруппу, районами и, наоборот, слабее с районами, входящими в подгруппу, родственными. Белее частные различия между подгруппами удобнее наблюдать на следующем рисунке.

Рис.22 представляет собою крупномасштабный фрагмент рис.21 с некоторыми измененными деталями. На этом графике хорошо видно, что линии подгрупп (б, 11) и (7, 16, 20) от начала и до района 10 развиваются синхронно. Трем максимумам (отражающим связь с районами 2,3 н 5) в первой из этих подгрупп соответствуют и относительно высокие значения во второй подгруппе. Это еще одно дополнительное свидетельство близости между ними. Однако, начиная с района 10, рассматриваемые кривые начинают отражать друг друга зеркально. '

Представляется, что различия такого рода между подгруппами могут рассматриваться как их своеобразные дополнительные характеристики. Табл.5 включает четыре таких отличительных признака. Два первых из них - Л и В - сопоставляют подгруппы по абсолютному значению коэфиициентов. Оценка связи как сильной означает в данном случае, что коэффициент связи в данной подгруппе больше, чем в других подгруппах. Для третьего и четвертого признаков - С и Е) - эта же оценка говорит о том, что данный коэффициент больше других внутри самой подгруппы. Обращает на себя внимание совпадение, что в каждом из столбцов-признаков содержится только по одной оценке, отражающей слабую связь. Это обстоятельство легко использова гь для однозначной характеристики подгрупп западного региона:

- подгруппа (6, 11) - все четыре признака «сильные»;

- подгруппа (13,14) - слабая связь (абсолютно) с восточными •

районами и, кроме того, относительно слабая связь с районами 2, 3 и 5;

- подгруппа (7,16,20 + 8) - слабая связь с западными районами и относительно слабая с районом 19. . . . , г .

Данные различия являются лишь индивидуальными признаками подгрупп, входящих в более крупную общность самым тесным образом связанных между собою говоров западной части области.

5. Косвенная оценка связи (говоры восточной часта области)

Предварительный анализ, проведенный выше, позволил разделить аналогично и районы восточной части Брянской области на несколько групп. При этом отмечалась необходимость дальнейших уточнений в отношении трупп (3,4, 5) й (2,19).

В восточной част сосредоточено 11 районов, что даст 55 сочетаний и требует обсуждения 55-ти трафиков. В целях сокращения их числа в дальнейшем данные по каждому району сопоставляются не индивидуально с данными по другому конкретному району, а только с одной из среднетрупповых последовательностей.

Табл.6 содержит данные для построения нескольких таких диаграмм сравнения. В нижней строке таблицы приведены средние арифметические верхних строк. Эти строки перенесены из табл.3, и их можно было бы не приводить, но районы расположены в иной последовательности - упорядочены в порядке возрастания значений нижней строки. Район 4 не вошел в это множество. . ь

Рис.24, первый из этой серии, демонстрирует практически полное совпадение коэффициекговрайонаЗ со среднегрупповой последовательностью. Некоторыми весьма незначительными колебаниями кривой вокруг диагонали представляется врзможнмм пренебречь, поскольку наблюдаемые зависимости подвержены и случайным искажениям. Во всяком случае, перед нами пример одною из самых полных совпадений.

График на рис.25, позволяющий сравнить коэффициенты 5-го района со среднегрупповыми, отражает соотношение иного характера. Отклонения от сред-

СООТНОШЕНИЕ ПОДГРУПП

ЗАПАДНЫХ РАЙОНОВ

Рис.21 (в монографии - рис.118)

СООТНОШЕНИЕ ПОДГРУПП

ЗАИАЛНЫК РАЙОНОВ (ФРАГМЕНТ)

него и в большую и в меньшую сторону существенно больше, чём на предыдущем графике. Сильно выражена связь с 9-м, 10-м и 12-м районами, расположенными в юго-восточной части области. Это сопровождается ослаблением связи с самым активным западным районом 11. Однако самое главное отличие состоит в заметном уменьшении наклона прямой, усредняющей кривую коэффициентов района 5. Это означает, что район 5 лексически связан с группой меньше, чем 3-й и, как скоро будет видно, меньше,чем любо»! иней район подгруппы.

Рис.26 свидетельствует о мошной связи района 2 с труппой (3,5,2,19) в целом: линия, усредняющая зависимость, почти совпадает с диагональю. Индивидуальные особенности этого района состоят в заметно более высокой связи с районом 17 л существенно ослабленной связи почти со всеми районами западного региона.

Один район - 1 -й оказался наиболее специфическим в плане лексики. Слабые связи его со всеми остальными районами, в том числе, и с контактирующими, сразу выделили его из множества других и поставили в особое положение. Ни один из примененных приемов не дал оснований для включения его в какую-либо группу Просмотр десятков диаграмм, попытки обнаружить какие-либо значимые сходства путем учета эффектов второго порядка не дали никаких результатов.

В качестве примера можно привести два графика. Первый из них (рис.27) отражает связи района 1 с не очень далеким, но и не с контактирующим районом 19. На другом - рис.28 - сопоставлены коэффициенты связи 1-го района с соседним 10-м районом. Эти две похожие друг на друга диаграммы наглядно демонстрируеют полную независимость сравниваемых характеристик. В свете этих обстоятельств " возникает мысль о лексической обособленности района 1.

б. Обобщение материала

В предыдущих разделах были сформированы несколько групп и подгрупп. Введем ц?% них условные обозначения.

Для западной части области: - группа (б, 11, 13, 14, 7, 16, 20, 8) в составе:

А - подгруппа (6, И);

В - подгруппа (13, 14);

С - подгруппа (7, 16, 20 + 8).

Для восточной части области:

Б - группа (3, 5, 2, 19);

Е - группа (4, 12, 9);

Р-группа (10, 17, 15);

1 - район 1.

Группа и подгруппы западной части образуют двухступенчатую структуру с высокими значениями коэффициентов взаимной связи, объединяющими их в единое множество, и ясными признаками, противопоставляющими их друг другу. Этого нельзя сказать про восточную часть, где районы сгруппированы главным образом по коррелированности рядов коэффициентов связи. Неясно, как соотносятся эти группы между собою, не являются ли некоторые из них элементами более крупных множеств. Не установлены и сотношения между восточной и западными частями. Иными словами, пока недостает общего взгляда, отсутствует единая иерархическая система. Этот пробел был восполнен путем применив тех же методик и приемов анализа к данным, предварительно обобщенным до уровня выделенных групп и подгрупп.

I Переместив строки и столбцы табл.3 в соответствии с вышеприведенным ¡«давлением и найдя средние арифметические значения во всех колонках в пределах

Таблица 5 (в монографии - табл.27)

ПРИЗНАКИ ПОДГРУПП ЗАПАДНЫХ РАЙОНОВ

СТЕПЕНЬ СВЯЗИ ОТНОСИТЕЛЬНО ПОДГРУПП ОТНОСИТ. ЯРУГ. РАЙОНОВ

В ЧАСТИ аппддных РАЙОН00 В ЧАСТИ ВОСТОЧНЫХ РАЙОНОВ Г. РАЙОНАМИ 2,3 и 5 С РАЙОНОМ 19

НАИМЕНОВАНИЕ ПРИЗНАКА А в С 0

ПОДГРУППА <6. И) СИЛЬНАЯ СИЛЬНАЯ СИЛЬНАЯ СИЛЬНАЯ

ПОДГРУППА <13,1«) НОРМАЛЬНАЯ СЛАБАЯ СЛАБАЯ НОРМАЛЬНАЯ

ПОДГРУППА <7,16,201 СЛАБАЯ НОРМАЛЬНАЯ СИЛЬНАЯ СЛАБАЯ

КОЭФФИЦИЕНТЫ связи

ДВУХ БЛИЗКИХ РАЙОНОВ

Таблица 6 (в монографии - таблица 28)

КОЭФФИЦИЕНТЫ Связи ГРУППЫ (3,5.2.19)

РАЙОНЫ 14 10 9 в 7 13 1 12 20 17 16 15 4 11 19 5 2 6

3 53 70 62 37 65 88' 86 90 105 57 51 106 124 99 122 141. 131. 130 135.

5 77 106 119 85 88 78 97 121 55 92 102 1С - иг 90 106 130 120. 141. 141.

2 52 83 31 86 77 65 100 9! 86 124 103 96 94 132 133 120. 130 131. 108.

19 . 90 . 56 72 79 97 116 72 - 61 79 95 73 96 154 130 106. 133- 122. на.

СРЕДНЕЕ 63 79 53 84 87 87 39 09 92 95 96 97 107 119 123 124. 129. 131. 131.

сопоставление (3,5.2,19) '

С РАЙОНОМ 5

Рис.24 (в монографии - рис.121)

сопоставление (3,5,3,19)

„ - с РАЙОНОМ 5

Рис.25 (в мошнрафии - рис.122)

50

Сопоставление (з.б.гдв)

С РАЙОНОМ 2

Рис. 26 (в монографии - рис.123)

сопоставление (3,5,2,19)

С РАЙОНОМ U

СОПОСТАВЛЕНИЕ

СЛАБО СВЯЗАННЫХ РАЙОНОВ

РИС. 136

Рис.28 (в монографии - рис.136)

СОПОСТАВЛЕНИЕ

СЛАБО СВЯЗАННЫХ РАЙОНОВ

"усРЕЛненнык коэффициенты Таблица 6 (в монографии - табл.31)

связи мекду группами.

ГРУППЫ . Й В С О К Р '1

А <и,1;) 117 129 123 125 96 114 69

В (13.14) 129 122 11В 77 ' 66 77 61

С (7,16,?0.в> 1ЕЗ Ив 114 90 76 '17 76

Р (3,5,2, 19) ' 12Я 77 90 1 19 9*5 . 90 П9

Е <1,12,9) 96 66 76 93 96 106 98

Г (10,15,17) 111 77 97 90 106 101 07

)-й РАЙОН 69 61 76 09 9В Ё7 100

СРЕД1ШЕ 1 10 93 99 9В 90 96 03

каждой группы или подгруппы, получили новую таблицу с теми же девятнадцатью графами, но уже только с семью строками А, В, С,.Б, Е, Р, 1. В этой, имеющей промежуточное значение, таблице были проведены аналогичные действия над колонками, после чего образовался вариант таблицы с семью строками и семью колонками.

Именно такой таблицей шахматного типа и является табл.б. Величины, входящие в нее представляют собою среднеарифметические значения коэффициентов связи между районами, образующими соответствующие столбец и строку. Так, значение 90% на пересечении строки Е (4, 12, 9) и колонки В (3, 5, 2,19) есть среднее арифметическое двенадцати коэффициентов: 3 5 2 19

4 43,4 q5,4 42,4 ч!9,4 12 43,12 ^5,12 я2,12 419,12 9 • ф,9 ч5,9 42,9

Содержательное значение этих величин остается тем же самым и отражает общность лексики (в данном примере у групп Б и Е). Единственное притг гпиаль-ное отличие от аналогичных таблиц, отражающих связи районов, состоит в том, что теперь и диагональные значения имеют смысл. Это не что иное, как среднее арифметическое перекрестных коэффициентов связи внутри группы. Последняя строка табл.б содержит средние величины по группам.

График, приведенный на рис.29, построен на основе максимально обобщенных данных и отражает доминирующую зависимость. Дяалеюгы областилексически разделяются на западные и восточные, причем не по географическому положению. В качестве формального признака принад лежности к западной или восточной части можно использовать связь с группой Е или с полруттой В. Еще правильнее определить такой критерий как связь с группой (В + С). Небольшая потеря в чувствительности компенсируется в этом случае возможностью т>ести сравнение с группой в целом, а не подгруппой.

Этот вариант удобен и потому, что в смысле формулы (14) его среднее (нейтральное) значение очень близко к 100%. Табл.7 для каждого из районов приводит значение такого коэффициента связи с группой (13 14, 7, 16, 20, 8), а график ил рис.30 делает эту последовательность зримой. На графике районы расположены в порядке убывания этого коэффициента. Как видно, он действительно может служить критерием принадлежности к западным или восточным говорам: все восемь районов западной части расположились на графике слева. Критерий становится менее ста процентов там, где и ожидалось, - у 19 района, т.е. у первого района, относящегося к восточной части. Идеология косвенного сравнения была последовательно применена для выяснения всевозможных комбинаций между районами. Конечные рехультаты приводятся в заключении.

соотношение западных и зссточных групп

Рнс.ЗО (в монографии - рис.141) •

коэффициенты сеязи районов

Таблица 7 (в монографии - табл.33)

ч.оз^ФиииЕнты сеязи РА^о^-ое с гг-уппо'я (17- 1 *.7.16.2"'.9>

РАЙОН ¡1 13 6 1Д 8 14 7 20 1 - 17 10 15 7 4 »

КРИТЕРИИ 129 122 120 11- 119 47 112 11*. 93 92 91 35 57 8 32 7« ?1 ь-

соотношение западных

и восточных групп

коэффициенты связи районов

с группой (13.14.7.16.20,3)

11 13 6 1« р 1* 7 20 19 17 10 3 19 3

Рис.30 (в монографии - рис.141) Рис.31 (в монографии - рис.142)

С ТРУКТУР

А

РАМОН 6

сеьериля

зАПАдше.

ГОЬОРЬ!

район м

ГРУППА

(ого -ЗАПАДНА;»

РАЙОН 1Ь

подгрупп* ПОГАРО«

ГРУППА

ЬОСГОЧНЫЕ

почелск.АЯ

ПОДГРУППА ЗАПАДНО-

рАйОН

рди^и 7

БЕЛОРУССКАЯ

РЛСЮН 16

Район 2 О

(РАиОН в)

район 3

рдион 5

Ранон ?

район 19

Ра^он А

рдисн 12

РА^ОН 9

(РАиОН1)

раион Ю

Ролмон \7

Рдйон 15

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ВНУТРЕННЕЕ ЧЛЕНЕНИЕ БРЯНСКОЙ ОБЛАСТИ (итоговая схема: комментарии)

1. На основе рассмотренных выше параметров представлена общая схема внутреннего диалектного членения брянских говоров (см.рис.3^).

Соответствующая карта диалектного лексического членения рассматриваемого региона приведена на рис.3V Говоры, бытующие на территории Брянской области, явно противопоставлены другим южнорусским говорам и составляют единство в пределах своего распространения.

2. Внутреннее диалектное членение, полученное на основе анализа коэффициентов лексической связи, отличается от членений, приводимых в научной литературе ранее.

3. Оценка степени лексического родства на основе коэффициентов, отражающих только непосредственную связь сравниваемых диалектов, недостаточна. Другие методы и, прежде всего, анализ коррелированное™ рядов коэффициентов связи в графической форме и сопоставление экстремальных значений таких последовательностей, существенно обогащают инфрмацию. Вряд ли необходимо доказывать, что без применения ПЭВМ выполнение таких ж!роцедур просто нереально. Не менее важно и другое. Ни один из использованных методов и приемов не может быть возведен в ранг главного, поскольку любой из них, взятый в отдельности, дает, как показано в монографии, искаженные результаты. Важным в методологическом плане результатом является рассмотрение и решение неразработанной ранее теоретически проблемы согласования противоречивых частных результатов. В данном случае - проблемы разрозненных данных в рамках общей модели, отражающей генетические связи региона.

Автором опубликованы по теме диссертации следующие работы:

МОНОГРАФИИ

Leksykalnc i semantyczne aspekty analizy porownawczej blisko pokre-wnych gwar. • Olsztyn, 1988.13,4 п.л,

Powiazania gwar brianskich w swietle zjawisk fonetycznych. nisztyn, 1989. 6,2 пл.

Брянские говоры в восточнославянском диалектном ландшафте: пространственные и временные параметры. СПб., 1904. 13,7 п.л.

сипи

Исследование синонимических рядов с помощью переводных эквивалентов // Тезисы к семинару. Челябинск, 1972. 0,2 пл.

Слова с корнем -лик в русском языке и их семантические связи и отношения (слова с семантическим признаком образ вид) Ц XXX Герценовские чтения. Филологические науки. Л., 1977. 0,3 п.л.

Действие закона семантической аналогии в этимологическом гнезде // Семантика и формы языковых явлений. Л., 1978. 0,3 п.л.

Сравнительно-исторический анализ праязыковой семантики этимологического гнезда как основа для исследования его семантики в письменный период: Депонировано в ИНИОН № 2920 от 02.01.79. 1,1 пл

К уточнению семантической структуры слова в словаре (лицо) // Современная русская лексикография. Л.: Наука, 1980. 0,4 пл.

К реконструкции процессов семантического развития в этимологическом гнезде // Диахрония и типология языков. М.: Наука, 1981. 0,6 пл.

Дославянская история праслашгнского корня: Депонировано в ИНИОН № 8588 от 19.10.81.0,6 пл.

Семантическое развитие рефлексов корня *Uk в русском языке (XI - XX вв.): Депонировано в ИНИОН № 8589 от 19.10.81. 0,9 пл.

Словарные статьи // Словарь брянских говоров. Вып.З. Л., 1983. 0,9 пл.

Тестовые ориентации у лексем с типологически различными значениями (по материалам толковых словарей) // Семантические связи словаЛ., 1984. 0,3 пл.

Словарные статьи /'/ Словарь брянских говоров. Вып.4. Л., 1984. 2,8 пл.

Семантическая реконструкция в диалектном словаре // Международны^ ' симпозиум по проблемам этимологии, исторической лексикологии и лексикографии: Тезисы докладов. М„ 1984. 0,2 пл.

Праславянский слой в лексике брянских говоров // Брянские говоры. Диалектное слово и аспекты его изучения. Л., 1983. 0,6 пл.

Диалектный словарь как источник лингвогеографического изучения региона // Диалектное слово в лексикографическом аспекте. Л., 1986. 0,6 пл. ■•

Словарные статьи // Словарь брянских говоров. Вып.5. Л., 1988. 1,0 пл.

Балтизмы в брянских говорах // Baltoslawianskie zwiazki jezykowe. Polska Akademia nauk. Wroclaw - Warzawa - Krakow, 1990.1,0 пл.

Опыт применения количественной методики к изучению синонимии // Studia i Materialy Wyzszej Szkoly Pedagogicznej w Olstynie. Olstyn, 1990. 0,5 пл.

Словарь брянских говоров как источник лингвогеографических и историко-лексикологических исследования. Л.: Наука, 1991. 1,0 пл. (в соавторстве с ЛАБалясниковой и В.А.Козыревым)