автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Чеченская проза: историко-культурный аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Чеченская проза: историко-культурный аспект"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК

ОРДЕНА ДРУЖБЫ НАРОДОВ ИНСТИТУТ МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ им. А.М.Горького

оо сг>

СП

на правах рукописи

АБДУЛАЕВ А ХЕДА РЕШБДОВНА

ЧЕЧЕНСКАЯ ПРОЗА: ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЙ АСПЕКТ

10.01.02 - литературы народов Российской Федерации

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва -1998

Работа выполнена в Отделе литератур народов РФ и СНГ Института мировой литературы им.А.М.Горького Российской Академии наук

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Н.С.Надъярных

Официальные оппоненты:доктор филологических наук Х.ВТуркаев доктор филологических наук Ю.М.Тхагазитов

Ведущая организация - Карачаево-Черкесский государственный педагогический университет

Защита состоится «_« _1998г. в_часов

на заседании диссертационного совета Д 002.44. 02 по филологическим наукам при Институте мировой литературы им.А.М.Горького РАН по адресу: г.Москва, ул. Поварская, д.25 а.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института мировой литературы им. А.М.Горького РАН

Автореферат разослан « « 1998 года

Ученый секретарь диссертационного совета

А.В.Пошатаева

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Реферируемая диссертация ставит своей задачей на материале чеченской прозы дать исторически целостный взгляд на национальную литературу. Он неотъемлем также от характеристик социально-общественного становления нации, религиозного мировоззрения, языковых реалий и ряда других факторов.

Если до недавнего времени идея движения художественного сознания от мифа к фольклору, а от него к современной литературе считалась исчерпывающей, то на сегодняшний день признание одной роли фольклора в становлении национального историко-культурного процесса уже недостаточно, чтобы понять важнейшие моменты генезиса и развития литературы. Это касается и чеченской литературы. Вне историко-культурного процесса трудно увидеть ее генетические, структурные художественные специфические черты и особенности. Одна из важных целей диссертации -рассмотреть чеченскую прозу именно в таком исторически подвижном контексте .

Цели и задачи исследования. В настоящей работе предпринимается попытка дать целостную картину эволюции художественного сознания чеченцев от мифопоэтического до современного, показать, что чеченская литература родилась не в начале XIX века, а имеет древние этно-генетические истоки и в основе своей широкие пласты многовековой культуры.

Научная новизна работы. Хотя современное состояние и традиции чеченской литературы неоднократно были в поле зрения исследователей ^работы Х.В.Туркаева, И.Б.Мунаева, К.Б.Гайтукаева и т.д.), но до этого времени еще не было специального исследования, рассматривающего чеченскую прозу, как итог длительного историко-культурного развития этноса. В диссертации

предлагается метод комплексного исследования литературного жанра кг органической части всего культурно-исторического наследия народ сформированного в динамике духовного опыта нации. Это первая попьт перечитывания и переосмысливания движения художественного сознан! чеченского народа, которое воплощалось в различных жанровых формах и i разных этапах истории имело свою специфику. Впервые в научный оборе вводится роман Абузара Айдамирова « Долгие ночи », долго находивший! под запретом.

Практическая ценность исследования. Результаты данной работе могут быть использованы при дальнейшем исследовании истории чеченскс литературы, создании учебного курса « Чеченская литература », а также п{ изучении литератур народов Северного Кавказа.

Источники исследования. Источниковедческой базой исследован! является богатейший фольклорный материал, опубликованный на чеченскс и русском языках, произведения художественной литературы, архивнь материал, труды известных отечественных фольклористов (Е.М.Мелетински У.Б. Далгат, В.М.Гацак, А.И. Алиева и др.) и зарубежных философо психологов и фольклористов( Леви Строе Клод, К.Г.Юнг и др.). Важную ро. сыграли также новые принципы рассмотрения историй национальнь литератур, содержащиеся в работах современных исследователей: Ю.. Барабаша, Р.Ф. Юсуфова, Н.С.Надъярных, К.К.Султанова.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и одобрена на заседай! Отдела национальных литератур РФ и СНГ Института мировой литератур им. A.M. Горького РАН 5 ноября 1997г. Основные положения работ изложены в публикациях автора.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введени четырех глав, заключения и библиографии.

Содержание работы

Во Введении обосновывается выбор темы исследования, ее актуальность, определяются концептуальные положения и задачи, дается краткий обзор литературы по данному вопросу, излагаются исходные положения.

В первой главе - « Этно-исторические и эстетические предпосылки зарождения письменного художественного слова» - исследуются корни национальной художественности, начиная с простейшего мифа.

Эстетические представления предков чеченцев и ингушей, как и других народов, формировались на протяжении тысячелетий их истории. Основным носителем и хранителем духовных ценностей является фольклор, который выступает особой художественной формой народного эстетического познания мира. Эта особенность позволяла фольклору изображать мир во множестве своих видов, жанров и родов.

Поэтическая картина одухотворенной природы, представление о богах и духах, олицетворяющих силы и явления природы, запечатлелись во многих мифах. Для традиционного мировоззрения чеченцев не существовала живая и неживая природа, первостепенное и второстепенное в ней, так как, согласно их мировосприятию, все было тесно взаимосвязано. Микро- и макрокосмос, рациональное и иррациональное, где связующим звеном является человек, было включено в единую, доступную и понятную каждому систему мировоззрения.

Древние чеченцы и ингуши верили в существование различных богов, духов, лесных людей. Они знали духов пещер, воды, ветра и т.д.. Большим уважением пользовался бог Елта - покровитель охотников, царь диких зверей. Наиболее почитаемым богом был бог неба, или грома и молнии,- Стела. Стелу

почитали не только чеченцы и ингуши, но и другие народы Кавказа. Бог Стела фигурирует во множестве сказаний о нарт-орстхойцах.

Богом подземного царства считался Этер. Ему поклонялись и приносили жертвы, для каждого человека было важно его расположение, грешников Этер заставял долго мучиться в предсмертной агонии. Чеченцы и ингуши верили е загробное существование и представление об этом прочно вошло в эпические сказания. Как и многие другие народы, чеченцы и ингуши обожествляли Солнце. Оно играло большую роль почти во всех праздненствах; все молельни были обращены к светилу. Солнце - олицетворение чистого, прекрасного. Не случайно самая красивая девственная Маьлх - Аьзни ( Солнцеликая) является героиней многих легенд и сказок. Луна пользовалась меньшим уважением, тек не менее, и она как брат солнца пользовалась уважением. В народных

преданиях и сказках запечатлелось древнее представление чеченцев и ингушей о душе (Легенда - быль о хромом Таймыре и его сыне). Научную ценност! представляет открытая несколько лет назад стилизованная каменная статуя XV - XVIII вв в районе высокогорного озера Галанчож, посвященная богине плодородия Тушоли, олицетворяющей, по религиозным воззрениям чеченце! и ингушей, образ великой «матери людей» и покровительствовавша? плодородию; на протяжении многих веков она пользовалась особые почитанием, прежде всего у женщин. Они называли ее Дэла йо1 - Тушоли, что I буквальном переводе означает «божья дочь Тушоли», и вымаливали у не( сыновей.

У чеченцев и ингушей есть и высший бог - это Дэла. Б.Далгат считает что это слово ни у кого не заимствовано и встречается у чеченцев < «незапамятных времен». Оно употреблялось и для наименования други) божеств в виде приставки к их имени. По верованиям чеченцев и ингушей высший бог человекоподобен, живет на небесах и смотрит оттуда на землю.

Все названные боги воспринимались в качестве могущественны) покровителей человека, карающих всякого, кто совершил недоброе дело ит

же посягнул на их запрет. Народ поклонялся богам, просил у них благодати и страшился их гнева. В мифах о различных духах природы зафиксировано древнее представление людей о том, что это тоже живые существа.

Вся длительная история становления языческих воззрении от древнейшего тотемического уровня до развитого политеизма есть в то же время история становления искусства слова в недрах мифологического сознания, история отражения на протяжении тысячелетий трудового, хозяйственного опыта народа в образах, персонажах, сюжетах мифологии. В течение веков народом был накоплен богатый опыт изображения и осмысления действительности в многообразных ее проявлениях. Этот опыт оказал влияние на формирование не только фольклора, но и других видов народного искусства ( танца, музыки, изобразительного искусства и т.д.), он продолжает оказывать сильное влияние на становление, а в дальнейшем и на развитие профессиональных искусств, письменной художественной литературы.

Создатель мифов был убежден, что словом, тщательно отобранным и специально обработанным, насыщенным особым сакральным смыслом, можно управлять явлениями и объектами природы, изменять их состояние по своему усмотрению. Отсюда и вера в могущество «священных» молитв и мифов, окруженных тайной, запретом для непосвященных. Этим формулам молитв и мифов некогда придавалось большее могущество, чем могуществу богов и духов. Таковым является мифологическое осмысление художественных и эстетических функций слова, возможностей языка.

Существенной особенностью мифологического осмысления этих функций, как видно, является наделение важнейших понятий в сфере экономической, хозяйственной жизни качествами или свойствами святости, создание особого, «тайного» священного языка, на котором, как представлялось человеку, можно говорить с могущественными богами и духами. В мифологических воззрениях и ценностях возникли и развились свои особые формы и способы осмысления, изображения и обобщения как

трудового, так и культурного опыта народа, свой особый тип художественности, обусловленный всей системой мифологического миропонимания, ее достижениями в области развития народного искусства . Этот богатый опыт в той или иной мере влияет на становление художественной литературы, профессионального искусства слова.

Народные предания упоминают предков чеченцев и ингушей, исповедовавших христианство. Указания на древнее христианство имеются и во многих кавказоведческих работах . Начало появления христианства в Чечне и Ингушетии обычно связывается с Грузией XI - XII вв / периодом царствования царицы Тамары /. Б. Далгат указывает и на возможное распространение христианства через Византию посредством греческих миссионеров, которые издавна посещали Кавказ. С ХУ1 в. начинается активное воздействие магометанской религии на Кавказе со стороны турок. Одновременно ислам проникал к чеченцам (и позднее к ингушам) со стороны Дагестана, где он утвердился намного раньше . Сильное влияние на распространение ислама в Чечне в конце ХУШ в. оказал шейх Мансур.

Христианство, как и мусульманство, наложило определенный отпечаток на эпос чеченцев и ингушей. В некоторых сказаниях встречается понятие «керста» в смысле «христианин». Имеющиеся у чеченцев представления о рае /чеч. - Эхарт, Ялсмане/ и ангелах, джинах, илбисах и т.д. были им чужды и. несомненно, появились вследствие христианского и мусульманского влияний.

Одно из главным мест в фольклоре чеченцев и ингушей занимают нарт-орстхойские сказания, представляющие собой самобытную версик общекавказского нартского эпоса, известного многим народам Кавказа. Дл* чеченского народа, чья летописная история в силу различных причин не сохранилась, нартский эпос является источником и памятью его истории мудрости, верований и чаяний. Центральное место в героических сказаниях с нарт-орстхойцах занимает борьба, хотя и трудовой деятельности отведен; существенная роль. Воспевается мирный труд пастуха, приручение животных

изобретение железа, а также подвиги совершаемые отдельными героями; когда же появляется опасность порабощения народа, то героическая тематика выдвигается на первый план.

Популярнейшим жанром чеченского и ингушского фольклора являются многочисленные сказки и притчи: бытовые, волшебные, сказки о животных и фантастических существах. Яркая образность, буйство фантазии, нескончаемое разнообразие сюжетов характерны для этих поэтических народных творений; читатель обретает еще один критерий оценки понятия национальный характер. Существенное место в фольклоре занимает также волшебная сказка, уходящая своими корнями в глубокую древность. Образы и мотивы сказок возникли давно, связаны с фольклором первобытного общества периода разложения рода и с еще более ранним периодом - эпохой матриархата. Сказки чеченцев и ингушей часто дают материал со словесной зашифровкой, за которой искусно скрыта мысль, выраженная иносказательно, мысль, словно заключенная или проникшая в существо предмета и явления.

Связь волшебной сказки с глубокой стариной, особенности мировоззрения чеченцев и ингушей прослеживаются также в изображении тесного общения древнего человека с миром животных. Здесь волшебная сказка дает красноречивый материал: превращение людей в животных, дружба человека с животными, постоянная взаимопомощь - все это свидетельствует о настойчивом стремлении человека осознать свое место в окружающей его природе. В поэтичной форме выражается жизненная философия древнего человека: во что бы то ни стало познать природу, мир животных. У него не было сомнения в том, что превратиться в животное, понять его язык можно в результате познания каких-то тайн, доступных отдельным лицам. Распространен также в сказках мотив ответной благодарности животного. Объяснение этого мотива надо искать в древности, когда существовал обычай, запрещавший убивать тотемную птицу, зверя.

Тотемизм находился в тесной взаимосвязи с охраной человеком дичи в ту пору, когда она размножалась. Вероятно, что сказки о благодарных животные охраняли обычаи, связанные с тотемными животными. «Представление и верование «тотемического» типа, - пишет Е.М.Мелетинский,- заслуживают особого внимания, поскольку они образуют для тех обществ, которые ш выработали либо восприняли, коды, позволяющие в виде концептуальных систем обеспечить обратимость сообщений, относящихся к любому уровню пусть даже они настолько удалены друг от друга, что восходят либс исключительно к культуре, либо к обществу - иначе говоря, к отношения»* людей между собой, либо к проявлениям технического и экономическогс порядка (которое, как можно полагать, скорее очерчивают отношения человек с природой)»(* )

Особого разговора заслуживают героико-эпические драматизированные поэмы - илли, весьма распространенные в чеченском фольклоре. Илли был* самой емкой и популярной формой выражения общественных идеалов \ поэтического мышления народа. Их можно подразделить на три вида древнейшие героические песни эпического склада, героико-эпические песни баллады.

Любопытным проявлением эпичности песен предстают довольнс пространные описания. Одним из специфических признаков чеченских илт является то, что большую их часть занимает прямая речь. С каким бь сообщением, просьбой ни обращался герой к собеседникам, речь его всегда развернута, язык сочный, живописный. Знаменательно, что в передач! диалогов илланчи придерживаются определенного правила: выразительнее насыщеннее, значительнее, как правило, выглядит речь положительны? персонажей. Речь же персонажей отрицательных - князей, владетелей и т.д., < которыми происходит столкновение, обычно короче, беднее. («Песня о Сурхо сыне Ады»)

(* ) (гелеткнекий гё.м. Поэтика ми^а. к., ЗЛ»У6.0.272

В илли четко предстают народные воззрения на богатство, родовитость, этические нормы. Ни в одной из них мерилом духовной ценности героя не становится его богатство или принадлежность к сильному роду. Симпатии сказителей всегда на стороне бедного и обездоленного юноши, ибо он не отступает перед опасностью и борется до последнего.

Определяющими качествами героя являются мужество, стойкость, находчивость. Но его успех в бою во многом зависел от вооружения и боевого коня. Как правило, все историко- героические песни содержат описание оружия и одежды героя. Подчеркивается идеальный характер предметов, их высокие достоинства. Исследуя многочисленные эпитеты оружия и одежды в илли, И.Б. Мунаев пришел к выводу, что »качество оружия и других предметов воинского снаряжения имеет исключительно важное значение для характеристики героя. Его оружие может быть только самым лучшим и испытанным в бою. Обладая таким оружием и доспехами, он не может быть слабым и трусливым»( *)

В содержании типичных героико-исторических песен отсутствуют прямые указания на самостоятельную роль оружия, как и в волшебных сказках и древне-эпических жанрах. Но нет сомнения в том, что вещи в илли не нейтральны, а находится в тесной связи с их обладателями. Эта связь неразрывна и статична, илли не знает героя без превосходного оружия, благородной одежды и скакуна. Таким образом, можно говорить о прямой взаимообусловленности и специфической взаимосвязанности понятий: герой (человек, обладающий высокими моральными и физическими достоинствами) и вещи - оружие, одежда (превосходных, выдающихся качеств, которые отличают и коня). Связь этих понятий в илли объясняется не только законами жанра, но и своеобразием духовной культуры чеченцев эпохи позднего средневековья (когда и зародился жанр илли). Мир воспринимался как единое целое, вещи в сознании людей обладали своеобразием и особыми качествами.

(*) ''"уняр.р. !':.Ь. (/'■вт0т>е"-'5т)ят нянл.лио.) ц., 1ь-е1

В спектр духовного видения создателей илли включалась также иррациональная связь людей и окружающего материального мира.

Песни созданы безвестными талантливыми народными певцами-поэтами «илланчи». В отличие от других жанров, которые почти общедоступны для усвоения и пересказа, такая сложная форма как илли требовала специальных навыков и способностей. Естественно, что особо знаменитый илланча становился профессиональным певцом-импровизатором. Певцы, возможно, и сами бывали участниками походов.

Важное значение имеет то, что в илли наметилась тенденция к созданию единого для всех языка. Являясь общенародным по содержательной значимости и по территории бытования произведением, илли не пелись и не могли бытовать исключительно только на языке того или другого диалекта хотя узкие местные языковые особенности и имели при этом какое-то место З.Мальсагов отмечал: «...в среде живых нахских наречий и говоров мы уже имеем определенную междудиалектную форму, общую для всего народа. Этс язык народной поэзии, которым пользуются как орудием поэтическогс творчества представители всех наречий...Формально он почти полностьк совпадает с чеченским наречием».(*)

Героико-исторические песни оказали огромное влияние на письменнук чеченскую поэзию и сегодня продолжают волновать читателя глубиной мысл! и поэтическим совершенством.

Письменная литература зарождалась в тесном спряжении с эстетикой \ практикой национального фольклора. Это по-разному преломляется в разньп жанрах. Поэзия первых десятилетий XX в. в основном использует язык I художественные приемы героико-эпических песен. Поэты опираются н; героическое начало народных песен и культивируют его соответственно свот индивидуальным творческим особенностям. Прозаики обращаются к ином; содержанию и жанрам фольклора; их привлекают прежде всего сатирико юмористические рассказы, в которых по-своему передавалось народно!

(* ) юальс&гов Ь.л. •Ъамиатика ингушского языка. Гтюзньг;с,1»бг>

миропонимание и художнические интересы. Х.В.Туркаев считает, что именно эти традиции народного творчества служили основным источником, питавшим первые произведения чеченской литературы, и в частности прозы.

Во второй главе - «Творчество первых чеченских литераторов» -исследуется творчество чеченских просветителей конца XIX начала XX века. Данный период был ознаменован появлением целого ряда литераторов, небезразличных к судьбе народа, его истории, литературы, этнографии. Многие из них получили блестящее образование в Петербурге, свободно владели русским и арабским языками, были хорошо знакомы с русской культурой.

Думается, что является уже неоспоримым тот факт, что чеченская литература появилась не в 20-ые годы нашего столетия, а имеет древние традиции. Еще академики И.Ю.Крачковский и В.В.Бартольд утверждали, что в Чечне издавна развивалось художественное слово на арабском языке (*). И.Ю.Крачковский, например, считает,что именно вторая волна арабской культуры на Северном Кавказе, медленно нарастая с XVI века, как раз и создала в Чечне местную оригинальную литературу на арабском языке. Литература на арабском языке имела не только религиозный характер. Так, исследуя архивные документы о чеченском поэте-арабисте Атаби Атаеве, Х.В.Туркаев видит его заслугу в том, что он впервые в арабоязычной литературе Чечни, отказавшись от восхваления святых, «нарисовал образ человека, живущего, борющегося страдающего на земле» (** ). Ученый востоковед А.Барабанов высоко оценил деятельность ученого-арабиста Сапи из чеченского аула Энгеной за первый и наиболее верный перевод с арабского языка на русский «Хроники Мухаммеда Тахира Аль-Карахи». Литературное дарование переводчика благотворно сказалось на популярности этого крупного исторического произведения.

(* Дй«. :п.та«ковскии л.г.;. «т>аоск&ч дитеюатува на Оевешом Кавказ».'Г.б к;Л. ДУои. Ьвитольг Ь.Б. Ьтнограсжиесккй состав мусулькр.нсксго мира. Т.оД^Ьо.

(■"*)'1'утжавв А.г.. ¡■'•ототжческке сульСа литеюнтую чеченцев к ингуае:. Грозные, 197а. О.Ибо.

В первом десятилетии XX века в Париже на русском языке выходил журнал «Мусульманин». Редактором его был Магомет-Бек Хаджетлаше. В журнале освещалась жизнь мусульман Российского государства, в частности -Северного Кавказа. Не последнюю роль в журнале играли М.Абаев, С.Арсаков, И.Ечерух и др. Все они были выходцами с Северного Кавказа. Чеченское сказание «Дадий к1ант» («Сын Дади») в записи С.Арсакова, опубликованное в журнале в 1910 г., представляет интерес и в наши дни, благодаря умелому сочетанию фольклора и его литературной обработки. Журнал поднимал серьезные проблемы. К примеру, о стремлении вайнахских юношей к знаниям, о правах женщин и т.д. Чеченские писатели и литературоведы в последующем не раз обращали внимание на эти и другие проблемы, освещаемые «Мусульманином».

В 1890 г. в Тифлисе вышел в свет очередной выпуск «Сборника материалов для описания местностей и племен Кавказа», в котором содержались записи чеченских и ингушских сказок, легенд, притчей. Записал и подготовил их к печати двадцатилетний Таштемир Эльдарханов -первокурсник Тифлисского учительского института. Эльдарханов собирал, обрабатывал, систематизировал чеченский фольклор. Его сборник «Чеченские тексты» стал заметным событием в научной и культурной жизни Северного Кавказа. В 1911г. в Тифлисе Т.Эльдарханов выпустил в свет свой новый труд -«Чеченская азбука и первая книга для чтения».

Объединял деятелей культуры чеченский фольклор. Уникальна в этом смысле деятельность шести братьев Шериповых. Назарбек Шерипов - является автором нескольких пьес на чеченском и русском языках. Одну из них «Вечеринка» Назарбек поставил силами созданной им труппы в 1912г. Редактором ежедневной, литературно-общественной газеты «Терек» был Денильбек Шерипов, известный в Чечне юрист. Его по праву можно считать одним из зачинателей демократической прессы на русском языке в Чечне, Профессор Л.Н.Колосов называет Д.Шерипова «представителем передовой

чеченской интеллигенции^*). Ему принадлежит перевод на чеченский язык романа «Робинзон Крузо» Даниэля Дефо. В 1927г. в Грозном вышла отдельной книгой его историческая пьеса «Алибек - Хаджи Зандакский».

В первые десятилетия XX века начала развиваться блестящая публицистическая деятельность А.Шерипова. В 1916г. в газете «Терек» А.Шерипов поместил ряд переводов чеченских народных легенд. В 1918 г. были изданы некоторые песни в переводе А.Шерипова на русский язык. Менее чем за два года А.Шериповым было написано и опубликовано несколько десятков статей, речей, обращений, заметок. Многообразная творческая деятельность А.Шерипова важная веха в истории художественной мысли Чечни.

Если многогранное литературное творчество А.Шерипова исследовано довольно основательно, то творчество З.Шерипова не привлекло особого внимания литературоведов, хотя, как показывается в диссертации, является весьма содержательной страницей в истории и культуре чеченского народа.

В начале второго десятилетия XX века в литературных журналистских кругах Северного Кавказа было популярно имя Ибрагим-Бека Саракаева. Публикации Саракаева вызывали повышенный интерес у читающей публики. В 1913г. вышло в свет его произведение документально-художественной публицистики «По трущобам Чечни» с подзаголовком «Жгучий и наболевший вопрос». По жанру оно ближе к памфлету. Автор знакомит читателей с архивными находками, подробно анализирует ошибочную практику применения ряда статей горного устава к чеченским землям, полностью обнародует решение правительствующего сената от 17 ноября 1894г. об отмене неправильного распоряжения главноначальствующего гражданской частью на Кавказе, ущемляющего законные права владельцев земли. В 1914г. И.-Б.Саракаев - редактор ежедневной крупноформатной иллюстрированной газеты «Терская жизнь».

(•"Ж^ооов .н.Н. 1}РД!Рно-Г:нгурвгкя накануне Великого ОктяОсл.

Гпознни, С.ЬУ

На стыке двух веков заявили о себе в печати братья Мутушевы. Ахметхан и Исмаил Мутушевы родились в семье офицера царской семьи. Одна из первых статей А.Мутушева появилась в 1910г. в газете «Новая Русь», издававшейся в Петербурге. Вся публицистическая деятельность А.Мутушева была посвящена актуальным проблемам общественно-политического положения горцев.(«Устроение», «Карательные экспедиции в Ингушетии и Чечне», «Волки и овцы»). Пафос публицистических статей А.Мутушева был обусловлен его гражданской позицией в вопросах общественного и политического устройства не только чеченцев, но и всех северокавказских горцев.

И.Мутушев начал литературно-публицистическую деятельность с записей, обработок и публикаций чеченского фольклора. Первой такой публикацией стала чеченская сказка «Лиса и журавль», которую в его записи напечатала газета «Терские ведомости». Затем две чеченские сказки в записи И.Мутушева вошли в очередной выпуск «Сборника материалов для описания местностей и племен Кавказа»(1899).

Предметом особой заботы И.Мутушева, постоянной и главной темой его публицистики была тема просвещения народа, приобщения его к мировой культуре. И.Мутушев был инициатором и автором «Проекта устава обществг распространения образования и технических сведений среди чеченцев Терской области. В 1911г. в разных газетах, выходящих на Северном Кавказе. И.Мутушев напечатал несколько больших статей: »О мнимом фанатизме Ислама», «Указ о христианах, данный пророком Мухаммедом», «Женщина» «Из грозненских типов», «Бережливый», «Чечня и ее горести».

Различные издания Грозного свидетельствуют о росте молодых сш чеченской литературной интеллигенции. Однако, волна репрессий прокатившаяся по всей стране, докатилась и до маленькой Чечни. В числе первых подверглись гонениям бывший член Государственной думь Т.Эльдарханов и член Московской коллегии адвокатов А.Мутушев. Четверо и:

нести братьев Шериповых тоже не миновали репрессий. Не избежали [реследований писатели А.Ножаев, Х.Ошаев, замечательные чеченские поэты фби и Магомкет Мамакаевы и многие другие. Не подвергшиеся острактизму, онениям, «проработкам» оказались считанными единицами. Все это не могло [е оказать трагического воздействия на развитие литературы. Но, несмотря ни [а что, начало литературному процессу было положено, и творчество :еченских просветителей начала века оказало плодотворное влияние на юследующее развитие художественного слова.

В третьей главе - «Чеченская проза 20 - 50-х годов» - рассматривается [аследие чеченских писателей активно творивших в названный период.

Первой попыткой перейти от сбора и публикации фольклора к итературному творчеству, к собственному художественному осмыслению ювой и трудной действительности является рассказ М.Сальмурзаева [Сознательный Хамид»(1923) («Кхетаме Хьамид»). Близость его формы и |бразов к народным сатирико-юмористическим рассказам выражается в столь :арактерной для них экспрессии мысли, в лаконичности диалогов, [емногословности героев, их малочисленности, наконец, в нравоучительности, "лавным отрицательным действующим лицом рассказов, создаваемых в этот 1ериод (С.Бадуев «Имран»), является мулла; клише социальности и массовости начинает уже свое действие. И все же к концу 20-х гг. 1ВОлюция художественного мастерства чеченских прозаиков к концу тановится очевидной. Процесс развития и обагощения литературы главным >бразом на основе фольклорных традиций в следующее десятилетие во многом ■еряет внешние, ярко выраженные приметы. В литературе происходит »нутреннее освоение эстетики фольклора, накладывающей свой отпечаток и на :южетно-композиционную структуру, и на характерологию; в 30-е годы юобще меняются взгляды писателей на народное творчество. Они перестают >пираться на фольклор как на «готовое» литературное произведение, как на

подспорье. Именно в таком направлении начинают работать С.Бадуе! М.Мамакаев, Ш.Айсханов, А.Нажаев и другие писатели, в творчестве которы фольклорная основа уже не довлеет над личностным творческим началом поиском оригинальных средств и принципов.

Но если обратиться к жанровой системе в целом, чтобы понять е динамику, то можно увидеть, что отдельные жанры и роды в 30-е годы был по-разному сопряжены с фольклором, что отчасти и повлияло н неравномерность их развития.

В конце 20-х - начале 30-х годов в чеченской прозе наблюдаете расширение жанрового диапазона, становится ощутимым движение с очерков, рассказов и пьес к повести, видно стремление писателей вглядеться в внутренний мир героев. В 1929 году С.Бадуев создает свое наиболее крупне прозаическое произведение - повесть «Бешто». К началу 30-х годов относитс появление и чеченского романа.

В эти годы были написаны «Петимат»(1930) С.Бадуева и первая редакци романа С.-Б.Арсанова «Когда познается дружба»(1930). Стремлен« осмыслить и объяснить важнейшие события истории чеченского народа, покг прошлого в доступной читателю форме и через личный авторский опыт, равн как и сильное воздействие фольклорного опыта - своеобразные черты эти романов. «Самым важным фактором, обусловившим типологическу) общность романа литератур Кавказа, является взаимосвязь развития романног жанра и изображения истории народа с ориентацией романа и прозы в цело на традиции фольклора, - отмечает А.Мусукаева. (*)

Роман С.Арсанова «Когда познается дружба» - первое эпическс произведение чеченской литературы. Писатель творчески подходит народш поэтическому языку и художественным приемам повествовани выработанным в фольклоре. Он знает народные обычаи и традиции, что I многом помогает ему показать национальную специфику характера герое сообщить этнографизму функции подлинной художественности, а I

(*) Ь'.усукчвза А.Х. Автопе^еюат локт. диос., !•...,

ривнесенного извне орнамента, как это часто случалось тогда и позже. '.Арсанову свойственно мастерство психологического проникновения, арактеристика героя не сводится к фольклорному стереотипу, а размыкается» каждый раз по-индивидуальному неповторимо. В отличие от гатичных фольклорных образов, образы романа динамичны.

То же касается и некоторых приемов. В романе часто используется юльклорный по своему происхождению прием контрастного изображения и аскрытия характеров героев через их действия, поступки и размышления, но н тоже испытывает существенную трансформацию.

Действие романа начинается с описания поездки в горную Чечню усского царя и его наследника. Среди многочисленных чеченцев, опровождающих царя, писатель выделяет крестьянина Мурада и сына богача 1смаила. Как и в фольклорных эпических жанрах, язык героев является ажным средством их характеристик, но, опять-таки в романе он ндивидуализирован. Если Исмаил предстает хвастливым повесой, то Мурад зображен рассудительным человеком. Отмечая его качества, писатель пределяет их прежде всего словом «джигит», что уже говорит о многом, [арактеры героев наиболее полно проявляются в эпизоде встречи свиты аследника со случайной старухой на узкой горной тропе над пропастью, [тобы освободить дорогу, Исмаил сталкивает в пропасть несчастную сенщину. Его действия аморальны с точки зрения народных этических норм, оторые предписывают обязательное чуткое отношение к любому путнику, тем олее к женщине преклонного возраста. Но, видимо, такое нарушение обычая [исателю понадобилось для ужесточения характеристики Исмаила.

Влияние трансформированных фольклорных традиций в романе щущается еще в одном, характерном для эпических жанров приеме юстроения сюжета на основе странствий героя.

Главный герой романа - Арсби из чувства сострадания к многодетной емье принимает на себя вину в случайном убийстве и, скрываясь от

преследователей, покидает село и друзей. На его нелегком пути встречаютс разные люди. Описания сменяющихся «встреч» скреплены в роман внутренним единством и являются основой построения сюжета. Переезд Арсб с семьей в город - это не просто смена места жительства. Писатель переноси своего героя из привычной для него среды в совершенно другой мир, в которо он сталкивается с другим ритмом времени, другими ценностями и идеалам] Процесс адаптации происходит очень сложно, и в конце своей жизни Арсб понимает, что так и не принял этот мир и душой всегда оставался на земх отцов.

В этой главе диссертации раскрывается вся сложная система образе романа С.Арсанова. Писатель рассказывает о своих героях лаконично, но он убедительно показаны в движении, действии. Образы индивидуализирован! художественно объемны, в их создании, как было сказано, активную ро.т играют преображенные фольклорные приемы повествования, почерпнутые у дореволюционных публикаций образцов чеченского фольклора, а такя пополненные Арсановым собственными знаниями в этой области. В частност: С.Арсанов использует характерные для героико-исторических песен илли «узамы», которые способствуют изображению сложного духовного ми; героев. По словам И.Б.Мунаева, «... в составе героико-исторических иш «узамы» имеют характер определенных лирических вкраплений, исполняемь сказителями более выразительно по отношению к основному тексту. При это наличие «узам» в составе илли насыщает особым эмоциональна психологическим накалом все произведение, что связано с большой степень проникновения сказителя в психологическое состояние героя.» (*)

С.Арсанов выступает в романе как в роли художника, yмeJ использующего фольклорные традиции, так и в роли исследователя народне культуры и истории.

(')йунаев И.Б. Бесекно-эпические и типические мотивы в тэоиане С.-Б.Атэсанова "Котла познается лсужба". Б кн. Чеченскки и ингушский тэоман. Гвознык, 1»66.0.3У

В третьей главе рассматривается также творчество известного чеченского исателя М.Мамакаева, относящееся к описываемому периоду. У каждого алантливого художника, к каким бы темам он не обращался, существует одна гсавная тема, которая определяет его творческую индивидуальность. В ворческой программе М.Мамакаева - это прославление героического начала в еловеке. Стремление выразить эстетический идеал прежде всего путем зображения героических характеров просматривается через все жанры поэзии прозы Мамакаева.

Еще в 20-е годы в своих первых поэтических произведениях он создает бразы людей, глубоко осознавших единство личных и общественных нтересов, самоотверженных борцов за свободу своего народа. Мы не лучайно обращаемся в диссертации к поэтическому творчеству Мамакаева; менно здесь зарождался его творческий дух, формировалась позиция, оторые потом реализовались в прозе, - в исторических романах «Зелимхан» и Мюрид революции». Эстетические позиции писателя особенно четко роявились в создании образов главных героев - Зелимхана и Асланбека Церипова.

Прежде чем приступить к написанию этих романов, писатель много ремени провел в различных архивах, по крупицам собирая материал о своих ероях. «Мюрид революцию^1962) посвящен Асланбеку Шерипову, о ичности которого уже говорилось во второй главе диссертации. Асланбек в зображении Мамакаева своим внешним обликом напоминает героев илли. Широкоплечий юноша, выше среднего роста, с задумчивыми светло-карими лазами». Подобно героям эпоса, он не знает моральных компромиссов, :икогда не идет на сделку со своей совестью, даже перед лицом смерти.

Автор присутствует в романе как рассказчик, открыто произнося свои уждения о происходящих событиях и раскрывая суть собственных стетических взглядов. Эти новации возникли на прочной основе традиций усской и мировой литератур, а также связаны с чеченской эпической

традицией. Мамакаев намеренно выбрал эпическую форму изложения. Сам структура романа вырисовывалась как повествование о героических события начала века. Мастер обратился к источникам народного эпоса, черпал в ни поэтические образы, мотивы. Эпический мотив в различных сюжетных линия не только образует единое целое, но и служит средством раскрытия характере героев. Элементы фольклорной, эпической, мифологической традици взаимодействуют с письменной литературной традицией.

Актуальной для всех северокавказских литератур данного период проблеме абречества посвящен следующий роман М.Мамакаева «Зелимхан: рассматриваемый нами. «М.Мамакаев первым среди чеченских и ингушски прозаиков создал произведение, в котором проблема абречества была решена позиций художника-реалиста»,- писала Л.Бекизова (*)

Сохранив документальность, М.Мамакаев сумел создать максималы: насыщенное героическим началом художественное произведение, в которо всесторонне раскрылись духовные и физические качества народного мстител драматизм характера и причины возникновения абречества. Впервые чеченской литературе, писатель использует документальность как гаранта сохранения исторической правды, но трансформирует ее в свое художественном сознании, что уже безусловно говорит об мастерст] Мамакаева как исторического романиста.

Роман «Зелимхан» - это своеобразный памятник героям - одиночкам, Ч1 жизни превратились в легенды.

В конце третей главы делаются выводы о достижениях чеченской проз 20-50-х гг. Если проза 20-30-х гг. характеризуется в основном обработке сюжетов фольклора и созданием рассказов в традициях народных хабаров, то концу 50-х - началу 60-х гг. окончательно оформилась жанровая систем Плодотворно развиваются все жанры, возникает многообразие форм и стиле Этот период связан с рождением и дальнейшим развитием жан]

(*)Бекизовз Л. Ответственность слова. Четжесск, 1У81.

гторического романа. Л.Бекизова справедливо считает, что именно в романах а историческую тему отчетливо проявляется «углубляющийся историзм таческого мышления северокавказских романистов»(*)

Роман воспринял и развил способы и принципы изображения равственных качеств героя, воссозданных в фольклоре и осмысленных в грвых литературных опытах, воедино связываются значительные события с >\цьбами героев. Впервые героем большого эпического произведения стал арод.

В четвертой главе - «Народ и история в романе Абузара Айдамирова Долгие ночи» - рассматривается произведение, которое во многом определило альнейшее развитие чеченской литературы.

А.Айдамиров относится к тем писателям, которые наиболее полно и пуально выразили в своем творчестве национальный менталитет народа, аскрыли его историю, духовные запросы и мечтания. Творчество писателя элгое время замалчивалось, ни одно произведение до недавнего времени не ыло переведено на русский язык. На сегодняшний день существует лишь одна гатья, посвященная творчеству Айдамирова. В данной диссертации впервые зодится в научный оборот это имя, без которого трудно представить глостную картину чеченской культуры XX века.

Содержание и пафос творчества А.Айдамирова определены эстоятельства его драматической биографии: ссылкой в Казахстан, где он гсятилетним мальчиком оказался с семьей после депортации чеченского арода в 1944 году. Думается, что именно в это время, вдали от родины, он первые задумался о нелегкой его судьбе. Понятия дома и очага весьма 1ачимы для чеченца. Земля и вся природа в его сознании представляется не росто окружающей средой, а частью нации.

Роман «Долгие ночи»(1971) явился итогом огромной работы писателя в азличных архивах, скрупулезного изучения всех доступных документов и

источников, касающихся периода Кавказской войны. Без преувеличения моли сказать, что появление романа стало заметным событием не только литературной среде, но и в духовной жизни всего чеченского общества. Родн< село писателя стало местом паломничества. Это объясняется тем, что чеченца долгое время внушалась мысль, что отсчет их истории начался с 1917 год чеченская история даже в школах отсутствовала как предмет. Какие-" разрозненные исторические эпизоды многие узнавали из рассказов стариков, чеченцев очень хорошая историческая память: о событиях двухсотлетне давности в народе говорится так, будто они свершились совсем недавно и В( непосредственные их участники еще живы.

Произведений, приоткрывающих завесу над историческим прошлы: было крайне мало, хотя некоторый опыт, как уже отмечалось в предыдущ« главе, имелся. А.Айдамиров, восприняв его как исторический романис выступил новатором, оригинальным художником.

В основе сюжета - трагическая судьба части чеченцев, вынужденнь переселиться в 1864-1865гг. в Турцию. Это были нелегкие для Чечни год: Закончилась многолетняя кровавая война, унесшая жизни половины населени Писатель с болью пишет:«Как могилы, холодные и безмолвные, сто осиротевшие дома. Они не смогли победить нас силой оружия и нaчaJ сжигать села, леса, поля, убивать детей и женщин, морить голодом. Сегодня 1 каждом шагу разбросаны могилы наших отцов, братьев, сестер. Зем. пропитана их кровью».

Но царские генералы не только целенаправленно истребляли населен: Чечни, уничтожалась сама национальная история. Все предметы культур рукописи, создаваемые народом веками и передаваемые из поколения поколение, сжигалось подчас за один день.

А.Айдамиров показывает весь драматизм ситуации, когда люди долж! были оставить свой кров, могилы предков и уйти в неизвестность, никто знал, что их ждет в Турции. Перед читателем предстают картины, полн]

загизма. Народ был жестоко обманут, попав в невероятно тяжелые условия, гав жертвой чуждой им политики, чеченцы стремились вернуться на родину, э она для них была потеряна навсегда. Айдамиров выводит в романе формулу ародного понимания свободы: свобода или смерть - вот выбор, который зедстоит сделать его героям. Они, как никто другой, знают ей цену и чирают за нее.

Пространство романа не замкнуто границами Чечни, где посредственно происходит основное действие, топология расширяется, слючая местности, города, страны, где в той или иной мере решалась судьба гченского народа. В основе романа - подлинные исторические события, жумепты и факты, переплавленные и преображенные благодаря эигинальному художественному видению писателя.

Судьбы реальнах героев, таких как Маккал, Берс, Аьрзу, Мачиг и ряда эугих, тесно переплетаются с судьбами известных исторических лиц -1амиля, его знаменитых наибов Бойсангура и Талгика, генералов Лорис-Ееликова, Кундухова, Ермолова, Воронцова и многих других, в том числе эоходивших службу на Кавказе в период войны, отчего их действия обретают гобходимую историческую достоверность и поднимаются до правды истории арода.

Особенность романного письма Айдамирова заключается в том, что он г выделяет какого-то одного, главного героя повествования. В этом лразилась как его авторская позиция, так и его художественный почерк, авказская война не была прихотью небольшой группы людей. Война эснулась всех, независимо от возраста и рода занятий, и в романе это эказано.

Безусловное достижение писателя - осмысление крупных исторических эбытий через судьбу реальных аулов, отдельной личности, умелое соединение энцептуальных проблем с проблемами бытовыми, каждодневными, йдамиров - не регистратор исторических событий, а исследователь.

Исследователь истории, человеческих судеб. Он создает единый сплг документа и вымысла. Роман представляет собой широкое историческс полотно жизни чеченского общества второй половины XIX века. Писатег создает живые, запоминающиеся образы предводителей национальж освободительного движения, имена которых официальной идеологие замалчивались, раскрывает незаурядный, полный внутренних противореча трагический образ Шамиля.

С большой любовью прописаны образы национальных героев. Част писатель сравнивает их с птицами. Деталь эта не из «проходных». Айдамирс неоднократно использует эпитет «орлиный»: «орлиный взор», «орлиный нос Птица здесь олицетворяет свободу. Даже имя одного из главных героев - Аьр: в переводе с чеченского означает - орел. Еще первый чеченский этногра У.Лаудаев отмечал, что чеченцы сравнивают себя с орлами: « орлы являются 1 гор»,- говорили они.(*)

Символично название романа. Через все произведение проходит обр; долгой ночи. Ни дома, ни на чужбине нет у этих людей надежды на то, что 01 закончится. «О, ночь! Как длинна ты бываешь и жестока! Ни жалости в твое мраке, ни милосердия. Холодны и безжизненны твои объятия. Когда же т кончишься, ночь? ... Почему ты так безмолвна?» Но герои Айдамиро: находят в себе силы продолжать жить, сохраняя лучшие качеств определяющие чеченскую ментальность и надежду на мир.

Художественно исследуя национальное своеобразие и специфи: векового уклада чеченцев, Айдамиров немалое внимание уделя воспроизведению народных обрядов, традиций. Этнографические дeтaJ нередко несут существенную содержательную функцию, раскрывая мног обычаи и традиции, уходящие корнями в глубь веков: кровная мест гостеприимство, уважение к старшим, любовь к родной земле, очагу, кул семьи и многое другое. Этнографизм романа служит мостиком от прошлого настоящему, помогает читателю понять в чем же своеобразие этого народ

(*) Леулаев У. Чеченское плекк. ССш\ Уиглкс, 1ЬТ4.

педифика национального быта, национальной действительности - это ажнейший фактор целостности исторического, философского и эстетического ировидения писателя.

В Заключении подводятся итоги диссертационного исследования и лределяются перспективы дальнейшего изучения темы.

Основные положения диссертации отражены в следующих работах:

1. Творчество первых чеченских литераторов\\ Нация. Личность. Литература, М., 1996, 1 а.л.

2.Этно-исторические и эстетические предпосылки зарожден» письменного художественного слова\\История национальных литерату Перечитывая и переосмысливая, М., 1998,1,5 а.л.

3.Народ и история в романе Абузара Айдамирова «Долгие ночи» Нация. Личность. Литература. М., (в печати) 1,5 а.л.

4.»Чеченский фольклор как часть духовного наследия народе Северного Кавказа». Черкесск (в печати) 0,5 а.л.