автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Чрезвычайные органы снабжения Красной Армии в годы гражданской войны 1918-1921

Полный текст автореферата диссертации по теме "Чрезвычайные органы снабжения Красной Армии в годы гражданской войны 1918-1921"

?г о од

2 6 ДПР 1993

ордена трудового красного eka's'lïï

инотгут российской истории российской лклшшт иш

На правах рухопася

ПРЙСЯШЯ Николай Сои$но*т

ЧРЕЗШЧАЙШЗ ОРГАН',! ОН/ШШШ

красной аржи з гада швджяеа cd&ií

isi8-i93i

Спевдздьяоотъ 07.QQ.03 - Ото-таса-занкая ноторкл

А в т о р о ф а р а г дчосэртацяи на соисяааиа учЗяой .cïensffii доктора котррпчоских ¡шуд

Москва. Î983

Работа выполнена в Центре "История Тасыщ, СССР в XX веке" Института российской истории Российской Ажадешш наук

Официальные оппоненты - доктор исторических наук,

црофбссор БУГАЙ Н.8.

- доктор исторических наук, профессор КОЗЛОВ Л.И.

- доктор исторических наук, профессор ШЕЛЕСТОВ Д.К.

Ведущая организация - Российский государственный ' гуманитарный университет

Защита состоятся II мая 1993 г. в 10 часов на заседании специализированного совета по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора историческая наук при Институте российской истории Российской Академии наук (г„ Москва, ул. Дмитрия Ульянова, д. 19).

С диссертацией можно овнакомиться в библиотеке Института росоийской Есторли Российской Академии наук.

Автореферат разослан II апреля 1993 г.

Учёный секретарь специализированного совета, кандвдат исторических наук

Овсянников А.А.

0ВД1Я ХАРАКТЕРИСТИКА. РАБОТЫ

Поело десятилетий пребывания в политизированном эконогш-ческом состоянии Россия, наконец, обратилась к единственно возможному пути щгаилизационкого процесса - пути всеобъемлющих, постоянно совершенствующихся экономических реформ. Нечто подобное происходило в 1321 году, когда разорённая беапрецодонтной, варварской гражданской войной республика, казалось, стала возвращаться в первоначальное русло общепринятых ценностей и норм поведения. Время расставит всё по своим местам,и тогда будет ясно, что оказалось трагедией, а чему суждено было стать фарсом. Но сегодня научная мысль.- вслед за общественным движением - охвачена пафосом преобразований, пьянящей свободой суждений и широчайшим спектром прогнозов.'Задача исторической науки - в меру объективно возможного, - обращаясь к прошлому, вспомнить-о разумном, предостеречь от опасного, удерядть от ошибок. В атом автор видит актуальность диссертационного исследования.

Российская историческая наука на вннепкем этапа оказалась перед сугубо прагматической, .-имманентной только ей необходимостью; устранять разящее несоответствие мевду огромной фактографической частью своего содержания й стилизованными под существовавшие ранее политические установки-выводами.

Основой общественно-экономической модели периода история России с октября 1917 г. - это можно сказать с полной уверенностью - стала чрезмерная искусственная централизация. Под неё подгонялись и условия "планомерного и пропорциональногон развития попыток социалистического строительства. Путь казался простейшим и кратчайший в достижении,политических целей. Вопрос об альтернативности - дело будущих" историков. Наша задача: максимально достоверно и непредвзято разобраться с фактами, • относящимися к начальному этапу этого цутц.

Всякая революция выталкивает к власти (политической д экономической) определенную. соцвдл&цую трудпу, характеризующуюся бесконтрастной совокупностью, признаков,. В. отличив от буржуазных революций, где доминирующим в, этой характеристике фаго экономическое начало, социалистический переворот в России -в том виде, как он случился - дал |файне политцзированйую ауру. Новые хозяйственные руководители не могли оказаться в

плену объективных экономических законов, против их воли.показавших, в конечном счёте, господство политического прессийга в умонастроениях и поведении носителей власти. Понятен лобТдму (хотя и не может быть оправдан) чрезмерный интерес историков в прошлом к политической номенклатура советской власти при почтя полном забвении (или, 1№ крайней мере - невнимании) к номенклатуре хозяйственной, формировавшейся в годы военного коммунизма в ходе гражданской войны, в условиях того, что называется тылом воюющих сторон.

С последним имеет смысл определиться в содержании понятия. Из различных мнений на этот счёт наиболее приемлемым представляется разделение определения на "тыл" в широком понимании, как единство социально-экономических и политических факторов, и "тыл" вооружённых сил, как система организаций, занятых вог-енно-снабженческой работой*. Хотя надо признать, что и такое деление отчасти проблематично. Это стало заметно,начиная с первой мировой войны,и особенно проявилось в ходе гражданской войны в России, когда в компетенции чрезвычайных органов обеспечения 'Красной Армии оказались почти воедино слиты содержания разделяемых нами понятий. Если условно и очень схематично представить предмет диссертационного исследования, то им окажется тыл воюющих сторон в самом широком, едином понимании, с тем лишь исключением, что речь пойдёт только о Красной Армии и не коснётся Белого движения.

Научное обращение к указанной проблеме вызвано рядом обстоятельств, преаде всего её слабой изученностью. Для подтверждения сказанного сошлёмся на рекомендации одной из крупнейших конференций историков.гражданской войны,' проходившей осенью 1930 г. в Днепропетровске2, Нечто подобное говорилось и на конференции в' Архангельске в мае 1990 года. Интерес к проблеме вызван также сложностью исходных условий её разрешения на практике а прошлом. Главком Красной Армии С.С.Каменев считал - я на без оснований, - что вопрос снабжения армии был "едва ли не самым тяжёлым" в годы гражданской войны3.

1. См., например: Молодцыгин М.А. Деятельность местных Советов по созданию прочного тыла Красной Армии// Из истории гражданской войны и интервенции 1917-1922 гг. М.1974. С.320-330.

2. См.: Защита Великого Октября. М.1Э82. С.4-6.

3. Каменев С.С. Записки о гражданской войне и военном строительстве. Избранные статьи. МЛ963. С.40.

Сложность, запутанность проблемы сопряжена таклш с риском писать о хозяйственной деятельности первых лет советской власти, туманной настолько, что,по мнению современников событий, "будущему историку во всяком случав, прежде чем писать, придётся серьёзно поработать"^. Сказано, очень верно.

Среди непонятных, отталкивающих, подчас нелепых аббревиатур новояза времен военного коммунизма имелась и такая: "ЧУСО" - Чрезвычайный Уполномоченный Совета Труда и Оборойы по снабжению Красной Армии и Красного Флота. В советской историографии эта аббревиатура, вместившая в.себя смысл экономической политики военного коммунизма, напрочь была изъята из употребления, оказалась за пределами научного оборота, А между тем в-нескончаемой череде "чрезвычайных" органов советской власти система ЧУСО, возглавлявшаяся А.И.Рыковым, играла одну из ведущих ролей в первоначальном опыте социалистического строительства. Это непривычное буквосочетание содержанием деятельности скрывавшихся за ним организаций заложило прочный фундамент экономических основ.будущего социалистического общежития, став одним из важных административных центров исполнительной власти в годы военного коммунизма (ВЧК, ЧУСО, Главснабпродарм ...). Две из названных (ЧУСО и Главснабпродарм) для российского читателя - а подчас и для специалиста-историка - сегодня будут.почти откровением. Остаётся только удивляться и гадать, как удавалось в прошлом советской историографии писать о военном' коммунизме и гражданской войне, не.касаясь деятельности системы ЧУСО. Обращение к этой системе, помимо совершенной неизученности её практики, объясняется еще и многоплановостью предмета анализа - здесь тесно переплелись политические, экономические, социальные и военные проблему социалистического строительства первых лет советской влас-ти (!-вто по горизонтали); а если взять вертикаль, то окажетдя, что в системе .ЧУСО нашли .отражение настроения самых различных социальных групп - о? высших эшелонов большевистской власти до рабочей, крестьянской и солдатской среды. По масштабам взаимасвязанкости экономических проблем системе ЧУСО трудно подыскать аналог из военно-коммунистического прошлого России. Такая "наполненность'" предмета исследования позволила соединить в диссертационном, ака-лизе различные отрасли знаний - политику, экономику, гоеуцзр-

4. Экономическая жизнь. 1921. 23 марта.

б

ственное хозяйственное и военное строительство. Рассмотрение практики ЧУСО с таких позиций, как представляется, ограничило вероятность ошибочных оценок, облегчило выход на общезначимые выводы, касающиеся первого опыта социалистического строительства, т.е., как принято говорить сегодня, исследование задумывалось как комплексное. Тем самым, хочется надеяться, внэсён определённый вклад в написание истории гражданской войны, чем озабочен в последние годы' Институт российской истории Российской Академии наук - цель, бесспорно, благая, но требующая нобых методологических подходов и значительного расширения фактологического .содержания. И это ещё одна из причин обращения к армейскому прошлому, ранее сравнительно редко предпринимавшегося гражданскими историками по . причине большой секретности этой области социалистического лагеря.

Материальное снабжение армии мы рассматриваем в тесной. связи со становлением хозяйственной жмзни советской республики, с формированием гражданского аппарата управления, как онн понимались политическими и хозяйственным деятелями той поры. Начало новой хозяйственной кизни, гражданская война, создание новых вооружённых сил - всё сошлось в одной временной точке, переплелось, взаимообусловилось и, в конечном счёте, стало тем, что мы называем политикой военного коммунизма. Указывая на гражданскую войну ' как на причину.этой политики, нам тем самым говорили лишь о части совокупной причинности. В данном случае предпринята попытка целостного анализа'экономической ситуации в советской республике первых лет её существования через преломление этой ситуации в военно-хозяйственной деятельности. Такова цель д .и с с е р т а ц и и. Понимая всю сложность и многогранность цели<| автор оговаривается особо: это только попытка подхода с разных сторон к разрешению поставленной временем задачи,' ни в коей мере не претендующая на однозначность и законченность формулировок, оценок и выводов.

Достижение указанной цели осуществляется по ряду направлений, среди которых важнейшими являются: изучение организации военно-промышленного производства, снаожения и распределения в армии, становления советских бюрократических систем и другие. В основу исследования положен историко-эконо-мический анализ военного коммунизма на примере деятельности системы ЧУСО. Для реализации болоо конкретных намерений в диссертации выявляется ряд подзадач: изучении истории

создания, развития и ликвидации системы ЧУСО как одного из основных административно-хозяйственных и распределительных органов советской республики; выявление основ советских бюрократических принципов управления и зарождения целостной структуры надхозяйственно-номенклатурной надстройки;анализ организации управления производством и распределением; изучение процесса сращивания гражданских экономических структур управления с военно-хозяйственными,как результат политики военного коммунизма; выявление соотношения гражданских и милитаристских начал и их качественных переходов в первоначальной практике советского государства; оценка политики военного коммунизма и новой экономической политики как исторических альтернатив; изучение "чрезвычайщины" в методах организации экономики и ео роли в формировании основных методологических принципов управления хозяйственной жизнью в будущем и некоторые другие. Решением указанных подзадач определяется.в сущности, новизна исследования, о содержании которой скажем ниже.

Особое внимание обращено на изучение процесса зарождения советской хозяйственной номенклатуры, при этом в значительной мера на так называемое "среднее звено" иерархических уровней власти. Это важно для уяснения истоков и причин появления в будущем определённого стиля-типа советского хозяйственного руководителя. В ходе научного поиска осуществлён репрезентативный анализ кадровых перемещений (образователвйый уровень, служебные и кадрово—производствеиные перемещения, профессиональные качества, конкретное поведение в различных ситуациях, "вхождение" в НЭП и др.). Результаты этой работй отражены в специальном приложении к диссертации - "Персоналиях системы ЧУСО".

При подготовке диссертации автор отказался от освещения некоторых проблем, напрямую связанных с- заявленным предметом исследования. Не рассматривается обеспечение армии людскими ресурсами, продовольствием,политическая работа среди красноармейцев. Последнему посвящено большое количество работ по истории РКП(б),' две первых требуют отдельных самостоятельных научных изысканий; их мы касаемся лишь в той мере, в какой он;« влияли на военно-промышленное производство, • и отчасти при оценке демографического состава-Красной Армии.

Из сказанного ввше можно заключить о предполагаемых хронологических рамках исследования -они укладываются в принятую хронологию истории гражданской вой-

ны и включают э себя политику военного Коммунизма. Автор разделяет суща ствующе взгляды на начальный и конечный этапы'Гражданской войны в советской России (I9I7-I922 гг.)', выделяя-дри этом две пиковые точки в указанном периоде - осень 1919 г. и конец 1920 г., рассматривая их как рубежные, замыкающие меаду собой особый накал гражданского противостояния и связанный с этим всплеск политики военного коммунизма как реакцию политического руководства советской России. С эФим временем совпадает, появление и расцвет деятельности системы ЧУСО. Время, цредше-ствующее этому периоду и последующее за ним, расценивается как нарастание условий для активизации политики военного коммунизма и движение к отказу от неё. Условно, применительно к диссертации, его можно очертить рамками с августа 1918 г. (появление Чрезвычайной Комиссии ВСНХ по производству предметов военного снабжения) по август 1921 г. (издание дещ>ета ВЦИК о ликвидации системы ЧУСО),

Основным ыетодол.огическим принцип о ы, положенным в основу подхода к исследованию, стало движение от совокупности фактов к вдее. В историческом познании есть два пути: от общего к частному и наоборот. Второй путь связан с кропотливым сопоставлением массы разрозненных фактов о целью максимальной их идентификации. Этот путь нам импонирует, его мы и избрали.

Поскольку диссертация мыслилась как опыт историко-экокомического анализа, то среди методологических принципов, положенных в основу изучения явления,мы опираемся на постулаты "конъюнктурной школы в экономике" (Н.Д.Кондратьев, М.В.Игнатов, В.Г.Громан, С.А.Первушин, Н.С.Четвериков и др.), рассматривавшей экономическую жизнь как постоянную омену условий, изменение которых никогда не бывает случайным. Как и в точных науках, в экономике и' в общественной жизни существуют чёткие законы, которые и определяют происходящую смену условий.

Автор разделяет взгляды "раннего" Н.А.Бердяева на характер первой мировой войны, историческое место в ней России, а также возможные исторические перспективы её судьбы в связи с этой войной. Выход России из войны, обусловленный октябрьским переворотом, в значительной мере повлиял на участие её в последующих общецивилизационных процессах, в мировой политической, экономической и культурной интеграция.

С'роди влкнеших методических приёмов,

с поыо(цью которых достигается поставленная; цель, можно указать на'фрагментарно-фронтальный, сравнительно-исторический, экоио-дако-статистический, фактологический методы, научного поиска. Диосертация представляет собою ряд сравнительно узких проблем, подвергнутых тщательному фактологическому анализу, в результата которого делаются обобщающие выводы,.

Принятым стилем изложения автор старался удержать в разумных пределах соотношение идеи и образа, чтобы не быть йа-вязчивым, чтобы идея не заслоняла образ, чтобы не казаться тенденциозным; при этом всячески пытался избежать ошибок прошлого - жидковатости изложения, когда тенденция выпирала, а подробности были расплывчаты.

Как один из" методических приёмов можно расценивать попытку составления "Персоналий", данных в приложении к диссертации. Работа над таким приложением диссертанту представляется весьма ..желательной, и не только по причинам общеисторического значения, но и из чисто методических соображений: персоналия - удобный путеводитель среди огромной'массы источников, связывающий большие проблемные блоки (не собранные воедино в изложения - это физически невозможно, - но тем не менее складывающиеся умозрительно в связи с той или иной конкретной ситуацией). Это своего рода "энциклопедия" изучаемой проблемы. Более того: такой методический приём, на наш взгляд, должен стать- одним из предпочтительных условий подготовки диссертационных исторических работ, наравне, скажем,; со.списком использованной литературы. Методика отбора фактов должна определяться критерияг,«1 потребностей изучаемой проблемы и характером рассматриваемого материала.

Одна из особенностей работы - скрупулёзная детализация. Автор сознательно шел по этому пути, считая последнюю критерием истинности, достоверности, правдивости, что в науке, будь она "точной" или "общественной','' - важнейший ценностный показатель, а также ещё и.-свидетельство энерго-трудоЕЮС затрат в поиска истины. В условиях шокирующей массовое сознание подачи разрозненных фактов, когда проблема истинности, в исторической науке подчас становится предметом спекуляции, детализация выходит на ведущее место в методике подготовки исторических трудов. Вместе с.тем в условиях сегодняшнего порасмотрагос-подстЕовавших. ранее взглядов, учёный, рискнувший это делать, должен быть максимально доказательным, а детализация сводит иа

нет возможность ошибки-(как в додачё факта, так и в его интерпретация) или по крайней мере делает такую вероятность минимальной, что для научной работы опять же . условие наиважнейшее. Поэтому замеченный не так давно Ю.П.Бокарёвым пугающий парадокс: "Чем богаче источниковое знание автора, тем беднее его теоретические построения, тем беспомощнее он в выводах"^, не должен вызывать у нас опасений? это наблюдение возникло, вероятно, в связи с существовавшими методами йсточникового отбора под заданную идею - отсюда и соответствующие построения выводов.

Применённый в диссертация указанный выше методический приём повлиял и на принципиальный подход к выбору источни-вовой базы - ею стал почти исключительно архивный материал фрнда ЧУСО, хранящийся в Российском государственном военном архиве (РГВА)М. Преимущество такого приёма изучения источников заключено в возможности глубокой идентификации архивного материала, позволяющей о большей долей успеха локализовать ошибку, а также свести к минимуму влияние ошибки/вызванной изначально 'Принятой неверной методологической установкой. Могут возразить - чем хужз фронтальный поиск по архивам? Отвечаем: I) для исследователя далеко не безразличен вопрос о пределах поиска - при фронтальном всегда существует опасность "утонуть" в материале; когда и где остановиться, мало кто знает, чаще всего это определяется временным фактором, и 2) опять же проблема идентификации источника - фронтальный поиск её не снимает, а в нашем случае она оказывается в режиме саморегулирования.

Имеются причины и более общего характера, говорящий о полезности именно такого подхода к выбору.источниковой базы. В

5. Бокарёв Ю.П. Социалистическая промышленность и мелкое крестьянское хозяйство в СССР в 20-е годы. Источники, методы исследования, этапы взаимоотношений. м. 1989. С.5. к В связи с тем, что переименование архива состоялось после того, как рукопись диссертации уже была подготовлена к защите, в дальнейшем тексте (и реферата и диссертации) будем пользоваться старой аббревиатурой - ЦГАСА (Центральный государственный архив Советской Армии).

изучении истории гражданской войны мы подоили уже к такому рубежу, когда большие сквозные темы, а часто и обобщарщие работы дают мало что-либо принципиально нового. Мы, вынуждены пересматривать оценки прошлого, и один из путей, как думается, - углублённый айализ на основе тщательного изучения архивных документов. Не скольжение от архива к архиву., от фонда к фонду, а старательное изучение конкретно относящегося к разбираемому вопросу. Как показал опыт проделанной работы, здесь нет опасности впасть в узкую проблематику, так как формирование фондов в прошлом шло в значительной мере и за счёт накопления документов центральных ведомств и организаций, в копиях рассылавшихся в нижестоящие,рядом стоящие, вышестоящие, сопричастные и сопредельные инстанции, что позволяет, работая с отдельно взятым фондом, составлять и общее представление о ситуации в целом. Подробней об этом скажем при характеристике корпуса использованных источников.

Принятый приём обращения к архивным документам имеет свои недостатки: существует опасность замкнуться на сравнительно узкой области знаний, и второе - опасно отсутствие пропорциональных уровней идентификации источника в зависимости от степени общественной, исторической и проч. значимости носителя информации. Чтобы максимально избежать этого, необходим тщательный выбор источниковой базы; к этому не следует прибегать на ранних стадиях исследовательской работы, на. этапе, скажем, подготовки кандидатских диссертаций - необходим достаточно широкий общенаучный кругозор. Но это не императив. Всё должно решаться сугубо индивидуально.

В диссертации не преследовалась цель дать подробный историографический анализ.предшествующих.исследований, так как избранная тема не разработана в исторической литературе, а углубляться в научную полемику с авторами работ общеисторического плана по проблемам гражданской войны и военного коммунизма в настоящее время нерационально, так как при этом не избежать нудного препирательства, что для науки не только не полезно, но и вредно. Предпочтение в диссертации отдано кропотливому сопоставлению максимально возможного из доступного числа документов, тщательному интегрированию того самого' пресловутого "мусора истории", к которому с напрасным пренебрежением относятся ис-

торики-концепТузлы. Авторская позиция ио отношению к некоторым из наиболее примечательных работ, близко примыкающих к предмету исследования, излагается в тексте по мере решения отдельной задач диссертации.

Кратко скажем о причинах, приведших,' на наш взгляд, к неразработанности темы ЧУСО. О "единстве фронта и тыла" написано много - нет необходимости повторять азбучные истины, ссылаясь на известные авторитеты. Однако, к сожалению, при всей многочисленности заверений в признании этой истины, в научном освещении указанной темы мы имеем солидный пробел. Так, в специальной статье, посвященной опыту работы научного Совета по комплексной проблеме "История Великой Октябрьской социалистической революции", Е.Н.Городецкий даже не упоминает о ней®. Ничего об этом мы не найдём и в другом "юбилейном" сборнике, посвящённом пятидесятилетию окончания градданской войны . Это неудивительно. Например, на Увдшше не вышло ни одной, доотаточно примечательной работы о политике военного коммунизма8.

Несмотря на все призывы корифеев октябрьской и военно-гражданской проблематики заняться глубоким изучением советского тыла в года гражданской войны, историки сторонились писать о системе ЧУСО. Между констатацией С.М.Кляцкиным в 1965 г. отсутствия научной разработки проблемы "устройства войскового тыла и снабжения Красной Армии"9 и призывом Ю.И.Кораблёва в 1978 г. "преодолеть ещё часто встречающуюся узкую трактовку ленинского положения" о революции, которая не умеет себя защитить10, были и "попутный" упрёк А.Л.Кубланова историографам, "неправомерно" не включавшим "в .свои исследования аналий... работы по военно-экономическим вопросам"**, и заверения Д.П. Жмуровского о единстве его взглядов (на армейское снабжение)

6,. См.: Исторический опыт Великого Октября. М.1986. С.272-289.

7. См.: Из истории гражданской войны и интервенции. 1917-1922. М. 1974.

8. См.: Там же, с.386.

9. Кляцкин С.М. На защите Октября. Организация регулярной армии и милиционное строительство в Советской республике. 1917-1920. И. 1965. С.30.

10. См.: Великий Октябрь в советской и зарубежной исторической литературе. Тбилиси. 1980. С.76-77.

11. Кубланов А.Д. Совет Рабочей-к Крестьянской Обороны: (но-■ ябрь 1918 - март 1920 г.). Л. Т975. С.13.

о Ю.И.Кораблёвым12, полтора десятилетия нарад - вслед за Г . В. Кузьминым - объявившим об отсутствии "обобщающих работ о советском тыла в цвлом"1^, и ряд других, не менее обеспокоенных за судьбу истории гражданской войны высказываний. Между тем названные авторы стараясь устранить недочёт, писали свои статьи и монографии, но о ЧУСО опять же упорно молчали.

Сказалось ли Здесь изначальное российское пренебрежение к теме "сапог и портянок" (мы найдём также мало исторических работ на эту" тему и касательно старой русской армии,, что, кстати сказать, отмечалось и современниками изучаемого нами периода*^, за исключением разве что труда А.А.Маниковского), или тому было причиной негласное.табу на имя А.И.Рыкова, вычеркнутое советской историографией из списков дажа малозаметных фигур русской революции, сказать пока трудно. Вероятно, ответ будет синтезированным, при этом последняя из указанных причин нам представляется более существенной. Примешивалась сюда, видимо, и неприязнь старой школы армейских снабженцев, в годы советской власти кое-что писавших о тыловом обеспечении старой русской армии: Е.З.Бароуков, редактировавший и дополнявший работу А.А.Маниковского, даже не обмолвился об опыте ЧУСО*®. Удивляясь такому обстоятельству, А.Больпе, указав на огромную роль ЧУСО в истории гражданской войны, сокрушался, что о ней "до сих пор почему-то мало писали"*®.

Похоже, А.И.Рыкова не баловали вниманием уже со второй половины двадцатых годов. И ведь было за что. Вряд ли ему простили "аполитичность" по отношению к меньшевикам и социалистам-революционерам, многие из которых были заняты в структурах ВСНХ и в системе ЧУСО. Это и А.Л.Колегаав, возглавлявший Центральный отдел военных заготовок (ЦОВЗ) ВСНХ, и С.М.Вайнштейн, в октябре 1917 г. требовавший создания, правительства, без большевиков, и мн., мн. другие. А тот факт, ч;то во вдемд совещания при "Викжель" по вопросу о составе правительства, роторов дол-

12. Кмуровский Д.П. Республика Советов: единство фронта и тыла (I9I8-I920 гг.). Минск. 1980. С.5.

13. См.: Из истории гражданской войны и интервенции, с.2?С>.

14. См.: ЦГАСА, ф.55, оп.1, д.510, лл.63-64.

15. См.: Маииковский A.A. Боевое снабжение русской армии в. ?*п-ровую войну. Изд-е 2-е. Перераб. и дод. М. 1930; Изд-е 3-е. Перераб. и доп. М. 1937.

16. Вольпе А. Чесоснабарм// Война и революция. 1825. Ки.У. С.104-106.

жно было бы зчманить большевистским/Совнарком, намеревались отдать А.И.Рыкову пост министра внутренних дел, н меньшевика-интернационалиста Л.Б.Красина назначить министром торговли и промышленности (при цремьер-министре социалисте-революционере Б.М.Чернове),говорит очень о многом.--А.И.Рыков в октябре 1917 года поддерживал В.П.Милютина и В.П.Ногина в вопросе о создании "однородного социалистического правительства" и Ю.Ларина в его требовании об отмене декрета Совнаркома от 27.10.17 г. о зацрещении буржуазной печати. А.И.Рыков оказался в одной компании с В.П.Милютиным,'В.П.Ногиным и Ю.Лариным, противостоявшими В.И.Ленину во взглядах на роль Учредительного собрания ... Кто может поручиться за случайность появления этих и им подобных людей в ВСНХ, в окружении А.И.Рыкова?

Как бы там ни было, но о ЧУСО в советской историографии, не писалось. Тема оказалась неизученной настолько, что даже в таком официозном, профессионально выполненном издании, как собрание сочив ий Б.И.Ленина, встречаются ошибки фактического порядка: А.И.Ьлюв в качестве Чусо там значится только в период с 1919 по 1520 гг. (а он им был а в 1921 г.); декрет ВЦИК о создании системы ЧУСО появился не 8.7.19-г., как значится в "полном собрании сочинений", а 9.7.19 г.; для составителей "собрания" А.И.Рыков - "один из лидеров правооппортунистическо-го уклона в партии", колет, поэтому тщательно им и не занимались^. Тем болеи простительно С.М.Кляцкину, считавшему, что декрет ВЦИК о ЧУСО издан 7.7.19 г.^. Писавшие позже на сопредельные темы, как А.Л.Кубланов или С.В.ЛипицКИй, например, уделяли ЧУСО-страшщу-две . Из совсем недавно опубликованных работ тоже трудно почерпнуть интересующую нас информацию: П.А.Селиванов отвёл атому страницу текста, что никак не вяжется с заявленной; темой его монографии^; говоря о создании ЧУСО,

17. См.: Ленин В.И. Собр. соч. Т.10. С.542-543; Т.51. С.519; Т.54. С.647.

18. См.: Кляцкин С.М. Указ. соч. С.407.

19. См.: Кубланов А.Л. Указ. соч. СЛ10-П2;Липишшй С.В.Ленк-ское руководство обороной страны: Создание и деятельность

высших органов руководства обороной Советской республики 1917-1920. МЛ979.С.216,233.

20. См.: Селиванов П,А. Укреплении тыла Красной Армии: Деятельность Советов и ревкомов Белоруссии (1918-1920 г.). Минск. 1387. СЛ02.

2Т

В.В.Гдрменчук А.И.Рыкова не называет вообще . Недостаток отчасти устранён "Энциклопедией гражданской войны", где впервые помещена статья о ЧУСО22, но о А.И.Рыкове статьи и здесь нет. Некоторые подробности о А.И.Рыкове в бытность его Чусо мы узнаём из книги Д.Шелестова, но избранный жанр - эскиз политического портрета - на позволил, вероятно, автору быть болеа пространным в этом месте2^. Можно ссылаться на множество других примеров.

К счастью, в отсутствии написанного о ЧУСО есть свой положительный смысл: тема оказалась свободной от политических наслоений, как, например, "Великий Октябрь", "Нэп" или "военный коммунизм", и это значительно облегчало исследовательскую работу. Но новизна, всегда влекущая своей неопределённостью, тем и опасна, что есть соблазны, ведущие к ошибкам, расплачиваться за которые в будущем историк должен.своим именем. Поэтому нижайшая просьба - на судить строго, если таковые будут (а они будут непременно).

Система ЧУСО, как историографическая проблема, была обделена вниманием и в начале двадцатых годов - в период, наиболее благоприятный для советской исторической науки, когда искренность (пусть тогда и простодушная) еще не стала предметом негласного отчуждения. Но увлечённые пафосом революционных преобразований, историки писали о военном коммунизме только как о грааданской войне и, разумеется, цревде всего' о"героических подвигах славной, доблестной..." Красной Армии. Литература иа военно-хозяйственные теш появлялась в это время крайне редко. Можно указать на определённые усилия, предпринимавшиеся в этом направлении издательской секцией отдела организации производств ВСНХ24. Кое-что печаталось в журналах "Новый путь","Народное хозяйство", "Снабжение Красной Apiâjm". Однако всё это либо было раосчитано на низкий профессиональный уровень читателя, либо сами авторы не могли писать иначе. Содержание этих публика-

21. См.: Герменчук В.В. Единство фронта и тыла. Деятельность большевистских организаций Белоруссии по укреплению боеспособности частей Красной Армии в годы гражданской войны. Минск. 1987. С.55.

22. См.: Грааданская волна и военная интервенция в СССР:Энцнк~ лопедия. M. 1987. С.676.

23. Шелестов Д. Время Алексея Рыкова: эскиз политического портрета. M. 1990. *

24. См.: ЦГАСА, ф.55, оп.1, д.483, лл.322-327; д.637, л.49; д.975, лл.10-11. - Далее ссылки на этот фонд помещены й тексте с указанием только номеров описи, дела, листа.

циё крайне упрощено.

Недостаток опубликованного принудил обратить особое внимание на историографическую работу самих участников событий, благо недостатка в этом в первые годы советской власти не было - новая генерация политиков с особым старанием пыталась оставить след в истории, для чего на бумаге запечатлевалось всё... до мелочей. При этом отсчёт истории России, сопрово-адавпшйся религиозно-культовыми мероприятиями, непременно вёлся от октября 1917 года. В сентябре 1919 г. Э.М.Склянский, например, послал А.И.Рыкову телеграмму с предложением дать в спешном порядке отчёт о деятельности ЧУСО, который должен был содержать "историю учреждения о 25 октября 1917 года" и который предполагалось опубликовать "ко дню празднования Октябрьской революции"; но так как о ЧУСО писать ещё было нечего, то наскоро сообщили о предшественнице - Чрезвычайной Комиссии по снабжению Красной Армии Л.Б.Красина и очень быстро отправили Э.М.Склянскому (см.: оп.1, д.91, лл.332-336).

Настоящий "историографический бум" - на долгие годы вперёд определивший основное содержание и форму военно-коммунистической проблематики (а ■ отчасти и не то*лько её) - начался весной 1920 г. после обширной телеграммы Л.Д.Троцкого, направленной 8.2.20 г. во все военные учреждения и воинские части с разъяснением необходимости "в течение ближайших месяцев составить хотя бы краткую историю Красной Армии", которая, по мнению председателя Реввоенсовета Республики, до зарезу необходима была "прежде всего для Западной Европы и Америки"; работу предполагалось вести во всех учреждениях, управлениях и подразделениях, замыкая её на военно-историческую комиссию, которой предписывалось в течение 1,5 - 2 месяцев её завершить; цель, по мненир Л.Д.Троцкого, состояла "не в том, чтобы написать через ГО-15 лет академический труд, а в том, чтобы сейчас дать живую и в основных чертах документированную историю Красной Армии, и клесте с тем её революционную апологию"; "такая история, - уверял "первый маршал"России советской, - должна быть источником многих поучений для других стран..."; давался в телеграмме и развёрнутый алан подготовки "краткой истории" (оп.1, д.924, л.33). Надо сказать, предложение оказалось провидческим: до настоящего времени история гражданской войны писалась по плану, завещанному первым соратникам В.И.Ленина, а любовь к "кратким историческим очеркам", модифицированным

в заголовках, отозвалась в будущем чудовищным невежеством.

В конце февраля 1920 г. из военно-исторической, комиссии сообщили в ЧУСО о полученном задании составить "краткую историю создания и боевой деятельности Красной Армии для распространения в Западной Европе и Америке..."; предлагалось "весьма срочно" командировать в комиссию два-три специалиста-снабженца для "освещения этой области деятельности в истории Красной Армии" (оп.1, д.924, л.32).

Затея с написанием "краткой истории" показалась в ЧУСО, вероятно, недостаточной - там решили делать это болеа основательно. В марте 1920 г. административный отдел Управления разослал в другие отделы и в подведомственные ЧУСО военно-снабженческие структуры распоряжение о необходимости подготовки очерков их деятельности (см.: оп.1, д.13, л.58; д.924, л.74).

С новой силой интерес к хоть и .недалёкому, но собственному прошлому вспыхнул у "чусей" в связи с приближавшейся годовщиной со дня создания системы ЧУСО. В"юбилейном"приказе ($ 614 от 9.7.20 г.) А.И.Рыков, отметив её большой вклад в дело "согласования работы народного хозяйства о потребностяш Красной Армии", объявил об образовании; редакционной коллегии по подготовке юбилейного исторического сборника о ЧУСО (оп.1, д.178, л.67"а"; д.201, л.236). Вскоре из редакционной коллегии пошли циркуляры, требовавшие собирать исторические материалы, фотодокументы, всё, что могло представить интерес'в данном случае; объявлено о начале подготовки специального фотоальбома, для . чего при Центральном Управлении Снабжения (ЦУС) создавалась спещгальная фотолаборатория (см.: оп.1, д.135, л.413; оп.2, д.183, лл.235-239). к концу декабря 1920 г. работа завершилась составлением подробившего плана юбилейного сборника объёмом в 20 печатных листов; его тираж предполагался 10 тысяч экземпляров; на это планировалось поуратить почти 3,5 млн. рублей (оп.1, д.664, лл.21-26). Тщеславию охотно потрафили, - от щедрот богатых содержантов юбилейный сборник не скудел, - в июне 1921 г. 'кассовая книга ЧУСО зафиксировала ввдачу почти 2 млн. рублей, а всего только за 1921 г. на это ушло почти 2,5. млн. рублей, что могло составить - для сравнения - примерно половину расходов на содержание Управлений таких региональных структур ЧУСО, как сибирского, Нижнего Поволжья или Орловской губернии (см.: оп.1, д. 742, л.Н8; д.1063, л.39).

Осенью 1921 г. работа, судя по всему, была завершена я

сборник намеревались издать в Смоленске с помощью тамошних "чусей" (Западного фронта), но в связи с ликвидацией в это время системы ЧУСО, все подготовленные материалы отправили в Мо,-скву (см.: оп.1, д.1088, лл.48,214-215,220), где след их,к сожалению, затерялся. По крайней мере, в архиве ЧУСО таковых не обнаружено.

Начиная с января 1921 г. стали поговаривать и о подготовке специального исторического сборника о Совета военной промышленности (СШ) (по.существу - военно-производственной части Управления ЧУСО) - I3.I.2I г. там возникла своя редакционная комиссия (см.: оп.2, д.163, л.2). Но и эти материалы оказались также изъятыми из архива ЧУСО. Есть вероятное предположение, что и те, и другие в конечном счёте попали в редакционную Коллегию при штабе РККА, которая, начиная с 1920 г., занималась написанием "Истории Красной Армии и Красного Флота в революционной' войне Советской России I9I7-I920 гг.", где, по словам А.И.Рыкова, особое место отводилось строительству "в области военного снабжения" (оп.1, д.56, л.59). На эту мысль наталкивает цриказ Чусо (Л 718 от 10.8.20 г.), предписывавший оказывать "всякое содействие вышеупомянутой Коллегии" (оп.1, д.201, л.291).

Новый всплеск увлечения своим "историческим" прошлым наблюдается у "чусей" под конец существования их административных органов. Заботами о возможной перспективе "воссоздания ЧУСО в будущем" продиктован, например, циркуляр ЧУСО (№ 623/с от 19.7.21 г.), обязывавший местные структуры "составить историю работы всех органов" и в двухнедельный срок выслать её в Москву (оп.1, д.350, л.4; д.1068,,л.104). Об этом же говорилось и в ряде категоричных приказов начальства в адрес пытавшихся отделаться краткими* отписками, как было, например, с Уполномоченным ЧУСО в Северо-Кавказском военном 01фуге (оп.1, д. 1068, л.2). Одновременно с подготовкой исторических очерков о деятельности региональных структур подобная работа велась и в центре - отделы Управления ЧУСО и её центральные функциональные межведомственные комиссии в свою очередь запечатлевали на бумаге своё прошлое (см., например: оп.1, д.782, лл. 195-197).

Общими усилиями руководства, а затем ликвидационной ко- . миссии, в одном из первых заседаний (прот. # 3 от 4.10.21 г.) решившей взять под особый контроль эту работу (см.: оп.1, д. I06G, л.З), почти от всех структур ЧУСО искомым материал по-

лучили, о чём было доложено на одном из последних заседаний ликвидном (прот. № 38 от 7.12.21 г.) (см.: оп.1, д.1066, лл. 39-45). Благодаря такому пристрастному вниманию этот раздел исторических документов сохранился, он есть в фовда ЧУСО, что в известной мэре облегчает работу исследователя. В главе первой мы довольно часто прибегаем к помощи этих документов, написанных порой, как того требовал, например, Уполномоченный ЧУСО на Украине И.Е.Любимов, "избегая личных впечатлений и излишней литературности" (оп.1, д.377, лл.19,28).

К разделу историографической работы участников событий мы вправе отнести и их печатную продукцию, прежде всего "Бюллетень ЧУСО", "Приложение к Бюллетеню ЧУСО", издания местных подсистем ЧУСО и подведомственных ей структур военведа.

Весной 1920.г., когда органы ЧУСО прочно утвердились в схеме центральной советской государственной управленческой пирамиды власти, у них появился и свой печатный орган "Бюллетень ЧУСО" - восьми-десятиполосное издание с регулярностью выхода два-три раза в месяц. О начале его издания было объявлено в ■приказах Чусо (№№ 423 от 5.4.20 г. и 459 от 29.4.20 г.) и по Управлению (№ 49 от 4.5.20 г.); этими же приказами составлена редакционная коллегия, председателем которой первоначально назначили С.Л.Маневича, заменённого вскоре И.Е.Коросташевским (см.: оп.1, д.32, л.74; д.173, л.422; д.203, л.6). Первый номер "Бюллетеня" появился 1.5.20 года. Всего, за время с 1.5. 20 г. по 1.7.21 г. вышло 26 номеров. Все онцшштся в архиве. Это довольно солвдноо по там временам издание с хорошей полиграфической и редакционной подготовкой. "Бю£латень"отражал происходившее в системе ЧУСО; публиковал официальные материалы и теоретические статьи ао проблемам,связанным о производством и распределением предметов материального снабжения Красной Армии; давал расширенную информацию общего политического и экономического характера; выступал о инициативами более частного порядка - в октябре 1920 г., например, сообщено об открытии рубрики "Библиографический'отдел", где намеревались помещать отзывы на "всякую книгу, касающуюся непосредственно ЧУСО1' (оп.1, д.283, л.82). С появлением печатного органа, расценивавшегося как "специальная газета внутреннего характера", все центральные учреждения ЧУСО должны были прекратить самостоятельное печатание материалов и передавать их в "Бюллетень ЧУСО"; авторские статьи оплачивались гонорарами (см.: оп.1, д.200, л.П7).

В июне 19Й.0 г. И.Е.Коросташевский.обратился к заместителю Чусо Н.Б.Эйсмонту с просьбой освободить его от обязанностей председателя редакционной коллегии, так как был чрезмерно •занят другой "ответственной" работой (начальник ГВИУ, председатель Чрезкомвзрыв, уполномоченный РВСР по формированию и использованию трудовых частей дЛч лесозаготовок) (см.: оп.1, д. 309, лл.47-48), после чего редактированием "Бюллетеня" руководили поочерёдно С.Л.Маневич, А.Г.Прасолов, В.Я.Рискин (см.: оп.1, д.151, л.540; д.281, л.375; д.284, лл.42,46,52).

Издание "Бюллетеня" было довольно дорогостоящим предцрия-тием: по смете расходов ЧУСО только на 1921 г. (примерно треть всего объёма изданного) на эти цели выделялось по разным сведениям от 12,8 до 13,3 млн. рублей (см.: оп.1, д.701, лл.9,125, 497,502). сто почти столько, сколько планировалось на содержание в 1921 г. Управлений таких региональных структур ЧУСО, как в Поволжье или в Туркестане (см.: оп.1, д.1063, л.39).

С ликвидацией системы Чусоснабарма, приказом Чусо (№ 1323 от 27.8.21 г.) "Бюллетень ЧУСО" с 1.9.21 г: преобразован в "Бюллетень снабжения Красной Армии", а его редакция передана в ведение Главначенаба (см.: оЬ.1, д.154, л1.198; д.161, л.180). В 1922 г. преемником его стал журнал "Снабжение Красной Армии", куда перешли и некоторые из членов бывшей редакционной коллегии, как К.Е.Горецкий, например (см.: оп.1, д.426, л.27), -председатель технического комитета ЦУС и член военно-законодательного Совета цри РВСР (см.:. оп.1, д.889, л.432).

Одной из основных задач "Бюллетеня ЧУСО", как указывалось в приказе Чусо (№ 471 от 5.5.20,г.), было публикование'"всех приказов и распоряжений Чусо" (оп.1, д.56, л.28). Но, как видно из переписки по Управлению, с этой задачей "Бюллетень" не справлялся (см.: оп.1, д.178, л.80), и тогда решено было для этих целей издавать специальное приложение - 26.7.20 г. "Бюллетень ЧУСО" № 12 сообщил, что "со следующего номера очередной официальный материал будет печататься в ввде приложения ^Бюллетеню ЧУСО" (см.: оп.1, д.283, л.38). Всё это имеется в архиве.

Из других изданий, осуществлявшихся структурами ЧУСО, назовём, например, еженедельно выходивший в Харькове "Бюллетень Уполномоченного ЧУСО на Юго-Западном фронте", публиковавший только официальный- материал; удалось разыскать 20 номеров отого издания (см.: оп.1, д.283, лл.95-103). Там жо,в Харько-

ве, по-словам помощника Уполномоченного ЧУСО на Украине и в Крыму И.К.Гамбурга, в первой половине 1921 г. была издана и брошюра "Чусоснабарм Украины со дня его основания по 31 декабря 1920 года" (см.: оп.2, д.179, лл.1,4), обнаружить которую в архиве 'не удалось.

В 1921 г. к изданию своего органа приступило Центральное правление артиллерийских заводов (ЦЕПАЗ); назывался он "Вестник производственной "пропаганды" (а!.: оп.1, д.637, л.59). Архив ЧУСО его не сохранил.

Наконец, последнее, о .чём следует сказать подробно в общей характеристике работы - документальная архивная и с т о -чниковая' база диссертации. Как уже отмечалось выше, ■ ею стал почти исключительно фонд "Управления Чрезвычайного Уполномоченного Совета Труда и Обороны по снабжению Красной Армии'И Красного.Флота-(Чусоснабарм).", хранящийся в ЦГАСА под номером 55. Автономный номер фонда - 486. Его объём - две описи, содержащие 1296 единиц хранения, из которых - 9 под литерой "а" или состоящие из двух частей. Фактически в фонде имеется только 1000 единиц хранения (остальные уничтошзны как макулатура), насчитывающих 175.988.листов документов.

В фонде отложились свидетельства по самому широкому спектру экономических и хозяйственных вопросов, относящиеся к государственному и военно-административному-строительству, содержащие информацию о положении дел со снабжением армии, характеризующие военно-промышленное проиБводство, отражающие материалы обследований постановки снабжения в армии и распределения поступавших туда артиллерийского и прочего интендантского имущества,, дающие представление .о финансовой деятельности государственных учрендэкяй.Советской власти. Многие из докумен-.тов указывают на истоки возникновения Советских бюрократических начал в производстве, управлении и распределении, раскры- • вают содержание хозяйственной политики военного коммунизма, знакомят со.взглядами представителей тогдашнего политического руководства на,роль армии в система государства. Обращаясь к документам фонда, легко составить представление об умонастроениях, царившгх средй тогдашних 'хозяйственных руководителей, их отношении, скажем, к частной торговле, принципам организации произвЬдства и управления'им. Исследуя фонд, ш часто оказываемся перед необходимостью по-иному расценивать отдельные факты - а то и проблемы - истории гражданской войны: природу

дезертирства кг Красной Армии, случаи забастовок рабочих, крестьянские йосстания, истоки продовольственного, топливного и других кризисов. Фовд ЧУСО достаточно полно отражает геохозяйственную политику большевистского правительства, в качестве примеров которой можно указать на перемещение петроградской военной промышленности, формирование новой военно-промышленной базы на Урале, роль центральных районов России в материальном снабжении армии. В документах фонда нашла отражение кадровая политика советского руководства, предпочтительность его взглядов на милитаризацию труда как высший постулат военно-коммунистического устройсва общественной организации. Есть много интересного по части принимавшихся мер, скажем, в авиационном строительстве. Есть сведения о первых шагах в профессиональной подготовке хозяйственных кадров. Из знакомства с фондом ЧУСО вырисовываются черты проблем, ранее даже не упоминавшихся советской историографией: о вполне вероятных перспективах установления к концу 1920 г. военно-диктаторского типа государственного управления в России; во многом по-иному начинаешь смотреть на советско-польскую кампанию 1920 года и.некоторые другие. Особенно примечательна та часть документов^ которые относятся к экономической ситуации в России в конце 1920 - начале 1921 гг., к вхождению России в НЭП, когда в спешном порядке распускалась Красная Армия и изымалась её материальная часть. После знакомства с тем, что хранит фонд ЧУСО, довольно необычным оказывается представление о военно-импортной практике советского правительства. Фовд широко представляет морально-этический облик поведения "новых 1фасных хозяев" в условиях господствовавшей чрезвычайщины, даёт богатую информацию о военно-коммунистических кадрах, перемещавшихся в НЭП. В фовдэ отложилась масса документов центральных политических, правительственных и хозяйственных структур советской власти первых лет её существования (ЦКРКП(б), его Политбюро, СРК0/СТ0, Президиума ВЦИК, СНК, ВСНХ, РВСР, ВЦСПС и др.) - протоколы, приказы, распоряжения, переписка и прочее.' Вероятно, поэтому доступ к фонду долгое время был ограничен необходимостью согласований с Генеральным штабом Советской Армии. Фонд ЧУСО в конечном счёте -ёмкое документированное свидетельство экономической политики военного коммунизма.

Судьба фондообразования сложна,' запутана, не всё в ней до сих пор понятно. Собиранием и систематизацией документов

фонда .ЧУСО в конце 1921 г. занималась ликвидационная комиссия ЧУСО, принимавшая материалы от отделов Управления и. с периферии (см.: оп.1, д.1067, л.2; д.1078, лл.322-326). На местах работали свои ликвидационные комиссии, которые формировали отдельные группы документов, оказавшиеся позже в ЦГАСА под другими фондовыми номерами, так как эти комиссии не спешили пересылать документы в Москву (см., например: оп.1, д.183, л.94). В 1922 г. фонд ЧУСО, вероятно, был передан в АХО ВСНХ (см.: оп.1, д.1066, л.46). Позже, судя по всему, он оказался в архиве Октябрьской революции в фонде № 1604 - это в 1935 году. Параллельно с этим в ЦГАСА образовался свой фонд ЧУСО, .куда п 1940 г. поступили документы^з ЦГАОР, после чего корпус фонда ЧУСО составил 2.013 единиц хранения. В результате разного рода экспертиз и научно-технических обработок число единиц хранения сократилось, многие из документов были уничтожены.

Оценивая архивную работу с фондом ЧУСО, мы вынуждены, к сожалению, констатировать наруезние важнейшего условия храни-тельского этоса - более половины фонда оказалось списанным в макулатуру и, вероятно, уничтоженным. Среди уничтожавшихся только в последнее время оказались такие документы, как акты ликвидационных комиссий, переписка о снабжении обмундированием ответственных сотрудников и высшего командного состава ИСКА (документы "Комиссии по внеплановым выдачам"), материалы комиссии по изъятию для судоремонта, материалы комиссий по передаче военного имущества гражданским учреждениям во время роспуска Красной Армии, переписка по вопросам снабг.енйя армии вещевым довольствием, удостоверения и мандаты сотрудников ЧУСО, приказы главных довольствующих управлений военведа и РВСР (подлинные и копии), постановления и протоколы высших государственных органов власти, переписка по личному составу ЧУСО и многие другие (см.: Описи фонда). Даже неспециалисту по архивному делу это должно казаться неприемлемым. При всей тщательности поиска, например, не удалось обнаружить приказы Чусо й» 578, 776, 864, 871, 1273 - не исключено, что они исчезли окончательно; какова их ценность, сказать невозможно.

Несмотря на многообразный состав весьма ценных и интересных документов, собранных в фонде ЧУСО, он один из самых неизученных и почти совершенно на использованных в научном обороте. Те из исследователей, кто к нему обращался, как С.М.Кляц»

кин, Д.А.Коваленко, А.Л.Кубланов и некоторые другие (это легко установить по "листам использования"), очень неохотно вводили документы в свои публикации - у последнего, например, этот фонд указан среди "изученных", как представляется, скорее для "букета".

Система ЧУСО документирована в архиве (тлеется в виду -ЦГАСА) огромным - это сказано без преувеличения - объёмом исторических свидетельств. Помимо фонда Управления ЧУСО, имеется ещё более трёх десятков собраний документов, отражающих деятельность региональных и функциональных её структур. Это фонды «К 88, 89, 91, 92, 94-98, III, 119, 155, 210, 215, 224, 232, 233, 248, 259, 261, 271, 284, 289, 292, 308, 324, 404, 413, 33830. К этому надо добавить фонды Чрезкомснаб (.№№ 93 и 618), а также центральных довольствующих управлений, подчинённых системе ЧУСО и со второй половины 1919 г. тесно связанных с нею. Они также не изучены и тоже слабо вовлечены в научный оборот. Дцёт своего исследователя и $онд Совета военной промышленности (№ 67, влитый в № 23751)... всё даже трудно перечесть.

Ооновные положения исследования апробированы в ходе обсуждения выступлений автора на всесоюзных, республиканских, региональных научных конференциях и совещаниях историков: Ш Всесоюзная научная конференция "Проблемы истории казачества ХУ1-ХХ веков" (г.Нальчик, апрель 1990 г.), тема выступления - "Военно-экономическое положение казачьих районов в годы гражданской войны 1917-1922"; Всесоюзная научная конференция "Гравданекая война и интервенция: новые подходы" и поиски" (г.Архангельск, май 1990 г.), тема выступления - "Военно-технические условия гражданской войны в советской России"; Всесоюзная научная конференция "НЭП - идеи, практика, уроки" (г.Москва, но'ябрь 1990 г.), тема выступления - "Сущность понятий "политика военного коммунизма" и "новая экономическая политика": изменение акцентов в определениях"; республиканская научная конференция "История советской России: новые идеи, суждения" (г.Тюмень, май 1991 г.), тема выступления0- "0 месте и роли России в гражданской войне в СССР"; Всесоюзная научная конференция "Россия нэповская: политика, экономики, культура" (г.Новосибирск, июнь 1991 г.), тема выступления - "Переход к НЭП: объективная экономическая реальность или субъективный политический прагматизм?"; "круглый стол" совместного заседания

Института российской истории РАН и Института военной истории по проблеме ."Армия и общество", тема выступления - "Актуальные вопросы взаимоотношений- армии и общества в услозиях социалистического строительства в России" (г.Москва, октябрь 1992 г.).Отдельные положения диссертационного исследования освещались автором на Северо-Кавказских региональных -научных конференциях: "Великий Октябрь и осуществление его идей на Дону и Северном Кавказе" (г.Краснодар, октябрь 1937 г.), "Гражданская война на Юге России" (г.Новочеркасск сентябрь 1939 г.) и некоторых других.

По ходу проведения исследования автором подготовлены две монографии, одна из которых принята Центральным государственным архивом Советской Армии как научная работа для служебного пользования, другая издана з 1992 г. издательством Ростовского государственного университета; опубликовано около десяти научных статей в общесоюзных и республиканских научных исторических журналах. Общий объём публикаций по материалам диссертации составляет более тридцати печатных листов.

СТРУКТУРА Й ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Объём и структура диссертации отвечают тр0_ . бованяям "Положения..." ВАК, но одновременно с этим несколько нетрадиционны. Диссертация состоит из двух частей, в одной из которых (с.5-523) изложено основное содержание (введение, четыре главы и заключение), в другой - в так называемых "Приложениях" ( с.2-459) - помещены: научно-справочный аппарат к основному содержанию диссертации; "Персоналии системы ЧУСО в годы военного коммунизма"; именной указатель к "Пер со налит ЧУСО"; список литературы, использованной при подготовке диссертации; перечень аббревиатур, принятых и встречающихся в документах условных сокращений.

Во введении обоснована актуальность темы диссертации в связи с почти полной неизученностью ее предмета в отечественной историографии. Указана основная цель исследования и определены задачи, решение которых необходимо для достижения поставленной цели. Кратко характеризуется методологичоский "подход,, приёмы и методы с помощью которых предполагается песта научный анализ. Дано оппег.шю источшшоиой базы, испольяусмап при подготовке диссертации.

В .п о р в о и главе "Формирование военно-коммунистической хозяйственной системы" делается краткий экскурс в историю слома старой организации армейского снабжения и создания нового революционного аппарата материального обеспечения Красной Армии. Автор считает, что революционный переворот в данном случае сделал почти невозможным в будущем изучение опыта участия русской армии в первой мировой войне, знакомство с которым (даже поверхностное) неизбежно привело бы к мысли об имевшем место механическом переносе структурологических принципов старой армии в послеоктябрьский период, что по идеологическим мотивам было неприемлемым для прежней советской историографии.

В главе показана краткая предыстория появления чрезвычайных органов снабжения Красной Армии,начиная с августа 1918 г. - с возникновения Чрезвычайной Комиссии по производству предметов военного снаряжения-Л.Б.Красина. Прослеживается движение инициирующей идеи "чрезвычайщины" снизу вверх, до возникновения СРКО, затем в обратном направлении, но уже в другом качестве - в ранге государственной политики. Здесь же - на конкретных примерах - выявляются внутренние закономерности и частности возникновения советского бюрократического механизма, одним из главных звеньев которого был аппарат. Автор п шходит к выводу о неоправданное«! бытующего среди обществоведов суждения будто бы административно-командная система - детище постреволюционного сталинского периода; она начиналась-во времена военного коммунизма, затем работали стереотипы, совершенствовались методы.

В главе даётся оценка причин быстрого появления именно летом 1919 г. системы ЧУСО, возгав'лявшейся А.И,Рыковы.-«, сменившей Комиссию Д.Б.Красина; показана их преемственность в деле становления советского военно-бюрократического аппарата управления как "чрезвычайной" модификации советской власти в целом. При этом довольно много внимания уделяется кадровым перемещениям. Делается это по той причине, что тщательное отслеживание номенклатурных передвижений даёт ключ к пониманию скрытых даже в документах мотивов принимавшихся решений и совершавшихся поступков в сложном лабиринте беспрецедентной по насыщенности бюрократизмом советской власти.

Оценивая историю развития системы ЧУСО, автор приходит к несколько непривычному выводу: инерция военно-коммунистической чрезвычайщины, несмотря на отчётливо заметный, приближавшийся.

экономический 1фах, в первой половине 1921 т. не только продолжала действовать, но и набирала силу. По нашим йодсчётам к середине 1921 г. число "чрезвычайных" (занятых в система ЧУСО) организаторов советской-экономики составляло от 7 до 7,5 тысяч человек. А в -исполнительных структурах аппарата снабжения Красной Армии насчитывалось к этому времени примерно 350 тысяч управленцев. Весь военно-бюрократический аппарат первых лет советской власти не поддаётся исчислению - только в Москве весной 1921 г. по нашим данным имелось 109.784 "советских барышни" (выражение Ю.Ларина). К середине 1921 г. в России сложилась крайне необычная ситуация: полная деградация экономики и безудержный рост числа занятых в системе распределения (слово "управление" в данном контексте неуместно).

Если судить о системе ЧУСО 1921 года, то может сложиться представление как о процветающей и могущественной организации исполнительной власти. На самом деле внутри системы и вокруг неё происходили процессы активного разрушения: заяредельная бюрократизация (в частности - кадровое перенасыщение) неизбежно вела к самоуничтожению. Что до внешнего фактора, то здесь дестабилизирующую роль всё настойчивее стало играть военное руководство. С конца 1920 г. система ЧУСО (как система военного коммунизма) оказалась рвущимся звеном между прогрессивными демократическими тенденциями, идущими от представительных органов советской власти и реакционным стремлением нарождавшейся советской военщины к утилитарному военно-коммунистическому порядку.

Крутой политический манёвр большевистского руководства -обращение к НЭП - решительно изменил многое в объективно складывавшейся ситуации: и по армии, и по системе ЧУСО был нанесён удар, оправиться от которого военным удалось наскоро. А вот система ЧУСО вышла из борьбы вполне благополучно. Этому в главе посвящён специальный подраздел, где показано инерционное движение "чусей" к нэповскому стилю управления хозяйственным строительством: к середине августа 1921 г. завершился первый этап стихийного расталкивания местных кадров с тем, чтобы оставшуюся половину - уже на основании официальных правительственных распоряжений и соблюдая положенный регламент - вмонтировать в новые нэповские управленческие структуры, со всеми, как полагается, моральными" и материальными компенсация;«! за "чрезвычайно" трудное и полезное для'революции прошлое. Как

показало исследование, подавляющая часть кадрового состава системы ЧУСО оказалась в совнархозовских структурах разных уровней (от аппарата ВСНХ до губернских его отделов и соответствующих им подразделений). Остальные тоже так .или иначе благополучно влились в НЭП, заняв подобающее их революционного прошлому место в будущем так называемом социалистическом строительстве.

В первой главе автор подробно коснулся административного строительства военно-промышленного управленческого органа, образованного в" системе ЧУСО - Совета военной пром&шле-нностй (СЙП). Сделано это также впервые в отечественной историографии. Перипетии создания СШ и связанных с ним мероприятий в области военного производства выделаны в специальный раздел исследования, так как при всём том, что Промвоенсовет являлся частью ЧУСО, его функции с течением времени уравнивались со всей "чрезвычайной" системой и в конечном счёте в результате обособления выделились в некое подобие самостоятельного "ЧУСО", но только в области военно-промышленного- производства. С -переходом к НЭП это производство оказалось корпоративно-замкнутой сферой экономики, а СШ вошёл в состав ВСНХ -на- правах самостоятельного отдела - Главного Управления военной промышленности.

Во второй главе "Прощшленно-экономическое состояние России в годы, гражданской войны" исследуется, по лежа гае заводов республики* Делается-это по ряду направлений: определению, численности занятых на них рабочих; снабжению их топливом, сырьём и материалами; состоянию производственной дисциплины и некоторым другим, В результате автор приходит к ряду заключений, считая, например, что советской историографией варьировались значительно заниженное цифры российских рабочих, занятых в промышленности в годы гражданской войцы, и пытается обадециуь причины такого 'парадокса.

Экскурс-в прошлое с помощью архиврх документов поставил диссертанта перед необходимостью совершенно необычных выводов о дисциплине труда рабочих - она была, оказывается, поразительно низкой. ' •

Общее состояние тяжёлой промышленности России, как показало исследование, в 1920 году было крайне удручающим', "и как

итог - качество вооружения, поставлявшегосякрасную Армию, судя по множеству фактов^ оказывалось намного,-ипхв допустимого. Поражение Западного фронта под Варшавой одной из свочх причин имело именно это обстоятельство.

Причины упадка промышленного производства автор вйцит в очень серьёзных трудностях, с которыми столкнулось большевистское руководство в деле обеспечения заводов рабочими: при пайках-то, льготах, отсрочках от призыва в армию, высокой заработной плате и даже... безработице - очередной парадокс военного коммунизма; в очень низкой профессиональной квалификации занятых в промышленности как рабочих, ^эк и управленцев; в совершенно бессмысленных массовых мобилизациях в армию, плодивших огромное количество дезертиров и оголявших промышленность, в том числе и военную: в произвольном разрушении геохозяйственных связей и устоявшейся промышленной структуры такой огромной империи,как Россия. Чтобы доказать последнее,- например, в, диссертации введены два специальных подраздела: о судьбе'-петроградских военных заводов, оказавшихся в значительной степени исключёнными из военно-промышленного производства в годы гражданской войны; и другой»- о попытках создания новой вогнно-промышленной базы на Урале, рее, выдвигавшейся ещё царскими министрами накануне и в ходе первой мирово^ войны, подхваченной и развиваемой Л.Д.Троцким в ходе гражданской.

Во второй главе анализируется я положение в лёгкой промышленности, где, как и в оборонном производстве, шли аналогичные процессы разрушения. Военно-коммунистический распределительный бюро!фатизм, проявившийся здесь особенно ярко, принёс лёгкой промышленности настоящее бедствие.. В. сочетании с неспособностью организовать хозяйство это вело к действиям, граничащим с преступлениями, что доказывается на фактах из практики изготовления обуви и пошива обмундирования для фасной Армии. Разрушение лёгкой промышленности к ко«цу 1920 г. достигло того критического предела, когда,даже почти абсолютно переключившись на обеспечение нузд только армии, она могла удовлетворить лишь половину её потребностей.

В специальном разделе главы второй автор попытался проанализировать причины бедственного положения экономики России в конце 1920 - начало 1921 годов. Кроме общеизвестных, многократно изложенных в прежнич работах-.по истории гражданской войны причин упадка ( как-то: разруха, голод, холод,'саботаж

буржуазии и т.д.), автор обратил внимание и на другие, ранее не замечавшиеся советскими историками, в частности - на невежество, захлестнувшее Россию после октября 1917 г. и породив-* шее её феномен советского стиля руководства - чрезвычайщину. Изучение этого явления осуществлялось с разных точек зрения: с позиции влияние её на экономические процессы; оценивая профессиональный уровень хозяйственных исполнителей политических установок; рассматривая отказ от чрезвычайщины, как условие выхода из тупиковой экономической ситуации и др. Разумеется, всё это на примерах опыта снабжения Красной Армии. Здесь и обращение к "историческому" постановлению СРКО от 28.II.19 г. "0 милитаризации"; и анализ практики распространения обязательных сверхурочных работ; и изучение "натурального премирования" рабочих, создания "образцово-показательных" промышленных предприятий и мн. другое.

Глава третья "Облик экономической чрезвычайщины. "Политика военного коммунизма" и "новая экономическая политика": изменение акцентов в определениях" включает три фрагментарных историко-зкономических аналитических раздела: роль частного рынка в' обеспечении Красной Армии; военно-кредитно-финансовую практику советского правительства и его внешнеэкономическую практику - всё на гримерах деятельности полувоенного-полугражданского "чрезвычайного" центрального республиканского органа - ЧУ СО .

Принято считать, и это неоднократно утверждалось советскими историками, что частная торговля в годы гражданской войны почти отсутствовала, была сведена к минимуму, допустимого. В основе такого вывода лежат, на ;наш взгляд, три категории причиннаатн: потоки государственной власти той поры административно запретить всякую частную торговлю, в результате чего само понятие "торговать" трансформировалось в понятие "спекулировать"; субъективизм исследователей, вынужденных в силу ряда причин пойти по пути недопущения даже косвенного осуждения политики военного коммунизма - за пределы её так называемой "вынужденности" и "временности" мало кто шёл; одномерный подход к изучению частного рынка, когда в поле зрения историков оказывалась государственно-законодательная юрисдикция по данному вопросу, а реальная действительность с её огромным ыелкоторговым спросом и предложением оставалась за пределами их внимания.

Анализируя ряд правительственных постановлений, в частности - декрет "О расчётных операциях" и соответствующие документы ЧУСО, автор приходит к существенно отличным от бытовавших ранее выводам о взаимозависимости армии и частной торговли. Окончательно введённая советским правительством в середине 1919 г. всеобщая конфискационная политика, казалось, отменяла полностью существовавшие в какой-то мере торгово-закупочные принципы организации снабжения армии. Первым негативным следствием такой политики явился огромный размах хищений и разного рода спекулятивных сделок. Россия, вероятно, никогда не была такой воровской, как в годы военного коммунизма. Лечить недуг решили полным запрещением частной торговли. Особенно усердствовали в этом органы ВЧК. Но армейское командование, столкнувшись с массовым недостатком необходимых товаров (особенно в 1920 г.), стало настойчиво требовать легализации частного рынка, так как предложение там разворованной государственной собственности намного превышало нормативно-допустимый опрос. Система ЧУСО, как главная исполнительная структура власти, ответственная за снабжение армии, вынуждена была также требовать отмены запретов на частную торговлю; что и делалось, начиная с середйны 1920 года. На наш взгляд, это был один из первых шагов на пути отказа от конфискационной политики, от практики всеобъемлющей национализации, и, в конечном счёте, первый шаг на пути £ НЭП.

Судьба частного рынка в годы военного коммунизма - классический пример.бессмысленности и дилетантства в области экономической политики. Утверждая это, автор обращается к другому йожету экономической истории - кредитно-финансовой практике чрезвычайных органов снабжения Красной Армии, сфера приложения усилий которых, как убеждаемся, была поистине всеохватывающей, почти не ограниченной. Как показало изучение документов архива, система ЧУСО обладала правом почти бесконтрольно! о расходования огромных денежных сумм, выдававшихся якобы в качестве взаимообратных кредитов, но по существу являвшихся сверхсметными инъекциями в военно-промышленные отрасли экономики. О том, что это было именно так, свидетельствуют итоги тщательного изучения большого числа финансовых документов. В результате автор пребывает в твёрдом убеждении, что организованные таким образом кредитные операции оели к разрушению планово-! 1шз нее -вой деятельности отрлслевих органов управления экономикой рос-

публики, так как независимо от них и даже без предварительной постановки в известность осуществлялось перераспределение средств в расходных статьях их бюджетов. Такую практику можно квалифицировать как грубое нарушение элементарных финансово-счётных операций, когда кредитование велось неконституционным, т.е. незаконным, органом, безответственным за'.исполнение кредитов и их возвращение, произвольно вторгавшимся в систему финансово-хозяйственных отношений предприятий, отраслей и республики в целом, к тому же ещё и действовавшим почти бесконтрольно со стороны поверяющих государственных контрольно-финансовых органов. Кредитование велось произвольно, чаще всего без предварительных смет и обязательств. Заполучить кредиты обратно было столь же трудно, как и разобраться в правильности и целесообразности их использования. Такой своего рода патронаж не мог не привести к быстро нараставшей денежной эмиссии и усилению инфляции, стал одной из важнейших причин финансовой вакханалии, выросшей из "политики" военного коммунизма. Возникала порочная финансовая спираль: фонд ЧУСО расстраивал финансы, те отвечали инфляционными процессами, ранее составлявшиеся сметы приходили в негодность, требовались сверхсметные кредитования. С каждш витком размер инфляции возрастал.Одним из активных элементов спирали, возбуждавших прогрессирующие явления, была, как показано в диссертации, "чрезвычайная" кредитная практика ЧУСО, в основе которой,,как нетрудно предположить, лежала профессиональная некомпетентность лиц, осуществлявших финансовую политику в республике.

Чтобы сказанное не казалось исключением аз правила, автор обращается ещё к.одному сюжету из хозяйственной жизни первых лет советской вансти - к области внешнеэкономической.

Как показывает знакомство с малоизвестными фактами российской советской биографии, мы и здесь встречаемся с явлениями, нравственная оценка которых также весьма проблематична. В результате внешнеэкономической изоляции после октябрьского переворота, брестского мира и установившегося политического режима, советская Россия оказалась вынужденной на первых порах вести внешнюю торговлю исключительно контрабандным путём.

■ Выясняется, например, такой факт: в койце I9Í8 - начале 1919 годов советское правительство закупило у уходившей немецкой армии военного имущества на огромную, трудно поддающуюся учёту, сумму - было вывезено до 10 тысяч вагонов снаряжения; сама "торговля" с немцами велась методами жульническими, т.е. совершенно беспринципными, а откровения организаторов атого "предприятия" поражают своим почти цинизмом.

Внешнеторговые операции 1918 - первой половины 1919 годов, осуществлявшиеся Комиссией Л.Б.Красина, впечатляют своей новизной плутовства, но и они меркнут в сравнении с тем, что происходило во времена ЧУСО. Там тоже счёт шёл на миллионы, ко миллионы полновесные - золотом России. Да к тому же ещё и тратившиеся ' бездарно. Особенно заметным это стало, начиная с середины 1920 г., в связи с разраставшейся советско-польской войной. Архивные документы сохранили в деталях подоплёку внешней торговли в годы военного коммунизма. Определение "хаос" в данном случае представляется неуместным - справедливо было Оы употребить более резкие выражения. По нашим подсчётам,только с ноября 1920 по март 1921 годов за рубежом было закуплено военного имущества на сумму почта в 100 млн. золотых рублей. При том, что намерения были куда более размашистыми: предлагалось даже остановить всю военную промышленность России на три года, поставляя всё необходимое в армию за счёт импорта, с тем, чтобы за это время восстановить свои заводы - мысль, не могущая не вызывать удивления даже у неэкономиста. И эти абсурдные предложения поступали не от кого-либо, а.от будущего председателя ВСНХ, и не в какой-либо сельский Совет, а в Совет Обороны республики!

Тщательное изучение военно-импортной практики в годы-гражданской войны привело автора диссертации л выводу, далеко выходящему за рамки этой сравнительно узкой лроблеш:: переход к НЭП был спонтанным л обвальным, это был прыжок над вдруг осознанной пропастью. Именно так окэнявается в диссертации одномоментное решение советского правительства в феврале 1921 г. в десятки раз сократить военно-имнортныо планы.

Изложенный в диссертации материал по данной проблеме, как это ни прискорбно, приводит к весьма безрадостным выводам. Национальный золотой запас тратглся непрофессионально и расточительно. Делалось это исполнительной властью, с собладониом "тайны", без всяких там.обсуждений и голосований о злконода-

тельных правительстве иных органах - во ЩИК, например. В ходе военно-импортных закупок выявилась,среди прочего, и такая-черта невежества советских управленцев, как уверенность в возможности решить таким образом все армейские, проблемы (быстро, нехлопотно и качественно), не задумываясь о судьбе отечественной промышленности. И ещё. Приведённые в диссертации факты -лишь малая толика слабо изученной проблемы использования советским правительством старых российских арсеналов и внешних военных заказов, чем, собственно, и было то, что получало также Белое движение в виде так называемой "империалистической помощи" .

В третьей главе нами затронуты лишь некоторые из сторо.н хозяйственной практики в годы военного коммунизма, но есть убеждение - и не без оснований,- что возьми мы любую другую область экономики или общественных отношений - выводы будут схожими.

В главе четвёртой "Обращение к новой экономической политике - выход из гражданской войны" подведены итоги "чрез-впчайной" экономической политики в первые годы советской власти, показана судьба армии в условиях перехода к НЭП, оценивается роль и место России в гражданской войне в СССР, Исследуя преимущественно материалы региональных структур ЧУСО, автор прослеживает динамику развития всё обострявшегося конфликта меяду системой ЧУСО (как, системой экономической организации ' военного коммунизма) и гражданской сферой экономики из-за чрезмерного перераспределения национального дохода в пользу паразитировавшей и неимоверно разросшейся арм#и. В связи с этим в диссертации по-иному звучат решения 8-го съезда Советов о демократизации убавления и расширении прав местных структур советской власти, ь том числе и хозяйственных. Автор приходит к убеждению, что именно 8-й съезд Советов следует считать отправной точкой отсчёта в объективном историческом движении от •военного коммунизма к новой экономической политике.

Но отказ от политики военного коммунизма по существу должен был означать отказ в первую очередь от её главного силбво-го инструмента - армии. В диссертации удалось привлечь к освещению этой проблемы значительное число ранее малоизвестных документов, в частности - протоколы правительственных комиссий по роспуску. Красной Армии и передаче её материальной части гражданским учреждениям. Необычному стечению обстоятельств су-

ждано било поставить систему ЧУСО (её административные органы) в роль основного исполнителя разгона армии. Делалось это крайне спешно, боз особых формальностей, и, в конечном счёте -безнравственно. За время с декабря 1920 по сентябрь 1921 гг. армия уменьшилась,по нашим подсчётам, почти на 4 млн. человек, её материальная часть оказалась изъятой, а командный состав, в результате ряда секретных постановлений военного ведомства, отфильтрован.

Вконец расстроенная промышленность, несбывшиеся планы военно-импортных закупок, начинавшийся голод, отсутствие достоверных сведений о действительных потребностях военного ведомства диктовали в конце 1920 - начале 1921 гг. только один выход - отказаться от разросшейся до неподъёмности для экономики армии. Всякое другое объяснение причин начавшегося резкого её сокращения, в том числе и якобы окончанием гражданской войны, явно несостоятельно. Экономическое истощение республики достигло наивысшего предела. Поэтому понятие "демобилизация" в данном случае неуместно. Скорее надо сказать "роспуск". Современники не скрывали этого даже в официальных документах, назвав комиссии СТО "комиссией по роспуску Красной Армил".

В конце 1920 - начале 1921 гг. был проделан первый советский крупномасштабный эксперимент по нейтрализации армии, закончившийся, как можно было убедиться из содержания диссертации, успешно.

Исторически, сложилось так,что именно Россия из числа стран, входивших в империю до и после революции 1917 года, оказалась самой жертвенной. Это последнее, что автор пытался доказать, завершая диссертационное исследование по истории военно-коммунистического прошлого.

В результате несложных расчётов удалось-установить несправедливость кем-то брошенного замечания о всегдашней неподготовленности России к начинавшимся войнам... к гражданской войне она оказалась готовой во всех отношениях, превде всего - в военно-техническом, за счёт огромного потенциал;], накопленного в годы первой мировой войны. И это стало одним из решающих обстоятельств, ужесточившим гражданскую войну и доведшим её до безумных форм.

Изучение гоографии распределения промышленного произвол-

ства, удовлетворявшего лотробности Красной Армии, демографи--ческий цроочёт пополнения армии людскими ресурсами, выявление соотношения политических и экономических начал в приёмах и методах государственного управления, в тенденциях к централизации и бюрократизации экономической жизни первых лет советской власти привели автора к другому не менее печальному выводу: материальной базой "гражданской войны в СССР" в решающей мере были российские национальные ресурсы, а личный состав Красной Армии, за небольшим исключением, - люди российских губерний и, в первую очередь - центральных районов. Ни в коей мере не умаляя доли страданий и жертв, испытанных и понесённых в годы гражданской воййы народами других республик бывшего СССР, справедливости ради следует сказать, что основную тяжесть в "защите завоеваний Великого Октября" вынесли на себе российские народы и,прежде всего - русский. В связи с этим, как представляется, понятие "гражданская война в СССР" требует известной корректировки как по форме, так и по существу.

В заключении делаются общие выводы по диссертации.

Осмысливая явление военного коммунизма в судьбе России, мы не можим не видеть разрушения логики исторического процесса, насилия над объективными экономическими законами, повсемест-' ного попрания общечеловеческой морали и эстетических ценностей. Лейтмотивом этогд, абсурда выступала чрезвычайщина, оказавшаяся нормой поведения уотановившегося политического режима, в своём исследовании мы коснулись лишь отдельной ветви самонагромождав-' шегооя произвола'. Однако, говоря о системе ЧУСО, о конкретном звена полигики военного коммунизма, звене, в силу своего исключительного положения, наиболее полно вобравшем в себя всю непредсказуемость затевавшегося социально-экономического эксперимента по.переустройству общества, мы невольно говорим о военном коммунизме в целом: в других его структурах, политических и экономических сферах происходили (не могли не происходить) аналогичные о ЧУСО процессы деградации, приведшие Россию к концу 1920 г. на грань экономической катастрофы, а возобладавших тогда политиков - вплотную к банкротству. Говоря о системе ЧУСО, мы тем самым говорим об экономической политике советского государства в первые годы его существования. Система ЧУСО - это концентрированное выражение военно-коммунистической хозяйственной практики. Система ЧУСО - это воплощённая в жизнь экономи-

ческая идея военного коммунизма, идея, возникшая в Крайне возбуждённом романтическом сознании людей, надеявшихся в один исторический момент сделгггь всех свободно-равно-близкимк и, разумеется, счастливыми.. Но как всякая утопия, эта идея могла пряности только Обречь разочарования, моральную - а в России ещё и физическую - боль нескольким поколениям.

Политика военного коммунизма легко и быстро сформировала устойчивое упрощённое представление о путях и методах социалистического строительства в будущем. Порядок жизнедеятельности гражданских органов представлялся идентичным военно-хозяйственному управлению. Это ускорило сращивание армии с государством, позволило добиться поражения Белого движения в ходе гражданской войны. Но это же цринесло и неисчислимые беды. Надо помнить, что первый опыт социалистического строительства (не выверенный даже теоретически) накапливался в ходе гражданской войны. Поэтому представления о будущем социалистическом устройстве (прежде всего в области хозяйственных отношений) чаще всего автоматически, подсознательно отождествлялись с методами военного коммунизма, военного командования. Именно отсюда вырастал "военный коммунизм" как путь кратчайшего перехода к социа.>:.;зму через административно-командный нажам; именно здесь появились, укрепились и существуют до сих пор иллюзии о подчинённости экономических законов произвольным волевым решениям. Политики более поздних десятилетий лишь совершенствовали начатое после октябрьского переворота 1917 года.

Предложенное исследование подробно затрагивает только отдельные стороны экономической практики в годы военного коммунизма : управленческую, кредитно-финансовую, частнорыночную, внеш-неэкономичоскуи и некоторые другие. Но даже из того, что удалось показать, нетрудно убедиться в дилетантском представлении, скажем, о роли денег в экономике, приведшем к их игнорированию, ставшем одной из причин последовавших вскоре за этим взрыва политики цен и гиперинфляции. Или, допустим, совершенно абсурдные настроения в части надежд на возможность продолжать пола-тику военного коммунизма, тратя золотой запас России на поддер-

жание очевидно неоправданно разросшейся армии, что имело место в конце 1920 - начале 1921 годов. И так далее. Общекризисная цепная реакция, стремительно развиваясь, к началу 1921 г. расстроила хозяйство республики окончательно. Война войною, а неумение вести-дела, управлять, экономическая безграмотность -вот главные причины тупикового финала централизованного анархизма и невежественного произвола в экономике. Неумение вести дела в сочетании с иссякшим революционным энтузиазмом заставили пойти по инерции спасительных рыночных отношений - по крайней мере хотя бы для того, чтобы успеть осмотреться. Но для осознания необходимости такого поворота потребовалось почти два года после того,' как в середине 1919 г. было уже ясно,.что достигнут предельный рубеж возможного соотношения государственных расходов на содержание армии в масштабах тогдашнего её существования: армия разбойничала, грабила, брала необходимое "в порядке боевого приказа" - ситуация становилась слабо управляемой, политическое руководство теряло контроль за положением в республике.Однако надо было увеличить армию ещё втрое, чтобы в конце 1920 г., наконец, понять безумие таких действий.

Возникшая' система ЧУСО на какое-то время оградила экономику от окончательного разграбления. Но вместе с тем органический страх перспективы упустить власть активизировал процесс наращивания численности армии.которая проедала и раздевала республику, окончательно вживаясь в свою паразитирующую роль. Армия, называвшаяся современниками "бочкой без дна", всё решительнее требовала новых огромных продовольственных и материальных . средств, собирать'которые становилось всё сложнее. В большевистском руководстве понимали это отчётливо, цинично заявляя: "Главная наша трудность в настоящей войне не в отношении человеческого материала - его у нас достаточно, - а в снабжении". Но снабжение армии оказалось камнем преткновения в течение всей гражданской войны, поэтому кощунственно и щедро расплачивались Г'человеческим материалом". Оттуда, из военного коммунизма, повелось не считаться с человеческими и материальными затратами на военные нузды, хотя доподлинно известно, что "благосостояние народа, даже при некотором несовершенстве военного устройства, принесёт более пользы, нежели самая полная боевая готовность армии при пошатнувшемся экономическом положении народа".

Важной .причиной поражения Белого движений:. ушилась известная негативная особенность психологии россиян» испокон веков преклонявшихся перед "центральной властью" и её распоряжениями. Советские дебеты (цри всей их исключительной агитационно-политической направленности - большевистское руководство и это-хорошо понимало) оказались удачно найденным* приёмом обработки • 1дассового сознания и были рассчитаны преимущественно- на отмоченную психологическую особенность.

Мы говорим о причинах поражения Белого'движения потому, что при всём обилии написанного о военных полководческих талантах героев гражданской войны,'возникают сомнения в исчерпывающей правильности подобных суждений. А если обратиться к опыту советско-польской кампании I920 года, то такие сомнения приобретают черты неприглядной действительности. Спасли большевизм не полководческие таланты ввдвиженцев революции, а энтузиазм и революционный порыв огромных людских масс, наивно поверявших в идею близкого и полного равенства (а подчас преследовавших и более прагматические цели - иметь возможность поживиться в результате "грабежа награбленного"). Главной объединяющей силой при этом стал изощрённейпий политический механизм (не по глубине проникновения в суть явлений, а по масштабам объединения примитивных устремлений людских надежд), с помощью которого партийному руководству удалось, не только-¿создать на развалинах старой, ¡им же организационно разрушенной царской армии, новый в несколько миллионов солдатский массив, но - и это главное -на протяжении более чем пяти лет кормить его, одевать, снабжать вооружением. Поэтому мы с полным основанием можем поставить. на один из первых планов гражданской войны"фигуры А.И.Рыкова и-А.Д.Цюрупы, оказавшихся на вершинйх. дйух огромных административно-бюрократических пирамид, подчинивших на деле всю экономическую жизнь и продовольственное снабжение в республике. .. Не случайно ведь эти двое к концу гражданской войны стали особо заметными не только на фоне хозяйственной, но и политической жизни.

Административно-командная система - инструмент гражданской войны и политики военного коммунизма. Это бесспорно. Отсложи-

вавшиеся, по мере развития диссертации, изменения в аппаратных структурах ЧУСО могут служить трафаретной матрицей поведения советской бюрократии на раннем этапе её формирования. Если до ноября 1918 г. мы наблюдаем в какой-то мере совершенствование законодательной власти (её усиление), когда даже Совнарком подчас опережал ВВДК в деле законодательной инициативы, то с середины 1919 г. чётко выявляется тенденция усиления исполнительной власти, когда Совет Обороны через свои так называемые "чрезвычайные" неконституционные органы оттеснил далеко на задний план власть законодательную во главе с ВЦИК. С переходом к НЭП создалась иллюзия обратного процесса. Но в том и трагедия НЭП, что это была только иллюзия - исполнительная власть щюдолжала.укг решшться. Ока укреплялась через людей, прошедших военный коммунизм. Их функциональное сознание не было готово к провозглашавшимся новым условиям. Отсутствие у них накапливаемого из поколения в поколение опыта хозяйственного, рачительного поведения вело к бездумному растрачиванию национальных богатств - явлению сонершадно закономерному в тех условиях. "Новые красные хозяева" на каком-то отрезке времени, в каких-то конкретных ситуациях могли ими казаться, но они не могли имя быть. И в этом одна из жестоких трагедий октябрьского переворота. В добавление к невежеству примешался российский советский централизованный бюрократизм, опасный ещё и тем, что через его простую и хорошо.отлаженную "систему сосудов" аппаратных структур любое неразумно принятое решение легко и быстро "перетекало" вниз, определяя там нормы поведения. Советский бюрократизм оказался той логической схемой, - существующей, в определённой системе координат,. - когда даже незначительный "вирус", но из другой системы координат, попав в эту логическую схему, мог разрушить её до основания. Поэтому данная схема нуждалась в мощной защите. Для советского бюрократизма единственно приемлемым способом такой защиты могла стать жёсткая (точнее - жестокая) кадровая политика, не допускавшая инакомыслия,' не допускавшая других принципов отношений '- рыночных, например, если речь вести об экономике. Рекрутируя кадры из полуневежественных слоёв, советский бюрократизм неизбежно должен был поставить во главу своей деятельности уравнительное пасиределе-

о

иие. как единственно доступный виц деятельности для людей, не обременённых интеллектуальными способностями: Мы пытались доказать это на примере административно-управленческой деятельности системы ЧУСО, по существу сопровождавшейся переносом претензий обладания собственностью с материальных объектов на умственную деятельность - малограмотные комиссары стремились властвовать над интеллектуалами.

Область организации снабжения армии в советской России была самой профессионально-сложной во всё« армейском строительстве, а применительно к периоду военного коммунизма - во всём социалистическом строительстве. Здесь было мало грубой физической силы, здесь необходим был интеллект, или, по тайней мере, образование. Ни того, ни другого у социальной базы октябрьского переворота не могло быть в широком масштабе (если иметь в виду среднее и низшее звенья управления). Люди, взявшиеся за социалистическое строительство, были революционерами-романтиками. Их увлекала перспектива дела, казавшегося им,безусловно, историческим, эпохальным. Но отсутствие хотя бы образования, скудные представления о сложнейшем механизме экономических законов, руководствоваться которыми необходимо, привносили в их действия чаще доминирующее эмпирическое начало; Поэтому многое из того, что затевалось,было обречено на неудачу. После октября 1917 г. в России к власти пришли люди, ело--мавшие налаженный (пусть плохо, - хотя об этом можно спорить, ио налаженный) механизм уцравления' хозяйственной жизнью страны; создать новый они не были в состоянии, так как профессионально не были готовы к этому. Революционный энтузиазм не мог заменить специальных знаний, а отказавшись от опыта, накопленного столетиями в России и в мире, "новые-красные хозяева" изначально обрекли себя на неудачу.

Советская историография, восхищавшаяся"творческой энергией масс", исходила, недо думать, из того "методологического" принципа, что сделанное хорошо уже потому, что сделать можно было бы и хуже. Тем и ограничивались. Советские историки, увлечённые изучением заметных политических фигур, оказались в плену ими самими созданных иллюзий об определяющей роли кон-

цепций и взглядов, проповедовавшихся тем или иным политическим лидером, Историки не хотели замечать оторванности этих взглядов и концепций от общего уровня экономического и политического развития российского нфода в целом. А этот уровень, усреднённый общей маооой-низовых, малозаметных фигур,, определял тот неизбежный исторический процесс, когда убегающая далеко вперёд прогрессивная мысль тонула в повседневности, в бытовых мелочах, в сиюминутных настроениях обывательской массы. Как ни странным может показаться, но важнейшую линию поведения.во всех без исключения:сферах общественной жизни - в том числе ив экономической - определяли люди так называемого "среднего звена" т те, до которых' доходила та или иная теория лишь в. препарированном их сознанием понимании. Происходило неизбежное упрощение (социалистической идеи, например) к тому уровню сознания - массового сознания,'- которым характеризуется общество в целом, Замечание Н.А.Бердяева о том, что "линия культуры всегд^ средняя" наилучшим образом отражает сказанное выше. Беда только в том, что эта средняя линия для разных общественных образований разная. Чем выше экономическое благосостояние народа, тем'выше-и эта "средняя линия". Для России, нищенской России начала двадцатого века, она была крайне низкой. Трагедия большевизма в том, что он далеко оторвался от этой "средней линии", увлёкся высокой благородной целью, забыв о возможной судьбе такого разрыва. История," а точнее - объективная российская действительность с её крайне низким уровнем культуры общей массы народа, поправила, большевизм, вернув его взгляды на исторически определённое место. Ленин предчувствовал это, когда говорил, что всякая революция заходит дальше того, что она можэт, и неизр&кан отход-назад. Но'даже Ленин на представлял себе того действительного отката, который должен был произойти на самом деле в России; отката,отбросившего страну даже дальше исходного состояния до октябрьского переворота, Убедиться в этом не сложно - достаточно обратиться к нынешнему положению в сравнительно-хронологической 'перспективе развития мировой цивилизации. В послеоктябрьский период Россия пошла не то, что в сторону, она пошла вспять общей линии поведения мировых цивнлизационных процессов. Было ли это закономерным явлением, или это фангом русского "большевистского" сознания (точнее -выражение мироощущения российской интеллигенции), ответить сложно.*Наварно можно сказать лишь следующее: разбуженные ок-

тябрьским перейбротом саше низменные чувства россиян (жутляь до шшкзма лозунг "грабь награбленное", каприяер) вытолкнули на поверхность общественного самоуправления людей, чьи моральные и эствгическйе качества (а следом и профессиональные) оказались зеркальным- отражением общего культурного положения народа.

Романтическая увлечённость большевистского руководства иссякала в невежественной политической борьбе послеоктябрьского периода, как исчезали, физически укичтокая друг друга, и его наиболее видные л менее заметные фигуры. Живучим остался тот самый "средний слой", воспитанный на вдеях и практикой военного коммунизма, приспособившийся к конъюнктуре политической борьбы, ставший в своём приспособлении безликим, пошлым, а с точки зрения экономической мысли - совершенно ¿есплодпкм. Ему-то, начинавшемуся в годы военного коммунизма, и посвящено было настоящее исследование.

Не исключено, что в диссертация встретятся язточисстя, недосказанность, ошибки... Тема поза в историографии,и'поэтому о ¡и неизбежны. Автор будет шжателэн ко всем, пожелавшим указать' на эти недостатки, с благодарностью примет рекомеадациа и совета в свой адрес.

Большая часть материалов, включённых в диссертация, опубликована в следующих монографиях и статьях,:

I. Присяжный Н.С. Советская хозяйственная номенклатура: от военного коммунизма к новой экономической политике. М.1992. 21 п.л. (Принята Центральным государственным архивом Советской Армии как научная работа для служебного пользования.)

. 2. Присяжный Н.С. Первая Конная армия на польском фронте в 1920 году. (Малоизвестные страницы истории.) Ростов н/Д. Изд-во Рост., ун-та. 1992. 4 п.д.

3. Присяжный Н.С. Деятельность армейских политерганов по укреплению связи армии с населением Украины. 1920-1921 гг. // Украинский исторический журнал. АН УССР. 1986. й 9. 0,8

п.л. (На украинском языке.)

4. Присяжный Н.С. Начальный этап создания истории Первой Конкой армии// Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные нпужи. 1986. № 2. 0,7 п.л.

5. Присяжный Н.С. Деятельность армейских политорганов среди населения (апрель ГЛ-'О - май 1921 гг.). Депонирована в

ЙНЙОН'З июня 1935.- й 21405, 1,3 п.л.

6. Присяжный Н.С. Партийное руководство органами снабжения Красной Армии в годы гражданской войны// Д'езисы СевероКавказской региональной научной конференции историков СССР. Новочеркасск,-3988. 0,1 п.л,

7. Присяжный Н.С, Роль партийных организаций Первой Конной армии в утеплении её связи о народом в годы гражданской войны// Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. 1985. № I. 0,8 п.л.

8. Присяжный Н.С. Облик экономической "чрезвычайщины". (Из истории кредитно-финансовой практики в годы военного ком-, мунизма.)// Известия'Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. 1992, № 1-2. 1,2 п.л.

9. Присяжный Н..С, Переход в НЭП: объективная экономическая реальность или субъективный политический црагматизм// Тезисы Всесоюзной научной конференции "Россия нэповская: политика, экономика, культура". Новосибирск. 1991. 0,2 п.л.

10. ПрисякныйЛ.С. Первая Конная на польском фронте в 1920 году. Военно-политический кризио в армии в сентябре-октябре 1920 года// Известия Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Общественные науки. 1990. № 2. 1,1 п.л.

11. Присяжный Н.С. Судьба России в гражданской война в СССР// Материалы республиканской научной конференции "История советской России:;яовые идеи, суждения". Тюмень, 1993,-1 п.л. (Сборник находится в типографии.)

12. присяжный Н.С. Судьба армии советской России после окончания гражданской :ёойны. 1,2 п.л. (Статья.принята к публикации журналом "Известна Северо-Кавказского,научного центра высшей школы. Общественные науки.)

13. Присяжный Н.С. О месте и роли России в гражданской войне в СССР// Тезисы республиканской научной конференции "Ист-тория,советской России: новые идеи,' суждения". Тюмень. 1991, 0,1 п.л.

14. Присяжный Н.С. Красная Армия и переход к НЭП: "печать сурового исхода", 1,2 п.л. (Статья принята к публикации журналом "Отечественная история".)