Диахрония категории определённости/неопределённости

Бондарева, Татьяна Эдвартовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Диахрония категории определённости/неопределённости

Год: 2011
Автор научной работы: Бондарева, Татьяна Эдвартовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 10.02.19

Диссертация по филологии на тему 'Диахрония категории определённости/неопределённости'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Диахрония категории определённости/неопределённости"

На правах рукописи

4840394

БОНДАРЕВА ТАТЬЯНА ЭДВАРТОВНА

ДИАХРОНИЯ КАТЕГОРИИ ОПРЕДЕЛЁННОСТИ/НЕОПРЕДЕЛЁННОСТИ (на материале русского языка и языков разных систем)

специальность 10.02.19. - теория языка

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

даЭол

1 7 МАР 2011

Ростов-на-Дону - 2011

4840394

Работа выполнена на кафедре немецкого языка Таганрогского государственного педагогического института

Научный руководитель -Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Поленова Галина Тихоновна.

доктор филологических наук, профессор Гаврилова Галина Федоровна

доктор филологических наук, доцент Олейиик Марина Алексеевна

Ведущая организация -

Дагестанский государственный университет

Защита состоится " 25 " марта 2011 в Ю00 на заседании диссертационного совета Д 212.208.17 по филологическим наукам в Педагогическом институте при ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул.,Б. Садовая, 33, ауд. № 202.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке педагогического института ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, ауд. № 209.

Автореферат разослан февраля 2011.

Ученый секретарь диссертационного совета,

Григорьева И.О.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертационная работа посвящена изучению категории определенности/неопределенности (КОН) как универсальной категории в диахроническом аспекте.

Данная категория является понятийной. Она имеет способы выражения в любом языке, служит для придания существительному оттенка определенности/неопределенности с помощью различных языковых (артикль, местоимения, порядок слов, числительные и др.) и неязыковых (мимика, жесты) средств.

В философском плане семантика определенности/неопределскносги связана с категориями количества и качества, необходимости и случайности, возможности и действительности; в логическом аспекте соотношение опре-деленности/неопредсленности обусловливает процесс познания; в собственно лингвистическом плане данная категория охватывает разные структурные уровни языка, а в артнклевых языках выступает в качестве типологического признака.

Интерес к функциональной семантике способствовал распространению широкого толкования категории определенности/неопределенности объекта. В сферу этой категории стали включаться не только формальные показатели - артикли, но и языковые единицы, характеризуемые И.И. Ревзиным как коммуникативные - местоимения, прилагательные, описательные конструкции, особого типа придаточные предложения, просодические средства и т.д. [Ревзин И.И. Некоторые средства выражения противопоставления по определенности в современном русском языке. [Текст] / И.И. Ревзин // Проблемы грамматического моделирования - М.: Наука, 1973. С. 121-137].

Изучение категории определенности/неопределенности как в морфологическом, так и функционально-семантическом аспекте предполагает широкий круг теоретических проблем, связанных с референцией, семантикой артиклей в артнклевых языках, типами соответствия одноименных артиклей в разных артнклевых языках, а также типами соответствия между проявлениями имплицитной категории определенности/неопределенности в безартикле-вых языках и ее грамматическими показателями в артиклевых. Функционально-семантическое поле категории определенности/неопределенности является полицентричным (или центрированным).

Категорию определенности/неопределенности чаще рассматривают на материале артиклевых языков, где она имеет постоянный, обязательный в употреблении показатель - артикль. Изучению и описанию КОН в артиклевых языках посвящено большое количество исследований (Н.Д. Арутюнова,

Ш. Балли, A.B. Бондарко, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, Г. Гийом, A.B. Кацнель-сон, В.Б. Кашкии, К.Г. Крушельницкая, С.А. Крылов, О.И. Москальская, Т.М. Николаева, Е.В. Падучева, И.И. Ревзин, Б.А. Серебренников и многие другие).

В последние десятилетия появилось немало работ, связанных с анализом функционально-семантического поля категории определенности/неопределенности в русском языке. В основном исследования проводятся в сфере выявления отдельных средств выражения значений рассматриваемой категории (Т.М. Николаева (1995), Н.С. Поспелов (1970), О.Н. Селиверстова (1987-1988) и др.). Актуальны также работы, в которых предприняты попытки системного описания функционально-семантического поля КОН как слабо центрированного и объединяющего фонетические, лексические, морфологические и синтаксические языковые средства (В. Гладров (1992), Я.О. Уляше-ва (2005).

Описание категории определенности/неопределенности как поля дает возможность, с одной стороны, определить место отдельных средств выражения определенности/неопределенности в системе языка, а с другой стороны - раскрыть взаимодействие разнородных формальных средств и существующих между ними иерархических отношений. Однако подобное описание невозможно без обращения к тексту (контексту), так как слово из словаря не обладает ни значением определенности, ни значением неопределенности.

В отношении существования данной категории в русском языке в настоящее время нет единой точки зрения ввиду отсутствия единого формального грамматического показателя. Бесспорным и традиционным является только наличие артиклей как формальных показателей КОН.

Актуальность работы обусловлена возросшим в последнее время интересом к проблемам актуализации имени в речи, попытками создания единой классификации языков по способам выражения КОН. Анализ теоретической литературы по проблеме позволяет утверждать, что к настоящему времени вопрос о диахронической универсальности рассматриваемой категории в языке до сих пор не изучен. В основном рассматриваются средства выражения категории определенности/неопределенности в отдельных языках и способы передачи значения КОН в безартиклевых языках.

Объектом диссертационного исследования является категория определенности/неопределенности.

Предметом диссертационной работы является диахрония категория определенности/неопределенности в языках разных систем.

Материалом для исследования послужили 3500 примеров из текстов художественной литературы ХХ-ХХ1 вв. u периодических (публицистических) изданий на русском языке, примеры из памятников древнерусского языка и примеры из языков разных систем.

Цель диссертационной работы - выявление и анализ средств выражения категории определенности/неопределенности в языках разных систем н в русском языке как безартиклепом языке-эталоне в диахроническом аспекте и определение типологических тенденции формирования грамматических средств выражения категории определенности/неопределенности. Указанная цель предполагает решение следующих задач:

• выявить пути развития категории определенности/ неопределенности в языках разного строя и различной генетической принадлежности;

• проанализировать развитие категории определенности/ неопределенности в русском языке как безартнклевом языке-эталоне в диахроническом аспекте;

• установить типологические тенденции формирования грамматических средств выражения категории определенности/неопределенпости в языках разных систем.

Методологическая база исследования основывается па общефилософских принципах, в соответствии с которыми язык представляет собой материальную, объективную, динамическую, функционирующую и развивающуюся систему.

Общенаучные методологические принципы исследования опираются на системность, антропоцентризм и детерминизм (А.Б. Бондхрко, В. Виноградов , Г. Гак, Г. Гнйом, С.А. Крылов, и др.).

Частнонаучнуго базу диссертации составили труды отечественных и зарубежных ученых, таких как: Н.Д. Арутюнова, О.С. Ахмаиова,

A.B. Бондарко, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, ü.M. Галкина-Федорук, Г. Гнйом,

B. Б. Кашкин, С.Д. Кациельеон, Э. Керо Хервилья К.Г. Крушелыпщкая,

C.А. Крылов, О.И. Москальская, Т.М. Николаева, Е.В. Падучева, Б.Рассел, И.И. Ревзин, М.В. Рогова, Б.А. Серебренников, Л.П. Якубинский и др., а также диссертационные исследования И.Г. Багироковой, U.M. Кацитадзе, М.В. Маштаковой, Т.В. Поповой, Л.Н. Фоменко.

Поставленные в диссертации задачи и специфика материала исследования обусловили использование следующих методов: описание, сравнение, метод диахронического анализа, метод оппозиций, сравнительно-исторический, сравнительно-типологический, статистический методы.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Категория определенности/неопределенности в языке в целом является универсальной понятийной категорией на синхронном уровне, которая прошла единый путь развития показателей этой категории от тонов (интонации) до артиклей в артиклевых языках.

2. Состояние категории определенности/неопределенности в русском языке является продолжением развития данной категории в древнерусском и общеиндоевропейском языках. Категория определенности/ неопределенности в общеиндоевропейском языке представляла собой оппозицию, пронизывающую все уровни языка подобно противопоставлению активно-го/инактивного при активном строе.

3. Категория определенности/неопределенности - универсальная языковая категория, характер и способы её функционирования могут существенно варьироваться в языках разных систем, выражаясь при помощи артиклей и целого комплекса средств разных языковых уровней, отражающих различные этапы в развитии данной категории: от синкретического выражения категории класса, числа и определенности/неопределенности (одним показателем со структурой СУ/ УС) в наиболее древней, изначальной форме выражения данной категории (например, язык волоф) через использование различных средств (интонация/ударение, неопределенные и указательные местоимения) к образованию в языках специальных показателей артиклоида/артикля.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые рассматривается категория определенности/неопределенности на материале языков различных систем и устанавливаются универсальные средства выражения этой категории: указательные и неопределенные местоимения, а также числительное один. С учетом данных архаичных бесписьменных языков (в частности, енисейских) разработана и обоснована схема формирования категории определенности/неопределенности: от первичной дейктической частицы со структурой СУ/УС через словоизменительный/словообразующий формант к формированию указательных/неопределенных местоимений и числительных и к аналитическим конструкциям в артиклевых языках.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что исследование вносит определенный вклад в теорию языка, теорию референции и, в частности, в решение вопроса о происхождении грамматических категорий, углубляет представление о средствах выражения категории определенности/неопределенности в языке, а также эволюции данной категории, системном характере языка, общих закономерностях развития отдельных языковых систем и подсистем.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения ее результатов в курсах теоретической грамматики, сравнительной типологии и общего языкознания, при разработке спецкурсов. Результаты могут быть использованы также в рамках универсальных, сопоставительных и типологических исследований других категорий в языках разных систем.

Основные теоретические положения и практические результаты исследования отражены в 13 публикациях общим объемом - 5 пл., в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК, - 2 Вестник ПГЛУ и Научная Мысль Кавказа, в зарубежных изданиях - 1 (Collected Articles of the lind International Linguistic Conference (Taganrog, Russia), Cambridge Scholars Publishing, 2008).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, выводов по главам, заключения и библиографии, включающей 241 источник.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность избранной темы, выделяются объект и предмет исследования, определяется цель и задачи исследования, отмечается научная новизна работы, ее теоретическая и практическая ценность, указываются используемые методы и приемы исследования; приводятся основные положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Теоретические основы исследования категории определенности/неопределенности» рассматриваются общие теоретические вопросы, связанные с выражением категории определенности/ неопределенности в языках разных систем; анализируются такие понятия, как "референция", "дейксис", "языковая картина мира", "язык и речь" и т.п.

Категория определенности/неопределенности как философское понятие универсальна, свойственна всем языкам мира и находит свое отражение в языковой картине мира.

Основным признаком структуры грамматических категорий признается оппозиция (Бондарко, A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии [Текст] / A.B. Бондарко. - М.: УРСС, 2003.). Принцип оппозиций лежит в основе структурной организации языка и обусловлен единством и взаимодействием языка и мышления. Суть оппозиции определенности/неопределенности состоит в том, что, выражая значение определенности, отправитель сообщения предполагает, что адресат речи способен идентифицировать референт данного языкового выражения с некоторым референтом, который благодаря предшествующему тексту, ситуации общения и образует прецедентный фон. Значение неопределенности, в свою очередь, показывает, что отправитель не рассчитывает на подобную идентификацию и информирует адресата лишь о том, к какому классу относится обозначаемый объект (Чейф, У. Данное, контрастивность, определённость, подлежащее топики и точка зрения [Текст] / У. Чейф. - М., Новое в зарубежной лингвистике. Вып.И. 1982. С. 276).

Значение определенности/неопределенности предмета возникает только в конкретном акте речевой деятельности, поэтому решающую роль в проявлении этих значений играют речевая ситуация или контекст. В одном случае, называя предмет, говорящий имеет в виду один из немногих или любой предмет известного класса, т.е. неопределенный предмет, в другом - уточненный предмет, т.е. определенный предмет. Отсутствие данной категории было бы равносильно неспособности людей устанавливать связи между воспринимаемыми высказываниями и имеющимся в их сознании отражением действительности, т.е. неспособности понимать смысл этих высказываний.

Категория определенности/неопределенности является порождением современного языкознания. В последние десятилетия повышенное внимание лингвистов к теории актуализации, всестороннее изучение вопросов референции, а также развитие такой области языкознания, как грамматика текста, привели к необходимости углубленного рассмотрения не только средств выражения, но и семантики определенности/ неопределенности, к признанию статуса определенности/неопределенности как грамматической категории.

КОН необходимо рассматривать в системе текста, поскольку имя как объект лексико-грамматического описания не обладает ни определенностью, ни неопределенностью. Артикль играет роль актуализатора существительного, благодаря которому виртуальное понятие становится актуализированным

в речи. Значение определенности/ неопределенности предмета возникает только в конкретном акте речевой деятельности, поэтому решающую роль в проявлении этих значений играют речевая ситуация или контекст.

Артикль является наиболее нейтральным способом выражения рассматриваемой категории, так как он не привносит дополнительных семантических оттенков. Количество артиклей и их формы существенно варьируются в языках разных систем. Они также могут занимать различное положение относительно существительного - предшествовать ему или следовать за ним. В немецком, английском, испанском, французском языках определенный и неопределенный артикли препозитивны; в некоторых других германских и романских языках (датском, норвежском, шведском, румынском) неопределенный артикль - препозитивен, а определенный - постпозитивен. В арабском языке, наоборот, определенный артикль - препозитивен, а неопределенный -постпозитивен.

В некоторых языках артикли могут иметь несколько форм в зависимости от рода и числа, например, во французском языке le, la, les - определенный артикль для имен мужского, женского рода и множественного числа; в немецком языке артикли склоняются и являются основными показателями падежной формы и рода существительного: именительный падеж der Bär -медведь, родительный падеж des Bären, дательный падеж dem Bären, винительный падеж den Bären.

Другие актуализаторы (например, указательные и неопределенные местоимения) определяют референцию существительного прямо, своим значением, а артикли, являясь средством, выражающим значения определенности/неопределенности, своей специфики не обнаруживают, т.е. они не называют и не различают ни объектов в мире, ни отношений между этими объектами, а служат показателями грамматических значений существительного, которые возникают только в конкретном акте речевой деятельности, то есть в процессе коммуникации.

Современная лингвистика выделяет три основных вида артиклей -определенный, неопределенный и партитивный. По мнению О.С. Ахмановой, все остальные выделяемые разновидности артикля, такие как артикль классифицирующий, обобщающий, определяющий (или уточняющий), нулевой, положительный, постпозитивный, указательный, уникальный, числшгельный и так далее, представляют собой не самостоятельные полноправные единицы какой бы то ни было системы артиклей, а варианты основных артиклей, различающихся по своему материальному выражению, по своей функции и распо-

ложению в именной группе (Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов [Текст] / О.С. Ахманова - М., 2007).

Артикль как лингвистическое явление неизменно продолжает вызывать живой интерес исследователей, что подтверждается исследованиями по данной теме (В.Г. Гак, Керо Хервилья). Среди причин этого интереса можно назвать следующие: многообразие функций артикля, синкретичный характер его значения, многозначность, трудности, связанные с его употреблением и передачей его в безартиклевых языках.

Само существование артикля как специального показателя КОН свидетельствует об особом статусе данной категории, так как ни для категории числа, ни для категории рода не существует специальных показателей.

В безартиклевых языках, для выражения функций, выполняемых в ар-тиклевых языках артиклями, используется целый комплекс лексических и грамматических средств. По замечанию Л.А. Болдиной, не во всех языках понятийная КОН является функционально-семантической категорией, т.е. находит свое выражение в языке как средстве коммуникации. В тех языках, где есть артикль, существует грамматическая КОН как морфологическая категория имени существительного (Болдина, Л.А. Соотношение категории определенности/неопределенности и теории референтное™ в современном французском языке [Текст] / Л.А. Болдина // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. - Ростов-на-Дону, 2001. - Ч. 1. - С.7-13).

Вследствие того, что не все языки располагают такими специализированными средствами выражения определенности/ неопределенности, какими являются артикли, функцию выразителей КОН принимают на себя единицы, для которых эта функция является вторичной, сопутствующей их основной функции. Данную группу языков называют безартиклевыми, а КОН является в них имплицитной категорией.

Во второй главе «Категория определенности/неопределенности в современном русском и древнерусском языках» рассматриваются средства выражения категории определенности/неопределенности в современном русском и в древнерусском языках.

В русском языке определенность/неопределенность (или детерминацию) в разное время рассматривали такие ученые, как А. Мейе (1951), Л.П. Якубинский (1953), И.И. Ревзин (1973 - 1974), С.А.Крылов (1983 - 1984), Е.В. Падучева (1984) и др. В настоящее время существует ряд работ, посвященных отдельным способам выражения определенности /неопределенности в русском языке. Однако, до сих пор отсутствует единое мнение о существовании и статусе КОН в русском языке. Ученые рассматривают эту категорию

как: грамматическую (Галкина-Федорук (1963), текстологическую (контекстуальную) (Алехина (1974), Папенкова (1973), понятийную (Крылов (1984), скрытую (Кацнельсон (1972), скрытую семантическую (Рогова (1995), семантическую (Гладров (1992), коммуникатирно-оценочную (Крушелышцкая (1969), категорию точки зрения (Рабчинская (1982) и функционально-семантическую категорию (Поспелов (1970), Бондарко (1973), Николаева (1979), Ревзина (1979), Вороновская (1989), Ершов (1994).

Проведенный нами анализ на материале русского языка (3000 примеров) показал, что КОН в нем выражается при помощи единиц разных уровней языка: лексического, грамматического, синтаксического и фонетического.

Значение определенности/неопределенности является неотъемлемой частью прагматического значения высказывания, которое формируется под влиянием ряда факторов. Прагматический аспект оказывается очень важным в исследовании закономерностей реализации данной категории. Ср.:

Во дворе Эраста Петровича нагнал Жан с каким-то узлом в руке.

- Вот, сударь, забыли-с.

- Что это? - досадливо оглянулся спешивший Фандорин.

- Шутите-с? Ваш выигрыш (Б. Акунин, Азазель).

В первом предложении субстантивное сочетание с каким-то узлом выполняет неопределенную функцию, вводя в текст новый предмет. В последующих предложениях дается уточнение, что это за выигрыш, и новый предмет становится определенным при помощи контекста и притяжательного местоимения ваш.

Способность имени нарицательного характеризоваться значениями определенности и неопределенности связана с наличием в семантической структуре имени понятийного содержания (сигнификата) и предметной (денотативной или референтной) отнесенности. Это предопределяет функциональную двойственность слова: приспособленность к идентификации предмета речи и к предикации. Ср.: Береза росла на краю села, и Это дерево - береза.

Все средства выражения категории определенности/неопределенности в русском языке мы делим на имплицитные и эксплицитные. К имплицитным относятся указательные и неопределенные местоимения, притяжательные местоимения, частицы, числительные и т.д.

...блестящая Амалия Казимировна остановилась в этой третьеразрядной гостинице (Б. Акунин, Азазель).

.. .какой-то пригожий молодец с высоким лбом и дерзкими карими глазами (Б. Акунин, Азазель).

Веришь-ли, давеча, когда жребий-то тянул...{Б. Акунин, Азазель).

К эксплицитным средствам выражения относим ударение, фразовое ударение, интонацию, нарративность. Большинство эксплицитных средств (ударение, интонация) можно рассмотреть только в речи.

В древнерусском языке одним из основных средств выражения КОН было противопоставление полных и кратких прилагательных (например, новь городь). Определенность выражалась при помощи полных прилагательных, а неопределенность - при помощи кратких прилагательных. КОН также выражалась при помощи глагольной формы, в дальнейшем данный процесс был приостановлен развитием категории глагольного вида, который появляется на стыке двух категорий: определенности/неопределенности и предельности/непредельности (регулярным показателем предельного значения является приставка). Предельный неопределенный глагол дает модель несовершенного вида, предельный определенный глагол - модель совершенного вида: разлить - разливать, затмить - затмевать, откормить - откармливать, растоптать - растаптывать.

КОН в древнерусском языке выражалась также местоимениями (съ, тъ, онъ), неопределенно-личными предложениями (Как то место зовут где стоишь? - То место зовутъ Кресты/и (Ярославская грамота 1495-1497гг.), связью с категорией числа, синтаксическим способом выражения определенности/неопределенности являлось определенное подлежащее.

Так же как и в современном русском языке, в древнерусском КОН не имела специального грамматического выражения, но, тем не менее, она выражалась при помощи регулярных средств, которые с течением времени утратили обязательность употребления. Вслед за Г.А. Хабургаевым (Хабургаев, Г.А. Старославянский язык [Текст] / Г.А. Хабургаев - М.: Просвещение, 1974. - 252 с.) мы считаем, что КОН в древнерусском языке - это отражение разрушившейся индоевропейской системы.

Одним из основных средств выражения категории неопределенности являются неопределенные местоимения. Это местоимения, содержащие неточное указание на предмет или его признак, обозначающие их неопределенность, неизвестность. В современном русском языке состав данной подгруппы местоимений и наречий разнообразен. К ним мы относим: некто, нечто, некоторый, несколько, некогда (т.е. когда-то в проишом), сколько-то, где-то, куда-то, откуда-то, когда-то, как-то, зачем-то, почему-то, кто-нибудь, что-нибудь, какой-нибудь, чей-нибудь, сколько-нибудь, куда-нибудь,

кое-кто, кое-что, кое-где и т.д. Категория неопределенности сигнализирует о различной осведомленности собеседников о предмете речи: говорящий дает понять, что он имеет в виду предмет, который неизвестен слушающему, и поэтому последний не должен отождествлять его ни с каким известным ему предметом. Основной функцией неопределенности является обобщение, существительное обозначает предмет как представителя целого класса подобных ему предметов. Неопределенность указывает на немотивированное появление существительного в контексте, т.е. на отсутствие предварительных сведений об обозначаемом им субъекте или объекте. Ср.:

Сударыня, всякий раз, когда вы взгляните на какое-нибудь окно, вы должны вспомнить обо мне...(Б. Акушш, Азазель). Наряду с вышеперечисленными местоимениями в этой же функции иногда употребляются местоимения, совпадающие по форме с вопросительными. Ср.:

Если бы мне кто помог с этой работой, я бы закончил ее уже к вечеру. Не хочешь ли ты мне чего сказать?

Кто-то тряс мучимого кошмаром Эраста Петровича за плечо. (Б. Акушш, Азазель)

Употребление местоимений с приставкой кое-, в отличие от местоимений с постфиксом -то, -нибудь, -либо, характерно для ситуаций, когда конкретный подразумеваемый предмет или признак говорящему не безразличен или когда он известен говорящему, но по тем или иным причинам не называется.

Как показал материал исследования, местоимение какой может также передавать значение определенности:

Дождь-то какой! (определенность слову дождь придается при помощи частицы -то, местоимение какой также придает оттенок определенности, известности, добавляет экспрессивную окраску).

Какая вы хорошая хозяйка, даже смотреть завидно... А какое у вас превосходное хозяйство, Юлия Степановна! Еду ли я по полю, гуляю ли под тенью вашего сада, смотрю ли на этот стол -всюду вижу власть вашей волшебной ручки (А.П. Чехов, Леший). Два последних примера свидетельствуют о том, что говорящий ведет речь об определенном предмете.

Неопределенность лица, предмета и вещи обычно выражается местоимениями некто, кто-то, кто-нибудь, кто-либо, кое-кто, кто угодно и т. д. Местоимение некто обозначает неизвестное лицо. Данное местоимение в со-

четании с фамилией субъекта имеет разговорно-пренебрежительиую окраску: Вам звонил некто Иванов.

В проанализированных примерах словосочетание «существительное + неопределенное местоимение» составляет 69% случаев выражения категории неопределенности.

Категория неопределенности выражается также при помощи числительного один (14%). Один имеет несколько значений - инаковости 'другой, иной', единичности 'единственный, без других', единства 'единый, общий для всех', определенности 'именно этот', неопределенности 'какой-то, некий' и тождества 'тот же самый, один и тот же'. Значения этой лексемы характеризуются высокой степенью обобщенности и абстрактности. Есть у меня один знакомый...

Можно говорить о выражении определенности при помощи числительного один (8%), например, в предложениях с явным или имплицитным противопоставлением 'один, а не много', 'один, а не разные':

Есть люди, которые обречены судьбой любить всю жизнь одну женщину, как есть тоди, которые всю жизнь пишут одну книгу. Определенность, по нашим примерам, выражается в русском языке интонацией, фразовым ударением, местоимениями, частицами и т.п.

Основным лексическим средством выражения категории определенности являются указательные местоимения. Одним из самых распространенных указательных местоимений современного русского языка является этот. Данное указательное местоимение может не выделять объект из множества, а представляет совокупность свойств, объединяющих один класс людей: Что за человек этот Шекспир? (A.C. Пушкин) Ох, уж мне этот Александр: он у меня вот где сидит! (H.A. Гончаров). В таком аспекте употребления местоимение этот подчеркивает, что всем известен данный человек или, что эта совокупность свойств, присуща одному детонату:

Как я завидую этому Федору и этому Лешему! Они непосредственны, искренны, глупы... Они не знают этой проклятой отравляющей иронии. ..(А.П. Чехов, Леший).

Местоимение этот может придавать существительному экспрессивную и эмоциональную окрашенность:

Скажите этому Федору Ивановичу, что он надоел мне своею наглостью. Это противно, наконец. Смотреть мне в глаза и громко при всех говорить о своей любви к какой-то замужней женщине...(А.П. Чехов, Леший).

В русском языке для большинства употреблений указательных местоимений характерна выраженная экспрессивность, эмоциональная окрашен-

ность. Однако, есть случаи, где экспрессивно-эмоциональная окраска уменьшается и на первый план выходит генерализирующая функция местоимения. И в этом случае можно говорить о местоимении-артикле. Ср.: Исчезла ревность и досада Пред этой ясиостию взгляда Пред этой нежной простотой,

Пред этой резвою душой. (A.C. Пушкин, Евгений Онегин). В данном случае указательное местоимение этот приближается по значению к определенному артиклю в артиклевых языках. Можно сказать, что рассматриваемое местоимение является артиклоидом. Артиклоид - это переходное состояние от самостоятельной лексической единицы к служебному слову. По нашему мнению, в приведенном выше примере лексема этой уже не является местоимением в прямом значении, так как оно не выполняет своей главной функции указания.

Это, этот, то, тот изменяется по падежам и согласуется в роде и числе с существительным, которое оно определяет.

Господа, мы ведь условились, что проведем этот вечер так, как будто ничего не случилось ...(А.П.Чехов, Леший).

Невольно к этим грустным берегам меня влечет неведомая сила (А.П. Чехов, Леший).

В проанализированных нами текстах местоимения то, та, тот, те употребляются достаточно редко: на пять употреблений местоимения этот (в разных формах) приходится одно употребление местоимения то (в разных формах).

А колоды я бы предпочел вон ту и вот ту (Б. Акунин, Азазель). ...письмо было отправлено 16 мая - в тот день, когда исчезла Бежецкая (Б. Акунин, Азазель).

Иногда, для привлечения большего внимания, настойчивости, выделения предмета ставятся частицы -то, же, находящиеся в постпозиции к местоимению:

Вот этого-то как раз делать ни в коем случае нельзя! Протоколы о переходе улицы на красный свет были написаны рукой одного участкового. Все якобы перебегали дорогу в одном и том же месте ('Газета Дона').

Определенность может усиливаться при помощи слова самый:

...на том же самом юридическом факультете... ( Б. Акунин, Азазель).

Никогда не забуду тот щелчок, самый первый (Б. Акунин, Азазель).

Категория определенности также ярко выражается при помощи притяжательных местоимений.

Улыбка застыла намоем лице ('Караван Историй').

Ипполит Александрович двумя папы/ами перевернул свою карту ...

(Б. Акунин, Азазель).

Как показывает анализ материала, словосочетания, включающие имена существительные и указательные или притяжательные местоимения, выражают около 65% всех случаев употребления категории определенности в русском языке.

В русской разговорной речи, особенно в северных говорах, постпозитивная частица -то, отделившись от э, начинает выполнять функцию артикля. Формант -// -1о является первородным. Можно предположить, что в дальнейшем к нему добавилось е, которое являлось усилительной частицей. Его междометное употребление становится вторичным. Праславянское е восходит к указательному местоимению индоевропейского р, как правило, выступающему в соединении с другими элементами, что и произошло в русском языке. Вслед за К.Е. Майтинской, мы считаем, что е является первообразной частицей.

Данная частица наиболее близка к артиклю, так как она не указывает напрямую на обозначаемый предмет.

Юночи-то не забыл? (Б. Акунин, Азазель).

Вот радость-то какая! (Б. Акунин, Азазель).

А мальчишка-то молодг^ом! (Б. Акунин, Азазель).

...хворали бы себе, жалование-то идет (Б. Акунин, Азазель)..

Но как же завещание? (Б. Акунин, Азазель).

Довольно часто частица -то используется с именем, чтобы выделить его, акцентировать агенс:

Жан-то каков? (Б. Акунин, Азазель)

Ахтырцев-то ваш не просто так оказался (Б. Акунин, Азазель).

Но у частицы -то нет однозначной связи с именем: она может сопровождать также местоимения, наречия, глаголы:

Написать-то я напишу, а исправлять ты будешь!

Мне-то отвечать за ото придется.

Все-то он знает, обо всем-то он прочитал.

Таким образом, данная частица выполняет в языке только функцию выделения темы, не обнаруживая регулярности и принадлежа к числу грам-матико-лексических средств синтаксического характера. Возможно, частица -то является деграмматикализованным артиклем, который когда-то так и не

закончил своего формирования, и который частично сохранился в северных говорах, тогда как в болгарском языке подобная постпозитивная частица оформилась в постпозитивный суффигнрованный артикль. Сейчас рассматриваемая постпозитивная частица снова начинает использоваться в артикле-вой функции, являясь артиклоидом.

По результатам нашего исследования сочетания с частицами встречаются в текстах очень редко - 4% от всех способов детерминации, отмеченных нами.

На грамматическом уровне КОН выражается, как мы считаем, прежде всего, оппозицией винительного и родительного падежей:

Принеси хлеб! (вин.п.); Принеси хлеба! (род. п.).

В первом предложении говорящий имеет в виду предмет, известный собеседнику, он хорошо представляет о каком хлебе идет речь, во втором -любой предмет из класса, т.е. хлеб как продукт в целом.

Строгой нормы употребления родительного и винительного падежей в позиции дополнения в отрицательных конструкциях в современном русском языке не существует. Ср.:

Я не писал стихов. Я не написала письмо.

В рамках высказывания категория определенности/неопределенности тесно связана с актуальным членением предложения, в зависимости от коммуникативной установки говорящего.

На синтаксическом уровне КОН определяется порядком слов и актуальным членением предложения (27%) (имя, имеющее значение определенности (известности), занимает начальную позицию в предложении, а имя со значением неопределенности (неизвестности) - конечную позицию).

Неопределенность выражается также при помощи следующих средств:

• неопределенно-личных предложений (17%) Его любят. В дверь звонят! Послушайте, стучат!

• безличных предложений (12%) Светлело. Вот-вот взойдет солнце. Невыносимо было смотреть на это.

В результате мы пришли к выводу, что русский язык сохранил черты праиндоевропейского языка, в котором, как представляется, оппозиция определенности/неопределенности была выражена на всех уровнях языка, как отражение дихотомии активного/инактивного по Г.А. Климову.

В третьей главе «Выражение категории определенности/ неопределенности в разносистемных языках» рассмотрены способы выражения КОН в языках, генетически не связанных друг с другом, принадлежащих к различным морфологическим типам. Для получения представления о диахро-

ническом развитии КОН в языке в целом, проведен анализ выражения КОН в языках разных систем.

На материале изученных языков наблюдаются ступени формирования категории определенности (КО) от первичных дейктических частиц до артиклей. В большинстве рассмотренных языков (это иранские, дравидийские, урало-алтайские, кавказские, дагестанские, палеоазиатские, изолированные и некоторые семито-хамитские языки) категория определенности выражается при помоши указательных местоимений тот/этот/вот, этот (56%). Следует отметить, что в основном это языки, сохранившие более древнее состояние, они застыли на пути формирования артиклоидов. Сюда же отнесем русский язык, в котором указательные местоимения являются, по нашим наблюдениям, основным средством выражения рассматриваемой категории.

На более высокой ступени развития КО выражается при помощи препозитивного свободностоящего артикля, выражающего КО (20% языков), в основном это индоевропейские языки. В некоторых языках (шведский, норвежский, фарерский) эта категория может наряду с препозитивным свобод-ностоящим артиклем выражаться при помощи суффигированного артикля, который, по нашему мнению, застыл на пути окончательного оформления в артикль. В этих языках есть два способа выражения рассматриваемой категории. В большинстве изолированных языков КО выражается указательными и неопределенными местоимениями (баскский, бурушаски), что свидетельствует о более древнем этапе формирования КО. Из всех рассмотренных языков лишь в турецком языке категория определенности выражается отсутствием артикля, здесь противопоставляются неопределенный артикль/нулевой артикль. Следует подчеркнуть, что во всех способах выражения КО можно увидеть следы первичных дейктиков а, /', и.

Особое место занимает язык волоф, изолированный, древний язык. Выражение в нем как категории определенности, так и категории неопределенности, на наш взгляд, имеет наиболее древнюю, застывшую изначальную форму выражения КО. Она представлена следующей формулой: согласный (С) (Ь, g, к, I, т, н>, п) + гласный (V) (-г, -и, -а). Полученная схема действительна и для выражения категории определенности в большинстве рассмотренных языков, принимая во внимание возможность чередования а/е -1 - и/о.

Категория неопределенности (КН) выражается в большинстве языков при помощи неопределенных местоимений. В 21,9% случаев используется препозитивный, свободностоящий артикль для выражения КН, то есть самостоятельный, полностью сформированный. В отличие от выражения категории определенности, при выражении категории неопределенности суффиги-

рованный артикль используется редко: в 4,8% случаев в тюркских языках (тофаларском и башкирском), эламском и бурушаски.

При помощи числительного один КН выражается в 12% языков (язгу-лямском, татском и румейском, дагестанских, арамейском языках), где числительное один переходит в разряд артиклей, так как перестает выполнять свою первоначальную функцию.

В 6% языков, таких как армянский, исландский, болгарский, японский, имеется противопоставление определенного артикля нулевому артиклю, то есть в них неопределенный артикль не сформировался.

Особо следует выделить армянский язык, где кроме вышеназванного противопоставления имеется формирующийся неопределенный артикль, следовательно, этот язык стоит на более высокой ступени по сравнению с безар-тиклевыми языками.

Как и при анализе выражения категории определенности остановимся на выражении категории неопределенности в языке волоф, где ее можно выразить при помощи формулы С+У, которая находит свое подтверждение в 53% представленных языков.

Русский язык находится в доартиклевом состоянии, но формирование артикля в нем, как показало типологическое сравнение материала различных языков, возможно из указательных местоимений и числительного 'один' или из неопределенных местоимений. Этот путь развития прошли большинство языков, имеющих артикль. Так, первотолчком к развитию грамматической категории определенности во всех индоевропейских языках явилось ослабление демонстративной силы указательных местоимений, проявившееся и в форме, л в значении. Указательные местоимения, стоявшие перед существительным, постепенно претерпели семантические изменения, в результате которых они утратили сему указательности, приобретя сначала артиклеподоб-ное, а затем - полностью артиклевое значение. В развитии указательных местоимений и в образовании определенных препозитивных артиклей индоевропейские языки проявляют почти полный параллелизм. Факты истории многих языков, имеющих в текущий исторический период артикль/артикли в явной грамматике, подтверждают универсальный характер ряда предположений в отношении развития и функционирования данных грамматических явлений.

Способы выражения грамматических значений многообразны, но, согласно принципу экономии языковых средств, количество показателей грамматических значений не только не бесконечно, но и конкретно определенно в каждом языке.

В результате нашего исследования мы можем заключить, что КОН существительного - общая языковая категория, выражаемая тем или иным способом во всех языках. Эта универсальность является одной из важнейших черт КОН. Вместе с тем, характер и способы функционирования рассматриваемой категории могут существенно варьироваться в языках разных систем, выражаясь при помощи артиклей и целого комплексом средств разных языковых уровней.

Универсальна и диахрония КОН, представленная в схеме.

Схема развития категории определенности/неопределенности

В перспективе возможно привлечение большего объема материала различных языков для создания типологической картины категории определенности/неопределенности и единой классификации языков по критерию способа выражения этой категории.

В заключении обобщаются основные результаты проведенного исследования категории определенности/неопределенности в разносистемных языках.

Основное содержание диссертации отражено следующих публикациях:

в журналах, рекомендованных ВАК РФ 1. Бондарева Т.Э. Артикль как основное средство выражения категории определенности/неопределенности в артиклевых языках [Текст] / Т.Э. Бонда-

рева // Вестник Пятигорского государственного лингвистического университета. №4, Пятигорск: МГЛУ, 2009. 0,5 п.л.

2. Бондарева Т.Э. Неопределенные местоимения как средство выражения категории неопределенности в русском языке [Текст] / Т.Э. Бондарева // Научная мысль Кавказа. Научный и общсствспио-теоретическпн журнал. -Ростов-на-Дону, 2010. 0,5 п.л.

другие публикации

3. Bondareva T. Les moyens d'expression de l'article définie français dans la langue russe [Text] / T. Bondareva // Collected Articles of the 11"'1 International Linguistic Conference (Taganrog, Russia). Cambridge Scholars Publishing, 2008. 0,3 п.л.

4. Бондарева Т.Э. Категория определенности/неопредслснности с точки зрения противопоставления языка и речи [Текст] / Т.Э. Бондарева // Вопросы языка и литературы в современных исследованиях Материалы Международной паучно-практичеекой конференции «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. X Юбилейные Кирилло-Мефодиевекие чтения». Москва: Рсмдер, 2009. 0,3 п.л.

5. Бондарева Т.Э. История исследования категории определенности/ неопределенности и статус этой категории в современной лингвистике [Текст] / Т.Э. Бондарева // Филологическая наука в XXI веке: взгляд молодых. Материалы VI Всероссийской научно-практической конференции молодых ученых (чтения имени профессора С.А. Леонова). Москва-Ярославль: Ремдер, 2007. 0,4 п.л.

6. Бондарева Т.Э. К проблеме грамматического статуса существительного без артикля во французском языке [Текст] / Т.Э. Бондарева // Сборник трудов XLVI1I научной студенческой конференции ТГПИ (гуманитарные науки). Таганрог: ТГПИ, 2005. 0,2 п.л.

7. Бондарева Т.Э. Артикль как средство выражения категории определенности/ неопределенности в индоевропейских языках [Текст] / Т.Э. Бондарева // IX научно-практическая конференция преподавателей, студентов, аспирантов и молодых ученых. Сборник докладов. Ч. III. Таганрог: ТГПИ, 2008. 0,3 п.л.

8. Бондарева Т.Э. К вопросу о статусе определенности/неопределенности в русском языке [Текст] / Т.Э. Бондарева // Актуальные задачи лингвистики, лингводидактики и межкультурной коммуникации (Труды и материалы 3-й Международной научно-практической конференции). Ульяновск: УлГТУ, 2008. 0,3 п.л.

9. Бондарева Т.Э. К проблеме актуализации именн в речи (системный анализ французского артикля) [Текст] / Т.Э. Бондарева // Вестник Таганрогского государственного педагогического института (гуманитарные науки) Ч. 2. Таганрог: ТГПИ, 2007. 0,5 п.л.

10. Бондарева Т.Э. Средства передачи французского определенного артикля в русском языке [Текст] / Т.Э. Бондарева // Вопросы теории и методики преподавания иностранных языков. Ч. I. Таганрог, ТГПИ, 2007. 0,3 п.л.

11. Бондарева Т.Э. Выражение категории определенности/ неопределенности при помощи местоимений в современном русском и древнерусском языках [Текст] 1 Т.Э. Бондарева // Вопросы теории и методики преподавания иностранных языков. Ч. I. Таганрог: ТГПИ, 2009. 0,5 п.л.

12. Бондарева Т.Э. Категория определенности/неопределенности как диахроническая универсалия [Текст] / Т.Э. Бондарева // Перспективы развития языкового образования в неязыковом вузе. Материалы международной научно-практической конференции Таганрог 2010. Таганрог: ТТИ ЮФУ, 2010. 0,5 п.л.

13. Бондарева Т.Э. К вопросу о выражении детерминации в русском языке [Текст] / Т.Э. Бондарева // Сборник научных трудов. Всероссийской научной конференции "Наука о языке и Человек в науке" (памяти выдающихся романистов В.Г. Гака и Л.М. Скрелиной). Т. 1.Таганрог: ТГПИ, 2010. 0,4 п.л.

Подписано в печать 21.02.2011. Формат 60*84'/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Фиэ. печ. л. 1,0. Тираж 100 экз. Заказ К? 31.

ИПО ПИ ЮФУ 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Большая Садовая, 33.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бондарева, Татьяна Эдвартовна

Введение.

Глава I. Теоретические предпосылки исследования категории определенности/неопределенности.

1.1. Категория определенности/неопределенности в свете языковой картины мира.

1.2. Категория определенности/неопределенности как языковая категория

1.2.1. Грамматическое проявление категории определенности/ неопределенности.

1.3. Категория определенности/неопределенности и артикль как одни из основных средств выражения категории определенности/неопределенности.

1.3.1. Категория определенности/неопределенности и артикль.

1.3.2. Определенные и неопределенные артикли как выразители категории определенности/неопределенности.

1.4. Референция и категория определенности/неопределенности.

1.4.1. Понятие референции.:.

1.4.2. Референция и категория определенности/неопределенности в русском языке.

1.5. Является ли категория определенности/неопределенности универсалией.

1.6. Дейксис и категория определенности/неопределенности.

1.6.1. Понятие "дейксис".

1.6.2. Функционально-семантическое поле дейксиса.

1.7. Категория определенности/неопределенности в языке и речи.

1.7.1. Дихотомия "язык/речь ".

1.7.2. Основные способы выражения категории определенности /неопределенности.

ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ.

Глава II. Категория определенности/неопределенности в современном русском и древнерусском языках.

2.1. Статус категории определенности/неопределенности в русском языке

2.1.1. Подходы к исследованию категории определенности/ неопределенности в русском языке.

2.2. Категория определенности/неопределенности в древнерусском языке

2.2.1. Качественные прилагательные в древнерусском языке.

2.2.2. Глагольная категория определенности/неопределенности.

2.2.3. Система местоимений древнерусского языка.

2.2.4. Неопределенно-личные предложения древнерусского языка

2.2.5. Связь категории числа и выражения значения определенности/неопределенности.

2.2.6. Синтаксический способ выражения определенности /неопределенности - определенное подлежащее в древнерусском предложении.

2.3. Категория определенности/неопределенности в современном русском языке.

2.3.1. Лексические способы выражения категории определенности /неопределенности.

2.3.2. Синтаксические способы выражения категории определенности/неопределенности в русском языке.

2.3.3. Фонетические средства выражения категории определенности/неопределенности.

2.3.4. Грамматические средства выражения категории определенности/неопределенности.

ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ.

Глава III. Выражение категории определенности/ неопределенности в разносистемных языках.

3.1. Индоевропейские языки.

3.1.1. Германские языки.

3.1.2. Романские языки.

3.1.3. Иранские языки.

3.1.4. Армянский язык.

3.1.5. Греческий язык.

3.1.6. Славянские языки.

3.1.7. Кельтские языки.

3.2. Алтайские языки.

3.2.1. Тюркские языки.

3.2.2. Японо-корейские языки.

3.3. Семитохамитские языки.

3.4. Языки Древней Передней Азии.

3.5. Изолированные языки.

3.6. Язык волоф.

3.7. Палеоазиатские языки.

3.8. Кавказские языки.

3.8.1. Абхазо-адыгские языки.

3.8.2. Нахско-дагестанские.

3.9. Поленизийские языки.

3.10. Дравидийские языки.

3.11. Самодийские языки.

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Бондарева, Татьяна Эдвартовна

Категория определенности/неопределенности (КОН) является понятийной категорией, которая существует в любом языке, служит для придания существительному оттенка определенности/неопределенности с помощью различных языковых (артикль, местоимения, порядок слов, числительные и др.) и неязыковых (мимика, жесты) средств.

В философском плане семантика определенности/неопределенности связана с категориями количества и качества, необходимости и случайности, возможности и действительности; в логическом аспекте соотношение определенности/неопределенности обусловливает процесс познания; в собственно лингвистическом плане данная категория охватывает разные структурные уровни языка, а в артиклевых языках выступает в качестве типологического признака.

Интерес к функциональной семантике способствовал распространению широкого толкования категории определенности/неопределенности объекта. В сферу этой категории стали включаться не только формальные показатели - артикли, но и языковые единицы, характеризуемые И.И. Ревзиным как коммуникативные: местоимения, прилагательные, описательные конструкции, особого типа придаточные предложения, просодические средства и т.д. (Ревзин 1973: 121-137).

Изучение категории определенности/неопределенности как в морфологическом, так и функционально-семантическом аспекте предполагает рассмотрение широкого круга теоретических проблем, связанных с референцией, семантикой артиклей в артиклевых языках, типами соответствия одноименных артиклей в разных артиклевых языках, а также типами соответствия между проявлениями имплицитной категории определенности/неопределенности в безартиклевых языках и ее грамматическими показателями в артиклевых. Функциональносемантическое поле категории определенности/неопределенности является полицентричным (или центрированным).

Категорию определенности/неопределенности чаще рассматривают на материале артиклевых языков, где она имеет постоянный, обязательный в употреблении показатель — артикль. Изучению и описанию КОН в артиклевых языках посвящено большое количество исследований (Н.Д. Арутюнова, Ш. Балли, A.B. Бондарко, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, Г. Гийом, С.Д. Кацнельсон, В.Б. Кашкин, К.Г. Крушельницкая, С.А. Крылов, О.И. Москальская, Т.М. Николаева, Е.В. Падучева, И.И. Ревзин, Б.А. Серебренников и многие другие).

Описание категории определенности/неопределенности как поля дает возможность, с одной стороны, определить место отдельных средств выражения определенности/неопределенности в системе языка, а с другой стороны, раскрыть взаимодействие разнородных формальных средств и существующих между ними иерархических отношений. Однако подобное описание невозможно без обращения к тексту (контексту), так как слово в словаре не обладает ни значением определенности, ни значением неопределенности.

Объектом диссертационного исследования является категория определенности/неопределенности.

Материалом для исследования послужили 3500 примеров из текстов художественной литературы ХХ-ХХ1 вв. и периодических (публицистических) изданий на русском языке, примеры из памятников древнерусского языка и примеры из языков разных систем.

Цель диссертационной работы - выявление и анализ средств выражения категории определенности/неопределенности в языках разных систем и в русском языке как безартиклевом языке-эталоне в диахроническом аспекте и определение типологических тенденций формирования грамматических средств выражения категории определенности/неопределенности. Указанная цель предполагает решение следующих задач:

• проанализировать развитие категории определенности/ неопределенности в русском языке как безартиклевом языке-эталоне в диахроническом аспекте;

•установить типологические тенденции формирования грамматических средств выражения категории определенности/неопределенности в языках разных систем.

Методологическая база исследования основывается на общефилософских принципах, в соответствии с которыми язык представляет собой материальную, объективную, динамическую, функционирующую и развивающуюся систему.

Общенаучные методологические принципы исследования опираются на системность, антропоцентризм и детерминизм (А.Б. Бондарко, В. Виноградов, Г. Гак, Г. Гийом, С.А. Крылов, и др.).

Частнонаучную базу диссертации составили труды отечественных и зарубежных ученых, таких как: Н.Д. Арутюнова, О.С. Ахманова, A.B. Бондарко, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, Е.М. Галкина-Федорук, Г. Гийом, В. Б. Кашкин, С.Д. Кацнельсон, Э. Керо Хервилья К.Г. Крушельницкая, С.А. Крылов, О.И. Москальская, Т.М. Николаева, Е.В. Падучева, Б.Рассел, И.И. Ревзин, М.В. Рогова, Б.А. Серебренников, Л.П. Якубинский и др., а также диссертационные исследования И.Г. Багироковой, И.М. Кацитадзе, М.В. Маштаковой, Т.В. Поповой, Л.Н. Фоменко.

Основные положения, выносимые на защиту:

2. Состояние категории определенности/неопределенности в русском языке является продолжением развития данной категории в древнерусском и общеиндоевропейском языках. Категория определенности/ неопределенности в общеиндоевропейском языке представляла собой оппозицию, пронизывающую все уровни языка, подобно противопоставлению активного/инактивного при активном строе.

3. Категория определенности/неопределенности — универсальная языковая категория, характер и способы её функционирования могут существенно варьироваться в языках разных систем, выражаясь при помощи артиклей и целого комплекса средств разных языковых уровней, отражающих различные этапы в развитии данной категории: от синкретического выражения категории класса, числа и определенности/неопределенности (одним показателем со структурой СУ / УС) в наиболее древней, изначальной форме выражения данной категории (например, язык волоф) через использование различных средств (интонация/ударение, неопределенные и указательные местоимения) к образованию в языках специальных показателей артиклоида/артикля.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые рассматривается категория определенности/неопределенности на материале языков различных систем и устанавливаются универсальные средства выражения этой категории: указательные и неопределенные местоимения, а также имя числительное один. С учетом данных архаичных бесписьменных языков (в частности, енисейских) разработана и обоснована схема формирования категории определенности/неопределенности: от первичной дейктической частицы со структурой СУ/УС через словоизменительный/словообразующий формант к формированию указательных/неопределенных местоимений и числительных и к аналитическим конструкциям в артиклевых языках.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения ее материалов в ходе подготовки и проведения занятий по курсам теоретической грамматики, сравнительной типологии и общего языкознания, при разработке спецкурсов, а также при написании курсовых, дипломных и диссертационных работ. Результаты могут быть использованы при освещении аналогичной проблематики в рамках универсальных, сопоставительных и типологических исследований при разработке различных проблем, связанных с возникновением и способами выражения других категорий в языках разных систем.

Апробация работы. Основные теоретические положения и практические результаты, изложенные в работе, были представлены в виде докладов на следующих конференциях: Международная конференция «Вопросы теории языка и методики преподавания иностранных языков», Таганрог, ТГПИ (2007г., 2009г.), Международная научно-практическая конференция «Актуальные задачи лингвистики, лингводидактики и межкультурной коммуникации», Ульяновск, УлГТУ, 2008, IX научно-практическая конференция преподавателей, студентов, аспирантов и молодых ученых, Таганрог, ТИУиЭ, 2008, Кирилло-Мефодиевские чтения «Вопросы языка и литературы в современных исследованиях», Москва, 2009. Основные теоретические положения и практические результаты исследования отражены в 13 публикациях общим объемом - 5 п.л., в том числе в изданиях, рекомендованных ВАК, - 2 Вестник ПГЛУ и Научная Мысль Кавказа, в зарубежных изданиях - 1 (Collected Articles of the lind International Linguistic Conference (Taganrog, Russia), Cambridge Scholars Publishing, 2008).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Диахрония категории определённости/неопределённости"

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

1. В большинстве рассмотренных безартиклевых языков КОН выражается указательными (56,5%) и неопределенными (40,9%) местоимениями, а также при помощи числительного один (12%). Определенный артикль сформировался первым, затем формируется неопределенный артикль. В армянском языке сложилась уникальная ситуация, при которой существует противопоставление определенного артикля нулю, и при этом наметилось формирование неопределенного артикля.

2. Начало артикля - старое указательное местоимение-дейктик, которое утратило собственно местоименное значение и постоянно употребляется при существительном. С течением времени полностью утрачивается значение указания и дейктик превращается в обыкновенный выразитель определённости предмета, индивидуализации его среди подобных.

3. Изолированные языки типа кетского языка и языка волоф демонстрируют древнейшее состояние КОН, выражая ее посредством сочетания гласного, выражающего степень удаленности от агенса до референта, с согласным, представляющим класс, а иногда и число существительного.

4. Все языки можно расположить на четырех ступенях в диахронической последовательности по степени сформированное™ показателей КОН в них. Первая ступень - это дейктические частицы. Вторая ступень - выражение КОН при помощи лексических и синтаксических средств. Третья ступень -артиклоиды (языки в которых идет формирование, по крайней мере, одного артикля). Четвертая ступень - артиклевые языки, в них рассматриваемая категория выражается при помощи артикля.

Заключение

В результате нашего исследования мы пришли к выводу, что КОН существительного - общеязыковая категория. Эта универсальность является одной из важнейших черт КОН. Вместе с тем характер и способы функционирования рассматриваемой категории могут существенно варьироваться в языках разных систем, выражаясь при помощи артиклей и целым комплексом средств разных языковых уровней.

Категорию определенности/неопределенности мы рассмотрели с точки зрения общеязыковых положений. КОН проявляется только в речи или на уровне текста, то есть она актуализирует имя существительное, придавая значение определенности или неопределенности. Определенность имени предполагает ссылку на опыт слушающего и его способность идентифицировать называемый предмет в данном контексте (ситуации). Неопределенность сигнализирует о введении в дискурс нового, неидентифицированного объекта. КОН стоит в одном ряду с некоторыми другими категориями, которые относятся скорее к способу передачи содержания, чем к самому содержанию. Все они связаны с тем, как говорящий оценивает способность слушающего понять то, что говорится, на основании определенного контекста. Неактуализированное имя, то есть слово в словаре, не имеет ни значения определенности, ни значения неопределенности.

Разные языки способны адекватно передавать одну и ту же мысль, используя своеобразные средства языка. Чаще всего КОН рассматривают в артиклевых языках, так как в данной группе языков есть специальный маркер для выражения значения определенности/неопределенности — артикль. Артикль лишь придает значение определенности/неопределенности, не привнося дополнительных оттенков значения, как это делают другие детерминативы (например, указательные, притяжательные местоимения). Артикль - это разновидность дейктического служебного слова. Дейксис понятие функциональное, в основе которого лежит функциональный признак - указание. Дейксис предполагает выражение функции языковой единицы при помощи лексических и грамматических средств, служащих для актуализации компонентов ситуации речи и компонентов денотативного содержания высказывания.

В артиклевых языках наиболее распространена троичная система -определенный артикль - неопределенный артикль - нулевой артикль. Вследствие этого при разработке частных теорий определенности на том или ином языковом материале основное внимание уделяется именно артиклю, а также установлению характера связи, существующей между категорией определенности/неопределенности и системой артиклей данного языка, и той роли, которую играет эта категория в функционировании конкретной языковой системы в целом. Французские лингвисты стремились объяснить общее функционирование артикля в рамках противопоставления языка и речи, так как язык — система знаков, а речь — это реализация этой системы. Артикль, как любой другой детерминатив, является актуализатором имени существительного, благодаря которому виртуальное понятие становится актуализированным в речи.

Вследствие того, что не все языки располагают такими специализированными средствами выражения определенности/ неопределенности, какими являются артикли, функцию выразителей этой категории принимают на себя единицы, для которых она является вторичной. Данная группа языков называется безартиклевыми, а КОН является в них 'скрытой' категорией.

Мы проанализировали реализацию категории определенности/неопределенности в русском языке (2700 примеров), так как он является классическим безартиклевым языком. В учебниках и учебных пособиях по русскому языку данная категория даже не рассматривается, так как долгое время считалось, что КОН существует только в артиклевых языках, тогда как при анализе рассматриваемой категории в современном русском языке нами были выделены основные средства выражения данной категории. Это единицы разных уровней языка.

Категория определенности/неопределенности в русском языке выражается при помощи словосочетаний с указательными, неопределенными и притяжательными местоимениями (65% рассмотренных примеров), частицами (20%), числительными (12%); оппозицией винительного и родительного падежей (8%), артиклевых функций полных и кратких прилагательных; порядком слов (6%), актуальным членением предложения (14%), контекстом (38%), неопределенно-личными (23%) и безличными предложениями (21%); интонацией и ударением.

Наше исследование выявило, что показатели определенности/ неопределенности обладают неодинаковой силой выражения содержания КОН. Порядок слов и логическое ударение являются более слабыми средствами выражения категории определенности/неопределенности предмета, нежели лексико-синтаксические и лексические средства.

В русском языке нет грамматически оформленной КОН, но следует отметить тенденцию к формированию артиклоидов из указательных местоимений "этот, это, эта " и числительного "один ". Мы предполагаем, что здесь присутствует явление спирали, т.е. в древнем состоянии, судя по северным говорам, древнерусский язык имел тенденцию идти по пути развития большинства языков, т.е. формировался артикль -от, -то. Потом произошел откат назад, прежнее состояние сохранилось только в северных говорах (вологодский, нижненовгородский, архангельский), а в нормативном русском языке мы отметили только развитие артиклоидов, которые, возможно, находятся на пути развития артикля, но на другом уровне.

Чтобы получить представление о диахроническом развитии КОН в языке в целом, мы проанализировали выражение КОН в языках разных систем. В каждом языке были обнаружены следы его далекого прошлого состояния. Исходя из этого, мы смогли определить разные ступени развития категории определенности/неопределенности на материале языков различных типов. Так, енисейские языки, по общему признанию, являются наиболее архаичными по своему строю из исследованных языков, большинство из которых находятся на более древней ступени развития, чем индоевропейские языки, хотя и в последних можно говорить о разных этапах в развитии языковой системы (исландский по сравнению с континентальными языками. В артиклевых языках (это, прежде всего, индоевропейские) категория определенности/неопределенности находится на более продвинутом этапе своего развития, о чём свидетельствуют классические реконструкции А. Мейе, О. Семереньи, А.Н. Савченко, Ф. Адрадоса, В. Георгиева и др. и истории развития отдельных индоевропейских языков. Так, например, в латинском и готском языках артикля еще не было, он появляется уже в отдельных романских и германских языках. В большинстве рассмотренных языков категория определенности/неопределенности выражается при помощи разных разрядов местоимений. В языках, продвинутых в своем развитии, из указательных местоимений, восходящих к дейктическим частицам, образовались артиклоиды, а затем они, полностью потеряв свое первоначальное значение, перешли в разряд артиклей. Неопределенный артикль сформировался из числительного один и неопределенных местоимений, восходящих к вопросительным местоимениям. Некоторые языки перешли, возможно, на следующий виток развития, и в них произошла деграмматикализация артикля (индонезийский, русский). Оппозиция категории определенности/ неопределенности может быть различной в разных языках: привативной (артикль/0), и эквиполентной (в большинстве индоевропейских языков).

Сопоставив формы выражения категории определенности/ неопределенности в языке волоф с формами показателей этой категории в рассмотренных языках, мы обнаружили, что язык волоф типологичен для всех языков мира.

Мы пришли к выводу, что все языки проходят единый в принципе путь развития (см. схема №1).

Схема №1. Развитие категории определенности/неопределенности в языке

Интонация (тоны) Ударение Порядок слов

Вопросительные местоимения

Указательные местоимения

Послеслог Частицы

Наша работа открывает перспективу дальнейшего исследования диахронии каетгории определенности/неопределенности как в отдельных языках, так и в языке в целом. В перспективе возможно привлечение материала все большего количества языков для создания типологической картины категории определенности/неопределенности и единой классификации языков по способу выражения этой категории. Объем диссертационной работы не позволи нам прибегнуть к приему перевода с артиклевых (индоевропейских) языков на безартиклевый (русский), чтобы уточнить соотношение средств выражения категории определенности/неопределенности в этих языках и установить степень их эквивалентности. Мы видим в этом еще одну большую роботу.

Список научной литературыБондарева, Татьяна Эдвартовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Аванесов, Р.И. Историчекая грамматика русского языка (Морфология, глагол) Текст. / Р.И. Аванесов - М.: Наука, 1982. - 436 с.

2. Авдеев, Е.В. Вопросительные слова, их свойства и аналоги Текст. / Б.А. Абрамов // Проблемы и методы современной лингвистики. Сборник научных трудов М., 2005 - Вып. 1. - С. 127-138.

3. Абрамов, Б.А. Теоретическая грамматика немецкого языка Текст. / Б.А. Абрамов М.: Владос, 2001. - 286 с.

4. Адмони, В.Г. Теоретическая грамматика немецкого языка: Строй современного немецкого языка Текст. / В.Г. Адмони М.: Наука, 1986. — 278 с.

5. Акимова, О.Б. Об одном способе выражения значения неопределенности в русском языке Текст. / О.Б. Акимова // Грамматическое значение предложения и семантика высказывания. — М., 1987. С. 33-39.

6. Александровская, Е.Б. Указательные прилагательные во французском языке и их русские эквиваленты Текст. / Е.Б. Александровская — М.: Высшая школа, 1984. С. 69.

7. Алпатов, В.М. Теоретическая грамматика японского языка Текст. / В.М. Алпатов, П.М. Аркадьев, В.И. Подлесская. — М.: Издательсто Наталис, 2008. 509 с.

8. Андронов, М.С. Сравнительная грамматика дравидийских языков. Текст. / М.С. Андронов М.: 1994. - 209 с.

9. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика Текст. / Ю.Д.Апресян М.: Избранные труды, 1995. - 254 с.

10. Аракин, В.Д. Грамматика индонезийского языка Текст. / В.Д. Аракин, М.: Просвящение, 1972. -256 с.

11. Аракин, В.Д. Индонезийский язык Текст. / В.Д. Аракин, М.: Просвящение, 1965. 187 с.

12. Аракин, В.Д. История английского языка Текст. / В.Д. Аракин М.: Просвещение, 1985. — 387 с.

13. Аракин, В.Д. Таитянский язык Текст. / В.Д. Аракин — М.: Просвящение, 1981.-С. 80.

14. Арутюнова Н.Д. Русское предложение. Бытийный тип: структура и значение Текст. / Н.Д. Арутюнова, E.H. Ширяев М.: Наука, 1982. - 318 с.

15. Арутюнова, Н. Д. Лингвистические проблемы референции Текст. / Н.Д. Арутюнова. // Новое в зарубежной лингвистике М.: Наука, 1982 — вып. XIII. - Логика илингвистика. (Проблемы референции) — С. 5-40.

16. Арутюнова, Н.Д. К проблеме функциональных типов лексического значения Текст. / Н.Д. Арутюнова // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1980. — С. 21-38.

17. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл (Логико-семантические проблемы) Текст. / Н.Д. Арутюнова M.: URSS, 2007. - 384 с.

18. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов Текст. / О.С. Ахманова М.: Советская инциклопедия, 2007. — 435 с.

19. Ахманова, О.С. Современные синтаксические теории Текст. / О.С. Ахманова, Г.Б. Микаэмян М.: УРСС, 2003. - 165 с.

20. Ашнин, Ф.Д. Указательные местоимения и их производные вазербайджанском, турецком и туркменском языках: Дис. канд.филол. наук: 10.02.19. Текст. / Ашнин Федор Дмитриевич. — М.: 1956. -328 с.

21. Бабаева, К.В. Происхождение индоевропейских показателей лица (исторический анализ и данные внешнего сравнения) Текст. / К.В. Бабаева М.: Калуга Эйдос, 2008. - 298 с.

22. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка Текст. / Ш. Балли-М.: Изд. иностр. лит., 1955.-416 с.

23. Белошапкова, T.B. Когнитивно-дискурсивное описание категории аспектуальности в современном русском языке Текст. / Т.В. Белошапкова M.: URSS, 2007. - 336 с.

24. Вельский, A.B. Интонация как средство детерминирования и предицирования в русском литературном языке Текст. / A.B. Бельский // Исследования по синтаксису русского литературного языка М., 1956. — С. 188-199.

25. Бенвенист, Э. Общая лингвистика Текст. / Э. Бенвенист М.: Прогресс, 1974.-С. 285-290.

26. Березин, М.Ф. Общее языкознание Текст. / М.Ф. Березин, Б.Н. Головин — М.: Наука, 1979.-416 с.

27. Берков, В.П. Современные германские языки Текст. / В.П. Берков. — М: Астрель-АСТ, 2001. 336 с.

28. Берков, В.Ф Всемирная энциклопедия. Текст. / В.Ф. Берков — Философия: Учеб. пособие М.: Новое знание, 2004. - 335 с.

29. Бокарев, Е.А. Цезские (дидойские) языки Дагестана Текст. / Е.А. Бокарев. М.: из-во Академии наук СССР, 1959. — 291 с.

30. Болдина, JI.A. Соотношение категории определенности/ неопределенности и теории референтности в современном французском языке Текст. / J1.A. Болдина // Актуальные проблемы филологии и методики преподавания. — Ростов-на-Дону, 2001. — Ч. 1. — С. 7-13.

31. Бондаренко, О. Г. Функционально-семантическое поле дейксиса всовременном английском языке: автореф. дис. канд. филол. наук.1002.19.- Бондаренко Ольга Генадьевна. — Пятигорск, 1998. —24 с.

32. Бондарко, A.B. Грамматическая категория и контекст Текст. / A.B. Бондарко JL: Наука, 1971. - 115с.

33. Бондарко, A.B. Грамматические категории: соотношение системы и среды Текст. / A.B. Бондарко // ТД Всесоюзной научной конференции Типология грамматических категорий — Л., 1991. С. 13-16.

34. Бондарко, A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии Текст. / A.B. Бондарко -М.: УРСС, 2003. 208 с.

35. Бондарко, A.B. Теоретические проблемы русской грамматики Текст. / A.B. Бондарко — Санкт-Петербург: Языки славянской культуры, 2004. -207 с.

36. Бондарко, A.B. Теория значения в системе функциональной грамматики (на материале русского языка) Текст. / A.B. Бондарко М.: Языки славянской культуры, 2002. — 736 с.

37. Бондарко, A.B. Теория морфологических категорий Текст. / A.B. Бондарко Д.: Наука, 1976. — 255 с.

38. Бондарко, A.B. Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность Текст. / A.B. Бондарко, В. Гладров. -СПб.: РАН Институт лингвис. Исследований 1992. — 304 с.

39. Бородин, В.В. К вопросу о видовых отношениях старославянского глагола Текст. / В.В. Бородин Уч. зап. Ин-та славяноведения АН СССР. Т. IX.-1954.-354 с.

40. Букацевич, Н.И. Историческая грамматика русского языка Текст. / Букацевич Н.И., С.А. Савицкая, Л.Я. Усачева Киев, 1974. - 378 с.

41. Булыгина, Т.В. Синтаксические нули и их референциальные свойства. Типология и грамматика Текст. / Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев — М., Наука, 1990. -С.109-117.

42. Буслаев, Ф.И. Историческая грамматика русского языка Текст. / Ф.И. Буслаев М.: Учпедгиз, 1959. - 623 с.

43. Вежбицкая, А. Язык, культура, познание. Текст. / А. Вежбицкая М., 1996.-242 с.

44. Виноградов, В.В. Текст. / В.В. Винградов // Лингвистический энциклопедический словарь — М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 45-46.

45. Виноградов, В.В. Русский язык Текст. /В.В. Виноградов М.: Учпедгиз, 1974.-614 с.

46. Винокур, Т.Г. Древнерусский язык Текст. / Т.Г. Винокур М.: Высшая школа, 1961.- 116 с.

47. Вороновская, И.В. Функционально-семантическая категория неопределенности в русском и украинском языках. Вопросы парадигматики. Русский язык: взаимодействие с украинским Текст. / И.В. Вороновская Киев: УМКВО, 1989. - С. 55-63.

48. Габучан, Г.М. Теория артикля и проблема арабского синтаксиса Текст. / Г.М. Габучан М.: Наука, 1972. - 224 с.

49. Гак, В.Г. К типологии функциональных подходов к изучению языка // Проблемы функциональной грамматики / Отв. Ред. В.Н. Ярцева Текст. / В.Г. Гак М.: Наука, 1985. - С. 5-8.

50. Гак, В.Г. Русский язык в сопоставлении с французским Текст. / В.Г. Гак — М.: Русский язык, 1975. 196 с.

51. Гак, В.Г. Теоретическая грамматика французского языка Текст. / В.Г. Гак М.: Добросвет, 2000. - 832 с.

52. Галкина-Федорук, Е.М. Безличные предложения в современном русском языке Текст. / Е.М. Галкина-Федорук — М.: Московский университет, 1958.-332 с.

53. Гальперин, И.Р. Текст как объект лингвистического исследования Текст. /И.Р. Гальперин M.: URSS, 2006. - 148 с.

54. Гамкрелидзе, Т.В. Индоевропейский язык и индоевропейцы, (реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры) Текст. / Т.В. Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванов Тбилиси: Из-во Тблисского универстета, 1984. - 321 с.

55. Гийом, Г. Принципы теоретической лингвистики Текст. / Г. Гийом — М.: ИГ Прогресс, Культура, 1992. 215 с.

56. Гируцкий, A.A. Общее языкознание Текст. / A.A. Гируцкий — Минск: ТетраСистемс, 2001. 178с.

57. Гладров, В. Семантика и выражение определенности/ неопределенности // Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность.

58. Коммуникативная перспектива высказывания.

59. Определенность/неопределенность Текст. / В. Гладров — СПб, 1992. — С. 232-265.

60. Гловинская, М.Я. Семантические типы видовых противопоставлений русского глагола Текст. / М.Я. Гловинская — М.: Наука, 1982. — 155 с.

61. Голанов, И.Г. Морфология современного русского языка Текст. / И.Г. Голанов М.: Высшая школа, 1967. — 287 с.

62. Горшкова, К.В. Историческая грамматика русского языка Текст. / К.В. Горшкова, Г.А. Хабургаев М.: Высшая школа, 1981. - 359 с.

63. Гринберг, Дж. Антропологическая лингвистика (вводный курс) Текст. / Дж. Гринберг М.: УРСС, 2004. - 223 с.

64. Гринкова, Н.П. Постпозитивный член в молотовском говоре Кировской области Текст. / Н.П. Гринкова // Сб. «Памяти акад. JI.B. Щербы». Л.: Из-во ЛГУ, 1951.-С. 126-135.

65. Грюнберг, А.Л. Язык североазербайджанских Татов Текст. / А.Л. Грюнберг Ленинград: Из-во Академии наук СССР, 1963. - С. 34-35.

66. Гукасян, В. Об одном случае замены эргативного падежа при переходном глаголе именительным в ниджском диалекте удинского языка Текст. / В. Гукасян // Вопросы синтаксического строя иберийско-кавказских языков -Нальчик, 1987.-С. 56-62.

67. Гулыга, Е.В. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке Текст. / Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс — М.: Просвещение, 1969. — 184 с.

68. Гухман, М.М. Грамматическая категория и структура парадигм // Исследования по общей теории грамматики Текст. / М.М. Гухман М. : Наука, 1986.-С. 117-174.

69. Дегтярев, В.И. Вопросы общей грамматики Текст. / В.И. Дегтярев — Ростов-на-Дону: Из-во Ростовского института иностранных языков, 2002. -115с.

70. Дешериев, Ю.Д. Грамматика хиналугского языка Текст. / Ю.Д. Дешериев. — М.: Издательство академии наук СССР, 1959. 376 с.

71. Джаукян, Г.Б. Основы теории современного армянского языка. Текст. / Г.Б. Джаукян — Ереван: Издательство Академии Наук Армянской ССР, 1974.-588 с.

72. Дибров, А. А. Очерки древнерусского языка Текст. / А. А. Дибров, В. С. Овчинникова Изд. 2-е, испр. - Ростов н/Д.: Из-во ун-та, 1965. - 132 с.

73. Дубинин, С.И. Готский язык Текст. / С.И. Дубинин, М.В. Бондаренко, А.Е. Тетеревенко Самара: Издательство Самарский университет, 2006. - 148 с.

74. Дульзон, А.П. Кетский язык Текст. / А.П. Дульзон — Томск: Издательство Томского университета, 1968. 635 с.

75. Дьяконов, И. М. Языки Азии и Африки Текст. / И.М. Дьяконов т. 3 -М.: Наука, 1979. - С. 37-49.

76. Дьяконов, И.М. Семито-хамитские языки Текст. / И.М. Дьяконов — М.: Наука, 1979.-С. 86-96.

77. Ельмслев, Л. Пролегомены к теории языка Текст. / Л. Ельмслев М.: КомКнига, 2006. - 248 с.

78. Ельмслев, Л. Можно ли считать, что значения слов образуют структуру? Синтаксические структуры Текст. / Л. Ельмслев, Н. Хомский — М.: БГК Им. И. А. Бодуэна Де Куртенэ, 2000. 138 с.

79. Живова, Г.Т. Енисейско-индоевропейские типологические параллели в области вопросительных и неопределенных местоимений Текст. / Г.Т. Живова // Структура палеоазиатских и самодийских языков — Томск, 1984.-С. 26-34.

80. Жирков, JI. И. Лакский язык. Фонетика и морфология Текст. / Л.И. Жирков М.: Просвящение, 1955. — 237 с.

81. Жирмунский, В.М. История немецкого языка Текст. / В.М. Жирмунский М.: Из-во Литературы на иностранных языках, 1956. — 387 с.

82. Жирмунский, В.М. Общее и германское языкознание Текст. / В.М. Жирмунский Л.: Наука, 1976. — 694 с.

83. Журавлев, В.К. Диахроническая морфология Текст. / В.К. Журавлев -М.: УРСС, 2004.-207 с.

84. Звегинцев, В.А. Современные направления в типологическом изучении языков Текст. / В.А. Звегинцев // Новое в лингвистике — М., 1963 Вып. III.-С. 9-18.

85. Иванов, Вяч. Вс. Общеиндоевропейская, праславянская и анатолийская языковые системы (Сравнительно-типологические очерки) Текст. / Вяч. Вс. Иванов. -М.: Наука, 1965.-298 с.

86. Иванова, Е. В. Пословичные картины мира Текст. / Е.В. Иванова — СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. — 223 с.

87. Илия, JI. И. Артикль во французском языке Текст. / Л.И. Илия — М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1956. 112 с.

88. Иллич-Свитыч, В.М. Опыт сравнения ностратических языков Текст. / В.М. Иллич-Свитыч М.: Наука, 1971. - 370 с.

89. Иоанесян, Е.Р. Понятие ориентира в пространственном дейксисе. Коммуникативные аспекты исследования языка Текст. / Е.Р. Иоанесян -М.: 1986. С.158-166.

90. Исаев, М.И. Диагорский диалект осетинского языка Текст. / М.И. Исаев М.: Наука, 1966. - 202 с.

91. Камчатнов, A.M. История русского литературного языка (Х1-первая половина XIX веков) Текст. / A.M. Камчатнов М.: АС ADEMA, 2005. -681 с.

92. Канакин, И.А. Краткий очерк морфологии немецких диалектов Текст. / И.А. Канакин Новосибирск: Из-во Наука, Сибирское отделение, 1983. — 61 с.

93. Канева, И.Т. Шумерский язык Текст. / И.Т. Канева — Санкт-Петербург: 2006. 237 с.

94. Катагощина, М.А., Вольф, Е.М. Сравнительно-сопоставительная грамматика романских языков. Проблема структурной общности Текст. / М. А. Катагощина, Е. М. Вольф М.: Наука, 1972. - 368 с.

95. Кацитадзе, И.М. К вопросу об имплицитных и эксплицитных способах выражения категории определенности/неопределенности в русском языке Текст. / И.М. Кацитадзе // Гуманитарные и социальные науки. Ростов-на-Дону, 2007. - №5 - С. 59-62.

96. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Текст. / С.Д. Кацельсон. Л.: Наука, 1972. - 215с.

97. Кацнельсон, Д. Категория языка и мышления Текст. / Д. Кацнельсон — М.: Языки славянской культуры, 2001. 187 с.

98. Кашкин, В. Б. Основы теории коммуникации: краткий курс Текст. / В.

99. Б. Кашкин. -М.: ACT; Восток-Запад; Минск: Харвест, 2007. — 256 с.

100. Кашкин, В.Б. Функциональная типология (неопределенный артикль) Текст. / В.Б. Кашкин Воронеж: Из-во ВГТУ, 2001. - 255 с.

101. Керо, Хервилья Энрике Ф. Сопоставительное изучение категории определенности/неопределенности в русском и испанском языках Текст. / Энрике Ф. Керо Хервилья М.: УРСС, 2001. - 200 с.

102. Кибрик, A.A. Фокусирование внимания и местоименно-анафорическая номинация // В Я №3. Текст. / A.A. Кибрик - М. 1987. - С. 79-92.

103. Кибрик, A.A. Современная американская лингвистика: фундаментальные направления Текст. / A.A. Кибрик, И.М. Кобозева, И.А. Секерина М.: Едиториал УРСС, 2006. - 480 с.

104. Кибрик, А.Е. Константы и переменные языка Текст. / А.Е. Кибрик П.: Алетейя, 2005.-719 с.

105. Кибрик, А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания Текст. / А.Е. Кибрик М.: USSR, 2004. - 334 с.

106. Климов, Г. А. Кавказские языки, Текст. / Г.А. Климов М.: Языки народов СССР, 1965. - т. 4 - 401 с.

107. Климов, Г.А. Принципы контенсивной типологии Текст. / Г.А. Климов -М.: Наука, 1983.-321 с.

108. Климов, Г.А. Типологические исследования в СССР 20-40-е годы Текст. / Г.А. Климов М.: Наука, 1981.-276 с.

109. Климов, Г.А. Типология языков активного строя Текст. / Г.А. Климов -М.: Наука, 1977.-318 с.

110. Климов, Г.А. Язык Бурушаски Текст. / Г.А. Климов, Д.И. Эдельман — М.: Наука, 1970.-115 с.

111. Ко духов, В.И. Введение в языкознание Текст. / В.И. Кодухов М.: Наука, 1987.-227 с.

112. Колшанский, Г.В. Контекстная семантика Текст. / Г. В. Колшанский — M.: URSS, 2005.- 152 с.

113. Кононов, А.Н. Грамматика языка тюрских рунических памятников (VII-EK веков) Текст. / А.Н. Кононов Л.: Наука, 1980. - 245 с.

114. Кравченко, В.И. Универсальный справочник по грамматике латинского языка Текст. / В.И. Кравченко Ростов-на-Дону: Март, 2007. — 287 с.

115. Красавина, О.Н. Употребление указательной группы в русском повествовательном дискурсе Текст. / О.Н. Красавина // Вопросы языкознания. 2004 - №3. - С. 51-68.

116. Крашенникова, Е.А. Новое о немецкой грамматике Текст. / Е.А. Крашенникова М.: Учпедгиз, 1960. - 257 с.

117. Крушельницкая, К.Г. Очерки по сопоставительной грамматике немецкого и русского языков Текст. / К.Г. Крушельницкая — M.: URSS, 2006. 336 с.

118. Крылов, С. А. Детерминация имени в русском языке: теоретические проблемы Текст. / С.А. Крылов // Семиотика и информатика. — М, 1984 Вып 23. - С. 11-18.

119. Крылов, С.А. Морфосинтаксические механизмы выражения категории детерминации в современном русском языке Текст. / С.А. Крылов // Разработка и применение лингвистических процессоров — Новосибирск, 1983.-С. 148-170.

120. Крылова. Современный русский язык: Теоретический курс 4.IV Текст. / O.A. Крылов, Л.Ю. Максимов, E.H. Ширяев М.: Из-во РУДН, 1997. -256 с.

121. Кузнецов, П.С. Историческая грамматика русского языка. Морфология. Текст. / П.С. Кузнецов — М.: Московский университет, 1953. — 308 с.

122. Кумахов, М. А. Сравнительно-историческая грамматика адыгских языков Текст. / М.А. Кумахов М.: Наука, 1989. - С. 10-11.

123. Кумахов, М.А. Словоизменение адыгских языков Текст. / М.А. Кумахов М.: Наука, 1971. - 342 с.

124. Кухаренко, В.А. Интерпретация текста Текст. / В.А. Кухаренко М.: Просвещение, 1988.- 191 с.

125. Лайонз, Дж. Введение в теоретическую лингвистику Текст. / Дж. Лайонз. М.: Прогресс, 1977. - С. 291-297.

126. Левицкий, Ю.А. О семантике артикля Текст. / Ю.А. Левицкий, Н.В. Боронникова. Лингвистические исследования к 75-летию профессора

127. B.Г. Гака Дубна: Феникс+, 2001. - С. 36-41.

128. Леденев, Ю.Ю. Явления изофункциональности в синтаксисе русского языка Текст. / Ю.Ю. Леденев. Ставрополь: Из-во СГУ, 2001. - С. 28.

129. Лекомцева, М.И. Семантика личных и указательных местоимений в старославянском языке. Категория определенности-неопределенности в славянских и балканских языках Текст. / М.И. Лекомцева М.: Наука, 1979.-С. 204-230.

130. Леонтьев, A.A. Папуасские языки Текст. / A.A. Леонтьев М.: Наука, 1974.-116с.

131. Леонтьев, A.A. Предмет лингводидактики глазами филолога и методиста. Текст. / A.A. Леонтьев // Человек. Сознание. Коммуникация. Интернет Варшава: Институт русистики, Варшавский университет, 2004.-С. 13-18.

132. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.Н. Ярцевой -М.: Советская Энциклопедия, 1990. 685 с.

133. Лоя, Л.В. История лингвистических учений Текст. / Л.В. Лоя М.: из-во Высшая школа, 1968. 308 с.

134. Лукин, В.А. Концептуальный инвариант системы значений лексемы «один» Текст. / В.А. Лукин // Филологический сборник М., 1995. —1. C. 300-306.

135. Магомедова, M.А. Категория определенности-неопределенности в лакском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.02 Текст. / Магомедова Мадина Ахмедовна Махачкала, 2007. - 23 с.

136. Майтинская, К.Е. Местоимения в языках разных систем Текст. / К.Е. Майтинская М.: Наука, 1969. - 310 с.

137. Макаев, Э. Общая теория сравнительного языкознания Текст. / Э. Макаев М.: Наука, 1977. - 208 с.

138. Маковский, М.М. Феномен табу в традициях и в языке индоевропейцев (сущность формы - развитие) Текст. / М.М. Маковский — M.: URSS, 2006.-280 с.

139. Мартынов, В.В. Язык в пространстве и времени Текст. / В.В. Мартынов -М.: Наука, 1983.- 185 с.

140. Маслов Ю.С. Введение в язык Текст. / Ю.С. Маслов М.: Наука, 1987. — 227 с.

141. Маслов, Ю.С. Роль так называемой перфективации и имперфективации в процессе возникновения славянского глагольного вида Текст. / Ю.С. Маслов М.: Наука, 1958. - 287 с.

142. Маслова, В.А. Введение в когнитивную лингвистику Текст. / В.А. Маслова М.: Наука, 2004. - 294 с.

143. Махмудова, З.Ш. Местоимения в дагестанских языках в сопоставлении с английским: автореф. дис. . канд. филол. наук: 10.02.02 Текст. / Махмудова Земфира Ширваниевна М., 2007. - 24 с.

144. Мейе, А. Общеславянский язык Текст. / А. Мейе М.: Иностранная литература, 1951. —491 с.

145. Мельник, О.Г. Категория дейксиса в английском языке Текст. \ О.Г. Мельник Таганрог: из-во ТТИ ЮФУ, 2009. - 160 с.

146. Меновщиков, Г.А. Язык эскимосов Берингова пролива Текст. \ Г.А. Меновщиков Ленинград: Наука, 1980. - 330 с.

147. Милославский, И.Г. Морфологические категории современного русского языка Текст. / И.Г. Милославский М.: Просвещение, 1971. — 254 с.

148. Можайко, Н.С. Древнерусский язык Текст. / Н.С. Можайко, А.П. Игнатенко — Минск: Вышэйная школа, 1988. — 254 с.

149. Молошная, Т.Н. Категория определенности/неопределенности в грамматической системе болгарского языка Текст. / Т.Н. Молошная // Филологический сборник памяти С.Б. Бернштейна — М., 2002. С. 68.

150. Москальская, О.И. Грамматика немецкого языка. Теоретический курс. Текст. / О.И. Москальская — М.: издательство литературы на иностранных языках, 1956. 394 с.

151. Муркелинский, Г.Б. Грамматика лакского языка, Текст. / Г.Б. Муркелинский 4.1. - Махачкала, 1971. - 215 с.

152. Муркелинский, Г.Б. Лакский язык, в кн.: Языки народов СССР, Т. 4 Текст. / Г.Б. Муркелинский М.: Просвящение, 1967. - 378 с.

153. Никифорова, Л.А. Язык Волоф Текст. \ Л.А. Никифорова М.: Наука, 1981.-96 с.

154. Николаева, Т. М. Акцентно-просодические средства выражения категории определенности-неопределенности Текст. \ Т. М. Николаева //Категория определенности- неопределенности в славянских и балканских языках — М.: Наука, 1979. — С. 35-42.

155. Николаева, Т. М. Определенности-неопределенности категория Текст. \ Т. М. Николаева // ЛЭС М.: Наука, 1990. - С. 376.

156. Николаева, Т.М. Словосочетания с лексемой "один". Форма, значения и их контекстная маркированность Текст. / Т.М. Николаева // Синтаксис текста М.: Наука, 1979. — С. 134-161.

157. Николина, H.A. Филологический анализ текста Текст. / H.A. Николина М.: Академия, 2007. - 256 с.

158. Осипова, O.A. Синонимия парадигматики существительного у древних германцев (на материале готского языка) Текст. / O.A. Осипова //

159. Грамматическая и лексическая синонимия, антонимия и омонимия-Томск, 1988.-С. 14-22.

160. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью Текст. / Е.В. Падучева М.: Наука, 1985. - 228 с.

161. Панфилов, В.З. Взаимоотношение языка и мышления Текст. / В.З. Панфилов М.: Наука, 1971.-232 с.

162. Панфилов, В.З. Грамматика нивхского языка. 4.1 Текст. / В.З. Панфилов — М.: Наука, 1965. — 263 с.

163. Панфилов, В.З. Философские проблемы языкознания Текст. / В.З. Панфилов М.: Наука, 1977. - 287 с.

164. Панчвидзе, В.Н. Грамматический анализ удинского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / В.Н. Панчвидзе Тбилиси, 1949. - 28 с.

165. Пауль, Г. Принципы истории языка Текст. / Г. Пауль. М.: Издательство иностранной литературы, 1960. — 500 с.

166. Пиотровский, Р.Г. Как родился определенный артикль в романских языках Текст. / Р.Г. Пиотровский // Res Philologica М.; JL: Наука, 1990.-С. 45-60.

167. Поленова, Г.Т. Происхождение грамматических категорий глагола (на материале енисейских языков) Текст. / Г.Т. Поленова — Таганрог: Из-во ТГПИ, 2002.-201 с.

168. Поленова, Г.Т. Следы классного строя в енисейских языках /Текст. Г.Т. Поленова // Филологический вестник ростовского государственного университета — Ростов-на-Дону, 2006. — С. 27-34.

169. Порциг, В. Членение индоевропейской языковой области Текст. / В. Порциг М.: УРСС, 2003. - 332 с.

170. Рамстедт, Г. Грамматика корейского языка Текст. / Г. Рамстедт М.: из-во иностранной литературы, 1951. - 232 с.

171. Рассадин, В.И. Морфология тофаларского языка в сравнительном освещении Текст. / В.И. Рассадин М.: 1978. — С. 51-52.

172. Рассел, Б. Дескрипции Текст. / Б.Рассел. // Новое в зарубежной лингвистике, Логика и лингвистика. (Проблемы референции) М.: издательство литературы на иностранных языках, 1982. — вып. XIII.-С. 41-54.

173. Ревзин, И.И. Структура языка как моделирующей системы Текст. / И.И. Ревзин М.: Наука, 1978. - 287 с.

174. Ревзина, О. Г. Материалы к лингвистической теории связного текста Текст. / О.Г. Ревзина, Ю.А. Шрейдер // Семиотика и информатика. М.: Высшая школа, 1979.-Вып. 11.-С. 175-191.

175. Реферовская, Е.А. Истоки аналитизма романских языков. Очерки по синтаксису раннесредневековой латыни Текст. / Е.А. Реферовская — М.: ЛКИ, 2007.-152 с.

176. Реферовская, Е.А. Формирование романских литературных языков. Французский язык Текст. / Е.А. Реферовская М.: ЛКИ, 2007. - 208 с.

177. Реферовская, Е.А. Теоретическая грамматика современного французского языка: Синтаксис простого и сложного предложений Текст. / Е.А. Реферовская, А.К. Васильева М.: Просвещение, 1983. — 334 с.

178. Реформатский, A.A. Введение в языкознание учеб. пособ. Текст. / A.A. Реформатский М.: Аспект Пресс, 2003. — 536 с.

179. Рогова, М.В. Значение определенности/неопределенности: некоторые средства выражения в русском языке Текст. / М.В. Рогова // Русский язык за рубежом №1 М.: Наука, 1995. - С. 45-57.

180. Селеверстова, О.Н. Местоимения в языке и речи Текст. / О.Н. Селеверстова-М.: Наука, 1988. С. 28-30.

181. Селиверстова, О.Н. Опыт семантического анализа слов типа «все» и типа «кто-нибудь» Текст. / О.Н. Селиверстова // Вопросы языкознания. 1964. -№4-С. 95- 116.

182. Семеренье, О. Введение в сравнительное языкознание Текст. / О. Семереньи-М.: Прогресс, 1980. 405 с.

183. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологи Текст. / Э. Сепир-М.: 1934.-245 с.

184. Серебренников, Б.А. Общие вопросы артикля и проблема семантики употребления артикля в древнегреческом языке: дис. . канд. филол. наук: 10.02.19. Текст. / Серебренников Борис Александрович М., 1949. — 176 с.

185. Серебренников, Б.А. Историческая морфология мордовских языков Текст. / Б.А. Серебренников М.: Наука, 1967. - 262 с.

186. Серебренников, Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и мышление Текст. / Б.А. Серебренников М.: Наука, 1988. - 247 с.

187. Силина, В.Б. Развитие категории глагольного вида в русском языке XI-XVII вв. (формирование видовых корреляций): автореф. дис. . докт. филол. наук: 10.02.01. Текст. / Силина Вера Борисовна - М., 1985. -35 с.

188. Скрелина, JI.M. Роль категории лица в актуализации частей речи и членов предложения Текст. / JI.M. Скрелина // Члены предложения и классы слов в романских и германских языках — JT, 1983. С. 57-62.

189. Скрелина, JI.M. Теория частей речи и понятие инциденции Текст. / JI.M. Скрелина // Иностранные языки в школе — 1977. — № 6. — С. 13-15.

190. Скрелина, JI.M. История французского языка Текст. / JI.M. Скрелина, JI.A. Становая — М.: Высшая школа, 2001. 368 с.

191. Смирнова, И.А. Категория числа и определенность /неопределенность в современных иранских языках Текст. / И.А. Смирнова // Межкатегориальные связи в грамматике — СПб: РАН, Институт лингвистических исследований, 1996. — С. 107-143.

192. Соссюр, де Ф. Курс общей лингвистики Текст. / Ф. де Соссюр М.: УРСС, 2004. - 272с.

193. Стронсон, П.Ф. О референции Текст. / П.Ф. Стронсон // Новое в зарубежной лингвистике — М.: Радуга, 1982. — Вып. XIII. — С. 55-87.

194. Терещенко Н.М. Нганасансий язык Текст. / Н.М. Терещенко -Ленинград: Наука, 1979. — 322 с.

195. Трубецкой Н.С. Избранные труды по филологии Текст. / Н.С. Трубецкой -М.: Прогресс, 1987. — 559с. .

196. Тур, В.И. Вопросы типологии языковых категорий в исследованиях значений артиклей Текст. / В.И. Тур // Материалы докладов международной научной конференции Языковые категории: границы и свойства. Минск, 2004. Ч.1.- С. 99-102.

197. Уляшева, Я.О. К проблеме скрытых грамматических категорий определенность-неопределенность в русском языке Текст. / Я.О. Уляшева // Научная мысль Кавказа- Ростов-на-Дону: изд-во СевероКавказского научного центра высшей школы, 2006. — С. 40-45.

198. Уляшова, Я.О. Категория определенности-неопределенности в прагматическом аспекте. Донской юридический институт. Личность, речь и юридическая практика. Текст. / Я.О. Уляшова — Ростов-на-Дону, 2001. Выпуск 4. - 204 с.

199. Уорф, Б.Л. Грамматические категории Текст. / Б.Л. Уорф // Принципы типологического анализа языков различного строя — М.: Наука, 1972. -С. 44-60.

200. Усмаръ, П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Аюхазскш языкъ Текст. / П.К. Усмаръ — Издаше Управлешя Кавказского Учесбного Округа. ТИФЛИСЪ. 1887. 195 с.

201. Успенский, Б.А. История русского литературного языка (XI — XVII веков) Текст. / Б.А. Успенский — М.: Аспект Пресс, 2002. 600 с.

202. Успенский, В.А. О вещных коннотациях абстрактных существительных Текст. / В.А. Успенский // Семиотика и информатика. — М.: 1979. — Вып. 11.-С. 43-37.

203. Ушаков, Е.В. Введение в филологию и методологию науки Текст. / Е.В. Ушаков М.: Экзамен, 2005. — 527 с.

204. Молошная, Т. Н. Категория определенности/неопределенности в грамматической системе болгарского языка Текст. Т.Н. Молошная — Филологический сборник памяти С. Б. Бернштейна, 1997. С. 58-61.

205. Фридман, Л.Г. Грамматические проблемы лингвистики текста Текст. / Л.Г. Фридман Ростов-на-Дону: из-во Ростовского университета, 1984. -136 с.

206. Хабургаев, Г.А. Старославянский язык Текст. / Г.А. Хабургаев — М.: Просвещение, 1974. 252 с.

207. Чейф, У. Данное, контрастивность, определенность, подлежащее, топики и точка зрения Текст. / У. Чейф // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1982. - Вып. XI. - С. 277-316.

208. Черникова, Ю.Н. Функционально-семантическое поле определенности-неопределенности в современном английском языке: дис. .канд. филол. наук: 10.02.04. Текст. / Черникова Юлиана Николаевна — Ростов-на-Дону, 1993.-258 с.

209. Черных, П.Я. Историческая грамматика русского языка Текст. / П.Я. Черных М.: Учпедгиз, 1952. - 312 с.

210. Черных, П.Я. Историческая грамматика русского языка Текст. / П.Я. Черных М.: Учпедгиз, 1952. - 312 с.

211. Чесноков, П.В. Грамматика русского языка в свете теории семантических форм мышления Текст. / П.В. Чесноков — Таганрог: Из-во Таганрогского гос. пед. института, 1992. — 168 с.

212. Чикобава Арн. С. Историзм и лингвистика. Основные проблемы Текст. / Арн. С. Чикобава Тбилиси: Из-во Тбилисского университета, 1983. — 245 с.

213. Чирко, Т.М. Значения определенности/неопределенности и функции определений Текст. / Т.М. Чирко // Коммуникативный аспект взаимодействия формы и содержания языковых единиц. — Воронеж, 1991.-С. 98-107.

214. Шелякин, М.А. Категория аспектуальности русского глагола Текст. / М.А. Шелякин М.: Просвящение, 2008. - 272 с.

215. Шилдз, К. Заметки о происхождении основообразующих формантов в индоевропейском Текст. V К. Шилдз // Вопросы языкознания. 1990. -№5.-С. 12-17.

216. Широких, Е.А. Семантические соотношения в группе неопределенных детерминативов: автореф. дис. . канд. филол. наук.: 10.02.19. Текст. / Широких Елена Александровна — Ижевск, 2003. 23 с.

217. Шмелев, А. Д. Определенность-неопределенность в названиях лиц в русском языке: автореф. дис. . канд. филол. наук Текст. / Шмелев Алексей Дмитриевич М., 1984. - 24 с.

218. Шухардт, Г. Баскский язык и языкознание Текст. / Г. Шухардт // в его кн.: Избранные статьи по языкознанию, пер. с нем. — М.: Просвящение, 1974.-176 с.

219. Щетинин, Л. М. Категория определенности-неопределенности и ее структурообразующая функция в связном тексте (на материале английского языка) Текст. / Л. М. Щетинин // Лингвистика текста. Материалы научной конференции. М., 1974. ~4.IL.- С. 45-49.

220. Эдельман, Д.И. Язгулямский язык Текст. / Д.И. Эдельман М.: Наука, 1966.-267 с.

221. Яковлева, Э.С. Фрагменты русской языковой картины мира Текст. / Э.С. Яковлева -М.: 1994. 267 с.

222. Якубинский, Л.П. Избранные работы. Язык и его функционирование Текст. / Л.П. Якубинский М.: Наука, 1953. - 208 с.

223. Якубинский, Л.П. История древнерусского языка Текст. / Л.П. Якубинский -М.: Учпедгиз, 1953. -368 с.

224. Brugmann, К. Die Demonstrativpronoma in den indogermanischen Sprachen Текст. / К. Brugmann Leipzig, 1904. — 167 p.

225. Buhler, K. Sprachtheorie Текст. / К. Buhler Jena: Fischer, 1934. p. 434.

226. Chomsky N. Aspects of the Theory of Syntax Текст. / N. Chomsky MIT Press, 1965.-245 p.

227. Givon T. Defmiteness and referentiality// Universals of human language. Vol. 4. Stanford, 1978. P. 291-330.

228. Givon, T. Interrogativity in Use // Interrogativity: a colloquium on the grammar, typology and pragmatics of questions in seven diverse languages./ Текст. Amsterdam, 1984. 278 p.

229. Gougenheim, G. L'élaboration du français Fondamentel Текст. / G. Gougenheim P.: Français modem, 1964. - 238 p.

230. Gougenheim, G. Les pronoms demonstratives celui et ce au point de vue syntaxique et fonctionnel // BSLP, v. 60 Текст. / G. Gougenheim P.: Français modem, 1965. - P. 88-96.

231. Gougenheim, G. Système grammatical de la langue française Текст. / G. Gougenheim-P.: Français modem, 1939. 373 p.

232. Guillaume G. Le problème de l'article et sa solution dans la langue française Текст. / G. Guillaume- Paris : Hachette, 1919.-276 p.

233. Halliday M.A.K., Hassan R. Cohesion in English Текст. / M.A.K. Halliday, R. Hassan London: Longman, 1976. - 374 p.

234. Haywood J.A. A New Arabie Grammar of the Written Language Текст. / J.A. Haywood — 2nd edition. — Aldershot, Hampshire, UK: Lund Humphries, 2005. 156 p.

235. Kramsky, J. The article and concept of defmiteness in language Текст. / J. Kramsky The Hague, 1972. - 308 p.

236. Mahdi Alosh Ahlan wa Sahlan Functional Modern Standard Arabic for Beginners Текст. / Mahdi Alosh Ahlan wa Sahlan — New Haven: Yale University Press, 2000. 265 p.

237. Renan, E. Histoire générale et système comparé des langues sémitiques, изд. 3-е Текст. / E. Renan P., 1863. - 208 p.

238. Wagner, R.L., Pinchon, J. Grammaire du français classique et modem Текст. / R.L. Wagner, J. Pinchon P.: Librairie Hachette, 1974. - 648 p.

239. Weingreen J. The Article // A Practical Grammar for Classical Hebrew Текст. / J. Weingreen — Oxford University Press, 1952. -P. 23-24.