автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Дворянская усадьба на Среднем Урале

Полный текст автореферата диссертации по теме "Дворянская усадьба на Среднем Урале"

На правах рукописи

ЛАРИОНОВА Марина Бариевна

(/

ДВОРЯНСКАЯ УСАДЬБА НА СРЕДНЕМ УРАЛЕ (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XVIII - НАЧАЛО XX В.)

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Екатеринбург 2006

Работа выполнена в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования Уральский государственный университет имени A.M. Горького на кафедре археологии, этнологии и специальных исторических дисциплин

Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор

Нина Адамовна Миненко

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, доцент

Евгений Георгиевич Неклюдов

кандидат исторический наук, доцент Елена Павловна Пирогова

Ведущее учреждение: Пермский государственный

педагогический университет

Защита состоится «if»а^Лимц 2006 г. в /f00 часов на заседании диссертационного совета Д212.286.04 но защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Уральском государственном университете им. A.M. Горького (620083, Екатеринбург, пр. Ленина, 51, ком. 248)

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Уральского государственного университета им. A.M. Горького.

Автореферат разослан « М> .JU^U/JL 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор исторических наук, профессор ^ У . -^Г В.Д. Кузьмин

аоос А

шв

Общая характеристика работы

Актуальность темы. В современной России в условиях возрождения утраченных традиций наблюдается усиление интереса к дворянской культуре как источнику нравственных, просветительских и эстетических идеалов своего времени. Само российское дворянство оказало большое влияние на формирование русских национальных традиций и во многом на протяжении веков определяло культурное развитие страны. Появившиеся в последнее время работы, посвященные как отдельным представителям дворянства, так и всему сословию в целом, позволяют говорить об особенности и своеобразии дворянской культуры. Человек, принадлежащий к дворянскому сословию, должен был придерживаться определенных правил поведения, принципов чести, имел свой «мир», атрибуты которого указывали на его принадлежность к этому особому миру. Выявление этих атрибутов является важным моментом в изучении дворянства, поскольку открывает новые возможности для понимания поведения и жизни дворянского сословия в целом. Это в конечном итоге позволит исследователям решить вопрос, в чем же состоял феномен дворянской культуры.

В то же время следует отметить, что в литературе последних лет прослеживается тенденция отождествления дворянской культуры с усадебной: «историческая наука проникается сознанием неразрывной связи дворянской культуры с поэтическим миром усадьбы», - пишет в своей монографии искусствовед Т.П. Каждая1.

Проблемы изучения дворянской усадьбы разноплановые, поэтому неслучайно говорят о необходимости комплексного исследования мира русской усадьбы, а ряд исследователей, давая определение усадьбы, за основу берут ее функциональное назначение: «Усадьба - это сложный комплекс, выполнявший хозяйственные, социально-административные, бытовые и культурные функции»2. Изучение мира повседневности дворянской усадьбы является одним из новых направлений современной исторической науки. Это связано с историко-антропологическим поворотом в мировом гуманитарном знании. Вместе с тем исследование данной темы представлено материалами центрального региона, при этом важно ввести в научный оборот сведения, отражающие региональную специфику, что позволит значительно дополнить наше представление не только о русской усадьбе, но и о дворянской культуре в целом.

Объектом исследования является провинциальная дворянская загородная усадьба.

Предмет исследования - мир повседневности провинциальной дворянской усадьбы.

Цель диссертационного исследования - изучение истории формирования и развития дворянской усадьбы и реконструкция в

'КажданТП Художественный мир русской усадьбы М.1997 Ь НЛ1*ИОМЛ,*ЬНАЯ )

2 Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI XX в* М., ИОТЕКА I

¡За

исторической динамике повседневной усадебной жизни провинциального дворянства.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

• выявить динамику численности провинциальных дворянских усадеб на Среднем Урале на протяжении изучаемого периода;

• рассмотреть типологию усадеб в зависимости от социального статуса владельца, размера владения, территориального размещения, функционадьного назначения, форм пользования усадебным комплексом хозяина;

• воссоздать облик усадебных комплексов, проследить изменения, происходившие в них на протяжении изучаемого периода;

• реконструировать в исторической динамике повседневную жизнь владельцев провинциальных дворянских усадеб на Среднем Урале.

Хронологические рамки работы: вторая половина XVIII - начало XX в. Нижняя грань связана с важными изменениями в жизни русского дворянства, последовавшими после указа 1762 г., обусловившими расцвет усадебного строительства, а на Урале - начало более широкого развития помещичьего землевладения и строительства усадеб. Верхняя грань исторически предопределена гибелью дворянской усадьбы, вызванной октябрьскими событиями 1917 г. и последующими преобразованиями, кардинально изменившими жизнь всей страны, включая и Урал, связанными с декретом о национализации земли.

Территориальные рамки исследования ограничены Средним Уралом, административно входившим в состав Пермской губернии в границах XIX в. Этот выбор обусловлен природными, демографическими и экономическими особенностями этого региона, которые в совокупности не могли не наложить отпечатка на культурно-исторические стороны жизни дворянской провинциальной усадьбы

Методологическая основа работы базируется на цивилизациогаюм подходе. Были применены как традиционные (историко-сравнительный, историко-типологический, историко-генеалогический и др.), так и новейшие методы исторического исследования, получившие особое развитие в зарубежной, прежде всего западноевропейской, историографии в 1960-е гг. в трудах представителей французской школы «Анналов» в лице Л. Февра, М. Блока, Ж. Ле Гоффа и отечественных медиевистов М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, позволяющие изучить онтологическую сторону жизни социума в микросреде усадебного мира.

В диссертационном исследовании был использован междисциплинарный подход, основанный на применении теоретических разработок архитекторов и искусствоведов.

Степень научной разработанности темы. В дореволюционный период появляются первые исследования отдельных дворянских родов Урала, написанные по заказу самих владельцев. Эти работы были посвящены биографиям отдельных представителей рода Демидовых и Строгановых3. Во второй половине XIX в. в Пермской губернии сложилась определенная краеведческая традиция и со стороны местных историков-любителей, краеведов проявился интерес к дворянским родам и их отдельным представителям. В сферу интересов крупнейшего уральского историка этого периода A.A. Дмитриева входили вопросы, связанные с происхождением пермских землевладельцев ' (Абамелек-Лазаревых, Строгановых, Всеволожских, Голубцовых), созданием и хозяйственной направленности их имений4. В целом работы дореволюционных краеведов-любителей носили описательный, фактографический характер и привлекают вниманием не как исследования, а как источники.

В пореформенный период проявляется интерес к дворянским усадьбам Центральной России, и в этом большую роль сыграла художественная литература. Это было неслучайно, так как большинство русских писателей выросли в лоне дворянской культуры. Заметно возросло внимание к сельским дворянским усадьбам на рубеже Х1Х-ХХ в., связано это было с тем, что прежний мир этих усадеб, образцом которого был «золотой вею) (вторая половина XVIII - начало XIX в.), после отмены крепостного права, с ростом рыночных отношений и развитием капитализма в России стал рушиться.

Война 1914 г. и революция 1917 г. приостановили изучение истории русской усадьбы. Но уже в 1922 г. было организовано Общество изучения русской усадьбы (ОИРУ), члены которого во главе с искусствоведом В.В. Згурой разработали основные принципы изучения русской усадьбы в художественном, архитектурном, садово-парковом, бытовом и других направлениях. Был собран богатейший научный материал по отдельным усадьбам центральных губерний. Впервые было заявлено и об усадьбах Урала, в частности о деревянной усадьбе Строгановых ХУЛ в. в Сольвычегодске5. Начавшаяся с 1929 г. реорганизация ряда общественных и культурных учреждений коснулась и ОИРУ: аресты и репрессии членов Общества привели не только к его закрытию, но и к утрате собранного ими архива6.

3 Спасский Г И Жизнеописание Акинфия Никитича Демидова, основателя многих горных заводов, составленное из актов, сохранившихся у ею наследников, и из других сведений СПб, 1833, Головщиков К Д. Рол дворян Демидовых Ярославль, 1881, Он же Павел Григорьевич Демидов н история основанного им в Ярославле училища (1803-1886 гг.). Ярославль, 1887, Огарков В.В Демидовы* их жизнь и деятельность Биографический очерк СПб., 1891; Усгрялов НГ. Именитые люди Строгановы СПб, 1842, Материалы по истории Пермского заповедного имения графов Строгановых// Пермский край Пермь, 1893 Т. 2. С. 90-158, 1895 Т 3 С 82-121.

4 Дмитриев А А. Пермские землевладельцы Лазаревы и их преемники князья Абамелик// Исторический вестник 1893 Май С 425-447, Он же Биофафический указатель памятных деятелей Пермского края. Вып 1. Пермь, 1902; Он же Как жили Всеволожские в «доброе старое время»// Пермские губернские ведомости 1900 № 74-75, Он же. Библиотека В.В Голубцова в Красноуфимском уезде Пермской губернии// Пермские губернские ведомости 1887 №32-36

5 Лаговский M Палаты Строгановых в Сольвычегодске// Русская усадьба. Сборник общества изучения

русской усадьбы. 1929. №7-8 С 49-51

Более подробно см/ Злочевский Г.Д Общество изучения русской усадьбы (1922-1930 гг.). М., 2002.

5

Утвердившаяся в советский период марксистско-ленинская методология исследования исторического процесса полностью изменила тематику научных работ. Приоритетными в это время становятся вопросы социально-экономической истории. Опубликованные в послевоенные годы фундаментальные монографические исследования Б.Б. Кафенгауза, Н.В. Успогова, A.A. Введенского были посвящены изучению конкретных хозяйств: Демидовых и Строгановых7. Значительным явлением в 1962 г. стал выход монографии Н.И. Павленко8, где показаны все владельцы заводов в России XVIII в. Эта тема была продолжена в 1982 г. в вышедшем труде Ю.А. Буранова, посвященном акционированию уральских заводов9. Появляются содержательные исследования по аграрной истории, истории дворянства, классовой борьбе в деревне. Эти работы содержат ценный фактологический материал, но они написаны в соответствии с идеологическими установками советских историков10. Собственно дворянству как влиятельной социальной группе российского общества пореформенного периода посвящен труд А.П. Корелнна11. Появились работы по становлению отдельных хозяйств крупных пермских вотчинников. В.В. Мухин обобщил информацию о крупных помещиках Строгановых, Голицыных, Лазаревых, Всеволожских, Бутеро, выделив особенности каждого вотчинного имения. Он рассматривал их как часта «строгановского региона». Позднее В.В. Мухиным было высказано предложение о выделении особого «строгановского культурного региона», строгановского «культурного гнезда» на Урале .

При господствовавшем тогда скептическом отношении ко всему «дворянскому» усадьба рассматривалась как ограниченное число архитектурных памятников русского искусства, а их владельцы, являвшиеся представителями дворянской культуры, оценивались негативно. Впервые в 1960-е гг. был проявлен интерес к архитектуре уральских заводских поселков. Первым исследованием стала работа Н.С. Алферова, в которой уделено внимание творчеству архитекторов-строителей уральских заводов первой половины ХГХ в. Автор упомянул о том, что личные резиденции заводовладельцев в архитектурном отношении являлись наиболее богатыми. В это же время изучением архитектурного прошлого Прикамья, в том числе сохранившихся дворянских усадеб, расположенных в с. Новое Усолье,

' Кафенгауз Б.Б История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв Т. 1 М.; Л., 1949; У слогов Н.В. Солеваренная промышленность Соли Камской в XVIi в. М , 1957; Введенский A.A. Дом Строгановых в XV1-XVII вв М , 1962.

* Павленко H И История металлургии в России в XVIII веке (заводы и заводовладельцы). М, 1962

* Буранов Ю А Акционирование горнозаводской промышленности Урала. М., 1982

10 Анфимов А.М Крупное помещичье хозяйство Европейской России М., 1969, Ковальченко И.Д, Милов Л.В Всероссийский аграрный рынок. XVIII - начало XX в М , 1974

" Карелии А.П. Дворянство в пореформенной Россия 1861-1904. Состав, численность, корпоративная организация М., 1979.

|! Курицын И С Пермские промышленные предприятия Голицыных в XVIII в • автореф. дис д-ра ист наук. М, 1950; Мухин В В. Материалы архива вотчины Всеволожских как источник по истории горнозаводской промышленности Урала конца XVIll-первой половины XIX в // Уральский археографический ежегодник за 1970 г Пермь, 1971 С 173-180; Он же. История горнозаводских хозяйств Урала первой половины XIX в • учеб пособие Пермь, 1978; «Строгановский» регион и его роль в формировании культуры дореволюционного Урала// Строгановы и Пермский край: мат-лы науч конф Пермь, 1992. С. 5-11

занимались пермские архитекторы и искусствоведы A.C. Терехин и О.И. Брайцева13.

С середины 1980-х гг. исследователи заговорили о «кризисных явлениях в советской исторической науке». Отход от марксистского понимания истории привел к тому, что более пристальное внимание стало уделяться проблемам социальной и культурной истории, в центре исторического исследования был поставлен человек. Заговорили о дворянской культуре. Последнему во многом способствовал выход фундаментального труда литературоведа Ю.М. Лотмана «Беседы о русской культуре» (СПб., 1994), посвященного быту и традициям русского дворянства в XVTII - начале XIX века. Вслед за монографией Лотмана выходит еще ряд значимых работ, посвященных проблемам воспитания русского дворянина, частной жизни русской женщины, психологии и самосознанию элиты российского дворянства14.

В 1992 г. в Москве было воссоздано Общество изучения русской усадьбы, члены которого провозгласили себя продолжателями традиций и духовными приемниками ОИРУ 1920-х гг. Возрожденное Общество проводит научные конференции и выпускает сборник15.

В работах последнего десятилетия русская усадьба стала рассматриваться не только как архитектурный ансамбль, а как «мир», микрокосм, полноценная в духовном, хозяйственном, культурном и экономическом отношении частица государства, наделенная почти всеми его чертами; расширились временные рамки изучения усадьбы - с периода русского средневековья (с XVI в.) и до начала XX в., активно исследуется поздняя усадьба16. Появляются и первые работы, в которых ставятся важные теоретические проблемы изучения русской усадьбы17

Переворотом в отечественном усадьбоведении стало появление в 2001г. первого обобщающего научного исследования по истории сельской дворянской и купеческой усадьбы в России в XVI-XX в.18 Это коллективная монография, включающая все наработки по истории и культуре русской усадьбы. Авторы сосредоточили внимание на Европейской России, где размещалась основная масса усадеб. Они выявили общее и особенное, некие

13 Алферов НС. Зодчие старого Урал». Свердловск, 1960; Терехин A.C. Архитектор Андрей Воронихин. Пермь, 1968; Он же Архитектура Прикамья XVI-XIX вв. Пермь, 1970, Он же. Жизнь и творчество архитектора И.И Свиязева. Пермь, 1970; Крайиева О И Строгановские постройки рубежа XVII XVIII вв. М., 1977.

" Муравьева О.С. Как воспитывали русского дворянина. М„ 1995; Худушииа И.Ф. Царь Бог Россия-Самосознание русского дворянства (конец XVIII - первая треть XIX в) М, 1995, Пушкарева Н Л Частная жизнь русской женщины- невеста, жена, любовница (X - начало XIX в). M, 1997; Марасинова FH Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII века (по материалам переписки) М., 1999.

15 Русская усадьба. Сборник общества изучения русской усадьбы М Вып 1 10 1994-2004 "Мир русской усадьбы. Очерки/ от*, ред. Л.И. Иванова. М, 1995; Каждая Т П Художественный мир русской усадьбы М., 1997, Архитектура русской усадьбы/ Под ред. П.Ф Гуляницкого М., 1998; Евангулова ОС. Художественная «вселенная» русской усадьбы. М„ 2003

" Пушкарева И.М Сельская дворянская усадьба в пореформенной России (К постановке проблемы)// Отечественная история 1999. № 3 С 14-31; Нащекииа M.B. Проблемы изучения русской усадьбы на пороге XXI вУ/ Русская усадьба на пороге XXI вJ Хмелитский сборник. Вып 3 Смоленск, 2003. С. 11-23, Стернин Г Ю. Об изучении культурного наследия русской усадьбы// Русская усадьба Сборник ОИРУ Вып 2(18) М., 1996. С. 10-15.

" Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI- XX вв.: исторические очерки. М, 2001.

7

закономерности в развитии русской усадьбы на разных этапах ее бытования, но ограничились рассмотрением сельской дворянской усадьбы как наиболее массовой и типичной. Впервые сделана важная попытка провести подсчет количества усадеб на территории Российской империи. Из уральских усадеб исследователи упоминают лишь о ботаническом саде Григория Демидова при селе Красном Соликамского уезда и вскользь рассматривают усадьбы Строгановых, Лазаревых, Демидовых и Всеволожских как места, где развивалась «научно-техническая деятельность крепостных».

На рубеже 1980-90-х гг. на Среднем Урале возрождается интерес к архитектуре уральских заводских поселков. В монографии KpynHoi о российского искусствоведа профессора В.В. Косточкина исследованы сохранившиеся культовые и гражданские памятники в Прикамье, архитектурному наследию эпохи классицизма на Урале посвящена работа архитектора A.M. Раскина. Архитектор P.M. Лотарева, исследуя особенности архитектурной застройки городов-заводов Урала в XVIII - первой половине XIX в., впервые попыталась дать классификацию усадеб в регионе. Она выделила городскую, загородную и призаводскую усадьбы, дала краткую характеристику всем трем типам, при этом более подробно рассмотрела призаводскую усадьбу на примере усадебных комплексов Демидовых в Невьянске и Кыштыме. Согласно выводам автора, усадебные комплексы оказывали влияние на формирование планировки и застройку городов-заводов14.

Привлечение нового архивного материала, анализ комплекса повествовательных, изобразительных, документальных источников позволяют реконструировать большинство утраченных на сегодняшний день усадеб. Строительству каменного усадебною комплекса при Невьянском заводе посвятил главу в коллективной монографии В.И. Байдин. Появились первые статьи об усадьбах Дягилевых при Бикбарде (Осинский уезд), Демидовых при Ревдинском и Кыштымском заводах и административно-усадебном ансамбле Главного управления Нижнетагильского горнозаводского округа, А.Ф. Турчанинова при Сысертском заводе20.

Исследованы отдельные аспекты художественной культуры дворянской усадьбы, в частности крепостной театр, реконструирована усадебная библиотека В.В. Голубцова21. Появились первые работы, посвященные

Косточкии ВВ. Чердынь Соликамск. Усолье. М, 1988; Раскин А М Архитектура классицизма иа Урале Свердловск, 1989, Лотарева Р.М Горола-заводы России XV1ÍI- первая половина XIX в. Екатеринбург 1993

20 Очерки истории культуры и быта старого Невьянска люди, памятники, документы (К 300-летию города)/ Под общей науч ред В.И Байдина. Екатеринбург, 2001; Рафиеяко Л.С. Усадьба Дягилевых Пермской губернии как культурное гнездо// Источники по истории русской усадебной культуры. М., 1999 С 163-164, Чухланцева Г Н Демидовская усадьба s Ревде// Альманах Международного Демидовского фонда. Вып 2 М, 200Т*С. 92-101, Оленьков В.Д УЪгйьба заводо»ладел1цев~Демидовья (Расторгуевых) Белый дом в Кыштыме (1755 1827у/ Россия- классический ракурс. Три века русской культуры. Челябинск, 2000; Клаг С.А Дом управляющего Нижнетагильским округом памятник архитектуры XTX вУ/ Tai ильский край в панораме веков Вып 2 Н Тагил, 2001. С. 156—163; Пирогова Е.П. Жилые дома и имения А Ф Турчанинова на Урале по материалам Описи 1787 г Л Уральский сборник. История. Культура. Религия Вып 6. Екатеринбург, 2005 С.92-116

" Костерина-Азарян А Б Театральная старина Урала. Екатеринбург, 1998; Пирогова ЕП Уральские помещики Голубцовы и их родовая библиотека// Книжные собрания российской провинции проблемы реконструкции: сб. науч. тр. Екатеринбург, 1994. С. 211-242.

8

екатеринбургским помещикам22. Заметным явлением в историографии Урала стал выход в свет монографии историка Е.Г. Неклюдова23, в которой автор, опираясь на архивные материалы, приводит новые сведения о прибытии владельцев на свои заводы. Основываясь на том, что рапорты «о получении указов» подписывали приказчики или управляющие, Е.Г. Неклюдов приходит к выводу, что на заводах в первой половине XIX в. постоянно проживало очень небольшое число владельцев, со временем их приезды все больше стали превращаться из деловых инспекций с серьезными намерениями в ознакомительные путешествия, носившие увеселительный характер.

Источниковая основа работы. Использованные в данной диссертационной работе источники можно подразделить на частноправовые акты, документы текущего делопроизводства, экономико-географические и статистические описания, периодику, материалы личного происхождения, художественную литературу, картографические и изобразительные материалы.

Из частноправовых актов использовались раздельные акты, завещания, договоры купли-продажи, отказные, купчие, отложившиеся в личных фондах дворян-помещиков Пермской губернии в местных и центральных архивах. В названных документах представлена информация о возникновении дворянских имений, количестве принадлежащей владельцам земли, числе крепостных крестьян и дворовых людей. Сохранившиеся копии формулярных списков отдельных представителей дворянских родов позволяют судагь об их службе, наградах, чинах, семейном и имущественном положении, образовании. В отказных и купчих грамотах фиксировалась информация о прежних владельцах имений, что позволяет проследить историю их возникновения и перехода от одного владельца к другому.

В источниках делопроизводственного характера наиболее ценные сведения были почерпнуты из описей имущества, которые позволяют схематично представить внутрейнее и внешнее пространство усадебного комплекса. Перечисленные в описях имущества постройки, составляющие усадебный комплекс, с указанием времени строительства позволяют восстановить комплекс усадеб более раннего периода. Сложность работы с описями состоит в том, что в них перечисляются все находящиеся в имении господские строения без указания на то, входило то или иное здание в усадебный комплекс или нет.

Следующую группу источников составили экономико-географические и статистические описания. К источникам анкетного типа относятся привлеченные нами «Экономические примечания к Генеральному межеванию земель», хранящиеся в РГАДА (Ф. 1355). Важными для нас являются данные о владельцах и размерах имений, их хозяйственном облике, доходности, количестве крепостных крестьян, их повинностях и занятиях. К сожалению,

п Корепанов Н С. Нихифор Клеопин. Екатеринбург, 2000; Соколов Р.С К истории поыестья Клеоииных на Южном Урале// Четвертые Татищевские чтения: тез докл. и сообщ. Екатеринбург, 2002 С 133-137.

23 Неклюдов Е.Г Уральские заводчики в первой половине XIX века: ала,'¡ельцы и владения. Нижний Тагил, 2004.

известны только приблизительные даты проведения Генерального межевания в Пермской губернии - 1822-1843 гг., причем даже межевание одного уезда, судя по именам владельцев имений, иногда растягивалось на несколько лет24. Из использовшшых топографических описаний нужно выделить исследования Н.С. Попова «Хозяйственное описание Пермской губернии» 1811 г., X. Мозеля «Материалы по географии и статистике России, собранные офицерами генерального штаба. Пермская губерния» 1864 г. Обе работы отличаются фундаментальностью и комплексностью описания Пермской губернии.

Среди экономико-географических описаний видное место занимают записки российских путешественников. Основная группа записок была создана в 1770-е гг. Их авторами были участники экспедиций, организованных для изучения природных богатств России. Сведения об усадьбах, имениях и владельцах в записках академика И.П. Фалька, побывавшего на Урале в 1772 г., отличаются краткостью. Более подробные данные содержатся в трудах приглашенного в Петербургскую Академию наук П.С. Патл ас а, побывавшего на Среднем Урале в 1770 г., и адьюнкга Академии наук Ивана Ивановича Лепехина, совершившего свое путешествие по Уралу в 1771 г.25

Интересные описания господских усадеб, в частности при Невьянском заводе, оставил немецкий путешественник, профессор Гетгингенского и Казанского университетов, член Российской Академии наук А .Я. Купфер, который в июле 1828 г. по собственной инициативе предпринял путешествие по Уралу26. В 1839 г. в уральских заводских поселках побывал известный русский прозаик и этнограф П.И. Мельников-Печерский (1818-1883), который подробно описал все встречающиеся ему достопримечательности в заводских имениях, а это дает возможность их сравнения и сопоставления27. Путевые заметки Д.Н. Мамина-Сибиряка «По Зауралью» были написаны в результате поездки автора летом 1886 г. на Южный Урал. Он описал не только встречающиеся ему по пути дворянские усадьбы Екатеринбургского уезда, показав, в каком жалком состоянии они находились в середине 1880-х гг., но и, опираясь на фактологический материал - процесс перехода имений в руки «откупщиков» . Ценным источником оказался труд «Уральская железная промышленность в 1899 г.», написанный после посещения и

24 См Водарсний Я Е Земельные угодья и землевладение на Урале в XVII первой половине XIX в // Крестьянство Урала • эпоху феодализма. Свердловск, 1966. С 47.

я Фальк И II. Заплски путешествия академика Фалька. СПб, 1824; Паллас П.С Путешествие по разным местам российского государства Ч. 2 Кв. I СПб, 1786; Лепехин И И Продолжение дневных записок путешествия Ивана Лепехина академика и доктора медицины по разным провинциям российского государства» 1771 г СПб., 1814

м Купфер А Путешествие по Уралу// Уральская старина Вып 2 Екатеринбург, 1996 С 75-83, Вып 3 Екатеринбург, 1997. С 197-207.

37 Мельников П И Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь// Отечественные записки 1840 №4,9,8,10,12, 1841 №3,4,9, 1842 №2

я Мамин-Сибиряк ДII По Зауралью// Южный Урал 1952 №8-9 С 17-63

обследования около сорока заводов на Урале группой крупных ученых во главе с Д.И. Менделеевым29.

Основным источником для изучения динамики численности помещиков Пермской губернии послужили материалы ревизий, сведения созданных в пореформенный период центрального и губернского статистических комитетов (три переписи землевладения 1877, 1887 и 1905 гг.), материалы Первой всеобщей переписи населения (1897 г.). Важным источником стали поименные списки землевладельцев, имеющих право участия в выборе гласных в местные органы самоуправления. Сравнение списков за разные годы (1860, 1892, 1902 гг.) позволяет проследить переход имений из одних рук в другие.

Из источников личного происхождения в диссертационном исследовании была использована частная переписка между владельцами усадеб и их родственниками, друзьями, знакомыми. Переписка позволяв! судить о представлениях и ценностях, психологии и мироощущении, поведении и образе жизни, круге общения и интересах, о семейном укладе и бытовых сторонах жизни семьи. Привлекались письма Е.А. и Д.П. Соломирских (всего около 200), живших в усадьбе при Сысертском заводе, к А.Я. Булгакову (НИОР РГБ. Ф.41.), письма владельца Александровского имения (Красноуфимский уезд) В.В Голубцова (около 240 писем) к председателю Русского генеалогического общества, заведующему архивом департамента герольдии, В.В. Руммелю (РГАДА. Ф. 1293), переписка жены владельца Сивинской усадьбы (Оханский уезд) Н.Н.Всеволожского известной драматической актрисы М.Г. Савиной с такими известными общественными и культурными деятелями, как И.С. Тургенев и А.Ф. Кони.

Из дневников большую ценность представляет дневник слуги помещиков Голубцовых (Красноуфимский уезд Пермской губернии), хранящийся в личном фонде Голубцовых30. Подобного рода источники до сих пор не вводились полностью в научный оборот. Автор дневника, бывший дворовой Матвей Евсеньевич Андреев, на протяжении длительного периода с 23 апреля 1872 г. но 22 сентября 1875 и 24 июня 1876 г. - вел каждодневные записи, в которых перечислялись основные события, происходившие в усадьбе.

Из всех мемуаров (четы Грум-Гржимайло, H.A. Прахова, Н.В. Нестерова, B.C. Хвостова, Д.К. Тарасова и С.П. Жихарева) следует особо выделить опубликованные воспоминания А.Е. Лабзиной, посвященные описанию детства, проведенного, как нам удалось выяснить, в имении при селе Тюбук Екатеринбургского округа, и Е.В. Дягилевой «Семейная запись

^Уральская железная промышленность в 1899 году, по отчетам о поездке, совершенной с высочайшего соизволения- С Вуколовым, К Егоровым, П Земягченским и Д Менделеевым, по поручению г-на министра финансов, статс-секретаря С Ю. Вште СПб, 1900; То же// Менделеев Д И Сочинения Т XII М, Л , 1949.

ГАСО Ф. 67 Оп 1 Д 69; дневник частично был опубликован гл хранителем ГАСО Г И Плещеевой в журнале «Родинах (см. Плещева Г.И О гнезде соловья, перчатках перлового цвета, вишневом варенье Из дневника слуги// Родина. 1997 №5 С 60-66; и небольшой период с 13 августа по 18 сентября 1875 г см Артемова О.Я Дневник слуги помещиков Голубцовых (Красноуфимский уезд Пермской губернии, вторая половика XIX в у/ Уральский исторический вестник. Екатеринбург, 2001 № 7.С. 396-405.

11

о Дягилевых», посвященные семейному быту дягилевского семейства, большая часть жизни которого прошла в Бикбардинском имении Осинского уезда.

Из периодических изданий использовались центральные журналы «Русский архив», «Русская старина», на страницах которых публиковали свои научные статьи владельцы усадеб (А.Н. Всеволожский, С.С. Абамелек-Лазарев, В.В. Голубцов и др.), и местные газеты «Пермские губернские ведомости» и «Екатеринбургская неделя». В опубликованных некрологах (А.П. Шувалова, П.Д. Дягилева, A.B. Всеволожского и др.), разных по объему (от краткого сообщения о дне захоронения до огромной статьи, посвященной «Памяти...» определенного лица), особо подчеркивались только достоинства личности покойного, его заслуг и деяний.

Из источников справочного характера были привлечены материалы некрополей: Петербургского, Московского и Провинциального, на основе которых были определены точные даты жизни многих владельцев уральских имений31. Родственные связи владельцев имений, даты их жизни устанавливались на основе анализа «родословных сборников» князя А.Б. Лобанова-Ростовского, В.В. Руммеля и В.В. Голубцова, К.А.Губастова, работ Е.И. Красновой, А.Н.Нарбута32. Ценные сведения о сохранившихся строениях, составляющих усадебный комплекс, содержатся в изданиях справочного характера о памятниках истории и архитектуры Пермской области33.

Художественные произведения Д.Н. Мамина-Сибиряка и П.П. Бажова помогают полнее представить эпоху, в которую жили владельцы усадеб, окружающий их «мир вещей», а также личности самих владельцев. Некоторые из уральских помещиков были лично знакомы с A.C. Пушкиным и являлись прототипами для его произведений34.

Значительную информацию несут картографические и изобразительные источники. Планы строений, виды заводов позволяют определить расположение усадебного комплекса, внешний облик несохранившихся господских домов.

Научная новизна диссертационной работы предопределена введением в научный оборот репрезентативных источников личного происхождения, что в совокупности с новыми ценными архивными материалами, позволило впервые реконструировать повседневная жизнь провинциального уральского дворянства, максимально полно выявить все провинциальные дворянские усадьбы и их владельцев в Пермской губернии.

" Петербургский некрополь. Издание великого князя Николай Михайловича. Т. 1-4. СПб. 1913; Московский

некрополь Издание велихого князя Николай Михайловича. T 1-3. СПб., 1907-1908; Материалы к «Русскому

провинциальному некрополю» великого князя Николая Михайловича (по документам РПИА) Вып 1 Екатеринбургская, Оренбургская иПф»с*аяепархии/ Публикация Д.Н. Шилова. СПб., 2003. п Лобанов-Ростовский А.Б. Русская родословная книга. СПб., 1873; Руммель В.В. Голубцов В.В. Родословная книга русских дворянских фамилий СПб., T 1 1886; Т 2 1888; Губастов К.Л Генеалогические сведения о русских дворянских родах, произошедших от внебрачных союзов. СПб., 2002; Демидовы. Родословная роспись/ Сост. Е И Краснова Екатеринбург, 1992; Нарбут A.H Всеволожские/ Родословная роспись. Вып. 17. М, 2000; Он же. Князья Голицыны Четвертая ветвь/Родословные росписи. Вып. 18. М., 2002. " Памятники истории и культуры Пермской области. Пермь, 1976; Памятники археологии и архитектуры Березниковско-У сельского района. Каталог. У со лье, 1994. 14 Черейский Л.АЛушкин и его окружение. Л, 1989. С 83, 112,166,169.

12

Практическая значимость результатов диссертационного исследования заключается в том, что ее материалы могут быть использованы при написания работ по истории русской усадьбы, а также в общих курсах по отечественной истории и спецкурсах по истории Уральского региона.

Апробация работы проводилась на научных конференциях: международных - «Этнокультурная история Урала XVI- XX вв.» (Екатеринбург, 1999); всероссийских - «Русская усадьба: мир семьи» (Москва, 2005); региональных - «Чердынь и Урал в историческом и культурном наследии России» (Пермь, 1999), «Г-У уральских родоведческих конференциях» (Екатеринбург, 2001-2005). Диссертация была обсуждена и одобрена на кафедре археологии, этнологии и специальных исторических дисциплин Уральского государственного университета. По теме диссертации имеется девять публикаций.

Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы и приложения.

Основное содержание работы

Первая глава «Дворянское усадебное строительство на Среднем Урале» состоит из двух параграфов, в первом — «Развитие усадебного строительства на Среднем Урале во второй половине XVIII - первой половине XIX в.» - рассматриваются специфика дворянского сословия и особенности усадебного строительства на Среднем Урале. Выявлены практически все дворяне-помещики, владельцы усадеб, указаны годы покупки ими имений и строительства усадеб в них. Помещиками в изучаемом регионе являлись чиновники, занимавшие видные посты в аппарате управления губернии и в горном деле - это были выходцы из крестьян (Дягилевы, Клепинины), беспоместные приезжие дворяне (Гордеевы, Сафковы, Метлины, Владычины и пр.), заводчики (Демидовы, Яковлевы, Турчаниновы), и только во второй половине XVIII в. появляются представители родовитой знати (Всеволожские, Голицыны, Шаховские).

В силу удаленности от центра и природно-климатических особенностей региона, поместная система на Среднем Урале исторически не сложилась, то есть дворянская усадьба не имела исторической преемственности. Дворянское землевладение имело свою особенность: дворянская земельная собственность здесь стала распространяться значительно позднее, чем в Центральной России, до 30-х гг. XVIII в. вообще не имело существенного развития. Исключения составляли огромные вотчины Строгановых, начало которым было положено еще в XVI в. Второй отличительной чертой являлся характер земельной собственности - здесь сложилось два типа владений: вотчинное (помещичье) и посессионное (владельцы получали от казны пособие (посессию) в землях для строительства заводов). Следующей особенностью является складывание крупных горнозаводских и вотчинных имений на Урале. По месту размещения на Среднем Урале можно выделить усадьбы, построенные при заводах, и сельские.

Владельцы горнозаводских имений, в состав которых входило по нескольку заводов, строят усадьбы практически при каждом заводе, но из них выделялись только построенные при главном заводе, являвшемся одновременно центром имения.

Подсчитана численность дворянских усадеб методом, предложенным авторами первого обобщающего труда, основанным на методике соотнесения числа владельцев и имений, с учетом региональной особенности складывания помещичьего землевладения на Среднем Урале. В первой половине XIX в. в Пермской губернии было 76 дворянских усадеб, из которых 29 являлись сельскими. Строительство сельскйх усадеб по уездам Пермской губернии шло крайне неравномерно. Так, в первой половине XIX в. в Чердынском и Камышловском уездах вообще не имелось дворянских усадеб. В ряде уездов-Пермском, Оханском, Верхотурском, Кунгурском земельная собственность была сосредоточена в руках только пяти дворянских родов -Строгановых, Лазаревых, Всеволожских, Шуваловых и Голицыных. По количеству усадеб выделяются Екатеринбургский и Осииский уезды. Основными собственниками усадеб в этих уездах являлись дворяне-чиновники. Так, екатеринбургскими помещиками были чиновники Горного ведомства, осинскими - пермские чиновники. Незначительное число усадеб было построено в Красноуфимском, Ирбитском и Шадринском уездах.

Второй параграф «Дворянские усадьбы на Среднем Урале во второй половине XIX - начале XX в.» посвящен дальнейшему развитию дворянской усадьбы в пореформенный период. Реформа 1861 г. расшатала фундамент, па котором покоились замкнутость и самодостаточность помещичьего имения, побудила землевладельцев перейти к капиталистическим формам хозяйствования, способствовала разорению и распаду тех помещичьих имений, которые были не в силах приспособиться к новым условиям развития. В пореформенное время пополнение дворянского сословия на Среднем Урале, как и в Центральной России, происходит, в основном, за счет выходцев из купеческого сословия и разночинцев. В это время идет процесс дробления имений, учащаются случаи продажи крупных имений по частям, гак правило в массе своей лицам недворянского сословия, особенно интенсивно этот процесс пошел после аграрного кризиса 1880-х гг. Крупным усадьбовладельцам (Строгановым, Лазаревьм, Голицыным, Шуваловым, Демидовым, Яковлевым) на протяжении пореформенного периода удалось сохрани 1Ь имения и усадьбы в своем роду. Из числа крупных усадьбовладельцев к началу XX в. выбывают Всеволожские и наследники Григория Акинфиевича Демидова.

Не всем владельцам средне- и мелкопоместных усадеб удается сохранить их в своем роду. Они, как правило, очень дорожили усадьбой, поэтому начинали распродавать имения по частям. Так удается сохранить усадьбы Голубцовым (Красноуфимской уезд), Клепинитшм (Екатеринбургский уезд), Ивановым (Ирбитский уезд), Сведомским (Осинский уезд).

К концу XIX в. в Пермской губернии дворяне владели 122 усадьбами, к 1905 г. начинается процесс сокращения их численности, который к 1917 г. усиливается. К этому времени, с одной стороны, имеющиеся усадебные комплексы разрушались (например, господские дома рушатся в результате стихийных бедствий, а у собственников нет возможности их восстановить), с другой стороны, потери в количестве усадебных комплексов могли компенсироваться покупкой земель так называемыми «новыми» дворянами, которые в пореформенное время приобретали имения и возрождали жизнь во вновь устроенной усадьбе.

Построенные усадебные комплексы на протяжении изучаемого периода претерпевали изменения во внешнем облике. Усадьбы, построенные в первой половине ХЛ/Ш в., достраивались, перестраивались и уже к середине XIX в. существенно отличались внешним обликом от своего первоначального вида. Усадебные комплексы, построенные во второй половины XVIII - первой четверти XIX в., изначально планировались с учетом не только удобств, но и красоты и величественности.

Вторая глава «Архитектурно-пространственная организация провинциальной дворянской усадьбы на Среднем Урале» состоит из трех параграфов, первый - «Усадебные строения» посвящен изучению строений, составляющих усадебный комплекс, а также тем изменениям во внешнем облике усадебного комплекса, которые произошли на протяжении рассматриваемого периода. И сельские, и призаводские усадьбы обычно строились на берегу запруженной плотиной реки.

Заводские усадьбы были не типичными для Центральной России. Во-первых, с одной стороны от усадебного комплекса были построены заводские строения, с другой - в небольшом отдалении располагался заводской поселок. Усадьба являлась центром заводского поселка. Во-вторых, здание заводоуправления было частью усадебного комплекса. Особенно ярко административная функция проявилась в первой половине XIX в., когда владельцы (Демидовы, Яковлевы) выстраивают новые каменные двухэтажные здания заводоуправлений с парадными въездами, в то время как главный господский дом, деревянный, одноэтажный, на каменном фундаменте, подвергается лишь небольшим переделкам и теряется среди этих величественных и монументальных зданий. Третья особенность заключается в том, что усадьбы при заводах несли утилитарную функцию, отличались простотой, предназначались для кратковременного пребывания владельца. В XIX в. сформировался феномен усадьбы управляющих и служащих: господские усадьбы отдавали для проживания управляющим имений.

В отличие от них заводские усадьбы Турчаниновых, Соломирских и Всеволожских, которые постоянно или наездами подолгу жили на Урале, были близки к классическим усадьбам, так как владельцы строили здесь для себя все необходимое для отдыха и развлечения.

Значительно отличались от призаводских усадеб сельские. На Среднем Урале они были представлены как крупными, так и средне- и мелкопоместными усадьбами. Господские дома в них были деревянные, на

15

каменном фундаменте, одноэтажные, с мезонином, «простой архитектуры». Дома снаружи покрывали тесом и штукатурили. Они имели балконы, колонны из дерева, ставни прямоугольных окон окрашивали разными цветами. Каменные дома являлись большой редкостью: лишь Клепинины в Никольском в первой половине XIX в. и П.В. Берг во второй половине XIX в. при селе Тюбук рядом с деревянными строят каменные. Во второй половине XIX в. большая часть господских домов в усадьбах находилась в жалком состоянии. Помещики не имели возможности для их перестройки.

Господские дома крупных владельцев строились по типовым и индивидуальным проектам, которые разрабатывались местными и столичными архитекторами в зависимости от вкусов, богатства и желания владельцев, они отвечали веяниям времени и выделялись в архитектурном плане.

Второй параграф «Интерьер господского дома» посвящен внутреннему убранству господских домов. В этом параграфе реконструируется внутреннее пространство рада господских домов: Всеволожских в Сиве (Оханский уезд), Демидовых в Невьянском и Нижнетагильском заводах, Голубцовых в Александровском (Красноуфимский уезд), Строгановых в Ильинском. Внутреннее пространство господского дома формировалось по принципу подобия и зависело от материальных возможностей и вкуса хозяина. Меблировка отличалась функциональностью и одновременно стереотипностью: в доме имелись необходимые для длительного проживания вещи и предметы. Со второй половины XIX в. в домах все больше начинают ценить простоту и удобство. В большинстве усадеб внутреннее устройство дома мало менялось на протяжении многих десятилетий. В быту сохранялась «старинная барская мебель». Украшением комнат служили картины, зеркала, вазы, различные статуэтки, скульптуры. Мебель в доме была различных стилей и изготовлялась из разных пород дерева. К концу XIX в. многие владельцы, несмотря на сохранение атрибутов, символизировавших память о предках, стремились к удобству, что привело к появлению в домах водопроводов и канализаций. Поскольку владельцы постоянно поддерживали связи со столицей, то и внутреннее убранство господского дома в провинциальной усадьбе на Среднем Урале, зависевшее от вкусов и материальных возможностей владельца, отвечало веяниям времени.

Третий параграф «Сады и парки» посвящен особенностям паркового искусства на Среднем Урале. Для уральских усадеб, как и для усадеб Центральной России, характерно сочетание плодовых садов и регулярных парков. Ярким примером регулярного сада в XVIII в. был первый в России ботанический сад, разбитый Григорием Демидовым в селе Красном (Соликамский уезд). В Екатеринбургском уезде регулярный сад был разбит А.Ф. Турчаниновым в с. Куяшь. Начатая традиция создания ботанических садов, содержания в усадебных парниках экзотической флоры не прерывается в XIX в., а получает дальнейшее развитие, но, конечно, не в таких масштабах. Сады средне- и мелкопоместных владельцев имели плодово-ягодную направленность.

В первой половине XIX в. регулярные парки заменили романтические, пейзажные, которые украшались беседками, ротондами, построенными по типичным проектам. Во второй половине XIX в. владельцы по-прежнему занимаются поддержанием садово-паркового искусства. Но вновь разбиваемые парки были значительно меньшими по площади. Сокращение площадей было вызвано необходимостью более экономно использовать земельные участки. Сады и парки при усадьбах были весьма индивидуальными, но, в основном, в них преобладали присущие данному региону деревья и кустарники, хотя по-прежнему было модным разведение экзотических растений. Усложнились парковые водные системы, когда наряду с прудами и каналами появляются фонтаны.

Климатические условия Урала не позволяли создавать парки, сложные по своему художественному замыслу, где можно было воплотить достижения европейского паркостроительства. Украшением их служили близлежащие луга, поля и девственные леса. Обилие нетронутой природы, обширные охотничьи угодья, находившиеся неподалеку, плавно переходили в территорию, занятую под парк.

Разбитые при усадьбах сады и парки имели не только практическую значимость, но и универсальный характер. Их использовали для приемов и праздников, для уединенного отдыха и прогулок. Они служили украшением и эстетическим дополнением усадебного мира. Как неотъемлемая часть архитектурного комплекса, сады и парки оказывали значительное влияние на культурный ландшафт уральского края.

Третья глава «Стиль жизни в усадьбе: культура повседневности» состоит из двух параграфов, в первом - «Хозяева и гости в пространстве усадьбы» рассмотрены «ключевые фигуры» пространства усадьбы - хозяин и гость. Так как большинство владельцев Пермской губернии редко приезжали в свои пермские имения, то помещик в определенном смысле сам становился гостем: его приезд в усадьбу обставлялся как гостевой приезд, становился все более парадным и увеселительным мероприятием. Именно гостями, а потом уже хозяевами чувствовали себя большинство крупных усадьбовладельцев в Пермских имениях.

В то же время, хозяин одновременно в своей усадьбе был не только гостем, но и хозяином, принимавшим своих гостей. Гости также выступали в различных ролях: они могли приехать ненадолго, но могли гостить и длительное время. Цели этих визитов были самыми разнообразными: это и театральные представления, знакомства с приезжими писателями, художниками, музыкантами, учеными-путешественниками, осмотр нововведений в хозяйстве и прочее. Гостей знакомили с предметами гордости владельцев - библиотеками, коллекциями, созданными музеями. Особенностью уральских усадеб было то, что они располагались друг от друга на значительном расстоянии и соседями здесь были люди «из другого круга»: мещане, купцы.

Во второй половине XIX в. хозяин усадьбы, дороживший своим временем, старается не тратить его «впустую». Приезжающие в усадьбу гости, разделявшие и понимавшие взгляды и устремления владельца, сами не

17

нуждались в каких-либо развлекательных мероприятиях. С владельцами усадеб их объединяли общественные, научные, хозяйственные проблемы, решением и обсуждением которых они были заняты во время своих визитов в усадьбы. В усадебном пространстве происходило переплетение различных бытовых ролей.

Второй параграф «Частная жизнь дворянина в усадьбе» на фактическом материале реконструируется повседневная жизнь уральских помещиков, на примере семей Всеволожских, Соломирских, Голубцовых и Дягилевых. Преобладавшее во второй половине XVIII в. домашнее религиозное воспитание стало постепенно вытесняться светским, европейским. В семейном кругу дворянским детям закладывали культурные традиции, нравственные установки, нормы этической ценности, понимание необходимости образования, чувство избранности и ответственности, что в конечном итоге формировало мироощущение дворянина, понимание его привилегированного положения и особой роли дворянского сословия в государстве. Европейские нормы быта и этикета постепенно утвердились и в образе жизни помещиков. Барский образ жизни дореформенной усадьбы (балы, театры, карты) сменился практичностью и рациональностью пореформенного периода. В то же время «провинциальная глушь» располагала к творческому развитию и самовыражению личности, что находило свое выражение в научных занятиях владельцев. В целом жизнь в усадьбе подчинялась чередующимся событиям, сезонным циклам, определялась тесным общением с природой и отличались заметной простотой.

Дворянская усадьба служила «проводником» столичной культуры в культуру провинции, оказывая воздействие на культуру жителей деревни и заводских поселков.

В заключении подведены основные итоги исследования, сформулированы выводы обобщающего характера. Доказано, что динамика численности усадеб на Среднем Урале совпадала с общероссийской. Активизация усадебного строительства приходится на вторую половину XVIII - первую четверть XIX в., хотя часть усадеб была построена в более ранний период, строительство же в более поздний период было редким явлением.

На протяжении изучаемого периода во внешнем облике усадебных комплексов постоянно происходили изменения, которые ярко проявлялись при смене владельцев. В целом архитектурно-пространственная организация усадьбы соответствовала веяниям времени.

Владельцы крупных (Турчаниновы и Всеволожские) и части среднепоместных усадеб (Голубцовы, Дягилевы) постояппо поддерживали связи со столицей, что наложило отпечаток на жизнь в пермских имениях, которая проявилась прежде всего в европеизации их быта. В то время как местные дворяне-чиновники, чьи связи со столицей в силу рада причин были прерваны, а круг их общения составляли представители других сословий, имели иные нравственные и моральные ценности, поэтому в организации

бытового пространства своих усадеб они частично ориентировались на уклад жизни в крупных усадьбах, частично на местную традиционную культуру.

В приложении даны поименные списки пермских помещиков на 1860, 1892, 1902 гг., призаводских усадеб на 1807-1809 гг., сельских усадеб по данным «Экономических примечаний» к Генеральному межеванию земель; родословные таблицы и росписи пермских помещиков; виды ряда призаводских усадеб как типичных для Среднего Урала.

По теме автором диссертации опубликованы следующие работы:

1. Летфулова М.Б. Дневники из фондов Голубцовых (ГАСО) как источник для изучения быта уральского дворянства// Древнерусская книжная традиция и современная народная литература- теэ. докл. и сообщ. междунар. науч.-практ. конф. - Нижний Новгород, 1998. - С. 62-65.

2. Летфулова М.Б. Род дворян Голубцовых на Среднем Урале. Родословная роспись Голубцовых// Уральский родовед. - Екатеринбург, 1998. - Вып. 3. - С. 73-81.

3. Летфулова М.Б Усадьба Голубцовых на Среднем Урале// Русская усадьба. Сборник общества изучения русской усадьбы. - М., 1999. - № 5. - С. 338-346.

4. Летфулова М.Б Дворянская усадьба Голубцовых в конце XVIII-начале XX в.// Чердынь и Урал в историческом и культурном наследии России/ Чердынский музей. - Пермь, 1999. - С. 182-188.

5. Летфулова М.Б. Дворяне и дворянские усадьбы в истории Пермской губернии// Страницы прошлого: избранные мат-яы краеведческих Смышляевских чтений в Перми/ сост.: Т.Н. Быстрых, А.Ф. Старовойтов. - Пермь, 1999. - Вып. 2. - С. 242 244.

6 Ларионова М.Б. Дворянские имения на Урале в описаниях путешественников второй половины XVIII в.// Этнокультурная история Урала XVI-XX вв.: мат-лы междунар. науч. конф. - Екатеринбург, 1999. • С. 216-218.

7 Ларионова М.Б. Воспитание дворянской женщины во второй половине XVIII в. (на основе воспоминаний А.Е. Лабзиной)// Урало-Сибирская науч-практич. конф.: мат-лы докл.-Екатеринбург, 2003. -С. 131-133.

8. Ларионова М.Б. В.В. Руммеиь и В.В. Голубцов- к истории создания «Родословного сборника русских дворянских фамилий»// Материалы 2-й Уральской родоведческой научно-практической конференции (15-16 ноября 2002 г.). - Екатеринбург, 2004. - С. 5-9.

9 Ларионова М.Б. Дворянское землевладение в Пермской губернии (вторая половина XIX в.)// Пахари и агрономы Урала в XVIII-начале XX в.: сб. науч. ст. - Екатеринбург, 2004. - С. 69-78.

Подписано в печать 23 12 2005. Бумага типографская Формат 60x84/16 Объем 1,0 п л. Тираж 100 экз Печать на ризографе

аооСА

* - i 23S

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Ларионова, Марина Бариевна

Введение.

Глава 1. Дворянское усадебное строительство на Среднем Урале.

1.1 Развитие усадебного строительства на Среднем Урале во второй половине XVIII - первой половине XIX в.

1.2 Дворянские усадьбы на Среднем Урале во второй половине XIX - начале

XX в.

Глава 2. Архитектурно-пространственная организация провинциальной дворянской усадьбы на Среднем Урале.

2.1 Усадебные строения.

2.2 Интерьер господского дома.

2.3 Сады и парки.

Глава 3. Стиль жизни в усадьбе: культура повседневности.

3.1 Хозяева и гости в пространстве усадьбы.

3.2 Частная жизнь дворянина в усадьбе.

Введение диссертации2006 год, автореферат по истории, Ларионова, Марина Бариевна

Историко-антропологический поворот в мировом гуманитарном знании привел к тому, что исследователи обратились к темам, в центре которых стоит человек. В настоящее время появилось много работ посвященных отдельным сторонам повседневной жизни общества, сословия, человека, что позволяет по-новому переосмыслить многие ранее не затрагиваемые проблемы прошлого. Все больше историков убеждаются, что «без знания простой жизни, ее мелочей нет понимания истории». Поэтому не случайно исследователи обратились к изучению истории повседневности, которую интересует, что происходило с человеком и вокруг пего, как соотносились перемепы с его ценностной системой и каков был механизм внедрения ценностей в ментальпость человека.

В современной России, в условиях возрождения утраченных традиций, наблюдается усиление интереса к дворянской культуре как источнику нравственных, просветительских и эстетических идеалов своего времени. Само российское дворянство оказало большое влияние па формирование русских национальных традиций и во многом на протяжении веков определяло культурное развитие страны. Появившиеся в последнее время работы, посвященные как отдельным представителям дворянства, так и всему сословию в целом, позволяют говорить об особенности и своеобразии дворянской культуры. Человек, принадлежащий к дворянскому сословию должен был придерживаться определенных правил поведения, принципов чести, имел свой «мир», атрибуты которого указывали на его принадлежность к этому особому миру. Выявление этих атрибутов является важным моментом в изучении жизни дворянства, поскольку открывает новые возможности для понимания поведения, жизни дворянского сословия в целом. Это в конечном итоге, позволит исследователям решить вопрос, в чем же состоял феномен дворянской культуры.

Особенно актуально в последнее время стало обращение к бытовым сторонам жизни дворянства, к обычному ее протеканию, привычкам, каждодневному поведению, вещам, которые окружали, формировали манеру поведения своим обитателям, создавая определенный культурный контекст. В то же время следует отметить, что в литературе последних лет проступает тенденция отождествления дворянской культуры с усадебной: «историческая наука проникается сознанием неразрывной связи дворянской культуры с поэтическим миром усадьбы», - пишет в своей монографии искусствовед Т.П. Каждан.1

Сама усадебная культура слагалась из взаимодействия видов искусства, художественной и общественной жизни, повседневного хозяйственного быта, комфортабельной, во многих случаях изысканной архитектурной среды и живописной русской природы. Это были культурные центры в провинции, где хранились уникальные собрания живописи, библиотеки, редкие рукописи, различные коллекции. Жизнь усадьбы оказывала влияние на самого дворянина. Там он получал первые представления о мире, там его воспитывали, обучали, закладывали представления о дворянской чести и доблести. Это была своеобразная школа развития и воспитания дворянина.

В научной литературе никогда не существовало единого точно зафиксированного смысла термина «усадьба». Для каждого исторического этапа понятие «русская усадьба» наполняется новым содержанием. Большинство современных исследователей, как правило, ссылаются на определение, данное в середине XIX в. В.И. Далем, который производил слово усадьба от понятий «усадище», «усада», «усадити, всадити, посадить». В его «Толковом словаре» слово «усада» имеет два значения: 1) «господский дом на селе со всеми ухожами, садом, огородом к усадьбе относящийся»; 2) «место под крестьянский двор»2.

Это определение подтверждается документами приказного делопроизводства, в которых смысловое определение слов «усадище» - «усадьба» сводится к месту в селении, занятому господскими, крестьянскими и бобыльскими дворами или земельному участку, выделенному под них .

В дореволюционных словарях и справочниках определение усадьбы часто вообще отсутствуют. Его нет в «Энциклопедическом словаре» Брокгауза-Ефрона, двадцатитомной «Большой энциклопедии» под ред. С.Н. Южакова и др. Те словари, которые дают определение усадьбы, как правило, заимствуют его друг у друга. Наиболее полное оно приведено в «Энциклопедическом всенаучном словаре» (1882 г.) как «дом с принадлежащими к нему строениями и землею, находящейся под строениями, принадлежащий помещику или крестьянину». Далее поясняется: «в имении усадьбы бывают господские или фермерские и крестьянские». При этом господские усадьбы состоят из «жилых или хозяйственных строений: гумен, садов и огородов, принадлежащих владельцу». Крестьянские же усадьбы - «из таких же строений, огородов, конопляников и крестьянских гумен». Кроме этого, указано, что они «обыкновенно помещаются на берегах рек или оврагов, где можно запрудить пруды»4.

В 1930-е гг. определение усадьбы было дано в «Большой советской энциклопедии» применительно к сельскохозяйственным предприятиям. Но при этом авторы отдельно выделяли русскую усадьбу, добавив в скобках, что под ней подразумевается только дворянская. Автором статьи являлся член Общества изучения русской усадьбы (далее: ОИРУ) А. Некрасов, который, хотя и не дал определение слова «усадьба», но показал краткую историю архитектурно-пространственной организации усадеб, замечая, что они упоминаются в русских летописях с Х-Х1 вв. Он выделил княжеские усадьбы (так в XII в. в качестве княжеской усадьбы возникла Москва), царские (Александровская слобода, Коломенское, Измайлово) и частные, подразумевая дворянские крупные усадьбы влиятельных вельмож (Ораниенбаум, Кусково, Останкино, Архангельское, Ольгово), которые окружались французскими садами, английскими парками, театрами, прудами, увеселительными павильонами и пр5.

Во втором издании «Большой советской энциклопедии» впервые отдельно дано определение «усадьбы в русской архитектуре», которое понималось как «комплекс жилых, хозяйственных, парковых и других построек, составляющих единое хозяйственное и архитектурное целое». Данное определение усадьбы вошло во все совремешгые словари и справочники6.

В последнее время в понятие «русская усадьба» стали включать новый смысл. Так, по мнению историка М.Ю. Коробко, впервые поставившего вопрос об определении и эволюции понятия «русская усадьба», усадьба - это в первую очередь уклад, то есть образ жизни, и, следовательно, жилье. По его определению, загородная «усадьба — это есть исторически сложившаяся территория с архитектурно-хозяйственным комплексом сооружений, необходимых для определенного уклада жизни, в первую очередь жилыми постройками, принадлежащими частному лицу»7.

Инициатором воссозданного ОИРУ Л.В. Ивановой была предложена новая оригинальная трактовка сельской усадьбы, которая легла в основу выпущенного в Институте российской истории РАН коллективного труда под названием «Дворянская и купеческая сельская усадьба в России ХУ1-ХХ в.: Исторические очерки» (М., 2001). По мнению его авторов владельческую усадьбу в сельской местности следует считать особым типом поселения, подобно городу (посаду) и крестьянскому селу (деревне). Дворянская усадьба располагалась в отдалении от крестьянских дворов. Со второй половины XVII в., а еще более в XVIII в. усадьба крупного, среднего, а в значительной мере и мелкого помещика резко отличалась от крестьянского двора и жилыми постройками, и убранством. Ее население составляли сами владельцы с семьями, приезжими родственниками и гостями, приказчики и холопы (дворовые люди). За основу определения усадьбы авторы монографии взяли ее функциональное назначение: «Усадьба - это сложный комплекс, выполнявший хозяйственные, социально-административные, бытовые и культурные функции»8.

Современные исследователи (И.М. Пушкарева, Т.П. Каждан и др.), занимавшиеся изучением усадьбы пореформенного периода, опровергли традиционно устоявшийся тезис об отмирании усадебной культуры в пореформенный период. Так как реформа 1861 г. расшатала устои, на которых базировался усадебный уклад, то перед исследователями возник вопрос об определении усадьбы в пореформенный период. Авторитетный исследователь историк И.М. Пушкарева считает, что при изучении пореформенной усадьбы необходимо исследовать не только хозяйский дом, приусадебные постройки, сад с парком, прудами и запрудами, но и всю землю имения - с пашней, сенокосом, лесом, выгонами и т.д. Она дает следующее определение усадьбе: «сельская дворянская усадьба в пореформенную эпоху есть комплекс жилых, хозяйственных, производственных, парковых и других построек, составлявших единое хозяйственное и архитектурное целое, включавших жилой дом для семьи помещика и являвшийся центром земельного владения (имения)»9.

Заметим, что крупные помещики зачастую владели несколькими имениями, разбросанными в разных губерниях Российской империи, и не обязательно, что они жили в каждой усадьбе, построенной в них. Со второй половины XIX в. усадебные строения отдавались для проживания управляющим. Эта практика была распространена во всех губерниях среди крупных землевладельцев. В этот период появляется усадьба-дача. Она имела двоякое предназначение. С одной стороны, нуждающиеся владельцы крупных усадеб отдавали в аренду флигеля усадебного комплекса на летний сезон. С другой стороны, близ крупных городов строились дачные поселки, к домам которых также применялся термин «усадьба-дача»10.

Сами помещики, владельцы усадеб во второй половине XVIII - первой половине XIX в., не употребляли слово усадьба По исследованию E.H. Марасиповой, проанализировавшей огромный комплекс частной переписки высшего сословия, владельцы заменяли его либо названием, либо словами «имение», «поместье», чаще «деревня»1 \ То есть они не отделяли усадьбу от имения, в котором она построена, считая «своим» не только комплекс строений, в котором жили, но и все, имеющиеся в имении постройки, включая крестьянские избы.

Объектом диссертационного исследования является провиициальиая дворянская загородная усадьба. Под усадьбой понимается территория, на которой расположен архитектурно-хозяйственный комплекс, необходимый для определенного уклада жизни.

Предмет диссертационного исследования - мир повседневности провинциальной дворянской усадьбы. Термин «повседневность» включает как «материально-телесные» аспект видения реальности, так и установки сознания, обусловленные предметно-вещественной стороной человеческого бытия. Повседневность не существует без человека, который с одной стороны пребывает в материальном мире, среди реальных, независимо от пего существующих вещей и предметов, а с другой - создает «мир повседневности», формирует его, воспринимая и рефлексируя его пространственный и временной аспекты. Таким образом, в данном понятии присутствует как онтологическая (явления, процессы, события, повторяющиеся изо дня в день, которые обусловлены суточным циклом и биологическими потребностями человеческого организма), так и аксиологическая сторона (эмоциональная и оценочная реакция человеческого организма на эти повторяющиеся явления). В диссертационном исследовании мы ограничились изучением онтологической стороны повседневной жизни человека как наиболее важной, без знания которой невозможно исследование аксиологической стороны жизни социума.

Цель диссертационного исследования - изучение истории формирования и развития дворянской усадьбы и реконструкция в исторической динамике повседневной усадебной жизни провинциального дворянства.

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

1) выявить динамику численности провинциальных дворянских усадеб на Среднем Урале на протяжении изучаемого периода;

2) рассмотреть типологию усадеб в зависимости от социального статуса владельца, размера владения, территориального размещения, функционального назначения, форм пользования усадебным комплексом хозяина;

3) воссоздать облик усадебных комплексов, проследить изменения, происходившие в них на протяжении изучаемого периода;

4) реконструировать в исторической динамике повседневную жизнь владельцев провинциальных дворянских усадеб на Среднем Урале.

Хронологические рамки работы - вторая половина XVIII - начало XX в. Выбор периода обусловлен рядом факторов историко-культурного характера. Нижняя грань связана с важными изменениями в жизни русского дворянства, последовавшими после указа 1762 г., обусловившими расцвет усадебного строительства, а на Урале -начало более широкого развития помещичьего землевладения и строительства усадеб. Верхняя грань исторически предопределена гибелью дворянской усадьбы, вызванной октябрьскими событиями 1917 г. и последующими преобразованиями, кардинально изменившими жизнь всей страны, включая и Урал, связанными с декретом о национализации земли. Хронологические рамки исследования охватывают длительный период существования дворянской провинциальной усадьбы, что дает возможность увидеть особенности культурно-бытового уклада усадьбы в исторической динамике.

Территориальные рамки исследования ограничены Средним Уралом, административно входившим в состав Пермской губернии в границах XIX в. Этот выбор обусловлен природными, демографическими и экономическими особенностями этого региона, которые в совокупности пе могли не наложить отпечатка на культурно-исторические стороны жизни дворянской провинциальной усадьбы.

Решение поставленной цели и задач сопряжено с рядом трудностей, связанных не только со сложностью самого предмета исследования - провинциальной дворянской усадьбы - но и с необходимостью привлечения разнообразных методов и источников.

Методология предпринятого исследования базируется на цивилизационном подходе. В работе были применены традиционные исторические методы исследования: историко-сравнительный, историко-типологический, историко-системный, историко-генеалогический и др., которые дают возможность проследить особенности складывания дворянской провинциальной усадебной культуры на конкретный исторический момент и в динамике, сравнения и сопоставления имевшихся на Среднем Урале усадеб с типичной «классической» сельской усадьбой, имевшей место в Центральной России, выделить особенности усадеб уральского региона.

Для реконструкции повседневной усадебной жизни провинциального дворянства были привлечены новейшие методы исторического исследования, получившие особое развитие в зарубежной, прежде всего западноевропейской, историографии в 1960-е гг. в трудах представителей французской школы «Анналов» в лице Л. Февра, М. Блока, Ж. Ле Гоффа и отечественных медиевистов М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана. Широко используемый метод микроистории позволяет изучить онтологическую сторону жизни социума в микросреде усадебного мира.

В диссертационном исследовании был использован междисциплинарный подход, основанный на применении теоретических разработок архитекторов и искусствоведов. Наработанный ими материал позволяет лучше увидеть архитектурную значимость усадьбы, а также способствует выявлению черт, присущих архитектурным направлениям.

Впервые интерес к дворянским усадьбам в России проявился во второй половине XIX в., и в этом большую роль сыграла художественная литература. Произведения И.С. Тургенева, J1.H. Толстого, А.П. Чехова, И.А. Бунина и других русских писателей, большая часть которых выросла и была воспитана в лоне дворянской культуры, давали общее представление о жизни в «дворянских гнездах». К 1880-м гг. появилась первая литература с описанием внешнего облика усадеб и повседневной жизни обитателей: «характеристика и бытие московских жителей дедовских и наших времен», описывали не только барские дома, но и «земледелие и сады» на усадебной территории. Самой популярной в обществе того времени была книга С.М. Любецкого, рассказывающая о подмосковных имениях и усадьбах «в историческом отношении и в современном их виде для выбора дач»12.

На рубеже XIX-XX вв. в российском обществе заметно возросло внимание к сельским дворянским усадьбам, и связано это было с тем, что прежний мир этих усадеб, образцом которого был «золотой век» (вторая половина XVIII - начало XIX в.), после отмены крепостного права и по мере роста рыночных отношений и развития капитализма в России стал рушиться. Появились книги, авторы которых (Г.И. Лукомский, С.Д. Шереметев и др.) заявляли об огромном значении дворянских усадеб в развитии материальной и духовной культуры общества, они впервые оцеиили дворянскую усадьбу как «феномен русской культуры». Известные искусствоведы (А.Н. Бенуа, И.А. Фомин и др.) публиковали свои статьи об усадьбах в журналах «Мир искусства», «Старые годы», «Аполлон», «Столица и усадьба»13. Впервые формируется понимание усадьбы как памятника культуры, подчеркивается исключительно ее художественная, историко-архитектурная ценность.

Основные проблемы в изучении дворянской усадьбы поставил в своих работах замечательный русский искусствовед барон H.H. Врангель. Он наметил временные границы существования усадьбы: «от Петра Великого и до царя Освободителя, полтора века особой жизни, культуры.», которые надолго закрепились в научном мире. Во всех его работах русская усадьба представала как давно исчезнувший элемент русской жизни; ощущалась ностальгия автора по дворянской усадьбе екатерининских и пушкинских времен14. Благодаря H.H. Врангелю сформировалось представление о русской усадьбе как об ограниченном комплексе памятников высокого национального по форме и содержанию искусства, созданного трудом крепостных и исчезнувшего задолго до 1917 года. Однако барон Врангель, как и другие авторы рубежа XIX-XX столетий, был скорее «летописцем» русских усадеб, точнее их архитектурного облика, чем исследователем.

Война 1914 г. и революция 1917 г. приостановили изучение истории русской усадьбы. Но уже в 1922 г. группа подвижников и энтузиастов во главе с искусствоведом В.В. Згурой, поставив своей задачей спасти остатки уже сильно разоренной архитектурно-парковой культуры, организовала Общество изучения русской усадьбы. Это было совершенно новое не только для России, но и для Запада объединение, сыгравшее важную научную и общественную роль в истории изучения и сохранения отечественной усадьбы. Обществом организовывались общедоступные экскурсии по наиболее известным подмосковным усадьбам, делались чертежи, фотографии сохранившихся памятников, пополнялась библиотека. Члены Общества разработали основные принципы изучения русской усадьбы в художественном, архитектурном, садово-парковом, бытовом и других направлениях. Была подготовлена специальная анкета, состоящая из 17 пунктов, которая была разослана «всем учреждениям и лицам, располагающим какими-либо сведениями по старинным усадьбам.». В результате был собран богатейший научный материал по отдельным усадьбам, часть которого удалось опубликовать в шести выпусках серии путеводителей «Подмосковные музеи» (М.; JL, 1925), включивших описание 13-ти наиболее значительных подмосковных усадеб, а также в «Памятниках усадебного искусства» (Вып.1: Московский уезд. М., 1927) и в «Сборнике Общества изучения русской усадьбы». Всего вышло 16 выпусков «Сборника» (М., 1927-1929). Начавшаяся с 1929 г. реорганизация ряда общественных и культурных учреждений коснулась и ОИРУ: аресты и репрессии членов Общества привели не только к закрытию Общества, но и к утрате собранного ими архива15.

Деятельность ОИРУ позволила объединить всех, интересующихся изучением культуры русской усадьбы различных регионов. Были исследованы усадьбы центральных губерний: Владимирской, Тульской, Рязанской, Вологодской и др. Впервые было заявлено и об усадьбах Урала: культурно-историческим очерком В.А.

Ешкилева о памятниках Сольвычегодска и статьей М. Лаговского о деревянной усадьбе Строгановых XVII в. в Сольвычегодске16.

В дореволюционный период работ, специально посвященных дворянским- . усадьбам в Пермской губернии, не было. Однако в XIX в. появляются первые исследования отдельных дворянских родов Урала, написанные по заказу самих владельцев. Так, в 1833 г. был опубликован небольшой очерк сибирского историка Г.И. Спасского, посвященный описанию жизни и деятельности Акинфия Никитича Демидова, при финансовой поддержке и по инициативе его правнука П.Н. Демидова (1798-1840). Автор, опираясь на различные доступные источники, впервые обратился к характеристике личности и деятельности основателя частных заводов па Урале17. Во второй половине XIX в. выходит еще два очерка о роде Демидовых, среди которых выделяется своей полнотой работа секретаря Демидовского юридического лицея К.Д. . Головщикова «Род дворян Демидовых». Книга содержит ценный фактический материал, используемый до сих пор современными исследователями, в ней автор описал биографии отдельных представителей рода Демидовых, уделив большее внимание основателям уральской промышленности, их деятельности на этом поприще. Головщиков справедливо высоко оценивал благотворительную деятельность последующих поколений Демидовых, в особенности направленную на развитие

1 Я российского просвещения . Вторая работа, посвященная роду Демидовых, была написана В.В. Огарковым. Это компилятивное сочинение, вобравшее в себя все известные опубликованные сведения о различных представителях рода, вышло в серии «Жизнь замечательных людей» в 1891 г. Высоко оценивая представителей первого поколения Демидовых, которых Огарков характеризует как «созидателей», он

19 критично оценивает последующие поколения, называя их «расточителями» .

Вслед за Демидовыми к изучению своего рода обратились и старейшие на Урале ' землевладельцы Строгановы. По заказу графини C.B. Строгановой в 1842 г. вышла книга известного историка академика Н.Г. Устрялова «Именитые люди Строгановы».

Автор, опираясь на документы из личного архива владельцев, показал историю

10 становления рода Строгановых, уделяя больше внимание его основателям . Богатый документальный материал был собран управляющим пермским имением Строгановых их бывшим крепостным Ф.А. Волеговым, имевшим доступ к семейным Строгановским архивам. Его труды, частично опубликованные после его смерти благодаря стараниям пермского историка А. Дмитриева, были направлены на то, чтобы продемонстрировать патерналистскую политику Строгановых, рациональное управление их обширного и сложного хозяйства, благотворное влияние владельцев строгановского майората на культурное и социально-экономическое развитие Пермского края21.

К отдельным представителям рода Строгановых проявили интерес в своих обстоятельных статьях В.К. Коровин, Н.М. Колмаков, Е. Шумигорский, А. Кочубинский. В своих работах эти авторы, кроме биографических данных отдельных представителей рода Строгановых, уделяют внимание их государственной, политической, общественной, культурной и благотворительной деятельности, а также вопросам формирования и распада огромных строгановских вотчин на Урале22.

Пореформенный период характеризуется повсеместным всплеском краеведческого движения. Местные историки-любители, краеведы, объединившиеся вокруг создаваемых в губернии обществ: Уральского общества любителей естествознания, Пермской ученой архивной комиссии и др. - начинают активно

23 собирать и публиковать материалы по истории края . В это время создавались комплексы источников и научно-исторических трудов о Пермском крае, публиковались статьи в приложениях к «Памятным книжкам Пермской губернии», в «Пермском крае», «Пермских губернских ведомостях» и др. В целом можно говорить о том, что во второй половине XIX в. в Пермской губернии сложилась мощная краеведческая культурная традиция.

Самым крупным и плодотворным историком Урала второй половины XIX в. является A.A. Дмитриев (1854-1902). Основной темой его работ была история Урала XVI-XVII вв., которой посвящена его восьмитомная «Пермская старина», но интересовался он и биографиями выдающихся деятелей Пермского края, историей солеварения, горных заводов, образования и пр. Им была проделана огромная цепная работа по сбору и публикации важнейших исторических источников по истории Урала. В сферу интересов А. Дмитриев входили и вопросы, связанные с происхождением пермских землевладельцев, созданием и хозяйственной направленности их имений. Отдельные работы были посвящены родам Абамелек-Лазаревых и Строгановых, описанию некоторых сторон быта помещиков Всеволожских, биографии В.В. Голубцова, владельца усадьбы при Александровском селе Красноуфимского уезда, и его усадебной библиотеке24. По оценке специалистов научные работы А. Дмитриева не уступали по уровню работам профессиональных столичных историков того времени25.

Определенный интерес представляют работы о заводовладельцах их бывших управляющих: Сысертских заводов - члена-корреспондента Пермского губернского статистического комитета, инженер-капитана И.К. Кокшарова (1788-1856) и пермского имения Лазаревых - краеведа, члена Пермской ученой архивной комиссии H.H.

Новокрещенных. Первый на страницах газеты «Пермские губернские ведомости» опубликовал статью «Сысертские горные заводы», в которой, привлекая документацию Уральского горного правления, Сысертского, Полевского и Северского заводов и частную переписку заводчиков Турчаниновых, дал яркие характеристики и свидетельства семейной усадебной жизни при Сысертском заводе А.Ф. Турчанинова26. Второй, H.H. Новокрещенных, в своих работах, посвященных горнозаводскому имению Лазаревых, кроме сведений о заводском производстве, дал характеристики и оценку отдельным представителям этого рода27.

В целом работы дореволюционных краеведов-любителей носили описательный, фактографический характер и представляют интерес не как исследования, а как источники. Таким образом, еще в дореволюционный период возник интерес к истории уральских помещичьих родов и их отдельным представителям. И если в первой половине XIX в. этот интерес «стимулировали» сами владельцы, то в пореформенный период их историей заинтересовались пермские краеведы-любители.

Утвердившаяся в советский период марксистско-ленинская методология исследования исторического процесса полностью изменила тематику научных работ. Многочисленные запреты на исследование проблем, связанных с дворянской культурой, ограничение на работу с архивными материалами, жесткая регламентация контактов с представителями зарубежной историографии привели к определенному снижению уровня исследований в этой области, к идеологизации исторических трудов, к теоретической дезориентации'целого ряда исследований. Приоритетными в советский период становятся вопросы социально-экономической истории: это проблемы генезиса капитализма в России, особенности промышленного переворота, формирование промышленного пролетариата и пр.

Занимаясь историей промышленности, историки изучали особенности процесса создания частных горнозаводских хозяйств, а значит, не могли не затронуть и их владельцев. Опубликованные в послевоенные годы фундаментальные монографические исследования были посвящены изучению конкретных хозяйств, но авторы не могли обойти вниманием и создателей этих хозяйств. Так, Б.Б. Кафенгаузу удалось дать исчерпывающую характеристику формирования, развития и функционирования хозяйства Демидовых в XVIII в., историю управления их усложнявшимся хозяйством и па этом примере показать становление частной уральской промышленности. Но па этом фоне он дал и характеристику отдельных представителей, проследил изменения в образе жизни владельцев первого и трех последующих поколений. Работы историков

H.B. Устюгова, A.A. Введенского о Строгановых ограничились только детальным изучением начального этапа их предпринимательской деятельности в XVI-XVII вв28.

В 1962 г. вышла монография Н.И. Павленко «История металлургии в России в XVIII в. (заводы и заводовладельцы)», где отчетливо показаны все владельцы заводов в России XVIII в. Автор рассматривает их происхождение, пытается понять их личные качества, в духе времени рисует портреты «алчных и хищных, ловких и незадачливых, талантливых организаторов и авантюристов, жестоких стяжателей и безвольных

29 расточителей» . Труд Н.П. Павленко открыл новое направление в историографии темы уральских заводчиков, главной особенностью которого становится их обобщенная характеристика в контексте горнозаводской промышленности.

Эта тема была продолжена в вышедшей в 1982 г. монографии Ю.А. Буранова, посвященной акционированию уральских заводов. В ходе анализа состава заводчиков автор пришел к выводу, что за 1861-1917 гг. произошло «практически полное обновление состава владельцев», в результате которого роды заводчиков, ведущих свое происхождение с XVIII в., утратили к 1917 г. до 80% своей прежней собственности. «Новыми владельцами» стали крупные коммерческие банки и иностранные фирмы30.

В советский период историки исследуют и социально-экономические вопросы помещичьего хозяйства. Появляются содержательные труды по аграрной истории, истории дворянства, классовой борьбе в деревне. Эти работы содержат ценный фактический материал, но они написаны в соответствии с идеологическими установками советских историков: авторы приходили к выводу о реакционном характере помещичьих латифундий как «тормоза общественного прогресса» с экономической точки зрения31. Собственно дворянству как влиятельной социальной группе российского общества, социальному облику сословия в целом, его меняющимся политическом статусе и роли в системе российского абсолютизма, динамике численности дворянства пореформенного периода посвящен труд А.П. Корелина32.

Не угасал интерес и к истории отдельных вотчинных хозяйств Среднего Урала. Появились работы, посвященные становлению отдельных хозяйств пермских вотчинников - Всеволожских, Лазаревых и Голицыных, гориозаводских округов

Ii

Демидовых и Половцевых в пореформенный период . Пермский историк В.В. Мухин обобщил информацию о крупных пермских помещиках Строгановых, Голицыных, Лазаревых, Всеволожских, Бутеро в учебном пособии, выделив особенности каждого вотчинного округа. Он рассматривал их как части особого «строгановского региона». Позднее В.В. Мухиным было высказано предложение о выделении особого

- «строгановского культурного региона», строгановского «культурного гнезда» на Урале34.

Деятельность усадьбоведов в советский период сводилась к сохранению музейно-усадебных комплексов, которые чудом остались неразрушенными. При господствовавшем тогда скептическом отношении ко всему «дворянскому» усадьба осмысливалась лишь как архитектурный ансамбль и именно в этом качестве фигурировала в учебниках по истории русского искусства и архитектуры. При этом внимание уделялось только усадьбам второй половины XVIII - первой половины XIX в.; архитектурные комплексы пореформенного периода однозначно оценивались как проявление буржуазного искусства и оказывались вне поля зрения исследователей.

Оживление интереса к изучению дворянской усадьбы со стороны советских искусствоведов пришлось на период 1960-80-х гг., когда вышел в свет ряд работ. Важной стороной исследований стало последовательное утверждение самобытности российского усадебного искусства. Расширилась реставрационная деятельность сотрудников музейно-усадебных комплексов, что позволило ввести в научный оборот новые имена владельцев и зодчих. Накапливался материал, наглядно показывающий богатство вариаций садово-парковых ансамблей усадеб. Развернувшаяся работа впервые заставила говорить об окружающем усадьбу ландшафте как неотъемлемой

N ' части ее ансамбля. При этом было установлено, что феномен русской усадьбы оставался жизнеспособным и после реформы 1861 г. Усадьба, таким образом, перестала рассматриваться как локальное явление феодальной культуры, превращаясь в одии из самых существенных и неотъемлемых элементов жизни и быта на протяжении всей русской истории35. Заметный вклад в складывании нового подхода к исследованию усадебного искусства был сделан академиком Д.С. Лихачевым, который в одной из работ показал многообразие стилей садово-паркового искусства в неотделимой связи с л/ общими процессами развития художественной культуры и усадебного быта . Это позволило в дальнейшем выделить садово-парковое искусство в особое направление в изучении русской усадьбы.

Архитекторами и искусствоведами был проявлен интерес к архитектуре уральских городов и заводских поселков. Первым научным исследованием стала работа Н.С. Алферова «Зодчие старого Урала», в которой уделено внимание творчеству архитекторов-строителей уральских заводов первой половины XIX в. И.И. Свиязева, М.П. Малахова, А.З. Комарова и других. Автор подробно исследовал своеобразную ветвь архитектуры классицизма - промышленную архитектуру. На новых архивных материалах ему удалось показать особенности планировки и застройки заводских поселков. В своем исследовании Н.С. Алферов упомянул о том, что личные резиденции заводовладельцев в архитектурном отношении являлись наиболее богатыми. «Часто, -писал он, - это были барские усадьбы с зимними садами, бальными залами, роскошными фойе, а в число надворных построек входили помещения для челяди и дворни, многочисленные конюшни, каретники, псарни, оранжереи, а также сады и парки, непосредственно примыкавшие к усадебным постройкам»37. Несколько подробнее Н.С. Алферов остановился лишь на описании барского дома Лазаревых в Чермозском заводе как типичном, выстроенном в заводском поселке, отмечая

->о особенности архитектурных элементов, использованных для украшения здания. Изучением архитектурного прошлого Прикамья занимались пермские архитекторы и искусствоведы A.C. Терехин и Г.Д. Канторович. Они исследовали архитектуру дворянских усадеб, расположенных в с. Новое Усолье, выделив особенности «уральского классицизма». При этом отметим, что их интересовали только сохранившиеся усадьбы, выделявшиеся в архитектурном плане39.

Таким образом, в советский период усадьбы на Среднем Урале, как и в центральных регионах, изучались только как ограниченное число архитектурных памятников русского искусства, а их владельцы, являвшиеся представителями дворянской культуры, оценивались негативно.

С середины 1980-х гг. исследователи заговорили о «кризисных явлениях в советской исторической науке». Отход от марксистского понимания истории привел к тому, что историки стали по-новому смотреть на многие вопросы, перестали отрицать достижения западной исторической мысли. В результате преимущественное изучение экономической и политической истории отошло на второй план, более пристальное внимание стало уделяться проблемам социальной и культурной истории, в центре исторического исследования был поставлен человек40. Появились работы, посвященные изучению частной жизни человека, семьи, отдельным вопросам повседневной жизни, женскому вопросу. Заговорили о дворянской культуре. Последнему во многом способствовал выход фундаментального исследования литературоведа Ю.М. Лотмана «Беседы о русской культуре» (СПб., 1994), посвященного быту и традициям русского дворянства в XVIII - начале XIX века. В монографии показана повседневная жизнь выдающихся исторических деятелей, царствующих особ, простых людей, литературных персонажей. Вместе с тем повседневная жизнь для Ю.М. Лотмана - категория историко-психологическая, знаковая система, то есть своего рода текст, который автор прочитывает и доносит до читателей. Он пишет о неразрывности культурно-исторических процессов, интеллектуальной и духовной жизни поколений. Вслед за монографией Лотмана выходят еще две значимые работы, посвященные проблемам воспитания русского дворянина. В монографии О.С. Муравьевой, основанной на анализе мемуарной и художественной литературы, показаны основные постулаты, которых придерживались при воспитании русского дворянина. Вторая монография посвящена частной жизни русской женщины. Ее автору, Н.Л. Пушкаревой, удалось на протяжении длительного периода времени (Х-Х1Х вв.) показать, как менялось положение русской женщины в семье и обществе, затронуть вопросы женского воспитания, особой роли женщины в русском обществе41.

Усадебная тематика уверенно вошла во многие культурологические и литературоведческие труды. На страницах местных историко-краеведческих периодических изданий («Пензенский временник», «Тверская старина», «Караболиха» и др.) все чаще публикуются материалы об усадьбах и их владельцах. Эта тема стала традиционной на исторических, культурологических, искусствоведческих и литературоведческих конференциях, чему способствует наличие немалого числа усадебных музеев-заповедников, организованных еще в советский период, в которых основательно занимаются изучением истории своих и близлежащих усадеб, выпускаются специальные издания, выходят научно-популярные работы в Пушкинских Горах, Больших Вяземах, Остафьеве и др. Выходят библиографические указатели, в которых собраны все опубликованные ранее материалы о дворянских усадьбах, преимущественно расположенных близ Москвы и Санкт-Петербурга42.

В 1992 г., благодаря усилиям академика Д.С. Лихачева и Л.В. Ивановой, в Москве было воссоздано Общество изучения русской усадьбы. В него вошли историки, искусствоведы, музееведы, архивисты, краеведы, литераторы. Члены Общества провозгласили себя продолжателями традиций и духовными приемниками ОИРУ 1920-х гг. Возрожденное Общество проводит научные конференции, затрагивая такие важные темы, как: изучение и возрождение русских усадеб, культура усадьбы, городская усадьба, столица и усадьба, мир семьи и пр. Материалы конференций публикуются в сборнике: «Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы», уже вышло десять выпусков (М., 1994—2004). В этих изданиях, помимо описания отдельных усадеб, поставлены важные для усадьбоведения проблемы о необходимости изучения многопрофильное™ сельской дворянской усадьбы как единого социально-административного, хозяйственного и культурного центра. Расширились и территориальные рамки изучения усадьбы, в частности, в сборниках опубликованы статьи о городских и сельских усадьбах Среднего и Южного Урала43.

В работах последнего десятилетия можно выделить несколько приоритетных, ранее мало изученных направлений. Прежде всего, русскую усадьбу стали рассматривать в расширенных временных рамках - с периода русского средневековья (с XVI в.) и до начала XX в. Все более пристальное внимание привлекает поздняя усадьба. Усадьба стала рассматриваться не только как архитектурный ансамбль, а как мир, микрокосм, полноценная в духовном, хозяйственном, культурном и экономическом отношении частица государства, наделенная почти всеми его чертами. Заметное место в исследованиях заняла тема «просвещенного заказчика», о котором впервые заговорили не только как о владельце, по как о полноправном, а иногда и главном создателе усадебного ансамбля, о его значительной роли в создании усадебных коллекций и библиотечных собраний. Приобрела интерес и тема участия в создании русских усадеб многих западноевропейских архитекторов, живописцев, декораторов, мебельщиков, резчиков и пр., то есть проблема культурных связей44. Важным аспектом изучения русских усадеб стали исследования их как части культурного ландшафта России, русского садово-паркового искусства45.

По-прежнему проявляют интерес к усадьбе архитекторы. Вышли две значительные работы. Это монография Т.П. Каждан «Художественный мир русской усадьбы» (М., 1997), посвященная изучению архитектурно-паркового ансамбля усадьбы как среды, в которой протекала жизнь ее обитателей, формировались их мировоззренческие взгляды, складывались художественные ценности в материальных и духовных сферах бытия. Автор пришла к выводу, что во второй половине 1870-х, и особенно в 1880-х гг., заметно активизировалось усадебное строительство, усадебная культура качественно изменилась в силу упрочения ее связей с городской культурой, меньше осталось художественно-культурных центров в крупных имениях, но их число возросло в усадьбах среднего достатка и представителей творческой интеллигенции. Усадьбы мелкопоместных дворян, по данным автора, отличались заметным стремлением к сохранению прежнего быта. Т.П. Каждан отметила также две волны «угасания в развитии усадебного мира» в средних и мелких владениях дворян. Первая приходится на проведение реформы 1861 г., вторая относится к концу XIX в., когда усилилось разорение помещиков, связанное с капиталистическим развитием страны46. Второй работой является коллективная монография «Архитектура русской усадьбы» под общей редакцией член-корреспондента Российской академии архитектуры и строительных наук Н.Ф. Гуляницкого (М., 1998), в которой прослеживают развитие усадебной архитектуры с древнейших времен до XX в. Авторами рассматривается архитектура сельской и городской усадьбы, затрагиваются вопросы связи сельской усадьбы с городской и проникновения черт усадебности в город.

К истории русской дворянской усадьбы проявляют интерес и зарубежные исследователи. Американская исследовательница П. Рузвельт в своей книге «Жизнь в русской сельской усадьбе. Социальная и культурная история» знакомит зарубежного читателя с культурой русской усадьбы начала XIX в. Автор, опираясь на источники личного происхождения и литературные произведения, ярко и красочно рисует усадебную атмосферу. На страницах ее работы реальные лица переплетаются с литературными героями. П. Рузвельт ставятся важные проблемы: взаимодействие в усадебной культуре различных видов искусства, социально-бытовых факторов, роль этой культуры в процессе формирования «культурного усадебного архипелага» на «крестьянскую равнину», о «депрессивном воздействии крепостнического фундамента (усадебной жизни) на настроение русского дворянина»47. Проблемам духовного мира русской дворянской усадьбы посвятил свою работу польский исследователь В.Г. Щукин. Центральное место в его исследовании отведено специфическому миру художественных образов, созданию которых способствовала духовная атмосфера дворянской усадьбы48.

Наконец, появляются и первые работы, в которых ставятся важные теоретические проблемы в изучения русской усадьбы49. Так, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН И.М. Пушкарева в своей статье выделила три главные «исследовательские задачи» в изучении дворянской сельской усадьбы пореформенного периода. Во-первых, необходимо изучить усадьбу как архитектурный и экономический комплекс, центром которого был дом владельца, то есть выделена необходимость упорядочения знаний об облике и образе жизни владельцев усадеб разных регионов и типологизации их. Во-вторых, следует выявить роль усадеб различных типов в сохранении материальных и духовных ценностей, в частности - в развитии культурных и образовательных центров российской провинции. Наконец, в-третьих, по мнению И.М. Пушкаревой, необходимо обратиться к самим действующим лицам пореформенной России, к жизни владельцев усадеб и их семей, т. е. осуществить «очеловечивание» усадьбы: реконструировать социальный портрет русского помещика и найти возможные изменения в нем в период с 1861 г. до 1917 г. Последнее направление является «нехоженой тропой» отечественной историографии и мировой науки в целом, наиболее эффективным и плодотворным для углубленного понимания нашего прошлого50.

Переворотом в отечественном усадьбоведении стало появление в 2001 г. первого обобщающего научного исследования по истории сельской дворянской и купеческой усадьбы в России в XVI-XX вв. Это коллективная монография (под ред. J1.B. Ивановой, Ю.А. Тихонова, Я.Е. Водарского), включающая все наработки по истории и культуре русской усадьбы. Авторы сосредоточили внимание на Европейской России, где размещалась основная масса усадеб. Они выявили общее и особенное, некие закономерности в развитии русской усадьбы на разных этапах ее бытования, но ограничились рассмотрением сельской дворянской усадьбы как наиболее массовой и типичной. Методологической основой работы являлось понимание усадьбы как одного из трех основных типов поселения в России: город, село (деревня), усадьба. Они впервые обозрели весь исторический путь русской усадьбы от XVI в. - времени становления поместной системы землевладения и появления господских дворов сотен и тысяч помещиков - до конца XX в., когда часть сохранившихся усадеб оказалась музеефицированной. Впервые сделана важная попытка провести подсчет количества усадеб на территории Российской империи. Из уральских усадеб исследователи упоминают лишь о ботаническом саде Григория Демидова при селе Красном Соликамского уезда и вскользь рассматривают усадьбы Строгановых, Лазаревых, Демидовых и Всеволожских как места, где развивалась «научно-техническая деятельность крепостных». В коллективной монографии введено понятие «усадебной галактики», когда каждая усадьба, уникальная и неповторимая, является звеном, частью «усадебной галактики»51.

Поскольку в последние годы возрождается комплексный и многоаспектный подход к изучению усадебной культуры, а усадьба рассматривается как одно из явлений истории культуры России, то конкретная усадьба представляется звеном в цепочке общерусских историко-культурных и общественных явлений, в связи с чем повышается значимость исследования провинциальной дворянской усадьбы. Так, появляются работы, посвященные исследованию усадеб Курской, Пензенской, Тверской, Тамбовской, Саратовской, Уфимской губерний52.

На рубеже 1980-90-х гг. на Среднем Урале возрождается интерес к архитектуре уральских заводских поселков. В монографии крупного российского искусствоведа, профессора В.В. Косточкина исследованы сохранившиеся культовые и гражданские памятники в Прикамье53. Архитектурному наследию эпохи классицизма на Урале посвящена работа архитектора A.M. Раскина, в которой дан анализ сохранившихся памятников, относящихся к этому стилю, в том числе усадеб и церквей. Так, им показаны архитектурные особенности господских домов Всеволожских в Пожевском и

Яковлевых в Верх-Исетском заводах54. Автор другой работы, архитектор P.M. Лотарева, исследуя особенности архитектурной застройки городов-заводов Урала в XVIII - первой половине XIX в., впервые попыталась дать классификацию усадеб в регионе. Она выделила городскую, загородную и призаводскую усадьбы, дала краткую характеристику всем трем типам, при этом более подробно рассмотрела призаводскую на примере усадебных комплексов Демидовых в Невьянске и Кыштыме. Согласно выводам автора, усадебные комплексы оказывали влияние па формирование планировки и застройку городов-заводов55.

В последнее десятилетие дворянским усадьбам на Среднем Урале уделяется более пристальное внимание. Привлечение нового архивного материала, анализ повествовательных, изобразительных, документальных источников позволяет реконструировать большинство утраченных на сегодняшний день комплексов. Из работ по истории отдельных усадеб выделяется статья, написанная уральским историком В.И. Байдиным в коллективной монографии «Очерки истории культуры и быта старого Невьянска. Люди, памятники, документы» (Екатеринбург, 2001), посвященная строительству каменного усадебного комплекса А.Н. Демидова при Невьянском заводе. Автору удалось освятить многие спорные вопросы, связанные с его строительством, а также «вычислить» имя его создателя. Следует также выделить статью историка Е.П. Пироговой, посвященную загородным (в Соликамском и Сысертском горнозаводском имениях) и городским усадьбам Алексея Федоровича Турчанинова на Урале. Автор, опираясь на ценный источник - опись имущества, составленную после смерти владельца в 1787 г., приводит важные сведения об усадьбе А.Ф.Турчанинова при Сысертском заводе: господском доме, разбитом при нем богатом саде, зверинце, и приходит к вывод о том, что это была «самая роскошная из известных сегодня дворянских усадеб XVIII века на Урале»56.

Усадьбу Дягилевых при Бикбарде (Осинский уезд), разнообразные увлечения владельцев усадьбы, их вклад в общественную и культурную жизнь Пермского края показала в своей статье историк Л.С. Рафиенко, которая привлекла опубликованные мемуары Е.В. Дягилевой, а также статьи пермских краеведов. Непосредственно истории создания административно-усадебного ансамбля Главного управления Нижнетагильского горнозаводского округа Демидовых посвятила свою статью сотрудник Нижнетагильского краеведческого музея С.А. Клат. Используя архивные данные (описи имущества, планы селения, изобразительные источники), автор определила не только время строительства дома управляющего Нижнетагильским округом, но и других зданий, составляющих усадебный ансамбль. Директору

Демидовского центра в Ревде Г.Н. Чухланцевой удалось, опираясь на археологическое обследование зданий и архивные документы, частично восстановить историю строительства Демидовской усадьбы при Ревдинском заводе. Она подробно изучила составляющие усадебный ансамбль здания, особенно те изменения, произошедшие па протяжении трех столетий с господским домом, дает сведения об отдельных владельцах усадьбы. Особое внимание ею было уделено семье Алексея Петровича Демидова, которая проживала здесь в 1840-е гг. Представляют ценность и впервые опубликованные Г.Н. Чухланцевой планы и фотографии редвинского господского дома. Другой сохранившейся усадьбе Демидовых при Кыштымском заводе посвящена статья архитектора В.Д. Оленькова, в которой автор воссоздает историю строительства усадьбы, но более позднего периода, когда ее строительством занимался уже новый владелец - купец Л.И. Расторгуев. К сожалению, демидовский период в жизни усадьбы остается до сих пор неизвестным57.

Отдельные аспекты художественной культуры дворянской усадьбы, в частности состав труппы и репертуар крепостных театров Всеволожского в Пожвинском заводе, Е.А. Соломирской в Сысертском заводе и П.А. Демидова в Ревдинском заводе исследовала уральский искусствовед А.Б. Костерина-Азарян. Автор пришла к выводу, что бытовой уклад жизни отдельных представителей уральского дворянства, при всех родовых и индивидуальных отличиях, обнаруживает нечто общее, типичное для русского дворянства XVIII.— начала XIX в. - театрализацию личного поведения, бытовой речи, жизни вообще58.

На сегодняшний день, благодаря исследованиям Е.П. Пироговой, стала возможной реконструкция самого крупного'частного собрания^пореформенного Урала - усадебной библиотеки В.В. Голубцова59. Истории отдельных дворянских фамилий (Турчаниновы, Соломирские, Бутеро-Родали, Шуваловы) посвящены два научно-популярных издания В.А. Шкерина60. В последнее время интерес вызывают и «классические» помещики, владельцы имений. Так, биографии первого помещика Екатеринбургского уезда Н.Г. Клеопина посвящена монография Н. Корепанова. О том, как складывалось его имение в Екатеринбургском уезде, посвятил статью P.C. Соколов. Ценные биографические сведения о горных чиновниках, являвшихся одновременно и екатеринбургскими помещиками, содержатся в монографии Е.С. Тулисова, справочном издании Н. Корепанова «За семью печатями» и его работах, посвященных становлению Екатеринбурга как уездного города61.

На различных местных научно-практических и краеведческих конференциях -«Строгановы и Пермский край», «Пермское Прикамье в истории Урала и России»,

Тагильский край в панораме веков», «Река Чусовая», «Чердынь и Урал», Строгановские, Чупинские, Татищевские, Дягилевские чтения, «Чермоз: вчера, сегодня, завтра», «Сведомские в селе З.-Михайловский» ставятся различные проблемы, связанные с культурным освоением местного края. В выпускаемых по их материалам сборниках публикуются новые сведения об уральских помещиках, о посещении владельцами своих имений, их культурной и благотворительной деятельности62. Па страницах родоведческих сборников «Уральский родовед» и «Сплетались времена, сплетались страны» публикуются интересные сведения не только краеведов-любителей, но и профессиональных историков . В целом же большинство уральских «классических» помещиков до сих пор остаются вне поля зрения исследователей.

До сих пор из всех уральских помещиков-заводовладельцев по изученности выделяются Демидовы. На общем фоне работ, освещающих малоизвестные стороны их жизни, выделяются монографии Е.П. Пироговой и И.Н. Юркина. Е.П. Пироговой удалось реконструировать по описям и сохранившимся на экземплярах книжных знаков личные библиотеки нескольких поколений Демидовых, значительнр расширить представление об их кругозоре, круге чтения и интересах, а также их общем культурном уровне. Новаторский подход в изучении рода Демидовых был применен И.Н. Юркиным, использовавшим метод научной просопографии для анализа научной и научно-организационной деятельности четырех поколений Демидовых. Цепным в его работе является и то, что автор использовал совершенно новый материал, интересный для нашей темы, в частности касающийся детей Акинфия Никитича Демидова -Прокофия, Григория и Никиты, детство которых прошло на Урале. Итогом монографии стал вывод автора о наследственных способностях Демидовых, делавших потенциально возможной творческую реализацию в естественных и технических науках64.

Заметным явлением в историографии Урала стал выход в свет монографии историка Е.Г. Неклюдова «Уральские заводчики в первой половине XIX века: владельцы и владения», в которой автор воссоздает исторический образ и определяет роль уральских заводчиков в развитии крупнейшего металлургического региона России в указанный период. Обращение к данной теме после долгого перерыва показывает, насколько важным в последнее время стало обращение к личности, самим «творцам истории». На основе новых исторических источников Е.Г. Неклюдов реконструирует практики владения всех родов заводчиков и определяет персональный состав владельцев, в результате ему удалось расширить список заводовладельцев первой половины XIX в. до 324 человек. Давая общую оценку результатов владения и роли владельцев, автор опирался на комплекс «показателей развития» завода, включавший административные, финансовые, социальные характеристики. В результате им было выделено три типа заводчиков, которые он сравнивает с нарисованным им абстрактно-логическим образом «идеального» заводчика.

Основываясь на том, что рапорты «о получении указов» подписывали приказчики или управляющие, Е.Г. Неклюдов приходит к выводу, что на заводах в первой половине XIX в. постоянно проживало очень небольшое число владельцев. Из дворян-владельцев крупных горнозаводских округов он называет В.А. Всеволожского, «спасавшегося на своих уральских заводах от наполеоновского нашествия до 1817 г.», Ф.С. и М.П. Турчаниновых, с середины 1830-х гг. П.Д. Соломирского, последние годы своей жизни в Ревдинском заводе провела М.Д. Демидова, при Верх-Исетском заводе в начале XIX в. жил А.И. Яковлев, жена которого уехала в Петербург в 1807 г. Большинство же владельцев жили в Петербурге (A.A. Голицын, П.А. Строганов, H.H. Демидов и др.). Трое из владельцев (В.П. Бутеро, А.Н. Демидов, М.А. Голицын) постоянно проживали за границей. То, что большинство владельцев на своих заводах не жили, по мнению Е.Г. Неклюдова, не являлось случайностью. Этому способствовали два фактора - «объективный», заключающийся в постепенном завершении процесса формирования окружной организации заводского хозяйства и, в частности, аппарата его управления. По мере завершения процесса формирования округов и формирования административного аппарата возникла возможность отхода владельца завода от непосредственного в нем участия. Стабилизация окружной системы способствовала быстрому обогащению владельцев и обоснованию их в столичных центрах. Второй фактор, «субъективный», был связан с «одворяниванием» заводчиков и происходившими вследствие этого изменениями в их образе жизни и менталитете. Кроме того, у большинства потомственных дворян владение заводами изначально совмещалось с государственной службой и не меняло привычного образа жизни, за рамками которого оказывалось проживание на заводах65.

В своей работе Е.Г. Неклюдов, опираясь на архивные материалы, дает новые сведения о прибытии владельцев на свои заводы. Посещения владельцев играли очень важную роль в системе дистантного управления, но не часто практиковались ими. Это являлось «высшей» формой контроля за управительским персоналом. Автор приходит к выводу, что со временем приезды владельцев все больше стали превращаться из деловых инспекций с серьезными последствиями (приезд H.H. Демидова в 1806 г. или Х.Е. Лазарева в 1848 г.) в ознакомительные путешествия, носившие увеселительный характер (приезды А.К. Демидовой в 1849 г., П.П. Демидова в 1862 г.). Интерес представляет и приложение, состоящее из 19 таблиц и поименного списка заводовладельцев первой половины XIX в., которые сами по себе являются важным обобщенным справочным материалом.

Подведя итоги историографии, следует отметить, что в последнее время возродился интерес к изучению отельных представителей дворянства и их усадеб на Среднем Урале, но до сих пор не было обобщающей работы, в которой рассматривались бы все помещики, тем более, что уральский регион имел свою специфику.

Исходя из сложившейся в историографии ситуации наше исследование направлено на максимально полное представление всех загородных усадеб и их владельцев в Пермской губернии на протяжении изучаемого периода. При этом мы исходили из того, что загородная усадьба была неразрывно связана с имением, она строилась в выбранном владельцем центре имения. В диссертационном исследовании мы ограничились изучением только загородной провинциальной дворянской усадьбы, так как, в отличие от столицы и городов, где дворяне были строго подчинены известным регламентациям двора или правилам общества, в усадьбе (будь она родовой или благоприобретенной) все решалось и устраивалось по воле владельца.

Использованные в данной диссертационной работе источники можно подразделить на частноправовые акты, документы текущего делопроизводства, статистические источники, периодику, материалы личного происхождения, художественную литературу, картографические и изобразительные материалы.

Из частноправовых актов использовались раздельные акты, завещания, договоры купли-продажи, отказные, купчие. Из документов делопроизводственного характера привлечены описи имущества, хозяйственные ведомости, владельческие инструкции, отчеты управляющих и пр. Эти источники были выявлены в фондах пяти архивов: Российского государственного архива Древних Актов (РГАДА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Российского государственного исторического архива г. Санкт-Петербурга (РГИА СПб.), Государственного архива Свердловской области (ГАСО) и Государственного архива Пермской области (ГАПО).

Часть таких документов сохранилась в личных фондах дворян-помещиков Пермской губернии: в фондах Всеволожских (РГИА. Ф. 652), Голицыных (РГАДА. Ф. 1263), Голубцовых (ГАСО. Ф. 67), Демидовых (РГАДА. Ф. 1267, ГАСО. Ф. 102), Лазаревых (РГАДА. Ф. 1252), Д.П. Соломирского (ГАСО. Ф. 128), Строгановых (РГАДА. Ф. 1278), Шуваловых (РГАДА. Ф. 1288). Другие материалы (завещания, описи имущества, отказные, купчие акты, документы об усыновлении-удочерении и пр.) отложились в фондах пермского губернского и уездных судов и в фонде Уральского горного правления в ГАСО (Ф. 11. Оп. 1-3; Ф. 12. Оп. 1-2; Ф. 24. Оп. 1-34).

В названных документах представлена информация о возникновении дворянских имений, количестве принадлежащей владельцам земли, числе крепостных крестьян и дворовых людей, хозяйственной деятельности помещиков. Сохранившиеся копии формулярных списков о службе отдельных представителей дворянских родов позволяют судить об их службе, наградах, чинах, семейном и имущественном положении, образовании. В отказных и купчих грамотах фиксировалась информация о прежних владельцах имений, что позволяет проследить историю их возникновения и перехода от одного владельца к другому. Так, представляет интерес и отложившиеся в фонде Екатеринбургского уездного суда отказные документы на недвижимое имущество всех екатеринбургских и шадринских помещиков. В отказных указывались не только «отказанные» за владельцем (причем впервые обмежеванные) земли, по и находящиеся в имениях постройки, в том числе и господские усадьбы. Отказные относятся к периоду 1780-90-х гг. и позволяют определить границы имений, время покупки земли и бывших собственников, то есть проследить движение частной собственности в Екатеринбургском и Шадринском уездах во второй половине XVIII в.

Из источников делопроизводственного характера наиболее ценные сведения были почерпнуты из описей имущества, которые позволяют схематично представить внутреннее и внешнее пространство усадебного комплекса. В описях, как правило, указывалось либо недвижимое (описание всех имеющихся надворных построек), либо движимое (перечисление имеющихся в доме вещей) имущество. Очень редко перечислялось и то и другое вместе. Например, в сохранившейся в ГАСО (Ф. 72. Оп. 1. Д. 489) описи имущества, составленной после смерти П.С. Яковлева, подробно перечисляют имеющиеся в кладовых господского дома при Невьянском заводе продовольственные припасы, хозяйственные постройки и даже живущих в зверинце животные, в то время как о самом господском доме практически ничего не записано. Мы располагаем только одной, отложившийся в фонде Санктпетербургской дворянской опеки (РГИА СПб. Ф. 268. Оп. 1. Д. 1808) описью движимого и недвижимого имущества И.И. Вашутина в сельце Ивановском, «Вашутино тож», Осинского уезда 1860-х гг. Как правило, причиной составления описей имущества являлись либо смерть владельца и необходимость раздела между наследниками, либо передача имения под опеку или под залог байку. Поэтому неслучайно, что полнее всего и наиболее точно можно реконструировать усадебный комплекс Всеволожских при

Пожевском заводе и не удалось найти ни одну опись имущества Голицыных, Шуваловых за вторую половину XVIII - первую половину XIX в. Сохранившиеся описи имущества Всеволожских за 1814-1820, 1824, 1856, 1868 гг. позволяют не только реконструировать усадебный комплекс, но и проследить изменения, происходившие со временем во внешнем облике усадьбы. С другой стороны, не удалось найти ни одной описи внутреннего убранства господского дома при Пожевском заводе. Не имея описи надворных построек Сивинском усадьбы Всеволожских, мы располагаем подробной «покомнатной» описью самого господского дома, что позволяет не только восстановить внутреннее пространство дома, но и полностью развеять закрепившееся в литературе убеждение о том, что данный дом имел, по одним данным 81, по другим 100 комнат66.

Перечисленные в описях имущества постройки, составляющие усадебный комплекс Демидовых при Суксунском 1885 г. (ГАПО. Ф. 181. Оп. 1. Д. 49) и при Нижнетагильском заводах 1844-1850 гг. (ГАСО. Ф. 24. Оп. 32. Д. 1519; Ф. 649. Оп. 1. Д. 1516 а; Ф. 643. Оп. 1. Д. 868) с указанием времени строительства, позволяют восстановить комплекс усадеб при данных заводах во второй половине XVIII в.

Описи имущества, составленные во второй половине XIX - начале XX в., отличались своей краткостью, так как составлялись главным образом для самих владельцев, с указанием года приобретения дома и его «физического» состояния («ветхий», «новый», «посредственной прочности»), более подробно (с указанием размеров) составлялись описи при передаче имущества, в том числе и усадьбы в аренду. Так, мы располагаем описью господского дома Голицыных при Нытвенском заводе 1900 г., находящейся в аренде «Камского акционерного общества». Сохранились «покомнатные» описи господских домов Строгановых в с. Ильинском 1860-х гг. и Шуваловых 1876 г.

Сложность работы с описями состоит в том, что в них перечисляются все находящиеся в имении господские строения без указания на то, включено то или иное здание в усадебный комплекс или нет. В данном случае полезным дополнением к таким описям стали материалы изобразительного характера (рисунки, планы, картины), отложившиеся в местных и центральных архивах, опубликованные в каталогах, сохранившихся в местных музеях. Сам характер источников, относящихся к данному комплексу документов, заведомо исключает недостоверность передачи информации.

Следующую группу источников составили экономико-географические и статистические описания. К источникам анкетного типа относятся использованные нами «Экономические примечания к Генеральному межеванию земель», хранящиеся в

РГАДА (Ф. 1355). Размежевание земель, предпринятое правительством Екатерины II, помимо главной задачи упорядочения границ земельных владений, имело своей целью создание обширного «камерального» экономико-финансового описания страны. Это описание имело единую программу, включавшую в себя обширную группу вопросов, ответы на которые землемеры могли дать не только на основе проведенных землемерных работ, но и в итоге анкетного обследования того или иного селения или группы селений. Круг вопросов, подлежащих освещению в ходе создания экономико-географического описания, получившее название «Экономические примечания» к планам Генерального межевания, был определен в 1765 г. в «Наставлении землемерам». Сведения (о реках, судоходстве, фауне, флоре, крестьянских промыслах, фабриках, заводах, мельницах, цифры о населении каждой их дач, количестве пашен, сенокоса, леса, усадебных угодий) излагались в сжатых и однотипных формулировках, следуемых в определенном порядке. Такая стандартизация служит благоприятной основой для различного рода обобщений. Важными для нас являются данные о владельцах и размерах имений, их хозяйственном облике, доходности, количестве крепостных крестьян, их повинностях и занятиях. К сожалению, известны только приблизительные даты проведения Генерального межевания в Пермской губернии -1822-1843 гг., причем даже межевание одного уезда, судя по именам владельцев имений, иногда растягивалось на несколько лет67. Такой разрыв (например, судя по сохранившимся планам, Осинский уезд обмежевывали в 1810-е гг., Екатеринбургский -в 1820-е гг., а Пермский в 1840-е гг.) не позволяет соотнести имена владельцев разных уездов Пермской губернии, и тем более это невозможно при сравнении с губерниями Европейской России, где генеральное межевание проходило во второй половине XVIII в. На основе «Экономических примечаний» был составлен и приведен в приложении 5 список сельских усадеб Пермской губернии и их владельцев в первой половине XIX в.

К источникам данного типа можно отнести «Описание заводов хребта Уральского». Его автором являлся крупнейший горный деятель, пермским берг-инспектором Павел Егорович Томилов (1741-?), который в 1807-1809 гг., в интересах осуществления реформы 1807 г. о замене приписных крестьян непременными работниками и улучшения руководства заводами, объехал горнозаводские округа Урала. В результате он составил подробное описание уральских заводов, уделив особое внимание их истории, состоянию заводской техники и производственным мощностям доменного, медеплавильного, кричного и металлопередельного производства. Данный источник сохранился в фонде

Уральского горного правления в ГАСО68 и был опубликован в 1956 г.69. Приведенные подробные сведения, имеющихся при заводе построек, позволили подсчитать численность призаводских усадеб. На основе данного источника был составлен и приведен в приложении 4 список призаводских усадеб.

Из топографических описаний нужно выделить исследование Н.С. Попова «Хозяйственное описание Пермской губернии» 1811 г., в котором кроме обстоятельного, всестороннего обзора важнейших черт экономического развития Пермской губернии, приведены особенности нравов, обычаев и быта населения. В середине XIX в. создается крупная серия военно-топографических описаний -«Военно-статистические описания губерний и областей Российской империи», подготовленные Генеральным штабом. Одно из них было посвящено Пермской губернии, автор которого X. Мозель, используя статистические данные, полученные из канцелярии Пермского гражданского губернатора, обстоятельно и подробно привел не только общие сведения о Пермской губернии и отдельных городов, но и дал общую характеристику промышленности, сельского хозяйства и торговли, а также данные о числе жителей по сословиям, вероисповеданию, образованию, занятиям и пр., в том числе приведены сведения и о числе помещиков и их хозяйстве. Обе работы отличаются фундаментальностью и комплексностью описания Пермской губернии70.

Среди экономико-географических описаний видное место занимают и записки российских путешественников. Основная группа записок была создана в 1770-е гг. Их авторами были участники экспедиций, организованных для изучения природных богатств России. В составе Оренбургской экспедиции работали три отряда под руководством И.П. Фалька, И.И. Лепехина и П.С. Палласа. Сведения об усадьбах, имениях и владельцах в записках академика И.П. Фалька (1725-1774), побывавшего на Урале в 1772 г., отличаются краткостью. Более подробные данные содержатся в трудах приглашенного в Петербургскую Академию наук П.С. Палласа, побывавшего на Среднем Урале в 1770 г., и адъюнкта Академии наук Ивана Ивановича Лепехина, совершившего свое путешествие по Уралу в 1771 г. Опытные и наблюдательные ученые обстоятельно и точно давали характеристики местам, мимо которых проезжали. Они приводили сведения по истории, этнографии и культуре населения. Путешественники подробно перечисляли хозяйственные постройки имений: пильные и мучные мельницы, заводские помещения, молотовые, горны, кузницы и прочие, уделялось внимание и описанию усадеб. Так, в частности, И.И. Лепехин очень подробно описал ботанический сад Григория Демидова в с. Красном (Соликамский уезд). П.С. Паллас привел описание усадьбы Турчанинова при Сысертском, Демидовых при Кыштымском, Невьянском и Нижнетагильском заводах, упомянул он и помещичью деревню Тюбук71.

Интересные описания встречающихся по пути людей, быта и нравов, царивших в провинции, а также описания господских усадеб, в частности при Невьянском заводе, оставил немецкий путешественник, профессор Геттингенского и Казанского университетов, член Российской Академии наук А.Я. Купфер, который в июле 1828 г. по собственной инициативе предпринял путешествие по Уралу. Оставленные им впечатления и научные наблюдения до сих пор целиком не переведены на русский язык. На сегодняшний день опубликованы только переведенные отрывки из его книги в

ТУ сборнике «Уральская старина» .

В 1839 г. по Уралу совершал путешествие известный русский прозаик и этнограф П.И. Мельников-Печерский (1818-1883), который подробно описал все встречающиеся достопримечательности в заводских имениях: строения, дома управляющих, больницы, госпитали, театры и прочее. Ценность данного источника в том, что автор лично побывал в заводских поселках и описал большую их часть, а это дает возможность их сравнения и сопоставления73.

Путевые заметки Д.Н. Мамина-Сибиряка «По Зауралью» были написаны в результате поездки автора летом 1886 г. на Южный Урал. Он описал не только встречающиеся ему по пути господские дворянские усадьбы Екатеринбургского уезда, показав, в каком жалком состоянии они находились в середине 1880-х гг., но и, опираясь на фактологический материал, описал процесс перехода имений в руки «откупщиков»74.

Ценным источником оказался труд «Уральская железная промышленность в 1899 г.». Летом 1899 г. Урал посетил крупный ученый-химик Д.И. Менделеев (18341907). Поездка на Урал была совершена по поручению министра финансов С.Ю. Витте и его помощника по делам промышленности и торговли В.И. Ковалевского. Главной целью путешествия являлось «освещение давно назревшего вопроса об уральской железной промышленности». В составе экспедиции были деятельные и знающие ученые: профессор минералогии П.А. Земятченский, химик С.П. Вуколов, технолог К. Егоров. За несколько летних месяцев экспедицией обследовано около сорока заводов, главнейшие рудники и каменноугольные месторождения, были посещены десятки рудников. Результаты экспедиции по Уралу обобщены в указанном труде. Он содержит уникальные сведения о состоянии уральских заводов, ценные документы, полученные в результате поездки от главноуправляющих заводов, полностью приведенные в приложении, фотографии, полученные от владельца Сысертских заводов Д.П.

Соломирского и управляющего Нижнетагильскими заводами А.О. Жонес-Спонвиля с видами Сысертского и Нижнетагильского заводов, а также личные впечатления от поездки по Уралу. Последнее является особенно ценным для нашего исследования. Так, например, Д.И. Менделеев описывает господский дом Демидовых при Нижнетагильском заводе. Приводимые в книге данные отличаются высокой достоверностью, так как им были привлечены документы из архивов, что повышает ценность и достоверность данного источника. Автор опубликовал лишь то, что было сразу записано: «сообщаю лишь то, что успел записать на месте, но массу других поучительных данных не передаю, так как на свою память боюсь опираться»75.

Основным источником для изучения динамики численности помещиков Пермской губернии послужили материалы ревизий. Так, были использованы опубликованные исследователем Н.М. Щепуковой данные о числе помещиков и имений в Пермской губернии по первой (1719-1727 гг.), восьмой (1833-1836 гг.) ревизиям, а также сведения десятой ревизии (1857-1858 гг.), обработанные и опубликованные А. Тройницким76. Следует отметить, что по сведениям первой и восьмой ревизии число помещиков и имений совпадало, так как автор, проводя подсчет, фактически подсчитывала не число помещиков, а число имений. По сведениям же опубликованной 10-й ревизии, число помещиков и имений в Пермской губернии значительно расходятся. Кроме того, сведения десятой ревизии расходятся с опубликованными данными X. Мозеля и с неопубликованными данными, отложившимися в фонде Пермского губернского комитета по улучшению быта помещичьих крестьян (ГАПО Ф. 525), собранными членами Дворянского комитета, па которые ссылается X. Мозель. Однако эти цифры не совпадают.

В нашей работе использовались сведения созданных в пореформенный период центрального и губернского статистических комитетов. Так, привлечены были материалы Первой всеобщей переписи населения, проведенной в январе 1897 г., опубликованные отдельными выпусками по каждой губернии, а также доступные данные переписи землевладения 1887 г., включающие сведения о числе и размерах земельных владений по сословиям. Следует отметить, что цифры эти давались в сравнении с цифрами первой переписи землевладения 1877 г.77

Проанализированы составленные сотрудниками института истории Российской Академии наук под руководством доктора исторических наук A.M. Анфимова таблицы о движении частной собственности по 47 губерниям Российской империи, охватывающие период с 1911 по 1914 гг.78 Эти сведения дополняются данными Министерства финансов в опубликованных «Материалах по статистике движения землевладения в России» (в 25 томах, СПб.-Пг., 1895-1917), в которых воссоздается расклад землевладения на начало 1911 г. В основе обоих опубликованных источников лежат цифры, взятые при проработке материалов «Сенатских объявлений» о купле-продаже земельных имуществ, что повышает их достоверность и дает возможность сравнения и сопоставления. Следует заметить, что в составленных под руководством A.M. Анфимова таблицах даются сведения не только за 1911 и 1914 гг., но и за 1905 г. Недостатком составленных таблиц, на наш взгляд, является то, что дана общая картина мобилизации земли по годам и сословиям и размерам земли по 47 губерниям Европейской России в целом, и лишь число имений крупнейших латифундистов расписано по областям.

В работе использованы данные земской статистики, отличающиеся детальностью и точностью. Были привлечены опубликованные «Материалы к оценке земель», в которых усилиями земских организаций были напечатаны результаты проведенной оценки земли по уездам Пермской губернии. Документы эти относятся к рубежу XIX-XX вв. Они содержат важные сведения о количестве и размерах имений, их владельцах, что позволяет не только подсчитать число имений и усадеб, но и в совокупности с другими источниками проследить процесс перехода имений из одних рук в другие. Недостатком их является то, что обследование уездов проходило по разным программам, а это не позволяет сопоставлять ряд показателей. Кроме того, из всех уездов Пермской губернии по совершенно иной программе был обследован Осинский уезд и, в частности, не были выведены итоговые данные числа помещиков и размеров их собственности. Программа обследования Екатеринбургского уезда позволила составить и привести в приложении 6 список екатеринбургских помещиков с указанием количества земли, занимаемой под усадьбу.

Важным источником стали поименные списки землевладельцев, имеющих право участия в выборе гласных в местные органы самоуправления. Вместе с сословным происхождением владельца в списках указывался и размер собственности, название имения и уезд, где оно было расположено. Данные списки публиковались в «Пермских губернских ведомостях», в «Адрес-календарях Пермской губернии», кроме того, отложились в ГАСО (Ф. 18). Сравнение списков за разные годы (1860, 1892, 1902 гг.) позволяет проследить переход имений из одних рук в другие. Поименные списки помещиков, выстроенные в алфавитном порядке, представлены в приложении 1, 2, 3. Список помещиков на 1860 г. сохранился в личном фонде Строгановых (РГАДА Ф.1278) и был составлен в связи с проведением реформы 1861 г. В нем перечислены все помещики (не только дворяне), владевшими недвижимыми имениями «на праве дворянском и посессионном». Поименный список помещиков на 1892 г. был составлен Пермской казенной палатой и опубликован в «Памятной книжке и адрес-календаре Пермской губернии на 1893 г.». В нем указаны только дворяне, при этом реальные владельцы зачастую «скрыты» под словом «наследники», а это не позволяет точно определить число дворян-помещиков, фактически данный список показывает число имений в Пермской губернии на 1892 г. В приложении 3 приведен поименный поуездный список помещиков, в том числе и недворян, Пермской губернии на 1902 г., составленный по сведениям уездных земских управ и опубликованный в «Памятной книжке и адрес-календаре Пермской губернии на 1902 г.».

Из источников личного происхождения в диссертационном исследовании была использована частная переписка между владельцами усадеб и их родственниками, друзьями, знакомыми. Письма носили как деловой, так и личный характер. Они позволяют судить о взаимоотношениях внутри семейного клана, о семейном укладе и бытовых сторонах жизни семьи.

Привлекались, в частности, хранящиеся в личном фонде московского почтмейстера А.Я. Булгакова (ОР РГБ. Ф. 41) письма четы Соломирских, живших в усадьбе при Сысертском заводе, к А.Я. Булгакову, который был отцом Екатерины Александровны Соломирской (1811-1879), жены Павла Дмитриевича (1798-1870). Семья Булгаковых относилась к числу интереснейших и образованнейших семей того времени. Отец Екатерины Александровны - Александр Яковлевич (1781-1863) был внебрачным сыном крупного дипломата Я.И. Булгакова (1743-1809) и Е.Л. Шумлянской, урожденной Имберт (?—1809). Начав службу дипломатическим чиновником, он затем на протяжении 24-х лет был московским почт-директором (18321856). Через его руки проходила вся столичная переписка. По воспоминаниям близко знавшего его П.А. Вяземского, «он купался и плавал в письмах как осетр в реке»79. В доме Булгаковых в Москве собирались самые образованные представители высшего общества, что не могло не наложить отпечаток на воспитание и образование Екатерины Александровны Соломирской.

Письма к А.Я. Булгакову Екатерины и Павла Соломирских охватывают период с 1837 г. по 1855 г. Письма написаны на русском и французском языках. Ряд писем не датирован, однако большая их часть относится к 1840-м гг., при этом полнее всего сохранились письма за 1845-1846, 1855 гг. Тут же имеется три письма будущего наследника Сысертской усадьбы — Дмитрия Павловича Соломирского к деду от 1845, 1853, 1854 гг., одно письмо (1845 г.) от Ольги Соломирской и общее письмо от Ольги, Дмитрия, Кати, Льва и Наташи с поздравлением деда с Пасхой (без даты). Большинство писем принадлежат Екатерине Александровне (около 150). Около 25 писем были написаны П.Д. Соломирским80.

Анализ писем позволил охарактеризовать некоторые стороны быта семьи Соломирских во время их жизни на Среднем Урале, круг их знакомых, увлечения владельцев, в них описываются различные «мелочи», составляющие их повседневную жизнь, раскрываются и некоторые стороны жизни высшего общества Екатеринбурга.

Дополнительные сведения о семействах Соломирских и Булгаковых взяты из переписки «мастера эпистолярной речи» А.И. Тургенева (1784-1845) с семейством Булгаковых и писем князя П.А. Вяземского к А.Я. Булгакову81. В письмах имеются важные сведения как об Екатерине Александровне Соломирской, так и о ее муже Павле Дмитриевиче и его матери Наталье Колтовской. Эти сведения позволяют полнее представить личные качества Соломирских и охарактеризовать ту среду, в которой воспитывалась Екатерина Александровна.

Использовались также в работе письма владельца Александровского имения (Красноуфимский уезд) В.В. Голубцова (1856-1892). Часть их (письма к разным лицам) хранятся в личном фонде Голубцовых в ГАСО (Ф. 67) и в фонде пермского краеведа П.С. Богословского (шесть писем за 1885 и 1886 гг. Ю.А. Жоховой, ГАПО. Ф. 973. Оп. 1. Д. 695), но большая часть (около 240 писем), написанных к председателю Русского генеалогического общества, заведующему архивом департамента герольдии В.В. Руммелю, были выявлены нами в фонде «Русского генеалогического общества» в РГАДА82. Переписка эта велась с 1884 по 1889 гг. во время работы Голубцова и Руммеля над «Родословным сборником русских дворянских фамилий» (Т. 1-2. М., 1886, 1888). Письма В.В. Голубцова носят как деловой (2/3 писем посвящены генеалогическим разысканиям), так и личный характер. Последнее для нас имеет наибольшую ценность, так как позволяет узнать о пристрастиях и увлечениях автора, о его занятиях, семье, службе в армии, о жизни в Александровском имении.

Наконец, нами была привлечена переписка жены владельца Сивинской усадьбы (Оханский уезд) Никиты Никитича Всеволожского (1846-1896), известной драматической актрисы Марии Гавриловны Савиной (1854-1915), которая велась ею с такими известными общественными и культурными деятелями, как писатель И.С. Тургенев и адвокат А.Ф. Копи. Знакомство М.Г. Савиной с И.С. Тургеневым состоялось весной 1879 г., когда молодая актриса сыграла роль Верочки в его пьесе «Месяц в деревне», покорив писателя своим талантом и обаянием. После первой встречи между ними завязались теплые отношения и частая переписка. Опубликованы шесть писем И.С. Тургенева, написанных им к Марие Гавриловне в Сиву в 1881-1882 гг., и два письма М.Г. Савиной из Сивы к А.Ф. Кони за 1885 г.83 Письма эти показывают непростые взаимоотношения между М.Г. Савиной и H.H. Всеволожским, а также некоторые бытовые стороны их жизни в Сивинской усадьбе.

Таким образом, письма наиболее полно позволяют представить повседневную жизнь Голубцовых, Соломирских и Всеволожских во время их пребывания в усадьбах на Среднем Урале.

Из документов личного происхождения были также использованы дневники. Среди них большую ценность представляет дневник слуги помещиков Голубцовых, ал хранящийся в личном фонде Голубцовых . Подобного рода источники до сих пор ие вводились полностью в научный оборот. Отрывки из дневника были опубликованы в 1997 г. главным хранителем ГАСО Г.И. Плещевой в журнале «Родина» и в 2001 г. O.E. Артемовой в Уральском историческом вестнике месяц (с 13 августа по 18 сентября) ос

1875 г. Текст дневника занимает 175 листов и охватывает довольно длительный период - с 23 апреля 1872 г. по 22 сентября 1875 и 24 июня 1876 г. Записи каждодневные, начинаются и заканчиваются описанием погоды — утренней и вечерней. Они носят лаконичный характер: перечисляются занятия хозяев, дается беглое описание имения. При этом указывается точное время - в котором часу кто приехал, когда господа вставали, обедали, ложились спать и т. д.

Из текста видно, что автором дневника являлся Матвей. Сохранившиеся в личном фонде Голубцовых списки дворовых людей позволили уточнить его фамилию и происхождение. Матвей родился в семье дворового Евсения Андреева, который был лекарем в имении с жалованием 24 руб. в год. Однако с 1 сентября 1854 г. Евсения

Л/Андреева с семьей перевели в разряд крестьян по указу помещика . Судя по тексту дневника и сохранившимся письмам, Матвей Андреев (1837-?) долгое время находился при барине Владимире Платоновиче Голубцове, жил при нем и пользовался его расположением. Он был домашним слугой. При этом барин иногда делился с ним своими размышлениями и новостями. Матвей оказывался в курсе всех домашних дел

Голубцовых, хорошо знал, что происходит в доме, чем занимаются господа и какие происшествия случались в с. Александровском, что значительно повышает ценность данного источника.

Дневник Матвея дает сведения и о некоторых сторонах материальной культуры дворянской семьи: облике усадьбы (самого дома и сада, хозяйственных построек), интерьере дома, его убранстве. В дневнике довольно подробно сообщается о времяпрепровождении владельцев и круге их знакомых, приводятся, например, списки гостей, приглашаемых на торжественные обеды, а также перечни блюд, подаваемых за праздничным столом, упоминаются темы разговоров между хозяевами имения и гостями. Сам источник исключает возможность искажения информации или неверной ее передачи.

Представляет ценность и дневник екатеринбургского священника Федора Львовича Карпинского (1758-1831), который сохранился в фонде У ОЛЕ и был

S7 опубликован в «Уральском историческом вестнике» . Записи в дневник регулярно велись автором в течение 1798 г., в феврале 1799 г. были прерваны и возобновились только в сентябре 1803 г. До конца 1806 г. записи делались достаточно регулярно, а за

1807 г. сохранились только за январь и июль. Автор был протоиереем Екатерининской соборной церкви г. Екатеринбурга, присутствующим членом Екатеринбургского духовного правления. По долгу службы он вынужден был часто посещать церкви

Екатеринбургского уезда, останавливаясь в усадьбах владельцев местных имений.

Кроме того, он был вхож во все дома Екатеринбурга и входил в состав «высшего общества». Хотя записи делались очень схематично, но в них отмечались имена тех лиц, у которых он бывал в гостях или тех, кто заезжал к нему с визитами. Это были в основном представители екатеринбургского высшего общества, в том числе и дворяне

- чиновники горного ведомства, одновременно являвшиеся помещиками

Екатеринбургского уезда. Ценность данного источника в том, что он позволяет в какойто мере проследить родственные связи екатеринбургских уездных помещиков, представить круг их общения и интересов. Записи Ф.Л. Карпинского за 1807-1831 гг. были использованы протоиереем А. Здравомысловым в его статье, специально посвященной автору дневника, причем эти материалы из дневника впоследствии

88 оказались утраченными .

Из документов личного происхождения использовались также мемуары. Так, были привлечены уникальные воспоминания Анны Евдокимовны Лабзиной. А.Е. Лабзина, урожденная Яковлева, родилась 28 ноября 1758 г. в семье горного чиновника Евдокима Яковлевича Яковлева (1692-1761) и Прасковьи Константиновны, урожденной Гордеевой (1732-1772). Выявленные нами в фонде Екатеринбургского уездного суда документы позволили установить, что описываемые ею события происходили в имении Тюбук Екатеринбургского уезда, которое в 1754 г. было приобретено отцом Анны Е.Я. Яковлевым у начальника Горного правления Никифора Клеопина. В тринадцать лет ее выдали замуж за воспитанника отца Александра Матвеевича Карамышева (1744-1791), человека образованного (закончил Московский и Упсальский университеты), профессионала в горном деле (служил маркшейдером в Берг-коллегии), ученого (преподавал химию в Горном училище, писал статьи, находился в ученой переписке с академиком П.С. Далласом), жизненные установки и ценности которого сформировались под влиянием европейской культуры. Однако его семейная жизнь с Анной Яковлевой, воспитанной в патриархально-религиозных традициях, не сложилась. В 1794 г. она вторично вышла замуж за известного масона, вице-президента Императорской Академии художеств, писателя Александра Федоровича Лабзина (1766-1825). Она полностью разделяла его взгляды, стала верной его сотрудницей и помощницей, принимала участие в основанной им масонской ложе «Умирающего Сфинкса». «Воспоминания» писались автором в 1810 г. и остались незавершенными. Впервые они были опубликованы в журнале «Русская старина» в 1903 г. издателем Б.Л. Модзалевским, затем выпущены в свет в 1911 г. отдельным изданием. Третий раз они были напечатаны в серии «Россия в мемуарах» под общим со названием «История жизни благородной женщины» .

А.Е. Лабзина описывает свое детство, проведенное на Урале, взаимоотношения с матерью, няней, мужем, а также взаимоотношения семьи с соседями, крестьянами. В мемуарах также подробно описана деятельность матери автора по управлению имением, приведены сведения о ее благотворительности и «заботе» о своих крестьянах. Хотя мемуары писались «по-памяти», и мемуаристка могла многое не помнить, однако ценность их в том, что они являются едва ли не единственным источником, написанным во второй половине XVIII в. женщиной, которая, по своему рождению и по положению мужа, относилась к провинциальному мелкопоместному дворянству.

Еще одни воспоминания - четы Грум-Гржимайло, выдающегося ученого-металлурга Владимира Ефимовича (1864-1928) и его жены Софьи Германовны (18741949), урожденной Тиме, посвящены не только проблемам управления заводским хозяйством, но и вопросам быта и воспитания детей. В.Е. Грум-Гржимайло начал свою службу на Нижнетагильских заводах Демидовых, был лично знаком с владельцами, оставил о них свои впечатления. Важным в его мемуарах является и то, что он описал приезды Демидовых в их горнозаводское имение, а также их времяпрепровождение в усадьбе при Нижнетагильском заводе. Воспоминания Софьи Германовны показывают нам бытовые стороны жизни управительской семьи в горнозаводском имении Демидовых90. Ценность данных источников в том, что они написаны образованными людьми, что повышает достоверность изложенных в них сведений.

Воспоминания о детстве, проведенном в усадьбе при Михайловском заводе Осинского уезда, оставил известный художник Павел Александрович Сведомский. Они были записаны лично знавшим его коллегой Николаем Андриаповичем Праховым (1873-1957). В воспоминаниях содержится описание имения, внутреннего и внешнего пространства усадьбы - всего того, что в конце концов повлияло на формирование мировоззрения будущих художников - братьев Александра и Павла Сведомских91.

Некоторые сведения о Сведомских и их родственнике - знаменитом импресарио, организаторе «Русских балетов» в Париже Сергее Павловиче Дягилеве, чье детство и отрочество прошло в уральской провинции, были почерпнуты из мемуаров известного художника Михаила Васильевича Нестерова (1862-1942). Родом он был из уфимской купеческой семьи. Ценность данного источника для нашей темы в том, что в нем автор нарисовал портреты трех владельцев усадеб на Среднем Урале, а также высказал свое и общественное мнение о них92.

О жизни в усадьбе дворян Дягилевых содержатся сведения в воспоминаниях Елены Валерьяновны Дягилевой (1852-1919) «Семейная запись о Дягилевых», которые писалась ею с 1902 по 1914 гг. Особенностью данных мемуаров является то, что автор использовала документы и семейные письма, которые частично или полностью приводились в тексте мемуаров, что повышает достоверность передачи информации. Кроме того, важны составленные ею родословные таблицы рода Дягилевых и родственных с ним семейств. Воспоминания охватывают период с 1830 по 1913 г., но остались незаконченным. Так, период с 1875 по 1913 г. был автором обрисован лишь схематично. Незавершенная рукопись сохранилась в личном фонде Дягилевых в Пушкинском Доме. В наше время правнучка автора «Семейной записи о Дягилевых» Елена Дягилева подготовила рукопись к изданию, вышедшем в свет в 1998 г.93 Эти мемуары являются ценным источником для изучения повседневной жизни, семейного быта дягилевского семейства, большая часть жизни которых прошла в Бикбардинском имении Осинского уезда.

Интересные записи, характеризующие личность отдельных владельцев уральских усадеб, их занятия и увлечения выявлены в воспоминаниях B.C. Хвостова, Д.К. Тарасова и С.П. Жихарева. Так, о своем знакомстве в 1779 г. во время путешествия через Екатеринбург с А.Ф. Турчаниновым, о его коллекциях, оранжерее и библиотеке вспоминал в 1832 г. тайный советник, сенатор и кавалер В. Хвостов в своих мемуарах «Описании жизни тайного советника и кавалера Василия Хвостова.». В записках почетного лейб-хирурга Д.К. Тарасова, который сопровождал императора Александра I в 1824 г. во время его путешествия по Уралу, описывается посещение императором Александром I Сысертского завода и приема, оказанного совладелицей Натальей Алексеевной Колтовской. О владельце усадьбы при Пожвипском заводе Всеволоде Алексеевиче Всеволожском писал в своем дневнике «Воспоминания старого театрала» С.П. Жихарев, делая акцент на том, что связывало Всеволожского с миром театра94.

О барской жизни Никиты Никитича Всеволожского в Сивинской усадьбе, о его доме и саде написал служащий Крестьянского поземельного банка некий А.П. после своей поездки в Сивинское имение95. Этот источник интересен тем, что приводимые в нем сведения, хотя и содержат много преувеличений, были записаны автором со слов старожилов - очевидцев барского пребывания в Сиве.

Из периодических изданий использовались центральные журналы «Русский архив», «Русская старина», на страницах которых публиковали свои научные статьи владельцы усадеб (А.Н. Всеволожский, С.С. Абамелек-Лазарев, В.В. Голубцов и др), свидетельствующие об их исследовательских интересах, и местные газеты «Пермские губернские ведомости» и «Екатеринбургская неделя». Важные для нашей темы статьи местных авторов сообщают о текущих событиях. Они насыщенны датами, именами, фактами и имеют главным образом информационное значение (например, о театре Всеволожских, Поклевских-Козелл, о Тюбуке, Воздвиженке и пр.), так как позволяют увидеть состояние имений на конкретный момент времени. В опубликованных на страницах газет некрологах (А.П. Шувалова, П.Д. Дягилева, A.B. Всеволожского и др.), разных по объему (от краткого сообщения о дне захоронения до огромной статьи, посвященной «Памяти.» определенного лица) особо подчеркивались только достоинства личности покойного, его заслуг и деяний.

Следующую группу использованных в диссертационной работе источников составили источники справочного характера. Привлечены были материалы некрополей: Петербургского, Московского и Провинциального. Они собирались историком великим князем Николаем Михайловичем, успевшим опубликовать только данные Московского и Петербургского некрополей. Материалы же провинциальных некрополей, и в частности Уральского, сохранились в фонде князя Николая Михайловича и недавно были опубликованы Д.Н. Шиловым. На основе этих источников были определены точные даты жизни многих владельцев уральских имений по записям, указанным на надгробных памятниках96.

Родственные связи владельцев имений, даты их жизни устанавливались на основе анализа «родословных сборников» князя А.Б. Лобанова-Ростовского, В.В. Руммеля и В.В. Голубцова, К.А. Губастова, работ Е.И. Красновой, А.Н. Нарбута. Данные справочники взаимно дополняют друг друга. Несмотря на неполноту и встречающиеся ошибки, которые были неизбежны при составлении родословных росписей, они во многом способствовали составлению родословных таблиц, приведенных в приложении 797.

Ценные сведения о зданиях, составляющих усадебный комплекс, содержатся в изданиях справочного характера о памятниках истории и архитектуры Пермской области, в которых даны архитектурное описание сохранившихся строений, составляющих усадебный комплекс98.

Были привлечены также художественные произведения Д.Н. Мамина-Сибиряка и П.П. Бажова. Эти произведения помогают полнее представить эпоху, в которую жили владельцы усадеб, окружающий их «мир вещей», а также личности самих владельцев. Так, за литературными героями Д.Н. Мамина-Сибиряка встают образы П.П. Демидова (Е.К. Лаптев из «Горного гнезда»), А.Ф. Турчанинов и его наследники («Охонины брови», «Из уральской старины»), П. А. Демидова (В.П. Додонов «Доброе старое-время»). В рассказах П.П. Бажова, родившегося в Сысертском заводе, воссозданы в художественной форме образы А.Ф. Турчанинова и его наследников. Алексея Федоровича Турчанинова П.П. Бажов в своих произведениях называет «старым барином», его дочь Наталью Колтовскую - «колтовчиха», Д.П. Соломирского - «наш пучеглазик», жену Петра Марковича Турчанинова, Марию Антоновну, -«турчаниниха». Рисуя образы заводчиков, писатель вынужден был писать в духе времени, когда было принято «чернить» все господское. Поэтому в его оценках было много неточностей.

Некоторые владельцы усадеб на Среднем Урале были лично знакомы с A.C. Пушкиным и являлись прототипами для его произведений. Так, владельца Куяшского и Воздвиженского имения (Екатеринбургского уезда) Алексея Николаевича Зубова (1798-1864) A.C. Пушкин упомянул в стихотворении «Сабуров, ты оклеветал», ему же поэт посвятил другое стихотворение «Пройдет любовь, умрут желанья». Владельца Александровского имения (Красноуфимский уезд) Платона Ивановича Голубцова (1796-1840) A.C. Пушкин упомянул в «Ноэле на Лейб-гусарский полк». «Лучшему из минутных друзей», Никите Всеволодовичу Всеволожскому (1799-1862), A.C. Пушкин посвятил стихотворение «Прости, счастливый сын пиров», а также отдельные строки в других стихотворениях. Дочь совладелицы Сысертских горных заводов Екатерину Марковну Ивелич, с семьей которой A.C. Пушкин постоянно общался (они жили по соседству), поэт изобразил в пятой песне «Руслана и Людмилы» под именем Дельфиры. Совладелице Сысертских заводов Наталье Алексеевне Колтовской посвятил несколько стихов ее опекун, государственный деятель, поэт Г.Р. Державин, в которую, по мнению современников, был влюблен".

Значительную информацию несут картографические источники. Планы строений позволяют увидеть расположение усадебного комплекса, внешний облик несохраиившихся господских домов. Большая часть таких документов отложилась в ГАСО в фонде «Уральской горной чертежной» (Ф. 59). Ценными являются рисунки, сделанные к рукописи Вильгельма де Геннина «Описание Уральских и Сибирских заводов»100. На них четко показаны заводские строения, комплексы господских усадеб и рабочие поселения, имевшие место на Урале в 1730-е гг.

Большую роль при написании сыграли изобразительные источники. Это опубликованные живописные и скульптурные портреты владельцев имений в Пермской губернии и их жен, дающие нам представление об их внешнем облике101. Виды заводов, в том числе и усадеб при них, помещены в каталоге выставки

1 Л?

Крепостные и забытые живописцы Прикамья» . На гравюре И.В. Люрсениуа и Н.Э.

104

Гриммеля, датированной 1742 г., показан вид Невьянского завода . Усадебный комплекс при Нижнетагильском заводе можно увидеть на картине И.Ф. Худоярова «Гуляние на Лисьей горе», написанной не ранее 1845-1846 гг. Вид Чермозской усадьбы - на картине И.Н. Полякова «Вид Чермозского завода» 1837 г. Сохранились фотографии конца XIX в. с видом усадьбы при Сысертском заводе, выполненные владельцем Д.П. Соломирским. Они отложились в личном фонде Соломирского в ГАСО (Ф. 128. Оп. 1) и в Сысертском краеведческом музее. Ряд призаводских усадеб как типичные для Среднего Урала приведены в приложении 8.

Таким образом, использованные источники позволяют решить поставленные в диссертационном исследовании цели и задачи, которые и предопределили его структуру. Работа состоит из трех глав, введения, заключения и приложения.

1 Каждан Т.П. Художественный мир русской усадьбы. М., 1997. С. 7.

2 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. IV. М., 1955. С. 510.

3 Кузнецов В.И. Дворянская усадьба в структуре сельских поселений Российского государства XVI— XVII вв.// Вестник Московского университета. Сер. 8, История. 1889. № 6. С. 57.

4 Энциклопедический всенаучный словарь/ под ред. В. Клюшникова. СПб., 1882. Ч. 2: JI—У. С. 929—930.

5 Большая Советская энциклопедия/ под ред. В.В. Куйбышева. М., 1936. Т. 56. С. 304—307.

6 Большая Советская энциклопедия/ гл. ред. Б.А Введенский. Изд. 2-е. М., 1956. Т. 44. С. 347-348; Большой Российский энциклопедический словарь. М.: БРЭ, 2003. С. 1640; Большой энциклопедический словарь. 2-е изд. М.; СПб., 2004. С. 1255; Новый энциклопедический словарь. М., 2000. С. 259; Российский энциклопедический словарь/ гл. ред. А.М. Прохоров. М., 2001. Кн. 2. С. 1644; Российский гуманитарный энциклопедический словарь. В 3 т. Т. 3. М., 2002. С. 470-471.

7 Коробко М.Ю. К проблеме определения и эволюции понятия «русская усадьба» (в порядке дискуссии)// Источники по истории русской усадебной культуры. РГГУ и Общество изучения русской усадьбы. Ясная поляна. М., 1997. С. 33.

8 Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI—XX вв. М., 2001. С. 11.

9 Там же. С. 400.

10 БСЭ/ гл. ред. О.Ю. Шмидт. М., 1940. Т. 46. С. 396.

11 Марасинова E.H. Вотчинник или помещик? (эпистолярные источники о социальной психологии российского феодала второй половины XVIII века)// Менталитет и аграрное развитие России (XIX—XX вв.). М., 1996. С. 137.

12 Любецкий С.М. Окрестности Москвы в историческом отношении и в современном их виде для выбора дач и гулянья. Характеристика и бытие московских жителей дедовских и наших времен. Гулянья, празднества, увеселения и другие замечательные события. Очерки земледелия и садов с древнейших времен. 2-е. изд. М., 1880.

1 См. напр.: Бенуа А.Н. Живописный Петербург// Мир искусства. 1902. № 3; Фомин И.А. Московский классицизм// Мир искусства. 1904. № 7.

14 Врангель H.H. Старые усадьбы. СПб., 1999. С. 26.

15 Более подробно см.: Злочевский Г.Д. Общество изучения русской усадьбы (1922-1930). М., 2002.

16 Ешкилев В.А. Сольвычегодск и памятники былой его культуры. Историко-культурный очерк. В. Устюг, 1925; Лаговский М. Палаты Строгановых в Сольвычегодске// Сборник общества изучения русской усадьбы. 1929. № 7-8. С. 49-51.

17 Спасский Г.И. Жизнеописание Акинфия Никитича Демидова, основателя многих горных заводов, составленное из актов, сохранившихся у его наследников, и из других сведений. СПб., 1833.

18 Головщиков К.Д. Род дворян Демидовых. Ярославль, 1881; Он же. Павел Григорьевич Демидов и история основанного им в Ярославле училища (1803—1886 гг.). Ярославль, 1887.

19 Огарков В.В. Демидовы: их жизнь и деятельность. Биографический очерк. СПб., 1891.

20 Устрялов Н.Г. Именитые люди Строгановы. СПб., 1842.

21 Материалы по истории Пермского заповедного имени графов Строгановых// Пермский край. Пермь, 1893. Т. 2. С. 90-158; 1895. Т. 3. С. 82-121.

22 Коровин В.К. Краткий исторический очерк дома Строгановых// Горный журнал. 1862. Кн. 7—9; Колмаков Н.М. Дом и фамилия графов Строгановых. 1752—1887// Русская старина 1887. Т. 53. С. 575— 603; Т. 54. С. 71-94; Шумигорский Е. Русский европеец конца XVIII и начала XIX века// Исторический вестник. 1903. № 6. С. 901-911; № 7. С. 156—162; Кочубинский А. Граф С.Г. Строганов. Из истории наших университетов 30-х годов// Вестник Европы. 1896. № 7. С. 165—196; № 8. С. 471-490.

23 См.: Пирогова Е.П. Научно-краеведческие общества пореформенного Урала// Уральский сборник. История. Культура. Религия. Екатеринбург, 1998. С. 185—197.

24 Дмитриев A.A. Пермские землевладельцы Лазаревы и их преемники князья Абамелик// Исторический вестник. 1893. Май. С. 425-447; Он же. Биографический указатель памятных деятелей Пермского края. Вып. 1. Пермь, 1902; Он же. Как жили Всеволожские в «доброе старое время»// Пермские губернские ведомости. 1900. № 74—75; Он же. Библиотека В.В. Голубцова в Красноуфимском уезде Пермской губернии// Пермские губернские ведомости. 1887. № 32—36.

25 Берлинских В.А. Уездные историки: Русская провинциальная историография. М. 2003. С. 246. 26Кокшаров К.И. Сысертские горные заводы// Пермские губернские ведомости. 1855. № 29, 30, 34, 35— 37; 1856. №23, 24,25.

27 Новокрещенных H.H. Чермозский завод. Его прошлое и летопись событий. СПб., 1889; Он же. Постройка Кизеловского завода ИЛ. Лазарева. Уфа, 1892.

28 Кафенгауз Б.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII—XIX вв. Т. 1. М.; Л. 1949; Устюгов Н.В. Солеваренная промышленность соли Камской в XVII в. М., 1957; Введенский A.A. Дом Строгановых в XVI-XVII вв. М„ 1962.

29 Павленко Н.И. История металлургии в России в XVIII веке (заводы и заводовладельцы). М., 1962. С. 47.

30 Буранов Ю.А. Акционирование горнозаводской промышленности Урала. М., 1982.

31 Анфимов A.M. Крупное помещичье хозяйство Европейской России. М., 1969; Дружинин Н.М. Русская деревня на переломе. М., 1978; Ковальченко И.Д., Милов Л.В. Всероссийский аграрный рынок. XVIII-начало XX в. М., 1974.

32 Корелин А.П. Дворянство в пореформенной России. 1861—1904. Состав, численность, корпоративная организация. М., 1979.

33 Курицын И.С. Пермские промышленные предприятия Голицыных в XV11I в.: автореф. дисс. . д-ра ист. наук. М., 1950; Байкова С.М. История горнозаводских рабочих заводов Абамелек-Лазаревых в последней четверти XVIII — первой половине XIX в.: автореф. дисс. . канд. ист. наук. Л., 1952; Дилоян В.А. Хозяйственная, политическая и культурная деятельность Лазаревых в России в первой половине XIX в. автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1953; Григорова-Захарова С.П. Торговля железом Голицыных во второй половине XVIII в.: автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1953; Гуськова Т.К. Рабочие Урала в пореформенный период (в 60-90-е гг. XIX в.) (по материалам Нижнетагильского горного округа): автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1964; Чернявская Т.А. Производственно-техническое состояние заводов Лазарева в крепостной период (1778—1860)// Вопросы истории Урала. Вып. 7. Свердловск, 1967; Буранов Ю.А. Промышленность и рабочий класс Урала в 1890-1917 гг. (По материалам Богословского горного округа): автореф. дисс. . канд. ист. наук. Свердловск, 1967;

Чернявская Т.А. Производственно-техническое состояние заводов Лазарева в крепостной период (1773— I860)// Вопросы истории Урала. Вып. 7. Свердловск, 1967; Мухин В.В. Материалы архива вотчины Всеволожских как источник по истории горнозаводской промышленности Урала конца XVIII — первой половины XIX веков// Уральский археографический ежегодник за 1970 г. Пермь, 1971. С. 173— 180; Он же. Волнение крестьян Пермских вотчин Всеволожских в 1796—1797 годах// Уральский археографический ежегодник за 1970 год. Пермь, 1971. С. 254-258.

34Мухин В.В. История горнозаводских хозяйств Урала первой половины XIX века: учеб. пособие. Пермь, 1978; Он же. «Строгановский» регион и его роль в формировании культуры дореволюционного Урала//Строгановы и Пермский край. Мат-лы науч. конф. Пермь, 1992. С. 5—11.

35 Каждан Т.П. Русская архитектура конца XIX — начала XX в. М., 1970; Лисовский В.Г. Особенности русской архитектуры конца XIX — начала XX в. Л., 1976; Борисова Е.А. Русская архитектура второй половины XIX в. М., 1979; Кириченко Е.И. Москва. Памятники архитектура. 1830—1910-х годов. М., 1977; Кириллов В.В. Архитектура русского модерна. М., 1979.

36 Лихачев Д.С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Л., 1982.

37 Алферов Н.С. Зодчие старого Урала. Первая половина XIX в. Свердловск, 1960. С. 186.

38 Там же. С. 189-190.

39 Терехин A.C. Архитектор Андрей Воронихин. Пермь, 1968; Он же. Архитектура Прикамья XVI—XIX вв. Пермь, 1970; Он же. Жизнь и творчество архитектора И.И. Свиязева. Пермь, 1970; Терехин A.C., Канторович Г.Д. Архитектурный ансамбль Верхнекамского Усолья (XVII — начало XIX в.)// Уральский археографический ежегодник за 1972 год. Пермь, 1974. С. 24—39.

40 Гуревич А.Я. Историческая наука и историческая антропология// Вопросы философии. 1988. № 1. С. 112.

41 Муравьева О.С. Как воспитывали русского дворянина. М., 1995; Пушкарева Н.Л. Частная жизнь русской женщины: невеста, жена, любовница (X — начало XIX в.). М., 1997.

42 Русская усадьба на страницах журналов «Старые годы» и «Столица и усадьба». М., 1994; Русская усадьба: опыт библиографии (1992—1996 гг.)// Русская усадьба. Сборник ОИРУ. Вып. 3. (19) М., 1997; То же. Вып. 5. (20). М., 1999; Тверская усадьба. Указатель архивных документов, книг и статей (1900—1995). Ч. 1—3. Тверь, 1996; Злочевский Г.Д. Старинные усадьбы в окрестностях столицы// Библиография. 1999. № 4; Он же. Русская усадьба: историко-биографический обзор литературы (1787—1992). М., 2003.

43 Михайлова М.Б. Усадьба как ключевой элемент градостроительной композиции (XVIII - первая треть XIX вв.)// Русская усадьба: Сборник ОИРУ. М. 1996. Вып. 2. С. 28-35; Семенова С.Ю. Уфимская усадьба во второй половине XIX в.// Там же. С. 261—268.

44 Архитектура русской усадьбы/ под ред. Н.Ф. Гуляницкого. М., 1998; Дворянские гнезда России. История, культура, архитектура/ под ред. М.В. Нащокиной. М., 2000; Кузнецов В.И. Дворянская усадьба XVII столетия// Русская усадьба. Сборник ОИРУ. Вып. 1. (17). М.; Рыбинск, 1994. С.83-91; Каждан Т.П. Художественный мир русской усадьбы. М., 1997; Метод Палладио в композиции русской классической усадьбы// Архитектура русской усадьбы. М., 1998. С. 87—174; Каждан Т.П.; Марасинова Е.И. Культура русской усадьбы// Очерки русской культуры XIX в. Т. 1: Общественно-культурная среда. М., 1998. С. 265—371; Тыдман Л.В. Роль заказчика в формировании художественной культуры XVIII—XIX вв.// Русская усадьба. Вып. 2 (18). М., 1996. С. 91-101.

45 Вергунов А.П. Горохов В.А. Русские сады и парки. М., 1988; Докучаева О.В. Индивид и общество в русском пейзажном парке второй половины XVIII - начала XX века// Русская усадьба. Вып. 2 (18). М., 1996. С. 172—183; Рязанцев И.В. Образный строй садовой скульптуры России XVIII - начала XIX века// Там же. С. 183-190; Щукин В.Г. Ветроград заключенный. Из истории русской усадебной культуры XVII—XIX веков// Вопросы философии. 2000. № 4. С. 53-69.; Щеблыгина И.В. Пейзажный парк XVIII в. и зарождение русской национальной традиции// Вестник МГУ. Сер. 8. История. 2000. № 2. С. 61—71; Веденин Ю.А. Современные проблемы сохранения русского усадебного ландшафта//Русская усадьба на пороге XXI века/Хмелитский сборник. Вып. 3. Смоленск, 2003. С. 143—155.

46 Каждан Т.П. Художественный мир русской усадьбы. М., 1997. С. 15—16, 158—160.

47 Roosevelt P. Life on the Russian Country Estate. A Social and Cultural History. Jale Universaty. 1995; Рузвельт П. Жизнь в русской сельской усадьбе: социальная и культурная история: реферат монографии// Наука о культуре: итоги и перспективы// Науч.-информ. сб. Вып. 6. М., 1998.

48 Щукин В. Миф дворянского гнезда. Геокультурологические исследование по русской классической литературе. Краков, 1997.

49 Нащекина М.В. Проблемы изучения русской усадьбы на пороге XXI века// Русская усадьба на пороге XXI века/ Хмелитский сборник. Вып. 3. Смоленск, 2003. С. 11—23; Стернин Г.Ю. Об изучении культурного наследия русской усадьбы// Русская усадьба. Сборник ОИРУ. Вып. 2. (18). М., 1996. С. 10— 15.

50 Пушкарева И.М. Сельская дворянская усадьба в пореформенной России (к постановке проблемы)// Отечественная история. 1999. № 3. С. 14—31.

51 Дворянская и купеческая сельская усадьба в России XVI—XX вв.: исторические очерки. М., 2001. Холодова Е.В. Усадьбы Курской губернии: историко-архитектурные очерки. Курск, 1997; Дворянские усадьбы Саратовской губернии: мат-лы вторых Боголюб, чтений, 29—31 марта 1995 г. Саратов, 1998; Глушков С. Былой России остров: Тверская усадьба. Тверь, 2001; Федорук А.Т. Старинные усадьбы Берестейщины. Минск, 2004; Глушков С. Былой России остров: Тверская усадьба. Тверь, 2001.

53 Косточкин В.В. Чердынь. Соликамск. Усолье. М., 1988.

54 Раскин А.М. Архитектура классицизма на Урале. Свердловск, 1989.

55 Лотарева P.M. Города-заводы России. XVIII — первая половина XIX в. Екатеринбург, 1993.

56 Пирогова Е.П. Жилые дома и имения А. Ф. Турчанинова на Урале: по материалам Описи 1787 г.// Уральский сборник. История. Культура. Религия. Вып. 6. Екатеринбург, 2005. С. 92-116.

57 Рафиенко Л.С. Усадьба Дягилевых Пермской губернии как культурное гнездо// Источники по истории русской усадебной культуры. М., 1999. С. 163—164; Клат С.А. Дом управляющего Нижнетагильским округом - памятник архитектуры XIX в.// Тагильский край в панораме веков. Вып. 2. Нижний Тагил, 2001. С. 156—163; Чухланцева Г.Н. Демидовская усадьба в Ревде// Альманах Международного Демидовского фонда. Вып. 2. М., 2003. С. 92—101; Оленьков В.Д. Усадьба заводовладельцев Демидовых (Расторгуевых) белый дом в Кыштыме (1755—1827)// Россия: классический ракурс. Три века русской культуры. Челябинск, 2000.

58 Костерина-Азарян А.Б. Театральная старина Урала. Екатеринбург, 1998.

59 Пирогова Е.П. Уральские помещики Голубцовы и их родовая библиотека// Книжные собрания российской провинции: проблемы реконструкции: сб. науч. тр. Екатеринбург, 1994. С. 211—242; Она же. Библиофильское собрание уральского помещика В. Голубцова// Актуальные проблемы теории и истории библиофильства: мат-лы VI междунар. науч. конф. СПб., 1997. С. 49—51.

60 Сысерть: в краю Бажовских сказов/ автор текста В.А. Шкерин. Екатеринбург, 2002; Шкерин В.А. Судьба по имени Лысьва. Екатеринбург, 2002.

61 Корепанов H.C. Никифор Клеопин. Екатеринбург, 2000; Он же. За семью печатями. Екатеринбург, 1998; Он же. В раннем Екатеринбурге (1723—1781 гг.). Изд. 3-е, испр. и доп. Екатеринбург, 2001; Он же. В провинциальном Екатеринбурге (1781—1831 гг.). Екатеринбург, 2003; Соколов P.C. К истории поместья Клеопиных на Южном Урале// Четвертые Татищевские чтения: тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 2002. С. 133-137; Тулисов Е.С. История управления горнозаводской промышленностью Урала на рубеже XVIII и XIX веков. Екатеринбург, 1999.

62 Коновалов Ю.В. О происхождении Уральских заводовладельцев Турчаниновых// Третьи Татищевские чтения. Екатеринбург, 2000. С.44-48; Коновалов Ю.В. Соломирские: происхождение семьи и фамилии// Человек и общество в информационном измерении: мат-лы регион, науч. конф. Екатеринбург, 2001. С. 176—179; Пирогова Е.П. Потомки А.Ф. Турчанинова по мужской линии. К истории родословной: мат-лы Второй уральской родоведческой науч.-практ. конф. Екатеринбург, 2004. С. 101—107; Сведомские. Завод Михайловский. Хроника событий и фактов. Вып. 1. Чайковский, 1999; Якунцов В.И. Дягилевы и Сведомские// Сведомские в селе З.-Михайловский: тез. докл. и сообщ. регион, науч.-практ. конф., посвященной 150-летию со дня рождения П.А. Сведомского/ под ред. В.И. Якунцова. Чайковский, 1999. С. 10—12; Дылдин В.А. Материалы к биографиям Сведомских по документам госархива Пермской области// Там же. С. 5—7; Соколова E.H. Формирование комплекса Чермозского завода в XVIII — первой половине XIX в.// Чермоз: вчера, сегодня, завтра: мат-лы науч.-практ. конф., посвященной 300-летию г. Чермоза. Пермь, 2002. С. 18-20; Матвеев В.Д. Основные этапы формирования планировочной структуры Чермоза// Там же. С. 20—25; Баиьковский Л.В., Лотарева P.M. Города-заводы Верхнекамья в системе уральской горнозаводской цивилизации XVIII - первой половины XIX в.// Там же. С. 15—18; Субботин Е.П. Сергей Дягилев - гимназист// Сергей Дягилев и художественная культура XIX—XX вв.: мат-лы Первых Дягилевских чтений. Пермь, 1989. С. 12—16; Дылдин В.А. Библиотека семьи Дягилевых в Перми// Страницы прошлого. Избранные материалы краеведческих Смышляевских чтений в Перми. Вып. 3. Пермь; Он же. Коллекция произведений искусств дома Дягилевых в Перми// Сергей Дягилев и русское искусство XIX—XX вв. Культурные и стилевые традиции на рубеже веков: мат-лы науч. конф. Т.Н. Пермь, 2000. С. 174—179; Егорова Е.И. Пермский музыкальный кружок и семья Дягилевых 1874— 1890 (по рецензиям в газете «Пермские губернские ведомости»)// Культурная жизнь Прикамья XIX—XX вв.: тез. докл. Пермь, 1996. С. 18—20; Она же. Семья Дягилевых и культурная жизнь Перми XIX века//

Сергей Дягилев и художественная культура XIX—XX вв.: мат-лы Первых Дягилевских чтений. Пермь, 1989. С. 4—11; Зобачева Р.Д. Дом семьи Дягилевых на рубеже веков// Сергей Дягилев и русское искусство XIX—XX вв. Культурные и стилевые традиции на рубеже веков: мат-лы науч. конф. Т. 11. Пермь, 2000. С. 180-185; Фролова К.В. С.П. Дягилев в восприятии пермской художественной среды во второй половине XX века (к постановке вопроса)// Там же. С. 149—157; Сапоговская J1.B. Владельцы уральских горнозаводских округов: типы хозяйствования в постфеодальном рынке// Три столетия уральской металлургии. Екатеринбург, 2003. С. 76—87; Шкерин В.А. Князь Голицын и граф Шувалов (сравнительная характеристика уральских заводчиков рубежа XIX—XX вв.// Уральская провинция в системе регионального развития России: исторический и социокультурный опыт. Екатеринбург, 2001. С. 332-342.

63 Гассельблат Г.В., Попова Е.Г. Лазаревы на Урале// Сплетались времена, сплетались страны. Вып. 10. СПб., 2002. С. 8-37. Дубин A.C. Ратьковы-Рожновы в С.-Петербурге и на Урале// Там же. С. 65-67; Соснер И.Ю. Князья Львовы — «пациенты НКВД»// Уральский родовед. Вып. 6. Екатеринбург, 2002. С. 66-73.

64 Пирогова Е.П. Библиотеки Демидовых: книги и судьбы. Екатеринбург, 2000; Юркин И.Н. Демидовы -ученые, инженеры, организаторы науки и производства: опыт науковедческой просопографии. М., 2001.

65 Неклюдов Е.Г. Уральские заводчики в первой половине XIX века: владельцы и владения. Нижний Тагил, 2004. С. 476-469.

66 ПГВ. 1909. № 119; Светаева М.Г. М.Г. Савина. М., 1988. С. 56; Шнейдерман И. Мария Гавриловна Савина. 1854-1915. М.; Л., 1956. С. 107.

67 См.: Водарский Я.Е. Земельные угодья и землевладение на Урале в XVII — первой половине XIX в.// Крестьянство Урала в эпоху феодализма. Свердловск, 1966. С. 47.

68 ГАСО. Ф. 24. Оп. 33. Д. 1464.

69 Томилов П.Е. Описание заводов хребта Уральского// Горнозаводская промышленность на рубеже XVIII-XIX вв. Сб. докум. мат-лов. Свердловск. 1956. С. 151-293.

70 Попов Н.С. Хозяйственное описание Пермской губернии по гражданскому и естественному ее состоянию в отношении к земледелию, многочисленным рудным заводам, промышленности и домоводству. Ч. 1.-3. СПб., 1811; Мозель X. Материалы по географии и статистике России, собранные офицерами генерального штаба. Пермская губерния. Ч. 1—2. СПб., 1864.

71 Фальк И.П. Записки путешествия академика Фалька. СПб., 1824; Паллас П.С. Путешествие по разным местам российского государства. Ч. 2. Кн. 1. СПб., 1786; Лепехин И.И. Продолжение дневных записок путешествия Ивана Лепехина академика и доктора медицины. по разным провинциям российского государства в 1771 г. СПб., 1814.

72 Купфер А. Путешествие по Уралу// Уральская старина. Вып. 2. Екатеринбург, 1996. С. 75—83; Вып. 3. Екатеринбург, 1997. С. 197-207.

73 Мельников П.И. Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь// Отечественные записки. 1840. №4,9, 8,10,12; 1841. №3,4, 9; 1842. №2.

74 Мамин-Сибиряк Д.Н. По Зауралью// Южный Урал. 1952. № 8-9. С. 17-63.

75Уральская железная промышленность в 1899 году, по отчетам о поездке, совершенной с высочайшего соизволения: С. Вуколовым, К. Егоровым, П. Земятченским и Д. Менделеевым, по поручению г-на министра финансов, статс-секретаря С.Ю. Витте. СПб., 1900; То же// Менделеев Д.И. Сочинения. T. XII. М.; Л., 1949.

76 Тройницкий А. Крепостное население в России по 10-й народной переписи. СПб., 1861. С. 40; Шепукова Н.М. Об изменении размеров душевладения помещиков европейской России в первой четверти XVIII — первой половине XIX в.// Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. 1863 г. Вильнюс, 1964. С. 404—419.

77 Статистика Российской империи. T. XXII: Главнейшие данные поземельной статистики по обследованию 1887 г. Вып. XXXI: Пермская губерния. СПб.: Издание Центрального статистического комитета министерства внутренних дел, 1897.

78 Динамика землевладения в России 1906—1914 гг. М., 1989.

79 Письма Александра Тургенева Булгаковым. М., 1939. С. 24.

80НИОРРГБ. Ф.41.К. 132. Ед. 52, 54,98; К. 133. Ед. 2,3,4, 6,7, 9, 10, 11, 12,47,48,49, 50,51,52.

81 Русский архив. 1879. №. 4,5, 6; Письма Александра Тургенева Булгаковым. М., 1939.

82 РГАДА. Ф. 1293. On. 1. Д. 4.

83 Тургенев и Савина. Письма И.С. Тургенева к М.Г. Савиной. Воспоминания М.Г. Савиной об И.С. Тургеневе/ Под ред. А.Ф. Кони. Петроград, 1918; Тургенев. И.С. Письма// Краснопёрое Д. Я увез из

Перми воспоминания. Пермь, 1989. С. 196—209; Савина М. и А. Кони. Переписка (1883—1915). М.;Л., 1938. С. 47-48,51. 84ГАСО. Ф. 67. On. 1. Д. 69.

85 Плещева Г.И. О гнезде соловья, перчатках перлового цвета, вишневом варенье. Из дневника слуги// Родина. 1997. № 5; Артемова O.E. Дневник слуги помещиков Голубцовых (Красноуфимский уезд Пермской губернии, вторая половина XIX в.)// Уральский исторический вестник. Екатеринбург, 2001. № 7. С. 396-405.

86 ГАСО. Ф. 67. On. 1. Д. 150 Л. 16.

87 Дневник священника/ подгот. В.И. Байдин, C.B. Голикова, JI.A. Дашкевич, М.Ю. Нечаева// Уральский исторический вестник. 1995. № 2. С. 114—143.

88 Здравомыслов А. Протоиерей Федор Львович Карпинский и современное общество г. Екатеринбурга с 1807 по 1831 г. (по дневнику о. Ф. Карпинского)// Екатеринбургские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный. Екатеринбург. 1915. № 49. С. 829-835; № 51. С. 859-865; 1916. № 1. С. 12-16; № 2. С. 29-34; №3. С. 55-60.

89 Русская старина. 1903. Т. ИЗ. № 1—3; Лабзина А.Е. Воспоминания// История жизни благородной женщины. М., 1996. С. 15-88.

90 Грум-Гржимайло В. и С. Секрет счастливой жизни. Книга для семейного чтения/ под ред. проф. М.Е. Главацкого. Екатеринбург, 2001.

91 Прахов H.A. Страницы прошлого. Киев, 1958. С. 244—264.

92 Нестеров М.В. Давние дни. Встречи и воспоминания. М., 1959. С. 169—177,265—267.

93 Дягилева. Е.В. Семейная запись о Дягилевых. СПб.; Пермь, 1998.

94 Записки Василия Семеновича Хвостова// Русский архив. 1870. № 1. С. 554—610; Тарасов Д.К. Воспоминания моей жизни// Русская старина. 1872. Т. 5. С. 357—375; Жихарев С.П. Записки современника. Воспоминание старого театрала. Л., 1989.

95 А.П. Поездка в Сивинское имение крестьянского поземельного банка//ПГВ. 1909. № 196.

96 Петербургский некрополь. Издание великого князя Николай Михайловича. Т. 1—4. СПб., 1913; Московский некрополь. Издание великого князя Николай Михайловича. Т. 1—3. СПб., 1907—1908; Материалы к «Русскому провинциальному некрополю» великого князя Николая Михайловича (по документам РГИА). Вып. 1: Екатеринбургская, Оренбургская и Пермская епархии/ Д.Н. Шилов. СПб., 2003.

97 Лобанов-Ростовский А.Б. Русская родословная книга. СПб., 1873; Руммель В.В. Голубцов В.В. Родословная книга русских дворянских фамилий. СПб. Т. 1. 1886; Т. 2. 1888; Губастов К.А. Генеалогические сведения о русских дворянских родах, произошедших от внебрачных союзов. СПб., 2002; Демидовы. Родословная роспись/ сост. Е.И. Краснова. Екатеринбург, 1992; Нарбут А.Н. Всеволожские/ Родословная роспись. Вып. 17. М., 2000; Он же. Князья Голицыны. Четвертая ветвь/ Родословные росписи. Вып. 18. М., 2002.

98 Памятники истории и культуры Пермской области. Пермь, 1976; Памятники археологии и архитектуры Березниковско-Усольского района. Каталог. Усолье, 1994.

99 Черейский Л.А. Пушкин и его окружение. Л., 1989. С. 83, 112, 166, 169; Державин Г.Р. Сочинения. Т. 2. СПб., 1865. С. 683.

100 Геннин В. де. Описание Уральских и Сибирских заводов. М., 1937.

101 Русские портреты XVIII и XIX веков// Издание великого князя Николая Михайловича Романова- в 5 т. Репринт. М., 1999-2000.

102 Крепостные и забытые живописцы Прикамья конца XV11I — первой половины XIX века: каталог выставки. М., 1990.

103 См.: Очерки истории культуры и быта старого Невьянска. Люди, памятники, документы (к 300-летию города)/ под общей науч. ред. В.И. Байдина. Екатеринбург, 2001.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Дворянская усадьба на Среднем Урале"

Заключение

Исследование показало, что динамика строительства усадебных комплексов на Среднем Урале совпадает с общероссийской. До начала XX в. наблюдается постоянное увеличение их численности, к 1905 г. стало заметно их снижение, и этот процесс усилился к 1917 г. Пик строительства приходится на конец XVIII - первую треть XIX вв. Аграрный кризис 1840-х гг. подтолкнул к продаже части мелких и среднепоместных усадеб, после аграрного кризиса 1880-х гг. процесс перехода усадеб из одних рук в другие (преимущественно купцов и разночинцев, впоследствии добивавшихся дворянского сословия) пошел более интенсивно, особенно это стало заметно в начале XX в. Только некоторым удалось сохранить усадебные комплексы в своем роду на протяжении изучаемого периода. Переход дворянских усадеб новым владельцам, преимущественно купцам, способствовал формированию у них черт новой дворянской культуры.

Региональная особенность складывания дворянской усадьбы на Среднем Урале заключалась в создании специфического типа усадьбы. Во-первых, это было связано с местом расположения: они были построены при каждом частном заводе и являлись центром заводского поселения, что не типично для Центральной России. Во-вторых, господская усадьба являлась частью административного заводского управления. Административная функция, которую выполнял усадебный комплекс, была изначально заложена владельцем. Во внешнем облике она стала заметна в первой половине XIX в., когда заводчики выстроили новые здания заводоуправления, в то время как главный господский дом подвергся лишь незначительным переделкам. Во вновь перепланированном усадебном комплексе главный господский дом, деревянный на каменном фундаменте, был расположен на втором плане, «лицом» же комплекса являлось каменное здание главного заводоуправления с колоннами и парадным въездом, выстроенное в классическом стиле и являющееся архитектурным шедевром. Данная особенность была характерна для усадебных комплексов, построенных при главном заводе, являвшемся центром горнозаводского имения. И, наконец, данные усадьбы несли утилитарную функцию, отличались простотой, отсутствием роскоши, предназначались для кратковременного пребывания владельца, а во время его отсутствия были отданы для проживания управляющим.

На Среднем Урале были и сельские усадьбы, строительство которых по уездам шло неравномерно. По количеству выделялись Екатеринбургский и

Осинский уезды Пермской губернии, незначительное число таких усадеб было в Красноуфимском, Шадринском, Ирбитском и Соликамском уездах. При этом сельские усадьбы Среднего Урала не отличались от сельских усадеб Центральной России, что доказывает не только общероссийский феномен русской дворянской ^усадьбы, но и то, что усадебная культура является общеисторическим явлением.

По социальному статусу владельца на Среднем Урале можно выделить усадьбы, принадлежавшие крупным пермским вотчинникам, заводчикам и дворянам-чиновник ам. Крупные пермские вотчинники (Строгановы, Лазаревы, Всеволожские, Шаховские-Шуваловы), прекрасно образованные, составлявшие элиту российского дворянства, занимавшие важные посты на государственной службе, редко посещали свои пермские имения (исключения составляли Всеволожские). Однако в их имениях находились как сельские (в селах Новое Усолье, Сивинском, Ильинском), так и призаводскыг- усадьбы (при Чермозском, Лысьвенском, Пожевском и др. заводах), последние внешне были близки к сельским. Заводчики (Демидовы, Яковлевы, Турчаниновы), получившие дворянство благодаря своим успехам в горнозаводском деле, но к началу XIX в. покинувшие Урал и обосновавшиеся в столице, создали нетипичный для Центральной России, но характерный для Урала тип административно-усадебного комплекса. При этом Сысертская призаводская усадьба дворян Турчаниновых, которые постоянно в ней жили, внешним обликом была близка к сельским усадьбам. Одновременно заводчики являлись владельцами и сельских усадеб Пермской губернии (Демидовы при с. Красное Соликамского уезда, Турчаниновы при с. Куяшь, Воздвиженке Екатеринбургского уезда).

Дворяне-чиновники, занимавшие важные посты в аппаратах губернского управления и горного правления, владели исключительно сельскими усадьбами, которые, очевидно, во второй половине ХУШ - первой половине XIX в. носили сезонный характер. К середине XIX в. большинство помещиков утрачивает свои усадьбы, лишь небольшое количество родов, представители которых смогли «пробиться» в столицу (Дягилевы, Ватутины, Сведомские), сумели сохранить усадьбы в своем роду на протяжении всего изучаемого периода. Особняком стоят дворяне Голубцовы, владельцы Александровской усадьбы в Красноуфимском уезде Пермской губернии: являясь «приезжими», они обосновались на Урале, но при этом постоянно поддерживали связи со столицей.

На протяжении изучаемого периода изменялось функциональное назначение усадеб. Преобладание той или иной функции, как правило, определял владелец. На Среднем Урале можно выделить усадьбы-резиденции, жилые и сезонные».

Большая часть крупных помещиков Пермской губернии в своих имениях выстраивали усадьбы-резиденции. Главная их функция - это общественное предназначение и демонстрация престижа. Они выделялись в архитектурном плане, являясь одновременно и хозяйственными, и административными, и культурными центрами в провинции. Как правило, они размещались в выбранном владельцем центре имения. Из-за того, что владельцы редко посещали свои имения, большая их часть была отдана для проживания управительскому составу. Эти усадьбы несли «служебный» характер: их временным обитателям с одной стороны «навязывалась» воля владельцев, а сами они подчинялись внутреннему и внешнему пространству, созданному хозяином; с другой стороны, они вынуждены были поддерживать культурную среду, которую создавал особый усадебный быт. Поэтому, несмотря на то, что владельцы жили в столице, усадьбы продолжали играть свою культурно-историческую роль.

Призаводские усадьбы различались по своему функциональному назначению. Главной функцией для усадеб Демидовых (при Невьянском, Нижнетагильском заводах) и Яковлевых (при Верх-Исетском заводе) являлась административная, в то время как усадьбы Турчаниновых (при Сысертском заводе) и Всеволожских (при Пожвинском) на протяжении всего изучаемого периода выполняли жилую функцию. В них все было предназначено для «обитания» владельцев: прекрасно разбитые сады с беседками и оранжереями, зверинцы и прочие необходимые для отдыха и развлечения заведения.

Сельские усадьбы имели две основные функции: жилую, то есть постоянное времяпрепровождения помещиков (например, Голубцовых, Дягилевых) и сезонную, главным предназначением которой являлось увеселительное времяпрепровождение владельцев (усадьбы екатеринбургских и пермских помещиков). Эти две функции четко не различались, а взаимно переплетались. В пореформенный период жилая функция заметно усилилась, так как помещики стали видеть в имениях источник дохода. А это, в свою очередь, предопределило то, что ряд усадеб стали нести и культурную функцию (сельские усадьбы Голубцовых, Дягилевых и усадьба Д.П. Соломирского).

Внешнее и внутреннее пространство усадьбы соответствовало веяниям времени. На протяжении изучаемого периода усадьбы, выстроенные в первой половине XVIII в., подвергались реконструкции, поэтому в первой половине XIX в. они приобретали вид «дворцовых сооружений». Это было связано не только с важными изменениями в общей тенденции архитектуры, но и с постепенной «аристократизацией» владельцев, увеличением требований к эстетической организации своего жилья. Усадьбы, возведенные в конце XVIII - первой трети XIX в. в классическом стиле, изначально планировались с учетом удобства, красоты и величественности. Во второй половине XIX в. существенных изменений в усадебном комплексе не произошло, но они стали заметны к началу XX в., когда пожары «уносили» главные господские дома, после чего их уже не восстанавливали.

В крупных усадьбах господские дома строились по типовым или индивидуальным проектам, которые разрабатывались местными или столичными архитекторами, поэтому выделялись в архитектурном плане. В то же время усадьбы средне- и мелкопоместного дворянства были «простой архитектуры». Внешнее и внутреннее пространство господского дома соответствовало веяниям времени.

Владельцы средне- и мелкопоместных усадеб - екатеринбургские и пермские чиновники - в силу ряда причин прерывали связи со столицей. Круг их общения составляли представители других сословий, имевшие иные нравственные и моральные ценности, что сказывалось и на общем уровне развития. В организации бытового пространства своих усадеб они частично ориентировались на уклад жизни в крупных усадьбах, частично на местную традиционную культуру, которая сложилась благодаря влиянию «народного элемента».

Владельцы крупных и части среднепоместных усадеб (Голубцовы, Дягилевы) постоянно поддерживали связи со столицей, вращались в высших кругах. Личное знакомство с яркими общественными и культурными деятелями столицы способствовало повышению их культурного и интеллектуального уровня, и привнесению ими в провинцию многих веяний времени. В таких усадьбах происходило сочетание столичной культуры, традиции и личного выбора, что создавало своеобразный уклад жизни дворянина в провинции. Эти усадьбы выделялись в культурно-историческом плане: они создавали «особый мир», в котором нашли отражение нравственные и культурные ценности их владельцев, которые перенесли черты столичной культуры в провинцию, что видно не только в архитектурном облике усадебного комплекса, но и в быстрой европеизации бытового пространства. Именно в усадьбах в дворянских детях закладывались культурные традиции, нравственные установки, этические нормы, понимание необходимости образования, чувство избранности и ответственности, что в конечном итоге формировало мироощущение дворянина, понимание его привилегированного положения и особой роли дворянского сословия в государстве. Во многом это достигалось и образом жизни и стилем поведения, и усвоением традиций. Усадьба была выражением личности владельца, визуальной реализацией его ценностей и вкусов. Усадебный быт создавал вокруг дворянина пространство, дающее возможность почувствовать всю прелесть и многообразие природы, концентрировал историю, культуру, семейную память, давал возможность появления независимо мыслящей личности. В усадьбах создавались особые условия для становления и развития различных форм культуры: бытовой, художественной, знаковой, словесной, что в конечном итоге привело к становлению дворянской усадьбы как культурно-исторического феномена.

Список научной литературыЛарионова, Марина Бариевна, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Неопубликованные источники1. Архивные материалы

2. Российский государственный архив Древних Актов (РГАДА):

3. Ф. 1252. Абамелек-Лазаревы. Он. 1. Д. 1862,1948,3606,4469;

4. Он. 2. Д. 137. Ф. 1263. Голицыны. On. 1. Д. 1078;

5. Он. 10. Д. 1085,1096,1098. Ф. 1267. Демидовы. Оп. 3. Д.43.

6. Д. 1089, 1093, 1097, 1102, 1105, 1110, 1113, 1116, 1120, 1122, 1128, 1136.

7. Российский государственный исторический архив (РГИА):

8. Ф. 652. Всеволожские. Оп.1. Д. 1051,1052,1053,1063,1066.

9. Российский государственный исторический архив г. Санкт-Петербурга (РГИА СПб.):

10. Ф. 268. Санктпетербургская дворянская опека. On. 1. Д. 1808.

11. Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ):

12. Ф. 41. Письма к А .Я. Булгакову. К. 132. Ед. 52,54,98. К. 133. Ед. 2,3,4, 6, 7,9,10,11, 12,47,48,49,50,51,52. Ф. 329. Чернопятов. Карт. 9. Ед. 1443.

13. Отдел письменных источников Государственного Исторического музея (ОПИ ГИМ):

14. Ф. 333. Лазаревы. Оп. 1. Д. 43.

15. Государственный архив Свердловской области (ГАСО):

16. Ф. 11. Екатеринбургский уездный суд. Оп. 3. Д. 1212;

17. Оп. 11. Д. 334,335. Ф. 12. Екатеринбургский уездный суд. Оп. 1. Д. 1040;

18. Оп. 2. Д. 26, 37, 39, 41, 42, 45, 49, 50, 51, 52, 54, 58, 59,62,63, 66, 68,69,71,73,94,109,117,118.

19. Ф. 24. Уральское горное правление. Оп. 1. Д. 1765. Оп. 2. Д. 38;1. Оп. 12. Д. 1804-1805;1. Оп. 19. Д. 1454;

20. Оп. 23. Д. 4576,4825, 5367,6171, 6507,6803, 6813; Оп. 25. Д. 550,727, 900; Оп. 31. Д. 7571;

21. Оп. 32. Д. 77,1422, 1451,1519,1972, 3422,3517, 4090,4222,4246; Оп. 33. Д. 417,716, 1281.

22. Ф. 43. Канцелярия главного начальника. Оп. 2. Д. 1609.

23. Ф. 54. Акционерное общество Шайтанских заводов. Оп. 1. Д. 40.

24. Ф. 59. Чертежная Уральского горного правления. Оп. 7. Д. 123;

25. Оп. 12. Д. 1694, 1695, 8943,9105,9106,9113.

26. Ф. 65. Сысертский горный округ. Оп. 1. Д. 15, 21.

27. Ф. 67. Голубцовы-помещики Красноуфимского уезда Пермскойгубернии. Оп. 1. Д. 1-4, 8-21,24,26,30,32,35,38^2,44-60,6398, 102-106, 109-111, 122, 125, 130, 135, 150, 151, 155, 172, 177,178,181-214,214 а.

28. Ф. 74. Коротков Евгений Никитич, краевед. Оп. 1. Д. 133.

29. Ф. 78. Невьянский горный округ АО Невьянских заводов Яковлева.1. Оп. 1.Д. 126,130,339.

30. Ф.101. Уральское общество любителей естествознания. Оп. 1. Д. 4,15,26,2,36,37,38,73,78, 79, 80, 83, 85,124,135.139,389, 860,889; Оп. 2. Д. 2,3;1. Оп. 3. Д. 102, 108.

31. Ф. 128. Соломирские. Оп. 1. Д. 1,2. Ф. 140. O.E. Клер. Оп. 1. Д. 18.

32. Ф. 148. Лысьвенский горный округ наследников графа П. Шувалова. Оп. 1.Д. 34.

33. Ф. 371. Красноуфимская уездная земская управа Пермской губернии. Оп. 1.Д.9,32.

34. Ф. 593. Правление Всеволодоблагодатских золотых приисков. Оп. 1. Д. 109, 119,403.

35. Оп. 3. Д. 29,30,32. Ф. 2731-Р. Курочкин Ю. М. Оп. 1. Д. 863.

36. Государственный архив Пермской области (ГАПО):

37. Ф. 41. Пермское губернское по крестьянским делам присутствие.

38. Ф. 280. Главное управление имениями и железоделательными заводами

39. Абамелек-Лазарева. Оп. 1. Д. 27,165,119,232,248,249,265,304, 435,448,544,968,1162.

40. Ф. 316. Пермское наместническое правление. Оп. 1. Д. 1,2,24,46, 47, 63, 130.

41. Ф. 525. Пермский губернский дворянский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян. Оп. 1. Д. 1, 2.1.. Опубликованные источники

42. А.К. Сельцо Усть-Карабольское как лечебное место в Шадринском уезде// Екатеринбургская неделя. 1888. -№31.

43. А.П. Поездка в Сивинское имение крестьянского поземельного банка// Пермские губернские ведомости. 1909. - № 196.

44. Артемова O.E. Дневник слуги помещиков Голубцовых (Красноуфимский уезд Пермской губернии, вторая половина XIX в.)// Уральский исторический вестник. Екатеринбург, 2001. — № 7. - С. 396-405.

45. Безобразов А. Уральское горное хозяйство и вопрос о продаже казенных горных заводов. СПб., 1869. - 253 с.

46. Власов А.Я. Воспоминание и служба старика из дворовых. СПб.: Тип. A.B. Орлова, 1907.- 103 с.

47. Воеводин JI.E. Воспоминания о жизни в Кыновском заводе 1868-1874 г. Пермь, 1914.-45 с.

48. Воспоминания жизни Ф.Г. Тернера// Русская старина. 1911. — № 5. - С. 397.

49. Воспоминания Ирены Мончунской, в замужестве Поклевской-Козелл/ пер. Т. Мосуновой// Уральский родовед. Екатеринбург, 2001. - Вып. 5. - С. 88-92.

50. Воспоминания М.Г. Савиной об И.С. Тургеневе/ под ред. А.Ф. Кони. Петроград, 1918.-118с.

51. Всеволожский А.Н. Значение Уральской производительности в отношении возрастающей потребности в железе// Пермские губернские ведомости. 1867. -№ 75, 76.

52. И. Всеволожский А.Н. Несколько слово о каменно-угольных копях Александровской дачи наследников Всеволожских// Пермские губернские ведомости. 1868. -№38.

53. Всеволожский А.Н. О предполагаемой Камско-Уральской железной дороге// Пермские губернские ведомости. 1867. - № 98.

54. Всеволожский А.Н. Об Уральской железной дороге// Пермские губернскиеведомости. 1868. - № 4.

55. Всеволожский А.Н. Разбор брошюры полковника Богдановича: «Проект Сибирско-Уральской железной дороги». Пермь: Тип. Перм. губ. правления, 1868.-56 с.

56. Всеволожской А.Н. Род Всеволожских. Симферополь: Тавр. губ. тип., 1886. -31 с.

57. Всеволожский А.Н. Таблица средним ценам одной кубической сажени дров по Каме, Волге и Нижегородской железной дороги до Москвы включительно, за 1867 год// Пермские губернские ведомости. 1868. -№ 38.

58. Г-ль В. Поземельная собственность в Пермской губернии// Календарь Пермской губернии на 1887 г. 1886. - С. 23-58 (Отд. И).

59. Геннин В. де. Описание Уральских и Сибирских заводов. М., 1937. - 664 с.

60. Голубцов В.В. Академик-гравер J1.A. Серяков и его произведения// Русская старина. -1882. Т. 36, № 11. - С. 436-439.

61. Голубцов В.В. Д.В. Давыдов и Д.П. Бутурлин// Русская старина. 1885. - Т. 45, № 1-3.-С. 223-229.

62. Голубцов В.В. Император Николай Павлович в его речи к депутатам Санкт-Петербургского дворянства 21 марта 1848 г.// Русская старина. 1883, - № 9. -С. 593-596.

63. Голубцов В.В. К биографии графа П.В. Завадовского// Русский архив. 1887. -Кн. 1. -С. 118-128.

64. Голубцов В.В. К перечню гравюр академика J1.A. Серякова// Русская старина. -1882.- №2. -С. 364.

65. Голубцов В.В. Князья Великопермские, Пермские, Выйские. 1463-1641. Исторические заметки по архивным и печатным источникам/ под ред. A.A. Дмитриева// Труды Пермской Ученой архивной Комиссии. Пермь, 1892. -Вып. 1.-С.

66. Голубцов В.В. Монеты Ольвии по раскопкам 1905-1908 гг. СПб., 1914. - 24 с.

67. Голубцов В.В. Об одной Восточно-Македонской монете. СПб., 1908. - 16 с.

68. Голубцов В.В. Оковы боярина Михаил Никитича Романова. СПб., 1908. - 12 с.

69. Голубцов В.В. П.И. Полетика и В.А. Жуковский// Русская старина. 1883. - № 9. -С. 625-626.

70. Голубцов В.В. Чешуекрылые, встречающиеся в Александровско-Голубцовском заводе Красноуфимского уезда// Записки УОЛЕ. Екатеринбург, 1884. - Т. 7. - С. 152-177.

71. Грум-Гржимайло В. и С. Секрет счастливой жизни. Книга для семейного чтения/ под ред. проф. М.Е. Главацкого. Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001. -296 с.

72. Губастов К.А. Генеалогические сведения о русских дворянах и дворянских родах, происшедших от внебрачных союзов. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ин-га истории РАН «Нестор-истории», 2003. - 198 с.

73. Демидовы. Родословная роспись/ сост. Е.И. Краснова Екатеринбург, 1992. -32 с.

74. Державин Г.Р. Сочинения. СПб. - Т. 2. - 1865. - 732 е.; т. 6. - 1871. - 905 е.; т. 8. - 1880. - 1043 е.; т. 9. - 1883. - 762 с.

75. Динамика землевладения в России 1906-1914 гг./ отв. ред. И.И. Минц; сост. A.M. Анфимов, И.Ф. Макаров. М., 1989. - 82 с.

76. Дневник священника/ публ. подгот. В.И. Байдин, C.B. Голикова, JI.A. Дашкевич, М.Ю. Нечаева// Уральский исторический вестник. Екатеринбург,!995. - № 2. -С.114-143.

77. Документы по реализации имений оставшихся после действительного статского советника Никиты Всеволодовича Всеволожского, собранные наследником отставным гвардии ротмистром Никитою Никитичем Всеволожским. СПб., 1884,- 111 с.

78. Дягилева Е.В. Семейная запись о Дягилевых. СПб.; Пермь, 1998. - 287 с.

79. Ефремов П. Путевая заметка о селе «Сивинскаго хозяйства»// Пермские губернские ведомости. 1860. - № 1.

80. Заводчик Турчанинов// Исторический вестник. 1883. - № 2. - С. 469-470.

81. Записки графа М.Д. Бутурлина// Русский архив. 1897. - Кн. III. - С. 50.

82. Из архива Пермского рода Дягилевых/ Е. Субботин и В. Дылдин// Пермскийежегодник-95. Пермь, 1995. - С. 221-241.

83. Из дневника П.Г. ДивоваИ Русская старина. 1903. - Т. СХ1У, май. - С. 470-472; июнь. - С. 234-235.

84. Из донесений пермского гражданского губернатора управляющему министерством внутренних дел от 22 ноября 1827 г.// Старый Невьянский завод. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2001. - С. 133-134.

85. Из описания Невьянского завода, 1907 г.// Старый Невьянский завод. -Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 2001. С. 135-136.

86. Из писем князя П.А. Вяземского к А.Я. Булгакову// Русский архив. 1879. -№ 4. - С. 503-520; № 5. - С. 101-117; № 6. - С. 237-257.

87. Историческо-географическое описание Пермской губернии, сочиненное для Атласа 1800 года. Пермь, 1801. - 104 с.

88. Кельцев С. Из поездки на Урал. Путешествие их императорских высочеств великих князей Михаила Николаевича и Сергея Михайловича. М., 1888. - 98 с.

89. Красноперов Д. Я увез из Перми воспоминание. Письма, дневники, воспоминания русских писателей, связанных с пермским Прикамьем. Пермь: Кн. изд-во, 1989-286 с.

90. Краткое статистическое обозрение Пермской губернии в 1832 году// Сборник материалов для ознакомления с Пермской губернией. Пермь, 1891. - Вып. III. -С. 1-37.

91. Крепостные и забытые живописцы Прикамья конца XVIII первой половины XIX века: каталог выставки/ сост. Н.В. Казаринова; авт. вступ.ст. Е.И. Егорова. -М.: Сов. художник, 1990. - 41 с.

92. Купфер А. Путешествие по Уралу// Уральская старина. Екатеринбург, 1996. -Вып. 2. - С. 75-83; Вып. 3. - С. 197-207.

93. Лабзина А.Е. Воспоминания// История жизни благородной женщины. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - С. 15-88.

94. Лысьвенское горнозаводское имение Пермской губернии его сиятельства графа П.П. Шувалова. Пермь, 1896. - 24 с.

95. Мамин-Сибиряк Д.Н. По Зауралью. Путевые заметки// Южный Урал. -1952.-№8-9.-С. 3-45.

96. Масонские бумаги. Послание Симбирских масонов в Москву// Осмьнадцатый век. Исторический сборник, издаваемый Петром Бартеневым М., 1869. - Кн. 2. -С. 368-369.

97. Материалы к оценке земель Пермской губернии. Т. I. Оханский уезд. Пермь,59.