автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Экоморфный синкретизм архитектуры в культуре современного города

Полный текст автореферата диссертации по теме "Экоморфный синкретизм архитектуры в культуре современного города"

рг6 08 1 * с'£н 2201

На правах рукописи

ПАК ВИТАЛИЙ АЛЕКСЕЕВИЧ

экоморфный синкретизм архитектуры в культуре современного города

24.00.01 - Теория культуры

АВТОРЕФЕРАТ "диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

Санхт-Потербург ■2000

Диссертация выполнена на кафедре Культурологии и этики философского факультета Гуманитарного института Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого.

Научный консультант - доктор философских наук, профессор Большаков Валерий Павлович

Официальные оппоненты:

- доктор философских наук, академик Российской Академии Гуманитарных наук, профессор

- доктор философских наук, заслуженный деятель науки РФ, профессор

- доктор архитектуры, член-корреспондент Российской Академии архитектуры и строительных наук, профессор

Выжлецов Геннадий Павлович

Соколов

Эльмар Владимирович

Лавров

Леонид Павлович

Ведущая организация - Санкт-Петербургская государственная лесотехническая академия.

Защита состоится « » 2000 года в 14 часов на засе-

дании Диссертационного совета Д.092.01.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Санкт-Петербургском государственном университете культуры и искусств, по адресу: 191186, Санкт-Петербург, Дворцовая наб., 2.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств.

Автореферат разослан

«Ж*,

Ученый секретарь Диссертационного совета доктор педегогичзских наук, профессор

2000 г.

укало

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

«Экоморфная архитектура» синтезирует понятия «архитек-туры», «экологии» и «экономики» по единой семантической основа «oikos», означающего «дом» на греческом языке. Взаимосвязь архитектурной морфологии с экономическими и экологическими факторами, органически присущая синкретичным культурам, во время сциентистского размежевания, распространения профессиональной ментальное™ и на непроизводственные сферы бытия, — требует их осознания и специального культивирования. Актуализации такого культивирования способствует драматизм растущей дисгармонии между первой и «второй природой», представленной архитектурой, которая вырастает из первой природы и зиждется на ее ресурсной базе. Хотя явление экоморфности имеет свою историю, представления об эко-морфной проблематике, экоморфной архитектуре и экоморфных ситуациях только начинают развиваться. Само понятие «экоморфности» архитектуры впервые введено автором данной работы в 1991 г как раз в связи с необходимостью современного осмысления взаимосвязей архитектурной морфологии с экономикой и экологией. Дилемма «экофипьной» и «экофобной» архитектуры, обозначенная в печати Ю.Бочаровым в1986 г., касалась только отдельных экологических аспектов архитектуры.

Взаимодействие экономических и экологических факторов обнаруживается в неповторимой морфологом и «физиономии» места: будь то здания, ropo, или еще какое-либо иксе территориально-простран-ствекнов образование. В этом смысле можно говорить об «экоморфной ситуации» места, и о возможности разрешения ситуационных проблем з синтезе организуемого пространства, т.е. в архитектуре.

Рассмотрение элементов бинарных систем, т .е. всякого рода «экологичных архитектур», «экономичной» архитектуры, «экологичной» экономики, «архитектурной» экономики... не исключается и ч рамках анализа экоморфных ситуаций, но при этом следует понимать принципиальное отличие последовательного «сциентизма» бинарных систем, в которых один из элементов ключевой пары терминов, обозначающих предмет, будет рассматриваться в «прилагательном наклонении;) (И.Я.Блехцин, А.П.Борисов, Э.Я.Бубес, В.А.Вареж-кин, В.Л.Глазычев, В.И.Данилов-Данильян, М.Г.Забельский, Б.Я.И-онас, ААМинц, С.Я.Ныммик, Ю.Л.Пизовароа, В.Н.Пгехоз, Н.Г.Ро-еуноза, Б.Б.Рсдошн, С.И.Санок, П.Н.Фздосеэа, С.Б.Чистякова,

•у

О.Н.Яницкий).

Морфологически экоморфная архитектура может включать элементы органической архитектуры, бионики, ландшафтной архитектуры, природоэквивалентной архитектуры, но и они гносеологически «сфокусированы» на другом. Рассмотрению экоморфных ситуаций соответствует некая культурная исследовательская парадигма. Экоморфная проблематика — это ситуация ее особого комплексного видения, которое позволяет обнаружить факты, не зафиксированные при помощи традиционных научных стереотипов. При зтом не возникает надобности прибегать к специальным методам экономики или экологии.

Экологическая, экономическая и морфологическая проблематика экоморфных ситуаций усугубляется обустройством и воспроизводством на местах вполне определенных социумов, динамика развития которых в свою очередь приводит к драматической «возгонке» экоморфных проблем на новый уровень на фоне расширяющегося потребления и скудеющей ресурсной базы общества. Этим определяется чрезвычайная острота проблем экоморфной архитектуры и экоморфных ситуаций не только для теории архитектуры, но и для современной культуры и культурологии. Осмысление экоморфной архитектуры в общекультурном контексте придает особую актуальность настоящей диссертации.

Цель исследования состоит в разработке общих принципов экоморфной архитектуры в системе историко-культурных реалий и понятий и элементов культурологического анализа в пространственно-пластическом твор1 -естве архитекторов.

Для достижения намеченной цели требуется постановить и последовательно разрешить следующие задачи.

- рассмотреть архитектуру как феномен культуры;

- определить роль архитектуры в формировании культуры на ее разных исторических этапах;

- раскрыть роль архитектуры в антропогенезе;

- предложить принцип анализа экоморфных ситуаций в актуальной социокультурной динамике, а также в исторической ретроспективе и перспективе,

- выявить доминантное значение культурных архетипов в формировании архитектурно-градостроительной морфологической системы и в пространственно-плас. ического творчества архитекторов;

■ епробироаать опыт композиционного творчества на основе культурных архетипов на практике поискового проектирования комплексов, представляющих из себя наиболее типичную модель образа

будущих экоморфных поселений постиндустриального общества;

- исследовать социодинамику преемственности культурного опыта на примерах истории градостроительства, поискового проектирования университетов и технополисов.

Объект исследования — экоморфный синкретизм архитектуры; предмет — экоморфная архитектура в культуре города.

Степень научной разработанности проблемы. Для подготовки диссертации широко использовались публикации архитектурно-градостроительной тематики как практической направленности, так и историко-теоретического содержания (Л.Н.Авдотьин, В.В.Бабуров, Н.В.Баранов, Б.Г.Бархин, М.Г.Бархин, Ю.П.Бочаров, Р.Бофилль, Н И Брунов. А.В Бунин, Р.Бэнем, Дж.Вазари, Р.Вентури, А.П.Вергу-нов, Ж.М.Вержбицкий, Э.Виолле-Ле-Дюк, М.Витрувий, В.В.Владимиров, А.Г.Габричевский, З.Гидион, В.А.Глазычев, В.Гропиус, А.Э.Гут-нов, ЧДженкс, Ю.Едике, А.В.Ефимов, И.В.Жолтовский, С.П.Завари-хин, Л.С.Залесская, К.Зитте, А.В.Иконников, Л.Кан, Ж.Кандилис, Я.В.Косицкий, В.А Лавров, Л.П.Лавров, Ю.С.Лебедев,-И.Г.Лежава, Ле Корбюзье, К.Линч, К.С.Мельников, П.Мерлен, Е.М.(Никулина, Л.Мис ван дер Роэ, Б.П.Михайлов, И.В.Морозов, А.И.Некрасов, Е.Н.Перцик, Ю.П.Платонов, П.Портогези, Ф.Л.Райт, П.А.Раппопорт, И.Е Рожин, А.В.Рябушин, Т.Ф.Саваренская, Дж.Саймондс, Т.А.Славина, Н.И.Смолина, И.М.Смоляр, К.Танге, Н.Н.Уллас, Ю.С.Ушаков, А.И.Урбах, О.Фрей, К.Фремптон, В.Л.Хайт, Г.Н.Цытович, Д.О.Швид-ковский, О.Шуази, З.Н.Яргина).

Особое влияние на формирований культурологических аспектов концепции чкоморфной архитектуры сказали работы философов, историков и культурологов, чьи труды являются классическими (Н.А.Бердяев, М.Вебер, Г.Вельфлин, В.И.Вернадский, Г Гегель,,,-Р.Декарт, Г.Зиммель, И.А Ильин, В.О.Ключевский, К.Леви-Стросс' У.Моррис, Г.Риккерт, А.Дж.Тойнби, П.А.Флоренский, Й.Хейзинга.

A.Л.Чижеь^кий, тде Шарден, Ф.Шег шнг, О.Шпенглер, К.Г.Юнг, К.Яс-перс и др.), а также — ряда современных авторов (Т.Ю.Бурмистровз Г.П.Выжлецов, Т.В.Горбунова, Л.Н.Гумилез, И.В.Дубов, С.Н.Иконникова, М.С.Каган, Д.С.Лихачев, Ю.М.Лотман, Э.С.Маркарян, С.Т.Махлина, Д.Мэмфорд, Х.Ортега-и-Гассет, В.В.Селиванов,

B.С.Степин, А.Д.Столяр и др.).

Апробация идей зкоморфной архитектуры в авторской интерпретации протоформ ландшафтообразования и архетипов архитектуры на основе элементов универсального модуля, проблемы онтогенеза — зти, кажущиеся на лерзыЯ взгляд разнооекторные исследоза-тельскио парадигмы — сфекусчровглись на поисковых разработках

университетских комплексов, усвоении и интерпретации конкретных психолого-дидактических методов, технологий высшей школы (С.И.Архангельсиий, С.И.Зиновьев, А.Н.Леонтьев, С.Ю.Либерман, А.Г.Молибог, Н.Д.Никандров и др.). Типология вузовских и научно-исследовательских комплексов представлена в разработках С.Брей-брука, Ю.П.Платонова, К.И.Сергеева, Г.И.Зосимова, И.Е.Рожина, А.И.Урбаха, Г.Н.Цытовича, Г.Канеллы. Э.Темпиа и др.

Методологическая основа исследования. Антропоморфизм представляется наиболее постоянным и доминирующим элементом исследовательских методологий, особенно, в гуманитарных дисциплинах. Более того, антропоморфизм в архитектуре не просто следствие свойств человеческого интеллекта и исследовательских методов, а ее ключевая центральная идея, последовательно реализуемая и развертываемая всеми доступными архитектуре морфологическими и функциональными средствами. Системным антропоморфизмом архитектура выделяется из всех изящных пластических и прикладных искусств, несмотря на первичность ее утилитарных функций.

На формирование методологии настоящего исследования оказали влияние принципы творчества архитектурного композиторства в категориях культурных архетипов. Идею архетипов применительно к архитектуре интерпретировали Ж.М.Вержбицкий, И.С.Белят, Г.З.Каганов, Л.В.Стародубцева, О.Шпенглер, Д.М.Яцтн и др. Обнаружилась масса интересного исследовательского материала на «стыке» архитектуры и культурологии. В понятиях культурологии работают архитекторы И.В.Морозов и В.А.Глазычев. Основательные суждения об архитектуре принадлежат М.Веберу, У.Моррису, П.А.Флоренскому, Ф.Шеллингу, Ф.Шпенглеру, К.Г.Юнгу, К.Ясперсу, не говоря уже об искусствоведческих исследованиях смежных с проблематикой истории и теории архитектуры.

Основные методы исследования:

- комплексный анализ экономических, экологических, демографических, социокультурных проблем в зкоморфных ситуациях и их адекватное разрешение в синтезе организуемого пространства, т.е. о архитектуре;

- дедуктивное обобщение результатов моделирования концептуальных протоформ и архетипов архитектуры;

- сссхоздение от общего к частному: от анализа зкоморфных ситуаций исторической ратроспек, лвы и перспективы к ситуациям университетских участков в культурной среде современного города;

- «трансдисциплингрный перенос» фактов из одной информационной системы — с другую — при дефиците информации в междис-

циплинарных исследованиях;

- экоморфный анализ ситуаций как способ преодоления «сциентистских тупиков» не только о архитектурно-градостроительном творчестве, но и в мониторинге экономических, экологических и социокультурных параметров.

Научная новизна исследования состоит в разработке оригинальной идеи экоморфной архитектуры. Хотя элементы экоморфности а синкретичной форме можно обнаружить и в традиционной архитектуре, сам приоритет ввода „термина в научный оборот оставляет за автором право на качественную новизну идеи. Исторические ассоциации не превышают знзчения творческих «провокаций», культурных символов и архетипов, которые еще нуждаются в адекватной интерпретации в соответствии с новыми экоморфными реалиями:

- в новом толковании самой истории архитектуры как феномена культуры;

- во вводе понятия «экоморфной ситуации» и на его основе возможности производить один из наиболее комплексных анализов социокультурной динамики в исторической ретроспективе и перспективе, мониторинг актуальных экономических, экологических и демографических параметров социума;

- анализ зкоморфных ситуаций открывает новые аспекты во всем социокультурном комплексе. Постиеклассическая наука постиндустриального общества окончательно развенчивает «сциентистские» с.ереотипы «чистых» экономических доктрин, «чистых» экологических рецептов. Таким образом, концепция экоморфной архитектуры, анализ экоморф"ых ситуаций делают исследовательское, педагогическое и практическое творчество более содержательным в сбще-гумзн и тарном смысле;

- в обосновании архитектурно! о творчества в категориях культурных архетипов, их взаимодействия и интерпретации, что сможет обеспечить прое; тируемым объектам архитектуры большую морфологическую и культурную содержательность;

- в обосновании концепции единства формообразования в природе и а сознании человека на основе онергогенетической общности архетипсз;

- в выявлении морфологаче кой общности протоформ ландшаф-тообразования и зрхзтипоз архитектуры, з которых природа самореализуется, с том числе, и через зафиксированные о человеке на геныическом урсгнэ культурно-поведенческие стереотипы з оптимальной окружающей с роде, что .-ю исключает свободы ез ^нтср-протсций; >

- в обнаружении архетипичной энергетики архитектурно-градостроительных комплексов, ставшей основой идеи «кентавр-систем», сформированных из элементов протоформ ландшафтообразования и архетипов архитектуры; «архетипы архитектуры» и «кентавр-системы» последовательно углубляют, развертывают и интерпретируют идею архетипов в новых объектно-субъектных ситуациях естественных и антропогенных форм, вовлекая в единый мир архитектонического формообразования все сколько-нибудь значимые культурно-психологические доминанты;

- в принципах поискового проектирования университетских комплексов, реализующих онтогенез в практической плоскости, рекультивирующих социальный потенциал города, обеспечивающих преемственность культуры города.

Практическая значимость результатов исследования состоит:

- в разработке идеи экоморфной архитектуры и анализа экомор-фных ситуаций, открывающих новые возможности как в целеполага-нии самого архитектурного проектирования, так и в расширении культурологической базы в специальных разделах лредпроехтного анализа, мониторинге целого ряда параметров в экологии, экономике, демографии и других элементов социокультурного комплекса;

- в разработке принципов формообразования на основе культурных архетипов, используемых в обучении студентов архитектурной композиции;

, - в подготовке на основе материалов диссертационного исследования спецкурсов об экоморфной архитектуре и разделов более широких лекционных циклов по гуманитарным дисциплинам, читаемых для студентов-культурологов, архитекторов, экологов, экономистов и др. специальностей

На защиту выносятся следующие положения'

1. Идея и концепция экоморфной архитектуры как возможность разрешения экоморфной ситуации определенного места. Принципы анализа экоморфных ситуаций, позволяющие определить не только морфологические и функциональные особенности архитектурно-градостроительных решений, но и комплексно оценить взаимодействие экономических, экологических, демографических факторов на месте во всей сложности социокультурной динамики, в том числе в исторической ретроспективе и перспективе.

2 Актуальность выявления экоморфного синкретизма архитектуры как основы наиболее многоаспектного средства мониторинга социокультурной динамики, замыкающей и воплощающей собой взаимодействие экономических, экологических и демографических

фактороз места, драматизм которого многократно возрастает в ситуации постиндустриального общества на фоне демографического роста и скудеющих'экоресурсов планзты.

3. Обоснование творчества архитектурного композиторства в категориях архетипов энергетики как наиболее адекватных психологической конституции человека и социокультурной природе общества з целом, способной обеспечить проектируемым объектам архитектуры наибольшую морфологическую и культурную содержательность.

4. Знерго-генетическая общность протоформ ландшафтообрчзо-вания, архетипов архитектуры и «кентавр-систем» пластического взаимодействия их элементов, создающая предпосылки для формирования более гармоничной- окружающей среды человека. Инновационные ресурсы вводимой композиционной системы адекватны в широком диапазоне архитепгтурно-градостроительных ситуаций.

5. Принципы поисково, о проектирования университетских комплексов, не только реализующих их градообразующую функцию в постиндустриальном обществе, но и решающих вопросы онтогенеза в практической плоскости профессионально-культурного воспроизводства социума, рекультивирующих социальный потенциал городов, обеспечивающих их кугьтурную преемственность. При этом, именно университет реализует и функции совокупного субъекта культуры города. С Днугсй стороны, только через культуру города происходит адекватное и полноа раскрытие ресурсов экоморфной архитектуры.

Рассмотрение культурологической проблематики на примерах поискового и учебного архитектурного проектирования университетски комгшексоз означает большее, чем элемент «продпроектного анализа». Оно формирует ос ов. целеполагания на всех уровнях проектирования объектов экоморфной архитезстуры: от сбъомно-ти-пологичгс. ого до ргйонной планировки и планировки населенных мест.

Апробация и вчадоянио результатов диссертационного исследования:

- положения диссертации нашли отражение в монографии «Анализ зкоморфных ситуаций и их адекватное разрешение в архитектура» (Новгород: Издательство НозГУ, 1990), в дс. юнированней рукописи монографии «Экомсрфнап архитектура з культуре города» (Москва ИНИОН РАН, К'э 55316, 2000), а учебном пособии «Устзз зко-?.'.срфнсй архитектуры» (Новгород- Издательство НоеП. 1994), Б сЗ-спскизсп! г.а.то,".агг.е~ертсц:,о!'5!,.сгэ исслодоссния автероад

опубликована 21 работа объемом 34 п.л.;

- доклады на научных конференциях, последние из которых: Всероссийская научная конференция Государственного Эрмитажа «Архетипические образы в мировой культуре» (СПб.,1598); III международный симпозиум «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005» (СПб.,1994); II международный симпозиум «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005» (СПб.,1992); научная конференция Владимирского ПТИ (Владимир, 1990); Всесоюзная школа-семинар «Актуальные проблемы оптимизации конструкций и производства работ в строительстве» (Суздаль, Владимир, 1990);

- специальные курсы лекций («Традиции и новаторство о архитектура», «История архитектуры», «Экоморфная apxirreicrypa»), подготовленные и читаемые в НозГУ; до 19С6 г. с:;оло 20 лет работал на архитектурных и градостроительных кафедрах вузов Новгорода, Владимира, Одессы, Алма-Аты, где осуществлял: рухсзодство курсовым, дипломным проектированием, научно-исследовательской работой студентов, чтение лекций по градостроительству, ландшафтной архитектуре, истории и теории архитектуры, архитектурной типологии для инженерных специальностей, разработку методических указаний и учебного плана для специальности 2S01 во Владимирском ПТИ;

- реализация теоретических выводов е проектах поискового и реального характера, некоторые из которых отмечены наградами конкурсов и публикацией в центральной профессиональной периодической прессе: Диплом Минвуза СССР Всесоюзного конкурса на лучшую научную работу студентов (Москва. 1985), Диплом республиканского конкурса на лучшую научную работу студентов (Киев, 1985);

- Программа Министерства общего и профессионального обра-зовзкия РО «Ноосфера и устойчисог развитие». 1953-1997 гг. (К.Ф.Зг-е-эршимский — руководитель, Л. Ф. Новицкая, В.ATIs.:),

- заключительная гтадия доработки настоящего диссертационного исследования осущестолялась в рамках проекта Фонда Д:.:. Соросе «Поддержка и развитие кафедры Культурологии и этихи Новгородского государственного университета и сотрудничестве с кафедрой теории и истории культуры Санкт-Петербургского государ-стеог;наго унисерситета культуры и искусств» (с начала 2000 г.).

Структура и оОьш работы обусловлены поставленными целью и задачами исследования, а также требованием последовательного р&схрытия темы. Диссертация состоит из введения, трех глаз, заключения и биЭляогрйфии (300 ивимонозаний)

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обоснозывзются актуальность исследования, определяются его цель и задачи, объест и предмет, методологическая оскоез и глэтодкга, анализируется степень разработанности проблемы, характеризуется научная новизна, практическая значимость положений диссертации

В главе 1 «Архитектура как феномен культуры и анализ экомор-фных ситуаций» определяются место архитектуры в системе культуры и цивилизации, факторы ее антропоцентризма. Оцениваются о исторической ретроспективе и перспективе, даются основные определения и характеристики зкоморфных ситуаций, отслеживается их динамика в формировании экоморфной архите^ггуры.

Параграф 1.1 «Специфическая роль архитектуры в культуре». Развертыванию концепции экоморфной архитектуры предшествует последовательное раскрытие к*, льтурологичэского феномена архитектуры, ее особой роли в антропогенезе и, в частности, й формировании устойчивых архетипов человеческой психики и сознании.

Общефилософские оценки формирования жизненной среды человечества, а с другой стороны, анутрипрофессионапьныз определения архитектуры прикладного характера очертили естественный круг значений, о мотором и «ткет быть обнаружен подход к проол-э-. ¿тике специфической роли архитектуры о культура.

К.Ясперс видит отличие человека от животных в жизненной среде «от1!ести созданной» самим человеком. Т.да Шзрден антропологически заостряет суть искусственной средь;. Для нзго архитектура — ;;тъ ь-ахал аура, «второе Я» субъекта, место, где его простран-стзеннг.я зкспенсия- функционально правомочна и психолсгичзски ог.рзддзна. Но ©ггропсцентригм — центральная идзя архитектуры «е только, мэтафизичасюм знэчеж т, но и в прикладном, что выра-в антропоморфизма образной организации пространства «второй природы», дайбипалентность которой прояэляотся в с.-орфолога-ческсй произ'тоднгстп от первой природы, и от субъекта.

Определенна МВ'лтрувия архитектуры как триодикства «пользы, прочности и красоты», долгое чремя слу:кизшгз саны?/, еюсим нв-рило?.? истины при лгпидзрной форка чзло>:соиии, р псслэднза время о5нару;:а-!2нет спей погрешности и «елздыэ пятка». В частности, замечают, что определение ?.'0)::гг Оыть отнес? нз и к сферг, которую нынз н?'й:'зо:сг «тсж«чесгсЛ ост? -гсгой». Нгкогсрыз усмгтркоеют ялосгачпском епсзяолгюи? «ндифферз! ¡тмсйть к г^оиотмгскя'Л стпе-

рэнз архитектуры, что хотя и кажется весьма злободневным сегодня, но едва ли было проблемой для ззкззчикоз во времена Римской империи.

Во многом злобой дня продиктована м дилемма «архитектуры-строительства». Но противопоставлять архитектуру строительству неверно категорически, ибо архитектура — цель, а строительство — средство. Хотя выделение строительства как особой сфзры деятельности объективно и связано с усложнение« инженерно-технических сооружений, чрезмерное организационное расчленение нерасторжимого архитектурно-строительного комплекса чревато существенными методологическими просчетами проектирования-реализации построек и болезнью, известной как «украшательская архитектура». Тем не менее, дилемма архитектуры и строительства существует и проявляет себя во многих коллизиях и курьезах истории.

Было бы искажением реальности утверждать, что архитекторов как профессионалов организации пространства трансцендентные аспекты рассматриваемого вопроса захватывали бы более, чем прр-цосс качественной реализации самой организации пространства. Иначе говоря, архитекторов больше волнует не что, а как. Отсюда и ключевым понятием в целеполагании архитектурной деятельности следует считать композиционное мастерство. Оно служит и мерилом истинного профессионального мастерства зодчего. Но метафизические вопросы неизбежно вторгаются и в эту сферу сугубого профессионализма архитекторов:

1. Что определяет меру свободы проектировщика в сфере, где доминирующие принципы формообразования искусственной среды уже заложены в архетипы человеческой психики?

2. Как увязать интеграционную суть профессии архитектора с практикой деления проектировщиков на «объемщиков», планировщиков, «зеленщиков» и др. ? Ведь дифференциация закреплена не только ведомственными и нормативными барьерами, но и композиционными принципами Синтетическое сидение ситуации предполагает новую философию и поэтику композиторства, основанной на единой энерго-генетичесхой системе протоформ ландшафтообразо-санин и архетипов архитектуры.

й. Кг^'-ие типологические принципы проектирования окажутся наиболее адекватными задачам реализации культурио-средоаой преемственности городов о условиях распада традиционных форм производства и прихода иад но смену новых производственно-социальный связей?

Настоящего плодотсориого прорызэ в профессиональной само-

рефлексии у архитекторов возможно ожидать в связи с расширением контекста рассмотрения ими архитектуры (рассматриваемой в качества специфического элемента культуры), и ужо на этой основе уточнение смысла самого термина.

Актузльнойшяй задачей становится создание концепции, в которой понимание самой архитектуры, взаимосвязи организации пространства и культуры в изложении архитекторов и культурологов преодолели бы отдельные пункты взаимной некомпетентности и взаимного отчуждения, синтезируя качественно новое знание на порядок шире и глубже существующего ныне.

Нельзя конечно сказать, что до сих пор не было интереса к роли и функционированию архитектуры в системе культуры. Философы и культурологи рассматривали архитектуру з ео связях с.техникой, искусством, нзукей, сферой биологической и социальной активности человека, организацией пространства самим бытием человека и социума о пространства к во временм, знакозыш системами, воплощением всех ипостасей «я» вплоть до божественной и ащ-з со миаг'лч« другим.

При разных пониканиях культуры и ее соотношения с тем, что называют цивилизацией у разных авторов проявлялись уж не столь своеобразные представления о мосте и роли архитектуры в теории культуры, о способразии архитектуры как' феномзна культуры. Во всяком случае, культура обычно трактуется как нечто очевидно ;пс-рхпр;1по/;!-юо->, а кагериальнр;! культура как «вторая природа», природа. сбраСотлннг.н, оформленная, одухотворенная. При этом. Остазггсь лерхприродным» яеложгам, культура не утрачивает езеей езязи с; породой. Это пригнегот О.Шпонглер, считавший ци-ыи культуры» и отечественные

тг.-^г- г::кгсм, ка.. ¿Л.Хпга;: ¡1 Г.быжпецчэп, которых г;.';рп&!й гбгрготезт протез непоаоо?.^вгнсга хвыталхнпанчп» ци-еидазацки '/>з кутогуры, о. второй четко разгича&т цивилизацию кач «полз полезности», и культуру :сск ссущсстзленио ценностей и основу ц;'"илнг.:Ц'1:-1.

когда !':!" из:;?,'.сп {юссксфоть ?рялтектуру 3 лол-э куп«уры,

то см« сч'">-.,'п«этсп Оазуслг-лий мэ&пелы К'дрб «сзср?;-поиродно-го», «Ч5по?г:сотеэрнсго». Примем, архитектура (из отрь^ааи-я от СТрО;5ТОЛЬСТ£:3) г>0 к.'ь'сго'? !-: формирусгг которую нр«рзду», образует ее Ну, о го орекг;, араггехту-

рй - сто и ностепь;:п:.р духов! ¡мх с'/ыслт 'л Более

того, ¡члопно г, ирэтп^ттур:: ¡.'с'.'пгсхчсс ргшз^.п угарных, ду-хсг.Н:,-!^:, грсагог/ нл'.'гу^т

нов пространственное воплощение. И, что особенно важно отметитъ, архитектура, выступая элементом культуры, особенно рельефно выявляет связь культуры и природы. Г.Выжлецов в «Аксиологии культуры» справедливо пишет о том, что Природа давно уже попала в сферу всеобщего отчуждения, что само понятие «экология» исходит из проблемы взаимоотношения общества с природой как окружающей средой. В этом отношении архитектура в культуре играет важнейшую роль. Ибо она является материальной осноеой ретрансляции опыта поколений, невоспроизводимого на генетическом уровне и требующего «технологического» освоения как на уровне онтогенеза, так и в филогенезе. Весь мир артефактов, б принципе, является дизайнерской «доводкой» архитектуры до функционального оптимума. Это же можно сказать и о природе. Ландшафтная архитектура, лесотехника лишь элементы этой метасистемы, значение которых патетически обозначила экологическая проблема современности. Архитектура, фактически, проецирует суть «логоса» в «космической развертке» координат бытия, которая может быть реализована только через действие субъектов и материальное закрепление этого действия в пространстве. Аккумулируя традиции в знаках материальной культуры, распредмеченная архитектура стимулирует количественно-качественные изменения и новации во всех сферах жизни общества и индивидуального творчества личности. В этом, видимо, и состоит культурный феномен архитектуры.

! Говоря о временных и вневременных аспектах архитектуры, следует обозначить ее основные метафизические координаты. Во-пер-сых, вневременными ценностями архитектуры осегда были и будут архетипы, которые имеют культурно-генетические корни в самой человеческой психике, о чем гозорил еще О.Шпенглер. Библейский Ковчег тоже явление вневременного образа Дома и социокультурная модель спасения человечества, которая имеет как ретроспективную, так и перспективную семантику.

Стабильное развитие социума предполагает понимание прошлого, настоящего и будущего кьк звеньеа единого временного потока, соп/;ощеннэго б симультанности материальной культуры городоз.

Теким образом, проблема гика специфической роли архитектуры ь культура, так или иначе затрагивавшаяся и архитекторами, и куль-турологвм» (хотя бы при рассмотрении ее как оида искусства), ока- • зазезтся достаточно сломкой. Архитектура должна пониматься широко, в со одинстсз с тем, что называют строительством. Культурнее гизчс-кяо ©о долксно олрэдэляться, исходя из понимания оргс-кгмч&го синтезе » нзй утилитарных, прагматически*, художествен-

но-творческих, научно-технических начал, а также, исходя из ее тесной связи с природой, с одной стороны, и ее «искусственного», «человеческого» происхождения и функционирования. Наиболее острые проблемы архитектуры как феномена культуры видимо сфокусированы на экоморфной проблематике. Идея экоморфной архитектуры как раз отражает ряд нюансов п сущности самой архитектуры и остроту отношений человека и природы, природы и культуры, культуры и цивилизации. Элементы зксморфности в архитектуре неслучайно прослеживаются во всей истории культуры. Поэтому развитие этих элементов, вплоть до современности необходимо рассматривать в социокультурном контексте.

Параграф 1.2. «Экомсрфные ситуации в социокультурном контексте и-фекомен экоморфной архитектуры». Разрешение анализируемых экоморфных ситуаций в адекватной зкоморфной архитектура

Технический прогресс и демографический взрыв обострили на рубеже веков экологическую проблему по всем аспектам. Ю.Бочаров ввел понятие «зкофильной» архитектуры как альтернативней традиционной «зкофебной». Драматизм ситуации усугубляется тем, что на протяжении, по существу, целого исторического периода законы экономики о нашем обществе игнорировались, что, в первую очередь, и сказалось на.такой-колоссальной по трудо- и ресурсоемкос-тм отрасли, как- капитальное строительство.

Обращаясь к ранним-этапам истории-человечества, находим, то экономика в синкретичных формах культуры была ближе, именно. к «домоводству», организации хозяйства социумов-, чем к понятиям ассоциируемыми с современным- менеджментом; товарным производством или земельной рентой, например, которые в обиходе по '-черции считают априорными и экстраполируют на всю экономику в принципа. Греческое акао ;о1копсгтке» буквально означает «:1скуссТЕо ведения домашнего хозяйства». Рост количественных параметре.1 экономики неизбежно орл к смене ее социодинамичес-ких характеристик и пространственной дислокации. Однако, ограниченность ресурсной базы и демографический рост периодически приводили к цивилиззциэнным кризисам. Наконец, на пороге постиндустриального общества должно прийти осознание феномена зко-морфности и его глобального характера.

Возникновению понятия «экология» обязаны уже изрядному развитию научных форм мышления 1!, заодно, нарзстгнию. экологически; проблем. Но это не означает, что вопросы гколегии нэ фигурировал;-? синкретично в архзичных фермах; ззяйстбсзсни* и домостроительства.

Можно сказать, что проблема эколдорфнсй архитектуры со многом — проблема особого видения. «Экоморфное сидение» обеспечивает более тонлую объективацию в «треугольнике» архитектура — экономика — экология: сложные социодинамические процессы в нем обретают вещественную конкретность и, можно сказать, целенаправленность. Б экоморфной архитектуре кириады гкономичоских и экологических взаимодействий в сложнейших социоприродных комплексах выкристаллизовываются в форму, определяющую жизнь человека во всей физической брутальности и духовной асообъем-лемости. Цивилизациснно-культурный феномен зкоморфиой архитектуры не может не повлиять на формирование самых фундаментальных и общих представлений культурологии.

Затраты на жилище — крупнейшая статья расходов в семьях экономически развитых стран, а архитектура — наиболее чуткий индикатор конъюн:ггуры рынка. Экономическая конъюнктура объясняет самые изощренные архитектурные демарши. На фоне относительного спада строительного предпринимательства на Западе сформировалась эстетика постмодернистского «контексту ализма», как ни заземленно это прозвучит. Для экономики развитых стран с цикле слада конъюнктуры характерна нерентабельность целых отраслей промышленности при избытке основных фондов. Причем производственные и подсобные здания поддерживаются и хорошем состоянии, но обременяют конкретных налогоплательщиков. Такая ситуация знзшновала феномен межзидоэых трансформаций в реконструируемых зданиях.

Цена участка з мли определяет «интенсивность» архитектуры. Классический пример связи высотности зданий и арендной платы на землю —• Нью-Йорк. Размер города в план® но должен превышать расстояний, определимых рентабельностью транспортных перееозок внутри него. Земельная рента выражена и в плане отдельного здания: коммерческие помещения выносят на перекресток улиц, с их габариты увеличивают за счет эркеров и ризалитов, так Kf.K там и цана участка выше, чем на смежных, расположенных в глубине квартала или по красной линии улиц. В богатейших городах стало рентабельным мпенсг&ноо освоение многоуровневых подземных пространств.

Детальной рассмотрение наиболее актуального для нас российского материала показывает, чю о агломерациях Москвы и С.-Петербурга пройсазет боэ малого трзть населения страны. Другая трать находится с> балго-Уральси}^ регионе, основными «адресатами»

одйота е которая (Ьшм nsir.c>¡anwiuo автономии и ьоанно-про-

мышленный комплекс, сформировавшийся в годы I! мировой войны. Последнюю треть населения можно, в ссюю очередь, грубо поделить на три неравные части. Большая часть сконцентрирована к Кавказу и Черному морю. Вторую и третью части составляет население вдоль трансконтинентальных «рскэд»: Транссиба и Североморского пути. Seo наззйнныз территории едва ли составят 10% в общем балансе страны. За пычеточ областных цэнтров оставшаяся Россия по большому счету не засолена.

Ситуация будет искажена, если не упомянуть, что представленная кгрпгкна крляется »сколом» зкоморфной ситуации бывшего СССР, когдэ центр ссячэски укреплял сбои рубежи. Но ото только усугубляет картину «растаскивания» людских ресурсов России, которые в бывших союзных республиках в одночасье оказались «русскоязкч-. кыии», с вытек&ощмми из этого последствиями. Диспропорции а системе расселения России были бы еще более внушительными, если бы иэ регам прописки и неко юрые другие административные рычаги управления миграционными и демографическими процессами а стрзнз. ■

Функционирование рынка по определению способствует более равномерному распределению населенных мест по территории стран Инвестиционные проекты, операции с недвижимостью, санации не-рентгбалъиых учзсгксп — ссз зто о гражданском обществе бизнес местных слзсточ. Федеральный бюджет подключается лишь для . .родсст&зления компенсаций депрессивным регионам и местам, ксторь«} и з у"ло".ип" рынка имеют место.

Оздоровление зкоморфней ситуации видится в осознании Россией езеэго статусз аграрной держгзм, что потребует определенной психологической переориентации прежде -сего. Марксистскому сбшестеозздо;м:о была с&оистьенна определенная «згрофобип». Но зачастую упускают из зида, что даже такиэ технологически рзз-ситыэ страны, к~к США и Канада, большую часть ¿кепортней выручки имеют от продажи сольхозпродуетоз, но не особенно торопятся рачробатьогть свои источники новогебнозяяег/его сырья даже для собственных нужд. У нас осе наоборот!

Со ерг?",енгм хлоб и нефть замзтно потеснят высокие технологии с рынка, которым прмдотег шесть себе применение я способах самообеспечения социумеа жизненно н-зобхедигльад при минимальных тргнепорткьк и ресурсных издзржах. Стоит напомнить, что стран с гюлояитеяънь!?..' сальдо з згрерног.*. с-етсрз экономики на сегодняшний день топъ:о S. В псрспэ: п-dq трудно представать ссЗс- С-з-тэ сгрятггочоеяйП тоезр, Ч2?л хлеб. 2со с-кэнгмичec:%i*o Су«ы ::г>

сейшей истории начинались в сельском хозяйстве — более «быстрых» денег не существует.

Психоз урбанизации не дал России экономического приоритета, но лишил российское сб'цестео социально-культурной базы, экологической и продовольственной стабильности. Перспектива постиндустриального развития общества делает актуальной постановку вопроса о разукрупнении больших городов да:;;е в Западной Европе. Там города с 300-тысячным населением формировались веками, абсорбируя опыт поколений, а но в результате постройки одного —-двух агаодоа, как зачастую в наших районных центрах. Вот названия некоторых из них: Страсбург, Бонн, Женева, Венеция иротиа наших Нижнего Тагила и Череповца. По шгкию А.Панарима, одним кз главных социальных итогов урбанизации страны а течения жизни одного поколения стала маргинализация крестьянских масс населения, осевших б промышленных центрах

Особую актуальное гь зхоморфный анализ приобретает на соьре-мзннои этапе, когда глобальный экологический кризис падоел человечество к проблеме выживания в условиях истощения ксех экономических ресурсов. Кардинальность ситуации позволяет многим общестеоаедаи характеризовать ее как переходный период ?/ежду историческими эрами. Чрезвычайную остроту зкоморфная проблематика приобрела в России из-за недооценки удельного веса архитектурно-строительного комплекса а экономическое потенциале об-ц^стез и, в более общем плане, фактора рационального размещения по страна зкономичоских м демографических ресурсов.

Конструктивное рассмотрение эхоморфных ситуаций требует широкого социокультурного анализа, т.е. экономика и экология реа-лизуютей воспроизводством на определенной территории сполна определенного социума, которое немыслимо без преемственности культурно-поведенческих стсргогтов в обществе. Таким образом, зкоморфная архитектура, разрешающая гкоморфныз ситуации конкретного места, может быть в свою очередь эффективным средством мониторинга социокультурной динамики. Интегриру;; и воплощая зн.ономичес;:«с, ¿геологические, демографические реалии и ценности, являясь своего рода хен&чии'ч замыкающие звеном целэпола-гапм о социуме, зкег-лирфная архитектура становится мерилом куль-гуриого потенциала « перспаетиа общества е цолом. «Перекосы» в гконоый!« и зоологии, о разглыцении всех ресурсов общества при-Оа<£;от о архитектура комплексный характер и «физиономическую» опрслолзиисси». о5{'.2ру>.:иг.гясь в дисбаланс? социокультурно}4! сфсры.

В параграф» КЗ. «Анализ эксморфных ситуаций о исторической рзгроспектизе и перспэетиоо» методика анализа зкоморфкьт ситуаций распространяется на исторические реалии. Такой поворот проблематики азжсн для осмыслакия и осуществления культурно;; лроемсткснкости социумов о исторической перспективе для конкретики прогнозов зкеморфной архитектуры.

функциональная зэаисимость мяжду зкоморфным игиперзтизом исторической ситуации и динамикой народонаселения з данной экологической емкости соответствует счо-рзднссти цивияизационных трансформаций, что позволяет определить и их архитектурно-содержательную «фактуру». Зксморфный императив территории. его «с-линестпенныа параметры з самом общем виде определяются соотношением его оксноглпчссксго потенциала к эксиогкчас;?с.й ешеетх Он задазг, иногда дозолыю глегко, ферму и динзг/кку рассекания, занптссти, простраисгс2;:поп оргаияз&цк.и.

Впзлнэ возможно сбнг пу:кить экомо^фный пмпзрлтиэ Золихого порасаленип народов. Ар-зал окстенсивного хозяйствования популяций кс.сзипхоп драаности «оыдавлипзл» отдельные пл^'.'ака с простерся «лс[>з?и!".ского суС-хонтинента ¡:з периферию з сторону репы 5! Дальнего Оссточз Недостаток площадей для г»естс:"ц иг. НС7Ы?: тсдаттссчях по<1у:;у1Г'л эти племена обратиться л -.емпедепию Рост н^родуносзпакил а пр'.глсрски* регионах закреплял а сби.у.иг.-г чзрос г??гл:;дс,'".уэг;!":"ч укпрд :'-:и;ни ц^'.'рч'аичс-кчы-э и куг;'-.-■"/ркь:'} сл^рстгггч Хо¿,',".сгг,-.ч ;:сч\:зну::'0"

■ ;г.-.и~.:. Зиксо¡;о,гг-;остео!:ср?.'иг паисекзп..-?.о па^-ядке.' людом, ча:/. ¡гстС.'.щ« тсй >"3 нсл.-,чи«ь»

пахаря огр^нс^и'пп^т -г; г. л еде рог та ;; ¡.-"'.ест, гг/анс-та. гее;; срс.'.'опах народа:; Теп^о пс/ро;^-

таг.'-зспра с.:;, з/зноа) ;:реетьяп;^1 гсдро»

вать ст::';; ::озг,рол;''ц:1П, а со ир^то;,1. ¡.гэзходип- г;;р-

гс';Г'.; г га торр!.-;ср;и1 поегдоз, о/рзнпечл' с&-

нь.-^;:. Т,-< форг-трстл^сь городсадя Лпрс:: СЧчД'Р'-

город::'; спгл:г: и •■■о!Г:С'Г!-р:!

Осмолу ¡-"тур. у.у, ■р'^'/кг, и

и птчг;; ио--сй лулмудиои

г,о::гр::н-: . д";7Г- г г. т.- . ддх : то о кер'.т-лп:--

й:',т.:с^'.и-ора'., о\'р' : !> гг?|.'.-пп "у.\::ул о ^-

■ ':":! 'л 'д-д .'.v р; фун-ц"^ -т:-.'.--->

Д г/"Д., 'Г-'-УГ Г>?*, VД , ""Д^Г! I; ;■•■;-......'.

¡сих городсз средневековья.

Социально-пространственная эффективность и энергетика композиций древних городов Греции и Рима был» горгздо экстенсивное, чем в средневековой Европе. Интересы горожан были, так сказать, «дэверсифицирозаны»: «полноправный гражданин античности был жителем города, обладающий землей (Ackerbürger)» (М.Вебер) До половины и более населения античных городов составляли рабы и другие ущемленные в правах субъекты. Население Афин достигало 300 тысяч жителей, а Рима — миллиона, что на порядки больше населения средневековых городов Европы. Потребность ео смешней торговле и развитии судостроения постоянно росли. Избыточное население городов-метрополий подвергало колонизации территории сначала средиземноморских регионов, а затем все более и более закреплялось на континентах (Т.Саваренская).

Взаимодействие городов Буржуазного периода с экосистемой активизируется, хотя и носит опосредованную форму. Обрабатывающая промышленность превратила города в машины по расщеплению сырья сельского хозяйства и добывающей промышленности. Утилизация мусора и нечистот в городах превратилась в сложную техническую проблему. Все эти процессы чреваты экологическими кризисами, поскольку внедрение безотходных технологий я стрси-юльегоо очистных сооружен;;» треб уют ¡.со более гигантских инвестиций.

■ Индустриализация знаменует и деградацию культурных функций городов. Зазоды Ii фабрики назвали, «градообразующим фактором», опуская T'-.vi самым насущные вопросы функционирования социума.

Любая охо».срфма» «перестройка» мира имела свой прост ран-еггаенный «млсратиз. Для крестовых походоь, оссосния Нового Caera, цолом. характерны «эксграеертность» похогателей технологи-культуры. Реформация, маучно-тохн^ческая революция в сйосй ocr.oí.u «итрс» ртны» ■ - цивилизации ьиход/ьчи на новый ру:-*:пия эп счат сложных трансформаций всех сфер чело-r?04í4..Moro и ¿'ы^лсний. Надо видеть ¡: подспудный эко^орф-Kfc'v. «здрад» цицилл-ьцио. процессоа. На просторы Северной А?.к1ргж, Австралии. Юллой Африки ьь'шли поколения теорцоа. а'к^ккройавичгхея на т^хкологичесш"; культуре Еврotn.:, а с по сподспл.}) и других перенвеоллины* регионов v:tpo.

Рошш прс'- таком рассмотрении прсдстазп>*:2т собой уиикаль-tjy,:», c^ü«) c.i-xsn»b, pzfv.bcroi/rd культуру, где сохранилась i? до^и-«euer:кс^кпй «ателыюеть* от эко.\:орфных до сложны.*

духовных структур доксстроительствэ. Особый драи*ггги?м истории России предаст факт вхохадеяия с ее состав нзродоз — носителей культур шгсй поведенческой ориентации. Многоукладность российской экономики естественным образом следовала и из этого культурного плюрализма его народов.

Настоящая драма грядущего псстиндустриаяьмога общества — в осознании факта, что экономика «черпает» из той жа акопогичсс-кой емкости, которая предназначена для жизнедеятельности человеческого рода как биологического вида. В дальнейшем развитие социума предполагает кардянзльиоо преобразование жизненной среды чслезочестаз, т.к. гкелотчсскио емкости категорически но соотеетстпуют диизмикз демографического роста и сложившимся стереотипам расселения. Раныиз зкопогичоскйо кризисы носили локальный хпрзктор и но угрожали гибелью осему челосечестеу. С глсбалв?«щкей цивялизационгавх лрсцесесз и экологических кризисов ссеебщей траг/чоской развязки нальзя исключить.

С другой стороны, окружающая среда должна соответствовать психологическим архстипзм. закодированным s челепеке на генетическом уресг!?.- Речь идет об гкомерфной архитектуре. лимитирующей производственные мощности и технологии, обеспечивающей ресурсосбережение со всех-элементах расселения, рекультивирующей антропоморфные параметры экологичных поселений. Конкретным гыракенкем ¡созвсяюции биосферы и социума станет зкоморф-нап архитектура. Она призвана кссрдиикссоать экономические, экологические и строительною акции а устойчиаем развитии ноосферы. Стереотипы «вписывания» ципилиззционных объектов и действий в •некую «окружающую среду» станут анахроничными. Более того, эти обьоеты и дебетом;« са«и стану! энергетическими элементами интегрированной системы «До« — Природа». Физика Домэ станет адекватна «/стафизихе мироздания но фигурально, а буквально.

Эксг.прфный анализ раскрывает-всю сложность архитектуры и ?«уунпся средством мониторинга всего социочультурного комплекса. Разрешающая способность такого анализа распространяется на ситуации исторической ретроспективы и перспективы, что пред-стаг-лпется каибопее значительным для прсгностичесш о проест и-резачип зкм-юрфных поселений постиндустрналь.'ч го ебщсстоа, реализующих, и функцию историке-культурной просмотренное™ сб-щостаа Одной из важнейших функций анализа ексморфн*!*. ситуаций состоит з нзхоадзмии культууно-циг.илизациониий аргу?,-:;;нта iikh принятия 5копого-5хоноу.ичес!!их доктрин для ог.олнз когхрет-

ных соцкуу.оз.

Гуманитарное значение и парадокс зооморфной архитектуры состоит в преодолении технократических «перекосов» и иллюзий средствами самой же техники, что представляется наиболее актуальным и значительным с ситуации категорического несоответствия динамики экономического и демографического роста на фоне скудеющей экологической емкости планеты

Зооморфная архитектура призвана умерить потребительскую ориентацию современного общества на только фактом са?»ореали-зации и ресурсосберегающими техаопогиг.гли всей техносферы, нг, только вскрытием с результате зхсморфного анализа существенных социокультурных ресурсов иной производство;(не-потребительской парадигмы, не м нахождением резервов рвсурсссбсрежс! ¡ия в ев-ной морфологический системе архитектуры. Зго потребует известного переосмысли¡ия культурно морфолог-ческой, образней сети-тики архитектуры и методов композиционной «ыследзяюли-юстп архитекторов, чему и посвящав гея следующая глава диссгртецпи.

S rítaos 2 «Архитектурные К0,"»;г!0зиц«и в ко;¡тексте кулвтурнгы; архогипэв» -продстьвпьнз концепция единство фор;лоо0р8зззш «ия с природе и п сознании wosotta на осьоас c:;cp¡u-fc;icr.ri:j;:ícü общности архетипов В параграфе кЛ. «Коклозодазниое видение и зпер'отихз ардоилда» критически cue¡e-:»J&ercrf одемоджоегь тгад>;-^онных концепций 0бьскнс-и,50сгрг:-.ст::;ннсй композиц:«;: тво~ч^-стоу реального ко^гкшторстзо ^ предпе/^отей ая^ернзьи.гху ее-нови »до но архгтимз): оио^'ет С :;. -,¿ j.¡:.rpo 2.1, ;.Прого< лэнр'изфтооэр:'jub-i-nin и гнпч» г.р;--;, .,;;>уры г ф;*;.и- и -У'-пегого-и пг'рзгр;;;;}^ 2.3. : г.фу-.:То;---;ур;=;и iw-.. р-

систу: vj¡;; поелсдо^ат-пьмо углубляйся. ^'зисртнисо.'сл 5; l':!T.;.T;V"-тиру^геи ьрр?^ ь оуо суОъсл- .••', c.-vyc;

tcftíCTü.:!•!-;:,!>. Í: a;¡;p::r.orí:,-;:;^¡x r; ".--гг^глс. xv,ZA v

f.uyrj Y}¡:' 'íyr'ü'j-iiUK/'.'i'.íiH's ,,-u ,"„:■;-

io<Vwj,-3¿счс<Нг!Я, г;рхит;-пуги:, <■ к -

r.3!!Ht:3 и? ОЛСГ,'СКЮЬ п^отофюр.'.: кр/UV;,"'':.

«ápxc;!i;:> и "Ррогофор:.*--.-; 5;.>„'.,стни по Ф,- ,

куллррелиглчое;::.!;," гадсс-д'.!'.;-,>"-..■,.• T¡;¡;cTí. г;р;:- с,Ч-У• -

ctójíot их раз-'м? 1рг.:-.]оакн а "".таксст от í^cncp,- ..¡<.-

¡\:-X Аотср с r;oíihoP- к'сро нй'ог^.у^т о;.;ной ;,¡>;x '¡p..,.;TOi.w,:, i. ívü с и/,,'.-,-., дin r.-ü'.-,;; прОлт;я p ,

n v.z 05;-/:ÍUÍ,:,J h.'-.Í,a wuior,'. irr,;:,¡o cy;'p~.тц;--.r,iр-я ; : ..P.p;;;;-.-, с г рурл ■:.

дироеаниэ?», а освобождение психологических ресурсов обучаемых для невербального творчестпз организации пространства.

Вербальная форма фиксации концепций объемно-лространствен-ной композиций в рациональных категориях может иметь существенные смысловые потери. Это происходит, во-первых, потому что, композиционное чувство основано из врожденных моторных реакциях человеческой психики. Чувства равноозсия, покоя, движения или игры — органическая часть мзпсееческого естества. Во-вторых, любая лроетранстваннзя композиция синкретична. Определяя в анализе кг:е;е-якб0 ее ссойетзз, м2Лр»:мер, «ритм», «тектонику», «контраст», не только абстрагируемся от ее инь',х возможных интерпретаций, но и нарушаем саку еяе-нтгшьую природу композиции, в-третьих, за прэдолакв Д01ггр14н остается конхреткка материала и технологий общей идея.

Существуют различия s гдщеяеник самого предмета композиторства о различных культурных системах. Тек, для дзэн-буддистов реален диалог кайией-нли пислсг чэлозека с камнем (по Ю.Карэки). Кстати, распространенные у нее композиторские концепции не бе-зуслогнн.' « 5!А?:-чгт. культурны© корни. Та к в соеетекнй период доминировали зш:гердисгскиз приетргстия 20-х годов, а с 30-х — пал-лздигнстсо в продлении ИЖолтовсхого и его коллег.

Сам способ фиксации пространственной композиции на плоскости имеет тысячелетнюю историю. Обратная перспектива византийской иконопиги. отсутствие всякой перспективы у египтян и дзэн-будцистог> или «шаровая» перспектива з соареманкой i 13чертатсль-ной геометрии. С тех пор, когда архитектурное проектирование стало гргфикой. серьегноо знпчение приобрели психология и технология самого процесс-? зскизиросапия и прорисовки чертежей, а также широта культурных и чисто визуальных ассоциаций проекта-

РО0ЩИКОЙ.

Освобожт-сь от нг>л8та некоторого г-олюитгризет и «зкусс*-щкны» традиционных кохгдегцш:: :ых концепций, оттпечепн;..:^ аыша, • доу^-ти^, что пространство -- - фенемзн космический, к его ретрг.нс-япн.ил з ряд погежгмх понятий чревата семантическими лотеррмп. Так»?.*, образе», гедочп теорий архите-.п'уры в вербальное закреплении r.HLMb того, что может бмть прочитано без смысловых потерь. А поскольку з сем?.! лика пространства «черных дыр» для легес?, предостаточно, имеет ct.v:'c-n cava систол »паролей» и «.¡сугсер». On«;-но, ,что?и зги «пароли* гер^'рыпппи все ср.'нслоооа ..олэ объекти-twpyoworu прод'.-,от?. о принятой тг:Пйг.спг-;есксй система. Это ззжно и для того, чтобы ксслелоз?.»«? по «сносило» из рлгрпботку »r.-ctx

пространственных стереотипов и «штампов».

Во агорой главе рассуждения сосредоточены вокруг идея «энергетики» композиций, «протоферм» лаидшафтообрэзозаиия к «ар-хетилоо» архитектуры наиболее стабильных реалиях организованного пространства. Аотору такой подход прздетоалязтея ответом на вызов хаоса и архитектурном стипеобразэозини последнего времени.

Первый смысловой «пласт» очевиден из се-ыснтики слоеа. Любое архитектурное сооружение—зноргетический объект с номинальном смысла. В последнее время изучаются и реализуются на практике возможности довода пассивных аккумулирующих агрзгатоа, какими являются традиционные архитектурные сооружения, в режим знергогензрирующих и регенерирующие систем, в которых и сам человек сможет стать азнвргсгонерирующигл агентом».

Во втором значении «онергетикз» — протавололохг-юо по смыслу «онтропии». В оиерготике ландшафта, органической материн, сило аьк полай египетских пирамид и зиккуратоа Ваоилоиа «емало мистического, но и се реальность трудно отрицать. сЭигргетих&э з этом смысле — сфзра неполного познании, мифологии, пнтуитпзнс ■ го созерцания, т. е. в полком смысле область художественной интерпретации. Полное освобождение от мифологич&скоге- «¿ышлзнил, пожалуй, следует признать нссущйстЕующ;-,;,* абсолютом и, в определенном смысле, психозом.

В-третьих, ар -итоктура (и удильз, о частности), как падеже-:-¡го человеческого естества, ссзоих:;п.?-ет л;с;;ои от изш.шг.'х расхолоа психо-физичеекой энергии, воссп-.иаепг.зг,ет ео, епткгиз'.^уэт творческий тонус человека. Дома человек полностью рег&лсируе г и «подзаряжается» для активной оищестеенно-трудозеГ? деятель; ¡ocnt. Se: фазы «затворнического.) бытия трудно о:кнда1ь отчо;:оес.-:а н общо-стаенной ахти, ности. Причем, знергетичесиий и терапевтический эффект ..апрямую связан с качество?.? архитектурного решения.

В-четвергых, энергетика определяет мору антропоморфности архитектурного сооружения. В'древнегреческом храмо гонислъно зафиксирован антропоморфизм. Альтернзтианую антропоморфную тектоническую систему a архитектуре создать нгаозиояею а принципе. Даже строители готических храмов создззели компиляций nj мотивам античных ордеров.

Наконец, к-пятых, носителем «гчерг^тики» ясляатся егм чглс-Б2К, с его веспрчятг.е пространства опре,, влетел этой самс-й потенцией. СГО ПСПКплИ.

сиергетша; -v-.:.: uz

объекты окружающего людей ландшафта, иэ икающих прямого отношения к их культурным архетипам, а точнее, предшествовавших возникновению на Земле самого человека. Первопричиной генетической общности формообразования материи нп Земле, в том числа и с сознательным участием человека, является анергетига Солнца и в значительно маяьшей степс ни даже других сбъектоз солнечной системы. В этом качестве представлены лротоформы ландииафтооб-разоаанпя —- «Долина» и «Спиралевидная ракоэина» — интерпретирующие естественные типы земного рельефа.

Вззз за образец для архитектуры гмрайид <л зжеурзтоа кумуля-тионую протоформу лзмдшафтообрззоааикя, дрсакэйшиэ зодчие отметили тем ого знтагнтропийный фенэмаи. Кухаулптибнзя лрето-форыа лаядипфтообргзгоаашя — единственная а энтропийном ландшафте с положительной энергетикой.

Фундаментально© значат^Э'врхитгктурм зеаипи а формировании этиосоа и цивилизаций ещо на вполне оцэи£но: широкая «интерпретация» пластики земли о сооружений пащер, гемлвнох. террасированного жилья на склонах гор ссвтую-по-времени с зярояедением племен изтиесоз. В семзнткх-з са«яоназйзки.ч народов нередко значится «формула» их пригпоссбткйя к местности: о частности, «русские», по одной из версий, значит, живущие вдоль руссл. Может быть, веззращэнио утрачгкясго арсенала средств архитектуры древности станет признаком зрелого взаимодействия чалоааческой цивилизации с природной срадой.

Совершенно cosos качество среды сформирует «кситавр-систо-ма» из «земляной» и «наземной» архитектуры. Помимо рекультивации прис-моо фортификационного зодчества, возможна комбинация исходных тектонических подсистем в комплексных объектах — «домах-термосах».

В такой трактовке эхоморфная архитектура способна яьшести и эстетику организации среды из формотсорчаского тутка. В cospe-мзккой архитектуре i ¡абгаодаотсл объектиакый процссс дематериализации сооружений, которые уже «по доверяя» своей тектонической «фактура», «рядятся» в суперграфику и прочий оптический «камуфляж». Порош техницистской среды отмечены даже психиатра ми: клаустрофобии, стекяофобия и т.д. Сужение вы, штелыюстн пластического пзыкэ современных конструктивных систем вполне мох<вт быть компенсировано осознанным включением архитектуры земли непосредственно а тектоническую систему сооружений, что на порядок «организовапнзо» умения «списысать» объект а охружя-кзщую среду, как в ксгий «актур®»»

Традиционный домашний очаг, как и сам Дом — архетип челозе-ческого сознания — фундаментальнее любых эстетических и композиционных теорий. Камин у англичан или русская печь занимают центральное место а Доме с функциональной и ритуальной точек зрения.

Б.Михайлов напоминает историю возникновения бинарного; архетипа, ставшего прообразом европейской архитектуры и сформировавшего облик западных городов на века.

Антропоморфизм Бога сближает архетипы Дома и Храма! о заг ладной культуре. Но и субьеетность восточного человека на противоречит идее Неба, о.чем свидетельствуют архетипы архитектуры, Монотеизм ислама приближает космогонию арабов к западным- универсалиям пространства, чему способствовали и непосредственные контакты средиззмноморских цивилизаций с древнейших времен. В экстремальных климатических условиях южных регионов и на Западе, и на Востоке сформировался тип жилья с открытым внутренним двориком — греческой аулой, римским атриумом, персидским айваном — местом очага и источником света, так сказать, «открытие в укрытии», на которое были сориентированы все помещения дома. Отверстие в центре крова имеет множество инверсий "3 различных типах жилья разных культур. Самой знаменитой модификацией этого приема в архитектуре культовых сооружений может быть назван римский Пантеон. Архетипы Дома и Храма, а тем белое, критерии экоморфной архитектуры, их интерпретация исключают догматизм, с принципа. В храмах Дальнего Востока скорее угадызает-ся образ пернатого. Но по О.Шлепгпару и тотемигм — форма реализации архетипов мышления. Архетипы имели истаричесиго инверсии, которые и составляют сюжет истории архитектуры.

Нельзя объяснить исключительную устойчивость архетипов архитектуры во ерзмвни только культурным коисерсатизглоа. Скорее культур! из стереотипы коренятся о психологической предрасположенности. Но и т£ ;ое объяснение представляется несколько упрошенным. Психологическую предрасположенность в свою очередь также можно объяснить культурно-историческими факторами, но зти факторы.уже стали частью самой натуры, т.к. вошли а генетический код народов. Феномен архетипов архитектуры позволяет сделзш допущение, что все многообразие типов потребительской архитектуры — суть композиционные инверсии архетилоз, определяемые функционированием социума. Архетипа-• в европейской архитектуре соответствует антропоморфной семантика ср-дероз.

Взаимьдойсгайв двух тетжячгск-ях сястеи — архитектуры земли ■я «назеюной» архитектуры — а средне века перешло на новый качественный уровень а «кентаер-систейах» фортификационных сооружений. Создание автономной системы жизнеобеспечения потребовало переосмысления всей технологической цепочки: инженерных коммуникаций, складских и холодильных устройстз, архаичной «биотехнологии». Прсабраз зксксрфксй архитектуры был рожден высочайшими «стгекаш» человеческого суиугствоаания.

1 Градообразующая роль культурных факторсз & срзднсеековой Европе была обеспечена акслюрфно. На территории замкоа я монастырей располагались водные источники, которые', как правило, размещались о укрепленном гяесте — Water gate. Это было глазным условием выживания в условиях длительней блокады крепости. Емкости и запасы провизии а них расчитывались на всех горожан. Столь благоприятная среда в условиях постоянных средневековых междуусобиц способствовала расцвету ремесел и торговли в городах. Для зхог/.ерфной ситуации средневековых городов характерен особый минимализм утилитарного саойстаа: потребности а транспортных средствах, пресечение излишних теплопотерь, конструктивном решении'фахверковой застройки.

Композиционные приемы сочетания протоформ'ландшафтоебра-зования и архетипов архитектуры позволят на новом историческом рубеже рекультивировать приемы фортификационного зодчества, эффективно решая эксмэрфныэ проблемы. Мистическая связь времен этим не ограничивается. Университеты — наиболее перспективные объекты градообразоза.чия постиндустриального общества — генетически произошли от монастырей, которые наряду с городами и замками представляли из себя крепостные сооружения Средневековья. Все это определенно обещает гуманизацию окружающей среды.

К эстетике «кентаер-систем» прокладывали спои подходы проектировщики заглубленных сооружений, специалисты ландшафтной архитектуры и градостроительства на особо активных участках рельефа. Все они за взаимный учет факторов архитектуры и ландшафта, но во всех рассматриваемых текстах исходные цели и пристрастия авторов понятны. Задаче же предлагаемых «кет .ар-систем» я создании настоящей интегрированной среды и таких мотодоа проектирования, когда отпадает необходимость самих «поропасоеок», начинающихся со слоа «градостроительство на...», «градостроительство и строительство под...;) кгш «списывания архитектуры а .. ».

ВзаимодеГ'стгиз «иагомнсЛ* !--рхиг?хтурн п гряитоетуры гхух»

в градостроительстве обнаруживается чаще всего опосредованно через генплан. Поэтому мнение о генплане как о внехудожестаен-ной материи представляется ошибочным. Во всяком случае'адекватность «объемной» реализации, загодя предначертанное на генеральном плчне, воспринимается как проявление высшего профессионального мастерстза зодчего. 'Однако, выявление градострои-' тельного замысла для рядового обывателя требует усилий проектировщиков по созданию сомасштабных человеку гсолластики и архитектурных ферм. В этом наверно и состоит антропоморфизм в гра-досгроигельстае, когда композиционные принципы градостроителя, еобъемщика», ландшафтного архитектора и дизайнера синтезируются.

Таким образом, пробелы в теории архитектурной композиции, размежевание практики архитектурного проестировзния по «ведомственному» принципу побуждают к поиску фундаментальных осноз формообразоагния в архитектура, неких стабильных консгант внз разграничений на продукцию «о&ьешцикоо». фадостроитодай и «лак-дшафтников». Протоформы ландщафтообразозаная и архзтспы архитектуры составляют основу естественно-культурной космогонии формообразования окружающей среды чслсеечестоа.

Традиции рациональной оцзнки коапогиторстеа о сртслтурз оонаруживаюг некую ксадеквъгносг:» иаяоду сербепькой формой описания и аргументации. предмета и •си.нкрзтачиостью ка;с самого предмета, так и спонтамнсст^е психомоторной деятельности его созидания. Перевод го5 ¡ц^.: |цяй арх;п сктур; «з-прзсгфс; '.¿т?;Ь! мжо ко?.> позиторства о погици:1. поз;тп'Л»-.сгской науки о лоно куль; урологической проблег/лтики д^о. сущостаькный прирост и па формальном крш<фиям. Выявление ческих основ в зодчем»¡¡ооуи;;;-

¿г значение культурного сстстуса» субъекта нссги и потреби геля сг-нтсктур,,!, самото кахзни&зд что

т поря, .х точнее и сложное кемпозиционнего ^хтрп^сроыа ортодоксального функционализма. При кажущейся семантической сгра-ниченност.. системы, ее практичоскал апробации, с том чисяа « -б обнаруживает у. маерсализм г^ике ерл.теигур-но-градостроительных форм, набранных из огес.еитое г,рж-фор;/. ландшафтообразования и архетипов архигемурм.

Концепция архитектурной композиции, оснойзннап и:- с:;оргогс-кетичаскоб и морфологической оби1 части ссах 1Ц-.1А сред-' чек&сечйыеа, аключая наор -пнчсскую и орл;л;::ч.:а;;у:р |'Р.:,-!ЛУ. шрангкроелте про'^тира^еппе ирч.^с;;^:., о,;> пооарор;,! лр;: л::;';;;-:..

сценария пост-индустриального общества, что будет соотеетствбзать и принципам его культурной преемственности.

Хотя Пломорфная архитектура и не претендует на изобретение нсзых «измое» сбра^но-стиг.'лсрическсго характера, интерпретация идей культурных йрхетипоэ з творчсстее просгранстсенно-пласти-ческого композиторства может считаться формой ее наиболее адекватней реализации. При этем последовательно разрешаются зко-корфныэ ситуации, метизации псох участись архитектонического процесса приобретаю? социокультурную аргументацию, а сама ар-хнтектурз сможет приобрести четко артикулированную культурно-морфологическую глубину и содержательность.

Глаоа 3 «Зкоморфная архитектура а культура города (на примере университетских комплексов)».

В параграфе 3.1. «Архитектура университетов з фокусе эко-керфных и гуманитарных проблем постиндустриального общества» представлены авторские разработки по университетской тематике, интерпретирующие типолошческиз и историко-культурслсгические аспекты проектирования вузов в контексте «эрхетипизированных» композиционных принципов и проблем грэдообразования з постиндустриальном обществе.

Экологическая проблема, ьозможно, будет решена всеобщими скоординированными усилиями. Но для конкретных действий в таком направлении, еидимо, не подошло орет Экономически развитые страны предпочитают локальные решения: перевод своих экономик на ресурсосберегающие технологии. Лидерство а наукоемких отраслях производства обеспечивает стране стабильно высокий жизненный уровень, включая экологические стандарты окружающей среды. США утратили первенство во всех отраслях традиционной промышленности, однако, это не вызывает панических комплексов в деловых кругах. Ими сделана ставка на развитие научно-исследовательских разработок: инвестиции в эту область превышают пнзлогичные затраты западноевропейских стран и Японии вместе взятых. К этому надо прибавить интенсивную »утечку мозгов» э Америку. Плоды такой политики очевидны по конъюнктуре миропых рынков -а концу XX века

Ключевым элементом в научном потенциала лидеров стали пузы. Эффективность внедрения научных разработок предопределена тем. что, например, а университетах США функционирует • ощный науч-I'.о-произоодстеенный сектор. 3 постиндустриальном обществе университеты и технопарки станут главными градообразующими факторами Псбгеехз к ним переместятся (и уже пэремещаютег,) мощнее-

ти по производству высокотехнологичной продукции. Кремниевая долина •— обширный регион производств из базе еаангард-ных технологий своим расположением обязан Стзнфордскому университету.

Современный уровень производительности труда приводит к сокращению рабочих мест в промышленности и сельскохозяйственном производстве, Иногда до нескольких процентов от есего самодеятельного населения индустриально развитых стран. Картину усугубляют конкуренция и международное разделение труда. Избыток капиталов и квалифицированных кадров устремляются о университеты и другие научно-исследовательские центры.

Трудно преуменьшить гуманитарные аспекты выдвижения вузов на первые роли в экономике постиндустриального общества. Когда на одного профессора приходится в среднем ло дез студента, меняется форма и содержание учебного процесса. Общество будет занято самоусовершенствованием. Г.Выжлецев, резюмируя особенно -ти социально-производственных отношений в постиндустриальном обществе, называет основные направления реформы осей системы образования: «Демократизация, гуманитаризация, гуманизация, интеграция,''-компьютеризация и фундаментальность».

Университет представляется идеальным объектом экоморфкой архитектуры. Будучи таковым, он производит ресурсосберегающие, экологически чистые технологии, изобретает и дэат ход иосыи фермам социума, рек, льтиоирует традиционные системы домостроительства. Архитектура университетов типологически лерекрьшезг носи диапазон объектов—»от жилищ до общественных и тдездюодоз&и-ных комплексов, и в сипу своей спзц'/.фиш открыта для совершенно новых систем' поискового характера.

' При прошнро^внт факультетских аудиторий обращалось снимание на изм-з! ¿нио в передовых цуздх соотношения члена-студентов к профессорсхо-лрелодзиательскому состаау и ксличестиа практических занятий — к лекционным. Психологи счиг&ют, наиболее эффективными формами обучения инднзидуальные консультации и занятия а -малых группах. Все это коронным образом должно изменить характер архитектуры учебных корпусоа. Представляется целесообразной организация индивидуальных преподгиател^ския кабинетов, проектируемых и как место консультации сгудоитоз.

Ключевой элемент композиций г зат^пских расргСоткех университетских шплоксов — универсальны. модуль. П?и определенной дизайнерской «доводкел он функционирует а са:.пс. ¡:..гд:; ситусц'-лх: поточмап оуд'.'допия, актонуй ц,;::,

вестибюль с гардеробом и т, д. «Траксформобильность» универсальному модулю обеспечила сверхтипизация объемно-планировочного решения (а развитие принципов Миса ван дер Роз и Л.Кана).

Униперсальный модуль можно использовать для компоновки университетских коттеджей, Такой тип жилья наиболее приемлем на только для профессорско-преподавательского состава, но и в качестве общежитий для студента з и аспирантов. Коттедж для профес-сороз 8 полной «ере должен отвечать условиям надомного производства. Для эффективного надомного производства профессорско-преподавательского состаоз существует по меньшей мере две фундаментальных соцкзпьно-тйхяичйС№х предпосылки новые информационные технологии на базе ЭВМ и вез большая индивидуализация ферм обучения. Однако; - это и из должно создавать бытовых помех для семья педагога- ни а помещении, ни о университетском городке.

Алгоритм пояска и 8ьдаления максимальной энзрготики, следования архетипам а архитектурной композиции, о принципе, оставляет не слишком много для авторской «отсебятины». Комбинации эле. ментов универсального модуля сводят в композиционную систему архетипы Дола и Храма. Принципиальной представляется сама возможность эстетической созмес.имссти разных аидоз зданий, что чрезвычайно актуально в учебко-научно-производственно-жилищных университетских комплексах. Такая типалогичоская и функциональная мобильность расширяет морфологический диапазон «кентавр-систем» в сложных градостроительных ситуациях.

Практическое же значение универсального модуля в «зкепеги-ментабслькой» гибкости, в тех «побочных результатах», которые составили содержание настоящего исследования. Кроме экспериментального выхода на архетипы архитектуры, что потребовало от универсального модуля фантомной энергетической убедительности и амбивалентности, на его разработках сформулированы практически® рекомендации по проектированию университетских комплексов.

Ь^МОШ^.^ШШИ. «кента;;р-системы»>, —

не просто морфологические изыскания, а примэры разрешения зко-морфных ситуаций средствами архитектуры, рекультивирующей семантику ерхеткпоа и классических фор?,? в зодчестве, опыт гссмор-фной архиге:-{турм древности, основанной на ресурсосберегающих технологиях.

Типологическая г/бксстъ универсальных модулей обеспечивает мм и градостроитель)'.у» маневренность, которая апробирована в приводимых pv.'p"Z;y¡r,xi п urperev. диапазона- от реконструкция а

охранной зоне исторического места до проектирования поисковой направленности в косых гипотетических поселениях. Принципы бло-. кировки элементов универсального модуля оставляют еозшхшость для дальнейших трансформаций архитектурно-плзнирсзочных комплексов.

В параграфе 3.2. «Университетские комплексы и уник-рсиготские города как звенья культурных традиций, ориентированных на устойчивое развитие в постиндустриальпогл общества», скцентиру-ется снимание на градостроительных проблемах развития университетских комплексов. В частности, рассматриваются актуальные вопросы реконструкции Новгородского государственного университета а контексте преемственности культурных традиций и культурной среды города.

Новгороду с его долгами за энергоносители, стагнацией отсталых отраслей промышленности следоаало бы обратить особое внимание на развитие университета. Обанкротившиеся заводы города смогли бы стать базой для опытных производств университета, лабораторий и развертывания наукоемких производств. Университет с технопарком, национальные парад и фермы способны закрыть проблему занятости с Новгородской области без энергетического дефицита и экологических издержек. Северо-западный регион России «чреват» еще десятком национальных парков, не уступающих по классу Валдайскому заповеднику.

Проблему университетских кадров могут закрыть профессора петербургских и московских вузов. 200-400 км при современных азто-и железнодорожных транспортных средствах — радиус смаятниио-вой» миграции российских столиц. Наконец, можно решить проблему временного или второго жилья для профессоров.

Экоморфныо перспективы Новгородского региона дог,¿ж/ повлечь за собой и переориентацию в подготовка университетам; кадров. У).а сейчас в городе наблюдается избыток специглистос знер-го- и материалоег'.их производств. Может появиться потребность с подготовке лесникоа, егерзй, инструктороз по туризму, менэдхгероз . гостиничного дела. Развитие подразделений университета по дисциплинарному принципу чревато крайней инертностью и отсутствием отлаженного механизма «обратной связи» с рынком специалистов, что особенно важно для провинциального вуза. Пгноцея от этих бед — универсализация подготовки многопрофильных специалистов и организация их обучения на базе "*облемных подразделений университета. Но скорее всего истйнз скрыта посередине: с сочетании дисциплинарного и проблемного шгодоз о&учежа

Развитие НовГУ по предлагаемому сценарию потребует трансформации не только генплана Новгорода, но и важнейших элементов системы расселения региона. На базе городов вроде Оарой Руссы или Боровичей возможно возникновение филиалов университета или более дистанцированных от университета опытных производств. Возможно возникновение технополисов и университетских городков и на новых участках области. В орбиту университета уже сейчас попадают техникумы, училища, лицеи, лаборатории, клиники, производства, другие центры деловой активности. Выход из экономической депрессии лредзещает активизацию этих процессов.

И по сей день нет полной ясности со строительством скоростной железной дороги Москва — Санкт-Петербург. В любом случае, если даже ограничиться реконструкцией Октябрьской железной дороги, следует прогнозировать бум строительства поселков горожан в радиусе 15-минутной транспортной доступности от станций проектируемой скоростной магистрали. В этой ситуации особый интерес представит проектирование и строительство «спальных», поселков со вторым жилищем для лрофессореа московских и петербургских вузов, «зафрахтованных» НовГ/, и, возможно, г общежитиями аспирантов.

Следует избегать смысловой аберрации в интерпретации термина культура города с понятиями '3 обихода градостроительного проектирования, но которые нельзя исключать из сферы культуры Например, «культурное обслуживание населения» или «общественно-культурный центр». Кстати, университеты по существующей классификации относятся х специализированным общественным центрам городов.

Методика реконструкции городов, как показывает практика, не подлежит сколько-нибудь серьезной типизации. Вообще, склонность к тотальным решениям следует признать пережитком «планового» менталитета. На Западе архитекторы заняты более дробными городскими фрагментами. П. и А.Смитсоны, А ван Эйк. Я.Бакема, Ж.Кан-дилис, Ш.Вудс, Дж, Фелькер, [пытаясь] «определить единицу, следующую за семейной ячейкой», сфокусированы на поиск некоего «духа места», «формы места», «тождества» с местом, «ясности лабиринта», отдают предпочтение «фактуре» местных трущоб а сложном плане реконструкции

Культурная переориентация, наметившаяся в момент кризиса С1АМ, стала доминирующей в последующие годы. Дидактическая ясность ситуации определялась тем, что современное движение в архитектуре бравировало программным антиэстетизмом, космополитизмом и поднялось «на руинах» академизма. К.Фремптсн отмэ-.

чает, что это «упрощенство... сыграло заметную роль в общем разрушении городской культуры».

Бум строительства университетов во всем мире начался а 60-е гг. Проектированием вузовских комплексов в это время занимались Л.Кан, Я Бзкема, Л Рудольф, Ж.Кандилис, Дж Стерлинг. Э.Алексан-дер и многие другие. Высшее образование все в большей степени теряет лризилегированный характер. Массовый общественный спрос на дипломированных специалистов в производстве и управлении в связи с научно-технической революцией изменили социально-культурный статус университетов. Исследуя связи универ -.итетских объектов с окружающей городской средой, Г.Канелла отмечает дилемму в степени изоляции-интеграции университетского участка в городе в процессе исторического развития. Изначально со времен средневековья университет представлял из себя планировочную систему монастырского типа.

Требования к размещению университетов как очагов современно.! культуры и благоприятной среды для научных исследований изложены З.Темпиа.

Анализ зхомсрфных ситуаций в первой и третьей главах выявляют новый компонент исследования: культуру города. Экоморфныё факторы реализуются не автоматически, а через культурно консолидированный социум. Причем, культура города проявляет себя намного шире, чем в функциях культурных центров городов. Зто нэ только морфология и «стимулирующая фактура» городской среды, местная система «духозного окормления», обслуживания досуга населения, но и те навыки и стереотипы поведения, которые закрзл-лялись в социуме в процессе зкоморфной эволюции того или иного места. Без учета культурного фактора все уроки западного градостроительства останутся формальной игрой проектирования. В фундаментальном исследовании «Город» М.Бебер замечает, что «как массовое явление, городская община в полном смысле этого слова известна только Заг.зду... (ее признаки): наличие 1) укрепления, 2) рынка, 3) своего суда и хотя бы какого-то собственного права, 4) корпоративности и связанной с ней 5) хотя бы некоторой автономией и автокефалией... В прошлом такие права, как празило, принимали форму сословных привилегий». В практической плоскости культурные функции и города, и университета зачастую сосладают.

Концепция развития НовГУ предусматривает преобразование всех гипоа "аселенных мест в Новгород эй области, но, безусловно ключевым элементом отои системы станет реконструкция Новгорода, о частности, ео центральной истерической чссп;.

НозР/ з концепции автора — не только градообразующая-база Новгорода, но и его общественный центр. Реконструкция центральной части города с реализацией авторской идеи получит содержание и цельность архитектурного замысла. Отпадает необходимость «залатывания дыр в ткани» города, проецирования всякого рода надуманных бизнес-цент роз, а проблема убыточных производств, занимающих к тому же наиболее ценные территории вдоль реки Волхоа, может быть разрешена совлечением их баз для разверты-зания опытных производств университета. Будут рекультивированы территории близ Зверина и Николо-Бельсхого монастырей, являющихся наряду с Антониеаым монастырем своеобразными «камертона?^» предполагаемого «ксподела» и реконструкции. Устойчивость консерзативных стереотипов среды а ееропейских университетских городах «мотивирует» К.Лиич.

Взаимодействие с культурой и культурной средой города становится фактором чрезвычайной важности для плодотворной деятельности университетов. С другой стороны, современные университеты способны существенно обогатить культурную жизнь города.

Номинально университет является специализированным общественным центром города в нашем градостроительном понимании. Но поскольку масштабы задач современных университетов существенно возрастают, пересматривать приходится и круг задач скооперированных центров. Так, в концептуальном проекте развития НозГУ. культурный центр университета вбирает в себя элементы функций общегородского и производственного центров, а пространство университетских комплексов интегрировано с культурной средой исторического центра Новгорода (Нет оснований исторические центры выводить из числа современных городов). При этом все определения авторской концепции превосходят по значению принятые в нашем градостроительстве На пороге постиндустриального общества в условиях стагнации традиционных отраслей промышленности или работающих по отсталым технологиям университетские научно-опытные программы способны не только активизировать центры деловой активности города, но и вывести из стагнации всю промышленную инфраструктуру города, разумеется, при соответствующих инвестиционных проектах и кадровом обеспечении.

В свою очередь, культура города трактуется много шире, так называемых, «культурных функций общественных центров», а современный уыизерситоты в полней мере могут быть названы субъектами культуры города:

- историческая среда города является воплощением культурней

преемственности социума, формируя не только историческую память личности и поколения, но и их поведенческие стереотипы, становясь частью самой их жизни (К.Линч, С.Иконникова, В.Глазычев и др.);

— реставрация и реконструкция.университетских комплексов в «ключе» новодела или «римэйка» имеет своей целью и рекультивацию антропоморфных параметров среды, постепенно утраченной с ростом техницистских пристрастий и «перекосов» в обществе; между тем, именно, историческая среда классических университетов, вроде Оксфорда или Кембриджа, оказывает определенное стимулирующее воздействие на интеллектуальную деятельность, что является решающим критерием оценки эффективности проектных решений всех аналогичных объектов;

— городская культура предполагает преемственность определенных производственных стереотипов, корпоративность и автокефаль-ность горожан (согласно М.Веберу); такая форма воспроизводства кажется наиболее проблематичной в наших условиях, но, именно, Великий Новгород, предвосхитивший многие элементы культуры европейской Реформации, имеет моральные основания к рекультивации городской культуры в полном смысле, а его университет смог бы послужить базой развертывания рекультивационных программ б городе.

Заключение содержит позиции диссертации, вынесенные на защиту. Приводятся некоторые общие суждения о пределах «разрешающей способности» экоморфного анализа, эвристических ресурсах метода и гипотетические предположения развития зооморфной архитектуры в этой связи.

Хотя экоморфная архитектура не может быть идентифицирована с каким-либо определенным «измом» образно-стилистического характера, предоставляя полную свободу проектировщикам, идея Ковчега пр. .зомочная в будущем, как и в прошлом, должна определенно отвечать критериям экоморфной архитектуры.

Экоморфная архитектура отвечает всем критериям постнеклас-сической науки. Особо следует выделить те из них, которые смогут определить характер последующих исследований и проектоз;

— междисциплинарные исследования;

— функциональная кооперация;

— антропный принцип;

— необходимость социальной экспертизы, моральной оценки.и мировоззренческого подхода к системе ь машине—чсяоге!:—с:;осн-стема—культура» (В.Степин).

Положения экоморфной архитектуры как и все позиции диссертационного исследования открыты для дальнейшего развития и уточнения. Принцип следования культурным архетипам и состоит в их интерпретации, что открывает перспективы совершенствованию как методам экоморфного анализа,.так и формам организации невербального творчества архитекторов

ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА

Содержание диссертации нашло отражение а следующих публикациях:

I. Анализ экоморфных ситуаций и их адекватное разрешение в архитектуре. — Новгород: Издательство НовГУ, 1998. — 9,0 п.л.

2 Экоморфная архитектура в культуре города. —- М.: Дел. в ИНИ-ОН РАН 01.02.2000, № 55316. — 13,8 п л.

3. Устав зкоморфной архитектуры: Учеб. пособие/НовГУ. — Новгород. 1994. — 3,6 п л.

4. Экоморфная архитектура — М.:Деп. во ВНИИТАГ Госкомархитек-туры 30.01.91, № 866. — 0,9 п л.

5 Цена и риск архи ,'ек1уры//Архитектура СССР — 1991 — №3. — 0,2 п л.

6 Кое-что об эстетике земли, визуальной дисгармонии и технологии строительства'/Приложение к «Строительной газете». —1985.

— № 19. — 0,2 п л.

7. «Экоморфная» архитектура: Метод указ /Владим. ПТИ — Владимир, 1992. — 1,4 п.л. 8 Лротоформы.ландшафтообразования, архетипы архитектуры и «кентавр-системы»//Сб. Архетипические образы в мировой культуре. — СПб.: Издательство «Государственный Эрмитаж», 1998.

— 0,2 п.л.

9, Экоморфный императиа/ЛИатериалы Ш Международного симпозиума «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005». — СПб., 1994.

— 0,3 п.л.

10.Геометрия зкоморфной архитектуры/Материалы I! Международного симпозиума «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005». — СПб. 1992. — 0,1 ал.

II. Миграция и проблемы расселения в РоссииШеждународный сб. Взаимовлияние культур Востока и Запада. Трансформации в архитектуре. — Иркутск: Издательство Иркутск. ГТУ, 1997. — 0,2 п.л.

12.« .Невидимая» цена архитектуры//Архитектура и строительство России. — 1990. — № 7. — 0,1 п.л.

13. Анализ экоморфных ситуаций//Сб. Человек сам сабе непонятный.

— Новгород: Издательство НоаГУ, 1997. — 0,4 п.л.

14.Поселок и город: Метод. указ./НовГУ. — Новгород. 1995. — 1,0 п.л.

15.«Экофильные» ячейки в новых-типах студенческих общежитий// Сб. Материалы XXV научной конференции Владицлрского ПТИ.

— Владимир, 1990. — 0,1 л.л.

16. Цена и риск архитектуры И Тезисы докладов II Всесоюзной школы-семинара. — Суздаль, — Владимир, 1990. — 0,1 п. л.

17. Проблема реконструкции исторического ядра г. Одессы//Сб. Вопросы планировки и застройки городов. — Пенза: ПДНТП «Знание», 1985. — 0,1 п.л.

18.Соорганизация участка и сооружения: Метод. указ /Одесский инж.-строительный институт. — Одесса, 1984. — 1,0 п.л.

19. Общегородской центр: Метод. указ /Одесский инж.-строительный институт — Одесса, 1984. — 1,0 п.л.

20. Энтропия ландшафта //Сб. депонир. статей XXXI научной кон-фе-ренции МАРХИ. — М.: Издательство МАРХИ, 1975. — 0,2 п.л.

21. Универсальность среды//Сб. Материалы республиканской науч-но-техническ. конференции молодых ученых. — Ташкент, 1974.

Лицензия ЯР № 020815 от 21 09.98

Подписано з печать ГЯ Оу.ы,\ Формат 60x84 1/16. Уч.-изд. л. 2,5. Тираж 100 зкз. Заказ Ыа : . Издательсхо-полиграфический центр Новгородского государственного университета им. Ярослава Мудрого. 173003, Великий Новгород, ул. Б. Санкт-Петербургская, 41. Отпэчатано а ИПЦ НозГУ. 173003, Великий Ноагсрсд, ул. Б. Санкт-Петербургская, 41,

0,1 п.л.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора культурол. наук Пак, Виталий Алексеевич

Введение.

Глава 1. Архитектура как феномен культуры и анализ экоморфных ситуаций.

1.1. Специфическая роль архитектуры в культуре.

1.2. Экоморфные ситуации в социокультурном контексте и феномен экоморфной архитектуры.

1.3. Анализ экоморфных ситуаций в исторической ретроспективе и перспективе.

Глава 2. Архитектурные композиции в контексте культурных архетипов.

2.1. Композиционное видение и энергетика архетипов.

2.2. Протоформы ландшафтообразования и значение архитектуры земли в филр- и этногенезе.

2.3. Архетипы архитектуры и «кентавр-системы».

Глава 3. Экоморфная архитектура в культуре города на примере университетских комплексов).

3.1. Архитектура университетов в фокусе экоморфных и гуманитарных проблем постиндустриального общества.

3.2. Университетские комплексы и университетские города как звенья культурных традиций, ориентированных на устойчивое развитие в постиндустриальном обществе.

Введение диссертации2000 год, автореферат по культурологии, Пак, Виталий Алексеевич

Актуальность темы исследования

Экоморфная архитектура» синтезирует понятия «архитектуры», «экологии» и «экономики» по единой семантической основе «о1коз», означающего «дом» на греческом языке. Взаимосвязь архитектурной морфологии с экономическими и экологическими факторами, органически присущая синкретичным культурам, во время сциентистского размежевания, распространения профессиональной ментальности и на непроизводственные сферы бытия, — требует их осознания и специального культивирования. Актуализации такого культивирования способствует драматизм растущей дисгармонии между первой и «второй природой», представленной архитектурой, которая вырастает из первой природы и зиждется на ее ресурсной базе. Хотя явление экоморфности имеет свою историю, представления об экоморф-ной проблематике, экоморфной архитектуре и экоморфных ситуациях только начинают развиваться. Само понятие «экоморфности» архитектуры впервые введено автором данной работы в 1991 г. как раз в связи с необходимостью современного осмысления взаимосвязей архитектурной морфологии с экономикой и экологией [192]. Дилемма «экофильной» и «экофобной» архитектуры, обозначенная в печати Ю.Бочаровым в1986 г., касалась только отдельных экологических аспектов архитектуры [28].

Взаимодействие экономических и экологических факторов обнаруживается в неповторимой морфологии и «физиономии» места: будь то здания, город или еще какое-либо иное территориально-пространственное образование. В этом смысле можно говорить об «экоморфной ситуации» места, и о возможности разрешения ситуационных проблем в синтезе организуемого пространства, т.е. в архитектуре.

Рассмотрение элементов бинарных систем, т .е. всякого рода «экологичных архитектур», «экономичной» архитектуры, «экологичной» экономики, «архитектурной» экономики. не исключается и в рамках анализа экоморфных ситуаций, но при этом следует понимать принципиальное отличие последовательного «сциентизма» бинарных систем, в которых один из элементов ключевой пары терминов, обозначающих предмет, будет рассматриваться в «прилагательном наклонении» (И.Я.Блехцин, А.П.Борисов, Э.Я.Бубес, В.А.Варежкин, В.Л.Гла-зычев, В.И.Данилов-Данильян, М.Г.Забельский, Б.Я.Ионас, А.А.Минц, С.Я.Ныммик, Ю.Л.Пивоваров, В.Н.Плехов, Н.Г.Реву-нова, Б.Б.Родоман, С.И.Санок, П.Н.Федосеев, С.Б.Чистякова, О.Н.Яницкий).

Морфологически экоморфная архитектура может включать элементы органической архитектуры, бионики, ландшафтной архитектуры, природоэквивалентной архитектуры, но и они гносеологически «сфокусированы» на другом. Рассмотрению экоморфных ситуаций соответствует некая культурная исследовательская парадигма. Экоморфная проблематика — это ситуация ее особого комплексного видения, которое позволяет обнаружить факты, не зафиксированные при помощи традиционных научных стереотипов. При этом не возникает надобности прибегать к специальным методам экономики или экологии.

Экологическая, экономическая и морфологическая проблематика экоморфных ситуаций усугубляется обустройством и воспроизводством на местах вполне определенных социумов, динамика развития которых в свою очередь приводит к драматической «возгонке» экоморфных проблем на новый уровень на фоне расширяющегося потребления и скудеющей ресурсной базы общества. Этим определяется чрезвычайная острота проблем экоморфной архитектуры и экоморфных ситуаций не только для теории архитектуры, но и для современной культуры и культурологии. Осмысление экоморфной архитектуры в общекультурном контексте придает особую актуальность настоящей диссертации.

Цель исследования состоит в разработке общих принципов экоморфной архитектуры в системе историко-культурных реалий и понятий и элементов культурологического анализа в пространственно-пластическом творчестве архитекторов.

Для достижения намеченной цели требуется постановить и последовательно разрешить следующие задачи:

- рассмотреть архитектуру как феномен культуры;

- определить роль архитектуры в формировании культуры на ее разных исторических этапах;

- раскрыть роль архитектуры в антропогенезе;

- предложить принцип анализа экоморфных ситуаций в актуальной социокультурной динамике, а также в исторической ретроспективе и перспективе;

- выявить доминантное значение культурных архетипов в формировании архитектурно-градостроительной морфологической системы и в пространственно-пластическом творчестве архитекторов;

- апробировать опыт композиционного творчества на основе культурных архетипов на практике поискового проектирования комплексов, представляющих из себя наиболее типичную модель образа будущих экоморфных поселений постиндустриального общества;

- исследовать социодинамику преемственности культурного опыта на примерах истории градостроительства, поискового проектирования университетов и технополисов.

Объект исследования — экоморфный синкретизм архитектуры; предмет — экоморфная архитектура в культуре города.

Степень научной разработанности проблемы. Для подготовки диссертации широко использовались публикации архитектурно-градостроительной тематики как практической направленности, так и историко-теоретического содержания (Л.Н.Авдотьин, В.В.Бабуров, Н.В.Баранов, Б.Г.Бархин, М.Г.Бархин, Ю.П.Бочаров, Р.Бофилль, Н.И.Брунов. А.В.Бунин, Р.Бэнем, ДжБазари, Р.Вентури, А.П.Вергунов, Ж.М.Вержбицкий, Э.Виолле-Ле-Дкж, М.Витрувий, В.В.Владимиров, А.Г.Габричевский, З.Гидион, ВАГлазычев, В.Гропиус, А.Э.Гутнов, Ч.Дженкс, Ю.Едике,

A.В.Ефимов, И.В.Жолтовский, С.П.Заварихин, Л.С.Залесская, К.Зитте, А.В.Иконников, Л.Кан, Ж.Кандилис, Я.В.Косицкий,

B.А.Лавров, Л.П.Лавров, Ю.С.Лебедев, И.Г.Лежава, Ле Корбюзье, К.Линч, К.С.Мельников, П.Мерлен, Е.М.Микулина, Л.Мис ван дер Роэ, Б.П.Михайлов, И.В.Морозов, А.И.Некрасов, Е.Н.Перцик, Ю.П.Платонов, П.Портогези, Ф.Л.Райт, П.А.Раппопорт, И.Е.Ро-жин, А.В.Рябушин, Т.Ф.Саваренская, Дж.Саймондс, Т.А.Славина, Н.И.Смолина, И.М.Смоляр, К.Танге, Н.Н.Уллас, Ю.С.Ушаков, А.И.Урбах, О.Фрей, К.Фремптон, В.Л.Хайт, Г.Н.Цытович, Д.О.Швидковский, О.Шуази, З.Н.Яргина).

Особое влияние на формирование культурологических аспектов концепции экоморфной архитектуры оказали работы философов, историков и культурологов, чьи труды являются классическими (Н.А.Бердяев, М.Вебер, Г.Вельфлин, В.И.Вернадский, Г.Гегель, Р.Декарт, Г.Зиммель, И.А.Ильин, В.О.Ключевский, К.Леви-Стросс, У.Моррис, Г.Риккерт, А.Дж.Тойнби, П.А.Флоренский, Й.Хейзинга, А.Л.Чижевский, Т.де Шарден, Ф.Шеллинг, О.Шпенглер, К.Г.Юнг, К.Ясперс и др.), а также — ряда современных авторов (Т.Ю.Бурмистрова, Г.П.Выжлецов, Т.В.Горбунова, Л.Н.Гумилев, И.В.Дубов, С.Н.Иконникова, М.С.Каган, Д.С.Лихачев, Ю.М.Лотман, Э.С.Маркарян, С.Т.Махлина, Д.Мэмфорд, Х.Ортега-и-Гассет, В.В.Селиванов, В.С.Степин, А.Д.Столяр и др.).

Апробация идей экоморфной архитектуры в авторской интерпретации протоформ ландшафтообразования и архетипов архитектуры на основе элементов универсального модуля, проблемы онтогенеза — эти, кажущиеся на первый взгляд разно-векторные исследовательские парадигмы — сфокусировались на поисковых разработках университетских комплексов, усвоении и интерпретации конкретных психолого-дидактических методов, технологий высшей школы (С.И.Архангельский, С.И.Зиновьев, А.Н.Леонтьев, С.Ю.Либерман, А.Г.Молибог, Н.Д.Никандров и др.) [6, 92, 144, 163, 175 и др.]. Типология вузовских и научно-исследовательских комплексов представлена в разработках С.Брейбрука, Ю.П.Платонова, К.И.Сергеева, Г.И.Зосимова, И.Е.Рожина, А.И.Урбаха, Г.Н.Цытовича, Г.Канеллы. Э.Темпиа и др. [10, 114, 200, 204, 248 и др.].

Методологическая основа исследования. Антропоморфизм представляется наиболее постоянным и доминирующим элементом исследовательских методологий, особенно, в гуманитарных дисциплинах. Более того, антропоморфизм в архитектуре не просто следствие свойств человеческого интеллекта и исследовательских методов, а ее ключевая центральная идея, последовательно реализуемая и развертываемая всеми доступными архитектуре морфологическими и функциональными средствами. Системным антропоморфизмом архитектура выделяется из всех изящных пластических и прикладных искусств, несмотря на первичность ее утилитарных функций.

Своеобразие исследовательского метода многих архитекторов состоит в том, что результат опыта, т.е. «вывод» нередко предшествует самому исследованию. Такую последовательность разработки темы лишь иногда можно квалифицировать как проверку рабочей гипотезы. Так, графическая фиксация идеи авторских протоформ ландшафтообразования предшествовала какому-либо исследовательскому целеполаганию (1972-1973 гг.). Но эта же ситуация — свидетельство «чистоты эксперимента» обнаружения архетипов, непреднамеренного характера исходных авторских акций пластического композиторства, что последовательно отслежено в настоящей диссертации. Разумеется, шлифовка и «доводка» вербальных формулировок требует «обратной связи», повторной рефлексии идей в новых проектных пластических разработках и исследовательских текстах. Такой метод не исключает инвариантности подходов к проблеме и важным становится сам выбор и Фиксация предмета видения, определение его ценностных характеристик и развертывание на этой основе всех суждений и действий.

В таком случае ссылка на системный метод исследования, принятый в культурологии, может оказаться простой формальностью. Трудно что-либо возразить против системного метода, но его «презумпция» адекватности ситуации носит, так сказать, статистический характер. Как только новые факты нарушают логику и критическую массу канонизированного опыта, приходится заново пересматривать и всю систему суждений.

На формирование методологии настоящего исследования оказали влияние принципы творчества архитектурного композиторства в категориях культурных архетипов. Идею архетипов применительно к архитектуре интерпретировали Ж.М.Вержбиц-кий, И.С.Белят, Г.З.Каганов, Л.В.Стародубцева, О.Шпенглер, Д.М.Яцкин и др. [15, 40, 108, 237, 272, 282 и др.]. Обнаружилась масса интересного исследовательского материала на «стыке» архитектуры и культурологии. В понятиях культурологии работают архитекторы И.В.Морозов и В.А.Глазычев. Основательные суждения об архитектуре принадлежат М.Веберу, У.Моррису, П.А.Флоренскому, Ф.Шеллингу, Ф.Шпенглеру, К.Г.Юнгу, К.Ясперсу, не говоря уже об искусствоведческих исследованиях смежных с проблематикой истории и теории архитектуры [37, 61, 166, 167, 257, 271, 272, 277, 281 и др.].

В условиях информационного дефицита особое значение в междисциплинарных исследованиях приобретают методы «окольного» обнаружения недостающих фактов для разработок и оценок. В настоящей работе пришлось прибегнуть к методу «трансдисциплинарного переноса» фактов из одной информационной системы — в другую. На искомый факт в новом информационном поле не распространяются принятые в системе «табу», поскольку в другой — он же был вполне «легитимен».

Основные методы исследования:

- комплексный анализ экономических, экологических, демографических, социокультурных проблем в экоморфных ситуациях и их адекватное разрешение в синтезе организуемого пространства, т.е. в архитектуре;

- дедуктивное обобщение результатов моделирования концептуальных протоформ и архетипов архитектуры;

- восхождение от общего к частному: от анализа экоморфных ситуаций исторической ретроспективы и перспективы к ситуациям университетских участков в культурной среде современного города;

- «трансдисциплинарный перенос» фактов из одной информационной системы — в другую — при дефиците информации в междисциплинарных исследованиях;

- экоморфный анализ ситуаций как способ преодоления «сциентистских тупиков» не только в архитектурно-градостроительном творчестве, но и в мониторинге экономических, экологических и социокультурных параметров.

Научная новизна исследования состоит в разработке оригинальной идеи экоморфной архитектуры. Хотя элементы эко-морфности в синкретичной форме можно обнаружить и в традиционной архитектуре, сам приоритет ввода термина в научный оборот оставляет за автором право на качественную новизну идеи. Исторические ассоциации не превышают значения творческих «провокаций», культурных символов и архетипов, которые еще нуждаются в адекватной интерпретации в соответствии с новыми экоморфными реалиями:

- в новом толковании самой истории архитектуры как феномена культуры;

- во вводе понятия «экоморфной ситуации» и на его основе возможности производить один из наиболее комплексных анализов социокультурной динамики в исторической ретроспективе и перспективе, мониторинг актуальных экономических, экологических и демографических параметров социума;

- анализ экоморфных ситуаций открывает новые аспекты во всем социокультурном комплексе. Постнеклассическая наука постиндустриального общества окончательно развенчивает «сциентистские» стереотипы «чистых» экономических доктрин, «чистых» экологических рецептов. Таким образом, концепция экоморфной архитектуры, анализ экоморфных ситуаций делают исследовательское, педагогическое и практическое творчество более содержательным в общегуманитарном смысле;

- в обосновании архитектурного творчества в категориях культурных архетипов, их взаимодействия и интерпретации, что сможет обеспечить проектируемым объектам архитектуры большую морфологическую и культурную содержательность;

- в обосновании концепции единства формообразования в природе и в сознании человека на основе энерго-генетической общности архетипов;

- в выявлении морфологической общности протоформ ландшафтообразования и архетипов архитектуры, в которых природа самореализуется, в том числе, и через зафиксированные в человеке на генетическом уровне культурножоведенчес-кие стереотипы в оптимальной окружающей среде, что не исключает свободы ее интерпретаций;

- в обнаружении архетипичной энергетики архитектурно-градостроительных комплексов, ставшей основой идеи «кентавр-систем», сформированных из элементов протоформ ландшафтообразования и архетипов архитектуры; «архетипы архитектуры» и «кентавр-системы» последовательно углубляют, развертывают и интерпретируют идею архетипов в новых объектно-субъектных ситуациях естественных и антропогенных форм, вовлекая в единый мир архитектонического формообразования все сколько-нибудь значимые культурно-психологические доминанты;

- в принципах поискового проектирования университетских комплексов, реализующих онтогенез в практической плоскости, рекультивирующих социальный потенциал города, обеспечивающих преемственность культуры города.

Практическая значимость результатов исследования состоит:

- в разработке идеи экоморфной архитектуры и анализа экоморфных ситуаций, открывающих новые возможности как в целеполагании самого архитектурного проектирования, так и в расширении культурологической базы в специальных разделах предпроектного анализа, мониторинге целого ряда параметров в экологии, экономике, демографии и других элементов социокультурного комплекса;

- в разработке принципов формообразования на основе культурных архетипов, используемых в обучении студентов архитектурной композиции;

- в подготовке на основе материалов диссертационного исследования спецкурсов об экоморфной архитектуре и разделов более широких лекционных циклов по гуманитарным дисциплинам, читаемых для студентов-культурологов, архитекторов, экологов, экономистов и др. специальностей.

Апробация и внедрение результатов диссертации:

- положения диссертации нашли отражение в монографии «Анализ экоморфных ситуаций и их адекватное разрешение в архитектуре» (Новгород: Издательство НовГУ, 1998), в депонированной рукописи монографии «Экоморфная архитектура в культуре города» (Москва: ИНИОН РАН, № 55316, 2000), в учебном пособии «Устав экоморфной архитектуры» (Новгород: Издательство НовГУ, 1994). В общей сложности по теме диссертационного исследования автором опубликована 21 работа объемом 34 п.л.;

- доклады на научных конференциях, последние из которых: Всероссийская научная конференция Государственного Эрмитажа «Архетипические образы в мировой культуре»

СПб.,1998); III международный симпозиум «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005» (СПб., 1994); II международный симпозиум «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005» (СПб., 1992); научная конференция Владимирского ПТИ (Владимир, 1990); Всесоюзная школа-семинар «Актуальные проблемы оптимизации конструкций и производства работ в строительстве» (Суздаль, Владимир, 1990);

- специальные курсы лекций («Традиции и новаторство в архитектуре», «История архитектуры», «Экоморфная архитектура»), подготовленные и читаемые в НовГУ; до 1996 г. около 20 лет работал на архитектурных и градостроительных кафедрах вузов Новгорода, Владимира, Одессы, Алма-Аты, где осуществлял: руководство курсовым, дипломным проектированием, научно-исследовательской работой студентов, чтение лекций по градостроительству, ландшафтной архитектуре, истории и теории архитектуры, архитектурной типологии для инженерных специальностей, разработку методических указаний и учебного плана для специальности 2901 во Владимирском ПТИ;

- реализация теоретических выводов в проектах поискового и реального характера, некоторые из которых отмечены наградами конкурсов и публикацией в центральной профессиональной периодической прессе: Диплом Минвуза СССР Всесоюзного конкурса на лучшую научную работу студентов (Москва, 1985), Диплом республиканского конкурса на лучшую научную работу студентов (Киев, 1985);

- Программа Министерства общего и профессионального образования РФ «Ноосфера и устойчивое развитие». 1996-1997 гг. (К.Ф.Завершинский — руководитель, Л.Ф.Новицкая, В.А.Пак);

- заключительная стадия доработки настоящего диссертационного исследования осуществлялась в рамках проекта Фон

13 да Сороса «Поддержка и развитие кафедры Культурологии и этики Новгородского государственного университета в сотрудничестве с кафедрой теории и истории культуры Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств» (с начала 2000 г.).

Структура и объем работы обусловлены поставленными целью и задачами исследования, а также требованием последовательного раскрытия темы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии (300 наименований).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Экоморфный синкретизм архитектуры в культуре современного города"

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3

В постиндустриальном обществе университеты и технопарки станут главными градообразующими факторами, на базе которых будут развертываться мощности по производству высокотехнологичной продукции. Стратегически более динамичными, капиталоемкими, но и обещающими более высокую норму прибыли становятся инвестиции «в человека», его фундаментальное образование и приобщение к ценностям культуры. Университет, таким образом, становится средоточием интересов и бизнеса, и гуманитарных институтов общества. В главе 1 говорилось о метафизической роли архитектуры в онтогенезе. Логика исследования диалектически подвела к разработке конкретных технологий этого процесса в рамках проектирования университетских комплексов. Острие гуманитарной проблематики современного общества совпало с наиболее актуальными проблемами теории и практики архитектуры.

Университет представляется идеальным объектом эко-морфной архитектуры. Будучи таковым, он производит ресурсосберегающие, экологически чистые технологии, изобретает и дает ход новым формам социума, рекультивирует традиционные системы домостроительства. Авторские разработки университетских комплексов позволяют обобщить некие принципы эко-морфной архитектуры:

1. Универсальные модули, «кентавр-системы», «дома-термосы» — не просто морфологические изыскания, а примеры разрешения экоморфных ситуаций средствами архитектуры, рекультивирующих семантику архетипов и классических форм в зодчестве, опыт геоморфной архитектуры древности, основанной на ресурсосберегающих технологиях.

2. Типологическая гибкость универсальных модулей обеспечивает им и градостроительную маневренность, которая апробирована в приводимых разработках в широком диапазоне: от реконструкции в охраной зоне исторического места до проектирования поисковой направленности в новых гипотетических поселениях в системах расселения технополисов. Принципы блокировки элементов универсального модуля оставляют возможность для дальнейших трансформаций архитектурно-планировочных комплексов. Возможность эстетической совместимости разных видов зданий в «кентавр-системах» чрезвычайно актуальна в учебно-научно-производственно-жилищных университетских комплексах. Такая типологическая и функциональная гибкость расширяет морфологический диапазон «кентавр-систем» в сложных градостроительных ситуациях. Эстетика универсального модуля, технология комбинаций различных его элементов, апробированная в настоящем исследовании, представляют принцип последовательного разрешения экоморфных ситуаций в динамике времени и культурных программ.

3. Представленные композиционные приемы формирования архитектуры университетов не носят характера директивных предписаний. Свобода выбора или приоритетов конкретного социума в любом случае первична. Безусловной ценностью при этом может быть только культурная преемственность поколений. Но и сама культурная традиция должна трактоваться «в ключе» инновационного развития в параметрах, определяемых эко-морфными реалиями.

Взаимодействие с культурой и культурной средой города становится фактором чрезвычайной важности для плодотворной деятельности университетов. С другой стороны, современные университеты способны существенно обогатить культурную жизнь города.

Номинально университет является специализированным общественным центром города в нашем градостроительном понимании. Но поскольку масштабы задач современных университетов существенно возрастают, пересматривать приходится и круг задач, скооперированных центров. Так, в концептуальном проекте развития НовГУ культурный центр университета вбирает в себя элементы функций общегородского и производственного центров, а пространство университетских комплексов интегрировано с культурной средой исторического центра Новгорода (Нет оснований исторические центры выводить из числа современных городов). При этом все определения авторской концепции превосходят по значению принятые в нашем градостроительстве. На пороге постиндустриального общества, в условиях стагнации традиционных отраслей промышленности или работающих по отсталым технологиям университетские научно-опытные программы способны не только активизировать центры деловой активности города, но вывести из стагнации всю промышленную инфраструктуру города, разумеется, при соответствующих инвестиционных проектах и кадровом обеспечении.

В свою очередь, культура города трактуется много шире, так называемых, «культурных функций общественных центров», а современные университеты в полной мере могут быть названы субъектами культуры города:

- историческая среда города является воплощением культурной преемственности социума, формируя не только историческую память личности и поколения, но и их поведенческие стереотипы, становясь частью самой их жизни (К.Линч, С.Н.Иконникова, В.А.Глазычев и др);

- реставрация и реконструкция университетских комплексов в «ключе» новодела или «римэйка» имеет своей целью и ре

302 культивацию антропоморфных параметров среды, постепенно утраченной с ростом техницистских пристрастий и «перекосов» в общественном сознании; между тем, именно, историческая среда классических университетов, вроде Оксфорда или Кембриджа, оказывает определенное стимулирующее воздействие на интеллектуальную деятельность, что является решающим критерием оценки эффективности проектных решений всех аналогичных объектов;

- городская культура предполагает преемственность определенных производственных стереотипов, корпоративность и автокефальность горожан (согласно М.Веберу); такая форма воспроизводства кажется наиболее проблематичной в наших условиях, но именно Новгород, предвосхитивший многие элементы культуры европейской Реформации, имеет моральные основания к рекультивации городской культуры в полном смысле, а его университет смог бы послужить базой развертывания рекультивационных программ в городе.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На защиту выносятся следующие положения:

1. Идея и концепция экоморфной архитектуры как возможность разрешения экоморфной ситуации определенного места. Принципы анализа экоморфных ситуаций, позволяющие определить не только морфологические и функциональные особенности архитектурно-градостроительных решений, но и комплексно оценить взаимодействие экономических, экологических, демографических факторов на месте во всей сложности социокультурной динамики, в том числе в исторической ретроспективе и перспективе.

2. Актуальность выявления экоморфного синкретизма архитектуры как основы наиболее многоаспектного средства мониторинга социокультурной динамики, замыкающей и воплощающей собой взаимодействие экономических, экологических и демографических факторов места, драматизм которого многократно возрастает в ситуации постиндустриального общества на фоне демографического роста и скудеющих экоресурсов планеты.

3. Обоснование творчества архитектурного композиторства в категориях архетипов энергетики как наиболее адекватных психологической конституции человека и социокультурной природе общества в целом, способной обеспечить проектируемым объектам архитектуры наибольшую морфологическую и культурную содержательность.

4. Энерго-генетическая общность протоформ ландшафто-образования, архетипов архитектуры и «кентавр-систем» пластического взаимодействия их элементов, создающая предпосылки для формирования более гармоничной окружающей среды человека. Инновационные ресурсы вводимой композиционной системы адекватны в широком диапазоне архитектурно-градостроительных ситуаций.

5. Принципы поискового проектирования университетских комплексов, не только реализующих их градообразующую функцию в постиндустриальном обществе, но и решающих вопросы онтогенеза в практической плоскости профессионально-культурного воспроизводства социума, рекультивирующих социальный потенциал городов, обеспечивающих их культурную преемственность. При этом, именно университет реализует и функции совокупного субъекта культуры города. С другой стороны, только через культуру города происходит адекватное и полное раскрытие ресурсов экоморфной архитектуры.

Рассмотрение культурологической проблематики на примерах поискового и учебного архитектурного проектирования университетских комплексов означает большее, чем элемент «предпроектного анализа». Оно формирует основу целеполага-ния на всех уровнях проектирования объектов экоморфной архитектуры: от объемно-типологического до районной планировки и планировки населенных мест. * *

Служебная обязанность архитектора: видеть на 50, 100 и более лет вперед. Может быть, и «простая» экстраполяция сегодняшних проблем в будущее — не метод. Мудрено найти «компьютерную» равнодействующую всех драматических экспонент развития общества, но кто же возьмется прогнозировать в условиях ломки, когда последовательность и комбинаторика коллизий различных сторон жизни непредсказуемы? Ведь даже страны-лидеры в технологической гонке, такие, как Голландия,

Бельгия, Япония буквально обречены на успех: у них нет альтернативы. Естественные ресурсы этих государств в пересчете на душу населения составят малюсенький огородик. Рукотворная Голландия «за вычетом» польдеров, как и Бельгия, уместилась бы в границах Московской области. Что ждет их в условиях исчерпания в ближайшей перспективе практически всех энергоносителей и других ресурсов в мире?

Драматический парадокс ситуации в том, что вынужденные веками жить и формироваться в условиях экоморфного дефицита, который изощрил их творческие и организационные возможности, эти страны способствуют форсированному потреблению во всех других регионах с тем, чтобы сбывать туда свою продукцию, а тем самым обеспечивать своим гражданам приемлемый уровень жизни. Но и потребители их творчества не проявляют готовности к разрешению коллизии. Было бы лицемерием со стороны ресурсообеспеченных стран призывать Японию, Голландию и Бельгию к ограничению производства и экспорта, не предоставляя им реальных компенсаций или преференций во взаимодействии. В более широком прочтении ситуация выглядит как диалог культур с разной степенью производственно-этической мотивации.

Стык» веков всегда являл миру «схлестку» исторических вызовов, которые адресовались следующему веку для ответа. Ныне ситуация из ряда вон выходящая. Технический прогресс впервые подошел к известному самоотрицанию. По «вине» экоморфного императива технологические подвижки в обществе невозможны без антропологического дозревания социума.

Самое безоглядное новаторство сегодня зачастую выглядит рекультивацией ценностей «традиционных» эпох. Новый расцвет университетов в XXI веке может быть связан с «римэйком» средневекового и проторенессансного зодчества, когда университеты в Европе только зарождались. Ресурсосберегающие технологии в строительстве адекватно отразятся в образном строе рекультивируемой архитектуры. Подтверждением подобных тенденций, отраженных и в авторских разработках, может быть предложение М.Кагана о том, «что в ходе дальнейшего развития культуры сформируется еще один ее тип, который сумеет более или менее равномерно оценивать значение прошлого, настоящего и будущего в соответствии с теми специфическими функциями, которые имеет в жизни людей каждая фаза временного потока. Ибо история показала, что консервативный традиционализм, как и инновационный креативизм, представляют возможности культуры односторонне, так же как и пророчествующий футуризм» [107, с.76]. Экоморфные приоритеты постиндустриального общества, их сфокусированность именно в вузах, в конце концов, только результат, следствие. А главное в том, что в университетах реализуются высшие ценности тех, кто «жив[ет] по внутренним законам самореализации своих природных дарований, постоянно воспроизводя в человеческом окружении уникальный и неповторимый мир духовно-ценностных отношений» [51, с.83].

Сегодня принято снисходительно относиться к радикальной риторике Ле Корбюзье, сказавшего на заре XX века: «Архитектура или революция». Завтра ставки на архитектуру поднимутся много выше. Критерием слов и дел архитектора может стать Судный День. Судьба распоряжается так, что финалом всех новаторских демаршей зодчества должна стать среда, отвечающая и архетипам человеческой психики и критериям устойчивого развития ноосферы. Не в этом ли вещественная суть драматургии истории? Во всяком случае, идея Ковчега для архитектора — категория неметафизическая. Тогда и система жизненных ценностей изменится кардинально.

В согласии с версией М.Хайдегера, демонической тенденции современных технических систем противостоит антропологизм экоморфной архитектуры [4, с. 152]. Будучи сама техникой и «тарой» для техники, экоморфная архитектура интегрирует и гуманизирует технику, освобождая общественное сознание от технократических иллюзий и перекосов, определяя меру изменений и естественно-искусственной сущности человека [191]. Неорганическое тело цивилизации, в конце концов, не разрозненные артефакты. Оно системно организует взаимодействие человека с природой посредством архитектуры. «.Все ценное, все активное, все прогрессивное, с самого начала содержавшееся в космическом лоскуте, из которого вышел наш мир, теперь сконцентрировано в «короне» ноосферы» [269, с. 150], которой по праву может быть названа и экоморфная архитектура. :

Экоморфная архитектура отвечает всем критериям постне-классической науки. Особо следует выделить те из них, которые смогут определить характер последующих исследований и проектов: междисциплинарные исследования; функциональная кооперация; антропный принцип; необходимость социальной экспертизы, моральной оценки и мировоззренческого подхода к системе «машина-человек-экосистема-культура» [240, с. 186-189].

Университеты же станут уже не просто градообразующим фактором постиндустриального общества, а определенным знаком устойчивого саморазвития ноосферы, в котором будут закодированы цель, метод, средства производства и самовоспроизводства социума в гомеостатическом равновесии антропо- и экоморфных параметров окружающей среды. По мнению Дж.Хаксли, «человек открывает, что он не что иное, как эволюция, осознавшая саму себя» [269, с. 176]. Слова Т.де Шардена о метафизических свойствах ноосферы, фактически, могут быть отнесены к идее экоморфной архитектуры, и в частности, университетов. «.венец эволюции в высшем акте коллективного видения, достигнутого путем всечеловеческого стремления исследовать и сооружать. Сколь бы далеко ни продвинулась наука в своем познании сущностного огня, как бы ни была она способна однажды переделать и завершить человеческий индивид, она все равно всегда будет стоять перед проблемой, как придать всем и каждому из этих индивидов их конечное значение, объединив их в организованное всецелое» [269, с. 197, 198].

Положения экоморфной архитектуры как и все позиции диссертационного исследования открыты для дальнейшего развития и уточнения. Принцип следования культурным архетипам и состоит в их интерпретации, что открывает перспективы совершенствованию как методам экоморфного анализа, так и формам организации невербального мыследействия архитекторов. Как и любое конструктивное исследование, диссертация может оказаться небезынтересной и для других разработок поискового характера. Кроме номинальной темы в диссертации заявлены идеи, которые могут быть развиты и в других исследованиях культурологической направленности.

Список научной литературыПак, Виталий Алексеевич, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1.Аалто А. На перепутье между гуманизмом и материализмом: Пер.с нем. // Мастера архитектуры об архитектуре. — М.: Искусство, 1972. — С.388-390.

2. Авдотьин Л.Н., Лежава И.Г., Смоляр И.М. Градостроительное проектирование. — М.: Стройиздат, 1989. —432 е., ил.

3. Аверинцев С.С. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры средних веков и Возрождения. — М., 1976. — С. 14—42.

4. Актуальные проблемы культуры XX века. — М.: Знание, 1993. — 190 с.

5. Алпатов М.В. Художественные проблемы искусства Древней Греции. — М.: Искусство, 1987. — 221 е., ил.

6. Архангельский С.И. Учебный процесс в высшей школе, его закономерные основы и методы. — М: Высшая школа, 1980. — 368 с.

7. Архитектура Запада-4: Модернизм и постмодернизм. Критика концепций / ЦНИИ теории и истории архитектуры. — М.: Стройиздат, 1986. — 181 е., ил.

8. Архитектура на пороге 2000 года / Под ред. Лаврова Л.П. — Л.: Издательство ЛИСИ, 1991. — 87 е., ил.

9. Архитектурная композиция садов и парков / Под ред. Вергуно-ва А.П. — М.: Стройиздат, 1980. — 254 е., ил.

10. Архитектурное проектирование общественных зданий и сооружений / Под ред.Рожина И.Е. и Урбаха А.И. — М.: Стройиздат, 1985. — 543 е., ил.

11. Баранов Н.В. Композиция центра города. — М.: Стройиздат, 1964. — 193 е., ил.

12. Баранов H.H. Силуэт города. — Л.: Стройиздат, 1980. —183 е., ил.

13. Бархин М.Г. Архитектура и город. — М.: Наука, 1979. —223 е., ил.

14. Белоусов В.Н. Оздоровление городской среды — важнейшая градостроительная задача. — М.: Стройиздат, 1977.

15. Белят И.О. «Все выше и выше» — от зиккурата до мавзолея // Архетипические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. — С.82-86.

16. Бердяев H.A. Судьба России. — М.: Советский писатель, 1990.— 346 с.

17. Бердяев H.A. Философия творчества, культуры, искусства. В 2-х т. — М.: Искусство, 1994. —

18. Библия. Ветхий завет. Псалтирь. Псалом 126.

19. Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. — СПб.: Мифрил, 1995. — 242 с.

20. Блехцин И.Я. Эколого-экономические аспекты предплановых исследований. — П.: Наука, 1984. ■— 112 с.

21. Бойко Т.П. Формирование жилища для временного населения в научном городе // Аннотированный указатель Всесоюзного конкурса на лучшую научную работу студентов 1984/85 уч.г. — Одесса: ОИСИ, 1985. — С. 17. —

22. Боков А. Молодая архитектура страны // Декоративное искусство СССР. — 1977. — № 8. — С.1—7.

23. Большаков В.П. Философские основания воспитания эстетической культуры: Автореф. дис. на соиск. учен, степени док. философских наук. — Новгород, 1993. — 46 с.

24. Большой энциклопедический словарь / Под ред. Прохорова A.M. — М.: Большая Российская энциклопедия. — СПб.: Норинт, 1998. — 1456 е., ил.

25. Боннар А. Греческая цивилизация: Пер.с фр. В 3-х т. — М.: Искусство, 1992. —

26. Борисов А.П., Бубес Э.Я., Ревунова Н.Г. Экономика градостроительства: Учебное пособие. —Л.: Стройиздат, 1981. —256 с.

27. Бофилль Р. Пространства для жизни: Пер. с фр. — М.: Стройиздат, 1993. — 136 е., ил.

28. Бочаров Ю.П. Когда теория вернет долги? // Архитектура: Приложение к «Строительной газете». — 1986. — №19. — С. 6.

29. Бочаров Ю.П., Кудрявцев O.K. Планировочная структура современного города. — М.: Стройиздат, 1972. — 160 е., ил.

30. Брунов Н.И. Памятники Афинского акрополя. — М.: Искусство, 1973. — 174 е., ил.

31. Бунин A.B., Круглова М.Г. Архитектура городских ансамблей «Ренессанс». — М.: Издательство Всесоюзной Академии архитектуры, 1935. — 233 с.

32. Бурмистрова Т.Ю., Гусакова B.C. Национальный вопрос в программах и тактике политических партий в России 1905-1917 гг. — VI.: Мысль, 1976. — 262 с.

33. Бэнем Р. Взгляд на современную архитектуру: Эпоха мастеров: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1980. — 172 е., ил.

34. Вагнер О. Современная архитектура: Пер. с нем.// Мастера архитектуры об архитектуре. — М.: Искусство, 1972. — С.67-78.

35. Вазари Дж. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих эпохи Возрождения. — СПб.: Пальмира, 1992.—472 е., ил.

36. Вебер М. Критические исследования в области логики наук о культуре: Пер. с нем. // Культурология. XX век: Антология. — М.: Юрист, 1995. — С.7-54.

37. Вебер М. Избранное. Образ общества: Пер. с нем. — М.: Юрист, 1994.— 702 с.

38. Вельфлин Г. Основные понятия истории искусств: Пер. с нем. — СПб.: ТОО «Мифрил», 1994. —426 е., ил.

39. Вентури Р. Сложность и противоречия архитектуры: Пер. с англ.// Мастера архитектуры об архитектуре. —М.: Искусство, 1972.—С.543-558.

40. Вержбицкий Ж.М. Архетипы и универсалии архитектурной культуры // Архетипические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. —С.66-69.

41. Вернадский В.И. Биосфера и ноосфера. — М.: Наука, 1989. — 258 с.

42. Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. — М.: Наука, 1991,—270 с.

43. Виндельбанд В. Философия культуры и трансцендентальный идеализм: Пер. с нем. // Культурология. XX век: Антология. — М.: Юрист, 1995. — С.57-68.

44. Виньола Д.Б., да. Правило пяти ордеров архитектуры: Пер. с ит. — М.: Издательство Всесоюзной Академии архитектуры, 1939. — 168 е., ил.

45. Виолле-Ле-Дюк Э. Беседы об архитектуре: Пер. с фр. — М., 1937.— 470 с., ил.

46. Виолле-Ле-Дюк Э. Жизнь и развлечения в средние века: Пер. с фр. — СПб.: Евразия, 1997. — 384 с.

47. Виппер Р.Ю. История средних веков. Курс лекций. — Киев: Air Land, 1996.— 384 с.

48. Витрувий М. Десять книг об архитектуре: Пер. с итал. — М.: Издательство ВАА, 1936. —

49. Владимиров В.В. Расселение и окружающая среда. — М.: Стройиздат, 1982. —228 е., ил.

50. Владимиров В.В., Микулина Е.М., Яргина З.Н. Город и ландшафт. — М.: Мысль, 1986. — 236 е., ил.

51. Выжлецов Г.П. Аксиология культуры. — СПб.: Издательство СПбГУ, 1996.— 150 с.

52. Выжлецов Г.П. Эстетика в системе философского знания. — Л.: Издательство ЛГУ, 1984. — 175 с.

53. Габричевский А.Г. Вопросы теории архитектурной композиции. — М.: Госстройиздат, 1958. — 155 е., ил.

54. Гарэн Э. Проблемы итальянского Возрождения. — М.: Прогресс, 1986. — 392 е., ил.

55. Гегель Г.-В.-Ф. Эстетика: Пер. с нем. В 4 т. Т.1. — М.: Искусство, 1968. —

56. Гессе Г. Игра в бисер: Пер. с нем. — М.: Правда, 1992. —496 с.

57. Гете И.В. Стихотворения. Фауст: Пер. с нем. — М.: Рипол классик, 1997.— 800 с.

58. Гидион 3. Пространство, время, архитектура: Пер. с нем. — М.: Стройиздат, 1984. — 455 е., ил.

59. Гильбо Е. Над бездной // Москва. — 1994. №11. — С.80-91.

60. Глазычев В.Л. Зарождение зодчества. — М.: Стройиздат, 1983.— 126 е., ил.

61. Глазычев В.Л. Культурный потенциал городской среды: Авто-реф. дис. на соиск. учен, степени док. искусствоведения. — М., 1991,— 43 с.

62. Глазычев В.Л. Развитие экосистемы города // Социология и проблемы социального развития. — М.: Наука, 1978. — С.199-209.

63. Гольдштейн А.Ф. Франк Ллойд Райт. — М.: Стройиздат, 1973.136 с., ил.

64. Горбунова Т. В. Изобразительное искусство в истории культуры (Опыт культурологического анализа). — СПб.: Лениздат, 1997.—208 с.

65. Градостроительство на склонах / Под ред. Крогиуса В.Р. и др.

66. М.: Стройиздат, 1988. — 328 е., ил.

67. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. — М.: Мысль, 1993.— 781 е., ил.

68. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. — Л.: Гидроме-теоиздат, 1990. — 526 с.

69. Гумилев Л.Н. Этносфера: история людей и история природы.

70. М.: Прогресс, 1993. — 543 е., ил.

71. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. — М.: Искусство, 1984. — 350 е., ил.

72. Гуревич Л.Я. Язык городского пространства // Строительство и архитектура Ленинграда. — 1974. — №11. — С.31-34.

73. Гутнов А.Э. Мир архитектуры. — М.: Молодая гвардия, 1985.351 е., ил.

74. Гутнов А.Э., Глазычев В.Л. Мир архитектуры. — М.: Молодая гвардия, 1990. — 350 с., ил.

75. Гутнов А.Э. Эволюция градостроительства. — М.: Стройиз-дат, 1984. — 351 е., ил.

76. Гутнов А.Э., Лежава И.Г. Будущее города. — М.: Стройиздат, 1977.— 126 е., ил.

77. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. — М.: Книга, 1991. — 573 с.

78. Данилов-Данильян В.И., Забельский М.Г. Система оптимального перспективного планирования народного хозяйства. — М.: Наука, 1975. — 320 с.

79. Декарт Р. Избранные произведения: Пер. с фр. и латин. — М.: Госполитиздат, 1950. — 710 е., ил.

80. Дженкс Ч. Язык архитектуры постмодернизма: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1985. — 136 е., ил.

81. Долгий В.И., Левада Ю.А., Левинсон А.А. Урбанизация как социокультурный процесс // Вопросы географии. Вып.96. — М., 1974. — С. 19-31.

82. Древнекитайская философия. В 2-х т. — М.: Мысль, 1972. —

83. Дубов И.В. Города, величеством сияющие. —Л.: Издательство ЛГУ, 1985. — 182 е., ил.

84. Душкина Н.О. Формирование архитектурной среды в университетских городах Великобритании (Оксфорд и Кембридж): Ав-тореф. дис. на соиск. учен, степени канд. архитектуры. — М. — 24 с.

85. Дюмулен Г. История дзэн буддизма: Пер.с англ. — СПб.: Орис, 1994. —336 с.84.Ёдике Ю. История современной архитектуры: Пер.с нем. — М.: Искусство, 1972. — 246 е., ил.

86. Ефимов A.B. Формообразующее действие полихромии в архитектуре. — М.: Стройиздат, 1985. — 168 е., ил.

87. Жолтовский И.В. Принцип зодчества // Архитектура СССР. — 1933. —№5. — С.28-29.

88. М.: Стройиздат, 1979. — 209 е., ил.

89. Иконников A.B. Архитектура и формирование городской среды // Строительство и архитектура Ленинграда. — 1972. — №5.1. С.27-29.

90. Иконников A.B. Архитектурная форма и ее функция // Зодчество 2(21). — М.: Стройиздат, 1978.

91. Иконников A.B. Паоло Портогези. В поисках утраченной архитектуры //Архитектура СССР. — 1991. — №3. — С. 108-115.

92. Иконников A.B. Реконструкция центров крупных городов. — М.: Знание, 1985. —64 е., ил.

93. Иконников A.B. Функция, форма, образ в архитектуре. — М.: Стройиздат, 1986. —286 е., ил.

94. Иконников A.B. Художественный язык архитектуры. — М.: Искусство, 1985. — 175 е., ил.

95. Иконникова С.Н. Диалог о культуре. — Л.: Лениздат, 1987. — 203 с.

96. Ильин И.А. Сочинения. В 2 т. — М.: Медиум, 1994. — ЮЗ.Ильин И.А. Творческая идея нашего будущего. Об основах духовного характера. — Новосибирск: Русский архив, 1991. —31 с.

97. Ионас Б.Я., Старостина Г.Г., Старостин Ю.Л. Экономика строительства. — М.: Стройиздат, 1989. — 286 с.

98. История древнего Востока. В 2-х ч. — М.: Наука, 1983. —

99. История русской архитектуры / Под ред. Ушакова Ю.С., Славиной Т.А. —Л.: Стройиздат, 1983. —600 е., ил.

100. Каган М.С. Философия культуры. — СПб.: Петрополис, 1996.416 с.

101. Каганов Г.З. Архетип города и художественное воображение // Архетипические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. — С.87-89.

102. ЮЭ.Калинина И.В. Образные представления о стреле // Архе-типические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. — С.42-45.

103. ИЗ.КандилисЖ., Жосик А., Эмери М. В поисках жизненного пространства // Современная архитектура: Пер. с фр. — 1967, №4.1. С.4-5.

104. Канелла Г. Прошлое и будущее университетского «антигорода» // Современная архитектура: Пер с фр. —1968. — №3. — С,9-13.

105. Кантакьюзино Ш., Брандт С, Реставрация зданий: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1984. — 264 е., ил.

106. Иб.Кассирер Э. Философия символических форм: Введение и постановка проблемы: Пер. с нем. // Культурология. XX век: Антология. — М.: Юрист, 1995. — С. 163-212.

107. Кацуки С. Практика дзэн: Пер. с англ. — М.: Ваклер, 1993. — 334 с.

108. Келемен Я., Вайда 3. Город под землей: Пер. с венг. — М.: Стройиздат, 1985. — 248 е., ил.

109. Э.Келлер Б.Б. Поиск новой монументальности // Архитектура Запада -1: Мастера и течения. — М.: Стройиздат, 1972. —С. 152-165. 120.Ключевский В.О. О русской истории. — М.: Просвещение, 1993. —546 с.

110. Коган Л.Б. Городская структура и пространство: проблема «центральности» / В кн.: Развитие городской культуры и формирование пространственной среды. — М., 1976.

111. Колосовский H.H. Теория экономического районирования. -М.: Мысль, 1969. — 336 с.

112. Комплексная районная планировка / Под ред.Белоусова В.Н. и др. — М.: Стройиздат, 1980. — 248 е., ил.

113. Конрад Н.И. Запад и Восток. — М.: Наука, 1972. —496 с.

114. Косолапое В.В., Гончаренко А.Н. XXI век в зеркале футурологии. — М.: Мысль, 1987. — 238 с.

115. Кострикин Н.Д. План города как основа формирования его художественного образа. Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. архитектуры. — М., 1977. — 22 с.

116. Кочетков A.B. Экономическая эффективность градостроительных решений. —М., 1980. — 245 с.

117. Крашенинникова Н.Л. От СИАМа до «Бригады X» // Архитектура Запада -1: Мастера и течения. — М.: Стройиздат, 1972.1. С.70-84.

118. Кринский В.Ф., Ламцов И.В., Туркус М.А. Элементы архитектурно-пространственной композиции. — М.: Стройиздат, 1968. — 168 е., ил.

119. Кудрявцев O.K., Федутинов Ю.А., Чуверин И.И. Транспорт городских центров. — М.: Транспорт, 1978. — 110 с.

120. Культура Древнего Рима. В 2-х т. / Под ред. Голубцовой Е.С.1. М.: Наука, 1985. —

121. Культурология/Под ред. Радугина A.A. — М.: Центр, 1996. — 397 с.

122. Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима. — М.: Высшая школа, 1990. — 350 е., ил.

123. Кушнир И.И. Архитектура Новгорода. — Л.: Стройиздат, 1991,—240 е., ил.

124. Кэлдер Н. Беспокойная Земля: Пер. с англ. — М.: Мир, 1975.213 е., ил.

125. Лавров В.А. Развитие планировочной структуры исторически сложившихся городов. — М.: Стройиздат, 1977. — 176 е., ил.

126. Лебедев Ю.С. Архитектура и бионика. — М.: Стройиздат, 1977. —221 е., ил.

127. Леви-Стросс К. Структурная антропология: Пер. с фр. — М.: Наука, 1985. — 535 е., ил.

128. Легкая конструкция в архитектуре и природе. Выставка и опубликование из ФРГ / Руководство: Фрей О. Университет Штутгарт, 1983. — 108 е., ил.

129. Ле ГоффЖ. Цивилизация средневекового Запада: Пер.с фр.

130. М.: Прогресс, 1992. — 372 е., ил.

131. Лежава И.Г. Градостроительная наука и архитектурное образование // Архитектура СССР. — 1982. — №11, — С.35-39.

132. Ле Корбюзье. Архитектура XX века: Пер. с фр. — М.: Прогресс, 1975. — 302 е., ил.

133. Ле Корбюзье. Современное декоративное искусство. Об архитектурном пространстве: Пер. с фр. // Мастера архитектуры об архитектуре. — М.: Искусство, 1972. — С.220-263

134. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность. — М.: Политиздат, 1977. — 304 с.

135. Линч К. Образ города / Пер. с англ., сост. Иконников A.B. — М.: Стройиздат, 1982. — 328 с.

136. Линч К. Совершенная форма в градостроительстве: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1986. — 264 е., ил.

137. Лихачев Д.С. Культура Руси времени Андрея Рублева и Епифания Премудрого. — М.-Л.: Издательство Академии наук СССР. 1962.— 171 с.

138. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Ранняя классика. — М.: Высшая школа, 1963. —583 е., ил.

139. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. — М.: Мысль, 1982. — 623 е., ил.

140. Лосский Н.О. История русской философии: Пер. с англ. — М.: Советский писатель, 1991. —480 с.

141. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVII нач. XIX в.) — СПб.: Искусство-СПб., 1994.—398 с.

142. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. — М.: Прогресс, 1992. —270 с.

143. Малая история искусств / Под ред. Кантора A.M. и др. — М.: Искусство, 1968.—

144. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука, -п- М,: Мысль, 1983. —284 с.

145. Махлина С.Т. Взаимодействие видов искусства. — Л.: Знание, 1974. — 19 с.

146. Махлина С.Т. Язык искусства в контексте культуры. — СПб.: СПб. Государственная Академия культуры, 1995. — 216 с.

147. Мельников К.С. Архитектура моей жизни. Творческая концепция. Творческая практика. — М.: Искусство, 1985. — 311 е., ил.

148. Мерлен П. Новые города: Пер. с фр. — М.: Прогресс, 1975.254 е., ил.

149. Минц A.A. Экономическая оценка естественных ресурсов. — М.: Мысль, 1972. — 303 с.

150. Мис ван дер Роэ. Архитектура и эпоха. Отрывки. О новой архитектуре: Пер. с нем. // Мастера архитектуры об архитектуре.

151. М.: Искусство, 1972. — С.372-383.

152. Михайлов Б.П. Витрувий и Эллада. — М.: Издательство литературы по строительству, 1967. — 280 е., ил.

153. Моисеев H.H. Экология человечества глазами математика.

154. М.: Молодая гвардия, 1988. —254 е., ил.

155. Молибог А.Г., Тарнапольский А.И. Технические средства обучения и их применение. — Минск: Издательство «Университетское», 1985. — 208 е., ил.

156. Моль А. Социодинамика культуры: Пер. с фр. — М.: Прогресс, 1973. — 406 с.

157. Моммзен Т. История Рима: Пер. и примеч. Лурье Ф.М. — СПб.: Лениздат, 1993. — 268 с.

158. Морозов И.В. Мир архитектуры в контексте гуманитарной культуры: Автореф. дис. на соиск. учен, степени док. искусствоведения. — СПб., 1998. — 39 с.

159. Моррис. У. Искусство и жизнь: Пер. с англ. — М.: Искусство, 1973.— 511 е., ил.

160. Мулуд Н. Анализ и смысл: Пер. с фр. — М.: Прогресс, 1979.347 с.

161. Мулуд Н. Современный структурализм: Пер. с фр. — М.: Прогресс, 1973. — 376 с.

162. Мэмфорд Д. Миф машины. Утопия и утопическое сознание: Пер. с англ. — М.: Прогресс, 1991.

163. Наков А.Б. Русский авангард: Пер. с фр. — М.: Искусство, 1991.190 е., ил.

164. Научная организация учебного процесса: Методические рекомендации / Сост.Либерман С.Ю.; МАРХИ. — М., 1982. — 67 с.

165. Некрасов А.И. Теория архитектуры. — М.: Стройиздат, 1994.480 е., ил.

166. Неспокойный ландшафт: Пер. с англ. / Под ред. Брансдена Д. и Дорнкемпа Дж. — М.: Мир, 1981. — 188 е., ил.

167. Никандров Н.Д. Современная высшая школа капиталистических стран. Основные вопросы дидактики. — М.: Высшая школа, 1978. — 279 с.

168. Новиков Ф.А. Формула архитектуры. — М.: Детская литература, 1984. — 144 е., ил.

169. Ныммик С.Я. Сущность, задачи и метод дробного экономического районирования. —Тарту, 1970.

170. Общегородской центр: Метод, указ. / Сост. Пак В.А.; ОИСИ. — Одесса, 1984. — 20 е., ил.

171. Основы экономики архитектурного проектирования и строительства / Под ред. Варежкина В.А. — М.: Стройиздат, 1990. — 214 с.

172. Островский В. Современное градостроительство: Пер. с пол. / Под ред. Владимирова В.В. — М.: Стройиздат, 1979. — 357 е., ил.

173. Пак В.А. Анализ экоморфных ситуаций и их адекватное разрешение в архитектуре. — Новгород: Издательство НовГУ, 1998. —140 е., ил.

174. Пак В.А. Кое-что об эстетике земли, визуальной дисгармонии и технологии строительства // Архитектура: Приложение к «Строительной газете». — 1985. — №19. — С. 3.

175. Пак В.А. Экоморфная архитектура в культуре города / Новгородский ГУ. — Новгород, 2000. — Деп. в ИНИОН РАН 01.02.2000, № 55316. — 330 е., ил.

176. Пак В.А. Проектирование ландшафтов для рекреационных целей на восстанавливаемых территориях: Автореф. дис. на со-иск. учен, степени канд. архитектуры. — М., 1977. —24 с.

177. Пак В.А. Протоформы ландшафтообразования, архетипы архитектуры и «кентавр-системы» // Архетипические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. — С.69-72.

178. Пак В.А. Устав экоморфной архитектуры: Учеб. пособие/ НовГУ. — Новгород, 1994. — 58 е., ил.

179. Пак В.А. Цена и риск архитектуры // Архитектура СССР. — 1991. — №3. — С. 105.

180. Пак В.А. Экоморфная архитектура / Владим. политехи, ин-т.

181. Владимир, 1991. — Деп. во ВНИИТАГ Госкомархитектуры 30.01.91, №866.— 15 с.

182. Пак В.А. Экоморфный императив // Материалы III Международного симпозиума «Реконструкция — Санкт-Петербург 2005».1. СПб., 1995.— С. 158-161.

183. Пак В.А. Энтропия ландшафта // Сборник деп. статей XXXI научной конференции МАИ. — М., 1975. — С.84-89.

184. Пак В.А., Рекша В.В. Математический метод оценки композиционных систем в архитектуре / Сб. Интенсификация строительства. Тезисы per. н.-т. конф. — Владимир, 1988. — С. 13.

185. Панарин А. Малый город. Попытка контрутопии // Архитектура и строительство России. — 1990. — №7. — С. 12-13.

186. Парсонс Г.П. Человек в современном мире: Пер. англ. — М.: Прогресс, 1985. — 428 с.

187. Перцик E.H. Районная планировка. — М.: Мысль, 1973. — 271 с.

188. Пивоваров Ю.Л. Изменения в макроструктуре расселения европейской части СССР и экология человека // Проблемы экологии человека. — М.: Наука, 1986. — С.62-74.

189. Платонов Ю.П., Сергеев К.И., Зосимов Г.И. Проектирование научных комплексов. — М.: 1977. — 133 е., ил.

190. Плехов В.Н. Экология архитектурной среды. — М.: ЦНТИ Госграждан строя, 1987. — 142 с.

191. Померанцева H.A. Эстетические основы искусства Древнего Египта. — М.: Искусство, 1985. — 255 е., ил.

192. Поселок и город: Метод, указ. / Сост. В.А.Пак; НовГУ. — Новгород, 1995. — 16 с.

193. Проектирование научно-исследовательских центров: Пер. с англ. / Под ред. Брейбрука С. — М.: Стройиздат, 1990. — 200 е., ил.

194. Пушкин A.C. Сочинения в трех томах. Т;2. — М.: Художественная литература, 1986. — 527 с.

195. Рабинович В.И. Художественные проблемы архитектуры. -М., 1972.— 62 с.

196. Развитие городов и городского хозяйства / Под. ред. Борисова А.П. — Л., 1977. — 226 с.

197. Райт Ф. Будущее архитектуры: Пер. с англ.// Мастера архитектуры об архитектуре. — М.: Искусство, 1972. — С. 176-194.

198. Раппопорт П.А. Древнерусская архитектура. — СПб.: Стройиздат, 1993. — 287 е., ил.

199. Ренессанс. Барокко. Классицизм. Проблемы стилей в западноевропейском искусстве XV-XVII вв. — М.: Наука, 1966. — 348 е., ил.

200. Риккерт Г. Границы естественно-научного образования понятий. Логическое введение в исторические науки: Пер. с нем. —

201. СПб.: Издание Кусковой Е.Д., 1903. — СПб.: Наука, 1997. — 529 с.

202. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре: Пер. с нем. // Культурология. XX век: Антология. — М.: Юрист, 1995. — С.69-103.

203. Родоман Б.Б. Ландшафты как средство сохранения биосферы и рекреационных ресурсов // Ресурсы, среда, расселение. — М., 1974.

204. Роуленд Б. Искусство Запада и Востока: Пер. с англ. — М.: Иностранная литература, 1958. — 143 е., ил.

205. Русские цари: Пер. с нем. / Под ред. Торке X. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1997. — 576 с.

206. Рынков П.А. Идеи и проекты «Брюссельской школы» //Архитектура Запада-4: Модернизм и постмодернизм, критика концепций. — М.: Стройиздат, 1987. — С.142-152.

207. Рябушин A.B. Гуманизм советской архитектуры. — М.: Стройиздат, 1986. — 376 с., ил.

208. Рябушин A.B. Филип Джонсон — «постклассицист» // Архитектура Запада-4: Модернизм и постмодернизм, критика концепций. — М.: Стройиздат, 1987. — С.153-162.

209. Сабуро И. История японской культуры: Пер. с яп. — М.: Прогресс, 1972. —229 е., ил.

210. Саваренская Т.Ф. История градостроительного искусства. — М.: Стройиздат, 1984. — 376 е., ил.

211. Саймондс Дж. О. Ландшафт и архитектура: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1965. — 194 е., ил.

212. Сакс Дж. Запад тоже виноват // Российская газета: Пер. с англ. из «Лос-Анжелес тайме». 04.12.98. — С.З.

213. Салливен Л. Орнамент в архитектуре. Беседы в детском саду. Об исторических стилях. Что такое архитектура? Автобиография идеи: Пер.с англ. // Мастера архитектуры об архитектуре.

214. М.: Искусство, 1972. — С.41-61.

215. Санок С.И. Влияние компонентов ландшафта на развитие систем расселения Урала: Автореф. дис. на соиск. уч. ст. канд. архитектуры. — М., 1980. — 24 с.

216. Самосознание европейской культуры XX века: Мыслители и писатели Запада о месте культуры в современном обществе. — М.: Политиздат, 1991. — 365 с.

217. Саратьянов В.В. Стиль модерн. — М.: Искусство, 1989.

218. Селиванов В.В. Мышление художника и современность. — Л.: Знание, 1983.— 32 с.

219. Сел Иванов В. В. Социальная природа художественного мышления. —Л.: Издательство ЛГУ, 1982. — 143 с.

220. Смитсон А., Смитсон П. Архитектура и среда. У нас есть благородная мечта.: Пер. с англ.// Мастера архитектуры об архитектуре.— М.: Искусство, 1972.—С.563-566.

221. Смолина Н.И. Традиции симметрии в архитектуре. — М.: Стройиздат, 1990. — 344 е., ил.

222. Смоляр И.М. Новые города. Планировочная структура городов промышленного и научно-производственного профиля. — М.: Стройиздат, 1972. — 178 е., ил.

223. Соколина А.П. Чарльз Мур — теоретик и практик // Архитектура Запада-4: Модернизм и постмодернизм, критика концепций.

224. М.: Стройиздат, 1987. — С.134-141.

225. Солженицын А.И. Россия в обвале. — М.: Русский путь, 1998.—208 с.

226. Соловьев B.C. Сочинения в 2-х т. — М.: Мысль, 1990. —

227. Сорока В.В. Высшее образование в Новгороде — в прошлом, настоящем и будущем / НовГУ. — Новгород, 1995. — 64 с.

228. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество / Общ. ред., сост. и предисл. Согомонова А.Ю.: Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1992. — 542 с.

229. Сохранение окружающей среды на основе безотходного производства. —П.: Наука, 1977. —80 е., ил.

230. Справочник проектировщика. Градостроительство/Под ред. Белоусова В.Н. — М.: Стройиздат, 1978. — 367 е., ил.

231. Стародубцева Л.В. Город как архетип сознания // Архети-пические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. — С.89-94.

232. Степин B.C. Философская антропология и философия науки.

233. М.: Высшая школа, 1992. — 188 с.

234. Стерлинг Р. и др. Проектирование и строительство заглубленных зданий: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1986. — 252 е., ил.

235. Столяр А.Д. Происхождение изобразительного искусства. — М.: Искусство, 1985. — 298 е., ил.

236. Стригалев A.A. Предисловие к русскому изданию // Современная архитектура: Пер. с фр. — 1968. — №3. — С.2.

237. Сычева A.B. Архитектурно-ландшафтная среда. — Минск: Вышэйшая школа, 1982. — 158 е., ил.

238. Тайлор Э.Б. Первобытная культура: Пер. с англ. — М.: Политиздат, 1989. — 572 е., ил.

239. Танге К. Архитектура Японии: Пер. с англ. — М.: Прогресс, 1976.240 е., ил.

240. Татаркевич В. Античная эстетика: Пер. с пол. — М.: Искусство, 1977. — 327 с.

241. Темпиа Э. Университеты // Современная архитектура: Пер. с фр. — 1968. — №3. — С.3-9.

242. Теоретические основы советской архитектуры. — М.: Стройиздат, 1985. —242 е., ил.

243. Тойнби А.Дж. Постижение истории: Пер. с англ./Сост. Огурцов А.П. — М.: Прогресс, 1996. — 608 с.

244. Тугаринов В.П. Теория ценностей в марксизме. — П.: Издательство ЛГУ, 1968. — 124 с.

245. Уллас H.H. Значение природно-климатических факторов в градостроительстве // Архитектура СССР. — 1974. — №2. — С.2-4.

246. Уллас H.H. Структура расселения и жизненная среда человечества //Архитектура СССР. — 1967. — №3. — С.41-54.

247. Федосеев П.Н. Социальное значение экологической проблемы // Социальные проблемы экологии и современность. — М.: Наука, 1978. — С.8-19.

248. Финляндия строит-5. Финская архитектура 1970-75. Каталог выставки в Москве в 1979 г. — Helsinki: F.G. Lönnberg, 1979. — 22 с., ил.

249. Флинт Р. История земли: Пер. с англ. — М.: Прогресс, 1978. — 357 е., ил.

250. Флоренский П. А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях. — М.: Прогресс, 1993. — 324 е., ил.

251. Флоренсов H.A. Скульптуры земной поверхности. — М.: Наука, 1983. — 174 е., ил.

252. Форрестер Дж. Динамика развития города: Пер. с англ. — М.: Прогресс, 1974. — 287 е., ил.

253. Фрейд 3. Художник и фантазирование: Пер. с нем./ Под ред. Додельцева Р.Ф. — М.: Республика, 1995. —400 е., ил.

254. Фремптон К. Современная архитектура: Пер. с англ. — М.: Стройиздат, 1990. — 535 е., ил.

255. Фридман И. Научные методы в архитектуре: Пер.с англ. — М.: Стройиздат, 1983. — 160 е., ил.

256. Хайт В.Л. Классицизм и постмодернизм // Архитектура Запа-да-4: Модернизм и постмодернизм, критика концепций. — М.: Строй издат, 1987. — С.72-83.

257. Хёйзинга Й. Осень средневековья: Пер. с голл. — М.: Наука, 1988. — 539 е., ил.

258. Человек и социокультурная среда: Научно-аналитический обзор / Левит С.Я. — М.: ИНИОН, 1989. — 50 с. 266.Чернихов Я.Г. Конструкция архитектурных и машинных форм. — Л., 1931. —232 е., ил.

259. Чижевский А.Л. Космический пульс жизни : Земля в объятиях солнца. Гелиотараксия. — М.: Мысль, 1996. — 767 с. 268.Чистякова С.Б. Охрана окружающей среды. — М., 1988. — 270 е., ил.

260. Шарден Т.де. Феномен человека: Пер. с фр. — М.: Наука, 1987 — 240 е., ил.

261. Швидковекий Д.О. Время собирать камни. — М.: Знание, 1990.— 55 е., ил.

262. Шеллинг Ф. Философия искусства: Пер. с нем. — М.: Мысль, 1966.—496 е., ил.

263. Шпенглер О. Закат Европы. Т.2 (фрагменты): Пер. с нем. // Культурология. XX век: Антология. — М.: Юрист, 1995. — С.432-453.

264. Шпенглер О. Человек и техника: Пер.с нем. // Культурология. XX век: Антология. — М.: Юрист, 1995. — С.454-496.

265. Шуази О. История архитектуры. В 2-х т. / Пер.с фр. — М.: Издательство Всесоюзной Академии архитектуры, 1935. —

266. Энергоактивные здания / Под ред. Сарнацкого Э.В. и Селиванова Н.П. — М.: Стройиздат, 1988. — 376 е., ил. 276.Эффективность жилой среды в условиях городского образа жизни. — Л., 1978. — 240 е., ил.

267. Юнг К.Г. Собрание сочинений. Психология бессознательного: Пер. с нем. — М.: Канон, 1994. — 320 с.

268. Яницкий О.Н. Экология города. — М.: Наука, 1984. — 240 с.

269. Яргина З.Н. Эстетика города. — М.: Стройиздат, 1991. — 366 с.

270. Яргина З.Н., Косицкий Я.В., Владимиров В.В., Гутнов А.Э., Микулина Е.М., Сосновский В.А. Основы теории градостроительства. — М.: Стройиздат, 1986. — 326 е., ил.

271. Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. — М.: Республика, 1994. — 527 е., ил.

272. Яцкин Д.М. Архетип города в сознании русского общества XVIII — первой трети XIX в. // Архетипические образы в мировой культуре. — СПб.: Государственный Эрмитаж, 1998. — С.95.

273. Barrett W.Zen Buddhism. — N.Y.: Doubleday & Co., 1956. — 136 p.

274. Encyclopedia of Visual Art: In 10 volumes. — London: Encyclopedia Britannica LTD, 1994. —

275. Japan's ancient paintings. — Kyoto: The Mainichi newspapers. 1970. —87 p., il.

276. Jencks Ch. Modern Movements in Architecture. — N.Y.: Anchor press-Doubleday, 1973. —432 p., il.

277. Jencks Ch. Le Corbusier and the tragic view of architecture. Cambridge (Mass.): Harvard univ. press, 1973. — 198 p., il.

278. Jordan R.F. A Concise History of Western Architecture. — London: Thames and Hudson, 1969. — 359 p., il.

279. Graves M. A case for Figurative Architecture // Architectural Design. — 1984. — 7/8. —p. 25-38.

280. Haack Geographischer Atlas / Redaktion: Langer G. etc. — Gotha. Leipzig, 1979. — 336 p.

281. Karaki J. The japenese vision of Nature // The Japan Architect. — 1964. — №6. — p. 42-50.331

282. Kemp A. Castles in Colour: — Poole: Blandford Press LTD 1977.—208 p., il.

283. Minkevicius J. Naujoji lietuvos architektura. — Vilnius: Mintis 1982.— 142 p., il.

284. Monti R. Leonardo. — London: Thames and Hudson, 1967. — 80 p.

285. Park R. The problem of cultural differences // Race and culture — Glencoe: Free press, 1950. — p. 152-176.

286. Portoghesi P. Dopo I'architettura moderna. — Roma: Laterza 1980.— 291 p., il.

287. The Prince of Wales. Vision of Britain. A personal view of architecture. — London, — N.Y.,-Toronto, 1989. — 228 p., il.

288. Scully V. Louis J. Kahn. — London: Prentice Hall International 1962.— 128 p., il.

289. Seuphor M. Abstract Painting. — N.Y.: Abrams, 1967. — 192 p. 300 Zevi B. The Modern Language of Architecture. — Seattle: Univ of Washington press, 1978.— 242 p., il.