автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Эстетические функции сложных слов в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Эстетические функции сложных слов в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина"

На правше

ГАГАРИНА НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА

ЭСТЕТИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ СЛОЖНЫХ СЛОВ В ИДИОЛЕКТЕ М.Е. САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА

Специальность 10.02.01 —русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Ижевск-2006

Работа выполнена в ГОУВПО «Удмуртский государственный университет))

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Донецких Людмила Ивановна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Язикова Юлия Сергеевна; дохтор филологических наук, 1фофессор Пущина Наталья Иосифовна

Ведущая организации: ГОУВПО «Вятский государственный гуманитарный университет»

Защита состоится «14 декабря» 2006 года в 10,00 на заседании диссертационного совета ДМ 212,272.06 в Удмуртском государственном университете по адресу: 426034, г. Ижевск, уд. Университетская, д. 1,корп. 2,ауд,204.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Удмуртского государственного университета (г. Ижевск, ул. Универснтетскаг, д. 1, корд. 2).

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В речетворчестве М.Е. Салтыкова-ГЦедркпа обнаруживаются такие лекснко-слово-образовательвые модели (семантические дериваты), которые благодаря своему функционированию в художественной системе сатирика установили или укрепили за собой статус общеупотребительных единиц. Публицистическая доминанта семантики слов в сатирическом тексте определяет не только стилистическую (книжную) маркированность данных образований, но а в связи с этим их виртуальные способности быть элементами абстралтыо-поаятийвого аппарата языковой системы.

Объектом нашего исследования является индивидуально-художественный стиль известного русского сатирика М.Е. Салтыкова-Щедрина. Предметом исследования стали куаргозиты - сложные образования, представляющие собою семантический комплекс с поливалентными возможностями, которые проявляются как во взаимосвязи элементов (производящих морфем) внутри лексемы, так и в способности таких цельнооформленных единиц вступать в отношена* с другими словами в контексте.

Актуальность исследования обусловлена недостаточной изученностью приемов щедринского словоупотребления в области словосложения и нечетким отражением этого процесса в шггории русского литературного языка. Анализ сатирических приемов через систему юмдозитов-ключевых слов позволяет глубже понять культурно-эстетические ценности XXX века к сущность стилистического своеобразия щедринских произведений. Современная теория сложных слов представлена в исследовании необходимым иллюстративным материалом, характеризующим один из аспектов функционального применения единиц.

Настоящее исследование основывается на методе шгаг&остолне i нческого анализа текста Этот метод предполагает прочтеине художественного произведения через систему авторских речевых приемов, выражающих эстетические взгляды писателя, положенные в основу текста определенного жанра. Поэтому исследование проводятся прежде всего на лекси-ко-слоаоо^разовагерьном и лексико-семантическом уровнях с учетом функционально-жанрового своеобразия текста Лнтвосгилнстическое исследование включает в себя метод сплошное выборки материала, наблюдение над языковым материалом, описание, лексико-сенаятичеекий, структурно-семантический и контекстуальный анализы, классификацию стилистических средств и приемов.

Поскольку язык Щедрина основывается главным образом па переосмыслении существующих в языке моделей, целью исследования является истолкование индивидуально» авторских значений композитов в определенном контексте. D результате лексико-семантической интерпретации формируется образ ишшвидуйльво-языковоА системы, обнажается энергетический потенциал смысловых комплексов - возможности слов вступать в от-

ношения синонимия, антонимии, эиантиосемии. Парадигматические связи снов выявляются через их синтагматические реализации.

Смыслооб разующие (символизированные в тексте) лексемы анализируются в жанровом дискуррд. Жанровая обусловленность речевых приемов позволила расширить собственно стилистическое исследование. Единый стиль, ио-рззноыу оформленный в жанрах, репрезентируется целостностью приемов, о&ьединенных образом автора, имшшшггно выраженного в идиолекте писателя.

Цель исследования реализуется и решении рядя задач:

1. Представить вопросы стиля кшс эсгетнческой категории художественной речи.

2. Определить идейное и жанровое своеобразие творчества Щедрина и языковые особенности его стили с позиций новаторских тенденций словотворчества сатирика.

3. Вычленить проблему определения сложного слова как единицы художественного текста с учетом существующих концепций кямпозитообразовакил.

4. Проанализировать лексико-словообразовательные и лексико-семантическне композитные новообразования в идиолекте Щедрина в функционально-стилевом аспекте и соотнести представленные модели с условиями жанрового дискурса.

5. Репрезентировать типологию актуализагоров эстетических смыслов ключевых слов, выраженных композитами, и приемов, используемых сатириком в плоскости индивидуальной номинации.

Этими задачами, предполагающими иигетрнрующяй анализ произведений, обусловлена методологическая база исследования. Она включает в себя структурно-семиотический (A.A. Поггебня, Ю. М. Лотман, А.Ф. Лосев, Ю.С. Степанов), общелингвистический (В. Гумбольдт, Б. Кроче, Э. Бенвенист, Ф, де Сосаор, Э. Сепир), ликгвостилиотический и эстетический (ЛЛ. Щерба, БА. Ларин, Q.6. Виноградов, Г.О. Винокур, В.В. Колесов, АЛ. Флоря), семаятаческпй (Н. Д. Арупонова, Ю.Д. Апресян, BJí. Телия, MJ3. Никитан) подходы к изучению художественного текста с опорой на труды в области философии и культурология (А,Ф. Лосев, В. Бнблер, М. Хайдегтер, Г. Гадамер).

Гипотеза исследования: глубинные вариативно-смысловые способности композитов позволяют называть сложные слова в структуре щедринских текстов эстетический категррц-fft Их категориальность проявляется в идиолекте как необходимая коннотация, выражающая идейный потенциал произведения. Композиты аккумулируют энергию сатирического смеха, являют миру разрушающую и созидательную природу текста, что рождается в оптимистических, светлых тонах звучания (план выражения) обличительного по назаачению, темного, трагедийного содержания. Эстетическая функция-доминанта, реализованная в системе речевых приемов художественного про взведения, определяется жанровой природой текста.

Научная новизна данного исследования заключается в целостно-компонентном подходе к изучению идиолекта Салтыкова-Щедрина с позиций лексико-словообразова-тельных (композитных) инноваций семантико-стилистического характера. В диссертации проводится классификация парадигматических отношений между лексемами через их синтагматические взаимосвязи в тексте (макротексте).

На защиту выносятся следующие положения;

1. Сложное слово в эстетике произведений МЛ. Салтыкова-Щедрина является структурно и стилистически необходимым элементом идиолекта.

2. Вариативность употребления композитов зависит от индивидуально-авторской жанро-во-стилевой установки к выносит на поверхность основную эстетическую функцию композитов в тексте.

3. Доминирующая эстетическая функция сложных слов реализуется в системе авторских речевых приемов.

4. Смысловые коннотации и трансформации сложных слов в синтагматической плоскости формируют их новые парадигматические отношения.,

5. Словотворчество МЗ. Салтыкова-Щедрина на современном этапе представляет собою интересный и важный экспериментальный материал дня теории и истории литературы и языкознания, истории русского литературного языка, стилистики, лингвонозти-ки, лингвокулиуролопш, лексикографии, публицистики, журналистики. Материалом нашего исследования послужили три произведения Салтыкова-

Щедрина: «История одного города», «За рубежом» и цикл «Сказки» (в дальнейшем - История, За рубежом. Сказки), и не случайно. Каждый из этих текстов венчает одни из важных этапов в развитии творческого мировоззрения сатирика. В Истории (1869) образ Глупова и гауповцев воплотился в полную силу, хотя зарождался в более ранних произведениях — «Невинные рассказы» (1848), «Сатиры в прозе» (1849) «Губернские очерки» (1856-1557) и др. Цикл очерков За рубежам <1880) - единственное произведение Щедрина о загранице, о Европе. Эти очерки справедливо именуют одной из великих русских книг о Западе и о России одновременно. Наконец, Сказки (1869-1886), по единому мнению исследователей, - итоговое произведение Щедрина; в них синтезированы все мотивы его творчества. Сказочные элементы присутствуют в структуре многих щедринских произведений. Это самые «ментальные» образования иносказания. Примечательно, что все три цикла оформлены в различных жанрах, - это позволяет полнее н многограннее представить языковые н стилистические возможности сатирического текста.

Теоретическая значимость данного исследования обусловлена тем, что в нем представлены факты истории развития научно-эстетического понятия стмь и дан обзор дни-

теистических исследований по проблеме определения понятия сложное слово; рассмотрены основные сем аитико-слово образовательные модели сложных слов в произведениях М.Е. Салтыкова-Щедрина с позиций доминирующих эстетических функций; лексемы характеризуются как в синтагматических, так и в парадигматических отношениях в контексте.

Практическая значимость исследования заключается в том, что элементы и результаты анализа могут быть использованы в курсе «История русской литературы», «История русского литературного языка», в спецкурсах «Стилистика художественной речи», «Лингвос-тшга этический анализ сатирического текста», «Лкнгвокультурология» и др., а также при составлении практических курсов, посвященных вопросам связи словообразовательного я лексического уровней языка, проблемам языка и стиля писателя, истории и методологии журналистки и публицистики. В ходе работы был составлен «Словник», содержащий 963 сложных образования из произведений Салтыкова-Щедрина в контекстах их употребления, который может положить начало формированию современною «Словаря языка М.Е. Салтыкова-Щедрина)}, «Словаря общественно-политических поюгтай», «Словаря сложных слов».

Практические приемы исследования прошли апробацию в работе со студентами факультета журналистики (2 курс) над курсовыми работами (1999 г.) - «Символ господ в романе М.Е. Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы"», «Роль риторических конструкций в публицистической прозе (на материале очерков «За рубежом» М.Е. Салтыкова-Щедрина)»; на занятиях по стилистике и основам редактирования, культуре речи (раздел «Функциональные стили русского языка») со студентами нефилологических специальностей (2005 - 2006 г.г.), по истории русской литературы и введению в литературоведение на филологическом факультете, специальность «английский язык» (2006 г.), а также в виде статей и докладов на конференциях • студенческих научных («XXVI итоговая студенческая научная конференция» - г. Ижевск, 1998 г.; «Вузовская научная конференция студентов я аспирантов» - г. Ижевск, 2000 г.), научно-практических всероссийских и республиканских («Удмуртия накануне третьего тысячелетия» • г. Ижевск, 1998 г., «Женщины и общество» - г. Ижевск, 1998 г., «V Короленковскне чтения» • г. Глазов, 1999 г.), международных («Международная научная конференция "75 лет высшему образованию в Удмуртии"» - г. Ижевск, 2006 г); в учебно-методическом пособии «Функциональные стили русского языка» (2006 г.).

Диссертационное исследование состоит из «Введения», двух глав (глава I - «Стиль и жанр как эстетические константы творчества писателя», глава 2 — «Сложные слова в идиолекте МЛ. Салтыкова-Щедрина»), «Заключения», библиографии, насчитывающей 371 наименование, приложений: схем основных «ментальных» моделей щедринских сложных новообразований, «Словника» (композиты Щедрина), результатов одного педагогического эксперимента.

СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Содержание работы определяется задаягмн диссертации. Во Введении обосновываются выбор темы я основные векторы ее изучения; обобщается материал, посвященный эстетическому значению поэтического слова, роля новообразований в структуре художественного текста, обозначаются признаки в функции индивидуально-авторских лексем, указываются факторы (в первую очередь экстралингвистические) формирования индивидуально-творческой манеры М.Е. Салтыкова-Щедрина

В первой ГЛ1А6 кСтйпь к&к Зсшп1бскяя козетки творчества писателя» раскрывается понятие стиля в свете литературно-эстетической традиция (BJCpoie, П.В. Палиев-сккй), лингвистической теории - прежде всего с позиций психологизма н коммуникативной функции языка (И. А. Бодуэн де Куртене, В А. Богородицкий, АЛ. Потобня, А_А. Шахматов, Л .В. Щерба, Б. А. Серебренников, Ю.С. Маслов, Г.В. Колшанский и др., из зарубежных - В. Гумбольдт, Ф. де Соссюр, В. БрЕядаль, А. Гардинер, Дж. Лайонз, Н. Хомский) и внутренних языковш законов (Ш. Балли, А.И. Ефвмов), герменевтических идей (М. Хавдеттер, Г. Гада-мер, М. Бубер и др.), логаки (Г. Фреге), исторической лингвистики (В.В. Колесов) и собственно лингвостилистики русского языка (В.В. Виноградов, В.В. Кожииов, Л.Б. Эльсберг, Б.М. ЗСяосс, A.B. Флоря).

Мы утверждаем, что всякий словесный памятник, тем более литературный, подлежит ведению лингвиста, однако это не значит, что языковед рассматривает текстовую структуру как сумму или комбинацию общеязыковых единиц, предназначенных нести некую новую информацию. Работая над художественным произведением, лингвист не просто смотрит па объект исследования - он пытается объективировать текст, дабы не отступать от намерений автора, носителя идиолекта, ври этом атрибутируя, делая своей принадлеяшостью чужую словесную организацию. Только так можно понять смысл текста, интерпретировать его. Это беспрерывный диалог между автором и читателем. Так возникает «диалог культур», контекст существования и функционирования произведения.

Обобщая позиции на понимание стиля, мы представляем лингвистическую: стилистическое своеобразие каждого писателя выражается в системе устойчивых закономерностей употребления определенных речевых средств (фонетических, лексико-словообразователь-ных, грамматических), в общей композиции произведения, в преимущественном обращении к тем или иным темам, в приемах описания различных явлений и т. д. «Стиль — это определяемая задачей исследования совокупность характерных для данного писателя особенностей его творчества»*.

* Клосе ILM. Нкжокоюкнй свод и русские летописи XVI - XVII веюе. - М.: Науиц 1980.- С 103

Язык устанавливает свои законы, приуроченные ко времени и месту, так же и столь формируется через речевую деятельность под влиянием определенных факторов. Одни из них - экстр алинтвнстического характера. — являются основой для формирования «индивидуального» языка, который в свою очередь становится фундаментом длястиля писателя (идио-стиля). Выбирая те или иные речевые средства, настоящий художник исходит из понимания того, какое место принадлежит вырабатываемому стнлю в литературно-стилевом развитии эпохи, из необходимого стремления внести в это общее нечто свое, новаторское, причем жизненно важное.

Поэтому рассматривается стилистическое, идейное и жанровое своеобразие идиолекта МЕ. Салтыкова-Щедрина в культурном контексте второй половины XIX столетия. 1840 — 80-е годы характеризуются острой полемической борьбой между различными идеологиями, поэтому одной из характернейших особенностей его творчества становятся органическое слияние художественного начала с дубли диетическим. Публицистическая доминанта художественных текстов Щедрина обусловлена культурно-исторически. Как известно, в публицистике еще сильнее, чем в художественной литературе, проявляется отношение автора к изображаемым фактам действительности. Образ художественный и публицистический объединяются в своей эстетической функции — формировании у читателя определенного отношения к факту, производимого в пристрастном, оценочном, эмоционально-экспрессивном изложении в целях эффективного воздействия.

Основным сатирическим приемом щедринских текстов является формирование смыслов в рамках эзопова языка. Иносказателртуа.ц речь, по убеждению сатирика, имеет преимущество перед простой, бесфигурной: она. более красочна, образна, а потому более действенна. Средства ее более популярны в массах, доходчивы, народны - иносказания, как правило, типичны для традиций простонародной речи. Перся нами - антимир, «изнанка мира», «мир перевернутый», реально невозможный, абсурдный. То, что было внутри, сокрыто от человеческого глаза, вдруг становится наружным, обнаженным. Тах воплощается в искусстве основная функция смеха — обнаруживать правду, «фаааевать реальность от пороков этикета, церемониальности, искусственного неравенства, от всей сложной знаковой системы данного общества»*.

Иносказательная речь, и это общеизвестно, рассчитана на активное, творческое восприятие языка, так как в структуре происходит усложнение системы значений, целью которого нередко является упрощение значения - возврат к первоначальному, буквальному смыслу. Активизируются «побочные», переносные значения, которые потенциально заяоже-

•Лкнчев ДС, Шнченко А.М, Понырко Н.Е. Смех в Древней Руек. - Л, 1984.-С. 16.

ны в словах, а другой ряд (прямое значение) «остается в виде параллели, создающей двусмысленность, подчеркивающей иронию иносказания»*.

Прием трансформации смысла до противоположного (эзопов язык, иносказание, «слог, вывернутый наизнанку») в эстетике Щедрина связан с идеей порочного круга, когда практически любое слово с положительной (реже «нулевой») коннотацией в структуре сатирического текста обретает пейоративную окраску. Употребление слов-«оборотней» является средством нагнетания эмоций тоски и безысходности в основной тон произведения и создает трагедийную фактуру текста. Однако сема положительной оценочности (первоначальная, буквальная) сохраняет позитивную целеустановку автора: оптимистический взгляд в будущее. Этот компонент слова придает тексту комическое звучание. Синтез комического и трагического воплощается в драматической напряженности, внутренней полемичности текста. Воздействуя на читателя словом, писатель всегда оставляет адресату право выбора.

Проблемой высказывания является соотношение общенародного н индивидуального стилей. Очевидна связь стиля с жанрами, существующими в каждой сфере человеческой деятельности. Отсюда ясно, что изучение стиля должно сопровождаться анализом речевых жанров. Именно жанр очерчивает круг интерпретации того литературно-эстетического ряда, которым представлено произведение. Определение жанра во многом помогает распознать в текстовом инварианте тот вариант, который автор и читатель отворяют в едином культурно-диалогическом акте. Своеобразие символики н тоники, арсенал изобразительно-выразительных средств текста характеризуют его жанровую принадлежность.

Во второй главе «Сложные слова в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина» мы характеризуем сложное слово как единицу языка н речи. Специфической чертой сложения, его, главной особенностью является характер словообразовательной базы. Именно данный фактор лежит в основе разделения деривационных процессов на с импликацию, то есть образование простых слов на базе единичных лексем или предложно-падежных форм, н композицию - образование сложных слов на базе словосочетаний.

Сложными мы называем только такие слова, в структуре которых есть интерфикс (всеобщий, человеко-медведь), трансфикс (иносказание, благонамеренный, водопой-о); а также слова-сращения (вполголоса, сейчас, умалишенный). Случаи тина думали-думали, мало-помалу, планы-прожекты, путем-дорогою и пр., представляющие собою полный или синонимический повтор лексемы, относим к стилистической фигуре удвоения (повторения) и в настоящей работе не рассматриваем.

Следует оговориться, что, не включая в систему композитов вышеописанные случаи,

'Ефимов А.И. Яше сатиры Салтыкова-Щедрина. -М., 1953, -С. 440.

мы называем сложными также все слова, которые генетически содержат в своей структуре две и более основы, по происхождению восходят к тому или иному словосочетанию; один или оба компонента на современном этапе развитая языка являются устаревшими (например, достопамятный, досмахваяъный, достославный - устаревший элемент достыц). В художественном тексте деэтимологизированное слово проходит обратную стадию развития — ре-этимологизацию: обретает производность при усложнении структуры. Такой днахронный подход к структуре слова в художественном тексте зачастую помогает полнее раскрыть эстетическую реализацию композита через прояснение его внутренней, первоначальной, членимой формы.

Так как в слове форма и значение слиты, то уникальность сложных образований очевидна, Композиты — знаки с особой семантикой, синтагматикой н прагматикой. Еще Г. Пав-скнй утверждал, что «существительные имена в составе с другими именами и глагольными корнями имеют некоторые особенные свойства; и потому стйят особенного внимания»*. Теория сложного слова представляет до сих пор значительные затруднения а заключает в себе много неясностей и внутренних противоречий. Многие ученые, в их числе В .В. Виноградов, Б А. Ларин, АЛ, Ефимов, Л.В, Зубова, В.Т, Гневко, Г.М. Абакщнна, Л.В. Падера, утверждают, что производство сложных слов находится на границе между словообразованием и синтаксисом, так как производящей базой композита является сочетание слов.

Композит, как и любое цельнооформленное слово, характеризуется идиоматично-£ща: значение лексемы не выводится из значений составляющих ев морфем на тех же основаниях, что а в словосочетании. Устойчивое соединение частей сложного слова рожцаег качественно новое значение, не равное сумме значений компонентов. Несмотря на то, что сложные наименования часто рассматривают как промежуточное явление, стоящее на границе лексики и синтаксиса, цельнооформленность данных образований позволяет называть их не смежными, переходными единицами, а именно словамц.

Композит как единица языка специализируется на особых способах синтагматических отношений, Валентностныв потенции сложного слова можно назвать «полиреалнзуемымш. Во-первых, следует учитывать сочетательные возможности производящих основ, создающих композит, а во-вторых, - такие же возможности, но уже на уровне синтагмы, то есть в сочетании композита с другими словами. Сложное слово, реализуясь как синтаксема, охватывает более широкие семантические поля, нежели слово симшшкативного характера.

Сложные слова в структуре сатирического текста выполняют эстетические функции; в контексте они обычно реализуются в коннотативном аспекте, а следовательно, являются

* Фнлилогичкгие наблюдения лротоиртя Г. Павского над составом русского языка. - С-Ш., 1841.-С. 226.

наиболее ярким воплощением идейно-художественного потенциала произведения, что становится одной из исходных точек лингвостилисгичеекого анализа. Стилистическая маркированность из художественной речи «транспортируется» в общеязыковую стихию, становится принадлежностью узуса.

Семантическая приуроченность этих лексем к выражению стилистических категорий складывалась в языковую традицию в течение нескольких столетий, а различного рода модели сложных слов, чаще всего связанные с начальными компонентами леке ем (например, благо, добро-, зло-, само- и пр.), исторически изменчивы от контекста к контексту, от эпохи к эпохе.

Поэтому можно говорить об омонимичных моделях: тех, которые функционируют в церковнославянских текстах, и тех, что имеют истоки употребления в произведениях революционно-демократических публицистов и писателей.

В ХГХ столетии наблюдается ограничение калькированных образований книжного, так называемого «славянизированного» типа. Если в литературном языке XVIII века словообразование часто носило индивидуально-экспериментальный характер, то с 1840-х годов появляется большое число аналогичных образований.

Мы делаем вывод о том, что различные слово образовательные модели, по образцу которых возникают сложные слова, выработались на основе определенных синтаксических сочетаний, трансформация которых в единый структурно-семантический комплекс происходит по внутриязыковым законам и обусловлена стремлением к словесной сжатости при увеличении смысловой емкости понятия. Номинативные инновации, возникшие как отступления от сформировавшихся словообразовательных отношений, также становятся слагаемыми языковой нормы.

Далее в исследовании предлагается семантнко-стилистическнй анализ сложных слов в «Истории одного города», «За рубежом» и «Сказках» Щедрина (в дальнейшем История^ За рубежом. Сказки).

В Истории автор ставит перед собой специфические цели — пародирование «карам-зиаско-державииский» литературы, поэтому произведение обладает особой формой. Стиль представляет собою сплав «разнородных» речевых элементов, существующих, в целостности. Гомогенность текста зиждется на единстве идейного содержания этих элементов, разнообразие языковых средств глубоко и всесторонне выражает полноту и противоречивость жизненных явлений. Синтагматический строй текста раскрывает парадигму смыслов. Следуя за цепочками слов, исследователь всякий раз наталкивается на повтор авторской мысли. Но это повтор с «наращениями», причем не внешними, а глубинными, имплицитными.

Эстетически значимые элементы текста сатирика - сложные слова-задают тему про-

изведшая, являются проводниками по миру щедрннсктс образов и, наконец, аккумулируют вдею-ктог, Гак, например, композиты достоверный и правдоподобный [с.293] открывают теку правды и ррмьк^а в Истории. Одним из составляющих этой темы является мотив истинных и мнимых авторов. Этот компонент содержания отсылает к проблеме жанрового оформления текста. Сатирик облекает идею в ^ркшисную форму, но иерея читателем возникает вопрос: эта летопись - правда или вымысел? Или, возможно, часть текста истинна, а часть -ложна? Чтобы истинный смысл не потерять из виду, необходимо во время чтения держать в поле зрения собственно автора. Этот образ - носитель идейной субстанции произведения -является хранителем целостности текста и макротекста.

Композит достоверный и правдоподобный реализуют свое эстетическое значение путем «обнажения» внутренней форьрд. Слова раскрывают двойной план содержания: с одной стороны, в семантике этих образований присутствует сема положительной оценочностн ~ достоверный буквально 'вполне верный, истинный' {Даль 1994, т. 1, с. 479], правдоподобный рассказ, 'сбыточный, возможный, и вероятный" [Даль 1994, т. 3, с. 380]. Однако целостное прочтение смыслов происходит внутри текста, через представление материала в исторических параллелях и днахронных обобщениях. Истинно авторский смысл композитов раскрывается, в первую очередь, через синтаксически цельное словосочетание «в деле осуществления моего измерения» [История, с, 293] и подводит читателя к мысли о том, что правдоподобие контрастирует с правдой: правдоподобный - 'похожий на правду, подобный правде, но не правда*, а все достойное включается в систему достоя - 'приличия, приличностя, соразмерности, сообразности' [Даль 1994, т. 1,с, 479].

Тема достойного, приличного, почетного продолжается автором. Цель архивариуса, одного из «мнимых» авторов текста, - славословие градоначальникам. Однако для истинного автора славословить - значат обличать. «В сем виде взятая, задача делается доступною даже смиреннейшему из смиренных, потому что он изображает собой лишь скудельный сосун, в котором замыкается разлитое в изобилии славословие. И чем тот сосуд «сиуцельнее», тем краше и вкуснее покажется содержимая в нем сладкая славосяовная влага» [с. 297]. "Скудельный" значит 'пшвяный', переносно - 'непрочный, слабый, бедный*. На переносное значение накладывается также фонетическая близость со словом ссудный. Авторский подтекст раскрывает смысл композита славословие в противоположности прямому знагаению. Бедный человек, получающий «содержания два рубля медных в месяц» [с, 296], не может искренне восхвалять правительство. Не случайно славосяовная влага замыкается в скудельном сосуде. Контекст творчества сатирика подсказывает восприятие композита славословие как синонимичного сквернословию (см. книгу очерков «За рубежом»). Создание в макротексте системы

и

контекстуальных синонимов на производящей антоЕ?имичесус|й_баэе - один из ярчайших приемов сатирического словоупотребления.

В этом же воктексте следует декодировать смысл слова благочестие [с. 297] и большинства композитов о начальным благо-. Данные образования репрезентируют свое эстетическое. значение в рамках эзоповского повествования: авторский текст предполагает измене-кие семантики слова до противоположной: благочестие читай как бесчести, благодарный— 'отвечающий ненавистью на зло' («Л../ оставили по себе благодарную память в сердцах сограждан, ибо были градоначальники [с. 297]»}; благонамеренный - "придерживающийся официального образа мыслей' {«Перебивши и перетоптавши целую уйму народа, они основательно заключили, что теперь в Птупове крамольного греха не осталось ни на эстолько. Уцелели только благонамеренные» [с, 334]); благодетель — 'человек, сам пустой и ничтожный, передающий эти качества своему подопечному* («Очевидно, он <Фердыщеню> »»пировал /.../ своего патрона а благодетеля, который тоже был охотник до разъездов /.../ и шобид, чтоб его везде чествовали» [с. 365]) и проч.

Глава «От издателя» насыщена церковнославянскими элементами, что подготавливает читателя к восприятию текста, стилизованного под летописный слог, заранее вынося яа поверхность жанрообраэующие элементы произведения: градоначальник, древлехранилище, драгоценный! обращены, достоверный, любознательность, единомыслие, благовидный, сообразный, злонамеренны й н пр. Как видим, многие из них сложные по составу. Композиты изначально становятся «героями» текста, его смыслообразующими константами, авторскими концептами. Летописная Форма актуализирует роль аллюзий в тексте.

История оформлена в летописный жанр необычного характера. Лето пи сн повествуют о любых событиях как об обычных; оневочность не складывалась в них на базе торжественности (пиитичностп). Высокие книжные лексемы не могут стать выразителем собственно летописной оценки. Щедрин умело воссоздает архаику в тексте, но это лишь один из элементов стиля. Мы рассматриваем ряд композитов с «двойным» смыслом, эстетическое значение которых раскрывается путем декодирования скрытого, оценочного плана содержания. Так, например, слово вольнаяюбец песет в контексте отрицательную окрашенность в своей семантике: «/.../ Ужели во всякой стране найдутся и Нероны преславные, и Калигулы, доблестью сияющие, н только у себя мы таковых не обрящем? Смешно и нелепо даже помыслить такую нескладицу, а не то чтобы оную вслух проповедовать, как делают некоторые волънояюбцы, которые потому свои мысли вольными полагаю!; что они у них в голове, словно мухи без пристанища, там я сям вольно летают» [с. 295 • 296]. Усиление оценочного компонента происходит за счет повторения компонента вольно- в другом композите; «/.../ О, подлинно же легкодумное твое еальнодумствоЫ [с. 296] - восклицает архивариус, Вольнолюбием припи-

сываегся атрибут - дегкодумное вольнодумство. Отрицательная оценочносп. концентрируется до предела путем редупликации производящих основ (вольн-, дум-).

Лейтмотивом через все произведение ирохаддт композит легкомыслие, потому что го-ловотяпы-туповцы вс4 делали «по легкомыслию» [с.с.*307,310,344, 349,353,364,416].. Это слово — синоним глупости — реализует свое значение путем прояснения внутренней фурмы. Присутствие в структуре композита производящего элемента мысль гораздо эффективнее, на наш взгляд, воплощает идею автора; многих из тех, кого обличает автор, нельзя назвать глупыми; герои могут быть и умными, однако ищгг они по легкому пути непротивления. Выдвижение определенного семантического комплекса в сильную позицию актуализирует его как ключевое слово.

Ключевым в поэтике произведения является слово вертогоад (древнерусское - 'сад'). Современное осмысление фонетической оболочки лексемы приводит к мысли о том, что город Глупов есть перещщнутая, опрокинутая в художественный мир русская действительность. Второе значение ошва подсказано структурой текста: особенностью эзопова языка. Мастерски выстроенный сюжет произведения реализует следующее значение: Глупов - вертоград, город, которым любой начальник sejgnкт по своему усмотрению.

В «Обращении к читателю» архивариус «ошибочно» вместо слова вертоград употребляет виноград: <(/.../ Не знаешь, что бсшее славословить: власть ли, в меру дсрзакпцу, или сей виноград, в меру благодарящий7» [с, 297]. Фонетическая оболочка слова реализует несколько смыслов. «Ошибочный» элемент вино-, со ассоциации, приводит читателя к мысли об опьяненном СОСТОЯНИИ тлуповцев, Пьяный в значении глупый, не соображающий, что делает. Другие ассоциативные ряды строятся в плоскости семы вина, виновность. Город — все его жители — сами виноваты в своих бедах. Третья ассоциация старославянского слова с его русским эквивалентом сад задает слову положительную оцсночность, а идея произведения обретает оптимистическую тональность (вкупе с финальными аккордами о смерче).

Причинно-следственные связи греховных общественных устоев хорошо видны в макроконтексте щедринского творчества через смысловые корелляты; начальстваиобш выступает поддержкой яюбопггюдию. Эти два явления взаимообусловлены и существуют в триединстве; самодержавие ** начальстволюбие (субъект—'народ', объект - 'начальство') + любо-началие (субъект — 'начальство', объект - 'начальство'). Отрицательная коннотация складывается в логическом дискурсе - из объектной, ие действующей природы власти.

Грсф^кодг"-, rfapoflgftiftM; оформление Истории делает выпуклыми объекты, предназначенные для осмеяния. Однако если такое искажение было бы всесторонним, объект ие потерял бы свойства гармоничности, поэтому «кривые зеркала» обезображивают, преображают лишь вопиющие, по мнению автора, уродства. Эти выступающие грани затеняют безмолвные

стороны, н такая затененность призвана не скрывать их, а, напротив, придавать им Функцию контрастивносш Пародия - не самоценный способ отражения действительности. Процесс пародирования - един из способов истолкования текста. Это истолкование двоякого характера, когда текст понимается как перефразирование другого текста и как реальная действительность, прочитываемая в диалоге противоборствующих культур, эстетических взглядов. Этот диалог выражается в таком свойстве сатирического произведения, как полемичность. Подобная текстовая структура располагает к определению жанра произведения как пародийный памфлет.

Идейно-композиционная функция сложных слов в Истории выражается в системе ключевых образов, обрамляющих текст и представленных в структуре речи истинного автора —оценивающего, анализирующего, обличающего.

Важнейшей особенностью очерков За рубежам, как и большинства произведений Щедрина, является их речевое оформление с позиций «разноуровневого» автора. В данном тексте автор вновь представлен не менее, чем в трех ипостасях: автор-рассказчик, нвтор-«средний человек» и автор-обличитель. Последний, как правило, выявляется из глубоких противоречий двух первых. И он же наиболее близок образу истинного автора.

Щедрин не случайно указывает на жанровую природу произведения - это агерки. то есть художественная структура документального и одновременно личностного характера. Реальная действительность, уведенная сатириком, сквозь его нравственно-мыслительные границы «приходит» к читателю обновленкой, по-новому очерченной. Это не «записки путешественника», не праздные дневниковые записи, а глубоко осмысленные сентенции актитезного характера с яркими образами и смелыми выводами.

Главным стилистическим приемом очерков становится антитеза с еб возможностями не столько жесткого противопоставления, сколько сопоставления фактов действительности на единой смысловой основе. Примечательно, что политическое здесь граничит с бытовым, а то и низменным (идея благой «вони») - искусство управлять государством сводится к умению набить досыта брюхо. Политика порою низводится до уличной болтовни и сплетен. Таким образом, функцаю-домннанту сложных слов в цикле очерков можно обозначить как контрастивыо-сопоставител ьную.

Текст содержит множество слов, синтагм, фраз, стоящих в центре микротем и являющихся лейтмотивами произведения: это вариации единого инварнаята-идеологемы. Среди таких вариантов обнаруживаются и композиты.

К словам подобного рода можно отнести некоторые образования с начальным само-. Так, например, композит самосохранение реализует авторскую мысль об эгоистической сущности буржуазного строя, о животном инстинкте, актуализирующемся в психике человека,

живущего в рамках частнособственнического уклада: «Есть множество средств сделать человеческое сушеств(?ряцие постылым, но едва ли не самое верное из них - это заставить человека посвятить себя культу самосохранения. Решившись на такой подвит, надлежит победить в себе буйство духа и признать свою жизнь низведенною на степень бесцельного мелькания на все то время, покуда будет длиться искус укуяотопюбия» [За рубежом, с Л].

Данный контекст организован как структура прямого авторского слова и претендует на афористический стзгус в силу краткости формы при Ёмкости содержания, а также благодаря повествовательности изложения. Высока концентрация опеночности фрагмента, которая предельно ясно видна в ярких атрибутивных образах: постылое существование, самое верное средство, заставить посвятить, культ самосохранения, подвиг, буйство духа, низведенная на степень бесцельного мелькания, исхус животолюбия.

Ряд из этих образов строится по типу «усиления» денотата за счет его «дублирования» посредством постоянного эпитета: существование - постылое, средство - самое верное, мелькание - бесцельное, дух - буйный. Подобная «тривиализация мысли» обнаруживает потенциальную маргинальное^ данных лексических единиц, их глубокую укорененность в человеческом сознании, то есть имеющую корни в глубинах сознания (в подсознании). В основе других образов - логический парадокс (ЬксюморонУ заставить посвятить. Кажется, что оксюморонные словосочетания призваны «взрывать» банальную действительность, выводить человеческую психику из сферы инстинктов на высшие уровни сознания.

В контексте произведения самосохранение становится синонимом животолюбию, «обязательству содержать в чистоте бюст и шею» [I, с.5]. Не случайно экспозиция текста представляет нам жизнь немецких курортов - место для лечения тел, бездушных, пустых, полых. Это своего рода пресуппозиция дальнейшего контекста. Животояюбие писатель наделяет прям »оценочными эпитетами - чрезмерное, незаслуженное [I, с.8], а значение словосочетания чрезмерное и незаслуженное ясивотолюбие автор раскрывает при помощи русской пословицы: «жить живи, однако и честь знай». Семантическое поле лексемы жиеотолюбие значительно расширяется и обретает устойчивый отрицательно-оценочный статус благодаря контекстуально-синонимичному словосочетанию умственное и нравственное декольте [I, с. 10]. Происходит намеренная семантическая прямитивизапия текста, обнаруживающая абсурдность явлений — несоответствие видимого и внутреннего.

Сознательному культу самосохранения горстки господ-празднолюбцее [с.!!] писатель противопоставляет бессознательность «миллионов людей», которые знают столько одно: что они повинны работе» [там же]. Яркая антитеза горсть празднояюбцев — истомленный человек тягла в рамках развернутого контекста реализует авторскую оценку по отношению не только к тем, кто живет по законам самосохранения, но и к тем, кто «повинны работе». Антонимич-

ные контекмуальзо-идп оматичесхие выражения концентрируют идею произведения, а слово самосохранение раскрывает свое эстетическое значение в рамках широкого контекста путем ррряснения собственной внутренней формц.

Элемент само- в словах самосознание и самосознательность, самоотвержение и самоотверженность является антонимичвым элементу салю- в композитах самосохранение, самооправдание. Энаитносемичный элемент содержится я в структуре других композитов, выступающих в оцеаочно-харазсгеристическюй функции: самохвальство [I, с. 17], самолично [1, с,2<5], самомнение [II, с.с.53, 58; VI, с.213], самодовольство [II, с.53], самонадеянный [П1, с. 109], самодовольный [IV, с.141], самонадеянно [VI, с.219], самодовольно [VI, с .222], самоуверенность [VI, с.224].

Выраженные именами существительными, они наделяются эпитетами соответствующей, отрицательной, окрашенности: легкомысленная самоуверенность [VI, с.224], личное самомнение [VI, с.213], оскорбительное и глупое самомнение [О, с.53], офицерское самодовольство [Ц, с.53] — и зачастую выступают в кругу контекстуальных антонимов: застенчивость — самомнение [II, с.53], чувство собственного достоинства — оскорбительное и б сухости довольно глупое самомнение [П, с,58] - либо контекстуальных синонимов/однородных понятий: самомнение и вселенское господство [П, с.53], прилипчивый — самодовольны й — недоброжелательны й [VII, с.258), скука - офицерское самодовольство — камекция неприятных подолов 1*1 Орфеума р, с.53], личное самомнение - ненависть и презрение [VI, с.213]. Так в тексте представлена антитеза (контрастивная функция композитов).

Композиты с начальным' само- могут выполнять Функцию оценочной характеристики героя, например: «Он <Клемансо> один был виноват; он, бесчестный, ненавистный и втайне презираемый, но упитанный и самодовольный/.../» [IV, с.141]; это может быть характеристика его речевой манеры, а В результате — оценка героя: «Л../ свинья самодовольно хрюкает, признавая себя на высоте положения» (VI. с. 222]: а также самохарактеристика адтфра: «/..7 меня вдруг осенила самонадеянная мысль: а что, ежели я и не зависимо от бесшабашных советников сумею просуществовать?» [VI, 6.215],«/.../ я самонадеянно попытался сизым орлом возлететь в сферу сгвлеченностей» [VI, с.219], кя, который всю свою жизнь в легкомысленной самоуверенности повторял /.../» [VI, с.224]. Извращенная, абсурдная действительность ровдает у ангора необходимость употребления по отношению к себе слов с начальным само-в ироническом ключе.

Другим частотным элементом сложных слов в поэтике Щедрина является начальное эти композиты, как правило, обретают в сатирической эстетике негативные коннотации. К данной группе слов относятся композиты благонамеренный и благонадежный.

Слово благонамеренный, вступая в вадеитностнум связь с композитом благоглупости, состроенном иа оксюмопотом сочетании основ, и функционируя в широком словосочетании, стержнем которого является оценочный глагол осквернять, наиболее ярко проявляет свою пейоративную окраску: «/,,./ почему ж обязан воздерживаться от собеседований с мужиком? Почему я, видя человека беспомощным, не имею права подать ему руку помощи? Почему, имея возможность сообщить человеку полезный совет, обязываюсь вместо того осквернять его мозги благонамеренными благоглупостями? /.../»[II, с.48].

Риторические вопросы, создающие эмоцию недоумения, структурируют систему отрицательной коннотации слов на благо-. Антнтезная формула построения конструкции подготавливает оценочное восприятие фразы в целом и композитов в е£ структуре. Включенность двух композитов на благо- в состав единого словосочетания организует сгущенный план отрицания.

Внесение отрицательной оценки в семантику слов на благо- происходит не только за счет существования параллельных смысловых рядов, но и при помощи употребления этих изначально высоких, книжных слов в несвойственном для них бытовом, сниженном контексте. Следовательно, происходит смешение и стилистических рядов, что также помогает достижению сатирического эффекта.

Вполне естественно, что префикс не-, присоединенный к такому композиту, является средством создания антонима с положительной семантикой: «Мне скажут; может быть, Что во всех этих собеседованиях с «мужичком» и хождениях около него кроется достаточная доля опасности,'так как они могут служить удобным оруцием для известного рода происков, которые во всех новейших хрестоматиях известны под именем неблагонамеренных» [П, с.47]. Слова, создающие антонимическую пару, помогают раскрыть значение фуг друга.

Слова, с начальным добро- выполняют в тексте очерков аналогичные функции: добросовестный урядник [П, с.50], обязательная добродетель (Л, с,50], добродушные баденгря [И, с.60], ужасно доброжелательно [П, с.79], добродушная порода людей [Vil, с.258] и проч. Как известно, производящие основы благой и добрый являются синонимами. Но композитов с начальным добро- в очерках куда меньше, чем слов на благо-. На ваш взгляд, это связано с тем, что изначально и традиционно слова.иа добро- использовались в художественных текстах в качестве украшающих эпитетов. Имена прилагательные в такой функции, а также существительные на добро- не соответствуют жанровой природе очерков с социально-политическим содержанием.

Сл?з с рзчаа^ным зло- в очерках - ограниченное количество. Композиты и этой группы реализуют значение, противоположное номинативному, как, например, в следующем контексте: «так лучше уж прямо, без рассуждений, принять на веру, что все эти стремления, на-

дежды в порывы суть «неотносящиеся делю, которые зяоухищренно и преднамеренно выдумал зачинщик Тяпкин-Ляпкин» [П1, с,90]. Предыдущий контекст помогает правильно понять значение композита: «Всякое веяние, сколько-нибудь выходящее из пределов обыденности, всегда представляется у нас чем-то злостным, требующим не регулирования, но подавления, и притом всегда же сопрягается с представлением о "зачинщике"/.../» [Ш, с. 90].

Итак, идеологический аппарат текста зиждется на системе ключевых слов и выражений. Одним из ключевых образов в очерках За рубежом является инстинкт самосохранения, который всегда сосуществует с животолюбием. Доказательность текста заключена в специфике его композиции, изгорая выстраивается во многом по типу научного изложения: тезис (предполагающий вывод) - аргументы — вывод-обобщение. Фрагмент текста может строиться и по принципу антитезиса, и тогда композиция содержит контраргументы.

Автор выступает истинным исследователем общественно-политической и культурно-национальной жизни Европы и России 1830-х годов. Исследовательский талант художника слова выражается в его роли аналитика, эксперта и провидца одновременно. Он критикует действительность и рисует перспективы поистине гуманистического, прогрессивного развития человеческого сообщества.

Двуличное существование «русских культурных пщцей» получило свое критическое, сатирическое осмысление и в мотиве «пустяутробного, т/сщомысуенного .и, клокочущего самодовлеющей злобой существования» [VII, с.255], который пронизывает весь сюжет очерков. В обществе, где правда «общечеловеческая» уступает место «околоточно-участковой» [VII, с.233], где «солнцы - одно лжеучение» [VI, с.222), каждодневно разыгрывается «позорнейшая комедия пустословила пустохеальства» [IV,с. 127].

В качестве синонимов в тексте выступают следующие образования: сквернословить -говорить двусмысленности, сквернословие — пустословие — пустохвалъство — пустамыслие - ггустоутробие - празднословие—двоегласие. Антонимами к этим образованиям выступают: прямое возражение, молчание, одиночество, работа мысли, горькие и вдобавок бесплодные разоблачения. Боясь быть уличенным в «неблагонамеренности», русские лкзди сторонятся одиночества и ищут общества других людей, с которыми можно было бы «попустословнть».

Галерея достопримечательных русских деятелей, помпадуров и благонамеренных представлена в функциональных фздцди^. образованных способом словосложения: граф Твэрдоонто; граф Пустомыслот, адвокат Болиголова; статский советник Губошлепов; правитель канцелярии Душегубцев; Добромыслов\ тайные советники Куроцапов и Толстолобое; баронесса ifyxo6oeea; старший учитель латинского языка Старосмыслов и проч.

В структуре сказочного текста композиты не только реализуют свое собственное значение, но и раскрывают идею сказки, цикла сказок, творчества писателя в целом, поэтому

можно утверждать, что композитные образования в Сказках Щедрина выполняют снмволо-образующие функции, раскрывая идею порочного круга всегосударственной лжи н несправедливости, выхода из которого автор пока не видит. Именно поэтому жанр сатирической сказки представляет собою синтез комического и трагического.

Сказка великолепно реализует систему иносказательной речи сатирика. Глубокая выразительность внешнего образа достигается традиционностью н общеизвестностью сказочных типов: волк, медведь, заяц, орел, щука и др.

Уникальность употребления композитов в сказочном тексте очевидна. Книжный характер сложных образований противоречит природе устного жанра. При просмотре трехтомника А.Н. Афанасьева «Народные русские сказки» удалось обнаружить лишь незначительное количество сложных слов. Это, во-первых, оценочные эпитеты, а также оценочные имена существительные; редко - наречия: сиволапый черт (о медведе); своенравный, злой и глупый медведь; самолично; криводушный (в противовес правдивому); яед-мироед и др. А во-вторых - синтагматические сочетания-повторы (или синонимические сочетания), которые в целом присущи сказочному слогу: жилы-были, хлеб-соль, лез-лез, подобру-поздорову и др.

Совершенно очевидным оказывается нарочитое употребление сложных слов в несвойственном дня них контексте. Так, например, в тексте сказок очень четко выделяются сложные слова с начальным благо- и зло-. Традиционно подобные лексемы употребляются для характеристики людей; у Щедрина - персонифицированных животных: «И точно: теперь она <вобла>, даже против прежнего, сделалась и солиднее н благонадежнее... ГВяленая во. бла. с.390]. Употребление в одном контексте антонимической пары с единой основой благонадежный - неблагонадежный [см. с. 380] помогает читателю полнее уяснить индивидуально-авторские смыслы компонентов этой пары. Тот же самый прием реализует эту авторскую идею в сказку «Либерал».

Примечательно, что все слорз с начальным благо- в «Сказках» Щедрина употребля-

-I

ются в новых смыслах, противоположных производной семантике. Слова на благо- становятся одним из средств организации сказочного текста как сатирического, подчиненного идеологической, политической установке автора,

В противовес словам на благо- композиты с начальным зло- в «Сказках» выступают в своем прямом значении, они реализуются в контекстах прямого обличения. Например: «Проклятое то время, которое с помощью крупных злодеяний цитадель общественного благоустройства сооружает, но срамное, срамное, тысячекратно срамное то время, которое той же цели мнит достигнуть с помощью злодеяний срамных и малых!» (Медведь на воеводстве. с.370]. Контекст насквозь оценочен: на это указывает употребление эпитетов прохлятый, крупный, малый, многократное повторение эпитета срамной. Употребление высокой лексика

(цитадель общественного благоустройства, мнит, сооружает) в «ином контексте со словом злодеяние возводит данный композит в ранг высокого, книжного образования, а точнее, возвращает ему былой статус.

Слова на благо- и зло-, будучи первоначально зн-гоищмами. в Сказках Щедрина функционируют как Слова с начальным зло- к в идиолекте Щедрина, и на современном этапе в равной степени употребляются как в своем прямом, так и в переносном, образном значении.

В сказочных произведениях Щедрина представлен целый ряд образований с начальным сама-, среди которых мы встречаем случаи индивидуально-авто рскоп) словоунотребпе-ВМ (самочувствие^ самоотвержение, самоучка, самодеятельность, самоуничижение, самопожертвование, самосознание) и ртгргмттуаяьно-авторе ко го словотворчества {самоотвергаться, самопомощь, самомалейший). Многие нз них отсутствуют в словаре В, Даля.

Многочисленна и разнообразна в творчестве Щедрина труппа сложных эпитетов. На фоне тенденций развития языковой системы индивидуально-авторские образования ярче проявляют свое эстетическое значение. Употребление окказиональных композитов в структуре сказочного текста представляется нам $дди1'гическим, ррнемом. придающим контексту свойство непредсказуемости н воплощающим в сконцентрированном виде идею художественно-публицистического исследования.

С точки зрения структуры данные композиты представляют собою либо оксюморон-рцй СемАщдПескр^ комплекс (скромно-честолюбивый, торжественно-агонизирующий), либо образование из двух слов, 2ЖШ из которых ровняет и дополняет ?НУ?ение другогд. Элементы такого рода композитов находятся в отношениях вззимоподчянеиия: «регулярно* ~ спокойный обиход заведения» — регулярный, потому что спокойный и спокойный, потому что регулярный; «томительно-праздное ожидание»; «нелепо-озорной шепот»; «любезно-верная преданность»; «мирно-возродительная пропаганда». Элемента композита могут также находиться в отношениях соподчинения; «успокоительно-соблазнительный шепот». Ок-сюморонный характер композитов - средство, внесения в семантику слова эмоционально^ оценочного и экспрессивного ^омцодента.

Эволюту редринского героя можно проследить и па примере сложных слов: умеренно-либеральны й [Премудрый пискарь] — заявление, темы и объекта сатиры; пустомьгслен-ный, пустопорожний, успокоительно-соблазнительный [Вяленая вобла] — сущность либеральной пропаганды; здравомысленный [Здравомысленный заяц] — психология приспособленчества, воплощенная в идеологической программе; самодеятельность [Либерал] — бесплодная цопыгкз либералов воплотить свои правильные мысли и слова в поступки. Так мир-

но-возродителъная пропаганда [Вяленая вобла, с, 387] здравомысленных умеренных либералов выродилась в поступки «применительно х подлости» [Либерал, с.496].

В сказке композиты обычно представляют собою сложные образоваиия-имена прилагательные или существительные, раскрывающие через свою семантику характеристику героя, политико-идеологическую позицию автора, так как оценка социально-значимого героя влечет за собой характеристику всего государственного уклада, оценку, заложенную в значение слова в качестве его эстетического компонента. Случаи окказионального словосложения в щедринском творчестве выполняют эту функцию напрямую, через слово автора, либо, реже, опосредованно, через яесобствекно-ирямую речь.

В Заключении подводятся итоги исследования. Семантеко-стилистнческий анализ художественных произведений М.Е. Салтыкова-Щедрина позволил не только раскрыть тезис об эстетическом функционировании сложных слов в структуре сатирического текста, но и вывести основные закономерности употребления композитов в произведениях различной жанровой принадлежности. Разнообразие стилистических приемов подчиняется идейно-речевой функции-доминанте. Основные приемы сатирического стиля М.Е. Салтыкова-Щедрина представляем В диссертации в виде обобщенной классификации.

Мы оговариваем также перспективы развития аналитического и теоретического исследования в заданной проекции. Не все вехи творчества раскрыты в данном исследовании, лишь некоторые признаки идиолекта писателя обобщены и систематизированы • многое осталось «за кадром». Есть несколько возможных путей развития представленной тематики, В первую очередь, аналогичный материал интересно рассмотреть в рамках других жанров: социальный роман («Господа Головлевы»), письма «открытого типа» («Письма о провинции», «Письма к тетеньке»), общественно-политический роман («Помпадуры и помпадурши»), публичные речи («Благонамеренные речи») и ср.

Лексикографический материал также требует тщательного рассмотрения. Составление современного словаря сложных слов в поэтике МБ. Салтыкова-Щедрина может оказаться настоящим исследованием 8 области семасиологии, в первую очередь - развития общественно-политических и философских понятий, а также словарных дефиниций.

Теория сложного слова ждет своего развития, систематизации, уточнения терминологического аппарата С позиций диахронного подхода изучения лингвистических средств и явлений.

Основные положения диссертации отражены в следу(дщи% рувликапим» 1. Храмова НЛ Структурно-стилистическое своеобразие окказиональных сложных эпитетов в «Сказках» М.Е. Салтыкова-Щедрина // Тезисы докладов XXVI студенческой научной конференции. Ижевск, 1998.-С. 73-76.

2. Храмова H.H. Реализация семантического комплекса 'сквернословие' в книге очерков «За рубежом» М.Е. Салтыкова-Щедрина // Женщины я общество: вопросы теории, методологии и социальных исследований. Материалы традиционной (IV) Всероссийской конференция с международным участием. Ижевск, 1998, - С. 323-325.

3. Храмова H.H. Структурво-стилистическое своеобразие окказиональных сложных эпитетов в «Сказках» М.Е. Салтыкова-Щедрина // Удмуртия накануне третьего тысячелетия. Тезисы докладов научно-практической конференции. Часть I, Ижевск, 1998. - С, 110-111.

4. Храмова H.H. Сложные слова в попике М.Е. Салтыкова-Щедрина // V Короленковские. чтения. Материалы научной конференции. 25 - 26 октября 1999 года. Глазов, 2000. - С 118-120.

5. Храмова H.H. «Глуповский летописец» и его «создатель»: к вопросу о сохранении единства жанра (на материале «Истории одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина) // Материалы вузовской научной конференции «Лингвистический и эстетический аспекты анализа текста». Соликамск, 2000. - С. 39 - 42.

6. Храмова H.H. Сложные слова как средство изобразительности в художественной системе М.Е. Салтыкова-Щедрина // Вестник Удмуртского университета. Русский язык. Ижевск, 2002. Ks 6. -С. 52-57.

7. Гагарина НЛ. Сложное слово как эстетическая категория и общеязыковая единица в истории русского языка И Международная научная конференция «75 дет высшему образованию в Удмуртии»; Тезисы докладов. Часть 1. Ижевск, 2006.-С. 112.

8. Гагарина H.H. Языковые особенности сатирического стиля М.Е; Салтыкова-Щедрина // Вестник Удмуртского университета. Филология. Ижевск, 2006, № 5 (2). - С. 9 -14.

Отпечатано с оригинал-макета згказчика

Подписано в печать 23.08.2006. Форчат 60x84 1/16. Тираж 120 экз. Заказ № '839.

Типография ГОУВПО «Удмуртский госудфственный университет» 426034, Ижевск, ул. Унисерситзтская, 1, корп. 4.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гагарина, Наталья Николаевна

Введение З

Глава 1. Стиль и жанр как эстетические константы творчества писателя

§ 1. Стиль как етичая категория художвенной речи

§ 2. Идейное, жанровое ииличоеоеобразие поэтики

М.Е. Салтыкова-Щедрина

Глава 2. Сложныеова в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина

§ 1. Проблема определенияожногоова как единицы художвенного теа

§ 2. Идейно-композиционные функции сложных слов в «Истории одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина

§ 3. Контрастивно-сопоставительные функции сложных слов в книге очерков «За рубежом» М.Е. Салтыкова-Щедрина

§ 4. Символообразующие функции сложных слов в «Сказках» М.Е.

Салтыкова-Щедрина

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Гагарина, Наталья Николаевна

Для литераторов художественно-публицистических жанров поэтика и стилистика Щедрина представляют выдающуюся ценность как школа мастерства слова и редкого искусства пользоваться языковым оружием идейных противников для борьбы с ними и защиты своих идеалов.

Сергей Макашии

Искусство слова - основа человеческой культуры. Художественное произведение - это отображение индивидуального отбора и творческого преображения языковых средств, функционирующих в том или ином хронотопе. Об одном и том же можно сказать по-разному: смысловое содержание при этом остаётся неизменным ч варьируются тон и окраска изложения мысли, внутрисмысловая комбинаторика, которые и влияют на восприятие содержания, обусловливают различные формы реакции на услышанное или прочитанное. Художественное произведение создаётся «в целях эстетически действенного выражения замкнутого круга представлений и эмоций» [Виноградов 1980, с.З].

Литературное творчество ставит эстетическую функцию слова на главенствующие позиции, номинация как таковая осуществляется художником слова словно впервые, представляя собою творческий акт. Называние - это проговаривание, «оживление» вещи, качества, процесса. Слово, как и любая другая языковая единица, - инвариант, реализуемый в диахронии. Новообразования художественных текстов - не только ситуативно-необходимые для определенного контекста слова, но и «экспериментальные решения ономасиологических задач» [Григорьев 1987, с. 117]. В этом кроется одна из причин пристального внимания лингвистов к словотворчеству писателей.

Писатель в своём художественном творчестве выражает действительность посредством осветления, выпячивания тех сторон жизни, которые воспринимаются им как важные, значимые, ценные для развития общества и культуры. Читатель при прочтении-истолковании «восстанавливает» заданную систему ценностей. Это и обусловливает эстетическую значимость текста, его эмотив-но-экспрессивную характеристику, культурно-историческую за-данность. Такое «восстановление» нельзя назвать в полном смысле реконструкцией всего авторского, скорее это новая конструкция, выстроенная на базе заложенных творцом культурно-смысловых концептов.

Понимание художественного текста - процесс трудоёмкий, неоднократно воспроизводимый. Поэтическая речь значительно «усложнена» по сравнению с естественным языком. Это значит, что художественная структура, хотя и создаётся из материала языка, выражает такой объём информации, который не доступен для передачи средствами элементарной языковой структуры [Лотман 1970, с.17]. Выявление этого объёма информации (с множеством составляющих) требует подхода к художественному тексту как к самостоятельной динамической индивидуально-речевой системе [Черемисин 1971].

Особая смысловая и эмоциональная нагрузка употребляемых слов и конструкций определяет главную функцию поэтического языка - эстетическую. Функция слова в поэтическом языке определяет его как знак искусства, и мотивируется он, по Г.О. Винокуру, законами не «практического» (общекоммуникативного) языка, а своими собственными, поэтическими законами. Соответственно, объектом науки о поэтическом языке становится не язык как особое общественное явление, а его функциональное применение, то есть язык «под определенным эстетическим углом зрения» [Виноградов 1971, с.29]. Эстетическая языковая информация обладает большой способностью внушаемости (суггестии), воздействуя на поведение человека посредством «апелляции к эмоциональной сфере психики и через неё к сознанию» [Харченко 1989, с.141].

Данная функция противостоит общекоммуникативному назначению языка, потому что она заранее предусматривает наличие в слове двойного смысла - прямого (непосредственного) и опосредованного (переносного, художественного, индивидуально-авторского). Мы потому и говорим об усложнении элементов языковой системы в их художественном употреблении, что они обретают некие коннотативные наращения, семантико-стилистические по содержанию, значит семиотические [Винокур 1991, с.24], - направленные на структурно-смысловые изменения общеязыкового характера [см. также: Пауль 1960].

В словарном составе языка принято выделять 3 типа новообразований: неологизмы, потенциальные слова и окказионализмы [см.: Г.И. Миськевич 1977; JT.A. Пасечная, Т.В. Попова 2005; A.B. Флоря 2000]. Не все лексемы проходят три стадии развития лексического значения от окказионального, через неологизацию, до узуального. Стадию же окказиональности проходит каждое слово. Это начальный, для общенационального языка - гипотетический, этап его функционирования. Однако поэтический окказионализм зачастую продолжает существовать на первой стадии языкового развития в силу своей привязанности к определенному контексту, который способствует своеобразной «консервации» этой «свежести» [Лыков 1977, с.69], созданной семантико-словообразовательными особенностями структуры слова.

Единицы, «пребывающие».'только в авторской речи, чрезвычайно важны для познания языка, потому что раскрывают его потенции и демонстрируют отдельные этапы его формирования как действующей системы. В данном случае нам представляется важным определение системы, сформулированное А.Г. Лыковым: система - это возможность, значительная часть которой реализована, превращена в действительность.

Художественное, окказиональное слово вызывает многочисленные ассоциации с другими словами. Ассоциативные ряды складываются на представлении читателя о «заданных связях предметов, действий, чувств, основанном на личном жизненном опыте» [см.: Гельгардт 1966, с.81]. Эстетическая заданность значима как для автора, так и для реципиента. Так как окказиональное значение чаще всего богаче узуального по содержанию и уже по объему, то его декодирование возможно осуществить именно в том направлении, которое определено^самим автором.

Таким образом, новообразования в авторском тексте ни в коем случае не являются отклонением от нормы: «отклонением» от нормы является лишь то «новое», которое не дает ничего нового в области смысловой [Якубинский 1986, с.155]. Они лишь представляют собой «результат словотворческой импровизации по готовым установившимся образцам» [Лыков 1977, с.66]. И более того, окказиональные слова (смыслы) в любом тексте - один из существенных, наиболее ярких признаков его своеобразия, необычности, выразительности.

Первым мысль о том, что на базе общенародных значений возникают субъективные, авторские, высказал A.A. Потебня [По-тебня 1993, с.20]. Другой выдающийся филолог, Б.А. Ларин, выдвинул понятие индивидуального, личного употребления слова как «эстетического значения», для которого характерны смысловая ёмкость и многоплановость, преобладание эмоционально-экспрессивных элементов, нерасторжимая связь с художественным целым [Ларин 1974]. Именно об этом говорит H.A. Купина, называя все элементы поэтического текста «смысловыми» [Купина 1975, с.83]. Вслед за Л.И. Донецких используем термин эстетическое значение слова в тесной взаимосвязи с понятиями лингвистического и идейно-худоэ/сественного контекстов. Исходя из структурных особенностей лингвистического контекста, выделяем его узкий и широкий подвиды, а сам контекст рассматриваем как ближайшее целенаправленное окружение эстетически значимого слова [вопросы терминологии см. в работах: В.И. Арнольда, И.А. Банниковой, Л.И. Донецких, Г.В. Колшанского и др.].

Обращаясь к творчеству Щедрина, нельзя не отметить, что данный автор - один из глубоко и подробно изучаемых на протяжении более чем столетия. Его идейная борьба с мракобесием, реакционной политикой русского правительства была безоговорочно принята и интерпретирована литературными критиками от революционных деятелей до строителей нового общества. Вспомним научные труды В.Кирпотина, Я. Эльсберга, А. Ефимова, А. Буш-мина, С. Макашина: несмотря на ряд идеологических клише, присутствующих в литературно-критических трактатах 1940-х - 70-х годов, в целом их стоит признать бесспорно важными для понимания этапов и закономерностей становления Щедрина как личности и литературного гения, решающего в своих текстах глубокие философские вопросы и выражающего общегуманистические идеи.

Литературные критики XX столетия часто сравнивают, сопоставляют сатиру Щедрина с юмором и сатирой Гоголя, указывая на преемственность авторских Способов воплощения смешного при обязательной их трансформации в сторону именно сатирического как политического. Однако нельзя целиком основываться на подходах к творчеству Щедрина только как к некой политизированной системе.

Не случайно история изучения творчества автора тесно переплетается с исследованием его жизненного пути. Основные вехи деятельности Щедрина формируются в контексте 1860-х - 80-х годов, когда были написаны его лучшие произведения, пропагандирующие созидательную силу отрицания. Сатирик отрицал во имя идеала, никогда не теряя надежды, что будут, наконец, созданы социально-политические условия, при которых восторжествуют достойные человека жизненные отношения. Конструктивность общественно-политической борьбы Салтыкова-Щедрина основывается на специфике литературной представленности текстов: главная роль в живом, непосредственном диалоге автора с читателем принадлежит в это время э/сурналистике.

В связи с вышесказанным правомерным является утверждение о формировании индивидуально-творческой манеры писателя не только в пределах узко-мировоззренческих, но и в культурно-историческом контексте. Щедрин, с одной стороны, четко следует эстетической (идеологической) и языковой направленности эпохи, с другой стороны, вносит свой, ценнейший вклад в развитие системы речевых средств, прежде всего сатирических. Его новаторство в области словообразования и словоупотребления активизирует именно те ресурсы языка, которые соответствуют прогрессивному развитию языковой системы [см.: Лексика русского литературного языка. 1981].

Говоря о словотворчестве писателя, мы отмечаем прежде всего индивидуально-авторское не словообразование, а смыслоизме-нение слов при трансформации значения слова «возникновение нового не исключает возможности сохранения старого» [Пауль 1960, с.93]. В эстетических целях очень часто осуществляются окказионально-семантические сдвиги и различного рода «интерпретации» узуальных слов. Прямой план выражения участвует в создании целостности смысла при вторичной (авторской) мотивированности слова. Иносказательный текст структурирован словами-оборотнями», которые в обычном контексте общего употребления выступают «положительными героями». Но стоит взглянуть на них сквозь сатирическую призму, как эти «герои» обретают свой естественный, злодейский вид. Форма почти никогда не соответствует содержанию, но извергает антисодержательные смыслы - гласит основной закон иносказания (слога, «вывернутого наизнанку»).

Истинные, с точки зрения автора, ценности выражаются опосредованно - через трансформационные модели смыслов, имплицитно существующих в семантике ключевых слов конкретного текста и макротекста! Значимость Того или иного элемента текста заг кладывается в знаки (слова), и атрибуты этих знаков мы называем приемами. Если знак отмечен повторяемостью в тексте, этот прием определяем как частотность употребления. Частотность как прием имеет свою атрибутивность - она признак конкретной эстетической функции.

Произведения Щедрина характеризуются повторяемостью такого знака, как композит (сложное слово). Этот знак представлен в различных моделях, многие из которых настолько частотны, что становятся основой ключевых слов и слов-лейтмотивов в тексте. Единый семантический комплекс, выраженный в различных комбинациях, углубляется содержательно и становится символом -представителем текста (выразителем его главного, ядерного смысла) [см. о символе: А.Ф. Лосев 1982, Ю.М. Лотман 1970, 1972 и

ДР-]

В речетворчестве сатирика обнаруживаются такие лексико-словообразовательные модели (семантические дериваты), которые благодаря своему функционированию в художественной системе Щедрина установили или укрепили за собой статус общеупотребительных единиц. Публицистическая (социально значимая) доминанта семантики слов в сатирическом тексте определяет не только стилистическую (книжную) маркированность данных образований, но и в связи с этим их виртуальные способности быть элементами абстрактно-понятийного аппарата языковой системы.

Объектом диссертационного исследования является индивидуально-художественный стиль известного русского сатирика М.Е. Салтыкова-Щедрина, то есть особое функциональное применение общенародного языка. Предметом анализа стали композиты - сложные образования, представляющие собою семантический комплекс с поливалентными возможностями, которые проявляются как во взаимосвязи элементов (производящих морфем) внутри лексемы, так и в способности таких цельнооформленных единиц вступать в отношения с другими словами в контексте.

Исследовательский анализ-связан с выявлением синтагматических и парадигматических отношений речевых единиц. Следуя за текстовыми высказываниями, мы пытаемся актуализировать имплицитные реализации словоформ (их «вертикальную» взаимосвязанность) на базе их эксплицитного выражения (представленности в «горизонтальных» сцеплениях, комбинациях). Анализ представляет собою изучение типологии актуализаторов эстетических смыслов сложных слов в структуре сатирического текста.

Гипотеза исследования: глубинные вариативно-смысловые способности композитов позволяют называть сложные слова в структуре щедринских текстов эстетической категорией. Их ка-тегориальность проявляется в художественной системе как необходимая коннотация, выражающая идейный потенциал произведения. Композиты аккумулируют энергию сатирического смеха, являют миру разрушающую и созидательную природу текста, что рождается в оптимистических, светлых тонах звучания (план вы

1 И ражения) обличительного по функции, темного, трагедийного содержания. Эстетическая функция-доминанта, реализованная в системе речевых приемов художественного произведения, определяется жанровой природой текста.

Известные исследования, так или иначе раскрывающие проблемы речетворчества сатирика, лишь пунктиром обозначают особенности щедринского словоупотребления в области словосложения. Таким образом, упускается важный элемент целого - то, без чего невозможно понимание текста (совокупности текстов). Новизна данного исследования заключается в компонентно-целостном подходе к изучению идиолекта Салтыкова-Щедрина с позиций лексико-словообразовательных (композитных) инноваций семантико-стилистического характера и их жанрово-эстетической заданности.

Актуальность настоящего исследования складывается из факта недостаточной изученности приемов щедринского словоупотребления в области словосложения и отражения этого процесса в истории русского литературного языка. Анализ сатирических приемов через систему композитов-ключевых слов позволяет глубже понять культурно-эстетические ценности XIX века и сущность стилистического своеобразия щедринских произведений. Современная теория сложных слов представлена в исследовании необходимым иллюстративным материалом, характеризующим один из аспектов функционального применения единиц.

Изучение творческих «секретов» мастера сатиры позволяет не только глубже понять культурно-эстетические ценности прошлых веков и сущность стилистического своеобразия щедринских произведений, но и расставить необходимые акценты в развитии языковой системы и её стилевых разновидностей на современном этапе. Исследования ученых [Г.М. Абакшина 1982, Л.В. Пацера

1984, Е.В. Раудла 1990, И.Г. Горовая 2002, Т.Н. Кочеткова 2002] показали, что процессы словосложения чрезвычайно активны на современном этапе развития языка. Это связано с научным и культурным прогрессом, а следовательно, с появлением сложных, многокомпонентных явлений и понятий, полифункциональных предметов и процессов, требующих особых наименований [Абакшина 1982, с.7]. Лингвисты говорят о таком свойстве языка, как стремление к словесной сжатости при увеличении смысловой ёмкости слова-понятия. Сложные слова полностью реализуют данное свойство языковой системы.

Настоящее исследование основывается на методе лингвос-тилистического анализа текста. Этот метод предполагает прочтение художественного произведения через систему авторских речевых приемов, выражающих эстетические взгляды писателя через идею, положенную в основу текста определенного жанра. Анализ проводится прежде всего на лексико-словообразовательном и лексико-семантическом уровнях с учетом функционально-жанрового своеобразия текста. Лингвостилистическое исследование включает в себя метод сплошной выборки материала, наблюдение над языковым материалом, описание, лексико-семантический, структурно-семантический и контекстуальный анализы.

Поскольку язык Щедрина основывается на переосмыслении существующих в языке моделей, целью исследования является истолкование функций индивидуально-авторских композитов в эстетике М.Е. Салтыкова-Щедрина через систему речевых приемов автора. Эстетическое осознание семантической реализации инварианта в определенном контексте формирует образ индивидуально-языковой системы, обнажает энергетический потенциал смысловых комплексов, возможности слов вступать в отношения синонимии, антонимии, энантиосемии. Парадигматические связи слов выявляются через их синтагматические реализации.

Анализ смыслообразующих (символизированных в тексте) лексем предполагает учет жанрового дискурса. Единый стиль, по-разному оформленный в жанра^, эксплицируется разными языковыми ипостасями. Единство жанров проявляется в единстве приемов и образом автора, имплицитно выраженного как в целостной художественной системе, так и в единичном произведении.

Цель исследования реализуется в решении ряда задач:

1. Представить вопросы стиля как эстетической категории художественной речи.

2. Определить идейное и жанровое своеобразие творчества Щедрина и языковые особенности его стиля с позиций новаторских тенденций словотворчества ратирика.

3. Вычленить проблему определения сложного слова как единицы художественного текста с учетом существующих концепций композитообразования.

4. Проанализировать лексико-словообразовательные и лексико-семантические композитные новообразования в идиолекте Щедрина в функционально-стилевом аспекте и соотнести представленные модели с условиями жанрового дискурса.

5. Репрезентировать типологию актуализаторов эстетических смыслов ключевых слов, выраженных композитами, и приемов, используемых сатириком в плоскости индивидуальной номинации.

Материалом для исследования послужили три произведения Салтыкова-Щедрина: «История одного города», «За рубежом» и «Сказки» (в дальнейшем - История, За рубежом, Сказки), и не случайно. Каждое из этих произведений венчает один из важнейших этапов в развитии творческого мировоззрения сатирика.

В Истории (1869) образ Глупова и глуповцев воплотился в полную силу, хотя зарождался в более ранних произведениях -«Невинные рассказы» (1848), «Сатиры в прозе» (1849) «Губернские очерки» (1856-1857) и др. Цикл очерков За рубежом (1880) -единственное произведение Щедрина о загранице, о Европе. Исследователи справедливо именуют эти очерки «одной из великих русских книг о Западе», добавляя при этом, что эта «книга не только о Западе, но о России и Западе и, по существу, о России больше, чем о Западе» [Турков 1989,с.6]. Наконец, Сказки (18691886), по единому мнению исследователей, - итоговое произведение Щедрина: в них синтезированы все мотивы его творчества. В сказочном жанре сатирик работал в течение всей своей долгой творческой жизни. Сказочные элементы присутствуют в структуре многих его произведений. Это самые «ментальные» образования иносказания.

Теоретическая значимость данного исследования обусловлена тем, что в нем представлены факты истории развития научно-эстетического понятия стиль и дан обзор лингвистических исследований по проблеме определения понятия сложное слово; рассмотрены основные семантико-словообразовательные модели сложных слов в произведениях М.Е. Салтыкова-Щедрина с позиций доминирующих эстетических функций; лексемы представлены как в синтагматических, так и в парадигматических отношениях в контексте.

Практическая значимость исследования заключается в том, что элементы и результаты анализа, представленного в нем, могут быть использованы в курсе «История русской литературы», в спецкурсах «Стилистика художественной речи», «Лингвостили-стический анализ сатирического текста», «Лингвокультурология» и др., а также при составлении практических курсов, посвященных вопросам связи словообразовательного и лексического уровней языка, проблемам языка и стиля писателя, истории и методологии журналистики и публицистики. В ходе работы был составлен «Словник», содержащий 963 сложных образования из произведений Салтыкова-Щедрина с указанием страниц контекстов их употребления, который может положить начало формированию современного «Словаря языка М.Е. Салтыкова-Щедрина», «Словаря общественно-политических понятий», «Словаря сложных слов».

Практические приемы исследования прошли апробацию в работе со студентами факультета журналистики (2 курс) над курсовыми работами (1999 год) - «Символ господ в романе М.Е. Салтыкова-Щедрина «Господа Головлевы», «Роль риторических конструкций в публицистической прозе (на материале очерков «За рубежом» М.Е. Салтыкова-Щедрина)»; на занятиях по стилистике и основам редактирования, культуре речи (раздел «Функциональные стили русского языка») со студентами нефилологических специальностей (2005 - 2006 годы), по истории русской литературы и введению в литературоведение на филологическом факультете, специальность «английский язык» (2006 год), а также в виде статей и докладов на конференциях - студенческих научных («XXVI итоговая студенческая научная конференция» - г. Ижевск, 1998 год; «Вузовская научная конференция студентов и аспирантов» - г. Ижевск, 2000 год), научно-практических всероссийских и республиканских («Удмуртия накануне третьего тысячелетия» - г. Ижевск, 1998 год, «Женщины и общество» - г. Ижевск, 1998 год, «V Короленковские чтения» - г. Глазов, 1999 год, «VIII Российская университетско-академическая конференция» - г. Ижевск, 2006 год; в учебно-методическом пособии «Функциональные стили русского языка» (2006 год).

Диссертационное исследование состоит из «Введения», двух глав (глава 1 - «Стиль и жанр как эстетические константы творчества писателя», глава 2 - «Сложные слова в художественной системе М.Е. Салтыкова-Щедрина»), «Заключения», библиографии, насчитывающей 352 наименования, приложений: № 1 - схемы основных моделей щедринских сложных новообразований; № 2 - «Словник», содержащий композиты Щедрина в контекстах их употребления; № 3 - результаты одного педагогического эксперимента.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Сложное слово в эстетике произведений М.Е. Салтыкова-Щедрина является структурно необходимым элементом идиолекта.

2. Вариативность употребления- композитов зависит от индивидуально-авторской жанрово-стилевой установки и выносит на поверхность основную эстетическую функцию композитов в тексте.

3. Доминирующая эстетическая функция сложных слов реализуется в системе авторских речевых приемов.

4. Смысловые коннотации и трансформации сложных слов в синтагматической плоскости формируют их новые парадигматические отношения.

5. Словотворчество М.Е. Салтыкова-Щедрина на современном этапе представляет собою интереснейший экспериментальный материал для теории и истории литературы и языкознания, стилистики, лингвопоэтики, лингвокультурологии, лексикографии, публицистики, журналистики.

17

Заключение научной работыдиссертация на тему "Эстетические функции сложных слов в идиолекте М.Е. Салтыкова-Щедрина"

Заключение

Язык обладает многими функциями. Его художественные качества, как «первоэлемента словесного искусства» [Гельгардт 1966, с.72], проявляются в способности выражать идейное содержание литературных произведений, то есть быть содержательной формой. Художественно организованная речь, направленная на ч создание эстетических эффектов, обладает огромной возможностью модификации значений и создания в пределах контекста окказиональных смыслов.

Когда затрагивается область идеологического освещения фактов, эстетическое восприятие мира и его изображение основывается на личном опыте автора. Читатель накладывает на это содержание свой собственный опыт (смысл, созначение, коннотацию) - так рождается интерпретация. Множественность интерпретаций, различия в восприятии одного и того же литературноч художественного памятника начинаются в индивидуально-психологической плоскости затекстовой реальности. Творческое осмысление речи художественных произведений сдерживается «постоянными, устойчивыми компонентами «партитуры» [Гельгардт 1966, с.82], которые не допускают произвольных изменений ее смыслов.

Читатель, следуя в текстах М.Е. Салтыкова-Щедрина за речью рассказчика - простого наблюдателя, «спотыкается» о такие «неровности» его слога, как искусственные, стилистически «несоч ответствующие» вкрапления в виде оценочных композитов. Слово выступает носителем системных признаков: «обретает» связи с другими лексическими единицами в пределах определенного текста, макротекста и, наконец, соотносится с условиями его употребления в общеязыковом контексте. Композиты как значимые элементы стиля становятся контрапунктом научного исследования, поскольку они «высветляют» тему произведений, являются «проводниками» в мире щедринских образов и аккумулируют идею-итог.

Публицистическая доминанта художественных текстов Щедрина. В публицистике еще сильнее, чем в художественной литературе, проявляется отношение автора к изображаемым фактам действительности. Глубоко органическое свойство публицистики -образность, которая подчиняется внутренним законам жанра. Образ художественный и публицистический объединяются в своей эстетической функции - формировании у читателя определенного отношения к факту.

Вобрав в себя все достижения национальной культуры образного слова, язык Щедрина представляет собою многогранную систему средств художественно-сатирического обобщения. Основным сатирическим приемом щедринских текстов является формирование смыслов в рамках эзопова языка. Иносказательная речь имеет преимущество перед простой, бесфигурной: она более красочна, образна, а потому.более действенна. Средства её более популярны в массах, доходчивы, народны, типичны для традиций простонародной речи. Основная функция смеха - обнаруживать правду.

Сложные слова в структуре художественного текста - категория эстетическая: в контексте они обычно являются наиболее ярким воплощением идейно-художественного потенциала произведения.

Жанр пародийного памфлета представляет собою синтез речевых средств, призванных в рамках пародируемой формы создать сатирически направленную картину действительности без конкретной временной приуроченности. Идейно-композиционная функция сложных слов в «Истории одного города» выражается в системе ключевых образов, обрамляющих текст и представленных в структуре речи истинного автора - оценивающего, анализирующего, обличающего.

Жанровая специфика цикла очерков «За рубежом» позволяет сатирику наиболее полно представить окказиональное употребление сложных слов и создавать собственные композиты. Публицистичность художественных очерков является почвой для создания острой полемики с помощью средств художественной изобразительности. Проекция эмоционально-экспрессивных обертонов в семантику сложных слов - один из приемов перевода полемики на язык художественных образов.

Главным стилистическим приемом очерков становится антитеза с её возможностями не столько жесткого противопоставления, сколько сопоставления фактов действительности на единой смысловой основе. Функцию-доминанту сложных слов в цикле очерков можно обозначить как контрастивно-сопоставительную.

Сказочный жанр представляет собою благодатную почву для создания обобщенных иносказательных образов. Книжные композитные образования на фоне устойчивой образной системы сказок выделяются своей нарочитостью. В итоговом произведении писатель активизирует весь арсенал художественных средств и приемов их воплощения, который он накопил в течение долгой творческой жизни.

Композиты в структуре сказочного текста не только реализуют свое собственное значение, но и раскрывают идею сказки, цикла сказок, поэтому композитные образования в «Сказках» Щедрина выполняют символообразующие функции, раскрывая идею порочного круга всегосударственной лжи и несправедливости. Жанр сатирической сказки представляет собою синтез комического и трагического.

Семантико-стилистический анализ художественных произведений М.Е. Салтыкова-Щедрина позволил сделать следующие выводы об эстетическом функционировании сложных слов в структуре сатирического текста. Индивидуально-авторская реализация эстетического потенциала в структуре сложных слов осуществляется в рамках развития общенародного языка. Сложные образования организуют контексты с высокой степенью концентрации индивидуально-авторских значений. Поэтому можно сделать вывод об особой эстетической функции композитов: текстообразующей, архитектонической и эмотивной. Функция воздействия, присущая сложным образованиям, эксплицируется в качестве ключевых слов и слов-лейтмотивов.

Сложное слово как средство художественной изобразительности и выразительности в сатирической системе Щедрина реализуется при помощи следующих основных приемов:

• «слог, вывернутый наизнанку» - эзопов язык;

• обобщение значения сложного слова до символического;

• объединение в единый контекст стилистически разнородной лексики, включение общественно-политического термина в несвойственный ему контекст, например, в сказочный (так называемый прием «бытовизации» политических тем);

• прояснение внутренней формы слова;

• актуализация в семантике слова семы с политическим содержанием;

• оксюморонное соединение элементов внутри композита;

• оксюморонное валентностное соотношение композита с другими словами;

• соединение валентностной связью этически несоединимых понятий как разновидность предыдущего приема;

• валентностное соотношение'с эмоционально-оценочной лексикой;

• косвенная речь (разновидность остранения);

• несобственно-прямая речь;

• введение в структуру авторской речи риторических вопросов и восклицаний;

• создание антитезных формул, различного рода противопоставлений;

• подбор контекстуальных антонимов, синонимов, омоантонимов; ч

• повторная номинация, рефрены;

• создание функциональных имен собственных на базе двух основ;

• активизация различных аффиксов субъективной оценки.

Актуализация роли сложных слов в XIX столетии есть проявление основных тенденций развития языка. В истории русского литературного языка сатирик сыграл настолько заметную роль, возводя в степени ментальную черту «русского мужика задним умом жить», что без тщательного изучения этих языковых средств ч невозможно понять процессы развития ведущих стилей художественной и публицистической прозы второй половины XIX века.

Не все вехи творчества раскрыты в данном исследовании, лишь некоторые признаки идиолекта писателя обобщены и систематизированы - многое «осталось за кадром». Есть несколько перспектив развития представленной тематики.

В первую очередь, аналогичный материал интересно рассмотреть в рамках других жанров: социальный роман («Господа Голов-левы»), письма «открытого типа» («Письма о провинции», «Письма к тетеньке»), общественно-политический роман («Помпадуры и помпадурши» и др.), публичные речи («Благонамеренные речи») и пр.

Лексикографический материал также требует тщательного рассмотрения. Составление современного словаря сложных слов в поэтике М.Е. Салтыкова-Щедрина может оказаться настоящим исследованием в области семасиологии, семантики общественно-политических и философских понятий, словарных дефиниций.

Теория сложного слова ждет своего развития, систематизации, уточнения терминологического аппарата с позиций диахрон-ного подхода изучения лингвистических явлений.

Список научной литературыГагарина, Наталья Николаевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абакшина Г.М. Сложносоставные слова в современном русском языке (Принципы лексикографической кодификации): Ав-тореф. дис. . канд. филол. наук. - Л., 1982.- 18 с.

2. Абрамович A.B. Особенности структуры описания и его композиционная роль в жанрах публицистики // Вопросы стилистики:ч

3. Сб. статей к 70-летию со дня рождения К.И. Былинского. М.: Изд-во Московского ун-та, 1965. - С. 202 - 214.

4. Аверинцев С.С. Бахтин и русское отношение к смеху // От мифа к литературе: Сб. в честь 75-летия Е.М. Мелетинского. М., 1993.-С. 341 - 345. Или http://www.durov.com/averintsev-93.html.

5. Антропонимика. М.: Наука, 1970. - 386 с.

6. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка: Избр. труды. 2-ое изд., испр. и доп. М.: РАН, Школа «Язык русской культуры», 1995. Т. 1. - 472 с.ч

7. Арнольд В.И. Лингвистический и стилистический контекст // Арнольд В.И., Банникова И.А. Стиль и контекст. /Под ред. И.В. Арнольда. Л., 1972. С. 1 - 13.

8. Артемьева М.А. Об одной черте стиля В.И. Ленина // Русская речь.- 1988. -№ 2. С. 8 - 11.

9. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. / Отв. ред. Г.В. Степанов. М.: АН СССР, Ин-т языкознания, Наука, 1988. - 338 с.

10. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантические проблемы. 4-ое изд. М.: Едиториал УССР, 2005.- 382 с.

11. Афанасьев А.Н. Народные русские сказки А.Н. Афанасьева. М.: Гослитиздат, 1958. Т.1. - 514 с. Т. 2. - 463 с. Т. 3. - 570 с.

12. Бабенко Л.Г. Филологический анализ текста: Практикум: Учебное пособие. М. - Екатеринбург: Академ, проект, Деловая книга, 2004.- 398 с.' 150ч

13. Балалыкина Э.А. Русское словообразование // Балалыкина Э.А., Николаев Г.А. Русское словообразование: Учебное пособие / Науч. редактор В.М. Марков. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1985. 184 с.

14. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во ин. лит., 1955. - 416 с.

15. Баскаков В.Н., Буш мин A.C. Примечания. Сказки // М.Е. Салтыков-Щедрин. Собр. соч.: в 10-и томах. М.: Правда, 1988. Т. 8. - С. 530 - 563.

16. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет. М.: Художественная литература, 1975. - 502 с.

17. Бахтин М.М. Проблема текста: Опыт философского анализа // Вопросы литературы. 1976. № 10. - С. 122 - 151.

18. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М.: Художественная литература, 1986. - 541 с.

19. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1986. - С. 250 -296.

20. Белоусов К.И. Семантическая организация текста и его воеприятие в аспекте моделирования // Вестник ОГУ. 2005. № 11. 1. С. 63 -74.

21. Бельчиков Ю.А. Русский литературный язык во второй половине XIX века. М.: Высшая школа, 1974. - 192 с.

22. Бельчиков Ю.А. Лексическая стилистика. М.: Русский язык, 1977. - 120 с.

23. Бенвенист Э. Уровни лингвистического анализа // Новое в лингвистике. Вып. 4. / Сост. В.А. Звегинцев. М.: Прогресс, 1965.-С. 434 - 449.

24. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: УРСС, 2002. - 446 с.

25. Библер В. Культура. Диалог культур // Вопросы философии. -1989. № 6. С. 5 - 17.

26. Богородицкий В.А. Общий курс русской грамматики. 5-ое изд., перераб. М. - Л.: Соцэкиз, 1935. - 356 с.

27. Богородицкий В.А. Очерки по языковедению и русскому языку. 4-ое изд. М.: Учпедгиз, 1939. - 223 с.

28. Бодуэн де Куртене И.А. Избранные труды по общему языкознанию: в 2-х томах. М.: АН СССР, 1963. Т. 1.- 384 с. Т. 2. -391 с.

29. Борев Ю.Б. Основные эстетические категории. М.: Высшая школа, 1960. - 446 с.

30. Борев Ю.Б. Введение в эстетику.- М.: Советский художник, 1965.- 327 с.

31. Борев Ю.Б. Комическое, или О том, как смех казнит несовершенство мира, очищает и обновляет человека и утверждает радость бытия. М.: Искусство, 1970. - 269 с.

32. Борисова М.Б. О плане выражения и плане содержания как объектах стилистического анализа // Лексика. Терминология. Стили: Межвузовский сборник. Горький, 1977. Вып 6. - С. 15 -19.

33. Борисова С.А. Пространство текста как материального объекта // Вестник ОГУ. 2003 год. № 4. - С. 158 - 162.

34. Бочина Т.Г. Некоторые средства антитезы в пословицах и поговорках // Словообразование и стилистика современного русского языка. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1991. - С. 11 - 19.

35. Бочина Т.Г. Количественная оценка в русской пословице (оппозиции единиц измерения) // Вестник ОГУ. 2003 год. № 2. -С. 4-8.

36. Брагина A.A. Чужое свое (от заимствования к словотворчеству). // Грамматика и норма. - М.: Наука, 1977. - С. 250 - 267.

37. Брёндаль В. Структурная лингвистика // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. - С. 94 - 101.

38. Будагов P.A. Очерки по языкознанию.- М.: Изд-во АН СССР, 1953.-280 с.Ц

39. Будагов P.A. Литературные языки и литературные стили. -М.: Высшая школа, 1967. 374 с.

40. Будагов P.A. Филология и культура. М.: Изд-во Московского ун-та, 1980. - 303 с.

41. Булаховский Л.А. Русский литературный язык первой половины XIX века. М, 1954. - 467 с.

42. Булаховский JI.А. Энантиосемия. Развитие противоположных значений // Русская речь. 1988. № 2. - С. 68 - 70.

43. Бушмин A.C. Сатира М.Е. Салтыкова-Щедрина. М.: АН СССР, Наука, 1959. - 644 с.

44. Бушмин A.C. М.Е. Салтыков-Щедрин: Искусство сатиры. -М.: Современник, 1976. 252 с.

45. Бушмин A.C. Сказки Салтыкова-Щедрина. 2-ое изд., пере-раб. Л.: Художественная литература, Ленинградское отд., 1976. - 275 с.

46. Бушмин A.C. Бессмертная сила иносказаний («Сказки» М.Е. Салтыкова-Щедрина) // Вершины: Книги о выдающихся произведениях русской литературы. / Сост-е и общ. редакция В.И. Бушмина. М.: Детская литература, 1983. - С. 108 - 123.

47. Бушмин A.C. Эволюция сатиры Салтыкова-Щедрина. Л.: Наука, Ленинградское отд., 1984. - 342 с.

48. Бюлер К. Теория языка (Извлечения) // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX .веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. - С. 22 - 27.

49. Бюлер К. Структурная модель языка // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. - С. 28 - 37.

50. Вакуров В.Н. К вопросу о лексико-фразеологической синонимике // Вопросы стилистики. М.: Изд-во Московского университета, 1966. - С. 88 - 99.

51. Василевская Е.А. О некоторых вопросах изучения истории русского литературного языка и стилистики // Вопросы стилистики. М.: Изд-во Московского университета, 1966. С. 20 - 33.

52. Вахрушева Л.В. Комплексный анализ текста на лингвокуль-турологическом материале. Ижевск: ИПК и ПРО, 2004.- 57 с.

53. Верещагин Е.М. Язык и культура. М.: Изд-во Московского университета, 1973. - 233 с. ••

54. Верещагин Е.М. Лингвострановедческая теория слова // Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

55. Веселитский В.В. Из наблюдений над языком произведений А.Д. Кантемира (общественно-гражданская лексика) // Процессы формирования лексики русского литературного языка (От Кантемира до Карамзина). М. - Л.: Наука, 1966. - С. 35 - 51.

56. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. / Отв. ред. и сост. М.А. Кронгауз. — М.: Русские словари, 1997. 411 с.

57. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Язык славянской культуры, 2001. - 287 с.

58. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. Вып. 5. Языковые универсалии. М.: Прогресс, 1970. - С. 163 - 249.

59. Виноградов В.В. Очерки по истории русского литературного языка XVII- XIX веков. М.: Учпедгиз, 1934. - 288 с.

60. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Наука, 1963. - 255 с.

61. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М.: Высшая школа, 1971. - 240 с.

62. Виноградов В.В. Исследования по русской грамматике: Избранные труды. М.: Наука, 1975. - 559 с.

63. Виноградов В.В. Поэтика русской литературы: Избранные труды. М.: Наука, 1976. - 511 с.

64. Виноградов В.В. Лексикология. Лексикография: Избранные труды. М.: Наука, 1977. - 312 с.

65. Виноградов В.В. История русского литературного языка: Избранные труды. / Отв. ред. И.Н. Толстой. М.: АН СССР, Наука, 1978. - 319 с.

66. Виноградов В.В. О языке художественной прозы: Избр. труды М.: Наука, 1980. - 360 с,'

67. Виноградов В.В. Проблемы русской стилистики. М.: Высшая школа, 1981.-320 с.

68. Виноградов В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове). / Отв. ред. И.А. Золотова. 3-е изд. М.: Высшая школа, 1986. - 640 с.

69. Виноградова В.Н. Стилистические средства словообразования // Стилистические исследования: На материале современного русского языка. М.: Наука, 1972. - С. 175 - 244.

70. Виноградова В.Н. Стилистический аспект словообразования. М.: Наука, 1984. - 184 с.

71. Винокур Г.О. О задачах истории языка // Избранные работы по русскому языку. М.: Высшая школа, 1959. - С. 5 - 18.

72. Винокур Г.О. Филологические исследования: Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1990. - 451 с.

73. Винокур Г.О. О языке художественной литературы. М.: Высшая школа, 1991. - 447 с.

74. Винокур Т.Г. О содержании некоторых стилистических понятий // Стилистические исследования: На материале современного русского языка. М.: Наука, 1972. - С. 7 - 106.

75. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. М: Наука, 1980. - 27 с.

76. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. М.: Рос. АН, Наука, 1993. - 172 с.

77. Войнова Л.А. Эмоционально-психологическая и морально-этическая лексика в повествовательной прозе последней трети

78. XVIII века // Процессы формирования лексики русского литературного языка (От Кантемира до Карамзина) М. - Л.: Наука, 1966. - С. 205 - 236.

79. Вомперский В.П. Язык Салтыкова-Щедрина и его значение в истории русского литературного языка // Русская речь. 1976 г. № 1. - С. 46 - 58.

80. Габииская О.А. О проявлении словообразовательной и лек-сико-семантической системности при образовании новых слов // Слово в системных отношениях. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1975. - Вып. 2. - С. 20 - 30.

81. Гадамер Г.-Х. Текст и интерпретация // Герменевтика и деконструкция. / Под ред. В. Штегмайера, В. Франка, Б.В. Маркова. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1999. - С. 202 -242. Или: http://anthropology.ru/ru/texts/gadamer/txtint2.html.

82. Гадамер Г.-Х. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

83. Гальперин И.Р. Ретроспекция и проспекция в тексте // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М., 1980. № 5. - С. 112- 116.

84. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: АН СССР, Наука, 1981. - 137 с.

85. Гардинер А. Различие между «языком» и «речью» // История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. -М.: Просвещение, 1965. С. 14 - 21.

86. Гей Н.К. Искусство слова. О художественности литературы. М.: Изд-во АН СССР, 1967: - 364 с.

87. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. -352 с.

88. Или: http://www.gumer.info/bibliotekBuks/Linguist/Gasp/index.php.

89. Гельгардт P.P. О стиле литературного произведения (объект и метод) // Вопросы стилистики: Сб. статей к 70-летию со дня рождения К.И. Былинского / Под ред. В.П. Вомперского. М: Изд-во Московского ун-та, 1966. - С. 70 - 83.

90. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. Л.: Советский писатель, 1979. - 224 с.

91. Гинзбург Л.Я. О лирике. М.: Intrada, 1997. - 408 с.

92. Гневко В.Т. Сложные прилагательные в современном белорусском литературном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Минск: Изд-во Высш. шк., 1993. 19 с.

93. Гончаров А.П. Минуя «Перевал». Пародийность как форма отрицания соцреалистического канона в ранней прозе В.Астафьева // Вестник ОГУ. 2003 год. № 6. - С. 13 - 19.

94. Горовая И.Г. Своеобразие семантики окказиональных сложных прилагательных со значением цвета // Вестник ОГУ. 2002. №6.-С. 86 - 90.

95. Горшков А.И. Вопросы лингвостилистического анализа текста // Русская речь. 1976 год. № 2. - С. 48 - 56.

96. Горшков А.И. История русского литературного языка. М.: Высшая школа, 1984. - 319 с.'

97. Горшков А.И. Все богатство, сила и гибкость нашего языка. A.C. Пушкин в истории русского языка. М.: Просвещение, 1993. - 176 с.

98. Горшков А.И. Русская стилистика.-М.: Астрель, 2001.-366 с.

99. Греймас А.-Ж. Структурная семантика. Поиск метода. М.: Академ, проект, 2004. - 367 с.

100. Гречко В.А. Теория языкознания: Учебное пособие. Ч. 1. Нижний Новгород: Изд-во Нижегородского ун-та, 1995. 165 с.

101. Григорьев В.П. Словотворчество и смежные проблемы языка поэта. М.: Изд-во Московского ун-та, 1986. - 253 с.

102. Григорьев В.П. К эстетике неологизма // Русский язык: Языковые значения в функциональном и эстетическом аспектах.-М., 1987.-С. 28 36.

103. Грудцына Е.Л. Проблема-методов анализа художественногоsтекста // V Российская университетско-академическая научно-практическая конференция: Тезисы докладов. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 2001. Ч. 1. - С. 32 - 33.

104. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - 398 с.

105. Гуревич П.С. Экзистенциализм Бубера // Сб. Квинтэссенция: Философский альбом. М., 1990. - 446 с.

106. Гуревич П.С. Культурология. М.: Гардарики, 2002. - 280 с.

107. Гюббенет И.В. Основы филологической интерпретации литечратурно-художественного текста. М.: Изд-во Московского унта, 1991. - 204 с.

108. Демьянков В.З. Понимание как интерпретирующая деятельность // Вопросы языкознания. 1983. № 6. - С. 58 - 67.

109. Долинин К.А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. 1983. № 6. - С. 34 - 47.

110. Донецких Л.И. Семантическое своеобразие и стилистические функции имен прилагательных (на материале трилогии К.Федина): Дис; . канд филол. наук. Л., 1966. - 320 с.

111. Донецких JI.И. К вопросу об условиях реализации эстетического значения у притяжательных прилагательных // Очерки по русскому языку и стилистике: Сб. статей. Кишинев: Штиинца, 1974. - С. 64 - 78.

112. Донецких Л.И. «Мир в искусстве не обозначается словом, а является в нем» // Вопросы грамматики, стилистики и методики русского языка: Сб. статей.Кишинев: Изд-во Кишиневского госун-та, 1993. С. 3 - 7.

113. Егоров В.В. Наглядные образы культуры как фактор общественной жизни // Вестник ОГУ. 2002. № 5. - С. 46 - 50.

114. Ельмслев JI. Метод структурного анализа в лингвистике // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. - С. 103 - 110.

115. Ельмслев Л. Язык и речь // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. - С. 111 - 120.

116. Еремина Л.И. О языке художественной прозы Н.В. Гоголя: Искусство повествования. М.: Наука, 1987. - 176 с.

117. Ефимов А.И. Язык сатиры Салтыкова-Щедрина. М.: Изд-во Московского ун-та, 1953. - 496 с.

118. Ефимов А.И. О языке художественных произведений. 2-ое изд. М.: Учпедгиз, 1954. - 286 с.

119. Ефимов А.И. Стилистика художественной речи. М.: Изд-во Московского ун-та, 1957. - 448 с.

120. Ефимов А.И. История русского литературного языка: Учебное пособие. 3-е изд. М.: Высшая школа, 1971. - 294 с.

121. Ефремов А.Ф. Очерки по изучению языка и стилей писателей. Саратов: Изд-во Саратовского госун-та, 1966. 166 с.

122. Жирмунский В.М. Избранные труды: Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, Ленинградское отд., 1977. -404 с.

123. Жирмунский В.М. Поэтика русской поэзии. СПб.: Азбука-классика, 2001. - 485 с.

124. Забылин М. Русский народ, его обычаи, предания, суеверия и поэзия. Симферополь, 1992. Репринтное воспроизведение издания 1880 г.

125. Завьялова О.Н. Высказывания с имплицитной семантикой как средство манипулятивного воздействия (на примере современной российской прессы) // Вестник молодых ученых. 2001. № 4. - С. 46 - 53.

126. Задорожный М.И. Русское слово как объект описания на разных уровнях языковой структуры: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1987. - 24 с.

127. Зайнуллина JI.M. Вербализация в языке концепта «оценка» // Вестник ОГУ. 2004. № 7. - С. 38-41.

128. Звсгинцев В.А. Семасиология. М.: Изд-во Московского унта, 1957. - 321 с.

129. Звегинцев В.А. История языкознания XIX XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 1. 3-е изд., доп. - М.: Просвещение, 1964.- 466 с. Ч. 2. 3-е изд., доп.-М.: Просвещение, 1965.- 496 с.

130. Звегинцев В.А. Новые черты современного языкознания // Новое в лингвистике. Вып. 4. / Сост. В.А. Звегинцев. М.: Прогресс, 1965. - С. 381 - 399.

131. Земская Е.А. Словообразование как деятельность. М.: Рос. АН, Наука, 1992.- 220 с.

132. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование: Учебное пособие. 2-ое изд. М.: Флинта, Наука, 2005. - 323 с.

133. Зубова JI.B. Словотворчество в поэзии М.Цветаевой. Проблемы интерпретации окказионального словообразования. -СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1995. 73 с.

134. Иванова Г.М. Художественная речь как особая форма коммуникации и информации (на материале произведений ирландского писателя Брендена Биэна) // Стиль и контекст. JI., 1972.- С. 29 37.

135. Иванова O.E. Контекст: слово в языке и в словаре // Русская речь. 1994. №3.-С. 39 - 43.

136. Ионова И.А. Морфология поэтической речи. Кишинев: Шти-инца, 1988. -168 с.

137. История лексики русского литературного языка конца XVII -начала XIX века. М.: Изд-во Московского ун-та, 1981.

138. История русского языка: Стилистика. Текст. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1992. 155 с.

139. История русской литературы XIX века. 70-90-е годы. М.,: Изд-во Московского ун-та, 2001.

140. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение.- М. Л.: АН СССР, Наука, 1965. - 111 с.

141. Капацинская Е.В. Изобразительность и выразительность хуsдожественной речи // Лексика. Терминология. Стили: Межвузовский сб. Горький, 1977. -Вып 6. С. 41 - 44.

142. Кириченко C.B. Окказиональные сложные прилагательные и их функции в художественной речи (на материале советской художественной прозы): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата. 1990. 24 с.

143. Кирпотин В. «Сказки» М.Е.Салтыкова-Щедрина // М.Е.Салтыков-Щедрин в русской критике: Сборник статей. / Сост. Н.В. Яковлев. Л.: Учпедгиз, 1939. - С. 338 - 417.

144. Кирпотин В. М.Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество. -2-ое изд. М.: Советский писатель, 1948. 514 с.

145. Клосс Б.М. Никоновский свод и русские летописи XVI -XVII веков. М.: Наука, 1980. - 311 с.s 163

146. Кожина M.H. О соотношении стилистической окраски, сти-леобразующих средств и стиля // Исследования по стилистике.-Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1974.- Вып.4.- С. 3 13.

147. Кожинов В.В. Художественная речь как форма искусства слова // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Стиль. Произведение. Литературное развитие.- М.: Наука, 1965. С. 234 - 316.

148. Колесов В.В. Лексическое варьирование в Изборнике 1073 года и древнерусский литературный язык // Изборник Святослава 1073 года: Сборник. М.: наука, 1973. - С. 108 - 127.

149. Колесов В.В. Общие понятия исторической стилистики // Историческая стилистика русского языка: Сборник. Петрозаводск, 1990.-С. 16-36.

150. Коломиец Г.Г. Эстетика и категория «эстетическое» // Вестник ОГУ. 2005. № 7. - С. 115 - 125.

151. Колшанский Г.В. Логика и структура языка. М.: Высшая школа, 1965. - 240 с.

152. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Наука, 1980. - 149 с.

153. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1969. 192 с.

154. Комлев Н.Г. Слово в речи: Денотативные аспекты. М.: Изд-во Московского ун-та, 1992. - 216 с.

155. Кондаков Б.В. Образ читателя у Салтыкова-Щедрина (на материале очерков «Наша общественная жизнь») // Проблемы типологии литературного процесса. Пермь: Изд-во Пермского унта, 1978. С. 131 - 143.

156. Корман Б.О. Лирика и реализм. Иркутск: Изд-во Иркутского ун-та, 1986. - 93 с.

157. Корман Б.О. Избранные труды по теории и истории литературы. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1992. - 235 с.

158. Корман Б.О. Избр. труды! Теория литературы. / Ред. сост. Е.А. Подшивалова, H.A. Ремизова, Д.И. Черашняя, В.И. Чулков. Ижевск: Ин-т компьютерных исследований, 2006. - 552 с.

159. Костомаров В.Г. Жизнь языка.- М.: Педагогика, 1984.- 144 с.

160. Костомаров В.Г. Наш язык в действии: очерки современной русской стилистики. М.: Гардарики, 2005. - 287 с.

161. Кочеткова Т.И. Словосложение в творчестве оренбургских поэтов // Вестник ОГУ. 2002. № 6. - С. 11 - 114.

162. Кронгауз И.А. Семантика: Учебник. 2-ое изд. М.: Академия, 2005. - 350 с.

163. Кроче Б. Эстетика как наука о выражении и как общая лингвистика. М.: Интрада, 2000. - 160 с.

164. Кузнецов A.M. Проблемы компонентного анализа в лексике: Научно-аналитический обзор. / Отв. ред. Ф.М. Березин. М.: ИНИОН АН СССР, 1980. - 58 с.

165. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М.: Изд-во Московского ун-та, 1991. - 191 с.

166. Кузнецов Ф.Ф. Об «идолах» и «идеалах» // Кузнецов Ф.Ф. Избранное. М.: Современник, 1981. Т. 1. Перекличка эпох. Очерки, статьи, портреты. - С. 81 - 115.

167. Кулешов В.И. История русской критики XVIII XIX веков: Учебное пособие. - М.: Просвещение, 1984. - 528 с.

168. Купина H.A. Опыт системно-семантического анализа поэтического текста // Слово в системных отношениях. Свердловск: Изд-во Свердловского ун-та, 1975. Вып. 2. - С. 82 - 94.

169. Курилович Е. О методах внутренней реконструкции // Новое в лингвистике. Вып. 4. / Сост. В.А. Звегинцев. М.: Прогресс, 1965.-С. 400 - 433.

170. Курилович Е. Лингвистика и теория знака // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. - С. 423 - 431.

171. Лагута О.Н. Логика и лингвистика. htpp://www.durov. сот/ linguistics l/laguta-00. html.

172. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. / Под ред. В.А. Звегинцева. М.: Прогресс, 1978. - 544 с.

173. Лайонз Дж. Язык и лингвистика: Вводный курс. М.: Эдито-риал УРСС, 2004. - 320 с.

174. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя: Избр. статьи. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1974. 176 с.

175. Лебедев Ю.В. «Он проповедует любовь враждебным словом отрицанья» // М.Е. Салтыков-Щедрин. История одного города. Современная идиллия. Сказки. М.: Современник, 1985. - С. 5 -28.

176. Лебедева Н.В. К вопросу о семантических полях (на материале стилистических явлений) // Вопросы стилистики. Вып. 11. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1976. С. 70 - 82.

177. Левинтинова E.H. Опыт построения лингвистической теории жанра: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1991.

178. Лексика русского литературного языка XIX начала XX века. / Отв. ред. Ф.П. Филин. - М.: Наука, 1981. - 360 с.

179. Лекомцева Н.В. Экспликация импликатур в авторском художественном тексте // V Российская университетско-академи-ческая научно-практическая конференция: Тезисы докладов. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 2001. 4.1. С. 27 - 28.

180. Лелис Е.И. Системность семантических связей и многозначность ключевых слов художественного текста // V Российская университетско-академическая научно-практическая конференция: Тезисы докладов. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 2001. Ч. 1. С. 40 -41.

181. Лихачев Д.С. Смех в Древней Руси // Лихачев Д.С., Пан-ченко A.M., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. Л.: Наука, 1984.- 359 с.

182. Лихачев Д.С. Об искусстве слова и филологии // Лихачев Д.С. Письма о добром и прекрасном. М., 1985. - С. 204 - 207.

183. Лихачев Д.С. О филологии:- М.: Высшая школа, 1989. 206 с.

184. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы: Смех как мировоззрение и другие работы. СПб.: Алетейя, 1999. - 508 с.

185. Лихачев Д.С. Очерки по филологии художественного творчества. СПб.: Русско-балтийский информационный центр РАН СССР, 1999. - 190 с.

186. Логический анализ языка: Ментальные действия: Сб. статей. / Рос. АН, ин-т языкознания. / Отв. ред. Н.Д. Арутюнова, Н.К. Рябцева. М.: Наука, 1993. - 173 с.

187. Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание: Избр. труды. -М.: АН СССР, Ин-т русского языка, Наука, 1976. 381 с.

188. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф: Труды по языкознанию. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1982. 480 с.

189. Лосев А.Ф. Языковая структура: Учебное пособие М.: Московский пединститут им. Ленина, 1983. - 372 с.

190. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. Серия: Семиотические исследования по теории искусства. М.: Искусство, 1970. - 284 с.

191. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л.: Просвещение, 1972. - 271 с.

192. Лотман Ю.М. О содержании и структуре понятия «художественная литература» // Лотман Ю.М. Избр. статьи. Таллинн: Александра, 1992. Т 1.- С.203 216.

193. Или http://www.durov.com/literaturel/lotman-92a.html.

194. Лукин В.А. Художественный текст: основы лингвистической теории и элементы анализа // http:www.gramota.ru/lukin.html?

195. Лукьянов A.B., Файзуллин А.Ф. Эстетическая культура как экзистенциальная потенция, придающая смысл духовной деятельности // Вестник ОГУ. 2004. № 2. - С. 21 - 25.

196. Лыков А.Г. Окказионализм и языковая норма // Грамматика и норма: Сборник. М.: Наука, 1977. - С. 62 - 83.

197. Любичанковский C.B. Губернское управление и губернатор: механизм совместного функционирования (1892 1917 гг.) // Вестник ОГУ. - 2006. № 1. - С. 47 - 52.

198. Макашин С.А. Глупов и глуповцы перед судом сатиры («История одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина) // Вершины: Книга о выдающихся произведениях русской литературы. / Сост. и общ. редакция В.И. Бушмина. М.: Детская литература, 1983. - С. 68 - 83.

199. Макашин С.А. «Сатиры смелый властелин» // М.Е. Салтыков-Щедрин. Собр. соч.: в 10 томах. М.: Правда, 1988. Т. 1. -3-24.

200. Макашин С.А. Примечания // М.Е. Салтыков-Щедрин. Собр. соч.: в 10 томах.- М.: Правда, 1988. Т. 7. С. 520 - 575.

201. Макашин С.А. Изучая Щедрина Из воспоминаний. // Вопросы литературы. 1989. № 5. - С. 120 - 150.

202. Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений. Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. М.: Высшая школа, 1989. - 200 с.

203. Марков В.М. О семантическом способе словообразования в русском языке. Ижевск: Изд-во Удмуртского университета, 1981.- 30 с.

204. Маркелов B.C. О некоторых проявлениях взаимосвязи стилистики и ритма речи // Словообразование и стилистика современного русского языка. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1991.- С. 62-71.

205. Мартинэ А. Структурные вариации в языке // Новое в лингвистике. Вып. 4. / Сост. В.А. Звегинцев. М.: Прогресс, 1965.- С. 450 464.

206. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М.: Высшая школа, 1975.-326 с.

207. Масляков В. Мастер сатиры. К 160-летию со дня рождения М.Е. Салтыкова-Щедрина // Молодая гвардия. 1986. № 1. - С. 243 - 250.

208. Мельчук И.А. Опыт теории лингвистических моделей «смысл «-» текст». Семантика. Синтаксис. М.: Наука, 1999. -345 с.

209. Миськевич Г.И. К вопросу о норме в словообразовании // Грамматика и норма. М.: Наука, 1977. - С. 42 - 61.

210. Морозова JI.A. Экспрессивно-эмоциональные определения в языке произведений В.И. Ленина // Исследования по языку и стилю произведений В.И. Ленина. М.: Наука, 1981. - С. 148 -161.

211. Москальчук Г.Г. Структурная организация как аспект общей теории текста // Вестник ОГУ. 2006 -. № 1. - С. 73 - 81.

212. Наумов К.В., Силина В.И. Образное слово в ленинской публицистике // Русская речь. 1988. № 2. - С. 3 - 7.

213. Никитин М. В. Основы лингвистической теории значения. -М.: Высшая школа, 1988. 165 с.

214. Николаев Г.А. Русское историческое словообразование. Теоретические проблемы. Казань: Изд-во Казанского университета, 1987. 152 с.

215. Николаев Д.П. Сатира Щедрина и реалистический гротеск.-М.: Художественная литература, 1977. 358 с.

216. Николаев Д.П. В мире стяжательства и пустословия («Господа Головлевы» М.Е. Салтыкова-Щедрина) // Вершины: Книги о выдающихся произведениях русской литературы / Сост-е и общ. редакция В.И. Бушмина. М.: Детская литература - М,, 1983. - С. 84 - 107.

217. Николаев Д.П. Смех Щедрина: Очерки сатирической поэтики. М.: Советский писатель, 1988. - 397 с.

218. Николаева Т.М. Основные способы русского словопроизводства // Балалыкина Э.А., Николаев Г.А. Русское словообразование. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1985.

219. Николина H.A. Филологический анализ текста: учебное пособие для студентов высш. пед. уч. зав. М.: Академия, 2003. -254 с.

220. Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М.: Русский язык, 1988. - 222 с.

221. Новиков Л.А. Искусство слова. 2-ое изд. М.: Педагогика, 1991. - 141 с.

222. Новикова М.Л. Метафора и текст // Русская речь. 1982. № 4. - С.25 - 30.

223. Одинцов В.В. Стилистика текста. -М.: Наука, 1980. 263 с.

224. Осипов Б.И. Теория автора с точки зрения лингвиста // Кор-мановские чтения. Ижевск: Изд-во Удмуртского ун-та, 1994. -Вып. 7. С. 11 - 13.

225. Осиянова О.М. Национально-культурная семантика слова и речевое общение // Вестник ОГУ. 2005. № 11. - С. 145 - 149.

226. Павлова Н.Д. Проблемы'психологии дискурса // Павлова Н.Д., Зачесова И.А. Проблемы психологии дискурса. М.: ИП РАН, 2005. - 239 с. - М., 2005. - 237 с.

227. Павлович Н.В. Семантика оксюморона // Лингвистика и поэтика. М., 1979. - С. 238 - 246.

228. Павский Г. О составных и предложных именах // Филологические наблюдения протоирея Г. Павского над составом русского языка: Второе рассуждение. СПб., 1841. - С. 226 - 240.

229. Палиевский П.В. Постановка проблемы стиля // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Стиль. Произведение. Литературное развитие.- М.: Наука, 1965.- С. 7- 33.

230. Пасечная Л.А., Попова Т.В. К проблеме дефиниции нового слова в современной лингвистике // Вестник ОГУ. 2005. № 11.- С. 167- 171.

231. Пауль В. Принципы истории языка. М.: Изд-во ин-та лит. -1960. - 500 с.

232. Пацера Л.В. Неологизация имен существительных русского языка (на материале публицистики 60-х начала 80-х годов XX века): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Днепропетровск, 1984.- 24 с.

233. Петрова З.М. Сложные прилагательные в поэзии второй половины XVIII века (Поэзия классицизма, Тредиаковский, Державин) // Процессы формирования лексики русского литературного языка (От Кантемира до Карамзина). М. - Л.: Наука, 1966.-С. 146- 204.

234. Покусаев Е.И. Революционная сатира Салтыкова-Щедрина. -М.: Гослитиздат, 1963. 472 с.

235. Покусаев Е.И. М.Е. Салтыков-Щедрин. Биография // Покусаев Е.И., Прозоров В.В. М.Е. Салтыков-Щедрин. Биография.

236. Д.: Просвещение, 1977. 158 с.

237. Полищук Г.Г. О принципах отбора языкового материала в разных типах речи // Лексика. Терминология. Стили: Межвузовский сб. Горький, 1977. Вып. 6. - С. 85 - 88.

238. Полякова A.A. Язык как инструмент познания в диалоге культур // Вестник ОГУ. 2001. № 4. - С. 4 - 14.

239. Потебня A.A. Эстетика и поэтика. М.: Искусство, 1976. -613 с.

240. Потебня A.A. Мысль и язык. Киев: СИНТО, 1993. - 189 с.

241. Потебня A.A. Собр. трудов: Символ и миф в народной культуре- М., 2000. 479 с.

242. Прозоров В.В. М.Е. Салтыков-Щедрин // Русская литература и фольклор: Вторая половина XIX века. Л.: Наука, Ленинградское отд., 1982. - С. 76 - 93.

243. Прокофьева В.Ю. Категория пространство в художественном преломлении: локусы и топосы // Вестник ОГУ. 2005. № 11. -С. 87 - 94.

244. Прохоров Ю.Е. Действительность. Текст. Дискурс: Учебное пособие. М.: Флинта, Наука, 2004. - 221 с.

245. Пугач С.А. Тавтология как средство выразительности // Русская речь. 1986. № 1. - С. 69 - 73.

246. Пятаева Н.В. От лексического гнезда к генетической парадигме: к проблеме динамического описания лексической системы языка // Вестник ОГУ. 2005. № 11. - С. 115 - 121.

247. Пяткова Н.Л. Пространственная модель в контексте мифологического сознания // Вестник ОГУ. 2003. № 5. - С. 36 - 44.

248. Распопов И.П. Методология и методика лингвистических исследований. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1976.-107 с.

249. Раудла Е.В. Изучение сложных существительных русского языка в курсе «Современный русский литературный язык» в национальных группах педвузов союзных республик: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1990. - 15 с.

250. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык. М.: Международные отношения, 1995. - 560 с.

251. Романова Г.В. О содержании понятия концептуальный анализ текста (В. Астафьев. «Забубённая головушка») // Вестник ОГУ. 2004 № 1. . С.20 - 24.''

252. Рузавин Г.И. Герменевтика и проблемы интерпретации, понимания и объяснения // Вопросы философии. 1983. № 10. - С. 62 - 70.

253. Русакова С. Р. Является ли текст единицей языка? // Вестник ОГУ. 2002. № 6. - С. 82 - 85.

254. Русская грамматика: в 2-х томах.- М.: АН СССР, Наука, 1980. Т. 1: Синтаксис.

255. Русский язык конца XX столетия (1985 1995). - М.: Язык русской культуры, 2000. - 473 с.

256. Сабурова Л.А. Творчество как игра в себя // Вестник Удмуртского ун-та. 1992. № 4. - С. 28 - 33.

257. Салтыков-Щедрин и русская литература. / Отв. ред. В.В. Баскаков, В.В. Прозоров. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1991. 315 с.

258. Самигуллина А.С., Федорова А.Л. Прямая и косвенная оценка: все дело в эмоциональности // Вестник ОГУ. 2004 -. № 12.-С.4-9.

259. Сартр Ж.-П. Тошнота: Йзбранные произведения.- М.: Ху-дож. лит., 1994. 496 с.

260. Серебренников Б.А. Общее языкознание: формы существования, функции, история языка. М.: Наука, 1970. - 597 с.

261. Сильман Т. Заметки о лирике. Л.: Советский писатель, 1977. - 223 с.173ч

262. Сиротинина О.Б. В чем лексическое своеобразие публицистического стиля? // Лексика. Терминология. Стили: Межвузовский сб. Горький, 1977. Вып. 6. - С. 100 - 102.

263. Смирницкий А.И. Объективность существования языка. -М.: Изд-во Московского ун-та, 1954. 33 с.

264. Смирнов В.В. Литературная история «Отечественных записок»: 1868 1884. Пермь, 1974. - 313 с.

265. Современный русский язык. Теория. Анализ языковых единиц: В 2-х частях. / Под ред. Дибровой Е.И.- М.: Академия, 2001.4.1.539 с.

266. Солганик Г.Я. Стилистика текста: Учебное пособие. 5-ое изд. М., 2003. -253 с.

267. Солодилова И.А. Смысл в свете герменевтических учений // Вестник ОГУ. 2003 год. № 4. - С. 65 - 69.

268. Солодилова И.А. О некоторых проблемах порождения и восприятия текста в аспекте коммуникации // Вестник ОГУ. 2005. № 11. - С. 141 - 144.

269. Сорокин Ю.С. Развитие словарного состава русского литера•jтурного языка. 30 90-е годы XIX века.- М. - Л.: Наука, 1965. -566 с.

270. Сорокин Ю.С. О задачах изучения лексики русского языка XVIII века (Вместо введения) // Процессы формирования лексики русского литературного языка (От Кантемира до Карамзина). М. - Л.: Наука, 1966. С. 7 - 34.

271. Сосина Р.В. Вопросы теории слова в трудах русских языковедов: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Горький, 1964.- 20 с.

272. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. 2-е изд. М.: УРСС, 2004.- 271 с.

273. Старков А.Н. «Язык стихия писателя» // Русская речь. -1987. № 1. - С. 32 - 38.

274. Степанов Ю.С. Семиотика. М.: АН СССР, Ин-т языкознания, Наука, 1971. - 167 с.

275. Степанов Ю.С. Основы о,бщего языкознания: Учебное пособие. 2-е изд., перераб. М.: Просвещение, 1975. - 271 с.

276. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка (Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства). / Отв. ред. В.П. Нерознак. М.: Наука, 1985. - 335 с.

277. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. 2-ое изд. - М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 310 с.

278. Суперанская A.B. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973. - 366 с.

279. Сэпир Э. Язык. Введениеч'в изучение речи // Избр. труды по языкознанию и культурологии.- М.: Прогресс Универс, 1993. С. 26 - 203.

280. Тарасова И.А. Между экспрессемой и идеологемой: о путях развития поэтической лексикографии // Вестник ОГУ. 2002 год. № 6. С. 91 94.

281. Телия В.Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981. - 273 с.

282. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986. - .143 с.

283. Телия В.Н. Метафора в языке и контексте. М.: Наука, 1988. - 174 с.

284. Тульчинский Г.Л. К упорядочению междисциплинарной терминологии // Психология процессов художественного творчества. -Л., 1980. С. 241 - 245.

285. Или http://www.durov.com/tulchinckiy-80.html.

286. Турков A.M. Предисловие // М.Е. Салтыков-Щедрин. За рубежом. М.: Политиздат, 1989. - С. 5 - 22.

287. Тынянов Ю.Н. Литературный факт. М.: Высшая школа, 1993. - 318 с.

288. Убийко В.И. Концептосфера человека в семантическом пространстве языка // Вестник ОГУ. 2004. № 5. - С. 37 - 40.

289. Ульманн С. Семантические универсалии // Новое в лингвистике. Вып. 5. Языковые универсалии. М.: Прогресс, 1970. - С. 250 - 299.

290. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. И. М.: Просвещение, 1965. - С. 255 - 281.

291. Усминский О.И. Лингвистический анализ художественных текстов: (Образность и типология текстовых единиц). Сургут: Изд-во СурГУ, 2002. -240 с.

292. Успенский Б.А. Проблема универсалий в языкознании // Новое в лингвистике. Вып. 5. Языковые универсалии. М.: Прогресс, 1970. - С. 5 - 30.

293. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI XIX веков). - М.: Гнозис, 1994. - 239 с.

294. Успенский Б.А. Поэтика композиции.- СПб: Азбука, 2000. -347 с.

295. Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе языка. М.: Наука, 1968. - 272 с.

296. Ухванова-Шмыгова И.Ф. План содержания слова, предложения, текста: точки соприкосновения // Семантико-стилисти-ческие исследования слова и предложения: Межвузовский сб. научных статей. Барнаул, 1990. С. 3 - 17.

297. Федоров А.И. Образная речь. / Отв. ред. К.А. Тимофеев. Новосибирск: Наука, Новосибирское отд., 1985. 120 с.

298. Флоря A.B. Жанры мета-литературы как объект лингвистической интерпретации: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Орск, 1993. 22 с.

299. Флоря A.B. Лирический дискурс как объект лингвоэстетиче-ской интерпретации: Автореф. дисс. . доктора филол. наук. -СПб., 1995.-46 с.

300. Флоря A.B. Стилистика: Курс лекций. Орск: Изд-во Орского госпедин-та, 1997. 146 с.

301. Флоря A.B. Лингвоэстетическое толкование литературного произведения: Учеб. пособие. Орск: Изд-во ОГПИ, 1998. 104 с.

302. Флоря A.B. К вопросу о русской неологии // Вестник ОГУ. -2000. № 2. С.4 - 8.

303. Флоря A.B. Лингвоэстетический эффект аккумуляции существительных в художественном тексте // Вестник ОГУ. 2001. № 3. - С. 17-19.

304. Фреге Г. Смысл и денотат // Семиотика и информатика. -Opera selecta, 1997. Вып. 35. - С. 351 - 380.

305. Хавин П.Я. Очерки русской стилистики.- Л.: Изд-во ЛГУ, 1964. 160 с.

306. Хайдаров Ф.А. Стилистическое своеобразие единиц словообразовательного уровня // Словообразование и стилистика современного русского языка. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1991.-С. 125 133.

307. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. / Сост. A.B. Михайлов. М.: Гнозис, 1993. - 464 с.

308. Ханпира Э. Окказиональные элементы в современной речи // Стилистическиё исследования: На материале современного русского языка. М.: Наука, 1972. - С. 245 - 317.

309. Харченко В.К. Переносные значения слова. Воронеж: изд-во Воронежского университета, 1989. 195 с.

310. Хижняк JI.Г. О внутренней форме имен собственных в произведениях М.Е. Салтыкова-Щедрина // Вопросы стилистики. Вып. 8. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1974. С. 74 - 85.

311. Хижняк Л.Г. Эстетическая актуализация внутренней формы слова (на материале художественной прозы и поэзии второй половины XIX века) // Вопросы стилистики. Вып. 11. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1976. С. 36 - 57.

312. Хомский Н. Язык и мышление. М.: Изд-во Московского ун-та, 1972. - 122 с.

313. Хомский Н. Логические основы лингвистической теории // Новое в лингвистике. Вып. 4. / Под ред. В.А. Звегинцева. М.: Прогресс, 1965. - С. 465 - 574.

314. Хохлачева В.Н. Проблема словообразовательного значения (К понятию нормы в словообразовании) // Грамматика и норма. М.: Наука, 1977. - С. 43 - 69.

315. Хохлачева В. Н. Оценка как экспрессивное средство полемики в работе В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» // Исследования по языку и стилю произведений В.И. Ленина. -М.: Наука, 1981. С. 43 - 69.

316. Хроленко А.Т., Бондалетов В.Д. Теория языка. Учебное пособие для студентов, аспирантов и преподавателей-филологов. / Под общ. ред. В.Д. Бондалетова. М.: Флинта, Наука, 2004. -510 с.

317. Царев A.A. К проблеме развития системы сложных слов русского языка // Развитие синонимических отношений в русском литературном языке второй половины XVIII века / Науч. редактор В.М. Марков. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1972. С. 108 - 113.

318. Чаусова Н.Г. Приемы создания комического эффекта в художественном тексте // Вопросы грамматики, стилистики и методики русского языка: Сб. статей. Кишинев: Изд-во Кишиневского госун-та, 1993. - С. 81 - 87.

319. Чеботникова Т.А. Речевое общение как объект и предмет изучения // Вестник ОГУ. 2005. - С. 75 - 79.

320. Черняева В.М. Речевые средства революционно-демократической сатиры 60-х годов XIX века (Добролюбов,Ц

321. Курочкин, Минаев): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Горький, 1963. 21 с.

322. Чичерин А.В. Идеи и стиль: О природе поэтического слова. -М.: Советский писатель, 1968. 373 с.

323. Чурилина Л.Н. «Слово персонажа» и «слово автора»: к проблеме соотношения // Вестник ОГУ. 2002. № 6. - С. 102 - 105.

324. Шанский Н. М.Очерки по русскому словообразованию. М.: Изд-во Московского ун-та, 1968. - 340 с.

325. Шанский Н.М. Современный русский язык: Словообразование. Морфология // Шанский Н.М., Тихонов А.Н. Современный русский язык: Словообразование. Морфология. М.: Просвещение, 1987. - 256 с.

326. Шанский Н.М. Лингвистический анализ художественного текста. Л., 1990. - 414 с.

327. Шафиков С.Г. Теория семантического поля и компонентной семантики его единиц. / Науч. рек. Л.М. Васильев. Уфа: Башкирский университет, 1999. 88 с.

328. Шахматов А.А. Синтаксис русского языка. Л.: Учпедгиз, 1941. - 620 с.

329. Шейдаева С.Г. История грамматического развития существительных субъективной оценки: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата, 1985. 16 с.

330. Шейдаева С.Г. Номинативные процессы в речевой коммуникации // Вестник Удмуртского университета. 2004 год. № 5. Филологические науки. - С. 79 - 83.

331. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1974. - 428 с.

332. Шипицына Г.М. Об одном методе определения семного состава членов лексико-седоантической парадигмы // Слово в системных отношениях. Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1975. Вып. 2. - С. 50 - 65.

333. Шкловский В. Б. Связь приемов сюжетосложения с общими приемами стиля // Шкловский В.Б. О теории прозы. М.: Советский писатель, 1983.-382 с.

334. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка.- М.: Просвещение, 1964. 243 с.

335. Шмелев Д.Н. Современный русский язык. Лексика. М.,: Просвещение, 1977. - 334 с.

336. Щерба Л. В. Избранные труды по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957. - 186 с.

337. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974.-429 с.

338. Шпитцер Л. К восприятию Рабле: Лекция немецкого филолога-романиста 1881 1960., прочитанная в Кельне 30 апреля 1931 г. // Вестник Московского ун-та. Сер. 9. Филология. 2001. № 1. -С. 143 - 165.

339. Эльсберг Я.Е. Мировоззрение и творчество Щедрина. М. -Л.: АН СССР, 1936. - 123 с.

340. Эльсберг Я.Е. Стиль Щедрина. М.: Художественная литература, 1940. - 454 с.

341. Эльсберг Я.Е. Вопросы теории сатиры. М.: Советский писатель, 1957. - 428 с.

342. Эльсберг Я.Е. Индивидуальные стили и вопросы их истори-ко-теоретического изучения // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Стиль. Произведение. Литературное развитие. М.:' Наука, 1965. - С. 34 - 59.

343. Эльсберг Я.Е. Творческая индивидуальность писателя и литературное развитие // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Стиль. Произведение. Литературное развитие. М.: Наука, 1965. - С. 393 - 421.

344. Якобсон Р. Значение лингвистических универсалий для языкознания // Звегинцев A.A. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. -С. 383 - 394.

345. Якубинский Л.П. Язык и функционирование: Избр. работы. / Отв. ред. A.A. Леонтьев. М.: АН СССР, Наука, 1986. - 207 с.1. Источники исследования:

346. Салтыков-Щедрин М.Е. История одного города // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: в 10 томах. М.: Правда, 1988. - Т. 2. - С. 293 - 483.

347. Салтыков-Щедрин М.Е. За рубежом // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: в 10 томах.- М.: Правда, 1988. Т. 7. - С. 5 -269.

348. Салтыков-Щедрин М.Е. Сказки // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: в 10 томах. М.: Правда, 1988. - Т. 8. - С. 317 - 514.

349. Салтыков-Щедрин М.Е. Сказки // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: в 10 томах. М.: Правда, 1988. - Т. 9. - С. 5 - 62.1. Словари

350. Александрова Е.З. Словарь синонимов русского языка: практический справочник.- 7-е изд. М.: Русский язык, 1993.

351. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов М.: Советская энциклопедия, 1966.

352. Большой толковый словарь русского языка. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: АСТ-Астрель, 2004.

353. Введенская JI.A. Учебный словарь антонимов русского языка. Москва Ростов-на-Дону: Издательский центр «МарТ», 2005.

354. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х томах. М.: Терра, 1994.

355. Жигулев A.M. Крылатые слова и образы художественной литературы в произведениях В.И. Ленина. Ижевск, 1990.

356. Жуков A.B. Лексико-фразеологический словарь. М.: Астрель-АСТ, 2003.

357. Караулов Ю.Н. и др. Русский ассоциативный словарь: в 2-х томах. М.: Астрель-АСТ, 2004.

358. Комплексный словарь русского языка. / Под ред. А.Н. Тихонова. М.: Русский язык Медиа, 2005.

359. Лексические трудности русского языка: Словарь-справочник. М.: Русский язык Медиа, 2003.

360. Лингвистический энциклопедический словарь. / Науч. ред. совет изд-ва «Советская энциклопедия». Ин-т языкознания АН СССР. / Гл. ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 985 с.

361. Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Русский толковый словарь. М.: Русский язык, 2002.

362. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. 3-е изд., М.: Аз, 1995.

363. Ольминский М.С. Щедринский словарь. / Под ред. М.М. Эссен, П.Н. Лепешинского. М.: Гос. изд-во «Художественная литература», 1937.

364. Словарь синонимов русского языка: в 2-х томах. / Под ред. А.П. Евгеньевой. М.: Астрель-АСТ, 2003.

365. Словарь современного русского литературного языка: в 17-и томах. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1948 - 1965.

366. Словарь церковнославянского и русского языка, составленный 2-ым отделением Императорской Академии наук: в 4-х томах. СПб.: Типография Академии наук, 1867.

367. Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.

368. Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка: в 2-х томах. М.: ACT - Астрель, 2003.

369. Фразеологический словарь современного русского литературного языка: в 2-х томах. / Сост. A.B. Королькова, А.Г. Ломов, А.Н. Тихонов. М.: Флинта, Наука, 2004.

370. Ширшов И.А. Толковый словообразовательный словарь русского языка. М.: ACT - Астрель, 2004.