автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Этническое меньшинство и государство

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Перевозчиков, Юрий Александрович

Введение.

Глава 1. Проблемы регламентации этничности в межгосударственных отношениях.

1.1. Этнические аспекты определения меньшинства.

1.2. Современная международная система защиты этнических меньшинств.

1.3. Концепция коллективных прав этнических меньшинств и национальная политика государств.

Глава 2. Этнокультурные основания защиты прав коренных народов на исконную среду обитания на материале Удмуртской Республики).

2.1. Этнический ландшафт и экологическая культура традиционного удмуртского общества.

2.2. Геополитическая трансформация экосистемы удмуртов в

XX веке.

2.3. Проблемы реализации прав коренных народов на землю в Удмуртии.

Глава 3. Автономия как форма самоуправления и представительства этнических меньшинств.

3.1. Проблема меньшинств в этнополитике

Венгерской Республики.

3.2. Особенности функционирования территориальной автономии (сравнительный анализ опыта Финляндии и России).

3.3. Модели экстерриториальной автономии этнических меньшинств в финно-угорском мире.

Введение диссертации2000 год, автореферат по истории, Перевозчиков, Юрий Александрович

Проблемы функционирования институтов этносоционормативной культуры современных этнических сообществ приобретают особую актуальность и научно-практическую значимость в условиях осуществления всеобъемлющих социально-экономических реформ, смены парадигмы политического и общественного сознания, признания основополагающих ценностей гражданского общества, когда первостепенное значение в жизни этнических общностей занимают вопросы, связанные с государственными гарантиями сохранения и развития их специфических культурных характеристик и, в целом, с регулированием их политико-правового статуса.

Необходимость исследования данной проблематики вытекает также из того, что происходящие в современном мире социально-политические процессы дают основания говорить о возникновении на рубеже тысячелетий новой глобальной проблемы, связанной с сохранением культурного разнообразия человечества и развитием чувства толерантности у доминирующего большинства по отношению к различным проявлениям этничности миноритарных групп.

Именно в связи с этой проблемой мирового масштаба, ведущим фактором в развитии политических и правовых установок этнических сообществ в настоящее время становится требование сохранения и развития национальной самобытности недоминирующих групп внутри отдельных государств, поскольку изначальное нахождение меньшинств в инокультурном окружении само по себе значительно осложняет поддержание ими коллективной идентичности.

Проблема меньшинств в последние десятилетия привлекает пристальное внимание ученых и практиков еще и потому, что эти группы являются основным источником внутригосударственной и международной напряженности в эпоху, когда после крушения биполярного мира и развенчания идеологических основ глобального противостояния возникли, в буквальном смысле "оттаяли" конфликты, порожденные этническими противоречиями - так называемые "конфликты нового поколения". Поэтому совершенно очевидно, что проблема меньшинств стала заметным фактором международной жизни [См. напр. Богатуров 1992]. Некоторые из представителей современной этнологии склонны даже рассматривать этнические меньшинства в качестве главного исследовательского объекта своей науки, поскольку вся совокупность этнических общностей человечества оказывается полностью распределенной между государственными образованиями, что обусловливает наличие у этнических групп того или иного статуса [Чешко 1993:10] и вызывает необходимость его этнологической интерпретации.

Важную роль в регулировании статуса меньшинства, гармонизации его требований с общими установками большинства населения играют государственные институты. Государства несут особую ответственность в деле предотвращения дискриминации и защиты прав меньшинств. Национальные меньшинства существенно ограничены в возможностях влиять на политику своих государств, как в смысле правовой регламентации своего положения, так и в плане проведения фактической политики по отношению к ним. Этническое самочувствие и реальный статус малых этнических групп не должны целиком зависеть от доброй воли или произвола соответствующих правительств. Этим объясняется особая важность международного регулирования вопросов национальных меньшинств и одновременно необходимость решения их проблем на надгосударственном уровне [Кочарян 1996:4; Абашидзе 1997:5]. Именно поэтому несколько архаично выглядит сегодня доминировавшая в прошлом веке концепция "нации-государства", получившая правовую оболочку в виде принципа самоопределения народов вплоть до отделения [Черниченко 1996:17-25]. На смену ей приходят идеи полиэтничного и многокультурного гражданского общества, наднациональной интеграции и многофункционального регионализма. Весьма наглядным примером плодотворности этих идей являются общеевропейский процесс и развивающиеся структуры Европейского Союза.

В целом, применительно к ситуации меньшинств имеет смысл говорить о наличии у них специальных прав этнического характера, которые воспринимаются самими представителями недоминирующих этнических групп как неотъемлемые свободы их социума. Источником таких прав и свобод, зачастую, являются обычно-правовые нормы, регулировавшие в прошлом основные сферы жизнедеятельности этносов и вступившие сегодня в противоречие с кодифицированными нормами, фиксирующими волю большинства населения государства. Как правило, изначально не обладающие строгой юридической формой и, по существу, являющиеся элементом массового сознания особые этнические права могут быть сформулированы в виде политических требований дискриминируемых меньшинств. Они могут, тем не менее, получить и некое нормативное закрепление в законодательстве государств, которые стремятся учитывать в своей политике интересы всех проживающих в стране социальных групп. Большое значение для пополнения каталога специальных этнических прав имеют стандарты и рекомендации международных организаций, занимающихся проблемами защиты меньшинств.

Можно утверждать, что дискуссия по поводу признания именно этих прав недоминирующих групп населения составляет основу этнополитического диалога между этническим меньшинством и государством его проживания. Значительный исследовательский интерес вызывают, кроме того ситуации, когда отдельные подразделения одного этноса выступают и как большинство, если они являются нацией, доминирующей на территории одного государств^, и как меньшинство, если диаспора данного этноса расселена вне пределов государства своего происхождения или государства, где этот этнос преобладает. В таком случае меньшинство становится важным фактором двусторонних отношений и может рассматриваться либо в качестве связующего компонента для развития различных форм сотрудничества, либо как серьезный источник межгосударственной напряженности и дестабилизации обстановки в регионе в целом. Политические коллизии, возникающие в связи с попытками государств добиться для этнически родственных групп граждан других стран сопоставимого со своим населением социокультурного статуса, представляют собой значительную проблему практики межэтнических и межгосударственных отношений [См: Блищенко, Абашидзе 1992; Крылова 1996].

Проблемы теоретического определения обозначенной совокупности прав, их общественного признания и предоставления субъектам-носителям этих прав соответствующей защиты со стороны государства требуют комплексного изучения, однако выбор конкретных подходов в их решении во многом зависит от позиции, занимаемой исследователем по вопросам о социальной природе недоминирующих групп населения и о направленности прав, которыми они наделяются. Нетрудно заметить, что в разрешении многочисленных дилемм, возникающих при осмыслении всех этих довольно сложных и не имеющих однозначного толкования проблем, этнологической науке может и должна принадлежать одна из первостепенных ролей.

Объектом данного исследования, таким образом, является этническая группа, находящаяся в иноэтническом окружении и добивающаяся от государства своего проживания признания за ней прав, необходимых для сохранения и развития ее национальной и культурной самобытности.

Однако, поскольку практически невозможно проанализировать все многообразие существующих в мире ситуаций, которые возникли в связи с борьбой национальных и этнических меньшинств за свои права, целесообразно в первом приближении к исследуемым вопросам ограничиться определенным регионом, где обозначенные проблемы проявились достаточно очевидно, а возможные пути их решения применимы для выработки более общих подходов к регулированию описываемых ситуаций.

В качестве такого региона в работе выбрана группа государств, в которых живут народы финно-угорской языковой группы. Этот выбор обосновывается тем, что в рамках финно-угорского пространства наблюдается весьма широкий спектр как самих меньшинств, различающихся по своим этническим, социально-экономическим, культурным и языковым характеристикам [См.: Напольских 1997], так и предлагаемых государствами и самими меньшинствами политико-правовых решений относительно их статуса. Необходимо отметить, что одной из особенностей этнокультурного развития и этнополитического самосознания финно-угорских народов является то, что большая часть из них считается коренным, исконным населением территории своего проживания. Это обстоятельство накладывает своеобразный отпечаток на взаимоотношения финно-угорских меньшинств с преобладающим населением и властными органами государств, где они проживают, и значительно обогащает палитру политических требований финно-угорских этносов по поводу гарантий их этнокультурной самобытности и этноэкологической безопасности.

Современный уровень развития финно-угорского мира позволяет рассматривать его в этнополитическом аспекте как квазирегиональное пространство, или некую контактную зону, где происходит взаимодействие различных культурных, идеологических, социальных и политических систем, но где одновременно формируется понимание общности судеб народов на основе их лингвистического родства, сходства психологии и миропонимания, общей социально-политической истории [См: Сануков 1996].

Процессы, происходящие на этом пространстве, которое не имеет под собой единой экономической основы, весьма дифференцировано в культурном, языковом, конфессиональном, антропологическом отношениях и которое политически локализовано, в основном, на территории четырех суверенных государств, тем не менее, аналогичны процессам в других регионах планеты ("исламский мир", "тихоокеанское сообщество") и служат достижению прежде всего целей, связанных с сохранением и укреплением национальной идентичности. В первую очередь это относится, естественно, к переживающим глубокий кризис финно-угорским этносам Российской

Федерации. В то же время, Финляндия, Венгрия и Эстония, решающие в настоящее время приоритетные для себя задачи европейской интеграции, в не меньшей степени заинтересованы, как в стабильной (в том числе и этнополитической) обстановке в России, так и в развитии собственной национальной идеологии, которая не исключает определенного патернализма по отношению к родственным народам, находящимся на положении меньшинств в соседнем государстве.

Таким образом, очевидно, что финно-угорское пространство является сосредоточением национально-государственных интересов различных стран. Один из этих интересов напрямую связан с существованием и развитием в рамках определенных политических образований миноритарных этнических групп. Довольно пестрая в этническом плане территория дает разнообразные примеры как конфликтного, повлекшего за собой международное вмешательство развития межнациональных отношений (положение русскоязычного населения в Эстонии или венгров в Румынии), так и неконфликтного сосуществования весьма различающихся этнокультурных общностей (финно-угорские народы России).

Сформированные неправительственные институты "финно-угорского мира" - Консультативный комитет финно-угорских народов, Фонд развития культур финно-угорских народов, различные национальные фонды, общественные организации и их ассоциации - своей деятельностью в немалой степени способствуют не только научному, культурному и образовательному сотрудничеству между этими народами, но и закладывают основу нынешнего и будущего политического взаимодействия между их государственными структурами.

То обстоятельство, что финно-угорские народы проживают преимущественно на территории нескольких государств, позволяет на основании изучения национальной политики последних представить достаточно полную картину вариантов государственно-правового регулирования положения недоминирующих этнических общностей.

Типологию финно-угорских народов в зависимости от наличия той или иной формы национальной государственности1 можно представить следующим образом:

1) нации суверенных государств (Венгрии, Финляндии, Эстонии);

2) основные народы российских республик (Карелия, Республика Коми, Марий Эл, Мордовия, Удмуртия);

3) коренные народы, проживающие в автономных национально-административных образованиях Российской Федерации; (коми-пермяки, ханты, манси);

4) коренные малочисленные народы и национальные меньшинства, проживающие на своей исконной этнической территории, но не имеющие национально-территориальных образований (саами, вепсы, водь ижорцы, ливы и др.);

4) диаспора народов, имеющих национальную государственность за пределами государств своего проживания (венгры, финны, эстонцы);

5) диаспоризированные группы народов российских республик и автономных округов;

6) субэтнические, языковые и конфессиональные группы в составе отдельных народов (сету, мокша, эрзя, бесермяне и др).

Исходя из этой типологии, исследуемую проблематику необходимо рассматривать с двух позиций.

Во-первых, как проблему этнополитического взаимодействия большинства - государствообразующих финно-угорских народов Финляндии, Эстонии, Венгрии - и населяющих эти страны иноязычных меньшинств. Особого внимания и подробного изучения в этом отношении заслуживает политический статус и вопросы реализации этнических прав шведского и саамского населения Финляндии (в том числе политико-правовое положение Аландской автономии, где проживают около 8 % 270-тысячной

1 Автор использует здесь типологический принцип, предложенный разработчиками Государственной программы национального возрождения и развития финно-угорских народов России. шведоязычной части граждан Финляндии) и русскоязычного населения Эстонии. Весьма любопытен и в немалой степени поучителен опыт национальной политики Венгерской Республики, дуализм которой (взаимозависимость политической практики в отношении собственных меньшинств и венгерских национальных меньшинств в сопредельных странах) стал одним из примеров международного сотрудничества в области защиты прав недоминирующего населения в независимых государствах.

Во-вторых, способы этнополитического общения меньшинств в работе исследуются с позиции финно-угорских этносов России, где на практике возникают различные ситуации этнического взаимодействия и специфические варианты их политико-правового регулирования. Поскольку в России существенным для понимания исследуемых проблем является уровень отдельных федеративных образований, то политико-правовое положение финно-угорских этнических меньшинств целесообразно рассматривать в контексте национальной политики субъектов Российской Федерации. При этом, учитывая отмечаемую исследователями и политиками схожесть этнокультурных, социально-экономических и исторических параметров существования финно-угорских народов России (особенно восточно-финских [См. напр., Куликов 1993:4-5]), типологическую близость переживаемых ими трудностей и испытываемых ими проблем во взаимоотношениях с другими этническими группами и государственными органами в Российской Федерации, поднимаемые в данной диссертационной работе вопросы рассматриваются на примере одного субъекта федерации - Удмуртской Республики, в которой сложилась достаточно типичная для страны, но в то же время обладающая определенными особенностями этнополитическая ситуация.

Удмуртская Республика - один из многонациональных субъектов Российской Федерации. По данным всесоюзной переписи населения 1989 г. в ней проживают представители свыше 70 этносов, в том числе 58,9 % - русские, 30,9 % - удмурты, 6,9 % - татары. 3,3 % представляют другие национальности в том числе 0,8 % - украинцы, 0,5 % - марийцы, 0,3 % - башкиры, по 0,2 % -белорусы, немцы, чуваши, менее 0,2 % - евреи, представители народов Кавказа). Все этнические общности, компактно проживающие на территории Удмуртии (бесермяне, марийцы, русские, татары, удмурты, чуваши), помимо языка и конфессиональной принадлежности, обладают только им присущими чертами материальной и духовной культуры, бытового уклада, социально-профессиональной структуры. Одним из главных итогов длительной этнической истории традиционного региона заселения удмуртов стало превращение его в полиэтническую и поликонфессиональную территорию, а с момента образования Удмуртской Автономной Области начался процесс становления государственности Удмуртской Республики, в котором участвуют представители всех этносов, проживающих в Удмуртии [Информационный бюллетень. С.2-3]. Тем не менее, в Удмуртской Республике сохраняются и такие социально-культурные различия между проживающими в ней этническими общностями, которые дают основания классифицировать их по принципу "меньшинство-большинство", и потому формирующимися политическими элитами этих групп выдвигаются требования к государственным органам республики принять такие меры, которые бы способствовали выравниванию фактического положения различных национальностей. Вопросы политического статуса многочисленных этнических общностей Удмуртии занимают в этих требованиях не последнее место, поскольку международные стандарты и развивающееся российское законодательство предоставляют сегодня разнообразные возможности обсуждения и реализации этнических прав. Поэтому, в целях данного исследования Удмуртская Республика может выступать как вполне репрезентативная этносоциальная и геополитическая модель для изучения способов регламентации политико-правового положения различных категорий национальных меньшинств (удмурты, татары, марийцы и т.д.) и коренных народов (удмурты, бесермяне), проживающих в этом субъекте Российской Федерации.

Предметом предлагаемого исследования является сфера коллективных правовых и политических представлений меньшинств о своих этнических правах, а также отражение соответствующих требований меньшинств в законотворческой практике и национальной политике государств. Формулируемые миноритарными группами и государственными органами особые этнические права меньшинств различаются как по происхождению, форме выражения, так и по своей направленности и способах реализации. Некоторые из них выражаются как мононормы - синкретные поведенческие правила догосударственного общества [См: Першиц:1979]. В контексте исследуемой проблематики генезис таких норм, в первую очередь, регулирующих отношения этнической общности с внешней средой -природным окружением, социальными группами и государственными институтами, прослеживается в данной работе на материалах удмуртского этноса. По своей функциональной характеристике эти нормы являются составной частью обычного права, которое играет ключевую роль в соционормативной системе любой традиционной культуры. У удмуртов обычные нормы являлись господствующим, а зачастую и единственным видом права вплоть до 30-х гг. XX столетия [Александров 1998:4]. Экологически и исторически детерминированная неразвитость социальных коммуникаций между отдельными территориальными группами удмуртского этноса, между удмуртами и внешним миром определяла относительную изолированность удмуртских общин [Петров 1998:16] и исключительное значение обычно-правовых установок в обеспечении функционирования этноса как социокультурного образования. В этих условиях вопросы сохранения экологической системы этноса, сохранения привычного режима землеустройства и землепользования, регулирования государственного вмешательства в эти области, учета интересов коренного населения и защиты его прав на территорию исконного проживания приобретают большое значение при формулировании этнических требований меньшинств в ходе обсуждения их политико-правового статуса.

С другой стороны, существенным аспектом этнических прав меньшинств является право последних на политическое представительство и возможность выражать свое мнение при принятии государственными органами решений, непосредственно касающихся их жизнедеятельности. Наряду с правом на распоряжение собственной землей политические права меньшинств в последние годы стали наиболее острым узлом противоречий в диалоге между недоминирующими этническими группами и государством. В межгосударственных отношениях проблемы, связанные с этой категорией прав, отчасти рассматриваются в рамках международно-правовой концепции прав народов [См.: Ковалев 1987; Мартыненко 1991], однако наиболее важные и значимые требования меньшинств относительно возможности представлять свои этнические интересы в органах государственного управления, пока не имеют удовлетворительного законодательного закрепления и, как правило, принимаются государствами с существенными оговорками.

Между правом на землю и политическими правами меньшинств - двумя полюсами этнополитических установок миноритарных групп, составляющими основу предметной области данного исследования, несмотря на кажущиеся различия существует и очевидная связь, поскольку реализация значимых для существования этнической культуры прав на территорию оказывается трудно осуществимой без достижения соответствующего политического статуса, а последний, в свою очередь, предполагает, прежде всего, борьбу за некоторое территориальное обособление недоминирующей общности (пусть даже в формах культурного разграничения), выражаемое, как правило, в различных моделях административной или персональной автономии.

В соответствии с обозначенной выше объектно-предметной сферой исследования целью настоящей работы является этнологическая характеристика основного компонента этнополитического взаимодействия между меньшинством и государством - совокупности норм и требований, отражающих основные политические и идеологические установки недоминирующих этнических групп - меньшинств относительно их правового, социального и культурного статуса в государстве проживания. Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи:

1. Исследовать проблему определения меньшинства как этнической общности и субъекта права.

2. Осветить основные способы политико-правовой регламентации этнических характеристик национальных меньшинств.

3. На примере удмуртского этноса изучить влияние изменений природной среды обитания недоминирующего коренного населения на его социально-культурное развитие.

4. Рассмотреть по материалам Удмуртской Республики этнические аспекты проблемы реализации прав коренных народов на территорию своего исконного обитания.

5. Определить в рамках финно-угорского пространства роль автономии как формы самоуправления этнических меньшинств в осуществлении ими своих специальных прав на участие в общественных и государственных делах.

В хронологическом плане диссертационное исследование включает в себя изучение современных этнополитических процессов в финно-угорском мире, хотя для обоснования соответствующих требований этнических меньшинств и иллюстрации опыта взаимодействия этнических групп с государственными институтами в отдельных случаях рассматриваются сюжеты, относящиеся к боле ранним историческим периодам.

Поскольку проблема меньшинства является чрезвычайно сложной и многоплановой, в дискуссиях по ее разрешению участвуют представители различных отраслей знания: социологии, этнологии, правоведения, политологии, психологии, истории. Сформировалось множество подходов к изучению миноритарных групп, однако единой, принимаемой всеми научными дисциплинами методологии еще не сложилось. В предлагаемом диссертационном исследовании автор опирался в первую очередь на теоретико-методологические разработки в области теории этноса ведущих отечественных ученых: Ю.В.Бромлея, С.А.Токарева, В.И.Козлова, С.А.Арутюнова, Ю.И.Семенова, Л.Н.Гумилева, В.А.Тишкова, Э.С.Маркаряна и др.

Существенные для данного исследования методологические принципы были выработаны пограничной между этнологией и правоведением научной дисциплиной - юридической этнографией. Это относительно недавно актуализированное направление в отечественной культурной антропологии опирается на заложенные еще в дооктябрьский период основы, однако вопрос о расширении исследований в этой весьма важной в теоретическом и практическом отношении отрасли знания был поднят только в конце 70-х -первой половине 80-х гг. В работах А.И. Першица, Л.Е. Куббеля, А.Б. Венгерова и др. была обоснована необходимость разработки концептуальных основ этнологии права и накопления этноюридических фактов для их учета в правотворческой деятельности. Основным объектом изучения дореволюционных и современных этноправоведов России было и является обычное право различных, прежде всего, традиционных этнических общностей. Согласно точке зрения, которой придерживаются практически все этнологи, обычное право возникло на ранних ступенях развития человеческого общества, в период распада родового строя, когда существовавшие в социуме противоречия привели к фиксации с помощью различных нормативных установлений сложившихся отношений между людьми. В последующем обычаи прошлого постепенно трансформировались в соответствии с социально-экономическим строем общества, однако и сейчас они продолжают играть довольно существенную роль. Более того, некоторыми учеными обычное право признается сегодня составной частью соционормативной культуры любого исторического типа общества [Семенов 1997:43-45], поскольку в сохранившихся формах обычное право, по их мнению, не может не взаимодействовать с позитивным правом, и законодательство так или иначе подвержено этнокультурному влиянию [Зенько 1997:114].

Вопросы, связанные с различными аспектами сущности и статуса меньшинств в настоящее время активно обсуждаются в международно-правовой доктрине, где даже сложилась особая подотрасль Minority Rights. Применяемые в этой сфере методологические подходы (значительный интерес в этом плане представляют работы таких западных и отечественных исследователей, как Н. Лернер, С. Чандра, Т. Модин, А. Эйде, П. Торнберри, X. Ханнум, А.Х. Абашидзе, И.П. Блищенко, P.A. Тузмухамедов, В.А. Кряжков, С.М. Пунжин и др.) также учтены автором при написании данного исследования. Существенными оказались для решения поставленных в диссертации задач политологические и социологические концепции, изложенные в трудах Ж.Т.Тощенко, А.М.Хазанова, А.Г.Задохина, С. Лаллукки, А.И. Пики и др.

В качестве основополагающего методологического принципа в работе использовался системный подход, позволивший рассмотреть целостную структуру этнических прав меньшинств в их взаимосвязи с другими компонентами соционормативной культуры этноса, а также с внешними по отношению к ней этнокультурными, политическими и правовыми системами.

Из многообразного комплекса методов применялись, прежде всего, сравнительно-исторический, сравнительно-правовой и социологический подходы, при необходимости сочетавшиеся с методическими приемами этнографических исследований (наблюдение, анкетирование, опрос).

Вопросы политико-правового статуса этнических групп и различные аспекты реализации национальной политики в нашей стране (как, впрочем, и в остальном мире) традиционно являлись сферой реализации жизненно важных идеологических интересов государства, поэтому рассматривались преимущественно специалистами в области социальной философии, политической истории и юридической социологии [См.: Абдулатипов 1991; Алексахина 1995; Барсамов 1994; Боков, Алексеев 1996; Здравомыслов 1997; Куницын 1989; Лысенко 1994; Поздняков 1994; Умнова 1998; Ургалкин 1995]. х Проблемы взаимодействия и взаимовлияния нормативной культуры этноса и системы государственно-правового регулирования этничности, собственно этнические предпосылки и последствия государственной национальной политики привлекли к себе внимание исследователей относительно недавно, в первую очередь, в связи с необходимостью пересмотра выработанной в прежние годы чрезмерно идеологизированной теории этноса и ревизии существовавших подходов к проблеме этнокультурных и этнополитических отношений между "большинством" и "меньшинством" в рамках целостного государственного образования.

В целом, эти вопросы изучены еще явно недостаточно. Общие аспекты взаимодействия этнических групп с государственными институтами, основные принципы правового регулирования положения этнических меньшинств, приоритетные направления национальной политики государств рассмотрены в исследованиях А.И.Кузнецова, С.В.Чешко, С.А.Арутюнова, М.Ю.Мартыновой, В.А.Тишкова Р.Г.Кузеева, М.Н. Губогло, С.М. Червонной, В.В. Амелина и др. Особого упоминания заслуживают написанные преимущественно в историографическом ключе работы С.В.Соколовского. В них предлагается типология и определения субъектов международно-правовой практики (государств, организаций, народов), а также еще не признанных в качестве таковых меньшинств и коренных народов. В статьях этого автора в этнологическом и международно-правовом аспектах рассматриваются соотношение индивидуальных и групповых прав, предлагаются пути решения сложных дилемм, возникающих в связи с проблемой меньшинств.

Конкретные ситуации политического диалога различных миноритарных групп с государственными органами в последние годы в нашей стране наиболее активно и плодотворно изучаются в рамках исследовательского проекта "Национальные движения в СССР и в постсоветском пространстве" (Руководитель проекта М.Н. Губогло) В этой серии вышло несколько работ, посвященных этнополитической ситуации в отдельных странах и республиках, входящих в рассматриваемый в настоящем исследовании регион [Общественные движения в Мордовии 1993; Эстония. Контуры этнополитической эволюции 1994; Штрихи этнопологического развития Республики Коми 1994; Пробуждение финно-угорского Севера. Национальные движения Марий Эл 1995,1996]. Кроме того, можно отметить ряд исследований этнографов, этнологов и этнополитологов, посвященных отдельным аспектам взаимодействия политико-правовой системы государства и нормативной культуры меньшинств в отдельных регионах финно-угорского мира [См. напр.: Варфалви 1995; Гнедкова 1997; Головнев 1995; Попова 1998; Тишков 1993; Харциева 1995; ВаПеш 1998].

Несмотря на отмечаемые многими современными политиками тенденции к консолидации финно-угорского общественно-культурного пространства, и на тот факт, что на основе этого сближения разрабатывается государственная программа национального возрождения и развития финно-угорских народов России практически отсутствуют исследования, анализирующие общее этнополитическое состояние этого региона. Помимо работ постановочного характера [Пономарев 1994; Яналов 1998] следует указать на имеющие важное научно-практическое значение работы К.И.Куликова о становлениии государственности финно-угров Поволжья и Приуралья[Куликов 1993,1997] и К.Н.Санукова, исследующего политическую историю и современные этнополитические процессы у финно-угорских народов [Сануков 1994,1996].

При работе над темой был привлечен широкий круг различных взаимодополняющих источников. Весь источниковый корпус с некоторой долей условности можно подразделить на следующие группы. Этнографические материалы. Для проведения своеобразной этнологической экспертизы, целью которой являлось выяснение степени взаимосвязи и взаимозависимости коренного населения - удмуртского этноса со своей природной и социокультурной средой были использованы сведения о духовной и материальной культуре удмуртов, их хозяйственной деятельности, экологических нормах и обычаях, правовой культуре, содержащиеся в исследованиях ученых XIX - начала XX вв. (Г.Е. Верещагина, Н.Г. Первухина,

В. Кошурникова, М. Буха, Г.Н. Потанина, Б. Мункачи и др.) и работах современных авторов (В.Е. Владыкина, Т.Г. Владыкиной, В.К. Кельмакова, Г.А. Никитиной, Г.К. Шкляева, Л.А. Волковой, Ю.В. Александрова и др.).

В некоторых случаях автор опирался на материалы собственных полевых исследований, проведенных в ходе этнографических экспедиций 1991-1996 гг. в Глазовский, Мало-Пургинский, Шарканский районы Удмуртской Республики и Кильмезский и Слободской районы Кировской области. Полевые материалы позволили оценить современное состояние правовой культуры удмуртов, ее глубинную взаимосвязь с традициями этноэкологического поведения. В ходе исследований стало очевидным, что обыденное этническое правосознание удмуртов во многом еще остается живой частью этнокультурного контекста, в меньшей степени связанной с системой нормативных установок государства.

Автору, удмурту по национальности, посчастливилось путем включенного наблюдения увидеть максимально приближенную к реальности картину жизненных установок и притязаний самых разных слоев удмуртского общества. Не являясь в полной мере репрезентативным исследованием (что само по себе представляет весьма сложную задачу, когда речь идет об изучении достаточно специфических ценностных ориентаций), полученные результаты, тем не менее, позволяют судить об уровне социально-психологического самочувствия удмуртов, о соотношении их представлений об оптимальном этническом и гражданском мироустройстве с фактическими отношениями этносоциального и этнополитического характера, складывающимися в Удмуртской Республике.

Правовые источники. При проведении данного исследования этнологическому анализу был подвергнут значительный комплекс законодательных актов Российской Федерации, Финляндии, Венгрии, Словакии, Югославии, Украины и Эстонской Республики, в которых содержатся нормы, регулирующие различные стороны правового положения меньшинств. Кроме того, были проанализированы положения двусторонних договоров этих стран, содержащие конкретные обязательства государств по соблюдению прав меньшинств, проживающих на их территории. Эти договоры, насколько мне известно, еще не выступали в качестве этнологического источника, хотя в контексте рассматриваемой темы они представляют определенный интерес. Дело в том, что в отличие от многосторонних конвенций о меньшинствах (число которых к тому же крайне незначительно по сравнению с двусторонними соглашениями), содержащих общие стандарты отношений государств к недоминирующему населению, эти договоры включают в себя нормы, отражающие фактический статус этнических групп и выражающие взаимные интересы государств по его закреплению или изменению. Анализ этих норм позволяет судить о той политике, которую намерены проводить заинтересованные правительства по отношению к национальным меньшинствам, что в конечном итоге сказывается на политико-правовом положении и этнокультурных характеристиках последних.

Как уже отмечалось, важным каналом обсуждения и фомулирования этнических прав недоминирующих групп является деятельность международных межправительственных и неправительственных организаций (Организация Объединенных Наций, Совет Европы, Организация по сотрудничеству и безопасности в Европе, Организация непредставленных народов и др.), занимающихся вопросами защиты меньшинств на наднациональном уровне. Вырабатываемые этими организациями стандарты, рекомендации и предложения в последние годы активно проникают в информационные поля современных этнических сообществ, становятся частью их нормативной культуры, в связи с чем в работе анализируются принимаемые соответствующими организациями документы, среди которых особое значение имеют Декларация ООН о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам, Декларация ООН социального прогресса и развития, Европейская хартия о региональных языках и языках меньшинств, Конвенция Международной организации труда №169 о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах, Европейская рамочная конвенция о защите национальных меньшинств и др.

Политические документы. Значительную часть источниковой базы настоящей работы составляют содержащие важные политические требования уставные и программные документы общественно-политических объединений национальных меньшинств разных стран. Информация, которая характеризует видение политической элитой меньшинства конкретной этносоциальной и этнополитической ситуации в государстве своего проживания, получена также из материалов съездов и конференций организаций этнических групп. Позиция государств относительно статуса национальных меньшинств анализируется в работе исходя из положений государственных программ и политических документов, освещающих концептуальные подходы государственных органов к осуществлению официальной национальной политики. Большая часть отмеченных здесь источников этнополитического характера, в первую очередь относящихся к сфере российской политики, почерпнута из текущих архивов Министерства национальной политики и Министерства международных связей Удмуртской Республики.

Научная новизна предлагаемого исследования определяется прежде всего тем, что оно является первым опытом комплексного этнологического изучения одного из важнейших компонентов соционормативной культуры современных этнических групп, проживающих в рамках финно-угорского этнополитического пространства в условиях иноязычного и инокультурного окружения. Этнические права меньшинств, своеобразный феномен правового и политического сознания многонационального сообщества, рассматриваются как неотъемлемый элемент механизма сохранения и развития этнической самобытности недоминирующих общностей, требующий признания, а также соответствующей защиты и поддержки со стороны государства. В работе предпринимается одна из первых попыток изучения специфической сферы этносоционормативной и этнополитической культуры в контексте государственной национальной политики и складывающейся в том числе и по отношению к этой политике системы международных отношений.

Научно-практическая значимость исследования состоит в том, что на основании выводов, сделанных в работе, возможна разработка практических рекомендаций для реализации политических и государственно-правовых программ в области государственной национальной политики. Различные положения исследования могут быть использованы при подготовке обобщающих и специальных работ по этнологии, новейшей истории финно-угорских народов, регионологии и сравнительному правоведению изучаемой территории.

Основные положения диссертационного исследования получили свое отражение в 7 публикациях. Различные сюжеты работы были доложены автором на университетских, региональных, всероссийских и международных конференциях в Ижевске (начиная с 1994 г.), Йошкар-Оле (1994), Глазове (1995, 1996).

В структурно-композиционном плане диссертация состоит из введения, трех глав, соответствующих основным проблемно-тематическим блокам исследования, заключительной части, списка используемой в работе литературы и приложений, которые включают в себя наиболее важные документы, характеризующие проблемы меньшинств в рассматриваемых аспектах.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Этническое меньшинство и государство"

Заключение

Проблема этнополитического взаимодействия меньшинства и государства его проживания, как отмечается в настоящей работе, в последние годы стала одним из важнейших аспектов исследования этничности. То обстоятельство, что вопросы сохранения и развития национальной самобытности миноритарных групп, защита культурных и социальных прав их представителей становятся предметом обсуждения не только на уровне отдельных государств, но и в масштабах региональных и универсальных систем международных отношений, позволяет без всякого преувеличения говорить о явной тенденции глобализации современных этнических процессов.

Во многом, данная ситуация стала одним из итогов многолетней научно-теоретической, общественно-политической и межгосударственной дискуссии на различных уровнях и в разном "формате" по поводу определения как самого понятия "меньшинство", так и общепринятых стандартов особых коллективных прав меньшинств, лежащих в основе их политико-правового статуса внутри суверенных государств. Основным содержанием этой дискуссии, на мой взгляд, на протяжении, по крайней мере, второй половины нашего столетия были усилия по согласованию воли самих меньшинств (как этносоциальных коллективов, групп), выражаемой средствами их соционормативной культуры, и воли государств (естественно, демократических), отстаивающих, прежде всего, свои жизненно важные интересы по соблюдению формального правового равенства всех проживающих в них граждан (индивидов).

В ходе исследования автор попытался выявить основные социальные параметры, этнокультурные составляющие и политико-правовые рамки процессов этнополитического взаимодействия государственных институтов и миноритарных сообществ на современном этапе. Результаты проведенной работы, как представляется, достаточно достоверно отражают как общие проблемы и универсальные механизмы сотрудничества государств и меньшинств, так и особенности межнационального диалога или даже полилога, складывающегося в многообразном финно-угорском мире.

Относительно ключевой в исследуемой тематике проблемы дефиниции меньшинства следует отметить, что эта проблема не является чисто теоретической, поскольку, во многом от формы определения меньшинства будет зависеть содержание государственного статуса и способы защиты последнего, но, как показано в работе, необходимость правового регулирования межнациональных отношений в полиэтнических государствах порождает в методологическом аспекте весьма сложную дилемму между многообразием и противоречивостью проявлений этнического, являющихся предметом острых дискуссий даже среди представителей этнологических дисциплин, и выдвигаемым юридической наукой требованием формальной определенности соответствующих общественных отношений и их субъектов.

Создание приемлемого для всех заинтересованных сторон правового определения меньшинства, по моему мнению, возможно только при четком разделении понятий меньшинства, как социальной группы, цели и средств (т.е. собственно конкретных защитных мер, представляющих собой отдельную проблему) государственной и международной защиты меньшинств. Только при согласии в понимании сущности каждого из этих компонентов государства смогут принять окончательную формулировку определения меньшинства и, таким образом, выработать однозначные внутригосударственные стандарты их прав.

Групповой характер меньшинств, в целом, не вызывает сомнений, однако следует подчеркнуть, что эти группы являются не просто совокупностью индивидов, а устойчивой социальной общностью, обладающей рядом исторически обусловленных этнических, культурных, религиозных и/или языковых признаков. Закрепленная международными нормами и практикой защита индивидуальных прав представителей меньшинства, проживающих вне своей общности, точнее вне системы ее социальных связей, не имеет большого смысла, как и ее дифференциация в зависимости от гражданства членов единой этнической группы.

Если же в качестве цели мер международной защиты будет признана защита этнической и культурной самобытности меньшинств, то искомое определение может выглядеть следующим образом: меньшинство - это устойчивая, численно уступающая группа лиц, постоянно проживающих на территории одного государства, члены которой имеют общее самоназвание и отличаются от остальной части населения этническими, религиозными или языковыми характеристиками, в силу чего проявляют чувство солидарности для сохранения своей идентичности.

Представленный в настоящем исследовании материал демонстрирует существующее как на национальном, так и на региональном и глобальном уровнях многообразие подходов к проблеме регламентации прав меньшинств. На современном этапе развития международной системы признания и защиты прав меньшинств правительствам многих стран в рамках международных организаций и на межгосударственном уровне удалось договориться о защите прав меньшинств через призму общепризнанной концепции прав человека, т.е. посредством его индивидуальных прав. Однако заметной тенденцией последнего времени является растущее понимание коллективного характера как самих миноритарных групп, так и прав, необходимых им для достижения фактического равноправия с большинством, сохранения и развития своей идентичности.

Ситуация вокруг меньшинств, складывающаяся в рамках финно-угорского культурного и общественно-политического пространства, также обладает своими специфическими чертами, и проблемы реализации тех или иных коллективных, в том числе и этнических прав весьма различаются в зависимости от условий, в которых находится каждый конкретный этнос данного языкового сообщества.

Следует, однако, отметить общие тенденции в функционировании информационного пространства современных этносов в рассматриваемом аспекте, которые выражаются в том, что между правовыми системами государств, международными формами правосознания и соционормативными культурными системами миноритарных этнических общностей происходят активные процессы взаимовлияния и взаимообмена. Одним из факторов, определяющих своеобразие современной правовой культуры национальных меньшинств, очевидно, являются представления о наличии у них особой категории прав, которые можно обозначить как этнические, и которые в первую очередь существуют как феномен группового этнического правосознания. Эти представления и установки базируются на различных основаниях в зависимости от ситуации, в которой находится конкретная этническая группа. В отношении большей части финно-угорских меньшинств, особенно проживающих в Российской Федерации, таковыми основаниями могут считаться исконное, коренное происхождение и развитие этих народов на территории их нынешнего обитания, исторически и экологически обусловленная зависимость от природного и социального окружения, устойчивые этнокультурные традиции и обычные нормативно-правовые установления, определявшие мировоззрение и социально-психологические стереотипы финно-угорских этносов на протяжении длительного исторического периода, предшествовавшего их активному вовлечению в сферу государственных отношений.

Сами же этнические права, которые формулируются политической элитой коренных финно-угорских этносов и которые являются основным аргументом в процессе диалога с государственными органами, в первую очередь, проистекают из норм традиционного обычного права, соотнесенных со стандартами, вырабатываемыми на международном уровне. Главные требования коренного населения, и здесь ситуация с финно-угорскими народами России не является исключением, связаны с реализацией их прав на территорию своего исконного обитания.

Уже стало традицией в финно-угорской историографии рассматривать отношения между коренным населением и государством по проблемам природопользования на материалах малочисленных народов Севера, где действительно наблюдаются наиболее острые ситуации деградации этнической культуры и ее носителей в результате фактической колонизации государством их территории. Однако и на примере удмуртов-земледельцев можно проследить, каким образом процесс отчуждения этноса от своей земли сказывается на его этносоциальных характеристиках и психологическом самочувствии. Экологическая этика и обычно-правовые нормы, складывавшиеся внутри удмуртского крестьянского общества по поводу внешнего окружения, несомненно, обусловлены этническим оформлением и развитием удмуртского этноса в зоне контактов различных природных и культурных сред. Сложившаяся в этой зоне этническая система жизнеобеспечения оказалась в высокой степени зависимой от природного окружения, что заметно повлияло, как на основные черты ментальности удмуртов, так и на выработку их национальными лидерами стратегии борьбы за "этническую мобилизацию", возрождение и развитие.

Следует отметить, что современное состояние удмуртского этноса, как, впрочем, и многих других этносов России, может быть оценено как кризисное. Изначально характеризовавшийся внутренней стабильностью адаптивный механизм удмуртов оказался чрезвычайно чувствительным к внешним воздействиям и в нынешних условиях не способен в полной мере, самостоятельно и без государственной поддержки (следовательно, и наделения этнической группы специальными правами) противостоять геополитическим вызовам модернизирующейся цивилизации. Рассмотренные в работе проявления социально-психологической дезадаптации удмуртского этноса, личностной дисгармонии его представителей (суицид и др.) во многом являются следствием нарушений сложившейся системы функциональных связей между этим социальным организмом и его природно-культурным окружением.

Как мне представляется, традиционно ведущие в этноэкосистеме удмуртов отношения между этносом и его территорией, как основой жизнеобеспечения, будут играть и в перспективе главную роль в процессах стабилизации развития удмуртского народа. Одним из главных итогов диссертационной работы, в этой связи, является выработка подходов к проблеме реализации прав коренных народов Удмуртской Республики на территорию своего исконного обитания.

Ситуация, складывающаяся в Удмуртии относительно соблюдения прав исконного населения на землю, видится практически неурегулированной, хотя лидеры почти всех претендующих на статус коренного народа этнических групп, выражают озабоченность по поводу невозможности их легитимного участия в решении поземельных вопросов. Главные правовые проблемы, осложняющие в Удмуртской Республике выход из сложившейся ситуации, связаны, во-первых, с тем, что законодательная база в Удмуртии на сегодняшний день не содержит каких-либо норм, регламентирующих индивидуальные и коллективные права коренных народов и меньшинств в области землевладения и землепользования. Во-вторых, ни федеральное, ни республиканское законодательство не дают ясного ответа на вопрос о том, какова же процедура реализации коллективных прав, предусмотренных соответствующими нормами российских законов, поскольку, несмотря на то, что Конституция России определяет в качестве субъекта прав коренных малочисленных народов как отдельных принадлежащих к ним индивидов, так и сами эти народы, тем не менее, отсутствует юридический механизм представительства этих народов. Кроме того, в Удмуртии носителем отраженных в российском законодательстве прав коренных народов могут быть в нынешней ситуации только бесермяне, которые по критерию численности соответствуют требованиям существующих правовых норм. Удмурты же, являющиеся титульным этносом полноправного субъекта федерации, не могут считаться малочисленным коренным народом и потому оказываются фактически лишенными специальных прав на свою территорию.

Одним из возможных путей создания системы представительства коренных народов независимо от их численности является наделение общин соответствующих народов правосубъектностью. Безусловно, в настоящее время трудно рассчитывать на то, что община, как традиционный социальный институт исконного населения, сохранила свою общественную актуальность и политический авторитет, однако, нельзя исключать возможность возрождения общины как своеобразной обусловленной культурной традицией формы местного (этнического) самоуправления.

Среди представителей удмуртской политической элиты также высказывается мнение о необходимости воссоздания некоторых общинных форм землеустройства, землепользования и, в целом, общинного самоуправления, как способов реализации этнических прав на исконную среду обитания. Возрождение органа общественного самоуправления - деревенского схода (кенеш, отчам) рассматривается в качестве меры, которая будет способствовать защите деревни как социального организма и "особого типа цивилизации от разрушения, произвола государства и рынка земли" [Разин, Разин 1997:148]. Пусть не в такой категоричной форме, но, безусловно, рациональное зерно в этом предложении есть, поскольку именно такой путь -создание разнообразных форм общественного самоуправления меньшинств -выбран в большинстве стран с развитыми демократическими институтами.

Однако, первым непременным условием создания прочной правовой основы для реализации этих прав является явно выраженное стремление самих коренных народов защищать свои права на землю. К сожалению, сегодня в Удмуртии общественно-политическими организациями, представляющими интересы коренного населения, этим проблемам не всегда уделяется должное внимание.

В качестве другого важного условия соблюдения прав коренных народов на свою территорию выступает наличие эффективного демократического механизма политического представительства этих этнических групп в органах государственной власти, поскольку только таким способом может быть обеспечен весь комплекс мер, необходимых для полноценного и равноправного существования меньшинств в иноязычном и инокультурном окружении.

Наиболее оптимальными механизмами политического участия меньшинств в настоящее время признаются различные формы самоуправления и автономии этих недоминирующих групп. Именно таким образом оказывается возможным обеспечить меньшинствам право выражать свою волю перед государством по вопросам, непосредственно касающихся их положения. Развитие и разработка этих форм государственного регулирования статуса меньшинств тем более важны сейчас, когда многочисленные примеры шовинизма, политического экстремизма и национального сепаратизма в различных точках планеты свидетельствуют об очевидной необходимости создания компромиссных моделей диалога между государством и меньшинством, основу которых должны составлять гарантии политического представительства меньшинств.

Практика, сложившаяся в финно-угорском мире, демонстрирует различные модели организации автономий меньшинств. Во многом, выбор государством того или иного варианта самоуправления иноязычного населения зависит от исторических традиций, геополитического положения, этнокультурных характеристик и степени политической мобилизации самих меньшинств. Применительно к российской ситуации представляется чрезвычайно важным и интересным использование опыта территориальной автономии финляндской провинции Аланды, системы местного этнического самоуправления Венгерской Республики, а также способов представительства этнических групп на общегосударственном уровне, выработанных законодательством Финляндии (Шведская народная ассамблея, Саамский парламент) и Венгрии (общенациональные органы самоуправления меньшинств). Вместе с тем, эстонский опыт показывает практическую необходимость консолидации меньшинства для защиты своих прав и интересов, поскольку только конструктивный равноправный диалог между консолидированным меньшинством и государством может привести к реальному результату в определении статуса недоминирующей группы.

Подводя общие итоги исследования, следует заметить, что проблематика этнополитического взаимодействия меньшинства и государства далеко не исчерпывается рассмотренными в настоящей работе сюжетами. Как представляется, горизонты дальнейшего изучения будут расширяться по мере углубления и детализации прикладных аспектов данной темы, поскольку в каждом конкретном случае возможные подходы к государственно-правовому регулированию обозначенных проблем должны непременно соотноситься с этносоциальными и этнокультурными характеристиками определенного меньшинства, с его политическими установками и требованиями. Выработка научно обоснованных методик этнополитического мониторинга и прогноза кризисных и конфликтных ситуаций является необходимой частью практической реализации положений данной работы. Создаваемая на основе этих методик и подходов стратегия сотрудничества миноритарной группы с органами государственной власти непременно должна учитывать определенный уровень политической культуры, служащий важным условием налаживания конструктивных отношений обеих сторон, их понимания и уважения взаимных интересов, обоюдных компромиссов и взаимной толерантности, стремления к достижению позитивных результатов правовыми средствами.

Важным направлением дальнейших исследований в этой связи может стать изучение помимо этнических аспектов политической культуры государства, анализ этнополитических отношений, складывающихся в рамках единого государства между меньшинством и большинством, представляющим собой доминирующее социальное и этническое сообщество. Установки и стереотипы по отношению к миноритарным группам, принятые в этой среде могут значительно отличаться от принципов, исповедуемых государственными институтами.

Проблемой, требующей дальнейшего комплексного изучения, являются этнические вопросы функционирования национально-административных и национально-культурных автономных образований. Только объединение усилий правоведов, политологов, этнологов, специалистов других гуманитарных дисциплин позволит дать объективную оценку этому государственно-правовому институту как форме сохранения и развития национальной идентичности меньшинств.

В заключение хотелось бы отметить то обстоятельство, что все обозначенные в работе проблемы взаимодействия меньшинства и государства могут быть достаточно успешно разрешены и в границах финно-угорского геополитического пространства, поскольку исторические традиции сосуществования различных народов на этой территории, опыт государственного строительства и сотрудничества в области регулирования межнациональных отношений, наличие общественных институтов, в рамках которых возможно обсуждение общих для всех финно-угорских этносов проблем, являются весьма благоприятными условиями успешного многостороннего диалога с существующими государственными структурами относительно сохранения самобытности финно-угорских народов и меньшинств. Первые шаги в этом направлении уже делаются: Правительством Российской Федерации готовится Государственная программа национального возрождения и развития финно-угорских народов России; в свою очередь,

180 сами финно-угорские этносы в декабре 2000 г. на своем III Всемирном конгрессе в Хельсинки намерены обсудить проблемы государственного статуса недоминирующих групп, а также пути его закрепления и развития.

Список научной литературыПеревозчиков, Юрий Александрович, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Декларация о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам // Действующее международное право. Т.2. М.,1997. С.90-93.

2. Декларация о праве на развитие // СССР и международное сотрудничество в области прав человека. Документы и материалы. М.,1989. С.545-549.

3. Декларация о принципах сотрудничества между Российской Федерацией и Венгрией по обеспечению прав национальных или этнических, религиозных и языковых меныпинств//Внешняя политика России. 1990-1992. М.: Международные отношения, 1996.

4. Договор об основах межгосударственных отношений между РСФСР и Эстонией//Внешняя политика России. 1990-1992. М.: Международные отношения, 1996.

5. Договор об основах отношений между Финляндией и Россией// Внешняя политика России. 1990-1992. М.: Международные отношения, 1996.

6. Договор о дружественных отношениях между Российской Федерацией и Венгрией//Бюллетень международных договоров. 1998. №1.

7. Документ Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ. // Советское государство и право. 1990. №11.

8. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод .// Международные акты о правах человека. Сборник документов. М.,1998. -С.539-569.

9. Европейская хартия о региональных языках и языках меньшинств // Международные акты о правах человека. Сборник документов. М.,1998. -С.624-633.

10. Закон о самоуправлении Аландов (16 августа) //Россия на пороге XXI века (Современные проблемы национально-государственного строительства Российской Федерации) М. Обозреватель, 1996.

11. Закон Удмуртской Республики о культуре//Известия Удмуртской Республики. 1996-19 декабря.

12. Закон Удмуртской Республики о местном самоуправлении// Удмуртская правда. -1996.- 7 июля.

13. Закон Удмуртской Республики о народном образовании//Известия Удмуртской Республики. -1996.-6 февраля

14. Закон Удмуртской Республики о недрах//Там же. -1992-10 марта.

15. Закон Украши про нацюнальш меншини в Украш1 // Нащональш процес1 в Украшк 1стор1я сучасшсть. Кшв, 1997. С.619-622.

16. Закон Эстонской Республики об иностранцах//Сборник законодательных актов государств СНГ и Балтии по вопросам миграции, гражданства и связанным с ними аспектам. М., MOM - с.418-425.

17. Закон Эстонской Республики о гражданстве// Сборник законодательных актов государств СНГ и Балтии по вопросам миграции, гражданства и связанным с ними аспектам. М., MOM - с.432-443.

18. Закон Эстонской Республики о культурной автономии национального меньшинства// Сборник законодательных актов государств СНГ и Балтии по вопросам миграции, гражданства и связанным с ними аспектам. М., MOM -с.426-431.

19. Закон Эстонской Республики о языке// Сборник законодательных актов государств СНГ и Балтии по вопросам миграции, гражданства и связанным с ними аспектам. М., MOM - с.444 - 450.

20. Защита меньшинств. Специальные меры международного характера для защиты этнических, религиозных или языковых групп. Нью-Йорк: ООН, 1967.

21. Земельный кодекс Удмуртской Республики//Известия Удмуртской Республики. 29 августа 1996.

22. Информационно-методический сборник Министерства национальной политики Удмуртской Республики. -Ижевск, 1999. №1(3).

23. Информационный бюллетень Комитета по делам национальностей при Правительстве Удмуртской Республики Ижевск, 1996. №1.

24. Конвенция МОТ №169 о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах // Права человека: сборник международных документов. М.Д998.С.250-260.

25. Конвенция о нейтрализации Аландских островов, заключенная в Женеве 20 октября 1921 г.// Ключников Ю.В., Сабанин A.B. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Ч.З. Вып. 2. М., 1929. С.41.

26. Конвенция о правах ребенка // Советский ежегодник международного права. 1989-90-91. СП6.Д992.С.288-300.

27. Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него // Права человека: сборник международных документов. М., 1998 С.84-87.

28. Конвенция СНГ об обеспечении прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам //Дипломатический вестник. 1994. №21-22. С.43-46.

29. Конституция Российской Федерации. М., 1994.

30. Конституция Удмуртской Республики=Удмурт Элькунлэн Конституциез. Ижевск: Удмуртия, 1985. - 88 с.

31. Лесной кодекс Удмуртской Республики/Известия Удмуртской Республики. 16 апреля 1992.

32. Материалы Второго Всеудмуртского съезда (4-5 ноября1994 г.) -Ижевск:Издательство ИУУ, 1997. 72 с.

33. Материалы Шестого Всеудмуртского съезда (5-6 ноября 1997 г.) -Ижевск, 1998. -76 с.

34. Международный пакт о гражданских и политических правах // Действующее международное право. С.21-38.

35. О правовом статусе национальных меньшинств. Федеральный Закон от 7 июля 1976 г.//Австрийская Республика. Конституция и законодательные акты. М., 1985. С.326-338.

36. Общественные движения в Мордовии. Документы. Материалы-М. ИЭА РАН, 1993 281 с.

37. О положении молодежи в Удмуртской Республике в 1997 г. Государственный доклад. Ижевск: Госкомитет Удмуртской Республики по делам молодежи, 1997. -97 с.

38. О состоянии окружающей природной среды Удмуртской Республики в 1997 г. Государственный доклад. -Ижевск, 1998

39. Пояснительный доклад к рамочной Конвенции о защите национальных меньшинств//Панорама-форум. -1996.-№4. С. 109-128.

40. Права и свободы народов в современных источниках международного права (сборник документов). -Казань, 1995.

41. Пробуждение финно-угорского Севера. Национальные движения Марий Эл. М.:ИЭАРАН, Т.1. -1995. -326 с. Т.2.-1996.-324 с.

42. Проект Декларации ООН о правах коренных народов/ E/CN.4/Sub. 2/1994/2/Add.l.

43. Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств // Международные акты о правах человека. С.634-640.

44. Резолюция Совета Лиги Наций по Аландскому вопросу, принятая 24 июня 1921 г.// Ключников Ю.В., Сабанин A.B. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Ч.З. Вып. 2. М., 1929. С.95.

45. Республикаын кылдэм югдур но "Удмурт кенеш" азьын сылись ужрадъес. В.К. Тубвловлэн Вань удмуртъеслэн VII (азьвыл чакламтэ) отчамазы лэсьтэм докладэз//Удмурт дунне. 29 июня 1999 г.

46. Статус малочисленных народов России. Правовые акты и документы/Составил В.А. Кряжков. М.: Юрид. лит., 1994. -488 с.

47. Трианонский мирный договор// Ключников Ю.В., Сабанин A.B. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Ч.З. Вып. 1. -М., 1929.

48. Штрихи этнополитического развития Республики Коми. М.: ИЭА РАН, 1994.-313 с.

49. Эстония. Контуры этнополитической эволюции. 1988-1993 г. М.: ИЭА РАН, 1994. -Т.1.-245 е.- Т.2. 268 с.

50. Абашидзе A.X. Национальные меньшинства и право на самоопределение (международно-правовые проблемы) // Этнографическое Обозрение.- 1995.-№2.- С.149-158.

51. Абашидзе А.Х. Защита прав меньшинств по международному и внутригосударственному праву. -М.: Права человека, 1996.-474 с.

52. Абащидзе А.Х. Проблемы международно-правовой защиты меньшинств: дис. доктора, юрид. наук в форме научного доклада. М.,1997.

53. Абашидзе А.Х., Ананидзе Ф.П. Правовой статус меньшинств и коренных народов. Международно-правовой анализ. М.,1997.

54. Абашидзе А.Х., Блищенко И.П. Проблемы правового статуса национальных меныпинств//США: экономика, политика, идеология.- 1995. -№ 12.

55. Абдулатипов Р.Г. Человек. Нация. Общество.- М.,1991.

56. Александров Ю.В. Обычное право удмуртов (XIX начало XX вв.): Автореферат дис. канд. ист. наук. - Ижевск, 1998.- 26 с.

57. Алексахина Н. Национально-языковая ситуация в РФ// Этнополитический вестник 1995. - №6.

58. Алексеев В.П. Антропогеоценозы сущность, типология, динамика// Природа,- 1975. - №7.

59. Алексеев В.П. Становление человечества. М.: Политиздат, 1984.- 462 с.

60. Амелин В.В. Вызовы мобилизованной этничности. Конфликты в истории советской и постсоветской государственности. -М.,1997. -320 с.

61. Амбрумова А.Г., Ратников А.Р. Мультидисциплинарное исследование агрессивного и аутоагрессивного типа личности// Комплексные исследования в суицидологии. М.,1986.- С.26-44.

62. Ананидзе Ф.Р. Международно-правовые проблемы прав коренных народов: Автореф. дис. канд. юрид. наук.- М., 1997.

63. Арутюнов С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие.М.: Наука, 1989. 247 с.

64. Арутюнов С. А., Чебоксаров Н. Н. Передача информации как механизм существования этоносоциальных и биологических групп человечества// Расыи народы.-1972, №2.

65. Арутюнян Ю.В., Дробижева JI.M. Русские в распадающемся Союзе // Отечественная История- 1992 -№3 -С.3-15.

66. Барсамов В. Национальная политика в российских республиках: эволюция последних лет и перспективы/Юбщественные науки и современность. 1994. - №6.

67. Бехтерев В. М. Вотяки: Их история и современное состояние// Вестник Европы.- СПб., 1880. Т. 8-9.

68. Блищенко И., Абашидзе А. Права национальных меньшинств в свете мирового опыта // Общественные науки и современность. -1992.-JMM.

69. Богаевский П. М. Очерк быта Сарапульских вотяков// Сб. материалов по этнографии, издаваемый при Дашковском этнографическом музее. М., 1888. -Вып. III.-С. 14-64.

70. Богатуров А.Д. Самоопределение наций и потенциал международной конфликтности.//Международная жизнь -1992 -№ 2. -С.5-15.

71. Боков Х.Х., Алексеев C.B. Российская идея и национальная идеология народов России. -М.,1996.

72. Бочаров В.В. Этнография и изучение политических традиций общества//Советская этнография. 1989 - №3.

73. Бромлей Ю. В. Этнос и этнография. М.: Наука, 1973. - 283 с.

74. Бромлей Ю. В. Современные проблемы этнографии (очерки теории и истории). М.: Наука, 1981. - 390 с.

75. Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М.: Наука, 1983.- 412 с.

76. Бромлей Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых подходов. -М.,1988.

77. Бромлей Ю.В. К разработке понятийно-терминологических аспектов национальной проблематики // Советская этнография.- 1989.-№6.

78. Булах С.Ю. Национальная политика в Венгрии//Национальный вопрос за рубежом. Правовые формы и практика регулирования межнациональных отношений. Исследование роли национального фактора в политике. М., ИНИОН. - 1989.

79. Варфалви А. Осуществление прав национальных и этнических меньшинств. Право и действительность// Сравнительные этнополитические исследования. М., 1995. №2, - С.49-53.

80. Васильева Т.А. Правовой статус этнических меньшинств в странах Западной Европы // Государство и право. 1992.№8. -С. 133-142.

81. Васильева Т.А. Законодательство об этнических меньшинствах в странах Западной Европы: тенденции развития // Права человека и межнациональные отношения. М.,1994.

82. Вдовин А.И. Нация как согражданство (историко-политологические проблемы)//Вестник МГУ. Историческая серия. -1994.-№5. -С.3-31.

83. Венгеров А.Б. Значение археологии и этнографии для юридической науки//Советское государство и право. -1983. -№3.

84. Венгеров А. Б., Першиц А. И., Куббель JI. Е. Этнография и науки огосударстве и праве//Вестн. АН СССР, -1984.- № 10.

85. Верещагин Г. Е. Вотяки Сосновского края// Записки РГО.- СПб., 1886.Т. XIV, вып. 2.-218 с.

86. Верещагин Г. Е. Вотяки Сарапульского уезда Вятской губернии// Записки РГО.- СПБ., 1889.- Т. XIV, вып. 3.-197 с.

87. Верещагин Г.Е. Остатки язычества у вотяков//Календарь и Памятная книжка Вятской губернии на 1896 г. Вятка, 1895. - С.244-305.

88. Владыкин В. Е. Очерки этнической и социально-экономической истории удмуртов (до нач. XX века).: Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 1969.

89. Владыкин В. Е. Социально-утопическая система удмуртов: опыт анализа заклинательных текстов-куриськонов// Вестник УдГУ. -1992.- № 5.- С.

90. Владыкин В. Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов.-Ижевск: Удмуртия, 1994.- 384 с.

91. Владыкин В. Е., Христолюбова JI. С. История этнографии удмуртов.-Ижевск: Удмуртия, 1984.- 144 с.

92. Владыкин В. Е., Христолюбова JI. С. Удмурты// Народы Поволжья и Приуралья: Историко-этнографические очерки/ Отв. ред. Р. Г. Кузеев.- М.: Наука, 1985.- С. 75-107.

93. Владыкин В. Е., Христолюбова JI. С. Этнография удмуртов: Учебное пособие по краеведению,- 2-е изд., перераб. и доп.- Ижевск: Удмуртия, 1997.248 с.

94. Владыкина Т. Г. Удмуртские поверья в системе этносоциальной регламентации//Традиционное поведение и общение удмуртов: Сб. статей/Отв. ред. Г. К. Шкляев.- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1992.- С. 126-171.

95. Владыкина Т. Г. Удмуртский фольклор: проблемы жанровой эволюции и систематики.- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1997.- 356 с.

96. Волкова Л.А. Земледельческая культура удмуртов XIX- начала XX в.: Автореф. дис. канд. ист. наук. М.,1991.- 19 с.

97. Вушкарник A.B. Проблемы отношений России со странами Балтии. -М.,1997.

98. Галкина Т.А., Колосов В.А., Куйбышев М.В. Теоретико-методические основы географии диаспор и их значение для исследования национальных проблем в бывшем СССР//Расы и народы, вып. 24. М.: Наука, 1998.

99. Геллнер Э. Нации и национализм. М., 1991.

100. Геоэкологические проблемы Удмуртии. Ижевск, 1998.

101. Гилинский Я.И., Смолинский Л.Г. Социодинамика самоубийств// Социс. 1988. - №5. - С.57-64.

102. Гнедкова И.И. Проблемы русских в Латвии и Эстонии: Этнополитический аспект: автореф. дис. канд. полит, наук. М., 1997.

103. Головнев А. В. Говорящие культуры: традиции самодийцев и угров.-Екатеринбург: УрО РАН, 1995.- 607 с.

104. Гордеев И.В. Об основных тенденциях политического развития в Эстонии//Финно-угорский фактор в современном мире. М.:ДА МИД РФ,1997. С. 64-72.

105. Государство, право и межнациональные отношения в странах западной демократии. M., 1993.

106. Губогло М.Н. Три линии национальной политики в посткоммунистической России// Этнографическое обозрение -1995.- №5.-С.110-122.

107. Гумилев JI.H. Роль климатических колебаний в истории народов степной зоны Евразии//История СССР.- 1967. №1.

108. Гумилев JI.H. География этноса в исторический период. -JL, 1989.

109. Гумилев JI.H., Иванов К.П. Этнические процессы: два подхода к изучению//Социс 1992. - №1.

110. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд. М.: Мысль, 1994. - 399 с.

111. Емельянов А. И. Курс по этнографии вотяков: Остатки старинных верований и обрядов у вотяков,- Казань, 1921.- Вып. 3.- 156 с.

112. Задохин А.Г. Процесс становления отношений России с новыми государствами Евразии (в аспектах историко-культурной преемственности): Автореф дис. доктора полит, наук. М., 1998.

113. Зарубина Н.И. Составляющие процесса модернизации: эволюция понятий и основные параметры/ЛЗосток.- 1998.- № 4.

114. Захаров В.Ю. Состояние ихтиофауны в водоемах Удмуртии как отражение антропогенного стресса// Экологические проблемы Предуралья: стратегия изучения и пути решения. Материалы научно-практической конференции. Ижевск, 1994. С. 135-138.

115. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1997.

116. Зенько М.А. Государственное и обычное право: соотношение в теории и практике//Х1 Международный конгресс "Обычное право в изменяющихся обществах". Москва, Россия, 18-22 авг. 1997 г.Тезисы. -М.,1997.

117. Знаменский A.A. Этнонационализм: основные концепции американского обществоведения//США: экономика, политика идеология,-1993. -№8.

118. Золотухин C.B. К вопросу о концепции "третьего поколения прав человека" или "прав солидарности" // Советский ежегодник международного права. 1989-90-91. -Спб.,-1992.

119. Зубцовский Н.Е. Экологические проблемы химического разоружения//Экологические проблемы Предуралья: стратегия изучения и пути решения. Материалы научно-практической конференции. Ижевск, 1994. С. 10-13.

120. Иванов A.M. Традиционная экологическая этика юкагиров (иерархии ценностей): Автореф. дис. канд. ист. наук.- Москва, 1995.-26 с.

121. Иванов В. Община как субъект права//Закон. 1994. - №4. С.88-93.

122. Иларионова Т.С. Этническая группа: генезис и проблемы самоидентификации (теория диаспоры). М., 1994.

123. Ишмуратов A.B., Разин A.A. Основные направления этнического возрождения удмуртов/ТНациональная проблема: пути решения (философско-психолого-экономические подходы).- Ижевск: Изд-во УдГУ, 1997. С.95-112.

124. Кандель П.Е. Национализм и проблема модернизации в постоталитарном мире // Полис -1994. -№6.

125. Кашуба М.С., Мартынова М.Ю. Новая этнополитическая карта Балкан М., 1995- 163 с.

126. Кельмаков В.К. Образцы удмуртской речи. Северное наречие и срединные говоры. Ижевск: Удмуртия, 1981.

127. Ключников Ю.В., Сабанин A.B. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Вып. 2., ч.З. М., 1929.

128. Ковалев A.A. Проблема "коллективных" прав народов в международном праве // Советский ежегодник международного права. 1986.- М.,-1987.

129. Козлов В.И. Основные проблемы этнической экологии//Советская этнография. -1983.-№1.- С.3-15.

130. Козлов В.И. Жизнеобеспечение этноса: содержание понятия и его экологические аспекты//Этническая экология: теория и практика. -М.:Наука, 1991.

131. Козлов В.И. Проблема "этничности'7/Этнографическое обозрение 1995- №4.

132. Козлов В.И., Ямсков А.Н. Этническая экология//Этнология в США и Канаде. -М.:Наука, 1989,- С.86-107.

133. Козлова К. И. Этнография народов Поволжья.- М.: Изд-во МГУ, 1964.175 с.

134. Колпаков Е.М. Этнос и этничность//Этнографическое обозрение 1995.5.

135. Кочарян В.В. Международно-правовые проблемы защиты национальных меньшинств: Автореферат дис. канд. юрид. наук. -Спб.,1996.-21 с.

136. Кошурников В. Быт вотяков Сарапульского уезда Вятской губернии.-Казань, 1880.-44 с.

137. Крупник И.И. Факторы устойчивости и развития традиционного хозяйства народов Севера: К методике изучения этноэкологических систем: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1977.

138. Крупник И.И. Арктическая этноэкология. Модели традиционного природопользования морских охотников и оленеводов Северной Евразии,- М. Наука, 1989.

139. Крылова Н.С. Международно-правовой статус национальных меньшинств // Межрасовые и межнациональные отношения в Европе и Америке в XIX-XX в.в.- М.,1996.

140. Кряжков В.А. Права коренных малочисленных народов России: методология регулирования // Государство и право.- 1997.-№1.

141. Куббель JI.E. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988.

142. Кузеев Р. Г. Этнические процессы и ступени консолидации тюркских ифинно-угорских народов Волго-Уральского региона (Эпоха феодализма и капитализма): Препринт. -Уфа, 1987.

143. Кузеев Р.Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: этногенетический взгляд на историю. -М., Наука. 1992. 344 с.

144. Кузнецов А.И. Малые народы и национальные меньшинства // Расы и народы. 1981.-№11.

145. Кузнецов А.И. О соотношении понятий "общество" и "этническая общность'7/Советская этнография. 1989. - №4.

146. Кузнецов В.И. Принципы суверенитета, суверенного равенства и самоопределения народов // Международное право и международная безопасность: военная и политическая области. -М.,1991.

147. Куликов К. И. Национально-государственное строительство восточно-финских народов 1917-1937 гг.- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1993.

148. Куликов К.И. Кому выгодна ксенофобия. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН,1996.-32 с.

149. Куликов К. И. Дело "СОФИИ': Монография.- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1997.- 368 с.

150. Куликов К.И. Удмуртия субъект России (1990-е годы). Проблемы экономики, политики, национальных отношений. - Ижевск, 1999. - 280 с.

151. Культуральные и этнические проблемы психического здоровья. -М.Ижевск, 1997-336 с.

152. Куницын Г.И. Самоопределение наций история вопроса и современность//Вопросы философии. - 1989. - №5.

153. Ладыженский А. М. Методы этнологического изучения права// Этнографическое обозрение.- 1995. -№ 4.- С. 157-166.

154. Лаллукка С. Восточно-финские народы России.-СПб. Европейский Дом:1997.-391с.

155. Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М.: Атеист, 1930. - 339 с.

156. Лигенко Н. П. Крестьянская промышленность Удмуртии в период капитализма (60-90-е гг. XIX в.).- Ижевск, 1991.- 176 с.

157. Львова Э.Л., Нам И.В., Наумова Н.И. Национально-персональная автономия: идея и воплощение//Полис.- 1993.- № 2.

158. Лысенко В.Н. От Татарстана до Чечни (становление нового российского федерализма).- М., 1994.

159. Марков Д. Венгерская Республика на периферии и в эпицентре балканского кризиса // Балканы: между прошлым и будущим. -М.,1995. С. 190-205

160. Мартыненко А.П. Права народов в современном международном праве: Автореф. дис. канд. юрид. наук. Киев, 1991.

161. Мартынова М.Ю. Этнические аспекты современного балканского кризиса: Дис. доктора ист. наук. М., 1996.

162. Мартынова М.Ю., Кашуба М.С. Государственная политика и межнациональные отношения в СФРЮ/ Исследования по прикладной и неотложной этнологии. М., 1991. Серия Б, № 1.

163. Межнациональные отношения в России и СНГ: семинар Московского центра Корнеги. М., 1994. Вып. 1.

164. Межрегиональный анализ переходных социально-экономических процессов.- Ижевск, УдГУ. -308 с.

165. Миграции и новые диаспоры в постсоветских государствах. М.,1996.

166. Миллер Г. Ф. Описание живущих в Казанской губернии языческих народов.- СПб., 1791.-100 с.

167. Млечин JI. В Будапеште не намерены повторять путь Сербии//Новое время.- 1994. -№32.

168. Мокин В.Г. Развитие политической ситуации в Румынии в переходный период: Дис. канд. полит, наук. М.,1996.

169. Мюллерсон P.A. Права человека: идеи, нормы, реальность. М.,1991.

170. Напольских В.В. Введение в историческую уралистику. Ижевск, УИИЯЛ УрО РАН. 1997 257 с.

171. Национальная политика в Российской Федерации. М.,1993

172. Национальный вопрос в Восточной Европе: прошлое и настоящее. -М., 1995.

173. Никитина Г. А. Сельская община бускель - в пореформенный период (1861-1900 гг.): Монография.- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1993.- 160 с.

174. Никитина Г. А. Удмуртская община в советский период (1917 н. 30-х гг.).- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1998.

175. О бесермянах. -Ижевск. УИИЯЛ УрО РАН. 1997.

176. Обычное право народов Сибири (буряты, якуты, эвенки, алтайцы, шорцы). (Сост. и комм. В. В. Карлов. Под ред. Ю. И. Семенова).- М., "Старый сад", 1997.-396 с.

177. Остеруд О. Суверенная государственность и национальное самоопределение//Этнографическое обозрение. 1994. - №2.

178. Островский Д. Н. Вотяки Казанской губернии//Труды общества естествоиспытателей при Казан, ун-те.- Казань, 1873.- Т. 4, вып. I.- 48 с.

179. Первухин Н. Г. Эскизы преданий и быта инородцев Глазовского уезда: В 5-ти эск.- Вятка, 1888-1890.- Эск. I.- 105 е.; Эск. II.- 141 е.; Эск. III.- 83 е.; Эск. IV.-84 е.; Эск. V.-68 с.

180. Перевозчиков Ю.А. Формирование народного знания о рыбе у пермских народов// Узловые проблемы современного финно-угроведения. Йошкар-Ола, 1995.

181. Перевозчиков Ю.А. К истории некоторых орудий рыболовства у пермских народов//Материальная и духовная культура народов Поволжья и Урала: история и современность. Тезисы докладов и сообщений региональной научной конференции. Глазов, 1995. - С. 22-24.

182. Перевозчиков Ю.А. Смерть в представлениях и поведении удмуртов// Второй международный конгресс этнографов и антропологов: Резюме докладов и сообщений (1-5 июня 1997 г.): В 2-х ч. Уфа: "Восточный университет", 1997. - 4.2. - С. 81-82.

183. Перевозчикова Т.Г. Приметы и поверья удмуртов о погоде// Фольклор и этнография удмуртов: обряды, обычаи, поверья. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1989.

184. Першиц А. И. Проблемы нормативной этнографии//Исследования по общей этнографии. -М, Наука. 1979.

185. Петров А.Н. Удмуртский этнос: проблемы ментальности (Опыт этнологического анализа):Автореф. дис. канд. ист. наук.- Ижевск, 1998.

186. Пешперова Н.Ю. Права национальных меньшинств и их защита в рамках ОБСЕ : Автореф. дис. канд. юрид. наук.- СПб., 1998.

187. Пика А.И., Прохоров Б.Б. (ред.) Неотрадиционализм на Российском Севере. М., Институт народно-хозяйственного прогнозирования. 225 с.

188. Поздняков Э.А. Нация. Национализм. Национальные интересы. М.,1994.

189. Поздняков Э.А. Философия политики. М.,1994.

190. Полоскова Т.В. Диаспоры в системе международных связей. М., Международные отношения.-1998.

191. Полоскова Т.В. Российская диаспора в странах СНГ и Балтии. М., ДА МИД РФ. 1998. 155 с.

192. Пономарев К.А. Финно-угорский мир: потребность объединения и проблемы развития. -Ижевск: УИУУ. 26 с.

193. Попова Н.Ю. Изменения промысловой фауны Удмуртии под влиянием хозяйственной деятельности человека//Поиски, исследования, открытия. — Ижевск. Удмуртия: 1984. С.137-144.

194. Попова Н.Ю. Изменения состава лесов УАССР в XX в.//Удмуртия: новые исследования- Ижевск,: Удмуртия. 1991. С.156-165.

195. Попова Т.И. Развитие малочисленных народов Российской Федерации: Этнополитический аспект: Автореф дис. канд. полит, наук.- М., 1998.

196. Потанин Г. Н. У вотяков Елабужского уезда//ИОАИЭ.- Казань, 1880-1882.-Т. 3.-С. 189-255.

197. Природные ресурсы и экология Удмуртии. -Ижевск, 1995.

198. Пунжин С.М. Проблема защиты прав меньшинств в международном праве // Государство и право. 1992.№8.

199. Пушкаш А.И. Внешняя политика Венгрии (октябрь 1918 апрель 1927).-М.1983.

200. Разин А. А., Разин Р. А. Устав сельской общины ("Бускель", "Гурт кенеш")//Вестник УдГУ 1997, № 8.- С. 145-153.

201. Рамишвили Т.О. В центре Европы продолжается нарушение прав около миллиона людей // Международная жизнь. 1998 .№5

202. Рахманинов Ю.Н. Актуальные аспекты человеческого измерения СБСЕ (к вопросу о национальных меньшинствах) // Дипломатический вестник. 1994.№1-2.

203. Ремакль Э. Предупреждение конфликтов и права национальных меньшинств. Опыт СБСЕ. // Этнические и региональные конфликты в Евразии. Кн.З. М.,1997.

204. Решетов Ю.А. Право на самоопределение и отделение//Московский журнал международного права -1994 № 1.

205. Риттих А.Ф. Материалы для этнографии России. Казанская губерния, XIV. Казань, 1870. - Ч.П. - С. 201-215.

206. Руденский Н.Е. Венгры в современном мире за пределами Венгрии: Этногеографическое и этнодемографическое исследование.: Автореф. дисс. канд. ист. наук. М, 1982 21 с.

207. Руденский Н.Е. Численность и расселение венгерских групп в Европе за пределами Венгрии //Советская этнография. -1982. -№3.

208. Савоскул С.С. Русские нового зарубежья // Общественные науки и современность.-1994.-№5.-С.90-91.

209. Савоскул С.С. Новая русская диаспора и Россия: этнополитических отношений // Этнографическое обозрение. 1996- №2.- С. 113-125.

210. Самоопределение и автономия народов России: исторический опыт и уроки. -Йошкар-Ола, 1995.-111 с.

211. Сануков К.Н. Финно-угры и финно-угроведение: новые горизонты// Финно-угроведение. -1994 №4. - С.3-15.

212. Сануков К.Н. Национальные движения финно-угорских народов России//Финно-угорский вестник. -Йошкар-Ола, 1996. №3. С.7-9.

213. Сануков К.Н. "Финно-угорские федералисты" и "финские шпионы" //Финно-угроведение. 1996. -№3.

214. Сануков К.Н. Финно-угорские народы: прошлое, настоящее, будущее//Приложение к финно-угорской газете "Киёо+Коёи". 1999. №3.

215. Свечникова Л.Г. Понятие обычая в современной науке: подходы, традиции, проблемы (на материалах юридической и этнологической наук)// Государство и право. -1998. -№9

216. Семенов Ю.И. Общество, страны, народы. // Этнографическое обозрение 1996. №2. с. 3-19.

217. Семенов Ю.И. Обычное право в доклассовом обществе: возникновение, сущность и эволюция// Обычное право народов Сибири (буряты, якуты, эвенки, алтайцы, шорцы). (Сост. и комм. В. В. Карлов. Под ред. Ю. И. Семенова).- М., "Старый сад", 1997.

218. Семенов Ю.И. Предмет этнографии (этнологии) и основные составляющие ее научные дисциплины//Этнографическое обозрение. 1998. -№2.

219. Семенова JI.P. Лес как основной компонент аграрного оптимизированного ландшафта//Человек и окружающая среда.- Устинов. 1985. С.35-36.

220. Системный анализ экономики региона. -Ижевск, УдГУ. 1999.

221. Словарь прав человека и народов. M., 1993.

222. Смыслов М.Д. Международно-правовая защита меньшинств // Московский журнал международного права. -1993.-№1.-С.99-112.

223. Соколов Д.А. Статус самоуправляемой территории Аланды в составе Финляндской Республики в XX веке: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1998.

224. Соколовский C.B. Международно-правовые проблемы защиты культуры меньшинств// Права и статус национальных меньшинств в бывшем СССР. -М., 1993. С.18-35.

225. Соколовский C.B. Самоопределение и проблема меньшинства (международно-правовые аспекты) // Этнометодология: проблемы, подходы, концепции. Вып.2. М.,1995.-С.115-132.

226. Соколовский C.B. Понятие "коренной народ" в российской науке, политике и законодательстве//Этногафическое обозрение. 1998.-№3. С.74-88.

227. Соколовский C.B. Индивидуальные и коллективные права в контексте проблемы меньшинств (Международно-правовые аспекты)// HOMO JURIDICUS. Материалы конференции по юридической антропологии (Отв. ред. Н. И. Новикова, А. Г. Осипов).- М.: ИЭА РАН, 1997.

228. Стрелков В.И. Смерть и судьба//Понятие судьбы в контексте разных культур.-М.-.Наука, 1994.

229. Стрельцов Ф.В. Охотничий промысел Вотской области//Труды Научного общества по изучению Вотского края. Ижевск, 1930. Вып.6.

230. Ступишин В. Самоопределение народов: традиции и действующее право // Общественные науки и современность. 1994.№2.

231. Судьбы русскоязычного населения в странах СНГ и Балтии // Международная жизнь.- 1995.-№6.- С. 110-128.

232. Таболина Т.В. Этничность и общество: поиск концептуальных решений //Этнология в США и Канаде. М., 1989. С. 148-176.

233. Тихоненко В.А. Жизненный смысл выбора смерти//Человек. -1992. №6. -С. 19-29.

234. Тишков В.А. Русские как меньшинство (пример Эстонии) // Общественные науки и современность.- 1993.- №6.- С.110-124.

235. Тишков В.А. Концептуальная эволюция национальной политики в России // Национальная политика в России: история и современность. М.Д 997.

236. Ткаченко A.A., Корюхина A.B. К проблеме ратификации Российской Федерацией Конвенции МОТ № 169 "О коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах'7/Этнографическое обозрение.- 1995.-№3. С.122-131.

237. Токарев С. А. Этнография народов СССР.- М.: Изд-во МГУ, 1958.- 615 с.

238. Торопова Е.Л. Феномен "маргинальной" этничности в антропологии Великобритании и США//Этнографическое обозрение.- 1999 №2. С.3-16.

239. Тощенко Ж.Т. Диаспоры как субъект национальной политики//Куда идет Россия? Социальная трансформация постсоветского пространства. Труды Интерцентра. -М, 1996. с. 258-262

240. Тощенко Ж.Т., Чаптыкова Т.Н. Диаспора как объект социологического исследования//Социс, 1996 №12. С.33-42.

241. Туганаев В.В. Многовековая динамика агрофитоценозов Волжско-Камского края//Антропогенные факторы в истории развития современных экосистем. М., 1981.

242. Туганаев В.В. История хозяйственного освоения бассейна Средней Камы: экологический аспект//17 Всесоюзная финно-угорская конференция: Тезисы докладов. -Устинов, 1987. т.2.

243. Тузмухамедов P.A. Права и свободы народов в международном праве//Права и свободы народов в современных источниках международного права Казань: Книжный Дом,1995. С.3-16.

244. Тузмухамедов P.A. Национальные меньшинства под защитой международного права // Государство и право. -1996.-№2.- С. 109-118.

245. Тузмухамедов Б.Р. Территориальная автономия и права национальных меньшинств: международно-правовые параметры// Панорама-форум 1996. №4.С 32-37.

246. Удмурты: историко-этнографические очерки. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1993. - 392 с.

247. Уибоппу Х.-Ю. Миссия ОБСЕ в Эстонии//Ежегодник ОБСЕ 1995. М. 1996-386 с.

248. Умнова И.А. Меньшинства и правовая политика регионов России в современных условиях//Расы и народы, вып. 24. М.: Наука, 1998.

249. Ургалкин Ю.А. Регионализация национальных отношений в Российской Федерации: философско-методологический аспект. Самара, 1995.

250. Фене А. Проблема меньшинств с точки зрения права // Российский бюллетень по правам человека. Вып.4. М.,1994.

251. Финно-угорские этносы СССР: современные этнокультурные процессы/ Ю.В. Бромлей, В.В. Пименов, З.П. Соколова, Н.В. Шлыгина//Советская этнография. 1986 - №6. - С.3-13.

252. Финно-угорские народы и Россия: Сборник материалов международных конференций 1992-1993. -Таллинн: Институт Яана Тыниссона. 180 с.

253. Хазанов A.M. Этнические меньшинства и национализм // Российский бюллетень по правам человека. Вып.8. М.,1996.

254. Хазанов A.M. Национальное меньшинство, модернизация и гражданское общество// Расы и народы, вып.24. М.,1998.

255. Ханнум X. Пределы государственного суверенитета и мажоритарного правления: меньшинства, коренные народы и их право на автономию // Расы и народы, вып.24. М.,1998.

256. Харциева Г.Ю. О положении венгерского меньшинства в Чехо-Словакии (до ноября 1989 г. и в начале 90-х г.г.у/Национальный вопрос в Восточной Европе: прошлое и настоящее. М. 1995. С.270-281.

257. Хейзинга И. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М.: Прогресс, 1992.

258. Хлестов О.Н. Русскоязычное население в Прибалтике: какова его судьба? // Народный депутат. 1991. №18. С. 91-94.

259. Хорн Ф. Саамы в Финляндии//Финно-угорский вестник. -Йошкар-Ола, Консультативный комитет финно-угорских народов. Фонд развития культур финно-угорских народов. 1999. №4(16).

260. Хорос В.Г., Чешков М.А. Политическая модернизация в посттрадиционных обществах//Авторитаризм и демократия в развивающихся странах. М., 1996.

261. Черниченко C.B. Права человека и гуманитарная проблематика в современной дипломатии // Московский журнал международного права. 1992.№3.

262. Черниченко C.B. Содержание принципа самоопределения народов (современная интерпретация). М.,1996.

263. Чешко C.B. Этнические меньшинства в политико-правовой системе современного общества//Права и статус национальных меньшинств в бывшем СССР.-М., 1993. С.8-18.

264. Чешко C.B. Человек и этничность//Этнографическое обозрение. 1994.6.

265. Шальян Ж. Национальные меньшинства в эпоху национальных государств // Российский бюллетень по правам человека. Вып.4.М., 1994.

266. Шепфлин Дж. Этнические меньшинства в Центральной и Восточной Европе: Взаимоотношения между государством, гражданским оюществом и этносом // Internationale Politik Бонн; Москва, 1997 №10.

267. Шкляев Г. К. Традиционное поведение и общение удмуртов в трудах дореволюционных и советских исследователей//Традиционное поведение и общение удмуртов: Сб. статей/Отв. ред. Г. К. Шкляев.- Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1992.-С. 5-31.

268. Шкляев Г. К. Традиции и новации в межэтническом поведении удмуртов// Там же: С. 75-94.

269. Шкляев Г.К. Краткая социально-демографическая характеристика бесермян//0 бесермянах. Ижевск. УИИЯЛ УрО РАН. 1997

270. Шкляев Г. К. Межэтнические отношения в Удмуртии. Опыт историко-психологического анализа. Ижевск: УИИЯЛ УрО РАН, 1998. - 213 с.

271. Экономика Удмуртии. Ижевск, УдГУ. 1997. - 324 с.

272. Эрдман И. Ф. Путешествие по Вятской губернии летом 1816 г.// Труды Научного общества по изучению Вотского края. 1929. Вып. 5.

273. Этнические проблемы и политика государств Европы. М. ИЭА РАН. 1998-400 с.

274. Этнос-личность: толерантность (к постановке проблемы). Материалы круглого стола. Ижевск: Центр этносоциальных исследований Комитета по делам национальностей при Правительстве Удмуртской Республики, 1998. -45 с.

275. Ю Ый Чжун Русские как меньшинства в странах Балтии и политика России (1992-1997 гг.): Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1997.

276. Яналов В. Финно-угорский мир: состояние, тенденции//Финно-угорский вестник. Йошкар-Ола, 1998.- №2(11). -С.6-15.

277. Arday L., Hlavik Gy. Adatok, tenyek a magyarorszagi nemzetisegekrol -Budapest, 1988.

278. Azud J. К otazke neporusitelnosti a nemenitelnosti hranic, prav mensin a ludskych prav//Pravny obzor. Bratislava., 1995, Roc. 78. C.2.

279. Bartens H.-H. Die finnisch-ugrischen Minritatsvolker in Europa -Hamburg,1998.

280. Biro A.Z. Intezmenyesulesi folyamatok a romaniai magyar tarsadalomban 1989-1995 kozott//Tarsadalmi szemle. Budapest., 1996, - 51 evf., 8/9 sz.

281. Biro G., Taubner Z. A nemzeti kisebbsegek jogainak kodifikacios munkalatai az Europai Tanacsban//Tarsadalmi szemle/ Budapest., 1993, - 48 evf., 11 sz.

282. Brunner G., Tontsch G.H. Der Minderheitenschutz in Ungarn und im Rumänien. Bonn., 1995.

283. Buch M. Die Wotjäken: Eine ethnologische Studie. Helsingfors, 1882.189S.

284. Chandra S. International protection of minorities. Delhi, 1986.

285. Csepeli G., Okreny A. The changing faces of hungarian natiinalism// Social research. New York, 1996. - Vol. 63. №1.

286. Cultural minorities in Finland. Helsinki, 1985 - 113 p.

287. Fischer Galati S. National minority problems in Romania: continuity or change//Nationalities papers. N.Y. - 1994. - Vol. 22, № 1.

288. Forray K., Hegedus A. A cigany etnikum ujjaszuletoben. Budapest, 1990 -135 old.

289. Geistlinger M., Kirch A. Estonia: a new framework for the Estonian majority and the Russian minority. Wien, 1995. - 159 p.

290. Gyonor J. Allamkoto nemzetisegek: Tenyek es adatok a Csehoszlovakiai nemzetisegekrol. Bratislava, 1989.

291. Haller M. Etnizitat und nationale Selbstbestimmung im Prozess der Einigung Europas//Europaisches Rundschau. Wien, 1992, - Jg.20, № 2.

292. Hannikainen L. Cultural, Linguistic and Educational Rights in the Aland Islands//An Analys in International Law, Publications of the Advissory Board for International Human Rights Affairs № 5. Helsingfors, 1993.

293. Herbert S. A kisebbsegvedelem, mint europai alapjog//Jogtudomanyi kozlemenyek. Budapest, 1994. -49 evf., 9 sz.

294. Hertzberg V. The Swedish-speaking Finns -Izhevsk, 1993. 8p.

295. Jevtuch V. Zur Lage der etnischen Minderheiten in der Ukraine// Osterreihische Osthefte. Wien. 1993. - Jg. 35., H.2.

296. Kiraly Т. Megjegyzesek a kollektiv jogokrol//Magyar tudomany Budapest., 1997,42 kot., 3 sz.

297. Kovacs P. Nemzetkozi jog es kisebbsegvedelem. Budapest., 1996.

298. Kusy M. Mensinove prava a narodnostne problemy na Slovensku// Mezinarodne vztahy. Praha, 1994. - c.l.1.rner N. Group rights and discrimination in international law. Dordrecht,1991.

299. A magyar-szlovak viszony es a szlovakiai magyar kisebbseg helyezetenek alakulasa 1989 utan/Am historischen Würgegriff. Baden-Baden, 1994.

300. Matscher F. Stand und Entwicklung eines europaischen Volksgruppenrechts //Europaische Rundschau. Wien, 1992,Jg.20.№2.

301. Meszaros A., Foti J. Nemzetisegek, etnikai csoportok a 20 szazadi Magyarorszagon//Regio. 6 evf. 1995. 3sz.

302. Meszaros A., Foti J. A cigany nepesseg jellemzoi Magyarorszagon// Sztatisztikai szemle, Budapest, 1996. 74. evf. 11 sz.

303. Minorities: a question of human rights. Oxford, 1984. Minorities in national and international law. - New Delhi, 1985. Modeen T. The international protection of national minorities in Europe. Abo, 1969.

304. Mrazek J. Ochrana mensin z hlediska mezinarodniho prava//Pravnik. Praha. 1993. -Roc. 132, C.6.

305. Munkacsi B. Volksbrauche und Volksdichtung der Wotjaken/ZMSFOu -Helsinki, 1952. Vol. 102. - 715 S.

306. Myntti K. The Protection of Persons Belonging to National Minorities in Finland. -Turku.Abo. 1993.

307. A nemzeti kisebbsegek kollektiv jogai//Magyar tudomany Budapest, 1990. 35. kot., 4 sz.

308. Noszkai G. Ciganyok / romak: a kollektiv jogok kuszoben/ZMagyar tudomany. Budapest, 1997. 42. kot., 6 sz.

309. Octer S. Der Schutz nationaler Minderheiten im Recht der europaischen Staaten // Universitas. Stuttgart, 1994. Jg.49. H. 12.

310. Peoples and minorities in international law. Dordrecht, 1993.

311. Raffay E. Trianon titkai, avagy Hogyan bantak el orszagunkkal. Budapest,1989.

312. Rapcsak J. Zahranicni politika Madarska v historickem kontextu// Mezinarodni vztahy. 1994. №2.

313. Schwarz K.D. Tschechen, Slovaken und die Minderheiten im Spannungsfeld der Politik//Europaisches Rundschau. Wien, 1992. Jg.20, №2.

314. Stoel M. Van der. Die KSZE und die Minderheitenfrage // Europa-Archiv. Bonn, 1994.Jg.49. H.22.

315. Szuros M. Hazank es Europa. Budapest, 1987.

316. Thornberry P. International law and the rights of minorities. Oxford, 1991. Tucker T. Political transition and the "Jewish question" in Hungary today// Ethnic and Racial Studies. 1996. - №2,- 290-315 p.

317. Volksgruppen im Spannungsfeld von Recht und Souveränität in Mittel- und Osteuropa. Wien, 1993.198

318. Die Zigeuner in Ungarn eine Minorität mit wenigen Chancen// Osteuropa. Stuttgart, 1990 - Jg. 40, H.12.

319. Государства охраняют на своих соответствующих территориях существование и национальную или этническую, культурную, религиозную и языковую самобытность меньшинств и поощряют создание условий для развития этой самобытности.

320. Государства принимают надлежащие законодательные и другие меры для достижения этих целей.1. Статья 2

321. Лица, принадлежащие к меньшинствам, имеют право активно участвовать в культурной, религиозной, общественной, экономической и государственной жизни.

322. Лица, принадлежащие к меньшинствам, имеют право создавать свои собственные ассоциации и обеспечивать их функционирование.

323. Лица, принадлежащие к меньшинствам, могут осуществлять свои права, в том числе права, закрепленные в настоящей Декларации, как индивидуально,так и совместно с другими членами своей группы без какой бы то ни было дискриминации.

324. Никакой ущерб не наносится какому бы то ни было лицу, принадлежащему к тому или иному меньшинству, вследствие использования или не использования прав, изложенных в настоящей Декларации.1. Статья 4

325. Государствам следует принимать соответствующие меры с тем, чтобы, когда это возможно, лица, принадлежащие к меньшинствам, имели надлежащие возможности для изучения своего родного языка или обучения на своем родном языке.

326. Государствам следует рассмотреть вопрос о принятии надлежащих мер, с тем чтобы лица, принадлежащие к меньшинствам, могли участвовать в полной мере в обеспечении экономического прогресса и развития своей страны.1. Статья 5

327. Национальная политика и программы планируются и осуществляются при должном учете законных интересов лиц, принадлежащих к меньшинствам.

328. Программы сотрудничества и помощи между государствами планируются и осуществляются при должном учете законных интересов лиц, принадлежащих к меньшинствам.1. Статья 6

329. Государствам следует сотрудничать в вопросах, касающихся лиц, принадлежащих к меньшинствам, включая обмен информацией и опытом, с целью поощрения взаимопонимания и доверия.1. Статья 7

330. Государствам следует сотрудничать с целью поощрения уважения прав, изложенных в настоящей Декларации.1. Статья 8

331. Осуществление прав, провозглашенных в настоящей Декларации, не наносят ущерба осуществлению всеми лицами общепризнанных прав человека и основных свобод.

332. Меры, принимаемые государствами с целью обеспечения эффективного осуществления прав, изложенных в настоящей Декларации, не считаются prima facie противоречащими принципу равенства, закрепленному во Всеобщей декларации прав человека.

333. Органы и специализированные учреждения Организации Объединенных Наций содействуют полному осуществлению прав и принципов, закрепленных в настоящей Декларации, в рамках своих соответствующих областей компетенции.

334. КОНВЕНЦИЯ 169 О КОРЕННЫХ НАРОДАХ И НАРОДАХ, ВЕДУЩИХ ПЛЕМЕННОЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ, В НЕЗАВИСИМЫХ1. СТРАНАХ

335. Принята Генеральной конференцией Международной организации труда26 июня 1989 г.1. Извлечение.

336. Указание самих народов на их принадлежность к числу коренных или ведущих племенной образ жизни рассматривается как основополагающий критерий для определения групп, на которые распространяются положения настоящей Конвенции.

337. Использование термина "народы", в настоящей Конвенции не рассматривается как несущие какой-либо смысл в отношении прав, могущих заключаться в этом термине в соответствии с международным правом.1. Статья 2

338. Правительства несут ответственность за проведение, с участиемсоответствующих народов, согласованной и систематической деятельности позащите прав этих народов и установлению гарантий уважения их целостности.

339. Никакие формы применения силы или принуждения не используются в нарушение прав человека и основных свобод соответствующих народов, в том числе прав, содержащихся в настоящей Конвенции.1. Статья 4

340. В случае необходимости применяются специальные меры для охраны лиц, принадлежащих к соответствующим народам, их институтов, собственности, труда, культуры и окружающей среды.

341. Такие специальные меры не противоречат свободно выраженным пожеланиям соответствующих народов.

342. Такие специальные меры никаким образом не наносят ущерба бездискриминационному пользованию общегражданскими правами.1. Статья 5

343. Консультации, имеющие место в осуществление настоящей Конвенции, проводятся добросовестно и в форме, соответствующей обстоятельствам, с целью достижения договоренности или согласия в отношении предлагаемых мер.1. Статья 7

344. В сотрудничестве с соответствующими народами правительства осуществляют меры по защите и сохранению окружающей среды территорий, которые они заселяют.1. Статья 8

345. При применении к соответствующим народам национальных законов должным образом учитываются их обычаи или обычное право.

346. Применение пунктов 1 и 2 настоящей статьи не должно служитьпрепятствием для лиц, принадлежащих к указанным народам, в осуществлении ими прав, предоставляемых всем гражданам, и в несении соответствующих обязанностей.1. Статья 9

347. Обычаи указанных народов, касающиеся уголовно-правовых вопросов, принимаются во внимание органами власти и судами, рассматривающими соответствующие судебные дела.1. Статья 10

348. При применении к лицам, принадлежащим к указанным народам, мер наказания, предусмотренных общим законодательством, принимаются во внимание их экономические, социальные и культурные особенности.

349. Предпочтение перед тюремным заключением отдается другим мерам наказания.1. Статья 11

350. Использование в статьях'15 и 16 термина "земли" включает понятие территорий, охватывающих всю окружающую среду районов, которыезанимают или используют иным образом соответствующие народы.1. Статья 14

351. В случае необходимости, правительства принимают меры для определения границ земель, которые традиционно занимают соответствующие народы, и для гарантирования эффективной охраны их прав собственности и владения.

352. В рамках национальной правовой системы устанавливаются необходимые процедуры разрешения споров по поводу земли со стороны соответствующих народов.1. Статья 15

353. Специальные меры принимаются для охраны прав соответствующих народов на природные ресурсы, относящиеся к их землям. Эти права включают право указанных народов на участие в пользовании и управлении этими ресурсами и в их сохранении.

354. За исключением изложенного в нижеследующих пунктах настоящей статьи, соответствующие народы не выселяются с занимаемых ими земель.

355. При наличии возможности указанные народы получают право возвращения на свои традиционные земли по прекращении действия оснований, вызвавших переселение.

356. Переселенные таким образом лица получают полную компенсацию за любые понесенные ими в связи с этим убытки или ущерб.1. Статья 17

357. Соблюдаются установленные соответствующими народами процедуры передачи прав на землю между лицами, принадлежащими к этим народам.

358. С соответствующими народами консультируются всякий раз при рассмотрении их правомочий в вопросе отчуждения их земель или иных форм передачи их прав на эти земли за пределы их собственной общины.

359. Законом устанавливаются соответствующие санкции за неправомерное вторжение на земли соответствующих народов или за неправомерное пользование их землями, и правительства принимают меры для предотвращения таких нарушений.1. Статья 19

360. КОПЕНГАГЕНСКОГО СОВЕЩАНИЯ КОНФЕРЕНЦИИ ПО ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ ИЗМЕРЕНИЮ СБСЕ

361. Принят 29 июня 1990 г. 35 государствами — участниками Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе1. Извлечение.

362. Они далее подтверждают, что уважение прав лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, как части общепризнанных прав человека, является существенным фактором мира, справедливости, стабильности и демократии в государствах-участниках.

363. Лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, имеют право полностью и эффективно осуществлять свои права человека и основные свободы без какой-либо дискриминации и в условиях полного равенства перед законом.

364. Государства-участники примут, в случае необходимости, специальные меры с целью гарантировать лицам, принадлежащим к национальным меньшинствам, полное равенство с другими гражданами в осуществлении прав человека и основных свобод и пользовании ими.

365. Принадлежность лица к национальному меньшинству является предметом его личного выбора, и никакие неблагоприятные последствия не могут возникать из осуществления такого выбора.

366. Любые такие меры будут соответствовать принципам равенства и недискриминации в отношении других граждан соответствующих государств-участников.

367. В контексте преподавания истории и культуры в учебных заведениях они также будут учитывать историю и культуру национальных меньшинств.

368. Государства-участники будут уважать право лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, на эффективное участие в государственных делах, включая участие в делах, относящихся к защите и поощрению самобытности таких меньшинств.

369. Они рассмотрят вопрос о созыве совещания экспертов для всестороннего обсуждения вопроса о национальных меньшинствах.

370. РАМОЧНАЯ КОНВЕНЦИЯ О ЗАЩИТЕ НАЦИОНАЛЬНЫХ1. МЕНЬШИНСТВ

371. Страсбург. 1 февраля 1995 года

372. Защита национальных меньшинств и прав и свобод лиц, принадлежащих к этим меньшинствам, является неотъемлемой частью международной защиты прав человека и как таковая входит в сферу международного сотрудничества.1. Статья 2

373. Положения настоящей рамочной Конвенции применяются добросовестно, в духе понимания и терпимости и в соответствии с принципами добрососедства, дружественных отношений и сотрудничества между государствами.1. Статья 3

374. Любое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право свободно выбирать, считаться таковым или нет, и этот выбор или осуществление прав, которые связаны с этим выбором, не должны ставить это лицо в невыгодное положение.

375. Меры, принимаемые в соответствии с пунктом 2, не рассматриваются как акт дискриминации.1. Статья 5

376. Участники обязуются принимать надлежащие меры для защиты лиц, которые могут стать объектами угроз или актов дискриминации, враждебности или насилия вследствие их этнической, культурной, религиозной или языковой принадлежности.1. Статья 7

377. Участники обеспечивают уважение права каждого лица, принадлежащего к национальному меньшинству, на свободу мирных собраний, свободу ассоциаций, свободу выражения и свободу мыслей, совести и религии.1. Статья 8

378. Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право на выражение своей религии или веры и на создание религиозных учреждений, организаций и ассоциаций.1. Статья 9

379. Пункт 1 не лишает Участников права требовать лицензирования, без какой-либо дискриминации и на основе объективных критериев, звукового радио- и телевизионного вещания или кинематографических предприятий.

380. Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право свободно и без какого-либо вмешательства устно и письменно пользоваться языком своего меньшинства в личных контактах и в общественных местах.

381. Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право размещать на видном для общественности месте вывески, надписи и другую информацию частного характера на языке своего меньшинства.

382. Участники, в случае необходимости, принимают меры в области образования и научных исследований с тем, чтобы способствовать знанию культуры, истории, языка и религии своих национальных меньшинств и основной национальной группы населения.

383. В этой связи Участники, в частности, обеспечивают надлежащие возможности для подготовки преподавательского состава и получения учебников, а также содействуют контактам между студентами и преподавателями различных общин.

384. Участники обязуются обеспечивать равные возможности доступа к получению образования всех уровней для лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам.1. Статья 13

385. В рамках своих систем образования Участники признают, что лица, принадлежащие к национальному меньшинству, имеют право учреждать свои собственные частные заведения для целей образования и профессиональной подготовки и заведовать ими.

386. Осуществление этого права не влечет за собой каких-либо финансовых обязательств для Участников.1. Статья 14

387. Участники обязуются признавать, что каждое лицо, принадлежащее к национальному меньшинству, имеет право изучать язык своего меньшинства.

388. Положения пункта 2 настоящей Статьи осуществляются без ущерба для изучения официального языка или обучения на нем.1. Статья 15

389. Участники создают необходимые условия для эффективного участия лип, принадлежащих к национальным меньшинствам, в культурной, социальной и экономической жизни и в ведении государственных дел, в особенности в вопросах, их касающихся.1. Статья 16

390. В соответствующих случаях Участники принимают меры, направленные на поощрение сотрудничества через границы.1. Статья 19

391. Комитет Министров Сонета Европы следит за осуществлением настоящей рамочной Конвенции Участниками.

392. Участники, не являющиеся членами Совета Европы, участвуют в механизме осуществления на условиях, которые будут определены отдельно.1. Статья 25

393. После этого каждый Участник передает Генеральному секретарю периодически, а также по запросу Комитета Министров, любую дополнительную информацию, имеющую отношение к осуществлениюнастоящей рамочной Конвенции.

394. Генеральный секретарь препровождает Комитету Министровинформацию, переданную согласно условиям настоящей Статьи.1. Статья 26

395. Состав указанного консультативного комитета и процедура его работы определяются Комитетом Министров в течение одного года после вступления в силу настоящей рамочной Конвенции.1. Раздел V Статья 27

396. Настоящая рамочная Конвенция вступает в силу в первый день месяца, следующего по истечении трех месяцев после даты, на которую 12 Государств-членов Совета Европы выразят свое согласие быть связанными Конвенцией в соответствии с положениями Статьи 27.

397. Для любого присоединяющегося государства рамочная Конвенция вступает в силу в первый день месяца, следующего по истечении трех месяцев после даты сдачи на хранение документа о присоединении Генеральному секретарю Совета Европы.1. Статья 30

398. Любой Участник может в любое время денонсировать настоящую рамочную Конвенцию, направив уведомление Генеральному секретарю Совета Европы.

399. Такая денонсация вступает в силу в первый день месяца, следующего по истечении шести месяцев после даты получения уведомления Генеральным секретарем.1. Статья 32

400. Генеральный секретарь Совета Европы уведомляет Государства-члены Совета, другие Государства, подписавшие настоящую рамочную Конвенцию, а также любое Государство, к ней присоединившееся, оа любом подписании;

401. ДЕКЛАРАЦИЯ ОБ ОСНОВНЫХ ПРИНЦИПАХ, ЦЕЛЯХ И ЗАДАЧАХ СОТРУДНИЧЕСТВА ФИННО-УГОРСКИХ

402. НАРОДОВ МИРА Принята Всемирным конгрессом финно-угорских народов 3 декабря 1992 г.

403. ДЕКЛАРАЦИЯ ПРАВ КОРЕННЫХ НАРОДОВ РОССИИ

404. Коренные народы в полной мере беспрепятственно и без дискриминации пользуются правами человека и основными свободами, включая участие в политической жизни Российской Федерации.1. Статья 3

405. Республики в составе Российской Федерации, края, области и другие государственные образования и их органы должны признавать территории коренных народов, их институты независимо от форм национально-территориального устройства Российской Федерации.

406. Коренные народы самостоятельно определяют формы, структуру и полномочия своих институтов.1. Статья 4

407. Традиции и обычаи коренных народов в России должны быть уважаемы всеми государственными институтами.

408. Коренные народы через свои представительные органы пользуются на территории Российской Федерации юридической и судебной защитой.1. Статья 6

409. Коренные народы России имеют исключительное право на свои226традиционные земли и их ресурсы, причем земли и ресурсы, отнятые без согласия, подлежат возвращению народам.1. Статья 7

410. Коренные народы России и их выборные органы имеют право на полный доступ ко всем технологическим и научным исследованиям, проводящимся на территории их проживания.

411. Не могут предприниматься действия или проводиться политика, которые могли бы нанести ущерб природной среде обитания коренных народов.1. Статья 8

412. Никто не имеет право лишать коренные народы возможности получать образование на своем родном языке и создавать свои собственные учебные заведения.

413. Языки коренных народов уважаются государством в его деловых отношениях на основе равенства и недискриминации.1. Статья 9

414. Государство создает условия для полного развития собственных учреждений и институтов коренных народов России и при необходимости предоставляет ресурсы, требующиеся для этих целей.1. Статья 10

415. Государство и его институты содействуют международным контактам и сотрудничеству коренных народов России в экономической, социальной, экологической, научной, культурной и духовной областях.

416. РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН

417. О ГАРАНТИЯХ ПРАВ КОРЕННЫХ МАЛОЧИСЛЕННЫХ НАРОДОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ1. Извлечения)1. Принят

418. Государственной Думой 16 апреля 1999 года

419. Одобрен Советом Федерации 22 апреля 1999 года

420. Статья 1. Основные понятия

421. Единый перечень коренных малочисленных народов Российской Федерации утверждается Правительством Российской Федерации по представлению органов государственной власти субъектов Российской Федерации, на территориях которых проживают эти народы.

422. Статья 2. Законодательство Российской Федерации о гарантиях прав малочисленных народов

423. Статья 3. Сфера действия настоящего Федерального закона

424. Действие настоящего Федерального закона распространяется на органы государственной власти Российской Федерации, органы государственной власти субъектов Российской Федерации, органы местного самоуправления, должностных лиц.

425. Статья 4. Обеспечение прав малочисленных народов на социально -экономическое и культурное развитие

426. Статья 8. Права малочисленных народов, объединений малочисленных народов и лиц, относящихся к малочисленным народам, на защиту их исконной среды обитания, традиционных образа жизни, хозяйствования и промыслов

427. Статья 11. Территориальное общественное самоуправление малочисленных народов

428. Статья 12. Общины малочисленных народов и иные объединения малочисленных народов

429. Особенности организации и деятельности общин малочисленных народов и иных объединений малочисленных народов регулируются федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации.

430. Статья 13. Представительство малочисленных народов в законодательных (представительных) органах субъектов Российской Федерации и представительных органах местного самоуправления