автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.13
диссертация на тему: Философские идеи в русском музыкальном творчестве XIX - начала XX веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Философские идеи в русском музыкальном творчестве XIX - начала XX веков"

На правах рукописи

Ноздрина Ангелина Петровна

ФИЛОСОФСКИЕ ИДЕИ В РУССКОМ МУЗЫКАЛЬНОМ ТВОРЧЕСТВЕ XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ

Специальность 09.00.13 — «Религиоведение, философская антропология, философия культуры»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Ростов-на-Дону 2004

Работа выполнена в Государственном научном учреждении «Северо-Кавказский научный центр высшей школы»

Научный руководитель: доктор философских наук, доцент

Чистякова Ольга Васильевна

Официальные оппоненты: доктор искусствоведения, профессор

Шевляков Евгений Георгиевич

доктор философских наук, доцент Бакулов Виктор Дмитриевич

Ведущая организация: Ростовский государственный

педагогический университет

Защита состоится 17 ноября 2004 года в 15.00 на заседании диссертационного совета Д.212.208.13 по философским наукам в Ростовском государственном университете по адресу: 344006, Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 140, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в зональной научной библиотеке Ростовского государственного университета по адресу: 344006, Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148.

Автореферат разослан 17 октября 2004г.

Ученый секретарь диссертационного совет^^^-^-'''''^''^ М.М. Щульман

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Философско-культурологический анализ проблематики русского музыкального творчества XIX — начала XX веков весьма актуален в контексте возросшего сегодня интереса к религии, в частности, православно-христианской. Поиск целостного духовно-гармоничного образа человека в XXI веке, тесно связанного с религиозно-нравственными ценностями, приобретает в настоящее время особую, практическую значимость. Исследование взаимосвязи русского музыкального наследия и ценностей православной музыкальной культуры может предоставить нам культуроформирующий образец этических норм, принципов, императивов поведения человека. Философская рефлексия православно-христианской концепции русской музыки XIX - начала XX веков позволяет выделить подлинно общечеловеческие идеи, оказывающиеся абсолютными и актуальными в настоящее время.

Российский тип музыкальной культуры по своим духовным источникам носит православный характер, исторически и содержательно сформированный в лоне греко-византийской музыкальной традиции. Автор стремится выявить в русской музыке XIX - начала XX веков, прежде всего, философско-религиозные аспекты, которые не только конституируют ценностно-смысловой базис русского музыкального творчества, но и выступают основой особого православного типа культуры и духовности. Таким образом, философские идеи и христианские ценности музыкальной культуры данного периода выступают предметом рассмотрения в качестве одного из главных факторов формирования самозначимости русской культуры прошлого столетия. Они остаются злободневными для настоящего времени, поскольку современная культура столкнулась с проблемами уже пережитыми русской музыкальной творческой интеллигенцией в прошлом.

Необходимость исследования культурного наследия православия сегодня очевидна в связи с большим вкладом его мыслителей и религиозных деятелей в создание общечеловеческих ценностей. Понять глубину духовного содержания музыки возможно только через отношения между церковной и светской музыкой. Обращение к этому вопросу важно для определения роли и значения музыки в культуре и просвещении русского народа, для общего анализа русской музыкальной культуры. Философско-методологический анализ таких направлений культуры как церковная и светская музыка представляется весьма актуальным.

Рассмотрение антопологических вопросов в контексте христианских музыкальных традиций позволяет связать историческое рассмотрение церковной и светской музыки с культурологическими ценностями и мировоззрением различных эпох и, тем самым, выявить философско-культурологическую значимость русского музыкального творчества. Так греко-византийская и западноевропейская патристика, как ценностно-смысловой континуум идейно-религиозного направления, позволяет определить культурно-аксиологические константы (соборность, каноничность, свобода воли и самоопределение человека, святость и подвижничество), воспринятые древнерусской культурой и занявшие особое место в музыкальной культуре России. Проблема человека в церковной и светской музыке эпохи Возрождения и Нового времени тесно связана с поиском

Ренессанса. Отечественные музыканты и религиозные философы ставили вопрос не только о человеке, но и обществе, коммуникабельности людей, соотношении свободы индивида с гражданской ответственностью. Эти проблемы имеют особую практическую значимость в настоящее время.

Авторы многих исследований отрицают эффективность православной традиции в процессе духовно-нравственного возрождения русской культуры. Между тем, наличие культурного кризиса в современной России требует внимательного и глубокого рассмотрения идей русской религиозной философии в отечественном музыкальном творчестве как выразителей общечеловеческих и культурных ценностей. Представляется, что они могут выступить в качестве нравственного и социально-идентификационного базиса современного общества.

Отражение идей русской религиозной философии в русской музыке XIX - начала XX веков представляется нам недостаточно освещенной в философской и культурологической литературе. Указанная проблематика во многом остается малоисследованной, а потому требует пристального внимания со стороны философов, культурологов и музыковедов. Результаты диссертационного исследования позволяют рассматривать русскую религиозную философию и русскую музыкальную культуру в качестве единого культурно-аксиологического феномена, обладающего уникальностью, специфичностью и занимающего особое место в духовной жизни России, мировой философии и культуре в целом.

Степень разработанности проблемы. Предлагаемое диссертационное исследование основано на анализе первоисточников христианства - Библии и святоотеческих творений Григория Нисского, Аврелия Августина, Иоанна Дамаскина, Иоанна Лествичника и других представителей классической патристики. В работе также рассмотрена мистическая традиция православия, представленная святоотеческими воззрениями на музыку как дар Святого Духа, заповедей блаженства и «логики» аскетизма Симеона Нового Богослова и Григория Паламы, относящихся к периоду поздневизантийской культуры XIII - XIV веков.

В диссертационном исследовании проводится анализ работ русских религиозных философов конца XIX — начала XX веков. Философско-культурологическая проблематика православной культуры получила творческое развитие в работах мыслителей «русского духовного ренессанса», особенно в трудах Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, И.А. Ильина, Н.О. Лосского, В.В. Розанова, B.C. Соловьева, Е.Н. Трубецкого, А.С. Хомякова, Г.П. Федотова, П.А Флоренского, СЛ. Франка. Богословский оттенок присутствует в работах В.Н. Лосского и Л.П. Карсавина. Религиозно-философские концепции вышеперечисленных философов создавались применительно к условиям русской жизни и образу мышления русского народа, на основе важнейших христианских идей: соборности, вселенскости, персонализма, добра, свободы воли, бессмертия души, которые впоследствии нашли отражение в отечественной музыке.

Проблема соотношения творческой свободы человека и Божественного предопределения привлекает особое внимание не только отечественных исследователей светского направления. Сугубо теологическая точка зрения на антропологический фактор в православном искусстве высказывается в произведениях таких видных богословов-мыслителей как В.В. Зеньковский, митрополит Иоанн, диакон А. Кураев,

А. Мень, Г.В. Флоровский. В последние годы повышается внимание к проблемам исихазма, аскетики, их влиянию на духовность человека, на творческий процесс, на общее развитие культуры. Исихазм и религиозные течения в поздней Византии нашли своего глубокого исследователя в лице крупного американского богослова И. Мейендорфа.

В конце XX века в нашей стране расширился круг исследователей византийской культуры. В центре внимания ученых оказалась проблема рождения и формирования византийской культуры и ее влияния на древнерусское искусство. Ценный вклад в разработку этих проблем внесли отечественные исследователи С. С. Аве-ринцев, В.В. Бычков, Б.Н. Лазарев, Н.В. Удальцова. В работах этих авторов освещаются вопросы возникновения византийского искусства и его связь с формированием и утверждением восточного богословия, а также влияний греко-византийской культурно-философской парадигмы на древнерусское искусство X — XVII веков. Большое внимание патриотическому наследию и традициям исихазма уделяет в своих работах видный российский философ С.С. Хоружий. Его анализ антропологии православия и греко-византийского мистицизма является большим вкладом в российскую философскую науку и важным теоретическим ядром представленного диссертационного исследования.

Большое значение для диссертации имеют исследования М.С. Кагана ЭА Орловой, в которых определены принципы типологии культуры и национально-культурных менталитетов; И.В. Кондакова, Б.А. Рыбакова, Д.С. Лихачева, Ю.С. Степанова, раскрывающие сложную структуру русской культуры; музыковедов Ю.В. Келдыша, В.В. Медушевского, Е.М. Орловой, А. Ступеля, рассматривающих закономерность эволюционного развития русской музыки, выявление роли греко-византийского наследия и определение семантической специфики русской музыкальной культуры «Золотого» и «Серебряного веков».

Теоретические и исторические исследования отечественной культуры ростовских мыслителей внесли значительный вклад в формирование феномена русской духовной культуры, связанной с глубинными православно-византийскими истоками. В работах ученых: В.Е. Давидовича, Г.В. Драча, А.Н. Ерыгина, Ю.А Жданова, Е.В. Золотухиной-Аболиной, Н.С. Капустина, Т.Г. Лешкевич, И.Н. Лосевой, Т.П. Матяш, Л.А. Мирской, Е.Е. Несмеянова, М.К. Петрова, B.C. Поликарпова, Е.Я. Режабека, О.В. Чистяковой. В.П. Яковлева, — прослеживается развитие проблематики общекультурного значения связанной с решением философско-теологических и духовно-антропологических проблем посредством художественного творчества.

Опорой при разработке темы диссертации послужили положения и выводы по вопросам русской музыкальной культуры музыковедов: Асафьева Б.В., Медушев-ского В.В., Стасова В.В., Серова А.Н., Холопова Ю.Н., Чередниченко Т.В., Шевля-кова Е.Г. В целом следует отметить, что существует широкий круг философско-культурологических концепций, опираясь на которые можно проводить анализ русской художественной культуры и приходить к конкретным результатам.

Тем не менее, в отечественной культурологической литературе существует некая отстраненность от вопросов музыкальной культуры. В современных исследованиях довольно слабо представлена соотнесенность антропологического фактора религиозной философии и православной музыкальной культуры с духовной культурой

Византии, практически не выявлена их актуальность для состояния русской культуры XIX - начала XX веков. Автору видится необходимым определение духовного стержня отечественной культуры через преломление идей греко-византийской и западноевропейской патристики в русской церковной и светской музыке означенного периода. Представляется, что философско-религиозный аспект русской музыки, как особое духовное образование, составит основу современного культурно-идентификационного процесса России, и будет способствовать возрождению ее* лучших традиционных духовных феноменов и православного христианства, углублению знаний о русской музыкальной культуре.

Объектом исследования является феномен музыкального творчества в русской культуре XIX - начала XX веков.

Предметом исследования является светская и церковная музыка, рассмотренная во взаимосвязи с идеями греко-византийской патристики, философии Возрождения и Нового времени, русской религиозной философии XIX — начала XX столетий.

Цель и задачи диссертационной работы. Целью диссертационного исследования является философско-культурологический анализ музыкального творчества XIX — начала XX веков и его идейно-содержательного наполнения проблематикой русской религиозной философии и восточно-христианской патристики в качестве идентификационной основы российской музыкальной культуры. Эта цель конкретизируется в следующих задачах:

- раскрыть аксиологический контекст музыкального творчества русских композиторов как «философии музыки» и выявить типологические характеристики российской музыкальной культуры XIX века;

- показать влияние традиций восточной святоотеческой мысли и западно-христианской патристики на развитие отечественной музыки;

- рассмотреть преемственность гуманистических идеалов западноевропейского творчества эпохи Возрождения и Нового времени в русской музыкальной культуре;

- выявить сущностные характеристики процесса «обезбожения» культуры и общественного сознания в качестве объективной основы музыкальных произведений эпохи «русского духовного ренессанса»;

- обосновать антиномичные «богоискательские» и революционные идеи как формообразующие принципы музыкальных произведений в начале XX века;

- проанализировать соотношение причин исчезновения русской религиозной философии и растворения духовной музыки в секуляризационных процессах послеоктябрьского периода в России.

Теоретико-методологическая основа исследования. Теоретической основой диссертации являются труды философов античности, средневековья, Возрождения, работы русских религиозных мыслителей XIX - начала XX веков, современные труды по теории и истории культуры, исследовательские работы русских и советских музыковедов.

Методология исследования базируется на дополняющих друг друга системно-историческом, аксиологическом, феноменологическом, герменевтическом, социально-философском, логико-гносеологическом методах, а также культурологическом и музыковедческом анализе. В диссертации использовались компаративистские мето-

дики для выявления общих и особенных черт светской и церковной русской музыки, русской и западноевропейской христианских музыкальных традиций. Вместе с тем, автор не отказывается от применения диалектических принципов соотношения объективности, всесторонности и конкретности рассмотрения.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- определены ценностно-культурологические и философско-религиозные основы русского музыкального творчества XIX века и сформулированы его основные типологические черты;

- представлен генезис русской музыки в контексте христианско-антропологической

концепции восточной и западной патристики;

- выявлена нравственно-онтологическая, регулятивная взаимосвязь философско-концептуального понимания гуманизма в европейской и русской музыкальных культурах в историко-культурной ретроспективе;

- выделены сущностные черты и тенденции, определяющие специфику процесса

апостасии мира и человека в русском музыкальном творчестве на рубеже XIX -XX веков;

- выявлены музыкальные формообразующие принципы, отразившие антиномизм

православных («богоискательских») и революционных идеалов социально-нравственного перелома начала XX века;

- показана взаимосвязь исчезновения русской религиозной философии и духовной

музыки в процессах революционной секуляризации в послеоктябрьскую эпоху.

Тезисы, выносимые на защиту

1. Аксиологический фундамент музыкального творчества русских композиторов XIX - начала XX веков представляет собой особого рода «философию музыки», заключающуюся в концептуальном единстве философско-религиозных и музыкальных ценностей. Типологическими чертами, предназначенными для оценки как религиозного, так и светского направлений русской музыки этого периода, выступают: абсолютная духовность (религиозная, психологическая, личностно-нравственная), идейная преемственность (культурно-историческое переплетение православного богословия и философии), музыкальная вариативность (второстепенное изменение и расширение функционального назначения музыки). Философско-религиозные идеалы вселенскости, добра, любви, красоты, милосердия, самопожертвования, посредством разнообразных музыкальных форм, жанров и композиторских стилей определяли ценностное содержание творчества композиторов М.И. Глинки, МП. Мусоргского, ПИ. Чайковского и музыкальных обществ «Могучая кучка» и «Беляевский кружок».

2. Философско-религиозная категория соборности выразилась в русском музыкальном творчестве через особое трансцендирование духа человека к Божественности и чувствам - разуму другого человека. Аксиологически она проявилась в различных композиционных методах, музыкальных построениях, идейно-

эмоциональных выражениях как социальность высшего типа или «коллективная личность» с безграничным чувством самопожертвования за народ (М. Глинка и Вл. Соловьёв); форма глубинного, духовного спасения, невозможного на индивидуальном уровне (М. Мусоргский и С. Франк); этос нравственного страдания и любви на пути духовного очищения, соборный путь которого предначертан Божественным Абсолютом и имманентно пронизан совестливостью и милосердием людей в их стремлении к личностно-кафолическому единению с Богом (Л. Толстой, Ф. Достоевский и П. Чайковский),

3. Осознание русским народом своей «инаковой» индивидуальности внутри религиозного мира, во многом вызывалось самоотверженностью и жертвенностью в лучших традициях исихазма и святости. Направленность культурной византийской традиции на «очищение сердца» и «умное делание» ввело в средневековую (духовную), а затем в русскую музыку ощущение бесстрастности, самососредоточенности, энергийной суровости. Бесстрастность достигалась неторопливым развертыванием мелодии, плавностью, уравновешенностью звучания с новыми приемами использования тембров голосов. Постоянный контакт с Абсолютным и Трансцендентным существом через молитву и хоровое пение эманировал в музыку экзистенциальные устои человеческого бытия, определяя цель и смысл человеческого существования на пути обожения личности. Антрополого-идейная противоречивость снималась в музыке посредством включения музыкальных ритмов в богослужение (с применением музыкальных темпов, полифонии и ось-могласия) и «внутреннюю» молитву. Противоречивость, разобщенность мира и человека в святоотеческом видении проецировалась через византийскую парадигму в отечественную музыку, отражающую расколотый, но двуединый мир.

4. Смысловые значимости византийской культуры, заложенные в византийском гимнотворчестве Романа Сладкопевеца, Андрея Критского, Иоанна Дамаскина, Феодора Студита, в силу своей метакультурной сущности, выступают основополагающими христианскими ценностями русской культуры. В связи с этим православие стало выполнять в России культурно-идентификационную роль. Основываясь на многообразном спектре таких философско-религиозных и музыкально-антропологических констант как: скрытый и углубленный психологизм, сердечность, жертвенность, культ сострадания, покаяния, внутренний подвиг во имя нравственного идеала, духовность в качестве предельной реальности человеческого бытия,- русская церковная и светская музыка XIX — начала XX веков сохранила свою целостность и единство.

5. Основной идеал гуманизма в музыкальном творчестве эпохи Возрождения связан с религиозно-эстетическим наполнением, так как видение «умной красоты» потребовало «умного художества» и творческого вдохновения. Возвращение в музыке к мирской жизни и психологически активному субъекту позволило преодолеть такие негативные (с точки зрения светской музыки) аспекты аскетического стиля «умного делания» и «умного видения» как внутренняя дисциплина, построенная на «молчании» и духовная эмоциональная уравновешенность. Посредством музыкальных звуков мыслителями Возрождения были определены новые стороны антропологии — музыкально-изобразительная и музыкально-выразительная. Поиски музыкального образа мира и человека, их модификация от западноевропейско-

го Возрождения до русского Ренессанса связаны с переплетением в музыке идей аффектации, рационализации и гедонизма, а также светских и духовных, теологических и научных, эстетических и этических представлений.

6. Социально-нравственный перелом в русской культуре на рубеже XIX-XX веков вызвал секуляризацию музыкального творчества. Постепенное «обезбожение» творческой сферы с одновременным возвеличиванием революционных идеалов приводят к принципиальному перевороту в музыкальном мышлении, композиторской стилистике и технологиях. Рефлексивное «чувство» обезбоженности, выражающееся категориями русского экзистенциализма о «покинутости» Богом и «недостатичности» Бога, ощущение приближающейся эсхатологической катастрофы заставило композиторов С. Рахманинова, А. Скрябина, С. Прокофьева, И. Стравинского обратиться к поиском духовной опоры в вере. Попытки возмещения Божественной пустоты высокими идеалами «Богоуподобленной» личности сопровождаются в их музыкальных произведениях нигилизмом, революционными образами, духовным опустошением. На основе синтеза музыкальных жанров и ценностей религиозной философии А. Скрябин раскрывает в своих программах взаимосвязь свободы человека и Божественной духовности, что согласуется с идеями Н. Бердяева о сверхчеловечности как меоническом, демоническом начале, находящемся ниже «первичной человечности». Замена православных ценностей критериями пользы и удовольствия ускоряет процесс преобразования музыкального творчества в типологически иной феномен культуры, формирующийся в начале XX столетия.

7. Идея «богоискательства» в русской музыке начала XX века понималась композиторами как поиск связующих нитей с Богом посредством введения сакраментальных, первородных интонаций старинных напевов культового обихода в канонические жанры. Символическое воплощение Божественного мира в творчестве С. Рахманинова, В. Калинникова, А. Кастальского, П. Чеснокова передается через хоровое и колокольное многоголосье и соотносится с ощущениями трагизма, божественного рока, апокалиптикой мыслителей русского духовного ренессанса Вл. Соловьёва, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, С. Франка. Сверхнапряженная экспрессия музыки отражает отчуждение личности от мира, «обессмысленного» революцией (С. Рахманинов) и гипертрофированное абсолютизирование свободы человека в качестве «тотальной» и самодавлеющей ценности (А. Скрябин, С. Прокофьев). Атмосфера смуты, катастрофы, раскола в человеческих душах передавалась посредством гиперболизации образов, укруп-ненностью масштабов произведений, синтетическими инструментально-хоровыми формами, сменой характера музыкальных текстов (Н.А. Римский-Корсаков, И. Стравинский).

8. В начале XX века теистическая трактовка Бога как трансцендентного начала заменяется феноменом революционного язычества, обусловленным мифологическим мировоззрением, которое по аналогии с «хаотическим язычеством» Руси, создает новую систему ценностей, модели поведения человека и общества. Русские композиторы (И. Стравинский, С. Прокофьев) и философы (Н. Бердяев, П. Струве) конституируют языческую рефлексию в русском обществе как замкнутый круг сменяющих друг друга понятий: «революция — контрреволюция»; как

своего рода апокалипсис для российского общества, православной религии, философии, права. «Язычество» периода русской революции 1917 года становится необходимой начальной стадией становления новой идеологической веры и нового этапа музыкального творчества. Первозданная стихия, базирующаяся на особом типе воинственности, культе силы, господстве мужского начала, основанная на жесткой организации ритма, порождает скифскую урбанистику, механическое новаторство. Послереволюционные процессы в российском обществе приводят к падению общей духовности и нравственности, растворению христианской музыкальной традиции в секуляризационных процессах и смене духовно-культурной парадигмы.

Научно-практическая значимость. Глубокое изучение связи музыкального творчества ХК — начала XX веков в России с общими культурфилософскими идеями религиозной философии имеет значение для создания целостной картины развития отечественной и мировой культурологической и религиозно-философской мысли. В силу междисциплинарного характера данного диссертационного исследования, его результаты могут быть использованы в области философии и теории культуры, а также в религиоведении и музыковедении. Практическое применение диссертации является методологически значимым моментом при преподавании философских, культурологических и музыковедческих дисциплин, при разработке спецкурсов по проблемам взаимосвязи русской религиозной философии с дисциплинами культурологической и социологической, а также музыковедческой направленности.

Апробация диссертации. Основные положения диссертации изложены в публикациях, общим объемом - 7 п.л. Научные результаты использовались в курсах «Философия», «Культурология», «История искусств», читаемых в Новороссийской государственной морской академии. Отдельные идеи предлагаемого исследования докладывались автором на III Всероссийском философском конгрессе (г. Ростов-на-Дону, 2002 г.), на региональных научных конференциях (г.Новороссийск. 2002, 2003 гг.), на межрегиональном методологическом семинаре (г. Курск 2003 г.), на III Международном научном конгрессе (г.Волгоград, 2004 г.), обсуждались на заседаниях кафедры философии и культурологии Новороссийской государственной морской академии, в отделе социальных и гуманитарных наук СКНЦ ВШ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (шести параграфов), заключения. В списке использованной литературы - 191 наименование. Общий объем диссертации - 165 страниц.

Основное содержание работы

Во «введении» обосновывается актуальность темы исследования, определяются его цели и задачи, раскрывается степень разработанности проблемы, определяются теоретические и методологические основы авторского анализа, формулируются основные положения, выносимые на защиту, пункты научной новизны, теоретическая и практическая значимость диссертации, ее апробация, дается библиографический обзор.

В первой главе диссертации, - «Концептуальное единство философско-религиозных идей в творчестве русских композиторов XIX - начала XX веков», - содержится три параграфа. В первом параграфе, - «Аксиологический контекст музыкального творчества русских композиторов как «философия музыки», - в целях методологического анализа автор рассматривает понятие «ценность музыки» в философско-культурологическом ракурсе и прослеживает взаимосвязь превалирующих музыкальных ценностей с аксиологическими основаниями религиозной философии в социокультурном контексте XIX - начала XX веков.

Своеобразие аксиологии музыки раскрывается в соотношении прикладных и социально-художественных целей творчества. Прикладная (функциональная) музыка ориентирована на различные сферы приложения (быт, церемонии, культ). Социально-художественные цели направлены на организацию звукового материала в высотном, временном, тембровом, динамическом, ладовом и других отношениях; на воплощение особой образной мысли, ассоциирующей состояния и процессы внешнего мира, внутренние переживания человека со слуховыми впечатлениями. Ценностью является не сама по себе музыка, а ее свойства, способность удовлетворять потребности личности в её многообразной художественной деятельности.

Основополагающей идеей, выводящей русскую музыку на уровень философского творчества, является соборность. Соборность у русских композиторов ассоциируется с музыкально-хоровым началом. Однако, и русские философы зачастую проводили параллели между понятием «соборность» и аспектами музыкального творчества. Так К.С. Аксаков понятие «соборность» отождествляет с общиной, «где личность свободна как в хоре». Н.А. Бердяев дефинирует соборность как православную добродетель, Вяч. Иванов — как идеальную величину, П. Флоренский идею соборности раскрывает через русскую протяжную песню. Суммируя идеи философов можно сказать, что соборность - категория, отражающая всемирное единение людей на основе особого духовного творчества, расширяющего границы возможностей отдельной личности. Этот феномен оказался основополагающим, нравственно-субъективным принципом приобщения человеческой природы к системе культурных музыкальных ценностей. Соборность выступала основой для трансцендирова-ния духа человека к Божественности, в нашем случае, при посредстве форм музыкальной культуры.

B.C. Соловьев идею соборности трансформирует в учение о всеединстве. В обществе, с его точки зрения, «идея всеединства» раскрывает себя как богочелове-ческий союз лиц, или вселенская церковь, создание «царства божьего» на земле. В нравственной области положительное всеединство есть абсолютное благо, в познавательной - абсолютная истина, в сфере материальной - абсолютная красота. Смысл творчества - обнаружить красоту в самой жизни, а не только в воображении. Для этого, считает философ, необходимо преобразование жизни на нравственных началах.

Идея всеединства человека и действительности была несколькими десятилетиями раньше воплощена в музыкальном творчестве М.И. Глинки. Всеединство Соловьева, которое есть единство во множественности, рассматривалось Глинкой как сама музыка. Главным элементом процесса объединения человечества, согласно воззрениям М. Глинки, выступает бесконечность музыкального становления, или,

по выражению А.Ф. Лосева, становление «всего во всем». Феномен всеединства у Глинки становится основой нового строения музыкальных форм, выступает в качестве композиционного метода и связывает эмоциональную сферу музыки с миром идей. Так через образ Ивана Сусанина в одноименной опере композитор дает своеобразную проекцию соборной личности в мир. Соборность Глинкой понимается как социальность высшего типа, как основание всей действительности, как потребность каждой отдельной личности в чувстве ответственности перед народом и в самопожертвовании за народ. Соборность общества, как «коллективной личности», зависит от исторических начал в обществе. Наиболее полное воплощение этого начала мы находим в православии, а подтверждение этому - в произведениях русских композиторов М.И. Глинки, М.П. Мусоргского, А.П. Бородина, Н.А. Римского-Корсакова, М.А. Балакирева, П.И. Чайковского.

Трактовку соборности, как совпадения религиозного, нравственного и социального начал, противостоящих индивидуализму и коллективизму, мы наблюдаем у С.Н. Трубецкого и в организации творческого процесса композиторов «Могучей кучки», где постижение истины творчества происходит через духовное единение всех членов кружка. Ценность этого объединения определяется соборностью творчества, прорывом в трансцендентность. Отсутствие такой основы, творческого идеала, способного объединить всех членов «Беляевского кружка», сказалось на масштабах, выразительности и просветительской мощи их музыкальных произведений.

Во второй половине XIX века идея «прошлого в настоящем» была отражена в операх М.П. Мусоргского «Борис Годунов» и «Хованщина». Бытие в операх едино и раздвоено, индивидуальное спасение невозможно, так как неразрывно связано с душами других людей. Образ народа основывается на глубинной сфере «соборности» как его духовной основе. Социально-философскую интерпретацию соборности дал С.Л. Франк. Мыслитель часто повторяет: «Общественная жизнь есть совместная, соборная жизнь человека».1 В хоровом пении индивид чувствует себя частью коллектива и подключается к социальной жизни общества. Идея соборности у С. Франка находит воплощение в его социальной философии. Социальные взрывы, сопровождающиеся освобождением от прошлой культуры, не приводят к гибели общества, потому что христианское прошлое ассимилирует катастрофическое настоящее. Прошлое живет в настоящем, настоящее устремлено в будущее.

Ценностно-идейные концепции современной П.И. Чайковскому русской философии и литературы спроецированы композитором на оперную и симфоническую музыку. Прямое влияние на творчество композитора оказала этика христианства с ее этосом страдания и любви, а также принципы этического индивидуализма, исповедуемые Л.Н. Толстым и Ф.М. Достоевским и ставшие знаменем всего «русского духовного ренессанса» конца XIX — начала XX веков. Нравственность складывается не только в общении людей между собой, но и вытекает из авторитета Бога - верховного Абсолюта. В этой трансцендентальной детерминации открывается фатализм симфонической этики Чайковского. Так в Четвертой и Пятой симфониях введена тема «рока». Пронизывая все части Пятой симфонии, тема «рока» (судьбы), воспринимается как совесть человека (глас Божий) в ее христианском освещении.

1 Франк С.Л Духовные основы общества. Париж. 1930. С.240.

Обретение человеком самого себя в стремлении к христианским идеалам добра и справедливости, а через это приобщение ко всему человеческому, составляет, по Чайковскому и Достоевскому, смысл человеческой жизни. Они оба решают вопрос о диапазоне человеческой нравственности, оба страстно призывают через художественные образы к христианскому милосердию и состраданию. Главным нравственным законом, сопровождающим человека всю жизнь, согласно этим художникам, является закон страдания. В созвучии с православными идеалами этот моральный постулат понимался как процесс духовного очищения на пути к Богу. Аксиологический контекст музыкального творчества русских композиторов XIX века представляет собой особого рода «философию музыки», заключающуюся в концептуальном единстве философско-религиозных и музыкальных ценностей.

Во втором параграфе - «Религиозно-философские идеи греко-византийской и западноевропейской патристики в русской церковной и светской музыке» - проводится философско-культурологический анализ церковной и светской музыки, в котором сопоставлены западные и восточные музыкальные христианские традиции при ведущей роли византизма.

Характерные черты отличия церковной и светской музыки следующие: церковная музыка является частью богослужения и выполняет в нем определенные функции культа; в ее основе лежит строго канонический текст (молитвы, псалмы); ее исполнение предназначено раскрывать смысл вероучения и богослужения; православная музыка всегда хоровая, исполняется a cappella (без сопровождения). Светская музыка является частью придворных и гражданских церемоний и быта; она разделяется на вокальную (сольную и хоровую) и инструментальную; ее исполнение решает эстетические, либо чисто музыкальные задачи.

В церковной музыке все находится в соразмеренности и упорядоченности: строго очерченная мелодия, спокойный, четко организованный ритм, благозвучные аккордовые вертикали, в которых сливаются все голоса хора. Церковная музыка призывает человека к гармонии с миром, со своими чувствами и мыслями, настраивает на покой, сосредоточенность, дисциплину, внутренний порядок. Целью церковной музыки является преображение человека.

Церковное пение отличается от светской музыки своими формами и общемузыкальными законами. Неметричность богослужебного текста вызвала в древнем знаменном распеве свойственную только церковному пению систему «попевок», имеющих свои собственные законы ритма, группировки отдельных частей и взаимного их соединения в зависимости от строения текста и его логического содержания. Из этого следует, что церковное пение есть автономная богослужебно-музыкальная область, отличная от светской музыки.

Связь русской светской музыки с духовными ценностями православия была обусловлена на Руси такими идеями византизма как соборность, подвижничество, святость, универсализм, повлиявшими на формирование духовности и национальное самосознание древнерусского народа. Самосознание человеком своей индивидуальности внутри православного мира во многом вызывалась самоотверженностью и жертвенностью в традициях исихазма, святостью, чистотой и величием духа. Все это нашло отражение в музыкальном творчестве русских композиторов.

Учение исихазма о пути к единению с Богом через «очищение сердца», слезами и самоуглублением, проповедовало уединение, подавление страстей и способствовало росту индивидуалистического начала в искусстве (Григорий Палама). Византийский мыслитель Григорий Богослов видит подвижника в образе мудреца, достигшего бесстрастности. Эти идеи святого Григория Богослова нашли воплощение в византийской, а затем, в русской музыке. Протяжность, неторопливое развертывание мелодии в узком диапазоне, плавность движения и уравновешенность звучания в совокупности с мужскими тембрами голосов создавали ощущение бесстрастности, самососредоточенности, суровости в музыке. Однако бесстрастие не означало холодность души. Музыкальная система осьмогласия из Византии вместе с принятием христианства переходит на Русь. Пути монашеского духовного восхождения наметил Иоанн Лествичник в своей «Лествице», превратив аскетические идеи в религиозно-философскую систему. Специфический стиль аскетизма («умное делание») предполагал сознательное преодоление соблазнов мирской жизни. «Умное делание», как зовется Иисусова молитва, совершается в сердце и представляет собой основной тип православной мистики. Исполнение семи «умных деланий», по определению св. Ефрема Сирина, помогает бороться со страстями и достигнуть бесстрастия, главного психического состояния в аскезе. «Умное делание» осуществлялось в единстве с «умным видением», созерцанием, представляло синтез разумной и практической деятельности человека.

Идея святости неотделима от понятия народа, как собрания богочтителей (Григорий Богослов). Мечта русских о Небесных городах, населенных праведниками, выражена в легенде о граде Китеже, положенной НА. Римским-Корсаковым в основу оперы «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии». По утверждению Д.С. Лихачева, святость юродивых достигалась страданием, самоуничижением, попранием тщеславия. Феномен юродства на Руси носил социальный характер, что воплотилось в музыкальном творчестве. Гениальный образ юродивого был создан в опере М. Мусоргского «Борис Годунов» на сюжет А.С. Пушкина.

Церковное богослужение - средоточие высших ценностей христианства, способных пробудить в человеке духовно-нравственные начала (добро, веру, любовь, красоту, надежду), через чтение молитв, хоровое пение, художественные изображения, предметы культа. Богослужение образует нравственную парадигму, согласно которой каждая человеческая личность может прийти к своему совершенству. Без постоянного контакта с Абсолютным и Трансцендентным, согласно патриотическому наследию, вырождаются экзистенциальные устои человеческого бытия, а это может привести к утрате человеком цели и смысла существования, к потере человеческого достоинства.

Через включение музыкального ритма в богослужение и внутреннюю молитву человек начинает воспринимать время как преддверие вечности. В процессе молитвы грани времени как бы стираются, человек обретает иллюзию бессмертия при жизни. Новое восприятие времени полностью изменило основы музыкальной организации. Основополагающим для музыки духовной и светской становится ощущение противоречивости музыкального времени, обнаруживающее себя в многоголосии.

До XVII века средневековая западноевропейская церковная музыка оставалась центром музыкального профессионализма. Человек средневековой культуры понимал мир как Божественный порядок. В рамках этого понимания складывалось представление о пространстве и времени, жизни и смерти. Образ человека в средневековье рассматривался двухпланово: в мире земном и божественном. Противоречивость мира и человека проецировалась на средневековую музыку, поскольку она отражала расколотый, но двуединый мир.

В русской церковной и светской музыке православие выполняет культурно-идентификационную роль, основываясь на многогранном спектре музыкально-антропологических констант, позволяющих русской культуре сохранить свою целостность и единство. Несовершенство земного мира заставляло человека заботиться о своей душе. Интуитивно чувствуя свою родственную связь с Богом, человек пытается выстроить в собственной душе храм, полный христианской любви и человеческого достоинства. Духовно-телесное родство со Всевышним возвышало человека и позволяло ему противостоять двойственности бытия. Это мироощущение свойственно и русским композиторам в предоктябрьский период (С. Танеев, С. Рахманинов). Смысловые значения греко-византийской и западноевропейской патристики в силу своей метакультурной сущности, на наш взгляд, могут выступать фундаментальными ценностями российской музыкальной культуры.

В третьем параграфе — «Гуманизм светской и церковной музыки: от европейского Возрождения к русскому Ренессансу» - прослеживается возникновение в музыкальном творчестве художественно-образного выражения действительности и человека.

Гуманистический этап в философии Возрождения, резко противопоставивший средневековому теоцентризму интерес к человеку и признавший творческую личность ценностью, способствовал зарождению светской музыки нового наполнения и звучания. Любовь к Человеку стала возвышаться над любовью к Богу. Благодаря антропологическому акценту гуманизма, складывается принципиально новая музыкальная картина мира, в которой человек становится центром мироздания и приобретает истинно земное, природное предназначение. Рассматривая основные познавательные возможности человека в их взаимодействии, Н. Кузанский приходит к мысли, что процесс познания есть единство противоположных моментов — познаваемой природы и непознаваемого Бога, ограниченных возможностей чувства и рассудка и более высоких возможностей разума. Гуманизм привнес огромный потенциал светскости и рационализма, открыв путь к оригинальным музыкальным формам.

Детерминируя гносеологическую ценность за живой народной музыкальной практикой (фольклором), теоретик музыки де Грохео считал, что причиной высокого уровня развития инструментальной музыки являются творческие способности, данные человеку природой. Несколько позже, обожествляя человека, философ Возрождения Н. Кузанский выскажет мысль о его творческой сущности. Если Абсолют, Бог есть творчество, то и человек, подобно Богу, также является абсолютом и представляет собой творческое начало, то есть обладает полной свободой воли. По мнению мыслителей Возрождения, инструментальная музыка одновременно доставляет удовольствие и учит познанию человеческих возможностей в сопоставимости с творческими актами Бога.

Эстетика Возрождения, центральное место в которой занимало учение о природе музыкальной гармонии, утверждала, что мир наполнен гармонией, и что сама душа мира есть гармония. В связи с этим эстетика пантеистически истолковывает идею о единстве микро- и макрокосмоса. Так в трактате Дж. Царлино «Установление гармонии» получает систематическое развитие идея о соразмерности объективной гармонии мира и гармонии субъективной, присущей человеческой душе. Поскольку музыке присуща гармония, то она способна выражать полярные человеческие чувства: радостные и светлые через мажор, печальные и меланхоличные - через минор. Таким образом, в период ренессанса в европейском сознании утверждается признание мажора и минора как главных составляющих музыкальной интерпретации чувственного мира человека. Интерес к личности, к индивидуальным и национальным особенностям искусства проявляется через новый подход к музыкальному творчеству: практика становится обоснованием теории, исследователи обращаются за примерами к современным им музыкальным произведениям и процессу творчества композиторов. Постепенно гимн красоте сменяется гимном себе.

С XVII века свои желания и волю человек возводит в ранг законов бытия. Сущностным стержнем музыки Нового времени становится совершенно иное мироощущение. Музыка удаляется от средневековой ментальности и умосозерцательно-сти. Вместе со всей культурой она открывает внешний материально-объективный мир. В понятиях сила, свобода, совершенство все более акцентируется объективно-вещный план. Источником познания становятся чувственные ощущения.

Объективация содержания мышления преображает его характер. Стиль мышления, основанный на идее единого и совершенного в средневековье, меняется интересом к множественности, канонический тип культуры уступает место динамическому. Ощущение направленности времени спускается из сферы идеальной в сферу материальную, в связи с чем меняется и музыка. Она наполняется любовным томлением, страхом, утверждением человеческого могущества. Обретает самостоятельность красота человеческого голоса.

Усложняется содержательный мир музыки. Творчество музыканта, его художественное «Я» воспринимается опосредованно, через реалии объективного мира, в результате чего возникают разные музыкальные направления: портретные зарисовки, повествовательная лирика, выразительно-изобразительные миниатюры в верд-жинальной и клавирной литературе. Постепенно на второй план отходит Бог как всеобъединяющий Творец человечества, а на первый план выступают чувства.

Рационализация чувств посредством конструирования в музыке выразительных интонаций, лежащих в основе музыкальной риторики, повлияла на создание теории аффектов и гомилетического учения. Именно теория аффектов, лежащая в основе противопоставления светской и культовой музыки, углубляет процесс секуляризации музыкального искусства. Через смещение акцента с культа страдания на духовное величие человека происходит отражение сложной картины мира Нового времени. Возбуждать не страсти, а аффекты была призвана не только проповедь, но и музыкальное искусство, приобретающее, благодаря аффекту, свойство вечности.

Эпоха «русского духовного ренессанса» была сложной и противоречивой, а в истории музыки - переломной. В профессиональном музыкальном творчестве этого времени пересекались старинные музыкальные традиции церковной хоровой музы-

ки, выражающей коллективное сознание, и новые тенденции, отражающие личностное начало, психологию человека и быт. Музыканты отражали в своем творчестве многозначность бытия, при этом каждый претворял в музыке с наибольшей силой то, что ему было особенно близко. Так героику, пафос борьбы за свободу Отечества показал П.И. Чайковский в «Увертюре 1812 г.»; нравственные искания, возвышенные духовные идеалы, гуманизм - СИ. Танеев в кантате «По прочтении псалма»; П.И. Чайковский в «Литургии Иоанна Златоуста» и «Всенощном бдении». П.И. Чайковского привлекала в христианстве нравственная гуманистическая сторона. Евангельский образ Христа воспринимался композитором как живой и реальный, наделенный обычными человеческими качествами: «Хотя он был Бог, он страдал, как и мы. Мы жалеем его, мы любим в нем его идеальные человеческие стороны».1

Русская философия конца XIX века отмечает особое призвание России: сохранение святой православной апостольской веры. Методы православной морали устанавливаются при единстве и абсолютности цели, при ее христоцентризме. Позиция человека в мире и истории двойственна: он не только принудительно подчиняется необходимости мира, но и способен возвышаться над ним. Поэтому музыка в православном богослужении на пороге «русского духовного ренессанса» имеет видение «умной красоты», к которой душа пытается приблизиться. Основной идеал в православных песнопениях этого периода не столько этический, сколько религиозно-эстетический: видение «умной красоты» требует «умного художества», творческого вдохновения. Духовный аскетизм православных песнопений исторически выражается в методическом воспитании религиозной воли. Наличие высоких вдохновений не должно умалять значения повседневности, ибо «кто верен в малом, должен быть верен и во многом». Характер православных песнопений определяется смирением и любовью. Таким образом, русские философы и музыканты XIX - начала XX веков стремились создать «новый гуманизм», который ставил бы вопрос не только человека, но и общества, общения людей, соединения свободы личности с социальным освобождением.

Вторая глава — «Музыкальное творчество как отражение социального и духовного перелома в русской культуре на смене веков» - состоит из трех параграфов. В первом параграфе — «Отражение «обезбожения»» мира и человека в музыкальном творчестве эпохи русского духовного ренессанса» - рассматриваются идеи «обезбожения», революционизма, «сверхчеловека» и «декаданса» в качестве идеологических констант музыкального творчества начала XX века.

Развитие музыкального творчества связано с проблемами новаторства, характерными для исторически переходных периодов, когда происходит интенсивная перестройка философских основ мировоззрения, следствием чего становится решительная переоценка ценностей в теории и практике музыкального искусства. В русской философии и музыке этого периода осуществляется радикальный переход от «богоискательства» и «духовного ренессанса» к «обезбожению» и угасанию религиозных идей. Неравномерно и трудно протекает в такие годы процесс переосмысления традиций в тематике, языке, жанрах и формах искусства. Подлинное новаторство рождалось не как логически последовательное осознание исторически законо-

Чайковский ПИ. Дневники. М., 1923. С.212.

мерных процессов, а как ощущение нового в окружающей действительности. Новаторские поиски обусловлены теми идеями и эмоциями, которыми жило русское общество в канун Первой русской революции. Коренной перелом в развитии художественного процесса воплотил резко изменившуюся жизненную реальность посредством нового звукового мышления.

Музыка данного этапа представляет собой своего рода ядро, в котором отразился социально-нравственный перелом в русской культуре начала XX века, характеризующийся постепенным духовным обезбожением, доминированием революционных идей, идеалом «сверхчеловека» новой коммунистической эпохи, поиском иных психологических основ бытия личности. XX век стал эпохой жесточайшего кризиса русского религиозного сознания, во многом предопределившего дальнейшую трагическую судьбу России. Представляется, что это явилось причиной секуляризации музыкального творчества и отказа от церковной музыки, что вызвало, в свою очередь, принципиальный переворот по всем линиям музыкального мышления, стилистики и технологии.

К.П. Победоносцев, Феофан Затворник (Вышенский), Иоанн Кронштадтский, Игнатий Брянчанинов и другие представители русской религиозной идеи предугадывали последствия «обезвоживания» России: потерю веры в Бога, анархизм мышления, погоню за призрачным «государством благоденствия», первенство плоти над духом. Хотя именно религия и государственность на протяжении всей истории человечества являлись тем нравственно-организующим началом, которое объединяло народы вокруг идеалов, придавало крепость национальным государствам и единообразие национальному характеру.

Появление нигилизма в основе русского менталитета, приводят интеллигенцию, лишившуюся истинной духовности, к разрушению традиционных ценностей русской жизни, апостасии. Православие заменяется прагматическими критериями пользы и удовольствия. В связи с активизацией личностной сферы в идеологии, на первый план в музыкальном творчестве выдвигаются композиторы-исполнители (С. Рахманинов, А. Скрябин, Н. Метнер, С. Прокофьев, И. Стравинский) и созданная ими инструментальная музыка, ставшая высшим уровнем философского обобщения российской действительности начала XX века.

Русская культура периода 1890 - 1910 годов стремится стать фактором революционной эпохи, формирующей нового человека, утверждение самодостаточности которого, ведет к появлению идеи «сверхчеловека». Иррациональная философия Ф. Ницше, выдвинувшая концепт «сверхчеловека», направленный на отказ от христианской морали и провозглашение человека богом, нашла отражение в произведениях А. Скрябина. Композитор пытался означить общую тенденцию к обезбоженности духовной культуры, в частности, используя и раскрывая понятия духовной свободы и божественной духовности. Его «Божественная поэма» представляет развитие человеческого духа, который, оторвавшись от прошлого, полного верования и тайн, преодолевает и ниспровергает это прошлое и, пройдя через пантеизм, приходит к упоительному и радостному утверждению своей свободы и своего единства со вселенной, образуя Божественное Я - Сверхчеловека. Борьба, как символ преодоления страдания и «образов прошлого», выводит сознание человека в другие временные и пространственные измерения. Творчество в скрябинской модели мира рассматрива-

ется шире создания музыкального произведения. Каждый человек участвует в создании облика видимой физической реальности, излучая психическую энергию и подражая фундаментальному творчеству мира. Поскольку Вселенная создается чувствами, она легко изменяется под воздействием той же энергии. Чтобы воплотить в музыке свою веру в возможность искусства преобразовать человека и мира, Скрябин все чаще прибегает к синтезу искусств, жанров и ценностей христианской религии, философские понятия запечатлевает в интонационных формулах.

Во многих философских произведениях проступает эсхатологическая жажда нового мира, утоляемая за счет сжигания прошлого и настоящего своей Родины. В эту эпоху Н.А. Бердяев своей философией утверждает «человечность человека» в религиозно-христианской перспективе, в традиции богочеловеческого антропологизма. Отход от Бога, тяготение к демоническому, страстному, меоническому означало для Бердяева смещение акцента на антигуманистическую направленность. «Сверхчеловечность» - ниже, но не выше человека, поэтому своими религиозно-философскими работами он утверждает «первичную человечность», которая возможна только в Боге.

В период декаданса (90-е годы XIX века— 1917 год), сопровождающегося острым чувством приближающейся гибели России, начинает доминировать философия неограниченной свободы личности, независимой от общепринятой морали поведения. При этом характерен подчеркнутый индивидуализм, осознание себя носителем высокой, но гибнущей культуры. На наш взгляд, декаданс, не художественное явление, а духовное состояние, особая форма умонастроения и мироощущения. Именно поэтому в России большое распространение получает философии экзистенциализма НА. Бердяева и Л.И. Шестова. Человек как потерянное, одинокое существо, оставленное Богом, пытается найти себя в переломное время. Для Бердяева это невозможно без Бога и православия. В своем отчаянии личность ишет Бога, духовной опоры. Подобные идеи экзистенциализма находят выражение в русском музыкальном творчестве, особенно, С. Рахманинова, И. Стравинского, А. Скрябина, А. Лядова, С. Прокофьева. Эти идеи принято считать декадансом в психологии и духовности. Однако, вся русская культура в действительности переживала творческий подъем.

Декаданс предшествовал «Серебряному веку» не столько во времени, сколько в мироощущении, в художественной системе. Его пессимизм был поиском способов перехода к новому культурно-историческому циклу. Следовало освободиться от наследия уходящего века. Отсюда впечатление о деструктувном, разрушительном характере русского декаданса. Отрицая старое, он открыл дорогу новому, но оставил чувство неустойчивости и одиночества в стремительно меняющемся мире.

Эсхатологические предчувствия конца века в творчестве В. Соловьева, С. Булгакова повлекли обращение творческой интеллигенции к символизму в иррациональных видах искусства (поэзия, музыка, танец) и напомнили о хрупкости и беззащитности человеческой души, забывшей Бога. Таким образом, «обезбожение» мира и человека в музыкальном творчестве эпохи «русского духовного ренессанса» проявлялось в нигилизме, революционизме мышления, духовном опустошении.

Во втором параграфе — «Антиномизм идей «богоискательства» и революционизма в новых музыкальных формах» - рассматриваются идеи философов о формировании нового религиозного сознания, нового «откровения» о революцион-

ной действительности и отражение этих идей в музыкальной культуре. Исследуется также противоположный процесс революционизма, нарастающий в обществе и повлиявший на форму и содержание в музыке.

Религиозное реформаторство русских мыслителей конца XIX — начала XX веков, породило «русское богоискательство», или «духовный ренессанс». Важнейшей характеристикой культуры этого периода является религиозный компонент миропонимания, который не совпал с официальным вариантом православной религиозности. Новое религиозное сознание возникло на стыке философии и богословия, литературы и нравственных светских учений. Его создателем явилась группа блистательных мыслителей конца XIX века: Вл. Соловьев, П.А. Флоренский, Н.Ф. Федоров, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, И.А. Ильин, Г.В. Федотов, о.Иоанн Кронштадтский и другие. Осваивалось пространство чувственного, иррационального восприятия мира и формировалась новая парадигма культуры, включающая в себя осмысление язычества, обновленного христианства с идеями вселенскости и соборности, аспекты космизма, моралистические учения. В русской культуре формировалось понимание мира как постижения Божественного начала. Так главная идея «богоискательства» в философии Вл. Соловьева состояла в тезисе о «христианском универсализме», то есть национальном, духовном объединении на основе общей христианской культуры.

Деструктивные процессы, происходящие в российском обществе и православной церкви, фундировали обращение композиторов к крупным синтетическим инструментально-хоровым жанрам, способным вобрать в себя идеи русской христианской культуры, пронизанные ощущением трагизма, божественного рока, апока-липтикой. Связь человека с Богом, божественным миром соотносится в творчестве русских композиторов с хоровым и колокольным многоголосьем.

В основе русского музыкального классического стиля лежат: русская народная песня, древнерусское церковное пение и колокольные звоны. Колокольный звон соотносится с православными идеями о высшем, небесном мире, традиционно символизирует связь с Богом и подтверждает необходимость человека соприкасаться с божественным миром. Диссонантность русского звона обусловлена его акустической природой и музыкальными закономерностями церковных традиций. Колокольные звоны в русской музыке эволюционизировали от подражания конкретным видам и жанрам (А. Бородин, М. Мусоргский) до обобщенных колокольных звучаний в творчестве Н. Римского-Корсакова и, особенно, С. Рахманинова. Введение композиторами колокольного звона в кульминационные разделы и финалы произведений (М. Глинка «Славься», С. Рахманинов кантата «Колокола», Второй фортепианный концерт, прелюдия до-диез минор), подчеркивало торжественность и значимость музыкально-фабульного момента, духовное величие России и соборность, вселенскость «голоса» её христианской православной Церкви.

Русская музыка этого периода испытывала повышенный интерес к категориям надвременного и трансцендентного, к постижению макрокосмоса - Бога и Человека. Не внешняя действительность определяет человеческую жизнь, а внутренняя духовная жизнь и интенсивная душевная работа человека и общества. Микрокосмос человека становится макрокосмосом. Линия соприкосновения с макрокосмосом была связана с восхождением к надвременным категориям, заложенным в лучших об-

разцах русской духовной музыки, переживающей в начале XX века свой ренессанс, как и русская религиозная философия. Композиторам В. Калинникову, А. Кастальскому, П. Чеснокову, имеющим непосредственное отношение к церковной службе, и светским композиторам А. Аренскому, М. Ипполитову-Иванову, Н. Черепнину, А. Гречанинову, удалось обновить канонические жанры, благодаря введению в них старинных напевов культового обихода, несущих в себе приметы исконно национального. Общепризнанными вершинами стали два крупных духовных цикла С. Рахманинова - «Литургия Иоанна Златоуста» и «Всенощное бдение». В «Литургии», где суровые хоры чередуются со светлыми, тихими и созерцательными, духовность понимается композитором как поиск связующих нитей с Богом через сакраментальные, первородные русские интонации. Из национально-образной ткани исключены все излишне материальные и жанрово-бытовые| черты. «Литургия» представляет законченное выражение принципов русской церковной музыки начала столетия. Народ с его нравственными христианскими представлениями и верованиями, с его отношением к реальным событиям является главным «действующим лицом» «Всенощной», что роднит это произведение с оперой Н.А. Римского-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже». Традиционную культовую форму С. Рахманинов трактует в далеком от канонической церковности плане. Поэтому «Литургия» и «Всенощное бдение» не нашли себе места в богослужебном обиходе. Так идеи «богоискательства», занимавшие С. Рахманинова, как и многих русских композиторов начала XX века, отразились в его духовных сочинениях.

Революционизм в новых музыкальных формах, связанный с процессами переоценки ценностей и ломкой художественных традиций в русской культуре «Серебряного века», нашел свое выражение в музыкальных произведениях социально-обличительного (гротеск как парадоксально-логическое миросозерцание композиторов Н. Римского-Корсакова, А. Лядова, С. Прокофьева); героического (индивидуализация, возвышающаяся до общезначимости, как творящий дух, преодолевающий чувственный мир силой искусства и достигающий самоцельного торжества у А. Скрябина); лирического планов (революция как предчувствие обновления жизни через образы весеннего пробуждения природы и как апокалипсис для русского общества у С. Рахманинова). В музыкальных произведениях выражалась не внутренняя сущность революции, а сверхнапряженная экспрессия, понимаемая как отчуждение личности от мира, обессмысливание творчества (Н. Бердяев, С. Прокофьев). Неприятие революционной практики тотального подчинения индивида общественно-утилитарным целям снижает значение лирического начала в музыкальном творчестве (С. Рахманинов) и провозглашает свободу человека в качестве самодовлеющей ценности (Н. Бердяев).

Реформы в области музыкального языка во втором десятилетии XX века, в основном касались роли ритма и тембра как интонационно-выразительных средств. Революционные идеи нашли свое конкретное воплощение в профессиональном искусстве посредством создания новых музыкальных форм: политическая аллегория «Кащей Бессмертный» и политическая сатира «Золотой петушок» в операх-сказках Н.А. Римского-Корсакова. Гротескная деформация, воинствующий цинизм, «варва-ристика» определили роль негативной образности в музыке начала XX века (балет «Петрушка» И. Стравинского, симфонические картины «Баба-Яга» и «Кикимора»

А. Лядова, цикл фортепианных миниатюр «Сарказмы» С. Прокофьева). Идея положительного всеединства Вл. Соловьева заменяется идеей всеединства зла для новой революционной деятельности.

В предреволюционный период новые художественные идеи были почерпнуты из народно-национального начала. В композиторском творчестве возникает направление «фольклоризм», суть которого заключалась в критическом переосмыслении стереотипов фольклорной модели, используемой композиторами XIX века в поиске новых приемов композиторского письма (диссонантные гармонии, свободные метроритмические комбинации, тембровые эффекты, специфические ледообразования). Гиперболизация образов и укрупненность масштабов сочинений, введение понятий «язычество», «скифство», «варварство» создают атмосферу катастрофы, смуты, ломки мира (И. Стравинский «Весна священная», С. Прокофьев «Скифская сюита», кантата «Семеро их», Вторая симфония).

В балете И. Стравинского «Весна священная» языческое ритуальное действо со всей определенностью дает возможность показать тот замкнутый круг, которому подчинено развитие жизни, круг, повторяющийся и связанный с постоянным обновлением и смертью. Динамическая устремленность произведения к финалу и накопление трагедийного звучания к его концу как бы размыкает этот языческий круг и выявляет апокалипсические черты. По мнению Стравинского, революционные идеи в философии опять приведут общество к замкнутому кругу подобного языческому, когда обновление природы и жизни приближает смерть. Октябрьская революция, следуя духу музыкальных произведений Стравинского и философских трудов Н. Бердяева и П. Струве, была своего рода апокалипсисом для общества, государства, философии, православной религии.

Свою завершающую стадию языческое направление прошло во «Второй симфонии» С. Прокофьева, где до критической точки были доведены тенденции музыкального языка. Несмотря на некоторые крайности (агрессивность, разрушительную стихию, вандализм), «язычество» стало уникальным явлением в русской музыке. Просуществовав более десятилетия (1912 - 1924), языческое направление отразило мощь человеческой воли и энергии периода русской революции 1917 года. Революционные идеи были аллегорически представлены через сферу народно-национальной тематики и соединили варваристические, скифские и урбанистические элементы.

Бунтарно-анархическое противопоставление соответствующей действительности и первозданных сил природы воплотилось в «скифстве». Эта тема по-своему оказалась связанной с трансформацией героики в искусстве и с переосмыслением трактовки образов природы, стимулом к увлечению образами первобытной дикости. Под «скифством» подразумевается особый тип воинственности, базирующейся на культе силы, господстве мужского начала (С. Прокофьев «Скифская сюита»). Радостное устремление свободной воли к творческому становлению, жажда деятельной жизни, вера в светлое будущее, когда от самих людей зависело, какой будет их судьба, было весьма симптоматичным явлением в разгар Первой мировой войны, за год до свержения самодержавия. По убеждению Б. Асафьева, стихия революции в музыке рассматривалась как абстрактный синоним всеобщей радости и свободного раскрытия созидательных сил.

Идея могущества и достоинства человеческой личности пронизывает деятельность А. Скрябина на всех этапах его развития, служа источником крайнего индивидуализма ее автора, но, вместе с тем, возвышаясь до уровня общезначимости. Кроме тем «воли», «самоутверждения» в финалах скрябинских симфоний «Поэма экстаза», «Прометей», помимо всех острых волевых импульсов, наполняющих творчество композитора и отражающих активность человеческого духа, вся его музыка направлена на утверждение ценности жизни.

Процесс объективации, о котором писал Н. Бердяев, ощутимо сказался в музыкальной лирике С. Рахманинова, который, через образы весеннего пробуждения и обновления природы, отразил настроение русского общества накануне революции 1905 - 1907 гг. (кантата «Весна», романс на стихи Ф. Тютчева «Весенние воды») и через чувства тревоги, волнения, мертвенного покоя передал крах надежд русской интеллигенции на демократическое переустройство российской жизни после ее поражения (симфоническая поэма «Остров мертвых», кантата «Колокола»). Так эво-люционизировали революционные идеи в произведениях социально-обличительного, героического, но и лирического плана.

Кризис религиозного сознания в начале XX века происходит в результате изменения психологической структуры личности человека, утраты гуманистических идеалов. Под воздействием всеобщего разлома складывается комплекс беспросветности и тщетности существования. Царящий в мире раздор и ожесточение душ, приводит к интенсификации отрицательных эмоций. Социальные перемены первого десятилетия XX века приводят к смене публицистического характера героики (А. Скрябин) на революционную героику, реальным воплощением которой являются песни пролетарской борьбы. В них соединились элементы образцов музыки прошлого с насыщением текста актуальным содержанием. По линии активизации героической направленности шло и переинтонирование мелодий. Они наполнялись упругой маршевой ритмикой, энергичными оборотами с главенством восходящей кварты. В основе песен лежало радикально-преобразовательное отношение к действительности.

Таким образом, раскол христианского православного общества сопровождается расколом в человеческих душах. Ощущение бесконтрольности течения жизни рождает в людях представление об их бессильности, беспомощности что-либо изменить в жизни. Они становятся рабами слепого случая и необходимости. Вследствие чего получают широкое распространение чувства греха и вины, смешение религий и языков, варваризация нравов, вульгаризация искусства.

В третьем параграфе - «Исчезновение православной музыкальной культуры: идеология против исконной духовности» - рассматриваются социокультурные причины исчезновения православной музыкальной культуры, их связь с закатом русской религиозной философской мысли и установлением на ее месте единой ортодоксальной идеологической системы.

Социально-идейными причинами, сделавшими закономерным исчезновение православной музыкальной культуры, стали: установление диктатуры пролетариата на основе гипертрофирования и искажения теоретических положений классиков марксизма-ленинизма; разрушение буржуазных экономических и социальных отношений; подавление православной мысли; замена интересов личности принципами

коллективизма; создание бюрократического партийного государственного аппарата; подмена религиозной веры верой в светлое будущее; воплощение гуманистических лозунгов и идей революции антигуманными средствами.

Коллективизм вытесняет из сферы внимания интересы реального человека и, по глубокому убеждению С. Булгакова, марксизм упраздняет индивидуальность, для него важнее правильная структурализация жизни общества на основе создания четких социальных групп при упразднении проблемы личности и перевода ее в абстрактность. Деструктивные процессы Октябрьской революции сказались, прежде всего, в отчуждении русской интеллигенции и русского народа от православной культуры. Революция перестроила духовное основание культуры: антирелигиозная пропаганда вытеснила христианские ценности и распространила идею коллективного созидания нового мира. Феномен «русского ренессанса» в эпоху социально-экономического и политического кризиса «создал искусство человеческой гениальности» (С. Булгаков), заменив религиозное вдохновение революционным порывом.

Крушение прежней власти воспринималось массой людей как крушение традиционных норм поведения и вообще всяких норм. Происходит «срыв народной души». Народ, беспредельно веривший в Бога, сразу же, без перехода оказался циничным безбожником, варваром. Н. Бердяев одним из первых увидел, что революция сопровождалась процессом варваризации культуры, всеобщим огрубением нравов. Объектом культурных преобразований, проводимых партией и государством, стал народ. Идея перестройки духовного основания культуры сфокусировалась в задачах «культурной революции», прагматический характер которой должен был способствовать быстрому становлению социалистической культуры, ориентированной на построение социализма, и выработку нового социалистического сознания на основе пропаганды идейной нетерпимости к религии и верующим. Замену православного идеала социалистическим Н.Бердяев назвал «ложным состоянием души» русского народа: религиозный кризис и глубокая деморализация народа.

Последовательное проведение секуляризации государства лишило русскую православную церковь привилегированного статуса. Отделение церкви от государства и гипертрофированная реализация этого конституционного принципа повлекла за собой разрушение большевиками вековых традиций православной культуры, негативно сказалось на духовной жизни всего российского общества и, особенно, на православном музыкальном творчестве. Пролетарский демократизм в истории культуры нашей страны сказался на музыкальном движении, на судьбах ее крупнейших деятелей, на содержании самого музыкального искусства, отмеченного приметами революционного времени. Отношение власти к искусству было двойственным: идея овладения прежними завоеваниями художественного творчества существовала параллельно с директивами, по сути дела, отрицающими роль национальных классических традиций как отживших, несущих на себе печать буржуазно-дворянской идеологии.

Процесс музыкального социалистического строительства привлек на свою сторону известных композиторов, исполнителей, музыковедов, которые черпали из противоречивого, неоднозначного социально-культурного поля новые темы, средства выразительности, революционные интонации (С Кусевицкий, Н. Малько, В. Сук,

Н. Голованов, А. Нежданова, Л. Собинов, К. Игумнов, Г. Нейгауз, С. Кнушевицкий, Н. Мясковский и другие).

Несмотря на материальное оскудение и всеобщее ожесточение, в духовном климате первых лет революции ощущалось больше возрождения, чем упадка. Творческая интеллигенция, восприняв революцию как культурный феномен, как своеобразное начало нового культурного творчества, видела культуру как синтез мысли и образа, философии и искусства, теории и жизни, войны и революции. Определяющим для музыкальных жанров стал динамизм, идея движения, придававшая всем музыкальным произведениям характер бурно развивающихся общественно-политических событий (активная концертная деятельность). Понимание противоречий, объективно присущих русской революционной действительности, потребовало изменений стиля композиторского мышления. Творческое изображение субъективных образов объектов в сознании композитора на основе совокупности средств художественной выразительности и творческих приемов, характерных революционной эпохе, отразились на создании новых музыкальных произведений, раскрывающих сущность объективных сил природы и российского общества. Музыкантами переживалась внутренняя раздвоенность: их интеллектуальное восприятие революционных событий приводило к конфликту с индивидуалистическим складом чувств и мироощущений, сложившихся под влиянием воспитавшей из православной среды и эпохи классического музыкального образования. Жизнь стала проявляться сильнее искусства (Б.Асафьев).

Перестройка общественного сознания в результате пропагандистской и культурно-просветительской работы способствовала созданию демократического жанра хоровой массовой песни, детерминирующей период становления нового мира. Массовая песня, как эффективное средство коммунистической пропаганды и практического выражения идеи коллективизма среди широких масс трудящихся, ориентировалась преимущественно на хоровую унисонную песню, доступную в исполнении всем людям. Идея соборности в музыкальном творчестве стала приобретать гипертрофированную интерпретацию. Хоровое творчество, будучи древнейшей традицией русской музыкальной культуры, имеющей характер соборности, продолжает развиваться только на светской основе. Создаются хоры фольклорной ориентации и хоры, современной революционной массовой песни: «Смело, товарищи, в ногу», «Красное знамя» («Слезами залит мир безбрежный»), «Варшавянка» («Вихри враждебные веют над нами», русский текст Г. Кржижановского), «Беснуйтесь, тираны», «Интернационал», «Песня Коммуны» А. Митюшина. Вторжение политики в сферу творчества нарушила гармонию творческого процесса (А. Блок). Была грубо оборвана традиция русской духовной музыки, укоренившаяся в России со времен принятия христианства.

Окончательный слом психологических структур, былых норм мировосприятия вызвал к жизни остроконфликтные теоретические концепции, раскрывавшие дисгармонию существования в ее критической фазе. Наиболее ярко это проявилось в Шестой и Десятой симфониях Н.Я. Мясковского. Образный строй Шестой симфонии, посвященной теме «Художник и революция», определен особенностями исторического момента (гражданская война, интервенция, хозяйственная разруха), а

также личными переживаниями композитора. Через политематизм в симфонии отразилась дисгармония мира, конфликтность революционного бытия.

В результате акцентуации зрелищно-театральных позиций, понятие «опера» вытесняется понятием «музыкальный театр». Манифестом обновленного театра-представления стала опера С. Прокофьева «Любовь к трем апельсинам». Синтез искусств сопровождался утверждением коллективной формы творчества: И. Стравинский, Н. Рерих, В. Нижинский поставили балет «Весна священная». Театрализация музыкальных жанров, особенно оперы и балета, потребовала обращения к глубоким философским концепциям, таким как «язычество-христианство», породивших в музыке понятия «варварство», «фольклоризм», «скифство».

Синтетический тип театрального представления воплощал идею о сближении актера и зрителя, о «соборности» искусства. Но соборность эта носила уже не духовный, а конструктивный, идеологический характер. Поскольку, всякая идея не субъективна и не объективна, а проективна (Н.Федоров), она должна быть не только теоретически сформулирована, но и практически воплощена в действительности. С падением общей духовности и нравственности в результате деструктализации российского общества православная музыкальная культура замыкается на церковном культе. Обезличение мысли, удушение свободного творчества приводит к закату русской религиозной философии и смене духовно-культурной парадигмы.

В «Заключении» подводятся основные итоги исследования, намечаются направления дальнейшей разработки темы.

Основное содержание диссертации отражено в следующих работах автора:

1. Рациональность в философии и музыкальном творчестве // Материалы Третьего Российского философского конгресса. Т.2. Ростов-на-Дону, 2002. С.189-190.

2. Рационализм музыкального творчества конца XIX - начала XX веков // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов-на-Дону, 2002. № 2. С.142-144.

3. Идеи русской религиозно-экзистенциальной философии // Материалы III региональной научно-технической конференции. Новороссийск: НГМА, 2002. С.187-189.

4. Дуализм русской музыки // Гуманитарные и социально-экономические науки. Ростов-на-Дону, 2003. № 3. С.112-119.

5. Влияние идей византизма на русскую культуру // Сборник научных трудов НГМА. Новороссийск, 2003. № 8. С.249-251.

6. Аксиологический контекст музыкального творчества русских композиторов как «философия музыки». // Журнал Адыгейской (Черкесской) международной академии наук. Кропоткин, 2004. № 4 (5). С.174-177.

Подписано в печать 610 2004 Объем 1 п. л Формат 60x84 1/16 Тираж 100 Заказ № 641 Отпечатано в редакционно-издательском отделе Новороссийской государственной морской академии 353918, г Новороссийск, пр Ленина, 93

»19 4 7 3

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Ноздрина, Ангелина Петровна

Введение.

Глава 1. Концептуальное единство философско-религиозных идей в творчестве русских композиторов XIX - начала XX веков.

1.1 .Аксиологический контекст музыкального творчества русских композиторов как «философия музыки».

1.2.Религиозно-философские идеи греко-византийской и западноевропейской патристики в русской церковной и светской музыке

1.3.Гуманизм светской и церковной музыки: от европейского Возрождения к русскому Ренессансу.

Глава 2. Музыкальное творчество как отражение социального и духовного перелома в русской культуре на смене веков.

2.1.Отражение "обезбожения" мира и человека в музыкальном творчестве эпохи русского духовного Ренессанса.

2.2. Антиномизм идей «богоискательства» и революционизма в новых музыкальных формах.

2.3. Исчезновение православной музыкальной культуры: идеология против исконной духовности.

Введение диссертации2004 год, автореферат по философии, Ноздрина, Ангелина Петровна

Актуальность темы. Философско-культурологический анализ проблематики русского музыкального творчества XIX - начала XX веков весьма актуален в контексте возросшего сегодня интереса к религии, в частности, православно-христианской. Поиск целостного духовно-гармоничного образа человека в XXI веке, тесно связанного с религиозно-нравственными ценностями, приобретает в настоящее время особую, практическую значимость. Исследование взаимосвязи русского музыкального наследия и ценностей православной музыкальной культуры может предоставить нам культуроформирующий образец этических норм, принципов, императивов поведения человека. Философская рефлексия православно-христианской концепции русской музыки XIX - начала XX веков позволяет выделить подлинно общечеловеческие идеи, оказывающиеся абсолютными и актуальными в настоящее время.

Российский тип музыкальной культуры по своим духовным источникам носит православный характер, исторически и содержательно сформированный в лоне греко-византийской музыкальной традиции. Автор стремится выявить в русской музыке XIX - начала XX веков, прежде всего, философско' религиозные аспекты, которые не только конституируют ценностно-смысловой базис русского музыкального творчества, но и выступают основой особого православного типа культуры и духовности. Таким образом, философские идеи и христианские ценности музыкальной культуры данного периода выступают предметом рассмотрения в качестве одного из главных факторов формирования самозначимости русской культуры прошлого столетия. Они остаются злободневными для настоящего времени, поскольку современная культура столкнулась с проблемами уже пережитыми русской музыкальной творческой интеллигенцией в прошлом.

Необходимость исследования культурного наследия православия сегодня очевидна в связи с большим вкладом его мыслителей и религиозных деятелей в создание общечеловеческих ценностей. Понять глубину духовного содержания музыки возможно только через отношения между церковной и светской музыкой. Обращение к этому вопросу важно для определения роли и значения музыки в культуре и просвещении русского народа, для общего анализа русской культуры. Философско-методологический анализ таких направлений культуры как церковная и светская музыка представляется весьма актуальным.

Рассмотрение антопологических вопросов в контексте христианских музыкальных традиций позволяет связать историческое рассмотрение церковной и светской музыки с культурологическими ценностями и мировоззрением различных эпох и, тем самым, выявить философско-культурологическую значимость русского музыкального творчества. Так греко-византийская и западноевропейская патристика, как ценностно-смысловой континуум идейно-религиозного направления, позволяет определить культурно-аксиологические константы (соборность, каноничность, свобода воли и самоопределение человека, святость и подвижничество), воспринятые древнерусской культурой и занявшие особое место в музыкальной культуре России. Проблема человека в церковной и светской музыке эпохи Возрождения и Нового времени тесно связана с поиском «нового гуманизма» отечественными философами и музыкантами в период русского духовного Ренессанса, который ставил вопросы не только о человеке, но и обществе; коммуникабельности людей, соотношении свободы индивида с гражданской ответственностью. Эти проблемы имеют особую практическую значимость в настоящее время.

Авторы многих исследований отрицают эффективность православной традиции в процессе духовно-нравственного возрождения русской культуры. Между тем, наличие культурного кризиса в современной России требует внимательного и глубокого рассмотрения идей русской религиозной философии в отечественном музыкальном творчестве как выразителей общечеловеческих и культурных ценностей. Представляется, что они могут выступить в качестве нравственного и социально-идентификационного базиса современного общества.

Отражение идей русской религиозной философии в русской музыке XIX - начала XX веков представляется нам недостаточно освещенной в философской и культурологической литературе. Указанная проблематика во многом остается малоисследованной, а потому требует пристального внимания со стороны философов, культурологов и музыковедов. Результаты диссертационного исследования позволяют рассматривать русскую религиозную философию и русскую музыкальную культуру в качестве единого культурно-аксиологического феномена, обладающего уникальностью, специфичностью и занимающего особое место в духовной жизни России, мировой философии и культуре в целом.

Степень разработанности проблемы. Предлагаемое диссертационное исследование основано на анализе первоисточников христианства - Библии и святоотеческих творений Григория Нисского, Аврелия Августина, Иоанна Дамаскина, Иоанна Лествичника и других представителей классической патристики. В работе также рассмотрена мистическая традиция православия, представленная святоотеческими воззрениями на музыку как дар Святого Духа, заповедей блаженства и «логики» аскетизма Симеона Нового Богослова.и Григория Паламы, относящихся к периоду поздневизантийской культуры XIII -XIV веков.

В диссертационном исследовании проводится анализ работ русских религиозных философов конца XIX - начала XX веков. Философско-культурологическая проблематика православной культуры получила творческое развитие в работах мыслителей «русского духовного ренессанса», особенно в трудах H.A. Бердяева, С.Н. Булгакова, И.А. Ильина, Н.О. Лосского,

В.В. Розанова, B.C. Соловьева, E.H. Трубецкого, A.C. Хомякова, Г.П. Федотова,

П.А. Флоренского, С.Л. Франка. Богословский оттенок присутствует в работах В.Н. Лосского и Л.П. Карсавина. Религиозно-философские концепции вышеперечисленных философов создавались применительно к условиям русской жизни и образу мышления русского народа, на основе важнейших христианских идей: соборности, вселенскости, персонализма, добра, свободы воли, бессмертия души, которые впоследствии нашли отражение в отечественной музыке.

Проблема соотношения творческой свободы человека и Божественного предопределения привлекает особое внимание не только отечественных исследователей светского направления. Сугубо теологическая точка зрения на антропологический фактор в православном искусстве высказывается в произведениях таких видных богословов-мыслителей как В.В. Зеньковский, митрополит Иоанн, диакон Л. Кураев, А. Мень, Г.В. Флоровский. В последние годы повышается внимание к проблемам исихазма, аскетики, их влиянию на духовность человека, на творческий процесс, на общее развитие культуры. Исихазм и религиозные течения в поздней Византии нашли своего глубокого исследователя в лице крупного американского богослова И. Мейендорфа.

В конце XX века в нашей стране расширился' круг исследователей византийской культуры. В центре внимания ученых оказалась проблема рождения и формирования византийской культуры и ее влияния на древнерусское искусство. Ценный вклад в разработку этих проблем внесли отечественные исследователи С.С. Аверинцев, В.В. Бычков, Б.Н. Лазарев, Н.В. Удальцова. В работах этих авторов освещаются вопросы возникновения византийского искусства и его связь с формированием и утверждением восточного богословия, а также влияния греко-византийской культур н'о-философской парадигмы на древнерусское искусство X - XVII веков. Большое внимание патриотическому наследию и традициям исихазма уделяет в своих работах видный российский философ С.С. Хоружий. Его анализ антропологии православия и греко-византийского мистицизма является большим вкладом в российскую философскую науку и важным теоретическим ядром представленного диссертационного исследования.

Большое значение для диссертации имеют исследования М.С. Кагана Э.А. Орловой, в которых определены принципы типологии культуры и национально-культурных менталитетов; И.В. Кондакова, Б.А. Рыбакова, Д.С.' Лихачева, Ю.С. Степанова, раскрывающие сложную структуру русской культуры; музыковедов Ю.В. Келдыша, В.В. Медушевского, Е.М. Орловой, А. Ступеля, рассматривающих закономерность эволюционного развития русской музыки, выявление роли греко-византийского наследия и определение семантической специфики русской музыкальной культуры «Золотого» и «Серебряного веков».

Теоретические и исторические исследования отечественной культуры ростовских мыслителей внесли значительный вклад в формирование феномена русской духовной культуры, связанной с глубинными и православно-византийскими истоками. В работах ученых: В.Е. Давидовича, Г.В. Драча, А.Н. Ерыгина, Ю.А. Жданова, Е.В. Золотухиной-Аболиной, Н.С. Капустина, Т.Г. Лешкевич, И.Н. Лосевой, Т.П. Матяш, Л.А. Мирской, Е.Е. Несмеянова, М.К. Петрова, B.C. Поликарпова, Е.Я. Режабека, А.И. Субботина, О.В. Чистяковой. В.П. Яковлева, - прослеживается развитие проблематики общекультурного значения связанной с решением философско-теологических и духовно-антропологических проблем посредством художественного творчества.

Опорой при разработке темы диссертации послужили положения и выводы по вопросам русской музыкальной культуры музыковедов: Б.В. Асафьева, В.В. Медушевского, В.В. Стасова, А.Н. Серова, Ю.Н. Холопова, Т.В. Чередниченко, Е.Г. Шевлякова. В целом следует отметить, что существует широкий круг философско-культурологических концепций, опираясь на которые можно проводить анализ русской художественной культуры и приходить к конкретным результатам.

Тем не менее, в отечественной культурологической литературе существует некая отстраненность от вопросов музыкальной культуры. В современных исследованиях довольно слабо представлена соотнесенность антропологического фактора религиозной философии и православной музыкальной культуры с духовной культурой Византии, практически не выявлена их актуальность для состояния русской культуры XIX - начала XX веков. Автору видится необходимым определение духовного стержня отечественной культуры через преломление идей греко-византийской и западноевропейской патристики в русской церковной и светской музыке означенного периода. Представляется, что философско-религиозный аспект русской музыки, как особое духовное образование, составит основу современного культурно-идентификационного процесса России, и будет способствовать возрождению её лучших традиционных духовных феноменов и православного христианства, углублению знаний о русской музыкальной культуре.

Объектом исследования является феномен музыкального творчества в русской культуре XIX - начала XX веков.

Предметом исследования является светская и церковная музыка, рассмотренная во взаимосвязи с идеями греко-византийской патристики, философии Возрождения и Нового времени, русской религиозной философии XIX - начала XX столетий.

Цель и задачи диссертационной работы. Целью диссертационного исследования является философско-культурологический анализ музыкального творчества XIX - начала XX веков и его идейно-содержательного наполнения проблематикой русской религиозной философии и восточно-христианской патристики в качестве идентификационной основы российской музыкальной культуры. Эта цель конкретизируется в следующих задачах:

- раскрыть аксиологический контекст музыкального творчества русских композиторов как «философии музыки» и выявить типологические характеристики российской музыкальной культуры XIX века;

- показать влияние традиций восточной святоотеческой мысли и западно-христианской патристики на развитие отечественной музыки;

- рассмотреть преемственность гуманистических идеалов западноевропейского творчества эпохи Возрождения и Нового времени в русской музыкальной культуре;

- выявить сущностные характеристики процесса «обезбожения» культуры и общественного сознания в качестве объективной основы музыкальных произведений эпохи «русского духовного ренессанса»;

- обосновать антиномичные «богоискательские» и революционные идеи как формообразующие принципы музыкальных произведений в начале XX века;

- проанализировать соотношение причин исчезновения русской религиозной философии и растворения духовной музыки в секуляризационных процессах послеоктябрьского периода в России.

Теоретико-методологическая основа исследования. Теоретической основой диссертации являются труды философов античности, средневековья, Возрождения, работы русских религиозных мыслителей XIX - XX веков, современные труды по теории и истории культуры, исследовательские работы русских и советских музыковедов.

Методология исследования базируется на дополняющих друг друга системно-историческом, аксиологическом, феноменологическом, герменевтическом, социально-философском, логико-гносеологическом методах, а также культурологическом и музыковедческом анализе. В диссертации использовались компаративистские методики для выявления общих и особенных черт светской и церковной русской музыки, русской и западноевропейской христианских музыкальных традиций. Вместе с тем, автор не отказывается от применения диалектических принципов соотношения объективности, всесторонности и конкретности рассмотрения.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- определены ценностно-культурологические и философско-религиозные основы русского музыкального творчества XIX века и сформулированы его основные типологические черты;

- представлен генезис русской музыки " в контексте христианско-антропологической концепции восточной и западной патристики;

- выявлена нравственно-онтологическая, регулятивная взаимосвязь философско-концептуального понимания гуманизма в европейской и русской музыкальных культурах в историко-культурной ретроспективе;

- выделены сущностные черты и тенденции, определяющие специфику процесса апостасии мира и человека в русском музыкальном творчестве на рубеже XIX - XX веков;

- выявлены музыкальные формообразующие принципы, отразившие антиномизм православных («богоискательских») и революционных идеалов социально-нравственного перелома начала XX века;

- показана взаимосвязь исчезновения русской религиозной философии и духовной музыки в процессах революционной секуляризации в послеоктябрьскую эпоху.

Тезисы, выносимые на защиту

1. Аксиологический фундамент музыкального творчества русских композиторов XIX - начала XX веков представляет собой особого рода «философию музыки», заключающуюся в концептуальном единстве философско-религиозных и музыкальных ценностей. * Типологическими чертами, предназначенными для оценки как религиозного, так и светского направлений русской музыки этого периода, выступают: абсолютная духовность (религиозная, психологическая, личностно-нравственная), идейная преемственность (культурно-историческое переплетение православного богословия и философии), музыкальная вариативность (второстепенное изменение музыкальной ткани и расширение функционального назначения музыки). Философско-религиозные идеалы вселенскости, добра, любви, красоты, милосердия, самопожертвования, посредством разнообразных музыкальных форм, жанров и композиторских стилей определяли ценностное содержание творчества композиторов М.И. Глинки, М.П. Мусоргского, П.И. Чайковского и музыкальных обществ «Могучая кучка» и «Беляевский кружок».

2. Философско-религиозная категория соборности выразилась в русском музыкальном творчестве через особое трансцендирование духа человека к Божественности и чувствам - разуму другого человека. Аксиологически она проявилась в различных композиционных методах, музыкальных построениях, идейно-эмоциональных выражениях как социальность высшего типа или «коллективная личность» с безграничным чувством самопожертвования за народ (М. Глинка и Вл. Соловьёв); форма глубинного, духовного спасения, невозможного на индивидуальном уровне (М. Мусоргский и С. Франк); этос нравственного страдания и любви на пути духовного очищения, соборный путь которого предначертан Божественным Абсолютом и имманентно пронизан совестливостью и милосердием людей в их стремлении к личностно-кафолическому единению с Богом (Л. Толстой; Ф. Достоевский и П. Чайковский),

3. Осознание русским народом своей «инаковой» индивидуальности внутри религиозного мира, во многом вызывалось самоотверженностью и жертвенностью в лучших традициях исихазма и святости. Направленность культурной византийской традиции на «очищение сердца» и «умное делание» ввело в средневековую (духовную), а затем в русскую музыку ощущение бесстрастности, самососредоточенности, энергийной суровости. Бесстрастность достигалась неторопливым развертыванием мелодии, плавностью, уравновешенностью звучания с новыми приемами использования тембров голосов. Постоянный контакт с Абсолютным и Трансцендентным существом через молитву и хоровое пение эманировал в музыку экзистенциальные устои человеческого бытия, определяя цель и смысл человеческого существования на пути обожения личности. Антрополого-идейная противоречивость снималась в музыке посредством включения музыкальных ритмов в богослужение (с применением музыкальных темпов, полифонии и осьмогласия) и «внутреннюю» молитву. Противоречивость, разобщенность мира и человека в святоотеческом видении проецировалась через византийскую парадигму в отечественную музыку, отражающую расколотый, но двуединый мир.

4. Смысловые значимости византийской культуры, заложенные в византийском гимнотворчестве Романа Сладкопевеца, Андрея Критского, Иоанна Дамаскина, Феодора Студита, в силу своей метакультурной сущности, выступают основополагающими христианскими ценностями русской культуры. В связи с этим православие стало выполнять в России культурно-идентификационную роль. Основываясь на многообразном спектре таких философско-религиозных и музыкально-антропологических констант как: скрытый и углубленный психологизм, сердечность, жертвенность, культ страдания, покаяния, внутренний подвиг во имя нравственного идеала, духовность в качестве предельной реальности человеческого бытия,- русская церковная и светская музыка XIX - начала XX веков сохранила свою целостность и единство.

5 Основной идеал гуманизма в музыкальном творчестве эпохи Возрождения связан с религиозно-эстетическим наполнением, так как видение «умной красоты» потребовало «умного художества» и творческого вдохновения. Возвращение в музыке к мирской жизни и психологически активному субъекту позволило преодолеть такие негативные (с точки зрения светской музыки) аспекты аскетического стиля «умного делания» и «умного видения» как внутренняя дисциплина, построенная на «молчании» и духовная эмоциональная уравновешенность. Посредством музыкальных звуков мыслителями Возрождения были определены новые стороны антропологии - музыкально-изобразительная и музыкально-выразительная. Поиски музыкального образа мира и человека, их модификация от западноевропейского Возрождения до русского Ренессанса связаны с переплетением в музыке идей аффектации, рационализации и гедонизма, а также светских и духовных, теологических и научных, эстетических и этических представлений.

6. Социально-нравственный перелом в русской культуре на рубеже XIX - XX веков вызвал секуляризацию музыкального творчества. Постепенное «обезбожение» творческой сферы с одновременным возвеличиванием революционных идеалов приводят к принципиальному перевороту в музыкальном мышлении, композиторской стилистике и технологиях. Рефлексивное «чувство» обезбоженности, выражающееся категориями русского экзистенциализма о «покинутости» Богом и «недостаточности» Бога, ощущение приближающейся эсхатологической катастрофы заставило композиторов С. Рахманинова, Л. Скрябина, С. Прокофьева, И. Стравинского обратиться к поиском духовной опоры в вере. Попытки возмещения Божественной пустоты высокими идеалами «Богоуподобленной» личности сопровождаются в их музыкальных произведениях нигилизмом, революционными образами, духовным опустошением. На основе синтеза музыкальных жанров и ценностей религиозной философии А. Скрябин раскрывает в своих программах взаимосвязь свободы человека и Божественной духовности, что согласуется с идеями Н. Бердяева о сверхчеловечности как меоническом, демоническом I начале, находящемся ниже «первичной человечности». Замена православных ценностей критериями пользы и удовольствия ускоряет процесс преобразования музыкального творчества в типологически иной феномен культуры, формирующийся в начале XX столетия.

7. Идея «богоискательства» в русской музыке начала XX века понималась композиторами как поиск связующих нитей с Богом посредством введения сакраментальных, первородных интонаций старинных напевов культового обихода в канонические жанры. Символическое воплощение Божественного мира в творчестве С. Рахманинова, В. Калинникова, Л. Кастальского, П, Чеснокова передается через хоровое и колокольное многоголосье и соотносится с ощущениями трагизма, божественного рока, апокалиптикой мыслителей русского духовного ренессанса Вл. Соловьёва, Н. Бердяева, С. Булгакова, П. Флоренского, С. Франка. Сверхнанряженная экспрессия музыки отражает отчуждение личности от мира, «обессмысленного» революцией (С. Рахманинов) и гипертрофированное абсолютизирование свободы человека в качестве «тотальной» и самодавлеющей ценности (А. Скрябин, С. Прокофьев). Атмосфера смуты, катастрофы, раскола в человеческих душах передавалась посредством гиперболизации образов, укрупненностью масштабов произведений, синтетическими инструментально-хоровыми формами, сменой характера музыкальных текстов (H.A. Римский-Корсаков, И. Стравинский). 8. В начале XX века теистическая трактовка Бога как трансцендентного начала заменяется феноменом революционного язычества, обусловленным мифологическим мировоззрением, которое по аналогии с «хаотическим язычеством» Руси, создает новую систему ценностей, модели поведения человека и общества. Русские композиторы (И. Стравинский, С. Прокофьев) и философы (Н. Бердяев, П. Струве) конституируют языческую рефлексию в русском обществе как замкнутый круг сменяющих друг друга понятий: «революция - контрреволюция»; как своего рода апокалипсис для российского общества, православной религии, философии, права. «Язычество» периода русской революции 1917 года становится необходимой начальной стадией становления новой идеологической веры и нового этапа музыкального творчества. Первозданная стихия, базирующаяся на особом типе воинственности, культе силы, господстве мужского начала, основанная на жесткой организации ритма, порождает скифскую урбанистику, механическое новаторство. Послереволюционные процессы в российском обществе приводят к падению общей духовности и нравственности, растворению христианской музыкальной традиции в секуляризационных процессах и смене духовно-культурной парадигмы.

Научно-практическая значимость. Глубокое изучение связи музыкального творчества XIX - начала XX веков в России с общими культурофилософскими идеями религиозной философии имеет значение для создания целостной картины развития отечественной и мировой культурологической и религиозно-философской мысли. В силу междисциплинарного характера данного диссертационного исследования, его результаты могут быть использованы в области философии и теории культуры, а также в религиоведении и музыковедении. Практическое применение диссертации является методологически значимым моментом при преподавании философских, культурологических и музыковедческих дисциплин, при разработке спецкурсов по проблемам взаимосвязи русской религиозной философии с дисциплинами культурологической и социологической, а также музыковедческой направленности.

Апробация диссертации. Основные положения диссертации изложены в публикациях, общим объемом 7 п.л. Научные результаты использовались в курсах «Философия», «Культурология», «История искусств», читаемых в Новороссийской государственной морской академии. Отдельные идеи предлагаемого исследования докладывались автором на III Всероссийском философском конгрессе (г. Ростов-на-Дону, 2002 г.), на региональных научных конференциях (г.Новороссийск. 2002, 2003 гг.), на межрегиональном методологическом семинаре (г. Курск 2003 г.), на III Международном научном конгрессе (г.Волгоград, 2004 г.), обсуждались на заседаниях кафедры философии и культурологии Новороссийской государственной морской академии, в отделе социальных и гуманитарных наук СКНЦ ВШ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (шести параграфов), заключения. Общий объем диссертации - 165 страниц. В списке использованной литературы - 191 наименование.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Философские идеи в русском музыкальном творчестве XIX - начала XX веков"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Определяя основное содержание и направление данного диссертационного исследования можно сказать, что философские идеи от византийской и западноевропейской патристики до «русского духовного ренессанса» нашли свое уникальное отражение в музыкальных произведениях русских композиторов. Используя компаративный метод философского исследования, автор провел анализ средневековой музыкальной традиции и её воплощения в русском музыкальном творчестве эпохи XIX - начала XX веков.

Основной проблемой формирования русской культуры в XIX веке стала радикальная смена ценностей, рожденная общностью позиций философских и художественных решений творческой интеллигенции. Музыкальный творческий процесс неизменно обращался в новый импульс культурного творчества, стимулировал национальный дух и превращался в механизм саморазвития культуры. Антиномия Запад-Восток рефлексировалась в русском музыкальном творчестве как соотношение заимствований и самобытности в светской и церковной музыке.

Носителями определенных мировоззренческих концепций становятся крупные и циклические музыкальные формы. Приоритетами русской музыки в разные периоды истории были Бог и Человек, их взаимосвязь. К сфере интересов музыкального творчества относились человеческие чувства, символика, особенности формообразования.

Основополагающей идеей, поднявшей музыку на уровень философского творчества, стала «соборность». Поддерживаемая хоровым и колокольным многоголосьем в церковной и светской музыке, по-разному интерпретируемая в истории религиозной философии и культуре, «соборность» просуществовала в своем исконно-первозданном христианском понимании до Октябрьской социалистической революции 1917 года.

Утверждение гуманизма в светской музыке эпохи Возрождения, её сенсуально-рациональное наполнение в Новое время, моралистическая тенденциозность Просвещения и романтический пафос XIX века исторически приводят музыкальное творчество к отражению социально-духовного перелома в русской культуре конца XIX - начала XX веков. В основе общего культурного кризиса начала XX столетия лежит духовно-нравственный кризис гуманистического периода русской культуры, связанный с отступлением человека от Бога, деструктализацией веры, увлечением оккультизмом и мистикой. Композиторское творчество этой эпохи отмечено поиском новых музыкальных идей, свидетельствующих о стремлении художников не только познать «самих себя», но и понять беспокойный, неоднозначный мир, противоречивость, «разорванность», «расколотость» русской культуры.

Идеи «обезбожения» мира и человека в музыкальных произведениях эпохи «русского духовного ренессанса», антиномизм идей «богоискательства» и революционизма в новых музыкальных формах, замена исконной духовности идеологией привело к исчезновению православной музыкальной культуры в общественной российской жизни и закату русской религиозной философии. Гармония уступила место коллизиям, выражающим дисгармонию и разлад в обществе. В этот период российское общество и музыкальное искусство утрачивают гармонию души и разума. Понятие «соборность» переходит из сферы духовной в идеологическую. Автором впервые проводится параллель между философско-религиозными идеями и формообразующими принципами культовой христианской и светской музыки, прослеживается их взаимосвязь, взаимозависимость и взаимосуществование.

Неустойчивость современной общественной мысли сопровождается поисками духовной самоидентификации, которая стала важной культурно-нравственной задачей. Выстраивается линия патриотической идеи и музыкальная культура осмысливает это понятие с позиций православных христианских основ. Автор диссертационного исследования считает, что обращение к религиозно - экзистенциальным идеям философии является закономерной необходимостью для современных российских исследователей, которые должны проявить неподдельный интерес к духовности русского человека как основе всей отечественной культуры.

Список научной литературыНоздрина, Ангелина Петровна, диссертация по теме "Философия и история религии, философская антропология, философия культуры"

1. Аверинцев С.С. Православие // Философская энциклопедия: В 5 т. М, 1968. Т.4.

2. Аверинцев С.С. Символика раннего средневековья (К постановке вопроса) // Семиотика и художественное творчество. М., 1977.

3. Аверинцев С.С. Судьбы европейской культурной традиции в эпоху перехода от античности к средневековью // Из истории культуры средних веков и Возрождения. М., 1976.

4. Аверинцев С.С. Философия 8-12 вв. // Культура Византии. 4 первая половина 8 вв. М., 1984.

5. Аверинцев С.С. Философская антропология // Философская энциклопедия: В 5 томах. М., 1970. Т.5.

6. Аверинцев С. С. Христианство // Философская энциклопедия: В 5 томах М., 1970. Т.5.

7. Адорно Т.В. Философия новой музыки. М., 2001.

8. АкулининВ.Н. Философия всеединства. Новосибирск. 1990.

9. Александров В.Н. История русского искусства. Минск. 2003.

10. Алексеев Ю.И. О свободе творчества. М., 1963.

11. Андреев А.Л. Искусство, культура, сверхкультура. М., 1991.

12. Аристотель. Сочинения: В 4Т. М., 1976. Т.З.

13. Асафьев Б.В. Музыкальная форма как процесс. Л ,1971.

14. Асафьев Б.В. Русская музыка XIX и начала XX века. М.,1930.

15. Бандура A.M. Философия экстаза // Культура и время. 2001. №№ 1-2.

16. Белый А. Арабески. СПб., 1911.

17. Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994.

18. Бергсон. А Творческая эволюция. М., 1998.

19. Бердяев Н. А. Дух и реальность // Бердяев Н. А. Философия свободного духа. М., 1994.

20. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. Гл. V.

21. Бердяев H.A. Мое философское мировоззрение // Философские науки. 1990. № 6.

22. Бердяев H.A. О назначении человека. Опыт парадоксальной этики. В кн.: Путь в философию. Антология. М., 2001

23. Бердяев H.A. О назначении человека. Париж. 1931.

24. Бердяев H.A. Философия свободы. Символ творчества. М., 1989.

25. Бердяев H.A. Философия творчества, культуры и искусства: В 2Т. М.,1994.

26. Бердяев H.A. Человек. Микрокосм и макрокосм. Гл. из книги: Смысл творчества. Опыт оправдания человека // Феномен человека. Антология. М., 1993.

27. Бердяев H.A. Экзистенциальная диалектика божественного и человеческого // О назначении человека. М., 1993.

28. Бердяев Н. А. Кризис искусства. М.- СПб., 1990.

29. Бицилли П. Элементы средневековой культуры. СПб., 1995.

30. Блок А. Сочинения: В 2 Т. М., 1995. Т.2.

31. Большаков В.И. Грани русской цивилизации. М., 1999.

32. Боэций. Утешение философией. СПб., 1994.

33. Булгаков С.Н. Два града. М., 1911. Т.2.

34. Булгаков С.Н. Две встречи. М., 1993. Т.2.

35. Булгаков С.Н. Крест Богоматери // В сб.: Богословская мысль. Париж. 1942.

36. Булгаков С.Н. Православие. Киев. 1991.

37. Булгаков С.Н. Что дает современному знанию философия Владимира Соловьёва? // Книга о Владимире Соловьёве. М., 1991.

38. Булгаков С.Н. Мистика и православие. Киев. 1991.

39. Булгаков С.Н. Сочинения: В 2 Т. М., 1993.

40. Бычков В. В. Из истории византийской эстетики // Византийский временник. М., 1976.

41. Бычков В.В. Образ как категория византийской эстетики // Византийский временник. Т.34. М., 1973.

42. Виндельбанд В. От Канта до Ницше: история новой философии, в её связи с общей культурой и отдельными науками. М., 1998.

43. Вопросы философии и социологии культуры. Ростов-на-Дону. 2001.

44. Выгодский JI.C. Психология искусства. М., 1965.

45. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного эроса. Париж. 1931.

46. Гайденко П.П. Владимир Соловьёв и философия «Серебряного века». М., 2001.

47. Герасимова И.А. Музыка и духовное творчество // Вопросы философии, 1995. №6.

48. Герцен А.И. Собр. соч. в 30-и томах. Т.2, Т.З. М.,1954.

49. Герцман Е. Античное музыкальное мышление. JI., 1986.

50. Гидиринский В.И. Введение в русскую философию. М., 2003.

51. Гилберт К.Э., Кун Г. История эстетики СПб. 2000.

52. Гинзбург Л .Я. О лирике. Изд.2-е. Л.,1974.

53. Глинка М.И. Литературное наследие. Т.2. Л.,1953.

54. Горбачев H.A. Философия и музыка. Саратов. 1975.

55. Гулыга A.B. Русская идея и её творцы. М., 2003.

56. Гулыга A.B. Философия любви // Соловьёв B.C. Соч.: В 2Т. М., 1988. Т.1. .

57. Давидович В.Е. В зеркале философии. Ростов-на-Дону. 1997.

58. Даргомыжский A.C. Избранные письма. Вып.1. 1952.

59. Дельсон В.Ю. Скрябин. М., 1971.

60. Демченко А.И. Отечественная музыка XX века. Саратов. 1990.

61. Драч Г.В. Античная культура и европейская цивилизация. Ростов-на-Дону, 1991.

62. Ермаш Г.Л. Творческая природа искусства. М., 1977.

63. Жабинский К.А., Зенкин К.В. Музыка в пространстве культуры. Ростов-на-Дону. 2003.

64. Замалеев А.Ф. Лекции по истории русской философии. СПб., 1995.

65. Здобнов Р. Исполнительство род художественного творчества // Эстетические очерки. Вып.2. М., 1967.

66. Зенкин K.B. Музыка в тексте «высшего синтеза» А.Ф. Лосева: философия музыки // Вопросы философии. №9. 1999.

67. Зеньковский В.В. История русской философии. М.,2001.

68. Зернов Н.М. Русское религиозное возрождение XX века. Париж. 1991.

69. Золтан Д. Этос и аффект. М., 1977.

70. Иванов В. Родное и вселенское. М.,1994.

71. Иванов A.B. Проблема человека в русской софиологии «Серебряного века» // Культура время. 2001. №№ 1-2.

72. Иванов Н.Б. По ту сторону истины и лжи // Лев Шестов. Апофеоз беспочвенности. Л., 1991.

73. Ильенков Э.В. Философия и культура. М., 1991. Разд. IV

74. Ильин И. А. Что сулит миру расчленение России? М., 1992.

75. Ильин И.А. Я вглядываюсь в жизнь. М., 2000.

76. Иоанн Дамаскин. Точное изложение правословной веры. М., 1998.

77. Ионов Н. Русская цивилизация XIX начала XX веков. М., 1995.

78. История философии: Запад Россия - Восток: В 3 Т. М., 1998. Кн.2. Раздел V. Гл. III.

79. Каган М.С. Морфология искусства: В Зч // Историко-теоретическое исследование внутреннего строения мира искусства. Л., 1972.

80. Каждан А. П. Византийская культура (10 12 вв.). М., 1968.

81. Казин H.A. Последнее царство СПб., 1998.

82. Кант И. Сочинения: В 6 Т. М., 1966. Т.5.

83. Карсавин Л. П. Символизм мышления и идея миропорядка в средние века // Карсавин Л. П. Монашество в средние века. М., 1992.

84. Келдыш Ю.В. Русская музыка на рубеже XIX и XX веков // История русской музыки. Т.9. М., 1994.

85. Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России. М., 1852.

86. Комаров Ю. С. Общество и личность в православной философии. Казань, 1991.

87. Кон И. Открытие «Я» // Новый мир. М., 1977. № 8.

88. Кондаков И.В., Корж Ю.В. «Дух музыки» в философии русского символизма // Общественные науки и современность. №4. 1996.

89. Корабельникова JI.3. Творчество С.И.Танеева. М., 1986.i

90. Кохановский В.П. Диалектика Владимира Соловьёва. Ростов-на-Дону.1995. Гл. Ill-VII.

91. Кувакин В.А. Философия Вл. Соловьёва. М., 1988.

92. Кузанский Н. Сочинения: В 2Т. М., 1979.

93. Кулишова И.С. Философия и искусство модернизма. М., 1980.

94. Кураев А. Дары и анафема. Что христианство принесло в мир. М., 2001.

95. Кураев А. Раннее христианство и переселение душ. М., 2001.

96. Лазарев В.Н. Византийское и древнерусское искусство. М., 1987.

97. Левчук Л.Т. Психоанализ и художественное творчество. Киев. 1980.

98. Летопись жизни и творчества А.Н. Скрябина // Состав. Прянишникова М.П., Томпакова О.М. М., 1985.

99. Лихачев Д.С. Очерки о философии художественного творчества. СПб., 1999.

100. Лосев А.Ф. Античная музыкальная эстетика. Т.4. М., 1960.

101. Лосев А.Ф. Владимир Соловьёва и его время. М., 1990.

102. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. Философия. Мифология. Культура. М., 1991.

103. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М., 1982.

104. Лосев А.Ф. Из ранних произведений. М., 1990.

105. Лосев А.Ф. История античной эстетики. Т.4. М., 1975.

106. Лосев А.Ф. Миф. Число. Сущность: Сборник. М., 1994.

107. Лосев А.Ф. Русская философия. Страсть и диалектика. М., 1990.

108. Лосев А.Ф. Творческий путь Владимира Соловьёва // Соловьёв B.C. Соч.: В 2 т. М., 1998. Т.1.

109. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия восточной церкви. М., 1991.

110. Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.

111. Лук А.Н. Мышление и творчество. М., 1976.

112. Мамардашвили М.К. Символ и сознание: метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. М., 1999.

113. Медушевский В.В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки. М., 1976.

114. Медушевский В.В. Мысли о православной психологии музыки // Homo musicus: Альманах музыкальной психологии1 94. М., 1994.

115. Медушевский В.В. Внемлите ангельскому пению. М., 2000.

116. Митрополит Иоанн. Самодержавие духа. Очерки русского самосознания. СПб., 1995.

117. Михайлов A.B. Музыка в истории культуры. М., 1998.

118. Монашеское делание. Сборник поучений святых отцов и подвижников благочестия. // Сост. свящ. Владимир Емеличев. М., 1991.

119. Мясковский Н.Я. Автобиографические заметки о творческом пути. Т.2. М., 1964.

120. Нестьев И.В. Жизнь Прокофьева. М., 1973.

121. Николаев О. Современная культура и Православие. М., 1999.

122. Нисский Г. Об устроении человека СПб., 1995.

123. Ницше Ф. Сочинения: В 2Т. Т.1. М., 1990.

124. Одоевский В.Ф. Музыкально литературное наследие. М., 1956.

125. Орлова Е.М. Русская музыка на рубеже веков. М., 1966.

126. Орлова Е.М. Лекции по истории русской музыки. М., 1977.

127. Панкевич Г.И. Некоторые методологические проблемы исследования художественного процесса. Саратов. 1985.

128. Пастернак Б.Л. Мой взгляд на искусство: Сборник. Саратов. 1990.

129. Перспективы научной рациональности в XXI веке // НГ- Наука, №2, 12.02.2000.

130. Полный православный молитвослов для мирян. М., 1998.

131. Преображенский A.B. Культовая музыка в России. Л., 1924.

132. Пруст M. Похвалы плохой музыке // Утехи и дни. Л., 1927.

133. Рассел Б. Человеческое познание: его сферы и границы. Киев. 1997.

134. Римский Корсаков H.A. Летопись моей музыкальной жизни. М., 1980.

135. Ромен Ролан. О месте, занимаемом музыкой во всеобщей истории: Сб. Музыкальные путешествия. М., 1970.

136. Роменская Т.А. К вопросу о музыкально-эстетических взглядах декабристов в канун восстания // Вопросы эстетики и музыкознания. Новосибирск. 1976.

137. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1989.

138. Салинас Ф. О музыке // Эстетика Ренессанса. Т.2. М., 1981.

139. Серов А.Н. Избранные статьи. Т.2. М., 1957.

140. Симеон Новый Богослов. Творения. В 3 томах. Т.З. М., 1993.

141. Смирнов М. Русская фортепианная музыка. Черты своеобразия. М. 1983.

142. Соловьёв B.C. Сочинения: В 2Т. М., 1994.

143. Соловьев B.C. Оправдание добра. Нравственная философия. Соч.: В 2 т. Т.1. М., 1988.

144. Стасов В.В. Избранные сочинения Т.2., Т.З. М., 1952.

145. Стасов В.В. Письма к деятелям русской культуры. Т.2. М. 1967.

146. Статус науки в современной культуре // НГ Наука, №5, 24.05.2000.

147. Стёпин B.C. Теоретическое знание: структура, историческая эволюция. М., 2000.

148. Стравинский И.Ф. Диалоги. Л. 1971.

149. Стравинский И.Ф. Хроника моей жизни. М., 1963.

150. Тэн И. Философия искусства. М., 1996.

151. Удальцова 3. В. Византийская культура. М., 1988.

152. Феофан Затворник. Советы православному христианину. М., 1994.

153. Флоренский П.А. Итоги // Флоренский П.А. Соч.: В 2 T. M., 1990.Т.2.

154. Флоровский Г. Пути русского богословия. Париж. 1937.

155. Фома Аквинский. Сумма теологии // Мир философии. Книга для чтения. Т.1.М., 1991.

156. Франк C.JI. Духовные основы общества. М., 1992.

157. Фрейд Художник и фантазирование. М.,1995.

158. Холодный В.И. A.C. Хомяков и современность: зарождение и перспективы соборной феноменологии. М., 2004.

159. Холопов Ю.Н. Измеряющееся и неизменное в эволюции музыкального мышления // Проблемы традиций и новаторства в современной музыке. М.,1982.

160. Холопов Ю.Н. О формах постижения музыкального бытия // Вопросы философии. 1993. №4.

161. Холопова В.Н. Музыка как вид искусства. СПб.,2000.

162. Хомяков A.C. Избранные сочинения. М.,1995.

163. Хомяков Д.А. Православие. Самодержавие. Народность. Минск. 1997.

164. Хомяков Д.А. Собор, соборность, приход и пастырь. Саратов. 1996.

165. Хоружий С.С. Исихазм как пространство философии // Вопросы философии. 1995, №9.

166. Хоружий С. С. О старом и новом. СПб., 2000.

167. Хоружий С. С. Философский процесс в России как встреча философии и православия // Вопросы философии. 1991.

168. Цыпин В. История русской Православной Церкви. М., 1994.

169. Чайковский П.И. Дневники. М., 1923.

170. Чайковский П.И. О музыке, о жизни, о себе. Литературная композиция Орловой A.A. М., 1976.

171. Чайковский П.И. Переписка с Н.Ф. фон Мекк. М., 1934. Т.1.

172. Чайковский П.И. Об опере и балете. М., 1960.

173. Чайковский П.И. Переписка с С.И.Танеевым. М., 1951.

174. Чайковский П.И. ПСС. Литературные произведения и переписка. Т.9. М., 1965.

175. Чайковский П.И. О композиторском творчестве и мастерстве. М., 1964.

176. Чередниченко Т.В. К проблеме художественных ценностей в музыке // Проблемы музыкальной науки. Вып.5. М., 1989.

177. Чистякова О.В. Проблемы человека в восточной патристике. Ростов-на-Дону. 1999.

178. Чухина В. Е. Человек и его ценностный мир в религиозной философии. Рига, 1991.

179. Шапошников JI.E. Русская религиозная философия XIX XX веков. Н. Новгород. 1991. Гл. III.

180. Шевляков Е.Г. Теоретические основы музыкальной культуры. Ростов-на-Дону. 2003.i

181. Шевляков Е.Г. Музыкальный неоклассицизм XX века. М., 2004.

182. Шестов JI.C. Николай Бердяев. Гносис и экзистенциальная философия // Н.А. Бердяев. Антология. СПб., 1994. Кн.1

183. Щукин Ю.М. Взаимосвязь мировоззрения и метода в художественном творчестве. М., 1984.

184. Ярешко А. Колокольные звоны инструментальная разновидность русского народного музыкального творчества // Из истории русской и советской музыки. Вып.З. М., 1978.

185. A History of Christian Thought. NY, 1975.

186. Daniels L. Pals. Seven Theories of Religion. NY, Oxford. Oxford University Press. 1996.

187. F.L. Cross. The Earliest Christian Doctrines. Washington, DC. The GW University Press. 1992.

188. Leo Sweeney S.J. Christian Philosophy. Greek, Medieval, Contemporary Reflections. New York: Fordham University Press. 1997.

189. Russian Religious Thought. Edited by Judith Deutsch Kornblatt. The University of Wisconsin Prees. 1996.

190. S. Mark Heim. Salvation. Truth and Difference in Religion. New York. Orbis books. 1994.

191. William James. The Varietes of Religious Experience. A Touchstone book. NY, 1997.