автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Фольклоризм русского исторического романа рубежа 1820-1830-х годов: М.Н. Загоскин и Н.А. Полевой

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фольклоризм русского исторического романа рубежа 1820-1830-х годов: М.Н. Загоскин и Н.А. Полевой"

□□3489496

На правах рукописи

Горбатов Михаил Александрович

ФОЛЬКЛОРИЗМ РУССКОГО ИСТОРИЧЕСКОГО РОМАНА РУБЕЖА 1820-1830-Х ГОДОВ: М. Н. ЗАГОСКИН И Н. А. ПОЛЕВОЙ

Специальность 10 01 01 - Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

А ~ г- С1"* Р П

I / Д£П

Саратов-2009

003489496

Работа выполнена на кафедре истории русской литературы и фольклора Института филологии и журналистики Саратовского государственного университета имени Н.Г Чернышевского

Научный руководитель кандидат филологических наук, доцент

Горбунова Лариса Григорьевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Фокеев Александр Леонидович

кандидат филологических наук, доцент Коневец Светлана Николаевна

Ведущая организация: Тверской государственный университет

Защита состоится 25 декабря 2009 г в 14 ч 00 мин на заседании диссертационного совета Д 212 243 02 при Саратовском государственном университете имени Н Г Чернышевского по адресу 410012, г Саратов, ул. Астраханская, 83, 11 корп, ауд 301

Отзывы на автореферат можно направлять по адресу 410026, г Саратов, ул Астраханская, д 83, 11 корп, Институт филологии и журналистики СГУ

С диссертацией можно ознакомиться в Зональной научной библиотеке Саратовского государственного университета имени Н Г Чернышевского

Автореферат разослан « 25 » 2009 г

Ученый секретарь диссертационного совета

Ю Н Борисов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В настоящее время в отечественной науке назрела насущная необходимость в переоценке творчества «забытых» писателей XIX века, их места в развитии литературного процесса эпохи Решению этой задачи в значительной степени способствует изучение фольклоризма того или иного автора

С именем М Н Загоскина связывают рождение русского исторического романа Н А Полевой одним из первых выступил с рецензией на «Юрия Милославскэго» Будучи неудовлетворенным произведением, проявляя в некотором смысле «писательскую ревность», он «в ответ» создал роман «Клятва при Гробе Господнем», который также явился его первым опытом в крупном повествовательном жанре Повышенное внимание к историческому роману в России на рубеже 18201830-х гг объясняется тем, что с появившимся жанром связывали новые возможности эстетического освоения действительности Одной из особенностей жанра исторического романа в начальную эпоху его становления является использование разнообразных форм фо тьклорной традиции, что связано с проблемой народности литературы - центральной в решении вопроса о развитии национальной словесности Проблемы народности литературы, фольклоризма писателя, историзма оказываются сопряженными, взаимосвязанными В поисках средств художественной выразительности усиливается интерес к произведениям народного творчества Обращение к фольклорному материалу становится критерием оценки «качества» исторического романа и мастерства писателя

Исследовательский интерес к творчеству М Загоскина и Н Полевого отчетливо обозначился в XX веке «Юрий Милославский» и «Клятва при Гробе Господнем» изучались с позиций соответствия исторической действительности (И И Козмин), оценивало« то, насколько «удачно» авторы исторических романов сумели претворить творческую манеру В Скотта на русской почве (И И Замотан, А Пинчук)

В советский шриод произведения М Загоскина и Н Полевого исследуются преимущественно в связи с попыткой литературоведов выстроить типологию исторических романов 1820-1830-х годов в соответствии с творческими установками авторов (Ю С Сорокин, С М Петров, И П Щеблыкин) Изучение в 1970-1980 тт художественных открытий русской романтической прозы (Р В Иезуитова, В Ю Троицкий) дало ощутимые результаты в осмыслении исторического повествования, в том числе, не только в «вершинных» его проявлениях (А С Пушкин, Н В Гоголь) В монографии В Ю Троицкого сделаны важные наблюдения в области жанрового генезиса русского исторического романа в русле развития русской романтической прозы Романы Загоскина, Полевого и других «второстепенных» писателей изучаются в общем

контексте эпохи Однако преимущественное внимание уделялось характеру и качеству историзма произведений

К именам М Загоскина и Н Полевого обращалась и западная литературоведческая наука В частности, в книге М Г Альтшуллера (1996) авторы «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем» рассматриваются в соответствии с поставленной исследовательской задачей - проследить влияние «вальтерскоттовской» традиции на русский исторический роман

В 1990-2000-е гг изучение многих забытых писателей-романтиков заметно активизируется, появляется целый ряд работ, в том числе, и диссертационных, где фольклоризму Загоскина и Полевого уделено особое внимание Тем не менее, до настоящего времени не предпринималась попытка всесторонне рассмотреть степень и характер включения жанров устного народного творчества в повествовательную ткань «Юрия Милославского» и «Клятвы при гробе Господнем», учитывая возможные источники, а также их место и функции на разных уровнях организации художественного текста Отдельные наблюдения либо приоткрывают грань изучаемой нами проблемы, либо дают методологический ориентир, либо намечают перспективу исследования Существующие работы не содержат обстоятельного анализа и систематизации фольклорного материала в романе «Юрий Милославский» Сложная структура романа Н Полевого требует одновременного рассмотрения разнородных и разновременных традиций в их синкретическом единстве. Высокая степень концентрации произведений, мотивов, образов устнопоэтического творчества и древнерусской литературы в идейно-художественном пространстве романов М Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» (1829) и Н Полевого «Клятва при Гробе Господнем» (1832) настойчиво требует объяснения этого феномена. Выбор имен Загоскина и Полевого не случаен учитывая вышеизложенное, представляется целесообразным сопоставить «Юрия Милославского» и «Клятву при Гробе Господнем» как две самоценные концепции художественного воплощения исторической действительности, избрав в качестве предмета анализа приемы и способы использования фольклорной традиции на страницах романов Продуктивность сравнительного подхода также видится в следующем научная традиция не знает прецедентов сопоставления этих двух произведений, находящихся у истоков становления жанра, между тем, подобное сравнение с учетом фольклоризма позволит не просто дополнить, но углубить и конкретизировать существующие представления о развитии русского исторического романа рубежа 1820-1830-х гг, дать качественно новую оценку произведений, внести коррективы в уже сложившиеся представления о них, а также вести речь о разных типах исторического романа рубежа 1820-1830-х гг. в зависимости от степени и

характера включения фольклорных элементов Этим и обусловлена актуальность предпринимаемого нами диссертационного исследования

Объектом изучения является художественное пространство романов М Загоскина и Н Полевого, которое рассматривается с позиций взаимодействия литературоведения и фольклористики Выбор объекта исследования продиктован стремлением выявить специфику использования идейных и изобразительно-выразительных средств русского народного поэтического творчества каждым из авторов

Выявление и описание функций фольклорных жанров требует, наряду с интенсивным, экстенсивного подхода к изучаемому объекту Поэтому материалом для исследования послужили не только сами романы, но и рабочая тетрадь М Загоскина, отражающая этапы его работы над «Юрием Милославским», публикации Н Полевого в «Московском телеграфе», а также архив и эпистолярий писателей В ходе анализа романов широко привлекались «История государства Российского» Н М Карамзина и «История русского народа» самого Полевого, подробно рассматривался характер их художественной интерпретации в произведениях

Предметом изучения является фольклоризм «Юрия Милославского» и «Клятвы при гробе Господнем» жанры устнопоэтического творчества, околофольклорные явления, элементы духовной и бытовой культуры, мотивы и образы древнерусской литературы, связанные с духовной жизнью народа, нашедшие отражение в романах

В соответствии с избранным материалом и предметом исследования цель диссертации - целостное рассмотрение специфики использования идейных и изобразительно-выразительных средств русского народного поэтического творчества каждым из авторов; определение роли и места фольклорных жанров, фольклорно-этнографи«еских элементов и элементов народной культуры в структуре художественного повествования исторических романов образной системе, в сюжетно-композиционном построении и идейно-художественном содержании

В соответствии с целью определены задачи исследования

- выявить причины обращения писателей к народной культуре и способы художественной обработки материала,

- определить значение и функции следующих фольклорных жанров, околофольклорных явлений и этнографических элементов в идейно-образной структуре «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем» пословицы и поговорки, исторические предания, легенды, лирические песни, свадебный и похоронный обряды, слухи и толки, мифологические представления, а также особенности бытового и социального жизнеустройства, что является главным источником для понимания народного характера и менталитета,

- осмыслить роль мотивов и образов древнерусской литературы и культуры, народно-религиозных представлений как отражающих духовную жизнь русского народа изображенных эпох, важных для понимания своеобразия каждого из романов, в том числе, и феномена юродства применительно к структурно-художественному пространству «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем»,

- охарактеризовать форму существования фольклорного текста или элемагга в контексте произведении Загоскина и Полевого (текстовые переклички, сюжетно-композиционныс соответствия),

- ввести в научный оборот неопубликованные материалы фондов из архивов Отдела рукописей Российской национальной библиотеки и Рукописного отдела Института русской литературы (Пушкинский Дом) Российской Академии наук

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые

1) максимально полно устанавливаются вероятные источники текстов, сюжетов, мотивов и образов устного народного творчества, так или иначе использованных в художественном пространстве «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем», к которым обращались или могли обращаться писатели,

2) рассматривается механизм включения фольклорно-этнографических элементов, мотивов и образов древнерусской литсрагуры и культуры в повествовательную ткань исторических романов М Загоскина и Н. Полевого,

3) анализируется идейная, композиционная и художественная роль жанров устного поэтического творчества на всех уровнях организации текста- а) идейно-содержательном, б) сюжетно-комиозиционном, в) хронотопичсском, г) мотивном, д) образном,

4) предпринята попытка нового, более глубокого прочтения «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем», прослежены и охарактеризованы взаимосвязи творчества писателей с фольклором, установлена роль этих связей в определении художественных достоинств романов,

5) в научный оборот вводятся новые материалы по истории литературного процесса в России второй четверти XIX века, дополняющие или корректирующие существующие представления о романах писателей.

Методологической основой и теоретической базой исследования послужили труды Б М. и Ю. М Соколовых, А П Скафтымова, Е.М Мелетинского, В Я Проппа, Д С Лихачева, Т М Акимовой, В К Архангельской, Ф М Селиванова, Л И Емельянова, Б Н Путилова, Д Н Медриша, А А Горелова, В К Соколовой, Н И Кравцова С Г.Лазутина, И. П. Лупановой, Н. А. Криничной, Н. И. Савушкиной, С. А Токарева, в которых рассматриваются место и функции фольклорно-

этнографических элементов в художественном тексте, работы Ю М Лотмана, Ю В Манна, посвященные проблемам описания структурно-функциональных компонентов художественной реальности

В процессе анализа таких проблем, как «фольклоризм романа Загоскина», «фольклоризм романа Полевого» мы использссчли комплексный подход, сочетающий теоретический, историко-литературный, биографический, сравнительно-типологический, р« лш иозно-философскнй методы, что позволило установить связь фольклорных включений с авторским замыслом, проследить развитие основных образов и мотивов, трансформацию средств и приемов устной поэзии в повествовательной структуре произведений

В процессе изучения фольклоризма исторических романов Загоскина и Полевогэ было естественным обращение к произведениям древнерусской литературы, поскольку некоторые жанры, сюжеты, темы, мотивы и образы, «задействованные» в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем», проникали в летопись и другие памятники древнерусской литературы, а потому фольклор исторических периодов, изображенных в романах, все же может быть «восстановлен» с некоторой долей вероятности Подобная реконструкция носит гипотетический характер, исходя из возможностей обращения писателей к источникам народного творчества

Обозначенный выше круг общетеоретических, историко-литературных и узкоспециальных вопросов и проблем, связанных с изучением фольклоризма романов М Загоскина и Н Полевого, позволяет сформулировать положения, выносимые на защиту

1) фольклорно-эгнографические элементы естественно и органично входят в поэтику исторических романов М Загоскина и Н Полевого, являются неотъемлемой частью их композиции, в совокупности воссоздавая неповторимую картину быта и нравов русского народа Тексты и образы устного творчества и древнерусской литературы в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем» не только способствую г воссозданию «местного колорита», но и выполняют сюжетообразующую функцию,

2) пословицы и поговорки выполняют онтологическую функцию, выступая основой построения образов Паремии присущи стилистике авторской речи и речи персонажей использование народных сентенций помогает писателям в выразительной и обобщенной форме противопоставить нравственные позиции героев, выявить внутренние конфликты в системе повествования каждого из романов,

3) в художественном пространстве романа Загоскина концептуально значимой оказывается фигура юродивого Притчево-иносказательная манера, афористичность, присущие речи Мити, являются следствием объединения древнерусской книжной и народной устной традиций и

служат средством материального воплощения духовно-нравственной культуры В результате употребляемые персонажем пословицы и поговорки перестают быть контрастными элементами речи, формируя стратегию театрализованного поведения «блаженного безумца»,

4) тема сиротства проходит лейтмотивом в тексте «Юрия Милославского» и соотносится с миром древнерусского юродства, образуя устойчивую смысловую доминанту Сиротство в романе может быть рассмотрено сквозь призму ссматичсской триады, в традиционном -«бытовом» - понимании, «сиротство супружеское», «сиротство духовное»,

5) слухи и толки в произведениях Загоскина и Полевого выполняют важную содержательную функцию, равно как и народная проза в целом через систему околофольклорных жанров, вовлеченных в повествование, авторы давали возможность ощутить дух времени, представить характер русского народа и его отношение к историческим событиям и личностям В «Клятве при Гробе Господнем» романист использовал различные «виды» слухов и толков - от «бытовых» до эсхатологических,

6) былинные мотивы и образы в «Юрии Милославском», претворяясь в идейно-содержательном контексте романа, способствуют героизации исторического повествования об ополченцах, приданию монументальности образам,

7) в «Клятве при Гробе Господнем» со скрупулезной точностью изображен чип великокняжеской свадьбы романист детально воспроизводит перечень вещей, предметов, костюмов, ролей участников ритуального действия, которое имеет для автора самоценное историко-этнографическое значение,

8) связанные с сюжетным движением романов, народные песни способствуют формированию эмоциональной атмосферы повествования, его психологизации, углублению во внутренний мир персонажей, существуя при этом в художественном пространстве произведений и в своем самоценном значении («Клятва при Гробе Господнем»),

9) степень подлинности фольклорно-этнографических элементов и характер их использования выступают мерилом художественно-исторической правды романов в ее глубине и всесторонности, их художественных достоинств и писательского мастерства авторов.

Теоретическая значимость настоящей диссертации вытекает из комплексного анализа художественных произведений, органично впитавших традиции устно-народной и книжно-письменной культур Подобный подход к творчеству двух романистов демонстрирует значимые связи художественной прозы и фольклорной традиции на различных уровнях, что может оказаться актуальным и плодотворным при анализе творчества других писателей Изучение художественной литературы в аспекте поставленной проблемы способствует наиболее глубокому прочтению художественных произведений

Практическое значение работы Результаты работы могут быть использованы в вузовском курсе по истории русской литературы XIX века, в учебных пособиях, спецкурсах, просеминарах и спецсеминарах, посвященных историческому роману, проблеме взаимодействия литературы и фольклора

Материалы диссертации прошли апробацию на ежегодных Всероссийских научных конференциях «Филология и журналистика в начале XXI века» (Саратов, 2006, 2007, 2008, 2009), на XXXI Зональной конференции литературоведов Поволжья (Елабуга, 2008), Четвертых международных Лазаревских чтениях «Лики традиционной культуры прошлое, настоящее, будущее» (Челябинск, 2008), а также на XXI Пуришевских чтениях «Взаимодействие литературы с другими видами искусства» (Москва, 2009)

По материалам диссертации опубликовано 9 статей Структура и объем диссертации определяются спецификой исследуемой проблемы и необходимостью логической организации основного содержания работы Исследование состоит из введения, пяти глав, заключения и библиографического списка

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении определяются цели, задачи и методологические основы диссертационного исследования, аргументируется его актуальность, характеризуются научная новизна, практическая и теоретическая значимость работы, освещается история вопроса, формулируются основные положения, выносимые на защиту

В главе первой «"Юрий Милославский" М. Н. Загоскина и "Клятва при Гробе Господнем" Н. А. Полевого: роль фольклоризма в формировании особенностей русского исторического романа рубежа 1820-1830-х годов (к вопросу типологии)» рассматриваются различные принципы классификации русского исторического романа, представленные в работах исследователей

Эпоха романтизма активизировала изучение и художественное освоение отечественной старины в связи с поисками путей развития самобытной русской литературы Приступая к анализу фольклоризма писателя, необходимо учитывать как внутрилитературные закономерности, так и общественно-историческую ситуацию Сознательное обращение Загоскина и Полевого к произведениям народного творчества в русле традиции, имевшей место на протяжении всего периода развития литературы, в процессе художественного осмысления проблемы создания национальной литературы явгяется характерной особенностью развития русской исторической прозы первой трети XIX века в контексте развития мировой литературы

Фольклорную традицию в литературе следует рассматривать не только как философско-эстетическую, мировоззренческую категорию, но и как систему художественных приемов того или иного автора, поскольку ориентация на произведения народного творчества непременно влияла на формирование писательской концепции Степень и способы вовлечения фольклорного материала моделирует своеобразие каждого из романов Если по отношению к «Юрию Милославскому» уместнее говорить о беллетризации истории с помощью произведений устнопоэтического творчества и этнографических элементов, то художественное пространство «Клятвы при Гробе Господнем» представляет собой более сложную структурную - «документализированную» - организацию текста, учитывающую традиции фольклора и древнерусской книжности Опыт Полевого-историка, художественная интуиция, дополняющая и «оживляющая» фактические свидетельства и источники, позволили ввести на страницы романа обширный историографический и этнографический материал, творчески приспособив его для целей Полевого-романиста, и живописно воссоздать полноценную картину жизни разных слоев русского общества XV века Однако, с другой стороны, такой принцип обращения с материалом осложняет восприятие произведения, требуя от читателя максимальной эрудированносги в процессе осознания идейного замысла произведения

Глава вторая «Народные паремии и традиции духовной культуры в поэтике произведений М. Загоскина и Н. Полевого»

состоит из трех разделов Особенности функционирования пословиц и поговорок в художественном пространстве романов рассматриваются в первом разделе («Сюжетно-композиционныс функции пословиц и поговорок в "Юрии Милославском"» и «"Клятве при Гробе господнем"»). Народные сентенции определяют просторечную стихию рс осматриваемых произведений М Загоскина и Н Полевого Можно предположить, что среди пословиц и поговорок, встречающихся в романах, существует определенная «иерархия» некоторые вводятся в повествовательную ткань однажды и призваны прояснить какую-то конкретную ситуацию, другие, в силу многократного употребления, могут «прогнозировать)/ развитие сюжета Образная оценка происходящего редко влагается Загоскиным и Полевым в уста какого-либо конкретного персонажа в романах присутствуют и взаимодействуют «разные точки зрения». В «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем» ощутима сама среда, где создаются и живут произведения фольклора будь то крестьянская семья с ее бытовым укладом; либо посадский люд, у которого всегда готово острое слово Более того, пословицы и поговорки появляются как в речи персонажей, которым авторы симпатизируют, так и в речи тех, к которым они питают антипатию Это подтверждает стремление писателей создать подлинно исторический роман

Наиболее значимой, существенной является композиционная роль пословиц и поговорок, которая определяет их художественные функции Учитывая идейно-тематическое содержание пословиц, поговорок, средств народно-выразительной речи, а также их роль в раскрытии авторского замысла, общего пафоса романов можно условно выделить следующие функции

1) нравственная/философская функция - характеризует жизненные позиции персонажей, их мировоззрение,

2) изобразительная/описательная функция - являет метафорическое изображение действительности или ее восприятие действующими лицами,

3) оценочная функция - отражает отношение персонажей к окружающим лицам

Пословицы и поговорки используются, прежде всего, при создании речевого портрета, индивидуальной характеристики, свидетельствуя об определенном складе ума персонажа Значимым является как сам выбор персонажем пословиц и поговорок, так и их индивидуальная интерпретация, и как при этом его речи соотносятся с мыслями, убеждениями и поступками, они способствуют и усилению разговорного элемента речи

Соотнося случаи использования паремий в романах с содержанием сборников П Симони, «Сборника б Петровской галереи», собраниями народных апофегм И В Пауса, В Н Татищева, А И Богданова, Н Г Курганова, Д М Княжевича, И М Снегирева, В И Даля можно отметить следующее в текстах «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем» есть случаи, когда творческие задачи определяли тенденцию обоих романистов к некоторому видоизменению ряда общеизвестных пословиц и поговорок То есть М Загоскин и Н Полевой порой творчески использовали фольклорный материал, художественно преобразуя его в собственное писательское слово, либо, оставляя элементы устоявшейся формы как основу, придавали им новое значение, новый оттенок, идущий от чичности персонажа Иногда имеет место процесс «усиления» смысла пословиц и поговорок, соотнесение с сюжетной ситуацией, часто приводятся несколько пословиц или поговорок подряд, как бы дополняющих одна другую

Создавая романы о событиях Смутного времени и периода княжеской междоусобицы, Загоскин и Полевой не могли не ввести в них фигуру юродивого Притчевость, иносказательность, присущие речи «блаженного безумца», приводят к тому, что пословицы и поговорки как бы растворяются в ней, перестают быть контрастными элементами Место и функции христианского подвижника в системе образов обоих романов рассматривается во втором разделе — «Феномен древнерусского юродства в идейно-художественном пространстве романов». Яркая, афористичная речь выступает как средство материального воплощения

духовной культуры, формируя стратегию театрализованного поведения «блаженного безумца». Мшя является «добровольным», «Христа ради» юродивым, проявляя «активную сторону» рассматриваемого феномена он живет среди людей, чтобы «ругаться миру», обличать пороки и грехи окружающих В изображении Загоскиным героя-юродивого можно обнаружить следование исторической правде «безумец» появляется на людях («в толпе»), выдс 1ястся внешностью и поведением Митя принадлежит к числу тех персонажей романа, с которыми связана мысль о православно-религиозных основах борьбы русского народа против польских захватчиков Среди них - Авраамий Палицын, отец Еремей Это очень разные персонажи, но всех их объединяет христианская идея Вокру1 этого босого человека в рубище нет ореола мученичества, но он готов пострадать за Божыо правду

Юродивый появляется в романе всего три раза, и, тем не менее, ему отведена важная сюжетообразующая роль Первый - в доме боярина-изменника Мигя образно передает личную коллизию Юрия Милославского, который присягнул польскому королевичу и теперь страдает отгого, что не может нарушить клятву и действовать так, как велит ему его патриотическое чувство Не случайно имя юродивого совпадает с именем отца Юрия Милославского. он как бы выполняет в романе функцию духовного наставника героя, появляясь в переломные моменты жизни Он понимает, какое великое дело готовится, видит суть мирских дел, человеческую сущность окружающих Более всего притчево-иносказательная манера речей юродивого проявляется в общении с боярином-изменником 01части сцена застолья в доме Кручины-Шалонского напоминает пир ветхозаветного царя Валтасара во время осады Вавилона персами Подобно таинственной руке, начертавшей слова, предвещавшие скорую гибель, в сцене пира в доме Шалонского появляется юродивый Юродивый трижды обращается к Кручине-Шалонскому, указывая на то, чго своими бесчинствами, праздным времяпрепровождением тот переполнил чашу Божьего терпения Юродивый призывает боярина-изменника к покаянию, чтобы предстать «чистым» пред Престолом Всевышнего, поскольку человеку неведомо, где и когда его застигнет смерть Второе появление юродивого в романе -встреча с Милославским близ Благовещенского монастыря в Нижнем Новгороде В характерной манере Митя предсказывает Юрию душевные метания, связанные с данной им клятвой Поистине кульминационным можно назвать третье и последнее явление юродивого в романе в сцене, когда после нападения шишей боярин Кручина находится на смертном одре, необходимая забота о нравственном здоровье людей, предписанная поведению юродивых, проявляется с особой силой Этот убогий странник предстает носителем высшей христианской правды Неслучайно рядом с кающимся перед смертью боярином Шалонским оказывается

в соотвегствии с сюжетной логикой и авторской волей именно Митя он призывает изменника оценить прожитую жизнь и пересмотреть ценностные ориентиры Шалонский, размышляя с позиций человека, которому недоступна высшая истина, остается непреклонным Однако юродивый, проявляя подлинно христианскую заботу о душе ближнего, в ответ укоряет боярина, обращаясь к нему с пылкой проповедью о Божьем милосердии Юродивый как хранитель и проповедник норм христианской этики готов отдать собственную жизнь ради покаяния Кручины По авторскому замыслу, фигура боярина-изменника, раскаяние и получаемое им перед смертью отпущение грехов призваны «подтвердить» значимость образа юродивого как носителя высших истин

В «Клятве при Гробе Господнем» «историческая» составляющая романа представлена обстоятельнее и фундаментальнее, чем в произведении Загоскина В процессе работы над «Историей русского народа» у Полевого была возможность обрагиться непосредственно к летописным источникам, материал и стиль которых отразились в авторском повествовании Фигура юродивого в романе связана с хронотопом Великого Новгорода Упоминание здесь имени Михаила Клопского не случайно он является героем «Повести о житии Михаила Клопского» - памятника агиографической литературы XV века. Текст романа обнаруживает знакомство писателя с- традициями житийной литературы Древней Руси Н Полевой создает собирательный образ древнерусского подвижника православной церкви, наделяя его характерными чертами юродивый в романе обладает «традиционной» внешностью и одеждой, эпатирует публику свом театрализованным поведением, иносказательно говорит о грядущей трагедии Новгорода и обличает «предательство» архиепископа Евфимия Но если в «Юрии Милославском» образ Мити является самоценным, поскольку он - живое воплощение духовного, нравственного идеала, служащее мерилом поступков других персонажей, то фигуре юродивого в произведении Полевою придан «политический оттенок» с его поведением и образно-иносказательными речами в тексте романа связан целый комплекс легенд, призванных подтвердить падение Новгородской республики и возвеличение Москвы

Одной из устойчивых смысловых доминант, лейтмотивом проходящей в романе Загоскина, является сиротство Анализу этого мотива посвящен третий раздел («Мотив сиротства в "Юрии Милославском"»). Образ сироты находится в духовной близости к образу юродивого, тема лишенности, «отринутости» характеризует в произведении жизнь в ее «бытовом», социально-историческом и религиозном аспектах Мотив сиротства как устойчивая семантическая единица широко известен и в устном народном творчестве, и

и художественной литературе Особенно остро он звучит в романе в связи с событиями Смутного времени

В художественном пространстве «Юрия Мнлославского» мотив сиротства можно рассматривать сквозь призму семантической триады 1) сиротство в «традиционном» («бытовом») понимании, 2) сиротство «супружеское», 3) сиротство «духовное»

Рассматриваемый мотив сопровождает главного героя романа сиротство Мнлославского обусловлено тем, что над ним с рождения довлеет злой рок Судьба Анастасии Шалонской, дочери боярина-изменника, также связана с мотивом сиротства Героиня воспринимает ниспосылаемые ей судьбой испытания с подлинно христианским смирением и покорностью

В романе Загоскина отчетливо звучит и мотив сиротства духовного Он реализуется в двух плоскостях, хронотопически воплощаемых в изображении Новгорода и Москвы Новгород выступает центром ополчения и духовного возрождения Руси, куда стекались все, кто был готов отдать жизнь ради спасения Отечества и православной веры

В зависимости от ситуации мотив сиротства в романе М Загоскина предстает как в народном осмыслении, так и христианско-религиозном, образуя в целом единый комплекс духовно-нравственных представлений в его обусловленности эпохой

Своеобразие воплощения эпической традиции на страницах произведений рассматривается в главе третьей «Художественная роль околофольклорных явлений в сюжетно-композиционной структуре романов. Эпические жанры в "Юрии Милославском" н "Клятве при Гробе Господнем"» В первом разделе («Слухи и толки») речь идет о функционировании молвы в произведениях Загоскина и Полевого Обращение к народной молве позволило передать общественную атмосферу изображаемой эпохи Именно через систему околофольклорных жанров, вовлеченных в повествование, романисты получили возможность представить историческую картину в целом воссоздать хронотоп русской действительности определенного периода, обрисовать народное мировоззрение, массовую психологию, представить характер русского народа и его отношение к историческим событиям и личностям Слухи и толки в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем» выполняют важную содержательную функцию, равно как и народная проза в целом органически вписывалсь в произведение, они формируют основные сюжетно-композиционные моменты, влияют на поэтику образов Параграф первый («Народная молва в «Юрии Милославском»). Само включение Загоскиным слухов и толков в повествовательную ткань романа, а также степень их достоверности, даст основание предположить, что в «Юрии Милославском» народная молва служит средством отражения коллективною мнения о драматизме сложившейся ситуации, позволяя

выявить общее отношение к ней или к ее участникам и дать разумную интерпретацию происходящему В период Смутного времени распространение слухов являлось, скорее всего, средством защиты членов общества от нестабильности и неустойчивости положения, от недостатка информации, что и отразилось в романе

Параграф второй («Слухи и толки в «Клятве при Гробе Господнем»). Функционирование слухов и толков в романе Н. Полевого оказывается более сложным Охватывая различные стороны общественной жизни, они распадаются на тематические группы, формируя вместе с прочим материалом ведущие сюжетные линии произведения, религиозные, бытовые, социально-политические, эсхатологические Однако каждый из них следует рассматривать особо, в непосредственной связи с породившим их источником

Текст романа фиксирует существование целого «института» «наушников», замешанных в политических интригах и использующих слухи для влияния на князей с целью извлечения выгоды. К тому же, слухи и тонки служат своеобразной «проверкой» княжеского окружения на преданность

Случаи проявления этих околофольклорных жанров переплетаются с историческими преданиями и мотивами древнерусской книжности, являя собой некий синкретизм В тексте «Клятвы при гробе Господнем» слухи и толки о недавних событиях и выдающихся личностях сопряжены с материалом «Истории русского народа» жанры фольклора наполнены фактическим содержанием При этом ощущается попытка Полевого-романиста «дополнить» понимание события народно-религиозными оттенками Слухи и толки составляют в художественном пространстве произведения особую группу жанров, функционирующих в рамках исторического предания, занимая переходное, межжанровое положение Особенно богато напитана слухами «религиозная часть» предания молва приобретает здесь характерную стилистическую окрашенность - в ней угадываются традиции книжно-церковной культуры

Второй раздел («Былинно-сказочные и легендарные мотивы в поэтике "Юрия Милославского". Сказка в "Клятве при Гробе Господнем"») посвящен анализу роли сказок и былин в романах. В поэтической системе «Юрия Милославского» былина тесно связана с историческим планом романа она вносит в него идеалыю-героическое начало, напоминая о повторяемости исторических коллизий, о вечном и непреходящем патриотическом чувстве Вместе с тем, былина естественным образом переплетается со сказочными мотивами В малом контексте эпизод с пересказом былины о Добрыне не получает смыслового развития — это очередная попытка развлечь Анастасию Шалонскую Однако в большом контексте романа параллель с исторической ситуацией 1612 года очевидна Загоскин со свойственной ему романтической

восторженностью ассоциирует героев народного ополчения с былинными богатырями Таким образом, в «Юрии Милославском» осуществляется связь времен, обращение к коренным началам народного бытия и культур!I Вместе с тем, имеет место и влияние былшшой поэтики на текст романа Общий для сказок и былин мотив нуги-дороги воплощается в романном повествовании в различных художественных ракурсах исюрико-философском (поездка Юрия Милославского в Нижний Новгород и затем в Москву как путь через испытания к своему предназначению), сказочном (поиски невесты), былинном (дорога к полю оатному, к главному подвигу) Моменты былинною гиперболизма, претерпевая метаморфозы и мешаясь с романтической патетикой и религиозной символикой, находят отражение в батальных сценах, в их описании можно обнаружить и отголоски народно-эпической традиции, переплетенных с формулами воинских повестей Гиперболизированная картина сражения призвана усилить впечатление от трагического столкновения русских дружин с польско-литовскими войсками

Мрачное описание тайной вотчины боярина Кручины-Шалонского в Муромских лесах можно трактовать как попытку Загоскина перенести на русскую почву мир готического романа с его ужасами и мистикой Рассказы о Теплом Стане в устах мнимого колдуна Кудимыча окутаны атмосферой слухов, суеверных ужасов и легендарных чудес

Наиболее сложно в романе воплощаются элементы сказочной поэтики Вся история с «болезнью» Анастасии Тимофеевны, которая медленно «угасает», как свечка, заставляет вспомнить сказочную Царевну-Несмеяну ее стараются безуспешно развеселить, и только добрая весть о возлюбленном возвращает ее к жизни Казак Кирша - единственный персонаж в романе, который больше всего соотетствует канону героя русской сказки, выступая в роли «волшебного спасителя», «благодарного помощника»

В романе Полевого седьмая глава второй части представляет собой «повесть времен старых» о былом величии Новгорода, рассказываемую Иваном Гудочником Содержание этого полулегендарного повествования причудлизым образом корреспондир>ет с содержанием былины «[Про] Василья Буслаева» Однако в произведениях фольклора нет подробных сведений об отце новгородского богатыря Буспае Желсзняковиче Сказкой-былиной о Железняке Полевой словно восполняет эту лакуну В «Клятве при Гробе Господнем)» сказка выполняет не только эстетическую, но и сюжетообразуюшую функцию с ее помощью Гудочник усыпляет гостей боярина Старкова и крадет из сумки Юрия Патрикеевича великокняжескую печать, чтобы в дальнейшем подделать приказные грамоты и отправить войско по ложному следу

Значительное место в повествоватечьной ткани романа Полевого занимают лггенды и предания Рассмотрению их места и функций

в структуре произведения посвящен специальный третий раздел («Предания в "Клятве при Гробе Господнем"»). К топонимическому фольклору писатель обращается в силу ряда причин Во-первых, ономастическое пространство Москвы как столицы привлекало его внимание в связи с работой над романом о событиях княжеской междоусобицы на Руси и созданием «Истории русского народа». Во-вторых, жанровая специфика исторического романа делала необходимым тщательное моделирование художественного пространства

Как и любой край, богатый историческими преданиями, Москва с ее окрестностями хранила немало топонимических преданий и легенд прошлое про«но закрепилось в названиях мест, урочищ, самого города Н Полевой увидел в них существенное дополнение к собственным размышлениям о бедах русского государства во времена княжеской междоусобицы Появление топонимического предания о Москве «подготовлено» самим ходом повествования (приближение торговых обозов к столице) В этом плане топонимический фольклор организует художественное пространство произведения, подчеркивает символический смысл некоторых деталей и образов Вероятна, в рассказе Ивана Гудочника Полевой объединил наиболее известные легенды и предания об основании Москвы, возникшие в разное время.

Подобным образом автор ввел л текст «Клятвы при Гробе Господнем» предание об основании Спасокаменской обители - оно предваряет приезд Шемяки к князю Димитрию Заозерскому Предание, использованное Полевым в романе, перекликается с текстом «Сказания о Спасо-Каменном монастыре» — памятника древнерусской книжности, составленного пострижеником обители иноком Паисием Ярославовым Полевой приурочил основание Спасо-Каменной обители к более раннему периоду, связывая событие с именем Белозерского князя Глеба. Можно предположить, что он был знаком с устными преданиями о монастыре, одно из которых он использовал в романе

Историческое предание о Часовой баппк использовано писателем при описании внутреннего устройства Кремля Как представляется, источником послу жила Троицкая летопись начала XV в, доведенная до 1408 г, известная историкам XVIII - начала XIX вв. в единственном пергаменном списке Ее текст практически дословно воспроизведен в романе На факт знакомства с Троицким списком летописи Полевой указывал сам в «Обзоре» к первому тому своей «Истории»

Исторические и топонимические предания в «Клятве при Гробе Господнем» составляют сюжетно-композиционную основу романа, скрепляя экскурсы в прошлое с повествованием о современности. Они значимы и как ценный в познавательном огношении и не известный широкой аудитории материал, и как источник познания психологии народа. Писательской особенностью Полевою является то, что

в художественном пространстве его романа исторические предания органично соединяются со слухами, толками, а это сущестЕенко осложняет четкое разграничение фольклорных жанров

Народные обряды и сопутствующие им приметы, поверья и суеверия рассмотрены в главе четвертой «Мир народных верований и обрядовая культура в ицейно-художественной композиции "Юрия Милославского" и ''Клятвы при Гробе Господнем"» Романы Загоскина и Полевого строятся на широкой фольклорной основе, включая и обрядовую культуру

Раздел первый («Свадебный обряд и народные верования в романах»). При создании своих романов писатели обращались к имевшимся на тот момент историко-этнографическим источникам, чтобы правдиво и точно воссоздать свадебный обряд Параграф первый («Роль свадебного обряда "Юрии Милославском"»). В сюжете романа описание обряда несет особую (помимо эстетической) семантическую нагрузку сцена, где описывается поведение участников свадебной процессии, является своего рода «катализатором» - она необходима Загоскину для разоблачения обмана Кудимыча и Григорьевны и утверждения в глазах окружающих статуса Кирши как более сильного «колдуна» Параграф второй («Народные поверья в романе М. Загоскина»). Поверья, суеверия и приметы, описанные в «Юрии Милославском», характеризуют культуру эпохи и особенности мировосприятия человека XVII века, сообщают атмосферу таинственности романической фабуле Когда Кирша попадает в руки Омляша и его шайки, ему грозит неминуема: смерть, от которой его спасает жадность людей боярина Шалонского и и;с суеверные представления, связанные с кладоискательством Сила и могущество магического слова и колдовского действия признавались большинством в обществе, и к ним не относились безразлично Кирша, очевидно, знал, как вести себя при поиске клада разыгрывая целое представление, он убеждает своих врагов, что вокруг клада может быть «демонское наваждение»

Суеверные представления входят в сюжет «Юрия Милославского» и поэтику образов, способствуя воссозданию культурно-мифологического контекста XVII века Помимо собственно этнографической и эстетической, они выполняют еще ь дифференцирующую функцию поверья и приметы служат отражением различных позиций народного сознания (подобно пословицам и поговоркам) Действующие лица романа по-разному воспринимают страшные рассказы о чертях, мертвецах и ведьмчх Кирша относится к ним как человек «просвещенный» - с долей здорового скептицизма, используя веру окружающих в чудесное для достижения своих целей, разбойник Омляш воспринимает их недоверчиво и пугливо, земский ярыжка верит всему, как и участники деревенской свадьбы

Загоскин изображает и оценивает суеверия неоднозначно и как элемент сознания людей прошлой эпохи, и с точки зрения человека просвещенного, но, тем не менее, увлеченного поэзией народных верований

Параграф третий («Чин свадебный в "Клятве при Гробе Господнем"»). Со скрупулезной точностью автор воссоздает в романе все составляющие свадебного обряда, что несколько отягощает восприятие произведения с эстетической точки зрения Описание в романе свадьбы вечикого князя и приготовлений к ней окружено ореолом народных верований. Свадьба Василия Темного получает в «Клятве при Гробе го ^полном» народно-мистическую окраску, ее «предопределенность» подчеркивается темой судьбы Христианская концепция, как известно, отрицает приметы, считая их ложной верой Рационально оценивает и 4 и боярин Симеон Ряполовский Однако в восприятии Юрьи Патрикеевича, боярина Старкова приметы отражают народные представления Свадьба Ветикого князя является ключевым событием в «Клятве при Гробе Господнем», движущим сюжет именно на свадьбе детям Юрия Галицкого Софья Витовтовна наносит тяжкую обиду, послужившую причиной дальнейших междоусобиц

Обращает на себя внимание тот факт, что описывается чин великокняжеской свадьбы, который имеет для Н Полевого самоценное значение Именно по этой причине описание самого действия, равно как и подготовка к нему, занимает в романе значительное место Изображение приготовлений к свадьбе дало Полевому возможность ввести в роман отношение самой народной среды к событию в форме лирического авторского размышления Представляется, чго применительно к «Клятве при гробе Господнем» уместно говорить о ярко выраженной историко-этнографической функции свадебного обряда как качественно новой характеристике исторического романа рубежа 1820 - 1830-х годов

Второй раздел «Похоронный обряд в "Клятве при Гробе Господнем"». Сцена, где описывается кончина брата Шемяки, Димитрия Красного, представляет особый интерес, поскольку Полевой выступает здесь не только как историк и романист, но и, в некоторой степени, как агиобиограф описание тех явлений, которые происходят по смерти князя, в романе сопряжено с традициями духовных стихов и житийной литературы Древней Руси Смерть Димитрия Красного - самого кроткого и благочестивого из сыновей Юрия Галицкого - изображается Полевым как трагедия, завершающая цепь бесконечных бедствий (отчуждение Косого, мытарства Шемяки) некогда сильного княжеского рода Описание детства Красного сходно с житийным, однако повествование не во всем следует традиционной композиционной схеме жития, обычно описывавшего всю жизнь подвижника от рождения до смерти Автор подчеркивает послушание героя, прилежание к книжному делу, телесную чистоту и

непорочность Но, вопреки канону житийной литературы, Димитрий Красный не собирался уходить в монастырь, желая противостоять грехам и страстям «в миру», что усиливает его подвиг благочестия Младший сын Юрия Галицкого как никто другой страдасг, видя повсюду творящийся ужас и бесчинства, вызванные раздорами кнчзей Услышав о коварном ослеплении Василия Косого двоюродным братом, Великим князем, он ведет себя как герой православного жития предрекает собственную смерть, беспрестанно молится Наконец, перед приездом Шемяки, Димитрий Красный удостоился благочестивой смерти, по кончине князя у гроба его начинают происходить необъяснимые вещи, чудеса

В причитаниях боярина Петра использованы цитаты из Евангелия от Луки, что придает ему определенную лиро-драматическую тональность, позволяет ярче выразить чувство скорби Более того - сцена, где описывается благочестивая кончина героя, наполняется религиозно-символическим смыслом, уподобляясь встрече Ветхого и Нового Завета в Иерусалимском храме Образ князя окружен ореолом святости ¿сак в романе, так и в историческом сочинении Полевого Создастся впечатление, что благочестивая кончина младшего сына из рода князей является искупительной жертвой злодеяний его братьев Этой цели служит широкое использование традиций агиографической литературы и текстов Священного Писания в описании посмертных чудес

Если пословицы и поговорки выполняют в романах, прежде всего, функции создания характеров и относятся к сфере житейской мудрости, то песни более непосредственно демонстрируют так называемое «лирическое» сознание народа Анализу этого явления посвящена глава пятая «Песенная лиркка в романах». Песни переводят жизненную ситуацию в народнопоэтическую сферу, в идеальный план Вместе с тем поэтика песни, многозна-шость поэтических образов способствует не только конденсации сюжетных и идсйно-тсматичсских линий, но и углублению подтекста Изучение возможных источников песенных включений представляет собой отдельную проблему, которая решается в соответствующих разделах

Первый раздел «Песни в поэгике романа М. Н. Загоскина». Лирические песни встречаются в романс дважды Первый раз звучит песня «Гой ты, море, море синее1» Ее пост Кирша, постепенно приходя в себя после того, как сострадательный Юрий спас сто от верной смерти на морозе В тяжкую минуту песня согревает героя и придает ему душевные силы Таким образом, уже с самого начала в описании Кирши задана высокая поэтическая нота, и в дальнейшем вокруг него неизменно будет присутствовать поэтический ореол удалого молодца — по замыслу Загоскина, этот персонаж соединил в себе плутовство и благородство, великодушие и мстительность

Другая песня звучит в той же части романа - ее просит исполнить дочь боярина Шалонского Ситуация песни зеркально отражает жизненную ситуацию Анастасии Шалонской в романе Загоскина, с тем отличием, что здесь молодцу, а не девице, велят с нелюбимой идти под венец По сюжету романа дочь боярина обречена на замужество с паном Гонсевским, и, согласно авторской логике, это двойное горе во-первых, потому, что нужно идти за немилого, когда единственного уже встретила, хотя и не знакома с ним, а, во-вторых, за поляка - врага православных Так традиционный песенный сюжет наполняется конкретно-смысловым содержанием

Второй раздел «Песни в романе Н. А. Полевого "Клятва при Гробе Господнем"». О собирательской деятельности Н Полевого практически ничего неизвестно. Между тем, материалы его статей на страницах собственного журнала позволяют сделать вывод о том, что он вел обширную работу не только в накоплении фольклорного и этнографического материала, но и его теоретическом осмыслении, осуществляя и просветительскую деятельность Анализ песен в контексте романа осложняется тем обстоятельством, что, насколько нам известно, не существует собрания сочинений Полевого с обстоятельным комментарием, который указывал бы на источники цитируемых автором песен Более того, сам писатель, сообщая о своем издательском замысле, не дает указания ьа то, откуда им почерпнуты тексты песен Полевой выбирал в лирике наиболее редкие и высокохудожественные образцы Такой подход качественно меняет и способы включения данного рода народной поэзии в художественный текст Песня не просто вводится в произведение в виде отрывка или целиком автор тщательно моделирует ситуацию, в которой она исполнялась, отмечает реакцию зрителей. Таким образом, фольклорное сознание, проникая в художественный текст и сливаясь с авторским, становится важным средством постижения и отображения действительности, накладывая отпечаток на стиль изложения

Учитывая факт собирательской деятельности Полевого, а также замысел (хотя и не осуществленный) издания сборника песен с обстоятельным исследованием, можно предположить, что их обилие в произведении - результат не только стремления автора придать ему народный колорит, но и желания ввести в оборот тексты песен, ранее не известные То есть песенная лирика является для Полевого самоценной и неотъемлемой частью народной жизни, а исторический роман - «творческой лабораторией» писателя Сопоставление песенных включений в романе с содержанием сборников М Д Чулкова, И П Сахарова, А И Соболевского и П В Киреевского позволяют сделать вывод о широком и многогранном творческом использовании писателем обширного материала лирических, в частности, свадебных, песен. Ему удалось выявить огромный художественный потенциал произведений

фольклора Материал названных собраний незначительно отличается по стилю от того, что использовал Полевой их тексты близка как между собой, так и к редакции песни в романе Изъяв из народной песни некоторые строки, писатель не изменяет ни ее содержания, ни идейной направленности, ни эмоциональной окраски

В Заключении отражены основные результаты исследования и определены перспективы разработки темы

Принимая во внимание характер фольклоризма «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем», можно выдвинуть гипотезу о возможности создания в дальнейшем типологии русского исторического романа, основанную на структурообразующей функции фольклорно-этнографических элементов Перспектива изучения фольклоризма писателей данного периода состоит в том, что такое исследование способствует выявлению типологических особенностей литературного процесса, его динамики, постижению закономерностей развития жанра исторического романа

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Горбатов, М. А. Функционирование пословиц и поговорок в историческом романе Н. А. Полевого «Клятва при Гробе Господнем» / М. А. Горбатов II Изв. Сарат. ун-та. Новая серия. 2009. Т. 9 : Серия Социология. Политология. Вып. 3. С. 58-63.

Другие публикации

2 Горбатов, М А Легендарные рассказы о Великой Отечественной войне (опыт классификации) / М А Горбатов // Филологические этюды сб ст молодых ученых Саратов Научная книга, 2006 Вып 9 Ч 1/2 С 9-

П,

3 Горбатов, М А Христианские легенды в Саратовском Поволжье / М А Горбатов // Народы Саратовского Поволжья история, этнография и современность материалы обл научно-практ конф , 15 декабря 2005 года, Сарат этногр музей Саратов Изд-во Сарат губерн торгово-пром палаты, 2006 С 152-157 (Тр Сарат обл музея краеведения Вып 7),

4 Горбатов, М А О поэтике христианских легенд и рассказов Саратовского Поволжья / М А Горбатов // Народы Саратовского Поволжья • этнология, этнография, духовная и материальная культура материалы межрегион научно-пракг конф , 20 декабря 2006 года, Сарат этногр музей 120-летию Сарат обл музея краеведения посвящ Сараюв Изд-во Торгово-пром палаты Capar обл Изд-во «Триумф», 2006 С 96102 (Тр Сарат обл музея краеведения Вып 10);

5 Горбатов, М А Легенды Вавилова Дола Саратовщины и Нижегородского края опыт сравнения / М А Горбатов // Краеведение в школе и вузе сб ст и метод материалов Саратов Изд центр «Наука», 2007 Вып 6 С 25-33,

6 Горбатов, M А Песни в романе M H Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году исторический роман в трех частях» / M А Горбатов // Четвертые Лазаревские чтения «Лики традиционной культуры прошлое, настоящее, будущее» материалы междунар науч конф , Челябинск, 15-17 мая 2008 г • в 2 ч / Челяб гос акад культуры и искусств Челябинск, 2008 Ч 1.С 144-149,

7 Горбатов, M А Функции пословиц и поговорок в романе M H Загоскина «Юрий Милославский» к вопросу интерпретации / M А Горбатов // Материалы XXXI Зональной конференции литературоведов Поволжья, Елабуга, 16-17 мая 2008 г в 3 ч Елабуга . Изд-во ЕГПУ, 2008 Ч 1 С 86-91,

8 Горбатов, M А Свадебный обряд в романе M H Загоскина «Юрий Милославский» и H А Полевого «Клятва при Гробе Господнем» . (тезисы) / M А Горбатов // Взаимодействие литературы с другими видами искусства XXI Пуришевские чтения сб ст и материалов междунар конф, Москва, 8-10 апреля 2009 г M [Изд-во МПГУ], 2009 С 232-233;

9 Горбатов, M А Фольклорная легенда . проблема жанра / M А Горбатов // Кабинет фольклора Статьи, исследования и материалы сб науч тр Саратов Изд-во Сарат ун-та, 2009 Вып 3 С 41-51

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Лодписано в печать Формат 60x84 1/16 Объем 1 5 п л Тираж 120 экз Заказ № 217-Т

Типография СГУ 410012, Саратов, Б Казачья, 112а Тел (8452)27-33-85

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Горбатов, Михаил Александрович

Введение.ч.4

Глава первая. «Юрий Милославский» М. Н. Загоскина и «Клятва при Гробе Господнем» Н. А. Полевого: роль фольклоризма в формировании особенностей русского исторического романа рубежа 1820-1830-х годов к вопросу типологии).28

Глава вторая. Народные паремии и традиции духовной культуры в поэтике произведений М. Загоскина и Н. Полевого.52

Раздел 1. Сюжетно-композиционные функции пословиц и поговорок в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе господнем».53

Раздел 2. Феномен древнерусского юродства в идейно-художественном пространстве романов.89

Раздел 3. Мотив сиротства в романе «Юрий Милославский».114

Глава третья. Художественная роль околофольклорных явлений в сюжетно-композиционной структуре романов. Эпические жанры в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем».122

Раздел 1. Слухи и толки.122

§1. Народная молва в «Юрии Милославском».126

§2. Слухи и толки в «Клятве при Гробе Господнем».132

Раздел 2. Былинно-сказочные и легендарные мотивы в поэтике «Юрия Милославского».

Сказка в «Клятве при Гробе Господнем».142

Раздел 3. Предания в «Клятве при Гробе Господнем».156

Глава четвертая. Мир народных верований и обрядовая культура в идейно-художественной композиции «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем». 174

Раздел 1. Свадебный обряд и народные верования в романах.174

§1. Роль свадебного обряда «Юрии Милославском».175

§2. Народные поверья в романе М. Загоскина.181

§3. Чин свадебный в «Клятве при Гробе Господнем».184

Раздел 2. Похоронный обряд в «Клятве при Гробе Господнем».193

Глава пятая. Песенная лирика в романах.203

Раздел 1. Песни в поэтике романа М. Н. Загоскина.203

Раздел 2. Песни в романе Н. А. Полевого

Клятва при Гробе Господнем».212

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Горбатов, Михаил Александрович

Первая треть XIX века — период расцвета русского романтизма — эпоха, когда неподдельный интерес к историческому прошлому определяет ведущую роль исторического романа.

В это время пристальное внимание к историческим жанрам в России совпало, по замечанию Я. JI. Левкович, с «триумфальным шествием по Европе романов В. Скотта», в которых «русская литература обрела образец, который дал форму всеобщему интересу к истории и способствовал становлению жанров исторического повествования»1. В исследовательской литературе справедливо отмечалось, что произведения Скотта явились открытием своего времени2: соединяя историческую конкретность с глубокими обобщениями, они, тем самым, как указывала А. В. Архипова, обозначили проблему соотношения исторической науки и художественной литературы3. По замечанию В. Л. Орлова, «для двадцатых и тридцатых годов весьма характерен возросший интерес к вопросам истории, к самой проблеме историзма [здесь и далее курсив и разрядка принадлежат цитируемым авторам; подчеркивание наше - М.Г.]. Увлечение исторической наукой и исторический подход к явлениям общественной жизни, культуры, искусства приобретают в эту пору характер явления эпохального и международного. Столпы немецкой идеалистической мысли уделяют очень много внимания вопросам философии истории и специально проблеме народности (Фихте и Шеллинг вслед за Гердером). Углубляется и уточняется проблематика и методология исторической науки»4. В этот период наметилась главная проблема

1 Левкович, Я. Л. Историческая повесть // Русская повесть XIX века : история и проблематика жанра / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушкинский Дом) ; под ред. Б. С. Мейлаха. Л. : Наука, 1973. Ч. 2 : Становление повести в первой трети XIX века. Проблемно-тематическая дифференциация жанра. Гл. 2 : Повесть 20-30-х годов, ее разновидности и тенденции. С. 109.

2 Подробнее об этом см.: Петров, С. М. Исторический роман // История русского романа : в 2 т. / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1962. Т. 1. С. 206; Левин, Ю. Д. Прижизненная слава Вальтера Скотта в России // Эпоха романтизма. Из истории международных связей русской литературы / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом); под ред. М. П. Алексеева. Л.: Наука, 1975. С. 5-67.

3 Подробнее см.: Архипова, А. В. Литературное дело декабристов / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. дом) ; отв. ред. Ю.Д.Левин. Л. : Наука, 1987. С. 156-157. Далее - Архипова, А. В. Литературное дело декабристов.

4 Подробнее см.: Николай Полевой и его «Московский телеграф» // Орлов, В. Н. Пути и судьбы : литературные очерки. М.; Л. : Сов. писатель, 1963. С. 271. исторического романа как жанра: соотношение документальной основы и художественного воображения. Воскрешая в романе историю с помощью художественного вымысла, писатель волен был допускать сознательные анахронизмы, переставлять даты для усиления драматизма повествования, домысливать характер исторического лица, коррелируя с главной задачей — воссоздание «духа» прошедшей эпохи5. При этом меняется и принцип работы с материалом: если предшественники романтиков обращались к историческим трудам в поисках сюжета, героических имен, то «разработка исторических сюжетов романтиками сопровождалась стремлением проникнуть в прошлое, уловить "дух" эпохи, придать повествованию черты и краски ушедших времен»6. Как справедливо отмечала О. О. Милованова, появившиеся в это время романы М. Н. Загоскина, И. И. Лажечникова, Н. А. Полевого, А. Ф. Вельтмана и многих других, при всем различии идейных позиций их авторов, отражают возросшее значение исторической темы7.

Одной из особенностей жанра исторического романа в начальную эпоху его становления является использование разнообразных форм фольклорной традиции, что связано с проблемой народности литературы - центральной

Ср.: Левкович, Я. Л. Принципы документального повествования в исторической прозе пушкинской поры // Пушкин : исследования и материалы / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). Л. : Наука, 1969. Т. б : Реализм Пушкина и литература его времени. С. 171: «В пору становления жанров художественно-исторического повествования вырабатывались методы работы писателя с историческим материалом, возникшие в это время приемы часто становились литературным открытием, утвердившимся в последующем литературном сознании».

Ср. также: Иезушпова, Р. В. Пути развития романтической повести // Русская повесть XIX века : история и проблематика жанра. Ч. 2. Гл. 2. С. 82: «Для романтиков второй половины 1820-х и 1830-х годов характерно стремление понять логику исторического развития, законы, управляющие историческим движением. Отсюда то огромное значение, которое приобретают для них в этот период вопросы философии истории. Романтики испытали значительное влияние идеалистической немецкой философии (Шеллинга, а в 30-е годы - и Гегеля), заимствовав из нее идею непрерывности исторического процесса, идею исторической эволюции <.> усиливается интерес к фактам истории, различного рода историческим документам (летописям, хроникам, грамотам) и даже к собственно научным трудам. Не случайно характерной фигурой этой эпохи становится писатель-ученый, автор и научных исторических трудов, и художественных произведений (например, Н. Полевой, издавший в 1829-1833 гг. свою шеститомиую "Историю русского народа"). Вместе с тем, ощущая неполноту сохранившихся исторических материалов, романтики с помощью поэтического воображения пытаются восстановить недостающие звенья. При этом важнейшая роль отводится поэтической интуиции, обладающей свойством "сверхчувственным путем" проникнуть в "дух" прошлой эпохи». Далее -Иезуитова, Р. В. Пути развития романтической повести.

5 Подробнее: Щеблыкин, И. П. Русский исторический роман 30-х годов XIX века // Проблемы жанрового развития в русской литературе XIX века. Рязань : Изд-во РГПИ, 1972. С. 58.

6 Подробнее: Левкович, Я. Л. Принципы документального повествования в исторической прозе пушкинской поры. С. 171-175.

7 Подробнее см.: Милованова, О. О. Проблемы художественного историзма в русской критике пушкинской эпохи (1825-1830) / под ред. Г. В. Макаровской. [Саратов]: Изд-во Сарат. ун-та, 1976. 76 с. в решении вопроса о развитии национальной литературы, горячо о обсуждавшейся критикой того времени . Проблемы народности литературы, фольклоризма писателя, историзма оказываются сопряженными, взаимосвязанными9.

Среди исследователей творчества декабристов-литераторов и писателей декабристского круга существует единое мнение о мотивах обращения авторов к фольклору: оно было продиктовано стремлением создать подлинно национальную, самобытную литературу, свободную от всякой

8 Подробнее об этом: Замотин, И. И. Романтизм двадцатых годов XIX столетия в русской литературе ; 2-е изд., доп. М. : Изд. T-ва М. О. Вольф, 1913. Т. 2. Гл. IV : Романтический национализм в русской литературе 20-30-х годов XIX столетия. М. H. Загоскин: «Юрий Милославский». Культ национального «я», поэтическое воспроизведение народного быта и народного духа. Литературная манера Вальтера Скотта в романе Загоскина. С. 305 [далее - Замотин, И. И. Романтический национализм в русской литературе 20-30-х годов XIX столетия]; Копесницкая, И. М. Введение // Русское народное поэтическое творчество / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1953. 'Г. 1 : Очерки по истории русского народного поэтического творчества Х - начала XVIII веков. С. 16-20; Мордовченко, П. И. Русская критика первой четверти XIX века. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1959. Ч. 1. Гл. 5 : Развитие романтической критики. Критика декабристского круга. С. 196-236; Булгаков, Н. Н. «Простонародность» в русской литературе конца XVIII — начала XIX столетий // Ежегодник научных работ. Гуманитарные науки ! отв. ред. А. Д. Кузнецов. Херсон : Изд-во Херсон, пед. ин-та, 1960. Ч. 1. С. 115-119; Архипова, А. В. Проблема национальной самобытности в русской литературе первой трети XIX века (эпоха становления романтизма) // Русская литература и фольклор (первая половина XIX века) / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). Л. : Наука, 1976. С. 30-84 [далее — Архипова, А. В. Проблема национальной самобытности в русской литературе первой трети XIX века]; История романтизма в русской литературе : возникновение и утверждение романтизма в русской литературе (1790-1825) / АН СССР, Ин-т мировой лит-ры им. А. М. Горького. М. : Наука, 1979. С. 17-42, 162-182, 255-271, 291-308; Наумова, Н. А. Проблема народности в теории русского романтизма 20-х годов XIX века // Поэтика и стилистика : [сб.] / под ред. И. В. Чуприны,

B. Е. Гольдина. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1980. С. 68-76; Архипова, А В. Литературное дело декабристов.

C. 58; Федосеева, Т. В. Литература русского предромантизма (1790-1820) : развитие драматических и прозаических жанров : дисс. . д-ра филол. наук : 10.01.01. М.: Мое. гос. обл. ун-т, 2006. 406 с. и мн. др.

9 Ср.: «Именно в первую треть XIX века проблема народности в литературе вызывала серьезные раздумья и споры. К 1820-м годам вырисовывались два смысла этой проблемы. Первый определялся тем, изображается ли в произведении простой народ и какова степень художественной стилизации повествования под речь простонародья. В этом смысле народными могли считаться и басни Крылова <.> и баллады Катенина. Другой смысл был связан с изображением эпохальных событий в жизни нации. Потому и произведения с национально-исторической основой могли расцениваться именно как народные. В этом смысле народность есть и в "Марфе-посаднице" Карамзина <.> Именно национально-героический смысл был связан с идеей народности для декабристов, которых привлекал прежде всего "непреклонный и славолюбивый дух народа", но не "домашний быт" и "вседневный ум" (А. А. Бестужев) русского крестьянина. В 1820-е годы вопрос о народности стал предметом бурных дискуссий. Местный колорит, народное искусство, крестьянский быт, героика народных движений в годы общегосударственных смут, национальная неповторимость характера и склада мышления русского человека - вот это было в поле зрения <.> Русской литературе требовались теперь такие произведения, которые могли бы совместить полюса простонародного и национально-патриотического. И жанром, способствовавшим такому совмещению, стал исторический роман вальтер-скоттовского типа»; «за "домашним бытом" и "вседневным умом" предков читатель должен был видеть не только то особенное, что отличает людей прошлого от людей настоящего, но и общее, что сближает их. У Загоскина это русские чувства, не менее, по его идее, значимые и по прошествии веков <.> Потому особенно важны в историческом романе были нравы народа - наименее подверженной изменениям части нации, сохраняющей черты общенационального характера в наиболее чистом от примесей иностранного воздействия извне» (Песков, А. Михаил Николаевич Загоскин // Загоскин, М. H. Сочинения : в 2 т. / сост., вступ. ст. и коммент. А. Пескова. M. : Худож. лит., 1987. Т. 1 : Историческая проза. С. 19-21). подражательности10. Наиболее четко, как известно, «тезис о народности» был сформулирован в статье В. К. Кюхельбекера «О направлении нашей поэзии.» (1824): «Вера праотцев, нравы отечественные, летописи, песни и сказания народные — лучшие, чистейшие, вернейшие источники для нашей словесности»11. В критико-эстетических оценках декабристов произведения народного творчества предстают как великое культурное наследие, источник национального своеобразия русской литературы и арсенал изобразительных средств художественного творчества. Фольклор становится основой поэтики произведения, а не элементом образной системы, как было раньше.

Неподдельный интерес к родной культуре нашел свое художественное выражение как в исторических поэмах и повестях писателей-декабристов, так и в развитии самого жанра исторического романа. По замечанию Н. JI. Степанова, «исторические романы XVIII века были в сущности моралистическими произведениями, не отражали исторических событий в их конкретности. Первые русские романы и повести, обращавшиеся к истории, появились лишь на рубеже XIX века». Однако «историзм» тех произведений был весьма условен и относителен: «авторы их не могли воссоздать изображаемую эпоху, раскрыть исторически обусловленные характеры, а наряжали современных им героев в условные исторические костюмы». По этой причине перед русским историческим романом в 30-е годы «стояла задача воспроизведения прошлого русского народа на основе новых требований, предъявленных к историческому жанру и вызванных новым этапом

10 См.: Базанов, В. Г. Декабристы п борьбе за самобытную и гражданскую литературу // Базанов, В. Г. Очерки декабристской литературы : Публицистика. Проза. Критика. М. : ГИХЛ, 1953. С. 201-226; Лзадовский, М. К. История русской фольклористики : в 2 т. М. ". Учпедгиз, 1958. Т. 1. Гл. II : Проблема фольклора в литературно-общественной борьбе первой четверти XIX века. С. 112-213; Пульхритудова, Е. М. Литературная теория декабристского романтизма в 30-е годы XIX века // Проблемы романтизма : сб. ст. М. : Искусство, 1967. С. 232-292; Башнгт, Ю. Н. Проблема фольклора в эстетике декабристов // Уч. зап. Ленингр. пед. ин-та. 1969. Т. 366. Гуманит. науки. С. 168-217; Архапова, А. В. Проблема национальной самобытности в русской литературе первой трети XIX века. С. 64-71; Фризмаи, Л. Г. Литературно-критические работы декабристов / [вступ. ст., подгот. текста и примеч. Л. Г. Фризмана]. М. : Худож. лит., 1978. 382 е.; Касаткина, В. Н. Поэзия гражданского подвига : литературная деятельность декабристов. М. : Просвещение, 1987. С. 88-89, 144-145 и др.

11 Кюхельбекер, В. О направлении нашей поэзии, особенно лирической, в последнее десятилетие // Цит. по: Декабристы : антология : в 2 т. М. ; Л. : Худож. лит., 1975. Т. 2 : Проза. Литературная критика. С. 363. общественного развития»12. В поисках средств художественной выразительности усиливается интерес к произведениям народного творчества. Обращение к фольклорному материалу, в частности, становится критерием, оценкой «качества» исторического романа и мастерства писателя.

Высокая степень концентрации произведений, мотивов, образов устного народного творчества и древнерусской литературы в идейно-художественном пространстве романов М. Н. Загоскина и Н. А. Полевого настойчиво требует объяснения этого феномена. Выбор имен авторов «Юрия Милославского» (1829) и «Клятвы при Гробе Господнем» (1832) не случаен. С именем Михаила Николаевича Загоскина связывают, как известно, рождение русского исторического романа13. Н. А. Полевой одним из первых выступил с рецензией на «Юрия Милославского». Основной упрек критика состоял в том, что персонажи произведения Загоскина, по его мнению, — «собственно, не русские 1612 года, как сказано в заглавии, но история одного вымышленного автором лица <.> Мы желали бы более связи в целом, более исторического, менее вводных событий, и проч., и проч., и проч.»14. Будучи неудовлетворенным произведением М. Загоскина, Н. Полевой, надо полагать, «в ответ» создал роман «Клятва при Гробе Господнем», который также явился его собственным первым опытом в крупном повествовательном жанре.

Повышенное внимание к историческому роману в России на рубеже 1820-1830-х гг. объясняется тем, что с появившимся жанром связывали новые возможности эстетического освоения действительности. При этом ключевой проблемой жанра оказывалось соотношение исторической правды и вымысла. В решении главного вопроса о содержании исторического романа Н. Полевой

12 Подробнее см.: Степанов, Н. Л. Прозаики двадцатых - тридцатых годов // История русской литературы : в 10 т. / отв. ред. Б. С. Мейлах. М.; Л. : Изд-во АН СССР, 1953. Т. б. Гл. I. С. 553.

См. также: Богачева, Л. С. Возникновение и развитие русской исторической повести в первой трети XIX века// Проблемы культуры, языка, воспитания : [сб.]. Архангельск, 2004. Вып. 6. С. 91-98.

13 Ср.: «Извещая читателей наших о скором появлении исторического романа, сочиненного Ф. В. Булгариным, мы сказали, что "Димитрий Самозванец" будет первый, по времени появления своего в свет, русский исторический роман. Теперь честь сия принадлежит роману, сочиненному М. IL Загоскиным: он предупредил роман Ф. В. Булгарина несколькими месяцами [«Юрий Милославский» вышел в декабре 1829 г., книга Булгарина появилась в феврале 1830 г. - МЛ]» (Полевой, //. А. Юрий Милославский, или Русские в 1612 году. Соч. М. Н. Загоскина // Московский телеграф. 1829. Ч. XXX. №24. С. 462. Далее - Полевой, Н. А. Юрий Милославский).

14 Полевой, И. А. Юрий Милославский. С. 465, 467. четко обозначает свою позицию, определяя жанр «Клятвы при Гробе Господнем» как быль, то есть рассказ о действительном событии {«Быль то, что точно было»)15. Предваряя роман своеобразным программным эстетическим манифестом16 - «Разговором между сочинителем русских былей и небылиц и читателем» — писатель уточнял: «В былях мне хочется, как можно простее и ближе, изобразить вам Русь, прошедшую и настоящую. В прошедшем верная нить Истории и повествований старинных поведет меня; только там, где нет изъяснений Истории, позволю себе аналогическое прибавление к известному. Русь, как она была. точная, верная картина ее — вот моя цель. В настотцем то, что я видел и узнал, что в самом деле существует на Руси -изображу, сколько могу вернее. В небылицах — я перескажу вам русские сказки, поверья, игру народного воображения; я буду только собиратель и издатель, а

I 7 не сочинитель» . Подводя итог собственным размышлениям, Н. Полевой

18 ссылается на слова Баранта о «необходимости романизма истории», которые, по его мнению, выражают «главное требование века» - «живое повествование». Иными словами, задача романиста не сводилась к простому пересказу исторических материалов - автор стремился «вдохнуть жизнь» в «мертвые» факты, воссоздать минувшее в его полноте и неповторимости («история в лицах и быт народа в живых картинах»), и здесь ведущая роль принадлежит творческой интуиции19: «Воображаю себе, что с 1433-го по 1441-й год я живу

15 Полевой, Н. А. Избранная историческая проза / сост., вступ. ст. и комм. А. С. Курилова. М. : Правда, 1990. С. 284.

16 «Мне кажется, что история, география, статистика, этнография Руси все еще оставляют для нас нечто недосказанное, и мне хотелось бы именно это, хотя отчасти, высказать русскими былями и небылицами <.> Мне хотелось в них изобразить те отношения народных стихий русских, которых в истории, и во всяком другом роде сочинений, изобразить невозможно, но которые, между тем, знать непременно должно. Разыскания и диссертации не повели бы меня к моей цели. Я решился писать - были и небылицы русские» {Полевой, Н. А. Указ. соч. С. 284, 291).

17 Там же. С. 291-292.

18 Барант (Barante), барон Гильом-Проспер (1782-1866) - французский историк, государственный деятель, член академии, публицист.

19 Ср. с более поздними замечаниями Н. Л. Добролюбова: «более важные и трудные условия необходимы для хорошего романа исторического. По самому существу своему этот вид романа представляет высшую степень, нежели другие его виды. Исторический роман является в то время, когда народное сознание обращается к воспоминанию прошедшей своей жизни, - под влиянием того же направления, при котором развиваются и сами исторические исследования. Цель этого рода романа - оживить мертвую букву летописного сказания, вдохнуть живую душу в мертвый скелет подобранных фактов, осветить лучом поэтического разумения исторически темную эпоху, представить частную внутреннюю жизнь общества, о котором история рассказывает нам только внешние события и отношения <.> Здесь условия истинности не ограничиваются простыми законами вероятности: автор должен быть верен не только тому, что может быть или бывает, но на Руси, вижу главные лица, слышу их разговоры <.> записываю, схватываю черты быта, характеров, речи, слова и все излагаю в последовательном порядке: это история в лицах; романа нет; завязка и развязка не мои <.> Пусть все

20 т-г живет, действует и говорит, как оно жило, действовало и говорило» . По замечанию Н. К. Козмина, указанные отличительные особенности «подали повод» Н. Полевому назвать свой роман «былью»: «В этой были Полевой весьма справедливо видел зачатки нового вида исторического романа в противоположность господствовавшему у нас виду, представителем которого служит "Юрий Милославский" Загоскина»21.

Учитывая вышеизложенное, представляется логичным и целесообразным сопоставить «Юрия Милославского» и «Клятву при Гробе Господнем» как две самоценные концепции художественного воплощения исторической действительности, избрав в качестве предмета анализа приемы и способы использования фольклорной традиции на страницах романов.

Продуктивность сравнительного подхода также видится в следующем: научная традиция не знает прецедентов сопоставления этих двух произведений, находящихся у истоков становления жанра; между тем, подобное сравнение позволит не просто дополнить, но углубить и конкретизировать существующие представления о развитии русского исторического романа рубежа 1820-1830-х годов.

Исследовательский интерес к творчеству М. Загоскина и Н. Полевого отчетливо обозначился в XX веке. тому, что действительно было, и было таким, а не другим образом. С другой стороны, он не должен рассказывать нам, что нашел в исторических сказаниях, иначе это будет не роман, не произведение поэзии, а прозаическая история. Соединить эти два требования - внести в историю свой вымысл, но вымысл этот основать на истории, вывести его из самого естественного хода событий, неразрывно связать его со всей нитью исторического рассказа и все это представить так, чтобы читатель видел пред собою, как живые личности, знакомые ему в истории и изображенные здесь в очаровании поэзии, - со стороны их частного быта и внутренних сокровенных дум и стремлений, - вот задача исторического романиста. При этом нужно еще, чтобы эпоха, из которой взят роман, представлена была совершенно верно, чтобы угадан был самый дух событий, чтобы автор судил своих героев не по понятиям своего века, а по их времени, чтобы он смотрел их глазами, жил их жизнью, рассуждал сообразно с их умственным развитием и чтобы на ту же точку зрения умел поставить и своих читателей» (Добролюбов, Н. А. О русском историческом романе // Добролюбов, Н. А. Поли, собр. соч. : в 6 т. / под общ. ред. П. И. Лебедева-Полянского. М. : ГИХЛ, 1934. Т. 1 : Литературная критика. Статьи и рецензии. 1856-1858 гг. С. 528-536).

20 Полевой, //. А. Избранная историческая проза. С. 294, 295, 299.

21 Козмгт, //. К. «Клятва при Гробе Господнем». Историческая повесть H. Полевого // Журнал министерства народного просвещения. 1900. Ч. CCCXXVIII. март. С. 79.

По мнению Н. К. Козмина, поэтика «Клятвы при Гробе Господнем» отмечена печатью влияния европейской традиции и, в частности, французских романтиков. Ученый полагал, при создании романа, соответствующего исторической действительности, ориентиром Н. Полевому послужило творчество А. де Виньи*"".

И. И. Замотан в своей книге «Романтизм двадцатых годов XIX столетия в русской литературе» одним из первых попытался определить место Загоскина и Полевого в русском романтизме" . Анализируя отдельные эпизоды в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем», в которых использован фольклорно-бытовой материал, исследователь стремился оценить, насколько «удачно» авторы исторических романов сумели претворить творческую манеру Вальтера Скотта на русской почве.

А. С. Павша сосредоточивал свое внимание на выявлении исторических источников романа М. Загоскина" . Сопоставляя отдельные сцены из «Юрия Милославского» с трудом Н. М. Карамзина, исследователь доказывает факт обращения романиста к «Истории государства Российского».

В советский период «Юрий Милославский» и «Клятва при Гробе Господнем» исследуются в связи с попыткой литературоведов «упорядочить» исторические романы 1820-1830-х годов, охарактеризовать особенности произведений жанра в соответствии с творческими установками авторов25.

22 Подробнее см.: Козмин, Н. К «Клятва при гробе господнем». Историческая повесть Н. Полевого // Журнал министерства народного просвещения. 1900. Ч. CCCXXVIII. март. С. 31-80.

23 Замотин, И //. Романтизм двадцатых годов XIX столетия в русской литературе ; 2-е изд., доп. СПб. : Тип. T-ва М. О. Вольф, 1911. Т. 1. Гл. Ill : Литературная теория «романтизма двадцатых годов» в русской журналистике. Связь ее с французской романтикой: выяснение новых литературных понятий в духе французской романтической критики. С. 220-232. Далее — Замотин, //. PL Литературная теория «романтизма двадцатых годов» в русской -журналистике.

Замотин, И. И. Романтический национализм в русской литературе 20-30-х годов XIX столетия. М. Н. Загоскин: «Юрий Милославский». Культ национального «я», поэтическое воспроизведение народного быта и народного духа. Литературная манера Вальтера Скотта в романе Загоскина. С. 283-379.

См. также: Пинчук, А. Русский исторический роман (до 50-х гг. XIX в.) : М. Н. Загоскин // Филол. зап. 1913. Вып. VI. С. 741-766; Он же. Русский исторический роман (до 50-х гг. XIX в.) : Н. А. Полевой // Филол. зап. 1914. Вып. II. С. 155-168.

24 Павша, А. С. Источники романа Загоскина «Юрий Милославский» // Изв. Воронеж, пед. ин-та. 1940. Т. VI. Вып. 2. С. 89-99.

25 См., например: Сорокин, Ю. С Исторический жанр в прозе 30-х гг. XIX в. // Доклады и сообщения филологического факультета Московского университета. 1947. Вып. 2. С. 36-42; Петров, С. М. Русский исторический роман XIX века. М. : Худож лит., 1964. Гл. вторая : Исторический роман конца 20-х- начала 30-х годов. «Юрий Милославский» и «Рославлев» M. И. Загоскина. «Рославлев» А. С. Пушкина. С. 61-66; Гл. третья : Романтизм в историческом романе 30-х годов. «Клятва при гробе Господнем» Н. А. Полевого. Романы А. Ф. Вельтмана. «Последний Новик» «Ледяной дом» и «Басурман» И. И. Лажечникова. С. 115-126;

Изучение в 1970—1980 гг. художественных открытий русской

26 романтической прозы дало ощутимые результаты в осмыслении исторического повествования, в том числе, не только в «вершинных» его проявлениях (А. С. Пушкин, Н. В. Гоголь). В монографии В. Ю. Троицкого27 сделаны важные наблюдения в области жанрового генезиса русского исторического романа в русле развития русской романтической прозы. Произведения М. Загоскина, Н. Полевого и других «второстепенных» писателей изучаются в общем контексте эпохи. Однако преимущественное внимание уделяется характеру и качеству историзма28.

К именам Загоскина и Полевого обращалась и западная литературоведческая наука. В частности, в книге М. Г. Альтшуллера29 авторы «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем» рассматриваются в соответствии с поставленной исследовательской задачей - проследить влияние «вальтерскоттовской» традиции на русский исторический роман30.

Однако в указанных работах В. Троицкого и М. Альтшуллера, несмотря на попытку полного рассмотрения своеобразия романтического историзма в России, вопросы о характере обращения писателей к фольклорным источникам и использовании жанров народного творчества не рассматриваются. Осмысление «вальтерскоттовской» линии «естественным образом» должно было бы привести к рассмотрению проблемы художественной функции фольклора в историческом романе. Это обстоятельство не может не вызвать удивления, поскольку проблема фольклоризма весьма существенна для эпохи 1830-х годов.

В 1990—2000-е годы изучение многих забытых писателей-романтиков заметно активизируется. Творческой биографии М. Загоскина посвящен

Щсблыкии, И. П. Русский исторический роман 30-х годов XIX века. Гл. IV : Общественно-исторические предпосылки развития исторического романа в русской литературе 30-х годов XIX столетия. С. 34-49.

26 См., например: Иезуитова, Р. В. Литература второй половины 1820-x-l 830-х годов и фольклор. С. 85-142;

Троицкий, В. Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20-30-х годов XIX в. / АН СССР, Ин-т мировой лит-ры им. А. М. Горького ; отв. ред. Н. М. Федь. M. : Наука, 1985. 280 с.

27 Троицкий, В. Ю. Указ. соч.

28 Там же. Гл. 5 : Романтизм в русской прозе 30-х годов XIX века. Новые формы отражения действительности. С. 172-222.

29 Алыпшуллер, М. Г. Эпоха Вальтера Скотта в России. Исторический роман 1830-х годов. СПб. : Академический проект, 1996. 342 с. (Сер. «Современная западная русистика»).

30 Указ. соч. Гл. 1. С. 30-73; Гл. 6. С. 176-187.

13

31 сборник «Венок Михаилу Загоскину» , содержащий статьи частного и общего характера; появляются диссертационные исследования. И. В. Черный, выделяя в творческом наследии М. Загоскина шесть исторических романов и стремясь дополнить существующие представления о них, ставит перед собой цель «дать целостную характеристику наследия М. Н. Загоскина как исторического романиста» В первой главе диссертации рассматривается начало творческого пути автора, предпринимается попытка ответить на вопрос «о причинах, о побудивших писателя обратиться к жанру исторического романа» . Однако в работе И. В. Черного проблема фольклоризма произведений М. Загоскина не получила должного освещения - замечания исследователя носят общий характер: «Значительную роль в романе играют историко-бытовые реалии. Воссоздавая местный колорит, писатель зачастую прибегает к прямым реминисценциям из исторических и этнографических источников»34. Более конкретными, но не исчерпывающими, в этом плане выглядят замечания, высказанные в диссертации Т. М. Уздеевой: «произведения М. Н. Загоскина отражают и преломляют общий интерес становления жанровых форм эпоса, обнаруживают характерную для данного периода синтетичность — взаимодействие разнородных эстетических тенденций»35. Учитывая особенности художественного историзма писателя, сюжетно-композиционную организацию произведения, специфику авторского повествования, исследовательница замечает, что «Юрий Милославский» отличается

36 развернутой фольклоризацией сюжета» . Т. М. Уздеева, проследив специфику преломления и трансформации сказочных мотивов в произведении Загоскина, делает вывод о том, что «его исторический роман способствовал расширению

31 Венок Михаилу Загоскину : [сб. ст.] / под ред. И. П. Щеблыкина ; Пенз. гос. пед. ин-т им. В. Г. Белинского. Пенза : Об-ние лит. музеев Пенз. обл., 1990. 133, [1] с. Далее - Венок Михаилу Загоскину.

32 Черный, И. В. Исторический роман М. Н. Загоскина : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01. Харьков : [ХарГПИ им. Г. С. Сковороды], 1990. С. 3.

33 Там же. С. 4.

34 Там же. С. 5.

35 Уздеева, Т. М. Типология эпических жанров в творчестве М. Н. Загоскина : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01. М.: [МПГУ им. Ленина], 1992. С. 1.

См. также: Она же. К проблеме типологии жанра романа в творчестве М. Н. Загоскина : Рук. деп. в ИНИОН АН СССР. 7.12.1990. №43406. 13 е.; Она же. Типологические особенности жанра повести в творчестве М. Н. Загоскина : Рук. деп. в ИНИОН АН СССР. 7.12.1990. №43407. 12 с.

36 Уздеева, Т. М. Типология эпических жанров в творчестве М. Н. Загоскина. С. 6-7. жанровых возможностей не только исторического, романтического, но и романа как жанра в целом в русской литературе 1830-1840-х годов»37.

В центре внимания диссертационного исследования С. Л. Коротковой -история творческих и биографических взаимоотношений М. Н. Загоскина и Н. В. Гоголя в контексте русского историко-литературного процесса 1830-х

38 годов . Исследовательница детально анализировала «общее» и «частное» в изображении мира казаков в «Юрии Милославском» и «Тарасе Бульбе», учитывая историко-бытовые и этнографические компоненты.

В начале двадцать первого века интерес к имени автора первого русского исторического романа не ослабевал. В. Д. Линьков пытался выявить природу жанрового генезиса произведения39. По мнению исследователя, сюжетно-композиционная организация текста испытывала сильное влияние «православной идеологии» и сказочных традиций.

Ряд работ возобновляли традицию сопоставления романа Загоскина с произведениями и творческой манерой В. Скотта40.

Е. Г. Койнова прослеживала литературную судьбу «Юрия Милославского»41. Автор убедительно доказывала, что «патриотический пафос романа, его выраженная духовно-нравственная идейная позиция в сочетании с живым и увлекательным сюжетом, непосредственностью в изложении делают его актуальным и сегодня»42.

Своеобразный итог исследовательскому интересу к многосторонней деятельности Полевого, обусловленному стремлением оценить его

37 Там же. С. 13.

38 Короткова, С. Л. М. Н. Загоскин и Н. В. Гоголь : биографические и художественно-творческие параллели : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 1999. 24 с.

39Линьков, В. Д. Роман М. Н. Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» : жанровый генезис // Культура и текст : [сб. ст.]. СПб. [Б. и.], 2001. С. 68-72.

40 См., например: Каткова, П. Н. Русский исторический роман 1830-х годов и роман М. Н. Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» // Филологический вестник. Майкоп : [Б. и.], 2003. №5. С. 3338; Она же: Исторические романы М. II. Загоскина и традиции В. Скотта // Художественно-историческая интеграция литературного процесса. Майкоп : [Б. и.], 2003. С. 87-90; Белова, Н. М. Русский и западноевропейский роман первой половины XIX века : учеб. пособие по спецкурсу для студентов-филологов. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2005. Гл. вторая : «Капитанская дочка» А. С. Пушкина и русские исторические романы 20-30-х годов. С. 125-126.

41 Койнова, Е. Г. Литературная судьба романа M. Н. Загоскина «Юрий Милославский» // Вестник Воронежского ун-та им. В. Н. Татищева. Тольятти, 2004. Вып. 4. С. 145-152.

42 Там же. С. 152. литературно-критическое наследие, вклад в развитие исторической науки, восприятие специфики жанра исторического романа был подведен в академическом издании «Литературные взгляды и творчество Н. А. Полевого»43, призванном восполнить «белые пятна» «в представлениях о его месте в истории русской критики, прозы, драматургии, публицистике того времени»44. Как ни странно, но в этом сборнике статей вопрос о фольклоризме писателя рассматривался лишь косвенно — в связи с его рецензией на сборник А. Мерз л якова45.

Авторы диссертационных работ постсоветского времени предлагали иной - свободный от сложившихся стереотипов и штампов - взгляд на саму репутацию Полевого-писателя. По мнению Т. М. Маргулис, основными составляющими его «литературного образа» являются «образ самоучки» и «образ новатора»46. По этой причине в исследованиях советского периода преобладали тенденциозность и односторонность в оценке творческого наследия Н. Полевого: «ученые все более удалялись от историко-литературного контекста его деятельности и осуществляли свои построения по внутренним законам от воспринятого, примененного и доведенного до логически завершенного метода»47.

О. Я. Гусакова реконструирует «обобщенный творческий портрет П. А. Полевого» в мемуарах 1850-1860-х годов48.

Однако названные работы не отменяют необходимости дальнейшего изучения исторических романов М. Загоскина и Н. Полевого. Анализ фольклоризма романов длительное время находился на периферии исследовательского внимания. До настоящего времени в научной литературе не предпринималась попытка всесторонне рассмотреть характер включения

43 Литературные взгляды и литературное творчество II. А. Полевого : [сб. ст.]. М. : ИМЛИ РАН, 2002.216 с.

44 Указ. соч. С. 3.

45 Подробнее см.: Морозова, Е. A. H. А. Полевой о творчестве в «народном духе» // Там же. С. 109-115.

46 Маргулис, Т. М- Литературная репутация Н. А. Полевого : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01. М. : [МГУ им. М. В. Ломоносова], 1997. С. 19.

47 Указ. соч. С. 2, 3-4.

48 Гусакова, О. Я. Творческий портрет Н. А. Полевого в литературных воспоминаниях 1850-х - начала 1860-х годов : дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 2006. 222 с. жанров устного народного творчества в повествовательную ткань «Юрия Милославского» и «Клятвы при гробе Господнем» (учитывая возможные источники), а также их место и функции на разных уровнях организации художественного текста. Отдельные наблюдения либо приоткрывают грань изучаемой нами проблемы, либо дают методологический ориентир, либо намечают перспективу исследования. Существующие научные работы не содержат обстоятельного анализа и систематизации фольклорного материала в романе «Юрий Милославский». Сложная структура романа Полевого требует одновременного рассмотрения разнородных и разновременных традиций в их синкретическом единстве. Представляется, что сопоставление двух авторов с учетом фольклоризма романов позволит дать качественно новую оценку произведений, внести коррективы в уже сложившиеся представления о них, а также выделить типы исторического романа рубежа 1820-1830-х гг. в зависимости от степени и характера включения фольклорных элементов. Этим и обусловлена актуальность предпринимаемого нами диссертационного исследования.

Объектом изучения является художественное пространство романов М. Загоскина и Н. Полевого, которые рассматриваются с позиций взаимодействия литературоведения и фольклористики.

Выбор объекта исследования продиктован стремлением выявить специфику использования идейных и изобразительно-выразительных средств русского народного поэтического творчества каждым из авторов.

Выявление и описание функций фольклорных жанров требует, наряду с интенсивным, экстенсивного подхода к изучаемому объекту. Поэтому материалом для исследования послужили не только сами романы, но и рабочая тетрадь М. Загоскина, отражающая этапы его работы над «Юрием Милославским», публикации Н. Полевого в «Московском телеграфе», а также архив и эпистолярий писателей. В ходе анализа романов широко привлекались «История государства Российского» Н. М. Карамзина и «История русского народа» самого Полевого, подробно рассматривался характер их художественной интерпретации в произведениях.

Предметом изучения является фольклоризм «Юрия Милославского» и «Клятвы при гробе Господнем»: жанры устнопоэтического творчества, околофольклорные явления, элементы духовной и бытовой культуры, мотивы и образы древнерусской литературы, связанные с духовной жизнью народа, нашедшие отражение в романах.

В соответствии с избранным материалом и предметом исследования цель диссертации — целостное рассмотрение специфики использования идейных и изобразительно-выразительных средств русского народного поэтического творчества каждым из авторов; определение роли и места фольклорных жанров, фольклорно-этнографических элементов и элементов народной культуры в структуре художественного повествования исторических романов: образной системе, сюжетно-композиционном построении и идейно-художественном содержании.

В соответствии с целью определены задачи исследования:

- выявить причины обращения писателей к народной культуре и способы художественной обработки материала;

- определить значение и функции следующих фольклорных жанров, околофольклорных явлений и этнографических элементов в идейно-образной структуре «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем»: пословицы и поговорки, исторические предания, легенды, лирические песни, свадебный и похоронный обряды, слухи и толки, мифологические представления, а также особенности бытового и социального жизнеустройства, что является главным источником для понимания народного характера и менталитета;

- осмыслить роль мотивов и образов древнерусской литературы и культуры, народно-религиозных представлений как отражающих духовную жизнь русского народа изображенных эпох, важных для понимания своеобразия каждого из романов, в том числе, и феномена юродства применительно к структурно-художественному пространству «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем»;

- охарактеризовать форму существования фольклорного текста или элемента в контексте произведений Загоскина и Полевого (текстовые переклички, сюжетно-композиционные соответствия);

- ввести в научный оборот неопубликованные материалы фондов из архивов Отдела рукописей Российской национальной библиотеки и Рукописного отдела Института русской литературы (Пушкинский Дом) Российской Академии наук.

Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые:

1) максимально полно устанавливаются вероятные источники текстов, сюжетов, мотивов и образов устного народного творчества, так или иначе использованных в художественном пространстве «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем», к которым обращались или могли обращаться писатели;

2) рассматривается механизм включения фольклорно-этнографических элементов, мотивов и образов древнерусской литературы и культуры в повествовательную ткань исторических романов М. Загоскина и Н. Полевого;

3) анализируется идейная, композиционная и художественная роль жанров устного поэтического творчества на всех уровнях организации текста: а) идейно-содержательном; б) сюжетно-композиционном; в) хронотопическом; г) мотивном; д) образном;

4) предпринята попытка нового, более глубокого прочтения «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем»: прослежены и охарактеризованы взаимосвязи творчества писателей с фольклором, установлена роль этих связей в определении художественных достоинств романов;

5) в научный оборот вводятся новые материалы по истории литературного процесса в России второй четверти XIX века, дополняющие или корректирующие существующие представления о романах.

Методологической основой и теоретической базой исследования послужили труды Б. М. и Ю. М. Соколовых, А. П. Скафтымова, Е. М. Мелетинского, В. Я. Проппа, Д. С. Лихачева, Т. М. Акимовой, В. К. Архангельской, Ф. М. Селиванова, Л. И. Емельянова, Б. Н. Путилова, Д. Н. Медриша, А. А. Горелова, В. К. Соколовой, С. Г. Лазутина, И. П. Лупановой, Н. А. Криничной, Н. И. Савушкиной, С. А. Токарева, в которых рассматриваются место и функции фольклорно-этнографических элементов в художественном тексте; работы Ю. М. Лотмана, Ю. В. Манна, посвященные проблемам описания структурно-функциональных компонентов художественной реальности.

В процессе анализа таких проблем, как «фольклоризм романа Загоскина», «фольклоризм романа Полевого» мы использовали комплексный подход, сочетающий теоретический, историко-литературный, биографический, сравнительно-типологический, религиозно-философский методы, что позволило установить связь фольклорных включений с авторским замыслом, проследить развитие основных образов и мотивов, трансформацию средств и приемов устной поэзии в повествовательной структуре романов.

Взаимоотношение литературы и фольклора - одна из кардинальных проблем отечественного литературоведения. Вопрос о необходимости и плодотворности изучения этих двух областей филологии во взаимодействии был поставлен в 20-30 гг. XX века братьями Б. М. и Ю. М. Соколовыми49. Естественно, что опыт исследования фольклоризма писателя сопряжен с проблемой взаимосвязи литературы и фольклора в историко-литературной

49 Соколов, Б. А/. Художественная значимость фольклора // Художественный фольклор. М. : ГАХН, 1926. Вып. 1. С. 31: «влияние фольклора является одним из важнейших двигателей развития русской художественной литературы и поэтического языка»; Соколов, 10. М. Фольклористика и литературоведение // Памяти П. H. Сакулина : сб. ст. М. : Тип ЛОПО. Никитинские субботники, 1931. С. 289: «Фольклористика -органическая часть литературоведения».

Ср. также более позднее замечание А. М. Новиковой по этому же поводу: «История развития русской литературы и фольклора - это процессы возникновения и исторического развития двух самостоятельных областей русского национального поэтического искусства, связанных между собой многими исторически сложившихся общностями. Фольклор и литература в России всегда были потенциально близкими друг другу, так как они возникали и развивались <.> внутри одного и того же национального языка, на основе одной и той же национальной истории» - Новикова, А. М. Фольклор и литература (проблемы их исторических взаимоотношений в русской фольклористике) // Фольклор и литература (проблемы их творческих взаимоотношений): сб. науч. тр. М.: [Изд-во МГПИ], 1982. С. 3. конкретности и перспективе. Поскольку, как писал JT. И. Емельянов, «фольклоризм есть категория не только собственно эстетическая, но, прежде всего, историко-литературная». При этом ученый подчеркивал, что «хотя характер отношений писателя с фольклором определяется в каждом данном случае природой таланта писателя, конкретным замыслом его произведения и т.п.», тем не менее, «сам ракурс этого обращения, его конкретные границы и, следовательно, его тип определены всей совокупностью исторических условий, в которых развивается творчество данного писателя». В итоге, по замечанию JI. И. Емельянова, «в том или ином типе обращения литературы к фольклору проявляется не только индивидуальное своеобразие писателя, но и, что особенно важно, специфические потребности и возможности определенного литературного направления»50. Позднее в монографии «Методологические вопросы фольклористики»51 ученым были сделаны важны наблюдения о том, что самый первый и главный вопрос, который приходится решать исследователю, изучающему степень и характер влияния фольклора на отдельного писателя, относится к тому, чтобы выяснить, «сводится или это влияние к более или менее отчетливо выраженному фольклоризму, то есть прямому или косвенному (но в любом случае осознанному и целенаправленному) использованию в литературе отдельных фольклорных образов, сюжетов, поэтических средств и т.д.»52. При этом задача состоит не только в том, чтобы выявить непосредственные фольклорные источники и привести примеры текстуального сходства, но и «найти какие-то более

53 глубокие "удостоверения" зависимости писателя от фольклорных традиций» .

Продолжая линию размышлений JI. Емельянова, Д. Н. Медриш в книге «Литература и фольклорная традиция»34 рассматривал различные виды взаимосвязи фольклора и литературы на примерах, связанных с творчеством

50 Подробнее см.: Емельянов, Л. И. Введение И Русская литература и фольклор (X 1-ХVIII вв.). Л. : Наука, 1970. С. 16-17.

51 Емельянов, Л. И. Методологические вопросы фольклористики. Л. : Наука, 1978. 206 с.

52 Указ. соч. С. 173.

53 Там же.

54 Медриш, Д. Н. Литература и фольклорная традиция. Вопросы поэтики / под ред. Б. Ф. Егорова. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1980. 296 с. великих русских писателей и поэтов, и делал вывод о том, что фольклор и литература - это не различные составные части национальной культуры, а, в определенном смысле, «поэтическая метасистема», и их развитие необходимо рассматривать «как двуединый процесс»55. При таком подходе задействуется вся совокупность описанных выше проблем и аспектов в рамках системного анализа, подразумевающего рассмотрение жанрово-стилевого единства в целом. Это позволяет представить художественное произведение как систему в ее динамике, ощутить «пульсацию взаимосвязей и взаимодействий, вне которой нельзя понять <.> природу каждого из слагаемых системы»56. Более того, Д. Н. Медриш обозначил тот ряд вопросов, на которые должно обратить внимание в процессе исследования проблемы фольклоризма писателя: «1. Причины общего порядка, побуждающие писателя обратиться к фольклору. 2. Причины выбора писателем тех или иных конкретных фольклорных источников. Фольклоризм и народность писателя. 3. Воздействие национального (русского) фольклора как системы на поэтику литературного произведения. 4. Своеобразие писателя в использовании национального (инонационального) фольклора. 5. Обратное влияние литературного произведения, возникшего под воздействием народной поэзии, на фольклор

57 явление бумеранга"), закономерности этого явления» . Ряд проблем, поставленных ученым, определяет этапы исследовательского процесса, затрагивающие как специфические моменты литературно-фольклорных связей (жанры, сюжетные элементы, мотивы, поэтический язык), так и аспекты внелитературного характера (биографический, исторический). Многоаспектный взгляд на проблему взаимодействия литературы и фольклора отражен в работах других исследователей. Например, Н. И. Савушкина в качестве первоочередной задачи выдвигала «изучение конкретных, исторически и эстетически детерминированных форм обращения литературы к фольклору, изучение

55 Указ. соч. С. 242.

56 Цтевич, Л. А/. Принципы анализа литературного произведения как художественной системы // Филологические науки. 1988. №1. С. 11.

57 Медриш, Д. Н. Фольклоризм Пушкина : вопросы поэтики : учеб. пособие по спецкурсу. Волгоград : [Изд-во ВолГПУ], 1987. С. 6. о закономерностей и типов фольклоризма» . С. Г. Лазутин выделял синтез историко-литературного и фольклористического анализа как положительную черту развития литературного процесса59.

Обращаясь к анализу функций жанров устного народного творчества в том или ином художественном тексте, исследователю приходится решать ряд проблем, связанных с творческими взаимовлияниями литературного и фольклорных произведений. Выделим существенные для нашего исследования аспекты. Важными представляются имеющиеся наблюдения о близости романтического метода и метода былин. Так, Ф. М. Селиванов отмечал общность романтизма и поэтики былин в самом принципе отбора жизненных фактов и их художественном воссоздании согласно идеалам эпохи60. Н. И. Кравцов склонен трактовать художественный метод фольклора вообще как метод преимущественно романтического типа, что подтверждается, по мнению ученого, романтическим своеобразием его эстетических принципов, жанров и поэтических средств61. Н. И. Копылова подчеркивала необходимость изучения связей фольклора с литературой романтизма, что должно способствовать, по ее мнению, «наибольшей конкретизации как общих вопросов теории романтизма, так и более частных вопросов изучения романтического фольклоризма»62.

В процессе изучения нами фольклоризма Загоскина и Полевого было естественным обращение к произведениям древнерусской литературы. Как известно, первоисточников народного творчества XV и XVII веков не существует — целенаправленные записи устнопоэтических произведений начали осуществляться только со второй половины XVIII века63. Однако

58 Савушкина, Н. И. Постижение глубин фольклоризма // Фольклор в современном мире : Аспекты и пути исследования : [сб.]. М. : Наука, 1991. С. 94.

59 Лазутин, С. Г. Взаимодействие литературы и фольклора: аспекты и методы изучения // Там же.

С. 105.

60 Селиванов, Ф. М. Былины и русский романтизм первой четверти XIX в. // Из истории русского романтизма : сб. ст. / отв. ред. А. М. Микешин. Кемерово : [Кемеров. пед. ин-т], 1971. Вып. 1. С. 89.

СА Кравцов, Н. И. Проблемы славянского фольклора. М. : Наука, 1972. С. 330-331.

62 Копылова, Н. И. Об изучении фольклоризма русской романтической поэзии первой трети XIX века // Вопросы романтизма : [сб. ст.]. Калинин : [Изд-во Калининского ун-та], 1974. С. 17.

63 Подробнее см.: Русское народное поэтическое творчество. 'Г. 1. С. 7-8; Азадовский, М. К. История русской фольклористики. Т. 1.С. 33. некоторые жанры, сюжеты, темы, мотивы и образы, «задействованные» в романах Загоскина и Полевого, проникали в летопись и другие памятники древнерусской литературы, а потому фольклор исторических периодов, изображенных в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем», все же может быть «восстановлен» с некоторой долей вероятности. Подобная реконструкция носит гипотетический характер, исходя из возможностей обращения писателей к источникам народного творчества и древнерусской литературы. Мотивированность такого подхода подтверждается также положением В. П. Адриановой-Перетц о сущности взаимоотношения фольклора и древнерусской литературы как проблемы «соотнесения двух мировоззрений и двух художественных методов, то сближавшихся до полного совпадения, то расходившихся по своей принципиальной непримиримости»64.

Обозначенный выше круг общетеоретических, историко-литературных и узкоспециальных вопросов и проблем, связанных с изучением фольклоризма романов М. Загоскина и Н. Полевого, позволяет сформулировать положения, выносимые на защиту:

1) фольклорно-этнографические элементы естественно и органично входят в поэтику исторических романов М. Загоскина и Н. Полевого, являются неотъемлемой частью их композиции, в совокупности воссоздавая неповторимую картину быта и нравов русского народа. Тексты и образы устного творчества и древнерусской литературы в «Юрии Милославском» и «Клятве при Гробе Господнем» не только способствуют воссозданию «местного колорита», но играют сюжетообразующую роль;

2) пословицы и поговорки выполняют онтологическую функцию, являясь основой построения образов. Паремии присущи стилистике авторской речи и речи персонажей: использование народных сентенций помогает писателям

64 Адрианова-Перетц, В. П. Древнерусская литература и фольклор : (К постановке проблемы) // Труды Отдела древнерусской литературы / АН СССР; Институт русской литературы (Пушк. Дом). М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1949. Т. 7. С. 5. Кроме того, по замечанию В. В. Кускова, «древнерусская литература является той базой, которая подготовила расцвет русской классической литературы в XIX столетии, позволив ей занять ведущее место в мировой литературе и одновременно определив ее неповторимое национальное своеобразие» {Кусков, В. В. Связь времен : о связях древнерусской литературы с литературою Нового времени — XVIII -первая половина XIX вв. (К 90-летию со дня рождения академика Д. С. Лихачева) // Вестник МГУ. Сер. 9 : Филология. 1996. №4. июль-авг. С. 22). в выразительной и обобщенной форме противопоставить нравственные позиции героев, выявить внутренние конфликты в системе повествования каждого из романов;

3) в художественном пространстве романа М. Загоскина концептуально значимой оказывается фигура юродивого. Притчево-иносказательная манера, афористичность, присущие речи Мити, являются следствием объединения древнерусской книжной и народной устной традиций и служат средством материального воплощения духовно-нравственной культуры. В результате употребляемые персонажем пословицы и поговорки перестают быть контрастными элементами речи, формируя стратегию театрализованного поведения «блаженного безумца»;

4) тема сиротства проходит лейтмотивом в тексте «Юрия Милославского» и соотносится с миром древнерусского юродства, образуя устойчивую смысловую доминанту. Сиротство в романе может быть рассмотрено сквозь призму семантической триады: в традиционном — «бытовом» - понимании; «сиротство супружеское»; «сиротство духовное»;

5) слухи и толки в произведениях Загоскина и Полевого выполняют важную содержательную функцию, равно как и народная проза в целом: через систему околофольклорных жанров, вовлеченных в повествование, авторы давали возможность ощутить дух времени, представить характер русского народа и его отношение к историческим событиям и личностям. В «Клятве при Гробе Господнем» романист использовал различные «виды» слухов и толков — от «бытовых» до эсхатологических;

6) былинные мотивы и образы в «Юрии Милославском», претворяясь в идейно-содержательном контексте романа, способствуют героизации исторического повествования об ополченцах, приданию монументальности образам;

7) в «Клятве при Гробе Господнем» со скрупулезной точностью изображен чин великокнялсеской свадьбы: романист детально воспроизводит перечень вещей, предметов, костюмов, ролей участников ритуального действия, которое имеет для автора самоценное историко-этнографическое значение;

8) связанные с сюжетным движением романов, народные песни способствуют формированию эмоциональной атмосферы повествования, его психологизации, углублению во внутренний мир персонажей, существуя при этом в художественном пространстве произведений и в своем самоценном значении;

9) степень подлинности фольклорно-этнографических элементов и характер их использования выступают мерилом художественно-исторической правды романов в ее глубине и всесторонности; их художественных достоинств и писательского мастерства авторов.

Теоретическая значимость настоящей диссертации вытекает из комплексного анализа художественных произведений, органично впитавших традиции устно-народной и книжно-письменной культур. Подобный подход к творчеству двух романистов демонстрирует значимые связи художественной прозы и фольклорного материала на различных уровнях, что может оказаться актуальным и плодотворным при анализе творчества других писателей. Изучение художественной литературы в аспекте поставленной проблемы способствует наиболее глубокому и «точному» прочтению художественных произведений.

Осмысление проблемы фольклоризма художественного произведения развивалось в русле традиций кафедры истории русской литературы и фольклора Саратовского государственного университета имени Н.Г.Чернышевского, заложенных Б. М. Соколовым, А. П. Скафтымовым, Т. М. Акимовой65, В. К. Архангельской66 и продолженных в исследованиях их учеников и последователей67.

65 Акимова, Т. М. Народная драма о войне 1812 года, ее источники и значение в истории изучения народной драмы : дисс. . канд. филол. наук. Л., 1943; Она же. Русские удалые песни в устном бытовании и художественной литературе конца XVIII - первой половины XIX века : дисс. . д-ра филол. наук / АН СССР Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом), 1964. 900 с.

66 Архангельская, В. К. «Повесть о детстве» Ф. В. Гладкова : дисс. . канд. филол. наук. Саратов, 1952.

67 Горбунова, Л. Г. Фантастика и мифология в творчестве В. К. Кюхельбекера: дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. Саратов : [Сарат. гос. ун-т], 1987.214 с.

Практическое значение работы. Результаты работы могут быть использованы в вузовском курсе истории русской литературы XIX века, в учебных пособиях, спецкурсах, просеминариях и спецсеминарах, посвященных проблеме взаимодействия литературы и фольклора.

Структура и объем диссертации определяются спецификой исследуемой проблемы и необходимостью логической организации основного содержания работы.

В связи с заявленными целями и задачами диссертационное исследование имеет следующую структуру:

Введение;

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фольклоризм русского исторического романа рубежа 1820-1830-х годов: М.Н. Загоскин и Н.А. Полевой"

Заключение.

Изучение фольклоризма исторических романов М. Загоскина и Н. Полевого позволяет с большой полнотой выявить и рассмотреть специфику художественного мира каждого из писателей. Оба автора подошли к осмыслению проблемы народности литературы с определенной степенью индивидуальной подготовленности; это обстоятельство получило соответствующее отражение в идейно-художественной композиции «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем».

Роман — крупный эпический жанр, отражающий внутренний мир и судьбы героев в их многосторонних связях с миром внешним. Создание произведения такого уровня требовало сообразных художественно-изобразительных средств. Отсюда - пристальное внимание к той среде, в которой живут персонажи, стремление выявить общие законы бытия и всестороннее воссоздать действительность. Соответственно, исторические романы М. Загоскина и Н. Полевого наполнены фольклорно маркированными явлениями, событиями, предметами и обладают особыми пространственно-временными характеристиками.

В эстетике обоих писателей произведения фольклора являются важнейшими источниками национальной самобытности. Для авторов устное творчество служит свидетельством поэтических возможностей народа, средством постижения его души, образа мышления, нравственных критериев.

Фольклорные элементы органично входят в повествовательную ткань «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем» и несут важную идейно-смысловую нагрузку. Произведения и жанры народного творчества являются не просто орнаментальными вкраплениями: обретая на страницах романов полифункциональность, они становятся неотъемлемой частью поэтической системы и участвуют в формировании художественных уровней текстов.

Без учета фольклорной традиции, и, в первую очередь, пословиц и поговорок, притчево-иносказательных выражений, библеизмов, встречающихся в речи героев, невозможно почувствовать образную народно-разговорную стихию, пронизывающую романы. Паремии входят в художественный арсенал средств создания характеров персонажей, влияют на поэтику образов, играют сюжетообразующую роль. Однако сопоставительный анализ произведений М. Загоскина и Н. Полевого показывает, что в тексте «Клятвы при Гробе Господнем» в случаях использования автором народных сентенций встречается большее количество анахронизмов.

Обращаясь к событиям эпохи русского средневековья, писатели художественно воспроизводят на страницах романов специфический мир древнерусского юродства. Но в изображении фигуры подвижника православной церкви каждым из авторов наблюдается существенное различие: если у Загоскина Митя - индивидуализированный персонаж, являющийся живым воплощением духовно-нравственных идеалов, то Полевой создает обобщенный образ «блаженного безумца», вокруг которого концентрируется комплекс легенд, связанных с падением Новгорода.

С целью максимально правдиво отразить все грани народного миропонимания писатели прибегают к помощи слухов и толков, зафиксировавших бытовую, духовно-религиозную, политическую атмосферу изображаемых эпох. Однако «диапазон» молвы в «Клятве при Гробе Господнем» оказывается гораздо шире по сравнению с романом М. Загоскина: автор использовал различные «виды» слухов и толков - от «бытовых» до эсхатологических, отражая специфику восприятия действительности и особенности трансформации в народной среде полученных сведений.

Отличительной чертой Загоскина как автора романа является пристальное внимание к книжным трудам по историко-бытовой этнографии, а также к таким историческим сочинениям, которые отличает художественно-живописный стиль, - прежде всего, к «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина.

Важную роль в осмыслении фольклоризма романа Полевого играет его работа над «Историей русского народа», заключавшаяся в попытке представить подлинно «народную» историю в противовес «государственной» истории

Карамзина. «Клятва при Гробе Господнем» стала своеобразной творческой лабораторией, в которой, в частности, образно воссоздавалась эпоха междоусобиц и формировались особенности художественного восприятия Полевым исторического процесса в целом. В сюжетную основу произведения непринужденным образом вплетены устные предания, легенды и одновременно — цитаты, аллюзии и реминисценции из памятников древнерусской литературы, которые помогают выявить подтекст и углубить понимание романа. Некоторые произведения народной культуры Н. Полевой творчески перерабатывал - например, многочисленные предания об основании Москвы писатель объединил в одно целое; иные, как, например, летописное предание о Часовой башне московского Кремля, оставлял в первозданном виде.

Юрий Милославский» и «Клятва при Гробе Господнем» пронизаны былинными и сказочными образами и мотивами, придающими повествованию лиро-эпический, идеально-героический характер, погружая романы в общее пространство национальной культуры.

Произведения Загоскина и Полевого отмечены печатью широкого обращения к миру народных представлений. Подчас с помощью описаний тех или иных поверий и суеверий авторы получали возможность развязать тугой сюжетный узел, придавая динамичность повествованию.

На страницах «Юрия Милославского» и «Клятвы при Гробе Господнем» писатели воскрешают некоторые ритуалы и традиции календарно-обрядовой поэзии (свадьба, похороны, масленичные посиделки). Однако роман Н. Полевого отличает исчерпывающая конкретизация фольклорно-этнографических эпизодов. Детальные описания как самого обряда, так и подготовки к нему необходимы автору для того, чтобы не только придать произведению вид правдивого и заслуживающего доверия, но и художественно-эмоционального повествования. Тем самым автор исторического романа дает читателю возможность увидеть быт, почувствовать эпоху, понять мировоззрение народа, его представления. Кроме того, свадьба Великого князя Василия Васильевича и масленичные посиделки в тереме жены боярина Морозова оказываются ключевыми сценами, движущими сюжет. В связи с этим бытописательство Полевого оказывается связанным с основной идеей произведения и способствует пониманию поступков и характеров героев.

Народная песня в романах является средством художественной экспрессии, несет яркое лирико-эмоциональное, идейное содержание, тем самым, способствуя выражению скрытых мотивов психологической драмы действующих лиц, углублению во внутренний мир персонажей.

Фольклоризм романов обоих авторов характеризуется стремлением к воспроизведению существенных черт определенного исторического времени. Устнопоэтическое творчество является для писателей одним из важнейших средств воссоздания эпохи, важным звеном в понимании духовной жизни народа в периоды княжеских междоусобиц и Смуты. Национальная культура во всем своем многообразии необходима для верного изображения «духа» и нравов русского средневекового общества.

Результаты, полученные в ходе научного исследования, позволяют выдвинуть гипотезу: характер использования фольклора М. Загоскиным и Н. Полевым отражает степень писательского мастерства и играет важную роль в формировании индивидуального авторского стиля.

Романы обладают существенными структурно-семантическими различиями. В «Юрии Милославском» фольклоризм обусловливает существование романа т.н. «загоскинского» типа - беллетризованного воспроизведения знаменательных событий прошлого. В романе Н. Полевого с всеобъемлющей тщательностью воссоздан исторический фон эпохи. События, лица, бытовые реалии воспроизведены со скрупулезной точностью, в некоторых случаях основанной на документальных фактах. Но при этом, писатель, воскрешая историю в романе с помощью художественного вымысла, волен был допускать сознательные анахронизмы для усиления драматизма.

Если в романе Загоскина фольклор служит важным звеном в понимании духовной жизни народа, его нравственно-патриотического потенциала в период Смуты, то в произведении Полевого стихия устного народного творчества в сочетании с традициями древнерусской книжной культуры является своеобразным опытом художественного исследования исторической эпохи в целом. Фольклорно-этнографические элементы, проявляясь во всем их многообразии, выступают в романах в качестве сюжетообразующего центра. Однако в «Клятве при Гробе Господнем» не менее важной категорией становится образ автора, специфика которого, преломляясь в жанре исторического романа, позволяет определить способы отбора и принципы работы с фольклорным материалом, особенности его художественной обработки, что определяет богатство фольклоризма произведения. Исторический роман Полевого не просто продолжает традиции фольклорной и исторической прозы, но отличается своеобразием жанра, сложной стилевой и внутрисюжетной связью.

Фольклоризм является важнейшей составляющей художественного историзма, средством придания произведению достоверности, способствует воссозданию правдивой и убедительной картины социально-исторической и духовно-нравственной жизни русского общества изображаемых Загоскиным и Полевым эпох. Стремление к убедительному изображению прошлого, отвечающее идейным установкам исторических романистов, отражает качественно новое, в отличие от предшественников, восприятие фольклора: не только как способ создания «местного колорита», но как имманентный компонент точного воспроизведения эпохи.

Список научной литературыГорбатов, Михаил Александрович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Архив М. Н. и С. М. Загоскиных // РО ИР ЛИ. Личные фонды. Ф. 105. Он. 1. № 1-87. Он. 2. № 1-66. 155 ед. хр.;

2. Воинские повести древней Руси / под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1949. 359, 3. е.;

3. Загоскин, М. Н. Сочинения : в 2 т. / М. Н. Загоскин ; сост., вступ. ст. и коммент. А. Пескова, С. Панова. М. : Худож. лит., 1987-1988. Т. 1 : Историческая проза. 733, [3] с. Т. 2 : Комедии. Проза. Стихотворения. Письма. 815, 1. е.;

4. Из переписки М. Н. Загоскина / сост. И. А. Бычков // Русская старина. 1902. Кн. VII. июль. С. 81-106. Кн. VIII. авг. С. 349-365;

5. Полевой, Н. А. Избранная историческая проза / Н. А. Полевой ; сост., вступ. ст. и коммент. А. С. Курилова. М. : Правда, 1990. 752 е.;

6. Полевой, Н. А. История русского народа : в 6 т. М. : Тип. А. Семена, 1829-1833;

7. Полевой Н. А., Полевой Кс. А. Литературная критика : статьи, рецензии 1825-1842 / Н. А. Полевой, Кс. А. Полевой ; сост., подгот. текста, вступ. ст. и коммент. В. Березиной, И. Сухих. Л. : Худож. лит., 1990. 592 с. (Русская литературная критика);

8. Полевой, Н. А. Материалы по истории русской литературы и журналистики тридцатых годов / Н. А. Полевой // Орлов В. Н. Николай Полевой ; ред. и вступ. ст. и коммент. В. Орлова. Л. : Изд-во писателей в Ленинграде, 1934. 540 е.;

9. Фонд М. Н. Загоскина (1789-1852) // ОР РНБ. Русские архивные фонды XVIII-XXI веков. Ф. 291. 177 ед. хр.;1. АЛА

10. Астахова, А. М. Народные сказки о богатырях русского эпоса /

11. А. М. Астахова ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. ; JI. : Изд-во АН1. СССР, 1962. 120 е.;

12. Афанасьев, А. Н. Народные русские сказки : в 3 т. / А. Н. Афанасьев ;подгот., предисл. и примеч. В. Я. Проппа. М. : Гослитиздат, 1957. Т. 1. 518 с.

13. Т. 2. 510 с. Т. 3. 572 е.;

14. Былины : в 2 т. М. : Гослитиздат, 1958. Т. 1. 564 с. Т. 2. 523 е.; Былины / сост. Б. Н. Путилов. СПб. : ИНАПРЕСС, 1999. 526 е.; Былины в записях и пересказах XVII—XVIII веков / подгот. А. М. Астаховой. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1960. 320 е.;

15. Даль, В. И. Пословицы русского народа. Сборник В. Даля / В. И. Даль. М. :ГИХЛ, 1957. 992 е.;

16. Добрыня Никитич и Алеша Попович / АН СССР ; подгот. Ю.Н.Смирнова, В. Г. Смолицкого. М. : Наука, 1974. 447, 1. с. (Лит. памятники);

17. Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым

18. АН СССР ; подгот. А. П. Евгеньева, Б. Н. Путилов ; отв. ред. Л. А. Дмитриев ; 2-е изд., дополн. М. : Наука, 1977. 488 с. (Лит. памятники);

19. Древнерусская притча / сост. Н. И. Прокофьева, Л. И. Алехиной ; коммент. Л. И. Алехиной ; предисл. Н. И. Прокофьева. М. : Сов. Россия, 1991. 528 с. (Сокровища древнерусской литературы);

20. Иллюстров, И. И. Жизнь русского народа в его пословицах и поговорках : сборник русских пословиц и поговорок / И. И. Иллюстров ; 3-е изд., испр. и доп. Б. м., 1915. 480 е.;

21. Илья Муромец / подгот. текстов, статья и комм. А. М. Астаховой. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1958. 558 е.;

22. Их вечен с вольностью союз» : литературная критика и публицистика декабристов / сост., вступ. ст. и коммент. С. С. Волка. М. : Современник, 1983. 368 с. (Б-ка «Любителям российской словесности. Из литературного наследия»);

23. Карамзин, Н. М. История государства Российского : в 12 т.. СПб. : Тип. Н.Греча, 1818-1829;

24. Киреевский, П. В. Песни, собранные П. В. Киреевским : новая серия / П. В. Киреевский ; изд. Об-ва любителей Рос. словесности ; под ред. В. Ф. Миллера, М. Н. Сперанского. М., 1911. Вып. 1. 354 с. 1917. Вып. 2. Ч. 1. 390 с. 1929. Вып. 2. Ч. 2. 390 е.;

25. Киреевский, П. В. Собрание народных песен Киреевского : записки П. И. Якушкина / П. В. Киреевский ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; подгот. текстов, вступ. ст. и комм. 3. И. Власовой. Л. : Наука, 1983. Т. 1. 342 с. 1986. Т. 2. 326 е.;

26. Книга, глаголемая Космография : сложена от древних философов и переведена с римского языка на словенский. Б. м., 1851. 44 е.;

27. Курганов, Н. Г. Книга писмовник, а в ней Наука Российского языка с седмью присовокуплениями разных учебных и полезнозабавных вещесловий / Н. Г. Курганов ; 2-е изд. СПб. : Книгопечатня морского о-ва благородных юношей, 1777.472 е.;

28. Лирика русской свадьбы / подгот. Н. П. Колпаковой. Л. : Наука, 1973. 324с. (Лит. памятники);

29. Мудрое слово Древней Руси (XI-XVII вв.) : сборник / сост., вступ. ст., подгот. древнерус. текстов, пер. и коммент. В. В. Колесова. М. : Сов. Россия, 1989. 464 с. (Сокровища древнерусской лит.);

30. Народная проза : сб. / сост., вступ. ст., подгот. текстов и коммент. С. Н. Азбелева. М. : Советская Россия, 1992. 608 с. (Б-ка русского фольклора. Т. 12);

31. Нижегородские христианские легенды : сборник народных христианских легенд. / сост., вступ. ст. и коммент. Ю. М. Шеваренковой ; отв. ред. К. Е. Корепова. Ниж. Новгород : ООО «КиТиздат», 1998. 168 е.;

32. Новгородские былины / подгот. Ю. И. Смирнова, В. Г. Смолицкого. М. : Наука, 1978. 456 с. (Лит. памятники);

33. Палицын, А. Сказание о осаде Троицкаго Сергиева монастыря от поляков и Литвы; и о бывших потом в России мятежах / А. Палицын. М. : Моск. тип., 1784. 282 е.;

34. Пермяков, Г. JI. Пословицы и поговорки народов Востока : систематизированное собрание изречений двухсот народов / Г. Л. Пермяков. М.: Лабиринт, 2001. 620 с. (Классика гуманитарной мысли);

35. Песни, собранные писателями : новые материалы из архива П. В. Киреевского / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. : Наука, 1968. 680 с. (Лит. наследство. Т. 79);

36. Повести о Житии Михаила Клопского / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; подгот. текстов, вст. ст. Л. А. Дмитриева. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1958. 172 е.;

37. Полное собрание русских летописей. СПб. : Тип. Э. Праца, 1841. Т. 3 : Новгородская III летопись. 312 е.;

38. Полное собрание русских пословиц и поговорок, расположенное по азбучному порядку, с присовокуплениями таблицы содержания оных для удобнейшего их приискания / сост. Д. М. Княжевич. СПб. : Тип. Карла Крайя, 1822. 328 е.;

39. Русские эстетические трактаты первой трети XIX века: в 2 т. / сост., вступ. ст. и примеч. 3. А. Каменского ; подгот. текстов Н. В. Пашковой. М. : Искусство, 1974. Т. 2. 648 с. (История эстетики в памятниках и документах);

40. Симони, П. Старинные сборники русских пословиц, поговорок, загадок и проч. XVII-XIX столетий / П. Симони ; ИОРЯС Имп. Ак. наук. СПб. : Тип. Ак. наук, 1899. Вып. I-II. 240 е.;

41. Снегирев, И. М. Русские народные пословицы и притчи / И. М. Снегирев. М. : Русская книга, 1995. 576 с. (Репринт, изд. 1848 г.).

42. Соболевский, А. И. Великорусские народные песни : в 7 т. / А. И. Соболевский. СПб. : Гос. тип., 1895-1907;

43. Шейн, П. В. Великорус в своих песнях, обрядах, верованиях, сказках легендах и т.п. : материалы, собр. и привед. в порядок П. В. Шейном / П. В. Шейн. СПб., 1898. Т. I. Вып. I. 376 с. ; Вып. 2. 833, 3. е.;

44. Шейн, П. В. Русские народные песни, собранные П. В. Шейном / П. В. Шейн. М., 1870. 568 е.;241 II.

45. Березина, В. Г. Литературно-общественная позиция Николая Полевого в «Московском телеграфе». 1825-1831 : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Валентина Григорьевна Березина. Л. : ЛГУ им. А. А. Жданова, 1949. 5 с. Без тит. л. и обл.;

46. Бовкунова, Ю. В. Культурно-историческая специфика фольклорного текста : автореф. дисс. . д-ра филос. наук : 24.00.01 / Юлия Владимировна Бовкунова. Белгород : Белгор. гос. ун-т., 2006. 19 е.;

47. Булушева, Е. И. Фольклорные жанры в художественном повествовании романа А. К. Толстого «Князь Серебряный» : дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Елена Ильясовна Булушева. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 1998. 240 е.;

48. Гистер, М. А. Русская литературная сказка XVIII века: история, поэтика, источники: дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Марина Александровна Гистер. М. : МГУ, 2005. 264 е.;

49. Гурин, С. П. Проблема маргинальное™ в философской и религиозной антропологии : дисс. . д-ра филос. наук : 09.00.13 / Станислав Петрович Гурин. Саратов : Сарат. гос. соц.-экон. ун-т., 2003. 366 е.;

50. Гусакова, О. Я. Творческий портрет Н. А. Полевого в литературных воспоминаниях 1850-х начала 1860-х годов : дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Ольга Яковлевна Гусакова. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 2006. 222 е.;

51. Журина, М. И. Творческая эволюция О. М. Сомова и проблемы фольклоризма : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 ; 10.01.09 / Марина Ивановна Журина. М. : МГГУ им. М. А. Шолохова., 2007. 22 е.;

52. Киреева, Е. В. Лицейские стихотворения А. С. Пушкина «Казак» и «Романс» : биографический, литературный, фольклорный контекст : дисс. .канд. филол. наук : 10.01.01 / Елена Владимировна Киреева. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 2007. 510 е.;

53. Короткова, С. JL М. Н. Загоскин и Н. В. Гоголь : биографические и художественно-творческие параллели : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Светлана Леонидовна Короткова. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 1999. 24 е.;

54. Котельникова, Н. Е. Состав несказочной прозы о кладах и ее традиционная образность в жанрообразующем отношении : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.09 / Наталия Евгеньевна Котельникова. М. : Моск. гос. ун-т им. М.В. Ломоносова., 1996. 18 с.;

55. Котова, М. Ю. Славянская паремиология : автореф. дисс. . д-ра филол. наук : 10.02.01 ; 10.02.03 / Марина Юрьевна Котова. СПб. : С.-Петерб. гос. унт., 2004. 44, 2. е.;

56. Кузьменкова, Е. В. Баллады А. С. Пушкина : фольклорные и литературные источники текста : дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Елена Владимировна Кузьменкова. Саратов : Сарат. гос. ун-т, 2003. 260 е.;

57. Кучигина, С. К. М. Н. Загоскин как комедиограф : вопросы поэтики : дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01 / Светлана Каюмовна Кучигина. Самара : СамГУ., 2007. 206 е.;

58. Линьков, В. Д. Типы русского исторического романа 20-30-х годов XIX века: дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Владимир Дмитриевич Линьков. Горно-Алтайск, 2001. 176 е.;

59. Ложкин, Б. Е. Романы М. Н. Загоскина конца 1830-х начала 1840-х годов как художественный итог творчества писателя : дисс. . канд. филол. наук: 10.01.02 / Борис Евгеньевич Ложкин. Харьков : Ун-т внутр. дел Украины, 2000. 196 е.;

60. Лупеев, Д. Е. Традиции эпических жанров русского фольклора в творчестве Велимира Хлебникова : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Лупеев Дмитрий Евгеньевич. Астрахань : Астраханский ГУ, 2004. 18 с.;

61. Максимов, Б. А. Особенности сюжетной структуры в авторской сказке и фантастической новелле эпохи романтизма : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.08 / Борис Александрович Максимов. Тверь : Твер. гос. ун-т., 2007. 24 е.;

62. Малкина, В. Я. Поэтика исторического романа : проблема инварианта и типология жанра : на материале русской литературы XIX начала XX века : дисс. . канд. филол. наук: 10.01.08 / Виктория Яковлевна Малкина. М. : РГГУ, 2001.216 с.;

63. Маргулис, Т. М. Литературная репутация Н. А. Полевого : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Татьяна Михайловна Маргулис. М. : МГУ им. М. В. Ломоносова., 1997. 24 е.;

64. Минюхина, Е. А. Фольклорная образность в поэме Н. В. Гоголя «Мертвые души» : дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Елена Анатольевна Минюхина. Вологда : ВГПУ, 2006. 198 е.;

65. Новичкова, Т. А. Художественный язык русской эпической поэзии и народная культура : автореф. дисс. . д-ра филол. наук. : 10.01.09 / Татьяна Александровна Новичкова. СПб. : РАН, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом), 1998. 36 е.;

66. Панова, Е. П. Фольклорные традиции в прозе А. С. Пушкина : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Елена Павловна Панова. Волгоград : ВолГПУ., 2000. 26 е.;

67. Савельева, Т. В. Фольклоризм как стилевая черта творчества А.К.Толстого: автореф. дисс. . канд. филол наук : 10.01.09 / Татьяна Викторовна Савельева. Челябинск : ЧТУ, 2006. 25 е.;

68. Сапченко, Л. А. Творческое наследие Н. М. Карамзина : проблемы преемственности : дисс . д-ра филол. наук : 10.01.01 / Любовь Александровна Сапченко. М. : Моск. пед. гос. ун-т., 2003. 464 е.;

69. Сорочан, А. Ю. Формы репрезентации истории в русской прозе XIX века: автореф. дисс. . д-ра филол. наук : 10.01.01 / Александр Юрьевич Сорочан. Тверь : Тверской государственный университет, 2008. 38 е.;

70. Степанова, М. Г. Историческая проза Н. А. Полевого : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Маргарита Гелиевна Степанова. СПб. : Рос. гос. пед. ун-т им. А. И. Герцена, 1999. 20 е.;

71. Стролого Перович, Ф. А. С. Пушкин и П. В. Гоголь как исторические романисты : сопоставительный анализ «Капитанской дочки» и «Тараса Бульбы» : автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.08 / Франка Перович Стролого. М. : РГГУ, 1998. 26 е.;

72. Уздеева, Т. М. Типология эпических жанров в творчестве М.Н.Загоскина : автореф. дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Татьяна Магомедовна Уздеева. М. : МПГУ им. Ленина., 1992. 14 е.;

73. Федорова, Н. Н. Современные трансформации русских пословиц : дисс. . канд. филол. наук : 10.02.01 / Наталья Николаевна Федорова. Великий Новгород : Новгор. гос. ун-т им. Ярослава Мудрого., 2007. 234 с.

74. Фокеев, A. JI. Этнографическое направление в русском литературном процессе XIX века : истоки, тип творчества, история развития : автореф. дисс. . д-ра. филол. наук : 10.01.01 / Фокеев Александр Леонидович. М. : Моск. гос. обл. ун-т., 2004. 46 е.;

75. Фолимонов, С. С. Фольклор уральских казаков в творчестве В.Г.Короленко : дисс. . канд. наук : 10.01.01 / Сергей Станиславович Фолимонов. Саратов : Сарат. гос. ун-т им. Н. Г. Чернышевского, 2004. 230 е.;

76. Черный, И. В. Исторический роман М. Н. Загоскина : автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01 / Игорь Витальевич Черный . Харьков: ХарГПИ им. Г. С. Сковороды., 1990. 16с.;

77. Чернышева, Е. Г. Повести Н. А. Полевого. Проблемы поэтики : автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01 / Елена Георгиевна Чернышева. М. : МГПИ им. В. И. Ленина., 1989. 16 е.;

78. Шкута, Г. А. Фольклорные и древнерусские сюжеты и мотивы в творчестве Н. С. Лескова : мифопоэтический аспект : дисс. . канд. филол. наук : 10.01.01 / Галина Александровна Шкута. Новосибирск : Новосиб. ГУ., 2005. 215 е.;

79. Шустов, М. П. Сказочная традиция в русской литературе XIX века : дисс. . д-ра филол. наук : 10.01.01 / Михаил Парфенович Шустов. Н. Новгород : НГПУ, 2003.473, 1. е.;

80. Яровая, А. С. Николай и Ксенофонт Полевые как деятели литературы и публицистики 20-30-х гг. XIX века : автореф. дисс. . канд. филол. наук :1001.01 / Анна Семеновна Яровая. Краснодар : Кубан. гос. ун-т., 2001. 32 е.;* *

81. Аббасов, Ш. М. Из истории русско-восточных литературных связей первой трети XIX века : (по публикации журнала Н. Полевого «Московский телеграф») / Ш. М. Аббасов // Учен. зап. Азерб. пед. ин-та. Сер. 12 : яз. и лит. 1975. №3. С. 120-125;

82. Адрианова-Перетц, В. П. Древнерусская литература и фольклор (к постановке проблемы) / В. П. Адрианова-Перетц // ТОДРЛ ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; ред. В. П. Адрианова-Перетц. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1949. Т. 7. С. 95-137;

83. Адрианова-Перетц, В. П. Исторические повести XVII века и устное народное творчество / В. П. Адрианова-Перетц // ТОДРЛ ; АН СССР, Ин-т рус.лит-ры (Пушк. Дом) ; ред. В. П. Адрианова-Перетц. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1953. Т. 9. С. 67-96;

84. Адрианова-Перетц, В. П. К истории русской пословицы / В. П. Адрианова-Перетц // Сборник статей к сорокалетию ученой деятельности

85. A. С. Орлова ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; ред. В. Н. Перетц. Л. : Изд. АН СССР, 1934. С. 59-65;

86. Адрианова-Перетц, В. П. Очерки поэтического стиля Древней Руси /

87. B. П. Адрианова-Перетц. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1947. 188 е.;

88. Азадовский, М. К. Литература и фольклор : очерки и этюды / М. К. Азадовский. Л. : Худ. лит., 1938. 296 е.;

89. Азадовский, М. К. Статьи о литературе и фольклоре / М. К. Азадовский. М. ; Л. : Гослитиздат, 1960. 548 е.;

90. Азбелев, С. Н. Устная история в памятниках Новгорода и Новгородской земли / С. Н. Азбелев ; под ред. В. Л. Янина. СПб. : Дм. Буланин, 2007. 296 е.;

91. Азбелев, С. Н. Фольклор Новгородской земли о событиях Смуты начала XVII в. // Прошлое Новгорода и Новгородской земли : сб. ст.. В. Новгород, 2005. С. 105-111;

92. Акимова, Т. М. Лирический образ песен о «сироте» // Русский фольклор : материалы и исследования / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом).

93. JI. : Наука, 1971. Т. XII : Из истории русской народной поэзии. С. 55-66. (Отд. оттиск);

94. Акимова, Т. М. О фольклоризме русских писателей : сб. ст. / Т. М. Акимова ; сост. и отв. ред. Ю. Н. Борисов. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2001.204 е.;

95. Акимова, Т. М. Русская народная песня : очерки истории жанров / Т. М. Акимова. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1987. 166, 2. е.;

96. Аксаков, С. Т. Биография М. Н. Загоскина / С. Т. Аксаков // М. : Унив. тип., 1853. 58 с. (Отд. отт.);

97. Александрова, Р. М. Н. А. Полевой и отечественная историография XIX-XX вв / Р. М. Александрова ; Рос. акад. естеств. наук, отд. «Сослов. и нац. традиции». М. : Экслибрис-Пресс, 2002. 63, 1. е.;

98. Алексеев, М. П. Русско-английские литературные связи : XVIII первая половина XIX в. /М. П. Алексеев. М. : Наука, 1982. 863, 1. е.;

99. Альтшуллер, М. Г. Эпоха Вальтера Скотта в России. Исторический роман 1830-х годов / М. Г. Альтшуллер. СПб. : Академический проект, 1996. 342 с. (Сер. «Современная западная русистика»);

100. Аминева, В. Р. и др.. Образ чаши и его семантические трансформации : константы, претекст, аллюзия, смысловая трансформация / В. Р. Аминева,

101. A. В. Сысоева // Русская и сопоставительная филология : исследования молодых ученых / Казан, гос. ун-т ; филол. фак-т ; ред. кол. : Н. А. Андрамонова (отв. ред.) и др.. Казань : Казан, гос. ун-т им.

102. B. И. Ульянова-Ленина, 2004. С. 167-173;

103. Андреев, Н. П. Указатель сказочных сюжетов по системе Аарне / Н. П. Андреев. Л. : Гос. Русское географич. Об-во, 1929. 119, 1. е.;

104. Аникин, В. П. Русское устное народное творчество : учебн. / В. П. Аникин. М.: Высшая школа, 2001. 726 е.;

105. Аникин, В. П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин / В. П. Аникин. М. : Изд-во МГУ, 1980. 332 е.;

106. Анненкова, Е. И. К вопросу о соотношении фольклорной и книжной традиции в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Н. В. Гоголя / Е. И. Анненкова // Фольклорная традиция в русской литературе. Волгоград : ВолГУ., 1986. С. 42-48;

107. Архангельская, В. К. Очерки народнической фольклористики / В. К. Архангельская ; под ред. Т. М. Акимовой. Саратов. : Изд-во Сарат. ун-та, 1976. 174 е.;

108. Архангельская, В. К. Фольклор в волжских рассказах В. Г. Короленко /

109. B. К. Архангельская // Русский фольклор : Материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. : Л. : Изд-во АН СССР, 1962. Т. VII.1. C. 115-128;

110. Архипова, А. В. Литературное дело декабристов / А. В. Архипова ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; отв. ред. Ю. Д. Левин. Л. : Наука, 1987. 200 е.;

111. Астафьева, Л. А. Сюжет и стиль русских былин / Л. А. Астафьева ; РАН, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. М. : Наследие, 1993. 252, 4. е.;

112. Афанасьев, А. Н. Поэтические воззрения славян на природу : в 3 т. / А.Н.Афанасьев. М. : Солдатенков, 1865-1869. Т. 1. 800 с. Т. 2. 784 с. Т. 3. 840 е.;

113. Афанасьев, А. Н. Происхождение мифа : статьи по фольклору, этнографии и мифологии / А. Н. Афанасьев ; сост., подгот. текста, вступ. ст., коммент. А. Л. Топоркова. М. : Индрик, 1996. 638, 2. е.;

114. Ашукин, Н. С. и др.. Крылатые слова. Литературные цитаты. Образные выражения / Н. С. Ашукин, М. Г. Ашукина ; 3-е изд., испр. и доп. М. : Худож. лит., 1966. 824 е.;

115. Базанов, В. Г. Декабристы в борьбе за самобытную и гражданскую литературу / В. Г. Базанов // Очерки декабристской литературы : Публицистика. Проза. Критика. М. : ГИХЛ, 1953. С. 201-226;

116. Базанов, В. Г. Народные толки и крестьянское политическое красноречие // Базанов В. Г. Русские революционные демократы и народознание /

117. B. Г. Базанов. Л. : Сов. писатель, 1974. С. 146-154;

118. Базанов, В. Г. Очерки декабристской литературы : Публицистика. Проза. Критика. М. : ГИХЛ, 1953. 528 е.;

119. Башнин, Ю. Н. Проблема фольклора в эстетике декабристов / Ю. Н. Башнин // Уч. зап. Ленингр. пед. ин-та. 1969. Т. 366. Гуманит. науки.1. C. 168-217;

120. Безгодкова, О. Н. Историческая правда и художественный вымысел в романе М. Н. Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» / О. Н. Безгодкова // Русское литературоведение на современном этапе : сб. ст.. М., 2006. Т. 1. С. 87-89;

121. Безгодкова, О. Н. Роман М. Н. Загоскина «Юрий Милославский» в контексте полемики о русском национальном характере / О. Н. Безгодкова // Актуальные проблемы социогуманитарного знания : сб. ст.. М., 2007. Вып. 38. С. 3-9;

122. Белецкая, А. Ю. О прецедентном характере пословицы / А. Ю. Белецкая // Вестник Оренбургского гос. педагогич. ун-та. 2000. №6. С. 12-17;

123. Белинский, В. Г. Полн. собр. соч. : в 13 т. / В. Г. Белинский. М. : Изд-во АН СССР, 1953-1959.

124. Белов, И. Д. Народный ум в пословицах и поговорках / И. Д. Белов // Исторический вестник. 1885. №1-3. С. 375-384;

125. Белова, Н. М. Русский и западноевропейский роман первой половины XIX века : учеб. пособ. по спецкурсу для студентов-филологов / Н. М. Белова. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 2005. 176 е.;

126. Белова, Н. М. Творчество писателей-декабристов и русская литература первой половины XIX века / Н. М. Белова ; отв. ред. JI. Г. Горбунова. Саратов : Изд-во «Научная книга», 2008. 148 е.;

127. Белова, О. В. Этиология греха : народная мораль в фольклорных легендах / О. В. Белова // Россия XXI. 2002. №2. С. 166-187;

128. Березина, В. Г. История издания Н. А. Полевым «Русской Вивлиофики» /

129. B. Г. Березина // Вестн. С.-Петерб. ун-та. Сер. 2 : история, языкознание, литературоведение. 1994. Вып. 2. С. 78-84;

130. Бернштейн, Д. И. Художественное творчество Н. А. Полевого / Д. И. Бернштейн // Литература и марксизм. 1929. №5. С. 89-120;

131. Благова, Г. Ф. Пословица и жизнь: Личный фонд русских пословиц в историко-фольклористической ретроспективе / Г. Ф. Благова ; РАН, Ин-т языкознания ; отв. ред. О. А. Лаптева. М. : Издат. фирма «Восточная литература» РАН, 2000. 221, 3. е.;

132. Богачева, Л. С. Возникновение и развитие русской исторической повести в первой трети XIX в. / Л. С. Богачева // Проблемы культуры, языка, восприятия : сб. ст. . Архангельск, 2004. Вып. 6. С. 91-98;

133. Бочина, Т. Г. Ключевые слова фольклорной картины мира в пословице-антитезе / Т. Г. Бочина : Электронный ресурс. ; URL : http://www.ksu.ru/fil/kn7/index.php?sod=9. Загл. с экрана. (Дата обращения : 28.11.2008);

134. Булгаков, Н. Н. «Простонародность» в русской литературе конца XVIII -начала XIX столетий / Н. Н. Булгаков // Ежегодник научных работ / Херсон, пед. ин-т ; отв. ред. А. Д. Кузнецов. Херсон, 1961. 1960. Ч. 1. (Гуманит. науки).1. C. 115-119;

135. Булич, Н. Н. О мифическом предании как главном содержании народной поэзии / Н. Н. Булич. Казань : Унив. тип, 1870. 46 е.;

136. Буслаев, Ф. И. Народная поэзия : исторические очерки / Ф. И. Буслаев. СПб. : Имп. Акад. наук, 1887. 501, 3. е.;

137. Буслаев, Ф. И. О литературе : исследования : статьи / Ф. И. Буслаев ; сост., вступ. статья, примеч. Э. Афанасьева. М. : Худож. лит., 1990. 512 е.;

138. Буслаев, Ф. И. Русский быт и пословицы // Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности / Ф. И. Буслаев. СПб. : Тип. Об-ва «Общественная польза», 1861. Т. 1. С. 78-136;

139. Быстрова, Е. А. Слова «роман» и «повесть» в первой половине XIX века / Е. А. Быстрова // Уч. зап. Туркм. ГУ. 1964. Вып. XXXIV. С. 25-37;

140. Ванслов, В. В. Эстетика романтизма / В. В. Ванслов. М. : Искусство, 1966. 403, 1. е.;

141. Васенко, П. Г. Авраамий Палицын / П. Г. Васенко // Люди Смутного времени ; под ред. А. Е. Преснякова. СПб.: Тип. Акц. о-ва Брокгауз-Ефрон, 1905. С 39-42;

142. Велецкая, Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов / Н. Н. Велецкая. М. : Наука, 1978. 239, 1. е.;

143. Венок Михаилу Загоскину : сб. ст. / под ред. И. П. Щеблыкина ; Пенз. гос. пед. ин-т им. В. Г. Белинского. Пенза : Об-ние лит. музеев Пенз. обл., 1990. 133, 1. е.;

144. Вертлиб, Е. Русское от Загоскина до Шукшина : (опыт непредвзятого размышления) / Е. Вертлиб. СПб. : Б-ка «Звезды», 1992. 405, 3. е.;

145. Веселова, И. С. Прагматика устного рассказа / И. С. Веселова // Современный городской фольклор. М. : РГГУ, 2003. С. 534-543;

146. Веселовский, А. Н. Историческая поэтика / А. Н. Веселовский ; вступит, ст., сост., примеч. В. М. Жирмунского. Л. : Гослитиздат, 1940. 648 е.;

147. Вилинбахов, В. Б. Топонимика и некоторые вопросы истории древней Руси / В. Б. Вилинбахов // Всесоюз. конф. по топонимике СССР. 1965 : тез. докл. и сообщ. Л., 1965. С. 87;

148. Виноградов, В. В. О языке художественной литературы / В. В. Виноградов. М. : Гослитиздат, 1959. 654 е.;

149. Виноградов, В. В. Язык и стиль русских писателей : от Карамзина до Гоголя : избр. тр. / В. В. Виноградов ; АН СССР, Отд. лит. и яз. ; отв. ред. Д. С. Лихачев. М. : Наука, 1990. 388 е.;

150. Водовозов, Н. В. Русская литература и народное творчество : статьи. / Н. В. Водовозов ; под ред. А. И. Ревякина. М. : [Изд-во МГПИ], 1962. 219, 1. е.;

151. Волков, И. Ф. Творческие методы и художественные системы / И. Ф. Волков. М. : Искусство, 1978. 264 е.;

152. Вопросы романтизма : сб. ст.. Калинин : [Изд-во Калининского ун-та], 1974. 138 е.;

153. Гайдученя, О. JI. Николай Полевой и «Московский Телеграф» : Электронный ресурс. / О. Л. Гайдученя // Форум РГГУ.ш : [сайт]. URL : http://forum.rsuh.ru/sutra26346.php. Загл. с экрана. (Дата обращения : 30.08.09);

154. Гиллельсон, М. И. Из литературного наследия А. И. Герцена : (XVIII век. Декабристы. Н. А. Полевой. В. Г. Белинский) / М. И. Гиллельсон // Уч. зап. Горьковского ун-та. 1964. Вып. 72. Т. 1. Сер. ист.-филолог. С. 227-238;

155. Глаголевский, П. П. Синтаксис языка русских пословиц. СПб. : Тип. Я. А.Исаков, 1873. 48 е.;

156. Голохвастов, Д. П. Замечания об осаде Троице-Сергиева монастыря 1608-1610 гг. и описание оной историками XVII, XVIII и XIX столетий / Д. П. Голохвастов. М. : Унив. тип., 1842. 140 е.;

157. Гольденберг, А. X. Народная обрядовая поэзия в художественном строе «Мертвых душ» / А. X. Гольденберг // Жанрово-стилевое единство художественного произведения. Новосибирск, 1989. С. 51-58;

158. Гольденберг, А. X. Поэзия обрядовых праздников во втором томе «Мертвых душ» / А. X. Гольденберг// Литература и фольклор. Волгоград, 1990. С. 49-56;

159. Горичева, Т. Сиротство в русской культуре / Т. Горичева // Вестник новой русской литературы. М., 1991. № 3. С. 227-245;

160. Горский, А. В. Историческое описание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры / А. В. Горский. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996. 166 с. (Репринт, изд.);

161. Григорьев, Ап. Эстетика и критика / Ап. Григорьев ; вст. ст., сост. и примеч. А. И. Журавлевой. М. : Искусство, 1980. 496 с. (История эстетики в памятниках и документах);

162. Гудзий, Н. К. Повесть о Новгородском белом клобуке // Гудзий Н. К. История Древней русской литературы / Н. К. Гудзий. 5-е изд., перераб. М. : Гос. уч-пед. изд-во Мин-ва просвещ. РСФСР, 1953. С. 279-283;

163. Гудошников, Я. И. Романтизм и русская песенная лирика первой четверти XIX века / Я. И. Гудошников // Из истории русского романтизма : сб. ст. Кемерово : Кем. гос. пед. ин-т, 1971. Вып. 1. С. 335-349;

164. Гуковский, Г. А. Пушкин и русские романтики / Г. А. Гуковский ; 2-е изд. М. : Худож. лит., 1965. 354 е.;

165. Гуляев, Н. А. Литературно-эстетические взгляды Н. А. Полевого / Н. А. Гуляев // Вопросы литературы. 1964. №12. дек. С. 69-88;

166. Гура, А. В. Символика животных в славянской народной традиции / А. В. Гура. М. : Индрик, 1997. 912 с. (Традиционная духовная культура славян) (Современные исследования);

167. Гусев, В. Е. Эстетика фольклора / В. Е. Гусев ; АН СССР, Ин-т рус литры (Пушк. Дом). М. : Наука, 1967. 320 е.;

168. Даль, В. И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа : материалы по русской демонологии / В. И. Даль. СПб. : Литера, 1994. 478 е.;

169. Дмитриев, Л. А. Житийные повести русского Севера как памятники литературы 13-17 вв. / Л. А. Дмитриев. Л. : Наука, 1975. 302с.;

170. Добролюбов, Н. А. О русском историческом романе // Добролюбов Н. А. Полн. собр. соч. : в 6 т. / под общ. ред. П. И. Лебедева-Полянского / Н.А.Добролюбов. М. : ГИХЛ, 1934. Т. 1 : Литературная критика. Статьи и рецензии. 1856-1858 гг. С. 528-536;

171. Дюришин, Д. Россия, Запад, Восток : встречные течения (к 100-летию со дня рожд. акад. М. П. Алексеева) / Д. Дюришин ; отв. ред. Д. С. Лихачев. СПб., 1996. 446 е.;

172. Евгеньев-Максимов, В. Е. и др.. Николай Алексеевич Полевой. 18461946 : очерк жизни и деятельности / В. Е. Максимов-Евгеньев, В. Г. Березина. Иркутск : Иркут. обл. изд-во, 1947. 120 е.;

173. Елеонская, Е. Н. Сказка, заговор и колдовство в России : сб. тр. / Е. Н. Елеонская ; отв. ред. A. JI. Топорков ; подгот. текста, сост. JI. Н. Виноградова. М. : Индрик, 1994. 272 е.;

174. Емельянов, JI. И. Изучение отношений литературы к фольклору / JI. И. Емельянов // Вопросы методологии литературоведения. М. ; JT. : Наука, 1966. С. 256-283;

175. Емельянов, JI. И. Методологические вопросы фольклористики / Л.И.Емельянов ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). Л. : Наука, 1978. 206 е.;

176. Емельянов, Л. И. Развитие литературы и проблема народности / Л. И. Емельянов // О прогрессе в литературе : сб. ст. / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; под ред. А. С. Бушмина. Л. : Наука, 1977. С. 163-208;

177. Еремин, И. П. Русская литература и ее язык на рубеже XVII-XVIII веков / И. П. Еремин // Начальный этап формирования русского национального языка : сб. ст.. Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1961. С. 12-21;

178. Еремина, В. И. Метафорический эпитет (из поэтики фольклора) / В. И. Еремина // Изв. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1967. Т. XXVI. Вып. 2. С. 144152;

179. Есаулов, И. А. Юродство и шутовство в русской литературе : Некоторые наблюдения / И. А. Есаулов // Литературное обозрение. 1998. №3. С. 108-112;

180. Жирмунский, В. М. Народный героический эпос : сравнительно-исторические очерки / В. М. Жирмунский. М. ; Л. : Гослитиздат, 1962. 436 е.;

181. Журина, М. И. Пословицы и поговорки в «Сказке о Никите Вдовиниче» О. М. Сомова / М. И. Журина // Русская речь. 2006. № 2. С. 103-107;

182. Забелин, И. Е. История города Москвы / И. Е. Забелин ; коммент. и послесл. М. Г. Рабиновича. М. : Наука, 1995. 688 с. (Репринт, изд. 1905 г.);

183. Забелин, И. Е. Минин и Пожарский : прямые и кривые в Смутное время / И. Е. Забелин. М. : Аграф, 1999. 334 е.;

184. Запорожская, О. П. Н. А. Полевой — яркое явление в культурной жизни России XIX века / О. П. Запорожская // Из истории культуры Курского края. Курск, 1995. Ч. 1.20-25;

185. Зимин, А. А. Н. М. Карамзин, Н. А. Полевой и В. О. Ключевский о времени Василия Темного / А. А. Зимин // Ключевский : сб. ст. ; Археогр. комиссия РАН, Департ. культ. Пенз. обл.; отв. ред. С. О. Шмидт. Пенза, 1995. С. 123-130;

186. Зорин, Н. В. Русский свадебный ритуал / Н. В. Зорин. М. : Наука, 2001. 248 е.;

187. Зыкова, Е. П. Вальтер Скотт и исторический роман М. Н. Загоскина / Е. П. Зыкова : Электронный ресурс. ; URL :http://www.imli.ru/nauka/conference/2007/zykova.php. Загл. с экрана. (Дата обращения : 20.09.2008);

188. Иванникова, В. В. и др.. А. С. Пушкин критик «Истории русского народа» Н. Полевого / В. В. Иванникова, Г. В. Макаровская // Историографический сборник. Вып. 13. Некоторые вопросы истории исторической науки. Саратов, 1987. С. 29-40;

189. Иванов, В. В. и др. Мифологические географические названия как источник для реконструкции этногенеза и древнейшей истории славян /

190. B. В. Иванов, В. Н. Топоров // Вопросы этногенеза и этнической истории славян и восточных романцев. Методология и историография. М. : Наука, 1976. С. 109128;

191. Иванов, С. А. Блаженные похабы : культурная история юродства /

192. C. А. Иванов ; РАН, Ин-т славяноведения. М. : Языки славянских культур, 2005. 448 с. (Studia historica);

193. Иванов, С. А. Византийское юродство / С. А. Иванов. М. : Международные отношения, 1994. 234 е.;

194. Ильинская, И. Стоит ли «воскрешать» Загоскина? / И. Ильинская // Нева. 1957. №1. С. 203-204;

195. История романтизма в русской литературе : романтизм в русской литературе 20 30-х гг. XIX в. (1790-1825) / АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького ; отв. ред. С. Е. Шаталов. М. : Наука, 1979. 312 е.;

196. История романтизма в русской литературе : романтизм в русской литературе 20 30-х гг. XIX в. (1825-1840) / АН СССР, Ин-т мировой лит. им.

197. A. М. Горького ; отв. ред. С. Е. Шаталов. М. : Наука, 1979. 328 е.;

198. История русского романа : в 2 т. М. ; JI. : Изд-во АН СССР, 1962. Т. 1. 625, 3. е.;

199. История русской критики : в 2 т. / отв. ред. Б. П. Городецкий. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1958. Т. 1. 590 с. ; Т. 2. 735, 1. е.;

200. История русской литературы : в 3 т. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1963. Т. 2 : Литература первой половины XIX века. 918, 2. е.;

201. История русской литературы XIX века. 1800-1830-е годы : учеб. для студентов вузов : в 2 ч. / под ред. В. И. Аношкиной, Л. Д. Громовой. М. : Гуманит. издат. центр «ВЛАДОС», 2001. Ч. 1. 286, 2. с. Ч. 2. 255, 1. е.;

202. История эстетики. Памятники мировой эстетической мысли : в 5 т. / Акад. художеств СССР ; Науч.-исслед. ин-т теории и истории изобраз.

203. Искусств; гл. ред. М. Ф. Овсянников ; ред.-сост. В. В. Ванслов, 3. И. Гершкович, Б. С. Мейлах. М. : Искусство, 1969. Т. 4 (1-й полутом) : Русская эстетика XIX века. 786 е.;

204. Истрин, В. М. Сказание об Индейском царстве / В. М. Истрин // Древности : Тр. слав, комиссии имп. Моск. археол. об-ва. 1895. Т. 1. С. 12-17;

205. Кайуа, Р. Миф и человек. Человек и сакральное / Р. Кайуа ; пер. с фр. и вступит, ст. С. Н. Зенкина. М. : ОГИ, 2003. 296 с.

206. Калугин, В. И. Герои русского эпоса : очерки о русском фольклоре / В. И. Калугин. М. : Современник, 1983. 352с.;

207. Канунова, Ф. 3. Нравственно-эстетические искания русского романтизма и религия : (1820-1840 годы) / Ф. 3. Канунова. Новосибирск : Сибирский хронограф, 2001. 304 е.;

208. Канунова, Ф. 3. Эстетика русской романтической повести :

209. A. А. Бестужев-Марлинский и романтики-беллетристы 20-30 годов XIX в. / Ф. 3. Канунова. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1973. 305, 3. е.;

210. Карамзин, Н. М. Исторические воспоминания и замечания на пути к Троице и в сем монастыре / Н. М. Карамзин // Записки старого московского жителя : избранная проза ; сост., вступ. ст. и примеч. Вл. Б. Муравьева. М. : Моск. рабочий, 1988. С. 285-309;

211. Карпенко, А. И. О народности Н. В. Гоголя : (художественный историзм писателя и его народные истоки) / А. И. Карпенко. Киев: Изд-во Киев, ун-та, 1973.280 е.;

212. Карпенко, В. Ф. Кузьма Минин и Дмитрий Пожарский. 1611-1612 /

213. B. Карпенко ; Фонд «Народный памятник». Н. Новгород : Унив. кн., 2004. 70 с. (Жизнь знаменитых нижегородцев : б-ка для юношества. Вып.З);

214. Касаткина, В. Н. Поэзия гражданского подвига : литературная деятельность декабристов / В. Н. Касаткина. М. : Просвещение, 1987. 240 е.;

215. Киреевский, И. В. Критика и эстетика / И. В. Киреевский. М. : Искусство, 1979. 440 е.;

216. Ключевский, В. О. Православие в России / В. О. Ключевский. М. : Мысль, 2000. 624 е.;

217. Козаровицкая, 3. Н. Жанровое и сюжетно-композиционное своеобразие исторического романа Н. А. Полевого «Клятва при гробе господнем» / 3. Н. Козаровицкая. Деп. в ИНИОН АН СССР 18.10.91, №45455. 12 е.;

218. Козаровицкая, 3. Н. Русская историческая проза 30-х гг. XIX века в литературной критике Н. А. Полевого / 3. Н. Козаровицкая ; Харьк. инж-строит. ин-т. Деп. в ИНИОН АН СССР 18.10.91, №45453. 12с.;

219. Козаченко, А. И. Из истории великорусского свадебного обряда /

220. A. И. Козаченко // Сов. этнография. 1957. №1. С. 57-71;

221. Козмин, Н. К. Из истории русского романтизма (Литературные вкусы и взгляды современников Пушкина) / Н. К. Козмин. Б. м., б. г. 50, 226-291, 17-46 с. (Вырезки из Журнала министерства народного просвещения. 1903. №1, 2, 3. Отд. 2. Ч. CCCXXXXV CCCXXXXVI).

222. Козмин, Н. К. Из истории русской литературы тридцатых годов : (Н. А. Полевой и А. И. Герцен) / Н. К. Козмин. СПб.: Тип. Имп. Акад. наук, 1902. 28 е.;

223. Козмин, Н. К. «Клятва при гробе господнем». Историческая повесть Н. Полевого / Н. К. Козмин // Журнал министерства народного просвещения. 1900. Ч. CCCXXVIII. март. С. 31-80;

224. Козмин, Н. К. Очерки из истории русского романтизма : Н. А. Полевой как выразитель литературных направлений современной ему эпохи / Н. К. Козмин. СПб.: Тип. Скороходова, 1903. 574 е.;

225. Койнова, Е. Г. Литературная судьба романа М. Н. Загоскина «Юрий Милославский» / Е. Г. Койнова // Вестник Воронежского ун-та им.

226. B. Н. Татищева. Тольятти, 2004. Вып. 4. С. 145-152;

227. Коковина, Н. 3. Поиски жанровой адекватности в освоении исторического материала Н. А. Полевым / Н. 3. Коковина // Забытые и второстепенные писатели XVII-XIX веков как явление европейской культурной жизни : сб. ст.. Псков, 2002. Т. 1. С. 206-214;

228. Колыванов, Г. «Не убоимся, братие, врагов Божиих.» / Г. Колыванов // Подмосковный летописец. 2005. № 4. С. 46-57;

229. Кондратьева, И. Г. Образ героя народных эпических сказаний как отражение общечеловеческих духовных ценностей / И. Г. Кондратьева // Вестник Чуваш, пед. ун-та им. Яковлева. 2002. №3. С. 37-45;

230. Кондратьева, Т. Н. Собственные имена в пословицах, поговорках и загадках русского народа / Т. Н. Кондратьева // Вопросы грамматики и лексикологии русского языка. Казань : Изд. Казан, ун-та, 1964. С. 98-188;

231. Кондратьева, Т. Н. Собственные имена в русском эпосе / Т. Н. Кондратьева. Казань: Изд. Казан, ун-та, 1967. 248 е.;

232. Коновалова, А. И. Продолжение традиций русских сказочников в произведениях Полевых / А. И. Коновалова // Традиции сибирской интеллигенции. Иркутск, 1999. С. 16-18;

233. Коноплева, И. А. Каталог фонда М. Н. Загоскина / И. А. Коноплева ; ГПБ. Л., 1960. 28, 2. е.;

234. Косидовский, 3. Библейские сказания. Сказания апостолов / пер. с пол. М. : Политиздат, 1991. 480 е.;

235. Костомаров, Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа / Н. И. Костомаров ; сост., предисл. и примеч. С. Л. Николаева. М. : Экономика, 1993. 400 е.;

236. Котляревский, Н. А. Литературные направления Александровской эпохи / Н. А. Котляревский. М. : Вузовская книга, 2007. 328 е.;

237. Кравцов, Н. И. Поэтика русских народных лирических песен / Н. И. Кравцов. М. : Изд-во МГУ, 1974. Ч. 1 : Композиция. 96 е.;

238. Кравцов, Н. И. Проблемы славянского фольклора : (фольклористика славянских стран между V и VI съездами славистов) / Н. И. Кравцов // Изв. АН СССР. Сер. литературы и языка. М. : Наука, 1968. Т. XXVII. Вып. 4. С. 314-327;

239. Кравцов, Н. И. Романтизм в славянских литературах и фольклоре / Н. И. Кравцов // Из истории русского романтизма : сб. ст. Кемерово : Кем. гос. пед. ин-т, 1971. Вып. 1. С. 326-334;

240. Красникова, М. Н. Фольклорно-историческая проза А. Ф. Вельтмана / М. Н. Красникова // Изучение литературы в вузе : сб. ст. ; отв. ред.

241. A. А. Демченко. Саратов : Изд-во «Научная книга», 2007. Вып. 6. С. 23-29;

242. Крейдлин, Г. Е. Слухи, сплетни, молва — гармония и беспорядок / Г. Е. Крейдлин, М. В. Самохин // Логический анализ языка. Космос и хаос / под ред. Н. Д. Арутюновой, Т. Е. Янко. М. : Языки русской культуры, 2003. С. 117157;

243. Криничная, Н. А. Персонажи преданий : становление и эволюция образа / Н. А. Криничная ; АН СССР, Ин-т яз., лит. и истор. ; отв. ред. А. К. Микушев. Л. : Наука, 1988. 192 е.;

244. Криничная, Н. А. Русская народная историческая проза : вопросы генезиса и структуры / Н. А. Криничная ; Карел, филиал АН СССР, Ин-т яз., лит. и истории ; отв. ред. В. К. Соколова. Л. : Наука, 1987. 228 е.;

245. Криничная, Н. А. Русская народная мифологическая проза : Истоки и полисемантизм образов : в 3-х т. / Н. А. Криничная. СПб. : Наука, 2001. Т. 1 : Былички, бывальщины, легенды, поверья о духах-«хозяевах». 584 е.;

246. Круглов, Ю. Г. Русские обрядовые песни : учеб. пособие / Ю. Г. Круглов ; 2-е изд., испр. и доп. М. : Высш. шк., 1989. 320 е.;

247. Крупин, М. В. О языке русского исторического повествования / М. В. Крупин // Вестн. Лит. ин-та им. А. М. Горького. 2003. №1/2. С. 128-133;

248. Крупчанов, Л. М. Н. А. Полевой и Н. И. Надеждин как предшественники

249. B. Г. Белинского в литературной критике / Л. М. Крупчанов // Вопросы русской литературы. М. : Просвещение, 1966. С. 381-416. (Учен. зап. Моск. пед. ин-та им. В. И. Ленина. Т. 248. Тр. каф. рус. лит.);

250. Кузнецова, В. П. О функциях колдуна в русском свадебном обряде Заонежья / В. П. Кузнецова // Заонежье. Петрозаводск, 1992. С. 117-131;

251. Кулешов, В. И. Литературные связи России и Западной Европы в XIX веке (первая половина) / В. И. Кулешов ; 2-е изд., испр. и доп. М. : Изд-во МГУ, 1977. 350 е.;

252. Купреянова, Е. Н. Национальное своеобразие русской литературы : очерки и характеристики / Е. Н. Купреянова, Г. П. Макогоненко ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). Л. : Наука, 1976. 416 е.;

253. Курилов, А. С. Понятие «народность русской литературы» в критике 2030-х годов XIX в. : (пути исканий, критерии) / А. С. Курилов // Филологические науки. 1993. №3. С. 11-21;

254. Курилов, А. С. У истоков русского романтизма. Литературно-общественные предпосылки возникновения романтизма в России / А. С. Курилов // История романтизма в русской литературе. М., 1979. Вып. 1. С.17-42;

255. Л., С. Юрий Милославский, или Русские в 1612 году. Ч. I, II и III. Соч. М. Н. Загоскина / С. Л. // Вестник Европы. 1830. №3. С. 239-241;

256. Лаврентьева, Л. С. Соль в обрядах и верованиях восточных славян / Л.С.Лаврентьева // Сборник Музея антропологии и этнографии. СПб., 1992. Т. 45. С. 44-55;

257. Лазарев, А. И. Фольклор как источник знаний о родном языке / А.И.Лазарев // Вестн. Челябинского ун-та. Сер. 2 : филология. 2000. №1. С. 124-139;

258. Лазарев, А. И. Художественный метод фольклора / А. И. Лазарев. Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1985. 52 е.;

259. Ларин, Б. А. История русского языка и общее языкознание : (избр. работы) / Б. А. Ларин. М. : Просвещение, 1977. 224 е.;

260. Ларин, Б. А. Лекции по истории русского литературного языка (X -середина XVIII в.) / Б. А. Ларин ; 2-е изд., испр. СПб. : Авалон : Азбука-классика, 2005. 413, 3. е.;

261. Ларин, Б. А. Эстетика слова и язык писателя : избр. ст. / Б. А. Ларин ; вступ. ст. А. Федорова. Л. : Худож. лит., 1974. 285, 1. е.;

262. Латышева, Г. П. и др.. Москва и Московский край в прошлом / Г. П. Латышева, М. Г. Рабинович. М. : Московский рабочий, 1973. 232 е.;

263. Левкиевская, Е. Е. Сирота / Е. Е. Левкиевская // Словарь языческой мифологии славян : Электронный ресурс. ; URL : http://www.swarog.ru/s/sirota8.php. Загл. с экрана. (Дата обращения : 12.09.2008);

264. Легенды. Предания. Бывальщины : сб.. / сост., подгот. текстов, вступ. ст. и примеч. Н. А. Криничной. М. : Современник, 1989. 286, [2] е.;

265. Линьков, В. Д. Роман М. Н. Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» : жанровый генезис / В. Д. Линьков // Культура и текст : сб. ст.. СПб., 2001. С. 68-72;

266. Литературное наследство / АН СССР, Ин-т мировой лит-ры им.

267. A.М.Горького ; гл. ред. В. Р. Щербина. М. : Наука, 1982. Т. 91 : Русско-английские литературные связи (XVIII век первая половина XIX века). Гл. IV : Вальтер Скотт и его русские знакомства. С. 247-393;

268. Литературные взгляды и творчество Н. А. Полевого / РАН, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького ; отв. ред. А. С. Курилов. М. : ИМЛИ РАН, 2002. 214 е.;

269. Литературное наследие декабристов / отв. ред. В. Г. Базанов,

270. B. Э. Вацуро. Л. : Наука, 1975. 400 е.;

271. Лихачев, Д. С. Идеологическая борьба Москвы и Новгорода в XIV-XV веках / Д. С. Лихачев // Исторический журнал. 1941. №6. июнь. С. 43-56;

272. Лихачев, Д. С. Изображение людей в житийной литературе конца XIV-XV века / Д. С. Лихачев // ТОДРЛ ; АН СССР, Ин-т рус. лит-ры (Пушк. Дом) ; отв. ред. И. П. Еремин. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1956. Т. 12. С. 105-115;

273. Лихачев, Д. С. Принцип историзма в изучении единства содержания и формы литературного произведения / Д. С. Лихачев // Вопросы методологии литературоведения. М. ; Л. : Наука, 1966. С. 142-169;

274. Лихачев, Д. С. и др.. Смех в Древней Руси / Д. С. Лихачев, А. М. Панченко, Н. В. Понырко. Л. : Наука, 1984. 295, [3] е.;

275. Лотман, Ю. М. Структура художественного текста / Ю. М. Лотман. М. : Искусство, 1970. 384 е.;

276. Лотман, Ю. М. Эволюция мировоззрения Н. М. Карамзина (1789-1803) / Ю. М. Лотман // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. Труды историко-филол. фак-та. 1957. Вып. 51. С. 122-162;

277. Лузянина, Л. Н. История художественного мышления в первые десятилетия XIX века / Л. Н. Лузянина // Изв. АН СССР. Сер. лит-ры и яз. 1972. Т. 31. Вып. 2. С. 131-141;

278. Майков, В. Н. Вальтер Скотт М. Н. Загоскин // Майков В. Н. Критические опыты (1845-1847) / В. Н. Майков. СПб. : Тип. Н. А. Лебедева, 1891. С. 192-235;

279. Майков, В. Н. Н. А. Полевой // Майков В. Н. Критические опыты (18451847) / В. Н. Майков. СПб. : Тип. Н. А. Лебедева, 1891. С. 446-460;

280. Майков, В. Н. Литературная критика / В. Н. Майков. Л. : Худож. лит., 1985.408 е.;

281. Макаров, Н. А. Магические обряды при сокрытии клада на Руси / Н. А. Макаров // Советская археология. 1981. №4. С. 261-264;

282. Макаровская, Г. В. Типы исторического повествования / Г. В. Макаровская ; под ред. проф. Е. И. Покусаева. Саратов: Изд-во Сарат. унта, 1972. 340 е.;

283. Макаренко, Е. К. Поэтика исторического повествования в «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина (XI XII тома) / Е. К. Макаренко// Русская литература в современном культурном пространстве : сб. ст. . Томск, 2003. Ч. 1.С. 15-19;

284. Макогоненко, Г. П. Литературная позиция Карамзина в XIX веке / Г. П. Макогоненко. Русская литература. 1962. № 1. С. 68-106;

285. Максимов, С. В. Куль хлеба. Нечистая, неведомая и крестная сила / С. В. Максимов ; предисл. А. Смирнова. Смоленск : Русич, 1995. 673 е.;

286. Малиновский, А. Ф. Обозрение Москвы / А. Ф. Малиновский ; сост. С. Р. Долгова. М. : Московский рабочий, 1992. 256 е.;

287. Манн, Ю. В. Поэтика Гоголя / Ю. В. Манн ; 2-е изд., доп. М. : Худож. лит., 1988.414 с.;

288. Манн, Ю. В. Поэтика русского романтизма / Ю. В. Манн ; АН СССР, Инт мировой лит. им. А. М. Горького. М. : Наука, 1976. 375, 1. е.;

289. Манн, Ю. В. Русская литература XIX века : эпоха романтизма : пособ. для учителей лит., студентов-филологов и преподавателей гуманит. вузов / Ю. В. Манн. М. : Аспект Пресс, 2001. 446, 2. е.;

290. Манн, Ю. В. Русская философская эстетика / Ю. В. Манн. М. : Искусство, 1969. 304 е.;

291. Маранцман, В. Г. Сотворение сказки / В. Г. Маранцман // Русская речь. 2001. №3. С. 91-103;

292. Маргулис, Т. М. Николай Полевой в литературном движении первой трети XIX века : заметки по истории русской литературы / Т. М. Маргулис // Историко-литературный сборник. Тверь, 1999. С. 62-74;

293. Масальский, К. Оправдание романиста Загоскина историческим фактом /К. Масальский// Сын Отечества. 1847. №2. С. 5-16;

294. Медриш, Д. Н. Литература и фольклорная традиция. Вопросы поэтики / Д. Н. Медриш ; под ред. Б. Ф. Егорова. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та., 1980. 296 е.;

295. Медриш, Д. Н. Фольклоризм Пушкина : вопросы поэтики : учеб. пособие по спецкурсу / Д. Н. Медриш. Волгоград : Изд-во ВолГПУ., 1987. 72 е.;

296. Мейлах, Б. С. Об эстетическом идеале и эстетической оценке в художественной литературе // Мейлах Б. С. Вопросы литературы и эстетики : сб. ст. / Б. С. Мейлах. J1. : Сов. писатель, 1958. Ч. 2. С. 157-192;

297. Мелетинский, Е. М. Герой волшебной сказки : происхождение образа / Е. М. Мелетинский ; АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького ; Ин-т востоковедения. М. : Изд-во вост. лит, 1958. 264 е.;

298. Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа / Е. М. Мелетинский ; 3-е изд. М. : Восточная литература, 2000. 408с. (Исследования по фольклору и мифологии Востока) (Репринт, изд.);

299. Мелетинский, Е. М. Семантическая организация мифологического повествования и проблема семиотического указателя мотивов и сюжетов / Е. М. Мелетинский // Уч. зап. Тартуского гос. ун-та. Тарту, 1983. Вып. 635. С. 115-125;

300. Мельник, В. И. Проблема народа в прозе 1830-х годов : (М. П. Погодин и Н. А. Полевой) / В. И. Мельник // Вопросы филологии. Ульяновск, 1998. С. 314;

301. Мещерякова, Л. А. Загоскин и Мордовцев : (историко-тематические переклички) / Л. А. Мещерякова // XXI век : итоги прошлого и проблемы настоящего. Пенза, 2003. Вып. 4. Ч. 1. С. 203-208;

302. Миллер, В. Ф. Очерки русской народной словесности : былины и исторические песни / В. Ф. Миллер. М. ; Л. : Госиздат, 1924. Т. 3. 352 е.;

303. Милованова, О. О. Проблемы художественного историзма в русской критике пушкинской эпохи (1825-1830) / О. О. Милованова ; под ред. Г. В. Макаровской. Саратов. : Изд-во Сарат. ун-та, 1976. 76 е.;

304. Мировое значение русской литературы XIX века / АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького ; отв. ред. В. Р. Щербина. М. : Наука, 1987. С. 177-234;

305. Митропольская, Н. Поэтика имен в былинах / Н. Митропольская // Науч. тр. высш. учеб. заведений Литовской ССР. Литература. Вильнюс, 1974. Вып. XV (2). Русская лит-ра. С. 7-24;

306. Михневич, В. О. Русский народ в своих воззрениях на себя и на свое прошлое / В. О. Михневич // Исторический вестник. 1899. №1-3. С. 866-886;

307. Молдавский, Д. «Вий» и мифология XVIII века / Д. Молдавский // Альманах библиофила. М., 1990. Вып. 27. С. 143-154;

308. Мордовченко, Н. И. Русская критика первой четверти XIX века / Н. И. Мордовченко. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1959. Ч. 1. Гл. 5 : Развитие романтической критики. Критика декабристского круга. С. 196-236;

309. Морозов, В. Д. О мировоззрении Н. А. Полевого периода «Московского телеграфа» / В. Д. Морозов // Уч. зап. Том. ун-та. № 94 : Мастерство писателя и проблемы жанра. Томск, 1975. С. 67-80;

310. Морозов, В. Д. Очерки по истории русской критики второй половины 20-30-х годов XIX века / В. Д. Морозов. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1979. 306 е.;

311. Морозов, В. Д. Проблема соотношения литературы и действительности в журнале Н. А. Полевого «Московский телеграф» / В. Д. Морозов // Проблемы метода и жанра ; ред. Ф. 3. Канунова. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1976. Вып. 3. С. 18-34;

312. Морозов, И. А. Женитьба добра молодца: Происхождение и типология традиционных молодежных развлечений с символикой «свадьбы» / «женитьбы» / И. А. Морозов. М. : ГРЦРФ ; Лабиринт, 1998. 354 е.;

313. Морозова, Л. А. Пословицы и поговорки (к вопросу об определении и разграничении) / Л. А. Морозова // Вестник Моск. ун-та : материалы и сообщения. Сер. X : филология. 1972. №2. С. 57-64;

314. Морозова, Л. А. Художественные формы пословиц / Л. А. Морозова // Вопросы жанров русского фольклора : сб. ст. / под ред. проф. Н. И. Кравцова. М. : Изд-во Моск. ун-та, 1972. С. 3-17;

315. Морозова, JI. Е. Смута : её герои, участники, жертвы : сложные, трагические и запутанные события Смутного времени в истории Российского государства. / JI. Е. Морозова. М. : Астрель, 2004. 542, [2] е.;

316. Морозова, JI. Е. Смута начала XVII века глазами современников / JI. Е. Морозова ; РАН, Ин-т рос. истории. М. : Ин-т рос. истории РАН, 2000. 463, 1. е.;

317. Морохин, В. Н. Прозаические жанры русского фольклора : хрестоматия / В. Н. Морохин. М. : Высш. шк., 1977. 304 е.;

318. Мотеюнайте, И. В. Восприятие юродства русской литературой XIX-XX веков / И. В. Мотеюнайте. Псков : Типография ОЦНТ., 2006. 304 е.;

319. Надеждин, Н. И. Литературная критика. Эстетика / Н. И. Надеждин. М. : Худож. лит., 1972. 576 е.;

320. Народная Библия» : восточнославянские этиологические легенды / РАН, Ин-т славяноведения ; сост. и коммент. О. В. Беловой ; отв. ред.

321. B. Я. Петрухин. М. : Индрик, 2004. 575, 33. е.;

322. Нейман, Б. В. «Капитанская дочка» Пушкина и романы Вальтера Скотта / Б. В. Нейман // Сб. ст.в честь академика А. И. Соболевского. Л. : Изд-во АН СССР, 1928. С. 440-443;

323. Нейман, Б. В. Couleur locale в «Капитанской дочке» : (к вопросу о влиянии Вальтера Скотта) / Б. В. Нейман // Памяти П. Н. Сакулина : сб. ст. М. : «Никитинские субботники», 1931. С. 147-155;

324. Неклюдов, С. Ю. Образы потустороннего мира в народных верованиях и традиционной словесности / С. Ю. Неклюдов // Восточная демонология : от народных верований к литературе ; отв. ред. Н. И. Никулин, А. Р. Садокова. М. : Наследие, 1998. С. 6-43;

325. Никитина, А. В. Русская демонология / А. В. Никитина. СПб. : Изд-во

326. C.-Петерб. ун-та, 2006. 398, 2. е.;

327. Никитина, С. Е. Устная народная культура и языковое сознание / С. Е. Никитина. М. : Наука, 1993. 190 е.;

328. Николаева, И. А. Журнал Н. А. Полевого «Московский телеграф» и его философское содержание : опыт описания и анализа / И. А. Николаева // Социальная философия в России XIX века ; Ин-т философии ; отв. ред. 3. В. Смирнова. М. : ИФАН, 1985. С. 22-50;

329. Николаева, Т. В. Народная защита крепости Троице-Сергиева монастыря в 1608-1610 годах / Т. В. Николаева. М. : Госиздат культурно-просветительной литературы, 1954. 23, 1. е.;

330. Новиков, Ю. А. Сказитель и былинная традиция / Ю. А. Новиков ; РАН, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). СПб. : Дм. Буланин, 2000. 373, 3. е.;

331. Новикова, А. М. Фольклор и литература (проблемы их исторических взаимоотношений в русской фольклористике) / А. М. Новикова // Фольклор и литература (проблемы их творческих взаимоотношений) : сб. науч. тр. М. : Изд-во МГПИ., 1982. С. 3-42;

332. Новичкова, Т. А. Эпос и миф / Т. А. Новичкова. СПб. : Наука, 2001. 248 е.;

333. О русском реализме XIX века и вопросах народности литературы :сб. ст. / отв. ред. П. П. Громов. М.; Л. : Гослитиздат, 1960. С. 3-93;

334. Обрядовая поэзия / сост., вступ.ст., подгот. текстов и коммент. Ю. Г. Круглова. М. : Русская книга, 1999. Кн. 2 : Семейно-бытовой фольклор. 624 с. (Б-ка русского фольклора);

335. Орлов, А. С. Вальтер Скотт и Загоскин / А. С. Орлов // Сергею Федоровичу Ольденбургу к 50-летию научно-общественной деятельности. 1882-1932 : сб. ст. Л. : Изд. АН СССР, 1934. С. 413-420;

336. Орлов, А. С. Древняя русская литература : XI-XVI вв. / А. С. Орлов. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1937. 376 е.;

337. Орлов, А. С. Об особенностях формы русских воинских повестей / А. С. Орлов ; Изд. Общ-ва истор. и др-тей Российских при Моск. ун-те. М. : Унив. тип., 1902. 50 е.;

338. Орлов, А. С. Переводные повести феодальной Руси и Московского государства XII-XVII вв. / А. С. Орлов. Л. : Изд-во АН СССР, 1934. 172 е.;

339. Орлов, В. Н. Литературная программа декабристов // Орлов В. Н. Пути и судьбы : лит. очерки / В. Н. Орлов ; 2-е изд., перераб. и доп. Л. : Сов. писатель, 1971. С. 87-124;

340. Орлов, В. Н. Николай Полевой и его «Московский телеграф» // Орлов В. Н. Пути и судьбы / В. Н. Орлов. М. ; Л. : Сов. писатель, 1963. С. 313448;

341. Очерки по истории русской журналистики и критики. Л. : Изд-во ЛГУ, 1950. Т. 1 : XVIII век и первая половина XIX века. 604 е.;

342. Павлюченко, Э. А. Из истории литературного движения 1820-х годов / Э. А. Павлюченко // Русская литература. 1971. № 2. С. 113-116;

343. Павша, А. С. Источники романа Загоскина «Юрий Милославский» / А. С. Павша // Изв. Воронеж, пед. ин-та. 1940. Т.VI. Вып. 2. С. 89-99;

344. А. В. Моторин; НовГУ им. Ярослава Мудрого. Великий Новгород, 2007. С. 8893;

345. Панова, Е. П. Фольклорные традиции в романе А. С. Пушкина «Капитанская дочка» / Е. П. Панова // Проблемы изучения и преподавания литературы в вузе и школе: XXI век : сб. науч. тр. Саратов : Изд-во Сарат. гос. пед. ин-та, 2000. С. 46-50;

346. Панченко, А. А. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России / А. А. Панченко. СПб. : Алетейя, 1998.-306 е.;

347. Паремиологические исследования : сб. ст. / АН СССР, Ин-т востоковедения ; сост. Г. JI. Пермяков. М. : Наука. 1984. 320 е.;

348. Пеньковский, А. Б. Ономастическое пространство русского былевого эпоса как модель его художественного мира / А. Б. Пеньковский // Язык русского фольклора : межвуз. сб. Петрозаводск, 1988. С. 34-38;

349. Пермяков, Г. JI. Основы структурной паремиологии / Г. JI. Пермяков ; АН СССР, Ин-т востоковедения. М. : Наука, 1988. 235, 1. с. (Исследования по фольклору и мифологии Востока);

350. Петров, С. М. Русский исторический роман XIX века / С. М. Петров. М. : Худож. лит., 1964. 440 е.;

351. Петрунина, Н. Н. Декабристская поэзия и пути развития повествовательных жанров / Н. Н. Петрунина // Русская литература. 1978. № 1. С. 26-47;

352. Петрунина, Н. Н. Пушкин и Загоскин : («Капитанская дочка» и «Юрий Милославский») / Н. Н. Петрунина // Русская литература. 1972. № 4. С. 110-120;

353. Пинчук, А. Русский исторический роман (до 50-х гг. XIX в.) : М. Н. Загоскин / А. Пинчук // Филологические записки. 1913. Вып. VI. С. 741766;

354. Пинчук, А. Русский исторический роман (до 50-х гг. XIX в.) : Н.А.Полевой / А. Пинчук // Филологические записки. 1914. Вып. II. С. 155162;

355. Подкопаева, И. А. Русская история в творческом наследии Н. А. Полевого / И. А. Подкопаева // Литература в контексте современности. Челябинск, 2007. С. 71-73;

356. Полубиченко, Л. В. и др.. Традиционные формулы народной сказки как отражение национального менталитета / Л. В. Полубиченко, О. А. Егорова // Вестник МГУ. Сер. 19 : лингвистика и межкультурная коммуникация. № 1. 2003. С. 7-22;

357. Попкова, Н. А. «Московский телеграф», издаваемый Николаем Полевым: указ. содерж. / Н. А. Попкова ; Сарат. гос. ун-т имени Н. Г. Чернышевского, Зон. науч. б-ка ; под ред. Г. В. Макаровской. Саратов., 1987. Вып. 2. 1829-1834. 192 е.;

358. Попов, И. В. Проблема национального характера в критике преддекабристского периода / И. В. Попов // Русская критика и историко-литературный процесс : межвуз. сб. науч. тр. Куйбышев : КГПУ им. В. В. Куйбышева., 1983. С. 11-30;

359. Порудоминский, В. «Пословицы русского языка» Владимира Даля / В. Порудоминский // Народное образование. 2001. №2. С. 60-61;

360. Потебня, А. А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка // Потебня А. А. Теоретическая поэтика / А. А. Потебня. М. : Высш. шк., С. 55-131;

361. Потебня, А. А. О мифическом значении некоторых поверий и обрядов / А. А. Потебня. М. : Унив. тип, 1865. 422 е.;

362. Потебня, А. А. О некоторых символах в славянской народной поэзии / А. А. Потебня. Харьков : Унив. тип., 1860. 156 е.;

363. Проблемы романтизма : сб. статей / сост. У. Р. Фохт. М. : Искусство, 1967. 358, 2. е.;

364. Проблемы романтизма в русской и зарубежной литературе :материалы Междунар. науч. конф. (VI Гуляевские чтения) ; 15-18 мая 1996 г. / Твер. гос. ун-т ; отв. ред. И. В. Карташова. Тверь, 1996. 138 е.;

365. Прозоров, В. В. Молва как филологическая проблема // Прозоров В. В. Другая реальность : очерки о жизни в литературе / В. В. Прозоров. Саратов: Лицей, 2005. С. 169-177 (По страницам литературной классики);

366. Пропп, В. Я. Жанровый состав русского фольклора / В. Я. Пропп // Русская литература. 1964. №4. С. 58-76;

367. Пропп, В. Я. Морфология «волшебной» сказки ; Исторические корни волшебной сказки / В. Я. Пропп / ст. Е. М. Мелетинского, А. В. Рафаевой ; сост., текстол. комм. И. В. Пешкова. М. : Лабиринт, 1998. 512 с. (Собрание трудов);

368. Пропп, В. Я. Поэтика фольклора / В. Я. Пропп. М. : Лабиринт, 1998. 352 с. (Собрание трудов);

369. Пропп, В. Я. Принципы классификации фольклорных жанров / В. Я. Пропп // Советская этнография. 1964. №4. С. 147-154;

370. Пропп, В. Я. Проблемы комизма и смеха. Ритуальный смех в фольклоре / В. Я. Пропп. М. : Лабиринт, 1999. 285, 3. с. (Собрание трудов);

371. Пропп, В. Я. Русский героический эпос / В. Я. Пропп. М. : Лабиринт, 1999. 636 с. (Собрание трудов);

372. Прохоров, Г. М. Святые в истории Руси X-XVIII вв. / Г. М. Прохоров // ТОДРЛ ; РАН, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом.). СПб. : Дм. Буланин, 2003. Т. LIV ; отв. ред. О. В. Творогов. С. 78-98;

373. Пульхритудова, Е. М. Литературная теория декабристского романтизма в 30-е годы XIX века / Е. М. Пульхритудова // Проблемы романтизма : сб. ст. М.: Искусство, 1967. С. 232-292;

374. Пульхритудова, Е. М. Романтическое и просветительское в декабристской литературе 20-х годов XIX века / Е. М. Пульхритудова // К истории русского романтизма. М. : Наука, 1973. С. 39-72;

375. Путилов, Б. Н. Героический эпос и действительность / Б. Н. Путилов ; АН СССР, Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Л. : Наука, 1988. 223, 3. е.;

376. Путилов, Б. Н. Застава богатырская : (к структуре былинного пространства) / Б. Н. Путилов // Уч. зал. Тартуского гос. ун-та. Тарту, 1975. Вып. 365. С. 52-64;

377. Путилов, Б. Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора / Б. Н. Путилов ; АН СССР, Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Л. : Наука, 1976. 244 е.;

378. Путилов, Б. Н. Фольклор и народная культура / Б. Н. Путилов ; РАН, Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). СПб. : Наука, 1994. 238 е.;

379. Пушкарев, Л. Н. Духовный мир русского крестьянина по пословицам XVII-XVIII веков / Л. Н. Пушкарев ; РАН, Ин-т рос. Истории ; отв. ред. А. Н. Сахаров. М. : Наука, 1994. 192 е.;

380. Пушкарев, Л. Н. Русские народные пословицы в записях XVII века / Л. Н. Пушкарев //Вопросы истории. 1974. №1. С. 153-161;

381. Пушкин-критик / сост., комм, и вступ. ст. Н. В. Богословского. М. ; Л. : Academia, 1934. 690 е.;

382. Пыпин, А. Н. История русской этнографии / А. Н. Пыпин. СПб. : Стасюлевич, 1891. Т. 2. 428 е.;

383. Пыпин, А. Н. Народная поэзия в историко-литературных отношениях / А. Н. Пыпин // Вестник Европы. 1896. №5. С. 741-783 ; №6. С. 609-657;

384. Пыпин, А. Н. Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских / А. Н. Пыпин. СПб., 1857 (Уч. зап. Акад. наук по II отделению. Кн. IV. 360 е.);

385. Реизов, Б. Г. Сравнительное изучение литературы / Б. Г. Реизов // Вопросы методологии литературоведения. М. ; Л. : Наука, 1966. С. 170-217;

386. Романтизм в литературном движении : сб. науч. тр. / Твер. гос. ун-т ; отв. ред. И. В. Карташова. Тверь, 1997. 156 е.;

387. Романтизм : вопросы эстетики и художественной практики : сб. науч. тр. / Твер. гос. ун-т; Отв. ред. И. В. Карташова. Тверь, 1992. 143, 1. е.;

388. Романтизм : эстетика и творчество : сб. науч. тр. / Твер. гос. ун-т ; отв. ред. И. В. Карташова. Тверь, 1994. 156 е.;

389. Ростова, Н. Человек обратной перспективы : (опыт философского осмысления феномена юродства Христа ради) / Н. Ростова ; под ред. Ф. И. Гиренка. М. : Изд. МГИУ, 2008. 140 с. (Сер «Современная русская философия»);

390. Русская литература и народное творчество // Уч. зап. Моск. гос. пед. ин-та / под ред. А. И. Ревякина. М., 1962. 217, 3. е.;

391. Русская литература и фольклор : XI—XVIII вв. : / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. дом) ; отв. ред. В. Г. Базанов. JI. : Наука, 1970. 432 е.;

392. Русская литература и фольклор : первая половина XIX века / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. дом) ; отв. ред. Ф. Я. Прийма. JI. : Наука, 1976 . 456 е.;

393. Русская повесть XIX века : история и проблематика жанра ; АН

394. СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; под ред. Б. С. Мейлаха. JI. : Наука, 1973. 566 е.;

395. Русский романтизм : учеб. пособ. для студентов филол. спец. ун-тов и пед. ин-тов / под ред. Н. А. Гуляева. М.: Высш. шк., 1974. 359, 1. е.;

396. Русский романтизм : сб. ст. / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; отв. ред. К. Н. Григорьян. JI. : Наука, 1978. 286 е.;

397. Русский народ : его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия / собр. М. Забылиным. Симферополь : Редотдел Крымского комитета печати, 1992. 607, 5. с. (Репринт, изд. 1880);

398. Русский романтизм. JI. : Наука, 1978. 286 е.;

399. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Изд-во АН СССР, 1961. Т. VI : Вопросы истории фольклора. 390 е.;

400. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. ; JI. : Наука, 1966. Т. X : Специфика фольклорных жанров. 356 с.;

401. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. ; JI. : Наука, 1968. Т. XI : Исторические связи в русском фольклоре. 376 е.;

402. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1971. Т. XII : Из истории русской народной поэзии. 324 е.;

403. Русский фольклор : материалы и исследования / АН СССР, Ин-т русской литературы (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1972. Т. XIII : Русская народная проза. 316 с.;

404. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1974. Т. XIV : Проблемы художественной формы. 328 е.;

405. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1976. Т. XVI : Историческая жизнь народной поэзии. 312 е.;

406. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1978. Т. XVIII : Славянские литературы и фольклор. 224 е.;

407. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1979. Т. XIX : Вопросы теории фольклора. 240 е.;

408. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1981. Т. XX : Фольклор и историческая действительность. 224 е.;

409. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1981. Т. XXI : Поэтика русского фольклора. 228 е.;

410. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1987. Т. XXIV : Этнографические истоки фольклорных явлений. 260 е.;

411. Русский фольклор : материалы и исследования ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). JI. : Наука, 1991. Т. XXVI : Проблемы текстологии фольклора. 280 е.;

412. Русский фольклор : материалы и исследования ; РАН, Ин-т-рус. лит. (Пушк. Дом). СПб. : Наука, 1995. Т. XXVIII : Эпические традиции. 437, 3. е.;

413. Русский фольклор : материалы и исследования ; РАН, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). СПб. : Наука, 1999. Т. XXX : Теория и история фольклора. 568 е.;

414. Русское народное поэтическое творчество / АН СССР, Ин-т рус. лит-ры (Пушк. Дом) ; ред. В. П. Адрианова-Перетц. М. ; JI. : Изд-во АН СССР, 1953. Т. 1 : Очерки по истории русского народного поэтического творчества X — начала XVIII веков. 540 е.;

415. Савенкова, Л. Б. «Всякая невеста для своего жениха родится» / Л. Б. Савенкова // Русская речь. 2002. №4. С. 93-97;

416. Савушкина, Н. И. Китежская легенда и несказочная проза Заволжья / Н. И. Савушкина // Советская этнография. 1973. № 4. С. 113-122;

417. Салмина, М. А. К вопросу о происхождении «Сказания об убиении Даниила Суздальского и о начале Москвы» / М. А. Салмина // ТОДРЛ / АН СССР, Ин-т рус. лит-ры (Пушк. Дом); отв. ред. Д. С. Лихачев. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1957. Т. 13. С. 231-234;

418. Салмина, М. А. Сказание об Индийском царстве / М. А. Салмина // Энциклопедия «Слова о полку Игореве» : в 5 т. СПб. : Дм. Буланин, 1995. Т. 4 : П-Слово. С. 299;

419. Салмина, М. А. «Сказание об убиения Даниила Суздальского и о начале Москвы» как литературный памятник / М. А. Салмина // ТОДРЛ / АН СССР, Ин-т рус. лит-ры (Пушк. Дом); отв. ред. Н. А. Казакова. М. ; Л. : АН СССР, 1961. Т. 17. С. 272-280;

420. Сафиуллин, Я. Г. Н. Полевой о возникновении романтизма и некоторых его особенностях / Я. Г. Сафиуллин // Сб. аспирантских работ : гуманит. науки. Филология. Журналистика. Казань : Казан, ун-т, 1969. Кн. 2. С. 55-63;

421. Сафиуллин, Я. Г. Полевой о жанрах романтической литературы / Я. Г. Сафиуллин // Сб. аспирантских работ : гуманит. науки. Филология. Журналистика. Казань : Казан, ун-т, 1969. Кн. 2. С. 117-129;

422. Сахаров, В. И. Романтизм в России : эпоха, школы, стили : очерки / Всеволод Иванович Сахаров ; РАН, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. М. : ИМЛИ РАН, 2004. 255, 1. е.;

423. Сахаров, В. И. Страницы русского романтизма : книга статей / В. И. Сахаров. М. : Сов. Россия, 1988. 352 е.;

424. Сдобнов, В. В. Русская литературная демонология : этапы развития и творческого осмысления / В. В. Сдобнов. Тверь: Изд. Твер. ун-та, 2002. 315,1.с.;

425. Селиванов, Ф. М. Былины и русский романтизм первой четверти XIX века / Ф. М. Селиванов // Из истории русского романтизма : сб. ст. Кемерово : Кем. гос. пед. ин-т, 1971. Вып. 1. С. 350-366;

426. Сергеев, М. Д. Иркутский отец «Московского телеграфа»: Н. Полевой. // Сергеев, М. Д. С Иркутском связанные судьбы. Иркутск : Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1986. Кн. 1.С. 158-223;

427. Силантьев, И. В. Теория мотива в отечественном литературоведении и фольклористике : очерк историографии / И. В. Силантьев. Новосибирск : Изд-во ИДМИ, 1999. 104 е.;

428. Скабичевский, А. Начало и развитие русской критики : Н. А. Полевой // Мир Божий. 1893. №10. С. 19-45;

429. Скабичевский, А. Наш исторический роман в его прошлом и настоящем // Скабичевский А. Соч. : в 2 т. / А. Скабичевский. СПб. : Тип. газеты «Новости», 1890. Т. 2. СТБ. 653-793;

430. Скафтымов, А. П. Поэтика и генезис былин / А. П. Скафтымов. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1994. 320 е.;

431. Скрынников, Р. Г. Минин и Пожарский : хроника Смутного времени / Р. Г. Скрынников. М. : Мол. гвардия, 1981. 352 с. (Жизнь замечательных людей. Вып. 9 (615));

432. Скрынников, Р. Г. Россия в начале XVII в. «Смута» / Р. Г. Скрынников. М. : Мысль, 284 е.;

433. Славянский фольклор : сб. статей / отв. ред. Б. Н. Путилов, В. К. Соколова. М. : Наука, 1972. 328 е.;

434. Славянский фольклор и историческая действительность : сб. ст. /

435. АН СССР, Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом); отв. ред. А. М. Астахова. М. : Наука, 1965. 328 е.;

436. Смирнов, И. П. Психодиахронологика : психоистория русской литературы от романтизма до наших дней / И. П. Смирнов. М. : Новое Лит. Обозрение, 1994. 351, 3. с. (Научная б-ка);

437. Снегирев, И. М. Русские в своих пословицах : рассуждения и исследования об отечественных пословицах и поговорках : в 4 кн. / И. М. Снегирев. М. : Унив. тип., 1831-1834. Кн. 1. 184 с. Кн. 2. 182. Кн. 3. 250 с. Кн. 4.214 с.;

438. Снегирев, И. М. Русские народные праздники и суеверные ' обряды / И. М. Снегирев. М. : Унив. тип., 1837-1839. Вып. 1. 258 с. Вып. 2. 148 с. Вып. 3. 220 с. Вып. 4. 244 е.;

439. Соболев, А. Н. Загробный мир по древнерусским представлениям. (Литературно-исторический опыт исследования древнерусского народного миросозерцания) / А. Н. Соболев. Сергиев Посад : Елов, 1913. 206 е.;

440. Соколов, Б. М. Экскурсы в область поэтики русского фольклора / Б. М. Соколов //Художественный фольклор. 1926. Вып. 1. С. 30-53;

441. Соколов, Ю. М. Русский фольклор. М. : Уч.-пед. изд. Наркомпроса РСФСР, 1941. 560 е.;

442. Соколова, В. К. Русские исторические предания / В. К. Соколова ; АН СССР, Ин-т этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. М. : Наука, 1970. 286, И е.;

443. Соловейчик, И. И. О значении загадочных слов : мани, текел, фарес в книге Даниила / И. И. Соловейчик // Журнал министерства народного просвещения. 1904. Ч. CCCLI. янв. С. 295-357;

444. Сорокин, Ю. С. Исторический жанр в прозе 30-х гг. XIX в. / Ю. С. Сорокин // Доклады и сообщения филологического факультета Московского университета. 1947. Вып. 2. С. 36-42;

445. Сорочан, А. Ю. «Квазиисторический роман» в русской литературе XIX века. Д. JI. Мордовцев / А. Ю. Сорочан ; науч. ред. М. В. Строганов ; Твер. гос. ун-т, каф. ист. рус. лит. Тверь : Марина, 2007. 222, 2. е.;

446. Сорочан, А. Ю. Мотивировка в русском историческом романе 18301840-х годов : учеб. пособ. / А. Ю. Сорочан. Тверь : Изд. Твер. ун-та, 2002. 116, И е.;

447. Сперанский, М. Н. Переводные сборники изречений в славяно-русской письменности : исследование и тексты / М. Н. Сперанский. Б. м., 1905. С. 155577. 49-245. (Вырезка из Чтений ОИДР. 1905. Т. II);

448. Сперанский, М. Н. Сказание об Индийском царстве / М. Н. Сперанский// Изд. Об-ва рус. яз. и словесности. 1930. Т. 3. Кн. 2. С. 282283;

449. Специфика фольклорных жанров : сб. ст. / отв. ред. Б. П. Кирдан. М. : Наука, 1973.304 е.;

450. Степанова, М. Г. История как легенда и реальность : (на материале произведений А. С. Пушкина и Н. А. Полевого о князе Олеге) / М. Г. Степанова // Язык и культура : сб. ст.. Ярославль, 2004. Т. 1. С. 123-128;

451. Степанова, М. Г. «Историческая» сказка двойной адресации в творчестве Н. А. Полевого / М. Г. Степанова // Русское литературоведение в новом тысячелетии : сб. ст.. М., 2003. Т. 1. С. 283-287;

452. Страхов, Н. Н. О свадьбах, свадебных обрядах и обычаях русских крестьян / Н. Н. Страхов // Уч. зап. Моск. ун-та. 1836. Т. X. С. 187-204. Т. XI. С. 351-372;

453. Судаков, Г. В. Речевые вкусы М. Н. Загоскина / Г. В. Судаков // Словарь русского языка XIX века : Проблемы. Исследования. Перспективы. СПб., 2003. С. 67-82;

454. Суперанская, А. В. Что такое топонимика? / А. В. Суперанская ; отв. ред. Г. В. Степанов. М. : Наука, 1984. 176 е.;

455. Терещенко, А. В. Быт русского народа / А. В. Терещенко ; вступ. ст. А. Ф. Чистякова. М. : Русская книга, 1997. Ч. 1. 288 с. (Народная мудрость);

456. Титов, С. Н. О народности как выражении социальной сущности и специфики искусства. (Очерки истории и теории проблемы) / С. Н. Титов. Воронеж : Изд-во Воронежского ун-та, 1976. 198 е.;

457. Токарев, С. А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX начала XX в. / С. А. Токарев. М.; Л. : Изд. АН СССР, 1957. 164 е.;

458. Токарев, С. А. Сущность и происхождение магии / С. А. Токарев // Исследования и материалы по вопросам первобытных религиозных верований : Тр. ин-та этнографии им. Н. И. Миклухо-Маклая. М. : Изд. АН СССР, 1959. Т. 51 : Новая серия. С. 7-75;

459. Толстой, М. В. История Русской Церкви. Рассказы из истории Русской Церкви / М. В. Толстой. Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского Ставропигиального монастыря, 1991. 736 е.;

460. Толстой, Н. И. Язык и народная культура : очерки по слав, мифологии и этнолингвистике / Н. И. Толстой ; РАН, Ин-т славяноведения и балканистики. М. : Индрик, 1995. 510 с. (Традицион. духовная культура славян) (Соврем, исследования);

461. Топоров, В. Н. Пространство и текст / В. Н. Топоров // Текст : семантика и структура. М. : Наука, 1983. С. 227-284;

462. Троицкий, В. Ю. Художественные открытия русской романтической прозы 20 30-х годов XIX в. / В. Ю. Троицкий ; АН СССР, Ин-т мировой литры им. А. М. Горького ; отв. ред. IT. М. Федь. М. : Наука, 1985. 278 е.;

463. Трофимов, А. А. Убогий сирота / А. А. Трофимов // Живая старина. 1999. № 1. С. 25-26;

464. Трубицын, Н. Н. О народной поэзии в общественном и литературном обиходе первой трети XIX века : (очерки) / Н. Н. Трубицын. СПб. : Тип. Гл. упр. уделов, 1912. 600. (Зап. истор.-филол фак-та С.-Петерб ун-та. Ч. 110);

465. Тураев, С. В. От Просвещения к романтизму / С. В. Тураев. М. : Наука, 1983.256 с.;

466. Тынянов, Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю. Н. Тынянов. М. : Наука, 1977. 574 е.;

467. Тюменцев, И. О. Авраамий Палицын портрет писателя и церковного деятеля Смутного времени / И. О. Тюменцев // Мир православия. Волгоград : Изд-во Волгоград. Епархии., 2003. Вып. 3. С. 101-128;

468. Тюменцев, И. О. Очерки по истории обороны Троице-Сергиевой лавры в 1608 — 1610 гг. : учеб. пособие / И. О. Тюменцев. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1995. 112 с.;

469. Тюменцев, И. О. Страницы истории Троице-Сергиевой лавры : осадное сидение 1608—1610 годов / И. О. Тюменцев // Историко-археологический альманах. Армавир, 1996 г. Вып. 2. С. 217-218;

470. Усакова, О. Я. Н. А. Полевой и А. А. Григорьев / О. Я. Усакова // Актуальные проблемы филологии и ее преподавания : материалы Межвузовской научной конференции. Саратов : Изд-во СГПИ, 1996. Ч. 1 : Литературоведение. С. 9-12;

471. Усок, И. Е. Декабристская теория романтизма. Романтизм декабристской поэзии / И. Е. Усок // История романтизма в русской литературе. М. : Наука, 1979. С.255-290;

472. Успенский, Б. А. Поэтика композиции. Структура художественного текста и типология композиционной формы / Б. А. Успенский. М. : Искусство, 1970. 226 е.;

473. Успенский, Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей / Б. А. Успенский. М. : Изд. МГУ, 1982. 245, 3. е.;

474. Успенский, Б. А. Языковая ситуация и языковое сознание в Московской Руси : восприятие церковнославянского и русского языка / Б. А. Успенский // Византия и Русь ; отв. ред. Г. К. Вагнер. М. : Наука, 1989. С. 206-227;

475. Успенский, Г. П. Опыт повествования о древностях русских / Г.П.Успенский ; 2-е изд., испр. Харьков : Унив. тип., 1818. Ч. 1 : О обычаях россиян в частной жизни. 815, 9. с.

476. Утехин Н. П. Жанры эпической формы / Н. П. Утехин ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). Л. : Наука, 1982. 186 е.;

477. Ухов, П. Д. Неизвестные материалы из собрания П. В. Киреевского / П. Д. Ухов. М. : Изд-во АН СССР, 1958. 24 е.;

478. Ушаков, Д. Материалы по народным верованиям великоруссов / Д. Ушаков // Этнографическое обозрение. 1896. №2-3. С. 146-204;

479. Федотов, Г. П. Святые Древней Руси / Г. П. Федотов ; предисл. Д. С. Лихачева, А. В. Меня ; коммент. С. С. Бычкова. М. : Моск. рабочий, 1990. 268 е.;

480. Фелицына, В. П. Лексика русских пословиц XVII века / В. П. Фелицына // Начальный этап формирования русского национального языка : сб. ст.. Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1961. С. 187-196;

481. Фирсова, Т. Г. Фольклоризм русской литературы : метод, пособие. Саратов : Научная книга, 2005. 84 е.;

482. Фокеев, А. Л. Концепция народной жизни в демократической прозе 60-х гг. XIX века : (проблема эволюции) / А. Л. Фокеев // Изучение литературы в вузе. Саратов : Научная книга, 2000. Вып. 3. С. 13-24;

483. Фокеев, А. Л. Фольклорно-этнографические тенденции в русской романтической прозе / А. Л. Фокеев // Изучение литературы в вузе. Саратов : Научная книга, 2002. Вып. 4. С. 27-36;

484. Фольклор : образ и поэтическое слово в контексте : сб. / отв. ред. В. М. Гацак. М. : Наука, 1984. 294 е.;

485. Фольклор : песенное наследие / АН СССР, Ин-т мировой лит. им.

486. A. М. Горького ; редкол. : А. Л. Налепин (отв. ред.), В. А. Бахтина, В. М. Гацак. М. : Наука, 1991.264 е.;

487. Фольклор : поэтика и традиция : сб. / отв. ред. В. М. Гацак. М. : Наука, 1982. 344 е.;

488. Фольклор : поэтическая система : сб. ст. / отв. ред. А. И. Баландин,

489. B. М. Гацак. М. : Наука, 1977. 344 е.;

490. Фольклор : проблемы историзма : сб. ст. / отв. ред. В. М. Гацак. М. : Наука, 1988. 296 е.;

491. Фольклор в современном мире : аспекты и пути исследования : сб. ст. / АН СССР, Науч. совет по фольклору, Ин-т мировой лит. им. А.М.Горького ; отв. ред. В. А. Бахтина, В. М. Гацак. М. :Наука, 1991. 182, [2] е.;

492. Фризман, JI. Г. Декабристы и русская литература / JI. Г. Фризман. М. : Худож. лит., 1988. 302 е.;

493. Фризман, JI. Г. Литературно-критические работы декабристов / Л. Г. Фризман; вступ. ст., подгот. текста и примеч. Л. Г. Фризмана. М. : Художеств, лит., 1978. 381, [3] е.;

494. Фрэзер, Дж. Дж. Золотая ветвь. Исследование магии и религии / Дж. Дж. Фрэзер. М. : Изд. полит, лит-ры, 1986. 704 е.;

495. Хаткова, И. Н. Исторические романы М. Н. Загоскина и традиции

496. B. Скотта / И. Н. Хаткова // Художественно-историческая интеграция литературного процесса. Майкоп : Б. и., 2003. С. 87-90;

497. Хаткова, И. Н. Русский исторический роман 1830-х годов и роман М.Н.Загоскина «Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» / И. Н. Хаткова // Филологический вестник. Майкоп : Б. и., 2003. №5. С. 33-38;

498. Хмелецкая, Л. А. А. С. Пушкин и журнал Н. А. Полевого «Московский телеграф» / Л. А. Хмелецкая // Русская литература ; под ред. А. И. Ревякина. М., 1959. С. 133-159. (Учен. зап. Моск. гор. пед. ин-та им. В. П. Потемкина. Т. 94. Каф. рус. лит. Вып. 8);

499. Ходанен, Л. А. Мотивы и образы «сна» в поэзии русского романтизма / Л. А. Ходанен //Русская словесность. 1997. №1. С. 2-8 ; №2. С. 47-51;

500. Хроленко, А. Т. Семантика фольклорного слова / А. Т. Хроленко. Воронеж : Изд. ВГУ, 1992. 140 е.;

501. Червинский П. П. Семантический язык фольклорной традиции / П. П. Червинский. Ростов : Изд. РГУ, 1989. 224 е.;

502. Чернов, С. Н. Слухи 1825-1826 гг. // Чернов С. Н. У истоков русского освободительного движения : избранные статьи по истории декабризма /

503. C. Н. Чернов. Саратов : Изд-во Сарат. ун-та, 1960. С. 329-346;

504. Чистов, К. В. Народные традиции и фольклор : очерки теории / К. В. Чистов. Л. : Наука, 1986. 304 е.;

505. Чистов, К. В. Русские народные социально-утопические легенды XVII-XIX вв. / К. В. Чистов. М. : Наука, 1967. 339, 3. е.;

506. Чистов, К. В. Фольклор. Текст. Традиция : сб. ст. / К. В. Чистов. М. : Объед. гуманит. изд-во, 2005. 250 е.;

507. Шамахова, В. М. Проблема романтизма в эстетике Н. Полевого / В. М. Шамахова // Вопросы литературы. Томск, 1973. С. 26-37. (Учен. зап. Том. ун-та. № 83);

508. Шамбинаго, С. К. Повести о начале Москвы / С. К. Шамбинаго // ТОДРЛ / АН СССР, Ин-т рус. лит-ры (Пушк. Дом); ред. А. С. Орлов. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1936. Т. 3. С. 59-98;

509. Шеппинг, Д. О. Значение некоторых зверей и птиц и других животных по суевериям русского народа / Д. О. Шеппинг. Воронеж : Б. и., 1895. 36, [2] е.;

510. Шикло, А. Е. Исторические взгляды Н. А. Полевого / А. Е. Шикло. М. : Изд-во МГУ им. М. В. Ломоносова., 1981. 223, 1. е.;

511. Шкловский, В. Б. О теории прозы / В. Б. Шкловский. М. : Сов. писатель, 1983.384 е.;

512. Шор, Р. О. Проблема фольклористического метода / О. Р. Шор // Художественный фольклор. 1927. Вып. II-III. С. 178-181;

513. Шумкова Т. Л. Зарубежная и русская литература XIX века : романтизм : учеб. пособ. / Т. Л. Шумкова. М. : Флинта : Наука, 2002. 237, 3. е.;

514. Щеблыкин, И. С душою патриота / И. Щеблыкин // Литература в школе. 1990. №3. май-июнь. С. 3-14;

515. Юдин, А. В. Русская народная духовная культура / А. В. Юдин ; 2-е изд. М. : Высш. шк, 2007. 416 е.;

516. Юдин, Ю. И. Героические былины : (поэтическое искусство) / Ю. И. Юдин. М. : Наука, 1975. 120 с. (Сер. «Из истории мировой культуры»);

517. Юрков, С. Е. Под знаком гротеска : антиповедение в русской культуре (XI-начало XX вв.) / С. Е. Юрков. СПб. : Летний сад, 2003. 210 с.;jjs ф ф

518. Bagby, Lewis. Alexander Bestuzhev-Marlinsky and Russian Byronism / Lewis Bagby. University Park, Pennsylvania : Pennsylvania State University Press, 1995. 372 p.;

519. Figes, Orlando. Natasha's dance : a cultural History of Russia / O. Figes. New York City, New York : Metropolitan Books ; Henry Holt and Company, 2002. 734 p.;

520. BIanc, Ronald. D. The Russianization of Gil Bias : A Study in Literary Appropriation / Ronald D. Le Blanc. Columbus, Ohio : Slavica Publishers, 1986. 302 p.;

521. Problems of Russian romanticism / ed. by Robert Reid. Aldershot, Hants, England ; Brookfield, Vermont, U.S.A. : Gower, 1986. 224 p.;

522. Reid, Robert. Problems of Russian romanticism / ed. by Robert Reid. Aldershot, Hants, England ; Brookfield, Vermont, U.S.A. : Gower, 1986. 224 p.1.I.

523. Власова, M. H. Русские суеверия : энциклопедический словарь / М. Н. Власова. СПб. : Азбука, 2000. 670 е.;

524. Зимин, В. И. Пословицы и поговорки русского народа : объяснит, словарь / В. И. Зимин. М. : Сюита, 1996. 543, 1. е.;

525. Капица, Ф. С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы : Справочник / Ф. С. Капица ; 2-е изд. М. : Флинта ; Наука, 2001. 214 с.;

526. Мифы народов мира : энциклопедия : в 2 т. / гл. ред. С. А. Токарев. М. : «Советская Энциклопедия», 1987. Т. 1 : А-К. 672 с. ; 1988. Т. 2 : К -Я. 720 е.;

527. Рогачевская, Е. Б. Энциклопедия литературных героев : Русский фольклор и древнерусская литература / Е. Б. Рогачевская. М. : ACT, 1998. 544 е.;

528. Русская мифология : энциклопедия. М. : Эксмо ; СПб. : Мидгард, 2005. 784 с. (Тайны древних цивилизаций);

529. Русские писатели : биобиблиографический словарь : в 2 т. / под ред. П. А. Николаева. М. : Просвещение., 1990. Ч. 1 : А-Л. 430 с. Ч. 2 : М-Я. 446 е.;

530. Святая Русь : большая энциклопедия русского народа / под ред. О. А. Платонова. М. : Ин-т рус. цивилизации, 2004. 1102 е.;

531. Славянская мифология : энциклопедический словарь. М. : Элисс Лак, 1995. 413, 3. е.;

532. Славянская энциклопедия : Киевская Русь — Московия : в 2 т. М. :

533. Олма-Пресс, 2002. Т. 1 : А-М. 782, 2. с. ; Т. 2 : Н-Я. 814, [2] с.

534. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1 (XI первая половина XIV в.) / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; отв. ред. Д. С. Лихачев. Л. : Наука, 1987. 494 е.;

535. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2 (вторая половина XIV XVI в.) / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; отв. ред. Д. С. Лихачев. Л. : Наука, 1988. Ч. 1 : А-К. 516 с.;

536. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2 (вторая половина XIV XVI в.) / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; отв. ред. Д. С. Лихачев. Л. : Наука, 1989. Ч. 2 : Л-Я. 528 е.;

537. Толковая Библия, или Комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета : в 3 т. ; 2-е изд. (репринт.). Стокгольм : Ин-т перевода Библии, 1987. Т. I : Бытие — Притчи Соломона. 502 е.;

538. Фразеологический словарь русского языка : свыше 10000 фразеологизмов / сост. А. Н. Тихонов. М. : Высш. шк., 2003. 334, 2. е.;

539. Чулков, М. Д. Абевега русских суеверий, идолопоклонческих жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шаманства и прочие сочинения / М. Д. Чулков ; 2-е изд. СПб. : Тип. Ф. Гиппиуса, 1786. 328 е.;

540. Чулков, М. Д. Словарь русских суеверий / М. Д. Чулков. СПб. : Тип. Шнора, 1782. 272 е.;

541. Христианство : энциклопедический словарь : в 3 т. / гл. ред. С. С. Аверинцев. М. : Науч. изд-во «Большая Российская Энциклопедия», 19931995. Т. 1 : А-К. 863 с. Т. 2 : Л-С. 670 с. Т. 3 : Т-Я. 784 с.5{l

542. История русской литературы : библиографический указатель / подред. К. Д. Муратовой ; АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом). М. ; J1. : Изд-во АН СССР, 1962. 966 е.;

543. Литературоведение : библиографический указатель / ИНИОН (Москва). М. : ИНИОН РАН изд., 1953-2007. (Новая литература по социальным и гуманитарным наукам);

544. Русская народная песня : библиографический указатель. 17351945 гг. / АН СССР, Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького ; сост.

545. B. М. Сидельников. М. : Изд-во АН СССР, 1962. 172 е.;

546. Русский фольклор : аннотированный библиографический указатель, 1991 год / Гос. республиканский центр русского фольклора. М., 1994. 104 е.;

547. Русский фольклор : библиографический указатель. 1945-1959 / АН СССР ; БАН ; Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; сост. М. Я. Мельц ; под ред. А. М. Астаховой, С. П. Луппова. Л. : БАН СССР, 1961. 402 е.;

548. Русский фольклор : библиографический указатель. 1917-1944 / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; БАН ; сост. М. Я. Мельц ; под ред. А. М. Астаховой и С. П. Луппова. Л. : БАН СССР, 1966. 686 е.;

549. Русский фольклор : библиографический указатель. 1960-1965 / АН СССР ; БАН ; Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; сост. М. Я. Мельц ; под ред. А. М. Астаховой, С. П. Луппова. Л. : БАН СССР, 1967. 339, 3. е.;

550. Русский фольклор : библиографический указатель. 1901-1916 / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; БАН ; сост. М. Я. Мельц ; под ред.

551. C. П. Луппова, А. Д. Соймонова. Л. : БАН СССР, 1981. 478 е.;

552. Русский фольклор : библиографический указатель. 1966-1975 : в 2 т. / АН СССР ; БАН ; Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; сост. М. Я. Мельц ; под ред. С. Н. Азбелева, С. П. Луппова. Л. : БАН СССР, 1984-1985. Т. 1. 420 с. Т. 2. 324 е.;

553. Русский фольклор : библиографический .указатель. 1976-1980 / АН

554. СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; БАН ; сост. Т. Г. Иванова ; под ред. А. А. Горелова, Н. Н. Копаневой. Л. : БАН СССР, 1987. 398 е.;

555. Русский фольклор : библиографический указатель. 1881-1900 / АН СССР, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; БАН ; сост. Т. Г. Иванова ; под ред. А. А. Горелова, Н. Н. Копаневой. Л. : БАН СССР, 1990. 500 е.;

556. Русский фольклор : библиографический указатель. 1981-1985 / РАН ; Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; БАН ; сост. Т. Г. Иванова ; под ред. А. А. Горелова, Н. Н. Копаневой. СПб. : БАН, 1993. 542 е.;

557. Русский фольклор : библиографический указатель. 1800-1855 / РАН, Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; сост. Т. Г. Иванова ; под ред. А. А. Горелова. СПб. : Дм. Буланин, 1996. 262 е.;

558. Русский фольклор : библиографический указатель. 1991-1995 / РАН ; Ин-т рус. лит. (Пушк. Дом) ; сост. Т. Г. Иванова, М. В. Рейли ; под ред. А. А. Горелова. СПб. : Дм. Буланин, 2001. 648 с.