автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века"

На правах рукописи

СКАКОВСКАЯ Людмила Николаевна

ФОЛЬКЛОРНАЯ ПАРАДИГМА

РУССКОЙ ПРОЗЫ ПОСЛЕДНЕЙ ТРЕТИ XX ВЕКА

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Тамбов 2004

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Тверской государственный университет» на кафедре новейшей русской литературы.

Научный консультант: доктор филологических наук,

профессор

Редькин Валерий Александрович Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор

Егорова Людмила Петровна;

доктор филологических наук, профессор

Газизова Амине Абдуллаевна;

доктор филологических наук, профессор

Компанеец Валерий Васильевич Ведущая организация: Институт мировой литературы

им. A.M. Горького Российской Академии наук

Защита состоится 07 апреля 2004 г. в 12 часов на заседании диссертационного совета Д 212.261.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина по адресу: 392622, Тамбов, ул. Советская, 93, Институт филологии ТГУ имени Г.Р. Державина.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина (г. Тамбов, ул. Советская, 6).

Авторефератразослан «_

Ученый секретарь диссертационного совета

_» марта 2004 г.

t

Пискунова СВ.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Пути развития современной русской прозы сложны и многообразны. Их изучение ведется разными методами и с разных исследовательских позиций. Одним из продуктивных направлений анализа произведений современных прозаиков является изучение фольклоризма как важнейшей черты их стиля. Этот путь диктует само современное состояние русской прозы последней трети XX века, что отмечено многими учеными .

Связь литературы с устным народным творчеством всегда была предметом пристального научного интереса в культурно-исторической школе и в сравнительно-историческом литературоведении, у истоков которого стояли Ф.И. Буслаев, А.Н. Пыпин, А.Н. Веселовский. В современной науке за последние десятилетия эта проблема, с учетом изменившегося общественно-эстетического сознания, обрела особую актуальность. В последней трети XX в., когда произошла смена идеологических и духовных ориентиров, интерес к национальным истокам русской литературы заметно возрос. Актуальным стало раскрытие сложных, исторически обусловленных закономерностей функционирования фольклора в современной литературе, выяснение динамики этого процесса, изучение конкретных способов использования фольклорных источников в творчестве писателей, представляющих различные течения. Системно-функциональный подход к изучению фольклорно-литературных отношений призван дополнить и углубить те исследования, которые проводились в ис-торико-генетическом и сравнительно-типологическом направлениях, так как дает возможность по-новому взглянуть на проблему

1 См. об этом подробнее: Аникин В.П. Системный анализ литературного и фольклорного стиля // Филологические науки. - 1995. - № 4. - С. 3-13; Газизова А А. Фольклорно-мифологические мотивы в прозе В.Распутина // От текста к контексту - Омск, 1998. - С. 198-204; Далгат У.Б. Фольклор и современный литературный процесс // Фольклор. Поэтика и традиции. - М., 1982; Кривоща-пова Т.В. Жанр литературной сказки в современной литературе // Проблемы литературных жанров.-Ташкент. - 1983, — С.125-126;Трыкова ОЮ Сказочные мотивы в произведениях С .Залыгина о человеке и приводе // Творческая индивидуальность писателя и литературные процессы. - В|)."»ЧХ^НЛЦШ<в<Ау4ММ# йр.

| БИБЛИОТЕКА Г

3 I С11«ер«1нрг.$) •

{ О»

традиций и новаторства и полнее раскрыть пути творческого освоения эстетических ценностей прошлого.

Функционирование фольклора в литературе следует рассматривать не только как систему художественных приемов того или иного писателя, а гораздо шире - как использование «чужого» слова, как диалог, полемику. Это дает возможность выйти на фи-лософско-этический, мировоззренческий уровень творческой индивидуальности писателя, понять пути формирования художественной концепции мира и человека, своеобразной формы воплощения разными писателями специфических черт русского народного характера.

Значительный вклад в изучение данной научной проблемы внесли В.П. Аникин, П.С. Выходцев, А.А. Горелов, Л.И. Емельянов, Н.И: Кравцов, Д.Н. Медриш, Д.С. Лихачев, Э.В. Померанцева, В.А. Смирнов, И.П. Смирнов и другие ученые. Однако несмотря на возросший в последнее время активный интерес к проблеме внутрилитературного функционирования фольклора, она нуждается в необходимости обобщения частных наблюдений, а также в дальнейшем методологическом осмыслении и уточнении методики анализа. Этим и объясняется, прежде всего, актуальность диссертационного исследования. Изучение фольклорной парадигмы современной прозы, богатства и разнообразия фольклорных влияний на литературу на уровнях концепций художественного бытия и путей воплощения русского национального характера, пространственно-временной организации произведений, сюжетостроения, то есть «совокупности эстетических установок,

^ 1

творческих приемов, художественных возможностей» раскрывает уникальную картину развития русской литературы последней трети XX века.

Предметом исследования является русская проза 19701990-х гг. Многие русские писатели этого времени, работающие в самых разных литературных направлениях, сознательно стремятся к освоению фольклора и художественному синтезу устного

1 Егорова Л П. Гамбургский счет антропоцентрического литературоведения // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Материалы международной научной конференции. 4.1. Литературоведение. - Ставрополь, 2003. - С. 3.

народного творчества и литературы: В. Астафьев («Последний поклон», «Царь-рыба»), Д. Балашов («Святая Русь»), А. Ким («Отец-Лес»), В. Крупин («Живая вода»), Ю. Кузнецов («Николай и Мария»), Ю. Мамлеев («Русские сказки»), Е. Носов («Алюминиевое солнце»), В. Распутин («Изба»), М. Успенский («Приключения Жихаря») и многие другие.

Глубокое и органичное освоение разных форм устного народного творчества всегда было неотъемлемым свойством подлинного таланта. Но в последние десятилетия произошла качественная дифференциация принципов использования фольклорных образов, приемов и структур.

Изучение практики освоения устных источников современными писателями позволяет выявить некоторые типологические особенности литературного процесса: углубление философско-этического и художественного осмысления жизни и познания человека, усложнение форм психологизма и рост художественного мастерства, динамичность развития многообразных эстетических систем, стилевых течений и прозаических жанров.

Диссертационное исследование посвящено монографическому изучению фольклоризма наиболее интересных произведений русских писателей последней трети XX века.

Целью диссертации является исследование путей художественного влияния фольклора на ведущих представителей разных творческих направлений и в целом на состояние русской прозы в ситуации конца века. Для этого необходимо решить ряд конкретных задач:

- рассмотреть проблему функционирования фольклора в прозе данного периода не только как литературоведческую, но и как философско-мировоззренческую;

- выявить общие типологические начала и вместе с тем разнообразие форм и принципов использования устного народного творчества писателями различных литературных течений 70-90-х гг. XX века;

- проанализировать, как функционируют фольклорные традиции в реалистической прозе последней трети XX века на уровне жанрово-структурной организации произведения, сюжето-

строения, а также в повествовательной и изобразительно-выразительной системе;

- осмыслить комплекс фольклорных символов и образов в контексте условно-метафорической прозы 70-90-х гг. XX века;

- выяснить, как видоизменяется функция фольклора в произведениях писателей «новой волны»;

- пересмотреть догматические и вульгарно-социологические концепции фольклоризма в литературе.

Методологическая база исследования формируется на основе онтологического, историко-генетического, мифопоэтическо-го, культурно-исторического направлений в литературоведении и фольклористике с опорой на труды М.М. Бахтина, А.Н. Весе-ловского, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, П.А. Николаева, В.А. Проппа; а также на работы по фольклористике, по истории и теории русской литературы В.П. Аникина, П.С. Выходцева, А.А. Горелова, Л.П. Егоровой; Л.И. Емельянова, В.В. Кожинова, Н.И. Кравцова, Э.В. Померанцевой, Б.Н. Путилова и др.

В качестве основных в нашей работе были использованы сравнительно-типологический, историко-функциональный и системный подходы к анализу художественных произведений. В основе исследования лежит рабочая гипотеза: русские прозаики последней трети XX века активно обращаются к фольклору, прежде всего, в целях творческого самоопределения как в осмыслении национальной идеи и народного характера, национальной самокритики, так и с целью осмысления тенденции к разрушению национальных основ бытия. Кроме того, освоение традиций устного народного творчества служит для них необходимым условием новых художественных открытий.

Способы усвоения фольклорных традиций многообразны: от преемственности до переосмысления и трансформации, от стилизации и игры до их пародирования.

На защиту выносятся следующие положения:

- В истории литературы XX века особенно выделяются литературно-фольклорные связи периода последней трети столетия, когда происходит слом идеологических и художественных при-

страстий писателей и идет поиск путей дальнейшего исторического развития России.

- В русской литературе 1970-1990-х гг. активно'функцио-нируют фольклорные традиции, которые проявляются на разных уровнях художественного произведения: жанровом, композиционном, характерологическом, стилистическом.

- Фольклорное начало становится одной их важнейших смысловых, идеологических, художественно-эстетических доминант в прозе изучаемого периода.

- Фольклорная доминанта предопределяет собой систему изобразительно-выразительных средств писателя, структуру его художественного мира.

- Функционирование фольклорных традиций является существенной стороной историко-литературного процесса последней трети XX в., и изучение данной проблемы позволяет понять его наиболее актуальные и активно формирующиеся закономерности этого процесса.

- Особенности фольклорных влияний вариативны и обусловлены принадлежностью того или иного художника к традиционно-реалистическому, условно-метафорическому и постмодернистскому направлению. Реалисты и постмодернисты по-разному используют фольклорные источники: одни - творчески, продуктивно, конструктивно, стремясь к сохранению национальной культуры, другие - с деконструктивистских позиций, субъективно и произвольно толкуя фольклорные образы и тем самым вольно или невольно разрушая национальную русскую ментальность. Что касается условно-метафорической прозы, то в ней фольклорное начало еще сохраняет свою первозданную сущность, близость к истокам, но при этом творчески переосмысляется и заметно трансформируется.

- Вариативность фольклоризма творчества разных писателей может рассматриваться как система, элементы которой находятся в отношениях диалога, полемики.

Научная новизна настоящего исследования определяется тем, что в нем:

- впервые системно изучается роль фольклора в русской прозе 70-90-х гг. XX вв.;

- исследуется специфика восприятия современными русскими писателями фольклорных традиций в зависимости от их творческих задач;

- впервые анализируется роль фольклора в творчестве Ю. Кузнецова, В. Крупина, Ю. Мамлеева, Г. Головина, Л. Петру-шевской, Т. Толстой и др.;

- корректируется в значительной мере взгляд на поэтику русской прозы конца XX века в целом;

- системный и историко-функциональный подходы к анализу произведений позволяют раскрыть глубинную связь с фольклором очень разных по манере письма художников слова и продемонстрировать интертекстуальность их произведений, восходящую к фольклорным первоосновам;

- аргументируется мысль о том, что и для писателей-реалистов, и для постмодернистов фольклор имеет концептуальную значимость;

- предложенный метод анализа открывает перспективу изучения творчества современных русских писателей в аспекте проблемы межтекстовых связей.

Ввиду обширности темы и сложности связанных с ней теоретических вопросов, автор вынужден ограничиться анализом воздействия фольклора на литературу, не касаясь обратного процесса.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что исследование межтекстовых связей является одной из ведущих проблем современного литературоведения.

Изучение роли фольклора в русской прозе 70-90-х гг. XX века открывает возможность для дальнейших функционально-типологических исследований в области словесного творчества.

Практическое значение работы обусловлено возможностью использовать ее основные положения в последующем научном рассмотрении проблем поэтики современной русской литературы, в вузовском преподавании общих курсов по истории русской литературы XX века, а также спецкурсов по функционированию фольклорных текстов в творчестве современных прозаиков. Час-

тично они уже введены в научно-учебный процесс при организации спецсеминаров, чтении спецкурсов (см.: Л.Н. Скаковская «Фольклор в курсе «Актуальные проблемы современной литературы» // Сборник научных трудов, посвященный 30-летию ТвГУ. Тверь, 2001. 10 с; Л.Н. Скаковская «Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века». Тверь, 2003. 320 с.) и в руководстве курсовыми, дипломными работами.

Апробация результатов исследования осуществлялась в течение пятнадцати лет в разных формах: в ходе чтения и обсуждения докладов на международных, всероссийских и региональных научных конференциях в Москве: «Традиции классики XX века и современность» (Москва, 2002), «Малоизвестные страницы и новые концепции теории русской литературы XX века» (Москва, 2003), «Природа: Материальное и духовное в литературе» // Пушкинские чтения (Санкт-Петербург, 2002), «Автор-текст-аудитория» (Саратов, 2001), «Центральная Россия и литература русского зарубежья» (Орел, 2003), «Международная научная конференция, посвященная 70-летию присуждения Нобелевской премии И.А. Бунину и 50-летию смерти писателя» (Белгород, 2003), «Антропоцентрическая парадигма в филологии» (Ставрополь, 2003 г.), «Проблемы поэтики и стиховедения» (Алматы, 2003), «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе» (Тверь, 1988-2003), «Драма и театр» (Тверь, 2002, 2003) и др.

Результаты научного исследования обсуждались на заседании методологического семинара кафедры новейшей русской литературы филологического факультета Тверского государственного университета (март 2002), на заседании кафедры новейшей русской литературы ТвГУ (октябрь, 2003г.). Материалы диссертации отражены в 42 публикациях общим объемом 57 п.л., в том числе в трех монографиях, из которых одна написана в соавторстве, а также в научных статьях, тезисах докладов.

Структура и объем диссертационной работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Объем диссертации 348 страниц. Список использованной литературы состоит из 544 названий.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во «Введении» дается история вопроса, определяются цели и задачи данной работы, обосновывается методология и структура диссертации.

Глава первая. Функционирование устного народного творчества в русской прозе 70-90-х гг. XX века.

В настоящее время важное значение приобретает обращение писателей к духовно-нравственным истокам. В связи с этой проблемой особенно актуальным является использование устного народного творчества в прозе многих русских писателей-реалистов, которые именно в опоре на национальные традиции пытаются найти ответы на важные философско-эстетические вопросы современности. Огромную роль в художественном осмыслении национального образа жизни и национального характера в прозе В. Астафьева, Ф. Абрамова, В. Белова, Д. Балашова, В. Распутина, А. Солженицына и многих других-писателей играет творческое освоение ими фольклорных традиций.

В параграфе первом «Картины народного быта и концепция художественного бытия в тетралогии Ф. Абрамова «Братья и сестры» доказывается, что в творчестве Ф. Абрамова народный быт - это не статичные картины быта, не усеченное бытие, а главная составляющая его. Предметно-реальный быт, национальный уклад его в произведениях естественно перетекает в духовное бытие народа, грань между которыми практически неощутима. Это «живая жизнь» (Л. Толстой), пульс которой бьется буквально в каждой строке автора. Поэзия народного быта органически сочетается на страницах произведений Абрамова с поэзией русской природы, и эту гармонию между стихией природы и человеком он обретает именно в устном народном творчестве. В его произведениях совершается синтез фольклорных и литературных художественных средств, что придает им отличительное своеобразие. Для Ф.Абрамова, более чем для какого-либо другого писателя последней трети XX в., характерно бережное,

любовное отношение к фольклору как к кладезю народной мудрости, как к первообразу словесного творчества.

Тетралогия Федора Абрамова «Братья и сестры» — новатор -ское произведение, отмеченное значительностью жизненного материала, «открытием» новых граней народного характера.

В диссертации подчеркивается, что народ у Ф. Абрамова, В. Астафьева, Е. Носова, В. Белова, В. Распутина и др. — не статистическая величина, а множество разнообразных человеческих личностей - индивидуально-самобытных, по-своему интересных и значительных. Исследуя неповторимые особенности социально-психологического портрета своих героев, писатель показывает и то общее, что составляет сущность русского национального характера.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод, что для прозаиков. 70-90-х гг. реалистического направления характерно глубинное знание фольклора различных регионов, что обусловило художественную полноту в воссоздании ими народного характера. Для утверждения национального образа жизни они нередко идеализируют ментальность русского человека, используя фольклор как высшую эстетическую меру духовных ценностей. Чтобы воссоздать национально-эпический мир во всем его богатстве и многообразии, эти мастера слова используют все фольклорные жанры, а также образную систему устного народного творчества. Несомненно, у каждого из них свой стиль, своя манера, свои художественные пристрастия, но всех их объединяет освоение неисчерпаемого богатства фольклора. Для творчества Абрамова, как и для многих других писателей-реалистов, характерна наиболее последовательная преемственность фольклорных традиций.

Во втором параграфе анализируются художественные функции фольклора в сюжетостроении романа В.Белова «Кануны».

Народная поэтическая культура глубоко и органично входит в самую ткань произведений В.Белова и несет в себе высокий жизнеутверждающий пафос. Она представляет собой отражение крестьянской этики и эстетики, выразителем которой и является

автор «Канунов». В.Белов рассматривает фольклор как наиболее органичную форму изображения лада народной жизни - трудовой, хозяйственной, духовной. Это его духовная и творческая «академия», то есть фольклор является составной частью философско-этической и эстетической системы писателя. По нашему мнению, правы А. Карпов, Ю. Селезнев, Ф. Кузнецов, Л. Ершов, утверждающие, что фольклор служит Белову одним из главных средств в художественном создании образа истинно русского человека.

Однако это положение, верное в общем плане, нуждается, на наш взгляд, в дополнении его конкретным анализом индивидуальных принципов и форм работы писателя с фольклорным материалом в романе «Кануны». Особый интерес в этом смысле представляет сопоставление отдельных эпизодов, образов романа с произведениями фольклора, записанными на Вологодчине и в Северном регионе примерно в те годы, когда происходит действие романа. Имеются в виду прежде всего «Сказки и песни Белозерского края» Б. и Ю. Соколовых (1915), «Песни северо-восточной России» (1894) и другие.

Детальный анализ, предпринятый в работе, послужил основанием для вывода о том, что фольклор в «Канунах» не является лишь формальным литературным приемом, а выполняет роль смыслообразующего фактора: через призму его освещаются события, развертывающиеся в произведении, и внутренний мир героев. Фольклорные образы и мотивы на протяжении всего романа помогают автору воплотить как основной эпический, так и параллельный ему лирический план произведения. Закономерно поэтому, что фольклорные начала свободно и естественно «живут» в «Канунах», пронизывая все повествование романа животворными токами. В романе Белова присутствует практически все богатство жанрового состава устного поэтического творчества начала XX века: обрядовая поэзия, семейно-бытовая (свадебная и похоронная), черты календарной поэзии, заговоры, лирическая необрядовая поэзия, фольклорная проза.

Принципы и формы работы В. Белова с фольклорными первоисточниками раскрываются посредством сравнительно-типологического анализа. Однако доминирующую функцию в образной системе выполняет поэзия во всех ее жанровых разновидно-

стях. В художественную ткань его романа включены и свадебный обряд, и причитания, и песни, и приговоры дружки. Формы художественного освоения писателем свадебной обрядовой поэзии различны, начиная с прямых перекличек и реминисценций и кончая скрытыми ассоциациями, аллюзиями. Ни одному из современных писателей России не удалось с такой силой и яркостью передать поэтику народного обряда, как автору «Канунов». Прибегая к образным средствам обрядовой народной поэзии и жанрам необрядового фольклора в «Канунах», В. Белов выступает не как этнограф и бытописатель северной деревни, а как подлинный художник, сумевший творчески преломить фольклорные традиции в своем произведении.

Главные герои романа В. Белова являются выразителями народного миросозерцания, нравственных принципов добра и справедливости. Столкновение вековых крестьянских традиций с бездумными методами насаждения коллективизации определяет строение сюжета, а также характер и остроту художественного конфликта романа «Кануны», метафорически запечатленного уже в самом его заглавии. Как и всякий исторический канун, переход крестьян к новым формам хозяйствования на земле сопряжен с глубоким драматизмом.

Народная поэзия, с которой неразрывно связана жизнь Ши-банихи, поднимает ее обитателей над повседневным бытом, внутренне распрямляет, очищает их, приобщая к вечным, непреходящим ценностям человеческого бытия, и помогает выстоять в условиях социально-исторического разлома.

В параграфе третьем «Народнопоэтические традиции в идейно-образной системе повестей В.Г. Распутина: к проблеме женского национального характера» акцент делается на роли фольклора в решении писателем онтологических проблем.

Как неоднократно замечал сам В.Распутин, материал для художественных произведений и публицистики «черпается» им «из одного неиссякаемого источника» - жизни русского народа, его обычаев, исторических традиций. Валентина Распутина нередко называют «народным писателем» и связывают это не столько с ним самим как с личностью, сколько «с литературой, к которой

он близок и которая близка к нему», а также с творческим процессом в целом, аккомулирующим в себе вековой духовно-эстетический опыт. В связи с этим Сергей Залыгин отмечал, что «Распутин знает, что такое действительность. И он знает, что такое идеал, прежде всего духовный, который в народе, несмотря ни на что, живет; знает, что народ думает о себе самом как носителе социальной, национальной, исторической справедливости... и в этом его жизненная сила»1.

Эстетическим законом творчества Распутина, по его признанию, является «воплощение в книгах дум и чаяний народа, общественных настроений зависящим от интересов народа художником»2.

В отличие от произведений Ф. Абрамова и В. Белова, тяготеющих к обрядовой поэзии, масштабные философско-этические проблемы: человек и земля, историческая память, патриотизм, преемственность поколений - постоянно присутствуют в художественном творчестве В. Распутина и предопределяют обращенность его к прошлому, ярко запечатленному в устном народном творчестве.

По мнению Распутина, «глубокая и прочная связь с фольклором по существу характерна для каждого подлинно национального писателя»3, и сам он не является исключением. Из всех слагаемых искусства писателем выделяется именно национальное его своеобразие. В связи с этим Валентин Распутин неоднократно отмечал, что содержание произведения, его язык, характеры и проблематика отражают «вселенский интерес нации».

Анализ повестей В. Распутина «Живи и помни» и «Прощание с Матерой» позволяет утверждать, что они связаны с фольклорными жанрами внутренне, по самой своей структуре, а главное -по мастерству создания обобщающих образов-символов, прежде всего женских.

1 Живая связь времен и судеб. Из интервью с писателем Валентином Распутиным // Сов. Россия. -1979. - 6 мая. - С. 2.

2 Там же.

3 Там же.

Человек представлен в произведениях В. Распутина как часть природы, которая является для него домом не только в локально-бытовом, но и в планетарно-космическом понимании. Равновесие естественно-природных и социально-общественных сил трактуется автором «Прощания с Матерой» как необходимый закон сохранения жизни вообще. В то же время неразрывная связь экологической и этологической среды обитания человека является, по твердому убеждению Распутина, источником нравственного здоровья нации.

Идейно-образная общность произведений В. Распутина с былинами, психологическая близость его женских персонажей с героинями фольклорных песенных жанров свидетельствуют о том, что в повестях «Прощание с Матерой», «Живи и помни» отразились наиболее сокровенные связи современной русской прозы с устным народным творчеством, которые придали универсальное философское значение его произведениям.

Четвертый параграф посвящен исследованию фольклор-но-образных способов выражения исторических реалий и мироустройства в романах Д. Балашова и В. Пикуля.

Пик творческой активности Д. Балашова и В. Пикуля падает на предкризисное время, на 70-80-е гг., когда остро ощущалась нужда в героическом. Их персонажи - воплощение русского сознания, русской сути, ментальности всего русского народа и в то же время самих авторов. Балашов и Пикуль обладают способностью перенестись в прошлое и как бы жить синхронно в двух разных временных измерениях. В этом их умении ощутить прошлое как живую реальность важную роль играет коллективная «художественная память», закрепленная в устном народном творчестве. В фольклоре они черпали материал для осмысления доминантных общественно-исторических тенденций своего времени.

В общественно-литературной ситуации последнего десятилетия XX века особенно активно развивается процесс кристаллизации национальной идеи. Серия исторических романов Д. Балашова, В. Пикуля, в которых воплощен грандиозный замысел воссоздать историю Родины, заняла прочное место в русской литературе XX столетия. Однако выдающийся художественный цикл

«Государи московские» остается «неоцененным по достоинству, да и неоценимым вкладом в национальное сознание и возвращение прошлого в духовный обиход настоящего»1.

Замысел его непосредственно восходит к народному творчеству. Д.М. Балашов - профессиональный ученый-фольклорист, прошедший большую школу как собиратель и исследователь народного творчества, имеющий ряд ценных научных трудов. Вполне закономерно поэтому творческое доверие Балашова к народному искусству. В русском фольклоре он находит неисчерпаемый источник, «духовную жизнь нации в ее историческом бытии». Обширные познания в области фольклористики позволяют ему воссоздать с удивительной достоверностью отдаленное прошлое, воскресить трагические и героические события русской истории.

Многообразие фольклорных жанров, оставивших заметный след в романах Балашова, поразительно: обрядовая поэзия и заговоры-заклинания, исторические песни и баллады, песенная лирика и игровой фольклор, легенды и предания, былички и бывальщины, духовные стихи и устные мемуарные рассказы, пословицы и поговорки.

Свадебный фольклор в романе «Младший сын» Балашова находит глубокое художественное, а не иллюстративное воплощение. В представлении автора он демонстрирует прочность и разумность устоев народного быта. Это зеркало национального характера, используемое Балашовым как средство выражения нравственно-эстетического сознания народа и как способ художественной организации исторического материала в его романистике.

В. Пикуль, как и Дм. Балашов, был страстным собирателем, большим знатоком и ценителем произведений устного поэтического творчества и также не случайно искал истоки искусства слова в фольклоре. Им двигало прежде всего стремление окунуться в атмосферу природного русского языка в воссоздании картин прошлого. Наряду с этим в произведениях Пикуля одну из

1 Распутин В., Байбордин А. Возвращение России И Лепта. - 1991. - Л» 4. С. 153.

наиболее важных функций выполняет фольклор и в создании образа человека. Писатель широко привлекает художественные-средства устного народного творчества для описания пространственно-предметного мира и портретно-психологической характеристики персонажей.

Осмысление прошлого было для него, как и для Балашова, ключом для разрешения социально-общественных проблем современности. Пикуль обращается в романе «Фаворит» к истории' в поисках положительного идеала, воспитывающего в читателях чувство патриотической и национальной гордости.

Своими романами автор настойчиво подчеркивает, что россияне не Иваны, родства не помнящие, что у нашего народа при всей сложности исторического развития, были и величайшие победы и достижения: великая наука, великое искусство и великая литература. Отсюда сознательная установка В.Пикуля на изображение таких сюжетных ситуаций, в которых наиболее ярко и выпукло выявлялись бы национальные черты его героев. Прямые параллели между фольклорными героями и его персонажами в тексте отсутствуют. Но с помощью различного рода аналогий можно обнаружить их типологическую близость.

Фольклорные изобразительно-выразительные средства используются Д. Балашовым и В. Пикулем прежде всего как художественные способы воссоздания колорита и изображения людей прошлых эпох. В их романах наблюдается взаимное наложение времен: прошлое, сближаясь с настоящим, обретает художественную достоверность, а современность - историческую перспективу и масштабность.

Подобная пространственно-временная организация их произведений как бы раздвигает сюжетные рамки романов и придает им дополнительный смысловой объем. Обращение писателей к фольклору не только помогает воссоздать национально-историческое пространство, но и конкретизировать его. Исторические события, преломленные в их романах через призму устного народного творчества, поднимаются до уровня типических. Устное народное творчество Архангельской области звучит в тетралогии «Братья и сестры» Ф. Абрамова; Красноярского края -в «Царь-рыбе», «Последнем поклоне» В. Астафьева; Вологодской

области - в романе «Кануны» и в книге «Лад» В. Белова; Курской области - в «Усвятских шлемоносцах», «В чистом поле за проселком» Е. Носова; Иркутской области - в повестях «Живи и помни», «Прощание с Матерой» В. Распутина; среднерусского - в исторической прозе Д. Балашова и В. Пикуля.

Фольклор для этих писателей имеет концептуальное фило-софско-этическое и эстетическое значение в моделировании национально-русского образа мира и типа народного героя, во многом идеализированного. Фольклор служит для Ф. Абрамова, В. Астафьева, Дм. Балашова, Евг. Носова, В. Распутина и многих других художников слова ключом к душе народа.

Глава вторая. Фольклор как средство жанрово-родовой модификации в условно-метафорической прозе последней трети XX века.

Глава посвящена рассмотрению сложной проблемы творческого переосмысления и субъективной трансформации фольклорных образов и мотивов в современной условно-метафорической прозе.

В 70-е годы XX века в русской литературе активизировалось условно-метафорическое направление, что в какой-то мере явилось реакцией на существование идеологической цензуры.

Пиком развития условно-метафорической прозы исследователи справедливо называют середину 80-х гг. В этот период появляются такие интересные произведения, как «Живая вода» В. Крупина, «Кролики и удавы» Ф. Искандера, «Аптекарь», «Альтист Данилов» В. Орлова, «До третьих петухов» В. Шукшина, «Отец-Лес», «Белка» А. Кима, «Посещение» Л. Бородина и др.

В сказке, притче, мифе, фантасмагории, включенных в контекст этих произведений, читатель легко узнает современный мир. Условность в них не противоречит реальной основе, а отражает авторскую концепцию жизни, стремление опереться на ее нравственные первоосновы. В условно-метафорической прозе используются прежде всего структурные элементы сказки, легенды, притчи.

Характерен в этом отношении роман А. Кима «Отец-Лес», который анализируется в первом параграфе.

Сам автор определяет жанр произведения как роман-притчу. Роман Кима синтезирует в себе идеи древнерусского язычества, христианства и буддизма. Языческий образ-символ вынесен в название романа, поэтика которого сразу же создает определенную установку читательского восприятия. Семантика названия романа неоднозначна. С одной стороны, образ языческого персонажа Отца-Леса позволяет автору выйти за ограниченные временные пределы, разомкнуть историческое пространство, с другой - этот образ-мифологема олицетворяет некое природное начало, но наделенное духовной сущностью, раскрывает «дьявольскую горячность» человеческого мира.

Авторская концепция жизни в романе «Отец-Лес» глубоко трагична по своей сути. Так, уже в поэтике заглавия произведения Кима обнаруживается его философско-универсальный смысл.

Время в романе Кима, благодаря приему ретроспекции, которое, как и в фольклоре не имеет ни начала, ни конца, приобретает бытийный характер. Писатель последовательно раскрывает не только историю рода Тураевых, но и всего рода человеческого. Персонажная сфера произведения включает в себя также фольк-лорно-мифологических героев. Это Отец-Лес, Змей Горыныч, Афродита и др. В структуре повествования языческие знаки-символы становятся ядром рассказов о судьбах разных героев. В романе «Отец-Лес» внутренние эмоционально-смысловые ассоциативные связи между персонажами являются более важными, чем внешние, причинно-следственные «сцепления». В нем используется прием монтажной композиции. Дискретность, «разбитость» текста на фрагменты, а также немотивированная перемена времени и места действия, резкие хронологические разрывы, как известно, характерны и для многих фольклорных жанров.

В романе-притче «Отец-Лес» преобладают внепейзажные образы природы. Ее силы персонифицируются и активно участвуют в жизни людей. Ким полагает, что человеческий мир - это не только «наличная реальность», но и «реальность воображения, веры», воплощенных в мифологии и устном народном творчест-

ве. Атмосфера «сказочной реальности» поддерживается в его произведении различными чудесами и «превращениями», вполне «нормативными» при всей их фантастичности. Со сказкой роман Кима сближают и сюжетно-повествовательные приемы. Начало многих эпизодов его перекликается со сказочным зачином: «Жил-был». Жизнеописание главных героев выстраивается на принципе трехкратности, характерном также для сказочного жанра.

Фольклорно-языческое начало теснейшим образом переплетается в романе «Отец-Лес» с буддизмом. Отзвуки буддистской философии с ее уравниванием всех людей в страдании и проповедью примирения с действительностью образуют центр концепции свободы молодого Николая Тураева.

Если язычество и буддизм проявляются в знаках-символах, пронизывающих всю образную ткань романа и образующих его общую атмосферу, то христианство проявляется в виде авторских сентенций или комментариев евангельских сюжетов, не связанных напрямую с действием произведения, но определяющих его философскую базу. Так, А. Ким, описывая встречу воскресшего Христа с паломниками, идущими в Эммаус, и эпизод преломления хлеба, предлагает понимать Вознесение как расхождение человеческого и божественного. Авторская концепция мира и человека вступает в противоречие с концепцией его героя. Фатальная предопределенность катастрофического конца мира вовсе не отменяет, по мысли автора, личного выбора человека. Для подтверждения этой концептуальной идеи писатель вводит в роман фольклорный образ Железного Змея. Он появляется в период войн, питаясь железом, изготовленным людьми для уничтожения друг друга. Заимствованный из народной сказки образ Змея, кажется, на первый взгляд, неорганичным в поэтическом мире романа Кима, а символика его - слишком откровенной и однозначной. На самом деле мозаика фольклорно-языческих, буддистских и христианских мотивов, судьбы разнообразных персонажей с их волшебно-сказочными «превращениями», прочно смонтированы в романе-притче «Отец-Лес» единством авторской идеи: только духовное восхождение человека к идеалу может предотвратить катастрофу «конца света» и «страшный суд».

Произведение Кима, как и фольклорно-притчевый жанр, заключает в себе глубокий философско-эстетический смысл и имеет поучительный характер. Опираясь на традиции устного народного творчества и различные религиозные учения, писатель творит собственный миф о современном мире и месте в нем человека.

Таким образом, в творчестве А. Кима, как и в условно-метафорической прозе в целом, в отличие от реалистической, фольклорные сюжеты, мотивы и образы качественно трансформируются и служат преимущественно средством выражения авторской, субъективно- ценностной системы.

Второй параграф посвящен фольклорной символике как особой форме художественного обобщения в сказке В. Шукшина «До третьих петухов».

Спор о наследии В. Шукшина каждый раз оборачивается обсуждением его национально-художественной самобытности. А самобытность творческой индивидуальности этого мастера слова обусловлена прежде всего его прочной связью с народным творчеством, что позволяет ему в более емких и сжатых формах отобразить духовное томление его героев-чудиков в тесноте будничной жизни. Шукшинские герои выламываются из обыденной среды и типологически сближаются с традиционными фольклорными героями типа Иванушки-дурачка. Близость повести «До третьих петухов» Шукшина к фольклорной образной системе не ограничивается типологическими сближениями его «странных» героев-максималистов со сказочными персонажами. При анализе произведений писателя необходимо учитывать главное: доминирующими в них являются традиции народной смеховой культуры и даже мотив юродства. Шукшинский юмор и в художественно-функциональном отношении близок к народному смеху. Он не несет в себе разрушительного начала, а напротив, усиливает «человеческую суть» (Л. Гинзбург) его произведений.

В книге М. Бахтина о Рабле карнавальный смех интерпретируется как существенная грань народной культуры. Можно соглашаться или не соглашаться с тем, что бахтинская концепция карнавального смеха имеет отношение к русскому фольклору и древнерусской литературе, но бесспорно утверждение ученого о

том, что этот «всенародный смех был направлен на утверждение неисчерпаемости сил народа и на отрицание всего официального, всяких запретов и иерархических установлений, главное — на выражение и осуществление свободы, знаменующей бесстрашие»1.

Персонажи в сказке Шукшина, как и в фольклоре, выступают носителями определенных нравственных качеств, обуславливающих их поступки: Медведь - Змей - Баба Яга. Однако, сохраняя инвариантные, константные черты фольклорных образов, Шукшин наполняет их новым содержанием. Литературные персонажи в сказке Шукшина не тождественны фольклорным, вернее было бы сказать, что они представляют собой различные модификации сказочных образов и служат рупором авторских идей и ценностных представлений о современном мире и человеке. Поступки и образ мыслей фольклорных персонажей в повести Шукшина детерминированы уже иной социально-исторической ситуацией, но от этого они не становятся менее достоверными в психологическом плане. Шукшинские персонажи, как и фольклорные, вступают в борьбу с несправедливостью окружающего общества, его моралью и установлениями во имя человеческих прав униженной личности. Образ шукшинского героя Ивана-дурака, носителя народной правды, соотносится не только со сказочными персонажами, но и с юродивыми, чьи поступки с точки зрения здравого смысла казались нелепыми, «но за этой нелепостью открывался тот глубокий смысл, который прозревался не «телесными», а «духовными» очами»2.

Итак; фольклорные образы интересуют Шукшина не сами по себе, а как некие символы, воплощающие в себе «верховные сущности» нравственной и духовной жизни народа. В силу этого структура традиционных фольклорных персонажей модифицируется в его произведениях. «Народный характер в его изображении в конечном счете выражает тенденцию жизнестроения и

1 Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. - М., 1965. - С. 9-18.

2 Кустов В. Достижения и просчеты русской медиевистики // Литературоведение на'пороге XXI в. - С. 275.

творчества, а не распада и деградации» , в отличие от постмодернистской литературы.

Связь с народом определяла самую сущность творчества Шукшина. Он постоянно помнил, что писатель может «существовать, двигаться вперед только благодаря силе тех жизненных соков, которыми питает его народная среда, само бытие народ-ное»2.

Фольклор в произведениях В.М. Шукшина выполняет самые разнообразные функции: характерологическую, портретно-речевую, но главное - создает философско-художественный подтекст.

Специфика дискурса Шукшина - нормы, правила речеобра-зования основаны на общеупотребительном, народном языке, подчиненном, как и в фольклорных сказках, обличению, высмеиванию человеческих пороков. Но юмор и ирония сказки «До третьих петухов», как это свойственно фольклорному жанру, служит способом утверждения нравственного идеала, носителями которого в творчестве Шукшина являются герои-чудики.

Таким образом, словесно-художественная ткань шукшинской сказки, глубинно сопряженная с устно-народной речью, активно стимулируется ею в решении авторской сверхзадачи. «Качество художественных образов» (Л. Гинзбург)3 Шукшина, как и Абрамова, Белова, Распутина, во многом обусловлено творческим воздействием фольклора, но конкретные художественные способы его освоения у этих писателей различны.

В отличие от героев произведений В. Белова, В. Распутина, Е. Носова и др., художественная функция изобразительных средств устного народного творчества в повести-сказке «До третьих петухов» уже иная. Условно-метафорические фольклорные образы и стилистика создают в рассказах Шукшина иронический контекст, направленный на самокритику и критику ее персонажей. Образ Ивана-дурака в шукшинской сказке свободен от

1 Сигов В. К. Русская идея В.М. Шукшина. - М„ 1999. - С. 159.

2 Шукшин В.М. Еще раз выверяя свою жизнь... // В. Шукшин Вопросы самому себе. - М„ 1981. - С. 224.

3 Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. - Л., 1971. - С. 11.

«идеальности», а русский национальный характер в интерпретации Шукшина значительно усложняется.

В параграфе третьем исследование данной проблемы продолжается на примере условных форм в рассказе-притче «Змея и чаша» и в повести-сказке «Живая вода» В. Крупина.

Для творчества В. Крупина характерна тенденция, типичная для многих писателей последней трети XX века, обращающихся к фольклору.

Подобно В. Шукшину, А. Киму, Ф. Искандеру, В. Крупин в повести-сказке «Живая вода» и в рассказе-притче «Змея и чаша» преимущественно апеллирует к фольклорно-сказочной условности и символике. Однако, в отличие от них, он использует в своих произведениях практически все фольклорные жанры, начиная от пословиц, поговорок, частушек и кончая былинами, хотя определяющим жанром устного народного творчества является для В. Крупина волшебная сказка. Разножанровость фольклорного материала, творчески освоенного в его произведениях, не нарушает, на наш взгляд, а напротив, способствует их идейно-эстетической целостности, так как подчиняется единой творческой задаче автора.

Способы вовлеченности структурных элементов сказки в его книги различны: прямое включение отдельных сказочных персонажей в систему образов («Змея и чаша»), сюжетных ситуаций («Живая вода») и жанровой формы сказки и притчи («Васильки»). Но преимущественно писатель прибегает в своем творчестве к художественному переосмыслению фольклорных традиций. Жанровая форма сказки и притчи наполняется в «Живой воде» и «Змее и чаше» актуальным содержанием, а их условно-символические образы служат средством воплощения современных духовно-нравственных исканий. Но в том и в другом случае фольклорные элементы несут в его произведениях основную идейно-эстетическую нагрузку, определяя их сюжетно-повество-вательное и стилевое разнообразие. Сказочно-речевая семантика («живая», «обманная», «мертвая вода», «белое подвенечное платье» и «белый саван», «слезы - синие цветы»), иносказание и фольклорные аллегории выполняют в произведениях Крупина

конструктивно-содержательную функцию. «Первичная реальность» в них через сказочную условность и ассоциативность преображается, и в результате возникает, по определению Д.С. Лихачева, «внутреннее ядро» произведения.

Своеобразие художественной манеры В. Крупина состоит также в том, что традиционные фольклорные мотивы и образы сочетаются у него с подчеркнуто публицистическими тенденциями (очерки «Святое поле», «Не красна изба углами, а красна пирогами» и др.).

Активное творческое освоение идейно-нравственного и художественного богатства устного народного творчества еще раз демонстрирует, что в современной русской прозе условность, восходящая к фольклору, и реалистические тенденции - это равноправные и плодотворные начала ее образно-художественной системы.

В параграфе четвертом этот вопрос рассматривается на примере сказово-поэтической манеры повествования в прозе Ю. Кузнецова.

Ассоциативно-метафорическое стилевое течение, к которому исследователи относят поэтическое творчество Ю. Кузнецова, по сути романтическое, свойственно и его прозе. Яркое стилевое своеобразие прозаических произведений этого мастера слова состоит в том, что устойчивые народные выражения, заимствованные из фольклора, он переводит в метафорический план, разворачивая в самобытные рассказы.

В отличие от Балашова и Пикуля, Кузнецова-прозаика интересует не история народа в целом, а личность отдельного персонажа. Его прозаические произведения «Два креста», «Николай и Мария» сближаются с фольклорно-повествовательными жанрами прежде всего сказово-песенной манерой повествования, которая как бы возвращает их в мир народных нравственных представлений, в сферу живого языка, освобождая тем самым от стандартных литературных условностей. В духе фольклорной эстетики решается автором также жанровая принадлежность «Двух крестов» как казачьей думы. Это сразу же определяет военную тематику произведения как общенародную и обуславливает эпические

способы ее художественного решения. Драматические судьбы русских солдат: казака Петровича, ослепшего во время гражданской войны, его отца и сына, погибших на поле брани, - изображаются, как и в фольклоре, с народной точки зрения. Тяжкие испытания главного героя в представлении автора - это путь обретения им народной мудрости и высоких нравственных представлений о долге перед родной землей. Но вместе с тем, Кузнецов, как и его герой, отрицательно относится к гражданской войне, представляя ее как «войну со своими». Трагизм братоубийственных распрей нашел отражение еще в былинном эпосе, что также подчеркивает фольклорную основу «Двух крестов». И в изображении внутреннего мира главного героя думы автор ориентируется на традиции устного народного творчества. Образ старого казака раскрывается сюжетно. Как и в фольклорно-повествовательной прозе, важную художественно-психологическую функцию в думе Кузнецова выполняет предметный мир и событийно-фабульные ситуации.

Если в «Двух крестах» преобладает сказово-эпическое начало, то в рассказе «Николай и Мария» доминирует песенно-поэтическое. Этот рассказ отмечен тонким лиризмом, выразительной яркостью психологического рисунка в сочетании с многоплановым комплексом «архетипичных» тем, восходящих к фольклорно-романтической традиции.

Для Кузнецова-романтика характерно соотнесение человека с Богом и судьбой, с универсальными началами мироздания и общества, с природой и историей. Глубинный, сакральный смысл скрыт уже в именах героев: Николай и Мария.

Божественное предопределение становится в художественном воплощении писателя, как и в произведениях коллективного народного творчества, непреложной природной истиной, о чем свидетельствует зачин рассказа: «Человек не ведает, как совершаются судьбы Господни»1... Философско-бытийная установка неизбежно ведет автора «Николая и Марии» к фольклорно-романтической символизации как образов персонажей, так и образа мира, окружающего их. Магические знаки судьбы в рассказе

1 Кузнецов 10 Николай и Мария // Наш современник. - № 9. - С. 132.

26

Кузнецова, как и в фольклоре, предопределяют развитие событий и трагическую гибель героев. Поступки их иррациональны и не поддаются здравой логике, как это часто бывает с персонажами волшебных сказок, где таинственное и непознаваемое представляет один из основных структурно-жанровых признаков.

В рассказе «Николай и Мария» широко используются народно-фольклорные выражения: «там раки свистят», «чаша в чашу», «душа в душу», «во всю ивановскую» и др. Но главное - все повествование рассказа основывается на системе нравственных ценностей народа, запечатленных в сказочно-фольклорных образах, имеющих громадный обобщающий смысл. Все это свидетельствует о глубинной связи произведений Ю. Кузнецова с устным народным творчеством.

Итак, в условно-метафорической прозе уже нет развернутых картин семейно-бытовых и праздничных обрядов. Писатели этого направления (В. Крупин, Ф. Искандер, В. Орлов, А. Ким и др.) тяготеют более к образно-художественной символике фольклора. Избирательность в отборе материала устного творчества в их произведениях обусловлена авторской установкой. Более целенаправленное использование фольклорных мотивов и образов, служит, прежде всего, для подтверждения их собственной философ-ско-этической и общественно-исторической концепции, не совпадающей с официальной идеологической точкой зрения. Фольклорные мотивы, сюжеты и образы творчески переосмысливаются и даже трансформируются ими, так как усложняется их представление об образе русского национального мира и народного характера. Из произведений В.Шукшина, в частности, уже исчезают всякие элементы идеализации фольклорных персонажей. Фольклор служит в них условно-символическим средством художественного осмысления сложной сущности современного мира во всех его проявлениях и противоречивости характера героев -максималистов. В силу этого наиболее притягательной для него становится народная смеховая культура, включающая в себя комически-игровое начало и даже мотив юродства.

И В. Шукшин, и Ф. Искандер тяготеют к использованию в своем творчестве жанра сказки, хотя с разными идейно-художественными установками. В отличие от философско-

этического наполнения жанра сказки у Шукшина, Искандер переосмысливает этот традиционный жанр в злободневном социально-политическом аспекте и акцентирует свое внимание не на личности отдельного героя, а на пороках общественной и государственной системы в целом. Для прозы В. Крупина и 10. Кузнецова характерна притчеобразность. Однако фолькло-ризм Ю. Кузнецова скорее можно охарактеризовать как романтический. А произведения В. Крупина при всей их сказочной условности и нравоучительности более ориентированы на воссоздание реальной окружающей действительности.

Глава третья. Функционально-художественная значимость фольклорных жанров в прозе новой волны.

«Другая проза», или проза «новой волны», объединяет очень разных по своим стилистическим манерам авторов: Т. Толстую, В. Пьецуха, В. Ерофеева, Л. Петрушевскую, М. Палей, В. Пелевина, Ю. Мамлеева и многих других.

Писатели постмодернизма выражают радикальное сознание кануна нового тысячелетия и нового века. Эпохальное время потребовало и новых художественных способов и форм его воплощения. Постмодернизм начала XXI века, как и модернизм начала XX века, представляет литературу - исследование, литературу -поиск, так было всегда на сломе эпох. Прозаики этого направления пытаются освоить трагическую суть переходного времени символической стилизацией и даже пародированием фольклора. Свое внимание Т. Толстая, Л. Петрушевская, Ю. Мамлеев акцентируют лишь на трагически аналитическом изображении мира.

Картины народного быта как органической части жизни, присущие писателям-реалистам, теряют свою поэтическую окраску и деактуализируются в прозе «новой волны». В произведениях Т. Толстой, Ю. Мамлеева слад народной жизни» (Ап. Григорьев) заменяется условно-декоративным, стилизованным представлением его, в котором мало национально-русского. В стилизаторском искусстве всегда присутствует опора на культуру прошлого, в частности на фольклор. Писатели постмодернистского направления не являются в данном случае исключением. Позитивным моментом их обращения к фольклору является то, что они обо-

стрили внимание к накопленному веками духовно-эстетическому опыту народа. Но лишь немногие из писателей, стилизующих искусство, по справедливому утверждению Л. Гинзбург, поднялись до подлинного «мышления поэтическими стилями», до «синхронности стилей»1. К числу этих немногих художников-новаторов она относила А. Блока. Что же касается писателей «новой волны», то вряд ли можно утверждать, что они овладели настоящим искусством «мышления поэтическими стилями». Скорее всего, перефразируя В. Мейерхольда, они ищут «только символа вещи и ее мистической сущности». С понятием «стилизации», по его мнению, «неразрывно связана идея условности обобщения и символики»2.

В отличие от писателей реалистического направления, в творчестве постмодернистов трагизм современного мира предстает как обязательная сущность бытия, как неустранимая доминанта человеческого существования. Постмодернистское искусство, как и модерн, тяготеет к дегуманизации и разрушительным тенденциям. «В эпохи распада духовной гармонии, в ситуациях небрежения гуманистической культурой искусство становится одним из самых сильных ядов разложения»3. При всей индивидуальности писателей «новой волны», в их творчестве есть общие черты: отказ от литературной преемственности, индифферентность к нравственным идеалам, разрушение сложившихся устоев, уход от традиции диалога «автор-читатель», гротескно-фантастические формы изображения действительности, абсурд, возведенный в эстетическую ценность. Следует сразу отметить, что и фольклор, и классическая литература для них - предмет иронического переосмысления и стилизации, граничащей с откровенной пародийностью.

Тем не менее, постмодернизм — заметное явление современной русской литературы, следовательно, его нельзя исключать из сферы научного изучения. Если в классической и русской реали-

1 Гинзбург Л.Я. О лирике. - М.; Л., 1964. - С. 328.

2 Мейерхольд В.Э. Статьи. Письма. Речи. Беседы: В 2 т. - М., 1968. - Т. 1. -С. 173.

3 Федотов Г.П. Четверодневный Лазарь // Вопросы литературы. - 1990. -X» 2. - С. 225-226.

стической литературе XX века национальный характер чаще всего идеализировался, что отвечало духу фольклорной традиции, то на рубеже веков вновь актуализируется идея саморазрушения человека, которая и ранее находила отражение в русской культуре в кризисные эпохи.

Параграф первый посвящен исследованию фольклорных начал в повести Г. Головина «День рождения покойника».

Для прозы новой волны характерно использование фольклора как гипертекста, откуда заимствуются обобщенно-художественные образы и типовые сюжетные ситуации для изображения абсурдности современного мира и общества. Это подтверждается целым рядом репрезентативных явлений, характерных для постмодернистской литературы 1980-2000-х гг.

Так, 3. Гареев соединяет в «Мультипрозе» «технику анимации с интонацией фольклорного сказа, все это вмещая в жанр скоморошины»1, и в результате в сознании обывателя «возникает образ причудливого мира, далекого от реального». В повести Г. Головина с характерным названием «День рождения покойника» также используются сюжетные рудименты былинного эпоса и типологическая соотнесенность главного героя с богатырем Василием Буслаевым, что должно было бы способствовать монументальности повествования произведения и глубине художественного обобщения. Но фольклорно-эпический стиль повествования в этом произведении «расшатывается» авторской иронией, переходящей в сарказм. Вмгсто картины целостного гармонического мира в «Дне рождении покойника» представлено гибельное социально-этическое состояние современного общества, о чем свидетельствует уже семантика заглавия повести. Для произведения Г. Головина, как и постмодернистской прозы в целом, характерны амбивалентность, утрата идеала, фиксация отчуждения человека от фундаментальных народных представлений о боге, совести, труде и любви к русской земле, что нашло отражение в фольклоре.

1 Кострко С. Прощание откладывается // Новый мир. - 1993. - № 4. С. 246.

Во втором параграфе рассматривается повествовательно-стилистическая роль фольклора в романе Т. Толстой «Кысь».

Почти все многообразные персонажи Т. Толстой имеют фольклорную окраску. Даже на первый взгляд очевидно, что, в частности, главный герой романа «Кысь» Бенедикт («Благословенный») в какой-то степени внешне напоминает любимого героя русских народных сказок Иванушку-дурачка. А Кудеяра Ку-деяровича, мутанта с когтями, можно отнести к разряду сказочных чудовищ.

Обращаясь к художественным средствам устного народного творчества, Т. Толстая создала роман необычной жанровой разновидности, в котором «интеллектуальная» антиутопия соединяется со сказкой.

Для художественных образов Т. Толстой характерна причудливость без сказочности: заяц соединяется с белкой и окрашивается в черный цвет, мясо его становится ядовитым; странная, вырезанная из дерева фигурка называется «Пушкин» и т.д.

Изменяется в романе «Кысь» и традиционный сказочный сюжет, обычно основанный на активном движении героев к обретению счастья, любви, семейного очага. В произведении Т. Толстой представляется как бы статическое Бытие, хронологические границы которого устанавливаются с математической точностью, кроме того, в единой пространственно-временной плоскости романа сосуществуют люди-мутанты и герои, ассоциирующиеся со сказочными персонажами. Причем жизнь в романе протекает по законам катастрофического времени, которое после Взрыва в городе Федор-Кузьмичск повернуло вспять. Роман Толстой являет собой пример формирования фантастической, но далеко не фольклорной, а интеллектуальной модели мира, парадоксы которого двигают сюжет произведения.

Иррациональность жизни, изображенной в романе «Кысь», проявляется в двоякости ее форм и в постоянных переходах из одной формы в другую: Бенедикт с отрубленным хвостом из фантастического мира переносится в «реальный», олицетворением ценностей которого является мышь. Таким образом, в романе «Кысь» наблюдается дегуманизация человека и жизни в целом, что кардинально противоречит философско-этической и эстети-

ческой концепции фольклора. Эсхатологическая метафора о неизбежном «конце света» абсолютизируется и трактуется как философская истина, а отсюда разрушительные тенденции приобретают в романе Толстой доминантное значение.

Мифологическое пространство, столь типичное для фольклорных форм повествования, раскрывается автором романа «Кысь» через восприятие главного героя Бенедикта, который представляет мир, с одной стороны, как «тьму без границ, без края», как «провалы в никуда», «в ночь, в забвенье, в смерть», с другой - как волшебный остров «с белыми городами, садами, с башнями»1.

В фольклорных жанрах добро всегда торжествует над злом. В романе Толстой эти традиционные полярные начала как бы уравниваются или подменяют одно другое. Изменяется и само нравственное значение афоризма, свойственное сказке и заключенное в классической формуле: «сказка — ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок». Оно как бы становится неактуально, нравственно-эстетически нейтрализуется и практически утрачивает действенное начало.

Переосмысленная Толстой фольклорно-сказочная символика теряет свое традиционно-этическое смысловое наполнение и превращается в формальный стилистический прием. Толстая, субъективно интерпретируя фольклорные образы и сказочную символику, в конечном счете, деэстетизирует их. Несмотря на то что в романе «Кысь» на фабульно-повествовательном уровне все изображается по-русски: черные избы, крытые соломой; сани, запряженные тройкой, печь в избе, деревянные полати, - тем не менее в содержательном аспекте он лишен духа подлинной народности. Более того, фундаментальные понятия фольклора: образ русского национального мира и тип народного характера -демифологизируются в произведении Толстой.

1 Толстая Т. Кысь Кысь. - М, 2001. - С. 21

32

В следующем параграфе выявляется соотношение фольклорно-литературных жанровых параметров в сказках Ю. Мамлеева.

Ведущей тенденцией творчества Ю. Мамлеева, как и всей постмодернистской прозы, является стремление к более обобщенному и концентрированному изображению действительности как результату усиливающейся авторской субъективности и развития форм экспрессивной поэтики.

Сам писатель определил свой метод как «метафизический», который обращен к «неведомым сторонам человеческой души», к «внутреннему поиску вечного «я». Закономерно, что в повествовательной системе его «Русских сказок» фольклорная символика стала стержневой. Однако при этом следует учитывать, что процесс символизации в мамлеевских сказках прежде всего подчинен отображению философско-космогонической концепции автора, которая не совпадает с фольклорной. Во-первых, «неведомое», по мысли писателя, не входит в сферу фантастики. Фантастики в чистом виде, согласно его философско-эстетической идее, не существует вообще. Во-вторых, если в русских народных сказках направление сюжетного развития определяется волшебными мотивами, основанными на внешних механизмах чудесного превращения персонажей, то Ю. Мамлеева больше интересует вопрос о внутренних предпосылках возникновения мистических, сюрреалистических ситуаций.

Отсюда все сказочные превращения и фантастические картины в «Русских сказках» представляют реальность, искаженную человеческим сознанием, и могут рассматриваться лишь в созвучии с игрой авторского воображения.

Архетипы народного творчества, представленные в русских сказках, и его бессознательно-интуитивное начало Мамлеев использовал как средство изображения «крайних, темных сторон человеческой души», «исканий метафизически неизведанного»1.

Так, «вечный вопрос» о природе самосознания, не дававший покоя герою сказки «Голубой», превращает его в метафизического клопа. Разложение человеческого сознания принимает у Мам-

1 Мамлеев Ю Литературная газета. 1998. 28 янр.япя • А" 3 4—СтЗ.

РОСЦНАЦИОНАЛЬНА* 33 БИБЛИОТЕКА |

СПепрСург | оэ зсз «т !

-1 I 1

леева крайние формы сумасшествия: «с воем распадалась душа... Рушился мир, вместо которого горели огненные думающие точки... » («Голос из Ничто»)1.

Проникновение его героев в запредельное ведет к прекращению бытия, что противоречит фольклорной традиции. Смерть сказочных персонажей не абсолютна и зачастую обратима. Перевоплощения, происходящие в сознании героев Ю. Мамлеева, непредсказуемы, но они никогда не выходят за пределы божественного предначертания. В этом еще одно принципиальное отличие «метафизического» реализма от сказочной фантастики.

Фольклор в «Русских сказках», с точки зрения некоторых ученых, приобретает сюрреалистический характер, что служит основанием для жанрового сближения их с традиционными быличка-ми. И действительно, и в том и в другом случае повествуется о контактах человека с «иным», «потусторонним миром». Но мотивация этих контактов в сказках Мамлеева и в быличках различна.

В традиционных фольклорных жанрах «переход границы между мирами» является результатом нарушения человеком общепринятых для коллектива норм и запретов. А в литературной сказке Мамлеева он утрачивает сакральное значение, так как не связывается уже с нарушением традиционных обычаев и потому перестает быть для человека наказанием. Переход мамлеевских персонажей в небытие объясняется их стремлением к «самопознанию»: душе человека, ((природным качествам сознания» его необходимо перемещение. Мифологический мотив метаморфоз отражает в себе идею единства форм природной материи, являясь основным смысловым центром произведений Мамлеева. А активная включенность буквально всех художественно-изобразительных средств фольклора в процесс символизации «Русских сказок» обуславливает прежде всего их жанрово-стилевое своеобразие.

Способ использования коллективной художественной памяти народа Мамлеевым характеризуется подменой интуитивно -бессознательного в устном народном творчестве философской теорией экзистенциализма, отсюда глобальная трансформация фольклорных жанров при широком включении в произведения

1 Мамлеев Ю. Голос из Ничто // Столица. - № 29. - С. 57.

34

писателя традиционных образов и мотивов, сюжетно-нарративная стилизация и даже пародийность народной сказки.

Интертекстуальным связям сказок Л. Петрушевской с фольклором посвящен четвертый параграф.

Для «Сказок» Л. Петрушевской характерна, прежде всего, жанрово-содержательная интертекстуальность. Она опирается не только на традиции русской народной, но и европейской литературной сказки. Для художественной манеры писательницы характерно игровое начало, что типологически сближает ее сказки с народными. Но если в фольклорных сказках игровое начало является кодовым знаком коллективной художественной культуры, то в сказках Петрушевской - это лишь литературный прием, активизирующий читательское внимание. Своеобразие ее сказочной прозы состоит именно в нетрадиционных способах создания художественных образов и картин окружающего мира. К таким способам можно отнести процесс волшебного перевоплощения ее литературно-сказочных персонажей. Это связано, во-первых, с изменением функциональных особенностей «инструментария превращений», содержания магически-заклинательных жестов, где действенно-значимая роль сказочных предметов и героев, способных «провести» колдовской заговор и тем самым осуществить акт перевоплощения, практически утрачивается.

Ирреальные источники художественного перевоплощения (волшебная палочка, шапка-невидимка и другие), ставшие традиционными для русского фольклора, у Л. Петрушевской заменяются авторской формулой, изначально предполагающей изменение «внешней, телесной оболочки» героев: «жил-был будильник», «жили-были дядя Ну и тетя Ох» («Сказки для взрослых»). Во-вторых, в ее сказках преобладает не свойственная для русского фольклора временная соотнесенность между «превращениями» и перевоплотившимися субъектами сказки.

Фантастическое перевоплощение, типичное для сказочной прозы, обычно осуществлялось с учетом временных границ начала и конца, подчиняясь классическим схемам с кольцевым обрамлением: персонаж сказки, испытав на себе возможности «превращения», возвращался в первоначальное, исходное состояние.

Петрушевская же не соблюдает этот сказочно-жанровый принцип.

Кроме того, в фольклорно-сказочной прозе «превращения» происходят на общем «пространственном поле» сказки и носят динамический характер. А в сказках Петрушевской актуальным является авторское «усечение» времени существования персонажа до его перевоплощения. При этом магическое действие, с которым связано начало ее сказок, также олицетворяет собой «авторское слово». Писательница объединяет, казалось бы, несовместимые «субъектные составляющие» в едином художественном образе, наделяя его функциями живого и неживого, реального и фантастического: «человек-роза», будильник, у которого «были усы, шляпа и сердце»1, «дядя Ну», «тетя Ох», племянница «Еще чего».

В отличие от фольклорных сказок, где волшебное «превращение» персонажей предопределяется магическим знаком, в сказках Петрушевской все происходит внезапно, как само собой разумеющееся: «Один человек вдруг начал благоухать, как роза» («Роза»)2. Перевоплощение персонажей Петрушевской связано с магическим знаком лишь ассоциативно, а потому воспринимается окружающими субъективно, посредством различных ощущений: обонятельных, осязательных и зрительных.

Классическая сказочная ситуация предполагает взаимодействие персонажей: «словесный» или «магический» контакт, доминантой которого является понимание, помощь, избавление. Сказки Петрушевской ориентированы на самостоятельно-пространственное изображение контактирующих субъектов, в котором большое значение приобретает условно-аллегорическая форма и ассоциативная соотнесенность по временной протяженности, по телесному признаку, по смежности явлений («Сказки для взрослых»). Помимо субъектных, в сказках писательницы, как и в народных, распространены пространственные «превращения», в результате чего «обыкновенное» наполняется новым, волшебным смыслом («Приключения сапога и утюга»). Тем не менее сказоч-

1 Петрушевская Л С. Сказки // Новый мир - 1989. - № 8. - С. 123.

2 Петрушевская Л С. Роза // Настоящие сказки. - М., 2000. - С. 67,

ный мир писательницы, остро видящей уродства окружающей действительности, позволяет выйти за рамки «жестокого реализма» и воссоздать атмосферу человечности, красоты и справедливости, что является константной чертой устного народного творчества.

И в этом значении сказочно-игровое начало в сказках Пет-рушевской выполнило, на наш взгляд, свою нравственно-эстетическую функцию: использование жанрово-фольклорной формы дало возможность автору приблизить свое творчество к широкому кругу читателей.

Анализ прозы новой волны позволяет сделать вывод, что фольклорные жанры функционируют в ней как гипертексты, влияние которых обнаруживается преимущественно на уровне формальных признаков произведений писателей данного направления. Традиции фольклора в их творчестве трансформируются настолько, что утрачивают свое изначальное нравственно-эстетическое значение. Эти писатели либо вступают в полемику с народными нравственно-эстетическими идеалами, воплощенными в устном творчестве (Т. Толстая), либо приходят к полной его деэстетизации (В. Сорокин). Другие (Ю. Мамлеев, Г. Головин) прибегают к прямой стилизации фольклорной манеры повествования, принимающей нередко форму явной пародии («Мульти-проза» 3. Гареева). Почти во всех произведениях «другой прозы», или прозы «новой волны», в той или иной форме констатируется гибель национального мира: катастрофы, мутации человеческого генома, роботизация, неизбежным результатом которых является полная утрата всех нравственных ценностей, делающих человека человеком. Итак, для писателей данного направления фольклорные мотивы и образы служат лишь формально-стилистическим средством воплощения субъективно-философской концепции мира - иллюзорного и парадоксального, в котором доминируют разрушительные силы.

Подобная философия жизни и человека обусловлена активным влиянием на писателей постмодернизма восточных духовно-религиозных учений и западного авангарда, противоречащих русской национальной мысли и универсальным нравственно-эстетическим идеалам устного народного творчества.

В прозе «новой волны» практически реализуются антитрадиции фольклора, а не преемственное развитие и творческое освоение их.

В «Заключении» подводятся итоги исследования, намечаются перспективные возможности использования предложенной методологии.

Формы и способы творческого освоения фольклора русскими писателями 70-90-х гг. XX века различны, но все они подчинены актуализации художественного воздействия их произведений в соответствии с авторскими философско-эстетическими концепциями и конкретными творческими установками.

Таким образом, в процессе исследования русской прозы последней трети XX века четко прослеживаются три основных типа функционирования устного народного творчества.

В реалистической прозе Ф. Абрамова, В. Астафьева, Д. Балашова, В. Белова, Е. Носова, В. Распутина и др. ощущается прямая преемственность и творческое обогащение фольклорных традиций. Писатели этого направления стремятся сохранить фольклор во всем его жанрово-стилевом и образном богатстве. Творческое восприятие народных образов позволяет им с особой выразительностью, полнотой и точностью изобразить «лад» народной жизни как основу нравственного здоровья нации. Вот почему картины традиционного быта в их творчестве прямо соот-, носятся с бытием народа, с универсальными законами русского национального мира.

Второй тип функционирования фольклора, присущий условно-метафорической прозе, характеризуется творческим переосмыслением художественных средств устного народного творчества. В. Шукшин, А. Ким, Ф. Искандер, В. Орлов не стремятся к точному воспроизведению обрядовых начал, к сохранению жанровых параметров фольклора, к психологическому соответствию своих героев с народнопоэтическими. В устном народном творчестве их привлекает художественная символика фольклорных персонажей преимущественно как средство осмысления сложного современного мира.

Третий тип художественно-функционального освоения фольклорных изобразительно-выразительных и стилистических

средств представлен в прозе «новой волны». Для Г.Головина, Ю. Мамлеева, Т. Толстой, Л. Петрушевской и др. нарративные приемы и фантастика фольклорных образов служат формой выражения экзистенционально-философских представлений об окружающей действительности как парадоксальной и иллюзорной. Фундаментальные нравственно-эстетические понятия в их произведениях, утрачивая свое универсальное значение, совершенно, нивелируются.

При всем многообразии и даже взаимоисключении форм и способов использования фольклора писателями различных "направлений неоспоримо одно: устное народное творчество было и остается первоосновой словесного искусства. В подлинно художественной, национально ориентированной литературе фольклорная традиция всегда является залогом новых открытий, без чего невозможно ее дальнейшее развитие и движение к прогрессу. Вот почему всестороннее исследование творческого воздействия фольклора на прозу последней трети XX века представляет одну из важнейших проблем современного литературоведения, требующую дальнейшего научно-углубленного осмысления.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Скаковская Л.Н. Творчество В.Н. Крупина. - Тверь, 2000.

2. Скаковская Л.Н., Гончарова А.В. У истока. - Тверь, 2001.

3. Скаковская Л.Н. Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века. - Тверь, 2003.

4. Скаковская Л.Н. Идейно-художественное своеобразие повести В. Крупина «Живая вода» // Проблемы развития филологических наук на современном этапе // Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. Апрель 1989. - Тверь: Изд-воТвГУ, 1989.-С. 101-110.

5. Скаковская Л.Н. Условность в повети В.Н. Крупина «Живая вода» // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы межвузовской научной конференции преподавателей и аспирантов. Апрель 1990. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1990. - С. 112114.

6. Скаковская Л.Н. Идейно-художественное своеобразие повести В. Крупина «Сороковой день» // Материалы научной конференции по творчеству Д. Фурманова. — Иваново: Изд-во Ивановского ГПИ, 1991. - С. 71-79

7. Скаковская Л.Н. Фольклорные мотивы в повести В. Кру-пина «Живая вода» // Русский фольклор: проблемы изучения и преподавания // Материалы научной конференции преподавателей и аспирантов. Февраль 1991. - Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1991. - С. 91-94.

8. Скаковская Л.Н. Пословицы и поговорки в произведениях В. Крупина // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы межвузовской научной конференции преподавателей и аспирантов. Апрель 1992. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1992. - С. 103105.

9. Скаковская Л.Н. Жанрово-стилевое своеобразие рассказа В. Крупина «Змея и чаша» // О жанре и стиле советской литературы // Сборник научных трудов; отв. ред. проф. А.В. Огнев Апрель. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1992. - С. 53-64.

10. Скаковская Л.Н. Образ повествователя в повести В. Кру-пина «Сороковой день» // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы межвузовской научной конференции преподавателей и аспирантов. Апрель 1992. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1992.-С. 163-166.

11. Скаковская Л.Н. Жанрово-композиционные особенности повести В.Н. Крупина «Варвара» // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы VII Тверской межвузовской даучной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 1993.-Тверь: Изд-во ТвГУ, 1993.-С. 143-149.

12. Скаковская Л.Н. Функция эпиграфов в творчестве В.Н. Крупина // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы VIII Тверской межвузовской научной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 1994. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1994.-С. 111-118.

13. Скаковская Л.Н. Авторская позиция в «Вятской тетради» В.Н. Крупина // Жанрово-стилевые проблемы современной литературы // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А. Редькин. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 1994. - С. 91-112.

14. Скаковская Л.Н. Особенности психологического анализа в поздних рассказах В.Н. Крупина // Материалы поволжской конференции // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А Редь-кин. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 1994. - С. 140-144.

15. Скаковская Л.Н. Сказка в творчестве В.Н. Крупина // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы IX Тверской межвузовской научной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 1995. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1995.-С. 146-149.

16. Скаковская Л.Н. Сказка В. Шукшина.«До третьих петухов» в контексте условно-метафорической прозы // Жанрово-стилевые проблемы русской литературы // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А. Редькин. — Тверь: Изд-во ТвГУ, 1996. — С. 38-47.

17. Скаковская Л.Н. Природно-языческое начало в романе

A. Кима «Отец-Лес» // Жанрово-стилевые проблемы русской литературы // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А. Редь-кин. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 1997. - С. 63-69.

18. Скаковская Л.Н. Нравственно-философские проблемы в рассказах М. Ворфоломеева // Русская литература XX века; новые школьные программы и методы обучения// Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А Редькин. — Тверь: изд-во ТвГУ, 1998. -С. 93-101.

19. Скаковская Л.Н. Жанровые особенности романа Ю. Трифонова «Время и место» // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы XII Тверской межвузовской, научной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 1998. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1998. - С. 21-23.

20. Скаковская Л.Н. О некоторых особенностях художественных перевоплощений в «сказочной прозе» Л. Петрушевской // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы XIII Тверской межвузовской научной конференции ученых-филологов и школьных, учителей. Апрель 1999. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 1999.-С. 71-73.

21. Скаковская Л.Н Пословицы и поговорки в романе

B.Я. Шишкова «Емельян Пугачев» // Творчество В. Шишкова в контексте русской литературы XX века. V Всероссийские шиш-

ковские чтения // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А Редькин. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 1999. - С. 51-56.

22. Скаковская Л.Н. Мотив покаяния в рассказе В. Дегтева «Четыре жизни» // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы XIX Тверской межвузовской научной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 2000. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 2000. - С. 41-42.

23. Скаковская Л.Н. Фольклорные истоки в рассказе Ю. Кузнецова «Николай и Мария» // Русская литература XX в.: на перекрестке жанров, стилей, судеб // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А. Редькин. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 2001. - С. 28-36.

24. Скаковская Л.Н. Поэт как автор прозаического текста // Автор - текст - аудитория // Сборник научных статей. — Саратов, 2001.-С. 48-53.

25. Скаковская Л.Н. Фольклор в курсе «Актуальные проблемы современной литературы» // Сборник научных трудов, посвященный 30-летию ТвГУ., Тверь, 2001.

' 26. Скаковская Л.Н. Функции притчи в творчестве В. Кру-пина // Сборник научных трудов, посвященный 30-летию Тверского государственного университета; отв. ред. проф. СЮ. Николаева. - Тверь: Изд-во ТвГУ. - 2001. - С. 35-39.

27. Скаковская Л.Н. Русские сказки Ю. Малеева: к проблеме жанра // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы XX Тверской межвузовской научной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 2001. — Тверь: Изд-во ТвГУ, 2001.-С. 119-121.

28. Скаковская Л.Н. Особенности романтического мироощущения в рассказе Ю. Кузнецова «Николай и Мария» // Мир романтизма. Выпуск 7 (31) // Сборник научных трудов; отв. ред. проф. И.В. Карташова. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 2002. - С. 285-294.

29. Скаковская Л.Н. Фольклорные традиции в современной русской литературе // Тверская филология. Прошлое, настоящее, будущее. К 85-летию филологического факультета тверского государственного университета // Сборник научных работ; отв. ред. проф. СЮ. Николаева. -Тверь, 2002. - С 115-123.

30. Скаковская Л.Н. Своеобразие эпиграфов в книге М. Успенского «Приключения Жихаря» // Актуальные проблемы

филологии в вузе и школе // Материалы XXI Тверской межвузовской научной конференции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 2002. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 2002. - С. 41-43.

31. Скаковская Л.Н. Фольклорные символы природы в современной русской прозе // Природа: Материальное и духовное в литературе // Пушкинские чтения. - Санкт-Петербург, 2002. -С.118-123.

32. Скаковская Л.Н. Современная русская проза и традиции устного народного творчества // Традиции классики XX века и современность. - Тверь, 2002.

33. Скаковская Л.Н. Переосмысление фольклорных образов в романе Т. Толстой «Кысь» // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Материалы Международной научной конференции. Ставрополь, 14-15 мая 2003, часть 1. Литературоведение. Отв. редактор Л.П. Егорова. - Ставрополь, 2003.

34. Скаковская Л.Н. «Русские сказки» Ю. Мамлеева и фольклорные традиции // Жанрово-стилевые проблемы русской литературы XX века. — Тверь, 2003. — С. 51-60.

35. Скаковская Л.Н. Фольклорный анекдот в «Сказках» Е. Замятина // Писатели русского зарубежья // Сборник научных статей. - Орел, 2003. - С. 90-95.

36. Скаковская Л.Н. Традиции А.П. Чехова в рассказах М. Ворфоломеева // Чеховские чтения в Твери // Сборник научных статей; отв. ред. проф. СЮ. Николаева. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 2003.-С. 42-51.

37. Скаковская Л.Н. Устное народное творчество в тетралогии Ф. Абрамова «Братья и сестры» // Художественные традиции в русской литературе // Сборник научных статей; отв. ред. проф. В.А. Редькин. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 2003. - С. 18-25.

38. Скаковская Л.Н. Литературные сказки Е. Замятина // Центральная Россия и литература русского зарубежья (19171939). К 70-летию присуждения И.А.Бунину Нобелевской премии: исследования и публикации. - Орел, 2003. - С. 72-78.

39. Скаковская Л.Н. Роман Т. Толстой «Кысь» и устное народное творчество // Актуальные проблемы филологии в вузе и школе // Материалы XXII Тверской межвузовской научной конфе-

ренции ученых-филологов и школьных учителей. Апрель 2003. -Тверь: Изд-во ТвГУ, 2003. - С. 72-80.

40. Скаковская Л.Н. Традиции фольклора в условно-метафорической прозе //Творчество В.Я. Шишкова в контексте русской прозы XX века // Сборник научных статей по материалам шиш-ковской конференции; отв. ред. проф. В.А. Редькин. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 2003.-С. 146-159.

41. Скаковская Л.Н. Традиции устного народного творчества в русской прозе 70-90-х гг. XX в. // Вестник Тверского государственного университета; отв. ред. проф. СЮ. Николаева. - Тверь: Изд-во ТвГУ, 2004. - № 1. - С. 25-32.

42. Скаковская Л.Н. Народнопоэтические традиции в повести В. Распутина «Прощание с Матерой» // Русская словесность; гл. ред. А.И. Княжицкий. - М., 2004 (в печати).

Подписано в печать 4.03.2004 г. Формат 60x84/16. Объем 2,56 п л. Тираж 100 экз Заказ № 1047. Бесплатно. 392008, Тамбов, ул. Советская, 181 а. Издательство ТГУ им. Г.Р. Державина.

Р - 42 44

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Скаковская, Людмила Николаевна

Введение

Глава

Функционирование устного народного творчества в русской реалистической прозе70-90-х годов XX века

§ 1. Картины народного быта и концепция художественного бытия в тетралогии Ф.

Абрамова «Братья и сестры»

§ 2. Художественные функции фольклорных мотивов в сюжетостроении романа В. Белова «Кануны».

§ 3. Народнопоэтические традиции в идейно-образной системе повестей В.Г. Распутина: к проблеме женского национального характера

§ 4. Фольклорно-образные способы выражения исторических реалий и мироустройства в романах

Д. Балашова и В. Пикуля

Глава

Фольклор как средство жанрово-родовой модификации в условно-метафорической прозе последней трети XX века

§ 1. Художественная символика устного народного творчества в романе А. Кима «Отец-Лес»

§ 2. Фольклорная символика как особая форма художественного обобщения в сказке

В. Шукшина «До третьих петухов»

§ 3. Фольклорная условность в рассказе-притче «Змея и чаша» и в повести-сказке «Живая вода» В. Крупина

§ 4. Народно-поэтические тенденции в прозе Ю. Кузнецова

Глава

Функционально-художественная значимость фольклорных жанров в прозе новой волны

§ 1. Фольклорные начала в повести Г. Головина

День рождения покойника»

§ 2. Повествовательно-стилистическая роль фольклора в романе Т. Толстой «Кысь»

§ 3. Соотношение фольклорно-литературных жанровых параметров в сказках Ю. Мамлеева

§ 4. Интертекстуальные связи сказок

JI. Петрушевской с фольклором

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Скаковская, Людмила Николаевна

Взаимосвязь литературы с устным народным творчеством является актуальной проблемой современного литературоведения в контексте развития мировой культуры. Важной задачей современной науки является раскрытие сложных, своеобразных, исторически обусловленных закономерностей обращения литературы к фольклору в разные эпохи, определение динамики этих связей, изучение конкретного содержания фольклоризма писателей каждого периода развития русской литературы.

Фольклорную традицию в литературе следует рассматривать не только как систему художественных приемов того или иного писателя, но и как фило-софско-этическую, мировоззренческую категорию. Ориентация на фольклорные традиции непременно влияет на формирование писательской концепции мира и человека, на своеобразное понимание разными писателями принципа народности литературы и специфических черт русского народного характера.

Актуальность темы определяется недостаточной степенью научной ис-следованности влияния устного народного творчества на русскую прозу 70-90-х годов XX века.

Дать четкую характеристику современного литературного процесса очень сложно, так как объективно и полно оценить какое-либо художественное явление возможно только дистанционно, по прошествию времени. И тем не менее можно выделить одну из самых характерных особенностей русской прозы последней трети XX века - сознательное стремление писателей к опоре на фольклор в художественном осмыслении концепции мира и человека.

В последние десятилетия в отечественной литературе определилось целое направление творческого использования фольклора, которое представлено талантливыми прозаиками, раскрывающими проблемы действительности на уровне пересечения литературы и фольклора. Совершенно ясно, что глубокое и органичное освоение разных форм устного народного творчества всегда было неотъемлемым свойством подлинного таланта. Но особенно актуальным оно стало в последнее десятилетие в связи с переоценкой духовных и культурных ценностей.

Изучение практики освоения устных источников писателями позволяет выявить некоторые типологические особенности литературного процесса: его динамику, углубление художественного мастерства прозаиков, некоторые закономерности развития литературных жанров.

В 1970-2000-е годы многие русские писатели, работающие в самых разных литературных направлениях, обращаются к устному народному творчеству: В. Астафьев («Царь-рыба», «Последний поклон»), Д. Балашов («Святая Русь»), А. Ким («Отец-Лес»), В. Крупин («Живая вода»), Ю. Кузнецов («Николай и Мария»), Ю. Мамлеев («Русские сказки»), Е. Носов («Алюминиевое солнце»), В. Распутин («Изба»), М. Успенский («Приключения Жихаря») и многие другие.

Каковы причины данного литературного явления? Почему на рубеже веков писатели различных литературных направлений, стилей обращаются к фольклору? Необходимо учитывать, прежде всего, два главенствующих фактора: внутрилитературные закономерности и общественно-историческую ситуацию. Несомненно, свою роль играет традиция: к устному народному творчеству писатели обращались на протяжении всего времени развития литературы.

Другой, не менее важной, причиной является рубеж веков, когда русское общество, подводя итоги очередного столетия, вновь пытается найти ответы на важные вопросы бытия, возвращаясь к национальным духовным и культурным истокам, а богатейшее фольклорное наследие - это поэтическая память и история народа. Проблема роли фольклора в русской литературе на пороге XXI века закономерна потому, что она приобрела сейчас особенную философско-эстетическую ценность.

Отмена цензуры после перестройки в 80-е гг. не могла не сказаться на литературной жизни. Произведения, долгие годы бывшие недоступными, стали возвращаться к читателю, заставили пересмотреть мировоззренческие основы нашей жизни.

В 90-е гг. происходит дифференциация прозы, которая, по справедливому утверждению Г. Нефагиной, «разделилась не на два идеологически противопоставленных потока, как это было раньше, а на множество стилевых ручейков, жанровых образований»1.

Чтобы понять и оценить литературу трех последних десятилетий, необходимо время. На данный момент ни одна из существующих концепций систематизации литературы не может претендовать на полноту характеристики современной русской прозы.

Обозначить некоторые подходы к исследованию современного литературного процесса можно, основываясь на теории Д.С. Лихачева о закономерностях и антизакономерностях в развитии литературы . Согласно ей, каждая литература представляет собой «некоторое единство, состоящее из того, что можно назвать «отдельностями»: традиционными и вновь возникающими3. Д.С. Лихачев отмечает, что до определенного момента в литературе нарастает антитрадиционная тенденция, которая тем сильнее, чем прочнее позиция традиционных форм. Не случайно в 70-е годы появляется условно-метафорическая и «другая» проза при доминировании реалистических традиций.

По мнению Д.С. Лихачева, в развитии литературы закономерности и антизакономерности дополняются свободой воли художника, поэтому всякая классификация неизбежно ведет к упрощению литературы.

Тем не менее, особенностью современного литературного процесса является одновременное существование реалистических, условно-метафорических, модернистских и постмодернистских направлений.

1 Нефагина Г.Л. Русская проза второй половины 80-х - начала 90-х годов XX века. Минск, 1998. С.10.

2 Лихачев Д.С. Закономерности и антизакономерности в литературе // Русская литература. JL, 1986. № 3.С. 3.

3 Лихачев Д.С. Строение литературы: к постановке вопроса // Там же. С. 27.

В терминологической системе соответствующих исследований наиболее интригующе звучат слова "модернизм" и "постмодернизм". Здесь наука достигла значительных результатов, порой больших, чем сама "постмодернистская" практика (работы В. Новикова, Н. Лейдермана, М. Липовецкого). Лидеры так называемой "другой литературы" (Виктор Ерофеев и др.) при всей теоретической серьезности своих аргументов не могли доказать, что на параллельных путях развития отечественной словесности, где очевидно господство реалистической системы, постмодернистской структуре уготована эстетическая победа. Уникальность и сложность литературной ситуации последних десятилетий в том, что ее состояние стремительно меняется»1. И тем не менее при всем многообразии русская проза и поэзия составляют единую национальную литературу, одной из характерных черт которой является глубинное и творческое освоение художественного богатства устного народного творчества.

Традиция фольклора не простая преемственность творческих актов, хотя эта черта уже отличает фольклор от авторского творчества, а преемственность такой работы, которая совершается в русле устойчивых структур, форм и приемов. И за каждым свойством такой традиционности стоят содержательные качества художественного творчества, сформированные народом на протяжении длительного исторического времени»2.

Эта проблема имеет многовековую историю, поэтому следует, прежде всего, обратиться к истории вопроса.

Фольклор - это архаический, надличностный, коллективный тип художественной памяти, ставшей затем колыбелью литературы.

Устное народное творчество как архетипическую форму памяти, как первооснову литературы пытался осмыслить еще Аристотель3.

1 Николаев П.А. Итоги развития отечественного литературоведения // Литературоведение на пороге XXI века. М„ 1998. С. 8

2 Аникин В.П. Пути и пути фольклористики в XX веке // Литературоведение на пороге XXI века. М., 1998.С.248-249.

3 См. об этом: Аристотель. Поэтика. Риторика. СПб., 2000.

В русской литературе влияние фольклора имело концептуальное значение вплоть до XVIII в., так как личностное начало активно развивается в ней именно с этого момента.

М.М. Бахтин в своих трудах представляет художественную память как метакатегорию литературоведения. Это касается прежде всего проблемы литературных жанров, в частности романа, который он рассматривает как форму жанровой памяти.

Современные писатели часто используют фольклорные мотивы для того, чтобы придать повествованию бытийный характер, совместить индивидуальное и типовое.

Устная народная поэзия и книжная литература зарождались и развивались на основе национальных богатств языка, их тематика была связана с исторической и социальной жизнью русского народа, его бытом и трудом. В них находила творческое воплощение талант русского народа в области искусства слова. В фольклоре и литературе создавались во многом сходные между собой поэтические и прозаические жанры, возникали и совершенствовались роды и виды поэтического искусства. Поэтому вполне естественны и закономерны творческие связи между фольклором и литературой, их постоянное идейно-художественное взаимовлияние.

Устное народное поэтическое творчество, возникнув в глубокой древности и достигнув совершенства ко времени введения на Руси письменности, стало для древнерусской литературы естественным преддверием, своеобразной «поэтической колыбелью». На основе богатейшей поэтической сокровищницы фольклора в значительной степени и возникла первоначально русская письменная литература.

Именно фольклор, по мнению многих исследователей, вносил в произведения древнерусской литературы сильную идейную и художественную струю, о чем свидетельствуют такие произведения, как «Повесть временных лет» и

Слово о полку Игореве»1. В данных книгах наблюдается органическое слияние фольклора и литературы, синкретизм этих двух начал, так как устное народное творчество все еще оставалось в эту пору активной формой художественной памяти, воспринимаясь на подсознательном уровне.

В XVI-XVIII вв. русские писатели, просветители и ученые: М.В. Ломоносов, В.К. Тредиаковский, А.П. Сумароков, Н.И. Новиков и др. — в своих произведениях уже совершенно осознанно стремились опереться на художественные достижения народной поэзии.

В этом плане важным и симптоматичным было то, что ведущие представители русской литературы XVIII века в своей творческой практике и в работах обобщающего научного значения сознательно обращались к области народного поэтического творчества, демонстрируя этим, что развивающаяся русская литература не могла обойтись без достижений народного поэтического творчества. Так, В.К. Тредиаковский свою реформу русского стихосложения разрабатывал, опираясь на систему стихосложения, характерную для народных лирических песен, а А.П. Сумароков создал в книжной лирике жанр песни, использовав при этом жанровые черты народной поэтики. М.В. Ломоносов вводил в свои научные работы лирические песни, предания, пословицы и другие народные произведения. По этому же пути шел и А.Н. Радищев, подчеркивая тем самым социальный смысл фольклора.

Таким образом, XVIII век характеризуется уже научной оценкой всей важности народного поэтического творчества для развития русской литературы и культуры.

Для А.Н. Радищева, И.А. Крылова, А.С. Грибоедова и других писателей начала XIX в. проблема национальной самобытности, народности литературы, связи с фольклором становится главным знаком ее истинной художественности.

1 См.: ЛихачевД.С. «Слово о полку Игореве» М., 1976. С. 99-103.

Но наиболее глубоко значение народного поэтического творчества было понято А.С. Пушкиным. Восприняв самые передовые общественные идеи своего времени, он сумел наиболее прогрессивно решить и проблему народности. Создавая русский литературный язык на широкой основе, великий поэт в то же время вводил в литературу народную тематику и использовал самые различные жанры народного творчества в своих произведениях. Бережно сохраняя при этом художественные черты народных произведений, Пушкин, однако, никогда не стремился к внешнему подражанию, стилизаторству. Он старался прежде всего постигнуть «образ мыслей и чувствование» народа, т.е. глубины его национального миросозерцания и психологии.

М. Горький высоко ценил значение фольклора в творчестве Пушкина: «Пушкин был первым русским писателем, который обратил внимание на народное творчество и ввел его в литературу. Он украсил народную песню и сказку блеском своего таланта. Но оставил неизменными их смысл и силу»1.

Все его творчество было наглядным утверждением того, что народ является создателем больших поэтических ценностей, без которых не может обойтись национальная литература. Эти пушкинские традиции - глубокое уважение к народу и его поэтическому творчеству - нашли свое дальнейшее развитие в творчестве Лермонтова и Гоголя, а затем и у многих других лучших писателей XIX века.

Взаимовлияние устного народного поэтического творчества и русской литературы исторически развивалось по восходящей линии. В XIX веке этот процесс становится особенно интенсивным и превращается в знак маркированности подлинно художественного, национально-самобытного русского искусства. Особенно ярко органическая связь фольклора и литературы проявилась в творчестве М. Горького.

1 Горький М. Собр. соч.: В 30 т. Т. 24. М., 1953. С. 92.

Выступая в 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей, A.M. Горький так определил значение устного народного творчества для советской литературы: «Начало искусства слова - в фольклоре. Собирайте ваш фольклор, учитесь на нем, обрабатывайте его. Он очень много дает материала и вам, и нам, поэтам и прозаикам»1. Эти слова М. Горького точно и глубоко определили те взаимоотношения, которые впоследствии, в XX веке, сложились между фольклором и литературой.

Фольклор и русская литература представляют собою две самостоятельные области русского национального искусства. В то же время история их творческих взаимоотношений должна была стать предметом самостоятельного изучения и фольклористики, и литературоведения. Однако такие целенаправленные исследования в русской науке появились не сразу. Им предшествовали длительные этапы автономного существования фольклора и литературы без должного научного осмысления процессов их творческого влияния друг на друга. И только с конца XVIII века в связи со становлением русской науки об искусстве слова стали появляться первые теоретические суждения о взаимоотношениях фольклора и литературы.

Конец XVIII - начало XIX века отмечены и новым, принципиально важным теоретическим осмыслением историографии русской литературы. Так, Н.М. Карамзин в одной из своих работ, указывая на то, что русская поэзия создавалась «задолго до времен Петра Великого», имел в виду «песни и романсы, сложенные два-три века тому назад». Писатель-критик высоко оценил их внутренние черты, «которые свойственны», как он писал, «нашему народу и прекрасно выражены в очень простых, очень унылых, но очень трогательных напевах»2. Горький М. Указ. соч. Т. 24. С. 493.

2 Карамзин Н.М. Несколько слов о русской литературе. Избр. соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1964. С. 146.

Совершенно ясно, что эта высокая оценка была адресована не книжным «песням и романсам», которых и не могло быть «два-три века тому назад», а народным песням, которые Карамзин знал.

Аналогичное мнение было высказано и А.Ф. Мерзляковым в одной из его речей в 1808 году: «О каких сокровищ мы себя лишаем! В русских песнях мы бы увидели русские нравы и чувства, русскую правду, русскую доблесть!»1

Однако эти высказывания, очень ценные сами по себе, были единичны и поэтому не могли заложить основы подлинно научного изучения влияния фольклора на литературу.

Новым этапом развития теоретических положений в области влияния фольклора на литературу стали 20-е годы XIX века. В критике декабристов обсуждались проблемы национальной самобытности и народности русской литературы. Бестужевым, Кюхельбекером были принципиально четко поставлены вопросы о том, что «новая» новая романтическая поэзия должна активно использовать в своем развитии огромные богатства устного народного творчества. Кюхельбекер в одной из своих критических статей указывал, что для русской литературы «не довольно присвоить себе сокровища иноплеменников» национальная поэзия должна быть «поэзией истинно русской».

В качестве «лучших чистейших, вернейших источников для нашей словесности» он рассматривал «веру праотцов, нравы отечественные, летописи, песни и сказания народные»2.

Пушкин также, сравнивая в 1822 году русскую и французскую поэзию, писал, что русская литература вполне может быть национально самобытной, поскольку у нее есть своя народная почва. «Есть у нас свой язык! - писал он, -смелее! - обычаи, история, песни, сказки и проч.»3.

1 Мерзляков А.Ф. О двух отличительных свойствах поэзии первобытной и о влиянии, которое она имела на нравы, на благодеяние народов. М., 1808. С. 14.

2 Альманах «Мнемозина». Собрание сочинений в стихах и прозе. Ч. 2. М., 1824. С. 42.

3 Пушкин-критик. М., 1950. С. 21.

Творческая практика многих писателей и поэтов пушкинской эпохи и последующего времени, когда перед русской литературой в лице Пушкина, Лермонтова, Гоголя, поэтов-песенников по-новому открылась область народной русской поэзии, целиком подтверждает своевременность и теоретическую важность мыслей Пушкина и критиков-декабристов. Прав был поэтому В.Г. Белинский, который считал, что именно в это время русская литература «встретилась» с народной поэзией. Он писал: «Хотя художественная русская литература развилась не из народной поэзии, однако первая, при Пушкине, встретилась с последнею, и вопрос о народной русской поэзии и теперь принадлежит к числу самых интересных вопросов современной русской литературы, потому что он сливается с вопросом о народности в поэзии»1.

Таким образом, в русской литературе и критике первой половины XIX века прочно утвердилось мнение о благотворности творческого использования русскими писателями художественного богатства фольклора.

В чисто научном отношении органичность связей между творчеством писателей и народной поэзией была подтверждена рядом выдающихся ученых-фольклористов. Так, Ф.И. Буслаев впервые в своих работах указал на то большое значение, которое имел фольклор в процессах развития древнерусской лио тературы. В работах же А.Н. Веселовского идея народности литературы, ее органической связи с устным народным творчеством была распространена на весь мировой процесс возникновения и развития фольклора и литературы.

Наибольшее внимание советских исследователей 20-30-х годов привлекла проблема персонального освоения фольклора разными писателями. Лучшим образцом таких исследований стала работа Н.К. Пиксанова «Горький и фольк

1 Белинский В.Г. Поли. собр. соч.: В 8 т. Т. 5. М., 1954. С. 653.

2 Буслаев Ф.И. О литературе: исследования, статьи. М., 1990.

3 Веселовский А.Н. Историческая поэтика. JL, 1940. лор»1, кроме нее, в это время был создан ряд статей на тему «Писатель и фольклор»2.

Связь фольклора и литературы отчасти прослеживалась в ряде работ, посвященных рабочему фольклору и революционной поэзии. Наиболее фундаментальные работы на данную тему были созданы Н.П. Андреевым и И.Н. Розановым. В статье Андреева «Фольклор и литература» были поставлены теоретические вопросы о путях проникновения авторской поэзии в народ и о характере ее народных переработок. Особенно же большая заслуга в этом отношении принадлежала И.Н. Розанову. Песни литературного происхождения были собраны им в двух сборниках, которые выдержали по нескольку изданий. Во вступительных статьях он предпринял попытку теоретически осмыслить причины заимствования народом литературных стихотворений обобщить способы их творческой переработки. Кроме того, И.Н. Розановым было обосновано положение о постоянной исторической связи между народной и книжной поэтиками3.

К числу специальных работ по данной проблематике относится и статья Г. Виноградова «Произведения М.Ю. Лермонтова в фольклоре», в которой он продолжил монографическое исследование темы фольклоризации стихотворений одного поэта4. В 30-е годы в научной литературе появляется и новый тип исследований, посвященных взаимоотношениям фольклора и литературы.5

Всю непреложность исторического «сосуществования» фольклора и литературы вновь подтвердили многие научные работы. A.M. Астахова совер

1 См.: Пикетов Н.К. Горький и фольклор. Л., 1935.

2 См.: Еланская В. О народно-песенных истоках творчества Н.А. Некрасова. «Октябрь», 1927. № 12; Кубиков И.Н. Комментарии к поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». М., 1927; Соколов Ю.М. Лев Толстой и сказитель Щеголенок. Звенья. М., 1934; Он же Из фольклорных материалов Салтыкова-Щедрина // Литературное наследство. Т. 2. Вып. 2. М.; Л., 1934 и др.

3 См.: Розанов И.Н. Песни русских поэтов. Л., 1950; Он же. Русские песни XIX века. М., 1952; Он же Литературный источник популярности песни. Художественный фольклор. 1926. № 1; Он же. От книги - в фольклор. Литературный критик. 1935. № 4.

4 См.: Виноградов Г. Произведения Лермонтова в народно-песенном обиходе // Литературное наследство. Т. 1.М., 1941.

5 См.: Азадовский М.К. Литература и фольклор. Л., 1938; Дымшиц А.Л. Литература и фольклор. М., 1938. шенно справедливо сформулировала «двустороннюю» сущность данной проблемы, которая «должна рассматриваться в двух аспектах - со стороны роли фольклора в литературе и со стороны возникновения под влиянием литературы новых явлений в народном творчестве»1.

В 50-60-е годы во многих работах, решались важные вопросы, связанные с практикой творческого использования фольклорных начал в произведениях ряда писателей и поэтов2.

Изучение проблематики фольклоризации литературных произведений в 60-70-е годы еще более сужается и сводится к постановке отдельных частных вопросов3. Более серьезный характер имели работы, в которых исследовался механизм проникновения в народ целых циклов стихотворений того или иного поэта или прозы целых эпох4. Значительным явлением в этой области была антология В.Е. Гусева «Песни и романсы русских поэтов», которая стала продолжением аналогичных сборников И.Н. Розанова.5

В 40-60-е годы советскими учеными-медиевистами и фольклористами был создан целый ряд значительных историко-литературных работ по проблеме взаимодействия древнерусской литературы с фольклором (А.С. Орлов, Н.Г. Гудзий, В.П. Андрианова-Перетц, В.Ф. Ржига, М.О. Скрипиль, Д.С. Лихачев и др.). В.П. Адриановой-Перетц принадлежит открытие целого

1 См.: Астахова A.M. Исследования советского времени о роли фольклора в русской литературе // Вопросы советской литературы. Т. 4. М.; Л., 1956.

2 См.: Бухшаб Б.Я. К истории стихотворения Н.А. Некрасова «Катерина» // Некрасовский сборник. Т. 1. М.; JL, 1951; Чичеров В.И. Лермонтов и песня // Вопросы теории и истории народного творчества. М., 1959.; Померанцева Э.В. Александр Блок и фольклор // Русский фольклор. Вып. 3-4, Л., 1958; Шептаев Л.С. Фольклоризм в раннем творчестве Решетникова // Учен. зап. Пермск. Гос. ун-та. 1971. Т. 90. (Фольклор и литература Урала: Тезисы докладов научной конференции); Плотникова Н.И. Идейно-художественные функции народных песен в произведениях Г.И. Успенского // Вопросы жанров русского фольклора. М., 1972.

См.: Дрейден С. «Солнце всходит и заходит» // Музыкальная жизнь. 1968. № 6.

4 См.: Новикова A.M. Стихотворения русских поэтов XIX века в устном народном творчестве. Авто-реф. дис. докт. филол. наук. М., 1954; Она же. Песни А.В. Кольцова в устном народном творчестве // Русский фольклор. Вып. 3. М.; Л., 1954; Она же. Стихотворения М.Ю. Лермонтова в устном народном творчестве // Учен. зап. МОПТ им. Н.К.Крупской. 1968. Т. 212. Вып. 12; Она же. Стихотворения Н.А. Некрасова в русском революционном движении // Учен. зап. МОПТ им. Н.К.Крупской. 1968. Т. 212. Сер. филол. наук. Вып. 12.

5 См.: Гусев В.Е. Песни и романсы русских поэтов. М.; Л., 1965. пласта сатирических повестей XVII века, созданных на основе фольклорных традиций выходцами из демократической среды1.

Наряду с практическими образцами историко-литературных исследований взаимодействия фольклора и древнерусской литературы в эти же годы в трудах В.П. Андриановой-Перетц, В.Е. Гусева и других исследователей разрабатывались методологические аспекты данной проблемы.

В 1960-е гг. в фольклористике наметился глубокий интерес к вопросу взаимовлияний фольклора и литературы. Большое значение в этом отношении имела деятельность отдела фольклора Института русской литературы АН СССР (Пушкинский дом). Один из томов сборника «Советский фольклор» Л

1962) был целиком посвящен этой теме .

Разработка проблемы фольклоризма как в древней русской литературе, так и в XIX в. отражена в коллективных монографиях «Русская литература и фольклор»3, которые не только подводили итог, но и намечали новые пути исследования данной научной тематики.

Дальнейшее изучение творческих взаимосвязей фольклора и литературы, основанное на обширном материале, позволит с надлежащей конкретностью и глубиной раскрыть всю диалектическую сложность этого процесса и показать идейную и поэтическую плодотворность параллельного и взаимосвязанного процесса развития фольклора и литературы на протяжении многовекового исторического их сосуществования. Только так может быть выявлена одна из важных закономерностей развития словесного искусства.

Неоспоримую истину о зависимости художественного таланта от глубокого постижения народной жизни совсем не просто перевести из области общих декларативных рассуждений в сферу строгого научного исследования с положенной системой доказательств. Для этого требуется расчленить широкую,

1 См.: Лихачев Д. С. Человек в литературе древней Руси. М., 1970.

2 См.: Русский фольклор. Вып. 7. М.; Л., 1962.

3 Русская литература и фольклор (XI-XVIII вв.). Л., 1970; Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.). Л., 1976; Русская литература и фольклор (вторая половина XIX в.). Л., 1982 глобальную» проблему на ряд частных, но значительных вопросов, охватывающих специфику изучения тем или иным писателем жизненного процесса, совокупность идейно-социальных и эстетических проявлений его творческой индивидуальности, наконец, заинтересованное участие самого художника в творческой, созидательной деятельности своего народа.

На этих направлениях весьма важной становится проблема фольклоризма писателя, если ее не сводить лишь к отысканию художественно-изобразительных средств, восходящих к отдельным элементам фольклорной поэтики, а рассматривать как составную часть обще-эстетической теории искусства и как важный фактор историко-литературного процесса. Само выделение этой проблемы как предмета самостоятельного исследования не может быть следствием произвольной «свободы выбора». Напротив, интенсивность результатов ее изучения предопределяется характером творчества того или иного писателя, самобытностью его личности как художника.

В работах многих ученых: Ю.М. Соколова, В.Е. Гусева, В.А. Проппа, В.П. Аникина, Э.В. Померанцевой, Н.И.Кравцова, Е.И. Минц и других затрагиваются самые разные вопросы, связанные с фольклором: о социальной природе фольклора (Ю.М. Соколов «Русский фольклор»1, о фольклорных жанрах (В .Я. Пропп «Фольклор и действительность» ); о современных судьбах фольклора (Н.П. Колпакова «Русская народная бытовая песня» , Б.Н. Путилов «Русский фольклор»4); о собирании фольклора (Н.И.Савушкина «О собирании фольклора»5); о фольклористике (Э.В.Померанцева «Русские сказочники»6, У

В.И. Прудоминский «А рассказать тебе сказку?» ).

1 Соколов Ю.М. Русский фольклор. М., 1938.

2 Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М., 1978.

3 Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. М.; JL, 1962.

4 Путилов Б.Н. Об историческом изучении русского фольклора // Русский фольклор. М.; Л., 1960.

5 Савушкина Н.И. О собирании фольклора. М., 1974.

6 Померанцева Э.В. Русские сказочники. М., 1976.

7 Порудоминский В. И. А рассказать тебе сказку? М., 1970.

Необходимо отметить исследования по проблеме «Фольклор и литература» таких ученых, как Н.И. Кравцов1, П.С. Выходцев2, Л.И. Емельянов, У.Б. Далгат и др.

Методологические основы изучения данной проблемы, как было отмечено выше, были заложены в работах М.М. Бахтина

Л.И. Емельянов в своей работе «Методологические вопросы фольклористики» о проблеме фольклоризма литературы пишет: «Литература развивается своим путем. Фольклор для нее - одна из традиций. Как традицию его и надо изучать, а не как особое удостоверение особых качеств литературы. . Только те писатели, обращения которых к фольклору отличались более или менее резкой спецификой, для которых фольклор был не просто общей художественной традицией, но традицией творческой, специальной, только такие писатели заслуживают внимания с точки здания проблемы фольклоризма литературы. Во всех же остальных случаях проблема взаимоотношений фольклора и литературы может стоять лишь как проблема теоретическая. .»4

В процессе изучения этой проблемы речь должна идти о способности писателя к постижению художественного мышления народа на данном этапе, об освоении им народных духовно-нравственных и эстетических ценностей. Вместе с тем представляется важным «не только определение фольклорной "квоты", выяснение семантического значения фольклорных элементов», но и более широкое, теоретическое осмысление стилевых поисков, проявления фольклорного влияния в индивидуальном творчестве1.

Связь произведений литературы с устным творчеством несомненна, но способы его усвоения и степень интенсивности этого процесса неодинаковы и неоднозначны. В одних случаях устный источник как бы лежит на поверхности,

1 Кравцов Н.И Русская проза второй половины XIX века и народное творчество. М., 1972.

2.Выходцев П.С. Русская советская поэзия и народное творчество. M.-JL, 1963.

3 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986; Он же. Литературно-критические статьи. М., 1986.

4 Емельянов Л.И Методологические вопросы фольклористики. Л., 1978. С. 194. в других, растворившись в авторском замысле, находится в глубинах повествования. Следы устных источников можно увидеть в стилизованных монологах, в авторском повествовании, но подчас они совсем малоприметны и неразличимы л невооруженным» глазом. Нередко они - результат опосредованного влияния .

Установить закономерности сложного процесса проникновения фольклора в литературное творчество в рамках одной работы невозможно. Однако научные результаты ее позволяют заметить, что обращение писателя к устным источникам определяется индивидуальными пристрастиями и личным жизненным опытом и творческой индивидуальностью писателя, идейно-художественным замыслом его произведения. Но главное - объективными общественно-эстетическими запросами времени.

А потому проблема влияния устного народного творчества на литературу должна решаться на обширном конкретном (эмпирическом) материале, который пополняется с каждым годом и удельный вес которого в современном литературном процессе неуклонно возрастает.

В настоящее время проблематика исследований по литературному фольклоризму «приобрела особую масштабность и широту благодаря общей тенденции рассматривать любые проявления творческих возможностей человека в контексте его духовной культуры в целом»1.

Данное диссертационное исследование посвящено монографическому изучению фольклоризма наиболее значимых произведений писателей последней трети XX века, творчески использующих устное народное творчество, причем мы стремимся к выявлению стилистической фольклорной доминанты, обеспечивающей автору неповторимое своеобразие, особую природу творческого фольклоризма.

1 Далгат У.Б. Фольклор и современный литературный процесс // Фольклор. Поэтика и традиции. М., 1982. С. 34.

2 См. об этом: Емельянов JI.И. Методические вопросы фольклористики. JL, 1978. С. 171-197; Горелов А. А. К истолкованию понятия «фольклоризм литературы» // Вопросы теории фольклора. РФ. Т. XIX. Л., 1979. С. 31^18.

В произведениях одних писателей фольклорные мотивы и образы легко соотносятся с первоисточником. В творчестве других возможность такого соотнесения менее очевидна. Произведения третьих, на первый взгляд, вообще * лишены фольклорных элементов.

И тем не менее совершенно неоспоримо, что во все исторические эпохи обращение писателей к фольклору было одним из главных средств совершенствования их художественного мастерства.

Писательское постижение устного народного творчества, с одной стороны, влияло на становление художественной индивидуальности мастеров слова. Особенно активно это проявилось в период 70-90-х гг. XX века. С другой сто* роны, опыт творческого использования фольклора писателями разных направлений позволяет выявить одну из интереснейших типологических особенностей развития литературы рубежа веков в целом.

Несмотря на возросший в последнее время активный интерес к проблеме внутрилитературного функционирования фольклора, она нуждается в дальнейшем методологическом осмыслении и уточнении методики анализа.

Для плодотворного анализа всего разнообразия функционирования фольклорных традиций в литературе последней трети XX века мы будем использовать термин «фольклорная парадигма».

Научная парадигма - совокупность, система научных представлений, теоретических установок, терминов, принятых на каждом этапе развития науки. » Это система основных научных достижений, по образцу которых организуется исследовательская практика ученых в конкретной области знаний»2.

1 Новичкова Т.А. Современные проблемы фольклористики: Обзор исследований по фольклору за 1980-1983 годы//Русская литература. 1985.№2. С.212.

2 Егорова Л.П. Гамбургский счет антропоцентрического литературоведения // Антропоцентрическая парадигма филологии. Материалы Международной конференции. Ч. I. Литературоведение. Ставрополь, 2003. С.3-16.

Фольклорная парадигма в литературном процессе - это совокупность, эстетических установок, художественных возможностей творческих приемов устного народного творчества в осмыслении мира и человека.

В современном литературоведении за последние десятилетия проблема влияния фольклора на литературу, с учетом изменившегося общественно-национального сознания в стране, обрела особую актуальность. В последней трети XX века, когда происходит смена идеологических и духовных ориентиров, интерес к национальным истокам русской литературы заметно возрос. Функционирование фольклорных традиций в литературе следует рассматривать не только как систему художественных приемов того или иного писателя, а гораздо шире - как использование «чужого слова»; как диалог, полемику, что дает возможность выйти на философско-этический, мировоззренческий уровень творческой индивидуальности писателя, понять пути формирования художественной концепции мира и человека, своеобразие воплощения разными писателями принципа народности и черт русского национального характера.

Временные рамки различных периодизаций литературного процесса условны. Но все же есть достаточные основания вести отсчет именно от 1970-х годов. После насильственного прекращения хрущевской «оттепели», чехословацких событий 1968 года, вынужденного изменения журнала «Новый мир» под редакцией А.Т. Твардовского и присуждения А.И. Солженицыну Нобелевской премии в 1970-м г. русская литература перестала сохранять вид некоего единства. Нельзя не согласиться с точкой зрения H.JI. Лейдермана и М.Н. Липовецкого, утверждающих, что с 70-х гг. «литература поднялась на новый качественный уровень»1.

И действительно, в этот период создали свои наиболее совершенные произведения Ю. Трифонов, В. Быков, В. Астафьев, В. Шукшин, В. Белов, В. Распутин и др. Именно в 70-е гг., в условиях ужесточившейся идеологиче

1 См. об этом подробнее: Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: 1950-1990 гг.: В 2 т.-М.- 2003Т.1. - С.5. ской цензуры, появляется условно-метафорическое направление в русской литературе.

Целью диссертации является исследование путей художественного влияния фольклора на ведущих представителей разных творческих направлений и в целом на состояние русской прозы в ситуации конца века. Для этого необходимо решить ряд конкретных задач:

- рассмотреть проблему функционирования фольклора в прозе данного периода не только как литературоведческую, но и как фидософско-мировоззренческую;

- выявить общие типологические начала и вместе с тем разнообразие форм и принципов использования устного народного творчества писателями различных литературных течений 70-90-х гг. XX века;

- проанализировать, как функционируют фольклорные традиции в реалистической прозе последней трети XX века на уровне жанрово-структурной организации произведения, сюжетостроения, а также в повествовательной и изобразительно-выразительной системе;

- осмыслить комплекс фольклорных символов и образов в контексте условно-метафорической прозы 70-90-х гг. XX века;

- выяснить, как видоизменяется функция фольклора в произведениях писателей «новой волны»;

- пересмотреть догматические и вульгарно-социологические концепции фольклоризма в литературе.

Методологическая база исследования формируется на основе онтологического, историко-генетического, мифопоэтического, культурно-исторического направлений в литературоведении и фольклористике с опорой на труды ММ Бахтина, АЛ Веселовского, Д.С. Лихачева, ЮМ Лсггмана, ПА Николаева, В А Проппа; а также на работы по фольклористике, по истории и теории русской литературы ВЦ Аникина, ПС. Выходцева, АА Горелова, ЛИ Ешровой; ЛИ Емельянова, В.В. Кожинова, НИ Кравцова, ЭБ. Померанцевой, Б Л Путилова и др.

В качестве основных в нашей работе были использованы сравнительно-типологический, историко-функциональный и системный подходы к анализу художественных произведений. В основе исследования лежит рабочая гипотеза: русские прозаики последней трети XX века активно обращаются к фольклору, прежде всего, в целях творческого самоопределения как в осмыслении национальной идеи и народного характера, национальной самокритики, так и с целью осмысления тенденции к разрушению национальных основ бытия. Кроме того, освоение традиций устного народного творчества служит для них необходимым условием новых художественных открытий.

Способы усвоения фольклорных традиций многообразны: от преемственности до переосмысления и трансформации, от стилизации и игры до их пародирования.

На защиту выносятся следующие положения:

- В истории литературы XX века особенно выделяются литературно-фольклорные связи периода последней трети столетия, когда происходит слом идеологических и художественных пристрастий писателей и идет поиск путей дальнейшего исторического развития России.

- В русской литературе 1970-1990-х гг. активно функционируют фольклорные традиции, которые проявляются на разных уровнях художественного произведения: жанровом, композиционном, характерологическом, стилистическом.

- Фольклорное начало становится одной их важнейших смысловых, идеологических, художественно-эстетических доминант в прозе изучаемого периода.

- Фольклорная доминанта предопределяет собой систему изобразительно-выразительных средств писателя, структуру его художественного мира.

- Функционирование фольклорных традиций является существенной стороной историко-литературного процесса последней трети XX в., и изучение данной проблемы позволяет понять его наиболее актуальные и активно формирующиеся закономерности этого процесса.

- Особенности фольклорных влияний вариативны и обусловлены принадлежностью того или иного художника к традиционно-реалистическому, условно-метафорическому и постмодернистскому направлению. Реалисты и постмодернисты по-разному используют фольклорные источники: одни - творчески, продуктивно, конструктивно, стремясь к сохранению национальной культуры, другие - с деконструктивистских позиций, субъективно и произвольно толкуя фольклорные образы и тем самым вольно или невольно разрушая национальную русскую ментальность. Что касается условно-метафорической прозы, то в ней фольклорное начало еще сохраняет свою первозданную сущность, близость к истокам, но при этом творчески переосмысляется и заметно трансформируется.

- Вариативность фольклоризма творчества разных писателей может рассматриваться как система, элементы которой находятся в отношениях диалога, полемики.

Научная новизна настоящего исследования определяется тем, что в нем

- впервые системно изучается роль фольклора в русской прозе 70-90-х гг. XX вв.;

- исследуется специфика восприятия современными русскими писателями фольклорных традиций в зависимости от их творческих задач;

- впервые анализируется роль фольклора в творчестве Ю. Кузнецова, В. Крупина, Ю. Мамлеева, Г. Головина, JI. Петрушевской, Т. Толстой и др.;

- корректируется в значительной мере взгляд на поэтику русской прозы конца XX века в целом;

- системный и историко-функциональный подходы к анализу произведений позволяют раскрыть глубинную связь с фольклором очень разных по манере письма художников слова и продемонстрировать интертекстуалыюсть их произведений, восходящую к фольклорным первоосновам;

- аргументируется мысль о том, что и для писателей-реалистов, и для постмодернистов фольклор имеет концептуальную значимость;

- предложенный метод анализа открывает перспективу изучения творчества современных русских писателей в аспекте проблемы межтекстовых связей.

Ввиду обширности темы и сложности связанных с ней теоретических вопросов, автор вынужден ограничиться анализом воздействия фольклора на литературу, не касаясь обратного процесса.

Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что исследование межтекстовых связей является одной из ведущих проблем современного литературоведения.

Изучение роли фольклора в русской прозе 70-90-х гг. XX века открывает возможность для дальнейших функционально-типологических исследований в области словесного творчества.

Практическое значение работы обусловлено возможностью использовать ее основные положения в последующем научном рассмотрении проблем поэтики современной русской литературы, в вузовском преподавании общих курсов по истории русской литературы XX века, а также спецкурсов по функционированию фольклорных текстов в творчестве современных прозаиков. Частично они уже введены в научно-учебный процесс при организации спецсеминаров, чтении спецкурсов (см.: JI.H. Скаковская «Фольклор в курсе «Актуальные проблемы современной литературы» // Сборник научных трудов, посвященный 30-летию ТвГУ. Тверь, 2001. 10 е.; JI.H. Скаковская «Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века». Тверь, 2003. 320с.) и в руководстве курсовыми, дипломными работами.

Апробация результатов исследования осуществлялась в течение пятнадцати лет в разных формах: в ходе чтения и обсуждения докладов на между народных, всероссийских и региональных научных конференциях в Москве: «Традиции классики XX века и современность» (Москва, 2002 ), «Малоизвестные страницы и новые концепции теории русской литературы XX века» (Москва, 2003), «Природа: Материальное и духовное в литературе» // Пушкинские чтения (Санкт-Петербург, 2002), «Автор-текст-аудитория» (Саратов, 2001), «Центральная Россия и литература русского зарубежья» (Орел, 2003), «Международная научная конференция, посвященная 70-летию присуждения Нобелевской премии И.А. Бунину и 50-летию смерти писателя» (Белгород, 2003), «Антропоцентрическая парадигма в филологии» (Ставрополь, 2003 г.), «Проблемы поэтики и стиховедения» (Алматы, 2003), «Актуальные проблемы филологии в вузе и школе» (Тверь, 1988-2003), «Драма и театр» (Тверь, 2002, 2003) и др.

Результаты научного исследования обсуждались на заседании методологического семинара кафедры новейшей русской литературы филологического факультета Тверского государственного университета (март 2002), на заседании кафедры новейшей русской литературы ТвГУ (октябрь, 2003г.). Материалы диссертации отражены в 42 публикациях общим объемом 57 п.л., в том числе в трех монографиях, из которых одна написана в соавторстве, а также в научных статьях, тезисах докладов.

Структура и объем диссертационной работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Объем диссертации 348 страниц. Список использованной литературы состоит из 544 названий.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фольклорная парадигма русской прозы последней трети XX века"

Заключение

Обогащение художественной палитры современных русских писателей, несомненно, происходит во многом благодаря их обращению к устному народному творчеству. Эта основополагающая идея определила цели и методологию исследования данной работы.

В диссертации рассмотрена роль народнопоэтических традиций в развитии русской прозы 70-90-х гг. XX века. Анализ обширного литературного материала убедительно продемонстрировал, что жанры классического фольклора, включенные в новый контекст, продолжают активно функционировать. Это объясняется объективными общественно-историческими закономерностями: в переломное, кризисное время рубежа веков литература в поисках национальной идеи обращается к своему первоистоку. Опираясь на философию и эстетику фольклора, многие писатели последней трети XX века интенсивно осваивают и нравственно-эстетический опыт устного народного творчества, пытаются осмыслить своеобразие русского народного характера, определить место человека в сложном и динамичном современном мире.

Именно о неисчерпаемости форм воздействия фольклора на литературу свидетельствуют интенсивные поиски новых принципов освоения народнопоэтических традиций русскими прозаиками последней трети XX века. При всем многообразии исследования фольклора, как убедительно демонстрируется в данной диссертации, можно обозначить три основных его типа.

Фольклор для писателей-реалистов: Ф. Абрамова, В. Астафьева, В. Белова, Д. Балашова, Е. Носова, В. Крупина, В. Распутина и многих других -имеет концептуальное философско-этическое и эстетическое значение в моделировании национального образа мира и идеального национального героя.

В творчестве Ф. Абрамова народный быт - это не статичные картины быта, не усеченное бытие, а главная составляющая его. Предметно-реальный быт, национальный уклад его в произведениях этого писателя естественно перетекает в духовное бытие народа, грань между которыми практически неощутима. Это «живая жизнь» (JI. Толстой), пульс которой бьется буквально в каждой строке произведений автора. Поэзия народного быта органически сочетается на страницах произведений Абрамова с поэзией русской природы, и эту гармонию между стихией природы и человеком он обретает именно в устном народном творчестве. В его произведениях совершается синтез фольклорных и литературных художественных средств, что придает им отличительное своеобразие. Для Ф.Абрамова, более чем для какого-либо другого писателя последней трети XX в., характерно бережное, любовное отношение к фольклору как к кладезю народной мудрости, как к первообразу словесного творчества.

Народная поэтическая культура также глубоко и органично входит в самую ткань произведений В.Белова и несет в себе высокий жизнеутверждающий пафос. Она представляет собой отражение крестьянской этики и эстетики, выразителем которой и является автор «Канунов». В.Белов рассматривает фольклор как наиболее органичную форму изображения лада народной жизни - трудовой, хозяйственной, духовной.

Принципы и формы работы этого писателя с фольклорными первоисточниками раскрываются посредством сравнительно-типологического анализа. Детальный анализ, предпринятый в работе, дает основание сделать вывод о том, что фольклор в «Канунах» не является лишь формальным литературным приемом, а выполняет роль смыслообразующего фактора: через призму его освещаются события, развертывающиеся в произведении, и внутренний мир героев. Фольклорные образы и мотивы на протяжении всего романа помогают автору воплотить как основной эпический, так и параллельный лирический план произведения. Закономерно поэтому, что фольклорные начала свободно и естественно «живут» в «Канунах». В романе Белова присутствует практически все богатство жанрового состава устного поэтического творчества начала XX века: обрядовая, а также необрядовая лирическая поэзия, семейно-бытовая, черты календарной поэзии, заговоры, фольклорная проза.

Однако доминирующую функцию в образной системе выполняет поэзия во всех ее жанровых разновидностях. В художественную ткань его романа включены и свадебный обряд, и причитания, и песни, и приговоры дружки. Формы художественного освоения писателем свадебной обрядовой поэзии многообразны, начиная с прямых перекличек и реминисценций и кончая скрытыми ассоциациями, аллюзиями. Ни одному из современных писателей России не удалось с такой силой и яркостью передать поэтику народного обряда, как автору «Канунов». Прибегая к образным средствам обрядовой народной поэзии и жанрам необрядового фольклора в «Канунах», В. Белов выступает не как этнограф и бытописатель северной деревни, а как подлинный художник, сумевший творчески преломить фольклорные традиции в своем произведении.

Главные герои романа В. Белова являются выразителями народного миросозерцания, нравственных принципов добра и справедливости. Столкновение вековых крестьянских традиций с бездумными методами насаждения коллективизации определяет строение сюжета, а также характер и остроту художественного конфликта романа «Кануны», метафорически запечатленного уже в самом его заглавии. Народная поэзия, с которой неразрывно связана жизнь Шибанихи, поднимает ее обитателей над повседневным бытом, внутренне распрямляет и очищает их, приобщая к вечным непреходящим ценностям человеческого бытия и помогает выстоять в условиях социально-исторического разлома.

В отличие от произведений Ф.Абрамова и В.Белова, тяготеющих к обрядовой поэзии, масштабные философско-этические проблемы: человек и земля, историческая память, патриотизм, преемственность поколений - постоянно присутствуют в художественном творчестве В. Распутина и предопределяют обращенность его к прошлому, ярко запечатленному в устном народном творчестве.

Глубокая и прочная связь с фольклором по существу характерна для каждого подлинно национального писателя»1, по мнению Распутина, и сам он не является исключением. Из всех слагаемых искусства писателем выделяется именно национальное его своеобразие. В связи с этим Валентин Распутин неоднократно отмечал, что содержание произведения, его язык, характеры и проблематика отражают «вселенский интерес нации».

Анализ повестей В. Распутина «Живи и помни» и «Прощание с Матерой» позволяет утверждать, что они связаны с фольклорными жанрами внутренне, по самой своей структуре, а главное - по искусству создания обобщающих образов-символов, прежде всего женских.

Человек представлен в произведениях В.Распутина как часть природы, которая является для него домом не только в локально-бытовом, но и в плане-тарно-космическом понимании. Равновесие естественно-природных и социально-общественных сил трактуется автором «Прощания с Матерой» как необходимый закон сохранения жизни вообще. В то же время неразрывная связь экологической и этологической среды обитания человека является, по твердому убеждению Распутина, источником нравственного здоровья нации.

Былинный фольклорно-символический смысл заключает в себе образ Матеры, имеющий важный философский смысл. Этот образ - широкое, нравственно-эстетическое обобщение материнского женского начала.

Идейно-образная общность произведений В. Распутина с былинами, психологическая близость его женских персонажей с героинями фольклорных песенных жанров свидетельствуют о том, что в повестях «Прощание с Матерой», «Живи и помни» отразились наиболее сокровенные связи современной русской прозы с устным народным творчеством, которые придали универсальное философское звучание его произведениям.

В общественно-литературной ситуации последнего десятилетия XX века особенно активно развивается процесс кристаллизации национальной идеи. Се

1 Там же. рия исторических романов Д. Балашова, В.Пикуля, в которых воплощен грандиозный замысел воссоздать историю Родины, заняла прочное место в русской литературе XX столетия.

Пик творческой активности активности Д. Балашова и В. Пикуля падает на предкризисное время, на 70-80-е гг., когда остро ощущалась нужда в героическом. Их персонажи - воплощение русского сознания, русской сути, мен-тальности всего русского народа и в то же время самих авторов. Балашов и Пикуль обладают способностью перенестись в прошлое и как бы жить синхронно в двух разных временных измерениях. В этом умении их ощутить прошлое как живую реальность важную роль играет коллективная «художественная память», закрепленная в устном народном творчестве. В фольклоре они черпали материал для осмысления доминантных общественно-исторических тенденций своего времени.

Замысел цикла «Государи московские» непосредственно восходит к народному творчеству. Д.М. Балашов - профессиональный ученый-фольклорист, прошедший большую школу как собиратель и исследователь народного творчества, имеющий ряд ценных научных трудов. Вполне закономерно поэтому творческое доверие Балашова к народному искусству. В русском фольклоре он находит неисчерпаемый источник, «духовную жизнь нации в ее историческом бытии». Обширные познания в области фольклористики позволяют ему воссоздать с удивительной достоверностью отдаленное прошлое, воскресить трагические и героические события русской истории.

Многообразие фольклорных жанров, оставивших заметный след в романах Балашова поразительно: обрядовая поэзия и заговоры-заклинания, исторические песни и баллады, песенная лирика и игровой фольклор, легенды и предания, былички и бывальщины, духовные стихи и устные мемуарные рассказы, пословицы и поговорки.

Свадебный фольклор в романе «Младший сын» Балашова находит глубокое художественное, а не иллюстративное воплощение. В представлении автора он демонстрирует прочность и разумность устоев народного быта. Это зеркало национального характера, используемое Балашовым как средство выражения нравственно-эстетического сознания народа и как способ художественной организации исторического материала в его романистике.

В. Пикуль, как и Дм. Балашов, был страстным собирателем, большим знатоком и ценителем произведений устного поэтического творчества и также не случайно искал истоки искусства слова в фольклоре. Им двигало прежде всего стремление окунуться в атмосферу природного русского языка в воссоздании картин прошлого. Наряду с этим в произведениях Пикуля одну из наиболее важных функций выполняет фольклор и в создании образа человека. Писатель широко привлекает художественные средства устного народного творчества для описания пространственно-предметного мира и портретно-психологической характеристики персонажей.

Осмысление прошлого было для него, как и для Балашова, ключом для разрешения социально-общественных проблем современности. Пикуль обращается в своих произведениях к истории в поисках положительного идеала, воспитывающего в читателях чувство патриотической и национальной гордости.

Своими романами автор настойчиво подчеркивает, что у русского народа, при всей сложности исторического развития, были и величайшие победы и достижения: великая наука, великое искусство и великая литература. Отсюда сознательная установка В.Пикуля на изображение таких сюжетных ситуаций, в которых наиболее ярко и выпукло выявлялись бы национальные черты его героев. Прямые параллели между фольклорными героями и его персонажами в тексте отсутствуют, но с помощью различного рода аналогий можно обнаружить их типологическую близость.

Фольклорные изобразительно-выразительные средства используются Д. Балашовым и В. Пикулем прежде всего как художественные способы воссоздания колорита и изображения людей прошлых эпох. В их романах наблюдается взаимное наложение времен: прошлое, сближаясь с настоящим, обретает художественную достоверность, а современность - историческую перспективу и масштабность.

Подобная пространственно-временная организация их произведений как бы раздвигает сюжетные рамки их романов и придает им дополнительный смысловой объем. Обращение писателей к фольклору не только помогает воссоздать национально-историческое пространство, но и конкретизировать его. Исторические события, преломленные в их романах через призму устного народного творчества, поднимаются до уровня типических.

Устное народное творчество Архангельской области звучит в тетралогии «Братья и сестры» Ф. Абрамова; Красноярского края - в «Царь-рыбе», «Последнем поклоне» В. Астафьева; Вологодской области - в романе «Кануны» и в книге «Лад» В. Белова; Курской области - в «Усвятских шлемоносцах», «В чистом поле за проселком» Е, Носова; Иркутской области - в повестях «Живи и помни», «Прощание с Матерой» В. Распутина; среднерусского - в исторической прозе Д. Балашова и В. Пикуля.

Фольклор для этих писателей имеет концептуальное философско-этическое и эстетическое значение в моделировании национально-русского образа мира и типа народного героя, во многом идеализированного. Фольклор служит для Ф.Абрамова В. Астафьева, Дм. Балашова, Евг. Носова, В. Распутина и многих других художников слова ключом к душе народа.

Итак, писатели этого ряда стремятся сохранить живой фольклор со всеми его обрядовыми признаками, с разнообразными жанрами. Правдивое воспроизведение народно-бытовых обрядов позволяет им с особой выразительностью, полнотой и точностью изобразить уклад народного быта, «лад» народной жизни как источник нравственного здоровья нации. Вот почему картины народного быта у них прямо соотносятся с народным бытием, с универсальными законами русского национального мира и характера.

Второй тип функционирования фольклорных традиций находит яркое проявление в условно-метафорической прозе. В ней фольклорные тенденции несколько видоизменяются, более актуализируется образная символика устного народного творчества. В. Крупин («Живая вода»), Ф. Искандер («Кролики и удавы»), В. Орлов («Аптекарь»), А. Ким («Белка», «Поселок кентавров», «Отец-Лес»), В. Шукшин («До третьих петухов») и др. более избирательно подходят к фольклорным жанрам и целенаправленно используют их прежде всего для художественного воплощения системы нравственно-этических ценностей.

А. Ким определяет жанр произведения «Отец-Лес» как роман-притчу. В название романа вынесен языческий образ-символ, поэтика которого сразу же создает определенную установку читательского восприятия.

Персонажная сфера этого произведения включает в себя также фольк-лорно-мифологических героев. Это Отец-лес, Змей Горыныч, Афродита и др. В структуре повествования языческие знаки-символы становятся ядром рассказов о судьбах разных героев. В романе «Отец-Лес» внутренние эмоционально-смысловые ассоциативные связи между персонажами являются более важными, чем внешние, причинно-следственные «сцепления». В нем используется прием монтажной композиции. Дискретность, «разбитость» текста на фрагменты, а также немотивированная перемена времени и места действия, резкие хронологические разрывы, как известно, характерны и для многих фольклорных жанров.

В романе-притче «Отец-Лес» преобладают внепейзажные образы природы. Ее силы персонифицируются и активно участвуют в жизни людей. Ким полагает, что человеческий мир - это не только «наличная реальность», но и «реальность воображения, веры», воплощенных в мифологии и устном народном творчестве. Атмосфера «сказочной реальности» поддерживается в его произведении различными чудесами и «превращениями», вполне «нормативными» при всей их фантастичности. Со сказкой роман Кима сближают и сюжетноповествовательные приемы. Начало многих эпизодов его перекликается со сказочным зачином: «Жил-был». Жизнеописание главных героев романа выстраивается на принципе трехкратности, характерном также для сказочного жанра.

Таким образом, в творчестве А. Кима, как и в условно-метафорической прозе в целом, в отличие от реалистической, фольклорные сюжеты, мотивы и образы качественно трансформируются и служат преимущественно средством выражения авторской, субъективно- ценностной системы.

Самобытность творческой индивидуальности В. Шукшина обусловлена прежде всего его прочной связью с народным творчеством, что позволяет ему в более емких и сжатых формах отобразить духовное томление его героев-чудиков в тесноте будничной жизни. Шукшинские герои выламываются из обыденной среды и типологически сближаются с традиционными фольклорными героями типа Иванушки-дурачка. Близость повести «До третьих петухов» Шукшина к фольклорной образной системе не ограничивается типологическими сближениями его «странных» героев-максималистов со сказочными персонажами. При анализе произведений писателя необходимо учитывать главное: доминирующими в них являются традиции народной смеховой культуры и даже мотив юродства. Шукшинский юмор и в художественно-функциональном отношении близок к народному смеху. Он не несет в себе разрушительного начала, а напротив, усиливает «человеческую суть» (JI. Гинзбург) его произведений.

Персонажи в сказке Шукшина, как и в фольклоре, выступают носителями определенных нравственных качеств, обуславливающих их поступки: Медведь - Змей - Баба Яга. Однако, сохраняя инвариантные, константные черты фольклорных образов, Шукшин наполняет их новым содержанием. Литературные персонажи в сказке Шукшина не тождественны фольклорным, вернее было бы сказать, что они представляют собой различные модификации сказочных образов и служат рупором авторских идей и ценностных представлений о современном мире и человеке. Поступки и образ мыслей фольклорных персонажей в повести Шукшина детерминированы уже иной социально-исторической ситуацией, но от этого они не становятся менее достоверными в психологическом плане. Шукшинские персонажи, как и фольклорные, вступают в борьбу с несправедливостью окружающего общества, его моралью и установками во имя человеческих прав униженной личности. Образ шукшинского героя Ивана-дурака, носителя народной правды, соотносится не только со сказочными персонажами, но и с юродивыми.

Связь с народом определяла самую сущность творчества Шукшина. Он постоянно помнил, что писатель может «существовать, двигаться вперед только благодаря силе тех жизненных соков, которыми питает его народная среда, само бытие народное»1.

Подобно В. Шукшину, А. Киму, Ф. Искандеру, В. Крупин в повести-сказке «Живая вода» и в рассказе-притче «Змея и чаша» преимущественно апеллирует к фольклорно-сказочной условности и символике. Однако, в отличие от этих прозаиков, он использует в своих произведениях практически все фольклорные жанры, начиная от пословиц, поговорок, частушек и кончая былинами, хотя определяющим жанром устного народного творчества является для В. Крупина волшебная сказка. Разножанровость фольклорного материала, творчески освоенного в его произведениях, не нарушает, на наш взгляд, а напротив, способствует их идейно-эстетической целостности, так как подчиняется единой творческой задаче автора.

Способы вовлеченности структурных элементов сказки в его книги различны: прямое включение отдельных сказочных персонажей в систему образов («Змея и чаша»), сюжетных ситуаций («Живая вода») и жанровой формы сказки и притчи («Васильки»). Но преимущественно писатель прибегает в своем творчестве к художественному переосмыслению фольклорных традиций. Жанровая форма сказки и притчи наполняется в «Живой воде» и «Змее и чаше» актуальным содержанием, а их условно-символические образы служат средством Шукшин В.М. Еще раз выверяя свою жизнь. // В. Шукшин. Вопросы самому себе. - М.,1981. - С. 224. воплощения современных духовно-нравственных исканий. Но в том и в другом случае фольклорные элементы несут в его произведениях основную идейно-эстетическую нагрузку, определяя их сюжетно-повествовательное и стилевое разнообразие. Сказочно-речевая семантика («живая», «обманная», «мертвая вода», «белое подвенечное платье» и «белый саван», «слезы - синие цветы»), иносказание и фольклорные аллегории выполняют в произведениях Крупина конструктивно-содержательную функцию. «Первичная реальность» в них через сказочную условность и ассоциативность преображается, и в результате возникает, по определению Д.С. Лихачева, «внутреннее ядро» произведения.

Своеобразие художественной манеры В. Крупина состоит также в том, что традиционные фольклорные мотивы и образы сочетаются у него с подчеркнуто публицистическими тенденциями (очерки «Святое поле», «Не красна изба углами, а красна пирогами» и др.).

Яркое стилевое своеобразие прозаических произведений Ю. Кузнецова состоит в том, что устойчивые народные выражения, заимствованные из фольклора, он переводит в метафорический план, разворачивая в самобытные рассказы.

Его прозаические произведения «Два креста», «Николай и Мария» сближаются с фольклорно-повествовательными жанрами прежде всего сказово-песенной манерой повествования, которая как бы возвращает их в мир народных нравственных представлений, в сферу живого языка, освобождая тем самым от стандартных литературных условностей. В духе фольклорной эстетики решается автором также жанровая принадлежность «Двух крестов» как казачьей думы, что сразу же определяет военную тематику произведения как общенародную и обуславливает эпические способы ее художественного решения. Драматические судьбы русских солдат: казака Петровича, ослепшего во время гражданской войны, его отца и сына, погибших на поле брани, изображаются, как и в фольклоре, с народной точки зрения. Тяжкие испытания главного героя в представлении автора - это путь обретения им народной мудрости и высоких нравственных представлений о долге перед родной землей. Но вместе с тем, Кузнецов, как и его герой, отрицательно относится к гражданской войне, как к «войне со своими». Трагизм братоубийственных распрей нашел отражение еще в былинном эпосе, что также подчеркивает фольклорную основу «Двух крестов». И в изображении внутреннего мира главного героя думы автор ориентируется на традиции устного народного творчества. Образ старого казака раскрывается сюжетно. Как и в фольклорно-повествовательной прозе, важную художественно-психологическую функцию в думе Кузнецова выполняет предметный мир и событийно-фабульная ситуация произведения.

Если в «Двух крестах» преобладает сказово-эпическое начало, то в рассказе «Николай и Мария» доминирует песенно-поэтическое. Этот рассказ отмечен тонким лиризмом, выразительной яркостью психологического рисунка в сочетании с многоплановым комплексом «архетипичных» тем, восходящих к фольклорно-романтической традиции.

Божественное предопределение становится в художественном воплощении писателя, как и в произведениях коллективного народного творчества, как бы непреложной истиной, о чем свидетельствует зачин рассказа: «Человек не ведает, как совершаются судьбы Господни»1. Философско-бытийная установка неизбежно ведет автора «Николая и Марии» к фольклорно-романтической символизации как образов персонажей, так и образа мира, окружающего их. Магические знаки судьбы в рассказе Кузнецова, как и в фольклоре, предопределяют развитие событий и трагическую гибель героев. Поступки их иррациональны и не поддаются здравой логике, как это часто бывает с персонажами волшебных сказок, где таинственное и непознаваемое представляет один из основных структурно-жанровых признаков. Все повествование рассказа основывается на системе нравственных ценностей народа, запечатленных в сказочно-фольклорных образах, имеющих громадный обобщающий смысл, что, несо

1 Кузнецов Ю. Николай и Мария // Наш современник. - № 9. — С. 132. мненно, свидетельствует о глубинной связи произведений Ю. Кузнецова с устным народным творчеством.

Третий тип функционирования фольклора в литературе 70-90-х гг. XX века связан с прозой новой волны. В произведениях Т. Толстой, JI. Петрушевской, Ю. Мамлеева, В. Пелевина, М. Успенского, В. Сорокина, Г. Головина и др. отсутствует утверждающий нравственный идеал устного народного творчества. Более того, в их произведениях наблюдается ирония по отношению к таким фундаментальным понятиям, как национальная идея и дер-жавность, народ и русский тип характера, бог и истина, справедливость и нравственность. Фольклорные жанры фиксируются в их произведениях скорее как гипертекст, из которого берутся обобщающие образы, жанры, мотивы, то есть влияние фольклора на их творчество наблюдается преимущественно на уровне формальных признаках произведения. Фольклорные традиции в прозе новой волны трансформируются настолько, что утрачивают свою изначальную нравственно-эстетическую значимость: писатели этого направления либо вступают в полемику с народным идеалом, воплощенным в устном творчестве (Т. Толстая), либо приходят к полной его деэстетизации (В. Сорокин). Ю. Мамлеев, Г.Головин прибегают к прямой стилизации фольклорной манеры повествования, более того, стилизация под фольклор иногда принимает форму явной пародии («Мультипроза» 3. Гареева). Почти во всех произведениях «другой прозы» или прозы новой волны в той или иной форме констатируется гибель национального мира: катастрофы, мутации человеческого генома, роботизация, неизбежным результатом которых является полная утрата всех нравственных ценностей делающих человека человеком. Таким образом, для писателей данного направления фольклорные мотивы и образы служат лишь формальным художественным приемом для утверждения собственной концепции мира - иллюзорного и парадоксального.

Так, фольклорно-эпический стиль повествования в повести Г. Головина «День рождения покойника» «расшатывается» авторской иронией, переходящей в сарказм. Вместо картины целостного гармонического мира в этой повести представлено гибельное социально-этическое состояние современного общества, о чем свидетельствует уже семантика заглавия повести.

Переосмысленная Толстой фольклорно-сказочная символика утрачивает свое традиционно-этическое смысловое наполнение и превращается в формальный стилистический прием. Толстая, субъективно интерпретируя фольклорные образы и сказочную символику, в конечном счете, деэстетизирует их. Несмотря на то, что в романе «Кысь» на фабульно-повествовательном уровне все изображается по-русски: черные избы, крытые соломой; сани, запряженные тройкой, печь в избе, деревянные полати, тем не менее в содержательном аспекте он лишен духа подлинной народности. Более того, фундаментальные понятия фольклора: образ русского национального мира и тип народного характера демифологизируются в произведении Толстой.

Ю. Мамлеев определил свой метод как «метафизический», который обращен к «неведомым сторонам человеческой души», к «внутреннему поиску вечного «я». Закономерно, что в повествовательной системе его «Русских сказок» фольклорная символика стала стержневой. Однако при этом следует учитывать, что процесс символизации в мамлеевских сказках прежде всего подчинен отображению философско-космогонической концепции автора, которая не совпадает с фольклорной. Во-первых, «неведомое», по мысли писателя, предстает не в плане фантастики. Фантастики в чистом виде, согласно его философ-ско-эстетической идее, не существует. Во-вторых, если в русских народных сказках двигателем сюжетного развития служит фантастика, основанная на внешних механизмах чудесного превращения персонажей, то Ю. Мамлеева больше интересует вопрос о внутренних предпосылках возникновения мистических, сюрреалистических ситуаций.

Отсюда все сказочные превращения и фантастические картины в «Русских сказках» представляют реальность, искаженную человеческим сознанием, и могут рассматриваться лишь в созвучии с игрой авторского воображения.

Архетипы народного творчества, представленные в русских сказках, и его бессознательно-интуитивное начало Мамлеев использовал как средство изображения «крайних, темных сторон человеческой души», «исканий метафизически неизведанного».

Проникновение его героев в запредельное ведет к прекращению бытия, что противоречит фольклорной традиции. Смерть сказочных персонажей не абсолютна и зачастую обратима. Перевоплощения, происходящие в сознании героев Ю. Мамлеева непредсказуемы, но они никогда не выходят за пределы божественного предначертания. В этом еще одно принципиальное отличие «метафизического» реализма от сказочной фантастики.

Фольклор в «Русских сказках», с точки зрения некоторых ученых, приобретает сюрреалистический характер, что служит основанием для жанрового сближения их с традиционными быличками. И действительно, и в том, и в другом случае повествуется о контактах человека с «иным», «потусторонним миром». Но мотивация этих контактов в сказках Мамлеева и в быличках различна.

В традиционно-фольклорных жанрах «переход границы между мирами» является результатом нарушения человеком общепринятых для коллектива норм и запретов. А в литературной сказке Мамлеева он утрачивает сакральное значение, так как не связывается уже с нарушением традиционных обычаев и потому перестает быть для человека наказанием. Переход мамлеевских персонажей в небытие объясняется их стремлением к «самопознанию»: душе человека, «природным качествам сознания» его необходимо перемещение. Мифологический мотив метаморфоз отражает в себе идею единства форм природной материи, являясь основным смысловым центром произведений Мамлеева. А активная включенность буквально всех художественно-изобразительных средств фольклора в процесс символизации «Русских сказок» обуславливает прежде всего их жанрово-стилевое своеобразие.

Способ использования коллективной художественной памяти народа Мамлеевым характеризуется подменой интуитивно-бессознательного в устном народном творчестве философской теорией экзистенциализма, отсюда глобальная трансформация фольклорных жанров при широком включении в произведения писателя традиционных образов и мотивов, сюжетно-нарративная стилизация и даже пародийность народной сказки.

Для «Сказок» JI. Петрушевской характерна, прежде всего, жанрово-содержательная интертекстуальность. Она опирается не только на традиции русской народной, но и европейской литературной сказки. Для художественной манеры писательницы, как и прозы новой волны в целом, характерно игровое начало, что типологически сближает ее сказки с народными. Но если в фольклорных сказках игровое начало является кодовым знаком коллективной художественной культуры, то в сказках Петрушевской - это лишь литературный прием, активизирующий читательское внимание. Своеобразие ее сказочной прозы состоит именно в нетрадиционных способах создания художественных образов и картин окружающего мира. К таким способам можно отнести процесс перевоплощения ее литературно-сказочных персонажей. В отличие от сказок, где волшебное превращение персонажей предопределяется магическими знаками, в сказках Петрушевской все происходит как само собой разумеющееся.

Таким образом, формы и способы творческого освоения фольклорных традиций разными писателями 70-90-х гг. XX века различны, но все они служат актуализации художественного воздействия их произведений в соответствии с их философско-эстетическими концепциями и конкретными творческими установками.

При всем многообразии и даже взаимоисключении форм и способов использования фольклорных традиций писателями различных направлений неоспоримо одно: устное народное творчество было и остается первоосновой словесного искусства. В силу этого творческое влияние фольклора на прозу 70-90-х гг. XX века является одной из важнейших проблем современного литературоведения.

В подлинно художественной литературе фольклорная традиция всегда является залогом новых открытий, без чего невозможно ее дальнейшее развитие и движение к прогрессу.

Список научной литературыСкаковская, Людмила Николаевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Абрамов Ф.А. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1979-1981. - Т. 1-4.

2. Астафьев В. Собрание сочинений: В 4 т. М., 1979-1981. Т. 1-4.

3. Астафьев В. Печальный детектив. М., 1987.

4. Астафьев В. Последний поклон // Новый мир. 1989. - № 9.

5. Астафьев В. Царь-рыба. М., 1994.

6. Астафьев В.П. Зрячий посох: книга прозы. М., 1988.

7. Балашов Д.М., Красовская Ю.Е. Русские свадебные песни Терского берега Белого моря. Л., 1969;

8. Балашов Д.М., Марченко Ю.И., Калмыкова Н.И. Русская свадьба. -М., 1985.

9. Белов В. Год великого перелома // Новый мир. 1989. - № 3. - С 145.

10. Белов В. В кровном родстве // Наш современник. 1992. - № 4. 11 .Белов В. Кануны // Наш современник. - 1992.

11. М.Белов В. Час шестой (Хроника 1932 года) // Наш современник. 1997. №9-10.- 1998.-№2-3.

12. Белов В.И. Избранные произведения: В 3 т. ML, 1983. - Т. 1-3.

13. Бондарев Ю. Бермудский треугольник // Молодая гвардия. 1994. -№10;-1995.-№10.

14. Великорусе в своих песнях, обрядах, обычаях, верованиях, легендах и т.п. материалы, собранные и приведенные в порядок П.В. Шейном. СПб., 1900. - Т. 1.-Вып. 2. -№ 1428, 1764, 1949, 1964.

15. Великорусские народные песни. Изданы А.И. Соболевским: В 6 т. СПб., 1896.-Т. 2-5.

16. Головин Г. День рождения покойника // Последний этаж. М., 1989. Горький М. Собрание сочинений: В 30 т. - М., 1953. -Т. 24.

17. Даль В.К Пословицы русского народа: В 2 т. М., 1993. - Т. 1-2.

18. Древние российские стихотворения, собранные Киршей Даниловым. -М., 1977.-С. 107.21 .Екимов Б. Пастушья звезда // Новый мир. 1989. - № 2.

19. Залыгин С. Как-нибудь // Новый мир. -1992. № 4.

20. Искандер Ф. Кролики и удавы // Искандер Ф. Собрание сочинений: В 4т.-Т. 2.-М., 1992.24.Ким А. Белка. М., 1984.

21. Ким А. Отец-Лес. М., 1989.

22. Ким А. Поселок кентавров // Новый мир. 1992. - № 7.

23. Ким А. Остров Ионы // Новый мир. 2001. - № 11, 12.

24. Королев А. Змея в зеркале, которое спрятано на дне корзинки с гостинцами, какую несет в руке Красная Шапочка, бегущая через лес по волчьей тропе // Дружба народов. 2000. - № 10.

25. Королев А. Человек-язык // Знамя. 2000. - № 1.

26. Крупин В. До вечерней звезды. М., 1977.

27. Крупин В.Н. Избранное: В 2 т. М., 1991.

28. Кузнецов Ю. Николай и Мария // Наш современник. 1999. - № 9. - С. 132.

29. Кузнецов Ю.П. Два креста // Кубань. 1992. - №10-12.

30. ЗА.Мамлеев Ю. Голос из Ничто // Столица. № 29. - С. 57-58.35 .Мамлеев Ю. Вечный дом. М.,1991.

31. Мамлеев Ю. Блуждающее время. СПб., 2001.

32. Народные русские сказки А. Афанасьева: В 3 кн. М., 1992.

33. Носов Е. Избранные произведения: В 2 т. М., 1983. - Т.1-2.

34. Носов Е. Красное вино победы // Носов Е. Избр. произв.: В 2 т. М., 1983.-Т. 2. - С. 199.

35. Носов Е. На рассвете // Носов Е. Избр. произв.: В 2 т. М., 1983. - Т.1. -С.263.

36. Песни, собранные П.В. Киреевским. Новая серия. Вып. 1. М., 1911. -Вып. 2. - Ч. 1.-М., 1917.- Ч. 2.-М., 1929.

37. Песни, собранные Рыбниковым П.Н. Петрозаводск, 1864. - С. 64.

38. Петрушевская Л. Сказки // Новый мир. 1989. - № 8.

39. Петрушевская JI.C. Настоящие сказки. М., 2000. 45 .Петрушевская Л. С. Девятый том. - М., 2003.

40. Петрушевская Л.С. Дикие животные сказки. Морские помойные расска зы. Пуськи Бятые. М., 2003.

41. Распутин В. Четыре повести. Л., 1982. - С. 167.

42. Распутин В. Живи и помни. М., 1986.

43. Распутин В. Изба. -М., 1986.

44. Распутин В. На Родине. М., 1986. 51 .Распутин В. Пожар. -М., 1986.

45. Распутин В.Г. Избранные произведения: В 2 т. М., 1984. - Т. 1,2.

46. Распутин В. Живи и помни // Наш современник. 1990.

47. Сказки: В 3 кн. М., 1988. - Кн. I—III.

48. Соколовы Б. иЮ. Сказки и песни Белозерского края. -Пгр., 1915.

49. Толстая Т. Кысь. -М., 2001.

50. Шукшин В.М. Собрание сочинений: В 5 т. М., 1992. - Т. 2. - 573 с.

51. Шукшин В.М. Собрание сочинений: В 5 т. М., 1992. - Т. 4. - 478 с.1.

52. Абрамов Ф. Чем живем-кормимся. Л., 1986.

53. Лверинцев С. С., Андреев M.JI., Гаспаров M.JI. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. -М., 1994. С. 3-38.

54. Аверьянов А.Н. Системное познание мира: Методологические вопросы. -М., 1985.65 .Адрианова-Перетц В.П. Древнерусская литература и фольклор. -Л., 1974.

55. Азадовский М.К. Литература и фольклор. Л., 1938.

56. Азадовский М.К. Статьи о литературе и фольклоре. М.; Л., 1960.

57. Азбелев С.Н. О специфике творческого процесса в фольклоре и литературе // Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Л., 1979. - Т. 19. -С. 157-166.

58. Азбелев С.Н. Отношение предания, легенды и сказки к действительности (с точки зрения разграничения жанров) // Славянский фольклор и историческая действительность. М.; Л., 1965. - С. 5-25.

59. Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика / Вступ. ст. А.С. Курилова. М., 1983.

60. Х.Алексеева М.И. Жанровая специфика повести-сказки В.Шукшина «До третьих петухов» // Проблемы литературных жанров: Материалы четвертой науч. межвуз. конф. Томск, 1983. - С. 127-128.

61. Альманах «Мнемозина». Собрание сочинений в стихах и прозе. М., 1824.-Ч. 2.-С. 42.

62. Альтман М. С. Этюды по Достоевскому // Известия АН СССР. Сер.: Литература и язык. 1963. - Т. XXII,- Вып. 6, - С. 490-491.

63. Л.Андреев Н.П. Фольклор и литература // Литературная учеба. 1936.2.-С. 64-99.

64. Андреев Н.П. Фольклор и литература: Из курса лекций по фольклору. // Учен. зап. Ленингр. гос. пед. и-та. им. А.И. Герцена и Гос. н.-и. и-та. на-учн. педагогики. Л., 1936. - Т. II.

65. Аникин В. П. Большое искусство сказки (Обработка народных сказок советскими писателями) // Литературная газета. 1952. - № 12.-26 января.

66. Аникин В. П. Писатели и народная сказка // Русские сказки в обработке писателей.-М., 1970.81 .Аникин В.П. Теория фольклорной традиции и ее значение для исторического исследования былин. М., 1973. - С. 33.

67. Аникин В.П. Гипербола в волшебных сказках // Фольклор как искусство слова. М., 1975. - Вып. 3. - С. 22-36.83 .Аникин В.П. Системный анализ литературного и фольклорного стиля // Филол. науки. 1995. - № 4. - С. 3-13.

68. Аникин В.П. Пути и пути фольклористики в XX веке // Литературоведение на пороге XXI века. М., 1998. - С.248-249.

69. Аникин В.П. Пути и путы фольклористики в XX веке // Литературоведение на пороге XXI века. М., 1998. - С. 246-258.8в.Аникин В.П., Круглое Ю.Г. Русское народное творчество. Л., 1987. Аннинский JI. Черт шутит // Взгляд. - М., 1991. - Вып. 3. - С. 60-74.

70. ЪЪ.Антонов С. Поддубенские частушки // Разнотравье. М., 1985. - С. 66.

71. Ю.Апухтина В.А. В зеркале сатиры Шукшина // Литературная учеба. -1981.-№ 1.-С. 159.

72. Апухтина В.А. Проза В. Шукшина. М. 1981.91 .Апухтина В.А. Современная советская проза (60-70-е годы). М., 1984. -272 с.

73. Аристотель Поэтика. Риторика. СПб., 2000.

74. Архангельская В. К. Фольклор в волжских рассказах В. Г. Короленко. // Русский фольклор. 1962. - Т. VII. - С. 115-128.

75. Архетипы в фольклоре и литературе: Сб. науч. ст. Кемерово, 1994.

76. Астахова A.M. Русское народное поэтическое творчество. М.; Л. 1955. -С. 179.

77. Афанасьев А.Н. Русские народные сказки. В 3-х т. Т. 1.- М., 1957 (№№ 134,135,148).

78. Бабушкин Н.Ф. О специфике стиля в художественной литературе и народно-поэтическом творчестве // Вопросы творческого метода и мастерства в литературе и фольклоре. Томск, 1962. - С. 157-169.

79. Бабушкин Н.Ф. Творчество народа и творчество писателя. Новосибирск, 1966.

80. Базанов В. Г. От фольклора к народной книге. 2-е изд. Л., 1983.

81. Базанов В. Г. Фольклор и русская поэзия начала XX века. Л., 1988.

82. Базанова В. И. «Сказки» М. Е. Салтыкова-Щедрина. М.; Л., 1966.

83. Байбурин А.К. Ритуал: свое и чужое. Л., 1990. - С.3-17.

84. Бак Д. История литературы: текст и быт // Вопросы литературы. -1996. Май-июнь. - С. 25-31.

85. Баранов С. Ф. Фольклорные мотивы в сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина // Труды Иркутского ун-та. 1956. - Т. 12. - С. 108-120.

86. Баранов С. Ф. Фольклорно-этнографические мотивы в творчестве А.П. Чехова. // Вопросы фольклора. Томск, 1965 - С. 70-82.

87. Бармин А. Сказка в повествовании В.П.Астафьева: (Материалы к исследованию) // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. Уфа, 1983.-Вып. 10.-С. 140-148.

88. Бармин А. О природе мифологизма в эпическом повествовании: (на материале советской прозы) // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб.-Уфа, 1985.-Вып. 12.-С. 103-111.

89. Басинский 77. Возвращение // Новый мир. 1993. — №11. - С. 230238.

90. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

91. Бахтин М. Заметки // Литературно-критические статьи. М., 1989.

92. Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965.

93. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1986.

94. Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. М., 1988.

95. Белая Г. История литературы в контексте современной русской теоретической мысли // Вопросы литературы. 1996. - Май - июнь. -С. 3-17.

96. Белая Г.А. Антимиры В. Шукшина // Литературное обозрение. 1977. -№5.-С. 23-26.

97. Белецкая Н.Н. Языческая символика архаических ритуалов. М., 1987.-С. 39.

98. Белинский В.Г. Полное собрание сочинения: В 8 т. М., 1954.

99. Бенедиктова Т.О. О преимуществе тропинок перед дорогами // Вопросы литературы. 1997. - Март-апрель. - С. 26-32.

100. Бердяев Н. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и русской философской культуре. М., 1990.-С. 43-272.

101. Берковский Н. Мир, создаваемый литературой. М., 1989. - 494 с.

102. Биличенко Н.А. Герой В. Шукшина в оценках критики // Русская литература. 1980. - №2. - С. 218-227.

103. Большакова А.Ю. Русская литература второй половины XX века как проблема // Традиции русской классики XX века и современность. Материалы международной научной конференции 14-15 ноября 2002 года. -М.,2002. С. 204-206.

104. Борее Ю. Системно-целостный анализ художественного произведения. (О природе и структуре литературоведческого метода) // Вопросы литературы. 1977 - №7 - С. 119-142.

105. Бореев Ю. Эстетика. М., 1988.

106. Борее Ю. Эстетика: В 2 т. 5-е изд., доп. Смоленск, 1997. - Т. 1.

107. Бочаров А. Особая стать // Вопросы литературы. 1997. - Март-апрель. - С. 21-37.

108. Бочаров А.Г. Чем жива литература? М., 1986. - 400 с.

109. Бочаров А.Г. Литература и время. М., 1988. - 383 с.

110. Бритиков А.Ф. Научная фантастика, фольклор и мифология // Русская литература. 1984. - №3. - С. 55-74.

111. Буслаев Ф.О. О литературе: Исследования. Статьи. М., 1990. -511 с.

112. Бухшаб Б.Я. К истории стихотворения Н.А. Некрасова «Катерина» // Некрасовский сборник. М.; Л., 1951. - Т. 1.

113. Бушмин А. С. Сказки Салтыкова-Щедрина. М.; Л., 1960.

114. Бушмин А. С. Из истории современной литературы и литературной критики в конце семидесятых: Литература наших дней. Л., 1980. -326 с.

115. Былинный источник силы // Творческие взгляды советских писателей.-Л., 1981.-С. 21.

116. Былины / Под ред. Проппа. М., 1985.-Т.1.-С. 182.138. Былины.-Л., 1957.-С.415.

117. В поисках гармонии. Диалог писателя и критика Е. Шкловского // Литературное обозрение. 1990. - № 6.

118. Вайль Г., Генис А. Современная русская проза. 1982. - 192 с.

119. Васильев В. На почве классических традиций // Москва. 1995. - № З.-С. 130-131.

120. Васильев Вл. Слово о Родине // Носов Е. Избр. произв. В 2-х т. М., 1983.-Т. 1.

121. Ведерникова Н.М. Русская народная сказка. М., 1977.

122. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940. - 648 с.

123. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1989.

124. Веселовский А.Н. Статьи о сказке. 1868-1890 // Веселовский А.Н. Полн. собр. соч. М.;Л., 1938. - Т. 16.

125. Виноградов В.В. Проблема сказки в стилистике // Виноградов В.В. Поэтика.-Л., 1926.

126. Виноградов В.В. О языке художественной литературы. М., 1952. — 655 с.

127. Виноградов В.В. О языке художественной прозы // Виноградов В.В. Избранные труды. М., 1980. - 360 с.

128. Виноградов Г. Произведения Лермонтова в народно-песенном обиходе // Литературное наследство. 1941. - Т. 1.

129. Власова 3. И. Рассказы В. Г.Короленко о бродягах и фольклор // Русский фольклор. М.; Л., 1959, - Т. 4. - С. 240-267.

130. Власова 3. И Фольклорно-этнографические интересы В. Г. Короленко 1880-1890 годов. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Л., 1963. - 16 с.

131. Власова 3. И. Фольклорные записи В. Г. Короленко // Русский фольклор. -М.; Л., 1957.-Т. 2.-С. 186-219.

132. Водовозов Н.В. Русская литература и народное творчество. -М., 1962.

133. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы. -М., 1978.

134. Волков И.Ф. Литература как вид художественного творчества. -М., 1985.-192 с.

135. Воллъман Ф. Взаимоотношения литературы и фольклора в XVIII в. и их роль в развитии русской культуры. // XVIII век. Сб. 7. М.; Л., 1967.

136. Вопросы методологии литературоведения. М.; Л., 1966. - С. 256283.

137. Вопросы теории и психологии творчества. СПб., 1909. — Т. 2. -Вып. 1.-С. 104-174.

138. Воробей Ю. Д. Диалектика художественного творчества. М., 1984.

139. Выходцев П. С. Русская литература XX века и фольклор: (Проблемы методологии) // Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. науч. тр. Элиста, 1985. - С. 5-22.

140. Выходцев П. С. На стыке двух художественных культур: Проблема фольклоризма в литературе // Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Л., 1979. - Т. 19. - С. 3-30.

141. Выходцев П. С. Русская советская поэзия и народное творчество. -М.; Л., 1963.

142. Выходцев П. С. Русская литература XX века и фольклор: (Проблемы методологии) // Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. науч. тр. Элиста, 1985. - С. 5-22.

143. Газизова А. Фольклорно-мифологические мотивы в прозе В. Распутина // От текста к контексту. Ишим; Омск, 1998. - С. 198-204.

144. Галимова Е.Ш. Сказочная традиция в литературе Севера: (Сказка в творчестве Б. Шергина и С. Писахова) // История и культура Архангельского Севера в годы советской власти: Межвуз. сб. науч. тр. Вологда, 1985.-С. 155-165.

145. Галъцева Р., Роднянская И. Помеха человек // Новый мир. - 1988. № 12.-С. 217-230.

146. Ганина М. К вопросу о фольклоризме Ф. М. Решетникова // Ученые записки Пермского университета. 1967. - № 155. - С. 3-26.

147. Гацак В.М. Сказочник и его текст (к развитию экспериментального направления в фольклористике) // Проблемы фольклора. М., 1975. - С. 44-53.

148. Гачев Г. Д. Неминуемое: Ускоренное развитие литератур. М., 1989.

149. Герасимов Ю.К. Русский символизм и фольклор // Русская литература. 1985. -№ 1.-С. 95-109.

150. Герасимова Н.М. Пространственно-временные формулы русской волшебной сказки // Русский фольклор. JL, 1978. - С. 173-180.

151. Герчиньска Д. Современная советская «деревенская проза» и традиции фольклора. (В.Белов, В.Распутин, В.Шукшин): Афтореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1986. - 17 с.

152. Гинзбург JI. О лирике. М.; Л., 1964.

153. Гинзбург JT. О психологической прозе. JI., 1971.

154. Голубков М.М. Антисистема и культура // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9, Филология. 1995. - № 3. - С. 77-89.

155. Гончарова А. В. Традиции свадебной поэзии в серии исторических романов Д. М. Балашова «Государи московские» // Филол. науки. М., 1998.-№ 1.с. 14-22.

156. Волков И.Ф. Литература как вид художественного творчества. -М., 1985.- 192 с.

157. Горелов А.А. Соединяя времена. М., 1978.

158. Горелов А.А. К истолкованию понятия «фольклоризм литературы» // Русский фольклор: Вопросы теории фольклора. Л., 1979. - Т. 19. -С. 31-48.

159. Горн В.Ф. Растревоженная душа // Литературная Россия. 1989. -14 июля.

160. Горн В.Ф. Василий Шукшин: штрихи к портрету. М., 1993. -С. 128.

161. Горн В. Ф. Характеры В. Шукшина. М., 1993.

162. Горький М. Заключительная речь на 1 Всесоюзном съезде советских писателей // Правда. 1934. - № 242. - 2 сентября.

163. Горький М. О советской литературе. Речь на 1 Всесоюзном съезде советских писателей // Правда. 1934. - № 228. - 19 августа.

164. Гритуценко JI. П. Сказочное повествование у В. П.Астафьева // Вести. Львов. - Вып. 12. - С. 68-73.

165. Громов Е. Поэтика доброты. М., 1978. - №12. - С.204-208.

166. Громов П. Г. Проблема «литература и фольклор» в советской фольклористике 20-х гг. // Фольклор народов РСФСР: Межвуз. науч. сб. -Уфа, 1979. Вып. 6. - С. 119-125.

167. Громова М.И. Евгений Львович Шварц и его сказочный мир // Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз. сб. ст. МПГУ. М., 1997. - С. 29-34.

168. Громова М.И. Сказка в творчестве Л.С. Петрушевской // Литературная сказка. История, теория, поэтика: Сб. ст. и материалов МПГУ. -М., 1996.-С. 78-81.

169. Гудошнжов Я.И. Очерки истории русской литературной песни XVIII XIX вв. - Воронеж, 1972.

170. Гулыга А.В. Уроки классики и современность. М., 1990.

171. Гулыга А.В. Стремление понять себя и других // Москва. 1995. -№ 3. - С. 131.

172. Гусев В.Е. Песни и романсы русских поэтов. М., Д., 1965.

173. Гусев В.Е. Типология фольклоризма // Понятия и явления фолькло-ризма. — Л., 1981.

174. Дайлиденене Н. Народно-поэтическая и литературная традиции в творчестве В. Астафьева: (Драма «Прости меня») // Уч. зап. Вузов лит. ССР. Литература. Вильнюс, 1984. - Вып. 26(2). Вопросы истории и теории литературы. - С. 78 - 85.

175. Дайлиденене Н. Народно-поэтическая традиция в военной прозе В. Астафьева // Уч. зап. Вузов лит. ССР. Литература. Вильнюс, 1986. -Вып. 28. - Вопросы истории и теории литературы. - С. 86.

176. Дайлиденене Н. Характер фольклоризма в прозе В. Астафьева («Царь-рыба») // Сб. науч. тр. Вузов Лит. ССР. Литература. Вильнюс, 1987. - Вып. 29 (2). - С. 16-29.

177. Далгат У. Б. Литература и фольклор. -М., 1981.

178. Далгат У.Б. Фольклор и современный литературный процесс // Фольклор. Поэтика и традиции. М., 1982. - С. 34.

179. Дедков В.Г. Живое лицо времени. М., 1986.

180. Дедков И. Хождение за правдой // Знамя. 1988. - № 2. - С. 199— 212.

181. Дедков И.А. Возвращение к себе: Литературно-критические статьи: Из опыта советской прозы 60-70-х гг.: герои, конфликты, нравственные искания.-М., 1978.-319 с.

182. Демидов Д. Г. Пространство фольклорного действия и места литературных событий // Язык русского фольклора: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1985.-С. 146-156.

183. Дерганее И. А. Фольклорные основы ранних рассказов Д. Н. Мамина-Сибиряка. // Учен. зап. Уральского ун-та. Сер. Филология. 1970. -№ 99. -Вып. 16. - С. 91-121.

184. Десницкий В. А. Крестьянские рассказы Н. С. Лескова // Учен. зап. Ленинградского гос. пединститута. 1938. - Т. XIV. - С. 179-194.

185. Джанумов С.А. Народные песни, пословицы и поговорки в художественной прозе А.С. Пушкина: Учеб. пособие по спецкурсу. М., 1994.

186. Днепров В. Проблемы реализма. Л., 1960.

187. Днепров В Д. С единой точки зрения: Литературно-эстетические очерки.-Л., 1989.-376 с.

188. Добренко Е.А. Методологические принципы типологического исследования современной советской прозы // Проблемы типологии литературного процесса. Пермь, 1989. - С. 16-30.

189. Дрейден С. «Солнце всходит и заходит» // Музыкальная жизнь. -1968.-№6.

190. Дымшиц А. Литература и фольклор: Сб. статей. М., 1938.

191. Дырдин А. Былинный источник силы // Творческие взгляды советских писателей. Л., 1981. - С.281.

192. Дюжев Ю. Иллюзия достоверности // Литературная Россия. -1982.-№24.-С. 9.

193. Егорова Л.П. Русская литература: от «перестройки» к постсоветскому периоду // Традиции русской классики XX века и современность. Материалы международной конференции 14-15 ноября 2002 года. М., 2002.-С. 27-30.

194. Егорова Л.П. Гамбургский счет антропоцентрического литературоведения // Антропоцентрическая парадигма в филологии. Материалы Международной научной конференции. 41.- Ставрополь, 2003. 3-16.

195. Еланская В. О. О народно-песенных истоках творчества Н. А. Некрасова // Октябрь. 1927. - № 12.

196. Емельянов Л. И. О природе фольклоризма современной литературы // Русская литература. 1961. - № 3. - С. 108-122.

197. Емельянов Л.И. Методические вопросы фольклористики. Л., 1978.

198. Емельянов Л.И. В. Шукшин: очерк творчества. Л. 1983.

199. Емельянов Л.И. Василий Шукшин. Л., 1983.

200. Ершов Л. Ф. История русской советской литературы. М., 1988.

201. Ершов Л.Ф. Обновление старого жанра В.М. Шукшина // Наш современник. 1975. - № 10. - С. 182.

202. Ершов Л. Ф. Память и время. М., 1984. - 287 с.

203. Живая связь времен и судеб. Из интервью с писателем Валентином Распутиным // Сов. Россия. 1979. - 6 мая. - С. 2.

204. Жукас С. О соотношении фольклора и литературы // Фольклор: Поэтика и традиция, 1981. М., 1982. - С. 8-20.

205. Зайденшнур Э. Е. Работа Л. Н. Толстого над русскими былинами // Русский фольклор. V. М.;Л., 1960, - С. 329-366.

206. Зайцева А. Эстетика русского литературного «анде-граунда» // Поэтика русской прозы XX века. Уфа, 1995. - С. 36-57.

207. Затонский Д.В. Художественные ориентиры XX в. М., 1988. -415 с.

208. Землянова Л. М. О роли фольклора в литературной деятельности П.И. Якушина // Русский фольклор. М.; Л., 1958, - Т. 3. - С. 184-202.

209. Земцовский И. И. О современном фольклоризме. Традиционный фольклор в современной художественной жизни. Л., 1984.

210. Зуева Т.В. Сказки А.С. Пушкина. М., 1989.

211. Иванова Н. И птицу паулин изрубить на каклеты // Знамя. 2002. -№3. - С. 220.

212. Иванова Н. Смех против страха, или Фазиль Искандер. М., 1990.

213. Иванова Н.Б. Точка зрения: О прозе последних лет. М., 1988.

214. Исаева Е. Слова автора и слова героя в рассказах В. Шукшина // О жанрово-стилевом своеобразии. Ташкент, 1985. - С. 30-34.

215. Искусство и нравственность // Вступ. ст., сост. и прим. Б.Ф. Егорова. -М., 1986.

216. История культуры и поэтика. М., 1994.

217. Исупов К. Г. Мифологизм, фольклоризм и художественный историзм писателя // Проблемы типологии литературного фольклоризма: Межвуз. сб. науч. тр. Челябинск, 1990. - С. 4-15.

218. Ищенко И. Т. Щедрин и народное творчество // Научные записки Львовского гос. пединститута. Т. XIII. 1958. - С. 109-122.

219. Кабанова О. Кысь. Брысь, Русь. // Известия. 2002. - 31 октября. -С. 10.

220. Казинцев А. Очищение или злословие? // Наш современник. -1988.-№2.

221. Калугин В.И. «Залог возрождения»: Фольклор и развитие русской литературы (XIX в.) // Литературная учеба. 1982. - № 5. - С. 186-197.

222. Камю А. Творчество и свобода // Статьи. Эссе. Записные книжки. -М, 1980.

223. Карамзин Н.М. Несколько слов о русской литературе // Карамзин Н.М. Избр. соч.: В 2 т. -М., 1964. Т. 2. - С. 146.

224. Карпова В.И. Талантливая жизнь: В.Шукшин-прозаик. М. 1986. -С. 214.

225. Карташева И. Ю. К проблеме фольклоризма В. Белова: «Бухтины вологодские завиральные» // Проблемы типологии лит. фольклоризма. -Челябинск, 1990. С. 91-100.

226. Карташова И.В. Романтизм: эстетика и творчество. Тверь, 1994. -С. 5.

227. Кедров К. Звездная книга // Новый мир. 1982. - № 9. - С. 233-241.

228. Ким А. Моя родина русский язык // Труд. - 1996. - 4 апреля.

229. Киреевский И.В. Критика и эстетика / Сост., вступ. ст. и коммент. Ю.В. Манна.-М., 1979.

230. Китайник М. Г. Д.Н. Мамин-Сибиряк и народное творчество. — Свердловск, 1955.

231. Китайник М.Г. О специфике фольклорных связей советской детской литературы // Роль фольклора в развитии литератур народов СССР.-М., 1975.

232. Кобзева Р. М. Фольклор в повести В. Астафьева «Последний поклон» // Творческая индивидуальность писателя и лит. процесс. Липецк, 1992.-С. 110-130.

233. Кожинов В.В. Размышления о русской литературе. М., 1991. — 526 с.

234. Козинцев А. Очищение или злословие? // Наш современник. -1988.-№2.-С. 116-121.

235. Колесников В.П. Фольклорная фразеология в «Записках из Мертвого дома» Ф. М. Достоевского. План работы и тезисы докладов. Тбилисский университет, 1958. - С. 47^8.

236. Колпакова Н.П. Песни и люди. Л., 1971.

237. Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. М.; Л., 1962.

238. Комина Р.В. Художественные тенденции и стилевые течения советской литературы 1950-70-х годов. М., 1982.

239. Компанеец В.В. Русская социально-философская проза 1970-80 годов. Саратов, 1994.

240. Кондаков И.В. «Эффект синестезии» в литературно-художественной критике // Художественное творчество. Вопросы комплексного изучения. Л., 1983. - С. 253-258.

241. Коржан В. В. Есенин и народная поэзия. Л., 1969.

242. Корман Б.О. Опыт описания литературных родов в терминах теории автора (субъектный уровень) // Проблема автора в художественной литературе. Ижевск, 1974. - С. 219-224.

243. Кормилов С. Теоретическая система Г.Н. Поспелова и проблема современной системы теоретико-литературоведческих понятий // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 1995. -№ 3. - С. 5-19.

244. Коробов В.К В. Шукшин. М., 1984.

245. Коробов В.К Василий Шукшин. Творчество. Личность. М., 1977. С. 21.

246. Костырко С. Чистое поле литературы // Новый мир. 1992. -№ 12. - С. 250-260.

247. Кравцов Н.И. Проблемы фольклора. М., 1975.

248. Кравцов Н.И. Русская проза второй половины XIX века и народное творчество. М., 1972. - 87 с.

249. Краснов Ф. А. Приемы создания комического средствами разго вор-но-просторечной и фольклорной фразеологии в творчестве Н.С. Лескова. Ученые записки Киргизского заочного гос. Пединститута. Вып. 3. -1957.-С. 85-98.

250. Кривощапова Т. В. Роль прозаических фольклорных жанров в творчестве В. Белова // Вестн. Моск. ун-та Сер. 9, Филология. М., 1976. -№4.-С. 33-44.

251. Кривощапова Т.В. Жанр литературной сказки в прозе В. Шукшина // Фольклор и литература Сибири: Сб. статей. Омск, 1981. - С. 24-33.

252. Кривощапова Т.В. Жанр литературной сказки в современной советской литературе // Проблемы литературных жанров: Мат. четвертой науч. межвуз. конф. 28 сент. 1 окт. 1982 г. - Томск, 1983. - С. 125-126.

253. Кривощапова Т.В. Роль прозаических фольклорных жанров в творчестве В. Белова // Вестник Моск. ун-та. 1973. - № 4. - С.78.

254. Кривощапова Т.В. Русская литературная сказка конца XIX начала XX века: Учебное пособие по спецкурсу для студентов. - Акмола, 1995.

255. Кривощапова Т.В. Проблема «Литература и фольклор» в советской фольклористике // Филологический сборник. Алма-Ата, 1976. - Вып. 18.-С.57.

256. Кричевская Ю.Р. Модернизм в русской литературе: эпоха середины века. М., 1994.

257. Круглое Ю.Г. Давно решенный спор. Фольклор наших дней. Суровый критик XVIII века. Современная старина. Клад в тридцать сказок. Живое наследие. Открытиям нет конца // Советская культура. 1972. -№ 131.-31 октября.

258. Круглое Ю.Г. Русские народные сказки // Русские народные сказки: В 3 т. М., 1992. - Т. 1. - С. 5-22.

259. Кубиков И.Н. Комментарии к поэме Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». -М., 1927.

260. Кудюров А. П. К вопросу о народно-поэтических истоках «Левши» Н. С. Лескова // Вопросы истории и теории литературы. Вып. 4. Челябинск, 1968.-С. 102-112.

261. Курбатов В. Двадцать лет без Шукшина // Смена. 1994. - № 3. -С. 10.

262. Лазарев А. И. Типология литературного фольклоризма: (к постановке проблемы) // Тезисы IX итоговой науч.конф.: Секц. гуманитарных наук. Челябинск, 1985. - С. 42.

263. Лазутин С.Г. Русские народные песни. М., 1985.

264. Лапшин М. Пахарь и солдат. М., 1985. - С. 197.

265. Ларин Б.А. Эстетика слова и язык писателя. Избранные статьи. -Л., 1974.

266. Латынина А. А Вот вам ваш духовный ренессанс // Литературная газета. 2000. - № 47. - С. 10.

267. Латынина А. Преодоление страха // Литературная газета. 1988. -1 июля. - С. 8.

268. Латынина А.Н. За открытым шлагбаумом: Литературная ситуация конца 80-х годов. М., 1991. - 335 с.

269. Лебедев Я. М. Русская литературная сказка до Щедрина // Ученые записки Ростовского-на-Дону гос. пединститута. Т. III, 1940. - С. 55-75.

270. Левашова О. Т. Игровое начало в рассказах В.М. Шукшина // Творчество В.М. Шукшина. Поэтика. Стиль. Язык. Барнаул, 1995. - С. 3740.

271. Левинтон Г.А. Замечания к проблеме «фольклор и литература» // Труды по знаковым системам. Вып. VII. - Тарту, 1975. - С. 76 - 87.

272. Левинтон Г.А. К проблеме изучения повествовательного фольклора // Типологические исследования по фольклору: Сб. ст. памяти В .Я. Проппа (1895-1970). М., 1975. - С. 304-319.

273. Левинтон Г.А. Фольклоризм и «мифологизм» в литературе // Литературный процесс и развитие русской культуры XVIII-XX вв.: Тезисы научной конф. Таллин, 1985. - С. 38^1.

274. Лейдерман Н.Л. О структуре творческого метода // Проблемы литературных жанров. Томск, 1990. - С. 8-9.

275. Лейдерман Н.Л. О теоретических принципах изучения историко-литературного процесса // Проблемы типологии литературного процесса. Пермь, 1980. - С. 3-17.

276. Лейдерман H.JI. Теоретические проблемы изучения русской литературы XX века // Русская литература XX века. Вып. 1. Екатеринбург, 1992.-С. 3-25.

277. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература. Книга 3. В конце века (1986-1990-е годы). -М., 2001.

278. Леонова Т. Г. О некоторых аспектах изучения литературной сказки // Литературная сказка: история, теория, поэтика: Сб. статей и материалов МПГУ. М., 1996. - С. 4-7.

279. Леонова Т. Г. Русская литературная сказка XIX в. в ее отношении к народной сказке: Автореф. дисс. . докт. филол. наук. -М., 1988.

280. Леонова Т. Г. Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке: (Поэтическая система жанра в историческом развитии).-Томск, 1982.

281. Леонова Т. Г. Фольклорные традиции в сказках М. Е. Салтыкова-Щедрина. (К вопросу о «низком» герое) // Ученые записки Омского гос. пединститута. Вып. 56, 1970. - С. 39-47.

282. Леонова Т.Г. Жанровая специфика русской литературной сказки XIX в. в ее отношении к фольклорной // Проблемы литературных жанров: Матер. 2-й науч. межвуз. конф. Томск, 1975.

283. Леонова Т.Г. О сходстве и различии форм повествования в русской народной и литературной сказке XIX века // Художественный метод и творческая индивидуальность писателя. Омск, 1987. - С. 2 - 15.

284. Леонова Т.Г. Русская литературная сказка XIX века в ее отношении к народной сказке (поэтическая система жанра в историческом развитии). Томск, 1982.

285. Липовецкий М. В некотором царстве. Современная литературная сказка // Литературное обозрение. 1984. - № 11. - С. 17-24.

286. Липовецкий М. Диапазон промежутка (Эстетические течения в литературе 80-х годов) // Русская литература XX века. Вып. 1. Екатеринбург, 1992.-С. 142-152.

287. Липовецкий М. Русский постмодернизм. Екатеринбург, 1997.

288. Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки (на материале русской литературы 1920 1980-х годов). - Свердловск, 1992.

289. Литература и фольклор (Передовая статья о значении устной поэзии для развития современной литературы) // Литературная газета. -1945.-№30.- 14 июля.

290. Литература и фольклор. Вопросы поэтики: Межвуз. сб. науч. тр. — Волгоград, 1990.

291. Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз. сб. статей. (МПГУ). Вып. 2. - М., 1997.

292. Лихачев Д. С. «Принцип дополнительности» в изучении литературы //Русская литература. -1991.-№3.-С. 36-37.

293. Лихачев Д. С. Закономерности и антизакономерности в литературе // Русская литература. 1986. - № 3. - С. 27-29.

294. Лихачев Д. С. Строение литературы: к постановке вопроса // Русская литература. 1986. - № 3. - С. 29-33.

295. Лихачев Д. С. Человек в литературе древней Руси. М., 1970.

296. ЛихачевДС. «Слово о полку Игореве». М., 1976. - С. 99-103.

297. Лихачев Д С. Закономерности и антизакономерности в литературе // Русская литература. Л., 1986. - №3. - С.З.

298. Лихачев ДС. Избранные работы: В 3 т. Л., 1987. - Т. 1-3.

299. Лихачев Д.С. Историческая поэтика русской литературы. СПб., 1997.

300. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1970. -407 с.

301. Лихачев Д. С. Строение литературы: к постановке вопроса // Русская литература. JL, 1986. - № 3. - С. 27.

302. Лосев А. Ф. Проблема символа в реалистическом искусстве. М., 1976.- 138 с.

303. Лотман Ю. Культура и взрыв. М., 1992.

304. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. М., 1988.

305. Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 4 т. М., 1992. - Т. 1. С. 270.

306. Лотман Ю.М., Минц З.Г. Литература и мифология // Труды по знаковым системам. Вып. XIII. Тарту, 1981. - С. 35-55.

307. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1986. -С. 265.

308. Лужановский А.В. Народные рассказы Н.С.Лескова и Л.Н. Толстого // Толстовский сборник. Тезисы докладов и сообщений к толстовским чтениям. Тула, 1964. - С. 241-251.

309. Лукина Е.Ю. Испытание творчеством: Мир художника в литературе наших дней // Новые тенденции в развитии советской литературы и литературной критики: Сборник обзоров. М., 1989. - С. 148-166.

310. Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX в. Петрозаводск, 1959.

311. Лурье А. Н. Фольклор в прозе Н. А. Некрасова // Русский фольклор. Т. VII. М.; Л., 1962. - С. 98-105.

312. Луценко Е.И. Сложность «простого» // Русская речь. 1979. - №5. -С. 49-53.

313. Малютина Л. И. Сибирские рассказы В. Г. Короленко и их народно поэтическая основа // Труды объединения кафедр литературных вузов Сибири и Дальнего Востока. Т. II. Вып. 3. - Енисейск, 1962. - С. 3-27.

314. Мамлеев Ю. Звезды находятся в наших душах // Литературная газета. 2001.-№27.-4-10 июля.-С. 8

315. Марченко А. И духовно на веки почил? // Новый мир. 1995. -№8,-С. 215-217.

316. Матвейчук Н.Ф. В творческой мастерской М. Горького: (работа над фольклором). Львов, 1982.

317. Медведева Н.И. К типологии условных форм в современной литературе // Проблемы типологии литературного процесса. Пермь, 1989. -С. 65-77.

318. Медриш Д. Н. Литература и фольклорная традиция: Вопросы поэтики. Саратов, 1980.

319. Медриш Д.Н. Взаимодействие двух словесно-поэтических систем как междисциплинарная теоретическая проблема // Русская литература и фольклорная традиция: Сб науч. тр. Волгоград, 1983. - С. 3-16.

320. Медриш Д.Н. Литература и фольклорная традиция: (Проблемы поэтики): Автореф. дисс. . докт. филол. наук. Киев, 1983.

321. Медриш Д.Н. Некоторые закономерности взаимодействия фольклора и литературы (Цитата, аллюзия, реминисценция, перифраз) // Проблемы современной советской литературы. Волгоград, 1973.

322. Медриш Д.Н. Путешествие в Лукоморье: Сказки Пушкина и народная культура. Волгоград, 1992.

323. Медриш Д.Н. Структура художественного времени в фольклоре и литературе // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974.-С. 122-132.

324. Мейерхольд В.Э. Статьи. Письма. Речи. Беседы: В 2 т. М., 1968.

325. Мелетинский Е.М. Избранные статьи. Воспоминания. М.,1998.

326. Мелетинский Е.М. Миф и историческая поэтика фольклора // Фольклор. Поэтическая система. М., 1977. - С. 23 - 41.

327. Мелких 3. С. Толстой и фольклор (народные рассказы 70-80-х годов) // Вопросы литературы. Минск, 1960. - С. 3-20.

328. Мережинская А.Ю. Художественная парадигма переходной культурной эпохи. Русская проза 80-90-х годов XX века. Киев, 2001.

329. Мерзляков А.Ф. О двух отличительных свойствах поэзии первобытной и о влиянии, которое она имела на нравы, на благодеяние народов. -М., 1808.

330. Метлина Н. А. Фольклорные элементы щедринских сказок // Ученые записки Куйбышевского гос. пединститута. Вып. 2, 1938. - С. 185192.

331. Миксон Е. К. Короленко и народное творчество. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Харьков, 1954. - 16 с.

332. Минералова И.Г. Мифопоэтическое в русской народной и литературной сказке: перевод и подлинник // Литературная сказка. История. Поэтика. Методика преподавания: Межвуз. сб. статей. (MillУ). Вып. 2. -М., 1997.-С. 87-90.

333. Миф Фольклор - Литература. - Л., 1978.

334. Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири / Отв. ред. Р.П. Матвеева. Новосибирск, 1987. - С. 67.

335. Михайлов А. Сила и тайна слова // Сверстники. М., 1984.

336. Михайлова А. О художественной условности. М., 1970.

337. Михнюкевич В.А Русский фольклор в художественной системе Ф.М. Достоевского. Челябинск, 1994.

338. Михнюкевич В.А. Литературный сказ Урала: Истоки. Традиции. Поиски. Иркутск, 1990.

339. Молдавский Д. М. Некоторые вопросы фольклоризма В. М. Гар шина // Русский фольклор. Т. VII. М.;Л., 1962. - С. 129-135.

340. Монгуш Е.Д. О некоторых особенностях литературной сказки Л.С.Петрушевской // Мировая словесность для детей и о детях: Сб. науч.и научно-метод. тр. МПГУ, Вып. 4. - М., 1999. - С. 97-99.

341. Морозов Ю.Н. К проблеме художественности фольклорной исторической прозы. Вестник Московского ун-та. - Серия 9. - Филология. -1991.-№ 2.-С. 28.

342. Мущенко Е.Г., Скобелев В.П., КройчикЛ.Е. Поэтика сказа. Воронеж, 1978.

343. Мысли о человеческом // Диалог. 1990. - № 3. - С. 20.

344. Навроцкий Б. А. Фольклорные мотивы в творчестве А. П. Чехова //

345. A. П. Чехов и наш край. Сборник. Ростов н/Д, 1935.

346. Нагаева А. И. Притча в художественной структуре «Царь-рыбы»

347. B. Астафьева // Фольклор и литература Сибири. Омск, 1981. - С. 34-43.

348. Неелов Е.М. О категориях волшебного и фантастического в современной литературной сказке // Художественный образ и историческое сознание: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1974. - С. 39-52.

349. Неелов Е.М. Сказка, фантастика, современность. Петрозаводск, 1987.

350. Немзер А.С. Литературное сегодня: О русской прозе: 1990-е. М., 1998.

351. Нефагина Г.Л. Русская проза второй половины 80-х начала 90-х годов XX века. - Минск, 1998.

352. Нечаев А.Н. О тождестве литературы и фольклора // Вопросы народно-поэтического творчества. Проблемы соотношения фольклора и действительности. М., 1960. - С. 127-145.

353. Никишов Ю.М. Жанровое своеобразие сказки «До третьих петухов» // Жанрово-стиливые поиски советской литературы 70-х годов. Л., 19881.

354. Николаев П. А. Итоги развития отечественного литературоведения // Литературоведение на пороге XXI века. М., 1998.

355. Николаев П.А. Современный литературный процесс глазами теоретика // Филол. науки. 1997. - № 2. - С. 3-12.

356. Николаев П.Н. Типология и компаративистика: современная жизнь понятий // Филол. науки. 1996. - № 3. - С. 3-13.

357. Новикова А. М., Кокорева А. В. Русское народное поэтическое творчество. -М. 1969.

358. Новикова А .М. Песни А.В. Кольцова в устном народном творчестве // Русский фольклор. Вып. 3. М.; Л., 1957.

359. Новикова А. М. Стихотворения М.Ю. Лермонтова в устном народном творчестве // Учен. зап. МОПТ им. Н.К. Крупской. 1968. - Т. 212. -Вып. 12.

360. Новикова А. М. Русская поэзия XVIII первой половины XIX в. и народная песня. - М., 1982.

361. Новикова А. М. Стихотворения Н.А. Некрасова в русском революционном движении // Учен. зап. МОПТ им. Н.К. Крупской. 1968. Т. 212. - Сер. филол. наук. Вып. 12.

362. Новикова А. М. Стихотворения русских поэтов XIX века в устном народном творчестве // Автореф. дисс. . докт. филол. наук. -М., 1954.

363. Новикова A.M. Фольклор и литература: (Проблемы их исторических взаимоотношений в русской фольклористике) // Фольклор и литература: (Проблемы их творческих взаимоотношений). М., 1982. - С. 3 -42.

364. Новикова A.M., Александрова Е.А. Фольклор и литература: Семинарий: Учеб. пособие для студентов пед. ин-тов. М., 1978.

365. Новичкова Т.А. Современные проблемы фольклористики: Обзор исследований по фольклору за 1980-1983 годы // Русская литература. -1985.-№2.-С. 212.

366. Нямцу А. Е. Миф и легенда в мировой литературе. Черновцы, 1992.

367. Овчаренко А. Н. Большая литература. М., 1988. - С. 383.

368. Овчинникова О. С. Модель «Бесов» в сказке В.М. Шукшина «До третьих петухов» // Творчество В.М. Шукшина. Метод. Поэтика. Стиль. -Барнаул, 1997.

369. Огнев А.В. Русский советский рассказ 50-70-х годов. М., 1978. -208 с.

370. Огнев А.В. Современный русский рассказ (50-80-е годы): Учебное пособие. Семинарий. Калинин, 1986. - 80 с.

371. Орнатская Т. И. Фольклористические интересы И. С. Тургенева // Тургеневский сборник. IV. Л., 1968. - С. 240-250.

372. Ортега-и-Гассет Хосе Дегуманизация искусства. М., 1991.

373. Ответственность таланта. О творчестве В. Распутина Иркутск, 1978.-С. 11.

374. Павликов Г. Ф. Горькая сказка: (О повести-сказке Василия Шукшина «До третьих петухов») // XXX Герценовские чтения: Литературоведение. Науч. докл. (Ленингр. гос. пед. ин-т). Л., 1977. - С. 52-55.

375. Панкеев И.А. Валентин Распутин: по страницам произведений. -М., 1990.-С. 144.

376. Парилов И. Г. Фольклор в сибирских произведениях В.Г. Короленко // Ученые записки Новосибирского гос. пединститута. Вып. 7. 1948. - С. 59-85.

377. Переяслов Н. Жизнь после взрыва // Литературная газета. 2000. -24 октября. - С. 7.

378. Петелин В. Метод, направление, стиль. М., 1963.

379. Петров СМ. Реализм. М., 1964.

380. Пиксанов Н. К. Достоевский и фольклор // Советская этнография. -1934.-№ 1-2.-С. 152-180.

381. Пиксанов Н.К. Горький и фольклор. Л., 1935.

382. Плотникова Н. И. Идейно-художественные функции народных песен в произведениях Глеба Успенского // Вопросы жанров русского фольклора. М., 1972. - С. 95-110.

383. Плотникова Н. И. Прозаические жанры фольклора в творчестве Г.П. Успенского // Вестн. Моск. Ун-та. Сер. 9, Филология. 1972. -№ 3. - С. 45-52.

384. Плотникова Н.И. Идейно-художественные функции народных песен в произведениях Г.И. Успенского // Вопросы жанров русского фольклора.-М., 1972.

385. Покусаев Е. II. Щедрин и устное народное творчество // Ученые записки Саратовского университета. Т. XX. Саратов 1948. - С. 132-157.

386. Полякова JI.B. XX век: эпохальный характер историко-литературного промежутка // Традиции русской классики XX века и современность. Материалы Международной научной конференции 14-15 ноября 2002 года. -М., 2002. С. 10-14.

387. Померанцева Э. Писатели и сказочники. М., 1988.

388. Померанцева Э.В. Александр Блок и фольклор // Русский фольклор.-Вып. 3.-Л., 1958.

389. Померанцева Э.В. Судьбы русской сказки. М., 1965.

390. Померанцева Э.В. Русские сказочники. М., 1976.

391. Померанцева Э.В. О русском фольклоре. М., 1977. - 120 с.

392. Померанцева Э.В. Русская устная проза. М., 1982. - С. 117.

393. Померанцева Э.В. Писатели и сказочники. -М., 1988.

394. Поминов П. А. Творчество В. Белова и проблема фольклоризма (к проблеме поэтики творчества). Л., 1988.-23 с.

395. Порудоминский В. И. А рассказать тебе сказку? М., 1970.

396. Проблемы вечных ценностей в русской культуре и литературе XX века // Сб. науч. тр., эссе и коммент. Чеч.-инг. гос. Ун-та им. JI.H. Толстого. Грозный, 1991.

397. Проблемы взаимовлияния фольклора и литературы: Межвуз. сб. науч. трудов. М.,1986.

398. Проблемы взаимосвязи литературы и фольклора: Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж, 1984.

399. Проблемы детской литературы и фольклор: Сб. науч. тр. Петрозаводск, 1995.

400. Проблемы изучения русского народного поэтического творчества: (Фольклорно-литературные влияния). Респ. сб. Вып. 7. -М., 1981.

401. Проблемы изучения русского народного поэтического творчества: (Фольклорно литературные влияния). Респ. сб. Вып. 5. - М., 1978.

402. Проблемы типологии литературного фольклоризма: Сб. науч. тр. -Челябинск, 1990.

403. Пропп В.Я. Русский героический эпос. М., 1955.

404. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. М., 1978.

405. Пропп В.Я. Русская сказка. JL, 1984. - 335 с.

406. Пропп В.Я. Морфология (волшебной) сказки. Исторические корни волшебной сказки (Собрание трудов В.Я. Проппа). М., 1998.

407. Пропп В.Я. Поэтика фольклора (Собрание трудов В.Я. Проппа). -М., 1998.

408. Пропп В.Я. Русская сказка (Собрание трудов В.Я. Проппа). М., 2000.

409. Путилов Б.Н. Об историческом изучении русского фольклора // Русский фольклор. М.;Л., 1960.432. Пушкин-критик. М., 1950.

410. Рапутин В., Байбордин А. Возвращение России // Лепта. 1991. -№4. - С.153.

411. Распутин В.Г. Передо мной оживают картины // Сов. культура. -1977.-23 декабря.-С. 5.

412. Редькин В.А. Проблемы современной советской поэзии. Калинин, 1981.-79 с.

413. Редькин В.А. Современная поэзия и фольклор // Проблемы современной советской поэзии. Калинин, 1981.

414. Редькин В.А. Фольклор и художественная система Н. Рубцова // художественный опыт советской литературы: Стилевые и жанровые процессы. Свердловск, 1990.

415. Роднянская И. Марс из бездны // Литературное семилетие. М., 1995.-С. 198-212.

416. Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989. - 606 с.

417. Розанов И.Н Литературный источник популярности песни // Художественный фольклор. 1926. -№ 1.

418. Розанов И.Н От книги в фольклор // Литературный критик. — 1935.-№4.

419. Розанов И.Н. Песни русских поэтов. Л., 1950.

420. Розанов И.Н Русские песни XIX века. М., 1952.

421. Роль фольклора в развитии литератур народов СССР / Отв. ред. У.Б. Далгат. -М.,1975.

422. Руднев В. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты.-М., 1997.

423. Рузаева М. А. Фольклорные мотивы в дилогии П. Проскурина «Судьба» и «Имя твое» // Морд. Гос. ун-т им. Н. П. Огарева. ~ Саранск, 1988,-38с.

424. Рукавицын М.М. Принадлежит народу: О народности литературы и искусства. М., 1990. - 319с.

425. Русская литература и фольклор (XI XVIII вв.). - Л., 1970.

426. Русская литература и фольклор (XI-XVIII вв.) / Отв. ред. В .Г. Базанов. Л., 1970.

427. Русская литература и фольклор (первая половина XIX в.) / Отв. ред. Ф.Я. Прийма. Л., 1976.

428. Русская литература и фольклор (вторая половина XIX в.) / Отв. ред. А.А. Горелов.-Л., 1982.

429. Русская литература и фольклорная традиция: Сб. науч. тр. Волгоград, 1983.

430. Русская литература и фольклор (конец XIX в.) / Отв. ред.1. A.А. Горелов. Л., 1987.

431. Русская советская литература 50-70-х годов / Под ред.

432. B.А. Ковалева.-М., 1981.-224 с.

433. Русские народные песни, собранные П.И. Якушиным. СПб., 1860.

434. Русский фольклор. Вып. 7. М.; Л, 1962.

435. Русский фольклор. Материалы и исследования. М.; Л., 1956 - Т. 1.

436. Русский фольклор. Материалы и исследования. М.; Л., 1957. - Т. 2

437. Русский фольклор. Материалы и исследования. М.; Л., 1958. - Т. 3.

438. Русский фольклор. Материалы и исследования. М.; Л., 1959. -Т. 4.

439. Русский фольклор: Поэтика русского фольклора. Л., 1981. - Т. 21.

440. Русский фольклор: Фольклор и историческая действительность. -Л., 1981.-Т. 20.

441. Савушкина Н.И. Русская советская поэзия 20-х годов и фольклор: Учеб. пособие по спецкурсу. М., 1971.

442. Савушкина Н.И. О собирании фольклора. М., 1974.

443. Савушкина Н.И. Русская поэзия начала XX века и фольклор. М., 1988.-Вып. 1.

444. Сальник А. И. Сказки и сказочные образы в творчестве Г. И. Успенского // Сибирский фольклор. Вып. I. Томск, 1965. - С. 7583.

445. Сборник статей памяти В.Я. Проппа (1895-1970). М., 1975. - С. 182-190.

446. Северин Ивор. Новая литература 70-80-х // Вестник новой литературы. 1990. - № 1. - С. 220-239.

447. Селезнев Ю. Фантастическое в современной прозе. // В. Коробов. В. Шукшин. -М., 1988.

448. Семенова С.Г. Валентин Распутин. М., 1987. - С. 174.

449. Сенкевич А. Мир Юрия Мамлеева сквозь призму эзотерики // Книжное обозрение. 1999. - 27 сентября. - С. 7.

450. Сердюченко В. Надежность традиции // Новый мир. 1980. - №9. -С.239.

451. Сигов В.К. «Большой роман» В.М. Шукшина // Литература в школе. 1999. - №5. - С.40-49.

452. Сигов В.К. Русская идея В.М. Шукшина. М. 1999.

453. Сиделъников В.М. Писатель и народная поэзия. М., 1974.

454. Сказки и песни Белозерского края. Записали Б. и Ю. Соколовы. -Пгр., 1915.-№302.

455. Скворцов И. С. Ф. М. Решетников и устное творчество // Ученые записки Арзамасского гос. пединститута. Вып. 1. 1957. - С. 145-176.

456. Скобелев В. П. Слово далекое и близкое: Народ. Герой. Жанр. Самара, 1991.

457. Скоропанова И. С. Русская постмодернистская литература. -М., 2000.

458. Славикова О. Рецензии. Обзоры // Новый мир. 2001. - №3. - С. 178.

459. Славянская мифология // Энциклопедический словарь. М., 1995.

460. Смелков Ю. Что могло бы быть. // О Шукшине. Экран и жизнь. -М, 1979.-С. 186.

461. Смирнов М.И. Сказки и песни Переяславль-Залесского уезда. М., 1922.

462. Смирнов-Кутаческий A.M. Старины сказания любовные // Ученые записки Калининского гос. пед. и-та им. М.И.Калинина. 1974. - Т. 15. -Вып. 1.-С. 194.

463. Соболевский А.И. Великорусские народные песни. СПб, 1986. -Т. 2. - № 357.

464. Современная литература в прошлом и настоящем: Сб. науч. тр. -М., 1990.-159 с.

465. Современная русская советская литература: В 2 ч. М., 1987. - Ч. 2: Темы. Проблемы. Стиль / Под ред. Г.А. Белой. 256 с.

466. Современная советская проза / Под ред. В.Н. Кочетова. М., 1990.- 187с.

467. Соколов Ю.М. Из фольклорных материалов Салтыкова-Щедрина // Литературное наследство. Вып. 2. - М.; Л., 1934. - Т. 2.

468. Соколов Ю. М. Лев Толстой и сказитель Щеголенок // Звенья. М., 1934.

469. Соколов Ю. М. Русский фольклор. М., 1938.

470. Степанов В. А. Многообразие творческих исканий в русской литературе XX века. Чебоксары, 1994.

471. Стрелкова И. Со смехом многое понимается // Наш современник. -1978.-№4.-С. 170-178.

472. Сэмоделова Е. А. Историко-фольклорная поэтика С.А. Есенина. -Рязань, 1998.

473. Сюжет и композиция литературных и фольклорных произведений. Воронеж, 1981.

474. Тамарченко Н.Д. Сюжет реалистического романа и мифологический сюжетный архетип // Учебный материал по теории литературы: Литературный процесс и развитие русской культуры XVTI-XX вв. Таллин, 1982.

475. Творческая индивидуальность писателя и фольклор: Сб. науч. тр. Калмыцк. гос. ун-та. Элиста, 1985.

476. Творчество В.М. Шукшина. Поэтика. Стиль. Язык: Межвуз. сб. ст. (Алтайск. гос. ун-т, НИИ гуманит. исслед.). Барнаул, 1994.

477. Телегин С.М. Философия мифа. М., 1994.

478. Тендитник КС. Ответственность таланта: О творчестве В. Распутина. Иркутск, 1978.

479. Толченова Н.П. Слово о Шукшине. М., 1982.

480. Толченова Н.П. Шукшин. Его земля и люди. М., 1982.

481. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное. М., 1996.

482. Топоров В.Н. Миф, Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. Избранное. -М,, 1995.

483. Традиционный фольклор в современной художественной жизни (Фольклор и фольклоризм): Сб. науч. тр. Ленинг. гос. ин-та театра, музыки и кинематографии. Л., 1984.

484. Трубецкой Е.Н. «Иное царство» и его искатели в русской народной сказке // Литературная учеба. 1990. - Кн. 2. - С. 100-118.

485. Трыкова О. Ю Сказка быличка страшилка в отечественной прозе поел, трети XX в. : Уч. пособие. Ярославль, 2000.

486. Трыкова О. Ю. Сказочные мотивы в произведениях С. Залыгина о человеке и природе: (К пробл. творч. индивидуальности писателя) // Творческая индивидуальность писателя и лит. Процессы. Вологда, 1987.-С. 145-154.

487. Трыкова О.Ю. Современный детский фольклор и его взаимодействие с художественной литературой. Ярославль, 1997.

488. Тупичекова М. П. Сказ в прозе В. Шукшина и В. Белова // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9, Филология. М. 1987. - №2. - С. 19-24.

489. Тух Б. Первая десятка современной русской литературы. -М., 2002. С. 378.

490. Федь Н.М. Литературный сказ и соотношение с фольклорной традицией // Фольклор. Поэтическая система. М., 1977.

491. Фигловская Л.И. Народный характер // Современные проблемы советской литературы. Минск, 1980.

492. Филиппов В. С. «Сказки» М. Е. Салтыкова-Щедрина и народное творчество // Ученые записки Ставропольского гос. пединститута. Т. 7. -1951.-С. 109-165.

493. Философский энциклопедический словарь.

494. Фольклор и литература Сибири: Сб. статей. Омск, 1981.

495. Фольклор и литература: (Проблемы их творческих взаимоотношений): Сб. науч. тр. МОПИ им. Н.К. Крупской. М., 1982.

496. Фольклор: Поэтика и традиция. М., 1981.

497. Фольклорная традиция и литература: Межвуз. сб. науч. тр. Владимир, 1980.

498. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М., 1977.

499. Хализев В.Я. Теория литературы. М., 2002.

500. Хомяков А. С. О возможности русской художественной школы // Русская эстетика и критика 40-50-х годов XIX века. — М., 1982.

501. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы.-М., 1977.

502. Чередникова М. П. Поэтика фольклорных ассоциаций в «Оде русскому огороду» В. Астафьева // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. -М., 1988.-№1.~ С. 3-8.

503. Чернец JI.B. Литературные жанры: Проблемы типологии и поэтики.-М., 1985.

504. Чернова Л. 77. Устная народная поэзия в творчестве М. Е. Салтыкова-Щедрина. (По материалам сказок). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Минск, 1953. - 17 с.

505. Черносвитов Е.В. Народные характеры Шукшина // Наш современник. 1988.-№12. - С. 179-185.

506. Черносвитов Е.В. Пройти по краю: В. Шукшин: мысли о жизни, смерти и бессмертии. М., 1989. - С.235.

507. Чистов К. В. Специфика фольклора в свете теории информации // Типологические исследования по фольклору: Сб. ст. памяти В.Я. Проппа (1895-1970).-М., 1975.

508. Чичеров В.К Лермонтов и песня // Вопросы теории и истории народного творчества. М., 1959.

509. Чичеров В.И. Русское народное творчество. М., 1959. - 522 с.

510. Чупринин С. Похвала злословию // Литературная газета. 1987. -№44.

511. Шабанова А. Б. Языковые фольклоризмы в современной литературной сказке для детей: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Воронеж, 1992.- 16 с.

512. Шведова-Шувалова Л.П. Традиции фольклорной сатиры в творчестве М. Е. Салтыкова-Щедрина. (Сравнительный анализ сатирических типов). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1956. 17 с.

513. Шептаев Л.С. Фольклоризм в раннем творчестве Решетникова // Учен. зап. Пермск. ГоС. ун-та. 1971. - Т. 90 (Фольклор и литература Урала. Тезисы докладов научной конференции).

514. Шипицына Л. 77. Фольклор в художественной прозе В.П. Астафьева (60 гг.) // Тез. X итог, научн. конф. Вып. 1. Челябинск, 1986. - С.46.

515. Шомина В. Г. Романтизм и народная сказка // Проблемы романтического метода и стиля: Межвуз. тематич. сб. Калинин, 1980. - С. 7580.

516. Шукшин В. Если бы знать. // В. Шукшин. Вопросы самому себе. -М., 1981.-С.219-220.

517. Шукшин В. М. Вопросы самому себе. М., 1981.

518. Шукшин В. М. Еще раз выверяя свою жизнь. // В. Шукшин. Вопросы самому себе. М., 1981. - С.224.

519. Эпштейн М. Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX-XX веков.-М., 1988.

520. Юдин В.А. Слово о Шукшине // Литература в школе. 1982. — №4.-С. 65-66.

521. Юдин В.А. Помнить значит жить // Русь. 1991. № 1. С.67.

522. Яновский Н. Писатели Сибири. М., 1988. - С. 391.