автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Фонетические и морфологические особенности мазинского говора лезгинского языка

Полный текст автореферата диссертации по теме "Фонетические и морфологические особенности мазинского говора лезгинского языка"

На правах рукописи

МУРАДАЛИЕВА Альфия Велибеговна

Фонетические и морфологические особенности мазинского говора лезгинского языка

Специальность 10.02.02- языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала 2009

1 1 ИЮН 2009

003472325

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет».

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Эфендиев Исрафил Исмаилович

Официальные оппоненты: - доктор филологических наук

Шихалиева Сабрина Ханалиевна;

кандидат филологических наук Азизханова Анжела Эмирсултановна

Ведущая организация - Дагестанский государственный университет

Защита диссертации состоится «30» июня 2009 г. в 16 часов на заседании Диссертационного совета Д 212. 051. 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Дагестанском государственном педагогическом университете по адресу: 367025, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57, ауд. 140.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан и размещен на сайте ДГПУ (www.dgpy.ru) «29» мая 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

М.О. Таирова

Общая характеристика работы

Дагестанские языки не только поражают своей многочисленностью и диалектной раздробленностью, но и вместе с тем вызывают огромный интерес для науки.

Г.А. Климов пишет: "Большинство кавказоведов предполагают исконное генетическое родство между всеми ветвями кавказских языков. Однако сделано ещё недостаточно для объяснения этого родства, и создание сравнительно-исторической грамматики кавказских языков, которое превратило бы это предположение в научно-обоснованный факт, является одной из наиболее актуальных задач кавказского языкознания" [Климов 1967].

Несмотря на заметное оживление, наблюдающееся в последнее время в области лезгинской диалектологии [Асапиев 2004, Насруллае-ва 2004, Муртазаева 2005, Аливердиева 2007 и др.], всё ещё остаются вопросы, которые ждут своего решения.

В исследуемом в настоящей работе мазинском говоре ряд особенностей фонетического и морфологического порядка дают основание для монографического рассмотрения. Данный говор, который носит преимущественно черты ахтынского наречия, еще не получил научного освещения.

Объект исследования - мазинский говор ахтынского наречия лезгинского языка.

Предмет исследования - фонетические и морфологические особенности мазинского говора лезгинского языка, о котором в специальной литературе до сих пор не было никаких сведений.

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена, в первую очередь, необходимостью детального изучения фоне-тико-морфологических особенностей мазинского говора лезгинского языка и определения его места в системе диалектов лезгинского языка, в частности, ахтынского наречия.

Исследование данного говора имеет важное значение для лезги-новедения, оно открывает возможности выявлять и научно интерпретировать фонетические и морфологические особенности лезгинского языка.

Актуальность изучения говора возрастает в связи с процессами конвергенции говоров, связанными с переселением носителей, усиливающимся влиянием литературного языка.

Цель и задачи исследования.

Целью настоящей работы является синхронное описание фоне-тико-морфологической системы мазинского говора в сравнении с лезгинским литературным языком и другими диалектными единицами. Опираясь на данный сравнительный анализ, предстоит установить статус рассматриваемой языковой единицы и уточнить её место в классификационной системе лезгинских диалектов и говоров.

Цель исследования предопределила решение ряда конкретных

задач:

1) всесторонне исследовать фонетический строй говора;

2) изучить морфологический строй говора, выявить его специфику на фоне лезгинского литературного языка и других говоров и диалектов;

3) определить систему местных падежей, которая по локальным единицам лезгинского языка имеет значительные расхождения;

4) описать общие и специфические для мазинского говора особенности в области фонетики и морфологии, провести их детальный анализ.

Научная новизна исследования.

В диссертационной работе впервые даётся системное описание мазинского говора ахтынского наречия лезгинского языка. Рассмотрен состав звуков говора, описаны типичные звуковые процессы, выявлены звукосоответствия между говором и литературным языком.

Впервые подвергаются лингвистическому анализу морфологические особенности мазинского говора, в результате чего выделен ряд словоизменительных морфем, не отмеченных в специальной литературе, а также выявлены специфические особенности времён и наклонений.

В научный обиход впервые включается значительный фактический материал мазинского говора.

Теоретическая значимость. Проведённое исследование способствует более глубокому теоретическому осмыслению специфики звукового строя и морфологической структуры лезгинского языка.

Обнаруженные при исследовании мазинского говора особенности дают возможность уточнить классификацию лезгинских говоров, в частности, говоров ахтынского наречия. Материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы в изучении диалектов генетически родственных дагестанских языков.

Практическая ценность работы заключается в том, что её основные результаты ориентированы на преподавание лезгинского языка в школе, изучение курса лезгинской диалектологии в вузе, могут быть использованы при составлении учебников и методических пособий по диалектологии, сравнительно-исторической грамматики лезгинского и дагестанских языков, диалектологического и этимологического словарей лезгинского языка.

Методы исследования. Наиболее соответствующим решению поставленных перед диссертационным исследованием задач является метод синхронного сопоставления, который лежит в основе настоящей работы; привлекаются описательный и сравнительно - исторический методы.

Методологическую основу диссертации составили труды лингвистов по русскому языку и кавказским языкам, связанные с проблемами изучения диалектов. При изложении вопросов мазинского говора мы исходим из теоретических положений, выдвинутых в трудах да-гестановедов: М.Е. Алексеева, Е. А. Бокарёва, М. М. Гаджиева, Р. И. Гайдарова, А. Г. Гюльмагомедова, Л. И. Жиркова, Г. X. Ибрагимова, М. И. Кибрика, У. А. Мейлановой, Г. А. Климова, Н. Д. Сулейманова, Б. Б. Талибова, П. К. Услара, С. М. Хайдакова и др.

Источники исследования. В основе исследования лежит полевой материал, собранный автором во время экспедиций в село Бут-казмаляр Магарамкентского района Республики Дагестан в 2005-2008 годах, а также наблюдения за речью мазинцев, проживающих в городе Махачкале.

Основным методом сбора материала был записи личных бесед автора с представителями мазинского говора на месте. Главным образом собирался фольклорный материал: пословицы, поговорки, старинные песни, сказки, а также фрагменты обыденного разговора.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Система вокализма мазинского говора имеет в наличии звуки [аа, аьаь, о, оь, ы], нехарактерные для современного лезгинского литературного языка.

2. В системе консонантизма говора зарегистрированы дентала-биализо- ванные звуки [ч°, чЬ°, ч°в, чГ, чГв, ж°, ж°в, дж°, ш% ф°], которые в лезгинском языке, помимо описываемого говора, характерны только для фийского диалекта. Данную систему характеризуют также отсутствующие в литературном языке фарингальные согласные [г1, х ]} и звонкая шипящая аффриката [дж].

3. В односложных словах с анлаутными согласными в говоре последовательно наращиваются протетические гласные [у], [уь], находящиеся в сингармонической связи с корневыми гласными, ор.'.уку" - лит. ку" 'гореть', уьчГуьд - лит. к1уьд 'девять' и т.д.

4. В мазинском говоре функционирует отсутствующий в литературном языке суффикс плюраллиса -аьр, который характеризует односложные имена с согласным исходом и гласными переднего ряда основы, например: ваькь - аьр 'трава' (лит. вэкь - эр), мирхъ - аьр 'ржавчина' (лит. муьрхъв - эр) и т.д.

5.Специфической морфологической особенностью говора является образование качественных прилагательных от основ существительных с исходом на [тЬ] посредством суффикса -ту, не зафиксированного в других локальных единицах (в лит. яз. используется -лу), ср.: гьуьмэтИ - ту 'уважаемый', ср. лит. гьуьрмэтИ-лу, гьэдэтИ-ту 'обычный', ср. лит. адэтИ-лу и т.д.

Апробация и публикации. Основные выводы и положения работы доложены на ежегодных (2006-2009) научных конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского госпедуни-верситета, отражены в девяти статьях. Работа обсуждалась на расширенном заседании кафедры дагестанских языков этого вуза.

Структура и объём работы. Структура диссертации определена её задачами и спецификой исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списков использованной литературы и условных сокращений. В качестве приложения даны тексты на мазинском говоре.

Работа изложена на-157 с. машинописного текста.

Основное содержание работы

Во введении обосновываются актуальность темы исследования, её теоретическая и практическая значимость, научная новизна, определены методика, источники исследования. Даются обзор литературы по лезгинской диалектологии, сведения о мазинцах.

В первой главе «Фонетические и морфологические особенности мазинского говора» локальные отличия мазинского говора прослеживаются на уровне фонетики. В говоре сохранились интересные реликтовые черты лезгинского языка.

Звуковой состав, в частности, система гласных в говоре богаче, чем в литературном языке. Вокализм говора представлен одиннадцатью гласными ([а], [аа], [аь], [аьаь], [и], [э], [у], [уь], [о], [оь], [ы]), из которых нехарактерными для современного литературного языка являются звуки [аа], [аьаь], [о], [оь], [ы].

Долгие гласные [аа, аьаь] (аллофоны [а], [аь]) нередко появляются в результате комбинаторных изменений, в говоре имеют относительно широкое употребление: аазур - лит. агъзур 'тысяча', джазаа -лит. жаза 'наказание, кара', аьаьгъир- лит. агьур 'тяжёлый, трудный' и т. д.

Негубной [ы] в говоре зарегистрирован в единичных лексемах: зырт/гыл - зуртИул 'толстый, упитанный', ц!ырт1 — ц1ирт1 'слюна (выпускаемая сквозь зубы), брызги'. Это явление отдаляет мазинский говор от ахтынского наречия, в языковом ареале которого он развивался (напомним, интенсивное употребление гласного [ы] представляет отличительную особенность ахтынского наречия).

Индивидуальной чертой фонетической системы говора является использование в исконных лексемах лабиальных гласных [о, оь]. Появлению [о], как правило, способствует передача лабиальности корневого согласного смежным с ним гласным, ср.: ког — кваг 'петля, уток', по г — погв 'бок, рёберная часть'.

Умлаутированный губной [оь] в говоре зафиксирован в середине единичных лексем, ср.: ж°оыи° - свас 'невестка, сноха', т1оькИв -т1экИв 'дыра'.

Сравнение системы гласных мазинского говора с аналогичной системой литературного языка показывает, что они имеют ряд отли-

чительных особенностей, которые сводятся как к несовпадению количества гласных в данных системах, так и к различного рода звукосо-ответствиям. В одних случаях звукосоответствия между гласными в говоре обнаруживают системный (последовательный) характер, а в других они являются спорадическими.

В области негубных гласных в описываемом говоре зафиксированы следующие звукосоответствия:

[оь] - [э] (данное явление носит ареальный характер и распространено оно в говорах ахтынского наречия "частично курахского диалекта". В мазинском говоре соответствие [оь] - [э] ярко проявляется в односложных лексемах в окружении согласных звуков): гъаьд -гъэд 'звезда', кьаьб - кьэб 'люлька, колыбель', хаьр - хэр 'рана', хъваьр-хъвэр 'смех, улыбка' и др.;

[оь] - [а] (анлаутизация гласного [а]): гьашкъи - ашкъи 'вдохновение', пэчИаыпИ — бажагьатИ 'вряд ли, навряд ли', ваьх1ши — вагьши 'дикий, дикарь', х!арф-гьарф 'буква' и др.;

[з] - [а]: гьэдэтИ - адэтЪ 'адат, обычай', г1эзиз - азиз 'дорогой, любимый', гьэрзэ - арза 'жалоба, заявление', вэзифэ - вэзифа 'долг, обязанность\лэм-лам 'осёл' и др.;

[а] - [э] (звукосоответствие обратного характера в говоре проявляет себя не менее интенсивно): ангьа - ангьэ 'вон (при указании на отдалённый предмет или лицо)', вэлад - вэлэд 'дитя', айар - ийэр 'красивый, красиво', кЪич1а -кЬичЬ 'боязливый, пугливый', къала -къэлэ 'крепость, замок' и др.;

[и] - [а] (соответствие полярно противоположных гласных): изтатИ - азийатк 'мучение, тягость', итИт - атИир 'аромат', итЫаз - атЬгас 'атлас' (ткань), ч1ихьар - ч1ахар 'крупа' и др.;

К локальным особенностям мазинского говора относятся более или менее системные звукосоответствия между губными и негубными гласными, ср.:

[у] - [а] (лабиализация гласного [а]): кНувчНэ - кИавчИа 'половник, ковш', гсьувах - кьавах 'тополь', к1ураб - к1араб 'кость', мукьвам -макьам 'мелодия' и др.;

[и] - [у]: аьаьгъир - агъур 'тяжёлый, трудный', балигъ - балугъ 'рыба', цЫкьуд - ц1укьуЬ 'четырнадцать', чири-чуру 'борода', шимид - шумуд 'сколько' и др.;

[у] - [и]: ируд - ирид 'семь', устувутк - истивут 'перец', кьутИу -кьватИи 'короб, шкатулка', кьасул - кьэзш 'лёгкий', луша"-лигисР 'метка, примета' и др.;

[и] - [уь]: чигьэ" - жуьгьэ" 'горящий уголёк', мигъ - муьгъ 'мост', мижид-муьжуы) 'восемь', мих-муьрхъ 'ржавчина' и др.;

[уь] - [и] (передача лабиализации утеренного корневого согласного смежному гласному): уьл - вил 'глаз\уьр - вир 'водоём (небольшой), озеро', уьрт - вирт 'мёд', уьч - вич 'сам' и др.;

[уь] - [у]: гуьгуьртИ - гугуртН 'порох', гуьж - гуж 'мощь, сила', ж'уьр -зур 'насилие, половина', къуь'шуь- къу"иш 'сосед' и др.;

Таким образом, в отношении гласных коррелятивной пары [уь] -[у] описываемый говор можно считать зоной большего употребления умлаутированного гласного [уь].

Из звуковых процессов в области гласных характерными для мазинского говора являются наращение и выпадение, а также ассимиляция и диссимиляция гласных.

В говоре особенно ярко проявляет себя явление протезы - наращивание гласных в начале слова.

В односложных словах, имеющих в анлауте согласный звук, последовательно наращиваются гласные [у], [уь], находящиеся в сингармонической связи с корневым гласным, ср.:

[у]: уку" - ку" 'горет', укъу" - къу" 'стыть, охлаждаться', уфул -фул 'холодная дрожь, озноб',уху" -хъу" 'пить' и др.;

[уь]: уъгуъ - гуь" 'жать', уьчГуьд - к!уьд 'девять', уьт1уь" -т/уь" 'есть', уьхуь" - хуъ" 'хранить, беречь' и др.

Протетические гласные [и, э] наращиваются в лексемах менее последовательно, например: иж°вал-звал 'кипение', ини-ни 'запах', итал - т1ал 'боль, болезнь', экъаьгъу" - къаьгъу" 'накладывать', эхъэ" -хъэ" 'тень, силуэт'.

Прослеживаются случаи вставки гласных [и, а] в середине и конце слов: к1ак1ал - к1ж1ал 'камешек', кьалаба - гъалаб 'волнение', чика - чЬка 'место', къуйу - къуй 'колодец' и др.

Нередко распадение корневых лабиализованных согласных на составляющие элементы сопровождается развитием гласного [а] между ними, ср.: гава-гва 'есть, находится', гавату"- гвату" 'расколоться, треснуть\-кавахьу" - квахьу" 'пропадать, исчезнуть' и др.

В говоре зарегистрировано выпадение гласных в предударных и заударных слогах: къвазару" - акъвазару" 'остановить', нар - анар 'гранат', хыш - гша 'теперь', шк1и - жик1и 'шиповник', мизкь - мис-кьи 'скупой' и др.

Ассимиляция ( прогрессивная и регрессивная) в говоре отмечена в лексемах:

[з] < [а]: гьэдэтИ - адэт 'адат, обычай', эскэр - аскэр 'боец, воин', гьэфтэ -гьафтэ 'неделя'.

[и] < [а]: изийатН - азийатИ 'мучение, тягость', итИип - атЬир 'аромат';

[у] < [а]: укьу" - акьу" 'попадать, сталкиваться', кугьул - кНагъул 'ленивый', ругъул -рагъул 'мутный';

[уь] < [и]: гьуьруь - гьуьри 'гурия', уьлчИуь -уьлчИи 'гонец, вестник'.

В мазинском говоре имеет место также прогрессивная и регрессивная диссимиляция: икьраб - акьраб 'скорпион', дг/эшо" - гьайва" 'животное, скотина', дэрмсГ - дармс/' 'лекарство', ируд - ирид 'семь', кьэлач/- кьэпэч1 'тонкий', ц1улц1ам - ц1алц1ам 'гладкий' и др.

В системе согласных мазинский говор обнаруживает некоторые особенности.

Одним из ярких отличительных признаков говора является функционирование в нем денталабиализованных согласных, отсутствующих в литературном языке. Помимо мазинского говора, данные звуки зафиксированы только в фийском диалекте лезгинского языка и в табасаранском языке.

В говоре используются следующие денталабиализованные согласные [ч\ чЬ°, ч°в, чГ, чГв, ж', ж"в, дж°, ш\ ф°]. Примеры: ч°уьлуь - лит. куьлуь 'мелкий', ч°уь" - лит. куь 'вы', ч'ваьна - лит. гуьгъуьна 'позади', цЫч'уд - лит. ц1эк1уьд 'девятнадцать', ц1ачГв - лит. ц1эк!в 'мякина', ж°оьш° - лит. свас 'невеста, сноха', уьж'вар - лит. звэр 'быстрота, бег', хкьадж'у" - лит. хкаж/ 'поднимать', гъуьйуьш" -лит. хэмис 'четверг',уьф'тЪ - лит.уъфтИ 'свист' и др.

Богатство консонантной системы мазинского говора, в частности, обусловливается (как и в отдельных других локальных единицах лезгинского языка) наличием фарингальных спирантов [г1] (звонкий), [х1] (глухой) и звонкой шипящей аффрикаты [дж], например:

[г1]: г/эзиз - азиз 'дорогой, милый', маг1на -мана 'содержание, смысл', миддаьг1 -мидаьй 'недруг';

[х1]: х 1аькь - гьэкь 'пот\ кьэх1аьл - кьэгьал 'смелый, храбрец', фурах1 - фираьгь 'широкий';

[дж]: джазаа - джаза 'наказание, кара', ваьджиблу - важиблу 'нужный, важный', тНадж-тЬаж 'корона, зонт'.

В ходе характеристики согласных исследуемого говора отмечены закономерные (последовательные) и единичные звукосоответст-вия.

1. Оглушение анлаутных звонких согласных [б], [г], [д], [гъ], что сближает описываемую речь с диалектными единицами ахтынского и кубинского наречий, ср.: пайгъучИ - байкьуш 'сова', п1иркьи -буьркьуь 'слепой', куьгьуьл - гуьгъуьл 'настроение, желание', кНуьмбэтИ - гуьмбзтЬ 'гробница, памятник', к1эт1э - гэ/и/э 'горшок, кринка', туьргэцк - дэргэс 'коса', т1ук1у" - дурк1у" 'почка', кьам -гъам 'горе, скорбь', къалаба-гъалаб 'волнение'.

2. Дезаффрикатизация смычно - гортанных согласных в начале и середине слов перед гласными. В говоре обнаруживаются регулярные параллелизмы ( звукосоответствия): [к] - [кГ|, [кь] - [кь], [п ] - [п1], [т] -[т1], [ч] - [ч1]. Например: кул - к!ул 'лопатка, горб', куртИ - к1уртк 'шуба', къисмэтИ - къисмэтЬ 'судьба', пали - п1ини 'черешня', устар -уст1ар 'мастер', вичи - гъвэч!и 'маленький', чэм-ч1эм 'масло'.

Таким образом, глухие смычно-гортанные звуки (абруптивы) в говоре, в отличие от литературного языка, утрачивают гортанную смычку.

3. Соответствия спирантов:

[х] - [гь] (в ауслауте перед гласными в говоре вместо звонкого спиранта [гь] размещается его глухой коррелят [х]): къачИах -къачЬагъ 'разбойник, бандит', къуллух - къуллугъ 'работа, должность', иших - ишигъ 'луч, свет' и др.

[ф] - [гь]: фи"' - гьи"' 'какой? который?', фик1а? - гьик1а? 'как?', финна? - гьина? 'где', фгаит/ ? -гьшьти"7 'какой?'.

Из звуковых процессов в системе согласных наиболее значимыми для говора являются:

1. Наращение согласных. В большом количестве лексем, преимущественно в восточных ориентализмах, в анлаутной позиции перед гласными [а, аь, э] наращивается глухой щелевой [гь], ср.: гьаззар

- азар 'болезнь, недуг', гьакьул - акьул 'ум, разум', гьэрба - арбэ 'среда', гъаыикьи - ашкъи 'вдохновение' и др.

Сонорный н наращивается преимущественно в середине, реже в конце слов после гласных, например: гьсРвилаьй - гьавилаъй 'поэтому', дэхна" - дэхьнэ 'недавно', и"бур - ибур 'эти', ми"шэр - мишэр 'пила' и др.

В середине согласных (утрата согласных) [н, в, й, гь, р], например: к1вэк1 — к1вэнк1 'острие, кончик', миски - мискЫ' 'мечеть', уьл -вш 'глаз', уьчИ - вичИ 'сам', эб - йэб 'верёвка', не - йис 'шерсть', хэсаьтИ - хасийатИ 'черта характера', аазур - агъзур 'тысяча', гъуьлаь - гъуьлаьгъ 'змея', мих - муьрхъ 'ржавчина', хьучН - хъуртЬ 'свалка мусора' и др.

3. Ассимиляция и диссимиляция согласных: п1ит1иш - бит1иш 'курносый', т1ак1у" - дак!ун 'пухнуть', к1ак1ал - кИк1ал 'камешек', ц1щ1иб - фщ1иб 'цыплёнок', чакьу" - жаку" 'жевать', дэрд - дэртН 'горе, печаль', гэлэджэкИ ~ гэлэжэг 'будущее, будущность', гвэйчкэкН

- гуьрчИэг 'красивый', т1абракИ - тапракИ 'лгун, обманщик' и др.

4. Метатеза. В говоре чаще, чем в других диалектных единицах, переставляются согласный и гласный, ср.:

Маз. гов. Лит. яз.

инах1 ингьэ 'вот (указат. часть)'

утИкУ тИук1у" 'резать, колоть'

уьтккуь т1уък1уь 'ладиться, ладить'

В единичных словах в говоре метатируются части сложных слов, например: мирас - варис 'родня, родственники по отцу' - лит. варис -мирэс, къил - к1вачИ (гату") 'реветь, причитать' - лит. к1вИач -кьил (гату") и др.

Во второй главе «Морфологические особенности мазинского говора» обнаруживается немало интересных особенностей морфологического строя исследуемой ареальной единицы с точки зрения истории лезгинского языка.

1. Имя существительное. В мазинском говоре и литературном языке при образовании множественного числа имён существительных наблюдаются различия в выборе показателей -ар, -эр (граф. -ер). В говоре формант -ар употребляется шире, чем в литературном языке, ср.: чИуьтИ-ар - лит. жуьтИ-эр 'пара', уъртИ-ар - лит. вирт!- эр 'мед', нуьчРв-ар - лит. нуък1в- эр, пэш-ар - лит. кэш- эр 'лист'.

В говоре формант -ар, в отличие от литературного языка (это видно из примеров), сингармонически не связан с вокалом основы. Следовательно, в лезгинском языке гармония гласных - явление инновационное.

Кроме того, в говоре функционирует отсутствующий в лит. языке суффикс плюраллиса -аьр (он характеризует односложные имена с согласным исходом, имеющие в основе гласный переднего ряда), например: ваькь-аьр - лит. вэкь-эр 'трава', кьэп1 -аьр - лит. кьэп! - эр 'люлька, колыбель', мирхъ -аьр - лит. муьрхъв -эр 'ржавчина', раьгьв -аьр - лит. рэгъв - эр 'мельница' и др.

Можно предположить, что исторически суффикс -ар(-аьр) в лезгинском языке выполнял и деривационную функцию, например: дагь-ар 'пещера', дак1ар 'окно', мэхъаьр - лит. мэхъэр 'свадьба'.

В мазинском говоре, как и в лезгинском языке в целом, представлена сложная многопадежная система, в которой насчитывается 18 падежей: 4 основных (абстрактных) и 14 местных (локативных).

В говоре и литературном языке имена существительные склоняются по принципу двух основ: именительный падеж лежит в основе эргатива (или так называемой косвенной основы), от последнего, в свою очередь, образуются косвенные падежи: родительный, дательный и все местные падежи.

Отличительные особенности говора в склонении субстантивов сводятся к следующему:

1) в местном падеже покоя III и производном от него падеже посредства II аффиксам -г, например:

Маз. гов. Лит. яз.

Им. п. нуьчГ иуьк1 'воробей'

М.п. III нуьчГраг нуьк1рэв

Поср.П нуьчГрагзи нуьк!рэвди;

2) в мазинском говоре согласному компоненту [д] форманта эргатива -ди литературного языка последовательно соответствует [з], например:

Маз. гов. Лит. язык

даьва > эрг. п. даьвази даьвэ > эрг.п. даьвэди 'война' итэм > итэмзи итим > итимди 'мужчина'

уьх1уь > уьх1уьз ■ уьгьуь > уьгьуьди 'кашель';

3) в говоре аффикс эргатива -ци (-ц1и) противопоставлен аффиксу литературного языка -чи (-ч1и), например:

Маз. гов. Лит. язык

джар > эрг. п. джарци шар > эрг.п. шарчи 'червь'

ч°уьл>ч°уьлци цуьл > цуьлци 'сноп'

ч1ар > ч1арц1и ч1ар > ч1арч1и 'волос';

4) В целом ряде односложных слов суффиксу эргатива -э, сингармонически связанному с вокалом основы, в говоре может соответствовать суффикс -а, ср.: гэл > эрг.п. гэла 'след' (лит. гэл > гэлэ), гьэр >гьира 'баран' (лит. гьэр > гьэрэ), къуьр > къуьра 'заяц' (лит. кьуьр > къуьрэ), кьаьл > кьаьла 'соль' (лит. кьэл > кьэлэ) и др.

Из приведённых примеров форма слов говора, где нет гармонии гласных, мы считаем, является исходной. Это свидетельствует о более позднем появлении в лезгинском языке явления сингармонизма;

5) односложные имена существительные с заднерядными гласными основы [а, у] в говоре образуют эргатив посредством аффикса -ани в противопоставление -уни литературного языка, например: къаб >эрг.п. кьапани 'посуда' (лит. къаб > къпуни), раб > рапани 'иголка' (пт. раб > рапуни), кул >кулани 'веник' (лит. кул > кулуни) и др.;

6) при переднерядных гласных основы имена существительные говора принимают показатель эргатива -эни вместо -ини литературного языка, например: кьаьб >эрг.п. кьаъпЫи 'люлька' (лит. кьэб > кьэпЫни), мих >михэни 'гвоздь' (лит. мих > михини), ч1иб > ч1ип1эни 'пядь' (лит. ч1иб > чИп1ини) и др.

В формах множественного числа суффикс эргатива -у регулярно противопоставляется показателю -и литературного языка. В ахтын-ском диалекте эргатив множественного числа образуется посредством -ы. Примеры:

Маз. гов. Ахт. диал. Лит. яз.

Эрг. п. Эрг. п. Эрг. п.

гъилэру гьилары гъилэри 'рука'

мэцару мэцары мэцэри 'язык'

рушару рушары рушари 'девушка'.

2. Имя прилагательное. Весьма интересная с точки зрения истории языка специфическая черта говора проявляется в образовании качественных прилагательных. Так, от основ существительных с исходом на [тЬ] в говоре качественные прилагательные образуются с

помощью суффикса -ту, не зафиксированного больше ни в одной другой локальной единице, а в литературном языке используется суффикс -лу, например: гьуьрмэтН-ту 'уважаемый' (лит. гьуьрмэтИ-лу), дэвлэтН-ту 'богатый' (лит. дэвлэтИ-лу), кьимэтИ-ту 'ценный' (лит. къимэтИ-лу).

В единичных лексемах аффикс качественных прилагательных литературного языка -лу в говоре заменяется -ли: мэшрэб-ли - лит. мишрэб-лу 'пристойный, красивый', лазим-ли - лит. лазим-лу 'нужный', эсил-ли - лит. асил-лу 'благородный' (оба показателя восходят к азербайджанскому суффиксу - лы, ср. азерб. абыр-лы" красивый", вар-лы 'богатый').

3. Имя числительное. В числительных сад 'один', кьвэд 'два' в косвенных падежах, в отличие от литературного языка, конечный согласный

[д] переходит соответственно в [ц ] и [ц1], ср.: сад > эрг. п. саци (лит. сада), кьвэд > кьвэц1и (лит. кьвэда).

У количественных числительных в единственном числе (кроме числительных один и два) эргатив оформляется показателем -зи (лит. -а), например: уькьуд -зи 'четыре' ( лит. кьуда), уьчГуьуд -зи 'девять' (лит. к1уъда) и т.д.

4. Местоимение. Отличия местоимений говора в основном сводятся к фонетическим: чЬу" - лит. кИуь" 'вы', ж'уьв - лит. жув 'я сам', уьчН — лит. вичИ 'он сам', чкиб - лит. чкэб 'они сами', фи" - лит. гъи 'который', шимид - лит. шумуд 'сколько'.

5. Наречие. Наречным аффиксам литературного языка -дсшди, -унапди, -элди, -вилелди, посредством которого образуются наречия образа действия, в говоре соответствуют их фонетические варианты -зийзи, унийзи, -айзи, валийзи, например: гьаыикъи-зийзи - лит. ашкьи-далди 'добровольно, охотно', къаст-унийзи - лит. къаст-уналди 'усердно', мэц-айзи - лит. мэц-элди 'по-хорошему', ислах1-валийзи -лит. ислаьгь-вжэлди 'мирно, по-мирному'.

6. Глагол. Много своеобразного, отличительного отмечается в системе глагольного словообразования и словоизменения в говоре.

Индивидуальной особенностью говора является то, что сложные переходные глаголы здесь имеют аналитическую форму. А в литературном языке применим синтетический способ, например: аазад-)Р -лит. азад-у" 'освободить', гьаазур-у" - лит. гьазур-у" 'готовить', гала-

ад-у" - лит. галуд-у" 'отделять, отцеплять', гакъуд-у" - лит. къакъуд-у" 'убирать, отбирать' и др.

Кроме того, ряд сложных глаголов непереходной семантики в говоре образуется с помощью вспомогательного глагола к/ аналитически в противопоставление семантическим глаголам литературного языка структуры глагольная основа + -у", где элемент -у" восходит к вспомогательному глаголу хьу" 'быть, становиться', например: ават ку" - лит. авату" 'падать', агат ку" - лит. агату" 'подходить, приближаться', кагат к/ - лит. кату" 'бегать, бежать, убегать' и др.

Отличия в образовании временных форм глагола в говоре сводятся к следующему:

- аналитическая форма настоящего продолжительного времени противопоставляется синтетической форме литературного языка, например: рахаз ама - лит. рахазма 'всё ещё говорит', ухваз ста - лит. хъвазма 'всё ещё пьёт', уьхуьз ама - лит. хуьзма 'всё ещё хранит' и др.

- будущее время в говоре образуется суффиксацией -за (лит. -да) к основе деепричастия, ср.: гуза - лит. гуда 'дам', къвэза - лит. къвэда 'приду, приеду', иза - лит. ийида 'сделаю' и т.д.

Первое лицо императива в говоре образуется безаффиксальным способом, путём отсечения (отбрасывания) показателя деепричастия -з, в литературном языке данная форма образуется суффиксацией -н, например: гъэ - лит. гъи" 'принести', гу - лит. г/ 'дадим', лугьу - лит. лугьу" 'скажем', ии-ийг/1 'сделаем' и т.д.

В говоре форма предположительного наклонения образуется с помощью суффикса -йзи, которому в литературном языке соответствует -ди, ср.: гуйзи лит. гуда 'даст', инэйзи — лит. нэда 'съест', къач °ваши - лит. кьачИуда 'возмё'т' и т.д.

Отрицательные формы глагола в мазинском говоре образуются путём присоединения к соответствующим положительным аффиксам отрицания -ч/г, чИш (лит. -чЪ, -чЬир). Это явление сближает говор с литературным языком. Примеры: атаначН // атананЫй - лит. атаначИ//атаначИир 'не пришёл, не приехал', ср.: ахт. нареч. атанаш // атанаший и т.д.

В заключении подводятся итоги и обобщаются основные результаты исследования.

Проведённое исследование позволяет определить речь мазинцев как самостоятельный говор лезгинского языка, сохранивший реликто-

вые (исторические) черты. По своим основным фонетическим и морфологическим признакам мазинский говор можно квалифицировать как один из локальных (диалектных) единиц ахтынского наречия лезгинского языка.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

Статья, опубликованная в издании, включённом в перечень ВАК РФ.

1. О звукосоответствиях в консонантных системах мазинского говора и лезгинского литературного языка // Научный журнал «Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена» № 92. - Санкт-Петербург, 2009. С. 204-205 (0,5 п. л.).

Статьи, опубликованные в других изданиях.

2. Функции основных (общеобразовательных) падежей в лезгинском языке // Высшее профессиональное образование в республике Дагестан: проблемы, тенденции, перспективы. Выпуск 2. - Санкт-Петербург: РГПУ им. А.И. Герцена, 2006. - С. 36-40 (0,25 п. л.).

3. К вопросу об образовании множественного числа имён существительных в лезгинском языке // Вопросы дагестанских языков и литературы. Выпуск 6. — Махачкала: ДГПУ, 2007. - С. 136-138 (0,25 п. л.).

4. Способы образования имён существительных в лезгинском языке // Вопросы дагестанских языков и литературы. Выпуск 6. - Махачкала: ДГПУ, 2007. — С. 138-140 (0,25 п. л.).

5. Строение производных имён существительных в лезгинском языке // Проблемы общего и дагестанского языкознания. Выпуск 5. -Махачкала: ДНЦ РАН, 2008. — С. 243-250 (0,35 п. л.).

6. Некоторые морфо-фонетические процессы, происходящие в лезгинском языке // Высшее профессиональное образование в республике Дагестан: проблемы, тенденции, перспективы. Выпуск 3. -Санкт-Петербург: РГПУ им. А.И. Герцена, 2008. — С. 35-38 (0,25 п. л.).

7. Звукосоответствия в системе гласных мазинского говора лезгинского языка // Теоретические и методологические проблемы национально-русского двуязычия. Материалы конференции. — Махачкала: ДНЦ РАН, 2009. - С. 123-126. (0,25 п. л.).

8. Фонетические особенности в системе гласных мазинского говора лезгинского языка // Гуманитарные науки: новые технологии образования. Материалы 14 региональной конференции. Часть. II.— Махачкала: ДГУ, 2009. - С. 39-43 (0,3 п. л.).

9. Категория множественного числа имён существительных мазинского говора лезгинского языка // Гуманитарные науки: новые технологии образования. Материалы 14 региональной конференции. Часть II. - Махачкала: ДГУ, 2009. — С. 37-39 (0,25).

Подписано в печать 24.05.09. Печать ризографная. Усл. п. л. 1,4. Тираж 100 экз._

Формат 60x84 1/16. Уч.-изд. л. 1,36. Заказ № 1195

Издательско-полиграфический центр ДГУ г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 59е

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мурадалиева, Альфия Велибеговна

Введение.

Глава 1. Фонетические особенности мазинского говора.

1.1. Система гласных.

1.1.1. Общие сведения о гласных.

1.1.2. Характеристика гласных.

1.2. Система согласных.

1.2.1. Общие сведения о согласных.

1.2.2. Характеристика согласных.

1.3. Звукосоответствия в системе гласных.

1.4. Звуковые процессы в системе гласных.

1.4.1. Наращение гласных.

1.4.2. Выпадение гласных.

1.4.3. Ассимиляция гласных.

1.4.4. Диссимиляция гласных.

1.5. Звуковые соответствия в системе согласных.

1.6. Звуковые процессы в системе согласных.

1.6.1. Наращение согласных.

1.6.2. Выпадение согласных.

1.6.3. Ассимиляция и диссимиляция согласных.

1.6.4. Метатеза.

Глава 2. Морфологические особенности мазинского говора.

2.1. Особенности имён существительных.

2.1.1. Образование формы множественного числа.

2.1.2. Склонение имён существительных.

2.2. Особенности имён прилагательных.

2.3. Особенности имён числительных.

2.4. Особенности местоимений.

2.5. Особенности наречий.

2.6. Особенности глагола.

2.7. Особенности глагольных наклонений.

2.8. Особенности причастия.

2.9. Особенности деепричастия.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Мурадалиева, Альфия Велибеговна

Лезгинский язык, как и другие языки дагестанской группы (например, аварский, даргинский и др.), как известно, отличается сильной диалектной дифференциацией.

Дагестанские языки не только поражают своей многочисленностью и диалектной раздробленностью, но и вместе с тем вызывают огромный интерес для науки.

Известный языковед Г.А. Климов пишет: "Большинство кавказоведов предполагают исконное генетическое родство между всеми ветвями кавказских языков. Однако сделано ещё недостаточно для объяснения этого родства, и создание сравнительно-исторической грамматики кавказских языков, которое превратило бы это предположение в научно обоснованный факт, является одной из наиболее актуальных задач кавказского языкознания" [Климов 1967:7].

Первые обстоятельные исследования по дагестанским языкам были проведены известным русским учёным П. К. Усларом, монографически описавшим наиболее крупные языки Дагестана — кюринский (лезгинский), аварский, хюрклинский (даргинский), лакский и табасаранский. Они относятся к 60-70-м годам позапрошлого столетия. Монография П. К. Услара "Кюринский язык" была издана в Тбилиси в 1896 году.

Е.А. Бокарёв считает, что "прежде чем приступить к сравнительно-историческому изучению языков, необходимо провести большую предварительную работу по описанию диалектов, так как данные диалектов являются очень существенным материалом для надёжности и полноты сравнительно-исторических выводов" [Бокарёв 1949:28].

Первые сведения о диалектах лезгинского языка мы находим в работе П.К. Услара, который выделил в нём два наречия — кюринское и ахтынское; что же касается кубинского наречия, то он не нашёл различий между ним и кюринским наречием [Услар 1896:6].

Сравнительно-историческое изучение диалектов каждого языка, а затем близкородственных языков было одной из важных задач, ставших перед языковедами.

В 1949 году Е.А. Бокарёв выпустил брошюру, ставшую справочником по дагестанским языкам. В этой работе он излагает свои мысли о классификации языков лезгинской группы, даёт краткую информацию о диалектном дроблении лезгинского языка. Основой же лезгинского литературного языка Е. А. Бокарёв считает один из говоров кюринского диалекта, а именно гю-нейский говор [Бокарёв 1949:28].

М. М. Гаджиев дал монографическое описание кубинского наречия по центральным говорам под названием "Кубинский диалект лезгинского языка" (рукопись издана в 1997 году).

Значительное место в исследовании лезгинского языка занимают труды Р. И. Гайдарова [см.: Гайдаров 1966, 1982, 1987].

Большой вклад сделан Р. И. Гайдаровым также в изучение диалектов лезгинского языка. Отдельной книгой вышла работа автора по ахтынскому диалекту лезгинского языка, в которой дано подробное описание данной локальной единицы на всех уровнях: фонетическом, морфологическом, синтаксическом и лексическом [Гайдаров 1961]. Работа сопровождается кратким сравнительным словарём, основанном на материалах шести диалектов (гюнейский, яркинский, ахтынский, курахский, кубинский и фийский). К работе прилагаются диалектологические тексты и таблицы склонений.

Большую роль в изучении диалектов лезгинского языка сыграли работы У. А. Мейлановой, давшей краткое фронтальное исследование локальных единиц ахтынского и кюринского наречий. По мнению У. А. Мейлановой, "классификация лезгинских диалектов важна не только для определения относительной хронологии развития диалектов, она необходима также для определения места каждого диалекта в языке, что даст возможность при дальнейших исследованиях определить место самого лезгинского языка в системе близкородственных языков лезгинской группы, ибо эти и собственно лезгинские диалекты составляют цельную цепь языковых единиц, развившуюся в длительном процессе дифференциации лезгинского языка -основы" [Мейланова 1964:27].

У. А. Мейланова выделяет в лезгинском языке три наречия: кюринское, самурское (другие специалисты называют это наречие ахтынским) и кубинское.

Кюринское наречие объединяет следующие диалекты: гюнейский (данный диалект лежит в основе современного лезгинского литературного языка), курахский и яркинский. К кюринскому наречию примыкают гелхен-ский и гилиярский смешанные говоры.

В самурском наречии представлены два диалекта: ахтынский и докуз-паринский. Докузпаринский диалект носит переходный характер; в нём переплетаются черты, свойственные как для кюринского наречия, так и для наречия самурского типа [см.: Мейланова 1964].

Диалектное дробление кубинского наречия пока окончательно не установлено по причине незавершения исследования этой локальной единицы в целом.

В 1970 году вышла монография У. А. Мейлановой "Гюнейский диалект — основа лезгинского литературного языка", где дан подробный анализ гюнейской речи на фонетическом и лексическом уровнях.

Несмотря на заметное оживление, наблюдающееся в последнее время в области лезгинской диалектологии [см.: Бабаев 1997, Асалиев 2004, Мур-тазалиева 2005, Аливердиева 2007 и др.], всё ещё остаются вопросы, которые ждут своего решения.

В исследуемом в настоящей работе мазинском говоре ряд особенностей фонетического и морфологического порядка даёт основание для монографического рассмотрения. Данный говор, который носит преимущественно черты ахтынского наречия, не получил научного освещения.

Селение Маза (Мацар) — исторический ареал распространения мазин-ского говора — находится в Южном Дагестане, в 25-ти километрах от села

Ахты, в глубине горного лабиринта, где берёт начало один из притоков реки С амур. С севера оно граничит с сёлами Джиг-джиг и Ухул, с востока — с селениями Куруш и Ихир, с запада — с селением Смугул и с юга — с Огуз-ским районом (бывший Варташенский район) Азербайджанской республики.

В настоящее время древнее лезгинское село Маза, как и многие другие высокогорные села, разрушилось, от его некоторых великолепных, объявленных памятниками мировой архитектуры, домов остались только руины.

В 1976 году жители селения Маза были переселены в село Бутказма-ляр Магарамкентского района. Всего две семьи мазинцев до сих пор не покинули своё местожительство.

Некоторые сведения о селе Маза мы находим в книге "История с. Маза" Эседуллаха Саидова [2007].

По утверждению учёных-историков, с. Маза возникло около 2000 лет назад. В начале XX столетия в селе Маза было свыше 50 родов. Здесь были пять мечетей, светская школа, больница.

Топоним Маза в переводе с арабского языка означает "Что это такое?". Мазинский перевал, соединяющий Дагестан с Азербайджаном, — самый короткий и лёгкий. По нему пролегала дорога "Шёлковый путь", которая соединяла с. Ахты с республикой Азербайджан.

Согласно преданию, арабы, внезапно увидев обширные луга и большое село, воскликнули: "Маза?!"

Село Маза расположено посреди гор на высоте 1972 метра над уровнем моря [Саидов 2007:8] .

В настоящее время мазинцы уже не живут компактно. Многие жители села обосновались в городах Дагестана. Остальные живут смешанно с выходцами из других населённых пунктов в с. Бутказмаляр. Это обстоятельство побудило нас поскорее взяться за изучение исчезнувшего мазинского говора лезгинского языка.

Общая характеристика работы

Актуальность темы диссертационного исследования обусловлена, в первую очередь, необходимостью детального изучения фонетико-морфологических особенностей мазинского говора лезгинского языка и определения его места в системе ареалов лезгинского языка.

Исследование данного говора имеет важное значение для лезгинове-дения, поскольку открывает возможности выявить и научно интерпретировать фонетические и морфологические особенности лезгинского языка.

Актуальность изучения мазинского говора возрастает в связи с процессами конвергенции говоров, связанными с переселением носителей, усиливающимся влиянием литературного языка.

Объект исследования — мазинский говор ахтынского наречия лезгинского языка.

Предмет исследования - фонетические и морфологические особенности мазинского говора лезгинского языка.

Гипотеза исследования сводится к следующему: описание и анализ мазинского говора лезгинского литературного языка будет более эффективным, если разграничить его характеристику в сравнении с лезгинским литературным языком в сфере фонетики и морфологии.

Цель и задачи исследования. Целью настоящей работы является синхронное описание фонетико-морфологической системы мазинского говора в сравнении с лезгинским литературным языком и другими диалектными единицами. Опираясь на данный сравнительный анализ, предстоит установить статус рассматриваемой языковой единицы и уточнить её место в классификационной системе лезгинских диалектов и говоров.

Цель исследования предопределила решение ряда конкретных задач:

1) всесторонне исследовать фонетический строй говора;

2) изучить морфологический строй говора, выявить его специфику на фоне лезгинского литературного языка и других говоров и диалектов;

3) определить особенности склонения системы местных падежей в сравнении с лезгинским литературным языком;

4) описать общие и специфические особенности мазинского говора в области фонетики и морфологии, провести их детальный анализ. Научная новизна исследования. В диссертационной работе впервые даётся системное описание мазинского говора ахтынского наречия лезгинского языка. Рассмотрен звуковой состав мазинского говора, описаны фонетические процессы, выявлены звукосоответствия между мазинским говором и лезгинским литературным языком.

Впервые подвергаются лингвистическому анализу морфологические особенности мазинского говора, в результате чего выделен ряд словоизменительных морфем, не отмеченных в специальной литературе, а также выявлены специфические особенности времён и наклонений мазинского говора. В научный обиход впервые включается значительный фактический материал мазинского говора.

Теоретическая значимость. Проведённое исследование способствует более глубокому теоретическому осмыслению специфики звукового строя и морфологической структуры лезгинского языка. Обнаруженные при исследовании особенности мазинского говора дают возможность уточнить классификацию лезгинских ареалов, в частности, говоров ахтынского наречия. Материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы в изучении диалектов генетически родственных дагестанских языков.

Практическая ценность работы заключается в том, что её основные результаты ориентированы на преподавание лезгинского языка в школе, изучение курса лезгинской диалектологии в вузе, могут быть использованы при составлении учебников и методических пособий по диалектологии, сравнительно-исторической грамматики лезгинского и дагестанских языков, диалектологического и этимологического словарей лезгинского языка.

Цели и задачи диссертации определили методы и приемы исследования. Выбор лингвистических методов и приемов исследования обусловлен конкретными задачами работы и спецификой анализируемого материала. В диссертационной работе использован комплекс методов синхронного сопоставления, состоящий в систематизации и описании особенностей мазинско-го говора в сравнении с лезгинским литературным языком. Для получения общелингвистических данных, наряду с синхронным методом, используется описательный и сравнительно-исторический методы.

Методологическую основу диссертации составили труды лингвистов по русскому языку и кавказским языкам, связанные с проблемами изучения диалектов. При изложении вопросов мазинского говора мы исходим из теоретических положений, выдвинутых в трудах дагестановедов: М.Е. Алексеева, Е. А. Бокарёва, М. М. Гаджиева, Р. И. Гайдарова, А. Г. Гюльмагоме-дова, JI. И. Жиркова, Г. X. Ибрагимова, М. И. Кибрика, У. А. Мейлановой, Г. А. Климова, Н. Д. Сулейманова, Б. Б. Талибова, П. К. Услара, С. М. Хай-дакова и др.

Материал исследования. В основе исследования лежит экспедиционный полевой материал, собранный автором в с. Бутказмаляр Магарам-кентского района Республики Дагестан в 2005-2008 годах, а также наблюдения за речью мазинцев, проживающих в городе Махачкале. Основным методом сбора материала исследования были записи личных бесед автора с представителями мазинского говора. Главным образом, собирался фольклорный материал: пословицы, поговорки, старинные песни, сказки, а также фрагменты обыденного разговора.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Система вокализма мазинского говора имеет в наличии звуки [аа, аьаь, о, оь, ы], не характерные для современного лезгинского литературного языка.

2. В системе консонантизма говора зарегистрированы дентолабиали-зованные звуки [ч°, чЬ°, ч°в, ч1°, ч1°в, ж°, ж°в, дж°, ф°], которые в лезгинском языке, помимо описываемого говора, характерны только для фий-ского диалекта. Данную систему характеризуют также отсутствующие в лии тературном языке фарингальные согласные [rl, xl] и звонкая шипящая аффриката [дж].

3. В односложных словах с анлаутными согласными в говоре последовательно наращиваются протетические гласные [у], [уь], находящиеся в сингармонической связи с корневыми гласными, ср.: уку" — лит. кун 'гореть', уъчГуьд - лит. к1уъд 'девять' и т.д.

4. В мазинском говоре функционирует отсутствующий в литературном языке суффикс плюралиса -аър, который характеризует односложные имена с согласным исходом и гласными переднего ряда основы, например: ваъкъ -аьр 'трава' (лит. ежь - эр), мирхъ - аър 'ржавчина' (лит. муърхъв - эр) и т.д.

5. Морфологической особенностью мазинского говора является образование качественных прилагательных от основ существительных с исходом на [Th] посредством суффикса -ту, не зафиксированного в других локальных единицах (в лит. яз. используется -лу), ср.: гьуъмэтк - ту 'уважаемый', ср. лит. гъуьрмэтк-лу, гъэдэтк-ту 'обычный', ср. лит. адэтк-лу и т.д.

Апробация и публикации. Основные выводы и положения работы обсуждались на заседании кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета и ежегодных (2006-2009) научных конференциях профессорско-преподавательского состава, отражены в девяти публикациях. Работа апробирована на расширенном заседании кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета.

Структура и объём работы. Структура диссертации определена её задачами и спецификой исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы и условных сокращений. В качестве приложения даны тексты на мазинском говоре.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фонетические и морфологические особенности мазинского говора лезгинского языка"

Заключение

В настоящей работе предпринята попытка выявить отличительные особенности одной из локальных единиц ахтынского наречия лезгинского языка — мазинского говора, по которому в специальной литературе не было никаких исследований.

Речь жителей села Маза обладает рядом присущих ей особенностей, что позволяет квалифицировать её как самостоятельный говор, отличающийся как от окружающих его диалектных единиц, так и от литературного языка. Вместе с тем исследование мазинского говора показало его близость к ахтынскому наречию по его фонетическим и морфологическим признакам, а также выявило некоторые черты, сближающие его в незначительной степени с говорами кубинского и кюринского наречий лезгинского языка.

Локальные отличия мазинского говора ярко прослеживаются и на уровне фонетики. В говоре сохранились интересные реликтовые черты лезгинского языка.

Звуковой состав, в частности система гласных, в говоре богаче, чем в литературном языке. Вокализм говора представлен одиннадцатью гласными ([а], [аа], [аь], [аьаь], [и], [э], [у], [уь], [о], [оь], [ы]), из которых нехарактерными для современного литературного языка являются звуки [аа], [аьаь], [о], [оь], [ы].

Долгие гласные [аа, аьаь] (аллофоны [а], [аь]) представлены спорадически, как результат комбинаторных изменений, которые имеют широко в мазинском говоре употребляются: аазур — лит. агъзур 'тысяча', джазаа — лит. жаза 'наказание, кара', аъаъгъир — лит. агъур 'тяжёлый, трудный' и т. Д

Негубной [ы] в говоре зарегистрирован в единичных лексемах: зыр-ткыл - зурткул 'толстый, упитанный', ц1ырт1 — ijlupml 'слюна (выпускаемая сквозь зубы), брызги'. Это явление отдаляет мазинский говор от ахтынского наречия, в языковом ареале которого он развивался (напомним, интенсивное употребление гласного [ы] представляет отличительную особенность ахтынского наречия).

Специфической особенностью фонетической системы мазинского говора является использование в исконных лексемах лабиальных гласных [о, оь]. Появлению [о], как правило, способствует передача лабиальности корневого согласного смежным с ним гласным, ср.: ког — кваг 'петля, уток', пог — пагв 'бок, рёберная часть'.

Умлаутированный губной [оь] в говоре зафиксирован в инлауте единичных лексем, ср.: ж°оъш° - свас 'невестка, сноха', т1оъккв — т1эккв 'дыра'.

Сравнение системы гласных мазинского говора с аналогичной системой литературного языка показывает, что они имеют ряд отличительных особенностей, которые сводятся к несовпадению количества гласных в данных системах, и к различного рода звукосоответствиям. В одних случаях звукосоответствия между гласными в мазинском говоре обнаруживают системный (последовательный) характер, а в других они представлены спорадически.

В области негубных гласных в описываемом говоре зафиксированы следующие звукосоответствия: аь] - [э] (данное явление носит ареальный характер и распространено оно в говорах ахтынского наречия, а также частично в говорах курахского диалекта. В мазинском говоре соответствие [аь] - [э] ярко проявляется в односложных лексемах в окружении согласных звуков): гъаъд — гъэд 'звезда', къаъб — къэб 'люлька, колыбель', хаър — хэр 'рана', хъваър — хъвэр 'смех, улыбка' и др.; аь] - [а] (анлаутизация гласного [а]): гьаъшкъи — ашкъи 'вдохновение', пэчкаьтк — баэюагъатЬ. 'вряд ли, навряд ли', ваъх1ши — вагъши 'дикий, дикарь', х!аърф - гъарф 'буква' и др.; з] - [а]: гъэдэтк — адэтк 'адат, обычай', гЪзиз — азиз 'дорогой, любимый', гъэрзэ — арза 'жалоба, заявление', вэзифэ — вэзифа 'долг, обязанность', лэм — лам 'осёл' и др.; а] - [э] (звукосоответствие обратного характера в говоре проявляет себя не менее интенсивно): ангъа - ангъэ 'вон (при указании на отдалённый предмет или лицо)', вэлад — вэлэд 'дитя', айар — ийэр 'красивый, красиво', ккич1а — ккич1э 'боязливый, пугливый', къала — къэлэ 'крепость, замок' и др.; и] - [а] (соответствие полярно противоположных гласных): изийатк — азийатк 'мучение, тягость', иткил — amhup 'аромат', ит1лаз — ат!лас 'атлас' (ткань), ч1ихъар — ч1ахар 'крупа' и др.;

К фонетическим особенностям мазинского говора относятся системные звукосоответствия губных и негубных гласных, ср.: у] - М (лабиализация гласного [а]): кНувчНэ — ккавчка 'половник, ковш', къувах — къавах 'тополь', к1ураб — к1араб 'кость', мукъвам — макьам 'мелодия' и др.; и] - [у]: аъаъгъир — агъур 'тяжёлый, трудный', балигъ — балугъ 'рыба', ц1икъуд — ц1укьуд 'четырнадцать', чири — чуру 'борода', шимид — шумуд 'сколько' и др.; у] " М: иРУд ~ ирид 'семь', ycmyeymh — истивут 'перец', къутку — кьватки 'короб, шкатулка', къасул — къэзил 'лёгкий', луша" - лиша" 'метка, примета' и др.; и] - [уь]: чигъэ" — жуъгьэ" 'горящий уголёк', мигъ — муъгъ 'мост', ми-лсид — муъжуъд 'восемь', мих — муьрхъ 'ржавчина' и др.; уь] - [и] (передача лабиализации утеренного корневого согласного смежному гласному): уъл — вил 'глаз', уьр — вир 'водоём (небольшой), озеро', уьрт — вирт 'мёд', уьч - вич 'сам' и др.; уь] " [у]: гуъгуьртИ — гугуртИ. 'порох', гуъж — гуж 'мощь, сила', ж°уьр — зур 'насилие, половина', къуъншуъ — къу'иш 'сосед' и др.

В отношении гласных коррелятивной пары [уь] - [у] описываемый говор можно считать зоной большего употребления умлаутированного гласного [уь].

К звуковым процессам в области вокализма для мазинского говора характерными являются наращение и выпадение, а также ассимиляция и диссимиляция гласных.

В мазинском говоре особенно ярко проявляет себя явление протезы — наращивание гласных в анлауте.

В односложных словах, имеющих в анлауте согласный звук, последовательно наращиваются гласные [у], [уь], находящиеся в сингармонической связи с корневым гласным, ср.: у]: уку" - ку" 'гореть', укъу" — къу" 'стыть, охлаждаться', у фу л — фул 'холодная дрожь, озноб', уху" - хъу" 'пить' и др.; уь]: уъгуь" — гуь" 'жать', уъчГуъд - к1уъд 'девять', уьт1уь" — т1уъ" 'есть', уьхуь" —хуъ" 'хранить, беречь' и др.

Протетические гласные [и, э] наращиваются в лексемах менее последовательно, например: иж°вал — звал 'кипение', ини — ни 'запах', итал — т1ал 'боль, болезнь', экъаьгъу" — къаьгъу" 'накладывать', эхъэ" — хъэ" 'тень, силуэт'.

Прослеживаются случаи эпентезы [и, а] в инлауте и ауслауте: к1ак1ал ккк1ал 'камешек', къалаба — гъалаб 'волнение', чика — чкка 'место', къуйу

- къуй 'колодец' и др.

Нередко распадение корневых лабиализованных согласных на составляющие элементы сопровождается развитием гласного [а] между ними, ср.: гава — гва 'есть, находится', гавату" — гвату" 'расколоться, треснуть', ка-вахьу" - квахъу" 'пропадать, исчезнуть' и др.

В мазинском говоре зарегистрировано выпадение гласных в предударных и заударных слогах: къвазару" — акъвазару" 'остановить', нар — анар 'гранат', хъил — гила 'теперь', шк1и — жик1и 'шиповник', мизкь — мискъи 'скупой' и др.

Ассимиляция (прогрессивная и регрессивная) в говоре отмечена в лексемах: з] < [а]: гъэдэтк — адэт 'адат, обычай', эскэр — аскэр 'боец, воин', гьэфтэ — гъафтэ 'неделя'; и] < [а]: изийатк — азийатЪ. 'мучение, тягость', иткил — amhup 'аромат'; у] < УКЪУН — акъу" 'попадать, сталкиваться', кугъул — кНагъул 'ленивый ', ругъул - рагъул ' мутный'; уь] < [и]: гъуъруъ — гъуъри 'гурия',уълчкуъ —уълчки 'гонец, вестник'.

В мазинском говоре имеет место также прогрессивная и регрессивная диссимиляция: икъраб — акъраб 'скорпион', х1эйва" — гъайва" 'животное, скотина', дэрма" — дарма" 'лекарство', ируд - ирид 'семь', кьэлач! — къэлэчI 'тонкий', ц1улц1ам — ц1алц1ам 'гладкий' и др.

Одним из отличительных признаков мазинского говора является функционирование в нем дентолабиализованных согласных, отсутствующих в лезгинском литературном языке. Помимо мазинского говора, данные звуки зафиксированы только в фийском диалекте лезгинского языка и в табасаранском языке.

В говоре используются следующие дентолабиализованные согласные [ч°, 4h°, ч°в, ч1°, чГв, ж°, ж°в, дж°, ш°, ф°]. Примеры: ч°уълуь - лит. куьлуь 'мелкий', ч°уъ" - лит. куъ" 'вы', ч°ваъна — лит. гуъгъуъна 'позади', ц1ич°уд — лит. ц1эк1уъд 'девятнадцать', ц1ачГв — лит. ц1эк1в 'мякина', ж°оыи° — лит. свас 'невеста, сноха', уъж°вар — лит. звэр 'быстрота, бег', хкъадж°у" — лит. хкажу" 'поднимать', гъуьйуыиа — лит. хэмис 'четверг', уьф°тк — лит. уъфтИ. 'свист' и др.

Богатство консонантной системы мазинского говора обусловлено (как и в отдельных других локальных единицах лезгинского языка) наличием фарингальных спирантов [г1] (звонкий), [xl] (глухой) и звонкой шипящей аффрикаты [дж], например: rl]: г1эзиз — азиз 'дорогой, милый', маг1на — мана 'содержание, смысл', миддаъг1 — мидаъй 'недруг'; xl]: х1аъкъ — гъэкъ 'пот', къэх1аъл — къэгъал 'смелый, храбрец', фурах1 — фираьгъ 'широкий'; дж]: джазаа — жаза 'наказание, кара', ваъджиблу — важиблу 'нужный, важный', ткадж — ткаж 'корона, зонт'.

В процессе характеристики согласных исследуемого говора отмечены закономерные (последовательные) и единичные звукосоответствия.

1. Оглушение анлаутных звонких согласных [б], [г], [д], [гъ], что сближает описываемую речь с диалектными единицами ахтынского и кубинского наречий, ср.: пайгъучк — байкъуш 'сова', п1иркъи — буъркъуъ 'слепой', куьгъуъл - гуъгъуъл 'настроение, желание', ккуъмбэтк — гуъмбэтк 'гробница, памятник', к1эт1э — гэт1э 'горшок, кринка', туъргэцк — дэргэс 'коса', т1ук1у" - дурк1у" 'почка', къам — гъам 'горе, скорбь', къалаба — гъа-лаб 'волнение'.

2. Дезаффрикатизация смычно - гортанных согласных в анлауте и ин-лауте слов перед гласными. В мазинском говоре обнаруживаются регулярные параллелизмы ( звукосоответствия): [к] - [к1], [къ] - [кь], [п ] - [п1], [т] -[xl], [ч] - [ч1]. Например: кул — к1ул 'лопатка, горб', куртк - к1уртк 'шуба', къисмэтк — къисмэтк 'судьба', пали — nlunu 'черешня', устар — ycmlap 'мастер', вичи — гъвэч1и 'маленький', чэм — ч1эм 'масло'.

Таким образом, глухие смычно-гортанные звуки (абруптивы) в говоре, в отличие от лезгинского литературного языка, утрачивают гортанную смычку.

3. Соответствия спирантов: х] - [гъ] (в ауслауте перед гласными в говоре вместо звонкого спиранта [гъ] размещается его глухой коррелят [х]): къачках — къачкагъ 'разбойник, бандит', къуллух — къуллугъ 'работа, должность', иших - ишигъ 'луч, свет' и др.; ф] - [гь]: фи"? - гъи? 'какой? который?', фик1а? - гъик1а? 'как?', финна? - гъина? 'где?', фишту" ? — гъихъти"? 'какой?'.

Из звуковых процессов в системе согласных наиболее значимыми для мазинского говора являются:

1. Наращение согласных (протеза). В большом количестве лексем, преимущественно в анлаутной позиции перед гласными [а, аь, э]. Наращивается глухой щелевой [гь], ср.: гьаззар - азар 'болезнь, недуг', гъакъул — акьул 'ум, разум', гъэрба — арбэ 'среда', гъаъшкъи — ашкъи 'вдохновение' и ДР

Сонорный [н] наращивается преимущественно в инлауте, реже в аус-лауте после гласных, например: гьа"вилаьй — гъавилаъй 'поэтому', дэхна" — дэхънэ 'недавно', инбур — ибур 'эти', ми"шэр —мишэр 'пила' и др.

2. Выпадение согласных (элизия). В середине согласных (утрата согласных) [н, в, й, гъ, р], например: к1вэк1 — к1вэнк1 'острие, кончик', миски — muckIu" 'мечеть', уьл — вил 'глаз', уъчк - вичк 'сам', эб — йэб 'верёвка', ис — йис 'шерсть', хэсаътк — xacuuamh 'черта характера', аазур — агъзур 'тысяча', гъуьлаъаь — гъуьлаьгъ 'змея', мих — мирхъ 'ржавчина', хъучк — хъуртк 'свалка мусора' и др.

3. Ассимиляция и диссимиляция согласных: nlumluui - бит1иш 'курносый', т1ак1у" - дак1у" 'пухнуть', к1ак1ал — ккк1ал 'камешек', ц1иц1иб — цкиц1иб 'цыплёнок', чакьу" - жаку" 'жевать', дэрд — дэртЬ, 'горе, печаль', гэлэджэкЬ, — гэлэжэг 'будущее, будущность', гвэйчНэкЪ. - гуърчкэг 'красивый', т1абракН — тапракН 'лгун, обманщик' и др.

4. Метатеза. В говоре чаще, чем в других диалектных единицах, переставляются согласный и гласный, ср.:

Маз. гов. Лит. яз. инах! ингъэ 'вот (указат. часть)' уткку" ткук!у" 'резать, колоть' уътккуь" т1уьк1уъ" 'ладиться, ладить'.

В некоторых лексемах в мазинского говора представлены части сложных слов, например: мирас-варис 'родня, родственники по отцу' - лит. варис-мирэс, къил-к1вачк (гатун) 'реветь, причитать' — лит. к1вачк-къил (га-ту") и др.

1. Имя существительное. В мазинском говоре и лезгинском литературном языке при образовании множественного числа имён существительных наблюдаются различия в выборе показателей -ар, -эр (граф. -ер). В говоре формант -ар употребляется шире, чем в литературном языке, ср.: чкуътк-ар — лит. жуътЪ-эр 'пара', уьртЬ-ар — лит. eupml- эр 'мед', нуъчГв-ар — лит. нуьк1в- эр 'птица', пэш-ар — лит. пэш- эр 'лист'.

В мазинском говоре формант -ар, в отличие от лезгинского литературного языка (это видно из примеров), сингармонически не связан с вокалом основы. Следовательно, в лезгинском литературном языке гармония гласных - явление инновационное.

Кроме того, в говоре функционирует отсутствующий в лезгинском литературном языке суффикс плюралиса -аър (он характеризует односложные имена с согласным исходом, имеющие в основе гласный переднего ряда), например: еаъкъ-аър — лит. вэкъ-эр 'трава', къэп! -аър - лит. къэп1 - эр 'люлька, колыбель', мирхъ -аър — лит. муърхъв -эр 'ржавчина', раъгъв -аър — лит. рэгъв - эр 'мельница' и др.

Можно предположить, что исторически суффикс -ар{-аър) в лезгинском литературном языке выполнял деривационную функцию, например: дагъар 'пещера', дак1ар 'окно', мэхъаър — лит. мэхъэр 'свадьба'.

В мазинском говоре, как и в лезгинском литературном языке в целом, представлена сложная многопадежная система, в которой насчитывается 18 падежей: 4 основных и 14 местных (локативных).

В мазинском говоре и лезгинском литературном языке имена существительные склоняются по принципу двух основ: абсолютивный падеж лежит в основе эргатива (или так называемой косвенной основы), от последнего, в свою очередь, образуются косвенные падежи: родительный, дательный и все местные падежи.

Отличительные особенности говора в склонении субстантивов сводятся к следующему:

1) в местном падеже покоя III и производном от него падеже посредства II аффиксам -г соответствуют аффиксы -в, например:

Маз. гов. Лит. яз.

Абс. п. нуъчГ нуък1 'воробей'

М.п. III нуъчГраг нуък1рэв

Поср.II нуьч1°рагзи нуък1рэвди;

2) в мазинском говоре согласному компоненту [д] форманта эргатива -ди литературного языка соответствует [з], например:

Маз. гов. Лит. язык даъва > эрг. п. даъвази даъвэ > эрг.п. даъвэди 'война' итэм > итэмзи итим > итимди 'мужчина' уъх!уъ > уъх1уъз уъгъуъ > уъгъуъди 'кашель';

3) в мазинском говоре аффикс эргатива -ци (-ц1и) противопоставлен аффиксу литературного языка -чи (~ч1и), например:

Маз. гов. Лит. язык doicap > эрг. п. джарци шар > эрг.п. шарчи 'червь' ч°уъл > ч"уълци цуъл > цуълци 'сноп' ч1ар > ч1арц1и ч1ар > ч1арч1и 'волос';

4) В целом ряде односложных слов суффиксу эргатива -э, в мазинском говоре может соответствовать суффикс -а, сингармонически связанный с вокалом основы, ср.: гэл > эрг.п. гэла 'след' (лит. гэл > гэлэ), гъэр >гъира 'баран' (лит. гъэр > гъэрэ), къуър > къуъра 'заяц' (лит. къуър > къуърэ), къаъл > къаъла 'соль' (лит. къэл > къэлэ) и др.

В приведённых примерах форма слов говора, где нет гармонии гласных, мы считаем, является исходной. Это свидетельствует о более позднем появлении в лезгинском языке явления сингармонизма;

5) односложные имена существительные с заднерядными гласными основы [а, у] в говоре образуют эргатив посредством аффикса -ани в противопоставление -уни литературного языка, например: къаб > эрг.п. къапани 'посуда' (лит. къаб > къапуни), раб > рапани 'иголка' (лит. раб > рапуни), кул >кулани 'веник' (лит. кул > кулуни) и др.;

6) при переднерядных гласных основы имена существительные говора принимают показатель эргатива -эни вместо -ини литературного языка, например: къаьб > эрг.п. къаъп1эни 'люлька' (лит. кьэб > къэп1ини), мих > ми-хэни 'гвоздь' (лит. мих > михини), ч1иб > ч1ип1эни 'пядь' (лит. ч1иб > чкп1ини) и др.

В формах множественного числа суффикс эргатива -у регулярно противопоставляется показателю -и литературного языка. В ахтынском диалекте эргатив множественного числа образуется посредством -ьг. Примеры: Маз. гов. Ахт. диал. Лит. яз.

Эрг. п. Эрг. п. Эрг. п. гъилэру гъилары гъилэри 'рука' мэцару мэцары мэцэри 'язык' рушару руитры рушари 'девушка'.

2. Имя прилагательное. Весьма интересная с точки зрения истории языка специфическая черта мазинского говора проявляется в образовании качественных прилагательных. Так, от основ существительных с исходом на [тЬ] в говоре качественные прилагательные образуются с помощью суффикса -ту, не зафиксированного больше ни в одной другой локальной единице, а в литературном языке используется суффикс -лу, например: гъуьрмэтк-ту 'уважаемый' (лит. гъуърмэтк-лу), дэвлэтк-ту 'богатый' (лит. дэвлэтк-лу), къимэтк-ту 'ценный' (лит. къимэтк-лу).

В единичных лексемах аффикс качественных прилагательных литературного языка -лу в говоре заменяется -ли: мэшрэб-ли - лит. мишрэб-лу 'пристойный, красивый', лазим-ли — лит. лазим-лу 'нужный', эсил-ли — лит. асил-лу 'благородный' (оба показателя восходят к азербайджанскому суффиксу - льг, ср. азерб. абыр-лы 'красивый', еар-лы 'богатый').

3. Имя числительное. В числительных сад 'один', къвэд 'два' в косвенных падежах, в отличие от литературного языка, конечный согласный [д] переходит соответственно в [ц ] и [ц1], ср.: сад > эрг. п. саци (лит. сада), къвэд > къвэц1и (лит. къвэда).

У количественных числительных в единственном числе (кроме числительных один и два) эргатив оформляется показателем -зи (лит. -а), например: уъкъуд -зи 'четыре' (лит. къуда), уъчГуъуд -зи 'девять' (лит. к1уъда) и т.д.

4. Местоимение. Отличия местоимений мазинского говора в основном сводятся к фонетическим: чку" - лит. ккуъ" 'вы', ж°уьв — лит. жув 'я сам', уъчИ - лит. вичк 'он сам', чкиб — лит. чкэб 'они сами', фин — лит. гъи 'который', шимид — лит. шумуд 'сколько'.

5. Наречие. Наречным аффиксам литературного языка -далди, -уналди, -элди, -вилелди, посредством которого образуются наречия образа действия, в говоре соответствуют их фонетические варианты -зийзи, -унийзи, -айзи, -валийзи, например: гьаъшкъи-зийзи — лит. ашкъи-далди 'добровольно, охотно', къаст-унийзи — лит. къаст-уналди 'усердно', мэц-айзи — лит. мэц-элди 'по-хорошему', ислах1-валийзи — лит. ислаъгъ-вилэлди 'мирно, по-мирному'.

6. Глагол. В системе глагольного словообразования и словоизменения отмечаются расхождения мазинского говора с лезгинским литературным языком: сложные переходные глаголы имеющие аналитическую форму, а в лезгинском литературном языке применим синтетический способ, например: аазад у" — лит. азад-у" 'освободить', гъаазур у" — лит. гъазур-у" 'готовить', галаад у" - лит. галуд-у" 'отделять, отцеплять', гакъуд у" — лит. къакъ-уд-у" 'убирать, отбирать' и др.

Кроме того, ряд сложных глаголов непереходной семантики в говоре образуется с помощью вспомогательного глагола ку" аналитически в противопоставление семантическим глаголам литературного языка структуры 'глагольная основа + -у" ', где элемент -у" восходит к вспомогательному глаголу хъу" 'быть, становиться', например: ават кун - лит. авату" 'падать', агат ку" — лит. агату" 'подходить, приближаться', кагат ку" — лит. кату" 'бегать, бежать, убегать' и др.

Отличия в образовании временных форм глагола в мазинском говоре сводятся к следующему:

- аналитическая форма настоящего продолжительного времени противопоставляется синтетической форме лезгинского литературного языка, например: рахаз ама — лит. рахазма 'всё ещё говорит', ухваз ама — лит. хъваз-ма 'всё ещё пьёт', уьхуъз ама — лит. хуьзма 'всё ещё хранит' и др.;

- будущее время в мазинском говоре образуется суффиксацией -за (лит. -да) к основе деепричастия, ср.: гуза - лит. гуда 'дам', къвэза - лит. къвэда 'приду, приеду', иза — лит. ийида 'сделаю' и т.д.

Первое лицо императива в мазинском говоре образуется безаффиксальным способом, путём отсечения (отбрасывания) показателя деепричастия -з, в лезгинском литературном языке данная форма образуется суффиксацией -н, например: гъэ - лит. гъи" 'принести', гу — лит. гу" 'дадим', лугъу — лит. лугъун 'скажем', ии — лит. ийи" 'сделаем' и т.д.

В мазинском говоре форма предположительного наклонения образуется. с помощью суффикса -йзи, которому в литературном языке соответствует -ди, ср.: гуйзи - лит. гуда 'даст', инэйзи — лит. нэда 'съест', къач°вайзи — лит. къачкуда 'возьмёт' и т.д.

Отрицательные формы глагола в мазинском говоре образуются путём присоединения к соответствующим положительным аффиксам отрицания -чк, чкий (лит. -чк, -чкир). Это явление сближает говор с литературным языком. Примеры: атаначк // атаначкий — лит. атаначк // атапачкир 'не пришёл, не приехал', ср.: ахт. нареч. атанаш //атанаший и т.д.

Проведённое исследование по фонетической и морфологической характеристике мазинского говора позволяет определить речь мазинцев как самостоятельный говор лезгинского языка, сохранивший реликтовые (исторические) черты. По своим основным признакам мазинский говор можно квалифицировать как один из локальных (диалектных) единиц ахтынского наречия лезгинского языка.

Список научной литературыМурадалиева, Альфия Велибеговна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдулжамалов Н.А. Фийский диалект лезгинского языка (Особенности консонантизма. Система глагола) — Махачкала, 1965.

2. Абдулжамалов Н.А. Фийский диалект лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Махачкала, 1966.

3. Абдуллаев И. X. Введение в генетику дагестанских языков. — Махачкала, 1999.

4. Абдуллаева И.Х. Ратлубский говор ахвахского языка (фонетика и морфология). Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Махачкала, 2001.

5. Абдулатипов Н.Ш. Отглагольные образования в лезгинском языке. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1998.

6. Алексеев М. Е. Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков. Морфология. Синтаксис. — М., 1985.

7. Алексеев М. Е. Сравнительно-историческая грамматика лезгинских языков. Автореф. дисс.канд. филол. наук. М., 1988.

8. Алексеев М.Е., Шейхов Э.М. Лезгинский язык. М., 1997.

9. Алипулатов М.А. Имя числительное в языках лезгинской группы. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1965.

10. Алипулатов М.А. Категория грамматического класса в языках лезгинской группы. ЕИКЯ, 1974. T.I.

11. Асалиев Д.А. Фонетические особенности кимильского говора кубинского диалекта лезгинского языка. //Актуальные проблемы языка и литературы. Выпуск 9. — Махачкала, 2002.

12. Асалиев Д.А. Кимильский говор и его место в диалектной системе лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 2003.

13. Аливердиева С.А. Фонетические и морфологические особенности гогазского говора лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. -Махачкала, 2006.

14. Акиев А.Ш. Историко-сравнительная фонетика даргинского и лакского языков. Система консонантизма. — Махачкала, 1977.

15. Бабаев В.А. О некоторых морфологических особенностях яргун-ского говора лезгинского языка. // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. — Махачкала, 1997.

16. Бабаев В.А. Яргунский говор лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1998.

17. Бокарёв Е.А. Цезские (дидойские) языки Дагестана. — М., 1959.

18. Бокарёв Е.А. Введение в сравнительно-историческое изучение дагестанских языков. — Махачкала, 1961.

19. Бокарёв Е.А. Сравнительно-историческая фонетика восточно-кавказских языков, М., 1981.

20. Гаджиев М.М. Русско-лезгинский словарь. Махачкала, 1950.

21. Гаджиев М.М. (Из лингвистического наследия) Кубинский диалект лезгинского языка. — Махачкала, 1997.

22. Гаджиев М.М. Особенности ахтынского говора лезгинского языка. УЗИИЯЛ, 1957, Т.2.С.211-223.

23. Гаджиев М.М., Гайдаров Р.И., Мейланова У.А. Орфографический словарь лезгинского языка. Махачкала, 1978.

24. Гаджиев М.М. Лезги ч1алан грамматика I лагьай пай. Фонетика ва морфология. Махачкала, 1940.

25. Гайдаров Р.И. Ахтынский диалект лезгинского языка. Махачкала, 1961.

26. Гайдаров Р.И. Лезги ч1алан диалектология. Махачкала, 1963.

27. Гайдаров Р.И. Лезги ч1ал 1 лагьай пай. Фонетика, грамматика ва орфография. — Махачкала, 1959.

28. Гайдаров Р.И., Алипулатов М.А. Лезги ч1ал. Педучилище патал учебник. Махачкала, 1975.

29. Гайдаров Р.И. О некоторых исторически значимых особенностях диалектов в области склонения. // ЕИКЯ. XI — Тбилиси, 1984.С.270-271.

30. Гайдаров Р.И. О некоторых исторически значимых особенностях диалектов в области склонения.// Падежный состав и система склонения в лезгинских языках. Махачкала, 1987.С.128-132.

31. Гайдаров Р.И. Звукосоответствия в табасаранском и лезгинском языках. // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск III. Махачкала, 2001.С.98-111.

32. Гайдаров Р.И. Хрестоматия фонетической литературы по лезгинскому языку. Махачкала, ДГУ, 2002.

33. Гайдаров Р.И. Очерки по лексике и словообразованию в лезгинском языке. Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Махачкала, 1968.

34. Гайдаров Р.И. Фонетика лезгинского языка. Махачкала, 1982.

35. Гайдаров Р.И. Морфология лезгинского языка. Махачкала, 1987.

36. Гайдаров Р.И. Основы словообразования в лезгинском языке. — Махачкала, 1991.

37. Ганиева Ф.А. Джабинский диалект лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Тбилиси, 1980.

38. Ганиева Ф.А. Некоторые вопросы глагола джабинского диалекта лезгинского языка. // Морфологическая структура дагестанских языков. — Махачкала, 1981.С. 103-122.

39. Ганиева Ф.А. Словообразование глагола в ахтынском диалекте лезгинского языка. // Материалы 13 региональной научной сессии по изучению системы и истории иберийско-кавказских языков. Махачкала, 1990.

40. Генко А.Н. Материалы по лезгинской диалектологии. Кубинское наречие. // Известия АН СССР, отделение гуманитарных наук, серия УП, 1929, №4.С. 317-342.

41. Гигинейшвили Б.К. Сравнительная фонетика дагестанских языков. -Тбилиси, 1977.

42. Гудава Т.Е. Количественные числительные в аварско-андийско-дидойских языках. (Историко-сравнительный анализ). // ЕКИЯ, VII. Тбилиси, 1980.

43. Гудава Т.Е. Консонантизм андийских языков. Тбилиси, 1964.

44. Гудава Т.Е. Историко-сравнительный анализ консонантизма ди-дойских языков. Тбилиси, 1979.

45. Гюльмагомедов А.Г. Куткашенские говоры лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Махачкала, 1966.

46. Гюльмагомедов А.Г. О некоторых общих моментах изменения лабиализованных согласных в лезгинском и в других дагестанских языках. // ЕИКЯ/Г.1. Тбилиси, 1974.С. 185-190.

47. Гюльмагомедов А.Г. Об изучении диалектов лезгинского языка на территории Азербайджанской ССР. // Материалы научно-теоретической конференции молодых учёных, часть I. Баку, 1967.

48. Гюльмагомедов А.Г., Саадиев Ш.И. Существует ли двойственное число в лезгинских языках? // ЕКИЯ, Т.XV. Тбилиси, 1988.

49. Дешериев Ю.Д. Сравнительно-историческая грамматика нахских языков и проблема происхождения и исторического развития горских кавказских народов. Грозный, 1963.

50. Джейранишвили Е.Ф. Основные вопросы фонетики и морфологии цахского и мухадского (рутульского) языков. Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Тбилиси, 1966.

51. Жирков Л.И. Грамматика лезгинского языка. Махачкала, 1941.

52. Загиров З.М. Некоторые вопросы сопоставительной морфологии русского и дагестанских языков. — Ростов-на-Дону, 1982.

53. Ибрагимов Г.Х. Фонетика цахурского языка. Махачкала, 1968.

54. Ибрагимов Г.Х. Рутульский язык: синхрония и диахрония. Махачкала, 2004.

55. Ибрагимов Г.Х. Цахурский язык. М.,1990.

56. Ибрагимов Г.Х. Фарингализованные звуки в цахурском и рутуль-ском языках. ЕИКЯ, 1974. Т. I.

57. Кадибагомаев А.А. Фонетические особенности сирхинского диалекта даргинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1985.

58. Кадибагомаев А.А. Сравнительная морфология диалектов даргинского языка. — Махачкала, 1999.

59. Керимов К.Р. Контрастивная аспектология русского и лезгинского языков. Махачкала, 2002.

60. Кибрик А.Е., Кодзасов С.В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Глагол. М., Изд-во МГУ, 1988.

61. Кибрик А.Е., Кодзасов С.В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Имя. Фонетика. М., 1990.

62. Климов Г. А., Талибов Б.Б. К вопросу о сравнительно-историческом изучении лезгинских языков. // Учёные записки ИИЯЛ, Т. 3. 1964.

63. Климов Г.А. Кавказские языки. М.,1965.

64. Климов Г.А. Очерк общей теории эргативности. М., 1973.

65. Климов Г.А., Алексеев М.Е. Типология кавказских языков. М.,1980.

66. Климов Г.А. Введение в кавказское языкознание. М., 1986.

67. Курбанов К.К. Грамматические классы слов табасаранского языка. -Махачкала, 1995.

68. Курбанов К.К. Система табасаранского глагола. Махачкала,2003.

69. Магометов А.А. Табасаранский язык. Тбилиси, 1965.

70. Магометов А.А. Агульский язык. Тбилиси, 1970.

71. Малаева З.М. Грамматические категории аварского языка. — Махачкала, 2002.

72. Махмудова С.М. Морфология рутульского языка. М., 2001.

73. Мейланова У.А. Гилиярский смешанный говор и его место в системе лезгинских диалектов. // Учёные записки ИИЯЛ АН СССР. Т.5. Махачкала, 1958.С.248-263.

74. Мейланова У.А. Стальский говор лезгинского языка. // Учёные записки ИИЯЛ АН СССР. Т.6. Махачкала, 1959.С.307-330.

75. Мейланова У.А. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей лезгинского языка. Махачкала, 1960.

76. Мейланова У.А. Очерки лезгинской диалектологии. М., 1964.

77. Мейланова У.А. Гюнейский диалект-основа лезгинского литературного языка. Махачкала, 1970.

78. Мейланова У.А. Диалектологическое изучение дагестанских языков (итоги и перспективы). // Языки Дагестана, III вып. Махачкала, 1976.

79. Мейланова У.А. К лингвистико-квалификационной характеристике кубинского наречия лезгинского языка. // Материалы сессии, посвящённой итогам экспедиционных исследований -ИЯЛ в 1980-1981 г.г. Тезисы докладов. Махачкала, 1981.С.57-58.

80. Мейланова У.А. К вопросу о критериях выделения диалектных единиц в дагестанских языках. // Диалектологическое изучение дагестанских языков. Сборник статей. Махачкала: ДНЦ ИЯЛИ, 1992.

81. Микаилов Ш.И. Сравнительно-историческая фонетика аварских диалектов. Махачкала, 1958.

82. Микаилов Ш.И. Очерки аварской диалектологии. М., 1959.

83. Микаилов Ш.И. Сравнительно-историческая диалектология аварского языка. — Махачкала, 1964.

84. Муркелинский Г.Б. Значение диалектологии для изучения истории языка (На материале дагестанских языков). Тезисы докладов. Махачкала, 1965.

85. Муркелинский Г.Б. Очерк грамматики лакского языка. Махачкала, 1950.

86. Муртазаева Д.А. Фонетические особенности ашарского говора лезгинского языка. // Актуальные вопросы языка и литературы. Выпуск 2. — Махачкала, 2003.

87. Муртазаева Д.А. Об особенностях склонения имён существительных ашарского говора лезгинского языка. // Вопросы дагестанских языков и литературы. Выпуск 2. — Махачкала, 2004.

88. Муртазаева Д.А. Фонетические и морфологические особенности ашарского говора лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. — Махачкала, 2005.

89. Мусаев М-С.М. Система глагольного словоизменения даргинского языка. — Махачкала, 1980.

90. Муталов P.O. Ицаринский диалект даргинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1992.

91. Муталов P.O. Глагол даргинского языка. — Махачкала, 2002.

92. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований. -М.,1973.

93. Ольмесов Н.Х. Сравнительно-историческое исследование диалектной системы кумыкского языка. — Махачкала, 1997.

94. Ольмесов Н.Х. Брагунский говор кумыкского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1981.

95. Саадиев Ш.М. Кимильский говор и его место в диалектной системе лезгинского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 2004.

96. Саадиев Ш.М. Фонетические особенности кимильского говора лезгинского языка.// Актуальные проблемы языка и литературы. Выпуск 9. -Махачкала, 2002.С.93-95.

97. Саидов Э.М. История о прошлом и настоящем с. Маза. Махачкала, 2007.

98. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания. М., 1975.

99. Сулейманов Н.Д. Сравнительно-историческое исследование диалектов агульского языка. Махачкала, 1993.

100. Сулейманов Н.Д. Словообразование и структура слова в восточно-лезгинских языках. — Махачкала, 2000.

101. Сулейманов А.А. Морфология даргинского языка. Махачкала,2003.

102. Таирова М.О. Морфолого-синтаксическая характеристика падежей рутульского языка. Автореф. дисс.канд. филол. наук. Махачкала, 1998.

103. Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь. М.,1966.

104. Талибов Б.Б. Сравнительная фонетика лезгинских языков. М.,1980.

105. Топуриа Г.В. Фонетика дагестанских языков в типологическом освещении. — Грозный, 1995.

106. Топуриа Г.В. Морфология склонения в дагестанских языках. — Тбилиси, 1995.

107. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание.VI Кюринский язык. Тифлис, 1896.

108. Хайдаков С.М. Очерки по лакской диалектологии. М., 1966.

109. Хангишиев Д.М. Именные формы глаголов в кумыкском языке. -Махачкала, 1997.

110. Чикобава А.С. Введение в иберийско-кавказское языкознание. ЕИКЯ. Тбилиси, 1980. Т.7.

111. Шейхов Э.М. Вопросы образования и истории указательных местоимений в лезгинском языке. Махачкала, 1993.

112. Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков. Морфология. Махачкала, 1963.

113. Эльдаров Р.Г. Лакский глагол. Махачкала, 1993.

114. Яралиев М.М. Лабиализованные согласные в лезгинском языке. — Махачкала, 1992.1. Условные сокращения

115. Названия языков, диалектов и говоров:

116. Агул. — агульский язык. Азерб. — азербайджанский язык. Ахт. — ахтынское наречие. Куб. — кубинское наречие. Маз. — мазинский говор.2. Лингвистические термины:

117. Абс. п. — абсолютивный падеж1. Гов. — говор.1. Диал. — диалект.1. Нареч. — наречие.

118. Ед. ч. — единственное число.

119. Мн. ч. — множественное число.

120. Им. п. — именительный падеж.

121. Эрг. п. — эргативный падеж.

122. Род. п. — родительный падеж.

123. Дат. п. — дательный падеж.

124. Лит. яз. — литературный язык.1. Мест. п. — местные покоя.

125. Мест. уд. — местные удаления.

126. Повел. — повелительное наклонение.1. Сущ. — существительное.