автореферат диссертации по искусствоведению, специальность ВАК РФ 17.00.04
диссертация на тему: Формирование и специфика воплощения буддийского художественного канона в скульптуре Монголии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Формирование и специфика воплощения буддийского художественного канона в скульптуре Монголии"

094605325

На правах рукописи

Антнпова Елена Александровна

Формирование и специфика воплощения буддийского художественного канона в скульптуре Монголии

Специальность 17.00.04 - Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

2 !; ИЮН 2010

Екатеринбург - 2010

004605825

Работа выполнена на кафедре теории и истории художественной культуры ГОУ ВПО «Алтайская государственная академия культуры и искусств»

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Шишин Михаил Юрьевич

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Абаев Николай Вячеславович

кандидат искусствоведения Демеиова Виктория Владимировна

Ведущая организация:

Калмыцкий институт гуманитарных исследований РАН

Защита диссертации состоится « 8 » июня 2010 г. вУЬ часов на заседании диссертационного совета Д 212.286.08 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им. А. М. Горького» по адресу: 620000, г. Екатеринбург, пр. Ленина, 51, ком. 248.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Уральский государственный университет им. А. М. Горького».

Автореферат разослан «оЬ » мая 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор социологических наук,

профессор

Л. С. Лихачева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Проблема кросскультурного взаимодействия является одной из ключевых в понимании искусства стран буддийского региона. Этноконфессиональная кочевая культура монголов -уникальный феномен, объединяющий в себе различные пласты - от обрядов мировых религий до национальных традиций. Тематика взаимовлияния самобытного искусства монгольского народа и буддизма заслуживает самого детального рассмотрения. На протяжении длительного периода объектом пристального внимания ученых является учение Будды, в том числе и благодаря своей уникальной особенности - ассимиляции с местными верованиями. Так, именно тибетский вариант буддизма махая-ны желтошапочной школы гелугпа был воспринят монголами, тувинцами, бурятами, калмыками. Знакомство с учением Будды и его постижение достигается с помощью различных методов, в том числе и визуальных -образах, подробно разработанных в канонических текстах. В связи с этим, изучение буддийского искусства позволяет показать не только его эстетическую ценность и национальное своеобразие, но и отразить сущность самого учения и его основные принципы.

Многие музеи России имеют в своем собрании коллекции буддийской пластики, большинство из этих коллекций, особенно в периферийных городах, не изучено и не опубликовано. В связи с этим одной из важных проблем остается проблема описания, атрибуции, каталогизации и введения в научный оборот собрания культовой пластики.

Степень научной разработанности проблемы. Всю литературу для изучения буддийского искусства Монголии, можно условно разделить на четыре блока: описательно-этнографический, исторический, буддоло-гический и искусствоведческий.

Описательно-этнографическая литература исторически сформировалась раньше всех. Первые сведения о монгольском государстве, его устройстве, обычаях, религии, искусстве появляются в заметках европейских путешественников XIII - XIV веков, посетивших эту страну. Это отчеты П. Карпини (G. da P. del Carpini), В. Рубрука (G. de Rubrouck) и М. Поло (М. Polo) и др.

Большой вклад в исследовании Монголии внесли российские ученые-путешественники: Д. Г. Мессершмидт, А. М. Позднеев, П. К. Козлов, Г. Н. Потанин, Б. Б. Барадийн и др.

Необходимо отметить деятельность купечества города Бийска, которое в XIX - начале XX веков сыграло большую роль в истории развития монголоведения. В истории Сибири остались фамилии знатных бийчан -

М. П. Потарского и А. Д. Васенева. Последний был известен как исследователь Китая и Монголии. Купец-бийчанин собрал коллекцию буддийских предметов, которая в 1908 году была подарена Томскому государственному университету, музею города Горно-Алтайска и Бийскому краеведческому музею им. В. В. Бианки (сокр.: БКМ).

Начало монголоведению было положено в XVIII - XIX веках исследованиями Н. Я. Бичурина, К. Ф. Голстунского, Г. Ф. Миллера, И. Е. Фишера, К. Д' Оссона (С. D' Ohsson), А. Ремюза (A. Remusat), X. Хауорса (Н. Howorth) и др. Основной заслугой зарубежных и российских монголоведов был сбор источников и этнографического материала. Особое место в монголоведении принадлежит академику Б. Я. Владимирову, который одним из первых занялся проблематикой распространения буддизма в Тибете и Монголии.

Советское монголоведение исследовало преимущественно проблемы современной послереволюционной истории страны. В этот период монгольский ученый Ш. Дамдин занимался историей распространения буддизма у монголов. Гарвард-Яньцзинский институт (США) в 1952 году выпускает серию монгольских летописей «Scripta Mongolia», содержащих вступительные статьи с первыми научными анализами текстов по истории страны.

В России во второй половине XX века появляются первые обобщающие труды по истории Монголии. В них рассказывается об основных этапах становления государства, формировании духовной и материальной культуры (Л. В. Викторова, Г. С. Горохова, Н. В. Дьяконова, Н. Л. Жуковская, Э. А. Новгородова, П. Сухватар, А. В. Тиваненко и др.).

Буддологическая школа появилась в Европе и России в начале XIX века. Именно в этот период складываются основные буддологические направления: франко-бельгийское, англо-германское и петербургское. Научным изучением буддизма в России занимались такие исследователи, как Д. Банзаров, В. П. Васильев, П. И. Кафаров, И. П. Минаев, Г. Ц. Цы-биков, Я. И. Шмидт и др.

В 1927 году был создан Институт буддийской культуры (ИНБУК) АН СССР, во главе которого встал Ф. И. Щербатской, но институт просуществовал два года, после он стал частью Института востоковедения, а исследования буддизма были сведены к минимуму. Возрождение буд-дологии началось в 1960-х годах в период «хрущевской оттепели». Оно было связано с именем вернувшегося на родину в 1957 году Ю. Н. Рериха. Всемирноизвестный тибетолог и буддолог возродил публикацию источников в серии Bibliotheca Buddika и продолжил исследования тибетского и монгольского буддизма. На рубеже 1960 - 70-х годов начинается

второй период расцвета отечественной буддологии, занимающейся преимущественно философией и историей буддизма. В 1970 - 80-е годы наступает новый виток в развитии - российская буддология обращается к исследованиям исторического, обществоведческого, культурологического характера, появляется группа молодых ученых, определивших основное направление этой науки на современном этапе (Н. В. Абаев, Ш. Вира, Ч. Далай, Т. Д. Скрынникова и др.).

Востоковедческое искусствознание появилось несколько десятков лет назад благодаря тому, что имелось первоначальное описание художественных культур Востока, и были составлены истории искусства отдельных стран.

Первое в мире издание, посвященное буддийскому искусству, вышло в Берлине в 1890 году. Это был труд ученого X. И. Пандера (С. Н. Pander) «Das Panteón des Tshangtsha Hutuktu» («Пантеон джанчжа-хутухт»).

Немецкий ученый А. Грюнведель (A. Grunwedel) первым попытался систематизировать буддийское искусство, выделив в нем влияние двух культур - персидской и эллино-римской. В 1897 году С. Ф. Ольденбург в России основал серию Bibliotheca Buddika. В этой серии в 1903 году в Санкт-Петербурге вышел «Сборник изображений 300 бурханов по альбому Азиатского музея», который явился пособием по иконографии, ксилограф был напечатан по книге тибетского ламы Джанжа Ролби Доржи (1717- 1786) «Древо собрания 300 изображений».

Первые публикации источников по буддийской иконометрии Индии появились в 1913 году: Б. Лауфер (В. Laufer) опубликовал переведенный на немецкий язык текст тибетского перевода «Читралакшаны». Автор предположил, что в основе трактатов по иконометрии лежали познания в области наук, изучающих человека.

В 1919 году в России проводится первая буддийская выставка. На ней четыре крупнейших буддолога - Ф. И. Щербатской, С. Ф. Ольденбург, О. О. Розенберг и Б. Я. Владимирцов прочли свои лекции по истории и философии буддизма. Особым разделом экспозиции были предметы средневековой живописи и скульптуры Монголии.

В начале XX века была начата огромная работа по описанию коллекций буддийских скульптур и икон, но работы исследователей практически не затрагивали вопросы датировки, установления школы и выявления национальных особенностей памятников: А. Кумарасвами (A. Coomaraswamy), H. К. Бхаттасали (N. К. Bhattasali) и др.

Итальянский ученый Д. Туччи (G. Tucci) в 1949 году занялся исследованием тематики искусства буддизма. Согласно его работам, в Тибете

не существовало собственных трактатов по буддийскому искусству, а использовались лишь индийские, что было ошибочным. Российский исследователь К. М. Герасимова в 1971 году доказала, что в Тибете существовали и оригинальные сочинения местных авторов.

В 1959 году в Токио выходит исследование К. А. Гордон (К. A. Gordon) «Iconography of Tibetian Lamaism» («Иконография тибетского ламаизма»). Это была первая методика, предлагающая идентификацию божества по совокупности его иконографических признаков.

С середины 1960-х годов Л. Чандра (L. Chandra) публикует альбом «Panteón of Mongolian Kanjur» («Пантеон монгольского Ганджура»), куда вошли изображения тибето-монгольского пантеона.

В 1970-е годы в Германии, в Боннском университете проходят исследования по систематизации и описанию буддийской иконографии, в основном тибетской. Немецкие ученые К. Загастер (К. Sagaster) и Л. Ш. Дагьяб (L. S. Dagyab) определили несколько путей решения этой проблемы - идентифицировать экспонаты по совокупности внешних признаков и согласно имеющимся на них надписям.

В 1970-е - 1980-е годы в Ленинградском музее религии и атеизма разрабатывается система идентификации буддийских изображений, которая была опубликована А. А. Терентьевым в 1981 году в сборнике музея, а в 2004 вышла отдельным справочным пособием.

По отдельным вопросам искусства Монголии, особенно искусства кочевников и Золотой орды, искусства советского периода, написано немало трудов. Это работы о разных видах искусства: В. А. Кореняко, Н. В. Кочешков, Д. Майдар, Н. - О. Цултэм, Н. М. Щепетильников и др. Как правило, исследователи большее внимание уделяли искусству национальному, лишь кратко затрагивая буддийское.

Из современных исследователей выделяется целая группа отечественных исследователей, занимающихся анализом буддийских коллекций из музеев России. Среди них; Н. Г. Альфонсо, Ц. - Б. Б. Бадмажапов, А. Л. Баркова, С. Г. Батырева, В. Е. Войтов, Э. В. Ганевская, В. В. Деме-нова, А. Ф. Дубровин, Ю. И. Елихина, Г. А. Леонов, И. Ф. Муриан, Е. Д. Огнева, А. А. Ооржак, Т. В. Сергеева, Н. А. Тихменева-Позднеева и др.

Фундаментальным трудом за последнее время стал 15-томник Л. Чандры (L. Chandra) «Dictionary of Buddhist Iconography» («Словарь по буддийской иконографии») изданный в г. Нью-Дели. Автор систематизировал имеющуюся информацию в алфавитном порядке, сопоставив образы божеств пантеона из разных источников. В настоящее время выходят монографии и альбомы, посвященные металлической пластике северного

буддизма. Из наиболее значимых можно выделить альбомы В. Е. Войтова, Н. А. Тихменевой-Позднеевой, Б. - Ц. Б. Бадмажапова; фундаментальные исследования Э. В. Ганевской, А. Ф. Дубровина и Е. Д. Огневой. В 2005 году в Улан-Баторе выходит труд ламы Пурэвбата «Их Монголын Сувар-га онол хийгээд бугээх ёс» («Великие монгольские ступы»), отдельные главы которого были посвящены особенностям скульптурных изображений, вкладываемых в эти архитектурные сооружения.

Скульптура из собрания музеев России все чаще является предметом специального изучения. Большой интерес к исследованию коллекций буддийской пластики говорит о том, что она признается самостоятельным и значимым явлением в художественной культуре стран буддийского региона.

Объект диссертационного исследования - скульптурные произведения буддийского искусства.

Предмет исследования - формирование и воплощение буддийского художественного канона в металлической буддийской пластике монголов.

Цель работы - комплексное исследование процесса развития буддийского канона в скульптурном искусстве Монголии, привлекая к анализу не только описанные коллекции, но и такую малоизученную, как коллекция буддийской пластики из собрания Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки.

Достижение поставленной цели потребовало решения следующих задач:

- Проанализировать проблему существования буддийской традиции на территории Монголии до появления там собственно монголов, как одну из составляющих в монгольском культовом искусстве.

- Изучить особенности распространения, этапы становления буддизма на территории Монголии, его влияние на культуру страны для выявления крупных религиозных и художественных центров.

- Исследовать историю возникновения канонического образа, его место в пантеоне, а также распространение и популярность среди верующих на примере анализа экспонатов коллекции краеведческого музея города Бийска.

- Уточнить значение и роль мелкой пластики из Монголии в буддийском искусстве в целом, на основании изучения образцов скульптуры из фондов музеев.

- Исследовать конкретные образцы круглой скульптуры с помощью имеющихся схем анализа буддийского искусства, согласно их художественному замыслу.

- Выявить самобытные интерпретации иконографических и иконо-метрических канонов в имеющейся скульптуре из собрания краеведческого музея города Бийска и, тем самым, проследить общие и особенные черты, преемственность искусства народов буддийского региона.

Географические рамки исследования определяются пространством северо-будцийского ареала - Непала, Тибета, Монголии, Китая, а также республик РФ - Бурятии, Тувы, Калмыкии.

Хронологические границы работы: XII - начало XX веков. Верхний рубеж - эпоха расцвета буддийской скульптуры ваджаряны. Нижний - период установления республиканской формы правления в Монголии и России, отделения церкви от государства, закрытие буддийских храмов, разрушение и утрата памятников религиозного искусства.

Теоретическая и методологическая основы исследования. Теоретической основой построения диссертации стала современная культурологическая и философско-историческая проблематика встречи культур, передачи культурной традиции и теория взаимодействия цивилизаций. Применен историко-генетический метод для анализа буддийского искусства как развивающегося явления, для рассмотрения эпох, выделения периодов в становлении и развитии традиции учения Будды на территории Монголии, а также для выявления истоков, тенденций изучаемого предмета. Комплексный междисциплинарный подход при изучении коллекции буддийской пластики Монголии из собрания краеведческого музея города Бийска. При изучении музейных источников основным методом было научное описание и анализ произведений, а также сравнительно-типологический, стилистический, сравнительно-художественный анализы (впервые был применен метод поиска аналогов по орнаменту облачения божества). Использовались метод поиска элементов иконографии, выделенных при описании исследуемого образа (А. А. Терентьева), икономет-рические таблицы (К. М. Герасимова). Для анализа характерных признаков и жестов, отличающих образы различных персонажей буддийского пантеона, использован семиотический метод.

Основными источниками исследования послужили экспонаты мелкой пластики и письменные источники. Скульптурные произведения буддийского характера, находящиеся в собрании и фондах краеведческого музея им. В. В. Бианки (г. Бийск). Часть скульптуры из фондов музея была передана купцами М. П. Потарским и А. Д. Васеневым. Другая часть буддийской пластики в краеведческий музей города Бийска попала в годы Великой отечественной войны из Западных аймаков Монголии. Много скульптур было отдано в фонды музея города в послевоенный период.

Иконографическим анализом коллекции буддийской скульптуры из фондов Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки занималась искусствовед Л. И. Леонова В конце 2007 года в рамках гранта «Атрибуция буддийских предметов из коллекции сибирских музеев» сотрудники Томского областного краеведческого музея - М. В. Ефремова, Е. А. Малофи-енко и музея истории Бурятии - С. Б. Бардалеева провели процедуру идентификации предметов из собрания БКМ. Была сделана попытка назвать божества, выявить страну их изготовления и примерную дату, измерить скульптуру и определить сохранность. В результате исследования не вся пластика была определена и не все школы, а также время изготовления скульптур были установлены. В 2008 - 2010 годах автором диссертации при научной консультации Наваана зоч X. Цэдэва, проректора по научной работе Кобдского государственного университета, действительного члена академии образования Монголии, а также старшего научного сотрудника, хранителя фонда «Предметы искусства Центральной Азии» Государственного музея искусства народов Востока Н. Г. Альфонсо (г. Москва), были проведены новые исследования коллекции и существенно уточнены названия, национальная школа, время создания скульптур. Для сравнительного анализа использованы предметы, находящиеся в экспозиции и фондах Государственного музея Востока (г. Москва), отдела Монголии и Тибета Государственного Эрмитажа (г. Санкт-Петербург), Свердловского краеведческого музея (г. Екатеринбург), Монгольского государственного музея изобразительных искусств им. Дзанабадзара (г. Улан-Батор), Монгольского национального исторического музея (г. Улан-Батор), музея Чойджин ламын сумэ (г. Улан-Батор).

В основу исследования легли опубликованные материалы и тексты трактатов по изобразительному искусству (трактаты по теории изобразительного искусства: «Читралакшана», «Ясное восприятие тридцати пяти будд и Мера тел богов» Цзонхавы, «Добрый путь благого начала», «Переправа мудрецов» Лобсан Данби-Чжалцхана), а также монгольские исторические сочинения: «Алтан тобчи», «Дэбтэр-Чжамцо», «Золотое сказание», «История Эрдени-Дзу», «Мэн-да Бэй-Лу», «Шара туджи».

В процессе работы над диссертацией изучались каталоги выставок буддийского и монгольского искусства, опубликованные мемуары и дневники, отчеты современников и путешественников. А также использовалась информация, полученная из личных бесед с Церинг Дондубом, профессором буддизма (монастырь Дрепун Гоман дацан, Южная Индия) -в рамках проведения фестиваля «Дни Тибета в Барнауле - 2008» (11-18 июля 2008 года).

Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней раскрыты аспекты взаимосвязи отдельных элементов буддийского и народного искусства монголов, а также преемственность искусства народов, проживавших на территории Монголии до образования империи; впервые становление монгольского буддизма показано через историю строительства монастырей, как средоточия культуры, и уточнена их роль в создании предметов культового искусства; впервые на основе опубликованных источников, дневников исследователей и путешественников описана и дана авторская интерпретация процесса создания мелкой пластики для отправления культа на территории Монголии; эксплицирована роль и значение скульптуры в пространстве буддийского храма; выявлены особенности и основные направления развития буддийской скульптуры в Монголии; проведен иконографический и иконометрический анализ пластики из фондов краеведческого музея им. В. В. Бианки города Бийска. Впервые для установления национальной школы использован метод поиска аналогии в орнаменте одеяний божества. Составлен наиболее полный на сегодняшний день каталог буддийской скульптуры, поступившей из Монголии, хранящейся в БКМ.

Научно-практическая значимость результатов исследования.Данное исследование может послужить расширению представлений о буддийском искусстве, позволяет выявить межрегиональные связи, а также региональные особенности и специфику памятников религиозного искусства у народов Центральной Азии. Расширено и углублено теоретическое знание в области буддийской пластики Монголии. Диссертация вводит в научный оборот и полностью идентифицирует коллекцию Бийского краеведческого музея. Материалы исследования могут применяться в экскурсионной и экспозиционной работах музеев. На основании анализа экспонатов музея составлен подробный аннотированный каталог мелкой пластики буддийской скульптуры из Монголии. Полученные результаты могут быть использованы в учебных курсах гуманитарного цикла.

Апробация результатов исследования. Отдельные аспекты, основные положения, выводы диссертационного исследования изложены на научно-практических конференциях и семинарах различного уровня: научно-практической конференции «Молодежь - Барнаулу» (Барнаул, 2007); международной научно-практической конференции, посвященной 70-летию Алтайского края «Культура Алтайского края как опыт толерантного взаимодействия сопредельных территорий» (Барнаул, 2007); конференции молодых ученых, аспирантов и соискателей Алтайской государственной академии культуры и искусств «Информационные ресурсы, культура, искусство, образование: традиции и современность» (Бар-

наул, 2008); научно-практической конференции: третьи искусствоведческие Снитковские чтения (Барнаул, 2008); первой межрегиональной научно-практической конференции для молодых ученых, аспирантов и студентов «Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая» (Кызыл, 2009) и региональном семинаре «Экология и этноэкологические традиции народов Центральной Азии» (Кызыл, 2009).

Положения, выносимые на защиту:

1. Буддийское искусство монгольских народов формировалось на особого рода художественном базисе, в котором были органично синтезированы традиции народов, заселявших территорию Монголии до образования империи Чингис-хана (сяньбийцы, тобасская династия Вэй, жу-жане, уйгуры, кидане). Монголы через контакты с этими народами и оставшимися от них памятниками материальной культуры были знакомы не только с внешней обрядностью тибетского варианта буддизма махаяны, но и с традициями индийского, китайского буддизма, что позволяет нам говорить о единой культуре кочевых народов монгольской степи.

2. Ключевую роль в формировании и развитии монгольского буддийского искусства сыграл Тибет. Сначала монголы восприняли тибетский вариант буддизма махаяны в традиции школы сакьяпа, а позже - ге-лугпа. Распространение буддизма на территории Монголии происходит неравномерно. Роль культурных и научных центров взяли на себя крупные храмы и монастыри.

3. Одними из основных предметов поклонения в монгольском храме являлись статуи бурханов. Наличие металлических статуй в монгольских храмах было обязательным условием. Божества на алтаре и в храмовом пространстве располагались в строгом соответствии с местом в пантеоне, четко соответствуя буддийской космологии.

4. Создание художественных школ показывает наличие в каждой из них самостоятельных традиций и доказывает, что искусство бронзового литья не осталось на уровне заимствованного из Тибета и Китая. История сохранила имена крупных религиозных иерархов, обладавших художественными талантами. Главенствующее место здесь занимает фигура I Джебцзун дамба-хутухты - Дзанабадзара (1635 - 1724). Именно он определил основное направление развития культовой пластики в Монголии, создав национальную школу буддийской скульптуры во второй половине XVII - начале XVIII веков.

5. Первоначально предметы для отправления культа завозились из Тибета, но со временем появляются собственно монгольские статуи божеств, которые производились как ламами, так и обычными мастерами.

6. В Монголии были известны индийские, тибетские трактаты по теории изобразительного искусства - иконометрии и иконографии, содержащие в себе различные системы, регламентирующие изображения божеств буддийского пантеона, что доказывает высокий уровень развития искусства монголов. Одним из предметов обучения в буддийских монастырях было искусство ваяния, обязательное для претендентов на высшие духовные степени.

7. Буддийская металлическая пластика монголов испытала влияние двух крупнейших школ: китайской и тибетской. Её отличает придание облику божества монголоидных черт, а также удлиненный овал, высокий круглый лоб, удлиненный нос; массивность форм (коренастые тела, короткая шея); украшение национальным орнаментом облачения божеств; способ изображения одеяний; национальные элементы - одежда и украшения (тонкая проработка отдельных составных частей: бусин, медальонов, подвесок), обувь; наличие брахманского шнура в изображении бод-хисаттв; полное покрытие позолотой всей скульптуры.

8. Предметом специального изучения является коллекция буддийской пластики из собрания краеведческого музея города Бийска, Произведенный анализ мелкой пластики из фондов музея, осуществленный автором диссертации свидетельствует о следующем:

а) Коллекция состоит из 34 предметов. 32 скульптуры отлиты из металла позолочены, 2 вырезаны из дерева и тонированы.

б) В собрании представлены наиболее распространенные иконографические типы персонажей буддийского пантеона: десять будд, один йи-дам, пять лам, одиннадцать бодхисаттв, две тары, пять докшитов.

в) Стилистически экспонаты из БКМ можно отнести к непальской, тибетской, монгольской, китайской школам.

г) Практически все скульптуры выполнены в соответствии с системами, рекомендованными в иконографических и иконометрических трактатах. Не все аспекты создания произведений искусства были строго регламентированы, существовали области, где скульптор был творчески свободен, что подтверждается в ходе анализа буддийской скульптуры из фондов БКМ.

Структура и объем. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы по проблемному принципу; заключения, списка литературы, приложений, в том числе иллюстрации, каталог. Основной текст диссертации составляет 159 страниц, общий объем - 236 страниц.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность темы, представлена историография проблемы, определяются объект и предмет работы, хронологические и территориальные рамки, цель, задачи, теоретические и методологические подходы исследования, источниковая база, раскрываются научная новизна и практическая значимость диссертации, перечисляются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Буддийская культура Монголии» посвящена краткой характеристике буддийской традиции у народов, заселявших монгольскую степь - тобасцев, жужан, уйгур и киданей; и рассмотрению особенностей распространения древнейшей мировой религии у монголов.

В параграфе 1.1. «Влияние буддизма на культуру народов, проживающих на территории Монголии до образования империи Чин-гис-хана» дается представление о преемственности культур хунну, сянь-бийцев, тобасцев, жужан, тюрок, уйгур и киданей и монгольского народа.

Благодаря хунну буддизм проник в среду центрально-азиатских кочевников. Сяньбийцы имели контакты с тибетскими народами и кушана-ми, согдийцами и бактрийцами. В государстве жужан и уйгур имелась священная реликвия - зуб Будды. Из всех народов Центральной Азии для древних монголов периода создания ими мировой империи самым ярким примером веротерпимости и религиозного синкретизма, сочетавшихся с верностью собственным этнокультурным традициям, в том числе архаическим верованиям и культам, сначала были уйгуры, испытавшие сильное влияние многих переднеазиатских традиций (зороастризм, манихейство, христианство, ислам), чья письменность стала государственной и общенациональной монгольской. Сами монголы иногда называют ее «уйгурским письмом». Общая языковая основа и элементы культуры вырабатывались на близкородственной основе, что подтверждается преемственностью опыта, традиций, достижений материальной и духовной культуры народов, заселявших территорию Монголии.

Монгольское государство формируется в XIII - XIV веках, предки монголов были составной частью единого этнополитического объединения - империи Чингисидов. Великую степь населяли разные племена, каждое из которых оставило там следы своего пребывания. Правила застройки монгольских ханских ставок, типы жилищ, приемы строительной техники, стиль изображения, цветовая символика, орнаментальные мотивы, мифологические сюжеты складывалась на основе представлений степных кочевников (сяньбийцев, киданей).

Этнокультурные связи и взаимодействия играли очень важную роль в развитии народов Центральной Азии, причем движущей силой в этих процессах выступали этноконфессиональные факторы, в особенности -взаимодействие и взаимовлияние различных религиозно-мифологических традиций. В первом периоде распространения буддизма в Центральной Азии можно выделить эпохи хунну, тобасской династии Вэй, сяньбийцев, уйгур, киданей. На территории Монгольской империи имелись и памятники материальной культуры буддийского характера (храмы, скульптурные изображения, фресковая живопись, предметы для совершения религиозных ритуалов). Монголы через контакты и знакомство с памятниками материальной культуры древних кочевых народов были знакомы не только с внешней обрядностью тибетского буддизма махаяны, но и с традициями индийского, китайского буддизма. Монгольская культура сохраняла отдельные элементы искусства, обычаи, обряды многих народов, некогда обитавших на данной территории, а также сумела дополнить их собственными традициями. Все вышеперечисленное позволяет нам говорить о единой этноконфессиональной культуре кочевников.

Параграф 1.2. «Основные этапы распространения и становления буддизма на территории Монголии» освещает процесс знакомства, становления и развития древнейшей мировой религии у монгольских народов. Выделяются и характеризуются этапы становления буддизма у монголов, называются ханы (Угэдэй-хан, Хубилай-хан, Алтан-хан, Аба-тай-хан, Тушету-хан), способствовавшие распространению буддизма, устанавливается их роль в этом процессе. Обозначены крупнейшие церковные иерархи - проповедники учения.

Монголы познакомились с тибетским буддизмом махаяны красно-шапочного толка школы сакьяпа во время завоевательных походов Чин-гис-хана в XIII веке, а окончательно приняли буддизм школы гелугпа в XVI веке. Распространение тибетского буддизма махаяны школы гелугпа среди монгольских племен возвысило сакральную значимость тибетского государства (роль ламы как Учителя, возвращение к монашеской дисциплине, богатое оформление культовых предметов, разнообразная тантрическая символика). Выделяются территориальные зоны во взаимоотношениях традиционных верований и учения Будды.

Буддизм, проникнув на монгольскую землю, успел прочно закрепиться. Раскрывается роль монастырей, которые были не только школами и университетами, но и центрами научной жизни. В них переводили священные тексты, совершали богослужения, создавали изображения божеств, они хранили бесценные шедевры искусства монгольского народа. Первоначально для постройки храмов приглашались иноземные мастера,

из Тибета или Китая, это определило появление на монгольской земле построек в китайском и тибетском архитектурных стилях. Для возведения таких зданий в страну специально выписывали зарубежных мастеров -каменщиков, живописцев, скульпторов, зодчих. Очень часто они копировали на территории Монголии уже существующие в Китае или Тибете здания, иногда целые ансамбли, а для их возведения выбиралась даже местность, имеющая сходство с родиной строителей. Нередко копировали названия храмовых и монастырских комплексов.

Принятие буддизма оказало огромное влияние на культурную и духовную жизнь страны. В культурных целях начинает широко использоваться изобразительное искусство, скульптура, музыка, архитектура, элементы театрального и танцевального искусства. С самого начала своего распространения учение вступило во взаимодействие с местными обычаями, традициями, верованиями, культурой. Монголы сумели переработать наследие всех школ северного буддизма махаяны, что позволяет нам выделить именно монгольский буддизм, а не тибетский буддизм, принятый монголами

Глава вторая «История и теория буддийской пластики в Монголии» содержит анализ от этапа развития ремесла до процесса художественной обработки металла, дает представление о профессии скульптора, повествует о буддийских способах и этапах создания культовой утвари, кратко характеризует трактаты по теории искусства и раскрывает их назначение.

В параграфе 2.1. «Традиции народной художественной обработки металла и их синтез с буддийскими способами производства культовой утвари» рассматриваются знания монголов о металлах, их генезис. В Монголии имелись свои приемы художественного литья из металла, однако, с утверждением древнейшей мировой религии пришли и традиционно буддийские способы изготовления скульптуру. С возникновением антропоморфных изображений Будды начинается история буддийских икон, причем наиболее ранние, сохранившиеся до настоящего времени, скульптурные. Наиболее ранние свидетельства о появлении бронзовых изображений в буддийских центрах относятся к III в. н.э. Буддийские сооружения требовали богатого внешнего и внутреннего убранства. Архитектура повлекла за собой и развитие многих видов искусства: живописи, скульптуры, монументальных форм декоративного творчества.

Анализируется роль и место скульптуры в храмовом пространстве, ее расположение и назначение. Главные божества буддийского пантеона располагались на задней, северной стороне храма. Там находились застекленные шкафы, заполненные различными скульптурными изображе-

ниями бурханов. В центре, на самом видном и почетном месте находились божества высшего разряда буддийского пантеона, или те, в чью честь был воздвигнут храм. А рядом располагались подчиненные или второстепенные фигуры и «хранители учения». Также иконографическое расположение на алтаре могло соответствовать порядку произнесения формул молитв.

Дается представление о профессии мастера по обработке металла, ее специфике. На основании трактатов и дневников путешественников реконструируются технологии изготовления мелкой металлической пластики (состав сплава, последовательность этапов работы). Объясняется процесс освящения скульптуры. Устанавливается, что согласно трактатам создание изображений божеств рассматривалось как одна из форм служения, и было почетно. Выявляются причины «безымянности» скульптуры и роль мастера в процессе творчества.

Рассматривается личность Дзанабадзара - выдающегося религиозного деятеля и скульптора Монголии, называются отличительные черты его творчества, характеризуются основные произведения скульптора.

Установлены и названы крупные храмовые комплексы, которые имели собственные мастерские со штатом скульпторов и живописцев. Это Их-Хурэ, Дзун-Хурэ, Их-Тамирын-Хурэ, Бэрэйвэн-Хийди, Амур-Байсыхылын и др. Следует заметить, что в монгольских монастырях существовали специальные факультеты, готовившие специалистов: зодчих, художников, скульпторов.

Несмотря на то, что буддийский канон, выработанный в Индии и позже дополненный в Тибете, был официальным руководством для всех мастеров, Монголия сумела создать свою национальную школу культовой живописи и скульптуры. Расцвет монгольского искусства пришелся на конец XVI - начало XVII веков. И связано это было с принятием учения Будды. Монгольская школа буддийского искусства окончательно сложилась во второй половине XVII - начале XVIII веков - период жизни Дзанабадзара. Мастера и народные умельцы применяли не только новые заимствованные принципы и пропорции, но также привычные композиции узоров, их очертания, цветовую палитру, приемы той художественной школы, в которой они обучались. Всё буддийское искусство Монголии совместило в себе традиции различных регионов: Индии, Тибета, Китая и элементы центрально-азиатской культуры, включая принципы искусства народов, обитавших на монгольской территории в древности. Выявляются две крупнейшие традиции, повлиявшие на возникновение и развитие буддийского искусства монголов: китайская и тибетская.

Параграф 2.2. «Древние и средневековые трактаты по иконографии и иконометрии, их трансформация и роль в становлении и развитии буддийской скульптуры» посвящен выявлению и анализу трактатов по теории художественного канона, распространенных в Монголии. Перечисляются и кратко характеризуются основные источники по иконографии и иконометрии.

Иконографические тексты относятся к разным литературным жанрам и различаются по своей направленности. Они делятся на «светские» и «религиозные». Первые - сочинения исторического и биографического характера, вторые - религиозно-практические.

Иконометрические тексты связаны с конкретным описанием размера изображения, они содержат пропорции для построения различных типов фигур. Устанавливается преемственность индийских, тибетских и монгольских сочинений. Приводится буддийская легенда о возникновении искусства и первых изображений божеств на земле.

Определены и раскрыты принципы при исполнении изображений, названы типы четырех основных поз и семь категорий иконометрических изображений согласно буддийскому пантеону. Признаки изображения божеств делились на два основных вида: нормативные или структурные (атрибутивные). Существовали разные системы для измерения пропорций исходя из места божества в пантеоне (семь категорий - от 12,10, 9, 8,6 до 5 больших мер). У каждого божества была своя композиционная схема симметричного или ассиметричного построения: зеркально-симметричная композиция - для изображения буддийской мудрости, созерцания. Асси-метричная в линейной доминанте, созданная направлением поднятой и вытянутой руки и отставленной вытянутой ноги - создает ощущение монументальной напряженности, демонстрируя силу и угрозу. Анализируется понятие «красота», выделяются аспекты ее понимания. Приводятся 32 основных и 80 дополнительных признаков красоты и совершенства для мужских и женских буддийских божеств, приводится их соотношение с монгольскими.

Для обычного скульптора канон - простое руководство к действию, набор правил, позволяющих создавать произведения, соответствующие всем нормам. Соблюдая правила, ремесленник исполнял роль хранителя и транслировал будущим поколениям перенятый опыт. Для мастера канон являлся базой, применяя ее в работе, творчески осмысливая, он создавал уникальные шедевры искусства. Произведения монгольских мастеров несли определенную символику, раскрывающую постулаты учения, но также они содержали в себе личный талант скульптора. Канон закреплял правила для изображения основных божеств буддийского пантеона, но

это не исключало придания лику скульптур национальных черт, облачения их в монгольскую одежду и украшение ее орнаментом. Буддийский пантеон весьма разнообразен, он насчитывает более двух тысяч персонажей, и на протяжении веков пополнялся за счет включения в свой состав местных божеств. Поэтому иконография и иконометрия буддийской пластики складывалась постепенно, с установлением и канонизацией пантеона, в нее вошли наряду с пришедшими из Индии, Тибета и местные монгольские божества.

В главе третьей «Анализ и описание коллекции буддийской пластики из собрания бийского краеведческого музея им. В. В. Биан-ки» производится анализ экспонатов из собрания краеведческого музея города Бийска. Коллекция насчитывает 34 скульптурных изображения божеств буддийского пантеона. 32 из них отлито из бронзы, а два - вырезаны из дерева и тонированы. По технике это литые металлические скульптуры. Все они имели вложения, которые были извлечены и не сохранились.

Идентификация памятников коллекции проходила посредством поиска аналогов. С этой целью были использованы труды Э. В. Раневской, К. М. Герасимовой, Л. Н. Гумилева, В. В. Деменовой, А. Ф. Дубровина, Б. А. Куфтина, Г. А. Леонова, Е. Д. Огневой, А. М. Позднеева, Ю. Н. Рериха Также для установления национальной школы впервые был использован метод поиска и установления аналога орнамента одеяний персонажей буддийского пантеона.

Параграф 3.1. «Верховные божества буддийского пантеона (будды, йидамы, ламы, бодхисаттвы, тары)» посвящен идентификации, также определению традиции, в рамках которой изготовлены экспонаты из коллекции БКМ, находящиеся в высшем духовном ранге буддизма. Обозначены источники поступления скульптуры в бийский музей.

Рассматриваются буддийские и монгольская легенды о происхождении статуй Будды. Приводится история появления антропоморфных изображений в искусстве буддизма. Выделены и названы основные признаки и жесты, характерные для изображения Будды Шакьямуни, их значение. Раскрывается махаянистская концепция «Трех тел» будды. Определены канонические одеяния (Будды-нираманакая, монаха школы гелуг-па, «13 украшений бодхисаттвы») согласно буддийской традиции.

Установлено, что в коллекции имеются основные иконографические типы персонажей буддийского пантеона: семь изображений Будды, два экспоната Амитабхи и один Ваджрадара, Ушнишавиджайя, проповедники буддизма - три скульптуры Цзонхавы, изображение II Пекинского хутух-ты Джанжа Ролби Доржи, II Панчен-ламы Лобзан Ешей, две скульптуры

Авалокитешвары Экадашамукха, одно изображение Майтрейи, четыре фигурки Амитаюса, три статуэтки Манджушри Арапачана, бодхисатгва Ваджрапани, богини Белой и Белозонтичной Тары.

Приводится история возникновения того или иного проанализированного экспоната, его иконографический образ (для исторических персонажей устанавливается их биография и деяния). Названы и описаны основные стадии эволюции бодхисаггвы. Исследования коллекции позволили определить, что практически все памятники выполнены в точном соответствии с художественными канонами буддийских сочинений.

Наличие в собрании БКМ им. В. В. Бианки большого количества образов будд и бодхисатгв объясняется их особым почитанием и распространением в храмах и быту. Так, Авалокитешвара, Манджушри и Ваджрапани - образуют триаду основных, наиболее популярных и почитаемых в ваджраяне божеств. Они - олицетворения трех сил Будды - милосердия (Авалокитешвара), мудрости (Манджушри) и мужество (Ваджрапани). Авалокитешвара, Ваджрапани, Майтрейя, Манджушри входят в число «Восьми главных бодхисатгв».

В параграфе 3.2. «Низшие божества буддийского пантеона (дхармапалы)» производится идентификация «защитников веры». Приводится легенда о возникновении «хранителей закона», общие правила в изображении. Выявляются и характеризуются три основных типа дхарма-пал, перечислены их одеяния и украшения. Обозначены источники поступления скульптуры в бийский музей.

В собрании краеведческого музея города Бийска находятся пять «защитников веры» - Белый Дзамбала, Бег-Дзе, Яма, четырехрукий Маха-кала Чанда и шестирукий Махакала Шадбхуджа. Фигурки дхармапал исполнены в соответствии с иконометрическим и иконографическими канонами.

Устанавливается история возникновения каждого персонажа, перечисляются основные атрибуты докшитов, их назначение. Так, Бег-Дзе, Яма, Махакала относятся к группе «Восьми ужасных» - дхармапал высшего ранга, особо почитаемых в быту. В группу защитников буддизма чаще всего включались местные божества, наиболее известные для основной массы верующих.

В Заключении подводятся итоги исследования и формулируются выводы, согласно основным положениям, вы носимым на защиту.

Проблема генезиса буддийского искусства, вопросы происхождения тех или иных элементов в художественной культуре достаточно сложны, для их решения потребуется приложить еще немало усилий. Исследователь тибетских иконометрических трактатов К. М. Герасимова пишет:

«Реализация канона даже в пределах культового искусства зависела от исторического опыта художественной школы той национальной среды, в которой осуществлялось внешнее оформление религиозной обрядности. Исходные формы канона получали национальную интерпретацию, поэтому начатая работа по изучению теоретических принципов буддийского искусства должна найти продолжение в анализе памятников живописи и скульптуры, это необходимо и для конкретизации теоретических построений и для практического изучения конкретных художественных памятников национальных школ».1 На основе анализа коллекции из фондов музеев России, в том числе и Бийского краеведческого музея им. В. В. Би-анки, мы можем сделать ряд выводов и заключений, позволяющих расширить наши знания об искусстве буддизма в целом, и монгольском искусстве в частности.

Скульптура Монголии, начиная с XVII и до начала XX века, была связана с принятием и распространением буддизма. Взлетом буддийского искусства монгольских народов было средневековое искусство скульптуры, которое родилось, сформировалось и существовало в стране с XVII -начала XX веков. Монгольская скульптура имеет свои особенности - от процесса создания до расположения в храмовом пространстве. Она восприняла иконометрические и иконографические трактаты Индии, Тибета. Монгольская школа металлической скульптуры испытала влияние двух крупнейших школ: тибетской и китайской. Тибетское влияние выразилось в следовании традиции Дзанабадзара (известно, что монгольский мастер обучался в Тибете, откуда и привез домой неповторимый и непохожий стиль), а именно - строгая классическая чистота форм, своеобразная конкретность произведений, приближенных к изображению живого человеческого тела, особенности передачи монголоидных черт в лицах и телах божеств, воспроизведении национальных украшений, орнаментальных мотивов в одежде. Китайское искусство наложило свой отпечаток на скульптурные образы тем, что они стали отличаться либо строгостью исполнения, рационализмом, либо, наоборот, манерностью и чрезмерной декоративностью. Хотя мастерство художественного литья из бронзы оставалось на очень высоком уровне до начала XX века, скульптура утрачивает живую одухотворенность ранних произведений, становясь более условной, статичной, формальной, повторяя одни и те же установленные каноном особенности изображения. Всё это характерно для монгольской буддийской скульптуры XIX века. В начале XX века распространение по-

' Герасимова, К. М. Композиционные построения в ламаистской иконографии / К. М. Герасимова // Вопросы методологии исследования культуры Центральной Азии / отв. ред. К. М. Герасимова. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2006. - С. 298.

лучает отливка статуй с тонкими стенками, украшенными гравировкой и многочисленными отдельно исполненными аксессуарами. А главным для мастера стала тщательная обработка лицевой части скульптуры, детальное исполнение украшений. Так она становилась фронтальной. А чтобы усилить впечатление, выразить эмоциональность, скульпторы все чаще прибегают к приемам усиления декора. Для этого они используют контраст между позолоченной поверхностью и окраской деталей в яркие цвета.

На территории самой Монголии выделены и обозначены центры производства буддийской скульптуры. На основании дневников путешественников названы крупнейшие мастерские по производству металлических статуй - городов Урги - столицы государства; Долон-Нора - города в Северном Китае; транзитного торгового пункта на путях между Монголией и Китаем; Хох-хото - города во Внутренней Монголии; а также Шанси - с монастырем Ву-тай Шань.

Мастерам, перенявшим многовековой опыт различных культур, удалось одухотворить свои творения, выразить национальный колорит, в образцах культовой пластики, обращающей на себя внимание по прошествии веков. Скульптура из фондов краеведческого музея города Бийска является важной частью наследия буддийского искусства Востока. Вместе с этим небольшая по размеру, она может по праву претендовать на особое место в собраниях буддийской металлической пластики музеев России, поскольку в ней имеются редкие портретные изображения высших духовных иерархов древнейшей мировой религии.

Основной задачей исследователей на сегодняшний момент становится выявление национальных особенностей и школ северобуддийского ареала, их характеристика, а также установление датировки памятников, их точный иконографический анализ и введение коллекций из музеев России в научный оборот. Все это необходимо для создания единого поля работы ученых, занимающихся данной проблематикой и выработки комплексного подхода специалистов различных областей к рассмотрению феномена металлической скульптуры северного буддизма.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

Статья, опубликованная в ведущем рецензируемом научном журнале, определенном ВАК РФ:

1. Антипова, Е. А. Атрибуция двух скульптурных изображений Авалокитешвары из фондов Бийского краеведческого музея им. В. В. Би-анки / Е. А. Антипова II Мир науки, культуры, образования / под ред. А. В. Петрова.- Горно-Алтайск: Изд-во АлтГАКИ, 2009. -№ 6 [18]. - С. 41 -43 (0, 5 п.л.).

Статьи и тезисы докладов, опубликованные в других научных изданиях:

2. Антипова, Е. А. Монгольские мастера-скульпторы / Е. А. Антипова // Материалы научно-практической конференции «Молодежь - Барнаулу». Барнаул, 13-17 ноября 2006 г. - Барнаул. 2007. - С. 127- 129 (0,2

П.Л.).

3. Антипова, Е. А. Характеристика изображения Белой Тары из коллекции Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки / Е. А. Антипова // Сборник статей международной научно-практической конференции, посвященной 70-летию Алтайского края «Культура Алтайского края как опыт толерантного взаимодействия сопредельных территорий». Барнаул 23 - 25 мая 2007 г. / под ред. В. И. Марковской, О. А. Самтыновой, С. И. Тесленко. - Барнаул: Изд-во АГАУ, 2007. - С. 453 - 456 (0,3 пл.).

4. Антипова, Е. А. Буддийская пластика Монголии из фондов Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки / Е. А. Антипова // Третьи искусствоведческие Снитковские чтения: сборник материалов научно-практической конференции. Барнаул, 9-11 декабря 2008 года. - Барнаул, 2009. (0,3 п.л.).

5. Антипова, Е. А. Бронзовая скульптура из фондов Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки / Е. А. Антипова //Социально-культурная деятельность сферы образования, культуры, искусства в начале XXI века: проблемы, тенденции, перспективы: материалы межвузовской научно-практической конференции молодых ученых, аспирантов и соискателей. Барнаул, 6 февраля 2009 г. / под ред. О. В. Первушиной. -Барнаул: Изд-во АлтГАКИ, 2009. - С. 3 - 5 (0,2 пл.).

6. Антипова, Е. А. Идентификация скульптурных изображений лам из коллекции ламаистской пластики Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки / Е. А. Антипова Н Экология и этноэкологические традиции народов Центральной Азии: материалы регионального научного семинара. Кызыл, 30 июня-3 июля 2009 г. / отв. ред. О. М. Хомушку. - Кызыл:

Изд-во ТывГУ, 2009. - С. 39 - 42 (0,2 пл.).

7. Антипова, Е. А. Коллекция ламаистской пластики из собрания Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки / Е. А. Антипова // Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая: материалы I межрегиональной научно-практической конференции для молодых ученых, аспирантов и студентов. Кызыл, 30 июня - 3 июля 2009 г. / отв. ред. О. М. Хомушку. - Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2009. - С.38 - 41(0,4 пл.).

8. Антипова, Е. А. Изображение бодхисатгвы Майтрейи из собрания Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки / Е. А. Антипова // Вестник Алтайского государственного технического университета им. И. И. Ползунова / под ред. J1. А. Коршунова. - Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2009. -№ 1 - 2. - С. 106-108 (0,3 пл.).

9. Антипова, Е. А. Проблемы буддийского искусства Монголии в трудах российских и зарубежных ученых (историографический обзор) /

Е. А. Антипова // Вестник Алтайского государственного технического университета им. И. И. Ползунова / под ред. Л. А. Коршунова. - Барнаул: Изд-во АлтГТУ, 2009. 1-2.-С. 108- 115 (0,6 пл.).

Подписано в печать 29.04.2010 г. Усл.-печ. л. 1,2. Тираж 100 экз. заказ 173.

Типография Алтайского государственного университета: 656049, Барнаул, ул. Димитрова, 66

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата искусствоведения Антипова, Елена Александровна

Введение.3

Глава I. Буддийская культура Монголии.

§1.1. Влияние буддизма на культуру народов, проживающих на территории

Монголии до образования империи Чингис-хана.33

§ 1.2. Основные этапы распространения и становления буддизма на территории Монголии.41 -51!

Глава П. История и теория буддийской пластики в Монголии.

§ 2.1. Традиции народной художественной обработки металла и их синтез с буддийскими способами производства культовой утвари.58

§ 2.2. Древние и средневековые трактаты по иконометрии и иконографии, их трансформация и роль в становлении и развитии буддийской скульптуры в Монголии.83

Глава Ш. Анализ и описание коллекции буддийской пластики из собрания бийского краеведческого музея им. В.В. Бианки.

§3.1. Верховные божества буддийского пантеона (будды, йидамы, ламы, бодхисаттвы, тары).104

§3.2. Низшие божества буддийского пантеона дхармапалы).143

Введение диссертации2010 год, автореферат по искусствоведению, Антипова, Елена Александровна

Актуальность темы исследования. Проблема кросскультурного взаимодействия является одной из ключевых в понимании искусства стран буддийского региона. Этноконфессиональная кочевая культура монголов -сложное и комплексное явление, уникальный феномен, объединяющий в себе различные пласты - от обрядов мировых религий до национальных традиций. Тематика взаимовлияния самобытного искусства монгольского народа и буддийского искусства заслуживает самого детального рассмотрения. Долгое время культура кочевых народов, в частности, монголов, рассматривалась как варварская, заимствованная и противопоставлялась высокоразвитой культуре земледельческих цивилизаций. На протяжении длительного периода объектом пристального внимания ученых является буддизм, в том числе и благодаря своей уникальной особенности - ассимиляции с местными верованиями, своей особой гибкости. Так, именно тибетский вариант буддизма желтошапочной школы гелугпа был воспринят монголами, тувинцами, бурятами, калмыками. Знакомство с учением Будды и его постижение достигается с помощью различных методов, в том числе и визуальных - образах, подробно разработанных в канонических текстах. В связи с этим, изучение буддийского искусства позволяет показать не только его эстетическую ценность и национальное своеобразие, но и отразить сущность самого учения и его основные принципы. А также оно указывает на те признаки, которые прямо или косвенно раскрывают культурные связи монголов с другими народами. Такое исследование представляет практический интерес, так как лучшие традиции культуры, выработанные на протяжении веков и обогащенные собственно буддийским искусством, являются ценным источником для изучения не только культурной жизни Монголии, но и всего искусства стран северного буддизма махаяны.

Многие музеи России имеют в своем собрании коллекции буддийской пластики, большинство из этих коллекций, особенно в периферийных городах, не изучены и не всегда опубликованы. Поэтому одной из важных проблем остается проблема описания, атрибуции, каталогизации и введения в научный оборот собрания культовой пластики.

Датировка и атрибуция памятников искусства - одна из важных и трудоемких процедур в изучении буддийского искусства. Достаточно сложно распознать школу, место и время изготовления, практически невозможно и определить автора скульптуры. Для того чтобы это сделать, подчас необходимо изучить огромный круг различных источников — от канонических сочинений до этнографических исследований. В этом заключается особенность раскрытия данной темы, заставляющей обращаться к истории культуры монгольского народа, в тесном соприкосновении с другими странами.

Монгольский народ обладает самобытной, своеобразной и колоритной культурой, ценным наследием, неотъемлемой частью которого стало и буддийское искусство. Исследователь тибетских иконометрических трактатов К. М. Герасимова пишет: «Реализация канона даже в пределах культового искусства зависела от исторического опыта художественной школы той национальной среды, в которой осуществлялось внешнее оформление религиозной обрядности. Исходные формы канона получали национальную интерпретацию, поэтому начатая работа по изучению теоретических принципов буддийского искусства должна найти продолжение в анализе памятников живописи и скульптуры, это необходимо и для конкретизации теоретических построений и для практического изучения конкретных художественных памятников национальных школ» [42, С. 298].

Степень научной разработанности проблемы. Всю литературу, для изучения темы буддийского искусства Монголии, можно условно разделить на четыре блока: описательно-этнографический, исторический, буддологический и искусствоведческий.

Описательно-этнографическая литература исторически появилась раньше всех. Первые сведения о монгольском государстве мы находим в заметках европейских путешественников XIII - XIV веков, посетивших эту восточную страну. Они были получены в ходе торговых, дипломатических и духовных миссий, отправляемых римскими папами, французскими королями, монахами францисканцами и доминиканцами ко двору монгольских ханов. Это отчеты П. Карпини (G. da P. del Carpini) (1182 - 1252), В. Рубрука (G. de Rubrouck) (1215/1220 - 1252) и М. Поло (М. Polo) (1254 - 1324) и др., в них рассказывается о монгольских храмах, художественной обработке металла, обычаях и обрядах народа [85]. В книге персидского историка Рашид-ад-Дина «Сборник летописей» содержатся монгольские хроники и устные повествования, упоминается о знании монголов кузнечного и ювелирного ремесла [154].

Большой вклад в исследование Монголии сыграли экспедиции, организованные с XVIII до первой половины XIX веков Российской академией наук; а после — Русским географическим обществом, возникшим в середине XIX века. Трудно переоценить значение российских ученых-путешественников в становлении российского монголоведения. Д. Г. Мессершмидт (1685 - 1735), А. М. Позднеев, П. К. Козлов, Г. Н. Потанин, Б. Б. Барадийн (1875 - 1939) - с их именами связаны экспедиции, в ходе которых были получены ценные сведения в различных сферах жизни монгольского общества. Участники экспедиций собирали коллекции старинных предметов искусства монгольского народа, рукописи и книги.

А. М. Позднеев (1851 — 1920), посетивший Монголию по заданию Русского географического общества, оставил сведения о жизни, быте, обрядах, религиозной практике монахов и мирян. Так, его труд «Очерки истории быта буддийских монастырей в Монголии в связи с отношениями последнего к народу» является наиболее полным первым российским исследованием особенностей древнейшей мировой религии на территории Монголии [143]. Кроме этого, книга содержит ценные этнографические сведения и цитаты из индийских, тибетских и монгольских источников. После своей публикации издание вызвало большой резонанс в научном мире. Книга «Ургинские хутухты. Исторический очерк их прошлого и современного быта» - первое исследование, содержащее биографические сведения обо всех хубилганах перерожденцах Монголии [144]. В очерке «Ламайские кумиры или статуи божеств», профессор А. М. Позднеев анализирует коллекцию буддийской пластики, составленную им же [141, 31]. Как писала известный востоковед Н. П. Шастина: «Только Позднееву удалось зафиксировать и описать столь подробное состояние ламаистской церкви во второй половине XIX века. Именно А. М. Позднеев - яркое и значительное явление потому, что являлся как бы заключительным аккордом большого периода в истории науки монголоведения, каким был XIX век с его открытиями и монументальными трудами» [211, С. 12, 16].

Другой деятель П. К. Козлов (1863 - 1935), путешествовавший по Центральной Азии и открывший миру город Хара-Хото, оставил этнографические заметки о своих экспедициях. Труды «Монголия и Амдо, и мертвый город Хара-Хото», «Монголия и кам», «По Монголии и Тибету» содержат информацию о крупнейших на то время монастырях и кумирнях, об их обустройстве, о торговых связях Монголии и взаимодействии с другими странами [93 - 97]. С. Ф. Ольденбург отмечал большой вклад путешественника, внесенный при раскопках и описании города Хара-Хото [133, С. 149]. П. К. Козлов уделил много внимания культуре монголов. Он в своих книгах говорил о значительном влиянии тибетской культурно-исторической вариации буддизма махаяны в традиции школы гелугпа на культуру монголов: «от Тибета к кочевникам-монголам перешла вся своеобразная культура, какая у них имеется» [97, С. 87].

Г. Н. Потанин (1835 - 1920) был одним из первых исследователей, признавших самобытность монгольского искусства. В своих трудах он дает подробную характеристику ювелирных изделий, религиозной утвари [146 -147].

Традиции собирания предметов монгольского искусства в частные коллекции имеют глубокие корни. Известно, что такие коллекции имелись у губернатора Сибири князя А. М. Черкасского, томского губернатора

П. Г. Фролова, чиновника Министерства иностранных дел, сына уральского промышленника С. А. Поклевского-Козелл [59, С. 9].

Необходимо отметить деятельность купечества города Бийска, которое в XIX — начале XX веков сыграло значительную роль в истории развития монголоведения. Купцы-бийчане смогли не только наладить торговые связи с монголами, но и установить дружеские отношения. И вполне естественно, что в Бийске оседали предметы буддийского культа, привозимые купцами из соседних стран. Здесь большую роль сыграла одна из самых главных сибирских дорог — Чуйский тракт, связывающий Россию с Монголией, и начинающийся с Бийска. Именно купцы - «чуйцы» (так их называли), в ходе своих поездок по Монголии собирали различные предметы народного быта, рукописи и книги, записывали путевые заметки, помогали российским ученым в организации и проведении экспедиций. Бесценны дневники, содержащие сведения о природе, истории, филологии, культуре, религии монголов. В трудах выдающихся российских путешественников можно встретить слова благодарности бийским купцам. По просьбам ученых и по собственной инициативе бийские купцы собирали монгольские рукописи, книги, предметы быта и культа. В истории Сибири остались фамилии знатных бийчан - М. П. Потарского и А. Д. Васенева.

Купец второй гильдии, проживающий в городе Бийске, А. Д. Васенёв (1856 - 1917) был известен как исследователь Китая и Монголии, его заметки публиковались в общероссийских изданиях, например, в «Известиях» Русского географического общества. Многие знаменитые путешественники знали и сотрудничали с А. Д. Васеневым Купец-бийчанин опубликовал ряд своих дневников и статей, собрал коллекцию предметов буддийской пластики; часть которой, в 1908 году была подарена Томскому государственному университету, и находится там по сей день, а другая часть его собрания находится в фондах музея города Горно-Алтайска. Также он имел свою библиотеку китайских и монгольских книг и рукописей. Буддийская скульптура, переданная М. П. Потарским и А. Д.Васеневым, хранится также в Бийском краеведческом музее им. В.В. Бианки (сокр.: БКМ) [175, С. 220 - 221].

Начало русскому монголоведению было положено в XVIII - XIX веках, исследованиями учёных - иностранцев И. Е. Фишера, Г. Ф. Миллера и др., раскрывавшими экономические и политические связи России и Монголии. Продолжил традицию Н. Я. Бичурин (1777 - 1853), который в составе духовной миссии несколько лет жил и работал в Китае, где перевел многие источники на русский язык. Книга «Сведения о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена» содержит обширный фактический материал, информацию об этнографии, истории, филологии народов Центральной Азии [23]. Зарубежное монголоведение в XIX - начале XX веков представлено небольшим числом исследователей - К. Д'Оссон (С. Б'ОЬззоп), А. Ремюза (А. Яетша!;), X. Хауорс (Н. Но\¥ОГЙ1) и др. Основной заслугой зарубежных и российских монголоведов был сбор источников и этнографического материала. В это время происходят первые публикации источников по истории Монголии.

Особое место в монголоведении принадлежит академику Б. Я. Владимирцову (1884 - 1931), который одним из первых занялся проблематикой распространения буддизма в Центральной Азии. Он обратил внимание на тот факт, что буддизм приняла сначала верхушка монгольского общества, а лишь потом - значительно позже - простой народ. Уже после смерти Б. Я. Владимирцова вышел труд «Общественный строй монголов». В нем содержалась «концепция кочевого феодализма», особенностью которой было признание автором отсутствия в кочевых обществах городов и ремесленных центров, считая имеющиеся у кочевников ремесла полученными у оседлых культур [31].

Особенностью периода становления монголоведческой науки было пренебрежительное отношение к культуре кочевников и противопоставление ее цивилизованным культурам Запада.

Советская наука исследовала преимущественно проблемы современной послереволюционной Монголии. В этот период монгольский ученый Ш. Дамдин занимался историей распространения буддизма у монголов. 50 - 60-е годы XX века - время научного изучения, каталогизации и описания памятников по истории страны. Именно с начала 1950-х годов, по мнению М. И. Гольмана, монголоведение на Западе развивается как самостоятельная дисциплина [49, С. 7]. Расширяются рамки исследований, выпускаются труды по археологии, этнографии страны и истории буддизма в Монголии. Гарвард-Яньцзинский институт (США) в 1952 году выпускает серию «Scripta Mongolia», которая содержит фоторепродукции на летописи «Алтан Тобчи» Лувсанданзара, «Эрдений Тобчи» Болор Эрихэ Рашипунцуга и другие источники. Одной из особенностей этих публикаций было то, что они содержали вступительные статьи с первыми научными анализами текстов [21 , С.З].

В 1960 - 1980-е годы в России издается большое количество работ общего характера о разных сферах и исторических периодах Монголии. Например, «История МНР», «История культуры МНР», «Очерки истории культуры МНР» [84, 83, 139]. В них сообщается об основных этапах становления монгольского государства, формировании духовной и материальной культуры, большое внимание уделяется периоду послереволюционному.

Расширяются рамки исследований, выпускаются труды по археологии, этнографии страны и истории буддизма в Монголии. В них рассказывается об основных этапах становления монгольского государства, формировании духовной и материальной культуры. Авторы исследуют различные сферы: JI. В. Викторова - быт, нравы, традиции, культура народа [30]; Г. С. Горохова -социально-экономический статус монастырей [51]; Н. JI. Жуковская -взаимоотношения традиционной культуры и буддизма [71 - 80] и др.

Публикуются исследования по истории народов, заселявших территорию Монголии до образования империи. Это труды Н. В. Дьяконовой, описывающие иконографию Центральной Азии [65]; А. Г. Малявкина по истории Уйгурского каганата [118]; Э. А. Новгородовой, исследующей древнюю историю Монголии [127]; работы по истории и культуре хуннов археолога С. И. Руденко [160]; статьи ученого П. Сухватара, раскрывающие вопросы распространения буддизма среди кочевников Монголии [176];

А. В. Тиваненко - этническая история и культы центральноазиатских народов [184] и др.

II и III Международные конгрессы монголоведов проходят в 1970 и 1976 годах в Улан-Баторе, а также симпозиум ЮНЕСКО «Роль кочевых народов в цивилизации Центральной Азии (1973 год). На них ученые сделали доклады по различным проблемам истории и философии буддизма, его влиянии на культуру и искусство. Среди докладов Бира Ш. («К изучению истории монгольской культуры»), Н. - О. Цултэм («Из истории монгольского изобразительного искусства») и т.д.

Особенно следует отметить публикацию исторических источников, летописей, этнографических памятников, содержащих сведения по буддизму в Монголии. Алтан тобчи - монгольская летопись XVIII в., «Дэбтэр-Чжамцо», «Золотое сказание», «История Эрдэни-Дзу», «Мэн-да Бэй-JIy», «Шара туджи» -монгольская летопись XVIII в. [5, 61, 86, 126].

Буддологическая школа появилась в Европе и России в начале XIX века. Именно в этот период складываются основные буддологические школы -франко-бельгийская, англо-германская и петербургская. Ученые занимались преимущественно тематикой индологической буддологии и философскими аспектами традиций учения. Научным изучением буддизма в России занимались такие исследователи, как П. И. Кафаров (о. Палладий) (1817 - 1887) и академик В. П. Васильев (1818 - 1900). Его основным трудом, получившим европейскую известность, был «Буддизм, его догматы, история, литература» [29]. Особенностью этой книги было то, что она содержала публикации индийских и тибетских источников, опубликованных в конце работы как приложение. Именно работа В. П. Васильева определила основные направления развития отечественной буддологии. Сведения по истории и религии Тибета и Монголии содержала книга академика Я. И. Шмидта (1779 - 1847) «Forschungen im Gebiete der älteren religiösen, politischen und literarischen Bildungsgeschichte der Völker Mittel-Asiens, vorzüglisch der Mongolen und Tibeten» («Исследование древнейших верований, политики, литературы и истории народов Центральной

Азии, преимущественно монголов и тибетцев») [215]. О. М. Ковалевский в своем труде «Буддийская космология» так писал о Я. И. Шмидте: «В собрании исторических сведений, он написал все, что знал о монгольских народах, и представил переводы тибетских летописей» [91, С. 4]. Еще один монголовед, бурят по происхождению, Д. Банзаров (1822 - 1855) в специальной работе «Чёрная вера или шаманство у монголов» детально исследовал вопросы, относящиеся к падению шаманизма и распространению «жёлтой веры» в Монголии [13].

О. М. Ковалевский (1801 - 1878) написал первый в Европе и России труд, посвященный буддийской космологии [91].

Известный востоковед - ученик В. П. Васильева - И.П. Минаев (1840 -1890) выпустил «Материалы и заметки по буддизму» - исследование по обзору пантеона и источников [121 - 122]. Он приобрел большую известность как родоначальник индологической буддологии.

1920 - 1930-е годы в России - время становления советской власти и утверждения антирелигиозной идеологии и критики религий. Именно в это время в нашей стране выходит большое количество пропагандистских статей и брошюр, посвященных борьбе с учением в том числе. Наряду с тем проводится первая буддийская выставка, которая привлекла еще больше внимания к истории культового искусства. Она состоялась в 1919 году в России, на ней четыре крупнейших буддолога - Ф. И. Щербатской, С. Ф. Ольденбург, О. О. Розенберг и Б. Я. Владимирцов прочли свои лекции по истории и философии буддизма. Отдельным разделом выставки была экспозиция средневековой монгольской живописи и скульптуры. Каталог этой выставки не был издан.

В 1919 году в Петрограде вышла первая после революции буддологическая книжка «Буддист-паломник у святынь Тибета» ученого Г. Ц. Цыбикова (1873 - 1930). Проблемы ранней истории буддизма в Монголии, его влияния на общественный строй и духовную жизнь были затронуты в неопубликованной рукописи «Очерк Монголии», частично напечатанной в сборнике «Исследования по истории и культуре Монголии». Г. Ц. Цыбиков рассматривает историю монгольского народа в неразрывной связи с историей других народов - уйгуров, тангутов, маньчжур, тибетцев. Исследователь выдвинул тезис о том, что монгольская культура была полностью заимствованной вместе с религией из Тибета [152, С. 51].

В 1927 году был создан Институт буддийской культуры (ИНБУК) АН СССР во главе которого встал Ф. И. Щербатской (1866 - 1942). Этому предшествовала долгая и упорная работа, так в «Известиях АН СССР» была опубликована «Объяснительная записка» к проекту учреждения ИНБУК АН СССР, где относительно Монголии говорилось, что ученый комитет плодотворно работает по сбору памятников буддийского канона. Записку подписали С. Ф. Ольденбург, Ф. И. Щербатской, М. И. Тубянский. Была начата работа по обработке монгольских источников. К сожалению, после открытия, институт просуществовал всего два года [67, С. 270; 215].

В 1928 году академик Ф. И. Щербатской завершил работу по созданию буддологической школы в России. После смерти ученого в 1942 году исследования древнейшей мировой религии были прекращены, а продолжились лишь в 1960-х годах в период «хрущевской оттепели». Они были связаны с именем вернувшегося на родину в 1957 году Ю. Н. Рериха (1902 - 1960). С момента возвращения и до смерти ученый работал старшим научным сотрудником сектора Истории религии и философии Индии в институте востоковедения АН СССР. Всемирноизвестный тибетолог и буддолог возродил публикацию серии Biblioteka Buddika. В 1952 году вышла его книга «Тибетская живопись», в которой содержались наиболее распространенные иконографические образы божеств буддийского пантеона, приводились легенды, связанные с их происхождением, кроме того, данное издание было первым систематическим описанием пантеона тибетского буддизма махаяны [155 - 157].

В 1930-е годы русский буддолог Е. Е. Обермиллер перевел на русский язык произведение тибетского историка Б. Ринчендуба «История буддизма».

Оно было написано в 1322 году и имело список всех философских школ, существовавших на территории Тибета, и содержало их подробную характеристику. В. М. Монтлевич отмечал, что до этого «не было ни одного доступного и всеобъемлющего исследования по тибетскому буддизму в его северном варианте, распространившемуся из Индии в сторону Непала, Тибета, Монголии и Бурятии» [158, С. 12]. Книга вышла в Германии на английском языке, в России она появилась только в 1980 году в переводе А. М. Донцова и была издана самиздатом.

На рубеже 1960 - 70-х годов начинается второй период расцвета отечественной буддологии, занимающейся преимущественно философией и историей классического буддизма. Хотя этот период был краткосрочен, но после него наступает новый виток в развитии - российская буддология обращается к исследованиям исторического, обществоведческого, культурологического характера. В 1970 - 80-е годы наблюдается оживление интереса к исследованиям древнейшей мировой религии, и появляется группа молодых ученых, определивших основное направление этой науки на современном этапе. Именно в это время выходят монографии по истории буддизма на территории Монголии. Среди работ монгольских исследователей особое внимание заслуживают труды Ш. Биры. Он, одним из первых, обратил свое внимание на источники, написанные тибетским ученым Сумба-Хамбо. В сочинении «О «Золотой книге», Ш. Бира анализирует историю распространения буддизма в Монголии и выделяет три периода этой истории: ранний, средний и поздний [22]. В работе «Монгольская историография» им приводится достаточно полный историографический обзор имеющихся источников и литературы [21].

Другой монгольский историк Д. Чулууны анализирует религиозную ситуацию в период Юаньской империи [208]; отечественный автор Т. Д. Скрынникова занимается проблемами взаимоотношений государства и церкви [171 - 172]. В своих трудах исследователь рассказывает о распространении северного буддизма различных школ среди монголоязычных народов, выясняет причины, обусловившие значительную глубину и широту проникновения учения в народные массы. Согласно ее исследованиям, буддизм никогда полностью не исчезал, поэтому, когда имеется в виду возрождение буддизма в XVI веке, то необходимо говорить о восстановлении его в качестве государственной религии. Одним из сборников, посвященных комплексному подходу к феномену тибетского буддизма, был «Тибетский буддизм: теория и практика» под редакцией Н. В. Абаева В нем собраны статьи по различным аспектам исследования тибетском буддизма махаяны - философии, религиозной практике, искусству, медицине [7, 10]. Доктор исторических наук, профессор Н. В. Абаев занимается проблематикой взаимовлияния буддизма, тэнгрианства и ранних форм религий у тюрко-монгольских народов Саяно-Алтая и Центральной Азии, исследует духовно-культурные, мировоззренческие и экологические традиции «кочевой» цивилизации [1 - 4].

В настоящее время лидирующее положение в буддологии занимают Бурятский научный центр института общественных наук РАН, Институт Монголоведения, Буддологии и Тибетологии СО РАН, Санкт-Петербургский филиал Института востоковедения РАН.

Преимущественными остаются исследования в области распространения буддизма у монгольских племен, взаимоотношения традиционных верований и учения Будды, философии и этики буддизма.

Новая отрасль искусствознания - востоковедческое искусствознание появилось несколько десятков лет назад, благодаря тому, что имелось первоначальное описание художественных культур Востока, и были составлены истории искусства отдельных стран. Все это послужило основой для обращения к специальным вопросам теории искусства, выработанным в процессе изучения европейской культуры и в ходе научного, критического подхода к письменным источникам восточных стран.

Известия о находках бронзовых скульптур появляются во время археологических раскопок и земляных работ в XIX веке в периодических научных изданиях. В 1895 году статью Р. Сивела (II. БехуеН) о найденных в

Буддхапаре бронзовых скульптурах Будды поместил «Журнал Азиатского общества Великобритании и Ирландии», в 1934 году Р. П. Джайясвали (R. S. Jayaswal) и С. Камриш (S. Kramrisch) осуществили публикацию большого количества бронз, найденных во время археологических раскопок в Куркихаре в «Журнале Индийского общества Восточного искусства» [38, С. 8-9].

Первым пособием по изучению буддийской иконографии стало вышедшее в 1890 г. в Берлине издание исследователя X. И. Пандера (С. Н. Pander) «Das Panteón des Tshangtsha Hutuktu» («Пантеон джанчжа-хутухт»). Немецкий ученый А. Грюнведель первым попытался систематизировать буддийское искусство Индии, его труд, вышедший в 1900 году, назывался «Buddhistishe kunst in Indien. Mit 102 Abbildundungen» («Буддийская культура Индии»). В нем он рассказывал о развитии культового искусства, как в Индии, так и за ее пределами вплоть до XIII - XIV веков, выделяя влияние двух культур - персидской и эллино-римской на происхождение антропоморфного образа Будды, сравнивая его с образом Аполлона. Одним из первых в своем исследовании он, рассматривая культуру Востока, пишет: «Никогда позорное незнание восточной Азии не мстило за себя как именно теперь» [53, С. 7]. Другая работа А. Грюнведеля «Обзор собрания предметов ламаистского культа кн. Э. Э. Ухтомского» в двух томах дает описание и определяет иконографию каждой скульптуры, а также ученый делает предположение о датировке и месте происхождения отдельных экспонатов [53]. В 1897 году С. Ф. Ольденбург (1863

- 1934) в России основал серию публикаций классических буддийских текстов Индии и Тибета, получившую название Biblioteka Buddika. В этой серии в 1903 году в Санкт-Петербурге вышел знаменитый «Сборник изображений 300 бурханов по альбому Азиатского музея», который явился пособием по иконографии для определения божеств буддийского пантеона. Первый в России ксилограф был напечатан по книге тибетского ламы Данжа Ролби Доржи (1717

- 1786) «Древо собрания 300 изображений» [57].

С. Ф. Ольденбург предложил методику идентификации изображения посредством поиска аналога в альбоме, она занимала много времени и была весьма трудоемка. Также исследователь ввел в научный оборот многие памятники буддийского искусства - найденные экспедицией П. К. Козлова при раскопках Хара-Хото предметы культа; описал коллекцию из собрания князя Э. Э. Ухтомского; опубликовал альбом буддийских изображений из фондов Казанской духовной академии.

Книга немецкого востоковеда-санскритолога профессора Р. Пишеля (R. Pischel) (1849 - 1908), вышедшая в 1911 году «Будда, его жизнь и учение» содержала главу о культовом искусстве государств буддийского региона [140]. Она была переведена на русский язык, редактирована Д. Н. Анучиным и вышла небольшим тиражом в 1920-х годах в России. Р. Пишель в предисловии пишет: «Чем более мы подвигаемся в исследовании Центральной Азии, тем более выясняется, что для значительной части Востока буддизм был в не меньшей степени проводником культуры, чем христианство для Запада» [140, С. 4]. Не случайно немецкий исследователь уделил значительное внимание искусству буддизма.

Первые публикации источников по буддийской иконографии Индии появились в 1913 году, Б. Лауфер (В. Laufer) опубликовал переведенный на немецкий язык текст тибетского перевода «Читралакшаны» в монографии «Dokumente der Indischen Kunst. Erstes Heft. Malerei. Das Citralalcahana» («Памятники индийской культуры. Читралакшана»). Его публикация повлекла за собой развитие исследований в области древних источников по культовой живописи и скульптуре. Б. Лауфер предположил, что в основе трактатов по иконометрии лежали познания в антропологии и других наук, изучающих человека, а значит, в основе таких сочинений - долгие наблюдения за природой человека.

В 1918 году в Москве был образован музей Ars Asiatica, ставший Государственным музеем Востока. В своих фондах он имел самое полное собрание предметов буддийского искусства. Сотрудник музея Б. А. Куфтин (1892 - 1953) в 1927 году выпустил брошюру экспонатов Центрального музея народоведения «Краткий обзор пантеона северного буддизма и ламаизма в связи с историей учения», где не только идентифицировал имеющиеся в коллекции образцы буддийской пластики, но и привел сжатый очерк истории возникновения и распространения учения Будды [106].

В начале XX века была начата огромная работа по описанию коллекций буддийских скульптур и икон, но работы исследователей практически не затрагивали вопросы датировки, установления школы и выявления национальных особенностей памятников.

Индиец по происхождению А. Кумарасвами (A. Coomaraswamy) в 1927 году выпустил каталог индийской коллекции Бостонского музея изящных искусств. Второй том издания содержал подробную вводную статью с изложением иконографических и иконометрических описаний, датировкой каждой скульптуры [229]. В 1929 году выходит труд Н. К. Бхаттасали (N. К. Bhattasali) «Iconography of Buddhist and Brahmanical sculpture in the Dacca museum» («Иконография буддийских и брахманских скульптур в музее Дакки»), где был произведен анализ бенгальских бронзовых памятников, иконографическое описание и установление центра происхождения [223].

Итальянский ученый Д. Туччи (1894 - 1984) (G. Tucci) исследовал тематику истории и искусства буддизма. Он участвовал в экспедициях в Тибет, с 1947 по 1978 годы возглавлял Итальянский институт Среднего и Дальнего Востока и являлся инициатором издания ряда периодических изданий, в их числе «Seria Orientalia Roma». В рамках этой серии в 1949 году выходит книга «The Tibetan painted scrolls» («Художественные школы Тибета»), изданная в Риме. Согласно работе Д. Туччи в Тибете не существовало собственных трактатов по буддийскому искусству, а в качестве источников-пособий для мастеров использовались лишь индийские, которые были незыблемы и не подлежали пересмотру, что было ошибочным [236]. Российский исследователь К. М. Гёрасимова в 1971 году доказала, что в Тибете существовали и оригинальные сочинения местных авторов. Кроме этого, итальянский ученый впервые попытался систематизировать буддийские иконы по внешним признакам: печатные, имеющие золотой фон, вышитые, мандалы и изображающие докшитов [236, р. 317].

В 1959 году в Токио на английском языке выходит исследование К. А. Гордон (К. A. Gordon) «Iconography of Tibetian Lamaism» («Иконография тибетского ламаизма») [230]. Автор предложила свой вариант классификации буддийского пантеона, а также представила первую методику идентификации божеств по совокупности их иконографических признаков - одежды, украшений, атрибутов. Недостатком этого способа поиска было то, что в нем содержалось мало количественных характеристик, учтенных разработчиком. Это позволяло определить лишь наиболее распространенные образы тибетского варианта буддизма.

С середины 1960-х годов Л. Чандра (L. Chandra) публикует альбом «Panteón of Mongolian Kanjur» («Пантеон монгольского Ганджура»), куда вошли изображения тибето-монгольского пантеона [225].

В 1970-е годы в Германии, в Боннском университете проходят исследования по систематизации и описанию буддийской иконографии, в основном тибетской. Немецкие ученые К. Загастер (К. Sagaster) и JI. Ш. Дагьяб (L. S. Dagyab) определяют несколько путей решения этой проблемы -идентифицировать экспонаты по внешнему сходству; систематизировать представителей буддийского пантеона согласно имеющимся на них надписям и соотносить их с каноническими текстами; проводить атрибуцию, используя совокупность определенных внешних признаков персонажей древнейшей мировой религии (схема описания из 25 пунктов: имя, исходный тип, форма явления, пол, характер и т.д.). «По свидетельству западногерманского специалиста доктора Г. Рота (G. Rot) для европейских иконографов решающим аргументом для идентификации продолжает оставаться «Magister dixit» -определение тибетского ламы [179, С. 111]».

По отдельным вопросам искусства Монголии, особенно искусства кочевников и Золотой орды, искусства советского периода, написано немало трудов. Содержащиеся в них оценки весьма разнообразны. Как правило, советские исследователи большее внимание уделяли искусству национальному, лишь кратко затрагивая буддийское искусство. Это работы в разных сферах искусства Монголии: В. А. Кореняко - народная скульптура [98]; Н. В. Кочешков - декоративно-прикладное искусство [102 - 104]; Д. Майдар -архитектура и градостроительство [116 - 117]; Н. - О. Цултэм - история развития монгольского искусства [200 - 204]; Н. М. Щепетильников -архитектура [216] и др. Буддийское искусство Монголии еще не получило детального исследования в трудах ученых.

В 1972 году в Америке выходит книга X. Мюнстерберга (Н. Munsterberg) «Sculpture of the Orient» («Скульптура Востока») [233]. Эта монография была посвящена анализу особенностей азиатской скульптуры, в основном индуистской и буддийской, находящейся в собрании американских музеев. Автор сравнил два подхода к искусству - Восточный и Западный. Он пишет: «Искусство ради искусства, концепция, столь дорогая Западу, была совершенно чужда Востоку. Фактически сама идея создания произведений искусства для эстетического удовольствия была неизвестна в традиционных обществах Азии. Восток создавал невидимый окружающий мир, а мир образов, который выражал более глубокий путь к природе первичной реальности» [233, Р. V]. Одним из первых ученый поднимает проблематику личности мастера и «безымянности» скульптур Востока.

Отдельные статьи по иконометрии буддийского искусства и понятию «канон в искусстве» (К. М. Герасимова - тибетский канон пропорций [46]; А. Ф. Лосев - о понятии художественного канона [113]; С. И. Тюляев - каноны в средневековой пластике Индии [191]) были изданы в сборнике статей «Проблема канона в древнем и средневековом искусстве Азии и Африки», вышедшем в Ленинграде после проведения одноименной конференции в 1973 году.

В Москве в 1975 году выходит альбом Л. Н. Гумилева (1912 - 1992) «Старобурятская живопись», в нем содержался иконографический анализ сюжетов из Агинского дацана, как пластики, так и живописи [55].

Международная выставка «Боги и демоны Гималаев», экспонировавшаяся в Париже и Мюнхене в 1977 году, собрала вокруг себя ученых, являющихся наиболее значительными авторитетами в области изучения культуры Востока и определивших основное направление развития этой науки [37, С. 12]. Советский союз был представлен памятниками искусства Центральной Азии, собранными сотрудниками Эрмитажа Н. В. Дьяконовой и Т. В. Грек. «Полный каталог выставки — коллективный труд ведущих специалистов мира в области религии и искусства Южной, Центральной и Восточной Азии, фиксирующий вопросы датировки, атрибуции памятников средствами современной науки» [37, С. 13].

В 1970-е - 1980-е годы в Ленинградском музее религии и атеизма разрабатывается система идентификации буддийских изображений, в основу которой был положен опыт создания информационно-поисковых систем на перфокартах. Методика унификации и описания буддийских изображений была опубликована А. А. Терентьевым в 1981 году в сборнике «Использование музейных коллекций в критике буддизма» [176 - 180]. В 2004 году в Санкт-Петербурге выходит отдельная книга А. А. Терентьева «Определитель буддийских изображений» - полное справочное пособие по иконографии северного буддизма махаяны, которое является расширенным переизданием работ автораза 1981 - 1995 годы.

Книга У. фон Шредера (U. von Shroeder) «Индо-тибетские бронзы», опубликованная в 1981 году содержит обзор северо-западных, северных и восточных центров литья металлической скульптуры, а также бронзу Непала, Тибета, Китая - ареала распространения северной формы буддизма махаяны, но автор исключает территорию Монголии.

Выставки «Искусство Монголии» проводятся в 1981 и 1984 годах в России.

В 1982 году выходит исследование монгольского учёного-культуролога Н. - О. Цултэма «Искусство Монголии с древнейших времён до начала XX века». Оно повествует об истоках монгольского искусства, даёт описание видов искусства, определяет национальные особенности данного региона. Кроме этого, книга богата иллюстративным материалом. Также исследователь выпускает несколько альбомов, посвященных монгольскому искусству. Один посвящен декоративно-прикладному искусству, другой - скульптуре, третий -выдающемуся деятелю Дзанабадзару, четвертый - монгольской национальной живописи «монгол зураг» [200 - 204].

В семитомной серии «Мастера искусства об искусстве» выходит первый том, который был посвящен эстетической мысли Индии, Китая, Японии, Ближнего и среднего Востока, Византии и средневековой Европы до XIV века. В нем опубликован перевод, выполненный индологом и тибетологом М. И. Воробьевой-Десятковской, древнеиндийского трактата «Читралакшана» в его тибетском варианте, содержащий правила изображения человеческого тела, систему пропорций, сведения по иконометрии [119]. Изучение оригинальных тибетских сочинений было начато в 1965 г. К. М. Герасимовой, опубликовавшей в серии «Памятники эстетической мысли Востока» (1974 г.) трактаты по иконометрии и композиции XVIII века в Амдо - сочинения тибетского богослова - Лобсан-Данби-Чжалцхана «Переправа мудрецов» и «Добрый путь благого начала» [44]. Кроме того, монография содержала иконометрические таблицы, составленные на основании анализа индийских и тибетских систем для изображения божеств. В сборнике «Средневековая культура народов Центральной Азии» К. М. Герасимова представила свой перевод «Читралакшаны» - второй и третьей глав, с корректировкой антропометрических и иконометрических терминов [48]. В 1979 г. Е. Д. Огнева защитила диссертацию «Тибетский средневековый трактат по теории изобразительного искусства», в которой содержался перевод на русский язык сочинения Цзонхавы «Ясное восприятие тридцати пяти будд и Мера тел богов» [131], уникального источника, объединившего как иконографические, так и иконометрические правила для исполнения божеств пантеона.

Анализу буддийских коллекций из музеев России посвятили свои исследования: Н. Г. Альфонсо (ритуальные предметы); Ц. - Б. Б. Бадмажапов скульптура тибето-монгольской и бурятской ваджраяны XVII - нач. XX вв.); С. Г. Батырева (малая пластика Калмыкии); В. Е. Войтова и Н. А. Тихменева-Позднеева (коллекция A.M. Позднеева); Э. В. Ганевская (скульптура в собрании ГМВ); В. В. Деменова (скульптура из фондов Свердловского краеведческого музея); А. Ф. Дубровин (металлическая скульптура из собрания ГМВ); Ю. И. Елихина (скульптура Государственного Эрмитажа); Г. А. Леонов (скульптура из собрания Государственного Эрмитажа); Е. Д. Огнева (средневековая скульптура Индо-Непальского круга VIII - XII вв.); А. А. Ооржак (буддийская пластика из собрания Тувинского национального краеведческого музея); Т. В. Сергеева (буддийская средневековая тханка из собрания музеев Украины) и др.

Из современной зарубежной переводной литературы по обозначенной проблематике можно назвать труд английского учёного Р. Е. Фишера (R. Е. Fisher) «Искусство буддизма» («Art of Buddhism»), в котором объясняется значение и происхождение символов и образов учения, он знакомит с особенностями построения храмов, росписи фресок и иконографией, скульптурой стран Индии, Китая, Японии, Тибета, стран Центральной и Юго-Восточной Азии, однако о монгольском искусстве нет упоминания. Впервые эта книга была опубликована в Англии в 1964 году, а в 2001 году она была переведена А. Гусевой и издана в России [195].

Фундаментальным трудом за последнее десятилетие стал 15-томник JI. Чандры (L. Chandra) «Dictionary of Buddhist Iconography» («Словарь по буддийской иконографии») изданный в г. Нью-Дели. Автор систематизировал имеющуюся информацию в алфавитном порядке, подробно описав не только персонажей пантеона, но и каждую деталь в изображении, кроме того, он опубликовал рисунки из разнообразных источников, сопоставив образы [223].

В настоящее время выходят монографии и альбомы, посвященные металлической пластике северного буддизма. Из наиболее значимых российских исследований можно выделить альбомы В. Е. Войтова, Н. А. Тихменевой-Позднеевой «А. М. Позднеев и его восточная коллекция» и

Б. - Ц. Б. Бадмажапова «Иконография ваджраяны» на материале коллекции скульптуры и живописи музея истории Бурятии им. М. Н. Хангалова [32, 5]. А также коллективный труд Э. В. Ганевской, А. Ф. Дубровина, Е. Д. Огневой «Пять семей будды. Металлическая скульптура северного буддизма IX - XIX вв. из собрания ГМВ», исследователи комплексно подошли к рассмотрению металлической пластики, рассматривая иконографические, стилевые, технологические особенности, художественные центры изготовления, вложения, философско-эстетические основы процесса создания произведений [37]. В 2005 году в Улан-Баторе выходит труд ламы Пурэвбата «Их Монголын Суварга онол хийгээд бутээх ёс» («Великие монгольские ступы»), отдельные главы которого были посвящены особенностям скульптурных изображений, вкладываемых в эти архитектурные сооружения [234].

Безусловно, данный перечень далеко не исчерпывающий, но так как работа посвящена монгольскому культовому искусству, то обозначены те издания, которые содержат сведения об особенностях принятия и распространения, основных этапах и культурных традициях, унаследованных монголами, а также сведения по иконометрии и иконографии буддизма.

Подводя итог обзору литературы по обозначенной проблеме, мы можем сделать ряд выводов. Как видно из вышеперечисленного, тематика искусства буддизма, в разных его аспектах исследована довольно глубоко и основательно, существует множество литературы по различным аспектам буддийского искусства. Скульптура из собрания музеев России все чаще является предметом специального изучения. Большой интерес к исследованию коллекций буддийской пластики говорит о том, что она признается самостоятельным и значимым явлением в художественной культуре стран буддийского региона. А основной задачей исследователей на сегодняшний момент становится выявление национальных особенностей и школ северобуддийского ареала, их характеристика, а также установление датировки памятников, их точный иконографический анализ и введение коллекций из музеев России в научный оборот. Все это необходимо для создания единого поля работы ученых, занимающихся данной проблематикой и выработки комплексного подхода специалистов различных областей к рассмотрению феномена металлической скульптуры северного буддизма.

Объект исследования — скульптурные произведения буддийского искусства.

Предмет исследования — формирование и воплощение буддийского художественного канона в металлической буддийской пластике монголов.

Цель работы — комплексное исследование процесса развития буддийского канона в скульптурном искусстве Монголии, привлекая к анализу не только описанные коллекции, но и такую малоизученную, как коллекция буддийской пластики из собрания Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки.

Географические рамки исследования определяются пространством северо-буддийского ареала - Непала, Тибета, Монголии, Китая, а также республик РФ - Бурятии, Тувы, Калмыкии.

Хронологические границы исследования: XII - начало XX веков. Верхний рубеж - эпоха расцвета буддийской скульптуры ваджаряны. Нижний -период установления республиканской формы правления в Монголии и России, отделения церкви от государства, закрытие-буддийских храмов, разрушение и утрата памятников религиозного искусства. | Задачи исследования:

- Проанализировать проблему существования буддийской традиции на территории Монголии до появления там собственно монголов, как одну из составляющих в монгольском искусстве.

- Изучить особенности распространения, этапы становления буддизма на территории Монголии, его влияние на культуру страны для выявления крупных религиозных и художественных центров.

- Исследовать историю возникновения канонического образа, его место в пантеоне, а также распространение и популярность среди верующих на примере анализа экспонатов коллекции краеведческого музея города Бийска.

- Уточнить значение и роль мелкой пластики из Монголии в буддийском искусстве в целом, на основании изучения образцов скульптуры из фондов БКМ.

Исследовать конкретные образцы круглой скульптуры согласно имеющимся схемам анализа буддийского искусства, согласно их художественному замыслу.

Выявить самобытные интерпретации иконографических и иконометрических канонов в имеющейся скульптуре из собрания краеведческого музея города Бийска и, тем самым, проследить общие и особенные черты, преемственность искусства народов буддийского региона.

Теоретическая и методологическая основы исследования. Теоретической основой построения диссертации стала современная культурологическая и философско-историческая проблематика встречи культур, передачи культурной традиции и теория взаимодействия цивилизаций. Применен историко-генетический метод для анализа буддийского искусства как развивающегося явления, для рассмотрения эпох, выделения периодов в становлении и развитии традиции учения Будды на территории Монголии, а также для выявления истоков, тенденций изучаемого предмета. Комплексный междисциплинарный подход при изучении коллекций буддийской пластики Монголии из собрания краеведческого музея города Бийска. При изучении музейных источников основным методом было научное описание и анализ произведений, а также сравнительно-типологический, стилистический, сравнительно-художественный анализы (впервые был применен метод поиска аналогов по орнаменту облачения божества). Использовались метод поиска элементов иконографии, выделенных при описании исследуемого образа (Терентьева A.A.), иконометрические таблицы (K.M. Герасимова). Для анализа характерных признаков и жестов, отличающих образы различных персонажей буддийского пантеона, использован семиотический метод.

Источники исследования. Основными источниками исследования послужили экспонаты мелкой пластики и письменные источники.

Скульптурные произведения буддийского характера, находящиеся в собрании и фондах Краеведческого музея им. В. В. Бианки (г. Бийск). Часть скульптуры из фондов музея была передана купцами М. П. Потарским и А. Д. Васеневым. Другая часть буддийской пластики в краеведческий музей города Бийска попала в годы Великой отечественной войны из Западных аймаков Монголии. Много скульптур было отдано в фонды музея города в послевоенный период. Это те предметы, которые находились в домах бийчан или случайно отыскивались в земле.

Атрибуцией коллекции буддийской скульптуры из фондов Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки занималась искусствовед Л. И. Леонова, в 1988 году в сборнике «II Изварская научная конференция, посвященная 60-летию института «Урусвати» она опубликовала статью «К атрибуции бронзовой буддийской скульптуры из собрания Бийского краеведческого музея». Исследование Л. И. Леоновой называло имена отдельных персонажей коллекции, которых удалось идентифицировать [69]. В 1997 году в типографии Бийского краеведческого музея выпускается брошюрка, посвященная иконографической идентификации коллекции буддийской пластики из фондов. В ней дан сжатый анализ скульптур, попытка назвать имеющиеся изображения. Но не все божества названы. Анализ скульптуры был сделан сотрудницей музея Т. С. Шараевой, она же является автором аналогичной статьи, вышедшей в 2007 году в сборнике «Алтайский благодатный край» [209]. Это первые попытки дать анализ собранию буддийской скульптуры краеведческого музея города Бийска. В конце 2007 года в рамках гранта «Атрибуция буддийских предметов из коллекции сибирских музеев» сотрудники Томского областного краеведческого музея - М. В. Ефремова, Е. А. Малофиенко и музея истории Бурятии - С. Б. Бардалеева провели процедуру идентификации предметов из собрания БКМ. Была сделана попытка назвать божества, выявить страну их изготовления и примерную дату, измерить скульптуру и определить сохранность. В результате исследования не вся пластика была определена и не все школы, а также время изготовления скульптур были установлены. В 2008 - 2010 годах автором диссертации при научной консультации Наваана зоч X. Цэдэва, проректора по научной работе Кобдского государственного университета, действительного члена академии образования Монголии, а также старшего научного сотрудника, хранителя фонда «Предметы искусства Центральной Азии» Государственного музея искусства народов Востока Н. Г. Альфонсо, были проведены новые исследования коллекции и существенно уточнены названия, национальная школа, время создания скульптур. Для сравнительного анализа использованы предметы, находящиеся в экспозиции и фондах Государственного музея Востока (г. Москва), отдела Монголии и Тибета Государственного Эрмитажа (г. Санкт-Петербург), Свердловского краеведческого музея (г. Екатеринбург), Монгольского государственного музея изобразительных искусств им. Дзанабадзара (г. Улан-Батор), Монгольского национального исторического музея (г. Улан-Батор), музея Чойджин ламын сумэ (г. Улан-Батор).

В основу исследования легли опубликованные материалы и тексты трактатов по изобразительному искусству (трактаты по теории изобразительного искусства: «Читралакшана», «Ясное восприятие тридцати пяти будд и Мера тел богов» Цзонхавы, «Добрый путь благого начала», «Переправа мудрецов» Лобсан Данби-Чжалцхана, а также монгольские исторические сочинения: «Алтан тобчи», «Дэбтэр-Чжамцо», «Золотое сказание», «История Эрдени-Дзу», «Мэн-да Бэй-Лу», «Шара туджи»), хранящиеся в фондах научных библиотек: Алтайской краевой универсальной научной библиотеки им. В. Я. Шишкова, библиотеки Алтайского государственного университета, научной библиотеки Томского государственного университета, Российской государственной библиотеки, Свердловской областной универсальной научной библиотеки им. В. Г. Белинского.

В процессе работы над исследованием изучались каталоги выставок буддийского и монгольского искусства, мемуары, дневники, "отчеты современников и путешественников. А также использовалась информация, полученная из личных бесед с Церинг Дондубом, профессором буддизма (монастырь Дрепун Гоман дацан, Южная Индия) - в рамках проведения фестиваля «Дни Тибета в Барнауле - 2008» (11-18 июля 2008 года). Научная новизна диссертации заключается в том, что:

- раскрыты аспекты взаимосвязи отдельных элементов буддийского и народного искусства монголов, а также преемственность искусства народов, проживавших на территории Монголии до образования империи;

- впервые становление монгольского буддизма показано через историю строительства монастырей, как средоточия культуры, и уточнена их роль в создании предметов культового искусства;

- описана и дана авторская интерпретация процесса создания мелкой пластики для отправления культа на территории Монголии на основе опубликованных источников, дневников исследователей и путешественников; эксплицирована роль и значение скульптуры в пространстве буддийского храма;

- выявлены особенности и основные направления развития буддийской скульптуры в Монголии; ,

- проведен иконографический и иконометрический анализ пластики из фондов краеведческого музея им. В. В. Бианки города Бийска. Составлен наиболее полный на сегодняшний день, каталог буддийской скульптуры из Монголии, хранящейся в Краеведческом музее города Бийска.

Теоретическая значимость исследования. Работа позволяет по-новому взглянуть на проблему взаимодействия культурных традиций, реальных форм соотношения мирового и национального в культуре. Данное исследование может послужить расширению представлений о буддийском искусстве, позволяет выявить межрегиональные связи, а также региональные особенности и специфику памятников религиозного искусства у народов Центральной Азии. Расширено и углублено теоретическое знание в области буддийской пластики в Монголии.

Диссертация вводит в научный оборот новый фактический материал, определяет место культовой пластики в храмовом пространстве, дает характеристику буддийской скульптуры.

Практическая значимость результатов исследования. Диссертация вводит в научный оборот и полностью идентифицирует коллекцию Бийского краеведческого музея им. В. В. Бианки, материалы исследования могут применяться в практике экскурсионной и экспозиционной деятельности музеев, имеющих в собрании коллекции буддийского искусства. На основании анализа экспонатов музея составлен подробный аннотированный каталог мелкой пластики из Монголии. Материалы исследования могут применяться для идентификации коллекций буддийской пластики, находящихся в собрании музеев России. Полученные результаты могут использоваться и существенно дополнять различные спецкурсы, посвященные истории искусства, культурологии и религиоведению.

Апробация результатов исследования. Отдельные аспекты, основные положения, выводы диссертационного исследования изложены на научно-практических конференциях и семинарах различного уровня: научно-практическая конференция «Молодежь - Барнаулу» (Барнаул, 2007); международная научно-практическая конференция, посвященная 70-летию - Алтайского края «Культура Алтайского края как опыт толерантного взаимодействия сопредельных территорий» (Барнаул, 2007); конференция молодых ученых, аспирантов и соискателей Алтайской государственной академии культуры и искусств «Информационные ресурсы, культура, искусство, образование: традиции и современность» (Барнаул, 2008); научно-практическая конференция: третьи искусствоведческие Снитковские чтения (Барнаул, 2008); первая межрегиональная научно-практическая конференция для молодых ученых, аспирантов и студентов «Актуальные проблемы исследования этноэкологических и этнокультурных традиций народов Саяно-Алтая» (Кызыл, 2009) и региональный семинар «Экология и этноэкологические традиции народов Центральной Азии» (Кызыл, 2009).

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Буддийское искусство монгольских народов формировалось на особого рода художественном базисе, в котором были органично синтезированы традиции народов, заселявших территорию Монголии до образования империи Чингис-хана (сяньбийцы, тобасская династия Вэй, жужане, уйгуры, кидане). Монголы через контакты с этими народами и оставшимися от них памятниками материальной культуры были знакомы не только с внешней обрядностью тибетского варианта буддизма махаяны, но и с традициями индийского, китайского буддизма, что позволяет нам говорить о единой культуре кочевых народов монгольской степи.

2. Ключевую роль в формировании и развитии монгольского буддийского искусства сыграл Тибет. Сначала монголы восприняли тибетский вариант буддизма махаяны в традиции школы сакьяпа, а позже - гелугпа. Распространение буддизма на территории Монголии происходит неравномерно. Роль культурных и научных центров взяли на себя крупные храмы и монастыри.

3. Одними из основных предметов поклонения в монгольском храме являлись статуи бурханов - шутэны. Наличие металлических статуй в монгольских храмах было обязательным условием. Божества на алтаре и в храмовом пространстве располагались в строгом соответствии с местом в пантеоне, четко соответствуя буддийской космологии. Северную сторону храма занимал алтарь, где в строгой последовательности расположены предметы культа. Алтарь обычно имел форму пирамиды, на самой верхней ступеньке которой находилась статуя Будды или того божества, в честь которого построен храм. Боковые стены тоже были заставлены витринами со скульптурами, иногда украшались и балки верхнего яруса.

4. Создание художественных школ показывает наличие в каждой из них самостоятельных традиций и доказывает, что искусство бронзового литья не осталось на уровне заимствованного из Тибета и Китая. История сохранила имена крупных религиозных иерархов, обладавших художественными талантами. Главенствующее место здесь занимает фигура I Джебцзун Дамба-Хутухты - Дзанабадзара (1635 - 1724). Именно он определил основное направление развития культовой пластики в Монголии, создав национальную школу буддийской скульптуры во второй половине XVII -начале XVIII веков.

5. Первоначально предметы для отправления культа завозились из Тибета, но со временем появляются собственно монгольские статуи божеств, которые производились как ламами, так и обычными мастерами. В основном монгольское буддийское искусство осталось безымянным.

6. В Монголии были известны индийские, тибетские трактаты по теории изобразительного искусства - иконометрии и иконографии, содержащие в себе различные системы, регламентирующие изображения божеств буддийского пантеона, что доказывает высокий уровень развития искусства монголов. Одним из предметов обучения в буддийских монастырях было искусство ваяния, обязательное для претендентов на высшие духовные степени.

7. Буддийская металлическая пластика монголов испытала влияние двух крупнейших школ: китайской и тибетской. Её отличает придание облику божества монголоидных черт, а также удлиненный овал, высокий круглый лоб, удлиненный нос; массивность форм (коренастые тела, короткая шея); украшение национальным орнаментом облачения божеств; способ изображения одеяний; национальные элементы - одежда и украшения (тонкая проработка отдельных составных частей: бусин, медальонов, подвесок), обувь; наличие брахманского шнура в изображении бодхисаттв; полное покрытие позолотой всей скульптуры.

8. Предметом специального изучения является коллекция буддийской пластики из собрания краеведческого музея города Бийска. Произведенный анализ мелкой пластики из фондов музея, осуществленный автором диссертации свидетельствует о следующем: а) Коллекция состоит из 34 предметов. 32 скульптуры отлиты из металла и позолочены, 2 вырезаны из дерева и тонированы. б) В собрании представлены наиболее распространенные иконографические типы персонажей буддийского пантеона: десять будд, один йидам, пять лам, одиннадцать бодхисаттв, две тары, пять докшитов. в) Стилистически экспонаты из БКМ можно отнести к непальской, тибетской, монгольской, китайской школам. г) Практически все скульптуры выполнены в соответствии с системами, рекомендованными в канонических иконографических и иконометрических трактатах. Не все аспекты создания произведений искусства были строго регламентированы, существовали области, где скульптор был творчески свободен, что подтверждается в ходе анализа буддийской скульптуры из фондов БКМ.

Структура и объем. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы по проблемному принципу, заключения, списка литературы, приложений, в том числе иллюстрации и каталог. Основной текст диссертации составляет 159 страниц, общий объем - 236 страниц.

Список научной литературыАнтипова, Елена Александровна, диссертация по теме "Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура"

1. Абаев, Н. В. Buddhismin Central Asia and Trans-Sayania Текст. / H. В. Абаев. - Kyzyl: Tuvan State University, 2010. - 114 p.

2. Абаев, H. В., Опей-оол У. П. Тэнгрианство, буддизм и экологические культы в Центральной Азии и Транс-Саянии Текст. / Н. В. Абаев, У. П. Опей-оол. -Кызыл: типогр. КЦО «Аныяк», 2009. 144 с.

3. Абаев, Н. В. Экологическая культура и этноконфессиональные народов Алтай-Байкальского региона и Центральной Азии Текст. / Н. В. Абаев. -Кызыл: Изд-во ТывГУ, 2006. 115 с.

4. Абаев, Н. В., Аюпов Н. Г. Этноэкологические традиции тюрко-монгольских народов в тэнгрианско-буддийской цивилизации Внутренней Азии Текст. / Н. В. Абаев. — Кызыл: Изд-во Лаборатории «кочевых» цивилизаций ТывГУ, 2010. 151 с.

5. Алтан тобчи. Монгольская летопись XVIII в. Текст. / публикация и комментарий Ц.-.Б. Б. Бадмажапов. Улан- Удэ.: БНЦ СО РАН, 1970. - 230 с.

6. Бадмажапов, Ц. Б. Б. Иконография ваджраяны Изоматериал. Серия «Ars Buddhica» / Ц. - Б. Б. Бадмажапов. - М.: Изд-во «Дизайн. Информация. Картография», 2003. - 624 с.

7. Бадмажапов, Ц. Б. Б. Иконография и искусство тибетского буддизма Текст. / Ц. - Б. Б. Бадмажапов // Тибетский буддизм. Теория и практика /под ред. Н. В. Абаева. Новосибирск: Наука, 1995. - С. 197 - 207.

8. Бадмажапов, Ц. Б. Б. Культурно-историческая типология образа Будды Шакьямуни Текст. / автореф. дис. . канд. ист. наук: 24.00.02 /Ц. Б. Б. Бадмажапов. - Улан-Удэ, 1998. - 20 с.

9. Бадмажапов, Ц. Б. Б. Скульптура тибето-монгольской ваджраяны XVII -нач. XX вв. Текст. / Ц. - Б. Б. Бадмажапов // Буддизм в контексте истории, идеологии и культуры Центральной и Восточной Азии. - Улан-Удэ: Изд- во БНЦ СО РАН, 2003.- С. 90 - 91.: ил.

10. Бадмажапов, Ц. Б. Б. Тибетские традиции в буддийской иконографии Бурятии Текст. / Ц. - Б. Б. Бадмажапов // Тибетский буддизм. Теория и практика / под ред. Н. В. Абаева. - Новосибирск: Наука, 1995. - С. 208 - 226.

11. Базарова, Б. 3. Монгольские летописи памятники культуры Текст. / Б. 3. Базарова. - М.: «Academia», 2006. - 368 с.

12. Банзаров, Д. Чёрная вера или шаманство у монголов Текст.: в 1 т. / Д. Банзаров. М.: Изд-во Академии Наук СССР, 1955. - 372 с.

13. Банников, А. Г. Первые русские путешествия в Монголию и Северный Китай Текст. / А. Г. Банников. М.: Географгиз, 1954. - 52 с.

14. Барадийн, Б. Б. Краткий предварительный отчет о командировке Бадзара Барадевича Барадийна в 1905 1907 гг. Текст. / Б. Б. Барадийн. - СПб.: Типография императорской Академии наук, 1908.- 5 с.

15. Барадийн, Б. Б. Путешествие в Лавран Текст. / Б. Б. Барадийн. СПб.: Типография Стасюлевича М.М., 1908. - 50 с.

16. Батчулуун, С. Образ Цаган Эбугена Хозяина Земли в искусстве монголоязычных народов: Монголия, Калмыкия, Бурятия Текст.: дис. . канд. искусствоведения: 17.00.04 / С. Батчулуун. - Екатеринбург, 2004. - 258 с.

17. Батырева, С. Г. К вопросу о региональной специфике ламаистской иконографии Текст. / С. Г. Батырева // Искусство и культура Монголии и Центральной Азии. Доклады и сообщения всесоюзной научной конференции.В 2 ч. Ч. 1. М.: Наука, 1983. - С. 26 - 33.

18. Батырева, С. Г. Старокалмыцкое искусство XVII начала XIX вв. Текст. / С. Г. Батырева. -М.: Наука, 2005. - 155 е.: ил.

19. Беспрозванных, Е. Л. Лидеры Тибета и их роль в тибето-китайских отношениях XVII XVIII вв. Текст. / Е. Л. Беспрозванных;под ред. Д. М. Туган-Барановский. Волгоград: Изд-во Волгоградского государственного университета, 2001. - 356 с.

20. Бира, Ш. Монгольская историография (XIII XVII вв.) Текст. / Ш. Бира. -М.: Наука, 1978. - 320 с.

21. Бира, Ш. О «Золотой книге» Ш. Дамдина Текст. / Ш. Бира. Улан-Батор: Госиздательство, 1964. - 213 с.

22. Бичурин, Н. Я. Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена Текст. / Н. Я. Бичурин. М. - Л.: Изд-во Академии наук, 1953. - 567 е.: ил.

23. Буддизм. История. Каноны. Искусство Изоиздание. Серия «Ars Buddhica» / отв. ред. Н. Л. Жуковская. М.: Изд-во «Дизайн. Информация. Картография», 2006. - 624 с.

24. Буддийская иконография: будды, божества, учителя Текст. / сост.А. Рябоволова, С. Дубянский. М.: Изд-во «Сандал Хаус», 2007. - 62 е.: ил.

25. Бургхарт, Т. Сакральное искусство Востока и Запада. Принципы и методы Текст. /Т. Бургхарт; пер. с англ. Н. П. Локман. М.: Изд-во «Алетейа», 1999. -216 е.: ил.

26. Бурдуков, А. В. В старой и новой Монголии. Воспоминания. Письма Текст. / А. В. Бурдуков; пред. И. Я. Златкин, комм. Е. М. Даревской М.: Наука, 1969. -418 с.

27. Вайнтруб, И. В. Священные лики цивилизаций Текст. / под ред. Ю. В. Павленко, Г. И. Фильваров. Киев: Изд-во «Техника», 2001. - 512 е.: ил.

28. Васильев, В. П. Буддизм, его основные догматы, история, литература Текст. В 3 ч. 4.1. Общее обозрение / В.П. Васильев. СПб.: Типография императорской Академии наук, 1857. - 356 с.

29. Викторова, Л. Л. Монголы. Происхождение народа и истоки культуры Текст. / Л. Л. Викторова. М.: Наука, 1990. - 224 е.: ил.

30. Владимирцов, Б. Я. Монгольская литература. Вып. 2. Литература Востока Текст. / Б. Я. Владимирцов. М.: Наука, 1920. - 243 с.

31. Войтов, В. Е., Тихменева-Позднеева Н. A. A.M. Позднеев и его восточная коллекция / В. Е. Войтов, Н. А. Тихменева-Позднеева. Самара: Изд-во «Агни», 2001.- 107 с.

32. Восемнадцать степных законов. Памятник монгольского права XVI XVII вв. Текст. / пер., коммент. и исслед. А. Д. Насилова. - СПб.: «Петербургское востоковедение», 2002. - 160 с.

33. Ганевская, Э. В., Дубровин А. Ф., Огнева Е. Д. Пять семей Будды. Металлическая скульптура северного буддизма IX XIX вв. из собрания ГМВ Текст. / Э. В. Ганевская, А. Ф. Дубровин, Е. Д. Огнева. - М.: Изд-во «Едиторал УРСС», 2004. - 368 е.: ил.

34. Ганевская, Э. В. Средневековая бронзовая буддийская скульптура индо-непальского круга (VIII XII вв.) Текст. : дис. . канд. искусствоведения: 17.00.09 / Э. В. Ганевская. - М., 1984. - 223 с.

35. Галданова, Г. Р. Письменные памятники и проблемы истории культуры народов Востока. (XXIV-годичная научная сессия Ленинградского отделения института Востоковедения Академии наук СССР) Текст. Ч. 1. /Г. Р. Галданова. М.: Наука, 1989. - С. 150 - 155.

36. Гашин, В. С. Гелук путь добродетели Текст. / В. С. Гашин // Наука и религия. 1991. - № 11. - С. 14.

37. Герасимова, К. М. Композиционные построения в ламаистской иконографии Текст. / К. М. Герасимова // Вопросы методологии исследования культуры Центральной Азии / отв. ред. К. М. Герасимова Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 2006.-С. 258-319.

38. Герасимова, К. М. О некоторых аспектах ассимиляции добуддийских культов и тибетской обрядности Текст. / К. М. Герасимова // Буддизм и средневековая культура народов Центральной Азии / отв. ред. К. М. Герасимова Новосибирск: Наука, 1980. - С. 54 - 100.

39. Герасимова, К. М. Памятники эстетической мысли Востока. Тибетский канон пропорций Текст. / К. М. Герасимова. Улан-Удэ: БКИ, 1971. - 303 с.

40. Герасимова, К. М. Синкретизм культа далха Текст. / К. М. Герасимова // Буддизм и традиционные верования народов Центральной Азии / отв. ред.К. М. Герасимова. Н.: Наука, 1981. - С. 7 - 45.

41. Герасимова, К. М. Тибетский канон пропорций Текст. / К. М. Герасимова // Проблема канона в древнем и средневековом искусстве Азии и Африки /под ред. И. Ф. Муриан. М.: Наука, 1973. - С. 90 - 112.

42. Герасимова, К. М. Традиционные верования тибетцев в культовой системе ламаизма Текст. / К. М. Герасимова; отв. ред. Н. В. Абаев. Новосибирск:СО Наука, 1989. 320 е.: ил.

43. Герасимова, K.M. Читралакшана в тибетском и монгольском текстах Данчжура Текст. / К. М. Герасимова // Средневековая культура Центральной Азии: письменные источники. Улан-Удэ: БЦ СО РАН, 1995. - С. 120 - 142.

44. Гольман, М. И. Изучение истории Монголии на Западе XIII середина XX веков Текст. / М. И. Гольман. - М.: Наука, 1988. - 220 с.

45. Горохова, Г. С. Очерки по истории Монголии в эпоху Маньчжурского господства (к. XVII нач. XX вв.) Текст. / Г. С. Горохова. - М.: Наука, 1980. -131 с.

46. Гумилёв, Л. Н. Древняя Русь и Великая степь Текст. / Л. Н. Гумилев. М.: Изд-во «Рольф», 2002. - 768с.: ил.

47. Гумилёв, Л. Н. Старобурятская живопись. Исторические сюжеты в иконографии Агинского дацана Изоматериал.: Альбом / Л. Н. Гумилев. М.: Искусство. 1975. - 57 с.

48. Дарбакова, В. П. Традиционная обработка металлов у монголов Текст. /В. П. Дарбакова // Этнографические вести Калмыцкого НИИЯЛИ. Элиста: 1968. Вып. 1.-С. 3-20.

49. Джанжа Ролби Доржи Древо собрания Трехсот изображений Текст. / Джанжа Ролби Доржи. СПб.: Изд-во «Алга-Фонд», 1997. - 136 с.

50. Деменова, В. В. Буддийская металлическая пластика как пространство Великой Пустоты Текст.: дис. канд. искусствоведения: 17.00.04 /B. В. Деменова. Екатеринбург, 2008. - 294 с.

51. Доманин, А. А. Монгольская империя Чингизидов. Чингисхан и его преемники Текст. Из серии «Загадки истории» / А. А. Доманин. М.: ЗАО «Центрполиграф», 2005. - 415 е.: ил.

52. Дугаров, Р. Н. «Дэбтэр-Чжамцо» источник по истории монголов Куку-Нора Текст. / Р. Н. Дугаров; под ред. Ш. Б. Чимитдоржиев - Новосибирск: Наука СО РАН, 1983. - 94 с.

53. Дугаров, Р. Н. «Намтар» Милайрабы и его монгольская версия Текст. / Р. Н. Дугаров // Буддизм и литературно- художественное творчество народов Центральной Азии / отв. ред. Р. Е. Пубаев Н.: Наука. 1985.С. 49 -56.

54. Дугаров, Р. Н. Очерки истории Амдо VII XIX вв. Текст. / Р. Н. Дугаров. -Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1995. - 98 с.

55. Дугаров, Р. Н. Храмы Лаврана глазами ученых бурят Текст. / Р. Н. Дугаров // Монголоведные исследования. Сборник статей. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1997.- Вып. 2.-С. 57-60.

56. Евтюхова, Л. А. Фрески найденные под дворцом Угэдэя в Кара-Коруме Текст. / Л. А. Евтюхова //Древнемонгольские города. М.: Наука, 1965.C. 164- 175.

57. Ермакова, Т. В. Б. Я. Владимирцов «Буддизм в Монголии и Тибете» (Лекция на первой буддийской выставке 1919 года) Текст. / Т. В. Ермакова // Буддийский мир глазами российских исследователей. М.: Изд-во «Раритет», 1998.-С. 229-249.

58. Жалцавын, Э. Скульптура Монголии Текст. / Э. Жалцавын. Улаанбаатар: Госиздательство, 2001. - 144 с.

59. Жуковская, Н. Л. Буддизм в истории монголов и бурят: Политический и культурный аспекты Текст. / Н. Л. Жуковская // Буддийский мир / сост.В. А. Бараев. М.: Изд-во «Раритет», 1994. - С. 6 - 16.

60. Жуковская, Н. Л. В погоне за юбилеем или сколько лет буддизму в Бурятии Текст. / Н. Л. Жуковская // Азия и Африка сегодня. 1992. - № 3. - С. 2 - 7.

61. Жуковская, Н. Л. Категории и символика традиционной культуры монголов Текст. / Н. Л. Жуковская. М.: Наука, 1988. - 195 с.

62. Жуковская, Н. Л. Кочевники Монголии. Культура. Традиции. Символика Текст. / Н. Л. Жуковская. М.: «Восточная литература», 2002. - 247 е.: ил.

63. Жуковская, Н. Л. Ламаизм и ранние формы религии Текст. / Н.Л. Жуковская. М.: Наука, 1977. - 198с.: ил.

64. Жуковская, Н. Л. Народные верования монголов и буддизм Текст. / Н. Л. Жуковская // Археология и этнография Монголии / отв. ред. А. П. Окладников. Новосибирск: Наука, 1967. - С. 24 - 36.

65. Жуковская, Н. Л. Судьба кочевой культуры. Рассказы о Монголии и монголах Текст. / Н. Л. Жуковская. М.: Наука, 1990. - 112 с.: ил.

66. Жуковская, Н. Л. Формы проявления культа природы в пантеоне и ритуалах ламаизма Текст. / Н. Л. Жуковская // Религия и мифология народов Восточной и Южной Азии / отв. ред. И. А. Крывелев, Г. Г. Стратанович. М.: Наука, 1970. -С. 99-119.

67. Жуковская, Н. Л. Цифры в Монголии Текст. / Н. Л. Жуковская // Археология, этнография и антропология Монголии / отв. ред.А. П. Деревянко, Ш. Нацагдорж. Новосибирск: Наука, 1987. - С. 241 - 255.

68. Искусство Монголии. Каталог выставки / автор вступ. ст. и науч. ред. Т. В. Сергеева. М.: Изд-во «Советский художник», 1976. - 52 е.: ил.

69. Искусство стран Востока Текст. / под ред. Р. С. Василевского. М.: Изд-во «Просвещение», 1986. - 560 е.: ил.

70. История культуры МНР Текст. / под ред. Ш. Вира, Н. Ишжамца, Б. Ринчена. Улан-Удэ: БНЦ СО РАН, 1974. - 564 е.: ил.

71. История МНР Текст. / под ред. Ш. Вира. М.: Наука, 1967. - 537 е.: ил.

72. История монгалов. Дж. Дель Плано Карпини. Путешествие в Восточные страны. Г. де Рубрук. Книга Марко Поло Текст. М.: Мысль, 1997. - 461 с.

73. История Эрдени-Дзу. Факсимиле рукописи Текст. Серия «Памятники письменности истории Востока. СХУШ» / перевод с монг., введ., комм., прилож. А. Д. Цендиной. М.: «Восточная литература РАН», 1999. - 255 е.: ил.

74. Ичинноров, С., Дорж Б. Из культурной и религиозной жизни Урги (Екэ Хурэ) Текст. / С. Ичинноров, Б. Дорж // Средневековая культура монгольских народов / отв. ред. Ш. Б. Чимитдоржиев, Ш. Нацагдорж. Новосибирск: Наука, 1992.-С. 113-119.

75. Казин, В. Н. К истории Хара-Хото Текст. / В. Н. Казин // Труды государственного Эрмитажа. Культура и искусство народов Востока. Л.: Изд- во гос. Эрмитажа, 1961.- Т. 6. - С. 273 - 285.

76. Касьяненко, 3. К. Новые данные о первой редакции буддийского канона на монгольском языке Текст. / 3. К. Касьяненко // Mongolika. К 750-летию «Сокровенного сказания» /отв. ред. Р. Е. Пубаев. М.: Наука, 1993. - С. 201 -213.

77. Китинов, Б. У. Священный Тибет и воинственная степь: буддизм у ойратов Текст. / Б. У. Китинов. М.: ТНИ «КМК», 2004. - 190 с.

78. Ковалевский, О. М. Буддийская космология, изложенная Осипом Ковалевским Текст. / О. М. Ковалевский. Казань: Университетская типография Казанского университета, 1837. - 167 с.

79. Козин, С. А. Сокровенное сказание. Монгольская хроника 1240 года под названием Mongyol-un Niyuca Tobciyan Текст. / С. А. Козин. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1941.-619 с.

80. Козлов, П. К. Монголия и Амдо, и мертвый город Хара-Хото Текст. / П. К. Козлов. М.: ОГИЗ, 1948. - 328 е.: ил.

81. Козлов, П. К. Монголия и кам. Трехлетнее путешествие по Тибету (1899 -1901) Текст. / П. К. Козлов. М.: ОГИЗ, 1947. - 437 е.: ил.

82. Козлов, П. К. По Монголии и Тибету Текст. / П. К. Козлов. М.: Географгиз, 1956. - 289 е.: ил.

83. Козлов, П. К. Путешествие в Монголию Текст. / П. К. Козлов; дневн., подг. к печати Е. В. Козлова М.: Географгиз, 1949. - 456 е.: ил.

84. Козлов, П. К. Тибет и Далай-лама. Текст. / П. К. Козлов. М.: Географгиз, 1920.-289 е.: ил.

85. Кореняко, В. А. Монгольская народная скульптура Текст. / В. А. Кореняко. М.: ВАХЗ, 1990. - 225 е.: ил.

86. Кочетов, А. Н. Буддизм Текст. / А. Н. Кочетов. М.: Наука, 1983. - 189 е.: ил.

87. Кочетов, А. Н. Ламаизм Текст. / А. Н. Кочетов. М.: Наука, 1973. - 199 е.: ил.

88. Кочешков, Н. В. Встречи с искусством Монголии. Записки искусствоведа-этнографа Текст. / Н. В. Кочешков. Владивосток: Наука, 1971. - 233 е.: ил

89. Кочешков, Н. В. Декоративное искусство монголоязычных народов XIX -сер. XX вв. Текст. / Н. В. Кочешков. М.: Наука, 1979. - 205 е.: ил.

90. Кочешков, Н. В. Народное искусство монголов Текст. / Н. В. Кочешков. -М.: Наука, 1973. 200 е.: ил.

91. Кравцова, М. Е. История культуры Китая. Текст. / М. Е. Кравцова. СПб.: Изд-во «Лань», 1999. - 416с.: ил.

92. Куфтин, Б. А. Краткий обзор пантеона северного буддизма и ламаизма в связи с историей учения по коллекциям, выставленным в Центральном музее народоведения Текст. / Б. А. Куфтин. М.: Гознак, 1927. - 71 е.: ил.

93. Кычанов, Е. И. Кочевое государство Текст. / Е. И. Кычанов // У времени в плену. Сборник статей памяти С. С. Цельникера / отв. ред. И. В. Стеблева. М.: Изд-во «Восточная литература», 2000. - С. 73 - 89.

94. Кычанов, Е. И. О ранней государственности у киданей Текст. /Е. И. Кычанов // Центральная Азия и соседние территории в средние века. История и культура Востока Азии / под ред. В. Е. Ларичева. Новосибирск: Наука, 1990. - С. 10 - 24.

95. Леонов, Г. А. Два датированных изображения Амитаюса Текст. / Г. А. Леонов // Сообщения Государственного ордена Ленина Эрмитажа. Л.: Изд-во «Аврора», 1978.- Вып. XLIII. - С. 51 - 55.

96. Лестер, Р. Ч. Религиозные традиции народов мира Текст. В 2 т. Т. 2. Ислам, индуизм, буддизм, религии Китая, религиозные традиции Японии. / Р. Ч. Лестер; пер. с англ. А. Н. Коваль. М.: Изд-во «Крон-Пресс», 1996.640 е.: ил.

97. Ломакина, И. И. Улан-Батор Текст. / И. И. Ломакина. Л.: Изд-во «Искусство», 1977. - 200 е.: ил.

98. Лосев, А. Ф. О понятии художественного канона Текст. / А. Ф. Лосев // Проблема канона в древнем и средневековом искусстве Азии и Африки. Сборник статей / под ред. И. Ф. Муриан. М.: Наука, 1973. - С. 6 - 15.

99. Лубсан, Д. Алтан тобчи. (Золотое сказание) Текст. / пер. с монг., введение, коммент. и примеч. Н. П. Шастиной.- М.: Наука, 1973. 275 с.

100. Лувсанвандан, Д. Концепция красоты человека в одном монгольском трактате Текст. / Д. Лувсанвандан // Искусство и культура Монголии и Центральной Азии. Доклады и сообщения всесоюзной научной конференции.В 2 ч. Ч. 2. М.: Наука, 1983. С. 48 - 67.

101. Майдар, Д. Памятники истории и культуры Монголии. Текст. / Д. Майдар. М.: Изд-во «Мысль», 1981. - 174 е.: ил.

102. Майдар, Д., Турчин П. Д. Разноликая Монголия. Текст. / Д. Майдар, П. Д. Турчин. М.: Изд-во «Мысль», 1984. - 65 е.: ил.

103. Малявкин, А. Г. Материалы по истории уйгуров в IX XII вв. Текст. /А. Г. Малявкин // История и культура Востока Азии. В 2 т. Т. 2. Н.: Наука, 1974.-210 с.

104. Мастера искусства об искусстве Текст. Т. 1 Средние века / под ред. А. А. Губера, В. В. Павлова. М.: Искусство, 1965. - 378 с.

105. Материалы по истории древних кочевых народов группы дунху Текст. / введ., пер., коммент. В. С. Таскина. М.: Наука, 1984. - 486 с.

106. Минаев, И. П. Материалы и заметки по буддизму. Текст. Т. II. Материалы по эсхатологии / И. П. Минаев. СПб.: Типография императорской Академии наук, 1896. - 13 с.

107. Минаев, И. П. Материалы и заметки по буддизму Текст. Т. III. Переводы из Suttanipata и Mahävaqqa Vinaya / И. П. Минаев. СПб.:Изд-во императорской Академии наук, 1897. № с.

108. Монгуш, М. В. Ламаизм в Туве. Историко-этнографическое исследование Текст. /М. В. Монгуш. Кызыл: Тувинское книжное издательство, 1992.144 с.

109. Мункуев, Н. Ц. Заметки о древних монголах Текст. / Н. Ц. Мункуев // Татаро-монголы в Азии и Европе. М.: Наука, 1977. - С. 391 - 401.: ил.

110. Мэн-да Бэй-лу. (Полное описание монголо-татар) Текст. / пер. с кит.; Введ., коммент. и прилож. Н. Ц. Мункуева. М.: Наука, 1975. - 286 с.

111. Новгородова, Э. А. Древняя Монголия Текст. / Э. А. Новгородова. М.: Наука, 1989.-381 е.: ил.

112. Норбо, Ш. Зая-Пандита (Материалы к биографии) Текст. / под ред.B. П. Санчиров. Элиста: Калмыцкое книжное издательство, 1999. - 335 с.

113. Огнева, Е. Д. Жанры в тибетском искусстве (живопись) Текст. / Е. Д. Огнева // Искусство и культура Монголии и Центральной Азии. Доклады и сообщения всесоюзной научной конференции. В 2 ч. Ч. 1. М.: Наука, 1983.C. 98-113.

114. Огнева, Е. Д. Тибетский средневековый трактат по теории изобразительного искусства Текст.: дис. . канд. ист. наук: 07.00.02 / Е. Д. Огнева. М., 1979. - 348 с.

115. Окладников, А. П. Петроглифы Байкала памятники древней культуры народов Сибири Текст. / А. П. Окладников. - Новосибирск: Наука, 1974.124 е.: ил.

116. Ольденбург, С. Ф. Буддийское искусство в Индии Текст. / С. Ф.Ольденбург // Известия императорской Академии наук. СПб.: Типография императорской Академии наук, 1901. - T. XIV. № 2. - февраль.11 с.

117. Ольденбург, С. Ф. Сборник изображений 300 бурханов по альбому Азиатского музея / С. Ф. Ольденбург // Bibliotheca Buddhica. СПб.: Типография императорской Академии наук, 1903.- Вып. V. Ч. 1. - 108 е.: ил.

118. Островская-мл., Е. А. Тибет. Тибетский буддизм Текст. /Е. А. Островская-мл. СПб.: Изд-во «Петербургское востоковедение», 2002. -400 е.: ил.

119. Очерки истории культуры МНР Текст. / под ред. Б. Ринчена,Н. Ишжамца. Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1971. - 509 е.: ил.

120. Пишель, Р. Будда, его жизнь и учение Текст. / Р. Пишель; пер. с нем. М.: Типография товарищества И.Н. Кушнеревь и К°, 1911. - 184 е.: ил.

121. Позднеев, А. М. Ламайские кумиры или статуи божеств (Из коллекций, составленных профессором Позднеевым А. М.) Текст. /А. М. Позднеев. СПб.: Типография В. Безобразова и К°, 18. - 11 е.: ил.

122. Позднеев, А. М. Монголия и монголы. Результаты поездки в Монголию, исполненной в 1892- 1893 гг. А. М. Позднеевым. Текст. Т. 1. /А. М. Позднеев. СПб.: 1896. - 427 с.

123. Позднеев, А. М. Очерки истории быта буддийских монастырей и буддийского духовенства в Монголии в связи с отношениями сего последнего к народу Текст. / А. М. Позднеев. Элиста: Мысль, 1993. - 491 с.

124. Позднеев, А. М. Ургинские хутухты. Исторический очерк их прошлого и современного быта Текст. / А. М. Позднеев. СПб.: Типография братьев Пантелеевых, 1879. - 84 с.

125. Полякова, Н. И. Скульптура и пространство Текст. / Н. И. Полякова. М.: Изд-во «Советский художник», 1982. - 199 е.: ил.

126. Потанин, Г. Н. Путешествие по Монголии Текст. / Г. Н. Потанин. М.: ОГИЗ, 1948. - 477 с.

127. Потанин, Г. Н. Тангуто-тибетская окраина Китая и Центральная Монголия Текст. / Г. Н. Потанин. М.: Государственное изд-во географической литературы, 1950. - 652 с.

128. Пубаев, Р. Е. «Пагсан-чжонсан» памятник тибетской историографии XVIII века Текст. / Р. Е. Пубаев. - Н.: Наука, 1981. - 306 с.

129. Пурбуева, Ц. П. «Биография Нейджи-тойна» источник по истории буддизма в Монголии Текст. /Ц. П. Пурбуева; под ред. Ш. Б. Чимитдоржиев. -Новосибирск: Наука, 1984. - 112 с.

130. Пугаченкова, Г. А. Искусство Гандхары Текст. / Г. А. Пугаченкова. М.: Изд-во «Искусство», 1982. - 195 е.: ил.

131. Пурбуева, Ц. П. Г. Ц. Цыбиков исследователь монгольского ламаизма Текст. / Ц. П. Пурбуева // Исследования по истории и культуре Монголии / отв. ред. Н. В. Абаев. - Новосибирск: Наука, 1989. - С. 63 - 75.

132. Рашид-ад-дин. Сборник летописей Текст. / Рашид-ад-дин. СПб.: Терра, 2003. - 1257 с.

133. Рерих, Ю. Н. По тропам Срединной Азии Текст. / Ю. Н. Рерих; пер. с англ. Рерих, центр дух. культ. Самара: Изд-во «Агни», 1994. - 480 с.

134. Рерих, Ю. Н. Тибет и Центральная Азия: Статьи, лекции, переводы Текст. / Ю. Н. Рерих. Самара: Изд-во «Агни», 1999. - 368 е.: ил.

135. Рерих, Ю. Н. Тибетская живопись Текст. / Ю. Н. Рерих. Самара: Изд-во «Агни», 2000. - 144 е.: ил.

136. Ринчендуб, Б. История буддизма Текст. / Б. Ринчендуб;пер. Е. Е. Обермиллер, вступ. ст. и примеч. В. М. Монтлевич. СПб.: Изд-во «Евразия», 1999. - 336 с.

137. Роуленд, Б. Искусство Запада и Востока Текст. / Б. Роуленд; пер. с англ. M. М. Членова. М.: Изд-во Иностр. лит-ры, 1958. - 141 е.: ил.

138. Руденко, С. И. Культура хуннов и ноинуилинские курганы Текст. / С. И. Руденко. М.- Л.: Изд-во Академии наук, 1962. - 205 с.

139. Сазыкин, А. Г. Ойратская версии «Манджушри нама сангити» Текст. /А. Г. Сазыкин // Mongolika VI. Посвященная 150-летию со дня рождения А. М. Позднеева / сост. И. В. Кульганек. - СПб.: Изд-во «Петербургское востоковедение», 2003.- С. 73 - 82.

140. Сборник материалов по истории жужаней Текст. / пер. В. С. Сидоров. -Пекин: 1962, 264 с.

141. Сергеева, Т. В. Будда — «Разбуженный принц» Текст. / Т. В. Сергеева // Наука и религия. 1998. № 6. - С. 64 - 65.

142. Сергеева, Т. В. Искусство Монголии Текст. / Т. В. Сергеева. М.: Сорек/МПО «Первая образцовая типография», 1992. - 47 с.

143. Сергеева, Т. В. Искусство Монголии. Каталог выставки Текст. / Т. В. Сергеева. М.: Изд-во «Советский художник», 1976, 59 с.

144. Сергеева, Т. В. Легенда, символ, число Текст. / Т. В. Сергеева // Азия и Африка сегодня. 1990. № 6 (396). - С. 43 - 44.

145. Сергеева, Т. В. Мир буддийской иконы Текст. / Т. В. Сергеева // Наука и религия. 1999. № 5. - С. 45 - 47.

146. Сергеева, Т. В. Священные образы Тибета Изоматериал. Комплект из 12 открыток / Вступ. ст. Т. В. Сергеева. Самара: Изд-во «Агни», 2002. - 1 обл. (12 отд. л.).

147. Сидорова, В. С. Скульптура Древней Индии Текст. / В. С. Сидорова. М.: Изд-во «Искусство», 1971. - 86 е.: ил.

148. Символы буддизма, индуизма, тантризма. Серия «Символы» Текст. / под ред. Г. И. Царева. М.: Изд-во «АДЕ», 1999. - 232 с.

149. Скрынникова, Т. Д. Ламаистская церковь и государство. Внешняя Монголия XVI нач. XX веков Текст. / Т. Д. Скрынникова; отв. ред.Р. Е. Пубаев Новосибирск: Наука, 1988. - 104 с.

150. Скрынникова, Т. Д. Роль Чжебцзун-Дамба-Хутухты в церковной организации монгольского ламаизма XVII века Текст. / Т. Д. Скрынникова // Буддийский мир / сост. В. А. Бараев. М.: Изд-во «Раритет», 1994. - С. 18-31.

151. Сорокин, С. С. Отражение мировоззрения ранних кочевников Азии в памятниках материальной культуры Текст. / С. С. Сорокин // Культура Востока. Древность и раннее средневековье / отв. ред. И. Ф. Муриан. JI.: Изд-во «Аврора», 1978. - 256 с.

152. Становление советского востоковедения. Сборник статей Текст. /под ред. А. П. Базиянц, Б. А. Литвинский, С. Н. Ростовский. М.: Наука, 1983. -210с.

153. Старцев, А. В. Купец-ученый Васенев Текст. / А. В. Старцев //«Алтайский благодатный край» из серии «Наследие народов Российской Федерации» /под ред. А. М. Тарунов. Можайск: ОАО «Можайский полиграфический комбинат», 2007. - С. 220 - 221.

154. Сухватар, П. К вопросу о распространении буддизма среди ранних кочевников Монголии Текст. / П. Сухватар // Археология и этнография Монголии / отв. ред. А. П.Окладников. Новосибирск: Наука, 1967. - С. 61 -71.

155. Терентьев, А. А. Западногерманские исследования иконографии северного буддизма Текст. / А. А. Терентьев // Народы Азии и Африки. История. Экономика. Культура. 1986. № 5. - С. 184 - 192.

156. Терентьев, А. А. Исследования иконографии северного буддизма в ФРГ Текст. / А. А. Терентьев // Народы Азии и Африки. 1990. № 6. - С. 151-154.

157. Терентьев, А. А. К вопросу о каталогизации ламаистских коллекций в музеях СССР Текст. / А. А. Терентьев // Музеи в атеистической пропаганде. Сборник трудов / отв. ред. Р. Ф. Филиппова. Л.: Типогр. Ленуприздата, 1978. -С. 109-119.

158. Терентьев, А. А. Определитель буддийских изображений Текст / Изоматериал. / А. А. Терентьев. СПб.: Изд-во «Нартанг», 2004. - 302 с.

159. Терентьев, А. А. Прижизненная статуя Будды: проблемы подлинности Текст. / А. А. Терентьев // Философия, религия и культура стран Востока:

160. Торчиновские чтения. Материалы научной конференции, 7-10 февраля 2007 г. СПб.: Изд-во СПб университета, 2007. - С. 405 - 410.

161. Tibetian bronzes from the Hermitage. Изоматериал. Комплект из 16 открыток / текст Г. А. Леонов. Ленинград: Изд-во «Аврора», 1981.-1 обл.16 отд. л.).

162. Тиваненко, А. В. Святилища и культы в этнической истории кочевых племен группы дунху Текст. / А. В. Тиваненко // Этническая история народов Южной Сибири и Центральной Азии / под ред. Б. Р. Зориктуева. Н.: Наука, 1993. - С. 46-66.

163. Торчинов, Е. А. Восточная Азия. Философия буддизма махаяны Текст. / Е. А. Торчинов. СПб.: Изд-во «Петербургское востоковедение», 2002. - 320 с.

164. Туччи, Д. Религии Тибета Текст. / Д. Туччи; пер. с англ. М.: Изд-во «Евразия», 2005. - 234 с.

165. Тэнасэ, А. Культура и религия Текст. / А. Тэнасэ; пер. с венг. М.: Изд-во политической литературы, 1977. - 156 с.

166. Тюляев, С. И. Искусство Индии. Архитектура, изобразительное искусство, художественное ремесло Текст. / С.И. Тюляев. М.: Наука, 1968. 186 е.: ил.

167. Тюляев, С. И. Искусство Индии III тыс. до н.э. до VII в. н.э. Текст. / С.И. Тюляев. -М.: Искусство, 1988. 342 е.: ил.

168. Тюляев, С. И. Каноны в средневековой пластике Индии и в современной народной скульптуре Текст. / С. И. Тюляев // Проблема канона в древнем и средневековом искусстве Азии и Африки / под ред. И. Ф. Муриан. М.: Наука, 1973.-С. 113 - 119.

169. Ухтомский, Э. Э. Путешествие государя императора Николая II на Востокъ (въ 1890- 1891 гг.) Текст. В 3 т. Т. 3. / Э. Э. Ухтомский. Лейпцигъ: Изд-во Брокгаузъ Ф. А., 1897. - 257 е.: ил.

170. Фёдоров-Давыдов, Г. А. Искусство кочевников и Золотой Орды Текст. / Г. А. Федоров-Давыдов. М.: Наука, 1976. - 256 е.: ил.

171. Филипс, Э. Д. Монголы. Основатели империи Великих ханов Текст. Серия «Загадки древних цивилизаций» / Э. Д. Филипс; пер. с англ.О. И. Перфильева. М.: Изд-во «Центрполиграф» / ООО «Внешторгпресс», 2003.- 174 с.: ил.

172. Фишер, Р. Искусство буддизма Текст. / Р. Фишер; пер. с англ. А. Гусева. -М.: Изд-во «Слово / Slowo», 2001. 224 е.: ил.

173. Хандсурэн, Ц. Жужаньское ханство Текст. / Ц. Хандсурэн // Этническая история народов Южной Сибири и Центральной Азии /под ред. Б. Р. Зориктуева. Н.: Наука, 1993. - С. 66 - 106.

174. Цендина, А. Д. Монгольские летописи XVII XIX веков. Повествовательные традиции Текст. / А. Д. Цендина. - М.: Изд-во РГГУ, 2007.272 с.

175. Цендина, А. Д. Поклонение масляной скульптуре Текст. / А. Д. Цендина. // Восточная коллекция. М.: 2002. - зима. - С. 82 -88.

176. Цендина, А. Д. Чингис-хан в устном и письменном наследии монголов Текст. / А. Д. Цендина // Монгольская империя и кочевой мир /под ред. Б.В. Базаров. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СОР АН, 2004. - С. 406 - 424.

177. Цултэм, Н. О. Выдающийся монгольский скульптор Г. Дзанабадзар Изоматериал.: Альбом / вступ. ст. Н. - О. Цултэм. - Улан-Батор: Госиздательство, 1982. - 126 с.

178. Цултэм, Н. О. Декоративно-прикладное искусство Монголии Изоматериал.: Альбом / вступ. ст. Н. - О. Цултэм; под ред. Д. Баярсайхан -Улан-Батор: Госиздательство, 1987. - 136 с.

179. Цултэм, Н. О. Искусство Монголии с древнейших времён до нач. XX века Текст. / Н. - О. Цултэм; под ред. Т. В. Сергеева.- М.: Наука, 1982. - 230 е.: ил.

180. Цултэм, Н. О. Монгольская национальная живопись «монгол зураг» Изоматериал.: Альбом / вступ. ст. Н. - О. Цултэм; под ред.Д. Сандагдорж. Улан-Батор: Госиздательство, 1986. - 222 с.

181. Цултэм, Н. О. Скульптура Монголии Изоматериал.: Альбом / вступ. ст. Н. - О. Цултэм; под ред. Д. Баярсайхан - Улан-Батор: Госиздательство, 1989. -274 с.

182. Цыбиков, Г. Ц. Собрание сочинений Текст. В 2 т. Т. 1. Буддист-паломник у святынь Тибета / Г. Ц. Цыбиков; под ред. А. П. Окладников,Ц. Б. Цыдендамбаев. Новосибирск: СО Наука, 1981. - 264 с.

183. Цыбиков, Г. Ц. Собрание сочинений Текст. В 2 т. Т. 2. О Центральном Тибете, Монголии и Бурятии / Г. Ц. Цыбиков; под ред. А. П. Окладников,Ц. Б. Цыдендамбаев. Новосибирск: СО Наука, 1981. - 239 с.

184. Чимитдоржиев, Ш. Б. Халхаский Цогт-Тайджи (1581 1637) Текст. /Ш. Б. Чимитдоржиев // Буддизм и средневековая культура народов Центральной Азии / отв. ред. К. М. Герасимова. Новосибирск: Наука, 1980. -С. 12-17.

185. Чулууны, Д. Монголия в XIII XIV вв. Текст. / Д. Чулууны. - М.: Наука,1983. - 232 с.

186. Шара туджи. Монгольская летопись XVIII в. Текст. / сводный текст, пер., введ. и примеч. Н. П. Шастиной. M.-JL: Изд-во Академии наук, 1957. - 274 с.

187. Шастина, Н. П. Китайцы-иконописцы в Улан-Баторе. Очерк Текст. /Н. П. Шастина // Mongolika III. Из архивов отечественных монголоведов XIX -нач. XX веков / под ред. Н. П. Шастина, И. В. Кульганек. - СПб.: Изд-во «Фарн», 1994. - С. 26 - 27.: ил.

188. Шептунова, И. И. Мастер и ученик в трактате «Вастусутропанишат» Текст. / И. И. Шептунова // Искусство Востока. Художественная форма и традиция /отв. ред. И. Ф. Муриан. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 2004. -С. 9-33.

189. Шинкарёв, JI. В. Монголы. Традиции. Реальность. Надежды Текст. / Л.В. Шинкарев. М.: Наука, 1981. - 256 с.

190. Шмидт, Я. И. Forschungen im Gebiete der älteren religiösen, politischen und literarischen Bildungsgeschichte der Völker Mittel-Asiens, vorzüglisch der Mongolen und Tibeten Текст. / Я. И. Шмидт. SPbg.: 1824. - 45 s.

191. Щепетильников, H. М. Архитектура Монголии Текст. / Н.М. Щепетильников. М.: Наука, 1960. - 244с.: ил.

192. Эррикер, К. Буддизм Текст. / К. Эррикер; пер. с англ. Л. М. Бесковой. -М.: Изд-во «Файр Пресс», 2000. - 304 е.: ил.

193. Яковлев, Е. Г. Искусство и мировые религии Текст. / Е.Г. Яковлев. М.: Изд-во «Высшая школа», 1985. - 289 е.: ил.Список литературы на иностранных языках:

194. Beer, R. The Handbook of Tibetan Buddhist Symbols Text. / R. Beer. -Boston: Shambhala, 2003. 262 p.

195. Bhattacharyya, B. The Indian buddhist iconocraphy. Seria «Indian historical researches» Text. / B. Bhattacharyya. New Delhi: Cosmo publications, 1987. -220 p.

196. Bhattasaly, N. K. Iconography of Buddhist and Brahmanical Sculpture in the Dacca Museum Text. / N.K. Bhattasaly. Dacca: Bahadur, 1929 - 123 p.

197. Chandra, L. Dictionary of Buddhist iconography in 15 volumes. Text. /

198. Chandra. — New-Delhi.: International Academy of Indian Culture ; Aditya Prakashan, 1999 2005.-4295 p.

199. Chandra, L., Vira R. Panteon of Mongolian Kanjur. A New Tibeto-Mongol Panteon Text. / L. Chandra, R. Vira. New-Delhi, 1961 - 1962.

200. Conze, E. The Iconography of the Prajnäpäramitä. In 30 years of Buddhist Studies. The University of South Carolina Press Text. / E. Conze. New-York: Dover Publications, 1968 - 345 p.

201. Jackson, D. & J. Tibetan Thangka Painting. Metods & Materials Text. / D. & J. Jackson. New York: Snow Lion Publications, 2006, - 202 p.

202. JisI, L. Mongolei. Kunst und Tradition Text. / L. Jisl. Czechoslovakia: Artia Praha, 1960.-147 p.

203. Goomarasvamy, A. K. Elements of Buddhist Iconography Text. /A. K. Goomarasvamy. New Delhi: Munshiram Manoharlal, 1972. - 95 p.

204. Gordon, A. K. Iconography of Tibetan Lamaism Text. / A. K. Gordon. -Tokyo, 1959.-120 p.

205. Mailman, M.T. Introduction à I/ etude d'Avalokitesvara Text. / M.T. Mailman. Paris, 1948. - 140 p.

206. The Asian Art Museum of San Francisco. Selected works Text. / edit, bu L. Price. Hong Kong: C& С Offset Printing Co, 1994. - 207 p.

207. Munsterberg, H. Sculpture of the Orient. 150 Plates. Text. / H. Munsterberg. -New York: Dover Publications, Inc, 1972. 149 p.

208. Пурэвбат, бурханч лам. Их Монголын Суварга онол хийгээд б^тээх ЕС Текст. / Пурэвбат бурханч лам. Солонгос, Сеул хот: Интерпресс ХХКомпани, 2005, 567 с.

209. Tucci, G. The religion of Tibet Text. / G. Tucci; transi, from the Germ. a. Ital. bu S.G. Berkeley. Los Angeles: Univ. of California press, 1980. - 340 p.

210. Tucci, G. The Tibetan painted scrolls. Vol. 1-3 Text. / G. Tucci. Roma, 1949. - 345 p.