автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.05
диссертация на тему: Французское производное слово в динамическом аспекте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Французское производное слово в динамическом аспекте"

10-1 1660

На правах рукописи

Полянчук Ольга Борисовна

ФРАНЦУЗСКОЕ ПРОИЗВОДНОЕ СЛОВО В ДИНАМИЧЕСКОМ

АСПЕКТЕ

Специальность: 10.02.05 - романские языки

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Воронеж-2009

Работа выполнена в Воронежском государственном университете

Научный консультант: доктор филологических наук, профессор

Рылов Юрий Алексеевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Алфёров Александр Владимирович

доктор филологических наук, профессор Кашкин Вячеслав Борисович

доктор филологических наук, профессор Моисеева Софья Ахметовна

Ведущая организация: Российский университет дружбы народов

Защита состоится 07 декабря 2009 г. в 13.30 на заседании диссертационного совета Д 212.038.16 при Воронежском государственном университете по адресу: 394006, г. Воронеж, Университетская пл., 1, ауд. 49.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета.

Автореферат разослан ноября 2009 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

Велла Т.М.

РОССИЙСКАЯ

ГОСУДАРСТВЕННАЯ

П В Л И О Т Е К А _ 2 СМ О____2

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемое исследование посвящено изучению французского производного слова, развивающего многозначность. Основная проблема исследования связана с анализом причин, определяющих взаимосвязь словообразовательной и семантической структуры производного слова (иначе — комплексного знака) со способом семантического развития данного производного слова. Нас интересует, как различные словообразовательные и семантические характеристики комплексного знака (КЗ) претерпевают изменение в процессе развития им многозначности. В этой связи важными для нашего исследования оказываются следующие проблемы: семантико-структурные связи и семантические расхождения, существующие между производящим и производным словом, которые особенно отчетливо проявляются при развитии полисемии комплексного знака; закономерности сочетания производящей основы и словообразовательного форманта; пути и способы приобретения комплексным знаком новых значений и утраты старых; причины различной реализации семантики словообразовательного форманта, а также ее зависимости от способа соединения форманта с производящей основой; способность производящего слова к семантической эволюции.

Актуальность исследования. В лингвистических исследованиях последних десятилетий большое внимание уделялось разработке теории регулярного словообразования (Г.О. Винокур, О.П. Ермакова, ЕЛ. Гинзбург, Е.С. Кубряко-ва, Е. Курилович, АЛ. Лазуренко, H.H. Лопатникова, И.А. Малахова. В.В. Метелева, В.Н. Немченко, В.М. Никитевич, Е.М. Позднякова, О.В. Paei екая, Р.Ф. Свердлова, Ю.С. Степанов, И.С. Улуханов, Э.А. Халифман, З.А. Хе ритончик, И.А. Цыбова; Г.С. Чинчлей и др.). Указанные авторы уделяли npt стальное внимание изучению регулярных словообразовательных значений, i наличие определенной степени идиоматичности производного слова рассмат' ривалось как достаточное основание для его исключения из разряда словообра зователыю членимых. Поэтому производные значения многозначных производных и сложных слов в большинстве случаев не были предметом специального анализа. Однако, на наш взгляд, «след» словообразовательного значения в лексикализованных производных может присутствовать, а анализ степеней его эксплицитности дает возможность выстроить определенную систему, отражающую динамику регулярного соотношения словообразовательного и лексического значений.

Таким образом, именно динамический аспект языка, в частности развитие многозначности производных единиц, представляется перспективным как в сфере исследований в области многозначности, так и в сфере исследований в области словообразования. В соответствии с этим мы рассматриваем термин «деривация» несколько шире, чем наименование одного из способов словообразования, т. е. как процесс появления значений многозначного слова на базе старых (семантическая деривация).

В плане анализа регулярных закономерностей динамики производного слова мы отмечаем наличие целого спектра нерешенных проблем, среди которых необходимо отметить следующие: вопрос о способах развития многознач-

ности производных слов и определения в их исходных значениях места семантического наращения, т. е. семантического компонента, содержащегося в смысловой структуре производного помимо значения словообразовательных формантов и создающего его идиоматичность. Под местом семантического наращения подразумевается положение данного компонента по отношению к словообразовательной структуре производного: его соотнесенность со словообразовательным формантом, производящей основой или отсутствие такой соотнесенности.

Среди нерешенных проблем словообразовательной семантики оказываются также следующие: характер соотношения словообразовательного и лексического значения в производных семемах многозначных комплексных знаков при различных степенях их идиоматичности; типы взаимосвязи между концептуальными и языковыми структурами, в частности, парадигмы прототипиче-ского и структурного моделирования; причины различной вербализации концептуальных признаков разного уровня и их словообразовательные и семантические последствия; условия когнитивного, структурно-словообразовательного и семантического характера, определяющие симметрию/асимметрию лексического и словообразовательного значений; пути и способы композиционалъно-сти КЗ на различных уровнях его идиоматичности. В современном романском языкознании практически отсутствуют работы, посвященные анализу перечисленных проблем. В настоящее время также назрела необходимость в более полном освещении не отдельных элементов, а системы словообразования в целом.

Таким образом, актуальность исследования определяется необходимостью изучения семантики словообразовательных процессов французского языка, а именно: выявлением взаимосвязи между лексическим и словообразовательным значением, словообразовательной и семантической мотивацией, а также закономерностей изменения семантики словообразовательного форманта в процессе развития полисемии производного слова.

Представляется актуальной и сама стратегия анализа, предусматривающая рассмотрение производного слова как отправной точки для его дальнейшего семантического развития, а также поиск в исходном лексико-семантическом варианте (ЛСВ) производного слова семантического наращения, установление его соотношения с тем или иным структурным компонентом словообразовательной модели.

Рассмотрение производного слова с позиций когнитивной лингвистики также отражает актуальность нашего исследования. Такой подход позволяет с наибольшей четкостью и достоверностью выявить правила композицонально-сти элементов словообразовательной структуры и прототипические модели, характеризующие сочетание словообразовательного и лексического аспектов исследования. В этом плане актуальным представляется изучение правил композиции составляющих производного слова.

Актуальность диссертации связана также и с тем, что нуждаются в уточнении многие теоретические положения. К их числу можно отнести проблему идентификации степеней мотивированности КЗ, соотношения составляющих КЗ, симметрии / асимметрии типов языковых значений. При этом особое внимание мы уделили импликациональной стороне комплексного знака, что позво-

ляет выявить когнитивные механизмы его вербализации, и особенности их влияния на структурные параметры КЗ.

Объектом настоящего исследования, направленного на решение вышеперечисленных проблем, является многозначное производное слово.

Предметом исследования является семантика, вносимая словообразовательным формантом комплексного знака в его общую семантическую структуру. Такой выбор предмета исследования связан с анализом прототипических характеристик, определяющих степень эксплицитности семантики форманта, в особенности соотношение лексического и словообразовательного значений (ЛЗ и СЗ).

Целью исследования является изучение закономерностей изменения семантики, вносимой словообразовательным формантом в семантическую структуру многозначного комплексного знака. Это предполагает анализ правил ком-позициональности компонентов КЗ и определяемых этими правилами особенностей соотношения словообразовательного и лексического значений в семемах, производных от комплексного знака. Еще одним важным аспектом поставленной цели является выявление закономерностей такого соотношения, а также изучение когнитивных причин, определяющих выявленные закономерности. При этом нас интересуют разные степени идиоматичности многозначного производного слова.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач: 1) разграничить КЗ, созданные, с одной стороны, путем словообразовательной деривации и, с другой стороны, путем семантической деривации; 2) выявить основные типы изменения семантики, вносимой словообразовательным формантом, и в соответствии с этим классифицировать исследованные КЗ; 3) определить основные парадигмы семантической деривации производных и установить связь между каждым видом такой парадигмы и степенью идиоматичности производного ЛСВ; 4) классифицировать основные типы семантических наращений исходного значения, релевантных для последующей семантической эволюции. Решение данной задачи связано с необходимостью учитывать взаимосвязь между выбором типа семантического наращения и дальнейшим направлением семантической эволюции; 5) определить соотношение словообразовательного и лексического значения в каждом из выявленных типов и разграничить случаи, когда семантика словообразовательного форманта является компонентом словообразовательного, а когда - компонентом лексического значения; 6) рассмотреть когнитивные особенности концептов, вербализованных в комплексном знаке, разграничить признаки концептов разного уровня: обладающие регулярными прототипическими характеристиками и обладающие менее типичными характеристиками, а также выявить правила композициональности исследованных комплексных знаков.

Основная гипотеза, подтвердившаяся в ходе нашего исследования, заключается в следующем: как структура, так и содержание модели семантической деривации, используемой при развитии многозначности комплексным знаком, определяют степень эксплицитности семантики словообразовательного форманта в семемах, производных от КЗ. Они также определяют соотношение других словообразовательных и семантических параметров КЗ, в частности, со-

отношение лексического и словообразовательного значений. В свою очередь, модель семантической деривации определяется моделью концептуальной деривации, отражающей процесс формирования производного концепта. Определенную роль в этой модели играет позиция того признака, на основе которого формируется производный концепт.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Существует 3 типа развития полисемии комплексного знака, предполагающие различную степень присутствия семантики словообразовательного форманта в общей семантической структуре производного ЛСВ. Основные типы изменения семантики словообразовательного форманта в производных многозначных КЗ определяются различными моделями семантической деривации, в частности, характеристиками в этих моделях смыслового компонента, актуализирующегося при появлении производного ЛСВ. Такими характеристиками являются: а) место этого компонента (в нашей терминологии) - семантического наращения по отношению к словообразовательной структуре исходного значения; б) его семантическая маркированность.

2. Производное слово обладает двойным статусом. Оно является, с одной стороны, результатом деривации по словообразовательной модели, с другой стороны — отправной точкой для семантической деривации. Это означает, что затемнение членимости по словообразовательной модели является постепенным процессом, предполагающим наличие нескольких степеней выраженности словообразовательных параметров.

3. Существует система соответствий между принадлежностью КЗ к типу развития полисемии и степенью выраженности его словообразовательно-семантических параметров. К таким параметрам относятся следующие: словообразовательная мотивированность, членимость по словообразовательной модели, идиоматичность, словообразовательное значение.

4. Соотношение лексического и словообразовательного значений производных ЛСВ определяет соотношение всех других словообразовательных и семантических параметров производного слова, а также является основным релевантным признаком того или иного типа семантической деривации. При относительной сбалансированности ЛЗ и СЗ для идентификации типа развития полисемии решающую роль играет место семантического наращения; при нарушении баланса СЗ и ЛЗ приобретает значимость содержательная сторона семантического наращения.

5. Семантика словообразовательного форманта в семемах, производных от комплексного знака, в зависимости от типа развития полисемии репрезентируется как компонент словообразовательного значения или как компонент лексического значения.

6. В основе выбора модели семантической деривации лежат причины когнитивного характера: модель концептуальной деривации имеет своим ядром определенный признак концепта, выход которого «на передний план» диктуется спецификой прототопических моделей метафорической аттракции. В соответствии с критерием, отражающим способность КЗ к метафорической аттракции, определяется сильная / слабая позиция признака концепта. Каждая из позиций имеет свои характеристики.

7. Сильная или слабая позиция признака концепта является причиной выбора пути развития многозначности (типа развития полисемии) и изменения словообразовательных и семантических параметров JICB, производного от комплексного знака. Сильная или слабая позиция признака концепта определяет и различные виды композициональности семантики JICB производного, в частности, степень ее расчлененности.

Научная новизна работы заключается в следующем: Новым является сам объект исследования, семантика, обусловленная словообразовательным формантом, а точнее - доля ее содержания в производных семемах многозначных КЗ. Связь модификации семантики форманта со спецификой модели семантической деривации также прослеживается впервые. По-новому решена проблема объективных расхождений между производящим и производным словом.

Впервые в романистике словообразовательные отношения проанализированы на уровне семем, производных от комплексного знака (т. е. на уровне многозначного производного слова). В диссертации доказано, что во французском языке существуют парадигмы, отражающие влияние словообразовательной структуры многозначных производных на процессы семантической деривации, происходящие на их основе.

Выявлены парадигмы изменения семантики, привносимой словообразовательным формантом, которые регламентируются указанными закономерностями.

Уточнены границы между лексическим и словообразовательным значением и выявлены различные соотношения данных типов языковых значений при разных степенях идиоматичности производного.

Впервые ставится вопрос, почему в одних случаях реализуется одна модель семантической деривации, а в других — иная. Выявив причины, обусловливающие различные механизмы развития значения КЗ, мы можем прогнозировать закономерности изменения семантики форманта при развитии полисемии комплексного знака. Изучение композиционной семантики производных слов, использование при ее описании новых понятий когнитивной лингвистики позволяет подойти к осмыслению толкования КЗ с новых позиций: объяснить возникновение новых смыслов и их функционирование в языке и дискурсе.

Цели и задачи работы определили методику исследования, которая может быть охарактеризована как комплексная. Мы осуществляем попытку сочетать три методологических направления:

традиционные структурные методы исследования, связанные со словообразованием (D. Bolinger, A. Darmesteter, J. Dubois, ЕЛ. Земская, A. Kalik, С. Camproux, H.H. Лопатникова, И.А. Малахова, H. Marchand, В.М. Немченко, J. Peytard, В. Pottier, М.Д. Степанова, А.Н. Тихонов, И.С. Улуханов, Э.А. Ха-лифман, И.А. Цыбова, Г.С. Чинчлей и др.);

методы, связанные с деривационной ономасиологией (Г.О. Винокур, И.С. Торопцев, О.П. Ермакова, Е.С. Кубрякова, Е. Курилович, В.М. Никитевич, О.В. Раевская и др.).

методы, диктуемыми принципами когнитивной лингвистики (H.H. Болдырев, А. Вежбицка, D. Gentner, R.S. Jackendoff, A.A. Залевская, J.G.

Carboneil, E.C. Кубрякова, Г.И. Кустова, Q. Lakoff, M.H. Лапшина, R.W. Lan-gaker, Д.С. Лихачев, J.F. Le Ny, В.П. Нерознак, В.Ф. Новодранова, Е.М. Позднякова, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Е. Pacherie, J. Poitou, Е. Rosch, Ph. Trigano, Ch.J. Fillmore, G. Fauconnier, G. Frege, З.А. Харитончик, G. Kleiber).

В диссертации также применяется метод лингвистического описания и сопоставления словарных дефиниций. Исследование базируется на методе разграничении морфемного и словообразовательного анализа. Это касается как анализа словообразовательной, так и семантической деривации. Изучение производных значений ведется как в плане диахронии, так и в плане синхронии. При изучении семантической структуры ЛСВ применялся компонентный анализ. Для выявления степени эксплицитности словообразовательного значения использовался метод представления значения слова через развернутую формулу толкования, в котором определялась синтаксическая позиция мотивирующего слова в мотивирующем суждении (по методике, разработанной Е.С. Кубря-ковой). Применяется также квантитативный метод, статистический подсчет, метод концептуального анализа, метод структурирования деривационного сочетания.

Теоретическая значимость проведенного исследования определяется комплексным подходом к явлениям словообразования, решением поставленных задач в русле современных концепций словообразования и когнитивной лингвистики. Определенным вкладом в теорию романского языкознания является осуществленная систематизация основных типов изменения значения производных ЛСВ при развитии ими полисемии. Поэтому созданную нами типологию изменения семантики форманта, в которой место семантического наращения служит основным классификационным критерием, можно считать теоретически значимой. Типология условий, определяющих причины изменения семантики форманта, также получила теоретическое обоснование.

Определенным вкладом в теорию словообразования является также то, что словообразовательное и лексическое значения (как типы языковых значений) рассматриваются в формате когнитивной лингвистики, т. е. как неразрывно связанные со знаниями, с отражением человеческого опыта. Расширено важное для теории словообразования определение словообразовательной мотивации, которое дополняется классификацией степеней мотивированности. В этой связи уточняется и само теоретическое понятие «словообразовательное значение». Обращение к рассмотренной стороне комплексного знака позволяет убедиться в наличии возможностей его разного представления в лексикографических источниках. Выявлены правила не сложения, а интеграции составляющих КЗ, а также парадигмы структурации языковых значений на концептуальном, лексическом и словообразовательном уровнях, что в определенной мере обогащает данные такой молодой отрасли науки, как композиционная семантика. Выведены закономерностей соотношения словообразовательного и лексического значений в производных ЛСВ каждого из выявленных типов КЗ. Для этого введены термины «количественная и качественная симметрия / асимметрия словообразовательного и лексического значений».

Обнаружены взаимосвязи, характеризующие системные отношения концептуального и языкового уровней.

Материалом исследования послужили более 15000 словарных единиц, представляющих собой семемы, производные от комплексных знаков. В частности, исследовались глаголы с префиксом dé-, прилагательные с префиксом in-, глаголы с префиксом en-, существительные с суффиксами агента действия -еиг, и -isíe, существительные с суффиксами-диминутивами -et и -on, а также ряд сложных слов. Материал отбирался по принципу продуктивности словообразовательных моделей французского языка. Данный материал был получен путем сплошной выборки из словарей [Davau, 1972; Le petit Robert, 1992; Dictionnaire de la langue française / E. Littré ,1958; Jilbert P. Dictionnaire des mots nouveaux, 1971; Le petit Larousse illustré en couleur, 1996; N'ayons pas peur des mots : dictionnaire du français argotique et populaire / F. Caradec., 1991; Nouveau Petit Robert: Dictionnaire alphabétique et analogique de la langue française, 1997;.Trésor de la langue française: dictionnaire de la langue du XIX et du XX siècles, 1971-1994. - Vol. 1-16; Гринева Е.Ф. Словарь разговорной лексики французского языка, 1998 и др.]. Источниками материала послужили также произведения современной французской художественной литературы и прессы.

Практическая ценность работы заключается в том, что результаты исследования могут найти применение при изучении ряда проблем семантической эволюции и типов значения слова. Данные результаты также могут использоваться при изучении проблем когнитивной лингвистики, в частности, когнитивного словообразования и композиционной семантики.

Данные, полученные в результате проведенного исследования, могут быть использованы при составлении учебных пособий и теоретических курсов и спецкурсов по лексикологии французского языка по теме «Словообразование», «Полисемия», спецкурсов, связанных с когнитивной лингвистикой. Теоретические положения и систематизированный языковой материал могут получить применение на практических и теоретических занятиях в языковом вузе, а также использоваться для составления словаря словообразовательных элементов французского языка.

Апробация диссертации. Результаты диссертационного исследования изложены в ряде публикаций и обсуждались на Международной научной конференции «Актуальные проблемы языкознания и методики обучения иностранным языкам» (Воронеж, Воронежский государственный педуниверситет, 2000); Международном конгрессе по когнитивной лингвистике (Тамбов, Тамбовский государственный университет, 2006, 2008); Всероссийской научной конференции «Проблемы лингвистической прогностики» (Воронеж, Воронежский государственный университет, 2006); Международной научной конференции «Номинация и дискурс» (Минск, Минский государственный лингвистический университет, 2006); XXXV и XXXVI Международной филологической конференции (Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет, 2006, 2007); Международной конференции «Филология и культура» (Тамбов, Тамбовский государственный университет, 2007); Международной конференции «Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира» (Северодвинск, Поморский университет, 2007); Международной конференции «Язык: перевод и культура» (Воронеж, Воронежский государственный университет, 2001, 2004, 2006, 2007); Международной конфе-

ренции «Исследования в области французского языка и французской культуры: языковая картина мира и межкультурная коммуникация» (Пятигорск, Пятигорский государственный лингвистический университет, 2009); Международной научной конференции VII Степановские чтения (Москва, Российский университет дружбы народов, 2009), Международной конференции «Актуальные проблемы романского языкознания (Воронеж, Воронежский, государственный университет, 2009). По теме диссертации опубликовано 36 научных работ, среди них монография и статьи (в том числе 9 в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК РФ).

Структура диссертации. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, 8 таблиц, библиографического списка и 9 приложений. Библиографический список насчитывает 476 наименований, а также 74 наименования художественных произведений и периодических изданий.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность исследования, его новизна, теоретическая и практическая значимость, определяются объект, предмет, цели и задачи, а также формулируется гипотеза исследования, указываются методы анализа, источники языкового материала, формулируются положения, выносимые на защиту.

Глава I. «Общетеоретические основы исследования» содержит анализ теоретических понятий, связанных с двумя областями: производным словом (или комплексным знаком) и процессом семантической деривации. В работе четко разграничиваются понятия «словообразовательная деривация» и «семантическая деривация». Первая глава состоит из двух разделов: 1. Обгцетеорети-ческие проблемы, связанные со словообразованием и развитием полисемии и 2. Проблемы моделирования динамических процессов на основе комплексных знаков.

В первом разделе определяется место аффиксации и словосложения в словообразовательной системе французского языка. Вслед за Г. Марчандом, Д. Болинджером, Н.М. Шанским, H.H. Лопатниковой и др. указывается на необходимость разграничения словообразовательного и морфемного анализа при изучении производного слова. В нашей диссертации мы прибегаем преимущественно к словообразовательному анализу, который понимается, как исследо-зание процесса образования новых слов. Оно предполагает анализ способов, характеризующих этот процесс (словообразовательных моделей). Нас интересует словообразовательный аиализ как средство выявления структуры производного слова, его статуса комплексного знака. Это необходимо нам в связи с тем, что словообразовательная структура производного слова является одним из ключевых показателей, определяющих направление семантической деривации, осуществляющейся на базе комплексного знака. Словообразовательный анализ проводится как в сиихронии, так и в диахронии, когда восстановление деривационной истории производного слова обогащает и подтверждает данные, касающиеся его синхронного состояния.

Рассмотрены такие словообразовательные параметры, как словообразовательное значение и его соотношение с лексическим значением, словообразовательная мотивация и членимость по словообразовательной модели, идиоматич-ность производного слова. Все эти понятия определяются нами как с позиций структурного словообразования, так и с позиций когнитивной лингвистики. Это позволяет увидеть как поверхностную, так и глубинную структуры производного слова.

Мы определяем словообразовательное значение, базируясь на достижениях деривационной ономасиологии, в основе которой находится положение о том, что правила номинации по своим истокам синтаксичны, что между синтаксисом и словообразованием нет жестких границ. Связь словообразования и синтаксиса признается большинством ученых (Г.О. Винокур, И.С. Торопцев, Е.С. Кубрякова, В.М. Никитевич, Б.А, Абрамов, H.H. Лопатникова, Г.С. Чинч-лей и др.). В нашей диссертации мы понимаем словообразовательное значение в соответствии с формулировкой Е.С. Кубряковой, которая вслед за М. Докули-лом, называет производящую основу ономасиологическим базисом, а словообразовательный формант — ономасиологическим признаком и определяет СЗ, как значение, указывающее на тип связи между ними. Мы учитываем следующие признаки словообразовательного значения: оно реализуется в рамках морфологической структуры деривата и потому носит внутрисловный характер; оно является близким к грамматическому значению, т. к. имеет свои собственные средства выражения; СЗ является серийным значением, обладая свойством маркировать определенный разряд слов; СЗ также является классифицирующим значением, потому что оно способно фиксировать обобщенную семантику однотипных производных, выражая инвариантное значение для серии слов.

Лексическое значение трактуется нами как неразрывно связанное со словообразовательным значением, т. к. речь идет о производном слове. JI3 производного слова, с одной стороны, отвечает признакам, типичным для всех слов, а с другой стороны, имеет специфические черты, свойственные только производному слову. Мы принимаем за основу определение лексического значения, базирующееся на субстанциональной концепции, в соответствии с которой оно рассматривается как содержательная категория. Любой тип языкового значения в целом и ЛЗ в частности связывается с познавательной деятельностью человека, а содержание языковой единицы любого уровня - с ее парадигматическими и синтагматическими отношениями. В широком смысле термин значение с этих позиций рассматривается как результат процесса отражения действительности, закрепленный за определенной звуковой формой (Н.Ф. Алефиреико, О.С. Ах-манова, В.К. Богуславский, P.A. Будагов, Л.С. Выготский, Р. Клаус, Г.В. Кол-шанский, С.Д. Кацнельсои, А.И. Кузнецова, К.А. Левковская, Т.П. Ломтев, А.И. Смирницкий, Д.Н. Шмелев, Л.В. Щерба, З.И. Хованская, Ch. Baylon, P. Fabre, Ch.P. Bouton, J.F. Le Ny, R. Ledent). Лексическое значение, таким образом, рассматривается нами как содержание слова, как сложно организованная содержательная категория, обладающая определенным набором макро- и микрокомпо-неитов (В.А. Звегинцев, В. Дорошевский, Н.В. Уфимцева, G. Mounin, В.Г. Гак, Chr. Schwarze и др.).

Мы придерживаемся представления о структуре ЛЗ, отражающей его иерархическую организацию, включающую архисемы, дифференциальные семы и потенциальные семы (В. Pottier, A. J. Greimas, R. Galisson, В.Г. Гак).

Что касается ЛЗ производного слова, мы признаем наличие у него, в отличие от простого слова, свойства двойной референции. Это проявляется в следующем: с одной стороны, производное слово указывает на определенный фрагмент действительности, реферирует (отсылает) нас к миру вещей, что свидетельствует о наличии ЛЗ; с другой стороны, ЛЗ производного слова выражается и путем указания на тип связи производного и производящего, т. е. через СЗ (Е.С. Кубрякова, Н.М. Шанский, Л.М. Шахнарович, H.A. Краевская, И.М. Ковалик, А.Н. Васильева, A.C. Юханов, Ф.А. Литвин). Например, ЛЗ глагола dérouter представлено, как «сбиться с дороги», а СЗ - как «удалиться от обозначенного производящей основой».

Мы находим основное различие между СЗ и ЛЗ в том, что первое является обобщенным значением, а второе - индивидуальным, конкретным. При этом основным средством выражения ЛЗ считается производящая основа, а словообразовательный аффикс — средством выражения СЗ.

Основные теоретические понятия, касающиеся словообразовательного аспекта исследования, связаны также с вопросом словообразовательной мотивированности, идиоматичности, членимости по словообразовательной модели. Мы исходим из традиционного трактовки этих понятий в их интерпретации такими исследователями, как Н.М. Шанский, М.Д. Степанова, H.H. Лопатникова и др., в соответствии с которой словообразовательная мотивация понимается как способность производного слова объясняться производящим, а идиоматич-ность - как несводимость значения производного слова к значениям его составляющих. Словообразовательная модель понимается нами как формула построения комплексного знака. Производные слова, которые могут члениться по словообразовательной модели, рассматриваются как членимые.

Мы исходим из того положения, что процесс демотивации комплексного знака — это сложный динамический процесс, в котором перечисленные словообразовательные параметры имеют специфический статус. Это выражается в том, что в семемах, производных от комплексных знаков, присутствуют различные степени эксплицитности данных параметров, которые соответствуют полной, частичной и затемненной мотивации. Нами разработаны уровни таких соответствий: полной мотивации соответствует слабая идиоматичность, четкая словообразовательная членимость, четко выраженное словообразовательное значение; частичной мотивации - частичная идиоматичность, условная членимость первой степени и СЗ, представленное в измененном виде; затемненной мотивации соответствует значительная идиоматичность, условная членимость второй степени и неэксплицитное СЗ. Исходя из такой системы соответствий, мы выявляем «след» семантики словообразовательного форманта в семемах, производных от комплексного знака. Для этого нами используется комплексный подход, позволяющий выбрать на каждом конкретном этапе анализа соответствующий метод исследования.

Например, когда мы изучаем системные значения словообразовательного форманта (исходные значения КЗ), мы опираемся на традиционный структур-

ный подход к словообразованию (установление бинарных оппозиций). Это позволяет нам определить членимость производного по словообразовательной модели и его словообразовательную структуру в целом (т. е. формулу построения производного), исследовать системные значения словообразовательных формантов, входящих в объект нашего исследования. Говоря о системных значениях словообразовательного форманта, мы имеем в виду семантику, которую данный формант вносит в значение многозначного комплексного знака при его четкой членимости и полной словообразовательной мотивированности.

Когда же производится анализ семем, производных от комплексного знака, и нам необходимо с высокой степенью достоверности охарактеризовать степени выраженности словообразовательных параметров производного, мы определяем вышеназванные параметры в терминах дефиниционного словообразования. Исходя из этой теории, мы используем понятие степени мотивированности, определяемой в зависимости от синтаксической позиции мотивирующего слова в мотивирующем суждении, предложенной Е.С. Кубряковой. (Например, исследованный нами глагол déraciner в значении arracher ce qui tient au sol par les racines «вырвать с корнем» обладает полной мотивированностью, т. к. в мотивирующем суждении éloigner la racine мотивирующее слово racine занимает синтаксическую позицию, близкую к главному члену предложения, предикату éloigner). В соответствии с теорией словообразования на синтаксической основе мы понимаем словообразовательную модель как результат семантической компрессии определенных идентифицирующих высказываний, в которых есть своя «тема» и своя «рема». С этих позиций СЗ понимается как значение, отражающее наиболее общее в семантике отношений между мотивирующей и мотивированной производными единицами. Такой подход к пониманию словообразовательного и лексического значений является особо важныг для нашего исследования. Трактовка основных понятий деривации с позици теории словообразования на синтаксической основе позволила выявить разлив ные степени мотивированности и идиоматичности ЛСВ многозначного прои; водного, а также наличие приращенных значений в семантической структур исходного значения многозначного КЗ.

В первом разделе мы также делаем попытку осмыслить комплексны знак и его параметры с точки зрения когнитивной лингвистики, рассматрива его семантику как композиционную. В этой связи, прежде всего, мы определяем понятие «концепт», как универсальную, интерсубъективную форму хранения и трансляции общекультурной информации, функционирующую на фон« других подобных форм (Л.А. Араева, Е.Г. Беляевская, H.H. Болдырев, Е.С Кубрякова, С.Х. Ляпин, С.Г. Воркачев, A.A. Залевская, З.Д. Попова, И.А. Стер' нин, Е.В. Рахилина, Ю.А. Рылов, И.А. Стернин, В.З. Демьянков, M. Diki-Kidiri G. Fauconnier, Ch.J. Fillmore, G. Kleiber, N. Guarino, G. Frege, E. Pacherie, J. Poitou, J.F. Sowa, D. Sperber, D. Wilson, R.W. Langacker, A. Werzbicka). Комплексный знак, рассмотренный с таких позиций, обладает определенной спецификой. Мы признаем, что в данном случае речь идет о вторичной репрезентации. В частности, исследуя производное слово, мы имеем дело с неким комплексным ментальным образованием, представляющим собой результат фузии нескольких (чаще всего двух) концептов. В этом плане нам необходимы такие

термины, как «композициональность», «кореферентность», «интегративность». Мы базируемся на определениях Ж. Фреге, Р. Лангакера, Е.С. Кубряковой, в соответствии с которыми композициональность понимается как система правил сочетания смыслов комплексного знака при семантической деривации на основе концептуальной деривации (т. е. соотношение между моделью конструкции и ее реализацией). В понятие композициональности также входит характеристика вариантов соотношения между СЗ и ЛЗ при различных степенях словообразовательной мотивированности ЛСВ. Для характеристики таких степеней нами вводится понятие количественная и качественная симметрия / асимметрия СЗ и ЛЗ: под первым подразумевается соответствие / несоответствие количества словообразовательных и лексических значений в семантеме, ЛСВ которой являются производными от комплексного знака; под вторым подразумевается бблыпая степень выраженности одного из типов языковых значений в рамках семемы.

Под нереферентными значениями мы понимаем (в соответствии с определением Е.С. Кубряковой) сочетающиеся значения, которые способствуют правильному прочтению комплексного знака. В соответствии с гипотезой нашей диссертации, кореферентность компонентов комплексного образования -это необходимое условие для семантической деривации на основе КЗ. Мы также используем термин интегративное значение, которое представляет собой значение, построенное по правилам кореферентности. С точки зрения когнитивной лингвистики словообразовательные модели и словообразовательные значения являются структурами, в которые включено все многообразие человеческого знания и опыта. Отсюда следует, что структура КЗ отражает и те элементы ситуации, которые не выражены эксплицитно. Это положение является особенно важным для нашей диссертации, поскольку именно имплицитные компоненты часто играют основную роль в процессе семантической деривации на базе комплексного знака.

Когнитивная лингвистика позволяет расширить взгляд на ЛЗ, которое рассматривается не только как совокупность определенного количества дифференциальных признаков, но и как нелимитируемое образование с диффузными границами и с неисчислимым количеством потенциальных семантических компонентов, актуализирующихся в различных ситуациях (Д. Болинджер, М.В. Никитин, З.Д. Попова, И.А. Стернин и др.), как концепт, «схваченный» знаком (Е.С. Кубрякова).

Во втором разделе первой главы диссертации рассматриваются теоретические проблемы, связанные с процессом семантического развития комплексного знака. Мы исследуем как структурный аспект семантического моделирования, так и когнитивный статус производного слова - основы для развития полисемии. Таким образом, на данном этапе исследования затрагивается не только область словообразования, но и область лексической семантики. В этой связи мы пользуемся такими теоретическими понятиями, как «многозначность», «модель семантической деривации», «десемантизация», «метафоризация», «ядерная сема модели семантической деривации».

Так, многозначность понимается нами как совокупность семем многозначной производной единицы, в которых каждый производный ЛСВ имеет как

минимум одну общую сему с исходным для него JICB (Ю.Д. Апресян, A.A. Кретов, Ю.А. Рылов, А.И. Смирницкий, А.П. Чудинов, Д.Н. Шмелев, Ch.P. Bouton, A. Darmesteter, G. Mounin, E.A. Nida, J. Poitou, B. Pottier, I. Tamba, G. Pustejovsky). Эта сема называется ядерной семой модели семантической деривации (в большинстве случаев в нашем исследовании она является семантическим наращением исходной семемы). В соответствии с гипотезой нашего исследования, эта сема играет в анализируемых производных решающую роль, т. к. от того, какова ее функция при перегруппировке семемы в ходе метафори-зации, зависит изменение семантики словообразовательного форманта. Модель семантической деривации в исследованных случаях отражает в основном метафорические отношения, которые мы, как и ряд языковедов, квалифицируем как отношения подобия по сходству, заключающиеся в перекрещивании сем.

Под десемантизацией словообразовательного форманта мы понимаем потерю данным формантом его регулярного значения и «растворение» его семантики в семантической структуре ЛСВ. Степень десемантизации словобразова-тельного форманта определяется в зависимости от степени словообразовательной мотивированности КЗ. Таким образом, речь идет не о полном исчезновении семантики форманта, а о некоторой доле семантики, индуцируемой словообразовательным формантом, в производной семеме.

Семантический аспект исследования неразрывно связан с его когнитивным аспектом. Мы базируемся на том положении, что в основе модели семантической деривации лежит модель концептуальной деривации, что связано с предрасположенностью когнитивной природы значения к семантическим сдвигам. В этом направлении исследования одним из ключевых понятий для нас является термин «прототипический сдвиг», понимаемый как формула, отражающая вербализацию когнитивных перестановок при семантическом сдвиге. Мь считаем, что необходимо поставить в зависимость понятия «модель концепту альной деривации» и «модель семантической деривации».

Метафора, являющаяся в нашем исследовании основным механизмом се мантического моделирования, также приобретает специфический смысл при е< рассмотрении с позиций когнитивной лингвистики. Вслед за Дж. Лакоффом, Р Лангакером, Е.С. Кубряковой, В.Ф. Новодрановой, мы признаем, что метафора действует как когнитивный инструмент, обеспечивающий такую метафорическую концептуализацию, при которой происходит переструктурирование некоего событийного фрейма. Таким образом, речь идет о прототыпической метафоре.

И, наконец, особо важным для нас является понятие «признак концепта», который на концептуальном уровне является аналогом понятия структурного уровня «дополнительный семантический компонент». Понятие «признак концепта» имеет двойную интерпретацию: он понимается как характеристика концепта (абсолютность, относительность и т. д.) и как единичный признак, отражающий понятийные характеристики компонентов концепта. Мы используем обе интерпретации данного термина, но именно в связи с его когнитивной интерпретацией нами вводится понятие сильная / слабая позиция признака концепта (ПК). Это одно из важнейших понятий нашей работы, т. к. в соответствии с нашей гипотезой, именно сильная или слабая позиция ПК определяет

композициональность комплексного образования сначала на ментальном, а потом и на вербальном уровне. Под сильной позицией признака концепта мы понимаем характеристики, которые отвечают следующим требованиям:

а) высокий уровень абстрактности; в данном случае абстрактность понимается как способность вызывать ассоциации, связанные с обобщенными понятиями, причислять концепт к определенной категории картины мира;

б) образность, т. е. способность вызывать метафорические или другие образные ассоциации;

в) ограниченность, т. е. минимальная степень интерференции с другими концептами, его самостоятельность. Эта характеристика предполагает способность признака концепта автономно выражать свою суть, не прибегая к «помощи» других признаков концепта, быть в определенном смысле самодостаточным;

г) достаточно высокая степень объективности признака концепта, его однозначное толкование всеми представителями языкового коллектива;

д) регулярность признака концепта, т. е. его повторяемость в других ситуациях, его типичность;

Сильная позиция признака концепта обусловливает семантически сильную позицию лексической единицы или ее отдельных компонентов, если речь идет о комплексном знаке (Н.Н. Амосова, А.А. Уфимцева, Н.В. Черемисина).

Признаки концепта, не отвечающие вышеперечисленным требованиям, занимают слабую позицию в ментальном пространстве, формирующем данный концепт. Верифицировать предложенные корреляции мы можем, опираясь на концептуальный анализ и исследуя все (или только интересующие нас) признаки изучаемого концепта. Достоверность верификации подтверждает и компонентный анализ, позволяющий наиболее объективно выявить семантические компоненты, вербализующие исследуемые признаки концепта.

Глава II. Особенности исходных значений исследуемых комплексных знаков содержит анализ исходных значений комплексных знаков как базы для семантического развития. Многозначные комплексные знаки, рассматриваемые в настоящей диссертации, взятые в своих исходных значениях, относятся к словообразовательным рядам, входящим в ядро соответствующих словообразовательно-семантических парадигм. В частности, при анализе регулярных значений префиксов dé-, in-, en-, суффиксов -eur, -iste -ier, -on, -et и некоторых сложных слов релевантными оказываются следующие словообразовательные модели:

(dé + V1)V2 - (décommander — annuler ¡a commande «отменить приказ»); (dé + N)V - (dérouter - s'éloigner de sa route - «удалиться от дороги»); (in + adjl)adj2 - (incapable - qui n'est pas capable, qui n'a pas la capacité nécessaire -«неспособный, не имеющий необходимой способности»); (in + V1)V2 -(implanter - faire planter, enfoncer qqch - «всаживать что-либо»); (en + N)V -(encaisser — mettre dans une caisse - «упаковать в ящик»); (en + Adj)V -(enrichir— augmenter sa richesse, sa fortune — «обогатить кого-либо»; (N + tw)N - (hockeyeur — joueur de hochey - «хоккеист»); (V + eur)H - (chanteur - celui qui chante — «певец»); (N + ier)N - (armurier - celui qui fabrique, répare ou vend des armes - «тот, кто производит, чинит или продает оружие»); (N + iste)N -

(ialchimiste - celui qui s'occupe de l'alchimie - «человек, занимающийся алхимией»); (V + fsie)N - (arriviste - personne ambitieuse qui veut arriver à tout prix -«карьерист»); (N + iew)N - {mathématicien — personne qui étudie, qui professe les mathématiques - «человек, который изучает, преподает математику»); (N + on)N и (N + af)N - moucheron - une petite mouche - «мушка», poulette - une jeune poule - «курочка»); (V + N)N - (cache-misère - vêtement de bonne apparence sous lequel on dissimule des habits ou du linge misérable - «приличная одежда, скрывающая лохмотья»); (N + à + N)N - situation de deux personnes qui se trouvent seules ensemble - «разговор с глазу на глаз»); (N + de + N)N - {chef-d'oeuvre — la meilleure oeuvre d'un auteur - «шедевр»); (prépos + N)N - avant-toit — avancée sallie d'un toit - «козырек крыши»); (adj + N)N - {grand-livre - livre principal d'un comptable - «главная книга бухгалтера»);

Таким образом, через словообразовательные значения префиксальных и суффиксальных комплексных знаков мы устанавливаем значения словообразовательных формантов, которые и являются основными носителями СЗ.

Анализируя СЗ сложных слов, мы приходим к выводу, что они обладают большей степенью обобщенности, чем СЗ аффиксальных образований, их СЗ занимают некую промежуточную позицию между словообразовательным значением в его традиционном понимании и категориальным значением.

Все словообразовательно-семантические характеристики исходных значений многозначных комплексных знаков отвечают признакам их парадигматически и семантически сильной позиции и сводятся к следующему: полная мотивированность, четкая членимость, слабая идиоматичность, полностью эксплицитное СЗ, высокий уровень кореферентности словообразовательных формантов.

Различие между СЗ и JI3 на уровне исходных JICB исследуемых ком плексных знаков является типичным; оно заключается в обобщенности первол и индивидуальности второго. Из этого следует, что степень эксплицитности С! и JI3 в исходных значениях данных комплексных знаков одинакова. Поэтом; вопрос о симметрии / асимметрии СЗ и ЛЗ на данном этапе исследования по ставлен быть не может.

Глава III. Закономерности семантического развития комплексного знака посвящена изучению процесса развития полисемии на базе комплексного знака. Указывается на наличие двух путей развития многозначности: путем словообразовательной и путем семантической деривации. В диссертации четко разграничиваются эти два способа. Многозначность, связанная со словообразовательной деривацией, предусматривает многократное повторение акта словообразования, при котором словообразовательный формант присоединяется к многозначной производящей основе, взятой в различных значениях. Например, значения глагола décaisser - retirer qqch d'une caisse - «взять что-либо из ящика» (1) и tirer d'une caisse une somme d'argent - «взять какую-то сумму из кассы» (2) развились на базе значений многозначного производящего слова caisse - «ящик» (1) и «касса» (2). Что касается семантической деривации, то в данном случае мы имеем дело с уже созданным производным словом, на базе которого развиваются производные семемы. Таким образом, критерием развития многозначности путем словообразовательной деривации является наличие много-

значности производящей основы, зарегестрированной словарем или зафиксированной коллективным языковым сознанием (при анализе контекста).

В первом разделе третьей главы рассматриваются именно такие производные. Нами выявлено несколько типов многозначности такого рода, созданной различными способами: за счет полисемии производящей основы; за счет метафорических значений производящей основы, либо значений, развившихся путем расширения или сужения смысла; благодаря использованию в словообразовательном процессе однокорневых производящих слов; благодаря построению производных по разным словообразовательным моделям; за счет использования в словообразовательном акте словообразовательного форманта в различных вариантах его значения.

При всех выявленных нами способах развития полисемии производные ЛСВ, полученные путем словообразовательной деривации, демонстрируют четкую членимость по словообразовательным моделям, являются полностью мотивированными, обладают явно выраженным СЗ, носителем которого является словообразовательный формант. Для ЛСВ этого типа характерна регулярность семантики словообразовательного форманта (кроме сложных слов). Значение аффикса в производных ЛСВ не отличается от его значений в исходных ЛСВ. Что касается соотношения СЗ и ЛЗ, то оно сбалансировано качественно и асимметрично количественно.

Данный способ развития полисемии рассматривается нами только с целью его сопоставления с другим способом, характерным для развития комплексным знаком полисемии: речь идет о развитии полисемии путем семантической деривации. Изучение именно этого пути в наибольшей мере соответствует целям и задачам нашей диссертации.

Второй раздел третьей главы посвящен выявлению закономерностей процесса семантической деривации на базе комплексного знака. Нами выявлено три типа семантической деривации. Эти типы определены по критерию, отражающему особенности присутствия семантики словообразовательного форманта в общей семантической структуре комплексного знака. В КЗ типа 2 выявлено два подтипа. Каждый из выявленных типов описывается по одной и той же схеме, отражающей их дифференциацию: а) в соответствии с локальной соотнесенностью (местом ядерной семы модели семантической деривации по отношению к словообразовательной структуре); б) в соответствии с содержанием ядерной семы модели семантической деривации, которая в нашем исследовании является семантическим наращением (СН); в) в соответствии с когнитивными характеристиками, лежащими в основе процесса семантической деривации на базе комплексного знака.

а). Л окольная соотнесенность ядерной семы модели семантической деривации. Для комплексных знаков типа 1 в плане локальной соотнесенности ядерной семы модели семантической деривации отмечается принадлежность последней к семантической структуре производящей основы исходной семемы. Нами установлено, что во всех примерах данного типа семантика словообразовательного форманта в процессе перестройки семемы не затрагивается процессом переосмысления. Например: прилагательное inattaquable, построенное по модели (in+adjl)adj2, означает: 1. Qu'on ne peut attaquer avec quelque succès —

«тот, кого нельзя успешно атаковать», т. е. «лишенный признака, отражающего возможность быть атакованным» (деривационное сочетание); 2. Qui ne peut pas être mis en cause - «то, что не может быть подвержен сомнению». В этом примере основой метафорического переноса является сема «возможность подвергнуться сомнению», являющаяся потенциальной в семантической структуре производящей основы attaquable - «то, что можно подвергнуть атаке, нападкам». В производном JICB потенциальная сема становится дифференциальной, а сема «лишение признака», вносимая префиксом in-, без изменения переходит в семантическую структуру JICB2.

Компонентный анализ других производных, относящихся к типу 1, отражает аналогичную закономерность. Модель семантической деривации типа 1 может быть представлена формулой, отражающей связь ядерной семы модели семантической деривации с производящей основой и нейтральность префиксальной семантики в процессе семантической деривации:

Р+[В + Ср]—>P + [C + Bp] + Sk, где Р - префикс, В - производящая основа, С - сема-основа метафорического переноса, р - знак потенциальной семы, [ ] - заключают семантические компоненты, составляющие производящую основу, претерпевающую переосмысление, Sk — компаративная сема.

В работе рассматриваются суффиксальные производные, в которых ядерная сема модели семантической деривации также является коррелятом производящей основы, выступающей в JICB2 в метафорическом значении, в то время как суффикс сохраняет свое регулярное значение. Формула перестройки семемы выглядит аналогично формуле, предложенной для префиксальных производных:

[В + Ср] + Suf —> [С + Bp] + Sk + Suf,

где Suf - суффикс.

Подобная закономерность устанавливается и для ряда сложных слов. Для сложных слов также предлагается формула перестройки семемы, которая выглядит следующим образом:

[В1 + B2J + Ср В1 + [С + B2pJ + Sk Характеристики словообразовательно-семантических параметров данного типа, верифицированные методом определения места мотивирующего слова в мотивирующем суждении, сводятся к следующему: в производной семеме присутствует частичная словообразовательная мотивация, идиоматичность оказывается частичной, членимость - условной первой степени, СЗ представлено в измененном виде - (déraciner - «лишить того, что похоже на обозначенное производящей основой», cornichon — «уменьшенный предмет, похожий на обозначенный производящей основой» и т. д.). Что касается семантики словообразовательного форманта, то она остается неизменной. J1CB2 является результатом семантической деривации и имеет метафорическую мотивированность. Вследствие этого по сравнению с JI3 исходной семемы, JI3 производной семемы демонстрирует более сложную семантическую структуру, а именно - она репрезентирована большим количеством дифференциальных сем. Применительно к КЗ типа 1 это выражается в повышении степени эксплицитности JI3.

Как уже указывалось, СЗ в производном JICB представлено в измененном виде, имеет сему «похожий на...» и определяется как «лишить того, что похоже на обозначенное производящей основой». JI3 же является индивидуальным и метафорическим в каждой производной семеме («лишить верхней части», «лишить ценности» и т. д.).

При сопоставлении СЗ и ЛЗ мы приходим к следующему выводу: при уменьшении степени эксплицитности словообразовательного значения лексическое значение обогащает свою семантическую струкгуру. Между этими двумя видами значения существуют отношения обратно пропорциональной зависимости. В частности, при типе 1 семантической деривации степень эксплицитности СЗ несколько понижается, что приводит к обогащению ЛЗ в производной семеме. Такое явление мы квалифицируем как качественную асимметрию ЛЗ и СЗ. Порог эксплицитности смещается в сторону ЛЗ. Соотношение СЗ и ЛЗ в производном значении вследствие этого становится несколько иным, чем в исходном значении. При семантической деривации типа 1 количественная асимметрия СЗ и ЛЗ не наблюдается, т. к. с появлением нового ЛЗ изменяется и СЗ. Таким образом, количество словообразовательных значений соответствует количеству лексических значений. Что касается константности семантики словообразовательного форманта, то ее можно верифицировать путем анализа деривационных сочетаний исходного и производного значений, в которых левые валентности являются постоянной величиной, а правые - переменной. Например: découronner — 1. «Снять корону»; 2. «Снять верхушку»; démonétiser - 1. «Лишить денег»; 2. «Лишить ценности»; ensoleillé - 1. «Наполненный солнцем»; 2. «Наполненный счастьем» и т.д. Словообразовательный формант занимает в се-маитико-словообразовательной структуре производного значения парадигматически сильную позицию, как и в исходном значении. Эта позиция также может быть названа семантически сильной, т. е такой позицией, в которой не происходит нейтрализация семантики форманта.

Всестороннее исследование словообразовательных параметров производных ЛСВ, относящихся к типу 1, позволяет сделать следующий вывод: если при семантической деривации СН является компонентом смысла производящей основы исходного ЛСВ, то в производном значении семантика форманта сохраняется, и он имеет регулярное значение. Этот вывод подтверждает выдвинутую нами гипотезу о взаимосвязи места семантического наращения в словообразовательной структуре исходного значения и семантической позиции форманта в производном ЛСВ.

б). Семантическая маркированность семантического наращения (СН). В диссертации определяется содержательная сторона ядерной семы модели семантической деривации, влияние ее содержания на изменение значения форманта в производном ЛСВ. Нами выявлены следующие модели семантической деривации, отражающие маркированность СН:

СН, основанные на функции объекта. Прототипическая модель выглядит как «объект —> функция объекта». Например: глагол désaxer имеет два значения: 1. Ecarter, sortir de l'axe — «смещать ось»; 2. Faire sortir de l'état normal, habituel — «выбить из колеи», «вывести из нормального, привычного состояния»

(«удалить» от нормального состояния). Функция оси - поддержание нормального состояния.

СН, отражающие свойство предмета, обозначенного производящей основой («объект —> свойство объекта»). Например: глагол délarder означает: 1. Enlever le lard de (un porc) — «срезать сало со свиной туши», т. е. «удалить сало»; 2. Diminuer l'épaisseur de - «уменьшить толщину чего-либо». Свойство сала - толщина.

СН, основанные на местонахождении (т. е. локативные семы) предмета, обозначенного производящей основой («объект —» местонахождение объекта»), К этой подгруппе КЗ, развивающих полисемию по типу 1 относится глагол découronner, который означает: 1. «Снять корону»; 2. «Снять верхнюю часть». Местонахождение - верхняя часть.

СН, отражающие способ действия. Такие СН представлены в комплексных знаках, построенных по модели (V + еиг)N. Протогипический сдвиг, представлен моделью «действие —> способ действия». Например: существительное badigeonneur имеет следующие JTCB: 1. Ouvrier gui badigeonne - «маляр, т. е. рабочий, который красит»; 2. Mauvais peintre — «плохой художник, т. е. человек, который плохо рисует (как если бы он не рисовал, а красил, мазал кистью.

СН, отражающие «сходство по форме» с производящей основой. Прото-типическая модель выглядит как «объект —> объект, похожий по форме». Данный признак характерен для КЗ, построенных по моделям (N1 + on)N2 (или другой уменьшительный суффикс) и (en + N)V. Например: существительное barbillon имеет два JICB: 1. Filament charnu aux bords de la bouche de certains poissons — «вырост на губе некоторых рыб», т. е. «бородка»; 2. Petite pointe (d'un hameçon, d'une flèche) qui empêche la prise de l'échapper — «небольшой наконечник (рыболовного крючка, стрелы), который позволяет не упустить добычу» ПК «сходство с бородой по форме» (выпуклая, острая и т. п.) оказывается ядер ной семой модели семантической деривации.

в/ Когнитивные характеристики КЗ типа 1. Данные характеристики on ределяются спецификой перестройки семемы (местом ядерной семы модели семантической деривации по отношению к элементам словообразовательной структуры исходного значения). В соответствии с этим в производном J1CB исследуемых комплексных знаков мы наблюдаем повышение степени интегра-тивности КЗ. Эта степень выше, чем интегративность КЗ, взятых в исходном значении. Поэтому мы определяем ее как интегративность 2 степени. Можно констатировать наличие такого типа внутренней кореферентности смыслов форманта и производящей основы, при которой производящая основа корефе-рентна значению определяемого слова, взятого в переносном значении. Нами установлено, что благодаря словообразовательному форманту, производящая основа реализует ранее скрытые признаки концепта, не эксплицированные в ЛСВ1. В работе подчеркивается, что, когда речь идет о КЗ, встает вопрос о наличии нескольких концептов (в основном двух), которые соотносятся определенным образом. Эта соотнесенность является показателем наличия правил сочетаемости концептов, которые, с одной стороны, определяются позицией (сильной или слабой) признака концепта, а с другой, - обусловливают выбор модели семантической деривации, по которой развивается КЗ, и степень его ин-

тегративности на различных этапах семантической эволюции. Говоря о сильной / слабой позиции признака концепта, мы имеем в виду признак концепта, соотносящегося со словообразовательным формантом, и признак концепта, соотносящийся с производящей основой. В результате исследования установлено, что, если признак концепта отвечает признакам сильной позиции, то это способствует тому, что данный признак концепта в процессе семантической аттракции оказывается достаточно стабильным и в процессе семантической эволюции становится ядерным компонентом модели семантической деривации. Однако в разных случаях это может быть как признак концепта, характеризующий один из концептов, структурирующих понятийную базу КЗ, так и признак концепта, отражающий фузию концептов, составляющих КЗ. При типе 1 семантической деривации речь идет о первом случае. Мы выдвигаем гипотезу, заключающуюся в том, что в основе словообразовательной и семантической структуры КЗ лежат расчлененные концептуальные структуры, степень расчлененности которых определяется сильной / слабой позицией ведущих признаков концепта, соотносящихся соответственно с каждым из словообразовательных элементов.

Если признак концепта занимает сильную позицию, то этого оказывается достаточно для того, чтобы он сам индуцировал процесс семантической аттракции. Такой признак концепта не нуждается в слиянии с другими, более выразительными признаками. В этой связи мы констатируем, что в соответствии с выдвигаемой гипотезой, причиной того, что семантическая эволюция КЗ пойдет по типу 1, является наличие сильной семантической позиции у признака, входящего в концепт, эксплицирующий производящую основу. Например: глагол dégriser означает: 1. Tirer qqn de l'état d'ivresse — «вывести кого-либо из состояния опьянения»; 2. Fig, Détruire les illusions, l'enthousiasme, l'exaltation de qqn - «разрушить иллюзии, энтузиазм, экзальтацию кого-либо» (вывести из состояния экзальтации, удалить иллюзии). Производное значение развивается за счет признака концепта «пребывающий в иллюзиях, состоянии экзальтации», имплицированного в производящей основе gris - «пьяный». Данный признак концепта занимает сильную позицию, отличаясь высокой степенью абстрактности (свойство), высокой степенью семантической аттракции (может вызывать целый спектр метафорических ассоциаций): пьяный - полный грез, иллюзий, храбрости, энтузиазма и т.п. Тип 1 развития полисемии предполагает, что признак концепта, соотносимый с производящей основой, оказывается «сильнее» любого другого, что и влечет за собой дальнейшее расчлененное восприятие данного КЗ. Последнее возможно только при условии, если позиция признака концепта, характеризующего словообразовательный формант, также оставалась бы сильной, и это не позволило бы дать развитие процессу фузии концептов и последующей идиоматизации КЗ. В работе доказывается, что признак концепта, характеризующий словообразовательный формант, обладает всеми характеристиками, отвечающими присутствию сильной позиции: абстрактность, широта охвата, продуктивность, четкость границ. Именно поэтому, взаимодействуя между собой, оба признака концепта оказываются в сильной позиции, «на равных правах», что и обеспечивает в JICB2 сохранение двух, а не одного концепта, представляющего некую фузию исходных концептов.

На основании вышеизложенного мы можем утверждать, что когнитивные характеристики КЗ, а именно, сильная / слабая позиция признака концепта, являются фактором, определяющим направление семантической эволюции данного КЗ, причиной сохранения КЗ как комплексной единицы или развития ее идиоматичности. Что касается семантических характеристик, определяющих формирование JICB2, то они также, благодаря сильной позиции признака концепта, эксплицирующего производящую основу, и признака концепта, эксплицирующего словообразовательный формант, обладают определенным набором характеристик, отличающихся регулярностью: свойство, функция, местонахождение, способ действия, сходство по форме. Все они являются ядерными компонентами моделей семантической деривации, которые также представляют определенный набор прототипических схем.

Таким образом, зависимость словообразовательных и семантических характеристик КЗ от их когнитивных характеристик оказывается системной и четко прослеживающейся. Сильная позиция признака -концепта определяет парадигматически и семантически сильную позицию словообразовательного форманта и производящей основы при развитии комплексным знаком полисемии, его структурную и семантическую модель, а композициональность признаков концепта в свою очередь обусловливает композициональность семантики элементов КЗ. Отсутствие фузии концептов определяет и расчлененность семантики КЗ в целом, его интегративность второй степени.

Основные характеристики типа 2 развития полисемии описываются по таким же трем параметрам, что и КЗ типа 1.

а). Локальная соотнесенность CH. Нами было установлено, что при типе 2 семантической деривации метафоризация основана на потенциальной семе, отражающей результат переосмысления семантики форманта и производящей основы. Семантическое наращение (СН) не соотносится в данном случае ни с семантической структурой словообразовательного форманта, ни с семантической структурой производящей основы: оно находится вне словообразовательной структуры, т. е. вне словообразовательной модели, по которой простроено исходное значение. Например: глагол débonder означает: 1. Ouvrir en retirant la bonde — «вынимать затычку» (т. е. «удалить затычку»); 2. Donner libre cours à des sentiments longuement contenus - «дать волю долго сдерживаемым чувствам, излиться». Появление производного JICB обусловлено наличием в семантической структуре исходного ЛСВ потенциальной семы «высвобождение» — «выплеснуть наружу то, что была закрыто затычкой». Эта сема является результатом переосмысления семантики префикса и производящей основы, т. к. в результате того, что вынимается затычка, содержимое выплескивается наружу. Данный семантический компонент переходит в производном значении из разряда потенциальных в разряд дифференциальных: дать волю чувствам, т. е. выплеснуть наружу свои чувства. Потенциальная сема (на концептуальном уровне - признак концепта - ПК), являющаяся результатом переосмысления семантики исходного значения, становится ядерной семой метафорического переноса.

Прилагательное inaltérable, построенное по модели (/w+V+able)Adj, имеет следующие ЛСВ: 1. Qui ne peut pas être altéré, qui garde ses qualités - «не подвергающийся изменению, сохраняющий свои качества»; 2. Constant, éternel —

«постоянный, вечный». Развитие производного JICB осуществляется за счет метафорического переноса на базе компонента (или ПК, эксплицирующего этот компонент) и отражающего результат переосмысления компонентов КЗ - постоянство (результатом того, что объект не меняется, является постоянство).

Существительное lampiste, построенное по модели (N+iste)N, означает: 1. Personne, chargée de l'entretien des lampes, de l'éclairage — «человек, занимающийся содержанием ламп, освещением»; 2. Subalterne au poste le plus modeste -«мелкая сошка». Модель семантической деривации базируется на СН, отражающем результат переосмысления комплексного знака, «незначительность занимаемой должности».

Словообразовательно-семантические характеристики типа 2 сводятся к следующему: СЗ неэксплицитно, словообразовательная мотивация затемнена, а идиоматичность является значительной, словообразовательная членимость квалифицируется как условная членимость второй степени (КЗ находится на грани нечленимости). Все перечисленные параметры отражают специфическое место мотивирующего слова в мотивирующем суждении: оно значительно удалено от главных членов деривационного сочетания. Доля семантики, вносимой формантом, представлена только как компонент лексического значения, что свидетельствует о смещении соотношения СЗ / ЛЗ в сторону лексического значения: словообразовательное значение имплицитно, а лексическое значение, напротив, обогащается новыми семантическими компонентами.

Это связано с тем, что значительная идиоматичность производного дает простор для развития его J13. Являясь результатом переосмысления исходного значения, признак метафорической номинации (СН) оказывается более ярким, специфичным в семантической структуре исходного значения по сравнению с семантическим наращением, соотносимым только с производящей основой. На базе такого СН создается метафора более яркая, чем в производных типа 1. На основании этого в диссертации делается вывод, что в возникающем производном метафорическом JTCB2 семный состав усложняется за счет новых семантических компонентов, что повышает степень эксплицитности его лексического значения. Отсюда следует, что, чем менее эксплицитно словообразовательное значение, тем богаче семантическая структура лексического значения и что сбалансированность СЗ и ЛЗ при типе 2 в большей степени по сравнению с типом 1 нарушается. Порог эксплицитности Л3 и СЗ еще больше смещается в сторону лексического значения, а словообразовательное значение оказывается имплицитным. Исследование переходит со словообразовательного на лексический уровень. Таким образом, наблюдается высокая степень качественной асимметрии СЗ и ЛЗ, нарушение баланса между ними. В работе также указывается на наличие количественной асимметрии СЗ и ЛЗ, выражающейся в импли-цитности словообразовательного значения в производном ЛСВ и наличии нескольких лексических значений многозначного производного слова. Импли-цитность словообразовательного значения в производном ЛСВ говорит о том, что формант как один из носителей словообразовательного значения занимает в производном ЛСВ парадигматически слабую позицию. Исследование комплексных знаков с производными ЛСВ, образованными по типу 2, позволяет сделать следующий вывод: если СН является имплицитным компонентом ис-

ходного значения, не соотносящимся со словообразовательной структурой, то при затемненпости мотивации, почти полной нечленимое™ и имплицитности словообразовательного значения в производном JICB формант нейтрализуется и десемантизируется. Поэтому мы можем говорить не о семантике форманта как таковой, а о наличии «следа» такой семантики, который, ввиду перехода исследования на лексический уровень, является компонентом лексического, а не словообразовательного значения.

б). Семантическая маркированность CH. Вопрос о семантической маркированности СН решается по-особому для комплексных знаков типа 2. В этой связи нами рассматриваются поочередно производные, СН которых отражают результат, и производные, СН которых не отражают результат. К первой группе (результативы) относятся префиксальные производные и некоторые сложные слова, ко второй - в основном суффиксальные производные. Такое разграничение нами проводится в силу того, что критерии сохранения семантики словообразовательного форманта как компонента ЛЗ оказываются различными в зависимости от принадлежности комплексного знака к первой или второй группе. В частности, для группы СН, отражающих результат, релевантным оказывается критерий положительной / отрицательной маркированности ре-зультатива. Поэтому производные, относящиеся к данной группе, обозначаются нами как КЗ типа 2 и КЗ типа 2а. Для суффиксальных производных критерий положительной / отрицательной маркированности результатива не является релевантным для определения степени сохранения / несохранения «следа» семантики словообразовательного форманта в семемах, развивающихся на базе комплексного знака. В диссертации после исследования указанных подтипов вводится специальная маркировка для разграничения типа 2 на две основные группы в соответствии с целью исследования: тип 2+, где сохраняется «след» семантики словообразовательного форманта и тип 2-, где такой «след» отсутствует. Нами рассматриваются поочередно подтипы 2 и 2а, которые впоследствии распределяются по подтипам 2+ и 2-.

Основными моделями семантической деривации, ядерная сема (СН) которых отражает положительный результат (тип 2) для глаголов и прилагательных с отрицательными префиксами (dé-, in-) являются следующие: Объект удаляется —» субъект высвобождается.

В результате актуализации такой потенциальной семы появляется производный ЛСВ, в котором семантика префикса имплицитна. Например: déboutonner — 1. Ouvrir en dégageant les boutons de la boutonnière - «расстегнуть пуговицы»; 2. Parler librement, sans réserve, dire tout ce qui l'on pense - «открыть душу, говорить свободно, ничего не скрывая, все, что на уме».

Потенциальная сема, отражающая положительный результат (одежда расстегивается - человек чувствует себя свободнее), актуализируется при ме-тафоризации (с высвобождением человека, расстегнувшего одежду, сравнивается высвобождение мысли, свобода изъяснения).

Результатив такого типа представлен лишь для глаголов с префиксом dé-(но среди них глаголы такого типа составляют около 30%), что объясняется спецификой композиционной семантики словообразовательных формантов данного типа.

Объект удаляется субъект приобретает положительное качество.

Например: 1. Dépoussiérer - enlever la poussière - «очистить от пыли» (т. е. «удалить пыль»); 2. Rafraîchir, renouveler ¡es connaissances — «обновить, освежить свои знания».

Производный ЛСВ появляется за счет актуализации положительного ре-зультатива, отражающего приобретение субъектом положительного качества (чистоты, свежести). Эта сема («очищение») становится ядерной (очищение субъекта от пыли сравнивается с освежением, обновлением знаний).

Для прилагательных, построенных по модели (m+Adj)Adj, модель резуль-гатива выгладит как «качество объекта удаляется —► субъект приобретает положительное качество». Например: прилагательное invulnérable означает: 1. Qui п 'est pas vulnérable, qui ne peut pas être blessé - «лицо, которое невозможно задеть, ранить»; 2. Qui est moralement au dessus de toute atteinte - «тот, кто в моральном смысле выше всяких нападок, досягаемости». Производный ЛСВ появляется вследствие актуализации положительного результатива, отражающего формирование стойкости характера человека, у которого нет такого качества, как ранимость, результатом чего является его недосягаемость. Этот компонент и является семантическим наращением-основой метафорического переноса. Данный тип положительного результатива наиболее характерен для прилагательных, построенных по модели (/«+Adj)Adj.

Объект удаляется —* субъект становится доступным взгляду, пониманию.

В данном случае речь идет о положительно маркированном результативе, показывающем, что субъект становится «доступным взгляду, уму». Например: déplier- 1. Etendre ce qui était plié - «развернуть то, что было свернуто»; 2. Sortir, étaler pour le montrer- «вынуть» (с целью показать).

В семантической структуре исходного ЛСВ содержится потенциальная сема «сделать видимым», смысл которой логически вытекает из структуры исходного значения. Эта сема и актуализируется при появлении производного ЛСВ (сделать видимым —> показать).

Данный тип результатива также характерен только для глаголов с префиксом dé-.

Объект удаляется —► субъект приходит в действие, в движение.

В данном случае мы отмечаем наличие положительно маркированного результатива, отражающего начало движения субъекта. Например, такая потенциальная сема актуализируется при появлении производного ЛСВ в глаголе démarrer. 1. Larguer les amarres d'un navire - «отдать швартовы»; 2. Mettre en marche, en mouvement - «привести в движение». Среди глаголов с отрицательными префиксами только глаголы с префиксом dé- демонстрируют такую модель результатива.

Объект удаляется —> субъект приобретает положительное физическое или психическое состояние. Например: глагол désaltérer означает: 1. Apaiser la soif— «утолить жажду»; 2. Soulager- «успокоить». Положительно маркированная потенциальная сема («утоление жажды»), становится ядерной при метафо-ризации, отражая положительное психическое состояние (успокоение), приятное ощущение, возникающее при утолении жажды.

Для прилагательных, построенных по модели (/n+Adj)Adj , модель ре-зультатива представлена следующим образом: качество объекта удаляется —» субъект приобретает положительное физическое (психическое) состояние. Например: irrésistible означает: 1. A quoi, à qui on ne peut pas résister - «то или тот, перед чем / кем невозможно устоять»; 3. Qui fait rire - «то, что вызывает смех». СН, означающее положительное состояние (веселье) становится ядерной при метафоризации, являясь эксплицитным в JICB2.

Во всех рассмотренных нами примерах в производных ЛСВ семантика префикса dé- или in- не эксплицирована, во-первых, потому что место СН (за пределами словообразовательной структуры) обязывает к этому. Во-вторых, потому что по своему содержанию СН положительно маркировано, т. е. не имеет привативного, отрицательного и т.п. значений. А это сигнализирует о том, что в производный ЛСВ не вносится при актуализации такой семы никакой отрицательной маркированности. Отсюда можно сделать вывод, что в производном ЛСВ такого типа не только семантика префиксов dé- и in- не имеет эксплицитного выражения, но и не существует других отрицательно маркированных сем, являющимися компонентами ЛЗ. Таким образом, семантика форманта не выступает ни как компонент СЗ, ни как компонент ЛЗ.

Основными моделями семантической деривации, ядерная сема (СН) которых отражает положительный результат для глаголов, построенных по модели (e«+N)V, являются:

Объект насыщается —► субъект приобретает положительное физическое или психическое состояние. Например: глагол emmagasiner означает: 1. Mettre en magasin, entreposer (des marchandises) — «завести в магазин, складировать (товары)»; 2. Fig. Garder dans l'esprit, dans la mémoire - «запечатлеть в памяти, сохранить в уме». Производный ЛСВ возникает вследствие актуализации положительного результата, отражающего следствие завоза в магазин товара: наличие хранилища, сохранение. Это СН и является основой метафорического переноса (хранение в магазине —> хранение в памяти).

Объект насыщается —» субъект начинает действие, движение.

Например: глагол embarquer имеет несколько ЛСВ, из которых нас интересуют первое и четвертое: 1. Faire monter à bord d'un navire - «поднять на борт корабля»; 4. Engager, commencer une chose — «начать какое-либо дело».

Очевидно, что основой метафорического переноса становится компонент «начало движения», отражающий результат действия, представленного исходным значением: после того, как происходит погружение на корабль, начинается его движение.

Объект насыщается —► субъект совершает положительное физическое действие.

Например: ЛСВ глагола enflammer представлены следующим образом: 1. Mettre en flamme - «поджечь (ввести огонь)»; 2. Fig. Colorer, éclairer vivement — «окрасить, ярко осветить». СН-основой метафорического переноса в данном примере является значение «яркость, приметность» (яркость огня при пожаре), т. е. актуализируется положительно маркированный семантический компонент.

Положительная маркированность описанных моделей результатива определяется особенностями композиционной семантики КЗ: результат нереосмыс-

ления семантики СФ и производящей основы оказывается положи тельным (т. е. при помещении чего-либо внутрь обозначенного производящей основой, это имеет положительный результат для субъекта, т. к. производящая основа выступает как положительно маркированная).

Однако если говорить о доле сохранения семантики префикса в общей семантической структуре J1CB2, необходимо отметить, что, т. к. СЗ неэксплицитно, то и семантика префикса представлена не как компонент СЗ, а как компонент ЛЗ (в переосмысленном ЛСВ2 имеется компонент «поместить внутрь», выступающий в качестве элемента структуры ЛЗ).

Итак, если семантика префикса en- эксплицируется как положительно маркированная в исходном значении, то в производном ЛСВ семантика форманта сохраняется, но не как компонент СЗ, а как компонент ЛЗ. Схематически можно представить тип 2 следующим образом:

[Р + В] + Ср пол. С пол. + Sk + [Рр+Вр],

где Р - префикс, В - производящая основа, С - сема-основа метафорического переноса, скобки [] заключают компоненты, претерпевающие переосмысление, пол. — положительная маркированность, Sk - компаративная ссма, р -потенциальная сема.

Основными моделями семантической деривации, ядерная сема (СИ) которых отражает отрицательный результат (тип 2а) для глаголов и прилагательных с отрицательными префиксами (dé-, in-) являются следующие:

Объект удаляется —» субъект приобретает отрицательное качество.

Например: глагол déparer означает: этим. знач. Dégarnir de ce qui pare, de sa parure - «лишить того, что украшает». 1. Nuire à la beauté - «повредить красоте». В исходном значении имеется результативная сема, логически вытекающая из значения глагола: «лишиться того, что украшает» означает «приобрести в результате отрицательное качество - стать хуже, менее красивым». Эта потенциальная сема становится ядерной и актуализируется в производном ЛСВ: «сделать кого-либо хуже —> повредить красоте».

Для КЗ, построенных по модели (/>/+Adj.)Adj, данная модель выглядит как «качество объекта удаляется —* субъект приобретает отрицательное качество». Например: прилагательное inclément означает: Qui manque de clémence -«лицо, y которого отсутствует снисхождение»; 2. Fig. Dur, rigoureux - «суровый, жесткий». СН - основа метафорического переноса в данном случае - компонент, отражающий результат отсутствия снисхождения - жесткость.

Объект удаляется —► субъект прекращает действие.

Например: глагол décrocher имеет следующие значения: 1. Décrocher une chose qui était accrochée - «сиять с крючка» (то, что на нем висело); 3. Rompre le contact — «прервать контакт». В производном ЛСВ актуализируется сема «разрыв связи».

Для прилагательных, построенных по модели (/7i+Adj)Adj, модель семантической деривации данного типа представлена следующим образом: качество объекта удаляется —* субъект прекращает действие (становиться неспособным к действию).

Например: прилагательное inapte означает: Qui n 'est pas apte, qui manque d'aptitude - «тот, кто не является способным к чему-либо». 2. Individu

physiquement incapable de vivre normalement - «лицо, физически неспособное жить нормально». В данном случае речь идет о СН, отражающем результат отсутствия у человека определенных способностей: его ограниченность, своего рода дефективность. Именно этот компонент и лежит в основе метафорического переноса.

Объект удаляется —► субъект приобретает отрицательное психическое или физическое состояние.

Например: dépayser: 1. Faire changer de pays, de lieu, de milieu - «отправить на чужбину», т. е. «удалить от родины, заставить переменить страну, место, привычную среду». 2. Mettre mal à l'aise par changement du décor - «причинить ощущение неловкости из-за смены обстановки», «поставить в чужие, незнакомые условия». Производный JICB развивается за счет ядерной семы «приобрести отрицательное психическое состояние, неловкость»: субъект, которого заставили покинуть привычную среду, в результате этого испытывает чувство неловкости, отчуждения.

Что касается прилагательных, построенных по модели (m+Adj)Adj, то для них данная разновидность модели результатива представлена как «качество объекта удаляется —> субъект приобретает отрицательное физическое или психическое состояние.

Например: прилагательное incommode имеет следующие JICB: 1. Qui est peu pratique à l'usage - «неудобный в употреблении»; 2. Qui est désagréable, gêne, ennuie, indispose - «неприятный, вызывающий чувство скуки, мешающий». Очевидно, что метафоризация развивается за счет СН - «неприятное чувство неудобства». В результате исследования мы определили, что к типу 2а развития полисемии относятся КЗ, производные ЛСВ которых развиваются за счет импликациональных сем, отражающих отрицательные результативы. В отличие от КЗ предыдущего типа в данной группе производных речь идет об отрицательном результате отрицательного действия (или действия «помещение внутрь»), В глаголах же типа 2 результат отрицательного действия положителен. Иначе можно сформулировать эту мысль следующим образом: критерием дифференциации 2 и 2а типа является наличие / отсутствие влияния семантики префикса на маркированность потенциальной (импликациональной) результативной семы (СН).

Основными моделями семантической деривации, ядерная сема (СН) которых отражает отрицательный результат для глаголов, построенных по модели (ew+N)V являются:

Объект насыщается —> субъект приобретает отрицательное психическое или физическое состояние.

Например: глагол embrumer означает: 1. Couvrir de brume - «покрыть туманом»; 2. Assombrir, obscurcir - «затуманить, запутать». Отрицательно маркированное СН исходного значения «неясность», отражающее результат действия embrumer (напустить туману), становится ядерным компонентом модели семантической деривации.

Эта модель оказывается наиболее частотной из трех выявленных нами регулярных прототипических сдвигов.

Объект насыщается -* субъект приобретает отрицательное качество.

Например: глагол envénimer имеет следующие JICB: 1. Imprégner de vénin- «ввести яд»; 2. Rendre plus virulent, pirn pénible - «сделать более сложным, тяжелым». В этом примере ядерным компонентом модели семантической деривации становится СН, отражающее отрицательный результат действия введения яда - ядовитость, вирулентность субъекта.

Объект насыщается субъект прекращает действие. Данная модель очень слабо представлена для глаголов с префиксом en-, хотя нами выявлено некоторое количество подобных примеров. Один из наиболее интересных примеров демонстрирует как положительную, так и отрицательную актуализацию СН, имея более двух JICB.

Например: глагол embarquer имеет исходное значение «faire monter à bord d'un navire» - «поднять на борт корабля (une barque). Что касается интересующего нас отрицательно маркированного СН, то в JICB3 (фамильярное) оно, эксплицируясь, реализует значение arrêter et emmener («арестовать и увести»), являясь отрицательными результатом действия посадки на корабль: ограничение способности к передвижению.

В диссертации предлагается формула семантической деривации для отрицательно маркированных результативов:

[Р + В] + Ср отр. С отр. + Sk + [Рр + Bp], где используются обозначения, приводимые ранее, а «отр.» - обозначает отрицательно маркированный результатив.

Что касается сложных слов, то их СН достаточно редко эксплицируют результат, но, если это происходит, то результат эксплицируется как отрицательный. Например: существительное fourre-tout означает: 1. Pièce, placard, meuble où l'on fourre toute sorte de choses — «комната, шкаф, мебель, куда кладут разные вещи»; 3. Fig. Ensemble d'idées mal assorties - «мешанина идей».

В рамках типа 2 рассматриваются также КЗ, не отражающие результат. Сюда относятся суффиксальные производные и сложные слова, которые демонстрируют другие виды прототипических сдвигов.

Отрицательная / положительная маркированность СН не является релевантным критерием идентификации доли семантики форманта, поэтому положительно и отрицательно маркированные СН не разграничиваются. Мы приводим схему перестройки семемы для суффиксальных производных, которая выглядит следующим образом;

В + [SufJ + Ср —>■ С + Sk + [Bp + Sufp], где В — производящая основа, Suf- суффикс, С - сема-основа метафорического переноса, Sk - компаративная сема, р — потенциальная сема, [] заключают компоненты, претерпевающие переосмысление. Нами выявлено несколько моделей семантической деривации:

Агент действия —► положительный признак лица. Данная модель характерна для существительных, построенных по модели (V + eur)N, (N + ier)N, (N + ie/;)N, (N + iste)N.

Например: существительное gosier означает: 1. Ouvrier dans une usine à gaz - «рабочий газового завода»; 2. Arg. Gars, homme - «парень, мужчина». В данном примере основой метафорического переноса является положительно

маркированное СН «сила, мужественность», т. е. физический признак человека, работающего на газовом заводе.

Агент действия —> отрицательный признак лица.

Например: существительное épicier имеет следующие ЛСВ: 1. Personne qui tient une épicerie, un commerce d'épicerie - «лицо, содержащее бакалею, занимающееся торговлей бакалейными изделиями»; 2. Fig. et péj. Un homme à l'esprit étroit dont les idées ne se haussent pas au-dessus de son commerce - «человек с ограниченным умом, мысли которого не выходят за пределы его коммерческих интересов». СН отражает отрицательный признак бакалейщика — его ограниченность. Этот признак и становится основой метафорического переноса.

Уменьшенный объект —» признак лица.

Данная модель семантической деривации свойственна существительным с уменьшительными суффиксами, построенными по моделям (N+on)N, (N+e/jN, (N+o/i)N, (N+HJ)N, (N+«HI)N.

Например: существительное moucheron имеет следующие ЛCB: 1. Insecte volant de petite taille, petite mouche - «маленькое летающее насекомое, маленькая муха»; 3. Espion, personne abusive— «шпион, назойливый человек». СН - основа метафорического переноса — признак, отражающий отрицательное свойство мелкой мошкары, ее назойливость.

СН, обозначающие признак объекта, также оказываются достаточно частотными в плане их актуализации при развитии полисемии сложными словами. Модель семантической деривации в данном случае представлена в самом обобщенном виде:

объект —> положительный признак объекта объект —> отрицательный признак объекта

Такая обобщенность значения модели семантической деривации объясняется отсутствием системных семантических признаков, связанных с наличием у КЗ словообразовательного форманта в виде словообразовательной морфемы (СЗ сложных слов вписываются в их категориальные значения, переосмысление ЛСВ2 выглядит, как отклонение семантики компонента словообразовательного форманта в ЛСВ2 от его семантики в ЛСВ1).

Например: существительное arrière-garde, построенное по модели (Pr+N)N1, означает: 1. Partie d'un corps d'armée qui ferme la marche - «замыкающая часть корпуса армии»; 2. Ce qui est en retard en évolution - «то, что отстает в развитии». ЛСВ2 развивается за счет актуализации СН, отражающего результат переосмысления семантики компонентов комплексного знака в ЛСВ1 : отрицательный признак (отсталость).

Мы отмечаем, что СЗ сложных слов вписываются в их категориальные значения из-за отсутствия семантической регулярности словообразовательного форманта. С другой стороны, эта семантическая нерегулярность способствует тому, что семантические наращения, актуализирующиеся при развитии полисемии, отличаются многообразием. Нами выявлено несколько типов моделей семантической деривации, которые не характерны, например, для суффиксальных или префиксальных производных типа 2: объект —> сходный по форме объект; объект —► местоположение объекта; объект —> цель объекта; объект —» способ действия объекта; объект —► функция объекта.

в). Когнитивных причины, определяющие развитие полисемии комплексного знака по типу 2.

В диссертации указывается на тот факт, что мы имеем дело с нерасчле-ненным, гештальтным образованием, в отличие от КЗ типа 1. Речь идет об объединении двух ментальных пространств в одно интегрированное целое, о результате переосмысления двух концептов. Чтобы выявить причину, характеризующую специфику развития полисемии производных типа 2, нам, в соответствии с выдвинутой гипотезой, необходимо охарактеризовать позиции ведущих признаков концепта, соотносящихся со словообразовательным формантом и производящей основой. Что касается признака концепта, соотносящегося с формантом, его позиция, как и в КЗ типа 1, оказывается сильной, отвечая всем признакам соответствующей позиции. Но, как показало исследование, решающим фактором для выбора пути развития полисемии комплексного знака является позиция признака концепта, соотносимого с производящей основой. Такая позиция КЗ типа 2 оказывается слабой: степень абстрактности таких признаков концепта оказывается достаточно низкой, т. к. они чаще всего указывают на конкретный признак индивидуального характера (ср.poussière — «пыль, грязь», bonde - «затычка» для типа 2 и couronne — «местонахождение», «символ власти» для типа 1). Такая характеристика сильной позиции признака концепта, как регулярность, также отсутствует; отсутствие основного маркера сильной позиции (абстрактность) влечет и наличие других показателей слабой позиции признака концепта. Поэтому у признаков концепта, вербализованных производными типа 2, возникает «потребность» слияния с другими признаками, т. к. сами по себе они вызывать сколько-нибудь выразительных ассоциаций неспособны. Такие ПК имеют тенденцию к слиянию с признаками, занимающими более сильную позицию (у нас - характеризующими словообразовательный формант). Мы определяем такое явление как тендет1Ш к сильному признаку. Представляется, что именно такая тенденция, характеризующая КЗ, и лежит в основе процессов, способствующих развитию полисемии. Таким образом, мы можем утверждать, что степень сохранения семантики словообразовательного форманта является следствием воздействия когнитивных особенностей комплексного знака на модель семантической деривации, по которой осуществляется развитие им полисемии.

В результате анализа нами установлено, что решающими факторами в данном случае являются либо закон композиции смыслов (функционирующий в рамках префиксальных КЗ), либо ярко выраженное категориальное значение словообразовательного форманта (что характерно для суффиксальных КЗ).

Таким образом, в рамках типа 2 мы выявили четыре правила компози-ционалыюсти, если мы имеем дело с КЗ, в которых словообразовательные форманты (СФ) - префиксы, обладающие положительной / отрицательной маркированностью:

1. СФ отр. + пр. основа полож. —> J1CB2 отр. (тип 2+) (dégrader, imbuvable).

2. СФ отр. + пр. основа отр. —>■ ЛСВ2 полож. (тип 2-) (débroussailler, increvable).

3. СФ полож. + пр. основа отр. —* ЛСВ2 отр. (тип 2-) {encadrer).

4. СФ полож. + пр. основа полож, —> JICB2 полож. (тип 2+) (enguirlander).

Учитывая, что мы разделили все JICB2 на две группы в соответствии с критерием присутствия / отсутствия семантики СФ, мы можем утверждать, что модели 1 и 4 соответствуют типу 2+, а модели 2 и 3 - типу 2-, Таким образом, внутренний контекст в определенной мере определяется композиционной семантикой КЗ и спецификой признака концепта, выдвигающегося в соответствии с особенностями этой семантики на передний план. В этой связи важную роль играет и внешний контекст, организующий синтагматический набор средств, соответствующий заданному семантическому направлению. В приложениях диссертации приводятся контексты, включающие КЗ, развивающие полисемию по всем выявленным типам и подтипам.

Что касается рассмотренных нами суффиксальных производных, то в данном случае решающую роль для утверждения присутствия / отсутствия в JICB2 элементов семантики словообразовательного форманта (как компонента JI3) играет фактор наличия ярко выраженного частного категориального значения, а положительная / отрицательная маркированность признака концепта не является релевантным критерием. Например, для существительных с суффиксом -iste это частное категориальное значение лица, которое вписывается в общее категориальное значение агенса. Так как все СЗ суффиксальных производных обладают достаточно высокой степенью обобщенности, мы можем утверждать, что в ЛСВ2 суффиксальных КЗ всегда содержится «след» регулярного значения суффикса и, следовательно, последние репрезентируют тип 2+. В данном случае характер сочетания смыслов, как показало исследование, ориентирован на актуализацию преимущественно отрицательного признака концепта. Речь идет также об аффективном значении суффикса, в частности, о его уменьшительном (или уничижительном) значении (artiste - «фантазер», glaçon - «холодный человек»). Преобладание отрицательных признаков концепта свидетельствует о хорошо известной тенденции нашего сознания эксплицировать в первую очередь отрицательные признаки в силу их оригинальности и нестандартности.

Мы отмечаем, что во всех семемах, производных от суффиксальных КЗ, независимо от отрицательной / положительной маркированности словообразовательного форманта «след» семантики форманта присутствует как компонент ЛЗ, что можно проиллюстрировать следующей формулой: [В + Suf.J + Ср —> С + [Вр + Sufp)

Что касается сложных слов, то в данном случае достаточно трудно говорить о законах регулярной композиционной семантики. Это объясняется тем, что у сложных слов отсутствуют такие регулярные признаки словообразовательной структуры, как словообразовательный формант в виде морфемы (т. е. носитель регулярного словообразовательного значения), поэтому при их переосмыслении выбор признака концепта осложняется тем фактом, что оба (или более) их компонента эксплицируют признаки, занимающие слабые позиции. Поэтому в данном случае мы можем говорить лишь о том, что КЗ - сложные слова типа 2 в 85% случаев являются переосмысленными. Распределяясь на типы 2+ и 2-, сложные слова в 60% случаев демонстрируют принадлежность к

типу 2- и лишь в 25% случаев - к типу 2+ (если один из компонентов сложного слова является предлогом с регулярной семантикой - contre, avant). Это объясняется тем, что изначально в большинстве из них отсутствует регулярная словообразовательная семантика, а структурные компоненты сложного слова демонстрируют каждый раз индивидуальные лексические значения наряду с общекатегориальным значением. Это не позволяет их классифицировать на сохраняющие / не сохраняющие «след» словообразовательной структуры в том смысле, в каком это было сделано при анализе префиксальных и суффиксальных производных. Тем не менее, мы считаем отсутствие регулярной словообразовательной семантики исходного значения достаточным основанием для того, чтобы отнести такие сложные слова к типу 2— (т. к. присутствует переосмысление семантики обоих компонентов КЗ).

Комплексные знаки, развивающие полисемию по типу 3, репрезентированы небольшим количеством примеров. Речь идет о таких семемах производных КЗ, в которых словообразовательная структура не просматривается вообще, т. е. они являются результатом нескольких этапов семантической деривации, в результате которых «след» СЗ полностью утрачивается. В соответствии с этим мы отмечаем тот факт, что такие ЛСВ являются полностью опрощенными, и поэтому частично выходят за рамки нашего исследования как не эксплицирующие «следа» словообразовательной структуры. В таких производных невозможно определить соотношения ЛЗ и СЗ, степень словообразовательной мотивации и идиоматичное™ (например, такие КЗ, как déclarer, embusquer и т.п.). Однако если обратиться к диахронии, можно восстановить их деривационные истории и подтвердить выводы, сделанные для синхронного уровня (описанные выше) данными диахронии. В рамках данного типа нами отмечено определенное количество комплексных знаков типа 3, в которых «след» словообразовательного значения не только сохраняется, но и получает некое семантическое развитие, что связано со спецификой модели семантической деривации и когнитивных особенностей исходного ЛСВ комплексного знака. Как показало исследование, сюда относятся исключительно префиксальные производные, что, на наш взгляд, объясняется тем, что семантическая функция у префикса развита больше, чем у суффикса.

К этому типу относятся те КЗ, в которых производящая основа является связанным корнем (т. е. в диахронии ее можно было назвать производящей основой, а в синхронии - это связанный корень). Например, глагол détacher, этимологически восходит к производящей основе tache («крючок», «застежка»), что дает возможность восстановить его этимологическое значение — «отстегнуть застежку» (сепаративное значение). В этом ЛСВ присутствует регулярное значение префикса, СЗ глагола эксплицитно.

Основную семантическую нагрузку в производной лексеме несет семантика, вносимая префиксом, что является еще одним релевантным признаком типа 3. Методом компонентного анализа устанавливается, что в данном и подобном ему примерах способом развития производного ЛСВ является не метафора, а расширение смысла. Схема данного типа развития полисемии представлена следующим образом:

Р + В-+Р

Мы можем подтвердить сделанный ранее вывод о решающей роли сильной позиции признака концепта для выбора ядерной семы модели семантической деривации. Семантическая позиция производящей основы оказывается слабой потому, что признак концепта, соответствующий производящей основе также занимает слабую позицию, все признаки которой мы имеем налицо. Еще одним семантическим признаком типа 3 является соответствие локальной соотнесенности и семантической маркированности ядерной семы модели семантической деривации. Однако семантика, вносимая префиксом в производный JICB, отличается от его значения в исходном JICB: в производной семеме его семантическая нагрузка гораздо выше. Здесь условная членимость понимается несколько иначе, чем при анализе типа 1. Другими словами, речь идет в данном случае не о словообразовательном, а о морфемном анализе. Так как комплексные знаки типа 3 в производных JICB являются полностью лексикализованны-ми, мы можем утверждать, что в них отсутствует словообразовательное значение, словообразовательная мотивация, их идиоматичность является полной. Отсюда вытекает и особая роль словообразовательного форманта: префиксы выполняют роль только лексического элемента. Говоря о соотношении СЗ и JI3 в производных JICB типа 3, мы отмечаем, что в них присутствует только лексическое значение. Связанный корень tache занимает синтаксически и парадигматически слабую позицию, а префикс, напротив, сильную. Необходимо особо отметить тот факт, что компонент смысла, выражающий семантику словообразовательного форманта, переходит из исходного значения в производное как компонент лексического значения, а не как «след» словообразовательного значения. При этом, в отличие от типа 2, содержание JICB2 полностью исчерпывается семантикой, вносимой словообразовательным формантом. В производных JICB типа 3 невозможно проследить соотношение лексического и словообразовательного значений, так как СЗ отсутствует.

В Заключении обобщаются основные выводы исследования, которые сводятся к следующему:

Степень сохранения «следа» семантики словообразовательного форманта в семеме, производной от комплексного знака, определяется локальной соотнесенностью и семантической маркированностью ядерной семы модели семантической деривации. Такая закономерность выявлена впервые на материале французских комплексных знаков. Она находит свое выражение в трех типах семантической деривации, каждый из которых отличается различной спецификой семантики словообразовательного форманта. При типе 1 семантическое наращение соотносится с производящей основой. В этом случае значение словообразовательного форманта регулярно. При типе 2 оно находится за пределами словообразовательной структуры, являясь результатом переосмысления словообразовательного форманта и производящей основы. При типе 2+ по своему месту семантическое наращение совпадает с типом 2-, а по содержанию таково, что семантика словообразовательного форманта представлена как компонент JI3 и поэтому она индивидуализирована (в отличие от типа 2-, где семантика СФ не выражена). При типе 3 ядерная сема модели семантической деривации по месту соотносится в исходном значении с префиксом, а по содержанию, вследствие этого, маркируется отрицательно или положительно (в зависимости

от маркированности префикса). Семантика префикса в этом случае исчерпывает все значение производного ЛСВ.

Нами также установлено, что указанные закономерности тесно связаны с целым рядом других закономерностей, которые проявляются в разном соотношении словообразовательных и семантических параметров.

В этой связи, еще одним научным результатом можно считать выявленное нами различное соотношение лексического и словообразовательного значений в каждом из трех типов. Именно оно, на наш взгляд, определяет соотношение остальных названных выше словообразовательных и семантических параметров. Эти два параметра демонстрируют обратно-пропорциональную зависимость при всех трех типах развития полисемии. Это значит, что при смещении порога эксплицитности в сторону лексического значения эксплицитность словообразовательного значения понижается. В ходе этого процесса усиливается качественная асимметрия СЗ и ЛЗ, коренным образом меняется их количественная асимметрия. Семантика словообразовательного форманта постепенно перестает быть компонентом СЗ и становится все в большей степени составляющей ЛЗ.

Аналогичную обратно-пропорциональную зависимость демонстрирует и соотношение словообразовательной и семантической мотивации. Это говорит о взаимосвязи данного соотношения с предыдущим. Его следствием является такое же изменение семантики словообразовательного форманта, как и в предыдущем случае. Указанное соотношение ЛЗ и СЗ также определяет и обратно-пропорциональную зависимость идиоматичности и членимости.

Если мы наблюдаем относительную сбалансированность СЗ и ЛЗ (или очень слабое нарушение сбалансированности), то преобладающую роль играет место семантического наращения. Например, при типе 1 достаточно знать его место, чтобы отнести производное к этому типу. Если сбалансированность СЗ и ЛЗ нарушается в большей степени, то приобретает значимость содержательная сторона семантического наращения. Например, для разграничения типов 2- и 2+ недостаточно знания места семантического наращения: главной оказывается его семантическая маркированность. Это справедливо и для производных типа 3, в которых только семантическая маркированность ядерной семы модели семантической деривации становится релевантным признаком типа. Отсюда следует вывод, что, чем больше нарушается сбалансированность СЗ и ЛЗ, тем больше преимущество содержания семантического наращения (его семантическая маркированность) в плане идентификации типа развития полисемии.

Однако если соотношение СЗ и ЛЗ определяет все остальные словообразовательные и семантические параметры, то и само оно, с другой стороны, определяется причинами, которые кроются в когнитивной природе КЗ, лежащей в основе процесса семантической деривации.

Таким образом, релевантным признаком, определяющим соотношение словообразовательных и семантических параметров, служит соотношение СЗ и ЛЗ, т. е. их сбалансированность / несбалансированность в производных каждого из исследованных типов.

Локальная соотнесенность и содержание ядерной семы модели семантической деривации определяется сильной / слабой позицией признака концепта,

соотносимого с производящей основой (т. к. при префиксации и суффиксации признак концепта, соотносимый со словообразовательным формантом, всегда занимает сильную позицию).

Мы можем представить выявленную нами цепочку зависимостей следующим образом:

Сильная / слабая позиции признака концепта (ПК) —> выбор ПК —> модель семантической деривации (МСД) —> тип развития полисемии —» степень прозрачности словообразовательной структуры (степень выраженности словообразовательных и семантических параметров производного ЛСВ, соотношение СЗ и ЛЗ, степень сохранения семантики СФ).

Все признаки концепта, соотносящиеся со словообразовательным формантом, занимают сильную позицию и отвечают вышеперечисленным признакам, что сообразуется с его словообразовательными и семантическими особенностями. Однако в зависимости от особенностей КЗ (суффиксальные и префиксальные) на передний план выходят различные из признаков сильной позиции (для суффиксальных КЗ - абстрактность, а для префиксальных - высокая степень семантической аттракции), что и определяет, в конечном счете, тот факт, что семантика, вносимая словообразовательным формантом в ЛСВ2, в суффиксальных КЗ представлена всегда (как компонент лексического значения, либо как компонент словообразовательного значения). Таким образом, характеристика абстрактности признака концепта оказывается доминирующей в плане решения вопроса о сохранении словообразовательной структуры в ЛСВ2 комплексного знака.

Признаки концепта, соотносимые с производящей основой, могут занимать как сильную, так и слабую позицию. Степень силы / слабости признака концепта может варьироваться. При потере определенной «критической массы» своей силы, признак концепта может утратиться или стать имплицитным (тип 3, признак концепта, эксплицирующий производящую основу).

В основе различия особенностей соотношения СЗ и ЛЗ, определяющего остальные словообразовательные и семантические параметры КЗ, лежат особенности интегративных процессов, действующих в пространстве признаков концепта, соотносимых со словообразовательным формантом и производящей основой. Данная взаимосвязь лишний раз доказывает неразрывность ментальных структур и способов их вербализации. Кроме того, мы прослеживаем возможности моделирования способов интеграции признаков концепта, что свидетельствует о том, что закономерности семантического развития КЗ имеют свои истоки в закономерностях композиции структур ментального характера при вторичной категоризации.

Проанализировав когнитивные причины, задающие направление семантического развития КЗ, мы пришли к выводу, что существует определенная тенденция, выражающаяся в том, что при вторичной категоризации на передний план выходят те концепты или признаки концептов, которые занимают сильную позицию, становясь при их вербализации ядерными компонентами модели семантической деривации. Если же такой сильной позиции не находится, концепт исчерпывает себя, стремясь к своему пределу. Другими словами, слабая позиция признака концепта свидетельствует о пределе данного призма-

ка. Именно поэтому он стремится «объединиться» с другим, более сильным признаком (тип 2).

В результате статистического подсчета установлено, что 70% производных ЛСВ развиваются путем семантической деривации. Кроме того, из всех 100% ЛСВ-семантических дериватов 24% развивают полисемию по типу 1, 72% - по типу 2 (2- и 2+) и 4% - по типу 3. На наш взгляд, преимущество типа 2 может быть объяснено тем фактом, что когнитивные особенности, благоприятствующие выбору ядерной семы модели семантической деривации для типа 2, наиболее соответствуют специфике КЗ. В частности, для того, чтобы семантическое развитие пошло по типу 2, необходимо, чтобы позиция признака концепта, соответствующего производящей основе, была слабой. Именно это и свойственно большей части производящих основ, которые, как известно, являются носителями ЛЗ. А это означает, что их значение в большинстве случает индивидуально, и только в 24% случаев достигает определенной степени обобщенности, достаточной для ориентации КЗ по типу 1.

Типы развития полисемии в порядке убывания эксплицитности семантики словообразовательного форманта располагаются следующим образом: тип 3 —* тип 1 —► тип 2+ —»тип 2-.

В плане количественных характеристик необходимо отметить, что среди КЗ типа 1 преобладают суффиксальные производные. Из 24% КЗ, относящихся к этому типу, мы выявили 10% префиксальных, 14% суффиксальных производных. Что касается КЗ, развивающихся по типу 2+, то из 31% общего количества таких КЗ, 20% представлено префиксальными, а 11% - суффиксальными производными, и, наконец, из 41% КЗ, развивающих полисемию по типу 2-, все 41% представлены только префиксальными производными. Специфика количественных характеристик КЗ выявленных типов определяется их когнитивными особенностями. Признаки, определяющие сильную позицию префиксов и суффиксов, не всегда одни и те же. Каждый словообразовательный формант «завоевывает» сильную позицию признака концепта, связанного с ним, по-своему: суффиксы выигрывают за счет большей степени обобщенности их семантики, а префиксы — за счет разветвленное™ семантики, определяющей более высокий уровень семантической аттракции.

Что касается сложных слов, то мы можем отметить, что из общего количества исследованных единиц, мы выявили 15% КЗ, развивающих полисемию по типу 1, 60% - по типу 2- и 25% - по типу 2+. В данном случае мы имеем дело с отсутствием словообразовательно-семантической регулярности, т. к. редко можно отметить факт наличия обобщенной семантики одного из формантов. Поэтому чаще всего оба компонента сложного слова обладают в большей степени индивидуальными характеристиками, а признаки концепта, связанные с ними, занимают преимущественно слабую позицию, что и определяет невысокое процентное соотношение сложных слов, развивающих полисемию по типу 1. Все это, с другой стороны, определяет преимущество того типа переосмысления (2-), при котором в ЛСВ2 нет никакого «следа» семантики словообразовательного форманта (60%).

25% сложных слов, развивающихся по типу 2+, полностью соответствуют словообразовательным моделям, первый компонент которых представлен пред-

логами, сохраняющими семантическую регулярность. 15% сложных слов, развивающих полисемию по типу 1, также, в основном, имеют изначально подобную словообразовательную структуру. Такие типы сложных слов имеют очень много общего с префиксальными КЗ, и все, сказанное о префиксальных производных, может по праву относиться и к вышеназванным сложным словам.

Таким образом, сложные слова в 15% случаев сохраняют семантику словообразовательного форманта как компонента СЗ, в 25% случаев - как компонента ЛЗ, и в 60% - «след» семантики словообразовательного форманта не эксплицирован.

Общее количество префиксальных КЗ, полученных путем семантической деривации, превышает общее количество КЗ, являющихся следствием словообразовательной деривации. На наш взгляд, это объясняется преобладанием у префиксов большей семантической разветвленное™ и, следовательно, у признаков концепта, соотносимых с ними, более высокой степени семантической аттракции. Это является доминирующим признаком для того, чтобы префиксальные КЗ развивались путем семантической деривации (61%), в то время как суффиксальные КЗ обладают таким признаком в меньшей мере (25%). Такой дисбаланс восполняется преобладанием развития полисемии путем словообразовательной деривации среди суффиксальных КЗ.

В Приложении представлены основные схемы, отражающие модели перестройки семем при семантической деривации на базе КЗ, графики, иллюстрирующие соответствующие соотношения словообразовательных и семантических параметров КЗ, а также репрезентативные выборки из проанализированных источников (художественная литература и пресса) для каждого из выявленных типов семантического развития.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Монография:

1. Полянчук О.Б. Динамические аспекты анализа производного слова / О.Б. Полянчук. - Воронеж : ИПЦ ВГУ, 2008. - 199 с.

Статьи в рецензированных научных журпалах, включенных в реестр ВАК РФ

2. Полянчук О.Б. Динамика соотношения типов языковых значений в производных словах, развивающих многозначность / О.Б. Полянчук // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. — 2002,— №1.- С. 44-51.

3. Полянчук О.Б. Основные параметры теории словообразования и динамика производного слова / О.Б. Полянчук // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2003. - № 1. - С. 45-49.

4. Полянчук О.Б. Когнитивные причины закономерностей семантической деривации производных слов / О.Б. Полянчук // Вестн. Воронеж, гос. унта. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация.-2005. -№ 2.-С. 42-43.

5. Полянчук О.Б. Основные подходы к анализу многозначного слова / О.Б. Полянчук // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Филология. Журналистика. — 2006. -№!.- С. 44-49.

6. Полянчук О.Б. Проблемы семантического моделирования на базе многозначного производного слова : (на материале французского языка) / О.Б. Полянчук // Вестн. Тамбов, ун-та. - 2008 .— Вып. 6. - С. 58-63.

7. Полянчук О.Б. К вопросу о семантическом развитии на основе производного слова (на материале французских префиксальных глаголов) / О.Б. Полянчук // Весгн. Ленинградского государственного университета имени А.С.Пушкина. Сер. Филология. - 2008.5(19). - 173-180.

8. Полянчук О.Б. Перспективные направления анализа динамических аспектов комплексного знака / О.Б. Полянчук // Вопросы когнитивной лингвистики. - 2009. - № 1. - С. 87-95.

9. Полянчук О.Б. Производное слово и его семантический потенциал / О.Б. Полянчук // Вестн. Воронеж, гос. ун-та. Сер. Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2009. - № 1. — С. 5-9.

10. Полянчук О.Б. Динамика префиксальных и суффиксальных производных слов / О.Б. Полянчук // Вестн. Тамбов, ун-та. - 2009 . - Вып. 2 (70). — С. 22-30.

Основные публикации в других изданиях

11. Прагматический аспект процесса развития полисемии французских глаголов с префиксом "de" / О.Б. Полянчук // Современные прагмалингвистиче-ские исследования романских, германских и русского языков. - Воронеж, 1996.-С. 130-136.

12. Полянчук О.Б. К вопросу об идентичности словообразовательных структур французского и русского глаголов с отрицательными префиксами / О.Б. Полянчук // Неродные языки в учебных заведениях : Материалы науч. конф. каф. иностр. и рус. яз. - Воронеж, 1996. - С. 22.

13. Полянчук О.Б. Французские глаголы с префиксом de в прагматическом аспекте / О.Б. Полянчук II Актуальные проблемы прагмалингвистики : тез. докл. науч. конф. - Воронеж, 1996. - С. 60-61.

14. Полянчук О.Б. О специфике соотношения внешней и внутренней валентности производных префиксальных глаголов французского языка / О.Б. Полянчук /I Язык и межкультурная коммуникация. — Воронеж, 1997. - С. 101106.

15. Полянчук О.Б. Привативный префикс DE- французского языка и его русские эквиваленты / О.Б. Полянчук // Германские, романские и русский языки в сопоставительном аспекте. - Воронеж, 1998. - С. 159-168.

16. Полянчук О.Б. Особенности перевода на русский язык многозначных французских глаголов с префиксом de / О.Б. Полянчук // Социокультурные проблемы перевода. - Воронеж, 1998. - Вып. 2. - С.80-90.

17. Полянчук О.Б, Особенности передачи функций отрицательно маркированных словообразовательных элементов при переводе с французского

языка на русский / О.Б. Полянчук // Социокультурные проблемы перевода. -Воронеж, 1999. - Вып. 3. - С. 76-82.

18. Полянчук О.Б. Особенности перевода префиксальных средств выражения интенсивности в языке рекламы / О.Б. Полянчук // Перевод : язык и культура : материалы междунар. науч. конф. - Воронеж, 2000. - С. 92-94.

19. Полянчук О.Б. Особенности соотношения внутренней и внешней валентности префиксальных производных / О.Б. Полянчук // Актуальные проблемы языкознания и методики обучения иностранным языкам : материалы междунар. науч. конф. 3-4 марта 2000 г. - Воронеж, 2000. - С. 168-169.

20. Полянчук О.Б. Особенности перевода префиксальных средств отрицания в языке рекламы / О.Б. Полянчук // Социокультурные проблемы перевода. - Воронеж, 2001. - Вып. 4. - С. 67-72.

21. Полянчук О.Б. Дистрибутивные свойства префиксальных глаголов французского языка и их влияние на выбор переводческих средств / О.Б. Полянчук // Перевод : язык и культура : материалы междунар. науч конф. — Воронеж, 2001. - Вып 4 - С. 109.

22. Полянчук О.Б. Влияние социокультурных параметров на эволюцию семантики лексических единиц с внутренне расчлененной структурой / О.Б. Полянчук // Социальная власть языка. - Воронеж, 2001. - С. 81-87.

23. Полянчук О.Б. Перспективы эволюции семантики лексических единиц с внутренне расчлененной структурой / О.Б. Полянчук // Проблемы лингвистической прогностики.- Воронеж, 2002,-Вып. 2.-С. 192-199.

24. Полянчук О.Б. Роль когнитивной модели в процессе семантической эволюции комплексного знака и отражение их взаимосвязи при переводе / О.Б. Полянчук // Социокультурные проблемы перевода. — Воронеж, 2004. Вып. 6.-С. 189-195.

25. Полянчук О.Б. Закономерности развития полисемии комплексным знаком /О.Б. Полянчук // Международный конгресс по когнитивной лингвистике. - Тамбов, 2006. - С. 220-222.

26. Полянчук О.Б. Когнитивные основы динамических процессов на базе производного слова / О.Б. Полянчук // Номинация и дискурс. - Минск, 2006.-С. 163-164.

27. Полянчук О.Б. Когнитивные основы перевода лексических единиц, репрезентированных комплексным знаком / О.Б. Полянчук // Социокультурные проблемы перевода. — Воронеж, 2006. - Вып. 7, ч.2. - С. 195-202.

28. Полянчук О.Б. Композиционные особенности семантики многозначных префиксальных единиц : (на материале франц. яз.) / О.Б. Полянчук // Материалы XXX Международной филологической конференции: 13-18 марта 2006 г. - СПб. : Филол. фак. СПбГУ, 2006. - Вып. VII : Секция грамматики (романо-германский цикл).-С. 158-162.

29. Полянчук О.Б. К проблеме прототипического моделирования на базе производных многозначных единиц / О.Б. Полянчук // Проблемы концептуализации действительности и моделирование языковой картины мира. - Северодвинск, 2007.-С. 64-69.

30. Полянчук О.Б. Когнитивные причины семантического развития комплексного знака / О.Б. Полянчук // Филология и культура. - Тамбов, 2007. — С. 186-188.

31. Полянчук О.Б. Онтогностика производного многозначного слова / О.Б. Полянчук // Проблемы лингвистической прогностики. — Воронеж, 2007. — Вып. 4.-С. 89-98.

32. Полянчук О.Б. Производное слово и закономерности его динамики / О.Б. Полянчук // Материалы XXXVI Международной филологической конференции. — СПб., 2007. -. Вып. 2 : Лексикология и фразеология : (романо-германский цикл). - С. 116-120.

33. Полянчук О.Б. Когнитивные основы семантического моделирования на базе комплексного знака / О.Б. Полянчук // Международный конгресс по когнитивной лингвистике. - Тамбов, 2008. - С.417-420.

34. Полянчук О.Б. Особенности перевода производного слова / О.Б. Полянчук II Социальная власть языка. - Воронеж, 2008. - Вып. 8. - С. 349-354.

35. Полянчук О.Б. Закономерности развития полисемии французскими существительными с суффиксами агента действия / О.Б. Полянчук // Материалы 111 международной конференции. - Пятигорск, 2009. - С. 249-260.

36. Полянчук О.Б. Особенности композиционной семантики многозначного производного слова / О.Б. Полянчук // Актуальные проблемы романо-германских и восточных языков. - VII Степановские чтения - Москва, 2009. -С. 226-228.

Работы №2, №3, №4, №5, №6, №7, №8, №9, №10 опубликованы в изданиях, соответствующих списку ВАК РФ.

Подписано в печать 10.09.09. Формат 60*84 Vis. Усл. печ. л. 2,4. Тираж 120 экз. Заказ 1446

Отпечатано с готового оригинала-макета в типографии Издательско-полиграфического центра Воронежского государственного университета. 394000, Воронеж, ул. Пушкинская, 3.

С '

2007246510

2007246510

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Полянчук, Ольга Борисовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ОБЩЕТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ.:

1.1. Общетеоретические проблемы, связанные со словообразованием и развитием полисемии.

1.1.1. Аффиксация и словосложение в словообразовательной системе французского языка.

1.1.2. Принцип разграничения словообразовательного и морфемного анализа.

1.1.3. Понятие словообразовательного значения.

Словообразовательное и лексическое значение.

1.1.4. Полисемия, мотивация и словообразование.

1.1.5. Степени выраженности словообразовательных параметров и методика их выявления.

1.1.6. Особенности исследования словообразовательного и лексического значений с позиций когнитивной лингвистики. Композиционная семантика и комплексный знак.

1.1.7. Лексическое значение и концепт. Особенности концепта, характерные для процесса семантического развития на базе комплексного знака.

1.2. Проблемы моделирования динамических процессов на основе комплексных знаков.

1.2.1. Динамический аспект анализа комплексного знака и его когнитивные основы.

1.2.2. Понятие модели семантической деривации и модели концептуальной деривации.

1.2.3. Метафоризация как механизм семантической деривации. Прототипическая метафора.

1.2.4. Импликациональные компоненты и их роль в процессе прототипического моделирования.

Выводы по главе.

ГЛАВА II. ОСОБЕННОСТИ ИСХОДНЫХ ЗНАЧЕНИЙ ИССЛЕДУЕМЫХ КОМПЛЕКСНЫХ ЗНАКОВ.

II. 1. Анализ исходных значений многозначных комплексных знаков.

II.2. Место исследуемых комплексных знаков в словообразовательной парадигме. Соотношение парадигматической позиции и позиции признака концепта.

Выводы по главе.

ГЛАВА III. ЗАКОНОМЕРНОСТИ СЕМАНТИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ КОМПЛЕКСНОГО ЗНАКА.

III. 1. Развитие производных значений путем словообразовательной деривации. Отличие словообразовательной и семантической деривации.

III. 1.1. Связь словообразовательной структуры производного слова и его лексическое значение. Синтаксическая, лексическая и семантическая деривация.

III. 1.2. Основные способы образования производных значений путем словообразовательной деривации.

III. 1.3. Словообразовательные и когнитивные характеристики производных лексико-семантических вариантов для комплексных знаков, полученных путем словообразовательной деривации.

III.2. Закономерности развития комплексного знака путем семантической деривации.

Ш.2.1. Тип 1 семантического развития комплексного знака частичная идиоматичность). Локальная соотнесенность семантического наращения.

111.2.1.1. Словообразовательные и семантические характеристики производных лексико-семантических вариантов комплексных знаков типа 1 семантической деривации.

111.2.1.2. Семантическая маркированность семантического наращения.

III.2.L3. Когнитивные характеристики комплексного знака типа 1. Причины, определяющие семантическое развитие комплексного знака по типу 1.

Ш.2.2.Тип 2 развития полисемии комплексногго знака (значительная идиоматичность). Локальная соотнесенность семантического наращения.

111.2.2.1. Словообразовательные и семантические характеристики производных лексико-семантических вариантов комплексных знаков типа 2 семантической деривации.

111.2.2.2. Семантическая маркированность СН (тип 2). Классификация СН, отражающих положительный результат.

111.2.2.3. Классификация СН, отражающих отрицательный результат.

111.2.2.4. Прототипические модели и характеристики СН, не связанные с результатом.

111.2.2.5. Когнитивные характеристики КЗ типа 2. Причины, определяющие семантическое развитие КЗ по типу 2.

III.2.3. Тип 3 развития полисемии (полная идиоматичность).

Выводы по главе. Итоговые характеристики особенностей семантического развития комплексных знаков.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Полянчук, Ольга Борисовна

Словарь французского языка постоянно обновляется. Огромное количество новых слов появляется благодаря деривации. Однако вопрос о необходимости ее дальнейшего исследования решается лингвистами неоднозначно. Одни считают, что изучение деривации во французском языке не представляет большого интереса, поскольку язык теряет способность образовывать новые слова, а многие производные слова старофранцузского языка выходят из употребления. Например, Ш. Балли, хотя и не отрицает необходимость исследования деривации, указывает на непродуктивность некоторых суффиксов, унаследованных из латинского языка, на наличие во французском языке большого количества нечленимых слов и произвольности значения многих аффиксов [347, р. 260; 35, с.236]. Другие лингвисты доказывают, что французский язык постоянно создает новые слова и словообразовательные модели, что деривация продуктивна и должна оставаться объектом исследования [375; 376]. Отсюда следует, что исследование словообразовательных процессов представляет определенный интерес. Подтверждая эту мысль, Ж. Дюбуа пишет: «Les derives forment actuellement 63 % des mots, enregistres dans un dictionnaire d'usage de 40 000 termes» [377, p. 61].

В этой связи многие лингвисты посвятили свои исследования описанию продуктивных словообразовательных моделей, структурно-семантических связей, отражающих системный характер отношений внутри словообразовательного гнезда. Основные исследования, проводимые в этом направлении, связаны с исследованием моносемичных производных слов или исходных значений многозначных слов, т. к. последние демонстрируют высокую степень словообразовательной мотивированности.

Теория регулярного словообразования была значительно развита за последние десятилетия такими учеными, как Г.О. Винокур, Е.С. Кубрякова, Е. Курилович, О.В. Раевская, Н.Н. Лопатникова, И.С. Улуханов, В.М. Никите-вич, З.А. Харитончик, И.А. Цыбова и другими. Указанные авторы уделяли пристальное внимание изучению регулярных словообразовательных значений, а наличие определенной степени идиоматичности производного рассматривалось как достаточное основание для его исключения из разряда членимых. Поэтому производные значения многозначных производных и сложных слов в большинстве случаев не были изучены. Этим объясняется малочисленность работ последних лет, касающихся французского словообразования в целом и многозначных производных слов в частности. Тем не менее, как показало наше исследование, «след» словообразовательного значения в лексикализованных производных может присутствовать, а степени его присутствия дают возможность выстроить определенную систему, отражающую регулярные соотношения словообразовательного и лексического значений.

Таким образом, представляется справедливым, что именно динамический аспект языка (в частности, развитие многозначности производных единиц) должен занять достойное место как в сфере исследований в области многозначности, так и в сфере исследований в области словообразования. Именно поэтому мы рассматриваем термин «деривация» несколько шире, чем определение одного из способов словообразования, а именно, как процесс развития одной единицы от другой в общем, и как процесс появления значений многозначного слова на базе старых (семантическая деривация) в частности.

В соответствии с этим термин «деривация» выходит за пределы словообразования и используется в более широком смысле — для обозначения семантической производности [146, с. 282].

В нашей работе мы обращаемся как к понятию словообразовательной деривации, так и к понятию семантической деривации, что обусловлено спецификой поставленной нами задачи: суть заключается в том, что основное внимание, прежде всего, сосредоточивается на полисемии производных слов (далее — производных).

В центре нашего внимания оказывается комплексный знак (далее - КЗ), [162, с. 14]. Комплексный знак в своем собственном значении рассматривается нами в двойном аспекте: с одной стороны, он является результатом словообразовательной деривации или словосложения, с другой - он сам оказывается исходным для семантической деривации.

В этом процессе КЗ представляет собой некий «комплекс» из нескольких готовых знаков, их объединение. В нашей диссертации мы будем использовать понятие «комплексный знак» как аналог понятию «производное слово», подчеркивая его комплексный характер, его составленность из уже существующих языковых знаков (например, impossible, deborder и т.п.).

Объектом настоящего исследования является многозначное производное слово.

Предметом исследования является семантика, вносимая словообразовательным формантом комплексного знака в его общую семантическую структуру. Такой выбор предмета исследования связан с анализом прототипических характеристик, определяющих степень эксплицитности семантики словообразовательного форманта, в особенности соотношение лексического и словообразовательного значений (далее — JI3 и СЗ).

Цель исследования заключается в изучении закономерностей изменения семантики, вносимой словообразовательным формантом в семантическую структуру многозначного комплексного знака. В цель исследования также входит анализ правил композициональности КЗ и определяемых ими особенностей соотношения словообразовательного и лексического значений в семемах, производных от комплексного знака. Еще одним важным аспектом поставленной цели является выявление закономерностей такого соотношения, а также изучение когнитивных причин, определяющих выявленные закономерности. При этом нас интересуют разные степени идиоматичности многозначного производного слова.

Поставленная цель предполагает решение следующих задач:

1) четко разграничить КЗ, созданные, с одной стороны, путем словообразовательной деривации и, с другой стороны, путем семантической деривации;

2) выявить основные типы изменения семантики, вносимой словообразовательным формантом, и, в соответствии с этим, классифицировать все исследованные КЗ;

3) определить основные парадигмы семантической деривации производных и установить связь между каждым видом такой парадигмы и степенью идиоматичности производного JICB;

4) классифицировать основные типы семантических наращений исходного значения, релевантных для последующей семантической эволюции. Решение данной задачи связано с необходимостью учитывать взаимосвязь между выбором типа семантического наращения и дальнейшим направлением семантической эволюции;

5) определить соотношение словообразовательного и лексического значения в каждом из выявленных типов и разграничить случаи, когда семантика словообразовательного форманта является компонентом словообразовательного, а когда - компонентом лексического значения;

6) рассмотреть когнитивные особенности концептов, вербализованных в комплексном знаке, разграничить признаки концептов разного уровня: обладающие регулярными прототипическими характеристиками и обладающие менее типичными характеристиками и выявить правила композициональности исследованных КЗ.

Необходимость решения поставленных задач диктуется наличием целого ряда нерешенных проблем в области полисемии производных слов, в числе которых исследователи отмечают: вопрос о способах развития многозначности производных слов и определения в их исходных значениях места семантического наращения (семантического компонента, содержащегося в смысловой структуре производного, помимо значения словообразовательных формантов, и создающего его идиоматичность). Под местом семантического наращения подразумевается положение данного компонента по отношению к словообразовательной структуре производного: его соотнесенность со словообразовательным формантом, производящей основой или отсутствие такой соотнесенности. Среди нерешенных проблем словообразовательной семантики оказываются также следующие: характер соотношения словообразовательного и лексического значения в производных семемах многозначных комплексных знаков при различных степенях их идиоматичности; типы взаимосвязи между концептуальными и языковыми структурами, в частности, типы взаимосвязи прототипического и структурного моделирования; причины различной вербализации концептуальных признаков разного уровня и их словообразовательные и семантические последствия; условия когнитивного, структурно-словообразовательного и семантического характера, определяющие симметрию/асимметрию лексического и словообразовательного значений; пути и способы композициональности КЗ на различных уровнях его идиоматичности. В современном романском языкознании практически отсутствуют работы, посвященные анализу перечисленных проблем. В настоящее время также назрела необходимость в более полном освещении не отдельных элементов, а системы словообразования в целом.

Назревшая необходимость решения этих проблем определила актуальность исследования, которая связана с дальнейшим изучением семантики словообразовательных процессов французского языка, а именно: выявлением взаимосвязи между лексическим и словообразовательным значением и словообразовательной и семантической мотивацией, а также закономерностей изменения семантики словообразовательного форманта в процессе развития полисемии производного слова. Актуальность этой проблемы подчеркивает Е.С. Кубрякова. Она отмечает, что «лексические и словообразовательные типы значений должны быть разграничены» [152, с. 83].

Актуальной также является то, что мы выясняем причины изменения семантики, вносимой словообразовательным формантом. Конструктивность такого подхода к исследованию подчеркивается Р.Ф. Свердловой и А.Я. Лазуренко. Р.Ф. Свердлова считает, что этот путь позволяет вскрыть «тенденции, способствующие началу процесса десемантизации слова с учетом характера его значений, его сложности, его функциональной самостоятельности» [271, с. 26; 172, с. 2; 270, с. 303].

Представляется актуальной и сама стратегия анализа, предусматривающая рассмотрение производного слова как отправной точки для его дальнейшего семантического развития. Важен также поиск в исходном JICB производного слова семантического наращения, установление его соотношения с тем или иным структурным компонентом словообразовательной модели. Говоря в этой связи о производных словах, Е.С. Кубрякова отмечает, что «признаки, сближающие их с единицами более высокого порядка (для нас — лексического. — О.П.), представляют наибольший интерес для будущих исследований» [153, с. 62]. Таким образом, исследование общих компонентов исходного и производного значений производных слов также определяет актуальность нашей работы. Попытка систематизировать основные закономерности указанных отношений открывает перед дериватологами широкие перспективы.

Рассмотрение производного слова с позиций когнитивной лингвистики также является актуальным. Такой подход позволяет с наибольшей четкостью и достоверностью выявить правила композицональности элементов словообразовательной структуры и прототипические модели, характеризующие сочетание словообразовательного и лексического аспектов исследования. В этом плане актуальным представляется и изучение правил композиции составляющих производного слова. [157, с. 146].

Как известно, когнитивная лингвистика настаивает, прежде всего, на необходимости связывать значение слова с лежащей в его основе структурой знания [54, с. 30]. В этой связи избранное направление исследования является актуальным еще и потому, что «само наличие в языке комплексных знаков с угадываемой и распознаваемой не полностью по их частям семантикой, не может не привлечь внимание лингвистов, и, таким образом, сам феномен не до конца предсказуемого и угадываемого значения комплексного знака должен получить свое описание - и что еще важнее - свое объяснение» [162, с. 15]. Многие тео ретические положения, связанные со словообразованием, требуют дальнейшего развития в плане проблемы идентификации степеней мотивированности КЗ, соотношения КЗ и его составляющих.

Актуальность диссертации связана также и с тем, что нуждаются в уточнении многие теоретические положения. К их числу можно отнести проблему идентификации степеней мотивированности КЗ, соотношения составляющих КЗ, изучения динамического аспекта словообразования. При этом особое внимание уделяется импликациональной стороне комплексного знака, что позволяет выявить когнитивные механизмы его вербализации, их особенности и их влияние на структурные параметры КЗ.

Актуальность выбранного направления исследования определила и его новизну как в плане постановки цели исследования, так и в плане способов ее достижения.

Новым является сам объект исследования, в частности, семантика, обусловленная словообразовательным формантом, а точнее — доля ее содержания в производных семемах многозначных КЗ. Связь модификации семантики форманта со спецификой модели семантической деривации таюке прослеживается впервые. В нашей диссертации мы по-новому решаем проблему объективных расхождений между производящим и производным словом [270, с. 3; 103, с. 22]. В работах по словообразованию неоднократно ставился вопрос о семантике словообразовательного форманта на материале различных языков. Однако в этих исследованиях преимущественно рассматривались отношения между производящим и производным словом, изучались словообразовательные значения на уровне моносемичных производных или на уровне исходных значений многозначного производного (Е.С. Кубрякова, И.С. Улуханов, Н.Н. Лопатнико-ва, Г.С. Чинчлей, А.Я. Лазуренко и др.)- И, напротив, очень немногочисленны труды, посвященные вопросам идиоматичности семантики производного многозначного слова (О.П. Ермакова, Е.С. Кубрякова. В.Н. Немченко, Г.В. Курак).

В нашем исследовании мы доказали, что изменение семантики, привносимой словообразовательным формантом, регламентируется определенными закономерностями.

Впервые в романистике словообразовательные отношения проанализированы на уровне семем, производных от комплексного знака (т.е. на уровне многозначного производного слова). В диссертации доказано, что во французском языке существуют парадигмы, отражающие влияние словообразовательной структуры многозначных производных на процессы семантической деривации, происходящие на их основе.

Также новым и важным для уточнения границы между лексическим и словообразовательным значением мы считаем выявление различного соотношения данных типов языковых значений при разных степенях идиоматичности производного. Анализируя труды лингвистов, И.А. Ширшов отмечает, что в них остаются нерешенными именно такие проблемы, как место фразеологического наращения (у нас — семантического наращения) в семантической структуре производных слов и соотношение лексического и словообразовательного значений [336]. Сказанное лишний раз подтверждает новизну и актуальность предпринятого нами исследования.

Впервые ставится вопрос, почему в одних случаях выбирается одна модель семантической деривации, а в других - иная. Решая проблему поиска причин, обусловливающих различные механизмы развития значения КЗ, мы тем самым можем прогнозировать закономерности изменения семантики форманта при развитии комплексным знаком полисемии. А сделать это можно только, обращаясь к достижениям когнитивной лингвистики, что уже, применительно к изучению производного слова, является, несомненно, новым.

Изучение композиционной семантики производных слов, использование при ее описании новых понятий когнитивной лингвистики позволило нам подойти к осмыслению толкования КЗ с новых позиций: объяснить возникновение новых смыслов и их функционирование в языке и дискурсе.

В частности, в многочисленных трудах таких когнитологов, как Р. Ланга-кер, Дж. Р. Тейлор и др., делались успешные попытки объяснить механизм перекрещивания значений и их взаимосвязи с позиций когнитивной лингвистики, делались догадки о совместимости частей КЗ в составе целого. Огромное внимание уделялось формальному описанию целого комплекса знаний, но как строятся подобные догадки, не уточнялось. Именно в этой связи, оказывается важным продолжить подобные исследования в сфере словообразования, изучая то, «как в организации синтагматических последовательностей, образующих определенные конструкции, моделируются не только формальные закономерности сочетающихся знаков, но и рождаются такие новые значения, понимание которых требует выхода за пределы знаков как таковых, а следовательно, и применения механизма инференции» [162, с. 17].

Новым является также изучение динамического аспекта словообразования. Когнитивный подход в этом плане особенно конструктивен: рассматривая психику человека как своего рода «инструмент» познания картины мира, актуализирующий ее имплицитную сторону, мы тем самым уделяем особое внимание импликациональному, выявляя когнитивные механизмы его вербализации, их особенности и их влияние на структурные параметры КЗ.

Впервые делается попытка установить, как компоненты КЗ продолжают функционировать при развитии значения данной производной единицы. При этом мы используем понятие «структурация» в двух планах: в традиционном его понимании (словообразовательная структура) и как структурацию когниi тивного и концептуального характеров.

Специфика нашей диссертации определила и методику исследования, которая может быть охарактеризована как комплексная. В настоящем исследовании комплексность понимается не только как сочетание различных методов анализа КЗ, но и как реализация различных методов применительно к каждой из поставленных задач. В частности, мы делаем попытку сочетать традиционные структурные методы исследования с методами, диктуемыми принципами когнитивной лингвистики, что отражает, соответственно, соотношение философских понятий структуры и процесса. На наш взгляд, именно такой подход оказывается новым и продуктивным. С одной стороны, без системного описания языковых явлений, разграничения синхронии и диахронии, учета основных соссюровских положений структурализма невозможно описать словообразова- . тельные значения и семантику словообразовательных формантов. С другой стороны, когда перед нами встает необходимость объяснить такие явления, как правила семантического развития КЗ, роль импликациональных структур в этом развитии, модели концептуализации данных структур и тем более причины, определяющие «схватывание» языковым знаком тех или иных импликациональных сфер, положений структурализма оказывается недостаточно для лингвистического исследования. Иногда достаточно трудно, отталкиваясь только от внутрилингвистических факторов, объяснить особенности формирования и функционирования языковых структур.

Именно такое сочетание определяет новизну подхода к проблеме и направление анализа. Вслед за Е.С. Кубряковой, мы признаем, что семантика КЗ не сводится к семантике ее составных частей [162]. Даже те единицы, которые рассматриваются рядом исследователей как регулярные, на самом деле оказываются частично идиоматичными: построенные по регулярной словообразовательной модели, они не являются полностью объяснимыми по своим значениям. По мнению Е.С. Кубряковой, правильное прочтение производного слова и предсказание моделируемой в нем семантической структуры требует особенной стратегии распознавания, которая связана с подходом к словообразованию с позиций когнитивной лингвистики и композиционной семантики. Данный подход фиксирует стоящие за производными развернутые структуры знания.

Е.С. Кубрякова отмечает, что «перспективно то направление в когнитивной лингвистике, в котором защищается разграничение концептуального и языкового уровня» [157, с. 92]. На наш взгляд, именно такая же необходимость и определяет сочетание когнитивного и структурного подходов к анализу КЗ.

Именно такими подходами мы и будем пользоваться в нашем исследовании как в наибольшей степени отвечающими поставленной цели.

В частности, для осуществления такого подхода мы будем прибегать к концептуальному анализу и методам исследования, связанным с изучением композиционной семантики. Как известно, концептуальный анализ производится на базе словарной дефиниции [54]. В настоящей работе мы также делаем попытку рассмотреть эти соотношения в обратном направлении: после первого этапа (концептуального анализа на базе дефиниции), мы ставим перед собой вопрос: какие именно признаки концепта определили каждый конкретный путь семантического развития КЗ.

Что касается общей методологической основы исследования, мы базируемся на диалектическом законе единства формы и содержания лингвистических единиц. Один из методов - это лингвистическое описание и сопоставление словарных дефиниций. В плане структурных методов, исследование базируется на разграничении морфемного и словообразовательного анализа. Это касается как исследования словообразовательной, так и семантической деривации, при которой изучение производных значений ведется и в плане диахронии, и в плане синхронии. При исследовании семантической структуры JICB мы пользовались методом компонентного анализа, позволяющего вскрыть имплицитные элементы значения, установить механизм семантической деривации и определить его ядерный компонент. Последний, как будет показано в дальнейшем, определяет степень сохранения семантики словообразовательного форманта в общей семантической структуре JTCB многозначного комплексного знака.

Для выявления словообразовательного значения, а также доли семантики, обусловленной словообразовательным формантом, мы пользовались методом представления значения слова через развернутую формулу толкования и синтаксической позиции мотивирующего слова в ней (по методике, разработанной Е.С. Кубряковой). Применяется также квантитативный метод, концептуальный анализ, метод структурирования деривационного'сочетания, метод анализа еловарных дефиниций. Говоря о перспективности последнего, Е.А. Земская отмечает, что в толковых словарях скрыта связь между строением слова и его семантикой [114].

Основная гипотеза, подтвердившаяся в ходе нашего исследования, заключается в следующем: как структура, так и содержание модели семантической деривации, используемой при развитии многозначности комплексным знаком, определяет степень эксплицитности семантики словообразовательного форманта в семемах, производных от КЗ. Они также определяют соотношение других словообразовательных и семантических параметров КЗ, в частности, соотношение лексического и словообразовательного значений. В свою очередь, модель семантической деривации определяется моделью концептуальной деривации, отражающей процесс формирования производного концепта. Определенную роль в этой модели играет позиция того признака, на основе которого формируется производный концепт.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Существует 3 типа развития полисемии комплексного знака, предполагающие различную степень присутствия семантики словообразовательного форманта в общей семантической структуре производного J1CB. Основные типы изменения семантики словообразовательного форманта в производных многозначных КЗ, определяются различными моделями семантической деривации, в частности — характеристиками в этих моделях смыслового компонента, актуализирующегося при появлении производного JICB, а именно: а) местом этого компонента (в нашей терминологии) - семантического наращения) по отношению к словообразовательной структуре исходного значения; б) его семантической маркированностью.

2. Производное слово обладает двойным статусом. Оно является, с одной стороны, результатом деривации по словообразовательной модели, с другой стороны - отправной точкой для семантической деривации. Это означает, что затемнение членимости по словообразовательной модели является постепенным процессом, предполагающим наличие нескольких степеней выраженности словообразовательных параметров.

3. Существует система соответствий между принадлежностью КЗ к типу развития полисемии и степенью выраженности его словообразовательно-семантических параметров. В частности, к таким параметрам относятся следующие: словообразовательная мотивированность, членимость по словообразовательной модели, идиоматичность, словообразовательное значение.

4. Соотношение лексического и словообразовательного значений производных JICB определяет соотношение всех других словообразовательных и семантических параметров производного слова, а также является основным релевантным признаком того или иного типа семантической деривации. При относительной сбалансированности JI3 и СЗ для идентификации типа развития полисемии решающую роль играет место семантического наращения; при нарушении баланса СЗ и JI3 приобретает значимость содержательная сторона семантического наращения.

5. Семантика словообразовательного форманта в семемах, производных от комплексного знака, в зависимости от типа развития полисемии, репрезентируется как компонент словообразовательного значения или как компонент лексического значения.

6. В основе выбора модели семантической деривации лежат причины когнитивного характера: модель концептуальной деривации, имеет своим ядром определенный признак концепта, выход которого «на передний план» диктуется спецификой прототопических моделей метафорической аттракции. В соответствии с критерием, отражающим способность КЗ к метафорической аттракции, определяется сильная / слабая позиция признака концепта. Каждая из позиций имеет свои характеристики.

7. Сильная или слабая позиция признака концепта является причиной выбора пути развития многозначности (типа развития полисемии) и изменения словообразовательных и семантических параметров производного от комплексного знака JICB. Сильная или слабая позиция признака концепта определяет и различные виды композициональности семантики JICB производного, в частности, степень ее расчлененности.

Материалом исследования послужили более 15 ООО словарных единиц и примеров из художественной литературы XX века и прессы. Все они представляют собой многозначные КЗ, в том числе анализировались семемы, производные от КЗ. В данном случае мы остановили свой выбор на тех комплексных знаках, словообразовательные значения которых характеризуются наибольшей частотностью, а сами КЗ - высокой продуктивностью: глаголы с префиксом «Не-» и «еп-», прилагательные с префиксом «in-», существительные с суффиксами агента действия и диминутивами, а также обширная группа сложных слов. Мы постарались, таким образом, подтвердить предлагаемую гипотезу на самом разнообразном материале. Были объединены результаты, полученные путем сплошной выборки из словарей, и репрезентативной выборки из художественных и публицистических источников с целью подтверждения выявленных закономерностей на языковом и речевом материале.

В качестве источников был использован целый ряд толковых словарей французского языка (см. список словарей), а также литературных произведений и публицистических источников (см. список источников). Это способствовало полноте концептуального и семантического анализа. При рассмотрении полисемантичных КЗ мы исследовали почти все их производные JICB за исключением тех, где семантика словообразовательного форманта не поддается анализу. При отборе материала учитывалось следующее: а) поскольку объектом исследования являются многозначные производные, то к моносемичным КЗ мы обращались только в том случае, когда исследовали прямые (регулярные) значения словообразовательного форманта; б) руководствуясь оппозицией «словообразовательная члени-мость / нечленимость» применительно к исходным значениям многозначных КЗ, мы отбирали только словообразовательно членимые производные, поскольку только в них можно проследить регулярные значения словообразовательного форманта. На основании этого значения мы просматривали изменение семантики форманта при развитии производных JICB; в) при системном подходе необходимо различать явления синхронии и диахронии. Применительно к словообразованию это выражается в противопоставлении созданных и несозданных слов (термин Ж. Дюбуа: mots construits и mots non-construits). Для нашего исследования, прежде всего, отбирались слова, созданные французским языком и имеющие несколько JTCB в плане синхронии. Из этих JICB мы рассматривали те, которые являются членимыми на уровне словообразования в синхронии.

Нами также принимались во внимание некоторые несозданные слова латинского происхождения, если они являлись членимыми с позиций морфемного анализа в синхронии. Например, determiner, denier, definir. Таким образом, мы восстанавливаем деривационную историю производного и обобщаем выявленные нами закономерности.

Это также позволило нам увидеть механизм появления производных значений некоторых слов, словообразовательно нечленимых в синхронии. Например, этимологическое значение глагола debrailler (1549) — qui a la ceinture defaite происходит от старофранцузского значения слова braiel — «пояс». Именно благодаря знанию этого значения мы восстанавливаем деривационную историю производного и анализируем механизмы развития у него производных JICB и долю семантики словообразовательного форманта в них.

Итак, при исследовании производных JICB исследуемых КЗ мы обращаемся в основном к синхронии, при необходимости опираясь на диахронию.

Таким образом, мы исследуем созданные и словообразовательно или морфемно членимые, а также несозданные, но морфемно членимые словообразовательные значения многозначных КЗ и лексические значения в производных JICB каждого из выявленных типов комплексных знаков.

Теоретическая значимость проведенного исследования определяется комплексным подходом к явлениям словообразования, решением поставленных задач в русле современных концепций словообразования и когнитивной лингвистики. Определенным вкладом "в теорию романского языкознания является осуществленная нами систематизация основных типов изменения значения производных JICB при развитии ими полисемии. Поэтому созданную нами типологию изменения семантики форманта, в которой место семантического наращения служит основным классификационным критерием, можно считать значительным теоретическим научным результатом. Теоретически значимым нам представляется также типология условий, определяющих причины изменения семантики форманта.

Определенным вкладом в теорию словообразования является также то, что словообразовательное и лексическое значения (как типы языковых значений) рассматриваются в формате когнитивной лингвистики, т. е. как неразрывно связанные со знаниями, с отражением человеческого опыта. Для дифференциации различных типов моделей концептуальной деривации в этой связи нами вводится термин «сильная/слабая позиция признака концепта».

Нами расширено важное для теории словообразования определение словообразовательной мотивации, которое дополняется классификацией степеней мотивированности. Таюке в этой связи уточняется и само теоретическое понятие «словообразовательное значение». Обращение к рассмотренной стороне комплексного знака позволяет убедиться в наличии возможностей его разного представления в лексикографических источниках. Мы попытались выявить правила не сложения, а интеграции составляющих КЗ, выявили парадигмы структурации языковых значений на концептуальном, лексическом и словообразовательном уровнях,- что в определенной мере обогащает данные такой молодой отрасли науки, как композиционная семантика.

Определенным вкладом в теорию словообразования также является выведение закономерностей соотношения словообразовательного и лексического значений в производных JICB каждого из выявленных типов КЗ. Для этого нами введены термины «количественная и качественная симметрия/асимметрия словообразовательного и лексического значений».

Нами обнаружены взаимосвязи, характеризующие системные отношения концептуального и языкового уровней.

1 22

Практическая ценность заключается в том, что результаты исследования могут найти применение при изучении некоторых аспектов проблемы семантической эволюции и типов значения слова. Также данные результаты могут использоваться при изучении проблем когнитивной лингвистики, в частности, когнитивного словообразования и композиционной семантики.

Результаты проведенного исследования могут быть использованы при составлении учебных пособий и теоретических курсов лексикологии французского языка по теме «Словообразование», «Полисемия», спецкурсов, связанных со словообразованием и когнитивной лингвистикой. Выведенные закономерности могут оказать помощь при семантизации производных значений КЗ различного характера. Теоретические положения, а также систематизированный языковой материал могут получить применение на практических и теоретических занятиях в языковом вузе. Результаты исследования могут использоваться в лексикографической практике.

Апробация диссертации. Основные положения диссертационного исследования были представлены: на Международной научной конференции «Актуальные проблемы языкознания и методики обучения иностранным языкам» (Воронеж, Воронежский государственный педуниверситет, 2000); Международном конгрессе по когнитивной лингвистике (Тамбов, Тамбовский государственный университет, 2006, 2008); Всероссийской научной конференции «Проблемы лингвистической прогностики» (Воронеж, Воронежский государственный унтиверситет, 2006); Международной научной конференции «Номинация и дискурс» (Минск, Минский государственный лингвистическтй университет, 2006); XXXV и XXXVI международных филологических крнфе-ренций (Санкт-Петербург, Санкт-Петербургский государственный университет, 2006, 2007); Международной конференции «Филология и культура» (Тамбов, Тамбовский государственный университет, 2007); Международной конференции «Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира» (Северодвинск, Поморский университет, 2007); Meждународной конференции «Язык: перевод и культура» (Воронеж, Воронежский государственный университет, 2001, 2004, 2006, 2007); международной конференции «Исследования в области французского языка и французской культуры: языковая картина мира и межкультурная коммуникация» (Пятигорск, Пятигорский государственный лингвистический университет, 2009); Международной научной конференции VII Степановские чтения (Москва, Российский университет дружбы народов, 2009), Международной конференции «Актуальные проблемы романского языкознания» (Воронеж, Воронежский, государственный университет, 2009); Международной конференции «Язык, культура, общество» (Москва, Московский институт иностранных языков, Российская академия наук). По теме диссертации опубликовано свыше 50 научных работ, среди них монография и статьи (в том числе 9 в рецензируемых научных изданиях, включенных в реестр ВАК МОиН РФ).

Структура диссертации. Диссертация включает введение, 3 главы, заключение, библиографический список, перечень лексикографических источников и источников языкового материала, приложение. Во введении обосновывается выбор темы, научная новизна, цель, задачи, методика исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Французское производное слово в динамическом аспекте"

Выводы по главе. Итоговые характеристики особенностей семантического развития комплексных знаков

Исследовав основные пути развития полисемии ряда КЗ (префиксальные, суффиксальные и сложные слова), мы выявили причины, определяющие основные (3) направления их развития. В целом, сделанные выводы сводятся к следующему:

Тип развития полисемии определяется локальной соотнесенностью и содержанием ядерной семы модели семантической деривации (1, 2, 3 тип развития полисемии). Под локальной соотнесенностью подразумевается место ядерной семы (СН) в словообразовательной структуре исходного значения, под содержанием - их смысловой аспект. На основании этого критерия мы выделили три типа развития полисемии, не считая развития многозначности путем словообразовательной деривации. Нами выявлено несколько типов развития полисемии. В некоторых из них для определения доли следа семантики СФ в производном ЛСВ достаточно учесть только место ядерной семы (тип 1), для других необходимо принять во внимание и ее место, и ее содержание (тип 2). Способом семантической деривации для всех типов, кроме 3, является метафоризация.

Критерием разграничения производных ЛСВ, развившихся путем словообразовательной и семантической деривации, признается сохранение лексического значения производящего слова в производном при словообразовательной деривации и изменение ЛЗ производного при семантической деривации, его нетождественность значению производящего.

Мы выделяем несколько способов развития полисемии путем словообразовательной деривации:

1) за счет полисемии производящей основы, а именно, либо метафорических значений производящей основы, либо значений, развившихся путем расширения или сужения смысла;

2) за счет использования в словообразовательном процессе однокорневых производящих слов;

3) за счет построения производных по разным словообразовательным моделям.

4) за счет использования в словообразовательном акте СФ в различных вариантах его значения.

При всех выявленных нами способах развития полисемии производные ЛСВ, полученные путем словообразовательной деривации, демонстрируют членимость по словообразовательным моделям, являются полностью мотивированными, обладают четко выраженным СЗ, носителем которого является словообразовательный формант. Для ЛСВ этого типа характерна регулярность семантики СФ (кроме сложных слов). Значение аффикса в производных ЛСВ не отличается от его значений в исходных ЛСВ. Что касается соотношения СЗ и ЛЗ, то оно сбалансировано качественно и асимметрично количественно.

Как уже указывалось, большинство из исследованных нами КЗ развивают полисемию путем семантической деривации. Нами выявлено 3 типа семантической деривации. Мы исходили из критерия, отражающего особенности присутствия семантики СФ в общей семантической структуре комплексного знака. В КЗ типа 2 выявлено два подтипа. Типы развития полисемии дифференцируются в соответствии с локальной соотнесенностью (местом по отношению к словообразовательной структуре) и содержанием СН (ядерной семой модели семантической деривации).

В свою очередь, локальная соотнесенность и содержание ядерной семы модели семантической деривации определяется сильной / слабой позицией признака концепта, соотносимого с производящей основой (т. к. при префиксации и суффиксации признак концепта, соотносимый с СФ, всегда занимает сильную позицию). Признаками сильной позиции ПК мы считаем его высокий уровень обобщенности и объективности, его образность, т. е. высокую степень семантической аттракции, определяющей минимальную степень ин-тегративности с другими концептами.

Таким образом, направление семантического развития КЗ как единицы, обладающей расчлененной структурой, также как и его словообразовательные и семантические параметры, определяются когнитивными характеристиками, лежащими в основе «порождения» ЛСВ на базе КЗ. Мы можем представить выявленную нами цепочку зависимостей следующим образом: сильная/слабая позиции ПК —> выбор ПК —> выбор МСД тип развития полисемии —> степень прозрачности словообразовательной структуры (словообразовательные и семантические параметры производного ЛСВ, соотношение СЗ и ЛЗ, степень сохранения семантики СФ).

Нами рассмотрено более 15 ООО примеров (словарных единиц и примеров из прессы и художественного текста). Нами установлено, что 70 % JICB развиваются путем семантической деривации. Кроме того, из всех 100% JICB-семантических дериватов 24 % развивают полисемию по типу 1, 72 % -по типу 2 (2— и 2+) и 4 % — по типу 3. На наш взгляд, преимущество типа 2 может быть объяснено тем фактом, что когнитивные особенности, благоприятствующие выбору ядерной семы модели семантической деривации для типа 2, наиболее соответствуют специфике КЗ. В частности, как уже отмечалось, для того, чтобы семантическое развитие пошло по типу 2, необходимо, чтобы позиция ПК, соответствующего производящей основе, была слабой. Именно это и свойственно большей части производящих основ, которые, как известно, являются носителями ЛЗ. А это означает, что их значение в большинстве случаев индивидуально, и только в 24 % случаев достигает определенной степени обобщенности, достаточной для ориентации КЗ по типу 1. Что касается типа 3, то данное направление не представляется регулярным (4 %).

Итак, возвращаясь к вышеупомянутой цепочке взаимосвязей, мы можем представить в таблице б32.

32 Процентное соотношение КЗ, представленных сложными словами не входит в таблицу

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В настоящем исследовании производный ЛСВ рассматривается как синтезированный результат двух процессов: словообразовательной и семантической деривации. Следовательно, ЛСВ2 в этом случае освещается двояко: с одной стороны, он является результатом словообразовательной деривации; с другой — основой для семантической деривации. Такой взгляд на производный ЛСВ является новым в теории словообразования. Он позволил проследить в производной семеме ее словообразовательные и семантические характеристики, представленные с разной степенью четкости. При таком подходе значение производного ЛСВ рассматривается как бы через призму словообразовательной структуры. С одной стороны, рассматривая словообразовательную и семантическую деривацию в единстве, мы прослеживаем диалектические закономерности их взаимосвязи; с другой стороны, разграничиваем два указанных вида деривации. Осуществить это было бы невозможно без опоры на диахронию, строгое разграничение явлений синхронии и диахронии. Такое разграничение необходимо, прежде всего, потому, что метод оптимально отвечает задачам; поставленным в настоящем исследовании. Это позволило сделать синхронный срез некоторых явлений и увидеть, как процессы, происходящие в диахронии, обусловливают современное состояние исследуемых явлений. В частности, нам удалось определить взаимосвязь между словообразовательной моделью исходного значения и членимостью комплексных знаков в производном ЛСВ, место ядерной семы в модели семантической деривации и обусловленный им тип изменения семантики словообразовательного форманта в производном ЛСВ.

С другой стороны, мы сделали попытку определить когнитивные причины, лежащие в основе выбора того или иного пути развития полисемии комплексным знаком, т. е. попытались ответить на вопрос, почему тот или иной компонент словообразовательной структуры исходного ЛСВ (или результат ее синтеза) становится ядерной семой модели семантической деривации. Это и определяет баланс словообразовательных и семантических параметров производного ЛСВ. Такая взаимосвязь позволяет в определенной мере спрогнозировать направление семантического развития моносемичных КЗ.

Такая постановка проблемы, сочетающая в себе когнитивный, словообразовательный и семантический анализ КЗ, потребовала и использования комплексных методов анализа.

Для исследования изменения семантики СФ при развитии полисемии КЗ наиболее эффективным оказался метод толкования значения слова через его развернутую дефиницию. Этот метод предполагает также и определение роли мотивирующего слова в мотивирующем суждении, соотношение лексического и словообразовательного значений, определение семантики, обусловленной СФ. С его помощью нам удалось установить тот момент, когда исследование производного ЛСВ переходит на лексический уровень, а словообразовательные характеристики утрачиваются. Пользуясь этим методом, мы подтвердили справедливость выдвинутой нами гипотезы об определяющей роли места и содержания ядерной семы модели семантической деривации (или семантического наращения) для определения различной доли семантики СФ у всех выявленных трех типов производных ЛСВ исследуемых комплексных знаков. Этот же метод позволил также установить, с каким способом развития полисемии мы имеем дело (с семантической или словообразовательной деривацией). Критерием разграничения в данном случае является изменение лексического значения при семантической деривации. Пользуясь критерием наличия / отсутствия семантического сдвига, мы установили, что исследованные КЗ развивают полисемию двумя способами: путем семантической и словообразовательной деривации. Из этих двух видов деривации нас особо интересовал первый, при котором происходит модификация семантики, вносимой формантом. Поскольку при словообразовательной деривации сохраняются регулярные значения СФ, и изменения словообразовательный параметров не происходит, этот вид деривации занял весьма скромное место в нашем исследовании.

Анализируя семантические дериваты, мы создали типологию моделей семантической деривации, руководствуясь следующими соображениями.

1. Значение, вносимое СФ, оказывается в центре нашего внимания. Мы прослеживаем, как меняется доля этого значения, что происходит с этим значением при различных путях развития полисемии. Мы ставим изменение «поведения» семантики СФ и изменение словообразовательной структуры в зависимость от типа модели семантической деривации.

2. Мы также устанавливаем типологию ЛСВ, развивающихся путем семантической деривации, в зависимости от того, как представлена в этих ЛСВ семантика словообразовательного форманта: в качестве компонента словообразовательного или лексического значения. Мы рассмотрели один из типов семантической деривации, при котором КЗ сохраняет при достаточно высокой степени его интегративности свою расчлененность. При этом идиоматичность такого КЗ связана с идиоматичностью производящей основы, а соотношение СЗ и ЛЗ принимают специфическую форму. Основным параметром, позволяющим идентифицировать проанализированный тип семантической деривации, является место и содержание ядерной семы модели семантической деривации по отношению к словообразовательной структуре исходного ЛСВ. В частности, в данном случае ядерная сема соотносится с его производящей основой, что позволяет словообразовательному форманту сохранить свое регулярное значение.

Мы выявили 3 типа (в типе 2 — 2 подтипа) изменения семантики словообразовательного форманта, каждому из которых соответствует определенная модель семантической деривации. Основным параметром, позволяющим различать эти модели, является место и содержание ядерной семы в указанной модели. По своему месту ядерная сема может быть:

1) соотнесенной с производящей основой исходного значения;

2) соотнесенной с СФ в исходном значении;

3) результатом переосмысления СФ и производящей основы. 1

В плане содержания (иначе - по семантической маркированности) мы смотрим на семантическое наращение как на двусторонний элемент, имеющий место (формальный признак) и содержание (семантическую маркированность), находящиеся в диалектическом единстве'. Поэтому анализ выявленных трех типов семантической деривации осуществлялся с учетом характеристик семантического наращения, связанных как с его местом, так и с его содержанием.

Это было необходимо также и потому, что содержательные параметры семантического наращения непосредственно связаны с когнитивными особенностями вербализации производных ЛСВ такого рода производных.

Нами выявлена следующая закономерность: различная доля семантики СФ определяется местом и содержанием семантического наращения исходного значения, впоследствии оказывающегося ядерной семой модели семантической деривации. Такая закономерность выявлена впервые на материале французских комплексных знаков. Она находит свое выражение в трех типах семантической деривации, каждый из которых отличается различной спецификой семантики СФ. При типе 1 семантическое наращение соотносится с производящей основой. В этом случае значение СФ регулярно. При типе 2 оно находится за пределами словообразовательной структуры, являясь результатом переосмысления СФ и производящей основы. По своему содержанию семантическое наращение таково, что семантика СФ нейтрализуется. В этом случае семантика СФ не выражена вообще. При типе 2+ по своему месту семантическое наращение совпадает с типом 2—, а по содержанию таково, что семантика СФ выявляется как компонент ЛЗ, и поэтому она индивидуализирована (в отличие от типа 2—, где семантика СФ не выражена). При типе 3 ядерная сема модели семантической деривации по месту соотносится в исходном значении с СФ (префиксом), а по содержанию, вследствие этого, маркируется отрицательно или положительно. Семантика префикса в этом случае исчерпывает все значение производного ЛСВ.

В нашей диссертации описанию каждой модели семантической деривации отводится специальный параграф. Нами также установлено, что указанные закономерности тесно связаны с целым рядом других закономерностей, которые проявляются в разном соотношении словообразовательных и семантических параметров таких, как: различное соотношение лексического и словообразовательного значений, степени словообразовательной и семантической мотивации производного ЛСВ, степени его идиоматичности и эксплицитности семантики СФ.

В частности, еще одним новым важным научным результатом можно считать выявленное нами различное соотношение лексического и словообразовательного значений в каждом из трех типов. Именно оно, на наш взгляд, определяет соотношение остальных названных выше словообразовательных и семантических параметров. Эти два параметра демонстрируют обратно-пропорциональную зависимость при всех трех типах развития полисемии. На графике приложения 2 это представлено кривыми, расходящимися постепенно от типа 1 к типу 3. Это значит, что при смещении порога эксплицитности в сторону лексического значения эксплицитность словообразовательного значения понижается. В ходе этого процесса усиливается качественная асимметрия СЗ и ЛЗ, коренным образом меняется количественная асимметрия. Чем шире расходятся кривые, представляющие СЗ и ЛЗ на графике, тем в большей степени словообразовательный формант освобождается от типичной для него семантики, индуцируя ее в общем значении комплексного знака. Другими словами, семантика СФ постепенно перестает быть компонентом СЗ и становится все в большей степени составляющей ЛЗ.

Аналогичную обратно-пропорциональную зависимость демонстрирует и соотношение словообразовательной и семантической мотивации (см. приложение 4). Это говорит о взаимосвязи данного соотношения с предыдущим. Его следствием является такое же изменение семантики СФ, как и в предыдущем случае. Указанное соотношение ЛЗ и СЗ также определяет и обратно-пропорциональную зависимость идиоматичности и членимости. Соотношение идиоматичности и словообразовательной членимости (см. приложение 5) подтверждает выводы, сделанные нами относительно изменения семантики СФ.

Все описанные зависимости оказались регулярными в том смысле, что они всегда обратно-пропорциональны. Однако нами выделено еще одно соотношение, не являющееся регулярным: это соотношение степени идиоматичности производного ЛСВ и степени эксплицитности семантики СФ. Такая «перевернутая» закономерность показана на графике приложения 3. Мы принимаем за нормативное соотношение обратно пропорциональную зависимость, которая наблюдается при словообразовательной деривации (точка С) и при типе 2 семантической деривации (см. приложение 3, т. 2). Однако за критической чертой, представленной на графике вертикальной пунктирной линией К, соотношение как бы переворачивается и становится прямо пропорциональным. Критическая черта на графике отражает тот момент, когда исследование полностью переходит на лексический уровень, и в соотношении СЗ и ЛЗ порог эксплицитности окончательно смещается в сторону ЛЗ (точка 2). Отсюда мы делаем заключение, что при указанном положении порога эксплицитности ЛЗ и СЗ семантика словообразовательного форманта становится только компонентом ЛЗ, а степень ее эксплицитности — прямо пропорциональной степени идиоматичности. На графике «перевернутая» зависимость семантики словообразовательного форманта и степени идиоматичности показана следующим образом: линии А и В, соответствующие указанным параметрам, до критической черты расходятся, а после нее идут в одном направлении. Поскольку максимальное смещение порога эксплицитности в сторону ЛЗ определяет «переворот» указанной зависимости, это дает нам основание еще раз подчеркнуть, что именно соотношение ЛЗ и СЗ является определяющим для остальных выявленных нами зависимостей. Доминирующая роль соотношения СЗ и ЛЗ проявляется и применительно к семантическому наращению, содержание и место которого являются основными параметрами классификации трех типов.

Если мы наблюдаем относительную сбалансированность СЗ и ЛЗ (или осень слабое нарушение сбалансированности), то преобладающую роль играет место семантического наращения. Например, при типе 1 достаточно знать его место, чтобы отнести производное к этому типу. Если сбалансированность СЗ и ЛЗ нарушается в большей степени, то приобретает значимость содержательная сторона семантического наращения. Например, для разграничения 2— и 2+ типа недостаточно знания места семантического наращения: главной оказывается его семантическая маркированность. Это справедливо и для производных типа 3, в которых только семантическая маркированность ядерной семы модели семантической деривации становится релевантным признаком типа. Отсюда следует вывод, что, чем больше нарушается сбалансированность СЗ и ЛЗ, тем больше преимущество содержания семантического наращения (его семантическая маркированность) в плане идентификации типа развития полисемии.

Однако если соотношение СЗ и ЛЗ определяет все остальные словообразовательные и семантические параметры, то и само оно, с другой стороны, определяется причинами, которые кроются в когнитивной природе КЗ, лежащей в основе процесса семантической деривации.

Таким образом, релевантным признаком, определяющим соотношение словообразовательных и семантических параметров, служит соотношение СЗ и ЛЗ, т. е. их сбалансированность / несбалансированность в производных каждого из исследованных типов. Необходимо отметить, что сбалансированность СЗ и ЛЗ в нашей диссертации — понятие относительное. Под ней подразумевается незначительная качественная асимметрия СЗ и ЛЗ в отличие от полной качественной асимметрии, сопровождающей несбалансированность СЗ и ЛЗ. При сбалансированности этих параметров наблюдаются одни закономерности, а при несбалансированности - другие. В частности, для иллюстрации различных типов соотношения СЗ и ЛЗ и его влияния на соотношение других словообразовательных и семантических параметров в рамках выявленных типов развития полисемии КЗ, мы предлагаем таблицу 8.

Соотношение СЗ и ЛЗ и их влияние на другие параметры многозначного КЗ

Сбалансированность СЗ и JI3, свойственная типу 1, влечет за собой Несбалансированность СЗ и ЛЗ, свойственная типам 2-, 2+ ,3 влечет за собой

1. Определяющую роль локальной соотнесенности семантического наращения при выявлении данного типа 1. Преобладание содержательной стороны семантического наращения

2. Сохранение регулярного значения СФ, его существование как компонента СЗ и как компонента ЛЗ 2. Отсутствие регулярного значения СФ как компонента СЗ, но наличие семантики, индуцируемой СФ в производном ЛСВ

3. Эксплицитность словообразовательной структуры: а) частичную словообразовательную мотивацию; б) низкую идиоматичность (слабую); в) четкую словообразовательную членимость 3. Замену параметров словообразовательной структуры семантическими: а) семантическую мотивацию; б) высокую идиоматичность; в) затрудненную словообразовательную членимость

4.Наличие количественной асимметрии ЛЗ и СЗ (ЛЗ - несколько, СЗ — одно) 4.Наличие количественной асимметрии ЛЗ и СЗ (ЛЗ - несколько, СЗ — одно)

5. Незначительная качественная асимметрия, за счет разветвленности семантической структуры производящей основы, эксплицирующей ранее латентные компоненты значения

Основными выводами, касающимися взаимосвязи когнитивных и словообразовательно-семантических параметров КЗ, развивающих полисемию, являются следующие:

1. Так как КЗ по своей структуре отличается от целостного знака, то и его структура также имеет свои особенности: в случае КЗ мы имеем дело не с одним, а с несколькими (в нашем случае - двумя концептами), которые сочетаются по определенным правилам, демонстрируя интегративность на концептуальном уровне.

2. Определяющим фактором, задающим направление пути семантическому развитию, является сильная / слабая позиция признака концепта. В случае комплексного знака такие признаки концепта подразделяются на признаки, соотносимые с СФ и признаки, соотносимые с производящей основой. Сильной позицией ПК мы считаем такую концептуальную ситуацию, при которой один из ПК в наибольшей степени соответствует таким характеристикам, как: высокая степень абстрактности и, следовательно, способность изначально представлять определенную категорию картины мира; высокая степень семантической аттракции ПК при его относительно низком уровне интерференции с другими ПК; объективность ПК, в плане однозначного его восприятия большинством членов языкового коллектива.

Соответственно, ПК, не отвечающие этим признакам, относятся к занимающим слабую позицию, находясь на периферии концепта, в отличие от первых, представляющих его ядро.

3. Все ПК, соотносящиеся со словообразовательным формантом, занимают сильную позицию, отвечая вышеперечисленным признакам, что сообразуется с его словообразовательными и семантическими особенностями. Однако, в зависимости от особенностей КЗ (суффиксальные и префиксальные), на передний план выходят различные из признаков сильной позиции (для суффиксальных КЗ — абстрактность, а для префиксальных - высокая степень семантической аттракции).Это и определяет, в конечном счете, тот факт, что семантика, вносимая словообразовательным формантом в JICB2, в суффиксальных КЗ представлена всегда (как компонент ЛЗ, либо как компонент СЗ). Таким образом, признак абстрактности ПК оказывается доминирующим в плане решения вопроса о сохранении словообразовательной структуры в ЛСВ2 комплексного знака.

4. ПК, соотносимые с производящей основой, могут занимать как сильную, так и слабую позицию. (Нас интересуют те ПК, которые становятся ядерными семами модели концептуальной, а затем и семантической деривации, т. е. речь идет о сильной позиции ПК). Степень силы / слабости ПК может варьироваться. При потере определенной «критической массы» своей силы, ПК может утратиться или стать имплицитным (тип 3, ПК, эксплицирующий производящую основу).

5. Ставя в центр нашего внимания вопрос о сохранении словообразовательной структуры в JICB2 (семантики СФ или ее следа), мы отмечаем зависимость этого явления от модели семантической деривации, которая, в свою очередь, определяется интегративными особенностями признаков концептов, соотносимых со словообразовательным формантом и производящей основой. В зависимости от этого мы устанавливаем и типологию JICB, развивающихся путем семантической деривации, что связано с тем, как представлена в этих JICB семантика СФ: в качестве компонента словообразовательного или лексического значения.

В соответствии с этим мы выявили три типа (и два подтипа в рамках типа 2) изменения семантики СФ, подчиняющихся закономерностям когнитивного уровня: если ПК, соотносимый с производящей основой, занимает сильную позицию, то полисемия развивается по типу 1, характерным для которого оказывается сохранение регулярной семантики СФ как компонента СЗ и ЛЗ; если ПК, соотносимый с производящей основой занимает слабую позицию, полисемия развивается по типу 2+ или 2—, в зависимости от особенностей композиционной семантики (для префиксов), высокой степени обобщенности ПК (для суффиксальных КЗ - 2+) и, наоборот, низкой степени абстрактности ПК (для сложных слов — 2—). Характерными для типа 2+ и 2— является сохранение семантики словообразовательного форманта как компонента ЛЗ в производной семеме или, соответственно, ее отсутствие; если ПК, соотносимый с производящей основой, демонстрирует более слабую позицию, чем в предыдущем случае, то полисемия развивается по типу 3, «след» СЗ исчезает, а семантика СФ представлена только как компонент ЛЗ, причем ее доля самая значительная по сравнению с компонентами, вносимыми СФ, в других типах.

6. В основе различия особенностей соотношения СЗ и ЛЗ, определяющего остальные словообразовательные и семантические параметры КЗ, лежат особенности интегративных процессов, действующих среди признаков концепта, соотносимых со словообразовательным формантом и производящей основой. Данная взаимосвязь лишний раз доказывает неразрывную связь между ментальными структурами и способами их вербализации. Кроме того, мы прослеживаем возможности моделирования способов интеграции ПК, что свидетельствует о наличии правил закономерности семантического развития КЗ имеющих свои истоки в закономерностях композиции структур ментального характера при вторичной категоризации.

Проанализировав когнитивные причины, задающие направление семантического развития КЗ, мы пришли к выводу, что существует некая тенденция, выражающаяся в том, что при вторичной категоризации на передний план выходят те концепты или признаки концептов, которые занимают сильную позицию, становясь при их вербализации ядерными компонентами модели семантической деривации. Так, при типе 1, т. к. ПК, соотносимый с производящей основой, занимает сильную позицию, именно он эксплицирует ядерную сему модели семантической деривации. С другой стороны, при типе 2, ввиду, слабости позиции ПК, соотносимого с производящей основой, происходит переосмысление ментальных структур, лежащих за словообразовательной структурой исходного ЛСВ. Оно происходит до тех пор, пока на передний план не выдвинется ПК, занимающий достаточно сильную позицию, чтобы эксплицировать сему-основу метафорического переноса. Таким образом, сам процесс переосмысления комплексного знака может быть объяснен тенденцией концепта к сильному признаку: именно поиск сильного признака и приводит к переосмыслению комплексной ментальной структуры, что задает определенное направление процессу ее вербализации. Если же такой сильной позиции не находится, концепт исчерпывает себя, стремясь к своему пределу. Другими словами, слабая позиция ПК свидетельствует о пределе данного признака. Именно поэтому он стремится «объединиться» с другим, более сильным ПК (тип 2).

7. Концептуальная структура КЗ обладает рядом особенностей, связанных со способностью ПК, соотносимых с регулярными словообразовательными компонентами (словообразовательными формантами) «вытягивать на поверхность» те ПК, соотносимые с производящей основой, которые были скрыты в исходных ЛСВ (тип 1). На наш взгляд, такая способность ПК лежит в основе порождения правил композициональности компонентов КЗ, которые мы и попытались сформулировать в данном исследовании.

Таким образом, закономерности интеграции признаков концептов, закрепленных за элементами словообразовательной структуры исходного ЛСВ, при развитии полисемии КЗ, определяют закономерности его семантического развития, связанные с соотношением ЛЗ и СЗ, которые определяют, в свою очередь, другие закономерности функционирования словообразовательно-семантических параметров в ЛСВ2.

Все это свидетельствует о взаимосвязи системных отношений концептуального и языкового (в частности, словообразовательного и лексического) уровней.

Список научной литературыПолянчук, Ольга Борисовна, диссертация по теме "Романские языки"

1. Абаев В.И. О подаче омонимов в словаре / В.И. Абаев // Вопр. языкознания. 1957. - № 3. - С. 31-43.

2. Абрамов Б.А О связи словообразования и синтаксиса / Б.А. Абрамов // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. С. 3-4.

3. Агзамов М.Н. Опыт выявления идиоматичности и мотивированности: (на материале сложных и сложнопроизводных существительных имен-лиц в современном немецком языке) / М.Н. Агзамов. — М. : Наука, 1976. — 33 с.

4. Азнаурова Э.С. Стилистический аспект номинации словом как единицей речи / Э.С. Азнаурова // Языковая номинация: Виды наименований. — М., 1977.-С. 86-128.

5. Азнаурова Э.С. Принципы анализа стилистически маркированных производных как единиц сложной номинации / Э.С. Азнаурова // Словообразование и фразообразование. М., 1979. - С. 5-7.

6. Акимова Н.Ф. "Особенности развития лексической номинации в современном французском языке : дис. ./канд. филол. наук / Н.Ф. Акимова. М., 1987. — 220 с.

7. Алексеева А.Я. О словообразовательном значении / А.Я. Алексеева // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. — С. 7-9.

8. Алексеева А.Я. Стилистическая информация языкового знака // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. — 1981. № 1. - С. 50-55.

9. Алефиренко Н.Ф. Спорные проблемы семантики / Н.Ф. Алефиренко. — Волгоград : Перемена, 1999.-273 с.

10. Аллендорф К.А Значение и изменение значений слов / К.А. Аллен-дорф // Учен. зап. 1 Моск. гос. пед. ин-та иностр. яз. им. М. Тореза. 1966. — Т. 33.-С. 3-172.

11. Амосова Н.Н. О синтаксическом контексте / Н.Н. Амосова // Лексилкографический сборник. -М., 1962. Вып. 5. - С. 108-115.

12. Анисимова З.И Некоторые семантические аспекты словообразовательной соотносительности: (на материале английского языка) / З.И. Анисимова // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. — С. 9-10.

13. Апресян Ю.Д. Семантика русского глагола / Ю.Д. Апресян. — М. : Наука, 1968.-320 с.

14. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика : Синонимические средства языка / Ю.Д. Апресян. М. : Наука, 1974. - 367 с.

15. Араева Л.А. Когнитивная интерпретация языка / Л.А. Араева // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты. — Бийск, 1998. Т. 1.-С. 31-36.

16. Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика ее исследования (на материале имени существительного) /И.В. Арнольд. — Л. : Просвещение, 1966. — 192 с.

17. Арнольд И.В. Потенциальные и скрытые семы и их актуализация в английском художественном тексте / И.В. Арнольд // Иностр. яз. в шк. — 1979. — №5.-С. 10-12.

18. Арутюнова Н.Д Статьи Г. Марчанда по теории синхронного словообразования / Н.Д. Арутюнова // Вопр. языкознания. 1959. - № 2. - С. 127139.

19. Арутюнова Н.Д Понятие пресуппозиции в линвистике / Н.Д. Арутюнова // Изв. АН СССР. Сер. литературы и языка. 1978. - Т. 37, № 3. — С. 251-262.

20. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора: (синтаксис и лексика) / Н.Д. Арутюнова // Лингвистика и поэтика. М., 1979. - С. 47-52.

21. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические проблемы / Н.Д. Арутюнова. 4-е изд., стер. - М.: Эдиторал УРСС, 2005. - 382 с.

22. Аскольдов С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность: От теории словесности к структуре текста : антология. — М., 1997. — С. 267-279.

23. Аспекты семантических исследований / отв. ред. Н.Д. Арутюнова, А.А. Уфимцева. М. : Наука, 1980. - 255 с.

24. Ахманова О.С. О точных методах исследования языка / О.С. Ахманова. — М.: Наука, 1961.-120 с.

25. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова. — М.: Наука, 1966.-607 с.

26. Ахманова О.С. Лингвистическое значение и его разновидности / О.С. Ахманова // Проблема знака и значения. М., 1969. - С. 110-113.

27. Ахманова О.С. Теория словообразования и задачи обучения иностранным языкам / О.С. Ахманова, И.Е. Краснова // Науч. докл. высш. шк. Фи-лол. науки. 1974. - № 5. - С. 38-42.

28. Ахманова О.С. Очерки по общей и русской лексикологии / О.С. Ахманова. М.: Эдиториал УРС, 2004. - 296 с.

29. Бабина Л.В. Вторичная репрезентация концептов в языке : автореф. дис. . д-ра филол. наук / Л.В. Бабина. — Тамбов, 2003. 38 с.

30. Бабицкене З.И. Типы регулярной полисемии у имен существительных в русском и литовском языках / З.И. Бабицкене // Лингвистические исследования.-М., 1980.-С. 143-161.

31. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж : Воронеж, гос. ун-т, 1996. - 104 с.

32. Бабушкин А.П. Объективное и субъективное в категоризации мира / А.П. Бабушкин // Общие проблемы строения и организации языковых категорий (грамматические, словообразовательные, лексические и текстовые категории).-М., 1998.-С. 28-31.

33. Бабушкин А.П. Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления / А.П. Бабушкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж, 2001. — С. 27-31.

34. Балашов А.В. К вопросу об отражении моделей семантической эволюции в словарных статьях двуязычного словаря / А.В. Балашов // Новые явления и тенденции во французском языке. М., 1984. - С. 23-24.

35. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. 2-е изд., стер. - М. : Эдиторал УРСС, 2001. - 416 с.

36. Балли Ш. Французская стилистика / Ш. Балли. — 2-е изд., стер. — М. : УРСС, 2001а.-392 с.

37. Баранникова Л.И. Введение в языкознание / Л.И. Баранникова. — Саратов : Изд-во Саратов, гос. ун-та, 1973. — 384 с.

38. Бахмутова Н.М. Глагольная метафора в синтагматическом аспекте / Н.М. Бахмутова // Вопросы стилистики. — Саратов, 1977. — С. 112—116.

39. Беляевская Е.Г. Когнитивные основания изучения семантики слова/ ? Е.Г. Беляевская // Структуры представления знаний в языке. — М., 1994. — С. 87110.

40. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. — Благовещенск : БГК им. Бодуэна де Куртене, 1998. — 360 с.

41. Бенвенист Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. — 2-е изд., стер. — М. : Эдиториал УРСС, 2002. 259 с.

42. Беркетова З.В. Мотивационные связи в лексике современного русского языка / З.В. Беркетова // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. — 2000. -№ 1. С. 69-77.

43. Берков В.П. Слово в двуязычном словаре / В.П. Берков. — Таллин : Валгус, 1988.-246 с.

44. Берков В.П. Норвежская лексикология / В.П. Берков. СПб. : Наука, 1994.-370 с.

45. Блинова О.И. Явление мотивации слов / О.И. Блинова. Томск : Изд-во Томск, ун-та, 1984. - 191 с.

46. Блэк М. Метафора / М. Блэк // Теория метафоры. М., 1990. - С. 153-172.

47. Богуславский В.К. Слово и понятие / В.К. Богуславский // Мышление и язык. М., 1957. - С. 213-275.

48. Болдырев Н.Н. Прототипические категории и прототипические эффекты : лексико-грамматические классы английского глагола / Н.Н. Болдырев //

49. Общие проблемы строения и организации языковых категорий (грамматические, словообразовательные, лексические и текстовые категории). М., 1998. — С. 50-53.

50. Болдырев Н.Н. Системные и функциональные связи языковых единиц как результат категоризующей деятельности языкового сознания / Н.Н. Болдырев // Связи языковых единиц в системе и реализации. — Тамбов, . 1998а.-С. 5-15.

51. Болдырев Н.Н. Концептуальные структуры и языковые значения / -Н.Н. Болдырев // Филология и культура. Тамбов, 1999. - Ч. 3. — С. 62-69.

52. Болдырев Н.Н. Функциональный потенциал глагола и его концептуализация в словаре / Н.Н. Болдырев // Связи языковых единиц в системе и реализации: Когнитивный аспект. — Тамбов, 1999а. — Вып. 2. — С. 3-9.

53. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика : курс лекций по английской филологии / Н.Н. Болдырев. — Тамбов : Изд-во Тамбов, гос. ун-та, 2000. — 123 с.

54. Болдырев Н.Н. Значение и смысл с когнитивной точки зрения и проблема многозначности / Н.Н. Болдырев // Когнитивная семантика. — Тамбов, 2000а.-Ч.1.-С. 15-21. •

55. Болдырев Н.Н. Вторичная репрезентация как особый тип представ ле- . ний знаний в языке / Н.Н. Болдырев, JI.B. Бабина // Науч. докл. высш. шк. Фи-лол. науки. 2001. - № 4. - С. 79-86.

56. Болдырев Н.Н. Концепт и значение слова / Н.Н. Болдырев // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Тамбов, 2001а. С. 27-31.

57. Бородина М.К. К типологии и методике историко-семантических исследований / М.К. Бородина, В.Г. Гак. JI. : Наука, 1979. - 232 с.

58. Боярская E.JI. Когнитивные основы формирования новых значений полисемантичных существительных современного английского языка : автореф. дис. . канд. филол. наук / E.JI. Боярская. М., 1999. - 24 с.

59. Будагов Р.А. Категория значения в разных направлениях современного языкознания / Р.А. Будагов. // Человек и его язык. М., 1976. - С. 94-121.

60. Будагов Р.А. Язык и речь в кругозоре человека / Р.А. Будагов. — М.: Добросвет, 2000. 304 с.

61. Быкова О.И. Этноконнотация как вид культурной коннотации (на материале номинативных единиц немецкого языкы) / О.И. Быкова. — Воронеж : Воронеж, гос. ун-т, 2005. — 277 с.

62. Бычко JI.H. О номинативной соотносительности производных слов и словосочетаний (на материале английского глагола) / J1.H. Бычко // Словообразование и фразообразование. М., 1979. - С. 21-22.

63. Васильев JI.M. Теория семантических полей : обзор / JI.M. Васильев // Вопр. языкознания. 1971. — № 5. - С. 105-113.

64. Васильева А.Н. Семантические вопросы словообразования / А.Н. Васильева, А.С. Юханов. Донецк : Изд-во Донецк, гос. ун-та, 1977. - С. 34.

65. Вежбицка А. Семантические примитивы / А. Вежбицка // Семантика. -М., 1983.-225 с.

66. Вежбицка А. Язык, культура, познание / А. Вежбицка. М. : Рус. слово, 1996. - 416 с.

67. Веккер JI.M. Психика и реальность : Единая теория психических процессов / JI.M. Веккер. М.: Смысл, 2000. - 695 с.

68. Верещагин Е.М. Лингвострановедческая теория слова / Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. М. : Рус. яз., 1980. - 320 с.

69. Виноградова Р.И Семантическая характеристика глаголов отрицательного значения с префиксом ver и синонимичные им структуры / Р.И. Виноградова // Проблемы компонентного анализа. М., 1973. - С. 18-20.

70. Виногрдов В.В. Словообразование и его отношение к грамматике и лексикологии / В.В. Виноградов // Исследование по русской грамматике. — М., 1975.-С. 166-220.

71. Винокур Т.О. Избранные работы по русскому языку / Т.О. Винокур. -М.: Учпедгиз, 1959. 492 с.

72. Винокур Т.О. Собрание трудов. Введение в изучение филологических наук / Т.О. Винокур. М. : Лабиринт, 2000. - 189 с.

73. Волоцкая З.М. Семантическая актуализация словообразовательных формантов, обусловленная их позицией в слове / З.М. Волоцкая // Словообразование и фразообразование. М., 1979. - С. 26-27.

74. Вольф Е.М. Метафора и оценка / Е.М. Вольф // Метафора в языке и тексте. М., 1988. - С. 52-64.

75. Воркачев С.Г. Методологические основания лингвоконцептологии / С.Г. Воркачев // Теоретическая и прикладная лингвистика. Воронеж, 2002. — Вып. 3: Аспекты метакоммуникативной деятельности. — С. 79-95.

76. Ворожбитова А.А. Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты / А.А. Ворожбитова. — Сочи : Сочин. гос. ун-т туризма и курортного дела, 2000. — С. 40.

77. Выготский Л.С. .Мышление и речь / Л.С. Выготский // Собр. соч. : в 6 т. М., 1982. - Т. 2. - С. 76-95.

78. Гаврилова Н.В. К вопросу о результативе в современном французском языке / Н.В. Гаврилова // Новые явления и тенденции во французском языке.-М., 1984.-С. 134-144.

79. Гак В.Г. Проблемы лексико-грамматической организации предложения : автореф. дис. . д-ра филол. наук /В.Г. Гак. -М., 1967. 64 с.

80. Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания / В.Г. Гак // Семантическая структура слова. — М., 1971.-С. 78-96.

81. Гак В.Г. К проблеме соотношения языка и действительности / В.Г. Гак // Вопр. языкознания. 1972. - № 5. - С. 12-22.

82. Гак В.Г. К диалектике семантических отношений в языке / В.Г. Гак // Принципы и методы семантических исследований. — М., 1976. С. 73-92.

83. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология / В.Г. Гак. М. : Междунар. отношения, 1977. - 234 с.

84. Гак В.Г. Прагматика, узус и грамматика / В.Г. Гак // Иностр. яз. в шк.- 1982.-№5.-С. 11-17.

85. Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое / В.Г. Гак // Метафора в языке и тексте. М., 1988. - С. 11-26.

86. Гак В.Г. Лексическое значение слова / В.Г. Гак // Языкознание : большой энцикл. словарь — 2-е изд. М., 1998. — С. 261.

87. Гак В.Г. Беседы о французском слове (из сравнительной лексикологии французского и русского языков) / В.Г. Гак. — М. : Эдиториал УРСС, 2004.-336 с.

88. Галкина-Федорук. Е.М. Значение и понятие / Е.М. Галкина-Федорук // Тезисы докладов и сообщений на научной дискуссии по проблеме «Язык и мышление». М., 1965. - С. 80-83.

89. Гамаюнова Ю.И Метафора в историческом развитии названий эмоций / Ю.И. Гамаюнова, Л.И. Шелепова // Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты. Бийск, 1998. — Т.1. — С. 112-116.

90. Геворкян Г.А. О роли абстракции в познании / Г.А. Геворкян. Ереван : Изд-во Арм. ССР, 1957. - 169 с.

91. Гинзбург Е.Л. Словообразование и синтаксис / Е.Л. Гинзбург. — М. : Наука, 1979.-267 с.

92. Гришаева Л.И. О переходе языка в речь: Когнитивная интерпретация / Л.И. Гришаева // Вестн. Воронеж, ун-та. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. Воронеж, 2001 .— №1. — С. 3-16.

93. Гукасова Э.М. Языковое сознание как разновидность освоения мира / Э.М. Гукасова // Языковое сознание : содержание и функционирование. — М., 2000.-С. 71-76.

94. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влияние на духовное развитие человечества / В. фон Гумбольдт // Избр. тр. по языкознанию. М., 1984. - С. 34-298.

95. Даниленко Л.В. Когнитивные аспекты языковой картины мира в сравнении с научной / Л.В. Даниленко // Когнитивные аспекты языкового значения. Иркутск, 1997. - С. 29-39.

96. Делез Ж. Что такое философия? / Ж. Делез. М. ; СПб : Ин-т эксперимент. социологии : Алетейя, 1998. - 286 с.

97. Демин В.И. Роль метафоризации в развитии коллоквиальных значенийiслов / В.И. Демин // Типы языковых значений. — Рязань, 1986. — С. 16-24.

98. Демьянков В.З. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория / В.З. Демьянков // Язык и структура представления знаний. — М., 1992.-С. 39-77.

99. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и научном языке / В.З. Демьянков // Вопр. языкознания. — 2001. — № 1. — С. 35-47.

100. Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики / В. Дорошев-ский. М.: Наука, 1973. - 286 с.

101. ЮО.Драганов А.К. К вопросу о структурной организации содержания некоторых корневых многозначных существительных (на основе компонентного анализа) / А.К. Драганов // Проблемы компонентного анализа. М., 1973. - С. 46-49.

102. Дружинин В.Н. Когнитивная психология : учебник для студентов высших учебных заведений / В.Н. Дружинин, Д.В. Ушаков. — М. : ПБРСЭ, 2002. 480 с.

103. Ермакова О.П. Лексические значения производных слов в русском языке / О.П. Ермакова. -М. : Наука, 1984. 151 с.

104. Ермакова О.П. Проблемы лексической семантики производных слов : автореф. дис. . д-ра филол. наук / О.П. Ермакова. М., 1977. - 36 с.

105. Жданов O.K. Некоторые возможности обогащения словарного состава французского языка на базе метонимии / O.K. Жданов // Новые явления и тенденции во французском языке. — М., 1984. — С. 35-36.

106. Загоровская О.В. Образный компонент в значении слова / О.В. Заго-ровская // Лексические и грамматические компоненты в семантике языкового знака. Воронеж, 1983. - С. 16-20.

107. Залевская А.А. Психолингвистические проблемы семантики слова / А.А. Залевская. Калинин : Калинин, гос. ун-т, 1982. - 80 с.

108. Залевская А.А. Психолингвистический подход к анализу языковых явлений / А.А. Залевская // Вопр. языкознания. 1999. - № 6. - С. 31-42.

109. Залевская А.А. Введение в психолингвистику / А.А. Залевская. — М. : Рос. гос. гуманит. ун-т, 2000. — 302 с.

110. Залевская А.А. Интегративный подход к слову и тексту / А.А. Залевская // Языковое сознание: содержание и функционирование. М., 2000а. -С. 91-94.

111. Залевская А.А. Психолингвистический подход к проблеме концепта / А.А. Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Воронеж, 2001. С. 36-44.

112. Зализняк А.А. Семантическая деривация в синхронии и диахронии : проект «Каталога семантических переходов» / А.А. Зализняк // Вопр. языкознания. 2001. - № 2. - С. 13-25.

113. Звегинцев В.А. Семасиология / В.А. Звегинцев. М. : Наука, 1957.321 с.

114. Земская Е.А. Современный русский язык: Словообразование / Е.А. Земская. М. : Наука, 1973. - 304 с.

115. Земская Е.А. О некоторых нерешенных вопросах теории синхронного словообразования / Е.А. Земская // Всесоюзная научная конференция по теоретическим вопросам языкознания. М., 1974. - С. 80-81.

116. Земская Е.А Проблемы словообразования на современном этапе / Е.А. Земская, Е.С. Кубрякова // Вопр. языкознания. 1978. - № 6. - С. 117-118.

117. Земская Е.А. О строении системы синхронного словообразования / Е.А. Земская // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. — С. 37-38.

118. Зенков Г.С. Вопросы теории словообразования / Г.С. Зенков. — Фрунзе : Изд-во Киргиз, ун-та, 1969. — 165 с.

119. Илюшечкина JI.A. Словообразовательная валентность в современном французском языке (на материале производных и производящих слов) : ав-тореф. дис. . канд. филол. наук / JI.A. Илюшечкина. — М., 1983. — 18 с.

120. Ирисханова O.K. Концептуальный анализ и процессы дефокуси-рования / O.K. Ирисханова // Концептуальный анализ языка : современные направления исследования. — М., Калуга, 2007. С. 69-80.

121. Казанская Т.Б. К вопросу о префиксальных образованиях во французском языке / Т.Б. Казанская // Грамматика, фонетика и стилистика романских языков. — М., 1971. — С. 170-176. (Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А.И. Герцена, т. 317).

122. Караулов Ю.Н. Семантический гештальт ассоциативного поля и образы сознания / Ю.Н. Караулов // Языковое сознание: содержание и функционирование. М., 2000.-С. 107-109.

123. Карпов А.В. Семантика простых и производных единиц /

124. A.В. Карпов // Проблемы семантического описания единиц языка и речи. — Мн.,ч1998.-Ч. 1.-С. 21-25.

125. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение / С.Д. Кацнельсон. М. ; Л. : Наука, 1965. - 108 с.

126. Кашкин В.Б. Метафора как средство активного познания /

127. B.Б. Кашкин, Д.Г. Шаталов // Язык, коммуникация и социальная среда .— Воронеж, 2006 .— Вып. 4. С. 94-102

128. Кильдибекова Т.А. Основные направления когнитивного описания -языка / Т.А. Кильдибекова // Теория поля в современном языкознании. Уфа,1999. С. 11-15.

129. Клаус Р. Сила слова: Гносеологический и прагматический анализ языка / Р. Клаус. М. : Прогресс, 1967. - 215 с.

130. Клименко- А.П. Семантика слова и его ассоциативное поле / А.П. Клименко // Проблемы семантического описания единиц языка и речи. — Мн., 1998.-Ч. 1.-С. 29-30.

131. Клычков Г.С. Значение и полисемия слова / Г.С. Клычков // Законы семантического развития в языке. — М., 1961. — С. 100-120.

132. Ковалик И.М. Смысловая структура производного слова / И.М. Кова-лик // Актуальные проблемы лексикологии. Мн., 1970. - С. 98-99.

133. Когнитивная семантика / отв. ред. Н.Н. Болдырев. — Тамбов : Изд-во Тамбов, гос. ун-та, 2000. — Ч. 1. — 293 с.

134. Когнитивная семантика : материалы 2-й Междунар. лекции-семинара по когнитивной лингвистике, 11-14 сент. 2000 г. в 2 ч. / отв. ред. Н.Н. Болдырев; ред. кол. : Е.С. Кубрякова и др. — Тамбов : Изд-во Тамбов, гос. ун-та,'2000. Ч. 1. - 243 е.; Ч. 2.-261 с.

135. Кокин A.M. К вопросу о коннотативном компоненте лексического значения слова / A.M. Кокин // Типы языковых значений. — Рязань, 1986. — С. 39-46.

136. Колшанский Г.В. Семантика слова в логическом аспекте / Г.В. Колшанский // Язык и мышление. М., 1967. — С. 187-208.

137. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова / Н.Г. Комлев. — М.: Изд-во Моск. гос. ун-та, 1969. 192 с.

138. Кононенко В.Г. Явления опрощения и переразложения во французском языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / В.Г. Кононенко. Киев, 1975. — 19 с.

139. Корыхалова Н.И О некоторых особенностях развития префиксальной системы французского языка/Н.И. Корыхалова. JI.: Наука, 1958. - 118

140. Костюшкина Г.М. Когнитивная лингвистика и психомеханика языка/ Г.М. Костюшкина // Когнитивная лингвистика: современное состояние и перспективы развития. Тамбов, 1998. -Ч. 1. - С. 21-22.

141. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость / Н.З. Котелова. -Л. : Наука, 1975.-164 с.

142. Кравченко А.В. Язык и восприятие: когнитивные аспекты языковой категоризации / А.В. Кравченко. — Иркутск : Изд-во Иркут. гос. ун-та, 1996.— 159 с.

143. Кравченко А.В. Классификация знаков и проблема взаимосвязи языка и знания / А.В. Кравченко // Вопр. языкознания. — 1999. — № 6. — С. 3-12.

144. Красовский Н.М. Динамика эмоциональных концептов в немецкой и русской лингвокультурах : автореф. дис. . д-ра филол. наук / Н.М. Красовский. Волгоград, 2001. — 40 с.

145. Краткий словарь когнитивных терминов / под общ. ред. Е.С. Кубряковой. — М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1996. — 245 с.

146. Кретов А.А. Роль метафор в организации лексической семантики языка / А.А. Кретов // Аспект. Helsinki, 1987. - № 2. - С. 61-70.

147. Кубрякова Е.С. Основы морфологического анализа / Е.С. Кубрякова. М. : Наука, 1974. - 319 с.

148. Кубрякова Е.С. Словообразование и его связи с другими лингвистическими дисциплинами / Е.С. Кубрякова // Всесоюзная научная конференция по теоретическим вопросам языкознания. — М., 1974а. С. 91-94.

149. Кубрякова Е.С. Теория мотивации и определение степени мотивированности производных слов / Е.С. Кубрякова // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1976. - Ч. 2. - С. 285-292.

150. Кубрякова Е.С. Теория номинации и словообразование / Е.С. КубрякоIва // Языковая номинация: Виды наименований. — М., 1977. — С. 222—303.

151. Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении / Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1978. - 115 с.

152. Кубрякова Е.С. Словообразование как особый вид речевой деятельности / Е.С. Кубрякова // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. — С. 48-49.

153. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова/Е.С. Кубрякова. М.: Наука, 1981.-200 с.

154. Кубрякова Е.С. Производное слово в лексике и грамматике / Е.С. Кубрякова // Слово в грамматике и словаре. — М., 1984. — С. 60-69.

155. Кубрякова Е.С. Номинативный аспект речевой деятельности / Е.С. Кубрякова. М. : Наука, 1986. - 156 с.

156. Кубрякова Е.С. Человеческий фактор в языке: язык продолжение речи / Е.С. Кубрякова, A.M. Шахнарович, Л.В. Сахарный ; отв. ред. Е.С. Кубрякова. -М., 1991.

157. Кубрякова Е.С. Новые пути исследования феномена значения в современной лингвистике / Е.С. Кубрякова // Функциональная семантика языка, семиотика знаковых систем и методы их изучения. — М., 1997. — Ч. 1. — С. 61-62.

158. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е.С. Кубрякова. -М. : Наука, 1997а. -331 с.

159. Кубрякова Е.С. Когнитивные аспекты словообразования и связанные с ним правила инференции / Е.С. Кубрякова. — Magdebourg, 1999. — 36 с.

160. Кубрякова Е.С. Семантика в когнитивной лингвистике (о концепте контейнера и формах его объективации в языке) / Е.С. Кубрякова // Изв. РАН. Сер. литературы и языка. 1999а. - Т. 58, № 6. - С. 3-12.

161. Кубрякова Е.С. Языковое сознание и языковая картина мира / Е.С. Кубрякова // Филология и культура. Тамбов, 19996. - Ч. 3. - С. 6-13.

162. Кубрякова Е.С. Круглый стол по проблемам когнитивной лингвистики : обзор материалов / Е.С. Кубрякова // Изв. РАН. Сер. литературы и языка." -2000.-№2.-С. 112-114.

163. Кубрякова Е.С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования / Е.С. Кубрякова // Изв. АН СССР. Сер. литературы и языка. 2002. - Т. 61, № 1. - С. 13-24.

164. Кубрякова Е.С. Язык и знание : на пути получения знаний о языке. Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / Е.С. Кубрякова. М.: РАН. Ин-т языкознания, 2004. - 560 с.

165. Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы ее исследования (из истории разработки данной проблемы в современном зарубежном языкознании) / А.И. Кузнецова. М. : Моск. гос. ун-т, 1963. - 59 с.

166. Курак Г.В. Словообразовательная омонимия и квазиомонимия в современном французском языке (на материале производных существительных) : дис. . канд. филол. наук / Г.В. Курак. М., 1989. - 172 с.

167. Курилович Е. Деривация лексическая и деривация синтаксическая / Е. Курилович // Очерки по лингвистике / Е. Курилович. М., 1962. - С. 29-42.

168. Кустова Г.И. Когнитивные модели в семантической деривации и система производных значений / Г.И. Кустова // Вопр. языкознания. — 2000. — №4.-С. 85-109.

169. Кустова Г.И. Неметафорические когнитивные модели в семантической деривации / Г.И. Кустова // Когнитивное моделирование. М., 2000а. — С. 204-218.

170. Кустова Г.И. О типах производных значений слов с экспериментальной семантикой / Г.И. Кустова // Вопр. языкознания. — 2002. № 2. - С. 16-34.

171. Кустова Г.И Типы производных значений и механизмы языкового расширения / Г.И. Кустова. М. : Языки славянской культуры, 2004. - 472 с.

172. Лагута О.Н. Логика и лингвистика: материалы специального курса : учеб. пособие для студентов филол. отделений / О.Н. Лагута. — Новосибирск, 2000.- 116 с.

173. Лазуренко А.Я. Метафорический перенос в словообразовании французского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / А.Я. Лазуренко. М., 1980. - 24 с.

174. Лазуткина Е.М. К проблеме описания прагматических механизмов языковой системы / Е.М. Лазуткина // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. -1994.-№5/6.-С. 56-65.

175. Лакофф Д. Лингвистические гештальты / Д. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. -М., 1981. Вып. 10. - С. 350-368.

176. Лакофф Дж. Метафоры, которыми мы живем / Дж. Лакофф, М. Джонсон ; пер. с англ. А.Н. Баранова и А.В. Морозовой. — Изд. 2-е. М. : Изд-во ЛКИ, 2008. - 252 с. - (Мировой научный бестселлер).

177. Лакофф Д. Мышление в зеркале классификаторов / Д. Лакофф // Новое в зарубежной лингвистике. М., 1998. — Вып. 23 : Когнитивные аспектыгязыка. — С. 12—51.

178. Лапшина М.Н. Семантическая эволюция английского слова: (изучение лексики в когнитивном аспекте) / М.Н. Лапшина. — СПб. : Изд-во Санкт-Петерб. гос. ун-та, 1998. 160 с.

179. Лев Л.С. Словообразовательные характеристики слов и их сочетаемость / Л.С. Лев // Словообразование фразообразование. -М., 1979. С. 50-52.

180. Левицкий В.В. К вопросу о принципах и методах сравнительно-семасеологических исследований / В.В. Левицкий // Учен. зап. 1-го Моск. гос. пед. ин-та иностр. яз. им. М. Тореза. 1966. - Т. 32. — С. 126-145.

181. Левицкий В.В. Экспериментальные методы в семасиологии /

182. B.В. Левицкий, И.А. Стернин. — Воронеж : Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1989. — 192 с.

183. Левковская К.А. Основные проблемы общей теории слова и структурно-семантические особенности лексики конкретного языка : автореф. дис. . д-ра филол: наук / К.А. Левковская. — М., 1963. 39 с.

184. Лемов А.В. Семантика производного слова имени и его деривационная история / А.В. Лемов // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1978. - С. 115-119.

185. Леонтьев А.А. Слово в речевой деятельности : некоторые проблемы общей речевой деятельности / А.А. Леонтьев. — М. : Наука, 1965. 245 с.

186. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики / А.Н. Леонтьев. — 3-е изд. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1972. - 575 с.

187. Леонтьев А.Н. Деятельность, сознание, личность / А.Н. Леонтьев. — М. : Смысл : Академия, 2004. 345 с.

188. Литвин Ф.А. О некоторых семиотических аспектах словообразования / Ф.А. Литвин // Словообразование и фразообразование. М., 1979.1. C. 52-54.

189. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Изв. акад. наук. Сер. литературы и языка. — 1993. — Т. 52, № 1. — С. 3-9.

190. Ломов A.M. Аспектуальная характеристика действия и ее типы // Изв. Воронеж, гос. пед. ин-та. Воронеж, 1975. Т. 146. С.64-68.

191. Ломтев Т.П. О природе значения языкового знака / Т.П. Ломтев // Вопр. филологии. 1960. - № 7. - С. 127-134.

192. Лопатин В.В. Русская словообразовательная морфематика : (проблемы описания) : атореф. дис. . .д-ра филол. наук / В.В. Лопатин. — М., 1976. 34 с.

193. Лопатникова Н.Н. К вопросу о словообразовательном анализе в диахронии и синхронии / Н.Н. Лопатникова // Вопросы французской филололгии. -М., 1972.-С. 65-79.

194. Лопатникова Н.Н. Суффиксальная омонимия в системе словообразования современного французского языка / Н.Н. Лопатникова // Новые явления и тенденции во французском языке. М., 1984. - С. 92-100.

195. Лопатникова Н.Н. Характер и степень мотивированности сложных слов в современном французском языке / Н.Н. Лопатникова // Язык и действительность : сб. науч. тр. памяти В.Г. Гака. М. : Ленанд, 2007. - 640 с.

196. Лукин М.Ф. К вопросу о взаимосвязи синхронлии и диахронии в словообразовании / М.Ф. Лукин // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. — 1997. № 5. - С. 89-98.

197. Лурия А.П. Язык и сознание / А.Р. Лурия. — 2-е изд. М. : Изд-во Моск. гос. ун-та, 1998. - 336 с.

198. Ляпин С.Х. Концептология : к становлению подхода / С.Х. Ляпин // Концепты : науч. тр. Центроконцепта. Архангельск, 1997. - С. 11-35.

199. Мазлумян B.C. Языковое сознание / B.C. Мазлумян // Языковое сознание : содержание и функционирование. — М., 2000. — С. 145-146.

200. Маккормак Э. Когнитивная теория метафоры / Э. Маккормак // Теория метафоры.-М., 1990.-С. 358-186.

201. Максимов В.И. Суффиксальлное словообразование имен существительных в русском языке / В.И. Максимов. — Л. : Наука, 1975. 224 с.

202. Малахова И.А. Об одном способе глаголообразования в современном французском языке / И.А. Малахова // Исследования по французской лексикологии. -М., 1967. С. 51-67. — (Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та им. Ленина, № 201).

203. Малахова И.А. Структурные модели слов и их системнофункцио-нальные значения / И.А. Малахова // Исследования по французской лексикологии. М., 1967а. - С. 51-67. - ( Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та им. Ленина, №201).

204. Малкина Н.М. Структурные, семантические и ономасиологические характеристики аппозитивных комплексов французского языка / Н.М. Малкина. — Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1990. — 85 с.

205. Мальцев В.И. Значение и понятие / В.М. Мальцев // Проблемы значения в лингвистике и логике. — М., 1963. — С. 3-7.

206. Манучарян Р.С. Проблемы исследования словообразовательных значений и средств их выражения : автореф. дис. . д-ра филол. наук / Р.С. Манучарян. Ереван, 1975. - 40 с.

207. Манучарян Р.С. Словообразовательно-семантическая парадигма / Р.С. Манучарян // Словообразование и фразообразование. М,. 1979. — С. 54-56.

208. Марков В.М. О семантическом способе словообразования в русском языке / В.М. Марков. Ижевск : Удмурт, гос. ун-т, 1981. - 29 с.

209. Медникова Э.М. Соотношение нормы и системы в словообразовании / Э.М. Медникова // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. -С. 56-57.

210. Мезенин С.М. Образность как лингвистическая категория / С.М. Мезенин // Вопр. языкознания. 1983. - № 6. - С. 48-57.

211. Метелева В.В. О связи лексического и словообразовательного значений слова : (на материале французских производных с суффиксом -ard) : автореф. дис. . канд. филол. наук / В.В. Метелева. -М., 1979. 24 с.

212. Михайлова О.А. Ограничения в лексической семантике русского слова : автореф. дис. . д-ра филол. наук / О.А. Михайлова. Екатеринбург, 1998.-30 с.

213. Моисеева С.А. Глаголы восприятия в западно-романских языках : дисс. . д-ра филол. наук / С.А. Моисеева. — Воронеж, 2006 — 292 с.

214. Молчанова Г.Г. Когнитивные проблемы категоризации: свертка смысла и емкость текста / Г.Г. Молчанова // Когнитивная лингвистика : современное состояние и перспективы развития. Тамбов, 1998. - Ч. 1. - С. 48-51.

215. Морару С.И. Опыт сопоставительного исследования словообразовательной и родовой вариативности в старофранцузском и современном французском языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / С.И. Морару. — Мн., 1987.- 16 с.

216. Морис Ч. Основания теории языка / Ч. Морис // Семиотика. М., 1983.-С. 37-89.

217. Мурясов Р.З. О словообразовательных парадигмах / Р.З. Мурясов // Словообразование и фразообразование. М., 1979. — С. 57-59.

218. Мягкова Е.Ю. Эмоционально-чувственный компонент значения слова : вопросы теории : дис. . д-ра филол. наук / Е.Ю. Мягкова. — М., 2000. — 247 с.

219. Найда Е.А. Анализ значения и составление словарей / Е.А. Найда // Новое в лингвистике. М., 1962. - Вып. 2. - С. 45-71.

220. Немченко В.Н. О понятии словообразовательной производности /

221. B.Н. Немченко // Лексика, терминология, стили. Горький, 1973. — Вып. 2.—1. C. 24-44.

222. Нерознак В.П От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма / В.П. Нерознак // Вопросы филологии и методы преподаванияиностранных языков : межвуз. сб. науч. тр. — Омск : Изд-во ОмГПУ, 1998. — С. 80-85.

223. Никитевич В.М Об одном аспекте исследования деривационной системы субстантива / В.М. Никитевич // Вопр. языкознания. — 1970. № 5. - С. 53-60.

224. Никитевич В.М. Словообразование и деривационная грамматика : в 2 ч./ В.М. Никитевич Ч. 1 : Словообразование и номинативная деривация. — Алма-Ата, 1978.-64 с.

225. Никитевич В.М. Аналитизм и фразеологичность как проявление изоморфизма единиц разных уровней / В.М. Никитевич // Словообразование и фразообразование. М., 1979. - С. 61-63.

226. Никитевич В.М. Словообразование и деривационная грамматика : 2 ч./ В.М. Никитевич Ч. 2 : Словообразовательные единицы и семантика производных разной структуры. - Алма-Ата, 1982. - 94 с.

227. Никитевич В.М. Основы номинативной деривации / В.М. Никитевич. -Мн.: Вышейш. шк., 1985. 157 с.

228. Никитин М.В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика) / М.В. Никитин. М. : Высш. шк., 1983. - 127 с.

229. Никитина М.Ю. К проблеме внешнего структурирования лексико-семантического поля глаголов движения / М.Ю. Никитина // Единство системного и функционального анализа языковых единиц. Белгород, 2003. — С. 157-162.

230. Новейший философский словарь / сост. и гл. науч. ред. А.А. Грица-нов. 3-е изд., испр. - Мн. : Книжный дом, 2003. - 1279 с.

231. Новиков Л.А. Семантика русского языка / Л.А. Новиков. — М. : Высш. шк., 1982. 272 с.

232. Новодранова В.Ф. Формирование теории научной метафоры и метафорических номинаций в медицинской терминологии / В.Ф. Новодранова, Н.И. Алексеева // Традиционные проблемы языкознания в свете новых парадигм знания. М., 2000. - С. 82-88.

233. Нухов С.М. О когнитивных исследованиях метафоры / С.М. Нухов // Теория поля в современном языкознании. — Уфа, 1999. — С. 34-35.

234. Ольшанский И.Г. Лексическая полисемия в системе языка и в тексте (на материале немецкого языка) / И.Г. Ольшанский, В.П. Скиба. Кишинев : Штиинца, 1987.-127 с.

235. Опарина Е.А. Роль метафоры в познании и вербализации знаний о мире / Е.О. Опарина // Структуры представления знаний в языке. — М., 1994. — С. 142-158.

236. Орлова Н.М. Морфологическая категоризация в языке международных отношений / Н.М. Орлова // Когнитивная семантика. — Тамбов, 2000. — Ч. 2. -С. 122-124.

237. Осипова Л.И. Закономерности словообразования и лексикализации детерминативов в русском литературном языке : автореф. дис. . канд. филол. наук/Л.И. Осипова. — М., 1963. 16 с.

238. Павиленис Р.И. Язык. Смысл. Понимание / Р.И. Павиленис // Язык. Наука. Философия : Логико-методологический и семиотический анализ. -Вильнюс, 1986. С. 240-263.

239. Падучева Е.В. Динамические модели в семантике лексики / Е.В. Падучева. М. : Языки славян, культуры, 2004. - 607 с. - (Studia philologica).

240. Панич Г.М. Некоторые особенности парасинтеза в современном французском языке : (на материале прилагательных) : автореф. дис. . канд. филол. наук / Г.М. Панич. М., 1966. - 17 с.

241. Панченко Н.Н. средства объективации концепта «обман» : (на материале английского и русского языков) : автореф. дис. . канд. филол. наук / Н.Н. Панченко. Волгоград, 1999. - 23 с.

242. Петрова С.И Когнитивная парадигма и семантика познания / С.Н. Петрова // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. — М., 1988.-С. 119-130.

243. Позднякова Е.М. Когнитивные аспекты словообразования / Е.М. Позднякова // Когнитивная лингвистика: современное состояние и перспективы развития : в 2 ч. . Тамбов, 1998. — Ч. 2. — С. 134-136.

244. Позднякова Е.М. Концептуальные основания определения границ словообразовательной категории имен деятеля / Е.М. Позднякова // Проблемы семантического описания единиц языка и речи. Мн., 1998а. - Ч. 1. - С. 176-179.

245. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию / М.М. Покровский. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 382 с.

246. Поморозская Н.И. Семантический аспект отглагольных образований / Н.И. Поморозская // Словообразование и фразообразование. — М., 1979. — С. 70-71.

247. Попова З.Д. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях/ З.Д. Попова, И.А. Стернин. — Воронеж : Воронеж, гос. ун-т, 1999. 30 с.

248. Попова З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д .Попова, И.А. Стернин. — 3-е изд., стер. Воронеж : Истоки, 2003. — 191 с.

249. Попова З.Д. Язык и национальная картина мира / З.Д. Попова, И.А. Стернин. — Воронеж : Истоки, 2003а. — 59 с.

250. Портнов А.Н. Языковое сознание и внутренняя форма языка: В. фон Гумбольд и Р. Шпет / А.Н. Портнов // Языковое сознание: содержание и функционирование. М., 2000. - С. 192-193.

251. Потапова Н.П. О динамических аспектах системы значений глаголов / Н.П. Потапова // Теоретические проблемы деривации. — Пермь, 1982.

252. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике / А.А. Потебня // Очерки по истории русского синтаксиса. Пермь, 1994. — С. 90-91.

253. Потебня А.А. Собрание трудов / А.А. Потебня. — М. : Лабиринт, 1999. Т. 1 : Мысль и язык. - 269 с.

254. Почепцов Г.Г. К проблеме взаимодействия словообразования и синтаксиса / Г.Г. Почепцов // Словообразование и фразообразование. М., 1979. -С. 76-78.

255. Пугиева Н.А. Влияние семантики глагола на его деривацию : авто-реф. дис. . канд. филол. наук /Н.А. Пугиева. -М., 1982. 16 с.

256. Путырская О.Г. Связанные основы в системе словообразования современного французского языка : автореф. дис. . канд. филол. наук / О.Г. Путырская.-М., 1977.-16 с.

257. Райлян С.В. Некоторые проблемы стилистического словообразования (на материале оценочной суффиксации французского глагола) / С.В. Райлян. — Кишинев : Штиинца, 1980.-194 с.

258. Рахилина Е.В. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость / Е.В. Рахилина. М. : Русские словари, 2000. - 415 с.

259. Рахилина Е.В: Основные идеи когнитивной семантики / Е.В. Рахилина // Современная американская лингвистика: фундаментальные направления. М., 2002. - С. 370-389.

260. Рудяков А.Н. Функциональная семантика / А.Н. Рудяков. — Симферополь : Таврия, 1992. 154 с.

261. Рылов Ю.А. Об онтологическом и гносеологическом аспектах синтаксических связей / Ю.А. Рылов // Принципы и методы исследования единиц языка. Воронеж, 1985.-С. 114-121.

262. Рылов Ю.А. Синтаксические связи слов в испанском предложении / Ю.А. Рылов. Воронеж, 1985а. - 188 с.

263. Рылов Ю.А. Способы синтаксической связи слов в испанском предложении / Ю.А. Рылов // Иностр. яз. в шк. 19856. - № 4. - С. 57-65.

264. Рылов Ю.А. Оформление предикативной связи в испанском и русском предложении / Ю.А. Рылов // Германские, романские и русский языки вссопоставительном аспекте. — Воронеж, 1998. —С. 168-186.

265. Рылов Ю.А. Семантические доминанты языковой картине мира и перевод / Ю.А. Рылов // Перевод и переводческая компетенция. — Воронеж, 2003.-С. 136-149.

266. Рылов Ю.А. Аспекты языковой картины мира: итальянский и русский языки / Ю.А. Рылов. М. : Гнозис, 2006. - 304 с.

267. Рылов Ю.А. Простое и осложненное предложение в испанском языке : Синтаксические связи : учебное пособие / Ю.А. Рылов. М. : Высш. шк., 2007.-216 с.

268. Рылов Ю.А. Семантические доминанты языковой картины мира / Ю.А. Рылов // Язык и культура : VI Степановские чтения. — М., 2007а. — С. 49-55.

269. Сахарный JI.B. Введение в психолингвистику / JI.B. Сахарный. — JI. : Ленингр. гос. ун-т, 1989. 180 с.

270. Сахарный Л.В. Образование и функционирование производного слова в речевой деятельности / Л.В. Сахарный // Словообразование и фразообразование. М., 1979.-С. 89-91.

271. Сахарный Л.В. Психолингвистические аспекты теории словообразования / Л.В. Сахарный. Л. : Ленингр. гос. ун-т им. А.А. Жданова, 1985. -97 с.

272. Свердлова Р.Ф. К вопросу о синтаксических последствиях процесса префиксации в свете некоторых общих проблем префиксального производства / Р.Ф. Свердлова // Преподавание иностранных языков и его лингвистические основы. М., 1972. - С. 303-307.

273. Свердлова Р.Ф. Перспективные пути изучения префикса и процесса префиксации во французском языке / Р.Ф. Свердлова // Иностр. яз. в шк. — 1975. -№ 11.-С. 23-26.

274. Семерикова З.В. Опыт компонентного анализа семантических связей внутри словообразовательного гнезда / Семерикова З.В. // Проблемы компонентного анализа. М., 1973. — С. 92-97.

275. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке : Язык и мышление / Б.А. Серебренников. М., 1988. - С. 189.

276. Скибенко В.В. Словообразовательные особенности глагольных препозитивных формантов, коррелятивных предлогам, в современном французском языке : автореф. дис. . канд. филол. наук / В.В. Скибенко. Киев, 1979. -24 с.

277. Скутельничук В.М. Семантическая соотнесенность производных и производящих глаголов / В.М. Скутельничук // Категории языка. — М., 1982. — С. 113-117.

278. Скутельничук В.М. Семантическая структура префиксальных глаголов в современном французском языке : автореф. дис. . канд. филол. наук/ В.М. Скутельничук. Мн., 1988. - 16 с.

279. Смирницкий А.И. Значение слова / А.И. Смирницкий // Вопр. языкознания. 1955. - № 2. - С. 79-89.

280. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка / А.И. Смирницкий. М. : Иностр. лит., 1956. - 260 с.

281. Соболева П.А. Аппликативная грамматика и моделирование словообразования : автореф. дис. . канд. филол. наук/П.А. Соболева. -М., 1970. -25 с.

282. Солодуб Ю.П. Структура лексического значения / Ю.П. Солодуб // Науч. докл. высш. шк. Филол. науки. 1997. - № 2. - С. 54-66.

283. Степаненко А.В. Некоторые вопросы современного изучения метафоры в отечественном языкознании / А.В. Степаненко // Сборник научных трудов / Моск. гос. лингвист, ун-т. 2001. - Вып. 452. - С. 22-40.

284. Степанов Ю.С. Структура французского языка: морфология, словообразование, основы синтаксиса в норме французской речи / Ю.С. Степанов. -М. : Высш. шк., 1965.- 182 с.

285. Степанов Ю.С. Современные связи лингвистики и логики / Ю.С. Степанов // Вопр. языкознания. — 1973. — № 4. — С. 67-68.

286. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры / Ю.С. Степанов. 2-е изд., испр. и доп. - М. : Академ. Проект, 2001. - 990 с.

287. Степанова М.Д. Словообразование, ориентированное на содержание, и некоторые вопросы анализа лексики / М.Д. Степанова // Вопр. языкознания. 1966.-№ 6. - С. 48-60.

288. Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова / И.А. Стернин. Воронеж : Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1979. — 156 с.

289. Стернин И.А. Концепт и языковая семантика / И.А. Стернин // Связи языковых единиц в системе и реализации: Когнитивный аспект. — Тамбов, 1999. -Вып. 2.-С. 69-75.

290. Стернин И.А. Концепты предмет исследования структуры концепта / И.А. Стернин // Языковое сознание: содержание и функционирование. — М., 2000.-С. 239-240.

291. Стернин И.А. Методика исследования структуры концепта / И.А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Воронеж, 2001.-С. 58-64.

292. Суслова Ю.М. Становление словообразования во французском языке (опыт диахронического анализа) / Ю.М. Суслова // Словообразование и фра-зообразование. -М., 1979.-С. 100-101.

293. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / Телия В.Н. М.: Наука, 1986. - 141 с.

294. Телия В.Н. Метафора как модель смыслопроизводства и ее экспрессивно-оценочная функция / В.Н. Телия // Метафора в языке и тексте. М., 1988. - С. 26-52.

295. Тихонов А.Н. О семантической соотнесенности производящих и производных основ / А.Н. Тихонов // Вопр. языкознания. — 1967. — № 1. — С. 112-117.

296. Толочин И.В. Метафора и интертекст в англоязычной поэзии / И.В. Толочин. -М. : Прогресс, 1996. 56 с.

297. Торопцев И.С. Словообразовательная модель / И.С. Торопцев. Воронеж : Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1980. - 148 с.

298. Торопцев И.С. Ономасиологический аспект деривации и проблемы интеграции деривационных форм / И.С. Торопцев // Межвузовский сборник научных трудов / Тамбов, гос. пед. ин-т. Тамбов, 1984. — С. 24-47.

299. Третьякова Т.Н. Категоризация мира и эффективное речевое воздействие / Т.Н. Третьякова // Общие проблемы строения и организации языковыхкатегорий (грамматические, словообразовательные, лексические и текстовые категории). М., 1998. - С. 144-145.

300. Тропина О.А. Производное слово как особая когнитивная структура / О.А. Тропина // Когнитивная лингвистика: современное состояние и перспективы развития. Тамбов, 1998.-С. 146-147.

301. Трубачев О.Н. О семантической теории в этимологическом словаре: Проблема омонимов подлинных и ложных и семантическая типология / О.Н. Тру-бачев // Теория и практика этимологических исследований. М., 1985. — С. 6-15.

302. Тынянов Ю.А. Проблемы стихотворного языка / Ю.А. Тынянов. 3-е изд. - М.: УРСС, 2004. - 176 с.

303. Улуханов И.С. Компоненты значения членимых слов / И.С. Улуха-нов // Вопр. языкознания. 1974. - № 2. - С. 71-78.

304. Улуханов И.С. Словорбразовательная семантика в русском языке и принципы ее описания / И.С. Улуханов. — М. : Наука, 1977. — 156 с.

305. Улуханов И.С. Семантическая структура словообразовательно мотивированного слова / И.С. Улуханов // Словообразование и фразообразование. -М„ 1979.-С. 101-102.

306. Улуханов И.С. О количественных параметрах словообразователь- * ной системы / И.С. Улуханов // Горизонты современной лингвистики. Традиции и новаторство. М., 2009ю - С. 433-443.

307. Урубкова JI.M. Роль метафоры в концептуализации / JI.M. Урубкова // Когнитивная семантика. — Тамбов, 2000. — Ч. 2. — С. 137-139.

308. Уфимцева А.А. Понятие языкового знака / А.А. Уфимцева // Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. — М., 1970. — С. 95-139.

309. Уфимцева А.А. Лексическое значение: Принцип семеологического описания лексики / А.А. Уфимцева. М. : Наука, 1986. - 239 с.

310. Уфимцева Н.В. Слово и культура / Н.В. Уфимцева // Языковое сознание: содержание и функционирование. М., 2000. - С. 253-254.

311. Уфимцева А.А. Типы словесных знаков / А.А. Уфимцева. — 2-е изд., стереотип М.: Эдиториал УРСС, 2004. - 205 с.

312. ЗЮ.Халифман Э.А Словообразование в современном французском языке / Э.А. Халифман, Т.С. Макеева, О.В. Раевская. -М.: Высш. шк., 1983. — 128 с.

313. Харитончик З.А Способы концептуальной организации знаний в лексике языке / З.А. Харитончик // Язык и структуры представления знаний. —1. М., 1992.-С. 97-123.

314. Харитончик З.А. Очерки о языке / З.А. Харитончик. Мн., МГЛУ. — 2004.-367 с.

315. Харченко В.Н. Переносные значения слова / Харченко В.Н. — Воронеж : Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1989. — 159 с.

316. Хованская З.И Стилистика французского языка / З.И. Хованская. -М. : Прогресс, 1984. 344 с.

317. Хохлачева В.Н. Словообразование существительных в русском языке : (опыт системного исследования) : автореф. дис. . д-ра филол. наук / В.Н. Хохлачева. М., 1976. - 48 с.

318. Хохлачева В.Н. Проблемы словообразовательного значения : (к понятию нормы в словообразовании) / В.Н. Хохлачева // Грамматика и норма. — М., 1977.-С. 170-183.

319. Хрисонопуло Е.Ю. Когнитивная семантика языковых парадигм / Е.Ю. Хрисонопуло // Квантитативная лингвистика и семантика. Новосибирск, 1999.-Вып. 1.-С. 157-166.

320. Царев П.В. Экспрессивный потенциал словообразовательных моделей английского языка / П.В. Царев // Иностр. яз. в шк. 1967. - № 1. - С. 3-6.

321. Цыбова И.А. Определите значение слова : пособие по словообразованию во французском языке / И.А. Цыбова .— М. : Международные отношения, 1981 .— 103 с.

322. Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи / Е.С. Кубрякова, A.M. Шахнарович, Л.В. Сахарный. М. : Наука, 1991. - 238 с.

323. Черемисина Н.В. Вопросы эстетики русской художественной речи / Н.В. Черемисина. Киев : Вища шк., 1981. — 240 с.

324. Черепахина Л.И. Семантика компонентов сравнения / Л.И. Черепа-хина // Межвузовский сборник научных трудов / Тамбов, гос. пед. ин-т. — Тамбов, 1984.-С. 123-126.

325. Чернобай Л.И. Словообразовательные потенции префиксов в современном французском языке (на материале новообразований) : автореф. дис. . канд. филол. наук/ Л.И. Чернобай. — М., 1985. — 16 с.

326. Чинчлей Г.С. Префикс de в современном французском языке / Г.С. Чинчлей // Учен. зап. Кишинев, ун-та. 1966. - Т.77. — С. 42-65.

327. Чинчлей Г.С. Из опыта синхронного исследования префиксации в современном французском языке / Г.С. Чинчлей // Грамматика, фонетика и стилистика романских языков. Л., 1972. - С. 177-186. - (Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та им. А.И. Герцена, т. 317).

328. Чинчлей Г.С. Очерки по деривации в современном французском языке / Г.С. Чинчлей. Кишинев : Штиинца, 1992. - 120 с.

329. Чудинов А.П. Регулярная многозначность в глагольной лексике / А.П. Чудинов. Свердловск : Изд-во Свердлов, гос. ун-та, 1988. - 144 с.

330. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации / А.П. Чудинов. Екатеринбург : Урал. гос. пед. ун-т., 2003. - 248 с.

331. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию / Н.М. Шанский. -М.: Изд-во Моск. гос. ун-та, 1968. 310 с.

332. Шахнаров А.Л. Психолингвистика : коннотативные аспекты / А.Л. Шахнаров // Традиционные проблемы языкознания в свете новых парадигм знания. М., 2000. - С. 120-122.

333. Шахнарович Л.М. Семантические аспекты онтогенеза словообразования / Шахнарович Л.М., Краевская Н.А. // Словообразование и фразообразо-вание.-М., 1979.-С. 115-117.

334. Шведова Н.Ю. Предисловие / Н.Ю. Шведова // Русский семантический словарь : толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений. М.: Азбуковник, 1998. - С. У11-ХХ1П.

335. Шевелева JI.B. Идиоматический тип значения языковых единиц / JI.B. Шевелева // Типы языковых единиц. — Рязань, 1986. — С. 81-86.

336. Шерстова Е.Н. Об изучении словообразовательной семантики / Е.Н. Шерстова // Словообразование и фразообразование. М., 1979. -С. 119-121.

337. Шиппан Т. К вопросу о мотиве номинации / Т. Шиппан // Типы языковых значений. Рязань, 1986. — С. 96-111.

338. Ширшов И.С. Проблемы словообразовательного значения в современной отечественной науке / И.С. Ширшов // Вопр. языкознания. 1979. -№5.-С. 109-123.

339. Шмелев Д.Н Очерки по семасиологии русского языка / Д.Н. Шмелев. — М. : Прогресс, 1964.-243 с.

340. Шмелев Д.Н. Полисемия / Д.Н. Шмелев // Языкознание : большой энциклопед. словарь. — М., 1998. — С. 382.

341. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д.Н. Шмелев. М.: Дом книги, 2006. - 280 с.

342. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д.Н. Шмелев. -М. : Наука, 1973.-280 с.

343. Штейнберг Н.М. Аффиксальное словообразование во французском языке: Суффиксация и префиксация / Н.М. Штейнберг. JI. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1974.-204 с.

344. Щерба Л.В. Преподавание иностранных языков в средней школе : общие вопросы методики / Л.В. Щерба. М.: Высш. шк., 1974. - 111 с.

345. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность / Л.В. Щерба. -2-е изд., стер. М.: Едиториал УПСС, 2004. - 427 с.

346. Языковая номинация: общие вопросы. М. : Наука, 1977. - 358 с.

347. Amiot D. La composition neoclassique en fran9ais et ordre des constituants / D. Amiot, G. Dal // La composition dans les langues. Arras, 2007. — P. 89-113.

348. Bally Ch. Linguistique generale et linguistique fran?aise / Ch. Bally. 4-e ed, rev. et corrig. - Berne : Francke, 1965. - 440 p.

349. Bally Ch. Traite de stylistique fran9aise / Ch. Bally. 3-е 6d. - Geneve ; P. : Klincksiek, 1951.-332 p.

350. Baylon Ch. La semantique : avec des travaux pratiques d'application et leurs corriges / Ch. Baylon, P. Fabre. P. : F. Nathan, 1979. - 334 p.

351. Bendix E.H. Componential Analysis of General Vocabulary; the semantic structure of a set of verbs in English, Hindi, and Japanese / E.H. Bendix. — Bloomington: Indiana University, 1966. — 190 p.

352. Berrendonner A. Decalages : les niveaux de 1'analyse linguistique / A. Berrendonner, M.J. Reichler-Bdguelin // Langue fran9aise. 1989. - N 81. — P. 99-125.

353. Blanchon E. Point de vue sur la definition / E. Blanchon // Meta. 1997. -Vol. XLII.-N l.-P. 168-173.

354. Boisson C.P. Les denominations de la regie a calcul / C.P.Boisson // Meta. 1996. - Vol. XLI. - N 4. - P.525-565.

355. Bolinger D. On defining the morpheme / D. Bolinger // Word. 1948. — Vol. IV, N1.-P. 21-22.

356. Bouton Ch.P. La signification. Contribution a une linguistique de la parole / Ch.P. Bouton. Paris : Klincksieck, 1979. - 332 p.

357. Brondal B. Essai de lingustique generale / B. Brondal Copenhague, 1943.-172 p.

358. Brunot F. Grammaire historique de la langue frangaise / F. Brunot. -Paris : Collin, 1937.-890 p.

359. Brunot F. La pensee et la langue / F. Brunot. Paris : Masson, 1965. —982 p.

360. Brunot F. Precis de grammaire historique de la langue frarupaise : Les Mots / F. Brunot, Ch. Bruneau. 4-e ed. - P. : G. Masson, 1965a. - 193 p.

361. Buchegger H. Uber du Prafixe in den romanischen Sprachen / H. Buchegger Buhl, 1890. - 118 p.

362. Camproux C. Deficience et vitalite de la derivation / C. Camproux // Le fran9ais moderne. 1951. -N 3. - P. 9-15.

363. Carbonell J.G. Metaphor Comprehension / J.G. Carbonell // New-York : Carnegie Melon University, 1981. 292 p.

364. Carbonell J.G. Metaphor : an inescapable phenomenon in natural-language understanding / J.G. Carbonell // Strategies for Natural Language Processing. Hillsdale. - 1982. - N 7. - P. 415-434.

365. Cohen M. Histoire d'une langue : le fran9ais / M. Cohen. — Paris : Hier et aujourd'hui, 1947.-384 p.

366. Cohen M. Le language: Structure et evolution / M. Cohen. P. : Ed. sociales, 1950. - 144 p.

367. Cohen M. Nouveaux regards sur la langue fran9aise / M. Cohen. — Paris : Ed. socials, 1963. 315 p.

368. Cruse D.A. Lexical semantic / D.A. Cruse. Cambridge : Cambridge University Press, 1986. - 310 p.

369. Dal G. Productivite morphologique : definitions et notions connexes / F. Dal // La langue Fran?aise. 2003. - N 140. - P. 3-23.

370. Darmesteter A. De la creation actuelle des mots nouveaux dans la langue fran9aise et les lois qui la regissent / A. Darmesteter. P. : Vieweg, 1877. — 307 p.

371. Darmesteter A. Cours de grammaire historique de la langue fran9aise: Formation des mots et vie des mots / A. Darmesteter. 14-e ed. — P., 1934. - 201 p.

372. Darmesteter A. La vie des mots etudies dans leurs significations / A. Darmesteter. -P.: Champs libre, 1979. -212 p.

373. Dauzat A. La vie du langage: Evolution des sens et des mots. Phenomenes sociaux / A. Dauzat. P.: Armand Colin, 1910. - 312 p.

374. Dictionnaire de linguistique et des sciences du langage / J. Dubois et al. — P.: Larousse, 1994. 514 p.

375. Diki-Kidiri M. Le signife et le concept dans la denomination / M. Diki-Kidiri // Meta. 1999. - Vol. XLIV. -N 4. - P. 573-581.

376. Dubois J: Synonymie syntaxique et classification des verbes fran£ais / J. Dubois, F. Dubois-Charlier // Langages. 1997. - N 128. - P. 28-40.

377. Dubois J. Le mouvement general du vocabulaire fransais de 1949 a 1960 d'apes un dictionnaire d'usage / J. Dubois, L. Guilbert, H. Mitterand // Le fran9ais moderne. 1960. - N 3. - P. 205-208.

378. Dubois J. Etude sur la derivation suffixale en fran9ais moderne et contemporain / J. Dubois. P. : Larousse, 1962. - 118 p.

379. Dubois J. Grammaire structurale du fran9ais : Nom et pronom / J. Dubois. P. : Larousse, 1965. - 192 p.

380. Dubois J. Grammaire structurale du fran9ais: La phrase et ses transformations / J. Dubois. P. : Larousse, 1969. — 187 p.

381. Dubois J. Dictionnaire de linguistique / J. Dubois. P. : Larousse, 1974. —516 p.

382. Dubois J. et al. Dictionnaire de linguistiqueet des sciences du langage / J. Dubois, Chr. Marcellesi, J.-B. Marcellesi, J. P. Mevel. P. : Larousse, 1994. -LX+514 p.

383. Fauconnier G. Conceptual integration networks / G. Fauconner, M. Turner // Cognitive Science. 1998. - Vol. 22. - P. 133-187.

384. Fillmore ChJ. On the organization of semantic information in the lexicon / ChJ. Fillmore // Papers from the Para session on the Lexicon. Chicago, 1978. - P. 148-173.

385. Fillmore ChJ. Forvards a Descriptive Framework for Spatial Dexix / ChJ. Fillmore // Speech Place and Action. London, 1982. - P. 531-566.

386. Fillmore ChJ. Frames and the semantics of understanding / ChJ. Fillmore // Quaderni di semantica. Bologna, 1985. - Vol. 6, N 2. - P. 222-254.

387. Fillmore Ch.J. Towards a Frame-based organization of lexicon : the semantics of RISK and its negihbors / Ch.J. Fillmore, B.T.S. Atkins // Frames, Fields and Cantrasts: New Essays in semantics Lexical organization. — Hillesdale, 1992. P. 75-102.

388. Galisson R. Analyse semique, actualisation semique et approche du sens en metodologie / R. Galisson // Langue fran9aise. 1970. - N 8. - P. 107-116.

389. Gentner D. As time goes by : Evidence for two systems in processing space time, metaphors / D. Gentner, E. Mutsumi, L. Boroditsky // Lang, a cognitive processes. - London, 2002. - Vol. 17, N 5. - P. 537-565.

390. Gentner D. Structure-Mapping : A Theoretical Framework for Analogy / D. Gentner // Cognitive Science. 1983. - Vol. 2. - P. 24-56.

391. Gentner D. Systematicity and Surface Similarity in the Development of Analogy / D. Gentner, C. Joupin // Cognitive Science. 1986. - Vol. 3. - P. 47-59.

392. Goddard C. Polysemy: A Problem of Definition / C. Goddard // Polysemy : Theoretical and computational Approaches. Oxford, 1988. -N 36. - P. 187-210.

393. Goddard C. Polysemy: A Problem of Definition / C. Goddard // Polysemy : Theoretical and computational Approaches. Oxford, 2000. - P. 129-151.

394. Greimas A.J. Semantique structurale : Recherche de methode / A.J. Greimas. — Paris : Larousse, 1966. — 262 p.

395. Guarino N. Formal Ontology, Conceptual Analysis and Knowledge Representation / N. Guarino // International Journal of Human-computer Studies, -1995. Vol. 43. - N 5/6. - P. 625-640.

396. Guiraud P. La semantique / P. Guiraud. Paris : Presses universitaires de France, 1964. - 126 p.

397. Guiraud P. Le champs morpho-semantique de la derivation pseudo-suffixale / P. Guiraud // Bulletin de la societe de Linguistique de Paris. — 1961. — Vol. 56.-P. 58-65.

398. Jackendoff R.S. Sense and reference in a psychologically based semantics / R.S. Jackendoff // Talking minds. Cambridge, 1984. - P. 49-72.

399. Jackendoff R.S. Semantic structures / R.S. Jackendoff. Cambridge : MIT press, 1990.-315 p.

400. Kalik A. La caracterisation n6gative / A. Kalik // Le fran?ais dans le monde. — 1971. -N 2. — P. 128-146.

401. Kleiber G. Categorisation et hierarchie : la pertinence linguistique du terme de base / G. Kleiber // Hermes : Journal of Linguistics. 1994. - N 13. — P. 213-233.

402. Kleiber G. La s6mantique du prototype. Categories et sens lexical / G. Kleiber. R6edition. - P.: PUF, 2004. - 199 p. \

403. Kleiber G. Y-a-t-il des micro-sens ? / G. Kleiber // Lexikalische Semantikund Korpuslinguistik. Tubingen, 2006. - P. 51-61.

404. Lakoff G. More than Cool Reason a Field Guide to Poetic Metaphor / G. Lakoff, M. Turner. Chicago : University of Chicago Press, 1980a. - 242 p.

405. Lakoff G. Women, Fire and Dangerous Things : What Categories Reval about the Mind / G. Lakoff. Chicago : University of Chicago Press, 1990. - 614 p.

406. Langacker R.W. Foundations of Cognitive Grammar / R.W. Langacker // Theoretical Prereguisites. Vol. 1. - Stanford : Stanford Univ. Press, 1987 - 528 p.

407. Langacker R.W. Foundations of Cognitive Grammar / R.W. Langacker.- Stanford : Stanford Univ. Press, 1991. — Vol. 2 : Descriptive application. 589 p.

408. Lass R. How to do things with junk : Exaptation in language evolution / R. Lass //J. of linguistics. Cambridge, 1990. - Vol. 26, N 1. - P. 79-102.

409. Lass R. On Explaining Language Change / R. Lass. Cambridge : Univ. press, 1980.-P. 89-96.

410. Le Guerne M. Semantique de la metaphore et de la metonymie / M. Le Guerne. Paris : Larousse, 1973. - 126 p.

411. Namer F. Acqisition automatique de sens a partir d'operations morphologiques en fran9ais : etudes de cas / F. Namer // Traitement automatique de la langue naturelle. Nancy, 2002. - P. 235-244.

412. Le Ny J.F. Science cognitive et comprehension du langage / J.F. Le Ny. -Paris : Presses universitaires de France, 1989. — 249 p.

413. Ledent R. Comprendre la semantique / R. Ledent. — Vervier ; Paris, 1974. 229 p.

414. Leech G. Semantics / G. Leech. Harmandsworth : Penguin books, 1977.-386 p.

415. Lehrer A. Structures of the Lexicon and Transfer of Meaning / A. Lehrer // Lingua. 1978. - Vol. 45. - P. 76-90.

416. Les problemes du centre et de la peripherie du systeme de la langue. -Prague : Red. scientifique J. Vachek, 1966. 287 p.

417. Marchand H. The questions of derivative relevancy and the prefix «s» in Italian / H. Marchand // Studia linguistica. 1953. - Vol. VII, N 2. - P. 104-105.

418. Marchand H. Synchronic analysis and word-formation / H. Marchand // Cahiers Ferdinand de Saussure. 1955. - N 13. - P. 12-17.

419. Markowitz J. Semantically significant patterns in dictionary definition / J. Markowitz, Th. Ahlswede, M. Evens // Proceedings of the 24th annual meeting of the Association for Computational Linguistics. N.-Y., 1986. - P. 112-119.

420. Martin R. Pour une logique du sens / R. Martin. Paris : Presses universitaires de France, 1983. — 272 p.

421. Meillet A. Linguistique historique et linguistique generale / A. Meillet. — 2 e ed. Paris : Champion, 1926. - 350 p.

422. Mitterand H. Les mots Frangais / H. Mitterand. Paris : Presses universitaires de France, 1963. — 126 p.

423. Molino J. La metaphore / J. Molino, F. Soublin. Paris : Didier-Larousse, 1979. - 125 p.

424. Mounin G. Clefs pour la semantique / G. Mounin. Paris : Segher, 1972. -268 p.

425. Murphy G.L. The role of theories inconceptual coherence / G.L. Murphy, D.L. Medi // Psychological Review. 1985. - Vol. 92. - P. 289316.

426. Nida E.A. Componential analysis of meaning an Introduction to semantic structures / E.A. Nida. Paris : Mouton, 1975. - 272 p.

427. Nyrop K. Grammaire historique de la langue frangaise. Formation des mots / K. Nyrop. Paris : Picard, 1936. - 479 p.

428. Pacherie E. L'Hypothese de la structuration des connaissances par domaines et la question de 1'architecture fonctionnelle de 1'esprit / E. Pacherie // Revue international de psychologie. 1993. - Vol. 9. - P.63-89.

429. Peter M. Uber einige negative Praefixe im Modernfranzosischen als Ausdruckssmitter fur die Gegensatzbildung / M. Peter. Bern : Francke, 1949. — 273 p.

430. Peytard J. Recherches sur la prefixation en frangais contemporain / J. Peytard. Paris : Champion, 1975. - Vol. 1. - 419 p.

431. Pichon E. L'enrichissement lexical dans le frangais d'aujourd'hui. Les principes de la suffixation en frangais / E. Pichon. Paris : Astrey, 1942. — 77 p.

432. Picoche J. Precis de lexicologie frangaise / J. Picoche. Paris : Nathan, 1977.-181 p.

433. Poitou J. Categories semantiques et cognitives : Une etude experimental en semantique lexicale / J. Poitou, D. Dubois // Cahiers de lexicologie. 1999. — N 44.-P. 5-27.

434. Polguere A. Lexicologie et semantique lexicale. Notions fondamentales / A. Polguere. Ed. revue et augm. - Montreal: Les Presses de l'Universite de Montreal, 2008. - 303 p.

435. Porteau P. Deux etudes de semantique frangaise / P. Porteau. — Paris : Presses universitaires de France, 1961. — 88 p.

436. Pottier B. Systematisation des elements de relation: etude de morphosyntaxe structurale romane / B. Pottier. — Paris : Klincksieck, 1962. 375 p.

437. Pottier B. Recherches sur l'analyse s6mantique et traduction mecanique / B. Pottier. Nancy : Didier, 1963.-241 p.

438. Pottier B. Vers une semantique moderne / B. Pottier // Travaux de linguistique et de НиёгаШге. Strasbourg, 1964. -N 1. - P. 45-51.

439. Pottier B. La d6finition semantique dans les dictionnaires / B. Pottier // Travaux de linguistique et de litterature. Paris, 1965. - N 3. - P. 33-39.

440. Pottier В. ТЬёопе et analyse en linguistique / B. Pottier. 2-е ed. — Paris : Hachette, 1992.-240 p.

441. Pustejovsky G. Lexical Semantics : the Problems of Polysemy / G. Pustejovsky, Br. Bogurer. Oxford : Cladendon Press, 1996. - 194 p.

442. Pustejovsky G. The generative lexicon / G. Pustejovsky // Computational Linguistics. -1991.- Vol. 17. N 4. - P. 16-32.

443. Quine W.V. Afterthought on metaphor: A postscript on metaphor / W.V. Quine // On metaphor. Chicago ; London, 1979. - P. 159-160.

444. Quine W.V. The nature of natural knowledge / W.V. Quine. Oxford : S. Gutheplan, 1975.-P. 18-41.

445. Reincheimer-Repianu S. De en fran?ais contemporain / S. Reincheimer-Repianu//Revue roumaine de linguistique. 1908. -N 13. -P. 485-497.

446. Rey A. La semantique. Langue fran?aise / A. Rey. Paris : Larousse, 1969.- 127 p.

447. Rey A. Le lexique: images et modeles. Du dictionnaire a la lexicologie / A. Rey. Paris : Armand Colin, 1977. - 307 p.

448. Rey A. La terminologie: noms et notions / A. Rey. — Paris : Presses universitaires de France, 1979. 127 p.

449. Rosch E. Principles of Categorisation / E. Rosch // Cognition and Categorisation. Hillsdale, 1978. - N 7. - P. 27-48.

450. Rosch E. Prototype classification and logical classification : the two systems / E. Rosch // New Frends in Conceptual Representation. Hillsdale, 1981. -P. 73-85.

451. Sauvageot A. Portrait du vocabilaire fran?ais / A. Sauvageot. Paris : Larousse, 1964. -274 p.

452. Sauvageot A. Portrait du vocabilaire fran?ais / A. Sauvageot. Paris : Klincksieck, 1957.-242 p.

453. Schone M. Vie et mort des mots / M. Schone. — 2-е ed. — Paris : Presses universitaires de France, 1959. 135 p.

454. Schwarze Chr. Introduction a la semantique lexicale / Chr. Schwarze. -Tubingen : G. Narr, 2001. 149 p.

455. Sowa J.F. Knowledge Representation : Logical, Philisophical and Computational Faindations / J.F. Sowa. Pacific Grove : Brooks Cole Publisching C°, 2000.-594 p.

456. Sperber D. The mapping between the mental and the public lexicon / D. Sperber, D. Wilson // Thought and Language. Cambridge, 1998. - P. 184-200.

457. Sperber H Einfukrung in die Bedeutungslehre / H. Sperber. Leipzig, 1930.-462 p.

458. Svoboda K. Sur la classification des changements semantiques / K. Svoboda // Le Fran?ais moderne. 1960. -N 10. - P. 249-258.

459. Swiggers P. Synchronie, diachronie et pragmatique : d'une dichotomie de la langue a l'interaction dans la langue / P. Swiggers // Langue franfaise. — 1995. N 7.-P. 724.

460. Tamba I. Organisation hierarchique et relations de dependence dans le lexique /1. Tamba // L'imformation grammaticale. — 1991. N 50. - P. 43-47.

461. Taylor J.R. On running and jogging / J.R. Taylor I I Cognitive Linguistics.1996.-Vol. 7.-P. 21-34.

462. Thoiron Ph. La terminologie multilingue : une aide a la maitrise des concepts / Ph. Toiron // Meta. 1994. - Vol. XXXIX. - N 4. - P. 765-773.

463. Thoiron Ph. et al. Notion d' «archi-concept» et denomination / Ph Thoiron et al //Meta. 1996. -Vol. XL.-N4.-P. 212-524.

464. Togeby K. Structure immanente de la langue franijaise / K. Togeby. -Copenhague, 1951. 282 p.

465. Trigano P. FQUEL : Une interface en langage libre pour base de donnees, s'appuyant sur le modele semantique de base / P. Trigano // INFORSID -88. La Rochelle. - 1988. - Juin. - P. 35-49.f

466. Ulmann S. Precis de semantique fran9aise / S. Ulmann. Paris : Presses universitaires de France, 1952. - 352 p.

467. Wartburg W. Evolution et structure de la langue fran9aise / W. Wartburg. 5-e ed., rev et augm. - Berne : Francke, 1958. — 294 p.

468. Wierzbicka A. Prototypes in semantics and pragmatics : explicating attitudinal meanings in terms of prototypes / A. Wierzbicka // Linguistics. — 1980. — Vol. 24.-N4. -P. 732.

469. Wierzbicka A. Semantics, Culture and Cognition : Universal Human Concepts in Cultur-Specific Configuration / A. Wierzbicka. Oxford : Oxford university Press, 1992. — 487 p.

470. Zribi A. La creativit6 lexicale / A. Zribi // Le fran9ais moderne. — 1973. — N1. -P. 58-67.1. СПИСОК СЛОВАРЕЙ

471. Гак В.Г. Новый французско-русский словарь : ок. 70 ООО сл., 200 000 ед. пер. / В.Г. Гак, К.А. Ганшина. М. : Рус. яз., 1993. - 1195 с.

472. Гринева Е.Ф. Словарь разговорной лексики французского языка (на материале современной художественной литературы и прессы) : ок. 9000 сл. / Е.Ф. Гринева, Т.Н. Громова. 2-е изд., стер. - М. : Рус. яз., 1988. — 640 с.

473. Davau М. Dictionnaire du frangais vivant / M. Davau, M. Cohen, M. Lallemand. P.: Bordas, 1972. - 1338 p.

474. Dictionnaire alphabetique et analogique de la langue fran^aise / P. Robert. P. : Societe du nouveau Littre: Le Robert, 1969. - Vol. 1-6.

475. Dictionnaire alphabetique et' analogique de la langue fran9aise de P. Robert / entierement revu et enrichi par A. Rey. 2-eme ed. - P.: Dictionnaire Le Robert, 1985-1987.-Vol. 1-9.

476. Dictionnaire analogique: repertoire moderne des mots par les idees, des idees par mots, d'apres les principes de P. Boissiere / redige sur un plan nouveau par Ch. Maquet. P.: Librairie Larousse, 1971. - 591 p.

477. Dictionnaire de l'Academie fran9aise. 8-eme ed. - P. : Hachette, 1932-1935.-Vol. 1-2.

478. Dictionnaire de la langue fran9aise / E. Littre. P. : Gallimard-Hachette, 1958.-Vol. 1-6.

479. Dictionnaire de synonymes et contraires / H. Bertaud Du Chazaud. -P. : Dictionnaires Le Robert, 1992. 768 p.

480. Dictionnaire des expressions populaires / A. Pierron. Alleur : Marabout; P.: Hachette, 1999. - 350 p.

481. Dictionnaire des synonymes de la langue fran9aise / R. Bailly; sous la dir. de M. de Того. P.: Librairie Larousse, 1947. - 626 p.

482. Dictionnaire des synonymes fran9ais et anglais: atlas semantique 7 Institut des sciences cognitives. (http://dico.inc.cnrs.fr) (19.12.06)4

483. Dictionnaire du fran9ais non converitionnel / J. Cellard, A. Rey. P. : Hachette, 1991.-908 p.

484. Dictionnaire etymologique de la langue fran9aise / A. Dauzat. 12-eme ed. - P. : Larousse, 1958.-824 p.

485. Dictionnaire etymologique de la langue frangaise / O. Bloch, W. von Wartburg. 8-eme ed. - P. PUF, 1991.-682 p.

486. Dictionnaire etymologique du frangais / J. Picoche. Nouv. ed. — P. : Dictionnaires Le Robert, 1983. - 827 p.

487. Dictionnaire explicatif et combinatoire du frangais contemporain: recherches lexico-semantiques / I.-A. Mel'cik et al. Monreal : Presses ,de l'Universit6 de Monreal, 1984-1999. - Vol. 1-4.

488. Dictionnaire historique de la langue frangaise / sous la dir. de A. Rey. -2-eme ed. P. : Dictionnaires Le Robert, 1995. - Vol. 1-2.

489. Dictionnaire historique des argots frangais / G. Esnault. P. : Librairie Larousse, 1965. — 644 p.

490. Dictionnaire-manuel des idees suggerees par les mots contenant tous les mots de la langue frangaise groupes d'apres le sens / P. Rouaix. — 29-eme ed. — P. : Librairie Armand Colin, 1969. — 538 p.

491. Jilbert P. Dictionnaire des mots nouveaux / P. Jilbert. P. : Hachette-Tchou, 1971.-572 p.

492. Le petit Larousse illustre en couleur. — P. : Librairie Larousse, 1996. -1784 p.

493. Le petit Robert: dictionnaire alphabetique et analogique de la langue frangaise / P. Robert, A. Rey, J. Rey-Debove. P. : Dictionnaire Le Robert, 1992. -2174 p.

494. N'ayons pas peur des mots : dictionnaire du frangais argotique et populaire / F. Caradec. P. : Librairie Larousse, 1991. - 319 p.

495. Nouveau Larousse universel. P. : Librairie Larosse, 1969. - Vol. 1-2.

496. Nouveau Petit Robert: Dictionnaire alphabetique et analogique de la langue frangaise / texte rem. et ampl. sous la dir. de J. Rey-Debove et A. Rey. P. : Dictionnaires Le Robert, 1997. — 255

497. Petit Larousse de la cuisine: 1800 recettes / ed. E. Lochet. P. : Librairie Larousse, 1998. - 1087 p.

498. Tresor de la langue frangaise: dictionnaire de la langue du XIX et du XX siecles, 1789-1960 / sous la dir. de P. Imbs. P. : Gallimard, 1971-1994. - Vol. 1-16.

499. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ ЯЗЫКОВОГО МАТЕРИАЛА

500. Alain-Fournier. Le grand Meaulnes / Alain-Fournier. P. : Fayard, 1975. - 320 c. - (Le livre de poche):

501. Andre M. De doux dingues / M. Andre. P. : Paris-Theatre, s. a.. - 50 p.

502. Anouilh J. Les Poissons rouges ou mon pere, ce heros / J. Anouilh. — P. : Gallimard, 1970.-222 p.

503. Anouilh J. Ne reveillez pas madame / J. Anouilh. P. : La Table ronde, 1981.- 185 p.

504. Bazin H. Leve-toi et marche / H. Bazin. Geneve : Famot, 1980. —372 p.

505. Bazin H. Leve-toi et marche / H. Bazin. Bievres : P. et P. de Tartas, 1986.-244 p.

506. Bazin H. Qui j'ose aimer. P. : le Club du meilleur livre, 1958. - 248 p.

507. Boudard A. La Metamorphose des cloportes / A. Boudard. P. : Rombaldi, 1974.-254 p.

508. Calet H. Le tout sur le tout / H. Calet. P. : Albin Michel, 1996. - 164 p.

509. Camus A. La chute / A. Camus. P. : Gallimard, 1975. - 156 p.

510. Cendrard B. Emmene-moi au bout du monde / B. Cendrard. P. : Gallimard, 1972.-288 p.

511. Chabrol J.-P. Les fous de Dieu ; Un homme de trop ; Les innocents de mars ; La derniere cartouche / J.-.P. Chabrol. P. : Le Grand livre du mois, 1998. -977 p.

512. Clavel B. Hercule sur la place / B. Clavel. P.: Rombaldi, 1978. - 380 p.

513. Clavel B. La maison des autres. La grande patience / B.d Clavel. — P. : France loisirs, 1996. -483 p.

514. Clavel В. Victoire au Mans / B. Clavel. P.: J'ai lu, 1978. - 187 p.

515. Clavel B. Victoire au Mans / B. Clavel. P.: France loisirs, 1975. - 247 p.

516. Clebert J.-P. Paris insolite / J.-P. Clebert. P. : Ditis (impr. E. Pigelet), 1961.-256 p.

517. Curtis J.-L. Cygne sauvage suivi de Un jeune couple / J.-L. Curtis.- P. : Julliard, 1973.-409 p.

518. Curtis J.-L. Un Jeune couple / J.-L. Curtis. P. : Le Cercle du nouveau livre, 1967.-239 p.

519. Dorin F. Le tout pour le tout / F. Dorin. P. : J'ai lu, 2975. - 154 p.

520. DuboisM. Le marin de Gibraltar / M. Dubois.-P.: Gallimard, 1981.-216p,

521. Fallet R. La soupe au choux / R. Fallet. P. : Gallimard, 1980. - 240 p.

522. Gary R. Au dela de cette limite votre ticket n'est pas valable / R. Gary. -P. : Gallimard, 1975. 264 p.

523. Guth P. Le Naif sous les drapeaux / P. Guth. P. : A. Michel, 1954.286 p.

524. Ikor R. Le Tourniquet des innocents / R. Ikor. P.: A. Michel, 1972. - 317 p.

525. Laprisot S. Piege pour Cendrillon / S. Laprisot. P. : le Grand livre du mois, 2001.-207 p.

526. Leblanc M. Le bouchon de cristal / M. Leblanc. P. : A. Michel, 1954.86 p.

527. Makine A. Le crime d'Olga Arbelina / A. Makine. Mayenne : Mercure de France, 1998.-289 p.

528. Mithois M. Les Folies du samedi soir / M. Mithois // Theatre La Bruyere. -P., 1978.-N640.-P. 37-160.

529. Nyssen H. Eleonore a Dresde : recit / H. Nyssen. Aries : Actes Sud ; Montreal. : Lemeac, impr., 2008. - 102 p.

530. Perret J. Batons dans les roues / J. Perret. P.: Gallimard, 1953. — 215 p. 531 .Queneau R. Pierrot mon ami / R. Queneau. - P.: Gallimard, 1992. - 221 p. 532. Queneau R. Loin de Rueil / R. Queneau. - P. : Gallimard, 1944. - 236 p.

531. Queneau R. Zazie dans le metro / R. Queneau. P. : Gallimard, 1959. —189 p.

532. Renoir J. Ma vie et mes films / J. Renoir. — P. : Flammarion, impr. 2008.-265 p.

533. Rose P. Le Chasseur Zero / P. Rose. P.: Albin Michel, 1996. - 153 p.

534. Sabatier R. Canard au sang / R. Sabatier. P. : Albin Michel, 1958.292 p.r

535. Sabatier R. Les Allumettes suedoises / R. Sabatier. — P. : Albin Michel, 1969.-206 c.

536. Sabatier R. Les Fillettes chantantes / R. Sabatier. — P. : A. Michel, 1980.-314 p.

537. Sagan F. De guerre lasse / F. Sagan. P. : Gallimard, 1997. - 220 p.

538. Sagan F. La Femme fardee / F. Sagan. P.: Ramsay, 1981. - 500 p.

539. Sartre J.-P. Oeuvre romanesque. : Les Chemins de la liberte. 2. Le Sursis / J.-P. Sartre. P. : Editions Lidis, 1965. - 440 p.

540. Simonin A. Grisbi or not grisbi / A. Simonin. P. : Gallimard, 1973. —192p.

541. Tournier M. La goutte d'or / M. Tournier. P. : Gallimard, 1986. - 222 p.

542. Label France. 2003. - 1-er trimestre.

543. Label France. 2004. — 2-eme trimestre.

544. Label France. 2004. - 3-eme trimestre.

545. Label France. 2005. — 1-er trimestre.

546. Label France. 2005. — 2-eme trimestre.

547. La Recherche. 1999. - Fevrier.

548. Le canard enchaine. 2002. - 10 avr. (N 4250).

549. Le Figaro. 1994. - 1 Juillet.

550. Le Figaro. 1994. - 10 Mai.

551. Le Figaro. 1995. - 15 Sept.

552. Le Journal de la vieille France. 2005. - Mars/Avril.

553. Le Monde : (selection hebdomadaire). — 1998. — 19 desc.

554. Le Monde : (selection hebdomadaire). — 2006. — 18 aout.

555. Le Monde : (selection hebdomadaire). 2006. — 24 juin.

556. Le Nouvel Observateur. 2006. - 13/19 avr.

557. Le Nouvel Observateur. 2006. - 7/13 sept.

558. Le Nouvel Observateur. 2006. -24/30 aout.

559. Le Nouvel Observateur. — 2006. 21/22 sept.562. Le Point. 2005. - 27 oct.563. Le Point. 2005. - 10 nov.

560. Le Point. 2006. - 26 janv.565. Le Point. 2006. - 2 fevr.566. Le Point. 2006. - 9 fevr.

561. Le Point. 2006. - 16 fevr.

562. Le Point. 2006. - 23 fevr.

563. Le Point. 2006. - 7 juillet.

564. Le Point. 2006. - 17 aout.

565. Marie-Claire. -2004. -Desc.

566. Paris Match. 1996. - 28 fevr.

567. Paris Match. 1994. - 7 avr.

568. Paris Match.- 1994.-10 avr.

569. ЭЛЕКТРОННЫЕ РЕСУРСЫ ИНТЕРНЕТ

570. Dal G. Integrating Combining Forms into a Lexeme-based Morphology / G. Dal, D. Amiot // Proceedings of the Fifth Mediterranean Morphology Meeting (MMM5) Frejus, 15-18 September 2005. — (http://mmm.lingue.unibo.it/past-mmm5.php) (15.07.2006)

571. Dictionnaire des synonymes frangais et anglais: atlas semantique / Institut des sciences cognitives. -(http://dico.inc.cnrs.fr) (19.12.06)

572. DjiouaB. Modelisation informatique d'une base de connaissances lexicales: Reseaux polysёmiques et schema semantico-cognitifs : these de doctorat / B. Djioua. — Paris, 2000. (URL:http:/www.labia.paris4.sorbonne.fr/ djioua/these) (20.02.07)

573. Encyclopedie Hachette Multimedia. (http://www.club-internet.fr/ encyclopedic) (12.10.06)

574. Encyclopedie Larousse. (htth://www.encyclopedie-larousse.fr) (07/09/06)/

575. Fradin B. Esquisse d'une semantique de la prefixation en anti- / B. Fradin // Autour de la morphologie. 1997. - Mai. - (Recherches linguistique de Vincennes, 26) - (http://rlv.revues.org/document808.html) (21.05.2005)

576. Toledano V. Derivation suffixale de toponymes : etudes d'un terrain propice a la creation lexicale / V. Toledano, D. Candel // Meta : journ. des traducteurs. 2002. - Vol. 47, N 1. - (http:/id.erudit.org/iderudit/007995ar) (21.05.2005)