автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Фридрих Ницше и философия культуры русского символизма

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Рассадин, Сергей Валентинович

введение.з

глава 1. фридрих ницше и становление философии культуры русского символизма.

1.1. Культурфилософия Фридриха Ницше и идейно-философские искания русских символистов.

1.2. Н.М. Минский: ницшеанство и религия будущего.

1.3 Д.С. Мережковский: горизонты «религиозной революции».

глава 2. эволюция философии символизма в эпоху революционных потрясений: новое прочтение фридриха ницше.

2.1. Андрей Белый: новый человек и творчество жизни.

2.2. Вяч. Иванов: коллективный Дионисизм.

2.3. А.Блок: кризис культуры и революция.

Введение диссертации2001 год, автореферат по философии, Рассадин, Сергей Валентинович

Русский символизм - - одно из наиболее ярких и интересных явлений российской культуры и философии двух последних столетий. Возникнув в конце XIX века и просуществовав немногим более 20 лет, он, тем не менее, сыграл значительную роль в развитии отечественной культуры XX века. Предложенный и разработанный деятелями символистского движения проект трансформации культуры являет собой оригинальную и весьма продуктивную версию культурфилософии, направленную на постижение и реальное изменение судеб культурно-исторического развития России и всего мира, переустройство жизни всего человечества. Своеобразие творчества символистов определяется плодотворным синтезом русской и европейской философских традиций, созданием инструментария, реализующего единство философии и художественного творчества. Одной из центральных проблем философии культуры русского символизма является переосмысление и ассимиляция культурфилософских идей Фридриха Ницше.

Актуальность темы исследования. Во-первых, возникнув в, поле наиболее значимых для российской общественности проблем конца XIX - начала XX вв., философия культуры приобрела исключительную значимость в качестве рефлексивного инструмента их постижения. Кардинальные изменения культуры, социальные и экономические потрясения начала века определяли глубокую потребность в переосмыслении культурно-исторического опыта российской, европейской и, в целом, мировой цивилизации. Попытки разнообразных переоценок ценностей культуры реализовались в рамках различных культурфилософских концепций, создаваемых на рубеже веков. Философия культуры, будучи специальной областью философского знания, приобретала гораздо большее значение, становясь средством для постижения и, в конечном счёте, даже решения наиболее актуальных общественных проблем.

Во-вторых, ведущие представители русского символизма предложили оригинальный вариант интерпретации культуры, позволивший во многом выявить истоки кризиса культуры рубежа двух столетий. Одновременно русские мыслители продемонстрировали редкую восприимчивость к плодотворному восприятию, переработке и активному использованию западноевропейских идей, и, прежде всего, культурфилосо.фского наследия Фридриха Ницше, мыслителя, воззрения которого оказали огромное влияние на современную западную философию, породив поиски нетрадиционных стратегий генеалогического анализа явлений культуры. Проблемы рецепции культурфилософских идей Ницше в отечественной мысли пока мало изучены и требуют пристального внимания исследователей.

В-третьих, актуальность диссертационной работы обусловлена настоятельной необходимостью продолжить постижение идейного наследия русских символистов. Их теоретические взгляды важны для понимания различных аспектов истории отечественной культуры XX столетия. Во многом опираясь на культурфилософское наследие Ф.Ницше, они предложили оригинальный куль-турфилософский проект, который до сих пор недостаточно изучен в отечественной философской литературе.

В-четвертых, актуальность изучения рецепции Ф.Ницше русским символизмом определяется потребностями дальнейшего совершенствования учебного процесса в высшей школе. Ряд положений и теоретических выводов диссертационного исследования могут найти свое дальнейшее применение при подготовке курсов по истории отечественной философии и литературы конца XIX — начала XX столетия, которые находятся в ряду наиболее перспективных направлений обновления гуманитарного образования в России.

Степень разработанности проблемы. Философское наследие виднейших русских символистов в силу различных причин лишь в последние десятилетия привлекло к себе внимание западных и российских исследователей. При этом было бы не совсем правомерно заявлять, что символизм совсем не изучали. Напротив, на протяжении всего XX столетия творчество символистов достаточно подробно анализировалось. Немаловажной чертой данного рода работ зачастую являлась скрытая полемика ученых-исследователей с влиянием Ницше в трудах символистов. Однако речь чаще всего шла о литературоведческом анализе, более того, философская компонента символистских текстов по сути элиминировалась, как в силу несоответствия символического дискурса представлению о классическом философском рассуждении, так и из-за кажущейся художественной ангажированности самих мыслителей. Тем не менее, можно выделить ряд исследований, посвященных анализу мировоззренческих установок отдельных отечественных мыслителей-символистов, базирующихся на активном освоении ницшеанского наследия и его переинтерпретации под воздействием философии всеединства B.C. Соловьёва. В них символистское творчество рассматривается как одна из составных частей религиозно-философского возрождения начала XX века1.

Необходимо отметить, что историография исследований символистского творчества представлена большей частью трудами, посвященными анализу отдельно концепций того или иного мыслителя (Д.С. Мережковского, Н.М. Минского, А.Белого, А.А. Блока, В.И. Иванова и других деятелей). Лишь в последние годы, благодаря проделанной предварительной работе по интеграции работ русских символистов в поле историко-философской рефлексии, стали появляться исследования обобщающего характера, рассматривающие как в целом феномен «русского символизма», так и его отдельные проявления. Данные процессы на Западе и в посткоммунистической России практически гомогенны, подтверждением чему видится очень быстрая публикация исследований западных ученых на русском языке2.

1 Эллис (Кобылинский JI.JI.) Русские символисты. [1910] Томск, 1998; Зеньков-СКИЙ В.В. История русской философии: В 2 т. Париж, 1989; Флоровский Г. Пути русского богословия. 3-е издание. YMKA-PRESS. Paris, 1983; Лосский И.О. История русской философии. М., 1991; Мочульский К.А. Блок. А. Белый. В. Брюсов. М., 1997; Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. М., 1996; Зернов Н. Русское религиозное возрождение XX века. Пер. с англ. 2-е издание, испр. YMKA-PRESS. Paris, 1991.

2 Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма. М., 1989; Сары-чев В.А. Эстетика русского модернизма: Проблема "жизнетворчества". Воронеж, 1991; Ebert С. Symbolismus in Rutland: Zur Romanprosa Sologubs, Remisows, Be-lys. Berlin, 1988; West J. Russian Symbolism. A Study of V.Ivanov and the Russian Symbolist Aesthetics. London, 1970; Hansen-Love A. Der Russische Symbolismus.

В советское время на страницах научных изданий культурфилософские компоненты символистского творчества и среди них, прежде всего, ницшеанские, рассматривались лишь эпизодически, в качестве одного из элементов антибуржуазной критики. Именно эта цель стояла перед авторами 27 тома «Литературного наследства» - академического издания, целиком посвященного русскому символизму. Признавая в качестве важнейшей составляющей отечественного символизма философские воззрения его деятелей и раскрывая содержание таковых, один из авторов данного издания - В.Асмус, в силу очевидных идеологических причин, вынужден был акцентировать идеализм создававших его авторов'. Из более поздних и менее идеологизированных исследований можно отметить достаточно обстоятельную работу В.А. Кувакина2, посвященную комплексному анализу религиозно-философского ренессанса начала XX века и включающую в данный анализ и творчество символистов (на примере Д.С. Мережковского). Определённое осмысление культурфилософских компонентов творчества отдельных деятелей символизма сквозь призму литературной критики можно обнаружить в трудах JI.K. Долгополова (творчество Н.М Минского, А.Белого и А.А. Блока)3, П.П. Громова4, Р.С. Спивак5, И.М. Машбиц-Верова (А.Блок)6, Э.И. Чистяковой (А.Белый, Вяч.Иванов)7, В.А. Сарычева

Wien, 1989 (русский перевод - Ханзен-Лёве А. Русский символизм. СПб., 1999); Pyman A. A History of Russian Symbolism. Cambdge University Press, 1994 (русский перевод - Пайман А. История русского символизма. М., 1998); История русской литературы: XX век. Серебряный век / Под ред. Ж.Нива и др. М., 1994.

1 Асмус В. Философия и эстетика русского символизма // Литературное наследство. Т.27. М., 1937. С. 1-53.

2 Кувакин В.А. Религиозная философия в России: Нач. XX века. М., 1980.

3 Долгополов Л.К. Н.М. Минский. Биографическая справка // Поэты 1880-1890 годов. Л., 1972; он же. Андрей Белый и его роман «Петербург». Л., 1987; он же. Ал.Блок: Личность и творчество. Л., 1980; он же. На рубеже веков: О русской литературе конца XIX-начала XX в. Л., 1985.

4 Громов П.П. А.Блок, его предшественники и современники. Л., 1986.

5 Спивак Р.С. Блок. Философская лирика 1910-х годов. Пермь, 1978.

6 Машбиц-Веров И.М. Русский символизм и путь Александра Блока. Куйбышев, 1969.

7 Чистякова Э.И. О символизме А.Белого // Вестник МГУ. Сер.7, Филосо

А.Белый и Вяч. Иванов)1 и др. Особое место в отечественной исследовательской литературе занимают труды представителей тартуской семиотической школы. Так, З.Г. Минц при изучении русского символизма опирается на понятие «неомифологического текста», считая проблему мифа центральной в символистской литературе2.

В постсоветское время изучение философского творчества русских символистов и его ницшеанских корней актуализируется и включается в современный культурфилософский аналитический дискурс. Ведущий отечественный исследователь И.В. Кондаков, предложивший по сути концептуально новый подход к изучению творчества российских мыслителей рубежа веков, при анализе текстов и практической деятельности символистов рассматривает созданную ими культурфилософию как важнейший интегрирующий момент и одновременно неотъемлемую часть культуры «Серебряного века»3. В центре внимания отдельных исследователей находится прежде всего жизненный и творческий путь мыслителей. Так, можно выделить работы С.П.Бавина, И.В. Семибратовой и А.Г. Соколова, посвящённые данным вопросам4. Весьма артикулировано в последние годы в российской историографии отражение историософской и российской проблематики в трудах символистских авторов рубежа веков5. фия.1978. №3; она же. Проблема культуры в творчестве В.И. Иванова // Социально-культурный контекст искусства. М., 1987.

1 Сарычев В.А. Эстетика русского модернизма.

2 См., например: Минц З.Г. О некоторых «неомифологических» текстах в творчестве русских символистов // Творчество А.А. Блока и русская культура XX века: Блоковский сб. Вып.Ш. Тарту, 1973; она же. Блок и русский символизм // Литературное наследство. Т.92. В 4-х кн. Кн.1. Александр Блок. Новые материалы и исследования. М., 1980.

3 Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997; он же. Символизм, Белый, Мережковский, Вяч. Иванов (статьи) // Культурология. XX Век. Словарь: В 2 т. СПб., 1998.

4 Бавин С.П., Семибратова И.В. Судьбы поэтов «серебряного века». М., 1993; Соколов А.Г. Судьбы русской литературной эмиграции 1920-х годов. М., 1991.

5 Бессонов Б.Н. Судьба России: взгляд русских мыслителей. М., 1993; Новикова Л.И., Сиземская И.Н. Русская философия истории. М., 1997; Сербиненко В.В. История русской философии XI-XIX в. Курс лекций. М., 1993.

Анализ творчества отдельных деятелей русского символизма занимает в отечественной литературе значительное место. Можно отметить ряд работ, направленных на постижение как в целом творческого пути того или иного мыслителя, так и отдельных аспектов их философии1.

В современной западной исследовательской литературе философские воззрения русских символистов рассматриваются достаточно подробно с обязательной ссылкой на их ницшеанские и соловьёвские корни. Проблему религиозной философии Д.С. Мережковского, его отношения к «историческому христианству» и причины создания идеи «нового религиозного сознания» рассматривает Дж.П. Скенлен2. Истоки культурфилософии этого же мыслителя, его анализ европейской культуры изучает Х.Бедфорд3. Позднее, эмигрантское по месту написания творчество Д.Мережковского исследует в последние годы Т.Пахмусс4. А. Пайман одна из немногих вводит в поле западной рефлексии творчество Н.М. Минского5. Наиболее репрезентативно отражает западные исследования различных аспектов творчества Андрея Белого сборник трудов, выпущенный под редакцией Б. Криста к столетнему юбилею русского поэта6. Проблемам изучения эстетических воззрений В.И. Иванова посвящен фунда

1 Сугай JI.A. Минский // Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М.А.Маслина. М., 1995; Поварцов С. Траектория падения (О литературно-эстетических концепциях Д.Мережковского) // Вопросы литературы. 1986, №11. С. 153-190; Поварцов С. «Люди разных мечтаний» (Чехов и Мережковский) // Вопросы литературы. 1988, №6. С.153-183; Лавров А.В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. М., 1995; Сугай Л. «.И блещущие чертит арабески» (вступит, статья) // Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С.3-16; Пискунова С., Пискунов В. Культурологическая утопия Андрея Белого // Вопросы литературы. 1995. Вып.Ш.

2 Scanlan j.P. The New Religious Consciousness: Merezhkovsky and Berdiaev // Canadian Slavic Studies, vol.IV, №1. (Spring, 1970).

3 Bedford C.H. The Seeker: D.S.Merezhkovsky. Lawrence, University of Kansas Press, 1975.

4 Pachmuss T. Merezhkovsky in Exile: The Master of the Genre of Biographie-romancer. New-York, 1990.

5 Pyman A. Minsky. A Preliminary Study of the Man in his Generation // Scottish Slavonic Review. 1983. №2. P. 135-163.

6 Andrey Belyj Centenary Papers / Ed. by Boris Christa. Amsterdam, 1980. ментальный труд Дж. Уеста1. Проблеме театра как одного из основных путей ницшеанской трансформации культуры в концепциях мыслителей-символистов посвящена работа Дж. фон Гелдерна2.

Во многом изоморфен судьбе исследований символизма в России и путь российского ницшеведения: объективно проанализировать влияние немецкого мыслителя на отечественную мысль до 90-х гг. XX столетия было невозможно. В связи с практическим идеологическим запретом на сколько-нибудь объективное изучение как творчества самого Ницше, так и его влияния, в советский период не было работ, посвященных российскому «ницшеанству»3. Отказ от идеологических догматов и шор в последнее десятилетие обеспечил мощный всплеск исследований, посвященных взаимодействию русской и немецкой культур4. Немалая часть этих работ направлена на изучение феномена рецепции взглядов Ф. Ницше в русской мысли. Среди авторов, исследующих данную проблематику, необходимо отметить следующих ученых: Ю.В. Синеокую5, Н.В. Мотрошилову6, С. Артановского7, Р. Данилевского8, М. Кореневу1, В. Шестакова2, Б.Гройса3. Оп

1 West J. Russian Symbolism. A Study of V.Ivanov and the Russian Symbolist Aesthetics. London, 1970.

2 Geldern J. von. Nietzschean Leaders and Followers in Soviet Mass Theater // Nietzsche and Soviet Culture: Ally and adversary / Ed. by B. Rosental. Cambridge University Press, 1994. P. 127-149.

3 Едва ли не единственным исключением является следующая, переворотная по своему воздействию работа: Давыдов Ю.Н. Этика любви и метафизика своеволия. М., 1982.

4 Напр.: Россия и Германия. Опыт философского диалога. М., 1993; Немецко-русский философский диалог. Сб. ст. М., 1993.

5 Синеокая Ю.В. Влияние философии Ф.Ницше на творчество мыслителей российского религиозного возрождения рубежа XIX-XX веков // Философия в России. М., 1994. С.97-121; она же. Восприятие идей Ницше в России: основные этапы, тенденции, значение // Фридрих Ницше и философия в России. СПб., 1999. С.7-37; она же. Рубеж веков: русская судьба Сверхчеловека Ницше // Фридрих Ницше и философия в России. С.58-74.

6 Мотрошилова Н.В. Дискуссии о философии Ф.Ницше в России серебряного века // Фридрих Ницше и философия в России. С.38-45.

7 Артановский С. Ф. Ницше на страницах «Весов» // На перекрестке идей и цивилизаций. СПб., 1994. С. 173-186.

8 Данилевский Р. Русский образ Ницше // На рубеже XIX-XX веков. Л., 1991. ределённым, несомненно, предварительным итогом этой исследовательской работы стало издание двух сборников, фиксирующих сам факт взаимодействия русской мысли и творчества немецкого философа. Первый сборник являет собой двухтомное собрание наиболее видных исследований Ницше рубежа веков: Вл. Соловьёва, В.Иванова, А.Белого, Е.Трубецкого, Г.Рачинского и Лу Андреас-Саломе, а также самых ярких и удачных переводов на русский язык трудов Ницше". Второй сборник репрезентирует современные российские исследования как творчества самого Ницше, так и его рецепции русской философией5.

В западной, в основном, в американской и немецкой литературе проблема «Ницше и Россия» в последние два десятилетия достаточно популярна. В 1983 и 1988 гг. в Фордхамском университете (Нью-Йорк) прошли международные конференции, посвященные данной проблеме. По их итогам были изданы научные сборники: «Ницше в России» и «Ницше и Советская культура: союзник и противник»6. Интересной представляется оценка Б.Л. Губманом предложенного в последнем из указанных сборнике западного опыта прочтения «русского Ницше»7.

Среди целого ряда западных монографических исследований по этой проблеме стоит выделить работы Эдит Клюс, посвященные комплексному анализу влияния ницшеанских концептов на развитие русской литературы конца XIX

С.5-44.

1 Коренева М. Властитель дум // Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза. СПб., 1993. С.5-21; она же Д.С. Мережковский и немецкая культура (Ницше и Гете. Притяжение и отталкивание) // На рубеже XIX-XX веков. Л., 1991. С.44-76.

2 Шестаков В. Ницше и русская мысль // Россия и Германия. Опыт философского диалога. М., 1993. С.280-307.

3 Гройс Б. Ницшеанские темы и мотивы в русской культуре 30-х годов // Бах-тинский сборник. М., 1991. Вып.П. С.104-155; он же. Русский авангард по обе стороны «черного квадрата» // Вопросы философии. 1990. №11. С.67-73.

4 Фридрих Ницше и русская религиозная философия: В 2 т. Минск, 1996.

5 Фридрих Ницше и философия в России: Сб. ст. СПб., 1999.

6 Nietzsche in Russia / Ed. by В. Rosental. Princeton University Press, 1986; Nietzsche and Soviet Culture: Ally and adversary / Ed. by B. Rosental. Cambridge University Press, 1994.

7 Gubman B. Nietzschean Foundation of Soviet culture: Beyond Cood and Evil // British journal for History of Philosophy. Volume 5, Number 1, March 1997. P. 175180. начала XX вв.1, а также творчество Бернис Глатцер Розенталь, рассматривающей влияние Ницше на русскую мысль в контексте исторического развития России2.

При всём том следует заметить, что хотя отечественным и зарубежным исследователям принадлежат многочисленные книги и статьи о творчестве деятелей русского символизма, специально проблеме влияния на это движение куль-турфилософии Ф. Ницше, а, следовательно, теме предлагаемого диссертационного сочинения посвящено небольшое число работ. Здесь можно обозначить, прежде всего, статьи Б.Г. Розенталь, посвященные рецепции Ницше в творчестве Д.С. Мережковского3. Одновременно следует отметить, что некоторые существенные грани этого вопроса освещаются в публикациях зарубежных исследователей. Так, в работах X. Штаммлера и Э.Бристоль освещается вопрос знакомства Вяч. Иванова и А. Блока с творчеством Ницше, артикулируется проблема столкновения в мировоззрении отечественных мыслителей двух разнонаправленных влияний - Ф. Ницше и B.C. Соловьёва4.

Таким образом, в трудах отечественных и зарубежных исследователей рассмотрены некоторые важные моменты анализа культурфилософских построе Clowes Е. Gorky, Nietzsche and God-Building // Fifty Years on: Gorky and His Time, Nottingham, 1987; Clowes E. • The Revolution of Moral Consciousness: Nietzsche in Russian Literature, 1890-1914. Northern Illinois University press, 1988 (русский перевод - Клюс Э. Ницше в России. Революция морального сознания. СПб., 1999).

2 Rozental В. Introduction // Nietzsche in Russia. Princeton University Press, 1986; Rozental B.G., Bochachevsky-Chomiak M. Introduction // A Revolution of the Spirit. Crisis of Value in Russia, 1890-1924 / Ed. by Bernice Glatzer Rozental & Martha Bochachevsky-Chomiak. New York. Fordham University Press. 1990.

3 Rosental B.G. Stages of Nietzscheanism: Merezhkovsky's Intellectual Evolution // Nietzsche in Russia. Princeton: Princeton University, 1986 (русский перевод - Розенталь Б.Г. Стадии ницшеанства: интеллектуальная эволюция Мережковского // Историко-философский ежегодник-94. М., 1995. С. 191-212); Rosental B.G. Nietzsche in Russia: The Case of Merezhkovsky // Slavic Review, 33, №3 (September 1974). P.429-452.

4 Stammler H. Vyacheslav Ivanov and Nietzsche // Vyacheslav Ivanov: Poet, Critic and Philosopher. New Haven. Yale Center for International and Area Studies, 1986. P.297-312; Bristol E. Blok between Nietzsche and Soloviev // Nietzsche in Russia. P. 149-159. ний мыслителей русского символизма, выявлена определённая связь их творчества с философией культуры Фридриха Ницше. Однако до сих в научной литературе, посвященной творчеству виднейших деятелей данного движения, отсутствует исследование, посвященное целостному анализу проблемы влияния культурфилософских идей Ницше на мировоззрение мыслителей-символистов. Отдельные аспекты данной проблемы рассматривались в отечественной и западной научной литературе, что явно недостаточно для ее целостного понимания. Теоретическая неразработанность и практическая значимость этой стержневой для работ отечественных философов проблемы обусловили выбор темы исследования, объектом которого явилось философское творчество ряда отечественных мыслителей (Н.М. Минского, Д.С. Мережковского, А.Белого, А.А. Блока и В.И. Иванова), а предметом" - влияние философии культуры Ф.Ницше на культурфилософские построения русских символистов.

Цель и задачи исследования. Цель диссертации составляет историко-философский анализ проблемы рецепции философии Ф.Ницше в философии культуры русского символизма. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач: проанализировать философию культуры Ф.Ницше и способ освоения его идей в культурфилософских построениях отечественных мыслителей-символистов; изучить философское мировоззрение Н.М. Минского, определив его подход к ассимиляции культурфилософских идей Ницше, их творческому освоению в границах собственных построений этого автора; рассмотреть эволюцию видения культурно-исторического процесса Д.С. Мережковским, выявив поэтапное изменение оценок и вариантов использования ницшевского дискурса отечественным мыслителем в различные периоды его творчества; раскрыть содержание воззрений А.Белого на место и роль художника-творца в становлении и развитии новой культуры, сравнить его культурфилософские представления с близкими взглядами Ф. Ницше; показать теоретическое содержание и направленность концепции взаимодополнительности индивидуального творческого начала и коллективного хорового действия в предложенном В.И. Ивановым проекте создания будущей соборной культуры в свете освоения им идей философии Ницше; выявить сущность концепции кризиса современной гуманистической культуры А.А. Блока, рассмотрев интегрированные в её содержание элементы ницшеанского культурфилософского дискурса.

Источниками исследования являются произведения Ф. Ницше и ряда отечественных мыслителей-символистов - Н.М. Минского, Д.С. Мережковского,

A. Белого, А.А. Блока и В.И. Иванова, где прямо или косвенно затрагивается культурфилософская проблематика'. К их числу можно также отнести труды их наставников и соратников - B.C. Соловьёва, Н.А. Бердяева, Ф.А. Степуна, Эл-лиса и др.2, мемуарную литературу, содержащую воспоминания о русских мыслителях их современников и коллег. В корпус источников входят также произведения классиков философии прошлого и мыслителей нашего столетия, необходимые для понимания идейного наследия анализируемых авторов.

Методологические основы исследования определяются особенностями

1 Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1990; Минский Н.М. При свете совести. Мысли и мечты о цели жизни. СПб., 1890; он же Религия будущего (Философские разговоры). СПб., 1905; он же. «Меонизм» Н.М. Минского в сжатом изложении автора // Русская литература XX века, 1890-1910. М., 1914. Т. 1; он же. На общественные темы. М., 1910; Мережковский Д.С. Полн. соб. соч.: В 24 т. М., 1914; он же. Акрополь. М., 1991; он же. В тихом омуте. М., 1991; он же. Больная Россия. Л., 1991; он же. Атлантида-Европа. Тайна Запада. М., 1992; он же. Испанские мистики. Томск, 1998; Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994; он же. На перевале. Ч.З: Кризис культуры. Пг., 1918; он же. О смысле познания. Пб., 1922; он же. Критика. Эстетика. Теория символизма: В 2 т. М., 1994; Блок А.А. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1960-1963; Иванов В.И. Родное и вселенское. М., 1994; Иванов Вяч. Дионис и прадионисийство. СПб., 1994; Иванов

B.И. Лик и личины России: Эстетика и литературная теория. М., 1995; Иванов Вяч. Собрание сочинений: В 6 т. Т. 1-4. Брюссель, 1971-1987.

2 Соловьев B.C. Полн. соб. соч.: В 9 т. СПб., 1907; Бердяев Н.А. О самопознании. М., 1991; Степун Ф.А. Встречи. М., 1998; Эллис. Русские символисты. Томск, 1998. культурфилософских концепций изучаемых мыслителей и самой структурой работы. В диссертационном исследовании принципиальный акцент сделан на сочетании сравнительного и проблемно-тематического изложении материала, позволяющего проследить особенности восприятия и способы функционирования культурфилософских идей Ницше в проблемном поле символизма. В процессе анализа материала нашли применение структурный, структурно-функциональный, исторический, сравнительно-исторический и другие методы. Так, например, структурный метод позволил эксплицировать общее для всех отечественных мыслителей символического направления видение российской культуры как двоичной модели, определяемой бинарной оппозицией (народ -интеллигенция, Христос - Антихрист и т.п.).

В контексте работы большое внимание было уделено выявлению и анализу категориального аппарата русских символистов, которым они оперировали в процессе создания своих культурфилософских концепций. Показано, что используемый ими категориальный арсенал во многом фундирован инструментарием, разработанным Фрддрихом Ницше. В данной связи было важным определить ряд философских понятий, таких как «аполлоническое» и «дионисическое», «культура», «язычество и христианство», «творчество», «человек — сверхчеловек».

Научная новизна исследования заключается в следующем.

- впервые в отечественной литературе проведен комплексный анализ влияния философии Ф. Ницше на формирование, структуру и основное содержание культурфилософии представителей русского символизма; по критерию принадлежности к религиозно-общественному или теургическому дискурсу выявлены два типа освоения наследия Ф.Ницше, его прочтения сквозь призму философии всеединства B.C. Соловьева мыслителями «старшего» (Н.М. Минский, Д.С. Мережковский) и «младшего» (А. Белый, В.И. Иванов, А.А. Блок) поколений русского символизма;

- показано, что в границах религиозно-общественной парадигмы восприятия идей Ф.Ницше Н.М. Минский следует линии генеалогического анализа итогов развития европейской гуманистической культуры, предложенной немецким философом, одновременно подвергая его выводы резкой критике с религиозно-нравственных позиций;

- выявлено, что религиозно-общественная модель рецепции воззрений Ницше, представленная Д.С. Мережковским, отличается попыткой снятия противопоставления языческого и христианского начал культурно-исторического развития в идеале «новой религиозной общественности» на платформе философии всеединства B.C. Соловьева;

- демонстрируется, что рефлексивное осмысление задачи революционных преобразований в России' приводит к появлению теургического символистского дискурса, в контексте которого А. Белый усматривает в возможном синтезе ницшеанства и идей соловьевской философии всеединства путь к обоснованию подлинного культурного творчества, которое должно привнести усилиями художников-созидателей порыв общественных перемен в народные массы;

- проанализирован вариант теургического дискурса, развиваемый В.И. Ивановым, который ориентирован на ассимиляцию культурфилософских построений Ф.Ницше в пределах платформы философии всеединства с целью обоснования необходимости движения через порыв коллективного дионисийст-ва к революционной трансформации критической культуры в органическую, базирующуюся на принципе соборной организации человечества;

- рассмотрен предложенный А.А. Блоком теургический проект преобразования общества и культуры на основе понимаемого в ницшеанском ключе привнесения «духа музыки» в революционное творчество народных масс, которое, по мысли этого автора, должно было привести Россию к революционно-религиозному очищению, но на исходе его жизни осознавалось как потерпевшее фиаско; выявлено, что А. Белый, В.И. Иванов и А.А. Блок в одинаковой мере трагически переживали финальную неудачу реализации теургического символистского проекта, основанного на синтезе идей Ф. Ницше и B.C. Соловьева.

Положения, выносимые на защиту: 1. Философия культуры Ф. Ницше базируется на видении современной культуры как контрпродуктивной, в силу потери ею творческого начала, потенциально присущего её созидателю - человеку. Определить причины данного положения Ницше позволяет использование разработанного им метода генеалогического анализа культурно-исторического процесса. В ключе собственного варианта философии жизни немецкий мыслитель предлагает культурфилософский проект преодоления кризиса европейской гуманистической культуры. Восприняв ницшеанское понимание кризиса гуманистической культуры, русские символисты предложили собственный оригинальный вариант переосмысления ряда культурфилософских идей немецкого автора на платформе наследия B.C. Соловьёва.

2. Осуществив синтез критических идей И.Канта, философии М.Штирнера и культурфилософских воззрений Ф.Ницше, Н.М. Минский разработал своеобразную религиозно-философскую концепцию «меонизма», направленную на постижение и преобразование современной культуры. Культурфилософские. взгляды русского мыслителя созвучны ряду воззрений его немецкого предшественника Ф.Ницше, одновременно с тем, не признаваемого им таковым. Предлагаемая интерпретация культуры Минским, по сути, оказывается во многом антиницшеанской, поскольку отечественный мыслитель предлагает после Ницше то, что последним было отвергнуто - очередной европейский метафизический проект.

3. Процесс культурно-исторического творчества предстаёт в теоретических построениях Д.С. Мережковского в виде сложной, непрестанно изменяющейся схемы, предполагающей признание имманентных движущих сил культуры. Переосмыслив ницшеанскую концепцию противостояния и комплементарное™ «дионисического» и «аполлонического» начал культуры, отечественный мыслитель интерпретирует в качестве бинарных импульсов культурного творчества «языческое» и «христианское» миросозерцания. Полный разрыв атрибутов этих импульсов - «плоти» и «духа» в ориентации человека «на землю» или «на небо» - стал причиной кризиса гуманистической культуры и прихода на культурно-историческую арену человека массы - «Грядущего Хама». Контрпродуктивность нынешней культуры может быть преодолена, по мысли Мережковского, на личном уровне - пробуждением имманентно присущего каждому человеку религиозного чувства и на уровне социума - воссоединением проявлений «язычества» и «христианства» в образе «новой религиозной общественности».

4. В культурфилософской концепции А.Белого предложен самостоятельный взгляд на место, роль и функции творца новой культуры - художника-созидателя, воплощающего в себе ницшевское видение жизни как эстетического феномена и соловьевское понимание миссии богочеловечества. Обращаясь к генеалогическому анализу культуры, Белый фиксирует истоки её кризиса, выразившиеся в устранении начал её единства и умножении бесконечного количества культурных форм. Возвращение человека к процессу творчества путём «жизнетворчества» способно, на взгляд мыслителя, воссоздать «здоровую», продуктивную культуру.

5. Культурфилософская концепция Вяч. Иванова связана с попыткой синтеза учений Ф. Ницше и B.C. Соловьёва, построена на ряде дуальных оппозиций: «вертикаль» и «горизонталь», «дионисийство» и «аполлонизм», критический и органический типы культуры. Видение бытия культуры как «разорванного» предполагает создание понятийной стратегии такого типа, которая будет способствовать устранению кризиса культуры и приведёт её к единству. Иванов создаёт философию культуры, построенную на принципе органичного соединения культурных оппозиций. Будущее слияние видится Иванову глобальным синтезом всех начал культуры с планируемым в итоге соединением личностного начала и коллективного хорового действа в виде соборной культуры.

6. Культура предстаёт в концепции А.А. Блока проявлением важнейшего принципа мира - «духа музыки», выражаемого «ритмом», т.е. универсальным творческим началом. Придавая ему высочайший онтологический статус, Блок создаёт философско-мифологическую картину циркуляции ритма в бытии, видимом как противоборство хаоса/космоса, воспроизводящих ницшеанскую оппозицию «дионисийства/аполлонийства». Преобладание последнего привело современную культуру к противоположному началу - цивилизации, т.е. моменту наименьшей творческой активности человека, и, как следствие, кризису культуры. Восстановление продуктивной, музыкальной культуры видится Блоку возможным результатом наступающей в XX веке «революции духа».

Историко-научная и практическая значимость исследования. Работа представляет собой компаративистское историко-философское исследование проблемы взаимовлияния современной западной и российской философии, которая до сих пор не была целостно проанализирована в историко-философской литературе. В силу этого обстоятельства её выводы обладают научно-практической значимостью как для преподавания в высшей школе, так и при обсуждении проблем взаимосвязи русской и европейской культур конца XIX - начала XX века.

Апробация результатов исследования. Основные выводы диссертации нашли отражение в восьми публикациях автора. Они доложены на научной конференции «Экология человека: ценностные ориентации молодёжи на пороге III тысячелетия», проходившей в Тверском государственном техническом университете (май 1999 г., Тверь), на Первой научно-практической конференции студентов и аспирантов высших учебных заведений г. Твери (1999, Тверь), на Международной научной конференции «Культура мира: перспективы на рубеже XXI века» (апрель 2001 г., Тверь), а также на семинаре «Человек в мире культуры» (ТвГУ).

Структура диссертации. Диссертация включает в себя введение, две главы, каждая из которых состоит из трех параграфов, а также заключение и библиографию.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Фридрих Ницше и философия культуры русского символизма"

Заключение

Проведенный в диссертации анализ материала позволяет сделать следующие выводы:

I. Философия культуры Ф. Ницше базируется на видении современной культуры как контрпродуктивной, в силу потери ею творческого начала, потенциально присущего её созидателю - человеку. Определить причины данного положения Ницше позволяет использование разработанного им метода генеалогического анализа культурно-исторического процесса. В ключе собственного варианта философии жизни немецкий мыслитель предлагает кулыурфилософский проект преодоления кризиса европейской гуманистической культуры. Восприняв ницшеанское понимание кризиса гуманистической культуры, русские символисты предложили собственный оригинальный вариант переосмысления ряда культурфилософских идей немецкого автора на платформе наследия B.C. Соловьёва.

Философское учение символизма опирается на представление современной европейской культуры как «критической» (Вяч. Иванов), потерявшей ряд творческих потенций, и, в силу этого, не способной обеспечить будущее человека и человечества. В становлении и развитии данной концепции участвовали мыслители двух поколений, в связи с чем можно выделить ряд этапов и специфических особенностей различных проектов философии культуры, а также эксплицировать определённую эволюцию рецепции Ницше отечественными мыслителями. Важнейший критерий деления - принадлежность мыслителя к религиозно-общественному или теургическому дискурсу, тем самым выделяются мыслители «старшего» поколения - Н.М. Минский, Д.С. Мережковский и др., и «младшего» - А.Белый, Вяч. Иванов, Ал. Блок, создавшие отличные друг от друга, хотя и концептуально близкие варианты философии культуры. В обоих вариантах чрезвычайно большую роль играют идеи B.C. Соловьёва. Не менее важен при выделении специфических черт культурфилософии символизма способ прочтения философии Ницше и метод использования его концептов, позволяющий определить характерные черты символистских воззрений на культуру.

Философия культуры отечественных мыслителей, принадлежащих к кругу символизма, находится в органическом единстве с созданным ими идеалом художественного творчества, предполагающего символическое преображение («переоткрытие») реальности силой творческого обнаружения её истинной сущности. Зафиксировав, подобно Ницше, неблагополучное, кризисное состояние культуры и социума, не удовлетворившись утилитаристским видением искусства, русские символисты разработали комплексный культурфилософский проект. Феномен «культуры» в интерпретации русского символизма являет собой уникальное всеобъемлющее образование, интегрирующее и репродуцирующее существование и развитие человечества. Формирование культуры происходит, по мнению его представителей, в процессе постоянного противостояния и регулярных столкновений ряда анализируемых ими бинарных оппозиций: народа и интеллигенции, христианства и язычества, стихии и космоса. Выделяя целый пласт причин кризиса, символисты предложили несколько моделей культурного развития, снимающего, на их взгляд, жёсткую и непродуктивную в конечном счёте бинарность неким интегральным культурным компонентом: «религиозной общественностью», «коллективным дионисизмом», «мистической революцией», «соборностью».

В культурфилософских концепциях отечественных авторов продуктивно используются определённые категории анализа культуры, артикулированные и апробированные Ф.Ницше. Рассматривая глобальные культурно-исторические процессы, протекавшие на Западе и в России, ориентируясь на генеалогическое видение культуры Ницше, символисты выдвигают свои объяснения причин кризиса современной культуры, одновременно выявляя вполне определённое различие между процессами, протекавшими в Европе и в России. Вместе с тем очевидно порой неадекватное или однозначно тенденциозное истолкование некоторых концептов Ницше в мысли русского символизма, дополняемое прямым отказом от признания какого-либо влияния на своё творчество идей немецкого мыслителя.

К числе идей Фридриха Ницше, рецепция которых очевидна в русском символизме, можно отнести: представление о модальности развития европейской культуры от изначально здорового состояния к кризисному и демонстрация причин этого; осознание переломности настоящего и качественно более значительного будущего; методы культурологического анализа и культурно-историческая схематика «двух начал»; видение творца новой культуры - художника/философа, способного её трансформировать; явная тенденция к модификации философского дискурса.

Однако в построениях символистов очевидно противоречие между антихристианским пафосом Ницше и традиционным русским религиозным типом философствования, с позиций которого и оценивается современная культура. Данная дилемма является следствием ещё более глубокого противостояния между антиметафизическими установками Ницше и явным стремлением его российских визави найти глубинный религиозно-философский фундамент для своих кулыурфилософских построений.

2. Осуществив синтез критических идей И.Канта, философии М.Штирнера и культурфилософских воззрений Ф.Ницше, Н.М. Минский разработал своеобразную религиозно-философскую концепцию «меонизма», направленную на постижение и преобразование современной культуры. Культурфилософские взгляды русского мыслителя созвучны ряду воззрений его немецкого предшественника Ф.Ницше, одновременно с тем, не признаваемого им таковым. Предлагаемая интерпретация культуры Минским, по сути, оказывается во многом антиницшеанской, поскольку отечественный мыслитель предлагает после Ницше то, что последним было отвергнуто - очередной европейский метафизический проект.

Неудовлетворённость народнической идеологией и возможностями её эстетической реализации подтолкнули Н.М. Минского в изменившихся условиях конца XIX века к поиску, а, позднее, и созданию новой теоретической концепции, способной как объяснить ценностный переворот европейской культуры, так и предложить какую-либо перспективу трансформации господствующей модели существования человека. Культура представляется Минскому проявлением человеческого бытия, имеющим своим центром ту или иную форму миропонимания. Выступая зеркалом мира, различные традиционные и, в силу этого, религиозные типы культуры обеспечивали человеку возможность удовлетворительного целеполагания и «вписывали» его в общую картину мироздания. Аксиоматически обосновав безразличие бытия к человеку, российский автор по-штирнериански фиксирует в качестве единственной антропологической реальности «самолюбие». Эгоизм и его порождение - совесть - в своём непрестанном соперничестве становятся генеральными механизмами порождения европейской культуры, основанной на идее самодостаточной личности. Эксплицировав присущий совести императив истины, Минский при помощи ницшевского генеалогического метода обнаруживает, что совесть в поисках истины отбросила все европейские ценности, оставив человека вне добра и зла, породив тем самым кризис культуры.

Философия И. Канта вкупе с позитивизмом устранили веру и выступили, по мнению Минского, главными инструментами нового авторитета человека - Разума, который, в свою очередь, явился создателем новоевропейской культуры -культуры массового общества и потребления. Признавая определённую позитивность данной культуры, философ в конечном счёте отвергает её как изначально нетворческую. Маркировав европейскую культуру как потенциально неспособную в силу специфики культурно-исторического развития вырваться из наступающего кризиса, Минский обращает свой взор на Россию. По причине геополитического положения у нас оказался "недоразвит принцип индивидуации, что, на его взгляд, не позволило в России закончить формирование целостной личности. Эта ущербность одновременно сублимировала культурсозидающий импульс личности, создав новый идеал общественного устройства - социал-гуманизм. Основанный на чувстве всечеловеческой любви, этот идеал использует присущую каждому человеку творческую энергию, но направляет её не на себя как на Западе, а на других людей. Творчество во имя всеобщности оказывается у Минского синтезом веры, любви и созидания. Практическая реализация своего учения и создание культуры будущего видятся ему возможными либо благодаря деятельности немногих избранных - истинных художников - творцов новой реальности и созидателей новых скрижалей ценностей, либо в революции, борьбой отрицающей императивы культуры утилитаризма. В стремлении к «переоценке всех ценностей» и попытке реанимировать творческие способности человека можно увидеть концептуальную близость ряда позиций Ницше и Минского, которая отражает имевшую место рецепцию идей немецкого автора в творчестве писателя-символиста, но замкнутость русской мысли на религиозную проблематику приводит последнего к созданию очередного метафизического проекта русской философии.

3. Процесс культурно-исторического творчества предстаёт в теоретических построениях Д.С. Мережковского в виде сложной, непрестанно изменяющейся схемы, предполагающей признание имманентных движущих сил культуры. Переосмыслив ницшеанскую концепцию противостояния и комплементарности «дионисического» и «аполлонического» начал культуры, отечественный мыслитель интерпретирует в качестве бинарных импульсов культурного творчества «языческое» и «христианское» миросозерцания. Полный разрыв атрибутов этих импульсов - «плоти» и «духа» в ориентации человека «на землю» или «на небо» - стал причиной кризиса гуманистической культуры и прихода на культурно-историческую арену человека массы - «Грядущего Хама». Контрпродуктивность нынешней культуры может быть преодолена, по мысли Мережковского, на личном уровне - пробуждением имманентно присущего каждому человеку религиозного чувства и на уровне социума - воссоединением проявлений «язычества» и «христианства» в образе «новой религиозной общественности».

При рассмотрении феномена культуры Мережковский обращает внимание прежде всего на его историческое измерение, эксплицируя при этом морфологическое строение культуры того или иного типа, той или иной эпохи. Изначально традиционное народническое противопоставление «интеллигенции» и народа» в культурфилософии пропитывается ницшеанской философемой двух начал культуры - «аполлонического» и «дионисического» - и оформляется в общем виде в двоичную структуру, состоящую из двух кодов, взаимосоотне-сённых по типу бинарной оппозиции. Генеалогический анализ мировой культуры и истории позволяет выявить целый ряд подобных оппозиций, важнейшими применительно к развитию европейской и русской культур оказываются «язычество» и «христианство». Динамики и авторская оценка качественности этих начал культурного творчества претерпевают значительную эволюцию от первоначально дискурсивно подчёркнутого превалирования языческого над христианским к постепенному преобладанию неохристианских мотивов, с неизменно негативным отношением к «историческому христианству».

Язычество» и «христианство» как наиболее общее обозначение мироощущения той или иной эпохи в реальной культуре проявляется в ориентации человека на доминирование одного из двух начал - «плоти» или «духа», выражающееся в повседневной деятельности в преобладании внешних, материальных аспектов культуры над внутренними, идеальными, или наоборот. Ни тот, ни другой подход никогда не были для Мережковского единственно верными и самодостаточными, поскольку каждое из них имело свою «истину». Отрицая друг друга, они тем не менее, не способны полноценно существовать в отдельности, сами по себе. В результате анализа этого процесса Мережковским было явлено полномасштабное историческое полотно развития мировой культуры, представленное в виде имманентного, глубоко скрытого движения идей, мировоззрений, верований, фундированное борьбой и редкими, частичными примирениями указанных выше культурсозидающих начал. Глобальное преобладание в последнее столетие начала дискредитированного «земного» и полная дискредитация «историческим христианством» истинного Слова Иисуса стали главными причинами кризиса европейской гуманистической культуры. Окончательная победа мещанского, материалистически преобладающего варианта культуры может привести, по мнению Мережковского, к выходу на культурноисторическую сцену не-человека, существа, потерявшего религиозное и личностное начала и ставшего «зверем» - «Грядущего хама». В последний период творчества фигура «абсолютного мещанина» получила у философа окончательное оформление в виде человека массового, тоталитарного общества.

Рассмотрев возможность наихудшего развития будущего, Мережковский на протяжении всего творчества разрабатывал другой, позитивный вариант выхода из кризиса современной культуры и человека. Отказ от абсолютных ценностей, неустойчивая бинарная структура организации культуры могут быть преодолены, на взгляд философа, только новым прочтением «Третьего Завета» на теоретическом уровне и реальными действиями на практическом - возрождением веры каждым из людей и становлением другого типа организации общества - так называемой «религиозной общественности». Таков был финал его размышлений по поводу проблем, поставленных Ницше.

4. В культурфилософской концепции А.Белого предложен самостоятельный взгляд на место, роль и функции творца новой культуры - художника-созидателя, воплощающего в себе ницшевское видение жизни как эстетического феномена и соловьевское понимание миссии богочеловечества. Обращаясь к генеалогическому анализу культуры, Белый фиксирует истоки её кризиса, выразившиеся в устранении начал её единства и умножении бесконечного количества культурных форм. Возвращение человека к процессу творчества путём «жизнетворчества» способно, на взгляд мыслителя, воссоздать «здоровую», продуктивную культуру.

Разработанная Белым философия культуры построена на признании того факта, что процесс перестройки современной, опознаваемой как «нездоровая», культуры может осуществляться только посредством деятельности художника -творца новой реальности. Данная ключевая фигура культурфилософского дискурса Белого является носителем конструктивного творческого потенциала и способна осуществить проект «жизнетворчества» - преобразования себя и своей жизни с последующей трансформацией существования человечества. Создатель новых ценностей, художник Белого, по сути, отвечает представлению Ницше о «философе-законодателе», обеспечивающем одновременно существование человека в качестве «свободного ума» и претендующем на переход к «сверхчеловеку». Восприятие этих идей Ницше «склеивается» у Белого с воздействием импульсов пророческих произведений B.C. Соловьёва о будущем бо-гочеловечестве, соединяющем в себе высшие проявления человека и божественную свободу, креативность в самосозидании.

Найденная стратегия оказывается для Андрея Белого единственным адекватным и приемлемым способом справиться с наступившим кризисом во всех сферах культуры. Ощущая кризис как «перевал сознания», т.е. как предстоящий и ожидаемый переход от одной эпохи к другой, Белый пытается разобраться с тем, каковы причины кризиса и что можно ожидать по его свершении. С этой целью он обращается к испытанному методу «генеалогического анализа», разработанному Фридрихом Ницше. Исследуя генезис культуры современного типа, философ-символист обнаруживает истоки наступившей культурной ситуации и находит другую, забытую ныне возможность существования человека и человечества. Основной причиной кризиса, по Белому, является «омертвение» всех форм жизни, связанное напрямую с направленностью творческого потенциала всего человечества. Творчество «ради рода» направило, имеющуюся энергию человека вовне, на создание и непрестанное улучшение условий жизни, что выразилось во всё большей дифференциации различных сфер жизни человека и, в конечном счете, в потере человеческого единства. Тем самым было забыта возможность непрестанного улучшения самого человека, потеряно стремление к самотворчеству человека. Этот способ и пытается реанимировать отечественный мыслитель, воссоздавая образ творца новых смыслов и ценностей.

Таким образом, Белый по сути, пишет о восстановлении человека исконного типа - человека, обладающего свободой и силой творить. Результатом данного «жизнетворчества» ему видится новая, продуктивная культура.

5. Культурфилософская концепция Вяч. Иванова связана с попыткой синтеза учений Ф. Ницше и B.C. Соловьёва, построена на ряде дуальных оппозиций: «вертикаль» и «горизонталь», «дионисийство» и «аполлонизм», критический и органический типы культуры. Видение бытия культуры как «разорванного» предполагает создание понятийной стратегии такого типа, которая будет способствовать устранению кризиса культуры и приведёт её к единству. Иванов создаёт философию культуры, построенную на принципе органичного соединения культурных оппозиций. Будущее слияние видится Иванову глобальным синтезом всех начал культуры с планируемым в итоге соединением личностного начала и коллективного хорового действа в виде соборной культуры.

Разработанная философия культуры Иванова опирается на предложенное Ницше рассмотрение культуры как поля борьбы двух противоборствующих и одновременно взаимодопблнительных культурсозидающих начал - «дионисического» и «аполлонического». Опираясь на генеалогический метод Ницше, Иванов определяет основные силовые линии развития мировой культуры, вскрывает латентные принципы организации современной культуры и сообразно с этим создаёт целостную культурфилософскую конструкцию. Она крайне динамична, поскольку принцип её организации - мобильное перемещение творца культуры -человека. Перемещение возможно по двум плоскостям: горизонтали, обеспечивающий экстенсивное развитие благ культуры, и вертикали, дающей уникальную возможность приобретения более высокого качественного состояния для самого человека. Принцип единства или раздробленности сознания, культуры и самого человечества организует периодическую смену исторических эпох культуры -критической и органической, каждая из которых по своему необходима, однако вся деятельность Иванова направлена на скорейшее достижение новой, истинно органической эпохи и тем самым на устранение кризиса, наступление которого философ остро ощущал в современной ему культуре.

Эта ситуация рассматривается Ивановым как полномасштабная катастрофа, приведшая европейское человечество к кризису гуманизма - того набора ценностей, который стал со времени Ренессанса господствующим мировоззрением. «Гибель гуманизма» определяется Ивановым и через кризис европейского индивидуализма. Несостоятельность последнего в непрестанно изменяющихся условиях приводит поэта-символиста к идее глобального синтеза всех культурных оппозиций. Целью символического соединения является создание такой организации культуры, которая обеспечит непрерывное творческое состояние каждого индивида в отдельности и общества в целом. Понимая культуру как проявление творческой способности человека, мыслитель подчеркивает слитость последней с божественным началом. Культурсозидающая деятельность человеческого и божественного начал в совокупности образуют непрерывный теургический процесс взаимопроникновения, укладывающийся в оригинальную модель «восхождения/нисхождения» культурных импульсов. Кризис современной культуры, выразившийся для Иванова в гибели индивидуализма и гуманизма, должен завершиться путём «творческой революции» в новом пробуждении личностного начала через начало соборное. Следуя по канве мысли Ницше и используя многие его идеи, Иванов приводит свои рассуждения к религиозно-философскому финалу.

6. Культура предстаёт в концепции А.А. Блока проявлением важнейшего принципа мира - «духа музыки», выражаемого «ритмом», т.е. универсальным творческим началом. Придавая ему высочайший онтологический статус, Блок создаёт философско-мифологическую картину циркуляции ритма в бытии, видимом как противоборство хаоса/космоса, воспроизводящих ницшеанскую оппозицию «дионисийства/аполлонийства». Преобладание последнего привело современную культуру к противоположному началу - цивилизации, т.е. моменту наименьшей творческой активности человека, и, как следствие, кризису культуры. Восстановление продуктивной, музыкальной культуры видится Блоку возможным результатом наступающей в XX веке «революции духа».

Культурфилософская концепция Александра Александровича Блока наименее системна даже для русского символизма и в то же время «по духу», выраженному вполне определённым - метафоричным, практически поэтическим языком, кажется самой ницшеанской. Важнейший принцип организации мира -«дух музыки», выражаемый «ритмом», т.е. универсальным творческим началом. Дуальный мир; мир, являющий собой два взаимодополнительных начала-Хаос и Космос; мир, главным принципом которого является динамика, задаваемая ритмом и его проявлением - духом музыки; мир, непрестанно терзаемый противоречиями и сотрясаемый стихиями и поэтому трагичный по своей сути -это мир Александра Блока. Культура, по Блоку, - это лишь проявление духа музыки в мире человека.

Поскольку культурная динамика зависит от наличия духа музыки, Блок выделяет отливы и приливы творческого начала в культуре. Угасание ритма приводит, как следствие к преобладанию косности и избыточной формализованное™. Примером поэту служит современная ему культура - преобразовавшаяся в свою противоположность - цивилизацию. Цивилизация для Блока - это момент наименьшей творческой активности человека. Как следствие - ярчайший кризис культуры, преобладание в культуре заформализованности и искусственности. Мир, по Блоку, переживёт кризис лишь в том случае, если «новая порода людей», появления которой он ждёт, порода «людей-артистов», сможет расслышать музыку «мирового оркестра», уловит её ритм и обуздает народную стихию, направив тем самым мир из нынешнего хаотического состояния в космически упорядоченное.

7. Практическая значимость диссертации. В диссертации показана роль философии культуры как центрального рефлексивного компонента культуры, важнейшей предпосылки творческой активности личности в контексте общественной жизни. Также выявлена актуальность культурфилософских взглядов отечественных мыслителей, представляющих движение русского символизма для современной социокультурной ситуации.

Поэтому идеи и результаты проведенного исследования имеют не только теоретическое, но и практическое значение. Они способны помочь в изучении русской культурфилософской мысли конца XIX - начала XX века и оценить степень её включённости в общеевропейский философский диалог, а также открывают новые перспективы изучения проблемы философии культуры в свете современной социокультурной ситуации. Все это позволило автору сформулировать ряд практических рекомендаций, которые сгруппированы следующим образом.

Первая группа включает в себя рекомендации по дальнейшему изучению рецепции ницшеанского дискурса в российской культурфилософии, включая и философию русского символизма, которая только начинает включаться в исследовательское поле. В силу специфики языка и созданных теоретических конструктов эта задача не может быть решена в одном исследовании.

Прежде всего имело бы смысл продолжить и расширить анализ слияния культурфилософских воззрений Ф. Ницше и B.C. Соловьёва в восприятии отечественных мыслителей. Для решения данной задачи представляется обоснованным обратиться к идейному наследию B.C. Соловьёва.

В отечественной философской традиции пока еще недостаточно изучен период революционного творчества представителей символизма и его значение для становления последующей российской культуры.

Вторая группа практических рекомендаций связана с применением результатов исследования для дальнейшего совершенствования учебного и методического процессов в высшей школе.

Материалы диссертации могут быть использованы:

- при дальнейшей разработке проблем истории русской и западной философии;

- при подготовке лекционных курсов по истории русской философии и литературы;

- при подготовке спецкурсов, посвященных проблемам истории отечественной философии, истории и культуры;

- в преподавании смежных дисциплин: социальной философии, истории и теории религии, культурологии, этики и философской антропологии.

175

Третья группа практических рекомендаций связана с особой значимостью ряда идей мыслителей-символистов для современной России. В яркой фило-софско-публицистической форме они эксплицировали те черты массового общества, общества потребителей, которые, впервые явив себя на рубеже прошлых столетий, через сто лет, на рубеже XX и XXI веков стали одной из наиболее серьёзных проблем культуры. Встав вровень с виднейшим философом последних ста лет - Фридрихом Ницше, отечественные мыслители разработали ряд культурфилософских проектов, призванных вывести человечество из культурного ступора и предложить достойную перспективу для современного человека. Пафос культурного и ценностного творчества, критического отношения к его забвению и сегодня показывает свою значимость в свете задач культурного обновления современной России.

176

Список научной литературыРассадин, Сергей Валентинович, диссертация по теме "История философии"

1. Белый А. Вступительное слово и речь на LXXXIII открытом заседании Вольной Философской Ассоциации 28 августа 1921 года посвященном памяти Александра Блока // Александр Блок, Андрей Белый: Диалог поэтов о России и революции. М., 1990.

2. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма: В 2 т. М., 1994.

3. Белый А. На перевале. Ч.З: Кризис культуры. Пг., 1918.

4. Белый А. На рубеже двух столетий. М.; Л., 1930.

5. Белый А. О смысле познания. Пб., 1922.

6. Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994.

7. Бердяев Н.А. Самопознание. М., 1991.

8. Блок А.А. Собрание сочинений: В 8 т. М., 1960-1963.

9. Блок А.А. Записные книжки. М., 1965. Ю.Гиппиус-Мережковская З.Н. Д.Мережковский. Париж, 1951.

10. Мережковский Д.С. Акрополь. М., 1991.

11. Мережковский Д.С. Атлантида-Европа. Тайна Запада. М., 1992.

12. Мережковский Д.С. Больная Россия. Л., 1991.

13. Мережковский Д.С. В тихом омуте. М., 1991.

14. Мережковский Д.С. Испанские мистики. Томск, 1998.

15. Мережковский Д.С. Л.Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М., 1995.

16. Мережковский Д.С. Полн. собр. соч.: В 24 т. М., 1914.

17. Мережковский Д.С. Христос и Антихрист: В 4-х т. М., 1989.

18. Мережковский Д.С. Эстетика и критика: В 2 т. М.; Харьков, 1994. Т.1.

19. Минский Н. О свободе религиозной совести. СПб., 1902.

20. Минский Н. Предисловие // Из мрака к свету. Избранные стихотворения. Берлин; Пб.; М., 1922.

21. Минский Н.М. На общественные темы. СПб., 1909.

22. Минский Н.М. Религия будущего. (Философские разговоры). СПб., 1905.

23. Минский Н.М. "Меонизм" Н.М. Минского в сжатом изложении автора // Русская литература XX века. T.I, II. 1890-1910 гг. М., 1914; М., 1916.

24. Минский Н.М. При свете совести. Мысли и мечты о цели жизни. СПб., 1890.

25. Минский Н.М. Фридрих Ницше // Мир искусства. №19-20. 1900.

26. Ницше Ф. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. М., 1994.

27. Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1990.

28. Соловьев B.C. Поли. собр. соч.: В 9 т. СПб., 1907.

29. Эллис (Кобылинский JI.JI.) Русские символисты. Томск, 1998.1. Литература:

30. Артановский С. Ф. Ницше на страницах «Весов» // На перекрестке идей и цивилизаций. СПб., 1994. С.173-186.

31. Асмус В. Философия и эстетика русского символизма // Литературное наследство. Т.27. М., 1937. С. 1-53.

32. Бавин С.П., Семибратова И.В. Судьбы поэтов «серебряного века». М., 1993.

33. Бессонов Б.Н. Судьба России: взгляд русских мыслителей. М., 1993.

34. Венгеров С.А. Вводная статья к разделу о творчестве Н.М. Минского // Русская литература XX века. T.I, И. 1890-1910 гг. М., 1914. T.I.

35. Гей Н.К. Имя в русском космосе Вяч. Иванова // Вячеслав Иванов. Материалы и исследования. М., 1996.

36. Гройс Б. Русский авангард по обе стороны «черного квадрата» // Вопросы философии. 1990. №11. С.67-73.

37. Гройс Б. Ницшеанские темы и мотивы в русской культуре 30-х годов // Бах-тинский сборник. М., 1991. Вып.Н. С. 104-155.

38. Гройс Б. Поиск национальной идентичности // Россия и Германия: Опыт философского диалога. М., 1993.

39. Ю.Громов П.П. А. Блок, его предшественники и современники. JL, 1986. 1 ГГубман Б.Л. Западная философия культуры XX века. Тверь, 1997.

40. Давыдов Ю.Н. Этика любви и метафизика своеволия. М., 1982.

41. Данилевский Р. Русский образ Ницше // На рубеже XIX-XX веков. Л., 1991. С.5-44.

42. Делёз Ж. Ницше. СПб., 1997.

43. Долгополов Л.К. Александр Блок. Личность и творчество. Л., 1980.

44. Долгополов Л.К. Андрей Белый и его роман "Петербург". Л., 1988.

45. Долгополов Л.К. Н.М. Минский. Биографическая справка // Поэты 18801890 годов. Л., 1972.

46. Долгополов Л.К. На рубеже веков: О русской литературе конца Х1Х-начала XX в. Л., 1985.

47. Ермилова Е.В. Теория и образный мир русского символизма. М., 1989. 20.3еньковский В.В. История русской философии: В 2 т. Л., 1991. 21.3ернов Н. Русское религиозное возрождение XX века. Пер. с англ. 2-е издание, испр. YMKA-PRESS. Paris, 1991.

48. История русской литературы: XX век. Серебряный век / Под ред. Ж.Нива и др. М., 1994.

49. Казин А.Л. А. Белый: начало русского модернизма // Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. В 2 т. М., 1994. Т. 1.

50. Клюс Э. Ницше в России. Революция морального сознания. СПб., 1999.

51. Кондаков В.И. «Вертикаль» и «горизонталь» в культурфилософии Вячеслава Иванова // Вячеслав Иванов. Материалы и исследования. М., 1996.

52. Кондаков И.В. Белый // Культурология. XX век. Словарь: В 2 т. СПб., 1998. Т.1.

53. Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. М., 1997.

54. Кондаков И.В. Вяч. Иванов // Культурология. XX век. Словарь: В 2 т. СПб., 1998. Т.1.

55. Кондаков И.В. Мережковский // Культурология. XX век. Словарь: В 2 т.1. СПб., 1998. Т.2.

56. Кондаков И.В. Символизм И Культурология. XX Век. Словарь. СПб., 1997.

57. Коренева М. Д.С. Мережковский и немецкая культура (Ницше и Гете. Притяжение и отталкивание) // На рубеже XIX-XX веков. Л., 1991. С.44-76.

58. Коренева М. Властитель дум // Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза. СПб., 1993. С.5-21.

59. Кувакин В.А. Религиозная философия в России: Начало XX века. М., 1980.

60. Лавров А.В. Андрей Белый в 1900-е годы: Жизнь и литературная деятельность. М., 1995.

61. Левицкий С.А. Очерки по истории русской философии. М., 1996.

62. Лосский Н.О. История русской философии. М., 1991.

63. Машбиц-Веров И.М. Русский символизм и путь Александра Блока. Куйбышев, 1969.

64. Микешина Л.А. Интерпретация // Культурология. XX век. Словарь. СПб., 1997.

65. Минц З.Г. Блок и русский символизм // Литературное наследство. Т.92. В 4-х кн. Кн.1. Александр Блок. Новые материалы и исследования. М., 1980.

66. Минц З.Г. О некоторых «неомифологических» текстах в творчестве русских символистов // Творчество А.А. Блока и русская культура XX века: Бло-ковский сб. Вып.Ш. Тарту, 1973.

67. Минц З.Г. Русский символизм и революция 1905-1907 годов // Блоковский сборник. Вып.8. 1988.

68. Мотрошилова Н.В. Дискуссии о философии Ф.Ницше в России серебряного века // Фридрих Ницше и философия в России. СПб., 1999. С.38-45.

69. Мочульский К. А. Блок. А. Белый. В. Брюсов. М., 1997.

70. Немецко-русский философский диалог. Сб. ст. М., 1993.

71. Новикова Л.И., Сиземская И.Н. Русская философия истории. М., 1997. 46.0батнин Г.В. К структуре мировоззрения Вяч. Иванова в эпоху русской революции // Блоковский сборник. Вып. 8. 1988.

72. Пайман А. История русского символизма. М., 1998.

73. Пахмусс Т. Вступительная статья // Мережковский Д.С. Испанские мистики. Томск, 1997.

74. Пискунова С., Пискунов В. Культурологическая утопия Андрея Белого // Вопросы литературы. 1995. Вып.III.

75. Поварцов С. «Люди разных мечтаний» (Чехов и Мережковский) // Вопросы литературы. 1988, №6. С. 153-183.

76. Поварцов С. Возвращение Мережковского // Мережковский Д.С. Акрополь: Избр. лит.-критич. статьи. М., 1991.

77. Поварцов С. Траектория падения (О литературно-эстетических концепциях Д.Мережковского) //Вопросы литературы. 1986, №11. С. 153-190.

78. Прот. Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Киев, 1991.

79. Радлов Э.Л. Очерки истории русской философии // Русская философия. Очерки истории. Введенский А.И., Лосев А.Ф., Радлов Э.Л., Шпет Г.Г. Свердловск, 1991.

80. Радлов Э.Л. Философия Н.М. Минского // Русская литература XX века. T.I, II. 1890-1910 гг. М., 1914. T.I.

81. Розенталь Б.Г. Стадии ницшеанства: интеллектуальная эволюция Мережковского // Историко-философский ежегодник-94. М., 1995. С.191-212.

82. Россия и Германия. Опыт философского диалога. М., 1993.

83. Сарычев В.А. Эстетика русского модернизма. Проблема жизнетворчества. Воронеж, 1991.

84. Свасьян К.А. Комментарий к "К генеалогии морали" // Ницше Ф. Сочинения: В 2 т. М., 1990. Т.2.

85. Сербиненко В.В. История русской философии XI-XIX в. Курс лекций. М., 1993.

86. Синеокая Ю.В. Влияние философии Ф.Ницше на творчество мыслителей российского религиозного возрождения рубежа XIX-XX веков // Философия в России. М., 1994. С.97-121.

87. Синеокая Ю.В. Восприятие идей Ницше в России: основные этапы, тенденции, значение // Фридрих Ницше и философия в России. СПб., 1999. С.7-37.

88. Синеокая Ю.В. Рубеж веков: русская судьба Сверхчеловека Ницше // Фридрих Ницше и философия в России. СПб., 1999. С.58-74.

89. Соколов А.Г. Судьбы русской литературной эмиграции 1920-х годов. М., 1991.

90. Спивак Р.С. Блок. Философская лирика 1910-х годов. Пермь, 1978.

91. Степун Ф.А. Встречи. М., 1998.

92. Сугай JI. «.И блещущие чертит арабески» (вступит, статья) // Белый А. Символизм как миропонимание. М., 1994. С.3-16.

93. Сугай Л.А. Минский // Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М.А.Маслина. М., 1995.

94. Фридрих Ницше и русская религиозная философия. В 2 т. Минск, 1996.

95. Фридрих Ницше и философия в России: Сб. ст. СПб., 1999.

96. Фуко М. Воля к истине. М., 1996.

97. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. СПб., 1999.

98. Чистякова Э.И. О символизме А.Белого // Вестник МГУ. Сер.7, Философия. 1978. №3.

99. Чистякова Э.И. Проблема культуры в творчестве В.И. Иванова // Социально-культурный контекст искусства. М., 1987.

100. Шестаков В. Ницше и русская мысль // Россия и Германия. Опыт философского диалога. М., 1993. С.280-307.

101. Andrey Belyj Centenary Papers / Ed. by Boris Christa. Amsterdam, 1980.

102. Bedford C.H. The Seeker: D.S.Merezhkovsky. Lawrence, University of Kansas Press, 1975.

103. Bristol E. Blok between Nietzsche and Soloviev //Nietzsche in Russia. P. 149-159.

104. Clowes E. Gorky, Nietzsche and God-Building // Fifty Years on: Gorky and His Time, Nottingham, 1987.

105. Clowes E. The Revolution of Moral Consciousness: Nietzsche in Russian Literature, 1890-1914. Northern Illinois University press, 1988.

106. Ebert С, Symbolismum in Rutland: Zur Romanprosa Sologubs, Remisows, Be-lys. Berlin, 1988.

107. Geldern J. von. Nietzschean Leaders and Followers in Soviet Mass Theater // Nietzsche and Soviet Culture: Ally and Adversary. Cambridge, 1994. R127-149.

108. Gubman B. Nietzschean Foundation of Soviet culture: Beyond Cood and Evil // British journal for History of Philosophy. Vol. 5, Number 1, March 1997. P.175-181.

109. Hansen-L5ve A. Der Russische Symbolismus. Wien, 1989.

110. Nietzsche and Soviet Culture: Ally and adversary / Ed. by B. Rosental. Cambridge, 1994.

111. Nietzsche in Russia / Ed. by B. Rosental. Princeton University Press, 1986.

112. Pachmuss T. Merezhkovsky in Exile: The Master of the Genre of Biographie-romancer. New-York, 1990.

113. Pyman A. A History of Russian Symbolism. Cambridge University Press, 1994.

114. Pyman A. Minsky. A Preliminary Study of the Man in his Generation // Scottish Slavonic Review. 1983. №2. P. 13 5-163.

115. Rosental B.G. Nietzsche in Russia: The Case of Merezhkovsky // Slavic Review, 33, №3 (September 1974). P.429^52.

116. Rosental B.G. Stages of Nietzscheanism: Merezhkovsky's Intellectual Evolution // Nietzsche in Russia. Princeton: Princeton University, 1986.

117. Rozental B. Introduction // Nietzsche in Russia. Princeton University Press, 1986.

118. Stammler H. Vyacheslav Ivanov and Nietzsche // Vyacheslav Ivanov: Poet, Critic and Philosopher. New Haven. Yale Center for International and Area Studies, 1986. P.297-312.

119. West J. Russian Symbolism. A Study of V.Ivanov and the Russian Symbolist Aesthetics. London, 1970.