Функции и статус плюсквамперфекта в глагольной системе

Шошитайшвили, Игорь Александрович

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Функции и статус плюсквамперфекта в глагольной системе

Год: 1998
Автор научной работы: Шошитайшвили, Игорь Александрович
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.20

Диссертация по филологии на тему 'Функции и статус плюсквамперфекта в глагольной системе'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функции и статус плюсквамперфекта в глагольной системе"

р Г Б од

. . „г 1 На правах рукописи

Ц - АЬ. 1

Шошитайшвили Игорь Александрович

ФУНКЦИИ И СТАТУС ПЛЮСКВАМПЕРФЕКТА В ГЛАГОЛЬНОЙ СИСТЕМЕ

(в типологическом аспекте)

Специальность 10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание.

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 1998

Работа выполнена в отделе африканских языков Института языкознания Российской Академии Наук

Научный руководитель кандидат филологических наук В.А. Плунгян

Официальные оппоненты: доктор филологических наук A.B. Дыбо кандидат филологических наук Н.Р. Сумбатова

Ведущая организация: Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Защита состоится " 2 " ¿¿/ггчг1998 года в часов на заседании диссертационного совета К.064.49.06 в Российском государственном гуманитарном университете.

Адрес: 125267, Россия, Москва, Миусская пл., д. 6. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РГГУ.

Автореферат разослан " J " 1998 года.

Ученый секретарь диссертационного совета к.ф.н.

Ч/Н/tX^- Е.В. Муравенко

В настоящее время все больше возрастает интерес лингвистов к проблеме универсальной классификации грамматических категорий, в частности', к созданию универсального набора грамматических значений, выражаемых в глаголе. Исследование с этой точки зрения плюсквамперфекта как отдельно взятой глагольной категории в отношении его функции и статуса в глагольных системах языков мира является актуальным.

В работе анализируются глагольные формы и конструкции, выражающие предшествование в прошлом в разных языках мира, с точки зрения их внутренней семантики, а также взаимоотношения с другими глагольными категориями, что и является целью исследования.

В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи:

1) Определить семантические границы исследуемой категории; выработать критерии, по которым та или иная глагольная форма может быть отнесена к исследуемой категории.

2) Описать способы выражения исследуемой категории в языках мира.

3) Определить взаимоотношение форм плюсквамперфекта с формами других аспектуальных и временных категорий. Выявить противопоставления, в которых выступает плюсквамперфект в рамках глагольной системы.

4) Описать сочетаемость плюсквамперфекта с другими граммемами в рамках одной глагольной формы. Описать вторичные значения, которые могут выражаться формами плюсквамперфекта в дискурсе.

5) Рассмотреть процесс эволюции исследуемой граммемы.

Материалом для данного исследования послужили описания грамматик

языков мира, исследовательские работы по различным аспектам грамматического устройства конкретных языков, а также полевые данные, полученные в ходе лингвистических экспедиций и работы с информантами. В работе задействованы данные сорока семи языков.

Научная новизна работы. Типологическое исследование грамматических категорий давно занимает достойное место в мировой лингвистике, однако работ, посвященных описанию одной отдельно взятой граммемы относительно мало. Плюсквамперфект, в отличие от других временных категорий глагола, относительно мало изучался с типологической точки зрения. Это тем более удивительно, что языки мира отличаются большим разнообразием в выражении и содержательной наполненности этой категории.

С другой стороны, ощущается острая необходимость в исследованиях, посвященных сосуществованию грамматических категорий в рамках грамматик конкретных языков, их взаимной сочетаемости и путях эволюции. Подобное описание категории плюсквамперфекта предлагается впервые.

Теоретическая значимость. Результаты исследования имеют значение для решения как ряда общетеоретических вопросов в рамках типологии грамматических категорий, так и для трактовки ряда явлений в конкретных языках. В частности, они особенно значимы для составления универсального набора грамматических категорий и унификации описания плюсквамперфекта в различных языках мира.

Практическое значение. Результаты настоящего исследования были использованы при составлении базы данных по грамматическим категориям глагола VERBUM, разрабатываемой под руководством В.А. Плунгяна, а также могут использоваться при составлении грамматик естественных языков, в преподавании теоретических лингвистических дисциплин и в работах по типологии.

Апробация работы. Основные положения диссертации были отражены в выступлениях на XII International Finno-Ugric Student Conference, Szeged, Hungary, 1995; на международном семинаре Диалог'96, Пущино, 1996; на конференции МАПРЯЛ, Краков, 1996; на Первой традиционной школе по лингвистической типологии для студентов, аспирантов и молодых научных сотрудников, Москва, 1998; на Первой Всероссийской конференции

Соросовских аспирантов и докторантов в области гуманитарных и социальных наук - победителей конкурса 1997 г., Голицино, 1998.

Работа была обсуждена на заседании отдела африканских языков Института языкознания РАН.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии.

Во введении обосновывается выбор темы и ее актуальность, определяются цели и задачи исследования, показана научная новизна, теоретическая и практическая ценность работы.

В первой главе "Что такое плюсквамперфект?" делается обзор литературы по теме диссертации: приводятся различные взгляды на категории времени и таксиса, обсуждаются методы исследования, рассматриваются вопросы взаимоотношения плюсквамперфекта с категорией времени, проблема происхождения и возникновения плюсквамперфекта, а также возможные интерпретации этой категории с точки зрения картины мира говорящего.

Кроме того, в первой главе подробно рассматривается вопрос о способах выражения плюсквамперфекта в языках мира, устанавливается, что как правило это значение выражается комбинацией показателей, каждый из которых имеет самостоятельное значение. Выделяются следующие сочетания показателей'.

1. Предшествование и прошедшее время;

2. Перфектив и прошедшее время;

3. Комплетив и прошедшее время;

4. Подчинение в прошедшем времени;

5. Двойное прошедшее время;

6. Двойной перфектив;

7. Временная дистанция;

Делается вывод, что значение плюсквамперфекта в языках мира сильно нагружено смысловыми элементами, доставшимися ему "по наследству" от показателей, с помощью которых оно выражается.

Во второй главе "Плюсквамперфект в сочетании с другими

плюсквамперфект выражается совместно с другими глагольными категориями. Как правило, в таких языках можно зафиксировать несколько разных форм или конструкций, объединенных тем, что в их значение входит элемент предшествования в прошлом. В этой главе разбирается, как функционирует основное значение плюсквамперфекта в различных глагольных системах: с какими грамматическими категориями оно сочетается и в какие противопоставления вступает в языках мира.

Базовое значение плюсквамперфекта может интерпретироваться двояко - как прошедшее в прошедшем или как перфект в прошедшем времени. И то, и другое значение подразумевает существование трехкомпонентной системы <событие, точка отсчета, момент коммуникативного акта>, определяющей временные рамки развития ситуации (событие имеет место до некоторого момента времени в прошлом). Подобная многозначность позволяет сформулировать следующий постулат:

Конкретная интерпретация плюсквамперфекта зависит от того, в какие противопоставления вступает эта категория внутри глагольной системы.

Особенно интересно с этой точки зрения взаимоотношение перфекта и плюсквамперфекта. Так, Э, Даль рассматривает плюсквамперфект в тесной связи с перфектом, поскольку во многих языках мира, таких, как, например, английский, с формальной точки зрения они являются прошедшим и, соответственно, настоящим временем одной и той же конструкции, однако отмечает некоторые различия в семантике и использовании этих грамматических категорий. Во-первых, ^существуют языки (например

разговорный французский и некоторые диалекты немецкого), в которых нет перфекта, но есть плюсквамперфект^Во-вторых, ("плюсквамперфект может иметь дополнительные или более широкие значения, которые для перфекта не характерны^ и в третьих, Ограничения на сочетаемость у плюсквамперфекта не такие жесткие, как у перфекта (например, английский past perfect свободно сочетается с наречиями временной локализации)^ Поэтому Э. Даль предлагает-t рассматривать плюсквамперфект как отдельную (хотя и необязательно 1 независимую) категорию.

Другие исследователи, например ^э^Комри^, признавая частое наличие сходства в образовании перфекта и плюсквамперфекта в языках мира, утверждают, что^перфект радикально отличается от абсолютно-относительных времен и должен рассматриваться отдельно| Связано это с тем, что в терминах отношения Гк настоящему моменту перфект неотличим от простого прошедшего, потому что, анализируя перфект как абсолютно-относительное время, придется признать, что его точка отсчета должна совпадать с настоящим моментом, что, по мнению Б. Комри, ничем не отличается от простого предшествования настоящему моменту] Тем самым, описание перфекта вроде бы выходит за рамки проблематики грамматического времени.

Однако Р. Салки считает, что значимость действия для настоящего момента не есть основное значение перфекта, как это представляет себе Б. Комри, а выводится из его темпорального значения. Тем самым предлагается уточнение теории времени в виде следующего принципа:

Если формула, которой описывается грамматическое время, включает в себя точку отсчета Я, то она не должна обозначать в терминах временной локализации то же, что может обозначать формула, не содержащая Я.

Большой интерес представляет взаимодействие плюсквамперфекта с прочими аспектуальными значениями. Наиболее ярко это взаимодействие видно при сравнении английской и французской глагольных систем. Хорошо известен

факт, что существуют контексты, в которых английский плюсквамперфект соответствует французскому имперфекту, ср.:

Mrs. Meer's cake was light and filled with home made jam; how different from the friendly offering, she had to accept from some of her clients: [one of them had given her] once a bun from the corner bakery [...} which had contained a sticky sweet filling... (Margaret Drabble, цит. no Salkie 1989)

Пирог миссис Meep был легкий и наполненный домашним вареньем; как отличался он от тех дружеских приношений, которые ей приходилось принимать от своих клиентов: [один из них дал ей] однажды пирожок из булочной на углу [...], в котором была липкая сладкая начинка... (английский past perfect "had contained" в переводе на французский передается формой imparfait "contenait")

А также встречаются контексты, в которых французский plus-que-parfait соответствует английскому простому прошедшему:

Everybody in Teelin is very clear that if the rock was there, it was put there with a purpose.

Personne à Teelin ne doute pas que si le rocher était là, c'était qu'il y avait été mis exprès.

Все в Тилине были уверены, что если скала была там, значит, она была поставлена там с какой-то целью.1

В диссертации выдвигается гипотеза, что подобное несоответствие вызвано различием в устройстве глагольных форм английского и французского языков.

Показано, что французская глагольная форма устроена следующим образом:

Где V - глагольный корень, показателями таксиса являются вспомогательные глаголы être, avoir, venir и aller, аспект выражается либо синкретично со временем, либо с помощью устойчивых оборотов (например, être en train de - для выражения имперфективности), а время выражается с помощью хорошо описанных в грамматиках аффиксов. Существование конструкции être en train de позволяет говорить о том, что аспект во французском языке выражается "ближе" к значимому глаголу, чем время, тем самым как бы вклиниваясь в процесс формирования форм плюсквамперфекта (предшествования в прошедшем времени).

В то время, как английская глагольная форма может быть описана следующей схемой:

1 Dickens, цитируется по Georges Garnier, Temps du passé et cohésion discoursive (Anglais-Français).//Ballard M. (ed). Relation discoursives et traduction, pp. 2-38, Lille, 19951

Что подтверждается тем, что past perfect continuous выглядит не как */ was having spoken = Past(Continuous(Perfect("l speak"))) а как

1 had been speaking = Past(Perfecl(Continuous("I speak")))

Английский плюсквамперфект оказывается противопоставленным с одной стороны перфекту, как прошедшее время перфективной конструкции, а с другой - простому прошедшему времени, с точки зрения семантики предшествования. Соответственно, при выборе конкретной интерпретации этой категории в английском языке учитывается, какое из противопоставлений имеется в виду. С другой стороны, выбор значения таксиса при образовании глагольной формы происходит в последнюю очередь, совместно с выбором времени, что открывает возможность опущения этой категории в контекстах, в которых она избыточна. В случае с французским такое опущение означало бы радикальный пересмотр структуры глагольной формы, поскольку в формирование плюсквамперфекта как предшествования в прошлом вклинивается выбор аспекгуалыюго значения. Интересно, что такая интерпретация структуры плюсквамперфектов в исследуемых языках хорошо согласуется и в некотором смысле объясняет гипотезу Р.Салки о различиях в картине мира говорящих. Последовательность присоединения грамматических

операторов с одной стороны определяет, а с другой стороны иконически повторяет значимость соответствующих категорий для этих языков. Носитель французского языка в первую очередь обращает внимание на последовательность событий, так как смотрит на них "изнутри", носитель же английского языка, благодаря "взгляду сверху" в первую очередь видит аспектуальные различия протекания событий.

Надо сказать, что приведенный анализ образования форм плюсквамперфекта во французском языке отчасти противоречит гипотезе Дж. Байби о последовательности присоединения грамматических показателей глагола к корню2. Согласно этой гипотезе, аспект, как категория, модифицирующая собственно значение глагола (более релевантная), должен располагаться наиболее контактно к корню; время, имеющее своей переменной уже модифицированное значение глагола, располагается дальше от корня, чем аспект, и замыкают этот ряд показатели наклонения глагола:

Аспект < Время < Наклонение

Поскольку таксис включается западной традицией в категорию времени, данные французского языка противоречат этой схеме. Однако французский -не единственный язык, в котором нарушается сформулированная Дж. Байби универсалия. Так, по данным Г.А. Зографа, в языке манипури (Индия, тибето-бирманская семья) время также располагается ближе к глагольному корню, чем аспект.

Все это говорит о том, что языки по-разному интерпретируют грамматические категории глагола и в понятия о близости и ингерентности апектуалыго-темпоральных значений у носителей разных языков может различаться. На вопрос, что первично - порядок маркирования грамматических

2 См. Bybee J, 1985, Morphology: Л Study of the Relation between Meaning and Form. Amsterdam: Benjamins.

категорий или языковая картина мира говорящих, до сих пор нет однозначного ответа. Конкретные же употребления плюсквамперфекта всегда зависят от того, в какие противопоставления вступает эта категория внутри глагольной системы.

Интересно также соотношение плюсквамперфекта и результативности. Сочетание значений результативности и предшествования в прошлом - одна из центральных проблем описания типологии плюсквамперфекта. Формы исследуемой категории могут выражать как действия, достигшие своего результата, так и действия, не достигшие его, либо действия, результат которых был аннулирован. В большинстве языков, в которых имеется плюсквамперфект, все эти значения могут выражаться одной и той же формой. Ср:

Удмуртский:

Результативное значение:

Том вераськод вал ук, песятай кукено улэм нюлэскын огназ Ты уже говорил. что дед жил когда-то в лесу один.3

Нерезультативное значение:

Мон со пала мыным вал но, шонер сюрес кузя отчы мыныны уг луы вылым. Я пошел было в том направлении, но оказалось, что прямой дорогой туда не пройдешь.

" Удмуртские примеры из Серебренников Б.А. Категория времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской группы. Москва. 1960.

Возникновение отрицательного значения плюсквамперфекта достаточно нетривиальное явление, поскольку традиционно плюсквамперфект ассоциируется с семантикой перфективности, завершенности действия, которая логически предполагает наличие результата. О том, как возникает такая семантика, подробно будет рассказано в третьей главе. Заметим только, что здесь, судя по всему, действует метафора "давно - значит неправда", относящая действия и события, актуальные только по отношению к моменту времени в прошлом, . к плану ирреалиса, либо дающая деактуализованную, антирезультативную интерпретацию.

Как было указано в Главе 1, значение плюсквамперфекта достаточно тесно связано со значениями временной дистанции. Наиболее наглядно эту связь демонстрируют языки банту, в которых временная дистанция является одной из центральных категорий в глагольной системе. Показатели удаленности во времени в ряде этих языков могут переосмысляться, переходя из разряда показателей абсолютных времен (в языках банту может различаться до шести уровней удаленности) в разряд абсолютно-относительных показателей:

Камба.

Показатель -па-а имеет абсолютно-временное значение временной дистанции П| (здесь П| обозначает соответствующую ступень удаленности), однако, как отмечает И .С. Аксенова, "в нарративном контексте значение этой формы указывает на локализованность этого события непосредственно перед временем другого события, выражаемым с помощью формы далекого прошедшего а-а:

ni-a;-tat-a (na:tata) "я пытался"

ni-na:tat-a (nina:tata) "я пытался" (раньше, чем в предыдущем контексте)

Во второй главе показывается, что плюсквамперфект широко сочетается с самыми различными глагольными категориями, принимая участие в образовании многомерных глагольных парадигм. Подобная сочетаемость часто обуславливает приобретение плюсквамперфектом дополнительных значений, нередко вытесняющих собственно семантику предшествования в прошлом и становящихся основными для соответствующих форм. В частности, такой переход иллюстрируется судьбой романского плюсквамперфекта индикатива, из которого в большинстве романских языков произошли формы различных наклонений.

С другой стороны, семантическая наполненность плюсквамперфекта в большой степени зависит не только от тех противопоставлений, в которые он вступает в глагольной системе, но и от того, каким образом формируется это значение - от способа выражения зависят многие особенности употребления этой категории.

Учитывая все сказанное выше, плюсквамперфект нельзя описывать в отрыве от других грамматических значений, выражаемых в исследуемых языках, и наиболее ярко это видно при контрастивном подходе к описанию этой категории.

В третьей главе "Дополнительные значения плюсквамперфекта" рассматриваются вопросы эволюции исследуемой категории, приобретение ею новых значений. Выделяются следующие грамматические области, которые могут выражаться исследуемыми формами:

1. Аспект.

Плюсквамперфект может использоваться для выражения различных аспектуальных значений в прошедшем времени. Здесь можно выделить три семантические группы употреблений: результативная (результатив, перфсктив), комплетивная (комплетив, пунктив) и антирезультативная (антирезультатив, конатив). Отметим, что казалось бы антагонические значения результатива и

антирезультатива оказываются связаны в плюсквамперфекте через комплетивную интерпретацию таксиса: действие, происходившее до некоторого момента времени в прошлом, может завершиться как результативно, так и полностью исчерпать себя к этому моменту, вплоть до аннулирования какого-либо достигнутого результата.

2. Время.

Эта группа значений возникает в случае эволюционирования таксисной составляющей плюсквамперфекта. Возможно как полное исчезновение этой компоненты (возникновение простого претерита), так и переинтерпретация таксиса как указателя на большой промежуток времени, разделяющий событие и момент речи (временная дистанция).

3. Наклонение.

Модальная интерпретация плюсквамперфекта порождает довольно обширное поле употреблений. В первую очередь речь идет об эвиденциальных значениях и адмиративе. Наличие промежуточной точки отсчета интерпретируется в этом случае как указание на "заглазность" происшедшего, по-видимому, в результате помещения в эту точку еще одного говорящего (возможно, по аналогии с настоящим моментом). С другой стороны, достаточно типичным для плюсквамперфекта является его употребление для выражения ирреального условия, значения "если бы" в отношении какого-либо события в прошлом. Связано это с тем, что наличие точки отсчета в прошлом интерпретируется как момент времени, до которого некоторое условие могло бы быть реальным.

Таким образом, поле грамматических значений, сочетающихся с плюсквамперфектом в одной глагольной форме, достаточно обширно. Интересно, что практически во всех перечисленных случаях эти граммемы

связаны с плюсквамперфектом через его таксисную составляющую. Временная же интерпретация исследованных форм оказывается самой устойчивой к эволюционным воздействиям.

В четвертой главе "Остаточный плюсквамперфект: пример эволюции грамматической категории" подробно разбирается развитие плюсквамперфекта в русском языке. Речь идет о конструкции "глагол в прошедшем времени +■ частица БЫЛО". Например:

Вышла разладща. Петр Андреич БЫЛО и рассердился; но потом рассудил, что всяк волен петь, что кому угодно. Тем и дело кончилось, (то есть: сначала рассердился, но потом отошел, перестал сердиться) [Пушкин, Капитанская дочка]

Как показано, в современном русском языке конструкция с БЫЛО получила достаточно четкую семантику антирезультативности (ликвидации результата)4 и аномальности описываемой ею ситуации. Интересно, что в древнерусских примерах мы наблюдаем всего один контекст, в котором четко прочитывается антирезультативное значение:

н сдм*ь ваш€ пошелт>, но вороти и Арклдъ епспт> новгородьскни (Ипат., под 1159 г., л. 177 об)

Остальные контексты выражают более традиционную семантику комплетива и предшествования в прошлом:

ГО савы поклднАнее къ врдтьн и дружине оставили мд были людье дл остать дани нспрдвктн было 1ШЪ досенм А по первом^ иъ'тн поеллти и отъбытн проче ... (724, ок.1160 - ок. 1167 г.)

4 Термин В.А. Плунгяна

"От Саввы поклон братьям и дружине. Покинули меня люди; а надлежало им остаток 'дани собрать до осени, по первопутку послать и отбыть прочь...."

Однако многие из древнерусские контекстов обозначают ситуации, результат которых в момент, описываемый в тексте, уже не существует, либо не актуален для основного сюжета. Это позволяет говорить о постепенной эволюции значения древнерусского плюсквамперфекта, современное состояние которого было описано выше. Было бы неверно утверждать, что в ходе эволюции рассматриваемая конструкция утратила плюсквамперфектную семантику - скорее, она приобрела дополнительный элемент значения.

Конструкция с БЫЛО может приобретать различную фазовую интерпретацию. Выделяются три основные фазы развития действия, на которые реагирует исследуемая конструкция:

а) подготовительная фаза, во время которого само действие еще не происходит, но уже имеют место некоторые предпосылки к его реализации.

В конце своего повествования барон совершенно расстроился и даже потребовал БЫЛО эсторского, но спохватился и сказал: "Румата, друг мой, пойдемте отсюда." (Стругацкие)

б) фаза реатизации ситуации, когда идет непосредственное развитие действия, но еще не достигнуто его завершение или результат.

Я добежал БЫЛО до двери, но тут раздался телефонный звонок.

в) фаза результирующего состояния.

Чувствовалось, что дон Тамза протрезвился БЫЛО к обеду, но остановиться так и не смог. (Стругацкие)

Отметим, что исследуемая конструкция очень чутко реагирует на семантический тип глагола. От этого зависит сфера возможных интерпретация конструкции. Выделяются три семантических признака, влияющих на ее интерпретацию:

а) вид (точнее, предельность ситуации);

б) контролируемость;

в) обратимость результирующего состояния;

Существует узкий список глаголов несовершенного вида, употребление которых в указанной конструкции грамматично. Это глаголы ментального состояния в контекстах, допускающих перифразу с глаголом СЧИТАТЬ (, ЧТО) и выражающих статичные ситуации, ограниченные, по-видимому, волей субъекта. В других своих значениях эти глаголы в конструкции не употребляются. Ср.:

Петрович собирался БЫЛО выпить, но что-то остановило его. (=считая нужным выпить)

Петрович собирался на рыбалку постепенно, не торопясь. Но: *Петрович БЫЛО собирался на рыбалку постепенно, не торопясь. Кривой хотел БЫЛО пойти на дело один. (=считал целесообразным) Кривой хотел есть, но заходить в деревни не решался.

Но: *Кривой БЫЛО хотел есть...

В ' общем случае глаголы несовершенного вила с БЫЛО не

употребляются (ср.: *Я писач было роман.....), поскольку не несут в себе

информации о предельности, завершенности ситуации, тем самым не позволяя делать выводов о ее аномальности.

Два других параметра дают следующую картину интерпретаций исследуемой конструкции:

контролируемость + контролируемость —

обратимость + -.■-• (а) (б) (в) (б)

обратимость — (а) (—)

Так, неконтролируемые необратимые глаголы совершенного вида с БЫЛО не употребляются. Ср.:

* Он умер БЫЛО.

Здесь уместно опять вспомнить о путях эволюции грамматических значений. Согласно Дж. Байби, в процессе грамматикализации семантика категории может только упрощаться, становясь все более абстрактной. Наши данные не совсем укладываются в эту концепцию.

Наблюдаемое в русском языке усложнение значения может быть вызвано только одним фактором - инференцией из контекста. По-видимому, в результате расширения в древнерусском языке сферы использования перфекта, начинающего выражать простое прошедшее время. употребление ачюсквамперфекта в качестве таксисной категории потеряло свою актуальность - ту же семантику можно было выразить и перфектом. Соответственно, употребление плюсквамперфекта стало обусловливаться необходимостью выражения комплетивной семантики, выводившейся из значения

предшествования в прошлом (если действие предшествует чему-то, то логично заключить, что оно завершилось к моменту, о котором идет речь), что мы и наблюдаем в большинстве контекстов берестяных грамот. Однако и в выражении подобных значений у плюсквамперфекта был конкурент -развивающийся русский совершенный вид. Судя по всему, это и обусловило переход от выражения комплетивности, "исчерпанности", к выражению значений "прекращения" действия или ситуации, а затем и к выражению "прерванности" действия на том или ином этапе, то есть по сути к противоположному значению. Интересно, что, согласно Дж. Байби5, лексические источники комплетива не включают в себя глагол БЫТЬ. Возможно, древнерусский плюсквамперфект приобрел его в результате инференции "'давно' => 'полностью'", в последствии трансформировавшейся в другую формулу: "'давно' => 'неправда'". В любом случае, развитие плюсквамперфекта в истории русского языка дает нам яркий и уникальный пример путешествия грамматической категории по пути грамматикализации.

В заключении подводятся итоги работы.

В диссертации исследовались возможные функции и статус плюсквамперфекта в глагольных системах языков мира с точки зрения погружения данной граммемы в универсальный набор грамматических значений. Оказалось, что функционирование плюсквамперфекта не сводится к простому пересечению свойств прошедшего времени и предшествования, что позволяет говорить о нем как об отдельной, пусть и не элементарной семантически, граммеме. Рассматривались также проблемы сочетаемости плюсквамперфекта с другими грамматическими категориями как с точки зрения возможности их совместного выражения в рамках одной глагольной формы, так и с точки зрения выражения формами плюсквамперфекта других грамматических значений. Кроме того, были детально описаны результаты

5 См. J. Bybee, R. Perkins, W. Pagliuca. The Evolution о} Grammar: tense, aspect and modality in the languages of the world. Chicago and London. 1994.

эволюции плюсквамперфекта в русском языке, демонстрирующие характерные эффекты функционирования и развития исследуемого значения.

Основные выводы исследования таковы:

1. Плюсквамперфект можно считать самостоятельной граммемой, родственной, но не сводящейся к граммемам перфекта и прошедшего времени. Соответственно, описание данной категории в языках мира должно исходить из индивидуальных типологических свойств исследуемой категории.

2. Плюсквамперфект достаточно свободно сочетается с самыми разными грамматическими значениями, выступая в этих отношениях как самостоятельная грамматическая единица.

3. Особенно интересны дополнительные значения, которые могут выражаться формами, предназначенными для выражения плюсквамперфекта. Отмечается типологическая тенденция к приобретению исследуемой категорией значений эвиденциальности, временной дистанции и антирезультативности, не очевидные с точки зрения внутренней семантики категории. Эволюция плюсквамперфекта происходит главным образом через инференцию из контекста. Существование точки отсчета в прошлом может быть переосмыслено как восприятие ситуации с точки зрения другого говорящего, помещенного в эту точку - отсюда возникновение у плюсквамперфекта значений эвиденциальности (заглазности). Наличие точки отсчета также может осмысляться как двойное погружение в прошлое, что дает плюсквамперфекту дополнительное значение давнопрошедшего времени. Точка отсчета также может интерпретироваться как момент прерывания действия или прекращения ситуации, что, вместе с метафорой "давно и неправда" может породить целый спектр антирезультативных и контрфактических контекстов.

семантики, вытеснив собственно плюсквамперфект на периферию, сохранив его лишь как сопутствующее основному значение.

5. В целом, плюсквамперфект дает нам наглядную картину жизни глагольной грамматической категории, ее эволюции и взаимоотношений с другими элементами грамматического строя языка, иллюстрируя взаимосвязь различных, казалось бы не связанных, явлений в едином грамматическом континууме.

По теме диссертации опубликована следующие работы:

1. ПлунЪш В.А., Шошитайшвили И.А. Формальное описание грамматических категорий: база данных "VERBUM". //Труды Международного семинара Диалог'96 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. Москва 1996.

2. Шошитайшвили И.А. Частица БЫЛО в русском лзыке.//Вопросы лингвистики и лингводидактики. Материалы конференции МАПРЯЛ. (Krakow 23-24 IV 1996). Под ред. Терезы Жеберек. Krakow 1996: Wydawnictwo Naukowe WSP.

3.Шошитайшвили И.А. Плюсквамперфект в английском и французском. //Материалы Первой Всероссийской конференции Соросовских аспирантов и докторантов в области гуманитарных и социальных наук, Москва 1998 г.

4. Шошитайшвили И.А. Плюсквамперфект и другие грамматические категории глагола. //Труды Международного семинара Диалог'98 по компьютерной лингвистике и ее приложениям. Москва 1998 г.

5. Шошитайшвили И.А. Русское "БЫЛО": путь грамматикализации. //Русистика сегодня, 1998 г. N.2

6.Шошитайшвили И.А. Показатель плюсквамперфекта в дьола: типологические параллели. //Чтения памяти Д.А. Альдероги. Санкт-Петербург. 1998. (в печати).

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Шошитайшвили, Игорь Александрович

Введение.

Глава 1. Что такое плюсквамперфект?.—.—.

1.1. Введение.

1.2. Методы исследования.

1.3. Плюсквамперфект и категория времени.

1.4. Плюсквамперфект и картина мира.

1.5. Происхождение плюсквамперфекта.

1.6. Способы выражения плюсквамперфекта.

Введение диссертации1998 год, автореферат по филологии, Шошитайшвили, Игорь Александрович

В настоящее время все больше возрастает интерес лингвистов к проблеме универсальной классификации грамматических категорий, в частности, к созданию универсального набора грамматических значений, выражаемых в глаголе. Исследование с этой точки зрения плюсквамперфекта как отдельно взятой глагольной категории в отношении его функции и статуса в глагольных системах языков мира является актуальным.

В соответствии с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи:

2) Описать способы выражения исследуемой категории в языках мира.

5) Рассмотреть процесс эволюции исследуемой граммемы.

Материалом для данного исследования послужили описания грамматик языков мира, исследовательские работы по различным аспектам грамматического устройства конкретных языков, а также полевые данные, полученные в ходе лингвистических экспедиций и работы с информантами. В работе задействованы данные сорока семи языков.

Апробация работы. Основные положения диссертации были отражены в выступлениях на ХП International Finno-Ugric Student Conference, Szeged, Hungary, 1995; на международном семинаре Диалог'96, Пущино, 1996; на конференции МАПРЯЛ, Краков, 1996; на Первой традиционной школе по лингвистической типологии для студентов, аспирантов и молодых научных сотрудников, Москва, 1998; на Первой Всероссийской конференции Соросовских аспирантов и докторантов в области гуманитарных и социальных наук - победителей конкурса 1997 г., Голицино, 1998.

Работа была обсуждена на заседании Отдела африканских языков Института языкознания РАН.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функции и статус плюсквамперфекта в глагольной системе"

Основные выводы исследования таковы:

3. Особенно интересны дополнительные значения, которые могут выражаться формами, предназначенными для выражения плюсквамперфекта. Отмечается типологическая тенденция к приобретению исследуемой категорией значений эвиденциальности, временной дистанции и антирезультативности, не очевидных с точки зрения внутренней семантики категории. Эволюция плюсквамперфекта происходит главным образом через инференцию из контекста, причем существование точки отсчета в прошлом может быть переосмыслено как восприятие ситуации с точки зрения другого говорящего, помещенного в эту точку - отсюда возникновение у плюсквамперфекта значений эвиденциальности (заглазности). Наличие точки отсчета также может осмысляться как двойное погружение в прошлое, что дает плюсквамперфекту дополнительное значение давнопрошедшего времени. Точка отсчета также может интерпретироваться как момент прерывания действия или прекращения ситуации, что, вместе с метафорой "давно и неправда" может породить целый спектр антирезультативных и контрфактических контекстов.

4. Эволюция плюсквамперфекта в русском языке дает наглядную иллюстрацию развития и переосмысления грамматической категории. Конструкция с БЫЛО не только соединила значение антирезультативность со значением предшествования в прошлом, но и сделала ее центром своей семантики, вытеснив собственно плюсквамперфект на периферию, сохранив его лишь как сопутствующее основному значение.

Заключение и выводы.

Список научной литературыШошитайшвили, Игорь Александрович, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аксенова И.С., 1997, Категории вида, времени и наклонения в языках банту. Москва.

2. Алпатов В.М., 1997, Японский язык.//Языки народов мира: монгольские языки, тунгусо-манчжурские языки, японский язык, корейский язык., стр. 324-360, Москва: Индрик.

3. Бенвенист Э., 1974, Общая лингвистика. Москва.

4. Боровский Я.М., Болдырев A.B., 1975, Учебник латинского языка для гуманитарных факультетов университетов. Москва.

5. Бубрих Д.В., 1955. Историческая морфология финского языка. Москва-Ленинград, Издат. АН СССР.

6. Булыгина Т.В., 1982, Семантические типы предикатов. Москва.

7. Бурлак С.А., Шошитайшвили И.А., в печати, К описанию семантики суффикса =ükenz'= в вепсском языке.

8. Бахтин Н.Б., 1995, Синтаксис языка азиатских эскимосов. Санкт-Петербург. Вольф Е.М., Никонов Б.А., 1965, Португальский язык. Москва: МГУ.

9. Горшкова К.В., Хабургаев Г.А., 1981, Историческая грамматика русского языка. Москва.

10. Грайс, Г.П., 1985. Логика и речевое общение. //НЗЛ п. XVI, Москва: Прогресс.

11. Зайцева М.И. 1969. Муллонен М.И. Образцы вепсской речи. Ленинград.

12. Зайцева М.И. 1978. Суффиксальное глагольное словообразование в вепсском языке. Ленинград.

13. Зайцева М.И. 1981. Грамматика вепсского языка. Ленинград.

14. Закиев М.З., 1997, Татарский язык. //Языки народов мира: Тюркские языки., стр. 357-372, Москва: Индрик.

15. Зализняк A.A., 1992, Контролируемость ситуации в языке и в жизни. И Логический анализ языка: модели действия, Москва.

16. Зализняк A.A., 1995, Древненовгородский диалект. Москва.

17. Злобина В.Е., 1971, Языковые контакты и изменения в грамматической структуре языков.//Прибалтийско-финское языкознание: вопросы взаимодействия прибалтийско-финских языков с иностранными языками. Ленинград.

18. Зограф Г.А., 1990, Языки южной Азии. Москва: Наука.

19. Иванов В.В., 1964, Историческая грамматика русского языка. Москва.

20. Кашкин В.Б., 1991, Функциональная типология перфекта. Воронеж.

21. Кибрик A.A., Плунгян В.А., 1997, Функционализм. //Фундаментальные направления современной американской лингвистики. Сборник под редакцией A.A. Кибрика, И.М. Кобозевой и И.А. Секериной., стр. 276-329, Москва, МГУ.

22. Кибрик А.Е., 1972, Методика полевых исследований. Москва: МГУ.

23. Кибрик А.Е., 1992, Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания. Москва: МГУ.

24. Князев Ю.П., 1993, Конструкции с частицей было в русском языке. //Тезисы конф. Проблемы преподавания русского языка и литературы на интенсивных курсах для иностранцев. Санкт-Петербург.

25. Козинцева H.A. 1997. Плюсквамперфект в армянском языке. Доклад на заседании Московского типологического общества.

26. Кортэдяну Н.Г, 1974, Исследование народной латыни и ее отношений с романскими языками. Москва.

27. Крейнович Е.А. 1982. Исследования и материалы по юкагирскому языку. Ленинград: Наука.

28. Кузнецова А.И. и др., 1980, Очерки по селькупскому языку.! Кузнецова А.И., Е.А. Хелимский, Е.В. Грушкина; Москва:МГУ.

29. Липеровский В.П., 1984. Глагол в языке хинди. Москва:Наука

30. Луценко H.A., 1989, Семантика и употребление частицы "было". // Русский язык в школе, №4, стр. 87-89, Москва.

31. Маслов Ю.С. 1981, Грамматика болгарского языка. Москва: Высшая школа. 407 с.

32. Маслов Ю.С., 1983. Резулыпатив, перфект и глагольный вид .//Типология результативных конструкций. Ленинград:Наука.

33. Мельчук И.А., 1998, Курс общей морфологии. Том 2: Морфологические значения. Москва: ЯРК.

34. Меновщиков Г.А., Бахтин Н.Б., 1990, Эскимосский язык: Учеб. для уч-ся пед. уч-щ., Ленинград.

35. Молошная Т.Н., 1996, Плюсквамперфект в системе грамматических форм глагола в современных славянских языках. Н Русистика. Славистика. Индоевропеистика. Сборник к 60-летию A.A. Зализняка., стр. 564-573, Москва:Индрик.

36. Падучева Е.В., 1996. Семантические исследования. Москва: ЯРК.

37. Панова Ю., 1997. Времена в условных предложениях в современном персидском языке. Н Доклад, прочитанный на семинаре по грамматической типологии при РГТУ.

38. Плунгян В.А., Шошитайшвили И.А. 1996, Формальное описание грамматических категорий: база данных "VERBUM"ЛТруды Международного семинара Диалог'96 по компьютерной лингвистике и ее приложениям., стр. 207-208, Москва.

39. Плунгян В.А., 1992, Глагол в агглютинативном языке (на материале догон). Москва.

40. Плунгян В.А., 1998, Плюсквамперфект и показатели "ретроспективного сдвига".//Общее языкознание, африканистика, фуланистика: Сборник к 60-летию А.И. Коваль. Санкт-Петербург.

41. Попова, Казакова 1979 Попова И.Н., Казакова Ж.А., Грамматика французского языка. Практический курс, Москва. Высшая Школа.

42. Порхомовский В.Я., 1982, Заметки по типологии языка лшрги.//Типология глагола в африканских языках, Москва, Наука.

43. Путеводитель 1993. Баранов А.Н., Плунгян В.А., Рахилина Е.В., 1993, Путеводитель по дискурсивным словам русского языка, Москва.

44. Серебренников Б.А. 1960. Категория времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской группы. Москва.

45. Серебренников Б.А. 1963, Историческая морфология пермских языков. Москва.

46. Серебренников Б.А. и др., 1978. Историко-типологические исследования по финно-угорским языкам. Москва.

47. Стеблин-Каменский М.И., 1957, Грамматика норвежского языка. Москва.

48. Сумбатова Н.Р. 1996. Грамматикализация глагольного синтаксиса. Дисс. канд. филол. наук, Москва, Институт языкознания РАН.

49. Сыромятников H.A., 1971. Система времен в новояпонском языке. Москва:Наука.

50. Типология результативных конструкций (результатив, статив, пассив, перфект). 1983. Сборник. Ленинград.

51. Тихомиров, М.Н., (ред.), 1962, Полное собрание русских летописей, т.1, Москва.

52. Хабургаев Г.А., 1986, Старославянский язык. Москва.

53. Холодович A.A., 1979, Проблемы грамматической теории. Ленинград.

54. Хямяляйнен М.М. 1966. Вепсский язык //Языки народов СССР. Москва. t.III. Финно-угорские и самодийские языки.

55. Шакирова Р.Ф. 1953. Особенности говора татар Краснооктябрьского района горьковской области. И "Академику В.А. Гордлевскому к его семидесятилетию.", стр. 292-311, Москва.

56. Шепилова A.B., 1990, Роль сложной глагольной формы plus-que-parfait в создании темпорально-аспектуальной структуры текстаЛ Иностранные языки в школе. т.З, стр. 76-78, Москва.

57. Щеглов Ю.К. 1970, Очерк грамматики языка хауса. Москва.

58. Эрну А. 1950. Историческая морфология латинского языка. Москва.

59. Якобсон P.O., 1972, Шифтеры, глагольные категории и русский глагол. /^Принципы типологического анализа языков различного строя, с.95-113. Москва.

60. Яковлева В.К., 1963, Язык йоруба, Москва.

61. Barentsen A.A., 1986, The use of the particle БЫЛО in modern Russian. // Dutch Studies in Russian Linguistics, vol. 8, pp. 1-68, Amsterdam.

62. Bertinetto, Pier Marco, 1987, Why the passé antérieur should be called passé immédiatement antérieur. //Linguistics, 25: 341-360, Mouton de Gruyter, Amsterdam.

63. Bickerton, D., 1981, Roots of Language. Ann Arbor: Karoma Publishers.

64. Binnik, R.J., 1991, Time and the verb: a guide to tense and aspect. Oxford: Blackwell

65. Broughton, Bill В., 1986, The Legitimate Past Perfect., //English Today, vol. 6, p. 29, Cambridge.

66. Bybee, J. и др., 1994, The Evolution of Grammar: tense, aspect and modality in the languages of the world. /J. Bybee, R. Perkins, W. Pagliuca; Chicago and London.

67. Bybee, J., 1985, Morphology: A Study of the Relation between Meaning and Form. Amsterdam: Benjamins.

68. Caenepeel, Mimo, 1995, Aspect and Text Structure. //Linguistics: An Interdisciplinary Journal of the Language Sciences, vol. 33, no. 2, pp. 213-53, Berlin.

69. Chaski, Carole E„ 1995, The Future Pluperfect: Double Tenses in American English Auxiliaries. //American Speech: A Quaterly of Linguistic Usage, vol. 70, no. 1, pp. 3-20, Jacksonville, USA.

70. Christophersen, Paul, 1986, A History of the Pluperfect., //English Today, vol. 8, p. 36, Cambridge.

71. Church, E. 1981. Le système verbal du wolof. Dakar: CLAD. 365 c.

72. Ciszevska, Ewa, 1991, Le Plus-que-parfait et le passé anterieur: Leur emploi et leurs /oncíions.//Linguistica Silesiana, vol. 13, pp. 133-39, Warsaw. Poland.

73. Comrie, B. 1985. Tense. Cambridge.

74. Comrie, B. 1986. Language Universal and Linguistic Typology: Syntax and Morphology. Oxford: Blackwell.

75. Croft, William, 1990. Typology and universals. Cambridge.

76. Dahl, O, 1981. On the definition of the telic-atelic (bounded-unbounded) distinction. // PhJ.Tedeschi & A.Zaenen (eds), Tense and aspect, pp. 79-90, N.Y.: Academic press.

77. Dahl, O., 1985, Tense and Aspect Systems, Bath, Great Britain.

78. Dahl, O., 1987, Comrie's Tense // Folia Lingüistica, 21:2-4, 489-502.

79. Declerck, Renaat. 1991. Tense in English. London: Routledge.

80. Dimmendaal, Gerrit J., 1982, The Turkana Language, Leiden.

81. Dixon, Peter, 1989, Hopkins's 'No Worst, There Is None', //Explicator, vol. 47, no. 2, pp. 35-36, Washington.

82. Engel, Dulcie M., 1994, Plus-que-parfait: Past Anterior or Past Punctual? //Linguisticae Investigationes, vol. 18, no. 2, pp. 223-42, Amsterdam.

83. Fayol, M., 1982, Le plus-que-parfait. Étude génétique en compréhension chez l'enfant de quatre à dix ans. Archives de psychologie, vol. 50, p.261-283. Paris.

84. Friedman, Victor A., 1981, The Pluperfect in Albanian and Macedonian.^ //Folia Slavica, vol. 4, no. 2-3, pp.273-282, Columbus, OH, USA.

85. Gamier, Georges, 1995, Temps du passé et cohésion discoursive (Anglais-Français)./ /Ballard M. (ed). Relation discoursives et traduction, pp. 2-38, Lille.

86. Gim, Gha-Gyun. 1985. On the meaning of terne morphemes, {ass} and {ess}; and the relation between tense and aspect. Han-Gul (Korean Language Society), 188: 3-64.

87. Givon, T. 1982. "Tense-Aspect-Modality" The Creole Prototype and Beyond. // Tense-Aspect: Between Semantics and Pragmatics, ed. by J. Hopper, pp. 115-163. Amsterdam; Philadelphia : J. Benjamins Pub. Co. 350 c.

88. Goeringer, Keith, 1995. The Motivation of Pluperfect Auxiliary Tense in the Primary Chronicle. //Russian Linguistics, vol. 19, no. 3, pp. 319-332, Dordrecht.

89. Haspelmath, Martin, 1993, A grammar of Lezgian. Berlin ; New York : Mouton de Gruyter, Hedin, Ewa, 1987. On the use of the Perfect and the Pluperfect in Modern Greek. Stockholm.

90. Heine, B., Claudi U., HQnnemeyer F. 1991. Grammaticalization: a conceptual framework. Chicago: University of Chicago Press.

91. Heine, B., Claudi, U. 1986. On the rise of grammatical categories: Some examples from Maa. Berlin: Reimer.

92. Heine, Bernd, Reh, Mechthild, 1984. Grammaticalization and reanalysis in African languages. Hamburg: Buske.

93. Hoffman, 1963. A Grammar of Margi language. London.

94. Hopper P.J., Traugott E. 1993, Grammaticalization, Cambridge: CUP.

95. Hornstein, N. 1977. Toward a Theory of Tense. H Linguistic Inquiry, volume 8, number 3, p.521-557.

96. Mackridge, Peter, 1987. The Modem Greek Language: a descriptive analysis of Standard Modern Greek. Oxford: Clarendon.

97. Nedjalkov, Vladimir P., ed., 1988, Typology of resultative constructions. /English translation edited by Bernard Comrie. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Pub. Co. 573 c.

98. Palmer, Frank, 1986, Plupluperfect or Pluplupast? //English Today, vol. 6, p. 29, Cambridge.

99. Reichenbach, H., 1947, Elements of Symbolic Logic, Macmillan, New York.

100. Robert, S., 1991, Approche ênonciative du système verbal: le cas du luolof. ParisrCNRS.

101. Rohrer, C., 1982, Why the 'passé antérieur' should be called 'passé postérieur'. //Festschrift for L. Âqvist. Uppsala: Almqvist and Wiksell.

102. S alkie, Raphael, 1989, Perfect and Pluperfect: What is the Relationship? //Journal of Linguistics, vol. 25, no. 1, pp. 1-34, Cambridge.

103. Samarin, William, 1967, A Grammar of Sango. The Hague: Mouton.

104. Sapir, J. David, 1965, A Grammar of Diola-Fogny, Cambridge.

105. Singler, John V, ed. 1990. Pidgin and Greol tense/mood/aspect systems. Amsterdam: Benjamins (CLL 6) reviewed by Osten Dahl in SL 1993, 17.1, 251-258.

106. Smith, C., 1991, The parameter of aspect. Dordrecht; Boston.

107. Sohn, Sung-Ock S., 1995, Tense and aspect in Korean. Honolulu, Hawaii : Center for Korean Studies, University of Hawaii.

108. Vendler, Z, 1967, Linguistics in philosophy, Ithaca N.Y.

109. Vet, Co, 1980, Temps, aspects, et adverbes de temps en français contemporain, Genève, Dorz.

110. Welmers, W.E., 1974, African Language Structures, Berkeley: UCP.

111. Westmoreland, Maurice, 1988, The Distribution and the Use of the Present Perfect and the Past Perfect Forms in American Spanish. //Hispania, vol. 71, no. 2, pp., 379-384, Greeley, CO, USA.1. Указатель языковА1. Албанский, 68

112. Английский, 7; 15; 18; 51; 53; 55; 84; 114; 115; 116Б1. Болгарский, 130В

113. Вепсский, 40; 101 Волоф, 116; 118Г

114. Гавайский креольский, 25; 41 Гусии, 44; 78А1. Догон, 101

115. Древнеармянский, 40 Древнерусский, 40; 130 Дьола, 36; 79; 114И

116. Испанский, 31 Итальянский, 62й1. Йоруба, 45К

117. Камба, 32; 78 Карельский, 110 Коми-зырянский, 73 Корейский, 33Л

118. Лаади, 79 Латынь, 30 Лезгинский, 32; 98м

119. Македонский. 68 Манипури, 67 Марги, 113 Марийский, 38; 73 Молдавский, 311. Мордовский, 74; 111н

120. Народная латынь, 31 Новогреческий, 42 Норвежский, 42п

121. Персидский, 114 Португальский, 30Р1. Румынский, 31

122. Русский, ?; 15; 45; 48; 52; 128; 134С

123. Саиго, 43 Селькупский, 111т

124. Татарский, 75 Ток-писин, 43 Туркана, 32; 100У1. Удмуртский, 45; 71; 74Ф

125. Финский, 13 Французский, 19; 55; 80X1. Хауса, 46 Хинди, 115; 121э1. Эскимосский, 47ю1. Юкагирский, 14Я1. Японский, 13; 14; 41; 123