Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии

Пыж, Анна Михайловна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии

Год: 2005
Автор научной работы: Пыж, Анна Михайловна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Самара
Код cпециальности ВАК: 10.02.04

Диссертация по филологии на тему 'Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии"

На правах рукописи

Пыж Анна Михайловна

ФУНКЦИОНАЛЬНО-ПРАГМАТИЧЕСКИЕ И ДИСКУРСИВНЫЕ АСПЕКТЫ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ АНГЛИЙСКОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ

10.02.04 - Германские языки

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Самара 2005

Работа выполнена на кафедре государственного университета

английской филологии Самарского

Научный руководитель:

доктор филологических наук Вышкин Ефим Григорьевич

Официальные оппоненты:

доктор филологический наук Хайруллин Владимир Исханович

кандидат филологических наук Борисова Елена Борисовна

Ведущая организация:

Оренбургский государственный педагогический университет

Защита состоится «18» октября 2005 года в 15 часов на заседании диссертационного совета № К-212.216.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Самарском государственном педагогическом университете по адресу: г. Самара, ул. М. Горького, 65/67, ауд. 9.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Самарского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан « » сентября 2005 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологический наук, доцент

Г.В. Стойкович

Область права образует одну из важнейших составляющих современной цивилизации, а правовая концептосфера - одну из фундаментальных форм общественного сознания наряду с религией, наукой, искусством, фольклором, идеологией, философией, мифологией. Являясь неотъемлемой частью культуры, которая с позиций семиотики представляет собой сложную знаковую систему, правовая концептосфера обладает собственным знаковым (прежде всего вербальным) обеспечением, которое, ввиду его высокой социокультурной значимости, применяется не только в юридическом дискурсе, но и далеко за его пределами. Изучение языка права в его структурном, содержательном и функциональном аспектах ведется в рамках терминоведения, лингвистической когнитивистики, лингвокультурологии, теории дискурса, юрислингвистики и ряда других научных дисциплин. Большие заслуги в этой области исследований принадлежат В.П. Даниленко, Д.С. Лотте, С.П. Хижняку, Т.А. Рыженковой, Т.В. Морщаковой, Е.А. Макшанцевой, Е.С. Максименко, C.B. Лезову, A.A. Денисовой и другим ученым.

Однако ряд ключевых проблем, относящихся к упомянутой тематике, пока не получил исчерпывающего освещения. Недостаточно точно определено место языка права в ряду функциональных подсистем национального (в нашем случае английского) языка; не до конца выявлена структурно-семантическая специфика английской юридической терминосистемы, а также характер соотношения правовой терминологической парадигмы с комплексом нетерминологических средств выражения соответствующих концептов; не так уж много исследований существует на тему об использовании юридического языка в "чужих" для него типах дискурса; да и сам юридических дискурс в ряде своих аспектов требует дальнейшего теоретического рассмотрения.

Настоящее диссертационное исследование выполнено в русле вышеозначенной проблематики.

Актуальность настоящей диссертации, таким образом, определяется той важной ролью, которую играет язык права в современном коммуникативном процессе, и недостаточной изученностью таких его аспектов, как типология юридических терминов по их структурно-семантичеким характеристикам в сфере языка права, жанровая и функионально-стилевая специфика английской юридической терминологии, роль профессионально-жаргонных и литературно-разговорных языковых средств в выражении правовой концептосферы, использование юридического знака в художественной литературе, СМИ и других областях, выходящих за рамки собственно правового дискурса.

Объектом исследования стал комплекс английских языковых средств, служащих для десигнации логических понятий и культурных концептов из области права, а предметом - связь между их структурно-семантическими характеристиками и особенностями их языкового использования.

В работе ставилась цель описать язык права как один из английских культурных кодов, обеспечивающих юридическую и иную коммуникацию. В рамках поставленной цели решались следующие задачи:

1) установить кодовые характеристики английского юридического языка в его взаимодействии с друп мЙЧ^ч ;

2) выявить структурно-семантические свойства английской юридической терминосистемы;

3) охарактеризовать структурно-семантические и функциональные особенности нетерминологических средств выражения правовых концептов;

4) описать идиоматику в сфере английской юридической терминологии и профессионализмов;

5) дать характеристику жанров английского правового дискурса в плане особенностей использования юридического языка;

6) описать характер применения юридического знака за пределами его "собственного" правового дискурса.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней:

• английский язык права описан как культурный код;

• установлены разновидности соотношения номинального и реального значений у единиц правового языка и проистекающие из него особенности выражения юридических концептов;

• разработана классификация идиоматических единиц, относящихся к правовой лексике и фразеологии;

• показаны различия в использовании правового языка в разных жанрах юридического дискурса;

• выявлена функциональная специфика применения языка права и фрагментов юридического дискурса в художественной литературе, прессе, юмористике.

Теоретическая значимость определяется тем, что полученные данные и сделанные выводы могут послужить для дальнейшего расширения сферы юрислингвистики, для исследования юридической жанристики, для анализа знаковой структуры правовых терминов и терминоподобных наименований, для дальнейшего изучения взаимодействия правового кода с другими культурными кодами.

Практическая ценность исследования заключается в возможности применения его результатов в целях совершенствования английской правовой терминосистемы, улучшения качества перевода английских и русских юридических текстов, повышения эффективности методик преподавания английского языка учащимся юридических учебных заведений, разработки спецкурсов по юрислингвистике и терминоведению.

Теоретико-методологической базой исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых в области юрислингвистики, терминоведения, лингвокогнитивистики, теории дискурса, теории идиоматики, семиотики культуры, лингвокультурологии.

объемом около 850 единиц; корпус текстовых примеров из юридических, художественных, газетных и фольклорно-юмористических текстов (общее количество страниц около 5000), содержащих элементы языка права, общим объемом около 350 единиц.

В качестве инструментов исследования послужили следующие методы и методики: анализ словарных дефиниций, компонентный анализ лексических значений, этимологический анализ, количественный подсчет подсчет, процедура сопоставления значения и внутренней формы номинативных единиц, контекстологический анализ.

Основные положения, выдвигаемые на защиту, могут быть сформулированы следующим образом:

1. Английский правовой язык представляет собой культурный код, служащий целям знакового выражения юридической понятийной системы и концептосферы, а также семиотического обеспечения правового и (в определенной мере) иных типов дискурса в английском лингвокультурном пространстве.

2. Правовая терминология и идиоматика не являются непересекающимися классами номинативных единиц английского языка; существует корпус идиоматичных юридических терминов, подразделяемый на субкорпусы идиом с суженным, расширенным, сдвинутым и переносным значением.

3. Содержание английского юридического дискурса передается не только единицами терминосистемы, но и смежными с ней языковыми средствами, которые вкупе с терминами составляют язык права. Выбор средств определяется жанровыми и функциональными параметрами коммуникации в сфере права.

4. Элементы юридического языка в составе литературно-художественного произведения представляют собой "чуждый" код, выполняющий иные функции, нежели в составе правового дискурса (характеризующую, фонообразующую, символическую, сюжетоформирующую).

5. Язык права используется за пределами юридического дискурса с целью создания комического эффекта, обычно не присущего ему в рамках этого типа дискурса.

Апробация работы. Основные положения работы излагались в докладах на ежегодных научно-практических конференциях Самарского государственного университета (2002-2005г.г.), на научной конференции Самарской государственной архитектурно-строительной академии (2003г.), на международной конференции "Языки профессиональной коммуникации" в Челябинском государственной университете (2003г.) и отражены в трех статьях по теме исследования. Практическая часть работы апробировалась на занятиях по основному иностранному языку (на четвертом курсе), аспекту "пресса" (на четвертом и пятом курсах) английского отделения филологического факультета Самарского государственного университета в 2001-2005 годах; по иностранному языку и практическому курсу профессионального перевода на занятиях со студентами юридического факультета Самарского государственного университета в рамках дополнительной образовательной

программы "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации" в 20022003 годах.

Структурно диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной научной литературы (249), списка словарей и справочных изданий (15), списка источников иллюстративного материала (34) и приложения. Общий объем диссертации составляет 184 страницы.

Во Введении формулируется и обосновывается проблема, описывается материал и методы работы, а также излагаются основные положения, выносимые на защиту.

Глава I «Место юридического языка в ряду языковых подсистем» состоит из пяти параграфов.

В § 1 «Язык и право в свете юрислингвистики» дается определение понятию "наивное правовое мышление"; описывается сфера компетенции юрислингвистики, в которую входит в первую очередь следующий круг проблем: определение статуса юридического языка в кругу терминосистем; выявление общего и особенного в структуре и функциональном назначении юридического языка; установление структурно-семантических особенностей текстов юридической документации; характеризация межъязыковой эквивалентности и способов перевода юридической терминологии; анализ юридического дискурса; изучение профессиональной языковой юридической личности; исследование использования юридической терминологии в других видах дискурса; описание системы культурных концептов юридического дискурса.

Таким образом, в рамках юрислингвистики концентрируются усилия ученых, занимающихся анализом и комплексным описанием юридического языка и юридического дискурса в его социальном, культурном и психологическом контексте, в его связи с экстралингвистической сферой его функционирования и с жизнью в целом.

Юрислингвистика может быть разделена на теоретическую (с преобладанием собственно лингвистической проблематики) и прикладную (с преобладанием правовой проблематики).

В диссертации юридический знак рассматривается, во-первых, как основа правового дискурса (то есть в органически свойственной ему сфере профессионального применения), а, во-вторых, в смежных (не юридических) областях его использования.

В §2 «Общая характеристика функциональных подсистем этноязыка» излагается идея семиотической неоднородности знаковой системы, ее составного характера, тот факт, что она состоит из ряда структурно и функционально гетерогенных подсистем, находящихся во взаимосвязи и обслуживающих разные денотативные области. Рассматриваемый с позиций теории знаков, этноязык предстает как семиотическая система, распадающаяся на ряд функциональных подсистем (подъязыков).

Этноязык располагает рядом профессионально ориентированных подъязыков, надстроенных над общеупотребительным языком и потому относящихся к числу вторичных кодов этноязыка. Их знаки обладают

усложненной структурой по сравнению со своими общеязыковыми прототипами и выполняют специфические функции. В их совокупность входит и юридический знак.

В процессе вербальной коммуникации продуцент речи осуществляет выбор той или иной подсистемы средств языкового выражения мысли, исходя из социо-семиотических и культурных условий протекания акта общения, а также из собственно коммуникативных намерений. При этом сам выбор становится прагматически значимым, приобретает смысл, но смысл уже иного, более высокого семиотического уровня. Структура языкового знака усложняется: над ней надстраивается новый семиотический ярус.

Из таких семиотически осложненных единиц состоят те подъязыки, которые в трудах представителей глоссематики называются коннотативными семиотиками, а в трудах ученых Тартуско-московской школы - вторичными кодами. К их числу принадлежат образная лексика, фразеология, фразеоматика, паремиология, и другие подсистемы образных средств языка, а также, по нашему мнению, подъязыки профессиональных областей знания. Это связано с тем, что знаки таких подъязыков в качестве плана выражения имеют знаки первичного кода языка. Они создаются на базе "первичных" знаков путем надстраивания дополнительного семантического пласта либо путем соединения "первичных" знаков (морфем, лексем) по словообразовательным и фразообразовательным моделям с приращением смысла. Например, на базе общеупотребительного английского слова defense 'resistance against attack' (the Concise Oxford Dictionary of Current English) возник юридический термин defense 'a denial, answer, or plea opposing the truth or validity of the plaintiffs case...done by introduction of testimony or other evidence designed to refute all or part of the allegations in civil or criminal proceedings' (Law Dictionary/ S.H. Gifis). Налицо значительное семантическое приращение, превращающее слово обыденного языка во "вторичный знак".

В §3 рассматривается понятие 'первичный код этноязыка'. Он составляет ядро этноязыка и представляет собой комплекс общенародных, общеупотребительных средств формирования и формулирования мысли. Первичный код уходит корнями в далекое прошлое и несет в себе особенности этнического менталитета и культурно-исторически сложившуюся общенародную (языковую) картину мира, в то время как формализованные системы заключают в себе научную картину мира, а художественные языки -индивидуально-авторское мировидение.

Этнический язык представляет собой поликодовое образование: в нем сосуществуют несколько кодов - первичный и ряд вторичных, к числу которых относятся необщеупотребительные, применяемые в особых целях коды: жаргонный, слэнговый и т.п., а также коды науки и художественной литературы. Они представляют собой относительно автономные образования в составе этноязыка, принадлежащие к его периферии.

Языковая картина мира содержит напластования различных исторических периодов, отраженные во внутренней форме языковых знаков. Она весьма консервативна и значительно отстает в своем развитии от когнитивной картины

мира, изменяющейся в быстром темпе научно-технического прогресса. Это приводит к тому, что если термин в плане выражения совпадает со своим прототипом - единицей общеупотребительного языка, то при его восприятии неспециалисты проявляют тенденцию осмысливать его в категориях первичного кода, приписывая ему бытовое значение. Таким образом, внутренняя форма терминов, берущая начало в обыденном языке, подспудно влияет на осмысление их значений. Например, термин freedom of conscience (рус. свобода совести), обозначающий конституционное право на вероисповедание, иногда ошибочно либо казуистически трактуется как освобождение от моральных обязательств. Это связано с тем, что слово conscience интерпретируется буквально, в значении 'moral sense'. Нередко искажение подлинных значений терминов наблюдается при их использовании в политическом и идеологическом контексте.

В §4 "Формализованные системы" в противовес первичному коду рассматриваются формализованные системы, заключающие в себе научную картину мира. Номинативной единицей всякого такого языка является в первую очередь термин. К особенностям термина относятся: 1) системность; 2) наличие дефиниции; 3) тенденция к моносемантичности в пределах своего терминологического поля; 4) отсутствие экспрессивности; 5) стилистическая нейтральность»1.

Знак формализованного языка должен выполнять идентифицирующую функцию, то есть своей внутренней формой точно очерчивать круг объектов, которые им обозначаются. Кроме того, термин должен выполнять дефиниционную функцию: его внутренняя форма должна совпадать с дефиницией его значения. Иными словами, термин в идеале должен быть полностью мотивационно-прозрачен. В качестве иллюстрации может послужить английский термин driving while intoxicated (ср. рус. вождение в пьяном виде), который выполняет обе вышеупомянутые функции и потому понятен без пояснений. Наряду с этими термины также выполняют ряд других функций: моделирующую, кумулятивную, мнемотехническую, эвфемистическую, изобразительную. Что касается экспрессивной и эмотивно-оценочной функций, становясь термином, слово или словосочетание, пришедшее из другого пласта, практически полностью их утрачивает.

Несовершенство научной картины мира на каждом данном этапе развития науки обуславливает тот факт, что многие выражающие ее термины не отвечают "идеалу".

Юридический язык характеризуется средней степенью формализации: с одной стороны в нем не используются математика и невербальная символика, а с другой стороны, он весьма точен и ригиден в своей семантике вследствие необходимости предельно ясного и однозначного описания обстоятельств дела в категориях закона.

Результаты анализа обширного корпуса языкового материала привели нас к выводу о том, что свыше 60% юридических терминов обладают приращенным

1 Васильева Н В Термин//Лингвистический энциклопедический словарь М Сов Энц 1990 - С 508-509

смыслом, характеризуются большими или меньшими расхождениями между значением и внутренне формой, неполностью мотивированы и неполностью соответствуют комплексу требований, предъявляемых к идеальному термину.

Так называемые вторичные моделирующие системы (языки искусства) в ряде отношений противостоят формализованным знаковым системам по своим структурным и функциональным свойствам. Их рассмотрению посвящен §5 "Художественные языки" Главы I. Литературно-художественное произведение создается при одновременном использовании двух кодов: общенародного языка и индивидуально-авторского языка. Первый составляет стуктурно-функциональный субстрат второго. Знаки художественного языка обладают рядом свойств, которые противоположны свойствам знаков формализованного языка. Значение термина представляет собой логическое понятие, точно определенное в словаре, справочнике и т.п. по семному составу и структуре, а значение единицы художественного языка заключает в себе эйдетическое понятие, культурный концепт, гештальт, коллективное либо индивидуальное представление, которое зачастую не имеет жесткой логической структуры и насыщено коннотациями, а подчас состоит из одних коннотаций.

В противовес ригидности значений терминов, семантика единиц художественных языков носит изменчивый, гибкий, "текучий" характер и зачастую представляет собой не языковое значение, а речевой смысл "одноразового использования". Происходит перестановка прагматического акцента с одних сем на другие от одного контекста к другому.

Процесс вербальной коммуникации характеризуется регулярным смешением типов дискурса. В частности, протокольная речь адвоката в защиту обвиняемого на судебном заседании обычно выдерживается не только в канонах делового дискурса; как правило, она изобилует выразительными средствами в канонах риторики. Таким образом, юридический текст может включать элементы художественности. С другой стороны, художественный текст может содержать юридическую терминологию и даже целые фрагменты юридического дискурса. (Например, в романе X. Ли 'То Kill a Mockingbird' весьма детально описан судебный процесс и приведено заключительное выступление защитника.) Термины, используемые в художественном тексте, обретают свойства не присущие им в их "родном" юридическом дискурсе: они получают символический смысл, на рационально-логический каркас наращивается "плоть" сенсорных представлений, у них появляются экспрессивные и эмотивно-оценочные семы, они могут использоваться метафорически и метонимически, контекстуальная зависимость их значений возрастает, а сами значения могут становиться в той или иной мере размытыми, изменяется их лексическая сочетаемость и т.д. Однако все это происходит на фоне их исходного терминологического значения. Нельзя сказать, что в художественном тексте они переходит из сферы терминологии в иную сферу и перестают быть терминами; скорее, они в этих случаях являются терминами, употребленными в нетерминологической (в частности, художественной) функции.

Глава II «Структурно-семантические характеристики английской юридической терминологии» состоит из 5 параграфов.

Английская юридическая терминология характеризуется рядом особенностей по сравнению, во-первых, с ее эквивалентами в других национальных языках, во-вторых, с терминологическими системами других специальных областей знания и, в-третьих, с лексиконом общеупотребительного пласта естественного языка. На пересечении этих трех линий сопоставления наглядно проступает разнообразие рассматриваемой терминологической парадигмы. Оно определяется рядом факторов, относящихся, с одной стороны, к специфике строя английского языка (лингвистические факторы), а с другой, к особенностям предметной области языка права и уникальности путей социально- и культурно-исторического развития английской нации (экстралингвистические факторы). Рассмотрению этих факторов посвящен §1 «Лингвистические и экстралингвистические факторы структурно-семантической специфики английской юридической терминологии».

Английский язык принадлежит к числу языков аналитического строя. Хотя по своим типологическим характеристикам он относится по-прежнему преимущественно к флективному типу, в нем наблюдаются черты агглютинации и корнеизоляции. Сравнительная бедность флексионного фонда английского лексикона, обуславливает активность и продуктивность неаффиксальных способов словообразования (грамматической конверсии, корневого словосложения, семантической деривации, телескопического словообразования, а также в определенной мере - чередования корневых звуков и сдвига ударения). Кроме того, в областях морфо-синтаксической системы английского языка наблюдается перевес синтаксических средств выражения грамматической семантики над морфологическими, что приводит к широкому использованию конструкции с примыканием при образовании устойчивых словосочетаний. В частности, весьма распространен субстантивный бином (беспредложная асиндетическая конструкция из двух и более существительных), а также герундиальные конструкции без предлогов и т.п. Указанные особенности слово- и фразообразования прослеживаются и в сфере юридической терминологии.

По нашим подсчетам, в проанализированном нами корпусе эмпирического материала 32% приходится на долю коневых слов (oath, judge, draft, right, case, law, crime, tax, breach). Те из них, которые составляют ядро юридической терминологии, зачастую имеют давнее происхождение (нередко общегерманское или древнеанглийское). Так, существительное oath возникло из древнеанглийского âth, которое, в свою очередь, этимологически восходит к германскому *aithaz. Те основополагающие термины права, которые восходят к античным (латинским и греческим) словам, тоже с течением времени претерпели отпадение флексий. Например, английское слово case этимологически восходит к нормандскому cas, возникшему из латинского слова schema.

Односложные корневые термины образовались и в следствии опрощения, приведшего к исчезновению морфемных швов. Так, слово judge восходит к латинскому сложному слову judicem (род. п. от judex < jus "право" + dicus "говорение, речь").

Таким образом, можно проследить следующую причинно-следственную цепь: давность происхождения английских базовых юридических терминов обусловила высокую степень их ассимилированности, проявившейся в редукции и опрощении. Этим, на наш взгляд, объясняется высокий процент односложных корневых слов в ядре английской юридической терминосистемы. Это весьма удобное свойство, так как оно дает возможность создавать производные термины, мотивационно прозрачные, но не страдающие чрезмерной длиной и громоздкостью. Например, tax base, tax law, prize court, war crime, etc. В русском (флективном языке синтетического строя) соответствующие термины зачастую многосложны и громоздки. Ср.:

Англ Рус.

tax base (2 слога) основа налогообложения (11 слогов)

tax law (2 слога) налоговое законодательство (11 слогов)

war crime (2 слога) военное преступление (9 слогов)

Отсутствие флексий и суффиксов регулярно приводит к тому, что английские субстантивные биномы (словосочетания) сливаются в сложные слова: land trust —* landtrust; poil tax —► polltax; test case —> test-case, etc.

В сфере английских устойчивых словосочетаний тоже наблюдается тенденция к использованию лаконичных беспредложных и бессоюзных конструкций (в проанализированном нами материале словосочетаний такие формулировки составили 46 %). Например: contingency fee "гонорар, выплачиваемый юристу лишь в случае выигрыша судебной тяжбы"; majority verdict "вердикт, признаваемый действительным лишь в случае его вынесения большинством присяжных" и т.п. Сказанное относится и к конструкциям "прилагательное + существительное": sick рау "оплата по больничному листу"; légal proceedings "судебный процесс"; constitutional rights "конституционные права" и т.п., а также к конструкциям "герундий + существительное (прямое дополнение)": diluting the shares "выпуск девальвационных акций"; shifting the burden "перенесение ответственности (на другое лицо)" и т.п.

Предложные конструкции составляют 18 % собранного нами материала английского языка: conclusion of fact "заключение, сделанное на основе фактов и здравого смысла"; conclusion of law "заключение, сделанное на основе закона" и мн. др.

Важнейшим внеязыковым фактором, обусловливающим своеобразие юридической терминосистемы, выступает комплекс особенностей предметной области языка права. Необходимость как можно более верного соотнесения обстоятельств дела с требованиями закона, соблюдения нравственных и идеологических принципов социума в формулировках законодательных актов, адекватного истолкования правовых документов требует от юридического языка максимальной точности и однозначности выражения мысли. В этом аспекте юридические тексты характеризуются разной степенью семантической

ригидности в зависимости от степени абстрактности/ конкретности выдвигаемых законодательных положений.

Системно-языковые и экстралингвистические факторы обуславливают прослеживаемые на синхроническом уровне специфические особенности структурно-семантической организации английских юридических терминов. Под структурно-семантической организацией понимается тот или иной вид зависимости между строением плана выражения и плана содержания языковых единиц. С этих позиций английские юридические термины делятся на несколько разрядов. В первую очередь следует сказать о полностью мотивационно прозрачных терминах - их значение в полное мере мотивировано их внутренней формой. Например, crime punishable by death. (Таких терминов в проанализированном нами материале оказалось немного. По нашим подсчетам они составляют лишь 5,3% английской юридической терминосистемы).

Дело состоит в том, что сложность (большое количество категориальных признаков, входящих в состав) десигнируемых юридических понятий вступает в противоречие с требованием краткости, которое выдвигается по отношению к терминам в целях повышения пропускной способности информационного канала, сокращения времени осуществления коммуникативного акта и экономии произносительных усилий. Это приводит к необходимости увеличения семантической емкости терминов, то есть помещения большего объема содержания в лаконичную форму плана выражения. Это требование выполняется путем приращения смысла терминов, что в ряде случаев приводит к идиоматизации. "Ножницы" между краткостью формы плана выражения термина и значительным объемом его содержания наглядно проявляются при сопоставлении самого термина с его словарной дефиницией, в которой содержатся все категориальные признаки соответствующего юридического понятия. Ср.: non-support (3 слога) - "the failure to provide support that one can provide and is legally obliged to provide to a spouse, child, or other dependant" (33 слога). Как видим, отражение в эксплицитной форме (в словарное дефиниции) категориальных признаков десигнируемого понятия, то есть выполнение дефиниционной функции, потребовало создания весьма громоздкой формулировки, совершенно не пригодной для использования в качестве термина. Термин, взамен дефиниционной, выполняет функции кумуляции и компрессии информации, достигаемых путем значительной редукции средств плана выражения. Наиболее распространенным примером сокращения формы плана выражения и приращения смысла является эллиптизация термина Опущенный (редуцированный) фрагмент плана выражения термина подразумевается и может быть восстановлен в случае необходимости уточнения содержания. Например, термин air rights означает "the legal ownership of the airspace above the land belonging to a proprietor". Во внутренней форме этого термина эксплицированы лишь семы [воздух] и [право]; остальные семы составляют конвенциональный приращенный смысл, отраженный в словарной дефиниции и соответствующей букве закона. Этим и другим особенностям структурно-семантической организации английских

юридических терминов посвящен §2 «Знаковые свойства английской юридической терминосистемы» Главы II.

Собственно юридический язык - это язык соответствующих документов и протокольных речей работников правосудия; используемые при этом термины и формулировки моносемантичны, они имеют строгие и точные значения, снабженные однозначно интерпретируемыми дефинициями в отраслевых словарях, а также пространными, исчерпывающими толкованиями в специализированных справочниках, текстах законов и т.п. Протокольная речь юристов изобилует клишированными терминологическими оборотами. Однако, юридический дискурс - не "башня из слоновой кости". Он ни в коем случае не оторван от жизни, не является чем-то чисто научно-теоретическим; напротив, жизнь властно вторгается в него, внося в него свою страстность, свой трагический драматизм и свои сложные противоречия. Юридический дискурс не сублимирован, он контаминирован со стихией бытия в силу своей специфики. Поэтому в юридический дискурс регулярно и закономерно вкрапляются элементы смежных типов дискурса - профессиональные жаргонизмы, арготизмы, варваризмы и единицы бытового дискурса. Выявлению профессиональных и структурных отличий терминов от перечисленных элементов посвящен §3 «Инородные вкрапления в юридическом дискурсе».

Профессиональные жаргонизмы (профессионализмы) используются в качестве средств, дублирующих официальную терминологическую систему, покрывающую данную предметную область. По сравнению с официальными терминами эквивалентные им профессионализмы обеспечивают краткость, эмотивную оценочность и личностный компонент общения, характерные для "кулуарного" юридического дискурса. Профессионализмы отличаются от терминов не только профессионально, но и структурно. В плане выражения они характеризуются использованием таких стилистических средств, как метафора, метонимия, аллегория, символика, перифраз, антономазия.

Метафора- lame duck (букв, "хромая утка") - an elected official who has not been re-elected but who continues to serve until his present term of office expires. Основанием сравнения здесь служит некоторая ущербность обоих референтов.

Метонимия ■ bench (букв, "скамья <для судей>") - состав суда; bench warrant - повестка в суд; bench trial - судебный процесс, проводимый судьями <без присяжных>.

Перифраз ■ to dust somebody's jacket - нанести телесные повреждения.

Антономазия the Тот Jones Law - закон о правах усыновления (по имени героя романа Г. Филдинга "The Story of Tom Jones the Foundling") и т.д.

Особого упоминания заслуживают варваризмы. Они отличаются от заимствованных слов тем, что они совсем или почти не ассимилированы заимствующим языком и сохраняют иноязычную форму. По нашим наблюдениям, в английском юридическом языке это главным образом слова и обороты из латинского языка и французского языка. Такие слова и обороты можно подразделить на два вида (примеры взяты из нашего корпуса текстов на юридические темы):

1) Собственно юридические термины Они употребляются обычно как полноправные синонимы англоязычных терминов (e.g. force majeure = act of God) и десигнируют юридические понятия. Например: habeas corpus (лат.) — проверка конституционности обвинения; crimen falsi (лат.) - мошенничество; corpus juris (лат.) - свод законов.

2) Служебные обороты речи Они регулярно используются в юридическом дискурсе, хотя не только в нем, и с грамматической точки зрения представляют собой парантезы или обстоятельства, дополняющие, поясняющие и уточняющие излагаемую мысль. К их числу относятся: prima facie (лат.) - на первый взгляд; in toto (лат.) - целиком; bona fide (лат.) - чистосердечно (a bona fide confession - чистосердечное признание); par excellence (франц.) — преимущественно и др.

§4 «Идиоматика в сфере английской юридической терминологии» посвящен обоснованию отношения пересечения между терминами и идиомами. Отнесение языковой единицы к числу терминов определяется прежде всего тем функциональным фактором, что она предназначена для выражения логического (научного, технического и т.п.) понятия, а уж из этого вытекают определенные требования к ее знаковой структуре (изоморфизм внутренней формы знака и структуры его значения и др.). Отнесение языковой единицы к числу идиом обусловлено в первую очередь структурным фактором, а именно тем фактом, что ее общее значение не соответствует сумме значений ее составных частей, а уж из этого вытекают функции, выполняемые идиомами (моделирующая, характеризующая, кумулятивная, эмотивно-оценочная и др.). Одна и та же языковая единица может быть одновременно термином (по функциональному параметру) и идиомой (по параметру структурному).

С точки зрения выполнения ими денотативной функции идиомы подразделяются на идиомы с суженным, расширенным, сдвинутым и переносным (по объему) значением (по отношению к объему внутренней формы). Среди проанализированного нами материала юридической терминологии встречались единицы всех вышеперечисленных типов.

1) Идиомы с суженным значением■ pardon (букв, "прощение", реальное значение - "помилование" как разновидность прощения); hard labour (букв, "тяжкий труд", реальное значение - "каторжные работы" как разновидность тяжкого труда).

2) Идиомы с расширенным значением Их реальное значение по объему шире их исходного (буквального) значения, выполняющего роль их внутренней формы. Например, слово kidnapping (<kid "ребенок" + nab/ пар "красть") буквально означает "похищение детей", но его реальное значение охватывает все случаи похищения людей независимо от возраста; иными словами, по объему оно шире исходного. Ср. также: housebreaking (букв, "вторжение в <жилой> дом", реальное значение - "незаконное проникновение в любое помещение <не только в то, которое именуется словом house>").

3) Идиомы со сдвинутым значением Их реальное значение по объему пересекается с их исходным (буквальным) значением. Например, слово manslaughter буквально означает "резня", а его реальное (юридическое)

значение охватывает все случаи непреднамеренного убийства. Между буквальным (номинальным) и реальным значениями этого слова имеет место отношение пересечения по объему.

4) Идиомы с переносным значением. Их реальное значение по объему не пересекается с их исходным (буквальным) значением. Сюда относятся случаи метафоры и метонимии. Например, глагол to churn буквально означает "сбивать (масло)", а его реальное (юридическое) значение - "прокручивать (деньги)", то есть инвестировать их не по целевому назначению. Денотаты (объемы) этих двух понятий не совпадают.

Ср. также: four corners (букв, "четыре угла", реальное значение -"валидность документа в целом (а не по частям)") и т.п.

Приведенные примеры показывают, что термины могут быть идиоматичными и, более того, идиоматичность в определенной мере способствует выполнению ими ряда коммуникативных функций. Этот вывод заставляет отказаться от резкого противопоставления терминов и идиом. Существует определенное количество языковых единиц, которые в функциональном аспекте являются терминами, а в структурном аспекте -идиомами.

§5 «Жанры юридического дискурса» посвящен описанию таких жанров юридического дискурса как жанр юридического документа - сугубо официальный жанр, изобилующий юридической терминологией, официальными оборотами речи, лишенный коннотаций, сухой и беспристрастный. Несмотря на то, что фактически его автором выступает конкретное лицо (лица), он составлен так, как будто его автором является некая надличностная сила - Судьба, божество, правительство, народ и т.п. Его характерными особенностями являются обезличенность, объективность и беспристрастность. К этому жанру относятся тексты конституций, сводов законов и иных законодательных документов (указов, постановлений и т.п.), а также словарных дефиниций в отраслевых юридических источниках и др. В качестве примера приведем две статьи из устава Европейского суда (Protocol on the Statute of the European Court of Justice):

Article /.The Court of Justice shall be constituted and shall function in accordance with the provisions of the Treaty on European Union (EU Treaty), of the Treaty

churning (money)

establishing the European Community (EC Treaty), of the Treaty establishing the European Atomic Energy Community (EAEC Treaty) and of this Statute.

Article 2.Before taking up his duties each Judge shall, in open court, take an oath to perform his duties impartially and conscientiously and to preserve the secrecy of the deliberations of the Court.

Еще одним ярко выраженным жанром юридического дискурса является выступление участника судебного процесса (обвинителя или защитника) в соревновательном судебном процессе с участием присяжных и в присутствии публики. В этом случае цель продуцента речи несколько иная. Поэтому участники соревновательного процесса, апеллируя к здравому смыслу и нравственному чувству членов жюри, в своих выступлениях избегают чрезмерного употребления специальных юридических терминов, зато широко прибегают к использованию моральных категорий, а также средств выражения обыденных понятий. Жанр выступления защитника и обвинителя в соревновательном судебном процессе представляет собой один из жанров аргументативного дискурса. Целью такого выступления является доказательство вины или невиновности подсудимого, и с этой целью ораторы стремятся придать своей аргументации максимальную убедительность. Говоря в целом, этот жанр юридического дискурса представляет собой комбинацию профессионального и публично-ориентированного общения. Его специфика определяется его коммуникативными и социальными целями: ближайшая -убедить присяжных и выиграть судебный процесс, дальнейшая - повысить свой профессиональный рейтинг и публичную популярность.

Несколько иные цели ставятся в рамках другого жанра, промежуточного между юридическим и журналистским дискурсами. Имеется в виду жанр судебной хроники. Его конечной целью является повышение тиража газеты. Эта цель определяет характер освещения судебных процессов. Основная задача при этом состоит в том, чтобы заинтересовать как можно больше читателей. С этой точки зрения весьма ценна сенсационность судебного репортажа. Даже если в каком-либо судебном деле нет ничего экстраординарного, репортеры подчас пытаются создать дутую сенсацию, живописуя и преувеличивая, а иногда не гнушаясь и искажением фактов. Заголовки обычно максимально фактографичны, они чаще всего имеют форму повествовательного предложения или производного от него словосочетания с отглагольным существительным в главенствующей роли. Ср.: "Hackers Get 3 Years for Breaking into Main Police Computer"; "Axe-Killer Sentenced for Life in Milwakee".

Поскольку судебная хроника ориентирована на широкие читательские массы, в ней, как правило, не используется узкоспециальная юридическая терминология. Материал подается доходчиво, с применением общелитературной и общеразговорной лексики и терминологии. Судебный хроникер выступает своего рода переводчиком с профессионального на общепонятный язык. Если все же он приводит какую-либо терминологическую формулировку, в репортаже она сопровождается пояснением, например: «The

convict was sentenced to a 10-year "penal seclusion", which means jailing» [Australian].

В ряде случаев истолкование терминов подается в ироническом ключе: «An alibi... is when you prove you were in the church (where you were not) to show you were not in somebody's cash-box (where you were) » [Australian],

Таким образом, в Главе II мы рассмотрели случаи внедрения инородных элементов в юридический дискурс. В Главе III «Трансдискурсивные связи английской юридической терминологии» напротив, анализируются некоторые закономерности использования элементов юридического дискурса в инородном контексте: в художественном тексте (§1), в комическом дискурсе (§2), в журналистском дискурсе (§3).

Фрагменты юридического дискурса представляют собой своего рода "чужие коды" в ткани художественного произведения, выполняющие в ней особые функции, иные, чем в правовом дискурсе. В литературном контексте происходит символизация языка права, надстраивание нового семиотического яруса, наполнение идейным, этическим, эстетическим содержанием. Фрагменты юридического дискурса в художественном тексте служат целям характеризации персонажей и обстановки действия, выступают в качестве фона, на котором развертываются описываемые события, несут духовно-нравственную и идеологическую нагрузку, способствуют сюжетообразованию.

Элементы языка права применяются в разных жанрах художественной литературы: психологическая драма, детектив, авантюрный роман, триллер, политический роман, сатирический роман, фэнтези, научная фантастика с примыкающей к ней антиутопией. В принципе возможно использование этой терминологии в любом жанре. Однако она, в зависимости от жанра, функционирует в художественном контексте несколько по-разному.

В психологических драмах юридические, а также контрактные и т.п. формулировки могут стать основой сюжетных коллизий и даже всего сюжета. Такова, например, формулировка, охарактеризованная как nice point ("щекотливый пункт") в деловой переписка Босини и Сомса Форсайта ("Собственник" Дж. Голсуорси): «I am giving you a free hand in the terms of this correspondence». [J. Galsworthy "The Man of Property". P. 170]. Ее щекотливость состоит в наличии противоречия в терминах (contradiction of terms), которое, однако, трудно доказать в суде вследствие амбивалентности фразы. Вокруг нее строится кульминация сюжета, приведшая к трагической развязке: разрушению судьбы, а впоследствии гибели человека, распаду семьи, возникновению вражды между близкими людьми и другим серьезным последствиям. Ясно, что судебная казуистика послужила здесь целям сюжетной архитектоники. Это еще одна функция правового кода в художественных произведениях. Добавим к этому, что приведенная в романе речь молодого адвоката в защиту Босини, во-первых, предназначена автором для демонстрации свойственной защитнику неопытности и неуверенности в себе, а во-вторых, в качестве движущего мотива дальнейшего повествования- неудачное выступление защитника сыграло роль в развитии событий. Несмотря на соответствие выступления жанрово-стилевым и терминологическим канонам протокольной речи, текст

составлен так, что между строк ощущается: адвокат "мямлит", колеблется, робеет и в конечном счете сдает позиции. Именно эта имплицитная информация, а не эксплицитное юридическое содержание речи, является художественным сообщением, ради которого создавался данный юридический текст в рамках литературного произведения. Приведем краткий отрывок в порядке иллюстрации вышесказанного:

«Young Chankery began nervously; he was placed by Bossiney's absence in an awkward position. He therefore did his best to turn his absence to account.

He could not but fear - he said - that his client had met with an accident. He had fully expected him there to give evidence..., knowing how anxious Mr. Bossiney had 4

been to give his evidence. He had not, however, been instructed to appeal for an adjournment, and in default of such instruction he conceived it his duty to go on... His client not being a rich man, the matter was a serious one for him... He concluded with a perhaps too personal appeal to the Judge, as a lover of the arts, to show himself the protector of artists, from what was... the too iron hand of capital...» [J. Galsworthy "The Man of Property". P. 281].

Юридические термины и близкие к ним наименования из области права применяются в юмористических целях (ради стимуляции смеховой реакции у реципиентов) и в сатирических целях (в целях критики законодательства, следствия и судопроизводства). В комическом дискурсе элементы языка права обретают свойства и функции, не присущие им в юридическом дискурсе. Они становятся двусмысленными, получают переносный смысл, обретают коннотации, у них смещается сфера номинации, они служат комическим целям, возникновению эффекта остранения и обманутого ожидания, "глубинному" философскому и социально-культурному пониманию вещей на позитивном эмоциональном фоне.

В основе достижения комического эффекта лежит амбивалентность, неоднозначность (англ. ambiguity). Это может быть ситуативная (лат. in rebus) или языковая (лат. in verbis) неоднозначность.

"What is the outcome of the trial?" - Чем закончился суд?

"Justice has triumphed" - Справедливость восторжествовала.

"Appeal at once!" - Немедленно подавайте апелляцию!

Перевод этой шутки помещен здесь для того, чтобы показать, что юмор в данном случае не зависит от конкретного языка, на котором эта шутка выражена. Это типично ситуативный юмор. Эффект обманутого ожидания г

возникает здесь вследствие того, что, согласно когнитивной норме, торжество справедливости должно вызвать у человека радость и облегчение, а не огорчение и озабоченность. Другой пример: Judge: How could you swindle people who trusted you?

Здесь и далее в этом параграфе примеры взяты из "The Book of American Humour". N Y • Panther, 1972.

Defendant: But, Your Honor, how could I swindle people who didn't trust me? Судья: Как вы могли обманывать людей, которые вам доверяли? Подсудимый: Но, Ваша честь, как бы я мог обманывать людей, которые мне не доверяли?

Эта шутка тоже не основана на языковых факторах, ведущих к лингвистической амбивалентности. Она "замешана" на парадоксальной логике, которую широко применял, в частности, J1. Кэрролл в "Алисе".

Переадресация — типовая схема создания комического эффекта на материале юридической тематики.

Reporter: I say, Judge, you certainly have a tough-looking bunch of jail-birds and scoundrels to try this morning, haven't you?

Judge (grumbles): Not so bad. You are just looking at the wrong bunch - those are the lawyers.

Репортер: Послушайте, судья! Я вижу, вам нынче предстоит судить крутую шайку мерзавцев.

Судья (ворчливо): Да нет, все не так плохо. Вы не на ту шайку смотрите. Это юристы.

В собственно языковых шутках абсурдное столкновение разнородных сценариев базируется на сходстве наименований. Эксплуатируются полисемия, паронимия, омонимия, семантическая двуплановость идиоматических оборотов, амбивалентность синтаксических конструкций и в целом отождествление нетождественного в языке. Такие шутки непереводимы, так как основаны на формальных лексических совпадениях, характерных только для данного языка.

Юридические термины в таких контекстах обретают речевые смыслы и коннотации, в норме им не присущие, и выполняют не свойственные им речевые функции. Приведем ряд примеров. Judge: Have you ever been up before me? Defendant: I don't know, Your Honor. What time are you up?

Юридический термин to be up (before the court) "предстать (перед судом)" контаминирован здесь с бытовым выражением to be up "встать (с постели)", а пространственное значение предлога before заменено временным. Сценарий "Суд" подменен сценарием "Утренний подъем", и их существенное различие вкупе с несущественным сходством наименований вызывает комический эффект. Этот прием называется игрой слов (англ. pun).

Еще одна типовая схема создания комического в сфере права основана на такой юридической квалификации чьего-либо деяния, которая формально неверна, но фактически вскрывает истинную сущность вещей. Например: Burglar (in a clothing store): Hey, Bert, just look at the price of this suit! It's 2 grand bucks!

His accomplice: Wow! It's downright robbery\

Назначение непомерно высокой цены квалифицируется говорящим как грабеж. Юмор ситуации состоит в том, что грабитель возмущается грабежом.

Grand - (амер. слэнг) "тысяча"

Ранее в Главе II, в разделе о жанрах юридического дискурса, нами уже был вкратце затронут вопрос о судебном репортаже как о жанре, промежуточным между юридическим и журналистским дискурсами. Но это не единственный англоязычный газетно-публицистический жанр, в котором используется терминология права, а также примыкающие к ней юридические профессионализмы, общелитературная и общеразговорная лексика и фразеология, касающиеся правовых тем. Помимо судебной хроники, правовая терминология муссируется в передовых статьях, информационных сообщениях, выпусках новостей, заметках, очерках и эссе, колонках редактора, аналитических обзорах и других видах материалов периодики, обобщенно называемых широкозначным английским словом feature. Кроме того, эта тематика, разумеется, освещается и в других СМИ - на радио, телевидении и в Интернете. Однако мы ограничиваемся лишь материалами прессы.

В западной англоязычной прессе существуют две тенденции освещения событий, определяющие разницу в применении языка права (политическая пропаганда и торговля новостями).

В газетных статьях мало нефактографического материала. За счет этого в статьях на судебные темы резко возрастает доля прямого описания обстоятельств дела, а значит, в текстах значительно увеличивается доля правового языка. Многие репортажи, заметки и информационные сообщения почти полностью выдержаны в юридических формулировках. В подтверждение приведем заметку из Daily Telegraph (15/11/2001).

BUSH CRITICIZED BY CL GROUPS

President Bush issued an order allowing tribunals to sit in judgement on people accused of harboring terrorists who have done harm to America or its people.

Civilian liberties groups criticized Mr. Bush's decision. The American Civil Liberties Union said the President had to explain why the civilian justice system was not sufficient.

The President's order says that a 2/3r(t majority of justices sitting on a military tribunal is needed for conviction and sentence, but does not say how many members the tribunal should have.

There would be no appeal to the finding of the tribunals.

(Выделены юридические наименования и формулировки.)

Однако столь высокая концентрация юридических клише имеет место не всегда. В целях сенсационности и вообще стимуляции интереса у читателей необходимы и другие языковые средства, что снижает процент клише. Ср.:

EX-PREMIER'S SON'S POLICE HOLDUP

Lady Thatcher's son, whose business dealings have been the subject of repeated controversy since the 1980s, suffered a humiliating day which began when an elite police squad knocked on his door at 7 a.m. and arrested him in his pyjamas. Police said they had "credible evidence" that he was involved in backing a coup attempt in Equatorial Guinea.

Guardian (26/8/2004).

Элементов правового языка здесь заметно меньше, зато введена пикантная подробность ареста. Сенсационность достигается не оценочными суждениями (оценка выражена лишь в одном обороте: suffered a humiliating day), а опять-таки фактами (сын самой Тэтчер - темная личность).

Употребление правовой лексики и фразеологии в прессе характеризуется некоторыми общими чертами с ее использованием в художественной литературе. В обоих случаях их функции отличаются от тех, которые они выполняют в своем "родном" юридическом дискурсе. В обоих случаях применяется в основном общеизвестная правовая лексика и юридические формулировки. В обоих случаях элементы языка права получают не свойственные им коннотации. Однако имеются и существенные отличия.

Во-первых, судебную лексику в материалах прессы нельзя назвать "инородным вкраплением". Хотя ее функции в прессе несколько иные, чем в юридических документах, все же она употребляется для сообщения об обстоятельствах судебного дела или чего-либо подобного и потому вполне уместна в судебных репортажах и аналогичных им газетных материалах.

Во-вторых, хотя она и обрастает определенными экспрессивными и эмотивно-оценочными семами в газетных текстах, все же она не переосмысливается настолько, чтобы выражать не правовые, а совсем иные смыслы (как это бывает в художественной литературе). Газетное использование правовой лексики в целом ближе к собственно юридическому, чем к художественному, но все же не полностью с ним совпадает. Оно не преследует ни законодательных, ни следственных, ни судебных целей, а способствует выполнению журналистских задач: привлекать публику, информировать читателей, а иногда и формировать общественное мнение. Этими задачами определяются особенности употребления языка права на страницах массовой печати.

В заключении содержатся результаты и выводы, сделанные в ходе исследования, намечаются перспективы дальнейшей разработки проблем, связанных с особенностями английской юридической терминологии.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Особенности функционирования английских юридических терминов в художественном тексте и способы их перевода на русский язык// Коммуникация в диалоге культур: Межвуз. сб. науч. статей./ Под ред. A.A. Харьковской. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2002,-С. 122-130.

2. Терминология права в художественном тексте: особенности перевода (на материале юридической терминологии в романах Джона Гришэма "Камера" и "Вердикт")// Языки профессиональных коммуникаций: Материалы междунар. научной конференции. - Челябинск: Изд-во «Челябинский университет», 2003. - С. 367-369.

3. К вопросу о терминологизации и контекстуальной зависимости термина// Слово - высказывание - дискурс: Междунар. сб. научн. статей. - Самара: Изд-во «Самарский университет», 2004. - С.219-225.

Подписано в печать 7 сентября 2005 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ № ! 191 443011, г. Самара, ул. Академика Павлова, 1 Отпечатано УОП СамГУ

I i

(

№165 65

РНБ Русский фонд

2006-4 12877

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пыж, Анна Михайловна

ВВЕДЕНИЕ 4

ГЛАВА I. МЕСТО ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛО- 10-54 ГИИ В РЯДУ ЯЗЫКОВЫХ ПОДСИСТЕМ

§ 1. Язык и право в свете юрислингвистики 10

§2. Общая характеристика функциональных 18подсистем этноязыка

§3. Первичный код этноязыка 26

§4. Формализованные системы 35

§5. Художественные языки 44

Выводы по Главе I. 51

ГЛАВА II. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ 55-105 ХАРАКТЕРИСТИКИ АНГЛИЙСКОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ

§1. Лингвистические и экстралингвистические 55-62 факторы структурно-семантической специфики английской юридической терминологии

§2. Знаковые свойства английской юридической 62-69 > терминосистемы

§3. Инородные вкрапления в юридическом 70-83 языке

§4. Идиоматика в сфере английской 83юридической терминологии

§5. Жанры юридического дискурса 92

Выводы по Главе II 104

ГЛАВА III. ТРАНСДИСКУРСИВНЫЕ СВЯЗИ 106-142 АНГЛИЙСКОЙ ЮРИДИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ

§ 1. Использование юридической терминологии 106в художественных текстах

§2. Юридическая терминология в комическом 117-130 дискурсе

§3. Юридическая терминология в 130-136 журналистском дискурсе

Выводы по Главе III 137

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Пыж, Анна Михайловна

Область права образует одну из важнейших составляющих современной цивилизации, а правовая концептосфера — одну из фундаментальных форм общественного сознания наряду с религией, наукой, искусством, фольклором, идеологией, философией, мифологией. Являясь неотъемлемой частью культуры, которая с позиций семиотики представляет собой сложную знаковую систему, правовая концептосфера обладает собственным знаковым (прежде всего вербальным) обеспечением, которое, ввиду его высокой социокультурной значимости, применяется не только в юридическом дискурсе, но и далеко за его пределами. Изучение языка права в его структурном, содержательном и функциональном аспектах ведется в рамках терминоведения, лингвистической когнитивистики, лингвокультурологии, теории дискурса, юрислингвистики и ряда других научных дисциплин. Большие заслуги в этой области исследований принадлежат В.П. Даниленко, Д.С. Лотте, С.П. Хижняку, Т.А. Рыженковой, Т.В. Морщаковой, Е.А. Макшанцевой, Е.С. Максименко, С.В. Лезову, А.А. Денисовой и другим ученым.

Однако ряд ключевых проблем, относящихся к упомянутой тематике, пока не получил исчерпывающего освещения. Недостаточно точно определено место языка права в ряду функциональных подсистем национального (в нашем случае английского) языка; не до конца выявлена структурно-семантическая специфика английской юридической терминосистемы, а также характер соотношения правовой терминологической парадигмы с комплексом нетерминологических средств выражения соответствующих концептов; не так уж много исследований существует на тему об использовании юридического языка в чужих" для него типах дискурса; да и сам юридический дискурс в ряде своих аспектов требует дальнейшего теоретического рассмотрения.

Настоящее диссертационное исследование выполнено в русле вышеозначенной проблематики. Его актуальность определяется той важной ролью, которую играет язык права в современном коммуникативном процессе, и недостаточной изученностью таких его аспектов, как типология юридических терминов по их структурно-семантичеким характеристикам в сфере языка права, жанровая и функионально-стилевая специфика английской юридической терминологии, роль профессионально-жаргонных и литературно-разговорных языковых средств в выражении правовой концептосферы, использование юридического знака в художественной литературе, СМИ и других областях, выходящих за рамки собственно правового дискурса.

1) установить кодовые характеристики английского юридического языка в его взаимодействии с другими культурными кодами;

2) выявить структурно-семантические свойства английской юридической терминосистемы;

4) описать идиоматику в сфере английской юридической терминологии и профессионализмов;

6) описать характер применения юридического знака за пределами его "собственного" правового дискурса.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней

• английский язык права описан как культурный код;

• разработана классификация идиоматических единиц, относящихся к правовой лексике и фразеологии;

• показаны различия в использовании правового языка в разных щ жанрах юридического дискурса;

Теоретическая значимость работы состоит в том, что полученные данные и сделанные выводы могут послужить для дальнейшего расширения сферы юрислингвистики, для исследования юридической жанристики, для анализа знаковой структуры правовых терминов и терминоподобных наименований, для дальнейшего изучения взаимодействия правового кода с другими культурными кодами. ^ Практическая ценность исследования заключается в возможности применения его результатов в целях совершенствования английской правовой терминосистемы, улучшения качества перевода английских и русских юридических текстов, повышения эффективности методик преподавания английского языка учащимся юридических учебных заведений, разработки спецкурсов по юрислингвистике и терминоведению.

Материалом исследования стал корпус английских юридических терминов общим объемом около 1500 единиц, собранный путем целенаправленной выборки из ряда отраслевых и общих толковых словарей английского языка; корпусы профессионализмов, общеупотребительных коллоквиализмов и слов литературного английского языка, связанных с правовой тематикой, общим объемом около 850 единиц; корпус текстовых примеров из юридических, художественных, газетных и фольклорно-юмористических текстов (общим количеством около 5000 страниц), содержащих элементы языка права, общим объемом около 350 единиц.

В качестве инструментов исследования послужили следующие методы и методики: анализ словарных дефиниций, компонентный анализ лексических значений, этимологический анализ, количественный подсчет, процедура сопоставления значения и внутренней формы номинативных единиц, контекстологический анализ.

На защиту выносятся следующие положения:

Апробация работы. Основные положения работы излагались в докладах на ежегодных научно-практических конференциях Самарского государственного университета (2002-2005г.г.), на научной конференции Самарской государственной архитектурно-строительной академии (2003г.), на международной конференции "Языки профессиональной коммуникации" в Челябинском государственной университете (2003г.), и отражены в трех статьях по теме исследования. Практическая часть работы апробировалась на занятиях по основному иностранному языку (на четвертом курсе), аспекту "пресса" (на четвертом и пятом курсах) английского отделения филологического факультета Самарского государственного университета в 2001-2005 годах; по иностранному языку и практическому курсу профессионального перевода на занятиях со студентами юридического факультета Самарского государственного университета в рамках дополнительной образовательной программы "Переводчик в сфере профессиональной коммуникации" в 2002-2003 годах.

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной научной литературы (249), списка словарей и справочных изданий (15), списка источников иллюстративного материала (34) и приложения. Общий объем диссертации составляет 184 страницы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии"

Выводы по Главе III

В Главе III настоящего диссертационного исследования рассмотрено употребление правовой терминологии и смежных с ней наименований за пределами юридического дискурса. Установлено, что упомянутая лексика и терминология способна выполнять ряд функций, которые отличаются от тех, которые свойственны ей в своем "родном" контексте законодательной, следственной и судебной документации.

Здесь также описано использование юридической терминологии в художественных текстах. Отмечены литературные жанры, в которых преимущественно встречается такого рода лексика. Показано, что фрагменты юридического дискурса представляют собой своего рода "чуждые коды" в ткани художественного произведения, выполняющие в ней особые функции, иные, чем в правовом дискурсе. Охарактеризована символизация языка права в литературном контексте, надстраивание нового семиотического яруса, наполнение идейным, этическим, эстетическим содержанием. Фрагменты юридического дискурса в художественном тексте служат целям характеризации персонажей и обстановки действия, выступают в качестве фона, на котором развертываются описываемые события, несут духовно-нравственную и идеологическую нагрузку, способствуют сюжетообразованию.

В Главе III проанализировано также применение языка права в комическом дискурсе. Показано, что юридические термины и близкие к ним наименования из области права применяются в юмористических целях (ради стимуляции смеховой реакции у реципиентов) и в сатирических целях (в целях критики законодательства, следствия и судопроизводства). В комическом дискурсе элементы языка права обретают свойства и функции, не присущие им в юридическом дискурсе. Они становятся двусмысленными, получают переносный смысл, обретают коннотации, у них смещается сфера номинации, они служат комическим целям, возникновению эффекта остранения и обманутого ожидания, способствуют выработке специфического "сущностного" взгляда на денотат, "глубинному" философскому и социально-культурному пониманию вещей на позитивном эмоциональном фоне.

Рассмотрено также употребление правовой лексики и фразеологии в прессе. Отмечены его сходство и различия с их использованием в других типах текстов. Охарактеризованы две тенденции освещения событий в западной англоязычной прессе, определяющие разницу в применении языка права (политическая пропаганда и торговля новостями). Выявлены особенности использования юридического языка в журналистском дискурсе: применение в основном лишь общеизвестных лексических единиц и фразовых клише, замена некоторых официальных оборотов разговорными, появление у терминов окказиональных экспрессивных и эмотивно-оценочных коннотаций.

В целом следует отметить, что язык права, обладая высоким социокультурным прагматическим потенциалом, выполняет не только свои прямые коммуникативно-юридические функции (в законодательной и правоохранительной сферах), но и выступает в более широких социальных, идеологических, этических и эстетических функциях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение данной диссертационной работы отметим, что в ходе исследования нами были выполнены все поставленные задачи. Так, в Главе I английский правовой язык характеризуется как культурный код, служащий целям знакового выражения юридической понятийной системы и концептосферы, а также семиотического обеспечения правового и (в определенной мере) иных типов дискурса в английском лингвокультурном пространстве. Описываются кодовые характеристики английского юридического языка в его взаимосвязи с другими культурными кодами. Показано, как первичный код языка, составляющий его ядро и в своей внутренней форме содержащий языковую картину мира, влияет на осмысление единиц вторичных кодов, одним из которых является правовой язык.

В Главе II описываются выявленные структурно-семантические свойства английской юридической терминосистемы. Показано, что английская юридическая терминология характеризуется высокой степенью лаконичности, проистекающей, с одной стороны, из особенностей грамматического строя английского языка, с другой стороны, из приращения смысла в рамках идиоматизации терминов, то есть прослеживается зависимость семантических и словообразовательных моделей юридических терминов от типологических особенностей английского языка, что проявляется в активной вербализации биномов, экстенсивном метафорическом и метонимическом развитии слов общенационального языка, в результате которого возникают терминологические ЛСВ, фразеологизация свободных словосочетаний общенационального языка, в ходе которой номинальное значение, реально существующее в общенациональном языке либо являющееся содержанием внутренней формы словосочетания, создает базу для формирования идиоматичного юридического термина. Установлена прямая пропорция между структурной усложненностью терминов и их мотивационной прозрачностью.

В работе приведены аргументы в пользу того, что правовая терминосистема и идиоматика не являются непересекающимися классами номинативных единиц английского языка (поскольку идиоматика выделяется в отдельный разряд по структурному, а терминология — по функциональному признаку, они не представляют собой рядоположенные таксономические единицы, и потому эти два множества могут пересекаться по объему, что подтверждено данными анализа эмпирического материала), и что существует корпус идиоматичных юридических терминов, подразделяемый на субкорпусы идиом с суженным, расширенным, сдвинутым и переносным значением. В работе описывается идиоматика не только в сфере английской юридической терминологии, но и в сфере профессионализмов.

Результаты, приведенные в Главе И, служат основанием для анализа проводимого далее и представленного в третьей Главе. Элементы юридического языка в составе литературно-художественного произведения представляют собой "чуждый" код, выполняющий иные функции, нежели в составе правового дискурса (характеризующую, фонообразующую, символическую, сюжетоформирующую). Происходит содержательное и функциональное преобразование юридических терминов при их внедрении в художественный дискурс. Исходная профессиональная семантика при этом становится внутренней формой кода, а новое содержание правовой единицы, носящее художественный характер, складывается из совокупности коннотаций, порожденных неюридическим дискурсом.

В работе показано, что язык права используется за пределами юридического дискурса с целью создания комического эффекта, обычно не присущего ему в рамках этого типа дискурса. В комическом дискурсе юридические термины и близкие к ним наименования из области права применяются в юмористических целях (ради стимуляции смеховой реакции у реципиентов) и в сатирических целях (в целях критики законодательства, следствия и судопроизводства); у них смещается сфера номинации, они служат комическим целям, возникновению эффекта остранения и обманутого ожидания, способствуют выработке специфического "сущностного" взгляда на денотат, "глубинному" философскому и социально-культурному пониманию вещей на позитивном эмоциональном фоне. В прессе номенклатура переосмысливаемых правовых единиц значительно уже, чем в художественном и поэтическом дискурсе и сводится, в основном, к общеизвестным лексическим единицам и фразовым клише, прагматический потенциал которых ограничен идеологическим аспектом.

Завершая настоящее диссертационное исследование, отметим, что концептосфера права, будучи одной из фундаментальных форм общественного знания, играет важнейшую роль в формировании и развитии человеческой цивилизации и культуры, наряду с религией, фольклором, идеологией, наукой, искусством и т.д. Становление правового сознания знаменует собой формирование демократических институтов и в целом приближение человечества к гуманистическим идеалам. Язык права, равно как и юридический дискурс, заслуживают пристального изучения с позиций юрислингвистики, лингвокультурологии и когнитивной лингвистики. Особого внимания заслуживает применение языка права за пределами собственно юридического дискурса, обусловленное высокой социокультурной значимостью правовой сферы в современной цивилизации. Изучению роли юридической терминологии и смежных с ней корпусов правовой лексики и фразеологии в основном посвящена наша работа.

В данной области исследований предстоит сделать еще немало. Ниже перечисляется ряд возможных перспектив дальнейшей работы в избранном направлении:

- превращение юрислингвистики в относительно самостоятельную отрасль науки, смежную между языкознанием, культурологией и правоведением;

- дальнейший анализ структурных, содержательных и функциональных особенностей терминологии права; исследование прагматических и иных характеристик нетерминологических (разговорных, профессионально-жаргонных и т.п.) наименований из области права;

- дальнейшая характеризация использования правовой лексики и фразеологии за пределами юридического дискурса (в публицистике, на радио, телевидении, в бытовом дискурсе, в Интернете и др.);

- выяснение возможностей прикладного применения полученных теоретических выводов (в методике преподавания языков, в традиционном и машинном переводе, при совершенствовании юридической терминосистемы и т.п.).

Разумеется, столь обширный круг задач может быть решен лишь усилиями большого коллектива исследователей, в чью работу мы надеемся внести свой посильный вклад.

Список научной литературыПыж, Анна Михайловна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Теоретическая литература

2. Аверинцев С.С. Символ// http://www.oval.ru/cgi-bin/enc.cgi/65730.html

3. Авилова Н.С. Слова интернационального происхождения в русском литературном языке нового времени (глаголы с заимствованной основой). М.: Наука, 1967. С. 3-64.

4. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. Л.: Наука (ЛО), 1975. 276с.

5. Азнаурова Э.С. Прагматика текстов различных функциональных стилей// Общественно-политический и научный текст как предмет обучения иностранным языкам. М.: Наука, 1978. С. 3-25.

6. Акуленко В.В. Лексические интернационализмы// Интернациональные элементы в лексике и терминологии: Сб. н. тр. Харьков: Вица школа, 1980. С. 10-42.

7. Александрова О.В., Комова Т.А. Современный английский язык: морфология и синтаксис. М.: МГУ им. М.В. Ломоносова, 1998. 208с.

8. Александрова О.В., Кубрякова Е.С. Дискурс// Категоризация мира: время, пространство: Сб. н. тр. М.: Наука, 1991. С. 3-18.

9. Алимпиева Р.Ф. Внутренняя форма слова и проблемы лексической синонимии// Семантика русского языка в диахронии: Сб. н. тр. Калининград: КГУ, 1996. С. 3-7.

10. Альтман И.В. Особенности отглагольных гнезд в русском языке// проблемы структурной лингвистики 1971. М.: Наука, 1972. С. 245-257.

11. Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография. Избр. труды. Том 2. М.: Гнозис, 1995. 767с.

12. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка (Стилистика декодирования). JL: Просвещение, 1983. С. 24-25.

13. Арнольд И.В. Функции коннотативных компонентов значений слов в поэтическом тексте// Структура и семантика предложения и текста в германских языках. JI., 1978. С. 3-9.

14. Арнольд И.В. Современная лингвистика и теория контекста// Вопр. англ. контекстологии. Д., 1990. Вып. 3. С. 13-19.

15. Арнольдов А.И. Человек и мир культуры. М.: изд-во МГИК, 1992. 273с.

16. Арутюнова Н.Д. Дискурс// Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. Энц., 1990. С. 136-137.

17. Арутюнова Н.Д. Очерки по словообразованию в современном испанском языке. М.: Наука, 1961. 198с.

18. Баевский B.C. Комментарий// Лотман и Тартуско-московская семиотическая школа. М.: Гнозис, 1994. С. 247-257.

19. Байниязов Р.С. Правосознание: психологические аспекты// Правоведение. М., 1998. №3. С. 16-21.

20. Баранов А.Н., Караулов Ю.Н. Метафоры общественного диалога: война или согласие? // Знание сила. М., 1991. № 10. С. 60-63.

21. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и вступит, ст. Г.К. Косикова. М.: Прогресс, 1989. 615с.

22. Белова А.Ю. Проблема мотивированности терминов. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1993. 16с.

23. Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М.: изд-во МГУ, 1998. 622с.

24. Бисималиева М.К. О понятиях «текст» и «дискурс»// Филологические науки. №2. 1999. С. 78-85.

25. Боголюбов С.А., Казьмин И.Ф. Язык закона. М.: Юридическая литература, 1990. 190с.

26. Богомолова С.И. Истоки и принципы организации вновь развивающихся терминосистем. Лвтореф. дис. .канд. филол. наук. Саратов: изд-во Саратовского гос. ун-та, 1993. 14с.

27. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов: изд-во ТГУ, 2001. 123с.

28. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на м-ле русской грамматики). М.: Школа "Мастера русской культуры", 1997. 574с.

29. Быстрицкий Е.К. (цит. по: Автонолова Н.С. Понимание, разум, метафоры// Вопросы философии, 1986. № 7. С. 79-81).

30. Васильева Н.В. Терминообразование в аспекте "система — норма -узус"// Естественный язык, искусственные языки и информационные процессы в современном обществе. М.: Наука, 1988. С. 64-67.

31. Васильева Н.В. Термин// Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энц. 1990. С. 508-509.

32. Вебер А. К вопросу о социологии государства и культуры// Культурология. XX век: Сб. н. тр. М.: Юрист, 1995. С. 497-539.

33. Виноградов В.В. О языке художественной прозы. М.: Русский язык, 1980. 360с.

34. Внутренняя форма слова// Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. Энц., 1990. С. 85-86.

35. Володина М.Н. Когнитивно-информационная природа термина (на материале терминологии средств массовой информации). М., 2000. 127с.

36. Володина М.Н. Теория терминологической номинации. М.: Наука, 1997.

37. Вышкин Е.Г. К вопросу о значении термина в специальном тексте// Вопросы анализа специального текста. Уфа: изд-во Башкирского гос. университета, 1980. С. 13-17.

38. Гаврин С.Г. Фразеология современного русского языка (в аспекте теории отражения). Пермь: изд-во Пермского гос. университета, 1975. 269с.

39. Гинзбург E.J1. Исследование структуры словообразовательных гнезд// Проблемы структурной лингвистики 1972. М: Наука, 1973.

40. Голев Н.Д. Юридизация естественного языка как лингвистическая проблема// Юрислингвистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии. Барнаул: изд-во Алтайского гос. ун-та, 2000. С. 840.

41. Голев Н.Д. Юридический аспект языка в лингвистическом освещении// Юрислингвистика-1: Проблемы и перспективы. Барнаул: изд-во Алтайского гос. ун-та, 1999. С. 11-59.

42. Головин Б.Н., Кобрин Р.Ю. Лингвистические основы учения о терминах. М.: Высшая школа, 1987. 104с.

43. Головин Б.Н. Приставочное внутриглагольное словообразование в современном русском литературном языке. Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1966. 42с.

44. Городецкий Б.Ю., Раскин В.В. Методы семантического исследования ограниченного подъязыка. М: изд-во МГУ, 1971. 414с.

45. Гринев С.В. Основы лексикографического описания терминосистем. Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1990. 43с.

46. Губарева Т.В. Прагматика речевого общения в правовой сфере// Разновидности текста в функционально-стилевом аспекте: Сб. н. тр. Пермь: изд-во Пермского ГУ, 1994.

47. Гумбольдт В. фон. Язык и философия культуры. М.: Прогресс, 1985. 451с.

48. Гусев С.С. Упорядоченность научной теории и язык метафоры// Метафора в языке и тексте: Сб. н. тр. М.: Наука, 1988. С. 119-133.

49. Даниленко В.П. Лексико-семантические и грамматические особенности слов-терминов// Исследования по русской терминологии: Сб. н. тр. М.: Наука, 1971. С. 7-67.

50. Даниленко В.П. Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. М.: Наука, 1970. С. 187-190.

51. Даниленко В.П. Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. М.: Наука, 1970. С. 187-190.

52. Даниленко В.П. Лингвистическое изучение терминологии и культуры речи (к постановке вопроса)// Актуальные проблемы культуры речи: Сб. н. тр. М.: Наука, 1970. С. 303-325.

53. Даниленко В.П. Русская терминология. М.: Наука, 1977. 245с.

54. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. 311с.

55. Демьянков В.З. Функционализм в зарубежной лингвистике конца XX в.// Дискурс, речь, речевая деятельность: Сб. н. тр. М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 26-137.

56. Денисова А.А. Семантика терминов общей терминологии права (парадигматический аспект). Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1992. 16с.

57. Долинин К.А. Стилистика французского языка. Л.: Просвещение (ЛО), 1978. 344с.

58. Дридзе Т.М. Экспериментальное изучение проблемы информативности текста// Психолингвистические проблемы овладения языком. Сб. н. тр. М.: Наука, 1969. С. 18-26.

59. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М: изд-во МГУ, 1984. 306с.

60. Дубровский Д.И. Понимание как расшифровка кода: информационный подход к проблемам герменевтики// Философские основания науки: Сб. н. тр. Вильнюс, 1982. С. 128-133.

61. Ельмслев JI. Пролегомены к теории языка// Новое в лингвистике. Вып. 1. М.: Лит-ра на ин. яз., 1960. С. 264-389.

62. Ерохина, Н.В. Структура и функции идиом (на материале субстантивных устойчивых сочетаний и сложных существительных английского языка). Автореф. дис. . кандидата филол. наук. Самара, 1999. 24с.

63. Жинкин Н.И. Язык — речь — творчество. М: Лабиринт, 1998. 366с.

64. Жлуктенко Ю.А. Интернационализмы в процессе соприкосновения языков// Интернациональные элементы в лексике и терминологии. Харьков: Biina школа, 1980. С. 47-61.

65. Зайнуллина Л.М. Значение, смысл, значимость лексической единицы// Вопросы полевого описания языка: Сб. н. тр. Уфа: БашГУ, 2003. С. 8291.

66. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование. М.: Высшая школа, 1973. 254с.

67. Иванова С.В. Культурологический аспект языковых единиц. Уфа: Башкирский гос. университет, 2002. 116с.

68. Исаков В.Б. Язык права// http://www.lexis-asu.narod.ru/other-works/

69. Ишмуратов А.Т. Омельянчик В.И. Контекст знания и пресуппозиция// Пути формирования нового знания в современной науке: Сб. н. тр. Киев: Biina школа, 1983.

70. Калинина Н.А. Лингвистическая экспертиза законопроектов: опыт, проблемы, перспективы. М.: Правовое управление аппарата Госдумы РФ, 1997.

71. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. М.: Высшая школа, 1990. 151с.

72. Карасик В.И. О типах дискурса// Языковая личность: институциональный и персональный дискурс: Сб. н. тр./ Под ред. В. И. Карасика, Г.Г. Слышкина. Волгоград: Перемена, 2000. С. 5-20.

73. Карасик В.И., Палашевская И.В. Концепт "закон" в английской и русской паремиологии// Гуманитарные исследования: Сб. н. тр. Астрахань, 2001. С. 24-31.

74. Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса// Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. С. 5-11.

75. Карцевский С.О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака// История лингв, учений в очерках и извлечениях. Том II. М.: Просвещение, 1965. С. 85-90.

76. Кибрик А.А. Когнитивные исследования по дискурсу// Вопросы языкознания, 1994, №5. С. 126-139.

77. Кибрик А.А., Плунгян В.А. Функционализм и дискурсивно-ориентированные исследования// Фундаментальные направления современной американской лингвистики: Сб. н. тр. М.: Наука, 1997. С. 307- 323.

78. Кияк Т.Р. Лингвистические аспекты терминоведения. Киев: УМКВО, 1989. 104с.

79. Клоков В.Т. Влияние культурологического фактора на формирование и функционирование некоторых терминологических систем// Язык и общество: Сб. н. тр. Саратов: изд-во СГУ, 1993. С. 69-78.

80. Клычков Г.С. Значение и полисемия слова// Законы семантического развития в языке: Сб. н. тр. М.: Академия обществ, наук, 1961. С. 54-61.

81. Когнитивные аспекты языковой категоризации: Сб. н. тр. Рязань: изд-во РГПУ, 2000. 256с.

82. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. 107с.

83. Комарова З.Н. О сущности термина// Термин и слово: Сб. н. тр. Горький: изд-во ГГУ, 1979. С. 3-13.

84. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М.: Наука, 2003. 192с.

85. Коралова A.JI. Семантическая природа образных средств в современном английском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1975. 15с.

86. Котелова Н.З. Значение слова и его сочетаемость (к формализации в языкознании). Д.: Наука, 1975. 162с.

87. Котелова Н.З. К вопросу о специфике термина// Лингв, проблемы н.-т. терминологии: Сб. н. тр. М.: Наука, 1970. С. 122-126.

88. Кронгауз М.А. Семантика: Учебник для вузов. М.: Рос. гос. гум. ун-т, 2001.399с.

89. Кубрякова Е.С. Когнитивные аспекты в исследовании семантики слова// Семантика языковых единиц: Доклады VI Междунар. конф. Том 1. М., 1998. С. 47-49.

90. Кубрякова Е.С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной логике// Дискурс, речь, речевая деятельность: Сб. н. тр. М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 7-25.

91. Кубрякова Е.С. Основы морфологического анализа. М.: Наука, 1974.

92. Кулинич М.А. Лингвокультурология юмора. Самара: изд-во Самарский гос. пед. университет. 1999.

93. Кулинич М.А. Структура и семантика лингвистических средств выражения комического// Иностр. яз. в шк. М., 1999. №4. С.69-73.

94. Кулинич М.А. Юмористическая номиниция в профессиональных подъязыках// Вестник фак. ин. яз./ Самарского гос. пед. университета. Самара, 2001. №2. С. 145-152.

95. Курилович Е. Деривация лексическая и деривация синтаксическая.// Очерки по лингвистике. М.: Прогресс, 1962.

96. Кутина JI.JI. Языковые процессы, возникающие при становлении научных терминологических систем// Лингвистические проблемы научно-технической терминологии: Сб. н. тр. М: Наука, 1970. С. 82-94.

97. Ладыгина Ю.А. Информативная роль коннотативных значений в прозаическом художественном тексте// Филол. науки, 2002, № 2.

98. Ладыгина Ю.А. О способах реализации авторской интенции в художественном тексте// Высшая школа: гуманитарные науки и гуманистические основы образования и воспитания. Чита, 1996. Ч. 5. Лингвистика. С. 16-18.

99. Лебедева Н.Б. О метаязыковом сознании юристов и предмете юрислингвистики (к постановке проблемы)// http://irbis.asu.ru/docs/ server/publish/200 l/37.html

100. Лезов С.В. Юридические понятия и язык права в современных зарубежных исследованиях// Проблемы государства и права за рубежом: Сб. н. тр. М.: ИНИОН АН СССР, 1986. 70с.

101. Литвиненко А.С. Термин и метафора// Уч. зап. I МГПИИЯ. 1954. Том 8.

102. Лобанова Н.Н. Формирование семантической структуры терминологических единиц. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1982. 16с.

103. Лопатин В.В. Словообразование как объект грамматического описания// Прагматическое описание славянских языков. Концепции и методы. М.: Русский язык, 1974.

104. Лопатин В.В. Способы именного словообразования в современном русском языке (нулевая аффиксация, субстантивация). Автореф. канд. . филол. наук. М., 1966. 16с.

105. Лосев А.Ф. Проблема вариативного функционирования поэтического языка// Лосев А.Ф. Имя. СПб. 1997. С. 355-389.

106. Лотман и Тартуско-московская семиотическая школа. М.: Гнозис, 1994. 560с.

107. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л.: Просвещение (ЛО), 1972.

108. Лотман Ю.М. Культура как коллективный интеллект и проблемы искусственного разума (препринт). М.: Совет по проблемам кибернетики и информационным технологиям АН СССР, 1977. 16с.

109. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970. 384с.

110. Лотте Д.С. Вопросы заимствования и упорядочения иноязычных терминов и терминоэлементов. М.: Наука, 1982. 149с.

111. Лузина Л.Г. Виды информации в дискурсе// Дискурс, речь, речевая деятельность: Сб. н. тр. М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 137-151.

112. Лузина Л.Г. Распределение информации в тексте: когнитивный и прагмастилистический аспекты. М.: Высшая Школа, 1994. 175с.

113. Макарченко М.А. Структуры и состав отраслевой терминосистемы. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1993. 15с.

114. Максименко Е.С. Национально-культурная специфика отраслевых терминосистем (на материале английской и американской юридической терминологии). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2002. 24с.

115. Макшанцева Е.А. Специфика оценочного компонента в структуре значения юридического термина. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2001,23с.

116. Манакин В.Н. Языковые картины мира в перспективах контрастивной лингвистики// Язык и культура. Вторая междунар. конф. Доклады. Киев: изд-во Киевского ун-та, 1993. С. 77-83.

117. Марков Б.В. Научные понятия и процесс цивилизации// Наука в культуре: Сб. н. тр. М.: Эдиториал УРСС, 1988. С. 34-64.

118. Мельников Г.П. Основы терминоведения. М.: Ун-т Дружбы народов, 1991. 115с.

119. Милославская Д.И. Типовые трудности семантической интерпретации юридического текста// http://www.lexis-asu.narod.ru/other-works/

120. Митрофанова В.В. Роль интернациональных элементов в организации отраслевых терминологических систем. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1987. 17с.

121. Михайловская И.Б. Права человека в массовом сознании. М.: Юрист, 1995. 53с.

122. Мишланова С.Д. Профессиональная языковая личность как категория когнитивного терминоведения// http://language.psu.ru/bin/view.cgi?art=0068&lang=rus

123. Моисеев А.И. О языковой природе термина// Лингвистические проблемы научно-технической терминологии: Сб. н. тр. М.: ИНИОН, 1970.

124. Мокиенко В.М. Славянская фразеология: Учебное пособие для студентов ВУЗов по спец. "Рус. яз. и литература". М.: Высшая школа. 1989. 287с.

125. Молчанова Г.Г. Семантика текста: имплицитный аспект. Ташкент, 1986. 135с.

126. Морщакова Т.В. Семантические характеристики терминов уголовного закона. Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1992. 17с.

127. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М.: Высшая школа, 1988. 168с.

128. Новиков А.И. Знание в системах общения// Лингвистическая прагматика и общение с ЭВМ: Сб. н. тр. М.: Наука, 1989. С. 58-103.

129. Новиков АЛ. О значении и смысле слова// Человек. Язык. Искусство. Материалы международной научно-практической конференции. М.: Наука, 2002.

130. Опарина Е.О. Язык текст - культура// Дискурс, речь, речевая деятельность: Сб. н. тр. //М.: ИНИОН РАН, 2000. С. 152-170.

131. Палашевская И.В. Концепт "закон" в английской и русской лингвокультурах. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2001. 23с.

132. Пендиков И.Г. Особенности правосознания русской интеллигенции// Вестник Омского отделения Академии гуманитарных наук. Омск, 1998, №3.

133. Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии. М.: Высшая школа, 1988. 236с.

134. Петров В.В. Научные метафоры: природа и механизмы функционирования// Философские основания научной теории. Новосибирск: СО АН СССР, 1985. С. 24-36.

135. Петров В.В. Семантика научных терминов. Новосибирск: СО АН СССР, 1982. 164с.

136. Подколзина Т.А. Метафора и типология терминосистем// Филологические науки, 1992. № 3. С.90-100.

137. Подольская Н.В. и др. Общая терминология: вопросы теории. М.: Наука, 1989. 246с.

138. Поливанов Е.Д. По поводу "звуковых жестов" японского языка// Статьи по общему языкознанию. М.: Наука, 1968. С.81-94.

139. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. М.: 1985.

140. Потебня А.А. Мысль и язык. М.: Лабиринт, 1999. 268с.

141. Прохорова В.Н. Об эмоциональности термина// Лингвистические проблемы научно-технической терминологии: Сб. н. тр. М.: Наука. С. 153-159.

142. Ревзина О. Язык и дискурс// Вести МГУ. Серия 9. Филология. М., 1999. № 1.С. 25-33.

143. Реформатский А.А. Введение в языковедение. М.: 1996. Просвещение. 542с.

144. Реформатский А.А. Заметки о терминологии// Современные проблемы русской терминологии: Сб. н. тр. М.: Наука, 1989. С. 163-198.

145. Реформатский А.А. Что такое термин и терминология// Вопросы терминологии: Сб. н. тр. М.: Известия АН СССР, 1961. С. 46-54.

146. Ромашко С.А. (отв. ред.) Дискурс, речь, речевая деятельность: Сб. обзоров. М.: ИНИОН РАН, 2000, 232с.

147. Рыженкова Т.А. Специфика транстерминологизации в отраслевой терминологии (на материале терминов правоведения англ. и рус. языков). Волгоград, 2001. 22с.

148. Савицкий В.М. Английская фразеология: проблемы моделирования. Самара: СГПУ. 1993. 172с.

149. Савицкий В.М. Использование образных средств в аргументативном дискурсе// Дискурс и аргументация: Сб. н. тр. Волгоград: Перемена. 1993.

150. Савицкий В.М. Проблема моделирования во фразеологической системе языка. Автореф. дис. . доктора филол. наук. М., 1996. 46с.

151. Свинцов В.И. Логика. М.: Высшая школа, 1987. 278с.

152. Слюсарева Н.А. Функции языка// Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1973. С. 564-565.

153. Соболева П.А. Моделирование словообразования// Проблемы структурной лингвистики. 71. М.: Наука, 1972. С. 165-212.

154. Солганик Г.Я. Стилистика текста. М.: Флинта: Наука, 2000. 256с.

155. Соломоник А.Б. Язык как знаковая система. М.: Наука, 1992. 222с.

156. Соссюр. Ф. де. Курс общей лингвистики. М.: Логос, 1998. 360с.

157. Степанов Ю.С. Семиотическая структура языка: (три функции и три нормальных аппарата языка)// Изд. АН. Сер. лит. и яз. М., 1973. Т.32, вып.4. С.340-355.

158. Степанова М.Д. Словообразование, ориентированное на содержание, и некоторые вопросы анализа лексики// Вопросы языкознания. М., 1966, №6.

159. Суперанская А.В. Литературный язык и терминологическая лексика// Проблема разработки и упорядочения терминологии в академиях наук союзных республик: Сб. н. тр. М.: Наука, 1970. С. 81-90.

160. Суперанская А.В. Общая терминология. Терминологическая деятельность. М.: Институт этнологии и антропологии РАН, 1993. 288с.

161. Суперанская А.В. Общая терминология: вопросы теории. АН СССР. Институт языкознания. М.: Наука, 1989. 246с.

162. Тарасов Е.Ф. Язык как средство трансляции культуры// Язык как средство трансляции культуры: Сб. н. тр. М.: Наука, 2000. С. 45-53.

163. Татаринов В.А. История отечественного терминоведения. Направления и методы терминологических исследований. Том 2. М.: Московский Лицей, 1995. 262с.

164. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики языковых единиц. М.: Наука, 1986. 141с.

165. Теория и модели знаний: Сб. н. тр. Тарту: изд-во ТГУ, 1985. 162с.165.166.167.168.169.170,171,172,173,174,175176177178179

166. Термины в научной и учебной литературе: Сб. н. тр. Горький: изд-во ГПИИЯ, 1988. 268с.

167. Уорф Б.Л. Лингвистика и логика// Новое в лингвистике. Вып. I. М.: Прогресс, 1960.

168. Успенский Л.В. По закону буквы. М.: Просвещение, 1973. Уфимцева А.А. Лексическое значение. М.: Наука, 1986. 239с. Федосеев П.Н. Культура и мораль// Вопросы философии. М., 1973, №4, с. 23-41.

169. Хижняк С.П. Англо-американская и русская терминология права. Саратов: изд-во СГАП, 1997. 78с.

170. Хижняк С.П. Вариантность языковой картины мира и терминология. Саратов, 2002. С. 20-34.

171. Хижняк С.П. Формирование и развитие терминологичности в языковой системе (на материале юридической терминологии). Автореф. дис. . докт. филол. наук. Саратов, 1998. 39с.

172. Хижняк С.П. Юридическая терминология: формирование и состав. Саратов: изд-во Саратовского гос. университета, 1997. 134с.

173. Хомяков В.А. Структурно-семантические и социально-стилистические особенности английского экспрессивного просторечия. Вологда: изд-во ВГПИ, 1974. 104с.

174. Шалютин С.М. Искусственный интеллект: гносеологический аспект. М.: Мысль, 1985. 199с.

175. Шейнин И.Р. Роль идиоматики в терминологической номинации. Автореф. дис. . кандидата филол. наук. Самара, 1999. 17с.

176. Шервуд Е.А. Отражение в терминологии англо-саксонского языка развития этносоциальной структуры// Советская этнография, 1978, №2, с. 100-106.

177. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.240с.

178. Шпаковская Е.Е. Нормативный аспект юридического текста// http://irbis.asu.ru/mmc/golev/24.ru.shtml

179. Ыйм X. Эпизоды в структуре дискурса// Представление знаний и моделирование процесса понимания: Сб. н. тр. Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1980. С. 79-96.

180. Юрислингвистика: проблемы и перспективы: Сб. н. тр., Барнаул: изд-во Алтайского гос. ун-та, 1999.

181. Язык и структура знания: Сб. н. тр. М.: ИЯ АН СССР, 1990. 204с.

182. Ярмаркина Г.М. Обыденная риторика. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 2001. 16с.

183. Aronsson, К., Jonssson, L. and Linell, P. The Courtroom Hearing as a Middle Ground: Speech Accommodation by Lawyers and Defendants// Journal of Language and Social Psychology 6/2. 1987. P. 99-115.

184. Ballweg, O. Analytical Rhetoric, Semiotic and Law// Law and Semiotics Volume 1. New York and London: Plenum Press, 1987. P. 25-33.

185. Beaugrande R. de. Text, Discourse and Process: toward a Multidisciplinary Science of Texts. Norwood, 1980. 35 lp.

186. Beaugrande R. de. Text Linguistics in Discourse Studies// Handbook of Discourse Analysis. Volume 1. Disciplines of Discourse. London, Orlando: 1985. P. 85-106.

187. Bhatia B.K. Simplification v. Easification: The Case of Legal Texts// Applied Linguistics 4/1, 1983. P. 42-54.

188. Borkin A. Problems in Form and Function. New Jersey: Norwood, 1984. IX, 153p.

189. Bourcier, D. and Bruxelles, S. D'ailleurs: Un Argument Non-№cessaire? Ses Fonctions dans Discours du Juge// in Le Droit en process. Paris: P.U.F., 1984. P. 126-146.

190. Brown G., Yule G. Discourse Analysis. Cambridge: Univ. Press, 1983. 296p.

191. Carston R. Implicature, Explicature, and the Truth-Rhetoric Semantics// Mental Representations: Interface between Language and Reality. N.Y., 1988. P. 155-188.

192. Charrow, R., Crandall, J.A. and Charrow, V. Characteristics and Functions of Legal Language// Sub-Language: Studies of Language in Restricted Semantic Domains. Berlin: de Gruyter, 1982. P. 175-190.

193. Cohen R. Investigation of Processing Strategies for the Structural Analysis of Arguments// Proceedings of the 19 Annual Meeting of the Association for Computational Linguistics. Stanford (Cal.), June 1981. P. 71-76.

194. Coulthard M. Forensic Discourse Analysis// Advances in Spoken Discourse Analysis. London: Routledge, 1992. P. 242-258.

195. Cultural Models in Language and Thought. Cambridge: Holland and Quinn, 1987. XII, 400p.

196. Dijk T. van (ed.). Handbook of Discourse Analysis. London, 1985. Vol. 1. Disciplines of Discourse. 215p.

197. Dijk T.A. van. Text and Context. London: Longman, 1977. 264p.

198. Eco U. The Limits of Interpretation. Bloomington and Indianapolis: Indiana Univ. Press, 1990.

199. Emmott C. Embodied in a Constructed World: Narrative Processing, Knowledge Representation, and Indirect Anaphora// Discourse Studies in Cognitive Linguistics. Amsterdam, 1997. P. 5-27.

200. Farrington D.P., Hawkins, K. Psychological Research on Behaviour in Legal Contexts//Psychology, Law and Legal Processes. London: MacMillan, 1979. P. 3-34.

201. Fauconnier G. Mental Spaces: Aspects of Meaning Construction in Natural Language. Cambridge (Mass.): MIT, 1985. IX, 185p.

202. Felber H. Eugene Wiister a Pioneer in Terminology// Babel, Gerlinger, 1973. Vol. 19. №. P. 182-185.

203. Firbas J. On Defining the Theme in Functional Sentence Analysis// Travaux linguistiques de Praque, 1964. Vol.1. P. 267-280.

204. Fodor J. Theories of Meaning in Generative Grammar. Cambridge (Mass.): 1978. 256p.

205. Foley W., van Valin R.D.J. Functional Syntax and Universal Grammar. Cambridge: Univ. Press, 1984. XII, 416p.

206. Gibbs R. A Critical Examination of the Contribution of Literal Meaning to Understanding Non-Literal Discourse// Text, 1982, vol.2, p. 9-27.

207. Givot Т. From Discourse to Syntax: Grammar as a Processing Strategy// Syntax and Semantics. N.Y., 1979. 533p.

208. Goodenough W.H. Cultural Anthropology and Linguistics// Report on the 7th Annual Round Table Meeting on Linguistics and Language Study. Washington, D.C.: Georgetown Univ. Press, 1957. P 109-173.

209. Grice H.P. Logic and Conversation// Speech Acts. N.Y.: Academic Press, 1975. P. 41-58.

210. Grice H.P. Presupposition and Conventional Implicature// Radical Pragmatics. N.Y., 1981. P. 183-198.

211. Guastini R. Legal Language and Facts// The Encyclopedia of Language and Linguistics. Oxford: Pergamon, 1993. Vol. IV. P. 2075-2080.

212. Gundel J.K. Universals of Topic-Comment Structure// Studies in Syntactic Typology. Amsterdam, Philadelphia, 1988. P. 209-239.

213. Halliday M. Language and Social Semiotic. London, 1978. — 256p.

214. Harris R., Jarrett J. Language and Informal Logic. N.Y.: Harmondsworth, 1958. VIII, 274p.

215. Hasan R., Fries P.H. Reflections on Subject and Theme// On Subject and Theme: a Discourse Functional Perspective. Amsterdam, Philadelphia, 1995. P. XIII-XLV.

216. Hoek K. van. Conceptual Locations for Reference// Spaces and Worlds of Grammar. Chicago, 1996. P. 334-350.

217. Hoey M. On the Surface of Discourse. London, 1983 (Univ. Press). 11 lp.

218. Hoey M. The Statute as Discourse and the Lawyer as Linguist// The Eleventh LACUS Forum 1984. Columbia: Hornbeam Press, 1985. P. 255-262.

219. Hofstede G. Cultures and Organizations. Software of the Mind. London, etc. McGrawhill, 1991. 250p.

220. Hymes D. (ed.). Language in Culture and Society. N.Y.: 1964. 320p.

221. Jori M. Legal Performatives// The Encyclopedia of Language and Linguistics. Oxford: Pergamon, 1993. Vol. IV. P. 2092-2097.

222. Jori M. Legal Semiotics// The Encyclopedia of Language and Linguistics Oxford: Pergamon, 1993. Vol. IV. P. 2113-2122.

223. Katz J.J., Pastal P.M. An Integrated Theory of Linguistic Descriptions. Cambridge (Mass.): MIR Press, 1964. 178p.

224. Kienner H. Zur Juristensprache// Verstandichkeit. Verstehenbarkeit. Ubersetzbarkait. Neubert A. und Ruziska,1975.

225. Kuhns R.J., Little A.D. News Analysis// Report of American Association for Artificial Intelligence. Stanford: Palo Alto, 1990.

226. Kurzon D. Clarity and Word Order in Legislation// Oxford Journal of Legal Studies, 1985. P. 269-275.

227. Lambrecht K. Information Structure and Sentence Form: Topic, Focus, and the Mental Representations of Discourse Referents. Cambridge: Univ. Press, 1994. XVI, 388p.

228. Lee L. Is Social Competence Independent of Cultural Context?// American Psychologist, 1979, № 34. P. 795-796.

229. Leech G.N. Pragmatics and Conversational Rhetorics// Possibility and Limitations of Pragmatics. Urbino, July 8-14, 1979. Amsterdam, 1981. P. 413-441.

230. Levinson S.C. Pragmatics. Cambridge: Univ. Press, 1983. 420p.

231. Molino J. Metaphores, modeles et analogie dans les sciences// Langages.1979. № 54.

232. Monk L.R. The Bill of Rights. A User's Guide. Washington: Close Up Publishing, 1991. 246p.

233. Ortony A. (ed.). Metaphor and Thought. Cambridge: Univ. Press, 1979.

234. Rembar Ch. The Evolution of Our Legal System. N.Y.: Simon and Schuster,1980. 447p.

235. Rey A. La terminologie: noms et notions. Paris: Presses Universitoures de France, 1997. 264p.

236. Rickheit G. & Habel Ch. (ed.). Focus and Coherence in Discourse Processing. Berlin, N.Y., 1995. 300p.

237. Ricoeur P. Interpretation theory: Discourse and the surplus of meaning. — Fort Worth (Tex.), 1976.-XII, 107p.

238. Rosch E. Human Categorization// Studies in Cross-Culture Psychology. London: Academic, 1977. P. 26-44.

239. Schiffrin D. Approaches to Discourse. Oxford: Univ. Press, 1994. XI, 192p.

240. Schiffrin D. Discourse Markers. Cambridge: Univ. Press, 1978. 365p.1.. Использованные словари и справочные издания

241. Англо-русский толковый словарь юридических понятий и категорий англо-американской правовой системы. М.: Титул, 2003. 568с.

242. Кубрякова Е.С. и др. Краткий словарь когнитивных терминов. М.: изд-во МГУ, 1996. 245с.

243. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энц., 1990. 658с.

244. Мамулян А.С. Кашкин С.Ю. Англо-русский полный юридический словарь.

245. Правовой тезаурус и правовой классификатор в законотворчестве и юридической практике. Екатеринбург, 1998.

246. Энциклопедический юридический словарь. М.: Инфра-М, 1998. 790с.

247. Black's Law Dictionary. West Publishing Co.: Boston, MA, 1998. 1136p.

248. Collins English Dictionary. London, Glasgow: William Collins Sons and Co. Ltd., 1975. 1264p.

249. Dictionary of Law. Peter Collin Publishing. 1995. 258p.

250. Law Dictionary by Steven H. Gifits.- 4th ed. Barron's, 1996. 561 p.

251. Maptin A.E. A Dictionary of Law. Oxford: University Press, 2003. 552p.

252. Oxford Dictionary of Law 5th ed. Oxford: University Press, 2002. 55 lp.

253. The All Nations English Dictionary. Colorado Springs: All Nations, 1990. 828p.

254. The Concise Oxford Dictionary of Current English/ H.W. & F.G. Fowler (ed.). Oxford: at the Clarendon Press. Reprinted 1968. 1558p.

255. West's Encyclopedia of American Law. Vol.2. West Publishing Co.: Minneapolis/ Saint Paul, NY, LA, San Francisco, 1998. 569p.

256. I. Источники текстовых примеров

257. Financial Times. 08.12.2000., 07.12.2000., 27.12.2002., 07.01.2003., 13.05.2005.

258. Economist. 26.09.1998., 19.12.1998.

259. Newsweek. 27.09.1999., 03.07.2000., 31.07.2000. 28.08.2000.

260. International Herald Tribune. 12.05.2001., 13.05.2001., 20-21.10.2001., 08.10.2001., 18.10.2001., 25.10.2001., 08.11.2001., 06.12.2001., 27.12.2002., 04.01.2005.

261. Daily Telegraph. 15.11.2001.6. Mirror. 15.11.2001.

262. Business Week. 18.11.2002.

263. Wall Street Journal. 07.01.2003.

264. USA Today. 08.11.2001., 27.12.2002., 01.01.2003., 07.01.2003., 12.12.2003., 04.01.2005.10. Guardian. 26.08.2004.11. Moscow News. 24.11.2004.

265. Moscow Times. 15.12.2000., 24.11.2004. 26-28.11.2004.13. Observer. 26.12.2004.

266. New York Times. 06.01.2002., 26.12.2004.15. Daily Express. 13.01.2005

267. Evening Standard. 13.01.2005.

268. Independent. 15.11.2001., 13.01.2005.

269. Atwood M. Alias Grace. London: Virago, 2002.

270. Christie. A. Selected Detective Prose. Moscow, Raduga Publishers, 1989.

271. Christie. A. Why Didn't They Ask Evans. M., Изд-во «Менеджер», 2004.

272. Galsworthy J. The Forsyte Saga. Book 1. The Man of Property. M.: Прогресс, 1974.

273. Grisham J. A Time to Kill. N.Y.: Island Books, 1989.

274. Grisham J. The Brethren. N.Y.: Island Books, 2000.

275. Grisham J. The Chamber. London: Random House, 1994.

276. Grisham J. The Firm. N.Y.: Island Books, 1991.

277. Grisham J. The Run Away Jury. London: Random House, 1996.

278. King S. Different Seasons. N.Y.: A Signet Book, 1982.

279. Lee H. To Kill a Mockingbird. Спб.: Антология, 2003.

280. Murdoch I. Under the Net. London: Vintage, 2002.

281. Nabokov V. Lolita. Moscow IKAR Publisher, 2002.

282. Shaw I. Beggarman, Thief. London: Orion, 2002.

283. Shields J. The Fig Eater. Little, Brown and Company, 2001.

284. The Book of American Humour. N.Y.: Panther, 1972.

285. The Protocol on the Statute of the European Court of Justice. http://gandaIf.aksis.uib.no/~-brit/EXPORT-EU-Constitution/EU-Constitution-CIG-87-2-04/3 .ProtocolontheStatuteoftheCourtofJustic.html

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пыж, Анна Михайловна

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Пыж, Анна Михайловна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционально-прагматические и дискурсивные аспекты использования английской юридической терминологии"

Список научной литературыПыж, Анна Михайловна, диссертация по теме "Германские языки"

Похожие темы диссертаций