автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Функционирование производящих и производных глаголов речи в древнерусских житийных текстах XI - XIV веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование производящих и производных глаголов речи в древнерусских житийных текстах XI - XIV веков"

5 I

го

На правах рукописи

¡7% Нйс*

РУДЫКИНА Елена Сергеевна

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ПРОИЗВОДЯЩИХ И ПРОИЗВОДНЫХ ГЛАГОЛОВ РЕЧИ В ДРЕВНЕРУССКИХ ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ Х1-Х1У ВЕКОВ

10.02.01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград 2000

Работа выполнена на кафедре истории русского языка и стилистики Волгоградского государственного университета.

Научный руководитель - доктор филологических наук,

профессор Н.А. Туликова.

Официальные оппоненты - доктор филологических наук,

профессор, член-корреспондент Российской академии образования О.Д. Митрофанова;

- кандидат филологических наук, доцент Е.Б. Никифорова.

Ведущая организация - Тамбовский государственный

университет.

Защита состоится " 16 " ноября 2000 г. в 10.00 на заседании диссертационного совета К 064.59.04 в Волгоградском государственном университете (400062, Волгоград, ул. 2-я Продольная, 30, филологический факультет, ауд. 4-01 А).

С диссертацией можно ознакомиться в кабинете-музее академика В. И. Борковского Волгоградского государственного университета.

Автореферат разослан "М " октября 2000 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент / М.В. Косова

Ы л/,л а п •> <о 4 О

В лингвистической литературе последних десятилетий многие ученые обращаются к анализу лексико-семантических групп глаголов, являющихся одним из проявлений системности лексики (Васильев, 1971, 1981; Кузнецова, 1980, 1983, 1989; Стернин, 1985; Шмелев, 1973, 1977; и др.). Особый интерес представляют глаголы речи как одна из наиболее древних и активных лексико-семантических групп. Языковеды рассматривают семантическую структуру названных глаголов в синхронии (Васильев, 1971, 1981; Возиянова, 1991; Степанова, 1970), исследуют их ва-лентностные и сочетаемостные свойства (Бахтина, 1966; Ломтев, 1976; Черенкова, 1977), изучают глаголы речи с логико-семантической точки зрения (Austin, 1962; Searle, 1969). В диахронии анализу подвергаются системные отношения внутри глаголов речи (Ефимова, 1996, 1997; Клименко, 1993), обращается внимание на семантическое строение отдельных подклассов (Клименко, 1980; Таргонская, 1993), описывается эволюция значений глаголов речи (Алимпиева, Ваулина, 1979). Исследуемые глаголы сопоставляются на материале германских, славянских и др. языков (Бухарова, 1979; Золотарева, 1999; Gren, 1994, 1996; Leszczynski, 1996; Nemcova, 1990; и др.).

Необходимость целостного описания древнерусских глаголов речи на основании различных источников истории русского литературного языка, а также отсутствие работ, посвященных комплексному анализу глаголов речи и проблеме их функционирования в древнерусских житийных текстах, определяют актуальность исследования.

Объектом работы являются функционально-семантические изменения древнерусских производящих глаголов речи в процессе префиксации при использовании данных глаголов в житийных и нежитийных текстах XI-XIV вв.

Предметом рассмотрения избраны бесприставочные глаголы речи к'Ьщдти, гллголдти, клзлтн, молвнти, речи и префиксальные образования от этих глаголов, употребляемые в тексте переводного классического жития "Повесть о Варлааме и Иоасафе", в оригинальных житийных текстах и фрагментах нежитийного содержания в составе летописей.

Цель исследования состоит в выяснении взаимодействия производящей основы и префикса в глаголах речи, определении их функций в древнерусских житийных текстах. Поставленная цель обусловила конкретные задачи работы:

• выявить изменения в смысловой структуре производящих глаголов речи, функционирующих в древнерусских житийных и нежитийных текстах Х1-Х1У вв.;

• охарактеризовать производные образования с модуляционно-маркирующей и деривационно-маркирующей функцией приставок в древнерусских житийных и нежитийных текстах;

• выделить релевантные признаки житийных текстов в сопоставлении с текстами нежитийного содержания;

• определить особенности функционирования производящих глаголов речи и их производных в текстах классического жития, а также в оригинальных житийных текстах в составе летописей и фрагментах нежитийного содержания.

В качестве основных источников для отбора фактического материала избраны "Повесть о Варлааме и Иоасафе", житийные тексты в составе Лаврентьевской, Ипатьевской летописей, Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов: мученические жития за Христа святых страстотерпцев Бориса и Глеба, сказание о двух варягах-мучениках; житийный текст о святом князе Михаиле Всеволодовиче Черниговском; преподобнические жития о Феодосии Печерском и Антонии; фрагмент княжеского жития об Александре Невском. Для сопоставления привлекается материал из светских текстов нежитийного содержания в составе названных летописных сводов. Используются также данные Материалов для Словаря древнерусского языка по письменным памятникам И.И. Срезневского, Словаря древнерусского языка Х1-Х1У веков (тт. 1-1V), Словаря русского языка Х1-ХУИ веков. Всего рассмотрено 3745 случаев употребления глагольных словоформ.

Методологическими основами исследования явились положения о системном характере языка и об изменениях языковых единиц в процессе их функционирования в древнерусском тексте. Кроме того, в качестве исходной принимается сформулированная в трудах С.П. Лопушанской концепция о взаимодействии конкретно-пространственных и абстрактно-пространственных представлений древнего русича об окружающей действительности и отражении этих представлений в языке (1975, 1990, 1998, 1999).

Методами исследования являются описательный, включающий в себя наблюдение, интерпретацию и классификацию языкового материала; элементы компонентного анализа, а также контекстуальный анализ, раскрывающий изменения в смысловой структуре глагольных словоформ, употребляющихся в житийных и нежитийных текстах. За единицу исследования принимается

глагольная словоформа, функционирующая в высказывании, равном предложению.

Научная новизна работы определяется тем, что впервые дан комплексный анализ производящих и производных древнерусских глаголов речи на лексическом уровне; выявлены изменения в смысловой структуре производящих глаголов речи; охарактеризованы производные префиксальные образования с модуляцион-но-маркирующей и деривационно-маркирующей функцией приставок в древнерусских житийных и нежитийных текстах.

Теоретическая значимость заключается в рассмотрении взаимодействия производящего глагола речи и префикса в едином звуковом комплексе производного образования, выявлении релевантных признаков житийных текстов в сопоставлении с текстами нежитийного содержания, определении особенностей функционирования производящих глаголов речи и их производных в текстах переводного классического жития, а также в оригинальных житийных текстах в составе летописей и фрагментах нежитийного содержания.

Практическая значимость. Результаты исследования и языковой материал могут быть использованы в вузовском курсе "История русского литературного языка", а также в спецкурсах по исторической лексикологии, развитию и функционированию русского глагола, историческому словообразованию, при обучении русскому языку как иностранному.

Апробация работы. Основные положения исследования сообщались на Международной научной конференции "Человек в современных философских концепциях", Борковских чтениях, посвященных 200-летию со дня рождения A.C. Пушкина, внут-ривузовских конференциях в Волгоградском государственном университете; на межвузовских конференциях (г. Волгоград, г. Пенза). Результаты предпринятого исследования были обсуждены на совместных заседаниях Научно-исследовательского института истории русского языка ВолГУ и кафедры истории русского языка и стилистики Волгоградского государственного университета.

Положения, выносимые на защиту:

1. В смысловой структуре бесприставочных производящих глаголов речи в*Ь1Цлтн, глаголдти, кдздтн, молвнти, речи происходили семантические изменения на лексическом уровне в зависимости от валентностных возможностей, сочетаемостных особенностей глаголов и контекстуальных условий их употребления.

2. Глаголы речи выступают в исследуемых текстах как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, имеющим статус подлежащего, что характерно для переводного классического жития, оригинальных житийных текстов, фрагментов нежитийного содержания, а также как средство выражения отношения между действием и субъектом, не имеющим статуса подлежащего, что находит отражение в переводном классическом житии и нежитийных текстах.

3. В житийных и нежитийных текстах при сохранении категориально-лексической семы производящими глаголами в'Ьщдтн, глдголатн, казати, люлвити, речи проявляется модуляци-онно-маркируюгцая функция приставок воз-, из-, на-, от-, по-, при-, под-, пре-, про-, роз-, с-, у-. В нежитийных текстах приставки из-, от-, при-, с-, у- маркируют изменения деривационного характера, происходившие в смысловой структуре производящих глаголов в'Ьщати, казатн, молвнтн, речи.

Структура и краткое содержание работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, источников, словарей, а также приложения, включающего перечень производящих глаголов речи и производных от них образований.

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цель и задачи исследования, объект, предмет, материал и методы его анализа, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе "Проблематика изучения глаголов речи в древнерусских житийных текстах Х1-Х1¥ веков" характеризуются основные подходы к изучению глаголов речи в диахронии, определяются релевантные признаки житийных текстов, противопоставленных текстам нежитийного содержания.

Рассмотрение глаголов речи учеными базируется на философских положениях о взаимоотношении языка и мышления, при этом процесс речи может пониматься как сложный денотат речевой и мыслительной деятельности (см.: Кацнельсон, 1984; Колшанский, 1977; Панфилов, 1957; и др.). Предметом анализа в этом случае становятся глаголы "речемыслительной деятельности" (Васильев, 1981; Глинка, 1998; Кибардина, 1990; Лопушанская, Туликова, 1986; и др.). Однако возможен подход, при котором язык понимается как основной, но не единственный элемент мышления, что позволяет говорить о разграничении глаголов речи и мысли (Васильев, 1971; Нич-

ман, 1966; Попова, 1968; и др.), поскольку "уже по лексическому значению эти глаголы соотнесены с разными явлениями; отличие их в вещественном значении обусловливает и их функциональную неоднородность" (Пак, 1973, 87).

В работах лингвистов нет единства мнений в наименовании глаголов речевой деятельности (см.: Васильев, 1971, 1981; Кормилицина, Кочеткова, 1983; Кронгауз, 1998; Шелякин, 1976; Кго§1акоуа, 1993; и др.). В реферируемом исследовании принято терминологическое обозначение глаголы речи с учетом того, что "речь" понимается как "конкретное говорение, протекающее во времени и облеченное в звуковую (включая внутреннее прогова-ривание) или письменную форму" (Арутюнова, 1990, 414).

В составе глаголов, обозначающих речевые акты в древнерусском языке и отличающихся коммуникативной значимостью, выделяются в'Ьщати, глаголати, казати, молвити, речи (перечень глаголов дается в алфавитном порядке). При рассмотрении семантических изменений в структуре производящих глаголов и их производных образований нами используются понятия "семантическая модуляция" (термин С.П. Лопушанской), определяемая как процесс перегруппировки в семантической структуре слова разноуровневых признаков при сохранении категориально-лексической семы, и "семантическая деривация", для которой характерен процесс возникновения новых языковых единиц. Сопоставление производящих и производных глаголов проводится с учетом того, что тексты житийного и нежитийного содержания рассматриваются "в качестве целостной микросистемы, отражающей конкретно-пространственные либо абстрактно-пространственные представления о времени совершающихся событий, о характере их протекания в определенный хронологический период или в разновременные отрезки бытия, о восприятии мира в целом и места в нем человека" (Лопушанская, 1997, 11).

Цель и задачи предпринятого исследования обусловили необходимость выделения релевантных признаков житийных текстов, противопоставленных текстам нежитийного содержания. Принимая во внимание дискуссионность вопроса о жанрово-стилевой дифференциации языка Древней Руси (Виноградов, 1978; Винокур, 1945, 1959; Горшков, 1969; Ефимов, 1967; Лихачев, 1973; Мещерский, 1981; Успенский, 1987; и др.), тексты классического жития рассматриваются нами в рамках системы жанров (Толстой, 1988, 168); житийный текст в составе летописи квалифицируется как жанр вслед за О.В. Твороговым, подчерки-

вающим, что "природа летописного жанра весьма сложна; летопись относится к числу "объединяющих жанров", подчиняющих себе жанры своих компонентов - исторической повести, жития, похвального слова и т. д." (Творогов, 1985, 66). На основании сопоставления научных точек зрения выделяются релевантные признаки древнерусских житийных текстов, характеризующихся религиозной направленностью и занимающих промежуточное положение между конфессионально-литургической и национальной литературами, то есть находящихся на границе между воспроизводимыми и оригинальными текстами; обращается внимание на то, что основной функцией данных текстов является посредничество между духовной жизнью и земной, что, будучи частью богослужения и необходимым атрибутом канонизации святого, они реализуют биографическую, дидактическую, панегирическую цели. Житийные тексты анализируются как образцовые книжные, в которых представлен литературный (письменный), сакральный (культовый), нормированный, правильный язык.

Выявленные признаки дают возможность сопоставить использование производящих и производных глаголов речи в переводном классическом житии, в качестве которого избрана "Повесть о Варлааме и Иоасафе", в оригинальных житийных текстах, к которым нами отнесены житийные фрагменты в составе летописей, и в текстах нежитийного содержания.

Во второй главе "Функционально-семантическая характеристика производящих глаголов речи в древнерусских житийных текстах" анализу подвергаются глаголы в'Ьщдтн, гллголатн, клзл-ти, люлвитн, речи. Для описания их лексического значения реконструирована семантическая структура языковых единиц (см. в работах: Бабенко, 1997; Кузнецова, 1989; Лопушанская, 1990; Новиков, 1982; Nída, 1979; и др.), определены категориально-лексическая сема ('осуществление речевой деятельности'), интегральные семы ('цель речевой деятельности', 'характер субъекта', 'характер основного объекта', 'ориентированность по отношению к дополнительному объекту') и дифференциальные семы, установлены условия их реализации в житийных и нежитийных текстах.

При рассмотрении названных глаголов сопоставляются семантическая структура слова, сложившаяся в системе языка, и смысловая структура функционирующей в контексте словоформы (см. об этом: Лопушанская, 1990, 80-81); в связи с этим учитываются синонимические и антонимические отношения глагольного слова, а также его синтагматические характеристики -

выражение субъекта и объекта. Категория субъекта трактуется через категорию носителя предикативного признака - производителя действия или носителя состояния (Шведова, 1980, 127); характеристика субъекта базируется на разрабатываемом Н.А. Тупиковой положении о способности глагольных словоформ "выражать отношение между действием (состоянием) и субъектом действия (состояния), имеющим / не имеющим статус подлежащего" (1998, 51, 54, 87). Подлежащее в форме Им.п. квалифицируется нами в процессе анализа материала как один из случаев выражения субъекта (Сиротинина, 1980, 19). В данном исследовании субъект действия рассматривается также в качестве одного из компонентов, определяющих системные отношения между участниками речевой коммуникации (Лопушанская, 1996). Объект действия понимается как "зависимая от предиката неактивная субстанция, на которую направлен или которой так или иначе касается предикативный признак" (Бондарко, 1992, 41).

Анализ функционирования бесприставочных производящих глаголов речи, учитывающий активность использования названных единиц в исследуемом материале, их стилистическую характеристику, позволяет говорить о том, что глдгсддтн и речи представлены во всех типах текстов, кдздти употребляется только в текстах нежитийного содержания, в-Ьщдтн зафиксирован в переводном классическом житии и нежитийных текстах, л\олвити встречается в оригинальных житийных и нежитийных фрагментах в составе летописей (Таблица 1).

Таблица 1

Использование глаголов речи в житийных и нежитийных текстах Х1-ХГУ вв.

(количество словоупотреблений в абсолютном выражении и в долях)

Глаголы Типы текстов—ч. глаголати речи казати В'йщати молвити Всего

Переводное классическое житие 265 (0. 576) 132 (0.286) — 63 (0. 138) — 460 (1.0)

Оригинальные житийные тексты в составе летописей 45 (0.268) 120 (0.714) 3 (0.018) 168 (1.0)

Нежитийные тексты в составе летописей 339 (0. 129) 2071 (0. 789) 14 (0. 005) 9 (0. 004) 192 (0. 073) 2625 (1.0)

Итого: 649 (0. 200) 2323 (0.714) 14 (0. 004) 72 (0. 022) 195 (0.060) 3253 (1.0)

Количество словоупотреблений в долях свидетельствует о том, что в переводном классическом житии преобладает глагола-тн, тогда как в оригинальных житиях и нежитийных фрагментах наибольшую частотность имеет речи. Кроме того, следует отметить сходную в долевом отношении представленность глагола речи в переводном классическом житии и гллголдти в оригинальных житийных текстах в составе летописей. Функционирование глаголов кдздти и молвнти обнаруживает жанрово-стилевые ограничения, что подтверждается их употреблением в контекстах, повествующих о событиях военной истории, бытовых контекстах, отражающих особенности живой разговорной стихии.

Во всех исследуемых текстах рассматриваемые глаголы сохраняют категориально-лексическую сему 'осуществление речевой деятельности'. Глаголдти и речи употребляются в житийных и нежитийных текстах для передачи сообщения в сходных значениях, зафиксированных словарями древнерусского языка: "говорить, сказать что-либо", "предсказать". Глаголдти используется в значениях "проповедовать", "разговаривать", которые для речи являются контекстуальными; сема 'цель речевой деятельности' актуализируется при этом как 'сообщение', 'общение'. С реализацией этих сем связаны и контекстуальные значения "спросить", "просить", "молиться", отмеченные у анализируемых глаголов.

Глаголдти в нежитийных фрагментах функционирует для указания на владение даром речи, произнесение. При определении акта речи ('обращение', 'воздействие') в Повести о Варлаа-ме и Иоасафе и нежитийных текстах этот глагол встречается в значениях "называть", "наговаривать", которые зафиксированы в словаре; в контекстуальном значении "гласить" он употребляется для передачи сообщения. Глагол речи имеет в житийных и нежитийных текстах отмеченные словарями значения "рассказывать", "приказывать"; интегральная сема 'цель речевой деятельности' актуализируется через дифференциальные семы 'сообщение' и 'воздействие'.

Позиция субъекта при глаголдти и речи в житийных и нежитийных текстах может быть замещена или открыта. В случае замещения позиции субъекта отмечены формы имени существительного или местоимения в Им.п., когда глаголы выступают как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, имеющим статус подлежащего, и используются в пре-зентных, претеритальных формах изъявительного наклонения, формах повелительного наклонения. Субъект в Дат.п. обозначен

самостоятельной лексемой, если глаголлти и речи в форме инфинитива являются средством выражения отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего. В нежитийных текстах встречаются случаи, когда субъект представлен обобщенно, например, в риторических восклицаниях при указании на отсутствие необходимости осуществления действия, названного глаголом: Что ко рещн или что глаголлти о вывшей нл нас от бога казни (НШ, Сс, л. 113 об.). Как свидетельствует приведенный контекст, глаголлти и речи могут выступать в качестве синонимов, различающихся стилистической окраской (глаголлти в значении "возвещать" - высокое; речи в значении "говорить" -нейтральное). Позиция субъекта при глаголлти в житийных текстах остается незамещенной, если в контексте семантика глагола, употребляющегося в изъявительном или сослагательном наклонениях, указывает на лица, совершающие действие (пророк, предсказатель и т.д.), либо анализируемая языковая единица в форме 3 л. мн. ч. в сочетании [якоже] р-Ьчню глаголють используется для характеристики действия неизвестного субъекта, безразличного для говорящего. Позиция основного объекта, обозначающего участника коммуникативного акта (активного или пассивного), при гллголлтн и речи какйжитийных, так и в нежитийных текстах может быть замещена существительным либо местоимением в Дат.п., Тв.п. или открыта.

Во всех типах текстов глаголы отмечены в стилистически нейтральных и окрашенных (дидактических, проповеднических, панегирических) контекстах для передачи процесса речи, прямой или косвенной речи, цитирования, в составе вводных конструкций; с целью обозначения действий субъекта, обращающегося к самому себе, глаголати встречается в Повести о Варлааме и Иоа-сафе, речи - в нежитийных текстах. Кроме того, речи во всех исследуемых текстах выполняет функцию организации диалога.

Глагол казати используется только в нежитийных текстах и -употребляется в значениях, зафиксированных словарями древнерусского языка: "передавать словами", "приказать", "убеждать", "обличать". Интегральная сема 'цель речевой деятельности' реализуется в семах 'сообщение', 'воздействие'.

Субъект действия, обозначенного глаголом казати, выступающим в претеритальных формах изъявительного наклонения, выражен одушевленным существительным или местоимением в Им.п.; Дат.п. субъекта наблюдается в предложениях со значением принуждения, зависимости поведения субъекта от внешних правил и норм поведения, если казати выступает в форме инфини-

тива, примыкающего к безличному глаголу с модальной семантикой. Позиция основного объекта, который характеризуется как одушевленный, пассивный, при глаголе кдздтн может быть замещена существительным или местоимением в Дат.п. либо Вин.п.; отмечено совпадение основного объекта и объекта рече-I вого воздействия. В случаях выражения глагольной словоформой отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего, когда позиция субъекта не замещена, основной объект представлен имплицитно. Казатн встречается в стилистически нейтральных контекстах для передачи процесса речи, ввода прямой речи. С негативно-оценочной семантикой данный глагол может выступать в назидательных контекстах.

Многозначный глагол в-Ьщдтн в переводном классическом житии и нежитийных текстах имеет следующие значения, зафиксированные в словарях древнерусского языка: "говорить", "проповедовать", "гласить", при этом в смысловой структуре языковой единицы актуализируется сема 'сообщение'. Контекстуальное значение "спросить", отмеченное в переводном классическом житии для передачи общения, реализуется в составе слов автора, вводящих прямую речь, содержащую вопрос, например: И в'Ьща царь: Кий п\ть есть, въкодяй тдмо? (ПВиИ, л. 101). Различный социальный статус коммуникантов, указанный в контексте при выражении межличностных отношений, способствует появлению у в'Ьщати значения "приказать", характеризующегося модальной семантикой волеизъявления, что подчеркивается также использованием данного глагола в функции ввода прямой речи, содержащей просьбу или приказ, например: Ё'кщд уко единою вт» днехт» царь нощню к нему: Прндн, да изндев'к и походили, по грАду (ПВиИ, л. 99 об.).

Позиция субъекта действия при глаголе, употребленном в презентной или претеритальной формах изъявительного наклонения, может быть замещена одушевленным существительным либо местоимением в Им.п. При выражении субъекта наблюдается метонимический перенос, когда реализуется значение "гласить". Использование глагола в форме 3 л. мн. ч. связано с обозначением действий неопределенного субъекта. Основной объект представлен эксплицитно в Дат.п., если глагол в^щати передает процесс речи; позиция объекта не замещена, когда языковая единица используется в стилистически маркированных контекстах для цитирования ветхозаветных и новозаветных текстов, в составе вводной конструкции.

В значениях "говорить, сказать", "наговаривать на кого-либо", "доброжелательствовать", отмеченных в словарях, и в контекстуальных значениях "спросить", "предсказать", "рассказать", "просить", "приказать" молвити зафиксирован в нежитийных текстах для: передачи сообщения, общения и речевого воздействия. В контекстуальном значении "просить" интегральная сема 'цель речевой деятельности' актуализируется как 'общение', например: Моужн же ему едини молвлхоу кнже не ^зди по нел\ъ (ИЛ, л. 138 об.). В оригинальных житийных текстах, например, о двух варягах-мучениках (см. об этом: Макеева, 2000, 70), наблюдается лишь контекстуальное использование глагола для характеристики речи субъекта действия: не су(т) то е^и но древо днь есть а о^тро нзъгнило есть не пядать ко ни пьють нн л\(о)лвать (ИЛ, л. 32 об.).

Позиция субъекта при ,молвити в исследуемых текстах может быть замещена существительным или местоимением в Им.п.; основной объект (одушевленный, активный или пассивный) представлен эксплицитно в формах Дат.п., Тв.п. либо является имплицитным. Выступая в форме 3 л. мн. ч., в нежитийных текстах глагол может обозначать действие, не ограниченное во временном и пространственном отношениях; позиция основного объекта в подобных случаях не замещена. Рассматриваемая глагольная лексема зафиксирована для передачи процесса речи, введения косвенной речи, реплик диалога, а также прямой речи, отражающей особенности живой разговорной стихии.

Анализ материала позволил установить условия актуализации категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности' в смысловой структуре производящих глаголов в'Ьщдтн, глдголдти, казатн, .молвити, речи и определить семантико-стилистические функции данных языковых единиц в житийных текстах (классических и оригинальных) и в текстах нежитийного содержания.

В третьей главе "Функционально-семантические изменения глаголов речи в житийных текстах в процессе префиксации" на

материале житийных и нежитийных текстов характеризуются производные образования, в которых при сохранении производящим глаголом категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности' приставочный формант выполняет модуляционно-маркирующую функцию, при изменении категориально-лексической семы производящего глагола -деривационно-маркирующую функцию (см. об этом: Шептухина, 1995, 116-187).

В переводном классическом житии функционируют производные образования от глаголати, речи, кдздти, в'Ьщдти с приставками из-, от-, на-, воз-, с-, про-, маркирующими изменения модуляционного характера в смысловой структуре производящих глаголов при сохранении категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности'. В анализируемом тексте глаголы изглаголати, ндречи, возглаголати, нзв'Ьщатн, сказатн, про-глаголатн, ск'йщатн, возв'Ьщати встречаются в отмеченных словарями значениях (перечень производных глаголов дается с учетом активности их употребления в данном типе текста). Кроме того, в исследуемом тексте у глагола нзв'Ьщатн зафиксировано значение "ответить" для передачи общения; при использовании нзглд-голати в значении "предсказать" интегральная сема 'цель речевой деятельности' определяется как 'сообщение'. В контексте у нзгла-голатн в значении "наговаривать" актуализируется сема 'воздействие', например: и елико Нахорт» на ня изглагола (ПВиИ, л. 185 об.).

Позиция субъекта замещена формами существительного или местоимения в Им.п., когда производные глаголы речи выступают в презентных и претеритальных формах изъявительного наклонения. В риторических восклицаниях со значением невозможности субъект представлен эксплицитно в форме Дат.п., если глагол используется в инфинитиве и, примыкая к модальному компоненту, является средством выражения отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего. При незамещенной позиции субъекта семантика глагола в форме 3 л. мн. ч. в контексте указывает на лица, совершающие действие: цдрь въпрдшдшв, м изглдгодють ему (= избранные мужи), что вудеть роженое отрочя (ПВиИ, л. 13 об.). Основной объект эксплицитно выражен одушевленным существительным или местоимением в Дат.п., Вин.п., Тв.п., когда глаголы передают процесс речи; позиция не замещена в риторических предложениях с обобщенным субъектом. При вводе прямой или косвенной речи, реплик диалога основной объект выражен либо не выражен. Наряду с нейтральными отв'кщдтн, ндремн, нзв'Ьщатн, сказатн встречаются глаголы нзглаголатн, возглаголати, возк*Ьщдти, отмеченные в церковно-книжных панегирических контекстах, прославляющих Всевышнего. Приставка в этом случае подчеркивает архаичность и торжественность речи (Улуханов, 1980, 597): Невеса НСПОВ'ЪдАЮТЬ СЛАВу ВОЖНЮ, ТВАрЬ ЖЕ руку ЕГО ВОЗВЕЩАЕТ!» ТВЕРДЬ.

(ПВиИ, л. 105 об.). При выражении просьбы и советов бытового характера эти языковые единицы выступают как нейтральные.

В оригинальных житийных текстах зафиксированы производные образования от глаголов речи, кдзати, в'кщдтн с модуля-ционно-маркирующей функцией приставок на-, от-, с-, у-. Производные глаголы ндречн, отв^щдтн, скдздтн, ув'йщдти используются только в отмеченных словарями значениях; при этом категориально-лексическая сема 'осуществление речевой деятельности' так же, как и в бесприставочных образованиях^ проявляется в интегральных семах 'цель речевой деятельности', 'характер субъекта', 'характер основного объекта', 'ориентированность по отношению к дополнительному объекту'; например, в житийном фрагменте об Антонии Печерском: И ндрче нл\а ему Аньтонии (ИЛ, л. 58 об.). В приведенном контексте в смысловой структуре глагола ндречи, употребленного в значении "назвать (дать имя, название, прозвище)", интегральная сема 'цель речевой деятельности' актуализируется как 'обращение'. Субъект действия представлен имплицитно и является известным из широкого контекста (игоу.иенъ). Основной объект в форме Дат.п. (е.иу) характеризуется как одушевленный, пассивный. Конкретизация семы 'ориентированность по отношению к дополнительному объекту' связана с использованием прямого объекта, выраженного существительным имя. Сказанное свидетельствует об употреблении ндречи как глагола называния для описания биографии святого. Таким образом, общность интегральных сем, перераспределение дифференциальных сем, свойственных производящему глаголу, позволяют говорить о том, что в процессе словообразования приставка маркирует изменения модуляционного характера при сохранении префиксальным глаголом категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности'.

Как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, имеющим статус подлежащего, производные глаголы ндречи, отв'йщдти, скдздтн, ув'Ьицдти в оригинальных житийных текстах используются в повелительном наклонении или презентных и претеригальных формах изъявительного наклонения, например, в форме аориста в тексте об Александре Невском: Князь же отв'Ьщл ему (НШ, Кс, л. 163 об.). Позиция субъекта может быть замещена именем существительным в Им.п.; субъект не выражен самостоятельной лексемой, когда он известен из контекста. В качестве средства выражения отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего, указанные производные образования нами не зафиксированы. Позиция основного объекта, который характеризуется как одушевленный, пассивный, может быть замещена существительным, а также ме-

стоимением в Дат.п., Вин.п. либо открыта. Префиксальные глаголы речи употребляются как стилистически нейтральное средство для передачи процесса речи при изложении биографии, в прямой или косвенной речи, в репликах диалога, раскрывающих религиозные воззрения героев.

В нежитийных текстах встречаются производные глаголы, в которых при сохранении производящим глаголом категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности' приставка выполняет модуляционно-маркирующую функцию, при изменении данной категориально-лексической семы производящего глагола - деривационно-маркирующую функцию.

Префиксальные образования от глдголдти, речи, клздти, в-Ьщати, .молвнтн с модуляционно-маркирующей функцией приставок на-, с-, от-, про-, воз-, по-, при-, из-, под-, роз-, пре-, у-зафиксированы в отмеченных словарями значениях. Кроме того, глагол возв'Ьщати приобретает в контексте значение "говорить" и употребляется для передачи сообщения; глагол нзмолвитн может иметь в контексте значение "порицать, хулить", актуализируя сему 'цель речевой деятельности' как 'воздействие': ЛЛитрополить же Константинъ повел-Ь кл\у газыкъ оур'Ьздти ... здне ХУЛУ измолв! на ст\-к> Бцю (ЛЛ, л. 119 об.).

В нежитийных текстах функционируют производные образования от глаголов речи, клзагн, в^щдти, молвити с приставками от-, с-, при-, у-, из-, маркирующими изменения деривационного характера в смысловой структуре производящего глагола. Так, изменение категориально-лексической семы у производящего глагола в-Ьщати обусловило появление у отьв^щатн отмеченного в словаре значения "нести ответственность, отвечать за что-либо перед кем-либо". В результате процесса префиксации в семантике слова произошли изменения, свидетельствующие о разрыве коммуникативных связей между коммуникантами, что позволяет отнести данную языковую единицу к глаголам межличностных отношений с категориально-лексической семой 'эмоционально-оценочное отношение'; например, в контексте, повествующем о волнениях в Новгороде: и стднеши с нами пред боголуь н отв'ЬщАеши за кровь ндшю (НШ, Кс, л. 120 об.). Этот и другие случаи подтверждают наличие тенденции к семантической деривации у производящих глаголов.

В нежитийных текстах зафиксировано употребление производных глаголов с лексическими значениями, не соотносящимися с семантикой производящего слова. Так, св^щдти в значении "замыслить" и изречи со значением "представить, вообразить

что-либо" относятся к глаголам интеллектуальной деятельности с категориально-лексической семой 'осуществление мыслительной деятельности'. Прикдздти в значении "вверить, поручить чьим-либо заботам" характеризует социальные отношения и является глаголом управления с категориально-лексической семой 'руководство кем-, чем-либо'. Св'Ьщдти, у.иодвитн, сречн в значении "условиться", определяя межличностные отношения, имеют категориально-лексическую сему 'осуществление совместной деятельности'.

Позиция субъекта при производных глаголах с модуляци-онно-маркирующей функцией приставок, употребляемых в пре-зентных и претеритальных формах изъявительного наклонения, может быть замещена одушевленным существительным или местоимением в Им.п., что характерно также для производных глаголов с деривационно-маркирующей функцией приставок. Использование неодушевленного существительного в качестве субъекта действия способствует появлению у глагола с модуляци-онно-маркирующей функцией приставок переносного (метонимического) значения. При глаголах с модуляционно-маркирующей функцией приставок и производных образованиях с деривационно-маркирующей функцией приставок незамещенной остается позиция субъекта в случаях обозначения действий собеседника формой повелительного наклонения. Префиксальные глаголы с модуляционно-маркирующей функцией приставок, выступая в форме 3 л. мн. ч., употребляются также для характеристики действия неизвестного, неопределенного субъекта, безразличного для говорящего, например: и нарекут и,«я ему 6м-мднуилъ (НШ, Кс, л. 56 об.). Глагол скдздти с модуляционно-маркирующей функцией ^ приставки, примыкая к модальному компоненту, используется как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего; субъект при этом представлен как обобщенный. Основной объект при производных глаголах речи чаще всего выражен одушевленным существительным или местоимением в Дат.п. либо Вин.п.

Префиксальные образования с модуляционно-маркирующей функцией приставок в нежитийных текстах используются как стилистически нейтральное средство для передачи процесса речи, введения прямой или косвенной речи, реплик диалога. Так, употребление ндмодвнтн, лодлкмвнтн подчеркивает в контексте конфиденциальность сообщаемой информации, умол-внти, премолвити передают речевое воздействие посредством убе-

ждения, измолвнти и поречн характеризуют негативное отношение субъекта к кому-либо в процессе речи. Особую роль при этом у глагола нз.молкнти играет прямой объект, выраженный именем существительным с оценочной семантикой и актуализирующий сему 'ориентированность по отношению к дополнительному объекту', Производные глаголы с деривационно-маркирующей функцией приставок зафиксированы как стилистически нейтральное средство, а также встречаются в экспрессивных контекстах.

Анализ материала позволил выявить условия актуализации категориально-лексической семы у производных образований с модуляционно-маркирующей функцией приставок и причины изменения категориально-лексической семы в производных образованиях с деривационно-маркирующей функцией приставок; определить особенности функционирования префиксальных глаголов в житийных и нежитийных текстах в зависимости от цели речевой деятельности, выражения субъекта действия, основного объекта, семантико-стилистических характеристик данных языковых единиц в контексте.

В заключении излагаются основные результаты исследования. В процессе предпринятого комплексного анализа древнерусских глаголов речи на материале житийных текстов в сопоставлении с текстами нежитийного содержания выявлены семантические изменения модуляционного либо деривационного характера в смысловой структуре производящих глаголов в'Ьщати, глаголАтн, казатн, .иолвитн, речи на лексическом уровне. Установлено, что префиксальные образования от этих глаголов с приставками воз-, из-, на-, от-, по-, при-, под-, пре-, про-, роз-, с-, у- сохраняют категориально-лексическую сему 'осуществление речевой деятельности', что наблюдается во всех типах текстов, тогда как у производных образований с приставками из-, от-, при-, с-, у- в нежитийных текстах происходит изменение категориально-лексической семы производящего глагола; как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, имеющим статус подлежащего, глаголы речи употребляются во всех типах текстов; являясь средством выражения отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего, исследуемые языковые единицы зафиксированы в переводном классическом житии и текстах нежитийного содержания.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1. Текстообразующая функция сочетания бить челом в скорописных текстах XVII в. // Сборник трудов молодых ученых Волгоградского госуниверситета. Волгоград, 1993. С. 97-99.

2. Глагольное управление в Повести о Варлааме и Иоасафе // Сборник трудов молодых ученых Волгоградского госуниверситета. Волгоград, 1995. С. 247-248.

3. Изменения в смысловой структуре глагола вещати в процессе префиксации // Сборник трудов молодых ученых и студентов Волгоградского госуниверситета. Волгоград, 1997. С. 318-319.

4. Осмысление истории русских глаголов речи в аспекте взаимодействия образного и рационального представлений русича о действительности // Человек в современных философских концепциях: Материалы Международной научной конференции. Волгоград, 1998. С. 374-376.

5. Историческое комментирование лексики на уроках по русскому языку в средней школе // Русский язык конца XX века. Воронеж, 1998. С. 187-188.

6. Использование глаголов речи в древнерусском переводе Повести о Варлааме и Иоасафе // Актуальные проблемы лингвистики в вузе и в школе: Материалы Всероссийской Школы молодых лингвистов. Пенза, 1999. С. 83-85.

7. Стилистические функции глаголов речи в сказках A.C. Пушкина // Сборник тезисов Международной научной конференции «A.C. Пушкин и русский литературный язык в XIX-XX вв.». Нижний Новгород, 1999. С. 266-267.

8. Функции глаголов речи в сказках A.C. Пушкина // Изучение и преподавание русского слова от Пушкина до наших дней: Материалы конференций и семинаров. Волгоград, 1999. С. 76-80.

9. Функций глаголов речи в казачьих сказках // Урало-Поволжская археология в работах студентов: Тезисы докладов. Волгоград, 2000. С. 105-106.

Подписано в печать 12.10 2000 г. Формат 60x84/16. Бумага типографская № 1. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. 1,0. Тираж 150 экз. Заказ Звв

Отпечатано с готового оригинал-макета в издательстве Волгоградского государственного университета. 400062, Волгоград, ул. 2-я Продольная, 30.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Рудыкина, Елена Сергеевна

Стр.

ВЕДЕНИЕ . 2 лава I. ПРОБЛЕМАТИКА ИЗУЧЕНИЯ ГЛАГОЛОВ РЕЧИ В ДРЕВНЕРУССКИХ ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ Х1-Х1У ВЕКОВ

§ 1. Основные подходы к изучению глаголов речи.11

§ 2. Релевантные признаки житийных текстов.32

ВЫВОДЫ.57 лава II. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРОИЗВОДЯЩИХ ГЛАГОЛОВ РЕЧИ В ДРЕВНЕРУССКИХ ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ

§ 1. Семантическая и смысловая структура бесприставочных производящих глаголов речи. 59

§ 2. Использование бесприставочных производящих глаголов речи в древнерусских житийных текстах.93

ВЫВОДЫ.125

Глава III. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ГЛАГОЛОВ РЕЧИ В ЖИТИЙНЫХ ТЕКСТАХ В ПРОЦЕССЕ ПРЕФИКСАЦИИ

§ 1. Производные глаголы с модуляционно-маркирующей функцией приставок. 129

§ 2. Производные глаголы с деривационно-маркирующей функцией приставок. 161

ВЫВОДЫ. 168

Заключение научной работыдиссертация на тему "Функционирование производящих и производных глаголов речи в древнерусских житийных текстах XI - XIV веков"

ВЫВОДЫ

Характеристика особенностей употребления производных образований от производящих глаголов речи с модуляционно-маркирующей функцией и деривационно-маркирующей функцией приставок в житийных (классических и оригинальных) текстах в сопоставлении с использованием данных лексем в текстах нежитийного содержания позволила выявить условия актуализации категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности' и случаи ее переосмысления, результатом которого явились изменения лексико-семантической отнесенности префиксальных глаголов.

В житийных и нежитийных текстах при сохранении категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности' производящими глаголами в'Ьщдти, глаголати, казати, молвити, речи проявляется модуляционно-маркирующая функция приставок на-, с-, от-, про-, воз-, по-, при-, из-, под-, роз-, пре-, у-. Названная категориально-лексическая сема выступает при этом, как и у производящего глагола, в интегральных семах 'цель речевой деятельности', 'характер субъекта', 'характер основного объекта', 'ориентированность по отношению к дополнительному объекту', конкретизирующихся в контекстах в определенных дифференциальных семах.

В нежитийных текстах приставки от-, с-, при-, у-, из-маркируют изменения деривационного характера, происходящие в смысловой структуре производящих глаголов в^щати, казати, молвити, речи. Перегруппировка сем приводит к разрушению категориально-лексической семы 'осуществление речевой деятельности', изменению ее статуса в смысловой структуре префиксального глагола с деривационно-маркирующией функцией приставки и появлению новой категориально-лексической семы.

В процессе анализа установлено, что приставочные образования от глаголов речи, казати, в'Ъщати представлены во всех типах текстов; производные глаголы от глаголати зафиксированы в переводном классическом житии и нежитийных текстах; приставочные образования от молвити употребляются только в текстах нежитийного содержания.

Производные глаголы речи выступают в исследуемых текстах как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, имеющим статус подлежащего, что характерно для переводного классического жития, оригинальных житийных текстов, фрагментов нежитийного содержания, а также как средство выражения отношения между действием и субъектом действия, не имеющим статуса подлежащего, что находит отражение в переводном классическом житии и нежитийных текстах.

Префиксальные образования с модуляционно-маркирующей функцией приставок в исследуемых текстах используются как стилистически нейтральное средство для передачи процесса речи, введения прямой или косвенной речи, реплик диалога. Кроме того, отмечено использование глаголов в стилистически окрашенных контекстах. Так, употребление иамолвити, подмолвити подчеркивает в контексте конфиденциальность сообщаемой информации, умолвити, премолвити передают речевое воздействие

170 посредством убеждения, изллолвити и поречи характеризуют негативное отношение субъекта к кому-либо в процессе речи. Производные глаголы с деривационно-маркирующей функцией приставок зафиксированы как стилистически нейтральное средство, а также встречаются в экспрессивных (метафорических, эмоционально-окрашенных) контекстах.

171

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Предпринятый в исследовании комплексный анализ эевнерусских бесприставочных глаголов речи в^щдти, гдагодати, 1зати, модвити, речи и их производных префиксальных образований а материале житийных текстов Х1-Х1У веков в сопоставлении с жстами нежитийного содержания в составе летописей позволил сконструировать семантическую структуру производящих глаголов, ыявить изменения на лексическом уровне в смысловой структуре роизводящих и производных глаголов, функционирующих в ереводном классическом житии, в оригинальных житийных текстах в текстах нежитийного характера.

Реконструкция семантической структуры производящих лаголов речи, учитывающая системные связи языковых единиц, их алентностные свойства и сочетаемостные возможности, [спользование в значениях, отмеченных словарями древнерусского зыка, и в контекстуальных значениях, зафиксированных в ;ревнерусских памятниках письменности, дала возможность »пределить категориально-лексическую сему 'осуществление речевой деятельности', представленную в интегральных семах 'цель речевой сеятельности', 'характер субъекта', 'характер основного объекта', ориентированность по отношению к дополнительному объекту', сонкретизируемых с помощью дифференциальных сем. При этом остановлено, что во всех исследованных текстах производящие лаголы вНкщдти, гдагодати, казати, модвити, речи сохраняют сатегориально-лексическую сему 'осуществление речевой деятельности', если изменения в их смысловой структуре имеют модуляционный характер.

Семантические изменения деривационного характера зафиксированы в смысловой структуре глаголов в'Ьщати, казати,

172 мвити, речи, что связано с разрушением названной категориально-жсической семы и вхождением языковых единиц с иной 1тегориально-лексической семой в новые системные отношения.

Функционально-семантическая характеристика производящих гаголов с учетом выделенных в исследовании релевантных ризнаков житийных текстов, противопоставленных текстам ежитийното содержания, позволяет говорить о том, что глаголати и ;ч и во всех типах текстов встречаются в стилистически нейтральных окрашенных (дидактических, проповеднических, панегирических) онтекстах для передачи процесса речи, прямой или косвенной речи, итирования, в составе вводных конструкций; с целью обозначения ействий субъекта, обращающегося к самому себе, глаголати афиксирован в переводном классическом житии, речи - в [ежитийных текстах. Кроме того, речи во всех типах текстов ыполняет функцию организации диалога. Казати употребляется олько в нежитийных текстах и зафиксирован в стилистически [ейтральных контекстах для передачи процесса речи, ввода прямой >ечи; с негативно-оценочной семантикой данный глагол выступает в газидательных контекстах. Е'Ъщати используется в переводном шассическом житии и в нежитийных текстах для передачи процесса >ечи, ввода цитат из ветхозаветных и новозаветных текстов, а также в юставе вводной конструкции. Молвити встречается в оригинальных китийных текстах и нежитийных фрагментах в составе летописей и употребляется в качестве средства передачи процесса речи, введения косвенной речи, реплик диалога в контекстах, отражающих зсобенности живой разговорной стихии.

Характеристика префиксальных образований от глаголов речи позволила определить, что при сохранении производящим глаголом категориально-лексической семы 'осуществление речевой

173 стельности' приставочный формант выполняет модуляционно-1ркирующую функцию, при изменении категориально-лексической ;мы производящего глагола - деривационно-маркирующую ункцию. Установлено, что в переводном классическом житии ункционируют производные образования от глаголати, речи казати, Ьщати с приставками из-, от-, на-, воз-, с-, про-, маркирующими вменения модуляционного характера; в оригинальных житийных жстах зафиксированы производные образования от речи, казати, Ьщати с модуляционно-маркирующей функцией приставок на-, от-, , у-; в нежитийных текстах встречаются производные глаголы, в оторых при сохранении производящими глаголами глаголати, речи, \зати, в^щати, молвити категориально-лексической семы приставки а-, с-, от-, про-, воз-, по-, при-, из-, под-, роз-, пре-, у- выполняют юдуляционно-маркирующую функцию, при изменении данной атегориально-лексической семы производящего глагола речи, казати, *щати, молвити приставки от-, с-, при-, у-, из- маркируют изменения еривационного характера. Префиксальные образования в [ереводном классическом житии используются для передачи [роцесса речи, ввода прямой речи, косвенной речи, реплик диалога, ; панегирических, риторических контекстах, содержащих просьбу ши совет. В оригинальных житийных текстах они выступают как тилистически нейтральное средство для передачи процесса речи, гри изложении биографии героя, в прямой или косвенной речи, в юпликах диалога, раскрывающих религиозные воззрения героев. В тежитийных текстах производные глаголы с модуляционно-маркирующей функцией приставки используются как стилистически гейтральное средство для передачи процесса речи, ввода прямой и сосвенной речи, реплик диалога. Кроме того, зафиксированы эбразования, подчеркивающие в контексте конфиденциальность

175

Список научной литературыРудыкина, Елена Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1.Аверинцев С.С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Гринцер П.А., Михайлов A.B. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С. 3-38.

2. Азбука христианства. Словарь-справочник / Сост. А. Удовенко. М.,1997. 228 с.

3. Алексеев A.A. Почему в Древней Руси не было диглоссии // Литературный язык Древней Руси. Л., 1986. С. 3-11. . Алексеев A.A. Пути стабилизации языковой нормы в России XI-XVI вв. // Вопросы языкознания. 1987. № 2. С. 34-46.

4. Анисимова О.М. «То си хотя молви». Об одном стилистическом приеме в древнерусских памятниках XII-XIII вв. // Русская речь.1998. № 4. С. 111-114.

5. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: Логико-семантические 1роблемы. М., 1976. 383 с.

6. Арутюнова Н.Д. Речь // Лингвистический энциклопедический ловарь. М., 1990. С. 414-416.

7. Арутюнова Н.Д. Молчание: контексты употребления // огический анализ языка. Язык речевых действий. М., 1994. С. 06-117.207

8. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966. 608 с.

9. Бабенко Л.Г. Функциональный анализ глаголов говорения, интеллектуальной и эмоциональной деятельности (на материале художественной речи А.П. Платонова): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов на - Дону, 1980. 25 с.

10. Бабенко Л.Г. Взаимодействие лексики и грамматики под парадигматическим утлом зрения (вместо введения) // Русская глагольная лексика: пересекаемость парадигм: Памяти Эры Васильевны Кузнецовой. Екатеринбург: Изд-во Ургу, 1997. С. 1829.

11. Балалыкина Э.А., Николаев Г.А. Русское словообразование. Казань, 1985. 184 с.

12. Балашова Л. В. Роль лексики речевой деятельности в формировании перцептивного метафорического поля в истории русского языка // Проблемы речевой коммуникации: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 2000. С. 164-170.

13. Барановская В.Г. Глаголы с приставкой въз- в древнерусском языке Х1-Х1У вв. // Вопросы словообразования и лексикологии древнерусского языка. М., 1964. С. 122-137.

14. Бахтина В.П. К семантической характеристике глаголов речи в русском языке // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1963. С. 143-161.

15. Бахтина В.П. Лексико-грамматическая сочетаемость глаголов речи в русском языке // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1966. С. 158-163.

16. Берман Б.И. Читатель жития (Агиографический канон русского средневековья и традиция его восприятия) // Художественный язык средневековья. М., 1982. С. 159-183.208

17. Благова H. Г. О функционировании глаголов речи в книжно-славянском типе языка (на материале Киевской псалтыри) // Вопросы семантики. Исследования по исторической семантике. Калининград, 1982. С. 68-72.

18. Бондаренко О.В. Изменения бесприставочных нетематических глаголов в древнерусском языке XI-XIV вв.: Дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1997. 182 с.

19. Бондарко A.B. Субъектно-предикатно-объектные ситуации // Теория функциональной грамматики: Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность / неопределенность. СПб., 1992. С. 33-78.

20. Бондарь И.П. Глаголы речи в старославянском, русском и болгарском языках (в историко-сопоставительном плане): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1969. 30 с.

21. Буланин Д.М. Жития святых // Литературный энциклопедический словарь. М., 1987. С. 108-109.

22. Буслаев Ф.И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб., 1861. Т. И. 429 с.

23. Бухарова Т.Г. Сопоставительный анализ глагольной синонимии английского и русского языков (на материале глаголов говорения): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Одесса, 1979. 22 с.

24. Васильев Л.М. Семантические классы глаголов чувства, мысли, речи: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Л., 1971. 38 с.

25. Васильев Л.М. Семантика русского глагола (Глаголы речи, звучания и поведения): Учебное пособие. Уфа, 1981. 184 с.

26. Васильев Л.М. Значение как предмет современной лингвистической семантики // Исследования по семантике. Общие вопросы семантики. Уфа, 1983. С. 11-20.i. Верещагин Е.М. Христианская книжность Древней Руси. М.,2091996. 208 с.

27. Виноградов В. В. Избранные труды: История русского литературного языка. М., 1978. 320 с. . Винокур Г.О. Русский язык. М., 1945. 192 с.

28. Винокур Г.О. Избранные работы по русскому языку. М., 1959. 491 с.

29. Волохина Г.А., Попова З.Д. Русские глагольные приставки: семантическое устройство, системные отношения. Воронеж, 1993. 196 с.

30. Выготский Л.С. Мышление и речь // Собр. соч.: В 6 т. Т. 2. М., 1982. С. 6-361.

31. Глинка E.B. Система глаголов речемыслительной деятельности в древнерусском языке // Русский язык конца XX века. Воронеж, 1998. С. 144-146.

32. Гловинская М.Я. Семантика глаголов речи с точки зрения теории речевых актов // Русский язык в его функционировании: Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993. С. 158-218.

33. Головин Б.Н. Приставочное внутриглагольное словообразование в современном русском литературном языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1966. 42 с.

34. Голубинский Е.Е. История канонизации святых в русской церкви. М., 1903. 600 с.

35. Голянич М.И. Словообразовательные поля корней со значением говорения в современном украинском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Киев, 1979. 24 с.

36. Горбань O.A. Системные отношения бесприставочных глаголов движения в древнерусском книжном языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1989. 22 с.

37. Горшков А.И. История русского литературного языка. М., 1969. 366 с.

38. Горшков А.И. Теоретические основы истории русского литературного языка. М., 1983. 160 с.

39. Горшков А.И. Теория и история русского литературного языка. М., 1984. 319 с.

40. Грек А.Г. О словах со значением речи и молчания в русской духовной традиции // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М., 1994. С. 117-125.

41. Гриценко З.А. И рече князь // Русская речь. 1981. № 5. С. 108— 111.

42. Гудзий Н.К. История древней русской литературы. М., 1966. 543211с.

43. Демин A.C. О художественности древнерусской литературы /Отв. ред. В.П. Гребенюк. М., 1998. 848 с.

44. Дмитриева О. И. Динамика взаимодействия структурных компонентов производного глагольного слова: Русские глаголы с приставкой по-: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саратов, 1990. 20 с.

45. Добрушина Е.Р. В поисках инвариантного значения приставки из- // Глагольная префиксация в русском языке. М., 1997. С. 121140.

46. Егина E.H. Семантические изменения древнерусских глаголов мышления в процессе словообразования: Дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1996. 280 с.

47. Еремин И.П. Повесть временных лет. JL, 1947. 92 с.

48. Еремин И.П. О византийском влиянии в болгарской и русской литературах IX-XII // Славянские литературы. V Международный съезд славистов: Доклады советской делегации. М., 1963. С. 5-13.

49. Еремин И.П. Лекции и статьи по истории древнерусской литературы. Л., 1987. 326 с.

50. Ефимов А.И. История русского литературного языка. 1-е изд. М., 1954. 431 с.

51. Ефимов А.И. История русского литературного языка. 2-е изд. испр. И доп. М., 1967. 348 с.

52. Ефимова B.C. Лексика со значением речи в старославянском212языке. I. Слова с корнями -в'Ьт-, -кес^д-, -кдз- // Славяноведение.1996. № 1. С. 18-30.

53. Ефимова B.C. Лексика со значением речи в старославянском языке. И. Слова с корнями -рек-, -глас-, -гллгол- // Славяноведение.1997. № 5. С. 22-34.

54. Живов В.М. Святость. Краткий словарь агиографических терминов. М., 1994. 112 с.

55. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996. 591 с.

56. Жития и творения русских святых: Жизнеописания и духовные наставления великих подвижников христианского благочестия, просиявших в земле Русской. Народные почитания и праздники Православной Церкви / Сост. С. Тимченко. М., 1993. 480 с.

57. Жития святых // Литературная энциклопедия. Т. 4. М., 1930. С. 184-189.

58. Жуковская Л.П. Текстология и язык древнейших славянских памятников. М., 1976. 368 с.

59. Зализняк A.A. Древненовгородский диалект. М., 1995. 720 с.

60. Зевахина Т.С. Компонентный анализ как метод выявления семантической структуры слова: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1979. 29 с.

61. Земская Е.А. Вопросы изучения приставочного словообразования глаголов в современном русском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1952. 22 с.

62. Золотова Г.А. О субъекте предложения в современном русском языке // Филологические науки. 1981. № 1. С. 33-42.

63. Иванова М.В. Древнерусская агиография конца Х1У-ХУ в. как источник истории русского литературного языка // Вопросы языкознания. 1998а. № 2. С. 79-87.

64. Иванова М.В. Древнерусские жития конца Х1У-ХУ веков как источник истории русского литературного языка. М., 1998. 230 с.

65. История русской литературы до XIX в^ка / Под ред. А.К. Бороздина. Т. II. М., 1908. 464 с.

66. Истрина Е.С. Синтаксические явления Синодального списка I Новгородской летописи. Пг., 1923. 204 с.

67. Карский Е.Ф. Наблюдения в области синтаксиса Лаврентьевского списка летописи. Л., 1929. 75 с.

68. Касимова Г.К. Глаголы со значением информации и субъектные связи их предикативных форм // Слово и грамматические законы языка: Глагол / Н.Ю. Шведова, В.Н. Белоусов, Г.К. Касимова, М.М. Коробова. М., 1989. С. 211-247.

69. Кацнельсон С.Д. Речемыслительные процессы // Вопросы языкознания. 1984. № 4. С. 3-12.

70. Кибардина С.М. Структурно-семантическое поле глаголов с одинаковой валентностью (на материале немецких глаголов речи) // Семантико-функциональные поля в лексике и грамматике. Л., 1990. С. 53-62.

71. Китайгородская М.В. Глагол // Русская разговорная речь. Общие вопросы. Словообразование. Синтаксис. М., 1981. С. 131-176.

72. Клибанова Л.А. Глаголы, выражающие значение понятия процесса речи в русском, молдавском и немецком языках: Автореф. дис. .канд. филол. наук. М., 1974. 22 с.214

73. Клименко JI.П. Семантический анализ древнерусских глаголов речи (по материалам письменных памятников) // Эволюция и предыстория русского языкового строя. Горький, 1980. С. 32-45.

74. Клименко Л.П. История русского литературного языка с точки зрения теории диглоссии // Литературный язык Древней Руси. Л., 1986. С. 11-22.

75. Клименко Л.П. Структурно-семантические особенности лексической системы древнерусского глагола и ее функционирование в памятниках письменности XI-XIV вв.: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Санкт-Петербург, 1993. 51 с.

76. Клименко Л.П. Проблемы языка, состава текста и жанра старопечатных памятников русской письменности XVII-XVIII вв. Н. Новгород, 1997. Ч. 2. 47 с.

77. Кобозева И.М. О границах и внутренней стратификации семантического класса глаголов речи // Вопросы языкознания. 1985. № 6. С. 95-103.

78. Ключевский В. Древнерусские жития святых как исторический источник. М., 1871. 465 с.

79. Колесов В.В. Мир человека в слове Древней Руси. Л., 1986. 311 с.

80. Колесов В.В. Древнерусский литературный язык. Л., 1989. 296 с.

81. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. СПб., 2000. 326 с.

82. Колшанский Г.В. О вербальности мышления // Известия АН СССР. Сер. лит-ры и яз. Т. 36. № 1. 1977. С. 18-26.

83. Коровкин М.М. Язык и мышление. Рязань, 1993. 56 с.

84. Кормилицына М.А., Кочеткова Т.В. Глагол // Разговорная речь в системе функциональных стилей современного русского литературного языка. Саратов, 1983. С. 63-94.

85. Кретов А. А. Опыт исторического исследования русской215глагольной лексики // Функциональная семантика слова. Екатеринбург, 1994. С. 85-91.

86. Кривоносов А.Т. Язык. Мышление. Логика. Умозаключения в естественном языке. Нью-Йорк, 1996. 682 с.

87. Кронгауз М.А. Текст и взаимодействие участников в речевом акте // Логический анализ языка. Язык речевых действий. М., 1994. С. 22-29.

88. Кронгауз М.А. Приставки и глаголы в русском языке: семантическая грамматика. М., 1998. 288 с.

89. Крысько В.Б. Переходность, объект, одушевленность в истории русского языка: Автореф. дис. . докт. филол. наук. М., 1994. 44 с.

90. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. М., 1981. 199 с.

91. Кузнецова Э.В. Русская лексика как система: Учебное пособие. Свердловск, 1980. 89 с.

92. Кузнецова Э.В. Язык в свете системного подхода: Учебное пособие. Свердловск, 1983. 94 с.

93. Кузнецова Э.В. Введение // Лексико-семантические группы руских глаголов. Иркутск, 1989. С. 3-9.

94. Кузнецова Э.В. Лексикология русского языка. М., 1989а. 216 с.

95. Кузьмина В. Жития святых // Словарь литературоведческих терминов. М., 1974. С. 83.

96. Кунавин Б.В. Причастные грецизмы и исконно славянские конструкции в древнерусских литературных текстах XIY-XV вв. // Литературный язык Древней Руси. Л., 1986. С. 152-157.

97. Кусков В.В. Литература высоких нравственных идеалов // Древнерусские предания. М., 1982. С. 5-22.

98. Кусков В.В. История древнерусской литературы. М., 1989. 304 с.

99. Ларин Б.А. Лекции по истории русского литературного языка (X216- середина XVIII в.). М., 1975. 325 с.

100. Лебедева И.Н. Предисловие // Повесть о Варлааме и Иоасафе /Отв. ред. О.В. Творогов. Л., 1985. С. 3-6.

101. Лебедева И.Н. Повесть о Варлааме и Иоасафе // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1. (XI первая половина XIV в.). Л., 1987. С. 349-352.

102. Легостаева О. В. О взаимосвязи языка и мышления // Философские науки. 1990. № 2. С. 37-40.

103. Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. Л., 1947. 499 с.

104. Лихачев Д.С. Возникновение древнерусской литературы. Л., 1952. 329 с.

105. Лихачев Д.С. Изображение людей в житийной литературе конца XIV-XV века // Труды отдела Древней лит-ры института Рус. лит. Т. XII. М., 1965. С. 105-115.

106. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970. 180 с.

107. Лихачев Д.С. Развитие русской литературы X-XVII веков. М., 1973. 252 с.

108. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. 3-е изд. М., 1979. 358 с.

109. Лихачев Д.С. Повесть временных лет // Лихачев Д.С. Избранное. М., 1998. С. 59-169.

110. Лихачева О.П. Некоторые замечания об образах животных в древнерусской литературе // Культурное наследие Древней Руси (Истоки. Становление. Традиции). М., 1976. С. 99-105.

111. Ломтев Т.П. Общее и русское языкознание: Избр. работы. М., 1976. 381 с.

112. Лопушанская С.П. Основные тенденции эволюции простых217претеритов в древнерусском книжном языке. Казань, 1975. 342 с.

113. Лопушанская С.П. Исторические изменения в составе русской глагольной лексики // Русский глагол в сопоставительном освещении. Саратов, 1984. С. 3-9.

114. Лопушанская С.П., Туликова H.A. Глаголы речемыслительной деятельности и их функции в публицистическом тексте // Классы глаголов в функциональном аспекте. Свердловск, 1986. С. 60-65.

115. Лопушанская С.П. Изменения семантической структуры русских бесприставочных глаголов движения в процессе модуляции // Русский глагол в сопоставительном освещении. Волгоград, 1988. С. 5-19.

116. Лопушанская С.П. Развитие и функционирование древнерусского глагола. Волгоград, 1990. 114 с.

117. Лопушанская С.П. Семантическая модуляция как речемыслительный процесс // Вестник ВолГУ. Серия 2. Филология. Вып. 1. 1996. С. 6-13.

118. Лопушанская С.П. Разграничение старославянского и русского староцерковнославянского языков // Вестник ВолГУ. Серия 2. Филология. Вып. 2. 1997. С. 6-17.

119. Лопушанская С.П. Глаголы согласованных действий в различных стилях речевой коммуникации (на материале произведений и писем A.C. Пушкина) // Проблемы речевой коммуникации: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 2000. С. 171-175.

120. Лыжова Л.К. Глаголы речи в диалектной лексике // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1979. С. 97-103.

121. Львов A.C. Лексика "Повести временных лет". М., 1975. 369 с.

122. Макеева И.И. Языковые концепты в истории русского языка // Язык о языке: Сб. статей / Под общ. рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. М., 2000. С. 63-155.

123. Маликов A.M. Философско-методологический анализ проблемы взаимоотношения мышления и речи: Автореф. дис. .канд. филос. наук. М., 1988. 16 с.

124. Матвеева Т. В. К вопросу о семантических основаниях экспрессивности слова (на материале диалектных глаголов речи) // Классы слов и их взаимодействие: Межвуз. темат. сб. Свердловск, 1979. С. 72-80.

125. Матвиенко Т.И. Взаимодействие внутренней и внешней семантических структур глаголов речи и мышления в современном чешском литературном языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Киев, 1986. 16 с.

126. Мечковская Н.Б. Язык и религия: Пособие для гуманитарных вузов. М., 1998. 352 с.

127. Мечковская Н.Б. Метаязыковые глаголы в исторической перспективе: образы речи в наивной картине мира // Язык о языке: Сб. статей / Под общ. рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. М., 2000. С. 363-380.

128. Мещерский H.A. История русского литературного языка. Л., 1981. 277 с.219

129. Милованова M.B. Эволюция глаголов приобщения объекта в сочетании с глаголами действия в древнерусском языке: Дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1992. 191 с.

130. Милых М.К. Конструкция с прямой речью как синтаксическая единица // Филологические науки. 1961. № 4. С. 136-145.

131. Минеева C.B. Истоки и традиции русского агиографического жанра // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2000. № 1. С. 2031.

132. Митрофанова О.Д. Глагол в научной речи // Русский язык в школе. 1975. № 2. С. 80-86.

133. Митрофанова О.Д. Научный стиль речи: проблемы обучения. М, 1985. 128 с.

134. Михайловская Н.Г. Системные связи в лексике древнерусского книжно-письменного языка XI-XIV вв. (Нормативный аспект). М., 1980. 254 с.

135. Наумова Е.В. Прагматика предложений с глаголами речи // Проблемы речевой коммуникации: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 2000. С. 175-180.

136. Ничман З.В. Лексическая классификация безобъектных глаголов речи в русском языке // Вопросы морфологии и синтаксиса современного русского языка. Новосибирск, 1966. С. 28-37.

137. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982. 272 с.

138. Новицкая И.С. Значение глаголов и вопросы компонентного анализа лексики // Слово как предмет изучения. Л., 1977. С. 83-88.

139. Обнорский С.П. Очерки по истории русского литературного языка старшего периода. М. Л., 1946. 198 с.

140. Орлов A.C. Переводные повести феодальной Руси и Московского государства XII-XVII веков. Л., 1934. 140 с.

141. Пайар Д. Формальное представление приставки от- //220

142. Глагольная префиксация в русском языке. М., 1997. С. 87-120.

143. Пак Г.А. О принципах выделения глаголов речи // Вопросы языкознания и методика русского языка в школе. Барнаул, 1973. С. 86-94.

144. Панфилов В.З. К вопросу о соотношении языка и мышления // Мышление и язык. М., 1957. С. 117-165.

145. Патерик Печерський, або Отечник. Киево-Печерська Успенська

146. Сато А. Глагола и рече в старославянском языке // Japanese Slavic221and East European Studies. Vol. 16. Kyoto, 1995. S. 47-90. 169. Селищев A.M. О языке "Русской Правды" // Избранные труды.

147. М., 1968. С. 129-140. L70. Серебренников Б.А. Роль человеческого фактора в языке. Языки мышление. М., 1988. 244 с. 171. Силина В.Б. Глагол // Древнерусская грамматика XII-XIII вв.

148. М., 1995. С. 374-461. L72. Сиротинина О.Б. Лекции по синтаксису русского языка. М., 1980. 143 с.

149. Скобликова Е.С. Способы выражения при глаголах речи второго участника речи // Уч. Зап. Куйбышевского гос. ун-та. Куйбышев, 1969. Вып. 66. С. 171-204. L74. Смирнова Л.Г. "И исполчишася вся Русь, и бысть сеча велика"

150. Русская речь. 1986. № 2. С. 110-116. 175. Соколов О.М. Об одном приеме разграничения семантики глагольных основ // Вопросы русского языка. Томск, 1965. С. 3-12. L76. Сороколетов Ф.П. История военной лексики в русском языке. Л., 1970. 382 с.

151. Степанова Г.В. ЛСГ глаголов речи в современном русскомязыке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1970. 18 с. 178. Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова.

152. Воронеж, 1979. 70 с. L79. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. Воронеж, 1985. 70 с.

153. Стеценко А.Н. Исторический синтаксис русского языка. М., 1977. 352 с.

154. Таргонская Е.П. Глаголы речи в памятниках письменности XI

155. XIV вв.: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1993. 16 с. L82. Таргонская Е.П. Глаголы-синонимы гддгоддти и речи (решти) //222

156. Актуализация семантико-прагматического потенциала языкового знака. Новосибирск, 1996. С. 60-67.

157. Творогов О.В. Литература Киевской Руси (XI-начало XIII в.) // История русской литературы XI-XVII веков. М., 1985. С. 32-125.

158. Терентьева Е.В. Семантика перфектности в древнерусских формах прошедшего времени от глаголов действия, состояния, отношения: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. 18 с.

159. Толстая С.М. Славянские параллели к русским verba и nomina dicendi // Язык о языке: Сб. статей / Под общ. рук. и ред. Н.Д. Арутюновой. М., 2000. С. 172-190.

160. Толстой Н.И. История и структура славянских литературных языков. М., 1988. 238 с.

161. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Том 1. Первый век христианства на Руси. М., 1995. 875 с.

162. Трофимова Н.В. «Въздохнувъ из глубины сердца.» Изображение внутреннего мира человека в древнерусских воинских повестях // Русская речь. 1999. № 2. С. 66-71.

163. Трубецкой Н.С. История. Культура. Язык. / Сост. В.М. Живов; общ. ред. В.М. Живова; вступ. ст. Н.И. Толстого и Л.Н. Гумилева. М., 1995. 800 с.

164. Туликова H.A. Глагольная лексика в форме инфинитива и ее функции в русской демократической публицистике середины XIX века (на материале литературно-критических статей Н.Г. Чернышевского): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Воронеж, 1983. 21 с.

165. Туликова H.A. Семантика персональности::ин-персональности русского глагола. Волгоград, 1993. 141 с.

166. Туликова H.A. Формирование функционально-семантической223категории ин-персональности русского глагола: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Саратов, 1997. 49 с.

167. Туликова H.A. Формирование категории ин-персональности русского глагола. Волгоград, 1998. 263 с.

168. Улуханов И. С. О закономерностях сочетаемости словообразовательных морфем // Русский язык. Грамматические исследования. М., 1967. С. 166-204.

169. Улуханов И.С. Компоненты значения членимых слов // Вопросы языкознания. 1974. № 2. С. 71-78.

170. Улуханов И.С. Словообразование // Русская грамматика. Т. I. М., 1980. С. 123-452.

171. Улуханов И.С. Мотивация и производность (О возможностях синхронно-диахронического описания языка) // Вопросы языкознания. 1992. № 2. С. 5-20.

172. Успенский Б.А. Языковая ситуация Киевской Руси и ее значение для истории русского литературного языка. М., 1983. 144 с.

173. Ю0. Успенский Б.А. История русского литературного языка (XI-XVII вв.). Мюнхен, 1987. 367 с.

174. Успенский Б.А. Краткий очерк истории русского литературного языка (XI-X1X вв.). М., 1994. 240 с.

175. Ю2. Федотов Г.П. Святые Древней Руси / Предисл. Д.С. Лихачева и A.B. Меня. М., 1990. 269 с.224

176. ЮЗ. Филин Ф.П. Лексика русского литературного языка древнекиевской эпохи (по материалам летописи). Л., 1949. 288 с.

177. Ю4. Филин Ф.П. Истоки и судьбы русского литературного языка. М., 1981. 326 с.

178. Ю5. Франчук В.Ю. Киевская летопись как памятник языка // Вопросы языкознания. 1982. № 4. С. 41-51.

179. Ю6. Хабургаев Г.А. Дискуссионные вопросы истории русского литературного языка (древнерусский период) // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1988. № 2. С. 47-52.

180. Ю7. Цветков Н.В. К методологии компонентного анализа // Вопросы языкознания. 1984. № 2. С. 61-71.

181. Ю8. Цветков Н.В. Методология компонентного анализа, его сферы и границы (на материале лексики русского языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1984. 16 с.

182. Ю9. Черенкова А.Д. Предложно-падежные формы о+п.п. и про+в.п. при глаголах речи в современном русском языке // Материалы по русско-славянскому языкознанию. Воронеж, 1977. С. 144-150.

183. Чудинов А.П. Семантическое варьирование русского глагола. Свердловск, 1984. 71 с.

184. Ш. Чудинов А.П. Регулярная многозначность в глагольной лексике. Свердловск, 1986. 80 с.

185. Шакирова Д.Ф. Язык жития Авраамия Смоленского как памятник древнерусской агиографии: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Казань, 1999. 16 с.

186. ЯЗ. Шаманова М.В. Лексико-семантическая группа "общение" в современном русском языке // Русский язык конца XX века. Воронеж, 1998. С. 144-146.

187. Шахматов A.A. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. Спб., 1908. 686 с.225

188. Шахматов A.A. Очерк современного русского литературного языка. 4-е изд. М., 1941. 288 с.

189. Шведова Н.Ю. Семантическая структура простого предложения // Русская грамматика. Т. И. М., 1980. С. 123-136.

190. Шелгунова JI.M. Указания на рече-жестовое поведение персонажей как средство создания образа в русской повествовательной реалистической художественной литературе. Волгоград, 1979. 79 с.

191. Шелякин М.А. Наблюдения над лексико-грамматическими особенностями глаголов звучания в русском языке // Филологические науки. 1962. № 4. С. 49-54.

192. Шелякин М.А. Аспектуальное употребление глаголов сообщения в русском языке (к проблеме синонимии видов) // Филологические науки. 1976. № 3. С. 56-64.

193. Шептухина Е.М. Модуляционно-префиксальные процессы в древнерусском глагольном словообразовании (глаголы со связанными основами): Дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1995. 225 с.

194. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М., 1973. 280 с.

195. Юрченко B.C. Реальное время и внутренняя форма языка (лингвофилософский этюд к универсальной грамматике) // Вопросы стилистики: Межвуз. сб. науч. тр. Саратов, 1998. С. 52-62.

196. Янда JI. Русские глагольные приставки. Семантика и грамматика // Глагольная префиксация в русском языке. М., 1997. С. 49-61.

197. Austin J. How to do things with words. New York, 1962.

198. Greñ Z. Semantyka i skladnia czasowników oznaczaj^cych akty mowy w j^zyku polskim i czeskim. Warszawa, 1994. 425 s.

199. Greñ Z. Struktura pola semantycznego mówienia w j?zyku polskim i226czeskim (na podstawie analizy reprezentacji czasownikowej) // Studia z Filologii Polskiej i Stowianskiej. Vol. 33. Warszawa, 1996. S. 85-109.

200. Kroslakova E. Preklad staroslovienskych slovies dicendi do slovenciny v uvadzacich vetach v Zivote Konstantina a Zivote Metoda // Slovenska rec. Vol. 4. Bratislava, 1993. S. 216-223.

201. Leszczynski Z. Mi^dzyj^zykowe paralele w uzyciu czasownikow mowienia // Annales universitatis Mariae Curies- Sklodowska zpogranicza j^zykow i literatur slowianskich. Vol. XIV/XV. Lublin, 1996/1997. S. 181-191.

202. Nemcova E. Semanticka analyza verba dicendi. Br.: Veda 1990. 135 s.

203. Nida, Eugene Albert. Componential analysis of meaning: An introduction to semantic structures. Mouton, 1979. 272 s.

204. Schooneveld C.H. A semantic analysis of the Old Russian finite preterite system. S-Gravenhage, 1959. 171 s.

205. Searle J. R. Speech acts. Cambridge, 1969.227

206. ИСТОЧНИКИ И СЛОВАРИ (ПРИНЯТЫЕ СОКРАЩЕНИЯ)

207. ИЛ Ипатьевская летопись. (Полное собрание русских летописей. Гом второй). М., 1998.

208. Л Лаврентьевская летопись. (Полное собрание русских летописей. Гом первый). М., 1997.

209. HI Л Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов /

210. Под ред. и с предисл. А.Н. Насонова. М.; Л., 1950.

211. ПВиИ Повесть о Варлааме и Иоасафе / Отв. ред. О.В. Творогов. Л.,1985.

212. ГР Греческо-русский словарь Нового Завета: Пер. Краткого греческо-английского словаря Нового Завета М. Ньюмана. М., 1997.

213. ЛЭС Лингвистический энциклопедический словарь /Гл. ред. В.Н. Ярцева. М., 1990.

214. ДР Литература и культура Древней Руси: Словарь-справочник Под ред. В.В. Кускова. М., 1994.

215. ТС Толковый словарь русского языка под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1996.

216. TCP Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского *зыка. М., 1995.

217. БС Полный православный богословский энциклопедический словарь. М., 1992.

218. ЦС Полный церковно-славянский словарь. М., 1998. Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 1. (XI -первая половина XIV в.). Л., 1987.

219. СРЛ Словарь современного русского литературного языка. Т. II. М., 1992.228

220. СРЯ Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 1-22. М., 19751995.

221. СДЯ Словарь древнерусского языка (XI-XIV вв.): В 10 т. Т. I-V. М., 1988-1990.

222. ССр Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам. Санкт-Петербург, 1893-1895 гг.

223. ССт Старославянский словарь (по рукописям IX-X веков) / Под ред. P.M. Цейтлин, Р. Вечерки и Э. Благовой. М., 1994.

224. СРГ Толковый словарь русских глаголов: Идеографическое эписание. Английские эквиваленты. Синонимы. Антонимы / Под ред. проф. Л.Г. Бабенко. М., 1999.

225. СЯП Словарь языка Пушкина: В 4 т. М., 1956-1959.

226. Христианство. Энциклопедический словарь: В 3 т. М., 1993.

227. Христианство: Словарь / Под общ. ред. Л.Н. Митрохина и др. М, 1994.229