автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Функционирование структуры "текст в тексте" в русскоязычной прозе Бурятии

Полный текст автореферата диссертации по теме "Функционирование структуры "текст в тексте" в русскоязычной прозе Бурятии"

На правах рукописи

005060701

ГРЯЗНОВА Оксана Борисовна

ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ СТРУКТУРЫ «ТЕКСТ В ТЕКСТЕ» В РУССКОЯЗЫЧНОЙ ПРОЗЕ БУРЯТИИ (вторая половина XX - начало XXI в.)

Специальность 10.01.02 - литература народов Российской Федерации (сибирская литература: алтайская, бурятская, тувинская, хакасская, якутская)

3 О ИДЯ 2013

АВТОРЕФЕРАТ на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Улан-Удэ-2013

005060701

Работа выполнена на кафедре русской литературы ФГБОУ ВПО «Бурятский государственный университет»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Имнхелова Светлана Степановна

Официальные оппоненты доктор филологических наук, доцент

Дампилова Людмила Сапжибоевна (ФГБУН «Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН»)

кандидат филологических наук, доцент СапгадиеваЭрженГэндэповпа (ФГОУ ВПО «Восточно-Сибирская государственная академия культуры и искусств»)

Ведущая организация ФГБОУ ВПО «Восточно-Сибирская

государственная академия образования»

Защита состоится «11» июня 2013 г. в 13.30 часов на заседании диссертационного совета при ФБГОУ ВПО «Бурятский государственный университет» (670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а, конференц-зал).

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Бурятский государственный университет» по адресу: 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а.

Fax: (301-2)210588

E-mail: dissovetbsu@bsu.ru

Автореферат разослан «8» мая 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета канд. филол. наук

Жорникова М.Н.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Русскоязычная литература Бурятии органично включена в общероссийский литературный процесс, где национальные литературы вступают в культурный диалог между собой, а также с русской классической литературой, благодаря чему появляются самобытные произведения, авторы которых, используя разные культурные коды, ведут читателя к пониманию вечных ценностей, единства национального и всеобщего. Синтез «своего» и «чужого» в пространстве созданных бурятскими русскоязычными писателями художественных текстов ярко проявляется в использовании вставных текстов, так называемой конструкции «рассказ в рассказе», «роман в романе», выступающей и как композиционный прием, и как структура в повествовании. Исследование культурного или исторического диалога в произведении, представляющем собой единство основного и вставного текстов, проявляется на композиционно-сюжетных, смысловых, словесных границах, что создает особое художественное пространство. В этом смысле данный сюжетно-композиционный прием может рассматриваться как смыслообразующий, концептуальный элемент создаваемого текста.

Для русскоязычного писателя структура «текст в тексте» (вставной текст) - это не только традиция национальной литературы, не только стремление создать образ национального сознания, национальной культуры, но и желание «столкнуть» и «соединить» в сознании читателя различные национальные и общекультурные традиции. Актуальной проблемой для исследователя является объяснение феномена транскультурности как процесса расширения этнических, языковых границ между различными культурами. Ставится задача изучения творчества русскоязычного писателя, находящегося на пересечении разных культурных традиций, в ситуации диалога с иным культурным опытом, прежде всего опытом русской литературы, которая вызывает научный интерес.

Степень изученности темы. Исследованию феномена русскоязычного национального писателя с позиции транскультуры посвящен ряд научных работ, таких как «Постсоветская литература и эстетика транскультурации» М.В. Тлостановой (2004), «Русско-бурятское литературное пограничье: теоретический и эстетический С\

аспекты» О.Ю. Барановой (2004), «Мифопоэтика иноэтнокультур-ного текста в русской прозе ХХ-ХХ1 вв.» Э.Ф. Шафранской (2006), «Транскультурная модель русскоязычной якутской литературы» Ж.В. Бурцевой (2008) и др. В них ученые акцентируют внимание на этноязыковом статусе иноязычных авторов, создающих «другие», «чужие» тексты на русском языке. В результате художественное пространство произведения русскоязычного автора представляет собой уникальный синтез разных культурных кодов, который, в частности, может воплощаться в повествовании в виде структуры «текст в тексте».

Проблема «текста в тексте» как интертекстуальной единицы на самых разных уровнях рассматривались в трудах И.В. Арнольд, Р. Барта, М.М. Бахтина, А.Н. Безрукова, Э.М. Береговской, A.B. Бо-рисенко, Е.Е. Бразговской, В.В. Виноградова, Б.М. Гаспарова, A.M. Геращенко, A.JT. Гумеровой, В.М. Жирмунского, А.К. Жолковского, Вяч. Вс. Иванова, H.A. Корзиной, Ю.М. Лотмана, T.JT. Рыбальченко, И.П. Смирнова, A.B. Снигирева, П.Х. Торопа, Е.Г. Трубецковой, М. Ямпольского и других ученых. Для нашего исследования особую значимость имеет работа Ю.М. Лотмана «Текст в тексте», в которой учёный подробно характеризует семиотическую специфику основного текста и «текста-вкрапления».

В современном бурятоведении «текст в тексте» или вставные тексты неоднократно анализировались исследователями с точки зрения их функциональной роли и художественной целостности произведения, например, вставная легенда в романе А. Бальбурова «Поющие стрелы» или «роман» героя-писателя в романе В. Миты-пова «Долина бессмертников». Так, С.И. Гармаева, анализируя роман В. Митыпова сквозь призму этнопоэтического, делает акцент на композиционной основе романа «текст в тексте», которая в ее статье «Этнопоэтическое в литературе и литературоведении» обозначена как принцип «двойного бытия». Основополагающей среди современных работ, посвященных указанному аспекту осмысления, может быть названа монография С.С. Имихеловой и С.Д. Ванчико-вой, в которой внимание сосредоточено непосредственно на характеристике художественной целостности романов В. Митыпова, где взаимоотношение «текста в тексте» с основным романным целым рассматривается в связи с концепцией истории в творчестве писателя.

В последующие десятилетия бурятскими прозаиками были созданы произведения на русском языке, в которых структура «текст в тексте» приобретала различное значение: романы В. Митыпова, К. Балкова, В. Гармаева, А. Гатапова, повести Г. Башкуева и др. Они позволяют выявить некоторые неизученные проблемы, одной из которых является объяснение феномена русскоязычного писателя в национальных литературах России.

Объектом исследования является поэтика русскоязычной прозы Бурятии в аспекте специфики использования структуры «текст в тексте». Предмет исследования - функционирование вставных текстов в русскоязычной прозе Бурятии второй половины XX — начала XXI в. с точки зрения их семантической, смыслообразующей функций.

Цель диссертационной работы - исследовать механизм включения вставных текстов в повествовательную структуру произведений писателей Бурятии в рамках создания текста национальной культуры на русском языке.

Задачи исследования:

- выявить причины включения в повествовательную структуру произведений русскоязычных писателей Бурятии структуры «текст в тексте»;

- исследовать функции вставных текстов разной жанровой природы - фольклорной легенды и восточной обрамленной повести в произведениях русскоязычных писателей Сибири;

- рассмотреть притчевый характер включения в тексты произведений русскоязычных авторов таких фольклорных жанров, как легенда и сказание;

- определить функции восточной обрамленной повести как «текста в тексте» и как выражение национально-культурной традиции в русскоязычной литературе Бурятии второй половины XX -начала XXI в.;

- проанализировать романы A.A. Бальбурова и К.Н. Балкова с точки зрения единства двух пространств - условного и реального, которое возникает в процессе использования структуры «текст в тексте»;

- выделить концептуальный диалог автора и читателя, новизну концепции личности в произведениях В.Г. Митыпова и Г.Т. Башкуева, предлагающих своеобразную трансформацию восточной обрамленной повести.

Теоретические и методологические принципы исследования

обусловлены возможностями структурно-семантического, сравнительно-типологического методов, мифопоэтического и культурологического подходов.

Теоретическую и методологическую базу исследования составляет совокупность разработанных и сформулированных положений относительно природы и характера вставного текста, заключенного в рамки основного текста. Это прежде всего основополагающие работы Ю.М. Лотмана и представителей тартуско-семиотической школы - Вяч. Вс. Иванова, Ю.И. Левина, П.Х. То-ропа, исследования по проблемам межтекстовых связей Ю.М. Лотмана, Р. Барта, И.П. Смирнова, М.Б. Ямпольского, В.Н. Топорова, Б.М. Гаспарова, а также основные научные положения диалоговой концепции культуры М.М. Бахтина, типологического подхода и сравнительного изучения литератур А.Н. Веселовского, В.М. Жирмунского, Н.И. Конрада, Е.М. Мелетинского, А. Димы, И.Г. Неупо-коевой, Д. Дюришина и др., исследования по истории бурятской литературы 20-го столетия В.Ц. Найдакова, А.Б. Соктоева,

A.A. Белоусова, С.Ж. Балданова, С.И. Гармаевой, Л.С. Дампиловой, С.С. Имихеловой и др.

Материал исследования: романы А. Бальбурова «Поющие стрелы», К. Балкова «Байкал - море священное», «Горящие сосны»,

B. Митыпова «Долина бессмертников», «Геологическая поэма», повести Г. Башкуева «Пропавший» и «Записки пожилого мальчика». Выбор авторов обусловлен значительностью их творчества в контексте национальных литератур РФ. В качестве сравнительного материала привлечен ряд произведений русскоязычных авторов Ч. Айтматова, А. Кима, Ю. Рытхэу и др. Отбор материала, который определен конкретными хронологическими рамками, продиктован тем, что именно в их повествовательной структуре используются вставные тексты разной жанровой природы.

Научная новизна диссертации заключается в том, что впервые рассмотрено использование «текста в тексте» как структурно-содержательной составляющей в повествовательной стратегии русскоязычных писателей Бурятии. С этой позиции дан подробный анализ значимых произведений A.A. Бальбурова, К.Н. Балкова, В.Г. Митыпова, Г.Т. Башкуева, созданных в традициях национального сознания. В художественной реальности произведений, вклю-

чающих вставные тексты, установлено соотношение национального и общекультурного как единство «своего» и «чужого». Впервые выделены и проанализированы особенности бурятской русскоязычной прозы, связанные с творческим развитием жанра восточной обрамленной повести.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Важной особенностью поэтики произведений A.A. Бальбуро-ва, К.Н. Балкова, В.Г. Митыпова, Г.Т. Башкуева, написанных на русском языке, стала контаминация (смешение) разнородных повествовательных структур, прежде всего включение в повествование структуры «текст в тексте», которая выступает как традиция развития двух жанровых форм - фольклорной легенды и восточной обрамленной повести. Такая повествовательная стратегия позволяет писателю создать текст национальной культуры, пересекающийся с другими общекультурными традициями.

2. Соотношение основного текста и вставной конструкции, выполняя в произведении взаимодополняющую и взаимоотражаю-щую функции, придает каждому из них выражение национального устройства «в удвоении» (Г. Гачев). При удвоении реальности текста, соотнесении двух пространственных уровней произведения -условного и реального - устанавливаются семантические границы, вокруг которых размещается поле возможных интерпретаций. За счет структуры «текст в тексте» происходит актуализация «диалога» автора и читателя, осуществляющего интерпретационное приращение смысла. Если в произведениях национальных писателей, пишущих на русском языке, вставной текст является оригинальным, читатель, включенный в широкие знаковые коды культуры, начинает выстраивать ассоциативные параллели, структурируя целостное знание об авторском замысле. Коммуникативные функции включения вставного текста в основное повествование позволяют реконструировать «двойное кодирование» текста.

3. Структура «текст в тексте» в произведениях А. Бальбурова, К. Балкова, В. Митыпова, Г. Башкуева играет важную роль на концептуальном уровне, т.е. на уровне утверждаемой авторской концепции личности, в основу которой положены, наряду со специфически национальными, универсальные законы отношения человека к природе, социуму, к другому человеку, к самому себе.

4. Русскоязычных бурятских авторов В. Митыпова, Г. Башкуева объединяет тема творчества и творческой личности, закономерно возникающая при использовании структуры «текст в тексте». Единство их многоплановым произведениям придает «текст», сотворенный героем-художником. «Вставные тексты» в произведениях писателей претендуют быть метатекстом, т.е. текстом, запечатлевающим творческую саморефлексию героя.

5. Функционирование структуры «текст в тексте» в произведениях В.Г. Митыпова и Г.Т. Башкуева представляет собой творческое развитие традиции восточной обрамленной повести. Трансформация основных ее черт (наличие урока или совета, адресованных аудитории, сюжет спасения от беды) ведет к диалогу автора и читателя на концептуальном уровне, возникновению у героя версии «спасения», заключающейся в его готовности к самопознанию.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что ее основные положения и выводы способствуют раскрытию закономерностей развития бурятской прозы второй половины XX — начала XXI в., определяют новые пути исследования творчества русскоязычных бурятских писателей. Изучение функционирования структуры «текст в тексте» в повествовательной структуре эпического произведения в бурятской литературе восполнит недостающее звено в комплексном исследовании творчества других прозаиков Бурятии.

Практическая значимость работы. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных лекционных курсов, проведении практических занятий по истории бурятской литературы второй половины XX - начала XXI в., а также в процессе дальнейшего исследования истории литературного процесса РФ рубежа ХХ-ХХ1 веков.

Апробация и реализация результатов работы. Основные положения диссертационного исследования неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры русской литературы Бурятского государственного университета. Различные аспекты проблематики диссертации получили разработку в статьях, тезисах докладов, выступлениях на конференциях разных уровней: IV Международной научной конференции «Концепт и культура» (Кемерово, 2010), IV Международной научной конференции «Литературный текст XX века: проблемы поэтики», посвященной памяти проф. Н.Л. Лейдермана (Челябинск, 2011), всероссийской научно-теоретической конферен-

ции «Сибирь в изменяющемся мире. История и современность», посвященной памяти проф. В.И. Дулова (Иркутск, 2010), ежегодных научно-практических конференциях преподавателей, сотрудников и аспирантов Бурятского государственного университета (Улан-Удэ, 2009, 2010, 2011, 2012). По проблематике диссертации опубликован ряд статей, вошедших в сборники научных трудов: «ЭТНО: литературоведение, литературное образование, культура» (Улан-Удэ, 2009), «Найдаковские чтения - 3. Бурятия и тюрко-монгольский мир в литературном и фольклорно-мифологическом контексте» (Улан-Удэ, 2010), «Филологические чтения памяти А.Б. Соктоева» (Улан-Удэ, 2010), «Сибирь в изменяющемся мире. История и современность» (Иркутск, 2010), «Концепт и культура» (Кемерово, 2010), «Литературный текст XX века: проблемы поэтики» (Челябинск, 2011).

По теме работы опубликовано 11 статей, в том числе 3 - в журналах, рекомендованных ВАК России.

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры русской литературы ФГБОУ ВПО «Бурятский государственный университет».

Соответствие диссертации паспорту научной специальности. Диссертационная работа посвящена исследованию концептуального значения структуры «текст в тексте» в русскоязычной бурятской прозе второй половины XX - начала XXI в., в ней проанализированы произведения А. Бальбурова, К. Балкова, В. Митыпова, Г. Башкуева в аспекте функционирования данной структуры. Полученные результаты соответствуют формуле специальности 10.01.02 - литература народов Российской Федерации (филологические науки), пунктам 4, 5 и 6 области ее исследования.

Структура и объем диссертационного исследования. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка использованной литературы. Основной текст работы изложен на 162 страницах. Список литературы включает 228 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень научной разработанности проблемы, объясняется выбор материала, формулируются цель и задачи, опреде-

ляются предмет и объект, методологические основания и научная новизна, раскрываются теоретическая и практическая значимость диссертационной работы, формулируются основные положения, выносимые на защиту, указываются соответствие диссертации области исследования специальности, формы апробации и реализации ее основных результатов.

Первая глава «Вставной текст в повествовательной структуре произведения как выражение национально-культурной традиции» состоит из двух параграфов и служит теоретической и историко-литературной основой для последующего анализа произведений бурятских писателей.

В параграфе 1.1. «Притчевый характер легенды как "текста в тексте"» диссертант обращается к таким структурам репрезентации «текста в тексте», как народные легенды, героические сказания, исторические предания, обретающие в структуре «текст в тексте» притчевый характер. Притча концентрирует в себе многовековой духовный опыт человечества, дает возможность многоуровневой смысловой интерпретации через императивную картину мира, в которой персонаж, занимающий некоторую жизненную позицию, в акте выбора руководствуется не предначертанностью судьбы, а неким нравственным законом, собственно и составляющим морали-заторскую «премудрость» притчевого назидания.

Притчеобразная проза («параболическая», по определению критика А. Бочарова) получила широкое распространение в литературном процессе 1960-1980-х гг. Переосмысление использованных легенд во многих произведениях этого периода, в том числе в национальных литературах, происходит глубоко творчески, так что их можно назвать авторскими легендами. В то же время картина мира в этих вставных легендах перенимает модель притчи с ее установкой на ответственность свободного выбора. Введение подобных «вставных текстов» в структуру художественного произведения приводит к тому, что его герои предстают перед читателем как «субъекты свободного выбора» (С. Аверинцев). С этой позиции в качестве примера анализируются повести «Белый пароход» и «Пегий пёс, бегущий краем моря», роман «Плаха» Ч.Т. Айтматова, в которых наглядно рассматривается притчевый характер совмещения основного текста и текста вставных легенд. Они переплавлены автором так, что структура повествования позволяет сосущество-

вать нескольким временным пластам и грань между современностью и временем легенды размывается.

В повести писателя «Белый пароход» легенда о Рогатой Матери-оленихе, на первый взгляд, не связана со вторым «текстом в тексте»

- сказкой о белом пароходе, которая придумана Мальчиком, но они

- легенда и сказка - оказываются частью одного и того же повествования, когда легенда неожиданно становится продолжением на этот раз не фольклорного сюжета, а действительно сказочного, в котором соединяются реальность и ирреальность: сказочная мечта Мальчика превратиться в рыбу и уплыть к отцу в Иссык-Куль к белому пароходу возникает в основном повествовании - рассказе Мальчика о своей жизни с дедом на кордоне. Предательство самого дорогого человека привело к тому, что в финале повести Мальчик становится рыбой и уплывает к белому пароходу, потому что «отверг то, с чем не мирилась детская душа».

Притчевый характер вставных текстов, таким образом, с особой силой ощущается в свободном выборе героя между заложенным в сказании величественным миром доброты и красоты, в существование которого, как в сказку, поверил Мальчик, и жестоким «взрослым» миром, с которым не смогла смириться его душа. Так, смерть Матери-оленихи от руки жадного Орозбая трагически отзывается в уходе Мальчика, несущем идею окончания, обрыва рода, и эта идея подсказывается характером самого сказания, в котором обнаруживается равенство родовой и индивидуально-человеческой жизни. Вот почему верной является интерпретация повести как своеобразного «авторского эпоса», стилизованного под народный эпос. В произведениях Ч. Айтматова, в частности в романе «Плаха», включение структуры «текст в тексте» в виде самостоятельных притч, легенд, сказаний связано с созданием авторской мифологии, имеющей интенцию авторской, творческой сублимации фольклорных жанров. Здесь важна авторская обработка - жанровая, стилевая, языковая — текстов, которые черпаются из устных и письменных источников.

В литературах народов Сибири можно также встретить переосмысление фольклорных жанров в усложненной композиции «текст в тексте», и чаще всего это происходит именно у русскоязычных авторов. Так, вставным текстом в романе хантыйского писателя Е. Айпина «Ханты, или Звезда Утренней Зари» становится

сказание о Вверх Ушедшем Человеке, притчевый характер которого расширяет повествовательные границы романа.

В параграфе 1.2. «Традиция восточной обрамленной повести в национальных литературах Сибири» освещены основные этапы становления, развития жанра восточной обрамленной повести. Возникшая на пересечении фольклора и литературы, она оставила важный и значимый след в истории литературы, так как является безусловным носителем народной традиционной культуры. Восточная обрамленная повесть — это сложная система взаимоотражений, внутри которой через движение и самодвижение жанра художественное сознание выражает свое мироощущение, а через него -качество модели господствующей среды человеческих взаимоотношений и взаимодействий, потому что произведения, имеющие «рамочную» структуру, представляют «галерею» типичных образов, отвечающих критериям художественно-эстетического сознания аудитории на архетипическом уровне.

К традиции восточной обрамленной повести следует отнести ступенчатое, кольцевое (обрамляющее) построение, сюжет спасения от опасности, диалог на различные моральные, нравственные темы, преследующий поучительную, дидактическую цель. Памятники древнеиндийской литературы «Панчатантра», «Махабхарата» оказали большое воздействие на литературу других стран, в частности на монгольскую. Определенная группа произведений, впоследствии обработанная монгольскими авторами, стала национальным достоянием, бережно хранящимся в печатных изданиях и в народной памяти. А.Б. Соктоев в монографии «Становление художественной литературы дооктябрьского периода» указывал на характерные признаки монголо-бурятской обрамленной повести как особого самобытного жанра художественной прозы: книга представляет собой сборник, в состав которого входит некое число рассказов; как правило, рама носит лишь характер своеобразной ширмы, т.е. используется исключительно в композиционных целях как испытанное средство скрепления в одной книге пестрого и дробного повествовательного материала; каждая книга имеет общий рассказ, «раму», или «рамочный рассказ», которым начинается и завершается повесть; распадаясь на две части (вступительную и заключительную), он обрамляет серию внутренних рассказов; в качестве рамы может быть только такой рассказ, содержащий в себе предлог для

введения целого цикла разнообразных историй, случаев и происшествий, выполняющий общую идейную функцию - постановку и художественное решение задачи назидательного, морально-эстетического свойства. Обращение к аудитории является одной из важных целей обрамленной повести.

В немалых количествах традицию восточной обрамленной повести можно обнаружить в литературах разных стран и эпох, в том числе и в произведениях русской классики, и национальных литературах народов Сибири. Исследователи писали о «рамочной» конструкции в «Вечерах на хуторе близ Диканьки» Н.В. Гоголя, «Повестях покойного Ивана Петровича Белкина» A.C. Пушкина, «Записках охотника» И.С. Тургенева. Рамочным текстом обрамляется содержание «Капитанской дочки» A.C. Пушкина, рассказов «После бала» JI.H. Толстого, «Очарованный странник» Н.С. Лескова и др. Ярким примером использования обрамляющей структуры в литературе XX в. являются рассказы A.M. Горького «Старуха Изергиль», М.А. Шолохова «Судьба человека». Чтобы увидеть, как работает традиция обрамленной повести в произведениях русскоязычных авторов, диссертант обращается к рассказу «Бродяги Сахалина» А. Кима, его романам «Отец-Лес» и «Остров Ионы», повестям «Полярный круг», «След росомахи» Ю. Рытхэу. Так, повествовательная структура рассказа «Бродяги Сахалина», распадающаяся на иерархию вставных текстов, воспроизводит диалог рассказчиков вокруг одной темы в согласии с авторским замыслом, который требует от читателя активной мыслительной и ассоциативной работы. Использованная структура обрамленной повести у русскоязычных писателей метафорична - в ней главенствует авторская идея о вечном странствии человеческого духа в поисках истины, о творческом начале в этих поисках.

Во второй главе «Легенда как "текст в тексте" в русскоязычной прозе Бурятии: функция "удвоения" реальности повествования» приведен анализ произведений А. Бальбурова и К. Балкова в аспекте обозначенной проблемы.

В параграфе 2.1. «Роль легенды в повествовательной структуре романа А. Бальбурова "Поющие стрелы"» детально рассмотрена функция вставного текста в первом русскоязычном романе Бурятии.

Включение родовой легенды хонгодоров происходит в кульминационный момент романа «Поющие стрелы» (1963), который представляет собой идеологический спор двух героев - русского врача Савелия Кузнецова и учителя, собирателя родного бурятского фольклора Михаила Дорондоева. Кузнецов, признавая значение огромного труда Дорондоева, тем не менее не соглашается с его словами о том, что памятники народной мудрости, собранные им с таким тщанием, - это своеобразный саркофаг для своего народа, обреченного на неминуемый конец.

В романе легенда не просто проецируется на жизнь и судьбу Михаила Дорондоева, содействуя окончательному прозрению героя. Интеллектуальный спор о том, какой выбор важнее - кропотливая работа по сохранению богатого поэтического наследия народа, бесполезная, по мнению обывателя, во времена социальных схваток двух миров, или реальная помощь людям, - завершен в жанре и эстетике историко-революционного романа. Но в зеркальности, которая устанавливается между основным и вставным текстами, вождь хонгодоров и учитель из бурятского улуса, верящие в свою правоту, поражены в самое сердце стрелами открывшейся истины.

Пересказ Дорондоевым древней бурятско-монгольской легенды дается так, чтобы она была услышана и понята русским человеком. В ней вождь племени хонгодоров, перед которым возникает угроза гибели, принимает решение освободиться от стариков, и старейшины не возразили вождю, признав его правоту. Только один мудрый Олзобэ будет спасён своим сыном, и благодаря его совету затем племя чудесным образом будет спасено. Русский язык создает языковое пространство, которое передано бурятским сознанием «переводчика», сохраняющего особенности оригинала, а значит, основной и вставной тексты пересекаются. Кузнецов испытывает мощное воздействие легенды и особенно ее последней фразы: «Двенадцать поющих стрел попали в сердце вождя»; «Точно так же, как по окончании музыкальной пьесы, исполненной рукой виртуоза, еще долго стоит в ушах последний заключительный аккорд...»1.

В новеллу-легенду рассказчик вставляет фрагмент от себя (своеобразный «фрагмент в фрагменте»): «Говорят, есть в Саянах

1 Бальбуров А. Поющие стрелы. - М.: Сов. Россия, 1969. - С. 253.

такое место - глубокое глухое ущелье, откуда до сих пор несутся крики и проклятия. Говорят, даже вечный грохот водопада в том ущелье не может заглушить стонов и криков несчастных. Так говорят хонгодоры»2. Слова рассказчика с троекратным повтором «говорят» как бы опровергают правоту не только вождя, но и мудрых старейшин. Вот почему правота Кузнецова и неправота Дорондоева в основном тексте так же относительны, как относительна правота вождя и старейшин во вставном тексте. Да и само вторжение языка основного текста (языка героя-рассказчика) в текст новеллы выступает в роли «генератора новых смыслов».

Таким образом, во вставном тексте, давшем название роману А. Бальбурова, очевидна важная смыслообразующая роль притчи. В силу ее иносказательности позиция Михаила Дорондоева предстает двойственной: с одной стороны, он верит в силу и могущество слова народа как коллективного автора, которое нужно ценить и сохранять, с другой - ощущает свою пассивность как интеллигента, «духовного» вождя своего народа.

Вставная легенда встроена в основное повествование так, что согласуется с верой героев из народа в чудесное избавление от гнета сильных мира сего. Условный мир «текста в тексте» вступает в «диалог» с реальным миром основного текста романа, где сознание многих героев наполнено красотой народной мудрости, заложенной в песнях, сказаниях, пословицах и поговорках, т.е. притчевая метафоричность усилена закодированным во вставной легенде смыслом о правоте той мудрости, которая заложена в собранном Дорондое-вым фольклорном богатстве. Благодаря своей природе метафора отличается многосмысловой непредсказуемостью, а притча - своей назидательностью. Как отмечал Ю.М. Лотман, разные тексты «вступают в непредсказуемую игру с основными структурами и резко увеличивают непредсказуемость дальнейшего развития»3.

В параграфе 2.2. «Вставные тексты и их место в повествовательной структуре прозы К. Балкова» представлен анализ романов писателя. Благодаря вставкам в основную ткань повествования создается иллюзия вторжения иной, чудесной или фантастической,

2 Бальбуров А. Поющие стрелы. - М.: Сов. Россия, 1969. - С. 250.

Лотман Ю.М. Текст в тексте (Вставная глава) // Семиосфера. Статьи. Исследования. Заметки. - СПб.: Искусство-СПБ, 2001. - С. 72

реальности. В самом начале романа «Байкал - море священное» (1989) повествователь приводит историю об одном племени, маленьком и гордом, кормившемся дарами моря и леса, уважавшем землю предков. Но оно не выстояло против пришельцев - старейшины с женщинами и детьми «скрылись в море от глаз тех, кто незваным пришел на чужую землю... Долго стояли пришельцы-воители, и смятение было в лицах, но еще и гордость за людей чужого племени, которые предпочли смерть неволе... Поклялись те воители не подымать больше меч, так и сделано было, и уж не покидают родных кочевий и живут мирно... »4. Данная легенда и многие другие, заявленные в романе, создают оппозицию условное / реальное, важную для дальнейшего повествования. Они, хотя приводятся повествователем, но существуют в сознании персонажей.

В романе «Горящие сосны» (2006) история нелегкой жизни беглого казака с Дона Степана Зверькова оформлена как предание, существующее внутри рода Зверьковых. «Быль», или «бывальщина» (так в народе называют предания), рассказывает о далеком прошлом, от которого не сохранилось других свидетельств. Поэтому то, о чем говорится в предании, воспринимается и рассказчиком, и слушателями как действительно происходившее. К тому же ряд особенностей придает ему реалистический характер: исторический материал, имеющий местную окраску, точное указание времени и места событий, бытовые детали. Это предание не только повествует о событиях и действиях главного героя как исторического лица, но и объясняет их причины, например, почему Степан ушел от людей в тайгу или как он оказался в плену у тунгусов и т.п.

Некоторые рассказы из цикла «Звезды Подлеморья» (2008) тоже структурированы автором как «текст в тексте», где трудно отличить вставной текст от основного, потому что чудесно-фантастическое естественно сосуществует с реально-земным. Условная реальность в рассказах К. Балкова «Улигершин», «Хуварак» изоморфны друг другу, поскольку нет разницы в том, в каком соотношении в сюжете находятся фантастические допущения и реальное событие.

Насыщенность прозы К. Балкова вставными легендами вызвана обращением к национальной истории и культуре. Озвученные с помощью легенд, сказаний глубинные философские идеи произведе-

4 Балков ЬС. Байкал - море священное: роман. - М., 1989. - С. 4.

ний, освещающие историческую память, преемственность духовных традиций народа, выражают общечеловеческие ценности, утверждают непоколебимость и торжество ценностных категорий истины, добра и красоты.

В третьей главе «Обрамленная повесть в прозе русскоязычных писателей Бурятии: функция творческого диалога автора и читателя» на примере прозы В. Митыпова и Г. Башкуева рассматривается развитие традиции восточной обрамленной повести в коммуникативном аспекте.

Параграф 3.1. «"Текст в тексте" как результат творческой деятельности героя в прозе В. Митыпова» посвящен анализу романов В. Митыпова «Долина бессмертников» (1975) и «Геологическая поэма» (1985). Вставные тексты в них обладают сущностными признаками обрамленной повести: за счет смены повествователя происходит раскрытие значимых фактов и описание событий, произошедших в иллюзорно-реальном историческом времени. В «Долине бессмертников» это роман об императоре Модэ, повелителе степной державы, жившем в конце III в. до нашей эры, который пишет поэт Олег Аюшев, принимающий участие в хуннских археологических раскопках, описание которых входит в содержание основного текста - «рамы»; в «Геологической поэме» - научно-художественный трактат, принадлежащий геологу Валентину Мир-санову-сыну, а также история о путешествии Вегенера в Гренландию в сюжете жизни Мирсанова-отца. Как правило, эти «тексты в тексте» во всех романах Митыпова появляются в основном обрамляющем тексте как вставные произведения малой эпической формы, написанные (рассказанные) героями в различных жанрах. Но межжанровые различия сглажены, вот почему вставные части представляют собой относительно законченные фрагменты, отличающиеся от основной части именно жанровой формой.

С помощью структуры «текст в тексте» Митыпов создает свое индивидуально-художественное пространство, характеризующееся историзмом авторского отношения к изображенным событиям. В своих романах он сумел показать, как из человека частного со своей личной судьбой и личными чувствами герой превращается в человека исторического, равноправного участника мировой истории, факты которой становятся фактами его личной биографии. В романе «Долина бессмертников» структура «текст в тексте», оформ-

ленная по типу обрамления, выступает взаимосвязанной знаковой системой, включающей человека в историю, культуру, а формы взаимодействия человека и социума — в природный универсум. В романе «Инспектор Золотой тайги», благодаря обрамлению с перебиванием, автор использует жанровые ходы малых эпических форм (рассказ и новелла), акцентирует внимание на проблеме подлинности гуманистических ценностей в эпоху перемен. Наконец, в «Геологической поэме», отличающейся разножанровой многослойно-стью, заключенной в ступенчатый, или цепной, тип обрамления, автор воссоздает панорамное эпическое произведение, воспевающее не только удивительный труд геологов, но и драматическое искание и борьбу героев в интеллектуальной сфере.

Своеобразие повествовательной структуры, включающей в себя структуру «текст в тексте» или «обрамленный рассказ», продиктовано в прозе Митыпова проблемой самосознания личности, спецификой культурных и литературных ассоциаций в авторском сознании и сознании героя-интеллектуала - всем тем, что позволяет отнести митыповские произведения к прозе, в которой фрагменты «чужого слова» используются как инструменты для обозначения авторского смысла, авторской идеи концептуального значения. Особенно это характерно для романа «Долина бессмертников». Вставной текст в романе связан с основным текстом, где рефлексия героя по поводу создаваемого романа подчеркивает игровой момент: разные «точки зрения» - автора, повествователя, героя - обусловливают парадоксы восприятия и интерпретации читателем вставного романа о далекой эпохе. Ситуация «сочинения» романа вставлена в обрамляющий текст так, что подчеркивает ориентацию на вдумчивого читателя, вовлекая его в творческий процесс. Творческий акт включается в структуру повествования как нарративная стратегия с коммуникативным эффектом.

В параграфе 3.2 «"Текст в тексте" как концептуальный диалог в повестях Г. Башкуева» анализируются повести «Пропавший» и «Записки пожилого мальчика», в которых структура «текст в тексте», вступая во взаимодействие с основным текстом, придает ему новый смысл. В романе утверждается концепция личности, в основу которой положены, наряду со специфически-национальными, универсальные законы познания мира и самопознания личности.

Столкновение разнородных семиотических пространств проявляется на границе между основным текстом и «текстом второго уровня», «субтекстом», созданным по иному, нежели основной текст, коду. В повести «Пропавший» в истории Жорика особую роль играют драматичные эпизоды, где работает иной код — движение памяти, движение через беспамятство к истине. И эта духовная работа становится единым стержнем, стягивающим к финалу все сюжетно-фабульные и пространственно-временные узлы повести. Эпизоды-кадры в повести Башкуева не просто присоединяются друг к другу авторским повествованием. Их сцепление фактически совмещает «тексты» с разным семантическим и языковым кодом, монтирует фрагментарный, словесный материал в цельную идейную концепцию. С помощью своеобразного монтажа столкновения разных событий-кадров из настоящего и прошлого не только не нарушают хронологической последовательности, а способствуют восприятию художественного пространства повести как единства, в котором внутренняя рефлексия героя скрепляется с внешней событийностью. Монтаж основного текста и «субтекстов» — видений, потока сознания героя — потому и становится ключевым в повести, что «текст в тексте» стремится историческое время и время субъективного переживания столкнуть и органично ввести в иное семантическое пространство — метафизическую реальность.

В повести «Записки пожилого мальчика» «текст в тексте» представляет собой цикл из десяти историй-новелл, объединенных памятью и воображением главного героя - рассказчика Болотова Г.Н., обрамлённых рассказом о перипетиях судебного расследования вокруг совершённого им преступления. Текст, скрепляющий новеллы-воспоминания, маркирован курсивным письмом, в нем говорится о самом событии рассказывания от лица Болотова Г.Н., совершающемся на глазах читателя. Лишившись свободы и сидя в изоляторе, он по собственной воле сначала в воображении, а затем на бумаге запечатлевает воспоминания о своей прошлой жизни. Все новеллы — это тексты, принадлежащие герою повести, творческой натуре, это его исповеди, его версии той реальности, которая предшествовала реальности основного, курсивного, текста. Творческая натура требует от героя такого поведения, которое в конечном счете станет уходом в творчество. Поэтому все новеллы в повести претендуют

быть метатекстом, т.е. текстом, запечатлевающим творческую саморефлексию героя.

Не забывая о курсивном тексте, напоминающем раму восточной обрамлённой повести, отделяющей одну новеллу от другой, читатель совершает вместе с героем переход в почти карнавальную стихию прошлого, в ту уже ушедшую реальность, где сознание героя переполнено материально-телесными образами, за которыми встают как события жизни героя, так и обрывки его размышлений, представлений, целой системы ценностей. Сознание героя не может соединять их иначе, как с помощью коллажа. И тем не менее, при всей причудливой разноголосице новелл, в «Записках» ощущается некий лиризм, некое интонационное единство, как в свободном стихе или свободной раскадровке, режиссерски осуществляемом «монтаже аттракционов». Перед нами как бы прокручивается фильмоскоп из диафильмов, «волшебный фонарь» советских 1960-х, который опять же увиден взглядом из настоящего.

В заключении формулируются основные выводы диссертационного исследования, подводятся итоги работы, указываются важнейшие тенденции, выявленные в ходе исследования.

«Вставные тексты» в романах А. Бальбурова «Поющие стрелы», В. Митыпова «Долина бессмертников», К. Балкова «Байкал - море священное», повести «Записки пожилого мальчика» Г.Т. Башкуева не просто придают углубленность сюжетным линиям, их функционирование актуализирует тему исторической памяти, преемственности духовных традиций народа. Легенды, сказания, притчи, насыщенные фольклорно-мифологической образностью и символикой, важны и для писателя, и для читателя как отражение национально-культурных традиций, как катализатор вечных нравственных ценностей, определяющий жизнь современного человека. Читатель не может не почувствовать особую эстетику, проявляющуюся в синтезе традиционных ценностных доминант, стереотипов и межкультурных дискурсов.

В диссертации утверждается, что «текст в тексте» (вставной текст, «субтекст») всегда несет сложную формальную и смысловую нагрузку. Прежде всего он структурно меняет повествовательный план. В содержательном плане он раскрывает и расширяет рамки семантического и пространственного поля произведения. Происходит это и в силу актуализации «диалога» текста с читателем, осу-

ществляющего интерпретационное приращение смысла. В том случае, если «вставной текст» является оригинальным, т.е. авторским, читатель, включенный в широкие знаковые коды культуры, начинает выстраивать аллюзивно-ассоциативные параллели, структурируя целостное понимание авторского замысла. В более широком плане создается эффект «принадлежности» к общечеловеческой культурной и художественной парадигме. В этом смысле тексты русскоязычных авторов призваны осуществлять диалог культур.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Грязнова О.Б. «Национальное как «энтелехия бытия» в романах К.Н. Балкова (романы «Байкал - море священное» и «Горящие сосны»)» / О.Б. Грязнова // ЭТНО: литературоведение, литературное образование, культура: межвуз. науч.-метод. сб. - Улан-Удэ: Буряад унэн, 2009. - С. 15-24.

2. Грязнова О.Б. Романы К.Н. Балкова в контексте социокультурных трансформаций рубежа XX - XXI вв. / О.Б. Грязнова // Сибирь в изменяющемся мире. История и современность: материалы всерос. науч.-теор. конф. - Иркутск: Изд-во Вост.-Сиб. гос. академии образования, 2010. - С. 224-227.

3. Грязнова О.Б. Универсальное и национальное в концепте «родная земля» (по роману В.Г. Митыпова «Долина бессмертников»)» / О.Б. Грязнова // Концепт и культура: сб. науч. ст. - Кемерово: ИНТ, 2010.-С. 52-57.

4. Грязнова О.Б. Концепт Байкал в прозе К.Н. Балкова / О.Б. Грязнова // Филологические чтения памяти А.Б. Соктоева: сб. ст. - Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2010. - С. 124-131.

5. Грязнова О.Б. Хронотоп в романе К.Н. Балкова «Будда» / О.Б. Грязнова // Молодой ученый: ежемес. науч. журнал. — 2010. — № 6 (17) - С.192-194.

6. Грязнова О.Б. Концепт «родная земля» в романе В.Г. Митыпова «Долина бессмертников» / О.Б. Грязнова // Найдаковские чте-ния-3: Бурятия и тюрко-монгольский мир в литературном и фольк-лорно-мифологическом контексте: сб. науч. ст. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2010. - С. 208 -213.

7. Грязнова О.Б. Роль притчи в «иноэтнокультурном тексте» произведений К.Н. Балкова / О.Б. Грязнова // Литературный текст

XX века: проблемы поэтики: материалы IV Междунар. науч.-практ. конф. - Челябинск: Полиграф-Центр, 2011. - С. 103-106.

8. Грязнова О.Б. Своеобразие жанровой природы восточной «обрамлённой повести» / О.Б. Грязнова // Молодой ученый: ежемес. науч. журнал. - 2012. - № 7 (42) - С. 150-153.

Статьи в реферируемых изданиях

9. Грязнова О.Б. Художественная аксиология К. Балкова в произведениях о Байкале / О.Б. Грязнова // Вестник Бурятского государственного университета. — 2010. — Вып. 10. — С. 32-35.

10. Грязнова О.Б. Мифо-фольклорный текст в бурятской прозе / О.Б. Грязнова, С.М. Орус-Оол // Вестник Бурятского государственного университета. — 2012. — Спецвып. А. — С. 167-172.

11. Грязнова О.Б. Структура «текст в тексте» в повестях Г. Баш-куева «Пропавший» и «Записки пожилого мальчика» / О.Б. Грязнова, С.С. Имихелова // Вестник Бурятского государственного университета. Язык. Литература. Культура.-2013 .-Вып. 1. — С. 141-152.

Подписано в печать 06.05.13. Формат 60 х 84 1/16. Усл. печ. л. 1,5. Тираж 100. Заказ 466.

Издательство Бурятского госуниверситета 670000, г. Улан-Удэ, ул. Смолина, 24 а E-mail: riobsu@gmail.com

Текст диссертации на тему "Функционирование структуры "текст в тексте" в русскоязычной прозе Бурятии"

Государственное образовательное бюджетное учреждение

высшего профессионального образования «БУРЯТСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи 04201358629 ш

ГРЯЗНОВА Оксана Борисовна

Функционирование структуры «текст в тексте» в русскоязычной прозе Бурятии (вторая половина XX - начало XXI в.)

Специальность 10.01.02 - литература народов Российской Федерации екая литература: алтайская, бурятская, тувинская, хакасская, якутская)

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор С.С. Имихелова

Улан-Удэ-2013

СОДЕРЖАНИЕ

Введение....................................................................................3

Глава I. Вставной текст в повествовательной структуре произведения как выражение национально-культурной традиции

1.1. Притчевый характер легенды как «текста в тексте».......................24

1.2. Традиция восточной обрамленной повести в национальных литературах Сибири............................................................................50

Глава И. Легенда как «текст в тексте» в русскоязычной прозе Бурятии:

функция «удвоения» реальности повествования

2.1. Роль легенды в повествовательной структуре романа

А. Бальбурова «Поющие стрелы».............................................74

2.2. Вставные легенды и их место в повествовательной структуре прозы К. Балкова.............................................................................................90

Глава III. Обрамленная повесть в прозе русскоязычных писателей Бурятии: функция творческого диалога автора и читателя

3.1. «Текст в тексте» как результат творческой деятельности героя

в прозе В. Митыпова..............................................................111

3.1. «Текст в тексте» как концептуальный диалог в повестях

Г. Башкуева.........................................................................137

Заключение...................................•.............................................159

Список использованной литературы...........................................163

о

о

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время не потеряли своей актуальности происходящие в мире глобализационные процессы, которые, с одной стороны, объединяют народы в разных сферах деятельности, а с другой - приводят к нивелировке национальных традиций, устоявшихся культурных ценностей, зарождению глобального сознания и глобальной культуры. В этих условиях стремление к сохранению своей этнокультурной, национальной идентичности, национальной целостности, проявляющееся в осознании человеком себя как части определенной этнической общности, приобретает насущное значение. Этой задаче отвечает в первую очередь национальная литература, воссоздающая не только национальную специфику и характерные особенности своего народа, но и органически связывающая явления национальной истории и культуры с всеобщим мировым историческим и культурным фоном.

Русскоязычная литература Бурятии органично включена в общероссийский литературный процесс, где национальные литературы вступают в культурный диалог между собой, а также с русской классической литературой, благодаря чему появляется самобытные произведения, авторы которых, используя разные культурные коды, ведут читателя к пониманию вечных ценностей, единства национального и всеобщего.

Русскоязычные писатели в литературах народов РФ реально участвуют в едином общероссийском культурном пространстве, понимая, что общность культур играет важную роль в функционировании каждого этноса. Как справедливо отмечает Г. Гачев, художественное произведение, отражающее культуру того или иного народа, представляет собой национальное устройство «в

удвоении»1. Это «удвоение» следует видеть и в явлении многонациональной и интернациональной картины мира, характерной для советской и постсоветской культуры и литературы. Об этом явлении и термине «русскоязычная литература» писал H.JI. Лейдерман: «...после 1917 года советская литература стала носить не только национально-специфический, но и "пограничный" характер... писатель мыслит в координатах одной национальной культуры, но на языке, в речевых формах другой национальной культуры»2.

Изучение русскоязычных национальных писателей решалось в советские годы и позднее главным образом в рамках вопросов литературных связей и влияний. Так, применительно к бурятской литературе ее художественные возможности в контексте мирового литературного процесса впервые получили аналитическую оценку в работах A.A. Белоусова". Об интеграционных процессах в бурятской и других литературах народов Сибири, которые оказывают существенное влияние на этнокультурный облик народов Сибири, на их культуру, писал С.Ж. Балданов4.

З.К. Башарина, исследуя механизмы взаимодействия русской и якутской литератур в XX веке, справедливо отмечает, что читатель, окунувшись в художественно смоделированную картину мира русскоязычного писателя, наполненного известными и неизвестными национальными культурными кодами, знаками или голосами, сознательно и бессознательно постигает тайну

1 Гачев Г. Национальные образы мира. М.: Сов. писатель, 1988. С. 44.

2 Лейдерман, Н.Л. Русскоязычная литература - перекресток культур // Русская литература ХХ-ХХ1 веков: направления и течения. Екатеринбург, 2005. С. 50.

Белоусов A.A. В семье единой. Русско-бурятские литературные связи. Улан-Удэ, 1977.

4 Балданов С.Ж. Сибирь - единое фольклорно-литературное пространство // А.Е. Кулаковский в контексте историко-культурного развития в XX веке. Якутск: Изд-во СО РАН, 2004.

«чужеродного», тем самым узнает и возвращается через других к себе, к своим лучшим стремлениям3.

С.С. Имихелова, рассматривая творчество бурятских писателей, избравших русский язык для реализации своего таланта, писала о том, что «проявление у них постоянных, излюбленных национальных мотивов, образов, глубоко специфического набора признаков, переходящих из произведения в произведение и позволяющих говорить о его ментальной природе, не может быть кардинально иной, чем у писателя, выражающего свое творческое "я" на родном языке. В то же время, пребывая вместе с ним в едином культурном пространстве, русскоязычный писатель гораздо более отзывчив к иносторонней точке зрения, другому национальному опыту. И это постоянное нахождение творческой двуязычной личности в ситуации диалога более всего обеспечивает в тексте проявление национального»6.

В последние годы литературоведы применительно к данному явлению обратились к термину транскультуры, т.е. диффузии «культурных идентичностей по мере того, как индивиды пересекают границы разных культур и ассимилируются в них»7. В науке установились новые подходы к «транскультурной литературе», с которыми исследователи подходят к

3 Башарина З.К. Взаимодействие русской и якутской литератур в XX века (история взаимосвязей): дис. Д-ра филол. наук. Якутск, 2005. С. 31.

6 Имихелова С.С. «Текст» восточной (кочевой) культуры в бурятской русскоязычной литературе // Восточное общество: проблемы стандартизации, тенденции и перспективы в образовательном пространстве Азиатско-Тихоокеанского региона: материалы междунар. науч.-практич. конф. Улан-Удэ: Изд-во Бурят, гос. ун-та, 2010. С. 21.

у

Эпштейн М.Н. Транскультура // Проективный философский словарь: Новые термины и понятия / под ред. Г.Л. Тульчинского и М.Н. Эпштейна. СПб.: Алетейя, 2003. С. 420.

этноязыковому статусу «референтов иноэтнокультуры», к творчеству иноязычных

8

авторов, создающих «инотексты» .

М.В. Тлостанова считает, что модель транскультурной литературы не получила сколько-нибудь законченного эстетического и эпистемологического осмысления ни в области литературы и искусства, ни, по большому счету, в области гуманитарных наук»9. Тем не менее в современном литературоведении наметились новые тенденции, появилось новое измерение состояния и художественного опыта русскоязычных национальных литератур России, которое позволило исследовать их в системе координат мировой литературы.

Диссертационное исследование О.Ю. Барановой «Русско-бурятское литературное

ю

пограничье: теоретическии и эстетическии аспекты» , подтверждает гипотезу, что русскоязычная литература Бурятии и Читинской области, Сибири в целом, по условиям возникновения и своему качеству может быть сравнима с латиноамериканской литературой. Исследователь Ж.В. Бурцева, руководствуясь тем, что «модель транскультурной литературы объективно близка и внутренне присуща российскому поликультурному пространству», рассмотрела творчество якутских русскоязычных авторов как транскультурное единство, являющееся качественно новым продуктом синтеза разных культур и объединенное в один типологический ряд «иноязычных» литератур в рамках конкретной национальной художественной традиции: англоязычных, франкоязычных, испаноязычных, португалоязычных, русскоязычных и др. Как пишет исследователь, в условиях

о

Шафранская Э.Ф. Мифопоэтика иноэтнокультурного текста в русской прозе XX-XXI вв.: дис. ... д-ра филол. наук. М., 2006. С. 37; Бахтикиреева У. Трансфер/Transfer // Дружба народов. 2009. № 12. URL: magazines.russ.ru/druzhba/2009/12/b

9 Тлостанова M.B. Постсоветская литература и эстетика транскультурации. М.: УРСС., 2004. С. 309.

10 Баранова О.Ю. Русско-бурятское литературное пограничье: теоретический и эстетический аспекты: автореф. ... канд. филол. наук. Улан-Удэ, 2004.

взаимодействия разных культур следует говорить о «способности человека-писателя существовать, творить в парадигмах разных культур, принадлежать более чем одной культуре одновременно, решая для самого себя тип и содержание культурного взаимодействия»". Для исследователя явления русскоязычного писателя в национальных российских литературах очевидным является то, что «это другая русская литература, в художественной структуре которой моделируется гибридность, подвергаются синтезу и деконструкции "чужие" для русского языка культурные коды, воплощается пограничное художественное сознание»12.

Учитывая имеющиеся немногочисленные исследования, попытаемся рассмотреть творчество русскоязычных бурятских прозаиков, которых авторы имеющихся «Историй бурятской литературы», диссертационных и монографических исследований (В.Ц. Найдаков, Л.С. Дампилова, С.С. Имихелова, С.Б. Дуринова и др.) справедливо причисляют к отряду национальных писателей. Очень важно в рамках нашего исследования, отметить не только синтез «своего» и «чужого» в пространстве созданных ими художественных текстов, но и использование «своего» и «чужого» в рамках отдельного произведения. Речь идет об особой разновидности интертекстуальных связей -использовании вставных текстов, так называемой конструкции «рассказ в рассказе», «роман в романе». Дело в том, что со многими русскоязычными писателями России бурятских писателей, пишущих на русском языке, объединяет активное использование «текста в тексте», выступающего и как композиционный прием, и как структура в повествовании. Исследование культурного или исторического диалога внутри произведения в виде вставных текстов, взаимодействия «своего» и «чужого», проявляющегося на композиционно-сюжетных, смысловых, словесных границах и создающего особое

11 Бурцева Ж.В. Транскультурная модель русскоязычной якутской литературы: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Якутск, 2008. С. 6.

12 Там же.

художественное пространство, поможет, в том числе, объяснению феномена транскультурности как процесса раздвижения этнических, языковых границ между различными культурами.

Взаимодействие текстов, заключенное в структуре «текст в тексте», - это в высшей степени сложное, уникальное и, несомненно, оригинальное сплетение культурных знаков в художественном произведении, способное подчеркнуть или проявить доминантные смыслы основного текста, открыть иной смысл, рожденный в результате наложения смыслов, а также создать разные уровни восприятия текста в целом. По словам Ю.М. Лотмана, «текст в тексте - это специфическое риторическое построение, при котором различие в закодированности разных частей текста делается выявленным фактором авторского построения и читательского восприятия текста»13. С помощью включения различного рода вставок в основную ткань повествования автор создает иллюзию реальности изображенного мира, при этом основной текст сохраняет за собой статус реальности и признает наличие объективной внетекстовой реальности14. Е.Е. Бразговская определяет структуру «текст-в-тексте» с помощью логико-семиотического языка как модель системы знаков межтекстовых взаимодействий. Важнейшим свойством модели, по мнению ученого, является «способность представить систему отношений между знаками межтекстовых взаимодействий и уровнями этих знаков, а посредством этого получить возможность выхода на интерпретацию определенного положения дел в

13 Лотман Ю.М. Текст в тексте // Лотман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства / сост. Р.Г.Григорьева, С.М. Даниэль. СПб.: Академический проект, 2002. С.71.

14 Рыбальченко Т. Л. Структура «текст в тексте» в современном романе // Проблемы литературных жанров: материалы междунар. науч. конф. Ч. 2: Русская литература XX в. Томск, 2002. С. 265.

мире»13. То есть автор, создавая текст, организует пространство его проекций, тем самым связывает тексты культуры и представляет их как однопорядковые элементы или элементы одного множества.

Такая система знаков выступает как устройство, интерпретирующее и преобразующее другие текстовые интерпретации мира. Таким образом символическое выражение культурного пространства проецируется на определенный сектор текста, который может вербализоваться через некий фрагмент. В связи с этим формула «текст в тексте» во всех своих проявлениях потенциально расположена к введению «Чужого» слова в форме вставок, созданных по иному коду, чем сюжетные и повествовательные линии основного текста, и связанных с изображением различных реальностей. Структура текста может содержать такие элементы, которые как бы выбиты из контекста произведения, существуя в виде фрагментов «чужой» речи. «Текст в тексте» и есть такой «чужой» текст, являющийся принципиальной основой, предназначенной для реализации целого круга авторских идей.

Вставной текст в национальных российских литературах выступает чаще всего в виде малой фольклорно-жанровой формы - легенды, предания, сказания. Образы «своего», национального мира, родной национальной культуры в таких образованиях, видоизменяясь под воздействием законов «чужого» языка, вступают в диалог с культурными традициями поликультурного мира.

Для писателя, создающего национальный текст на другом, русском, языке, структура «текст в тексте» - это не только традиция национальной литературы, не только стремление построить образ национального сознания с помощью вставного фольклорного произведения, но и желание «столкнуть» и «соединить» в сознании читателя «свои» традиции и традиции русской литературы.

Проблема «текста в тексте» применительно к русской литературе обозначена исследователями в самом широком, в том числе семиотическом, значении. Б.В.

ъ Бразговская Е.Е.. Интерпретация текста-в-тексте: логико-семиотический аспект // Критика и семиотика. Вып.8. М., 2005. С. 91-99.

Томашевский зафиксировал подобные художественные образования

применительно к старому роману: «Если внутри романа остаются совершенно

законченные новеллы... то такие новеллы имеют название "вставных новелл"»16.

Так, вслед за М.О. Гершензоном внутри пушкинского романа ученые выделяют

единственный вставной текст - сон Татьяны, пишут о его фольклорно-сказочной

природе (Ю.М. Лотман), его автономности й «твердых» границах, отделяющих

вставную новеллу от романного контекста (Ю.Н. Чумаков). Ю.Н. Чумаков пишет:

«...сон (Татьяны. - ОТ.) выступает и как замкнутая структура, и как часть

единого целого. При этом особое значение приобретают смысловые

взаимоотражения новеллы и рамы»17. Как вставное произведение в структуре

«Мертвых душ» Н.В. Гоголя анализирует «Повесть о капитане Копейкине» Ю.В.

Манн, который обнаруживает ассоциативные и семантические параллели,

связывающие «повесть» с основным текстом поэмы, и замечает, что при этом она

18

образует «собственный, отдельный сюжет - сюжет в сюжете» .

Следует подчеркнуть, что все исследователи русской литературы, утверждавшие самостоятельную и законченную структуру подобных текстовых включений, указывали на их общую литературно-романтическую традицию, а в их фольклорно-мифологической или условно-сказовой реальности подчеркивали отражение национальной традиции.

Кроме того, укажем на возникновение в русской литературе, начиная с XIX века, особой тенденции - интереса к инонациональному миру, который обнаруживался в том, что образы одной национальной культуры в виде отдельных текстовых фрагментов вкладывались, «вклинивались» в другую, видоизменялись под воздействием законов чужого языка, в результате чего

16 Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика. М., 2002. С. 197.

1' Чумаков