автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.03
диссертация на тему: Герменевтическая философия Г.Г. Шпета

Полный текст автореферата диссертации по теме "Герменевтическая философия Г.Г. Шпета"

ю

На правах рукописи

ПАТРАХИНА ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА

ГЕРМЕНЕВТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ Г. Г. ШПЕТА

09.00.03 - история философии

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Екатеринбург - 2005

Работа выполнена на кафедре философии и социально-экономических наук Нижневартовского государственного педагогического института

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Любугин Константин Николаевич

оппоненты:

Официальные

доктор философских наук, профессор Емельянов Борис Владимирович кандидат философских наук, доцент Гладкова Ирина Витальевна

Ведущая организация: Уральская государственная сельскохозяйственная

академия

Защита состоится «15» февраля 2005 г. в 13 час. на заседании диссертационного совета Д 004. 018.01 по присуждению ученой степени доктора наук при Институте философии и права Уральского отделения Российской академии наук по адресу: 620144, г. Екатеринбург, ул. 8 Марта, 68, конференц-зал.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук.

Автореферат разослан января 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, Доктор политических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. В последнее десятилетие интерес к русской философии значительно возрос, но, несмотря на многочисленные исследования и публикации, многие страницы ее развития остаются малоизученными, а порой и вовсе неизвестными. Один из подобных примеров - творчество Густава Густавовича Шпета (1879 - 1937гг.), долгое время остававшееся «белым пятном» из-за трагической личной судьбы мыслителя.

Труды Шпета все более привлекают внимание современных исследователей истории отечественной философии последнего столетия. Изучение творческого наследия ученого важно по ряду причин.

Во-первых, оно представляется оригинальным и самобытным - с одной стороны, а с другой — оно демонстрирует возможные пути развития отечественного философствования, не всегда однолинейного и однозначного.

Во-вторых, Шлет входил в группу русских гуссерлианцев. Сравнительное исследование философских систем Э. Гуссерля и Г. Шпета показывает как линию развития русской философии, так и ее взаимоотношения с европейской философской мыслью.

В-третьих, Шлет был в центре философских дискуссий первой половины XX века, принимал в них активное участие, хотя, в большинстве случаев, занимал свою, оригинальную позицию. Примером служат споры о логике историко-философского процесса, самобытности и оригинальности русской мысли, понимании феноменов культуры, споров, в которых переосмысливалось дальнейшее развитие философии, ее методов. Интерес к этим дискуссиям проявляли не только философы, но и лингвисты, культурологи, искусствоведы.

Философская система Г. Шпета оказала влияние на многих отечественных мыслителей (А. Ф. Лосева, Л. Шестова, Р. О. Якобсона, П. Г. Богатерева и др.).

Современных исследователей поражает концептуальное богатство теоретического наследия русского мыслителя, широта диапазона философских устремлений Г. Г. Шпета, свобода его философского дискурса, устремленного в самые разные аспекты культуры. В своей философской системе он по-новому определял цели и задачи философии, ее методологию. Поэтому целостный анализ научного наследия, в частности, герменевтической философии Шпета, представляется актуальным, так как помогает раскрыть характер развития философского дискурса XX века более полно и цельно, чем это было сделано до сих пор.

Судьба Г. Г. Шпета оказалась одновременно и трагичной, и традиционной для своего времени. То, что его имя было предано забвению, не только не уменьшило актуальности его взглядов, но, напротив, конституировало эти взгляды, как равноценных партнеров, в диалоге идей сегодняшнего дня. Известный исследователь наследия Г. Шпета

М. К. Поливанов указывал: «У нас происходит какая-то новая аккомодация зрения. Открываются новые горизонты. Когда фигура Шпета попала в фокус этого нового зрения, то границы совместились. Из случайной жертвы случайных обстоятельств... Шпет превращается в свидетеля maptupos примата свободной философской мысли над обстоятельствами эмпирического бытия»1. Этим он привлекает внимание современных исследователей, этим он самобытен и актуален.

Степень разработанности проблемы.

Внимание к философским исканиям Г. Г. Шпета стало сказываться еще при жизни ученого и постепенно возрастало с конца последнего столетия. Если в начале XX века философские взгляды оригинального русского мыслителя нашли отражение в работах его современников Б. В. Яковенко, В. В. Зеньковского, Н. О. Лосского, то в дальнейшем, в силу особенностей исторической ситуации (официальной идеологии советского периода) и личной трагической судьбы философа, имя и труды Г. Шпета оказались под запретом. Таким образом, долгое время философия Шпета не могла получить адекватной своему значению оценки.

С 80-х годов XX века, положение меняется; ученые начинают широко обращаться к трудам Шпета, переосмысливается его место и роль в философии XX столетия. В последнее время была впервые опубликована работа «Герменевтика и ее проблемы» (1918 г.), осуществлены републикации других философских трудов Г. Шпета; в справочных изданиях по русской философии появились статьи о Г. Шлете И. М. Чубарова, Е. В. Пастернак, В. Л. Абушенко.

Возрос интерес к личности и философскому мировоззрению русского мыслителя за рубежом (работы К. Гидини (С. Gidini), М. Дени (М. Deni), Э. Фрейбергер (Е. Freiberger)); его идеи оказались чрезвычайно актуальны в контексте развития филологии, искусствознания, психологии, семиотики, отсюда ссылки на его сочинения в работах Р. О. Якобсона, Д. С. Лихачева, Ю. М. Лотмана, Г. Г. Почепцова, В. И. Постоваловой, В. Ф. Асмуса, П. Г. Богатырева.

Современное шпетоведение представлено рядом исследований о различных аспектах философского наследия мыслителя.

Исследование философских идей Г. Шпета и Э. Гуссерля, параллелей их философских концепций нашло отражение в работах Е. В. Борисова. Он высказал идею интеллектуального параллелизма философских концепций двух мыслителей. Интересно исследование мировоззрения Г. Шпета и его эволюции, предпринятое И. М. Чубаровым, который соотнес философию Г. Шпета с философскими концепциями Э. Гуссерля, Ж. Делезом, Ф. Гварати.

Представляет интерес одна из последних тематизаций идейного наследия русского философа, которая связана с попытками переосмысления проблемы субъект-объектной дихотомии в современных гуманитарных

1 Поливанов М. К. О судьбе Г. Г. Шпета // Вопросы философии. 1990. № 6. С. 164.

науках. В частности, В. П. Зинченко исследует наследие Г. Шпета в психологическом контексте проблемной интерпретации. Он актуализирует методологические подходы Шпета к решению уже современных психологических проблем и, таким образом, задает психологический мета уровень исследования текстов мыслителя.

В. А. Лекторский анализирует философскую концепцию Шпета в контексте современной философской мысли (российской и западноевропейской) , он показывает перспективные возможности философских идей русского мыслителя для современных гуманитарных исследований.

В. П. Зинченко и В. А. Лекторский актуализируют шпетовскую версию проблематизации субъект-объектной дихотомии разными методологическими путями, включая философа в разные интеллектуальные традиции.

Г. Шлет привлекает внимание исследователей герменевтической философии. В этом отношении заслуживают внимания работы Л. А. Микешиной. Эпистемологический контекст ее исследований герменевтических воззрений философа интересен и достаточно обоснован. Она рассматривает концепцию синтеза когнитивных практик, где методологический опыт мыслителя трактуется, как реконструкция исторического развития герменевтики, совершая своеобразный поворот к актуализации методов решения Г. Шпетом проблемы субъект-объектной дихотомии как проблемы герменевтической.

Актуальным остается вопрос о соотношении феноменологических и герменевтических составляющих учения философа. В этом отношении интересна дискуссия между В. Г. Кузнецовым и В. В. Калиниченко. В. В. Калиниченко считает, что Г. Шлет вписывается в логику развития европейской мысли последнего столетия и определяет творческое развитие мыслителя как поворот от феноменологии к герменевтике. В. Г. Кузнецов характеризует эволюцию воззрений Г. Шпета как синтез феноменологии и герменевтики.

В целом, можно отметить, что современные подходы к исследованию философских идей Г. Шпета отличаются концептуальностью и оригинальностью авторских позиций.

В Томском государственном университете разработана программа изучения наследия русского мыслителя, где с 1989 года проводятся Шпетовские чтения.

Однако специального исследования, посвященного целостному анализу развития герменевтической философии Г. Шпета, в отечественной философской литературе до сих пор не проводилось.

С учетом актуальности обозначенной проблемы определены цель и задачи диссертационной работы.

Цель и задачи исследования.

Цель диссертационной работы - провести целостный анализ развития герменевтической философии Г. Шпета и показать ее эвристические возможности.

Указанная цель исследования реализуется через решение следующих

задач:

- выявить идейные истоки философской системы Шпета;

- проанализировать главные этапы развития философского мировоззрения Шпета;

- определить основные категории философской системы Шпета;

- выявить характер влияния концепции Гуссерля на формирование учения Шпета;

- рассмотреть феноменологические и герменевтические воззрения Шпета, логику их синтеза.

Теоретико-методологической основой исследования послужила широкая база исследовательской и комментаторской литературы, а также библиографические материалы. В своих изысканиях диссертант ориентируется на современное понимание диалектико-материалистической философии. В работе используется ряд формальных и содержательных методов: традиционный историко-философский метод, компаративистский метод, герменевтический метод, метод моделирования, типологический метод, метод интеллектуальной биографии.

Объектом исследования послужили философские сочинения Г. Шпета.

Предметом исследования являются традиции герменевтики, получившие многогранное развитие в философской системе Шпета. Научная новизна исследования заключается в том, что:

- выполнен целостный анализ развития герменевтичекой философии Шпета.

- выявлены теоретические источники и основные этапы формирования философской системы Шпета;

- представлена целостная концепция философской системы Шпета;

- показано становление и развитие понятийного аппарата «строгой философии» Шпета;

- раскрыты парадигмы влияния философской концепции Гуссерля на учения Шпета.

Апробация исследования. Выводы и положения диссертационной работы отражены в 5 публикациях, в том числе монографии автора (общим объемом 8,14 п. л.), а также в докладах на научных конференциях «Человек в историко-философском измерении. Пятые Соколовские чтения» (Нижневартовск, 30 сентября - 5 октября 2002 года), «Региональный компонент в системе общего и профессионального образования Ханты-Мансийского автономного округа» (Нижневартовск, 28 - 29 марта 2003 года).

Научно-теоретическая и практическая значимость исследования.

Содержащиеся в диссертационном исследовании теоретические положения и выводы могут быть использованы для разработки курсов по истории

философской мысли, по теории и истории культуры, истории искусства, эстетике.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры философии и социально-экономических наук Нижневартовского государственного педагогического института 12 октября 2004 г. и рекомендована к защите.

Структура исследования. Диссертация имеет следующую структуру: введение, две главы, заключение, библиография. Содержание работы изложено на 150 страницах. Библиография включает 146 наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновываются актуальность и значение темы, формулируются цели и задачи исследования, дается обзор литературы по избранной теме, характеризуется степень научной разработанности проблемы, определяются методологические основания работы, ее практическая значимость и научная новизна.

В первой главе «Становление «строгой философии» Г. Г. Шпета» анализируются теоретические источники и этапы формирования философских взглядов мыслителя, рассматривается круг проблем, решаемых философом.

В первом параграфе «Теоретические источники и основные этапы формирования философских взглядов Г. Г. Шпета» рассматриваются источники философского творчества мыслителя. Значительное влияние на формирование мировоззрения философа оказал его преподаватель в Киевском, а затем и в Московском университете профессор Г. И. Челпанов. Под его руководством Г. Г. Шлет написал свои первые философские работы, в том числе, выпускное сочинение «Проблемы причинности у Юма и Канта». В процессе формирования как философа Г. Г. Шлет многим был обязан длительной дружбе с Львом Шестовым.

Этапной, определившей направление философского развития Г. Шпета, была его встреча и последующая переписка с Э. Гуссерлем, семинары которого в 1910 - 1913 гг. он посещал в Геттингенском университете. К моменту встречи с Гуссерлем русский философ был уже во многом сформировавшимся мыслителем, о чем свидетельствует его работа «Память в экспериментальной психологии». Главными вопросами которой были обозначены: строгое ограничение предмета психологии и критика логицизма в определении методов. Эти идей были во многом созвучны той радикальной критике психологизма в понимании сознания, которая была предпринята Э. Гуссерлем. Немецкий философ привлек Шпета строгостью своих философских построений.

Воспринять и развить феноменологию Гуссерля русскому мыслителю позволили традиции отечественной философии (работы славянофилов, М. И. Карийского, В. С. Соловьева, Н. С. Трубецкого и др.), содержащие

критику психологизма в понимании сознания, утверждавшие связь социального бытия и форм сознания.

Эти традиции определили поворот Шпета к герменевтике, и уже в первой своей феноменологической работе «Явление и смысл» (1914 г.) он не просто интерпретировал взгляды Гуссерля, но и определил проблемы, отсутствующие у немецкого философа, в том числе, о бытии самого сознания и образованных им смыслов, интерпретированных им со стороны их социально-исторического существования, их выражения в слове и культуре.

Шлет поддержал своего наставника Г. И. Челпанова в критике материализма, но разошелся с этим ученым в оценке кантианства, По мнению философа, в неокантианстве наблюдается подмена подлинно данного логическими и формально-онтологическими абстракциями , что не продуктивно для философии. Шлет определял себя как реалиста и приверженца философии положительной, И. Канта, напротив, как создателя отрицательной («меонической») философии.

Среди проблем, интересовавших Г. Шпета, были и вопросы философии истории; им он посвятил свою магистерскую диссертацию «История как проблема логики» (1916 г.). В ней автор стремился выявить исторический смысл и логику исторического процесса, понимая его как некую действительность, формирующуюся в культурном опыте человечества и осмысливающуюся в герменевтических аспектах особой логики диалектического сознания.

Г. Шлет известен как историк отечественной философии, посвятивший свои труды анализу философского наследия П. Д. Юркевича, А. И. Герцена, П. Л. Лаврова; его «Очерки развития русской философию) (1922 г.) — одна из наиболее оригинальных работ в этой области, в которой ученый, анализируя прошлое русской философской мысли, не просто критически оценивает его, а стремится во всем ходе эволюции отечественного философствования выявить возможные начала для будущего позитивного развития.

Рассуждая об истории философии, Г. Шлет определил эволюцию, как неотъемлемую черту философского знания, а единственно истинный путь, по которому должна идти Россия, - это становление своего культурно-философского сознания. При этом, автор утверждал, что Европа должна стать «школой» для России, которую не следует копировать, но следует у нее учиться. Шпет противопоставлял Европе Восток, как разные типы культуры мышления. По мнению философа, восточный тип мышления ситуативен, ему не свойственна рефлексия «на саму мысль», европейский тип мышления, основывающийся на античном типе культуры, наоборот, и это является залогом для прогресса философии.

Мировая философия не предстает для мыслителя единым монолитом, она развивается, рассматривая эволюцию мировой философской мысли, ученый выделял три ее периода: мудрость и мораль, метафизика и мировоззрение, строгая наука. По мнению Г. Шпета, до конца ХК столетия философия прошла лишь два периода своего развития и определялась механистическим мировоззрением, строя свои рассуждения на выводах

отдельных наук, не имея собственного единого предмета и метода. К началу XX столетия ситуация, как считал ученый, должна измениться, философия станет наукой «строгой» и «чистой», выработает свой метод и определит свой предмет.

Основная часть философских работ Г. Шпета — книги «Явление и смысл» (1914 г.), «Введение в этническую психологию» (1927 г.), «Внутренняя форма слова» (1927 г.), «Эстетические фрагменты» (1922 — 1923 гг.), «Сознание и его собственник» (1916 г.) посвящена феноменологии, различным сторонам ее проявления. Со временем Шпета все более интересует герменевтическая проблематика, рассматриваемая им в контексте интерпретации и понимания слова, текста.

Г. Шпет стремился понять революционные преобразования, происходившие в России с 1917 г., объяснить их, участвовать в культурной, научной, философской жизни послереволюционной России. Он много сделал для утверждения своих философских идей. Уже после Октябрьской революции он разрабатывает проблемы искусствоведения, структурной лингвистики.

Оценивая современное искусство, как и искусство других периодов, Г. Шпет исходил из феноменологической логики: произведение искусства должно иметь как внешнюю, так и внутреннюю форму, эйдетическое и онтологическое (идеальное) ядро, оно должно быть социокультурным объектом, который преодолевает ограниченность субъективности создателя. Философ определил круг вопросов, ответив на которые, можно разработать программу современной эстетики - современной философии искусства.

В период 1919 — 1920 гг. Г. Шпет принимал активное участие в дискуссиях Московского лингвистического кружка, в который входили известные языковеды (А. А. Буслаев, Б. О. Кушнер, О. М. Брик, Р. О. Якобсон, М. М. Кенигсберг, Н. Н. Волков и др.). В основе оживленных дискуссий находился вопрос о методологии исследований лингвистических дисциплин. Группа, которой руководил Г. Шпет, придерживалась позиции целостного конкретно-исторического и методологического подхода к языку, видя в структурализме, основу любого лингвистического учения. В 20-е годы многие представители кружка вынуждены были эмигрировать, в результате чего образовался так называемый Пражский лингвистический кружок.Независимая философская позиция ученого, устремленность его идей не были приняты новой советской идеологией. Постепенно взаимоотношения философа с властью ухудшались, в 1929 году его отстранили от преподавательской деятельности. В 1935 году. Г. Шпет был арестован, переведен в Томск, где он мог заниматься только переводческой деятельностью, а через два года расстрелян.

Во втором параграфе «Проблемное поле строгой философии» Г. Г. Шпета» раскрываются основные историко-философские,

гносеологические и онтологические проблемы философии Г. Шпета.

Мыслитель разграничивал философию как «строгое знание» и «научную философию». Научная философия основывается на выводах и

методах частных наук и порой это приводит к так называемым «измам» (материализм, спиритуализм, монизм и т. п.), своего рода стереотипам, ограничивающим философское знание, чего Шпет не принимал: «...механизм, динамизм, биологизм (эволюционизм), субъективизм (психологизм, гносоелогизм), историзм и тому подобные направления научной философии, принципиально не отличаются от метафизических учений с их привативными подвидами...эта многочисленность направлений научной философии лишает ее единства оснований, и мы можем говорить здесь, самое большее, только о единстве типа. При многообразии объяснительных направлений она оказывается дробной, привативной; каждое направление в ней относится отрицательно к другим направлениям; это -философия по преимуществу нетерпимая»2.

Сам Шпет - последователь философии как строгой науки - утверждал, что философское знание - это знание последних оснований, абсолютных начал, свободное от необходимости каких бы то ни было «доказательств». Задача такой философии - поиск строгого доказательства существования и необходимости бытия, которое не может быть обосновано простым указанием на множество материальных предметов. Поэтому цель феноменологии — «указать собственные корни, источник, начала, подвести всеобщий фундамент под всю громаду современного знания ... вскрыть единый смысл и единую интимную идею за всем многообразием проявлений и порывов творческого духа в его полном и действительном осуществлении» . Поиск и формулировка принципов феноменологического дискурса, согласно Шпету, должен начаться с сомнения, критики, переоценки философских понятий с позиций строгой философии, свободной от «идолов» и заблуждений.

Г. Шпет - рационалист, признающий интуитивный способ постижения истины как единственно возможный. Такое познание гармонизирует взаимосвязь понятий с формами постижения реальности, характерными для обыденного сознания. Ученый указывал, что если предметом философии как знания является истина, т. е. бытие в его сущности, то философия неизбежно ориентирована на познание самой мысли. Не только предмет бытия для философии есть предмет мысли, но и мысль, на которую направляется философия, есть непременно мысль о предмете, а мысли «ни о чем» нет. Таким образом, философия и знание имеют прочное и надежное начало, позволяющее избежать сомнений в возможности познания мира.

Шпет различал философию, мудрость и науку. Он оценивал их с позиций логически последовательно проведенного рационализма, который для него конкретен и действителен. При этом, он уделял особое внимание проблеме понятий и категорий, подчеркивая принципиальный динамизм понятийного поля, как в науке вообще, так и в философии. В работе

2 Шпет Г. Г. Мудрость или разум7 // Шпет Г. Г. Философские этюды. М., 1994. С. 224 -225.

3 Шпет Г. Г. Явление и смысл. Томск, 1996. С. 13 - 14.

«Внутренняя форма слова» Шлет указывал на открытость и герменевтический характер философствования, отрицающий автономию, замкнутость философии.

Особый интерес в этой связи представляет его понимание диалектики. Мыслитель указывал, что слово-понятие никогда не может быть адекватно своему предмету, объем слова есть граница, до которой простирается образующая самодеятельность языка, «никогда не есть все содержание предмета, а есть содержание, целесообразно и планомерно подобранное в соответствии с намерением сообщения и выражения»4. Это допускаемая неполнота языкового сознания своеобразна: она является неполнотой в данный момент, заполняемая в следующий момент, т. е. вместе с принципиальной неполнотой его открывается принципиальная возможность его динамического заполнения. Такова, по Шпету, диалектика языкового сознания: «содержание языкового предмета, - живой смысл, - течет и осуществляется в живых, творимых и осуществляющихся формах» .

Главной темой философствования Г. Шпет определил проблему понимания, задачей которой является поиск смысла бытия, и выполняет ее феноменология. Ее основополагающим тезисом философ считал чистое сознание как первоначало, по отношению к которому и в котором определяется все, что мы имеем: предметами, чувствами, миром, душой, личным я и т. д. Это единство сознания Шпет трактовал не только в форме личного сознания, но и в форме соборного сознания. Носителем субъективного и соборного единства сознания является «я». Шпет указывал: «Я ... общению не подлежит ...Я, имярек, не есть, по крайней мере, только единство переживания и сознания, а есть скорее то, что отличает единство сознания от другого единства». «Собирая» сознания, мы не обобщаем их, а скорее множим, переходим от Я к МЫ. «Собрание» есть то, что уничтожает каждого имярека, что приводит к абсолютной свободе: здесь я освобождается от предназначенности, оно может не быть самим собою»6. Сознание, как считал философ, есть объективный, никому не принадлежащий «предмет социального мира». Социальное бытие, подобно бытию отдельных личностей, выступает универсальной формой бытия вообще. Рассуждая о взаимоотношениях я и социального предмета, Шлет указывал, что жесткой границы между ними нет и что само я, прежде всего, является нам как социальный предмет в едином поле отношений, образующих социальное бытие.

В познании социального бытия, на взгляд философа, необходимо использовать принцип историзма, поскольку историческое знание «всегда и по существу знание конкретное и цельное», оно есть основа знания философского. Такое познание он предлагает именовать «семиотическим»,

4 Щпет Г. Г. Внутренняя форма слова (Этюды и вариации на темы Гумбольдта). Иваново, 1999. С. 98.

5 Там же. С. 32.

6 Шпет Г. Г. Сознание и его собственник // Философские эподы. М, 1994. С. 106.

т. е. рассматривающим предмет исследования как знак, который интерпретируется в качестве «средства уразумения». Цель семиотического познания - постижение смысла существующего, оно невозможно без понимания того, что такое язык. По мнению Шпета, язык есть порождение внутренней идеи, той силы традиции, в сохранении которой отражается разумность исторического процесса. Поэтому слово для него — всеобщий универсальный знак культуры, оно — сама реальность, микрокосм со своими законами, соединяющий в себе культуру во временном, историческом измерении, в прошедшем и настоящем. Сфера существования слова, словесных форм выражения является универсальной для постижения бытия, которое понимается как содержащее скрытые смыслы и как «знак», подлежащий расшифровке. В этом смысле слово и бытие рассматривалось философом параллельно. Ученый близко подошел к идее единства языка и социума, трактуя слово как надындивидуальное образование, которому присущи внутренние свойства значения и смысла, и энтелехии.

Г. Шпет считал, присутствие «энтелехического слоя» в слове свидетельствует о состоянии целеотношения, телеологичности, в котором существует предмет. При этом, уяснение сущности вещи, как ее энтелехии, являлось базисом для перехода от ориентации на причинно-следственное объяснение явлений к телеологическому воззрению. Из этого следует, что слово, содержащее внутри себя «телеологический слой», указывает тем

7

самым на дух, как на носитель социального и исторического , исходя из указанной логики, философ считал, осознание «знакового» характера природы и социального бытия человечества, их соответствия словесной структуре, ведет к неизбежному переосмыслению многих ставших традиционными ценностных ориентаций, которые по сути своей, изменяли суть мироздания.

Философия языка Г. Г. Шпета заключается в стремлении преодолеть дуализм понятия и звуковой формы слова, обнаруживая их единство в речеполагающей интенции человека, которая, в свою очередь, составляет внутреннюю форму слова и является энергией человека; он говорил только о человеческой энергии в слове; диалогичность слова представлялась как внутренний диалог с самим собой, ибо человеческая мысль в слове объективируется и тем самым встречается с самой собой и именно в этой встрече мысль осознает себя; слово диалогично потому, что оно есть процесс, а также потому, что мысль и слово находятся в таком взаиомообщении, которое формирует их. Следовательно, слово толкуется философом как внутренний диалог речепорождающей мыслительной энергии человека с ее объективацией в виде лингвистического знака. Г. Шпет, невзирая на свою феноменологическую ориентацию, исходил из целостного понимания человека. Он выделял в человеческом бытии сферу чистой мысли, но человек не сводился только к этой сфере, онтологически он ей

' См.: Шпет Г. Г. Внутренняя форма слова. Иваново, 1999.

12

предшествовал. Антропологический акцент, не просто дополнял концепцию философа, он делал её целостной.

Во второй главе диссертации «Герменевтика Г. Г. Шпета и ее особенности» рассмотрены основные проблемы, решаемые в герменевтике Г. Г. Шпета, ее содержание и особенности.

В первом параграфе этой главы - «Философия Э. Гуссерля и Г. Г. Шпета: общее и особенное» - осуществляется сравнительный анализ их философских взглядов мыслителей, выясняется, что специфическое внес русский философ в феноменологию Гуссерля.

Феноменологическая философия Гуссерля получила в России не

просто известность, как очередная школа немецкой философии, а

своеобразное развитие. Одним из первых знатоков и популяризаторов

философских идей Э. Гуссерля был Г. И. Челпанов, именно на его лекциях

Г. Шлет впервые познакомился с идеями немецкого философа. Э. Гуссерль

оказал влияние на целую плеяду отечественных мыслителей первой

половины XX века (И. А. Ильин, Б. П. Вышеславцев, А. Ф. Лосев,

Б. П. Струве, Ф. А. Степун, А. И. Огарев и др.). Говоря о названных

мыслителях и о роли учения Э. Гуссерля в эволюции их мировоззрения,

В. В. Зеньковский указывал, что Г. Шлет является самым ярким примером,

т. к. у него «...гуссерлианское преобразование трансцендентализма

соединяется с отвержением начал христианства... у Шпета мы находим и

отвержение метафизики, как «псевдофилософии», и тем более отвержение .. 8 «истлевающей христианской культуры».. .» ,

Влияние, оказанное феноменологической философией Э. Гуссерля на философию Г. Шпета, было многоплановым и разнонаправленным. Философская концепция немецкого ученого подвергалась критической оценке, перерабатывалась и дополнялась. Всё это нашло отражение в работе Г. Шпета «Явление и смысл», как отметил Е. В. Борисов «эта книга представляет собой не просто изложение основных идей Э. Гуссерля, но - и, прежде всего, - проблемный анализ и проблемную разработку этого учения»9. Шпет не просто указал на избранные проблемы феноменологии, но и раскрыл потенциальные возможности, исследовал каждую проблему, задачи и перспективы развития философского знания.

Первое из расхождений двух мыслителей связано с утверждением Гуссерля существования двух видов интуитивного познания феноменов -чувственного и интеллектуального. Шпет, признавая их возможность, указал на третий вид — интеллигибельный, «это — правда, что ни чувственный опыт, ни рассудок, ни опыт в оковах рассудка, нам жизненного и полного не дают. Но сквозь пестроту чувственной данности, сквозь порядок интеллектуальной интуиции пробиваемся мы к живой душе всего сущего, ухватывая её в своеобразной - позволю себе назвать это - интеллигибельной - интуиции,

' См.: Зенъковский В. В. История русской философии: В 2 т. - Т 2, ч. 2. СПб, 1991. С. 114. ' Борисов Е. В. «Явление и смысл» Г. Шпета в контексте развития феноменологии Э. Гуссерля // Шпет Г. Явление и смысл. Томск, 1996. С. 183.

обнажающей не только слова и понятия, но и самые вещи и дающей уразуметь подлинное в его подлинности, целое в его цельности и полное в его полноте»10.

Если Э. Гуссерль, исследуя структуру чистого сознания, отказывался от возможностей онтологической сущности базисных феноменов сознания, от онтологической структуры реальности как таковой, то Г. Шлет, несмотря на свой скептицизм относительно многих тем и исторических периодов развития отечественной мысли, наоборот, стремился наметить естественный переход от феноменологического анализа сознания к определенному пониманию смысла самого бытия, то есть к определенной онтологии.

Э. Гуссерль переориентировал внимание с действительности на систему первофеноменов, сущностей, определяющих содержание сознания, которые понимаются в наиболее общем смысле как сознание вообще, а не сознание индивида, а Шлет, разделяя сознание и реальность как имманентное и трансцендентное в нашем опыте, стремился прийти к их единству, считая, что их дуализм в принципе разрушает единство бытия, ведет к заблуждению в философии.

Э. Гуссерль утверждал самодостоверность сознания и ставил ударение не столько на смысле, сколько на том, «чего» он смысл (смысл он понимал как нечто само собой разумеющееся, как некое предметное значение в формах здравого, общезначимого смысла).

Г. Шпета интересовал смысловой генезис, т. е. момент и место, в котором смысл обнаруживается при непредвзятом беспредпосылочном феноменологическом анализе, в его концепции смысл первичнее предмета как феноменального единства значений. Русский философ проблематизировал указанные определения в понятии внутренней, имманентной формы слова, в чистом виде проявляющейся в художественной, поэтической речи. Смысл для него - нечто перманентно определяющее любое возможное исследование предметного мира, смысл всегда в стадии становления, он - социальная цель предмета (энтелехия), образ его истолкования в человеческой практике, его событийная основа. Смысл, считал Шлет, постигается не только разумом (феноменологически), а скорее у-разумом (топологически), особой интуицией, которую он назвал герменевтической. Она предполагает для своего осуществления не индивидуальный опыт ощущений, мышления, а социальный опыт понимания - истолкования — уразумения, который в каждом конкретном случае является эффектом столкновения интересов и желаний разнообразных социальных тел. Логика и цель герменевтической интуиции Г. Шпета очевидны -истолкование языковых значений, переход от понятий к их смыслу. В этой схеме рассуждений прослеживается шпетовский вариант интерпретации феноменологии. Герменевтическая интуиция как некий единый человеческий опыт всегда социальна, у Гуссерля такого представления нет, он указывает

10 Шпет Г. Г. Явление и смысл. С. 13.

два типа бытия (эмпирическое и идеальное), социального бытия у немецкого философа нет.

Рассматривая любое учение (нормативное или эмпирическое), Г. Шлет стремился выявить в нем фундамент, некое теоретическое основание. Основание учения, по Шпету. это есть некая теория теорий, понимание которой — путь к идеалу полного раскрытия первоначал онтологической реальности в операции по «разработке» способов действия и бытия сознания в рамках данного учения. При этом, язык, которым излагалось учение, понимался как отправная точка подобного феноменологического анализа, как определенный прототип культурного явления. Изучая проблему оснований философствования, Г. Шлет сравнивал философствование и творчество, он указывал, что знак, каким он предстает перед феноменологическим анализом, есть отношение, вследствие этого различение между знаком как таковым и знаком-признаком, симптомом, основывается именно на разных способах отношения к значению. В таком направлении своих рассуждений русский мыслитель во многом следует Э. Гуссерлю: из признания двойственной природы всякого знания вытекает целый ряд выводов в самых разных областях — от теории театра до эпистемологического определения методов и предмета этнической психологии, от выявления специфики поэтического языка до характеристики природы эстетического вообще. В обозначенных вопросах Г. Шлет выделил проблему творчества и субъекта.

Субъект творчества и философствования, по Шпету, это автор-творец, реализующий присущие самому слову или самим формам искусства потенциальные возможности. Важно отметить, что ученый считал: язык обладает независимым, внешним бытием, оказывает влияние на человека, порождается необходимостью общения и внутренними потребностями человеческого духа. Во многих аспектах развитие духовного мира человека определяется языком, который уже содержит в себе определенные мировоззренческие константы. Г. Шлет ввел такое понятие как «языковое сознание». В этом ракурсе рассуждений философа вопрос о роли творца, об основаниях творческого акта (художественного или философского) приобрел новый смысл.

Г. Шлет указывал, что проблема субъекта является основой в герменевтике, т. к. интерпретация субъектом объекта есть единственная структура, в рамках которой только и может проявляться действительность. Именно эта интерпретация представляет собой выражение свободы субъекта, который, встречаясь с реальностью ее оживляет. Особое значение, по мнению ученого, этот процесс имеет в эстетическом переживании.

Для Г. Шпета слово, со всей сложной структурой, которая является связующей между сферами материального и интеллигибельного, являлось моделью перехода от знака к значению. Углубление в структуру слова -необходимая предпосылка всякого рода познания. Указанные аспекты исследований рассмотрены в работе Г. Шпета «Герменевтика и её проблемы» (1918 г.), в ней философ разделяет проблемы интерпретации и понимания, выявляет историческое развитие формулировки проблемы знака.

В целом, можно отметить, что история развития феноменологии имеет две полноправные страницы: гуссерлианское и шпетовское учение. Каждое из них имело свою логику интерпретации идей феноменологии. Э. Гуссерль оказал влияние на постановку и эволюцию идей феноменологии Г. Шпета, но в то же самое время, философские воззрения русского мыслителя свидетельствуют об оригинальном, творческом подходе к проблемам и вопросам феноменологии.

Во втором параграфе главы - «Г. Г. Шпет о синтезе герменевтики и феноменологии» - исследуется место феноменологии и герменевтики в философской концепции Шпета, возможности их синтеза.

Феноменология вызвала интерес у Г. Шпета, и в то же время определенную критику, которая явилась стимулом для развития феноменологического знания. Первые попытки перехода от феноменологии к герменевтике, идеи их синтеза были озвучены русским философом уже в ранней работе «Явление и смысл». Досконально исследовав возможности феноменологии, он перешел к анализу проблем герменевтики, таким образом, выделились основные направления научных интересов русского ученого. Развивая герменевтический поворот, Г. Шпет критиковал философскую концепцию Гуссерля в связи с тем, что последний исключил из своей классификации социальное бытие.

Г. Шпет указывал, что «...бытие разума состоит в герменевтических функциях. Устанавливающих разумную мотивацию, исходящую из энтелехии, как «носителя» предметного бытия, как духа предметного бытия, как «духа предмета». Последний находит свою характеристику в логосе — «выражении», «воплощении» духа. Его «объективирование», будучи разумным, мотивированным, есть организующая направленность различных форм духа в их социальной сути: язык, культ, искусство, техника, право11. Этой проблеме посвящены поздние работы философа «Внутренняя форма слова» и «Герменевтика и ее проблемы». В них Шпет наметил пути философского обоснования герменевтики как науки об истолковании и интерпретации смыслов, как универсального метода постижения объектов культуры и истории. Герменевтика приобрела более широкое значение, она понималась ученым как универсальный метод постижения любого элемента бытия.

Герменевтика, в представлении русского философа, должна включать в себя семиотические, логические и феноменологические приемы, направленные на постижение объективного смысла текста. Все остальные моменты структуры текста, навеянные психологическими особенностями личности автора, историческими и социальными условиями, являются внешними факторами, которые своеобразно влияют на восприятие смысла текста. Они должны учитываться и включаться в исследование как «условия понимания», постижение которых обеспечивается историческим методом.

11 Там же. С. 109-110.

Подобная трактовка, по мнению Г. Шпета, оправдана феноменологической структурой слова.

Феноменология и герменевтика в философии Шпета тесно переплетены. Особенность его философских воззрений состоит в том, что они сосредоточены на изучении конкретной действительности, а не на трансцендентальной субъективности, что характерно для европейской традиции. По мнению Г. Шпета, действительность есть историческое целое, из которого каждый исследователь выделяет интересующую его часть, предмет. Из подобной логики формируется осознание многообразия и разноплановости фактов, составляющих историческое целое. Задача феноменологии, по Шпету состоит, в непосредственном, интуитивном усмотрении сущности и постижении смысла действительности, использовании для своих конструкций фактов и материалов социально-исторического процесса, культурного опыта человечества; далее на путь познания вступает герменевтика, обращающая особое внимание на проблемы языка, понимаемого как архетип и начало единого культурного сознания.

Г. Шлет считал, что без смыслопорождающей деятельности сознания смысл невозможен. Феноменология предполагает, по мнению философа, не только констатацию явлений действительности, но и их толкование, в котором язык, содержание и смысловая нагрузка слов имеет особое значение.

Особое внимание философ уделял учению о понятии, которое он раскрыл как слово-термин, требующее интерпретации, истолкования, связывающее непосредственно единым действительным смыслом понятие и предмет его. «Диалектика возможностей, возможных смыслов, есть непрерывный и систематический путь к восполнению неполноты каждого понятия, и этот процесс также бесконечен, как бесконечна в своей полноте действительность»2. Такой представлялась Шпету герменевтическая диалектика. Ее метод отражает герменевтически организованную действительность и соответствует способу ее смысловой интерпретации. Особенно четко это проявляется в философии культуры, раскрывающей возможные смыслы, скрывающиеся за словом-знаком, все возможные движения культурного смысла. Сама же культура предстает неким процессом разгадывания значения символа, который сам есть определенная реальность. Согласно Шпету, культура задана эмпирически, а прочтение ее осуществляется герменевтически. Герменевтика в современной философии, по убеждению философа, путь к истине.

И еще один аспект герменевтической философии выделял русский философ: он утверждал, что центром культуры является человек, так как именно человек есть «живой агент культуры», ее творец, созидатель и хранитель. Культурный текст создается и «прочитывается» только лишь человеком, и при этом, как подчеркивал Шлет, человеком с развитыми культурными способностями. В развитии этих способностей человека состоит не только прошлая эволюция культуры, но и залог будущего

п Шпет Г. Г. Внутренняя форма слова. С. 116.

прогресса в сфере культурного творчества. Только развитие культурного самосознания личности есть путь к развитию культуры, всех аспектов ее бытия.

Культура, по мнению Г. Шпета, антропологична и исторична, она изменяется, эволюционизирует. Среди всех видов искусства, как наиболее масштабное и универсальное искусство, философ выделил литературу, в центре которой - человек. Литература есть отражение «культурно-философского» сознания в его единстве, в его целостности и многообразии. Литература - культурная память и память культуры, в этом отражается ее духовная универсальность. Ученый отмечает, что литературное сознание есть сознание народом своего собственного культурно-исторического становления.

В Заключении формулируется ряд выводов концептуального характера, представляющие собой положения, выносимые на защиту.

1. Г. Шлет использовал концепцию Гуссерля в качестве основания для построения своей собственной философии как «строгой науки»; при этом гуссерлианство было дополнено рядом новых положений: Шлет указал на третий путь интуитивного постижения исходных данных опыта — интеллигибельную интуицию; «смысл» философ трактует как нечто перманентно определяющее любое возможное исследование предметного мира, следовательно, оно находится в стадии становления; смысл есть социальная цель предмета, образ его использования в человеческой практике, его событийная основа.

2. В развитии гуссерлианства Г. Шлет стремился прийти к единству «я» и «предмета», имманентного и трансцендентного, так как считал, что утверждение дуализма сознания и реальности разрушает единство бытия и ведет к заблуждениям в философии; по утверждению ученого, различие имманентного и трансцендентного есть различие актуального и потенциального в сознании, трактуемом как абсолютное бытие.

3. Г. Шлет трактовал субъективное «я» как сознаваемую «социальную вещь»; «я» есть сознаваемая «вещь» - предмет, имеющий свой смысл, и вместе с тем представляющий герменевтическую проблему для философии; философ ввел понятие «социальное бытие», что во многом обусловило переход к герменевтике, которая понималась Шпетом как универсальный метод постижения объектов культуры и истории, в целом любого элемента бытия, включающий ряд приемов, а также психологический и исторический методы.

4. Г. Шлет построил свою философскую систему, исходя из указания на два плана бытия: «эйдетический» («сущностный») и «возникающий» («преходящий»). Исследование первого плана бытия есть задача философского знания; мыслитель искал рационального понимания действительности в ее конкретной данности и полноте, указывая, что рациональность сочетается с признанием интуитивного способа постижения истины как единственно возможного и полного.

Философия, по мнению Г. Шпета, не есть только чистое знание, но и определенный тип сложного переживания, которое преодолевает рамки интеллектуальных отношений; интеллектуальная интуиция есть по сравнению с другими формами научного освоения и познания непосредственная и совершенная форма уразумения смысла, почему Шлет определял свою философскую позицию как «позицию эмпирического («естественного») реализма». 5. Г. Шлет развивал герменевтическую диалектику, которая связывает единым действительным смыслом понятие и предмет его, указывая при этом, что цель герменевтической интуиции — истолкование языковых значений, переход от понятий к их смыслу; герменевтический метод, который, по заключению Шпета, отражал герменевтически организованную действительность и соответствует способу ее смысловой интерпретации, применим в исследованиях искусства, культуры, науки.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях автора:

1. Патрахина Т. Н. Густав Шлет: от феноменологии к герменевтике. Екатеринбург: изд-во Урал, ун-та, 2004. - 128 с. (7,44 п. л.).

2. Патрахина Т. Н. Герменевтика Г. Шпета как искусство постижения смысла // Человек в историко-философском измерении (Пятые Соколовские чтения): Материалы региональной научно-теоретической конференции (Нижневартовск, 30 сентября — 5 октября 2002 г.) / Отв. ред. Р. А. Бурханов. - Екатеринбург: изд-во Урал. ун-та, 2003. С. 200 -202. (0, 2 п. л.).

3. Патрахина Т. Н. Г. Шлет: национальные особенности русской философии // Региональный компонент в системе общего и профессионального образования ХМ АО: Материалы окружной научно-практической конференции (Нижневартовск, 28 - 29 марта 2003 г.) / Отв. ред. С. И. Горлов. - Нижневартовск: изд-во Нижневарт. гос. пед. ин-та, 2003. С. 15. (0,1 п. л.).

4. Патрахина Т. Н. Влияние Густава Шпета на развитие герменевтических идей в философском контексте // Научные труды аспирантов и соискателей Нижневартовского государственного педагогического института. Вып. 2. / Отв. ред. С. И. Горлов. - Нижневартовск: изд-во Нижневарт. гос. пед. ин-та, 2004. С. 53 - 55. (0,2 п. л.).

5. Патрахина Т. Н. Г. Г. Шлет - феномен культуры XX века // Проблемы истории культуры. Вып. 2. / Отв. ред. В. И. Полищук, Я. Г. Солодкин. -Нижневартовск: изд-во Нижневарт. гос. пед. ин-та, 2005. С. 163 — 165. (0,2 п. л.).

Подписано в печать 12.01.2005 г. Формат 60x84 1/16 Усл. печ. л. 1,0. Бумага «Гознак». Тираж 100 экз. Заказ №4

Отпечатано в типографии ООО «ИРА УТК»

620219, г. Екатеринбург, ул. К. Либкнехта, 42. Тел. (343) 350-97-24

2Ш

2 2 ФЕВ 2005

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Патрахина, Татьяна Николаевна

Введение

Глава 1. Становление «строгой философии» Г. Г. Шпета

1.1. Теоретические источники и основные этапы формирования философских взглядов Г. Г. Шпета

1. 2. Проблемное поле «строгой философии» Г. Г. Шпета

Глава 2. Герменевтика Г. Г. Шпета и ее особенности

2. 1. Философия Э. Гуссерля и Г. Г. Шпета: общее и особенное 83 2. 2. Г. Г. Шпет о синтезе герменевтики и феноменологии 108 Заключение 135 Библиографический список использованной литературы

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Патрахина, Татьяна Николаевна

Актуальность исследования.

В последнее десятилетие значительно возрос интерес к русской философии. Но, несмотря на многочисленные исследования и публикации, многие страницы ее исторического развития остаются малоизученными, а порой и вовсе неизвестными. Один из подобных примеров - творчество Густава Густавовича Шпета (1879 - 1937), на долгое время остававшееся «белым пятном» из-за трагической личной судьбы мыслителя.

Люди никогда не исчезают бесследно; они возвращаются своими идеями, мечтами и устремлениями» 1 - точно и ярко сказано о Шпете, чье творчество привлекает внимание современных исследователей истории отечественной философии последнего столетия. Изучение наследия русского философа важно по целому ряду причин: его творчество представляется оригинальным и самобытным с одной стороны, с другой - оно демонстрирует возможные пути развития отечественного философствования, не всегда однолинейного и однозначного.7

Ученый входил в группу русских гуссерлианцев. Исследование взаимовлияния Э. Гуссерля и Г. Шпета интересно и показывает как линию развития русской философии, так и ее взаимоотношения с европейской философской мыслью.

Философская система Г. Шпета оказала влияние на многих отечественных мыслителей. Безусловно, интересно влияние его концепции на воззрения А. Ф. Лосева, более того, понять учение последнего до конца невозможно, не изучив мировоззренческих констант Г. Шпета, во многом определивших позицию А. Ф. ЛЬсева. Изучая творческое наследие мыслителя, мы не только восстанавливаем философские дискуссии первой четверти XX века, но и в целом развитие русской философии последнего столетия.

1 Черныш А. А. Г. Г. Шлет: судьба философа в эпоху потрясений // Персонология русской философии. Материалы IV Всероссийской научной заочной конференции / Отв. ред. Б. В. Емельянов. Екатеринбург, 2001. С. 266.

Судьба мыслителя была одновременно и трагичной, и традиционной для своего времени. Долгое время имя философа не упоминалось, а его труды были под запретом. Несмотря на то, что ситуация постепенно меняется, многое еще в наследии Г. Шпета ждет своих исследователей, многое не опубликовано. Известный исследователь наследия Г. Шпета М. К. Поливанов указывал: «У нас происходит какая-то новая аккомодация зрения. Открываются новые горизонты. Когда фигура Шпета попала в фокус этого нового зрения, то границы совместились. Из случайной жертвы случайных обстоятельств. Шпет превращается в свидетеля (jxappjpos) примата свободной философской мысли над обстоятельствами эмпирического бытия» . Этим он привлекает внимание современных исследователей, этим он самобытен и актуален.

Г. Шпет был в гуще философских дискуссий первой половины XX века, принимал в них активное участие, хотя в большинстве случаев, занимал свою, оригинальную позицию. Это касается и споров о логике историко-философского процесса, о самобытности и оригинальности русской мысли, о понимании феноменов культуры. Анализируя логику развития философии последнего столетия, мы видим, что «.философия в двадцатом веке, утратив свое молекулярное и метанаучное значение, совершила революционные преобразования традиционной философской проблематики. Идеи универсального философского знания и научной формы как оптимального способа его производства, хранения и передачи потеряли доминирующее положение в современных философских практиках. Каждая значимая попытка философствовать в этой ситуации направлена не только на решение философских проблем, но и на определение самой стратегии философии, что сопряжено с переосмыслением предмета и методов, генезиса и целей философствования»3. Именно в русле указанных перемен ориентиров

2 Поливанов М. К. О судьбе Г. Г. Шпета // Вопросы философии. 1990. № 6. С. 164.

3 Сухушин Д. В. Проблема интерпретации специфики философии в творчестве Г. Шпета и JI. Шестова // Творческое наследие Густава Густавовича Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания (междисциплинарный аспект): Г. Г. Шпет / Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 2003. С. 346-347. философского знания работал русский ученый. В своей философской системе он по-новому определял цели и задачи философии, ее методологию. Поэтому ч изучение наследия Г. Шпета актуально, так как помогает представить характер развития философского дискурса в XX веке более полно и цельно.

Г. Шпет был в самом центре дискуссий, связанных с русской культурой, искусством, театром. Этим объясняется интерес к нему не только философов и историков философии, но и филологов, лингвистов, культурологов, искусствоведов. «Постепенно труды Шпета выходили из полного забвения. Они оказались весьма актуальными в контексте нового развития филологии, искусствоведения, семиотики, а значит своими мечтами и устремлениями Густав Густавович Шпет возвращается»4, волнуя уже современных мыслителей к своими концепциями, а главное, широтой диапазона философских устремлений, свободой философского дискурса, его устремленностью в самые разные аспекты культуры. В этом плане творческое наследие мыслителя представляет несомненный интерес.

Степень разработанности темы.

Внимание к философским исканиям Г. Шпета стало сказываться еще при жизни мыслителя и постепенно возрастало в течение последнего столетия. Мы можем указать на исследования истории русской философии, предпринятые в первой половине XX века, в которых уделялось значительное внимание философскому наследию Шпета5. Начиная с конца 80-х гг. XX века интерес к наследию отечественного мыслителя возрастает. Особо представляет интерес рассмотрение наследия философа в парадигме изучения влияния европейской философии на отечественную6. На рубеже XIX и XX веков в России публикуются исследования эволюции философии языка, в которых выясняется парадигма развития данной проблемы. Разумеется, миновать личность и

4 Черныш А. А. Указ. соч. С. 270.

5 СмЗенъковский В. В. История русской философии: В 2 т. Т. 2, ч. 2. Д., 1991; Яковенко Б. В. История русской философии. М., 2003.

6 См.: Лекторский В. А. Немецкая философия и российская гуманитарная мысль: С. JI. Рубинштейн и Г. Г. Шпет // Вопросы философии. 2001. № 10. С. 150-160. философскую систему Г. Шпета в таких исследованиях невозможно7. Важно и то, что к творческому наследию ученого обращаются для воссоздания современной философии языка8.

Появляются диссертационные работы, в которых рассматривается как творчество отдельных мыслителей, так и в целом, развитие философии языка в России в начале XX столетия, в которых занимает важное место исследование философского мировоззрения Г. Шпета9.

Значимым событием, определяющим сам интерес к творчеству философа и предоставляющим возможность исследовать его идеи, является факт публикации его сочинений10. При этом надо отметить, что еще достаточно много рукописей и материалов остаются необработанными и неопубликованными, что намечает пути дальнейших исследований11.

На этом фоне издание архивов Г. Шпета представляет значительный прорыв в области изучения, как наследия самого мыслителя, так и его t о взаимоотношений с другими философами, например, Э. Гуссерлем . Исследование философских идей Г. Шпета и Э. Гуссерля, их взаимосвязи- -тема остающаяся научно актуальной и сегодня. Несмотря на то, что в

7 См.: Молчанов В. И. Феноменология в России: историографический очерк// Феноменологическая концепция сознания: проблемы и альтернативы. М., 1998; Портиов А. Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX-XX веков. Иваново, 1994; Почепцов Г. Г. Русская семиотика. М., 2001; Федорова Л. Ф. Метод интерпретирующей диалектики Г. Г. Шпета // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. М., 1991. С. 5-25.

8 См.: Постовалова В. И. Наука о языке в свете идеального знания // Язык и наука конца XX века. М., 1995. С. 342-420; Степанов Ю. С. Язык и метод. К современной философии языка. М., 1998.

9 СмСкрынникова Н. В. Диалектико-феноменологический метод исследования язьжа в русской философии начала XX века. Автореферат диссертации кандидата философских наук. Хабаровск, 2003; Черникова Н. Г. Философия слова в русской мысли конца XIX - начала XX века. Автореферат диссертации кандидата философских наук. Екатеринбург, 2000.

10 См.: ШпетГ. Г. Внутренняя форма слова. Этюды и вариации на темы Гумбольдта. Иваново, 1999; Он же. Сочинения. М., 1989; Он же. Философские этюды. М., 1994; Он же. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Томск, 1996.

11 Си.: Емельянов Б. В., ЛившищВ.Л. Неизданная рукопись Г. Г. Шпета «Источники диссертации Чернышевского» // Творческое наследие Г. Г. Шпета и современные гуманитарные исследования / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 1991. С. 40-42.

12 См.: Ананьева Е. М. «Герменевтический проект» Г. Г. Шпета и проблемы современной герменевтики // Русская философия: новые решения старых проблем. Ч. 1. СПб., 1993. С. 7374. последние двадцать лет интерес к ней только возрастает, «белых страниц» в этом исследовании еще достаточно. В этом вопросе привлекают внимание исследования Е. В. Борисова. Он высказал идею интеллектуального параллелизма шпетовской концепции и гуссерлианской13. Интересно, хотя и во многом спорно, исследование шпетовского мировоззрения и его эволюции И. М. Чубаровым, который предпринял попытку не только соотнести Г. Шпета с Э. Гуссерлем, но и с Ж. Делезом и Ф. Гваттари. При всей спорности методологических аспектов концепции И. М. Чубарова, его опыт заслуживает внимания14.

Представляет интерес одна из последних тематизаций идейного наследия философа, которая связана с попытками переосмысления проблемы субъект-объектной дихотомии в современных гуманитарных науках. Пример тому работы В. П. Зинченко и В. А. Лекторского.

В частности, В. П. Зинченко исследует шпетовское наследие в психологическом контексте проблемной интерпретации. Он стремится актуализировать методологические подходы Г. Шпета к решению уже современных психологический проблем и, таким образом, задает психологический метауровень исследования текстов мыслителя.

В. А. Лекторский анализирует концепцию Г. Шпета в контексте современной философской мысли (российской и западноевропейской), он показывает перспективные возможности философских идей Г. Шпета для современных гуманитарных исследований (например, "способы постановки проблемы интерсубъективности и интерпретации я в контексте культурных объективации)15.

13 См.: Борисов Е. В. «Явление и смысл» Г. Шпета в контексте развития феноменологии Э. Гуссерля // Шпет Г. Г. Явление и смысл. Томск, 1996. С. 183-191.

14 См.: Чубарое И. М. К вопросу об отношении герменевтической диалектики Г. Г. Шпета "к классической герменевтике и проблематике интерсубъективности у Э. Гуссерля // Comprehensio. Третьи Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 1999. С. 12-19.

15 См.: Зинченко В. П. Мысль и Слово Густава Шпета (возвращение из изгнания). М., 2000; Лекторский В. А. Указ. соч.

Логика В. П. Зинченко такова: он интерпретирует «слово» в концепции философа как «слово-действие», подчеркивая плодотворность этого понятия при исследовании психических актов сознания человека. В. А. Лекторский предпринимает попытку эксплицировать понятия «деяние» и «действие», совершенно точно подчеркивая механическую природу действия и его отличия от деяния, имеющего этические и культурные параметры.

В. П. Зинченко и В. А. Лекторский явно актуализируют шпетовскую версию проблематизации субъект-объектной дихотомии, но методологически идут разными путями, включая философа в разные интеллектуальные традиции. Их работы важнысамой постановкой вопроса о современной интерпретации учения Г. Шпета. В этих работах, на наш взгляд, также значима методология работы с текстами и идеями отечественного мыслителя.

В. П. Зинченко видит путь к современному прочтению концепции Г. Шпета в «обобщении идей» отечественных психологов первой половины XX века: Н. И. Жинкина, Н. Н. Волкова, Л. С. Выготского, А. Р. Лурия, А. Н. Леонтьева, Н. А. Бернштейна. Данная позиция исследователя и новаторская, и сложная в концептуальном плане. В. П. Зинченко фиксирует свою позицию как особый концептуальный прием, используя метод «параллельных высказывание», реализуемый через своеобразную «перекличку» «голосов Разума». Исследователь стремится воссоздать «семантический ландшафт», «общее напряженное поле мысли» времени Г. Шпета. Метод «параллельных высказываний» позволяет исследователю через изложение концепции Г. Шпета идентифицировать свои собственные взгляды16.

В. А. Лекторский демонстрирует в своих исследованиях творческого пути мыслителя пример «интенсивной» интерпретации, задавая внутренний проблемный контекст изучения шпетовских продуктивных методологических возможностей. Он ставит пер^д собой конкретную цель: аналитическими средствами эксплицировать основные понятия учения Г. Шпета, прослеживая

16 См.: Зинченко В. П. Указ. соч. С. 28. смысловую трансформацию этих понятий. Поэтому он по-другому (чем В. П. Зинченко) определяет контекстуальное поле своего исследования Г. Шпета: И. Кант, И. Фихте, Г. Гегель, Э. Гуссерль. Такой подход, по мнению

•I

П. П. Гайденко, является во многом наиболее плодотворным для современного исследования отечественной философской мысли, так как дает «.ключ к решению сегодняшних вопросов, возникающих в сфере онтологии, теории 1 познания, логики, философии науки, социологии, психологии» .

В целом, мы можем отметить, что современные подходы к исследованию философских идей Г. Шпета отличаются концептуальностью и оригинальностью авторских позиций. Но, несмотря на отличительные особенности подходов В. П. Зинченко и В. А. Лекторского, их исследования действительно «.демонстрируют, что шпетовская проблематизация субъекта и I тематизация методологических аспектов гуманитарного исследования, а также его попытка экспликации гумбольдтовской "внутренней формы языка" имеют интеллектуальное созвучие с методологическими поисками современной гуманитаристики, а идеи Шпета могут активно использоваться в современных

1 R дискуссиях гуманитарных наук» .

Г. Шпет привлекает внимание исследователей герменевтической философии. В этом отношении представляет интерес исследование Л. А. Микешиной19. Эпистомологический контекст ее исследования герменевтических воззрений философа интересен и достаточно обоснован. Она рассматривает концепцию синтеза когнитивных практик, где методологический опыт мыслителя трактуется как «.уникальная реконструкция исторического развития герменевтики»20. В своих исследованиях она совершает своеобразный

1 7

Гайденко П. П. Владимир Соловьев и философия серебряного века. М., 2001. С. 12.

18 Щедрина Т. Г. Идеи Густава Шпета в проблемном поле современных философских дискуссий // Творческое наследие Густава Густавовича Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания (междисциплинарный аспект): Г. Г. Шпет / Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. С. 494495.

19 См.: МикешинаЛ. А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002.

20 Там же. С. 73. поворот к актуализации методов решения Г. Шпетом проблемы субъект-объектной дихотомии как проблемы герменевтической.

Можно отметить еще одну интересную линию исследования философских идей Г. Шпета, которая представлена в дискуссии между В. Г. Кузнецовым и В. В. Калиниченко. До сегодняшнего дня остается научно значимым вопрос о соотношении феноменологических и герменевтических составляющих учения философа. Осмысление методологических приемов и средств аргументации этой дискуссии выводит обозначенную проблему за рамки только лишь шпетоведения и ставит вопрос о контекстуальном плюрализме, как наиболее потенциальном подходе к современным философским вопросам. В. В. Калиниченко творческое развитие мыслителя трактует как поворот от феноменологии к герменевтике, а В. Г. Кузнецов определяет эволюцию воззрений Г. Шпета как синтез феноменологии и герменевтики.

Интересен тот факт, что предметом этой дискуссии становится непосредственно сама эволюция воззрений философа. Необходимо сказать, что

B. В. Калиниченко и В. Г. Кузнецов исходят из разных философских установок. Первый из них считает, что Г. Шпет полностью вписывается в логику развития европейской мысли последнего столетия, «.он (Шпет. - Т. П.) был и остается г\ 1 симптоматичным для философии XX века» . Он сравнивает творческий путь Г. Шпета с эволюцией философских идей М. Хайдеггера, М. Мерло-Понти, Г. Гадамера, П. Рикера. В. Г. Кузнецов иначе рассматривает логику творческого пути мыслителя. Шпетовский метод он определяет как феноменологическую герменевтику, при этом уточняет, что «.герменевтика в традиционном ее понимании является методической дисциплиной, которая предоставляет возможности для постижения смысла. Но она необходима там, где существует непонимание, когда обычные средства умопостигающей деятельности человека. оказываются недостаточными для полного проникновения в

21 Калиниченко В. В. Густав Шпет: от феноменологии к герменевтике // Логос. 1991. № 3.

C. 38. сокрытый смысл. Феноменология как раз и оказалась в таком положении, когда ее внутренних средств было недостаточно для постижения смысла. Всегда оказывался пробел в методологических средствах и вследствие этого всегда существовал непостигаемый "остаток". Для заполнения такого "пробела" ТТТпет и предназначал инструментарий феноменологической герменевтики»22.

В. Г. Кузнецов задает методологический контекст осмысления герменевтических новаций Г. Шпета, рассматривая шпетовскую «феноменологическую герменевтику» как метод или своеобразный «инструментарий» для исследования проблем современного гуманитарного знания, ибо «.наполняемая новым теоретическим содержанием герменевтика методологически и концептуально не противоречит феноменологии, поэтому употребление термина "феноменологическая герменевтика" вполне

23 оправдано» .

То, что имя философа выходит из забвения и занимает положенное ему место, свидетельствует и современный образовательный процесс. Мы можем обратить внимание на то, что Г. Шпету посвящаются специальные разделы в современных учебных пособиях по истории русской философии24 и в словарях25. Постепенно он перестает быть мыслителем, находящимся вне стен университетов и курсов по истории отечественной философии.

Интерес к философскому наследию русского мыслителя проявляется и в том, что в последние годы на конференциях, посвященных русской философии и ее истории, все чаще звучат сообщения, которые анализируют его

О f философское наследие .

22 Кузнецов В. Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М., 1991. С. 184.

23 Кузнецов В. Г. Герменевтическая феноменология в контексте философских воззрений Густава Густавовича Шпета // Логос. 1991. № 2. С. 200.

24 См.: Евлампиев И. И. Феноменологическая философия Г. Шпета // Евлампиев И. И. История русской философии. М., 2002. С. 497-506; История русской философии / Редкол.: М. А. Маслин и др. М., 2001. С. 314-318.

См.: Чубарое И. М. Шпет Г. Г. // Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М. Маслина. М., 1999. С. 623-624.

26 См.: Щедрина Т. Г. Идея «соборности» в интерпретации Г. Г. Шпета // Русская философия в единстве. Материалы VIII Российского симпозиума историков русской философии. М., 2001. С. 243-247.

С 1989 г. в Томске Вольный гуманитарный семинар (далее ~ ВГС), при поддержке главного редактора ^издательства «Водолей» Е. А. Кольчужкина и главного редактора издательства Томского университета В. С. Сумароковой, при активном участии членов семьи Г. Г. Шпета (дочери - М. Г. Шторх, внуков - М. К. Поливанова и Е. В. Пастернака), творческой группы кафедры философии и логики Томского государственного университета (зав. каф. О. Г. Мазаева) начал планомерное изучение наследия Шпета. «Шпетовские чтения» состоялись в 1991, 1996, 1999, 2002, 2003 гг.27

Программа ВГС реализует несколько направлений деятельности: архивные исследования и републикация трудов философа; издание научных трудов современных исследователей и перевод на русский язык работ по близкой Г. Шпету проблематике; контакты и связи с научной общественностью России, ближнего и дальнего зарубежья; организация научных конференций с целью актуализации творческого наследия мыслителя, координация усилий шпетоведов и ученых, занимающихся решением проблем, инициированных Г. Шпетом; формирование Шпетофонда, где собираются исследовательские материалы, публикации Шпета и о нем; комплексная программа мер по восстановлению исторической памяти (экспозиции Шпетофонда и т. п.). Свидетельством интереса является тот факт, что в работе последних «Шпетовских чтений» приняло, участие 118 человек из Абакана, Великого Новгорода, Екатеринбурга, Москвы, Новокузнецка, Новосибирска, Омска, Орла, Санкт-Петербурга, Томска, Хабаровска, Мелитополя, Минска, Бордо, Будапешта, Милана, Рима и других городов, что показывает диапазон интереса к творческому наследию Шпета. На семи заседаниях было заслушано и обсуждено 52 выступления.

27 См.: Comprehensio. Вторые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 1997; Comprehensio. Третьи Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 1999; Творческое наследие Г. Г. Шпета и современные гуманитарные исследования / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 1991. Творческое наследие Густава Густавовича Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания (междисциплинарный аспект): Г. Г. Шпет / Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 2003.

Все это указывает на несомненный интерес к философскому наследию мыслителя. Объяснение этого интереса в том, что «.существование разнонаправленных методологических подходов, попыток погружения шпетовских идей в разные контексты современных философских, I психологических и других гуманитарных проблем приводят к плодотворным обсуждениям, создавая своеобразное проблемное поле современных поисков интерпретации шпетовских идей»28. Конечно же, неизбежно возникает вопрос о причине столь широкого разнообразия интерпретативных поисков современных исследователей философских идей Шпета. Объясняется это, во-первых, широтой и многоаспектностью философского поиска ученого, многообразием его интересов и разнонаправленностью его сочинений; во-вторых, из-за внутренних противоречий, свойственных шпетовскому способу философствования; в-третьих, «.широта проблемного поля дискуссий вокруг ч шпетовских философских подходов объяснима и современным диалогическим подходом к осмыслению философских проблем» .

Шпет разделил судьбу своей Родины и мыслителей России XX столетия. Изучение его личной и философской судьбы в контексте всех потрясений последнего столетия также привлекает внимание современных исследователей истории отечественной философии XX века . В последние двадцать лет возрастает интерес к личности и философскому мировоззрению русского мыслителя за рубежом31. Но, несмотря на имеющиеся исследования и публикации, творческое наследие Г. Шпета еще таит в себе много неизученных страниц и тем, именно раскрытию ряда из них и посвящена данная диссертационная работа.

Щедрина Т. Г. Идеи Густава Шпета в проблемном поле современных философских дискуссий. С. 498.

29 Там же.

См.: Квитка И. И. Русская философия XX в. и политика. Тюмень, 1999; Шпет в Сибири: ссылка и гибель. Томск, 1995.

31 См.: Гидини К. Особенности герменевтики Г. Г. Шпета // Начала. М., 1992. № 2. С. 13-18; Мариз Денн. Изучение творчества Г. Г. Шпета во Франции // Творческое наследие Густава Густавовича Шпета в контексте философских проблем формирования историко-культурного сознания (междисциплинарный аспект): Г. Г. Шпет / Отв. ред. О. Г. Мазаева. С. 501-505.

Объект и предмет исследования.

Объектом исследования является философские сочинения Г. Шпета. Предметом исследования являются традиции герменевтики, получившие многогранное развитие в философской системе Г. Шпета.

Цель и задачи исследования.

Цель данной диссертационной работы - провести целостный анализ развития герменевтической философии Г. Шпета и показать ее эвристические возможности.

Для реализации обозначенной цели, были поставлены задачи:

- выявить идейные истоки философской системы Г. Шпета;

- проанализировать главные этапы развития философского мировоззрения Г. Шпета;

- определить основные категории философской системы Г. Шпета;

- проанализировать главные этапы развития философского мировоззрения Г. Шпета;

- выявить характер влияния концепции Э. Гуссерля на формирование учения Г. Шпета;

- рассмотреть герменевтические и феноменологические воззрения Г. Шпета, а также логику их синтеза.

Методология исследования.

В данном диссертационном исследовании применялись разработанные современной наукой методологические принципы историко-философского анализа.

В диссертации использовались методы, применяемые в современных историко-философских исследованиях: традиционный историко-философский метод, компаративистский метод, герменевтический метод, метод моделирования, типологический метод, метод интеллектуальной биографии.

Источники исследования.

В основу данного диссертационного исследования были положены сочинения Г. Шпета.

Использовалась широкая база исследовательской, комментаторской и учебной литературы, монографические сочинения, библиографические материалы, диссертационные работы. Научная новизна исследования.

Научная новизна данного диссертационного исследования заключается в том, что

- выполнен целостный анализ развития герменевтической философии Г. Шпета;

- выявлены теоретические источники и основные этапы формирования философской системы Г. Шпета;

- представлена целостная концепция философской системы Г. Шпета;

- показано становление и развитие понятийного аппарата «строгой философии» Г. Шпета;

- раскрыты парадигмы влияния философской концепции Гуссерля на учение Шпета.

Теоретическая значимость исследования.

Теоретическая значимость данного исследования заключается в том, что оно направлено на расширение и углубление наших представлений о возможностях использования духовного и культурного потенциала, накопленного русской философской традицией. Исключительное богатство этой традиции позволяет найти ответы на многие сложные вопросы современного развития отечественной философской мысли.

В данной диссертационной работе рассмотрено философское наследие оригинального русского мыслителя Г. Шпета, позволяющее восстановить логику, характер и особенности развития русской философии последнего столетия.

Полученные результаты диссертационного исследования, теоретические ч выводы и разработки могут быть использованы для дальнейших теоретических исследований в области истории философии, теории и практики художественной культуры в России в XX столетии.

Практическая значимость исследования.

Содержащиеся в данном диссертационном исследовании теоретические положения и выводы могут быть использованы для разработки курсов по истории философской мысли в России XX в., по теории и истории культуры, искусства, эстетике.

Апробация исследования.

Основные идеи данного диссертационного исследования отражены в представленных публикациях автора.

Концептуальные константы диссертации, логика авторской позиции были озвучены во время выступлений на научных конференциях в Нижневартовске, Екатеринбурге: «Человек в историко-философском измерении. Пятые Соколовские чтения» (Нижневартовск, ЗОсентября - 5 октября 2002 года), «Региональный компонент в системе общего и профессионального образования ХМАО (Нижневартовск, 28 - 29 марта 2003 года).

Диссертация обсуждена на заседании кафедры философии и социально-экономических наук Нижневартовского государственного педагогического института и рекомендована к защите.

Структура исследования.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка использованной литературы.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Герменевтическая философия Г.Г. Шпета"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В результате проведенного нами исследования формулируются положения, которые представляют научную новизну и выносятся на защиту:

1. Г. Шпет использовал концепцию Э.Гуссерля как основание для построения своей собственной философии как «строгой науки», при этом гуссерлианство было дополнено рядом, новых положений: он указал на третий путь интуитивного постижения исходных данных опыта -интеллигибельную интуицию; «смысл» философ трактует как нечто перманентно определяющее любое возможное исследование предметного мира, и, следовательно, - оно находится в стадии становления. Смысл есть социальная цель предмета, образ его использования в человеческой практике, его событийная основа;

2. В развитии гуссерлианства Г. Шпет стремился прийти к единству «я» и «предмета», имманентного и трансцендентного, так как считал, что утверждение дуализма сознания и реальности разрушает единство бытия и ведет к заблуждениям в философии. Ученый утверждал, что различие имманентного и трансцендентного есть различие актуального и потенциального в сознании, трактуемом как абсолютное бытие;

3. Г. Шпет трактует субъективное «я» как сознаваемую «социальную вещь». «Я» есть сознаваемая «вещь» - предмет, имеющий свой смысл, и вместе с тем - представляющий герменевтическую проблему для философии; философ вводит понятие «социальное бытие», что во многом обусловило переход к герменевтике, которая понималась философом как универсальный метод постижения объектов культуры и истории, в целом -любого элемента бытия, включающий ряд приемов, а также психологический и исторический методы;

4. Г. Шпет строит свою философскую систему, исходя из указания на два плана бытия: «эйдетический» («сущностный») и «возникающий» («преходящий»). Исследование первого плана бытия есть задача

•I философского знания. Философ искал рационального понимания действительности в ее конкретной данности и полноте. При этом рациональность сочетается с признанием интуитивного способа постижения истины как единственно возможного и полного. Философия, утверждает Г. Шпет, не есть только чистое знание, но и определенный тип сложного переживания, которое преодолевает рамки V интеллектуальных отношений. Интеллектуальная интуиция есть, по сравнению с другими формами научного освоения и познания, непосредственная и совершенная форма уразумения смысла. Этим объясняется то, что Г. Шпет определяет свою философскую позицию, как «позицию эмпирического («естественного») реализма»;

5. Г. Шпет развивает герменевтическую диалектику, которая связывает единым действительным смыслом понятие и предмет его. При этом ученый указывает, что цель герменевтической интуиции -истолкование языковых значений, переход от понятий к их смыслу. I

Герменевтический метод отражает герменевтически организованную действительность и соответствует способу ее смысловой интерпретации. Герменевтический метод применим в исследованиях искусства, культуры, науки.

Список научной литературыПатрахина, Татьяна Николаевна, диссертация по теме "История философии"

1. ИСТОЧНИКИ: ОПУБЛИКОВАННЫЕ:

2. Шпет Г. Г. Один путь психологии и куда он ведет // Филос. Сб.: Льву Михайловичу Лопатину к тридцатилетию научно-педагогической деятельности от Московского психологического общества. 1881 1911. М.,1912. - С. 245-265.

3. Шпет Г. Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы. Москва: Гермес, 1914. - 219 с.

4. Шпет Г. Г. Логика. Ч. 1. Лекции, читанные в 1911 1912 гг. на Высших женских курсах. По запискам слушательниц. М., 1918. С. 15-16.

5. Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии. Ч. 1. Пг.: Колос, 1922.-347 с.

6. Шпет Г. Г. Проблемы современной эстетики // Искусство. 1923. № 1.С. 45 -48.

7. Шпет Г. Г. Введение в этническую психологию. М., 1927.

8. Шпет Г. Г. Литература // Уч. зап. Тарт. ун-та. Труды по знаковым системам. Вып. 15. Тарту, 1982. С. 151.

9. Шпет Г. Г. Театр как искусство // Вопросы философии. М., 1988. -№ 11.-С. 77-91.

10. Шпет Г. Г. История как предмет логики // Историко-философский ежегодник 88. М.: Наука, 1988. - С. 290 - 320.

11. Шпет Г. Г. Сочинения. М.: Правда, 1989. - 601 с.

12. И. Шпет Г. Г. Герменевтика и ее проблемы // Контекст. М., 1989- 1992.

13. Шпет Г. Г. Эстетические фрагменты // Сочинения. М.: Правда, 1989.С. 345-474.

14. Шпет Г. Г. Философия Лаврова // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры Исследования. Вып. 5. - М., 1990. - С. 156 -162.

15. Шпет Г. Г. Народ произведение индивидов: Вопросы этнической психологии. // Декоративное искусство СССР. - М., 1990. - № 7. -С. 39-41.

16. Шпет Г. Г. Философское наследие П. Д. Юркевича (к сорокалетию со дня смерти) // Юркевич П. Д. Философские произведения. -М.: Правда, 1990. С. 578 - 638.

17. Шпет Г. Г. К вопросу о гегельянстве Белинского (Этюд) // Вопросы философии. -М., 1991. № 1. - С. 115 - 176.

18. Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии // Введенский А. В., Лосев А. Ф., Радлов Э. Л., Шпет Г. Г. Очерки развития русской философии. Свердловск, 1991. С. 217-571.

19. Шпет Г. Г. Шпет (статья для энциклопедического словаря «Гранат») // Начала. М., 1992. С. 50 - 52.

20. Из писем Густава Шпета к Наталии Гучковой (Геттинген, 1912) // Начала. М., 1993. - № 3. - С. 37-48.

21. Шпет Г. Г. Мудрость или разум? // Философские этюды. -М.: Прогресс, 1994. С. 222 336.

22. Шпет Г. Г. Сознание и его собственник // Философские этюды. М.: Прогресс, 1994. С. 20 - 116.

23. Шпет Г. Г. Скептик и его душа: (Этюд по философии интерпретации) // Философские этюды. М.: Прогресс, 1994. С. 117 - 221.

24. Шпет Г. Г. Философские этюды. М.: Прогресс, 1994.376 с.

25. Шпет Г. Г. Философия и история // Вестник Московского университета. Философия. - М., 1994. - № 3. - С. 7 - 34.

26. Шпет Г. Г. Работы по философии. // Вестник Московского университета. Философия. - М., 1995. - № 5. - С. 22 - 36.

27. Шпет Г. Г. Внутренняя форма слова (Этюды и вариации на темы Гумбольдта) // психология социального бытия. Избр. психол. тр. М., Воронеж, 1996. С. 49.

28. Шпет Г. Г. Язык и смысл // Логос. М., 1996. - № 7. - С. 81122.

29. Шпет Г. Г. Ответные письма Эдмунду Гуссерлю // Логос. -М., 1996.-№7.-С. 123 135.

30. Шпет Г. Г. К вопросу о постановке научной работы в области искусствоведения // Вопросы искусствоведения. М., 1997. - № 1. - С. 492 -500.

31. Шпет Г. Г. Искусство как вид знания (тезисы доклада) // Густав Густавович Шпет. Архивные материалы. Воспоминания. Статьи / Под ред. Т. Д. Марцинковской. М.: Смысл, 2000. - С. 46 - 52.

32. Шпет Г. Г. Знак-значение как sui generis отношение и его система // Вопросы философии. М., 2002. - № 12. - С. 74 - 118.

33. Шпет Г. Г. История как проблема логики. Критические и методологические исследования. Материалы: В 2 ч. М.: Памятники исторической мысли, 2002. - 1168 с.

34. Husserl Е. Gesammelte Werke (Husserliana). Bd. Cartesianische Meditationen und Pariser Vortrage. Den Haag, 1950. S. 238.

35. Husserl E. Logische Untersuchomgen. Halle, 1922. P. 6, 358359.•r

36. Husserl E. Ideen zu einer reiner reinen Phanomenologie und phanomenologischer Philosophie. Erstes Buch: Allgemeine Einfuhrung in die reine Phanomenologie. Halle a.d. S, 1922. S. 160.

37. Wittgenstein L. Lectures and Conversation on Aesthetics, Psychology and Religious Belief. Oxford, 1966. S. 28 29.1. ИССЛЕДОВАНИЯ:

38. Ананьева Е. М. «Герменевтический проект» Г. Г. Шпета и проблемы современной герменевтики // Русская философия: новые решения старых проблем.-Ч. 1.-СП6., 1993.-С. 73-74.•г

39. Березин Ф. М. История лингвистических учений. М., 1975. С. 214.

40. Богатырев П. Г. Вопросы теории искусства. М., 1971. С. 369 383.

41. Борисов Е. В. «Явление и смысл» Г. Шпета в контексте развития феноменологии Э.Гуссерля // Шпет Г. Г. Явление и смысл. Томск, 1996. С. 183-191.

42. Борисов Е. В. Проблема интерсубъективности в феноменологии Гуссерля // Логос. 1999. - № 1. - С. 65 - 83.

43. Буковская Н. В. Густав Шпет: демаркация мудрости и разума //

44. Валейтенок В. В. Г. Г. Шпет в русской историко-философской традиции // Русская философия и духовная культура современности. Тезисы к республиканской научно-теоретической конференции / Отв. ред. Е. В. Щербаков.-Книга 1.-Иркутск: ИГПИИЯ, 1991.-С. 19-22.

45. ВахекЙ. Лингвистический словарь Пражской школы. М., 1964. С. 250. '

46. Вашестов А Г. Феноменология и ее роль в современной философии (Материалы «круглого стола») // Вопросы философии. М., 1988. - № 12. -С. 76-92.

47. Вышеславцев Б. П. Этика Фихте. М., 1914. С. 23 29.

48. ГадамерХ.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. С. 467.

49. Гайденко П. П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века. М., 2001. С. 12.

50. Гидини К. Особенности герменевтики Г. Г. Шпета // Начала. -М, 1992. -№2. -С. 13-18.

51. Гуссерль Э. Собрание сочинений. Т. 1. Феноменология внутреннего сознания времени. - М., 1994. - 192 с.

52. Густав Густавович Шпет. Архивные материалы. Воспоминания. Статья / Под ред. Т. Д. Марцинковской. М.: Смысл, 2000. -С. 170-334.

53. ДеннМ. Изучение творчества Г. Г. Шпета во Франции // Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. -Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. С. 501 - 505.

54. Евлампиев И. И. История русской философии. М.: Высшая школа, 2002. - 584 с.

55. Егоров Б. Ф. Шпет о русской культуре XIX века // Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. -Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. С. 323.

56. Емельянов Б. В., Лившиц В. Л. Неизданная рукопись Г. Г. Шпета «Источники диссертации Чернышевского» / I Шпетовские чтения. Томск, 1991. С. 14-17.

57. Емельянов Б. В. Очерки русской философии XX века. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001. 340 с.

58. Емельянов Б. В., Куликов В. В. Русские мыслители второй половины XIX начала XX века. Опыт краткого биобиблиографического словаря. - Екатеринбург: Издгво Урал, ун-та, 1996. - 384 с.

59. Зенъковский В. В. Проблемы психической причинности. М.,1914.

60. Зенъковский В. В. История русской философии: В 2 т. Т. 2, ч. 2. - JL: ЭГО, 1991.-270 с.

61. Зинченко В. П. 'Мысль и Слово Густава Шпета (возвращение из изгнания). М.: Изд-во УРАО, 2000. - 208 с.

62. Зинченко В. П., Моргунов Е. Б. Г. Г. Шпет о культуре и слове // Зинченко В. П., Моргунов Е. Б. Человек развивающийся. Очерки российской психологии. -М.: Тривола, 1994. С. 62 - 66.

63. Ильин И. А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. М., 1918. С. 17.

64. История русской философии / Редкол.: М. А. Маслин и др. -М.: Республика, 2001. 639 с.

65. Калиниченко В'. В. Густав Шпет: от феноменологии к герменевтике // Логос. М., 1992. - № 3. - С. 37 - 61.

66. Кашин В. В. Э. Гуссерль и Г. Шпет о природе смысла // Философия, культура и нравственность на рубеже тысячелетий. 10 лет фихтевскому обществу. Сб. 'Ьтат. / Отв. ред. Б. С. Галимов. Уфа: Изд-во Башкирского ун-та, 2001. - С. 154-157.

67. Квитка И. И. Русская философия XX в. и политика. -Тюмень: Изд-во Тюм. Международ, ин-та экономики и права, 1999. 72 с.

68. Коган Л. А. Непрочитанная страница: (Г. Г. Шпет директор Института научной философии: 1921 - 1923) // Вопросы философии. - М., 1995.-№ 10.-С. 95-105.

69. Кубанова О. Н. Проблема интерсубъективности в «Картезианских размышлениях» Гуссерля // Историко-философский ежегодник. М.: Наука, 1991: - С. 87 - 108.

70. Кузнецов В. Г. Герменевтическая феноменология в контексте феноменологических воззрений Густава Густавовича Шпета // Логос. М., 1991.-№ 2.-С. 199-214.

71. Кузнецов В. Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М., 1991. С. 184.ч

72. Кузнецов В. Г. Предисловие к публикации «Работы по философии» Г. Г. Шпета // Вестник Московского университета. -Философия.-М., 1995.-№5.-С. 19-22.

73. КулаевК.П. Густав Густавович Шпет // Педагогика. М., 1995. -№ 6. -С. 98- 100.

74. Куренной В. К вопросу о возникновении феноменологического движения // Логос. М., 1999. - № 11 - 12. - С. 156 -182.

75. Comprehensio. Вторые Шпетовские чтения / Ред.I

76. О. Г. Мазаева. Томск: Водолей, 1997. - 256 с.

77. Comprehensio. Третьи Шпетовские чтения / Ред. О. Г. Мазаева. Томск: Водолей, 1999. - 232 с.

78. ЛанцГ.Э. Э.Гуссерль и психологисты наших дней // Вопросы философии и психологии. 1908. Кн. 98.

79. Лекторский В. А. Немецкая философия и российская гуманитарная мысль: С. Л. Рубинштейн и Г. Г. Шпет // Вопросы философии. М., 2001. - № 10. - С. 150 - 160.

80. Лосев А. Ф. Античный космос и современная наука // Лосев А. Ф. Бытие. Имя. Космос. М., 1993. С. 71 73, 331 - 332.

81. ЛосскийН. О. Трансцендентальный феноменологический идеализм Гуссерля // Логос. М., 1991. - № 1. - .С. 12 - 17.

82. ЛосскийН. О. История русской философии. М.: Сварог и К, 2000.-496 с.

83. Мазаева О. Г. Г. Г. Шпет и А. Белый: феноменологическая традиция в русской культуре //1 Шпетовские чтения. Томск, 1991. С. 53.

84. Малахов В. Герменевтика и традиция // Логос. М., 1999. - № 1(11).-С. 3-10.

85. Марченко О. В. Очерки по истории философии. М.: Московский университет печати, 2002. - 254 с.

86. Марченко О. В. Шпет Густав Густавович // Новая философская энциклопедия: В 4 т. Т. 4. - М., 2001. - С. 394 - 395.

87. Марченко О. В. «Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы» // Новая философская энциклопедия: В 4 т.•V

88. Т. 4. М., 2001. - С. 503 - 504.

89. Микешина Л. А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002. С. 70-73.

90. Митюшин А. А. Библиография печатных трудов Г. Г. Шпета // Начала. М., 1992. - № 1. - С. 89 - 92.

91. Митюшин А. А. Г. Г. Шпет и его место в истории отечественной психологии // Вестник Московского университета. Серия 14. - Психология. - 1988. - № 2. - С. 33-43.

92. Митюшин А. А. Творчество Г. Шпета и проблемы7истолкования действительности // Вопросы философии. М., 1988. - № 2. -С. 93- 104.

93. Молчанов В. И. Феноменология в России: историографический очерк // Феноменологическая концепция сознания: проблемы и альтернативы / Под ред. В. И. Молчанова. М.: РГУ, 1998. -С. 7-13.

94. На переломе. Философские дискуссии 20-х годов: Философия и мировоззрение / Сост. П. В. Алексеев. М.: Политиздат, 1990. - 528 с.

95. Огарев А. И. Идеальное и реальное в познании // Вопросы философии и психологии. 1918. № 144.

96. Пастернак Е. В. Памяти Густава Густавовича Шпета // Вопросы философии. М., 1988. - № 11. - С. 72 - 76.

97. Письма к Шпету (Г. Челпанова, Б. Яковенко, JI. Шестова, Р. Якобсона и др.) // Логос. М., 1992. - № 3. - С. 233 - 242.

98. Письма Эдмунда Гуссерля к Густаву Шпету // Логос. М., 1992.-№3. С. 160-164.

99. Плеханов Е. А., Рогачева Е. Ю. Понятие «опыт» в философии Э. Гуссерля и Дж. Дьюи // Человек культура - общество. Актуальные проблемы философских, политологических и религиоведческих исследований. Материалы международной конференции / Отв. ред.

100. B. В. Миронов. Т. 1. - М.: Современные тетради, 2002. - С. 54 - 56.

101. Поливанов М. К. О судьбе Г. Г. Шпета // Вопросы философии. М., 1990. - № 6. - С. 160 - 1*64.

102. Поливанов М. К. Очерк биографии Г. Г. Шпета // Лица: Биографический альманах. Вып. 1. - М.; СПб.: Феникс, Atheneum, 1992.1. C. 7-43.

103. Постовалова В. И. Наука о языке в свете идеала цельного знания // Язык и наука конца XX века / Под ред. Ю. С. Степанова. М.: РГУ, 1995.-С. 342-420.

104. ПортновА.Н. Язык и сознание: основные парадигмы исследования проблемы в философии XIX XX веков. - Иваново: ИВГУ, 1994.-358 с.

105. ПочещовГ.Г. Русская семиотика. М.: Рефл-бук, 2001.276 с.

106. Прехтлъ П. Введение в феноменологию Гуссерля. Томск: Водолей, 1999.-286 с.

107. Роди Ф. Герменевтическая логика в феноменологической перспективе: Георг Миш, Ханс Липпс и Густав Шпет // Логос. М., 1997. -№7.-С. 41-46.

108. Русская философия: конец XIX начало XX века. Антология. Учебное пособие / Вст. ст. А. А. Ермичева; Сост. и прим. Б. В. Емельянова, А. А. Ермичева. - СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1993. - 592 с.

109. Русская философия. Малый энциклопедический словарь / Отв. ред. А. И. Алешин. М.: Наука, 1995. - 624 с.

110. Свасъян К. Густав Густавович Шпет // Литературная газета. -1990. 14 февраля. - № 7. - С. 5.

111. Скрынникова Н. В. Диалектико-феноменологический метод исследования языка в русской философии начала XX века. Автореф. дис. канд. филос. наук. Хабаровск, 2003. - 24 с.

112. Степанов Е. А., Предпосылки диалогичного понимания слова у Густава Шпета // Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. С. 144.

113. Степанов Ю. С. Язык и метод. К современной философии языка.-М., 1998.-784 с.

114. СухушинД. В. Проблема интерпретации специфики философии в творчестве Г. Шпета и Л. Шестова // Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. С. 346-347.

115. Творческое наследие Г. Г. Шпета и современные гуманитарные исследования / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1991.- 172 с.

116. Трубецкой С. К О природе человеческого сознания // Вопросы философии и психологии. 1889. Кн. 1. С. 92.

117. Трубецкой С. Н. Смысл любви. М., 1994. С. 279.

118. Федорова Л. Ф. К оценке творчества Г. Шпета в советской историографии // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. 3. - М., 1990. - С. 100 - 112.

119. Федорова Л. Ф. Метод интерпретирующей диалектики Г. Г. Шпета // Отечественная философия: опыт, проблемы, ориентиры исследования. Вып. IV. Философия в тисках политики / Отв. за выпуск А. И. Володин, К. X. Делокаров. -М.: АОН, 1991. - С. 5 - 25.

120. Философское содержание русских журналов начала XX века. Статьи, заметки и рецензии " в литературно-общественных и философских изданиях 1901 1922 гг. Библиографический указатель / Отв. ред. А. А. Ермичев. - СПб.: РХГИ, 2001. - 480 с.

121. Хаардт А. Эдмунд Гуссерль и феноменологическое движение в России 10-х и 20-х годов // Вопросы философии. М., 1994. - № 5. - С. 57 -63.

122. Челпанов Г. И. Мозг и душа. Критика материализма: Краткий очерк современных учений о душе. М. 1918. С. 15.

123. Черникова Н. Г. Философия слова в русской мысли конца XIX начала XX века. Автореферат диссертации кандидата философских наук. -Екатеринбург, 2000. - 19 с.

124. Черныш А. А. Г. Г. Шпет: судьба философа в эпоху потрясений // Персонология русской философии. Материалы IV Всероссийской научной заочной конференции / Отв. ред. Б. В. Емельянов. -Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 2001. С. 266 - 271.

125. Чубарое И. М. Шпет Г. Г. // Русская философия. Словарь / Под общ. ред. М. Маслина. М., 1999. С. 623 624.

126. Швейцер А. Упадок и Возрождение культуры. Избранное. М., 1993. С. 151.

127. Ширинкина Т. Г. История философии. Справочно-библиографическое пособие для студентов, аспирантов, преподавателей. -Часть 2. Философская мысль в культуре России. Омск: ОмГУ, 1999. - 162 с.

128. Шпет в Геттингене // Логос. М., 1992. - № 3. - С. 243-263.

129. Шпет в Сибири: ссылка и гибель / Под ред. Н. В. Серебренникова. ~ Томск: Водолей, 1995. 336 с.

130. Шпилъгелъберг Г. Феноменологическое движение. Историческое введение. Часть 3. —М.: Логос, 2002. - 680 с.г

131. Щеглов В. В. Онтологическая интерпретация феноменов культуры в философии Г. Г. Шпета // Вестник Московского университета. -Философия. М., 1991. - № 6. - С. 40-45.

132. Щедрина Т. Г. Идея «соборности» в интерпретации Г. Г. Шпета // Русская философия в единстве. Материалы VIII Российского симпозиумачисториков русской философии. М.: ЭкоПресс 2000, 2001. - С. 243 - 248.

133. Щедрина Т. Г. Письма Густава Шпета // Персонология русской философии. Материалы IV Всероссийской научной заочной конференции / Отв. ред. Б. В. Емельянов. Екатеринбург: Изд-во Урал, унта, 2001.-С. 291-296.

134. Щедрина Т. Г. У истоков русской семиотики и структурализма // Вопросы философии. М., 2002. - № 12. - С. 75 - 78.

135. Щедрина Т. Г. Идейный замысел «Очерка развития русской философии» Густава Шпета в его эпистолярном наследии // Гуманитарные исследования. 2002. - № 6. - С. 85 - 90.

136. Щедрина Т. Г. Коммуникативное пространство русского философского сообщества (опыт реконструкции философского архива Густава Шпета) // Вопросы философии. М., 2003. - № 8. - С. 106 - 118.

137. Щедрина Т. Г. «Разговор» с философом (По материалам семейного архива Густава Шпета) // Культурология. Дайджест. 2003. - № 1 (24).-С. 193-213.

138. Щедрина Т. Г. Идеи Густава в проблемном поле современных философских дискуссий // Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. С. 494 - 495.

139. Щедрина Т. Г. «Я пишу как эхо другого.»: Очерки интеллектуальной биографии Густава Шпета. М.: «Прогресс-Традиция», 2004.-416 с.

140. Юркшткович Е. А. Возможности герменевтики как метода рационального мышления в философии Г. Шпета // Comprehensio. Четвертые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. С. 124-131.

141. ЮшмановаТ.Н. Герменевтика: искусство переживания культуры // Comprehensio. Вторые Шпетовские чтения / Отв. ред. О. Г. Мазаева. Томск, 1997. С. 98 - 99.

142. ЯковенкоБ.В. Эдмунд Гуссерль и русская философия // Ступени. Л., 1992. № 3.

143. ЯковенкоБ.В. История русской философии. М.: Республика, 2003. - 510 с.