Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии

Демидчик, Аркадий Евгеньевич

автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии

Год: 2007
Автор научной работы: Демидчик, Аркадий Евгеньевич
Ученая cтепень: доктора исторических наук
Место защиты диссертации: Санкт-Петербург
Код cпециальности ВАК: 07.00.03

Диссертация по истории на тему 'Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии"

Российская Академия наук Институт востоковедения 003056 145 Санкт-Петербургский филиал

На правах рукописи

ДЕМИДЧИК Аркадий Евгеньевич

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДОКТРИНА ДРЕВНЕЕГИПЕТСКОЙ ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ

Специальность 07.00.03 - «Всеобщая история (древний мир)»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук/

Санкт-Петербург 2007

003056145

Работа выполнена в секторе Древнего Востока Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения Российской Академии наук.

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Козырева Нелли Владимировна, доктор исторических наук большаков Андрей Олегович, доктор исторических наук Прусаков Дмитрий Борисович

Ведущая организация:

Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова

Защита состоится «29» июня 2007 г. в 11 часов на заседании Диссертационного совета Д.002.041.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Санкт-Петербургском филиале Института востоковедения РАН по адресу: 191186 Санкт-Петербург, Дворцовая наб., д. 18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН.

Автореферат разослан » марта 2007 г.

Ученый секретарь Диссертационного совета, кандидат исторических наук

Французов С.А.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Предмет исследования - развитие взглядов руководителей древнеегипетского государства на предназначение, полномочия, задачи и способы укрепления царской власти в Первый переходный период; государственная доктрина Гераклеопольской монархии IX-X царских династий (конец XXIII-XXI в. до н.э.).

Актуальность исследования. Отечественная гуманитарная наука трактует историю Египта конца IV-II тысячелетий до н.э. как уникальный путь развития обществ ранней древности. Его фундаментальной особенностью стала необычайно полновластная монархическая государственность, постепенно поглотившая общинно-частный сектор хозяйства и управления. Изучение социальной практики государства долины Нила - важнейшее условие раскрытия своеобразия истории египетского общества в период ранней древности. А вполне понять эту практику можно лишь с учетом особенностей её отражения в сознании субъектов исторического действия. Непременная задача египтологии -проникать в действительность древних египтян с точки зрения не только современной, но и древнеегипетской.

Однако представления египтян о монархии изучены очень неравномерно. Особенно скудны сведения о понимании египтянами её затяжных кризисов - Первого и Второго переходных периодов. Между тем, именно эти эпохи отличались интенсивным отмиранием устаревших и опробованием «альтернативных» форм общественной жизни, поиском основ нового долговременного порядка. «Переходные периоды» - узловые моменты обновления

древнеегипетской монархической территориальной

государственности, их всестороннее изучение - ключ к пониманию механизмов её развития и поразительной устойчивости.

Первый переходный период (конец ХХШ-ХХ1 вв. до н.э.) стал противоположностью предшествующему Старому царству, на протяжении которого священный авторитет государя был необычайно высок, власть центрального правительства непререкаемой. За более чем полутысячелетним периодом социально-политической стабильности последовали разрушение государственного регулирования экономики и систем ирригации, обособление и соперничество областей, кровавые усобицы. В письменной истории Египта это был первый затяжной кризис монархии, далеко выходящий за рамки одного-двух неудачных царствований. Время смут «много значило в жизни египетского народа», ибо «не могло не вызвать огромной работы мысли лучших людей и поставить перед ними вопросы, касающиеся самых разнообразных сторон окружающей действительности»1.

' Тураев Б.А. Египетская; литература. - М., 1920. - Т.1. - С. 65.

Гераклеопольской монархии создавались первые пространные письменные сочинения о монархе вне сферы поминального культа, в т.ч. и древнейший на земле политический трактат - «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара».

В египетской картине мира представления о царе всегда были элементом системообразующим. Вполне объяснить многообразные новшества гераклеопольского времени можно, лишь соотнеся их с государственной доктриной монархии IX-X династий. Но мировая египтология пока не определилась даже с набором важнейших источников её изучения.

Степень изученности проблемы. О происходивших из Гераклеополя IX и X царских династиях историки узнали от Манефона. Но идентифицировать хотя бы некоторые памятники Гераклеопольской монархии удалось только после публикации жизнеописаний асьютских правителей Ф.Л. Гриффисом (1889), издания B.C. Голенищевым «Поучения царевичу Хети, будущему царю Мерикара» (1913) и сопоставления этих свидетельств с документами Фиванского царства XI династии. Даже после монографий Г.Ю. Уинлока, Г. Штока и Ф. Гомаа, специально посвященных политической истории Первого переходного периода, неизвестны имена большинства Гераклеополитов и общее их количество. По признанию видных специалистов, история Гераклеопольской монархии все еще состоит «больше из вопросов, нежели из ответов».

Крайне мало известно и об её государственном строе. В первой половине XX в. его называли «феодальным» из-за сосредоточения власти на местах в руках почти независимых от царя номархов.

Единственная попытка детально изучить высшую областную администрацию гераклеопольской поры - монография Ф. Гомаа (1980). Но фактически дело свелось к составлению хронологических списков лиц, почему-либо принимаемых за «номархов». Несмотря даже на последовавшие монографии о номархах XI и XII династий принципы разделения Египта на области и объем власти их правителей остаются не выясненными; не изучен важнейший вопрос о распределении территорий, управлявшихся номархами или непосредственно дворцом. Описать устройство центральных органов власти Гераклеопольской монархии пробовал только Ж. Пиренн, в 1938 г. отметивший, что известный по Старому царству возглавлявшийся верховным сановником «Суд шести палат» не играет в ПМ заметной роли. Но эти наблюдения не получили продолжения. Лишь в последнее десятилетие в зарубежной литературе стало изживаться ошибочное мнение о складывании в гераклеопольское время особого социального слоя «неджесов и о его заметном влиянии на

политико-идеологическую жизнь.

Попытки изучить с учетом всей совокупности источников свойственные гераклеопольскому времени представления о монархии пока не предпринимались. О государственной доктрине 1Х-Х династий судили почти исключительно по «Поучению царевичу Хети, будущему царю Мерикара» (в дальнейшем - «ПМ»), Сочинение упоминается во множестве публикаций, но в их подавляющем большинстве затрагиваются лишь отдельные его аспекты. Принято повторять, что ключ к запечатленному там образу государя - определение его места во вселенской иерархии

как «службы-ь'и'?» (ГТМ Р 116). Подобно всякому чиновнику царь должен исполнять свои обязанности и считаться с общепринятыми правовыми и нравственными нормами2.

Конкретные политические рекомендации ПМ толкуются реже и с ошибками. Во многом это обусловлено очень приблизительным и просто неверным пониманием социальной терминологии и общественного устройства гераклеопольского общества. Правильное прочтение ПМ возможно лишь в сопоставлении с основополагающими трудами ЮЛ. Перепелкина и О.Д. Берлева о социальной организации Старого и Среднего царства. Но они мало известны за рубежом, и даже в России учитываются не в полной мере.

До последнего времени не удавалось распознать логико-смысловую структуру текста ПМ, из-за чего исследователи произвольно определяли «главные идеи» памятника и не могли объяснить присутствие в нем тем, редких для письменности Первого переходного периода. С середины 60-х гг. стало утверждаться ошибочное мнение о создании ПМ не в гераклеопольское время, а позже - в одну из эпох, лучше обеспеченных письменными источниками: «Поучение» было будто бы составлено при первых правителях XII или даже ранней ХУ1П династии и лишь фиктивно приписывалось гераклеопольскому царю3.

2 Всего обстоятельнее тезис об изображении царя в соответствии с идеалами египетской служилой знати Первого переходного периода обоснован в публикациях Э. Блтоменталь.

3 Всего полнее это мнение представлено в: Quack J.F. Stadien zur Lehre für Merikare. - Wiesbaden, 1992. Теперь см. также: Gnirs A. Das Motiv des Bürgerkriegs in Merikare und Neferty // in.t dr.w -Festschrift für Friedrich Junge / Hrsg. von G. Moers, H. Behlmer, K. Demu/3, K. Widmaier. - GBltingen, 2006.-S. 206-265.

По причине кажущегося отсутствия других информативных источников и запутанности вопроса о датировке ПМ египтологи в последние десятилетия избегают высказываться о государственной доктрине Гераклеопольской монархии.

Источники. Судить о государственной доктрине Гераклеопольской монархии приходится почти всецело по источникам письменным. Но они более многочисленны и гораздо более разнообразны, чем принято считать.

Сохранившиеся тексты Гераклеопольской монархии удобно подразделять на созданные царской властью4 и созданные по личной инициативе верноподданных. Среди первых имеются как составленные для широкого распространения (царские титулатуры, учебное пособие писцов и т.д.), так и предназначавшиеся для самого государя (поучение престолонаследнику, фрагмент царского заупокойного ритуала). На кладбищенских памятниках верноподданных Гераклеопольской монархии перечни должностей и титулов позволяют судить о структуре государственного аппарата и, до некоторой степени, о связанных с этим представлениях. Особенно же информативны самохарактеристики и повествования -«идеальные» и «реальные» жизнеописания. Они почти не сохранились в столицах, но гробничные надписи в Асьюте и Моалле позволяют судить, в какой мере государственная доктрина Гераклеополитов была усвоена их чиновниками на местах.

Сведения о государственности времени 1Х-Х династий содержатся также в надписях чиновников, подданство которых не

4 Имеются ввиду любые тексты, созданные по прямому указанию или хотя бы с ведома гераклеонольских царей.

установлено или служивших XI династии. Весьма информативны надписи фиванских царей. При XII династии порядки, будто бы царившие в государстве Гераклеополитов, пространно живописались в «Сказке о красноречивом промысловике» (в дальнейшем - «СКП»),

В дополнение к этому в диссертации учитываются необходимые источники всех периодов египетской истории.

Цель исследования - исторический анализ системы взглядов руководителей древнеегипетского государства на предназначение, полномочия, задачи и способы укрепления царской власти в Первый переходный период; реконструкция государственной доктрины древнеегипетской Гераклеопольской монархии 1Х-Х династий. При этом изучению подлежат не только письменные экспликации государственной доктрины Гераклеопольской монархии, но также формы её имплицитного бытования и целенаправленного претворения в жизнь - государственный строй и политика.

Принципы исследования. Основополагающим в предлагаемом исследовании является принцип историзма, согласно которому «всякое явление рассматривается в его происхождении, росте и образовании, в аспекте движения, а само движение - в обусловивших его причинах и связях с окружающим - как часть более общего целого» 5 . Формирование и особенности государственной доктрины Гераклеопольской монархии изучаются в неразрывной связи со всем историко-культурным контекстом Первого переходного периода, а также в историко-культурной

5 Лихачев Д.С. О филологии. - М., 1989. - С. 52.

перспективе Старого и Среднего царств. С этой целью автор стремился учесть всю совокупность источников Первого переходного периода, а где необходимо - также предшествующих и последующих эпох.

При реконструкции государственной доктрины Гераклеопольской монархии применен культурно-семиотический подход, предполагающий «апелляцию к внутренней точке зрения самих участников исторического процесса»6.

Необходимость применения к государственной доктрине Гераклеопольской монархии реконструктивного подхода определяется спецификой источников, обычно не дающих исчерпывающих и бесспорно достоверных ответов на наши вопросы. Для большей надежности реконструкции данные анализа письменных экспликаций государственной доктрины Гераклеополитов сопоставляются с добытыми сведениями об имплицитных формах её существования (государственный строй и политика) Для обеспечения максимальной достоверности реконструкции принципы государственной доктрины Гераклеопольской монархии выявляются только по современным ей источникам. Документы других периодов применяются лишь с целью адекватного истолкования уже выявленных свидетельств гераклеопольской эпохи.

Максимально возможное приближение к адекватному пониманию каждого источника достигается - помимо общеизвестных приемов внешней и внутренней критики -применением принципов текстологии, разработанных Д.С.

6Успенский Б.Л. Семиотика истории, семиотика культуры. - М, 1996. - Г. I. - С. 11.

Лихачевым7; положений и подходов контекстной семантики8; концепции дискурса, привнесенной в египтологию Я. Ассманом9, и т.д. Диссертант следовал давно известной истине о том, что, даже ставя себе задачу лишь прочесть текст, совершенно невозможно отойти от проблемы истории создания этого текста, которая «в... широком аспекте выступает перед нами как история людей его создавших»10.

При этом учитывалось, что присущий древнему египтянину «экран понятий», структурировавший восприятие им внешнего мира, принципиально отличен от привычного нам, а его постижение пока дается с большим трудом. Для уточнения специфически египетского содержания понятий и терминов, для обретения «фоновых знаний» необходимых для адекватного понимания источников в некоторых случаях проводились специальные исследования.

Хронологические рамки исследования в строгом смысле слова должны быть ограничены периодом существования монархии IX-X династий, простиравшимся, вероятно, от 2202 / 1992 до 2017 / 2007 гг. до н. э. Вместе с тем, формирование и особенности государственной доктрины Гераклеопольской монархии в диссертации рассматриваются в историко-культурном контексте всего Первого переходного периода и в более чем тысячелетней исторической перспективе Старого (XXVIII-XXIII вв. до н.э.) и Среднего царства (XX-XVII вв. до н.э.). При исследовании

7 См.: Лихачев Д.С. Текстология. 2 изд., испр. и доп. - М., 1983.

8 См.: Колшанский Г. В. Контекстная семантика. - М., 1980.

5 В России общие принципы ассмановского подхода перенесены на сферу царских надписей Т.Л. Баскаковой (Дейнекой).

10 Лихачев. О филологии. - С. 40.

отдельных терминов и понятий учитываются тексты и более поздних эпох.

Научная новизна. Принципиальная новизна исследования определяется тем, что впервые произведена реконструкция государственной доктрины Гераклеопольской монархии с учетом всех пригодных для этого источников, включая опубликованные лишь недавно и памятники, прежде датировавшиеся и толковавшиеся ошибочно. В результате её исторического анализа выявлены или уточнены важнейшие тенденции развития древнеегипетской государственности в Первый переходный период, раскрыты их субъективные аспекты.

В диссертации доказано, что в Гераклеопольской монархии произошло становление письменного «рационального» дискурса о царской власти - как в части её целей и методов, так и в части мотивов служения ей отдельного египтянина.

Впервые предложено объяснение своеобразия корпуса сохранившихся письменных текстов Гераклеопольской монархии. Доказана датировка гераклеопольским временем таких важнейших для египтологии текстов как учебное пособие КтуЧ и «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара». Впервые указано место создания знаменитой «Сказки о красноречивом промысловике» и раскрыт сё авторский замысел.

Внесены существенные дополнения и уточнения в историю гераклеопольского времени. Показано, что сохранившееся у Манефона разделение Г'ераклеополитов на две династии восходит к египетской исторической традиции. Приведены доказательства того,

Хронологические рамки исследования в строгом смысле слова должны быть ограничены периодом существования монархии 1Х-Х династий, простиравшимся, вероятно, от 2202 / 1992 до 2017 / 2007 гг. до н. э. Вместе с тем, формирование и особенности государственной доктрины Гераклеопольской монархии в диссертации рассматриваются в историко-культурном контексте всего Первого переходного периода и в более чем тысячелетней исторической перспективе Старого (ХХУШ-ХХШ вв. до н.э.) и Среднего царства (ХХ-ХУИ вв. до н.э.). При исследовании

7 См.: Лихачев Д. С. Текстология. 2 изд., исир. и доп. - М., 19X3.

8 См.: Колшанский Г. Б. Контекстная семантика. - М., 1980.

' В России общие принципы ассмановского подхода перенесены на сферу царских надписей Т.Л. Баскаковой (ДейнекоЯ).

10 Лихачев. О филологии. - С. 40.

отдельных терминов и понятий учитываются тексты и более поздних эпох.

Впервые предложено объяснение своеобразия корпуса сохранившихся письменных текстов Гераклеопольской монархии. Доказана датировка гераклеопольским временем таких важнейших для египтологии текстов как учебное пособие Ктуч и «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара». Впервые указано место создания знаменитой «Сказки о красноречивом промысловике» и раскрыт её авторский замысел.

что адресат знаменитого «Поучения» Мерикара был шестым гераклеопольским монархом.

Впервые выявлены важнейшие особенности государственного строя Гераклеопольской монархии. Распознано и доказано существование «доменной» формы государственного устройства в Первый переходный период, прослежена история доменных владений Гераклеопольской монархии к северу от XVI верхнеегипстской области.

Впервые раскрыты древнеегипетские представления о Первом переходном периоде как «времени болезни» монархии. Учение о «службе» царя богам реконструировано и объяснено с учетом ритуалистического характера государственной доктрины Египта и выявленных диссертантом особенностей религиозной жизни египтян эпохи Ш-начала II тысячелетий до н. э. Показано, что начиная с гераклеопольского времени в описаниях внешнеполитической деятельности государей Среднего царства преобладала не концепция господства над «всеми странами Пустыни», а идея защиты границ Египта.

В диссертации раскрыто и уточнено содержание ряда древнеегипетских социальных терминов и понятий мировоззренческог о свойства.

Перевод надписей асьютских правителей впервые выполнен с учетом копий на папирусе из храмовой библиотеки в Тевтинисе.

ряда древнеегипетских понятий и терминов, результаты которого следует учесть в трудах по праву, религии и литературе Египта эпохи ранней древности. Особенно важны для правильного понимания истории среднеегипетской литературы доказанные в диссертации датировки «Поучения царевичу Хети, будущему царю Мерикара» и учебного пособия К туч, а также раскрытие замысла «Сказки о красноречивом промысловике»11. Многие наблюдения и выводы диссертации представляют интерес для широкого круга историков, политологов, культурологов, религиоведов, специалистов по истории литературы и права.

Результаты исследования могут войти в учебные пособия и

курсы по Истории Древнего Востока, Истории политических и

правовых учений, Всеобщей истории государства и права , Истории зарубежной литературы и т.д. Представленные в приложении переводы могут быть включены и уже вошли в учебные пособия для студентов-историков и особенно египтологов13.

Апробация. Важнейшие положения диссертации изложены автором в

- четырех десятках работ, опубликованных в России, Англии, Бельгии, Германии, Франции;

"За рубежом исследоваши диссертанта о ПМ включены в библиографические списки важнейших публикаций о еппгетской литературе; напр., см.: Parkinson R.B. The Tale of Simihe and Other Ancient Egyptian Poems 1940-1640 ВС. - Oxford, 1997 (Oxford World's Classics). - P. XXVI; The Literature of Ancient Egypt. An Anthology of Stories, Instructions, Stelae, Autobiographies, and Poetry. 3 ed. / Ed. by W.K. Simpson. -New Heaven; London, 2003. - P. 534,570, 571,573.

" О важности проблематики диссертации для разработки учебных курсов по Всеобщей истории государства и 1грава можно судить и по изданию Омельиенко О.А. Всеобщая история государства и права. Учебник в 2 т. M., 2001. Т. I. Параграф «Образ идеального правителя» в разделе о древневосточной монархии основан на тексте ПМ (с. 67-68).

" Напр. см.: История Древнего Востока. Тексты и документы. Учеб. пособие / Под ред. В.И. Кузищина. - M, 2002. - С. 17-23.

- докладах на научных конференциях и заседаниях в Институте востоковедения РАН (Москва), в Санкт-Петербургском филиале Института Востоковедения РАН, на Историческом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова, на Восточном факультете СПбГУ, в Государственном Эрмитаже, в Государственном музее Востока, на Гуманитарном факультете Новосибирского государственного университета, на Историческом факультете Новосибирского государственного педагогического университета;

- докладах и лекциях, прочитанных в Кембридже и Лейдене.

Диссертация обсуждена на заседании сектора Древнего

Востока СПбФ ИВ РАН.

Структура работы: Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, списка литературы на семи языках, двух приложений, включающих переводы «Поучения царевичу Хсти, будущему царю Мерикара» и гробничных надписей асыотских правителей с текстологическими и историко-филологическими комментариями.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

ВВЕДЕНИЕ

Во Введении обосновывается выбор темы, раскрывается степень её изученности, выделяются основные разновидности источников, определяются цели и принципы исследования, его научная новизна и практическая значимость.

ГЛАВА I. ВАЖНЕЙШИЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ ИЗУЧЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДОКТРИНЫ

ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ М01Ш>ХИИ

Даже в работах, касающихся идеологии Гераклеопольской монархии, задача выявления соответствующих источников решена лишь в малой степени. Недопустимо обедняют корпус письменных текстов гераклеопольского времени грубые ошибки, допущенные в последние десятилетия. Поэтому исследование приходится начинать с выявления пригодных для него источников. Ввиду особой важности и сложности данный вопрос вынесен в особую главу.

В сравнении со второй половиной Старого и со Средним царством объем эпиграфических надписей гераклеопольского времени очень невелик. Бросается в глаза малочисленность пространных кладбищенских жизнеописаний, в особенности состоящих не только из титулов, клишированных хвалебных эпитетов и расхожих фраз. Похоже, что создание протяженных индивидуальных «оригинальных» надписей давалось в этот период с трудом.

Сложившаяся в Старом царстве система подготовки писцов, центром которой был Мемфис, вероятно, сильно пострадала при гибели Мемфисской монархии. Следствием этого могло стать снижение уровня грамотности египетского общества. Для восполнения нехватки грамотных служащих Гераклеополиты старались наладить подготовку писцов. При них впервые встречается термин г1-хЬ', «школа», было создано учебное пособие

КтуЧ. Но и по прошествии столетия образованность потомков мемфисских чиновных семейств казалась выдающейся. Направление за пределы царского «домена» мастеров, специально обученных вырезать на камне иероглифические надписи, в гераклеопольское время почти прекратилось.

Изменилась и тематика кладбищенских жизнеописаний. В пору ослабления царской власти у чиновников вошло в обычай похваляться не столько службой государю, сколько заботой о подвластной области, нижестоящих лицах и соседях, а также добытыми богатствами. Судить по таким надписям о политике и идеологии монархии сложно. Но при 1Х-Х династиях появились совершенно новые разновидности текстов, раскрывающие данные вопросы с необычайной полнотой.

Важнейший среди них - «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мсрикара» (ПМ), логико-смысловая структура которого была раскрыта в предшествующих публикациях диссертанта. Все догадки о возникновении этого сочинения при победившей XI, XII или XVIII династиях покоятся на ложных основаниях. И напротив, создание его в Гераклеопольской монархии доказывается многими обстоятельствами:

- «заглавие», позже добавленное к основному тексту, называет его «адресатом» царя Мерикара;

- ПМ предписывает царю деятельно участвовать в управлении государством, что было уместно именно в Гераклеопольской монархии, где отсутствовала должность верховного сановника-/?Гу (см. ниже, гл. III). От периодов, когда должность Шу существовала, не дошло ни одного

наставления государю по широкому кругу вопросов управления страной14;

- различение в строках 71-78 ИМ географических обозначений г rsy и г rsy $ps(y) соответствует уникальной политической ситуации, сложившейся на юге Египта на рубеже IX-X династий и отразившейся также в надписях rnh.ty=fy и на стеле Htpi из Эль-Каба;

- содержащийся в строках 80-105 ПМ рассказ об устройстве и расположении доменных владений гераклеопольского царя согласуется с данными других источников времени IX-XI династий. Но он был бы невозможен после воцарения XII династии (см. ниже, гл. III);

- намек на преклонный возраст царя-создателя ПМ в строке 139 соответствует сведениям о нем, которые можно получить при сопоставлении строк 58-60 ПМ и Туринского царского списка IV.20-23;

-содержащееся в строке 143 пожелание престолонаследнику предстать пред потомками царём, «прекратившим время болезни (Египта)», согласуется с тем, что именно Мерикара воздвиг первую за время смут пирамиду в области древних столиц. Для потомков она должна была стать символом возврата к великолепию Мемфисской монархии15.

Перечень обстоятельств, датирующих ПМ гераклеопольским временем, можно продолжить.

и «Поучение Аменемхета I Сенусерту», хоть выполнено в форме «поучения» престолонаследнику, сводится х призывам удержать престол и проявлять бдительность в отношении даже ближайшего окружения. Рекомендации по другим вопросам управления страной в нем отсутствуют.

13 Ср. помпезное описание пирамиды в «Поучении Аменемхета I».

Личное имя адресата «Поучения», даря Мерикара, можно узнать при сопоставлении жизнеописаний асьютского правителя /Лу II и фиванского чиновника ОМ. Это имя - Хети (№у), что подтверждается и Туринским царским списком 1У.24. Предание, не без искажений переданное Диодором, позволяет предположить, что автором ПМ был гераклеопольский государь Уахкара Хсти (\Vih-kl-гсн> Ягу).

Создание именно и государстве Гераклеополитов учебного пособия Кту! доказывается тем, что первоначально оно открывалось так называемой «мемфисской эпистолярной формулой» в гераклеопольской редакции. По своей сути эта формула - пожелание адресату милостей от божеств царского местожительства. В Старом царстве называли мемфисского Птаха, а в утвердившейся при XII династии сохранившейся редакции Ктуч упоминается «двойник» фиванского бога Монту16. Но в момент создания Кту1 включенная в неё «формула» упоминала «Херишефа, владыку Гераклеополя». Чтобы убедиться в этом, достаточно заметить, что последний назывался даже в письмах, написанных спустя десятилетия после гибели X династии - когда Гераклеополь давно перестал быть царским местожительством. Объяснить эту несуразность можно лишь тем, что писцы -несмотря на изменившуюся политическую ситуацию - механически воспроизводили формулу, вызубренную ими в детстве по учебному пособию. Стало быть, в первой редакции КтуП царским местожительством представал Гераклеополь. Судя по необычному варианту «формулы» на подставке для сосудов из Нага эд-Дейр и в

16 Параду с Ичу-тауи Фивы считались исконным местожительством ХП-ХШ династий.

неопубликованном письме с Элефантины, всего правдоподобнее датировка Ктуч X династией. Трудно представить, чтобы учебник, предназначавшийся для широкого распространения и суливший писцам карьеру в столице, вошел в учебный обиход без царского одобрения.

Чрезвычайно сложной остается проблема происхождения и предназначения «Речения Ипувера». Невозможно оспорить мнение Ю.Я. Перепелкина и О.Д. Берлева о создании большей части текста не позже начала XII династии. Весьма вероятна при этом её датировка 1Х-Х династиями.

Из кладбищенских надписей верноподданных. Гераклеопольской монархии особенно информативны жизнеописания асьютских правителей. В диссертации представлены доказательства того, что славословие в строках 1-19 надписи Я/у II обращено не к царю Мерикара, а к самому номарху. Кроме того, О.Д. Берлевым и диссертантом доказана датировка гробницы правителя II и III верхнеегинетских номов гл/г./у=/у ранней X династией.

Единственный текст, пространно запечатлевший позднейшую память египтян о Гераклеопольской монархии, - созданная при XII династии «Сказка о красноречивом промысловике». Теперь называется место её создания - несомненно, Фивы; «Сказка» -фиванское «воспоминание» о Гераклеопольской монархии. Литература об этом произведении необозрима, но его смысл не был распознан. Тема заслуживает отдельной большой работы; в диссертации указываются только важнейшие обстоятельства, объясняющие замысел сочинения.

Ключевым для его понимания является обозначение главного героя Хунанупа как «(этого) промысловика (<,7;Гу (ри))», встречающееся в тексте не менее 44 раз. Мало знать, что $Ыум> -люди, по роду занятий связанные с «пустошами»-^*; важно подчеркнуть, что при XII династии такие лица считались ведущими сравнительно «вольный» образ жизни и потому вызывали подозрения или недовольство у государства, создававшего всеобъемлющую систему принудительного труда. К концу Среднего царства, с его жестким всеобщим трудовым распорядком, появились даже литературные сочинения, воспевающие привольную жизнь на нустошах-5/г.и'/.

Герой «Сказки» - л7ггу (рп) «(этот) промысловик» - избавлен от принуждения и надзора даже больше, чем остальные яЫуж, ибо проживает в оазисе Вади-Натрун. Контролировать оазисы государственной администрации было гораздо труднее, нежели долину Нила. Именно поэтому туда обычно устремлялись всякого рода «неблагонадежные» и укрывающиеся от повинностей. Попытки властей пресечь бегство населения в оазисы к вольной жизни фиксируются начиная с Первого переходного периода. Но всем было известно, что несмотря на строгости властей в оазисах вечно собирается «всякий сомнительный народ, уклонявшийся от государственного контроля» (Г. Кесс). И даже в такой глухомани герой «Сказки» числился «л7г/у», т.е. соприкасался с государством меньше всех остальных. Читатели времени Среднего царства не могли не понимать, что Хунануп, хоть поминально является египетским подданным, фактически избавлен от повинностей, гнетущих население Долины.

Межу тем, СКП была создана в пору широчайшего распространения «царских работ». Египтяне всеми способами уклонялись от этой тяжелейшей повинности - вплоть до бегства из Долины (применительно к загробному миру - вплоть до создания статуэток «ущебти»), А государство не брезговало даже захватом заложников (1п>Им>), чтобы прекратить или частично восполнить утечку рабочей силы. Одной из ключевых фигур в этой системе принудительного труда был «великий домоправитель (царя)», которому подчинен отнявший у промысловика ослов с товарами Немтинахт. Последний полагал, что промысловик из оазиса смирится с любыми утратами, лишь бы не встречаться с чиновником, способным привлечь его к «царским работам». Ведь за уклонение от таковых он мог быть приговорен даже к пожизненной каторге на государственных полях.

Но «соль» СКП в том, что Хунануп - по меркам Среднего царства, еще и торговец. На изображениях в гробницах Старого царства торговцы в большинстве случаев показаны говорящими. По мнению египтян, важнейшая составляющая этого занятия -настойчивое словесное воздействие па контрагентов, умение привлекать внимание и убеждать. «Торговцы» староегипетских гробниц крикливы и очень изобретательны в уговаривании контрагентов.

Лучшие знатоки египетской словесности не раз отмечали, что речи Хунанупа не имеют ничего общего с древнеегипетскими представлениями об истинном красноречии. Э.Х. Гардинер оценил их как «убогие по части содержания и топорные, напыщенные по

форме»17. Вместе с тем, отрицать литературные дарования творцов «Сказки» невозможно: её сюжетная «рамка» написана ясно и живо. Создатели сочинения намеренно вложили в уста Хунанупа речи, не соответствующие древнеегипетскому «хорошему вкусу». Его специфическое красноречие есть по сути своей красноречие торговцев - «неправильное», но при этом подавляющее волю контрагентов и способное бесконечно развлекать слушателей.

Интересующее нас сочинение - древнейшая сказка о восточном торговце. Её «завязка» состоит в том, что, отнимая у Хунанупа ослов, Немтинахг не учел готовность и способность торговцев неустанно уламывать визави даже при самых неблагоприятных обстоятельствах. Хунануп не побоялся подать жалобу «великому домоправителю» и был столь занятен, что тог благосклонно обмолвился о нём царю. Произнесенные затем 9 речей «промысловика» - великолепная пародия на базарное красноречие, с захлестывающим слушателя потоком цветистых фраз, переходами от неумеренной лести к яростным обличениям, с пышными самовосхвалениями и горькими жалобами, с бессмысленной, но завораживающей игрой слов и т.д. Благодаря невероятной - по египетским меркам - способности к экспрессивному «речеиспусканию» торговец не только сумел вернуть ослов с товаром, но получил от «великого домоправителя» и должностное имущество Немтинахта.

При всей занимательности СКГ1, государство, где царь коротал время за чтением болтовни торговцев, а при должностях оказывались лица вроде Немтинахта или Хунанупа, не могло

17 Gardiner Л. If. Writing and Literature // The Legacy of Egypt. - Oxford, 1942. - P. 75.

вызывать у египтян уважения. Поэтому фиванские создатели СКП поместили её действие в гераклеопольское время.

ГЛАВА И. ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ФОРМИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДОКТРИНЫ ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ

При всей огромной продолжительности Старого царства, текстов, пространно излагающих учение о царской власти, от него не сохранилось. Но совокупность известных нам источников указывает на ритуалистическую сущность государственной доктрины Мсмфисской монархии. Совершение жертвоприношений представлялось непременным условием сохранения установленного Солнцем порядка взаимодействия богов, следствием которого считалось существование благодатной Долины-Юмг. Удовлетворение нужд богов и предков объявлялось высшей целью египетского государства, казавшегося в конечном счете огромной инфрастуктурой непрестанного ритуала. А поскольку богослужения всегда исполнялись от имени царя, его роль в мироздании представлялась ключевой. Если Солнце считалось композитором «симфонии» Долины, то царь выступал дирижером «оркестра» богов, регулирующим посредством жертвоприношений исполнение отдельных «партий» и слаженность общего «звучания».

При III-IV династиях улучшавшаяся экологическая обстановка, прирост экономического и культурного потенциала царской власти стали казаться несомненными доказательствами действенности исполняемых государями богослужений. Дело выглядело так,

будто, принимая от царя дары, боги с готовностью выполняют его предусмотренные ритуалом пожелания. В результате, царя стали считать не просто верховным жрецом, испрашивающим милости у богов, но существом, наделенным сверхъестественным даром управлять богами посредством ритуальных действий. Поскольку же среди богов властвовал Солнце, обнаружившийся у монархов похожий дар не мог не означать, что царь по своей природе также есть Солнце. Разница состояла только в том, что государь был властен над богами лишь в пределах, установленных ритуалами. Он всё же не был вполне равен Солнцу и поэтому признавался «младшим» Солнцем. Данная концепция государева могущества привела к появлению в царской титул ату ре обрамленных картушами «солнечного» и «личного» имен, обозначения «сын Солнца» и к складыванию мифологемы теогамного брака. В конечном же счете провозглашение монарха младшим Солнцем означало, что он есть персонификация, «бог», действенной силы необходимых людям ритуалов.

Очевидным доказательством «божественного» могущества, а значит, и «легитимности» каждого из царей для египтян была благодатная Долина-Ятг. Нил казался единственной 15а земле не пересыхающей рекой, а «оживляемые» им прибрежные земли -единственным местом, изначально пригодным для земледелия, оседлости и всяческого благоустройства. Долина представлялась самым замечательным «чудом», когда-либо явленным человечеству, а его существованием и возобновлением люди были обязаны «солнечному» дару царя, управлявшего богами посредством ритуалов. Впрочем, его «солнечный» дар был столь велик, что мог

благотворно упорядочивать деятельность богов и за пределами Египта. Нередко подчеркивалось, что по отношению к чужеземным областям государь исполняет мироустроительную роль самого бога-творца.

В качестве Ът\\> младшего Солнца особа царя, подобно идолу в храме, обычно была недоступна для людей за исключением специальных слуг. Для непосредственного управления страной была введена должность верховного сановника-ь'/_у.

Безусловное повиновение людей государю казалось в Старом царстве само собой разумеющимся. Наличие некоторого количества непокорных - особенно среди чужеземцев -признавалось, но исполнявшиеся монархом ритуалы лишали их силы, и воспрепятствовать его воле они не могли.

Однако гибель Мемфисской монархии, социально-политические потрясения и неурожаи, пришедшиеся на правление гераклеопольского «дома Хети», заставляли пересмотреть или истолковать по-новому положения государственной доктрины Старого царства.

Сохранившееся у Манефона разделение Гераклеополитов на две династии (IX, X) восходит к египетской исторической традиции. Их царствование, продолжавшееся, видимо, 185 лет, началось в Гераклеополе, но спустя век стольным городом вновь стал и Мемфис. В соответствии с этим в протографе Туринского царского списка «дом Хеги» делился на «гераклеопольскую» и «мемфисскую» (под)династии, кровное родство которых подчеркивается припиской «сын Неферкара» после царского имени в 1У.23. Поскольку же в 1У.20 и 1У.21 государи «Неферкара (VII)» и

«Хети» - одно лицо, расположение данной приписки идеально соответствует сообщению Евсевия о том, что IX династия состояла из четырех царей. Из ПМ известно, что район Мемфиса оказался под контролем Гераклеополитов с царствования отца Мерикара, который и должен считаться пятым гераклеопольским государем (IV.23), основателем X династии. Знаки в следующей строке Туринского списка, IV.24, подходят для имени «Мерикара».

Под конец столетнего правления IX династии на юге Египта возникло Фиванское царство, номинально признававшее верховенство северных царей, но фактически соперничавшее с ними. Правление четвертого Гераклеополита должно было закончиться около Года 12 Фшзанца Уаханха Инийотсфа, что согласуется и с недавно доказанным синхронизмом: начало правления Уаханха Инийотефа = конец правления Неферкара (VII) Хети. Археологические данные подтверждают, что господство Гераклеополитов началось примерно на семь десятилетий раньше появления XI династии Фиванцев.

Двадцатилетнее царствование пятого Гераклеополита и затем его сына Мерикара было временем наивысшего могущества Гераклеопольской монархии. Но усиливавшийся из-за неурожаев голод до предела обострил противоречия с Фиванским царством. Борьба за передел ячменя, собиравшегося к северу от стратегически важной VIII верхнеегипетской области, привела к её захвату Уаханхом Инийотефом и ликвидации располагавшейся там службы «начальника Верховья». С этого времени Гераклеопольская монархия, видимо, стала стремительно слабеть. Политическая история и даже сама последовательность Гераклеополитов,

наследовавших Мерикара Хети, неизвестна вплоть до момента объединения Египта под властью XI династии.

Потрясения Первого переходного периода заставили египтян говорить о «времени болезни» монархии (IIM 143). Анализ контекстов данного обозначения показывает, что «болезнь» казалась связанной прежде всего с некими «сбоями» в системе ритуальной коммуникации «царь-боги». С Первого переходного периода в источниках отражается убеждение ег иптян в том, что почти непременная действенность ритуалов присуща не всем царям, но лишь некоторым из них - особенно «даровитым», «благотворным» (mnh). Среди Гераклеополитов таким, возможно, считался Неферкара VII. Обретение Египтом былого единства и могущества при Ментухотепе I также связывалось с успешным исполнением этим царем ритуалов, что отразилось затем и в Карнакском царском списке.

Представление о том, что ритуалы царей Первого переходного периода не всегда имели должное влияние на богов, косвенно отразилось и в надписях номархов, часто являвшихся в своих областях верховными жрецами. Хоть по всему Египту ритуалы одинаково совершались от имени царя, продовольственная и социально-политическая обстановка в разных частях страны заметно различалась. Данное обстоятельство подсказывало, что благосклонность богов к тому или иному ному определяется не столько могуществом царя, сколько их отношением к местному правителю, на деле обеспечивающему в своей области исполнение ритуала. Поэтому номархи стали с гордостью подчеркивать «персональное» благоволение к себе богов и даже утверждали, что

последние относятся к ним с тем «отеческим» вниманием, какого прежде удостаивался только царь.

ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОГО СТРОЯ ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ

Составить всестороннее детальное описание государственного строя Гераклеонольской монархии пока невозможно. Но при совокупном рассмотрении источников некоторые его особенности видны отчетливо.

Поразительным образом, никто пока не отметил, что в монархии Гераклеонолитов отсутствовал высший и важнейший после царского пост «верховного сановника (/<гу)». Таковой не встречается в источниках гераклеопольского времени, и дело не только в их малочисленности. До Ментухотепа I «верховных сановников», наверняка, не было и в Фивапском царстве; не упоминается ¡'Ну и в СКП. Гераклсополиты, а вслед за ними и ранняя XI династия, стремились держать нити управления жизненно важными для них сферами государственной жизни и территориями в собственных руках. Вполне определенно об этом сказано в ПМ: не ¡'Лу, как было в Старом царстве, но государь в окружении свиты вершит суд (порой и над рядовыми подданными) в части самых тяжких наказаний; он же присматривает, чтобы голод не подталкивал к беспорядкам молодежь и рабочие отряды. Беспрецедентный совет «быть искусным в речах» может означать лишь то, что государю приходится часто и непосредственно

общаться со множеством служащих. Имели место поездки даря по стране.

Теперь впервые установлено и то, что территории к северу от XVI верхнеегипетской области оставались под непосредственным управлением дворца, организовывавшего их оборону и эксплуатацию. Для обороны данных территорий и контроля над ними создавались остроги-/г«/\и7, до начала XII известные только на севере Египта.

От Гераклеопольской монархии сохранилось слишком мало источников для того, чтобы детально описать устройство этих «доменных» владений. Но, вероятно, некое административное единство верхнеегипетских областей к северу от Хебену существовало еще в Старом царстве. Сохраняли эти земли «доменный» статус и при победившей XI династии. О визите Ментухотепа I в его простиравшийся вокруг Мемфиса «собственный дом (т.е. домен)», рассказывают надпись из Дейр эль-Балласа, и жизнеописание начальника острога 7пу-'и=/, сына Тр. Важные сведения о северном «отделении» «Дома царя» Небхапетра Ментухотепа сообщает обломок кладбищенской надписи начальника мастеров 7пу~'и=/-пк1л\'. Вопреки расхожему мнению, в ней нет ошибочных «повторов»; просто, ее владелец различает «дом царя», бывшие доменные владения «дома Хети», и «(весь) Дом царя» - все царское хозяйство Ментухотепа I.

О том, что и при победившей XI династии южная граница северного «домена» проходила по XVI области свидетельствуют надпись начальника войска в пустыне ЯОгА, хапубские надписи номарха Мгг/ I и его сыновей. Упомянутые в последних и в

«Пророчестве Пеферти» политические потрясения могли стать одним из главных поводов для реформ государственного управления при Аменемхете I и Сенусерте I, после которых разделение страны на «домен» и прочие области стало несущественным.

Для обеспечения власти столицы над территориями к юту XVI верхнеегипетской области до царствования Мерикара существовала служба «начальника Верховья», размещавшаяся в V, а затем - в VIII верхнеегипетском номе. В § 3 установлено, что начальники Верховья могли рассуживать конфликты между правящими в одной области номархами-Л/у.и'-ф.и' ci.w, при крайней необходимости отстраняя их от должности. Вероятно, начальники Верховья должны были разрешать споры между областями и даже рассматривать жалобы из Фив на действия сторонников «дома Хети». В их же ведении могла быть организация контроля над прилегающими к Долине путями в Пустыне.

До первых царствований X династии, видимо, сохранялась система временного направления трудового населения на работы в другие области. Кроме того, в пределах царского домена производились принудительные переводы населения из областей, страдающих от недостатка продовольствия, в более благополучные номы. Номарх rnh.ty—fy упоминает о таких же переселениях на юге страны. Трудно представить, чтобы правители областей принимали к себе толпы голодающих по собственной воле, без распоряжений столицы или начальника Верховья. Существовали принудительные поставки ячменя в другие области, а в пользу столицы - также камня и т.д.

На рубеже правления IX и X династий центральное правительство предстает особенно тесно связанным с теми же областями, на которые опиралась царская власть во второй половине царствования VI династии: район XII-XIII (и теперь XIV) номов и район VIII нома со службой начальника Верховья. О том, как царь обеспечивал преданность правителей областей, сведений дочти нет. Даже воспитывавшиеся при дворе асьютские правители Hty I и Hty II не имели доходных должностей в поминальном хозяйстве монарха, как это было нормой в Старом царстве. О воинских силах областей их правители, включая асыотских, говорят как о своем воинстве.

В параграфе о номархах-/ггу.и,-//}.н' ri.vv детально анализируется информация надписей Htpi и rnh.ty=fy, позволяющая судить о ситуации в III верхнеегииетской области. Современником начала правления Htpi мог быть казначей бога 'Iti из Гебелейна, служивший фиванскому номарху Tny-'it-f (Ч), затем возглавившему военно-полицейские силы нескольких областей Верховья. Бурные события, описанные Htpi и cnh.ty-fy, видимо, упомянуты на происходящей из этих же мест стеле Mrrw. Надписи cnh.ty=fy и особенно Hnkw (VIII династия) позволяют считать, что по некоторым категориям дел Houzpxvi-hry.w-tpy.w Чм> обладали юридическим иммунитетом.

Сведений о том, как регулировались отношения с Фиванским царством почти нет. Вероятно, до Ментухотепа I фиванские государи формально признавали верховенство Гераклеополитов, а последние представляли раскол страны лишь как создание внутри единой державы двух территориально-административных подразделений.

ГЛАВА IV. ЦАРЬ И ПОДДАННЫЕ

Со времени VIII династии и до возвышения в Фивах Уаханха Инийотефа тема служения государю почти не представлена в кладбищенских жизнеописаниях чиновников. Но именно в Первый переходный период появляются исходящие от самих монархов рассказы о деятельности царя. Важнейшие среди них -жизнеописание Уаханха Инийотефа, надпись Ментухотепа I из Дейр эль-Балласа и, конечно, «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара» (ПМ).

Новая для египетской культуры идея обращенного к государю «поучения», по-видимому, связана с утвердившимся восприятием царской власти как «службы». Помимо ПМ, данное определение царской власти в Среднем царстве встречается в сказке папируса Весткар и в абидосской надписи Неферхотепа I, и в обоих случаях государь также получает некие наставления.

Необычайная умственная одаренность государей, сыновей Солнца, считалась правилом. Но со времени смут даже она не всегда казалась гарантией правильности их действий. Общее мнение состояло в том, что за исключением редких чудесных случаев государь должен искать правильные решения так же, как прочие должностные лица: вопрошая мудрых советников, постигая опыт прошлого, и т.д. К тому же, в монархии Гераклеополитов, устранившей верховных сановников-Ь'Туле, управленческие задачи государей необычайно расширились и усложнились. Успешно справляться с ними можно было, лишь учась на примере предшественников.

Желая детям успехов по службе, египетские чиновные отцы испокон веков «поучали» их рассказами о личном опыте. В письменности же преобладали сочинения, где «отец» излагал истины житейской мудрости, не вдаваясь в биографические подробности. Так построил «поучение» престолонаследнику и пятый Гераклеополит.

В Г1М 2-65, как теперь распознано, последовательно рассматриваются две темы: поддержание порядка в поселениях (ПМ 2-32) и управляемость государственного аппарата (Г1М 35-65).

Первый из этих разделов - один из редких текстов, позволяющих судить о населении, не вовлеченном непосредственно и постоянно в функционирование государственно-храмовых структур. Тревогу правителю внушают те, кого можно условно назвать «неформальными лидерами» - лица, не состоящие на государевых должностях, по пользующиеся влиянием среди обитателей «поселений». По всей видимости, в ПМ выделены три разновидности таких «лидеров», но рассуждсния о первой из них разрушены. Ко второй причисляются главы многочисленных родственно-соседских групп. Государственность Старого царства ограничивала социальное значение родственных и вертикальных личных связей, не маскировавшихся служебными отношениями. Но с ослаблением монархии они стали важнейшим условием сытости и безопасности индивида. Возросшее значение родственно-соседских уз подтверждается появлением в письменности сравнительно разработанной терминологии для их обозначения, участившимися упоминаниями их в жизнеописаниях, списками семей на табличках «текстов проклятий», захоронениями в виде иерархически

соподчиненных групп могил и т.д. Согласно ПМ, глав родственно-соседских групп лучше всего удерживать в повиновении, не доводя их до разорения, а при необходимости можно вразумлять их побоями и временным заключением.

Кроме того, упоминаются «неформальные» лидеры, ставшие влиятельными прежде всего из-за своих личных качеств. В случае непокорства их следует безжалостно истреблять вместе с их преданными сторонниками (ПМ 24-27).

Необходимо бдительно присматривать и за ««переселенцами (.Ывм'.н')» - трудовым населением, административным путем перемещенным из одной области в другую. К материалу о «переселенцах», рассмотренному О.Д. Берлевым и Т.М. Шэхаб Эль-Дин, теперь добавляется анализ надписи Сенуссрта I в Тоде. Упоминание же в ПМ показывает, что на землях царского

«домена» остро ощущались последствия неурожаев, и что при пятом Гераклеополите там еще сохранялась староегипетская практика массовых переселений. Склонность переселенцев к непокорству усугублялась тем, что большую их часть составляла еще не получившая специальность и направление на работы молодёжь-^. Автор ПМ признает, что главная причина возмущений переселенцев - нищета, и рекомендует удерживать их в повиновении не только насилием, по и выдачами продовольствия.

Важнейшим условием успешного царствования в ПМ 35-65 предстает власть над послушным и сильным государственным аппаратом. Но отныне гарантией его повиновения считается не столько преклонение пред царским саном, сколько преданность особе монарха, проистекающая от признания его совершенств и

соответствия его действий личным интересам служащих. Чтобы обрести её, государь должен проявлять «правильность сердца» -«говорить маат» и «исполнять маагт, выказывая благожелательную «взаимность» к подданным.

Сформулировав эти общие положения, автор ПМ разъясняет три важнейшие условия послушания монарху государственного аппарата. Первое состоит в том, что служба должна приносить «его людям» материальную выгоду. Ни в одном тексте III и первой половины II тысячелетий до н.э. не говорилось столь же решительно о недопустимости посягательств государя на имущество подчиненных. Монарху, напротив, следует обогащать «своих людей». Примечательно рассуждение о том, что лишь состоятельный служащий честно исполняет царскую волю, бедный же - волю взяткодателя. В смутах Первого переходного периода на государственные должности стали приходить люди худородные да предприимчивые. В отличие от наследственной бюрократии Старого царства они были вынуждены лично закладывать основы своего материального благополучия и не могли быть уверены в незыблемости доходов от службы. С этим новым поколением бюрократов и связан разгул взяточничества в Первый переходный период. Создатель ПМ разделяет распространённое мнение, будто главная причина мздоимства - «бедность» судей, и рекомендует престолонаследнику «обогащать» чиновников. Признание имущественной заинтересованности служащих главным стимулом и условием их повиновения - признак падения авторитета царя, малой престижности придворной и административной карьеры.

Кроме того, по мнению автора ПМ, важно, чтобы ближайшее окружение государя не опасалось необоснованных расправ. В ПМ 48-51 в этой связи подчеркивается, что богу ненавистно душегубство, даже чинимое царем.

В ПМ рекомендуется предоставить возможности карьерного роста даже лицам невысокого происхождения. Учебное пособие Кт\Ч обещало процветание юношам, выучившимся грамоте и служащим столице. В СКП позже с иронией рассказывалось, что при Гераклеополитах на государственную службу попадали вовсе неожиданные личности. Но широкого продвижения простолюдинов на высшие должности автор ПМ, наверняка, не предполагал.

Анализ кладбищенской надписи Уаханха Инийотефа показывает, что в Фиванском царстве бытовали сходные представления об «истинном» царе.

ГЛАВА V. ЦАРЬ И «ПУСТЫНЯ»

Комплекс представлений о «священном правителе» был важнейшей идеологической предпосылкой формирования египетского территориального государства. Доминировавшая в общественном сознании поздней первобытности идея ограниченной кровнородственной общности препятствовала складыванию обширных политийиых образований. Противопоставить же ей консолидирующую идею этнического единства возникавшее государство еще не могло. Категории типа «общность языка / культуры», «народность», «народ» и т.д. были слишком общими и абстрактными для того, чтобы существенно

влиять на поведение людей и просто не могли сложиться на исходе первобытности. В этих условиях возникавшее территориальное государство должно было противопоставить идее ограниченного кровного родства концепцию единства религиозно-политического, которая, однако, еще не могла основываться на учении о единственном боге. Её основные постулаты сводились к тому, что предназначением человечества являются жертвоприношения богам и предкам, и что ради их успешного исполнения все люди должны являться подданными священного правителя. Египетское государство не столько противопоставляло себя другим обществам, сколько представляло себя единственным государством, к которому должны так или иначе принадлежать все люди независимо от происхождения и культурно-бытовых различий.

Природные условия Долины-Атиг казались египтянам нормой, эталоном, а непохожая на неё окружающая земная твердь -Пустыней-//?^, непригодной для благоустроенного человеческого существования. Проживание чужеземцев в неподходящих для человека местах не означало, что по своей природе они не были «людьми-гшТ». Но именно пребывающие в Долине египтяне вели подобающее «человеку» существование и в наибольшей степени являлись людьми-та. Других устойчивых самоназваний-этнонимов у египтян в III тысячелетии до н.э. не было. Чужеземцы же, пребывая в Пустыне, естественно, приобретали и недостойные «человека» нравы.

Согласно египетской концепции «наследства Геба», человечество было создано для производства в Долине под руководством царя жертвенных яств богам. Слова ПМ о том, что

«азиат» «сражается со времени Хора», могут означать, что раскол на египтян и «людей Пустыни {Шгу. IV)» произошёл при учреждении данного порядка. Принято было утверждать, что маат

- «должное», «справедливое» - пребывает в Египте, а «ложь», «нечестие» находятся и должны оставаться «вовне».

При этом, однако, считалось, что египтяне отличаются от чужеземцев не особой «природой», «кровью», а культурой, поведением: прежде всего - приверженностью маат и преданностью божественным царям. Почему-либо утратив эти культурные черты, египтяне становились неотличимы от «людей Пустыни». Когда же чужестранцы следовали египетским образцам, они делались похожи на «человека»-™/, каким ему должно быть, и даже могли стать египтянами.

Внешнеполитическая доктрина Мемфисской монархии постулировала вселенскую власть царя над человечеством. Божества чужеземцев считались лить специфическими, «локальными» «проявлениями» тех же богов, что почитались в Египте. В мире не существовало неподвластных Солнцу богов, и, стало быть, суверенных государств, неподвластных его сыну

- египетскому царю. В староегипетском лексиконе не было слов, соответствующих нашему понятию «война (между государствами)», предполагающему суверенитет обеих сторон-участников конфликта. Говорилось лишь об учиненных за пределами Долины «бунте», «крамоле», как если бы причастные к этому народы были подданными египетского царя.

Постулируя вселенскую власть египетского государя,

мемфисская внешнеполитическая доктрина не предполагала, что он должен руководить всеми народами непосредственно. Это доверялось местным вождям и правителям, которых при VI династии то и дело изображали просто государевыми чиновниками.

Староегипетская письменность не сохранила пространных объяснений чудесного дара царя всегда одерживать победы над чужеземцами. Но в § 2. 2 показано, что помимо создания эффективной военной организации, большое значение придавалось магическим ритуалам «проклятий»; приводится перевод важнейших «текстов проклятий». Об исполнении Меренра Немтиемсафом такого ритуала в южном иограничье, вероятно, сообщает надпись в святилище Сатис на о. Элефантина. «Проклятые» ослушники считались, по существу, «убитыми». Они будто бы утрачивали возможность противиться карающему могуществу царя, были скованы «ужасом», лишавшим их способности к сопротивлению. Надписи в пирамидном храме Сахура показывают, что после исполнения ритуалов боги «отдавали» царю чужеземцев, «сковав их сердца».

Однако в гераклеопольское время важнейший постулат мемфисской внешнеполитической доктрины о вселенской власти и непобедимости царя утратил убедительность. В ПМ 93-94 признается, что монархи не способны добиться окончательной победы над «азиатами» и полностью избавить Египет от угрозы вторжений. В § 2. 3-6 показано, что такое понимание

внешнеполитической ситуации свойственно не только гераклеопольскому времени, но и Среднему царству.

Автор ПМ - первый египетский монарх, пространно рассказавший о своих внешнеполитических успехах. По меркам Старого царства, они мизерны. Но чтобы удостоверить их, пятый Гераклеополит клянется своей жизнью (94-95). Он, стало быть, допускал, что даже его сыну эти скромные победы могут показаться невероятными. В момент создания ПМ в египетском обществе господствовало представление, что разгромить «азиатов» царям часто не под силу.

Специалисты обычно утверждают, что с восстановлением былого могущества Египта в Среднем царстве возродилась и вера в необоримость царской мощи. Но это не так. Скептические настроения вроде отразившихся в IIM не были преодолены даже при XII династии. В надписях на пограничных стелах могущественный Сенусерт III был вынужден, подобно пятому Гераклеополиту, заверять рассказ о своих победах клятвой и утверждением: «Моё величество (лично) видело это, это не домыслы!» Вопреки предположению К. Эйра, текст на стелах -вовсе не «поучение» будущим царям, а мемориальная надпись, удостоверяющая выдающиеся свершения её «героя». Особенности данного повествования свидетельствуют, что даже Сеиусерт III опасался неверия потомков в его победы над чужеземцами.

Начиная с гераклеополького времени представления египтян о происходящем в Пустыне заметно отличались от свойственных Старому царству. В пору смут вообще стали меньше верить самовосхвалениям жизнеописаний, для которых даже появилось

ироническое обозначение «обычай кладбищенский» - заведомая фантазия в надписях про дела умерших. Особенно велики становились подозрения недостоверности, когда речь заходила о героических свершениях и чудесах в Пустыне, где индивид часто оказывался вне поля зрения сообщества, и потому в дальнейшем мог рассказывать невероятные истории о своих подвигах и приключениях. Примечательно, что события, считавшиеся «чудом», литература Среднего царства всегда помещала либо в далёкое прошлое, либо за пределы обустроенной Долины. Л участники походов в Пустыню, как показано в диссертации, слыли превосходными рассказчиками и записными краснобаями.

Со времени победившей XI династии начальники дальних экспедиций порой фантастически преувеличивают свои успехи и даже объясняют их благоволением к себе богов Пустыни. Ослабленная смутами царская власть присоединилась к этому обычаю: успехи чиновника в Пустыне стали истолковывать как знамение «любви» богов к его монарху. Первая известная нам пропагандистская акция такого рода - надписи экспедиции, направленной Небтауира Ментухотепом в Вади Хаммамат под руководством верховного сановника Аменемхета. Помимо прочего, в этих текстах утверждается, что далеко не всякий царь любим богами Пустыни, и что лишь избранные государи способны добиваться там успехов.

Достоверность «чудес», будто бы случившихся для Небтауира Ментухотепа, заверялась двояко - надписями от имени царя и от имени его чиновника. Опробованная в Вади Хаммамат «пропагандистская технология» затем применялась для Сенусерта I.

На стелах Пп\> в Вади эль-Худи и Мщп'-Ырм в Бухене военные успехи государя оказываются следствием небывалой любви богов Пустыни, вверивших ему всю земную твердь, а создание надписей представлено результатом личной инициативы чиновника-очевидца» и санкции на это государя. В знаменитом «Рассказе Синухета» данная пропагандистская форма была блестяще приспособлена к распространению на папирусе.

Но далее в этом сочинении подчеркивается, что Сенусерт I -редкий или даже единственный правитель, способный вновь властвовать над Пустыней. Показательно, что до и после его царствования идея господства над всеми странами, известная со времени Старого царства, не находит отражения в славословиях государям Среднего царства. В § 2. 6 показано, что во внешнеполитической доктрине Х1-ХИ династий, как и в ПМ, основополагающей стала идея безопасной границы.

Египетская монархия была вынуждена осознать, что происходящее в Пустыне по большей части неподвластно царской воле. Распознать египетское объяснение этого феномена позволяет термин в-тг «земля бога», смыл которого раскрывается в § 2. 7. Так назывались территории, по мнению египтян, почти недостижимые для мироустроительного влияния царя, обычно столь ощутимого в Египте. Считалось, что государь, как правило, не может эффективно и своевременно воздействовать на поведение богов в Й-мг. Пребывавший там человек оказывался, по существу, один на один с непредсказуемой волей божества и даже мог вступить с ним в контакт.

В надписях чиновников словосочетание «земля бога» впервые встречается при царе победившей XI династии Санхкара Ментухотепе. Но представления об отсутствии у государя всеобъемлющей власти над Пустыней отразились уже в словах . пятого Гераклеополита о невозможности окончательно разгромить ,«азиатов» (ПМ 93-94). А учебное пособие КтуЧ свидетельствует, что обозначение «земля бога» вошло в обиход также именно при X династии.

ГЛАВА VI. ЦАРЬ И БОГИ

В ПМ 116 встречается древнейшее определение царской власти как «службы-гЧи'?». В соответствии с древними представлениями о солнечном сыновстве и «наследстве Геба», её главным предназначением считается культовое служение богам. Но примечательно, что определение царской власти как «службы» появилось в письменности лишь в гераклеопольское время, много позже складывания упомянутых концепций.

Представления о безусловной подчиненности монарха богам, видимо, были чужды Старому царству. Скорее, их отношения казались партнерством с обоюдностью взаимных услуг: правитель свершал жертвоприношения, а боги регулярно выполняли его предусмотренные ритуалами пожелания. Но «время болезни», когда жертвоприношения вдруг утратили привычную действенность, заставило понять, что важнейшие взаимосвязи мироздания не сводятся к «ритуалистическому автоматизму» и пожелания монарха часто игнорируются богами, как если бы это были всего лишь просьбы нижестоящего. Кроме того, гибель

«изначального» царского клана Мемфисской монархии плохо согласовывалась с образом Солнца как любящего «отца» любого из царей.

Убедительным ответом на подобные вопросы стал предложенный Гераклеополитами концепт царской «службы»-/^/. Не отрицая основополагающее значение кровно-родственных связей, он предполагал подчиненность государей богам, строго оценивающим правителей также и по «должностным» критериям. Недостаточная действенность ритуалов и передача власти государям, не связанным с предшественниками кровным родством, отныне могли объясняться недовольством богов тем, как исполнялась царская «служба». Если учение о тсогамном браке теоретически допускало рождение будущего государя вне царствующего семейства и даже за пределами Египта, то концепт царской «службы» содержал в себе религиозно-нравственное обоснование смены династий.

В § 2 показано, что индивид времени Старого царства обычно не проявлял истовости в культовом служении богам, и раскрываются причины этого: «общинный» характер религии, ограниченность непосредственного участие индивида в культах богов, исполнение жертвоприношений в главных храмах от имени государя, смешение служения богам и службы на государственных должностях божественному царю, упование на бессмертие двойника-В в гробнице, дарованной царем, и т.д. Эти факторы определяли религиозное поведение египтян и в начале Среднего царства.

Совокупность источников указывает, что до гераклеопольского времени даже монархи, предназначением которых считалась именно забота о богах, расходовали вверенные им ресурсы прежде всего на собственный поминальный культ. Попыткой расширения последнего в новых формах было, по существу, и строительство даменных святилищ Солнца V династии. Осознав непрочность даже царских поминальных установлений, V династия полагалась на речность культа Солнца, к которому приобщала своих «двойников». Так начался очень важный для египетской культуры процесс постепенного перемещения культа царского «двойника» из поминального храма вблизи погребения в святилища богов. При VI династии культ «двойников» государей и даже их родственников стал внедряться в местные храмы.

Но включенный в царскую идеологию при Гераклеополитах концепт «службы» требовал демонстративного переноса центра тяжести культовой деятельности царей именно на служение богам. Обращение начальника с подчиненным в Египте сильно разнилось в зависимости от того, насколько ревностно последний выполнял свои обязанности и даже в зависимости от его способности угодить лично начальнику. Поэтому гарантией благополучия Египта теперь казались персональное расположение богов к царю, готовность выказать ему особую милость, что можно было заслужить лишь служебным, т.е. культовым, рвением. Не удивительно, что большая часть ПМ посвящена в конечном счете разъяснению необходимости истового культового служения. Эта идея будет подхвачена XI династией и реализована с небывалым размахом в каменном храмовом строительстве Среднего царства.

Убедительным ответом на подобные вопросы стал предложенный Гераклеополитами концепт царской «службы»-/'^. Не отрицая основополагающее значение кровно-родственных связей, он предполагал подчиненность государей богам, строго оценивающим правителей также и по «должностным» критериям. Недостаточная действенность ритуалов и передача власти государям, не связанным с предшественниками кровным родством, отныне могли объясняться недовольством богов тем, как исполнялась царская «служба». Если учение о теогамном браке теоретически допускало рождение будущего государя вне царствующего семейства и даже за пределами Египта, то концепт царской «службы» содержал в себе религиозно-нравственное обоснование смены династий.

В § 2 показано, что индивид времени Старого царства обычно не проявлял истовости в культовом служении богам, и раскрываются причины этого: «общинный» характер религии, ограниченность непосредственного участие индивида в культах богов, исполнение жертвоприношений в главных храмах от имени государя, смешение служения богам и службы на государственных должностях божественному царю, упование на бессмертие двойника-^:» в гробнице, дарованной царем, и т.д. Эти факторы определяли религиозное поведение египтян и в начале Среднего царства.

Совокупность источников указывает, что до гераклеопольского : времени даже монархи, предназначением которых считалась именно забота о богах, расходовали вверенные им ресурсы прежде всего на собственный поминальный культ. Попыткой расширения последнего в новых формах было, по существу, и строительство каменных святилищ Солнца V династии. Осознав непрочность даже .царских поминальных установлений, V династия полагалась на вечность культа Солнца, к которому приобщала своих «двойников». Так начался очень важный для египетской культуры процесс постепенного перемещения культа царского «двойника» из поминального храма вблизи похребения в святилища богов. При VI династии культ «двойников» государей и даже их родственников стал внедряться в местные храмы.

Но включенный в царскую идеологию при Гераклеополитах концепт «службы» требовал демонстративного переноса центра тяжести культовой деятельности царей именно на служение богам. Обращение начальника с подчиненным в Египте сильно разнилось в зависимости от того, насколько ревностно последний выполнял срои обязанности и даже в зависимости от его способности угодить лично начальнику. Поэтому гарантией благополучия Египта теперь казались персональное расположение богов к царю, готовность выказать ему особую милость, что можно было заслужить лишь служебным, т.е. культовым, рвением. Не удивительно, что большая часть ПМ посвящена в конечном счете разъяснению необходимости истового культового служения. Эта идея будет подхвачена XI династией и реализована с небывалым размахом в каменном храмовом строительстве Среднего царства.

Требование культового рвения было неразрывно связано с вопросом о способности богов быть благодарными, об их готовности щедро вознаградить государя за усердие. В § 3 показано, что в смутные голодные годы Первого переходного периода сомнения в необходимости обильных даров культам могли быть особенно велики. Именно поэтому в ПМ с невиданной прежде обстоятельностью разъясняется положение о непременной справедливости и благодарности богов. В «гимне богу-творцу» даже утверждается, что Солнце заботится о людях так же щедро, как если бы это были его собственные культовые образы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В Заключении в концентрированном виде формулируются основные выводы исследования, прослеживаются взаимосвязи между важнейшими выявленными фактами.

Зиждившаяся на постулате царь - младшее Солнце ритуалистическая доктрина египетской монархии в гераклеопольское время претерпела существенные изменения. Смуты и голодные годы, воспринимавшиеся как «время болезни», убеждали в том, что важнейшие взаимосвязи мироздания не сводятся к «ригуалистическому автоматизму». В результате произошло становление письменного «рационального» дискурса о царской власти - как в части её целей и методов (реальных, а не ритуальных способов контроля государя над подданными), так и в части прагматических мотивов служения ей отдельного египтянина.

Религиозная основа учения о монархии была дополнена концептом царской «службы», который предполагал строгую оценку государей богами по «должностным» критериям и содержал в себе религиозно-нравственное обоснование смены династий. С этого времени истовая забота о божьих культах - один из главнейших элементов легитимации правителей, к Важной особенностью государственного строя Гераклеопольской монархии стала иммедиатизация царского управления в жизненно важных областях и складывание «домениальиой» формы государственного устройства. Необходимость в годы смут заручиться преданностью служащих персонально особе правителя и непосредственное участие царя в управлении вели к становлению лично-служебных отношений, к утверждению представлений о подданных как о субъектах, с нуждами и чаяниями которых правителю следует считаться. Постулат о вселенской власти царя над человечеством и его непобедимости даже за пределами Египта во многом утратил убедительность и в гераклеопольское время сменился идеей безопасной границы.

Опробованные в Гераклеопольской монархии нововведения в структуре государственного аппарата окажутся несовместимы с централизованной бюрократической государственностью Среднего царства. Но появившимся тогда новшествам в учении о государе суждено было стать важными элементами царской идеологии Древнего Египта.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монография:

1. Демидчик А.Е. Безымянная пирамида: Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии. СПб.: Алетейя, 2005 (Aegyptiaca I). 272 с.

Публикации в журналах, включенных в «Перечень ведущих рецензируемых научных "журналов и изданий, выпускаемых в Российской Федерации, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты диссертаций на соискание ученой степени доктора наук (2001-2005 гг.")»:

2. Демидчик А.Е. Староегипетская печать «правителя Нагорья» и письмо Синухета царю // Вестник древней истории. 2001. № 2. С. 79-88.

3. Демидчик А.Е. Первый золотой век взяточничества // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер. : История, филология. 2002. Т. 1. Выи. 2: Востоковедение. С.12-17.

4. Демидчик А.Е. Номарх Анхтифи - современник фиванского царя Иниотефа II // Вестник древней истории. 2003. № 1. С. 60-70.

5. Демидчик А.Е. Мемфисский царь - бог ритуала // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: История, филология. 2005. Т. 4. Вып. 1: История. С. 15-22.

6. Демидчик А.Е. Древнейшее астрологическое пророчество // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: История, филология. 2005. Т. 4. Вып. 3: Востоковедение. С. 5-13.

7. Демидчик А.Е. Меры принуждения к царским работам в праве Древнего Египта периода Среднего царства // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: Право. 2006. Т. 2. Вып. 1.С. 31-37.

8. Демидчик А.Е. Смертная казнь в уголовном праве Древнего Египта периода Старого царства // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: Право. 2006. Т. 2. Вып. 2. С. 10-14.

9. Демидчик А.Е. «Воистину, писцы истреблены, и растащили их письмена» // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: История, филология. 2006. Т. 5. Вып. 4: Востоковедение. С. 3-9.

Прочие публикации:

30. Демидчик А.Е. Миф о сотворении людей божеством в «Поучении гераклеопольского царя своему сыну Мерикара» // Культура и искусство народов Востока. Тез. конф. молодых ученых. М.: Гос. музей Востока, 1987. С. 34-35.

11 .Демидчик А.Е. Термин ih в погребальном ритуале фараона Унаса // История и филология древнего и средневекового Востока. М.: Наука, 1987. С. 26-41.

12. Демидчик А.Е. Несколько замечаний о взаимоотношениях египтян с божеством в начале II тысячелетия до н.э. // Древний и средневековый Восток. М.: Наука, 1988. Ч. 1. С. 65-89.

13. Demidchik A. Some Observations Concerning Papyrus State Pushkin Museum of Fine Arts 4658 // Ancient Egypt and Kush. In

memoriam M.A. Korostovtsev. M.: Восточная литература, 1993. P. 141-154.

14. DemedchikA. A Note to § 141 of Sir A.H. Gardiner's "Egyptian Grammar" // Göttinger Miszellen. Beiträge zur ägyptologischen Discussion. 1993. Heft 93. S. 29-30.

15. Demidchik A. The "Region of the Northern Residence" in Middle Egyptian Literature // The Seventh International Congress of Egyptologists. Cambridge, 3-9 September 1995. Abstracts of Papers. Oxford: Oxbow Books, 1995. P. 48.

16. Демидчик A.E. Человек - образ божий на земле. Древнейшее напоминание // Традиции и инновации в культуре. Межвуз. сб. научн. тр. Новосибирск: Новосиб. гос. пед. ун-т, 1996. С. 3-11.

17. Demidchik A. The Middle Egyptian Verb ihm / ihm //Göttinger Miszellen. Beiträge zur ägyptologischen Discussion. 1996. Heft. 150. S. 47-49.

18. Демидчик A.E. Наставления Совершенному. «Поучение царю Мерикара» - древнейшее рассуждение о благочестии // Совершенный человек: Теология и философия образа. М.: Валент, 1997. С.291-309.

19. Берзипа С.Я., Демидчик А.Е. Египетское ожерелье из собрания Н.К. Рериха в Государственном музее Востока // Древний Египет: язык - культура - сознание. По материалам египтологической конф. 12-13 марта 1998 г. М.: Присцельс, 1997. С. 122-130.

20. Исцеление Бентреш (пер. с египетского и комм. А.Е. Демидчика) // Сказки древнего Египта. М.: Алетейа, 1998. С. 57-63, 245-256.

21. Demidchik A. The "Region of the Northern Residence" in Middle Egyptian Literature // Proceedings of the Seventh International Congress of Egyptologists. Cambridge, 3-9 September 1995. Leuven: Peeter's Publishers, 1998. P. 325-330.

22. Демидчик А.Е. «Дал я дорогу своим ногам...». «Рассказ Синухе» - древнейшие воспоминания эмигранта // Чужое: опыты преодоления. Очерки истории культуры Средиземноморья. М.: Алетейа, 1999. С. 237-258.

23. Демидчик А.Е, Печать М42 из Библа и поездка Меренра Немтиемсафа на южную границу // Древние геммы и камни Востока. Тез. конф. М.: Гос. музей Востока, 1999. С. 9-11.

24. Демидчик А.Е. Несколько замечаний о родстве египтян с божеством // Мероэ. Страны Северо-восточной Африки и Красноморского бассейна в древности и средние века. Вып. 5. М.: Восточная литература, 1999. С. 54-71.

25. Демидчик А.Е. Древнеегипетский фразеологизм jtj...mj jgp п mw на стеле кушитского царя Пианхи // Чуждое-Чужое-Наше: наблюдения к проблеме взаимодействия культур. Новосибирск: Новосиб. гос. пед. ун-т, 2000. С 20-31.

26. Демидчик А.Е. Древнеегипетская космология в стк. 132 «Поучения царю Мерикара» // Древность: историческое знание и специфика источника. Материалы конф., поев, памяти Э.А. Грантовского 3-5 октября 2000 г. М.: Когелет, 2000. С. 53-55.

27. Демидчик А.Е. «Солнечное» имя египетского царя // Древний Египет и христианство (к 2000-летию христианства). Материалы научн. конф. 30.10.2000 - 2.11.2000. М.: Ин-т востоковедения РАН, 2000. С. 40-44.

28. Демидчик А.Е. Древнеегипетские «отцы и дети» в 38 заклинании «Текстов саркофагов» // Кирилло-Мефодиевские чтения: Христианские традиции и культура России. Материалы научн.-практич. конф. Новосибирск: Новосиб. гос. пед. ун-т, 2001. С. 13-24.

29. Демидчик А.Е. Примечательная особенность идеологии древнейших территориальных государств // История и культура Востока Азии: Материалы междунар. научн. конф. Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 2002. Т. 1. С. 76-80.

30. Поучение гераклеопольского царя своему сыну Мерикара (пер. с египетского и комм. А.Е. Демидчика) // История Древнего Востока. Тексты и документы: Учеб. пособие / Под ред. В.И. Кузищина. М.: Высш. шк., 2002. С. 17-23.

31. Демидчик А.Е. Приоритеты религиозной деятельности древних египтян в 1130 заклинании «Текстов саркофагов» // Сибирь на перекрестье мировых религий. Материалы межрегион, паучно-практич конф. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2002. С. 108-109.

32. Bersina S., Demidchik A. The Fifth Chapter of the Book of the Dead on the Shabtis of Nesubaste in the State Oriental Museum, Moscow // Cahier de recherches de l'Institut de Papyrologie et d'Égyptologie de Lille [Études sur l'Egypte et le Soudan anciens]. 2003. T. 23. P. 13-17. Pl. 1,2.

33. Demidchik A. The Reign of Merikarc Khety // Göttinger Miszellen. Beiträge zur ägyptologischen Discussion. 2003 Heft. 192. S. 25-36.

34. Демидчик А.Е. Рассуждения о божьей справедливости в XXI в. до п. э. // История и теория культуры в вузовском

образовании. Межвуз. сб. науч. тр. Вып. 2. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2004. С. 78-89.

35. Демидчик А.Е. Древнейшие письменные свидетельства эмиграции // Проблемы внешней политики и международных отношений. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т экономики и управления, 2004. С. 24-32.

36. Демидчик А.Е. «Младшее Солнце» - бог ритуала II Петербургские египтологические чтения 2004. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2004. С. 9-12.

37. Демидчик А.Е. Реклама - двигатель торговли в III тысячелетии до н.э. // Актуальные проблемы археологии, истории и культуры. Сб. научн. тр. Новосибирск: Новосиб. гос. пед. ун-т, 2005. С. 37-43.

38. Демидчик А.Е. Божье вмешательство в дела человека в древнеегипетских повествованиях Среднего царства // Сибирь на перекрестье мировых религий: Материалы второй межрегион, научно-практич. конф. Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т, 2005. С. 813.

39. Демидчик А.Е. Воевал ли древнеегипетский царь Ментухотеп I в Азии? // Вопросы всеобщей истории. Новосибирск: Новосиб. гос. пед. ин-т, 2006. С. 79-86.

40. Демидчик А.Е. «Время болезни» // Петербургские египтологические чтения 2005. СПб.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 2006. С. 31-42.

Отпечатано в ООО «Копи-Р» СПб, ул. Пестеля, 11 т. 275-78-92 Подписано в печать 05.03.2007 Тираж 100 экз.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора исторических наук Демидчик, Аркадий Евгеньевич

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ВАЖНЕЙШИЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ ИЗУЧЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДОКТРИНЫ ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ.

§ 1. Предварительные замечания.

§ 2. Письменные тексты Гераклеопольской монархии.

I. Тексты, созданные царской властью.

I. 1. Тексты, созданные царской властью для широкого ознакомления подданных.

I. 1. 1. Царские титулатуры и название пирамиды.

I. 1.2. Учебное пособие Ктуг.

I. 1.3. Проблема происхождения текста «Речения Ипувера».

I. 2. Тексты, созданные царской властью для прочтения царем или царю.

1.2. 1. «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара»

1.2. 1. 1. Проблема датировки ПМ.

I. 2. 1. 2. Обстоятельства, датирующие ПМ.

I. 2. 1. 3. Личное имя «адресата» ПМ.

1.2. 1.4. Создатель ПМ.

I. 2. 1. 5. Предназначение ПМ.

I. 2. 2. Отрывок заупокойного ритуала Уахкара Хети (\УЗ/г-кЗ-гсц> ту).

II. Тексты верноподданных Гераклеопольской монархии.

II. 1. Гробничные надписи правителей XIII верхнеегипетского нома в Асьюте (БЫ Ш-У).

II. 2. Гробничные надписи номарха ги/г.Гу=/у в Моалле.

§ 3. Письменные тексты, созданные за пределами

Гераклеопольской монархии, но упоминающие о ней.

I Письменные тексты современников Гераклеопольской монархии. 59 II. «Сказка о красноречивом промысловике».

ГЛАВА II. ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ФОРМИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ДОКТРИНЫ ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ.

§ 1. Представления о египетской монархии к концу Старого царства.

§ 2. Возвышение Гераклеопольского царского дома.

§ 3. Временное упрочение и гибель Гераклеопольской монархии.

§ 4. «Время болезни».

ГЛАВА III. ОСОБЕННОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОГО СТРОЯ ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ.

§ 1. Царь правящий.

§ 2. О «доменной» форме государственного устройства

ГЕРАКЛЕОПОЛЬСКОЙ МОНАРХИИ.

§ 3. Государство Гераклеопольской монархии к югу от XVI верхнеегипетской области.

I. Влияние центрального правительства.

I. 1. Служба начальника Верховья.

II. hry.w-tp.w 4.W.

III. Фиванское царство.

ГЛАВА IV. ЦАРЬ И ПОДДАННЫЕ.

§ 1. «Поучения» царям.

§ 2. Власть над «поселениями».

I. Обращение с «неформальными лидерами».

II. «Переселенцы» и безработная молодежь.

§ 3. Власть над государственным аппаратом.

I. «Правильность сердца» царя как условие исполнения его властной воли.

II. Правша управления служащими.

II. 1. Благосостояние служащих.

II. 2. Безопасность служащих.

И. 3. Возможности карьерного роста.

§ 4. Царь Уаханх Инийотеф, «полезный своему городу».

§ 5. Источники царского богатства.

ГЛАВА V. ЦАРЬ И ПУСТЫНЯ.

§ 1. Внешнеполитическая доктрина Мемфисской монархии.

I. «Люди Пустыни» (¡hlsty.w).

II. «Убитые-живые».

§ 2. Представления о власти царя над Пустыней в гераклеопольское время (материалы и наблюдения для реконструкции).

I. «.Нои его не разгромить» (ПМР 94).

II. Клятвы царей.

III. «Обычай кладбищенский».

IV. «Чудо, случившееся для его величества».

V. «Бог, которому нет равного».

VI. «Я сделал эту границу.».

VII. «Земля бога».

ГЛАВА VI. ЦАРЬ И БОГИ.

§ 1. Царская «служба».

§ 2. О набожности древних египтян в III тысячелетии до н. э.

§ 3. «Того, кто творит для него, бог знает».

Введение диссертации2007 год, автореферат по истории, Демидчик, Аркадий Евгеньевич

Актуальность исследования. Отечественная гуманитарная наука трактует историю Египта конца 1У-Н тысячелетий до н.э. как уникальный путь развития обществ ранней древности. Его фундаментальной особенностью стала необычайно полновластная монархическая государственность, постепенно поглотившая общинно-частный сектор хозяйства и управления1. Изучение социальной практики государства долины Нила - важнейшее условие раскрытия своеобразия истории египетского общества в период ранней древности. А вполне понять эту практику можно лишь с учетом особенностей её отражения в сознании субъектов исторического действия. Непременная задача египтологии - проникать в действительность древних египтян с точки зрения не только современной, но и древнеегипетской.

Однако представления египтян о монархии изучены очень неравномерно. Особенно скудны сведения о понимании египтянами её затяжных кризисов - Первого и Второго переходного периодов. Между тем, именно эти эпохи отличались интенсивным отмиранием устаревших и опробованием «альтернативных» форм общественной жизни, поиском основ нового долговременного порядка. «Переходные периоды» - узловые моменты обновления древнеегипетской монархической территориальной государственности, их всестороннее изучение - ключ к пониманию механизмов её развития и поразительной живучести.

1 См.: [Дьяконов, 1994. С. 34-43; История, 1997. С. 29-40]. чем полутысячелетним периодом социально-политической стабильности последовали разрушение государственного регулирования экономики и систем ирригации, обособление и соперничество областей, кровавые усобицы. В письменной истории Египта это был первый затяжной кризис единой монархии, далеко выходящий за рамки одного-двух неудачных царствований. Время смут «много значило в жизни египетского народа», ибо «не могло не вызвать огромной работы мысли лучших людей и поставить перед ними вопросы, касающиеся самых разнообразных сторон окружающей действительности» [Тураев, 1920. С. 65].

Большую часть Первого переходного периода занимает история Гераклеопольской монархии - манефоновских 1Х-Х династий, по имени их основателя называвшихся «(царским) домом Хети (ргм Ягу)». Как показано в диссертации, это время ознаменовалось распространением новых или подавлявшихся прежде форм социальной организации. Фундаментальные сдвиги происходили в духовной культуре: началось становление «классической» среднеегипетской литературы, было составлено первое известное нам учебное пособие египетских писцов. Именно в Гераклеопольской монархии создавались первые пространные письменные сочинения о монархе вне сферы поминального культа, в т.ч. и древнейший на земле политический трактат - «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара».

В египетской картине мира представления о царе всегда были элементом системообразующим. Вполне объяснить многообразные новшества гераклеопольского времени можно, лишь соотнеся их с государственной доктриной монархии 1Х-Х династий. Но мировая египтология пока не определилась даже с набором важнейших источников её изучения.

Изученность проблемы. О происходивших из Гераклеополя IX и X царских династиях и об их месте в общей последовательности египетских правителей историки узнали от Манефона. Но до конца XIX в. идентифицировать памятники времени «дома Хети» не удавалось. В 1887 г. Эд. Мейер судил об этих государях лишь по Туринскому царскому списку и всякий раз с ошибкой называл источники якобы «современные» этим царям2. Некоторое представление о Гераклеолольской монархии сложилось лишь после публикации 7 жизнеописаний асьютских правителей Ф. Л. Гриффисом, издания эрмитажного и фрагментов московского списков «Поучения царевичу Хети, будущему царю Мерикара» (в дальнейшем - «ПМ4»)5, сопоставления этих свидетельств с памятниками Фиванского царства XI династии. Но даже после монографий Г. Ю. Уинлока, Г. Штока и Ф. Гомаа, специально посвященных политической истории Первого переходного периода6, неизвестны имена большинства Гераклеополитов и общее их количество, а совокупная продолжительность их царствований все еще ошибочно занижается почти на столетие. Критерии датировки памятников «гераклеопольским временем» часто крайне расплывчаты . В большинстве случаев не удается отличать надписи подданных Гераклеолольской монархии от надписей подданных соперничавшей с ней фиванской XI династии. По признанию видных специалистов, история Гераклеолольской монархии все еще

2 См.: [Meyer, 1887. S. 142-146].

См.: [Griffith, 1889].

4 Последующее "Р" обозначает Эрмитажную рукопись, по которой ведется нумерация строк. «Прим.» называет номер примечания к прилагаемому переводу.

5 См.: [Gotenisheff, 1913. PI. 9-14, А-С].

6 См.: [Winlock, 1947; Stock, 1949; Gomaa, 1980].

7 Основополагающими для датировки эпиграфических источников являются труды Г. Дж. Фишера, В. Шенкеля, Э. Броварски. О шаткости достигнутых результатов можно судить хотя бы при сравнении недавних выводов Э. Броварского с некоторыми утверждениями Г. Дж. Фишера и К. А. Дауда; см.: [Daoud, 2005. Р. 184-188; Brovarski, 2005. Р. 50-63]. состоит «больше из вопросов, чем из ответов» [Goedicke, 1969. S. 143; Lorton. 1987. Р. 21].

Крайне мало известно о государственном строе Гераклеопольской державы. Историю государственных органов Старого царства принято прослеживать до VI-VIII династий8, а Среднего - с момента победы XI династии9: гераклеопольское время остается зияющим пробелом. В первой половине XX в. государственный строй Гераклеопольской монархии называли «феодальным», указывая на сосредоточение власти на местах в руках почти независимых от царя начальников областей -«номархов»10. Считается, что такое положение вещей стало складываться еще в конце Старого царства.

Единственной попыткой досконально изучить высшую областную администрацию гераклеопольской поры стала монография Ф. Гомаа11. Но при всей её обстоятельности дело свелось к составлению хронологических списков лиц, почему-либо принимаемых за «номархов». Даже по прошествии четверти века и выхода монографий о номархах XI и XII династий12, суть и принципы разделения Египта на номы, а равно объем власти их правителей остаются непонятны13.

На протяжении многих десятилетий господствовало ошибочное мнение о складывании в Первый переходный период особого социального слоя «неджесов (nds.w)» и о его заметном влиянии на политическую жизнь. Вполне преодолеть это заблуждение удалось лишь

8 Напр., см.: [Strudwick, 1985; Kanawati, 1980].

9 Напр., см.: [Gesterman, 1987].

10 Напр., см.: [Breasted, 1905. Р.147-156; Meyer, 1909. S. 209, 226-330]. В СССР обозначение государства Первого переходного периода как «феодального» окончательно исчезло в первой половине 30-х гг. прошлого века.

11 См.: [Gomaá, 1980]; в превосходных монографиях Г. Дж. Фишера прослеживается последовательность чиновников в отдельных областях, но не делаются попытки описать структуру управления таковыми.

12 См.: [Gestermann, 1987; Favry, 2004].

13 Напр., см.: [Milller-Wollermann, 1996. Р. 6; Franke, 2005; Moreno Garcia, 2005. P. 215-216]. в самое последнее время14. На рубеже 80-90-х гг. прошлого века был сделан важный вывод о возрастании в Первый переходный период значения социальных структур типа римской familia и социальных отношений типа patronatos. Основой для него послужили археологические наблюдения С. Зайдлмайера15, но выявление соответствующих письменных свидетельств далеко не завершено16. Первая попытка перечислить способы самодеятельной легитимации номовых элит Первого переходного периода была предпринята X. К. Морено Гарсией в 2005 г.17

Неоднократно отмечалось, что областные правители с титулом hry-tp в эпиграфике гераклеопольского времени не встречаются к северу от XVI верхнеегипетского нома. В результате был сделан правильный, но слишком расплывчатый вывод о том, что данная территория находились под особенно плотным контролем

1R гераклеопольских царей . Вопрос о специфике управления этими землями до последнего времени не поднимался19, хоть отмечалось, что в ПМ Р 88-90 сказано о создании царем пограничной оборонительной системы от «Пути Хора» до столицы XVI верхнеегипетского нома Хебену20.

Описать устройство высших центральных органов власти Гераклеопольской монархии пробовал только Ж. Пиренн, в 1938 г. отметивший, что известный по Старому царству «Суд шести палат», возглавлявшийся верховным сановником, не играет в ПМ заметной

14 Перечень соответствующих публикаций и критику этого заблуждения см.: [Берлев, 1978. С. 73-125; Franke, 19986. S. 33-48].

15 См.: [Seidlmayer, 1990. S. 398-430].

16 Напр., см.: [Assmann, 2002. Р. 90-105].

17 См.: [Moreno Garcia, 2005. P. 215-223]; отдельные замечания в этой связи см.: [Idem. 1997].

18 Напр, см.: [Gomaá, 1980].

19 Разве что в 1938 Ж. Пиренн истолковал слова «Поучения царевичу Хети будущему царю Мерикара» о «десяти мужах», управляющих Низовьем как воссоздание там «доисторического феодализма» в форме «декархии» - власти «десяти властителей», при объединении Египта будто бы упраздненной Нармером (т.е. (Хором (Свирепым) Сомом); см. [Pirenne, 1938. Р. 1-16]. Вопрос о «доменном статусе» этих земель впервые поставлен в: [Demidchik, 1998].

20См.: [Kees, 1962. S. 1-13; 1977. S. 64,65; Helck, 1962. S. 43, 44; Novak, 2001]. роли21. Правосудие вершит сам царь и его что Пиренн предложил понимать как «курию», состоящую из «великих (ит.и>)» - главных вассалов государя. Но эти наблюдения не получили развития. В монографии X. К. Морено Гарсии вопрос о высших органах власти Гераклеопольской монархии фактически не рассматривается . Ш. Джин, обратившись к ПМ, постарался доказать, что термином 5Г в этом сочинении обозначены чиновники, непосредственно управляющие территорией и находящиеся в соприкосновении с населением. Судебные функции такими служащими, вероятно, не исполнялись или же не казались для этой должности существенными24.

Попытки изучить с учетом всей совокупности источников свойственные гераклеопольскому времени представления о монархии прежде не предпринимались. Относительно большое количество соответствующих текстов было учтено в монографии Э. Блюменталь, исследовавшей фразеологию высказываний о государях Среднего

9 ^ царства . Но задача выявить своеобразие представлений о монархии, присущих именно Гераклеополитам или их подданным, в этой работе не ставилась, и свидетельства гераклеопольского царства фактически растворились среди многочисленных памятников XI и XII династий. Кроме того, объектом изучения стали вырванные из контекста отдельные предложения. Вопросы общего смысла, предназначения и религиозно-политической направленности письменных текстов

Гераклеопольской монархии в монографии Э. Блюменталь не

26 поднимались .

21 Хоть см. ПМ,Р16.

22 См.: [Ркеппе, 1938. Р. 6-8].

23 См.: [Могепо ватст, 1997].

24 См.: [Лп, 2001.5. 89-85].

23 См.: [В1итеШЬа1,1970].

26 Ср.: [Ргапке, 1997.5. 177].

В остальном же о государственной доктрине Гераклеопольской монархии судили почти исключительно по ПМ. До 80-х гг. прошлого века его свидетельства сопоставлялись также со «Сказкой о красноречивом промысловике», но затем выяснилось, что последнее сочинение было создано позже - при XII династии (см. ниже).

Сложившаяся вокруг ПМ историографическая ситуация крайне противоречива. Сочинение упоминается в неисчислимом множестве публикаций, но в подавляющем их большинстве затрагиваются отдельные, очень частные его аспекты и лишь в той мере, в какой это необходимо для решения иных вопросов . Принято повторять, что ключом к запечатленному там образу государя является определение его места во вселенской иерархии как «службы-/^*» (ПМ Р 116). Подобно всякому чиновнику царь должен исполнять свои обязанности и

28 считаться с общепринятыми правовыми и нравственными нормами . Изначальное совершенство царя не постулируется, и в «Поучении» будто бы даже упоминается случившееся по вине государя

29 -г** святотатство . В сочинении подчеркивается зависимость правителя от справедливого воздаяния, гарантированного в конечном счете, верховным богом. По мнению Э. Отто, верховная власть изображена принадлежащей не царю, а самому богу-творцу, в силу чего государственно-политическая» картина мироздания Старого царства 30 заменяется «естественно-космическои» .

Конкретные политические рекомендации ПМ толковались реже и не без ошибок. Особенно после монографии А. Шарффа стало принято

27 Обзоры и перечни соответствующей литературы см.: [Fox, 1980;Williams, 1981. P. 1-19; Burkard, Ibissen, 2003. S. 98-103]; LÄ. Bd. III. Sp. 988, 989; LAE, 2003. P. 570-573.

28 Всего обстоятельнее тезис об изображении царя в соответствии с идеалами египетской служилой знати Первого переходного периода обоснован Э. Блюменталь; см.: [Blumenthal, 1970; 1979; 1980. S. 34-38].

29 Наиболее емко и аккуратно такое прочтение образа царя сформулировано Ж. Позенером, см.: LÄ. -Bd. III. - Sp. 987 ; см. также: [Junker, 1949. S. 174; Wilson, 1951. P. 115, 116; Brunner, 1952. S. 101; Herrmann, 1957. S. 57; Donadoni, 1959. P. 159; Otto, 1969. S. 386,387].

30 См.: [Otto, 1951. S. 10;1952. S. 114]. объяснять призывы к миру с Фиванским царством в ПМ Р 68-75 желанием гераклеопольского царя сосредоточиться на обороне северных границ от азиатов и ливийцев31. В тексте же «Поучения» нежелательность войны на юге обосновывается в первую очередь тем, что она помешает культовой деятельности государя . Р. И. Рубинштейн в специальной статье пробовала обосновать утверждение В. В. Струве о «рабовладельческой» сущности предложенной в ПМ внешней политики33.

Поверхностность суждений о внутриполитических рекомендациях ПМ долгое время предопределялась крайне приблизительным и просто ошибочным пониманием социальной терминологии и общественного устройства того времени. В зарубежной литературе много говорилось об отражении в ПМ Р 61-62 некой «демократической теории. не знавшей классовых границ и распространявшейся даже на крестьянина из самых низов». Ссылаясь на «Сказку о красноречивом промысловике» и некоторые высказывания «Текстов саркофагов», на упоминания жизнеописаний про помощь бедным, американские египтологи называли Первый переходный период «демократической эпохой», когда пренебрегали «политическими или экономическими барьерами в уверенности, что все люди обладают равными правами и возможностями»34. Некоторые европейские специалисты утверждали, что подобные взгляды были распространены уже в Старом царстве35. При этом и первые, и вторые цитировали ПМ Р 61-62 и отдельные высказывания «Поучения Аменемхета I» в доказательство признания

31 Напр., см.: [Scharff, 1936; Breasted, 1944. P. 155].

32 См.: [Демидчик, 2005. С. 60-70].

33 См.: [Рубинштейн, 1956;.Струве, 1937. С. 186, 197]. На неточности в толковании текста ПМ академиком В. В. Струве указал уже А. И. Тюменев; см.: [Тюменев, 1947].

34 См.: [Wilson, 1951. Р. 123]; ср.: [Breasted, 1944. Р. 215]. Помимо прочего, подобные утверждения опирались на ошибочную догадку о «демократизации» заупокойных верований в Первый переходный период, о чем см., напр.: [Moret, 1922].

35 Напр., см.: [Junker, 1949. S. 144-147, 152-158, 175-178, 181, 182; Daumas, 1962. Р 163-169, 184; Pirenne, 1965. P. 76-80]. Но см. также: [Brunner, 1961. S. 322-324]. идей социального равенства даже царями. Лишь с 60-х гг. прошлого века возобладало понимание того, что идеи имущественного или политического равенства чужды Первому переходному периоду36.

Много говорилось и о том, что, согласно ПМ Р 32-35, в пору смут царям приходилось убеждать подданных в своей правоте, для чего требовалось овладеть искусством красноречия37.

В советской литературе первой половины и середины XX в. утверждалось, что тремя главными социально-политическими силами Первого переходного периода были «знать», «неджесы» («мелкие рабовладельцы из среды общинников» ), и склоняющаяся к союзу с рабами «беднота». Специально рассмотрев внутриполитические рекомендации ПМ, Р. И. Рубинштейн утверждала, что царь стремится заручиться поддержкой «знати» и «неджесов»39. Союз с последними необходим ему для создания политического противовеса «знати» и особенно для борьбы с «беднотой». Чтобы привлечь к царю «знать» и «неджесов», в «Поучении» формулируется учение о его «благотворной деятельности» и «служении людям»40. Вместе с тем, Р. И. Рубинштейн подчеркнула, что «умиления буржуазных исследователей по поводу высокой гуманности идей и морали» ПМ «нелепы»41. Советы заботиться о «бедных» остаются «пустой фразой» правителя «злобного и жестокого по отношению к низшим классам»42; «он беден, следовательно, он враг, -такова основная мысль «Поучения»43.

В статьях Р. И. Рубинштейн содержалось немало полезных наблюдений, но основополагающее представление о социальной

36 Напр., см.: [Brunner, 1961; Schenkel, 1983. S. 31-36].

37 Напр. см.: [Posener, 1956. P. 14-16; Lalouette, 1984. P. 290-291, nt. 5; Derchain, 1989. P. 37-47].

38 [Струве, 1976. С. 5].

39 См.: [Рубинштейн, 1948]; ранее: [Струве, 1937. С. 197].

40 Там же. С. 182.

41 Там же. С. 185.

42 Там же.

43 Там же. С. 186. структуре египетского общества было во многом ошибочным. Достичь адекватного понимания политических рекомендаций ПМ можно лишь с учетом фундаментальных исследований социальной терминологии Старого и Среднего в работах Ю. Я. Перепелкина и О. Д. Берлева. Но их выводы, к сожалению, все еще мало известны за рубежом, и даже в России учитываются недостаточно.

Ущербность толкований ПМ предопределялась также тем, что египтологам не удавалось выявить логико-смысловую структуру этого сочинения. Редкие попытки распознать и объяснить его композицию до последнего времени не давали удовлетворительных результатов44. «Выявить план этого сочинения нелегко», - сетовал в 1927 г. М. Пипер [Pieper, 1927. S. 31], и полвека спустя И. С. Кацнельсон признавал, что «логическая связь между частями улавливается с трудом» [Кацнельсон, 1976. С. 325]. В 2002 г. Г. Гёдике отметил, что и в новейших переводах «попадаются ясные и наполненные смыслом отрывки, но кажется отсутствующим какое-либо логическое единство, не говоря уже о единой цели, как можно было бы ожидать в «Поучении» [Goedicke, 2002. S. 116]. В результате ПМ представало бессвязным собранием суждений на политические и религиозно-этические темы, которое 3. Геррман предложил считать просто механической компиляцией разнородного «речевого материала»45. Даже характеризуя это сочинение в целом, принято просто перечислять затронутые в нем вопросы и цитировать отдельные «примечательные» мысли46. Не распознав авторский замысел и сложную иерархию заложенных в ПМ смыслов, исследователи часто произвольно определяли его «главные идеи», а

44 Попытки распознать и объяснить композицию ПМ теперь перечислены в: [Демидчик, 2005. С. 5357].

45 См.: [Herrmann, 1957. S. 61,62].

46 Напр., см.: [Тураев, 1920. С. 76-77; Pieper, 1928. S. 31, 32;Lichtheim, 1996. S. 247; Burkard, Thissen, 2003. S. 98-103]; LÄ. Bd. III. Sp. 986,987. равно не могли объяснить присутствие в нем тем, почти не рассматривавшихся в других текстах Первого переходного периода.

В результате с середины 60-х гг. прошлого века высказывались догадки о создании ПМ не в гераклеопольское время, а позже - в одну из эпох, лучше обеспеченных письменными источниками. «Фиктивно» приписывавшееся гераклеопольскому царю «Поучение» было будто бы составлено для пропагандистских нужд победившей XI династии47 или первых правителей XII династии48. Последняя гипотеза в 1992 г. была «обоснована» в монографии Й. Ф. Квака и является сегодня преобладающей49. Кроме того, в 2006 г. А. Гнирс выступила с предложением датировать ПМ концом Второго переходного периода -ранней XVIII династией50. Ошибочные датировки ПМ51 фактически разрушают источниковую базу исследования идеологии Гераклеопольской монархии, и в последние десятилетия ученые избегали пространно высказываться на эту тему.

Наблюдения, сделанные на сей счет помимо исследования ПМ, очень немногочисленны. Сходство некоторых солнечных имен Гераклеополитов с именами царей VI династии позволило Эд. Мейеру предположить, что этим подчеркивалась преемственность власти от Мемфисской монархии52. По мнению О. Д. Берлева, обозначение «(царский) дом Хети» было связано с представлениями о происхождении гераклеопольских династий от теогамного брака Солнца

47 Напр., см.: [Helck, 1974. S. 392; Burkard, 1977. S. 6].

48 Напр., см.: [Björkman, 1964; Seibert, 1967. S. 88; Goedicke, 1970. P. 4-8].

49 См.: [Quack, 1992].

50 См.: [Gnirs, 2006]. Сходство суждений ПМ о воздаянии и боге-творце с некоторыми текстами Нового царства было отмечено уже в начале 20-х гг. прошлого века; см.: [Drioton, 1922. Р. 551, 552], затем к этой теме специально обращался Д. Лортон; см.: [Lorton, 1993; 1993а].

51 На отсутствие веских аргументов в пользу датировки ПМ XII династии указали уже рецензенты монографии Квака; см.: [Jansen-Winkeln, 1992; Fischer-Elfert, 2000]; см. также: [Franke, 1993. S. 351; Демидчик, 1994. С. 11-18].

52 См.: [Meyer, 1909. S. 227]. «Мемфисом» здесь и далее будет называться область столиц Старого царства. с земной женщиной.53 Д. Франке подчеркнул, что и в гераклеопольское время царь представлялся подданным «сыном» богов54.

Совершенно не учитывались прежде при исследовании идеологии Гераклеопольской монархии созданное в этой время учебное пособие Кту1 и тексты заупокойного ритуала царя Уахкара Хети (}У1к-к1-гг\у т

Источ ники. Задача выявления источников изучения идеологии Гераклеопольской монархии прежде специально не ставилась и даже работах, касающихся этой темы, решена только в малой степени. Допущенные же в последние десятилетия грубые ошибки в датировке важнейших текстов, по существу, разрушают источниковую базу изысканий. Поэтому первой и основополагающей задачей диссертации является выявление пригодных источников с их последующей оценкой. Ввиду сложности и большого объема этот вопрос особо рассматривается ниже, в гл. I.

Пока же отметим, что судить о государственной доктрине Гераклеопольской монархии приходится почти всецело по источникам письменным. Изображений этих царей не известно55, из воздвигнутых для них строений частично уцелела только пирамида Мерикара56. Возможно, что гераклеопольское кладбище Первого переходного

См.: [Berlev, 1981].

54 См.: [Franke, 1997. S. 181].

55 К вопросу см.: [Malek, 1994. Р. 205, nt. 9].

56 Учтена Р. Лепсиусом как пирамида «без верхушки» под номером XXIX. Сооружение приписывается Мерикара Хети по причине обнаружения вблизи неё надписей служителей пирамиды W3d-s.wt-Mry-k]-rrw, см.: Ibid. Р. 203-214; [Daoud, 2005. Р. 42, 43, pi. XVIII, № 4.1.14, р. 66-69, pi. ХХШ,№ 4.1.28, р. 73-75, pi. XXVI, № 4.1.32, р. 149, 150, № 7.1.1, р. 163, 162, pi. XCII, № 7.2.8, р. 169, р]. XCVIII, № 8.2.3]. Предложенную Я. Малеком идентификацию пытались оспорить на том основании, что строение конструктивно повторяет расположенную рядом пирамиду основателя VI династии Тети. Но целенаправленное следование образцам Мемфисской монархии - характерная черта погребальной культуры Гераклепольского царства, особенно в пределах царского «домена» (о таковом см. выше, гл. III § 2). К тому же Тети пользовался у потомков особым почтением - был обожествлен, считался покровителем мемфисской области и любимцем мемфисского бога Птаха. Естественно, что Мерикара не только построил свою пирамиду рядом с пирамидой Тети, но и постарался повторить устройство последней. Кроме того, при скромных ресурсах гераклеопольского царя могло казаться важным, что гробница Тети отличается малыми размерами и простотой конструкции. Памятники жрецов пирамиды Мерикара тоже следуют канонам времени VI династии; см.: [Malek, 1994. Р. 206]. периода, разделявшееся на «улицы», отстраивалось по плану, утвержденному правителями IX династии. Но оно пока изучено лишь в очень малой степени57.

Письменные тексты, бесспорно относящиеся к интересующей теме, не слишком многочисленны, но гораздо более разнообразны, чем о принято считать . Для удобства исследования их можно разделить на тексты Гераклеопольской монархии и тексты, созданные за пределами г

Гераклеопольской монархии, но упоминающие о ней.

Первая из этих групп (см. ниже, гл. I, § 2) подразделяется на тексты, созданные царской властью (I)59 или по личной инициативе верноподданных (II). Среди текстов, созданных царской властью, встречаются как составленные для широкого распространения (I. 1: царские титулатуры и название пирамиды, учебное пособие для писцов и т.д.), так и предназначавшиеся для прочтения в первую очередь самим царём или царю (I. 2: поучение царевичу, фрагмент царского заупокойного ритуала). За исключением нескольких титулатур и названия пирамиды, тексты царской власти сохранились в копиях, изготовленных после свержения Гераклеополитов.

На памятниках верных подданных Гераклеопольской монархии (II) перечни должностей и титулов позволяют судить о структуре государственного аппарата и, до некоторой степени, о связанных с этим представлениях. Еще более информативны исходящие из уст чиновников самохарактеристики и повествования, которые принято называть их «идеальными» и «реальными» автобиографиями /

57 Соответствующие публикации перечислены в: [Perez, 2005. Р. 240, nt. 4]. Диссертант не имел возможности познакомиться с: Padro J. Études Historico-Archéologiques sur Héracleopolis Magna. Barcelone, 1999 (Nova Studia Aegyptiaca; I).

58 О причинах малочисленности письменных источников по теме см. ниже, гл. I § 1.

59 Имеются в виду любые тексты, созданные по прямому указанию или хотя бы с ведома гераклеопольских царей. жизнеописаниями60. Такого рода тексты практически не сохранились на столичных кладбищах - в Гераклеополе и Мемфисе. Но гробничные надписи в Асьюте и Моалле показывают, в какой мере государственная доктрина Гераклеопольской монархии была усвоена её чиновниками на местах.

Письменные тексты, созданные за пределами Гераклеопольской монархии, но упоминающие о ней, (см. ниже, гл. I § 3) удобно разделить на созданные её современниками (I) и составленные после правления XI династии (И).

В первую из этих групп в диссертации включены надписи чиновников, доказать подданство которых пока не удается. Возможности использования таких текстов для реконструкции представлений о собственно гераклеопольских царях очень ограничены. Но по ним можно судить о структуре египетской государственности времени IX - XI династии. Еще более необходим такой материал для понимания важнейших категорий культуры, системы ценностей и мотиваций чиновников Первого переходного периода. Кроме того, некоторые учреждения и обстоятельства развития Гераклеопольского государства прямо или косвенно упоминаются в текстах, бесспорно принадлежащих чиновникам Фиванской монархии XI династии, и в надписях её государей Уаханха Инийотефа и Ментухотепа I. Весь материал этой группы - эпиграфический.

Единственный текст, после XI династии пространно рассказывавший о Гераклеопольской монархии - «Сказка о красноречивом промысловике», созданная в первой половине или средине правления XII династии. В поминальные списки египетских государей, составлявшиеся в Новом царстве, Гераклеополиты не

60 При буквальном понимании текстов заупокойных памятников, жизнеописания «говорятся» двойниками-£?.и' чиновников. включались. Исключение - Туринский список, где их солнечные имена61 назывались в порядке правления и с указанием продолжительности царствования. Но большая часть этого текста разрушена. В дальнейшем династии Гераклеополитов прямо упомянул лишь Манефон. И несмотря даже на предельную краткость это его замечание сохранилось с искажениям.

Естественно, что при необходимости мы будем обращаться и к другим разновидностям памятников всех периодов египетской истории.

Цель исследования - исторический анализ системы взглядов руководителей древнеегипетского государства на предназначение, полномочия, задачи и способы укрепления царской власти в Первый переходный период; реконструкция государственной доктрины древнеегипетской Гераклеопольской монархии IX-X династий. При этом изучению подлежат не только письменные экспликации государственной доктрины Гераклеопольской монархии, но также формы её имплицитного бытования и целенаправленного претворения в жизнь - государственный строй и политика.

Применительно к письменным экспликациям следует отметить, что понятие «государство» есть результат обобщения высокого уровня, еще не достигнутого к концу III тысячелетия до н.э. Понятия «государство» или «монархия» у древних египтян отсутствовали. Таковые персонифицировались царем, и важнейшие аспекты того, что сегодня называется «государственной доктриной», в Египте выражались прежде всего суждениями о природе, качествах и полномочиях государя62.

Принципы исследования. Основополагающим в предлагаемом исследовании является принцип историзма, согласно которому каждый

61 Вопрос об именах Гераклеополитов в Туринском списке достаточно сложен. Подробнее см. ниже, гл.1 §2.1. 1. 1.

62 Ср.: [Якобсен, 1984. С. 84]. объект должен рассматриваться в условиях его исторического бытия, во всем объеме присущих ему свойств и существенных для его понимания взаимосвязей. «Принцип историзма, - подчеркивал Д. С. Лихачев, -состоит в том, что всякое явление рассматривается в его происхождении, росте и образовании, в аспекте движения, а само движение - в обусловивших его причинах и связях с окружающим - как часть более общего целого» [Лихачев, 1989. С. 52]. В предлагаемой диссертации формирование и особенности государственной доктрины Гераклеопольской монархии рассматриваются в неразрывной связи со всем историко-культурным контекстом Первого переходного периода, а также в исторической перспективе Старого и Среднего царств63.

Для реализации этого принципа автор стремился учесть всю совокупность источников Первого переходного периода, а там, где необходимо - также памятники предшествующих и последующих эпох.

Применение к государственной доктрине Гераклеопольской монархии реконструктивного подхода определяется спецификой источников, обычно не дающих исчерпывающих и при этом бесспорно достоверных ответов на наши вопросы. Подобно сказанному Т. Якобсеном применительно к Месопотамии, историк гераклеопольской эпохи вместо поисков "того, в чем свидетельства заставляют нас убедиться", вынужден искать "то, что свидетельства делают рационально приемлемым для нашего убеждения"64.

63 Следует, однако, оговориться, что достижения в изучении царской идеологии периодов Раннего и Старого царств также пока скромны. Поэтому возможности применения историко-генетического метода к государственной доктрине Гераклеопольской монархии достаточно ограничены.

64 Цит. по: Емельянов В. В. Календарный ритуал в шумерской религии и культуре (категория МЕ и весенние праздники). Автореф дисс. док. фил.наук. СПб., 2005. С. 9. зрения. Речь идет, таким образом, о реконструкции тех субъективных мотивов, которые оказываются непосредственным импульсом для тех или иных действий (так или иначе определяющих ход событий). Такой подход предполагает. реконструкцию системы представлений, обусловливающих как восприятие тех или иных событий, так и реакцию на эти события" [Успенский, 1996. С. 11].

Для обеспечения максимальной достоверности реконструкции, постулаты государственной доктрины Гераклеопольской монархии выявляются исключительно по современным ей текстам65. Документы других эпох применяются лишь в той мере, в какой это необходимо для адекватного истолкования уже выявленных свидетельств гераклеопольской эпохи66. Сравнения постулатов государственной доктрины Гераклеопольской монархии с явлениями духовной культуры других эпох и цивилизаций используются в диссертации для получения дополнительных аргументов, но предположения о существовании таких аналогов никогда не являются отправной точкой и основой реконструкций.

Непременным предварительным условием использования почерпнутых из источников сведений являлось максимально доступное приближение к адекватному пониманию каждого источника. Для этого помимо общеизвестных приемов внешней и внутренней критики диссертант основывался на положениях контекстной семантики, требующих понимания всякого коммуникативного акта как целенаправленно созданной внутренне единой иерархической системы

СП взаимосвязанных смысловых структур ; на концепции дискурса,

65 См. похожий подход: [Перепелкин, 2000. С. 496,497].

66 И, разумеется, там где речь идет об судьбе интересующих нас явлений в другие исторические периоды.

67 См.: [Колшанский, 1980]. Специально указывается на необходимость применения этих принципов при прочтении древнеегипетских текстов в: [Демидчик, 1994. С. 33-36; 2005. С. 53-81]. привнесенной в египтологию Я. Ассманом ; на принципах текстологии, разработанных Д. С. Лихачевым69, на выводах, полученных при системном анализе староегипетских гробниц, и т.д. В идеале «адекватное понимание коммуникации предполагает. учет всей суммы не только чисто лингвистического окружения (интралингвистического контекста), но и всей совокупности реальных условий, в которых протекает сама коммуникация» [Колшанский, 1980. С. 76] . Говоря же попросту, диссертант следовал давно известной истине о том, что, даже ставя себе задачу лишь прочесть текст, совершенно невозможно отойти от проблемы истории создания этого текста, которая «в. широком аспекте выступает перед нами как история людей его создавших» [Лихачев, 1989. С. 40].

Из сказанного помимо прочего следует, что всякий текст рассматривается «в самой тесной связи с мировоззрением, идеологией авторов, составителей тех или иных редакций памятников и их переписчиков» (Там же. 1989. С. 28). При этом учитывалось, что присущий древнему египтянину «экран понятий», структурировавший восприятие им внешнего мира, принципиально отличен от привычного нам, а его постижение пока дается с большим трудом71. Для уточнения

68 Ассмановская концепция дискурса, предполагающая обусловленность появления некоторых («эксплицитных», т.е. связанных с теоретическими рассуждениями) жанров общественными изменениями, ситуациями кризиса прежних идеологических ценностей, применялась её автором в основном в отношении религиозной литературы (напр., см.: [Ассман, 1999]). В России общие принципы этого подхода были блестяще перенесены на сферу царских «политичесикх» надписей Т. А. Баскаковой (Дейнекой); напр., см.: [Дейнека, 1992].

69 См.: [Лихачёв, 1983].

70 Диссертант при этом сознает, что применительно к памятникам древнего Ближнего Востока задача учета «всей совокупности реальных условий, в которых протекает . коммуникация» в полной мере обычно невыполнима (напр., см.: [Оппенхейм, 1990. С. 16-25, 136-145]).

71 В зарубежной египтологии наиболее заметный вклад в изучение этой проблематики был внесен за последние десятилетия Я. Ассманом. В России исключительно важные наблюдения были сделаны Ю.Я. Перепёлкиным, О.Д. Берлевым, А.О. Большаковым; см.: [Перепёлкин, 1966; Берлев, 1978. С. 1734; Вег1еу, 1981; НофзИ, Вег1еу, 1982. Р. 14-16; Шэхаб Эль-Дин, 1993; Томашевич, 2003; ВоЬЬакоу, 1997; Большаков, 2001; 2003]. О древнеегипетской социальной терминологии Е. С. Богословский писал: «напрасно искать в египетском языке такую социальную терминологию, которую можно было бы просто переложить на привычные нам понятия. египтяне по уровню общественного самосознания и и строю мышления не могли охватить всю социально-экономическую структуру общества в целом, а тем более - её механику и развитие», - [Богословский, 1979. С. 147]. специфически египетского содержания понятий и терминов, для обретения «фоновых знаний» необходимых для адекватного понимания источников во многих случаях пришлось проводить специальные исследования72.

Хронологические рамки исследования в строгом смысле слова должны быть ограничены периодом существования Гераклеопольской монархии IX-X династий. Но указать его абсолютную датировку можно лишь приблизительно.

Кажется правдоподобным предположение Ю. фон Беккерата о начале царствования XII династии около 1976 г. до н. э.73 Но, поскольку десятилетнее соправление Аменемхета I и Сенусерта I нельзя считать бесспорным фактом, эту дату, возможно, следует удревнить на 10 лет74. В таком случае царствование Небхапетра Ментухотепа могло бы закончиться около 2005 / 1995г. до н. э. . Если объединение Египта под властью последнего состоялось к Году 3976, гибель Гераклеопольской монархии могла придтись на 2017 / 2007 г. до н. э. Поскольку правдоподобный срок правления Гераклеополитов 185 лет (см. ниже, гл. II § 2-3), возникновение Гераклеопольской монархии нужно относить примерно к 2202 / 2192 г. до н.э. Эта «долгая» хронология Первого переходного периода согласуется и с выявленной О. Д. Берлевым датой

ПП

Года 18 Джосера (Тосортроса) - 2767 г. до н.э.

Вместе с тем, как отмечалось выше, формирование и особенности государственной доктрины Гераклеопольской монархии в диссертации

72 Под «фоновыми знаниями» в лингвистике принято понимать «совокупность сведений культурно- и материально-исторического, географического и прагматического характера, которые предполагаются у носителя данного языка», - [Колшанский, 1980. С. 78].

3 См.: [Beckerath, 1998. S. 134, 135]; о данной работе см. [Ладынин, Немировский, 2000].

74 В этой связи см.: [Berlev, 19876. S. 430].

75 О семи «пропащих» или «пропущенных» годах Туринского царского списка см. мою статью «Надписи начальника Нижнего Египта Хени на стеле начальника храма Хетианха» в ближайшем вып. «Петербургских египтологических чтений».

76 Возражения против этой даты теперь см.: [Vandersleyen, 1995. Р. 19-21].

77 См.: [Берлев, 1999]. рассматриваются в неразрывной связи со всем историко-культурным контекстом Первого переходного периода, в тысячелетней исторической перспективе Старого (ХХУШ-ХХШ вв. до н.э.) и Среднего царства (XXXVII вв. до н.э.). При исследовании отдельных терминов и понятий приходится учитывать тексты и за пределами этих хронологических рамок.

Научная новизна. Принципиальная новизна исследования определяется тем, что впервые произведена реконструкция государственной доктрины Гераклеопольской монархии с учетом всех пригодных для этого источников, включая опубликованные лишь недавно и памятники, прежде датировавшиеся и толковавшиеся ошибочно. В результате исторического анализа государственной доктрины Гераклеопольской монархии удается впервые выявить или уточнить важнейшие тенденции развития древнеегипетской государственности в Первый переходный период, раскрыть их субъективные аспекты.

В гл. I впервые установлены и объяснены важнейшие особенности корпуса сохранившихся письменных текстов Гераклеопольской монархии. Доказана датировка гераклеопольским временем таких важнейших для египтологии текстов как учебное пособие Ктуг и «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара». Впервые указывается, что знаменитая «Сказка о красноречивом промысловике» была создана в Фивах, и раскрывается её прежде не распознанный авторский замысел.

В гл. II внесены важные уточнения и дополнения в историю гераклеопольского времени. Показано, что сохранившееся у Манефона разделение Гераклеополитов на две династии восходит к египетской исторической традиции; указаны синхронизмы с историей XI династии в Фивах. Приведены доказательства того, что адресат знаменитого «Поучения» Мерикара был шестым гераклеопольским монархом, носившим личное имя Хети.

В гл. III впервые выявлены важнейшие особенности государственного строя Гераклеопольской монархии. Впервые установлено отсутствие там должности верховного сановника-/^, и предлагаются объяснения этому. Распознано и доказано существование «доменной» формы государственного устройства в Первый переходный период, прослеживается история доменных владений Гераклеопольской монархии к северу от XVI верхнеегипетской области. Впервые реконструирована политическая история III верхнеегипетской области в правление номархов Htpi и rnh.ty-fy, современников фиванского царя Уаханха Инийотефа.

В гл. II § 4 впервые раскрыты древнеегипетские представления о Первом переходном периоде как «времени болезни» монархии. В гл. VI учение о «службе» царя богам реконструировано и объяснено с учетом систематически рассмотренного ритуалистического характера государственной доктрины Египта78 и отмеченных диссертантом особенностей религиозной жизни египтян эпохи III - начала II тысячелетий до н. э.79 В гл. V доказано, что начиная с гераклеопольского времени постулат о вселенской власти и непобедимости египетских царей утратил убедительность; еще и в Среднем царстве преобладала не

78 О ритуалистической сущности государственной доктрины Мемфисской монархии см. ниже, гл. II § I.

79 См. ниже, гл. VI § 2. концепция господства над «всеми странами Пустыни», а идея защиты границ Египта.

В диссертации раскрывается содержание ряда древнеегипетских социальных терминов и понятий мировоззренческого свойства.

Помещенный в Приложение перевод надписей асьютских правителей впервые выполнен с учетом копий на папирусе из храмовой библиотеки в Тевтинисе.

Практическая значимость. Материалы и выводы диссертации могут широко использоваться в дальнейших исследованиях по истории и культуре Египта Первого переходного периода и Среднего царства. Существенно расширяет тематику работы анализ ряда древнеегипетских понятий и терминов, результаты которого следует учесть в трудах по праву, религии и литературе Египта эпохи ранней древности. Особенно важны для правильного понимания истории среднеегипетской литературы доказанные в диссертации датировки ПМ и учебного пособия Kmyt, а также раскрытие замысла «Сказки о красноречивом промысловике»80. Многие наблюдения и выводы диссертации представляют интерес для широкого круга историков, политологов, культурологов, религиоведов, специалистов по истории литературы и права.

Результаты исследования могут войти в учебные пособия и лекционные курсы по Истории Древнего Востока, Истории политических и правовых учений, Всеобщей истории государства и права81, Истории зарубежной литературы и т.д. Представленные в

80 За рубежом исследования диссертанта о ПМ уже включены в перечни важнейших публикаций о египетской литературе; напр., см.: Parkinson R. В. The Tale of Sinuhe and Other Ancient Egyptian Poems 1940-1640 ВС. Oxford, 1997 (Oxford World's Classics). P. XXVI; The Literature of Ancient Egypt. An Anthology of Stories, Instructions, Stelae, Autobiographies, and Poetry. 3 ed. / Ed. by W. K. Simpson. New Heaven; London, 2003. P. 534, 570, 571,573.

81 О важности проблематики диссертации для разработки учебных курсов по Всеобщей истории государства и права можно судить и по изданию Омельченко О. А. Всеобщая история государства и права. Учебн. в 2 т. М., 2001. T. I. С. 67-68. Параграф «Образ идеального правителя» в разделе о древневосточной монархии основан на тексте ПМ. приложении переводы могут быть включены и уже вошли в учебные пособия для студентов-историков и особенно египтологов .

Принятые в диссертации обозначения: Из-за необходимости включения в диссертацию множества библиографических ссылок их размеры приходится максимально сокращать. Ссылки на публикации, названные в «Списке литературы», обычно приводятся в квадратных скобках согласно коду. Сразу после номера таблицы или страницы может быть (без пробела) указан номер строки.

В переводах древнеегипетских текстов использованы следующие обозначения: [] - восстановление; [.] текст разрушен или пока не поддается переводу; () - слова, отсутствующие в источнике и вставленные переводчиком для большей ясности.

Для удобства читателей имена богов, царей и литературных персонажей приводятся в так называемой «учебной огласовке»83. В транслитерации приводятся лишь имена подданных царя84, а также египетские слова и фразы, перевод которых приходится обосновывать.

82 Выполненный диссертантом перевод ПМ включен учебное пособие: История Древнего Востока. Тексты и документы / Под ред. В. И. Кузищина. М, 2002. С.

83 Имена царей и богов даются согласно: [История, 1988. С. 293-621].

84 С указанием, где это возможно, их предполагаемой лексико-грамматической структуры.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Важнейшие результаты предпринятого исследования можно свести к следующим выводам и наблюдениям.

I. Сложившаяся в Старом царстве система подготовки писцов, центром которой был Мемфис, сильно пострадала при гибели Мемфисской монархии. Следствием этого стало снижение уровня грамотности египетского общества в гераклеопольское время (вероятно, 2202 / 2192 - 2017 / 2007 гг. до н. э.). Кроме того, при 1Х-Х династиях почти прекратилось направление за пределы царского «домена» мастеров, специально обученных вырезать на камне иероглифические надписи.

Но письменные источники изучения государственной доктрины Гераклеопольской монархии более разнообразны, чем принято считать.

Важнейший среди них - «Поучение царевичу Хети, будущему царю Мерикара» (ПМ). Его создание в гераклеопольское время доказывается многими обстоятельствами. А историческое предание, не без искажений переданное Диодором, позволяет предположить, что автором ПМ был Уахкара Хети (\УШ-кЗ-гсм Шу).

Именно в Гераклеопольской монархии, как теперь установлено, было составлено и древнейшее известное нам учебное пособие египетских писцов - Кту1.

II. В Гераклеопольской монархии разворачивается и действие созданной при XII династии «Сказки о красноречивом промысловике» (СКП). По своему замыслу это сочинение - древнейшая сказка о торговце. Благодаря типичным для торговцев красноречию и настойчивости её герой, при, казалось бы, безвыходных обстоятельствах, сумел вернуть бесчестно отнятое у него имущество.

Установлено, что местом создания «Сказки», не без иронии изображающей государственный быт Гераклеополитов, были Фивы.

III. Совокупность источников показывает, что сохранившееся у Манефона разделение Гераклеополитов на две династии (IX, X) восходит к египетской исторической традиции. Их царствование, продолжавшееся 185 лет, началось в Гераютеополе, но спустя столетие Мемфис вновь стал пирамидным городом. В соответствии с этим, в протографе Туринского царского списка «дом Хети» делился на «гераклеопольскую» и «мемфисскую» (под)династии, кровное родство которых подчеркивается припиской «сын Неферкара» после царского имени в IV.23. Поскольку же государи «Неферкара (VII)» и «Хети» в IV.20 и IV.21 - одно лицо, расположение данной приписки идеально соответствует сообщению Евсевия о том, что IX династия состояла из четырех царей. Из ПМ известно, что район Мемфиса оказался под контролем Гераклеополитов с царствования отца Мерикара, который и должен считаться пятым гераклеопольским государем (IV.23), основателем X династии. Знаки в следующей строке Туринского списка, IV.24 подходят для имени «Мерикара».

Правление четвертого Гераклеополита закончилось около Года 12 Фиванца Уаханха Инийотефа, что согласуется и с недавно доказанным диссертантом синхронизмом: начало правления Уаханха Инийотефа = конец правления Неферкара (VII) Хети. Археологические данные подтверждают, что господство Гераклеополитов началось примерно на семь десятилетий раньше появления XI династии Фиванцев.

IV. Государственную доктрину Мемфисской монархии III-VIII династий можно определить как «ритуалистическую». Жертвоприношения богам считались высшим предназначением государства, непременным условием и средством поддержания правильного порядка взаимодействия богов, следствием которого было существование благодатной Нильской долины (КгШ)х.

Важнейшим элементом ритуалистической доктрины был комплекс представлений о «священном правителе», способном оказывать мироустроительное воздействие на Космос. Царь представлялся не просто верховным жрецом, испрашивающим милости у богов, но существом, наделенным сверхъестественным даром управлять богами посредством ритуальных действий. Поскольку среди богов властвовал Солнце, обнаружившийся у монархов похожий дар не мог не означать, что царь по своей природе также есть Солнце - «сын Солнца». Сложилось учение, что править на египетском престоле может только отпрыск теогамного брака Солнца с земной женщиной.

Провозглашение монарха младшим Солнцем, означало, что он есть персонификация, «бог», действенной силы необходимых людям ритуалов. В этом качестве его особа была обычно недоступна для людей за исключением специальных слуг. Для непосредственного управления страной существовала должность верховного сановника-/^.

V. Потрясения Первого переходного периода заставили дополнить и во многом переосмыслить сложившиеся в Старом царстве представления о государе. Оказалось, что в последовательности даже божественных царей может случаться «время болезни». Употребление данного обозначения в ПМ Р 143, «Пророчестве Неферти» и «Восстановительной надписи Тутанхамона» показывает, что «болезнь»

1 Ритуалистической доктриной египетской монархии объясняется и поразительная устойчивость её внешних форм вплоть до I тысячелетия до н.э. Ни смена династий, ни гордость от возрождения могущества после затяжных смут не побуждали правителей объявить об учреждении некой совершенно «новой» монархии, никак не связанной с предшествующей государственностью. Даже подчеркивая своё превосходство над предшественниками, владыки Египта сохраняли древние символы и атрибуты царской власти. Поскольку детали предназначенного царям Ритуала за редкими исключениями были согласованы с богами при сотворении Египта, открытый разрыв с традицией был невозможен, ибо расценивался бы как угроза самому существованию Долины. считалась связанной прежде всего с некими «сбоями» в системе ритуальной коммуникации «царь-боги».

Время болезни» заставляло осознать, что важнейшие взаимосвязи мироздания не сводятся к «ритуалистическому автоматизму», и пожелания монарха часто игнорируются богами, как если бы это были всего лишь просьбы нижестоящего. Кроме того, гибель «изначального» царского клана Мемфисской монархии не вполне согласовывалась с образом Солнца как любящего «отца» любого из царей.

VI. Эти и подобные вопросы вкупе с резким ослаблением монархии и падением её авторитета привели к становлению в гералеопольское время письменного «рационального» дискурса о царской власти - как в части её целей и методов (реальных, а не ритуальных способов контроля государя над подданными), так и в части прагматических мотивов служения ей отдельного египтянина. Древнейшим и самым пространным описанием царской власти как рациональной политической деятельности стало ПМ. Появление в гераклеопольское время идеи «поучений» престолонаследникам, видимо, связано с переходом монархов к непосредственному руководству государством и с утверждением в царской идеологии концепта «службы» богам. Но некоторые памятники времени XII династии свидетельствуют, что традиция письменных рассуждений царя об эффективной политике не угасала и спустя века.

Прагматические мотивы служения подданных государю в Гераклеопольской монархии излагались также в учебном пособии Ктуг.

VII. С Первого переходного периода в источниках отражается убеждение египтян в том, что почти непременная действенность ритуалов присуща лишь некоторым из царей - самым «даровитым», «благотворным». Не позднее XI династии появляются письменные тексты, заверяющие, что именно правящий государь обладает необходимым влиянием на богов, рассказы о связанных с этим знамениях и пророчествах. Распространяются практически отсутствовавшие в Старом царстве славословия государям в их собственных надписях, в надписях чиновников в Пустыне, в литературных сочинениях, и т. д.

VIII. Учение о солнечном сыновстве царей осталось основополагающим в ритуалистической доктрине Гераклеопольской монархии, но к этому добавился этому концепт царской «службы-/^/». Не отрицая основополагающее значение кровно-родственных связей, он предполагал подчиненность государей богам, строго оценивающим правителей также и по «должностным» критериям. Недостаточная действенность ритуалов и передача власти государям, не связанным с предшественниками кровным родством, отныне могли объясняться недовольством богов тем, как исполнялась царская «служба». Если учение о теогамном браке допускало рождение будущего государя вне царствующего семейства и даже пределами Египта, то концепт царской «службы» содержал в себе религиозно-нравственное обоснование смены династий2.

2 В совокупности данные представления сопоставимы, по-видимому, с концепцией «мандата Неба», распространившейся в Китае при типологически сходных обстоятельствах - в период гибели «исконной» иньской династии и утверждения власти чжоусцев (XII в. до н.э.). В изложении М. Е. Кравцовой «суть названной концепции сводится к следующему: если царствующий государь оказывается по каким-либо причинам неспособным более выполнять функции верховного правителя (знаком чего как раз и служило обозначение в обществе кризисных тенденций), то он лишается права на державную власть, которое передаётся Небом его новому избраннику. Существенно, что, согласно рассматриваемой концепции, избранником Неба и носителем «небесного мандата» мог стать любой из жителей Поднебесной, безотносительно его родословной, исходного общественного и социального статуса и материального статуса. Не оговаривалась даже его возможная этническая принадлежность. От претендента на верховную власть не требовалось предъявления каких-либо вещественных доказательств. правомочия его притязаний. Они проверялись только результатами историко-политических событий: если поднятый «носителем небесного мандата» мятеж подавлялся правительственными войсками, то этот человек объявлялся «злодеем», «изменником» и отправлялся на плаху. Если же вождю повстанцев удавалось . захватить императорскую резиденцию, то он почитался истинным «носителем небесного мандата», и, следовательно, законным монархом» [Кравцова, 1999. С. 145, 146]. Во многом это совпадает с египетскими представлениями о престолонаследии, систематически изложенными в: [Вег1еу, 1981. Р. 364, 365]. Примечательно также, что и в Египте, и в Китае наибольшее божественное могущество приписывалось основателям династий. Подобно тому, как это было в Китае с «мандатом Неба», в Египте концепт царской «службы» позволил «вмонтировать» смену династий в доктрину монархии, введя правителей в

IX. До гераклеопольского времени монархи, главным предназначением которых считалась забота о богах, обычно не выказывали истовости в заботе о божьих храмах, особенно провинциальных, и большую часть вверенных ресурсов расходовали на собственный поминальный культ. Включенный в царскую идеологию при Гераклеополитах концепт «службы» требовал демонстративного переноса центра тяжести культовой деятельности царей на служение богам. Ведь теперь гарантией благополучия Египта казались персональное расположение богов к царю, их готовность выказать ему особую милость. Добиться этого государь мог лишь служебным, т.е. культовым, рвением, что специально и пространно разъясняется в ПМ.

Прагматический смысл интенсификации культового служения царя богам состоял в упрочении его священного авторитета как главного посредника между людьми и богами. В какой-то степени это могло быть ответом на «конкуренцию» со стороны номархов, в пору смут намекавших, что благополучие той или иной области определяется не столько могуществом царя, сколько расположением богов к местному правителю и верховному жрецу.

С гераклеопольского времени ревностная забота о божьих культах становится одним из важнейших элементов легитимации правителей. Монархи XI и XII династий, хоть не называли свою власть «службой», с подчеркнутым рвением служили богам, в наибольшей степени влиявшим на благополучие Египта. От царствования Уаханха Инийотефа, соперничавшего с пятым Гераклеополитом и Мерикара Хети, сохранились следы строительной деятельности на месте будущего систему этических оценок. Интересно, что в Японии, где, концепция «мандата Неба» не получила распространения, правящая династия всегда обосновывала свою легитимность «исключительно. своим происхождением от главного божества синтоистского пантеона - богини Солнца Аматерасу». Следствием этого стала несменяемость царской династии, а также выведение её «за пределы этической шкалы оценок» [Мещеряков, 2002. С. 108, 121]. знаменитого Карнакского храма3. В его кладбищенском жизнеописании содержится первый в истории монархии «публичный отчёт» государя о его культовой деятельности, где царь специально подчеркивает, что в благочестивом рвении превзошёл предшественников.

Невиданный размах культовая деятельность царя получила при Сенусерте I: «храмы реставрировались, расширялись, заново отстраивались или снабжались новыми жертвенными поступлениями» [Schenkel, 1975. S. 109], и «едва ли в Верхнем или Нижнем Египте имелся сколько-нибудь значительный храм, который не был бы расширен или украшен при этом великом фараоне» [Hayes, 1971. Р. 40]. О том, что подобные мероприятия считались важными доказательствами «правильности» государя, свидетельствуют надписи Сенусерта I из Гелиопольского храма, перечисляющие царские пожалования этому и другим святилищам.

Идея наращивания культовой активности царя была убедительным основанием для того, чтобы вновь сосредоточить в его руках огромную власть и богатство.

X. В ПМ впервые подчеркивается, что взаимоотношения государей не сводятся только к родственной солидарности, но требуют заботы обо всех членах этой «служебной» корпорации независимо от кровной близости. При XII династии демонстративная забота о культах предшественников получит заметное распространение. Сенусерт I даже назовёт себя «защитником своих (царственных) отцов»4, хоть на троне ему предшествовал лишь один родственник - его отец Аменемхет I.

XI. Достойно заботиться о богах и предках государь мог лишь при условии покорности ему людей, которая во «время болезни» перестала казаться само собой разумеющейся. Важная особенность

3 См.: [Vandersleyen, 1995. Р. 15].

4 [Barbotin, С1ёге, 1992. L. 35], ср.: [Wildung, 1968. S. 10; Berlev, 1981. P. 363,373, nt. 10-12]. государственного строя Гераклеопольской монархии - иммедиатизация царского руководства жизненно важными сферами государственной жизни. Должность верховного сановника-вГу была устранена, и государь лично контролировал деятельность суда в части самых тяжких наказаний, снабжение продовольствием трудовых контингентов царского «домена» и т.д.

XII. Но лично вникать в дела по всей протяженной стране царь был не в состоянии. Сфера непосредственного управления дворца в гераклеопольское время оказывается территориально ограниченной. Таковое могло быть всесторонним лишь на компактном массиве близких к столице областей севернее XVI верхнеегипетского нома. В административно-территориальном и хозяйственном отношении они составили нечто вроде царского «домена» Гераклеопольской монархии. Эти земли сохраняли «доменный» статус и при победившей XI династии, вплоть до реформирования системы государственного управления Аменемхетом I и Сенусертом I.

XIII. Для обеспечения власти столицы к югу от XVI верхнеегипетской области до царствования Мерикара существовала служба «начальника Верховья», размещавшаяся сначала в V, затем - в VIII верхнеегипетских номах. Начальники Верховья могли рассуживать конфликты между правящими в одной области номархами и даже отстранять их от должности. Вероятно, они должны были рассматривать и споры между областями. Номархи-hry.w-tp.w Чм> по некоторым категориям дел обладали юридическим иммунитетом. На рубеже правления IX и X династий центральное правительство предстает особенно тесно связанным с теми же областями, на которые опиралась царская власть во второй половине царствования VI династии.

Фиванские государи до Ментухотепа I, видимо, признавали формально верховенство Гераклеополитов, а последние представляли раскол страны лишь как создание внутри единой державы двух территориально-административных подразделений.

XIV. Непосредственное руководство царя государством, и падение престижа монархии в пору смут, требовали от правителя умения заручиться личной преданностью самых влиятельных подданных. В ПМ монарху фактически предлагается добровольно ограничить самовластье общепринятыми моральными и правовыми нормами. В реальной жизни этому соответствовало складывание нового типа отношений между царем и его «великими»: прежнее «безусловное» повиновение сменилось лично-служебными отношениями. В государственной доктрине Гераклеопольской монархии утверждается представление о подданных как о субъектах, чьи нужды и чаяния являются важнейшей заботой правителя, и которых он непременно должен награждать за добросовестную службу. Идея взаимности обязательств государя и чиновников затем будет отчетливо представлена в жизнеописаниях Среднего царства; уверенность в неминуемой щедрой благодарности со стороны царя лежит в основе «Поучения верноподданного» и «Поучения отца сыну», убеждающих юношей в выгодности служения монарху.

XV. Постулат о священном правителе был основополагающим и для внешнеполитических аспектов государственной доктрины Мемфисской монархии. Доминировавшая в общественном сознании поздней первобытности идея ограниченной кровнородственной общности, несомненно, препятствовала складыванию обширных политийных образований5. Противопоставить же ей консолидирующую идею этнического единства возникавшее государство еще не могло. Категории типа «общность языка / культуры», «народность», «народ» и т.д. были слишком общими и абстрактными для того, чтобы

5 И вообще, как отмечает В.А. Якобсон, «попытки создать территориальное государство противоречат самой психологии общинников» [Государство, 2004. С. 125]. существенно влиять на поведение людей или просто возникнуть на исходе первобытности6. В этих условиях возникавшее территориальное государство могло противопоставить идее ограниченного кровного родства лишь концепцию единства религиозно-политического7, которая, о однако, еще не могла основываться на учении о единственном боге . Её основные постулаты сводились к тому, что предназначением человечества являются жертвоприношения богам и предкам, и что ради их успешного исполнения все люди должны являться подданными священного правителя9. Египетское государство не столько противопоставляло себя другим обществам, сколько представляло себя единственным государством10, к которому должны так или иначе принадлежать все люди независимо от происхождения и культурно-бытовых различий11.

Внешнеполитическая доктрина Мемфисской монархии постулировала вселенскую власть царя над человечеством. Божества чужеземцев считались лишь специфическими, «локальными» «проявлениями» тех же богов, что почитались в Египте. В мире не существовало богов, неподвластных Солнцу и, стало быть, суверенных государств, неподвластных его сыну - египетскому царю. Его чудесный дар всегда одерживать победы над чужеземцами египтяне объясняли не только эффективностью своей военной организации, но и действием исполнявшихся царем магических ритуалов «проклятий». «Проклятые» считались, по существу, «убитыми».

6 См.: [Дьяконов, 1963. С. 174], ср.: [Козырева, 2004. С. 16-19].

7 Сходным образом в китайскиих иньском и чжоуском государствах, контроверза «мы - они» была обусловлена не этническими а религиозно-политическими мотивами. «Мы» - это все племенные единицы, признававшие власть священного правителя, «они» - любые группы за пределами юрисдикции данного правителя», причем «четкой границы между подчиненными и враждебными племенами не существовало» [Крюков, 1982. С. 149].

8 Как это было, скажем, при объединении аравийских племен в результате проповеди Мухаммада.

9 Похожие идеологемы, видимо, распространялись и при складывании территориального государства в Месопотамии (III династия Ура).

10 Ср.: [Baines, 1998. Р. 50].

11 Подробнее см.: [Демидчик, 2001а; 2002].

XVI. В гераклеопольское время постулат о вселенской власти и непобедимости царя утратил убедительность. В ПМ 93-94 признается, что монархи не способны одержать окончательную победу над «азиатами» и полностью избавить Египет от угрозы вторжений. За исключением правления Сенусерта I такое понимание внешнеполитической ситуации было присуще и Среднему царству. Египтянам пришлось осознать, что происходящее в Пустыне по большей части неподвластно царской воле. Пустыня стала представляться по преимуществу «землей бога (в-Шг)», территорией почти недостижимой для мироустроительного влияния царя. Считалось, что государь, как правило, не может эффективно и своевременно воздействовать на поведение богов в в-Щг, и что пребывающий там человек оказывается, по существу, один на один с непредсказуемой волей божества и даже может вступить с последним в контакт. Как и в ПМ, основополагающей во внешнеполитической доктрине Х1-ХН династий была идея безопасной границы.

XVII. Опробованные в Гераклеопольской монархии нововведения в структуре государственного управления (устранение «доменное» устройство и т.д.) в дальнейшем не будут востребованы централизованной бюрократической государственностью Среднего царства. Но появившимся в гераклеопольское время новшествам в учении о государе суждено было стать важными элементами царской идеологии Древнего Египта.

Список научной литературыДемидчик, Аркадий Евгеньевич, диссертация по теме "Всеобщая история (соответствующего периода)"

1. Ассман, 1999 Ассман Я. Египет: теология благочестие ранней цивилизации / Пер. с нем. Т. Баскаковой. - М.: Присцельс, 1999.368 с.

2. Атлас, 1937 Атлас по древней истории Египта, Передней Азии, Индии и Китая / Сост. И. Л. Снегирёв. Л.: Социально-экономическое изд-во, 1937. - 259 е.; Объяснительный текст к табл. 1-244 и ЫУ. - 64 е.; карты.

3. Берлев, 1960 Берлев О. Д. «Дом царя» в эпоху Среднего царства // Труды XXV Международного конгресса востоковедов. Доклады делегации СССР. - М.: Изд-во вост. лит., 1960. - 14 с.

4. Берлев, 1965 Берлев О. Д. «Рабы царя» в Египте эпохи Среднего царства. Автореф. дисс . канд. ист. наук. - Л., 1965.- 14 с.

5. Берлев, 1967 Берлев О. Д. Египетский военный флот в эпоху Среднего царства // ПС. - 1967. - Вып. 17. - С. 6-20.

6. Берлев, 1972 Берлев О. Д. Трудовое население Египта эпохи Среднего царства. - М.: Наука, 1972. - 364 е.; ил.

7. Берлев, 1978 Берлев О. Д. Общественные отношения в Египте эпохи Среднего царства. Социальный слой «царских Ът\т». - М.: Наука, 1978.-366 е.; ил.

8. Берлев, 1979 Берлев О. Д. «Золотое имя» египетского царя // Ж.Ф. Шампольон и дешифровка египетских иероглифов / Отв. Ред. И. С. Кацнельсон. - М.: Наука, 1979. - С. 41-59.

9. Берлев, 1980 Берлев О. Д. Новое о царе Усркерэ (VI династия) // Древний Восток. - М.: Наука, 1980. - Сб. 2. Памяти акад. Б.А. Тураева / Отв. ред. И. С. Кацнельсон. - С. 56-63.

10. Авторы и заглавия перечисляются в алфавитном порядке. Публикации одного автора или содинаковыми заглавиями для удобства читателей называются в хронологическом порядке.

11. Берлев, 1984 Берлев О. Д. Египет // Источниковедение истории Древнего Востока: Учеб. для студ. истфаков вузов / Под ред. В. И. Кузищина. - М.: Высшая школа, 1984. - С. 4-59.

12. Берлев, 1984а Берлев О. Д. Древнейшее описание социальной организации Египта // ПСО. - С. 26-34.

13. Берлев, 19846 Берлев О. Д. Важный источник для истории египетского общества эпохи Среднего царства // ПСО. - С. 35-51.

14. Берлев, 1984в Берлев О. Д. Комментарий // Лирическая поэзия Древнего Востока / Сост. В.К. Афанасьева, О.Д. Берлев, И.М. Дьяконов. - М.: Наука, 1984. С. 149-228.

15. Берлев, 1989 Берлев О. Д. Цифровые данные по угону населения покорённых стран в Египет // ГССДВ. - С. 86-108.

16. Берлев, 1999 Берлев О. Д. Два периода Сотиса между Годом 18 царя Сену или Тосортроса, и Годом 2 фараона Антонина Пия // Древний Египет: язык - культура - сознание / Отв. ред. О. И. Павлова. - М.: Присцельс, 1999. - С. 42-62.

17. Берлев, 1999а Берлев О. Д. Наследство Геба // Подати и повинности на Древнем Востоке / Отв. ред. М. А. Дандамаев - СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. С. 6-33.

18. Берлев, 2003 Берлев О. Д. Два царя - два Солнца. К мировоззрению древних египтян // Discovering Egypt from the Neva / Ed. By S. Quirke.-Berlin,2003. S. 1-18.

19. Берлев, Ходжаш, 2004 Берлев О. Д., Ходжаш С.Я. Скульптура древнего Египта в собрании Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. - М.: Вост. лит., 2004. - 567 е.: ил.

20. Богданов, 2000 Богданов И. В. Замечания к «текстам проклятий» Старого царства // Ассириология и египтология. Материалы научн. чтений памяти И. В. Виноградова. - СПб.: Изд-во СПбГУ, - 2000. -С. 29-41.

21. Богданов, 2004 Богданов И. В. Еще раз о принципах староегипетской хронологии // ВДИ. - 2004. - № 4. - С. 3-20.

22. Богданов, 2005 Богданов И. В. Свидетельства о 5/лЛ в египетских источниках Среднего царства // ВДИ. - 2005. - № 3. - С. 3-13.

23. Богословская, 1995 Богословская КВ. Одежда народов библейских стран: по древнеегипетским источникам ХУ1-Х1 вв. до н.э. / РАН. Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера). - СПб., 1995. - 144 с.

24. Богословский, 1979 Богословский Е. С. «Слуги» фараонов, богов и частных лиц. - М.: Наука, 1979. - 236 е.: ил.

25. Богословский, 1984 Богословский Е. С. «Рабы» в текстах из Дер эль-Медина // ПСОФЗ. - С. 81-127.

26. Богословский, 1989 Богословский Е. С. Фактор государства в структурообразовании египетского общества второй половины II тысячелетия до н.э. // ГССДВ. - С. 109-127.

27. Большаков, 1996 Большаков А. О. Новое свидетельство об употреблении категории 1).Т при описании родства в Египте Старого царства // ВДИ. -1996. - № 2. - С. 120-122.

28. Большаков, 2000 Большаков А. О. Древнеегипетская скульптура и «хорово имя» // ВДИ. - 2000. - № 2. - С. 73-87.

29. Большаков, 2001 Большаков А. О. Человек и его Двойник. Изобразительность и мировоззрение в Египте Старого царства. -СПб.: Алетейя, 2001. - 288 с.

30. Большаков, 2003 Большаков А. О. Изображение и текст: два языка в древнеегипетской культуре // ВДИ. - 2003. - № 4. - С. 3- 20.

31. Большаков, 2006 Большаков А. О. О профессионализме в египтологии // ВДИ. - 2006. - № 3. - С. 185-194.

32. Большаков, Сущевский, 1991 Большаков А. О., Сущевский А.Г. Герой и общество в Древнем Египте // ВДИ, 1937-1997. - С. 294-318.

33. Васильев, 1998 Васильев К.В. Истоки китайской цивилизации. - М.: Вост. лит., 1998.-319 с.

34. Виноградов, 1985 Виноградов А. К. Древнеегипетский фразеологизм "девять луков" // Мероэ. История, история культуры и языки стран Северо-Восточной Африки и Красноморского бассейна. - М.: Наука, 1985. - Вып. 3.-С. 78-97.

35. Головина, 1995 Головина В. А. КОВ: земельная аренда в Египте раннего Среднего царства // ВДИ. - 1995.- № 2. - С. 4-27; ВДИ, 1937-1997. -С. 319-341.

36. Головина, 1999 Головина В. А. Три десятилетия деятельности австрийской археологической экспедиции в Телль эль-Даба (восточная часть дельты Нила): новая книга Манфреда Битака // ВДИ. - 1999.-№3,-С. 191-208.

37. Государство, 2004 Государство на Древнем Востоке. Сб статей / Отв. ред. Э. А.Грантовский, Т. В.Степугина / Ин-т востоковедения. — М.: Вост. лит., 2004. — 471 с.

38. Дейнека, 1992 Дейнека Т. А. Обоснование внешней политики Египта в царских надписях XVIII династии. Дисс . канд. ист. наук. - СПб.: СПбФ ИВ РАН, 1992. - 474 с.

39. Дейнека, 1992а Дейнека Т. А. Обоснование внешней политики Египта в царских надписях XVIII династии. Автореф. дисс. канд. ист. наук. - СПб.: СПбФ ИВ РАН, 1992. - 33 с.

40. Демидчик, 1994 Демидчик А. Е. Представления о египетской государственности в «Поучении царю Мерикара». Дисс. канд. ист. наук. - М., 1994. - 365 с.

41. Демидчик, 1997 Демидчик А. Е. Наставления Совершенному // Совершенный человек: теология и философия образа / Сост., отв. ред. Ш. М. Шукуров. - М.: Валент, 1997. - С. 291-309.

42. Демидчик, 1999 Демидчик А. Е. Печать М 42 из Библа и поездка Меренра Немтемсафа на южную границу // Древние геммы и камни Востока. Тез. докл. конф. - М.: Гос. муз. Востока, 1999. - С. 9-11.

43. Демидчик, 1999а Демидчик А. Е. «Дал я дорогу своим ногам.» («Рассказ Синухе» - древнейшие воспоминания эмигранта) // Чужое: опыты преодоления. Очерки из истории культуры Средиземноморья / Под ред. Р. М. Шукурова. - М.: Алетейа, 1999. - С. 237-258.

44. Демидчик, 19996 Демидчик А. Е. Несколько замечаний о «родстве» египтян с божеством // Мероэ. Страны Северо-Восточной Африки и Красноморского бассейна в древности и раннем средневековье. М.: Вост. лит., 1999. - Вып. 5. Памяти Г. М. Бауэра. - С. 107-126.

45. Демидчик, 2000 Демидчик А. Е. Древнеегипетский фразеологизмп т\\? на стеле кушитского царя Пианхи // Чуждое-Чужое-Наше: наблюдения к проблеме взаимодействия культур / Отв. ред. А. Е. Демидчик. Новосибирск: Новосиб. гос. пед. ун-т, 2000. - С 20-31

46. Демидчик, 2000а Демидчик А. Е. Древнеегипетская космология в стк. 132 «Поучения царю Мерикара» // Древность: историческое знание и специфика источника. Материалы конф., поев, памяти Э. А. Грантовского 3-5 октября 2000 г. - М.: Когелет, 2000. - С. 53-55.

47. Демидчик, 2001 Демидчик А. Е. Староегипетская печать «правителя Нагорья» и письмо Синухета царю // ВДИ. - 2001.- № 2. - С. 79-88.

48. Демидчик, 2002 Демидчик А. Е. Примечательная особенность идеологии древнейших территориальных государств // История и культура Востока Азии: Материалы междунар. научн. конф.

49. Новосибирск: Ин-т археологии и этнографии СО РАН, 2002. Т. 1. -С. 76-80.

50. Демидчик, 2003 Демидчик А. Е. Номарх Анхтифи - современник фиванского царя Иниотефа II // ВДИ.- 2003. - № 1. - С. 60-70.

51. Демидчик, 2005 Демидчик А. Е. Безымянная пирамида: Государственная доктрина древнеегипетской Гераклеопольской монархии. - СПб.: Алетейя, 2005. - 272 е.: ил. (Aegyptiaca I).

52. Демидчик, 2006 Демидчик А. Е. Меры принуждения к царским работам в праве Древнего Египта периода Среднего царства // ВНГУ. Сер.: Право. - 2006. - Т. 2. - Вып. 1. - С. 31-37.

53. Демидчик, 2006а Демидчик А. Е. Смертная казнь в уголовном праве Древнего Египта периода Старого царства // ВНГУ. Сер.: Право. -2006. - Т. 2. - Вып. 2. - С. 10-14.

54. Дьяконов, 1963 Дьяконов И.М. Этнический и социальный факторы в истории древнего мира (на материале Шумера) // ВДИ. - 1963. - № 2.-С. 167-179.

55. Дьяконов, 1982 Дьяконов И. М. Научные представления на древнем Востоке (Шумер, Вавилония, Передняя Азия) // Очерки истории естественно-научных знаний в древности / Отв. ред. А. Н. Шамин. М.: Наука, 1982.-59-119.

56. Дьяконов, 1994 Дьяконов И. М. Пути истории. От древнейшего человека до наших дней. - М.: Наука. Изд. фирма «Вост. лит», 1994. -384 с.

57. Дьяконов, Якобсон, 1982 Дьяконов И. М., Якобсон В. А. «Номовые государства», «территориальные царства», «полисы» и «империя». Проблемы типологии // ВДИ. - 1982. - № 2. - С. 3-21.

58. Емельянов, 2003 Емельянов В. В. Ритуал в Древней Месопотамии. -СПб.: Азбука-классика, Петербургское востоковедение, 2003. - 320 с.

59. Игнатов, 1994 Игнатов С. С. "Сказка о потерпевшем кораблекрушение" в контексте истории и культуры древнего Египта эпохи Среднего царства. Автореф. дисс.канд. ист. наук. - СПб.: С.Петербург. гос. ун-т, 1994. - 14 с.

60. История, 1988 История Древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч. 2. Передняя Азия. Египет. - М.: Наука, 1988. - 623 е.: илл., карты.

61. История, 1988а История первобытного общества. Эпоха классообразования. - М.: Наука, 1988. - 568 с.

62. История, 1997 История Востока. Т 1. Восток в древности / Отв. ред. В. А. Якобсон. - М.: Вост. лит. РАН, 1997. - 688 е.: карты.

63. Кацнельсон, 1976 Кацнельсон И С. Художественная литература // Культура древнего Египта / Отв. ред. И. С. Кацнельсон. - М.: Наука, 1976.- С. 315-365.

64. Клочков, 1983 Клочков И. С. Духовная культура Вавилонии: человек, судьба, время. Очерки. - М.: Наука, 1983. - 207 с.

65. Козырева, 1999 Козырева Н.В. Общественный труд в Древней Месопотамии // Подати и повинности на Древнем Востоке / Отв. ред. М. А. Дандамаев - СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. -С.34-53.

66. Козырева, 2004 Козырева H.B. Шумер и Аккад - две модели архаических обществ // Египтология и ассириология. Сб. статей / Отв. ред. Н.В. Козырева. - СПб. : «Скифия», 2004. - С. 11-48.

67. Колшанский, 1980 Колшанскш Г. В. Контекстная семантика. - М.: Наука, 1980.- 150 с.

68. Кормышева, 1990 Кормышева Э. Е. Новые археологические открытия в Египте // ВДИ. - 1990. № 2. - С. 186-191.

69. Коростовцев, 1962 Коростовцев М. А. Писцы Древнего Египта. - М.: Вост. лит., 1962. - 175 с.

70. Коростовцев, 1976 Коростовцев М. А. Религия древнего Египта. М.: Наука, 1976.С-336 с.

71. Коростовцев, 1978 Коростовцев М. А. Повесть Петеисе III. Древнеегипетская проза. - М.: Художественная литература, 1978. -303 с.

72. Кравцова, 1999 Кравцова M. Е. История культуры Китая. - СПб.: Лань, 1999.-416 с.

73. Крол, 1999 Крол А. А. Приношение даров иноземцами как один из ритуалов древнеегипетского праздника Сед // ВДИ. - 1999. - № 3. -С. 92-103.

74. Крюков, 1982 Крюков М. В. Этнические и политические общности: диалектика взаимодействия // Этнос в доклассовом и раннеклассовом обществе / Отв. ред. 10. В. Бромлей. - М.: Наука, 1982.-С. 147-162.

75. Ладынин, 2002 Ладынин И. А. «Нечестивый правитель» в религиозно-идеологической традиции Древнего Египта II тыс. до н.э. // Культурное наследие Египта и христианский Восток (Материалы междунар. научн. конф.). М., 2002. С. 155-176.

76. Ладынин, Немировский, 2000 Ладынин И. А., Немировский А. А. Jürgen von Beckerath. Chronologie des pharaonischen Ägypten: Die

77. Zeitbestimmung der ägyptischen Geschichte von der Vorzeit bis 332 v. Chr. München-Berlin: Verlag Philipp von Zabern, 1998. 244 S. (Münchener ägyptologische Studien, Bd. 46) // ВДИ. 2000. - № 2. -216-227.

78. Лихачёв, 1983 Лихачёв Д. С. Текстология. На материале русской литературы X-XVII вв. 2 изд., испр. и доп. - М.: Наука, 1983. - 639 с.

79. Лихачёв, 1989 Лихачев Д. С. О филологии. - М.: Высш. шк., 1989. - 208 с. (Классика литературной науки).

80. Лурье, 1960 Лурье И. М. Очерки древнеегипетского права XVI-X веков до н.э. Памятники и исследования. - Л.: Изд-во Гос. Эрмитажа, 1960. -335 с.

81. Малявин, 2001 Малявин В. В. Китайская цивилизация. М.: ИПЦ «Дизайн. Информация. Картография»: Астрель: ACT, 2001. - 632 с.

82. Матье, 1996 Матье М. Э. Избранные труды по мифологии и идеологии древнего Египта. - М.: Вост. лит., 1996. - 326 е.: ил. (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

83. Мещеряков, 2002 Мещеряков А. Н. Император, миф и государство // Синто - путь японских богов. В 2 т. - СПб.: Гиперон, 2002. - Т. 1. Очерки по истории синто. - С. 98-121.

84. Монтэ, 1989 Монтэ П. Египет Рамсесов. Повседневная жизнь египтян во времена великих фараонов / Пер. с франц. Ф. Л. Мендельсона. Послесл. О. В. Томашевич. - М.: Наука, 1989. - 376 е.: ил. (По следам исчезнувших культур Востока).

85. Накорчевский, 2000 Накорчевский А. А. Синто. СПб.: Петербургское востоковедение, 2000. - 464 с. (Мир Востока; IV).

86. Никитина, 1982 Никитина М. И. Древняя корейская поэзия в связи с ритуалом и мифом. М.: Вост. лит., 1982. - 363 с. (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

87. Оппенхейм, 1990 Оппенхейм А. Лео. Древняя Месопотамия. Портрет погибшей цивилизации. Изд. 2-е, испр. и доп. / Пер. с англ. М. Ботвинника. Послесл. М. А. Дандамаева. - М.: Наука, 1990. - 319 с.

88. Павлова, 1984 Павлова О. И. Амон Фиванский. Ранняя история культа (У-ХУШ династии). - М.: Наука, 1984. - 176 е.: ил.

89. Перепелкин, 1966 Перепелкин Ю. Я. Частная собственность в представлении египтян Старого царства. - М.: Наука, 1966. - 127 с. (ПС; 16(79)).

90. Перепелкин, 1979 Перепелкин Ю. Я. Кэйе и Семнех-ке-рэ. К исходу солнцепоклоннического переворота в Египте. - М.: Наука, 1979. -311 с.

91. Перепелкин, 1967-1984 Перепелкин Ю. Я. Переворот Амен-хотпа IV. В 2 ч. - М.: Наука, 1967-1984.- Ч. I, II.

92. Перепелкин, 1988 Перепелкин Ю. Я. Хозяйство староегипетских вельмож. М.: Наука, 1988. - 300 с.

93. Перепелкин, 1989 Перепелкин Ю. Я. Жрец царя во главе государства // ВДИ, 1937-1997. - С. 262-286.

94. Перепелкин, 2000 Перепелкин Ю. Я. История Древнего Египта / Общ. ред., вступит, ст. и коммент. А. Л. Вассоевича. - СПб.: Летний Сад; Журнал «Нева», 2000. - 560 е.: ил.

95. Петровский, 1958 Петровский Н. С. Египетский язык. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1958.-329 с.

96. Прусаков, 1999 Прусаков Д. Б. Природа и человек в Древнем Египте. -М.: Московский лицей, 1999 - 240 с. (Социоестественная история; XIV).

97. Прусаков, 2001 Прусаков Д. Б. Раннее государство в Древнем Египте. М.: Ин-т востоковедения РАН, 2001. - 176 с.

98. Рубинштейн, 1948 Рубинштейн Р. И. Внутренняя политика фараона Ахтоя Уахкара // ВДИ. - 948. - № 4.- С. 177-187.

99. Рубинштейн, 1950 Рубинштейн Р. И. Поучение гераклеопольского царя своему сыну (Эрмитажный папирус № 1116 А) // ВДИ. - 1950. -№2.- С. 122-133.

100. Рубинштейн, 1956 Рубинштейн Р. И. Внешняя политика Египта в период господства Гераклеополя // ПС.- 1956. - Вып. 2. - С. 31-41.

101. Савельева, 1962 Савельева Т. Н. Аграрный строй Египта в период Древнего царства. - М.: Изд-во восточной литературы, 1962. - 292 с.

102. Савельева, 1967 Савельева Т. Н. Надписи из гробницы Мечена (перевод и комментарий) // Древний Египет и Древняя Африка. Сб. статей, поев, памяти акад. В.В. Струве. - М.: Наука, 1967. - С. 113-132.

103. Савельева, 1989 Савельева Т. Н. Нубийцы в Египте Древнего царства // Мероэ. Страны северо-Восточной Африки и Красноморского бассейна в древности и раннем средневековье, проблемы истории и культурных связей. - М.: Наука, 1989. - Вып. 4. - С. 159-166.

104. Савельева, 1991 Савельева Т. Н. Храмовые хозяйства Египта времени Древнего Царства (Ш^Ш династии). - М.: Наука. Изд. Фирма «Вост. лит.», 1991.- 180 с.

105. Сказки, 1979 Сказки и повести древнего Египта / Пер. и ком. И. Г. Лившица. - Л.: Наука, 1979 - 288 с. (Литературные памятники).

106. Сказки, 1998 Сказки Древнего Египта / Сост. и общ. ред. Г. А. Беловой, Т. А. Шерковой. - М.: Алетейа, 1998. - 352 с. (Сокровенное слово Востока).

107. Струве, 1976 Струве В. В. Действенность культуры Древнего Египта //

108. И. Ш. Шифмана. М.: Республика, 1993. - 335 с. Хрестоматия, 1963 - Хрестоматия по истории Древнего Востока / Под ред. В. В. Струве и Д. Г. Редера. - М.: Изд-во вост. лит, 1963. - 544 с.

109. Хрестоматия, 1980 Хрестоматия по истории Древнего Востока / Под ред. М. А. Коростовцева, И. С. Кацнельсона, В. И. Кузищина. В 2 ч. - М.: Высшая школа, 1980. - Ч. I. - 328 с.

110. Хрестоматия, 1997 Хрестоматия по истории Древнего Востока. - М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1997. - 400 с.:ил., карты.

111. Шэхаб Эль-Дин, 1993 Шэхаб Эль-Дин Т. М. Автобиография в Древнем Египте в эпоху IV-VIII династий. Дисс. канд. ист. наук. - СПб.: СПбФ Ин-та Востоковедения РАН, 1993. - 533 с.

112. Шэхаб Эль-Дин, 1993а Шэхаб Эль-Дин Т. М. Автобиография в Древнем Египте в эпоху IV-VIII династий. Автореф. дисс. канд. ист. наук. -СПб.: СПбФ Ин-та Востоковедения РАН, 1993. - 26 с.

113. Якобсен, 1995 Якобсен Т. Сокровища тьмы: История месопотамской религии / Пер. с англ. - М.: Изд. фирма «Вост. лит.» РАН, 1995. -293 с.

114. Якобсон, 1997 Якобсон В. А. Государство как социальная организация // Восток: Афро-азиатские общества: история и современность. -1997.-№ 1.-С. 5-15.

115. Abdalla, 1993 Abdalla А. Two Monuments of Eleventh Dynasty Date from Dendera in the Cairo Museum // JEA. - 1993 - Vol. 79 (1). - P. 248-254, pl.XXIV, 1.

116. Abu Bakr, Osing, 1973 Abu Bakr А. M., Osing J. Ächtungstexte aus dem Alten Reich (II) // MDAIK. - 1973. - Bd. 29. - S. 97-134, Tf. XXXI-LVI.

117. Adam, 1959 Adam S. Report on the Excavations of the Department of Antiquities at Ezbet Rushdi // ASAE. - 1959. - T. 56. - P. 207-226.

118. Allen, 1976 Allen J. P. The Funerary Text of King Wahkare Akhtoy on a

119. Middle Kingdom Coffin // SGH. P. 1-29. Ancient, 1995 - Ancient Egyptian Kingship / Ed. By D. O'Connor, D. P Silverman. - Leiden; New York; Köln: E. J. Brill, 1995. - XXVII, 323 p.: ill. (PdÄ; 9).

120. Andrässy, 1993 Andrässy P. Das pr-$nr im Alten Reich // SAK. - 1993. -Bd. 20.-S. 17-35.

121. Assmann, 1972 Assmann J. Die Inschrift auf dem äuseren Sarkophagdeckeldes Merenptah // MDAIK. Bd. 28. 1972. - S. 47-73. - Abb. I. Assmann, 1979 - Assmann J. Weisheit, Loyalismus and Frömmigkeit // SAL. -S. 11-72.

122. Assmann, 1983a Assmann J. Re und Amun. Die Krise des polytheistischen Weltbilds im Ägypten der 18.-20. - Freiburg (Schweiz): Universitätsverlag; Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1983. - XI, 309 S. (OBO; 51).

123. Assmann, 1984 Assmann J. Vergeltung und Errinerung // Studien zu Sprache und Religion Ägyptens. Zu Ehren von W. Westendorf. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1984. S. 687-701.

124. Assmann, 1984a Assmann J. Politik zwischen Ritual und Dogma. Spielräume politischen Handelns im pharaonischen Ägypten // Saeculum. - 1984. - Bd. 35. - S. 97-114.

125. Assmann, 1993 Assamann J. Die Geschichte des Herzens im alten Ägypten // Die Erfindung des inneren Menschen. - Gütersloh, 1993. - S. 81-112.

126. Assmann, 1996 Assmann J. Der Literarischen Aspect des Ägyptischen Grabes und seine Funktion im rahmen des "Monumentalen Discurses" // AEL.-S. 97-104.

127. Assmann, 1996a Assmann J. Verkünden und Verklären. Grundformen hymnischer Rede im alten Ägypten // AEL. - P. 313-334.

128. Assmann, 2002 Assmann J. The Mind of Egypt. History and Meaning in the Time of the Pharaohs. - New York: Metropolitan Books, 2002. - 502 p.

129. Aufrere, Golvin, Goyon, 1994 Aufrere S., Golvin J.-C., Goyon J.-C. L'Égypte restituée. Sites et temples des déserts. De la naissance de la civilisation pharaonique à l'époque gréco-romaine. - Paris: Editions Errance, 1994.-278 p.: ill.

130. Badawy, 1978 Badawy A. The Tomb of Nyhetep-Ptah at Giza and the Tomb of 'Ankhm'ahor at Saqqara.- Berkeley; Los Angeles; London: Univ. of California Press, 1978. - X, 61 p., 113 pi. (Univ. of California Publications: Occasional Papers; 11: Archaeology).

131. Baines, 1987 Baines J. Practical Religion and Piety // JEA. - 1987. - Vol. 73.-P. 79-98.

132. Baines, 1998 Baines J. Ancient Egyptian Kingship: Official Forms, Rhetoric, Context // King and Messiah in Israel and the Ancient Near East. Proceedings of the Oxford Old Testament Seminar. - Scheffield: Scheffield Academic Press, 1998 - P. 16-53.

133. Baines, Parkinson, 1997 Baines J., Parkinson R. B. An Old Kingdom Record of an Oracle? Sinai Inscription 13 // EHV. - S. 9-27.

134. Barbotin, Clere, 1992 Barbotin Chr., Clere J.-J. L'Inscription de Sesostris Ier ä Tod // BIFAO. - 1992. - T. 91. - P. 1-33. PI. 1-31.

135. Barns, 1952 -Barns J. W. B. The Ashmolean Ostracon of Sinuhe. London: Oxford Univ. Press, 1952. - 59 p., ill.

136. Barta, 1968 Barta W. Aufbau und Bedeutung der altägyptischen Opferformel. München: Augustin, 1968. -XV, 365 S. (AF; 34).

137. Barta, 1969 Barta W. "Falke des Palastes" als ältester Königstitel // MDAIK. - 1969.-Bd. 24.-S. 51-57.

138. Barta, 1969a Barta W. Das Gespräch eines Mannes mit seinem BA (Papyrus Berlin 3024). - Berlin: Bruno Hessling, 1969. - 151 S., 20 Tf. (MÄS; 18).

139. Barta, 1974 Barta W. Das Gespräch des Ipuwer mit dem Schöpfergott // SAK- 1974.-Bd. l.-S. 19-33.

140. Barta, 1975-1976 Barta W. Die Erste Zwischenzeit im Spiegel der pessimistischen Literatur // Jaarbericht van het Vooraziatisch-Egyptisch Gezelschap Ex Oriente Lux. - 1975-76. - №. 24. - S. 50-61.

141. Barta, 1978 Barta W. Das Schulbuch Kemit // ZÄS. - 1978. - Bd. 105. S. 614.

142. Berlev, 1962 Berlrev O. D. The King's House in the Middle Kingdom // Труды XXV Международного конгресса востоковедов. - М.: Изд-во вост. лит., 1962.-С. 143-148.

143. Berlev, 1981 Berlev О. D. The Eleventh Dynasty in the Dynastic History of Egypt // Studies Presented to H.J. Polotsky / Ed. By D. W. Young. -Beacon Hill (Mass.): Pirtle & Poison, 1981. - P. 361-377.

144. Berlev, 1981a Berlev O. D. H. M. Stewart, Egyptian Stelae, Reliefs and Paintings from the Petrie Collection, pt. 2. // BiOr. - 1981.- Jg. XXXVIII. -S. 318-320.

145. Berlev, 1987 Berlev O. D. A Social Experiment in Nubia during the Years 9-17 of Sesostris I // Labor in the Ancient Near East / Ed. By M. A.

146. Bisson de la Roque, 1937 Bisson de la Roque F. Tod: (1934 ä 1936). Le

147. Caire: Impr. de 1'IFAO, 1937. VII, 186 P., 35 pi. (FIFAO; 17). Björkman, 1964 - Björkman G. Egyptology and Historical Method //

148. Orientalia Suecana. 1964. - Bd. 13.- S. 9-33. Blackman, 1932 - Blackman A. M. Middle-Egyptian Stories. - Bruxelles: Fondation Egyptologique Reine Elisabeth, 1932. - 48 double p. (BiblAeg; II).

149. Blumenthal, 1980 Blumenthal E. Die Lehre für König Merikare II ZÄS.1980.- Bd. 107.-S. 5-41.

150. Blumenthal, 1982 Blumenthal E. Die Prophezeiung des Neferti // ZÄS.1982.-Bd. 109.-S. 1-27. Blumenthal, 1984-1985 Blumenthal E. Die Lehre des Königs Amenemhet. I. II ZÄS. - 1984.- Bd. 111. S. 85-105; II. //ZÄS. - 1985. - Bd. 112. - S. 104-115.

151. Blumenthal, 1996 Blumenthal E. Die literarische Verarbeitung der Übergangszeit zwischen Altem und Mittlerem Reich II AEL. - S. 105135.

152. Blumenthal, 2004 Blumenthal E. Der Vorwurf an Rensi II ZÄS. - 2004. -Bd. 131.-S. 1-22.

153. Bolshakov, 1995 Bolshakov A. Princes Who Became Kings: Where Are their Tombs? // GM. - 1995. - Ht. 146.- P. 11-22.

154. Bolshakov, 1997 Bolshakov A. O. Man and his Double in Egyptian Ideology of the Old Kingdom. - Wiesbaden: Harrassowitz Verl. in Kommission, 1997 - 336 p., plans, fig., tables (ÄAT; 37).

155. Bolshakov, 2000 Bolshakov A. O. R. Gundlach. Der Pharao und sein Staat. Die Grundlegungen der ägyptischen Königsifeologie im 4. und 3. Jahrtausend. Wissenschaftlische Buchgesellschaft, Darmstadt, 1998 // BiOr. - 2000. - Jg. LVII. - S. 295-298.

156. Bolshakov, 2005 Bolshakov A. O. Studies on Old Kingdom Reliefs and Sculpture in the Hermitage. - Wiesbaden: Harrasowitz, 2005. - 279 p., XLII pi. (ÄA; 67).

157. Bolshakov, Soushchevski, 1998 Bolshakov A. O., Soushchevski A. G. Hero and Society in Ancient Egypt 1. I ! GM. - 1998. Ht. -163. - S. 7-25; II. //GM.-1998.-Ht. 164. S. 21-31.

158. Borchardt, 1910-1913 Borchardt L. Das Grabdenkmal des Königs S'aAhu-Rec. - Leipzig: Hinrichs', 1910-1913. - Bd. 1, 2. (Ausgrabungen der Deutschen Orient-Gesellschaft in Abusir: 1902-1908; 6-7).

159. Borchardt, 1933 Borchardt L. Sammlung. Allerhand Kleinigkeiten: seinen wissenschaftlichen Freunden und Bekannten zu seinem 70. Geburtstage am 5. Oktober 1933 überreicht/ Von Ludwig Borchardt. - [Leipzig]: [Pries], [1933].-49 S.: 16Taf.

160. Borchardt, 1937-1964 Borchardt L. Denkmäler des Alten Reiches (ausser den Statuen) im Museum von Kairo. Nr. 1295-1808. - Berlin; Le Caire: Organisme Général des Imprimeries Gouvernementales, 1937 - 1964. -Tl. I, II.

161. Borghouts, 1996 Borghouts J. F. Egyptian: an Introduction to the Writing and Language of the Middle Kingdom. I. Grammar and Syntax. -Leuven: 1996.- 532 p.2.

162. Breasted, 1906 Breasted J. H. Ancient Records of Egypt: historical documents from the earliest times to the Persian conquest. - Chicago: Univ. of Chicago Press, 1906. - Vol. 1- 400 p. (Ancient records: ser. 2).

163. Breasted, 1905 Breasted J. H. A History of Egypt: from the earliest times to the Persian conquest. - New York: Scribner, 1905. - XXIX, 634 p., 186 fig., 13 maps.

164. Breasted, 1944 Breasted J. H. The Dawn of Conscience. 2 ed. - New York; London: Scribner's Sons, 1944. -XXVI, 431 p.

165. Brovarski, 1981 Brovarski E. Ahanakht of Bersheh and the Hare Nome in the First Intermediate Period and Middle Kingdom // SAES. - P. 18-30.

166. Brovarski, 1985 Brovarski E. The Inscribed Material of the First Intermediate Period from Naga-ed-Der //American Journal of Archaeology. - 1985. - Vol. 89. - P. 581-583.

167. Brovarski, 1986 Brovarski E. Two Monuments of the First Intermediate Period from the Theban Nome // SGH. - P. 31-41.

168. Brovarski, 2005 Brovarski E. The Late Old Kingdom at South Saqqara // NM.-P. 31-72.

169. Brunner, 1937 Brunner H. Die Texte aus den Gräbern der Herakleopolitenzeit von Siut mit Übersetzung und Erläuterungen. -Glückstadt: Augustin, 1937. - 69 S. (ÄF; 5).

170. Brunner, 1952 BrunnerH. Die Weisheitsliteratur// HdO. - S. 90-110.

171. Автор имел счастливую возможность пользоваться рукописью данной работы.

172. Brunner, 1961 Brunner H. Die religiöse Wertung der Armut im ägyptischer Religionsität // Saeculum.- 1961. - Bd. 12. - S. 319-344.

173. Brunner, 1966 Brunner H. Die "Weisen", ihre "Lehren" und "Prophezeiungen" in altägyptischer Sicht // ZÄS. - 1966. -Bd. 93.- S. 29-35.

174. Brunner, 1979 Brunner H. Zitate aus Lebenslehren // SAL. - S. 106-171.

175. Brunner, 1988 Brunner H. Das hörende Herz. Kleine Schriften zur Religions- und Geistesgeschichte Ägyptens. Freiburg (Schweiz): Universitätsverlag / Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1988. - X, 433 S.: II. (OBO; 80).

176. Brunner-Traut, 1985 Brunner-Traut E. Lebensweisheit der Alten Ägypter. -Freiburg im Breigau: Herder, 1985. - 190 S.; ill.

177. Burkard, 1977 Burkard G. Textkritische Untersuchungen zu ägyptischen Weisheitslehren des Alten und Mittleren Reichs. - Wiesbaden: Otto Harrssowitz, 1977. - VIII, 6*, 340 S. (ÄA; 34).

178. Burkard, 1999 Burkard G. "Als Gott erschienen spricht er". Die Lehre des Amenemhet als posthumes Vermächtnis // LuP. - S. 153-173.

179. Burkard, Thissen, 2003 Burkard G., Thissen H. J. Einftihrung in die altâgyptische Literaturgeschichte. I. Munster; Hamburg; London: Lit Verl., 2003.

180. Burton, 1972 Burton A. Diodorus Siculus. Book I. A Commentary. -Leiden: E. J. Brill, 1972. - XXVIII + 301 p. (Études préliminaires aux religions orientales dans l'empire romain publiées par M. J. Vermaseren; 29).

181. Caminos, 1956 Caminos R. Literary Fragments in the Hieratic Script. -London: Oxford Univ. Press, 1956. - VIII, 71 p, 50 1. ill.1. V V t

182. Cerny, 1942 CernyJ. Le caractère des oushebtis d'après les idées du Nouvel empire // BIFO. -1942. - T. XLL. - P. 105-133.

183. Cerny, 1961 CernyJ. The Stela of Merer in Cracow // JEA. - 1961. - Vol. 47. - P. 5-9, pl. I.1. V w

184. Cerny, Groll, 1975 CernyJ., Groll S. I. A Late Egyptian Grammar. - Rome: Biblical Inst. Press, 1975. - XLIV, 592 p. (Studia Pohl: Series major. Dissertationes scientificae de rebus orientis antiqui; 4).

185. Clère, Vandier, 1948 Clère J. J., Vandier J. Textes de la première période intermédiaire et de la XIéme dynastie. - Brussel: Fondation Égyptologique Reine Élisabeth, 1948. - Fasc. I. - 54 p. (BiblAeg; X).

186. Couyat, Montet, 1913 CouyatJ., Montet P. Les inscriptions hiéroglyphiques et hiératiques du Ouâdi Hammâmât. - Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1913. -VIII, 141 S.: 45 pl. (MIFAO; 34).

187. Daoud, 1998 Daoud K. A. The Herakleopolitan Stelae from the Memphite Necropolis // PSICE. - P. 303-308.

188. Daoud, 2005 Daoud Kh. A. Corpus of the Inscriptions of the Heracleopolitan Period from the Memphite Necropolis. - Oxford: Archaeopress, 2005. -351 p., CXVI pi. (BAR series; 1459).

189. Daressy, 1903 Daressy G. Inscriptions hiéroglyphiques trouvées dans le Caire // ASAÉ. - 1903. - T. 4. - P. 101-103.

190. Daressy, 1907 Daressy G. Fragments de stèles de la Xle dynastie // ASAÉ. -1907.-T. 8.-P. 242- 247.

191. Daressy, 1919 Daressy G. Inscriptions tentyrites // ASAÉ. 1919. - T. 18. - P. 183-189.

192. Darnell, 1997 -Darnell C. The Message of the King Wahankh Antef II to Khety, Ruler of Heracleopolis // ZÂS. 1997. - Bd. -124. - S. 101-108.

193. Daumas, 1962 Daumas F. La naissance de l'humanisme dans la littérature derl'Egypte ancienne // Oriens Antiquus. Rivista del Centra per le Antichita e la Storia dell'Arte del Vicino Oriente. 1962. - T. 1. - P. 155-184.

194. Demedchik, 1993 Demedchik A. A Note to § 141 of Sir A.H.Gardiner's "Egyptian Grammar" // GM. - 1993. - Ht. 93. - S. 29, 30.

195. Demidchik, 1998 DemidchikA. E. The "Region of the Nothern Residence" in Middle Egyptian Literature // PSICE. - P. 325-330.

196. Demidchik, 2003 Demidchik A. E. The Reign of Merikare Khety // GM. -2003.-Ht. 192.-S. 25-36.r

197. Derchaine, 1989 Derchaine Ph. Eloquence et politique. L'opinion d'Akhtoy // RdE. - 1989. -T. 40. - P. 37-47.

198. Derchaine, 1995 Derchain Ph. Miettes (suite) // RdE. - 1995. - T. 46. - P. 89-98.

199. Dewachter, 1976 Dewachter M. Le roi Sahathor et la famille de Neferhotep I // RdE. - 1976. - T. 28. - P. 66-73.

200. Donadoni, 1968 Donadoni S. À propos de l'histoire du texte de Merikare //tVi

201. Edel, 1984 Edel E. Die Inschriften der Grabfronten der Siutgäber in Mittelägypten aus der Herakleopolitenzeit. - Opladen: Westdeutscher Verl., - 1984. -210 p. (Abhandlungen der Rheinisch-Westfälischen AW; 71).

202. Edel, 1990 Edel E. Der Kanal der beiden Fische II DE. - 1990. - № 16. - P. 31-33.

203. Edgerton, Wilson, 1936 Edgerton W. F., Wilson J. A. Historical Records of Ramsses III. The Texts in Medinet Abu. - Chicago: Univ. of Chicago Press., 1936. - XV, 157 p., 1 pl. - (SAOC; 12).

204. El-Alfi, 1993 El-Alfi M. La Liste de Rois d'Abydos II DE. - 1993. - № 28. -P. 19-26.

205. Eldamaty, 1990 Eldamaty M. M. Horns als Ka des Königs II GM. - 1999. -Ht. 169.-S. 31-52.

206. Enmarkh, 2005 Enmarkh R. The Dialogue of Ipuwer and the Lord of All. -Oxford: Griffith Inst. Publications, 2005. - 82 p.: ill. (Griffith Inst. Publications).

207. Erman, 1890 Erman A. Die Märchen des Papyrus Westcar - Berlin: Spemann, 1890. - Tl. I-II. (Mittheilungen aus den orientalischen Sammlungen / Königliche Museen zu Berlin; 5-6).

208. Erman, 1919 Erman A. Reden, Rufe und Lieder auf Gräberbildern des Alten Reiches. - Berlin, 1919. - 62 S. - (Abhandlungen der Preussischen AW, Philologisch-historische Klasse; 1918; 15)

209. Erman, 1923 Erman A. Die Literatur der Aegypten - Leipzig: Hinrichs', 1923.-XVI, 389 S.

210. Eyre, 1990 Eyre Chr. The Semna stelae: quotation, genre, and functions of literature // Studies in Egyptology Presented to Miriam Lichtheim / Ed. by S. Israelit-Groll. - Jerusalem: The Magnes Press, the Hebrew Univ., 1990.-P. 134-165.

211. Fakhry, 1961 Fakhry A. The Valley Temple. - Cairo: General Organisation for Government Printing Offices, 1961. - Pt I. The Temple Reliefs. - VI, 170 p., 282 fig., frontispiece, 63 ill. on 32 pl. (The Monuments of Sneferu at Dahshur; II).

212. Faulkner, 1962 Faulkner R. O. A Concise Dictionary of Middle Egyptian.

213. Oxford: Oxford Univ. Press, 1962. XVI, 327 p. Faulkner, 1964 - Faulkner R. O. Notes on 'The Admonitions of an Egyptian

214. Sage' //JEA. 1964. - Vol. 51. - P. 53-62. Faulkner, 1973-1978 - Faulkner R. O. The Ancient Egyptian Coffin Texts.

215. Warminster: Aris & Phillips, 1973-1978. Vol. I-III. Favry, 2004 - Favry N. - Le Nomarque sous le règne de Sésostris 1er. - Paris: Publications de l'Université Sorbonne, 2004.- 431 p. (Collectionr

216. Fischer, 1960 Fischer H. G. The Inscription of In-it. f, born of 7fi // JNES. - 1960.- Vol. 19. - P. 258-268, pl. VII.

217. Fischer, 1961 Fischer H. G. Land Records on Stelae of the Twelfth Dynasty //RdE.- 1961.-T. 13.-P. 107-109.

218. Fischer, 1962 Fischer H. G. Further Remarks on the Gebelein Stelae I I Kush. - 1962. - Vol.10. - P. 333-334.

219. Fischer, 1964 Fischer H. G. Inscriptions from the Coptite nome. Dynasties VI-XI. - Roma: Pontificium Institutum Biblicum, 1964. (XVI, 142 p., 19 fig., 55 ill. on 40 pl., frontispiece and map (Analecta Orientalia; 40).

220. Fischer, 1975 Fischer H.G. Two Tantalizing Biographical Fragments of Historical Interest // JEA. - 1975. - Vol. 61. - P. 33-37. - Pl. XVI.

221. Fischer, 1976 Fisher H. G. Varia. - New York: MMA, 1976. - XVI, 126 p., 66 fig., 23 pi. (Egyptian Studies; I).

222. Fischer, 1980 Fischer H. G. Three Stelae from Naga ed-Deir // SAEAS. - P. 58-67.

223. Fischer, 1989 Fischer H. G. Egyptian Women of the Old Kingdom and of the Heracleopolitan Period. - New York: MMA, 1989. - VIII, 52 p., pi.

224. Fischer, 1991 Fischer H. G. Marginalia//GM. - 1991. -Ht. 122. - S. 21-30.

225. Fischer, 1996 Fisher H. G. Varia Nova. - New York: MMA, 1996. -XXXIII, 264 p., frontispiece, fig., pl.) (Egyptian Studies; 3).

226. Fischer, 1996a Fischer H. G. The Tomb of 7p at El Saff. - New York: MMA, 1996. - XIV, 44 p., frontispiece, map, ill. fig., pl.

227. Fischer-Elfert, 1986 Fischer-Elfert H.-W. Literarische Ostraka der Ramessidenzeit in Übersetzung. - Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1986 -94 S. (KÄT).

228. Fischer-Elfert, 1999 Fischer-Elfert H.-W. Die Lehre eines Mannes für seinen Sohn. - Wiesbaden: Harrassowitz Verl., 1999. - Bd. I. - 479 S.; Bd. II. - Tafelband (ÄA; 60).

229. Fischer-Elfert, 2000 Ficher-Elfert H. W. Joachim Friedrich Quack, Studien zur Lehre für Merikare. Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1992 // LingAeg. -2000.-Vol. 7.-P. 261-267.

230. Fischer-Elfert, 2000a Fischer-Elfert H.-W. Hierotaxis auf dem MärkteKomposition, Kohärenz und Lesefolge der Marktszenen im Grabe des Nianchchnum und Chnumhotep II SAK. - 2000. - Bd. 28. - S. 67-82.

231. Fox, 1980 Fox M. Two decades of Research in Egyptian Wisdom Literature II ZÄS. - 1980. - Bd. 107. - S. 121-135;

232. Fox, 1983 Fox M. V. Ancient Egyptian Rhetoric II Rhetorica. A Journal of the History of Rhetoric. - 1983. -Vol. 1. P. 9-22.

233. Franke, 1983 Franke D. Altägytische Verwandschafitsbezeichungen im Mittleren Reich. - Hamburg: Borg, 1983. - 400 S. (HÄS; 3).

234. Franke, 1987 Franke D. Zwischen Herakleopolis und Theben: Neues zu den Gräbern von Assiut II SAK. - 1987. - Bd. -14. - S. 48-60.

235. Franke, 1990 Franke D. Erste und Zweite Zwischenzeit - Ein Vergleich // ZÄS.- 1990.-Bd. 117.-S. 119-129.

236. Franke, 1991 Franke D. The Career of Khnumhotep III Of Beni Hasan and the So-called "Decline of the Nomarchs" // Middle Kingdom Studies / Ed. By S. Quirke. - Whitestable (Kent): SIA Publishing, 1991. - P. 5157.

237. Franke, 1991a Franke D. R. B. Parkinson, Voices from Ancient Egypt. An Anthlogy of Middle Kingdom Writings, London, 1991 // BiOr. - 1993. -Jg. 50. - S. 347-353.

238. Franke, 1994 Franke D. Das Heiligtum des Heqaib auf Elephantine. Geschichte eines Provinzheiligtums im Mittleren Reich. - Heidelberg:

239. Miszellen. 1998. - Ht. 164. - S. 63-70. Franke, 1998a - Franke D. Das Entfernen eines Sprachtabus. Nochmals zur

240. Konstruktion wij r II GM. 1998. - Ht. 165. - S. 51-56. Franke, 19986 - Franke D. Kleiner Mann (nds) - was bist Du? II GM. - 1998.-Ht. 167. -S. 33-48.

241. Franke, 2006 Franke D. Arme und Geringe im Alten Reich Altägyptens: "Ich gab Speise dem Hungernden, Kleider dem Nackten." // ZÄS. -2006.-Bd. 133.-S. 104-120.

242. Franke, 2006a Franke D. Fürsorge und Patronat in der Ersten Zwischenzeit und im Mittelren Reich // SAK. - 2006. - Bd. 34. - S. 159-185, Tf. 4.

243. Frankfort, 1926 Frankfort H. Egypt and Syria in the first Intermediate Period // JEA. - 1926. - Vol. 12. - P. 80-99.

244. Frankfort, 1948 Frankfort H. Kingship and the Gods. A Study of Ancient Near Eastern Religion as the Integration of Society & Nature. - Chicago: The Univ. of Chicago Press, 1948. - XXV, 444 p., fig., pl.(An Oriental Institute Essay).

245. Fraser, 1902 Fräser M. G. The Early Tombs at Tehneh // ASAE. - 1902. - T. 3.P. 67-76, 122-130.

246. Gabra, 1976 Gabra G. Preliminary Report on the Stela of Htpi from El-Kab from the Time of Wahankkh Inyötef II // MDAIK. - 1976. - Bd. 32. - S. 46-56, Tf. 14.

247. Galan, 1994 Galan J. M. The Stela of Hor in Context // SAK. - 1994. - Bd. 21.-S. 65-79.

248. Galan, 1994 Galan J. Royal Commissioners and Royal Inscriptions // PSICE.-P. 419-128.

249. Gardiner, 1909 Gardiner A. H. The Admonitions of an Egyptian Sage from a Hieratic Papyrus in Leiden (pap. Leiden 344 Recto). - Leipzig: Hinrichs', 1909. - VII, 116 p., 18 pi.

250. Gardiner, 1913-1914 Gardiner A. H. Notes on the story of the eloquent peasant // PSBA. - 1913. - Vol. 35. - P. 264-276; 1914. -Vol. 36. - P. 1523. 69-74.

251. Gardiner, 1914 Gardiner A. H. New Literary Works from Ancient Egypt // JEA. -1914. - Vol. 1. - P. 20-36, 100-106.

252. Gardiner, 1923 Gardiner A. H. The Eloquent Peasant // JEA. - 1923. - Vol. 9.- P. 5-25.

253. Gardiner, 1937 Gardiner A. H. Late writings of ¿U.-+-."'magistrates" // ZAS. - 1937.-Bd. 73.-S. 74.

254. Gardiner, 1947 Gardiner A. H. Ancient Egyptian Onomastica. - London: Oxford Univ. Press, 1947. - Vol. I-III.

255. Gardiner, 1957 Gardiner A.H. Egyptian Grammar. 3 ed. - London: Oxford Univ. Press, 1957.-682 p.

256. Gardiner, 1959 Gardiner A. H. The Royal Canon of Turin. Oxford: Printed for The Griffith Inst, at the Univ. Press by V. Ridler, 1959. - 20 p., pi.

257. Gardiner, 1961 Gardiner A. H. Egypt of the Pharaohs. An Introduction. -Oxford: Clarendon Press, 1961 -XX, 461 p., frontispiece, 17 fig., 21 pl., 3 maps.

258. Gardiner, Peet, 1952 Gardiner A. H., Peet E.T. The Inscriptions of Sinai. 2 ed. - London: Oxford Univ. Press, 1952. - Pt. I. - III, 22 p., XCVI pi.

259. Gardiner, Sethe, 1928 Gardiner A. H., Sethe K. Egyptian letters to the dead, mainly from the Old and Middle Kingdoms. - London: Egypt Exploration Society, 1928. - 32 p.: 11 pi.

260. Gardiner, Vogelsang, 1908 Gardiner A. H., Vogelsang F. Die Klagen des Bauern. - Leipzig: Hinrichs', 1908. - 158 S., 24 Tf. (Hieratische Papyrus aus Königlichen Museen zu Berlin; 4).

261. Gasse, 2000 Gasse A. L'inventaire des ostraca littéraires de Deir el-Médina conservés àl'IFAO // GM - 2000.- Ht. 174. - S. 5-15.

262. Gesterman, 1987 Gesterman L. Kontinuität und Wandel in Politik und Verwaltung des frühen Mittleren Reiches in Ägypten. - Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1987. - IX, 243 S., Tf. (GOF IV; 18).

263. Glanville, 1931-1932 Glanville S. R. K. Records of a royal dockyard of the time of Thuthmosis III: papyrus British Museum 10056 // ZÄS. - 1931.-Bd. 66. - S. 105-121; 1932. - Bd. 68. - S. 7-41.

264. Gnirs, 1996 Gnirs A. M. Die Ägyptische Autobiographie // AEL. - S. 191241.

265. Gnirs, 2006 Gnirs A. Das Motiv des Bürgerkriegs in Merikare und Neferty // in.t dr.w - Festschrift fur F. Junge / Hrsg. von G. Moers, H. Behlmer, K. Demuß, K. Widmaier. - Göttingen: Seminar für Ägyptologie und Koptologie, 2006. - S. 206-265.

266. Goedicke, 1960 Goedicke H. The Inscription of Dmj // JNES. - 1960. - Vol. XIX. - P. 288-293.

267. Goedicke, 1060a Goedicke H. Die Stellung des Königs im Alten Reich. -Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1960. - 95 S. (Ägyptologische Studien; 2).

268. Goedicke, 1962 Goedicke H. A Neglected Wisdom Text 11 JEA. - 1962. -Vol. 48. - P. 23-35. - PI. II.

269. Goedicke, 1967 Goedicke H. Königliche Dokumente aus dem Alten Reich. -Wiesbaden: Otto Harrasso witz, 1967. - VII, 256 S. 11 Bl. (ÄA; 14).

270. Goedicke, 1969 Goedicke H. Probleme der Herakleopolitenzeit // MDAIK. -1969.-Bd. 24.-S. 136-143.

271. Goedicke, 1970 Goedicke H. The Report about the Dispute of a Man with his Ba. Papyrus Berlin 3024. - Baltimore; London: The Johns Hopkins Press, 1970.-VII, 248 p., 11 double pi. [= p. 218-237]).

272. Goedicke, 1971 Goedicke H. Re-used Blocks from the Pyramid of Amenemhet I at Lisht. - New York.: MMA, [1971]. - X, 162 p., 88 ill., 64 fig. (Publications of MMA. Egyptian Expedition; 20).

273. Goedicke, 1974 Goedicke H. The Berlin Leather Roll (P Berlin 3029) // FÀMB. - S. 87-104.

274. Goedicke, 1982 Goedicke H. The Unification of Egypt under Monthuhotep Neb-Hepet-Re' (2022 B.C.) // The Journal of the Society of the Study of Egyptian Antiquities.- 1982. Vol. 12.-P. 157-164.

275. Goedicke, 1987 Goedicke H. The Protocol of Nfryt. - Baltimore: Hopkins Press, 1987.-206 p.

276. Goedicke, 1990 Goedicke H. About an Early Use of the Emphatic Possesive Expressions // Varia Aegyptiaca. - 1990. - Vol. - 6. P. 139-153.

277. Goedicke, 1990a Goedicke H. Two Mining Records from the Wadi Hammamat // RdE. - 1990. - T. 41. - P. 65-93.

278. Goedicke, 1998 Goedicke H. God's Earth I I GM. - 1998. - Ht. 166. - S. 2328.

279. Goedicke, 1998a Goedicke H. rAnkhtyfy's Fights // Chronique d'Égypte. -1998. - LXXIII. - P. 29-41

280. Goedicke, 2002 Goedicke H. MerikarerE 106-115 // ZÂS. - 2002. - Bd. 129. -S. 115-121.

281. Goedicke, Wente, 1962 Goedicke H., Wente E. F. Ostraka Michaelides. -Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1962. - 26 p., 94 double pi.

282. Golénischeff, 1786 Golénischeff W. S. Le papyrus no. 1 de St. Pétersbourg // ZÂS. - 1876.-Bd. 14.-S. 107-111.

283. Golénischeff, 1913 Golénischeff W. S. Les papyrus hiératiques № 115, 1116 A et 1116 B de l'Ermitage imperial à St. Pétersbourg. - St.

284. Pétersbourg.: Manufacture des Papiers de l'État], 1913. 8 p.: 28 pl., pl. suppl. A-D.

285. Grimai, 1981 Grimai N. -C. La stèle triomphale de Pi('ankh)y au Musée du Caire. JE 48862 et 47086-47089, Le Caire.: IFAO, [1981]. - XXVII, 364 p., 12 pl. (Études sur la propagande royale égyptienne; 1 = MIFAO; 105).

286. Grimai, 1985 Grimai N. - C. Les "Noyés" de Balat // Mélanges offerts à

287. Jean Vercoutter. Paris, 1985. - P. 111-121. Grimai, 1986 - Grimai N. - C. Les termes de la propâganda royale égyptienne de la XIX dynastie a la conquete d'Alexandre. Paris: Imprimerier

288. Nationale / Diffusion de Boccard, 1986. 764 p. (Etudes sur lapropagande royale égyptienne, 4. = Mémoires de l'Académie des Inscriptions et Belles-Lettres. Nouvelle Série; 6).

289. Grimai, 1988 Grimai N. - C. Histoire de l'Égypte ancienne. - Paris: Fayard, 1988.-593 p.: pl.

290. Grimm, 1987 Grimm A. Ein Käfig für einen Gefangenen in einem Ritual zur Vernichtung von Feinden // JEA. - 1987. - Vol. 73. - P. 202-206, pl. III.

291. Grimm, 1989 Grimm A. Der Tod im Wasser. Rituelle Feindvernichtung und Hinrichtung durch Ertränken // SAK. - 1989. - Bd. 16. - S. 111-119.

292. Grimm, 1988 Grimm A. Feind-Bilder und Bilderverbrennung. Ein Brandopfer zur rituellen Feindvernichtung in einer Festdarstellung des "Chapelle Rouge" // Varia Aegyptiaca. - 1988. - Vol. 4.- P. 207-213.

293. Guglielmi, 1984 Guglielmi W. Zur Adaption und Funktion von Zitaten // SAK. - 1984.-Bd. 11.-S. 347-364.

294. Habachi, 1957 Habachi L. Tell Basta. - Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1957. -XVI, 144 p., flg., pl., maps, plans (Cahier № 22. Supplément aux ASAÉ).

295. Habachi, 1958 Habachi L. God's Fathers and the Role They Played in the History of the First Intermediate Period // ASAÉ. - 1958. - T. 55. - P. 167-190. PI. 1-4.

296. Habachi, 1963 Habachi L. King Nebhepetre Mentuhotep: His Monuments, Place in History, Deification and Unusual Representations // MDAIK. -1963.-Bd. 19.-S. 17-52.

297. Habachi, 1975 Habachi L. Building Activities of Sesostris I in the Area to the South of Thebes // MDAIK.- 1975. - Bd. 31. - S. 27-38., Tf. 12-14.

298. Habachi, 1985 Habachi L. The Sanctuary of Heqaib / With Contributions by Go Haeny and F0 Junge. Photographs by D0 Johannes. Text and

299. Hayes, 1955 Hayes W. C. A Papyrus of the Late Middle Kingdom in the Brooklyn Museum Papyrus Brooklyn 35. 1446. Edited with Translation and Commentary. - New York: The Brooklyn Museum, [1955] - 185 p., pi.

300. Hayes, 1971 Hayes W. C. The Middle Kingdom in Egypt. Cambridge: The Univ. Press, 1971. - (CAH. - Vol. I. - Pt. 2. - Ch. 20).

301. Helck, 1958 Helck W. Zur Verwaltung des Mittleren und Neuen Reichs. -Leiden; Köln: E. J. Brill, 1958. - VIII, 550 p. (PdÄ; 3)

302. Helck, 1962 Helck W. Die Beziehung Ägyptens zu Vorderasien im 3. und 2. Jahrtausend v. Chr. - Wiesbaden: Otto harrassowitz, 1962. - VII, 647 S. (ÄA; 5).

303. Helck, 1964 Helck W. Die Ägypter und die Fremden // Saeculum. - 1964. -Bd.15.-S. 103-114, Tf.XII, XIII.

304. Helck, 1969 Helck W. Der Text der "Lehre Amenemhets I. fiir seinen Sohn". -Wiesbaden: OttoHarassowitz, 1969.- 105 S. (KÄT).

305. Helck, 1970 Helck W. Die Lehre des Dwl-Htjj. Textzusammenstellung. 2 Bd. - Wiesbaden, Otto Harrassowitz, 1970. - III +. 166 S. (KÄT).

306. Helck, 1972 Helck W. Der Text des Nilhymnus. - Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1972. - IV,. 87 p. (KÄT).

307. Helck, 1974 Helck W. W.A. Ward. Egypt and the East Mediterranean World. 2200-1900 B.C. Beirut, 1971 // Zeitschrift der Deutschen Morgenländischen Gesellschaf. - 1974. - Bd. 124. - S. 390-394.

308. Helck, 1977 Helck W. Die Lehre für König Merikare. - Wiesbaden: Otto Harrasowitz, 1977. - 95 S. (KÄT).

309. Helck, 1986 Helck W. Politische Gegensätze im alten Ägypten. Ein Verzuch. - Hildesheim: Gerstenberg-Verl., 1986. -98 S. (Hildesheimer Ägyptologische Beiträge; 23)

310. Helck, 1992 Helck W. Anmerkungen zum Turiner Königspapyrus // SAK. -1992.-Bd. 19.-S. 151-216.

311. Helck, 1995 Helck W. Historisch-biographische Texte der 2. Zwischenzeit und neue Texte der 18. Dynastie. Nachträge. - Wiesbaden: Harrsowitz, 1995.-X, 72 S. (KÄT).

312. Helck, 1995a Helck W. Die "Admonitions". Pap. Leiden I 344 recto. -Wiesbaden: Harrasowitz, 1995. - VIII, 79 S. (KÄT).

313. Helck, 2000 Helck W. Die Prophezeiung des Nfr.tj. Textzusammenstellung. Nachdruck der 2., verbesserten Auflage. - Wiesbaden: Harrassowitz, 2000. - 68 S. (KÄT 2).

314. Herrmann, 1957 Herrmann S. Untersuchungen zur Überlieferungsgeschtalt mittelägyptischer Literaturwerke. - Berlin: Akademie-Verl., 1957. - 113 S.

315. Hintze, 1943 Hintze F. Noch einmal die Menschen als "Kleinwieh Gottes" // ZÄS. - 1943. - Bd. 78.-S.32, 33.

316. Hodjash, Berlev, 1982 Hodjash S., Berlev O. The Egyptian Reliefs and Stelae in the Pushkin Museum of Fine Arts, Moscow. - Leningrad: Aurora, 1982.-311 p.: ill.

317. Hornung, 1967 Hornung E. Der Mensh als "Bild Gottes" in Ägypten // Die Gottebenbildlichkeit des Menschen / Hrsg. von O. Loretz. - München: Kösel-Verlag, 1967. - S. 123-156.

318. Hornung, 1971 Hornung E. Politische Planung und Realität im alten Ägypten // Saeculum. -1971. - Bd. 22. - S. 48-58.

319. Hornung, 1982 Hornung E. Pharao ludens // Eranos-Jahrbuch. - 1982. - Jg. 51. -S. 479-516.

320. Hornung, 1989 Hornung E. Geist der Pharaonenzeit. Zürich - München: Artemis Verl., 1989.-224 S.

321. Hoverstreydt, 1997 Hoverstreydt W. Secret Doors and Hidden Treasures: Some Aspects of Egyptian Temple Treasures from the New Kingdom // EHV. - P. 187-206.

322. Jäger, 2004 Jäger S. Altägyptische Berufstypologien. - Göttingen: Seminar für Ägyptologie und Koptologie, 2004. - 339 S. XCIV Tf. (LingAeg -Studia monographica; 4).

323. Jansen-Winkeln, 1985 Jansen-Winkeln K. J. F. Ägyptische Biographien der 22. und 23. Dynastie. - Wiesbaden: Otto Harrssowitz, 1985. - Bd. I-III (ÄAT; 8).

324. Jansen-Winkeln, 1992 Jansen-Winkeln K. J. F. Quack Studien zur Lehre für Merikare. Wiesbaden, 1992 II Orientalistische Literaturzeitung. - 1993. -Bd. 88. - S. 478-482.

325. Jansen-Winkeln, 2000 Jansen-Winkeln K. J. F. Zum Verständnis der "Saitischen Formel" II SAK. - 2000. - Bd. 28. - S. 83-124.

326. Janssen, 1946 Janssen J. M. A. De traditionelle Egyptische Autobiographie voor het Neuwe Rijk. - Leden: E. J. Brill, 1946. - Deel 1-2.

327. Janssen, 1953 Janssen J. M. A. The Stela (Khartoum Museum No. 3) from Uronarti//JNES. - Vol. 12. - 1953. - P. 51-55.

328. Jones, 2000 Jones D. An Index of Ancient Egyptian Titles, Epithets and Phrases of the Okd Kingdom. - Oxford: Archaeopress, 2000. - XI, 1045 p. (BAR International Series; 866 (I)).

329. Junge, 1977 Junge F. Die Welt der Klagen II FAL. - S. 275-284.

330. Junker, 1949 Junker H. Pyramidenzeit. Das Wesen der altägyptischen Religion. - Zürich; Köln: Benziger Verl., 1949. - 184 S.

331. Kadish, 1973 Kadish G. E. British Museum Writing Board 5645: The Complaints of Kha-Kheper-Rer-Senebu II JEA. - 1973. - Vol. 54. - P. 7790. PI. XXXII, XXXIII.

332. Kamal, 1906-1909 Kamal A. Tables d'offrandes. - Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1906-1909.-T. 1-2.

333. Kamal, 1910 Kamal A. Un monument nouveau du pharaon Khatouî II ASAÉ. -1910. - T. X.-P. 185,186.

334. Kanawati, 1980 Kanawati N. Governmental Reforms in Old Kingdom Egypt. - Warminster: Aris & Phillips Ltd, 1980. -163 p., 2 maps, 2 plans, 3 diagrams, 4 tables (Modern Egyptology).

335. Kanawati, 1992 Kanawati N. Akhmim in the Old Kingdom. - Sydney: The Australian Centre for Egyptology, - 1992. - Pt I. Chronology and Administration. With a chapter by A. McFarlane - IX, 325 p. (The Australian Centre for Egyptology Studies; 2.).

336. Kees, 1929 Kees H. Textkritische Kleinigkeiten IIZÄS. - 1929. - Bd. 64. S. - 136, 137.

337. Kees, 1962 Kees H. Ein Handelplatz des M.R. im Nordostdelta II MDAIK. -1962.-Bd. 18.-S. 1-13.

338. Kees, 1977 -Kees H. Das alte Ägypten. Eine kleine Landeskunde. 3. durchsehene Auflage. Berlin: Akademie-Verl, 1977. - 224 S. 56 Abb, 34 Tf, 1 Karte.

339. Kemp, 1989 Kemp B. J. Ancient Egypt. Anatomy of a Civilization. -London; New York: Routledge, 1989. - VII, 356 p., maps, plans, fig., ill., tables.

340. Kitchen, 1969-1990 Kitchen K A. Ramesside Inscriptions. Historical and Biographical. - Oxford: B.H. Blackwell Ltd, 1969-1990. - Vol. I-VIII.

341. Koch< 1990 Koch R. Die Erzählung des Sunuche. - Buxelles: Fondation Égyptologique Reine Élisabeth, 1990. - 81 double S. (BiblAeg; XVII).

342. Koefoed-Petersen, 1948 Koefoed-Petersen O. Les stèles égyptiennes. -Copenhague, 1948. - XLIII, 78 p., pl. (Publications de la Glyptothèque Ny Carlsberg; 1).

343. Koenig, 1997 Koenig Y. Les ostraca hiératiques inédits de la Bibliothèque nationale et universitaire de Strasbourg. - Le Caire: IFAO, 1997. - 233 p., pl.

344. Korostovtsev, 1973 Korostovtsev M. Grammaire du neo-egyptien. -Moscow: Naouka, 1973. - 480 p.

345. Kuhlman, 1973 Kuhlmann K P. Eine Beschreibung der Grabdekoration mit der Aufforderung zu kopieren und zum Hinterlassen von Besucherinschriften aus saitischer Zeit // MDAIK. - 1973. - Bd. 29. - S. 204-213.

346. Malek, 1994 Malek J. King Merikare and his Pyramid // Hommage ä J. Leclant. - Le Caire, 1994. - Vol. 4. - P. 203-214.

347. Mokhtar, 1983 Mokhtar M. G. el-Din. Ihnâsya el-Medina (Herakleopolis Magna). Its Importance and Its Role in Pharaonic History. - Le Caire: IFAO, 1983. - XX, 210 p., 40 fig. and maps, 27 pl. (BdÉ; 40).

348. Möller, 1909-1912 Möller G. Hieratische Paläographie: die ägyptische Buchschrift in ihrer Entwicklung von der fünften Dynastie bis zur römischen Kaiserzeit. - Leipzig: Hinrichs, 1909-1912. - Bd. 1-3.

349. Montet, 1925 Monte, P. Les scènes de la vie privée dans les tombeaux égyptiens de l'Ancien Empire. - Strasbourg: Impr. Alsacienne, 1925. -XVIII, 429 S., 24 pl., 48 ill.r

350. Moreno García, 1997 Moreno García J. C. Etudes sur l'administration, lerpouvoir et l'idéologie en Egypte, de l'Ancien au Moyen Empire. Liège: C.I.P.L., 1997 - IV, 174 p. (Aegyptiaca Leodiensia; 4).r

351. Moreno García, 2005 Moreno García J. C. Elites provincials, transformations socials et idéologie à la fin de l'Ancien Empire et à la Première Période Intermédiaire //NM. - P. 215-228.

352. Morenz, 1960 Morenz S. Untersuchungen zur Rolle des Schicksals in der ägyptischen Religion. - Berlin: Akademie-Verl., 1960. -36 S. (AbhdSAW; 52/1).

353. Morenz, 1975 Morenz S. Religion und Geschichte des Alten Ägypten. -Köln; Wien: Bolan, 1975. - 652 S.: III.

354. Morenz, 1997 Morenz L. D. Ein Wortspiel mit dem Namen Chetys, des Assertors der Lehre für Meri-ka-rel (Meri-ka-re, E 143 f.) // GM. - 1997. -Ht. 159.-S. 75-83.

355. Moret, 1922 Moret A. L'accession de la plèbe égyptienne aux droits religieux et politiques sous le Moyen Empire // Recueil d'études égyptologiques dédiées à la mémoire de Jean-François Champollion. -Paris: Champion, 1922. - P. 331-360 (BEHE; 234)

356. Mostafa, 1984-1985 Mostafa M. F. Erster Vorbericht über einen Ersten Zwischenzeit Text aus Kom El-Koffar. I. // ASAE. - 1984-1985. - T. 70. -P. 419-429.

357. Mostafa, 1987 Mostafa M. F. Kom el-Koffar. II: Datierung und historische Interpretation des Textes B //ASAE. 1987. -T. 71. - P. 170-184.

358. Müller, 1961 Müller D. Der gute Hirte // ZÄS. - 1961. - Bd. 86. - S. 126144.

359. Müller, 1967 Müller D. Grabausstattung und Totengericht in der Lehre für König Merikare // ZÄS. - 1967. - Bd. 117. - S. 117-124.

360. Müller-Wollermann, 1996 Müller-Wollermann R. Gaugrenzen und Grenzstelen // Chronique d'Egypte. - 1996. - T. 71. - P. 5-16.

361. Munro, 1982 -Munro P. Der Unas Friedhof Nord-West. 4. Vorbericht über die Arbeiten der Gruppe Berlin/Hannover in Saqqara // GM. 1982. - Ht. 59.-S. 77-101.

362. Munro, 1984 Munro P. Das Unas Friedhof. 6. Vorbericht über die Arbeiten der Gruppe Berlin / Hannover in Saqqara (Teil 1) // GM. - 1984. - Ht. 74,- S. 59-90.

363. Newberry, 1984-1985 Newberry P. E. El Bersheh. - London: Egypt Exploration Fund, 1894-1895. - Pt. 1-2.

364. Newberry, 1894-1895 Newberry P. E. Beni Hasan. - London: Egypt Exploration Fund, 1894-1895. - Pt. 1-2.

365. Ockinga, 1983 Ockinga B. G. The Burden of Kha'kheperre'sonbu // JEA -1983.-Vol. 69.-P. 88-95.

366. Ockinga, 1984 Ockinga В. Die Gottebenbildlichket im Alten Ägypten und im Alten Testament. Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1984. - 175 S. (ÄAT; 7).

367. Osing J. Ächtungstexte aus dem Alten Reich (II) // MDAIK. 1976. - Bd. 32.-S. 133-183. -Tf. 40-51. Osing, Rosati, 1998 Osing J., Rosati G. Papiri geroglifiici e ieratici da Tebtynis. - Firenze: Instituto papirologico "G. Vitelli", 1998. - 219 p., 46 pl.

368. Otto, 1951 Otto E. Der Vorwurf an Gott. Zur Entstehung der ägyptischen Auseinandersetzungsliteratur. - Hildesheim: Gebr. Gerstenberg, 1951. -15 S.

369. Otto, 1952 Otto E. Weltanschaulische und politische Tendenzschriften // HdO.-S. 111-119.

370. Oxford, 2001 Oxford Enciclopedia of Ancient Egypt / Ed. By D. B. Redford. - London: Oxford Univ. Press, 2001. - Vol. I-III.

371. Padro, 1998 Padro J. Fouilles dans le secteur de la muraille méridionale a Héracleoplis Magna: la nécropole de la Première période intermédiaire // ASAÉ. - 1998. - T. 73. - P. 92-101.

372. Parkinson, 1991 Parkinson R. B. Teachings, Discourses and Tales from the Middle Kingdom // Middle Kingdom Studies. - Whitestable (Kent): SIA Publishing, 1991.-P. 91-122.

373. Parkinson, 1991a Parkinson R. B. The Tale of the Eloquent Peasant. -Oxford: Griffith Institute, Ashmolean Museum, 1991. - XLVII, 48 double p.

374. Parkinson, 1997 Parkinson R. B. The Tale of Sinuhe and Other Ancient Egyptian Poems 1940-1640 BC. - Oxford: Oxford Univ. Press, 1997. -298 p.

375. Parkinson, 1999 Parkinson R. B. Two New "Literaiy" Texts on a Second Intermediate Period Papyrus. A Preliminaiy Account of P. BM EA 10475//LuP.-S. 177-197.

376. Pérez Die, 2005 Pérez Die M. del C. La nécropole de la Première Période Intermédiaire - début du Moyen Empire à Héracléopolis Magna // NM. -P. 239-254.

377. Petrie, 1906 Petrie W. M. F. Hyksos and Israelite Cities. - London: Quatrich, 1906. - VI, 56 p., 40 pl. (BSAE; 12).

378. Petrie, 1906 Petrie W. M. F. A Histoiy of Egypt. - London: Quatrich, 1907. -Vol. I.-533 p.: ill.

379. Petrie, 1906 Petrie W. M. F. Scarabs and Cylinders with Names. - London: Quatrich, 1917. - VIII, 46 p.: ill (BSAE; 21).

380. Pieper, 1928 Pieper M. Die ägyptische Literatur // Handbuch der Literaturwissenschaft. - Potsdam: Verlagsges. Athenaion, 1928. - S. 2058.

381. Pirenne, 1938 PirenneJ. Une nouvelle interprétation des "Instructions du roi Kheti à son fils Merikara" (IXe Dynastie) // RdE. - 1938. - T. 3. - P. 116.r

382. Pirenne, 1935 Pirenne J. La religion et la morale dans l'Egypte antique. -Neuchâtel (Suisse): a la Baconnière; Paris: Éditions Albin Michel, 1965.- 178 p.

383. Polotsky, 1929 Polotsky H. J. Zu den Inschriften der 11. Dynastie. -Leipzig: Hinrichs', 1929. - VIII, 71 S. (Untersuchungen zur Geschichte und Altertumskunde Ägyptens; 11).

384. Polotsky, 1930 Piacentini The stela of Heka-yeb// JEA. - 1930. - Vol.16. -P. 194-199, pl. XXIII.

385. Posener, 1950 Posener G. Trois passages de l'Enseignement à Mérikare // RdE.- 1950.-T. 7.-P. 176-180.

386. Posener, 1951 Posener G. H. Stock, Die erste Zwischenzeit Ägyptens. Untergang der Pyramidenzeit, Zwischenreiche von Abydos und

387. Nationale, 1960. -XV, 107 p. (Cahiers de la Société Asiatique; XV). Posener, 1962 Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes // ACF, 62.- 1962.-P. 287-295.

388. Posener, 1963 Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes // ACF, 63.- 1963. P. 299-305.

389. Posener, 1965 Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes // ACF, 64.- 1965.-P. 301-307.

390. Posener, 1966 Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes //ACF, 65. -1966. - P. 339-346.

391. Posener, 1966a Posener G. Les textes d'envoûtement de Mirgissa // Syria.1966.-T. 43.-P. 277-287.r

392. Posener, 1966, Posener G. Quatre tablettes scolaires de Basse Epoque

393. Aménémopé et Hardjédef) // RdE. 1966. - T. 18.-P. 45-65,pl. 1,2. Posener, 1967 - Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes //ACF, 66.1967.-P. 339-346.

394. Posener, 1969 Posener G. Sur l'emploi euphémique de hfti(w) «ennemi(s)"

395. ZÀS. 1969. - Bd. 96. - S. 30-35. Posener, 1969a - Posener G. Fragment littéraire de Moscow // MDAIK.1969. Bd. 25. - S. 101-106, Tf. IV-V. Posener, 1974 - Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes //ACF, 74. 1974.-P. 397-405.

396. Posener, 1975 Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes //ACF, 75.1975.-P. 405-412.

397. Posener, 1978 Posener G. Philologie et archéologie égyptiennes //ACF, 77.1978.-P. 503-512.

398. Quack, 1990 Quack J. F. Zwei Ostraka-Identifizierungen // GM. - 1990. -Ht.115. - S. 83-84.

399. Quack, 1992 Quack J. F. Studien zur Lehre fur Merikare. Wiesbaden: Otto Harassowitz, 1992. - 200 S. (GOF IV; 23).

400. Quirke, 1988 Quirke S. State and Labour in the Middle Kingdom. A Reconsideration of the Term hurt II RdE. - 1988,- T. 39. - P. 82-106.

401. Quirke, 2004 Quirke S. Titles and Bureaux of Egypt 1850-1700 BC. -London: Golden House Publications, - 2004. - 153 p.

402. Ranke, 1935 1952 - Ranke H. Die ägyptischen Personennamen. - Glückstadt / Hamburg; New York: J. J. Augustin, 1935-1952. - Bd. I, II.

403. Reading the Eloquent Peasant. Proceedings of the International Conference on The Tale of the Eloquent Peasant at the University of California. Los Angeles, March 27-30, 1997 / Ed. By. A. M. Gnirs II LingAeg. 2000. -№8.

404. Roeder, 1911-1913 Roeder G. Debod bis Bab Kalabsche. - Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1911-1912. - Bd. 1-3. (Les Temples immergés de la Nubie).

405. Rowinska, Winnicki, 1992 Rowinska E., Winnicki J. Staatsausdehnung (P 67-68) und Maßnahmen zur Verstärkung der Nordostgrenze (P 106-109) in der "Lehre für den König Merikare" // ZÄS. - 1992. - Bd. 119. - S. 130-143.

406. Satzinger, 1969 Satzinger H. Die Abydos-Stele des Jpwy aus dem Mittleren Reich//MDAIK. 1969. - Bd. 25. - S. 121-130, Taf. III b.

407. Scharff, 1936 Scharff A. Der historische Abschnitt der Lehre für König Merikarê. - München: Bayerische AW, 1936. - 64 S. (Sitzungsberichteder Bayerischen AW: philosophische.-historische Abteilung; 1936, Ht. 8).

408. Schenkel, 1962 Schenkel W. Frühmittelägyptische Studien. - Bonn, 1962. -161 S. (Bonner Orientalistische Studien; 13).

409. Schenkel, 1964 Schenkel W. Eine Neue Weisheitslehre? II JEA. - 1964. -Vol. 50.-P. 6-12.

410. Schenkel, 1965 Schenkel W. Memphis. Herakleopolis. Theben. -Wiesbaden: Otto Harrassowitz, 1965. -XI, 306 S. (ÄA; 12).

411. Schenkel, 1973 Schenkel. W. Ein Türsturz von der Grabkapelle des Königs wAH-anx Antef II MDAIK. - 1973. - Bd. 29. - S. 215-219, Tf. LXXII.

412. Schenkel, 1975 Schenkel W. Die Bauinschrift Sesostris' I. im Satet-Tempel von Elephantine // MDAIK. - 1975. - Bd. 31. - S. 109-125, Tf. 33-39.

413. Schenkel, 1978 Schenkel W. Die Bewässerungsrevolution im Alten Ägypten. - Mainz/Rhein: Philipp von Zabern, 1978. - 87 S.

414. Schifman, 1993 Schifman I. The Description of Egypt in the Torah II Ancient Egypt and Kush: In Memoriam M. A. Korostovtsev. - Moskow: Naouka, 1993.-P. 346-350.

415. Schisha-Halevi, 1980 Schisha-Halevi A. A propos a New Edition of the Instruction for King Merikare // Orientalia.- 1980. - T. 49. - P. 195-198.

416. Schlott-Schwab, 1981 Schlott-Schwab A. Die Ausmasse Ägyptens nach altägyptischen Texten. - Wiesbaden: In Kommission bei Otto Harrassowitz, 1981. - X,. 156 S., 35 Tf. (ÄAT; 3).

417. Schneider, 1977 Schneider H. Shabtis. An Introduction to the History of Ancient Egyptian Funerary Statuettes with a Catalogue of the Collection of Shabtis in the National Museum of Antiquities at Leiden. - Leiden:

418. Rijksmuseum van Oudheden, 1977. Pt. 1-3 (Collections of the National Museum of Antiquities at Leiden; 2).

419. Schukze, 1983 Schulze P. H. Der Sturz des göttlichen Falken. Revolution im Alten Ägypten. - Hamburg: Lübbe, 1983. - 256 S.; ill.

420. Schott, 1929-1939 Schott S. Urkunden mythologischen Inhalts. - Leipzig: Hinrichs, 1929-1939. - 144 S. (Urk. VI).

421. Schott, 1969 Schott S. Zur Unverganglichkeit des Namens II MDAIK. -1969.-Bd. 25.-S. 131-135.

422. Schott, 1977 Schott E. Die Biographie des Ka-em-tenenet II FAL. - S. 443461.

423. Seibert, 1967 Seibert P. Die Charakteristik. Untersuchungen zu einer altägyptischen Sprechsitte und ihern Ausprägungen in Folklore und Literatur. - Wiesbaden: Otto Harrssowitz, 1967. - 166 S., 2 Tf. (ÄA; 17).

424. Seidlmayer, 1997 Seidlmayer S. J. Zwei Anmerkungen zur Dinastie der Herakleopoliten // GM. - 1997. - Ht. 157. - S. 81-90.

425. Seters J. van, 1964 Seters J. van. A Date for the "Admonitions" in the Second Intermediate Period II JEA. - 1964. Vol. 50. - P. 13-23.

426. Seters J. van Seters J. van. The Hyksos. A New Investigation. - New Häven; London: Yale Univ. Press, 1966. - XX, 220 p., 22 fig. including 2 maps.).

427. Sethe, 1928 Sethe K. Aegyptische Lesestücke: Texte des Mittleren Reiches.2. verbesserte Auflage. -Leipzig: Hinrischs', 1928. 100 S. Sethe, 1932-1933 - Sethe K. Urkunden des Alten Reiches. 2 verbesserte

428. Auflage. Leipzig: Hinrichs', 1932-1933.-283 S. (Urk. I). Sethe, 1935 - Sethe K. Historisch-biographische Urkunden des Mittleren Reiches / Unter Mitwirkung von W. Erichsen. - Leipzig: Hinrichs, 1935.- 66 S. (Urk. VII).

429. Sethe, Helck, 1984 Sethe K„ Helck W. Urkunden der 18. Dynastie. Unveränderter Neudruck.- Berlin.: Akademie -Verl, 1984. - 2179 S. (Urk. IV).

430. Simpson, 1981 Simpson W. K. The Memphite Epistolary Formula on a Jar Stand of the First Intermediate Period from Naga Ed-Deir // SAEAS. - P. 173-179.

431. Simpson, 1996 Simpson W. K. Belles lettres and propaganda // AEL. - S. 435-443.

432. Religion 11JNES. 1998. - Vol. 77. - P. 241-260. Spalinger, 2003 - Spalinger A. New Kingdom Eulogies of Power: A Preliminary Analysis // Es werde niedergelegt als Schriftstück.

433. Festschrist für Hartwig Altemüller zum 65. Geburtstag / Hrsg. N. Klotyh, K. Martin, E. Pardey. Hamburg: Helmut Buske Verl., 2003.

434. Spanel, 1984 Spanel D. The Date of Anchtifi of Moralla // GM. - 1984. - Ht. 78. - P. 87-90.

435. Spanel, 1989 Spanel D. B. The Herakleopolitan Tombs of Kheti I, jt(.j)-jb(.j) and Kheti II at Asyut// Orientalia. - 1989. - Vol. 58. - P. 301-314.

436. Stadnikow, 1994 Stadnikow S. Gottkönig und Fremdländer. Universalistische Ausdrücke der Könige des Alten Reichs in Ägypten nach officielen Texten // Mitteilungen fur Anthropologie und Religiongeschichte. - 1994. - Ht. 9. - S. 291-310.

437. Stadt, 1975 Stadt und Tempel von Elephantine. Fünfter Grabungsbericht / W. Kaiser, G. Dreyer, G. Grimm, G. Haeny, H. Jaritz, Ch. Müller // MDAIK.- 1975.-Bd. 31.-S. 39-84, Tf. 12-17.

438. Stadt, 1976 Stadt und Tempel von Elephantine. Sechster Grabungsbericht / W. Kaiser, G. Dreyer, R. Gempele, P. Grossmann, G. Haeny, H. Jaritz, F. Junge // MDAIK. - 1976. - Bd. 32. - S. 67-112, Tf. 15-32.

439. Stefanovic, 2003 Stefanovic D. The Title mr ß-mhw in the Middle Kingdom Documents. - Belgrad: Serbian Archaeological Society, 2003. - 117 p.

440. Stern, 1874 Stern L. Urkunde über den Bau des Sonnentempels zu On: eine hieratische Handschrift auf Leder im Königlichen Museum zu Berlin // ZÄS. - 1874. - Bd. 2. - S. 85-96, Taf. I, II.

441. Stock, 1949 Stock H. Die erste Zwischenzeit Ägyptens. Untergang der Pyramidenzeit, Zwischenreiche von Abydos und Herakleopolis, Aufstieg Thebens. - Roma: Pontificium Institutum Biblicum, 1949. - XVIII, 110 S., Tf. (Analecta Orientalia; 31).

442. Strudwick, 1985 Strudwick N., The Administration of Egypt in the Old Kingdom. The Highest Titles and their Holders. - London: KPI, 1985. -XV, 366 p., tables, fig., ill. (Studies in Egyptology).

443. Vandersleyen, 1995 Vandersleyen C. L'Égypte et la Vallée du Nil - Paris: Presses Universitaires de France, 1995. - T. II. De la fin de l'Ancien Empire à la fin du Nouvel Empire. - CXIII, 710 p. (Nouvelle Clio. L'histoire et ses problèmes).

444. Vandier, 1934 Vandier J. La stèle 20.001 du Musée du Caire. // Mélanges Maspero. - Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1934. - T. 1, fasc. 1. - P. 137-145, pl. (MIFAO; 66)r

445. Vandier, 1936 Vandier J. La famine dans l'Egypte ancienne. - Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1936. - XV, 176 p.

446. Vandier, 1950 -Vandier J. Mofalla. La tombe d'Ankhtify et la tombe de Sébekhotep. Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1950. - VI, 315 p., XLIII pl. (BdE; 18).

447. Vandier, 1964 Vandier J. Une inscription historique de la Première période intermédiaire // Studies in Egyptology and Linguistics in Honour of H.J. Polotsky. - Jerusalem: The Israel Exploration Society, 1964. - P. 9-16, pl. I.r

448. Vandier, 1978 Vandier J. Manuel d'archéologie égyptienne. - Paris: Editions A. et J. Picard, 1978. - T. VI. Bas-reliefs et peintures. Scènes de la vie agricole à l'Ancien et au Moyen Empire. - VII, 355 p., 119 fig., 23 pl., 1 ill. on cover.

449. Varille, 1938 Varille A. La tombe de Ni-Ankh-Pepi à Zâouyet el-Mayetîn. -Le Caire: Impr. de l'IFAO, 1938. - VIII, 48 p., 21 pl., (MIFAO; 70).

450. Vogel, 2003 Vogel C. Fallen heroes? - Winlock's 'slain soldiers' reconsidered // JEA. - 2003. -Vol. 89. - P. 239-245.

451. Vogelsang, 1913 Vogelsang F. Kommantar zu den Klagen des Baurn. -Leipzig: Hinrichs', 1913. -247 S. (Untersuchungen zur Geschichte und Altertumskunde Aegyptens; VI).

452. Volten, 1945 Volten. A. Zwei altägyptische politische Schriften: die Lehre für König Merikarê (Pap. Carlsberg VI) und die Lehre des Königs

453. Amenemhat. Kobenhavn: Munksgaard, 1945. 128 S., 4 Taf. (Analetcta Aegyptiaca; IV).

454. Walle, 1955 Walle B. van de. Les determinatifs dissimiles des noms animaux // Ägyptologische Studien / Hrsg. von 0. Firchov. - Berlin: Akademie-Verl. 1955. - S. 366-378.

455. Wente, 1990 WenteE. Letters from Ancient Egypt /Ed. By E. S. Meitzer. -Atlanta: Scholar's Press, 1990. - 284 p.

456. Wenzel, 2003 Wenzel G. Antef II als König von Ober-und Unterägypten // GM. - 2003.-Ht.-193.-S. 71-86.

457. Westendorf, 1953 Westendorf W. Der Gebrauch des Passivs in der klassischen Literatur der Ägypter. - Berlin: Akademie-Verl., 1953. - IX, 173 S.

458. Wiener, Allen, 1998 Wiener M. K, Allen J. P. Separate Lives: The Ahmose Tempest Stels and the Theran Eruption // JNES. - 1998. - Vol. 57. - P. 128.

459. Wildung, 1969 Wildung D. Die Rolle ägyptischer Könige im Bewustsein ihrer Nachwelt. I. Berlin: Hessling, 1969. - VIII, 263 S., 17 Tf. (MÄS; 17).

460. Willems, 1988 Willems H. Chests of Life. - Leiden: Ex Oriente Lux, 1988. -249 p.; ill.

461. Willems, 1990 Willems H. Crime, cult and capital punishment (Mo'alla Inscription 8) // JEA. - 1990. - Vol. 76.- P. 27-54.

462. Willems, 1996 -Willems H. A Note on the Date of the Early Middle Kingdom Cemetery at Ihnäsiya al-Madina // GM. 1996. - Ht. 150. - S. 99-109.

463. Williams, 1964 Williams R. J. Literature as a Medium of Political Propaganda in Ancient Egypt // The Seed of Wisdom. Essays in Honour of T. J. Meek / Ed. by W. S. McCullough. - Toronto.: Univ. of Toronto Press, [1964].-14-30.

464. Wilson, 1951 Wilson J. A. The Burden of Egypt. An Interpretation of Ancient Egyptian Culture. - Chicago, 111.: The Univ. of Chicago Press, [1951].-XIX, 332 p., ill, pi.

465. Winlock, 1947 WinlockH. E. The Rise and Fall of the Middle Kingdom in Thebes. - New York: The Macmillan Company, 1947. - XV, 174 p, pi.

466. Wörterbuch, 1955 Wörterbuch der aegyptischen Sprache im Auftrage der Deutschen Akademien / Hrsg. von A. Erman und H. Grapow. Unveränderter Neudruck - Berlin: Akademie-Verlag, 1955. - Bd. I-VI; Belegstellen.

467. Wreszinski, 1923-1942 Wreszinski W. Atlas zur altaegyptischen Kulturgeschichte. - Leipzig: Hinrichs, 1923-1942. - Teil [l]-3.

468. Yoyotte, 1952 Yoyotte J. A propos d'un momument copie par G. Daressy II Bulletin de la Société Française d'Égyptologie. - 1952. - T. II. - P. 67-72.

469. Yoyotte, 1980-1981 Yoyotte J. Héra d'Héliopolis et le sacrifice humain //r r

470. Annuaire. Ecole Pratique des Hautes Etudes. Ve section sciences religieuses, Paris 89. - 1980-1981. - P. 29-102;1. V V f

471. Zaba, 1956 Zaba Z. Les Maximes de Ptahhotep. - Prague: Editions de l'Académie Tchécoslovaque des Sciences / Nakladatelstvi Ceskoslovenské Akademie Vëd, 1956. - 176 p.1. V V t

472. Zabkar, 1967 Zabkar L.V. A Study of the Ba Concept in Ancient Egyptian Texts. - Chicago: Chicago Univ. Press, 1967. - XIV, 163 p., 6 pi. (SAOC; 34).

473. Zivie, 1976 Zivie C. M. Giza au deuxième millénaire. - Le Caire: IF AO, [1976. - XII, 358 p., 20 pl. (BdE; 70).