автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Художественный мир В.С. Маканина

Полный текст автореферата диссертации по теме "Художественный мир В.С. Маканина"

На правах рукописи

КРАВЧЕНКОВА Евгения Алексеевна

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МИР В.С. МАКАНИНА: КОНЦЕПЦИИ И ИНТЕРПРЕТАЦИИ

Специальность 10.01.01 -русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2006

Работа выполнена на кафедре русской литературы XX века Московского городского педагогического университета

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Леонид Павлович Кременцов

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Юрий Иванович Минералов кандидат филологических наук, доцент Эльвира Александровна Лаврова

Ведущая организация:

Московский педагогический государственный университет

Защита диссертации состоится 18 мая 2006 г. в 15.00 на заседании диссертационного совета Д 212.155.01 по литературоведению в Московском государственном областном университете (105005, г. Москва, ул. Ф.Энгельса, д. 21-а).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного областного университета (105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10-а).

Автореферат разослан

Jfjmm/.

2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

^cfjT

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Форма и содержание произведений B.C. Маканина отличаются настолько яркой индивидуальностью, что позволяют без труда опознать его стиль и манеру в многокрасочной палитре современной русской литературы. Совокупность произведений писателя образует уникальный художественный мир, сложность и богатство которого делают B.C. Маканина одним из лидеров современной прозы.

Понятие художественного мира относится как к отдельному произведению, так и характеризует творчество писателя в целом: мир Пушкина, Лермонтова и т.д. Одно из теоретических определений понятия принадлежит Д. С. Лихачеву: «Внутренний мир произведения словесного искусства (литературного или фольклорного) обладает известной художественной целостностью. Отдельные элементы отраженной действительности соединяются друг с другом в этом внутреннем мире в некоей определенной системе, художественном единстве»1, - это утверждение верно по отношению не только к одному произведению, но и к совокупности текстов одного автора

В последние годы активно идет работа по изучению поэтики B.C. Маканина, что нашло результативное воплощение в восьми диссертациях на соискание ученой степени кандидата филологических наук (защищены с 1992 по 2004 гг). Тематика исследований обширна: от целостных работ по поэтике (С.Ю. Мотыгин, Е.В. Дмитриченко, Т.Н. Чурляева) до тщательного анализа жанровых (Т.Ю. Климова) и языковых сторон (О.Н. Шевцова) маканинской прозы. Исследователи сопоставляют творчество B.C. Маканина и других современных авторов (Е.Г. Бегалиева, Н.С. Балаценко), включают имя писателя в традицию русской классической литературы (Е.В. Паниткова). Докторская диссертация Т.Н. Mnpipgnfi СцООЗ г.) основана на анализе и сравнении «формотворческих тенденций в века»,

__s~£Sm:

1 Лихачев Д Внутренний мир художественного произведения II Вопросы литературы -1968 - Jfe 8 - С 74

3

где в качестве образцов привлечены тексты В. Маканина, JI. Петрушевской и В. Пелевина.

На основе диссертаций изданы монографии, посвященные творчеству B.C. Маканина, С.Ю. Мотыгиным, Е.В. Дмитриченко, Т.Н. Марковой. Книги М.П. Абашевой и C.B. Переваловой также внесли свой вклад в маканиноведение, хотя наряду с B.C. Маканиным ученые уделяют внимание и другим писателям (В.П. Астафьеву, В.Г. Распутину, JI.C. Петрушевской и др.), чьи творческие принципы соответствуют выбранной исследователями теме анализа. Особого внимания заслуживает языковедческая книга Ю.Н. Караулова «Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности», где в качестве образца современной прозы избрана повесть B.C. Маканина «Человек свиты» и сделано несколько ценных замечаний об образе автора и композиции маканинских произведений.

Целостным взглядом на творчество B.C. Маканина отличается литературоведческая статья С. и В. Пискуновых «Все прочее - литература», опубликованная в 1988 г. В 1990-е и 2000-е гг. появляется немало работ, в которых поэтика B.C. Маканина рассматривается в сопоставлении с творческими принципами русских писателей XIX - XX вв.: статьи Е. Краснощековой, К.Д. Гордович, T.JI. Рыбальченко, JI.K. Вальбрит, С.М. Одинцовой и др.

Взвешенностью позиции и вдумчивым осмыслением глубоких процессов художественного мира B.C. Маканина отличаются статьи известных критиков: И. Роднянской, Л. Аннинского, В. Бондаренко, Н. Ивановой, А. Латыниной, М. Липовецкого, А. Немзера и др.

Зарубежное литературоведение с конца 1980-х гг. проявляет постоянный интерес к творчеству B.C. Маканина, заметным явлением стали статьи С. Dowsett, N.L. Peterson, S. Dalton-Brown, G.S. Smith, монография P. Rollberg'a.

Поэтика B.C. Маканина изучена, на первый взгляд, подробно и основательно. Однако, как часто происходит с авторами «живой классики»,

появляются новые произведения, которые дополняют сложившиеся представления о творчестве писателя. В 1998 г. B.C. Маканин опубликовал роман «Андеграунд, или Герой нашего времени», который по значительности и широте охвата социально-исторической проблематики выделяется на фоне его предшествующих повестей и рассказов. «Роман выглядит как закономерный плод творческой эволюции автора»2, и несет в себе темы, образы героев, идеи и мотивы, в целом характерные для творчества B.C. Маканина и доведенные в «Андеграунде» до своеобразного абсолюта, некоей предельной завершенности.

Исследователи творчества B.C. Маканина склонны в первую очередь обращать внимание на «малую прозу» писателя. Актуальность настоящей диссертации определяется наиболее полным изучением научных концепций и интерпретаций прозы Маканина в сочетании с аналитическим исследованием художественной системы романа «Андеграунд, или Герой нашего времени» на всех уровнях (проблемно-тематическое своеобразие, образ героя, способы выражения позиции автора, сюжетно-композиционные особенности). Роман не только получает научное истолкование, но и дает основание по-новому осветить весь контекст творчества B.C. Маканина. Осмысление «последнего» романа меняет представление о художественном мире писателя, принципах его целостности и гармоничности.

Целью исследования является анализ художественного мира B.C. Маканина как внутренне обусловленного целостного единства через призму различных концепций и интерпретаций его творчества. Определяются следующие задачи исследования:

1) изучить проблемно-тематическое своеобразие произведений B.C. Маканина в русле современного литературного процесса;

2) исследовать сквозные, наиболее репрезентативные характеры героев в художественном мире B.C. Маканина;

2 Ермолин Е Человек без адреса Роман В Маканина «Андеграунд, шш Герой нашего времени» как книга последних слов //Континент -1998 -}fe98 -С 322

3) рассмотреть литературоведческие и литературно-критические концепции позиции автора в прозе B.C. Маканина, самостоятельно определить сущность авторского присутствия в повествовании и исследовать способы его раскрытия;

4) охарактеризовать взгляды исследователей на специфику художественной формы прозы B.C. Маканина; развить их отдельные положения и представить собственную исследовательскую концепцию сюжетосложения и композиционных приемов, их роли в изображении человека.

Материалом исследования являются все произведения B.C. Маканина, созданные в период с 1965 по 2004 гг. Помимо художественных текстов привлекаются статьи писателя о литературе («Гоголь и конфузная ситуация», «Отяжелейте слова. Сказовый стиль в «Чевенгуре» А.Платонова», «Два романа»), эссе «Ракурс: Одна из возможных точек зрения на нынешний русский роман». Важным для более глубокого понимания художественного мира писателя представляется возможность услышать «прямое слово» B.C. Маканина, для чего в текст работы введены отрывки из немногочисленных интервью и встреч со студентами и преподавателями вузов. Произведения B.C. Маканина цитируются по «Собранию сочинений» в 4-х тт., вышедшему в 2002 - 2003 гг.; роман «Андеграунд, или Герой нашего времени» - по первому книжному изданию 1998 г. Произведения, не включенные B.C. Маканиным в Собрание сочинений, цитируются по различным сборникам его текстов.

Методологической основой работы является целостно-системный подход, предполагающий изучение художественного мира писателя как сложного образования, в котором все элементы образуют гармоническое единство. Используются также сравнительно-исторический и фушсционально-статисгаческий методы, благодаря которым отражается взаимосвязь художественного мира B.C. Маканина с современным литературным процессом и традициями русской классики, определяются

функции и частотность употребления того или иного приема, характерного для стиля B.C. Маканина.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации обобщается история литературоведческой и литературно-критической интерпретации творчества Маканина и исследуется художественный мир писателя с точки зрения внутреннего единства поэтики и включенности в литературный контекст. Центральным компонентом целостного анализа стало исследование художественной системы романа «Андеграунд, или Герой нашего времени», благодаря чему наиболее крупный роман В. С Маканина включается в систему научной интерпретации творческой индивидуальности писателя.

Научно-практическая ценность исследования заключается в том, что представленный материал может быть использован для дальнейшего изучения творчества B.C. Маканина и современной русской литературы в целом. Результаты исследования могут быть привлечены для преподавания современной литературы в вузах и среднеспециальных учебных заведениях.

Положения, выносимые на защиту. Внутренне обусловленное целостное единство содержания и формы художественного мира B.C. Маканина реализуется на следующих уровнях художественной системы:

- широкий спектр тем, отражаясь в разных произведениях писателя, формирует главную проблему творчества В С. Маканина - страдание и боль человека;

- с тематическим своеобразием тесно связаны образы сквозных героев в художественном мире B.C. Маканина: «серединного» человека Юпочарева, юродивого, писателя Игоря Петровича. В структуре образа Петровича из романа «Андеграунд, или Герой нашего времени» сочетаются атрибуты «голоса», архетипа, характера и типа;

- после критического исследования литературоведческих концепций позиции автора в прозе B.C. Маканина и анализа способов ее раскрытия в диссертации обосновывается концепция ассоциативного отождествления позиции автора с зеркалом, отражающим

действительность, как она есть, без выражения ценностного отношения к описываемому. - сюжетосложение произведений B.C. Маканина характеризуется наличием нескольких сюжетных линий в одном повествовании и превалированием изображения героя при построении сюжетного действия. Наиболее характерные для творческой манеры B.C. Маканина композиционные приемы служат максимально полному и правдивому изображению человека. Специфика художественной формы B.C. Маканина состоит в продуманном и уместном использовании каждого из формальных средств с целью создания целостного образа человека.

Апробация. Основные положения диссертации изложены в 8 публикациях, апробировались на следующих научных конференциях: Первой (2002) и Второй (2003) межвузовских научных конференциях молодых ученых в Mill У, XXXIII Всероссийской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов в СПбГУ (2004), Международной научной конференции (заочной) «Восток - Запад: пространство русской литературы» в ВГПУ (Волгоград, 2004), на конференции «Научно-исследовательская работа студентов и проблемы столичного образования» в МШУ (2002). Второй межвузовской научно-практической конференции молодых ученых-филологов в МГЛУ (2003), международных научно-практических конференциях «VIII (2004) и IX (2005) Виноградовские чтения» в МГЛУ, межвузовской научной конференции «Русская литература XX в. как выражение языковой национальной культуры» в МГОПИ (2005) и на VII Международной научной конференции «Славянские литературы в контексте мировой» в БГУ (Минск, 2005).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии, списка произведений B.C. Маканина с датами их первых публикаций (приложение № 1) и текста «Встречи B.C. Маканина со

студентами, аспирантами и преподавателями Московского городского педагогического университета 19 апреля 2004 г.» (приложение № 2).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во Введении обосновывается понятие художественного мира и правомерность использования этого понятая в отношении творчества B.C. Маканина. Определяются термины «концепция» и «интерпретацию) в их соотношении друг с другом. Освещаются основные диссертационные и монографические работы, литературоведческие и критические статьи, посвященные разным аспектам поэтики B.C. Маканина. Обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цель и задачи исследования, методы их разрешения, раскрывается научная новизна и научно-практическая ценность работы.

Первая глава диссертации «Тематическое своеобразие произведений В.С. Маканина» начинается с проблемы периодизации творчества писателя, на которой останавливались в своих исследованиях М. Левина-Паркер, В.Г. Бондаренко, С.Ю. Мотыгин и др. В диссертации периоды развития мастерства B.C. Маканина рассматриваются по десятилетиям (1965, 70-е, 80-с, 90-е, 2000-е гг.), что соотносится с эволюцией художественных качеств его произведений и вехами творческого пути.

Основное содержание первой главы составляет анализ тематического своеобразия произведений B.C. Маканина в контексте развития русской литературы 1960 - 2000-х it. Первое опубликованное произведение B.C. Маканина - роман «Прямая линия» - во многом следовал традициям «исповедальной» (молодежной) прозы 50 - 60-х гг., однако трагический финал романа (смерть героя) говорит о проявлении маканинского горького ощущения жизни, что позже найдет отражение в знаменитых финалах «Предтечи», «Утраты», «Отставшего».

В «Прямой линии» зарождаются несколько знаменательных тем, развитие которых прослеживается на протяжении последующего творчества

писателя. «Молодежная» тема в сочетании с авантюрностью сюжета будет продолжена в повестях 70-х гг «На первом дыхании», «Старые книги», в рассказе «Страж» и др. С «Прямой линии» также начинается рассказ о трудном послевоенном детстве героев, который найдет продолжение в «Безотцовщине», в повестях «Голоса» (образ Кольки Мистера) и в «Голубом и красном».

Из темы послевоенного детства естественно вытекает сюжет о советском поселке и его истории, который реализуется в «Повести о Старом Поселке», «Где сходилось небо с холмами», «Утрате». Перекличка финалов «Повести о Старом Поселке» и «Утраты» (герой возвращается на «родное пепелище») вводит в художественный мир B.C. Маканина тему памяти, с которой тесно связан образ Желтых гор, Урала, возникающий в художественной ткани «Голосов», «Утраты», «Отставшего» посредством уральских легенд и сказаний. Тема памяти оборачивается в свою противоположность - тему забвения в рассказе «Гражданин убегающий».

Трагедию утраты живой связи с прошлым исследовал также Ч. Айтматов, который в романе «И дольше века длится день...» создал яркий образ манкурта - человека, насильно лишенного памяти. Айтматов, используя фантастические элементы в повествовании, делает проблему забвения общей для всего человечества; B.C. Макании показывает трагедию одного героя - «гражданина убегающего» Костюкова, что не ослабляет драматический пафос проблемы, приближая ее к обыденной жизни «серединного» человека. В 1980-е гг. образ безыдеального промежуточного героя стал центральным в прозе «сорокалетних».

Изображение «маленьких трагедий» и мелочей жизни «серединного» человека станет одним из ведущих направлений творчества B.C. Маканина Начинаясь в «Прямой линии», эта тенденция главным образом отразится в рассказах и повестях 1970-х гг : «Классика», «Простая истина», «Ключарев и Алимушкин», «Река с быстрым течением», «Человек свиты» и др. Наряду с анализом образа «серединного» человека, B.C. Маканин в 1980-е гг.

углубляет тему существования уникальной личности, что реализуется в образах знахаря Якушкина из «Предтечи», композитора Бапшлова из «Где сходилось небо с холмами», купца Пекалова из «Утрата», Леши-маленького из «Отставшего». Своеобразным парадоксом в отношениях личности и усредненного социума становится судьба Толи Куренкова из «Антилидера», который в борьбе за однородность общества стремился уничтожить всякие следы социальной иерархии и погиб от рук обезличенного убийцы, т.к. слишком выделился своим «антилидерством» из среды обычных людей.

В 1990-е гг. ВС. Маканин ставит героя в еще более тяжелую социальную ситуацию. Возникает проблема выживания личности в экстремальных обстоятельствах, при которых назревает опасность исчезновения индивидуальности под давлением общества («командированный» из «Последнего лагеря», герои «Сюра из Пролетарского района», Юпочарев в «Столе, покрытым сукном и с графином посередине», зэки из «Буквы «А») или, наоборот, ее адаптации (Юпочарев в «Лазе» или Петрович в «Андеграунде»).

«Новая жестокость» B.C. Маканина в 1990-е гг. соотносится с мироощущением героя в русской литературе конца XX в., когда на авансцену выходит жанр антиутопии и в экстремальных обстоятельствах оказываются герои В. Войновича («Москва 2042»), А. Кабакова («Невозвращенец»), Т. Толстой («Кысь») и др. писателей.

«Последний» роман B.C. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» несет в себе несколько магистральных тем творчества писателя. Снова звучит тема «серединного» человека (образы общажников, психов, депутатов, экстрасенсов и т.д.), личность Петровича обречена выживать в экстремальной ситуации (герой в психушке). B.C. Маканин продолжает исследовать тему писательской судьбы, которая ранее звучала в «Рассказе о рассказе», «Голосах», «Отставшем», в «Сюжете усреднения», реализовалась в образе Игоря Петровича («Погоня», «Один и одна», «Портрет и вокруг»), а позже в судьбе неудачника Тартасова из «Удавшегося рассказа о любви».

Тема памяти расширена в «Андеграунде» и теперь включает в себя понятие истории, исторических событий, т.к. в тексте романа широко представлены реалии начала 1990-х гг.: очереди за сахаром, демонстрации и митинги, приватизация и т.д. Сильным аккордом в романе звучит тема поколений (сравнение «армии литераторов» 1960 - 1980-х гг. с поколением бизнесменов 1990-х), которая ранее исследовалась B.C. Маканиным в отношении судеб «шестидесятников» в эпоху «мебельного времени» в романе «Один и одна».

Тема поколений становится особенно актуальной в конце 1990-х гг., когда и был опубликован «Андеграунд». «Поколенческие» романы пишут В. Пелевин («Generation П»), М. Бутов («Буобода»), А. Найман («Славный конец бесславных поколений»),

В диссертации прослеживаются различные темы произведений B.C. Маканина, сосуществование нескольких тем в пределах одного текста, их дальнейшее развитие в последующих произведениях. «Переклички» тем и проблем определяют внутреннее единство и цельность прозы B.C. Маканина во всем объеме. В результате анализа развивающихся и пересекающихся проблемно-тематических линий и звеньев складывается представление о главном стержне художественного мира писателя - его скорби о страданиях и боли человека.

Вторая глава «Герои нашего времени: от «серединного» человека к андеграундному писателю» посвящена анализу образов основных героев в художественном мире B.C. Маканина. Образ Ключарева воплощает в себе основные качества «серединного» человека, главным из которых является умение приспособиться к социуму. Образ развивается на протяжении длительного периода времени от благополучных 70-х до катастрофичных 90-х в произведениях, составивших роман-коллаж «Ключарев-роман»: «Ключарев и Алимушкин», «Голубое и красное», «Повесть о Старом Поселке», «Лаз», «Стол, покрытый сукном и с графином посередине».

В отличие от изменчивого, зависимого от социальных условий образа «серединного» человека образ юродивого отличается внутренней цельностью

и глубинной духовной правильностью. «Усредненное» общество может терпимо относиться к слабоумным (Васих из «Где сходилось небо с холмами», «одержимые» Якушкин из «Предтечи» и Пекалов из «Утраты») или изгонять их из своих стройных рядов, как Лешу-маленького из «Отставшего», юношу-дебила из «Сюжета усреднения» или Веню из «Андеграунда».

На протяжении творческого пути B.C. Маканин постоянно обращается к образам писателей. Наиболее часто упоминаемым «литератором» в прозе B.C. Маканина является Игорь Петрович, образ которого от произведения к произведению развивается. На страницах авантюрной «Погони» возникает образ тщеславного писателя небольшого дарования, смиренного в отношениях с женой и тещей, обладающего способностями заправского спекулянта. Фельетонные черты образа Игоря Петровича смягчаются в романе «Портрет и вокруг»: скромный талант героя и нерешительность характера проникнуты авторским сочувствием. В романе «Один и одна» Игорь Петрович прежде всего выполняет важную композиционную роль, соединяя в единое повествование судьбы Голощекова («одного») и Нинель Николаевны («одной»). В последний раз к образу Игоря Петровича B.C. Маканин прибегает в повести-эссе «Сюжет усреднения», где «голос» автора практически неотличим от суждений героя-писателя. Соответственно образ героя теряет свою особость, Игорь Петрович прекращает играть самостоятельную роль в произведении и становится одним из людей толпы, т.е. «усредняется».

Ему на смену приходит непишущий писатель Петрович из романа «Андеграунд, или Герой нашего времени», последовательно воплощающий собой суть андеграундного, «подпольного» существования. Петрович исповедует «философию удара»: он способен убить ради безопасности своего тщеславного «я». Противостоит идее Петровича мировоззрение Вени, «залеченного» в психушке брата главного героя, - Веня живет «прикосновением». По ходу развития сюжета взгляды героев начинают

взаимодействовать, и в результате Петрович делает вывод: «...В прочтении жизни двух постаревших братьев не было и нет противостояния - нет и противополагающей, как в романах, правды. Смысл начинает не светить, а мерцать»3. Идеи «удара» и «прикосновения» способны изменяться, превращаться друг в друга, как заметил однажды Веня: «Мы мученики не идей, а их мучительно меняющихся прочтений»4.

В творчестве B.C. Маканина активно работает принцип двойничества (образы Ключарева и Алимушкина из одноименного рассказа; Гена, его Отец и Леша-маленысий - герои «Отставшего» и др.). Двойниками также являются Петрович и Веня Героев объединяют литературные ассоциации их имен (Петрович - анаграмма имени Печорин, имя Вени совпадает с личным именем Венедикта Ерофеева), система параллельных эпизодов (например, братья лечатся в одной психушке), философская метафора «живи» соотнесена с символическим образом пыли. Способность Петровича как писателя прислушиваться к чужим «голосам» и вбирать в себя другие души способствует расширению системы двойников: к двум братьям присоединяются их лечащие врачи Иван Емельянович и Холин-Волин, в Петровиче «отражаются» образы сумасшедших из «палаты номер раз», образы успешных писателей - бывших «агэшников», образы «новых русских», общажников и т.д.

Формальную структуру маканинских образов одни исследователи толкуют исходя из преобладания признаков типа (В. Бондаренко, Л. Аннинский, М. Липовецкий, Л.К. Вальбрит), другие выделяют прежде всего характерное (А. Бочаров), третьи замечают архетипическое начало (С. и В. Пискуновы), четвертые обращают внимание на маканинское понятие «голоса», посредством которого в тексте реализуется «я» героя (Т. Толстая). Предпринятый диссертантом анализ образа Петровича показал сочетание черт «голоса», архетипа, романтического характера и типа, что

' Маканин В С Андеграунд, или Герой нашего времени Роман-М Вагриуе, 1998 -С 107

* Там же -С 181

свидетельствует о сложной структуре поэтики воплощения маканинских героев. Петрович как «голос» раскрывается в «Андеграунде» через повествование от первого лица и понятие «конфузной ситуации», сформулированное B.C. Маканиным в повести «Голоса». Архетипическое начало реализуется посредством упоминания персоналий и явлений философии, литературы, музыки, живописи, которыми насыщен текст «Андеграунда», посредством системы двойников главного героя, через идею «многоголосности» мира и кольцевую композицию романа. Идеи Петровича («философия удара», неучастие в литературном творчестве и т.д.) говорят о присутствии черт романтического характера (в соответствии с классификацией типов «смыслового целого героя» М.М. Бахтина). Признаки типа обнаруживаются в социальном амплуа героя, в авторской характеристике Петровича как «героя нашего времени» и в понимании его как «коллективной личности».

Наиболее частотным «героем» произведений B.C. Маканина является образ «я», который может быть самообъективацией образа писателя, и тогда произведение приобретает сложную внешнюю структуру: автор - герой-повествователь - герой-объект, - иногда может обеспечивать сюжетное и композиционное единство историй, составляющих целое произведения («Один и одна», «Утрата», «Последний лагерь» и др.).

Таким образом, в диссертации утверждается, что образы «сквозных» героев: «серединного» человека Ключарева, юродивого, писателя Игоря Петровича, - подчеркивают художественную последовательность, единство произведений B.C. Маканина. Исследование образа Петровича из романа «Андеграунд» подводит к выводам о сложной структуре образа героя в прозе писателя.

В третьей главе «В поисках автора» рассматривается один из наиболее сложных аспектов художественного мира B.C. Маканина. Определением сути авторской позиции в произведениях писателя и способами ее выражения интересовались критики М. Липовецкий, А

Бочаров, А. Нешер, А. Архангельский, Е. Ермолин, литературоведы C.B. Перевалова, М. Левина-Паркер, ТН. Чурляева, М.П. Абашева, Т.Н. Маркова. Иногда их мнения были противоположны: например, М. Липовецкий и А. Бочаров отстаивали позицию автора как судьи над героями, чему противились C.B. Перевалова и М. Левина-Паркер. А. Немзер и Е. Ермолин отождествили Петровича из «Андеграунда» (героя) и B.C. Маканина (автора), А Архангельский и МП. Абашева, напротив, показали их изначальную дистанцию между ними.

На первый взгляд, авторское начало в прозе В.С Маканина выявить достаточно легко. Писатель вводит в текст автобиографические мотивы: описание и легенды Урала, возраст и внешность героев, факты биографии, как то перелом позвоночника, увлечение шахматами и музыкой. B.C. Маканин также часто пользуется автоцитированием фактологического материала: почти дословно воспроизводит фразы и ситуации из разных произведений; разворачивает в последующих текстах свернутые до поры сюжеты, только упомянутые в ранних работах.

Хотя заглавия считаются «непосредственно авторской речью» при любом типе повествователя (В.И. Заика), в прозе B.C. Маканина они имеют более сложную структуру. Наряду с одноголосыми названиями, имеющими обобщающий смысл («Безотцовщина») или образованными по имени персонажа («Дашенька»), времени и месту происходящих событий («В дождливые дни», «На зимней дороге»), жанру («Повесть о Старом Поселке»), существуют двуголосые заглавия, которые взяты непосредственно из текста и в них сочетаются «голоса» автора и героя. Типология двуголосых названий совпадает с классификацией одноголосых: «Прямая линия» - обобщающее название; «На первом дыхании» - названа стадия жизни, время; «Пустынное место» - место; «Портрет и вокруг» - обозначен жанр. В 1990-е гг. появляются многоголосые (аллюзивные) заголовки, в которых сливаются «голоса» автора, героя и русской классической и современной литератур: «Кавказский пленный» (поэмы A.C. Пушкина, МЮ. Лермонтова, «быль»

Л.Н. Толстого, рассказ А. Битова) «Андеграунд, или Герой нашего времени» («Записки из подполья» Ф.М. Достоевского и роман М.Ю. Лермонтова). В названиях глав «Андеграунда» встречаются отсылки к собственным текстам B.C. Маканина («Он и она» - роман «Один и одна»), к литературоведческим понятиям («Маленький человек Тетелин»), к произведениям русской литературы, в частности рассказу А И. Солженицына («Один день Венедикта Петровича»), к другим искусствам: музыке («Я встретил вас») и кинематографу («Он и она» - фильм «Мужчина и женщина»).

Проведенный анализ заглавий показывает, что авторский «голос», как правило, стремится слиться с речью героев или «голосами» русской литературы и культуры. Автобиографические мотивы и автоцитаты связывают воедино разрозненные произведения B.C. Маканина, но не отражают ценностной позиции автора по отношению к тому или иному герою или сюжету.

В работе рассматриваются исследовательские концепции стилевых приемов B.C. Маканина, в частности точка зрения Ю.Н. Караулова на скобочную запись и фразеологизмы как средства передачи авторского взгляда на ситуацию произведения. Подробное изучение текстов B.C. Маканина позволило расширить и скорректировать классификацию функций скобочной записи, предложенную Ю.Н. Карауловым. В результате проведенных наблюдений выявлены следующие функции скобок в повествовании от третьего лица: фактологическая информация; микроситуация; внутренняя речь героя (реакция на что-либо); внутренняя речь героя (реплика из разговора); подбор слова, уточнение; авторский комментарий (функция имеет два подтипа: взгляд со стороны, взгляд из будущего); образ. В 1990-е гг. усложняется структура скобочной записи: в скобки заключаются большие синтаксические периоды; используется прием «скобки в скобках» (в скобочной записи имеется внутренняя пара скобок); более частым становится создание в скобках художественного образа; функция подбора слова, уточнения усложняется за счет создания не только

синонимичных, но и ангонимичных рядов В повествовании от первого лица к функциям скобок объективированного типа повествования добавляются дополнительные: эффект «топтания на месте» (замедление повествования); функция диалога (вопрос - ответ); смена точек зрения (я - они). Авторский комментарий выделить в скобочной записи в «я-повествовании» невозможно, т.к. «голос» автора неотличим от речи героя.

Итак, содержание скобочной записи в повествовании от первого лица не позволяет найти авторскую речь. Как авторскую можно классифицировать лишь саму форму скобок, «фирменный» прием стиля B.C. Маканина, и те функции скобочной записи, что перечислены выше.

Фразеологизмы, согласно анализу Ю Н. Караулова, в «Человеке свиты» трансформировались в авторском дискурсе и оставались неизменными в речи героев. Однако исследователь анализировал повесть, написанную от третьего лица В диссертации развернута полемика- в произведениях, где повествование ведется от первого лица, подобное разграничение речи автора и слова героя снимается В частности, анализ пословиц, которые по устойчивости их словесного состава близки фразеологизмам, в «Андеграунде» показывает, что устойчивые выражения полностью отданы на откуп герою и изменяются, если Петрович говорит о себе («НИИ сторожить - мед кушать»5), или остаются традиционными, если речь идет о другом персонаже («Не море топит - лужа»6 - о гордыне Вени).

Невозможность найти автора и определить его ценностное отношение к той или иной ситуации через стилистические приемы (скобки, фразеологизмы), элементы содержания (автобиографизм, автоцитаты) или «надтекстовые» структуры (заглавия) приводит нас к концепции ассоциативного отождествления позиции автора с зеркалом, отражающим действительность, как она есть, без намеренной оценки отраженных сущностей. B.C. Макании постепенно утверждал такую позицию в своих

5 Макании В С Андеграунд С 95

6 Там же -С 83

произведениях. От нейтрального отношения в «Прямой линии» и «Безотцовщине» писатель перешел к яркому ироничному повествованию в авантюрных повестях «На первом дыхании», «Старые книги», «Погоня». Ироничными красками затем окрасились «серединные» люди Якушин («Не наш человек»), «Дашенька», «Колышев Анатолий Анатольевич», Юпочарев («Повесть о Старом Поселке») и герои-писатели («Рассказ о рассказе», «Портрет и вокруг»). В 1980-е гт. ироничность притупляется и сочетается с сочувствием к судьбам «Одного и одной», к болезням якушкинцев («Предтеча»), к трагедии Аварийного поселка («Где сходилось небо с холмами»),

В 1990-е гг. B.C. Маканин отходит от ироничного взгляда на героев и их жизнь и вновь возвращается к безоценочному отражению действительности. Но в отличие от героев ранних произведений их подобия и антиподы в более поздних («Стол, покрытый сукном и с графином посередине», «Сюр в Пролетарском районе», новеллы из «Квази», «Удавшийся рассказ о любви») практически лишены сочувствия автора. Зеркало бесстрастно и холодно отражает хаос, грязь и жестокость современного мира, в котором зло, похоть и смерть возобладали над добром и светом.

В системе герой (текст) - автор (зеркало) необходимым третьим элементом становится читатель, его личностный взгляд определяет «правду» и смысл конкретного произведения. Союз «автор - текст - читатель» образует то необходимое «триединство» (понятие из «Голосов»), без которого невозможна истина.

В главе осуществлен анализ средств выявления авторской позиции: классифицирован автобиографический материал, исследованы автоцитаты; заглавия произведений рассматриваются с точки зрения наличия в них дополнительных «голосов», помимо авторского; представлен наиболее подробный из существующих список функций скобочной зашей в произведениях писателя. Однако никакое го перечисленных средств не

позволяет определить его как способ передачи только авторской речи в повествовании. Ценностное отношение автора к той или иной ситуации в художественном мире B.C. Маканина максимально скрыто, что является следствием отстраненного взгляда автора на конфликт и героев произведения (позиция зеркала). «Голос» автора зашифрован в многолосице текста и часто исчезает, нередко найти автора в содержательном наполнении произведения практически невозможно. Однако авторское начало всегда главенствует в выборе формы, анализу которой посвящена четвертая глава диссертации «Абсолютно стройный космос»: сюжет и композиция произведений B.C. Маканина».

Первый раздел главы посвящен анализу сюжета произведений B.C. Маканина, который характеризуется двумя особенностями: 1) наличие нескольких сюжетных линий в одном тексте; 2) превалирование изображения личности героя, его характера при построении сюжетного действия (герой ведет за собой сюжет).

Усложнение сюжета (первая особенность) B.C. Маканин осуществляет несколькими способами. Воспоминания героев (прием ретроспекции) встречаются в «Прямой линии», «Отставшем», «Андеграунде» и т.д. Многолинейный сюжет (несколько сюжетных линий пересекаются) создан в «Утрате», «Отставшем», «Последнем лагере». Хроникальные сюжеты (не связаны друг с другом, но служат примерами для выражения авторской мысли) реализуются в «Пустынном месте», «Голосах», «Сюре в Пролетарском районе» и т.д. B.C. Маканин также пользуется удвоением сюжета, когда создает внутренний и внешний конфликты («Страж») или когда предлагает читателю двойственную трактовку образа главного героя и соответственно разные финалы его жизни («Предтеча», «Утрата»).

Превалирование изображения героя и его характера над созданием законченной сюжетной структуры (вторая особенность сюжетосложения) приводит в произведениях В С Маканина неавантюрного склада к ослаблению роли сюжетных элементов. Экспозиция, как правило,

представлена в виде микросюжета, небольшого эпизода из жизни героя («Предтеча», «Один и одна»). Однако в некоторых случаях она находится после завязки (линия Пекалова в «Утрате») или отсутствует («Человек свиты», «Сюр в Пролетарском районе»). Кульминация часто оказывается ложной и переходит в антикульминацию («Страж», «Портрет и вокруг»). «Уничтожение развязки» осуществляется двумя путями: произведение заканчивается стоп-кадром («Повесть о Старом Поселке», «Валечка Чекина», «На первом дыхании» и т.д.) или развязка перенесена в середину повествования («Простая истина», «Голубое и красное», «Предтеча» и т.д.). В поэтике Маканина сильны вариативные финалы, как в «Предтече», «Утрате» или «Отставшем». Наиболее ярким примером максимального ослабления сюжета является повесть «Стол, покрытый сукном и с графином посередине», где «поток сознания» Ключарева, его страхи и размышления перед судилищем настолько полно захватывают героя, автора и читателя, что описание причин, места проведения, имен «судей», фактической информации «вокруг» этого тяжелого события становится излишним.

В 1990-е гг. изображение героя настолько преобладает над созданием сюжета, что герой сам участвует в осознании сюжета (Игорь Петрович ощущает опасность растворения в «сюжете усреднения»), С переменным успехом герой ведет борьбу с сюжетом: после совершения первого убийства Петрович из «Андеграунда» избегает наказания, т.к. не участвует в «сюжете Раскольникова», не позволяет себе включиться в игры следователя Орловского, который сравнивается с Порфирием Петровичем. Однако второе убийство вызывает в памяти героя «годуновских мальчиков», Петрович вспоминает чувство вины, терзавшее пушкинского Бориса Годунова, и попадает в «сюжет», который приводит героя к изгнанию из общаги и нервному срыву.

Второй раздел четвертой главы - «Композиция» - раскрывает сущность композиционных приемов, характерных для творческой манеры B.C. Маканина. Композиционные приемы рассматриваются в диссертации

как пути выражения психологизма, т.е. их роль главным образом состоит в создании достоверного изображения характера человека. Хронотоп произведений В С Маканина предполагает сочетание «огромной» минуты и «вдруг расширившегося» пространства, что помогают открыть духовную сущность изображаемого. В диссертации подробно исследована хронотопическая организация романа «Андеграунд», в которой выявлена вертикальная пространственная модель «верх - низ» и интенсивное (вглубь) развитие времени.

Смена «точек зрения» в повествовании приближает его к форме «сказа», т.е. позволяет напрямую отразить на страницах книги «чужое» слово Кинематографическая изобразительность реализуется в смене планов, наличии эпизодов с крупными планами, кинематографической функцией скобок и приеме монтажа, что в целом помогает максимально объективно изобразить героя.

Мотивы «наготы», «руин», «звездного неба» и «луны», «подкопа, лаза, коридора», «человека-червя», характерные для художественного мира B.C. Маканина, образуют единую систему и характеризуют максимальное очищение человека от обыденных мелочей, что позволяет герою прикоснуться к вечному.

Исследователи по-разному определяют основную «стилевую форму», характерную для манеры B.C. Маканина. С.Ю. Мотыгин и Т.Н. Маркова говорят о «законе спирали», И. Роднянская и C.B. Перевалова отстаивают «кристаллографию». Т. Толстая говорит о B.C. Маканине как первооткрывателе «литографического приема» в русской литературе. В диссертации указывается, что все три образа, предложенные исследователями, близки, т.к. понятия спирали, кристалла и голограммы включают в себя общие признаки: объем, бесконечность продолжения и образования новых элементов и системность структур, - что в целом характерно для поэтики B.C. Маканина, его «абсолютно стройного космоса».

Таким образом, две основные особенности сюжетосложения B.C. Маканина (несколько сюжетных линий в одном произведении и зависимость построения сюжета от характера героя) и выражение психологизма средствами композиции говорят, во-первых, о стремлении автора максимально полно отразил, мир, включить в текст наибольшее количество событий и судеб и, во-вторых, в будничной суете и всеобщей «усредненности» открыть в герое его истинную духовную сущность.

В Заключении утверждается, что этическим центром, ценностным ориентиром, который организует вокруг себя художественный мир писателя, является пристальное внимание к человеку, его страданиям, радостям, дарованию и бедам. Художественный мир B.C. Маканина проникнут гуманистическим пафосом, который, однако, не перерастает в создание целостной концепции личности, что характерно для классической литературы.

Внутренняя целостность художественного мира писателя определяется гармоничным соответствием замысла и формальной организации его произведений. Сочетание продуманности формы с обостренным вниманием к «живому,» человеку образует уникальный в современной литературе художественный мир B.C. Маканина.

По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Кравченкова Е.А. Поэтика и проблематика романа В.СМаканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Актуальные вопросы литературоведения: Материалы конференции «Научно-исследовательская работа студентов и проблемы столичного образования». - М.: МГЛУ, 2002. -С. 61 - 65. (0,2 п.л.)

2. Кравченкова Е.А. Антитеза в романе В.С.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Филологическая наука в XXI веке: взгляд молодых. Материалы I межвузовской конференции молодых ученых. - М.Ярославль: МПГУ - Ремдер, 2002. - С. 82 - 85. (0,2 п.л.)

3. Кравченкова Е.А. Позиция автора и способы ее выражения в романе В.С.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Сборник работ молодых ученых МГЛУ. Выпуск XVIII. - М.: МГЛУ, 2004. - С. 40 - 47. (0.3 п.л.)

4. Кравченкова Е.А. Герой-идеолог в романе В.С.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Филологическая наука в XXI веке- взгляд молодых. Материалы П Международной конференции молодых ученых. - М. - Ярославль: МПГУ - Ремдер, 2004. - С. 178 - 181. (0,2 п л.)

5. Кравченкова ЕЛ. Автор и герой в романе В.С.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Материалы XXXIII Всероссийской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов. Выпуск 11. Секция новейшей русской литературы. - СПб.: СПбГУ, 2004. - С. 37 - 43. (0,3 п.л.)

6. Кравченкова Е.А. Эволюция пространственной организации произведений В.С.Маканина // Восток - Запад: пространство русской литературы: Материалы Международной научной конференции (заочной). -Волгоград. Волгоградское научное издательство, 2005. - С. 404 - 414. (0,45 п.л.)

7. Кравченкова Е.А. Московское подполье в романе В.С.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Москва и «московский текст» в русской литературе XX века- Материалы VÜ3 Виноградовских чтений. -М.:МГПУ, 2005. - С. 109 - 125. (0.7 п.л.)

8. Кравченкова ЕЛ. Языковые особенности стиля В.С.Маканина как выражение «многоголосия» мира // Язык художественной литературы как феномен национального самосознания: Материалы Межвузовской научно-практической конференции. - Орехово-Зуево, 2005. - С. 111-116. (0,25 п.л.)

I t

ЛаШ: (

\

Р-76 85

J

Заказ № 344. Объем 1 пл. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г. Москва, ул. Палиха-2а, тел. 250-92-06 www.postator.rn

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кравченкова, Евгения Алексеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1 ТЕМАТИЧЕСКОЕ СВОЕОБРАЗИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ

B.C. МАКАНИНА.

ГЛАВА 2 ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ: ОТ «СЕРЕДИННОГО»

ЧЕЛОВЕКА К АНДЕГРАУНДНОМУ ПИСАТЕЛЮ

ГЛАВА 3 В ПОИСКАХ АВТОРА.

ГЛАВА 4 «АБСОЛЮТНО СТРОЙНЫЙ КОСМОС»: СЮЖЕТ И

КОМПОЗИЦИЯ ПРОИЗВЕДЕНИЙ B.C. МАКАНИНА

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Кравченкова, Евгения Алексеевна

Многочисленные произведения современного прозаика В.С.Маканина в совокупности своей образуют некое единство, которое обладает определенными формальными признаками и характеризуется общностью содержательного наполнения. Форма и содержание произведений Маканина отличаются настолько яркой индивидуальностью, что позволяют без труда опознать его стиль и манеру в многокрасочной палитре современной русской литературы. Совокупность произведений писателя образует уникальный художественный мир, сложность и богатство которого делают Маканина одним из лидеров современной прозы.

В литературоведении понятие художественного мира прежде всего относят к отдельному произведению. Д.С.Лихачев назвал свою статью 1968 г. «Внутренний мир художественного произведения» (68)1. Однако слово «мир» используется в литературоведении и в ином, более широком значении - как синоним творчества писателя: мир Пушкина, Лермонтова и т.д. (154, с. 158). Соответственно слова Д.С.Лихачева: «Внутренний мир произведения словесного искусства (литературного или фольклорного) обладает известной художественной целостностью. Отдельные элементы отраженной действительности соединяются друг с другом в этом внутреннем мире в некоей определенной системе, художественном единстве» (68, с.74), — эти слова можно соотнести не только с одним произведением, но и с совокупностью текстов одного автора. И.А.Есаулов определяет понятие художественной целостности произведения как «художественный мир, не сводимый к сумме составляющих его элементов и неразложимый на них без остатка» (148, стлб.1181), что ведет за собой идею бесконечности анализа, неисчерпаемости произведения.

Несводимость» художественного мира Маканина «к сумме составляющих его элементов» отмечают многие исследователи. В частности,

1 В скобках указывается номер источника по «Библиографии» и, если необходимо, страница. 1

Т.Толстая утверждает: «Каждое из них [произведений Маканина — Е.К.] может быть истолковано вполне традиционно и лишь в совокупности с другими открывает новое качество, каждое из них - про одно, а все вместе -про другое» (105, с.82). Критик И.Соловьева еще глубже определяет суть творчества Маканина: «Есть понятие: «мир художника», «мир писателя». Мы им пользуемся, превратив термин в комплимент и в штамп. Применительно к прозе Маканина термин восстанавливается в своем достоинстве, имеет смысл. Соседством произведений разных лет в самом деле выстраивается некоторый мир. В нем развивается еще и собственный общий сюжет, собственная общая фабула, лишь отчасти и глухо выражающая себя в перипетиях того или иного сюжета той или иной повести. Повести выходят, как в драме выходят новые персонажи, с чьим появлением что-то высвечивается или переламывается в ситуации. Общая внутренняя фабула творчества движется перед нами, занимая и тревожа» (137, с.551).

Яркий дар и неиссякаемый талант Маканина привлекает внимание многих исследователей. Особенно активными поисками отмечены последние годы, когда одна за одной появились несколько диссертаций, начало которым положила работа Е.Г.Бегалиевой в 1992 г. (29). К августу 2005 г. по творчеству Маканина было защищено 8 диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук и одна работа (Т.Н.Маркова (33)) на степень доктора.

Тематика исследований обширна: от целостных работ по поэтике (С.Ю.Мотыгин (35), Е.В.Дмитриченко (30), Т.Н.Чурляева (37)) до тщательного анализа жанровых (Т.Ю.Климова (32)) и языковых сторон (О.Н.Шевцова (38)) маканинской прозы. Много сделано в области сравнительного литературоведения. Исследователи не только сопоставляют творчество Маканина и других современных авторов (Е.Г.Бегалиева (29), Н.С.Балаценко (28)), но и включают имя писателя в традицию русской классической литературы (Е.В.Паниткова (36)). Первая докторская диссертация о Маканине основана на анализе и сравнении «формотворческих тенденций в прозе конца XX века», где в качестве образцов привлечены тексты В.Маканина, Л.Петрушевской и В.Пелевина (33).

Теперь несколько слов о наиболее интересных диссертационных работах. Тема С.Ю.Мотыгина - «Поэтика В.С.Маканина» (35) - диктует широкий охват материала и его анализ на нескольких уровнях художественной системы. Первостепенную важность Мотыгин придает рассмотрению проблем периодизации маканинского творчества, выявлению специфики воплощения авторской позиции. Литературовед проанализировал философско-эстетические основы поэтики Маканина, исследовал эволюцию жанровых форм в творчестве писателя. Отталкиваясь от начала творческой деятельности Маканина - романа «Прямая линия» (1965) , Мотыгин широким охватом рассмотрел прозу 70-80-х гг. и остановился на подробном анализе «Лаза» (1991) и эссеистических произведений («Сюжет усреднения» (1991), «Квази» (1993)). Особенно интересными кажутся находки Мотыгина в области мифопоэтики (сказочные и христианские мотивы в «Прямой линии») и в семантике метафоры «лаз» (исследование семантического поля на основе оппозиций «верх - низ», «тьма - свет» и т.д.). Диссертация Мотыгина была первым русскоязычным монографическим исследованием творчества Маканина.

Знаменательно, что после целостной работы Мотыгина появляется диссертация, направленная на изучение исключительно «стилистических функций знаков препинания» (38), где произведения Маканина скорее служат лишь удобным материалом для анализа современных тенденций в развитии русской пунктуации. Однако чисто лингвистическая работа О.Н.Шевцовой предоставляет неоценимый материал для анализа языкового уровня маканинской поэтики. Внимательное, въедливое чтение тридцати произведений Маканина, проведенное Шевцовой, обилие примеров употребления скобок, двоеточий, неполных предложений, особенностей

2 Здесь и далее после первого упоминания в диссертации произведения Маканина в скобках указывается год его первой публикации. синтаксиса - все это подчеркивает необычность и важность формы для творческой манеры писателя.

Другой исследователь, Т.Ю.Климова (32) также сосредоточилась на формальной стороне поэтики Маканина, но выбрала уже чисто литературоведческую проблему. Климова рассматривает жанр притчи в аспекте «адаптации канонической жанровой формы в постмодернистском сознании В.С.Маканина» (31, с.1) и выявляет эволюцию притчи и притчевости в произведениях писателя 70-90-х гг.: «Голоса» (1980), «Гражданин убегающий» (1984), «Голубое и красное» (1983), «Антилидер» (1984), «Предтеча» (1982), «Утрата» (1987), «Кавказский пленный» (1994) . Помимо жанра притчи Климова касается проблемы разграничения жанров басни, анекдота, мифа, легенды, новеллы, эссе и афоризма в прозе Маканина, а также предлагает свою точку зрения на творческий метод, в котором работает писатель, - литературовед говорит о магическом реализме.

Проза позднего Маканина» - тема диссертации Е.В.Дмитриченко (30), которая обратила внимание на антиутопические тенденции в произведениях 90-х гг. Наиболее подробно исследователь рассматривает мотивную структуру, ритм прозы, пространственную организацию произведений Маканина. Также не обойдены вниманием герой и автор. Особенный интерес представляет проведенный Дмитриченко анализ ритма маканинской прозы, который лежит в основе любого произведения писателя и реализуется в повторении мотивов, сюжетов, в ведении музыкального фона (упоминание пения и тексты песен, звуки музыкальных инструментов), в игре со шрифтами и в «пунктуационных сбоях» (30, с. 16), в частности, в употреблении скобок.

В 2004 г. была защищена работа, появлению которой способствовало настойчивое употребление реминисценций и аллюзий из классической литературы в произведениях Маканина 90-х гг. Е.В.Паниткова рассмотрела

3 «Кавказский пленный» - одно из немногих произведений Маканина, в котором присутствует авторская датировка: июнь - сентябрь 1994 г. В диссертации в скобках указывается 1994 г. Впервые рассказ был опубликован в апреле 1995 г. традиции Ф.М.Достоевского и М.А.Булгакова в творчестве писателя (36). В параллели Маканин - Достоевский исследователь сосредоточила внимание на феномене двойничества и проанализировала с этой точки зрения «Гражданина убегающего», «Голубое и красное», «Отставшего» (1987), «Утрату» и «Стол, покрытый сукном и с графином посередине». Сравнение принципов поэтики Маканина и Булгакова привлекло литературоведа с точки зрения соотношения реальности и фантастики в их произведениях. Паниткова сопоставляет «Дьяволиаду» и «Сюр в Пролетарском районе» (1991), сравнивает реальное и фантастичное в «Мастере и Маргарите» с «Лазом» и романом «Андеграунд, или Герой нашего времени» (1998).

Диссертация Т.Н.Марковой «Формотворческие тенденции в прозе конца XX века (В.Маканин, Л.Петрушевская, В.Пелевин)» (33) на соискание ученой степени доктора филологических наук была защищена в 2003 г. Обращает на себя внимание то, что первая докторская диссертация о Маканине не является монографическим исследованием. Творчество писателя рассматривается в контексте прозы конца XX века, в частности в сопоставлении с творческими принципами Л.Петрушевской и В.Пелевина. Во-вторых, интерес для исследователя прежде всего представляет формальная сторона поэтики Маканина. Таким образом, налицо две магистральные тенденции в изучении творчества писателя: наибольший материал накоплен в анализе творчества Маканина в контексте современного литературного процесса и в исследовании формальных основ его поэтики.

Маркова начинает анализ формотворческих тенденций с языкового уровня художественной системы, в частности, рассматривает «речевые модели в прозе конца XX века» (33, с.9). Анализ явлений «концептуализации ключевых слов-образов и метафоризации повествования» (33, с.9), а также «оразговоривание» книжных текстов» (33, с. 10), использование нетрадиционных синтаксических моделей приводят исследователя к выводу о новом типе взаимодействия автора и героя в прозе Маканина: идет «двуединый, двунаправленный процесс объективации повествования рассказчика и субъективации авторского повествования» (33, с. 11), что приводит к «утверждению нового (смешанного) объектно-субъектного способа организации повествования» (33, с. 11). Свой вывод Маркова подкрепляет анализом «Голосов». Также исследователь рассмотрела ключевые образы (тоннель, стол) и лейтмотивы (зов, утрата, копание) в повестях Маканина «Утрата» и «Стол, покрытый сукном и с графином посередине».

После исследования речевого уровня Маркова переходит к особенностям изображения человека в русской прозе конца XX века и определяет процесс «расщепления характера» (33, с.21), при котором психологизм реализуется в тексте лишь посредством внесубъектных форм выражения. Соответственно главной формой раскрытия «усредненного» сознания в прозе Маканина становится «конфузная ситуация» (прием остранения), когда «писателю удается показать живого4, незавершенного человека, избегая типажей и обобщений» (33, с.22).

В главе «Жанровые конструкции в прозе конца XX века» Маркова одним из основных процессов в современной литературе называет «активизацию архаичных жанровых тенденций» (33, с.34), в свете чего рассматривает «Притчу и притчевость» в рассказе «Кавказский пленный» и в повести «Буква «А» (2000). Заканчивает главу Маркова обращением к антиутопиям конца XX века, где наряду с «Днем бульдозериста» В.Пелевина и «Новыми Робинзонами» Л.Петрушевской рассматривает повесть «Лаз».

Активное изучение творчества Маканина сейчас сосредоточено в диссертационной «среде». Соответственно посвященные ему монографии в большинстве своем являются переработанными диссертациями. В 2001 г. С.Ю.Мотыгин выпустил книгу «Прямая линия?.» (47), в которой сохранил структуру и материал своей диссертации. Точно так же поступила Е.В.Дмитриченко - книга «Проза позднего В.Маканина (в контексте антиутопических тенденций XX века)» (44). Т.Н.Маркова на основе

4 Здесь и далее в цитатах, кроме особо оговоренных случаев, курсив B.C. Маканина. 6 диссертации издала книгу «Современная проза: конструкция и смысл (В.Маканин, Л.Петрушевская, В.Пелевин)» (46).

В отличие от монографий, в основе которых лежит диссертация, следующие работы носят компилятивный характер: в них поэтика Маканина рассматривается лишь в одном из аспектов, необходимых для данного исследования, и наряду с его именем ученые включают в книгу других авторов, чьи творческие принципы соответствуют выбранной теме анализа. Таким способом построена работа С.В.Переваловой «Особая география памяти» (Образ автора в русской прозе 1970-1980-х гг.: В.П.Астафьев, В.Г.Распутин, В.С.Маканин)» (48), в которой глава о Маканине не содержит сравнений с творчеством Астафьева и Распутина, но рассказывает об особенностях проявления авторской позиции в «Голосах», «Где сходилось небо с холмами» (1984) и в романе «Один и одна» (1987). В 2003 г. Перевалова переработала главу из «Особой географии памяти» и выпустила отдельную книгу «Проза В.Маканина: традиция и эволюция» (49), куда дополнительно включила главу об «Андеграунде» и рассмотрела роман с точки зрения взаимодействия автора и героя. Однако не только образ автора интересовал литературоведа. Перевалова провела замечательную работу по выявлению в тексте романа «знаков-образов» (49, с.81) русской культуры: литературы, живописи, музыки, философии, - которыми до предела насыщен текст «Андеграунда».

М.П.Абашева одну из глав своей книги «Литература в поисках лица: Русская проза в конце XX века: становление авторской идентичности» (39) назвала «Владимир Маканин: формулы самопознания» (39, с.59-94). Исследователь сосредоточила свое внимание на рассмотрении «Андеграунда» как «метатекста», т.е. романа о писателе (39, с.20), и попыталась определить позицию автора в нем через анализ «повторяющихся повествовательных структур» (39, с.61). Во втором разделе главы о Маканине исследователь проанализировала «самоопределение» (39, с.61) автора в романе «Портрет и вокруг» (1978) и повести «Удавшийся рассказ о любви» (2000).

Особого внимания заслуживает небольшая работа крупного лингвиста Ю.Н.Караулова под названием, на первый взгляд не связанным с творчеством Маканина: «Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности» (45). Здесь проведен увлекательный эксперимент: как бы прочитал рассказ писателя XX века просвещенный читатель начала XIX и в какой бы степени для него открылась смысловая система рассказа. В качестве образца современной прозы Караулов выбрал «Человека свиты» (1982) Маканина и по ходу решения своей главной задачи провел всесторонний лингвистический анализ этого текста. Занимаясь исключительно языковедческим исследованием буквально каждого слова в повести с точки зрения его употребительности и семантической ясности в первой трети XIX века, Караулов выходит на чисто литературоведческую проблему образа автора, рассматривает композиционные приемы и характеризует конфликт и идею рассказа.

Наряду с диссертациями и монографиями неоценимую услугу «маканиноведению» оказывают научные литературоведческие статьи. Первой серьезной работой о Маканине можно считать статью С. и В. Пискуновых «Все прочее - литература» (78), опубликованную в 1988 г., сразу после выхода трех классических маканинских вещей: «Отставшего», «Утраты» и «Одного и одной». Статья начинается с подробного анализа критических работ о Маканине, далее Пискуновы анализируют мотивную структуру, выводят из нее хронотоп произведений писателя, после этого обращаются к особенностям сюжета и жанра и рассматривают парадигму автор - герой — читатель. Подробный анализ романа «Один и одна» приводит Пискуновых к вопросу о принципах изображения человека в прозе Маканина. Из вышеперечисленного видно, что Пискуновы коснулись всех сторон поэтики писателя.

С конца 90-х гг., когда позиции Маканина в современной литературе окрепли, он стал одним из лидеров русской прозы, в научных сборниках публикуется большое количество статей, посвященных его творчеству. Литературоведов интересует как формальная (статьи Л.К.Вальбрит (54), М.Я.Дымарского (58), С.М.Одинцовой (72, 74), В.Д.Серафимовой (81), Т.Н.Чурляевой (87), А.В.Шаравина (89, 90), А.Г.Прокофьевой (79) и др.), так и содержательная (статьи М.П.Абашевой (51), В.В.Иванцова (59), Т.П.Комышковой (61), И.В.Монисовой (70), С. В. Переваловой (77), Е.Л.Соловьевой (82), Г.П.Толпаевой (85), Ч.Улофссон (86), А.Г.Щитова (91) и др.) стороны его произведений.

Особенно большую группу составляют статьи, в которых производится сопоставительный анализ творчества Маканина и другого современного или классического автора. Публикация подобных статей вместе с диссертацией Е.В.Панитковой говорит об активном процессе включения творчества Маканина в систему современного литературного процесса и о рассмотрении его поэтики в сопоставлении с классическими произведениями русской литературы. Таким образом, художественный мир Маканина стал одним из звеньев единой цепи развития русской литературы XIX - XXI вв. Литературоведы сравнивают творчество Маканина с произведениями Ф.М.Достоевского (Е.Краснощекова (63), К.Д.Гордович (56), А.И.Новоселов и Б.Ю.Улановская (71)), Л.Н.Толстого (Т.Л.Рыбальченко (80)), Л.Андреева (Е.В.Срабова (83)), Е.Замятина (Е.В.Дмитриченко (57)), А. Белого (К.Д.Гордович (56)), М.Горького (Н.В.Алексеева (52)), В.Шаламова (Т.Ю.Климова (60)), М.Пришвина (К.Д.Гордович (56)), В.Шукшина (Л.К.Вальбрит (55), А.И.Солженицына (С.М.Одинцова (73)) и др.

С 80-х гг., когда Макании стал активно печататься в «толстых» журналах, публикация каждого из его произведений вызывала шквал критических статей. О нем высказывались самые известные критики: В.Бондаренко (100, 101), Л.Аннинский (94), Н.Иванова (109-112). А.Латынина (120-124), М.Липовецкий (125, 126), А.Немзер (130-133),

И.Роднянская (134, 135), К.Степанян (138) и др. Среди множества статей взвешенностью позиции и вдумчивостью в самые глубокие процессы художественного мира Маканина отличаются работы И.Роднянской «Незнакомые знакомцы» (134) и «Сюжеты тревоги» (135) и статья Л.Аннинского «Структура лабиринта» (94).

Зарубежное литературоведение также активно занимается изучением творчества Маканина. Его произведения конца 80-х гг. оказались созвучны пониманию славистами процессов гласности и перестройки, и поэтому сначала анализ «Утраты» или «Отставшего» большей частью опирался на политические трактовки. Однако политическая подоплека не мешала исследователям отмечать художественные достижения Маканина. C.Dowsett (157) рассматривает повесть «Утрата» как «постмодернистскую аллегорию» и выстраивает «аллегорическую схему» передвижений ее героев сквозь время. Особенное внимание исследователь уделяет образам реки и подкопа из легенды о Пекалове. N.L.Peterson в своей статье «Решения Владимира Маканина по проблеме утраты прошлого»5 (159) дает краткую характеристику произведениям Маканина 70 - 80-х гг. и подробно останавливается на анализе проблематики и композиционного построения повестей «Где сходилось небо с холмами» и «Утрата». Особо исследователь отмечает музыкальное построение композиции в «Где сходилось небо с холмами», «оркестровку повествования» (159, с.354) и «повествовательную полифонию» (159, с.355) в обеих повестях как средство взаимопроникновения прошлого и настоящего. По мнению S.Dal ton-Brown (156), главной темой творчества Маканина является тема «вины в контексте жестокости» (156, с.223), которую писатель реализует прежде всего посредством создания образов русских интеллигентов. Под этим углом зрения исследователь рассматривает романы «Портрет и вокруг», «Один и одна», повести «Отставший», «Лаз», «Долог наш путь» (1991), «Сюжет усреднения» и рассказ «Иероглиф» (1991).

5 Здесь и далее перевод с англ. мои. -Е.К.

Публикация романа «Андеграунд, или Герой нашего времени» подвигла G.S.Smith на написание статьи «На странице и на снегу» (162), в которой литературовед попытался определить место и время развития событий, охарактеризовать героев с точки зрения их тендерных ролей. Роман настолько плотно населен персонажами, время ведет себя настолько непредсказуемо, что не только западный славист, но и российский критик А.Немзер в статье с говорящим названием «Когда? Где? Кто?» (132) попытался создать «краткий путеводитель» по роману.

Среди статей зарубежных славистов выделяется книга P.Rollberg'a «Аутсайдеры Владимира Маканина» (160), которая является первой по времени публикации монографией о творчестве Маканина: книга Роллберга была издана в 1993 г. в США. Она состоит из двух частей, в первой из которых речь идет о наиболее общих принципах поэтики Маканина, а вторая содержит подробный анализ «Утраты». После биографии Маканина и краткого очерка о его ранних работах исследователь определяет мотивную структуру прозы Маканина и подробно рассматривает каждый из мотивов на примере большого количества рассказов, повестей и романов от «Прямой линии» до «Лаза». Главной особенностью сюжета Маканина Роллберг видит то, что в основе любого произведения лежит формула, которая математически точно решается в процессе развития действия. В «Утрате», «Отставшем» и «Лазе», по мнению исследователя, Макании открывает для себя художественные возможности мифа. При рассмотрении «Утраты» литературовед сосредотачивается на анализе идейного наполнения повести, исследует ее композицию, поэтику заглавия, внимательно изучает языковые особенности повествования и мифопоэтический контекст. В целом работа Роллберга отличается широким охватом материала и целостным подходом к анализу формы и содержания прозы писателя.

После анализа работ, посвященных исследованию творчества Маканина, следует отметить, что большинство из них строятся на интерпретации как принципе рассмотрения художественного произведения.

Истолкование текста, направленное на понимание его смысла» (148, стлб. 305), лежит в основе рассмотрения произведений современной литературы. Анализ современной, актуальной словесности подчинен необходимости адекватного толкования художественного произведения, что позволяет сформулировать ответ на вопрос «о чем» тот или иной текст. Однако интерпретирующая деятельность не отменяет возможности научного анализа произведения. По словам Д.С.Лихачева, интерпретация - это стержень науки о литературе: ее гибкий, лишенный твердости центр, окруженный более точными научными дисциплинами, которые составляют для интерпретации как бы «жесткие ребра» (цит. по 154, с. 289). Соответственно корректная интерпретация того или иного текста может привести к формированию определенной научной концепции, которой присущи такие признаки, как системность, логическая стройность, обобщение. Согласно «Большому толковому словарю русского языка» концепцией называется «система связанных между собой и вытекающих один из другого взглядов на то или иное явление» (143, с. 454). Из критических и литературоведческих исследований прозы Маканина концептуальным содержанием отличаются диссертация Т.Н.Марковой (46), книги С. В. Переваловой (48, 49) и P.Rollberg'a (160), статья С.Пискуновой и В.Пискунова (78).

Исходя из вышесказанного, можно определить, что поэтика Маканина изучена довольно хорошо. Однако, как это часто бывает с авторами «живой классики», появляются новые произведения, которые дополняют или изменяют сложившиеся представления о творчестве писателя. Маканин продолжает плодотворно работать по сей день, его новые вещи почти всегда вызывают массу откликов и суждений. Умение развить скрытые проблемы и темы, находить в себе достаточный потенциал для нового неожиданного поворота художественной мысли, умение не остановиться на достигнутом, а идти дальше определяют сильный, волевой характер таланта Маканина. В одном из своих немногочисленных интервью писатель уподобил процесс творчества росту дерева: «Это как дерево. Оно достигает определенного возраста и начинает выбрасывать ветки, одну, другую, пять, семь. Потом наступает момент - ветвей больше быть не может. Опять же, очень тяжелый момент: либо ты будешь повторяться, либо что-то предпримешь, чтобы ствол поднялся, и тогда ты сможешь выбросить целый ярус новых ветвей. Для роста твоего «я» важно, чтобы ствол пошел. Тогда, на новом уровне ветви сами пойдут. Тогда проблема написания романа, повести, рассказа решается сама собой. Не в том суть писателя, чтобы разродиться очередной вещью, а в том, чтобы выбросить ствол еще выше над ярусом, который уже был у него» (23, с.7).

Таким новым «ярусом ветвей» стал роман «Андеграунд, или Герой нашего времени», опубликованный в 1998 г. Никогда ранее мастер малых жанров Маканин не писал столь объемный, пятисотстраничный труд о российской жизни. Роман вобрал в себя не только произведения 90-х гг. (как признался Маканин, «Кавказский пленный», «Стол, покрытый сукном и с графином посередине», «Квази» - «это все маргиналии романа; то, что было написано на полях» (23, с. 12)), но и мотивы, темы, идеи всего предыдущего творчества писателя. Критик Е.Ермолин назвал «Андеграунд» «последним» романом Маканина, имея в виду его финальность, завершенность: «Роман выглядит как закономерный плод творческой эволюции автора, как некое увенчание и — одновременно — крайнее усугубление излюбленных устремлений и мотивов» (107, с.322).

Важность романа «Андеграунд» для понимания художественного мира Маканина несомненна. Однако авторы диссертаций уходят от анализа его содержания и формы. Мотыгин в 2001 г. выпустил монографию «Прямая линия?.» (47) и закончил ее анализом «Кавказского пленного», рассказа, опубликованного в 1995. Дмитриченко (44) не уделила достаточного внимания «Андеграунду», хотя тема катастрофического существования человека в период бурных социальных перемен звучит в романе в перипетиях судьбы Леси Дмитриевны, бывшей партактивистки, в борьбе общажников за лишние «кв. метры», в убийствах Петровича, его принудительном лечении и т.д. Тема диссертации Панитковой («Традиции русской классики в творчестве В.С.Маканина 1980-1990-х гг.: Ф.М.Достоевский, М.А.Булгаков» (36)) настоятельно требует обращения к «Андеграунду», само название которого - прозрачная реминисценция к «Запискам из подполья» Достоевского (under-ground - под-полье). Двойничество, систему которого у Маканина и Достоевского сопоставляет исследователь, наиболее ярко проявляется именно в образе Петровича и его брата Вени из «Андеграунда». Однако Паниткова не упоминает роман в главе, посвященной Достоевскому. Маркова во «Введении» к своей работе изначально определила отказ от монографического принципа исследования творчества Маканина, Петрушевской и Пелевина (33, с. 8) и сосредоточилась на изучении «малой прозы» (рассказы и повести) этих авторов (33, с.5).

Исходя из вышеизложенного, актуальность данной работы определяется наиболее полным изучением научных концепций и интерпретаций прозы Маканина в сочетании с аналитическим исследованием художественной системы романа «Андеграунд, или Герой нашего времени» на всех уровнях (тематическое своеобразие, образ героя, способы выражения позиции автора, сюжетно-композиционные особенности). Роман не только получает научное истолкование, но и дает основание по-новому осветить весь контекст творчества B.C. Маканина. Таким образом, осмысление «последнего» романа меняет представление о художественном мире писателя, принципах его целостности и гармоничности.

Целью исследования является анализ художественного мира B.C. Маканина как внутренне обусловленного целостного единства через призму различных концепций и интерпретаций его творчества. Определяются следующие задачи исследования:

1) изучить проблемно-тематическое своеобразие произведений B.C. Маканина в русле современного литературного процесса;

2) исследовать сквозные, наиболее репрезентативные характеры героев в художественном мире B.C. Маканина;

3) рассмотреть литературоведческие и литературно-критические концепции позиции автора в прозе B.C. Маканина, самостоятельно определить сущность авторского присутствия в повествовании и исследовать способы его раскрытия;

4) охарактеризовать взгляды исследователей на специфику художественной формы прозы B.C. Маканина; развить их отдельные положения и представить собственную исследовательскую концепцию сюжетосложения и композиционных приемов, их роли в изображении человека.

Материалом исследования являются все произведения Маканина, созданные в период с 1965 по 2004 гг. Помимо художественных текстов привлекаются статьи писателя о литературе («Гоголь и конфузная ситуация» (1979), «Отяжеление слова. Сказовый стиль в «Чевенгуре» А.Платонова» (2002), «Два романа» (2000)), эссе «Ракурс: Одна из возможных точек зрения на нынешний русский роман» (2003). Важным для более глубокого понимания художественного мира писателя представляется возможность услышать «прямое слово» Маканина, для чего в текст работы введены отрывки из немногочисленных интервью и встреч со студентами и преподавателями вузов. Произведения Маканина цитируются по «Собранию сочинений» в 4-х тт., вышедшему в 2002 - 2003 гг. (1); роман «Андеграунд, или Герой нашего времени» - по первому книжному изданию 1998 г. (2). Произведения, не включенные Маканиным в Собрание сочинений, цитируются по различным сборникам его текстов.

Методологической основой работы является целостно-системный подход, предполагающий изучение художественного мира писателя как сложного образования, в котором все элементы образуют гармоническое единство. Используются также сравнительно-исторический и функционально-статистический методы, благодаря которым отражается взаимосвязь художественного мира Маканина с современным литературным процессом и традициями русской классики, определяются функции и частотность употребления того или иного приема, характерного для стиля Маканина.

Научная новизна работы состоит в том, что в диссертации обобщается история литературоведческой и литературно-критической интерпретации творчества Маканина и исследуется художественный мир писателя с точки зрения внутреннего единства поэтики и включенности в литературный контекст. Центральным компонентом целостного анализа стало исследование художественной системы романа «Андеграунд, или Герой нашего времени», благодаря чему наиболее крупный роман B.C. Маканина включается в систему научной интерпретации творческой индивидуальности писателя.

Научно-практическая ценность исследования заключается в том, что представленный материал может быть использован для дальнейшего изучения творчества Маканина и современной русской литературы в целом. Результаты исследования могут быть привлечены для чтения вузовских курсов по современной литературе.

Апробация. Основные положения диссертации изложены в 8 публикациях, апробировались на следующих научных конференциях: Первой (2002) и Второй (2003) межвузовских научных конференциях молодых ученых в МПГУ, XXXIII Всероссийской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов в СПбГУ (2004), Международной научной конференции (заочной) «Восток - Запад: пространство русской литературы» в ВГПУ (Волгоград, 2004), на конференции «Научно-исследовательская работа студентов и проблемы столичного образования» в МГЛУ (2002), Второй межвузовской научно-практической конференции молодых ученых-филологов в МГЛУ (2003), международных научно-практических конференциях «VTII (2004) и IX (2005) Виноградовские чтения» в МГПУ, межвузовской научной конференции «Русская литература XX в. как выражение языковой национальной культуры» в МГОПИ (2005) и на VII Международной научной конференции «Славянские литературы в контексте мировой» в БГУ (Минск, 2005).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, списка произведений Маканина с датами их первых публикаций (приложение № 1) и текста «Встречи B.C. Маканина со студентами, аспирантами и преподавателями Московского городского педагогического университета 19 апреля 2004 г.» (приложение № 2).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Художественный мир В.С. Маканина"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Художественный мир В.С.Маканина рассматривался в диссертации как внутренне обусловленное целостное единство, предполагающее исследование как содержательной, так и формальной сторон поэтики писателя. От исследования содержательного наполнения произведений (тематическое своеобразие, образы героев) к анализу формальных признаков (позиция автора и способы ее выражения, сюжет и композиция) развивалась логика работы. По мере исследования тех или иных аспектов творчества Маканина в диссертации были отражены взгляды литературоведов и критиков по наиболее значимым, спорным вопросам научного осмысления поэтики писателя.

Интерпретация произведений Маканина, а также их тщательный анализ позволили выявить наиболее существенные черты художественного мира писателя, которые определяют своеобразие его творчества в многоцветной палитре современной русской литературы. Характер художественного мира Маканина наиболее ярко выражен в области тематики, системы образов, в позиции автора и в сюжетно-композиционных особенностях его рассказов, повестей и романов.

Произведения Маканина отличаются тематическим разнообразием, при этом в рамках одного произведения может сосуществовать несколько тем, которые в свою очередь получают дальнейшее развитие в других произведениях писателя. Так в первом романе «Прямая линия» молодежная тема сосуществует с темой послевоенного детства и темой «серединного» человека. В свою очередь об авантюрной молодости повествуют рассказы «Страж» и «Не наш человек», повести «Старые книги», «Погоня», «На первом дыхании» и др. Тема послевоенного детства будет продолжена в «Безотцовщине», «Голосах», «Голубом и красном». Бытие «серединного» человека описано в рассказах «Простая истина», «Полоса обменов»,

Ключарев и Алимушкин», в повестях «Отдушина», «Река с быстрым течением», «Человек свиты» и др.

Роман «Андеграунд, или Герой нашего времени» несет в себе темы «серединного» человека, личности в экстремальной ситуации, тему писательской судьбы, памяти и тему поколений, которые также находят отражение в «Сюре в Пролетарском районе» и «Лазе» (тема личности в экстремальной ситуации), в «Отставшем» и «Сюжете усреднения» (писательская тема), в романе «Один и одна» и повести «Безотцовщина» (тема поколений).

Разнообразная тематика Маканина созвучна современному литературному процессу: книгам «исповедальной» прозы (60-е г.), Ч.Айтматова, «сорокалетних» (70-е г.), «поколенческим» романам (90-е г.). Однако каждую тему Маканин рассматривает под собственным углом зрения, развивая ее не в одном, а в нескольких произведениях. Таким образом, «переклички» тем образуют тематическое единство всех произведений писателя. В результате складывается представление о главной теме художественного мира Маканина - теме страданий и боли человека.

Тематическое единство подчеркивают образы «сквозных» героев: «серединного» человека Ключарева, юродивого, писателя Игоря Петровича, — что появляются в разных произведениях Маканина.

Особое внимание в диссертации уделено образу Петровича из романа «Андеграунд, или Герой нашего времени». Образ непишущего писателя-«агэшника» интересен и по содержательному наполнению (собственное яркое «я», философия «удара») и по формальному построению. Анализ образа Петровича позволяет определить сложное сочетание признаков «голоса», архетипа, романтического характера и типа в структуре героя. Петрович как «голос» реализуется посредством повествования от первого лица и созданием «конфузной ситуации», которая помогает «выявить» героя. Архетипическое начало в образе Петровича проявляется через понятие «коллективного бессознательного» (упоминание в тексте романа персоналий и явлений философии, литературы, музыки, живописи), через существование образов-двойников (Петрович и Веня) и «многоголосого» мира, через кольцевую композицию романа. Идеи Петровича («удар», отказ от писательства, подчеркнутое отмежевание от социума и т.д.) являются признаками романтического характера. Черты типа проявляются в социальном амплуа героя, его характеристике как «героя нашего времени», в понимании Петровича как «коллективной личности».

Наиболее частотным «героем» произведений Маканина является образ «я», который, наряду с образом писателя, ставит перед исследователями проблему разграничения позиций автора и героя в прозе Маканина. В диссертации осуществлен тщательный анализ средств выявления авторской позиции: классифицирован автобиографический материал, используемый Маканиным в своих произведениях; исследованы автоцитаты; заглавия произведений рассматриваются с точки зрения наличия в них дополнительных «голосов», помимо авторского; представлен наиболее подробный из существующих список функций скобочной записи в произведениях писателя. Однако никакое из перечисленных средств не позволяет определить его как способ передачи только авторской речи в повествовании. Ценностное отношение автора к той или иной ситуации в художественном мире Маканина максимально скрыто. В диссертации предложена концепция ассоциативного отождествления позиции автора с зеркалом, отражающим действительность, как она есть, без намеренной оценки отраженных сущностей. Пройдя через ироничное отношение автора к героям в произведениях авантюрного характера, позиция объективного, неличностного отражения событий - «зеркала» - закрепилась в прозе Маканина 80 - 90-х гг.

Наиболее ярко авторское начало Маканина проявляется не в содержании его произведений, а в совершенстве и необычности их формы. Широкое использование скобочной записи, многообразие ее функций, сложное сюжетосложение и талантливое употребление композиционных приемов отличают любое произведение Маканина от работ других авторов с похожими тематикой и героями. Соответственно в диссертации проведен подробный анализ сюжета и композиции произведений писателя, и выявлены две основные особенности сюжетосложения: 1) подавляющее преобладание произведений с несколькими сюжетными линиями и 2) превалирование изображения личности героя, его характера при построении сюжетного действия (герой ведет за собой сюжет). Усложнение сюжета Маканин осуществляет путем создания ретроспекций, многолинейных и хроникальных сюжетов, путем удвоения сюжета. Превалирование изображения героя над созданием законченной сюжетной структуры приводит в произведениях неавантюрного склада к ослаблению роли сюжетных элементов (экспозиции, кульминации, развязки) и к вариативности финала.

Композиционные приемы, наиболее характерные для художественного мира Маканина, рассматриваются в диссертации в качестве внесубъектных форм психологизма. Хронотоп его произведений предполагает сочетание «огромной» минуты и «вдруг расширившегося» пространства, что помогают открыть духовную сущность человека. Подробно в диссертации исследована хронотопическая организация романа «Андеграунд», в которой выявлена вертикальная пространственная модель «верх - низ» и интенсивное (вглубь) развитие времени.

Наряду с хронотопом в произведениях Маканина ярко проявляет себя такой композиционный прием как смена «точек зрения» в повествовании, которая близка понятию «сказ», т.е. позволяет напрямую отразить на страницах книги «чужое» слово. Прием кинематографической изобразительности реализуется в смене планов, наличии эпизодов с крупными планами, кинематографической функции скобок и приеме монтажа, что в целом помогает максимально объективно изобразить героя. Мотивы «наготы», «руин», «звездного неба» и «луны», «подкопа, лаза, коридора», «человека-червя» образуют единую систему и характеризуют очищение человека и его способность прикоснуться к вечному.

Итак, внутренняя целостность художественного мира Маканина определяется гармоничным соответствием содержательного наполнения и формальной организации его произведений. Однако единство художественному миру любого писателя придает та основополагающая идея, тот ценностный ориентир, что позволяет ответить на вопрос: зачем автор избирает именно такие темы, героев, форму для своих произведений, что он хочет донести до читателя. Необходимо должен существовать этический и эстетический стержень, который организует художественный мир в уникальное в своем роде явление литературы.

Маканин на протяжении всего творчества, но особенно часто в 90-е гг., обращался к произведениям русской классики. В повестях «Сюжет усреднения» и «Последний лагерь», рассказе «Кавказский пленный», романе «Андеграунд, или Герой нашего времени» писатель ведет активный диалог с классикой, переосмысливая идеи Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, М.Ю.Лермонтова и в целом русской классической литературы. Парадоксальное преломление философии русских писателей XIX в. придает классическим героям и конфликтам современное, характерное для конца XX в. звучание. Однако диалог с классикой Маканин осуществляет именно на уровне идей, теряя в ходе их рационального анализа и парадоксальной интерпретации животворную силу одухотворения читателя, воспитательный пафос и способность нравственного убеждения, столь характерные для классической русской литературы.

Воспитательная роль литературы Маканину чужда. Читатель должен самостоятельно определить свое ценностное отношение к той или иной ситуации или герою, т.к. автор, занимая позицию «зеркала», лишь отражает мир, но не оценивает его. С другой стороны, «зеркало» обладает уникальной способностью отражать мир во всей его полноте и разнообразии, не делая различия между добром и злом, красотой и пошлостью, любовью и жестокостью. В результате такого широкого и безоценочного охвата действительности на страницах маканинских произведений отражается не кто иной, как человек, исследование и изображение которого составляет цель и сущность мировой литературы на протяжении всего ее развития.

Человек в художественном мире Маканина не обладает высокой нравственностью, не является эталоном и примером для читателя. В его характере сосуществуют достоинства и недостатки, а в поведении добрые дела соседствуют с мелочными поступками. Однако именно такой, несуразный и противоречивый, человек стоит в центре художественного мира писателя. Изображение страдания и боли человека является главной темой творчества Маканина; сочетание индивидуального и типичного исследует писатель в своих героях; предоставление полной свободы герою при максимально скрытом авторском присутствии в произведении; построение сюжета в зависимости от характера героя; использование композиционных приемов как внесубъектных форм психологизма - всё сосредоточено вокруг человека, всё стремится выявить личность из безликой толпы. Изображение героя в экстремальной ситуации или создание «вдруг расширившегося» пространства и «огромной минуты» как основных характеристик хронотопа помогают Маканину раскрыть внутреннюю, скрытую в суете будней, глубинную духовную природу человека, на краткий миг показать вечное в его мимолетной жизни.

Художественный мир Маканина проникнут гуманистическим пафосом, который, однако, не перерастает в создание целостной концепции личности, что характерно для классической литературы. Современная литература пытается хотя бы найти человека, индивидуальность в нашем распадающемся и неустойчивом мире.

Сочетание продуманности формы с обостренным вниманием к <<живомуг> человеку образует уникальный в современной литературе художественный мир B.C. Маканина.

Список научной литературыКравченкова, Евгения Алексеевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Маканин B.C. Собрание сочинении: В 4 т. М.: Материк, 2002 - 2003. Отдельные книги:

2. Маканин B.C. Андеграунд, или Герой нашего времени: Роман.- М.: Вагриус, 1998.

3. Маканин B.C. Высокая-высокая луна

4. Однодневная война // Новый мир. 2001. - №10. - С. 7 - 20. Неадекватен // Новый мир. - 2002. - №5. - С. 13-44. За кого проголосует маленький человек // Новый мир. - 2002. - №5. -С. 44-51.

5. Без политики // Новый мир. 2003. - №8. - С. 12 - 61. Долгожители // Новый мир. - 2003. - №9. - С. 10 - 19. Могли ли демократы написать гимн. // Новый мир. - 2003. - №10. -С. 12-25.

6. Боржоми // Новый мир. 2003. - №11. - С. 11 - 27. Коса - пока роса // Новый мир. - 2004. - № 11. - С. 7 - 53.

7. Маканин B.C. Голоса: Повести. Рассказы. -М.: Сов. Россия, 1982.

8. Маканин B.C. Ключарев и Алимушкин: Роман, рассказы. М.: Мол. гвардия, 1979.

9. Маканин B.C. Линия судьбы и линия жизни: Романы. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2001.

10. Маканин B.C. Повесть о Старом Поселке: Повести и рассказы. — М.: Сов. писатель, 1974.

11. Маканин B.C. Портрет и вокруг: Роман. М.: Сов. писатель, 1978.

12. Маканин B.C. Старые книги: Повести. Рассказы. М.: Сов. писатель, 1976.

13. Маканин B.C. Удавшийся рассказ о любви: Повести, рассказы. — М.: Вагриус, 2000.

14. Маканин B.C. Утрата: Повести, рассказы. М.: Мол. гвардия, 1989.

15. Маканин B.C. Человек свиты: Повести и рассказы. М.: Моск. рабочий, 1988.1. Статьи:

16. Маканин В. Вступительное слово. / Карасев А. Рассказы // Дружба народов. 2004. - № 4.- С. 54.

17. Маканин В. Вступительное слово. / Чураева С. Последний апостол: Повесть о необычайных приключениях Святого Павла // Октябрь. 2003. -№ 6. - С. 3.

18. Маканин В. Гоголь и конфузная ситуация // Литературная учеба. -1979.-№ 2.-С. 183- 187.

19. Маканин В. Два романа: Предисловие. // Дельбланк Свен. Гуннар Эммануэль: Роман; Пасторский сюртук: Роман. М.: Канон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2000. - С. 6 - 8.

20. Маканин В. Отяжеление слова. Сказовый стиль в «Чевенгуре» А.Платонова // Платонов А.П. Чевенгур: Роман. М.: Издательский Дом Синергия, 2002. - С. 485-493.

21. Маканин В. Ракурс: Одна из возможных точек зрения на нынешний русский роман // Новый мир. — 2004. № 1. - С. 158 — 162.1. ИНТЕРВЬЮ

22. Божественный шпион: Интервью Татьяне Сотниковой // Культ личностей. 2000. - Март - апрель. - С. 112-113.

23. Диалог с писателем / Материал подгот. Мотыгин С.Ю. // Гуманит. исслед. = Humanitaria Studia. Астрахань, 2003. - № 8. - С. 6 - 15. Записьбеседы В.С.Маканина с преподавателями-филологами Астраханского университета (19 июля 2002 г.).

24. Интервью Петера Ролберга с Владимиром Маканиным // Маканин B.C. Один и одна: Книга для чтения с комментарием на англ. яз. М.: Русский язык, 1991.-С. 259-277.

25. Мартыненко О. «Выход из подполья»: Первая пресс-конференция Владимира Маканина // Московские новости. 1998. - № 21. - С. 30.

26. Пространство Маканина Интервью. // Сура. 1997. - № 2. - С. 3 - 13.

27. Тимофеева О. Вернуть слова в жизнь Интервью В.С.Маканина. // Время МН. 2002. - 19 сентября. - С. 7.

28. Vladimir Makanin // Laird S. Voices of Russian literature: Interviews with ten contemporary writers. Oxford, 1999. - P. 49 - 71.

29. ПРОИЗВЕДЕНИЯ ДРУГИХ АВТОРОВ

30. Айтматов Ч.Т. И дольше века длится день. Роман. Повесть. М.: Известия, 1986.

31. Толстой JI.H. Собрание сочинений: В 12 т. т. XT. - М.: Правда, 1987. ДИССЕРТАЦИИ

32. Балаценко Н.С. Художественная концепция личности в творчестве В.Белова и В.Маканина 60 80-х гг.: Авт. дис. канд. филол. наук. - Армавир, 2000.

33. Бегалиева Е.Г. Смысловое целое героя современной прозы (А.Ким, В.Маканин, Р.Киреев): Авт. дис. канд. филол. наук. Донецк, 1992.

34. Дмитриченко Е.В. Проза позднего В.Маканина (в контексте антиутопических тенденций конца XX в.): Авт. дис. канд. филол. наук. -СПб, 1999.

35. Климова Т.Ю. Притча в системе художественного мышления В.С.Маканина: Авт. дис. канд. филол. наук. Иркутск, 1999.

36. Климова Т.Ю. Притча в системе художественного мышления В.С.Маканина: Диссертация на соискание уч. степ. канд. филол. наук. — Иркутск, 1999.

37. Маркова Т.Н. Формотворческие тенденции в прозе конца XX века (В.Маканин, Л.Петрушевская, В.Пелевин): Авт. дис. док. филол. наук. -Екатеринбург, 2003.

38. Мотыгин С.Ю. Поэтика В.Маканина: Авт. дис. канд. филол. наук — Астрахань, 1997.

39. Мотыгин С.Ю. Поэтика В.Маканина: Диссертация на соискание уч. степ. канд. филол. наук-Астрахань, 1997.

40. Паниткова Е.В. Традиции русской классики в творчестве В.С.Маканина 1980 1990-х гг.: Ф.М.Достоевский, М.А.Булгаков: Диссертация на соискание уч. степ. канд. филол. наук. - Орел, 2004.

41. Чурляева Т.Н. Проблема абсурда в прозе В.Маканина 1980 нач. 1990-х гг.: Диссертация на соискание уч. степ. канд. филол. наук. - Новосибирск, 2001.

42. Шевцова О.Н. Стилистические функции знаков препинания (на материале прозы В.С.Маканина): Авт. дис. канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 1998.1. МОНОГРАФИИ

43. Абашева М.П. Литература в поисках лица: Русская проза в конце XX в.: становление авторской идентичности. Пермь, 2001.

44. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. Россия, 1979.

45. Бахтин М.М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 1: Философская эстетика 1920-х гг.-М., 2003.

46. Бондаренко В.Г. Дети 1937 года. М., 2001.

47. Виноградов В.В. О теории художественной речи. М, 1971.

48. Дмитриченко Е.В. Проза позднего В.Маканина (в контексте антиутопических тенденций конца XX в.). СПб, 1998.

49. Караулов Ю.Н. Словарь Пушкина и эволюция русской языковой способности. М., 1992.

50. Маркова Т.Н. Современная проза: конструкция и смысл (В.Маканин, Л.Петрушевская, В.Пелевин). -М., 2003.

51. Мотыгин С.Ю. Прямая линия?.: Эволюция прозы В.С.Маканина. -Астрахань, 2001.

52. Перевалова С.В. «Особая география памяти» (Образ автора в русской прозе 1970 1980-х гг.: В.П.Астафьев, В.Г.Распутин, В.С.Маканин) -Волгоград, 1997.

53. Перевалова С.В. Проза В.Маканина: традиция и эволюция. -Волгоград, 2003.

54. ЛИТЕРАТУРОВЕДЧЕСКИЕ СТАТЬИ

55. Аверинцев С.С. Архетипы // Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2 т. Т. 1. А - К. / Гл. ред. С.А.Токарев. - М, 1988. - С. 110 - 111.

56. Абашева М.П. Владимир Маканин: формула итога (роман «Андеграунд, или Герой нашего времени» в культурно-историческом контексте) // Художественный текст и историко-культурный контекст. -Пермь, 2000.-С. 160- 179.

57. Алексеева Н.В. Горьковский «след» в романе В.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» // Максим Горький художник: проблемы, итоги и перспективы изучения. - Н.Новгород, 2002. — С. 228 - 233.

58. Большакова А.Ю. Теории автора в современном литературоведении // Известия АН. Серия литературы и языка. 1998. - Т. 57. - № 5. - С. 15 - 24.

59. Вальбрит J1.K. О некоторых процессах, организующих сюжетный параллелизм в прозе В.Маканина // Проблемы межтекстовых связей. -Барнаул, 1997.-С. 161-167.

60. Вальбрит Л.К. Шукшин и Маканин // Материалы научно-практической конференции, посвященной творчеству В.М.Шукшина. Барнаул, 2002. - С. 253-264.

61. Дмитриченко Е.В. Формула двоемирия: взгляд из конца XX века (В.Маканин и Е.Замятин) // Творческое наследие Е.Замятина: взгляд из сегодня. Тамбов, 1997. - Кн. 6. - С. 92 -94.

62. Дымарский М.Я. Композиция и сверхфразовый уровень организации текста рассказа В.С.Маканина «Страж» // Дымарский М.Я. Проблемы текстоообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX XX вв.). - М., 2001. - С. 243 - 256.

63. Иванцов В.В. Попытка прочтения повести В.Маканина «Лаз» сквозь призму библейских мотивов // Открытые культуры. Ульяновск, 2002. - С. 209-210.

64. Климова Т.Ю. От слова к букве: «Сентенция» В.Шаламова и «Буква «А» В.Маканина // Проблемы литературных жанров. Томск, 2002. - Ч. 2. -С. 223-226.

65. Комышкова Т.П. Война в психологии человека и толпы в рассказе В.Маканина «Кавказский пленный» // Homo belli человек войны в макроистории и истории повседневности: Россия и Европа XVIII -XX вв. -Н.Новгород, 2000. - С. 130 - 133.

66. Корман Б.О. Итоги и перспективы изучения проблемы автора // Страницы истории русской литературы. М, 1971. -С. 199 -207.

67. Краснощекова Е. Два парадоксалиста: «человек из подполья» и «человек андеграунда» // Новый журнал = New review. Нью-Йорк, 2001. -Кн. 222.-С. 175- 186.

68. Ланин Б.А., Боришанская М.М. Вертикальная ориентация антиутопического пространства («Записки экстремиста» А.Курчаткина и «Лаз» В.Маканина) // Они же. Русская антиутопия XX века. М., 1994. - С. 144-162.

69. Левина-Паркер М. Смерть героя // Вопросы литературы. 1995. - Вып. 5.-С. 63-78.

70. Лейдерман Н., Липовецкий М. Жизнь после смерти, или Новые сведения о реализме // Новый мир. 1993. - №7. - С. 233 - 252.

71. Лейдерман Н., Липовецкий М. Между хаосом и космосом: Рассказ в контексте времени // Новый мир. — 1991. — № 7. С. 240 - 257.

72. Лихачев Д. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. 1968. - № 8. - С. 74 - 87.

73. Лотман Ю.М., Минц З.Г., Мелетинский Е.М. Литература и мифы // Мифы народов мира: Энциклопедия: В 2 т. Т. 2. К - Я. / Гл. ред. С.А.Токарев. - М, 1988. - С. 58 - 65.

74. Новоселов А.И., Улановская Б.Ю. Об одном мотиве Достоевского в творчестве В.Маканина // Филол. зап. Воронеж, 2003. - Вып. 19. - С. 47 -53.

75. Одинцова С.М. Автор, герой и текст в прозе В.Маканина // Этнос. Культура. Текст: Материалы лингвистической научной конференции. -Курган, 1999.-С. 43-45.

76. Одинцова С.М. «Крохотки» А.И.Солженицына и «Квази» В.С.Маканина. Проблема утраты ценностей // А.И.Солженицын и русская культура. Саратов, 1999. - С. 117 - 120.

77. Одинцова С.М. Формы выражения авторского сознания в рассказе В.Маканина «Где сходилось небо с холмами» // Актуальные проблемы филологии: Сб. материалов региональной научно-практической конференции. Курган, 1999. - С. 70 -72.

78. Перевалова С.В. «Диалоговый компонент» современной русской прозы (на материале романа B.C. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени») // Рациональное и эмоциональное в литературе и в фольклоре. — Волгоград, 2001. С. 178 -181.

79. Перевалова С.В. Роман В. Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени»: Герой и автор // Русский роман XX века: Духовный мир и поэтика жанра: Сб. науч. тр. Саратов, 2001. - С. 279 - 284.

80. Перевалова С.В. Роман В.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени»: Диалог с традицией // Филологические науки-2002.-№ 2. -С. 3 -И.

81. Пискунова С., Пискунов В. Все прочее литература // Вопросы литературы. - 1988. - № 2. - С. 38 - 77.

82. Прокофьева А.Г. Пространство в прозе В.Маканина // Пространство и время в художественном произведении. Оренбург, 2002. - С. 21 - 26.

83. Рыбальченко Т.Л. Л.Толстой в художественном сознании В.Маканина («Долог наш путь») И Проблемы межтекстовых связей. Барнаул, 1997. - С. 154-161.

84. Серафимова В.Д. Метафорический язык произведений В.С.Маканина // Русская речь. 2002. - № 2. - С. 34 - 41.

85. Соловьева Е.Л. Экзистенциальные мотивы в творчестве В.Маканина // Пятые Короленковские чтения: Материалы региональной конференции. — Глазов, 2000. С. 61 - 62.

86. Стадников Г.В. Лермонтов и Гете // Русская литература. 1999. — № 4. -С. 20-32.

87. Толпаева Г.П. Рассказ В.Маканина «Кавказский пленный» (опыт интерпретации) // Русский постмодернизм. Ставрополь, 1998. - Ч. 1. - С. 117-121.

88. Улофссон Ч. Российская интеллигенция через призму художественного сознания (на примере повести В. Маканина «Лаз») // Российская интеллигенция в условиях третьего тысячелетия: на пути к толерантности и диалогу. — Екатеринбург, 2001. С. 75 - 78.

89. Чурляева Т.Н. Жанр легенды, анекдота, притчи в прозе В.Маканина // Проблемы литературных жанров. Томск, 2002. - Ч. 2. - С. 227 - 231.

90. Чурляева Т.Н. Сюжет познания в повести В.Маканина «Предтеча» // Художественная литература, критика и публицистика в системе духовной культуры. Тюмень, 2001. - Вып. 5. - С. 163 - 170.

91. Шаравин А.В. Перцептуальное пространство города в прозе Ю.Трифонова, А.Битова, В.Маканина // Дергачевские чтения. 2000. -Екатеринбург, 2001.-Ч. 2.-С. 356-361.

92. Шаравин А.В. «Природа города» в произведениях Ю.Трифонова, А.Битова, В.Маканина // Природа и человек в художественной литературе. -Волгоград, 2001. С. 273 - 278.

93. Щитов А.Г. Загадки смыслов в языке повести В.Маканина «Лаз» // Художественный текст и язык личности: проблемы изучения и обучения. — Томск, 2001.-С. 127-136.

94. Без автора. Основные направления в российской литературе 2001 -2002 гг. // http://www.pl.spb.ru/obzor.doc от 22.02.2003 (сайт Центральной библиотеки им. В.Маяковского в Санкт-Петербурге).1. КРИТИЧЕСКИЕ СТАТЬИ

95. Агеев А. Истина и свобода (В.Маканин: Взгляд из 1990 г.) // Литературное обозрение. 1990. - № 9. - С. 29 - 33.

96. Аннинский Л. Структура лабиринта: В.Маканин и литература «серединного» человека. // Он же. Локти и крылья. -М., 1989. С. 238 257.

97. Архангельский А. Где сходились концы с концами // Дружба народов. 1998. -№ 7. - С. 176- 185.

98. Басинский П. Игра в классики на чужой крови // Литературная газета. -1995.-№23.-С. 4.

99. Бибихин В. Писатель и литература: О романе Владимира Маканина «Герой нашего времени» // Книжное обозрение «Ех libris НГ». 1998. - 13 мая.-С. 3.

100. Блажнова Т. Другой // Книжное обозрение. 1998. - № 25. - С. 6.

101. Блажнова Т. Из квази да в грязи // Книжное обозрение. - 1997. - № 45.-С. 18.

102. Бондаренко В. Время надежд // Звезда. 1986. - № 8. - С. 184 - 194.

103. Бондаренко В. Столкновение духа с материей // Литературная газета. -1980.-5 ноября.-С. 4.

104. Бочаров А. На реке с быстрым течением // Дружба народов. 1984. - № 1.-С. 231-239.

105. Генис А. Беседа третья: Прикосновение Мидаса: В.Маканин // Звезда. -1997.-№4.-С. 228-230.

106. Гессен Е. Вокруг Маканина, или Штрихи к портрету // Грани. — 1991. -№ 161.-С. 144-159.105. «.Голос, летящий в купол»: Беседа прозаика Татьяны Толстой и критика Карена Степаняна // Вопросы литературы. 1988. - № 2. - С. 78 105.

107. Елисеев Н. «Сюжет усреднения» в русской истории: На темы цикла рассказов В.Маканина // Постскриптум. 1996. - № 3. - С. 211 - 215.

108. Ермолин Е. Человек без адреса: Роман В.Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени» как книга последних слов // Континент. 1998. - № 98.-С. 322-350.

109. Золотоносов М. Интеллигент-убийца: хроника подпольной жизни (заметки о романе В.Маканина) // Московские новости. 1998. - № 25. — С. 5.

110. Иванова Н. Очень предварительные итоги: О В.Маканине // Литературная учеба. 1981. - № 1. - С. 118 - 125.

111. Иванова Н. Преодолевшие постмодернизм // Знамя. 1998. - № 4. - С. 193-204.

112. Иванова Н. Случай Маканина // Маканин B.C. Кавказский пленный. — М.: Панорама, 1997. С. 5 - 16.

113. Иванова Н. Сомнительное удовольствие: Избирательный взгляд на прозу 2003 г. // Знамя. 2004. - № 1. - С. 67 - 77.

114. Казинцев А. Игра на понижение // Литературное обозрение. 1983. -№ 10.-С. 29-32.

115. Касаткина Т. В поисках утраченной реальности // Новый мир. — 1997. — №3.-С. 200-212.

116. Касаткина Т. «Но страшно мне: изменишь облик ты.» // Новый мир. -1996.-№4.-С. 212-219.

117. Киреев Р. Контрапункт В.Маканина//Литература.-2002.-№ 29.-С.14 -15.

118. Козлова А. Премиальный «андеграунд» (В.Маканин: эволюция как девальвация) // Литературная газета. 2004. — 14-20 апреля. - С. 4.

119. Кривицкий А. Реляции с поля битвы // Правда. 1984. - 23 июня. - С. 3.

120. Курицын В. Маканин и Цветков ищут героя «внизу» // Октябрь. — 1998. № 8. - С. 184- 185.

121. Латынина А. «Жить на деревьях. Как бабуины» // Литературная газета. -2000.-№21. -С. 10.

122. Латынина А. Легко ли убить человека? Литература как великий вирус // Литературная газета. 1998. - 29 апреля. - С. 12.

123. Латынина А. Не игра, а прогноз художника // Литературная газета -1995.-№23-С. 4.

124. Латынина А. Форма парадоксального // Литературное обозрение. -1983.-№ 10.-С. 32-36.

125. Латынина А. Человека ловила огромная рука // Литературная газета. -1997. -№ 47. С. 11.

126. Липовецкий М. Против течения: Авторская позиция в прозе В.Маканина//Урал.-1985.-№ 12.-С. 148-158.

127. Липовецкий М. Растратные стратегии, или Метаморфозы «чернухи» // Новый мир.-1999.-№ 11.-С. 193-210.

128. Марченко А. Этимология шестидесятых: По повести В.Маканина «Один и одна» // Согласие. 1993. - № 4. - С. 179 - 192.

129. Морозова Т. Подземные жители // Москва. 1998. - № 12. - С. 144 — 147.

130. Невзглядова Е. Быстрое течение // Аврора. 1980. - № 3. - С. 48 - 53.

131. Немзер А. Голос в горах // Маканин B.C. Лаз: Повести и рассказы. -М.: Вагриус, 1998. С. 5 - 14.

132. Немзер А. Замечательное десятилетие (О русской прозе 90-х гг.) // Русская литература XX века в зеркале критики: Хрестоматия для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений. — СПб., М., 2003. С. 52 - 80.

133. Немзер А. Когда? Где? Кто? (О романе Владимира Маканина: Опыт краткого путеводителя) // Новый мир. 1998. - № 10. - С. 183 - 195.

134. Немзер А. Среди контуров и пятен // Культура, 1998. - № 5. - С. 4.

135. Роднянская И. Незнакомые знакомцы: К спорам о героях В.Маканина // Новый мир. 1986. - № 8. - С. 230 - 247.

136. Роднянская И. Сюжеты тревоги: Маканин под знаком «новой жестокости» // Новый мир. 1997. - № 4. - С. 200 - 212.

137. Сенчин Р. Парад героев // Литературная Россия. 1998. - № 46. - С. 11.

138. Соловьева И. Натюрморт с книгой и зеркалом // Маканин B.C. Отдушина: Повести. Роман. М.: Известия, 1990. - С. 551 - 558.

139. Степанян К. Кризис слова на пороге свободы // Знамя. 1999. - № 8. -С. 204-214.

140. Суриков В. «Сундучок» и «Стол» спасение и гибель индивидуальности: Заметки о двух первых российских «букерах» // Литературное обозрение. - 1995. - № 2. - С. 32 - 37.

141. Тимина С. Современный литературный процесс (90-е гг.) // Русская литература XX века в зеркале критики: Хрестоматия для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений. СПб., М., 2003. - С. 19-35.

142. Черняев В. «Меня нет в вашем сюжете.» // Волга. 1998. - № 7. - С. 136-139.

143. УЧЕБНЫЕ ПОСОБИЯ И СПРАВОЧНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

144. Большев А.О. Маканин Владимир Семенович // Русские писатели, XX век. Биобиблиогр. слов.: В 2 ч. Ч. 2. М - Я / Под ред. Н.Н.Скатова. - М.: Просвещение, 1998. - С. 4 - 5.

145. Большой толковый словарь русского языка / Сост. и гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб, 1998.

146. Гордович К.Д. Русская литература конца XX в.: Пособ. для старшеклассников и студентов. СПб, 2003.

147. Казак В. Маканин Владимир Семенович // Он же. Лексикон русской литературы XX в. М., 1996. - С. 244 - 245.

148. Карпов И.П. Автор // Он же. Проза Ивана Бунина. М., 1999. - С. 258 -259.

149. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Современная русская литература: В 3-х кн.: Учеб. пособие. -М., 2001.

150. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н.Николюкина. ИНИОН РАН. -М.: НПК «Интелвак», 2001.

151. Минералов Ю.И. История русской литературы: 90-е годы XX века: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. — М., 2004.

152. Нефагина Г.Л. Русская проза конца XX в.: Учеб. пособие. М., 2003.

153. Русская литература XX века: Учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений: В 2 т. Т. 2: 1940 - 1990-е гг. / Под ред. Л.П.Кременцова. - 3-е изд., испр. и доп. - М., 2005.

154. Русская проза конца XX века: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Под ред. Т.М.Колядич. М., 2005.

155. Сотникова Т.А. Маканин Владимир Семенович // Русские писатели XX в.: Биографический словарь / Гл. ред. и сост. П.А. Николаев. М.: Большая Российская энциклопедия, 2000. - С. 435 - 437.

156. Хализев В.Е. Теория литературы. Учеб. М., 1999.

157. Cornwell N. Vladimir Semenovich Makanin // Cornwell N., Christian N. Reference guide to Russian literature. London, 1998. - P. 527 - 529.

158. Dalton-Brown S. Ineffectual ideas, violent consequences: Vladimir Makanin's portrait of the intelligentsia // Slavonic and East European review. -1994. Vol. 72. - № 2. - P. 218 - 232.

159. Dowsett C. Postmodernist allegory in contemporary Soviet literature: Vladimir Makanin's "Utrata" // Australian Slavonic and East European Studies. -1990 Vol. 4. - № 1-2. - P. 21 - 35.

160. Goscilo H. Vladimir Makanin // Glasnost': An anthology of literature under Gorbachev / Ed. H. Goscilo and B. Lindsey. Michigan, 1990. - P. 461 - 462.

161. Peterson N.L. Vladimir Makanin's solutions to the loss of the past // Studies in Comparative Communism. 1988. - Vol. XXI. - № 3-4. - P. 349 - 356.

162. Rollberg P. Vladimir Makanin's outsiders. Wash.: Wilson center, 1993.

163. Rollberg P. Recensio. // World lit. today.-1996. Vol. 70. -№ 4. - P.985-986.

164. Smith G.S. On the page and on the snow: Vladimir Makanins «Andegraund, ili Geroi nashego vremeni» \\ Slavonic and East European review. -2001. Vol. 79. - № 3. - P. 434 - 458.

165. Ziolkowski M. Recensio. // World lit. today. Norman (Okla), 1996. - Vol. 70.-N4.-P. 985.