автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Интеллигенция в политических процессах современного Афганистана (60-70-е годы)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Интеллигенция в политических процессах современного Афганистана (60-70-е годы)"

ФОНД СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИИ

На правах рукописи

МУХАММАД ХАКИМ ФАРШИД

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРОЦЕССАХ СОВРЕМЕННОГО АФГАНИСТАНА (60-70-е годы)

СпепиальностьОТ^О^^^^&ео^щ^

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва 1992

Работа выполнена в Фонде социально-политических исследований.

Научный руководитель - кандидат экономических наук, доцент

ВИНОГРАДОВ Л.А.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

КУЗНЕЦ Ю.Л.

кандидат исторических наук, доцент СУХОЛАРОВ A.A.

Ведущая организация - Институт стран Азии и Африки при Московском государственном университете им. М.В.Ломоносова.

Защита состоится " 70 " Сё^У&гС/'' 1992 г. на заседании специализированного совета К 151.04.II в Российской академии управления по адресу: 117606, Москва, пр.Вернадского, 84.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Российской академии управления.

Автореферат разослан " ^ " ^—'¡5 _ 1992 г.

Ученый секретарь л,

специализированного совета KCL^cei^ г. г. КОСАЧ

Обоснование и актуальность темы. За 20 последних лет в Афганистане произошли события исторической важности: свержение монархии, веками господствовавшей над обществом, формирование республиканского правления (июль 1973 г.), объявившего курс на буржуазную реформацию страны и, наконец, апрельский прорыв 1378 г., приведший к власти леворадикальные силы, которые попытались навязать народу заимствованную из теории и практики международного коммунистического движения концепцию некапиталистического пути развития.

Вследствие ориентации леворадикального режима на социалистическую перспективу Афганистан постигла судьба тех стран, где была сделана попытка, минуя капитализм, начать строительство социализма. Попытка реализовать социальную утопию обернулась для Афганистана полным разорением, гражданской войной и отбросила его на многие годы, если не на десятилетия, назад.

Все эти процессы повлекли за собой серьезные перемены по ряду принципиальных направлений, имея своим результатом перегруппировку сил в масштабе всего общества. Расслоение социального механизма происходило на фоне своеобразия восточной жизни, главными атрибутами которой выступают незрелое, "феодализированное" состояние гражданского общества, с одной стороны, и традиционная раздробленность населения и многоукладность экономики, с другой. В этих условиях выбор перспективы, как правило, зависел от результатов не столько противоборства социально-классовых сил, сколько борьбы связанных с ним политических групп национальной интеллигенции. Вот почему в течение этих десятилетий в стране резко возросла общественно-политическая активность интеллигенции и новых средних слоев. Будучи носителем историко-культурного наследия страны, во всех судьбоносных событиях эти слои сыграли ключевую роль.

На состояние внутриполитической борьбы в Афганистане оказало решающее воздействие и соотношение сил в мировой политике в период холодной войны. В этом смысле, гражданская война в нашей стране оказалась побочным продуктом лагеря марксистско-ленинского социализма с мировым капитализмом, когда ставка на конфронтацию резко противостояла попыткам мирного разрешения социальных конфликтов. Свою роль в разжигании кровавого конфликта в Афганистане сыграли также и мотивы геополитического плана.

В конечном счете, как вследствие факторов внутреннего порядка, так и под влиянием детерминантов внешнего характера Афганистан оказался жертвой сплетения обстоятельств, которые в свою очередь имели свою логику развития.

В долгой кровавой войне, вызвавшей мощное движение широких народных масс, социальные факторы, на которые традиционно делали ставку марксисты, были отодвинуты на второй план национальными и этноконфессиональными. После 1978 года на передний план отчетливо ввдвинулось движение национально-религиозной самозащиты, вдохновляемое идеями мусульманского фундаментализма. Ныне это движение, добивавшееся успеха в вооруженном сопротивлении советским войскам, занимает влиятельные позиции в происходящих в стране политических процессах.

¡¡два ли нужно специально доказывать, что сегодня обновление страны стало исторической потребностью. Будучи основным компонентом всех политических перемен, мыслящая часть афганского народа, его интеллигенция не может оставаться в стороне от этого процесса. Она нуждается в радикальном обновлении своих представлений о социальном прогрессе. Однако такое обновление невозможно без критического переосмысления истоков сегодняшней трагедии, событий 60-70-х годов. Этим и объясняется обоснование и актуальность избранной темы.

Воссоздание объективной, исторически правдивой картины как раз и составляет ту актуальную научную задачу, от решения которой, по нашему мнению, зависит правильное понимание сегодняшней ситуации, а также адекватный подход к обновлению как всего общества, так и представлений и позиций интеллигенции. Ибо оказавшаяся в этих социально-исторических условиях интеллигенция должна определить направление дальнейшей эволюции общества.

При выделении этой социальной группы подчас руководствуются "номенклатурным" определением интеллигенции: к ней относят людей профессионально занятых "умственным" трудом, что подтвервдается документом, веданным в установленном порядке^. Однако "номенкла турное" определение интеллигенции не в состоянии раскрыть отличительную черту этого феномена. Афганская интеллигенция в извест ной мере представляет собой весьма уникальное явление. С одной

I) Интеллигенция древняя и новая (Круглый стол). - Народы Азии и Африки. 1990, № 2. - С.39.

стороны, она как бы сближается с русской интеллигенцией, о которой писали Н.Бердяев и другие веховцы. Интеллигенция в России, по словам Н.Бердяева, была "классом людей, целиком увлеченных идеями"^. Афганская интеллигенция (имеется в виду интеллигенция демократической ориентации) тоже склонна увлекаться идеями. Для ее характеристики можно использовать слова Туган-Барановского. "Под интеллигенцией, - писал он, - у нас обычно понимают не вообще представителей умственного труда..., а преимущественно людей определенного социального мировоззрения, определенного морального облика"2^.

В то же время афганская интеллигенция, будучи частью небольшого народа, озабочена прежде всего национальными интересами. Ее устремления не уходят в дебри глубинных основ философии и обычно являются весьма приземленными, чему способствовали объективные обстоятельства: до ЬО-х гг. большинство представителей афганской интеллигенции были скорее протоинтеллигентами. Протоинтеллигент часто был и врачом, и поэтом, и государственным (или религиозным) деятелем одновременно.

Афганская интеллигенция немногочисленна. Согласно последним данным, численность светской интеллигенции в стране достигает 190 тыс.человек^', в то время как представителей духовной интеллигенции - улемов - насчитывается 250-300 тыс./^ Число студентов вузов страны в 1982 г. достигло 10936 человек^.

Изучение афганской интеллигенции 60-70-х годов, ее места в социальной пирамиде многоукладного афганского общества потребовало более широкого подхода, охватывающего генезис и эволюцию интеллигенции, ее профессиональный состав, ее мировоззрение, психологию, особенности ее политической культуры, а также ее политическое поведение.

При анализе интеллигенции в политических процессах в качестве предмета исследования делается акцент на рассмотрение состоя-

1) Бердяев H.A. Русская идея. - Вопросы философии. 1990, № I. -С.90.

2) Туган-Барановский М.И. Интеллигенция и социализм. - Вехи. Интеллигенция в России: Сб.ст. I909-I9I0 / Сост., коммент. Н.Ка-

ч заковой; Предисл. В.Шелохаева. М.: Мол.гвардия, 1991. - С.430.

3) Хакикат-е инкелаб-е Саур. 1985, 23 нояб.

4 Там же. 1988, 29 окт.

5) План экономического и социального развития 1985 года. Кабул: Госкомплан, 1964. - С.197 (на яз.дари).

ния политических отношений на протяжении названного периода, с одной стороны, и степени социокультурной зрелости субъекта этих отношений, интеллигенции, с другой. Предмет исследования включает в себя также анализ государственности в контексте формирования двух заменивших друг друга режимов в период 60-70-х годов: конституционная монархия, пришедшая на смену абсолютной монархии в 1964 г., и республиканский режим, взявший курс на буржуазную реформацию.

Хронологические рамки исследования определены двумя указанными вехами в афганских политических процессах. Исходный рубеж -первая половина 60-х годов, когда абсолютная монархия была заменена конституционной, а конституционная реформа, оказав влияние на эволюцию общественно-политической жизни страны, привела к подъему политической борьбы и активизации афганской интеллигенци Выбор завершающего рубежа связан с двумя факторами. Это конец 70-х годов, когда резко обострилась и ужесточалась внутриполитическая борьба, которая стала причиной столь быстрого краха республиканского режима во главе с М.Даудом, и приход к власти лево радикального крыла интеллигенции.

Научная новизна диссертации заключается не только в комплек ном анализе избранной темы в данный период, но и в попытке по-но вому подойти к обобщению и теоретическому осмыслению неизученных аспектов социальных реалий афганского общества. Новизна проявляется и в отказе от господствовавших ранее догм и стереотипов в подходе к проблеме. Автор стремится дать новую ее трактовку, вый ти на новые выводы, которые внесли бы существенные коррективы в понимании и осмыслении происходящих радикальных перемен в стране

Практическая значимость работы диктуется острой потребность нового, критического отношения к накопленному опыту, правильного осмысления трагических событий в обществе, и, следовательно, в разработке новых позиций, дающих ответ на вопросы, связанные с дальнейшей переориентацией общественного сознания, политической культуры и политических процессов в сегодняшнем Афганистане. Основные положения и выводы, содержащиеся в диссертации, по наше му мнению, могут послужить полезными ориентирами на пути к установлению мира в нашей стране. Они могут быть также использованы в научно-исследовательской работе афгановедов.

Историография. Непосредственно по обозначенной проблеме спе циальных работ в отечественной литературе до настоящего времени

не выходило. Что касается зарубежной литературы, то аналогичной работы и здесь не встречается. Следует, однако, заметить, что важные ее аспекты освещались исследователями сопредельных тем -как в стране, так и за рубежом. Ее осмыслению в историческом и философско-историческом плане посвящены труды ряда отечественных и зарубежных авторов. Проблема афганской интеллигенции затронута и с позиций литературоведения.

К числу афганских историков-обществоведов принадлежит Губар. Он является одним из первых ученых, который начал исследовать истоки и эволюцию афганской национальной интеллигенции. Взяв период правления эмира Хабибулла-хана (I90I-I9I9), он указывает на интеллигенцию либерального толка, представителей демократической ориентации, занимавшихся просветительской деятельностью, и разрозненных представителей интеллигенции^.

Продолжая развивать эту тему, афганский историк Хабиби упоминает о первых идейных движениях в стране. М.Тарзи он представляет руководителем и идеологом общественно-политического движения, именуемого младоафганским*^.

Это движение оценивается как первая попытка формирующегося национального сознания вырваться из средневекового положения. Афганский историк Хашеми указывает на главные требования этого движения*^.

Во время правления эмира Аманулла-хана (I9I9-I929) афганская интеллигенция укрепила свои позиции. Анализу деятельности интеллигенции, включенной в структуру власти в течение этого периода, посвящены труды историков Губара и Файз Мухаммад Катеба^. Именно в это время был заложен фундамент национальной, неоднородной интеллигенции. Ввделение интеллигенции было процессом болезненным, сложным, сопровождалось угрозами реакции , наступле-

1) Губар М.Г.М. Афганистан дар масир-е тарих (Афганистан на пути истории). Кабул: Госиздат, 1967. - С.717 (на яз.дари).

2) Хабиби А.Х. Джонбиш-е машрутият дар Афганистан (Конституционное движение в Афганистане). Кабул: Госиздат, 1964. - С. 6 (на яз.дари).

3) Хашеми O.G. Афганистан-е маасер (Современный Афганистан). T.I. Кабул, 1980. - С.124-125 Тна яз.дари).

4) Катеб Файз Мухаммад. Кетаб ал-тазкерат ал-инкелаб (Книга упоминаний о мятеже). М.: Наука, 1988. - C.3I-32.

5) Речь идет о реакционном мятеже 1928-1929 гг., в результате которого правительство Аманулла-хана было свергнуто. К власти пришло духовенство. Наступил разгул реакции. Подробнее см.: Катеб Файз Мухаммад. Указ.соч.

6 Т)

нием агрессивного духовенства . Затем последовал разгром младо-афганского движения.

Дальнейшую разработку темы продолжает тот же Хабиби. Он подробно исследует новые ростки прогрессивного движения - просветительство, первая и вторая волны конституционализма.

Обратимся теперь к работам советских. К ним прежде всего принадлежит Р.Ахрамович, изучавший деятельность интеллигенции в 60-е годы. В своей монографии помимо общего анализа деятельности интеллигенции он описывает и государственную политику. По его замечанию, начало осуществления королевством конституционных реформ означало и признание им назревшей необходимости политических изменений*^.

Среди советских афгановедов, исследовавших афганскую интеллигенцию, следует особо сказать о В.Коргуне. В книге "Интеллигенция в политической жизни Афганистана" он раскрывает особенности формирования афганской интеллигенции, освещает ее роль в развитии общественной мысли, анализирует основные этапы участия этой социальной группы в политических движениях, происходивших в Афганистане на протяжении всего XX века, вплоть до начала 80-х годов3).

Книга написана с позиций историзма. И это заслуга автора. В ней много фактического материала. Отметим, однако, что названная работа носит отпечаток своего времени. В ней сказались явная классовая направленность, идеологическая и политическая за-данность. Конечно, сейчас, когда интенсивно идет переосмысление устаревших представлений, доктрин, когда признаны научно несостоятельными многие утвердившиеся в востоковедческой науке положения и концепции, легко критиковать их работы. Упомянутые исследователи посвятили афганистике многие годы своей жизни, проделали серьезные исследования в сферах экономики, политики, культуры нашей страны.

1) См.: Тыжай Хабибулла. Маасер афган адабият (Современная афганская литература). - "Кабул" (ж.), i960, № 492. - С.46 (на яз.пушту).

2) Ахрамович P.A. Афганистан в I96I-I966 г. Политическое положение. Конституционная реформа. М.: Наука, 1967. - С.42.

3) Коргун В.Г. Интеллигенция в политической жизни Афганистана. М.: Наука, 1983.

Анализу политических событий периода республиканского правления и участию интеллигенции в них посвящены некоторые работы И. Шатрова ■'"Ч

Проблема афганской интеллигенции в известной мере отражена и в исследовательских работах ряда других стран, в первую очередь в индо-пакистанской и англо-американской историографии. Представляет большой интерес для диссертанта подход авторов этих стран к различным аспектам внутриполитической жизни афганского общества. Этот подход включает: политический режим и проблемы развития, государство как инструмент модернизации, армия и политика, проблемы стабильности и нестабильности политической системы в Афганистане, борьба мелзду демократией и авторитаризмом и т.д.

Согласно замечаниям М.Л.Клиффорда2^ и А.Уилсона"^, в годы абсолютизма не было реализовано ни одно из требований, выдвинутых к началу 50-х годов, по реформированию государственного строя. Между тем, по мере укрепления буржуазных начал в экономике и политике идеи демократизации политической жизни, основными носителями которых по-прежнему выступали представители национальной интеллигенции, получали в стране все большее распространение и признание.

Начиная с конца 70-х годов, появились новые публикации, авторы которых изучали историю формирования левого радикализма среди афганской интеллигенции. Например, многочисленные труды американского исследователя Л.Дюпрэ^.

Одна из интереснейших работ по данной тематике - это книга пакистанского историка Раджи Анвара "Афганская трагедия"^.

1) В частности: Шатров И. Социально-политические процессы в Афганистане в 1973-1978 гг. - Вестник Московского университета, сер.13, № 3.

2) Clifford M.L. The Land and People of Afghanistan. New York, 1962, P.121.

3) Wilson A. Inside Afghanistan - a Background to Recent Troubles. - Joupnal of the Rayal Central Asian Society. London, Vol. XLVII, 1960, Pt.III-IV, P.282.

4) Dupree, Louis. Afghanistan under the Khalq.- Problems of communism. Washington, 1979, Vol.28, July-Aug., P -34-51; он же. The Democratic Republic of Afghanistan, 1979 -Hanover H.H.: American Universities Field Staff Reports, 1979, U 32, Asia и цр.

5) Anwar, Raja. The Tragedy of Afghanistan. A First hand Account (translated from Urdu by Khalid Hasan). Verso, London-Hew York, 1988.

Таким образом, из историографического анализа явствует, что до сих пор остаются почти не изученными такие аспекты проблемы, как национальный состав афганской интеллигенции, особенности ее психологии, политическая культура интеллигенции, отношение ее политизированной части к массиву своей социальной группы, степень и характер воздействия леворадикального крыла интеллигенции в лице НДПА на политические процессы страны до ее прихода к власти.

Степень изученности проблемы далеко не адекватна ее научному значению. Способствовать в какой-то мере устранению этого несоответствия и призвана настоящая диссертация.

В ней ставится ряд исследовательских задач:

- изучить идейные установки и политические формы активности интеллигенции, участвовавшей в общественно-политических движениях 60-х - начала 70-х годов;

- ввделить проблему изучения афганской интеллигенции в контексте поднимавшихся общественной мыслью страны социальных проблем как социокультурную категорию;

- выявить особенности политической субкультуры афганской интеллигенции, исследовать главные детерминанты, которые оказывали воздействие на своеобразие афганской политической культуры;

- проанализировать степень освоения интеллигенцией (т.е. субъектом политических отношений) социокультурных ценностей на рассматриваемом нами этапе развития афганского общества;

- определить положение интеллигенции в реально действовавшей социальной иерархии общества (между различными компонентами социального организма);

- исследовать степень и характер воздействия интеллигенции на политические процессы страны;

- осмыслить причины трудностей борьбы с вековой отсталостью афганского общества и подходы интеллигенции к этой проблеме;

- дать краткую картину сегодняшнего положения интеллигенции.

Сформулированные выше исследовательские задачи позволяет решить источниковая база диссертации, которая складывается из двух групп материалов. Основную, что определяется самой темой и характером исследования, составляют публицистика и неопубликованные архивные материалы, отразившие главные тенденции развития общественной мысли по обозначенной проблеме. Речь идет как о материалах, появившихся в периодической печати, так и об отдельных изданиях в виде книг, брошюр, листовок и т.п., а также личные архивы

отдельных деятелей (основателей) НД11А, представителей науки и литературы. Изучены, в частности, работы афганских историков-обществоведов Губара, Ф.М.Катеба, С.К.Риштия^, А.Х.Хабиби, С.С.Ха-шеми, ученых-литераторов А.Р.Бенава^, Х.Тыжай, К.Хадема \ выступления и речи президента М.Дауда.

Другая группа источников носит в известной мере вспомогательный характер. Их анализ, сделанный нами, помог глубже осмыслить сущность политических и социально-экономических процессов, происходивших в изучаемый период. Речь идет о материалах, содержащих цифровые данные, исторические факты и т.п.

В работе диссертант опирался на теоретические исследования русских мыслителей по интеллигенции. Очень полезными по общим теоретическим проблемам в этой области оказались работы Бердяева и других веховцев.

Среди публикаций советских исследователей по интеллигенции можно выделить коллективную работу под редакцией Вл.Ли^. а также дискуссионные материалы Круглого стола последних лет .

В числе зарубежных мыслителей нами использованы идеи и концепции, выдвинутые по этой проблеме А.Грамши6'.

Ори выработке канвового подхода к осмыслению социальных реалий Афганистана как восточного общества большую роль сыграли работы советских ученых-востоковедов Е.А.Дорошенко , А.В.Кивы ,

1) Риштия С.К. Афганистан в XIX в. М.: Наука, 1958; он же. Сайд Джамалуддин Афгани и Афганистан. Кабул': Госиздат, 1977

(на яз.дари).

2) Бенава А.Р. Маасер ликвал (Современные писатели). T.I. Кабул, 1961 (на яз.пушту;.

3) Хадем К. Пуштунвалай. Кабул, 19Ь2 (на яз.пушту).

4) Интеллигенция' и социальный прогресс в развивающихся странах Азии и Африки. Отв.ред. В.Ф.Ли. М.: Наука, 1981.

5) К примеру: Интеллигенция древняя и новая (Круглый стол). -Народы Азии и Африки, 1990, № 2,3. - С.39-56; 78-86.

6) Грамши А. Тюремные тетради. - Избранные произведения. Т.З. М» 9 X^ÖQ*

7) Дорошенко Е.А. Шиитское духовенство в современном Иране. М.: Наука, 1985.

8) Кива A.B. Социалистическая ориентация: ожидания и реальность. -Народы Азии и Африки, 1988, № 6. - С.49-58; он же. Национально-освободительное движение: теория и практика. М.: Наука,

Г.Кима^, Р.Ланды^, 3.Левина*^, В.Максименко4\ Г.Мирского5\ Л.Полонской*^, Р.Севортяна^, Н.Симония®^, В.Шейниса ^ и ряда других.

При анализе современных реалий афганского общества автору помогли исследования В.В.Басова, В.Ш.Гафурова, А.С.Герасимовой, А.Д.Давццова, Ш.Зарипова, Ш.Имомова, М.Г.Пикулина, А.А.Поляка, Г.А.Полякова, Л.Б.Теплинского, Н.И.Черняховской и других афгано-ведов^^.

При работе над диссертацией были использованы исследования афгановедов ряда других стран"^.

1) Ким Г.Ф. От национального освобождения к социальному. М.: Наука, 1986.

2) Ланда Р.Г. К изучению социальной структуры афро-азиатского мира. - Народы Азии и Африки, 1988, № 3. - С.54-64.

3) Левин З.И. Ислам и национализм в странах зарубежного Востока (Идейный аспект). М.: Наука, 1988.

4) Максименко В.И. Востоковедная политология в поисках своего предмета. - Политические отношения на Востоке: общее и особое. Сб. ст. М.: Наука, 1990.

5) Мирский Г. Авторитаризм и власть военных в "третьем мире". -МЭиМО, 1989, № 7. - С.44-54.

6) Полонская Л.Р., Вафа А.Х. Восток: идеи и идеологи. М.: Наука,

7) Севортян Р. Социализм в "третьем мире". Будущее идеи или идея без будущего? - Коммунист, 1990, № 17. - C.I0I-II0.

8) Симония H.A. Страны Востока: пути развития. М.: Наука, 1975; он же. Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного. М.: Наука, 1984.

9) Шейнис В.Л. Развивающиеся страны и новое политическое мышление. - РКиСМ, 1987, № 4; Шейнис В., Эльянов А. С позиций оптимизма. - Азия и Африка сегодня, 1989, № 10. - С.34-37.

10) Басов В.В., Поляков Г.А. Афганистан: трудные судьбы революции. М.: Знание, 1988; Гафуров В.Ш. Национально-демократическая революция и армия. М.: Наука, 1983: Герасимова A.C. Литература Афганистана на языке пушту. М.: Наука, 1986: Давьщов А.Д." Аграрное законодательство ДРА. М.: Наука, 1984; Зарипов Ш. Кочевники и полукочевники Афганистана. - Афганистан. История. Экономика. Культура. М.: Наука, 1989; Имомов Ш. Общественная мысль Афганистана в первой трети XX в. М.: Наука, 1986: Никулин М.Г., Рашидов Р.Т. Промышленность и рабочий класс Афганистана (1973-1978 гг.). Ташкент: Фан, 1984; Поляк A.A. Экономический строй современного Афганистана. М.: Наука, 1964; Поляков Г.А. Афганистан революционный. М.: Мевд.отношения, 1981; Тепленский Л.Б. Афганистан - наш южный сосед. М.: Знание 1978; Черняховская Н.И. Афганистан. М.: Наука. 1973 и др.

11) Amin Т. Afghan resistances Past, present añd Future. -Asian survy. Berkeley, 1984, Vol.24, N4, P.373-399; Arnold, Anthony. Afghanistans The Soviet invasion in Perspective. Stanford (Calif)s Hoover Inst.Presa, 1965; Pry M. The Afghan Economy. Leiden, 1974; Gregorian V. The Emergence of Modern

Продолжение сноски на сл.стр.

Методологическая основа исследования. Об этом говорить нелегко. Потому, что традиционный марксистский подход к анализу проблем социального прогресса, сводящий его к смене социально-экономических формаций, в настоящее время подвергается критическому переосмыслению. Развитие человечества долгое время рассматривалось в советской общественной науке однобоко, лишь с точки зрения формационной стадиальности, к тому же в ее примитивном понимании.

В настоящее время делается поворот в сторону анализа циви-лизационных аспектов в формировании общемировой цивилизации, в определении особенностей развития тех или иных стран и регионов. Активно обсуждается проблема взаимодействия и взаимопроникновения в общецивилизационных рамках исторически сложившихся региональных цивилизаций при сохранении их самобытности.

Дискуссия идет вокруг таких вопросов, как содержание обще-цивилизационного и общественного прогресса, ценности человеческой личности, взаимосвязь мезццу личностью и государством, индивидом и обществом и т.д.

Надо признаться, что диссертант в начале своего исследовательского пути тоже находился в плену революционного романтизма, а точнее революционного фундаментализма. Поэтому непросто и небезболезненно приходилось подходить к данной теме по-новому. Ци-вилизационно-культурное измерение позволяет полнее раскрыть роль афганской интеллигенции в 60-70-е гг. не только как носителя историко-культурного наследия, но и как субъекта политических отношений.

Апробация основных положений работы осуществлена по следующим направлениям:

- публикация в научных сборниках, а также в периодической прессе страны;

- выступления на научно-теоретических конференциях как в Кабуле, так и в Москве (ИОН).

Afghanistan. Politics of Reform and Modernization, 18801946. Stanford: Stanford University Preas, 1969; Hyman.A. Afghanistan's unpopular revolution. - The Round Table, London, 1979, N 275, July, P.222-226; Negaran, Hannah. Afgftanistan: A marxist, Regime in a muslim Society. -Current History. Philadelphia, 1979, И 76, April, p.172-175; Singh P.B. The Afghan Kevolution and after. -.Koreing Affais Report. New Delhi, 1979, July.

Структура и содержание работы. Диссертация состоит из вве-дёния, двух глав, заключения и библиографического приложения. Структура диссертации определяется логикой раскрытия темы.

Во введении включены обоснование и актуальность темы, выявляется научная новизна и практическая значимость работы. Значительное место отведено историографии, выяснению степени изученности проблемы, отдельных ее сторон. Здесь же обосновывается методология исследования, формулируются его главные задачи, дается обзор источников.

Основная часть диссертации содержит в себе анализ истории афганского общества в период 60-70-х гг. и роль интеллигенции в социально-политической жизни страны.

Афганскую интеллигенцию постигла тяжелая и трагическая судьба. Она переживает суровые испытания. Условия гравданской войны, резко усилившие политическую культуру конфронтационности, деформировали ее самосознание. Ей предстоит выполнять сложную, неоднозначную роль как в осмыслении происходящего афганского политического процесса, возглавляя его, так и в деле восстановления национальной культуры.

Афганская национальная интеллигенция, несмотря на ее малочисленность, традиционно занимает специфическое, порой возвышающееся над другими социальными пластами положение, юридически придающее ей спецэлитарный статус "профессиональной компетентности". Не случайно, судьбы многих исторических событий в развитии страны решались преимущественно интеллигенцией. Характер перемен во многом зависел и в сегодняшних условиях зависит от гражданской позиции данной социальной группы.

Генезис афганской интеллигенции носит ряд особенностей. Однако в качестве главных можно выделить два момента. Во-первых, она, в известной степени, является продуктом естественно-исторического, внутреннего развития самого афганского общества. В этом смысле современная афганская интеллигенция, будучи носителем историко-культурного наследия страны, органически сочетает в себе культурно-религиозную, национально-этническую социально-экономическую специфику афганского общества. Во-вторых, она не просто производная местных социальных структур. Отчасти она возникла вследствие европейской культурной экспансии в период, когда эволюция афганского общества временами протекала в условиях зависимости.

интеллигенции с теми классами и слоями, из которых она вышла. И одновременно интеллигенция примыкает ко всем классам и социальным группам афганского общества. Интеллигенция определяет лицо государственного аппарата и ведущих политических течений и организаций. В то же время она поступает на службу (согласно своей жизненной ориентации) всем классам, сохраняя свое лицо и не теряя своих национально-этнических корней.

На фоне смены абсолютной монархии конституционной, в связи с критическим обострением социальной ситуации в начале 60-х гг. в стране проводилась конституционная реформа, которая открыла перед интеллигенцией новые горизонты действия. Конституция, принятая заседанием Лоя джиги (сентябрь 1964 г.) и утвержденная I октября 1964 г. королем Захир Шахом, официально объявила Афганистан государством конституционной монархии, независимой, единой и неделимой страной. Тем самым, упразднив старую Конституцию 19 31г., она предоставляла всему народу равные права и обязанности перед законом, неприкосновенность жилища, неприкосновенность собственности, неприкосновенность свободы мысли и слова, свободу печати соответственно положениям закона, возможность создания обществ в целях обеспечения материальных или духовных потребностей, формирования политических партий в соответствии с предписаниями закона.

Вступление в силу новой конституции послужило толчком для активизации определенных кругов, прежде всего интеллигенции, ее политическому самоутверждению. Одновременно готовилась почва для идеологического самовыражения различных социальных сил. В отличие от прежних времен, новый подъем общественно-политического движения носил массовый характер. Его можно квалифицировать как в известной мере доступный в то время плюрализм политических взглядов и позиций. Туда входили элементы всякого толка - от ультраправых (как ассоциация "Братьев-мусульман") до ультралевых (в лице группировки "Шола-е джавид"). Шел процесс (едва заметный) развития самосознания интеллигенции, выражения желания активно' участвовать в решении судьбы родины и поиска пути дальнейшего развития общества.

Накануне принятия Конституции 1964 года складывались предпосылки для создания НДДА. 9 сентября 1964 г. в районе Джамальме-на (г.Кабул) последователями традиций справедливой национальной борьбы страны - конституционалистов и интеллигенции периода прав-

ления эмира Аманулла-хана, "Виш зальмиян", "Неда-е хальк" и "Ва-тан" было поднято знамя национально-демократической борьбы трудящихся Афганистана. Сначала сформировался комитет из 7 человек по подготовке первого (учредительного) съезда "Джамиат-е демокра-тик-е хальк" ("Народно-демократическое Общество").

Заметная тенденция демократических кругов интеллигенции к секуляризации вызвала у консервативной части общества в лице духовенства стремление к поиску альтернативы этому явлению. Усилившийся рост влияния демократических идей в изменившихся условиях заставил и влиятельные круги светской интеллигенции, опиравшиеся на шовинистические взгляды, прибегать к решительным мерам. Первым делом они приступили к созданию своей партии - "Афган меллат" ("Афганская нация"), которая фигурировала как социал-демократическая партия. Она была создана в 1966 г. и с момента своего создания стала рупором националистической идеологии, а точнее пуштунского шовинизма.

В январе 1967 г. появилась в свет газета "Мосават" ("Равенство"), объявившая себя органом образовавшейся несколько раньше (в августе 1966 г.) партии "прогрессивных демократов" во главе с Хашемом Майвандвалем, возглавлявшем правительство Афганистана с ноября 1965 года. В своих программных установках лидеры партии объявили своей целью социализм, построение процветающего общества, живущего едиными интересами. Пути реализации своих идеалов они видели через утверждение принципов демократии, парламентаризма и право проведения демонстраций, выступлений и публикаций печати, категорически отрицая всякий радикализм в социальной борьбе.

На арену политической борьбы в'Афганистане выходили новые социальные силы, в том числе и представители, так сказать, социального дна, низших слоев общества. Так, в 1968 г. городское социальное "дно" вместе с другими низшими слоями, говоря словами их идеологов, находившихся на "полосе нищеты", объединились вокруг газеты "Сада-е авам" ("Голос простого народа"). Эта политическая группировка стала активно участвовать в общественно-политических процессах, используя различные средства (начиная от за-бастовочно-демонстрационной борьбы и кончая парламентаризмом). Идеологи "воинствующей плебейской оппозиции" ввдвинули программу, в которую входили такие требования, как создание национально-демократического правительства; передача политической и экономиче-

как минимум, три: государственная власть (как концентрированное и организованное общественное насилие), этноконфессиональный фактор (ислам и национализм) и традиционное, т.е. "феодализированное" гражданское общество (как социальная почва).

Отличие в типах взаимоотношений между государством и обществом на Востоке и Западе неоднократно отмечалось в советской исследовательской литературе. В марксизме на это первым обратил внимание А.Грамши. С его точки зрения, в Западной Европе в течение длительного периода становления капиталистического способа производства формировалось гражданское общество. Добавим, а с ним и политическая культура. На Востоке феномен "гражданского общества" в первой половине XX века сложиться еще не успел. Эта идея находила свое развитие и в более поздних советских исследованиях: "государство на Востоке бьшо призвано играть активную формирующую роль практически на всех этапах общества: в экономическом базисе, в национально-этнической надстр фовании и внедрении

покоилось на основе традиционного уклада: переплетение общинных, этнических и конфессиональных взаимосвязей. Эти традиционные структуры обладали огромным запасом исторической стабильности.

Мощным стимулирующим фактором априорного восприятия массовым сознанием государственной власти и повинности подданных к властям в афганском обществе выступает этноконфессиональный фактор - ислам и национализм. Ислам функционирует в качестве идейного апологета власти, обеспечивает духовно-идеологическое представление населения о сакральном, богоизбранником характере всякой власти. В то время как национализм призывает представителей различных этнических груш к национальному единству. Тем самым государство приобретает национальный облик, вызывающий у граждан чувство патриотизма, самоотверженности во имя его интересов и искреннего служения родине.

Подвергаясь влиянию названных факторов, многие элементы афганской политической культуры (убеждения и политические ценности, политическая психология и политическое поведение) как бы обогащались. Такое "предопределение" формирования политической культуры афганского общества в известной мере придавали ей инородное,

господствующей государственной

Такое государство

I) Эволюция восточных обществ: синтез традиционного и современного. М.: Наука, 1984. - С.273.

отчасти вестернизированное содержание. Подобное относительно и» родное содержание афганской политической культуры отнюдь не сказывалось на ее способности выполнять регулирующие функции в обществе. Более того, оно (т.е. инородное содержание) есть результат той социальной среды, которую можно квалифицировать как незрелое еще "феодализированное" гражданское общество. Одним из важнейших системообразующих компонентов политической культуры нг шей страны всегда был и остается националистическо-исламский си) тез, приобретающий различное социальное содержание у официальны: властей и находящихся к ним в оппозиции политических сил. Здесь важно отметить следующее. Структурные элементы как у ислама, та] и у национализма во все времена носят неизменный характер.

В связи с социально-экономической неразвитостью общества, низким уровнем социально-классовой дифференциации населения, гр< мадным влиянием традиционных отношений, которые препятствовали внедрению государством буржуазного модернизма в социально-экономическую жизнь страны, участие населения в активной политической жизни осуществлялось лишь через представителей различных социал! ных и этнонациональных групп, а также через те формальные и неформальные объединения, которые имелись в стране. В таком политически аморфном состоянии афганского общества политическое поведение населения обусловливалось не столько политическими, сколько этноконфессиональными регуляторами. А точнее, эти регуляторы политического поведения населения предстали "политизированными" этноконфессиональными нормами политического поведения I восприятия власти.

Сила полубессознательного тяготения определенной части афганской интеллигенции к религии, даже и во времена конституционной монархии, отнюдь не уступала социалистической симпатии лева! ких кругов интеллигенции. В оппозиционной борьбе с королевским режимом именно эти два течения (левый радикализм и исламский ма* симализм) претендовали на монополию общественного доверия. В годы "демократического эксперимента" эти два противоборствующих течения составляли главные силы оппозиции режиму.

Левый радикализм, вооруженный революционно-левацкими взглядами, и исламский максимализм в виде политизированного течения выступали в качестве главных ориентиров в сфере политических отношений. Кроме идейного расхождения, их отличали еще и социаль-

ные корни. Революционно-левацкие взгляды, в форме социалистических идей, распространялись почти исключительно в интеллигентской среде. Однако социалистические идеи овладевали не всей интеллигенцией, а лишь ее частью. Кроме того, широкие народные массы не имели ничего общего с социалистическими увлечениями небольшой части интеллигентов, проживавших, главным образом, в крупных городах. Напротив, исламский максимализм, как политическая и идеологическая платформа, был принят частью духовенства, а также отдельными элементами светской интеллигенции и учащейся молодежи.

Политическая культура тесным образом связана не только с религиозными, национально-историческими, социокультурными, национально-психологическими традициями, обычаями, мифами и установками, но и с общенациональной культурой в целом. В этой связи укажем на важную закономерность развития общенациональной культуры цашрА сттвы. ^тппош.

' I__,

]

1

более развитых этносов благотворно сказывался на эволюции стадиально менее развитых этнических общин. Прежде всего речь идет о влиянии таджикских народностей Афганистана с их богатым, культурно развитым прошлым на эволюцию пуштунских племен и их приобщение к новым социокультурным ценностям. Среди дариязычных народностей Афганистана существовала богатая социокультурная среда, основу которой составляли общее единство и духовная связь, усиливающие солидарность со всеми народами. Это нашло свое отражение и в политической субкультуре названного этноса. Народности узбекского происхождения как по своим этническим корням, так и с точки зрения социокультурных качеств подвергались особой эволюции. Некоторые узбекские общины были ассимилированы другими этносами, приняв при этом новую культуру и язык. В то время как отдельные этнические группы в свою очередь были ассимилированы узбекской народностью. Такое обстоятельство во многом усложнило их социокультурное формирование. Более того, это сказывалось и на политических субкультурных образованиях этих групп населения. В этих условиях отношение населения страны к власти могло регу-

ности традиционализма, проявляющегося, главным образом, в виде религиозного фанатизма, отодвигающего общество, с точки зрения социокультурного развития, на десятки лет назад. Другими словами здесь традиционализм проявлялся в форме реакции на само изменена или же на перспективу перемен. Всякая попытка модернизации сталкивалась с возбужденными эмоциями со стороны масс, страшащихся угрозы потери веры, или, по крайней мере, ухудшения условий жизш

Традиционализместественно, не означает лишь обращение к традициям. Он представляет собой абсолютизации поли добуржуазно-го наследия в качестве главного средства, узаконивающего те или иные социально-экономические отношения, нормы поведения, и идеалы К тому же при анализе синтеза традиционализма и модернизма, воздействие традиционных факторов нельзя сводить лишь к консервативности этих факторов, забывая о наличии в них рационального зерна

Для политического процесса Афганистана периода М.Дауда можно применить широко распространенный термин "стабильная нестабильность". Существование республиканского режима можно разделить на два основных этапа. Первый продолжался с 1973 г. по осен! 1575 г. Для него были характерны осуществление важных политических и социально-экономических преобразований, а также быстрый распад создавшейся сразу после свержения короля антимонархической коалиции. Осень 1975 г. по апрель 1978 г. - это второй этап Важнейшая политическая черта этого трехлетнего отрезка - установление режима личной власти М.Дауда и создание соответствующих государственно-правовых основ его авторитарного правления.

Авторитаризм в Афганистане, так же как и в других странах Востока, был исторически обусловлен. Конгломератность социальной базы республиканского режима была одним из основных дестабилиза-ционных политических факторов. Не впадая в другую крайность, было бы глубоко неверно сбрасывать со счетов противоречия социально-классового характера.

Не только с точки зрения социокультурной, но и в плане социально-экономического содержания, Афганистан отличался и от соседнего Пакистана и от Индии. В нашей стране не было колониализма. Даже влияние иностранного капитала было очень слабым. Национальная буржуазия (промышленная) была немногочисленной и до прихода к власти М.Дауда не имела влияния на развитие политического процесса. В то время как в указанных странах после освобозвдения

от колониального господства основной социальной опорой власти уже являлась крупная национальная буржуазия, которая превратилась во влиятельную экономическую и политическую силу, способную воздействовать по формальным и неформальным каналам на государственную политику. Указанная особенность Афганистана затрудняла борьбу и синтез традиционного и современного и являлась важнейшим дестабилизирующим фактором. В этой связи следовало бы остановиться и на проблеме общественного синтеза, о которой сейчас идут споры, высказываются критические замечания. Существует мнение, что ситуация в современном "третьем мире" не укладывается в конструкцию взаимодействия "традиций и современности". Очевидно это так, но не для всех стран и не во все периоды послевоенной истории Востока. Экспансия новых типов производства и необходимых для них отношений, - как говорят оппоненты общественного синтеза, - влечет за собой также и распространение всемирной индустриально-городской, надэтнической и наднациональной культуры, в которую входят наука, цивилизованные формы поведения, общечеловеческие нормы, мевдународное право, информатика и т.д. Это ведет не к синтезу, а к симбиозу или конфликтному взаимодействию. Для Афганистана 60-70-х гг. этот подход не работал, так как в действительности страна была изолирована от современной цивилизации. Да и сейчас не работает, особенно в условиях гражданской войны.

По нашему мнению, неудача авторитарной модели буржуазного реформаторства объясняется совокупностью ряда факторов. Во-первых, это произошло вследствие недоучета господства неформального сектора в хозяйственной сфере жизнедеятельности афганского населения. Что же касается мелкого производства, т.е. сферы мелкой собственности, то оно охватывает широкий спектр социальных пластов - от концентрирующихся на городских базарах производителей торгово-ремесленного капитала до пополнявших городское "дно" мигрантов из деревень, перебивавшихся случайными заработками на основе не утраченных еще навыков сельского домашнего ремесла. В условиях ускоряющейся неравномерной, анклавной буржуазной эволюции стремление к их сохранению становится воплощением протеста против капиталистического разделения и отчуждения труда, дегра-дапии личности.____

Во-вторых, здесь сказывались слабость и неустойчивость институтов гражданского общества, вследствие чего феномен граждан-

ского общества в Афганистане и до апрельского прорыва 1978 г. оставался незрелым, "феодализированным". Известное развитие получили лишь некоторые атрибуты этого феномена.

На фоне конфликтности внутриполитической ситуации режим М. Да,уда проявлял все большую тенденцию к единовластию, к силовому воздействию в преодолении экономической отсталости страны, а заодно и в подавлении усилившихся этноконфессиональных конфликтов и действий оппозиции. Даже армия, которая столь горячо поддерживала (как при свержении монархии, так и в годы правления Да,уда) была охвачена подобными эмоциями.

Представители правоконфессиональной интеллигенции апеллировали к массовому религиозному сознанию населения. Выступая против буржуазного модернизма западного образца режима М.Дауда и осуждая его за сотрудничество с представителями леворадикального крыла, они искали в шариате "свою правду" - выход из тупиков политического и социально-экономического кризиса, стабильность и социальную справедливость.

Возникает и другой принципиальный вопрос. Почему к власти пришли именно леворадикальные силы в лице НДПА? Причины этого феномена следует рассматривать как с точки зрения внутренних факторов, так и внешних. К первой группе относятся замедленность осуществления прогрессивных преобразований в стране; коррумпированность аппарата правления, и, наконец, этноплеменные, конфессиональные противоречия. Все это подогревало настроения революционного нетерпения и способствовало преувеличенной вере значительной части афганской общественности в возможность коренного, решительного и быстрого поворота общественного развития на путь социального прогресса с помощью волевого "нажима", заговора, армии и оружия.

Леворадикальное крыло афганской интеллигенции своим социальным идеалом выбрало именно социализм. И это не случайно. Афганский интеллигент в течение последних десятилетий становился удивительно свободным в культурном отношении существом. Это явилось результатом своеобразной социокультурной эволюции общества. Речь идет о традиционной раздробленности населения, не допускающей возможности возникновения интегрированной национальной культуры. Афганская интеллигенция стояла вне влияния современной интегрированной (подобно Западу) культуры.

Существует и ряд других, внутренних причин распространения левого радикализма общих для многих отсталых развивающихся стран. Образование во многих из них авторитарных, военно-бюрократических режимов, означавших жесткое ограничение политических и гражданских прав даже в их афро-азиатских вариантах давало основания для вывода о том, что буржуазный вариант означает кризисность, тупиковость его развития, что авторитаризм - это полная неспособность управления обществом с помощью демократических институтов, методов и средств. Поэтому и шел поиск демократической альтернативы в духе марксистско-ленинского подхода. С вышесказанным связана и другая проблема. Принимая на веру концепцию общего кризиса капитализма, левые радикалы переносили ее и на свою почву. Тем более, что они наблюдали интеграцию капиталистических отношений с традиционными структурами, которая шла сложно, конфликтно и тоже казалась несовместимой с социальным прогрессом.

Противоречия между традиционной социальной средой и проникающими в нее элементами нового, капиталистического производства влекли за собой тяжелые процессы массовой маргинализации, пауперизации, люмпенизации. Это сообщает массовым движениям антикапиталистический заряд, являющийся реакцией на буржуазную модернизацию с традиционалистических позиций. Можно, очевидно, связывать усиление влияния левого радикализма и ультралевых взглядов и настроений с эволюцией и ростом рядов самой интеллигенции. На уже упоминавшемся Круглом столе под названием "Интеллигенция древняя и новая" говорилось: "Эта массовизация и соответствующее ей приземление интеллектуального и морального стандарта людей мыслительного труда, падкость на экстремизм и т.д. отчасти напоминают те европейские процессы становления полуобразованного, полуинтеллигентного контингента, о котором на протяжении первой трети нашего века писали Бердяев, Франк, Ортега-и-Гассет и многие другие. Именно с этим контингентом амбициозной полуобразованной массы связан подъем разного рода социальных и националистических страстей, которыми полнится история XX века"^.

Теперь о внешних факторах (хотя трудно провести тут четкую демаркационную границу). Серьезный рост авторитета и военно-политического влияния СССР после второй мировой войны, победа ре-

I) Народы Азии и Африки. 1990, Т» 3. - С.80.

волюции в соседнем Китае, Вьетнаме, в Северной Корее, приход к власти в тот же период леворадикального крыла движения сопротивления в ряде стран Восточной Европы получили широкий резонанс среди афганских революционеров, равно как и во всей зоне национально-освободительного движения. Само это обстоятельство имело своим результатом популяризацию социалистических идей среди радикального крыла афганской интеллигенции. К этому времени теоретические основы международного коммунистического движения уже включали концепцию некапиталистического пути, предусматривавшую возможность при наличии определенных условий прерывания развития капитализма. Эта концепция была заимствована леворадикальным крылом афганской интеллигенции.

В условиях Афганистана идейный фанатизм отразился на двух уровнях: среди правоконфессиональной интеллигенции - на .уровне исламского фундаментализма, и среди леворадикального крыла интеллигенции - на уровне революционного фундаментализма.

Характеризуя эти две разновидности фундаментализма, необходимо отметить, что революционный фундаментализм прежде всего был вызван низким уровнем теоретической зрелости самой революционно-демократической интеллигенции. Поэтому она наивно истолковывала социальные реалии общества: оно воспринималось как противостояние двух лагерей социально-классовых сил. Исламский фундаментализм представляет собой религиозно-политическое течение, выступающее за возврат к фундаментальным основам раннего ислама, очищение его от наслоений последних столетий. Этот фундаментализм, насыщенный религиозным экстазом кучки богословских фанатиков, склонных к экстремизму, искусно манипулируя обыденным религиозным сознанием, религиозной психологией религиозно-эмоциональной части населения, прежде всего крестьянства, средних городских слоев, части интеллигенции, деклассированных элементов, призывая их к джихаду против правительства "неверных", делают ставку на политический реванш.

Представители и левого, и правого фундаментализма действовали согласно своим идейным побуждениям, придавая им значение нечто святого. Мотивация обострения религиозного фундаментализма известна - вандализм религиозных фанатиков был вызван и "революционным" вандализмом интеллигентских хозяев режима, у которых поверхностное революционное знание превращалось в догматику. В то

время как по своему складу ума вся афганская интеллигенция была и остается благосклонной к вере. А вера - это структурообразующий элемент ее сознания. Поэтому революционная идея у афганской интеллигенции превратилась в религиозное откровение: одна вера уступила место другой. Если традиционная религия - ислам - побуждала ненависть к безбожникам, то новая религия - революционный фундаментализм - внушала классовую нетерпимость ко всей системе частной собственности.

При всей противоположности мировоззрений левый радикализм, ультралевые течения и исламский максимализм имели одну и ту же социальную базу. Дело в том, что в ходе буржуазной реформации происходило столкновение двух культур, двух цивилизаций. В таком глубоко традиционном обществе как афганское это создавало объективные предпосылки для развития вышеуказанных течений, которые были готовы с разных позиций к выдвижению и поддержанию антикапиталистических лозунгов.

В заключении дается общий обзор выводов. Мировоззрение и политический облик леворадикального крыла интеллигенции после его прихода к власти в апреле 1976 г. во многом определялись его претензией на монопольное .представительство интересов трудового народа. Его представители были убеждены в собственном предназначении как носителя единственно верной теории. Они отличались нетерпимостью к любым отклонениям от собственного понимания этой теории, практически негативным отношением к сотрудничеству с политическими группами интеллигенции иной ориентации. Отрицание любого инакомыслия, репрессии против любого рода политической деятельности, противоречившей официальной политике партии-государства; стремление под лозунгом "гегемонии рабочего класса и всех трудящихся Афганистана" к собственной гегемонии в обществе; склонность к жестко централистским формам и методам деятельности, ставка на командно-административный метод руководства - вот политика и стиль деятельности, пришедшей к власти НДГ1А.

Левый радикализм усугублял конфронтацию политических сил. На этом фоне шел быстрый и глубокий процесс дифференциации интеллигенции. Первую группу составляли сторонники леворадикального режима. Это - наиболее динамичные элементы афганской интеллигенции с радикальными настроениями и взглядами. Они целиком и полностью были охвачены революционным порывом. Вместе с партийной

интеллигенцией сюда входили некоторые элементы, которые принадлежали к другим общественно-политическим организациям, а также определенная часть беспартийной интеллигенции. Как правило, все элементы этой группы интеллигенции были привлечены к ответственной работе во всех звеньях партийно-политической структуры, а также государственного механизма. Амбициозность и фракционизм, свойственные этой группе, вскоре привели к ее расслоению. Появились отряды уволенной интеллигенции, включая и часть партийцев, которым было выражено недоверие.

Вторую группу интеллигенции составляли, так сказать, политические абстиненты - люди, воздержавшиеся от прямого участия в политической жизни и, следовательно, не включенные в конфронтацию политических сил. Они главным образом придерживались выжидательной позиции, довольствуясь положением "статус-кво" и безропотно выполняя свои административные функции. Отсюда их своеобразная психологическая тенденция - сохранение формальных связей с правительственными ведомствами и одновременно стремление к самоутверждению в неофициальной, неслужебной жизни. Эта тенденция мотивировалась преобладанием традиционной системы ценностей над гражданской позицией людей и их социальным статусом. Речь идет о признании этой частью интеллигенции приоритета родо-племенных, клановых, кастовых, религиозно-общинных отношений.

Постепенно среди этой группы интеллигенции появились элементы, которые по разным причинам уклонялись от активного сотрудничества с леворадикальной интеллигенцией. Они как бы принудительно выполняли свою работу. В условиях больших потрясений и катаклизмов представителям абстиненции пришлось постепенно отойти от своих прежних позиций и перейти на ту или другую сторону баррикады.

Третью группу составляла оппозиционная и эмигрантская интеллигенция, куда входили как представители различных политических течений, так и значительная часть образованной категории людей, культурно-интеллектуальная элита. Главным критерием выделения этой группы выступало отрицательное восприятие представителями оппозиционной, эмигрантской интеллигенции политики правящей партии и леворадикального режима вообще. При этом необходимо уточнить, что далеко не вся оппозиционная, эмигрантская интеллигенция входила в ряды организованной вооруженной оппозиции. Данная

группа по своим убевдениям и политическому поведению отнюдь не была однородной.

Апрельская "революция" дала простор только леворадикальному крылу афганской интеллигенции, тем самым предоставив почву для интеллигентского безрелигиозного радикализма. И она начала оперировать на этой почве. Ошеломляющая поспешность левого радикализма в преодолении отсталости общества задушила всю национальную культуру, вызвала у населения бурную негативную реакцию, результатом которой стало огромное движение национально-религиозной самозащиты.

За последние 13 лет был нанесен огромный удар по генетическому фонду нации и восстановить его нелегко. Для этого потребуется долгое время. Приход к власти на волне кризисной ситуации авторитарного руководства леворадикальных сил, ставившего своей целью быстрые радикальные преобразования, создал условия для насильственной реализации умозрительных схем. Политика, которая не отвечала действительным потребностям общества и игнорировала социокультурные традиции и обычаи, вызвала противостояние сил, а, следовательно, и неизбежные массовые репрессии, в том числе и интеллигенции. Подавив сопротивление оппозиции, во всяком случае в крупных городах, леворадикальный режим установил тоталитарную диктатуру и перешел в наступление и против собственного народа. В результате была сформирована командно-бюрократическая система, чья деятельность, по существу, вела к социальному регрессу и перерождению части интеллигенции, вошедшей во властные структуры. Создавая жестко контролируемые и неэффективные институты власти, леворадикальный режим вел страну к национальной катастрофе. В то же время события с апреля 1378 года показали, что вторжение леворадикально;! .реологии, поддержанной всей мощью госаппарата и советской армией, не привели к тотальной смене социокультурной системы афганского общества.

Перед афганской интеллигенцией, ее передовой, прогрессивной частью стоит задача развития новой политической культуры консенсуса. Эта задача в условиях ожесточенной конфронтации в Афганистане жизненно важна. Как известно, политическая культура включает в себя такие элементы и явления общественного сознания, духовной культуры в целом, которые всегда связаны с общественно-политическими институтами, политическими процессами. Она оказы-

вает влияние на формы, формирование, функционирование и развитие государственных и политических институтов. Она дает направление политическому процессу и, в частности, поведению широких масс.

Выросшие в условиях гражданской войны, вражды и противостой ния, люди (как с той, так и с другой стороны) не сразу смогут перейти к сотрудничеству, партнерству и взаимодействию. К тому же для многих из них вооруженная борьба стала профессией и воспринимается как норма жизни. Конфронтационность, психологическая склонность к поиску "врага", деление мира на "мы" и "они" стали важнейшими чертами общественного сознания.

В настоящее время создаются более благоприятные внешние условия для решения афганской проблемы. Ушла в прошлое биполяр-ность, связанная с противостоянием двух систем. "Третий мир" перестал быть объектом политико-идеологической конфронтации. Целостность и взаимозависимость мира, общность глобальных проблем для всех государств Севера и Юга ведут к возникновению иной куль туры взаимоотношений общественных сил, религий, народов, стран и регионов. Не идеализируя сдвиги в общемировом политическом кл1 мате и не впадая в эйфорию, можно говорить о том, что вместо культуры конфронтационности рождается культура согласия, консенсуса. Формируется на Западе новый тип общественного сознания, важнейшими элементами которого являются отказ от насилия, войн и конфронтации, поиск взаимоприемлемых решений на основе взаимных уступок, компромиссов, баланса интересов.

Работы, опубликованные по теме диссертации:

1. Политика НДПА по отношению к интеллигенции. - Материалы научно-теоретической конференции. М., 1984, ИОН. - 0,3 п.л.

2. Афганская интеллигенция, революция и ислам. В сб.: Ислам и пс литика. Выпуск 5. М., 1988, ИОН. - 1,3 п.л.

3. Психология руководства и управления людьми (в соавторстве с Д.Ольшанским). М., 1988, МОН. - 9 п.л.

Итого - 10,6 п.л.

Подписано к печати 26.У.92 г. Заказ Я 2325 Тираж 100 экз.

Отпечатано в Ш.Б Международного Фонда социально-экономических и политологических исследований (Горбачев-Фонд)