автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Интертекстовые ономастические структуры в произведениях О.Э. Мандельштама

Полный текст автореферата диссертации по теме "Интертекстовые ономастические структуры в произведениях О.Э. Мандельштама"

На правах рукописи УДК 811 161 1

ПРОНЧЕНКО Сергей Михайлович

ИНТЕРТЕКСТОВЫЕ ОНОМАСТИЧЕСКИЕ СТРУКТУРЫ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ О. Э. МАНДЕЛЬШТАМА

Специальность 10 02 01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

003163250 ^^(т^-

Санкт-Петербург 2007

003163250

Диссертация выполнена на кафедре русского языка государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный педагогический университет им А И Герцена»

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Сидоренко Константин Павлович

Официальные оппоненты доктор филологических наук, профессор

Поцепня Дина Михайловна

кандидат филологических наук Бабурина Марина Анатольевна

Ведущая организация Ленинградский государственный

университет им. А. С Пушкина

Защита состоится «24» января 2008 г в 16 часов на заседании диссертационного совета Д 212 199 04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в РГПУ им А И Герцена по адресу 199053, Санкт-Петербург, 1-я линия Васильевского острова, д 52, ауд 47

С диссертацией можно ознакомиться в Фундаментальной библиотеке им императрицы Марии Федоровны РГПУ им А И Герцена (Санкт-Петербург, наб реки Мойки, 48, корп 5)

Автореферат разослан «Х^» декабря 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В диссертации рассматриваются проблемы типологии, семантической и функциональной специфики интертекстовых ономастических структур на материале поэтических и прозаических произведений О Э Мандельштама (1891-1938), поэта, прозаика, очеркиста, переводчика, литературного критика, мемуариста Реферируемое исследование вписывается в круг проблем современной русистики, в которой доминирует антропоцентрическая парадигма Отсюда интерес к языковой личности, «выраженной в языке (текстах) и через язык», «реконструированной в основных своих чертах на базе языковых средств» (10 Н Караулов) При этом в тексте «сталкиваются» языковые личности автора и читателя, вступающие в резонанс (М М Бахтин) Восприятие читателем элементов текста в качестве знаков, обладающих имплицитной энергией (Н А Кузьмина) вследствие отсылки к претекстам, порождает феномен интертекстовости, понимаемой как «ссылка на иной текст, который отыскивается в творчестве того же автора, в смежном искусстве, в смежном дискурсе или в предшествующей литературе» (И П Смирнов) Ономастические единицы, образующие ядро системы интертекстовых элементов, обладают противоречивой семантикой Проблема семантического содержания nomina propria сводится к трем научным подходам 1) имена собственные не имеют ни значения, ни смысла, являются «пустыми», «асемантичными» знаками (А А Уфимцева, Н Д Арутюнова, Е М Галкина-Федорук и др ), 2) у собственных имен есть значение, но отсутствует понятие (А А Реформатский, О С Ахманова, А В Суперанская, В П Руднев и др ), 3) онимы обладают и значением, и понятием (А А Потебня, Ф И Буслаев, Л В Щерба, В М Павлов, С Д Кацнельсон и др) Изучение семантической специфики взаимосвязанных и соотнесенных онимов в произведениях Мандельштама позволяет вскрыть особенности межтекстовых взаимодействий, без которых немыслимо полноценное и углубленное изучение ономастического дискурса произведений писателя

Актуальность исследования Творчество Мандельштама требует объективной научной оценки Необходимость изучения ономастикона поэзии и прозы писателя в интертекстовом, когнитивном и структурном аспектах диктует нацеленность на исследование собственно лингвистических средств, подкрепляемое изысканиями ведущих манделынтамоведов Настоящая диссертация представлена в свете современных проблем интертекстематики и литературной ономастики, направлена на выявление репертуара проприальных единиц и актуализаторов, участвующих в экспликации ономастических структур Рассмотрение последних на фоне собственно лингвистического и семиотического понимания текста, узкого и широкого понимания интертекстовости, разноаспектного изучения подтекста, языковых семиотических механизмов интертекстовости, явления интермедиальности и идеи стратификации семантики открывает широкие возможности для лингвистически обоснованной их интерпретации Привлечение к исследованию широкого спектра онимов обусловлено стремлением полнее описать типологию

структур, а также широкой точкой зрения на объем классов имен собственных, представленной, в частности, в энциклопедии «Русский язык» под редакцией профессора Ф П Филина, в энциклопедическом словаре «.Языкознание» под редакцией профессора В Н Ярцевой, в «Русской грамматике» 1980 г

Степень разработанности проблемы Проблема интертекстуальности зародилась в трудах М М Бахтина и стала изучаться в исследованиях таких зарубежных и отечественных лингвистов, как Ю Кристева, Р Барт, Ж Женетт, А Вежбицкая, И В Арнольд, Н А Николина, Н А Фатеева, К П Сидоренко, Н А Кузьмина, Г В Денисова и др Интертекстуальность сопряжена с прецедентностью, изучение которой было начато Ю Н Карауловым Прецедентные феномены рассматриваются в работах ученых Московского государственного университета (В В Красных, Д Б Гудкова, И В Захаренко, И С Брилевой, Н П Вольской и др ), стали предметом анализа в диссертациях Я В Кузнецовой, Е В Кузьмицкой и др

Рассмотрение собственных имен в работах Н И Греча, В Г Белинского, А X Востокова, Я К Грота, Ф И Буслаева ведется на основе их противопоставления с апсллятивами Как предмет теории референции они и?учаются в работах Дж Ст Милля, Е Куриловича, М В Никитина и др , как предмет теории номинации - в работах А В Суперанской, Н Ф Алефиренко, М Н Аникиной, В В Кагерминой и др Имена собственные стали предметом исследования и в русской философии языка (философии имени XX века), представленной в трудах С Н Булгакова, П А Флоренского, А Ф Лосева

Проприальная лексика рассматривается разноаспектно, с учетом 1) историко-культурного компонента (А К Матвеев, И И Муллонен, X Вальтер и В М Мокиенко, Г Ф Ковалев, Е Л Березович, В Н Топоров и др), 2) грамматического компонента (В К Чичагов, Н М Тупиков, В Д Бондалетов, Н В Подольская, Л П Калакуцкая, Д Ю Ильин и др), 3) когнитивного компонента (Л М Дмитриева, М В Голомидова и др), 4) категории собственности уб нарицательности (Л А Введенская и Н П Колесников и др), 5) коннотативного компонента (Е С Отин) Кроме того, 6) в составе фразеологизмов (В М Мокиенко и др), 7) в составе художественного текста (В М Калинкин, Н В Васильева, Н В Виноградова и др).

Первые работы по литературной ономастике относятся к началу XX в Однако в этих работах (Ю Н Тынянова, Б М Эйхенбаума, В В Виноградова) ономастика не была предметом исследования Во второй половине 50-х гг XX в поэтонимы стали активно рассматриваться Г А Гуковским, В Д Беленькой, С И Зининым, Э Б Магазаником, В Н Михайловым и др В настоящее время поэтическая ономастика исследуется в работах В М Калинкина, Е С Отина, В И Супруна, Г Ф Ковалева, О И Фоняковой, А А Фомина и др С 2004 г в издательстве Уральского государственного университета им А М Горького (совместно с ИРЯ РАН) выходит международный научный журнал «Вопросы ономастики», посвященный теоретическим и историческим проблемам ономастики

Объект исследования - интертекстовые ономастические структуры в произведениях О Э Мандельштама

Предмет исследования - типология, семантические и функциональные особенности интертекстовых ономастических структур

Материал исследования — поэтические и прозаические произведения Мандельштама а) стихотворные сборники «Камень», «Тпвйа», стихотворения 1921-1925 гг , новые стихи, стихи из цикла «Воронежские тетради»; последние стихи, стихи, не вошедшие в основное собрание, б) прозаические тексты «Шума времени», «Феодосии», «Путешествия в Армению», «О поэзии», а также «Шуба» и «Холодное лето», в) литературно-критические статьи «Утро акмеизма», «Скрябин и христианство», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва», «Буря и натиск», «Армия поэтов», г) публицистические статьи «Государство и ритм», «Кровавая мистерия 9-го января», «Пшеница человеческая», «Гуманизм и современность», «Поэт о себе», «Разговор о Данте»

На материале поэтических и прозаических произведений Мандельштама методом сплошной выборки составлена картотека объемом около 2000 ономастических единиц и актуализаторов

Цель диссертационной работы - выявление и описание типологии, семантических и функциональных особенностей интертекстовых ономастических структур

Для достижения указанной цели решаются следующие задачи

1) выявить репертуар интертекстовых ономастических единиц и их актуализаторов,

2) охарактеризовать качественный и количественный состав различных групп проприальной лексики,

3) теоретически разработать понятие «интертекстовая ономастическая структура», выявить типологию интертекстовых ономастических структур,

4) установить особенности реализации онимов в интертекстовои структуре с учетом подтекстового компонента, теоретически обосновать понятие «ономастический концепт»,

5) проанализировать роль выделяемых на различных основаниях актуализаторов (ономастических перифраз и субститутов, отонимных прилагательных, местоимений, онимов-заглавий, посвящений, эпиграфов, цитат (криптоцитат), интертекстовых дериватов) в экспликации интертекстовых ономастических структур,

6) выявить интермедиальные потенции интертекстовых ономастических структур рассмотреть особенности структур, соотносимых с нелитературными произведениями искусства - музыкой, живописью, кино,

7) проанализировать деривационное древо ономастического дискурса раскрыть роль интертекстовых дериватов в экспликации структур, выявить типологию производящих баз

В работе используются следующие методы: метод лингвистического наблюдения, описательный метод, контекстный анализ, культурологический анализ, элементы структурно-компонентного анализа, метод сплошной выборки, метод синтезирующей перспективы (динамика движения смыслов в

связи с установлением направления подтекста (Л А Голякова)), метод семантического поиска «антицедент - консеквент»

Научная новизна работы определяется тем, что в ней определены и исследовательски учтены направления подхода к избранной теме 1) широкое понимание интертекстовости, обусловленное противоречивой семантической природой собственных имен, 2) понятие ономастического дискурса как вербализованного в тексте ономастического словаря Мандельштама, 3) понятие ономастическою концепта как программы дальнейшего возможного развертывания собственного имени в тексте, 4) понятие интертекстовой ономастической единицы (в узком и широком смысле) как лексемы (словосочетания), являющейся языковым воплощением ономастического концепта, 5) понятие интертекстовой ономастической структуры как совокупности ономастических концептов (либо один концепт), ядро которой эксплицировано взаимосвязанными интертекстовыми ономастическими единицами и / или актуализаторами, а периферия - ключевыми словами, словосочетаниями, предложениями, как совокупности, содержание которой может быть представлено эксплицитно и имплицитно, 6) характеристика типологии интертекстовых ономастических структур с учетом принципа системности, предопределяющего такие критерии анализа, как а) признак эксплицированности, б) тип единиц, образующих структуру, в) количество единиц, образующих структуру, 7) характеристика структур с привлечением феномена подтекста, идеи стратификации семантики, с учетом различий в лексическом значении различных классов проприальной лексики и, как следствие, выход на категорию «эксплицитность / имплицитность», тема-рематические отношения в структуре, 8) анализ интертекстовых ономастических структур с применением теории поля, 9) привлечение к анализу выделяемых на различных основаниях актуализаторов собственных имен, 10) изучение интертекстовых ономастических структур в интермедиальном аспекте (посредством вторичных моделирующих систем)

Теоретическая значимость исследования определяется введением таких понятий, как «ономастический дискурс», «интертекстовая ономастическая единица», «ономастический концепт», «интертекстовая ономастическая структура», а также характеристикой типологии интертекстовых ономастических структур

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее результатов для общих и специальных курсов по лексикологии (лексической семантике), для спецкурсов, посвященных концептуальному анализу художественного текста, в вузовском преподавании таких лингвистических дисциплин, как «Литературная ономастика», «Стилистика», «Лингвистика текста», «Филологический анализ текста», а также в лексикографической практике - составлении ономастического словаря Мандельштама

На защиту выносятся следующие положения

1) Совокупность интертекстовых ономастических единиц в тексте образует интертекстовую ономастическую структуру

-б-

2) По признаку эксплицированности выделяются структуры, эксплицированные интертекстовыми ономастическими единицами, актуализаторами интертекстовых ономастических единиц, совокупностью онимов и актуализаторов

3) По количеству входящих в структуру интертекстовых ономастических единиц выделяются структуры моноцентрические (точечные) (интертекстовая ономастическая единица равна интертекстовой ономастической структуре) и полицентрические (несколько интер текстовых ономастических единиц составляют структуру)

4) По типу интертекстовых ономастических единиц, входящих в состав интертекстовых ономастических структур, выделяются структуры гомогенные (структуру составляют однотипные интертекстовые ономастические единицы) и гетерогенные (структуру образуют разнотипные онимы)

5) Интертекстовая ономастическая структура имеет полевое строение ее ядро занимают интертекстовые ономастические единицы, а периферию - лексемы, словосочетания, предложения, являющиеся признаками ономастического концепта

6) По строению различаются одно- и двухуровневые интертекстовые ономастические структуры Одноуровневые структуры представлены эксплицитными онимами, ономастическии концепт которых не продуцирует подтекстовых онимов В двухуровневых структурах первый уровень представлен эксплицитными онимами, а второй (имплицитный, рематический) уровень представлен подтекстовыми онимами

7) Процесс образования рематического уровня интертекстовой ономастической структуры связан в том числе с интертекстовой деривацией - образованием интертекстовых дериватов, выступающих в качестве актуализаторов имплицитных онимов

8) Интертекстовые ономастические структуры соотносятся с произведениями несловесных видов искусства, что обеспечивает их свойством интермедиальности

Апробация работы Основные положения диссертационного исследования отражены в девяти публикациях, обсуждались на заседаниях кафедры русского языка РГПУ им А И Герцена, в выступлениях на научных конференциях «Слово Словарь Словесность» (СПб , РГПУ им А И Герцена, 2005, 2006, 2007), «Герценовские чтения» (СПб, май 2005), «Пушкинские чтения» (СПб, ЛГУ им А С Пушкина, 2006), на международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы науки и образования» (г Новозыбков, филиал БГУ, 2005, 2006, 2007)

Структура диссертации Диссертация общим объемом 235 с состоит из введения, трех глав, выводов, заключения, библиографии (со списком лингвистических и литературоведческих работ, словарей, литературных источников), приложения Приложение представляет собой алфавитный указатель интертекстовых ономастических единиц и актуализаторов (сюда же включены беспереводные иноязычные собственные имена и актуализаторы)

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы диссертации, ее актуальность, объект, предмет, материал исследования, определяются цели, задачи, методы, научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, ее структура Тема исследования рассматривается на фоне широкого и разноаспектного изучения вопросов мандельшгамоведения, современных проблем интертекстематики и литературной ономастики

Исследователи отмечают, что поэзия и проза Мандельштама содержит значительный пласт слов, связанных с лингвокультурологией (А В Македонов, М Л Распаров, О Ронен, Л Г Панова и др ), что создает естественную среду для бытования феномена интертекстовости Мандельштам отмечал, что «любое слово является пучком, смысл из него торчит в разные стороны, а не устремляется в одну официальную точку» По мнению М Л Гаспарова, «книжный путь к культуре порождал в Мандельштаме обостренное чувство того, что все слова - заемные, выученные, чужие Помня об источнике каждого слова, он мог рассчитанно возбуждать в читателе ассоциации, связанные с употреблением этого слова в источнике» (совокупность слов-памяток Мандельштам в «Разговоре о Данте» назвал «упоминательной клавиатурой») Особое место в творчестве писателя занимают онимы Однако специальному исследованию в интертекстовом, семантическом, когнитивном и структурном аспектах они не подвергались

Первая глава «Интертекстовые ономастические структуры в ономастическом дискурсе: основные положения» посвящена теоретической разработке центрального понятия интертекстовых ономастических структур

Исследование ономастических структур в соотношении с узким и широким пониманием текста (И Р Гальперин, Л А Брусенская, 3 Я Тураева, М Я Дымарский) открывает широкие возможности, ведущие к лингвистически обоснованной их интерпретации Понимание текста в семиотическом аспекте (А М Пятигорский, Ю М Лотман, Г П Щедровицкий, Г Г Почепцов и др) позволяет изучать ономастические структуры посредством невербальных знаковых систем Рассмотрение дискурса как текста, за которым встает особая грамматика, особый лексикон, особый синтаксис, особая семантика, особый мир (Ю С Степанов), позволяет ввести понятие ономастического дискурса как вербализованного в художественном тексте ономастического словаря Мандельштама Дискурс как возможный мир «смыкается с понятием картины мира (в текстовом ее выражении), ментальности в ее речепорождающем смысле» (Н Е Сулименко) Все эти понятия связаны с концептом

Идея стратификации семантики ведет к двухуровневому истолкованию аспектов значения в структурах, к «принципу реконструкции» (А В Бондарко) Широкое понимание интертекстовости позволяет, с одной стороны, рассматривать текст в качестве «концептуально обусловленной ассоциативно-семантической сети» (Н С Болотнова), с другой - переосмыслить семантику поэтонимов с учетом мнений исследователей о том, что реальные собственные имена функционируют в качестве свернутого компрессированного текста

(точка зрения Л Г Бабенко, М В Горбаневского, А А Фомина и др), и увидеть за онимами ономастический концепт Ср «Апеллятиву в сознании соответствует прежде всего понятие, а имени собственному - представление, что не исключает роли имен собственных в концептуализации мира, в экспликации концептов» (Н Е Сулименко) Приложение результатов по исследованию реальной ономастики к ономастике мандельштамовских текстов возможно вследствие того, что «онимия художественного текста воспринимается как реальная» (В М Калинкин) При понимании текста как свернутой структуры он становится представителем особого парадигматического ряда, где «самый сжатый текст находится в одном ряду с синонимичными ему развернутыми («нормальными») текстами и где в начальном тексте-примитиве уже содержится некая свернутая до предела программа его дальнейшего возможного развертывания» (Е С Кубрякова)

Рассмотрение поэтонимов в когнитивном аспекте позволяет наделить их статусом интертекстовых ономастических единиц — слов (словосочетаний), служащих для выделения именуемого ими объекта среди других в том же классе, являющихся языковым воплощением ономастического концепта Понятие «ономастический концепт» определяет понимание интертекстовых ономастических единиц в широком и узком аспектах а) имена, в которых содержится энциклопедическая информация, б) имена, в которых заложена информация о межтекстовых связях (например, у фиктонимов, идеонимов, библеизмов, теонимов) Разделение онимов на две группы не отменяет по отношению к ним определения «интертекстовые» все онимы, на наш взгляд, интертекстовы в том смысле, что за ними стоит свернутая мнемоническая программа Онимы, указывающие на межтекстовые связи, соотносятся с понятием интертекстемы - «межуровневого реляционного (соотносительного) сегмента содержательной структуры текста - грамматической , лексической, просодической (ритмико-интонационной), строфической, композиционной, -вовлеченного в межтекстовые связи» (К П, Сидоренко)

Континуальность концептов приводит к выводу о соотнесенности их экспликаторов Взаимосвязанные интертекстовые ономастические единицы образуют в тексте интертекстовые ономастические структуры, имеющие полевое строение (В Г Адмони, А В Бондарко) система имен занимает их ядро, периферия представлена концептуальными факультативными признаками Основанием для выделения критериев анализа структур является синтагматика и парадигматика онимов «синтагматика имени собственного в художественном тексте определяется его «дистрибуцией», то есть суммой окружений и типом употребления в ближайшем контексте, а парадигматика складывается из суммы отношений каждой единицы к остальным единицам ономастического пространства и текста в целом » (О И Фонякова) Принцип структурности предопределяет такие направления анализа ономастических структур, как 1) признак эксплицированности а) структуры, эксплицированные интертекстовыми ономастическими единицами, б) структуры, эксплицированные актуализаторами, в) структуры, эксплицированные совокупностью онимов и актуализаторов, 2) тип ономастических единиц,

образующих структуру а) гомогенные (структуры, эксплицированные онимами одного класса), б) гетерогенные (структуры, эксплицированные онимами разных классов), 3) количество ономастических единиц в структуре а) моноцентрические (точечные) (структуры, состоящие из одного онима), б) полицентрические (структуры, состоящие из нескольких онимов) Идея стратификации семантики позволяет обратиться к подтексту, изучаемому в работах Е А Реферовской, В А Звегинцева, В Я Мыркина, И Р Гальперина, В А. Кухаренко, Т И Сильман, К А Долинина, Л А Голяковой и др, и выделить уровневый признак в характеристике структур а) структуры одноуровневые, б) структуры двухуровневые

В экспликации структур участвуют выделяемые на различных основаниях актуализаторы, в круг которых включены ономастические перифразы (В М Калинкин), местоимения (В В Степанова), отонимные имена прилагательные, онимы-заглавия (Н А Кузьмина, Н А Фатеева и др), эпиграфы (Н А Кузьмина, Н А Фатеева), посвящения, цитаты Интертекстовые дериваты, рассматриваемые в качестве актуализаторов онимов, являются результатами интертекстовой деривации (К П Сидоренко) В орбиту интертекстовой деривации втягиваются такие понятия, как деривационная и мотивирующая базы, мотивирующая и мотивировочная единицы, деривационный шаг (Е Курилович, В В Лопатин, И С Улуханов, Н Д Голев, А А Зализняк, Л Н Мурзин и др) Выделяются словообразовательные, лексические и синтаксические операторы Собственно межтекстовые отношения, реализующиеся в отсылочной части, и формантный аффикс позволяют расценивать ту или иную единицу как интертекстовый дериват, способный актуализировать имплицитные собственные имена

Семиотическая трактовка текста не позволяет упускать из вида интермедиальные связи в интертекстовой ономастической структуре Знаки невербальных феноменов осуществляют интермедиальную отсылку, служа связующим звеном между художественным текстом и вторичными моделирующими системами «Знак-заместитель» несловесных искусств в тексте имеет статус цитаты в простейших случаях может цитироваться словесная часть таких произведений (название картины, скульптуры или архитектурного памятника) Однако такая отсылка «должна вести нас и к основной части произведения вызывать в сознании зрительные образы или мелодию текста-источника» (3 Г Минц) Интермедиальный подход к структурам позволяет проводить анализ в русле интертекстовости

Под интертекстовой ономастической структурой понимается совокупность ономастических концептов (либо один концепт), ядро которой эксплицировано интертекстовыми ономастическими единицами и / или актуализаторами онимов, связанными между собой разнообразными отношениями, а периферия - ключевыми словами (словосочетаниями, предложениями), эксплицирующими ономастические концепты в рамках текстового фрагмента, это совокупность ономастических концептов, содержание которой представлено как в одном, так и в двух уровнях -эксплицитном и имплицитном

Во второй главе «Одноуровневые и двухуровневые интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные онимами»,

рассматриваются одно- и двухуровневые структуры. Одноуровневые структуры представлены эксплицитными онимами, ономастический концепт которых не продуцирует подтекстовых онимов Выделяются следующие их типы I) гомогенные моноцентрические, II) гомогенные полицентрические, III) гетерогенные полицентрические

Тип I Одноуровневые гомогенные моноцентрические (точечные) структуры эксплицированы антропонимами, топонимами (урбанонимами, ойконимами, астронимами, гидронимами, космонимами, оронимами, хоронимами, экклезионимами), агионимами, прагматонимами, хрононимами, эргонимами Ограничимся характеристикой некоторых структур

В структурах с антропонимами концептуальные признаки указывают на 1) внешность, физические характеристики названного лица, 2) его качества и черты характера, 3) занимаемую должность, 4) особенности поэтического языка (если речь идет о писателе), 5) научные изобретения; 6) профессиональную деятельность Структуры с антропонимами можно сравнить с понятиями «персонажная лексическая тема» (Л Н Чурилина), «прецедентный портрет» и «прецедентный образ» (Я В Кузнецова) Приведем пример

«У Комиссаржевской была плоская спина курсистки, маленькая голова и созданный для церковного песнопения голосок» («Шум времени», гл «Комиссаржевская»)

В структуре описаны физические характеристики В Ф Комиссаржевской Ядро структуры эксплицировано антропонимом Комиссаржевская, периферия - ключевыми лексемами пчоская спина, маленькая голова, голосок, отражающими индивидуально-авторское восприятие персонажа

Структуры, эксплицированные топонимами, презентируют поэтический локус (В Ю Прокофьева), хронотоп (М М Бахтин), пространственно-временной континуум (Ю М Лотман, И Р Гальперин) Они способствуют обрисовке времени действия, художественного пространства, которое антропоориентировано и европоцентрично В структурах с урбанонимами доминирует диахрония семиотических коллизий Петербурга (Ю М Лотман), воплощенная в названиях архитектурных сооружений, улиц, городских обрядов, церемоний и т п

«Как-нибудь у Аничкова, как усатые рыжие тараканы, выползали дворцовые пристава "Ничего особенного, господа Проходите, пожалуйста, честью просят "» («Шум времени», гл «Ребяческий империализм»)

Структуры с ойконимами «объединяют собой пространство, время и волю человека» (Н А Петрова) Ойконим Воронеж обладает биографическим фоном, его индивидуально-авторское восприятие запечатлено в ключевых лексемах структуры, служащих фоносемантическими средствами создания анаграммирования

«Пусти меня, отдай меня, Воронеж / Уронишь ты меня иль проворонишь, / Ты выронишь меня или вернешь, /Воронеж — блажь, Воронеж — ворон, нож » («Пусти меня, отдай меня, Воронеж »(1935))

Ядро структуры эксплицировано ойконимом Воронеж, периферийная часть - лексемами угонишь, про воронишь, выронишь, ворон, нож Такая звуковая инструментовка является средством, создающим экспрессивное содержание как самой структуры, так и всего стихотворения в целом

Структуры, эксплицированные астронимами, используются в натурфилософских рассуждениях о природе вещей Названия звезд обладают мифологической символикой, «сакральным» ореолом (Л Г Панова) Так, в стихотворении «Веницейской жизни, мрачной и бесплодной » (1920) астроним Веспер обладает семантикой двуликости, отражает временную цикличность через круговорот ницшеанского «вечного возвращения»

«Черный Веспер в зеркале мерцает /Все проходит Истина темна» В структуре ядерную часть занимает оним Веспер Ключевым словом выступает определение черный Веспер - это вечерняя и утренняя звезда, Венера Особенность появления этой планеты (9-10 месяцев ранним утром на востоке, следующие 9-10 месяцев ранним вечером на западе) обусловила появление производных от слов со значением "рассвет", "вечер"

Тип II Одноуровневые гомогенные полицентрические ономастические структуры эксплицированы антропонимами, топонимами, библейскими антропонимами, гемеронимами, геортонимами, теонимами, хоронимами, хрононимами, экклезионимами, эргонимами Ограничимся характеристикой некоторых структур

Отличительной особенностью экспликации структур с антропонимами является наличие общего концептуального признака (слова, словосочетания, цитаты) Приведем в качестве примера следующий текстовый фрагмент

«Эти бедные девушки были проникнуты культом великих людей Гюго, Ламартина, Наполеона и Мольера» («Шум времени», гл «Бунты и француженки»)

Ядерная часть структуры эксплицирована антропонимами Гюго, Ламартин, Наполеон и Мольер, периферия - обобщающим словосочетанием великие люди

Р О Якобсон указывал, что «общее значение имени собственного не может быть определено без ссылки на код» В структурах, эксплицированных урбанонимами, выделяются три кода - ландшафтно-различительный, социально-функциональный, социально-символический (М В Голомидова) Приведем пример структуры с социально-функциональным кодом

«Институт народов Востока помещается на Берсеневской набережной, рядом с пирамидальным Домом Правительства» («Путешествие в Армению», гл «Ашот Ованесьян»)

Структура эксплицирована урбанонимами Институт народов Востока, Берсеневская набережная, Дом Правительства Периферийную зону занимает определение пирамидальный, апеллирующее к особенностям формы здания Дома Правительства

Частотны структуры с урбанонимами, являющимися названиями внутригородских объектов Петербурга Связь онимов в них обусловлена в том числе синтаксическими средствами - союзом или, несущим значение

взаимоисключения «Координатные» урбанонимы с предлогами от до, между, против определяют границы городского пространства, несут идею промежутка Ср

«Обычная жизнь города была бедна и разнообразна Ежедневно к часам пяти происходило гучянье на Большой Морской — от Гороховой до арки Генерального штаба» («Шум времени», гл. «Бунты и француженки»)

В структурах с урбанонимами наблюдаются 1) компаративные отношения, 2) отношения, основанные на фоносемантике, 3) причинно-следственные отношения Приведем пример к третьему пункту

«У реки Оки вывернуто веко, / Оттого-то и на Москве ветерок / У сестрицы Клязьмы загнулась ресница, / Оттого на Яузе утка плывет» («Там, где купальни, бумагопрядильни »(1932))

В структурах с геортонимами периферийная часть также эксплицирована общим концептуальным признаком онимов

«А тут же путался призрак — новый год в сентябре и невеселые странные праздники, терзавшие слух дикими именами Роил-Гашана и Иом-Кипур» («Шум времени», гл «Бунты и француженки»)

Структура эксплицирована геортонимами Роил-Гашана (День Всепрощения и Поминовения у иудеев) и Иом-Кипур (Новый год у иудеев, празднующийся в сентябре в честь рождения Адама), которые объединены концептуальным признаком невеселые странные праздники, терзавшие слух дикими именами

Тип III Полная характеристика одноуровневых гетерогенных полицентрических ономастических структур не представляется возможной вследствие разнообразной комбинаторики и количественного варьирования онимов, эксплицирующих эти структуры Приведем в качестве примера текстовый фрагмент, в котором ономастическая структура эксплицирована антропонимом и гемеронимом

«Одноэтажные дома, / Где однодумы-генералы / Свой коротают век усталый, / Читая «Ниву» и Дюма / Особняки - а не дома'» («Царское Село» (1912))

Структура эксплицирована собственными именами «Нива» и Дюма, она участвует в обрисовке жизни «однодумов-генералов», раскрывает их образы «Нива» - еженедельный литературно-художественный и научно-популярный журнал,Дюжа- метонимия принадлежности имеются в виду книги А Дюма

В двухуровневых структурах первый уровень эксплицирован онимами, занимающими ядро, и факультативными ключевыми лексемами, эксплицирующими ономастический концепт Имплицитный уровень имеет подтекстовый характер Он становится доступным для анализа вследствие интеллектуальной деятельности - переработки ономастического концепта и концептуальных признаков эксплицитных онимов На их основе выводится рематическая информация Круг поэтонимов, указывающих на имплицитные онимы, узок «разные семантические разряды каждого класса имен обладают принципиально разными типами лексического значения в парадигматике и синтагматике, на уровне языка и речи» (О И Фонякова) К таким онимам

относятся фиктонимы, библеизмы, идеонимы, теонимы, мифонимы, антропонимы, являющиеся «сокращенными знаками-указаниями на тот или иной «чужой текст», в каждом из которых в свернутом виде заключен и их "текст-источник"» (3 Г Минц) Выделяются следующие типы двухуровневых структур I) гомогенные моноцентрические, И) гомогенные полицентрические, III) гетерогенные полицентрические

Тип I Двухуровневые гомогенные моноцентрические структуры эксплицированы фиктонимами, библейскими антропонимами, идеонимами, теонимами, мифонимами, антропонимами Ограничимся характеристикой некоторых структур

«К числу yöuüif русских поэтов или кандидатов в эти убийцы прибавилось тусклое имя Горнфельда Этот паралитический Дантес , проповедующий нравственность и государственность, выполнил социальный заказ совершенно чуждого ему режима, который он воспринимает приблизитечьно как несварение желудка» («Феодосия», гл «Четвертая проза»)

В зоне денотации антропонимов Горнфельд и Дантес возникает подтекстовая информация, продуцируемая ономастическими концептами антропонимов и ключевыми словосочетаниями убийцы русских поэтов, кандидаты в эти убийцы, апеллирующими к двум прецедентным ситуациям -гибели Пушкина и конфликту Мандельштама с Горнфельдом из-за перевода «Тиля Уленшпигеля» Имплицитный уровень составляют антропонимы *Пушкин и *Манделыитам (* означает реконструкцию)

Антропонимы также обладают значением собирательности, указывая на несколько имплицитных онимов (ср Аксаковы, Гонкуры, Крупенские, Стюарты, Толстые, Шенье)

Фиктонимы, библеизмы, теонимы, являясь «концентрированным «сгустком» сюжета текста» (Н А Фатеева), отсылают к названию претекста, его автору, персонажам через аллюзию

«Чудак Евгений - бедности стыдится, / Бензин вдыхает и судьбу клянет'» («Петербургские строфы» (1913))

Ядро первого уровня структуры эксплицировано фиктонимом Евгений, периферийная часть - ключевыми словами бедности стыдится, бензин вдыхает, судьбу клянет, которые апеллируют к ономастическому концепту фиктонима Рематический уровень структуры составляют идеоним *«Медный всадник» (1833) и антропоним *А С Пушкин

Тип II Двухуровневые гомогенные полицентрические структуры эксплицированы фиктонимами, библейскими антропонимами, идеонимами, антропонимами Так, в стихотворении «Футбол» (1913) развертывается тема схватки у футбольных ворот Мяч сравнивается с головой Олоферна, которую отсекла Юдифь

«Телохранитель был отравлен / В неравной битве изнемог, / Обезображен, обесславлен, / Футбола толстокожий бог // И с легкостью тяжеловеса/ Удары отбивал боксер /О, беззащитная завеса, /Неохраняемый шатер I П Должно быть, как толпа сгрудилась - / Когда, мучительно-жива, /

Не допив кубка, покатилась /К ногам тупая голова í¡Неизъяснимо-лицемерно / Не так ли кончиком ноги / Над теплым трупом Олоферна / Юдифь глумилась »

Ядро структуры эксплицировано библейскими антропонимами Олоферн и Юдифь, периферия - лексемами и словосочетаниями голова, кончик ноги, теплый труп, глумилась, вербализующими ономастический концепт библеизмов, прецедентную ситуацию из библейской книги *«Юдифь»

Тип III Полная характеристика двухуровневых гетерогенных полицентрических структур не представляется возможной ввиду разнообразной комбинаторики и количественного варьирования поэтонимов, участвующих в их экспликации Приведем в качестве примера текстовый отрывок, в котором структура эксплицирована идеонимами и антропонимом

«Вплоть до последних дней роман был центральной насущной необходимостью и организованной формой европейского искусства «Манон Леско», «Вертер», «Анна Каренина», «Давид Коперфшд», «Rouge et noir» Стендаля, «Шагреневая кожа», «Мадам Бовари» ~ были столь же художественными событиями, сколько событиями в общественной жизни» («О поэзии», гл «Конец романа»)

Не перечисляя эксплицитные онимы, отметим, что периферия структуры данного фрагмента (были художественными событиями, событиями в общественной жизни) относится ко всем собственным именам ядра Имплицитный уровень структуры образуют антропонимы, указывающие на авторов романов - *А Ф Прево д Экзшя (автора романа «История кавалера Де Грие и Манон Леско» (1731)), *И В Гете (автора романа «Страдания молодого Вертера» (1774)), *J7 Я Толстого (автора романа «Анна Каренина» (18731877)), *Ч Диккенса (автора романа «Давид Коперфилд» (1850)), *0 де Бальзака (автора романа «Шагреневая кожа» (1830-1831)), *Г Флобера (автора романа «Мадам Бовари» (1857)).

Интермедиальный аспект в анализе интертекстовых ономастических структур позволяет выделить в творчестве Мандельштама собственные имена и признаки их ономастических концептов, отсылающие к вторичным моделирующим системам Структуры, содержащие интермедиальные элементы, двухуровневы Выделяются структуры, соотносимые с 1) произведениями живописи, 2) музыки, 3) кино К структурам с интермедиальным компонентом применима предложенная классификация ономастических структур Отсюда выделяются 1) гомогенные моноцентрические структуры, 2) гомогенные полицентрические структуры, 3) гетерогенные полиценгрические структуры, 4) структуры, эксплицированные актуализаторами и онимами

Транспонирование «визуальных» элементов в вербальный ряд порождает особый художественный эффект утрачиваются зрительные ассоциации, возникает цепь ассоциаций смысловых (Н В Тишунина) Приведем в качестве примера следующий текстовый фрагмент

«Озенфан сработал нечто удивительное — красным мелом и грифельными белками на черном аспидном фоне, — модулируя формы

стеклянного дутья и хрупкой лабораторной посуды» («Путешествие в Армению», гл «Французы»)

Первый уровень структуры эксплицирован антропонимом Озенфан (Амеде Озанфан - французский живописец, теоретик искусства, представитель пуризма), периферия представлена концептуальными признаками (красный мел, грифельные белки, черный аспидный фон, стеклянное дутье, хрупкая лабораторная посуда), отсылающими к имплицитному идеониму *«Графика на черном фоне», картине А Озанфана 1928 г Ее богатство сводится к красному, белому и черному цветам Предметы символизируют условный контур, они носят отвлеченный характер, что говорит о неком идеальном, высшем порядке, запечатленном в картине

Приведем пример гомогенной полицентрической структуры «Л еще вам кланяется синий еврей Пикассо - и серо-малиновые бульвары Писсарро, текущие, как колеса огромной лотереи с коробочками кэбов, вскинувших удочки бичей, и лоскутьями разбрызганного мозга па киосках и каштанах» («Путешествие в Армению», гл «Французы»)

Ядро эксплицитного уровня структуры представлено антропонимами Пикассо и Писсарро Периферия эксплицирована ключевыми лексемами, указывающими на ономастические концепты антропонимов синий еврей -особенности творчества (■?) и национальность Пикассо, серо-малиновые бульвары, текущие, как колеса огромной лотереи — особенности серии пейзажей, написанных Писсарро в 1897 г и связанных с бульваром Монмартр в Париже - *«Бульвар Монмартр После полудня, дождь», *«Бульвар Монмартр После полудня, солнце», * «Бульвар Монмартр Утро, пасмурно»

Музыкальные источники в тексте вступают в отношения семантического взаимообмена, уменьшая объем словесного текста и увеличивая его смысловой потенциал, музыкальный текст используется как прототекст, обусловливающий особенности текстопорождения Интермедиальные отношения вербального и музыкального текстов могут быть раскрыты и как система отсылок между словесным произведением, словесным текстом музыкального произведения и музыкальным текстом (И Е Борисова) Синтез словесного и музыкального произведений отражен в гомогенной полицентрической структуре следующего текстового фрагмента

«Сжатой и образцовой повести Мериме повезло, легкая и воинственная музыка Бизе, как боевой рожок, разнесла по всем захолустьям весть о вечной молодости и жажде жизни романской расы» («О поэзии», гл «Барсучья нора»)

В ономастической структуре данного фрагмента у каждого антропонима эксплицирована периферия у антропонима Мериме - сжатая и образцовая повесть, у антропонима Бизе - легкая и воинственная музыка, весть о вечной молодости и жажде жизни романской расы (указание на перцептивные качества музыки Бизе, ее тематику) Перифраза сжатая образцовая повесть Мериме замещает имплицитный идеоним *«Кармен» (новелла Мериме), периферия антропонима Бизе указывает на имплицитный идеоним *«Кариен» (опера Бизе, либретто которой написано по новелле Мериме)

В третьей главе «Двухуровневые интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные актуализаторами онимов», анализируются выделяемые на различных основаниях актуализаторы - ономастические перифразы и субституты, местоимения, отонимные прилагательные, эпиграфы, посвящения, онимы-заглавия, интертекстовые дериваты

При изучении онимов-заглавий учитывается процесс трансонимизации -межтипового перехода онимов (конечным «пунктом» которого являются идеонимы-заглавия) В качестве трансонимизированных онимов выступают антропонимы, топонимы (ойконимы, оронимы, хоронимы, урбанонимы, экклезионимы), а также теонимы и хрононимы «Ахматова», «Аштарак», «Европа», «Финляндия», «Айя-София», «Notre Dame» и др Особое место занимают цитатные заглавия, которые, хотя и непродуктивны, обладают большой имплицитной энергией «"В не по чину барственной шубе"», «Silentium», «Tnstia» и др

Эпиграфы, занимающие эксплицитный уровень интертекстовой ономастической структуры, часто воспроизводятся на языке оригинала, немногочисленны и отсылают к имплицитным антропонимам и идеонимам Так, в стихотворении «В тот вечер не гудел стрельчатый лес органа » (1918) эпиграф «Du, Doppelganger, du, bleicher Geselle'» («Ты, мой двойник, мой бледный товарищ1 ») отсылает к *«Двойнику» *Ф Шуберта

Посвящения выражены преимущественно антропонимами и носят экс- и имплицитный характер Продуктивны имплицитные посвящения-антропонимы, занимающие подтекстовый уровень ономастической структуры Они обладают биографическим фоном, связаны с персоносферой Мандельштама (Н Гумилев, А В Карташев, С. П Каблуков, Н Е Штемпель, О А Ваксель, О Н Арбенина и др)

Интертекстовые дериваты актуализируют имплицитные поэтонимы посредством отсылки к мотивирующим базам, представленным словами, словосочетаниями, предложениями Интертекстовый дериват базаровщина образован от имплицитного фиктонима *Базаров (персонаж романа *«Отцы и дети» (1862) *И С Тургенева) при помощи суффикса -щин

«Его (Бориса Наумовича Синани — СП) базаровщина переходила в древнегреческую простоту» («Шум времени», гл «Семья Синани»)

В «Стихах о неизвестном солдате» (1) (1937-1938) в текстовом фрагменте «Научи меня, ласточка хилая, / Разучившаяся летать, / Как мне с этой воздушной могилой / Без руля и крыла совладать» словосочетание без руля и крыла является интертекстовым дериватом Производящей базой послужили лермонтовские строки Без руля и без ветрил из стихотворения «Демон» (1839) Интертекстовый дериват подвержен редукции (предлог без) и замене компонентов ветрил —> крыла Замена мн ч на ед ч осуществляется при помощи флексии

Словообразовательные и лексические операторы участвуют в образовании деривата обрасти мохнатым руном («Я по лесенке приставной » (1922)) Производящей базой является словосочетание косматым руном оброс из стихотворения И Эренбурга «Я не резвился с музами в апреле навечерия »

(1920) Произошли следующие трансформации оброс —► обрасти, косматым —► мохнатым Ср также милая тень («Концерт на вокзале» (1921)) <— милые тени (Ф Тютчев, «Графине Ростопчиной» (1850)), черный ангел («Как черный ангел на снегу » (1914)) <— черные ангелы (А Ахматова, «Как ты можешь смотреть на Неву » (1914)), лобная кость («Голубые глаза и горячая лобная кость » (1934, 1935)) <— «Лобные кости» (глава в романе А Белого «Петербург» (19131914)), как беличья распластанная шкурка («Tristia» (1918)) «— как беличья расстеленная шкурка (А Ахматова, «Высоко в небе облачко серело » (1911)) и др

В стихотворении «Грифельная ода» (1923) производящей базой июертекстового деривата Вложить персты как в язву послужила фраза, сказанная Фомой, который, отказываясь верить в воскресение И Христа, сказал не поверю, «если не вложу перста моего в раны от гвоздей» Интертекстовый дериват образован посредством флексий (перст —» персты, раны —> язва), суффиксов (вложу —► вложить), лексических операторов раны —> язва (в значении "рана" (MAC)) Ср также Еще далеко мне до патриарха («Еще далеко мне до патриарха » (1931)) <— Еще, как патриарх, не древен я (одноименное стихотворение 1839 г Е Баратынского), Земные сны горят («На страшной высоте блуждающий огонь » (1918)) *— Земная жизнь кругом объята снами (Ф И Тютчев, «Как океан объемлет шар земной » (1830)), И блаженных о/сен родные руки легкий пепел соберут («В Петербурге мы сойдемся снова » (1920)) <— И подруги шалунов соберут и легкий пепел в урны праздные пиров («Кривцову» (1817), А С Пушкин), И ни одна звезда не говорит («Концерт на вокзале» (1921)) И звезда с звездою говорит («Выхожу один я на дорогу »(1841), М Ю Лермонтов) и др.

При контаминации нескольких цитатных единиц наблюдается «явление распространения организационно-структурных характеристик на образовавшееся речевое единство одной из участвующих в контаминации единиц» (К П Сидоренко) Печаль меня снедала («В разноголосице девического хора » (1916)) Печаль тебя снедает («Ты вянешь и молчишь » (1824), А С Пушкин) В образовании иного временного плана интертекстового деривата участвуют флексия и суффикс снедала«— снедает

Предложение Печяль жирна тече из «Слова о полку Игореве» послужило производящей базой для интертекстового деривата Печаль моя светла («На холмах Грузии лежит ночная мгла » (1829), А С Пушкин) В свою очередь пушкинское предложение является источником для Печаль моя жирна в стихотворении Мандельштама «Утро 10 января 1934 года» (I) (1934)

Ономас1ические субституты замещают антропонимы (гравировалыцик -В А Фаворский, флейтист - К Шваб, гоголек - А Белый и др), перифразы -широкий круг онимов (кремлевский горец, рябой черт, шестипалая неправда — И В Сталин, прабабка городов — Париж, дворянское угодье — Воронеж, книжка Синьяка - «От Эжена Делакруа к неоимпрессионизму» (1913), любимая всеми жена - Пенелопа, вифлеемский мирный плотник - Иосиф, громоздкая опера -«Валькирия» (Р Вагнер), храм Господень - Казанский собор, гигант, что скалою целой к земле беспомощно прижат - Исаакиевский собор и др )

Заключение содержит теоретические итога исследования

Одноуровневые интертекстовые ономастические структуры частотны в их экспликации участвует основной массив имен собственных В этих структурах ономастический концепт получает лексическую экспликацию в виде периферийных ключевых лексем, раскрывающих его содержательные характеристики В структурах, эксплицированных антропонимами, системные отношения между онимами обусловлены 1) прецедентной ситуацией, 2) синтаксическими средствами (союзами, обобщающими словосочетаниями) Среди гомогенных полицентрических структур с топонимами преобладают структуры с урбанонимами, ойконимами и гидронимами Структуры с урбанонимами содержат семантические коды Яркой чертой этих структур является наличие «координатных» урбанонимов, несущих идею промежутка Полная характеристика одноуровневых (и двухуровневых) гетерогенных полицентрических структур не представляется возможной ввиду разнообразной комбинаторики и количественного варьирования ономастических единиц, образующих структуру

В двухуровневых структурах периферия первого уровня эксплицирует фрагмент ономастического концепта либо каждого онима, либо всех эксплицитных онимов В последнем случае она представлена общим концептуальным признаком Содержание второго уровня обусловлено осмыслением, разграничением и соотнесением аспектов содержания, выражаемого онимами и актуализаторами эксплицитного уровня Особенность двухуровневых ономастических структур состоит в том, что их эксплицитный уровень организуется определенными классами nomma propria (и актуализаторами), что связано с различиями в лексическом значении онимов В двухуровневых гомогенных моноцентрических / полицентрических ономастических структурах, эксплицированных фиктонимами, библейскими антропонимами, идеонимами, мифонимами, отношения между элементами первого и второго уровня основаны на аллюзии, выполняют метатекстовую функцию их интерпретация зависит от претекста Имплицитный уровень в таких структурах представлен антропонимами и идеонимами Однако он, как представляется, может быть расширен за счет других онимов прототекста В интертекстовых ономастических структурах, связанных со вторичными моделирующими системами, на эксплицитном уровне представлены имена собственные и / или периферийные компоненты, связанные со сферой искусства

Анализ ономастических структур позволяет сделать вывод о том, что выбор онимов Мандельштамом обусловлен доминантой его творчества - темой культуры Ономастические структуры являются показателями времени, вносят экспрессивные коррективы в его развертывание, имея в своем составе уникальные культурные референты

Перспективными являются дальнейшая разработка понятия «ономастический дискурс», «интергекстовая ономастическая единица», «интертекстовая ономастическая структура», составление ономастического словаря писателя

По теме диссертации опубликованы следующие работы

1 Пронченко С М Интертекстовые ономастические единицы в произведениях О Мандельштама // Слово Словарь Словесность. Экология языка (к 250-летию со дня рождения А С Шишкова) Мат Всерос конф / Отв ред В Д Черняк - СПб САГА, 2005 - С. 265-267 (0,2 п л)

2 Пронченко С М Интертекстовые ономастические единицы в поэзии и прозе О Мандельштама в свете интерпретационной лингвистики // Сб научн тр преподават филиала БГУ / Ред кол В Н Пустовойтов и др -Брянск Изд-во БГУ, 2005 - Вып 2 - С 74-78 (0,3 п л)

3 Пронченко С М Лингвоментальные образования в поэзии и прозе О Мандельштама (на материале интертекстовых единиц, соотносимых с ономастическими) // Актуальные проблемы науки и образования Сб мат VIII междунар научно-практ конф В 2-х ч / Ред кол В Н Пустовойтов и др -Брянск Изд-во БГУ, 2005 -Ч 2 - С 36-40 (0, 3 п л)

4 Пронченко С М Интертекстематика и ономастика (на материале нескольких антропонимов из прозы О Мандельштама) // Слово Словарь Словесность социокультурные координаты (к 110-летию со дня рождения Н П Гринковой) Мат Всерос научн конф - СПб САГА, 2006 - С 224-228 (0, 3 п л )

5 Пронченко СМ Об адекватном восприятии антропонимов читателем (на материале прозы О Мандельштама) // Актуальные проблемы науки и образования: Сб. мат IX междунар научно-практ конф В 3-х ч / Ред кол В Н Пустовойтов и др - Брянск Изд-во БГУ, 2006 - Ч 3 - С 3641 (0,4 п л )

6 Пронченко С М Средства актуализации имен собственных в поэзии и прозе О Мандельштама // XI Пушкинские чтения Русистика Методика Лингводидактика Мат междунар научн конф / Сост и отв ред Н Е Синичкина - СПб Изд-во ЛГУ им А С Пушкина, 2006 -12-С 131-135(0, Зп л)

7. Пронченко С М Имена собственные как компрессированные текстовые единицы (на материале антропонимов из прозы О Мандельштама) // Слово Словарь Словесность из прошлого в будущее (к 225-летию А X Востокова) Мат Всерос научн конф / Отв ред В А Козырев - СПб Изд-во РГПУ им А И Герцена, 2006 - С 284-287 (0, 3 п л )

8 Пронченко С. М. Ономастический аспект лексической структуры художественных текстов О. Мандельштама- функциональный комментарий // Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена - СПб.: ООО «Книжный дом», 2006 -№2(19). - С. 64-69 (0,5 п. л.).

9 Пронченко С М Ономастический аспект лексической структуры произведений Мандельштама функциональный комментарий урбанонимов // Актуальные проблемы науки и образования Сб мат. X междунар научно-практ конф / Ред кол В. Н Пустовойтов и др - Брянск Изд-во БГУ, 2007 (апрель) - С 158-162(0, Зп л)

Подписано в печать 6 12 2007 Формат 60x84 1/16 Бумага офсетная Печать офсетная Уел печ л 1,2 Тираж 100 экз Заказ № 683

Отпечатано в ООО «Издательство "ЛЕМА"»

199004, Россия, Санкт-Петербург, В О , Средний пр., д.24, тел /факс- 323-67-74 e-mail izd_lema@mail ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Пронченко, Сергей Михайлович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. Интертекстовые ономастические структуры в ономастическом дискурсе: основные положения.

ГЛАВА 2. Одноуровневые и двухуровневые интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные онимами.

2. 1. Одноуровневые гомогенные моноцентрические интертекстовые ономастические структуры.

2. 1. 1. Антропонимы.

2. 1. 2. Топонимы.

2. 1.2. 1. Урбанонимы.

2. 1. 2. 2. Ойконимы.

2. 1. 2. 3. Астронимы.

2. 1.2. 4. Гидронимы.

2. 1. 2. 5. Космонимы.

2. 1.2. 6. Оронимы.

2. 1.2. 7. Хоронимы.

2. 1.2. 8. Экклезионимы.

2. 1. 3. Агионимы.

2. 1. 4. Прагматонимы.

2. 1.5. Хрононимы.

2. 1.6. Эргонимы.

2. 2. Одноуровневые гомогенные полицентрические интертекстовые ономастические структуры.

2. 2. 1. Антропонимы.

2. 2. 2. Топонимы.

2. 2. 2. 1. Урбанонимы.

2. 2. 2. 2. Ойконимы.

2. 2. 2. 3. Гидронимы.

2. 2. 2. 4. Экклезионимы.

2. 2. 2. 5. Хоронимы.

2. 2. 3. Гемеронимы.

2. 2. 4. Геортонимы.

2. 2. 5. Хрононимы.

2. 2. 6. Эргонимы.

2. 3. Одноуровневые гетерогенные полицентрические интертекстовые ономастические структуры.

2. 4. Двухуровневые гомогенные моноцентрические интертекстовые ономастические структуры.

2. 4. 1. Фиктонимы.

2. 4. 2. Библейские антропонимы.ИЗ

2. 4. 3. Идеонимы.

2. 4. 4. Теонимы.

2. 4. 5. Мифонимы.

2. 4. 6. Антропонимы.

2. 5. Двухуровневые гомогенные полицентрические интертекстовые ономастические структуры.

2. 5. 1. Фиктонимы.

2. 5. 2. Библейские антропонимы.

2. 5. 3. Идеонимы.

2. 5. 4. Антропонимы.

2. 6. Двухуровневые гетерогенные полицентрические интертекстовые ономастические структуры.

2. 7. Двухуровневые интертекстовые ономастические структуры с интермедиальными связями.

2. 7. 1. Интертекстовые ономастические структуры, соотносимые с произведениями живописи.

2. 7. 2. Интертекстовые ономастические структуры, соотносимые с музыкальными произведениями.

2. 7. 3. Интертекстовые ономастические структуры, соотносимые с произведениями киноискусства.

ВЫВОДЫ.

ГЛАВА 3. Двухуровневые интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные актуализаторами онимов.

3.1. Ономастические перифразы.

3. 2. Местоимения.

3. 3. Отонимные имена прилагательные.

3. 4. Эпитекстовые и текстовые показатели цитации.

3. 4. 1. Трансонимизированные онимы-заглавия.

3. 4. 2. Эпиграфы.

3.4.3. Антропонимы-посвящения.

3.4. 4. Цитаты.

3. 4. 5. Интертекстовые дериваты.

3. 5. Интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные актуализаторами и онимами.

3. 6. Интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные онимами и актуализаторами, осуществляющими интермедиальные связи.

ВЫВОДЫ.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Пронченко, Сергей Михайлович

Творчество О. Э. Мандельштама (1891-1938), поэта, прозаика, очеркиста, переводчика, литературного критика, мемуариста, создателя стихов для детей, представляет особый интерес для современной лингвистики, поскольку его поэзия и проза содержит целый пласт лингвокультурологической проблематики [Македонов 1991]. О. Ронен писал по этому поводу: «Мандельштаму было предназначено судьбой запечатлеть с наибольшей полнотой культурную традицию своей эпохи и создать парадигму ее последующего воскрешения в духовной памяти будущих поколений.» [Ронен 1991: 4].

Поэта постоянно обвиняли в нежелании идти в ногу с эпохой. В начале-середине 30-х годов прошлого века творчество Мандельштама было известно узкому кругу читателей. Официальной литературой писатель был отнесен к элитарной периферии. Однако «ни один настоящий поэт не получает удовольствия от сознания своей элитарности, недоступности. Мандельштам не элитарен. Он демократичен, народен и в главных опорах. и, конечно, в нравственных ориентирах.» [Рассадин 1994: 40].

Поэтическую культуру Мандельштам сознательно усваивал по книгам и беседам, отбирая для себя то, что отвечало его складу и вкусу. В результате его поэтика оказалась синтетической: в ней переплелась «суровость Тютчева» и «ребячество В ер лена». Синтетизм поэтики Мандельштама отвечает современному представлению об интертекстуальности: «Книжный путь к культуре порождал в Мандельштаме обостренное чувство того, что все слова - заемные, выученные, чужие. Но для него это было не недостатком, а выгодой, - помня об источнике каждого слова, он мог рассчитанно возбуждать в читателе ассоциации, связанные с употреблением этого слова в источнике» [Гаспаров 1995]. Совокупность таких слов-памяток, которые уводят читателя в подтекст мировой культуры, Мандельштам в «Разговоре о Данте» назвал «упоминательной клавиатурой». Здесь же писатель говорит о том, что «любое слово является пучком, смысл из него торчит в разные стороны, а не устремляется в одну официальную точку». Эта фраза стала свидетельством новой писательской манеры, которую коллега Мандельштама, В. Я. Брюсов, назвал «неоакмеизмом» и «поэзией парадоксов». Мандельштам рассматривал слово как самодостаточную субстанцию, предмет с его смысловой определенностью и конкретностью. По мнению JI. Г. Пановой, «лексическая система Мандельштама так устроена, что для тех «денотатов» (реалий. понятий), которые имеют вес в поэтическом мире Мандельштама, существует, как правило, ровно одна лексема с высокой частотностью, вмещающая всю полноту смысла - и ряд других, отражающих частичное знание об этой же самой реалии» [Панова 2003: 46-47]. Такое представление о слове проистекает от понимания природы русского языка как «эллинистической». Так, в этюде «О природе слова» Мандельштам пишет:

Русский язык - язык эллинистический. По целому ряду исторических условий, живые силы эллинской культуры. устремились в лоно русской речи, сообщив ей самобытную тайну эллинистического мировоззрения, тайну свободного воплощения, и поэтому русский язык стал именно звучащей и говорящей плотью» (курсив автора. - С. П.).

Здесь же он характеризует слова в словаре В. И. Даля: каждое слово словаря Даля есть орешек акрополя, маленький кремль, крылатая крепость номинализма, оснащенная эллинским духом на неутомимую борьбу с бесформенной стихией, небытием, отовсюду угрожающим нашей истории».

Главная особенность идиостиля Мандельштама заключается в полисемантической поэтике, которая образуется созданием уникальных семантических комплексов. Особое понимание смысловой структуры слова ведет к семантическому преобразованию структуры манделыитамовских текстов. Вследствие этого элементы лексической структуры текста являются как бы «взвешенными», что приводит к непривычным смысловым комбинациям в тексте, нарушению лексической сочетаемости, смысловому сдвигу, появлению у слов неузуальных валентностных свойств.

Особое место в произведениях Мандельштама занимают имена собственные, так как любой писатель — «установитель имен: немую и бездеятельную до него вселенную он сотворил в слове, собрав ее по частям.» [Топоров 2007: 118; курсив автора. - С. П.]. Имя же - «самый краткий и точный итог, квинтэссенция изображаемого в. тексте, и потому оно - главное в тексте» [Там же; курсив автора. - С. П.]. Однако проприальная лексика произведений Мандельштама еще не подвергалась специальному исследованию не только в интертекстовом, но и в структурном аспектах.

Этот пробел устраняет настоящая работа, находящаяся на пересечении проблем интертекстематики и литературной ономастики и посвященная изучению интертекстовых ономастических структур на материале поэзии и прозы О. Э. Мандельштама.

Проблема интертекстуальности стала одной из самых актуальных для интерпретационной лингвистики второй половины XX века. Саморазвитие языкового сознания автора в определенной точке требует «введения новой кодирующей системы»: «период автокоммуникации и интериоризации сменяется периодом «диалогической коммуникации», что необходимо как для внутреннего развития языковой личности, так и для ее внешнего признания» [Фатеева 2006: 103]. Интертекстуальный подход к художественному произведению имеет определенную специфику: произведение рассматривается «как место пересечения текстовых плоскостей, как диалог различных видов письма - самого писателя, получателя (или персонажа) и. письма, образованного нынешним или предшествующим культурным текстом» [Кристева 1993: 5-6]. При таком понимании «каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют в нем на разных уровнях в более или менее узнаваемых формах. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат» [Барт 1994: 418].

Межтекстовые связи вскрываются через метатекст (работы А. Поповича, А. Вежбицкой), отношения между произведениями и их жанровыми системами (работы Ж. Женетта), поэтику «своего-чужого» (интертекстуальность внешняя vs внутренняя) [Тороп 1995: 138-142], временной фактор (интертекстуальность синхроническая vs диахроническая, квазисинхроническая vs квазидиахроническая) [Смирнов 1995: 48-49], оппозицию «aemulatio га reductio», которая характеризует отношения прототекста и текста-преемника на основе структурно-семантических принципов [Смирнов 1994: 42, 43], презумпцию и стратегию интертекстуальности [Кузьмина 2004: 64-67].

В работах по интертекстуальности учитывается антропоцентрическая парадигма, складывающаяся в результате смены подходов к языку: «от моделирования языковой системы как абстракции высокого уровня. к изучению «естественной» языковой системы в ее функционировании» [Чурилина 2002: 3]. Так, Г. В. Денисова вводит понятие интертекстуальной энциклопедии, понимая под ней «область культурной памяти (языковой личности. - С. П.), представленную определенным набором текстов, который составляет основу презумпции интертекстуальности» [Денисова 2003: 147148] (см. также Сидоренко 2002: 62-63). Некоторые ученые исследуют интертекстуальное функционирование источников у отдельных авторов (интертекстуальную творческую лабораторию) (работы Ч. Сегре), психологию творчества всякого писателя (например, «anxiety of influence» -страх влияния) [Блум 1998: 161].

В русистике теории интертекстуальности предшествовала концепция «чужого слова» М. М. Бахтина (см. об этом Арутюнова 1992: 64, Гаспаров 1996:14), считавшего, что «всякое слово существует. в трех аспектах: как нейтральное, никому не принадлежащее слово языка, как чужое слово других людей, полное отзвуками чужих высказываний, и, наконец, как мое, ибо, поскольку я имею с ним дело в определенной ситуации, с определенным речевым намерением, оно уже проникается моей экспрессией» [Бахтин 1979: 268; курсив автора. - С. П.].

В проекции на лингвистику текста концепция М. М. Бахтина привела к теории интертекста, которая «видит в тексте «не структуру, а структурацию» (Р. Барт), не «сложно построенный смысл» (Ю. М. Лотман), а непрерывный процесс означивания» [Ревзина 1998: 18].

В современном понимании термин «интертекстуальность» трактуется узко и широко. В широком смысле этот феномен означает открытость текста к проникновению в него элементов из текстов-предшественников. Узкий смысл подразумевает рассмотрение интертекстуальности как взаимодействия множества текстов друг с другом внутри одного произведения, выступающего по отношению к этим текстам как целое к своей части. Ср.: «под интертекстуальностью понимается включение в текст либо целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде маркированных или немаркированных, преобразованных или неизменных цитат, аллюзий и реминисценций» [Арнольд 1999в: 346]; «соотнесенность. одного текста с другими (в широком их понимании), определяющая его смысловую полноту и семантическую множественность, называется интертекстуальностью» [Николина 2003: 225]. При таком понимании текст оказывается «не только генератором новых смыслов, но и конденсатором культурной памяти» [Лотман 20046: 162].

Феномен интертекстуальности смыкается с проблемой прецедентное™ [Караулов 2006; Смирнов 1995; Фатеева 1997, 1998; Сидоренко 1999; Красных 1998, 2003; Гудков 1994, 1996, 1997; Захаренко и другие 1997; Кузнецова 2002; Русское культурное пространство. 2004; Кузьмицкая 2006 и другие].

Термином «ономастика» называют «совокупность собственных имен, которая обозначается и термином "онимия"» [Языкознание 1998: 347]. В исследовании проприальной лексики выделяются две проблемы: 1) количественный состав имени; 2) семантическая природа имени.

Так, в «Начальной русской грамматике» Н. И. Греч разделяет имена существительные на нарицательные и собственные и определяет их в функциональном аспекте: собственные имена «словесно изображают» «один известный предмет из целого вида», нарицательные - «все предметы одного и того же вида» [Греч 1852: 12]. В. Г. Белинский рассматривает имя собственное как частное или собственное, выражающее понятие об индивидуальном и единственном существе, название, принадлежащее одному предмету из целого круга предметов. А. X. Востоков также определяет имя как «частное или собственное, которое дается какому-нибудь предмету для отличения его от подобных того же рода» [Востоков 1838: 1 1]. По мнению Ф. И. Буслаева, онимами означается неделимое, апеллятивами -родовые и видовые понятия [Буслаев 1959].

Дефиниции онимов в перечисленных трудах сопровождаются рассуждениями об их количественном составе и приводят исследователей к широкой трактовке компонентного состава nomina propria - это и слово, и словосочетание, и предложение: «роль могут играть не одни в тесном смысле означаемые этим названием слова, а также нарицательные - как существительные, так и прилагательные» [Грот 1876: 360].

Широкое понимание компонентного состава онимов распространилось в XX-XXI веках. В «Русской грамматике» 1980 года отмечено, что «для имен собственных наименований используются нарицательные существительные или сочетания слов» [Русская грамматика 1980, I: 461; разрядка авторов. - С. П.]. По А. К. Матвееву, «имена, будучи знаком выделения предмета из ряда подобных, могут быть и словом, и словосочетанием, и предложением» [Матвеев 2004: 9]. Однако слова, словосочетания, предложения, выступающие в качестве названий, «могут рассматриваться как звуковой материал, смысловое неономастическое содержание которого. может быть. утрачено безо всякого ущерба для его функционирования» [Там же]. Приведем дефиниции онимов. О. С. Ахманова полагает, что имя собственное - это «слово или словосочетание, специфическим назначением которого является обозначение индивидуальных предметов безотносительно к их признакам» [Ахманова 2005: 175]. В. Д. Бондалетов трактует онимы как «единицы языка-речи (слова и субстантивированные словосочетания), служащие для подчеркнуто конкретного называния отдельных предметов действительности и вследствие такой специализации выработавшие некоторые особенности в значении, грамматическом оформлении и в функционировании.» [Бондалетов 1983: 27]. Н. В. Подольская полагает, что собственное имя - это «слово, словосочетание или предложение, которое служит для выделения именуемого им объекта из ряда подобных, индивидуализируя и идентифицируя данный объект» [Лингвистический энциклопедический словарь 1990: 43]. О. И. Фонякова определяет ИС как «универсальную функционально-семантическую категорию имен существительных, особый тип словесных знаков, предназначенный для выделения и идентификации единичных объектов (одушевленных и неодушевленных), выражающих единичные понятия и общие представления об этих объектах в языке, речи и культуре народа» [Фонякова 1990: 21].

Собственные имена рассматриваются как лексико-грамматический разряд имени существительного. Как предмет теории референции они изучаются в работах Дж. Ст. Милля, JI. Блумфилда, А. Гардинера, М. В. Никитина, Д. И. Руденко, как предмет теории номинации - в работах А. В. Суперанской, Н. Ф. Алефиренко, М. Н. Аникиной и других. Имена собственные изучались и в русской философии имени XX века (труды П. А. Флоренского, С. Н. Булгакова, А. Ф. Лосева, В. Ф. Эрна). Отмечается мифологичность онимов: «имя собственное тесно связано с мифом, а это. не менее тесно связывает его с культурой XX века.» [Руднев 1997: 110]. Ср.: общее значение собственного имени в его предельной абстракции сводится к мифу»-, «миф - персонален (номинационен), имя - мифологично» [Лотман, Успенский 2004: 529; курсив авторов. - С. П.]. Ни одна именная категория не порождает такого количества разноречивых точек зрения на ее семантическую природу, как собственные имена. Академик J1. В. Щерба замечал: «поскольку собственные имена, будучи употребляемы в речи, не могут не иметь никакого смысла, постольку их необходимо считать словами, хотя бы и глубоко отличными от имен нарицательных; поскольку же они являются словами, постольку нет никаких оснований исключать их из словаря. Весь вопрос состоит в определении того, что в языке является «значением» собственных имен» [Щерба 1958: 278]. И далее: необходимо «определить тот общеобязательный минимум, без которого невозможно было бы общепонятно оперировать с данным собственным именем в речи. Как мне кажется, этим минимумом является понятие, под которое подводится данный предмет, с общим указанием, что это не всякий подводимый под данное понятие предмет, а один определенный» [Там же].

Проблема семантического содержания категории собственных имен сводится к трем научным подходам: 1) имена собственные не имеют ни значения, ни смысла, являются «пустыми», «асемантичными» знаками-метками, метазнаками, словами-этикетками (А. А. Уфимцева, Н. Д. Арутюнова, Е. М. Галкина-Федорук, В. П. Руднев, Дж. Ст. Милль и другие); 2) у имен собственных есть значение, но отсутствует понятие (А. А. Реформатский, О. С. Ахманова, М. В. Горбаневский, А. В. Суперанская и другие); 3) имена собственные обладают и значением, и понятием (А. А. Потебня, Ф. И. Буслаев, JI. В. Щерба, В. М. Павлов, В. А. Никонов, С. Д. Кацнельсон, А. Петерсон, А. Гардинер, О. Есперсен, Е. Курилович и другие).

Представители первого подхода считают, что имена собственные «являются только различающим знаком» [Галкина-Федорук 1956: 53]. Это «лексически неполнозначные слова, не обладающие никакой смысловой структурой, выполняющие в языке лишь одну - номинативноопознавательную функцию» [Уфимцева 1968: 72]. Имя собственное «не обладает значением, но обладает смыслом (внутренней формой, этимологией)», поэтому «тесно связано с мифом»; имя собственное не обладает значением в том смысле, что «оно не обозначает класса предметов, а называет (именует) только один предмет, именно тот, который называется.» [Руднев 1997: 110].

Представители второго подхода полагают, что «собственные имена, как правило, никаких понятий не выражают, хотя каждое имя собственное имеет вполне определенное значение» [Горбаневский 1983: 68]. По А. А. Реформатскому, «общее свойство собственных имен состоит в том, что, соотносясь с классом вещей, они имеют свое значение в назывании, и только. Собственные имена имеют значение (иначе зачем бы они существовали в языке?), но значение собственных имен исчерпывается их номинативной функцией, их соотношением с называемой вещью (точнее: классом вещей)» [Реформатский 1967: 60, 61]. По мнению А. В. Суперанской, понятийность собственных имен стремится к нулю, на первый план у них выступает номинативность.

Большинство ученых полагают, что онимы обладают значением и понятием: «в силу наличия у имен собственных семантического содержания имя собственное обладает значением» [Курилович 1962: 251]. Но у nomina propria, по Куриловичу, очень ограниченная сфера употребления: те объекты, которые оно обозначает, составляют сферу его употребления. Отто Есперсен считает, что онимы обладают большей, чем апеллятивы, семантичностью, так как их значение связано с фоновыми знаниями коммуникантов относительно их денотата, а в предложении это значение «явствует из контекста и ситуации» [Есперсен 1958: 71].

Представляется аргументированной точка зрения Н. Ф. Алефиренко, который теоретические изыскания в области семантики nomina propria свел к двум направлениям - лингвофилософскому и речемыслительному: «В рамках лингвофилософской парадигмы семантика онимов и апеллятивов противопоставляется логической оппозицией «единичное - общее», что обусловливает в речемыслительной парадигме необходимость осмысления природы ономастической семантики в терминах, соотносящих онимы с соответствующими номинантами (референт, денотат, сигнификат)» [Алефиренко 2005: 203]. Диалектическая взаимосвязь референтного и денотативного (отдельного и общего) компонентов в семантике онима заключается, во-первых, в наличии «индивидуального признака, которым данный объект именования выделяется из совокупности других однотипных объектов (референтное значение онима)», во-вторых, в наличии «группового признака, по которому этот объект относится к соответствующему классу объектов» [Там же: 204] (денотативное значение онима). В семантике nomina propria выделяется и сигнификативное значение - «наши знания о существовании предмета (или явления) и тех признаках, которыми он отличается от других» [Там же]. Референтная, денотативная и сигнификативная соотнесенность онимов отражается в сознании языковой личности и образует, по Н. Ф. Алефиренко, ядро ономастического значения, его периферию занимают «коннотативные смыслы (социально-оценочные, эмотивные, культурно-исторические, региональные, эстетические)» [Там же: 210].

Ономастика делится «на. реальную и поэтическую (то есть ономастику художественных текстов).» [Языкознание 1998: 347]. Поэтическая (литературная) ономастика (ономапоэтика) «рассматривает специфику употребления онимов в контексте художественной речи» [Фонякова 1990: 6]. Предмет поэтической ономастики - «вовсе не собственные имена как таковые, а их специфическая трансформация - поэтонимы», то есть «имя в литературном произведении (в художественной речи, а не в языке), которое выполняет, кроме номинативной, характеризующую, идеологическую и стилистическую функции, вторичное по отношению к реальной онимии, со свойственной ему подвижной семантикой» [Калинкин 1999а: 62, 63]. Поэтонимы имеют следующие отличия: 1) обозначают «не реальные, а существующие в творящем сознании автора и (через текст произведения) в воспринимающем сознании читателей идеальные образы вымышленных или реальных объектов, названных именем собственным»; 2) «отличаются принципиальной динамичностью содержания, неустойчивостью относительно принадлежности к ономастической или апеллятивной лексике»; 3) обладают «гегемонией эстетической функции и доминированием в семантической сфере «поэтических» коннотаций» [Там же: 62]. Литературная ономастика «всегда вторична», «детерминирована личностью автора и мотивами его творчества, нормами места, времени, социальной среды», «испытывает функциональную перестройку с точки зрения информации и эмоций имени», «она - факт речи, в то время как реальная. ономастика - факт языка.» [Теория и методика ономастических исследований 1986: 220]. Ввиду того, что литературная ономастика «изучает все особенности употребления собственного имени в тексте художественного произведения и за его пределами» [Фонякова 1990: 7; курсив наш. - С. П.], она связана с реальной ономастикой. Ср.: «Даже в тех случаях, когда поэтоним называет лицо, какой-нибудь топографический объект или другой реально существующий или существовавший в прошлом объект, ореол художественного произведения переносит его в обстановку вымысла и игры» [Калинкин 1999а: 62]. Более того, «важнейшим является тот уровень генетического родства, который вынуждает бытовое сознание не замечать произошедшей перемены: онимия художественного текста воспринимается как реальная» [Там же: 63].

Первые работы по поэтической ономастике относятся к началу XX века. Постепенное формирование литературной ономастики складывалось в работах представителей формальной школы (Ю. Н. Тынянова, Б. М. Эйхенбаума, В. В. Виноградова), в которых обращение к именам собственным носило регулярный характер, хотя ономастика и не была предметом их пристального внимания [Фомин 2004: 112]. Так, в работе Б. М. Эйхенбаума «Как сделана «Шинель» Гоголя» на нескольких страницах излагается материал о фоносемантической природе имени Акакий Акакиевич Башмачкин: «звуковая семантика этого имени еще подготовлена целым рядом других имен, обладающих тоже особой звуковой выразительностью и явно для этого подобранных» [Эйхенбаум 1919].

В. В. Виноградов в труде «Стиль Пушкина» исследовал некоторые собственные имена в стилистическом аспекте [Виноградов 1941]. Позже, в 1946 году, он выдвинул тезис о перспективности изучения истории имен и фамилий персонажей русской литературы XVIII-XIX веков. Литературоведы А. Штейн, Н. Анциферов, Ю. Н. Тынянов, изучая комедию «Горе от ума», также прибегали к ономастическим наблюдениям. В заметке П. Я. Черных [Черных 1948] об антропонимах грибоедовской комедии лингвистический и литературоведческий подходы соединяются, что обеспечивает полноту характеристики имен.

Во второй половине 50-х годов XX века поэтонимы стали активно изучаться, что отразилось в резком увеличении научных работ [Беленькая 1969; Виноградов 1959, 1963, 1971; Гуковский 1959; Зинин 1967; Колоколова 1961; Копорский 1951; Лихачев 1956; Магазаник 1967; Мгеладзе, Колесников 1956; Михайлов 1954, 1956; Мурзаев 1974, 1995; Никонов 1965, 1974; Суперанская 1966, 1969, 1970, 1973, 1985; Успенский 1962, 1973; Шмелев 1964; Щетинин 1966; Антропонимика 1970 и другие].

Из новых исследований по ономастике (или связанных с ономастикой) следует отметить работы и журналы [Багирова 2004; Бондаренко 2006; Меднис 1999; Куликова 2000; Цивьян 2001а, 20016; Прокофьева 2004, 2005; Супрун 2000; Калинкин 1998, 1999а, 19996, 2000; Ковалев 2002, 2003, 2004, 2005; Крюкова 1999; Обухова 2005; Фомин 2003, 2004; Пеньковский 2003; Отин 2003, 2006; Вопросы ономастики 2004, 2005, 2006; Фонякова 1990, 1995, 1997 и другие]1.

Имена собственные рассматриваются разноаспектно: 1) с учетом лингвострановедческого, историко-культурного и этнолингвистического

1 Список диссертаций по ономастике за 1999-2003 годы представлен в [Вопросы ономастики. - 2004. - №1. - С. 176-182], за 2003-2005 годы - в [Вопросы ономастики. -2006. - №3. - С. 152-155]. компонента [Аникина 1988; Верещагин, Костомаров 1983; Вальтер, Мокиенко 2005; Ковалев 2003; Березович 1998, 2000; Этническая ономастика 1984 и другие]; 2) с учетом грамматического и исторического компонента [Бондалетов 1983; Калакуцкая 1994; Ильин 1999; Чичагов 1959; Унбегаун 1989; Тупиков 2005; Ономастика 1969; Ономастика и норма 1976 и другие]; 3) в составе фразеологизмов [Мокиенко 1989 и другие]; 4) в художественном тексте [Васильева 2005; Виноградова 1998; Ковалев 2004 и другие]; 5) с учетом когнитивного компонента [Дмитриева 2002; Голомидова 1998, 2001 и другие]; 6) с учетом категории собственности vs нарицательности [Введенская, Колесников 1989 и другие]. Е. С. Отин в «Словаре коннотативных собственных имен» рассматривает коннотонимы - имена собственные, с помощью которых «"переносно" именуется то, что при нейтральном стиле выражения могло быть обозначено посредством нарицательных имен существительных (апеллятивов)»; «такие слова продолжают оставаться онимами, не теряют своей способности соотноситься с другими собственными именами» - именно в этом их отличие от «испытавших деонимизацию собственных имен, часть которых или вовсе не имела в прошлом понятийных (референтных) коннотаций {кашемир, панама "вид шляпы" и другие), или перешла в нарицательные слова (апеллятивы), давно утратив свои добавочные созначения (это отконнотонимные апеллятивы типа олух, фетюк, фефёла и другие)» [Отин 2006: 11, 13; курсив автора. — С. 77.]. По мнению ученого, выделение таких онимов возможно потому, что собственные имена «не только способны выполнять свою прямую и изначальную функцию - быть именами объектов окружающего мира, но и проникаются вторичным, дополнительным понятийным содержанием, становятся в речи экспрессивно-оценочными заместителями имен нарицательных» [Там же: 11]. Ср.: Агафон, Филя, Аноха, Вася - глупец, Бродвей, Брод = главная улица, Моцарт = дирижер и другие (примеры Е. С. Отина). Исследователь по широте распространения делит коннотонимы на интралингвальные (внутриязыковые) и интерлингвалъные (межъязыковые) интралингвальные в свою очередь бывают узуальными и окказиональными), описывает экспрессивно окрашенные производные коннотонимов, учитывая процесс трансонимизации.

Поэтонимы в художественном тексте, изучающемся в работах [Гальперин 2005; Тураева 1986; Валгина 2004; Чурилина 2002, 2006; Купина 1983, 1995; Ильенко 2003а; Степанова 2006; Сулименко 1994, 2002, 2004; Болотнова 1992а, 19926, 1994; Дымарский 2006 и другие], обладают особенностями. Во-первых, семантика поэтонима формируется с опорой на код, так как при смыслопорождении язык, по Ю. М. Лотману, неотделим от выражаемого им содержания, поэтому имеется не только сообщение на языке, но и сообщение о языке. Р. О. Якобсон направленность сообщения на код считал основным признаком художественного текста. В работе «Шифтеры, глагольные категории и русский глагол» он замечал, что «общее значение имени собственного не может быть определено без ссылки на код» [Якобсон 1972: 96]. Во-вторых, семантика имени обусловливает его мотивированность, определяемую «сюжетно-тематическим содержанием произведения, его ведущими идеями, законами жанра и стилистической системой текста в целом» [Багирова 2004: 11]. По мнению академика В. В. Виноградова, «вопрос о подборе имен, фамилий и прозвищ в художественной литературе. не может быть проиллюстрирован немногими примерами. Это очень большая и сложная тема стилистики художественной литературы» [Виноградов 1963: 37-38].

Мотивированность проприальной лексики в тексте имеет выход на идиостилъ, трактуемый как «содержательная мировоззренческая категория: в произведении словесного искусства, творчестве писателя в языковой форме объективируется ценностно ориентированное сознание художника, обусловливающее смысловую осложненность текста и формирующее семантическую основу стиля» [Поцепня 1997: 5]. Выделяется несколько подходов в изучении идиостиля: семантико-стилистический (работы В. В. Виноградова, Б. А. Ларина, М. Б. Борисовой, Г. А. Лилич, Д. М. Поцепни, Ю.

С. Язиковой, Н. А. Купиной и других); лингво-поэтический (работы М. Л. Гаспарова, Н. А. Кожевниковой, Ю. Н. Караулова, В. П. Григорьева, И. И. Ковтуновой, Н. А. Николиной, Н. А. Фатеевой и других); системно-структурный (работы Ю. М. Лотмана, О. Г. Ревзиной, А. К. Жолковского, О. И. Северской, Ю. К. Щеглова и других); коммуникативный (работы В. В. Степановой, Н. Е. Сулименко, В. Д. Черняк, Н. С. Болотновой, И. Я. Чернухиной, С. М. Карпенко и других).

Ономастикон произведений О. Э. Мандельштама обладает потенциалом для познания способов индивидуально-авторской организации художественного пространства, поэтому ее изучение можно расценивать как продолжение теоретических идей В. В. Виноградова, Б. А. Ларина, А. А. Потебни, Р. О. Якобсона, Б. М. Эйхенбаума и других.

Подводя итог, отметим, что при исследовании проприальной лексики необходимо использовать человеческий фактор, так как отечественная ономастика остается в рамках традиционно-описательной лингвистики: «впечатляющее накопление эмпирического материала вне системного уяснения его места в языке и речи, без определения онтологической сущности ономастической подсистемы в ее антропоцентрическом осмыслении с точки зрения этно-, психо-, социо-, прагмалингвистики и других аспектов теории речевого общения» [Супрун 2000: 4]. В последнее время высказывается мысль об онтологическом и ментальном бытии топонимической системы: «Онтологическое бытие системы рассматривается через призму ее возникновения. Система в ее ментальном бытии. предполагает обращение к языковому сознанию носителя языка и топонимической системы, его интенциональным и когнитивным структурам, влияющим на топосистему и отражающимся в ней» [Дмитриева 2002: 9-10]. Представляется, что такое понимание приложимо к поэтонимам, дает выход на когнитивную лингвистику и обогащает исследование имен собственных.

Актуальность. Творчество Мандельштама требует объективной научно доказательной оценки. Необходимость изучения ономастикона поэзии и прозы писателя в интертекстовом и структурном аспектах диктует нацеленность на исследование собственно лингвистических средств, подкрепляемое общефилологическими изысканиями ведущих манделыптамоведов. Исследование представлено в русле современных проблем интертекстематики и литературной ономастики, направлено на выявление репертуара проприальных единиц и актуализаторов, участвующих в экспликации ономастических структур. Рассмотрение последних на фоне узкого и широкого понимания текста и интертекстовости, разноаспектного изучения подтекста, языковых семиотических механизмов интертекстовости (цитат, криптоцитат, аллюзий, интертекстовых дериватов), явления интермедиальности и идеи стратификации семантики открывает широкие возможности для лингвистически обоснованной их интерпретации. Привлечение к исследованию широкого спектра онимов обусловлено стремлением полнее описать типологию структур, а также широкой точкой зрения на объем типов имен собственных, представленной, в частности, в энциклопедии «Русский язык» под редакцией Ф. П. Филина [см. Русский язык 1979: 179], в энциклопедическом словаре «Языкознание» под редакцией В. Н. Ярцевой [Языкознание 1998: 347].

Объект исследования - интертекстовые ономастические структуры в произведениях О. Э. Мандельштама.

Предмет исследования - типология, семантические и функциональные особенности интертекстовых ономастических структур.

Материал исследования - поэтические и прозаические произведения Мандельштама: а) стихотворные сборники «Камень», «Tristia»; стихотворения 1921-1925 годов; новые стихи; стихи из цикла «Воронежские тетради»; последние стихи; стихи, не вошедшие в основное собрание; б) прозаические тексты «Шума времени», «Феодосии», «Путешествия в Армению», «О поэзии», а также «Шуба» и «Холодное лето»; в) литературно-критические статьи «Утро акмеизма», «Скрябин и христианство», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва», «Буря и натиск», «Армия поэтов»; г) публицистические статьи «Государство и ритм», «Кровавая мистерия 9-го января», «Пшеница человеческая», «Гуманизм и современность», «Поэт о себе», «Разговор о Данте».

На основе поэтических и прозаических произведений Мандельштама методом сплошной выборки составлена картотека объемом около 2000 ономастических единиц и актуализаторов.

Цель диссертационной работы - выявление и описание структурных, семантических и функциональных особенностей интертекстовых ономастических структур.

Для достижения указанной цели решаются следующие задачи:

1) выявить репертуар интертекстовых ономастических единиц и их актуализаторов;

2) охарактеризовать качественный и количественный состав различных групп проприальной лексики;

3) теоретически разработать понятие «интертекстовая ономастическая структура», выявить типологию интертекстовых ономастических структур;

4) установить особенности реализации онимов в интертекстовой структуре с учетом подтекстового компонента, теоретически обосновать понятие «ономастический концепт»;

5) проанализировать роль выделяемых на различных основаниях актуализаторов (ономастических перифраз и субститутов, отонимных прилагательных, местоимений, трансонимизированных онимов-заглавий, посвящений, эпиграфов, цитат (криптоцитат), интертекстовых дериватов) в экспликации интертекстовых ономастических структур;

6) выявить интермедиальные потенции интертекстовых ономастических структур: рассмотреть особенности структур, соотносимых с нелитературными произведениями искусства - музыкой, живописью, кино;

7) проанализировать деривационное древо ономастического дискурса: раскрыть роль интертекстовых дериватов в экспликации интертекстовых ономастических структур, выявить типологию производящих баз.

В работе используются следующие методы: метод лингвистического наблюдения, описательный метод, контекстный анализ, культурологический анализ, элементы структурно-компонентного анализа, метод сплошной выборки, метод синтезирующей перспективы («динамика движения смыслов в связи с необходимостью установления направления подтекста» [Голякова 2006: 7]), метод семантического поиска «антицедент - консеквент».

Научная новизна работы определяется тем, что в ней определены и исследовательски учтены ориентиры подхода к избранной теме: 1) широкое понимание интертекстовости, обусловленное противоречивой семантической природой собственных имен; 2) понятие ономастического дискурса как вербализованного в художественном тексте ономастического словаря Мандельштама; 3) понятие ономастического концепта как программы дальнейшего возможного развертывания собственного имени в тексте; 4) понятие интертекстовой ономастической единицы (в узком и широком смысле) как лексемы (словосочетания), являющейся языковым воплощением ономастического концепта; 5) понятие интертекстовой ономастической структуры как совокупности ономастических концептов (либо один концепт), получающей языковую реализацию в виде взаимосвязанных интертекстовых ономастических единиц и / или актуализаторов; 6) характеристика типологии интертекстовых ономастических структур с учетом принципа системности, предопределяющего такие критерии анализа, как а) признак эксплицированности; б) тип единиц, образующих структуру; в) количество единиц, образующих структуру; 7) характеристика структур с привлечением подтекста, идеи стратификации семантики, особенностей лексического значения различных классов проприальной лексики и, как следствие, выход на категорию «эксплицитность / имплицитность», тема-рематические отношения в структуре; 8) анализ интертекстовых ономастических структур с применением теории поля; 9) привлечение к анализу выделяемых на различных основаниях актуализаторов собственных имен, в круг которых включаются ономастические перифразы и субституты, местоимения, отонимные прилагательные, онимы-заглавия, эпиграфы, посвящения, цитаты, криптоцитаты, интертекстовые дериваты; 10) изучение интертекстовых ономастических структур в интермедиальном аспекте (посредством вторичных моделирующих систем).

Теоретическая значимость исследования определяется введением и теоретической разработкой таких понятий, как «ономастический дискурс», «интертекстовая ономастическая единица», «ономастический концепт», «интертекстовая ономастическая структура», а также характеристикой типологии интертекстовых ономастических структур.

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее результатов для общих и специальных курсов по лексикологии (лексической семантике), для спецкурсов, посвященных концептуальному анализу художественного текста, теории номинации, в вузовском преподавании таких лингвистических дисциплин, как «Литературная ономастика», «Стилистика», «Лингвистика текста», «Филологический анализ текста», а также в лексикографической практике -составлении ономастического словаря Мандельштама.

В работе выдвигаются следующие гипотезы:

1) Совокупность интертекстовых ономастических единиц в тексте образует интертекстовую ономастическую структуру.

2) По признаку эксплицированности выделяются структуры, эксплицированные интертекстовыми ономастическими единицами, актуализаторами интертекстовых ономастических единиц, совокупностью онимов и актуализаторов.

3) По количеству входящих в структуру интертекстовых ономастических единиц выделяются структуры моноцентрические (точечные) (интертекстовая ономастическая единица равна интертекстовой ономастической структуре) и полицентрические несколько интертекстовых ономастических единиц составляют интертекстовую ономастическую структуру).

4) По типу интертекстовых ономастических единиц, входящих в состав интертекстовых ономастических структур, выделяются структуры гомогеннные (структуру составляют однотипные интертекстовые ономастические единицы) и гетерогенные (структуру образуют разнотипные онимы).

5) Интертекстовая ономастическая структура имеет полевое строение: ее ядро занимают интертекстовые ономастические единицы, а периферию - концептуальные признаки (лексемы, словосочетания, предложения) ономастического концепта, стоящего за интертекстовой ономастической единицей.

6) По строению различаются одно- и двухуровневые интертекстовые ономастические структуры. Одноуровневые структуры представлены эксплицитными онимами, ономастический концепт которых не продуцирует подтекстовых онимов. В двухуровневых структурах первый уровень представлен эксплицитными онимами, а второй (имплицитный, рематический) уровень представлен подтекстовыми онимами и обусловлен концептом эксплицитных интертекстовых ономастических единиц первого уровня.

7) Процесс образования рематического уровня интертекстовой ономастической структуры связан в том числе с интертекстовой деривацией - образованием интертекстовых дериватов, выступающих в качестве актуализаторов имплицитных онимов.

8) Интертекстовые ономастические структуры соотносятся с произведениями несловесных видов искусства, что обеспечивает их свойством интермедиальности.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования отражены в девяти публикациях, обсуждались на заседаниях кафедры русского языка РГПУ им. А. И. Герцена, в выступлениях на научных конференциях «Слово. Словарь. Словесность» (СПб., РГПУ им. А. И. Герцена, 2005, 2006, 2007), «Герценовские чтения» (СПб., май 2005 г.), «Пушкинские чтения» (СПб., ЛГОУ им. А. С. Пушкина, 2006), на международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы науки и образования» (г. Новозыбков, филиал БГУ, 2005, 2006, 2007).

Структура диссертации. Диссертация общим объемом 235 с. состоит из введения, трех глав, выводов, заключения, библиографии, приложения. В Первой главе теоретически обосновываются основные положения исследования. Во Второй главе анализируются одноуровневые и двухуровневые интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные интертекстовыми ономастическими единицами. В Третьей главе исследуются двухуровневые интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные актуализаторами ономастических единиц.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Интертекстовые ономастические структуры в произведениях О.Э. Мандельштама"

ВЫВОДЫ

1. Двухуровневые интертекстовые ономастические структуры эксплицируются также актуализаторами собственных имен. В круг актуализаторов входят ономастические перифразы (включая субституты), местоимения, отонимные прилагательные, трансонимизированные онимы-заглавия, эпиграфы, посвящения, цитаты (криптоцитаты), интертекстовые дериваты.

2. Ономастические перифразы представлены словами (субститутами), словосочетаниями и предложениями. В двухуровневой ономастической структуре они занимают эксплицитный уровень и продуцируют имплицитные собственные имена. Субституты указывают преимущественно на антропонимы. Перифразы-словосочетания замещают широкий спектр имплицитных собственных имен - антропонимы, идеонимы, теонимы, библейские антропонимы, ойконимы, оронимы, урбанонимы, экклезионимы, фиктонимы. Перифразы-предложения замещают имплицитные хрононимы, экклезионимы, антропонимы, идеонимы.

Дейктическая функция местоимений обусловливает их способность к замещению имплицитных антропонимов - хрононимов, библейских антропонимов, теонимов. Доминирование эгоцентрического местоимения я и мы (я + .), определенно-личных предложений в лексической структуре текстов характеризует Мандельштама как «монологичного» писателя.

Отонимные имена обладают высокой частотностью. В качестве их производящей базы выступают различные классы nomina propria, среди которых доминируют топонимы (ойконимы, гидронимы, хоронимы, оронимы, урбанонимы) и антропонимы.

3. Эпитекстовыми показателями цитации являются онимы-заглавия и эпиграфы, занимающие сильную позицию текста, антропонимы-посвящения. В качестве текстовых показателей выступают цитаты (криптоцитаты) и интертекстовые дериваты.

При изучении заглавий, выраженных онимами, учитывался процесс трансонимизации - межтипового перехода онимов (конечным «пунктом» которого являются идеонимы-заглавия). В качестве онимов, подвергшихся трансонимизации, выступают антропонимы, топонимы (ойконимы, оронимы, хоронимы, урбанонимы, экклезионимы), а также теонимы и хрононимы. Особое место занимают цитатные заглавия, которые, хотя и непродуктивны, обладают большой имплицитной энергией.

Эпиграфы, занимающие эксплицитный уровень интертекстовой ономастической структуры, часто воспроизводятся на языке оригинала, немногочисленны и отсылают к имплицитным антропонимам и идеонимам.

Посвящения выражены преимущественно антропонимами и носят экс-и имплицитный характер. Продуктивны имплицитные антропонимы, занимающие подтекстовый уровень ономастической структуры. Посвящения обладают биографическим фоном, связаны с персоносферой писателя.

Произведения Мандельштама насыщены цитатами, отсылающими к имплицитным антропонимам и идеонимам. Ряд имплицитных собственных имен в ономастической структуре является открытым, так как может быть дополнен другими разрядами собственных имен (например, фиктонимами). Группа цитат носит скрытый характер вследствие отсутствия ксенопоказателей, поэтому рассматривается в качестве криптоцитат (К. П. Сидоренко), носящих аллюзивный характер. Помимо этого, к криптоцитам относятся единичные слова - криптоцитатные субституты, замещающие антропонимы.

Особую группу актуализаторов эксплицитного уровня ономастической структуры составляют интертекстовые дериваты. В качестве материала для анализа использовались криптоцитаты, подверженные семантической и формальной трансформации (а не собственно цитаты). Исследование показало, что в качестве производящих баз при интертекстовой деривации выступают слова, словосочетания и предложения. От онимов (фиктонимов, библеизмов, мифонимов), выступающих в качестве мотивирующей базы, образуются притяжательные прилагательные и существительные. В качестве средств деривации выступают словообразовательные операторы. В производящих словосочетаниях и предложениях в качестве операторов используются как словообразовательные, так лексические и синтаксические единицы. В таких единицах интертекстовая деривация протекает с учетом гиперо-гипонимических, синонимических, конверсивных отношений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На протяжении всей работы в центре внимания находились интертекстовые ономастические структуры, эксплицированные в текстах Мандельштама. К числу основных результатов исследования можно отнести следующие выводы.

Интертекстовые ономастические структуры рассматриваются с применением выработанного понятийного аппарата. Их исследование в соотношении с узким и широким пониманием текста открывает широкие возможности, ведущие к лингвистически обоснованной их интерпретации. Связь текста с дискурсом, рассмотрение дискурса как текста, за которым встает особая грамматика, особый лексикон, особые правила словоупотребления, особая семантика, особый мир, позволяет ввести понятие ономастического дискурса. Ономастический дискурс имеет выход на персоносферу писателя - сферу персоналий, образов, литературных, исторических, религиозных персонажей автора.

Продуктивно узкое и широкое понимание интертекстовости, учет ее языковых семиотических механизмов (цитат, криптоцитат, реминисценций, аллюзий), которые в итоге апеллируют к имплицитным собственным именам. Широкое понимание интертекстовости позволяет, с одной стороны, рассматривать художественный текст в аспекте когнитивной лингвистики как «концептуально обусловленную ассоциативно-семантическую сеть» (Н. С. Болотнова), с другой - переосмыслить семантику поэтонимов с учетом мнений ученых о том, что собственные имена функционируют в качестве компрессированного свернутого текста, и увидеть в ней ономастический концепт.

Опора на понятие «ономастический концепт» определила разделение поэтонимов на две группы - 1) имена, в которых содержится энциклопедическая информация; 2) имена, в которых заложена информация о межтекстовых связях (в иной терминологии реминисцентные онимы). Однако разделение онимов на две группы не отменяет по отношению к ним определения «интертекстовые»: все онимы, на наш взгляд, интертекстовы в том смысле, что за ними стоит свернутый текст. Последняя группа онимов позволяет говорить об интертекстовости в узком смысле.

Рассмотрение поэтонимов в широком и узком смысле позволяет наделить их статусом интертекстовых ономастических единиц. Учитывая, что одним из признаков концепта является его континуальность, что его значимость достигается в связи с другими концептами, мы предположили, что взаимосвязь концептов порождает взаимосвязь их экспликаторов. Взаимосвязанные и соотнесенные интертекствые ономастические единицы образуют интертекстовые ономастические структуры, имеющие полевое строение: система имен занимает их ядро, периферия представлена концептуальными признаками - ключевыми словами, эксплицирующими ономастический концепт ядерных онимов. Принцип структурности предопределяет такие критерии анализа ономастических структур, как 1) признак эксплицированности (структуры, эксплицированные онимами, актуализаторами онимами, совокупностью онимов и актуализаторов), 2) тип ономастических единиц, образующих структуру (структуры гомогенные vs структуры гетерогенные), 3) количество ономастических единиц в структуре (структуры моноцентрические vs структуры полицентрические). Учет идеи стратификации семантики позволяет обратиться к категории «эксплицитность / имплицитность», к подтексту и выделить четвертый признак в характеристике ономастических структур - уровневый (структуры одноуровневые vs структуры двухуровневые).

В экспликации участвуют не только онимы, но и выделяемые на различных основаниях актуализаторы собственных имен, в круг которых включаются ономастические перифразы, местоимения, отонимные прилагательные, трансонимизированные онимы-заглавия, эпиграфы, посвящения, цитаты, интертекстовые дериваты.

Семиотическая трактовка текста не позволяет упускать из вида интермедиальные связи в интертекстовой ономастической структуре -каналы коммуникации элементов структуры с нелитературными видами искусства - музыкой, живописью, кино.

Анализ ономастических структур позволяет сделать вывод о том, что выбор онимов писателем обусловлен смысловой доминантой его творчества - темой культуры. Ономастические структуры являются показателями времени, вносят качественные и экспрессивные коррективы в его развертывание, имея в своем составе уникальные культурные референты.

Перспективными являются дальнейшая разработка понятия «ономастический дискурс», «интертекстовая ономастическая единица», «интертекстовая ономастическая структура», составление ономастического словаря писателя.

Список научной литературыПронченко, Сергей Михайлович, диссертация по теме "Русский язык"

1. Аверинцев С. С. Судьба и весть Осипа Мандельштама // Мандельштам О. Э. Стихотворения. Проза. Статьи. М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Агентство «КРПА «Олимп», 2002. - С. 513-530.

2. Агеев В. Н. Семиотика. М.: Весь мир, 2002. - 256 с.

3. Алексеев П. В., Панин А. В. Философия: Учебник. М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2003. - 608 с.

4. Алефиренко Н. Ф. Спорные проблемы семантики: Монография. М.: Гнозис, 2005. - 325 с.

5. Амелин Г. Г., Мордерер В. Я. Миры и столкновения Осипа Мандельштама. М.; СПб.: Языки славянской культуры, 2000. - 318 с.

6. Аникина М. Н. Лингвострановедческий анализ русских антропонимов: (Личное имя, отчество, фамилия): Автореф. дис. . канд. филол. наук. -М., 1988.- 14 с.

7. Антропонимика / Ред. В. А. Никонов, А. В. Суперанская. М.: Наука, ЧI1970.-360 с.

8. Арнольд И. В. Импликация как прием построения текста и предмет филологического изучения // Арнольд И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999а. - С. 77-92.

9. Арнольд И. В. Интерпретация текста как установление иерархии его частей // Арнольд И. В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность. -СПб.: Изд-во СПбГУ, 19996.-С. 193-202.

10. Арутюнова 77. Д. Диалогическая цитация (К проблеме чужой речи) // Вопросы языкознания. 1986. - №1. - С. 50-64.

11. Ахапкина Я. Э. Образно-поэтическое настоящее актуальное в ранней лирике О. Э. Мандельштама // Исследования по языкознанию: К 70-летию чл.-кор. РАН А. В. Бондарко / Отв. ред. С. А. Шубик. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2001.-С. 144-154.

12. А. Ахапкина Я. Э. Регулярные и окказиональные средства выражения семантики времени в поэтическом идиостиле // Проблемы функциональной грамматики: Полевые структуры. СПб.: Наука, 2005. С. 114-149.

13. Бабенко Л. Г., Васильев 77. Е., Казарин Ю. В. Лингвистический анализ художественного текста: Учебник. Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 2000. - 534 с.

14. Бабкин А. М. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л.: Наука, 1970.-263 с.

15. Багирова Е. 77. Эволюция антропонимикона в текстах разных редакций романа М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита»: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тюмень, 2004. - 24 с.

16. Базарская 77. 77. Перифрастическое значение как вид фразеологического значения // Семантика слова и синтаксической конструкции: Межвуз. сб. научн. тр. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1987. - С. 128138.

17. Балли 777. Французская стилистика. М.: Изд-во иностр. лит., 1961. -394 с.

18. Баранов А. 77., Добровольский Д. О. Постулаты когнитивной семантики // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1997. - Т. 53. - №1. - С. 11-21.

19. Барт Р. От произведения к тексту // Барт Р. Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, Универс, 1994. - С. 413-423.

20. Бахтин М. М. Проблема автора // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. -М.: Искусство, 1979. С. 162-180.

21. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической поэтике // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. -М.: Худож. лит., 1975. С. 234-407.

22. Блум X. Страх влияния. Карта перечитывания. Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1998. - 352 с.

23. Бел М, Брайсен Н. Семиотика и искусствознание // Вопросы искусствознания. 1996. - №2 (IX). - С. 521-560.

24. Беленькая В. Д. Топонимы в составе лексической системы языка. М.: Изд-во МГУ, 1969. - 168 с.

25. Бельчикое Ю. А. Перифраза // Русский язык: Энцикл. М.: Сов. энцикл., 1979.-С. 203-204.

26. Березоеич Е. Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте. -Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 2000. 532 с.

27. Березоеич Е. Л. Топонимия Русского Севера: Этнолингвистические исследования. Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1998. - 338 с.

28. Богданов С. И., Смирнов Ю. Б. Переходность в системе частей речи. Субстантивация: Учебн. пособ. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2004. - 58 с.

29. Болотнова Н. С. Гармонизация общения и лексическая структура художественного текста: Лекция. СПб.: Образование, 1992а. - 55 с.

30. Болотнова Н. С. Лексическая структура художественного текста в ассоциативном аспекте. Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 1994. - 212 с.

31. Болотнова Н. С. К вопросу о понятийно-терминологическом аппарате концептуального анализа художественного текста // Слово. Словарь. Словесность: из прошлого в будущее (к 225-летию А. X. Востокова):

32. Мат. Всерос. научн. конф. / Отв. ред. В. А. Козырев. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2006. - С. 199-202.

33. Болотнова Н. С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня. Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 19926. - 312 с.

34. Бондалетое В. Д. Русская ономастика. -М.: Просвещение, 1983. 224 с.

35. Бондаренко Т. А. Антропонимия романа Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы»: система, структура, функции: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тюмень, 2006. - 24 с.

36. Бондарко А. В. Введение. Основания функциональной грамматики // Теория функциональной грамматики: Введение. Аспектуальность. Временная локализованность. Таксис / Отв. ред. А. В. Бондарко. JI.: Наука, 1987.-С. 5-39.

37. Бондарко А. В. Временной дейксис и перцептивность // Система языка и структура высказывания: Мат. чтений, посвященных 90-летию со дня рождения В. Г. Адмони / Отв. ред. С. А. Шубик. СПб.: Наука, 1999. -С. 10-12.

38. Бондарко А. В. Грамматическое значение и смысл / Отв. ред. Б. А. Серебренников. Д.: Наука, 1978. - 175 с.

39. Бондарко А. В. К проблеме соотношения универсальных и идиоэтнических аспектов семантики: интерпретационный компонент грамматических значений // Вопросы языкознания. 1992. - №3. - С. 520.

40. Бондарко А. В. О стратификации семантики // Общее языкознание и теория грамматики: Мат. чтений, посвященных 90-летию со дня рождения С. Д. Кацнельсона / Отв. ред. А. В. Бондарко. СПб.: Наука, 1998.-С. 51-63.

41. Борисова И. Е. «Моцарт и Сальери» (интермедиальные ключи к пушкинскому тексту) (2003) Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.ruthenia. ru/document/527754.html

42. Буслаев Ф. И. Историческая грамматика русского языка. М.: Учпедгиз, 1959.-622 с.

43. Бушман И. Поэтическое искусство Мандельштама (Мюнхен, 1964) Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.lib.ru/POEZIQ/ MANDELSHTAM/bushman.txt

44. Быстрое Н. Л. Об онтологическом статусе слова в поэзии Мандельштама // Изв. Уральского гос. ун-та. Проблемы обр., науки и культ. 2004. - Вып. 8. - №33. - С. 87-97.

45. Валгина Н. С. Синтаксис современного русского языка: Учебник для вузов. М.: Высшая школа, 1973. - 423 с.

46. Валгина Н. С. Теория текста: Учебн. пособ. М.: Логос, 2004. - 278 с.

47. Вальтер X., Мокиенко В. М. Русские прозвища как объект лексикографии // Вопросы ономастики. 2005. - №2. - С. 52-69.

48. Васильева Н. В. Собственное имя в мире текста. М.: Академия гуманитарных исследований, 2005. - 224 с.

49. Введенская Л. А., Колесников Н. П. От собственных имен к нарицательным-М.: Просвещение, 1989. 143 с.

50. Веденин Ю. А. Проблемы формирования культурного ландшафта и его изучения // Изв. АН СССР. Сер. геогр. 1990. - №1. - С. 5-18.

51. Вежбицкая А. Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике: Лингвистика текста. М.: Прогресс, 1978. - Вып. VIII. - С. 402-421.

52. Верещагин Е. М. Библейская стихия русского языка // Русская речь. -1993. -№1. -С. 90-98.5А. Верещагин Е. М, Костомаров В. Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного. -М.: Рус. яз., 1983.-269 с.

53. Ветров А. А. Семиотика и ее основные проблемы. М.: Политиздат, 1968.-264 с.

54. Виноградов В. В. О теории художественной речи. М.: Высшая школа, 1971.-239 с.

55. Виноградов В. В. О языке художественной литературы. М.: Гослитиздат, 1959.-654с.

56. Виноградов В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове). М.: Высшая школа, 1972. — 616 с.

57. Виноградов В. В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Изд-во АН СССР, 1963.-255 с.

58. Виноградов В. В. Стиль Пушкина. -М.: Гослитиздат, 1941. 620 с.

59. Виноградова Н. В. Имя литературного персонажа: Мат. библиографии // Литературный текст: проблемы и методы исследования. Тверь, 1998. -Вып. 4. - С.157-197.

60. Вопросы ономастики: Научн. журнал. Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та. -2004. -№1. - 194 е.; 2005. - №2. - 208 е.; 2006. -№3.

61. Гак В. Г. Вопросы сопоставительной фразеологии (библеизмы в русском и французском языках) // Научные труды МПГУ. М., 1994. - С. 14-20.

62. Гак В. Г. Особенности библейской фразеологии в русском языке (в сопоставлении с французскими библеизмами) // Вопросы языкознания. -1997.-№5.-С. 55-65.

63. Галкина-Федорук Е. М. Слово и понятие. -М.: Учпедгиз, 1956. 53 с.

64. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М.: Едиториал УРСС, 2005. - 144 с.

65. Гарбовская Н. Б. Онимные и отонимные новообразования в современных масс-медийных текстах: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Майкоп, 2006. - 22 с.

66. Гаспаров Б. М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.

67. Гаспаров М. Л. Поэт и культура (три поэтики О. Мандельштама) // Гаспаров М. Л. Избранные статьи. -М., 1995. С. 327-371.

68. Гвоздарев Ю. А. Основы русского фразообразования. Ростов н/Дону: Изд-во Ростовского гос. ун-та, 1977. - 184 с.

69. Голев Н. Д. Динамический аспект лексической мотивации. Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 1989. - 249 с.

70. Голомидова М. В. Искусственная номинация в ономастике. -Екатеринбург: Изд-во Уральского гос. ун-та, 1998. -232 с.

71. Голомидова М. В. Образ пространства и пространственные образы в названиях старого Екатеринбурга // Изв. Уральского гос. ун-та. Проблемы обр., науки и культ. 2001. - Вып. 4. - №20.

72. Голякова Л. А. Онтология подтекста и его объективация в художественном произведении: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. -Пермь, 2006. 34 с.

73. Голякова Л. А. Подтекст как полидетерминированное явление. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1999. - 208 с.

74. Горбаневский М. В. К проблеме семантики имени собственного // Лингвистическая семантика и логика: Сб. научн. тр. М.: Изд-во УДН, 1983.-С. 68-81.

75. Горбаневский М. В. Русская городская топонимия: проблемы историко-культурного изучения и современного лексикографического описания: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. М., 1994. - 39 с.

76. Грамматика русского языка: В 2-х т. М.: Изд-во АН СССР, 1954, 1960. Т. I. - 719 е.; Т. II: Ч. I. - 703 е., Ч. II. - 444 с.

77. Гудков Д. Б. Прецедентное имя и проблемы прецедентности. М.: Изд-во МГУ, 1996.- 152 с.

78. Гудков Д. Б. Прецедентное имя. Проблемы денотации, сигнификации и коннотации // Лингвокогнитивные проблемы межкультурной коммуникации. М.: Филология, 1997. - С. 116-129.

79. Гудков Д. Б. Структура и функционирование двусторонних имен (к вопросу о взаимодействии языка и культуры) // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1994. - №6. - С. 14-21.

80. Гуковский Г. А. Реализм Гоголя. М.; Л.: Гослитиздат, 1959. - 531 с.

81. Гурская Ю. А. Ключевые имена национальных культур как свернутые диахронические национально-культурные тексты // Язык и культура: Мат. IV Международн. конф. М., 1996. - Ч. 2. - С. 53-59.

82. Денисова Г. В. В мире интертекста: язык, память, перевод. М.: Азбуковник, 2003. - 298 с.

83. Дмитриева JT. М. Онтологическое и ментальное бытие топонимической системы (на материале русской топонимии Алтая). Барнаул: Изд-во Алтайского гос. ун-та, 2002. - 254 с.

84. Долинин К. А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания. 1983. - №6. - С. 37-47.

85. Дымарский М. Я. Проблемы текстообразования и художественный текст: На материале русской прозы XIX-XX вв. М.: КомКнига, 2006. -296 с.

86. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностр. лит., 1958. -404 с.

87. Жирмунский В. М. Анна Ахматова и Александр Блок // Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977а. - С. 323-354.

88. Жирмунский В. М. На путях к классицизму (О. Мандельштам «Tristia») // Жирмунский В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. - Л.: Наука, 19776.-С. 138-141.

89. Зализняк А. А. Семантическая деривация в синхронии и диахронии: Проект «Каталога семантических сдвигов» // Вопросы языкознания. -2001.-№2.-С. 13-25.

90. Замятин Д. Н. Феноменология географических образов // Новое литературное обозрение. 2000. - №46. - С. 255-274.

91. Заполъская И. Н. Рефлексия над именами собственными в пространстве и времени культуры // Имя: Семантическая аура / Отв. ред Т. М. Николаева. М.: Языки славянских культур, 2007. - С. 133-150.

92. Захаренко И. В., Красных В. В., Гудков Д. Б., БагаеваД. В. Прецедентное высказывание и прецедентное имя как символы прецедентных феноменов // Язык, сознание, коммуникация. М.: Изд-во МГУ, 1997. -Вып. 1.- С. 82-103.

93. Звегинцев В. А. Предложение и его отношение к языку и речи. М.: Изд-во МГУ, 1976.-305 с.

94. Зинин С. И. О личных именах в произведениях Д. И. Фонвизина // Научн. тр. Ташкентского ун-та. 1967. - Вып. 317. Вопросы ист. рус. яз. -С. 106-124.

95. Иванов Вяч. Вс. Очерки по истории семиотики в СССР. М.: Наука, 1976.-304 с.

96. Иванова С. В. Языковые особенности поэтического заголовка (на материале русского и английского языков): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ульяновск, 2006. - 22 с.

97. Ильенко С. Г. Русистика: Избранные труды. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2003 а. - 674 с.

98. Ильенко С. Г. О специфике второстепенных членов в неполных предложениях // Ильенко С. Г. Русистика: Избранные труды. СПб.: РГПУ им. А. И. Герцена, 20036. - С. 57-79.

99. Ильин Д. Ю. Употребление прописной буквы в топонимии (проблема совершенствования орфографической нормы). Волгоград: Изд-во Волгоградского гос. ун-та, 1999. - 148 с.

100. Имплицитностъ в языке и речи / Отв. ред. Е. Г. Борисова, Ю. С. ' ?л

101. Мартемьянов. М.: Языки русской культуры, 1999. - 200 с.

102. Калакуцкая Л. П. Фамилии. Имена. Отчества: Написание и склонение. -М.: Толк, 1994.- 100 с.

103. Калинкин В. М. Ономастическая перифраза как проблема поэтики собственных имен (на материале творчества А. С. Пушкина) // Восточноукраинский лингвистический сборник / Ред. Е. С. Отин. -Донецк: Донеччина. 1998. - Вып. 4. - С. 107-129.

104. Калинкин В. М. Поэтика онима / Отв. ред. Е. С. Отин. Донецк: Изд-во Донецкого гос. ун-та, 1999а. - 408 с.

105. Калинкин В. М. Теория и практика лексикографии поэтонимов (на материале творчества А. С. Пушкина). Донецк: ООО «Юго-Восток, Лтд», 19996.-247 с.

106. Калинкин В. М. Теоретические основы поэтической ономастики: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Киев, 2000. - 37 с.

107. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. Изд. 5-е, стер. -М.: КомКнига, 2006. - 264 с.

108. Ковалев Г. Ф. Ономастические этюды: Писатель и имя: Монография. -Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2002. -275 с.

109. Ковалев Г. Ф. Ономастическое комментирование на уроках русской словесности: Учебн. пособ. для учит. рус. яз. и лит. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2005. - 214 с.

110. Ковалев Г. Ф. Писатель. Имя. Текст. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2004. - 340 с.

111. Ковалев Г. Ф. Этнос и имя. Воронеж: Изд-во Воронежского гос. унта, 2003. - 236 с.

112. Ковтунова И. И. Поэтический синтаксис. М.: Наука, 1986. - 206 с.

113. Ковтунова И. И. Семантика форм лица в языке поэзии // Русский язык в научном освещении. 2003. - №1 (5). - С. 23-34.

114. Кожина М. Н. О диалогичности письменной научной речи. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1986. - 91 с.

115. Колоколова Л. И. Имена собственные в раннем творчестве А. П. Чехова: Литературно-художественная антропонимика. Киев: Изд-во Киевского гос. ун-та, 1961. - 76 с.

116. Колшанский Г. В. Объективная картина мира в познании и языке. М.: Наука, 1990. - 108 с.

117. Копорский С. А. Из истории развития лексики русской художественной литературы 60-70-х годов XIX в. (словарный состав сочинений Н. Успенского, Слепцова и Решетникова): Автореф. дис. . д-ра филол. наук. -Калинин, 1951. 46 с.

118. Красных В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек. Сознание. Коммуникация). -М.: Диалог-МГУ, 1998. 352 с.

119. Красных В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 375 с.

120. Кристева Ю. Бахтин, слово, диалог, роман // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1993. - №4. - С. 5-24.

121. Кристева Ю. К семиологии параграмм // Французская семиотика: от структурализма к постструктурализму. М.: Прогресс, 2000. - С. 427457.

122. Крюкова О. С. Ономастикон романа А. С. Пушкина «Евгений Онегин». М.:МИК, 1999.- 152 с.

123. Кубрякова Е. С. О тексте и критериях его определения // Текст. Структура и семантика: В 2 т. М.: СпортАкадемПресс, 2001. - Т. 1. - С. 72-80.

124. Кубрякова Е. С. Типы языковых значений: семантика производного слова. -М.: Наука, 1981. 200 с.

125. Кузнецова Я. В. Прецедентные феномены в цикле И. Северянина «Медальоны»: функционально-типологическая характеристика: Дис. . канд. филол. наук. Череповец, 2002. - 189 с.

126. Кузьмина Н. А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка. М.: Едиториал УРСС, 2004. - 272 с.

127. Кузьмицкая Е. В. Прецедентные феномены в творчестве М. А. Кузмина: Дис. . канд. филол. наук. СПб., 2006. -206 с.

128. Куликова Е. Ю. Петербургский текст в лирике В. Ф. Ходасевича («Тяжелая лира», «Европейская ночь»): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2000. - 20 с.

129. Кунин А. В. Курс фразеологии современного английского языка. М.: Высшая школа; Дубна: Изд. центр «Феникс», 1996. - 381 с.

130. Купина Н. А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмыслового анализа. — Красноярск: Изд-во Красноярского гос. унта, 1983.- 160 с.

131. Купина Н. А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. -Екатеринбург; Пермь: ЗУУНЦ, 1995.- 143 с.

132. Курилович Е. Деривация лексическая и деривация синтаксическая: К теории частей речи // Курилович Е. Очерки по лингвистике: Сб. статей. -М.: Изд-во иностр. лит., 1962а. С. 48-56.

133. Курилович Е. Положение имени собственного в языке // Курилович Е. Очерки по лингвистике: Сб. статей. — М.: Изд-во иностр. лит-ры, 19626. -С. 251-266.

134. Кухаренко В. А. Интерпретация текста. М.: Просвещение, 1988. - 192 с.

135. Кухаренко В. А. Типы и средства выражения импликации в английской художественной прозе (на материале прозы Хемингуэя) // Филологические науки. 1974. - №1. - С. 69-74.

136. Лавренова О. А. Географическое пространство в русской поэзии XVIII-начала XX в. (Геокультурный аспект). М.: Ин-т наследия, 1998. - 128 с.

137. Лазуткина Е. М. Деривация // Русский язык: Энцикл. М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа 1998. - С. 110-111.

138. Левин Ю. И. Структура русской метафоры // Труды по знаковым системам. Тарту: Изд-во Тартуского гос. ун-та. - 1965. - Вып. 2. - С. 293-299.

139. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка//Известия АН. Сер. лит. и яз. 1993. - Т. 52. - №1. - С. 3-9.

140. Лихачев Д. С. От исторического имени литературного героя к вымышленному // Известия АН СССР, ОЛЯ. 1956. - Т. 15. - Вып. 3. -С. 201-214.

141. Лопатин В. В. Русская словообразовательная морфемика. М.: Наука, 1977.-315 с.

142. Лопатин В. В., Улуханов И. С. Словообразование // Русский язык: Энцикл. М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа, 1998. - С. 500503.

143. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров: Символика Петербурга // Лотман Ю. М. Семиосфера: Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. Статьи. Исследования. Заметки. СПб.: Искусство-СПБ, 2004а. - С. 320-334.

144. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров: Три функции текста // Лотман Ю. М. Семиосфера: Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. Статьи. Исследования. Заметки. СПб.: Искусство-СПБ, 20046. - С. 155-163.

145. Лотман Ю. М. Культура и взрыв: Текст в тексте (Вставная глава) // Лотман Ю. М. Семиосфера: Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. Статьи. Исследования. Заметки. СПб.: Искусство-СПБ, 2004в. - С. 6273.

146. Лотман Ю. М. Проблема знака и знаковой системы и типология русской культуры XI-XIX веков // Лотман Ю. М. Семиосфера: Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. Статьи. Исследования. Заметки. -СПб.: Искусство-СПБ, 2004г. С. 400-417.

147. Лотман Ю. М. Семиотика кино и проблемы киноэстетики. Таллинн: Ээсти Раамат, 1973. - 173 с.

148. Лотман Ю. М. Художественное пространство в прозе Гоголя // Лотман Ю. М. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь: Книга для учит. М.: Просвещение, 1988. - С. 251-293.

149. Лотман Ю. М., Успенский Б. А. Миф имя - культура // Лотман Ю. М. Семиосфера: Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. Статьи. Исследования. Заметки. - СПб.: Искусство-СПБ, 2004. - С. 525-543.

150. Магазаник Э. Б. Поэтика имен собственных в русской классической литературе. Имя и подтекст: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Самарканд, 1967. 24 с.

151. Македонов А. В. Пути Осипа Мандельштама и его посох свободы // Русская литература. 1991. - №1. - С. 42-60.

152. Мартьянова И. А. Киновек русского текста: Парадокс литературной кинематографичное™: Монография. СПб.: САГА, 2001. - 240 с.

153. Маслова В. А. Введение в когнитивную лингвистику: Учебн. пособ. -М.: Флинта: Наука, 2004. 296 с.

154. Матвеев А. К. Апология имени // Вопросы ономастики. 2004. - №1. -С. 7-13.

155. Матвеев А. К. Ономатология. М.: Наука, 2006. - 296 с.

156. Мгеладзе Д., Колесников Н. Собственные имена в рассказах А. П. Чехова // Труды Тбилисского университета. 1956. - Т. 61. - С. 289-300.

157. Меднис Н. Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та, 1999. - 391 с.

158. Мелерович А. М. Проблема семантического анализа фразеологических единиц современного русского языка. Ярославль: Изд-во Ярославского гос. пед. ин-та, 1979. - 79 с.

159. МецА. Г. О поэте // О. Мандельштам. Стихотворения. Избранная проза / Сост., послесл., коммент. А. Г. Мец. Волгоград: Нижне-Волжское книжное изд-во, 1991. - С. 430-452.

160. Мечковская Н. Б. Семиотика. Язык. Природа. Культура: Курс лекций. М.: Academia, 2004. - 432 с.

161. Минц 3. Г. Блок и русский символизм. Избранные труды: В 3-х кн. -СПб.: Искусство-СПБ, 1999. Кн. 1: Поэтика Александра Блока. С. 389400.

162. Михайлов В. Н. Роль собственных имен в произведениях Н. В. Гоголя // Русский язык в школе. 1954. - №2. - С. 40-48.

163. Михайлов В. Н. Собственные имена персонажей русской художественной литературы XVIII и первой половины XIX вв., их функция и словообразование: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1956.-20 с.

164. МладеноваД. М. Балканский тип астронимической системы // Вопросы ономастики. 2004. - №1. - С. 48-54.

165. Мокиенко В. М. Перевоплощенное имя // Отин Е. С. Словарь коннотативных собственных имен. -М.: ООО «А Темп», 2006. С. 5-10.

166. Мокиенко В. М. Славянская фразеология. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Высшая школа, 1989. - 287 с.

167. Мурзаев Э. М. Очерки топонимики. М.: Мысль, 1974. - 382 с.

168. Мурзаев Э. М. Топонимика и география. М.: Наука, 1995. - 304 с.

169. Мурзин Л. Н. Основы дериватологии. Пермь: Изд-во Пермского гос. ун-та, 1984.-56 с.

170. Мурзин Л. Н. Синтаксическая деривация, номинация и словообразование // Синтаксические структуры в номинативном и деривационных аспектах: Тез. докл. Омск: Изд-во Омского гос. ун-та, 1988.-С. 3-4.

171. Мусатов В. В. История русской литературы первой половины XX века (советский период). М.: Высшая школа, 2001. - С. 223-248.

172. Мусатов В. В. Лирика Осипа Мандельштама. Киев: Эльга-Н; Ника-Центр, 2000. - 560 с.

173. Мыркин В. Я. Текст, подтекст, контекст // Вопросы языкознания. -1976.-№2.-С. 86-93.

174. Мышъякова Н. М. Опыт интермедиального анализа (музыкальность лирики А. А. Фета) // Вестник Омского гос. ун-та. 2002. - №6. - С. 5558.

175. Недосекина А. Г. Музыкальные реминисценции в творчестве Бориса Пастернака // Интертекст в художественном и публицистическом дискурсе. Магнитогорск: Изд-во Магнитогорского гос. ун-та, 2003. - С. 245-253.

176. Некрасова Е. А., Бакина М. А. Языковые процессы в современной русской поэзии. М.: Наука, 1982. - 312 с.

177. Нерлер П. Осип Мандельштам в Наркомпросе в 1918-1919 годах // Вопросы литературы. 1989. - №9. - С, 275-279.

178. Никитина Е. С. Семиотика. Курс лекций: Учебн. пособ. М.: Академический проект, 2006. — 528 с.

179. Николаева Т. М. От звука к тексту. М.: Языки русской культуры, 2000. - 679 с.

180. Николаева Т. М. Предисловие // Имя: Семантическая аура / Отв. ред. Т. М. Николаева. М.: Языки славянских культур, 2007. - С. 7-12.

181. Николина Н. А. Филологический анализ текста. М.: Academia, 2003. -256 с.

182. Никонов В. А. Введение в топонимику. М.: Наука, 1965. - 179 с.

183. Никонов В. А. Имя и общество. М.: Наука, 1974. - 142 с.

184. Обухова Е. С. Ономастика лицейской лирики А. С. Пушкина. -Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 2005. 208 с.

185. Овчинников Н. Ф. Структура // Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энцикл., 1989. - С. 629-630.

186. Ономастика / Ред. В. А. Никонов, А. В. Суперанская. М.: Наука, 1969.-264 с.

187. Ономастика и норма / Отв. ред. JI. П. Калакуцкая. — М.: Наука, 1976. -256 с.

188. Отин Е. С. Коннотативные онимы и их производные в историко-этимологичееком словаре русского языка // Вопросы языкознания. -2003.-№2.-С. 55-72.

189. Павлов В. М. Семантика имен собственных и их роль в словосложении в современном немецком языке // Уч. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. Вопросы немецкого языка. Л., 1960. - Т. 217. - С. 125-138.

190. Панова Л. Г. «Мир», «пространство», «время» в поэзии О. Мандельштама. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 808 с.

191. Панова Л. Г. Модели времени в поэзии Мандельштама 1908-1937 гг. // Текст. Интертекст. Культура: Сб. докл. междунар. научн. конф. М.: Азбуковник, 2001. - С. 78-96.

192. Панова Л. Г. Пространство и время в поэтическом языке Мандельштама: Автореф. дис. . канд. филол. наук. М., 1998. - 20 с.

193. Пенъковский А. Б. Нина: Культурный миф золотого века русской литературы в лингвистическом освещении. М.: Индрик, 2003. - 520 с.

194. Петрова Н. А. Город в поэтике О. Мандельштама // Традиции в контексте русской культуры: Межвуз. сб. научн. работ. Череповец: Изд-во Череповецкого гос. ун-та. - 2003. - Вып. X. - С. 127-134.

195. Попов А. И. Географические названия (Введение в топонимику). М.; Л.: Наука, 1965.- 181 с.

196. Попов А. И. Следы времен минувших: Из истории географических названий Ленинградской, Псковской и Новгородской областей. Л.: Наука, 1981.-208 с.

197. Поцепня Д. М. Образ мира в слове писателя: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. СПб., 1997. - 38 с.

198. Почепцов Г. Г. Русская семиотика. М.: «Рефл-бук», К: «Ваклер», 2001.-768 с.

199. Проблемы функциональной грамматики: Полевые структуры / Отв. ред. А. В. Бондарко, С. А. Шубик. СПб.: Наука, 2005. - 478 с.

200. Прокофьева В. Ю. Категория пространство в художественном преломлении: локусы и топосы // Вестник Оренбургского гос. ун-та. 2005. -№11.-С. 87-94.

201. Прокофьева В. Ю. Русский поэтический локус в его лексическом представлении (На материале поэзии «серебряного века»): Монография. -СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2004. 153 с.

202. Пугач В. Н. Межуровневая деривация в сфере фразеологии современного русского языка: Автореф. дис. . канд. филол. наук. -Волгоград, 1997. 25 с.

203. Пятигорский А. М. О некоторых теоретических предпосылках семиотики // Сборник статей по вторичным моделирующим системам. -Тарту: Изд-во Тартуского гос. ун-та, 1973. С. 187-191.

204. Пятигорский А. М. Семиотическая ситуация в свете обсервативной методологии // Slavica Hierosolymitana. Jerusalem, 1981. vol. V-VI, pp. 1-5.

205. Рассадин С. Б. Очень простой Мандельштам. М.: Книжный сад, 1994.- 160 с.

206. Ратникова И. Э. Имя собственное: от культурной семантики к языковой. Минск: Изд-во БГУ, 2002. - 226 с.

207. Ревзина О. Г. Лингвистика XXI века: на путях к целостности теории языка // Критика и семиотика. Новосибирск: Изд-во Новосибирского гос. ун-та. - 2004. - Вып. 7. - С. 11-20.

208. Реферовская Е. А. Коммуникативная структура текста в лексико-грамматическом аспекте. Л.: Наука, 1989. - 168 с.

209. Реформатский А. А. Введение в языковедение. -М.: Просвещение, 1967. -544 с.

210. Ронен О. Осип Мандельштам // Литературное обозрение. 1991. - №3. -С. 4-12.

211. Ронен О. Поэтика Осипа Мандельштама. СПб.: Гиперион, 2002. - 240 с.

212. Руденко Д. И. Собственные имена в контексте современных теорий референции // Вопросы языкознания. 1988. — №3. - С. 55-68.

213. Русская грамматика: В 2-х т. М.: Наука, 1980. Т. I. - 783 е.; Т. II. -709 с.

214. Семенко И. М. Поэтика позднего Мандельштама: от черновых редакций к окончательному тексту. Roma: Carrucci editore, 1986.

215. Сидоренко К. П. Интертекстовые связи пушкинского слова: Монография. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 1999.-253 с.

216. Сидоренко К. П. Учебная лексикография и язык писателя (о словаре крылатых выражений Пушкина) // Пушкинские чтения 2002: Мат. межвуз. научн. конф. - СПб.: Изд-во Ленинградского обл. гос. ун-та им. А. С. Пушкина, 2002. - С. 62-65.

217. Сидоренко К. П. Цитаты из «Евгения Онегина» А. С. Пушкина в текстах разного жанра. СПб.: Образование, 1998. - 318 с.

218. Сильман Т. И. «Подтекст это глубина текста» // Вопросы литературы. - 1969. -№1,- С. 89-102.

219. Синельникова Л. Н. К вопросу о сущности перифразы как функционально-семантической единицы речи // Вопросы грамматического строя современного русского языка: Сб. статей. М.: Изд-во Московского гос. пед. ин-та им. В. И. Ленина, 1972. - С. 250-258.

220. Смирнов И. П. Порождение интертекста: Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б. Л. Пастернака. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1995.- 189 с.

221. Смирнов И. П. Психодиахронологика. Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней. М.: Новое литературное обозрение, 1994.-351 с.

222. Смольников С. Н. Актуальная и потенциальная русская антропонимия // Вопросы ономастики. 2005. - №2. - С. 23-35.

223. Степанов Ю. С. Имена, предикаты, предложения: (Семиологическая грамматика). М.: Наука, 1981. - 360 с.

224. Степанов Ю. С. «Интертекст», «интернет», «интерсубъект» (К основам сравнительной концептологии) // Известия АН. Сер. лит. и яз. -2001.-Т. 60.-№1.-С. 3-7.

225. Степанов Ю. С. Семиотика. М.: Наука, 1971. - 145 с.

226. Степанова В. В. Слово в тексте: Из лекций по функциональной лексикологии. СПб.: Наука, САГА, 2006. - 272 с.

227. Сулименко Н. Е. Антропоцентрические аспекты изучения лексики: Учебн. пособ. к спецкурсу. СПб.: Образование, 1994. - 86 с.

228. Сулименко Н. Е. Слово в контексте гуманитарного знания: Учебн. пособ. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2002. - 84 с.

229. Сулименко Н. Е. Современный русский язык: Слово в курсе лексикологии. СПб.: Изд-во С.-Петербург, гос. политехи, ун-та, 2004. -268 с.

230. Суперанская А. В. Общая теория имени собственного. М.: Наука, 1973.-366 с.

231. Суперанская А. В. Структура имени собственного. Фонология и морфология. М.: Наука, 1969. - 206 с.

232. Суперанская А. В. Что такое топонимика? М.: Наука, 1985. - 182 с.

233. Суперанская А. В. Ударение в собственных именах в современном русском языке. М.: Наука, 1966. - 360 с.

234. Суперанская А. В. Языковые и внеязыковые ассоциации имен собственных // Антропонимика. М.: Наука, 1970. - С. 7-17.

235. Супрун В. И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Волгоград, 2000. - 76 с.

236. Сурат И. 3. Смерть поэта. Пушкин и Мандельштам // Новый мир. -2003. -№3. С. 155-173.

237. Таборисская Е. М. Петербург в лирике Мандельштама // Мандельштам О. Э. Стихотворения. Проза. Статьи. М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Агенство «КРПА «Олимп», 2002. - С. 564-576.

238. Тараноеский К. Ф. О поэзии и поэтике. М.: Языки русской культуры, 2000.-432 с.7

239. Теория и методика ономастических исследований / Отв. ред. А. П. • Непокупный. М.: Наука, 1986. - 256 с.

240. Тодоров Ц. Поэтика // Структурализм: «за» и «против» / Сост. М. Я. Поляков-М.: Прогресс, 1975.-С. 37-113.

241. Томашевский Б. В. Стилистика: Учебн. пособ. Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. -288 с.

242. Топоров В. Н. «Гео-этнические» панорамы в аспекте связей истории и культуры: (к происхождению и функциям) // Культура и история: славянский мир. М.: Индрик, 1997. - С. 24-48.

243. Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М.: Прогресс, 1995. - 625 с.

244. Топоров В. Н. Петербургский текст русской литературы: Избранные труды. СПб.: Искусство-СПБ, 2003. - 616 с.

245. Топоров В. Н. Пространство и текст // Текст: Семантика и структура. -ML: Наука, 1983. С. 227-284.

246. Топоров В. Н. «Скрытое» имя в русской поэзии // Имя: Семантическая аура / Отв. ред. Т. М. Николаева. М.: Языки славянских культур, 2007. -С. 118-132.

247. Тороп П. X Тотальный перевод. Тарту: Изд-во Тартуского ун-та, 1995.

248. Трубникова Ю. В. Деривационное функционирование лексических единиц текста: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Барнаул, 1997. - 20 с.

249. Тураева 3. Я. Лингвистика текста (Текст: структура и семантика). М.: Просвещение, 1986. - 127 с.

250. Унбегаун Б. О. Русские фамилии. М.: Прогресс, 1989. - 443 с.

251. Успенский Б. А. Анатомия метафоры у Мандельштама // Успенский Б. А. Избранные труды. М.: Языки русской культуры, 1996. - Т. 2. - С. 306-340.

252. Успенский Л. В. Загадки топонимики. М.: Молодая гвардия, 1973. -272 с.

253. Успенский Л. В. Слово о словах. Ты и твое имя. Л.: Лениздат, 1962. -634 с.

254. Уфимцева А. А. Слово в лексико-семантической системе языка. М.: Наука, 1968.-272 с.

255. Фатеева Н. А. Заглавие и текст в русской поэзии конца XX века: параллельная динамика // Текст. Интертекст. Культура: Сб. докл. международн. научн. конф. М.: Азбуковник, 2001. - С. 395-411.

256. Фатеева Н. А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе // Известия РАН. Серия лит. и яз. 1997. - Т. 56. - №5. - С. 1221.

257. Фатеева Н. А. Интертекст в мире текстов: Контрапункт интертекстуальности. Изд. 2-е, испр. - М.: КомКнига, 2006. - 280 с.

258. Фатеева Н. А. Типология интертекстуальных элементов и связей в художественной речи // Изв. РАН. Сер. лит. и яз. 1998. - Т. 57. - №5. -С. 25-38.

259. Фокина М. А. Интертекстуальная деривация крылатых выражений в литературно-художественном дискурсе // Культурные слои во фразеологизмах и дискурсивных практиках. М.: Языки славянской культуры, 2004. - С. 315-322.

260. Фомин А. А. Имя как прием: реминиецентный оним в художественном тексте // Изв. Уральского гос. ун-та. Проблемы обр., науки и культ. -2003.-Вып. 6.-№28.-С. 167-181.

261. Фомин А. А. Литературная ономастика в России: итоги и перспективы // Вопросы ономастики. 2004. - № 1. - С. 108-120.

262. Фонякова О. И. Имя собственное в художественной картине мира писателя // Словоупотребление и стиль писателя / Отв. ред. Л. С. Ковтун, Д. М. Поцепня. СПб.: Изд-во ЛГУ, 1995. - С. 47-61.

263. Фонякова О. И. Имя собственное в художественном тексте: Учебн. пособ. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 103 с.

264. Фролова О. Е. Антропоним в жестко структурированном тексте // Вопросы ономастики. 2005. - №2. - С. 36-44.

265. Фрумкина Р. М. Культурологическая семантика в ракурсе эпистемиологии // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 1999. - Т. 58. — №1. -С. 3-10.

266. Хазагеров Г. Персоносфера русской культуры // Новый мир. 2002. -№1. - С. 33-45.

267. Холопова В. Н. Формы музыкальных произведений. СПб.: Лань, 2001.-496 с.

268. Цивьян Т. В. «Золотая голубятня у воды.»: Венеция Ахматовой на фоне других русских Венеций // Цивьян Т. В. Семиотические путешествия. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 2001а. - С. 40-50.

269. Цивьян Т. В. Мандельштам и Ахматова: к теме диалога // Цивьян Т. В. Семиотические путешествия. СПб.: Изд-во Ивана Лимбаха, 20016. - С. 196-205.

270. Чернухина И. Я. Очерк стилистики художественного текста: (факторы текстообразования). Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1977. -208 с.

271. Черных 77. Я. Заметки о фамилиях «Горя от ума» // Докл. и сообщ. филологии, ф-та МГУ. 1948. - Вып. 6. - С. 46-49.

272. Чичагов В. К. Из истории русских имен, отчеств и фамилий (вопросы русской исторической ономастики XY-XYII вв.). М.: Учпедгиз, 1959. -128 с.

273. Чурилина Л. Н. Лексическая структура художественного текста: принципы антропоцентрического исследования. СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2002. - 283 с.

274. Чурилина Л. Н. «Языковая личность» в художественном тексте. М.: Флинта: Наука, 2006. - 240 с.

275. Шанский Н. М. Евангельский текст и фразеология русского языка // Русский язык в школе. 1995а. - №3. - С. 49-53.

276. Шанский Н. М. Личные имена Евангелия в русском языке // Русский язык в школе. 19956. - №1. - С. 45-50.

277. Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. М.: Высшая школа, 1985. - 160 с.

278. Шмелев Д. Н. Слово и образ. М.: Наука, 1964. - 120 с.

279. Шмелев Д. Н. Современный русский язык. Лексика. М.: Просвещение, 1977.-335 с.

280. Щедровщкий Г. 77. О методе семиотического исследования знаковых систем // Семиотика и восточные языки. М.: Наука, 1967. - С. 19-47.

281. Щерба Л. В. Опыт общей теории лексикографии: (Избранные работы по ? языкознанию и фонетике). Л.: Изд-во ЛГУ, 1958. - Т. 1. - С. 54-91.

282. Щетинин Л. М. Слова, имена, вещи. Очерки об именах. Ростов н/Дону: Изд-во Ростовского гос. ун-та, 1966. - 222 с.

283. Эйхенбаум Б. М. Как сделана «Шинель» Гоголя // Поэтика: Сб. по теории поэтического языка. Пг., 1919. - Вып. III. - С. 151-165.

284. Этническая ономастика / Ответ, ред. Р. Ш. Джарылгасинова, В. А. ! Никонов. М.: Наука, 1984. - 192 с.

285. Якобсон Р. О. Избранные работы. М.: Прогресс, 1985. - 445 с. ^

286. Якобсон Р. О. Шифтеры, глагольные категории и русский глагол // Принципы типологического анализа языков различного строя. М.: Наука, 1972.-С. 96-113.

287. Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). М.: Гнозис, 1994. - 344 с.

288. Ямполъский М. Б. Память Тиресия: Интертекстуальность и кинематограф. М.: РИК «Культура», 1993. - 464 с.

289. Янко-Триницкая Н. А. Словообразование в современном русском языке. М.: Индрик, 2001. - 504 с.

290. Словари, справочная литература

291. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. Изд. 3-е, стер. -М.: КомКнига, 2005. - 576 с.

292. Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Крылатые слова: Литературные цитаты; образные выражения. Изд. 4-е, дополн. - М.: Худож. лит., 1987. - 528 с.

293. Берков В. П., Мокиенко В. М., Шулежкова С. Г. Большой словарь крылатых слов русского языка. М.: Русские словари; Астрель; ACT, 2000.-624 с.

294. Бирих А. К, Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии: Историко-этимологический справочник. СПб.: Фолио-Пресс, 1998.-704 с.

295. Брусенская Л. А., Гаврилоеа Г. Ф., Малычева 77. В. Учебный словарь лингвистических терминов. Ростов н / Д: Феникс, 2005. - 256 с.

296. Ведина Т. Ф. Словарь фамилий. М.: ACT, 1999. - 544 с.

297. Веселовский С. Б. Ономастикон: Древнерусские имена, прозвища и фамилии / Под ред. В. Н. Суганова и Б. В. Левшина. М.: Наука, 1974. -382 с.

298. Геллей Генри Г. Библейский справочник Геллея. — Торонто: Мировая Христианская Миссия, 1984. 860 с.

299. Грановская Л. Ы. Словарь имен и крылатых выражений из Библии. -М.: Астрель: ACT, 2003. 287 с.

300. Григорьев В. 77., Колодяжная Л. И., Шестакова Л. Л. Собственное имя в русской поэзии XX века: Словарь личных имен. М.: ООО «Издательский центр «Азбуковник», 2005. - 448 с.

301. Дуиленко К. В. Словарь современных цитат. М.: Аграф, 1997. - 632 с.

302. Дьяченко Г. Полный церковно-славянский словарь. М.: Издательский отдел Московского Патриархата; Посад, 1993. - 1120 с.

303. Елистратов В. С. Словарь крылатых слов (русский кинематограф). -М.: Русские словари, 1999. 181 с.

304. Жуков В. 77. Словарь русских пословиц и поговорок. 4-е изд., испр. и доп.-М.: Рус. яз., 1991.-534 с.

305. Иванова 77. 77. Словарь языка поэзии (образный арсенал русской лирики конца XVIII-начала XX в.). М.: ACT, 2004. - 666 с.

306. Кожевников А. Ю. Большой словарь: Крылатые фразы отечественного кино. СПб.: Нева; М.: ОЛМА-Пресс, 2001. - 831 с.

307. Краткий словарь когнитивных терминов / Кубрякова Е. С., Демьянков В. 3., Панкрац Ю. Г., Лузина Л. Г. М.: Изд-во МГУ, 1996. - 245 с.

308. Левашов Е. А. Словарь прилагательных от географических названий. -М.: Рус. яз., 1986.-550 с.

309. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. — М.: Сов. энцикл., 1990. 685 с.

310. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В. М. Кожевникова и П. А. Николаева. М.: Сов. энцикл., 1987. - 752 с.

311. Махлина С. Т. Семиотика культуры и искусства: Словарь-справочник: В 2-х кн. 2-е изд., расш. и испр. - СПб.: Композитор, 2003. Кн. 1. -264 с.

312. Мокиенко В. М, Сидоренко К. П. Словарь крылатых выражений Пушкина. СПб.: Изд-во СПбГУ; Фолио-Пресс, 1999. - 752 с.

313. Мокиенко В. М., Сидоренко К. П. Школьный словарь крылатых выражений Пушкина. СПб.: Издательский Дом «Нева», 2005. - 800 с.

314. Ожегов С. И. и Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. 4-е изд., доп. - М.: Азбуковник, 1998. - 944 с.

315. Отин Е. С. Словарь коннотативных собственных имен. М: ООО «А Темп», 2006. - 440 с.

316. Павлович Н. В. Словарь поэтических образов: В 2 т. М.: Эдиториал, 1999. Т. 1.-848 е.; Т. 2.-896 с.

317. Подольская И. В. Словарь русской ономастической терминологии. -М.: Наука, 1978.- 198 с.

318. Розенталь Д. Э., Теленкова М. А. Словарь-справочник лингвистических терминов: Пособие для учит. 3-е изд., испр. и доп. -М.: Просвещение, 1985.-399 с.

319. Руднев В. П. Словарь культуры XX века: Ключевые понятия и тексты. -М.: Аграф, 1997.-384 с.

320. Русская ономастика и ономастика России: Словарь / Под ред. О. Н. Трубачева. М.: Школа-Пресс, 1994. - 288 с.

321. Русский язык\ Энцикл. / Гл. ред. Ф. П. Филин. М.: Сов. энцикл., 1979. -432 с.

322. Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь: Вып. первый / И. С. Брилева, Н. П. Вольская, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, В. В. Красных. -М: Гнозис, 2004. 318 с.

323. Словарь русского языка («МАС», Малый академический словарь): В 4-х т. / Под ред. А. П. Евгеньевой. 4-е изд., стер. - М.: Рус. яз.; Полиграфресурсы, 1999. Т. 1. - 702 е.; Т. 2. - 736 е.; Т. 3. - 750 е.; Т. 4. - 797 с.

324. Тупиков Н. М. Словарь древнерусских личных собственных имен / Подг. изд. и предисл. Ф. Б. Успенский. М.: Языки славянской культуры, 2005. - 1032 с.

325. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х т. / Пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. 2-е изд., стер. -М.: Прогресс, 1986-1987.

326. Фразеологический словарь русского языка / Л. А. Войнова, В. П. Жуков, А. И. Молотков, А. И. Федоров; Под ред. А. И. Молоткова. -Изд. 5-е, стер. СПб.: Вариант, 1994. - 544 с.

327. Шанский Н. М, Зимин В. И., Филиппов А. В. Опыт этимологического словаря русской фразеологии. М.: Рус. яз., 1987. - 240 с.

328. Языкознание: Большой энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой. М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - 685 с.1. Источники

329. Мандельштам О. Собрание сочинений: В 4 т. / О. Э. Мандельштам. -М.: Арт-Бизнес-Центр, 1993-1999.

330. Мандельштам О. Э. Стихотворения. Проза / Предисл. и комм. М. Л. Гаспарова. М.: «РИПОЛ КЛАССИК», 2001. - 896 с.

331. Мандельштам О. Э. Стихотворения. Проза. Статьи / О. Э. Мандельштам. М.: ООО «Издательство ACT»: ООО «Агенство «КРПА «Олимп», 2002. - 592 с.

332. СПИСОК ПРИНЯТЫХ СОКРАЩЕНИЙ

333. ИОЕ интертекстовая ономастическая единица ИОС - интертекстовая ономастическая структура ИС - имя собственное ОК - ономастический концепт