автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Исламское движение в Египте на современном этапе

Полный текст автореферата диссертации по теме "Исламское движение в Египте на современном этапе"

российская академия наук

ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

На правах рукописи ■ НУР АЙМАН АБД АЛЬ-АЗИЗ

ИСЛАМСКОЕ ДВИЖЕНИЕ В ЕГИПТЕ НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ (1980-е—начало 1990-х гг.)

Специальность 07.00.03 — Всеобщая история

(новое и новейшее время)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата историческух наук

Работа выполнена в Отделе арабских стран Азии и Северной Африки

Института востоковедения РАН

Научный руководитель: доктор исторических наук,

профессор В. В. Наумкин

Официальные оппоненты: доктор политических наук,

профессор Н. В. Жданов

доктор философских наук А. А. Игнатенко

Ведущая организация: Институт стран Азии и Африки при МГУ

Защита состоится « ¿3» 01СГЯЬрЯ —, 1995 г. на заседании специализированного совета Д.003.01.02 по историческим наукам в Институте востоковедения РАН по адресу: Москва, ул. Рождественка 12

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИВ РАН

Автореферат разослан 1995 г.

Ученый секретарь специализированного совета доктор исторических наук

© Институт востоковедения РАН, 1995

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. В последние десятилетия происходит заметное усиление роли религиозного фактора в общественно-политической жизни многих стран, относящихся к огромному региону под названием "мусульманский мир". Процесс "исламизации", или, точнее, "ре-исламизации", затрагивает практически все сферы общества, начиная от экономики и норм повседневной жизни и заканчивая политикой и международными отношениями. В связи с этим достаточно остро встает вопрос о том, какое влияние оказывает или может оказать в дальнейшем исламский фактор на внутриполитическое развитие мусульманских обществ. Если политика "исламизации сверху", осуществляемая правящими режимами, в целом не выходит за рамки попыток укрепить пошатнувшуюся легитимность этих режимов, то общественное содержание оппозиционных исламских движений, которые возглавляют процесс "исламизации снизу", представляется гораздо более многомерным, неоднозначным и противоречивым. В современных условиях всесторонний анализ этих исламских движений во многом является ключом к пониманию основных тенденций общественно-политического развития мусульманских обществ.

После распада СССР и крушения прежней биполярной системы международных отношений, многие наблюдатели делают вывод о перемещении центра тяжести противоречий в современно

мире с оси "Восток - Запад" на ось "Север - Юг", а в качестве наиболее воинственного и непримиримого врага западного мира эти наблюдатели все чаще называют ислам и исламские движения. Таким образом проблематика, связанная с исламизмом, приобретает все более актуальное международное звучание. Без адекватного понимания сущности и мотивов деятельности этих движений крайне сложно решать международные проблемы, возникающие в противоречивый период структурирования нового мирового порядка.

Египет, находящийся на стыке двух континентов и трех цивилизаций (арабо-мусульманской, средиземноморской, и африканской), всегда рассматривался как своего рода индикатор общего состояния окружающего его огромного региона. Аналогичную роль традиционно играло и исламское движение в Египте по отношению к исламским движениям в других арабских странах. Именно в Египте еще в 1930-е годы возникла первая исламистская организация ("Братья-мусульмане"), идеология и политическая философия которой оказала огромное влияние на развитие современного исламизма. И несмотря на то, что исламские движения в различных арабских странах действуют сегодня уже вполне самостоятельно и во многом расходятся с традицией "Братьев-мусульман" и египетского исламизма в целом, именно в Египте исламское движение имеет, пожалуй, наиболее разнообразный идейно-политический спектр и использует наиболее многовариантные подходы в отношениях с правящим режимом.

Предметом исследования в данной работе являются прежде всего политические исламские движения, т.е. движения, которые рассматривают политическую борьбу как необходимое средство реализации исламских идеалов. К исламскому движению в широком смысле слова можно отнести и все остальные формальные и неформальные группы, идеология и практическая деятельность которых вписывается в рамки исламской традиции (суфийские

братства, салафитские группировки, просветительские и благотворительные ассоциации и т.п.). Все они, однако, не ставят перед собой непосредственных политических целей, не участвуют в политической борьбе и ориентируются прежде всего на морально-нравственное совершенствование индивида и общества путем распространения и пропаганды религиозных знаний (давва).

Цепью данной работы является выявление основных тенденций и факторов, характеризующих особенности современного этапа развития египетского исламизма. В связи с этим автор считал необходимым решить следующие задачи:

- рассмотреть основные причины подъема исламского движения в Египте и его эволюции в исторической ретроспективе;

- определить расстановку сил в египетском исламском движении на современном этапе;

- провести сравнительный анализ идейно-теоретических концепций различных исламских организаций и группировок;

- рассмотреть сильные и слабые стороны исламистских группировок в организационном плане;

- очертить социальный облик египетского исламизма;

- проанализировать динамику, итоги и перспективы общественно-политической деятельности исламских группировок в контексте их взаимодействия с обществом, государством и другими политическими силами.

Хронологические рамки работы охватывают период с 1981 г. до начала 1990-х годов. Выбор хронологических рамок исследования продиктован как относительно слабой изученностью современного этапа истории исламского движения в Египте, так и значимостью этого этапа в развитии самого исламского движения и его общественно-политической роли. Внутри исламского движения происходит перегруппировка сил, формы и методы его деятельности становятся более разнообразными. Кроме того, в 1980-е -начале 1990-х гг. исламское движение окончательно превращает-

ся в главную составную часть оппозиции правящему режиму, существенно трансформируя тем самым всю картину политической жизни Египта.

Методология. В основе метода решения поставленных в данной работе задач лежит комплексный подход к проблеме ис- ■ ламского движения, совмещающий в себе наиболее плодотворные элементы двух основных подходов - социологического, который уделяет основное внимание анализу исламизма в контексте меняющихся социально-исторических условий современного мира, и культурно-исторического, который делает акцент на особенностях цивилизационных принципов ислама и мусульманского общества как важном объясняющем факторе подъема и динамики исламских движений.

Обзор источников и литературы. При написании данной работы автор опирался на широкий круг источников. Это прежде всего труды самих исламистских идеологов, написанные в конце 1980 -начале 1990-х гг. Наибольший интерес вызывают работы таких деятелей радикального крыла египетского исламизма как Аббуд аз-Зумр и Тарик аз-Зумр. Среди трудов, отражающих точку зрения умеренных исламистов выделяются работы одного из лидеров "Братьев-мусульман" Мустафы Машхура, а также трактат "Ислам и участие в неисламском правлении". Эти труды касаются в основном внутренних организационных проблем исламского движения и религиозно-правового и политического обоснования той или иной стратегии борьбы за власть. В определенном смысле к числу источников можно отнести и книгу египетской исследовательницы Халы Мустафа "Политический ислам в Египте" (1992), в которой содержатся объемные выдержки из трудов идеологов двух крупнейших египетских радикальных группировок "Аль-Гамаа аль-исламийя" и "аль-Джихад". Проблему источников отчасти помогает решить и работы Р.С.Ахмада, в приложении к которым автор це-

ликом поместил нигде ранее не опубликованные трактаты исламистских теоретиков.

Автор широко использовал также листовки, воззвания и другие материалы, распространяемые египетскими исламскими организациями. Учитывая ограниченность доступа исламистских группировок (особенно радикальных) к СМИ, эти документы служат ценным источником сведений об отношении исламистов к тем или иным событиям общественно-политической жизни. Кроме того, автор старался максимально использовать возможности непосредственных контактов с представителями различных исламских группировок, а также ведущими египетскими экспертами в области исламистской проблематики. Автор опирался в данной работе также на собственные впечатления о деятельности исламистских группировок, накопленные во время поездок по стране.

Немалую помощь в написании работы оказали также периодические издания. Особый интерес среди них вызывают газеты про-исламистской ориентации - "аш-Шааб", "ан-Нур". Ценные данные об исламских группировках содержатся и в официозных египетских изданиях, среди которых можно отметить солидный ежегодник "Арабский стратегический доклад", публикуемый Центром стратегических исследований "Аль-Ахрам".

Что касается исследовательской литературы по проблемам исламизма в целом и исламского движения в Египте, то она достаточно обширна. Общие проблемы развития исламских движений подробно и всесторонне рассмотрены в фундаментальной коллективной монографии советских ученых "Ислам в современной политике стран Востока" (1986), а также в работах З.Левина, В.Наумкина, А.Малашенко, Л.Полонской, А.Ионовой и ряда других авторов. Интересной попыткой дать групповой портрет исламистских группировок в современно мире является работа А.А.Игнатенко "Халифы без халифата" (1988). Среди советских авторов, работавших непосредственно над проблемами исламских

движений в Египте, можно выделить А.Коровикова, А.Филоника и Ю.Тегина, которые впрочем ограничиваются в основном анализом радикального крыла египетского исламизма. Большой фактологический материал обобщен в работе А.Борисова, однако некоторые содержащиеся в ней оценки носят слишком идеологизированный характер. По существу, исламское движение предстает в ней как реакционная сила, служащая тормозом на пути поступательного развития египетского общества.

Среди огромной массы западных исследований об исламизме в целом и египетском исламизме в частности наибольший интерес вызывают работы Р.Митчела, Дж.Эспозито, Дж.Волла, Дж.Пискатори. Всех этих авторов отличает стремление непредвзято подоити к проблемам, которые на Западе чаще всего освещаются с западноцентристских позиций. Среди тех, кто наиболее плодотворно работает над современным египетским материалом, следует особо выделить французских исследователей Ж.Кепеля, А.Русийона, Ф.Бурга, О.Руа, которые также оставляют благоприятное впечатление своим стремление выйти за пределы устоявшихся стереотипов в оценках исламизма. Интересный анализ нынешнего состояния исламской оппозиции в Египте и характера ее взаимоотношений с режимом, а также богатый фактологический материал содержится в работах американских ученых Р.Спрингборга и Б.Рубина.

Проблемы исламского движения давно привлекают внимание и многих арабских исследователей. Не теряют своей актуальности труды С.Ибрахима, А.Дессуки, Х.Ансари, Н.Генейны. Среди новейших работ следует выделить уже упомянутое добротное исследование Х.Мустафы, в которой рассматриваются идейно-политические аспекты эволюции египетского исламизма. К сожалению, акцентируя внимание на процессе радикализации исламского движения в Египте, автор оставляет без внимания современное состояние умеренного крыла египетского исламизма. Ин-

тересные данные о расстановке сил в египетском исламском движении и взаимодействии различных исламистских группировок между собой и с правительством содержатся в работе С.аль-Вардани. Анализу современного состояния исламского движения в арабском мире и особенно стоящих перед ним проблем посвящена коллективная работа видных арабских ученых и общественных деятелей "Исламское движение: взгляд в будущее" (1989). Несмотря на нескрываемые симпатии авторов к исламизму (многие из них принадлежат к числу бывших или ныне действующих лидеров исламских движений), они предлагают достаточно объективный и глубокий анализ ошибок и недостатков исламского движения. Среди этих статей этого сборника особый интерес вызывают работы кувейтского ученого А.ан-Нафиси, египтян М.Имара и Т.аль-Бишри. Перу последних двух авторов принадлежит также немало отдельных статей и монографий по истории и идеологии исламского движения.

Научная новизна и практическая значимость работы. Хотя проблемы исламского движения в Египте неоднократно становились предметом научных изысканий, данная работа является первым исследованием диссертационного масштаба, в котором комплексный анализ египетского исламизма доведен до начала 1990-х гг. В работе впервые вводится в научный оборот целый ряд уникальных источников по идеологии египетских исламских организаций. Это обстоятельство, в сочетании с попыткой автора систематизировать вызывающую массу разночтений организационно-политическую структуру исламского движения в Египте, новой постановкой ряда принципиальных вопросов (в частности, о характере и функциональных особенностях исламистского насилия) и детальным рассмотрением некоторых слабоизученных сторон деятельности исламского движения (например, в профсоюзах), предопределяет не только новизну данной работы, но возможность ее использования для подготовки специальных учебных курсов и про-

грамм по проблемам современного ислама. Кроме того, итоги исследования могут быть полезны соответствующим государственным структурам при выработке политических подходов к исламистским движениям.

Апробация работы. Основные положения диссертации излагались автором на страницах египетской газеты "аль-Вафд", а также на различных политических семинарах и дискуссиях, в которых автор принимал участие как журналист и политический деятель. Диссертация в ее окончательном варианте обсуждалась и получила положительный отзыв в секторе истории Отдела арабских стран Азии и Северной Африки Института востоковедения РАН. .

СТРУКТУРА И СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

В первой главе - "Причины возрастания общественно-политической роли ислама и основные этапы становления исламского движения в Египте" - рассматриваются общетеоретические подходы к объяснению феномена "исламского возрождения", а также - на примере Египта - конкретные факторы, влиявшие на эволюцию идейных и политических установок исламского движения, и сами стадии этой эволюции.

Современный исламизм представляет собой крайне неоднородное и противоречивое идейно-политическое течение, причины активизации и общественная роль которого не могут быть оценены однозначно. Как представляется, при объяснении причин возникновения и сущности современного исламского движения следует избегать, по меньшей мере, двух крайностей:

Во-первых, речь идет о попытках представить подъем исламизма исключительно как реакцию доиндустриального общества на процесс модернизации, ускоренного и одновременно искаженного западным вмешательством. Подобный подход, основан-

ный на признании универсальности западной модели развития, ведет к анализу происходящего в мусульманском мире через призму взаимодействия традиционного/старого и современного/нового и, соответственно, трактовке исламизма как идеологии, главным образом, переходных сегментов модернизирующегося восточного общества.

Между тем, в подъеме исламизма следует видеть также проявление внутренних закономерностей развития исламской цивилизации как особой социокультурной общности, отличия которой от Запада несводимы к формационным и самобытность которой не ограничивается доиндустриальным периодом. Нынешний кризис мусульманского общества, с этой точки зрения, есть не только отягощенные масштабом структурной перестройки и субъективными ошибками трудности роста и "вхождения" этого общества в современность, но и результат несоответствия реализуемых западных моделей модернизации его фундаментальным цивилизацион-ным принципам, динамике и типу развития. Поэтому системе координат анализа исламского движения следует придать большую объемность, добавив к оси "старое - новое" на совершенно равноправной основе ось "самобытность - вестернизация", которая далеко не всегда легко отличима от первой, но тем не менее служит источником самостоятельной динамики.

С этой точки зрения, исламское движение предстает как специфический защитно-интегративный механизм мусульманской цивилизации, призванный сохранить необходимые предпосылки ее существования - определенную степень социально-духовного единства и преемственность развития - в условиях массивной и тотальной вестернизации. Это, однако, отнюдь не означает, что исламистские идеологии непременно адекватно отражают цивили-эационные принципы и потребности общества, или что исламским движении следует автоматически приписывать позитивную общественную роль, как это делают их апологеты.

Во-вторых, объясняя доминирование в современном исламизме консервативных и радикальных тенденций, не следует преувеличивать роль известных доктринальных особенностей ислама. Исламская политико-правовая традиция достаточно разнообразна и неоднозначна, и актуализация тех или иных ее элементов происходит во многом под влиянием конкретных социально-исторических факторов. Именно от этих факторов зависит, в конечном счете, общественная роль современного исламского движения - останется ли оно в рамках "конструктивного консерватизма", корректируя развитие общества в соответствии с его цивили-зационными принципами, устраняя перегибы западничества, но не прерывая необходимого процесса межкультурного взаимодействия, или же приведет (пусть временно) к изоляции от внешнего мира и установлению губительного для общества тоталитарного режима. До сих пор совокупность внутренних и внешних факторов способствовала в целом скорее радикализации и традиционализа-ции исламизма, хотя либерально-реформаторская тенденция также продолжает развиваться и влиять на общее состояние исламского движения.

Последнее утверждение в полной мере относится к истории египетского исламизма. В период подъема "Братьев-мусульман" под руководством Х.аль-Банны и Х.аль-Худейби (1928-1954) у исламского движения отсутствовала четкая стратегия борьбы за свои цели, однако в целом оно в тот период было ориентировано на мирную трансформацию государства и общества путем пропаганды, воспитания, социально-благотворительной и политической активности. Вместе с тем, во второй половине 1940-х гг. все большее влияние приобретает военизированный "секретный аппарат" "Братства", известный своей склонностью к силовым методам борьбы.

В следующий период (1954-1970), в условиях запрета на деятельность "Братьев-мусульман" и жестких репрессий против

них со стороны режима президента Насера начинается идейная радикализация исламского движения. Разработанные в это время С.Кутбом концепции джахилийи, такфира, хакимийи и вооруженного насилия (джихада) как главного способа утверждения исламского порядка легли в основу идеологии радикального крыла египетского исламизма, организационно-политическое становление которого приходится на период 1970-1981 гг. Коренное отличие радикальных группировок 1970-х годов от "секретного аппарата" состоит в том, что у этих группировок насилие получило религиозно-правовое, теоретическое обоснование в качестве главной стратегии борьбы за интересы ислама.

Как представляется; пример Египта дает основание проводить различие между общими причинами подъема исламизма, которые лежат в "цивилизационной" плоскости (поиск социально-культурной и духовной самобытности мусульманского общества в противостоянии колониалистскому Западу и альтернативных решений социально-экономических и политических проблем на фоне малой эффективности западных моделей развития), и специфическими причинами двух волн радикализации этого религиозно-политического течения (в 1940-е -начале 1950-х гг. и в 1970/1980-е гг.), которые имеют ярко выраженный социально-исторический характер:

- милитаризация общества и вовлеченность в вооруженные конфликты (1940-е годы - антибританское сопротивление и палестинская война, в 1970-е годы - арабо-израильские войны)

- углубление социально-экономического кризиса на фоне фундаментальных сдвигов в социальной структуре общества, окрашенных спецификой периферийного развития капитализма

- ужесточение политического режима - сужение возможностей политического участия и репрессии против оппозиции (кризис египетского либерализма в 1940-е гг., авторитарный режим Насера в 1950/60-е годы)

- внешнеполитические провалы государства (поражения в войнах 1948-49 и 1967 г.) и мирный договор с Израилем в 1978 г., которые еще больше подрывали легитимность правящих секуля-ристских режимов.

Вторая глава - "Основные тенденции в развитии египетского исламизма на рубеже 1990-х гг." - содержит анализ политической структуры, идеологии, организационных аспектов и социально-классового облика исламского движения в Египте на современном этапе.

В 1980-е годы организационно-политический спектр исламского движения расширяется. В радикальном крыле это происходит отчасти за счет появления и активизации новых группировок, отчасти - за счет дробления уже существующих. К 1984 г. прежний "аль-Джихад" раскололся на две крупных группировки - собственно "аль-Джихад" под руководством Аббуда аз-Зумра и "аль-Гамаа аль-исламийя", возглавляемую шейхом Омаром Абд ар-Рахманом. Именно эти группировки представляют собой два основных сегмента египетского радикального исламизма, причем за последнее десятилетие баланс сил решительно изменился в пользу "аль-Гамаа аль-исламийя". В середине 1980-х гг. возникло новое радикальное течение под названием "ат-Таваккуф ва-т-табаййюн", отличительной особенностью которого является соединение идеи "широкого" такфира с лозунгом немедленного перехода к насильственным методам борьбы против "неверного общества". В лагере умеренных исламистов наряду с "Братьями-мусульманами" также появились новые силы, среди которых, однако, реальным политическим весом пользуется лишь Социалистическая партия труда (СПТ). Впрочем, и она пока не может составить заметной конкуренции "Братству".

Между основными представителями умеренного и радикального исламизма сохраняются существенные идеологические разногласия, в том числе по таким принципиальным вопросам, как:

- отношение к правящему режиму. Если радикальные исламисты рассматривают египетский режим как неотъемлемую часть 'и ударную силу мировой "джахилийи" и считают борьбу с этим "неверным" режимом своим главным приоритетом, то 'Братья-мусульмане", отвергая такфир, склонны считать правящую верхушку страны "заблудшими мусульманами", которых необходимо наставить на путь истинный, и возлагают главную ответственность за кризис мусульманского общества на внешние факторы - Запад, сионизм, коммунизм и секуляризм.

- отношение к пробпеме коптского меньшинства. Если радикалы, фактически воспринимая коптов как часть чужой враждебной цивилизации, ориентированы на устрашение, сдерживание и сегрегацию египетских христиан, то умеренные исламисты, напротив, подчеркивают принадлежность египетских мусульман и христиан к

. единой исламской культуре и отрицают наличие каких-либо противоречий между ними, объясняя обострение конфессиональной проблемы в стране опять же происками внешних сил.

Вопросы стратегии и методов деятельности служат источником острых разногласий не только между умеренными и радикалами, но и внутри каждого из этих направлений. Так, "аль-Джихад" привержен стратегии "силовои исламизации "сверху" и направляет все усилия на подготовку вооруженного захвата власти, не уделяя особого внимания проблемам исламизации повседневной жизни общества. "аль-Гамаа аль-исламиия", напротив, не ставит перед собой непосредственной задачи свержения правящего режима и добивается максимально широкого практического введения норм шариата и исправления морали и нравов, используя для этого как методы пропаганды и убеждения, и так и насилие. Стратегию "аль-Гамаа аль-исламийя" можно обозначить как "силовая исла-мизация "снизу". Наконец, если "аль-Джихад" переносит центр тяжести на подпольную деятельность, то "аль-Гамаа аль-исламийя"

стремится действовать вполне легально, хотя и она имеет свои секретные (прежде всего военизированные) структуры.

"Братья-мусульмане" отвергают любые насильственные методы и выступают за сочетание политической борьбы с усилиями по пропаганде и воспитанию общества в духе истинно исламских ценностей, делая (во всяком случае теоретически) акцент на втором элементе этой формулы. СПТ однозначно ориентирована на чисто политическую деятельность и не придает особого внимания проблемам религиозного просвещения.

Ни радикальное, ни умеренное крыло исламского движения не выработало достаточно четкой и детальной картины будущего исламского порядка. Это, отчасти, является результатом неактуальности данного вопроса для исламистов в условиях отсутствия реальных перспектив прихода к власти, а отчасти - сознательного нежелания создавать дополнительный повод для внутренних разногласий. Чрезмерная расплывчатость концепции исламского гог сударства может быть расценена, с одной стороны, как изъян исламистской идеологии; с другой стороны, в этом можно видеть признак нежелания (по крайней мере, умеренных исламистов) ограничивать себя слишком жесткими идеологическими рамками и готовности учитывать конкретные общественные условия и потребности.

Принципиально важным представляется различие между умеренными и радикалами в самом подходе к шариату, а точнее -к проблеме соотношения его "постоянных" и "переменных" элементов. Следуя жесткой салафитской трактовке ислама, радикальные группировки склонны расширять круг "постоянных" элементов, что на практике исключает возможность плюрализма мнений даже по второстепенным вопросам. Это не только создает постоянный источник разногласий и расколов среди радикальных группировок (пример тому - спор между "аль-Гамаа" и "аль-Джихадом" о критериях легитимности религиозного руководства),

но и значительно ограничивает способность этих группировок выработать реалистическую и действенную стратегию взаимоотношений с государством и обществом. Пожалуй, лишь теоретики "аль-Джихада" делают первые довольно робкие шаги в направле-. нии признания идейно-политического плюрализма (идея А.аз-Зумра о создании широкого исламского фронта).

"Братья-мусульмане", напротив, стремятся выносить за рамки однозначно регулируемых шариатом многие важные политические вопросы (например, о допустимости участия в неисламском правлении). Подобное расширение сферы "второстепенных" положений шариата, допускающих плюрализм толкований, в сочетании с использованием принципа маслаха (общественного интереса, или полезности)в качестве одного из источников права позволяет преодолеть чрезмерную идеологизацию (сакрализацию) политики и выработать довольно гибкую модель политической стратегии.

Противоречия между отдельными исламистскими организациями не ограничиваются только идейными спорами, но и со второй половины 1980-х гг. нередко переходят в плоскость открытых и порой даже кровопролитных столкновений, в особенности из-за контроля над мечетями. Основными антагонистами обычно выступают сторонники "Братьев-мусульман" и "аль-Гамаа аль-.исламийя".

Принципы организационного строительства исламистских группировок определялись главным образом потребностями избранной стратегии деятельности и характером взаимоотношений с властями. Наиболее успешно зарекомендовала себя модель полулегальной централизованной организации, используемая, в частности, "Братьями-мусульманами" и "аль-Гамаа аль-исламийя". Что касается "аль-Джихада", то он, следуя тактике максимальной децентрализации, обусловленной соображениями секретности и безопасности, со временем превратился по существу в конгломерат полу-автономных группировок, объединенных лишь самой общей

идеей борьбы за свержение правящего режима. Впрочем, внутренних коллизий не удается избежать ни "аль-Гамаа", от которой периодически откалываются мелкие группировки, ни ассоциации "Братьев-мусульман", за фасадом организационного единства которой разворачивается острая фракционная борьба.

Исламское движение, особенно его умеренное крыло, имеет весьма пестрый социальный состав, в последнее время все больше усиливая свое влияние среди интеллигенции и представителей средних классов. Относительно "компактной" социальной базой обладают, пожалуй, лишь радикальные группировки, рекрутирующие своих членов в основном из числа недавних сельских мигрантов в городах, молодежи и выходцев из Верхнего Египта. При этом обращает на себя внимание определенная "деинтеллектуализация" радикального исламизма - если раньше в составе радикальных группировок преобладали студенты и выпускники университетов, то сейчас (по крайней мере на уровне рядовых членов и активистов) возрастает удельный вес лиц со средним образованием и даже полу-маргинальных элементов (в особенности это характерно для "аль-Гамаа аль-исламийя").

В третьей главе - "Участие исламистских группировок в общественно-политической жизни Египта" - рассматривается формы, каналы и характер воздействия исламского движения на обще-, ственно-политическое развитие Египта, а также особенности политики правящего режима по отношению к исламистам.

Кризис государственной системы социальных услуг (образование, здравоохранение и т.п.) на фоне политики экономической либерализации способствовал росту "исламского частного сектора" - совокупности предприятий и учреждений, действующих на основе исламских этических и экономических принципов (прежде всего, запрет ростовщичества). Хотя некоторые "исламские" проекты (например, исламские инвестиционные компании) дискредитировали себя незаконными махинациями, в це-

лом исламский сектор превратился в важный фактор обеспечения жизненных потребностей широких слоев населения, сочетая в себе положительные стороны государственного и частного сектора -относительную дешевизну и заботу о малоимущих с относительно высоким качеством услуг.

Хотя процесс исламизации экономики и социальной сферы, как и в целом процессы исламизации общественной жизни, вряд ли стоит приписывать только целенаправленной деятельности исламистских группировок, эти группировки, несомненно, принимают активное участие в формировании альтернативной негосударственной социально-экономическои инфраструктуры. Эта инфраструктура служит дополнительным источником финансовых ресурсов, однако ее главная цель - способствовать укреплению социального и политического авторитета исламского движения среди масс, наглядно подтверждая справедливость лозунга "Ислам есть решение".

Одним из важнейших направлений активности исламского движения стало его участие в деятельности государственно-политических структур и общественных организаций. Во второй половине 1980-х гг. исламисты превращаются в ведущую силу парламентской оппозиции, приходят к руководству рядом крупных профсоюзов (прежде всего, инженеров и врачей), устанавливают контроль над большинством преподавательских и студенческих ассоциаций в университетах. Причем укрепление позиций исламистов в структурах гражданского общества продолжалось даже несмотря на некоторый спад политической активности исламского движения в 1989-1991 гг., связанный с последствиями краха исламских инвестиционных компаний (июль-ноябрь 1988), неудачей на выборах в Маджлис аш-шура (июль 1989), плохо просчитанным бойкотом парламентских выборов в ноябре 1990 г. и общим укреплением позиций режима Мубарака, которой сумел вывести Египет из региональной изоляции и извлечь максимальную финан-

совую и политическую выгоду из кризиса в Персидском заливе в 1990-1991 гг. Так, в сентябре 1992 г. исламисты одержали убедительную победу на выборах в профсоюзе адвокатов, всегда' считавшимся оплотом египетского либерализма. Основные причины этого и других подобных успехов исламистов на уровне' общественных организаций - их способность наладить эффективное руководство и в целом преодолеть коррупцию, а также умелая и гибкая предвыборная тактика на фоне разобщенности и пассивности конкурентов.

Параллельно с подобной "институциональной" исламизацией расширялось и применение радикальными группировками различных форм насилия - как политического (в рамках борьбы против правящего режима), так и социального (в рамках "очаговой" исла-мизации, т.е. курса на силовое введение норм шариата и создание исламских анклавов в различных частях социально-территориального пространства - в университетах, отдельных деревнях, кварталах крупных городов и т.п.).

Можно выделить две основных волны исламистского насилия - это период с 1986 по 1990 г. и с 1992 г. по настоящее время, причем нынешний этап является беспрецедентным по своим масштабам. К традиционным объектам исламского террора (представителям госаппарата и коптам) добавились также, "идейные противники ислама" (например, убитый исламистами видный общественный деятель Ф.Фода) и иностранные туристы. Среди факторов, повлиявших на активизацию египетских экстремистов, а также формы и методы их деятельности, можно назвать, . в частности, события в Алжире (начало гражданской войны после срыва парламентских выборов в декабре 1991 г.), а также вЬз-вращение в Египет значительного числа радикально настроенных и имеющих боевой опыт ветеранов афганской войны.

Исламский террор имеет очевидную идеологическую подоплеку, однако его разрастание до нынешних размеров можно объ-

яснить лишь в контексте общей картины взаимоотношений между исламским движением и правительством. В борьбе против исламистов президент Мубарак с самого начала использовал достаточно широкий арсенал средств, сочетая политико-пропагандистские методы с жесткими репрессиями. Однако "исламизация сверху* и попытки манипулирования исламским движением оказались малоэффективными. Мобилизация официального духовенства на борьбу с исламизмом вела либо к дискредитации представителей этого духовенства, либо к их сближению с умеренным крылом исламистов; попыткам установить контроль над частными мечетями препятствует как отсутствие у государства достаточных материальных и людских ресурсов, так и недовольство широких общественных и религиозных кругов. Поэтому пра-витепьство все больше использовало силовые и даже неконституционные методы сдерживания исламизма, включая массовые аресты, пытки, захват в заложники родственников подозреваемых, коллективные наказания, незаконное содержание исламских активистов в тюрьмах, ужесточение "антитеррористического" законодательства, передачу судебных дел исламистов в военные трибуналы, физическую ликвидацию лидеров и активистов исламистских группировок и т.п.

Все это, особенно учитывая традицию кровной мести, широко распространенную в Верхнем Египте, - главной арене конфронтации между исламистами и правительством, - дает основание видеть В значительной части акций исламского террора против представителей власти не столько целенаправленную политику, сколько элементарную вендетту.

Определенного пересмотра требует и подход к проблеме участия исламских группировок в конфессиональных конфликтах. Не сбрасывая со счета собственно идеологические мотивы антихристианского насилия, следует учитывать, что, во-первых, многие "конфессиональные" столкновения имеют в основе своей ха-

рактер межклановых соседских (т.е. социальных) конфликтов, и во-вторых, насилие против коптов является одной из форм выражения политического протеста против правящего режима, поскольку коптское меньшинство в силу различных причин воспринимается сторонниками радикальных группировок как союзник правительства в его борьбе против исламского движения.

Как показывают события, репрессии властей дают лишь временный и обманчивый эффект стабилизации в "горячих точках" страны, но не решают проблему исламистского насилия. Дезорга-. низация системы управления радикальных группировок и постоянное "размывание" их руководящего эшелона вследствие репрессий и арестов ведет лишь к укреплению позиций наиболее непримиримых и экстремистских элементов.

Это позволяет предположить, что сохранение исламистского насилия на контролируемом уровне вполне отвечает интересам правительства. Наличие "исламистской угрозы" стабильности государства и национальному единству позволяет правящему режиму оттягивать проведение политических реформ и добиваться военно-политической и финансово-экономической помощи от государств Запада. Электоральные успехи умеренных исламистов и их растущее влияние среди городского среднего класса беспокоят режим Мубарака гораздо больше, чем террористические вылазки мелких экстремистских группировок. Не случайно, с начала 1992 г. (т.е. вскоре после победы исламистов на парламентских выборах в Алжире) египетский режим перешел к активному давлению на "Братьев-мусульман". Так, в феврале 1992 г. с большим шумом была ликвидирована крупная компьютерная фирма, принадлежащая "Братству"; летом того же года впервые за время правления Мубарака египетские власти возвращаются к практике арестов среди лидеров и активистов "Братьев-мусульман"; начинается решительное наступление на права и свободы профсоюзов (закон от

16 февраля 1993 г.) и других общественных организаций, где в последние годы усилилось влияние умеренных исламистов.

Тенденция превращения Египта в полицейское государство между тем, объективно подталкивает все оппозиционные силы к сотрудничеству. Это выражается, в частности, в появлении некоторых признаков координации действий между исламистами и партией Вафд (например, на местных выборах в 1992 г.), а также контактах исламистов (в основном СПТ) с насеристскими группировками.

В современных условиях вероятность прихода исламистов к власти парламентским путем практически отсутствует. В то же время возможностей радикальных группировок явно недостаточно для насильственного свержения правящего режима. Для успеха подобной стратегии необходима как минимум одна из двух основных предпосылок: поддержка армии и/или широких слоев населения. Офицерский корпус, превращенный правящим режимом в наиболее привилегированную группу общества, по-прежнему остается его верной опорой. Что касается основной массы населения, то, сочувствуя самоотверженной борьбе исламистов против вла-cYeй> простые египтяне не одобряют склонность к насилию, максимализм и нетерпимость, характерные для радикальных группировок. В тех случаях, когда население вступало в конфликт с полицией на стороне исламистов (например, волнения в каирском районе Айн Шамс летом 1988 г.), это объяснялось не столько поддержкой собственно исламизма, сколько возмущением полицейским беспределом по отношению к простым гражданам. Тем не менее, дальнейшее затягивание политических реформ в условиях неуклонного падения доверия населения к власти и усугубления социально-экономических проблем чревато для нынешнего режима непредсказуемыми последствиями.

В заключении содержатся основные выводы из проведенного исследования.

Характер процессов идейно-политической дифференциации египетского исламизма уже не позволяет говорить о нем как некоем едином движении, что лишь подчеркивает необходимость отказаться от любых априорных и однозначных оценок его общественно-исторической роли. Адекватное понимание этой роли возможно лишь на основе комплексного анализа конкретных проявлений исламизма в конкретных социально-исторических условиях.

В современном Египте исламизм в его умеренных формах является не только важнейшим катализатором процесса политической либерализации, но и практически единственной силой, способной оживить институты гражданского общества и выдвинуть эффективное и легитимное политическое руководство. С другой стороны, радикальные исламистские группировки играют социально и политически дестабилизирующую роль, объективно затрудняя процесс политических реформ.

Уровень общественного влияния исламизма в Египте к началу 1990-х гг. в сочетании с алжирскими событиями побудили режим Мубарака начать переход от своей традиционной политики использования умеренных исламистов в качестве противовеса радикалам к тотальному давлению на исламское движение. Однако такой способ решения "проблемы исламизма" представляется эфемерным. При всей неоднозначности выбора в пользу политической либерализации в условиях реальной перспективы ислами-зации, только этот выбор может создать условия для успешной мобилизации ресурсов общества в интересах экономического и политического развития Египта.

Учитывая расстановку сил в египетском исламизме, основные тенденции его развития, а также особенности египетской политической культуры можно предположить, что переход Египта к исламской системе (весьма вероятный в долгосрочной перспекти-

ве) будет во многом как по форме, так и по существу отличаться от иранского, алжирского или суданского вариантов.

Основные положения диссертации изложены в следующих работах:

1. "Аль-Хурриййя ас-сийясийя фи-ль-ислам" (Политическая свобода в исламе), Каир, Мадбули, 1989, 150 с.

2. "Аль-Либералийя хийя аль-халль" (Либерализм - вот решение), Каир, аль-Инсан, 1993, 69 с.

3. Статьи в газете "аль-Вафд" за 1989-1995 гг. общим объемом 25 п.л.