автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: К.Д. Бальмонт и В.Я. Брюсов: состязание в поэтической практике

Полный текст автореферата диссертации по теме "К.Д. Бальмонт и В.Я. Брюсов: состязание в поэтической практике"

На правах рукописи

ЖИРОНКИНА ОЛЬГА АНАТОЛЬЕВНА

К.Д. БАЛЬМОНТ И В.Я. БРЮСОВ: СОСТЯЗАНИЕ В ПОЭТИЧЕСКОЙ

ПРАКТИКЕ

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 4 2(Ш

Москва-2013

ш

005535694

Работа выполнена на кафедре истории русской классической литературы федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный гуманитарный университет» (РГТУ)

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук Магомедова Дина Махмудовна

Кихней Любовь Геннадьевна -доктор филологических наук, профессор, Институт международного права и экономики имени A.C. Грибоедова, профессор кафедры истории журналистики и литературы

Рылова Анна Евгеньевна — кандидат филологических наук, Шуйский государственный педагогический университет, старший преподаватель кафедры культурологии и литературы

ФГБОУ ВПО «Воронежский государственный университет»

Защита состоится «14» ноября 2013 года в 17:00 часов на заседании диссертационного совета Д. 212.198.04, созданного на базе РГТУ, по адресу: 125993, ГСП-3, Москва, Миусская пл., д.6.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке РГГУ по адресу: 125993, ГСП-3, г. Москва, Миусская пл., д.6.

Автореферат разослан «8 » октября 2013 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

С.С. Бойко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Работа касается специфического вопроса творчества двух поэтов - их так называемой «дружбы-вражды», «состязания» на протяжении почти 30 лет. Оба поэта долгое время испытывали пристальный интерес друг к другу, В.Я. Брюсов не раз признавал влияние К.Д. Бальмонта на его жизнь и творчество. У поэтов сохранилась довольно объемная переписка, в которой они не только обменивались новостями, но и посылали друг другу свои стихи и комментировали их, цитировали интересных авторов, обсуждали актуальные вопросы литературы. Среди их стихотворений можно найти множество соответствий - одинаковые названия, сходная тематика, аналогичная метрика и строфика, переводы стихов одного и того же автора. Многие такие переклички подтверждаются в корреспонденции поэтов и их дневниковых записях, а среди неизданных стихотворений В.Я. Брюсова сохранилось несколько явных стилизаций и пародий на К.Д. Бальмонта. Кроме того, и К.Д. Бальмонт, и В.Я. Брюсов берутся за перевод, составление и издание сборников стихотворений Эдгара Аллана По. При этом они не только подбирают и переводят стихотворения, но и пишут сопроводительный комментарий и краткую биографию Эдгара По, в которой дают критическую оценку его творчества. Как бы вступая друг с другом в состязание, они формируют различные образы этого поэта и предлагают читателям собственный вариант издания произведений иностранного автора.

О взаимном притяжении К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова писали многие авторы', но одним из первых исследователей, поставивших вопрос об их литературном соперничестве, был Д.Е. Максимов. «Длительные, очень сложные жизненные и литературные отношения Бальмонта и Брюсова представляют собой целый роман, в котором восторженная дружба, связанная с влиянием Бальмонта на молодого Брюсова, сменяется несогласиями, соперничеством, охлаждением и даже враждой»1. Он называет К.Д. Бальмонта даже «литературным двойником» и «антиподом» В.Я. Брюсова, показывая этим, что поэты не просто оказывали взаимное влияние друг на друга, но были вовлечены в своеобразные, уникальные, конкурентные отношения. Несмотря на это, вопрос состязательности в творчестве поэтов так и остался неизученным.

Проблема поэтических состязаний в русской литературе в целом была впервые затронута Г.А. Гуковским3. Он рассмотрел традицию поэтических состязаний на материале поэзии XVIII века, но также сделал и несколько

1 Можно указать на таких исследователей, как Ашукин Н.С., Жирмунский В.М., Максимов Д.Е., Тынянов Ю.Н., Орлов В.Н., Нинов A.A., Гиндин С.И., Тяпков С.Н., Ковалева Т.В., Гаспаров М.Л., Куприяновский П.А., Молчанова H.A. и многих других.

2 Максимов Д.Е. Брюсов. Поэзия и позиция. - М.: Советский писатель, 1969. - С. 173.

3 Гуковский Г.А. К вопросу о русском классицизме (Состязания и переводы) // Г.А. Гуковский Ранние работы по истории русской поэзии XVIII века / Общ. ред. и вступ. ст. В.М. Живова. -М.: Языки русской культуры, 2001.-С. 252-277.

важных замечаний и выводов по поводу поэтики состязаний в XIX в. и на рубеже Х1Х-ХХ вв. Так, в XVIII веке состязались не столько сами поэты, сколько их идеи и произведения. Зачастую поэты писали на одну и ту же обговоренную тему, переводили одно и то же произведение. «Тем очевиднее осмысление всех этих состязаний как состязаний вещей, решений художественной проблемы, а не авторов» 4. То есть важно было то, что лучше сказано, а не тот, кто лучше сказал. Индивидуальность авторского стиля отходила в сторону, и «два стихотворения на одну тему рассматривались как две перчатки на одну руку, - одна удобнее, лучше подходит, другая узка или нескладно сшита» : сопоставлялись не поэты, а их произведения.

В XIX веке состязание в поэтическом мастерстве вытекало, как правило, из переписки или реального спора поэтов. Это был поэтический диалог-прение, в котором поэты, отвечая на высказывания друг друга, проясняли собственные творческие принципы и утверждали свою систему поэтических ценностей. «Поэты отвечают друг другу; ориентировка на совместное восприятие пиес налицо, единство темы и перекликающиеся мотивы вяжут пиесы; но весь смысл цикла именно в споре, в столкновении индивидуальных стилей, обликов поэтов, в том, что они контрастно оттеняют друг друга»6. Здесь индивидуальный стиль поэта расценивался выше любых теоретических принципов и положений. Именно поэтому для каждого случая состязания, для каждой пары поэтов устанавливались свои неповторимые правила. «Если во всех указанных новейших состязаниях поэт пишет иначе, утверждает свою особенность, усилия поэтов разбегаются врозь, то в состязаниях середины XVIII века, наоборот, все участники стремятся к одному и тому же, пишут принципиально одинаково, т.е. имеют в виду одно и то же идеальное разрешение задания и пытаются в одинаковой мере достигнуть его» 7 . То есть в XVIII веке стихотворцы стремились к достижению некоего идеального решения, а на рубеже XIX - XX веков - к своеобразной, неповторимой, новой версии текста.

Литературная полемика К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова строилась на указанном выше принципе контрастного оттенения, в столкновении их индивидуальных стилей, в утверждении особенностей поэтики каждого из поэтов. И это их стремление к спору, состязательная направленность творчества часто давала повод современникам сопоставлять их поэтическое мастерство. О взаимном притяжении двух поэтов свидетельствует целый корпус критических статей и воспоминаний, оставленных Зинаидой Гиппиус, Максимилианом Волошиным, Мариной Цветаевой, Владиславом Ходасевичем, Андреем Белым, Эллисом, Тэффи, Ю.И. Айхенвальдом,

4 Гуковский Г.А. Указ соч. С. 262.

5 Там же. С. 259.

6 Там же. С. 260.

7 Там же.

E.B. Аничковым, B.M. Жирмунским и другими, не считая обзоров и критических отзывов в газетах и журналах той эпохи. Вот, например, воспоминание Тэффи: «Бальмонта часто сравнивали с Брюсовым. И всегда приходили к выводу, что Бальмонт истинный, вдохновенный поэт, а Брюсов стихи высиживает, вымучивает. Бальмонт творит, Брюсов работает» .

С другой стороны, поэты и сами в какой-то мере поддерживали развитие и распространение подобных суждений друг о друге. Они нередко указывали на творческое родство друг с другом, в их переписке появлялись такие слова, как «друг», «брат», «мэтр», «нить дружбы-вражды», «состязание» и другие. Позиция «мэтра» и «отца» символизма позволяла К.Д. Бальмонту принимать на себя главенствующую и даже покровительствующую роль, с высоты которой претензии В.Я. Брюсова воспринимались лишь как попытки ученика превзойти своего учителя. А поскольку в 1890-х годах «Бальмонт нераздельно царил над русской поэзией»9 , то его позицию невольно подхватывали многие молодые поэты и приверженцы его творчества. Как замечает В.Я. Брюсов: «Другие поэты или покорно следовали за ним, или, с большими усилиями, отстаивали свою самостоятельность от его подавляющего влияния» 10. В.Я. Брюсов на собственном опыте испытал подобные трудности в преодолении влияния К.Д. Бальмонта. Уподобляя их поэтическое соперничество отношениям двух великих композиторов, В.Я. Брюсова часто сравнивали с Сальери, пытающимся затмить талант Моцарта. И этот мотив получил настолько широкое распространение, что стал многократно появляться и обыгрываться в статьях и очерках о творчестве поэтов" (особенно часто у Цветаевой, например: «Бальмонт и Брюсов. Об этом бы целую книгу, - поэма уже написана: Моцарт, Сальери»'2).

Таким образом, изучение специфики творческих взаимосвязей К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, их поэтического диалога-соперничества, позволяет оценить взаимное влияние поэтов как на их поэтические принципы, так и на их творчество в целом.

Актуальность темы исследования определяется тем, что хотя проблема соперничества К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова в науке давно осознана, она до сих пор не получила адекватного освещения. В существующих работах (A.A. Нинова, Д.Е. Максимова, Т.В. Ковалевой, А.Ю. Романова, И.Г. Кулешовой и др.) 13 по данной тематике

8 Теффи. Бальмонт // // Воспоминания о серебряном веке. - М, 1993. - С. 71.

9 Брюсов В.Я. К.Д. Бальмонт. Третья статья II Брюсов В.Я. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 6. - М.: Художественная литература. - 1975. - С. 255.

10 Там же.

"Например, у Ю.Д. Айхенвальда, М.А. Волошина, В.Ф. Ходасевича, М.И. Цветаевой и др.

12 Цветаева М.И. Герой труда (Записи о Валерии Брюсове) // М.И. Цветаева. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 4. Кн. 1. Воспоминания о современниках. - М.: Терра, 1997. - С. 51.

13 Нинов A.A. Переписка с К.Д. Бальмонтом // Литературное наследство. Т. 98. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1. - М.: Наука, 1991. - С. 30-151; Нинов A.A. Брюсов и

рассматриваются различные вопросы прижизненных отношений поэтов, их критическая полемика, формирование поэтических взглядов и степень участия в литературном процессе 1890-1910 гг. Однако состязательный характер творческих взаимосвязей поэтов до сих пор не изучен в полной мере, и сюжет литературного соперничества К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова требует более целостного и подробного рассмотрения.

Цель данного исследования заключается в осмыслении творческих взаимосвязей К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова как состязательных, и в прояснении причины такого позиционирования их диалога.

В связи с этим определяются задачи исследования:

- изучить вопрос поэтических состязаний: историю их возникновения и развития, формы существования в России;

изучить историю знакомства и прижизненных отношений К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова на основе их переписки, воспоминаний и дневниковых записей;

- сопоставить раннее стихотворное творчество К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, выявить стихотворения состязательного характера;

сопоставить состязательные стихотворения и прояснить характер взаимосвязей;

- сопоставить переводческие методы К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова на материале стихотворений Эдгара По и раскрыть характер презентации образа Эдгара По русским читателям;

- ответить на вопрос о специфике литературных взаимосвязей двух поэтов и сделать выводы и об их вкладе в историю поэтических состязаний в целом — в России и в мире.

Объектом данного исследования являются творческие взаимосвязи К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова с точки зрения их состязательного характера. В работе воссоздается история литературных взаимоотношений поэтов, а также рассматривается рецепция поэтами творчества друг друга и выделяются стихотворения состязательного характера, как оригинальные, так и переводные. Кроме того, проводится сопоставительный анализ состязательных стихотворений с целью раскрытия поэтических принципов

Бальмонт// Брюсовские чтения 1980 года: Сб. статей. - Ереван: Совет, грох, 1983. - С. 93122; Максимов Д.Е. Брюсов. Поэзия и позиция. - Д.: Сов. писатель, 1969. - 240 е.; Ковалева Т. Валерий Брюсов о Бальмонте. (К истории взаимоотношений в 90-е годы) // В. Брюсов и литература конца Х1Х-ХХ века. - Ставрополь, 1979. - С. 53-62; Ковалева Т. Брюсов о поэтическом мастерстве Бальмонта // Валерий Брюсов. Проблемы мастерства: Сборник научных трудов. - Ставрополь, 1983. - С. 159-166; Романов А.Ю. «Голос наш -векам завет...». К истории отношений К. Бальмонта и В. Брюсова (1900-1910 гг.): рецепции современников // Солнечная пряжа: Научно-популярный и литературно-художественный альманах / под общ. ред. И.Ю. Добродеевой. - Иваново ; Шуя, 2011. -Вып. 5. - 224 е.; Кулешова И.Г. Художественное бытие в лирике К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова: [Эл. ресурс] : дис.... канд. филол. наук : 10. 01.01. - Магнитогорск, 2006. -169 с.

поэтов, а также сравниваются их переводческие методы и определяется характер их состязания.

Источниками данного исследования являются оригинальные и переводные стихотворения К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, сопутствующие им литературно-эстетические манифесты, критические статьи, переписка и дневниковые записи, вступительные статьи и комментарии к сборникам стихов; а также критические обзоры и воспоминания современников, переводные и оригинальные стихотворения поэтов рубежа XIX - XX веков.

Хронологические рамки исследования. Поскольку нам не представляется возможным включить в диссертационное исследование рассмотрение всего творчества и К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, мы ограничиваемся характеристикой периода их наиболее интенсивного взаимодействия: с 1894 по 1901 гг. Многие исследователи определяют этот временной промежуток как первый период в творчестве обоих поэтов14. Кроме того, это время особенно тесного их общения и переписки. В 1901 г. К.Д. Бальмонт подпадает под политическую опалу, он вынужден уехать из столицы и какое-то время живет в Париже. После его возвращения отношения поэтов кардинально меняются, происходит поворот и пересмотр прежних позиций, начинается взаимное охлаждение друг к другу. Расхождение в убеждениях поэтов влечет за собой ряд негативных характеристик и критических статей в адрес друг друга, что диаметрально меняет характер их взаимоотношений.

Материалом данного исследования служат прижизненные издания стихотворных сборников К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова и их переиздания в Собрании сочинений В.Я. Брюсова в 7 томах 1973-1975 гг. и Полном собрании стихов Бальмонта в 10 томах 1914 г. При анализе стихотворений Эдгара По мы опирались на собрание сочинений Эдгара Аллана По под редакцией Т.О. Маббота 1969 г. Выдержки из переписки поэтов цитируются по материалам Литературного наследства, т.85 и т.98 (1976 и 1991 гг.)

Методологической базой данного исследования являются работы в рамках компаративного литературоведения и стиховедения, а также работы по исследованию творчества К.Д. Бальмонта, В.Я. Брюсова и Э.А. По.

Мы опираемся на традицию анализа литературных влияний и контактов, представленную работами В.М. Жирмунского «Валерий Брюсов и наследие Пушкина», «Байрон и Пушкин», Ю.Н. Тынянова «Пушкин и Тютчев», H.H. Примочкиной «М. Горький и К. Бальмонт. История литературных отношений», A.A. Нинова «Брюсов и Бальмонт». Кроме того, мы основываемся на исследовательской традиции компаративистского, структурно-семиотического и историко-литературного анализа текстов, включающей в себя работы А.Н. Веселовского, Ю.М. Лотмана,

Например, Максимов Д. Е. Указ. соч.; Романов АЛО. Указ.соч..; Орлов В.Н. Бальмонт. Жизнь и поэзия // К.Д. Бальмонт. Стихотворения. - Л.: Сов. Писатель, 1969. - С. 615.; Нинов A.A. Переписка с К.Д. Бальмонтом.

Б.М. Эйхенбаума, Ю.Н. Тынянова, Л.Я. Гинзбург, З.Г. Минц, Д.Е. Максимова, В.Н. Орлова, С.Н. Тяпкова, K.M. Азадовского, П.А. Куприяновского, H.A. Молчановой и других исследователей. При анализе переводных стихотворений, мы прибегали к понятийному аппарату, выработанному в работах Е.Г. Эткинда, М.Л. Гаспарова, Л. Мкртчана, Ю.Д. Левина и прочих авторов.

Кроме того, в работе учитывались методологические разработки Г.А. Гуковского, впервые поставившего проблему поэтических состязаний в русской литературе; Б.М.Эйхенбаума, внедрившего в научную традицию понятие «литературного быта», и М.Л. Гаспарова, предложившего вариант систематического подсчета точности и вольности в переводных стихотворениях.

В ходе анализа и сопоставления текстов автор пользовался герменевтическим, историко-литературным и сравнительно-типологическим подходами.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что вопрос состязательности в творчестве К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова впервые рассматривается на материале их поэтического творчества. В исследовании выявляются скрытые влияния, переклички и заимствования в оригинальных и переводных стихах поэтов, раскрываются общие тенденции в развитии их поэтических принципов, определяется характер их взаимосвязей. Исследование позволяет осветить малоизученную сторону творчества К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, которая оказала существенное влияние на становление и развитие их лирики. Выводы из этой работы углубляют наши знания о культуре и литературном быте рубежа XIX - XX вв., пополняют сведения об этой эпохе в целом.

Положения, выносимые на защиту

1. Многочисленные свидетельства современников наряду с собственными признаниями поэтов, а также определенные взаимные текстовые переклички и аллюзии в стихах позволяют говорить о существовании состязательного аспекта в раннем творчестве К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова.

2. Состязательный характер литературных взаимосвязей К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова напоминал их современникам взаимоотношения Моцарта и Сальери: молодой Брюсов ориентировался на поэзию Бальмонта, стараясь превозмочь его талант и преодолеть его влияние, в то время как для Бальмонта поэзия Брюсова не представляла подобной значимости.

3. С 1894 по 1901 годы происходит период наиболее тесного сотрудничества и взаимного влияния поэтов друг на друга. С начала же XX века поэты все больше и больше расходятся в своих поэтических принципах и понимании задач искусства, из-за чего диалог-соперничество превращается в спор и противостояние.

4. Близость стихотворного творчества К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова сочетается с кардинальной разницей в выборе поэтических принципов и их понимании творчества. К.Д. Бальмонт придерживался импрессионистических (романтических) принципов в поэзии, когда каждое стихотворение воплощает собой запечатленное мгновение и является непосредственным отражением жизни. В.Я. Брюсов был более близок к идеям парнасской школы, которая сравнивает поэта с работником, который в труде и постоянном совершенствовании достигает идеала своих творений.

5. Переводческие позиции К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова соотносятся с их поэтическими принципами и отражают их общие идеи и взгляды. К.Д. Бальмонт ставит акцент на содержании текстов, их образности и мелодике. Форма имеет у него второстепенное значение, он готов ей жертвовать ради создания определенного впечатления от стихотворения. В.Я. Брюсов же избирает основным элементом именно формальную организацию стихотворения, то есть лексико-грамматический уровень. Ради сохранения размера и формы стиха он жертвует некоторыми оборотами и образами.

Практическая и теоретическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использовать основные ее положения и выводы в исследованиях по теории культуры и истории русской литературы рубежа XIX - XX веков. Материалы, представленные в работе, дополнят труды о творчестве указанных авторов и помогут при разработке лекционных курсов и семинаров по «Истории русской литературы рубежа Х1Х-ХХ веков», «Истории русской литературы Серебряного века». Результаты исследования позволяют расширить знания о поэзии Серебряного века, по-новому взглянуть на развитие литературы и углубить наше понимание творчества К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова.

Апробация работы

Основные положения диссертации были представлены в форме докладов на Десятой Международной Школе по Русской Литературе (25-30 июня 2013 г.), Междисциплинарной межвузовской конференции студентов и аспирантов «Гуманитарный дискурс в современном мире» в рамках Гуманитарных чтений РГТУ 2012 г. (Москва, 31 марта 2012 г.), Седьмой Гуманитарной Конференции «Лирическое произведение и читатель: опыт прочтения русской лирики XX - нач. XXI вв.» (Москва, 3-5 марта 2011 г.) и Международной конференции молодых филологов в Тарту (Тарту, 24-26 апреля 2009), а также на научно-практических семинарах на кафедрах Истории русской классической литературы и Теоретической и исторической поэтики РГТУ. По теме диссертации опубликовано две статьи, одна из них -в издании, рецензируемом ВАК.

Структура и объем диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, состоящего из 267 наименований. Общий объем диссертации 173 с.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается постановка темы диссертационного исследования, приводится обзор существующих работ по творчеству К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова и определяются актуальность и новизна данной работы. Кроме того описываются объект, источники, материал и хронологические рамки исследования, устанавливаются цели и задачи, характеризуются методологические принципы и выносятся основные гипотезы.

Первая глава «Биографические связи К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова» посвящена истории взаимоотношений поэтов. В ней дается краткая характеристика их прижизненных контактов и литературного диалога: рассматриваются личные контакты и переписка, критические статьи и обзоры, а также существующие пародийные и полемические стихотворения. Кроме того, поднимается вопрос о состязательном характере их взаимосвязей: рассматривается научная традиция определения поэтического состязания в целом и вида их диалога в частности, приводятся примеры самохарактеристик поэтов, и дается определение поэтического состязания Серебряного века.

Первый раздел, «История знакомства и «дружбы-вражды»», описывает прижизненные отношения В.Я. Брюсова и К.Д. Бальмонта. Знакомство поэтов состоялось осенью 1894 года на заседании Общества любителей западной литературы. К тому времени К.Д. Бальмонт уже вышел на литературную сцену, был известен не только как поэт, но и как переводчик: стихи К.Д. Бальмонта публиковались в различных журналах, в печати были представлены его переводы стихотворений Ленау, Гете, Ленца, Бьернсона и Шелли. Литературная карьера В.Я. Брюсова к тому времени была куда менее успешной. Его первые два сборника «Русские символисты» имели дурную славу и были приняты критикой крайне враждебно, выпущенный В.Я. Брюсовым сборник переводов «Романсов без слов» Верлена также не вызвал широкого резонанса в обществе. Таким образом, первый литературный провал В.Я. Брюсова совпал по времени с первым успехом К.Д. Бальмонта, и к моменту их знакомства последний уже завоевал себе имя и читателей, в то время как первый только входил в литературные круги.

Но несмотря на сложные и неровные отношения поэтов, они практически в течение всей своей жизни следили за развитием творчества друг друга, оставив друг о друге критические отзывы и стихотворные послания. Этим вопросам посвящены разделы «Стихотворная полемика» и «Критическая полемика 1900-1910 гг». В них рассматриваются стихотворения и статьи К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, обычно причисляемые в научной традиции к полемическим. Разделение полемики на стихотворную и критическую основано не только на тематическом, но и на

хронологическом принципе. В 1894 - 1905 годах поэты активно ведут диалог как в переписке, так и в оригинальном творчестве. В их стихотворных сборниках появляются стихотворения с посвящениями и эпиграфами (например, «К.Д. Бальмонту» В.Я. Брюсова с эпиграфом из стихотворения К.Д. Бальмонта «Ожесточенному»), ответными посланиями и даже вызовами друг другу (например, стихотворение «Выбор» К.Д. Бальмонта). Но к 1906 году подобная полемика прекращается, передав эстафету критическим высказываниям поэтов друг о друге. Первая статья В.Я. Брюсова, посвященная недавно вышедшему стихотворному сборнику К.Д. Бальмонта «Будем как солнце», появляется в 1903 году. В ней он еще довольно искренне восхищается поэзий друга, но уже бросает пару упреков его таланту. В последующих же статьях упреков появляется все больше, положительных оценок все меньше, а суждения становятся все жестче. В.Я. Брюсов упрекает К.Д. Бальмонта в недостаточности новизны и оригинальности в его поэзии, неестественности образов и узости таланта, пока, наконец, не выносит приговор его творческому потенциалу: «Но, как писатель, как определенный деятель нашей литературы, Бальмонт, конечно, уже сказал свое последнее слово» |3. К.Д. Бальмонт отвечает В.Я. Брюсову весьма сходным замечанием о том, что «как лирический поэт, он близок к смерти»'6, и поднимает в своей статье вопрос о творческих принципах, которыми должен руководствоваться поэт. И все же, несмотря на большую разницу в поэтических и жизненных принципах поэтов, они до самого конца поддерживают интерес друг к другу, и в 1921 г., за три года до смерти, В.Я. Брюсов все еще трудится над статьей «Что же такое Бальмонт?». Она так и не публикуется при его жизни, оставшись в архивных материалах в качестве черновиков и доработок.

Третий раздел первой главы, «Литературоведческая оценка творческих взаимосвязей» касается научной традиции определения творческих взаимосвязей К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова.

В ней рассматриваются три основные тенденции в выборе терминов для характеристики взаимосвязей поэтов. Во-первых, это следование «самоопределениям» поэтов и использование характеристик, заимствованных непосредственно из текстов К.Д. Бальмонта или В.Я. Брюсова: «дружба-вражда», «чуждость» и прочее. Во-вторых, это попытка подыскать определенный литературоведческий термин для обозначения того или иного явления в конкретном случае. Здесь могут появляться такие понятия, как «заимствование», «влияние», «полемика», «диалог», «пародия» и другие. В зависимости от того, какой конкретно темы касается автор исследования, такие понятия он и привлекает. В-третьих, некоторые авторы пробуют давать собственные определения взаимосвязям К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, подыскивают подходящие слова и определения: «поединок»,

15 Брюсов В.Я. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 6. - М.: Худ. лит., 1975. - С. 281.

16 Бальмонт К. Забывший себя. // Утро России. 1913, 3 авг. № 179.

«соперничество», «вызов», «спор». Но ни один их этих подходов не дает точного определения творческим взаимосвязям поэтов.

В четвертом разделе, «Само-оценка взаимосвязей» рассматриваются высказывания самих К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова о характере своего поэтического диалога, привлекаются их комментарии в переписке и дневниковых записях, описывающие их собственное отношение к литературному спору (состязанию). Из чего делается вывод, что оба поэта - и В.Я. Брюсов, и К.Д. Бальмонт, - осознавали соревновательный аспект своих взаимосвязей и воспринимали свои литературные отношения как состязательные. Хотя жажда литературной борьбы была более близка В.Я. Брюсову, чем К.Д. Бальмонту. В.Я. Брюсов стремился ко вступлению в любую полемику, и любой диалог он превращал для себя в состязание, с обязательным условием сделать как можно лучше, сделать правильнее. К.Д. Бальмонт при этом не был настолько же склонен к поэтическим спорам, как его друг-соперник. Стихотворения, возникающие у него на фоне чужих идей, всегда выливались в нечто своеобразное, мгновенное, не претендующее на роль вечного и идеального. Для него не существовало вопроса «Кто лучше?», а только «О чем?» и «Как?».

Последний раздел первой главы, «Определение поэтического состязания», рассматривает традицию использования самого термина «состязание» в литературе, и связанные с ним жанровые и типологические признаки. В конце раздела дается определение поэтическому состязанию Серебряного века и состязательным стихотворениям.

Само по себе понятие поэтического «состязания» менялось с течением времени и подразумевало различные варианты толкования. Так, античный агон имел как жанровые, так и генетические признаки. Уходя корнями к народной поэзии, он сохранил в себе отпечатки живого поэтического турнира, которые впоследствии преобразовались в специфическую жанровую структуру. В средние века стремление к поэтическим состязаниям выразилось в жанре тенсоны, которая предполагала поэтический спор двух поэтов, выраженный в диалогическом ключе. Обладая строгими правилами и четкими принципами построения, она задавала поэтам довольно сложные условия, в которых каждый из состязающихся старался показать высший уровень своего мастерства. Некоторые народности и по сей день сохранили живую традицию поэтических состязаний (например, айтыс у казахов).

На русской почве традиция поэтических состязаний расцвела в XVIII веке, отразившись в литературных спорах М.В. Ломоносова, В.К. Тредиаковского, А.П. Сумарокова, Г.Р. Державина, М.М. Хераскова, А. Нартова и других их современников. Их споры решали теоретические задачи в области поэтики - какому размеру какая эмоциональная окраска более свойственна, как следует переводить античные размеры, нужно ли произведения зарубежных авторов подстраивать под «русский лад» и т.п. Зачастую стихотворения специально оставлялись анонимными - чтобы

личность поэта не заслоняла собой состязающуюся идею. Наоборот, в XIX веке поэтический спор стал лишь предлогом для диалога между поэтами, для сопоставления их позиций и взглядов. В состязании участвовали уже не конкретные произведения (и тем более — теоретические идеи), сколько поэтический стиль и манера поэтов. К началу же XX века индивидуальный стиль стал настолько значимым для оценки творчества поэта, что в состязание по сути вступали уже не конкретные произведения, а поэтические миры и системы в целом.

При всем этом ни одно из приведенных выше значений термина «состязание» не дает адекватного определения взаимосвязям К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, являясь либо слишком широким, либо слишком специфическим по отношению к поэтическим состязаниям рубежа XIX — XX веков. Таким образом, выделив необходимые и достаточные признаки, описывающие это явление, мы определяем поэтическое состязание Серебряного века как преднамеренный и осознанный поэтический спор двух поэтов-современников, стремящихся выразить в творчестве собственное художественное видение мира лучше своего соперника. Соответственно, состязательные стихотворения - это стихотворения, созданные, как правило, в один и тот же временной промежуток, объединенные общей темой, имеющие одинаковую структуру на одном из уровней стихотворного текста и содержащие очевидные межтекстовые переклички, при этом предлагающие принципиально иное решение на других уровнях текста.

Во второй главе, «Состязательные стихотворения в сборниках К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова» дается непосредственное сопоставление оригинальных стихотворений поэтов в сборниках, опубликованных с 1894 по 1901 гг. - во время их наиболее тесного взаимодействия. Глава включает семь разделов, в которых рассматриваются шесть пар состязательных стихотворений и делаются выводы о состязательных позициях К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова. Возможность рассмотрения пары стихотворений как состязательных тщательно аргументируется на основе данного выше определения, а затем проводится сопоставительный анализ стихотворений с целью выявить и охарактеризовать различия.

Стихотворения «Зачем?» К.Д. Бальмонта и «Господи! Господи!» В.Я. Брюсова удовлетворяют всем вынесенным нами требованиям: они начинаются одинаково с повторенного дважды «Господи», касаются религиозной тематики, написаны в одно и то же время и содержат многие переклички. Например, в четвертой строфе у В.Я. Брюсова появляются риторические восклицания: «О, зачем я не сумрачный мох! // О, зачем я не камень дорожный!», которые соотносятся с вопросом «Зачем Ты даровал мне душу неземную -II И приковал меня к земле?» в стихотворении К.Д. Бальмонта. Другое схождение - это сослагательное наклонение в третьей строфе у К.Д. Бальмонта и четвертой строфе у В.Я. Брюсова: «Когда б хоть миг один звучал Твой голос, // Я был бы рад сиянью дня». У Брюсова: «Если

бы был я пурпуровым маком! // Как на стебле я сладко качался б! <...> // Светом зари наслаждался». Последняя фраза - это почти дословное повторение мысли К.Д. Бальмонта. Кроме того, стихотворения обладают сходным композиционным строением и повторами на лексико-грамматическом уровнях текста.

Различие же заключается в том, что В.Я. Брюсов, отталкиваясь от стихотворения К.Д. Бальмонта, создает совершенно иной вариант этой темы. Конфликт остается тем же, но его воплощение и контекст кардинально изменяются. У К.Д. Бальмонта акцент поставлен на невозможности общения человека с его Творцом, несоответствии смертного, бренного тела человека и его вечной души. В.Я. Брюсов преобразует эти идеи в конфликт одиночества, страха маленького человека перед беспредельностью, невозможностью слиться с природой, при этом религиозный мотив общения с Богом уходит. В.Я. Брюсов предлагает развитие темы - сохраняя композиционную форму стихотворения К.Д. Бальмонта, он вкладывает в нее собственное содержание.

Стихотворения «Я мечтою ловил уходящие тени» К.Д. Бальмонта и «Творчество» В.Я. Брюсова опубликованы в 1895 году. Правда, стихотворение Бальмонта публиковалось и раньше, в 1894 г. в журнале «Русская мысль». Стихи Брюсова по рукописи датируются 1 марта 1895 года.

Эти стихотворения объединяет одна тема - оба поэта описывают творческий процесс создания произведения, - и близкое композиционное строение — оба стихотворения состоят из пяти строф, и в каждом стихотворении содержатся повторы. У Бальмонта анакрузы четных строк строфы дословно повторяют клаузулы нечетных; у Брюсова четвертый стих строфы дублируется во втором стихе следующей строфы. Кроме того, оба стихотворения имеют зеркальную композицию: последние строфы с некоторыми вариациями повторяют первые.

Уже в первых строфах можно найти определенные переклички в образном наполнении стихотворений. Так, у обоих авторов присутствует образ теней. В стихотворении К.Д. Бальмонта лирическое «я» ловит «уходящие тени», поднимаясь по ступеням башни. В стихотворении В.Я. Брюсова появляется «тень несозданных созданий». Кроме того, образ мечты в стихотворении К.Д. Бальмонта («Я мечтою ловил уходящие тени») поддерживается состоянием сна в стихотворении В.Я. Брюсова («Колыхается во сне»), а в предметный мир обоих стихотворений входят такие объекты, которые ограничивают пространство вокруг лирического «я»: у К.Д. Бальмонта это башня и ступени, у В.Я. Брюсова - эмалевая стена. Наконец, лексическое наполнение стихотворений напрямую соотносится друг с другом: в первой строфе это уже указанные нами тени и состояние сна/мечты, во второй строфе - образы очертаний и звуков, в третьей — света, в четвертой строфе - одновременное присутствие на небе двух светил, а пятая строфа почти дословно повторяет первую, с изменением несовершенного вида глаголов на совершенный.

То есть стихотворения К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова совпадают на лексико-грамматическом уровне, имеют одинаковую композиционную структуру и множество межтекстовых перекличек. Однако они различаются в идейном и метафорическом (символическом) содержании. Образный ряд К.Д. Бальмонта базируется на идее восхождения; лирический герой поднимается на вершину башни, преследуя «уходящие тени», пока он не достигает своего идеала. В.Я. Брюсова строит свое стихотворение на идее прояснения; тени «несозданных созданий» постепенно преобразуются во все более и более конкретные образы, раскрывая суть творческого замысла. В данном случае мы имеем две вариации - путь создания творцом своего произведения от абстрактной идеи к конкретному воплощению.

Стихотворения «Камыши» К.Д. Бальмонта и «В камышах» В.Я. Брюсова. Кроме общей тематики и ритмико-строфической структуры (4-стопный амфибрахий с парной рифмовкой), эти стихотворения объединяет также общность названий - стихотворение В.Я. Брюсова в рукописи имело заголовок «В камышах», которое соотносится с заглавием «Камыши» стихотворения К.Д. Бальмонта. Да и само слово «камыши» у обоих поэтов стоит в одинаковой позиции: оно является рифмованным словом во второй строке первой строфы. А анафоры первых строк намекают на определенные звуковые переклички: «полночной порою» - «Луна в облаках», «чуть слышно» - «челнок неподвижен». Кроме того, в обоих стихотворениях прослеживается сходная метафорика: человеческий и природный планы соотносятся друг с другом, образуя явление параллелизма. Также в стихотворениях присутствуют и лексические схождения: «камыши», «Месяц» и «Луна», «лучи» и «огоньки», «вздох» и «стон», риторические вопросы «О чем они шепчут? О чем говорят?» и «Чьим стоном нарушен покой тишины?». Оба стихотворения были опубликованы в один год, и, скорее всего, были написаны в одно и то же время: сборник Бальмонта выходит зимой 1895 года, стихотворение В.Я. Брюсова написано 22-23 октября 1895 года.

Однако, несмотря на то, что оба поэта прибегают к параллелизму, чтобы через изменения в природе описать трагедию человеческой жизни, конфликты в стихотворениях разные. У К.Д. Бальмонта трагедия заключается в смертоносности самого земного, «болотного» мира, а у В.Я. Брюсова внешний мир является отражением конфликта в любовном плане. К.Д. Бальмонт выходит на символический уровень благодаря повышенному метафорическому значению слов, подводному течению смысла. Как и в стихотворении «Я мечтою ловил уходящие тени», при восприятии вполне конкретных образов мы проникаем в глубокий символический контекст. В.Я. Брюсов, напротив, прибегает к готовым символическим образам, используя параллелизм лишь как прием. Как и в стихотворении «Творчество», отталкиваясь от символического значения

образов, поэт рисует перед нами вполне реальную трагедию человеческой жизни.

При этом следует отметить, что стихи К.Д. Бальмонта насыщены аллитерациями на шипящие, что буквально отражает шелест и шепот камышей, создает определенную атмосферу ночи, смерти, страха и тоски. В.Я. Брюсов же, хотя и прибегает в своем стихотворении к типичным образам К.Д. Бальмонта - «покой тишины», «холодная луна», все же обходит стороной звуковую составляющую стихотворения. Он отбрасывает все лишнее и сосредотачивается на сюжетном содержании стихотворения.

Стихотворения «Камея» К.Д. Бальмонта и «Клеопатра» В.Я. Брюсова объединяет общая тема: оба автора касаются образа царицы Египта Клеопатры. Кроме того, можно считать, что в сознании В.Я. Брюсова эти стихотворения имели одинаковые названия, так как в переписке он упоминает это стихотворение К.Д. Бальмонта как «Клеопатра», что, конечно, свидетельствует о его особом внимании к этим стихам. Существует также ряд лексических пересечений: слова «Клеопатра», «блудница», «царица», «Египет», «стих», а также практически аналогичные начала: «Клеопатра, полновластная царица» и «Я - Клеопатра, я была царица». Однако в стихотворениях содержатся также несколько значимых противопоставлений, например: «Озаренная сияньем ускользающих лучей» и «Погиб и вечный Рим, Лагидов нет»; «Ты окутана немеркнущей славой» и «В деяньях мира мой ничтожен след».

Эти стихотворения сходятся именно в своей противоположности, как бы зеркально отражают друг в друга. У К.Д. Бальмонта поэт обращается к Клеопатре, у В.Я. Брюсова - Клеопатра к поэту. Поэт у К.Д. Бальмонта восхищается красотой и славой царицы, поэт у В.Я. Брюсова сам попадается в сети ее красоты и страсти. В стихотворении К.Д. Бальмонта через конструкции настоящего времени рисуется образ, неизменный в веках -камея, запечатлевшая в себе черты древней эпохи. В стихотворении В.Я. Брюсова описание исторического прошлого героини через поэта получает выход в настоящее и обретает бессмертие.

Стихотворения «Скала к скале» В.Я. Брюсова и «Три символа» К.Д. Бальмонта. Эта пара стихотворений тем интересней, что на этот раз В.Я. Брюсов первым подает идею, а К.Д. Бальмонт ее подхватывает. Общая тема вечной борьбы добра и зла в стихотворениях выражается в образах зороастрийских богов Ормузда и Аримана. Немаловажно при этом, что оба стихотворения написаны 5-стопным ямбом, и содержат в себе по 4 строфы, хотя стихотворение В.Я. Брюсова и является сонетом. Все вышеперечисленное, а также близкое время создания стихотворений и некоторые межтекстовые переклички («властитель» - «властелин») позволяют нам также относить эти стихотворения к типу состязательных.

Хотя различий в стихотворениях даже больше, чем сближений. В этой состязательной паре мы находим меньше всего лексических и

грамматических перекличек, и даже в композиционном и субъектном планах стихотворения довольно сильно расходятся. К.Д. Бальмонт несколько упрощает смысловое наполнение: он усиливает мотив борьбы, разграничивает добро и зло, и даже определяет будущего победителя. Кроме того, он дает этому противостоянию реальное воплощение в образах символических животных. У В.Я. Брюсова мотив борьбы скрыт и завуалирован - напротив, подчеркнуто родственное отношение демонов: «братья», «друзья», «объятия». Он также не дает имен и других подсказок, само стихотворение становится загадкой, которую читатель должен разгадать.

Интересно, что никаких специальных отсылок или указаний на стихотворение В.Я. Брюсова К.Д. Бальмонт не делает. Только общие размер и тематика объединяют эти произведения в пару. Нам кажется, что это обусловлено малой состязательной направленностью К.Д. Бальмонта. Как мы уже говорили, для него не стояло вопроса «Кто лучше?», и поэтому стихотворение В.Я, Брюсова не представляло дня него вызова (вопроса, спора), а являлось лишь прототипом, опорой, на основе которой К.Д. Бальмонт воздвиг собственный поэтический мир.

Стихотворения "К Лермонтову" К.Д. Бальмонта и "К портрету М.Ю. Лермонтова" В.Я. Брюсова. Эти стихотворения объединяет не только одинаковые названия, но и близкое время создания, а также ритмическая и строфическая организация текста (оба стихотворения написаны 5-стопным ямбом и содержат по три строфы). Кроме того, в субъектно-объектном плане они сходятся в обращениях на «ты» к Лермонтову и его двойственными характеристиками. Для К.Д. Бальмонта это поэт-пророк, поэт-мятежник, не понятый толпой. Он презирает ее мелкие страсти и бездушные сердца и удаляется от света в свой возвышенный мир, "где только гром гремит псалмом певучим". Для В.Я. Брюсова это прежде всего человек-маска, раздвоенная натура, мятущаяся между добром и злом, соединяющая в себе и мятежность, и устремленность к высшим идеалам.

Даже в названиях стихотворений выражается отношение каждого автора к создаваемому образу Лермонтова. К.Д. Бальмонт назвал свое стихотворение "К Лермонтову", создав некое цельное представление о нем как о поэте прошлой эпохи. В.Я. Брюсов дал другое название: "К портрету М.Ю. Лермонтова", изначально создав ситуацию отражения, маски, двойственности. Можно ожидать, что стихотворение посвящено не самому Лермонтову, а его портретному образу. В.Я. Брюсову важна мимолетность, смена мгновений в жизни поэта, его минутное состояние. К.Д. Бальмонту интересен поэт в его целостности и вечности, как свершившийся факт литературный жизни.

В разделе «Состязательные позиции К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова» делаются выводы о состязательных позициях поэтов. В большинстве случаев поэтическое состязание затевает В.Я. Брюсов, решая

дополнить или вовсе переписать стихотворения К.Д. Бальмонта на свой манер. Основные компоненты, на которые он опирается при написании состязательного стихотворения - это лексико-грамматическая и композиционная организация текста; изменения же вносятся на уровне идейно-образного содержания и субъектной структуры стихотворения. То есть наиболее частый прием, используемый В.Я. Брюсовым в состязательных стихотворениях - это вариация, выражение слегка отличного от оригинала смысла в приблизительно той же форме. К такому типу относятся его стихотворения «Господи! Господи!», «Творчество», «В камышах» и «К портрету М.Ю. Лермонтова». В них он дает собственный вариант развития темы, предложенной К.Д. Бальмонтом, родственный в своей основополагающей идее, но предлагающий иную интерпретацию. Стихотворение «Клеопатра» построено по принципу контраста -В.Я. Брюсов, отталкиваясь от образа, созданного соперником, выбирает противоположные ему элементы и создает антитезу стихотворению К.Д. Бальмонта. Стихотворение же «Три символа» К.Д. Бальмонта является, с одной стороны, ответом на стихотворение В.Я. Брюсова, а с другой — самодостаточным выражением поэтического видения одной и той же темы.

Таким образом, мы можем говорить о том, что состязательный характер взаимосвязей К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова отразился не только в их переписке и критической полемике, но и повлиял на развитие и становление их поэтических принципов в целом.

Третья глава, «Состязание в переводческой практике» посвящена переводческой деятельности К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова. Оба поэта переводили многих европейских и восточных авторов, при этом часто обращаясь к одним и тем же именам: Шекспиру, Байрону, Гете, Стивенсону, Уайльду, а также армянским, грузинским и китайским поэтам. Выбор поэзии Эдгара По из этого широкого списка не случаен.

Во-первых, в переписке с В.Я. Брюсовым К.Д. Бальмонт сам указывает на стихотворение «Ворон» как «состязательное». Во-вторых, оба поэта перевели не только «Ворона», но и почти все другие стихотворения Эдгара По. Кроме того, каждый из них составил собственный сборник переводов стихотворений Эдгара Аллана По, сопроводив его комментарием, краткой биографией поэта и критической оценкой его творчества. Перед нами не просто состязание в переводе стихотворения, - это состязание в принципах составления и издания целого сборника стихов, где в спор вступают как сами переводы, так и методы работы с материалом и способы презентации иностранного автора русским читателям.

В разделе «Издание и организация сборников К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова» излагается история создания сборников переводов, мотивы, побудившие поэтов приняться за перевод, а также анализируются принципы отбора и расположения частей в сборниках.

Интерес К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова к поэзии Эдгара По появляется еще в 1880-е годы XIX века. В их переписке обсуждается его поэзия, поэтические и эстетические трактаты, происходит обмен новыми переводами. Перевод «Ворона» К.Д. Бальмонта впервые появился в 1894 году в журнале «Артист» (№ 41. С. 158-160), а в 1895 г. уже выходит его сборник «Эдгар По. Баллады и фантазии» 17. Издание сопровождается предисловием, в котором дается краткая биография Эдгара По и характеристика его творчества, а также список уже существующих переводов на русский язык. В издание входит также очерк «Эдгар По», который впоследствии будет переработан и озаглавлен «Гений открытия».

На этом интерес к творчеству Эдгара По не иссякает, и К.Д. Бальмонт задумывает составить и опубликовать собрание сочинений американского автора на русском языке. В 1901 году выходит его первая часть18, в которую входят стихотворения (всего 24), рассказы (которые Бальмонт называет «сказками») и очерк «Эдгар По», который является скорее критическим обзором, чем биографией поэта. В других томах появляются также другие рассказы и повести, статьи и критические наброски поэта, некоторые письма, трактаты. В пятом томе публикуется статья К.Д. Бальмонта «Очерк жизни Эдгара По». Это издание было перепечатано еще один раз без изменений, и один раз, пополнившись новыми произведениями и переводами: в 3-м издании собрания сочинений Эдгара По содержится уже 28 переведенных стихотворений.

Переводы В.Я. Брюсова появляются на десятилетие позднее - в 1905 г. он публикует перевод «Ворона» в «Вопросах Жизни». Переработанные версии данного стихотворения появляются еще в 1911 и в 1915 гг., как и несколько других стихотворений (например, «Эльдорадо» в 1907 г.). Но основной корпус своих трудов В.Я. Брюсов откладывает, пока, наконец, в 1924 г. он не публикует собственную версию собрания стихотворений Эдгара По . Он также сопровождает свое издание «Предисловием переводчика» и статьей «Эдгар По. Биографический очерк», а кроме этого критико-библиографическим комментарием, в котором указывает доступные ему издания произведений поэта, критические работы о его творчестве, и характеризует уже изданные переводы стихотворений Эдгара По.

17 По Эдгар Аллан. Баллады и фантазии / Пер. с англ. и предисл. К. Бальмонта. - М.: Ф.А. Богданов, 1895.- 172 с.

18 Собрание сочинений Эдгара По : в 5 т. / В пер. с англ. [и предисл.] К.Д. Бальмонта. Т.1. - М.: Скорпион, 1901.

19 Брюсов В.Я. Полное собрание поэм и стихотворений Эдгара По / Пер. и предисл. Валерия Брюсова, с критико-библ. комм. - М.; Л.: Гос. изд., 1924. - 128 с.

В следующем разделе, «Отбор и расположение стихотворений в сборниках» рассматриваются принципы организации сборников и методы отбора и расположения стихотворений.

Проблема организации сборников стихотворений заключается в том, что при жизни Эдгар По не составил сколько-нибудь полного собрания всех своих стихов, при этом многие его стихотворения переходили из сборника в сборник, иногда меняясь до неузнаваемости. Из-за того, что поэт продолжал работать над своими стихотворениями вплоть до самой смерти, существует огромное количество их вариантов, опубликованных в различных журналах и имеющих равные права относительно друг друга.

К.Д. Бальмонт не уделяет особого внимания времени создания стихотворения. В первом издании стихотворения расположены по тематическим группам. Первые четыре стихотворения - «Ворон», «Колокольчики и колокола», «Аннабель Ли» и «Улалюм» можно отнести к жанру баллады; другие стихотворения посвящены каким-либо женщинам и содержат в себе обращения к некоей героине: «К Елене», «Спящая», «Линор», «Лелли», «К Анни» и другие. В третьей группе описываются определенные локусы: либо известные места, либо выдуманные и даже ирреальные местности. Это стихотворения «Занте», «Колизей», «Заколдованный замок», «Долина тревоги», «Город на море», «Страна снов». И есть еще несколько стихотворений, которые не относятся к вышеперечисленным группам. Таковы «Молчание», «Сон во сне», «Червь-победитель» и «Израфели», которые являются философскими рассуждениями о бытие и мире, о кратковременности жизни, ее красоте и зыбкости.

Принцип организации третьего издания сборника К.Д. Бальмонта слегка отличается от первых двух. Мы выделяем следующие тенденции. Стихотворения-локусы чередуются с «женскими» стихотворениями: чередование не обязательное, но все же определенная закономерность прослеживается. Под конец чередование практически исчезает, «женские» стихотворения превалируют. Однако заканчивается сборник все же стихотворением «Эльдорадо», которое, несомненно, относится к группе стихотворений-локусов.

В сборнике В.Я. Брюсова переводы стихотворений подчиняются хронологическому принципу, и каждый раздел обозначен определенными датами. Во-первых, это дает широкий обзор всей лирики Эдгара По и является научным подходом к составлению сборника стихотворений. Во-вторых, это позволяет В.Я. Брюсову привести несколько редакций одного стихотворения, поместив их под разными годами. Разделы «1821-1827», «1828-1829» и «1830-1831» практически повторяют прижизненные издания Эдгара По в 1827, 1829 и 1831 гг. - в них содержатся те же стихотворения, правда, в слегка измененном порядке. Далее В.Я. Брюсов добавляет еще несколько собственных разделов, в том числе и содержащие посмертные

публикации стихотворений Эдгара По. Разделы же «Альбомные стихи» и «Поэмы» отражают жанровый принцип презентации стихотворений., что не мешает им, однако, совпадать и с хронологическим методом организации сборника.

«Краткая характеристика поэтики Эдгара По и переводческих методов К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова». Главная черта поэзии Эдгара По - это музыкальность. Достаточно взглянуть на названия: «Линор», «Улалюм», «Аннабель Ли», «Леонени», «Аль Аарааф». Его стихи насыщены звуковыми повторами, ассонансами и аллитерациями, звучание стиха у него неотделимо от содержания. Но и содержание при этом должно обладать определенной эстетической завершенностью и красотой: у Эдгара По почти нет идеологических стихов, каждое стихотворение - это произведение искусства. Нет смысла сопоставлять все стихотворения поэта, для анализа мы ограничились выборкой стихотворений из двух наиболее широко представленных в поэзии Эдгара По тематических групп: это стихотворения-локусы и стихотворения, посвященные женщинам. В каждой группе мы останавливаемся на одном раннем и одном позднем стихотворении Эдгара По, а также на двух сильно различающихся редакциях одного и того же стихотворения. Это позволяет лучше понять переводческие позиции К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова и разобраться в их методах и принципах.

Принято считать, что К.Д. Бальмонт является сторонником вольного перевода, а В.Я. Брюсов приверженцем буквалистского. Первый подход содержит в себе идею восприимчивости поэта к голосу его предшественников. Такой поэт не столько переводит, сколько переносит идеи зарубежного автора в свою языковую систему, накладывает ее на свой индивидуальный стиль. Манера переводимого автора подстраивается под манеру переводчика, который как бы вновь воссоздает поэтическое творение, заново его пишет на своем языке, в свое время. Другой подход отражает идею профессиональной деятельности переводчика, в его основе -объективное начало. Каждая культура - уникальна и неповторима. Главная цель таких переводов - просветительская, ознакомительная. Переводчик должен полностью устраниться из текста и передать всю полноту оригинала, мельчайшие оттенки стихов. Здесь важна точность, соответствие, стилизация. Переводчик в первую очередь мастер, профессионал, а уже потом - поэт.

«Ворон» в переводах К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова. Перевод этого стихотворения оба поэта воспринимали как состязание. К тому же оно одно из самых сложных по своей ритмической организации и образному наполнению стихотворений. Практически невозможно при переводе сохранить все уровни и элементы стиха, переводчику всегда приходится расставлять акценты и выбирать наиболее важные для себя вещи, ослабевая внимание к другим деталям. ;

К.Д. Бальмонту удалось сохранить общий романтический настрой стихотворения, его меланхолию и грусть, плавное течение стиха и мистическую атмосферу. В.Я. Брюсов передал смысл каждой строки очень точно, следуя всем поворотам стиха, он вернее перевел интонации и сбивчивый ритм стиха, но при этом его перевод нейтрален, где-то даже сух, он не вызывает в читателе такие же смутные грезы и страх, какие испытывает лирический герой. К.Д. Бальмонт сделал акцент на тональность стиха, для него самым важным было передать общий настрой стихотворения, его звучание. В.Я. Брюсов сделал упор на смысл, он уделял большее внимание лексико-грамматическим нюансам стиха, чем их восприятию и влиянию на читателя.

Стихотворения-локусы: «The Coliseum», «Dream-Land», «The Valley Nis» / «The Valley of Unrest». В переводах этих стихотворений поэты ярко показали свои сильные и слабые стороны, проиллюистрировав, какие конкретные элементы стиха являются для переводчиков основными, а какие второстепенными.

Так, в стихотворении «Колизей», К.Д. Бальмонт выбирает основным элементом перевода смысл, В.Я. Брюсов - композиционную структуру. К.Д. Бальмонт дает некоторые намеки на текст более ранней редакции этого стихотворения, а также значительно увеличивает количество строк - вместо 46 у него выходит 59. В основном это происходит из-за расширения: мысль не умещается в одну строку и растягивается на две. В.Я. Брюсов, напротив, старается уложить мысль в рамки отведенной строки, убирая все ненужные слова и связки, при этом он стремится сохранить синтаксическую и логическую структуру стихотворения, и почти каждое слово его перевода стоит на месте этого же слова в оригинале.

В стихотворении «Dream Land» К.Д. Бальмонт изменяет размер оригинала: хорей он заменяет ямбом, а четыре стопы сохраняет лишь в первой и последней строфах стихотворения. В.Я. Брюсов старается предельно точно следовать размеру оригинала: даже смена анакруз и добавление лишней стопы находит у него отражение. Зато ему часто приходится жертвовать некоторыми словами и конструкциями ради сохранения размера, в то время как К.Д. Бальмонт свободно умещает все сказанное в свои длинные строки.

Наконец, стихотворение «The Valley Nis» / «The Valley of Unrest», которое существует в двух редакциях, В.Я. Брюсов также переводит в двух

вариантах. Кроме того, он слегка усиливает различие между редакциями, придав первой более зловещую окраску. Так, смола, которая капает с деревьев приобретает эпитет «едкая»; травы, которые шумят над забытой могилой, роняют «сок отрав»; бурные волны Гебрид превращаются в «шквалы», а тучи, которые накатывают на «огренную стену горизонта» у В.Я. Брюсова рушатся «над изгородью дымов ада». К.Д. Бальмонт переводит лишь один вариант этого стихотворения, не указывая, на какую из редакций он ориентируется. При этом тональность его перевода остается довольно сглаженной и мягкой: например, «магическая пустыня» у него является «зачарованной страной», а «солнца луч багряный» - «светотенью». То есть он в целом сохраняет образное наполнение стихотворений, выбирая усредненный вариант из всех редакций.

Стихотворения, посвященные женщинам: «То Helen», «Annabel Lee», «Irene» / «The Sleeper». В этой группе стихотворений мы видим те же переводческие принципы К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова, что и в предыдущей.

В стихотворении «То Helen» К.Д. Бальмонт меняет размер оригинала: 4-стопный ямб на 4-стопный анапест. Кроме того, он добавляет две лишние строки во вторую строфу, расширяя вторую и третью строки. Он также переставляет строчки местами и вносит повторы.

В.Я. Брюсов, напротив, в основном следует за оригиналом и не позволяет себе переставлять строки. Однако и он также расширяет третью строфу на две лишние строчки, причем, те же самые, что и у Бальмонта, добавляя многое от себя. Хотя при этом важно, что, будучи щепетильным в вопросах точности, он указывает на свою вольность в комментарии.

В стихотворении «Annabel Lee» К.Д. Бальмонт также сглаживает размер и передает все стихотворение анапестом, с чередованием 4-х и 3-х стопных строчек (в отличие от оригинального дольника). В.Я. Брюсов при этом остается, как всегда, верен оригиналу и выбирает для перевода 4/3-ударный дольник, тяготеющий к анапесту. Интересно, что оба переводчика увеличили ряд повторов в стихотворении - на местах, где этих повторов нет. При этом у каждого можно проследить определенную тенденцию: К.Д. Бальмонт усиливает тему любви и неразлучности влюбленных, В.Я. Брюсов — временную составляющую стихов.

Стихотворения «Irene» / «The Sleeper». В.Я. Брюсов перевел оба варианта этого стихотворения, поместив их, соответственно, в разные разделы. Однако в отличие от стихотворений-локусов «The Valley N¡s»/«The Valley of Unrest», он сглаживает, а не усиливает различие между редакциями. Уже в первый вариант стихотворения В.Я. Брюсов вносит некоторые дополнения и заимствования из второй редакции. К тому же он меняет состав строф и добавляет две лишние строки, а также вводит мотив потустороннего мира, которого не было в оригинале, переводя реальный план повествования — сон прекрасной девушки - в более обобщающий, высший. При этом во

втором варианте стихотворения, названном «Спящая», В.Я. Брюсов просто в сжатом виде пересказывает мотивы своего предыдущего перевода, не указывая на различие двух оригинальных редакций стихотворения. Так, он пропускает появление субъектного плана во втором варианте стихотворения, а мотив стона похороненных в склепе людей в конце просто убирает, поскольку об устрашающем звоне дверей гробницы было уже сказано в первом переводе.

К.Д. Бальмонт следует позднему варианту стихотворения и переводит его как внутренний диалог лирического героя, навеянный видом чудесной ночи и спокойного сна прекрасной девушки. Он расширяет несколько строк и добавляет некоторые фразы от себя («ты одна», «превыше грез»), и даже вводит дополнительно образ Луны, которого не было в оригинале. Однако он вернее передает образную структуру стихотворения и сохраняет общее впечатление от прочитанного.

Таким образом, делая вывод о «Переводческих позициях К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова», можно сказать, что для К.Д. Бальмонта основными элементами стихотворения являются его смысл и образный строй, а также стиль языка и его музыкальность. К.Д. Бальмонт зачастую не соблюдает размер и структуру стихов, он может вольно увеличивать количество строк, расширять словосочетания и добавлять эпитеты, употреблять маркированную романтическую лексику, умножать повторы, изменять рифмы, переставлять предложения, сглаживая ход мысли и поясняя смутные моменты. Стихотворения становятся более плавными, певучими, насыщенными образами и эмоциями, — и ради этого он готов жертвовать формой стиха и другими формальными признаками. Для него передать идею стихотворения — это передать читателю определенное впечатление от него.

В.Я. Брюсов, напротив, четко придерживается заданной метрической схемы стихотворений и старается как можно ближе подойти к структуре повествования, логике развития мысли. В большинстве случаев слова стоят у него на том же месте, что и в оригинале, и являются той же частью речи. Он уделяет особое внимание внутренним повторам и параллельным конструкциям, а также «движению стиха» - его скорости, ритму, эмоциональной нагрузке. Конечно, В.Я. Брюсов стремится сохранить в своем переводе все, начиная от количества строк и кончая образным наполнением. Однако когда чем-то приходится жертвовать, то он скорее поступается идейным содержанием стиха и его мелодикой, чем его формой или ритмической организацией.

В «Заключении» подводятся краткие итоги, полученные в ходе исследования, и делается вывод о том, что характер взаимосвязей К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова действительно напоминал трагедию Моцарта и Сальери: в большинстве случаев инициатива состязания исходила от В.Я. Брюсова, его стихотворения были призваны исправить и улучшить стихотворения К.Д. Бальмонта. Ориентируясь на стихотворение

К.Д. Бальмонта, В.Я. Брюсов старался сохранить композиционный и грамматический строй стихотворения, заимствуя некоторые слова и образы из оригинального текста. Таким образом, дав четкое указание на текст соперника, он вносил в него новые смысловые элементы, собственную метафорику, иногда полностью менял конфликт или сюжет стихотворения.

В переводческой деятельности поэты следовали тем же принципам, что и в поэтическом творчестве. При переводе стихотворений Эдгара По К.Д. Бальмонт делает акцент на содержании текстов, их образности и словесной игре. Форма имеет у него второстепенное значение: он часто изменяет структуру стихов, добавляет лишние строки и повторы, переставляет предложения, меняет размер и рифмовку, но при этом передает метафоры и мелодику стихов весьма точно. В.Я. Брюсов при переводе стихотворений избирает основными элементами форму и размер, а также лексико-грамматическую структуру стихотворения: он точно следует заданному метру, меняя длину строки в зависимости от оригинала, сохраняет деление на строфы и количество строк в строфе. Ради формы стиха он готов жертвовать некоторыми оборотами, образами и повторами. Все же, и здесь можно проследить тенденцию В.Я. Брюсова заимствовать некоторые строки и высказывания у своего предшественника — К.Д. Бальмонта.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

Статья, опубликованная в издании, рекомендованном ВАК:

1. «Три расцвета» Бальмонта и цветовой код русского символизма // Вестник РГГУ. - Серия «Филологические науки. Литературоведение и фольклористика».-2010.-№11 (54). - С. 130- 137.

Другие публикации:

1. Формирование репутации Эдгара По в России: К проблеме биографических источников II Новый филологический вестник. - 2010. — №12. -С. 37 -48.

2. Творческие взаимосвязи К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова как поэтическое состязание // Материалы X международной летней школы по русской литературе (в печати).

Текст диссертации на тему "К.Д. Бальмонт и В.Я. Брюсов: состязание в поэтической практике"

МИНОБРНАУКИ РОССИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего

профессионального образования

«Российский государственный гуманитарный университет»

(РГГУ)

04201363976 ^й пРавахРУ™писи

ЖИРОНКИНА ОЛЬГА АНАТОЛЬЕВНА

К.Д. БАЛЬМОНТ И В.Я. БРЮСОВ: СОСТЯЗАНИЕ В ПОЭТИЧЕСКОЙ

ПРАКТИКЕ

Специальность 10.01.01 - Русская литература

Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель -д-р фил. наук, Д.М. Магомедова

Москва - 2013

Содержание

Введение 3

Постановка проблемы 3

Степень изученности темы 6

Положения, выносимые на защиту 15

Апробация работы 17

Структура и объем диссертации 17

ГЛАВА 1. Биографические связи К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова 18

История знакомства и «дружбы-вражды» 18

Стихотворная полемика 21

Критическая полемика 1900-1910 годов 32

Литературоведческая оценка творческих взаимосвязей 36

Само-оценка взаимосвязей 39

Определение поэтического состязания 43

Глава 2. Состязательные стихотворения в сборниках К.Д. Бальмонта и

В.Я. Брюсова 53

Стихотворения «Зачем?» К.Д. Бальмонта и «Господи! Господи!» В.Я. Брюсова

53

Стихотворения «Я мечтою ловил уходящие тени» К.Д. Бальмонта и

«Творчество» В.Я. Брюсова 59

Стихотворения «Камыши» К.Д. Бальмонта и «В камышах» В.Я. Брюсова 67

Стихотворения «Камея» К.Д. Бальмонта и «Клеопатра» В.Я. Брюсова 74 Стихотворения «Скала к скале» В.Я. Брюсова и «Три символа»

К.Д. Бальмонта 78 Стихотворения "К Лермонтову" К.Д. Бальмонта и "К портрету М.Ю.

Лермонтова" В.Я. Брюсова. 84

Состязательные позиции К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова 88

Глава 3. Состязание в переводческой практике 90

Издание и организация сборников К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова 92

Отбор и расположение стихотворений в сборниках 95 Краткая характеристика поэтики Эдгара По и переводческих методов К.Д.

Бальмонта и В.Я. Брюсова 102

«Ворон» в переводах К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова 107 Стихотворения-локусы: «The Coliseum», «Dream-Land», «The Valley Nis» /

«The Valley of Unrest» 115 Стихотворения, посвященные женщинам: «То Helen», «Annabel Lee», «Irene» /

«The Sleeper» 131

Переводческие позиции К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова 146

Заключение 149

Список источников и научной литературы 154

Введение

Постановка проблемы

В своих воспоминаниях Марина Цветаева пишет: «Бальмонт, Брюсов. Росшие в те годы никогда не называли одного из них, не назвав (хотя бы мысленно) другого. Были и другие поэты, не меньшие, их называли поодиночке. На этих же двух - как сговорились. Эти имена ходили в паре». И действительно, не только исследователи творчества поэтов, но уже современники Бальмонта и Брюсова часто сопоставляли их поэзию, их критику, их отношение к творчеству и даже их характеры.

Оба поэта занимали главенствующую роль в поэзии рубежа 19-20 вв., считались родоначальниками нового течения в литературе, «отцами» русского символизма; их поэзию знали, на них равнялись. «В течение десятилетия Бальмонт нераздельно царил над русской поэзией. Другие поэты или покорно следовали за ним, или, с большими усилиями, отстаивали свою самостоятельность от его подавляющего влияния» , - писал Брюсов в 1906 году. Другое воспоминание о поэтах оставила жена Бальмонта, Екатерина Андреева: «Оба они принадлежали к молодому поколению, к новым людям. Оба волевые, с ярко выраженными индивидуальностями, они влияли друг на друга, но ни один не подчинялся другому»2. О взаимном притяжении двух поэтов свидетельствует целый корпус критических статей и воспоминаний, оставленных как писателями, так и критиками: Зинаидой Гиппиус 4 , Максимилианом Волошиным 5, Мариной Цветаевой 6, Андреем Белым 7,

1 Цветаева М.И. Герой труда (Записи о Валерии Брюсове) // М.И. Цветаева. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 4. Кн. 1. Воспоминания о современниках. - М.: Терра, 1997. - С. 51.

2 Брюсов В.Я. К.Д. Бальмонт. Третья статья // Брюсов В.Я. Собрание сочинений: в 7 т. Т. 6. - М.: Художественная литература. - 1975. - С. 255.

3 Андреева-Бальмонт Е.А. Воспоминания. - М., 1997. - С. 337.

4 Гиппиус 3. Н. Одержимый (О Брюсове) // З.Н. Гиппиус. Стихотворения. Живые лица. - М.: Художественная литература, 1991. - (Серия "Забытая книга"). - С. 251-276.

3 Волошин М. Эмиль Верхарн и Валерий Брюсов. - СПб.: Весы, 1907. - № 2; Волошин М. Валерий Брюсов. Пути и перепутья. - СПб.: Русь, 1907. - 29 декабря, N0 348.

Эллисом 8 , Тэффи 9 , В.Ф.Ходасевичем 10 , Ю.Д. Айхенвальдом 11 ,

12 13

Е.В. Аничковым , В.М. Жирмунским и другими, не считая обзоров и критических отзывов в газетах и журналах той эпохи. Вот, например, воспоминание Тэффи: «Бальмонта часто сравнивали с Брюсовым. И всегда приходили к выводу, что Бальмонт истинный, вдохновенный поэт, а Брюсов стихи высиживает, вымучивает. Бальмонт творит, Брюсов работает»ХА. Похожую оценку поэтам дает и Ходасевич: «Его (Брюсова) неоднократно подчеркнутая любовь к Бальмонту вряд ли может быть названа любовью. В лучшем случае это было удивление Сальери перед Моцартом. Он любил называть Бальмонта братом. М.Волошин однажды сказал, что традиция этих братских чувств восходит к глубокой древности: к самому Каину»15. Вообще, мотив Моцарта и Сальери неоднократно появляется и в других статьях и очерках о Брюсове или Бальмонте (особенно часто у Цветаевой), как будто этот сюжет кочует из уст в уста, приобретая среди современников значение мифа. На эту устойчивую характеристику отношений поэтов указывают и современные исследователи: ««Сальерианство» Брюсова -устойчивая характеристика его творческого и индивидуального облика. Об этом писали А. Бурнаки, Ю. Айхенвальд, В.Ф.Ходасевич и Цветаева в разбираемом эссе; у самого Брюсова авторефлексия на тему

6 Цветаева М.И. Брюсов и Бальмонт // М.И. Цветаева. Собрание сочинений. С. 12-63.; Цветаева М.И. Бальмонту (К тридцатипятилетию поэтического труда) // Там же. С. 6-11.; Цветаева М.И. Слово о Бальмонте // Там же. С. 271-280.

7 Белый А. Луг зеленый. Книга статей / Белый Андрей. - М.: Альциона, 1910. - 247 с.

8 Эллис. Русские символисты: К. Бальмонт. В. Брюсов. А. Белый / Эллис; Л.Л. Эллис. - М.: Мусагет, 1910. - 336 с.

9 Теффи. Бальмонт // Воспоминания о серебряном веке. - М., 1993. - С. 71-73.

10 Ходасевич В.Ф. Некрополь. - Брюссель, 1939.

11 Айхенвальд Ю.И. Валерий Брюсов // Ю.Д. Айхенвальд. Силуэты русских писателей. - М., 1910.-32 с.

12 Аничков Е.В. Предтечи и современники. - М.: Освобождение, 1910. - 444 с. 1 ^

Жирмунский 5.М. Валерий Брюсов и наследие Пушкина. Опыт сравнительно-стилистич.исследования. Пб.: Эльзевир. 1922. - 104 с.

14 Теффи. Бальмонт // Указ соч.

15Ходасевич В.Ф. Указ соч. С. 37.

«салъерианского» мифа отобразилась, вероятно, в неопубликованной при жизни повести «Моцарт» (1915г.)»16.

Вопрос критической полемики о литературных отношениях Бальмонта и Брюсова уже достаточно подробно изучен в статьях А.Ю. Романова,

1 7

Р. Войтеховича и других авторов , поэтому мы не будем подробно останавливаться на этом вопросе.

Нас будет интересовать другая сторона заявленной выше проблемы. Что побуждало современников так настойчиво сополагать этих двух совершенно различных по характеру поэтов? Почему при сравнении творчества Бальмонта и Брюсова возникла аналогия именно с Моцартом и Сальери - двумя творцами, чьи отношения можно охарактеризовать не только как ученические, но в большей степени как сопернические? Как сами поэты осознавали специфику своих взаимосвязей? И каким образом это взаимное притяжение отразилось на творческом становлении каждого из поэтов? Изучение специфики творческих взаимосвязей Бальмонта и Брюсова, их поэтического диалога-соперничества, оказавшего сильное влияние как на их поэтические принципы, так и на их творчество в целом, представляется нам важной, интересной и требующей решения проблемой современного литературоведения. Ответы на эти и другие вопросы мы попытаемся дать в дальнейших главах настоящего исследования.

16 Войтехович Р. Брюсов как римлянин в «Герое труда» Марины Цветаевой // Блоковский сборник XV. Русский символзим в литературном контексте рубежа XIX - XX вв. - Тарту, 2000.-С. 183.

17 Романов А.Ю. «Голос наш - векам завет...». К истории отношений К. Бальмонта и В. Брюсова (1900-1910 гг.): рецепции современников // Солнечная пряжа : Научно-популярный и литературно-художественный альманах / под общ. ред. И.Ю. Добродеевой. -Иваново ; Шуя, 2011. - Вып. 5. - 224 е.; Войтехович Р. Брюсов как римлянин в «Герое труда» Марины Цветаевой. С. 182-196.; Михнева Т.П. М. Цветаева и В. Брюсов // Брюсовские чтения 1986 года. - Ереван: Периодика, 1992. - С. 353-361 \ Боровикова М. К вопросу о реконструкции брюсовского мифа М. Цветаевой (на материале эссе "Герой труда")// Русская филология. 9: Сборник научных работ молодых филологов. Тарту, 1998. С. 171-180; Войтехович Р. "Ехе§1 шопишепШт...", или Поединок Цветаевой с Брюсовым// А. С. Пушкин - М. И. Цветаева. М., 2000. С. 263-267.

Степень изученности темы Творчество В.Я. Брюсова в русском литературоведении было исследовано достаточно широко и многообразно, начиная еще с прижизненных работ и посмертных сборников, и вплоть до недавнего времени. В первые 10-15 лет после смерти Валерия Брюсова выходит несколько трудов о его жизни и творчестве - сборник, посвященный 50-летию со дня рождения поэта18, а также труды В.М. Жирмунского19, В.Е Евгеньева-Максимова20, Г.В. Лелевича21, Игоря Поступальского22 и упомянутые уже

23 24 25 26

воспоминания М. Цветаевой , В. Ходасевича , К.И. Чуковского и других . Кроме того, стоит упомянуть кандидатскую диссертацию Д.Е. Максимова, «Поэзия Брюсова», которая впоследствии перерастет в обширную работу о

27 28

творчестве поэта , а также монографию Н.С. Ашукина , собравшего воедино и биографические, и литературные факты жизни Валерия Брюсова. Именно этот труд лег в основу современного биографического издания в рамках серии ЖЗЛ.

Новым толчком к изучению творчества поэта послужили Брюсовские чтения в Ереване в 1962 году, которые затем происходят регулярно вплоть до

29

сегодняшнего дня . В сборниках по материалам чтений выходит множество интересных статей и наблюдений, касающихся различных аспектов творчества

18

Валерию Брюсову. Сборник, посвященный 50-летию со дня рождения поэта. - М., 1924.

19 Жирмунский В.М. Валерий Брюсов и наследие Пушкина. Опыт сравнительно

стилистического исследования. Пб.: Эльзевир. 1922. - 104 с.

20

Евгенъев-Максимов В.Е. Памяти Валерия Брюсова. - Д., 1925.

21 Лелевич Г. В.Я. Брюсов. - M.-JL: Гослитиздат., 1926.

22

Поступалъский И. Поэзия Валерия Брюсова в ее идеях и связях с временем. - М.: Academia, 1933. - 116 с.

23

Цветаева М.И. Герой труда.

24 Ходасевич В. Ф. Некрополь.

23 Чуковский К.И. Репин. Горький. Маяковский. Брюсов. Воспоминания. - М., 1940. - 223 с.

26 Сергиевский И. Валерий Брюсов. 1873-1924. - M.-JL: Гослитиздат., 1944. - 20 е.; Тимофеев Л.И. Валерий Яковлевич Брюсов. - М., 1939. - 11 с.

27 Максимов Д.Е. Поэзия Брюсова. - Л., 1940. - 260 е.; далее переработанная и дополненная:

Максимов Д. Е. Брюсов. Поэзия и позиция. - Л., 1969. - 240 с.

28

Ашукин Н.С. Валерий Брюсов в автобиографических записях, письмах, воспоминаниях современников и отзывах критики. - М., 1929. - 400 с.

29 Брюсовские чтения 1962—2012 гг. - Ереван, 1963 - 2012.

Брюсова - от неопубликованных стихотворений до обобщающих статей о творческих исканиях поэта. Вслед за Брюсовскими чтениями в Ставрополе начинают издаваться сборники, также посвященные творчеству Брюсова30, а также появляются труды, посвященные отдельным аспектам творчества Брюсова31. Кроме того, география исследований расширяется - в 60-80е годы публикуются монографии о Брюсове не только в различных уголках

32 33

Советского Союза , но и за рубежом , - а статьи о поэте проникают в различные журналы и сборники34. Собрание сочинений В.Я. Брюсова35 , выходящее 1973 по 1975 гг., является на данный момент наиболее полным академическим собранием работ Брюсова с подробным комментарием. В 1976

36

г. публикуется «Библиография Валерия Брюсова» , и в тот же год Брюсову посвящается том «Литературного наследства» (в 1991 г. выходит еще один

37

том Литературного наследства, посвященный Брюсову) .

Изучение творчества К.Д. Балычонта представлено в более скудном объеме, так как до недавнего времени наследием поэта практически не

30 В. Брюсов и литература конца XIX-XX в.: Сборник. - Ставрополь, 1979. - 148 е.; Валерий Брюсов. Проблемы мастерства. - Ставрополь, 1983. - 168 е.; Валерий Брюсов. Исследования и материалы. - Ставрополь, 1986. - 143с.

31 Григорян КН. В.Я. Брюсов и армянская поэзия. - М.: Изд. вост. лит., 1962. - 134 е.; Брюсов В.Я. Ремесло поэта / Послесл. и прим. JI. Асанова. - М.: Современник, 1981. - 399 е.; Прижизненные издания В.Я. Брюсова. - M., 1985; Брюсов и Армения: В 2 кн. - Ереван, 1988. [Кн.1 - 376 с. Кн. 2 - 526 с. (1989 г.)].

32 Например, Цыбенко В.А. Поэтическое наследие Валерия Брюсова. - Новосибирск, 1962; Ларцев B.Y. В.Я. Брюсов и научная поэзия. - Самарканд, 1963; Тиханчева Е.П. Брюсов о русских поэтах XIX в. - Ереван: Айастан, 1973. - 188 е.; Сивоволов Б.М. В. Брюсов и передовая русская литература его времени. - Харьков, 1985. - 135 с.

33 Rice Martin P. Valéry Briusov and the rise of Russian symbolism. - Ann Arbor: Ardis, 1975. -155 p.; Grossman J.D. Valéry Bryusov and the riddle of Russian decadence. - Berkeley, 1985c -XII, 379 p.

34 Тынянов Ю.Н. Валерий Брюсов // Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка: статьи. - М., 1965. - С. 259-282; Гиндин СИ. Неосуществленный замысел Брюсова. - М.: Вопросы литературы, 1970. - № 9; Гиндин С.И. Поэзия В.Я. Брюсова (К 100-летию со дня рождения). -М.: Знание, 1973.-64 с.

35 Брюсов В.Я. Собрание сочинений в 7 т. - М.: Художественная литература, 1973-1975.

36 Библиография Валерия Брюсова (1884 - 1973) / под. ред. Э.С. Даниэлян. - Ереван, 1976. -502 с.

37 Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов / Ред. В.Р. Щербина. - М.: Наука, 1976; Литературное наследство. Т. 98. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1 / отв. ред. H.A. Трифонов.-М.: Наука, 1991.-830с.

занимались. С середины 1910-х годов Бальмонт уезжает из России, и, поскольку отношения с советской властью у него не складываются, о нем надолго забывают и упоминают разве что о его переводческой деятельности38. Только в середине 70-х гг. имя Бальмонта появляется вновь в монографии

39

В.Н. Орлова в качестве одной главы общей работы . С этого же времени начинают публиковаться и первые переиздания его стихотворений. К сожалению, приходится отметить, что до сих пор еще не вышло сколько-нибудь полного академического издания стихотворений Бальмонта, сопровожденного хотя бы комментарием. Комментарий к стихотворениям Бальмонта появлялся в Германии, и был выполнен Владимиром Марковым40, но этот важный труд до сих пор не переведен на русский язык и не издан должным образом.

Многое в изучение биографии и поэзии К.Д. Бальмонта внесли П.В. Куприяновский и H.A. Молчанова. Под их руководством с 1993 по 2004 гг. выходили сборники статей, посвященные творчеству Константина Бальмонта и Марины Цветаевой41, а также при Ивановском университете на рубеже XX и XXI веков вышло несколько трудов, посвященных исключительно К.Д. Бальмонту42. Их же стараниями публикуется первая библиография К.Д. Бальмонта43.

38 Например, в книге Чуковского K.M. Высокое искусство. - М. : Сов. писатель, 1968., или книге Мастера поэтического перевода. XX век. - СПб. : Академический проект, 1997.

39 Орлов В.Н. Бальмонт. Жизнь и поэзия // Орлов В.Н. Перепутья. - М., 1976. - С.179-254.

40 Markov V. Kommentar zu den Dichtungen von K.D. Balmont, 1890 - 1909. Bausteine zur Geschichte der Literature bei den Slaven, 31. - Köln; Wien: Böhlau Verlag, 1988. - 463 p. Markov V. Kommentar zu den Dichtungen von K.D. Balmont, 1910 - 1917. Bausteine zur slavischen Philologie und Kulturgeschichte. Reihe A, Slavistische Forschungen, 3. - Köln: Böhlau, 1992.-320 p.

41 Константин Бальмонт, Марина Цветаева и художественные искания XX века : межвузовский сборник научных трудов. Вып. 1- 6. - Иваново, 1993-2004.

42 Например, Куприяновский П.А., Молчанова H.A. Поэт Константин Бальмонт. Биографии. Творчество. Судьба. - Иваново, 2001; Молчанова H.A. Поэзия К.Д. Бальмонта 1890х -191 Ох годов: проблемы творческой эволюции. - М., 2002; Куприяновский П.В., Молчанова H.A. К.Д. Бальмонт и его литературное окружение. - Воронеж, 2004; или Куприяновский П.В. Поэт Константин Бальмонт. - Иваново, 2007.

43 Библиография К.Д. Бальмонта / под общ. ред. С.Н. Тяпкова. Т. 1: произведения поэта на русском языке. - Иваново, 2006. - 490 с.

В 1996 г. издаются мемуары жены К.Д. Бальмонта - Е.А. Андреевой-Бальмонт 44 , а имени Бальмонта впервые отводится место в «Русской литературе рубежа веков»45. Кроме того, в 1990-х - начале 2000-х годах выходят несколько работ, посвященных оценке значения Бальмонта для русской и иностранной литературы46.

Можно отметить, что в последнее время интерес к творчеству обоих поэтов только возрастает. Об этом свидетельствуют недавно защищенные диссертации Кулешовой И.Г.47, Коноваленко А.Г.48, Шитовой Т.П.49, Ивановой А.С 50 и Епишевой О.В 51 , а также различные статьи и обзоры внутри коллективных сборников и журналов52.

Что касается работ, посвященных сопоставительному анализу творчества поэтов, то достаточно полный обзор о взаимоотношениях К.Д. Бальмонта и В.Я. Брюсова дается в статьях A.A. Нинова «Переписка В.Я. Брюсова с К.Д. Бальмонтом»53 и ««Брюсов и Бальмонт» (1894-1898)»54. В них

44 Андреева-Бальмонт Е.А. Воспоминания / Под общ. ред. A.JI. Паниной. - М.: Изд. им. Сабашниковых, 1997. - 560 е., ил. - (Записи Прошлого).

45 Корецкая И.В. Константин Бальмонт // Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х годов). Кн. 1. - М.: Наследия, 2000. - 960 с.

46 Азадовский K.M., Дьяконова Е.М. Бальмонт и Япония. - М.: Наука, 1991. - 190 с; Стрелков Л.А. Под знаком Бальмонта. - М., 1997; Андгуладзе J7.H. Бальмонт и Груз