автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Каламбур как феномен русской экспрессивной речи

Полный текст автореферата диссертации по теме "Каламбур как феномен русской экспрессивной речи"

На правах рукописи

Вороничев Олег Евгеньевич

КАЛАМБУР КАК ФЕНОМЕН РУССКОЙ ЭКСПРЕССИВНОЙ РЕЧИ

Специальность: 10.02.01 - Русский язык

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

11ИЮЛ 2014

Москва 2014

005550548

005550548

Работа выполнена в ФГБОУ ВПО «Московский педагогический государственный университет» на кафедре русского языка

Научный консультант:

! доктор филологических наук, профессор

' Шмелёв Алексей Дмитриевич.

|

Официальные оппоненты:

Фатеева Наталья Александровна, доктор филологических наук, профессор, : Институт русского языка имени В.В. Виноградова, главный научный сотрудник От' дела корпусной лингвистики и лингвистической поэтики;

(

> Ледеиёва Валентина Васильевна, доктор филологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Московский городской областной университет», профессор кафедры современного русского языка;

Бубнов Александр Владимирович, доктор! филологических наук, Курский институт социального образования (филиал) ФГБОУ ВПО «Российский государственный социальный университет», доцент кафедры журналистики и филологии.

Ведущая организация: ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет», Ростсв-на-Дону.

Защита состоится 29 сентября 2014 г. в 15.00 часов на заседании диссертационного совета Д 850.007.07 на базе ГБОУ ВПО города Москвы «Московский городской педагогический университет» по адресу: 129226, г. Москва, 2-й Сельскохозяйственный проезд, д. 4, корп. 4, ауд. 3406.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГБОУ ВПО города Москвы «Московский городской педагогический университет» по адресу: 129226, г. Москва, 2-й Сельскохозяйственный проезд, д. 4, корп. 4 и на сайте ГБОУ ВПО МГЛУ wvw.mgtiu.ru

Автореферат разослан

JL

ею ля 2014 г.

Ученый секретарь диссертационного совета / В .А. Коханова

Общая характеристика работы

Каламбур как один из «приемов колебания и компрометации смысла» [О. Роиен] на протяжении многовековой истории его существования оценивался литераторами и критиками неоднозначно. Ближе к истине те исследователи каламбура, которые полагают, что он «может быть остроумным и глубокосодержательным» [A.A. Щербина], если «отражает какую-то существенную сторону изображаемого, его внутренние противоречия и неожиданные связи» [E.H. Вакуров].

Каламбур распространен в самых разных социальных кругах и, каким бы официальным гонениям он ни подвергался (как якобы «легкомысленный» вид комического) в годы массовых репрессий и последующие десятилетия советской эпохи, продолжал жить в шутках, анекдотах, афоризмах и других жанровых формах речи. С демократизацией общественной жизни каламбур вышел из полуподполья и сегодня широко употребляется во всех ее сферах, в том числе в языке СМИ, где он чаще всего используется в заголовках газетных и журнальных статей, и рекламном дискурсе, в котором каламбуры, «как правило, кратки, экономичны, высоко информативны-) [Н.В. Лазовская]. Довольно высока частотность употребления самого слова каламбур во фрагментах текстов различной жанрово-стилистической принадлежности: в Национальном Корпусе русского языка зафиксировано 250 документов с этой лексемой [URL: http://ruscorpora. ni].

Вместе с тем каламбур все еще представляет собой «одну из нзименее освещенных тем в западной и российской риторике» [В.П. Москвин] :и языкознании в целом.

Языковой игре, которая стала одним из центральных объектов изучения в отечественной и зарубежной лингвистике со второй половины ХХ-го века, посвящено уже немало серьезных научных работ. Есть и работы, специально посвященные каламбуру. Однако в большинстве из них анализируются определенные его виды и частные аспекты использования, в том числе в идиолектах, стилях и жанрах [Е.Ф. Арсентьева, E.H. Вакуров, M.JI. Гордиевская, A.C. Джа-нумов, И.Г. Добродомов, Г.Ф. Ковалев, Н.П. Колесников, С.А. Лукьянов, Г.В. Пономарева, Е.П Ходакова, E.Ei. Ширина], а также отдельные приемы его экспликации, прежде всего - паронимическая аттракция [Н.Д. Акиныпина,

Н.П. Колесников, О.И. Северская, Л.И Ткаченко] и зевгма [С.Е. Бирюков, А.Н. Смолина]. Лингвистической природе, механизмам образования каламбура посвящено пока очень мало исследований. Из них особого внимания заслуживают работы С.Г. Мнхейкиной, В.П. Москвина, Л.А. Осиной, Г.Ф. Рахимкуло-вой, О. Ронена, В.З. Санникова, А.П. Сковородникова, A.A. Щербины. Вместе с тем приходится признать, что опубликованная в 1958 г. книга A.A. Щербины «Сущность и искусство словесной остроты (каламбура):», объем которой составляет 68 страниц, все еще остается единственной в отечественном языкознании продуктивной попыткой анализа общих лингвистических особенностей каламбура.

Актуальность диссертационного исследования обусловлена прежде всего этим парадоксальным несоответствием уровня популярности каламбура уровню знаний о нем. Причем первостепенный научный интерес представляют особенности семантики, поэтики, стилистики, разноуровневые языковые/речевые средства и механизмы образования русского каламбура, поскольку «приемы каламбурных сближений слов не только органически входят в общую систему сатирического стиля многих русских писателей, но и отражают нашу национальную ментальносгь» [В.В. Виноградов]. Исследование экспрессивно-речевой специфики каламбура представляется актуальным и для лингвостилистики жанровых форм художественной речи, разработка которой в настоящее время осуществляется М.Н. Нестеровым и его последователями: Е.А. Карапетян, O.A. Мануйловой, О.В. Переходюк, A.A. Рыбаковой, В.А. Ши-пиловым и др.

Актуальностью диссертационного исследования мотивированы его цель,

объект, предмет и задачи.

Цель диссертационной работы - выявление и описание особенностей

семантики, поэтики и стилистики русского каламбура, разноуровневых языковых и речевых средств его образования, из чего следует, что объект исследования - русский каламбур, предмет - особенности семантики, поэтики и стилистики русского каламбура, разноуровневые языковые и речевые средства его образования.

Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:

1) определить статус и место каламбура в ряду сходных и смежных явлений языковой игры;

2) выявить общие экспрессивно-речевые особенности каламбура;

3) выявить причины и условия возникновения каламбурной неоднозначности и управляемой/неуправляемой каламбурности;

4) проанализировать различные основания классификации каламбура и выявить возможные его типы;

5) выявить особенности стилистического употребления каламбура;

6) выявить особенности экспрессивно-семантической структуры классического (семантизированного) каламбура, которыми определяются отбор и употребление стилистически доминирующих языковые/речевых средств;

7) выявить и представить в единой системной классификации разряды и типы слов с тождественным или сходным планом выражения, способных быть первоэлементами каламбура; классифицировать каламбуры и каламбурные аттракции по типу их лексических доминант;

8) выявить и описать основные языковые и речевые средства второго (сверхсловного) уровня экспликации каламбурности;

9) проанализировать каламбурообразующие возможности различных разрядов и типов ЛЕ и ФЕ с тождественным или сходным планом выражения.

Гипотеза исследования: каламбурность проявляется на различных уровнях языковой системы, но прежде всего на семантическом и фонетическом, и представляет собой результат оппозитивного взаимодейсгвия значимых единиц языка/речи, имеющих тождественный или сходный план выражения.

Поставленной целью и задачами определяется комплекс методов и приемов исследования. Основным методом является непосредственное наблюдение над семантическими, фонетическими и стилистическими особенностями каламбура, их описание; наблюдение над лексическими, фразеологическими и другими средствами формирования экспрессивно-речевой структуры каламбура и описание их типов. Применяется анализ научно-теоретических источников, сравнительно-сопоставительный метод — при рассмотрении дифференциальных признаков языковых/речевых средств создания каламбура, а также методы контекстуального и семантико-стилистического анализа. Для вы-

явления и уточнения свойств каламбура и образующих его единиц используются приемы, сопоставления, трансформации, инверсии, синонимической замены.

В исследовании применялись следующие основные методологические принципм:

1) учет характера разноуровневых оппозитивных различий;

2) определение признаков тождества/сходства лингвистической формы на разных уровнях языковой системы.

Концептуальной базой исследования и лингвистической типологизации каламбуров выступает 1)ентральиое положение слова в системе языка.

Материалом исследования послужили поэтические и прозаические тексты русской классической и современной художественной литературы, в том числе юмористические произведения, эпиграммы, афоризмы и т.п.; сборники анекдотов, пословиц и поговорок, гетерограмм и палиндромов, публицистические и рекламные тексты, видеосюжеты (свыше 10000 примеров).

Научная новизна диссертационной работы определяется тем, что каламбур впервые рассматривается как синкретичный феномен экспрессивной речи, сочетающий признаки стилистической фигуры и малоформатного жанра. Выявляются собственно языковые критерии удачности каламбура, анализируются причины и условия возникновения каламбурной неоднозначности, заданной и незаданной каламбурности. Каламбур исследуется с позиций теории экспрессивно-семантического поля его первоэлементов - ключевых слов с тождественным или сходным планом выражения, все варианты оппозитивного взаимодействия которых представлены в единой «лексико-грамматической» классификации. Детальной типологизации подвергаются омофоны и парономазы как наиболее продуктивные разряды ключевых слов в фонетико-семантическом каламбуре. Наряду с лексическими доминантами рассматриваются языко-вые/речезые средства второго уровня экспликации каламбурности. При анализе типов качамбура и границ каламоурноста акцентируется внимание на признаках тождества/сходства планов выражения. Описываются экспрессивно-речевые особенности каламбурной рифмы как основного приема экспликации каламбура. Выстроена общая лингвистическая типология каламбура с учетом характера и степени проявления его разноуровневой языковой природы.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно вносит свой вклад в изучение каламбура как явления экспрессивной речи, в разработку его лингвистической типологии, в изучение языковых и речевых средств создания каламбурного эффекта, в том числе стилистически значимых разрядов слов с тождественным или сходным планом выражения. Диссертация имеет определенное значение для решения теоретических проблем стилистики русской художественной речи, поскольку подтверждает правомерность лингвостилисти-ческого подхода к анализу не только жанровых форм, но и явлений, приемов, способных быть стилистической основой того или иного жанра, а это открывает широкие перспективы для изучения лингвистической специфики многих еще не исследованных стилистических приемов, фигур речи и для формирования лингвостилистической теории прие мов художественной речи. Кроме того, материалы исследования будут способствовать решению теоретических проблем перевода и пополнению теоретической базы лингвистической экспертизы.

Практическая значимость работы заключается в том, что материалы исследования, его основные положения и вывода, типология описанных языковых и речевых средств экспликации каламбура могут бьпъ использованы в практике преподавания стилистики русского языка, практике перевода, в спецкурсах и спецсеминарах по лингвистическому анализу художественного текста, в курсовых и дипломных работах «удентоь:. Материалы исследования имеют практическое значение для разработки учебного курса «Стилистика приемов художественной речи», спецкурса «Лингвистическая специфика каламбура», для создания соответствующих учебных пособий и словарей - например, Толкового словаря окказиональных каламбурных словоупотреблений, Словаря энантиосемантов и омоантонимов, Словаря омофонов, Словаря парономазов, Словаря однокоренных синонимов, Словаря каламбурных рифм и др.

Выносятся на обсуждение следующие основные положения:

1. Каламбур - семантико-фонетическнй феномен, совмещающий признаки приема и жанровой формы. Этот синкретизм предопределяет экспрессивно-речевую специфику каламбура: представляя собой стилистическую основу (или одну из стилистических основ) какой-либо жанровой формы, он выражается конкретными стилистическими приемами, базирующимися в конечном

счете на трех лексических явлениях: полисемии, омонимии (со смежными омо-формией, омофонией и омографией) и паронимии (со смежной парономазией).

2. Лингвистическая специфика классического (семантизированного) каламбура заключается в ярко выраженном семантическом контрасте (или разрыве) между имеющими тождественную или сходную лингвистическую форму единицами языка/речи на уровне слова или текста. Поэтому собственно лингвистическими критериями удачности каламбура следует считать наиболее контрастное эксплицитное или имплицитное столкновение планов содержания омонимичных или паронимичных лексических доминант и оптимальное для такого столкновения контекстуальное окружение этих ключевых слов.

3. Интралингвнстической предпосылкой возникновения каламбурной неоднозначности является объективное существование контекстов, в которых возможно пересечение семантических полей, и, как следствие, совмещение значений разных ЛЕ, имеющих тождественный план выражения. Возникновение заданной и незаданной халамбурности определяется соответствием или несоответствием языковых/речевых средств коммуникативной интенции адресанта речи, а также презумпцией коммуникативного равенства.

4. Каламбур способен выполнять композиционную, смыслообразую-щую, идейно-тематкчеехую функции, а также функции: имплицитного параллелизма - в художественной речи; привлечения внимания адресата - в публичной речи, рекламе и СМИ; может употребляться в эпидейктической речи, проникает в научную речь и такие жанровые формы как публицистическое эссе, философский трактат, инскрипт.

5. Тождеством или сходством планов выражения единиц языка и/или речи, при помощи которых создается каламбур, следует считать их полное или преобладающее подобие, проявляющееся не только на фонетико-графическом, но и на словообразовательном, морфологическом, синтаксическом уровнях языковой системы; а необходимым условием возникновения каламбурного эффекта - их контрастно семантизированный параллелизм.

6. Каламбурный эффект в семантизированном каламбуре - результат столкновения экспрессивно-семантических полей оппозитивных лексических доминант высказывания или текста. Определение разряда и типа доминанты зависит от конкретной формы слова, соотносимой с оппозитивной словоформой.

Приоритетность использования того или иного разряда лексических доминант в конкретном жанре зависит от атрибутивной для него речевой формы выражения (прозаическая или поэтическая) и обусловлена спецификой самого жанра.

7. С опорой на тип лексической доминанты могут быть выделены 8 возможных типов каламбуров и каламбурных атгракций: полисемические, включающие псевдосинонимические и нсевдоантонимические: омонимические, включающие собственно лексические и лексико-грамматические, в том числе омоформические; омофонические, омографические, паронимические, пароно-матические, синонимические, антонимические (два последних типа базируются на синонимии и антонимии только однокоренных слои).

8. При определении типа лексической доминанты каламбура необходимо учитывать следующие особенности:

• Одним из методов разграничения лексических омонимов и периферийных ЛСВ пэлисемантов может быть опора на семантико-словообразовательную структуру ЛЕ, претерпевшей опрощение. Энантиосемия как оппозиция антонимичных ЛСВ одной лексемы противопоставлена омоан-тонимии как оппозиции разных лексем с полярными значениями. Регулярная транспозиция лексических единиц на уровне частей речи является достаточным условием омонимического обособления в лексике.

• Омофоны - лексико-фонетические единицы, принадлежность к которым определяется по акустжо-перцеитивным критериям. Пределом омофона является фонетическое слово; омографы - лексико-графические единицы, принадлежность к которым определяется совпадением только в написании.

• Парономазы - смежный с паронимами разряд лексико-фонетических единиц, принадлежность к которым определяется: 1) подобозву-чием членов паронсматической оппозиции; 2) порожденной этим подобозвучи-ем ассоциативной взаимосвязью; 3) наличием разных корней и омонимичностью значений соотносимых слов. Пределом парономаза, как и омофона, является фонетическое слово.

• Полными однокорениы.'4и синонимами следует признать однозначные или многозначные родственные слова одной части речи, ЛСВ которых состоят только в синонимических словарных отношениях. К неполным одноко-

ренным синонимам логично отнести многозначные родственные слова одной части речи, в семантических связях которых синонимия доминирует над паро-нимиеи; однокоренные антонимы следует отграничивать от паронимов, опираясь на семантический, ортологический, словообразовательный и фонетический критерии.

9. К языковым/речевым средствам 2-го уровня экспликации каламбурно-

сти следует отнести:

• каламбурные отрезки речи кзх сверхсловные средства экспликации каламбурности на уровне высказывания или текста;

• различные стилистические приемы, служащие конструктивной основой каламбура, основным из которых является каламбурная рифма.

Структура диссертации определена целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, четырех глав («Общие особенности семантики, поэтики и стилистики каламбура», «Смежные разряды лексических доминант каламбура, имеющих тождественный план выражения», «Смежные разряды лексических доминант каламбура, имеющих сходный план выражения», «Языковые и речевые средства второго уровня экспликации каламбурности») и заключения. Далее представлен список цитируемой и упоминаемой литературы, список источников (828). В Приложении 1 представлены материалы и таблицы, дополняющие содержание отдельных параграфов теоретических глав. В Приложение 2 и Приложение 3 включены параграфы, в которых демонстрируются и анализируются каламбурообразующие возможности лексических и фразеологических единиц.

Апробация исследования осуществлялась в докладах и обсуждениях основных положений диссертации на международных, всероссийских и региональных конференциях: всероссийской научно-практической конференции «Русский язык в современном мире» (Биробиджан, 2011), III международной научной интернет-конференции «Русский язык и проблемы филологического образования» (Северодвинск, 2011), традиционных «Максимовских чтениях» (Москва, МПГУ, 2012), всероссийской научно-практической конференции с международным участием «Язык и социальная динамика» (Красноярск, 2012), региональной межвузовской конференции «Проблема формирования общекультурных компетенций в профессиональном образовании» (Брянск, 2012),

международной научной конференции «Тютчев - русская поэтическая и политическая языковая личность» (Брянск, 2013), международной научной конференции «Человек, природа, история: к 100-летию С.П. Залыгина» (Мичуринск, 2013).

Основное содержание работы Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, определяются его объект и предмет, излагаются основные положения, выносимые на защиту, отмечаются новизна, теоретическая н практическая значимость работы.

В первой главе «Общие особенности семантики, поэтики и стилистики каламбура» выявляется специфика каламбура как феномена русской экспрессивной речи: определяются его языковой н категориальный статус, место в ряду сходных и смежных явлений ЯИ, собственно и несобственно языковые критерии его удачности; рассматриваются различные виды каламбура, условия возникновения и критерии определения каламбурной и некаламбурной неоднозначности, заданной и иезаданпой каламбурности; исследуются особенности стилистического употребления каламбура, критерии тождества и сходства формы каламбурообразуюших единиц языка н речи. Анализируется рель экспрессивно-семантических полей ключевых слов (лексических доминант) в образовании каламбура и дается их общая характеристика.

Наблюдения показывают, что у каламбура как речевого явления есть свои центр и периферия. Центр образуют «классические» - семантизированные -каламбуры, в которых игра слов в той или иной степени проявляется на лексическом и фразеологическом уровнях языковой системы, представляя собой «намеренное создание языковыми средствами двоякого понимания какой-либо фразы» [Т.Г. Сопова]. Периферию составляют все виды каламбурности, в том числе случаи, для которых «характерно преобладание звуковой стороны над смысловой и иногда настолько, что становится сомнительным отнесение оборота к категории каламбура» [С.И. Влахов, С.П. Флорин].

Каламбурностью в диссертации признается игровая экспрессивная окраска (комическая и некомическая) как свойство каламбурных сегментов речи. Поэтому допускается синонимическое употребление терминов каламбурностъ и каламбурный эффект. Понятие качамбурностъ - более общее и отвлеченное, чем каламбур. Это широкое стилистическое явление, но вместе с тем и некое

потенциальное двойство значимых единиц языка (морфем, слов или сверхслов-ных образований), реализуемое в речи при благоприятных условиях. Термин каламбурностъ может быть применим не только к собственно каламбурам («классической)), семантизированной игре слов), но и к прецедентным высказываниям (ми текстам), литературному пастишу, травестии и т.п., а также к таким сравнительно обособленным жанрово-стилнстическим формам комбинаторной поэзии, как палиндром, гетерограмма, анаграмма или акростих, поскольку в каждой из них в большей или меньшей степени проявляется каламбурный эффект.

Собственно каламбуром логично называть стилистическую основу или одну из стилистических основ малой жанровой формы (остроты, шутки, анекдота, афоризма, велеризма, эпиграммы и т.п.), в которой имеет место характерное, «классическое» каламбурное соседство слов или больших по объему сегментов речи с тождественным/сходным планом выражения, совмещение или смена различных интерпретаций. Сходную точку зрения высказывают И.Р. Гальперин, Ю.М. Скребнев, D. Attridge, P. Hammond. Сущность собственно каламбура наиболее точно отражает термин семантико-фонетичесхий феномен

экспрессивной речи.

Несмотря на неполное совпадение значений терминов каламбур и калам-бурность, в рамках данного исследования допустимо их синонимическое употребление в тех случаях, когда анализируется каламбурностъ как свойство конкретного каламбурного сегмента речи (= каламбура).

В качестве синонимического наименования понятия каламбур наряду с термином каламбурностъ используется словосочетание игра слое. В исследованиях каламбура представлены четыре варианта соотношения этих понятий: 1) отождествление [Ю.Б. Борев, B.C. Виноградов, Е.А. Земская, Ю.С. Маслов, A.B. Федоров, H.A. Штырхунова, A.A. Щербина, Е Corbett]; 2) противопоставление по ряд}' признаков [Л.К. Бобылева, Е.Ф. Болдарева, Л.А. Сазонова, Н.Л. Уварова]; 3) более узкая интерпретация каламбура [Г.Б. Антрушина, Т.А. Буйницкал, С.И. Влахов и С.П. Флорин, С.С. Иванов]; 4) более широкая интерпретация каламбура [A.C. Джанумов, М.В. Ушкалова].

В данной работе принимается мнение исследователей, признающих каламбур и игру слов равнозначными понятиями. Это отождествление,

которое подтверждают словари О.С. Ахматовой, В.И. Даля, Т.Ф. Ефремовой, А.И. Молоткова, С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, Д.Н. Ушакова, М. Фасмера, логически полностью оправдгно, поскольку сочетание игра слов вошло в научный оборот и бытовую речь как наиболее точный, буквальный перевод иностранного слова каламбур. Любые варианты каламбура представляют собой проявления игры слов (в широком смысле: как лексических единиц, так и состоящих из них более объемных единиц речи: сочетаний, предложений, текстов). Вместе с тем два общеизвестных положения - 1) игра слов является одним из видов ЯИ и 2) каламбур может быть управляемым (намеренным) и неуправляемым (случайным) - служат доказательством того, что и ЯИ в целом может быть управляемой и неуправляемой, иначе нарушается субординация понятий каламбур f= игра слов) —языковая игра.

Каламбур (= игра слое) входит на правах гипонима в содержание понятия языковая игра, которая охватывает все уровни языковой системы. Наиболее четко очерченными в пределах ЯИ могут быть только границы «классического» (семантизированного) каламбура как стилистической основы малоформатного комического жанра. Каламбурность как более широкое в сравнении с собственно каламбуром явление, соответственно, «захватывает» в управляемой — неуправляемой ЯИ гораздо большее пространство, и ее границы в пределах ЯИ представляются уже менее определенными. Однако игра слов может рассматриваться только как вид ЯИ. Общим основанием для разграничения каламбурной и некаламбурной ЯИ представляется наличие/отсутствие эксплицитной или имплицитной оппозитивности планов содержания морфем, слов и сверх-словных речевых сегментов с тождественным или сходным планом выражения.

Понятия каламбур и остроумное выражение (= острота) не могут быть отождествлены, поскольку: 1) острота может включагь несколько каламбуров: Украинская экономика в руках женщины с косой, а наша - в коме, в снежном коме коррупции; 2) каламбур, в отличие от остроты, может быть основан только на «внешней» игре омофоничными, омографичными, парономатичными ЛЕ или более сложными отрезками речи, без каких-лкбо явных семантических контрастов, свойственных остроумному высказыванию: Даже к финским скалам бурым//Обращаюсь с каламбуром [Д. Минаев]; 3) каламбур нередко превышает по объему понятие остроумное выражение, если контекст, необходи-

мый для восприятия каламбурной контрастной семантики, имеет форму диалога или содержит несколько предложений, как, например, в анекдоте Штирлиц подошел к окну. Из окна дуло. Штирлиц выстрелил. Дуло исчезло. Каламбур-ность может быть эксплицирована и на уровне целого текста Следовательно, понятия каламбур и острота не являются синонимическими: они состоят в отношениях частичного наложения (пересечения) семантических объемов.

Каламбур нельзя считать и разновидностью языковой шутки, поскольку целью шутки является создание только комического эффекта, а игра слов может преследовать далеко не комические цели. Кроме того, языковая шутка обладает определенной смысловой и грамматической завершенностью и автономностью в структуре текста [В.З. Санников]. Эти признаю! в их совокупности позволяют считать языковую ш>тку жанровой формой речи. В противовес этому каламбур не может быть признан жаиром; поскольку не имеет собственной жанровой формы, а «паразитирует» на других, существует в их рамках. В то же время языковая шутка как общее жанрово-стилистическое понятие, включающее более конкретные малоформатные жанры (например, шуточные афоризмы, поговорки, прибаутки и т.д.), нередко имеет каламбурную основу: Заря подобна прилежному ученику: она каждое утро занимается (журнал «Сатирикон») и Чем менее искусен укротитель, тем более он искусан (Э. Кроткий).

Наблюдения над языковым материалом и сопоставительный анализ разных точек зрения показывают, что каламбур неправомерно относить к тропам или фигурам, так как он в какой-то степени сближается с малой жанровой формой в том, что эксплицируется при помощи конкретных стилистических приемов: амфиболии, анганаклазы, каламбурной зезгмы, паронимической аттракции, парехезы, псевдоэвфемин, псевдоэтимологизации, фонетической аллюзии, хиазма и многих других. В то ж е время каламбур трудно признать и жанровой формой, поскольку он, кс имея собственной жировой специфики, выступает «как стилистическая основа соответствующих малоформатных речевых жанров» [АЛ. Сковорогугакоз]: афоризмов, эпиграмм, анекдотов, пословиц, скороговорок, загадок и др. Так образом, логично констатировать синкретичную природу каламбура: совмещение в нем признаков приема и жанра.

Лингвистическая специфика каламбура состоит в особой фонетико-семантической организации единиц языка и речи, позволяющей обыгрывать

различные смыслы и созвучия. Основной лингвистический признак семантизированного каламбура - яркое смысловое различие, контраст между словами или большими по объему единицами языка/речи, имеющими тождественный или сходный план выражения. Поэтому и собственно языковыми 1сритериями остроумного каламбура может быть признано только контрастирование планов содержания лексических и больших по объему единиц языка или речи, имеющих тождественный или сходный план выр;1жения, и оптимальное контекстуальное окружение омонимичных или иаронимичных ключевых слов, обеспечивающее наиболее контрастное столкновение ж планов содержания.

Составляющие механизма каллмбурообразования имеют следующую логическую иерархию: полисемия, омонимия или паротшия как лексическая основа каламбура —> стилистический прием как конструктивная основа и способ экспликации каламбура —> ссал калшлбур как вид языковой игры, который может быть стилистической основой какой-либо жанровой формы.

ЯИ (в том числе каламбурность) наиболее ощутима на лексическом ярусе языковой системы, но необходимыми условиями для этого являются изменения на других уровнях - прежде всего фокетико-графичесхом и словообразовательном. Стилистический эксперимент показывает, что даже малейшее изменение звукобуквенной структуры потенциального ключевого слова способно создать или разрушить каламбур, поскольку фонетическое и тесно связанные с ним морфодеривационное и семантическое преобразования ключевого слова предопределяют попадание или непопадание данной ЛЕ в благоприятную для возникновения каламбурного эффекта позицию пересечения ее сем;штического поля с семантическим полем эксплицитного или имплицитного оппозита с тождественным/сходным планом выражения. Так, экспериментальная замена глухого согласного парным звонким в слове огнетушитель (—» огнедуыитель) вызывает своего рода «цепную реакцию»: преобразования на фонетическом уровне приводят к изменениям на словообразовательном уровне (на один из корней сложносоставного существительного, производного от глагола тушить, ап-плицируется корень глагола душить), в результате чего происходят изменения уже на лексическом уровне: возникает окказиональный парономаз с каламбурным значением 'пожарник', семантические параллели которого с пародируемым словом очевидны благодаря ярко выраженной фоноассоциативной связи.

Наконец, этими, преобразованиями обусловлены изменения на стилистическом уровне: окказиональный парономаз во фразе типа Старшина Иванов был выдающимся огнедушитепем становится доминантой парономатической аттракции (с имплицитным оппозитом) как одного из основных приемов экспликации каламбура

Все каламбуры могут быть разделены в первую очередь по их социально-этнической обусловленности: на межъязыковые {Пьянству - бой... игёрл!; В России человек - это голо sapiens) ивнутриязыковые, которые в свою очередь могут быть дифференцированы на интрадискурсные {Везёт тому, кто везёт-, Семейная жизнь подобна часам, с боем по выходным [Г. Мал-кин], возникающие п пределах узуса, и интерднскурсные, основанные на сходстве лексических единиц кодифицированной и некодифицированной речи: Желание США помочь Украине беспредельно; Ван Дамм мочит плохих парней в бассейне [ТВ канал «Перец», 03.09.2013]. По лингвистической природе различаются каламбуры, основанные на контрастном столкновении значений единиц языка/речи с тождественным планом выражения {Жена просила норку. Три дня копал. Надеюсь, понраеится) и построенные на фоноассоциативном взаимодействии языковых или: речевых единиц со сходным планом выражения: «Красота и красивость» [философское эссе С.О. Хохлова].

Общей причиной возникновения каламбурной и некаламбурной лексической неоднозначности является объективное существование в языке позиций актуализации семантической неоднозначности. Каламбурная неоднозначность в отличие от некаламбурной обнажена, более рельефна, поскольку рождается в тех случаях, когда слово попадает в наиболее благоприятную для возникновения каламбурного эффекта позицию актуализации семантической неоднозначности. Ср.: «Я смотрел на лежавшую передо мной красную икру и с горечью думал о том, сколько рыбьих жизней загублено» - каламбурностъ отсутствует, так как имеет место «сплав» [термин Анны А. Зализняк] 2 словарных JICB лексемы икра: 1. Масса из яичек самок рыб... 2. Масса неоплодотворенных яичек рыбы, обработанная как пищевой продукт [СОШ]; и «Желающим могут разрубить рыло» [объявление в мясном ряду] - каламбурностъ, пусть незаданная, обнажена.

Заданнзя и незаданная каламбурность закономерно охватывает одни и те же базовые лексические явления, в связи с чем проблема дифференциации управляемой и неуправляемой кэламбурности дробится на такие частные проблемы, как разграничение управляемой и неуправляемой полисемии: По радио: Вы прослушали четыре маленьких пьесы для фортепиано. Где вас черти носили? [А. Кнышев] и МИД России предостерегает США от необдуманных шагов по Украине [телеканал «Россия 24», 06.03.2014]; управляемой и неуправляемой омоним и и : Хорошее дело браком не назовут и Брак наносит ущерб себе и государству (плакат); в том числе лексико-грамматической омонимии - полной и неполной (о м о ф о р м и и ): Ты от зверей отличен слова даром. '/ Но лучше зверь, коль ты болтаешь даром [Саади] и Казню и милую; управляемой и неуправляемой омофонии: Лупят под лопатку ли (= лупят подло Паткули) [Д. Минаев] и Разве можно быть равнодушным ко злу?; управляемой и неуправляемой омографии: Нам. любые дОроги дорОги [Ю. Энтин] и Пересозка стоящих {стоЯщих или стОящих?) пассажиров запрещена! (надпись в салоне маршрутного такси); управляемой и неуправляемой пароним я и: Верящих много, верующих мало [Б. Крутиер] и Социалистические обязательства осуждены на собрании трудового коллектива и приняты к выполнению («резюме» на стенде «Социалистические обязательства трудового коллектива»); управляемой и неуправляемой парономазии: Засуженный артист без публики и Сначала я катался в метро на экскаваторе, а потом смотрел в позорную трубу (из детской речи).

Основным критерием разграничения заданной и незаданной каламбурно-сти является соответствие/несоответствие используемых языковых средств коммуникативной интенция адресанта речи. Одним из ваяснейших условий восприятия управляемой каламбурности является презумпция коммуникативного равенства <адекзатность интерсубъективных пресуппозиций) адресанта и адресата речи.

Каламбур тесно связан с категорией и четырьмя традиционно выделяемыми видами комического, но получил наибольшее распространение в юмористических и сатирических произведениях, для которых характерен более «мягкий» комизм. Преследуя общие для всех видов ЯИ стилистические цели, каламбур выполняет прежде всего маскировочную функцию, однако может вы-

поднять и другие функции. Так, одним из ключей к постижению сложного авторского замысла в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» служит имплицитна! оппозиция парономазов мессия/мессир. Это каламбурное противопоставление, «растворенное» во всем тексте произведения, выполняет в нем смыслообразующую функцию. С данной функцией, как и с композиционной, тесно связана еще одна, которую логично назвать идейно-тематической, поскольку уместное использование каламбуров в художественном тексте нередко способствует выдвижению и развитию авторской идеи. Таково, например, назначение разных JICB полисеманта высокий (1. Большой по протяженности снизу вверх или далеко расположенный в таком направлении. 5. Очень значительный, вэзвышенный по форме и содержанию [СОБ1] ) в припеве известной песни А. Пахмутовой на стихи Н. Добронравова «Обнимая небо»: Есть одна у лётчика мечта - // Высота, высота. // Самая высокая мечта—//Высота, высота.

В то же время каламбур в художественном тексте, как правило, не выполняет какую-либо функцию в рафинированном виде, можно говорить лишь о ее приоритетности в сравнении с другими. Например, в произведениях А. Грина имеет место «сплав» смыслосбразующей, композиционной и идейно-тематической функций, так как каламбур служит одним из ключей к пониманию того, что осталось за строкой текста, способствует развитию сюжета и авторской идеи. Все эти функции каламбура комплексно реализуются во многом благодаря тому, что тесно взаимодействуют с еще одной функцией — имплицитного параллелизма. Tax, в повести-феерии «Алые паруса» имена автора и одного из главных героев (Грин/Гряй) объединены «цветовой семантикой, на основе которой создан как бы автобиографический каламбур. Английское green - «зелёный», а одно из значений английского grey - «седой». Таким образом, молодой («зелёный») Грэй - как бы портрет «седого» Грина в молодости» [Е.А. Яблоков].

Обладая гораздо более широким, чем принято считать, стилистическим диапазоном, каламбур способен преследовать далеко не комические цели. Так, в метком каламбурном изречении Вы погибли на взлёте, прозвучавшем на траурном митинге, посвященном годовщине гибели в авиакатастрофе 7-го сентября 2011 г. игроков ярославской хоккейной команды «Локомотив», обыгрывав-

мая многозначность предложно-падежного сочетания на взлёте способствует выражению печали и скорби о подававших большие надежды, но рано ушедших из жизни молодых людях Нет повода для иронии или сарказма и при прочтении газетного заголовка «Растерянное поколение» (о духовном кризисе поколения родившихся в конце 70-х - начале 80-х гг., переживших в подростковом возрасте распад СССР) [АиФ, 2С12, № 49], названий телерепортажей «Боевое крещение» (о массовых беспорядках в Киеве 19 января 2014 г.) [РЕН ТВ, 20.01.2014] или «Жажда мести» (о прекращении подачи воды в Крым из Украины) [ТВ канал «Россия 24», 30.04.2014].

Традиционными сферами использования каламбура являются художественная, публичная и разговорная речь. Каламбур абсолютно неуместен в таких замкнутых официально-деловых жанрах, как протокол, постановление, заявление, нормативный правовой документ и т.п., но проникает в менее строгие и замкнутые стили, подстшш и жанровые формы, з том числе в инскрипт {Победителю ученику от побежденного учителя [В.А. Жуковский - A.C. Пушкину]), публицистиче ское эссе (Нзык народа, бесспорно, главнейший и неисчерпаемый родник или рудник наш, сокроеищнииа нашего языка [В.И. Даль] ), философский трактат {Имена - такие произведения из произведений культуры. Высочайшей цельности и потому высочайшей ценности, добытые человечеством» [П. Флоренский] ) и др., подчеркивая и усиливая их высокое торжественное звучание; может быть оправдан не только в научно-публицистическом стиле {Иоанн предает всю Россию в жертву своим опричным: они были всегда правы в судах, а на них не было ни суда, ни управы» [Н.М. Карамзин, ИГР, т. IX] ); но и в собственно научном: Следовательно, гполе брани» (этаметафора стала уже тривиальной для публикаций на тему инвектив и мата), т.е. попе в лингвистическом смысле слова, соотносится с полем сквернословия лишь частично, пересекается с ним, но не совпадает полностью [В.В. Химик - URL: http://www.sfpgu.ru (09.01.14)].

Все единицы языка/речи, имеющие тождественный/сходный план выражения и в силу этого способные быть лингвистической основой одного из приемов экспликации каламбура, могут быть объединены термином калам-бурообразующие единицы и отнесены к одной из двух основных разновидностей: 1) средства первого уровня экспликации каламбура - ЛЕ с тожде-

ственным или сводным планом выражения; 2) средства второго уровня экспликации каламбура (каламбурности): каламбурные отрезки речи и различные стилистические приемы, способные быть конструктивной основой каламбура: каламбурная рифма, зеегма, паронимическая аттракция, парехеза, хиазм, тра-

вестирование и др.

При этом необходимо различать каламбурообразующие единицы языка и речи. К первым следует отнести узуальные лексические и фразеологические единицы, характеризующиеся полным или преобладающим подобием формы; ко вторым - а) окказиональные слова с тождественным/сходным планом выражения: ЛСВ полисемангов, омонимы, омофоны, омоформы, парономазы и др.; б) каламбурные отрезки речи: варианты авторской трансформации фразеологизмов, прецедентных высказываний и текстов, омофонические и па-рономатические цепи, гетерограммы, анаграммы, палиндромы, акростихи, тра-вестии, центоны и другие виды комбинаторных и пародийных произведений, имеющих тождественный или сходный с производящим (опиозитивным) сегментом речи план выражения, но контрастирующий план содержания.

Недостаточная определенность понятия каламбур обусловлена нечеткостью границ формального тождества/сходства каламбурообразующих единиц, которая тесно связана с остро ощутимой проблемой неразработанности общих (для всех уровней языковой системы) критериев тождества/сходства лингвистической формы. Обязательным условием констатации каламбурности в анализируемом речевом отретке следует считать наличие в нем каламбурообразующих ЛЕ (полисемичных, омонимичных или паронимичных) или речевых сегментов большего объема, при сопоставлении которых должны обнаруживаться черты формального тождества/сходства. Важнейшей теоретической предпосылкой для определения объективных критериев тождества/сходства планов выражения соотносимых единиц языка/речи представляется тезис Луи Ельс-млева об изоморфизме языковых планов. С учетом лингвистической специфики каламбура логично выдвинуть гипотезу о проявлении признаков формального тождества/сходства не только на фонетико-графическом уровне, но и на других: словообразовательном, морфологическом, синтаксическом и даже лексическом (если это тождество или сходство внутренней формы слова). Тождеством или сходством лингвистической формы каламбурообразующих единиц

языка/речи логично считать их полное или преобладающее подобие, проявляющееся на одном из базовых уровней языковой системы, а необходимым условием возникновения каламбурного эффекта — их контрастно семантизированный параллелизм.

Так, анализируя прием травестирования, мы имеем право говорить о формальном тождестве или сходстве оригинального и пародийного фрагментов текста. Ср. (пример В.П. Москвина):

1. Шёпот. Робкое дыханье. Трет соловья. Серебро и колых анье сонного ручья [А. Фет].

2. Топот, радостное ржанье, стройный эскадрон, трель горниста, колыханье веющих знамён [Д. Минаев].

Каламбурным мы вправе считать 2-й фрагмент текста потому, что Д. Минаев обыгрывает в нем не тему и не сюжет пародируемого произведения (они, как видим, в первоисточнике совершенно другие), а стилистическую манеру автора, в первую очередь - используемые А. Фетом языковые средства. В соотносимых речевых отрезках формальное сходство (а, следовательно, каламбур-ность) проявляется в пародийном параллелизме частей речи, их словообразовательных структур (см. отглагольные существительные), грамматических форм и их синтаксических позиций (шёпот - топот, робкое дыханье - радостное ржанье и др.), назывных предложений. В данном случае мы констатируем в большей степени сходство грамматических форм и конструкций. Однако оно подкрепляется подобозвучием отдельных слов или их частей (шёпот — топот, дыханье — ржанье), повтором слов трель и колыханье в семантически контрастирующем (с производящим) контексте.

Постичь лексико-семантическую природу каламбурности можно лишь с учетом содержания и характера взаимодействия таких важнейших понятий как экспрессивно-семантическое поле и ключевое слово (лексическая доминанта). Ключевые слоЕа выполняют роль точечных аттракторов, своеобразных синер-гетических опор, формирующих многоплановый, но целостный смысл текста и одновременно способных быть лексической основой образующих его стилистических явлений и приемов (если это художественный текст), в нашем случае — каламбура. Возникает следующая иерархия понятий: ключевое слово (лексическая доминанта) —> фигура (прием) речи —► семантико-фонетическое явление

(каламбур) —> жанровая форма (текст). Экспрессивно-семантическое поле лексической доминанты каламбура представляет собой совокупность контекстуально-фоновых языковых средств и конситуативно-речевых условий, позволяющих слову (ЛСВ полисеманга, омониму или смежной с ним ЛЕ) реализовать одно из возможных экспрессивно окрашенных значений. Каламбурный эффект - прежде всего результат неожиданного смещения или совмещения значений, входящих в разные экспрессивно-семантические поля.

Использование термина экспрессивно-семантическое поле применительно к каламбуру мотивировано широкой интерпретацией экспрессивности как выразительности, обусловленной комплексом самых разнообразных языковых и контекстуально-речевых средств, поскольку при всех различиях во взглядах на природу, сущность н средства выражения этого качества «в лингвистике наиболее распространено такое понимание экспрессивной окраски, которое вбирает и себя все её способы - стилистический, эмоциональный, оценочный, образный и т.д.» [В.Н. Телия]. В таком случае каламбурность как способность тождественных или сходных в плане выражения языковых единиц создавать каламбурные отрезки речи является, по сути, одной из потенций экспрессивности как более общего свойства разноуровневых единиц языка.

Все семантизированные каламбуры могут быть разделены на 3 типа по принципу взаимодействия экспрессивно-семантических полей лексических доминант: 1. С неожиданно смещаемыми полями, каждое следующее из которых сдвигает предшествующее на второй план восприятия (схема взаимодействия: А —» Б а): Штирлиц сунул вилку в розетку, но ему тактично намекнули, что из розетки едят ложечкой; 2. С одновременно воспринимаемыми, равнозначимыми контрастными полями (схема взаимодействия: АН Б ): И у Иуды был преданный друг [А. Кнышев. Уколы пера]; 3. С неконтрастными, непосредственно не взаимодействующими полями (схема связи: А. Б или А, Б, С и т.д.): Парик на лысину надев, // Не уповаю я на дев [Д. Минаев, «Рифмы и каламбуры», 10]. Между первыми двумя типами нет такс« отчетливой границы, как между каждым из них и третьим, в котором экспрессивно-семантические поля лексических доминант просто суммируются в общем контексте и в большей степени проявляется фонетическая природа каламбурности. Поэтому три выделенных типа каламбура могут быть сведены к деум более общим: 1) с активно взаимо-

действующими (смещаемыми и совмещаемыми) экспрессивно-семантическими полями лексических доминант; 2) с пассивно взаимодействующими экспрессивно-семантическими полями лексических доминант.

Первоэлементами каламбура являются ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения. Они образуют ядро каламбура, составляют первичный уровень его экспликации. Каждая ЛЕ, выступая в роли лексической доминанты каламбура, обретает несомненную статистическую значимость, становясь функ-ционалъно-стилистической единицей - сегментом языка и/или речи, который соотносится с оппозитом по полному или преобладающему внешнему подобию, совпадает в границах с фонетическим словом и может быть представлен в контексте ЛСВ или конкретной грамматической формой слова, способной менять тип оппозитивных лексико-стшшстичеасих отношений.

В соответствии с основными принципами, постулируемыми в диссертации (учет характера разноуровневых оппозитивных различий и определение признаков тождества/сходства лингвистической формы на разных уровнях языковой системы), а также с опорой на концептуальную базу исследования -центральное положение слова в системе языка, в целях более точного определения лексической основы каламбура все ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения объединены лексико-грамматическон классификацией, которая позволяет выделить 8 основных разрядов: ЛСВ полисемантоз, омонимы (полные и неполные собственно лексические и лексико-морфологические, в том числе омоформы), омофоны, омографы, паронимы, парономазы, одноко-ренные синонимы, однокоренные антонимы. Внутри каждого из этих разрядов различаются 3 типа оппозиций: собственно лексические, лексико-грамматические, грамматические. При этом активно участвовать в создании каламбура способны только собственно лексические и лексико-грам магические оппозиты, т.е. слова с различными планами содержания.

К смежным явлениям в сфере взаимодействия ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения в первою очередь следует отнести все типы слов, способных к изменению разрядного статуса в зависимости от формы сопоставления с конкретной формой оппознта. В категорию смежных явлешш логично включить и неполную собственно лексическую и лексико-грамматическую омонимию, неполную собственно лексическую паронимию и неполную собст-

венно лексическую парономазию. К смежным типам ЛЕ также следует причислить лексико-грамматические и собственно грамматические омоформы, лекси-ко-грамматические и собственно грамматические омофоны и омографы, лексико-грамматические парономазы и др. Классификационные границы между различными смежными разрядами ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения неустойчивы: одно и то же слово в зависимости от его конкретного фонетико-графического и грамматического оформления может вступать в омофонические, омографические или омоформическиг отношения: кос (кр. придал) / кос (Р. мн.ч. сущ.) - омоформы; кос / коз - омофоны; коза / коса - парономазы. Изменение грамматической формы может привести к утрате квалификационного признака (ср.: род /рот - омофоны; роды /рты - уже оппозиция вне разрядов слов с тождественным или сходным планом выражения).

ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения выполняют в языке и речи две основные функции: 1-я, свойственная всем разрядам и для большинства из них единственная, - создание каламбурности, разнотипных лексических каламбурных аттракции; 2-я, характерная только для оппозитивных ЛСВ многозначных слов, - создание разнообразной некаламбурной лексической неоднозначности. При этом наименее продуктивно создают каламбурные аттракции узуальные однокоренные синонимы - в связи с отсутствием отчетливого различия между планами содержания этих ЛЕ.

Тип каламбура и каламбурной аттракции должен коррелировать с типом лексической доминанты. Поэтому целесообразно различать не только собственно паронкмическую аттракцию {...не внешняя красивость, а подлинная душевная красота [А. Фадеев] )ипарономатическую аттракцию, гораздо шире распространенную (обуватели обывателей, «Как избавить жильё от жулья» [Ю. Лужков] и т.п.), но и по л и сем и чес кую {Можно устранить (=изжить) недостатки, но легче устранить ^ликвидировать) человека, о них говорящего), включающую псевдосинонимическую (Народа у нас много, людей мало) и псевдоантонимическую {Жену звали Рая, тёщу -Ада [А. Кнышев] ) аттракции. Также логично разграничивать омонимическую собственно лексическую {Но на происки и бредни / Сети есть у нас и бредни [В. Высоцкий] )илексико-грамматическую,втом числе о м о ф ор м и че с ку ю (Шут. загадка: Три телёнка - сколько ног? - Ответ:

Сколько не мри, останется четыре!) аттракции; а также омофоническую (И ничего не жду от да.ч, //Хоть жизнь подчас за них отдам [Д. Минаев] ) и омограф и ческую (Не рассорили нас - рассорили [М. Цветаева] ) аттракции. Кроме того, с учетом всех вариантов парадигматических отношений в лексике и в целях конкретизации собственно лингвистической природы каламбурного эффекта следует различать аттракции о дно коренных синонимов (преимущественно окказиональных) и однокоренных антонимов: Зачем я сломил // Тело и крыло //Летевшей бабурки? [В. Хлебников. Сон лихача] (ср. с имплицитным узуальным оппозитом бабочка); Смысл жизни скрыт бессмысленностью существования [Г. Мал хин].

При помощи семантико-фонетических атграктантов (ЛСЗ многозначных слов и омонимов) преимущественно создаются семантизированные каламбуры, свойственные в большей степени жанрам прозаической речи - прежде всего малоформатным: анекдотам, афоризмам, шутка;.! и т.д. В жанрах поэтической речи, в том числе в лирическом стихотворении, эпиграмме и др., лексико-стилистической основой каламбура и каламбурной рифмы чаще всего служат фонетико-семантические аттрактанты: парономазы н омофоны.

Теоретические основания, логические критерии выделения каждого разряда и подразряда ЛЕ, способных быть доминантами каламбура, нуждаются в тщательном анализе. В целях установления точного типа лексической доминанты требуют уточнения дифференциальные признаки сменных явлений на уровне слов и словоформ с тождественным/сходным планом выражения. Причем в детальном рассмотрении нуждается прежде всего периферия смежных явлений, закономерным результатом исследования которой должна стать углубленная «внутренняя» типологизация каждого разряда. Поиску возможностей решения этих важнейших задач посвящены две последующие главы диссертант.

Во второй главе анализируются дифференциально-типологические признаки различных разрядов и типов узуальных и окказиональных ЛЕ с тождественным планом выражения: полисе мантов (в том числе энантаосемантов, аббревиатур, ономастических ЛСВ) и омонимов (собственно лексических и лексико-морфолопгческих, в том числе омоформ, и др.), омофонов, омографов.

Отмечается, что внутрилексемную стилистически значимую (каламбурную) оппозицию способны создавать ЛЕ с тождественным планом выражения,

к которым следует отнести и значения (ЛСВ) не только прямые и переносные; свободные и несвободные; специальные и общеязыковые, отмеченные Е.А. Земской, но и денотативные и коннотатнвные ( [Оля:] Стыдно, Фетотов, бабушку сплавлять! - [Бабушка:] Я не бревно, чтобы меня сплавляли! [к/ф «Три дня в Москве»] ); узуальные и окказиональные (Распутную жизнь ведут почтальоны и ямщики, когда ездят осенью в распутицу [А.П. Чехов. Словотолко-ватель для «барышень»] ); нормативные и субстандартные (Я в школу не пойду, - заявил пятилетний Сережа. - Там на экзамене ребят режут [К. Чуковский, «От двух до пяти»] ); актуальные и устаревшие: Лжедмитрия II прозвали «Тушинским вором», потому что он хотел украсть трон у Василия Шуйского.

Раз1раничение ЛСВ полисемантов и омонимов не значимо для каламбура в прагматическом аспекте, однако необходимо для точного определения лингвистической природы (типа) его доминанты. Одним из методов разграничения периферийной полисемии и лексической омонимии может быть опора на се-мантико-словообразовательную структуру слова. Даже первая степень опрощения словообразовательной структуры таких периферийных ЛСВ полисемантов, как жучок (тайное подслушивающее или переговорное устройство), кружок (объединение, группа лиц), кошка (якорь) и т.п., может быть достаточным основанием для констатации факта их омонимического обособления.

Энгнтиосемию с учетом данных лексикографии и буквального значения самого термина (внутрисловная антонимия) логично рассматривать только как оппозицию ЛСВ в пределах одной лексемы. Следовательно, энантиосе-мантами можно признать только многозначные слова, ЛСВ которых способны вступать в контекстуально-антонимические отношения: Преданный друг. Количество брошенных животных растёт с каждым годом» (из соц. рекламы). Ярко выраженные полярные значения омонимических лексем одной части речи или функциональных омонимов логично считать омоантонимами: Пионерка спросила Н.С. Хрущева: «Дядя, а папа правду сказал, что вы запустили не только ракету, но и сельское хозяйство?» - Передай папе, что я сажаю не только кукурузу!

Наиболее значимым фактором окказиональной семактизации в ЯИ является влияние звуковой формы, поскольку каламбурный эффект обусловлен прежде всего внешним подобием семантически контрастирующих ЛЕ. Причи-

ной окказиональной омонимической семантизации является псевдомотивация внутренней формы, нахождение и контекстуальная актуализация так называемого «квазикорня»: облагороженная (сделавшая макияж) дама\ привратник (лжец), сморчок {нос), уморительный (оту моря) отдых.

В сравнении с окказиональными ЛСВ полисемантов {Герасим был очень находчивый. Однажды он нашел Му-му [из школьного сочинения]; Слесарь Сидоров бил самым выносливым на нашем спиртзаводе: он мог за один раз незаметно пронести через проходную до 10 литров водки) окказиональные омонимы обладают более внушительным каламбурообразующим потенциалом, так как экспрессивность, сила комического каламбурного эффекта обусловлена прежде всего неожиданным остроумным инотолкованием корня и зависит от степени контрастирования окказиональной семантики с наиболее употребительным узуальным значением данного слова Окказиональные омонимические значения могуг раскрываться как при помощи пояснительных слов {Я человек бесчасный, человек безвинный, но не бездушный" - "А почему так?" - "Потому что часов не ношу, вина не пью, но духи употребляю" (о А.П. Офросимо-ве [Рус. лит. анекдот] ), так и з контексте или ситуация общения. Например, ребенок отвечает, что совершает кругосветное путешествие, на вопрос Что ты делаешь? бабушки по имени Света, вокруг которой он в этот момент бегает. Это же собственное имя может быть обыграно в слои;1х и словосочетаниях светотень, подсветка, светские манеры, светское общество и д р.

Аббревиатуры-полисеманты в ЯИ практически не участвуют. К таковым следует отнести сокращения с прозрачной семантической связью между первичным и вторичным(и) значениями: напр., вторым значением БАЗ, ГАЗ, ЗИЛ (Белорусский автомобильный завод, Горьковский автомобильный завод, Московский автомобильный завод имени И. А. Лихачева) следует считать название выпускаемого данным предприятием автомобиля {БАЗ, ГАЗ, ЗИЛ), а третьим -название как часть маркировки конкретной модели: БАЗ-325, ГАЗ-51, ЗИЛ-157.

Аббревиатуры-омонимы имеют обособленные значения, хотя в расшифровках этих сокращений может быть один или несколько семантически идентичных элементов: ЗИЛ1 и ЗИЛ2 {завод имени Лихачева и завод имени Ленина). Омонимические аббревиатуры бывают узуальными и окказиональными; последние, в свою очередь, могут быть разделены на 2 типа: 1) с узуальным омо-

оппозитом-аббревиатурой (противопоставлено сложносокращенное слово с традиционной расшифровкой): НЛО - 'неопознанный лингвистический объект' [В.З. Санников]; 2) с узуальным омооппозитом - именем нарицательным или собственным (омоакронимом): ГАД - 'глава администрации'. И узуальные, и окказиональные аббревиатуры-омонимы способны создавать стилистически значимые каламбурные оппозиции - управляемые и неуправляемые: Не падать НИЦ [Российская газета, 27.03.2011]; Китайские БАДы атакуют Россию ('биологически активные добавки' или 'бомбардировочные авиационные дивизии'?).

Для наименования собственных имен с несколькими значениями может быть использован термин ономастические пол и сема н ты. Новые ЛСВ собственных имен чаще всего возникают в результате метонимического переноса с самого называемого лица на его произведение (читать Лермонтова, слушать Бетховена), изображение (получить Георгия, Александра Невского -об орденах, видеть Давида - о скульптуре) и т.д. Ономастическими омонимами следует признать не только случаи совпадения в звучании и на письме слов-представителей различных ономастических классов (антропонимов и зоонимов, антропонимов и топонимов, гидронимов и зоонимов, мифони-мов и астронимов и т.д.), но и внутренние оппозиции подклассов, для наименования которых могут быть использованы термины омоантропонимы: Саша - разг. вариант имени мужчины и женщины (ср.: Шура, Саня); омотопо-нимы: Конго - река и государство; омозоонимы: Рыжий (кот и пёс) и др. Ономастические омонимы в силу их большего семантического контрастирования обладают более внушительным каламбурообразующим потенциалом, чем полисеманты: «Правды» нет, «Россию» продали, есть только «Труд» за 2 копейки (фраза киоскера).

Полными собственно лексическими омонимами логично признать слова одной части речи, совпадающие в звучании и написании во всех грамматических формах, но совершенно разные по значению. Если анализируемое слово полностью или частично не соответствует одному или нескольким из данных критериев, то оно откосится к неполным омонимам или какому-либо из смежных явлений. Напр., среда1 (окружение) и среда* (день недели) произносятся с разными ударениями в формах В. ед.ч. (среду - среду) и Д., Т.,

П. мн.ч. Уже на этом основании их логично отнести к неполным лексическим омонимам.

В классе грамматических омонимов наряду с омонимами синтаксическими и функционально-синтаксическими логично различать омонимы собственно морфологические и функционально-морфологические.К первому из этих подтипов следует отнести ЛЕ разных частей речи, совпадающие в звучании и написании, но не связанные, обособленные по лексическому значению с позиций лексической синхроиии: да' (сочинит, противит. союз) и да2 (утвердит, частица); до' (сущ.; 'нота') и до2 (предлог); зря1 (деепричастие; 'видя') и зря2 (наречие; 'напрасно'). Ко 2-му подтипу, который продуктивен и регулярен в значительно большей степ ени в сравнении с предыдущим, следует отнести слова, определяемые В.В. Бабайцевой как этимологически родственные, совпадающие по звучанию, но относящиеся к разным частям речи: мороженое' (прилаг.) - мороженое2 (СУЩ-), хорошо (наречие) — хорошо2 (кйт. состояния) Есть достаточные интралингвистические основания считать морфологическим омонимом любое самостоятельное или служебное слово, способное регулярно выступал, в значении другой части речи или принципиально отличного по лексико-грамматическим свойствам разряда той же части речи. Поскольку полисемия и омонимия (собственно лексическая и лексико-грамматическая) - сопредельные, но взаимоисключающие понятия, морфологические омонимы логично признать разными лексемами. Они не в меньшей степени, чем лексически«; омонимы, способны создавать каламбурные аттракции: Наша партия была, есть и будет есть!; простой солдат.

Понятия грамматическая омонимия и омоформия нельзя считать синонимическими, так как первое из них более пшрокое, объединяющее синтаксическую и морфологическую омонимию, которая, в свою очередь, включает полную и неполную разновидности. Синонимическими являются лишь понятия неполная лексико-морфологическая омонимия и омоформия-. Я побывал на дне науки (совпадают формы П. ед.ч. существительных дно и день), В дом наш как-то туча забрела //Истекла со стекла [А. Розенбаум]. При определении границ омоформии не применимо понятие «фонетическое слово», так как импульсом сопоставления в нашем языковом сознании конкретных словоформ стано-

вится полное совпадение в звучании и написании, без учета примыкающих служебных слов (клитиков). Омоформия может быть окказиональной, когда слово попадает в нетипичное лексико-синтаксическое окружение, свойственное другой части речи, напр. глагол — существительное: За окном моим летали // две весёлые свистели. // Удалые щебетали // куст сирени тормошили [А. Левин. Разные летали].

При отнесении слова к омофонам необходимо учитывать фонетическую природу омофонии, которая заключается в доминировании перцептивного и акустического аспектов характеристики звука над артикуляторным. Поэтому при каких-либо противоречиях между особенностями слухового восприятия и произношения слова - напр., при артикуляторных различиях между [и] и [и*] в предударном слоге или между [и] и [ь] в непредударном и заударном слогах в таких оппозициях как песец/писец, обезводить/обезводеть, - решающим квалификационным критерием остается полное совпадение в звучании. Отдавая дань значимости и фонетических, и лексико-стилистических критериев, омофонию логично рассматривать как синкретичное межуровневое фонетико-семантическое. явление (на периферии лексики и фонетики), но с приоритетным правом входить в предмет изучения лексикологии, лексической стилистики, лингвостилистики или лингвопоэтики. Пределом омофона как лексико-фонетической единицы является фонетическое слово, ядерной частью которого может быть только одно знаменательное (по первообразованию) слово как лек-

сико-грамматическая единица.

Омофоны, представляющие собой одни из наиболее частотных каламбу-рообразующих разрядов (несуразные вещи; Днём - согнём, вечером -разогнём [Н. Фоменко] ), могут быть полными, совпадающими в звучании во всех грамматических формах {бачок - бочок, компания - кампания, ватный - ваттный, трупный - труппный) к неполными, если созвучны только в отдельных соотносимых грамматических формах: луг - лук, плод - плот, грипп - гриб, кот - код (полностью совпадают в звучании лишь в И. ед.ч.); квазиантонимическими (обезводить - обезводеть, обессилить - обессилеть); ситуативными (Шарик -шарик, Орёл - орёл); собственно лексическими, совпадающими в звучании в равнозначных грамматических формах (см. примеры выше), и лексико-грамматаческими, созвучными в разных грамматических формах: веко (глаз-

ное) - века (Р. ед.ч. от век - столетие). Баку - боку (П. ед.ч.), резка, ломка (существительные) -резко, ломко (наречие или кр. прилагательное ср. р.) и т.п.; узуальными (см примеры выше) и окказионаньнъши, являющимися наиболее контрастными лексическими доминантами каламбура.

Окказиональные омофоны появляются в речи чаще всего в случаях, когда корень с определенным аффиксальным окружением заменяется омофоничным корнем, которому такое окружение не свойственно. Так, в русском языке есть прилагательное хвастливый, образованное от глагола хвастать, и прилагательные хвостатый н хвостастый, образованные от существительного хвост. Окказиональная омофония возникает при сочетании корня хваст- или хвост- с нехарактерным для способа образования каждого из этих прилагательных суффиксом: Змея такая хвастливая! У неё хвост очень длинный. Ср.: проктолог — «руководитель педагогический практики»; пежон - «владелец автомобиля Пежо», мерский человек - владелец автомобиля «М'ерседес-600»; комарилья -«стая комаров».

Омографами следует считать лексико-графические оппозиты, которые объединены ргзрядообразующим признаком «совпадение только в написании». С опорой на него можно выделить 5 типов омографов по характеру произносительных различий между оппозитами: 1) с акцентной произносительной оппозицией: замок - замок, стоит - стоит; 2) с лабиальной произносительной оппозицией (отсутствием у сопоставляемого слова точек над буквой Ё, обозначающей фонему <о>): все - всё, падеж - падёж; 3) с акцентно-лабиалькой оппозицией - в редких случаях, когда в омографах акцентированы [о] в разных слогах (в одном из оппозитов - на месте Ё, при отсутствии точек над ней): передохне(ё)м - передохнем; 4) с палатальной произносительной оппозицией: теста (т['э]ста) - теста (ф]ста), рейс (р['э]) - рейс (р[э]); 5) со старомосковской произносительной оппозицией (произношением в противопоставляемом слове [¡п] в буквосочетании чи, [ж':] и [ш':] вместо нормативного [ж:] или Гжд'] и [шт'] ): .■лоло[т]нш^ - моло[ч']ница; коне[ш\но -конечно, фо[ж':]и - дро[ж:}и, Эо[ж':]н - <)о[жд']п. Ср.: Кочеч({ш\)но, всё в мире конеч([ч'])«о.

Окказиональные омографы, возникающие при ошибочном или намеренном смещении нормативного акцента и в силу этого фактически создающие

имплицитные каламбурные оппозиции со своими узуальными коррелятами, встречаем, например, у И. Северянина: Состряпанное потною бездарью («Пастернак»); Ало-атласные туфли, вы наподобие гондол (Поэза алых туфель).

И узуальные, и окказиональные омографы активно участвуют в создании каламбурных аттракции: В ведёрко руку окуни, // Не бойся, это окуни (Я. Козловский); Она попстар, и ей клицу// С бойфрендом в «мерсе» есть пиццу.

В третьей главе описываются дифференциальные признаки смежных разрядов и типов слов со сходным фонетико-графическим планом выражения, способных быть лексическими доминантами каламбура: паронимов, паронома-зов, однокоренных синонимов и однокоренных антонимов.

Как показывают наблюдения, пар оном азы сближает с паронимами подобозвучие и возможность смешения в речи. Главный дифференциальный признак - наличие у парономазов разных корней с позиций словообразовательной синхронии, противопоставленное родству корней в паронимах. Кроме того, если подобозвучие является для парономазов важнейшим разрядообразующим критерием, то для квалификации оппозитов как паронимов оно, как показывают специальные исследования и лексикографическая практика, значимо в гораздо меньшей степени. Собственно лексичесгам критерием парономатичности выступает омонимический контраст между разнокорневыми оппозитами.

С опорой на дифференциальные признаки парономазов можно назвать 2 общих критерия сходства планов выражения оппозитивных ЛЕ: 1) преобладающее звуковое подобие: тождество свыше 66 % звукового состава; порогом подобозвучия являются два тождественных звука из трех возможных (дот -дом, дом - том, зуб - зуд, сук - суд, лак - мак и п.); 2) изометричность: равное количество звуков и слогов, одноместность ударения, совпадение ударных гласных, тождество или близость артикуляторно-акустических параметров согласных звуков. Критерии сходства планов выражения позволяют определить три основных уровня подобозвучия: 1) высокий (слова, полностью отвечающие каждому из двух названных требований: бот - пот, стык - штык, злак - шлак, отрубить - оттрубить и т.п.); 2) средний (слова, удовлетворяющие 1-му и -частично - 2-му требованиям: скопил - скупил, разрешать-разрушать, мель -моль, смолоть - сломать, матрас - матрос и т.п.); 3) пороговый (слова, отвечающие голько 1-му требованию: маска - смазка, смазка - сказка, сказка -

каска, каска - краска, трос - трость, рот - крот, анчар - гончар, органичный - ограниченный, аллергический - аллегорический и т.п.). Парономазы первого и второго уровней подобозвучия составляют ядро разряда, третьего - периферию.

Отчетливо различаются два основных уровня фоноассоциатнвной близости парономазов. К первому (высшему) следует отнести парономазы с интенсивным взаимодействием ассоциативных полей, ощутимым и вне контекста: метр - мэтр, немец - ненец, пинать - пенять, полюс - полис, постель -пастель; второй составляют слова с контекстуально обусловленной фоноассо-циативностью. Так, в заголовке критической газетной статьи «Глаевраг нашей медицины» актуализируется парономатичность слов (или корней) врач и враг, до этого находившихся на периферии парономазии; в письменной речи парономатичность усиливается за счет графического сходства букв г и ч; ср.: осло-умный, грифомания, <сЖар-пицца» (вывеска на пиццерии), первопроходичцы.

Парономазы могут быть только собственно лексическими и лексико-грамматическими. Границей лексико-грамматического парономаза, как и омофона, служит фонетическое слово: бедна - без дна, зажжён - за жён. По характеру комбинаторных различий в звуковой оболочке парономазов могут быть выделены 5 их оппозиций: протетическая (бор - сбор, пион - шпион), эпентетическая {вираж - витраж, казённый - казнённый), эпитетическая {пояс -поезд, перс - перст), качественная {отрубить - оттрубить, заваливать - завяливать, нарты - нарды), метатетаческая {дозор - задор, сетка - секта). Особый тип составляют анаграммические (зеркальные) парономазы: ворон -норов, трос - сорт. Наиболее яркими атгршсгантами в каламбуре являются окказиональные парономазы: интертрепация, следопут, углуплённыц глуманоид, которые уже сами по себе - вне контекста - представляют мини-каламбуры, так как являются «результантами» скорнения или междусловного наложения производящих оппозитов.

Однокоренные синонимы, как и неоднокоренные, могут быть узуальными семантическими {апельсинные - апельсиновые), стилистическими {глаза - глазёнки), семантико-стилистическими {писатель - писака; второе слово отличается семой «плохой» и разг. окраской) и окказиональными {Видно, ждёт нас до утра // Сон, коняшня и почёт [В. Хлебников. Полно, сивка, видно, тра] ); собственно лексическими {мальчишеский - мальчишечий, турист-

ский - туристический), лексико-грамматическпми {Все/всё студенты/студенчество отмечают/ет сегодня Татьянин день) и грамматическими {Не. смог найти квартиру/квартиры, стол/стола (В.-Р. ед.ч.) и т.д. Полноценные каламбурные оппозиции (как правило, имплицитные) способны создавать только окказиональные однокоренные синонимы - собственно лексические: коняшня (= конюшня), бабурка (= бабочка) [В. Хлебников] или лек-сико-грамматические: олигархьё (= олигархи), спонсорьё (= спонсоры) [М. Задорнов].

При разграничении однокоренных синонимов и паронимов следует опираться на два дифференциальных признака: семантический (основной) -параллелизм значений паронимов в отличие от сходства значений однокоренных синонимов), и фонетический (совпадение звукового облика только корневых морфем у синонимов). Проблема разграничения паронимов и одно-коренных синонимов актуальна только при одновременном соответствии оппо-зитов двум основным условиям: 1) если это близкородственные слова; 2) если оба (или один из них) - полисеманты. Неполным синонимом или паронимом можно признать полисемант лишь в том случае, если основные его значения вступают, соответственно, в доминирующие синонимические {мальчиковый -мальчишеский, далёкий - дальний) или паронимические {академический - академичный, практический - практичный) отношения с большинством ЛСВ оп-позитивной лексемы. Главный способ разграничения паронимов и однокоренных синонимов - выявление общего или взаимоисключающего контекста.

Однокоренные антонимы следует отграничивать от паронимов с опорой прежде всего на семантический критерий: значения паронимов никогда не достигают полной противоположности. Дополнительные критерии дифференциации - ортологический (возможность смешения паронимов в речи), словообразовательный (наличие антонимических префиксов у однокоренных антонимов) и фонетический, наиболее факультативный: подобозвучие не только корней, но и аффиксов у паронимов, противопоставленное подобозвучию одних лишь корневых морфем у однокоренных антонимов как достаточному условию для констатации сходства планов их выражения.

С опорой на характер разноуровневых различий между оппозитами однокоренные антонимы могут быть дифференцированы на собственно лексические

(Наши писаные законы кем и хороши, что позволяют жить по неписаным [Б. Крутиер] ) и лекспко-грамматические (Я встретил вас - и все былое // В отжившем сердце ожило [Ф.И. Тютчев. «К.Б.»] ), дуальные и окказиональные (впуклый, выникатъ, задвиженье), словарные и контекстуальные (напр., в заголовке политической статьи «Социализм и соцкшьность - однокоренные антонимы» [А.К. Исаев. Российский консерватор. 15.11.2010] ), реальные и псевдоантонимы (Я выиграл в потерею проигрыватель), в том числе парони-мические квазиактонимы: полнеть - полнить, экспонат - экспонент и т.п.

В четвертой главе анализируются языковые/речгвые средства второго уровня экспликации каламбурносш: каламбурные отрезки речи и каламбурная рифма как основной, но наименее изученный и поэтому заслуживающий отдельного рассмотрения прием экспликации каламбура, способствующий выявлению языковой природы этого феномена экспрессивной речи.

Термин каламбурный отрезок речи представляется наиболее релевантным наименованием всех каламбурообразующих сегментов, превышающих по объему понятия лексическая единица и фонетическое слово. Каламбурные отрезки речи могут быть следующих типов: фразеологизированные каламбурообразующие единицы - фразеологические полисеманты или омонимы и оппозитивные трансформанты сверхсловных производящих единиц языка или речи (ФЕ, пословиц, крылатых изречений и других прецедентных высказываний), обладающих воспроизводимостью и относительной устойчивостью в языке: «Титаник» отдал концы; Лучше журавль в небе, чем утка под кроватью [Н. Фоменко]; лексико-грамматические трансформанты и инверсивы: пейзажная живопись — живописный пейзаж, искусство очарования - очарование искусства-, синтаксические экспрессивно-семантические омонимы: Привет освободителям Харькова от немецко-фашистских захватчиков!; омофонические цепи: "Едем за город!" - раз Кате //Я сказал, и через час // Наша тройка на раскате // В яму вывалила нас [Д. Минаев]; парономатические цепи: Потом -вспоминаю - проснулся. Полдень // Наверно, тогда стоял, // И подле меня заметала пол тень // От маленького стола [Н. Глазков]; гетерограммы: Ужа сало ужасало [М. Крушкнский]; анаграммы: А как я вчера позабыла, //Какая позавчера была?; палиндромы: И толпа заждалась сапа, джаза, плоти [С. Фе-дин]; акростихи, мезостихи и т.п.; литературные пастиши (в том числе центе-

ны), травестии и другие жанровые формы, в которых пародийной стилизации подвергаются не только тема, сюжет и прочие экстралингвистические составляющие литературных произведений, но и создающие их языковые/речевые средства.

Лысый с белой бородою (И. Никитин) Родясь от тамени, на небо возвышаюсь; Старый русский великан (МЛермонхов) Оттуда на землю водою возвращаюсь! С догарессой молодою (А. Пушкин) С земли меня влечет планет всех князь к звездам; Упадает на диван. (Н. Некрасов) А без меня тоска смертельная цветам.

(центом; сост. Н.О. Лернер) (Г.Р. Державин; акростих «Роса»)

Исследование специфики различных каламбурных отрезков речи позволяет сделать вывод, что существуют по меньшей мере две степени каламбурно-сти: 1) явная (или эксплицитная) каламбурность, которую выражают семантизированный каламбур и несемантизироеанный каламбур; 2) латентная (или имплицитная) каламбурность, когда: а) взаимодействие ключевых слов с тождественным/сходным планом выражения отсутствует или «завуалировано» в общей структуре текста; б) оппозицию составляют речевые отрезки большего объема, чем слово или фонетическое слово, т.е. каламбурность носит интертекстуальный характер, свойственный центону, травестии, пародии и т.д. С вопросом о проявлении каламбурности на уровне текста (интертекста) тесно связан вопрос о се границах. Поскольку понятия «каламбур» и «игра слов» признаются тождественными (вслед за Е.А. Земской, A.A. Щербиной и др.), всё, что выходит за ]-раницы собственно вербальных оппозиций, нельзя считать собственно каламбуром. Есть основания констатировать каламбурность лишь в тех случаях, когда хотя бы один из оппозитов является вербальным эксплицитным, а второй остается имплицитным, но подсказанным картинкой, элементом/ами видеоряда, действием и т.д. Так, на картинке, где мама-крокодилица показывает крокодшвнку на портфель из крокодиловой кожи, такую оппозицию создает эксплицитный JICB 'работник посольстза' слова дипломат: Папа твой в посольстве служит дипломатом.

Анализ каламбурных отрезков речи позволяет выявить следующие их особенности:

1. Каламбурообразующие ФЕ противопоставлены качамбурообразующим НЕ по нескольким признакам: 1) они не являются первоэлементами лингвиста-

ческой основы каламбура; 2) отличаются гораздо меньшим количественным составом и многообразием типов в связи с общим невысоким процентом ФЕ в языке и речи в сравнении с ЛЕ; 3) в оппозициях каламбурообразующих ФЕ подвергаемый преобразованию внешней формы и/ми семантики оппозит-апеллятив, как правило, остается имплицитным: Бойтесь аистов данайцев), дары приносящих.

2. Лексико-грамматическими трансформантами и лексико-грамматическими инварсивами могут быть названы каламбурные отрезки речи, служащие лингвистической основой хиастических каламбуров. К трансформантам следует отнести случаи неравнозначной замены в именном субстантивном словосочетании управляемого нарицательного или собственного существительного согласованным прилагательным; к инверсивам - случаи инверсии' синтаксических позиций и - нередко одновременно - тесно связанных с этими позициями частеречных статусов разных по значению однокоренных слов или ЛЕ с созвучными корнями в синтаксически свободных и несвободных словосочетаниях. Инверсивы могут быть паронимическими (временное тепло -теплое время) и п а р о н о м а т и ч е с к и м и (ровный мел - мелкий ров).

3. Синтаксическими экспрессивно-семантическими омонимами логично признать случаи возникновения каламбурности на почве синтаксической омонимии в словосочетании и предложении. Каламбурный эффект в огшозитивной синтаксической конструкции возможен при двух условиях: контрастирующей семантике и появлении или заметном усилении экспрессивной окраски: Обезьяна с бананом в кепке (этикетка на игрушке), Продаётся шуба с капюшоном до

колена.

4. Омофонические цепи могут быть условно противопоставлены гетеро-граммам по двум признакам: 1) представляют собой равные по количественному составу оппозиции нескольких фонетических слов; 2) имеют графические несоответствия; ср.: Не вы, но Сима //страдала невыносимо, //водой Невы носима — омофонические цепи; <...> не богослов, а бог ослов [Н. Лесков] - гете-рограмма. Парономатические цепи, как и омофонические, являются в большей степени фонетическими аттрактантами, но отличаются неполным соответствием звукового состава оппозитов: Суду за многие вердикты // Сказать мне хочется: «Верь, дик ты!» [Д. Минаев]. Особенность палиндрома в том, что в нем

игра слов осуществляется только на графическом уровне, без семантической отптозитавности прямого и обратного прочтений: Мечам укажу мужа кумачем! [В. Хлебников]. Анаграммы являются контрастно семантизированными оппо-зитивными комбинациями одного и того же графического (и фонетического - в большей его части) состава: И стада вел в лес Осип - слава, велосипедист!

5. Анализ литературных пастишей, травесгий, как и приемов аллюзии, реминисценции и т.п., показывает, что кштамбурность на уровне текста в значительной степени обусловлена его интертекстуальностью. В литературных пас-тишах (в том числе центонах) каламбурный эффект - результат столкновения как минимум прех оппозитивных единиц текстового уровня: производной, представляющей собой сам центон или прозаический пастиш, и двух или более производящих прецедентных текстов. Особенность экспликации каламбурно-сга в жанре травестии, конструктивной основой которого является прием травестирования, состоит в наполнении ритмико-интонационного и грамматического «каркаса» прецедентного текста иным пародийно-комическим содержанием посредством прежде всего лексических замен.

Каламбур соотносится с каламбурной рифмой как семантико-фонегическое явление (если это «классический» каламбур) и стилистический прием его экспликации. Каламбурная рифма имеет общую с собственно каламбуром лексическую основу. С опорой на 4 разряда каламбурообразующих слов, способных создавать каламбурную рифму, можно выделить 4 продуктивных типа каламбурных рифм: полисемические, омонимические (в том числе омо-формические), омофонические и парономатические. В каламбурной рифме, в отличие от собственно каламбура, оппозитивная ЛЕ обязательно должна быть эксплицитной. Могут быть выделены 3 типа каламбурных рифм по их составу и

степени их протяженности:

1) образуемые одним словом (в том числе - фонетическим), а также частью слова (в том числе фонетического) и целым соотносимым словом или его частью: труб - труп, мечтали - мечта ли, дамы - всегда мы; 2) образуемые словом (в том числе - фонетическим) одной строки и несколькими словами (в том числе - фонетическими) соотносимой строки, а также несколькими словами в каждой из сопоставляемых строк (так называемая составная рифма)-. Для немца ведь чины //Вкуснее ветчины (Д. Минаев); любую с тобой - любуюсь

тобой [В. Высоцкий]; 3) полностью составляющие каждую из оппозитивных строк: Не грусти, Рая // Негру стирая [С. Федин]. По месторасположению в строке каламбурные рифмы обычно бывают концевыми, однако могут быть начальными (Ах, матовый ангел на льду голубом, /I Ахматовой Анне пишу я в альбом [О. Мандельштам] ) и срединными: Не румяный грио в лесу, // А поганый грипп в носу! [С. Михалков].

С опорой на результаты анализа лингвистической специфики классических (семантизированных) каламбуров и каламбурных отрезков речи, а также с учетом 1) неравноценной значимости трансформаций на различных нелексических уровнях системы языка для возникновения каламбу рного эффекта, 2) способности сплошной каламбурной рифмы, палиндрома, некоторых гетерограмм и анаграмм выражать несемантнзированную игру слов - может быть выстроена общая лигвистическая типология каламбура, основанная на характере и степени проявления его разноуровневой языковой природы. При этом следует принимать во внимание: поскольку любое каламбурное изречение состоит из отдельных слов (по меньшей мере, из одного, если это окказионализм - напр., бредзащита, эГАИсты), в каждом каламбуре так или иначе присутствуют все уровиевые аспекты характеристики слова: фонетический, графический, мор-фемно-деривационный, морфологический, синтаксический и лексико-семантический. Однако при определении типа каламбура решающим квалификационным критерием становится приоритетное, непосредственное участие одного или нескольких одновременно языковых уровней ь создании каламбурно-сти. Таким образом, представляется возможным разделить все каламбуры на семантизированные и несемантизированные (основание — наличие/отсутствие непосредственной логико-смысловой связи между' оппозитами) и различать следующие их типы:

1. С е м а н т и з и р о в а н н ы й каламбур:

а) семантика-фонетический каламбур — с приматом семантической составляющей каламбурного эффекта, т.е. с активно взаимодействующими контрастными экспрессивно-семантическими полями лексических доминант: Все целятся в яблочко, и только боксёры - в грушу; Доходяга — человек, живущий только на трудовые доходы;

б) фонетико-семантический каламбур - с приматом фонетической составляющей каламбурного эффекта, т.е. с: пассивно взаимодействующими экс-прессивно-семантическимн полями лексических доминант: Не руби дрова на траве двора (парехеза), Не оникс, не агат, // Не халцедон, а гад [Д. Минаев. Ониксу];

в) семантико-графический каламбур, в котором оппозитивность планов содержания какого-либо отрезка речи создается прежде всего игрой на графическом уровне. Такое взаимодействие семантики с графикой мы наблюдаем, например, в омофоничных узуальным словам окказиональных образованиях с различными шрифтовыми выделениями: Запад в СМИтении [ВМ, 25.03.05], Рекомендованный цЕнизм [АИФ, 2007, № 23], СаПФир (газета СПФ - социально-педагогического факультета БГУ). Каламбурность этого типа имеет место также в акростихах, мезостихах и т.п., представляющих собой два разных се-мантико-графических плана, совмещенных в одном высказывании;

г) семантико-фразеологический кгламбур, строящийся на столкновении собственно фразеологических или фразеологического и буквального значений, а также на трансформации и контаминации фразеологизмов и фразеологизиро-ванных (прецедентных) высказываний: Если видишь небо в алмазах, убедись, не поехала ли крыша [Б. Крутиер]; Стойкий оловянный фанатик [Г. Малкин];

д) семантико-словообразователъный каламбур, который может представлять собой трехчленную оппозицию каламбурообразующих единиц, если построен на контаминации нескольких - как правило, двух - узуальных слов и ее окказионального продукта: мамонт-папа—*папонт; стрекоза-козёл—^стрекозёл. К семантико-словообразовательным каламбурам следует отнести также оппозиции, возникгющие в результате псевдочленения основы и выделения квазиморфем(ы), в том числе шрифтового (капитализации): человек бессильный, когда в нем бес сильный, и бессердечный, когда в нем бес сердечный (приставка интерпретируется как квгзикорень); «Депутаты, проСМИ-тесь!». Возможна инверсия структурных компонентов - например, мена корней в сложном слове: [Ставрогин:] Богочеловек? - [Кириллов:] Человекобог, в этом разница! (Ф.М. Достоевский. Бесы). Этому же типу соответствуют оппозиции однокоренных слов, игровая контрастная семантика которых контекстуально обусловлена значениями их аффиксов: А в общем-то москвичи хорошие

люди, если, конечно, не с самого утра хорошенькие (ТВ канал «Перец», программа «Улетное видео», 06.10.2013). К семантико-словообразовательным каламбурам могут быть отнесены и такие отрезки речи, в которых игра слов представляет собой буквализацию их семантики за счет контекстуального разложения на составляющие: Лоботрясы лбом трясут. Пылесосы ¡пыль сосут [В. Друк];

е) семантико-грамматический каламбур, строящийся на омоформии, изменении формы и/или частеречного статуса слов(а), подборе псевдохорреля-та по роду, числу и т.д., на инвераш членов предложения, сопровождающейся изменением семантако-синтаксичесюгс связей, на синтаксической омонимии и других видах игрового оппозитивного преобразования грамматической формы тождественных или сходных в плане выражения единиц языка/речи, приводящего к возникновению контрастирующей семантики: На международном фольклорном фестивале выступали .индеец с индейкой, кореец с корейкой и чуваш с чувихой; сила духа - ста духОв (или дУхов); сухарики с хреном - хреновые сухарики-, Продаю коляску для новорождённого синего цвета (объявление).

2. Несемантизированный каламбур:

а) фонетический каламбур, эксплицируемый сплошной каламбурной рифмой: Далеко в Ригу поезд летит. //Дачи ковригу. Поест ли Тит?; б) графический каламбур как стилистическая основа палнндрома: Рембо обмер [А. Вознесенский]; в) фонетико-графический каламбур как стилистическая основа несемантизированной гетерограммы или анаграммы: гаджеты - гад же ты; Александр Потебня - бард Сеня Лаптенко [/V. Жанров-Алилуйев].

В Заключении в обобщенно-сжатом виде представлены результаты исследования экспрессивно-речевых особенностей русского каламбура:

Каламбур неправомерно относить к тропам или фигурам, поскольку это синкретичный феномен экспрессивной речи, который сходен по своей лингвистической природе со стилистическим приемом в том. что способен быть основой (или одной из основ) жанровой формы (прежде всего малой), но в то же время сходен и с жанровой формой в том, что реализует себя в конкретных стилистических приемах: каламбурной рифме, каламбурной зевгме, пароними-ческой аттракции, парехезе, хиазме, травестировании и многих других.

Основной лингвистической особенностью классического (семантизированного) каламбура, как и собственно языковым критерием его удачности, следует считать наиболее контрастное столкновение планов содержания лексических или сверхсловных единиц языка/речи, обладающих тождественным или сходным планом выражения, и оптимальный для такого столкновения контекст.

Лексическая природа семантизированного каламбура заключается в противопоставлении или совмещении экспрессивно-семантических полей двух (и более) доминантаых ЛЕ (при этом оппозит может быть как материально выраженным, так и имплицитным), относящихся к одному или нескольким из основных (разрядообразующих) и смежных типов полисемичных, омонимичных или паронимичных слов. Лексика в каламбуре первостепенна по значимости в сравнении с другими языковыми средствами, участвующими в его создании. Стилистический эксперимент показывает, что контекстуальная замена ключевого слова в каламбуре даже ближайшим по смыслу синонимом неизбежно приводит к разрушению каламбурности, поскольку синонимичное слово, как правило, не входит в один из разрядов каламбурообразующих ЛЕ и в силу этого не способно попадать в позицию актуализации семантической неоднозначности.

Фонетика-графическая специфика семантизированного каламбура состоит в том, что образующие его оппознтивные ЛЕ имеют (за исключением разно-корневых псендосинонимов и псевдоантокимов), тождественный звуко-буквенный (для омонимов, омоформ, ЛСВ полисемантов), только звуковой (для омофонов), только буквенный (для омографов), или сходный звуко-буквенный (для паронимов, парономазов, однокоренных синонимов и антонимов) план выражения.

Словообразовательная природа семантизированного каламбура наиболее прозрачна в окказиональных словах (парономазах), созданных посредством скорнения или междусловного наложения узуальных слов и образующих, таким образом, трехчленную оппозицию. Значимость словообразовательных процессов для возникновения каламбурной семантики и фоноассоциативностн отчетливо проявляется и в узуальных словах, в морфемной структуре которых в результате ее игрового переосмысления, псевдочленения основы, шрифтового выделения становится возможным появление квазиморфемы.

Грамматической (морфологической и синтаксической) особенностью семантизированного каламбура следует признать представленность ЛЕ в речи в определенной грамматической форме, позволяющей экспрессивно-семантическому полю данного слова пересекаться с полем другого слова (что особенно актуально для лексико-морфологических омонимов, омофонов и омо-храфоз) и создавать таким образом каламбурную аттракцию: а также особую синтаксическую структуру контекста, обеспечивающую наиболее эффектное столкновение каламбуросбразующих лексических или фразеологических единиц. Есть все основания говорить об определенной синтаксической организации каламбурного высказывания, поскольку инверсия его компонентов, как показывает эксперимент, приводит или к логической несообразности, или к нивелированию, полному исчезновению каламбурного эфф екта.

Но каламбур обладает еще и собственно стилистической спецификой, которая заключается в том, что он выражается в конкретных стилистических приемах (фигурах): антанаклазе, зевгме, паронимической аттракции, хиазме и многих других. Поэтому при анализе лингвистических особенностей каламбура необходимо учитывать иерархию понятий: ключевое слово (лексическая доминанта) —*■ фигура речи —> каламбур как стилистическая основа (или одна из стилистических основ) жанровой формы —> жанровая форма.

Постижение лингвистической природы каламбура невозможно без анализа роли различных средств языка в создании этого феномена экспрессивной речи, а такой анализ, в свою очередь, невозможен без учета взаимосвязи языковых уровней. При размежевании паронимов и парономазов, а также при отнесении ЛЕ к одному из эти* двух типов лексики наряду с другими разноуровневыми признаками необходимо принимать во внимание морфемную структуру: являются ли сопоставляемые единицы одно- или разнокорневыми. При определении ключевых каламбурообразующих слов (собственно лексических омонимов, омофонов, омографов, паронимов и парономазов) и полноты или неполноты проявления оппозитквного квалификационного признака следует опираться не только на их лексические, фонетико-графические или структурные характеристики, но и на принадлежность к одной части речк, а также на качественно-количественное совпадение или несовпадение возможных грамматических форм, т.е. на показатели морфологического уровня. Только при таком ком-

плексном подходе исследование каламбура может быть объективным и успешным.

Общей причиной возникнозения каламбурной и некаламбурной лексической неоднозначности является объективное существование в языке позиций актуализации семантической неоднозначности. Однако каламбурная неоднозначность более рельефна; она является следствием контрастного столкновения, омонимичности или заметного семантического разрыва значений.

Каламбур бывает заданным и незаданным. Критерием разграничения этих тесно взаимодействующих понятий может быть только соответствие или несоответствие используемых языковых средств коммуникативной интенции адресанта речи. При этом одним из важнейших условий констатации и восприятия управляемой каламбурностн становится презумт(ия коммуникативного равенства адресанта и адресата речи.

Каламбур выполняет не только традиционные функции ЯИ (комическую, релаксационную, гедонистическую, маскировочную и т.д.) или функции, выявленные Г.Ф. Рахимкуловой и другими исследователями игровой стилистики В. Набокова, но и композиционную, см ы слообразую щую, идейно-тематическую, функцию имплицитного параллелизма (в художественной речи), функцию привлечения внимания адресата (в публичной речи и рекламе) и др.; будучи атрибутом художественной, публичной, разговорной речи и рекламного дискурса, способен проникать £; научно-популярный и собственно научный стили, подчеркивать и усиливать высокое звучание философского трактата и инскрипта.

Каламбур, как правило, возникает при условии полного или преобладающего внешнего подобия оппозитивных единиц языка и/или речи на уровне слова, высказывания и текста, контрастирующих по содержанию и экспрессивной окраске. С опорой на это положение можно выделить два основных типа языковых/речевых средств создания каламбура:

• первоэлементы (доминанты) каламбура: ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения, к которым может быть причислен любой пол-нозначный сегмент языка и/или речи, соотносимый с отюзитом по полному или преобладающему внешнему подобию и не выходящий при этом за границы фонетического слова. С учетом характера взаимодействия экспрессив-

но-семантических полей лексических доминант все семантизированнные каламбуры могут быть разделены на три типа: 1) с неожиданно смещаемыми контрастными экспрессивно-семантическими полями лексических доминант; 2) с одновременно воспринимаемыми равнозначимыми экспрессивно-семантическими полями лексических доминант; 3) каламбуры с неконтрастными экспрессивно-семантическими полями лексических доминант. Лексические доминанты каламбура могут быть сведены в единую «лексико-грамматаческую» классификацию, в которой представляется целесообразным: 1) их деление на 8 лексико-стилистических разрядов: а) слова с тожественным фонетико-графическим, только фонетическим или только графическим планом выражения: ЛСВ полисемантое (в том числе псевдосинонимы и псевдоантонимы), лексические и лексико-морфологические омонимы (в том числе омоформы), омофоны и омографы, б) слова со сходным планом выражения: паронимы, паронономазы, однокоренные синонимы и однокоренные антонимы; 2) внутри-разрядная типологизация, при которой сначала определяется принадлежность к семасиологической или ономастической лексике, затем - к узуальной или окказиональной лексике, далее - конкретный тип в зависимости от характера разноуровневых оппозитивных (собственно лексических, лексико-грамматических, собственно грамматических) различий. Определение 8 разрядов каламбурооб-разующих слов позволяет выделить 8 возможных типов каламбура по характеру его лексических доминант. С каясдым из этих типов должно коррелировать название образуемой им каламбурной аттракции: омонимическая, омоформиче-екая, омофоническая, паронимическая, парономатическая и т.д.;

языковые/речевые средства второго уровня экспликации каламбура: 1) каламбурные отрезки речи: ФЕ с тождественным или сходным планом выражения, трансформанты-оплозиты фразеологизмов и фразеологизиро-ванных (прецедентных) речевых произведений, синтаксические экспрессивно-семантические омонимы, лексико-грамматические трансформанты и инверси-вы, омофонические и парономатические цепи, гетерограммы, анаграммы, палиндромы, акростихи и т.п.; формы проявления интертекстуальной каламбур-ности: литературные пастиши, в том числе центоны, травестии и др.; 2) различные стилистические приемы, наиболее значимым из которых является каламбурная рифма.

Каламбурная рифма в отличие от собственно каламбура, который представляет собой синкретичный семантико-фонетический феномен, - это уже в чистом виде стилистический прием, который может заключаться в шре одними только созвучиями (в омофонических или парономатических цепях), не приводящей к контрастному сдвигу, совмещению или пассивному взаимодействию экспрессивно-семантических полей ключевых слов тех же разрядов, которые используются для создания собственно каламбура. Следовательно, каламбурная рифма не всегда содержит ЛЕ, которые можно было бы назвать доминантными. Вместе с тем в целях сохранения тождества понятий каламбур и игра слов есть логические основания считать, что в этих случаях каламбурная рифма также является приемом экспликации каламбура, но особого, фонетического типа, где игра слов построена на сквозной омофонии или парономазии оппозитивных отрезков речи, превышающих по объему фонетическое слово, между которыми отсутствуют какие-либо семантические отношения н в которых вследствие этого невозможно выделить какие-либо лексические доминанты. Фонетический каламбур может быть эксплицирован только каламбурной рифмой.

В каламбурной рифме заданная или незаданная игра слов (в ее традиционном понимании) может совсем не ощущаться ни автором стихотворения, который подобрал точную, глубокую рифму (например, парономатическую), не ставя перед собой какие-либо специальные каламбурные цели, ни читателем или слушателем. Тем не менее логично констатировать в таких случаях игру слов уже на том основании, что рифмуемые единицы языка и/или речи имеют сходный план выражения (характеризуются преобладающим звуковым подобием, вследствие чего могут быть отнесены к парономазам как особому типу слов со'сходным планом выражения). Особенностью каламбурной рифмы является также обязательная экешшцитность каждого из оппозитивных апрактантов, противопоставленная возможной имплицитности одного то них в каламбуре.

С учетом способности палиндрома, отдельных гетерограмм или анаграмм и сквозной (сплошной) каламбурной рифмы выражать несемантизированную игру слов может быть выстроена общая лингвистическая типология каламбура, основанная на характере соотношения и степени проявления его разноуровневой языковой природы:

• семантизированный каламбур, в большей или меньшей степени основанный на логико-смысловом взаимодействии единиц языка/речи с тождественным или сходным планом выражения на различных уровнях языковой системы и соответственно включающий семантика-фонетический, фонетико-семантический, семантика-графический, семантико-фразеологический, се-мантико-словообразовательный и семантика-грамматический типы;

• несемантизированный каламбур - без определенной логико-смысловой связи между оппозитами, включающий: а) фонетический каламбур, эксплицируемый сплошной каламбурной рифмой; с) графический каламбур, представляющий собой игру слов в палиндроме; в) фонетико-графический каламбур как игру слов в отдельных гетерограммах или анаграммах

Многообразием сфер, средств и способов репрезентации каламбура в речи подтверждается факт существования каламбурноапи как широкого языкового явления, с градацией соотношения и степени проявления семантической и несемантической (в том числе фоноассоциативной) ее природы: от нулевой семантической оппозитизности (в фонетических, графических и фонетико-графнческях каламбурах) до ярко выраженной двуплановости содержания высказывания (в «классических» каламбурах с контрастным совмещением или сдвигом экспрессивно-семантических полей лексических доминант).

Анализ различных каламбурных отрезков речи и каламбурной рифмы позволяет определить по меньшей мере две степени проявления (градации) ка-ламбурности: 1) явная каламбурность (= игра слов), выражаемая семантизированным и «чисто» фонетическим, графическим или фонетико-графическим каламбуром; 2) латентная каламбурность, когда лексические доминанты отсутствуют или «завуалированы» в общей структуре текста н каламбурный эффект обусловлен интертекстуальностью. При этом периферию каламбурности как игры слов составляют случаи взаимодействия оппозитов, один из которых — вербальный эксплицитный, а второй имплицитный, но подсказанный картинкой, элементом/ами видеоряда, действием (движением, жестом) и т.д.

Перечисленные выше свойства хатамбура позволяют сформулировать следующее общее его определение:

Каламбур — синкретичное явление экспрессивной речи, которое совмещает признаки фигуры и жанровой формы, охватывает множество неод-

народных случаев речеупотреблення и может быть выражено разнообразными стилистическими приемами, основанными прежде всего на фоноассоциа-тиеном взаимодействии, контрастном сдвиге или совмещении экспрессивно-семантических полей оппозитивных лексических доминант (ЛСВ многозначных, омонимичных или паронимичных слое). Стержнем экспрессивно-речевой структуры классического каламбура является контрастная семантическая оп-позитивностъ единиц языка и/или речи с тождественными или сходными планами выражения (на фонетико-графическом и других нелексических ярусах системы языка). Семантизированные каламбуры объективно противопоставлены несемантизированнъш, представляющим собой игру слов только на фонетическом, графическом или фонетико-графическом уровнях языковой системы.

Перспективой лингвистического исследования каламбура может быть детальное изучение различных видов и атрибутивных стилистических функций каламбурообразующих единиц языка и/или речи, и прежде всего - ЛЕ с тождественным или сходным планом выражения, которые являются первоэлементами лингвистической основы каламбура.

Перспективными объектами исследования представляются также различные уровни и типы каламбурной неоднозначности и заданной/незаданной ка-ламбурности, результатом тщательного ;шализа которых может стать выявление эффективных научных методов разграничения данных феноменов.

С позиций теории экспрессивно-семантического поля лексических доминант, которую еще только начинают применять при изучении лингвостилисти-ческих особенностей жанра, в перспективе может рассматриваться не только каламбур, но и другие стилистические явления или приемы, имеющие лексическую основу. Исследования в этом русле могли бы по аналогии со стилистикой жанровых форм художественной речи составить отдельное направление - стилистику приемов художественной речи.

Поскольку признаки формального подобия или близости языковых/речевых единиц так или иначе проявляются на каждом уровне языковой системы, представляются значимыми не только для постижения лингвистической природы каламбура, но и для теоретического языкознания в целом и потому заслуживающими дальнейшего углубленного изучения критерии тождества или сходства лингвистической формы.

Основные положения и результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях общим объемом 50,4 печатного листа: 1. Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки РФ для публикации основных положений докторской диссертации

1. Вороничев, O.E. К вопросу об омонимии и смежных явлениях / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 1999. - №4. - С. 71-77. (0,44 пл.)

2. Вороничев, O.E. Об омонимии и смежных явлениях / O.E. Вороничев // Русская речь. -1999. - №6. - С. 43-51. (0,6 пл.)

3. Вороничев, O.E. О лингвостилистической типологии устаревших слов / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2000. - № 3. - С. 75-79. (0,45 п.л.)

4. Вороничев, O.E. Об устаревших фактах ономастики / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2001. - № 1. - С. 70-73. (0,4 п.л.)

5. Вороничев, O.E. Лично-притяжательные местоимения его, её, их: комментарий к морфологическому разбору / O.E. Вороничев // Русский язык а школе. - 2006. - № 5. - С. 19-23. (0,4 пл.)

6. Вороничев, O.E. О классификации парономазов / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2008. - № 9. - С. 66-72. (0,5 пл.)

7. Вороничев, O.E. - Г.П. Снетова, О.Б. Власова. Словарь трудностей русского языка: Паронимы / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2С09. - № 1. - С. 95-96. (0,25 п.л.)

8. Вороничев, O.E. Критерии дифференциации паронимов и однокоренных синонимов / O.E. Вороничев // Филологические науки. - 2011. - № 2. - С. 57-68. (0,75 пл.)

9. Вороничев, O.E. Каламбурная рифма как объект лингвостилистического анализа / O.E. Вороничев // Русский язык в школе.-2011.10.-С. 50-56. (0,5 п. л.)

10. Вороничев, O.E. О видах окказиональной каламбурной семантазации лексических единиц в современном русском языке / O.E. Вороничев // Вестник Брянского государственного университета. № 2 (2012). История. Литературоведение. Языкознание. - Брянск: РИО БГУ, 2012. - С. 252-255. (0,4 пл.)

И. Вороничев, O.E. Аббревиатуры-омонимы: и злэ и благо для языка / О.Е Вороничев // Русская речь. - 2013. -№ 1 (январь - февраль). - С. 53-58. (0,4 пл.)

12. Вороничев, O.E. О критериях тождества и сходства формы каламбурообразующих единиц языка и речи / O.E. Вороничев // Вестник Брянского государственного унив ерситета. № 2 (2013). История и политология. Право. Литературоведение. Языкознание. - Брянск РИО БГУ, 2013. - С. 273-278. (0,5 пл.)

13. Вороничев, О.Е Каламбур в свете теории экспрессивно-семантического поля / O.E. Вороничев // Вопросы филологии. - 2013. - № 2 (44). - С. 6-10. (0,65 пл.)

14. Вороничев, О.Е, О типа): однокоренных антонимов / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2013. - № 9. - С. 63-68. (0,5 пл.)

15. Вороничев, O.E. О лингвистической природе каламбуров з эпиграммах Н.П. Огарева / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2013. - К> 12. - С.43-48. (0,5 п.л.)

16. Вороничев, O.E. О типах доминант фразеологического каламбура / O.E. Вороничев // Русский язык в школе. - 2014. - № 4. - С. 75-78. (0,4 п.л.)

2. Монографии

17. Вороничев, O.E. Проблемы типологизации и дифференциации смежных лексико-стилистических разрядов (на материале лексических средств создания кгламбурных рифм в русской поэзии XIX-XX вв.). Монография / O.E. Вороничев. - Брянск: Курсив, 2009. - 156 с.

(9,5 пл.)

18. Вороничев, O.E. Русский каламбур: семантика, поэтика, стилистика. Монография / O.E. Вороничев. - Брянск: Курсив, 2013. - 414 с. (26 пл.)

3. Статьи в научных журналах, сборниках научных трудов, материалы выступлений и докладов

19. Вороничев, O.E. Психолингвистическая природа шрономазов как важнейший критерий их лексико-стилисгической классификации / O.E. Вороничев // Вестник Московского психолого-социального института. - 2003. - № 2. - С. 2-4. (0.3 пл.)

20. Вороничев, O.E. Аббревиатуры-омонимы / O.E. Вороничев // Русский язык в школе и дома. - 2006. - № 6. - С. 1-3. (ОД пл.)

21. Вороничев, O.E. Культурно-речевой аспект образования и употребления омонимических аббревиатур / O.E. Вороничев // Начальное образование XXI века: Межвузовский сборник научно -методических статей. - Брянск: Изд-во БГУ, 2006. - С. 118-121. (ОД пл.)

22. Вороничев, O.E. Окказиональные омонимы / O.E. Вороничев // Русский язык в школе и дома. - 2007. - № 5. - С. 1-2. (0,15 пл.)

23 Вороничев, O.E. О свойствах замечательных слов лично-притяжательных / O.E. Вороничев // Начальна:* школа плюс До и После. - 2009. -J64.-C. 51-55. (0,4 пл.)

24. Вороничев, O.E. О лингеостилистических особенностях каламбура и каламбурной рифмы / O.E. Вороничев И Начальная школа плюс До и После. - 2010. - № 2. - С. ЗИ0. (0,5 п.л.)

25. Вороничев, O.E. О лексическом статусе энантиосемантов, или Когда слово становится самому себе антонимом / O.E. Вороничев // Начальная школа плюс До и После. - 2011. - № 1.-С. 69-75. (0,6 пл.)

26. Вороничев, O.E. Из истории каламбура / O.E. Вороничев // Русский язык в школе и дома. - 2011. - № 6. - С.14-16; № 7. - С. 16-18. (0,4 пл.)

27. Вороничев, O.E. Об экспрессивно-семантической структуре каламбура / O.E. Вороничев // Педагогика искусства: сборник научных трудов / Под ред. H.A. Асташовой. - Брянск: Издательство «Курсив», 2011. - С. 136-148. (0,75 пл.)

28. Вороничев, O.E. О границах понятия лексическая единица / O.E. Вороничев // Русский язык в современном мире: материалы заочной всероссийской научно-практической конференции, 30 мая 2011 года, Биробиджан. - Биробиджан: Изд-во ГОУВПО «ДВГСГА», 2011. — С. 24-27. (0,25 п.л.)

29. Вороничев, O.E. О критериях отбора лексического материала для словаря омофонов / O.E. Вороничев // Русский язык и проблемы современного образования: сб. научных статей. - Вып. 3. / Сев. (Арктич.) федер. ун-т им. М.В. Ломоносова. - Архангельск: ИПЦ СЛФУ,

2012. - С. 200-212. (0,75 п.л.)

30. Вороничев, O.E. Стилистически; функции каламбура / O.E. Вороничев // Язык и социальная динамика: сб. материалов Всерос. науч-практ. конф. с междунар. участ. (24 мая 2012 г., Красноярск): е 2 ч. - Ч. I; Сиб. гос. аэрокосмич. ун-т. - Красноярск, 2012. - С. 304-309. (0,4 п.л.)

31. Вороничев, O.E. О месте каламбура в ряду сходных и смежных средств языковой игры, способствующих формированию коммуникативной компетенции / O.E. Вороничев // Проблема формирования общекультурных компетенции в профессиональном образовании: Материалы научно-практической конференции 23-24 ноября 2012 г. // Под общей редакцией М.С. Сидорнной. - Брянск: Ладомир, 2012. - С. 155-160. (0,4 п.л.)

32. Вороничев, O.E. О стилистических функциях каламбура / O.E. Вороничев // Русский язык в школе и дома. - 2012. - № 9. - С. 3-5. (0,25 п.л.)

33. Вороничев, O.E. О многозначности и омонимии имен собственных / O.E. Вороничев Н Начальная школа плюс До и После. -2012. - А1> 6. - С. 90-94. (0,4 п.л.)

34. Вороничев, O.E. Лексические доминанты каламбуров Ф.И. Тютчева / O.E. Вороничев // Тютчев - русская поэтическая и политическая языковая личность: Материалы международной научной заочной конференции, посвященной 210-летаю со дня рождения поэта, политика, дипломата/Под ред. A.B. Аятюхова. - Брянск Курсив, 2013. - С. 93-101. (0,5 пл.)

35. Вороничев, O.E. О фразеологических доминантах каламбура / O.E. Е!ороничев // Человек, природа, история (к 100-летию С.П. Залыгина): материалы международной научной конференции / под общ. ред. П.А. Гончарова; науч. ред. Н.В. Антоненко; ред. кол.: А.И. Иванов, И.В. Попова, В.Б. Белукова и др. - Мичуринск Изд-во Мнч}ринского госагроуниверситета,

2013. - С. 326-329. (0,4 п.л.)

36. Вороничев, O.E. О стилистических функциях и сферах употребления каламбура / O.E. Вороничев // Начальная школа плюс До и После. - 2013. - № 6. - С 10-15. (0,4 п.л.)

Подписано к печати 27.06. 2014 г. Усл. печ. л. 2,15. Бумага офсетная. Формат 60x84 Vis. Печать офсетная. Гарнитура «Тайме». Тираж 150 экз. Зак. Хч 5.

Издательство «Светомиръ» 241029, Брянск, ул. Белорусская, 50. Отпечатано в типографии издательства «Светомиръ», 241029, Брянск, ул. Белорусская, 50.