Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе

Карабешкин, Леонид Александрович

автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе

Год: 2005
Автор научной работы: Карабешкин, Леонид Александрович
Ученая cтепень: кандидата политических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 23.00.02

Диссертация по политологии на тему 'Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК Институт Европы

На правах рукописи КАРАБЕШКИН Леонид Александрович

КАЛИНИНГРАДСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ В ПОСТБИПОЛЯРНОЙ ЕВРОПЕ

Специальность 23.00.02 - Политические институты,

этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы, технологии, политические науки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

Москва 2005

Работа выполнена в Институте Европы Российской академии наук

Научный руководитель:

- кандидат экономических наук, Данилов Дмитрий Александрович

Официальные оппоненты:

- доктор политических наук, Богатуров Алексей Демосфенович

- кандидат исторических наук, Пархалина Татьяна Глебовна

Ведущая организация - Московский государственный институт международных отношений (Университет)

заседании Диссерт 2 при

Институте Европы Российской академии наук по адресу: 103873, Москва, ул. Моховая, д. 11-3 «Б».

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института Европы РАН

Автореферат разослан ШФШшът.

Ученый секретарь Диссертационного совета,

доктор философских наук 3. Водопьянова

МИД РФ

Защита состоится'

часов на

Калининградская облаете - один из субъектов Российской Федерации (эксклав), с населением менее 1 млн. человек и территорией всего 15,1 таге кв. км. Однако, значение региона (в первую очередь, политическое) выходит далеко за рамки его экономического или военного потенциала, территории или численности населения.

С точки зрения внутренней политики, вектор развития Калининградской области является фактором и, в определенном смысле, «лакмусом» состояния отношений по линии центр-регионы, воспринимаясь через призму сохранения суверенитета и территориальной целостности страны. Распад СССР, обусловивший новую географическую реальность - отделенность Калининградской области от основной части России территориями двух государств, значительно осложнил задачу федерального центра по формированию политики в отношении региона.

С точки зрения внешней политики, Калининградская область является объектом и фактором взаимоотношений России с зарубежными государствами и их союзами. Особое значение калининградский фактор приобрел в отношениях по линии Россия - ЕС. С одной стороны, диалог по Калининграду стал качественным тестом этих отношений, а, с другой - способствовал наработке опыта совместного решения проблем и кооперативного поведения сторон, имеющего позитивный перетекающий эффект и для более широкой повестки дня российско-европейских отношений. Взаимодействие по калининградской проблематике -существенная часть повестки дня российско-питовских отношений, в которых она, несмотря на отдельные противоречия, играет стабилизирующую рочь.

Калининградская составляющая присутствует и требует учета и в отношениях с Польшей, Латвией, Беларусью, США, рядом других стран.

Калининградская область, оказавшаяся «внутри» интеграционных процессов в Европе, во все большей степени становится зависимой не только от развития внутриполитической ситуации и экономики в России, ио и от политики сопредельных стран и Европейского Союза в целом. Осознание этого факта обусловило рост готовности России к обсуждению калининградской проблематики с иностранными партнерами. Такая линия заметно контрастирует с 1990-ми годами, когда Россия пыталась противодействовать «интернапионагшзаггии» внутренней проблемы.

Выдвижение осенью 1999 г., на фоне нарастающей актуальности калининградской проблематики, идеи превращения Калининградской области в «пилотный регион» сотрудничества России и ЕС продемонстрировало, что Москва готова рассматривать объективно растущее влияние ЕС на развитие Калининградской области не как угрозу, а как вызов, поиск позитивных ответов на который может способствовать формированию реального партнерства с Евросоюзом.

К настоящему времени можно констатировать, что несмотря на разрешение вопроса пассажирского транзита в Калининградскую обпасть через Литву, задача поиска оптимального формата долгосрочного российско-европейского взаимодействия по Калининграду не решена Однако, это не означает, что актуальность изучения катининградской проблематики ограничивается

прикладными практическими задачами. Представтяется важным и необходимым поиск адекватных теоретических

модечей, имеющих прогностический потенциал и позвотающих встроить калининградскую проблематику в более широкий контекст современных между народны х отношений и мировой политики

Настоящая работа имеет практическую значимость, в первую очередь, с точки зрения формирования целостной внутренней и внешней политики России, направленной на реализацию интересов страны на калининградском направлении. Учет многомерного и многофакторного характера калининградской проблематики необходим для выработки внешнеполитической линии России в отношениях с расширенным кругом ее иностранных партнеров. В работе представлен конкретный материал по политике российских иностранных партнеров, факторам ее формирования. Первостепенное значение калининградская проблематика приобрела и сохранит в обозримой перспективе в российско-европейских отношениях. Проанализированные рааличные точки зрения, присутствующие в среде научного и политического сообщества, относительно сути и способов разрешения проблематики и их аргументация могут способствовать достижению большего терминологического единства сторон, а значит, снижению риска недопонимания и конфликтности. Опыт взаимодействия по Калининграду приобретает новое звучание в контексте заявленной на Санкт-Петербургском (2003 г) саммите РФ-ЕС цели создания четырех Общих пространств - Экономического, Свободы, безопасности и правосудия, Внешней безопасности, Науки, образования и культуры, позволяя выявить подходы зарубежных партнеров России на примере решения сходных проблем применительно к одному из субъектов Российской Федерации. Наконец, диссертация может быть использована

при подготовке курсов по политологии, истории, теории международных отношений.

Объект исследования включает интересы России, ЕС и других заинтересованных акторов в отношении Калининградской области, внутренние и внешние факторы формирования их политик в отношении Калининграда, комплекс международных взаимодействий акторов по Калининграду в 1990-х - начале 2000-х годов, а также концептуальные воззрения относительно сути и перспектив разрешения связанных с Калининградом вопросов, в совокупности представляющие из себя «калининградскую проблематику».

Предметом исследования является место и значение калининградской проблематики в международных отношениях в Европе как самостоятельного фактора, влияющего на характер отношений заинтересованных акторов, степень ее (проблематики) приоритетности в ряду внешнеполитических приоритетов основных иностранных партнеров России по этому вопросу, анализ тенденций эволюции политик акторов в отношении Калининграда и возможные варианты разрешения проблемных аспектов.

Хронологические рамки работы охватывают период с начала 1990-х годов, когда в результате распада СССР Калининградская область стала российским эксклавом, до 2004 г. - времени завершения диссертации.

Главной целью работы является анализ места и значения калининградской проблематики в международных отношениях в Европе в 1990-е - начале 2000 гг. с учетом факторов внутренней политики и внешнеполитического окружения, влияющих на формирование политики заинтересованных сторон.

Цель работы подразумевает постановку следующих бочее конкретных исследовательских задач:

1) определите место и значение калининградской проблематики с точки зрения различных парадигм современной теории международных отношений, попытаться найти теоретическую модель для описания калининградской проблематики;

2) проанализировать эволюцию калининградской политики России с учетом факторов внутренней и внешней политики, ее определяющих; выделить этапы российской калининградской политики и ее основные направления;

3) выявить круг акторов, которые в той или иной степени уже участвуют в принятии решений по Калининграду, а также тех, в отношениях с которыми России необходимо учитывать калининградский фактор; проанализировать их политику в отношении Калининграда;

4) определить - место Калининграда в шкале внешнеполитических приоритетов акторов, наличие у них объективных возможностей и политической воли к развитию конструктивного диалога по данному вопросу с Россией.

Новизна исследования определяется тем, что в нем исследуется процесс формирования политик субъектов в отношении Калининграда на протяжении всего рассматриваемого в работе периода, что позволяет более глубоко выявить их внутриполитическую основу и тенденции. Этот анализ носит комплексный характер как исходя из характера исследуемого предмета, широкого ряда акторов, политика которых рассматривается, так и роли и места калининградской проблематики как фактора международных отношений

Исследования как отечественных, так и зарубежных авторов до настоящего времени носили в основном эмпирический характер, были посвящены отдельным (хотя и наиболее актуальным для своего времени) аспектам калининградской проблематики и не могли, как правило, служить целям прогнозирования развития ситуации. Этому есть объективные объяснения. С одной стороны, это -характер рассматриваемой темы, лежащей на пересечении различных научных дисциплин и концепций. С другой стороны, подходы к исследованию калининградской проблематики носили преимущественно прикладной характер, что усложняло задачу поиска адекватной уже разработанной экспликативной модели или теории Преодоление этих препятствий автор видит в рассмотрении калининградской проблематики в широком контексте современных международных отношений, при этом учитывая внутриполитические факторы формирования калининградской политики России и других заинтересованных акторов. Использование багажа теории международных отношений (как традиционных, так и критических направлений) не только способствует выявлению логики поведения акторов в процессе формирования и реализации политики в отношении Калининграда, но и позволяет оценить возможные направления и результаты взаимодействия России -и заинтересованных сторон. Кроме того, в работе впервые в отечественной науке применительно к калининградской проблематике используются положения относительно нового направления в политологической науке - теории разрешения кризисов.

Научную разработанность темы диссертации в

российской почитоюгии и международных отношениях определяют работы таких исследователей как- С С Артоботевский,

Ю А. Борко, Л.Б. Вардомский, Ю.С. Дерябин, С.В. Кортунов, С.А. Караганов, О.В. Кузнецова, В.В. May, А.Л. Мошес, О.Ю. Потемкина, A.A. Сергунин, Н.В. Смородинская, Г.М. Федоров, А.П. Клемешев, Ю.М. Зверев, А.ГТ. Хлопецкий и др. Из представителей зарубежной науки наиболее весомый вклад в изучение калининградской проблематики внесли: К. Веллманн, Г. Громадски, С. Дъюар, П. Йоенниеми, Р. Крицкус, Р. Лопата, И. Очдберг, X. Тиммерманн, Л. Фарли, П. Холтом, Б. Цихоцки и др.

Источники и литературу, использованную при подготовке данной работы, можно разделить на несколько неравных по объему, но в равной степени важных групп: 1) Общетеоретические работы по теории международных отношений, в том числе леаающие упор на политических процессах в регионе Балтийского моря, публикации, посвященные различным аспектам российско-европейских отношений, внешней политики России

' Богатуров А Д , Косолапое H Л , Хрусталев M А Очерки теории и политического анализа международных отношений M НОФМО, 2002 384 с , Борко Ю Европейскому Союзу и России необходимо Соглашение о стратегическом партнерстве M Пробел-2000 (Комитет «Россия в объединенной Ьвропе) 2004 56 с , Дерябин Ю С «Северное измерение» политики Европейского союза и интересы России ДИЕ РАН № 68 M Окслибрис-пресс, 2000, Кортунов С В Становление политики безопасности Формулирование политики национальной безопасности России в контексте проблем глобализации M Наука, 2003 612 с McSweeney, Bit! Security, Identity and Interest1; A SocioIog\ of International Relation1; Cambridge Cambridge University Press, 1999 237 p Pursiainen Chnster Russian Foreign Policy and International Relations Theory Aldershot Ashgate,''ООО, Brown Chris Understanding International Relations London Palgrave, 2001 White, Brian Understanding F uropean Toreign Policy London Palgrave, 2001 196 p Walt? Kenneth Structure Realism after the Cold War/'International-Security Vol 25(1) P ^-34 Борко Ю Европейскому Союзу и России необходимо Соглашение о страте! ическом

2) Статьи и монографии российских и зарубежных авторов, посвященные проблемам Калининграда Данная группа литературы может быть подразделена по критерию базового научного направления, использованного в исследованиях

Так, экономическому аспекту калининградской проблематики посвящены работы таких отечественных авторов как В В. May, Н В Смородинская, О.В. Кузнецова2. Среди зарубежных исследований особое значение имеют работы группы исследователей под руководством И. Самсона, а также С. Дъюара3.

В области политологического анализа работает П Йоенниеми, который внес большой вклад в концептуализацию калининградской проблематики, и труды которого развивают традиции социологического направления теории международных отношений4. Среди российских политологов и международников стоит отметить А А. Сергунина, исследовавшего калининградскую

партнерстве М Пробел-2000 (Комитет «Россия в объединенной Европе), 2004 56 с , Дерябин Ю С «Северное измерение» политики Европейского союза и интересы России ДИЕ РАН № 68 М Экслибрис-пресс, 2000, Кортуиов С В Становление политики безопасности Формулирование политики национальной безопасности России в контексте проблем глобализации М Наука, 2003 612 с

2 См Смородинская Н Калининградский эксклав перспектива трансформации в пилотный регион М ИЭ РАН, Институт «Восток-Запад», 2001, 92 с , Смородинская Н.Жуков С Калининградский анклав в Европе заплыв против течения М Институт «Восток-Запад», 2003 170 с , Кузнецова О В , May В В Калининградская область от «непотопляемого» авианосца к «непотопляемому сборочному цеху» М Комитет «Россия в объединенной Европе», 2002,

Калининградский регион 2010 Потенциал, концепции и перспективы / Под ред И Самсона Гренобль Университет П -М Франса, 2000 Kaliningrad Region The Diagnosis of a Crisis /1 Samson (ed) Kaliningrad KSU, P M France University, 1998 275 p , The Kaliningrad Economy at the Fdge of EU enlargement Economic Survey Kaliningrad TASIS, 2002 114 p.Dewar, Stephen Kaliningrad Key Economic Issues//The EU & Kaliningrad Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement' Baxendale I , Dewar S , Gouan D (eds.) London Federal Trust, 2000 P 75-9S ,

' Особого упоминания заслуживают работы Joenniemi Р , Pra\ it/ J Kaliningrad A Double Periphery17 <7 Kaliningrad The European Amber Region <V Joenniemi P , Prawitz .1 (eds) Aldershot Ashgatc, 1998 P 226-260 , Joenniemi, P , Dewar, S , Fair lie, -D The Kaliningrad Puzzle A Russian Region within the Furopean Union Copenhagen COPRI Working Papers No 6 2000 29 p

проб чематику в контексте внутриполитической дискуссии в России по пробив мам безопасности и федеративных отношений5.

Отдельным направлением стало исследование проблем Калининграда через призму проблематики границ Среди зарубежных авторов необходимо выделить Л. Фарте, которая провела обширный анализ на основе американского и европейского фактологического материала6. Российский исследователь О.Ю Потемкина специализируется на изучении проблем границ на стыке мировой политики и международного права7. Границам Калининградской области уделено особое внимание в рамках масштабного исследования, организованного Научно-образовательным форумом по международным отношениям8.

Следует отметить плодотворную работу группы калининградских ученых, ядро которой составляют представители Калининградского Государственного университета - Г.М. Федоров, Ю.М. Зверев, А.П. Клемешев, А.П. Хлопецкий В последние годы вышел целый ряд междисциплинарных работ, посвященных проблемам

5 Sergounm. Alexander EIJ Fnlargemenl and Kaliningrad The Russian Perspective //Are Borders Barriers' EU Enlargement and the Russian Region of Kaliningrad Heslinki, Berlin UPI, I EP 2001 P 139-190 Sergounin A , Wolflfsen P Kaliningrad A Russiafl Exclave or 'Pilot Region'9 Nizhny Novgorod Nvzhny Novgorod Linguistic University Press, 2004 300

' Fairlie, Lindelle Kaliningrad Borders in Regional Context /' Are Borders Barriers' EU Enlargement and ihe Russian Region of Kaliningrad Helsinki Berlin UPI, 1EP 2001 P 9137

7 Одна из последних рабог Potemkina, Olga Some Ramifications of Enlargement on the 1-U-Rus^ia Relations and the Schengen Regime // European lournal nf Migration and I aw No 5 - 2003 P 229-247

к Прозрачные фаницы bejoiuciiocit. и грана раничнос сотрудничество в тоне новых

пограничных территорий России ' Пол pen Л В Вардомского С В Годунова М Волгоград НОФМО 2002 573 с

стратегии развития Калининградской области, складывания регионального социума и идентичности9

Отдельно можно выдеаить аналитические доклады и публикации авторитетных и влиятельных российских неправительственных организаций и научных групп10.

Большой интерес для настоящей работы представляли исспедования и аналитические доклады, выполненные представителями научного сообщества стран-соседей Калининградской области - Польши и Литвы, позволяющие выявить региональную специфику восприятия калининградской проблематики и установить степень ее приоритетности в общем контексте политики этих стран. Среди наиболее заметных авторов отметим Р. Лопату (Литва), Г. Громадского (Польша) и К Пельчински-Налеч (Польша)11. 3) Документальные источники работы включают документы различных институтов ЕС, Литвы и Польши, МИД РФ,

' Некоторые из работ Федоров Г , Корнеевец В Балтийский регион социально-экономическое развитие и сотрудничество Калининград Янтарный сказ, 1999 С 43, Клемешев А П , Козлов С Д , Федоров Г М Особая территория России Калининград Изд-во КГУ, 2003, Зверев Ю М Калининградская область в классификации анклавных (эксклавных) территорий мира Калининград Изд-во КГУ, 2003 28 с Клемешев А П , Федоров Г М Перспективы формирования и развития калининградского социума // Калининградский социум в европейском измерении / Под ред А П Кпемешева Калининград Изд-во КГУ, 2002 С 4-40 1,1 Россия и Европейский Союз как углубить стратегическое партнерш во? Доклад М Комитет «Россия в объединенной Fepone», октябрь 2002, Интересы России на Севере Европы в чем они'' Доклад М Совет по внешней и оборонной политике, 200), Европейская интеграция и жономические отношения России, Балтии и Беларуси Доклад М Совет по внешней и оборонной политике, 2001, Kaliningrad Region of Russia and the EU Enlargement Issues of the Pan European Integration Analytical Report ,i A Klemeshev, S Kortunov (eds ) Kaliningrad BaltMION, Kaliningrad State University Publishing Center, 2003 48 p

" loenniemi, P, Lopata R, Sirutavicius V Vilpisauskas R Impact Assessment of Lithuania's integration into the EU on Relations between Lithuania and Kaliningrad Oblasl of Russian Federation Vilnius ItRPS October 2000 Lopata, Raimundas Euroregions Making the Idea Work '/ The Kaliningrad Challenge Options and Recommendations / H -M Birckenbach, С Wellmann (eds) Munster Lit Verlag, 2003 P 247-256 Overcoming Alienation Kaliningrad as a Russian Enclave inside the European Union Report Warsaw Stefan Batory Foundation lanuarv 2001 The Kaliningrad Oblast in the context of f-U enlargement Report Warsaw Center of Fastem Studies July 2001 Семь мифов на тему Калининграда Доклад Варшава Центр Восточных Исследований, 2002

Правительства РФ, а также законодательную базу и доктрицальные документы, посвященные калининградской проблематике Особого внимания заслуживает анализ выступлений и публикаций официальных лиц, ответственных за выработку и реализацию калининградской политики.

4) Наконец, четвертую группу материалов представляют собой публикации в российской и зарубежной периодической печати, а также на сайтах региональных информационных агентств в интернете - НА Росбалт и Балтийской службы новостей (ВЫБ). Они позволяют значительно обогатить информативно-фактологическую базу работы.

Методологической основой работы является метод системного анализа международных отношений и внешней политики, в р.амках которого проводится анализ на уровнях международных отношений и государства Последний подразумевает более глубокий анализ внутриполитических факторов, влияющих на формирование внешней политики. Для изучения влияния различных факторов на политический процесс были применены сравнительно-политологические и эмпирические методы: построение моделей и сценариев, анализ выступлений политиков, изучение документов и контекстуальный (дискурсивный) анализ. Кроме того, использованы положения теории принятия решений, посвященные проблеме принятия решений в условиях кризиса.

Апробация исследования была проведена в рамках целого ряда конференций и рабочих групп, включая семинары «Кильской международной группы экспертов по Калининграду», состоявшихся в Киле (Германия) в октябре

2001 и апреле 2002 г., международной конференции «Расширение ЕС и Калининград» (Варшава, май 2001 г.), круглом столе по российско-европейским отношениям в Лювепском университете (Бельгия, май 2002 г.), конференциях, проводимых под эгидой Центра интеграционных исследований и проектов (Санкт-Петербург)

Диссертация и автореферат обсуждены на совместном заседании Отдела европейской безопасности и Центра исследований европейской интеграции Института Европы РАН, где получили положительную оценку

Структурно исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованных источников и литературы.

В главе I «Калининградская проблематика в контексте современных теорий международных отношений» калининградская проблематика анализируется через призму основных направлений современной теории международных отношений. Это позволяет рассмотреть место и роль рассматриваемой темы в общем контексте современных международных отношений в Европе.

Кроме того, парадигмы теории международных отношений являются определенной системой координат для действующих политиков, что позволяет более глубоко систематизировать процесс формирования калининградской политики заинтересованных акторов, а также определить место проблематики Калининграда в шкале их внешнеполитических приоритетов, что является ключевым фактором разрешения противоречий в двусторонних и многосторонних отношениях

Калининградская проблематика рассмотрена в контексте реалистической, либерально-институциональной и глобалистской концепций, а также социологического подхода современной теории международных отношений Использование этих направлений позволяет проследить эволюцию дискуссии по Калининграду, различные аспекты, связанные с калининградской проблематикой, с учетом ее комплексного характера (в первую очередь, суверенитет и территориальная целостность, федерализм и регионализм, границы, идентичность).

Наряду с этим, в работе использованы положения частнонаучной теории разрешения кризисов применительно к анализу российской калининградской политики и российско-европейских отношений по Калининграду.

Основными чертами реалистического подхода к пониманию калининградской проблематики являются: большое значение суверенитета и территориальной принадлежности, упор на исследовании факторов международной среды в ущерб внутриполитическим. Логика реализма наиболее адекватна для описания калининградской проблематики в 1990-е годы как с точки зрения российской политики, так и характера международной дискуссии.

Для начала 1990-х годов характерно рассмотрение Калининграда как объекта отношений акторов, имеющих исторические и международно-правовые «основания» претендовать на данную территорию, не затрагивая проблемы развития собственно Калининградской области Зарубежными учеными, общественными деятелями и даже политиками предлагались и обсуждались различные сценарии изменения международно-правового статуса Калининградской об гасти - кондоминимум нескольких

государств и та некого международного сообщества, русская балтийская респубтика, инкорпорация в состав Литвы, Нодыгги или Германии либо повышение статуса области в составе РФ и тд Второй составляющей международной дискуссии стало обсуждение уровня российского военного присутствия в регионе и призывы к демилитаризации анклава. Такое понимание сути проблематики можно назвать «калининградский вопрос». Налицо «реалистическая» составляющая, обусловившая именно такой характер дискуссии - на этот период пришлось резкое снижение военно-политического и экономического потенциала России, падение ее веса в международной системе (которая рассматривается реализмом в качестве основного фактора поведения государств на международной арене)

По мере ослабевания дискуссии относительно международно-правового статуса региона и опасений относительно намерений России использовать Калининградскую область в качестве военного плацдарма (в т.ч. для реализации планов по военно-политическому реваншу на постсоветском пространстве), а также ухудшения экономической ситуации в регионе «калининградский вопрос» к середине 1990-х гг. постепенно трансформируется в «калининградскую проблему», которую можно сформулировать как проб тему выбора будущего пути развития региона, причем с ограниченным числом вариантов: или военного форпоста, или свободной экономической зоны (СЭЗ). Анализ оснований и результатов функционирования СЭЗ носил некритический характер, а внимание к перспективам экономического развития региона носило второстепенный характер и было подчинено, в первую очередь, военно-стратегической логике.

При этом такая дискуссия шла не только за рубежом, но и в самой России Она имела свои нюансы, связанные с отношениями региона со слабеющим федеральным центром и желанием первого получить максимальную экономическую самостоятельность от Москвы Справедливо и то, что в России ценность Калининградской области определялась главным образом в терминах геополитики, как фактор обеспечения военно-стратегических интересов страны и как элемент политики сдерживания дезинтеграционных процессов внутри федерации.

По мнению некоторых исследователей, такое реалистическое понимание калининградской проблематики в России превалирует в среде российского политического класса до настоящего времени, отношения с западными партнерами по Калининграду рассматриваются как проявление присущего этим отношениям геополитического соперничества (чему • зачастую способствует недостаточно гибкая линия основного контрагента по калининградской проблематике - Евросоюза), а проблема сохранения суверенитета и территориальной целостности сохраняет свою актуальность и сейчас.

Несмотря на сравнительную развитость аппарата реалистической теории, процессы европейской интеграции, формирование климата доверия в Европе, появление новых трансграничных угроз безопасности стали предъявлять все больше оснований для критики реалистической теории, в частности ее тезиса о присущем конкурентом поведении государств на международной арене, в частности, на калининградском направлении. Одновременно, дискуссия по Калининграду все больше опиралась на либеральную традицию теории международных отношений, а «калининградская проблема» эволюционировала в

«калининградский вызов», который предполагает возможность трансформации потенциально конфликтной ситуации в новые возможности сотрудничества Таким образом, отвергается реалистический посту лат об игре с нулевой суммой и выдвигается предположение о том, что в отдельных функциональных и территориальных сферах сотрудничество акторов на международной арене преобладает над конкуренцией и носит взаимовыгодный характер. Идея трансформации Калининградской области в «пилотный регион» сотрудничества России и ЕС, представленная осенью 1999 г. в Среднесрочной стратегии отношения России с ЕС, исходит именно из такой перспективы. Более того, процессы региональной интеграции и кооперации могут служить эффективным средством предотвращения конфликтов.

Представители социологического подхода, кардинальным образом пересматривая видение современных отношений, исходят из предположения о том, что поведение акторов, в том числе государств, не является изначально предопределенным, конфронтационным или

кооперативным, не зависит от распределения материальных возможностей, а основано на опыте социального взаимодействия и их (акторов) идентичности. Такая методология в полной мере применима для исследования калининградской проблематики: как для анализа политики заинтересованных акторов, так и характера их взаимодействий по Калининграду. С точки зрения социологического подхода, проблемы российско-европейского диалога объясняются как отсутствием наработанной практики кооперативного поведения, так и попытками (исходящими, главным образом, со стороны ЕС) навязать свою «единственно правильную» идентичность и

рассмотрением России как обьекта своей интеграционной политики, а не полноценного партнера Исследование проблематики идентичности способствует выявлению причин сохраняющихся опасений России относительно сохранения своего суверенитета в Калининградской области на фоне подчеркнутого признания иностранными партнерами принадлежности данной территории России-основной угрозой является перспектива формирования коллективной идентичности калининградцев, во все меньшей степени тождественная ее общероссийскому модусу. С учетом отмечаемого конструктивистами и постмодернистами смещения роли границ от традиционной запретительно-ограничиваюшей к разрешительной, когда границы все больше становятся инструментом сотрудничества и не обеспечивают сохранения идентичности (эту задачу в советское время облегчал и закрытый статус Калининградской -области пля посещения иностранцами), Россия постепенно нащупывает контуры своей политики идентичности.

В качестве адекватной модели для анализа калининградской проблематики автор использует направление теории принятия решений, изучающее поведение акторов в кризисной ситуации. Данная субтеория основывается на институционально-когнитивных выводах социологических подходов и применима как- для исследования политики акторов, так и перспектив их взаимодействия для решения общей проблемы. Рассмотрение темы в качестве «калининградского кризиса» оправданно, так как с определенными допущениями в 20012003 гг она соответствовала трем основным критериям классической кризисной ситуации: восприятием серьезной угрозы жизненно важным ценностям' (территориальной

целостности), ощущением неопределенности механизмов разрешения (в связи с уже упоминавшимся отсутствием наработанных механизмов взаимодействия России и ЕС) и нехватки времени для удовлетворительного разрешения этой кризисной ситуации (требовавшего своего разрешения до расширения ЕС, даты которого были четко определены).

Можно выделить два основных аспекта кризисного регулирования. Во-первых, это поведение акторов, направленное на оптимизацию системы управления объектом кризиса. Как правило, акторы стремятся к централизации принятия решений, что, однако, применительно к калининградской политике России не является оптимальным вариантом. В настоящее время при сохранении стратегической централизации процесса принятия решений по Калининграду наметилась тенденция к ее операциональной децентрализации, выражающейся в расширении местного присутствия федеральных органов власти. Во-вторых, это взаимодействие заинтересованных сторон, направленное на разрешение кризиса, что обусловлено изменившимся характером кризиса в современном мире: он (кризис) приобрел трансграничный характер, стал более комплексным (то есть развивается не линейно, а в нескольких плоскостях одновременно) и требует межгосударственного сотрудничества для своего разрешения.

Особый интерес • для целей настоящее работы представляет предположение о том, что в кризисной ситуации возможен выход за существующие правовые и интеллектуальные рамки рассмотрения проблемы с последующим созданием новых механизмов взаимодействия, которое, в определенной степени, подтверждают результаты российско-европейского переговорного процесса по Калининграду и их последствия: ЕС пошел на внесение

изменений в правоприменительную практику Шенгенского режима, а Россия выдвинула новые предложения, выходящие далеко за рамки калининградской проблематики (создание в перспективе режима взаимных безвизовых поездок граждан)

Для целей настоящей работы теория разрешения кризисов имеет не только теоретическое, но и практическое методологическое значение. Во-первых, она выступает отправной точкой для классификации этапов российской капининградской политики по критерию возможных стратегий кризисного управления (Глава II). Во-вторых, ставит задачу определения степени приоритетности калининградской проблематики в общей повестке дня основных заинтересованных акторов (что сделано в главе III применительно к ЕС, Польше и Литве) как критерия наличия политической воли для разрешения кризисной ситуации (наиболее важной переменной, рассматриваемой теорией разрешения кризисов). В третьих, полезной является прогностическая функция модели.

Глава II «Политика России в отношении Калининграда» посвящена исследованию внутриполитических факторов, определяющих условия для формирования и реализации калининградской политики России, без чего анализ места и значения качин инградской проблематики в контексте нового качественного состояния современной международной среды был бы неполным12. В главе анализируются качественная эволюция калининградской политики России и

12 Тенденция к становлению проблематики мировой политики («сферы нераечлененного взаимодействия между субъектами международных отношений по поводу как их действий в отношении друг друга и решения общемировых проблем так и политики каждого из них в 01 ношении собственных внчтренних проблем н ситуаций«) в качестве смежной классическим международным отношениям дисциплины проанализирована в одной из недавних статей А Бстатурова См hu.'amvpim AJI Понятие мировой политики в теоретическом дискурсе / Междунарочные процессы Том I № 1(4) 2002 С 16-33

соответствующее изменение позиции России в отношении сотрудничества с иностранными партнерами в рассма гриваемый период, перспективные варианты стратегии развитая Калининградской области, а также ро /ь региона в обеспечении военно-стратегических интересов России

Калининградская политика России в 90-е годы эволюционировала от фактического неприятия сотрудничества с иностранными акторами по ка что I и нградско й проблематике и противодействия ее интернационализации до выдвижения концепции «пилотного» региона и начала переговорного процесса с ЕС, Литвой, Польшей и другими заинтересованными сторонами по Калининграду. Одновременно росло понимание необходимости выработки и реализации целостной стратегии развития области. Этому способствовали как внутриполитические факторы, так и внешние причины ослабление межрегионального соперничества, усиление центростремительных тенденций в Федерации, повышение степени управляемости страной, снижение остроты идеологического противостояния по линии «державники» -«чибералы», подчеркнутое подтверждение принадлежности Калининградской области России со стороны зарубежных партеров, снижение влияния националистических и реваншистских сил в соседних странах и т.д.

Однако, на пути эффективной реализации интересов России по калининградскому направлению на международной арене сохраняется ряд препятствий.

Во-первых, несмотря на осознание федеральным руководством необходимости выработки стратегии развития Калининградской области, говорить об оформчении даже ее общих контуров преждевременно Это обусловлено не 1ым

рядом объективных и субъективных причин: отсутствием четко выраженных специфических конкурентных преимуществ области, несовпадением взглядов федеральной и региональной элит относительно характера необходимых изменений, неопределенными политическими

последствиями той или иной перспективной стратегии Одним из таких последствий является «дилемма опережающего развития»- как реализация стратегии опережающего развития, так и сохранение статус-кво в калининградской политике России может привести к усилению сепаратистских тенденций в регионе. Иными словами, как доведение уровня жизни калининградцев до показателей соседних Польши и Литвы, так и сдерживание его на среднероссийском уровне потенциально может привести к росту сепаратизма: социологические замеры уже сейчас демонстрируют более высокий уровень неудовлетворенности калининградцев своим материальным положением по сравнению с другими регионами с сопоставимым уровнем жизни. Одним из объяснений этого феномена является преимущественная ориентация населения региона на сопредельные страны, а не другие российские регионы.

При этом в работе не подвергается сомнению необходимость смены нынешней модели функционирования экономики Калининградской области. На этом акцентируют свое внимание российские и западные эксперты. О важности выхода на новую прорывную стратегию регионального развития свидетельствует и принятие целого ряда официальных документов, посвященных Калининградской области В работе анализируются основные причины, обусловившие в целом неудовлетворительные результаты работы режима свободной/особой экономической зоны

(СЭЗ-ОЭЗ) (технологическая ошибка и отсутс гвие тщательного экономического обоснования,

непоследовательность в процессе реализации, неинтег рированность в контекст общероссийских экономических задач, незаконченность процесса формирования региональной политико-экономической элиты и ряд других).

Наряду с некоторыми положительными последствиями (главным образом, имевшими кратковременный эффект сдерживания цен и наполнения потребительского рынка), модель региональной экономики привела, в том числе, к усугублению структурных деформаций экономики Калининградской области и формированию тенденции к самовоспроизведению режима льгот.

Перспективные направления трансформации СЭЗ-ОЭЗ лежат в плоскости экспорториентации и импортзамещения. Однако в условиях неясности конкурентных преимуществ региона разработка конкретных вариантов стратегии затруднена.

Во-вторых, несмотря на переход от сценария «непринятия решений» в своей калининградской политике (под которым, с точки зрения теории кризисного регулирования, подразумевается как прямое непринятие решений, так и их нереализация на практике или их недейственность) к активным действиям, Россия до сих пор не определилась с оптимальным управленческим механизмом. Проблема управления - одна из основных, стоящих перед государствами, имеющими анклавные (эксклавные) территории, что связано с большим, чем обычно, смешением вопросов внутренней и внешней политики, когда традиционное распределение полномочий между Центром и регионом становится неприемлемым По целому ряду

причин реализация ни одного из сценариев модернизации системы управления - как центра лизанионного (связанного с концентрацией рычагов управления в Москве), так и децентрализационного (подразумевающего повышение статуса Калининградской области и полномочий региональных властей), - в чистом виде не является оптимальным выбором. Действия федеральных властей описываются маргинальными сценариями «неформальной централизации» (использованием неформальных установлений российской политической жизни для влияния на ситуацию в регионе) и «операциональной децентрализации» (тенденция к передаче оперативного или тактического руководства областью специальным федеральным органам непосредственно в Калининградской области при сохранении стратегического руководства в руках федерального центра, что предусматривается в проекте «Закона об ОЭЗ в Калининградской области», подготовленной рабочей группой под руководством И. Шувалова).

В этих условиях политика федерального центра сводится к сохранению статус-кво в своей Калининградской политике, что требует мероприятий по консервации нынешней политико-экономической ситуации в регионе. Одним из механизмов этого является политика обеспечения жизнедеятельности в сферах транспорта, транзита, энергообеспечения. Наряду с консервационной функцией, она способствует и сохранению нерасторжимости единого политического, экономического, культурно-гуманитарного пространства Калининградской области и основной территории России

Перспективным направлением преодоления

вышеупомянутых препятствий является реализация совместного российско-европейского проекта в Калининградской области, который мог бы исходить из логики идеи «пичетного региона», предложенного Россией Такая пиния позволила бы учесть объективную реальность, когда на развитие региона оказывают влияние не только российские внутриполитические факторы, но и, во все большей степени, импульсы внешнего европейского окружения. Односторонняя политика как РФ, так и ЕС в отношении Калининграда была бы чревата негативными результатами и, в конечном счете, вела бы к ослаблению российского влияния в Калининградской области Кроме того, совместный политико-экономический проект способствовав бы «искусственному» формированию дефицитных конкурентных преимуществ. Однако, как представляется, в настоящее время к реализации такого проекта Россия и ЕС не готовы ни политически, ни экономически.

Ощельное внимание в работе уделено «военному» направлению российской калининградской политики, которое является важным фактором, оказывающим влияние как на выработку стратегии развития Калининградской области, так и на отношения с зарубежными партнерами по Калининграду. В рассматриваемый период опасения, связанные с «российской военной угрозой», исходящей из Калининградской области, имели тенденцию к ослабеванию, а наличие военного присутствия России в регионе большинством аналитиков не рассматривается в качестве фактора, препятствующего диалогу по калининградской проблематике на международной арене. Тем не менее,

потенциал негативного влияния «военного» фактора не исчерпан

Во-первых, этот фактор может быть использован внешними силами в целях реализации планов, в том числе, не связанных напрямую с калининградской проблематикой (к примеру, для давления на Россию или для подрыва атмосферы доверия в российско-европейском диалоге) Одним из примеров подобной инструментализации выступает распространение Западом в самом начале 2001 г. информации о якобы имевшем место размещении тактического ядерного оружия на территории Калининградской области.

Во-вторых, наличие существенного военного присутствия в регионе по ряду параметров может оказывать сдерживающее воздействие на перспективы экономического роста в регионе, что связано с сохранением в ведении военных ключевых для развития экономики инфраструктурных объектов, неплатежами за потребленные ресурсы, расширение низкооплачиваемого слоя населения и т.д. Впрочем, по ряду других позиций (например, обеспечение занятости и привлечение федерального финансирования) «военный» фактор может оказывать стабилизирующее и стимулирующее воздействие.

В-третьих, сохраняющаяся неурегулированность вопроса о военном транзите в перспективе может стать серьезным раздражителем для российско-литовских, и, в целом, в российско-европейских отношений. Это обусловлено нежеланием литовской стороны пойти на пересмотр ныне действующего порядка военного транзита, фактически устанавливаемого правительством ЛР, а не двусторонним соглашением

Внутриполитические факторы, с одной стороны, определяют условия ддя реализации внешнеполитических интересов России на калининградском направлении. С другой стороны, как очевидно, и решение вопросов, традиционно относившихся к внутриполитической сфере, невозможно без взаимодействия с иностранными партнерами. Исследованию внейгнеполитйческого измерения калининградской проблематики посвящена глава III «Внешнеполитическое измерение калининградской проблематики». Среди основных задач - выявление круга заинтересованных акторов и форматов взаимодействия по калининградской проблематике, определение степени приоритетности проблематики в общем контексте их внешней политики и роли калининградского фактора в этих отношениях.

Основными партнерами России по взаимодействию на международной- арене по Калининграду являются Евросоюз, Польша и Литва. В перспективе возможно развитие самостоятельной линии Германии по отношению к Калининградской области, хотя до настоящего времени Берлин, учитывая чувствительность этого вопроса, предпочитал действовать в рамках структур ЕС В этой ситуации Россия оказывается пред альтернативой - либо сдерживать объективно расширяющееся присутствие Германии в регионе (что может крайне негативно отразиться на российско-германских отношениях), либо занять кооперативную позицию, определив совместными усилиями повестку дня сотрудничества по калининградской проблематике При этом России для сохранения рычагов воздействия на ситуацию необходимо иметь опережающую стратегию и предложить собственную повестку такого сотрудничества

Место и значение Калининграда в политике ЕС с начала "1990-х гг. эволюционировали от полной встроенное™ в контекст отношений с Россией и балтийской политики, «Северного измерения» к постепенной актуализации и вычленению ее из общего контекста отношений с Россией и выработке ограниченно особого подхода. Политика России была направлена на стимулирование такой линии ЕС

Особый подход подразумевает рассмотрение Калининградской области в качестве особого случая, а, значит, и допускает возможность выработки непосредственно ориентированных и адаптированных к региону механизмов и инструментов политики

Тем не менее, калининградская проблематика не стала одним из главных приоритетов политики ЕС, несмотря на то, что Россия неустанно демонстрировала ее значимость Линия ЕС в отношении Калининграда определялась противоречивым контекстом коммунитарных интересов (в частности, стремлением приумножить позитивный эффект от трансграничной торговли и сотрудничества по периметру своих границ и, одновременно, желанием отгородиться от зоны нестабильности различного рода барьерами на фоне либерализации режима на внутренних границах ЕС, различной степенью заинтересованности стран-членов ЕС в калининградской проблематике). Это проявилось и -в ходе переговорного процесса по транзитно-визовому аспекту, в начале которого позиции ЕС и России принципиально расходились ЕС настаивал на незыблемости шенгенского режима и предлагал введение виз - пусть и многократных и выдаваемых в упрощенном порядке для транзита в/из Калининградской области на основную территорию страны, а Россия категорически отвергала возможность визового

режима .для поездок между двумя частями своей территории, предлагая сохранить или даже расширить ранее действовавший безвизовый режим транзита Расхождения сторон касались также формата переговорного процесса (Россия предлагала создать отдельный подкомитет в рамках СПС) и формы фиксации результатов (Москва стремилась к заключению юридически обязывающего соглашения по Калининграду) Переговорный процесс неоднократно заходил в тупик, что вынуждало обе стороны ужесточать свои позиции.

Все это свидетельствовало о существенном несовпадении интересов сторон. Для Европы было важно не допустить возникновения очага экономической, социальной, экологической и, как следствие, потенциальной политической нестабильности в регионе. Россия главным образом фокусировала свое внимание на сохранении суверенитета и территориальной целостности, обеспечении нерасторжимости единого экономического, политического, информационного и культурно-гуманитарного пространства между Калининградской областью и остальной Россией. Концентрация переговорного процесса на вопросах виз и транзита отражала опасения России и объективную необходимость урегулирования этой проблемы после расширения ЕС.

Достигнутое в результате в конце 2002 г. на саммите РФ-ЕС согласие, хоть и не в полной мере удовлетворяющее российскую сторону, стало результатом взаимного компромисса ЕС пошел на модификацию регламента Шепгенского соглашения, введение упрощенных проездных документов (УТД) и его модификацию для транзитных поездок по железной дороге (УПД-ЖД), согласился рассмотреть возможность организаций скоростного

безостановочного железнодорожного транзита, а Россия дала добро на открытие консульских учреждений стран ЕС и пол,писание договора о реадмиссии (возвращении нелегальных мигрантов) с Литвой

Таким образом, проявилась очевидная

заинтересованность сторон к развитию сотрудничества и нежелание перечеркнуть будущее российско-европейских отношений из-за разногласий по калининградской проблематике. Вместе с тем, стало ясно, что возможность качественной трансформации отношений РФ-ЕС существенно ограничена недостатком механизмов и опыта взаимодействия, что и было продемонстрировано на примере переговорного процесса по визам и транзиту

Если в начале обсуждения Россией и Евросоюзом калининградской проблематики она сыграла роль одного из моторов активизации политических контактов, способствовав наработке опьгга сотрудничества, то к настоящему времени стало очевидно, что достижение комплексных результативных договоренностей по Калининграду возможно лишь в контексте качественного прорыва в российско-европейских отношениях. На данный момент выкристаллизовываются лишь самые общие контуры будущей архитектуры отношений России и ЕС, исходящие из логики формирования четырех общих пространств Впрочем, общая стратегия достижения поставленных целей пока не сформулирована, а перспективы - не ясны. Целесообразным представляется переход к разработке конкретного плана действий по Калининграду в рамках более общих направлений российско-европейского сотрудничества.

Вполне естественно, что вопрос о грузовом транзите в/из Калининградской" области стал приобретать приоритетное

значение в российско-европейском диалоге, что вызвано объективными причинами- региональные грузоперевозчики и областная администрация озабочены значительно возросшими расходами на транспортировку грузов через литовскую территорию. Однако, акцент на решении этой проблемы демонстрирует, насколько сузилась не современном этапе повестка дня переговорного процесса между Россией и ЕС, в которой даже на высшем уровне стали преобладать в основном технические вопросы. Так, на состоявшемся в апреле 2004 г. саммите Россия-ЕС в Люксембурге была конкретизирована договоренность об организации скоростного железнодорожного движения через Литву - определена дата представления доклада о подготовке технико-экономического обоснования (июль 2004 г.) и достигнуты рамочные договоренности по условиям грузового транзита (в части минимизации издержек).

Политические договоренности, достигнутые между- РФ и ЕС в ноябре 2002 г., были переведены в шхническую плоскость в рамках переговорного процесса с Литвой (зима-весна 2002 - 2003 ¡т.). В политике Литвы на протяжении рассматриваемого периода калининградская проблематика занимала приоритетное место. Даже в моменты охлаждения двусторонних отношений (конец 1990-х гг.), двусторонний диалог по Калининграду не прерывался. Это обусловлено наличием комплекса объективных экономических и политических интересов Литвы на калининградском направлении: использование региона для доступа на российский рынок, особая заинтересованность не только в стабильности в Калининградской области и в отношениях с Россией как важном факторе интеграции в евроатлантические структуры, но и в капитализации своих особых отношений в треугольнике Калининград - Москва -

Брюссель в г гелях повышения собственного веса в европейской политике. Однако, по степени приоритетности калининградская проблематика уступала процессу вступления в ЕС и НАТО, что ограничивало готовность Литвы пойти на больший учет российских интересов

В политике Польши значение калининградской проблематики в 1990-е годы постепенно росло, но при этом она не рассматривалась в числе приоритетных внешнеполитических задач, являясь компонентой взаимоотношений с ЕС и Россией и политики безопасности в регионе Балтийского моря. Рост заинтересованности Польши основывался, с одной стороны, на осознании необходимости поиска собственной роли в контексте внешней политики ЕС, а, с другой, постепенным поворотом Варшавы в сторону нормализации отношений с Россией, который наметился во второй половине 1990-х гг За активизацию роли Польши на калининградском направлении выступали северо-восточные приграничные воеводства, ориентированные на максимизацию выгод трансграничного сотрудничества в силу своего сложного социально-экономического положения. В ходе российско-польских контактов российская сторона предпринимала попытки простимулировать Варшаву к большему учету российских интересов на калининградском направлении, в том числе, через подключение польских компаний к реализации инвестиционных проектов Федеральной целевой программы развития Калининградской области (2002-2010).

В целом, несмотря на трудности в двусторонних отношениях в начале 1990-х годов, калининградская проблематика не стала серьезным дополнительным раздражителем в них, способствуя, напротив, активизации российско-польского диалога в начале 2000-х гт

При выработке своей калининградской политики России необходимо учитывать калининградский фактор в отношениях не только с ЕС, Литвой и Польшей, непосредственно граничащих с Ка тенинградской областью и участвующих в переговорном процессе по этой проблематике, но и с такими странами как Беларусь, Латвия, а также США. В работе сделан краткий обзор современного состояния и перспектив влияния калининградского фактора в отношениях России с этими странами. Беларусь является одним из необходимых элементов транзита в направлении Калининграда, а этнические белорусы являются первым по величине национальным меньшинством, проживающим в регионе Несмотря на это, до настоящего времени интересы союзного государства не всегда учитывались Россией, в частности, в рамках российско-европейского переговорного процесса по транзитно-визовому аспекту (в результате чего осложнилось осуществление гуманитарных связей между РБ и Калининградской областью, снизилась степень экономической привлекательности региона для инвестиций белорусских хозяйствующих субъектов)

По мере развития интеграционных процессов в ЕС, в частности, после вступления Латвии (и Литвы) в шенгенскую визовую зону, возникнут предпосылки для восстановления транзитного маршрута с Северо-запада России в направлении Калининграда через территорию Латвии (и, возможно, Эстонии). Было бы, вероятно, целесообразно учитывать такую перспективу при развитии отношений с этими странами.

Наконец, необходимо принимать во внимание калининградский фактор в российско-американских отношениях США имеют значительный потенциал и развитую сеть каналов влияния на события в регионе,

которую усиливает традиционная ориентация стран Балтии и Польши на Вашингтон «Калининградская политика» США как отдельное направление до сих пор не сформулирована Представляется, что она может развиваться по как по благоприятному для интересов России сценарию (политика малой вовлеченности - low profile), так и негативному (в качестве вялотекущего, но постоянно поддерживаемого очага конфликтности с целью его использования для давления на Россию и препятствования развитию российско-европейского партнерства). Хотя второй сценарий и менее вероятен, полностью его также исключать нельзя. Как отмечает американский политолог Р. Крицкус, до сих пор сохраняется неясность относительно юридического признания Соединенными Штатами принадаежности Калининградской области России

Наряду с взаимоотношениями на двусторонней основе (включая Евросоюз), отдельные аспекты калининградской проблематики артикулируются в многосторонних форматах - международных организациях. Среди них можно выделить СГБМ, ОБСЕ, Совет Европы. Не подменяя собой двусторонний формат, они являются дополнительными п лощадками для обсуждения актуальных проблем

Проведенный в настоящей квалификационной работе анализ позволяет сделать следующие выводы - положения, выносимые на защиту, имеющие значение для выработки Россией своей политики в отношении Калининграда и формирования внешнеполитического курса в части, связанной с взаимодействием по калининградской

* * *

проблематике и учетом калининградского фактора в широком контексте отношений с зарубежными партнерами' 1 Калининградская проблематика - комплексный междисциплинарный объект исследования, не ограниченный .лишь прикладными проблемами, затрагивающими развитие собственно Калининградской области или отдельными аспектами взаимоотношений России с зарубежными партнерами (в частности, транзитно-визовой). С одной стороны, она (проблематика) имеет широкую повестку дня, включающую вопросы экономического развития региона, формирования эффективного, учитывающего региональную специфику управленческого механизма, разрешение проблемы «доступа». С другой стороны, она является фактором, влияющим как на развитие внутриполитических процессов (федеративных отношений, сохранения территориальной целостности и суверенитета России), так и -на отношения России с зарубежными странами Несмотря на снижение остроты калининградской проблематики в связи с достижением российско-европейского компромисса по безвизовому пассажирскому транзиту в/ из Калининградской области через территорию Литвы, актуальность исследуемой темы не снижается и имеет долгосрочный характер. 2. В политике основных субъектов калининградской политики - России и ЕС - присутствуют элементы как реалистической, так и либеральной парадигм современной теории международных отношений. При этом в российской политике реализм с его упором на конкурентном поведении акторов, рациональности подсчета баланса издержек и выгод па основе «нулевой суммы» все еще доминирует. Во многом это проистекает из восприятия политики ЕС: заявленные Европой либеральные ценности, приоритет прав и свобод

человека зачастую вступают в противоречие с реальными действиями в сфере практической политики Это отражает общие противоречия между либеральными цепями и ориентирами европейской политики и реализмом сложившейся институциональной системы, имеющей в качестве ядра брюссельскую бюрократию

3. Современные процессы в международных отношениях -глобализация, регионализация, новые вызовы безопасности -трансформируют повестку калининградской проблематики, повышая значимость вопросов, связанных с идентичностью, ролью границ, меняя значение суверенитета. Эти вопросы приоритетны в исследованиях социологического направления, использование методов которого позволяет повысить экспликативность и прогностическую ценность исследования.

4. Российская калининградская политика в 1990-е годы эволюционировала • от противодействия «интернационализации» к большей готовности решать проблемы Калининграда с зарубежными партнерами, а, также, от «непринятия решений» как характеристики своей политики в отношении Калининградской области к осознанию необходимости выработки связанной стратегии развития региона в контексте общероссийских интересов, что является необходимым фактором успешной реализации внешнеполитических задач на калининградском направлении. Эволюция российской политики стала возможной благодаря формированию комплекса более благоприятных внешних и внутриполитических условий

5. Однако, ряд экономических и политических факторов оказывают сдерживающее влияние на процесс выработки целостной стратегии развития региона, которая бы включала долгосрочную программу экономического развития и

оптимальную систему управления (разделения полномочий региональных и федеральных властей). Принятые до настоящего времени документы (в том числе, Федеральная целевая программа развития Калининградской области на 2002-2010 гг.) не обеспечивают трансформацию нынешней (импорториентированой) модели функционирования региона, экономически ущербной и уязвимой в свете расширения ЕС и предстоящего вступления России в ВТО. Можно говорить о преобладании сильного вектора, ориентированного на сохранение статуса-кво в российской калининградской политике. Неотъемлемым механизмом такой политики является обеспечение жизнедеятельности в области энергообеспечения, транспорта и транзита.

Вместе с тем, выработка и реализация стратегии развития Калининградской области должна включать не только экономический компонент. Руководству страны необходимо уделить большее внимание политике идентичности, направленной на формирование лояльной России и интегрированной общности людей, проживающих в западном эксклаве России.

6. С учетом того, что Калининградская область во все возрастающей степени будет находиться под воздействием не только российской политики, но и европейского окружения, что относительно ослабляет российские рычаги регулирования ситуации, наиболее предпочтительным (как для Калининградской области и России, так и для ее зарубежных партнеров) представляется вариант реализации совместного российско-европейского проекта на территории Калининградской области. Такой проект способствовал бы наработке опыта и механизмов сотрудничества, которые бы имели позитивный перетекающий эффект на другие аспекты российско-европейского диалога.

8. В рассматриваемый период наблюдалось повышение значимости калининградской проблематики в шкале внешнеполитических приоритетов ЕС, Литвы и Польши, в то же самое время, лишь в политике Литвы она приобрела приоритетное звучание. Недостаточная степень приоритезации проблематики стала одной из причин, осложнивших российско-европейский переговорный процесс по безвизовому транзиту (2002-2003 гг.) В целом же он продемонстрировал как способность сторон к компромиссам, так и недостаточность механизмов и опыта взаимодействия Москвы и Брюсселя. В то же самое время, переговоры по транзиту способствовали накоплению этого опыта и инициации новых проектов сотрудничества в рамках отношений России и ЕС, в частности, по вопросу о создании в перспективе безвизового режима поездок граждан.

9. Калининградский фактор имел позитивный стабилизирующий эффект на российско-литовские отношения в 1990- начале 2000-х годов (хотя по вопросу о транзите позиция Литвы была объективно ограниченной), а также способствовал активизации отношений России и Польши. В то же самое время, сохраняется вероятность негативного влияния калининградского фактора на отношения России с зарубежными партнерами (к примеру, в случае возникновения серьезных проблем в осуществлении транзита в Калининградскую облаете или в связи с

попытками третьих стран инструментализовагь его для реализации целей, не связанных с Калининградом) Кроме того, России следует учитывать особую чувствительность вопроса при реализации военной компоненты своей политики в Калининградской области.

10 Временное снижение остроты калининградской проблематики может ослабить внимание к ней как федеральных властей, так и зарубежных партнеров. Остаются нерешенными проблемы военного и грузового транзита, определения формы сотрудничества России и ЕС по экономическому развитию области и тд. Поэтому целесообразным стало бы формулирование планов по развитию диалога по Калининграду между Россией и ЕС, возможно, в рамках других общих направлений сотрудничества - энергетического диалога, формирования общих экономического и гуманитарного пространств.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

2)Карабешкин Л.А. Формирование архитектуры безопасности в регионе Балтийского моря. Перспективы российско-германского взаимодействия // Балтийские исследования. Выпуск 1. Калининград: Изд-во КГу, 2002. С 49-52 (0,25 а.л.).

3)Карабешкин Л,А, Старые и новые ограничители калининградской политики России // Бюллетень БИЦ-инфо Ne 5. Октябрь-декабрь 2002. С. 5-8 (0,75 а.л)

l)Karabeshkin, Leonid The Kaliningrad Puzzle: Means or End7 // Russia on Russia. Issue 7 March 2002. P. 47-54 (0,5 ал.).

4)Karabeshkin, Leonid A. Kaliningrad as a Test Case for Russian-European Relations: Overcoming Identity Othering and Asymmetric Conflict. Leuven: Instituut voor Internationaal en Europees Beleid. November 2002.17 p. (0,5 а.л.).

5)Karabeshkin, Leonid. Clarifying the Status of the Kaliningrad Oblast' in the Context of Russian Federalism // The Kaliningrad Challenge. Options and Recommendations / H.-M. Bickenbach, С. Wellmann (eds.). Munster: Lit Verlag, 2003. P. 83-100 (1 а.л.).

Общий объем основных публикаций - 3 а.л.

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАуК Институт Европы

на правах рукописи Карабешкин Л. А.

КАЛИНИНГРАДСКАЯ ПРОБЛЕМАТИКА В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ В ПОСТБИПОЛЯРНОЙ ЕВРОПЕ

(Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук)

Подписано в печать Формат 60x901/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Усл. печ. л. 2,5 п.л. Тираж 100 экз. Заказ Ns 68. Гарнитура Book Antique Издательство «СКИФ» 191014, С-Петербург, Митавский пер., 10.

»r«ftt-1 ШИЯВг'

№16489

РНБ Русский фонд

2006-4 15154

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Карабешкин, Леонид Александрович

Введение

Глава I. Калининградская проблематика в контексте современных теорий международных отношений

1. Политический реализм: «Калининградский вопрос», 19 «Калининградская проблема».

2. Либеральный институционализм и глобализм: 24 «Калининградский вызов»

3. Социологические подходы: идентичность и опыт 28 взаимодействия

4 4. Модель поведения акторов в кризисной ситуации:

Калининградский кризис».

Глава II. Политика России в отношении Калининграда

1. Этапы калининградской политики России: от противодействия интернационализации к актуализации калининградской проблематики на международной арене

2.1. Основные характеристики и направления современного 53 этапа калининградской политики России

2.2. Экономическая политика

2.3. Обеспечение жизнедеятельности: транспорт, транзит, 78 ^ энергоресурсы

2.4. Военное значение Калинишрадской области

Глава III. Внешнеполитическое измерение калининградской проблематики

1. Калининград в политике ЕС

2. Актуализация «калининградского вызова» и политический 103 диалог России и ЕС

3. Калининград в российско-польских отношениях

4. Калининград в российско-литовских отношениях

5. Калининградская проблематика в отношениях с другими 139 акторами

Введение диссертации2005 год, автореферат по политологии, Карабешкин, Леонид Александрович

Ак|уа.1ык)С1ь изучения калининградской проблематики имеет как прикладное практическое, так и теоретическое значение. Задача поиска оптимальной формы совместного российско-европейского согласия по Калининграду и выработки собственно российской политики в отношении региона до настоящею времени полностью не решена. Данный процесс сдерживается комплексностью проблематики и связанной с этим незавершенностью процесса ее концептуального осмысления, отсутствием целостного понимания и различием интересов сторон. Кроме того, разрешение калипишрадской проблематики неотделимо от развития отношений по линии Россия-ЕС, перспективное содержание которых пока остается достаточно неопределенным.

Теоретическую значимость проблематики подтверждает то внимание, которое она привлекла среди российских и зарубежных исследователей, представляющих различные ограсли общественной науки. Действительно, изучение различных аспектов, связанных с Калинишрадом, способствует исследованию таких проблемных областей, как развитие федерализма в России, современные тенденции внешней политики России, процессы расширения и внутренней трансформации Европейского Союза, процессы регионализации в Балтийском море, перспективы создания общеевропейского гуманитарного и экономического пространства.

Калининградская проблематика имеет не только самостоятельное значение, но является также важной составляющей более масштабных политических процессов и фактором современных международных отношений.

В данной работе калининградская проблематика рассмотрена через призму основных направлений современной теории международных отношений. Во-первых, одной из актуальных задач является поиск теоретической модели, способствующей обобщению знания о калипишрадской проблематике, обладающей объяснительным и прогностическим потенциалом. Во-вторых, с точки зрения дискурсивного анализа, такой подход позволяет выявить смыслы, заложенные в многочисленные термины, связанные с калипишрадской проблематикой («калининградский вопрос», «калининградская проблема» и т.д.).

Комплексный характер рассматриваемой темы предопределил необходимость рассмотрения калининградской проблематики в расширенном контексте общеевропейской политики, отношений России е ее европейскими партнерами и внутриполитических условий формирования российской линии в отношении Калининграда. Одним из важных аспектов такого подхода является выявление препятствий и ограничителей в политике акторов, которые зачастую лежат за пределами собственно дискуссии по Калининграду. Определение места калининградской проблематики в шкале политических приоритетов заинтересованных акторов способствует не только определению «веса» калининградского фактора в их политике, но и служит пели оценки вероятности удовлетворительного разрешения того или иного аспекта.

По меткому замечанию К. Гаджиева, «изучение полигики уже само по себе представляет собой политический акт, и человек, занимающийся ею, должен способствовать исправлению всех форм несправедливости»'. В настоящей работе автор стремится внести свой вклад в процесс поиска оптимального варианта разрешения калининградской проблематики.

Определение названия. Название работы содержит в себе формулировку «калининградская проблематика», а не, например, «калининградская проблема», что вызвано следующими соображениями. Во-первых, как представляется, какого-то общепринятого понимания «калининградской проблемы» не существует. С одной стороны, различается восприятие сути проблемы в Москве, Брюсселе, Калининграде или Вильнюсе2. С другой стороны, как уже говорилось, «калининградская проблематики» носит комплексный характер. Она включает как внутриполитические аспекты, так и внешнеполитические, с разных точек зрения в качестве основной проблемы могут выступать территориальная целостность, процессы формирования коллективной идентичности или выработки стратегии экономического развития Калининградской области. Нет и общего теоретического подхода к калининградской проблеме.

Во-вторых, «калининградская проблематика» включает в себя не только политический диалог относительно будущего Калининграда и решения ею наиболее насущных проблем, но и ту роль, которую он играет в качестве фактора, влияющего на различные аспекты отношений России с иностранными государствами, а также на развитие политических процессов в Р.вропе (регионализация и регионостроительный проект в регионе Балтийскою моря, европейская интеграция и др.).

1 Галжисв К.С. Политическая Наука, 2-е им., М.: Международные отношения. 1946. С. 48.

2 Основные цели калининградской политики сторон можно сформулировать следующим образом: для федеральной власти в России - сохранение суверенитета, территориальной целостности и недопущение развития сепаратистских тенденций; для Калининграда - избежание изоляции от Гвромы и от основной территории России; для I-C - купирование рисков «мягкой» безопасности, исходящих из Калининградской области; для Польши и Литвы - недопущение использования фактора Калинишрада как препятствия для интеграции в евро-атлантические институты и развития отношений с Россией.

Кроме того, название работы указывает на международный характер «калининградской проблематики» (хотя до определенного времени Россия негативно относилась к интернационализации данной темы). Это вытекает как из списка вовлеченных акторов, так и по влиянию проблематики на международные отношения и обусловленность се разрешения многочисленными внешними факторами.

Хронологические рамки работы охватывают период с начала 1990-х годов, когда в результате распада единого союзного государства Калининградская область оказалась в новой геополитической реальности в силу отдслепности от основной территории России, до 2004 года, когда работа над диссертацией была в основном завершена.

При этом необходимо отметить, что завершение переговорного процесса по вопросам виз и транзита является лишь частным аспектом калининградской проблематики, которая сохранит свою актуальность в международных отношениях в Европе и в долгосрочной перспективе.

Исторические и географические характеристики избранной темы. Возникновение и развитие калининградской проблематики не может рассматриваться в отрыве от ее географического и исторического контекста.

Территория современной Калининградской области имеет многовековую историю, связывающую ее с немецким, балтеким, в том числе прусским и литовским, польским и русским культурным наследием. Участок побережья Балтийского моря, населенный преимущественно племенами балтекой группы, в том числе пруссами, восточная часть которого входила в литовское государство, был порабощен в XIII в. Тевтонским орденом. Коренное население было истреблено или ассимилировано, а прусский язык и культура окончательно исчезли к XVI веку.

Именно Пруссия рассматривается современной литовской историографией в качестве колыбели современной литовской культуры. После распада Тевтонского ордена в XVI веке именно в Кснигсбергском регионе наиболее активно развивается литовская культура, здесь появляются первые книги на литовском языке классиков литовской литературы М. Мажвидаса, К. Донелайтиса.

После поражения Германии в Первой мировой войне и образования независимого польского государства территория Восточной Пруссии оказалась отрезанной от основной территории Германии. Калининградская область впервые оказывается в положении эксклава. Связь с основной территорией Германии осуществлялась по «данцигскому» («польскому») коридору3, и этот исторический фактор до настоящего времени влияет на внешнюю политику стран региона, в первую очередь, Полыни. Недовольство условиями доступа в Восточную Пруссию стало одним из поводов (по, конечно, не причиной) для развязывания Гитлером войны против Полыни в 1939 г.

Па Потсдамской конференции стран-победителей - СССР, США и Великобритании (1945 г.), определявшей будущее послевоенного устройства Гвропы, принимается решение о разделе Восточной Пруссии и передаче ее западной части Польше, а Восточной - Советскому Союзу. На части переданной СССР территории 7 апреля 1946 г. образуется Калинишрадская область в составе РСФСР. К началу 1950-х годов завершается переселение коренного населения в Германию (1200 тыс. чел.), а их место занимают переселенцы из различных регионов СССР. Население области, по данным переписи 2002 г., составило около 955,3 тыс. человек4, что ниже довоенного уровня.

Распад СССР и провозглашение независимости странами Балтии открыло новый «эксклавный» период функционирования Калининградской области. Возникает и новая географическая реальность - регион оказался отделенным от основной России территориями граничащей с Калининградской области Лигвы, а также одного из двух транзитных государств - Беларуси и Латвии.

Цели и задачи. Основной целью данной работы является анализ места и значения Калининградской проблематики в международных отношениях в Европе в 1990-е - первой половине 2000-х гг. с учетом факторов внутренней полигики и внешнеполитического окружения, влияющих на формирование политики заинтересованных сторон. В связи с этим автор ставит перед собой следующие исследовательские задачи: определить место и значение калининградской проблематики с точки зрения различных парадигм современной теории международных отношений, попытаться найти теоретическую модель для описания калининградской проблематики; проанализировать эволюцию калининградской полигики России с учетом факторов внутренней и внешней политики, ее определяющих; выделить этапы российской калинишрадской политики и проанализировать ее основные направления;

3 Появился в 1921 г. на основании подписанного в Париже польско-германскою Соглашения о свободном проезде между Восточной Пруссией и Германией. Согласно ею условиям, Польша обязалась предоставить Германии свободу транзитного проезда для людей, товаров, морских и речных судов, автотранспорта, железнодорожных вагонов, почтово-телеграфно-телефонной службы через ту часть территории, что перешла к ней от Германии по Версальскому договору (1919 г.).

4 По данным переписи населения 2002 г. Электронный источник: vvww.perepis2002.ru/ct Titml'ALL OO 01 .htm выявить круг акторов, которые в той или иной степени уже участвуют в принятии решений по Калининграду, а также тех, в отношениях с которыми России необходимо учитывать калининградский фактор; проанализировать их политику по отношению к Калинишраду; определить место Калининграда в шкале внешнеполитических приоритетов акторов, наличие у них объективных возможностей и политической воли к конструктивному диалогу по данному вопросу с Россией; проанализировать основные направления и оцепить результаты взаимодействия по калининградской проблематике между Россией и се зарубежными партнерами; сформулировать основные задачи российской политики па калининградском направлении на перспективу.

Научная новизна исследования определяется тем, что в нем исследуется процесс формирования политики субъектов в отношения Калининграда па протяжении всего рассматриваемого в работе периода, что позволяет более глубоко выявить их внутриполитическую основу и тенденции. Этот анализ носит комплексный характер как исходя из характера исследуемого предмета, широкого круга акторов, политика которых рассматривается, так и роли и места калипишрадской проблематики как самостоятельного фактора международных отношений.

Преодоление этих препятствий автор видит в рассмотрении калининградской проблематики в широком контексте современных международных отношений, при этом более полно учитывая не только внешние, но и внутриполитические факторы формирования линии России и других заинтересованных акторов в отношении Калинин

• града. Использование багажа теории международных отношений (как традиционных, так и критических ее направлений) не только способствует выявлению логики поведения акторов и различных концептуальных подходов к пониманию калининградской проблематики, по и позволяет оценить возможные направления и результаты взаимодействия России с зарубежными партнерами.

Кроме того, в работе впервые в отечественной науке применительно к калининградской проблематике используются положения относительного молодого направления современной политологической пауки - теории разрешения кризисов. Этот подход позволяет как систематизировать как отдельные направления калининградской политики России (в первую очередь, формирование эффективного механизма управления), так и оцепить возможные направления и результаты взаимодействия России и заинтересованных сторон по Калининграду.

Значительный и быстро растущий массив библиографии по калипишрадской проблематике требует и оперативного освоения этого эмпирического материала. Кроме того, многомерный и междисциплинарный характер калининградской проблемы, по сути затрагивающей области не только политических наук, но и экономики, геофафии, социологии и психологии, ставит задачу интеграции этого знания для изучения избранной темы. В данной работе автор вводит в оборот значительное количество новою фактологического материала и расширяет представление о проблематике за счет использования выводов смежных научных направлений.

Делая упор на исследовании позиций и политики основных субъектов международных отношений (России, Европейского Союза, Польши и Литвы), участвующих в нахождении решений по проблемам Калипишрадской области, в данной работе уделено внимание и роли других заинтересованных сторон, в частности США, Латвии и Беларуси, а также международных организаций^. Значительный объем материала используется в отечественной библиографии впервые.

Настоящая работа имеет практическую значимость, в первую очередь, с точки зрения формирования целостной внутренней и внешней политики России, направленной на реализацию интересов страны на калипишрадеком направлении. Во-первых, в исследовании рельефно продемонстрирован многомерный и многофакторный характер калининградской проблематики и се влияния на различные аспекты взаимоотношений России с иностранными партнерами, что требует учета при выработке соответствующей политики в отношении этих субъектов. Во-вторых, представлены различные точки зрения, присутствующие в среде научного и политического сообщества, относительно сути и способов разрешения проблематики и их аргументация. Это должно спо

5 В перспективе возможно развитие самостоятельной линии Германии по отношению к Калининградской области, хотя до настоящего времени Берлин, учитывая чувствительность этою вопроса как во внутриполитическом контексте, так и для отношений с зарубежными партнерами, в первую очередь Россией, предпочитал действовать в рамках структур ГС. собствовать достижению большего терминологического единства сторон, а значит, избежанию риска недопонимания и конфликтности. В-третьих, калининградская проблематика приобрела и в обозримой перспективе сохранит первостепенное значение для одного из приоритетных направлений внешней политики России - отношений с Европейским Союзом. Опыт взаимодействия по Калининграду приобретает новое звучание в контексте заявленной на Санкт-Петербургском (2003 г.) саммите РФ-ЕС цели создания четырех общих пространств - Экономического, Свободы безопасности и правосудия, Внешней безопасности, Науки, образования и культуры, позволяя выявить подходы зарубежных партнеров России на примере решения сходных проблем применительно к одному из субъектов Российской Федерации. Наконец, диссертация может быть использована при подготовке учебных курсов по политологии, истории, теории международных отношений.

Характеристика литературы. Источники и литературу, использованную при подготовке данной работы, можно разделить на несколько нерапных по объему, но в равной степени важных групп.

Первую группу литературы составляют общетеоретические работы по теории международных отношений, в том числе делающие упор па политических процессах в регионе Балтийского моря6. Это позволяет отойти от сугубо историко-хроноло^ического изложения и опираться на разработанную концептуально-методологическую базу и терминолог ический аппарат.

Калининградская проблематика - один из важных аспектов российско-европейских отношений, исследованию которых посвящены работы К).А. Борко, Ю.С. Дерябина7 и др.

Вторую группу составляют отечественные и зарубежные статьи и моног рафии, посвященные проблемам Калининграда. Как правило, они носят междисциплинарный характер, тем не менее, их можно подразделить по критерию базового научного па

6 Богатуров Л.Д., Косолапое Н.А., Хрусталев М.А. Очерки теории и политического анализа международных отношении. М.: НОФМО, 2002. 384 е.; Цыганков П.Л. Международные отношения. Учебное пособие. М.: Новая школа, 1996. 320 с. McSweeney, Bill. Security. Identity and Interests. A Sociology oflnternational Relations. Cambridge: Cambridge University Press, 1999. 237 p.; Pursiainen, Christer. Russian Foreign Policy and International Relations Theory. Aldershot: Ashgate, 2000. 183 p.; Brown, Chris. Understanding International Relations. London: Palgrave, 2001; White, Brian. Understanding European Foreign Policy. London: Palgrave, 2001. 196 p.; Waltz, Kenneth. Structural Realism after the Cold War // International Security. Vol. 25 (I). Summer 2000. P. 5-34; Joenniemi, Pertti. Can Lurope be Told from the North? Tapping into the EU's Northern Dimension. COPR1 Working Papers. Copenhagen, 2002.

7 Борко Ю.А. Европейскому Союзу и России необходимо Соглашение о стратегическом партнерстве. М.: Пробел-2000 (Комитет «Россия в объединенной Европе»), 2004. 56 е.; Борко Ю.А. От Европейской идеи к единой Европе. М.: Издательский дом «Деловая литература», 2003.464 е.; Дерябин Ю.С. Все ли так спокойно на Севере Европы // Современная Европа. 2003. № 4. С. 68-78; Дерябин Ю.С. «Северное измерение» политики Европейского Союза и интересы России. ДИЕ РАН. № 68. М.: Экслибрис-пресс, 2000. правления, использованного в исследованиях. Экономическому аспекту калининградской проблематики посвящены работы таких авторов как В.Л. May, О.В. Кузнецова, II.В. Смородинская, Е.Ю. Винокуров8. Среди зарубежных исследований необходимо отметить работы группы исследователей иод руководством И. Самсона, а также С. Дъюара9.

В области политологического анализа значительный вклад в изучение и концептуализацию калининградской проблематики внесли Г1. Йоенниеми10, научный авторитет которого в регионе Балтийского моря сам по себе уже стал фактором формирования интереса и политики по отношению к Калининграду, работающий в русле социологического направления теории международных отношений, А.Л. Сергунин" (сравнительно-политологический анализ, анализ с точки зрения теории международных отношений, калининградская проблематика в контексте внутриполитической дискуссии в России по проблемам безопасности и федеративных отношений). Среди заметных фигур зарубежногб научного сообщества можно отметить К. Вельмана12 (специализирующегося в области военно-политической безопасности, конфликтоло

8 May В. Экономическая политика в России в начале новой фазы // Вопросы экономики. 2001. № 3. С. 422; Кузнецова О.В., May В.А. Калининградская область: от «непотопляемого» авианосца к „ «непотопляемому сборочному цеху». М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2002; Смородинская П., Капустин А., Малыгин В. Калининградская область как свободная экономическая зона (оценка условий и результатов развития в 1994-1948 гг.) II Вопросы экономики. 1999. №9. С. 90-107; Stnorodinskaya, N. Rent-seeking in the regions: the politics of economic privilege // Explaining Post-Soviet Patchworks. Vol. 2. "Pathways from the Past to Global" / K. Segbers (ed.). Aldershot: Ashgate, 2001; Смородинская H. Калининградский эксклав: перспектива трансформации в пилотный рег ион. М.: ИЭ РАН, Институт «Восток-Запад», 2001. 92 е.; Смородинская Н. Калининград в условиях объединения Европы: вызов и ответ// Вопросы экономики. 2001. № 11. С. 106-127; Винокуров Е.Ю. Общее экономическое пространство ЕС-Россия и Калининград// Мировая экономика и международные отношения. 2003. № 11. С. 66-71; Vinokurov, Evgeny. Kaliningrad in the Framework of the KU-Russian Dialogue: Moving Toward Common Spaces. Chair Interbrew Baillet-Lalour Working Papers, K.U. Leuven. No. 20. 2004. 35 p.

9 Калининградский регион 2010. Потенциал, концепции и перспективы / Под ред. И. Самсона. Гренобль: Университет П.-М. Франса, 2000; Kaliningrad Region: The Diagnosis of a Crisis /1. Samson (ed.). Kaliningrad: KSU, P. M. France University, 1998. 275 p.; The Kaliningrad Economy at the Edge of EU Enlargement. Economic Survey. Kaliningrad: TACIS, 2002. 114 p.; Dewar, Stephen. Kaliningrad: Key Economic Issues // The EU & Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / J. Baxendale, S. Dewar, D. Gowan (eds.). F.ondon: Federal Trust, 2000. P. 75-98. Jocnnicmi, Pertti. Kaliningrad as a Discursive Battle-field. Copenhagen: COPRl Working Papers. No. 15. 1999; Joenniemi, P., Dewar, S„ Fairlie, L.-D. The Kaliningrad Puzzle: A Russian Region within the European Union. Copenhagen: COPRI Working Papers. No. 6. 2000; Joenniemi, Pertti. Kaliningrad, Borders and Figure of Europe // The EU & Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / J. Baxendale, S. Dewar, I). Gowan (eds.). London: Federal Trust, 2000. P. 157-171; Joenniemi, P., Pravitz, J. Kaliningrad: A Double Periphery? // Kaliningrad: The European Amber Region // P. Joenniemi, J. Prawitz (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 226260. Sergounin, Alexander. EU Enlargement and Kaliningrad: The Russian Perspective// Are Borders Barriers? F-U Enlargement and the Russian Region of Kaliningrad. Heslinki, Berlin: UPI, IEP. 2001. P. 139-190.

12 Wellmann, Christian. Die russische Exclave Kaliningrad als Konfliktsyndrom // Die Friedens-Warte, Journal of International Peace and Organization. Band 75 (3-4). 2000. P. 389-406; Wellmann, Christian. Kaliningrad's Military Economy // Kaliningrad: The European Amber Region / P. Joenniemi, J. Pravitz (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 73-95; Wellmann, Christian. The Kaliningrad Oblast in the Context of Baltic Sea Regional Security // The Baltic States between East and West: relations with Russia / T. Jundzis (ed.). Riga, 1998. гии), И. Олдберга13 (прошедшего путь от военно-стратегических исследований к изучению феномена коллективной идентичности), X. Тиммермана14 (представителя либерального направления науки о международных отношениях, концентрирующею свое внимание на вопросах сотрудничества).

Следует отмстить плодотворную работу группы калининградских ученых, ядро которой составляют представители Калининградского Государственного университета -Г.М. Федоров, Ю.М. Зверев, Л.П. Клемешсв, Л.П. Хлонецкий. В последние годы вышел целый ряд междисциплинарных работ, посвященных проблемам стратегии развития Калипишрадской области, складывания регионального социума и идентичности, различным аспектам политической и экономической географии региона15.

С учетом практической значимости калининградской проблематики для внешней политики Литвы и Полыни, в этих странах также появились исследования, посвященные данной теме. Хотя они но преимуществу и находились под сильным влиянием базы, разработанной в ведущих европейских и американских исследовательских центрах, тем не менее, представляют большой интерес в силу национальной специфики, позволяя выявить особенности восприятия калининградской проблематики и установить степень се приоритетности в широком контексте политики этих стран-соседей России. В * первую очередь хотелось бы выделить польских исследователей Г. Громадски16, К. Пельчинеки-Налсч17, литовских - Р. Лопату, Р. Вилпишаускаса18. Наряду с общепризнанными специалистами, исследование калипишрадской проблематики привлекло внимание начинающих авторов. Особого упоминания заслуживает

11 Oldberg, Ingmar. Kaliningrad: Russian exclave, European enclave. Stockholm: Swedish Defence Research

Agency. June 2001. 84 p.; Oldberg, Ingmar. The Emergence of a Regional Identity in the Kaliningrad Oblast //

Cooperation and Conflict. Vol. 35 (3). 2000. P. 269-288.

14 Timmermann, Heinz. Kaliningrad in the Context of Regional Cooperation // Kaliningrad: Isolation or Cooperation? / R. Gronick, M. Kulmala, L. Paivio (eds.). Helsinki: STETE. 2001. P. бТ-68; 'Гиммерманн X. Калининградская область в контексте международного сотрудничества // МЭиМО, 2001. № 2. С. 97-103; Тиммерманн X. Значение расширения ЕС для Калининграда // Международная политика (русскоязычная версия журнала "Internationale Politik"). 2002. № 10. Электронный ресурс: http://www.deutschebotschaflmoskau.ru/ru/bibliothek

15 Некоторые из работ: Федоров Г., Корневец В. Балтийский регион: социально-экономическое развитие и со!рудничество. Калининград: Янтарный сказ, 1999. 208 е.; Клемешев А.П., Козлов С.Д., Федоров Г.М. Особая территория России. Калининград: Изд-во КГУ, 2003; Зверев Ю.М. Калининградская область в классификации анклавных (эксклавных) территорий мира. Калининград: Изд-во КГУ, 2004. 28 е.; Клемешев А.П., Федоров Г.М. Перспективы формирования и развития калининградского социума // Калининградский социум в европейском измерении / Под ред. ATI. Клемешева. Калининград: Изд-во КГУ, 2002. С. 4-40.

16 Один из ведущих авторов Доклада Фонда Батория (Польша). Cf.: Overcoming Alienation: Kaliningrad as a Russian Enclave inside the European Union. Report. Warsaw: Stefan Batory Foundation. January 2001.

17 Один из авюров докладов Петра Восточных исследований. СТ.: T he Kaliningrad Oblast in the context of EIJ enlargement. Report. Warsaw: Center of Eastern Studies. July 2001; Семь мифов на тему Калининграда. Доклад. Варшава: Центр Восточных Исследований, 2002. х Одна из ключевых работ: Joenniemi P., Lopata R., Sirutavicius V., Vilpisauskas R. Impact Assessment of Lithuania's integration into the EU on Relations between Lithuania and Kaliningrad Oblast of Russian Federation. Vilnius: IIRPS. October 2000. магистерская диссертация И. Станите-Толочксне19, выполненная в Институте международных отношений и политических наук Вильнюсского университета. По мнению диссертанта, данная работа является первой удачной попыткой использования теоретической модели (теории разрешения кризисов) для объяснения и прогнозирования переговорного процесса между РФ и НС по Калининграду. В настоящей диссертации использованы и развиты ее основные идеи, что может представлять интерес для российской аудитории, так как работа опубликована только на литовском языке.

Отдельным направлением стало исследование проблем Калининграда через призму проблематики границ. Среди зарубежных авторов необходимо выделить JI.-Д. Фарли, которая провела обширный сопоставительный анализ с привлечением американского и европейского фактологического материала20. Российский исследователь О.К). Потемкина специализируется на изучении проблем границ на стыке мировой политики и международного права21. Истории и практике функционирования границ Калипишрадской области уделено внимание в рамках масштабного исследования, организованного Паучно-образовательным форумом по международным отношениям22.

Необходимо также отметить содержательные аналитические доклады и публикации авторитетных и влиятельных российских неправительственных организаций и научных групп23.

Третью группу источников составляют документы - послания и сообщения Комиссии Европейских Сообществ, официальные документы других европейских институтов, МИД РФ, Правительства РФ, а также законодательная база и доктринальные документы, посвященные калининградской проблематике. Особого внимания заслуживает анализ выступлений и публикаций официальных лиц, ответственных за выработку и реализацию калипишрадской политики.

Наконец, четвертую группу материалов представляют собой публикации в российской и зарубежной периодической печати, а также на сайтах региональных информационных агентств в интернете - ИЛ Росбалт, Балтийской службы новостей (BNS),

19 Stanite-Tolockiene, Inga. Kaliningrado sritis ES pletros poziuriu (Калининградская область с точки зрения расширения ГС, на литовском языке)// Politologija. No. 2. 2001. Oil. ресурс w\v\vlcid>kkvult "mLtleiii jx>l hi >122. str2 Fairlie, Lindelle. Kaliningrad Borders in Regional Context // Are Borders Barriers? EU Enlargement and the

Russian Region of Kaliningrad. Helsinki, Berlin: UPI, IEP, 2001. P. 9-137.

21 Одна из работ: Potemkina, Olga. Some Ramifications of Enlargement on the EU-Russia Relations and the Schengen Regime // European Journal of Migration and Law. No. 5. 2003. P. 229-247.

22 Прозрачные границы. Безопасность и трансграничное сотрудничество в зоне новых пограничных территорий России / Под ред. Л.Б. Вардомского, С.В. Годунова. М., Волгоград: НОФМО. 2002. 573 с.

21 Россия и Европейский Союз: как углубить стратегическое партнерство? Доклад. М.: Комитет «Россия в объединенной Европе». Октябрь 2002; Интересы России на Севере Европы: в чем они? Доклад: М.: Совет по внешней и оборонной политике. 2001; Европейская интеграция и экономические отношения России, Балтии и Беларуси. Доклад. М.: Совет по внешней и оборонной политике, 2001; Kaliningrad Region of Russia and the EU Enlargement. Issues of Pan European Integration. Analytical Report / A. Klemeshev, S. Kortunov (eds.). Kaliningrad: BaltMION, Kaliningrad State University Publishing Center. 2003. 48 p.

Интерфакс. Они позволяют значительно обогатить информативно-фактологическую базу работы24.

Теоретико-методологическая основа работы. Методологической основой работы является метод системного анализа международных отношений и внешней политики, в рамках которого проводится анализ на уровнях межгосударственных отношений (в рамках двусторонних отношений и международных организаций) и формирования политики акторов (в первую очередь, государств). Используемый метод подразумевает более глубокий анализ внутри политических факторов и факторов внешней среды, влияющих на формирование внешней политики. Для изучения влияния различных факторов на политический процесс были применены сравнительно-политологические и эмпирические методы: построение моделей и сценариев, анализ выступлений политиков, изучение документов и контекстуальный (дискурсивный) анализ. Наряду с этим, использованы положения теории принятия решений, посвященные проблеме принятия решений в условиях кризиса.

Структура и основное содержание работы. Работа состоит из настоящего Введения, трех глав и заключения. В первой главе исследуются концептуальные подходы к пониманию калининградской проблемы. В рамках реалистической традиции правомерно говорить о наличии территориальной проблемы Калининграда и геополитической ценности территории Калининградской области. В этой связи актуальными становятся вопросы международно-правового статуса региона, определяющего не только его территориальную принадлежность, но и возможности транзита, военно-стратегическая роль Калининградской области. Либеральные инстигуционалисты и глобалисты выступают за активизацию регионального сотрудничества и реализацию концепции пилотного региона. Социальные конструктивисты исследуют аспекты, связанные с границами, идентичностью, суверенитетом и территориальностью, центральностью и маргинальностыо. Ни одна из теоретических школ не дает исчерпывающего представления о калининградской проблематике, но в совокупности они позволяют более глубоко показать ее комплексный характер, исследовать место предмета работы в широком контексте современных международных отношений в Мвропс, систематизировать процесс формирования политики заинтересованных акторов в отношении Калининграда.

Во второй главе выделяются этапы эволюции российской калининградской политики с учетом факторов внутренней политики и внешнего окружения. Современный

24 Дискурсивный анализ публикаций в российских СМИ стал предметом работы, подготовленной автором диссертации в соавторстве с германским исследователем К. Вельманом. См.: Karabeshkin L., Wellmann С. The Russian Domestic Debate on Kaliningrad. Integrity, Identity and Economy. Munster: I.itVerlag, 2004. 104 p. этап, хронолог ически определяемый с фактическим приходом к власти В. Путина, характеризуется ослаблением внутренних и внешних факторов, не позволявших осуществлять эффективную и целостную российскую политику в отношении Калининградской области. Как представляется, в настоящее время основными задачами, стоящими перед Россией, являются выработка стратегии развития Калининградской области и создание опппшачьиой управленческой структуры для реализации принятых решений. Эти вопросы рассматриваются в соответствующих параграфах второй главы. Отсутствие стратегии развития во многом обусловлено наличием ряда дилемм, к примеру, «дилеммы опережающего развития», суть которой автор формулирует в параграфе, посвященном результатам и перспективам экономической политики России на калининградском направлении. Отсутствие стратегии также подразумевает необходимость реализации экономически малоэффективных и реактивных по сути, но политически и социально необходимых мер, получивших название «обеспечение жизнедеятельности».

Реализация Калининградской областью военно-стратегической функции рассматривается не только в качестве самостоятельной задачи, но и во взаимосвязи с социально-экономическими аспектами.

Рассмотрев внутриполитические факторы, в том числе наличные ресурсы (ограниченные) российской калининградской политики, можно подойти к анализу калининградской проблематики как объекта и как фактора двусторонних взаимодействий России с заинтересованными сторонами, а также рассмотреть, как артикулируется данный вопрос во многостороннем контексте - в рамках международных организаций, региональных инициатив и трансграничном сотрудничестве. Данный аспект исследуется в третьей главе.

Географическое положение Калининградской области обусловило неизбежность соответствующих внешнеполитических взаимодействий с самого начала 90-х г одов -преимущественно по вопросам транзита и, главным образом, с Литвой. Калининградский фактор на данном этане стал стабилизатором российско-литовских отношений, во мног ом предопределив привилегированное место Литвы в российской «политике дифференциации» по отношению к странам Балтии во второй половине 90-х годов. Шаг и, направленные на развитие диалога с Польшей по аналогичной повестке с Польшей, предпринятые Россией в 90-е годы прошедшего столетия, успеха не имели.

В целом, в 90-е годы Россия стремилась ограничиться необходимым минимумом межгосударственных взаимодействий по Калининграду и избежать интернационализации проблемы, которая рассматривалась как вну тренняя.

Расширение НС, окончательное решение о котором было принято на саммите в Ницце в 1999 г., стало новым фактором, высветившим первостепенные проблемы Калининградской области и определившим относительно четкие временные рамки разрешения некоторых из них (визы и транзит). Как представляется, начиная с 1999 г. на уровне высшего политического руководства России присутствует осознание необходимости углубленного взаимодействия с НС по Калининграду. Не всегда последовательная линия но реализации такой политики связана с незавершенноегью процесса оценки рисков и возможностей, которые несет в себе тот или иной вариант совместного решения.

В работе на материалах документов прослеживается постепенное повышение значения Калининграда для формирующейся политики ЕС. Одним из основных критериев приоритетности калининградской проблематики для НС является особая политика, выделяющая Калининградскую область из общего контекста отношений с Россией (как аспекта внешней политики НС) и позволяющая предметно реагировать на проблемы региона, что связано с координацией различных аспектов не только внешней, по и внутренней политики НС. Однако, до настоящего времени такая политика не сформировалась, хотя ряд признаков свидетельствует о ее постепенном появлении. Поли гика ПС но Калининграду ограничена не только нежеланием делить ответственность с Россией, при этом не имея достаточного количества полномочий и рычагов влияния на ситуацию в регионе, но и институциональными причинами (отсутствие консенсуса среди стран-членов ПС) и процессом расширения (дилеммой между укреплением внешнего периметра границы наряду с либерализацией границ внутри расширяющегося ПС и выгодами трансграничного сотрудничества).

Несмотря на ограниченность маневра у стран-соседей Калининградской области, еще недавно бывших кандидатами на вступление в НС - Полыни и Литвы, взаимодействие с ними носит чрезвычайно важный характер. Поддержание постоянною диалога и развитие взаимовыгодного сотрудничества с ними, помимо задачи решения текущих проблем, несомненно, принесет свои плоды после вступления этих стран в ПС. Политика России при этом должна быть направлена на поддержание и поощрение экономической и политической заинтересованности соседних стран в стабильном развитии региона. В то же самое время, необходимо принимать во внимание возможные негативные последствия ухудшения отношений России с Полыней и Литвой для интересов России в Калипиш радской области, что может быть связано, в частности, с неприятием политики этих стран на пространстве СНГ.

И данной работе автор расширяет представление и о других акторах международных отношений, политика которых влияет на калининградскую проблематику и фактор которых необходимо учитывать при разработке основ политики по отношению к региону в будущем. В первую голову, речь идет о США, Беларуси и Латвии.

США как единственная в настоящее время глобальная сверхдержава, реализует функцию миросистемпого регулирования в различных функциональных и региональных областях. После непродолжительного периода снижения внимания США к региону Балтийского моря, наступившего после прихода к власти администрации во главе с Дж. Бушем, что, вероятно, было связано с «занятостью» Вашингтона в Афганистане и Ираке, наметилась линия на активизацию американского присутствия в регионе. В частности, в октябре 2003 г. выдвигается новая инициатива e-PINE ("Enhanced Partnership in Northern Europe" - «Упроченное партнерство в Северной Европе»). Автор пытается определить возможные сценарии калининградской политики США, до сих пор в полной мере не артикулированной и содержащей в себе целый ряд неопределенностей, в частности, по вопросу о юридическом признании Соединенными Штатами суверенитета России в Калининградской области.

До сих пор остается недостаточно исследованной роль Беларуси как для реализации основных задач российской политики в отношении Калининградской области, так и в качестве фактора, влияющего на российско-европейские отношения в этой сфере. Отсутствие договоренностей (аналогичных российско-европейским) о транзите из РБ в Калининградскую область осложнило гуманитарные контакты между гражданами Беларуси и жителями Калининградской области, среди которых белорусы составляют крупнейшее национальное меньшинство, и не способствует повышению привлекательности области для развития совместных российско-белорусских экономических проектов (в области транзита, создания белорусского флота и т.д.). До настоящего времени политические декларации, достигнутые, в том числе, в рамках структур Союзного государства, не получили практического продолжения в экономической сфере. Экономическое сотрудничество может стать действенным механизмом формирования долго-временною и устойчивою интереса Минска к Калипишрадской области, тем самым, способствуя повышению предсказуемости Беларуси по отношению к калинишрад-скому направлению российского транзита. В диссертации выделяются проблемные аспекты, определяющие место РБ в калипишрадской проблематике.

То же самое можно сказать и роли Латвии, которая, главным образом, в силу внутриполитических причин самоустранилась от взаимодействия с Москвой но вопросу Калининграда. В силу географических факторов - Латвия является традиционным трапзитным путем, связывающим Северо-запад России с Калининградом - в будущем российско-латвийское взаимодействие поданному вопросу неизбежно.

Выводы данного исследования и оценка перспектив развития ситуации представлены в Заключении. Основным тезисом является констатация того факта, что будущее развитие Калининградской области зависит от наличия политической воли и соответствующих ресурсов России и ЕС, а наиболее перспективным путем является реализация совместного российско-европейского политико-экономический проекта, который, помимо рисков, открывает многообещающие перспективы развития партнерства в различных областях.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы, имеющие значение для выработки Россией своей политики в отношении Калинин града и формирования внешнеполитического курса в части, связанной с взаимодействием по калининградской проблематике и учетом калининградского фактора в широком контексте отношений с зарубежными партнерами:

1. Правомерно говорить о возникновении и развитии «калининградской проблематики» как феномена европейской политики 1990-х - начала 2000-х годов, который из объекта политики превратился в самостоятельный фактор, имеющий влияние па различные аспекты международных отношений, внешней и внутренней политики акторов. В свою очередь, проблемные аспекты, связанные с Калининградом, являются скорее вызовами, которые мог ут стать источником качественного изменения характера взаимоотношений заинтересованных субъектов, далеко выходящего за рамки собственно калининградской тематики. Именно в таком контексте в настоящей работе используется термин «калиниггградская проблематика».

Калининградская проблематика - комплексный междисциплинарный объект исследования, не ограниченный лишь прикладными проблемами, затрагивающими развитие собственно Калининградской области или отдельными аспектами взаимоотношений России с зарубежными партнерами (в частности, транзитно-визовым). С одной стороны, для калининградской проблематики характерна широкая повестка дня, включающая вопросы экономического развития региогга, формирования эффективного, учитывающего региональную специфику, управленческого механизма, разрешение проблемы «доступа». С другой стороны, она является фактором, влияющим как на развитие внутриполитических процессов (федеративных отношений, сохранения территориальной целостности и суверенитета России), так и на отношения России с зарубежными странами и международными организациями.

2. В политике основных субъектов калининградской политики - России и КС -присутствуют элементы как реалистической, так и либеральной парадигм современной теории международных отношений. При этом в российской политике реализм с его упором на конкурентном поведении акторов, рациональности подсчета баланса издержек и выгод па основе «нулевой суммы» все еще доминирует. Во многом это проистекает из восприятия политики EiC: заявленные Европой либеральные ценности, приоритет прав и свобод человека зачастую вступают в противоречие с реальными действиями в сфере практической политики. Это отражает общие противоречия между либеральными целями и ориентирами европейской политики и реализмом сложившейся институциональной системы, имеющей в качестве ядра брюссельскую бюрократию. Тем не менее, растущая экономическая взаимозависимость, возникновение таких трансграничных угроз безопасности как международная преступность, распространение инфекционных заболеваний или проблемы окружающей среды делают все более актуальным либеральный тезис о том, что в отдельных территориальных и функциональных областях сотрудничество может преобладать над конкуренцией.

3. Растущую ценность, добавляющую экспликагивную и прог ностическую ценность исследованию, приобретает социологическое направление современной теории международных отношений, представленное конструктивистской конструкционистской), пост-модернистской и рядом других школ. Критически переосмысливая основы традиционных парадигм теории с учетом современных процессов - глобализации и регионализации, растущей роли новых акторов международных отношений, ключевыми объектами внимания социологическою подхода становятся идентичность, опыт социальною взаимодействия, понятия центральности/маргипальности, ревизии концептов границ (от ограничивающего к способствующему сотрудничеству инструменту) и суверенитета (от традиционного всеобъемлющего к функциональному).

Проблемы идентичности приобретают растущее значение для калининградской политики России и взаимоотношений по калипиш радской проблематике с иностранными партнерами. Так, становится очевидным, что федеральная политика в отношении Калининграда не может ограничиваться лишь социально-экономической составляющей. Для достижения краеугольной цели калининградской политики России, которая сохраняла свою актуальность на протяжении всего рассматриваемого периода, -сохранения территориальной целостности страны, необходимы не только успешное экономической развитие и рост благосостояния жителей, но и продуманная политика по формированию коллективной идентичности рег иона.

Не формулируя этого пока явно, Россия осознает проблему идентичности жителей Калипишрадской области. Географическая оторванность, окруженность более развитыми и экономически привлекательными соседями, материальные трудности в осуществлении регулярных поездок в Россию могут способствовать формированию новой идентичности, не обязательно совпадающей с общероссийским модусом. Это, в свою очередь, чревато развитием сепаратистских тенденций по эссешциа чешскому типу. Границы становятся более прозрачными и утрачивают свою функцию территориального контроля идентичности. К настоящему времени сформировались отдельные элементы политики идентичности, которые, однако, не встроены в целос тную линию.

С точки зрения идентичности, становятся более понятными трудности российско-европейского диалога по широкой повестке дня, обусловленные попытками навязывания «единственно верного» европейского представления о стандартах демократии и рыночной экономики. Это вызывает в России ожидаемое отторжение. Представляется, что правильным направлением движения стало бы формирование общей российско-европейской идентичности, которая впитала бы элементы как европейской, так и российской. Претворение в жизнь концепции пилотного региона в Калининградской области могло бы способствовать реализации этой задачи, попутно уменьшая риск активизации сепаратистских настроений в регионе.

В качестве адекватной модели, описывающей поведение акторов по разрешению калининградской проблематики, может быть использована модель поведения в кризисной ситуации, во многом базирующаяся на выводах социологического подхода. С определенными допущениями можно говорить о «калининградском кризисе» как случае классической кризисной ситуации, основными критериями которой являются ограниченность времени (ставшей очевидно после принятия окончательного решения о расширении ЕС в 1999 г.), восприятие угрозы жизненно важным ценностям (суверенитету и территориальной целостности), ощущением неопределенности механизмов разрешения кризиса, проистекающею от отсутствия наработанных механизмов каждодневного взаимодействия. Для настоящей работы можно выделить два основных аспекта кризисного регулирования - поведение акторов, направленное на оптимизацию системы управления (1) и взаимодействие двух или нескольких акторов по разрешению кризиса, что обусловлено трансграничным характером большинства современных кризисов (2).

Первый аспект имеет практическое методологическое значение для классификации этапов калининградской политики России. Возможные опции лежат в плоскости «принятие» - «непринятие» необходимых решений, «централизация» «децентрализация» управленческого механизма. Второй определяет основные условия достижения согласия между акторами - наличие политической воли и достаточных возможностей для урегулирования кризисной ситуации. При этом важнейшей переменной является степень приоритетности проблемы в шкале политических приоритетов акторов. Кроме того, важным является положение о том, что в кризисной ситуации возможен выход за существующие правовые и интеллектуальные рамки проблемы (речь идет о фактической смене парадигмы мышления) и создание новых механизмов взаимодействия, которое подтвердилось па примере российско-европейскою диалога. Калининградская проблематика способствовала выдвижению ряда новых инициатив но сотрудничеству России и ЕС, в частности, по формированию общих пространств - визового, экономического, культурною и безопасности, значение которых выходит далеко за пределы разрешения отдельных проблемных точек, связанных с Калининградской областью.

4. Российская калининградская политика в 1990-е годы эволюционировала ог противодействия «интернационализации» к большей готовности решать проблемы Калининграда с зарубежными партнерами, а, также, от «непринятия решений» как характеристики своей политики в отношении Калининградской области к осознанию необходимости выработки связанной стратегии развития региона в контексте общероссийских интересов, что является необходимым фактором успешной реализации внешнеполитических задач на калининградском направлении. Представление концепции «пилотного региона» демонстрирует неприемлемость для России сценария автаркического развития Калининградской области (и России в целом) в отрыве от интеграционных процессов в Европе. В то же самое время, идея «пилотного per иона» не получила конкретного наполнения.

Эволюция российской политики стшга возможной благодаря формированию комплекса более благоприятных внешних (признание международно-правового статуса Калипишрадской области как неотъемлемой части Российской Федерации европейскими государствами и ЕС, снижение влияния националистических и реваншистских политических сил в соседних странах и, как следствие, ослабление попыток использовать фактор Калининграда для мобилизации и использования антироссийских настроений во внутриполитических целях) и внутриполитических (снижение влияния идеологического фактора и противостояния но линии державники -либералы, проводимая политика централизации и ослабление межрегионального соперничества) условий.

5. Однако, ряд экономических и политических факторов продолжают оказывать сдерживающее влияние на процесс выработки целостной стратегии развития рег иона, которая бы включала долгосрочную программу экономического развития и оптимальную систему управления (разделения полномочий региональных и федеральных властей). Среди этих факторов - отсутствие ярко выраженных специфических конкурентных преимуществ региона и противоречивость политических последствий того или иного варианта экономической стратег ии, что в настоящее работе сформулировано как «<)шемлш опереж ающего развития». Ее суть в том, что, с одной стороны, отсутствие стратег ии развития региона приведет к еще большему ее отставанию от соседних стран и в перспективе может спровоцировать формирование очага социальной нестабильности и экономического хаоса и подкрепить сепаратистские тенденции. С другой стороны, реализация стратегии, исходящей из необходимости приближения уровня экономического развития и жизненного уровня в

Калининградской области к стандартам соседних стран - Полыни и Литвы, может принести к административному ограничению миграции, укреплению влияния региональных экономических групп, не связанных с Центром, снижению привлекательности России в глазах калининградцев (в силу ее относительной отсталости) и, как следствие, постепенному формированию коллективной идентичности калининградцев, не ассоциирующих свое будущее с Россией и развитию сепаратизма по эссенциачистскому и инструментатстскому (связанному с интересами групп экономических интересов) сценариям.

Принятые до настоящего времени документы (в том числе, Федеральная целевая программа развития Калининградской области на 2002-2010 гг.) не обеспечивают трансформацию нынешней экономически ущербной и уязвимой в свете расширения КС и предстоящего вступления России в ВТО (импортоориентированой) модели функционирования региона. Можно говорить о сохранении сильного вектора, ориентированного на сохранение статуса-кво в российской калипишрадской политике. Импульсы в пользу такого сценария исходят как от региональных властей и бизнеса, так и из Москвы. С одной стороны, в Калинишраде понимают, что конкурентоспособность региональных экономических групп, подпитываемая эксплуатацией рентных преимуществ, будет подорвана. Это может привести и к изменению конфигурации власти. С другой стороны, московские ведомства, ориентированные политическим руководством на повышение уровня благосостояния калининградцев, стоят перед соблазном достичь намеченных результатов благодаря благоприятной экономической и, возможно, политической конъюнктуре, а не через достаточно рискованные реформы, позитивные результаты которых могут проявиться лишь в долгосрочной перспективе.

Па фоне отсутствия стратег ического видения развития Калининградской области сохраняет свою актуальность механизм жизнеобеспечения в сфере энергообеспечения, транспорта и транзита. С одной стороны, этот механизм направлен на консервацию условий функционирования экономики Калининградской области, сложившихся к настоящему времени. С другой стороны, он позволяет российской сторогге решать «проблему доступа», характерггую для большинства государств, имеющих анклавные территории.

Среди актуальных задач российской политики в области транспортного сообщения с регионом - обеспечение диверсифицированных но направлениям и средствам коммуникаций между основной территорией страны и Калининградской областью. Это позволит удешевить и оптимизировать транзит, уменьшить политическую зависимость от транзитных государств, тем самым, подкрепив нерасторжимость экономических связей per иона с Россией.

Наиболее оптимальной управленческой моделью для Калининградской области представляется вариант «операциональной децентрализации», в рамках которой расширяются полномочия органов власти в регионе, подотчетных федеральным органам власти, при сохранении стратегического контроля в руках Москвы. «Операциональная децентрализация» позволяет избежать негативных последствий централизациоппой модели, к которой, как правило, прибегают акторы в кризисной ситуации, позволяя более эффективно реагировать на специфические проблемы Калининградской области. В случае реализации совместного российско-европейского проекта в регионе, такая управленческая модель ослабила бы опасения Москвы относительно развития сепаратистских тенденций в Калипишрадской области.

6. Калининградская область во все возрастающей степени будет находиться под воздействием не только российской политики, но и европейского политико-экономического окружения, что повышает зависимость региона от решений, принимаемых Европейским Союзом и сопредельными странами. Это относительно ослабляет российские рычаги регулирования ситуации. С учетом этого, наиболее предпочтительным (как для Калининградской области и России, так и для ее зарубежных партнеров) представляется вариант реализации совместного российско-европейского проекта на территории Калипишрадской области. Совместный проект должен быть направлен на «искусственное» формирование конкурентных преимуществ рег иона, которых в настоящее время недостаточно для осуществления преобладающей в среде экономистов идеи трансформации региональной модели хозяйствования от импортной (имнортоориентированной) к экспортоориентировапной. В частности, речь могла бы идти о предоставлении привилегированного доступа на рынки ЕС товаров, произведенных в Калининградской области. Частью проекта могло бы стать создание совместной российско-европейской погранично-таможенной и экономической зоны в Калининградской области. Это обеспечило бы ЕС гарантии контроля границ, а, значит, и расширило бы возможности для упрощения визового режима для жителей области; содействовало бы привлечению в регион как европейских корпораций, так и российских компаний, заинтересованных в расширении рынка сбыта своих товаров в ЕС с учетом внедрения общих стандартов качества, правил и норм ведения бизнеса.

Реализация совместного политического проекта не только бы укрепила необходимую атмосферу доверия, но и помогла бы расширить спектр механизмов и каналов взаимодействия между Россией и ЕС. Такой проект был бы чрезвычайно полезен и в деле создания общего экономического пространства РФ и ЕС. Главным условием реализации идеи является наличие политической воли сторон.

7. Основными зарубежными партнерами России по Калининграду являются ЕС, Литва и, в меньшей степени, Польша. Однако, круг акторов, в отношениях с которыми калининградский фактор должен приниматься во внимание, включает также Беларусь, Латвию и США, а также ФРГ. До настоящего времени в российской политике он не всегда адекватно принимался во внимание. В частности, не были учтены интересы граждан и хозяйствующих субъектов Беларуси в переговорном процессе с Литвой и ГС о безвизовом транзите через Литву. В результате значительно осложнилось осуществление гуманитарных и хозяйственных связей между РБ и Калининградской областью (на транзитные поезда белорусского формирования не распространяются упрощенные проездные документы (УПЖД)). Утрачено традиционное направление транзита из Санкт-Петербурга в Калининград через Латвию, функционирование которого было сохранено в середине 1990-х годов но инициативе руководства Калининградской области. Сохраняется вероятность использования калининградской ггроблематики со стороны США для реализации своих внешнеполитических целей в Г:вропе и отношениях с Россией, некоторые специалисты обращают внимание на неясную позицию Вашингтона по вопросу о признании принадлежности Калининградской области России. Наконец, калининградский фактор необходимо ы учитывать в отношениях с Германией. Несмотря на то, что в последние годы Берлин не проводил самостоятельной линии в отношении региона, предпочитая действовать через структуры ЕС, в перспективе можно ожидать активизации ФРГ. Россия стоит перед необходимостью либо сдерживания объективно растущего влияния Германии, либо развития совместных российско-германских проектов в Калининградской области.

8. В рассматриваемый период наблюдалось повышение значимости калининградской проблематики в шкале внешнеполитических приоритетов ГС, Литвы и Полыни, в то же самое время лишь в политике Литвы она стала первостепенным приоритетом. Второстепенное значение калининградской проблематики, несмотря на рост ее значения в европейской политике, было обусловлено как институционадьными причинами (отсутствием консенсуса среди стран-членов относительно важности кадининградской проблемы), так и в связи с «внешне-внутриполитическим парадоксом безопасности» в политике ГС (необходимостью укрепления внешнего периметра границ при постепенном снятии ограничений на внутренних). Факторами, повышающими значение калипишрадской ггроблематики, служили осознание трансграничного характера рисков «мягкой безопасности» исходящих из стран, которые будут граничить с ЕС после расширения (этот факт требует сохранения определенных «сфер влияния» ЕС по периметру ею границ, подразумевающих дозированной учаетие в их развитии при минимальной ответственности, что нашло свое отражение в концепции Полигики соседства Евросоюза), стремление избежать возникновения дополнительного проблемного аспекта в отношениях с Россией. Недостаточная степень приоритетности проблематики для ЕС явилась одной из причин, затруднявших российско-европейский переговорный процесс по безвизовому транзиту (2002-2003).

В политике Польши калинишрадская проблематика не стала первостепенным приоритетом. Тем не менее, она имеет большое значение для северо-восточных воеводств РП, находящихся в кризисном социально-экономическом положении. Польша - ведущий внешнеторговый партнер Калининградской области. В условиях потепления российско-польских отношений, наступившего с конца 1990-х годов, Москва предпринимала попытки повысить заинтересованность Варшавы в калининградской проблематике через подключение ее к осуществлению крупных инвестиционных проектов в Калининградской области. В визовом вопросе Польша (как и Литва) придерживалась позиции Брюсселя, не желая создавать дополнительные препятствия на пути вступления в ЕС (проявляя при этом гибкость, неоднократно откладывая введение визового режима для российских граждан)

Повышенная заинтересованность Литвы обусловлена как стремлением избежать возможных негативных последствий дестабилизации в регионе и осложнений в отношениях с Россией, так и объективной оценкой возможностей (как экономических, так и с точки зрения политического престижа и «веса» Литвы в европейской поли гике) капитализации дружественных литовско-калининградских и литовско-российских отношений.

9. Калининградский фактор в 1990-е начале 2000-х годов оказывал позитивное стабилизирующее влияние па российско-литовские отношения (хотя по вопросу о транзите позиция Литвы была объективно ограниченной), а также способствовал активизации отношений России и Полыни. В то же самое время, сохраняется вероятность негативного влияния калининградского фактора па отношения России с зарубежными партнерами (к примеру, в случае возникновения серьезных проблем в осуществлении транзита в Калининградскую область или в связи с попытками третьих стран инструментализовать его для реализации целей, несвязанных с Калининградом). Кроме того, России следует учитывать особую чувствительность вопроса при реализации военной компоненты своей политики в Калининградской области.

Начавшийся политический диалог с ЕС выявил как общее стремление к решению существующих проблем, так и ряд технических и идеологических различий. ЕС предпочитал не связывать калининградский переговорный процесс с процессом расширения, стремясь к техническому нахождению конкретных проблем и их поэтапному решению. Россия выступала за более комплексное решение, выработанное специальным органом и зафиксированное в юридически обязывающем документе. Достигнутые в ноябре 2002 г. соглашения продемонстрировали готовность сторон к компромиссу, хотя и не всеми были позитивно встречены в России. Евросоюз пошел на внесение изменений в регламент Шенгенского соглашения, а Россия - фактически согласилась на разрешительный порядок поездок своих граждан через Литву.

Стала очевидной и недостаточность механизмов и опыта взаимодействия Москвы и Брюсселя: Москва неоднократно прибегала к использованию тактики двусторонних контактов с лидерами европейских стран. В то же самое время, переговоры по транзиту способствовали накоплению этого опыта и инициации новых проектов сотрудничества в рамках отношений России и ЕС, в частности, по вопросу о создании в перспективе безвизового режима поездок граждан, и далее, формирования четырех общих пространств.

10. Временное снижение остроты калининградской проблематики может ослабить внимание к ней как федеральных властей, так и зарубежных партнеров. Остаются нерешенными проблемы военного и грузового транзита, определения формы сотрудничества России и ЕС по экономическому развитию области и т.д. Поэтому целесообразным стало бы формулирование планов по развитию диалога по Калининграду между Россией и ЕС, возможно, в рамках других общих направлений сотрудничества - энергетического диалога, формирования общих экономического и гуманитарного пространств.

Список научной литературыКарабешкин, Леонид Александрович, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. «Калининградская проблема» в зеркале общественного мнения, Аналитический обзор по данным опросов общественного мнения. М.: ЦИРКОН, КСЦ. 2002.73. 2005 год может быть годом вступления России в ВТО. Интервью с М. Медвсдковым // Русский фокус. 2004. № 13.

2. Абрамов В.II. Формирование партийно-политической системы Российской Федерации. Партийно-политическая сфера Калининградской области. Калининград: Фонд социально-экономических и политических исследований «Региональная стратегия», 2003. 62 с.

3. Авдеев А. Россия-Литва: некоторые итоги последних лет и взгляд в будущее // Международная жизнь. 2000. № 11. С. 25-29.

4. Аг.шмишьяи В. Варшава заработает на транзите российскою газа //1 (сзависимая газета. 2001. 21 декабря.

5. Александров А. Отсель грозить мы будем. IIATO? // Петербургский час пик. № 2. 2001. 10-16 января.

6. Анчсчмов А. Регион в аспекте международных отношений // Международная жизнь. 1995. №6. С. 31-37.

7. Анисимов А., Карманов Е. Калининградский эксклав: смена социально-политических ориенлаций как прорывная стратегия // Российский региональный бюллетень. Т. 4, № 1. 2002. 14 января.

8. Бабасян II., Бовт Г., Ратианч II. Визу Путина в Евросоюзе будут изучать очень долго // Известия. 2002. 29 августа.

9. Багров А. Правительство занялось мостострои гельством // Коммерсант. 2001. 5 октября.

10. Баггийский рай // Ведомости. 2003. 1 августа.

11. Бизнес и власть: есть контакт? Интервью с президентом Союза промышленников и предпринимателей Калининградской области Б. Овчинниковым. // ИА Роебалт. 2003. 26 мая.

12. Богатуров А.Д. Глобализация как «синдром поглощения» в международной поли гике // Очерки теории и методологии политического анализа международных отношений. М.: НОФМО, 2002. С. 346-347.

13. Бордачев Т. Terra incognita или европейская политика России // Pro ct Contra. Том 6, № 4. Осень 2001. С. 23-32.

14. Бордачев Т. Трофейная область. Почему Европа решила заняться Калининградом // Время новостей. 2001. 29 января.

15. Борко Ю.А. Европейскому Союзу и России необходимо Соглашение о стратег ическом партнерстве. М.: Г1робел-2000 (Комитет «Россия в объединенной Европе), 2004. 56 с.

16. Борко Ю.А. От Европейской идеи к единой Европе. М.: Издательский дом «Деловая литература», 2003. 464 с.

17. Бурова II. Измерение масштабов леневой экономики на примере Калининградского региона. Научные труды РЕЦ')П. 2002. 21 мая. 14 с.

18. Валенис А. Последнее слово о российском транзите скажет Литва //11езависимая газета, 2002. 25 ноября.

19. Вардомский Л., Воробьева Л., Ершов Л. Калининградская область Российской Федерации: проблемы и перспективы // Калининградская область сегодня, завтра. М.:МЦК. 1995. С. 8-49.

20. Введение в теорию международных отношений и анализ внешней политики. Учебное пособие / П.А. Ломагин (рук. авт. коллектива), В.В. Кузнецов,

21. А.В. Лисовский, A.IO. Павлов, С.Ф. Сутырин. СПб.: Издательский дом «Сентябрь», 2001. 166 с.

22. Вехлмаин К. Калининградский эксклав России на перепутье: о взаимосвязи между экономическим развитием и политикой безопасности // Калининградская область -сегодня, завтра. М.: МЦК. 1995. С. 50-81.

23. Громов Ф. Значение Калининградского особого района для обороноспособности Российской Федерации // Военная мысль. 1995. № 4. С. 9-13

24. Гук С. Быть ли Калининграду «русским Гонконгом» // Известия. 1998. 7 апреля

25. Данилов Д. А. Калининградская дилемма. Свой среди чужих чужой среди своих // Независимая газета - регионы. 1999. 23 февраля.

26. Денисов В. Регион полпред России // Красная звезда. 2003. 5 августа.

27. Дерябин Ю.С. «Северное измерение» политики Европейского союза и интересы России. ДИЕ РАИ. № 68. М.: Экслибрис-пресс, 2000.

28. Дугин А. Калининградские сценарии // Российская газета. 2002. 10 июля.

29. Европейская интеграция и экономические отношения России, Балтии и Беларуси. Доклад. М.: Совет по внешней и оборонной политике, 2001.

30. Егоров В. Российский рег ион в центре Европы // Вопросы экономики. 2001. №11. С. 83-87.

31. Зверев Ю.М. Калининградская область в классификации анклавных (эксклавпых) территорий мира. Калининград: Изд-во КГУ, 2003. 28 с.

32. Иванов //. Объединение или разъединение? Появятся ли новые барьеры в объединенной Европе// Известия. 2003. 11 января.

33. Иванова С. Калининград получит свое. Новый закон об ОЭЗ увеличит преференции эксклаву. // Ведомости. 2003. 31 июля.

34. Интервью директора информационного департамента МИД Литвы Пятраса Заполскаса. // ИА BNS. 2001. 7 марта.

35. Интервью И.С.Иванова // Калининградская правда. 2001. 8 марта.

36. Интересы России на Севере Европы: в чем они? Доклад. М.: CBOII. 2001.

37. Кабанова О. Культурная реанимация русскою запада// Известия. 2003. 24 июля.

38. Калининград: евромост или евротупик?/ под ред. П. Арбатовой. М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2002. 48 с.

39. Кал и нин градская автономия? Интервью посла Швеции в России С.Хирдмана // Российская газета. 2001. 29 мая.

40. Караганов С.А. Россия Евросоюз: новый этагг // Российская г азета. 2004. 20 октября.

41. Клемешев А.П., Козлов С.Д., Федоров Г.М. Особая территория России. Калининград: Изд-во КГУ, 2003.

42. Клемешев А.П., Федоров Г.М. Перспективы формирования и развития калининградского социума // Калининградский социум в европейском измерении / Под ред. A.I I. Клемешева. Калининград: Изд-во КГУ, 2002. С. 4-40.

43. Козлов С. Калинишрадская изоляция // Независимая газета. 1997. 9 сентября.

44. Колесников А. Владимир Путин и Жак Ширак согласились, что проблему Калининграда надо решать // Коммерсант. 2000. 20 июля.

45. Коршунов С.В. Калининград как проблема российско-европейского партнерства // Международная жизнь. 2003. № 2. С. 76-88.

46. Коршунов С.В. Мегапроскт для большой Европы. Калининград может стать витриной для российских регионов // Независимая газета. 2003. 22 декабря.

47. Коршунов. С.В. Становление политики безопасности. Формулирование политики национальной безопасности России в контексте проблем глобализации. М.: Паука, 2003.612 с.

48. КосыревД. Какой Иванов нужен на Смоленской. Проблемы российской дипломатии и проблемы внешней политики не одно и то же // Независимая газета -Дипкурьер. 2001. 19 апреля.

49. Кретинин Г.В. Проблема идентичности калининградцев// Калининградский социум в европейском измерении / Под ред. А.П. Клемешева. Калининград: Изд-во КГУ, 2002. С. 50-93.

50. Кузнецов А. Расширение ЕС и Калинишрадская область// МОиМО. 2001. № 2. С. 104-109.

51. Кузнецова О.В. Федеральная экономическая политика в отношении эксклавпого региона// Вопросы экономики. 2001. № 11. С. 96-106.

52. Кузнецова О.В., May В.А. Кашнингралская область: от «непотопляемого» авианосца к «непотопляемому сборочному цеху». М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2002. 96 с.

53. Jhmudom Р., Статус Иерусалима. Компромисс, вероятно, возможен. // Международная политика. 2001. № 8. http://www.deutsehebotschaft-nioskau.ru/ru/bibliothek/internationale-politik/2001-08/article04.litml

54. Лсшуков Н Е. Россия и Европейский Союз: стратегия взаимоотношений // Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век / Под ред.

55. Д. Тренина. Москва: МЦК, 2000.

56. Лосев Г. Калининградский эксклав: споры о «пилотности» региона // Российский региональный бюллетень. 2002. Т. 24, № 3.

57. А/аточкин Ю. От выживания к развитию // Международная жизнь. 1995. № 6. С. 11-17.

58. Михайлова С. Выборный тотализатор // Время новостей. 2000. 4 ноября.

59. Мишке, Иоханне. Берлин не хочет превращать Калининград в Пруссию. Эл. ресурс: www.actucll.ru / Перевод ИноСМИ.ги. 2004. 16 ноября.

60. Морозов В. Мифология Санкт-Петербурга и транснациональные процессы в регионе Балтийского моря // 50-лстие Европейских сообществ и Россия: прошлое, настоящее, будущее. СПб.: Издательство СПбГУ, 2002. С. 138-145.

61. Мы входим в конфликт с Е-1С, не отдавая себе отчета в последствиях. Интервью с В. Устюговым. ИА Росбалт. 2002. 16 сентября.137. 11аш голос должен быть услышан. Интервью с Б. Трегубовым. // 11евское время.2002. 8 августа.

62. Некоторые аспекты социального самочувствия населения Калининградской области (по результатам опросов общественного мнения). Калининград: Калининградский социологический центр. Март 2000.

63. Hue С. Калининград не единственный анклав // Pro et Contra. Т. 8. № 1. Зима2003. С. 90-109.140. 11ужен ли России Калининград? // 11езавиеимая газета. 1998. 4 декабря.

64. Область высокого давления. Интервью министра иностранных дел РФ И.Иванова // Российская газета. 2002. 24 июля.

65. Пересмотр приватизации самоубийство для государства. Интервью с Г. Грефом. // Коммерсант. 2003. 31 июля.

66. Петровская Ю„ Григорьев Е. Немецкий рейхстаг готов вернуть Кенигсбергскую область // 11езависимая газета. 2004. 15 октября.

67. Пирогов В., Жданов В., Федоров Г. Калининградская область: видение и перспективы развития // Вопросы экономики. 2001. № 11. С. 87-95.

68. Поздоровкин В., Арутюнов Ю. Калининградский фактор в сотрудничестве России со странами Балтийского региона// Дипломатический вестник. 2000. № 1. С. 67-70.

69. Польша не желает быть стеной между Россией и Западом. Интервью А. Кваеьневеког о // Коммерсант. 2002. 16 января.

70. Потемкина О. Шенгенский забор // Эксперт: Северо-Запад. 2002. № 16. Эл. ресурс: www.expert.ru

71. Ратиани П. Литва предъявила России первые условия гго калининградскому транзиту // Известия. 2002. 29 ноября.

72. Ратиани Н. Россия гге выполняет своих обязательств, считает Ли гва // Известия. 2003. 25 марта.

73. Ратиани //., Стулов И. «Янтарь» кремлевский // Известия. 2003. 1 августа.

74. Региогг полпред России. Интервью с В. Егоровым // Красная звезда. 2003. 5 августа.

75. Региональное развитие: опыт России и Европейского Союза / 11од ред. А.И. Гранбсрг а. М.: Экономика, 2000.

76. России было бы полезно принять стандарты ГС // Век. 2001. 9-16 февраля.

77. Россия и Европейский Союз: как углубить стратегическое партнерство? Доклад. М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», октябрь 2002.

78. Рябушев А. Гонконг в Калининграде: миф или реальность //11езависимая газета.2001. 14 марта.

79. Рябушев А. Литовские пограничники водя г «кулачный режим» для калининградцев// Независимая газета. 2003. 25 марта.

80. Салмин А. Российская Федерация и Федерация в России // МЭиМО. 2002. № 2. С. 51.

81. Свепиакова О. Невеста на выданье. Калининг радская область в кольце государств Евросоюза // ВЕК. 2001. 23 февраля.

82. Семь мифов на тему Калининграда. Доклад. Варшава: Центр Восточных Исследований,2002.

83. Скляров В. Для Калининграда снова готовят зону // Российская бизнес-газета.2002. 2 июля.

84. Слишком мало инициативы. Интервью с Л. Степановым // Эксперт Северо-Запад. 2002. № 1-2. С. 24-26

85. Смородинская II. Калининград в условиях объединения Европы: вызов и ответ // Вопросы экономики. 2001. № 11. С. 106-127.

86. Смородинская II. Калининградский эксклав: перспектива трансформации в пилотный регион. М.: ИЭ РАН, Калининградское Агентство регионального развития, Институт «Восток-Запад». 2001.

87. Смородинская //. Осторожно, мины! // Эксперт: Северо-Запад. 2003. № 25. С. 811.

88. Смородинская II., Капустин А., Машгин В. Калининградская област ь как свободная экономическая зона (оценка условий и результатов развития в 1994-1998 гг.) // Вопросы экономики. 1999. №9. С. 90-107.

89. Современное состояние отношений ЕС Россия. М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2004. 48 с.

90. Сонгаль А. 11овое тысячелетие новый старт для Калининградской области? // Калининградская правда. 2000. 27 января.

91. Суслов Д. Россия давиг на Литву через Еврокомиссию //11езависимая газета.2003. 3 февраля.

92. Тиммерманн X. Значение расширения ЕС для Калининграда // Международная политика (русскоязычная версия журнала "Internationale Politik"). 2002. № 10. Электронный ресурс: http://www.deutschebotsehaftmo.skau.ru/ru/bibliotliek

93. Тиммерманн X. Калининград как пилотный регион для формирования партнерства между ЕС и Россией. М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2002. 72 с.

94. Тиммерманн X. Калининградская область в кон гсксте международного сотрудничества// МЭиМО, 2001. № 2. С. 97-103.

95. Федеральный бюджет и регионы: структура финансовых потоков / Рук. авт. коллектива A.M. Лавров. М.: МАКС Пресс, Институт «Восток-Запад». 2001. 312 с.

96. Федоров Г. Станет ли Калининградская область «полюсом интеграции» // Региональные проблемы географии. Труды XI Съезда РГО. СПб: РГО. Т.2. 2000. С. 94-113.

97. Федоров Г., Корнеевец В. Балтийский регион: социально-экономическое развитие и сотрудничество. Калинишрад: Янтарный сказ, 1999. С. 43.

98. Фокина К. Крис Паттен: Мы поможем Калининграду // Независимая газета. 2001. 19 января.

99. Хренников //. Паром в Германию // Ведомости. 2002. 26 ноября.

100. Цихоцки Б. Последствия расширения ГС для передвижения людей через Калининградскую 1раницу // Калининград в Европе: анализ ключевых проблем. Исследование по заказу совета Европы. 2003. С. 57.

101. Цыганков ПЛ. Международные отношения. Учебное пособие. М.: Новая школа, 1996.320 с.

102. Чернышев С. Льготы па железной дороге не валяются // Коммерсант. 2002. 18 сентября.

103. Шахрай С. Калининград Кенигсберг - Крулевец // 1 (сзависимая газета. 1994. 26 июля.

104. Шенген: новый барьер между Россией и Европой? / под ред. 11. Арбатовой. М.: Комитет «Россия в объединенной Европе», 2002. 48 с.

105. Шкель Т. Дмитрий Рогозин получил визу 11резиден га // Российская г азета. 2002. 31 июля.

106. Шумейко В. В составе России нужна Балтийская республика// Известия. 1998. 17 июля

107. Шумейко В., Калининградская область форпост России. // Международная жизнь. 1995. №6. С. 5-10.

108. Явлинский Г. Визовый режим между Россией и ЕС невыгоден ни одной из сторон // Известия. 2003, 29 мая.

109. Arloholevsky, Sergey. The Federal Center Policy on the Kaliningrad Oblast // Kaliningrad in Furope: a Reasoned Approach to Selected Issues. Study Commissioned by the Council of Europe / B.Ciehocki (ed.). Council of Europe, 2003. P. 19-27.

110. Bnnvn, Chris. Understanding International Relations. London: Palgrave, 2001.

111. Browning, Christopher. The Internal/External Security Paradox and the Reconstruction of Boundaries in the Baltic: The Case of Kaliningrad. Copenhagen: COPRI Working Papers. 2002. No. 21.

112. Browning, Christopher. The Region-Building Approach Revisited: The Continued Othering of Russia in Discourses of Region-Building in the European North. Copenhagen: COPRI Working Papers. 2001. No. 6.

113. Christiansen Т., Petito F., Tonra B. Fuzzy Politics Around Fuzzy Borders: The European Union's 'Near Abroad4 // Cooperation and Conflict. Vol. 35 (4). 2000. P. 389415.

114. Dewar, Stephen. Kaliningrad the worst of both worlds. Report on CIRP Annual conference. Velikiy Novgorod. July 13-14, 2001.

115. Dewar, Stephen. Kaliningrad: Key Economic Issues // The EU & Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / Baxendale J., Dewar S., Gowan D. (eds.). London: Federal Trust, 2000. P. 75-98.

116. Dewar, Stephen. What is to be Done? // The EU & Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement. / J. Baxendale, S. Dewar, D. Gowan (eds.). London: Federal Trust, 2000. P 231-264.

117. Diplomat Suggested Lithuania Should Take Control of Kaliningrad // The Baltic Independent. 6-12 March 1992.

118. Fairlie, Lindelle. Kaliningrad Borders in Regional Context // Are Borders Barriers? LU Enlargement and the Russian Region of Kaliningrad. Helsinki, Berlin: UPI, IFP. 2001. P. 9-137.

119. Fairlie, Lyndelle-D. Kaliningrad: Visions of the Future // Kaliningrad: The European Amber Region / P.Joenniemi and J.Prawitz (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 178-225.

120. Forsberg Т., Ileikka II. Lintonen R., Ojanen 1L, Pursiainen C., Vaahtoranta Т., Rautava J. Russia Beyond 2000. The prospects for Russian development and their implications for Finland. Report. Helsinki: UPI, 1999.

121. Ilanson, Stephen. Ideology, Interests and Identity // Center Periphery Conflict in Post-Soviet Russia / M. Alexsecv (ed.). New York: St. Martin's Press, 1999. P. 15-46.

122. Hart P., Rosenthal U. Crisis Decision Making // Administration and Society. Vol. 25, Issue 1. May 1993. P. 12-45.

123. Ilart, Paul. Political leadership in crisis management: An impossible job? Key Note Address. Research Meeting "The Future of European Crisis Management". Uppsala University, 21 March 2001.

124. Ilaukkala II. Comment: National Interests versus Solidarity. Towards Common Policies // The Northern Dimension. Fuel for the EU? /11. Ojanen (ed.). I Ielsinki, Berlin: UPI, I LP, 2001.

125. Herd, Graem P. The Process of Russian Decentralisation: Baltic Policy Implications // The NEBY Yearbook 2000. Berlin: Springer. 2000. P. 299-314.

126. Hugh M„ Ramsbotham (). Woodhouse T. Contemporary Conflict Resolution. Cambridge: Polity Press. 1999.

127. Joenniemi P., Dewar S., Fairlie L.-D. The Kaliningrad Puzzle: A Russian Region within the European Union. Copenhagen: COPRI Working Papers. No. 6. 2000.

128. Joenniemi P., Lopata R., Sirutavicius V., Vilpisauskas R. Impact Assessment of Lithuania's Integration into the EU on Relations between Lithuania and Kaliningrad Oblast of Russian Federation. Vilnius: IIRPS. October 2000.

129. Joenniemi P., Sergounin A. Russia and the European Union's Northern Dimension. Encounter or Clash of Civilisations? NN: Nizhny Novgorod Linguistic University Press. 2003. 452 p.

130. Joenniemi, P., Pruvitz, J. Kaliningrad: Л Double Periphery?// Kaliningrad: The European Amber Region //Joenniemi P., Prawitz J. (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 226-260.

131. Joenniemi, Perili. Can I :urope be Told from the North? lapping into the EU's Northern Dimension. Copenhagen: COPRI Working Papers, 2002.

132. Joenniemi, Periii. Kaliningrad as a Discursive Battle-field. Copenhagen: COPRI Working Papers. No. 15. 1999

133. Joenniemi, Periii. Kaliningrad, Borders and Figure of Europe // The EU & Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / J.Baxendale, S.Dewar, D.Gowan (eds.). London: Federal Trust, 2000. P. 157-171.

134. Joenniemi, Periii. Kaliningrad: a Pilot Region in the Russia/EU Relations? // The Northern Dimension: Fuel for the EU? / Ojanen 11, (ed.). I Ielsinki, Berlin: UPI, IEP. 2001. P. 142-188.

135. Joenniemi, Periii. The New Saint-Petersburg: A Case of Border-making or Border-breaking // Saint-Petersburg Russian, European and Beyond / P.Joenniemi (ed.). SPb.: St.-Petersburg State University Press, 2001. P. 67-94.

136. Kaliningrad in Europe. A reasoned approach to selected issues. Study commissioned by the Council of Europe. / B. Ciehocki (ed.). Council of Europe, 2003. 92 p.

137. Kaliningrad region of Russia and the EU enlargement. Issues of the pan-European integration. Analytic Report. / A. Klemeshev, S. Kortunov (eds.). Kaliningrad: Kaliningrad State University Publishing Center. 2003. 48 p.

138. Kaliningrad Region: The Diagnosis of a Crisis /1. Samson (ed.). Kaliningrad: KSU, P. M. France University, 1998. 275 p.

139. Karabeshkin /,., Wellmann C. The Russian Domestic Debate on Kaliningrad. Integrity, Identity and Economy. Munster: EitVerlag, 2004. 104 p.

140. Karppi I. Human Resources Development in Economic Border Regions and Spaces. Paper presented at the conference "Border Regions in Transition", Sortavala, Joensuu, June 14-18, 1997

141. Kosiecki W. Poland's Security Policies in the Baltic Sea Area // The NEBI Yearbook. Berlin-I Ieidelberg: Springer. 1998. P. 485-501.

142. Kriekus, Richard. The Kaliningrad Question, l.anham, Maryland: Rowman and Eittlefield, 2001.240 p.

143. Lamande V., Samson I., Vinokurov E. Measuring Regional Economic Development in Russia: The case of the Kaliningrad Oblast // European Urban and Regional Studies. January 2004, 11. P. 71-80.

144. Lehli М. Sovereignty Redefined. Baltic Cooperation and the Limits of National Self-determination //Cooperation and Conflict. Vol. 34 (4). 1999. P. 413-443.

145. Leshukov, Igor. The Regional-Centre Divide: The Compatibility Conundrum // The EU & Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / Baxendale J., Dewar S., Cowan D. (eds.). London: Federal Trust. 2000. P. 127-139.

146. Lopata R., Sirutavicius V. Lithuania and the Kaliningrad Oblast: a Clearer Frame for Cooperation // Lithuanian Foreign Policy Review. No. 3. 1999. P. 51-66.

147. Lopata, Raimundas. Geopolitical Hostage: the Case of Kaliningrad Oblast of the Russian Federation // Lithuanian Annual Strategic Review 2003. Vilnius: Lithuanian Military Academy, 2004. P. 203 220.

148. Lukas D. Nesustojantis traukinys \ Kaliningrad^ jau nuvaziavo Безостановочный поезд в Калинишрад уже уехал, на литовском языке. // Kauno diena. 27.12.2004.

149. Makaraityte, Indre. Zaidimai su "Lietuvos dujomis" Игры с «Литовским газом», на литовском языке. //Atgimimas. No. 7. 22-28.02.2002.

150. AfcSweeney, Bill, Security, Identity and Interests. A Sociology of International Relations, Cambridge: Cambridge University Press, 1999. 237 p.

151. Moshcs, Arkady. Changing Security Environment in the Baltic Sea Region and Russia // Baltic Security. Looking Towards the 21s1 Century / Arteus G., Lejins A. (eds.). Riga: L1IA, Forsvarshogskolan, 1997. P. 139-151.

152. A toshes, Arkady. Kaliningrad: Challenges Between Russia and Europe // Prospects and Risks Beyond EU Enlargement. Eastern Europe: Challenges of a Pan-European Policy / Kempe I. (ed.). Opladen: Leske+Budrieh, 2003. P. 177-194.

153. Neumann, Iver. Russia and the Idea of Europe. London: Routledge, 1996.

154. Nyherg, Rene. The Baltic as an Interface between the EU and Russia //, The F!U and Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / J.Baxendale, S.Dewar, D.Gowan (eds.). London: Federal Trust. P. 43-57.

155. Oldherg, Ingmar. Kaliningrad: Problems and Prospects // Kaliningrad: The European Amber Region / P.Joenniemi, J. Prawitz (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 1-31.

156. Oldherg, Ingmar. Kaliningrad: Russian exclave, European enclave. Stockholm: Swedish Defence Research Agency. June 2001. 84 p.

157. Oldherg, Ingmar. The Emergence of a Regional Identity in the Kaliningrad Oblast // Cooperation and Conflict. Vol. 35 (3). 2000. P. 269-288.

158. Overcoming Alienation: Kaliningrad as a Russian Enclave inside the European Union. Warsaw: Stefan Batory Foundation, January, 2001.

159. Paasi, Anssi. Constructing Territories, Boundaries and Regional Identities // Contested Territory. Border Disputes at the Edge of the Former Soviet Empire / T. Forsberg (ed.). Aldershot: Edward Elgar Publishing Ltd, 1995. P. 42-61.

160. Palosaari T. Comment: Northern Dimension as a Tool for Building Grey Zones between Membership and Non-membership // The Northern Dimension: Fuel for the EU? / Ojanen H. (ed.). Helsinki. Berlin: UPI, IEP, 2001. P. 209-216.

161. Patten C. Russia's Hell-Hole Enclave // Guardian. 7 April 2001.

162. Potemkina, Olga. Some Ramifications of Enlargement on the EU-Russia Relations and Sehengen Regime// European Journal of Migration and Law. No. 5. 2003. P. 229-247.

163. Pozdorovkin V. Problems of Basic Subsistence and Development of the Kaliningrad Oblast of the Russian Federation in the Context of the European Union Expansion Eastwards // Lithuanian Foreign Policy Review. No. 2. 2000.

164. Pursiainen, Christer. Russian Foreign Policy and International Relations Theory. Aldershot: Ashgate, 2000. 183 p.

165. Robinson G. IV.S. Exclaves // Annals of the Association of American Geographers. No. 49, September 1959. P. 283-295.

166. Samson I., Vinokurov E. Measuring regional economic development in Russia: the case of the Kaliningrad Oblast // European Urban and Regional Studies. No. 11 (l).2(X>4.P.71-80.

167. Scott A. Regional Motors of the Global Economy// Futures. No. 5. 1996. P. 391-411.

168. Sergounin A., Wolffsen P. Kaliningrad: A Russian Exclave or 'Pilot Region"? Nizliny Novgorod: Nyzhny Novgorod Linguistic University Press, 2004. 300 p.

169. Sergounin, Alexander. EU Enlargement and Kaliningrad: The Russian Perspective //Are Borders Barriers? EU Enlargement and the Russian Region of Kaliningrad. Heslinki, Berlin: UPI, IEP. 2001. P. 139-190.

170. Sergounin, Alexander. Kaliningrad, Russia and Europe // Materials for Workshop I of the International Project "The Kaliningrad Challenge: Options and Recommendations from the Perspective of Conflict Prevention, Kiel, April 26-28,2002.

171. Smorodinskaya N. Rent-seeking in the regions: the politics of economic privilege in Kaliningrad // Explaining Post-Soviet Patchworks. Vol. 2. "Pathways from the Past to Global" / K. Segbers (ed.). Aldershot: Ashgate, 2001.

172. Songal, Alexander. Kaliningrad Oblast: Towards a European Dimension //, The EU and Kaliningrad. Kaliningrad and the Impact of EU Enlargement / J.Baxendale, S.Dewar, D.Gowan (eds.), London: Federal Trust, 2000. P. 99-115.

173. Stanite-Toloekiene, Inga. Kaliningrado sritis ES pletros poziuriu (Калининградская область с точки зрения расширения ЕС, на литовском языке) // Politologija. No. 2. 2001. www.leidykla.vu.lt/inetIeid/politol/22/str2

174. The Kaliningrad Oblast in the context of EU enlargement. Report. Warsaw: Center of Eastern Studies. July 2001. www.osw.waw.pl

175. Timmermann, Ileinz. Kaliningrad in the Context of Regional Cooperation // Kaliningrad: Isolation or Cooperation? / R. Gronick, M. Kulmala, L.Paivio (eds.). Helsinki: STETE. 2001. P. 61-68

176. Trenor, Ian. EU and Russia clash over the Baltic enclave // The Guardian. 30 Miry2001

177. Trynkov, Anatoly. The Region's Security: An Expert View from Moscow // Kaliningrad: The European Amber Region / P. Joenniemi, J. Prawitz (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 117-129.

178. U.S. Policy Towards Northeastern Europe. Independent Task Force Report. Washington: Council on Foreign Relations, 1999.

179. Visuri, Pekka. Die Sieherheitslage der Baltisehen Staaten. Koln: Bundesinstitut fur ostwissenschaftliehe und internationalc Studeien. Beriehte 4, 1997.

180. Waltz, Kenneth. Structural Realism after the Cold War// International Security. Vol. 25 (1). Summer 2000. P. 5-34

181. Wellmann, Christian. Die russische Exclave Kaliningrad als Konfliktsyndrom // Die Friedens-Warte, Journal of International Peace and Organization. Band 75 (3-4). 2000. S. 389-406

182. Wellmann, Christian. Kaliningrad's Military Economy // Kaliningrad: The European Amber Region / P.Joenniemi, J.Pravitz (eds.). Aldershot: Ashgate, 1998. P. 73-95

183. Wellmann, Christian. Recognizing borders: Coping with historically contested territory // The Kaliningrad Challenge. Options and Recommendations / C. Wellmann, I I.-M. Birckenbaeh (eds.). Munster: Lit Verlag. 2003. P. 273-296.

184. Wellmann, Christian. The Kaliningrad Oblast in the Context of Baltic Sea Regional Security // The Baltic States between East and West: relations with Russia / T.Jund/.is (ed.). Riga, 1998. P. 563-580.

185. While, Brian. Understanding European Foreign Policy. London: Palgravc, 2001. 1961. Периодические издания1. Журналы:1. Вопросы экономики2. Дипломатический вестник3. Международная жизнь

186. Мировая экономика и международные отношения5. Современная Европа6. Эксперт

187. Administration and Society8. Cooperation and Conflict

188. ИА Интерфакс www.interfax.ru

189. ИА Росбалт. www.rosbalt.ru

190. Электронные источники получения официальной информации и документов:

191. Администрация Калининградской области www.gov.kaliningrad.ru

192. Государственный департамент США www.state.gov

193. Делегация Еврокомиссии в России www.eur.ru

194. Информационный канал ГД РФ www.akdi.ru/gd28. КЕС www.europa.eu.int29. Сейм Литвы www.lrs.lt30. МИД РФ www.mid.ru31.11резидент Литвы www.president.lt . 32. 11резидент РФ http://president.kremlin.ru

Полный текст автореферата диссертации по теме "Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Карабешкин, Леонид Александрович

Введение диссертации2005 год, автореферат по политологии, Карабешкин, Леонид Александрович

Заключение научной работыдиссертация на тему "Калининградская проблематика в международных отношениях в постбиполярной Европе"

Похожие темы диссертаций