автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Категория притяжательности в адыгских языках в сравнительном аспекте

Полный текст автореферата диссертации по теме "Категория притяжательности в адыгских языках в сравнительном аспекте"

ПОШОЛОВА САКИМА ВАЛЕРИЕВНА

Категория притяжательности в адыгских языках в сравнительном аспекте

10 02 02 - языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Нальчик - 2007

003176711

Работа выполнена в Кабардино-Балкарском государственном университете

им ХМ Бербекова

Научный руководитель доктор филологических наук профессор

Таов Хазеша Талиевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор

Берсиров Батырбий Махмудович

кандидат филологических наук доцент Кокова Тамара Башировна

Ведущая организация - Институт гуманитарных исследований Правительства

Кабардино-Балкарской республики и Кабардино-Балкарского научного центра Российской Академии наук

Защита состоится 14 декабря 2007 года в 15 00 на заседании диссертационного совета Д 212 076 05 при Кабардино-Балкарском государственном университете им X М Бербекова, по адресу 360004, г Нальчик, ул Чернышевского, 173

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кабардино-Балкарского государственного университета им X М Бербекова

года

Автореферат разослан -/,$ ноября 2007

Ученый секретарь диссертационного совета ^ Щербань Г Е

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

На протяжении всей истории кавказского языкознания притяжательность в силу своих уникальных характеристик находилась в центре внимания ученых, а ее проблематика неизменно являлась одной из ключевых тем науки о языке Что касается лингвистического адыговедения, то грамматические категории, за исключением таких категорий, как падеж, определенность/неопределенность, время, наклонение, залог все еще не стали объектом специального исследования Поэтому далеко не случайно то внимание, которое в последние годы проявляют языковеды к функциональным грамматикам разных языков, к тем направлениям, которые рассматривают функционирование разноуровневых языковых средств при реализации коммуникативного задания, то есть избирают направление описания от означаемого к означающему, от функции к средству выражения

Посессивная парадигма на протяжении многих веков подвергалась некоторым изменениям, о чем свидетельствуют данные сравнительно-исторического анализа В ходе исторического развития языков абхазо-адыгской группы происходили различного рода изменения в аспекте их семантико-грамматического функционирования В связи с этим значительно обогатились функции посессивных форм, благодаря чему они обладают широким спектром значений

На наш взгляд, возникла необходимость целостного, комплексного изучения категории притяжательности, которая в адыгских языках исследователями рассматривается с разных позиций, что предопределяется критериями, лежащими в основе исследования концепта посессивности, различными ступенями развития отдельных адыгских языков

В современном языкознании определение границ грамматических категорий адыгейского и кабардино-черкесского языков, а тем более категории притяжательности, опирающейся на традиционные морфологические и синтаксические критерии в отдельности, оказывается малоэффективным Нельзя считать уже окончательно разрешенными и принципиальные вопросы, касающиеся категории притяжательности в адыгских языках, в языках флективного и агглютинативного строя Тем самым исследование данной категории на материале адыгских языков представляется нам особенно актуальным, в связи с тем, что она оказывается одной из тех категорий, которые в той или иной степени присущи всем подгруппам кавказских языков, тем более, что они демонстрируют серьезные расхождения, как в материальном плане, так и в особенностях проявления посессивности

Между тем характеристика посессивности получила слабое освещение в специальной литературе Следует подчеркнуть особую важность проблемы категории притяжательности с позиций определения ее содержательной, формальной и функциональной сторон, играющих решающую роль в раскрытии содержания понятия притяжательности и способов ее выражения А с учетом того обстоятельства, что любое высказывание несет в себе модальный оттенок, усиливается значимость и ценность такого рода работ

Кроме того, актуальность темы данного исследования обусловлена необходимостью создания целостной картины функционирования категории притяжательности в адыгских языках с опорой на фундаментальные труды специалистов-лингвистов разносистемных языков

Решение этой проблемы следует считать и основной целью работы, которая заключается в описании притяжательности, выявлении ее полевой структуры и определении статуса данной категории языка как функционально-семантической

В соответствии с поставленной целью работа ориентирована на решение ряда конкретных задач, к числу которых можно отнести следующие

1 рассмотрение истории изучения парадигмы категории притяжательности в адыгских языках,

2 характеристика и описание морфологических способов выражения форм притяжательности,

3 определение функционально-семантического поля посессивности,

4 анализ составных элементов аффиксов посессива в описываемых языках с нахождением в них аналогий и различий в сфере явления посессивности,

5 изучение материала в адыгских языках для выявления в них необходимых способов выражения явления посессивности с их особенностями и масштабами распространения

В ходе реализации намеченных выше задач рассматриваются и более конкретные вопросы, имеющие принципиальное значение для правильного определения сущности категории притяжательности в адыгских языках На защиту выносятся следующие основные положения:

1 Основным принципом выделения категории притяжательности в адыгских языках является функционально-семантический

2 Форма посессивности отмечена явно выраженным ядром, представленным аффиксами притяжательности с-и, д-и, и, у-и, ф-и, я, а также относительно-притяжательным местоимением зей

3 Признавая разносторонний характер категории притяжательности как особой лексико-грамматической категории, морфологические категории лица, числа и падежа в адыгских языках рассматриваются в сравнении с категорией посессивности для выявления ее специфических особенностей

4 Функционирование притяжательности в структуре предложения ориентировано на порядок ядра высказывания, в результате чего используются посессивные конструкции

Решение поставленных задач находится в зависимости от решения более конкретных вопросов функционирования исследуемой категории

В качестве материала исследования послужили произведения художественной литературы и устного народного творчества, материалы периодической печати и живая разговорная речь

В качестве методологической основы диссертационного исследования послужили труды известных отечественных языковедов в области функционально-семантической грамматики А А Потебня, А А Шахматова, А М

Пешковского, И И Мещанинова, В В Виноградова, Б А Серебренникова, Л В Щербы, В А Бондарко, В А Звегинцева, И Ю Шведовой, Г П Немца, Г В Рогавы, 3 И Керашевой, Н Ф Яковлева, Д А Ашхамафа, М А Кумахова, Б X Балкарова, УС Зекоха, А К Шагирова, НТ Гишева, ПМ Багова, ХТ Таова, X Ш Урусова, А М Камбачокова и др

Решение поставленных в диссертационной работе задач определяет выбор методов исследования, которые обусловлены намеченными подходами к описанию парадигмы посессива - системоцентрическим и функционально семантическим С одной стороны, мы опираемся на традицию синхронного описания грамматики адыгских языков, а с другой — на теоретическое осмысление явления притяжательности в трудах отечественных специалистов по русскому и кавказским языкам

Намеченные цель и задачи диссертации дают возможность проводить исследование, как в синхронном, так и в диахронном аспектах с привлечением сравнительного-исторического метода, что способствует получению объективных данных о категории притяжательности Научная новизна работы:

- наша работа первая в адыговедении комплексное исследование категории притяжательности адыгских языков, охватывающее и учитывающее существующие точки зрения лингвистов по рассматриваемой проблеме,

- выявление морфологических особенностей посессивных форм и их функционально-семантического потенциала в структуре предложения на основе анализа языкового материала,

- выделение и описание статуса притяжательности, как категориальной ситуации, так и содержательных структур и отражение природы практически всех словоизменительных категорий языка

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что результаты исследования будут способствовать дальнейшей разработке проблемы категории притяжательности как одной из лингвистических универсалий в контексте изучения межкатегориального взаимодействия в адыгских языках

Практическая значимость диссертации определяется тем, что материал исследования и полученные результаты могут быть использованы при чтении теоретических курсов «Современный адыгейский язык», «Современный кабардино-черкесский язык», «Сравнительная грамматика адыгских языков», «История изучения адыгских языков», при подготовке учебных пособий, спецкурсов и спецсеминаров, а также при выполнении курсовых и квалификационных работ

Апробация работы Основные теоретические положения и практическое описание категории притяжательности изложены в 8 научных изданиях Результаты исследования докладывались на Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива - 2006» (Нальчик, 2006), на Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива - 2007» (Нальчик, 2007), на I Форуме молодых ученых Юга России (Нальчик, 2007), на IV Международной научной конфереции

«Лингвистическое кавказоведение и тюркология традиции и современность» (Карачаевск, 2007), на итоговых научных конференциях Кабардино-Балкарского государственного университета (2005, 2006)

Основное содержание исследования отражено в восьми публикациях автора

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор избранной темы, ее актуальность, сформулированы цели и задачи исследования, определены методы и приемы анализа, методологическая основа, аргументирован выбор материала исследования, раскрыта научная новизна, указано возможное использование результатов работы, то есть ее практическая и теоретическая значимость, представлены основные положения, выносимые на защиту

В первой главе «История изучения категории притяжательности в адыгском языкознании» раскрывается проблема изучения категории притяжательности в адыгских языках, гипотезы ее происхождения, определяются маркеры и способы функционирования притяжательности, описываются средства выражения категории посессивности в именных частях речи

К категории посессивности и ее формам в адыгском языкознании стали проявлять интерес уже в ранних грамматических исследованиях, относящихся к XIX и началу ХХ-го столетия (Лопатинский 1891, Борукаев 1932, Яковлев 1948, Ногма 1959 и др )

Поскольку данная работа посвящена исследованию категории притяжательности в адыгских языках, рассмотрение истории изучения категории посессива в указанных языках позволит проследить динамику развития данного лингвистического явления в синхронном и диахронном планах в разные исторические периоды и поможет глубже понять суть категории притяжательности как общеязыковой, грамматической, семантико-функциональной категории

Особое место в истории адыгской лингвистики и, в частности, в сфере изучения категории притяжательности, занимают «Начальные правила кабардинской грамматики» Ш Ногма (1959) Для осмысления истории развития категории посессивности имеет «Краткая кабардинская грамматика» (1891) Л Г Лопатинского, где приводятся характерные для того времени формы выражения притяжательности, а также расположение форм посессива в предложении

В изучение категории притяжательности в адыгских языках внесли определенный вклад Н Ф Яковлев и Д А Ашхамаф Одним из важнейших положений применительно к интересующей нас проблеме стало следующее их суждение «В адыгейском языке именная категория принадлежности (посессива) подразделяется на категорию вещественной и органической принадлежности»

Возникновение двух различных морфологических способов выражения категории притяжательности в адыгейском языке Н Ф Яковлев и Д А Ашхамаф относят к эпохе глубокой древности При этом причины происхождения разных

форм притяжательности они видели в развитии естественного разделения труда и возникновении обмена и двух форм собственности - общей и личной

Нейтрализация противопоставления форм отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности в кабардинском языке, по Н Ф Яковлеву и Д А Ашхамафу, обусловлена степенью развития кабардинского общества «Кабардинское общество, - пишут они,- пошло в своем классовом развитии дальше адыгейского И в кабардинском языке сохраняется уже только один вид притяжательных префиксов, именно тот, который соответствует адыгейским префиксам имущественной принадлежности»

Подобное объяснение форм отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности, на наш взгляд, при нынешнем уровне развития лингвистики не выдерживает никакой критики Достаточно указать на тот факт, что формы неотчуждаемой принадлежности, рассматриваемые указанными авторами как продукт определенной ступени общественного развития, удерживаются и в современном адыгейском языке

Как свидетельствует данные научных исследований, вопрос о генезисе притяжательных аффиксов в специальной лингвистической литературе является объектом для различных научных гипотез

Известный кавказовед Г В Рогава предпринял серьезную попытку показать сущность основных грамматических категорий в связи с разработкой проблемы частей речи, предложил свою трактовку целого ряда относящихся к ней дискуссий Понятие принадлежности (посессивности), которое сопровождает лексическое значение именных слов, Г В Рогава возводит в ранг собственно грамматической категории, которая подразделяется на категорию вещественной (отделимой от владетеля вещи) принадлежности и на органической (неотделимой от владетеля, от целого) принадлежности

Наиболее полное освещение вопросы категории притяжательности в адыгских языках получили в трудах X Ш Урусова и А М Камбачокова Характерной особенностью взглядов ученых на систему притяжательности является то, что, по их мнению си, уи, и, ди, фи, я - это не префиксы, а слова -несамостоятельные притяжательные местоимения, а зи, зей являются относительно-притяжательными местоимениями Они состоят из относительного местоимения «зы» и аффикса притяжательности «мы-» [Урусов, 1980, Камбачоков, 1993]

В трудах М А Кумахова теория грамматической категории притяжательности в адыгских языках получила дальнейшее развитие В них дается адекватное освещение многих особенностей интересующих нас грамматических объектов, а также предлагается трактовка затрагиваемых проблем на уровне новых достижений адыгского языкознания

Формирование категории посессива, которое сохранилось в различных адыгских диалектах, свидетельствуют о том, что выражение форм притяжательных отношений относится к позднему периоду развития их истории Этот вывод, основанный на данных сравнительной и внутренней реконструкции, заключается в следующем для выражения притяжательной формы в убыхском,

абхазском и абазинском языках используются простые и однотипные префиксальные элементы, которые этимологически связаны с личными местоимениями

В исследовании X Т Таова, посвященном особенностям бесленеевского диалекта кабардино-черкесского языка, отмечено, что «бессистемное функционирование категории притяжательности отмечается в речи жителей лишь в двух бесленеевских аулах (Каноково, Кургоково), в других же бесленееевских аулах форма выражения притяжательности совпадает с нормой кабардино-черкесского языка» [Таов, 1980]

Сравнительный анализ фактов абхазо-адыгских языков показывает, что грамматическая категория отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности представляет собой локальное и вторичное явление, образовавшееся от общей, нейтральной категории принадлежности на адыгской языковой почве [Рогава, 1974] А спорадическое использование двух рядов посессивных префиксов в бесленеевском диалекте кабардино-черкесского языка надо рассматривать как результат влияния адыгейского языка

Рассмотрев и проанализировав взгляды ученых-лингвистов на вопросы, касающиеся категории притяжательности, мы приходим к выводу формы притяжательности относятся к разряду аффиксов так, как они самостоятельно не употребляются в предложении

Вторую главу диссертации «Семантико-грамматические параметры категории посессива и способы его выражения в адыгских языках» составляют разделы «Способы выражения категории притяжательности», «Употребление аффиксов зи-, зы-, зей как показателей категории притяжательности», «Особенности функционирования числа в формах категории притяжательности», «Особенности выражения притяжательности в именных частях речи», «Аффиксы притяжательности в глагольных формах», «Комплексная характеристика посессива»

В современной лингвистической науке посессивность квалифицируется как одна из универсальных понятийных категорий языка, основное значение которой сводится к определению номинации объекта через его сопряженность с некоторым лицом или предметом Посессивные формы и показатели категории притяжательности выражают не только собственно обладание лица объектом В круг значений, наиболее естественных для посессивных форм, входят и отношение «часть - целое», например ст1олым и лъакъуэ - «ножка стола», жыгым и тхъэмпэ - «лист дерева» и т п , и отношение родства, например щ1алэм и шыпхъу — «сестра (того) юноши», адэм и къуэ — «сын отца», Аслъэн и къуэ — «сын Аслана» и т п, названия частей тела и животных, например си пэ - «мой нос» и т п

Посессивность выражается лексическими, морфологическими, семантическими средствами, набор которых для каждого языка индивидуален

Специфические черты рассматриваемой категории в адыгских языках давно привлекали внимание исследователей разносистемных языков Так, в свое время известный лингвист Леви-Брюль интересовался проблемой происхождения

категории принадлежности в адыгейском языке, находя в нем особенности, присущие языкам ранних ступеней развития человеческого мышления, возводимое к глубокой древности (Леви-Брюль, 1914)

В первом разделе дается общая характеристика выражения форм притяжательности Категория притяжательности выражается

специализированной системой аффиксов, различающихся по притяжательности и обозначающих предметные отношения Хотя категория притяжательности присуща носителю любого языка, она репрезентируется в каждом отдельно взятом языке различными способами Способы выражения категории посессивности в адыгских языках были подвергнуты анализу в лингвистических исследованиях кавказоведов Ш Ногма (1956), Г Климова (1977), К Курашинова (1974), М Кумахова (1971), ГРогавы (1980), Н Гишева (2003) и других В их работах были сделаны первые попытки выявления формантов, репрезентирующих категорию притяжательности, и частично рассмотрены фонетические изменения, происходящие при функционировании посессивных маркеров

Адыгские языки различаются с точки зрения выражения категории притяжательности В кабардино-черкесском языке представлены следующие притяжательные префиксы си - «мой», уи - «твой», и - «его», ди - «наш», фи -«ваш», я - «их» Например си нэ - «мой глаз», уи нэ - «твой глаз», и нэ - «его глаз» и тд В адыгейском языке имеются два типа аффиксов для передачи притяжательности Префиксы первого типа совпадают с префиксами кабардино-черкесского языка си - «мой», уи — «твой», и - «его» Префиксы второго типа с(ы)-, с(а)- «мой», у(ы)-, у (а)-, п-, п1- «твой», ы - «его», т(ы)-, т(а)-, т1— «наш», шъу(ы)-, шъу(а) - «ваш», а - «их» характерны только для адыгейского языка

Наличие в адыгейском языке противопоставления отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности и отсутствие его в других языках абхазо-адыгской группы, естественно, ставит вопрос об относительной хронологии этих коррелятивных форм в адыгейском М А Кумахов, вслед за Н Ф Яковлевым и Д Ашхамафом, считает префиксы, выражающие формы отчуждаемой принадлежности, вторичными по отношению к префиксам, манифестирующим формы неотчуждаемой принадлежности, в силу производности первых, являющихся составными от вторых Это положение подкрепляется сравнительным анализом данных адыгейского языка, в котором налицо грамматическая оппозиция форм отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности, и кабардинского языка, в одном из диалектов которого -бесленеевском - сохранились следы влияния адыгейского языка Из этого М А Кумахов делает принципиальной важности вывод о том, что коррелятивные формы отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности, возникнув на адыгской языковой почве, не получили дальнейшего развития, что в адыгейском языке наблюдается даже обратная тенденция - стремление к нейтрализации противопоставления форм отчуждаемой и неотчуждаемой принадлежности

Рассматриваемые формы посессивности в кабардино-черкесском и в других абхазо-адыгских языках традиционно подразделяются на три группы 1)

аффиксы притяжательности 1л ед ч и мн ч , 2) аффиксы притяжательности 2 л ед ч и мн ч , 3) аффиксы притяжательности 3 л ед ч и мн ч

Притяжательные аффиксы 1 -го и 2-го л ед ч, как установлено языковедами, в диахроническом плане сопряжены с соответствующими личными местоимениями В зависимости от фонемного состава именных основ, к которым присоединяются, они в кабардино-черкесском и в адыгейском имеют следующие разновидности каб си, уи Примеры си щхьэ -«моя голова», адыг сиун - «мой дом», каб си анэ - «моя мать», си 1э - «моя рука», си егьэджак1уэ - «моя учительница», уи нэ - «твой глаз», уи къуэш - «твой брат», уиш - «твой конь», уи (гу(ы) - «твое сердце» Для указанных аффиксов присуще смысловое тождество с личными местоимениями сэ - «я» и уэ - «ты», которые в сочетании с аффиксом притяжательности йы- в плане реализации значений «мой» и «твой», что видно при сравнении следующих языковых единиц си ныбжьэгъу - «мой друг», уи адэ - «твой отец»

Аффикс притяжательности 1-го л. мн. ч. в кабардино-черкесском языке имеет форму ди-, в адыгейском языке форму ти-/т-

При сравнении аффикса притяжательности 1-го лица множественного числа с личным местоимением того же лица и числа можно легко заметить их корреляцию в семантическом аспекте

Как местоимение, так и аффикс притяжательности вбирают в свой семантический объем такую сему, как множественность

Рассматриваемый аффикс притяжательности и соответствующая ему местоименная форма обычно воспринимаются как субституты сэ «я» + уэ «ты», сэ «я» + фэ «вы», сэ «я» + йа «они» Например, в предложении - высказывании Ди шыпхъур университетым щоджэ — «Наша сестра учится в университете», в зависимости от конституации, угла зрения участников речи, посессив ди-выражает различные значения Во-первых, наблюдается совмещение понятий «мой» и «твой», те в данном случае имеется в виду сестра моя и твоя Посредством маркера притяжательности ди- манифестируется двойственность числа субъекта «говорящий + другое лицо» Во-вторых, имеет место совмещение понятий «мой» и «ваш» В коммуникативном аспекте данное значение соотносится с предыдущим, так как в данном случае также репрезентируется совокупность автора высказывания с другими лицами - с конкретной группой партнеров Кроме того, коммуникант, совмещая понятия си «мой» и я «их», объединяет себя с той или иной группой лиц Для каждого случая присуща определенная речевая ситуация Примеры Ц1ык1ухэ, хъунукъым зыщыдгъэгъупщэ ди нэхъыжъыфЫэр — «Ребята, нельзя забывать наших старших», Аслъэнрэ сэрэ ди ныбжъэгъуф1у щытащ Беслъэн - «Беслан был нашим (Аслана и меня) хорошим другом», Сэри, уэри, ахэри — псори дэ драгъэблэгъащ хъэщ1ап1э -«Меня, тебя, их - всех нас позвали в гости»

Аффикс притяжательности 2-го л мн ч. в адыгейском языке оформляется в качестве приставок и пишется слитно со словом, а в кабардино-черкесском языке орфографически их оформляют отдельно каб фи адэ - «ваш отец», адыг шъуйатэ — «ваш отец», каб фи еакъэ, адыг шъуицуакъэ - «ваши

чувяки» и тп Подобные сочетания характеризуются рядом значений 1) значение «твой + твой + твой » (теоретически этот ряд незакрытый), 2) значение «твой + его (ее)», 3) значение «твой» + «их»

Иначе говоря, маркеры посессивности 2-го лица множественного числа сигнализируют о принадлежности чего-либо как минимум двум лицам

При этом в отношения владения, с одной стороны, вступает 2-е лицо (ряд этих лиц открытый), с другой - второе и третье лица Третье лицо может быть как единственным, так и множественным

Аффикс притяжательности 3-го л. ед. ч. В кабардино-черкесском языке имеет формант и-, в адыгейском и/йы-, в абхазском — йара Примеры абы и бажэ

— «его лиса», и щхьэ — «его голова», и нэк1у — «его лицо», и 1э — «его рука» и т п Они выполняют функцию морфологически выраженного посессивного атрибута и приобретают значение «его (ее)»

Аффикс я- в кабардино-черкесском языке, в адыгейском а-(я) сигнализирует о притяжательности 3-го л мн ч Сужение их в количественном отношении мотивируется показателем мн ч - хэ В словоформах, ориентированных на принадлежность 3-го лица мн ч, с одной стороны, констатируется наличие у нескольких лиц одного предмета (в широком смысле) предмета владения, с другой - разных, но однородных предметов я анэ/ я анэхэр

— «их мать (матери)», я шыпхъу/я шытсъухэр — «их сестра/сестры» и тп

Все представленные выше показатели притяжательности объединяет выполнение функции морфологически выраженного посессивного атрибута

При морфологическом способе репрезентации посессивности, как правило, используется сочетание, где объект притяжательности в зависимости от типа передачи выражен аффиксами притяжательности соответствующих лиц си псэ — «моя душа», уи псэ — «твоя душа», и псэ — «его душа», ди гуэл — «наше озеро», фи гуэл — «ваше озеро», я гуэл — «их озеро» и т п

Наличие категории притяжательности и выражение ее специализированными аффиксами сопряжено с наличием особой формой грамматических показателей и особого вида связи между ее членами (изафета) При рассматриваемом способе факт притяжательности репрезентируется в сочетание имени существительного, сигнализирующего о наличии предмета обладания и оформленного соответствующим аффиксом притяжательности с личными местоимениями Ар ди пасэрей хабзэщ (Пс ), - «Это наш старинный обычай», Абы и мэзхэм хьэуар ягъэкъабзэ - «Его леса очищают воздух» и т д

При семантико-грамматическом способе репрезентации категории притяжательности в кабардино-черкесском языке первый элемент сочетания употребляется как притяжательный аффикс, а второй его компонент оформляется аффиксами падежей си щ1алэр - «мой парень», фи жыгыр — «ваше дерево» По правилам орфографии в адыгейском языке аффикс притяжательности пишется всегда слитно с определяемым компонентом, например сик1ал - «мой парень»

В кабардино-черкесском и адыгейском языках кроме рассмотренных выше способов выражения категории притяжательности для обозначения значений посессивности употребляются аффиксы зи-, зы-, зей

В адыгских языках широко распространены предложения с привлечением относительно-притяжательного аффикса В кабардино-черкесском он выражен как зи, в адыгейском - как зи, зы В адыгейском языке зи(-) обозначает отчуждаемую, зы(-) - неотчуждаемую принадлежность Примеры каб Зи вакъэ зэврэ зи гъавэ мащЪрэ гузэвэгъуэ щыщ1эркъым — «Не знает покоя тот, у кого обувь тесна и урожая мало», адыг Зыгиъхъэ щымы1эм йышыд хьамэ ашхы (Пс ) — «У того, кто отсутствует, (его) осла волки задирают» и т п

Фактологический материал языка диктует рассмотрение специфики особенностей функционирования числа в формах категории притяжательности

Во многих исследованиях, посвященных категории посессивности, имеет место анализ единственного и множественного числа в компонентах притяжательной конструкции В силу этого в семантической структуре аффиксов притяжательности в адыгских языках различаются два основных смысловых элемента а) лицо и число посессора, б) лицо и число обладателя

Относительно данной грамматической категории выявлены четыре основных способа репрезентации числа имен

1 В притяжательных сочетаниях типа си хьэ — «моя собака», и хьэ - «его собака» имя с аффиксами притяжательности принимается за ед ч, поскольку речь идет об одном предмете, который становится объектом другого лица

2 Первый компонент стоит в ед ч, а второй — во мн ч, те субъект обладания выражается формой единственного числа, а объект - множественного числа си хьэхэр — «мои собаки», фи хъэхэр - «ваши собаки», я хъэхэр — «их собаки»

3 В зависимости от контекста форма 3-го лица может указывать не только на множественность, но и на единичность я хьэр — «их собака», я хьэхэр — «их собаки»

4 Субъект и объект обладания вместе выражают значение множественности ди хьэхэр - «наши собаки», фи хьэхэр - «ваши собаки», я хьэхэр — «их собаки»

Грамматическое значение числа имени может не совпадать с реальным числовым значением указанного слова Возможны и такие случаи, когда грамматическое и реальное значение числа совпадают, но в контексте имя получает совсем иное числовое выражение Например, лексема ц1ыхубэ -«народ» в объективной действительности обозначает множественное число, а в грамматике - единственное число

В параграфе 2 6 рассмотрены особенности выражения притяжательности в именных частях речи Аффиксы притяжательности обладают значительными возможностями в качестве элемента имен существительных, которые изначально представляют собой первичные основы, а при присоединении посессивного форманта - вторичные Посессивные форманты присоединяются к именам практически всех лексико-семантических групп, в силу чего притяжательные существительные в плане лексического значения особо не отличаются от других существительных Посессивные форманты примыкают к другим частям речи, функционирующим в значении имен существительных, или когда выступают в

высказывании в роли субстантива Действительно, посессив в адыгских языках является общей морфологической категорией, охватывающей как имена существительные, так и другие части речи, способные хотя бы контекстуальной субстантивации Идея притяжательности тесно связана и с актантными отношениями Действительно, владелец вещи чаще всего — ее пользователь или создатель Поэтому аффиксы посессива обозначают и пользователей (твоя машина - «та, на которой ты ездишь»), и создателей объектов (пьесы Толстого -«написанные Толстым») Возможно и совмещение этих значений так, сочетание книги писателя может пониматься и как книги, которыми он пользуется (читает), и как книги, которые он сам написал, - в обоих случаях предполагается проявление своеобразной (каждый раз несколько иначе интерпретируемой) принадлежности книги писателю

Актантные отношения посессивности легко выходят за рамки наиболее частотных типа «объект - его пользователь» и «объект - его создатель» Так, на месте субъекта-создателя может выступать страна-изготовитель сравним швейцарские часы - «часы, изготовленные в Швейцарии» Притяжательная форма присуща субстантивированным числительным различных разрядов В этом отношении значительным потенциалом обладают количественные числительные си тхур - «(мои) пять», ди т1ощ1ыр - «(наши) двадцать», я хышДыр - «(их) шестьдесят»

В составных количественных лексемах аффикс посессивности примыкает к первому компоненту фи щэрэ т1ощ1рэ тхур — «(ваши) сто двадцать пять» Употребление аффиксов притяжательности присуще и для некоторых наречных лексем К ним относятся слова типа мыдэ «здесь», модэ «там», иджы «теперь», нобэ «сегодня», шцэдей «завтра»

Аффиксы посессивности своими функциональными возможностями отмечены в составе местоимений Примеры Хэт и щ1алащхъэ жумартми, ар и жъыщхъэ 1умахуэщ - «Кто щедр в своей молодости, тот почетен в старости», Хэти сыт къызырехъуэн, ауэ сэ слъэк1ынкъым, сыныжь, уи деж зыщызмы1эжьэн (Къ С ) —«Пусть кто что хочет, скажет, но я не могу, старый памятник, не задержаться около тебя», Псори ди 1уэхухэр ф1ыщ - «Все наши дела хорошие»

В адыгских языках краткие формы притяжательных местоимений образованы на базе сложения соотносительных основ личных местоимений и притяжательного аффикса -йэ, в той же функции представленного в именах сэ + йэ = сыйэ «мой»

Как показывает фактологический материал языка, притяжательные аффиксы употребительны и в некоторых глагольных формах Так, личные глагольные формы - это маркеры номинаций действий, присущие субъектам в их определенной коммуникативной функции Глагольные маркеры сопряжены с местоимениями, так как содержание последних вобрано в состав личных глагольных форм Так, например, сок1уэ - это действие, совершаемое субъектом, обозначаемым местоимением сэ «я»

Рассматриваемая грамматическая категория характеризуется большей антропоцентрической направленностью, чем другие грамматические категории имени, поскольку отношения принадлежности, владения и тд сопровождают человека на протяжении всей его жизни На ступени посессивной логики человеческое сознание и мышление всерьез рефлектируют специально над взаимоотношениями вещей, пытаясь четко выделять это взаимоотношение из бесконечного множества материальных связей Уже это одно говорит об огромном процессе абстрактного мышления и грамматического строя Тут еще нет причинных связей и тем более связей взаимодействия Мышлению на первых порах гораздо легче оперировать со свойствами и признаками предметов и судить об их принадлежности тем или другим предметам, чем разыскивать причинные связи одних вещей с другими И все же здесь мышление впервые приобщается к взаимоотношению вещей и впервые выделяет из их спутанной слитности, начальную - категорию из области взаимоотношения, которую мы называли категорией притяжательности

В современном кабардино-черкесском языке заслуживают особого внимания различные содержательные нюансы концепта притяжательности, которые по-разному ведут себя в посессивных дескрипциях Среди этих дескрипций типовым следует признать конструкцию, которая образована присоединением к имени объекта обладания местоименного аффикса притяжательности, указывающего также на лицо и число посессора

Парадигму притяжательности в кабардино-черкесском языке маркируют форманты си-, уи-, и-, ди-, фи-, я- Эту парадигму в некоторой степени можно признать комплексной, так как она вбирает в себя парадигмы по линии персональности Как и другие грамматические категории, посессив необходимо анализировать с точки зрения функционально-семантического поля Анализ, базирующийся на этом, предполагает следующее

1) определить инвентарь средств языка, используемых для реализации семантических ролей посессива,

2) установить иерархию этих средств (центр - периферия) по признакам наибольшей специализированности для выражения данной семантики и наибольшей регулярности функционирования В кабардино-черкесском языке грамматическим центром поля посессивности на основании критериев наибольшей специализированности для выражения данной семантики и наибольшей регулярности функционирования следует признать аффиксы притяжательности, производные от личных местоимений Они являются наиболее адекватными манифестантами семантики посессива роль центра координации ими поддерживается идеей семантического представления посессива как источника детерминируемого им признака притяжательности

Грамматические значения, выражающие внутриязыковую семантику посредством различных показателей, представляют собой план языкового содержания

Как известно, на материале многих языков исследователи связи между грамматическими формами и их значениями квалифицируют как условные,

немотивированные, что в значительной степени подкрепляется использованием в разных для передачи тех же или смежных грамматических значений формальных неодинаковых манифестантов

Подводя итог сказанному выше, отметим, что сравнительная лингвистика в последние годы вышла за рамки чисто системного, таксономически ориентированного описания отдельных единиц языка, категорий и явлений и обратилась к функционально- коммуникативной проблематике, используя при этом разнообразные методы и приемы

Рассмотрев и проанализировав взгляды ученых-лингвистов на вопросы, касающиеся данной категории, мы приходим к выводу притяжательность является сложной, иерархически организованной категорией, в силу чего предполагается системный, разноаспектный подход при ее анализе

Третья глава «Функционирование посессивных форм в предложениях адыгских языков» включает три параграфа В первом параграфе «Формы посессивности в адыгских языках» подробно рассматриваются вопросы, связанные с формами притяжательности

При более детальном рассмотрении этого вопроса можно заметить, что в адыгских языках категория притяжательности представлена различными формами Как обозначение

1) названия частей тела человека, животных, птиц и тд Например и нэ «его глаз», и пэ «его нос», и ныбэ «его живот», Къарбэч и щхъэр къыхуамыхьу мыхъуну унафэ яхуищ1ащ — «Он приказал принести (во что бы то ни стало) голову Карбача», Асхьады ы1э сурэт ытамэ зэрытелъэу къыригьэжьагъ — «Держа свою руку на плече Сурат, Асхад начал (говорить)»,

2) личной принадлежности Ныбжьэгьу уэ ф1ык1э уигу сыкъэк1мэ, Си гъуэгу к1ыхъ хъуну къызэхъуэхъу (К1А )- «Путник, если вспомнишь (букв Твое сердце вспомнит) меня добром, Пожелай, чтобы мой путь был долгим», Уиш шы хъунэу пщ1ын, ау щ1огъэ щ1агъуэ хэлъэп (К1 Т) — «Из твоего коня, но чрезмерно хороших качеств в нем нет»,

3) групповой, семейной принадлежности Къэбанхэ я щ1алэм жэщыбгым деж щыщ макъ къызэхихащ (Къ Хь) — «Сын Кабановых в полночь услышал ржание коня», Мэзакъомэ як1ал къэк1уагъ - «Пришел сын Мазоковых»,

4) родовой, племенной, национальной принадлежности Хъэжыгъэ пут закъуэм и бэлыхьыр уха зэрымыхъуар хьэжым и псалъэк1эмк1э си адэм къыгуры1уат (Щ А ) - «О том, что несчастье, связанное с пудом муки, еще не закончилось, отец понял из разговора хаджи», Нартыжъ зырызи абы (Бэдынокъуэ) и л1ыгъэм ефыгъуащ (Н ) - «Несколько Нартов позавидовали его (Бадыноко) мужеству», Шорэ деж къызэхуэса щ1эпщак1уэм хэтт Шорэ и сохъустэгъу зыт1ущ (Щ А) - «Среди собравшихся у Шоры были два-три его соученика по медресе»,

5) территориальной, общественной, государственной принадлежности Шахэ къуажэ гуэрым Хъырцыжъхэ я щ1алэ гуэр щыпсэурт (Къ Хь ) - «В некоем кяхском селе жил какой-то юноша из рода Хирцижевых», Къурейм и 1уащхьэ Алтуд хъаныр щызэуауэ егъэбатэ (Щ А) - «Рассказывает, что на Курейских

высотах бился с Алтудским ханом», Късшэм и щ1ыбк1э щ1ым зыха1убауэ ц1ыхуищэ хуэдиз афэ джанэхэр ящыгъыу щылъщ (Къ Хь) — «За городом, уткнувшись в землю, лежат около ста человек, облаченных в кольчугу»

Во втором параграфе «Семантико-функциональная характеристика категории притяжательности» рассматривается семантика категории притяжательности

Семантика притяжательности в кабардино-черкесском, как и в адыгейском языке, находит свою реализацию прежде всего в двучленной притяжательной дескрипции, первым компонентом которой, как правило, является субъект-посессор, а вторым — объект - посессор При этом притяжательные местоимения с префиксом неотчуждаемой принадлежности присоединяются

1) к названиям частей тела и организма Бзу ил и лэпещ (Пс ) - «Воробья мясо - его (же) бульон (и есть)»,

2) к названиям родства Сэ сшыпхъу народим сыд 1оф дыриР (К1 Т) -«Какое отношение имеют люди к моей сестре9», Си Лолэ нагъуэ, си ныеэ (К1 А ) - «Моя Лоля кареглазая, моя невестка», Сыт ущ1эп1ащ1эр, си хъыдэз, гур къэсмэ, сэ сыноджэнщ, пщымыгъупщэ1ауэ псори щ1ы хъэзыр, - же1э Къант1асэ аргуэру (Щ I ) - «Почему спешишь, девочка моя, если подойдет подвода, я позову тебя, ты приготовь все, не забудь ничего, - говорит опять Кантаса», Нартхэ ди Бадынокъуэ (Н ) — «Нартов наш Бадиноко»,

3) к различным послелогам Зэгорэм Болэтыкъо пщы к1алэм ыпащхьэ зетым, ыгук1э щыщтэу ык1ышъо зэрытхыщтыгъэм фэдэу, Гулэз Адэджыкъуи щыщтэщтыгъэ (К1 Т) - «Как некогда, стоя перед молодым князем Болатоко боялась его, так и сейчас Гулез боится Адигоко», 1942 гъэм ар Сталинград и деж щадэзэуащ Къэбэрдей-Балъкъэрым щыщ л1ы бэлыхъит! (Л гъу) — «В 1942 году он под Сталинградом воевал вместе с двумя мужественными воинами из Кабардино-Балкарии», Шорэ деж къызэхуэса щ1эпщак1уэм хэтт Шорэ и сохъустэгъу зыт1ущ (Щ А ) - «Среди собравшихся у Шоры были два-три его соученика по медресе»

В отличие от индоевропейских языков, в абхазо-адыгских языках принадлежность предмета выражается двумя способами морфологическим и лексическим Так, русскому выражению мой дом в адыгейском языке соответствует сиуын В русском языке принадлежность предмета выражена синтаксически согласуемым с притяжательным местоимением (мой -местоимение, те лексическая единица), а в адыгейском - морфологически, те аффиксом принадлежности Но русскому выражению этот дом мой в адыгейском языке соответствует, а уынэр сэсый Принадлежность предмета в данном случае выражена как в русском, так и в адыгейском языке лексическим способом — притяжательным местоимением сэсый по назначению и употреблению вполне соответствует русскому притяжательному местоимению мой в выражении этот дом мой

Характерной особенностью аффиксов посессивности является то, что они в основном присоединяются к именам и реже - местоимениям Поэтому лексемы с и-Иы- и имена с формой эргатива вместе образуют единую атрибутивную

синтагму Например Псыхьом ымакъэ нахъ лъэшы мэхъу - «Шум реки все более усиливается», Адыгэм ищы1ак1э гузэжъогъугъ — «Жизнь адыга была невыносимой», Шъузым ил! къэк1уэжьыгъ - «Муж женщины вернулся»

Наряду с притяжательно-относительными определениями в адыгском предложении отмечается и более сложная структура притяжательного словосочетания — изафетная конструкция

В адыгских языках существуют две формы притяжательных словосочетаний, сочетания

1) морфологически соединенных имен,

2) морфологически не соединенных имен

Если первые имеют специальное оформление связи - определение, указывающее на предмет, которому принадлежит предмет, обозначенный в определяемом, оформлен аффиксом эргативного падежа - м, то у вторых члены произносятся слитно, под одним ударением, не имеют специальных морфологически выраженных форм притяжательное™ Единственным показателем их связи является порядок слов

С точки зрения употребления элементы притяжательности можно разделить на четыре группы

1 Оформленные сочетания с обязательным наличием элементов Шыжьым и шыр зэрык1уэм кЪлъыплъ зэпытщ Анчокъу (К1 Т) — «Анчок постоянно следит за тем, как идет конь старика» Вместе с тем в художественной литературе наблюдаются случаи использования неоформленных конструкций с лично-притяжательным определением Аслъэныкъуэр асыхъэтым Джак1уэм псынщ1эу нык1элъок1уэ Л1ык1уэ къабзэм хуеплъэк1ыжу Жан лэгъунэм зэдыщ1охьэ (Ш А ) - «Асланоко тотчас идет за звавшим его человеком Оглядываясь на красивого посланника, (они) вместе заходят в комнату Жан» Автором использована форма Жан лэгъунэм вместо Жан и лэгъунэм (комната Жан)

- Айщэтрэ ш1ырэ гъэрек1о Бэхъукъо унагъом къызэрахэк! ыгъэр Биболэты ыщ1эщтыгъ (К1 Т) - «Биболат знал, что Айшат и ее муж в прошлом году отделились от семьи Бахуковых»

2 Притяжательные определительные словосочетания с определениями Эта группа представлена словосочетаниями, в которых определения обозначают образ действия, время действия предмета и действия над предметом, территориальную, общественную, государственную принадлежность определяемого и т д

- Гъущ1ыпсэ зыдэс къуажэр Щхьэгуащэ пэмыжыжьэу, куэшы и 1уфэм 1усу къыщ1эк1ащ (К1 Т) - «Село, где жил Гучипс, раположилось неподалеку от Шхагошы, на берегу Кошы» Сравн Лабэ 1уфэр я гъунапкъэу здэщысым, к1эмыргуейхэм я нэгу щ1эк1ащ тэтэрхэми, къалмыкъхэми, нэгъуейхэми къыдащ1ыл1а зауэхэр (К1 Т) - «Проживая вдоль берега Лабы, камергоевцы видели многочисленные нашествия татаров, калмыков, ногайцев»

- Шым ылъабжъанэхэр пытэхэу, сыт фэдэ гъогуми тегъэпсыхъагъэу щытын фаех (К1 Т) - «Копыта коня должны быть крепкими, пригодными для любой дороги», Бэрэ мык1оу, шы лъэужъыр гъогум дэхи мэзым хахьи

к1одыжъыгъэ (K1 Т) — «Через некоторое время следы коня исчезли с дороги, завернули в лес и там пропали»

3 Притяжательные атрибутивные словосочетания, в которых имеется притяжательный элемент и, но аффикс -м в составе определения отсутствует Данный тип словосочетания применяется в составе устоявшихся фразеологических единиц, пословиц и т д Шы и фыз трахыркъъш (Пс ) - «У мужа жену не отбирают», Джэду и къуэ дзыгъуащэщ (Пс) - «Сын кота мышелов», Делэ къуэлэн и щ1асэщ (Пс ) - «Что пестро, то дураку и красно», Ныбгъуэр хъэм хэсми, хум и гур хуэгъэзащ (Пс) — «Перепел хоть и сидит среди ячменя, смотрит на просо»

4 Определительные словосочетания, в которых отсутствует притяжательный элемент и!я Для данной группы характерны словосочетания с притяжательными элементами, характеризующими предмет по назначению, по месту обитания, нахождения, расположения, указывающими на родовую, племенную, национальную принадлежность Абы щыгъуэ кърым хъаным и къару шъыгъуэт (KIT) - «В ту пору крымский хан был в расцвете сил», Адыгэм шэгъдий лъэпкъыр къагъэхъуным гугъехъ мащ1э трагъэк1уэдакъым (К1 Т) -«Немало сил приложили адыги для породы Шолохов»

Для адыгского языкознания весьма актуальна проблема притяжательного определительного словосочетания

В кабардино-черкесском предложении собственные имена в роли притяжательных определений не оформляются показателями падежа и определенности Исключение составляют

1) собственные имена существительные, полностью перешедшие в нарицательные,

2) собственные имена существительные, обозначающие территорию, площадь,

3) кабардинские фамилии,

4) часть русских фамилий или фамилии других национальностей, построенные по принципу русских фамилий

Кроме словосочетаний с оформленными и неоформленными собственными именами, в адыгских языках существуют изафетные конструкции Это словосочетания типа Хъымсадхэ я гуэщыр - «сараи (семьи) Химсада», ГъукЪпщхэ я щ1алэр - «сын Гукепшевых» и тп Данный тип словосочетания в кабардино-черкесском языке характеризуется тем, что

1) определение - существительное употребляется во множественном числе, но не имеет падежного окончания,

2) аффикс притяжательности я- обозначает форму множественного числа

Изафетная конструкция предполагает прямой порядок слов Но большой

мастер кабардинского стихосложения Б И Куашев умел построить подобные притяжательные словосочетания в инверсивной форме Например И толъкъуным губжьа бэшхуэм Ахэр щ1илъэфащ (К1уБ) — «Волна разгневанных широких масс затопил их» Инверсивное сочетание «И толъкъуным губжъа бэшхуэм» приведено вместо «Губжьа бэшхуэм и толъкъуным», И щытыкЬр

щ1ым умыщ1эм, Бджыпхъэщ географиер (К1у Б) - «Если не знаешь состава Земли, надо изучать географию» Словосочетание «И щытыкЬр щ1ым» -инверсия, прямой порядок слов - щ1ым и щытыкЬр

В семантическом плане притяжательное, словосочетание представляет собой весьма константную синтаксическую структуру, отношения между элементами которой остаются теми же, начиная с древнейших памятников письма, топонимических названий Первая, определяющая часть притяжательных словосочетаний, выраженная собственными именами, фамилиями, обычно не имеет падежных окончаний, но в некоторых единичных притяжательных топонимах первая часть словосочетания оформляется окончанием эргативного падежа

К1ако~м игъэхъун - «Поляна Чако», Мамгъэтыкъом икъ - «Могила Мамгетова», Хъунагу-м и1уашъхь - «Курган Хунагова»

Притяжательное словосочетание в отличие от цельнооформленных выражает одну идею принадлежность

Следовательно, семантический объем притяжательных конструкций намного меньше, чем смысловые отношения, выражаемые в словосочетаниях

Подобные словосочетания по своей номинативной значимости очень близки к именным композитам и имеют общее морфологическое значение Притяжательный аффикс, как и падежный, и числовой, присоединяясь к одному определенному члену словосочетания, оформляет (морфологически) словосочетание в целом Разница лишь в том, что падежно-числовые аффиксы присоединяются к последнему члену словосочетания, притяжательный префикс - к первому члену словосочетания

Следует иметь в виду, что притяжательный аффикс развился из лексически полнозначного слова в условиях его использования в качестве препозиционного члена Отсюда и препозиционный характер, что объясняется его происхождением

В третьем параграфе «Об орфографировании аффиксов притяжательносги» подробно и последовательно рассматриваются аффиксы притяжательности в орфографических системах адыгских письменных языков

Если на уровне устного языка между носителями всех адыгских диалектов все же сохраняются определенное (хотя не полное) взаимопонимание, то на уровне письменного языка возникают существенные трудности, ибо у адыгейцев и кабардинцев одни и те же звуки (фонемы) часто обозначаются разными буквами, одни и те же слова орфографически оформляются по-разному

В соответствии с адыгейской орфографией притяжательные префиксы пишутся всегда слитно с именами существительными, что отражает их языковую сущность в качестве аффиксальных элементов Кабардинская орфография притяжательных префиксов трудно поддается объяснению разные слова в притяжательной форме имеют разные правила написания уи къуэ - «твой сын», но уипхъу - «твоя дочь», уи фыз - «твоя жена», но уил! - «твой муж» Более того, одно и то же слово не только в разных падежах, но в одном и том же падеже притяжательной формы оформляется по-разному 1 сиш - «моя лошадь»

(именительный падеж неопределенной формы), 2 си шыр - «моя лошадь» (именительный падеж определенной формы) В первом примере притяжательная форма имеет слитное оформление, во втором - раздельное оформление, хотя в обоих случаях слово стоит в одном падеже - именительном

В адыгском языкознании существуют две противоположные точки зрения на формы выражения аффиксов притяжательности си, ди, уи, фи, и, я, зи Некоторые ученые, мы тоже придерживаемся их мнения, ссылаясь на то, что эти элементы не могут выступать самостоятельно членом предложения и изменяться по падежам, считают их словоизменительными аффиксами, не являющимися поэтому и определением Другие же исследователи считают, что си, уи, ди, фи, и, я, зи - слова - не самостоятельные притяжательные местоимения и в предложении выполняют функции определения Свое утверждение основывают на том, что си, ди, уи, фи, и, я выполняя функцию стержневого, главного компонента, могут сочетаться с послелогами — словами, не имеющими лексико-грамматического значения

Общая языковая традиция адыгов последовательно не закреплена на письме общими графическими и орфографическими принципами обоих письменных языков Языковая традиция, унаследованная от истории и являющаяся общим достоянием устного языка, прерывается на уровне письменного Отсюда письменный язык, в отличие от устного, вместо консолидирующей роли выполняет - как ни парадоксально это звучит -разъединяющую функцию Между тем общеизвестно значение общих основ письменности не только в преодолении языковых различий между представителями близкородственных языков, но в их консолидации с целью сохранения общих культурных ценностей и даже самого языка Единство графических и орфографических принципов, на наш взгляд, не приведет к исчезновению различий между адыгскими письменными языками Но оно приведет к устранению значительного разнобоя в написании слов, совпадающих по произношению в обоих языках А это уже важный шаг на пути к взаимопониманию адыгейцев, кабардинцев и черкесов на уровне письменного языка

В заключении подводятся итоги исследования В ходе проведенного анализа особенностей формообразования и функционирования категории притяжательности в адыгских языках и сопряженных с этой категорией явлений, относящихся ко всем уровням языковой структуры - лексическому, семантическому и морфологическому, был рассмотрен широкий набор средств выражения количественных отношений, включая как именную, так и глагольную морфологию, в результате чего были обнаружены существенные корреляции между этими средствами

Аффиксы притяжательности, кроме значения обладания и собственности, в зависимости от сочетающихся семантических групп существительных (называющие термины родства, обращения, различные органы или части организма, предметы обихода, отвлеченные понятия, а также понятия, связанные с пространственными отношениями), выражают целый ряд других отношений,

основанных на органической связи одного предмета с другими предметами или лицами Все наличествующие в языке отношения можно сгруппировать следующим образом 1) предметно-предметные отношения, в которых выражается отношение между предметами, 2) лично-предметные отношения, в которых притяжательное именное сочетание выражает реальную принадлежность, 3) предметно-личные отношения, 4) лично-личные отношения, в которых в зависимости от контекста выражаются родственные или близкие отношения между людьми

В зависимости от лексического значения лексем, относящихся к различным частям речи, маркеры притяжательности репрезентируют те или иные понятия, что может быть использовано как стилистическое средство языка и речи

Особо выделяется функция обращения у форм посессива Эта роль присуща, как правило, притяжательным лексемам в 1-м лице ед и мн ч В ряде случаев возможно употребление в качестве обращения и посессивных форм 3-го лица Доминантное модальное назначение подобных вокативов заключается в привлечении внимания собеседника, назвав его и адресовав ему свою речь Это значение весьма часто сопровождается дополнительными оттенками, иногда отодвигающими его на вторые роли Употребление обращения в той или иной форме социально и культурно обусловлено Оно представляет собой способ конструирования особого коммуникативного пространства до начала общения и поддержания или изменения его в процессе диалога

Природа языка может быть понята исходя из деятельности человека и экстралингвистической действительности, поэтому проблемы лингвистики тесно сопряжены с сознанием, мышлением, деятельностью лица В силу этого актуальными становятся когнитивные аспекты значения, антропоцентрический подход к его анализу Указанное относится и к категории принадлежности, так как она в значительной степени слита с различными вещественными значениями и логическими понятиями, характеризуется направленностью

По теме исследования опубликованы следующие работы:

1 Пошолова С В Способы выражения притяжательности в предложениях адыгских языков // Журнал «Культурная жизнь Юга России» - Краснодар, 2007

- С 96-99

2 Таов X Т, Пошолова С В Некоторые грамматические способы образования притяжательной формы имен // Сборник «Алиевские чтения-2005»

- Карачаевск, 2005 - С 175-176

3 Пошолова С В Особенности категории посессива в адыгских языках // Сборник «Всероссийская научная конференция «Перспектива-2006» - Т4 -Нальчик, 2006 - С 132-134

4 Таов X Т, Пошолова С В Некоторые аспекты категории посессива в адыгских языках // Журнал «Литературная Кабардино-Балкария» - Нальчик, 2005 - С 219-221

5 Пошолова С В Некоторые вопросы категории посессива в адыгских языках // «Сборник научных трудов молодых ученых» - Нальчик, 2006 - С 57-59

6 Пошолова С В Категория посессива в именных частях речи // Сборник «Всероссийская научная конференция «Перспектива-2007» — Т4 - Нальчик, 2007 - С 224-226

7 Пошолова С В Особенности выражения числа в формах категории притяжательности // «I Всероссийская конференция «Наука и устойчивое развитие» - Нальчик, 2007 - С 99-100

8 Пошолова С В Комплексное рассмотрение категории притяжательное™ в кабардино-черкесском языке // Сборник «Лингвистическое кавказоведение и тюркология традиции и современность» - Карачаевск, 2007 - С 247-250

Формат 60x90/16 Бумага офсетная Гарнитура шрифта Times Уел печ л 1,51 Тираж 100 ЧП «Полиграфия» Лицензия № 15 от 22 01 03 г КБР, г Нальчик, ул Чернышевского, 131