автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Кавказский горский менталитет в изображении русской литературы XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Кавказский горский менталитет в изображении русской литературы XIX века"

На правах рукописи

□□3484563

ГАСАНОВА Залина Ибрагимовна

КАВКАЗСКИЙ ГОРСКИЙ МЕНТАЛИТЕТ В ИЗОБРАЖЕНИИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX ВЕКА

10 01 02 - Литература народов Российской Федерации (северокавказские литературы)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 6 НОЯ 2009

Махачкала - 2009

003484563

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Дагестанский государственный педагогический университет»

Научный руководитель - кандидат педагогических наук профессор

Коссович Ангелина Петровна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор

Вагидов Абдулла Магомедович (ГОУ ВПО «Дагестанский государственный университет»)

доктор филологических наук, профессор Ахмедов Сулейман Ханович (ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет»)

Ведущая организация - Институт языка, литературы и искусства

им Г Цадасы ДНЦ РАН

Защита состоится » сРЖУ^и^ 2009 г , в ° часов, на заседании Диссертационного совета Д 2112 051 03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» по адресу 367003, Республика Дагестан, г Махачкала, ул М Ярагского, 57, 2-й этаж, ауд № 78,

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет»

Автореферат разослан и размещен на сайте ГОУ ВПО «Дагестанский государственный педагогический университет» « 9 » /¿ctg^Ji-2009 г Адрес сайта www dgpu ru '

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук

Гаджиев Э Н

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Настоящая работа посвящена исследованию изображения кавказского горского менталитета в русской литературе XIX века

Актуальность темы исследования обусловлена недостаточной изученностью данной проблемы, нагромождением всякого рода идеологических и историко-литературных мифов вокруг понятия кавказский горский менталитет Этой теме посвящены некоторые работы, «круглые столы», выступления известных ученых, однако в них не затрагивается глубинная сущность проблемы, преобладает экзотика Многие исследователи совершенно некритичны, по отношению к горскому национальному характеру, рассматривают его односторонне и поверхностно Мы должны изучить положительные и отрицательные стороны горского менталитета, причины его негибкости, чтобы адекватно ответить на вопросы, вызванные незнанием национального характера горцев

В нашей многонациональной России изучение менталитета каждого народа важно, ибо его глубокое изучение и исторический опыт толерантности остановили бы в России наступление национализма и шовинизма, помогло бы решить многие национальные вопросы

Проблема кавказского менталитета получает еще большую актуальность в свете ложных устойчивых представлений об «азиатской», горской душе, ее якобы природной агрессивности и деструктивности, изображенной в некоторых произведениях русской литературы XIX века и муссируемых в современном мире

Степень изученности темы. Проблема менталитета стала объектом изучения разных наук - психологии, литературоведения, истории, культурологи, этнографии и т д В определении сущности самого понятия менталитет, его структурных элементов и причин формирования сохраняется большая неопределенность, что показали материалы «круглого стола» «Российская ментальность» («Вопросы философии», 1994, № 1)

Впервые художественную попытку осмысления горского кавказского менталитета осуществил А С Пушкин в поэме «Кавказский пленник» Она носила чисто романтический характер Русские поэты и писатели XIX века А А Шишков, А Полежаев, А А Бестужев-Марлинский, М Ю Лермонтов, Л Н Толстой продолжали расширять и углублять художественное исследование горского характера На первом этапе осмысления горского менталитета поступки героев - горцев инициировались, прежде всего, кровной местью, войной, традициями и т д, что упрощало психологию, мотивы поведения горцев, которые выглядели крайне абстрактно и схематично

Среди научной литературы, посвященной изучению кавказского горского менталитета, выделяется труд дагестанского ученого Р Ф Юсуфова «Дагестан и русская литература конца XVIII века и первой половины XIX в » (1964), в котором глубоко исследуются вопросы изображения самобытности горского характера в творчестве А А Бестужева-Марлинского, А Полежаева, В И Даля, М Ю Лермонтова Ему же принадлежит основательная работа «Русский романтизм начала XIX века и национальные культуры» (1970, «Наука»), где рассматриваются некоторые аспекты горского национального характера в свете эволюции романтического метода русских поэтов и писателей 20-30-х годов XIX века

Горский и русский менталитеты не являются замкнутыми структурами Их интерпретация в конспекте евразийства, художественные результаты столкновения двух стихий — европейской и русской, особенности изображения горского характера в творчестве Бестужева-Марлинского анализируются в труде Л А Эмировой и 3 Н Акавова «Кавказская проза А А Бестужева-Марлинского проблемы русского менталитета в евразийском диалоге культур» (2004) В книге убедительно проводится мысль об оригинальном видении писателем сущности русского и горского ментали-тетов в историческом и культурологическом аспекте

Распространенной является точка зрения на горцев как на естественно-стихийные создания природы И И Виноградов в своей книге «Духовные искания русской классики» считает, что в поведении Хаджи-Мурата нег никакой стихийности, а есть рационализм и логика, что он — герой рассудка

В В Вересаев придерживается другой точки зрения на характер Хаджи-Мурата, акцентируя внимание читателя на том, что такие герои, как Хаджи-Мурат, Наташа Ростова, интересны Толстому именно своей стихийной сердечностью, бессознательной волей к жизни Подобная мысль относительно Хаджи-Мурата и других горцев разделяется и И А Буниным в книге «Освобождение Толстого» Проблема изображения горского характера в русской литературе рассматривается и в книгах ученого Г Г Ханмурзаева («Дагестанская тема в русской литературе XIX века» (1982) и «Русские писатели XIX века о Дагестане») Автор доказывает, что просветительские взгляды на природу горца не сумели преодолеть ни Шишков, ни Бестужев-Марлинский, ни Пушкин Большое значение в формировании горского менталитета играет этикет В этом аспекте наш интерес вызвала книга дагестанского ученого С А Лугуева «Культура поведения и этикет дагестанцев XIX - начала XX в » (Махачкала, 2006) Описания тонкостей норм горского этикета (этнографический материал) из работы Лугуева полностью подтверждают художественное изображение горского этикета в повести «Хаджи-Мурат» Толстого

Интересны очерки и журналиста Максуда Алиханова «В горах Дагестана», где автор взглянут на духовный мир горцев не глазами туриста, а изнутри - блестящего знатока родственной ему горской души

Проблема горского менталитета освещалась также в исследованиях А С Мельгасовой, Л П Семенова, Л М Мышковской, в материалах Всероссийской научно-практической конференции «Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен» (2008), ДГПУ, в статьях Р Р Алиевой, Ахмедова С X , М А Плохарской, Л В Мамедовой, М М Курбанова

Объект исследования - поэма А А Шишкова «Дагестанская узница», повести А А Бестужева-Марлинского «Аммалат-Бек», «Мулла-Нур», а также «Письма из Дагестана» и «Рассказ офицера, бывшего в плену у горцев», поэмы М Ю Лермонтова «Измаил-Бей», «Хаджи-Абрек», «Беглец», роман «Герой нашего времени», рассказы и повести кавказского цикла Л Н Толстого «Кавказский пленник», «Хаджи-Мурат»

Предметом исследования является кавказский горский менталитет в изображении русских писателей и поэтов XIX века, анализ различных факторов, формирующих менталитет горцев (фольклор, мифология, идея судьбы, этикет и т д)

Цель исследования - анализ специфики изображения горского менталитета в русской литературе XIX века, выявление различных подходов к изображению горского духовного мира, эволюция художественного воссоздания горской ментальности в произведениях русских поэтов и писателей Раскрытие поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- провести анализ особенностей романтического изображения горского национального характера в творчестве А А Бестужева-Марлинского, М Ю Лермонтова,

- определить причины мифологизации и романтизации кавказского менталитета,

- выявить роль судьбы, горского этикета, фольклора, ландшафта в формировании духовного мира горцев в русской литературе XIX века,

- сопоставить русский и кавказский национальные характеры в историко-литературном и мифопоэтическом контексте,

- сделать обобщение об особенностях менталитета горцев в повести Л Н Толстого «Хаджи-Мурат»,

- исследовать эволюцию художественно-эстетического восприятия горцев русскими писателями и поэтами XIX века

Основные поюжения, выносимые на защиту:

1 Историко-культурное и художественное развенчание ложных представлений о горском характере как «естественном», агрессивном

2 Полное представление о горском менталитете можно получить комплексным анализом многих духовно-исторических факторов (роли идеи судьбы в поведении горцев, фольклора, религии, этикета, кровной мести, традиций и др )

3 Горский национальный характер во всех его противоречиях, суровой правде изображен в творчестве Л Н Толстого, главным образом, в повести «Хаджи-Мурат»

4 Восприятие мира горцами во многом является мифопоэтическим, над горскими персонажами русской литературы XIX века тяготеет власть фольклорно-мифологических представлений

5 В мироощущении кавказских горцев важную роль играют представления о судьбе, в русской литературе многие персонажи - горцы являются ее жертвами Видение судьбы горцами многоаспектно, но в нем преобладает безлично-фаталистическое начало

6 Горский этикет является одним из ключевых факторов регламентации поведения, в нем в скрытой форме отразились нравственные и эстетические представления горцев о человеке и мире

Научная ноьизпи работы состоит в том, что в ней впервые исследуется горский менталитет в изображении русской литературы XIX века комплексно, тес точки зрения многих факторов фольклора, мифологии, религиозных верований, представлений горцев о судьбе, роли горного ландшафта в формировании духовного мира горцев, норм этикета, невербальных средств общения

В работе подробно анализируются горские представления о судьбе в изображении русской литературы XIX века, утверждается, что видение судьбы горцами многоаспектно, в ней преобладает безлично-фаталистическое начало

В диссертации обстоятельно рассматриваются особенности горского восприятия мира (главным образом в повести Л Н Толстого «Хаджи-Мурат»), в котором доминируют мифопоэтические элементы, анализируется толстовское видение горского характера в аспекте восприятия мира сердцем, а не рассудком

Фольклорные представления играют важную роль в формировании горского менталитета, поэтому в нашей работе большое внимание уделено анализу фольклорных песен горцев в произведениях русских поэтов и писателей XIX века, в том числе и «смертных песен», в которых в наивно-эпической форме отразилось мироощущение горцев, их представления о жизненных и духовных ценностях

В работе описание гор русскими писателями и поэтами XIX века рассматривается в ином аспекте, чем в традиционном, литературоведческом

горы проанализированы нами как сакральный объект и важный духовный фактор горской жизни, один из главных архетипов их существования

Этикет, культура поведения жестко регламентировали поведение горцев, тысячелетиями сложились стереотипы этикетных норм в социальном и личном общении горцев В диссертации сделана попытка анализа горских этикетных норм в повести Л Н Толстого «Хаджи-Мурат», в том числе и проксемическое поведение горцев

Теоретик«)-методечогическая баш. Теоретико-методологической основой нашей работы послужили идеи российской и зарубежной философской эстетики, литературоведения, изложенные в работах известных ученых -НА Бердяева, А Ф Лосева, В Д Днепрова, В Ф Асмуса, В П Горан, В К Кантора, Ю М Лотмана, Г-В Ф Гегеля, К Г Юнга

Конкретный анализ сущности и структурных особенностей кавказского горского менталитета в русской литературе XIX века опирается на труды литературоведов Р Ф Юсуфова, Л А Эмировой и 3 Н Акавова, Г Г Ханмурзаева, Л П Семенова, И И Виноградова, и др

Методы исследования. В работе использованы методы - аналитический, описательный и сравнительно-сопоставительный

Теоретическая значимость диссертации определяется возможностью ее использования при разработке проблем анализа особенностей изображения человека в творчестве Толстого Выводы исследования помогут расширить и углубить представления о национальном характере, как в литературоведческом, так и историко-культурологическом аспекте

Практическая ценность исследования заключается в возможности его использования на уровне титературоведческого исследования, спецкурсов и спецсеминаров на филологическом и других гуманитарных факультетах для его изучения

Результаты работы могут также использоваться в практике не только вузовского, но школьного преподавания по тематике «Кавказские горцы в русской литературе XIX века» Материалы нашего исследования могут принести пользу российскому обществу, послужат серьезным источником для изучения уникальности национального характера (не только горского), помогая формировать толерантные отношения в общении народов многонациональной России

Апробация исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры литературы Дагестанского государственного педагогического университета, результаты исследования изложены в 5 статьях и в 2 изданиях

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы диссертации, определяются ее актуальность и научная новизна исследования, рассматриваются степень изученности темы, предмет и объект исследования, методологическая основа, теоретическая и практическая значимость исследования, даются сведения об апробации результатов исследования

Первая глава «Политико-идеологический н художественный аспект проблемы» состоит из двух разделов Здесь рассматриваются художественные результаты столкновения двух разных культур на Кавказе — русской и кавказской - в изображении русских поэтов и писателей XIX века, сравниваются два менталитета-русский и горский

В нервом разделе «Столкновение разных культур на Кавказе и его художественные результаты в изображении русских поэтов и писателей XIX века» подвергаются анализу первые художественные и идео-лого-политические впечатления о кавказских горцах Они четко обозначены в «Сборнике сведений о кавказских горцах» «Положительных сведений о горцах в нашей научной литературе весьма немного но и это немногое до такой степени разбросано и смешано с ложными данными и известиями, что, перечитав все это, едва ли можно уяснить себе картину действительного положения горцев» В представлении российского общества Кавказ изображался страной вольной, по дикой, его жители «естественными детьми гор» Эта дихотомия «вольности и дикости» доминантой проходит через многие произведения русской литературы XIX века В этом аспекте европеизировать «дикого горца» считалось благом, и эти культурно-исторические иллюзии были свойственны и Пушкину, Бестужеву-Марлинскому, Шишкову, и Полежаеву, Грибоедову, Лермонтову Особенно устойчиво выделялся мотив природной агрессивности горцев Эти представления способствовали появлению в русской литературе XIX века таких литературных типов, как добрейший, но считающий кавказцев дикарями и разбойниками Максим Максимыч из «Героя нашего времени» М Ю Лермонтова, как капитан из «Аммалат-Бека» А А Бестужева-Марлинского, называющего горцев «волчьим племенем» и т д

Идеологические и культурологические стереотипы некоторых писателей и поэтов зачастую приходят в полное противоречие с их же художественными изображениями кавказских горцев, те живые образы горцев гораздо реалистичнее и привлекательнее, чем философские и исторические размышления о них

1 Сборник сведений о кавказских горцах В 3-\ т Т1 Репринт изд, 1868 Москва МНТЛОАднр 1992

Во втором разделе «Русский и кавказский национальные характеры в историко-литературном и чифопоэтнческоч контексте» сравниваются два менталитета - русский и кавказский, выявляются сходства и различия воззрений, противоречия, различное восприятие жизненных и этических ценностей русских и кавказцев Субъектом изображения обоих менталптетов - русского и кавказского - выступает русская литература, что позволяет нам ставить проблему горского менталитета в другой плоскости - сравнительной

Русский и кавказский национальные характеры сближаются на почве отсутствия правосознания, коллективистских представлений, Н А Бердяев отмечает, что «русский народ» любил всегда жить в «тепле коллектива» Кавказские горцы в изображении русских поэтов и писателей тоже не могут преодолеть «лоно матери» - традиции коллектива и редко осмеливаются на личностные поступки Горцы очень консервативны в стремлении понять чужую культуру, свой мир им кажется единственно правильным, русские же остро интересуются жизнью и характером горцев Русский характер весь соткан из крайностей - это явление изучено и изображено русскими мыслителями и писателями Н А Бердяевым, Н О Лосским, Д С Лихачевым, Ф М Достоевским и др Горскому характеру не свойственно подобное явление, наоборот, осмотрительная разумность и терпение в горах считаются признаком мудрости

Горские персонажи русской литературы XIX века не отправляются в путь в поисках смысла жизни (это происходит только в фольклоре), как русские, скитальчество как духовное явление чуждо горцу Совершенно различны онтологические представления горцев и русских относительно смерти — важного фактора ментального сознания человека В русской литературе XIX века процесс ухода персонажей в иной мир и связанные с ним переживания и психологические перипетии изображены обстоятельно (например, в «Войне и мире», в повести «Смерть Ивана Иваныча», в рассказе «Три смерти» и очерке «Как умирают русские солдаты», в «Хаджи-Мурате» Л Н Толстого)

Умирают Платон Каратаев, Андрей Болконский, Авдеев — умиротворенные, примирившиеся Они очень разные, но их всех объединяет общее отношение к смерти Отношение горцев к смерти - иное Как яростно сопротивляются горцы в «Хаджи-Мурате», как неистребима в них сила жизни' Они умирают согласно горскому кодексу мужской чести - это эпическая смерть Это культурный феномен - следствие языческих представлений горцев о достойной смерти

Русский народный идеал мужчины - пахарь, работник, семьянин Горский идеал мужчины - воин, джигит, он изображен обстоятельно в творчестве Бестужева-Марлинского, Лермонтова, Толстого

Многие герои русской литературы XIX века (Онегин, Печорин, Болконский, Пьер Безухов и др ) заняты исключительно поиском духовного дома

Бросаются в глаза различия между горским и русским менталитета-ми в области этикетного поведения Жесткие нормы горского этикета порождали в горцах скованность, страх поступить не так, как должно Различия ментальных воззрений русских и горцев обнаруживаются в отношении дома, семьи, дороги В русской литературе XIX века дом - дорога является оппозицией, русские герои отправляются в дорогу в поисках смысла жизни и себя Хронотопная модель существования горцев иная дорога, ведущая от родного очага, приводит героя в тупик (Аммалаг-Бек, Мулла-Нур, Хаджи-Мурат, Азамат и др ) Дорога вдаль в массовом сознании горцев - это несчастье, кризис, тяжелая судьба

Вторая глава «Горский менталитет в повести Л.II. Толстого «Хаджи-Мурат» ставит целью исследования особенностей изображения кавказских горцев в повести Л Н Толстого «Хаджи-Мурат» Она состоит из 4 разделов

В первом разделе «Преодоление мифов: особенности восприятия горского характера Л.Н. Толстым в повести «Хаджн-Мурат» анализируется специфика художественно-эстетического видения писателем кавказского горского характера во всех его противоречиях и недостатках

В толстовской концепции характеров нет разделения на хороших и плохих Следуя ей, Толстой изображает духовный мир горцев как неоднозначный, сложный, лишенный романтики и экзотики Под пером писателя рушатся все просветительские и романтические подходы к изображению кавказских горцев, которые, как и европейцы, русские, подчинены неумолимым социальным и природным законам

Неповторимость, непохожесть горцев на другие народы Толстой видит не в генетической структуре личности, а в особенностях типа цивилизации, обычаев, традиций, религии и тд Чуткий психолог и художник, Толстой не изображает в горцах склонности к насилию Бессмысленные жестокости творит власть — и русская и горская В изображении Хаджи-Мурата писатель не прибегает только к черно-белой графике эмоциональных красок, горец полон противоречий Так, жестокость и противоестественность содеянного Хаджи-Муратом Толстой передает в пронзительной сцене гибели казака Петракова В других эпизодах повести Хаджи-Мурат мягок, чуток, лиричен и благороден Толстой считает, что сокровенная тайна жизни скрыта в инстинктах и эмоциях, но обязательно нужен и оп-

ределенный разумный самоконтроль Этот синтез чувственного и нравственного и нашел Толстой в дорогом ему образе Хаджи-Мурате В обрисовке горских характеров Толстой полностью преодолевает всякого рода стереотипы и мифы Мы не заметим в повести «Хаджи-Мурат» пресловутой «азиатчины» и «хищничества» горцев, наоборот, оплотом насилия и разбоя является «цивилизованная» европейская царская власть

Изображая горские характеры, 'Гопетой никогда не смешивает два понятия - «звериноегь» и «скотство» В горской «звериности» кипит огонь жизни В горцах писатель увидел не отталкивающую его все время чистую плоть и материальность, а первозданную энергию бытия, не осознающую себя, поэтому особенно трогательную и поэтическую Эстетическая концепция Толстого при изображении горского характера опирается на принцип естественного здоровья как олицетворения силы жизни Привлекательность и полноту духовного мира горцев писатель подчеркивает своей излюбленной деталью - описанием глаз У Хаджи-Мурата «быстрые черные глаза», Элдар смотрит «красивыми бараньими глазами», «Юсуф с такими же жгучими, как у бабки Патимат, черными глазами» Черные глаза -не просто этнический атрибут, они подвижны и полны жизни Такой же полнотой жизни обладают и «блестящие глаза»

Горцы воспринимают мир не метафизически, а эстетически, т е как представление Эта своеобразная форма восприятия мира не сквозь призму рассудка, а, прежде всего сердца - типичная черта ментального сознания горцев, духовный космос которых полон энергии, мифологичен и магичен Мотивация поведения в горцах у Толстого очень сложна, поступки горцев не всегда диктуются традиционными мотивами - кровной местью, традициями и т д, но подчинены своим, зачастую не осознаваемым законам внутренних эмоциональных и психологических процессов в человеке

В данном разделе рассматривается и изображение кровной мести Л Н Толстым Если до него кровная месть изображалась в русской литературе XIX века как признак исключительности горских нравов, не без налета романтизма принцип дикий, но справедливый, то кровная месть в изображении Толстого - признак дегуманизации личности, одна из форм зла, решительно отвергаемая им, ибо духовный опыт Толстого не воспринимал месть в человеческих отношениях вообще В повести «Хаджи-Мурат» это скрытое осуждение убийства выражено писателем в сценах смерти Авдеева, Элдара, сына Садо, конвойных казаков и самого Хаджи-Мурата

Второй раздел «Речевые особенности горцев в повести «Хаджи-Мурат» содержит анализ специфики речи горских персонажей, но не с точки зрения лингвистики и этимологии, а как материал, в котором выражено мироощущение горцев, их быт и психология

Речь горцев в повести «Хаджи-Мурат» насыщена афоризмами, пословицами, благопожеланиями, поговорками Хаджи-Мурат, приветствуя хозяйку сакли, встречающую его, говорит «Сыновья твои да чтобы живы были» За этим сердечным пожеланием скрывается целый пласт горской этикетной культуры, в которой именно мужскому началу приписывалась особая жизненная энергия и сила В благопожеланиях горцев друг другу выражается устойчивая вера горцев в магическую силу слова Эта традиция живуча и сохраняется по сей день

Немаловажное значение в речи горцев имеют сравнения Характеризуя Умма-хана, Хаджи-Мурат говорит «Он был телом сильный, как бык, и храбрый, как лев, а душой слабый, как вода» В этой емкой фразе обозначаются некоторые ментальные представления горцев о человеке, где на первое место выдвигаются сила духа и храбрость, а физическая сила же ассоциируется с быком, который в восточной мифологии является священным животным, вода же в горском сознании символизирует мягкость, податливость и выступает в роли «женского начала»

В сравнении Хаджи-Мурата «аул небольшой, с ослиную голову, как у нас говорят в горах» отражается местный колорит На противопоставлении персонажей горского фольклора - зайца и орла - построена фраза старика горца, сказанная Хаджи-Мурату «Только и нового, что все зайцы совещаются, как им орлов прогнать» Подобная бинарная оппозиция свойственна горскому фольклору Орел в горском сознании олицетворяет гордость и смелость, ее особенные ипостаси - любовь к свободе, несгибаемость В речи горцев зачастую используются не рациональные аргументы, а образные, поэтические Так, Хаджи-Мурат, выражая мысль о недопустимости насильственного навязывания чужих обычаев, употребляет пословицу «Угостила собака ишака мясом, а ишак собаку сеном - оба голодные остались», а оба персонажа (собака и осел) непременные атрибуты горского быта

В речи Хаджи-Мурата и других горцев доминируют выражения, насыщенные зооморфными образами (лев, орел, бык, осел и т д), на первый взгляд лишенные национального колорита, а на самом деле универсальными реалиями, вошедшими в плоть и кровь горцев, они несут смысловую нагрузку не сами по себе, а в соединении с другими понятиями из горской жизни В горской традиции зооморфным именам людей придается сакральный смысл

Пословицы, поговорки, фразеологизмы, благопожелания в речи горцев в повести ЛН Толстого «Хаджи-Мурат» служат своеобразным культурным кодом, средством моделирования мира Они тесно связаны с бытом, психологией, нравственными и магическими представлениями горцев

В третьем разбеге «Невербальные средства общения как способ изображения горского менталитета в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат» анализируется роль мимики, жестов, интонации, молчания и тд в раскрытии внутреннего мира горцев При анапизе душевной жизни персонажей надо учесть, что невербальные средства общения - это не просто механические движения рук, глаз, лица, а органические выразители глубинных подсознательных процессов, происходящих в душе человека и зачастую не осознаваемых им самим Многие из них характеризуют специфику поведения и психические особенности человека определенной культуры и национальности Например, поклон и приложение рук к груди специфичны и распространены в невербальном общении людей Востока Этот жест широко используется Толстым в повести «Хаджи-Мурат» «Хаджи-Мурат внимательно посмотрел в его блестящие глаза и, поняв, что это была правда, несколько торжественно сказал

- Да получишь ты радость и жизнь Садо молча прижал руку к груди в знак благодарности за доброе слово»2 Здесь важен не только сам жест, но и «разговор глаз» В философско-эстетической концепции Толстого понятие «сердце» занимает важное место, оно источник любви и духовный центр личности, сердце не может обмануть

Общение на уровне сердца сближает Хаджи-Мурата и Марью Дмитриевну, Садо и Хаджи-Мурата, русского солдата Авдеева и горцев, поэтому резко усиливается значение спонтанных жестов Толстой в своей повести использует замечательную психологическую деталь - улыбку Улыбка Хаджи-Мурата «поражает детским простодушием» Эта деталь как художественно-эстетическое средство служит универсальной формой общения между горцами и русскими, создавая между ними невидимую духовную связь

Часто в повести Толстого встречается приложение рук к груди Горцы прибегают к нему в различных ситуациях, модификация его различна

Большое значение придается писателем и взгляду, цвету блеску глаз Основные эпитеты в этом контексте — «блестящие глаза», связываемые с богатством эмоционального мира персонажей Разговор глаз не менее важен, чем разговор сердца Опреде1енное значение при изображении горцев Толстой придает и такой форме невербального общения, как молчанию Молчание может красноречиво говорить, в повести «Хаджи-Мурат» оно многозначно и многофункционально Оно в горском поведении выражает жизненную мудрость и верность этикету (эпизод первой встречи Хаджн-Мурата с имамом Шамилем во время столкновения с Гач-

2 Толстой Л Н Собр соч В22-\т Т 14 М Худож лит, 1983 -С 28

13

затом) Мюриды Хаджи-Мурата молчат в его присутствии, что говорит о двойной мотивации в горском поведении этой формы общения во-первых, Хаджи-Мурат - мюршид (наставник), во-вторых, он старше по возрасту

В описание ментального поведения горцев Толстой вносит и такую художественную деталь, как строгание палочки Жест этот, скорее всего, бессознателен, является одним из архетипов горского сознания и очень устойчив Семантику этого символического действия определить однозначно трудно

Четвертый раздел «Особенности горского этикета в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат» направлен на выявление влияния системы норм горского этикета на поведение горцев Горцы чрезвычайно чувствительны к соблюдению требований этикета, даже в экстремальной ситуации они стараются не нарушать их (Хаджи-Мурат и Элдар, несмотря на то, что очень голодны, лишь притрагиваются к еде, потому что в гостях много есть не полагалось) Горский этикет вырабатывался веками, он жестко регулировал многочисленные бытовые, нравственные ситуации в жизни горцев Порой этикетные нормы горцев кажутся бессмысленными, лишенными рационального начала Так, Садо во время приезда Хаджи-Мурата подходит к его лошади с правой стороны, берется за правое стремя, женщины здороваются с гостями только внутри дома и т д Такие детали поведения горцев связаны с проксемикой (организацией пространства в общении людей) Расположение общающихся лиц в пространстве связывалось у горцев с этическими нормами учитывались дистанция, пол, возраст, время С этой точки зрения понятен подход Садо с правой стороны, он связан еще с магическим и мифологическим мироощущением горцев, в котором правой стороне приписывались благодать, сила, а левой - грех и наваждение Толстой тщательно описывает институт гостеприимства горцев, играющий важную роль в горском обществе Садо гордится, что представляется возможность защитить гостя с опасностью для собственной жизни и тем самым соблюсти этикет, выполнить свой долг Самые неожиданные события не могут прервать цепь обязательных действий старик, отец Садо, не торопясь обувается, сам Садо не спеша читает молитву, несмотря на внутреннее напряжение, и только потом начинает серьезный разговор

В повести «Хаджи-Мурат» сталкиваются два этикета - европейско-русский и горский Горцы отвергают нормы европейского этикета, особенно светские, которые совершенно противоположны понятиям горцев о приличии, добре и хпе Радикальна реакция Хаджи-Мурата по отношению

к нарядам светских женщин («у нас женщины так не одеваются»), нарочно-вызывающе ведет себя он и в театре, потому что театр для него - атрибут «ложной» жизни русских

Сакральный характер носят у горцев рассматривание оружия и его дарение Хаджи-Мурат, соблюдая этикет, дарит кинжал сыну Воронцова Очень строги в повести «Хаджи-Мурат» и отношения между горцами и женщинами - горянками и русскими Долгий разговор, кроме «дежурных приветствий» с посторонними женщинами исключался Важные дела считались прерогативой мужчин, и поэтому Толстой рисует нетерпение Элдара, ждущего, чтобы женщины вышли в другую комнату

В повести Толстого некоторые этикетные нормы регулируются не горским этикетом, а требованиями тариката (суфийской философии) Особенно это заметно в отношениях Хаджи-Мурата с Элдаром и другими мюридами, т е потное подчинение

В поведении горцев мужчин важную роль играл воинский этикет Хаджи-Мурат, прежде чем зайти в дом, снимает винтовку и шашку, оставив кинжал и пистотет Элдар поступает так же Эта незначительная, на первый взгляд, деталь говорит об исключительной наблюдательности писателя

В систему норм горского этикета органически входят и представления горцев об эстетике одежды Горский мужской и женский костюм сам по себе суров, как и горская душа, поэтому столь непритязателен внешний вид женщин - горянок в «Хаджи-Мурате» Нарядность допускалась только в торжественных случаях

Реалистичен Толстой и в описании похоронного ритуала горцев В нормах горского этикета обобщен житейский, социально-этический и эстетический опыт многих поколений кавказских горцев

Третья глава «Художественно-эстетические средства изображения горского менталитета в русской литературе XIX века» посвящена анализу втияния идеи судьбы, фольклора и образов гор на формирование горского менталитета Она состоит из трех разделов

В первом разделе «Идея судьбы в ментальном сознании горцев Кавказа в изображении русской литературы XIX века» рассматривается влияние судьбоносных идей на сознание и поведение кавказских горцев в произведениях А А Бестужева-Марлинского, М Ю Лермонтова и Л Н Толстого

Идея судьбы играла и играет в жизни горцев очень важную роль В основном представления о судьбе в поведении горцев в первую очередь связываются с идеей предопределения Эта идея очень важна для многих

древних культур (еще в эпосе о Гильгамеше рассказано о всесильностн судьбы), в первую очередь для восточной, исламской На отрицании свободной воли человека перед могуществом Аллаха строится концепция судьбы в мире ислама Она ярко выражена в ответе Хаджи-Мурата Бутле-ру «Убьет, значит, так аллах хочет»

Жизнь и смерть человека с рождения предначертаны на небе - таков лейтмотив исламского отношения к смерти и жизни Этот фаталистический мотив породил в национальном характере горцев амбивалентные черты с одной стороны, равнодушие, созерцательное отношение к жизни, пассивность, с другой стороны - духовную стойкость и мужество перед лицом тяжелых испытаний Идея фатализма получает художественное воплощение в повести Бестужева-Марлинского «Аммалат-Бек» Фортуна мстит Аммалат-Беку руками младшего брата предательски убитого им Верховского Круг судьбы завершается для него физическим и мистическим наказанием Судьба властвует над героями повести Бестужева-Марлинского (Аммалат-Беком, Султан-Ахмет-ханом и др), ее незримая иррациональная сила проявляется в авторских высказываниях, диалогах, монологах персонажей — фортуна ни на миг не отпускает свои жертвы из поля зрения Рок управляет всем сущим на земле, и чем больше старается человек убежать от судьбы, тем быстрее она настигает его Герой «Рассказа русского офицера, бывшего в плену у горцев» проявляет удивительное равнодушие к своей судьбе («что написано на небе, того не избежать на земле») Он сам предсказывает свою судьбу «Искандер, со мной быть худу» В данном случае веление судьбы приходит не от Аллаха, а от конкретных индивидов-кровников

Идея судьбы получила свое художественное воплощение и в поэтическом пространстве Лермонтова Лермонтов никогда не исключал активно-действенного начала в борьбе с судьбой Как пишет философ В Ф Асмус, «сам Лермонтов и его герои - практические антифаталисты» По Лермонтову, отчасти и в самой природе горца уже скрыта его судьба, сам герой не может управлять ею например, Измаил-Бей в гневе убивает казака

Фаталистические идеи всегда входили в круг философских проблем, интересовавших Лермонтова, но относительно Кавказа они приобретают острый жизненный смысл, поскольку автор непосредственно столкнулся с носителями фаталистических идей — горцами

В классическом варианте примером сопротивления судьбе является Хаджи-Мурат Он верит в предопределение, но эта вера рациональна и контролирует его поведение лишь относительно В герое Толстого мы

видим другую вариацию судьбы - трагедию, неизбежно вытекающую из его характера, потому он - вольная птица, которая не терпит узды, и ни на стороне Николая I, ни на стороне Шамиля ему нет места Он знает свою судьбу («Так заклюют и меня») Не судьба выбирает Хаджи-Мурата, а сам Хаджи-Мурат судьбу В конкретной судьбе Хаджи-Мурата предопределение исходит не от безликой внешней силы, а от нескольких факторов во-первых, личностных представ тений, во-вторых, от социально-политической ситуации Герой Толстого совершает многие поступки по наитию, от избытка душевных сит, но во многих из них проявляется индивидуальное своеволие, которое противостоит судьбе

Горские персонажи, несмотря па безлично-фатальные иррациональные угрозы судьбы, сохраняют жизненную активность, но власть рока тяготеет над ними Субъектом ответственности становятся не боги, а люди Каждый из кавказских персонажей русской литературы несет в себе часть вины -(Хаджи-Мурат - за авантюризм, Аммалат-Бек - за предательство, Хаджи-Абрек - за одержимость кровной местью, Азамат - за полное пренебрежение к горским законам), и в какой-то степени приговор судьбы -это логика их жизненного поведения

В изображении русских поэтов и писателей XIX века горское видение судьбы многоаспектно, но в нем доминирует все же безлично-фаталистическое начало, и этот консервативный феномен горского сознания продолжает оказывать большое воздействие на поведение горцев и сейчас

Второй раздел «Горский фольклор как средство изображения мироощущения горцев в русской литературе XIX века» содержит анализ влияния фольклорно-мифологических образов на духовный мир кавказских горцев

Над многими кавказскими персонажами русской литературы XIX века тяготеет впасть традиционно-народных представлений, дух архаической мифологии и фольклора В целях художественного познания социальных и психологических особенностей жизни горцев русские поэты и писатети XIX века часто прибегают к песням, преданиям и легенда,м из жизни народов Кавказа Так, А А Шишков в поэме «Дагестанская узница» попытался использовать историко-художественные возможности предания для изображения обычаев, психологии кавказцев Написанная в типичном сентиментально-экзотическом ключе «Дагестанская узница» тем не менее дает интересный материал для изучения традиционных мотивов поведения горцев (кастово-тухумные представления и личностные решения горцев, запреты, власть адатов над горцами и так далее) К сю-

жетам из горского фольклора прибегает и Лермонтов В поэме «Беглец» с подзаголовком «горская легенда» опоэтизирован рыцарский кодекс чести горцев и вынесен приговор ослушнику неписаных законов гор Каждый из горцев поэмы Лермонтова совершает поступок - символ, то есть как должно, однако поступки горцев вытекают из моральной несвободы (мать отвергает труса - сына, как полагалось, горцы тоже не хоронят трусов)

В самый напряженный момент существования горцы самовыражаются в песне В повести Бестужева-Марлинского перед набегом звучит горская фольклорная песня, в которой Герой песни стремится преодолеть смерть и победить две стихии - небо и землю Мотив преодоления смерти свойствен многим горским фольклорным песням

«Высохнет земля на могиле моей» - любимая песня Хаджи-Мурата, она покоряет нас рыцарско-воинской энергетикой бранной жизни В экстремальной ситуации, в которой оказался Хаджи-Мурат, мотив обладания, распространенный в фольклоре (имеется в виду духовное господство персонажа над объектом) играет важную роль в его мироощущении, ибо во второй части песни лирический герой господствует сразу над тремя ипостасями, атрибутами народных представлений - сырой землей, смертью, пулей Эти представления имели сильное влияние на духовный мир горцев, формируя тип рыцаря - воина согласно народному идеалу, поэтому выбор этой песни для характеристики горского мироощущения Толстым очень удачен В разных трагических ситуациях духовной опорой Хаджи-Мурата являются не исламские идеи и образы, а устное народное творчество горцев Могучую власть над душой Хаджи-Мурата и других горцев имеют фольклорные архетипы поведения, мифопоэгический мир его народа Личная жизнь его протекает в повести как бы в двух художественно-функциональных уровнях - в проблемах его личного существования, связанного с семьей и переходом к русским, и зеркальным отражением этих перипетий в фольклорных песнях (в опосредованной форме), играющих ключевую роль в его активном жизненном поведении Каждый переломный момент в жизни Хаджи-Мурата сопровождается его духовным переключением на судьбу фольклорного персонажа (сокол, Гамзат) В фольклорных песнях горцев в повести «Хаджи-Мурат» важное место занимают образы птиц, которые как универсальные мифологические символы сопровождают персонажей (особенно сокол и орел) Особую роль в повести играют детские воспоминания Хаджи-Мурата, которые тесно связаны с фольклорной песней, сложенной его матерью

Горский фольклор, использованный как художественно-эстетическое средство в произведениях русских поэтов и писателей XIX века,

обширен и широк по жанровому своеобразию и диапазону - легенда («Беглец» М Ю Лермонтова), предание («Дагестанская узница» А А Шишкова), сказка (тавлинская сказка о Соколе Л Н Толстого), исторические и лирические песни («Аммалат-Бек» А А Бестужева-Марлинского, «Хаджи-Мурат» Л Н Толстого)

Определенную роль в формировании горского менталитета играют сказки Они используются русскими поэтами и писателями для раскрытия глубины народного духа горцев Например, Л Н Толстой в повести «Хаджи-Мурат» прибегает к моральным и поэтическим возможностям тавлинскон сказки о сокоте, чтобы передать читателю поэтическую и гордую натуру Хаджи-Мурата Ментальная горская идея героической смерти всемерно поощрялась и увековечивалась в материальных и духовных формах могильные камни героев поошрятись особыми надписями, а сами герои воспевались в лирических и исторических песнях народа в так называемых фольклорных «смертных песнях», то есть песнях, распеваемых горцами в экстремальных условиях, перед смертью Их используют в своих произведениях Бестужев-Марлинский, Толстой «Смертные песни» пленили русских писателей своей первозданной чистотой, трогательным лиризмом и духовной силой

В трагический для себя момент герой Толстого Хаджи-Мурат идентифицирует себя с героем фольклорной «смертной песни» о Гамзате, до последнего сражающего с врагом («что же будем биться, как Гамзат») Этнограф А А Ипполитов пишет, что эта песня вызывала слезы у горцев, которые слушали ее

К «смертным песням» по своему поэтическому содержанию можно отнести и горскую песню «Высохнет земля на могиле моей»

Третий раздея «Горы п родной дом как символы духовного существования горцев в творчестве A.A. Бестужева-Марлннского, Л1.Ю. Лермонтова, Л.Н Толстого» направлен на выявление роли гор и дома на формирование горского менталитета Менталитет развивается в реальном географическом пространстве, конкретный ландшафт формирует определенные черты характера Как бесконечная степь для русской души символизирует ее широкость и необъятность, так и горы в русской литературы XIX века - не тотько физическое пространство, но и символ суровости, непреклонности, свободолюбия кавказских горцев Начиная с Пушкина, в русской литературе XIX века важное значение придается описанию красоты и величия гор Русские писатели и поэты верно почувствовали, что горы - душа ее жителей Картины гор неотразимо влияют на русских, впервые увидевших их Так, для Оленина, главного героя по-

вести Толстого «Казаки», горы являются символом духовного восхождения и нравственного очищения Первозданное ощущение величия гор испытали все русские поэты и писатели, приезжавшие на Кавказ Горы для кавказцев - один из главных архетипов их существования В горском фольклоре герои в последнюю минуту обращаются к горам как к покровителям и духовной опоре Несокрушимая крепость гор переносится на их обитателей (разве ты не горец9), формируя непокорность, силу духа и стойкость Почти все крупные произведения кавказского цикла начинаются с горных пейзажей («Аммалат-Бек», «Мулла-Нур» Бестужева-Марлинского, «Кавказский пленник», «Измаил-Бей», «Хаджи-Абрек» Лермонтова, да и в начале повести Толстого «Хаджи-Мурат» после картины непокорного репейника дается описание горного пейзажа) Распространенные атрибуты горного пейзажа в произведениях русских поэтов и писателей - это недоступность, высота и величавая красота

В кавказской жизни горы становятся моделью мира, духовной первоосновой и одним из ключевых составляющих горского менталитета Горы - последний физический и моральный оплот для тех, кто отвержен обществом и своей судьбой (Аммалат-Бек, Мулла-Нур, Азамат, Казбич скитаются в горах)

У народов Кавказа горы сакрализуются, превращаются в объект поклонения Этот ритуальный мотив использован Бестужевым - Марлин-ским в повести «Мулла-Нур», в которой Искандер-бек отправляется по просьбе жителей просить дождя у священной горы В повести Толстого «Хаджи-Мурат» пейзаж выполняет функциональную роль Особенно впечатлительна пейзажная увертюра, когда Хаджи-Мурат въезжает в аул Махкет, - это изображение естественной и нравственной чистоты гор и их жителей, мирной картины жизни, символизирующей божественный смысл творения и существования

Горы для посторонних чужды и неприступны, они, как лестница, восходящая на небо, поднимаются все выше и выше — таково видение гор русским офицером Жилиным из рассказа Л Н Толстого «Кавказский пленник»

Перестав быть обыкновенным местопребыванием, горы для ее жителей превратились в некую духовную субстанцию, пантеистический абсолют существования, предмет гордости и поклонения

«Ламорой - горец В горах-то и живут орлы», - отвечает Гамзало в «Хаджи-Мурате» в споре с другим горцем Хан-Магомой

Мифологема горы в мифопоэтнческом сознании горцев связана с символикой подъема, лестницы, восхождения наверх, которого можно

достичь человеку, сделавшему усития над собой и преодолевшему многие препятствия по пути к цели Мотив «преодоления горы», широко встречающийся в горском фольклоре и изображенный в русской литературе XIX века, имел определенное нравственное влияние на поведение горцев он означал - победить себя и показать силу духа

Если горы являются естественной архитектурой, внутри которой размеренно протекает горская жизнь, то в самой горской архитектуре (горском доме) ясно видны влияние форм гор Горские дома как бы продолжение горных очертаний, в них явно обозначается горская душа, ее мечты и устремления Язык камня говорит о многом Горский дом внешне суров, как и сам горец и горы, он стремится к замкнутым формам пространства, лишен монументальности, он похож на маленькую крепость

В горской архитектуре отсутствует пышность внешних форм и интерьера Толстой, прекрасно знавший жизнь и быт горцев, передает в «Кавказском пленнике» и «Хаджи-Мурате» суровость и незатейливость горской сакли, главными атрибутами которой являются ковры и оружие Горские дома, схожие с пчелиными сотами, выражают не только близость к особенностям ландшафта, но и естественность горского бытия Оторванность от дома грозит горским персонажам жизненной катастрофой стоило Хаджи-Мурату отдалиться от родного дома и гор, как ему слышится «вой и хохот шакалов»

В Заключении обобщаются результаты исследования, отмечаются особенности изображения кавказского горского менталитета в русской литературе XIX века, анализируется важная роль религии, фольклорных образов, представлений о судьбе, норм этикета, ландшафта и кровной мести в формировании менталитета горцев Их комплексное рассмотрение позволяет нам иметь полное представление о духовном мире горцев

Автор работы развенчивает различные художественно-исторические мифы о горцах, отраженные в произведениях русских поэтов и писателей XIX века, сравнивает в историко-литературном и мифо-поэтическом контексте два менталитета - русский и горский В исследовании главное внимание обращается на анализ особенностей изображения горца в творчестве Л Н Толстого, особенно в повести «Хаджи-Мурат», в которой наиболее ярко, глубоко и правдиво изображен духовный мир горцев как мир полный противоречий и лишенный малейшей тени экзотики и романтики

Перспектива работы представляется в исследовании многогранной и сложной проблемы горского менталитета в изображении русских писателей XX века и других писателей народов России

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях автора:

I. Статья, опубликованная в журнале, рекомендованном ВАК РФ:

1 Невербальные средства общения как способ изображения горского менталитета в повести JIН Толстого «Хаджи-Мурат» // Научная мысль Кавказа Северо-Кавказский научный центр высшей школы ЮФУ №3 Ростов-на-Дону 2008 С 79-83 (0,32 п л)

II. Монографии:

2 Художественно-эстетические средства изображения горского менталитета в русской литературе XIX века Махачкала, ДГПУ, 2007 г 48 с (2,3 пл)

3 Горский менталитет в повести ЛН Толстого «Хаджи-Мурат». Махачкала, ДГПУ, 2009 г 58 с (3,3 п л )

III. Статьи, опубликованные в других изданиях:

4 Идея судьбы в сознании горцев Кавказа в изображении русских писателей XIX века // Известия Дагестанского государственного педагогического университета Общественные и гуманитарные науки Научный журнал № I Махачкала, 2008 С 96-99 (0,23 п л )

5 «Смертные песни» горцев Северного Кавказа в историко-литературном контексте // Известия Дагестанского государственного педагогического университета Общественные и гуманитарные науки Научный журнал №2 Махачкала, 2008 С 100-103 (0,18пл)

6 Речевые особенности горцев в повести Л Н Толстого «Хаджи-Мурат» как средство выражения горского менталитета // Актуальные проблемы современного литературоведения Сборник научных статей Махачкала ДГПУ, 2008 С 23-29 (0,41 п л )

7 Фольклорные песни горцев в повести Л Н Толстого «Хаджи-Мурат» как средство изображения горского мироощущения Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен // Материалы Всероссийской научно-практической конференции 27-29 октября 2008 года Махачкала ДГПУ,2008 С 40-43 (0,23 пл)

Подписано в печа1ь 28 09 2009 г Гариигура «Тайме» Печать офсетная Уел п л 1,25 Тираж 100 экз

Отпечатано в типограф«» АЛЕФ, ИП Овчинников М А Гет +7-928-264-88-64, +7-903-477-55-64, +7-988-2000-164

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Гасанова, Залина Ибрагимовна

Введение.

ГЛАВА I. Политико-идеологический и художественный аспект проблемы.

1.1. Столкновение разных типов культур на Кавказе и его художественное отражение в русской литературе XIX века.

1.2. Русский и кавказский национальные характеры в историко-литературном и мифопоэтическом контексте.

ГЛАВА II. Горский менталитет в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат»

2.1. Преодоление мифов: особенности восприятия горского характера Л.Н. Толстым.

2.2. Речевые особенности горцев в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат».

2.3. Невербальные средства общения как способ изображения горского менталитета.

2.4. Особенности горского этикета в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат»

ГЛАВА III. Художественно-эстетические средства изображения горского менталитета в русской литературе XIX века.

3.1. Идея судьбы в ментальном сознании горцев Кавказа.

3.2. Горский фольклор как средство изображения мироощущения горцев.

3.3. Горы и родной дом как символы духовного существования горцев в творчестве А.А. Бестужева-Марлинского, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Гасанова, Залина Ибрагимовна

Актуальность темы исследования обусловлена недостаточной изученностью данной темы, изобилием всякого рода историко-культурных, литературных и политических мифов вокруг понятия «кавказский горский характер».

Если русский менталитет исследовался достаточно серьезно и глубоко русскими поэтами и писателями А.С. Пушкиным, М.Ю. Лермонтовым, Н.А. Некрасовым, JI.H. Толстым, Ф.М. Достоевским, философами Н.А. Бердяевым, B.C. Соловьевым, Н.О. Лосским и другими учеными, горский менталитет все еще является объектом околонаучных псевдолитературных домыслов. Правда, эпизодически выходят работы, анализирующие отдельные стороны горского менталитета, но многие из них носят публицистический характер и не затрагивают глубинную сущность проблемы. Главными недостатками исследований по горскому менталитету являются совершенная некритичность по отношению к горскому национальному характеру, односторонность видения вопроса, абстрактность, увлечение экзотической, внешней стороной жизни и быта горцев.

Мироощущение горцев, основанное на принципах общинной философии и трибализма (стремление превозносить «свое», отторжение «чужого», тухумность, клановость и т.д.), чрезвычайно консервативно и сохраняет устойчивость до сих пор. Время зачастую не властно над архаикой поведения, и мы должны изучить причины негибкости горского менталитета, его положительные стороны и опасные крайности для того, чтобы вовремя оценить и адекватно ответить на вопросы, вызванные незнанием национального характера горцев.

В нашей многонациональной России изучение менталитета каждого народа важно, ибо от знания особенностей поведения, культуры, обычаев и традиций зависит взаимопонимание и дружба, сосуществование в рамках единого государства. Глубокое изучение национальных характеров и исторический опыт толерантности остановили бы в России расцвет ксенофобии, наступление национализма и фашизма, решили бы многие национально-территориальные и культурно-исторические проблемы, потому что именно нежелание современного человека знать чужое рождает национальные конфликты, создавая постоянное напряжение в России.

Самое глубокое художественное исследование горского характера принадлежит русской литературе XIX (в первую очередь Л. Толстому), поэтому возникает необходимость вновь вернуться к образам горцев в русской классической литературе и дать объективную оценку горского менталитета, опираясь на художественный опыт Л.II. Толстого.

Кроме того, давно назрела необходимость освобождения горского менталитета от квазиисторических мифов, штампов и стереотипов и самокритично оценить проблему.

Проблема кавказского менталитета получает еще большую актуальность в свете тех ложных устойчивых представлений об азиатской душе, ее природной агрессивности и деструктивности, которые муссируются и сейчас.

Объектом исследования являются художественные, публицистические и эпистолярные произведения русской литературы XIX века, посвященные изображению жизни, быту и традициям кавказских горцев.

В частности, это «Аммалат-Бек», «Мулла-Нур», «Письма из Дагестана», «Рассказ офицера, бывшего в плену у горцев» А.А. Бестужева-Марлинского, поэмы М.Ю. Лермонтова «Измаил-Бей», «Хаджи-Абрек», «Беглец», роман «Герой нашего времени», поэма А. Шишкова «Дагестанская узница», повесть Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат».

Предметом исследования является кавказский горский менталитет, изображенный русскими писателями и поэтами XIX в., анализ различных факторов, формирующих менталитет (горский фольклор, мифология, влияние ландшафта на горский характер, представления горцев о судьбе, кровная месть, религия и этикет).

Степень изученности темы. Проблема менталитета стала объектом изучения разных наук - психологии, литературоведения, истории, культурологии, этнографии и т.д., но все же, несмотря на широкое обсуждение и попытки исследовать сущность самого понятия «менталитет» вопрос еще остается открытым. Сохраняется неопределенность и в определении факторов, влияющих на формирование менталитета, поэтому необходимо выяснить какие же структурные элементы в менталитете считаются важными в современной науке, а потом проанализировать сущность кавказского горского менталитета.

Что же такое менталитет, ментальность? «Менталитет, ментальность (от лат,- mens-ум, мышление, образ мыслей, душевный склад) - глубинный уровень коллективного и индивидуального сознания, включающий и бессознательное». [108. 17-18]

Одной из составляющих менталитета по мнению многих ученых, являются и культурные архетипы, поэтому в нашем исследовании обращается внимание и на это понятие.

Архетипы - это первичные образы, прасимволы сознания, глубинные, устойчивые и неосознанные установки на поведение человека». [146. С. 86] В них отражаются представления народа о жизни, смерти, о мире.

Если в России размышления о собственной идентичности начинаются с «Философического письма» П.Я. Чаадаева, то относительно Кавказа роль такого письма сыграла поэма А.С. Пушкина «Кавказский пленник», где впервые изображен кавказский горский характер, который предстает перед нами в бранных тревогах, жестоких набегах, однако эти традиционные представления сочетаются у поэта с описанием простоты горцев, их верности, любви к свободе и гостеприимстве. Когда речь идет о кавказском горском менталитете, имеются в виду наиболее общие социально-исторические и психологические ориентиры, свойственные кавказским горцам, которые отличаются от равнинных жителей Кавказа своеобразным мироощущением.

Родство душ есть ключевая сила менталитета. «Народы - это языковые, не политические и не зоологические единства, но единства душевные» [135. С. 172]. Особенно ярко менталитет народа проявляется во время обостренного чувства самосознания (например, менталитет горцев во время Кавказской войны).

По мнению ученого JI.H. Пушкарева, «мышление — это познание мира, а менталитет - манера мышления, его склад, его особенности, его своеобразие». [100. С. 159] Эту же мысль подтверждает и Г.Д. Гачев: «Внутри логики обнаружить национальные различия не удается» [30. С. 25]. В этом смысле многие ученые считают образное начало важным моментом менталитета. Очень глубокие, интересные мысли были высказаны на «круглом столе» по теме «Российская ментальность» («Вопросы философии», 1994, № 1), но ученые И.К. Пантин, А.С. Панарин, Г.Д. Гачев, В.К. Кантор и другие признали большую неопределенность, что же понимается под менталитетом, ментальностью. В частности, А.П. Огурцов высказывал сомнения, что менталитет «то ли дорефлекторный слой сознания, то ли социокультурный автоматизм сознания индивидов и групп» [93. С. 51].

В 1995 г. в журнале «Отечественная история» вышла обстоятельная статья JI.H. Пушкарева «Что такое менталитет», в которой автор пытается анализировать базовые составляющие менталитета.

Уникальны очерки дагестанского журналиста Максуда Алиханова «В горах Дагестана». Ценность его книги в том, что взглянул на духовный мир и быт горцев не глазами туриста, а изнутри — блестящего знатока горской души. Он очень самокритичен к горскому характеру.

Русская литература XIX века, изображая горский менталитет, старалась воспроизвести горский дух через речь, фольклор, традиции, мифологию, религию и т.д., поэтому в нашем исследовании этим фактором уделено большое внимание. Поступки героев — горцев в русской литературе XIX века чаще всего инициировались кровной местью, властью традиций, религиозным фанатизмом, верой в судьбу, стремлением к свободе, что является отчасти верным, но упрощает духовный мир горца, реальную борьбу мотивов в его поведении. Несмотря на доступные сильные художественные результаты в изображении горского менталитета, в русской литературе XIX века (до Толстого) зачастую образы горцев носили функциональный характер, т.е. выпячивалась какая-нибудь идея в мотивировке поведения (например, Хаджи-Абрек в поэме Лермонтова олицетворяет идею мести), что снижало художественно-эстетический уровень изображения горской души.

Важное значение в горском поведении играл этикет. Нормы горского этикета рассматриваются в книге «Кавказ и Лев Толстой» (1928 г.) под редакцией Л.П. Семенова. Он в своей статье «Элементы народного общественного сознания вайнахов» акцентирует внимание на понятии «бекх» (вина) перед гостем, но автор слишком увлекся вайнахскими элементами и не рассматривает горский этикет в целом. Заслуживает внимание и статья А.С. Мельгасовой из этого сборника «Восточная лексика в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат», в которой автор исследует специфику восточных лексем, их этимологию, но подобный анализ Мельгасова не связывает с мироощущением народа, ее интересует только лингвистический аспект.

Ценным источником изучения жизни, быта, духовного мира горцев является «Сборник сведений о кавказских горцах», изданный в 1868 в Тифлисе. Среди научной литературы, посвященной теме «кавказский горский характер в русской литературе» выделяется труд дагестанского ученого Р.Ф. Юсуфова «Дагестан и русская литература конца XVIII и первой половины XIX в.» (1964 г.), в котором исследуется горские образы в творчестве А.А. Бестужева - Марлинского, А.С. Грибоедова, А.Н. Полежаева, В.И. Даля. В книге проводится мысль о необходимости осознания связи между характерами горцев и культурно-исторической средой. Р.Ф. Юсуфову принадлежит основательная работа «Русский романтизм начала XIX века и национальные культуры» (М., Наука, 1970 г.), в которой рассматриваются некоторые аспекты изображения национального характера горцев в свете эволюции романтического метода русских поэтов и писателей XIX века.

Все значащие детали горского этикета из повести «Хаджи-Мурат» Л.Н. Толстого получают полное подтверждение в книге дагестанского этнографа С.А. Лугуева в его книге «Культура поведения и этикет дагестанцев XIX -начала XX века» (Махачкала, 2006 г.). В ней всесторонне анализируются культура поведения, горский этикет, специфика речевого общения горцев в разных ситуациях. Большое внимание автор уделяет проксемическому поведению горцев (пространственному расположению участников общения), занимающему важное место в горском этикете.

Проблема изображения горского национального характера в русской литературе XIX века рассматривается в книге ученого Г.Г. Ханмурзаева «Дагестанская тема в русской литературе XIX века» (Махачкала, 1982 г.). В книге акцентируется внимание читателя на элементах горского этикета, речи горцев, фольклорных песнях, но эти элементы не анализируются обстоятельно. В другом своем исследовании «Русские писатели XIX в. о Дагестане» (Махачкала, 1988 г.), Г.Г. Ханмурзаев анализирует проблему романтического героя в русской литературе XIX века о горцах. Автор убедительно доказывает, что просветительские взгляды на природу горцев не сумели преодолеть ни Пушкин, ни Бестужев-Марлинский, ни Шишков. Отмечается в книге и то, что образы горцев у Бестужева-Марлинского более сложны и менее идеализированы.

Очень глубоко и оригинально исследуются вопросы русского и кавказского менталитетов в монографии З.Н. Акавова и JI.A. Эмировой «Кавказская проза А.А. Бестужева-Марлинского: проблемы русского менталитета в евразийском диалоге культур». (Махачкала, 2004 г.).

Авторы исследуют русский и кавказский национальные характеры не только с литературоведческой, но и с философской точки зрения, показывая национальные характеры в контексте диалога разных культур.

Очень интересными представляются мысли авторов о столкновении культур и его последствиях для героев-горцев, которые оказались на грани двух стихий, двух миров (Аммалат-Бек), об азиатской и европейской легендах (Мулла—Hyp и Ермолов), размышления о причинах горских набегов.

Интересные мысли высказаны в книге Виноградова И.И. «Духовные искания русской классики». Автор не соглашается с общепринятой в литературоведении точкой зрения на характер Хаджи-Мурата как на естественно — стихийный, природный и проводит мысль о том, что в поступках, поведении Хаджи-Мурата есть рационализм, логика, и что он поступает согласно этическим и традиционным нормам своего народа.

В.В. Вересаев в своей книге «Живая жизнь» придерживается другой точки зрения на характер Хаджи-Мурата, Наташи Ростовой и др. акцентируя внимание читателя на том, что характеры, подобные Хаджи-Мурату, Наташе Ростовой, тем и симпатичны Толстому, что они именно полны жизненной энергии, стихийности, бессознательной воли к жизни. Вересаев связывает этот избыток силы жизни в толстовских героях с дионисийским началом в человеке, опираясь на идеи немецкого философа Ф. Ницше.

Вызывают интерес книги известного литературоведа В.Д. Днепрова «Идеи времени и формы времени» (1980 г.) и «Искусство человековедения. Из художественного опыта Льва Толстого» (1985 г.), в которых автор обращает внимание на символику цвета и архитектонику тела при описании горских персонажей Львом толстым.

Одним из источников нашего исследования послужили также материалы Всесоюзной научно-практической конференции «Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен» (ДГПУ, 2008 г.).

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые комплексно исследуется кавказский горский менталитет в изображении русской литературы XIX века, т.е. с точки зрения многих факторов, формирующих менталитет: фольклора, мифологии, религиозных верований, представлений горцев о жизни и смерти, судьбе, роли горного ландшафта в духовном и социальном мире горцев, этикета и т.д.

В работе подробно анализируются представления горцев о судьбе в изображении русской литературы XIX века, роль судьбоносных представлений в горском сознании и поведении, включая наше время.

В диссертации обстоятельно рассматриваются особенности горского восприятия мира (главным образом в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат»), в котором доминируют мифопоэтические элементы, анализируется толстовское восприятие горского характера в аспекте познания мира сердцем, а не рассудком, сила реализма Толстого в изображении горской души, анализируются понятия «звериность», «естественный» характер по отношению к горцам.

В исследовании важное место отводится анализу роли фольклорных песен, образов и представлений в духовном мире горцев в русской литературе XIX века (в частности, в повести «Хаджи-Мурат»), их влиянию на горский национальный характер. Большое внимание уделено анализу «смертных песен» горцев, которые использовались русскими поэтами и писателями для изображения горского духовного мира. Устанавливается, что в «смертных песнях» в наивно-эпической форме отразилось мироощущение народа, его представления о жизненных ценностях.

В литературоведческой науке до сих пор определенное внимание обращалось на роль мимики, жестов, интонации в изображении горского менталитета, но подобные высказывания носили фрагментарный характер. Поэтому в нашей работе подвергаются тщательному анализу роль невербальных средств общения (мимики, жестов, интонации, молчания и т.д.) в поведении, коммуникативной культуре горцев в повести JI.H. Толстого «Хаджи-Мурат». Выделены особо и проанализированы специфические для горцев невербальные средства общения.

В исследовании описание гор в русской литературе XIX века рассматривается в ином аспекте, чем в традиционном литературоведении: горы проанализированы нами как сакральный объект и важный духовный фактор горской жизни, один из главных архетипов их существования, имеющий большое влияние на духовный мир горцев.

Цель и задачи исследования. Целью исследования является анализ изображения кавказского горского менталитета в русской литературе XIX в.

Раскрытие поставленной цели предполагает решение следующих конкретных исследовательских задач:

- провести анализ особенностей романтического изображения горского национального характера в творчестве А. А. Бестужева-Марли некого, Лермонтова;

- определить причины мифологизации и романтизации кавказского менталитета;

- анализ горских образов и горского этикета в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат»;

- обосновать ложность псевдоисторического подхода к горскому характеру в некоторых произведениях русской литературы XIX в.;

- выявить горские представления о судьбе в русской литературе XIX в.;

- сопоставить русский и кавказский национальный характеры в историко-литературном и мифопоэтическом контексте;

- выявить эволюцию художественно-эстетического восприятия и изображения кавказского горского менталитета в русской литературе XIX века.

Методология и методы исследования. Теоретико-методической основой нашей работы послужили идеи российской и зарубежной философской эстетики и филологии, изложенные в работах известных ученых - Н.А. Бердяева, А.Ф. Лосева, В.Д. Днепрова, В.Ф. Асмуса, С.Н. Булгакова, В.П. Горана, В.К. Кантора, Ю.М. Лотмана, К.Г. Юнга.

Конкретный анализ сущности и структурных особенностей кавказского горского менталитета опирается на труды литературоведов Р.Ф. Юсуфова, З.Н. Акавова, Л.А. Эмировой, Г.Г. Ханмурзаева, Л.П. Семенова, И.И. Виноградова и др. Методы исследования — аналитический и сравнительный.

Теоретическая значимость диссертации определяется возможностью ее использования при изучении особенностей изображения человека в творчестве Л.Н. Толстого, А.А. Бестужева-Марлинского, М.Ю. Лермонтова. Выводы диссертации помогут расширить и углубить представления об эволюции их художественно-эстетической системы. Исследование может внести свой вклад в проблему изучения кавказского горского характера в русской литературе XIX века.

Практическая ценность работы. Результаты исследования могут быть использованы в практике вузовского преподавания литературы, в спецкурсах по изучению произведений Л.Н. Толстого кавказского цикла, в научно-исследовательских работах студентов, а также в культурологических исследованиях по проблемам менталитета народов России.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры литературы Дагестанского государственного педагогического университета, результаты исследования изложены в статьях, опубликованных в научных журналах и сборниках.

Структура работы. Исследование состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, включающего 149 единиц. Общий объем диссертации равен 169 страницам машинописного текста.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Кавказский горский менталитет в изображении русской литературы XIX века"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование горского менталитета в творчестве русских писателей и поэтов (А.А. Бестужева-Марлинского, М.Ю. Лермонтова, Л. Толстого) приводит к следующим выводам:

1. В российской науке слабо изучены сущность менталитета, его структурные элементы, роль различных факторов, влияющих на его формирование. Многие составляющие менталитета все еще остаются спорными, что наглядно показала дискуссия «Российская ментальность» с участием известных российских ученых («Вопросы философии», 1994, № 1).

2. В формировании горского менталитета важную роль играют различные факторы, значимость которых варьируется в зависимости от исторической ситуации: религия, ландшафт, традиции, фольклор, мифология, искусство, кровная месть, представления о судьбе, нормы этикета и др. Немаловажным фактором, определяющим особенности поведения и сознания горцев, являются культурные архетипы.

3. Представления об агрессивности кавказских горцев, их азиатской необузданности, отраженные в русской литературе XIX века, в частности в поэме А.А. Шишкова «Дагестанская узница», в повестях А.А. Бестужева-Марлинского «Аммалат-Бек» и «Мулла-Нур», в некоторых поэмах М.Ю. Лермонтова, в поэзии А. Полежаева, являются мифами, отражением неправильных, искаженных представлений в массовом сознании российского общества о кавказских горцах. В нашей работе развенчиваются весьма распространенные, реанимируемые и сегодня суждения об агрессивности или неагрессивности одних народов, отвергается всякая связь между «естественностью» горцев, их дикостью и жестокостью.

Подобные художественно-исторические концепции полностью преодолеваются в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат».

4. Поступки героев в произведениях русских писателей и поэтов чаще всего инициированы кровной местью, требованием традиций, инстинктами войны, религиозным фанатизмом и горским этикетом, что является отчасти правдивым отражением причин поступков горцев, но такое изображение горского сознания и поведения обедняет духовную суть горского характера и не совсем верно отражает сложную борьбу мотивов во внутреннем мире горцев.

В этом аспекте горские персонажи JI.H. Толстого являются прямым опровержением функционального изображения горского характера, который в его творчестве полон противоречий, достоинств и слабостей и не вмещается ни в одну из художественно-идеологических схем о характере горцев.

5. Невербальные средства общения (мимика, жесты, интонация, взгляды, молчание и т.д.) играют ключевую роль в художественно-эстетическом анализе горского менталитета. При описании внутреннего мира горца и особенностей его поведения русские писатели XIX века прибегают к таким средствам невербального общения, как приложение рук к груди, сверкание глаз, молчание, взгляд, улыбка. Чаще всех в общении горцев применяется жест — приложение рук к груди и ко лбу, он носит универсальный характер и может по-разному интерпретироваться. Например, подобный жест Аммалат-Бека в повести Бестужева-Марлинского означает высшую степень доверия и благодарности. Этот же жест (приложение руки к сердцу) характерен и для Хаджи-Мурата, для которого он эстетически значим и характеризует его искреннюю натуру, но этот же жест используется Хаджи-Муратом в чисто этикетном значении.

Очень значима в повести JI.H. Толстого и улыбка, которая является универсальной, нерациональной и потому искренней формой общения и познания друг друга - русских и горцев (Хаджи-Мурат, Элдар и др.).

Кроме них, Толстой прибегает и к таким специфичным формам невербального общения для горцев, как молчание, стряхивание папахи, строгание палочки. Молчание в горском поведении выражает жизненную мудрость, зачастую форму этикета, а в повести «Хаджи-Мурат» является еще выражением правил почтения мюридов (Элдара, Ханефи, Хан-Магомы и др.) к мюршиду в суфийском тарикате (мюршид - Хаджи-Мурат). Жест со строганием палочки в повести «Хаджи-Мурат» выражает разнообразные чувства и состояния горцев — задумчивость, отрешенность от действительности и т.д., он является одним из архетипов горского мироощущения.

6. Согласно традиции горцев, идея судьбы имела сильное влияние на поведение и сознание горцев, породив в их характере противоречивые черты: с одной стороны, равнодушие, инертность, созерцательное отношение к жизни, с другой - духовную стойкость, мужество. Большинство горских персонажей русской литературы XIX века (Аммалат-Бек, Мулла-Нур, Казбич, Хаджи-Мурат, Азамат) являются в той или иной форме жертвами судьбы. Горское видение судьбы многоаспектно, в нем можно выделить следующие моменты: а) понимание судьбы как неповторимого пути каждого; б) судьба как выражение реальной, земной силы (законы тухума, рода); в) предопределение.

По представлению А.А. Бестужева-Марлинского и Лермонтова, в самой генетике горского характера уже скрыта судьба (необузданные страсти). Некоторые горцы знают свою судьбу (Хаджи-Мурат), но идут ей навстречу. В Хаджи-Мурате раскрывается еще чистая земная вариация судьбы - трагедия своеволия, вытекающая из его вольнолюбивого и честолюбивого характера.

В горских представлениях о судьбе доминирует все же безлично-фаталистическое начало, подобное понимание судьбы продолжает оказывать сильное влияние на поведение горцев и в наше время.

7. Одним из сильных факторов, оказывающих большое влияние на горский характер, является фольклор и мифология.

Фольклор горцев, мифологические образы образуют тот эстетический и исторический фундамент, на который опираются в своем поведении кавказские горцы в произведениях Шишкова, Лермонтова, Бестужева-Марлинского, Толстого.

Многие поступки горцев диктуются образами и идеями легенд, преданий, эпических и исторических песен, герои которых сакрализуются и выступают в качестве этического идеала для подражания.

В экстремальных ситуациях горцы идентифицируют себя с героями фольклорных песен (Хаджи-Мурат, Аммалат-Бек, Дженбулат, Казбич), в которых черпают духовную силу и мужество. Апелляция к рыцарским нормам поведения в фольклоре - один из ключей к загадке бранного поведения горцев. Очень важным в характеристике менталитета горцев является тот факт, что не исламские идеи, а языческие и фольклорные представления являются доминирующими в их сознании и поведении.

8. В горском мироощущении горы занимают важное место. Для горцев они не простое физическое пространство, а символ несгибаемости и стойкости духа, один из архетипов их существования. Пейзажи кавказских гор в творчестве Бестужева-Марлинского, Полежаева, Лермонтова, Толстого многофункциональны, но всегда духовно связаны с суровым характером жителей гор. Горы - это последний оплот для тех, кто отвержен обществом (Мулла-Нур, Аммалат-Бек, Казбич скитаются в горах), они ассоциируются в русской литературе XIX в. со свободой и воинственными нравами жителей гор, несокрушимая крепость гор переносится на их обитателей.

9. Наиболее глубоко и правдиво горский менталитет изображен в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат». Горский духовный мир полон противоречий, борьбы мотивов, в нем нет ни тени романтики и экзотики. Горцы покоряют Толстого своей неуемной первозданной жизненной силой и непосредственностью (Хаджи-Мурат, Хан-Магома, Ханефи и др.), в них нет рациональности и духа разложения, свойственных многим героям Толстого из русской жизни, однако горские характеры тоже неоднозначны там, где действует власть. Любимые герои Толстого это те, в которых синтезированы два начала: нравственный самоконтроль и стихийно-жизненная энергия. В русском мире - это Наташа Ростова, в горском - Хаджи-Мурат. При изображении горцев Толстой исходит из принципа красоты естества тела и души, поэтому сердечная мотивация, душевные порывы в поведении горцев являются более значимыми, чем рассудочные действия. В повести «Хаджи-Мурат» при описании горского характера символика цвета глаз и лица (особенно глаз) имеет большое значение. Многие горцы наделены «блестящими» или «черными» глазами, которые выражают непосредственность, простоту и жизненную силу.

Толстой обращает внимание на мифопоэтичность мышления горцев, их близость к народному мироощущению.

10. Законы кровной мести довлеют над горскими персонажами в произведениях русской литературы XIX века, диктует им определенный стереотип поведения. Почти все герои - горцы в произведениях Пушкина, Бестужева-Марлинского, Лермонтова, Толстого мстят (Аммалат-Бек, Казбич, Хаджи-Абрек, Хаджи-Мурат). Кровная месть в русской литературе до Толстого романтизируется, зачастую изображается как справедливое возмездие за зло. Только Толстой, исходя из своего евангелического мировоззрения, дает суровую оценку этому обычаю, для него кровная месть неоправданное насилие, признак дегуманизации личности. Писатель не прощает его даже своему любимому герою - Хаджи-Мурату. Горцы Кавказа не в силах отказаться от этого обычая даже сейчас, что говорит о важности и актуальности проблемы.

11. В ментальном сознании горцев Кавказа большое место отводится дому, очагу, семье, которые являются для горцев символами и хранителями их консервативного духовного мира. Удаленность от родного дома приводит горских персонажей русской литературы в жизненный тупик (Аммалат-Бек, Хаджи-Мурат, Азамат, Казбич и др.).

12. Многие принципы менталитета горцев связаны с психологией и этическими нормами узденей, для которых характерны высокие понятия о чести и достоинстве. Узденями являются почти все горцы, изображенные в русской литературе XIX века (Казбич, Хаджи-Мурат, Элдар, Хан-Магома, Измаил-Бей и др.). Можно с уверенностью сказать, что горский менталитет -это менталитет узденей, т.е. свободных крестьян, которые в горском обществе было большинство.

13. Система норм горского этикета занимает важное место в горском поведении. Этикет во многом регулирует поведение горцев, с ним они сталкиваются постоянно и повсеместно в жизни. Стереотипы горского поведения, различные формы этикета горцев тонко и реалистически изображены в повести J1.H. Толстого «Хаджи-Мурат» (речевой, воинский этикет и т.д.). Этикетная система горцев отражает вековые представления горцев о добре и зле, прекрасном и безобразном, магическом и обыденном.

14. Русский и горский менталитеты сильно идеологизированы и мифологизированы. И в художественной литературе, и в кинематографе, и в науке продолжает муссироваться эти «традиции» и сейчас. В этом аспекте нам представлялось интересным сравнить реалистические моменты обоих менталитетов в русской литературе XIX века. Восприятие мира горцами и русскими во многом различно. Например, в отношении к смерти. Смиренная и тихая смерть в христианской среде идеальна (смерть Авдеева в «Хаджи-Мурате», Андрея Болконского в «Войне и мире» и т.д.), в горском мире достойна восхищения эпическая смерть (смерть Хаджи-Мурата). Также во многом различаются и другие этические и эстетические представления русских и горцев. Различно отношение к героине: в русском мире пахарь (Микула Селянинович) приравнен к герою, в горском - подобное отношение к трудовому подвигу отсутствует.

15. Русские поэты и писатели XIX века выделяют в горцах, в первую очередь, коллективистские представления, преданность и верность в дружбе, поэтичность и лиризм, любовь к свободе и мужество, склонность к афористичности речи, духовную стойкость, важность внешних манер, жесткое подчинение адатам и этикету, уважение к старшим, женщине, терпение, но наряду с этими положительными качествами русская литература XIX века изображают в горцах отсутствие правосознания, личностного начала, слишком большую верность обычаям, моральную несвободу, косность, консерватизм мышления, внутреннюю незащищенность, маргинализм, нежелание понять другой мир и т.д.

16. Речь горцев насыщена афоризмами, сравнениями, пословицами и поговорками, что отражает вековые традиции предков и страсть горцев к поэтичным, образным выражениям. Они тесно связаны с психологией, бытом, нравами, обычаями, представлениями горцев о добре и зле, жизненных ценностях, отражают своеобразие и глубину мироощущения горцев и служат средством художественно-эстетического и нравственного познания мира.

Данное исследование - это попытка комплексного анализа особенностей кавказского горского менталитета в русской литературе XIX века. Тема сложна, и ее не исчерпать нашей работой. Формирование и развитие горского менталитета, его сущность и причины, факторы, его составляющие, еще остаются проблемой, над которой предстоит работать исследователям.

Список научной литературыГасанова, Залина Ибрагимовна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Агаев А.Г. Магомед Ярагский. Мусульманский философ. Поборник веры, свободы, нравственности. Махачкала: 1996. — 205 с.

2. Акавов З.Н. К проблеме евразийства в художественно-литературном творчестве Л.Н. Толстого. Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен. // Всероссийская научно-практическая конференция 27-29 октября 2008 г. Махачкала: ДГПУ, 2008. - 158 с.

3. Алкадари Г.Э. Асари Дагестан: исторические сведения о Дагестане. Махачкала: Изд. Даг. научн. исслед. ин-та, 1929. — 184 с.

4. Алиханов Максуд. В горах Дагестана. Путевые впечатления и рассказы горцев. Сост. и автор комм. Р.Н. Иванов. С предисл. Г.А. Гаджиева. Махачкала: Изд. Дом Эпоха, 2005. 413 с.

5. Асмус В.Ф. Вопросы теории и истории эстетики. М.: Изд. Искусство, 1968. — 648 с.

6. Акавов З.Н. Диалог времен. Махачкала, 1996. - 232 с.

7. Ахмедханов Далгат. Кто скифы и азиаты, кто - европейцы, кто -рабы. // Дагестан, 2006. № 5. - с. 4-8.

8. Белобровцева И.З. Мимика и жест у Достоевского. // Достоевский.

9. Материалы и исследования. Вып. 3. Л.: Наука. 1978. с. 194-204. И.Берковиц Л. Агрессия: причины, последствия и контроль. СПб: М., Прайм-Еврознак, Изд. дом Нева, 2001. - 512 с.

10. Бердяев Н.А. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности М.: Мысль, 1990. 206 с.

11. Буланов А.Г. Логика сердца в романе Л.Н. Толстого «Анна Каренина». // Русская литература. 1993. № 3. с. 25-36.

12. Бунин И.А. Собр. соч. в 6 т. Т. 6. М.: Худож. лит-ра, 1998. 717 с.

13. Булгаков С.Н. Соч. в 2 т. Т. 2. Избр. статьи. М.: Наука, 1993. 750 с.

14. Булгаков В. Л.Н. Толстой. Последний год его жизни. Вступ ст. и комм. С.А. Розановой. М.: Правда, 1989. - 448 с.

15. Быков В.В. Вступ. сл. // Родина. 1994. № 3-4. - с. 8.

16. Бхагавадгита. Книга о Бхшиме. Сер. Философские тексты Махабхараты. 3-е изд., доп. / Введение, пер. с санскрита и коммент. Б.Л. Смирнова. СПб, М.: Академия, 1994. 598 с.21 .Библейская энциклопедия. Репринтное изд., - М.: Терра, 1990. - 902 с.

17. Васильев Л.С. История Востока. В 2 т. Т. 1. М.: Высшая школа, 1998. -498 с.

18. Вересаев В.В. Живая жизнь. О Достоевском и Льве Толстом. Аполлон и Дионис (О. Ницше). М.: изд. Полит, лит-ры, 1991. 333 с.

19. Виноградов Б.С. Л.Н. Толстой и Кавказ. // Л.Н. Толстой на Кавказе в записях современников. Труды. Т. 3. Подг. текстов, вступ. Ст. ипримеч. Б.С. Виноградова. Грозный: Чечено-Ингуш. паучно-исслед. ин-т истории, языка и лит-ры, 1961.

20. Виноградов И.И. Духовные искания русской классики. М.: Советский писатель, 1987, 382 с.

21. Курбский В.У JI.H. Толстого. // Интервью и беседы с Львом Толстым. / Сост.вступ.ст. и коммент. В.Я.Лакшина.- М:. Современник. 1986. -525с.

22. Виноградов Г.С. Кавказ в творчестве Толстого. Грозный, 1959. 87 с.

23. Гаджиев Булач. Хаджи-Мурат в историях и легендах. Махачкала: Эпоха, 2005.- 158 с.

24. Гаджиев В.Г., Пикман A.M. Великие русские революционные демократы о борьбе горцев Дагестана и Чечни. Махачкала, 1972. 76 с.

25. Гачев Г.Д. Ментальность или национальный космопсихологос. Материалы круглого стола. // Вопросы философии. 1994. № 1.-е. 2529.

26. Гегель В.Г.Ф. Эстетика. В 4 т. Т. 2. М.: Изд.искусство, 1969. 319 с.

27. Гефтер М. Прикосновение к правде. // Родина. 1994. № 3-4. с. 120.

28. Гелиашвили Т.Е. Проблематика и поэтика ранних кавказских произведений Толстого: автореф. дисс. канд. фил. наук. Тбилпединститут. Тбилиси: 1987. 17 с.

29. Горан В.П. Древнегреческая мифологема судьбы. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1990. 304 с.

30. Горький М. Литературные портреты. М.: Народная аскета, 1986. 350 с.

31. Грибоедов А.С. Горе от ума. Письма и записки. Баку: Изд. Мариаф, 1989.-389 с.

32. Гродецкая А.Г. Новая книга о Толстом. Рец. на книгу Р. Густафсона. // Русская литература. 1989. № 2. с. 248-252.

33. Гулыча А.В. Русская идея как постсовременная проблема. Вступ. Ст. // Русская идея: Сборник произведений русских мыслителей / Сост. Е.А. Васильев; Предисл. А.В. Гулыги. М.: Айрис-пресс, 2002. 512 с.

34. Гулин А. Не перестаю думать о «Хаджи-Мурате». // Родина. 1994. № 3-4.-с. 111-115.

35. Гумилев JI.H. География этноса в исторический период. JL: Наука, 1990.-269 с.

36. Гусейнов А.А. Великие моралисты. -М.: Республика, 1995. 351 с.

37. Гюльмагомедов А., Гюльмагомедов Г. Мой язык — мой характер. // Народы Дагестана. 1996. № 1-2. с. 32-38.

38. Гюльмагомедов А.Г. Дагестанская лексика в русскоязычной литературе. Махачкала, 1998. 111 с.

39. Дагестан в русской литературе. Сост., вступ. ст-и и комм. У. Далгат и Б. Кирдан. Махачкала: Даг. кн. Изд., 1960. 472 с.

40. Далгат У.Б. JI.H. Толстой и Дагестан. Махачкала: Даг. книж. изд.; 1960. 189 с.

41. Дегоев В.В. Имам Шамиль: пророк, властитель, воин. М.: 2001. 375 с.

42. Днепров В.Д. Идеи времени и формы времени: Сов. писатель. Ленинградское отделение. 1980. — 598 с.

43. Днепров В.Д. Искусство человековедения. Из худож. опыта Льва Толстого: Сов. писатель. Ленинградское отделение, 1985. — 209 с.

44. Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч. в 30 т. Т. 28. Кн. 1. Письма. 18321859. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1985. 209 с.

45. Достоевский Ф.М. Собр. соч. в 15 т. Т. 3. Л.: Наука, Ленинградское отделение, 1988. 503 с.

46. Драч В.Г. Культурология. Учебное пособие для студентов высших уч. заведений. Ростов-на-Дону: Изд. Феникс, 1998. 576 с.

47. Духовная трагедия Л. Толстого. Изд. Отчий дом. М.: 1955. 320 с.

48. Ерофеев В.В. Французский элемент в «Мертвых душах» Гоголя. // Известия АН СССР, серия литературы и языка. Т. 47. 1998. № I.e. 2642.

49. Жуковская H.J1. Категория и символика традиционной культуры монголов. М.: Наука, 1988. 198 с.

50. Из истории права народов Дагестана. Материалы и документы. / Сост. А.С. Омаров. Предисл. Даниялова Г.Д. и Омарова А.С. Даг. фил. АН СССР. Институт истории, языка и литературы им. Г. Цадасы. Махачкала: 1968.-238 с.

51. Интервью и беседы с Львом Толстым. М.: Современник, 1986. 525 с.

52. Ипполитов А.П. Этнографические очерки Аргунского округа. // Сб. свед. о кавк. горцах. Репринт, изд. 1868 г. В 3 т. Т. 1, гл. III. М.: МНТПО Адир, 1992. с. 1-52.

53. Исрафилов Н.Р. Горцы и Л.Н. Толстой. Махачкала, 2004. 72 с.

54. Кадимов Р.Г. Лев Толстой и патриотизм. Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен. // Всероссийская научно-практическая конференция 27-29 октября 2008 г. — Махачкала: ДГПУ, 2008.- 158 с.

55. Кантор В.К. Меняется ли российская ментальность. // Вопросы философии. 1994. № 1. с. 39-45.

56. Казикумухский Джамалуддин. Адабуль-Марзия (правила достодолжных приличий). // Сб. сведений о кавк. горцах. В 3 т. Т. 2. Репринт, изд. 1869 г. М.: МНТПО Адир, 1992. с. 1-5.

57. Казиев Ш.М. Имам Шамиль. М.: Молодая гвардия, 2006. 328 с.

58. Казиев Ш.М., Карпеев И.В. Повседневная жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке. М.: Молодая гвардия, 2003. 452 с.

59. Кетлин Парте. Метаморфоза смерти у Толстого. // Русс, литература, 1991.-№3. С. 108-112.

60. Киреев Р.Т. Великие смерти: Гоголь. JI. Толстой. Чехов. М.: Глобус, Изд-во НЦ ЭНАС, 2004. 152 с.

61. Клейман Р.Я. Лейтмотивная вариативность времени — пространства в поэтике Достоевского. // Достоевский. Материалы и исследования. Вып. 14. Санкт-Петербург: Наука, 1997. 367 с.

62. Ковалев В.А. Поэтика Льва Толстого. Истоки традиции. М.: Изд. Моск. ун-та. 1983.- 177 с.

63. Кузьминская Т.А. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне. Прионское книж. изд.; Тула, 1964. — 527 с.

64. Кукуева А.А. К проблеме истоков публицистики Л.Н. Толстого. Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен. // Всероссийская научно-практическая конференция 27-29 октября 2008 г. Махачкала: ДГПУ, 2008. - 158 с.

65. Лермонтов М.Ю. Соч. в 2 т. Т. 1. / Сост. и комм. И.С. Чистовой; Вступ. ст. И.А. Андроникова. М.: Правда, 1988. 720 с.

66. Л.Н. Толстой и современность. // Сборник статей и материалов. М.: Наука, 1981.-280 с.

67. Л.Н. Толстой на Кавказе в записях современников. Грозный, Чечено-Ингушский НИИ истории, языка и литературы. // Труды. Т. 3. 1961. -116с.

68. Л.Н. Толстой. Изложение китайского ученья. // Конфуций. Я верю в древность. Сост. и коммент. И.И. Семененко. М.: Республика, 1954. — 384 с.

69. Лермонтов М.Ю. Соч. в 2 т. Т. 2. / Сост. и комм. И.С. Чистовой; М.: Правда, 1988.-704 с. ,

70. Лихачев Д.С. О национальном характере русских. // Вопросы философии. 1990. № 4. с. 3-6.

71. Лосев А.Ф. Гомер. М.: Госуд. учебно-пед. изд-во Мин. просвещ. РСФСР, 1960.-342 с.

72. Ломунов К.Н. Лев Толстой. Очерк жизни и творчества. Изд. 2-е, доп. М.: Дет. лит., 1984. - 272 с,

73. Лосский Н.О. Характер рурского народа. В 2 кн. Кн. 1. Реприн. изд., 1957. М.: Посев, 1990. - 63 с.

74. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова. Пушкин. Лермонтов. Гоголь. М.: Просвещение, 1988. 349 с.

75. Лугуев С.А. Культура поведения и этикет дагестанцев в XIX начала XX вв. Махачкала: ИИАЭДНЦ РАН. 2006. - 304 с.

76. Магомедов С.А. Тахо-Годи А.А. О повести «Хаджи-Мурат» Л.Н. Толстого. Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен. // Всероссийская научно-практическая конференция 27-29 октября 2008 г. Махачкала: ДГПУ, 2008. - 158 с.

77. Мень А. История религии. В 7 т. Т 1. Истоки религии. М.: Слово, 1991. -286 с.

78. Мельгасова А.С. Восточная лексика в повести Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат». // Лев Толстой и Чечено-Ингушетия. Грозный: Чечено-ингуш. кн. изд., 1989.

79. Михнкжович В.А. Фольклор в «Бесах» Достоевского. // Русская литература. 1991. № 4. с. 18-33.

80. Мифы народов мира. Энциклопедия в 2 т. Т. 1. Гл. ред. С.А. Токарев. — М.: Науч. изд-во Большая Российская энциклопедия Олимп, 1988. — 671 с.

81. Мифы народов мира. Энциклопедия в 2 т. Т. 2. Гл. ред. С.А. Токарев. М.: Научн. изд-во Большая Российская энциклопедия Олимп, 1988. — 719 с.

82. Мухина В.М. Кавказский цикл произведений Л.Н. Толстого: структурно-тематический аспект. // Актуальные проблемы современного литературоведения. Сб. научных статей. Махачкала: ДГПУ, 2008. 148 с.

83. Мышковская Л.М. Работа Толстого над произведением. Создание «Хаджи-Мурата». М.: Изд. Федерация, 1931. 164 с.

84. Некрасов Н.А. Избр. сочинения. / Редколл.: Беленький П., Николаев П., Пузиков А.; Сост. вступ. ст., примеч. О. Проскурина. М.: Худож. литра, 1989.-591 с.

85. Ом аров Абдулла. Воспоминание муталима. // Сб. свед. о кавказ. горцах в 3 т. Т. 1. Гл. VII. Реприн. изд. 1869 г., М.: МНТПО Адир, 1992. с. 1364.

86. Огурцов А.П. Трудности анализа ментальности. // Вопросы философии. 1994. № 1. с. 50-53.95.0пульская Л. Повести и рассказы молодого Толстого. // Л. Толстой. Казань. Повести и рассказы. М.: 1981. С. 6-7.

87. Павленко П.А. Шамиль. Махачкала: Дагучпедгиз, 1990. 224 с.

88. Пажитнов Jl. Главное дело человечества. // Новый мир. 1978. № 8. с. 221-237.

89. Песни горцев. Вступит, ст. и сост. Н.В. Калиевой. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1990.-336 с.

90. Плохарская М.А. Кавказская повесть Л.Н. Толстого «Казаки». // Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. 27-29 октября 2008 г. Махачкала: ДГПУ. - 158 с.

91. Полянский А.Н. Формы и функции неизреченного в текстах художественной литературы. // Филологические науки. 1990. № 2. с. 54-61.

92. Поэзия и проза Древнего Востока. Общ. ред. и вступит, ст. И. Брагинского. М.: Худож. лит-ра, 1973. 734 с.

93. Пушкарев Л.Н. Что такое менталитет. // Отечественная история. 1995.-№3.-с. 158-166.

94. Рамазанов Х.Х. Эпоха Шамиля. Махачкала: Исламская тип. Ихлас, 2003.-342 с.

95. Русская философия. Словарь // Под общ. ред. М.А. Маслина. -М.: Республика, 1995. 655 с.

96. Сахаров В.И. Гвардейский Прометей или Кавказ А.А. Бестужева-Марлинского. // Родина. 1994. № 3-4. с. 104-107.

97. Сборник сведений о кавказских горцах. В 3 т. Т. 1. Репринт, изд., 1868. Москва МНТЛО Адир, 1992.

98. Семанов Сергей. Народ-богоносец. // Родина. 1994. № 8. с. 1718.

99. Семенов Л.П. Элементы народного общественного сознаниям вайнахов в кавказских произведениях Л.Н. Толстого. // Кавказ и Лев Толстой. Под ред. Л.П. Семенова. Владикавказ: Ингуш, гос. тип. изд. Сердало, 1928. с.

100. Сергеенко А.Р. «Хаджи-Мурат» Толстого. История создания повести. М.: 1983.- 178 с.

101. Сказанья народов Дагестана о Кавказской войне. / Сост. М.Р. Халидов. Отв. ред. М.М. Курбанов. Махачкала, 1997.

102. Современная западная философия: словарь. / Сост.; Малахов B.C., Филатов В.П. М.: Политиздат, 1991. 414 с.

103. Солженицын А.С. Доклад на Четвертых Рождественских образовательных чтениях при Московской Патриархии 21 января 1996 г. // Вестник РХД. Париж Нью-Йорк - Москва: 1996. 173 вып. - С. 225-239.

104. Солженицын А.С. Русский вопрос к концу XX века. // Вестник РХД. Париж Нью-Йорк - Москва: 1994. 169 вып. - С. 193-274.

105. Солодуб Ю.П. Национальная специфика и универсальные свойства фразеологии как объект лингвистического исследования. // Филологические науки. 1990. № 6. — С. 55-64.

106. Тахо-Годи A.A. JI. Толстой в «Хаджи-Мурате». Махачкала, 1929.

107. Тойнби А.Дж. Цивилизация перед судом истории: Сборник / Пер. с англ. М.: Рольф, 2002. 592 с.

108. Толстой JI.H. Собр. соч. В 22 т. Т. 3. М.: Худож. лит. Повести и рассказы (1857-1863). Комм. В .Я. Линкова, 1979. 478 с.

109. Толстой Л.Н. Собр. соч. В 22 т. Т. 10. Повести и рассказы. 18721886. Коммен. Л.Д. Опульской, 1982. - 543 с.

110. Толстой Л.Н. Собр. соч. В 22 т. Т. 14. М.: Худож. лит., 1978. Повести и рассказы. 1903-1910. Коммен. М.Н. Бойко, 1983. 511 с.

111. Толстой Л.Н. Собр. соч. В 22 т. Т. 22. Дневники 1895-1910. / Сост. и коммент. А.И. Шифиана. М.: Худож. лит., 1985. 559 с.

112. Толстой Л.Н. Круг чтения. Избранные, собранные и расположенные на каждый день Л. Толстым мысли многих писателейоб истине, жизни и поведении. В 2 т. Т. 1. / Сост., вступ. ст. А.Н. Николюкина. М.: Политиздат, 1991. — 478 с.

113. Толстой Л.Н. Круг чтения. Избранные, собранные и расположенные на каждый день Л. Толстым мысли многих писателей об истине, жизни и поведении. В 2 т. Т. 2. / Сост., вступ. ст. А.Н. Николюкина. М.: Политиздат, 1991. 399 с.

114. Толстой Л.Н. Путь жизни. М.: республика, 1993. 431 с.

115. Тошева Х.М. Об историзме Л.Н. Толстого «Хаджи-Мурат». // Лев Толстой и Чечено-Ингушетия. Чечено-Ингуш. кн. изд.

116. Трубецкой Н.С. Вавилонская башня и смешение языков. // Известия АН СССР, серия литературы и языка. Т. 49. 1990. № 2. С. 152-160.

117. Услар Петр. Народные сказания кавказских горцев. // Сборник свед. о кавказских горцах. Респринт. Изд. 1868 г. В 3 т. Т. 1. И. V. М.: МН ТПО Адир, 1992. С. 1-42.

118. Фрейд 3. Психология бессознательного: сб. произведений / Сост., научн. ред., авт. вступит, ст. М.Г. Ярошевский. М.: Просвещение, 1990.- 448 с.

119. Фрейд 3. Тотем и табу: Сб. М.: Олимп; ООО Издательство АСТ-ЛТД, 1998.-448 с.

120. Фрейд 3. А. Эйнштейну // Литературная газета. 1995. № 7. 15 февр.

121. Фадеев Р. Кавказская война. М.: Изд-во ЭКСМО Алгоритм, 2005.- 640 с.

122. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М.: изд-во Республика. 1994. 446 с.

123. Ханмурзаев Г.Г. Дагестанская тема в русской литературе второй половины XIX века. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1982. 96 с.

124. Ханмурзаев Г.Г. Русские писатели XIX в. о Дагестане. Изображение национального характера горца. Махачкала: 2002. — 127 с.

125. Хаджи-Мурат. Документы. Письма. Очерки. Факты. Автор-сост. Р.Н. Иванов. М.: Эхо Кавказа, 1999. 247 с.

126. Швейцер А. Упадок и возрождение культуры. Избранное. М.: Прометей, 1993. — 512 с.

127. Шелгунова JI.M. Способы передачи рече-жестового поведения персонажей в повествовательном художественном тексте. // Филологические науки. 1991. № 4. С. 61-70.

128. Шифман А.И. JI. Толстой и Восток. Изд. 2-е перераб. и допол-е, М.: Наука, 1971,- 175 с.

129. Шишков А.А. Дагестанская узница. // Дагестан в русской литературе. Сост. вступит, ст. и комм. У. Далгат и Б. Кирдан. Дорев. период. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1960. — 472 с.

130. Шпенглер О. Закат Европы: в 2 т. Т. 2. / Пер. с нем. И.И. Миханькова. М.: Айрис-пресс, 2003. 624 с.

131. Чамсединова Г.Ш. «Война и свобода» в рассказе JI. Толстого «Набег». Лев Толстой и Кавказ в контексте диалога культур и времен. // Всероссийская научно-практическая конференция 27-29 октября 2008 г. Махачкала: ДГПУ, 2008. - 158 с.

132. Эмирова Л.А., Акавов З.Н. Кавказская проза А.А. Бестужева-Марлинского: проблемы русского менталитета в евразийском диалоге культур. Махачкала: ДГПУ, 2004. 176 с.

133. Эмирова Л.А. Фатализм и историческая закономерность (по ранним кавказским рассказам Л.Н. Толстого).

134. Экзюпери Антуан. Очерки. Репортажи. Письма. М.: Художественная литература, 1964. 694 с.

135. Эстетика. Словарь. Под общ. ред. А.А. Беляева и др. М.: Политиздат, 1989. - 446 с.

136. Юрчук В.В. Ислам. Минск: Соврем. Слово, 2004. 288 с.

137. Юсуфов Р.Ф. Дагестан и русская литература конца XVIII и I половины XIX в. М.: Наука, 1964. 252 с.

138. Юсуфов Р.Ф. Русский романтизм начала XIX века и национальные культуры. М.: Наука, 1970. 424 с.

139. Юсуфов Р.С. История литературы в культурно-философском освещении. М.: РАН ИМЛИ, 2005.

140. Юнг К.Г. Бог и бессознательное. М.: Олимп, ООО Издательство ACT-ЛТД, 1998.-480 с.