автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.05
диссертация на тему: Комические жанры в литературе Германии средних веков и Возрождения

Полный текст автореферата диссертации по теме "Комические жанры в литературе Германии средних веков и Возрождения"

РГ6 од

1 В ДПР 1003

РОССИЙСКАЯ АВДЕЖ 11АУК ОРДЕНА ДРУ2БЦ НАРОДОВ

институт мировой литературы ш.а .и.горькою

На правах рукописи

РЕУШ1 Метаил Юрьевич

КОМИЧЕСКИЕ 2АНРЫ В ЛИТЕРАТУРЕ ГЕРМШ5И СРЕДНИХ ВЕКОВ И ВОЗРОЖДЕНИЯ

10.01.05. Литература стран Западной Европа, Америки и Австралия

АВТОРЕФЕРАТ диссертаций на соискание ученой схгпе&и кандидата филологических наук

¿¡осква - 1992

Работа выполнена з Отделе классических литератор Запада к сравнительного литературоведения Института мировой литераторы иа.А.Ы.Горького РАН

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Е.М..\!елетинс:?ий

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, . профессор А.В.Кррельскый; кандидат филологически наук, доцент Д.Л.Чаьчакидзе

Ведущая организация: Московская государственная академия печаг**.

Защита диссертация состоится " ю _19ЭЗ г. в__

часоз на заседание специализированного совага Д.С02.44.03 по филологЕческкы назкаи при Институте «прозой литературы шд.А.М. Горького РАН по адрес3: 121069, Москва, ул.йоЕарская, д.25-А.

- С диссертаций иохно ознакомиться 'з ваучной библиотеке ШЛИ иа.А.¡¿.Горького.

Автореферат разослан " " _ 1993 г.

Ученый секретарь спещализироваинех-о совета кандидат филологических наук

\

Б.А »Никитин

Смеховая литератора средневековой и возрозд&зчеокой Германии, з отличие от конических литератур России н Франяиг, в отечественно!! филологии спецазльно на изучалась. Труде б.И.Зуризева посвя-щзш ей лишь отчасти и не ставят своей целью зыдвкение теоретических проблем комизма и пародийности.

Эта литература мало известна русскоязычному читателя. В его распоряжении - лишь несколько переводов: Тиля Улвеипигеля" и "Истории о докторе Иоганне Фаусте", "Корабля дураков® и "Похвалы глупости, "Сикплициссимуса" и "Шельауфского", вескошсих пьзс Г.Сакса и "Фацетий" Г.Бебеля. Б последнее время-, праща« такое положение несколько изменилось. Свидетельство!! мяу - вздавзяя публикация "Шильдбвргеров" и фрагк&нтов народньх книг 2У1 в. Это все яе весвиа иало, в сравнении с общин числсш пакятавков, которыми располагает современная германистика.

Манду 1-еы, сгароиеиецкая коническая литература - явление грандиозное и уникальное: как по количеству а обширности ее текстов, так и по ыногообоэзию лавров. Ее коакзи счзаь архаичен, а его логический механизм достаточно прозрачен. В наиболее древних памятниках, где еще ^ива его связь с ритуалом и иагией, запечатлены такие смысловые 01'тенки смеха, какие пезозиохно обнарупиггь ни в дрмзчврусской, ни, вероятно, старойраицузсши литературе,

.Н'астзяшая диссертация призвана по возаозсносм заполнить обозначенный пробел. Ее научная новизна обусловлена как новизной самого предмета исследования, так а негоден подхода к аеиу. Диссертация сложилась в противоотоян.ми :'0черкаи ненецкой литература ХУ-ХУЛ вв." Б.И.Пурииева, извесгному ч, пожалуй, едазстзенноцу фузда-кентальноку труду в отечественной филологии, аосвязеняоиу избранной ?екз. Работа, впрочем, каогки ему обязана. Суть ге противостояния сводится к следующему. Если книге Б.Й.Яуривэва свойствен достаточно обычный феноменологический подход, асялэ'ктелькое вникание

-г -

к кагдому отдельному памятник}, которым ов, собственно, и ограничивается, то. дассертант настаивает на центризме карнавальной культуры в целом, а каждый письменный текст рассматривает как ее производное, как юкдественный ей микрокосм, как ее очередную манифестация.

Цель диссертации - исследовать комические жанры. Описать их не как расчлененное, дискретное множество, по как систему отношений. В соответствии с этой целью определяются и основные задачи диссертации. Osa несколько смещает акцент с собственно литературного проязведешш, которое, впрочем, постоянно находится в полз зрения, на форкы Оытовааля канра - устную, письменную и смешанную. Смешанную, поскольку записанный (а позднее и изданный) текст реально существовал в контексте устной культуры карнавала и был основой нкогочислезашс - индивидуальных и общественные шпровизацкй. Такой подход, заимствованный П.Гёлером из структурной фольклористики я апробированный и* на нетрадиционном материале, дал блестящие результаты при анализе поэтики "Песни о Нибелуагах" .

Непосредственный объект исследования составляет смеховая литература верхней Германии ХЕ-ЮТ веков. Ерегде всего Баварии, потоп, в большей или меньшей полноте, окружающих ее с юга и запада Богемии, Штирка, Тироля, Зльзаса, немецкоязычной Швейцарии. Северная и центральная Гераания представлена ляшь трзия-пятыо наиболее крупными произведениями: "Райнеке Лисом", "Ератом Раием", "Игрой

0 Смерти и йизни", "Ветряный кораблем из Страны лентяев".

В тематическом плане диссертации разворачивается следующий образом.

I глава. Песня-прение (играйтлид), веснянка, карнавальное

1 Gohler ?. Das Nibelungenlied.: Erzähl weise, Figuren, Y/eltanschauung, literaturgeschichtliches Unfeld. - Erl.: Akademie -Verl., 1989-

слово-клише,шванк, зсивотный эпос, басня, загадка, народная паре-иия (пословица, поговорка, афоризм и т.д.).

2 глава. Масленичная пьеса (фастнахкилиль).

S глава- Литургическое действо, полула?ургячегкая драма, масленичная пьаса.

4 глава. Шутовское зерцало, сатира, сизхояой автопанегприк. В своей совокупности эти жанры исчерпывай! коническую литературу Германии Ïi-Ш зв.

Сиехозая литература (и шире, культура) беретсн диссертантом в предельных границах, в которых osa, претерпевая незначительные изменения, сохраняет свое тождество. Эти границы примерно соответствуют творчеству позднего Штрикера и позднего Санса. Пророман-ский "Поп Амис" первого,саыыЕ ранний пааятяик комической литературы, обозначает низний предел избранного яр«глзз?тка времени - 30 гг. Х!П в.; фастнахтшшши второго намечают предел верхний - 50 гг. ХУ1 в.

Разрушение старой систем1 жанров и я первою очередь границ мекду злитарзой к народной словесность», усиление барочных тенденций и появление барочного рокана свидетельствует о закате в конце ХУ1-ХУП вз. традиционалистской лктератур.ч средневековья, Она - теперь уне в виде мноЕестза разроэнекнцу злеаенгоз - входит в принципиально нгкне поэтические систени произведений Фкшарта, Мошеро-iaa и Гримиельсгаузена. Учитывая ггкзе псвсевэстяый запрет карнавала (как лютеранами, так и католиками) и его постепенное превращение в иаскарад, моено говорить о новом качестве конической культуры Германии зо второй половине Ш-ХУП ев.

Помиио произведений, составлявших непйервдственкнй объект исследования* по мере необходимости привлекается и другой материал. On, ограниченный, с сднсй сторона, латинс-os "Трспзлогией о бегстве пленника" (X в.), а с другой - "СкыллвднссЕцусои" Гркшельсгау-

зена (ХУП б.)» Д2ет возможность понять как остаточные, так и перспективнее явления в поэтике литературных памятников ХК-Х71 ьв. Стадиально однородные наври европейских литератур: английский прэвк, итальг.нская фацетия, французские фабльо и городская драке, российские сатира и фольклорная пьеса, присутствует ? работе не всегда ощутжши, но постоянный фоном.

Практическая ценность работы определяется тви, что в ней впервые дан подробный очерк одной из наиболее развитых комических литератур Европы, ¡¡¡атеряал диссертации мо*ет быть использован при создании общих и специальных Историй зарубекной литературы и Исгорий литературы средних веков и Возрождения. Зтот материал иояет быть также использован для всякого рода общих работ культурологического и антропологического характера.

Апробация работы. Главы диссертации и весь текст полностью неоднократно обсуждались на заседаниях Отдела классических литератур Запада и сравнительного литературоведения ШЛИ иа.А.М".Горького РАН. Основные полокения диссертации изложены в публикациях, список которых прилагается, а такяе докладывались на семинаре сравнительного литературоведения, который проводился при названном Отделе в 1988-19Э0 гг.

Структура диссертации обусловлена ее проблематикой. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литература. Каждая глава включает в себя несколько разделов.

В введения предаснено обоснование метода анализа текстов. Кратко он определяется как редукционизм, т.е. сведение ракообразных комических канров к общему структурному инварианту ., именно пародии. Такой ¡¡еюд является продолкзкием, прикладным использованием идеи о знаковой единстве к саыоюадзстзе культуры. Концепция

I

зга обдопризаага в созреаенаой культурологии .

1 Всликовокай С.И. Культура как пелагаиг.е саысла/'/Одиссей.

М.: Наука, 1939. - С.17-20.

Пародия понимается по-бахтиискк: как связанность, взаимообусловленность смерти й зоскрэсения, но описывается с помощью терминологических систем П.Мараний и А.Кёстлера. В зарубекной фило-

2

легки указывалось на их близость идеям М.И.Баххзпа. То, что Е.М,

3

Келотипский зазывает "спиральным развитием мифа-" , веська близко бахтинск/.м построениям в "Творчестве Франсуа Рабле а народной кульгуро среднеЕзкозья и Ренессанса". Ксли символизация К.Леви-Строоса I, П.Марапды дает лрздстамрапг о структуре пародии, то теория "Бисоциации", или двойного гслосоведения, изложенная в рабо-

4

те А.Кёстлера "Сущность и облик" , характеризует ее основное свойство - двугслосие. Увенчание-развенчание и полифония выступают в отношении друг друга как содержание и форма сообщения. Так, диссертант сурьмится связать воедино, как кажется, разрозненные комплексы идзЗ lS.il.Бахтина, развитые им в "Творчестве Франсуа Рабле" и »Проблемах поэтики Достоевского".

Пародия - это глубокая суть, структура ¿омических жанров; сами ке заиры - зто многообразные формы литературного бытования :: пародии. Такая взаимосвязь объясняет постоянное и совершенно необходимое балансирование работы кеаду историей и теорией немецкой смеховей литературы.

Б введении такие обоснованы хронологические пределы изучаемой л:«т-зратуры, дан краткий очерк основных источников.

- Maranda. Е.К., liaranda P. Structural Models in Folklore and Transformational 2азауз. -The Hague; Paris: Koutan, 1974.

p

Крепа il. Техника кокпческого у Зощенко. - Вермонт:Chaiidz,1986. jWeletinsky E. Structural-Typological Study of ?olktalp.4//boviet ■ Siructural Polklonstics. - The Hague; Varia: l.icutcn, 1974.-P.28.

4 Koestler A. Insight and Outlook.- K.Y.: Hamillan, 1949.

Первая глава работы называется "Комические ганры в литературе средневековой Германии (Строение раннего иванка)". Она основана на периодизаций фольклорного анекдота, разработанной В.Дойфартом. Открывающий ее первый раздел - "Вводные замечания" - содергат историко-литературный очерк немецкого шванка середсвы ХШ - начала ХУ1 вв. В него входят: "Поп Аыас" Шхракера (ок.1236), "Поп из Ка-лено'ерга" Филиппа ФраЕКфуртера, "Нейдгард Фуге" Нейдгарда фон Рой-енталя (2 половина Х1У в.), "Брат Рад:" (ок.1488), "Соломон и Мо-рольф" Грегора Хайдена (конец ХУ в.) а анонимный "Тиль Уленшпигель" (1515). Поздний шзанк представлен своими наиболее известными образцами: "Петером Лоем, другим Каленбергом" Б.фен Галле (1557), "Историей доктора Иоганна Фауста" И.Зписа (158?) и "Шильдбюргерани" Фр.фсн Шёнберга (1598). Очерку предпослано определение шванка, рассмотрена его сткхотзорЕая форма (т.н. книттельферз - 4 стопный ямб с парной рифыой).

Второй раздел - ■ Разбор текстов" - предлагает анализ произведений, относящихся к разным жанрам комической литературы средневековой Германии. Цель разбора - показать высокую степень их структурной соотнесенности. В центре внимания находится пваык.

Раздел открывается анализом старонеыецкой тенсоны, песни-прения. Она состой? из перепекающихся рядов реплик Зимы и Дета. Оба ряда объединяется в две совершенно автономные, независимые и конфликтующие друг с другом образно-языкозые стихии. Штрайтлид -это спор разных видений мира, разных его концепций. Противопоставленность двух голосов - Зимы и Лета - становится явной а открытой при появлении областей их пересечения. Ими являются некоторые произвольно выбранные реалии быта, которые последовательно определя-

Deufert •!. ii&rr, äornl und Gesellschaft. Grundtendenzen im Prosaschwank des 16.Jahrhunderts.- 3ern; Frankfurt/M.: H.Long, ?.Lang, 1975.

ются, или называется, с двух противоположных точек зрения, Поля: белые (Зина), зеленые (Лето); гроб: вертзеннай (Cuep-гь), пророс-анй семенем (Жизнь). Каждый виток тенсоны - реплика и ответ - именуется swanc'OM.

Кратко остановившись на весьяняе и буффоЕНом прении Соломона и Моральфа, которые также организованы двойнын голосоведением, диссертант приступает к анализу собстьеяно Ив"зка. Разбграется -':-6 анекдот народной книги о Тиле Хленшлигелз. В его цептрз помещено конфликтное слово - "хмель" ( hopfen )» a eau пванк разворачивается как его двойственная трактовка: пивная приправа (1ояяиа пивоварни), собачья кличка (Уленшпигель). Скачок из одной ныелительной логики в другую является швавкозвм поворотом. Приводигся ряд примеров этого абсолютно доминирующего шутовского истива.

Поворотный момент- свойствен и другим коиическис нанрам. 3 первую очередь зто касается сыехового слова-клише, продукта спонтанного словотворчества карнавала. Каадая речевая формула, а всего их известно около ItsOO, состой? из двух основ. К главной, второй основе: папа ( papst ), король ( këuig), прибавляется морфеиа пыг-( tor-,schein-), так что в итоге образуется клише: дурацкий лапа ( Narrenpapst ), дурацкий король ( lîarrectônig ). Карнавальная локотка обретазт свой смысл при ее постоянно;/, хотя я скрытой соотнесении с лексикой ввекарьаваяьной; только в этом случае она маркируется как смеховая, праздничная. В соотнесении: король - шутовской король, обнарузивается пуантированное строение шзанка и прения.

Диссертант возвращается к фольклорному анекдоту. Рассматривается различные взриан^н его структура. Поворот как словесно-двигательное единство, когда пародирование серьезного слова находит свое развитие в буффонном гесте (классический швакк). Двигательный поворот, где слово никак не задействовано (российская "Повесть о

- s -

Шемякиной суде"). Слсвееиый поворот-каламбур (фацетаа Подао). Наконец, поворот с включенный з него идеологическим высказыванием. Такая форяа наиболее близка новелле. Далее исследуются варианты ызанкового строения, свойственные анекдотам о шутах ("Поп из Яаленберга"), дураках ("ШкльдбЕргеры'-) и плугах ("Райнеке Лис',' "Брат Рак", "Еейдгард Фухс"). Рассиагрнвгвтся вопроса средневековой сатиры и церковной травестпи.

Через смешанные формы диссертант переходит к загадке, басне и паремии. Для этих нанров такке характерна пуантпрованная структура. В загадке, запршер, двум репликам фольклорного анекдота соответствуют знак и его денотат. Загадка, однако, выводит медиатор (шута) из текста - теперь он идентифицируется с говорящим, производит инверсии иванковых реплик и устанавливает мегду ними дополнительные логические отношения. Что касается басни, то исходный анекдот получает в ней аллегорическое истолкование. В основу анализа пословиц, поговорок к афоризмов из собрания Сеат-Галленского монастыря положена теория Г.Л.Пермякова о "ларе противоположных сущностей"*, образующей структуру паремии.

Третий раздел имеет подзаголовок "Синкретизм комических яан-ров1:. Приняв ьо внимание обкув соотнесенность рассмотренных форм, а такне наличие смешанных образований, диссертант прьходит к выводу о былом ганровоы синкретизме, когда каждый £анр представлял собой "свое иное8 другого санра, форму его инобытия, монет постоянного перетекаакя и становления фольклорного материала.

Анализируется строение пародии, оно ае строеноз шзаака и других cMcxoLJx гааров.- Пародий содержит в себе двойное: серьезное и комическое, проигрывание ситуации. Основываясь за тол, что ïeiico-на является речевым "слепком" ритуального цикла, а каздый ее виток

- Пермяков Г.Л. Ochobs: структурной паремиологии. -ti.: Наука, 1988. - С.8.

соотносим с фольклорным анекдотом (как б структурном, генетическом, так и терминологическом планах), диссертант со многими оговорками накладывает структуру яванка на структуру масленичного цикла. Накладывает - с цель» выяснить природу такой структуры, которая, по словам 0.¡¿.Фрейдеаберг, "дается автору в готовом виде, в обязательном порядке" * и которая иоьет быть обнаружена, но не обменена при анализе собственно свазка.

При этом первое проигрывание ситуации, т.е. серьезное слово Хозяина мастзрской о вещи (соотносимое с репликой Зимы в тэнссне) приходится на стадию поста, порядка и неяшдевин. Проигрывание второе, т.е. буффонное слово-жест Уленшпигеля ieuy соответствует ответ Лета) преходится аа стадию праздничного ликозакия и полноты. Идея аолнотыч изобилия, преодоления исходной недостачи имплицитно присутствует з образе того аитипорядяг, который оставляет шут после езеего ухода из изстерской, В третьей глава этот вопрос изучен белее обстсятольно. Что на касается гпкнксвого поворота, тс он приходится на ритуальный плероме.

Структура пародии описывается с помощью сиизоЕизацик К.Деви-Сгросса и П.МарзЕды, а тав'гге в терминах кёстлерозсзой теориа бисо-цкацаи, или двойЕиго голосоведения. Делаются бдихайаие внзоды. О хроаотопе манка и прочих скехсьых лавров - который является хронотопом ритуального цикла-. О генеалогии средеезэкового шута-медиатора, который восходит к бот.естзу плодородия, что запечатлено в эзмыологаи ег-о названия (tore ) v ахрлбугах госткгз. Наконец, с смысле пародии, которой ока обретает з ритуале через свои абсолютно прагматические задания, теряет, будучи архетшон народного сознпвия, зо ■..■трзмигся найти вновь в поздних - содзгльнкх и анти-церковнкх - мотивациях.

~ Фрейденберг О.М. Миф к литература древности. - К.: Наука, 1978. - С.13-14. '

Далее диссертант переходит к вопросу происхождения шланковых мотивов к завершает главу общими выводами относительно форм реального бытования конических жанров, аотив движется ае в отдельном яанрс CM3xo¿3s культуры, но сразу и одновременно во всей ее толде, в пределе во всех г.згаорфных друг другу аанрах. йотив относится к своему вариативному прогозаркзанив, как язык к речи. Предлагается список конкретных логических ходов, посредством которых любой мотив uokst быть переведен из одного жанра з другой.

Вторая глава работы называется "Комическая драматургия Германии позднего средаевеновья и Возрождения". Она состой нз аестд разделов. Не ставя каюгх-либо новых теоретических, проблем, диссертант стремится подтвердить ранее сделанные выводы и расширить панораму саехозсй литературы, включив в нее новый ганр; масленичную пьесу.

В первом разделе - "Вводные замечания" - анализируется жанровый состав аемецкой комической драматургии Х1У-ХУ1 вв. Помимо фастнахтдшиля ь так называемых "spile a? vasnacht" ,щ>ес первоначально игравжихся в9сн0й и осенью, но впоследствии приуроченных к масленице, з нее отчасти входит бюргерская религиозная драма. Последняя содержит в себе как отдельные комические сцоны (например, покупку ароматов мироносицами), так и враЕесмйные интерпретации религиозных сюаетов ("Игра о госпоже Ютте"), Кагдый вид драм предполагает свою ibxsekj постановка. Фастнаххшдиль играется в интерьере кабаков и частных домов (в этом его близость русской фольклорной пьесе XIX в.), a "apile ze vasnacht" к религиозная драма - на деревянноа подиуме сельской, замковой и городской площади,

3 первом разделе такае рассматривается воьрос о сюжетном фонде фастнахтаиыгя. Своими сюгетами масленичная пьеса обязана аренде зеего фольклору о дураках, тенсоае и ¡сванку. Во вторую очередь -религиозной драно хиию. И, наконец, - старофраццузскому фарсу.

Раздел завершается общей периодизацией народного театра старой Германии. I. Конец Х1У- 40 гг. ХУ в.: яолудраматические игры и выделение масленичной льесы. 2. 40 гг.ХУ - начало ХУ1 з.: ранний фастнахтшпиль и бзргерокая «истерия - об Антихристе, йтте, Сусанне, ¿раке, святом Кресте и др. 3. Начало ХУ1 - 80 гг. ХУ1 в.: зрелая масленичная пьеса. 4. Конец ХУ1 - начало ХУП в.: поздний фастнахтшпиль и его закат. Начало театра английских комедиантов.

Раздел "Нюрнберг" посвящен крупнейшей школе ненецкой фольклорной драматургии. История школы начинается в конце Х1У в., с так называемых хороводных игр к пьес-црений. Первая разновидность представляет собой последовательность рзчитативоз участников драны ("Игра о двенадцати поповских слугах") и восходит к фольклору о ленивцах-дураках-лжецах. Кандый речитатив по существу является дурацкий манком, рассказанным от первого лица. Вторая разновидность, х'енетическа связанная с древней тенсоной, инсценирует спор двух ила многих персоиазей ("Игра о дезицах и молодых людях") и порой переходит в потасовку.

Обе разновидности накли свое развитие в творчестве Ганса Ро-зенплюта, старейшего мастера нсрнбергского фастнахтгшиля. В его драмах:"Св£5ьба английского короля" (1441), :'йгра о Турке" (1456) и др., они получили литературнуз обработку и социальное звучание. Рогеалдют находился под сильным влиянием баргерской мистерии. Ст-сада он заимствовал апокалиптические и визионерские мотизы, технику гонцов, пространственнее и временные образы.

С именем Ганса Фолъца евнзано создание третьей и наиболее важной разновидности шастнахтшпиля - сюжетной драмы. Такова его "Игра о Соломоне и ¿аркольфе" (между 1482 и 1494). Диссертант стремится покапать, что новая техника могла развиться ;:з ¡¡редыдущмх только опосредованно, через шванк.

Если Г.Фольд и йет^р Проо'ст ("Игра о двух ландскнехтах", меа--

ду 15ч8 и 1553) разработали сюжетную и циклическую драку, состоящую из нескольких сюжетных поворотов и предстгзлящую собой театральный аналог народной книги, га Ганс Сакс создал высииз образны всех четырех зидов фастнахтплиля. Сгарчнвак хороводная игра обрела свой поздний канон в "Придзорной челяди Венеры" (1517), а пьеса-цренае - з "Корзине торговца" (1554). "Дикое озеро" (1555) стало классикой скеегаой даваы, и "Фюдз.чегскпй конокрад" (1553) -циклической.

На материале ¿.рам Г.Сакса и его пг^дтесхзецаиков диссертант анализирует поэтическую структуру вастнахмшпля, рассматривает его хронотоп (идентичный хронотопу манка), выясняет принципы типизации персонаже« '(адрзз пол, возраст, социальный статус), осмысляет этапы формирования сценического пространства.

Нюрнбергской народной драматургии противостоял фольклорный театр северной Гер^ани^, Ему посвящен раздел "Любек". Если верхце-немецкая драма былз скабрезна и на первых порах сводилась к прении и хороводу, то нилненекецкую, наоборот, отличала склонность к нравственному поучению и сюжетность. Если в Нюрнберге масленичная пьеса ставилась усилиями ремесленников и подмастерьев одновременно на многих домовых сцепах, то в Любеке попечением патрициев из городского Совета ежегодно разыгрывалась всего одна пьзсс после тщательного и длительного приготовления. Наконец, еслк история нюрнбергского фастнзхташиня иг.ела характер постепенного становления из простых доа*драматических сир«, то ¿¡абекскиР. заетр, по-ендь-uokj, своей праистории нз лиел и был заимствован. Его завезли ьз Нюрнберге в Любек местные патриции, высланные из роевого города в 1403 и вернувшиеся г- 1416 году.

Первые страницы историк любекскогс театра представляют собой сплошной перечень названий пьес, по которым с большой степенью вероятности восстанавливается фабульный фонд'нижненемецкой драматур-

- J3 -

гни« Цаякков известил дкяь одна драма. Драма-пронлг "О Смерти а 5 г! 7 л я" , лриаадлогазая перу Николая ¿!еркаторгя из Гольштейна.

Анализируя произведена^ гяссертааг сопоставляет его со старинной тенсоной, ''Спорой меяду Еизвыо и Смертью"» Языческая тенсо-на - речевой пслэлох': масленлчпиго ритуала - торжествует переход из сиерти з ждзкъ. Кагдый ез образ: мертвенный грос, проросяий се-иенеи, знутренне динамичен, наполнен переливанием перехода от истощения к полноте. Христианская "тенсона", наоборот, зосазвает переход из жизни в смерть. Но воспевает его как Пасху, как переход из временной смерти в вечную иизнь со Христом. Эстетическое усилие про-нззэдеаиа сосредоточено на смене знаков. "Игра о Саерта и 1изнип состоится г босепиа нового христианского смыслополагания с традиционной языческой формой.

В четвертом разделе - "Базель. Ланйилуус Генгенбах" - анализируются "Десять возрастов этого мира" (1515), одна из известнейших драм немецкого Возрождения, принадлежащая литературе о дураках. Предает анализа - образ времени. Через каадые десять лет Грешник приходит на исповедь я Отшельнику в пустынь. Исповедуя его, Отшельник осаысляе* порски доарвдствси арсенала мифов, предоставленных ему Библией а античвсй историей. Лрелгбодейство: Парис и Елена, па-деаэте Трои; Давид ч Зирсавия, богнй суд через пророка Нагана. Горючая и ненависть: ладзинз Сатаны, Каик и Авель, сумасаеот.вне Навуходоносора. Каждый раз в конце цепочек мифологем ставится Грешник. Уш'Зория открывается как всегда себе тождественный духовный опыт, а духовная саиотоздестзе?Еость - как смысл длительного времени. Время представлено в видз псзлядоватзльности, раскладки мифологем; этим оно близко времени христианских актин, цистерна а т.д. йгра Генген-баха глубоко отлична от лародных книг к циклических пьес позднего средневековья и Возрождения. Последние, будучи не з состоянии освоить длительное, протяженное вреия, кзоо'ракают его как ряд замкнутых циклов.

Пятый раздел, он называется "Масленичная пьеса в Штерцинге", посвящен анализу комических драм вкиого Тироля из так называемого "Штераингсксгс собрания", составленного Е.Рабзром и Б.Дессэм в 1534 году.

Последний, шестой раздел: "Народная драматургия юго-восточной Германии", предлагает очерк тирольских и штирийсчих игр о Нейдгардз Фухсе. Игры складывались параллельно с плутовской эпопеей Роискталя, рассмотренной в первой главе диссертации, йоаимо шваннов и пьес, нейдгардоза мотивы существовали в форке карнавальной пантомимы (Бургхауэен, Прессоург), пословиц, поговорок и лшру-хов (Г.Сакса). Это красноречиво свидетельствует о возмокнсси; одновременного бытования мотива зо множестве комических жанров.

Третья глава имеет заголовок "Традиция игр об Антихристе в контексте карнавальной культуры. Средневзкс/заг. пародия". Она является теоретически центром диссертации. Если в первой и второй частях был предложен анализ ганроз, в совокупности составляющие сае-ховую литературу Германии ХШ-ХУ1 вв., то в настоящей главе литературный комизм рассматривается на фоне комизма ритуального, м'оду вторым и перв"м устанавливаются прачвьао-следсьвенные отношения. В итеге возникает цельный обоаз народной культуры: карнавал, скру-сающие его фольклор и спонтанное словотворчество, наконец, пиоькза-ныз тексты. Эта задача решается через постановку другой, более ' конкретной и частной: рассмотреть традицию антихристовых драм как продукт взаимодействия католического обряда и языческого ритуала. Гипотезу о возможности такого взаимодействия выдвинул А.Я.Гуревич, пересмотрев тем самым бахмнекуо концепцию аеегкого противостояния-обоих культурных феноменов. В своей книге "Средневековая европейская драма. Происхождение и становление (Х-ХШ вв.)" ¿¡.Л.Андреев рассмотрел это взаимодействие на структурном уровне.

В первом разделе, по обыкновению названном "Вводные замечания",

предложен краткий историко-литературный очерк традиции. 3 нее входят: латинское ''Действо об Антихристе", созданное з 1161-1162 гг. в альпийском монастыре Тегерняее; диалектная "Игра о5 Аятахристс", написанная в серздане Х1У зека а Цюрихе и лвсходящая к альпийскому действу; наконец, среднезерхнчнзмецкая "йгра о герцоге Бургуад-ско::", принадлежащая к числу масленичных пьес Нюрнберга начала ХУ в. и ориентированная на нюрнбергский сисок цюрихской пьесы.

В разделе "Литургическое деястзо об Антихристе" диссертант сопоставляет сазет латинской драмы ХП з. с событийной канвой "Книни-цн об Антихристе" монаха Адсона (X в.), положенной в основу этой драмы. Если сочинение Адсона повествует о кизни Ляемзссии, то тэ-гернзейское дейстзо ивсцзаярует история мира в трех его состояниях. Исходный порядок (владачзство Императора) - антипорядок (господство Лзеиессии) - низвераение и гибель Антихриста, Если миф о конце света, запечатленный в книге Адсона, представлял собой возрастающий телеологический ряд, где каждая последующая стадия была логическим продолжением, развитием предыдущей, то тзгернзейское дайст-во подменяет таксе плавное становление оппозицией этих стадий. Наконец, узекчавая и развенчивая, последовательно вознося и убивая Антихриста, альпийская пьеса максимально приближает его к образу логного короля карнавала. Проанализировав новые акцента, привнесенные в эсхатологический миф анонимным автором мистерии, диссертант прдходит к выводу, что з структура мифа подспудно прорастает структура пародий, сводящаяся, как сказано зыле, к двойному - серьезному и комическому - проигрывания ситуации.

Третий и четвертый разделы - "Яолулитургмческая "Игра об Антихриста" а "Масленичная "йгра о герцоге Бургундском" - простегивают дальнейшее рзззитие зтой тенденции. Антипорядок, воцарившийся с приходом Лнемессик, цюрихская пьеса трактует в образах карнавального изобилия, а бсгественное низвержение изображается Нюрнберге-

кип фаствахтшпилам как чисто карнавальное убийство под сызст и хохот толпы. Поношение и убийство подменяют собой старинную технику "йеив с-г иасМпи" . Традиция игр об Антихристе перезодат эсхатологический миф 2 ряд карнавальных образов, сменяя при этом его линейное, катастрофическое время на время циклическое5 аовьорвиаэасй.

Традиция рассмотрена на фоне юннойзмецксго карнавала. Для каждого скветпого узла: порядка, аигилорндка и убийства-. ¿гйдс-н ркгу-альный эквивалент. Дан сводный календарь карнавальных празднеств.

Анализируя ритуал, диссертант обнаруживает в инсцоькроька комического анишорядяа ряд смыслогых оттенков, исходно существовавших в нечленимом, оизкретичвокоа единстве, но позяе разгедоснш: в разные литературные произведения. Эго оттенки стансЕлеЕия, ксн-структивности- изобилия и физичсской чеш, сексуальной нощи и колдовства, мудрости и агроссивЕосхи а т.д.

Ия'хый вазгед ииэет подзаголовок" Средневековая пародия". Если ранео диссертант описывал структуру травесгик, тс теперь, прнбаггп к той ке символизации К.Лзви-Стросса и П.Иаранда, он исследует строение ратуальной пародии. Негативная. ситуация (истощение, пост, исходный порядок) преодолевается действиями шута-мьдиаторг, который способсн не только обезвредить своего антагониста (Смерть, Зиму), но к создать дополнительные цзш-ости (скоромное изобилие, полноту, комыч-еский азхидорядок). В "перевернутых" образах азтапэ-рядка гоплодезо всяческое благо.

3 от» разделе аг;»£в делается попы^а периодизаций ьародиа, противопоставления стадий ее разлития по ряду признаков. Травнстия в сущности Еденги~лз ригуалгЕой пародии (являющейся умозрительным строением ритуального цлчла: сшлгочного, маидзцп'гнсго а купальского); хотя, будучи архетипом народного сознания, она внешне порвала с карнавалом. 3 отличие от своей продшьсиеннацы, тр&ЕОстия, однако, се оатологична, поскольку ка такую глубину гзпорь претендует

католичество; ке лагичЕЗ, поскольку образ мыслится не язпеннзм, а ззобракеи.неи денотата. Она бесцельна, поскольку замкнута в своей выдуманной ситуации: дробна, поскольку положительное достдгэаае расщеплено в ней на ряд составляющих. Она, наконец, бессмысленна, поскольку утратила ритуальные задания, а в силу этого стремится сбрести новые, оправдывающие ее мотивация: антицерковные, социальные, педагогические и др., которые в конечном счет? затемняй? ее исконное содеркание.

Четвертая глава диссертации называется "Комнзм литературы о дура-гаг". В отлично от раесгзогрэгных ханров, э-га литература - продукт авторского гворчэства в собственном енвслз слова. Для нее характерно несколько овдтрачеансе отношение к снеговой культуре средневековья, свобода в использовании тех комических архетипов, которые некогда "дазадипь автору я готозоч знде, в обязательном поряд-хэ|! я которые теперь зизведапк до уровня "сырья" з индивидуальном и независима формотворчестве.

Открывающие главу "Вводные замечания" трактуют вопросы периодизации а -13 ар об ой природы дурацкой литературы. Последняя, созданная з эпоху Белецкого гуманизма (конец ХУ з. - канун Крестьянской I

войны) , представляет собой сзерхганрозое единство, в которое входят иомаческоэ зерцало, сайра, иуговской авгопэнегиркк а фас?нахт-лщиль (П.Генгенбах, Г.Саяс).

Во зтсроа раздела - -'Корабль дураков" Себастяана Бранта" -анализируится идейное содерЕаяаа, зоипозицгя и стилистика базового произведения дурацкой литературы (1494). С^Брант сравнил грешника а нуга: грешащий человек такзе глубоко отделен от своей нормальной супаостн, как сходячпй с уна участник карнавала отторгнут от зго повседневного здорового соваавья. Порок и карнавал - зкстраордц-

1 Зраза Рпттчрдапский и его время: Сб.ст./Отв.ред.Л.С.Чикодм-ни. - П.: Наука, 1УВ9.

нарные формы человеческого бытзя. Таы, где появляется кзтафэра: греинак ~ масленичный нут, раздается литература о дуракам.

Исоледовав стклистмку брантозского зерцала, диссертант приходив к выводу, чю "Корабль дураков" слоится в прсмвореч.чво'Л ьза-К1<0Д8ёсгвеи двух знаковых систем: образного аз^ка карнавала н понятийного языка Просвещения« Брант разруши строй средневекового карнавала, хелак воспроизвести его с поыоаью абстрактных категорий рассудка. Средневековый шут, некогда диалектически соединявший в себе отрицательную и положительную, разруваюаую и творческую функции, дробится з его зерцале на образы гробиана и осуждающего его шута-иудрзца.

Пародий становится в брантовекоЕ книге абстрактный логический противоречием. Она, у2е не претендуя ни на религиозную глубину,ни на общекультурную универсальность, относится к фактам литературного стиля. Веселой бесцельности граиестии она прогивопоставлает свое прикладное использование в идейной борьбе; конкретности - отвлеченность, динамике - неподзиггосгъ, ее двуголсскв - свой моно-догазк, ее гротескной ДЕалектике - развздение некогда связанных полюсов. Положительные достижения она ястолковызает яэ е натуральном плане: пищевом, налогом к раожголъвом, цо ъ плане аравствзн-но-нЕтеллектуальнок,

Сдедуодай раздел - "Ветряной корабль" - яосгжцен ааонкьаосу майвцкоку зерцалу, полкой название которого "Ветряной корабль из Страны лонтяев" (окЛ?(Н). Цадоорягшшльннй, а пстоку налопитерес-ный, "Корабль" является рецздцаей сочинения. Ераяха. Никогда ранее ке лубльноваш^ся, он был обнаружен в библиотеке Донауешицгека (бди? Фрайбурге) и влярдуе издан в 1977 году.

В четзепто»! й пяток разделах - "Зе^ятие лутсв" и "Цех слутоь" г|'оиаса ¡иурпера" и "Сатира Т.Кураьра "О больном лэтерозском дураке" - прослежена дальнейпая судьба дурацкой литературы.

йурнер ке был светским гуманистом, подобно Бран7у, занимавшему видное служебное положение. Он ке был также ренессансным клири-коа - интеллигентом, далеким, как Эразм, от монастырского Сыта и обрядовой практики. Будучи соборным проповедником, он, вроде Гай-лора Кайзербергского, занимал положение близкой вненаходиности городскому бюргерству и его комической культуре. Причину различия тзорческих ыанер Еранта и Иурнера следует искать не только в их принадлежности разным поколениям гуманистов, но также з их разной культурной дистрибуции.

'Такая дистрибуция постоянно дает себя знать в нурнерозских зерцалах (1512): з следовании традиции средневекового примера, в слодованаи средневековому кг представлению о мистической, а не интеллектуальной, природе неразумия, й лрегде всего б сугубо мурне-ровской технике "Sich-selbst-in-Szene-sctzen" , когда автор, оставаясь аепричастни^ дольному миру гробианоз, соприкасается с ним в своих диалогах.

Анализируя позднюю сатиру Ыурнера о лютеранах (1522), диссертант приходит к выводу, что Лютер наделен здесь уне не столько бе-совскяии, сколько титаническими чертами. Лютер - ничем не связанный титан, некий "натуральный человек", находящийся вне священного Предания, зне культа и традиционной культуры.

Достой раздел назван "Похвала глупости" Эразма Роттердамского". Цель диссертанта - рассмотреть прославленный панегирик (1509; в контексте идейной борьбы предрзформационной эпохи. Диссертант бросает ретроспективный взгляд на всю литературу о дураках.

Друг друга уравновешивая, традиционализм а интеллектуальный оптимизм породили противоречивое мировосприятие ранних немецких гуманистов. Оно ааяло выражение з "Корабле дураков". Его многочисленнее я обяирные списки имен и примеров, на которых строятся рассуждения, соседствуют с представлением о мудрости, опирающимся на

автономную личность и ее самостоятельный разуй. Брантовскай "Корабль созданный на заре немецкого гуманизма, отразил начало самосознания личности, еще подавленной традицией и преданней.

Нз згой антиномии вышли Мурнер и Эразм, представлявшие следующее гуианистическос поколение. Первый абсолютизировал в своем т:;ор-чесгве ее тезис, второй - антитезис. Tea е&иам брекгозское (шире, раннеренессансное) равновесие было нарушено-. Лцаазаись прстсвопо-доеного полюса, традиционализм переродился у францисканца б охранительное направление, а интеллектуальней опгаихзи развития у авгус-тавского каноника в скепсис. Таким образом, йурнэр и Зразн взаиннс исключают, отрицают друг друга.

Эта установка определяет ход анализа коаичаского автопаиеги-рика Глупости- Сопоставляя "Похвалу" с прочими творениями Fonep-дамца, диссертант приходит к выводу, что основная ее цель - оформить богословский пафос эр&змова творчества с помощью архетипов карнавального иутовства.

Заключение. Остается ае вполне БыяснеЕкьш еще один вагный вопрос - о содержательном различии комических жанров. И хотя отезт на него имплицитно присутствует в кахдой из глав> дцсоеркшт делает его теперь дрэдиема специального рассмотрения.

Подходя априорно к ьопросу об упоишнутых различиях, обыкновенно за ка-дыа из казров закрепляет ппдхг-лдугдьног содерг.ан!:з. Однако по мере приближения к сгароееыецкслу материалу-, подобный подход перестает себя оправдывать. Приводится ряд примеров, деионстриру-кхдих содержательнее тождество ааьрм. В одном из них речь идет о сдоааьаои образована, где гаяиочкгагагзя реплякз взапка является исходным знаком загадки.

Вопрос о содергацельБом различии реааехсп и?:ца образок, через диахронию. Пародия, эаа обкая структура cixxcia-'x яанроз, дрезша в своем изменении несколько стадий. I. Архаическая, или ритуальная

пародия- 2. Комическая пародия, она se травестия. 3. Рационалистическая, или возрожденческая, пародия. Кагдая стадия отлична от другой по ряду признаков; по тем, же признакам друг другу противопоставлены и соответствующие им пучки зэнров: телсона и веснянка -ыванку, йастнахтшлилю, басне, загадке и пареглди, а эти в свою очередь - зерцалу, сатаре и панегирику. (Внутри какдой группы фольклорных ъанров такие существует структурное членение).

Эти стадии необходимо рассматривать не только з поряд::е их следования; одназды возникнув, разные качества пародии длительное время сосуществовали друг с другом. Хронология предстает в облике единовременного разнообразия.

Через диахроаиа диссертант приходит к признанию синхронных - с одерга тельных" различий. Но все они находятся в пределах зкаково-■ го товдестза смехогой культуры Германии ХШ-ХУ1 зв.

1. Реутин !LI0. Яоэде исследования по немецкой литературе Высокого сродаевекозья//ОСавсывннке науки за рубежом. PZ. Сер.2.7. Литературоведение. - Вьш.З. - М.: ИНИОй РАК, 1991. - C.60-S6.

2. Рвутин Й.Ю. Народная драматургия Германии позднего средневековья h Возрозденйя/гАН. йн-т мировой лит.аы.А.Л.Горького. М., 1592. - 43 с. Бпблиогр.: с.A3. Рукопись деп.в ИКИОН РАН К 46363 от 2.04.92.

В печати:

3. Реутпн М.Ю., Бережковский Д.С. Реформаторы: Лютер, Кельвин, Паскаль//0йц8стзенные науки за Рубеком. РК. Сер.2.7. Литературоведение. - Вып.4.- - Ы.: I-IKliOH РАИ, 1992. - 0,5 а.л.

4. Реутын ш.й. Ереыина В.И. Ритуал и йольклор//Общественные науки в России. РЖ, Сер.1.7. Литературоведение. - ВыпЛ. - ¡¿.: ИНКОН РАН, 1993.' - 0,3 г.л.

5. Реутиц .Ч.Ю. Комические ганры в литературе средневековой Герма-нии//Г1робл5мы наарэ в литературе средневековья. -1,5 а.л.