Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием

Петрова, Юлия Николаевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.21
диссертация на тему: Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием

Год: 2008
Автор научной работы: Петрова, Юлия Николаевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Москва
Код cпециальности ВАК: 10.02.21

Диссертация по филологии на тему 'Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием"

На правах рукописи

ПЕТРОВА Юлия Николаевна

КОММУНИКАТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ КОНСТРУКЦИЙ С КУМУЛЯТИВНЫМ ОТРИЦАНИЕМ

Специальность 10.02.21 - Прикладная и математическая лингвистика

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2009

003462006

Работа выполнена на кафедре лингвистической семантики государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор

Городецкий Борис Юрьевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор

Баранов Анатолий Николаевич

кандидат филологических наук Котов Артемий Александрович

Ведущая организация:

Институт языкознания РАН

Защита диссертации состоится «/£*» ^¿^/ггь- 2009 г. в часов

на заседании диссертационного совета Д 212.135.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при ГОУ ВПО «МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ» (адрес: 119034, г. Москва, ГСП-2, ул. Остоженка, 38).

С диссертацией можно ознакомиться в диссертационном читальном зале библиотеки ГОУ ВПО «МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ».

Автореферат разослан « ^ »^ье&СЬАЛ 2009 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета В. С. Страхова

В последнее время в лингвистике активно изучаются коммуникативно-семантические механизмы, лежащие в основе функционирования различных языковых единиц и конструкций. Именно вербальное общение (или вербальная коммуникация) носит интегральный характер по отношению ко всем прочим явлениям в сфере языкового поведения людей, и сущность этой совместной семиотической деятельности сводится к семантическим процессам [Городецкий 2003]. Среди языковых средств, играющих фундаментальную роль в организации дискурса, безусловно, всепроникающий и универсальный характер носит категория отрицания.

В диссертации осуществляется моделирование разнообразной семантики особого класса конструкций (с кумулятивным отрицанием) в свете лингвистики общения.

Моделируемое грамматическое явление рассматривается нами с точки зрения коммуникативной природы языковых конструкций и закономерностей их реализации в дискурсе. Здесь неизбежным оказывается обращение к теории нормы и ее нарушений (особенно в детской речи). Если в нашем «взрослом языке» речевой факт создается по схеме «система —» принятая норма —» речь», то у детей его производство происходит более простым способом: «система —» речь».

Эмпирическая база для исследования этой проблематики включает, разумеется, разноаспектный корпус текстов. Но, хотя анализ спонтанной речи традиционно считается наиболее надежным, в последнее время было разработано множество методик проведения лингвистических экспериментов, позволяющих адекватно отразить тот или иной момент речевого развития ребенка, а также избежать недооценки его лингвистической компетенции.

Обращаясь к проблемам моделирования кумулятивного отрицания как в плане выражения, так и в плане содержания, мы стремились учесть опыт отечественных и зарубежных ученых в таких областях, как теория текста, теория коммуникации, теория семантики, теория формальной логики, тес—*

речевых актов, теория подъязыков, теория детской речи, теория устойчивых словосочетаний (работы Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, Ш. Балли, М.М. Бахтина, А.Н. Баранова, И.М. Богуславского, В.Н. Бондаренко, Ф.И. Буслаева, Е.М. Верещагина, Т. Винограда, В.В. Виноградова, Л. Витгенштейна, В.Г. Гака, А.Д. Гетмановой, Б.Ю. Городецкого, В.З. Демьянкова, Д.О. Добровольского, В.А. Звегинцева, И.М. Кобозевой, Г.Е. Крейдлина, Н.И. Лепской, И.А. Мельчука, Дж.Л. Остина, Е.В. Падучевой, A.M. Пешковского, Дж.Р. Серля, Л. Теньера, Я.Г. Тестельца, Ч. Филлмора, И.И. Халеевой, С.Н. Цейтлин, У.Л. Чейфа, И.Б. Шатуновского, Л.В. Щербы и других).

Актуальность диссертации обусловлена необходимостью построения коммуникативных моделей тех семантических механизмов, которые определяют функционирование в речи важнейших типов грамматических конструкций.

Цель работы - формальное и коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием, рассматриваемых с позиций как синтеза, так и анализа высказываний в контексте дискурса.

В соответствии с поставленной нами общей исследовательской целью в работе решаются следующие частные задачи:

(1) выявить природу и роль категории отрицания как одного из важнейших факторов человеческого дискурса;

(2) разработать принципы и методы семантического моделирования кумулятивного отрицания в коммуникативном аспекте (с учетом опыта предшествующих исследований);

(3) сформировать корпус разнообразных контекстов использования кумулятивного отрицания и построить соответствующую базу данных;

(4) разработать необходимые метаязыковые средства для исчисления формы и семантики изучаемых конструкций (в структурном и процессуальном аспектах);

(5) на материале корпуса контекстов систематизировать основные типы коммуникативных целей (иллокутивных сил) для соответствующих высказываний и объяснить механизм их участия в организации смысла текста;

(6) предложить модель актуализации конструкции с кумулятивным отрицанием в условиях конкретной коммуникативной ситуации;

(7) осуществить моделирование онтогенеза кумулятивных конструкций (в аспектах понимания и вербализации) на сопоставительном материале русской, английской и французской детской речи;

(8) разработать методику и провести эксперименты (с участием детей и взрослых) для выявления закономерностей в употреблении и понимании кумулятивного отрицания;

(9) предложить частную модель нормы (в речи детей и -взрослых) применительно к изучаемым конструкциям;

(10) провести анализ тендерных различий в усвоении детьми категории кумулятивного отрицания.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые:

• проведено комплексное экспериментальное, теоретическое, описательное и прикладное исследование конструкций с кумулятивным отрицанием с позиций понимания и вербализации текста;

• выявлены основные компоненты коммуникативно-смысловых механизмов, определяющих употребление кумулятивного отрицания;

• установлены функциональные особенности кумулятивного отрицания в речи детей и взрослых;

• построено формализованное исчисление изучаемых конструкций и предложена соответствующая порождающая модель;

• разработаны и проведены психолингвистические эксперименты (с участием взрослых и детей) для моделирования участия кумулятивного отрицания в вербализации актуальной коммуникативной ситуации;

• проведено сопоставительное изучение становления конструкций с двойным отрицанием в русском, английском и французском языках;

• проведено тендерное моделирование онтогенеза кумулятивного отрицания.

Теоретическая значимость исследования обусловлена его вкладом в дальнейшее развитие семантического направления в лингвистике общения; в расширение фонда коммуникативных описаний для продуктивных конструкций в конкретных языках; в формирование углубленных взаимосвязей логики, психологии, грамматики и коммуникативной лингвистики.

Практическая ценность диссертации определяется возможностью применения результатов исследования в ряде областей науки и практики: в преподавании таких дисциплин, как семантика, прагматика, коммуникативная лингвистика, синтаксис, дискурсивный анализ, психолингвистика; в создании новых алгоритмов анализа и синтеза текста; в развитии отдельных компонентов общей модели межкультурной коммуникативной компетенции.

Достоверность и обоснованность полученных результатов обеспечиваются адекватной методологической базой исследования, эффективными экспериментальными методиками и представительным корпусом эмпирических данных.

Объектом исследования служат высказывания, содержащие конструкции с кумулятивным отрицанием.

Предметом исследования являются коммуникативно-семантические механизмы, лежащие в основе функционирования кумулятивного отрицания в разнообразных дискурсивных контекстах.

Материалом исследования служит корпус текстов различных подъязыков (бытовой, художественной, деловой, детской сфер общения), а также результаты серии психолингвистических экспериментов.

Методология данной работы базируется на коммуникативно-семантической концепции природы грамматических конструкций - с учетом достижений теории текста, теории коммуникации, теории семантики, теории формальной логики, теории речевых актов, теории подъязыков, теории устойчивых словосочетаний.

Исследование опирается на комплекс дополняющих друг друга теоретических и эмпирических методов, таких как методы корпусной лингвистики, математической лингвистики, формальной логики, сопоставительной семантики, коммуникативного моделирования, психолингвистических экспериментов с участием взрослых и детей; эти методы сочетаются с различными компьютерными процедурами обработки информации.

На защиту выносятся следующие основные положения:

1. Углубленное исследование семантических механизмов речевых конструкций обеспечивается привлечением материала как взрослой, так и детской речи.

2. Закономерности функционирования кумулятивного отрицания могут быть выявлены с достаточной объяснительной силой лишь в рамках коммуникативно ориентированного подхода к лексико-грамматическим средствам языка.

3. Разработка процессуальной модели конструкций с кумулятивным отрицанием является разновидностью моделирования семантической способности человека, которая включает прежде всего способность понимать текст (анализ текста) и строить текст, выражающий определенный смысл (синтез текста).

4. Каждый подъязык обладает своими особенностями функционирования изучаемых конструкций и, следовательно, имеет свое множество их типовых реализаций; это множество компактно описывается соответствующей порождающей моделью; она, в частности, позволяет получить набор устойчивых словосочетаний, характерных именно для данного подъязыка.

5. Полная модель конструкций с кумулятивным отрицанием предусматривает исследование как их базовой (грамматической и лексической) семантики, так и коммуникативной организации смысла высказывания (в контексте развертываемого дискурса).

6. Адекватное моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием требует проведения специальных психолингвистических экспериментов (с участием как детей, так и взрослых носителей языка).

7. Моделирование кумулятивного отрицания в аспекте онтогенеза позволяет констатировать (А) употребление детьми двойного отрицания в языке, где эта конструкция как таковая отсутствует (в английском); (Б) неупотребление детьми двойного отрицания на начальных этапах развития этой категории в языке, для которого в целом характерно двойное отрицание (во французском); (В) наличие особой ситуации в русском языке, для которого характерно употребление (правильное или неправильное) двойного отрицания уже с двухлетнего возраста.

Апробация работы.

Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры лингвистической семантики Московского государственного лингвистического университета в 2004-2007 гг. Отдельные положения диссертации обсуждались также на Международных конференциях, семинарах и научных сессиях, в частности: на международном конгрессе «Русский язык: исторические судьбы и современность» (секция «Русская компьютерная и квантитативная лингвистика»; Москва, МГУ, 2001); на «Международной конференции молодых филологов в Тарту» (Тарту, 2001); в «3-ей зимней типологической школе» (Москва, 2002); на «Международной конференции молодых филологов в Таллинне» (Таллинн, 2002); на «Международной конференции молодых филологов в Тарту» (Тарту, 2002); на «Международной конференции молодых филологов в Таллинне» (Таллинн, 2003); на «Международной конференции филологов в Казахстане» (Алма-Ата, 2003); на международной конференции «Гендер: язык, культура,

коммуникация» (Москва, МГЛУ, 2003); на международной конференции «Стилистика и теория языковой коммуникации», посвященной 100-летию со дня рождения И.Р. Гальперина (Москва, МГЛУ, 2005); на международной междисциплинарной конференции «Понимание в коммуникации» (Москва, МГУ, 2007); на конференции «Ассерция и негация» (проблемная группа «Логический анализ языка»; Москва, Институт языкознания РАН, 2007).

Материалы работы были использованы автором на семинарах и практических занятиях в курсах «Психолингвистика», «Синтаксис», «Актуальные проблемы современного языкознания» для студентов специальности 031301 «Теоретическая и прикладная лингвистика» в МГЛУ, в лекциях по курсу «Основы теоретической и прикладной лингвистики» в лицее № 1555 при МГЛУ.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и пятнадцати приложений.

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы и научная новизна работы, формулируются цель и задачи, теоретическая значимость и практическая ценность исследования.

В первой главе «Принципы и методы моделирования кумулятивного отрицания» рассматриваются взгляды на отрицание в лингвистике, философии и формальной логике; перечисляются основные различия типов формального выражения категории отрицания в разных языках; описывается категория отрицания, в том числе двойное и кумулятивное отрицание, в русской лингвистической традиции; определяется понятие «детская речь» и обосновывается правомерность исследования детской речи при моделировании того или иного языкового явления; рассматриваются также различные подходы к построению моделей языка, значимые для методов исследования семантики кумулятивного отрицания.

Во второй главе «Опыт формального и коммуникативно-семантического моделирования конструкций с кумулятивным отрицанием (в стандартизированном дискурсе и в детской речи)» описывается опыт

построения коммуникативно-семантической модели конструкций с кумулятивным отрицанием на материале юридического стандартизированного языка и языка детской речи, а также опыт построения порождающей модели конструкций с кумулятивным отрицанием на материале подъязыка правовых актов. В данной главе, далее, описывается психолингвистический эксперимент «Закономерности употребления конструкций с кумулятивным отрицанием в ситуации пересказа», нацеленный на моделирование кумулятивного отрицания (а) в аспекте восприятия и интерпретации, (б) в аспекте трансформирования в языковой текст при вербализации.

В третьей главе «Моделирование кумулятивного отрицания в аспекте онтогенеза» предложенная модель развивается в аспекте онтогенеза. Для этого всесторонне исследуется усвоение русскоязычными детьми категории отрицания, в том числе кумулятивных конструкций (как с помощью анализа спонтанной речи, так и с помощью психолингвистических экспериментов); проводится сопоставление данных о развитии категории двойного отрицания в русском языке с аналогичными данными о французском и английском языках, полученными в исследованиях зарубежных психолингвистов.

В заключении подводится общий итог работы, обобщаются полученные результаты и формулируются выводы.

Библиография охватывает более 200 источников на русском и иностранных языках.

Приложения 1-15 содержат описание метаязыка; корпусы примеров; статистические данные об употреблении отрицательных конструкций; исчисление конструкций в подъязыке правовых актов; материалы психолингвистических экспериментов; методики экспериментального моделирования детской речи; сопоставительные данные по трем языкам.

Содержание и основные результаты исследования

Термин "двойное отрицание" может употребляться в двух значениях:

- Во-первых, применительно к высказываниям типа Я не могу не пойти туда.

- Во-вторых, применительно к высказываниям, содержащим два или более показателей отрицания, но семантически выражающим единственный оператор отрицания, например: Он никого здесь не знает.

Последний случай называется также "кумулятивным отрицанием".

В первой главе диссертации «Принципы и методы моделирования кумулятивного отрицания» представлен аналитический обзор литературы по лингвистике, философии и формальной логике отечественных и зарубежных авторов, которые в большей или меньшей степени занимались исследованием категории отрицания (И.М. Богуславский, В.Н. Бондаренко, Ф.И. Буслаев, А.Д. Гетманова, К. Дондуа, О. Есперсен, А.К. Киклевич, И.М. Кобозева, А.Т. Кривоносов, Е.В. Падучева, В.З. Панфилов,

A.M. Пешковский, A.A. Потебня, JI. Теньер, А.И. Томсон, О.В. Трунова, Г. Фреге, В.И. Чернышев, Е.И. Шендельс, H.A. Янко-Триницкая).

При разработке проблемы моделирования кумулятивного отрицания нами был обобщен богатый опыт исследований в области теоретической и прикладной лингвистики, а также интеллектуальных технологий. Это позволяет частное явление отрицательных конструкций поставить в контекст широкой теории общения. Итак, для обоснования методов исследования, мы выделили две группы идейных источников ("две группы подходов'). Первая группа - это коммуникативно ориентированные подходы, в рамках которых прежде всего и рассматривалось функционирование операции отрицания (Н.Д. Арутюнова, Ш. Балли, А. Вежбицка, Е.М. Верещагин, JI. Витгенштейн, Б.Ю. Городецкий, В.З. Демьянков, В.А. Звегинцев, И.М. Кобозева, Г.В. Колшанский, В.Г. Костомаров, Дж. Остин, Е.В. Падучева,

B.Н. Переверзев, В.И. Постовалова, Дж. Серль, П.Ф. Стросон, И.И. Халеева). Данная трактовка языка не как мертвого продукта, а как деятельности

находит все более широкое применение при создании конструктивных прикладных лингвистических моделей. К этой же группе относятся логические направления в философии и лингвистике: многие исследователи при создании моделей функционирования языка и разработке метаязыков опираются на исследовательскую парадигму «Язык - интеллект -окружающий мир». Вторая группа - это направления компьютерной семантики, то есть разработка информационно-алгоритмических моделей семантической способности человека, а также отдельных аспектов этой способности, в том числе способности понимать текст (анализ текста), строить текст, выражающий определенный смысл (синтез текста), хранить и перерабатывать информацию на некоторых промежуточных семантических метаязыках - языках представления знаний (Т. Виноград, Г. Скрэгг, Й. Уилкс, Ч. Филлмор, Ю. Чарняк, У. Чейф). Эта группа подходов существенна для формализации в семантике.

К основным методическим принципам современных содержательных моделей языка относятся следующие [Городецкий 1983]:

1) ситуативность (лексическое значение соотносится с ситуациями, концептуальные слепки которых автоматически извлекаются из памяти и тем самым вносят свою лепту в формирование смысла текста);

2) процессуальность (описанием значения слова является процедура, которая осуществляется над семантическим представлением целого текста);

3) огрубление (смысл текста всегда понимается с некоторой долей огрубления, с определенной степенью приближённости, люди замечают в тексте лишь то, что их интересует в данный момент с учетом общей целеустановки акта коммуникации).

Углубленное исследование семантических механизмов речевых конструкций требует привлечения материала как взрослой, так и детской речи.

В первой главе также описываются теория подъязыков, включая учения о норме, жанрах, стилях (М.М. Бахтин, В.В. Виноградов, Г.О. Винокур,

Б.Ю. Городецкий, A.M. Пешковский, В.В. Раскин, JI.B. Щерба), теория устойчивых словосочетаний (Ю.Д. Апресян, Ш. Балли, А.Н. Баранов, В.В. Виноградов, В.Г. Гак, Д.О. Добровольский, И.А. Мельчук, В.Н. Телия) и формулируются рабочие принципы настоящего исследования.

Для построения опытной коммуникативно-семантической модели конструкций с кумулятивным отрицанием использовался в основном материал двух подъязыков, а именно материал стандартизированного юридического языка и языка детской речи. Упомянутые два подъязыка можно охарактеризовать как «антонимичные», то есть они являются диаметрально противоположными. Подъязык правовых актов как стандартизированный хорошо развитой «взрослый» язык тяготеет к одному полюсу шкалы «Степень сознательной конвенциональное™ в регулировании норм подъязыка», а подъязык детской речи, который характерен для этапа зарождения языка, тяготеет к противоположному полюсу этой шкалы. Антонимичное отношение подъязыка правовых актов и подъязыка детской речи может быть рассмотрено также с помощью следующих шкал: «Степень сформированности языка», «Устная / письменная речь», «Степень официальной стандартизированности», «Преобладание бессознательных / сознательных факторов», «Преобладание эмоционального / рационального элемента» и др.

Исследование, отраженное во второй главе «Опыт формального и коммуникативно-семантического моделирования конструкций с кумулятивным отрицанием (в стандартизированном дискурсе и в детской речи)», опирается - в случае юридического подъязыка - на материал кодексов РФ, в случае же детской речи - на материал опубликованных дневниковых записей (возрастной диапазон от нуля до семи лет), а также собранных нами аудиозаписей диалогов матери и ребенка (возраст от 1 года 8 месяцев до 4 лет).

В подъязыке правовых актов было выделено (по специальной методике) 12 типовых конструкций с кумулятивным отрицанием, которые описывались

с помощью разработанного нами метаязыка (в основе метаязыка лежит

структура составляющих). Например:

Тип конструкции:

[иг ни- + какой,, + СИ] + [ггне + а]

Пример лексической реализации данной конструкции и актуализации ее в рамках законченного высказывания в составе юридического дискурса:

Никакие доказательства не имеют для арбитражного суда заранее установленной силы.

В подъязыке детской сферы общения удалось выделить следующие типы формального выражения кумулятивного отрицания:

1) Отрицательные предложения, содержащие наречие или местоимение с префиксом ни- и предикатив с частицей не:

а) правильное употребление: Никак не бякает (Никак не брякает).

б) неправильное употребление:

- опущение форматива не: Икак акить, тико исяит (Никак (не) открыть, стекло мешает).

- опущение всего предиката: Мне никак, здесь застёгина (застегнуто).

2) Отрицательные предложения, содержащие союз ни...ни:

а) в сочетании с глаголом с не: Каша не сушаща ни маму, ни девоську (Карина не слушается ни маму, ни девочку).

б) без глагола с не: Ни супа, ни каши.

3) Отрицательные предложения, содержащие частицу ни и глагол с отрицательной частицей не (либо отрицательный предикат нет):

а) Правильное употребление: Нет ни минутки.

б) Неправильное употребление:

опущение форматива не: Ни капинъки дожьдики визёт. неправильное употребление форматива ни: Ни сён не будет не спать (вместо Слон не будет спать).

4) Отрицательные предложения, в которых должен присутствовать, но не присутствует форматив ни: (Спросила, хочет ли Дима на горшок:) И в тистый не хатю, и в газний не хотю - во всех не хотю. Скорее всего, данное

предложение должно было бы звучать следующим образом: И в чистый не хочу, и в грязный не хочу -нив какой не хочу.

Для типовых конструкций с кумулятивным отрицанием, выделенных в подъязыке правовых актов, нами была построена порождающая модель. Она состоит из двух основных компонентов - ядерного и трансформационного. В ядерном компоненте представлено порождение ядерных конструкций, в трансформационном компоненте - порождение развернутых типовых конструкций.

В итоге из 4 ядерных конструкций с помощью 7 трансформаций был показан процесс порождения 12 развернутых типовых конструкций с кумулятивным отрицанием в подъязыке правовых актов. Упомянутые четыре ядерные конструкции таковы: Ядерная конструкция № 1: [иг ни- + ИГи ] + ГГ; Ядерная конструкция № 2: [Иг ни + ИГ„, + ни + ИГи ] + ГГ; Ядерная конструкция № 3: ИГ + [гг не + Г + ни + ИГКОСв / [пРг Пред + ИГК0СВ ] ]; Ядерная конструкция № 4: ИГ + [гг не + Г + ни + ИГК0С„ / [Прг Пред + ИГК0Са ], + ни + ИГК0СВ / [Прг Пред + ИГК0СВ ] ].

Пример порождающей модели типовой конструкции 'ИГ + [гг. не + Г + ни + (Пред) + одинед,косв + Сед.Косв ]; падеж (один) = падеж (С)':

I Ядерный компонент.

Порождение конструкции: П => ИГ, + ГГ

ГГ => не + Г + ни + ПрГ ГГ => не + Г + ни + ИГ2 ПрГ => Пред + ИГ2 ИГг => одиНед.кпсв + Сед.косв

II Трансформационный компонент.

Конструкция 'ИГ + [гг не + Г + ни + (Пред) + одине1)„осе + Сед.косв ]; падеж {один) = падеж (С)' выводится из конструкции 'ИГ + [гг не + Г + ни + ИГКОсв / [пРг Пред + ИГК0СВ]]' с помощью трансформации «Вставление именной группы, содержащей существительное с зависимым от него местоимением-числительным один»: ИГ + [гг не + Г + ни + ИГкоса / [ПрГ Пред + ИГК0СВ ] ] => ИГ + [гг не + Г + ни + (Пред) + одине0.„1Св + Сед.КОсв ]

Пример: ИГ + [гг не + Г + ни + ИГК0СВ / [прг Пред + ИГКОСв ] ] => Новые виды расходов бюджетов до принятия законодательного акта не финансировались ни одним бюджетом.

Схематически порождающую модель конструкций с кумулятивным отрицанием в подъязыке правовых актов можно представить следующим образом (слева в рамках - ядерные конструкции, латинскими буквами обозначены трансформации):

Схема 1. Порождающая модель конструкций с кумулятивным отрицанием в подъязыке

правовых актов

[игяи- + ИГн] + ГГ

[|,г ни + ИГ„, + ни + ИГ„ ] + ГГ

-> (2) Гиг ни- + кто„ ] + [п- не + а 1 -> СП Гмг ни- + кто„ + из + С^ц 1 +

[г£ не + а 1

-> (34 [д£ ни- + какой.± + Са 1 + [¡т не + а 1

—> [иг ни- + [иг один,д„ + Сед II ] ] + ГГ —> (5) [ц£ ни + один^ + из + С^ц. 1 + [гг не + а 1

(11) Гиг ни- + что,, 1 + Ггг не + а 1

-> (6) ни + Сп. + ни + Сг 1 + Гд не + а 1

И Г + [, ,- не + Г + ни + ИГ,„,„ / [„,,г Пред + ИГ косв J J

■> (4) Ггг не + Г + ни + (Пред) + один.л ,,,„ + С.„ 1: падеж

(один) = падеж (С1 -> ИГ + [гг не + Г + ни + (Пред) + чтот„ ] ——> (8) [гг ни- +

(Пред) + что.„„ + не + а 1 -> ИГ + [п- не + Г + ни + (Пред) + кток„, ] —£-> (9) [д; ни- + (Пред) + ктог„гп + не + а ]

(10) Ггг не + Г + ни- + (Пред) + какой.„„ + С„„„ 1: падеж (какой) = падеж (С1

ИГ + [гг не + Г + ни + [цГ одинеАтс, + ^ед.косв 1 / [пРг Пред + [ИГ одинедкасв + С Д. КОСВ ]]] —(121 Ггг не + Г + ни- + (Пред) + один,л ,.„,. + из + С„„ г 1

ИГ + [гг не + Г + ни + ИГ„КВ / [пРг Пред + ИГкос, ], + ни + ИГК„» / [прг Пред + ИГК0СВ ] ]

(7) Ггг не + Г + ни + (Пред.) + С^.. + ни + (Пред,) + Пред. = Пред2

Что касается семантики, то высказывания, содержащие конструкции с кумулятивным отрицанием, рассматривались нами в двух аспектах: с точки зрения их базовой семантики и с точки зрения их коммуникативной семантики. Под первым аспектом мы понимаем семантизацию информации вне привязки языковых выражений к коммуникативному контексту; второй аспект имеет дело с семантизацией знаний в рамках коммуникативного акта.

Имеется две противоположных точки зрения на то, какой именно из двух отрицательных показателей (не или ни) в изучаемой конструкции является

«лишним», избыточным, семантически пустым или имеющим не отрицательное или не чисто отрицательное значение.

Первая, наиболее широко распространенная точка зрения, трактует ни как «вторичный» отрицательный показатель, служащий цели усиления главного отрицания, выраженного с помощью не («Русская Грамматика 1980 г.»). С помощью конструкций с кумулятивным отрицанием, выделенных в подъязыке правовых актов, нами последовательно было доказано, что необходимой связи между экспрессией усиления и присутствием форматива ни нет и, следовательно, нет оснований наделять форматив ни значением (функцией) усиления.

Исследователи, придерживающиеся второй точки зрения, считают отрицание ни в составе местоимения главным, а отрицание не при сказуемом - результатом автоматического преобразования, сопутствующего введению главного отрицания. Форматив не при сказуемом здесь предстает как семантически пустой, чисто формальный элемент предложения (Е.В. Падучева, И.М. Кобозева). Изучение спонтанной детской речи подтверждает, что ни занимает «главенствующее» положение в конструкциях с кумулятивным отрицанием. Если рассмотреть ошибки, допущенные детьми в высказываниях с кумулятивным отрицанием, можно увидеть, что в большинстве случаев неправильным было употребление именно форматива не.

Конструкции с кумулятивным отрицанием, которые выступают инструментом, или средством, коммуникативной организации смысла высказывания, рассматривались нами, далее, с точки зрения трех факторов -практических целей, коммуникативных целей и экспрессивной позиции говорящего [Городецкий 2003]. К экспрессивной позиции относятся также эмоция, оценка отношений коммуникантов и стилистические характеристики.

Проанализировав высказывания, содержащие конструкции с кумулятивным отрицанием, в трех вышеперечисленных аспектах, мы

выделили 20 практических целей, 12 коммуникативных целей и 9 групп экспрессивной позиции. Приведем два примера (по одному из юридического стандартизированного языка и языка детской речи):

(1) Никто из судей не вправе воздержаться от голосования.

Практическая цель: Определить правила поведения определенного множества людей в определенной практической ситуации. Коммуникативная цель: Информирование о правах.

Экспрессивная позиция: Отстраненное регулирование институционального поведения.

1. Нейтральный эмоциональный фон.

2. Уважение на социальной дистанции, вежливое поведение, вежливое отношение вышестоящего к нижестоящему на социальной дистанции.

3. Официальный стиль.

(2) Икак акить. тико исяит. (Никак не открыть, стекло мешает.) Практическая цель: Получить помощь взрослого.

Коммуникативная цель: Констатация того факта, что какое-то дело не получается. Экспрессивная позиция: Возмущение, недовольство, обида.

1. Отрицательная эмоция.

2. Неуважение на персональной дистанции, невежливое поведение, невежливое отношение нижестоящего к вышестоящему на персональной дистанции.

3. Бытовой диалог (разговорный стиль).

Результаты анализа аспектов коммуникативной организации смысла высказываний, содержащих конструкции с кумулятивным отрицанием, нами были охарактеризованы как с точки зрения принадлежности высказываний к определенному подъязыку, так и с точки зрения употребления в них конструкций с кумулятивным отрицанием.

Далее, в рамках нашего исследования был разработан и проведен психолингвистический эксперимент «Закономерности употребления конструкций с кумулятивным отрицанием в ситуации пересказа», с помощью которого мы попытались выяснить, каким образом кумулятивное отрицание интерпретируется при восприятии и трансформируется в языковой текст при вербализации.

Наиболее регулярно кумулятивное отрицание воспроизводится в общеотрицательных предложениях, содержащих местоименные слова с префиксом ни- (75% предложений); затем следуют общеотрицательные предложения, содержащие союз ни..ми (72,7%); предложения, содержащие частицу ни и предикатив нет (66,7%); общеотрицательные предложения, содержащие частицу ни (64,1%); предложения, содержащие местоимение с

префиксом ни- и предикатив нет (45,7%); частноотрицательные предложения, содержащие местоименные слова с префиксом ни- (44,5%).

Подъязык правовых актов является, во-первых, развитым «взрослым» языком, во-вторых, стандартизированным (в отличие, например, от языка детской речи и языка художественной литературы), поэтому мы предположили, что можно выделить устойчивые словосочетания, содержащие конструкции с кумулятивным отрицанием и характерные именно для данного подъязыка.

Устойчивость словосочетаний, характерная для подъязыка правовых актов, представляет собой континуум, где на одном полюсе находятся словосочетания, не являющиеся устойчивыми (одно употребление в нашем корпусе), на другом полюсе - словосочетания, обладающие максимальной степенью устойчивости (наибольшее количество употреблений в нашем корпусе - "Никто не может быть [гпРич Прич]", "Никто/никто из [иг См„.р ] не может быть [гпр„ч Прич]/не может [ГИнф Ги„ф ]")•

В третьей главе диссертации «Моделирование кумулятивного отрицания в аспекте онтогенеза» содержатся данные о результатах исследования материалов детской речи и проведенных нами экспериментов.

При изучении становления категории отрицания у русскоязычных детей материалом послужили записи спонтанной речи. Выбрав из корпуса текстов высказывания, в семантике которых присутствует категория отрицания (в ряде случаев даже не выраженная в поверхностной структуре), мы попытались расклассифицировать их по типу иллокутивных актов (Дж.Л. Остин), или коммуникативных целей (Б.Ю. Городецкий). Эти результаты отражены в таблицах 1 и 2.

Таблица 1. Классификация детских высказываний, содержащих отрицание

Иллокутивные акты Примеры

1. "Утверждения" 1.1. "Констатация того факта, что какое-то дело не получается" 1.2. "Констатация отсутствия предмета" 1.3. "Описание какого-либо явления" 1.4. "Описание образа действия" 1.5. "Отрицание признака" »Никак! »Анька не мозет. »Я не можу устать (достать). 'Лячя нети. »Нетю япоськи (нет лампочки). *Я пахая. И писяля я госёк, но поль писяля. (Не писала в горшок.) *Мама, кадаля понемогому (понемногу) пу (пью), мне вкусно, а када по могому - голька. »Янемазая. (не чумазая). »Там не яша бабушка, (не наша) »Я и хазязуська, я Аня! (Я не хозяюшка, я Аня.). »Ихоёсяя девосъка мама. (Нехорошая девочка малш.) »Янемазая. (не чумазая)

2. "Просьбы" 2.1. "Запрет, просьба не делать чего-либо" 2.2. "Просьба сделать что-либо" *Не надо попке бойно делать, (больно) •(Не хочет сам есть суп:] Мама, не сям.

3. "Ответные реплики" 3.1. "Анафорическое «нет»" 3.2. "Отказ на просьбу, предложение" 3.3. "«Не знаю»" »[-Боря, смотри, тётя, тётя!] -Неть, баба. »Не буду эмишель. »Зинаю. »Ася на знает (Ася не знает). *Няю (не знаю).

4. "Имитация" 4.1. "Имитация" »Ваники, ваники, ни тяпиты таники. (Валенки, валенки, не подшиты стареньки.)

5. "Названия, имена" 5.1. "Названия, имена" »Неваляшка, клоун говорят. »Азнайка. (Незнайка.)

6. "Вопросы" 6.1. "О каком-либо явлении" 6.2. "О будущем" 6.3. "Об отсутствии какого-либо предмета" *Потиму дельфинь не тонет там [в воде], амальтик тонет? »Не будет бойно? (больно) »Уны нет? (Луны нет?)

7. "Обещания, планы, предсказания" 7.1. "Обещания, планы, »Калябас-Калябас, не дадим тебе качьбас (колбас). предсказания" ,Я не буду пахих сов гавалить.

Таблица 2. Наиболее распространенные типы иллокутивных актов вместе с возрастными диапазонами, а также со средними значениями возраста начала их употребления детьми (темные квадратики)

Тип иллокутивного акта Количество полных лет

1 2 3

1.1

1.2.

1.3.

1.5.

2.1.

3.1.

3.2.

7.1.

При изучении становления кумулятивного отрицания в речи

русскоязычных детей мы обращались как к анализу спонтанной речи, так и к экспериментам. Были выбраны два экспериментальных подхода - метод выбора картинки (The Picture Selection Task), ориентированный на процесс понимания речи, и метод спровоцированного речепроизводства (Elicited Production). В рамках этих методов были разработаны два конкретных эксперимента. Полученные экспериментальные результаты сведены в таблицы, отражающие наблюдаемые реакции испытуемых, их возраст, и такой важный показатель уровня языковой компетенции, как средняя длина высказывания. На этой эмпирической основе можно сделать важные выводы о становлении категории отрицания.

Материал, полученный в результате анализа спонтанной речи, позволяет определить приблизительные этапы, по которым происходит усвоение категории двойного отрицания в речи русскоязычных детей.

Основным результатом эксперимента The Picture Selection Task (см. схему 2) явился список типов предложений с кумулятивным отрицанием, которые ранжированы в зависимости от сложности их понимания детьми трех-четырех лет (сверху - самые простые, снизу - самые сложные). Проценты означают, сколько правильных ответов на данное предложение-стимул было сделано детьми из общего количества ответов.

Результаты эксперимента The Picture Selection Task можно сравнить с результатами эксперимента «Закономерности употребления конструкций с кумулятивным отрицанием в ситуации пересказа» (см. схему 3). Проценты означают, сколько раз при пересказе текстов испытуемые употребили в данном экспериментальном предложении конструкцию с кумулятивным отрицанием.

Схема 2. Результаты эксперимента "Выбор картинки"

Общеотрицательные предложения, содержащие местоименные слова с префиксом ни- (88%).

Предложения, содержащие местоимение с префиксом ни- и предикатив нет (75%).

Общеотрицательные предложения, содержащие союз ни...ни (63%).

Предложения, содержащие частицу ни и предикатив нет (56%).

Общеотрицательные предложения, содержащие частицу ни (38%).

Частноотрицательные предложения, содержащие местоименные слова с префиксом ни- (25%).

Схема 3. Результаты эксперимента "Употребление конструкций с кумулятивным отрицанием в ситуации пересказа"

Общеотрицательные предложения, содержащие местоименные слова с префиксом ни- (75%).

Общеотрицательные предложения, содержащие союз ни...ни (72,7%).

Предложения, содержащие частицу ни и предикатив нет (66,7%).

Общеотрицательные предложения, содержащие частицу ни (64,1%).

Предложения, содержащие местоимение с префиксом ни- и предикатив нет (45,7%).

Частноотрицательные предложения, содержащие местоименные слова с префиксом ни- (44,5%).

Основные результаты эксперимента Elicited Production: каждое экспериментальное предложение было рассмотрено с двух точек зрения - с точки зрения употребления / неупотребления синтаксической конструкции с двойным отрицанием и с точки зрения правильного / неправильного употребления двойного отрицания.

Что касается употребления / неупотребления синтаксической конструкции с двойным отрицанием, то следует отметить, что контекст для

предложения с кумулятивным отрицанием должен быть весьма специфичным, при этом, даже если он является достаточно благоприятным, все равно остается небольшая вероятность того, что испытуемый употребит предложение без двойного отрицания. В данном эксперименте 10,58% ответов детей были без двойного отрицания.

Большинство предложений с кумулятивным отрицанием были правильными. Неправильные предложения с кумулятивным отрицанием составляют всего 5,77% от общего количества ответов и 6,45% от количества предложений с кумулятивным отрицанием. Следует отметить, что (как считается традиционно) нормальный средний уровень ошибок во взрослой разговорной речи колеблется от 2% до 6% (ошибки могут быть на самых разных уровнях использования языка - фонетические оговорки, ошибки в согласовании и т.д.). Таким образом, можно сделать вывод, что дети, принимавшие участие в данном эксперименте, весьма незначительно отличаются от взрослых носителей языка, которые, вероятно, тоже сделали бы некоторое количество ошибок в подобном эксперименте.

В рамках эксперимента The Picture Selection Task нами было проведено также гендерное исследование. В зависимости от способов усвоения родного языка всех детей можно разделить на 2 категории: референциальную и экспрессивную. Лексикон первых включает преимущественно предметные слова, т.е. нарицательные существительные. Словарь вторых являлся разнородным, включает слова из самых разных лексических пластов. Референциальные дети увлечены навешиванием ярлыков на различные объекты, экспрессивные стремятся использовать язык для регуляции собственной деятельности и установления контакта с другими людьми. Некоторые дети занимают как бы промежуточное положение. Однако крайние в этом ряду, т. е. максимально референциальные и максимально экспрессивные, так разительно отличаются друг от друга, что это дает основание думать о двух принципиально разных тактиках усвоения языка.

Основной целью данной части исследования стала проверка зависимости типа развития ребенка от количества правильно понятых предложений. Для решения этой задачи использовался свободный от распределения критерий Краскела-Уоллиса (ранговый непараметрический критерий). При использовании данного критерия достаточно относительной порядковой шкалы. При этом с достоверностью как 95%, так и 99% подтвердилась гипотеза о том, что референциальные дети делают в тестах на понимание больше ошибок, чем экспрессивные. Т.е. задание, которое использовалось в данном эксперименте, может служить различающим критерием для двух групп детей с разным путем развития. Также подтвердилась зависимость пола ребенка от пути его языкового развития: референциальными являются, как правило, девочки, экспрессивными - мальчики.

Нами уделено внимание также сопоставительно-типологическому аспекту изучаемого лингвистического явления. Для этого проведено сопоставление данных о развитии категории кумулятивного отрицания в русском языке, которые были получены нами ранее, с аналогичными данными о французском и английском языках, полученными в исследованиях зарубежных психолингвистов. Одним из основных результатов исследования явился сопоставительный анализ, проведенный на материале трех языков - русского, английского и французского, который заключается в поэтапном рассмотрении развития категории двойного отрицания в речи детей (см. таблицу 3). Это позволяет наглядно показать, как соотносятся друг с другом два рода явлений: (А) употребление детьми двойного отрицания в языке, где эта конструкция как таковая отсутствует (в английском); и (Б) неупотребление детьми двойного отрицания на начальных этапах развития этой категории в языке, для которого в целом характерно двойное отрицание (во французском). Для русского языка, во-первых, характерно употребление (правильное или неправильное) двойного отрицания уже с двухлетнего возраста; во-вторых, не удалось обнаружить этапов, на которых кумулятивное отрицание употребляется типично

неправильно (например, с опущением одного из двух необходимых формативов). В плане отбора материала и методики его обработки отметим, что для русского языка развитие категории кумулятивного отрицания рассматривалось обособленно от других типов отрицания; для английского языка было рассмотрено развитие категории отрицания в целом, и лишь в его контексте - употребление двойного отрицания; для французского категория отрицания также рассматривалась в целом, по той причине, что отрицание здесь бывает только двойным.

Таблица 3. Соотношение этапов развития категории двойного отрицания в русском, английском и французском языках (этапы, для которых характерно отсутствие двойного отрицания, выделены серымЧ

Этапы Русский язык Английский язык Французский язык

I 1;10-2;05 (МШ=3-4) 1;07-2;05 1;05-1;08

II 2;03-3;05 (МШ=4-4,5) 2;02-2;08 1;07-2;00

III 2; 10-... (МШ>4,5) 2;05-3;02 2;00-3;00

IV 3;00-...

Полученные в реферируемом диссертационном исследовании результаты актуальны для построения как общей коммуникативно-семантической модели языка, так и частной модели того или иного языкового явления в дискурсивном контексте. В частности, нами была обоснована правомерность привлечения данных психолингвистических экспериментов и анализа корпусов текстов как взрослой, так и детской речи при исследовании различных аспектов языка.

За рамками данной работы остались многие аспекты исследования конструкций с кумулятивным отрицанием. Так, перспективным представляется: 1) рассмотрение двойного отрицания в текстах художественной литературы и других подъязыков, 2) привлечение данных о детской речи языков, не затронутых в нашем исследовании, 3) более тщательная разработка метаязыка для коммуникативно-семантической модели, 4) изучение явления кумулятивного отрицания с целью использования результатов при создании методов идентификации авторства текстов, 5) проведение описанных в нашем исследовании экспериментов с привлечением большего количества носителей языка.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Тендерные различия в детской речи (о разных путях усвоения языка). Статья. // Вестник МГЛУ № 518. Серия «Лингвистика». Тендер: язык, культура, коммуникация. - Москва, 2006. - 0,5 п.л.

2. К построению авторского инварианта. Материалы конференции. // Русский язык: исторические судьбы и современность. Международный конгресс русистов-исследователей. Труды и материалы. - Москва, 2001. - 0,3 п.л. (доля автора - 0,1 п.л., в соавторстве с Ильюшиной Е.А., Петровой М.А., Прохоровым A.B., Бутузовой О.Ю.)

3. Индивидуальные особенности формирования категории отрицания в речи русскоязычных детей. Статья. // Русская Филология 13. // Сборник научных работ молодых филологов. - Тарту, 2002. - 0,5 п.л.

4. Развитие категории отрицания в речи детей: опыт типологического исследования. Материалы конференции. // Материалы 3-ей зимней типологической школы. - Москва, 2002. - 0,1 п.л.

5. К вопросу об авторском инварианте. Статья. // Studia Slavica. Сборник научных трудов молодых филологов III. - Таллинн, 2003. - 1,0 п.л. (доля автора - 0,5 п.л., в соавторстве с Петровой М.А.)

6. Развитие категории отрицания в речи русскоязычных детей. Материалы конференции. // Материалы международной лингвистической конференции в Казахстане. - Алма-Ата, 2003. - 0,2 п.л.

7. Тендерные различия в детской речи (о разных путях усвоения языка). Материалы конференции. // Тендер: Язык, Культура, Коммуникация. // Материалы Третьей Международной Конференции 27-28 ноября 2003. -Москва, 2003.-0,2 п.л.

8. Развитие категории двойного отрицания в речи детей. Статья. // Studia Slavica. // Сборник научных трудов молодых филологов IV. - Таллинн, 2004. -0,8 п.л.

9. Коммуникация и грамматика: речь детей и речь взрослых. Тезисы доклада. // Стилистика и теория языковой коммуникации. - Москва, 2005. - 0,2 п.л.

Заказ № 5 2/02/09 Подписано в печать 02.02.2009 Тираж 100 экз. Усл. п.л. 1,5

ООО "Цифровичок", тел. (495) 797-75-76; (495) 649-83-30 www.cfr.ru; е-таП: info@cfr.ru

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Петрова, Юлия Николаевна

Введение

ГЛАВА 1. ПРИНЦИПЫ И МЕТОДЫ МОДЕЛИРОВАНИЯ

КУМУЛЯТИВНОГО ОТРИЦАНИЯ

1.1. Постановка проблемы

1.1.1. Взгляды на отрицание в лингвистике, философии, формальной логике

1.1.2. Отрицание в различных языках

1.1.3. Двойное и кумулятивное отрицание в русской лингвистической традиции

1.1.4. Исследование языковых явлений с помощью изучения детской речи

1.1.5. Методологические основы исследования

1.2. Коммуникативно ориентированный подход к моделированию языка как рамочная методологическая концепция

1.3. Логико-философский подход к моделированию высказывания

1.4. Теория речевых актов как новый этап в развитии методов прагмасемантического моделирования высказывания

1.5. Компьютерные методы процессуальной семантики

1.6. Специфика семантического моделирования синтеза и анализа текста

1.6.1. Вербализация как интерпретирующий процесс

1.6.2. Концепция интерпретации текста, основанная на построении мира или построении образа

1.6.3. Выведение умозаключений в процессе понимания естественного языка

1.6.4. Грамматика непосредственных составляющих как основа автоматизации анализа текста

1.6.5. Система понимания естественного языка Винограда

1.7. Подходы к разработке структур для представления знаний

1.7.1. Семантические сети как модели памяти

1.7.2. Когнитивный инструментарий компьютерной лингвистики

1.8. Теория подъязыков как методологическая основа для моделирования коммуникативно-семантического функционирования языковых конструкций

1.9. Языковые конструкции и устойчивые словосочетания: взаимодействие грамматики и коммуникативной семантики

1.10. Рабочие принципы настоящего исследования 73 Выводы по Главе

ГЛАВА 2. ОПЫТ ФОРМАЛЬНОГО И КОММУНИКАТИВНО-СЕМАНТИЧЕСКОГО МОДЕЛИРОВАНИЯ КОНСТРУКЦИЙ С КУМУЛЯТИВНЫМ ОТРИЦАНИЕМ (В СТАНДАРТИЗОВАННОМ ДИСКУРСЕ И В ДЕТСКОЙ РЕЧИ)

2.1. Метаязык порождающей модели конструкций с кумулятивным отрицанием

2.2. Методика выделения конструкций с кумулятивным отрицанием в различных подъязыках

2.3. Инвентарь конструкций с кумулятивным отрицанием

2.3.1. Типы формального выражения кумулятивного отрицания в подъязыке правовых актов

2.3.2. Типы формального выражения кумулятивного отрицания в спонтанной детской речи

2.4. Опыт построения порождающей модели конструкций с кумулятивным отрицанием

2.5. Семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием

2.5.1. Базовая семантика конструкций с кумулятивным отрицанием

2.5.2. Аспекты коммуникативной организации смысла (КОС) конструкций с кумулятивным отрицанием

2.6. Употребление конструкций с кумулятивным отрицанием в ситуации пересказа (психолингвистический эксперимент)

2.7. Проблема формирования в подъязыке устойчивых словосочетаний, содержащих конструкции с кумулятивным отрицанием

Выводы по Главе

ГЛАВА 3. МОДЕЛИРОВАНИЕ КУМУЛЯТИВНОГО ОТРИЦАНИЯ В АСПЕКТЕ ОНТОГЕНЕЗА

3.1. Развитие категории отрицания в речи русскоязычных детей

3.1.1. Классификация детских высказываний с отрицанием по типам иллокутивных актов

3.1.2. Этапы развития формальных средств выражения категории отрицания; их варьирование в индивидуальном онтогенезе

3.1.3. Характеристика употребления иллокутивных актов по данным корпуса высказываний из спонтанной речи детей

3.2. Моделирование кумулятивного отрицания в речи русскоязычных детей

3.2.1. Методики получения эмпирических данных для моделирования детской речи

3.2.2. Средняя длина высказывания (MLU)

3.2.3. Моделирование становления кумулятивного отрицания на основе анализа спонтанной речи

3.2.4. Моделирование становления кумулятивного отрицания на основе экспериментального метода The Picture Selection Task (выбор картинки)

3.2.5. Моделирование становления кумулятивного отрицания на основе экспериментального метода Elicited Production (спровоцированное речепроизводство)

3.2.6. Тендерный фактор при моделировании становления кумулятивного отрицания

3.3. Этапы становления конструкций с двойным отрицанием: сопоставительный межъязыковой анализ

3.3.1. Развитие категории отрицания в английском языке

3.3.2. Развитие категории отрицания во французском языке

3.3.3. Сопоставительный анализ становления конструкций с двойным отрицанием в русском, английском и французском языках

3.4. Проблема коммуникативной нормы и ее нарушения на примере синтаксических конструкций с кумулятивным отрицанием

Выводы по Главе

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Петрова, Юлия Николаевна

В последнее время в лингвистике активно изучаются когнитивные механизмы, лежащие в основе функционирования различных языковых единиц. Как было сказано в статье Б.Ю. Городецкого, «В конечном итоге все авторы новых лингвистических концепций движимы единым стремлением -объяснить языковое поведение людей и более того — стоящую за ним языковую способность. <.> Но в чем же сущность языкового поведения и языковой способности? Весь ход развития лингвистики XX века подвел нас к такому ответу на поставленный вопрос, который ставит в центр внимания категорию общения. Именно вербальное общение (или вербальная коммуникация) как совместная семиотическая деятельность естественно включает в себя все прочие объекты и процессы, которые выделялись исследователями языка» [Городецкий 2003].

Моделируемое грамматическое явление рассматривается нами с точки зрения коммуникативной природы языковых конструкций и закономерностей их реализации в дискурсе. Здесь неизбежным оказывается обращение к теории нормы и ее нарушений (особенно в детской речи). Если в нашем «взрослом языке» речевой факт создается по схеме «система -» норма —> речь», то у детей его производство происходит более простым способом: «система —> речь».

Эмпирическая база для исследования этой проблематики включает, разумеется, разноаспектный корпус текстов. Но, хотя анализ спонтанной речи традиционно считается наиболее надежным, в последнее время было разработано множество методик проведения лингвистических экспериментов, позволяющих достаточно полно отразить какой-либо момент речевого развития ребенка, а также избежать недооценки его лингвистической компетенции.

Объектом изучения служат высказывания, содержащие конструкции с кумулятивным отрицанием. Предметом исследования являются коммуникативно-семантические механизмы, лежащие в основе функционирования кумулятивного отрицания в разнообразных дискурсивных контекстах.

Цель работы — формальное и коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием, рассматриваемых с позиций как синтеза, так и анализа высказываний в контексте дискурса.

1) выявить природу и роль категории отрицания как одного из важнейших факторов человеческого дискурса;

2) разработать принципы и методы семантического моделирования кумулятивного отрицания в коммуникативном аспекте (с учетом опыта предшествующих исследований);

3) сформировать корпус разнообразных контекстов использования кумулятивного отрицания и построить соответствующую базу данных;

4) разработать необходимые метаязыковые средства для исчисления формы и семантики изучаемых конструкций (в структурном и процессуальном аспектах);

5) на материале корпуса контекстов систематизировать основные типы коммуникативных целей (иллокутивных сил) для соответствующих высказываний и объяснить механизм их участия в организации смысла текста;

6) предложить модель актуализации конструкции с кумулятивным отрицанием в условиях конкретной коммуникативной ситуации;

7) осуществить моделирование онтогенеза кумулятивных конструкций (в аспектах понимания и вербализации) на сопоставительном материале русской, английской и французской детской речи;

8) разработать методику и провести эксперименты (с участием детей и взрослых) для выявления закономерностей в употреблении и понимании кумулятивного отрицания;

9) предложить частную модель нормы (в речи детей и взрослых) применительно к изучаемым конструкциям;

10) провести анализ тендерных различий в усвоении детьми категории кумулятивного отрицания.

Исследование опирается на комплекс дополняющих друг друга теоретических и эмпирических методов, таких как методы корпусной лингвистики, математической лингвистики, формальной логики, сопоставительной семантики, коммуникативного моделирования, психолингвистические эксперименты с участием взрослых и детей. Научная новизна работы состоит в том, что впервые:

• установлены функциональные особенности кумулятивного отрицания в речи детей и взрослых;

• проведено тендерное моделирование онтогенеза кумулятивного отрицания.

Достоверность и обоснованность полученных результатов обеспечиваются методологической основой исследования, обоснованной методикой и представительной эмпирической базой исследования.

На защиту выносятся следующие основные положения:

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и 15 приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием"

Выводы по Главе 3:

1. Для более глубокого понимания природы и механизма любого языкового явления существенно учесть факты его онтогенеза. Именно такое освещение кумулятивного отрицания осуществлено в настоящей главе.

2. Кумулятивное отрицание в детской речи удобнее рассматривать в контексте всей категории отрицания.

3. Детские высказывания, содержащие отрицание, были расклассифицированы по типам иллокутивных актов (иллокутивных сил).

4. С помощью анализа спонтанной речи детей выделяются этапы развития формальных средств выражения категории отрицания, в том числе кумулятивного отрицания, а также прослеживается их варьирование в индивидуальном онтогенезе.

5. Для выявления ряда факторов, определяющих функционирование кумулятивного отрицания, нами проведены психолингвистические эксперименты, ориентированные как на понимание, так и на порождение детьми конструкций с кумулятивным отрицанием.

6. Поскольку развитие речи происходит у каждого ребенка индивидуально, возраст не является хорошим показателем. В качестве индикатора развития синтаксиса принято считать среднюю длину высказывания (MLU - the mean length of utterance).

7. На основе данных, полученных с помощью эксперимента с участием детей, был проведен анализ тендерных различий в усвоении детьми категории кумулятивного отрицания.

8. Сопоставительный анализ, проведенный на материале русского, английского и французского языков, который заключается в поэтапном рассмотрении развития категории двойного отрицания в речи детей, позволяет наглядно показать, как соотносятся друг с другом два рода явлений: (А) употребление детьми двойного отрицания в языке, где эта конструкция как таковая отсутствует (в английском); и (Б) неупотребление детьми двойного отрицания на начальных этапах развития этой категории в языке, для которого в целом характерно двойное отрицание (во французском). Для русского языка, во-первых, характерно употребление (правильное или неправильное) двойного отрицания уже с двухлетнего возраста; во-вторых, не удалось обнаружить этапов, на которых кумулятивное отрицание употребляется типично неправильно (например, с опущением одного из двух необходимых формативов).

9. Если в нашем «взрослом» языке речевой факт создается по схеме «система -» норма —» речь», то у детей его производство происходит более простым способом: «система -> речь». Поэтому анализ детских инноваций помогает пролить свет на разного рода сложные отношения между системой и нормой в современном языке и имеет большое значение для теоретической лингвистики.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Углубленное исследование семантических механизмов актуализированных языковых конструкций обеспечивается привлечением материала как взрослой, так и детской речи.

При разработке методов моделирования кумулятивного отрицания необходимо использовать широкую методологическую основу. Здесь рамочной концепцией для нас является коммуникативная теория языка, которая конкретизируется привлечением различных частных концепций.

Разработка процессуальной модели конструкций с кумулятивным отрицанием является разновидностью моделирования семантической способности человека, которая включает прежде всего способность понимать текст (анализ текста) и строить текст, выражающий определенный смысл (синтез текста).

Подъязык правовых актов как стандартизированный хорошо развитой «взрослый» язык тяготеет к одному полюсу шкалы «Степень сознательной конвенциональности в регулировании норм подъязыка», а подъязык детской речи, который характерен для этапа зарождения языка, тяготеет к противоположному полюсу этой шкалы.

В основе метаязыка порождающей модели конструкций с кумулятивным отрицанием может лежать структура составляющих.

Поскольку поиск конструкций с кумулятивным отрицанием в различных подъязыках осуществлялся по фиксированному списку словоформ, в который входят частица ни и местоимения с приставкой ни-, следует различать количество употреблений ни и количество выделенных конструкций с кумулятивным отрицанием, поскольку количество употреблений превышает количество конструкций (в одну конструкцию может входить несколько ни).

Что касается подъязыка детской сферы общения, то здесь сложно произвести точный подсчет абсолютной частоты употребления ни (в связи с особым характером вариативности этого вида речи).

В подъязыке правовых актов можно выделить и исчислить конструкции с кумулятивным отрицанием, построить их порождающую модель, а также выделить устойчивые словосочетания, содержащие конструкции с кумулятивным отрицанием и характерные именно для данного подъязыка (что и было нами сделано).

В подъязыке детской речи различаются два рода формального выражения кумулятивного отрицания - правильное или неправильное употребление формативов ни и не.

Семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием предполагает исследование их базовой семантики и коммуникативной организации смысла.

Отрицание ни в составе местоимения является главным, а отрицание не при сказуемом выступает результатом автоматического преобразования, сопутствующего введению главного отрицания. Форматив не при сказуемом предстает как семантически пустой, чисто формальный элемент предложения.

Для лучшего понимания моделируемого явления нами был разработан и проведен психолингвистический эксперимент с участием взрослых носителей языка, с помощью которого мы попытались выявить, каким образом кумулятивное отрицание интерпретируется при восприятии и трансформируется в языковой текст при вербализации.

Для более глубокого понимания природы и механизма любого языкового явления существенно учесть факты его онтогенеза.

Кумулятивное отрицание в детской речи удобнее рассматривать в контексте всей категории отрицания.

Детские высказывания, содержащие отрицание, были расклассифицированы по типам иллокутивных актов (иллокутивных сил).

С помощью анализа спонтанной речи детей выделяются этапы развития формальных средств выражения категории отрицания, в том числе кумулятивного отрицания, а также прослеживается их варьирование в индивидуальном онтогенезе.

Для выявления ряда факторов, определяющих функционирование кумулятивного отрицания, нами проведены психолингвистические эксперименты, ориентированные как на понимание, так и на порождение детьми конструкций с кумулятивным отрицанием.

Поскольку развитие речи происходит у каждого ребенка индивидуально, возраст не является хорошим показателем. В качестве индикатора развития синтаксиса принято считать среднюю длину высказывания (MLU - the mean length of utterance).

На основе данных, полученных с помощью эксперимента с участием детей, был проведен анализ тендерных различий в усвоении детьми категории кумулятивного отрицания.

Нами был проведен сопоставительный анализ на материале русского, английского и французского языков, который заключается в поэтапном рассмотрении развития категории двойного отрицания в речи детей.

Если в нашем «взрослом» языке речевой факт создается по схеме «система норма -» речь», то у детей его производство происходит более простым способом: «система —» речь». Поэтому анализ детских инноваций помогает пролить свет на разного рода сложные отношения между системой и нормой в современном языке и имеет большое значение для теоретической лингвистики.

За рамками данной работы остались многие аспекты исследования конструкций с кумулятивным отрицанием. Так, перспективным представляется: 1) рассмотрение двойного отрицания в текстах художественной литературы и других подъязыков, 2) привлечение данных о детской речи языков, не затронутых в нашем исследовании, 3) более тщательная разработка метаязыка для коммуникативно-семантической модели, 4) проведение описанных в нашем исследовании экспериментов с привлечением большего количества носителей языка, 5) изучение явления кумулятивного отрицания с целью использования результатов при создании методов идентификации авторства текстов.

На последнем пункте хотелось бы остановиться подробнее. В настоящее время проблема авторизации и атрибуции текстов вышла из теоретической тени и стала эффективным инструментом «лингвистической криминологии» (экспертизы). Поэтому нахождение достоверных и устойчивых объективных характеристик авторского стиля является актуальной задачей. Для ее решения широко используются структурно-вероятностные модели языка.

Профессор МГУ им. Ломоносова А. Т. Фоменко в своей статье «Вопрос о подлинности "Древнероссийской истории" М. В. Ломоносова. Ломоносов или Миллер?» ставит под сомнение авторство "Древнероссийской истории". К решению этой задачи он подходит помощью разработанного метода идентификации авторства текста, основанного на найденном В.П.Фоменко и Т.Г.Фоменко авторском инварианте. Под авторским инвариантом понимается такой числовой параметр текстов, который однозначно характеризует своей величиной тексты одного автора (или небольшой группы авторов) и принимает существенно разные значения для текстов разных авторов.

В качестве подобной характеристики, названной авторским инвариантом, Фоменко предложили частоту употребления служебных слов [Фоменко 1983]. Составляющими авторского инварианта являются частоты употребления в тексте предлогов, союзов и частиц.

Возможно несколько вариантов выбора величины, характеризующей авторский стиль. Например, некоторые исследователи пытались охарактеризовать авторский стиль при помощи изучения поведения знаменательных частей речи (существительных, прилагательных), основываясь на их метафорических свойствах и некоторых других параметрах. Нам это представляется, однако, нецелесообразным, поскольку класс знаменательных частей речи является открытым, в отличие от закрытого класса служебных частей речи, что служит препятствием для применения объективных математических методов. Есть также методы определения авторства текста, основанные на математических моделях, например, Д.В. Хмелев в своей статье предложил формальный подход, основанный на математической модели последовательности букв текста, как цепи Маркова, что позволяет определить истинного автора с использованием всего лишь информации о встречаемости парных буквосочетаний [Хмелев 2000]. Автором данной диссертации вместе с соавторами уже были проведены исследования, посвященные авторскому инварианту, в качестве которого была взята частота употребления в тексте служебных слов [Ильюшина 2001; Петрова 2003]. Лингвистическими предпосылками для этого может послужить тот факт, что служебные слова являются важным элементом синтаксической структуры текста, и именно такой уровень языка, как синтаксис, является наиболее индивидуальным для каждого данного автора.

При определении авторского инварианта Фоменко предлагает рассматривать все служебные части речи. Однако даже при поверхностном рассмотрении полученных частот можно заметить, что не все служебные части речи одинаково хороши для данного эксперимента. Так, количество предлогов практически не различается у разных авторов.

Рассмотрение частиц и союзов оказалось более продуктивным, что объясняется очень просто: стиль письма каждого конкретного автора находится в непосредственной зависимости от его личной манеры говорить, то есть от его собственной речи. А такой показатель как использование частиц действительно индивидуален: каждый день мы встречаем людей, в речи которых замечаем «слова-паразиты» (вставочные компоненты, которые, кстати, очень часто являются частицами): например, «вот», «ведь», «ну» и многие другие. Можно предположить, что конструкции с кумулятивным отрицанием также могут служить хорошим показателем для выявления авторского стиля. В дальнейшем мы планируем провести ряд исследований, посвященных этой тематике.

Список таблиц, рисунков, схем, графиков

Список научной литературыПетрова, Юлия Николаевна, диссертация по теме "Прикладная и математическая лингвистика"

1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. - М., 1995.

2. Арутюнова Н. Д. Фактор адресата. — «Известия АН СССР. Серия литературы и языка», т. 40, 1981, № 4.

3. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.

4. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Языковое взаимодействие в диалоге и понятие иллокутивного вынуждения // Вопросы языкознания, 1992, № 2.

5. Баранов А.Н., Добровольский Д. О. Идиоматичность и идиомы // Вопросы языкознания, 1996, № 5.

6. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М., Эдиториал УРСС, 2001.

7. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // М.М. Бахтин. Эстетика словесного творчества. — М.: Советский писатель, 1979.

8. Бахтин М.М. Проблема речевых жанров // М.М. Бахтин. Литературно-критические статьи. — М., 1986.

9. Богуславский И.М. Исследования по синтаксической семантике: сферы действия логических слов. -М.: Наука, 1985.

10. Бондаренко В.Н. Отрицание как логико-грамматическая категория. — М.: Наука, 1983.

11. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959.

12. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. М., 1983.

13. Виноград Т. К процессуальному пониманию семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

14. Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины // Труды юбилейной научной сессии Ленинградского государственного университета. Л., 1946.

15. Виноградов В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке // Шахматов A.A. 1864-1920. Сборник статей и материалов. М. - Л., 1947.

16. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Издательство АН СССР, 1963.

17. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат, пер. с нем. -М., 1958.

18. Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. — М., 1972.

19. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. -М., 1977.

20. Гетманова А.Д. Логика. М., 1972.

21. Городецкий Б.Ю. К проблеме семантической типологии. М.: Издательство Московского университета, 1969.

22. Городецкий Б.Ю. Методы семантической инвентаризации ограниченного подъязыка // Б.Ю. Городецкий, В.В. Раскин. Методы семантического исследования ограниченного подъязыка. Часть вторая. М.: Издательство Московского университета, 1971.

23. Городецкий Б.Ю. О принципах инвентаризации семантики языка и подъязыка // Теоретические и экспериментальные исследования в области структурной и прикладной лингвистики. Под ред. В.А. Звегинцева. М.: Издательство Московского университета, 1973.

24. Городецкий Б.Ю. Лексико-статистическая инвентаризация комплекса подъязыков // Проблемы теоретической и экспериментальной лингвистики. Под ред. В.А. Звегинцева. М.: Издательство Московского университета, 1977.

25. Городецкий Б.Ю. Актуальные проблемы прикладной лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

26. Городецкий Б.Ю. Проблемы и методы современной лексикографии // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14: Проблемы и методы лексикографии. Под ред. Б.Ю. Городецкого. М.: Прогресс, 1983.

27. Городецкий Б.Ю. От редактора // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. М., 1986.

28. Городецкий Б.Ю. Коммуникативные основы теории языка (от лингвистики структур — к лингвистике общения) // МГЛУ. Методы современной коммуникации. Вып. 1 / Под ред. В.Н. Переверзева. М., 2003.

29. Джонсон-Лэрд Ф. Процедурная семантика и психология значения // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка. -М., 1988.

30. Дондуа К. Морфологическое выражение активного (эргативного) строя в адыгейской и картвельской группах кавказских языков // Известия Академии наук СССР М.: Изд-во АН СССР, 1948.

31. Есперсен О. Философия грамматики. -М., 1958.

32. Звегинцев В.А. Предложение и его отношение к языку и речи. М., Изд-во МГУ, 1976.

33. Ильюшина Е.А., Петрова М., Прохоров A.B., Сироткина Ю.Н., Бутузова О. К построению авторского инварианта // Русский язык: исторические судьбы и современность. Международный конгресс русистов-исследователей. Труды и материалы. Москва, 2001. Стр. 397.

34. Карасик. В.И. Язык социального статуса. — М., 1992.

35. Касевич В.Б. Онтолингвистика, типология и языковые правила // Язык и речевая деятельность. СПб., 1998.

36. Киклевич А.К. Содержательные аспекты систематизации множественных актантов // Весюк БДУ, 1989. № 1, с. 40-50.

37. Кларк Г., Кларк Е. Как маленькие дети употребляют свои высказывания // Психолингвистика, сборник статей. -М., 1984.

38. Кобозева И.М. Синтаксическое обоснование правила Перенесения Отрицания в русском языке // СезкозЬуепБка пшэйса № 2, 1976а.

39. Кобозева, И.М. Отрицание и пресуппозиции (в связи с правилом перенесения отрицания в русском языке): Автореф, дис.канд. филол. наук. -М.,МГУ, 19766.

40. Кобозева И.М. О семантической трактовке кумулятивного отрицания в русском языке // Проблемы структурной лингвистики. М., 1984.

41. Кобозева И.М. «Теория речевых актов» как один из вариантов теории речевой деятельности // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. М., 1986.

42. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М., 2000.

43. Колшанский Г.В. Паралингвистика. — М., 1976.

44. Кривоносов А.Т. Естественный язык и логика. М. - Нью-Йорк, 1993.

45. Кривоносов А.Т. Язык. Логика. Мышление: Умозаключение в естественном языке. М. - Нью-Йорк, 1996.

46. Кузьмина Т.В., Столярова Э.И., Цейтлин С.Н. Речь русского ребенка: Звучащая хрестоматия. Приложение к Бюллетеню Фонетического фонда русского языка. СПб. - Бохум, 1994.

47. Левашов Е.А., Рогожникова Р.П. Принципы отбора источников для Картотеки Словаря современного русского литературного языка // Теория и практика современной лексикографии. Под ред. Р.П. Рогожниковой. -Ленинград: Наука, 1984.

48. Лепская Н.И. Язык ребенка (онтогенез речевой коммуникации). М., 1997.

49. Лингвистический энциклопедический словарь (ЛЭС). Статья «Логическое направление» (стр. 273). -М., 1990.

50. Лингвистический энциклопедический словарь (ЛЭС). Статья «Отрицание». М., 1990.

51. Мельчук И.А. О терминах «устойчивость» и «идиоматичность» // Вопросы языкознания, 1960, № 4.

52. Мельчук И.А. Об одном классе фразеологических сочетаний. Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1968.

53. Минский М. Структура для представления знаний // Психология машинного зрения. М., 1978.

54. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.

55. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12: Прикладная лингвистика / Сост. В.А. Звегинцев; ред. и автор вступ. статьи Б.Ю. Городецкий. — М., 1983.

56. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. М., 1986.

57. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 24: Компьютерная лингвистика / Сост., ред. и автор вступ. статьи Б.Ю. Городецкий. М., 1989.

58. Норман Д. Семантические сети // Психология памяти. М., 1998.

59. Остин Дж.Л. Слово как действие // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. М., 1986.

60. Падучева Е.В. Семантический анализ отрицательных предложений в русском языке // Машинный перевод и прикладная лингвистика. М. (Тр. МГПИИЯ им. М. Тереза, вып. 12), 1969.

61. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса. М.: Наука, 1974.

62. Падучева Е.В. Денотативный статус именной группы и его отражение в семантическом представлении предложения // Научно-техническая информация. Сер. 2, 1979, № 9.

63. Падучева E.B. Проблема коммуникативной неудачи в сказках Льюиса Кэрролла // Text i zdanie: Zbior studiöw. Wroclaw etc., 1983.

64. Панфилов В.З. Гносеологические аспекты философских проблем языкознания. — М., 1982.

65. Переверзев В.Н. Теория коммуникации: металогический подход // МГЛУ. Методы современной коммуникации. Вып. 1 / Под ред. В.Н. Переверзева. — М., 2003.

66. Петрова М., Сироткина Ю. К вопросу об авторском инварианте // Studia Slavica. Сборник научных трудов молодых филологов III. Таллинн 2003. Стр. 370-381.

67. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. 5-е изд. М., 1935.

68. Пешковский А. М. Избранные труды. 7-е издание. М., 1956.

69. Пешковский A.M. Объективная и нормативная точка зрения на зрения на язык // A.M. Пешковский. Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1959.

70. Постовалова В.И. Язык как деятельность. Опыт интерпретации концепции В. Гумбольдта. М., 1982.

71. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике, т. 1 4. - М., 1958.

72. Ревякина Е.А. Молчание как элемент коммуникативной тактики женщины и мужчины (на материале диалогов из русского художественного дискурса). Дипломная работа. — М., МГЛУ, 2006.

73. Русская грамматика, Т. 1,2. -М., 1980.

74. Селиверстова О.Н. Опыт семантического анализа слов типа все и типа кто-нибудь IIВ Я, 1964, № 4.

75. Семененко Л.П. Аспекты лингвистической теории монолога. -М., 1996.

76. Серль Дж.Р. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. -М., 1986.

77. Серль Дж.Р. (б) Классификация иллокутивных актов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. М., 1986.

78. Серль Дж.Р. (в) Косвенные речевые акты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. — М., 1986.

79. Скрэгг Г. Семантические сети как модели памяти // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

80. Степанов Ю.С. В поисках прагматики (Проблема субъекта). — «Известия АН СССР. Серия литературы и языка», т. 40, 1981, № 4.

81. Стросон П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов / Сост. и авторы вступ. статей И.М. Кобозева и В.З. Демьянков; ред. Б.Ю. Городецкий. М., 1986.

82. Телия В.Н. Русская фразеология: семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. -М., 1996.

83. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. -М.: "Прогресс", 1988.

84. Тестелец Я.Г. Введение в общий синтаксис. М., 2001.

85. Томсон А.И. К теории правописания и методологии преподавания его в связи с проектированным упрощением русского правописания. — Одесса, 1903.

86. Трунова О.В. Отрицание в составе модального сказуемого в разных коммуникативных типах предложения. Саратов, 1978.

87. Тюрин Ю.Н., Макаров A.A. Статистический анализ данных на компьютере. — М., 1998.

88. Уилкс Й. Анализ предложений английского языка (часть 1) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

89. Филлмор Ч. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

90. Философский энциклопедический словарь (ФЭС). -М., 1989.

91. Фоменко А.Т. Авторский инвариант русских литературных текстов // Методы количественного анализа текстов нарративных источников. М., 1983. С. 86-109.

92. Фреге Г. Смысл и денотат, пер. с нем. // Семиотика и информатика. М., 1977.

93. Фрэнсис У.Н. Проблемы формирования и машинного представления большого корпуса текстов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 14: Проблемы и методы лексикографии. Под ред. Б.Ю. Городецкого. М.: Прогресс, 1983.

94. Халеева И.И. Основы теории обучения пониманию иноязычной речи (Подготовка переводчиков). -М., 1989.

95. Хмелев Д.В. Распознавание автора текста с использованием цепей А.А.Маркова // Вестник московского университета. Сер.9. Филология. 2000. №2.

96. Цейтлин С.Н. (сост.). От нуля до двух: Дневниковые записи. СПб., 1997.

97. Цейтлин С.Н., Елисеева М.Б. (сост.). От двух до трех: Дневниковые записи. СПб., 1998.

98. Цейтлин С.Н. Язык и ребенок. Лингвистика детской речи. М., 2000.

99. Чарняк Ю. (а) Умозаключения и знания (часть 1) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

100. Чарняк Ю. (б) Умозаключения и знания (часть 2) // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

101. Чейф У.Л. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 12 / Под ред. Б.Ю. Городецкого. М., 1983.

102. Чернышев В.И. Отрицание не в русском языке. Материал для Словаря русского языка. — Л., 1927.

103. Шендельс Е.И. Понятие грамматической синонимии. Ф.Н, 1959.

104. Щерба JI.B. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // JI.B. Щерба. Языковая система и речевая деятельность. -Ленинград: Наука, 1974.

105. Янко-Триницкая Н.А. Местоимения с префиксальными частицами не и ни // Русский язык в школе. №1. — М., 1976.

106. Allwood J. A critical look at speech act theory // Logic, pragmatics and grammar, ed. by Dahl. Lund, 1977.

107. Atkinson M. Children's Syntax: An Introduction to Principles and Parameters Theory. Oxford: Blachwell, 1992.

108. Bach K., Harnish R.M. Linguistic communication and speech acts. -Cambridge (Mass.), 1982.

109. Ballmer T.T., Brennenstuhl W. Speech act classification: A study in the lexical analysis of English speech activity verbs. Berlin etc., 1981.

110. Bartlett F.C. Remembering. Cambridge: Cambridge University Press, 1932.

111. Bellugi U. The emergence of inflection and negation systems in the speech of two children. Paper presented at the meeting of the New England Psychology Assotiation, 1964.

112. Bellugi U., Brown R. The acquisition of language. Chikago: The Univ. of Chicago, 1964.

113. Bellugi U. The acquisition of negation. Doctoral dissertation, Harvard University, 1967.

114. Bergenholz H., Schaeder B. (Hrsg.). Empirische Textwissenschaft: Aufbau und Auswertung von Text-Corpora. Konigstein/Ts.: Scriptor, 1979.

115. Bierwisch M. Wortliche Bedeutung: Eine pragmatische Gretchenfrage // Untersuchungen zum Verhältnis von Grammatik und Kommunikation. Berlin, 1979.

116. Bischof W.F. Psychology of Language and Memory // Computational Semantics Amsterdam etc., 1976.

117. Brawn G., Yule G. Discourse analysis. Cambridge etc., Cambridge University Press, 1983.

118. Brekle H.E. Semantik: Eine Einfuhrung in die sprachwissenschaftliche Bedeutungslehre. München, W. Fink Verlag, 1972.

119. Brown R. A first language: The early stages. Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1973.

120. Bühl er K. Sprachtheorie: Die Darstellungsfunktion der Sprache. Jena, Verlag von Gustav Fischer, 1934.

121. Chafe W.L. Givenness, contrastiveness, definiteness, subject, topic, and point of view // Subject and Topic / C. Li (ed.). New York: Academic Press, 1975.

122. Charaudeau P. Langage et discours: Eléments de sémiolinguistique (Théorie et pratique). — Paris, Classiques Hachette, 1983.

123. Chomsky C. The acquisition of syntax in children from 5 to 10. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1969.

124. Demuth K. Collecting Spontaneous Production Data // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

125. Déprez V., Pierce A. Negation and functional head projections in early grammar // Linguistic Inquiry, 24, 25-67, 1993.

126. Déprez V., Pierce A. Crosslinguistic evidence for functional projections in early child grammar // T. Hoekstra, B. Schwartz (Eds.). Language acquisition studies in generative grammar (pp. 57-83). Philadelphia: Benjamins, 1994.

127. Dijk T.A. van. Studies in the pragmatics of discourse. The Hague, Mouton, 1981.

128. Elgin C.Z. With reference to reference. — Indianapolis (Cambridge); Hackett Publisher Co., 1983.

129. Farmini L. La teoria della lingua: Fra storicismo e nuovi orientamenti. Studi linguistici generali ed applicati. — Manfredonia, Atlantica Editrice, 1981.

130. Fish S. How to do things with Austin and Searle: Speech act theory and literary criticism // Modern Language Notes, 1976, № 1.

131. Frank D. Grammatik und Konversation: Stilistische Pragmatik des Dialogs und die Bedeutung deutscher Modalpartikeln. Amsterdam, Kronberg/Ts., 1980.

132. Fräser B. A partial analysis of vernacular performative verbs // Proceedings of the Texas conference on performatives, presuppositions and implicatures, ed. by A. Rogers et al. Austin, 1977.

133. Gerken L., Shady M.E. The Picture Selection Task // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

134. Goffman E. Frame Analysis: An Essay on the Organization of Experience. -Cambridge: Harvard University Press, 1974.

135. Goodluck H. The Act-Out Task // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Caims. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

136. Gordon D., Lakoff G. Conversational postulates // Papers from the eighth Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. Chicago, 1971.

137. Gordon P., Chafetz J. Lexical learning and generalization in the passive acquisition. Paper presented at the 11th Annual Boston University Conference on Language Development, Boston, October, 1986.

138. Gordon P. The Truth-Value Judgment Task // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. — The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

139. Grégoire A. L'apprentissage du langage. Les deux premières années. -Liège/Paris, 1937.

140. Grégoire A. L'apprentissage du langage. La troisième année et les années suivantes. N.p., 1947.

141. Habermas J. Universalpragmatische Hinweise auf das System der IchAbgrenzungen // J. Habermas. Zur Entwicklung der Interaktionskompetenz: (Institutsinterne Arbeitsvorlage). Sternberg, 1974.

142. Hai liday M.A.K. Language structure and language function // New Horizons in Linguistics. Harmondsworth, 1970.

143. Hamblin C. L. Mathematical models of dialogue. — «Theoria», v. 37, 1971.

144. Harnish R.M. A projection problem for pragmatics // Syntax and' Semantics, vol. 10. New York etc., 1979.

145. Hindelang G. Einfuhrung in die Sprechakttheorie. — Tübingen, Max Niemeyer Verlag, 1983.

146. Isard S. Changing the context // Formal Semantics of Natural Language. -London — New York, 1975.

147. Isenberg H. Einige Grundbegriffe fur eine linguistische Texttheorie // Probleme der Textgrammatik. Berlin, 1976.

148. Kahrel P. Typological studies in negation. — Amsterdam u.a.: Benjamins, 1994.

149. Kim Jong-Bok. The Grammar of Negation: A Constraint-Based Approach. -Stanford, 2000.

150. Klima E. Negation in English // Fodor J.A., Katz J.J. (eds). The structure of Language: Readings in the Philosophy of Language. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice Hall, 1964.

151. Kutschera F. von. Remarks on action-theoretic semantics // Theoretical linguistics, v. 10, 1983.

152. Labov W. Language in the inner city: Studies in the black vernacular. — Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1972.

153. Lang E., Steinitz R. Können Satzadverbiale performativ gebraucht werden? // Kontexte der Grammatiktheorie. Berlin, Akademie-Verlag, 1978.

154. Leitner H. Vorschlage zu einer sprechhandlungsanalytisehen Fassung des Argumentationsbegriffes (Dissertation zur Erlangung des Doctorgrades). Köln, Universität zu Köln, 1984.

155. Landwehr J. Text und Fiktion. München, 1975.

156. Levinson S.C. Pragmatics. Cambridge University Press, 1983.

157. Lightfoot D. How to set parameters: arguments from language change. — Cambridge MA: MIT Press, 1991.

158. Lyons J. Semantics. Vol. 2. Cambridge etc. Cambridge University Press, 1977.

159. Martin R. Pour une logique du sens. Paris, Presses Universitaires de France, 1983.

160. Maxwell J.M. For you a special language-market Chuj // Papers from the Parasession on Language and Behavior. Chicago, 1981.

161. McCalla G.I. An approach to the organization of knowledge and its use in natural language recall tasks // Computational linguistics. Oxford etc., 1983.

162. McCawley J. Remarks on lexicography of performative verbs // Proceedings of the Texas conference on performatives, presuppositions and implicatures, ed. by A. Rogers et al. Austin, 1977.

163. McDaniel D., Cairns H.S. Eliciting Judgments of Grammaticality and Reference // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

164. McEnery T., Wilson A. Corpus Linguistics. Edinburgh, 1997.

165. McKee C. On-Line Methods // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

166. McNeill D. Developmental Psycholinguistics // F. Smith and G.A. Miller, eds. The Genesis of Language: A Psycholinguistic Approach. MIT Press, 1966.

167. Merin A. Where it's at (is what English intonation is about) // Papers from the nineteenth Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society. Chicago, 1983.

168. Merritt M. Building higher units and levels: The case for the strategic locus of observation // The elements: A parasession on Linguistic Units and Levels. -Chicago, 1979.

169. Minsky M. A framework for representing knowledge // A. I. Memo 306 -Massachusetts Institute of Technology Artificial Intelligence Laboratory, 1974.

170. Morgan J.M. Some remarks on the nature of sentences // Papers from the Parasession on Functionalism. Chicago, 1975.

171. Nelson K. Structure and strategy in learning to talk. Monographs of the Society of Research in Child Development 38. Chicago, 1973.

172. OmarM.K. The acquisition of Egyptian Arabic as a native language. The Hague: Mouton, 1970.

173. Pierce A. Language acquisition and syntactic theory: A comparative analysis of French and English child grammars. Dordrecht: Kluver, 1992.

174. Pollock J.-Y. Verb movement, universal grammar and the structure of IP // Linguistic Inquiry, 20. 365-424, 1989.

175. Potts M. Structure and development in child language: the preschool years. — Ithaca u.a.: Cornell Univ. Press, 1979.

176. Power R. The organization of purposeful dialogues // Linguistics, v. 17, 1979.

177. Quillian M.R. Semantic Memory // «Semantic Information Processing» / Minsky (ed.) Cambridge, Mass., MIT Press, 1968.

178. Raphael B. SIR: A Computer Program for Semantic Information Retrieval // «Semantic Information Processing» / Minsky (ed.) Cambridge, Mass., MIT Press, 1968.

179. Richards J.C, Schmidt R.W. Conversational analysis // Language and Communication. London etc., 1983.

180. Rieger C. Conceptual Memory (Unpublished Ph. D. Thesis, Stanford University), 1974.

181. Ritchie, William C. Handbook of child language acquisition. San Diego: Academic Press, 1999.

182. Roberts H. Voice in fictional discourse // Proceeding of the seventh Annual Meeting of the Berkeley Linguistics Society. Berkeley (California), 1981.

183. Rogers A. Remarks on the analysis of assertion and the conversational role of speech acts // Proceedings of the fourth Annual Meeting of the Berkeley Linguistics Society. Berkeley (California), 1978.

184. Ruke-Draviija V. The emergence of affirmation and negation in child language: some universal and language-restricted characteristics // K. Ohnesorg (ed.). Colloquium paedolinguisticum. The Hague: Mouton, 1972.

185. Sadock J.M. Toward a Linguistic Theory of Speech Acts. New York etc., Academic Press, 1974.

186. Sadock J.M. The soft, interpretive underbelly of generative semantics // «Syntax and semantics», vol. 3, Speech acts. New York, 1975.

187. Schank R., and Abelson R. Scripts, plans, and knowledge // «Proceedings of the 4th International Joint Conference on Artificial Intelligence», 1975.

188. Schank R. Language and Memory // Perspectives on cognitive science / D.A. Norman (ed.) Norwood, N.J., 1981.

189. Schecker M. Strategien alltäglichen Sprechhandelns // Textproduktion und Textrezeption. Tübingen, 1983.

190. Scheppe W.A. Sprechakttheorie und Sprachphilosophie: Eine Kritik der Theorie Austins (Dissertation zur Erlangung des Doktorgrades). — Müchen: Ludwig-Maximilian Universität, 1982.

191. Schmachtenberg R. Sprechakttheorie und dramatischer Dialog: Ein Methodenansatz zur Drameninterpretation. Tübingen, Max Niemeyer Verlag, 1982.

192. Schubert L.K. Extending the Expressive Power of Semantic Networks // «Advanced papers for the Fourth International Joint Conference in Artificial Intelligence»-USSR, Tbilisi, 1975 (MIT, Cambridge, Mass., 1975).

193. Searle J.R. Speech acts: an essay in the philosophy of language. London, Cambridge university press, 1969.

194. Searle J.R., Kiefer F., Bierwisch M. (eds.). Speech act theory and pragmatics. Amsterdam, D. Reidel Publishers Co., 1980.

195. Slobin D.I. The Acquisition of Russian as a Native Language // F. Smith, G. A. Miller, eds. The Genesis of Language: A Psycholinguistic Approach. MIT Press, 1966.

196. Slobin D.I. The Ontogenesis of Grammar. New York: Academic Press, 1971.

197. Slobin D. The crosslinguistic study of language acquisition. Vol. 1,2. — Hillsdale: Erlbaum, 1985.

198. Stampe D. Meaning and truth in the theory of speech acts // «Syntax and semantics», vol. 3, Speech acts. New York, 1975.

199. Steinmann M.Jr. Speech-act theory and writing // What Writers Know: The Language, Process, and Structure of Written Discourse. — New York etc., 1982.

200. Stenstrôm A.-B. Questions and Responses in English Conversation. Lund, Gleerup, 1984.

201. Stern C., Stem W. Die Kindersprache: Eine psychologische und sprachtheoretische Untersuchung. Leipzig: Barth, 1907.

202. Stromswold K. Learnability and the acquisition of auxiliaries. Doctoral dissertation, MIT, 1990.

203. Stromswold K. Analyzing Children's Spontaneous Speech // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

204. Tasmowski De Ryck L. Pragmatique linguistique: III. Essai d'application: impératif et actes de langage // Le langage en contexte. — Amsterdam, 1980.

205. Thornton R. Elicited production // Dana McDaniel, Cecile McKee, and Helen Smith Cairns. Methods for Assessing Children's Syntax. The MIT Press, Cambridge, Massachusetts, London, England, 1996.

206. Vendler Z. Res Cogitans. Ithaca etc., 1972.

207. Viehweger D. Semantik und Sprechakttheorie // Richtungen der Modernen Semantikforschung. Berlin, 1983.

208. Vossenkuhl W. Anatomie des Sprachgebrauchs: Über die Regeln, Intentionen und Konventionen menschlicher Verständigung. Stuttgart, Klett-Cotta, 1982.

209. Wexler K. Optional infinitives, head movement and the economy of derivations // D. Lightfoot, N. Hornstein (eds.). Verb Movement (pp. 305-362). -Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1994.

210. Wierzbicka A. Semantic primitives.-Frankfurt-am-M., 1972.

211. Wierzbicka A. Gemy mowy // Text i zdanie: Zbiör studiöw. — Wroclaw etc., 1983.

212. Winograd T. A Survey on Natural Language // «Advanced papers for the Third International Joint Conference in Artificial Intelligence» USA, Stanford, 1973 (SRI, Menlo Park, 1973).

213. WodeH. Four early stages in the development of LI negation // Journal of Child Language 4: 87-102, 1976.

214. Wright R.A. Meaning and conversational implicature // Syntax and semantics, vol. 3, Speech acts. New York, 1975.

215. Wunderlich D. Grundlagen der Linguistik. Hamburg, Buske Verlag, 1974; Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. - Frankfurt-am-Main, Suhrkamp, 1976.

216. Yngve V. On getting a word in edgewise // Papers from the sixth Regional Meeting of the Chicago Linguistic Society Chicago, 1970.

217. Zanuttini R. Two types of negative markers // Proceedings of the Northeastern Linguistic Society, 20, 1989.

218. Zillig W. Bewerten: Sprechakttypen der bewertenden Rede. Tübingen, Max Niemeyer Verlag, 1982.

219. Zwicky A.M., SadocK J.M. Ambiguity tests and how to fail them // Syntax and Semantics, vol. 4. New York, 1975.1Тп6Ц lo NW Л1. ТОМ 2

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Петрова, Юлия Николаевна

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Петрова, Юлия Николаевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коммуникативно-семантическое моделирование конструкций с кумулятивным отрицанием"

Список научной литературыПетрова, Юлия Николаевна, диссертация по теме "Прикладная и математическая лингвистика"

Похожие темы диссертаций