автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Коммуникативные и лингвоконцептологические характеристики русского и китайского погребальных обрядов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коммуникативные и лингвоконцептологические характеристики русского и китайского погребальных обрядов"

На правах рукописи

003475143

Лю Сун

КОММУНИКАТИВНЫЕ И ЛИНГВОКОНЦЕПТОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ РУССКОГО И КИТАЙСКОГО ПОГРЕБАЛЬНЫХ ОБРЯДОВ

10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

М

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград-2009

003475143

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет».

Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор Геннадий Геннадьевич Слышкин.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Елена Викторовна Якимович (филиал Московского энергетического института (ТУ) в г. Волжском);

кандидат филологических наук, доцент Марина Алексеевна Ефремова (Волгоградский государственный педагогический университет).

Ведущая организация — Волгоградская академия государственной службы.

Защита состоится 3 июля 2009 г. в 13 час. на заседании диссертационного совета Д 212.027.01 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета.

Текст автореферата размещен на официальном сайте Волгоградского государственного педагогического университета: Мр://ш\у\¥. vspu.ru 2 июня 2009 г.

Автореферат разослан 2 июня 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент Н. Н. Остринская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертация выполнена в рамках лингвокулыурологии - направления, изучающего взаимосвязь и взаимовлияние языка, сознания и культуры. Объектом исследования являются коммуникативные и лингвоконцептологические характеристики ритуала погребения. Предметом изучения стала национальная специфика погребальной коммуникации и концепта «похороны» в русской и китайской лингвокультурах.

Актуальность настоящего исследования обусловлена, во-первых, необходимостью дальнейшего развития сопоставительной лингвокулыурологии, основанного на сочетании коммуникативного и концептологического подходов к изучению объекта; во-вторых, значимостью погребального обряда как элемента культуры и лингвокультуры; в-третьих, расширением российско-китайского межкультурного общения, порождающим потребность в создании сравнительного лингвокультурного концептуария.

В основу выполненной работы положена следующая гипотеза: погребение, будучи фундаментальным культурным обрядом, сопровождается системой уникальных коммуникативных действий и подвергается интенсивной языковой концептуализации со стороны членов социума; как коммуникативные, так и концептологические характеристики погребения обладают национальной спецификой и поддаются сравнительному лингвокультурологическому анализу.

Цель исследования состоит в сравнительной коммуникативной и лингвоконцептологической характеристике русского и китайского погребальных ритуалов. Для выполнения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) описать исторические факторы, повлиявшие на формирование русского и китайского погребальных ритуалов;

2) определить основные жанры русской и китайской погребальной коммуникации;

3) охарактеризовать единицы, опредмечивающие концепт «похороны» в русской и китайской языковых системах;

4) выявить свойства концепта «похороны» в сознании носителей русского и китайского языков;

5) описать особенности функционирования концепта «похороны» в русских и китайских текстах.

Научная новизна работы состоит в выявлении лингвистических характеристик русского и китайского погребальных ритуалов и в построении комплексных моделей концептов «похороны», функционирующих в русской и китайской лингвокультурах.

Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшем развитии сравнительной лингвокультурологии и ком-муникативистики применительно к фундаментальным ритуалам культуры и их рефлексии в языковом сознании.

Практическая ценность работы обусловлена возможностью использования ее результатов в курсах сравнительного языкознания, лингвокультурологии, теории межкультурной коммуникации, русского и китайского лингвострановедения, лексикологии и стилистики русского и китайского языков, а также в практике составления сравнительных лингвокультурных концептуариев.

Материалом исследования стали данные сплошной выборки из толковых, синонимических, этимологических, фразеологических и паремиологических, афористических словарей русского и китайского языков (54 словарей); результаты анкетирования носителей китайского и русского языков (400 анкет); электронные базы данных, содержащие тексты двадцати девяти русских и двадцати девяти китайских газет, надписи на надгробиях и траурных венках, записанные на кладбищах Волгограда и Чанчуня (350 текстов). Единицами исследования стали текстовые фрагменты, содержащие описание погребального ритуала и/или апелляции к концепту «похороны».

В диссертации использовались следующие методы исследования: метод понятийного моделирования, этимологический анализ, компонентный анализ, интерпретативный анализ, сочетаемост-ный анализ, количественный анализ частотности словоупотребления, лингвистический эксперимент (методики дефинирования и свободного ассоциирования), интроспекция.

Теоретическую базу исследования составили научные концепции, разработанные в рамках следующих научных направлений:

- лингвокультурологии, лингвоконцептологии, аксиологической лингвистики (С.А. Аскольдов, А. Вежбицкая, В.И. Карасик, Н. А. Красавский, Д.С. Лихачев, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, И.А. Тарасова, Е.В. Якимович);

- коммуникативной лингвистики, жанрологии и теории дискурса (М.М. Бахтин, В.В. Дементьев, O.A. Леонтович, A.B. Олянич, К.Ф. Седов).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Наиболее значимым историческим фактором, повлиявшим на различие китайской и русской погребальных коммуникативных практик и концептов «похороны», стало наличие целенаправленного воздействия на китайский погребальный ритуал со стороны властных институтов в рамках официального дискурса и отсутствие подобного воздействия в русской лингвокультуре.

2. Основные жанры русской и китайской погребальной коммуникации сходны. К устным жанрам относятся: 1) выражение сочувствия близким покойного; 2) выражение сожаления, адресованное усопшему; 3) молитва за усопшего. Письменными погребальными жанрами являются: 1) эпитафия (в современной китайской коммуникации представлена слабо); 2) надписи на надгробных памятниках (разнообразны в русской лингвокультуре, строго клишированы в китайской); 3) надписи на лентах венков (более разнообразны в китайской лингвокультуре).

3. На уровне системного потенциала лексическая интразона русского концепта «похороны» значительно меньше, чем интразона китайского, поскольку для русских лексем, апеллирующих к концепту «похороны», характерно отсутствие явной внутренней формы. Лексическая интразона китайского концепта «похороны» включает следующие элементы: 1) форма похорон, 2) оценка похорон, 3) социальный статус покойника.

4. Фразеологическая и паремиологическая интразона русского концепта «похороны» развита слабо. Она включает небольшое количество единиц, обозначающих элементы погребальной церемонии и вербализирующих оценку похорон. В китайском языке фразеологическая и паремиологическая интразона изучаемого концепта обширна. Она включает следующие группы: 1) похоронная атмосфера, 2) похоронные обряды, 3) погребальные приметы.

5. В экстразону русского и китайского концептов «похороны» входит общая ассоциация «похоронный —> слишком мрачный». Для китайской лингвокультуры также характерны ассоциации, лакунар-ные для русской: 1) похороны —> в определенной степени радость, 2) похороны —► расточительство, 3) похороны —► крепкая дружба, 4) похороны —► проклятие.

6. На уровне субъектного потенциала понятийная сторона концепта «похороны» представлена следующим образом: 1) ритуал, производимый после смерти человека, 2) проводы умершего в иной мир, 3) процесс погребения мертвого, 4) последнее прощание с умершим, 5) повод для собрания людей. Уникальными для китайской лингвокультуры являются следующие определения похорон: 1) гражданская панихида, 2) «конец игры».

7. Текстовая реализация концепта «похороны» представлена сочетаемостью китайских и русских лексических единиц, обозначающих похороны, с эпитетами. Данные эпитеты сходны в русской и китайской лингвокультурах и делятся на следующие семантические группы: 1) характеризующие степень богатства похорон и их атмосферу, 2) характеризующие церемониальную сторону похорон, 3) уточняющие форму похорон, 4) определяющие характер похорон, 5) содержащие оценку похорон, 6) подчеркивающие социальный статус покойного, 7) указывающие на время проведения погребения, его длительность, 8) дающие национальную идентификацию ритуала.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии ВГПУ, научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика» ВГПУ, были представлены в виде докладов на Международной научной конференции «Аксиологическая лингвистика: проблемы лингвоконцептологии и лингвокультурных типажей» (Волгоград, 2007), «Антропологическая лингвистика» (Волгоград, 2008), на Первой и Второй международных научно-практических конференциях «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире» (Волгоград, 2007, 2008), на Первой Международной научно-практической конференции «Проблемы современного социума глазами молодых исследователей» (Волгоград, 2009). По теме диссертационного исследования опубликованы 6 работ общим объемом 2 п.л.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и списка источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Коммуникативные характеристики русского и китайского погребальных обрядов» определяется традиционный и современный погребальный ритуал, описываются исто-

рические факторы, повлиявшие на формирование русского и китайского погребальных ритуалов, классифицируются ценности, воплощенные в погребальном ритуале, и способы их языковой реализации в русской и китайской лингвокультурах.

Погребальный ритуал представляет собой сложное культурно-историческое явление. Наиболее значимым историческим фактором, повлиявшим на различие китайской и русской погребальных коммуникативных практик и концептов «похороны», стало наличие целенаправленного воздействия на китайский погребальный ритуал со стороны властных институтов в рамках официального дискурса и отсутствие подобного воздействия в русской лингвокультуре. Если русские политики не считают необходимым вмешиваться в практику проведения погребений, то в речах китайских лидеров регулярно звучат призывы к кремации, что связано с дефицитом земельных ресурсов. Так, в выступлении Мао Цзэдуна 27 апреля 1956 г. были следующие строки:

тт, тттм, ш

шшя, шшхвяш^ш. мтлшшш, ят

— Активно совершайте шаг к кремации, преобразуйте погребение, рационально используйте земельные ресурсы, отучитесь от дурного обычая похорон, агитируйте за совершение кремации! Кремируй тела, оставляй прах, не устраивай могилу!

Именно поэтому в Китае в большей степени, чем в России, наблюдается отход от традиционных погребальных практик, а в структуре концепта «похороны» настолько сильна ассоциация с огнем.

В погребальной коммуникации находят вербальное и невербальное воплощение важнейшие ценности социума. В русской и китайской лингвокультурах погребальная коммуникация носит, в основном, вербальный характер и реализуется в ритуальных жанрах, которые бывают как устными, так и письменными.

Можно выделить следующие устные погребальные жанры, присутствующие в обеих лингвокультурах:

1) выражение сочувствия близким покойного. В русской коммуникации: Сожалею!; Сочувствую!; Лучших Бог забирает первыми. В китайской коммуникации: Л^В^ЙёХ^к,

(Цин бу яо го фэнь бэй пиан, цзе ай шунь бянь. - Не горюйте, человек уже ушел);

2) выражение сожаления, адресованное усопшему: Вечная тебе (Вам) память!; Память о тебе (Вас) сохранится навсегда в наших сердцах!', Пусть земля будет тебе (Вам) пухом!; ШШтК (Нинь цзян юн чуй бу сю. - Вечная Вам память)-,

3) молитва за усопших:

а) в момент смерти священник, отпустивший умирающему грехи, читает молитвы и, причащая, произносит: «Причащается раб Божий (такой-то) Честного и Святого Тела и Крове Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, во оставление грехов и в Жизнь Вечную»; «Отче Святый, Врачу душ и телес...». Семь раз произносится «Господи, помилуй»!; в Китае не существует такой молитвы;

б) при опускании гроба в могилу: «Пусть земля тебе будет пухом))] «Упокой, Господи, душу раба Твоего, новопреставленного (имя), и прости ему вся согрешения его вольная и невольная и даруй ему Царствие Небесное». Священник крестообразно посыпает его землей со словами «Господня земля и исполнение ее вселенная и вси живущие на ней», гроб закрывается крышкой, после чего уже не открывается. Молитву эту можно совершать и перед тем как приступить к очередному блюду во время поминок.

В ходе древнего китайского погребения в момент, когда гроб опускали в землю, старший сын или старший наследник мужского пола произносил молитву: ЙШВМ Ш

тш&ш. штж, тштмтп, шн .«* шшйвш шт. тттжшт - глубоко опечален тем, что потерял вас. Уже заколочен гроб, и вы навсегда оставили нас. Ваш гроб будет предан погребению, и вскоре на вашей могиле воздвигнут высокий холм. Я сам стану неусыпным его стражем. Какая невыносимая печаль! О чем осмеливаюсь сообщить! Этот жанр является устаревшим, поскольку большинство современных китайцев предпочитают кремацию.

Жанры письменной погребальной коммуникации также идентичны в изучаемых культурах:

1) Эпитафия: «Вечная память», «Судьба заставила расстаться нас навечно, но не померкнет никогда к вам материнская любовь», «Ты ушёл из жизни слишком рано. Спи родной. Ты наша боль и рана, память о тебе всегда жива». В современном Китае эпитафия используется редко, поскольку наиболее распространенной формой погребения является кремация, в древности (цзи вэнь -стихотворные эпитафии) были распространены.

2) Надпись на надгробных памятниках; русские надгробные надписи имеют различные формы, например, фото покойного, его имя, фамилия, отчество, год рождения и время его смерти (25. 03. 1957 - 8. 06. 2000, или 1957 25 III - 8 VI 2000, или 25. III. 1957 - 8. VI. 2000, или 19, или 19 Г 57 - 20 и 00, или рожд. 25. III. 1957 и умер 8. VI. 2000). В конце указывается, кем поставлен памятник (от жены, от мужа и т. д.). Иногда вместо фото фигурируют различные изображения (цветы, кресты, оружие).

Надгробные надписи в китайской лингвокультуре имеют строго фиксированную форму: фото покойного, фамилия и имя, место рождения, время его смерти, время погребения, место погребения, кем поставлен памятник.

3) Надпись на лентах венков; в России на лентах венков обычно пишут: Дорогому другу (подруге, коллеге, брату, сестре и т. д.) от любящих друзей (родственников, коллег, подруг и т. д.). В современном Китае надписи на лентах имеют различную форму в зависимости от отношения к покойному. Можно выделить следующие типы надписей:

1) общая: (фу шоу цюань гуй - душа усопшего поселяется в загробном мире);

2) для матери: М^г^И-Й: (щ жуп вань цзай -люди вспоминают добрым словом покойника);

3) для брата или сестры: МзШШЧ1 (жу чжэ во шоу - брат умер, как будто отсекли мне руку);

4) для близкого друга: А-Щ-Ё^!} (жэнь цзинъ ияо- близкий человек ушел от нас);

5) для учителя: (тао ли хань бэй - хороший учитель умер, все огорчаются);

6) для молодого человека: Ас^М^ (тянь ду ин цай - небо завидует таланту).

Во второй главе «Лингвоконцептологические характеристики русского и китайского погребальных обрядов» осуществляется моделирование русского и китайского концептов «похороны» на уровнях системного потенциала, субъектного потенциала и текстовой реализации.

Результатом рефлексии носителей языка по поводу погребального ритуала становится лингвокультурный концепт «похороны». В данной работе категория «концепт» рассматривается с позиций аксиологической лингвистики. Лингвокультурный концепт понимается как многомерное ментальное образование, в котором выделяются понятийная, образная и ценностная составляющие при доминировании последней (В.И. Карасик). В исследовании применяется модель разноуровневого языкового воплощения концепта, включающая уровень системного потенциала, уровень субъектного потенциала и уровень текстовой реализации, а также ассоциативная модель концепта, включающая интразону (зону входящих ассоциаций) и экстразону (зону исходящих ассоциаций) (Г.Г. Слышкин).

Для изучения уровня системного потенциала лингвокуль-турного концепта «похороны» в работе использованы данные сплошной выборки из 54 толковых, синонимических, этимологических, фразеологических и паремиологических словарей и словарей афоризмов русского и китайского языков. Уровень системного потенциала данного концепта в русском языке формируется синонимическим рядом, доминантой которого является лексема похороны. В этот ряд входят следующие единицы: погребение, захоронение, тризна. Для названных лексем, апеллирующих к концепту «похороны», характерно отсутствие прозрачной внутренней формы.

Для носителей китайской лингвокультуры внутренняя форма всех лексических обозначений похорон носит прозрачный характер. Лексические единицы включают три основные слогоморфемы: Ш (цзан - хоронить), (сан - хоронить), Ш (бинъ - класть в гроб).

Слогоморфема Ш (цзан - хоронить) представляет собой фо-ноидеографический знак. Его семантическим множителем являются три части: верхняя часть Щ (цао - трава), средняя часть (си -смерть), нижняя часть /' (руки). Нижняя часть данного иероглифа не произносится. Прямое значение определяется как «руки зарыва-

ют труп в траву». Данная слогоморфема трактуется следующим образом: «труп заворачивают в циновку, а потом закапывают в землю». В «Словаре современного китайского языка» Ш (цзан - похоронить) определяется как «1. обряд погребения умершего; 2. обряд закапывания умершего в землю».

Слогоморфема -¡k (сан - хоронить) в современном китайском языке обозначает смерть, похороны и представляется следующей последовательностью событий: «1) человек умер; 2) выбросить что-нибудь; 3) лишиться кого-то» [iff, 1998, Ж. 430]. Указательный иероглифический знак $ (сан - похоронить) включает в себя два ключа: 3£(ку- плакать), ¿Г (ван - смерть). Эти ключи составляют указательный знак. Вместе они указывают на то, что человек умирает, люди горько плачут о нем, чтобы выразить свое сочувствие и тем самым проявить уважение к покойнику.

Слогоморфема Ш (бинь - класть в гроб) представляет собой фоноидеографический знак. Ее семантическим множителем являются две части: левая часть ^ (дай - смерть), правая часть & (бинь -гость). Данная слогоморфема трактуется как «период времени, проходящий от момента помещения тела в гроб до момента погребения».

Слогоморфема Ш (цзан - хоронить) отличается большим деривационным потенциалом. Можно выделить следующие семантические типы лексем, образованных с помощью этой слогоморфемы:

1) форма похорон + слогоморфема Ш (цзан): jfrjp' (ту цзан: земля + похоронить = похоронить труп покойника в земле); ikW (хуо цзан: огонь + похоронить = кремация);

2) оценка похорон + слогоморфема 0 (цзан): (хоу цзан: пышность + похоронить = пышные похороны), (цзянь цзан: просто + похороны = простые похороны);

3) социальный статус покойника + слогоморфема Ш (цзан):

(го цзан: государство + похоронить = государственные похороны).

Фразеологическая и паремиологическая интразона русского концепта «похороны» развита слабо. Она включает небольшое количество единиц, обозначающих элементы погребальной церемо-

нии (похоронная процессия) и вербализирующих оценку похорон {похоронить как собаку).

В китайском языке фразеологическая и паремиологическая ин-тразона изучаемого концепта обширна. Она включает следующие группы:

1. Похоронная атмосфера. Данная группа делится на две подгруппы: а) фразеологизмы, имеющие значение «люди горюют на похоронах»: ШЭ^ФЕ, (бэй ку бу и: печаль + плакать + не + кончить = люди громко плачут о смерти покойного на похоронах); б) фразеологизмы, имеющие значение «люди рыдают на похоронах и не могут говорить»: (синь оку дяо гэ: сердце + как нож+ + резать = у человека горе, как будто ему воткнули нож в сердце);

2. Похоронные обряды. Данная группа включает пять подгрупп: а) оповещение родственников и знакомых близкими усопшего о его смерти: Ш(дяо ван чжи сан: попрощаться + покойник + устроить похороны = организовать похороны); б) ношение траурной белой одежды близкими родственниками покойного во время церемонии: ШШМФ (пи ма дай сяо: носить + полотно + траур = все участники церемонии одеваются в белое - знак траура); в) кремирование покойного вместо захоронения тела в целях более рационального использования земельных ресурсов: ЖтёЖ.^ (фа сан хо цзан: устроить + похороны + кремация = кремация покойного); г) захоронение праха сотрудниками крематория в мемориальном парке: 'п'^сШШ (гу хуй ло му: прах + опустить + в могилу + после кремации = после кремации урна с прахом похоронена в мемориальном парке города); д) организация похорон родственниками или начальниками покойного: (сан ши гуань хуай: похороны + заботиться = начальники покойного заботятся о его похоронах).

3. Погребальные приметы. К числу таких примет относятся:

а) местоположение могилы; в Китае считается, что захоронение следует производить на возвышенности (наиболее удачным местом для могилы является холм, спускающийся к роще, воде или глубокому ущелью), могила, находящаяся в таком месте, считается наиболее удобной для покойника; если покойного похоронят в неудобной могиле, то захоронивших ожидают беды, которые будут у

них из-за гнева покойного, например: (фэнь му би

цзэ цзи ди: могила + обязательно + выбрать + хорошее + место = похоронят усопшего достойно и на хорошем месте);

б) погодные условия во время похорон; если похороны происходят во время дождя, и дождь бьет по крышке гроба, то потомки покойника обеднеют: ЩЩЙ (юй да лин, бэй бэй г{юн: дождь + бить + гроб, потомство + бедно = дождь бьет по крыше гроба, потомки усопшего обеднеют);

в) возможность прощания тех или иных родственников с покойником; согласно древнекитайскому обычаю, золовка не имела права прощаться со своей покойной невесткой, в противном случае семью ожидало разорение: ШМШ, (сун дун си, хуй бэй: прощаться + золовка, будет + бедно = золовке запрещено провожать в последний путь, иначе семья обеднеет), следует отметить, что в современном Китае данная примета утратила свою актуальность, хотя и фиксируется в паремиологических словарях.

Афористическая интразона русского и китайского концептов «похороны» тематически сходна. Основное различие состоит в том, что в китайской лингвокультуре ее формируют высказывания национальных деятелей, а в русской - иностранцев. В афористическую интразону входят следующие группы:

1) отношение к покойнику: Два чувства разделяют тех, кто проходит проститься с покойным: любовь и злорадство (Э. Сев-

рус); ттш, ттш, шмтм, шлш(кэлят

дэ шэн хуо, кэ лянь дэ си цу, ко лянь дэ янь май, мэй ю жэнь ку ци). - Этот человек бедно жил, и бедно умирал, бедно закапывали его в могилу, никто горько не плакал о нем (Мэй Цзи);

2) цена и размах похорон: Пышность погребальных обрядов не столько увековечивает достоинства мертвых, столько ублажает тщеславие живых (Ф. Ларошфуко); , -^МШМ^]

(Цзу син шэн да дэ цзан ли, юй ци шо ши сян си чжэ чжи ай, бу жу шо ши вэй лэ мань цзу шэн чжэ дэ сюй жун). - Люди устраивают торжественную погребальную церемонию, впрочем, не столько выражая свое сочувствие, сколько удовлетворяя тщеславие родственников покойного (Ла Ло);

3) похороны как часть жизни в социуме, необходимое мероприятие: Неважно, сколько народу пойдет за моим гробом; важно, за чьими гробами еще предстоит идти мне (Януш Васильковский);

лттшшммш, тмм^шишш (жЭт мжь чжуй

кань чэюун дэ ши тэ цуань, на пай ши чжу чи цзан ли дэ тэ цуань). - Человек, который дорожит привилегиями и на похоронах ими руководствуется (Ло Вэйэр).

В экстразону русского и китайского концептов «похороны» входит ассоциация «похоронный —» слишком мрачный». Языковые единицы, образующиеся на основе данной ассоциации, сходны: похоронное настроение, похоронный вид, (хуай синь цинь -похоронное настроение), ШШ^Ш^ (чоу мэнь дэ ян цзи - похоронный вид) и т.п.

Для русского языка характерными являются такие единицы, как погребать (себя) заживо, хоронить (себя) заживо, имеющие переносный смысл и связанные с ситуацией лишения человеком самого себя чего-нибудь.

Для китайской лингвокультуры также характерны некоторые фразеологические и паремиологические единицы, лакунарные для русской культуры:

1) похороны —> в определенной степени радость:

(ю бан сан ши, ю цзя ню). — Похороны устроят, свадьбу сыграют-,

2) похороны —> расточительство: Жй^ЖЛ Ш (до го си жэнь ши). - Слишком роскошные похороны,

В китайской коммуникации фразеологизмы и пословицы похоронной тематики довольно часто используются в ситуациях, не связанных непосредственно с похоронами:

1. В разговоре о крепкой дружбе, когда речь ведется о товарищах, работающих вместе на очень опасной работе, которые этой работой тесно связаны и могут погибнуть в один и тот же день, употребляется фраза Ш^Л^Е (чу шэн жу си). - Вместе жили и вместе лягут в одну могилу. Таким образом, крепкая дружба уподобляется взаимоотношениям супругов, которых хоронят в одной могиле.

2. В качестве очень сильного проклятия используются устойчивые фразы ЯЕЭйШМЗиШ (си ву цан шэнь чжи ди). - После смер-

ти нигде не похоронят его труп, УйАШ^- (ву жэнь сун чжун). -Человек умрет, никто не устроит его похороны. Согласно китайским традициям, душа человека, которого не похоронили, никогда не найдет покоя, а сам человек в загробной жизни будет прозябать в нищете.

Уровень субъектного потенциала моделируется экспериментальным путем. Для раскрытия субъектного потенциала концепта «похороны» мы провели ассоциативный эксперимент, а также опрос информантов, предполагающий построение дефиниций по предъявленному слову. В каждом эксперименте информантами выступили по 100 носителей русского и 100 носителей китайского языков. При выборе участников соблюдались тендерная и возрастная пропорции. Выделенные среди ответов респондентов группы дефиниций позволяют говорить о том, что понятийная сторона концепта «похороны» в русской и китайской лингвокультурах включает следующие элементы:

1) ритуал, производимый после смерти человека (39% китайских респондентов и 41% - русских): Это обряд погребения человека, когда с ним прощаются, а он лежит в гробу, а потом его опускают в землю] ¿и^ЕЛ. ^ЯгбМИ^ (гэй си жэнь цзу син дэ и ши. - Это обряд, который проводится после смерти человека);

2) проводы умершего в иной мир (28% китайских респондентов и 16% - русских): Это проводы человека в другой мир; Шт^Й^'

—(Сун ван чжэ цу тянь тан дэ и чжун и ши- проводы человека в другой мир);

3) процесс погребения мертвого (10% китайских респондентов, 15% - русских): это обряд погребения мертвого человека - когда живые люди закапывают в землю гроб с мертвым человеком;

Ё]—Я'РЫ^ (Май цзан си жень дэ и чжун и ши - ритуал захоронения умершего человека);

4) последнее прощание с умершим (9% китайских респондентов, 24% - русских): Это прощание с человеком, которого мы больше никогда не увидим. И этого человека больше не будет с нами; (Дуй си чжэ цзуй хоу дэ цзуй нянь. - В последний раз люди видят человека, который умер);

5) повод для собрания людей (по 1% у китайских и русских информантов): Сбор людей по поводу смерти кого-либо; Ш^ШМ

(Ба да цзя цзу цзай и ци дэ ли ю - сбор людей по поводу).

Помимо сходного понимания обряда похорон в русской и китайской культурах имеются и отличительные моменты, которые связаны как с менталитетом народа, так и с особенностями языка, влияющего на форму дефиниций. Так, в 10% ответов китайских респондентов похороны определяются как панихида (гражданская): (Кай Цзуй дао хуй - люди устраивают гражданскую панихиду). Еще одним специфическим для китайской лингвокультуры видом определения, данным нашими респондентами, является дефиниция, в которой в роли определяющей части выступает «конец игры»: (Ю си дэ цзе су. - Игра кончилась) (3% от всех

определений, данных китайскими респондентами). Подобные определения отражают имеющее широкое распространение в китайской культуре сравнение жизни с игрой. Жизнь - это игра, спектакль, в которых каждый человек играет свою роль. Когда игра заканчивается, «актер» уходит со «сцены», т. е. человек умирает.

Для русскоязычных респондентов специфичными оказались определения, относящиеся к так называемым квазиопределениям, т. е. определения, которые, в отличие от правильных дефиниций, раскрывают значение определяемого слова лишь приблизительно, их дали 3% русскоязычных респондентов: Когда человек впервые видит похороны, это заставляет его задуматься о смысле жизни, и никто не считает похороны счастливым событием; Летом листья на деревьях/ зеленые, сочные, живые/ Осенью они становятся жёлтыми, красными,/ потом засыхают и падают на землю. Так и человек - к концу жизни увядает и опускается на землю. Это происходит торжественно, как осень для листочка.

Концепт «похороны» характеризуется многообразными ассоциативными связями как в русском, так и в китайском языковом сознании. Общими для изучаемых лингвокультур стали следующие ассоциативные группы:

1) похоронная атмосфера, подобные ассоциации составили 74% от всех ответов наших русскоязычных респондентов; чаще всего (51% от всех ответов) похороны ассоциируются с горем. В китайском сознании похоронная атмосфера присутствует в 51% ассоциаций и обладает следующими характеристиками: /Ш 05 (бэй

шан - горе) - 18%, ШШ (янь лэй - слезы) - 16%, ЕЁЖ (чжуан чжун - торжественный) - 11%, ШШ (ю юй - грусть) - 8%, ШШ (мо ай - скорбь) - 1%;

2) похоронные атрибуты, самой частотной ассоциацией из числа подобных является ШМ (гуанъ цай - гроб) (в 33% случаев всех ответов носителей китайской лингвокультуры и 19% - русской);

3) похоронная одежда, среди ответов наших респондентов у 7% носителей китайской лингвокультуры и 2% - русской присутствовали ассоциации, связанные с траурной одеждой ikM (сан фу -траурная одежда) и Ж'Ш (ай дао, печаль + память = траур), белого цвета в Китае и черного - в России.

Уникальными для китайской лингвокультуры являются следующие ассоциации:

1) способ захоронения: в 7% всех ответов китайских респондентов похороны связывались с кремацией yk-^rM 6ту гран чан -крематорий), поскольку именно такой способ захоронения усопших применяется в современном Китае и регулируется государственной политикой;

2) участники похорон: ШЯ (цинъ шу - родственники), Ш0А (хэнь доу жэнь - очень + много + людей = прочие участники, не родственники) (4%). Для китайцев является очень важным, кто принимал участие в похоронной процессии и сколько людей пришло проводить умершего в последний путь.

Концепт «похороны» неразрывно связывается с поминками, которые представляют собой угощение в память об умершем. Концепт «поминки», входящий в «похороны», также характеризуется определенными ассоциативными связями. Можно выделить следующие группы:

1) поминальная атмосфера; в отличие от других видов застолья (свадебного, юбилейного и т. п.), поминки характеризуются своеобразной атмосферой, предполагающей отсутствие шума и радости, характерных для прочих застолий. В связи с этим среди ответов-ассоциаций китайских респондентов присутствуют Шр^ (ту ку - боль + горько = горе) (16% от всех ассоциаций), 'Mt'ffiF (синь цинъ бу хао - настроение + плохое = плохое настроение)

(2%). У русскоязычных респондентов также отличаются ассоциации с горем (12%) и грустью (5%);

2) количество и состав участников: много людей у русскоязычных информантов (7%) и Ш&Л. (хэнь до жэнь - очень + много + человек - многие люди) у китайских респондентов (7%);

3) действия участников: есть (кушать) у русскоязычных респондентов (4%) и 1&Ш (чи фань - кушать), ЩЩ (хэ цзо - пить водку) у китайских респондентов (26%).

Специфичные для русской лингвокультуры ассоциации:

1) блюда для поминания (23%): водка (10%), кутья (5%), кисель. Поскольку китайские поминальные блюда не отличаются ничем специфическим от блюд, подаваемых на различных торжествах, они не находят места среди ассоциаций, связанных с поминками;

2) время поминовения (4%): 9 дней, 40 дней. Согласно православной вере, душа покойного до 9 дней находится рядом с его оставшимися в живых родственниками и до 40 дней - на земле, до того, как она отправится на небо. Именно поэтому близкие покойного собираются в эти дни, чтобы помянуть его.

Специфичные для китайской лингвокультуры ассоциации:

1) ненужность мероприятия (7%): 'Ж(фань - надоело)-,

2) возможность общения; в 10% ответов китайских респондентов поминки связывались с возможностью общения ЗИШ (цзяо цзи -для общения). В китайской культуре похороны - это вид социальной деятельности, которая, как и любая другая, способствует общению. Во время поминального обеда происходит завязывание новых знакомств, налаживание контактов.

Для исследования уровня текстовой реализации концепта «похороны» нами были использованы компьютерные базы данных, содержащие тексты тридцати четырех китайских и тридцати двух русских газет.

Анализ материала свидетельствует о том, что в обеих лингво-культурах концепт «похороны» реализуется довольно активно, доказательством чему является высокая частотность его лексических обозначений. Частотность русских обозначений в рассмотренных нами газетах составляет 2128 единиц, китайские лексические обозначения имеют более высокую частотность - 3092 единицы.

Рассмотрим сочетаемость китайских и русских лексических единиц с эпитетами. Все полученные в процессе исследования эпитеты можно разделить на следующие семантические группы:

1) эпитеты, характеризующие степень богатства похорон и их атмосферу: ^кШ (да цзан - торжественные похороны) (101), (хоу цзан - пышные похороны) (79), пышные похороны (8), царские похороны (6), роскошные похороны (3);

2) эпитет «церемониальный»: (цзан ши - церемониальное погребение) (147), церемониальное погребение (67);

3) эпитеты, уточняющие форму похорон: (ху цзан - огонь+ + похоронить = огненные похороны - кремация) (79), З^ур (тянъ гран - небо + похоронить = небесные похороны, т.е. склевывание тела птицами) (1);

4) эпитеты, определяющие характер похорон: ЩЩ (го цзан -государственные похороны) (92), ^ЛЙИ'Ш (гэ жэнь дэ цзан ли -индивидуальные похороны) (1), христианское погребение (6), всенародное погребение (3), военное погребение (2) и т.п.;

5) эпитеты, содержащие оценку похорон: ШШ (бо цзан - простые похороны) (80), '(^ШЙ^-Тр-а (чуань тун дэ цзан ли - традиционные похороны) (бэй шан дэ цзан ли — грустные похороны) (2), (бу сюнъ чан дэ - необычные похороны) (2), ф^ШДЦ^гИ (тимянь дэ цзян ли - приличные похороны) (1), ШШМ^гЛ (ми ми дэ цзан ли - тайные похороны) (1), достойное погребение (12), традиционное погребение (5), обычное погребение (4), приличные похороны (3), красивое погребение (2), необычное погребение (1), тайное погребение (1);

6) эпитеты, подчеркивающие социальный статус покойного:

(тай хоу дэ цзан ли - похороны матери императора) (8), Рл (юань чжан дэ цзан ли - похороны начальника) (3),

(ди ван дэ цзан ли - императорские похороны) (1), Ш& (ЙШИ (цзяо шоу дэ цзан ли - профессорские похороны) (1), царское погребение (13), царские похороны (9), императорские похороны (6), королевские похороны (4);

7) эпитеты, указывающие на время проведения погребения, его длительность: (гу дай дэ цзан ли - древнее погребение)

(1), древнее погребение (3), довоенное погребение (1), последующее погребение (1), преждевременные похороны (1);

8) эпитеты, дающие национальную идентификацию ритуала: (минь су дэцзан ли - национальные похороны) (1), всесоюзные похороны (1), национальные похороны (1), скандинавское погребение (1), скифское погребение (1).

В заключении диссертации проводится обобщение результатов диссертационного исследования и определяются перспективы дальнейшей разработки вопроса: рассмотрение дискурса конкретных видов похорон (государственные похороны, индивидуальные похороны и т.д.), сопоставительное исследование китайского концепта «похороны» и аналогичных концептов в других восточных лингво-культурах.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК

1. Лю Сун. Лексическая интразона концепта «похороны» в русской и китайской лингвокультурах / Лю Сун // Изв. Волгогр. гос. пед. ун-та. Сер.: Филологические науки. - 2009. - № 2 (36). -С. 175-178 (0,4 п.л.).

Статьи в сборниках научных трудов и материалов научных конференций

2. Лю Сун. Концепты «похороны» и «поминки» в китайской и русской лингвокультурах: на материале ассоциативного эксперимента / Лю Сун // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. - Саратов: Изд-во ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», 2007. - Вып. 13. - С. 114-118 (0,4 п.л.).

3. Лю Сун. Ритуальные жанры в китайской погребальной коммуникации / Лю Сун // Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире: сб. ст. / отв. ред. Г.Г. Слышкин; ФГОУ ВПО «Волгоградская академия государственной службы». - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО «ВАГС», 2007. - С. 220-221 (0,1 п.л.).

4. Лю Сун. Фразеологическая и паремиологическая реализация концепта «похороны» в китайской лингвокультуре / Лю Сун // Ак-

сиологическая лингвистика: проблемы лингвоконцептологии и лингвокультурных типажей / под ред. H.A. Красавского. - Волгоград: Колледж, 2007. - С. 174-180 (0,5 п.л.).

5. Лю Сун. Жанр «надпись на надгробном камне и погребальном венке» в русской и китайской лингвокультурах / Лю Сун // Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире-2: сб. ст. / отв. ред. Г.Г. Слышкин; ФГОУ ВПО «Волгоградская академия государственной службы»; ЗАО «Региональная энергетическая служба». -Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО «ВАГС», 2008. - Т. 1. - С. 222-225 (0,3 пл.).

6. Лю Сун. Уровень текстовой реализации лингвокультурного концепта «похороны» / Лю Сун // Антропологическая лингвистика: сб. науч. тр. / под ред. H.A. Красавского. - Волгоград: Колледж, 2008. - Вып. 9. - С. 110-115 (0,4 п.л.).

Лю Сун

КОММУНИКАТИВНЫЕ И ЛИНГВОКОНЦЕПТОЛОГИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ РУССКОГО И КИТАЙСКОГО ПОГРЕБАЛЬНЫХ ОБРЯДОВ

Автореферат

Подписано к печати 30.05.2009 г. Формат 60x84/16. Печать офс. Бум. офс. Гарнитура Times. Усл. псч.л. 1,2. Уч.-изд. л. 1,3.Тираж 110экз. Заказ 502).

ВГПУ. Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волгоград, пр. им. В.И.Ленина, 27

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Лю Сун

Введение

Глава 1. Коммуникативные характеристики русского и китайского 8 погребальных обрядов

1.1 Традиционный погребальный ритуал в русской и китайской 9 лингвокультурах

1.2 Современный погребальный ритуал в русской и китайской 25 лингвокультурах

1.3 Исторические факторы, повлиявшие на формирование русского 39 и китайского погребальных ритуалов

1.4 Ценностные доминанты погребения и способы их языковой 53 реализации в русской и китайской лингвокультурах

Выводы к главе

Глава 2. Лингвоконцептологические характеристики русского и 77 китайского погребальных обрядов

2.1 Уровень системного потенциала лингвокультурного концепта 79 «похороны»

2.1.1 Интразона лингвокультурного концепта «похороны»

2.1.1.1 Лексическая интразона

2.1.1.2 Фразеологическая и паремиологическая интразона

2.1.1.3 Афористическая интразона

2.1.2 Экстразона лингвокультурного концепта «похороны»

2.2 Уровень субъектного потенциала лингвокультурного концепта 100 «похороны»

2.3 Уровень текстовой реализации лингвокультурного концепта 120 «похороны»

Выводы к главе

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Лю Сун

Диссертация выполнена в рамках лингвокультурологии — направления, изучающего взаимосвязь и взаимовлияние языка, сознания и культуры. Объектом исследования являются коммуникативные и лингвоконцептоло-гические характеристики ритуала погребения. Предметом изучения стала национальная специфика погребальной коммуникации и концепта «похороны» в русской и китайской лингвокультурах.

Актуальность настоящего исследования обусловлена, во-первых, необходимостью дальнейшего развития сопоставительной лингвокультурологии, основанного на сочетании коммуникативного и концептологического подходов к изучению объекта; во-вторых, значимостью погребального обряда как элемента культуры и лингвокультуры; в-третьих, расширением российско-китайского межкультурного общения, порождающим потребность в создании сравнительного лингвокультурного концептуария.

В основу выполненной работы положена следующая гипотеза: погребение, будучи фундаментальным культурным обрядом, сопровождается системой уникальных коммуникативных действий и подвергается интенсивной языковой концептуализации со стороны членов социума; как коммуникативные, так и концептологические характеристики погребения обладают национальной спецификой и поддаются сравнительному лингвокультуролотческому анализу.

Цель исследования состоит в сравнительной коммуникативной и лнн-гвоконцептологической характеристике русского и китайского погребального ритуала. Для выполнения данной цели были поставлены следующие задачи:

1) описать исторические факторы, повлиявшие на формирование русского и китайского погребальных ритуалов;

2) определить основные жанры русской и китайской погребальной коммуникации;

3) охарактеризовать единицы, опредмечивающие концепт «похороны» в русской и китайской языковых системах;

4) выявить свойства концепта «похороны» в сознании носителей русского и китайского языков;

5) описать особенности функционирования концепта «похороны» в и русских и китайских текстах.

Научная новизна работы состоит в выявлении лингвистических характеристик русского и китайского погребальных ритуалов и в построении комплексных моделей концептов «похороны», функционирующих в русской и китайской лингвокультурах.

Теоретическая значимость исследования заключается в дальнейшем развитии сравнительной лингвокультурологии и коммуникативистики применительно к фундаментальным ритуалам культуры и их рефлексии в языковом сознании.

Практическая ценность работы обусловлена возможностью использования ее результатов в курсах сравнительного языкознания, лингвокультурологии, теории межкультурной коммуникации, русского и китайского лин-гвострановедения, лексикологии и стилистики русского и китайского языков, а также в практике составления сравнительных лингвокультурных концеп-туариев.

Материалом исследования стали данные сплошной выборки из толковых, синонимических, этимологических, фразеологических и паремиологи-ческпх, афористических словарей русского и китайского языков (54 словарей); результаты анкетирования носителей китайского и русского языков (400 анкет); электронные базы данных, содержащие тексты тридцати четырех китайских и тридцати двух русских газет, надписи на надгробиях и траурных венках, записанные на кладбищах Волгограда и Чанчуня (350 текстов). Единицами исследования стали текстовые фрагменты, содержащие описание погребального ритуала и/или апелляции к концепту «похороны».

В диссертации использовались следующие методы исследования: метод понятийного моделирования, этимологический анализ, компонентный анализ, интерпретативный анализ, сочетаемостный анализ, количественный анализ частотности словоупотребления, лингвистический эксперимент (методики дефинирования и свободного ассоциирования), интроспекция.

Теоретическую базу исследования составили научные концепции, разработанные в рамках следующих научных направлений:

- лингвокультурологии, лингвоконцептологии, аксиологической лингвистики (С.А. Аскольдов, А. Вежбицкая, В.И. Карасик, Н. А. Красавский, Д.С. Лихачев, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, И.А. Тарасова, Е.В. Якимович); коммуникативной лингвистики, жанрологии и теории дискурса (М.М. Бахтин, В.В. Дементьев, О.А. Леонтович, А.В. Олянич, К.Ф. Седов).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Наиболее значимым историческим фактором, повлиявшим на различие китайской и русской погребальных коммуникативных практик и концептов «похороны», стало наличие целенаправленного воздействия на китайский погребальный ритуал со стороны властных институтов в рамках официального дискурса и отсутствие подобного воздействия в русской лин-гвокультуре.

2. Основные жанры русской и китайской погребальной коммуникации сходны. К устным жанрам относятся: 1) выражение сочувствия близким покойного, 2) выражение сожаления, адресованное усопшему, 3) молитва за усопшего. Письменными погребальными жанрами являются: 1) эпитафия (в современной китайской коммуникации представлена слабо); 2) надписи на надгробных памятниках (разнообразны в русской лингвокульгуре, строго клишированы в китайской); 3) надписи на лентах венков (более разнообразны в китайской лингвокультуре).

3. На уровне системного потенциала лексическая интразона русского концепта «похороны» значительно меньше, чем китайского, поскольку для русских лексем, апеллирующих к концепту «похороны», характерно отсутствие явной внутренней формы. Лексическая интразона китайского концепта «похороны» включает следующие элементы: 1) форма похорон, 2) оценка похорон, 3) социальный статус покойника.

4. Фразеологическая и паремиологическая интразона русского концепта «похороны» развита слабо. Она включает небольшое количество единиц, обозначающих элементы погребальной церемонии и вербализирующих оценку похорон. В китайском языке фразеологическая и паремиологическая интразона изучаемого концепта обширна. Она включает следующие группы: 1) похоронпая атмосфера, 2) похоронные обряды, 3) погребальные приметы.

5. В экстразону русского и китайского концептов «похороны» входи г общая ассоциация «похоронный —» слишком мрачный». Для китайской лин-гвокультуры также характерны ассоциации, лакунарные для русской: 1) похороны —» в определенной степени радость, 2) похороны —» расточительство, 3) похороны —» крепкая дружба, 4) похороны —» проклятие.

6. На уровне субъектного потенциала понятийная сторона концепта «похороны» представлена следующим образом: 1) ритуал, производимый после смерти человека, 2) проводы умершего в иной мир, 3) процесс погребения мертвого, 4) последнее прощание с умершим, 5) повод для собрания людей. Уникальными для китайской лингвокультуры являются следующие определения похорон: 1) гражданская панихида, 2) «конец игры».

7. Текстовая реализация концепта «похороны» представлена сочетаемостью китайских и русских лексических единиц, обозначающих похороны, с эпитетами. Данные эпитеты сходны в русской и китайской лингвокультурах и делятся на следующие семантические группы: 1) характеризующие степень богатства похорон и их атмосферу, 2) характеризующие церемониальную сторону похорон, 3) уточняющие форму похорон, 4) определяющие характер похорон, 5) содержащие оценку похорон, 6) подчеркивающие социальный статус покойного, 7) указывающие на время проведения погребения, его длительность, 8) дающие национальную идентификацию ритуала.

Апробация результатов исследования. Основные положения и результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры английской филологии ВГПУ, научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика» ВГПУ, были представлены в виде докладов на международной научной конференции «Аксиологическая лингвистика: проблемы лингвоконцептологии и лингвокультурных типажей» (Волгоград, 2007), «Антропологическая лингвистика» (Волгоград, 2008), на первой и второй международных научно-практических конференциях «Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире» (Волгоград, 2007, 2008), на первой международной научно-практической конференции «Проблемы современного социума глазами молодых исследователей» (Волгоград, 2009). По теме диссертационного исследования опубликованы 6 работ общим объемом 2 п.л.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и списка источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коммуникативные и лингвоконцептологические характеристики русского и китайского погребальных обрядов"

Выводы к главе 2

1. Результатом рефлексии носителей языка погребального ритуала становится лингвокультурный концепт «похороны». Концепт «похороны» как сложное структурно-смысловое образование включает в себя понятие, образ и оценку.

2. На уровне системного потенциала лексическая интразона русского концепта «похороны» значительно меньше, чем китайского, поскольку для многих русских лексем, апеллирующих к концепту «похороны», характерно отсутствие явной внутренней формы. Для носителей китайского языка внутренняя форма всех лексических обозначений похорон носит прозрачный характер. Лексическая интразона китайского концепта «похороны» включает следующие элементы: формы похорон, оценку похорон, социальный статус покойника.

3. Фразеологическая и паремиологическая интразона русского концепта «похороны» имеет больше единиц, обозначающих различные стороны погребального процесса и отношения между участниками похоронной церемонии. В китайском языке больше количество фразеологических и паремиоло-гических единиц являются вербализацией эмоций, связанных с похоронами.

4. В афористическую интразону русского и китайского концептов «похороны» входят следующие единицы: «отношение к покойному», «цена и размах похорон», «похороны как часть жизни в социуме, необходимое мероприятие».

5. В экстразону русского и китайского концептов «похороны» входят следующие единицы: «похоронные настроение —» слишком мрачное», «похоронный марш —> слишком унылая музыка», «похоронный вид —* подавленное состояние с выражением соответствующих эмоций», «похороны —> горе, утрата», «похороны —» отношения к умершему», «похороны —» состояние человека, который плохо себя чувствует и может в скором времени умереть». Для русского языка характерными являются такие единицы, как «погребать заживо», «хоронить (себя) заживо», имеющие переносный смысл и связанные с ситуацией лишения человеком самого себя чего-нибудь.

В китайском языке также фиксируется определенное количество единиц похоронной тематики, употребляемых, как правило, в ситуациях, не связанных с похоронами: «IE]ЕЕ-.ЕЕЕЕ (тун шэн гунн си)»', « /EjEEA.E'E (чу шэн жу си)», «ЕЕЕЕЕЕ^М£-Ш (си ву цан шэнъ чэ/си ди)», «ЕЕЕЕЕгМЕИЕт (си ву цан шэнъ чжи ди или си ву гран шэнъ чжи со)», «EEEJ\.-'EEEE (ву жэнь сун чжун).

6. На уровне субъектного потенциала определений похорон, которые .были представлены в дефинициях респондентов, можно говорить о том, что понятийная сторона концепта «похороны» «(гран ли, похоронить + церемония = похороны) представлена следующим образом: 1) ритуал, производимый после смерти человека, проводы умершего в иной мир, процесс погребения мертвого, прощание с умершим в последний раз, повод по которому собираются люди, выражение горестных чувств живыми (в русской лингвокультуре); 2) ритуал, производимый после смерти человека, проводы умершего в иной мир, процесс погребения мертвого, прощание с умершим в последний раз, повод по которому собираются люди, гражданская панихида, конец «игры» (в китайской лингвокультуре).

7. На уровне субъектного потенциала китайский и русский концепты «похороны» включают следующие ассоциативные группы: похоронная агмосфера, похоронные атрибуты, похоронная одежда, способ захоронения, участники похорон. На уровне субъектного потенциала в русской и китайской лингвокультурах «поминки» можно выделить 3 одинаковые группы (поминальная атмосфера, количество и состав участников, действия участников). И 4 специфические: блюда для поминания, время поминания (для русской лингвокультуры), ненужность мероприятия, возможность общения (для китайской лингвокультуры).

8. Текстовая реализация концепта «похороны» представлена сочетаемостью китайских и русских лексических единиц с эпитетами. Все полученные в процессе исследования эпитеты можно разделить на следующие семантические группы: 1) эпитеты, характеризующие степень богатства похорон и их атмосферу, 2) эпитет «церемониальный», 3) эпитеты, уточняющие форму похорон, 4) эпитеты, определяющие характер похорон, 5) эпитеты, содержащие оценку похорон, 6) эпитеты, подчеркивающие социальный статус покойного, 7) эпитеты, указывающие на время проведения погребения, его длительность, 8) эпитеты, дающие национальную идентификацию ритуала.

140

Заключение

За последние 10 лет российско-китайские отношения вышли на небывало высокий уровень, о чем свидетельствует укрепление политического взаимодоверия, углубление экономического сотрудничества, расширение культурных связей. Несмотря на это многие аспекты культурного и языкового взаимодействия все еще не получили должного освящения. В настоящей работе мы попытались заполнить одну из подобных лакун путем сравнения места и содержания погребального ритуала и концепта «похороны» в русской и китайской лингвокультурах.

Погребальные ритуалы являются одной из важнейших частей жизни народа. В ней отражаются особенности человеческих связей и моральных норм, определяющих состояние общества в тот или иной период. Уважение к мертвым свидетельствует об уважении к живым. Если в обществе деформированы и ослабли семейные, родственные и дружеские узы, бессмысленно ожидать проявления глубоких чувств к тем, кто покинул этот свет. Как в России, так и в Китае традиционные и современные погребальные ритуалы существуют сходные основные процедуры похорон: отношение к смерти; действия, связанные с предсмертным состоянием человека и в момент смерти; действия, связанные с одеванием покойника; действия, связанные с положением трупа в гроб; сообщение и прощание с покойным; вынос гроба; опускание гроба в могилу; поминки; траур; дни особого поминовения усопших. В России выделяют два основные погребальные ритуала: гражданский и православный. А в Китае самый популярный погребальный ритуал - гражданский.

Результатом рефлексии носителей языка погребального ритуала становится лингвокультурный концепт «похороны», обладающий спецификой для каждой лингвокультуры и поддающийся комплексному изучению. В сознании носителей китайского и русского языков активно развивается и используется концепт «похороны». По мнению Н.А. Красавского, концепт - эго многомерный мыслительный конструкт, отражающий процесс познания мира, результаты человеческой деятельности, его опыт и знания о мире, хранящий информацию о нем [Красавский, 2001, с. 42]. Концепт существует несколько подходов к исследованию концепта, основными из которых являются когнитивный и лингвокультурологический [Карасик, 2002, с. 139]. Эти подходы к пониманию концепта не являются взаимоисключающими, «концепт как ментальное образование в сознании индивида есть выход на концептосферу социума, т.е. в конечном счете, па культуру, а концепт как единица культуры есть фиксация коллективного опыта, который становится достоянием индивида. Иначе говоря, эти подходы различаются векторами по отношению к индивиду: лингвокогнитивный концепт - это направление от индивидуального сознания к культуре, а лингвокультурный концепт - это направление от культуры к индивидуальному сознанию» [Там же].

Актуализируясь в языке, концепт проявляется на трех уровнях: понятийном, образном и ценностном. Результатом рефлексии носителей языка погребального ритуала становится лингвокультурный концепт «похороны». Концепт «похороны» как сложное структурно-смысловое образование включает в себя понятие, образ и оценку. В понятийный компонент входит понятие погребения в русской и китайской лингвокультурах, его вербальное и невербальное выражение. Образный компонент представлен «похороны» прощания с покойником согласно ритуалу. Ценностный компонент, подразумевает понимание необходимости похорон, положительное или отрицательное отношение к ритуалу и т.д. Вербальные и невербальные средства апелляции к концепту «похороны» обладают спецификой для китайской и русской лингвокультур и поддаются комплексному изучению.

Исходя из модели лингвокультурного концепта, разработанной Г.Г. Слышкиным [Слышкин, 2004], в нашем исследовании мы отталкиваемся от того, что концепт является трехуровневой структурой и включает: 1) уровень системного потенциала, т. е. совокупность средств апелляции к концепту, предлагаемых носителю языка культурой, накопленное культурой лингвистической достояние, зафиксированное в лексикографии; 2) уровень субъектного потенциала, т. е. лингвистическое достояние, хранящееся в сознании индивида; 3) текстовые реализации, т. е. апелляции к концепту в конкретных коммуникативных целях [Слышкин, 2004, с. 49].

Китайский концепт «похороны» имеет более сложную структуру и более обширную языковую реализацию, чем русский. На уровне системного потенциала это проявляется в большей длине китайского синонимического ряда, обозначающего похороны, в большем количестве фразеологизмов и паремий с компонентом «похороны».

На уровне субъектного потенциала - у носителей русской и китайской лингвокультурах присутствуют большие разнообразия ассоциации. Для де-финирования респондентам были предложены слова.

На уровне текстовой реализации - в обеих лингвокультурах концепт «похороны» реализуется довольно активно, доказательством чему является высокая частотность лексических обозначений исследуемого концепта.

Перспективы дальнейшей разработки мы видим в рассмотрении дискурса конкретных видов похорон (государственные похороны, индивидуальные похороны и т.д.), сопоставительное исследование китайского концепта «похороны» и аналогичных концептов в других восточных лингвокультурах. ч

143

Список научной литературыЛю Сун, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Акиншина А.А., Формановская Н.И. Русский речевой этикет. М.: Рус. язык, 1975.- 183 с.

2. Алампиева Р.В. Семантическая значимость слова и структура лекси-ко- семантической группы. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986. - 175 с.

3. Алексеевский М.Д. Проблема классификации похорон-но-поминальных причитаний // Проблемы классификации, типологии, систематизации в этнографической науке: материалы Пятых Санкт-Петербургских этнографических чтений. СПб., 2006. — С. 130

4. Алефиренко Н.Ф. Проблемы вербализации концепта: теоретическое исследование. Волгоград: Перемена, 2003. - 96 с.

5. Аликаев Р.С. Язык наук в парадигме современной лингвистики. — Нальчик: Эль-Фа, 1999. 318 с.

6. Алексеевский М.Д. Застолье в обрядах и обрядовом фольклоре русского севера XIX XX вв (на материале похоронно-поминальных обрядов и причитаний): автореф. дис. . канд. филол. наук. - М.: Российский государственный гуманитарный университет, 2005. — 25 с.

7. Аммер А.В. Вербализация фрагмента концептосферы «морально-этические ценности» в афоризмах и пословицах: дис. . канд. филол. наук. -Воронеж, 2005.-186 с.

8. Антонова Е.В. Обряды и верования первобытных земледельцев востока. М.: Наука, 1990. - 285 с.

9. Апресян Ю.Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики: краткий очерк. М.: Просвещение, 1966. — 300 с.

10. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика: синонимические средства языязыка. М.: Наука, 1974. - 366 с.

11. Арнольд И.В. Семантическая структура слова и методика ее исследования. — JL: Просвещение, 1966. — 192 с.

12. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: логико-семантические проблемы. М.: Наука, 1976. - 383 с.

13. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: оценка, событие, факт. — М.: Наука, 1988.-341 с.

14. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. — М.: Языки русской культуры, 1999.-896 с.

15. Бабаева Е.В. Культурно-языковые характеристики отношения к собственности: дисс. .канд. филол. наук. Волгоград: Волгоградский гос. пед. ун-т, 1997.-234 с.

16. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. — Воронеж: Воронежский гос. ун-т, 1996. 104 с.

17. Бажайкин Н.С. Новые обряды и праздники. — Чебоксары: Чувашское книжное изд-во, 1977. 86 с.

18. Байбурин А.К. Ритуал в традиционной культуре: структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов.— СПб.: Наука, 1993.-240 с.

19. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / пер. с фр. Е.В. и Т.В. Вентцель; ред. Р.А. Будагова. М.: Иностр. лит, 1955. - 416 с.

20. Баранникова Л.И. Основные сведения о языке: пособие для учителей. -М.: Просвещение, 1982. 111 с.

21. Бенвенист Э. Общая лингвистика / под ред. Ю.С. Степанова. М.: Прогресс, 1974.-447 с.

22. Беликов В.И., Крысин Л.П. Социолингвистика. М.: Рос. гос. гума-нит. ун-т, 2001.-493 с.

23. Беляевская Е.Г. Семантика слова. — М.: Высш. шк.,1987. 128 с.

24. Бенвенист Э. Общая лингвистика. — Благовещенск: БГК им. И.А. Бо-дуэна де Куртенэ, 1998. 360 с.

25. Березин Ф.М. Очерки по истории языкознания в России (конец XIX -начало XX в.) / АН СССР Ин-т языкознания. М.: Наука, 1968. - 308 с.

26. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. М.: Просвещение, 1979.-415 с.

27. Берков В.П., Беркова А.В., Беркова О.В. Как мы живем: пособие по страноведению для изучающих русский язык. СПб.: Златоуст, 2002. — 116 с.

28. Благова Г.Ф. Пословица и жизнь: личный фонд русских пословиц в историко-фольклористической перспективе. М.: Восточная литература РАН, 2000. - 222 с.

29. Богданов В.В. Текст и текстовое общение. СПб.: Изд-во С.-Петерб. гос. ун-та, 1993. - 68 с.

30. Бондалетов В.Д. Социальная лингвистика. — М.: Просвещение, 1987. -160 с.

31. Будагов Р.А. Введение в науку о языке: учеб. пособие для студ. филолог. фак-тов. М.: Изд-во М-ва Прос. РСФСР, 1958. - 434 с.

32. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997. - 576 с.

33. Бурмасов И.А. Семейная русская обрядность. — Сургут: Сургутский Государственный Университет, 1999. 18 с. Электронный ресурс. URL: http://%20www.bestreferat.ru/referat-48670.html (дата обращения: 21.03.2009).

34. Быкова О.И. Лингвокультурологический подход к исследованию этноконнотации // Вестник Воронежского университета. 2001. - № 2. — Сер.: Лингвистика и международная коммуникация. — С. 25-30.

35. Васильев С.А. Философский анализ гипотезы лингвистической относительности. Киев: Наукова думка, 1974. — 136 с.

36. Вежбицкая А. Язык. Культура. Сознание. М.: Русские словари, 1996. -416с.

37. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / под ред. Т.В. Булыгиной, пер. с англ. А.Д. Шмелева. М.: Языки рус. культуры, 1999.-776 с.

38. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Лингвострановедческая теория слова. М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

39. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. — М.: Русский язык, 1983.-269 с.

40. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура: лингвостранове-дение в преподавании русского языка как иностранного. М.: Русский язык, 1990.-246 с.

41. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. В поисках новых путей развития лингвострановедения: концепция речеповеденческих тактик. — М.: Ин-т рус. яз. им. А.С.Пушкина, 1999. 84 с.

42. Веселова В. Эпитафия формульный жанр // Вопросы литературы: Журнал критики и литературоведения. - 2006. — № 2. Электронный ресурс. URL: http://magazines.russ.rU/voplit/2006/2/ve8.html (дата обращения: 08.04.2009).

43. Виноградов В.В. История русских лингвистических учений. М.: Высш.шк., 1978. - 366 с.

44. Витлицкая Е.В. Лингвистическая репрезентация тендерных стереотипов: дис. . канд. филол. наук. Тамбов, 2003. — 144 с.

45. Водак Р. Язык. Дискурс. Политика / пер. с англ. инеем В.И. Караспка и Н.Н. Трошиной. Волгоград: Перемена, 1997. - 139 с.

46. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. М.: Наука, 1985. - 228 с.

47. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар: Техн. ун-т КубГТУ, 2002. - 142 с.

48. Воркачев С.Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели). — Волгоград: Перемена, 2003. 164 с.

49. Воркачев С.Г. Счастье как лингвокультурный концепт. М.: ИТДГК «Гнозис», 2004. - 236 с.

50. Воробьев В.В. Лингвокультурология: теория и методы: монография.

51. М.: Изд-во РУДН, 1997. 331 с.

52. Вышкип Е.Т. Проблемы систематизации лингвистического знания. -Самара: Изд-во Саратов, ун-та, 1992. 121 с.

53. Газиева Г.А. Обращение как коммуникативная единица языка (на материале современного английского языка): автореф. дис. . канд. филол. наук. — Ташкент: Ташкент, гос. пед. ин-т иностр. языков им. Энгельса, 1988. 24 с.

54. Гак В.Г. Языковые преобразования. М.: Яз. рус. культуры, 1998. -768 с.

55. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. -М.: Наука, 1981.- 140 с.

56. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ: лингвистика языкового существования. М.: Новое лит. обозрение, 1996. - 352 с.

57. Гийом Г. Принципы теоретической лингвистики / общ. ред. послесл. и коммент. JI.M. Скрелиной. — М.: Прогресс, 1992. 224 с.

58. Глисон Г. Введение в дескриптивную лингвистику / пер. Е.С. Кубря-ковой; ред В.А. Звегинцева. — М.: Иностр. лит., 1959. 485 с.

59. Горелов И.Н. Невербальные компоненты коммуникации. М.: Наука, 1980.- 104 с.

60. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М.: Лабиринт, 1997.-224 с.

61. Городецкая О. Дух и тело в погребальных традициях древнего Китая // Проблемы Дальнего Востока. 2005. - № 2. - 133-143.

62. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 288 с.

63. Данилов Е.П. Наследование, нотариат, похороны: комментарии; адвокатская практика; образцы документов. изд. 5-е, перераб., доп. - М.: Проспект: ТК Велби, 2004. - 432 с.

64. Дементьев В.В. Непрямая коммуникация и ее жанры. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. 248 с.

65. Дмитриева О.А. Культурно-языковые характеристики пословиц иафоризмов: дис. канд. фил. наук. Волгоград, 1997. -183 с.

66. Демьянков В.З. Специальные теории интерпретации в вычислительной лингвистике. М.: Изд-во МГУ им. М.В. Ломоносова, 1988. - 87 с.

67. Демьянков В.З. Интерпретация, понимание и лингвистические асп-некты их моделирования на ЭВМ. М.: Изд-во МГУ им. М.В. Ломоносова, 1989.- 172 с.

68. Дешериев Ю.Д. Социальная лингвистика: к основам общей теории. -М.: Наука, 1977.-382 с.

69. Донини А. Люди, идолы и боги: очерки истории религии. М.: Политиздат, 1966. -368 с.

70. Дридзе Т.М. Язык и социальная психология. М.: Высш. шк., 1980.- 224 с.

71. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. М.: Наука, 1984. - 268 с.

72. Дядечко Л.П. Крылатые слова как объект лингвистического описания: история и современность. Киев: ИПЦ «Киев, ун-т», 2002. - 294 с.

73. Евсиков Д. Траурный панегирик. Хвалебная речь об усопшем. Восхваление жизни усопшего, искусство утешения // Похоронный дом: журнал.- 2007. №1-2 Электронный ресурс. URL: http://www.funeralportal.ru/catalog.php?SubjectId^279 (дата обращения: 08.04.2009).

74. Евсюкова Т.В. Словарь культуры как проблема лингвокультурологии.- Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. гос. эконом, ун-та, 2001. — 256 с.

75. Ежов В.В. Мифы древнего Китая. М.: ООО «Издательство ACT», 2003.-496 с.

76. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. — М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1999.-382 с.

77. Залевская А.А. Слово в лексиконе человека: психолингвистическое исследование. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1990. — 206 с.

78. Засорина Л.Н. Введение в структурную лингвистику: учеб. пособие. —

79. М.: Высш. шк, 1974. 320 с.

80. Звегинцев В.А. Внутренние законы развития языка. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1954. - 30 с. .

81. Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. — М.: Просвещение, 1967. — 336 с.

82. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. — 2-е изд. М.: Эдитори-алУРСС, 2001.-248 с.

83. Зубкова Л.Г. Язык как форма: теория и история языкознания. — М.: Изд-во РУДН, 1999. 237 с.

84. Зубкова Я.В. Концепт «пунктуальность» в немецкой и русской лингво-культурах: дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2003. - 190с.

85. Каменская О.Л. Текст и коммуникация. — М.: Высш. шк., 1990. — 151 с.

86. Карасик А.В. Лингвокультурные характеристики английского юмора: автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград: Волгоградский гос. пед. ун-т., 2001.-23 с.

87. Карасик В.И. Язык социального статуса. М.: Ин-т языкозн. РАН: Волгогр. гос. пед. ин-т, 1992. - 330 с.

88. Карасик В.И. Лингвистика текста и анализ дискурса: учеб. пособие. -Архангельск Волгоград: Перемена, 1994. - 36 с.

89. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.

90. Караулов Ю.Н. Русская языковая личность и задачи ее изучения: язык и личность. -М.: Наука, 1989. 261 с.

91. Карвалейру А. М. Типология структуры современных похоронных причитаний на территории Ульяновского Присурья.

92. Кирилина А.В. Тендер: лингвистические аспекты. — М.: Ин-т социологии РАН, 1999.- 180 с.

93. Клименко А.П. Лексическая системность и ее психолингвистическое изучение. Минск: Изд-во МГПИИЯ, 1974. - 108 с.

94. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика: учебник. М.: Эдиториал1. УРСС, 2000.-352 с.

95. Козлов Е.В. Комикс как явление лингвокультуры: знак — текст миф. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2002. - 220 с.

96. Кондратов Н.А. История лингвистических учений. — М.: Просвещение, 1979.-223 с.

97. Коротеева О.В. Дефиниция в педагогическом дискурсе: дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 1999. - 208 с.

98. Костомаров Н.И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа, утварь, одежда, пища и питье, здоровье и болезни, нравы, прием гостей. М.: Экономика, 1993. - 397 с.

99. Костомаров Н.И. Русские нравы: домашняя жизнь и нравы великорусского народа: исторические монографии и исследования. М.: Чарли, 1995.-651 с.

100. Костомаров Н.И., Забелин, И.Е. О жизни, быте и нравах русского народа. -М.: Просвещение, 1996. 575 с.

101. Красавский Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: монография. — Волгоград: Перемена, 2001. 495 с.

102. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: курс лекций. М.: ИТДГК «Гнозис», 2001. - 270 с.

103. Красных В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология: лекционный курс. М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. - 284 с.

104. ЮЗ.Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. -М.: Наука, 1989. 188 с.

105. Кубрякова Е.С. О современном понимании термина «концепт» в лингвистике и культурологи // Реальность, язык и сознание. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2002. - Вып. 2. - С. 5-15.

106. Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы ее исследования. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1963. — 51 с.

107. Юб.Кулинич М.А. Лингвокультурология юмора (на материале английского языка). Самара: Изд-во Самар. гос. пед. ун-та, 1999. - 180 с.

108. Купина Н.А. Смысл художественного текста и аспекты лингвосмы-слового анализа. Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1983. — 160 с.

109. Лагута О.Н. Логика и лингвистика. Новосибирск, 2000. — 216 с.

110. Леонтьев А.А. Психолингвистика / АН СССР. Научный совет по теоiрии сов. языкознания при отд. лит. и яз. Л.: Наука, 1967. - 115 с.

111. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства. СПб.: Искусство, 1994. — 399 с.

112. Лоя Я.В. История лингвистических учений: матер, к курсу лекций. -М.: Высш. шк, 1968. 305 с.

113. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов - на - Дону: Феникс, 1998. -416 с.

114. Маковский М.М. Лингвистическая комбинаторика: опыт топологической стратификации языковых структур. М.: Наука, 1988. — 232 с.

115. Мамонтов А.С. Язык и культура: сопоставительный аспект изучения. М.: 2000. - 186 с.

116. Мартынов В.В. Категории языка: семиологический аспект. — М.: Наука, 1982. 192 с.

117. Пб.Маслова В.А. Лингвокультурология: учеб. пособие для студ. высш. учеб, заведений. -М.: Издательский центр «Академия», 2001. 208 с.

118. Маслова В.А. Когнитивная лингвистика: учеб. пособие. — 2-е изд. — Минск: Тетра Системе, 2005. — 256 с.

119. Маслов Ю.С. Введение в языкознание: учебник для филологических специальностей вузов. — М.: Высш. шк., 1987. — 272 с.

120. Ма Яньли Застольный ритуал и концепт «застолье» в китайской и русской лингвокультурах: дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2005. - 182 с.

121. Мечковская Н.Б. Социальная лингвистика: пособие для студентов. -М.: Аспект Пресс, 1996. 207 с.

122. Москвин В.П. Русская метафора: семантическая, структурная, функциональная классификация: учеб. пособие к спецкурсу по стилистике. Вол

123. Волгоград: Перемена, 1997. 92 с.

124. Москвин В.П. Семантическая структура и парадигматические связи полисеманта (на примере слова судьба): лексикографический аспект. Волгоград: Перемена, 1997. — 32 с.

125. Мухин A.M. Синтаксемный анализ и проблема уровней языка. — JL: Наука, 1980.-303 с.

126. Мыркин В.Я. Язык речь — контекст - смысл: учеб. пособие. - Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1994. — 97 с.

127. Никитин М.В. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика). М.: Высш. шк, 1983. - 127 с.

128. Никольский Л.Б. Синхронная социолингвистика: теория и проблемы. -М.: Наука, 1976.- 168 с.

129. Общее языкознание: внутренняя структура языка. — М.: Наука, 1972. -564 с.

130. Общее языкознание: методы лингвистических исследований / отв . ред. Б. А. Серебренников. -М.: Наука, 1973. 318 с.

131. Одинцов В.В. Лингвистические парадоксы: кн. для уч-ся. М.: Просвещение, 1982. - 174 с.

132. Панкеев И.А. Обычаи и традиции русского народа. — 2-е изд. испр. -М.: ОЛМА-Пресс, 1999. 542 с.

133. Падучева Е.В. Семантические исследования. М: Языки русской культуры, 1996. -464 с.

134. Поливанов Е.Д. Статьи по общему языкознанию. М.: Наука, 1968. -376 с.

135. Попова З.Д., Стернин И.А. Понятие «концепт» в лингвистических исследованиях. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2000. - 30 с.

136. Попова З.Д., Стернин И.А. Очерки по когнитивной лингвистике. -Воронеж: Истоки, 2001. 192 с.

137. Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура; In memoriam. СПб.: Изд-во «Петербургское Востоковедение», 2003. — 464 с.

138. Радугин А.А. Введение в религиоведение: теория, история и современные религии. 2-е изд., испр. и доп. - М.: Изд-во «Центр», 2004. - 303 с.

139. Савицкий В.М., Кулаева О.А. Концепция лингвистического континуума. Самара: Изд-во «НТЦ», 2004. - 178 с.

140. Седов К.Ф. Дискурс и личность: эволюция коммуникативной компетенции. М.: Лабиринт, 2004. - 320 с.

141. Синтаксическая и лексическая семантика на материале языков различных систем / АН СССР. Ин-т истории, филологии и философии; отв. ред. Л.Г. Панин. Новосибирск: Наука, 1986. - 271 с.

142. Славгородская Л.Н. Православные праздники и обряды. — Ростов на — Дону: Издательский дом «Проф-Пресс», 2004. — 448 с.

143. Слышкин Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе. — М.: Academia, 2000. 128 с.

144. Слышкин Г.Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты. — Волгоград: Перемена, 2004. 340 с.

145. Слышкин Г.Г., Ефремова М.А. Кинотекст (опыт лингвокультуроло-гического анализа). М.: Водолей Publishers, 2004. - 153 с.

146. Сорокин Ю.А. Психолингвистические аспекты изучения текста. — М.: Наука, 1985.- 168 с.

147. Сорокин Ю.А. Введение в этнопсихолингвистику. — Ульяновск: УлГУ, 1998.- 138 с.

148. Степанов Ю.С. Основы общего языкознания: учеб. — М.: Просвещение, 1975.-272 с.

149. Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка: семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства // отв. ред. В.П. Нерознак.1. М.: Наука, 1985.-335 с.

150. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры: опыт исследования. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 990 с.

151. Степанов Ю.С. Методы и принципы современной лингвистики. — М.: Едиториал УРСС, 2003. 310 с.- 151. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1985. 172 с.

152. Тарланов З.К. Методы и принципы лингвистического анализа. Петрозаводск: Изд-во Петрозавод. ун-та, 1995. - 190 с.

153. Телия В.Н. Русская фразеология: семантические, прагматические и лингвокультурологические аспекты. — М.: Яз. Рус. культуры, 1996. — 288 с.

154. Токарев Г.А. Концепт как объект лингвокулыурологии (на материале репрезентаций концепта «труд» в русском языке): монография. Волгоград: Перемена, 2003. - 233 с.

155. Токарев С.А. Ранние формы религии / под ред. В.П. Алексеева. М.: Политиздат, 1990. - 622 с.

156. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: исследования в области мифопоэтического: избранное. М.: Издательская группа «Прогресс»: Культура, 1995.-624 с.

157. Тунникова В.А. Проблема лингвокультурных стратегий коммуникации: дис. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 2005. - 156 с.

158. Тураева З.Я. Лингвистика текста: (текст: структура и семантика): учеб. пособие. М.: Просвещение, 1986. - 126 с.

159. Тянь Ц. Структурные и семантические особенности соматических фразеологических фразеологизмов в русском и китайском языках: дис. . канд. филол. наук. Волгоград, 2001. - 214 с.

160. Фомина Н.В. Лингвокультурная обусловленность номинации языковых единиц в сфере неформального делового общения: дис. . канд. филол. наук. Омск: 2005. - 165 с.

161. Фрумкина P.M. Цвет, смысл, сходство: аспекты психолингвистического анализа / АН СССР. Ин-т языкознания. М.: Наука, 1984. - 174 с.

162. Хизова М.А. Концепт «дружба» в русской и английской лиг^гво-культурах: дис. . канд. филол. наук. -Краснодар, 2005.- 198 с.

163. Хренов Н.А. Мифология досуга, М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 1998. — 448 с.

164. Хуа Ви Хьян Почитание предков. Религии мира. - Белфакс, 1 994. С изд. Lion Publishing, England. - С. 24 Электронный ресурс. TJRL: http://botmaster.ru.upelsinka.com/Russiaii/religion china 3.htm (дата обрашдения: 01.06.2009).

165. Черепанов М.В. Общее языкознание: учеб. пособие. Сар>атов: Изд-во Саратовского ун-та, 1969. — 105 с.

166. Чистов К.В. Этнография восточных славян // Очерки традиционно культуры: ответственной редактор член-корреспондент АНСССР М.: ЗНГаука, 1987.-562 с.

167. Шамне H.JI. Актуальные проблемы межкультурных коммуникаций. -Волгоград: Изд-во ВолГУ, 1999. 208 с.

168. Шаумян С.К. Структурная лингвистика / АН СССР. Ин-т рус. яз. — м.: Наука, 1965.-396 с.

169. Шаховский В. И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. ун-та, 1987. - 192 с.

170. Шаховский В.И., Сорокин Ю.А., Томашева И.В. Текст и его когни-тивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэьсоло-гия). Волгоград: Перемена, 1998. - 149 с.

171. Швейцер А.Д. Современная социолингвистика: теория, проблемы, методы. М.: Наука, 1976. - 176 с.

172. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса: монография. —

173. Волгоград: Перемена, 2000. — 368 с.

174. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 224 с.

175. Шанский Н.М. Очерки по русскому словообразованию и лексикологии. М.: Гос. учеб.-пед. изд-во М-ва просвещения РСФСР, 1959. - 245 с.

176. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка: пособие для студ. пед. ин-тов. -М.: Просвещение, 1964. 315с.

177. Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии. — Л.: Изд-во института народов Севера ЦИК СССР, 1936. 584 с.

178. Эберхард X. Ритуалы прощания: антропологические и психоаналитические аспекты работы с чувством утраты // Сайт МГППУ. — 2006. — 14 июля Электронный ресурс. URL: http://flogiston.ru/articles/therapy/ritual (дата обращения: 21.10.2008).

179. Элиаде М. Миф о вечном возвращении: архетипы и повторяемость. -СПб.: Алетейя, 1998. 249 с.

180. Юдин А.В. Русская народная духовная культура. — М.: Высш. шк., 1999.-331 с.

181. Ш1Й-11 ш. ГШШГШШ±, 1990. - 200 Ж.191 Ф011995.-324 Ж

182. ЩрЩ "51" ЗСШШтЬ.- ^ЗбС^ЖШЬ, 2005.-282 Ж.

183. ШЁФ ФИШ-Ш^.- 1998.- 126 ж.

184. Й1:И& ШШЖМ / tfiM^ii^. ±^ЖШ1, 1998. -508 ж.195.mm шшш^ш^хш.- фи*ь#жш±, 1992.-295 ж.

185. З^й ШШSlllfflm- Л^ШЖШ±,1993.- 105 ж.208. -ШШ ФША^Ш.- 1"ШЖШ±, 1993.-221 ж.209. ШШ ill 1992.-318 Ж.

186. Ш)1кШ ШтШ ШШМ1&ШЩ.- Л^ЖШ1,1990.- 132 ж.

187. Шп£3 5ШЕШЖШ1, 1988.- 172 51.212. ЖзШ^ЖШ!, 2005.-411213. ^УШ 5ШЖШ:, 2000.- 196 ж.214. ^ 2005.-500 Ж.215. Ту ЛI 2005. -363 Ж.

188. Лексикографические источники и принятые в работе сокращения

189. БСЭ 1978 Большой советская энциклопедия: издание 1969-1978 гг. Электронный ресурс. URL: http://slovari.yandex.ru/dict/bse (дата обращения: 24.01.2009).

190. БТССРЯ 2004 — Большой толковый словарь современного русского языка / под ред. Д.Н. Ушакова. — М.: ООО «Издательство Астрель», 2007. -1239 с.

191. ЖКСША 1998 Леонтович О.А., Шейгал Е.И. Жизнь и культура США: лингвострановедческий словарь. - Волгоград: Станица-2, 1998. - 416 с.

192. КССРЯ 1956 Клюева В.Н. Краткий словарь синонимов русского языка. - М.: Гос. учеб. пед. изд-во Мин. просвещения РСФСР, 1956. - 279 с. ЛЭС 1990 — Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В.Н. Ярцева. -М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

193. МТЭ 2005 Мудрость тысячелетий: энциклопедия. - М.: ОЛ-МА-ПРЕСС; ОАО ПФ «Красный пролетарий», 2005. 848 с.

194. НИЭ 2003 Новая иллюстрированная энциклопедия. Кн. 2. Ар-Би. - М.: Большая Российская энциклопедия, 2003. — 256 с.

195. РАС1 2002 Русский ассоциативный словарь, в 2-х т. / Ю.Н.Караулов, Г.А.Черкасова, Н.В.Уфимцева, Ю.А.Сорокин, Е.Ф.Тарасов. - М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2002. Т. I: От стимула к реакции. - 784 с.

196. РАС2 2002 Русский ассоциативный словарь, в 2-х т. / Ю.Н.Караулов, Г.А.Черкасова, Н.В.Уфимцева, Ю.А.Сорокин, Е.Ф.Тарасов. - М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2002. Т. II. От реакции к стимулу. — 992 с.

197. РНПИП 1965 Русские народные пословицы и поговорки / ред. А. Ду-гинец, сот. А.М.Жигулев. -М.: Московский рабочий, 1965. - 359 с.

198. РПИП 1988 Русские пословицы и поговорки / под ред. В.Аникина. -М.: Худож. лит., 1988. - 431 с.

199. РСС 1983 Русский семантический словарь: опыт автомат, потроения тезауруса: от понятия к слову / Ю.Н. Караулов, В.И. Молчанов, В.А. Афанасьев, Н.В. Михалев; отв. ред. С.Т. Бархударов. — М.: Наука, 1983. - 566 с.

200. РСС 2003 Русский семантический словарь: толковый словарь, систематизированный по классам слов и значений / РАН. Ин-т рус. Яз.: под общей ред. Н.Ю. Шведовой. - М.: Азбуковник, 2003. - 629 с.

201. РТС 2000 Лопатин В.В., Лопатин Л.Е. Русский толковый словарь: около 35 000 слов. — изд. 6-е, стереотипное. - М.: Русский язык, 2000. - 831 с.

202. РФЛС 1990 Фелицына В.П., Мокиенко В.И. Русские фразеологизмы: лингвострановедческий словарь. - М.: Русский язык, 1990. - 220 с.

203. СИС 1989 Словарь иностранных слов. - 18-е изд., стер. - М.: Русский язык, 1989.-624 с.

204. СЛТ 2005 Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. —3-е изд., стер. - М.: Ком Книга, 2005. - 569 с.

205. ССЛТ 1976 Розенталь Д.Э., Теленкова М.Д. Словарь-справочник лингвистических терминов: пособие для уч-ся. - М.: Просвещение, 1976. - 544 с.

206. СРПП 1991 Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. - изд. 4-е исправленное и дополненное. - М.: Русский язык, 1991. - 536 с.

207. СРЯ 1985 Словарь русского языка: в 4-х т. / АН СССР, Ин-т ру. яз.; под ред. А.П.Евгеньевой. — 3-е изд. стереотип. - М.: Русский язык, Т. 1 А-Й, 1985.-696 с.

208. СРЯ 2004 Ожегов С.И. Словарь русского языка: ок. 53 000 слов / под общ. ред. проф. Л.И.Скворцова - 24-е изд. испр. - М.: «ОНИКС 21 век»: «Мир и Образование», 2004. - 1200 с.

209. ССРЯ 1986 Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: ок. 9000 синонимических рядов. / под ред. Л.А.Чешко. — 5-е изд. стереотип. — М.: Русский язык, 1986. - 600 с.

210. СССРЯ 2000 Васильев Л.М. Системный семантический словарь русского языка: предикатная лексика. - Уфа: Восточ. ун-т, 2000. - 198 с.

211. СФСРЯ 1987 Жуков В.П., Сидоренко М.И., Шкляров В.Г. Словарь фразеологических синонимов русского языка: около 730 синоним, рядов. - М.: Русский язык, 1987. - 448 с.

212. СФСРЯ 2001 Словарь фразеологических синонимов русского языка: около 7 000 фразеологизмов. Свыше 900 синонимич. рядов / Бирих А.К., Мо-киенко В.М., Степанова Л.И., под ред. В.М. Мокиенко. - М.: Астрель: ACT, 2001.-494 с.

213. СЭС 1981 Советский энциклопедический словарь / Научно-редакционный совет: А.М.Прохоров (пред.). - М.: «Советская Энциклопедия», 1981,- 1600 с.

214. ТСЖВЯ 1982 Толковый словарь живого великорусского языка: в 4-х т. / В.И. Даль - М.: Русский язык, 1982. - 555 с.

215. ТСРЯ 1998 Толковый словарь русского языка конца XX века: Языковые изменения - СПб.: Фолио-Пресс, 1998. - 700 с.

216. ТССРЯ 2008 Лопатин В.В., Лопатина Л.В. Толковый словарь современного русского языка. - М.: Эксмо, 2008. - 928 с.

217. ТСРЯ 2008 — Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. 4-е изд., дополненное. - М.: ООО «АТЕМП», 2008. - 944 с.

218. ФС 1981 Философский словарь / под ред. И.Т.Фролова. - 4-е изд. - М.: Политиздат, 1981. - 445 с. Электронный ресурс. URL: http://filosof.historic.ru/enc/indexl.shtml (дата обращения: 02.02.2009)

219. ФСРЯ 1987 Фразеологический словарь русского языка: свыше 4000 словарных статей / JI.A. Войнова, В.П. Жуков, А.И. Молотков / под ред. А.И. Молоткова. - 4-е изд., стереотип. - М.: Русский язык, 1987. - 543 с.

220. ФСРЯ 2003 Фразеологический словарь русского языка. - М.: Русский язык: Медиа, 2003. - 334 с.

221. ЭА 2003 Ворохов Э. Энциклопедия афоризмов: мысль в слове. - М.: ООО «Издательство ACT», 2003. - 714 с.

222. IS- 2005 ГШ и;ц-г^жш±,2005.-300й.54. ш 2008- ИЛ1$ИЗЖШ±, 2008. -5001)1.1. Текстовый материал

223. Аргументы и факты: газета (за период 03.04.2001 — 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.aif.ru (дата обращения: 29.04.2007).

224. В гору: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.vgoru.org (дата обращения: 06.04.2009).

225. Вечерняя Москва: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.vmdaily.ru (дата обращения: 06.04.2009).

226. ГТРК Волгоград-ТРВ: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.volgograd-trv.ru (дата обращения: 01.04.2009).

227. Газета по-киевски: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://my cityua.com (дата обращения: 25.04.2007).

228. Газета, ру: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.gazeta.ru (дата обращения: 14.05.2007).

229. Еврейский мир: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.evreimir.com (дата обращения: 06.04.2009).

230. Известия: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.izvestia.ru (дата обращения: 29.04.2007).

231. Коммерсант: газета (за период 03.04.2001 — 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.kommersant.ru (дата обращения: 26.04.2007).

232. Комсомольская правда: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.kp.ru (дата обращения: 26.04.2007).

233. Ленинградская правда: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.lenpravda.ru (дата обращения: 26. 04. 2007).

234. Литературная газета: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.lgz.ru (дата обращения: 26.04.2007).

235. Московский комсомолец: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.mk.ru (дата обращения: 26.04.2007).

236. Московская правда: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.mospravda.ru (дата обращения: 26.04.2007).

237. Наш Мир: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.nashmir.kz (дата обращения: 29.04.2008).

238. Новая газета: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.novayagazeta.ru (дата обращения: 06.04.2009).

239. Новые Известия: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.newizv.ru (дата обращения: 29.04.2008).

240. Новый мост: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.new-most.info (дата обращения: 29.04.2008).

241. Общая газета, ру: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.og.ru/about.shtml (дата обращения: 06. 04. 2009).

242. Орен. ру: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.oren.ru (дата обращения: 29.04.2007).

243. Параскева: газета (за период 03.04.2001- 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://days.pravoslavie.ru/script/sites.htm (дата обращения: 06. 04. 2009).

244. СЕО.политический дискурс, ру: газета (за период 03.04.2001 — 06.04.2009.). [Электронный ресурс]. URL: http://epopov.ru/?tag=politicheskii-diskurs (дата обращения: 05.11.2008).

245. Православная газета: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://orthodox.etel.ru (дата обращения: 06.04.2009).

246. Православная газета г. Екатеринбург: газета (за период 03.04.2001 -06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://orthodox.etel.ru (дата обращения: 31.05.2006).

247. Премьер: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://premier.region35.ru (дата обращения: 06.04.2009).

248. Родина газета: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http-.//www.rodgaz.ru (дата обращения: 06.04.2009).

249. Российская газета: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.rg.ru (дата обращения: 06.04.2009).

250. Санкт-Петербургские Ведомости: газета (за период 03.04.2001 -06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.stockmap.rU/company/8/840/0 (дата обращения: 21.05.2008).

251. Советская Россия: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: Электронный ресурс]. URL: http://www.rednews.ru (дата обращения: 06.04.2009).

252. Спас: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.ubrus.org (дата обращения: 06.04.2009).

253. Труд: газета (за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.trud.ru (дата обращения: 06.04.2009).

254. Утро, ру: газета(за период 03.04.2001 06.04.2009.). Электронный ресурс. URL: http://www.utro.m (дата обращения: 01.03.2008).

255. Зб.&ЖЩЩШ: ЗШ 2001.04.03-2009.04.06.). Щ^Ш. URL:http://www.15525.com ВШ: 2008 ^ 06 Л 17 0).

256. МШРШ: ШЙ 2001.04.03- 2009.04.06.). ПШ'&Ш. URL: http://epaper.5s5w.com (ШИ 0Ш: 2008 ^ 06 Я 17 0).

257. ОШЕШ 2001.04.03- 2009.04.06.). IШШШ. URL: http://www.gmw.en/01 gmrb (2008 ^ 05 Л 20 0).л

258. Л^0Ш: ШЙ (ШНЯВ 2001.04.03- 2009.04.06.). [IШШШ. URL: http://www.people.com.cn (1ЙЙ 0 Ш: 2008 ^ 06 Я 17 0).43ЛШШ-. ШК (ЖЖНЩ 2001.04.03 2009.04.06.). Щ^ШШ. URL: http://www.15525.com/work/f2009 05 26Z159635.htm (i/j |V>J ВЩ\ 2008 06 Л 17 0).

259. УЗД0Ж: ШЙ ОШЕШ 2001.04.03- 2009.04.06.). URL:http://hbrb.hebnews.cn (Шч1 2008 ^ 06 Л 17 0).1ШЕШ 2001.04.03- 2009.04.06.). №£ШШ. URL: http://news.idoican.com.cn (тЛIr3 0 Ш: 2008 ^ 06 Я 17 0).

260. ЩЩШ&: (ЖШ El да 2001.04.03 2009.04.06.). Щ^ШМ. URL: http://press.idoican.com.en/detail/newspapers/212 (ijj ftl] □ : 2008 ^ 06 И 17 0).

261. ШШВШ: (ЖМЗД 2001.04.03 2009.04.06.). URL: http://www.cddailv.com.cn/ (ijj |nj ВЩ: 2008 ^ 06 Я 17 0).

262. ЩС0Ш: (£Ш0ЯИ 2001.04.03- 2009.04.06.). №£ШШ. URL: http://press.idoican.com.cn (Щд] 0 Щ: 2008 Щ 06 Я 17 0).

263. ШШ0Ш: (.№0^ 2001.04.03- 2009.04.06.). Щ^ШШ. URL: http://www.sxrb.com/ (i^Й 0 Ш: 2008 ^ 06 Я 17 0).50.й/?ЕШ: (£Ш0ЙУ 2001.04.03- 2009.04.06.). Ш&Ч&Ш. URL: http://newspaper.lndaily.com.cn (ijj |pj ВЩ: 2008 ^ 06 Л 17 0).

264. ШШВШ: ШЙ (Жй£0.Ш 2001.04.03- 2009.04.06.). URL:http://www.fidaily.com (Шч. Е|Щ: 2008 ^ 06 Л 17 0).62.3Ш0Ш: ЗШ (ЖШ0ЯВ 2001.04.03- 2009.04.06.). URL:http://www.ixnews.com.cn (гЛ Гч. ВШ: 2008 ^ 06 Л 17 0).

265. ШШШ: ШЙ (ЖЙ&0ЯВ 2001.04.03- 2009.04.06.). ЩШ^Ш. URL: http://www.cnhubei.com/hbrb/index.htm (Щд] ВШ: 2008 ^ 06 Л 17 0).

266. Г7НВШ: ШШ* (ЖЙ£03Ш 2001.04.03- 2009.04.06.). URL: http://www.dayoo.com (WN 0Щ: 2008 ^ 06 Л 17 0).

267. ШШВШ: ШШ, (Ж)^ВЗД 2001.04.03- 2009.04.06.). Щ^ШШ. URL: http://www.hndaily.com.cn(ijj Й В Ш: 2008 ^ 06 Л 17 0).66.^ВИВШ: (ЖШ0$Э 2001.04.03-2009.04.06.). ЩШ^Щ. URL: http://www.sizdaily.com.cn (Щи. 0 Щ: 2008 ^ 06 Л 17 0).168