автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Коммуникативные основания субъектности власти и общества

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коммуникативные основания субъектности власти и общества"

На правах рукописи

ЛЫСЕНКО ГАЛИНА ВАСИЛЬЕВНА

КОММУНИКАТИВНЫЕ ОСНОВАНИЯ СУБЪЕКТНОСТИ ВЛАСТИ И ОБЩЕСТВА

4852746

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора социологических наук

Специальность 22.00.04 - Социальная структура, социальные институты и процессы

8 СЕН 2011

Москва-2011

4852746

Работа выполнена на кафедре социологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный торгово-экономический

университет»

Научный консультант: доктор исторических наук, профессор

Буров Алексей Никитович

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Голенкова Зинаида Тихоновна

доктор социологических наук, профессор Гегель Людмила Арнольдовна

доктор социологических наук, профессор Красовский Юрий Дмитриевич

Ведущая организация: Московский государственный университет

имени М.В. Ломоносова

Защита состоится «_» _ 2011 года в _ часов на заседании

Диссертационного совета Д 446.004.03 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Российский государственный торгово-экономический университет» по адресу: 125993, Москва, ул. Смольная, д. 36, ауд.131.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ГОУ ВПО «Российский государственный торгово-экономический университет».

Объявление о защите и автореферат соискателя опубликованы на официальном сайте ВАК Минобрнауки России: vak.ed.gov.ru

Автореферат разослан «_»_2011 года

Ученый секретарь диссертационного совета

Мамедова Н.М.

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Глобализация и информатизация являются двумя основными тенденциями второй половины прошлого века и первого десятилетия нынешнего. Происходящие изменения влияют на содержание и каналы коммуникации, определяют переход современных обществ к новому качественному состоянию социальных отношений.

В современном российском обществе формирование новых моделей социальных отношений происходит в условиях сложных трансформационных процессов и носит противоречивый характер. О несовершенстве государственной информационной политики свидетельствует 70 - 80-е место вхождения страны в информационное общество и 92-е место по индексу развития электронного правительства1.

Сложившаяся ситуация влияет на состояние социума, в том числе на отношения власти и общества. Использование современных информационно-коммуникативных технологий в значительной степени сводится к информированию граждан в ущерб интерактивному взаимодействию и созданию социальных сетей. Интернет-порталы региональных институтов власти лишь в небольшой степени используются для повышения информационной открытости органов государственной власти. Институты власти остаются закрытыми, непрозрачными структурами. Согласно данным Института развития свободы информации, рейтинг открытости официальных сайтов исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации в 2009 году составлял 32,83 %2.

Общественные организации, граждане как субъекты гражданского общества не обладают ресурсами для участия в принятии и реализации значимых решений. Отсутствие доверия и атомизация общества обусловливают социальную пассивность, неготовность и неспособность граждан к эффективному взаимодействию и самоорганизации для достижения общих целей. Так, вовлеченность в общественные организации в России в четыре - пять раза ниже, чем в странах «старой» де-

1 Стенографический отчёт о заседании Совета по развитию информационного общества. 12 февраля 2009 года, Москва, Кремль: http://www.kreml.org.

Рейтинг информационной открытости государственных органов власти России в 2009 году: http://gtmarket.ru/news/state/2010/02/19/2524

мократии. Большинство (63 %) граждан в той или иной степени не выражают желания участвовать в управлении общественными делами в своем селе, районе города1.

Важнейшей тенденцией современности является регионализация. Однако в настоящее время в России выстраиваемая вертикаль власти как в пространственном отношении «центр - регион», так и в социальном «институты власти региона - региональная общность» определяет иерархичный, однонаправленный, асимметричный характер коммуникации. В сложившихся условиях и регионы как самостоятельные субъекты управления, и региональные общности как субъекты отношений имеют ограниченные возможности регуляции коммуникаций и формирования эффективных взаимодействий. Выявленная специфика коммуникации власти и общества на региональном уровне позволит исследовать общее состояние отношений в обществе.

Обозначенные проблемы осложняют реализацию субъектности власти и общества в социальном пространстве, процессы интеграции и формирование идентичностей, повышения качества жизни.

В связи с этим актуальность исследования обусловлена необходимостью:

- обоснования теоретико-методологических подходов к изучению коммуникативных оснований субъектности власти и общества для уменьшения противоречий между декларируемой поддержкой развития гражданского общества и реальными условиями проявления его субъектности;

- выявления субъектности власти и общества и определения их влияния на направленность социально-экономических и политических процессов, на преодоление отчужденностью общества и власти;

- обоснования основных тенденций трансформации субъектности взаимодействующих институтов власти и общества, их воздействия на состояние социальных отношений в регионе.

1 Результаты социологического исследования «Социально-политические ценности российского общества, их влияние на протестные настроения и на возможности диалога между субъектами политических отношений» (август - сентябрь 2009 г., под руководством проф. В.Э. Бойкова). Опрошено 2400 чел. по общероссийской репрезентативной выборке.

Отсутствие комплексных исследований коммуникативных оснований субъ-ектности власти и общества актуализирует проблему: в теоретическом аспекте -концептуализации категории субъектности власти и общества, основанием для проявления которой является коммуникация, в прикладном аспекте - выявления показателей, инструментов и условий выражения субъектности власти и общества в современной России.

Степень научной разработанности темы исследования. Проблематика коммуникативных оснований власти и общества была предметом изучения ученых различных научных школ и дисциплин.

Особый интерес представляет концепция «символического интеракциониз-ма» Дж. Мида, которая способствовала развитию социологии коммуникаций. Ценными являются идеи опосредствованности социального взаимодействия символами, несущими обобщенное содержание, диалоговой коммуникации и ее социального содержания. Развивая феноменологический метод, А. Шютц обосновывает новое видение субъективности, раскрывая такие атрибутивные свойства сознания, как интенциональность и интерсубъективность. Идеи А. Шютца нашли продолжение в социальном конструктивизме П. Бергера и Т. Лукмана.

Интерес к изучению коммуникативных оснований институтов власти и общества активизировался во второй половине XX века. Понимание социальных взаимодействий как возможности реализовать имманентно присутствующую в коммуникации установку на консенсус представлено в работах Ю. Хабермаса. Его оппонент Н. Луман подчеркивает, что коммуникация невероятна, уточняя факторы при наличии которых коммуникация может состояться.

Важное значение имеет представленное Н. Луманом развернутое осмысление информации как основного элемента коммуникации. Ученый раскрывает это понятие, используя термины «различение» и «событие». Анализ основных характеристик партнера по взаимодействию, трактуемого как Другой, наиболее глубоко проведен в трудах Ю. Хабермаса, Ж. Бодрийяра, диалогичное™ смыслосози-дания - М. Бубера.

Роль СМК в конструировании реальности исследуется Г. Маклюеном, Ж. Бодрийяром, М. Кастельсом, Н. Луманом. Проблемы медиатизации и интернетизации социальных взаимодействий представлены в работах М. Кастельса, определившего современное общество как информациональное. Значение СМИ в процессе легитимации субъектов поля власти вызывает интерес у основоположников структурно-функционального анализа, представителей феноменологического направления в социологии (П. Бергера и Т. Лукмана), П. Шампаня и Ю. Ха-бермаса. Событийный подход к осмыслению проблемы социальных взаимодействий представлен в работах Ж. Делеза, П. Штомпки, специфика событий конструируемых массмедиа раскрывается в трудах Н. Лумана, Ж. Бодрийяра.

Пространственно-территориальные основы социальных взаимодействий анализируются в трудах Э. Дюркгейма и Г. Зиммеля, определивших существование двух подходов к пониманию социального пространства (объективистского и интеракционистского), П. Сорокина, осмыслившего проблему многомерности социального пространства и социальной дистанции. Критически переосмысливается социальное пространство в последней трети прошлого и начале нынешнего веков П. Бурдьё, Э. Гидденсом, Ж. Бодрийяром, 3. Бауманом. Для преодоления дихотомии объективного/субъективного П. Бурдьё и Э. Гидденс используют понятие «социальные практики».

Понятие «капитал» обосновывается в работах П. Бурдьё, Дж. Коулмана, Р. Патнема, объем и конфигурация капиталов структурируют социальное пространство и определяют субъектность акторов. Заслуживает внимания трактовка доверия как показатель взаимоотношения власти и общества, раскрываемая в работах Ф. Фукуямы, П. Штомпки. Теоретическое осмысление полей и позиции акторов социального пространства, их взаимозависимости и автономности изложено в трудах П. Бурдьё, П. Шампаня. Власть в социальном пространстве и ее коммуникативные основания изучается М. Вебером, П. Бурдьё, Н. Луманом, сформулировавшего тезис «власть есть управляемая кодом коммуникация», М. Фуко, центральной темой исследования которого являлись скрытые механизмы власти.

Исследование гражданского общества носит междисциплинарный и поли-парадигмальный характер. Проблеме гражданского общества уделяют внимание в своих работах Ю. Хабермас, Э. Гидденс, Дж. Александер, Р. Патнем. Ученые выявили его сущность и функции, проанализировали процессы социальной интеграции и самоорганизации, отношение общества и государства. Субъектность акторов гражданского общества получила развитие в трудах Г. Блумера, Ю. Хабер-маса. Важное значение для анализа идеологической основы информационной политики имеют работы JI. Альтюссера, П. Бурдьё, рассматривавших идеологию как нормы и правила, регулирующие социальные практики.

В советский период отечественные ученые, работая в рамках существующих идеологических установок, провели серьезные исследования, которые не утратили своего значения и сегодня. Прежде всего, следует отметить исследовательский таганрогский проект, осуществленный под руководством Б.А. Грушина, результатом которого стала теоретически и эмпирически обоснованная модель функционирования средств массовой информации в советском обществе. Значительный вклад в формирование теории социальной коммуникации был сделан Т.М. Дридзе, которая с точки зрения семиосоциопсихологии рассматривала коммуникацию как универсальный социокультурный механизм, обеспечивающий саму возможность человекосредовых интеракций.

В постсоветский период исследования в области коммуникации активизируются, в конце прошлого и начале нынешнего столетий были изданы работы В.П. Конецкой, Л.М. Земляновой, М.М. Назарова, A.B. Соколова, В.П. Терина, ЕЛ. Дугина, Ф.И. Шаркова, И.П. Яковлева, М.А. Василик. В своих работах авторы представляют интерпретации понятия «коммуникация», акцентируют внимание на деятельностном или смысловом аспектах коммуникации.

Сущностные аспекты информации, ее функциональные характеристики представлены в работах таких отечественных ученых, как В.Д. Попов. Основные подходы к понятию «информация» определены Л.А. Василенко. Роль средств массовой информации, виртуализация реальности раскрывается в исследованиях

Ф.И. Шаркова, ЕЛ. Вартановой, Д.В. Иванова. При обосновании проблемы эффективности массмедиа были учтены трактовки Б.А. Грушина, Т.М. Дридзе.

Среди отечественных исследователей понятие «социальное пространство» привлекает внимание А.Ф. Филиппова, Л.Ю. Качанова, Г.М. Заболотной, обозначивших в российской социологии предметное поле социального пространства. Несомненный интерес для изучения позиций акторов представляет теория иерархической структуры диспозиций личности В.А. Ядова.

Теоретическому осмыслению понятия «капитал», специфики видов капиталов, их влиянию на социальные связи посвящены работы Т.И. Заславской, А.Т. Конькова, В.В. Радаева.

Всесторонний анализ проблематики гражданского общества получил в трудах отечественных исследователей З.Т. Голенковой, A.A. Аузана, Г.Г. Дилигенского, В.А. Ачкасова, К.Ф. Завершинского, И.В. Мерсияновой. Состояние и проблемы гражданского общества обсуждались учеными РГТЭУ: JI.H. Доброхотовым, В.А. Титовым, Б.Н. Бессоновым, В.П. Тоцким, М.А. Мунтяном. Понятие общественности как субъекта гражданского общества анализируется в работах В.В. Волкова, М.В. Ильина. Идеи субъектности получили развитие в работах отечественных ученых: В.И Шуванов раскрывает субъект-ность акторов, формирующих свои отношения на принципах социального партнерства; И.А. Климов определяет совокупность правил и процедур, обеспечивающих проявление субъектности взаимодействующих акторов. Значительный интерес представляют публикации, в которых раскрывается отношение к власти как фактору трансформации, происходящей в стране (Т.И. Заславская, А.Г. Здравомыслов, В.Э. Бойков).

Информационная политика и информационно-коммуникативные технологии, используемые институтами власти для регулирования социальных взаимодействий, представлены в трудах таких авторов, как Б.А. Грушин, Т.М. Дридзе. Современные ученые акцентируют внимание на управленческом и функциональном аспектах информационной политики (В.Д. Попов, А.Ю. Нисневич,

C.B. Коновченко, A.Г. Киселев) или сужают ее значение, рассматривая в контексте взаимодействия власти и СМИ (М.А. Федотов).

Трактовка понятия «регион» как субъекта управления и региональной общности как субъекта взаимоотношений исследуется Н.И. Лапиным, Т.И. Заславской, Р.В. Рыбкиной, З.Т. Голенковой, В.В. Радаевым, С.Ю. Барсуковой, A.C. Макарычевым, Л.В. Сморгуновым. В последнее время активно изучают проблемы проявления субъектности в отношениях центра и регионов, а также в выстраивании межрегиональных связей такие отечественные ученые, как С.И. Барзилов, В.Л. Каганский, А.Г. Чернышев, Н.В. Зубаревич.

Проведенный анализ многочисленной отечественной и зарубежной литературы показывает, что теоретические и эмпирические знания в области коммуникативных оснований общества не раскрывают проблему субъектности власти и общества, как фактора, определяющего направленность социальных процессов, в том числе и на региональном уровне. Все это вместе взятое обусловило выбор цели, задач, объекта и предмета диссертационной работы.

Цель диссертационного исследования - выявить коммуникативные основания субъектности власти и общества, рассматривая субъектность в качестве потенциала социальных изменений и фактора, определяющего специфику отношений в регионе.

Задачи исследования:

- исследовать основные концептуальные подходы к определению «коммуникация» с целью определения коммуникативных оснований субъектности власти и общества;

- расширить представление о медиатизации и виртуализации коммуникации для понимания каналов, обеспечивающих воспроизводство отношений власти и общества;

- углубить представление о «событии» как процессе реализации субъектности власти и общества;

- рассмотреть понятие «социальное пространство» в качестве условия и контекста коммуникативных практик;

- определить основные виды капиталов для уточнения их влияния на позиции коммуницирующих акторов;

- выявить взаимосвязи социальных полей и их акторов как субъектов воспроизводства социальных отношений;

- осмыслить проблемы субъектности акторов гражданского общества и возможности их влияния на трансформационные процессы в стране;

- раскрыть понятие «региональное сообщество» для уточнения его субъектности в организации коммуникации в регионе;

- показать потенциал информационной политики для обеспечения легитимности институтов власти как субъектов взаимодействий;

- выявить позиции региона как субъекта отношений с центром и регионами Российской Федерации;

- исследовать специфику информационной политики региона как инструмента воспроизводства локализованных в региональном пространстве социальных взаимодействий;

- определить субъектность региональных СМИ во взаимоотношениях с институтами власти;

- выявить субъектность массмедиа как посредников коммуникации власти и общества.

Объектом исследования являются коммуникативные основания власти и общества.

Предмет исследования - коммуникативные основания субъектности власти и общества.

Гипотеза исследования. Субъектность власти и общества проявляется в коммуникациях, выстраиваемых на принципах социального партнерства.

Институты власти, располагая соответствующим объемом и конфигурацией капиталов, реализуют собственную субъектность, редуцируя субъектность акторов гражданского общества и массмедиа. Формирование иерархич-ных вертикальных отношений, не ориентированных на принятие субъектности

партнера по коммуникации, уменьшает легитимность институтов власти и доверие в обществе.

Теоретико-методологические основы исследования. В диссертации используется интегрированная социологическая парадигма, применяется междисциплинарная методология исследования. Данная работа основывается на общенаучных методах изучения общественных явлений и процессов: системном, логическом, историческом. В изучении коммуникативных оснований субъектности власти и общества применялись: деятельностный, конструктивистский (феноменологический, социальный, структуралистский), социокультурный подходы; теории коммуникативного действия и систем.

Значительное влияние на методологию исследования оказали концепции: трансформационного процесса, социального пространства и события, социальных сетей, социального капитала, социальных движений и организаций.

В исследовании коммуникативных оснований взаимодействия власти и общества использовались методы прикладной социологии: социологические опросы, экспертные интервью, контент-анализ документов, интернет-порталов и бло-гов.

Эмпирическая база исследования представлена массивом социологических исследований, проведенных в последние годы под руководством автора, среди которых следующие:

- социологический опрос «Информационно-коммуникативные процессы в регионе и проблема региональной идентичности» (март-апрель 2006 г.), опрошено 572 чел.;

- экспертный опрос руководителей региональных СМИ (26 чел.) и государственных служащих администрации Волгоградской области, ответственных за работу массмедиа (20 чел.) (апрель 2006 г., февраль 2008 г., апрель 2011 г.);

- социологический опрос «Адаптация сельской молодежи: проблемы и перспективы их решения» (август 2008 г.), опрошено в сельских поселениях 1136 чел.;

- социологический опрос «Актуальные проблемы студенческого самоуправления» (январь 2008 г.), опрошено 700 чел.;

- социологический опрос «Информационно-коммуникативные процессы в регионе и качество жизни населения» (февраль - март 2009 г.) опрошено 600 чел.;

- контент-анализ стратегий социально-экономического развития на долгосрочную перспективу регионов Южного федерального округа: Волгоградской, Ростовской, а также Воронежской, Тюменской областей, Ставропольского края, документов, отражающих информационную политику в регионах.

Автором проведен вторичный анализ результатов фундаментальных социологических исследований, среди которых труды Социологического центра РАГС «Социально-политические ценности российского общества, их влияние на проте-стные настроения и на возможности диалога между субъектами политических отношений» (август - сентябрь 2009 г., под руководством проф. В.Э. Бойкова), а также исследования других научных центров: «Готово ли российское общество к модернизации» (март-апрель 2010 г., Институт социологии РАН и Представительство Фонда им. Фридриха Эберта в РФ), исследования Центра изучения социокультурных изменений (ЦИСИ) ИФРАН социального самочувствия россиян, их ценностей и интересов, проводимые под руководством член-корр. РАН Н.И. Лапина, мониторинга общественного мнения, проводимые ВЦИОМ, ИСПИ РАН. При разработке программы и инструментария социологических исследований автор опирался на труды В.А. Ядова, В.И. Добренькова, А.И. Кравченко.

В качестве источников информации в работе использованы:

- законодательные документы информационной политики федерального и регионального уровней;

- интернет-порталы региональных институтов власти;

- аналитические статьи, опубликованные в научных и общественно-политических журналах «Социологические исследования», «Социология власти», «Социологический журнал», «Власть», «Логос», «Вестник Российского университета дружбы народов», «Экономическая социология», «Регион: экономика и социология»,

«Политические исследования», «Общественные науки и современность», в интернет-источниках.

Достоверность и обоснованность результатов диссертационного исследования обеспечивается применением современных теоретико-методологических разработок в социологии и репрезентативных эмпирических методов исследования, сопоставлением авторских методик и результатов эмпирических социологических исследований с методиками и данными отечественных и зарубежных ученых, социологических центров, а также апробацией работы.

Научная новизна исследования представлена следующими положениями:

- дана авторская интерпретация субъектное™ власти и общества. Субъект-ность является интегрированной характеристикой акторов и раскрывается в их способности и возможности осуществлять целеполагание, реализуемое в коммуникативных взаимно ориентированных практиках. Выявлены основные показатели реализации субъектности акторов: свобода и ответственность акторов в определении целей и действий; признание субъектности партнера по коммуникации; определены главные условия реализации субъектности: единое смысловое, ценностно-нормативное пространство, возможность взаимного контроля действий партнеров по коммуникации, достойное качество жизни; а также инструменты, к числу которых, в первую очередь, относится информационная политика;

- установлена взаимосвязь между субъектностью власти и общества и качеством связей в регионе: равные возможности проявления субъектности власти и общества обеспечивают формирование солидарных взаимодействий, основанных на доверии, редукция субъектности партнеров по коммуникации приводит к недоверию, социальной пассивности;

- сформулирована авторская трактовка понятия «событие» как реализуемых коммуникативных практик, основанием которых являются разделяемые ценности и цели. Автором установлена взаимосвязь между субъектностью участников события и их потенциалом конструирования социальной реальности. Определена специфика медиасобытия, целью которого является конструирование социальной

реальности, легитимирующей позиции институтов власти и их акторов;

13

- дается авторская формулировка понятия «социальное пространство». Оно рассматривается как конструируемая в процессе коммуникации многомерная динамичная структура позиций, определяемых видами капиталов, и диспозиций, образующих габитус, реализуемый в коммуникативных практиках. На основе ресурсного подхода выявлена тенденция к формированию зависимости полей социального пространства от политического поля и его индивидуальных акторов;

- с позиций коммуникативных оснований представлено гражданское общество как способ организации социальных отношений. Субъектность гражданского общества проявляется на личностном (гражданин), групповом (организация) и институциональном уровнях со-участия в социальных событиях. Определена совокупность показателей измерения субъектности акторов гражданского общества, к числу которых относятся: доверие, социальная активность, социальная ответственность, участие в проектировании политики и нормотворческой работе, в корректировке деятельности институтов власти;

- уточнены основные принципы формирования информационной политики: открытость, прозрачность, релевантность идеологем повседневным социальным практикам, обоснована её инструментальная роль в коммуникации власти и общества. В обсуждении, выработке и реализации информационной политики должны принимать участие субъекты гражданского общества, тем самым реализуя концепцию «открытого правительства»;

- доказана двойственная роль массмедиа: субъект конструирования реальности и канал управленческого воздействия на общество. Получены научно обоснованные данные о субъектности власти и СМИ региона, установлено, что использование финансового и административного ресурсов институтами власти для оказания влияния на содержательную политику региональных СМИ порождает недоверие как к институтам власти, так и к СМИ, определяя неэффективность их функционирования;

- сформулировано понимание субъектности региона как субъекта управления и региональной общности как субъекта отношений, проявляющейся в верти-

кальных и горизонтальных взаимодействиях как во внутренних региональных связях, так и во внешних отношениях: центр - регион и межрегиональные связи.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В настоящее время в научном дискурсе происходит переход к постне-классическому пониманию коммуникации как основы социальности, что позволяет сделать вывод о коммуникативных основаниях власти и общества. Коммуникация в концепциях конструктивизма понимается как сложная сеть отношений акторов/агентов, обладающих субъектностью. Субъектность акторов проявляется в отношениях социального партнерства, при этом коммуникативным практикам свойственна социальная солидарность, ответственность, доверие. В российском обществе институты власти редуцируют субъектность гражданского общества, тем самым формируют условия для отчуждения власти и общества, социальной пассивности, недоверия.

2. В современном медиатизированном и интернатизированном обществе коммуникация носит опосредованный характер, формируя отношения с «отсутствующими другими», на качество которых оказывает влияние канал коммуникации. В медиатизированном обществе институты власти с помощью СМИ стремятся выстроить иерархические, однонаправленные отношения, демонстрируя формальное понимание «обратной связи». В интернет-пространстве, доступность и сетевая логика которого оказывает влияние на проявление субъектности в коммуникациях, снижается эффективность технократических и административно-авторитарных схем управления.

3. Коммуникации реализуются в событиях, основанием которых являются проблемы, их разрешение предполагает релевантность событий потребностям и интересам социальных групп. Институты власти, используя совокупность капиталов, создают и с помощью массмедиа транслируют события как информационный повод для обеспечения собственной легитимности. Лишение субъектности граждан и общественных организаций в конструировании социально значимых событий определяет непринятие смыслового содержания события и приводит к отклонению коммуникации.

4. Коммуникация является основным механизмом воспроизводства и трансформации социального пространства, многомерная структура которого определяется процессами капитализации ресурсов. В зависимости от объема и конфигурации капиталов акторы занимают позиции в социальном пространстве и реализуют свои социальные практики. Формы капитализации являются автономными, но находятся в состоянии постоянной конкуренции как в системе полей, так и между агентами - институциональными или индивидуальными - одного или различных полей. Для нашей страны в большей степени характерна зависимость полей социального пространства от политического поля и его индивидуальных акторов, тем самым редуцируется субъектность акторов экономического, медийного и других полей социального пространства.

5. В современном обществе массмедиа являются субъектом и основным посредником в процессе коммуникации «власть - общество». В российском обществе институты власти ограничивают субъектность массмедиа, ориентируясь на их использование СМИ как трансляторов производимых властью информационных поводов. При этом институты власти и СМИ не учитывают специфику восприятия медийных сообщений, эффективность которых определяется степенью соответствия текстов повседневным интересам и практикам акторов, а также доверием к источнику информации.

6. Субъектное измерение гражданского общества выявило низкий уровень социального капитала и качества социальных связей. В современных условиях ограничение проявления субъектности гражданского общества обуславливается внешними и внутренними факторами. Среди внешних факторов отметим низкий уровень и качество жизни населения, отношение институтов власти к акторам гражданского общества как к объектам управления. Среди внутренних факторов выделим социальную пассивность, патернализм, невключенность в коллективные действия, отсутствие доверия и опыта самоорганизации и социальной ответственности. На практике государство претендует на субъектность в определении направленности и динамики социальных процессов, поэтому активность граж-

дан/общественных организаций подвергается государственному контролю и регламентации.

7. Информационная политика направлена на реализацию субъектности институтов власти, суть которой состоит в признании субъектности гражданского общества, демонстрации социальной ответственности, создании условий для процессов самоорганизации и объединения граждан, способности осуществлять координацию коммуникативных практик акторов социального пространства на основе идеологических конструктов, отражающих общие ценности. Методологическая необоснованность информационной политики, реализуемой в современной России, ограничивает субъектность гражданского общества и его основных акторов, не способствуя развитию процессов интеграции.

8. Особенности процесса взаимодействия власти и общества в регионе заключаются в следующем:

- регион как субъект управления не обладает ресурсами, чтобы определять направленность взаимодействий с центром, а также выстраивать межрегиональные связи. Моноцентричные отношения центра и регионов служат основой создания иерархичных вертикальных отношений, уменьшая степень легитимности федеральной и региональной элиты;

- региональная элита не сформулировала конкурентоспособный образ региона, конструируемые субъектами управления символы региона не учитывают геокультурный контекст, вековую историю края, при этом конфликтность региональной элиты снижает ее субъектный потенциал;

- усиление субъектности институтов власти не способствовало их открытости и прозрачности, в регионе содержательно и организационно не сформулирована и не реализована информационная политика, направленная на формирование региональной идентичности;

- методологическая необоснованность и организационная неопределенность информационной политики на региональном уровне снижает эффективность взаимодействия институтов власти и регионального сообщества; в информационной политике отсутствует системность, согласованность в реализации ее

17

элементов (нормативно-законодательной базы, организационных структур, информационно-коммуникативных технологий);

- зависимость (финансовая, административная, нормативно-правовая) региональных массмедиа от учредителей - институтов власти - снижает их субъ-ектность и функциональность.

Научно-теоретическая и практическая значимость работы. Диссертационное исследование вносит вклад в концептуализацию коммуникативного подхода к определению субъектности власти и общества. Диссертант обосновал возможность использования теоретических подходов к новому направлению исследований - управлению процессом конструирования социальных отношений власти и общества как социальных партнеров. Концептуальные положения и выводы диссертации позволяют переосмыслить теоретические и методологические аспекты управления регионом, определить стратегию его развития, ориентированную на повышение качества жизни населения посредством реализации субъектности власти и общества. Результаты проведенного исследования могут быть использованы при формировании концепции информационной политики региона.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что апробированная автором методология социологического исследования может быть использована при проведении мониторинговых исследований, направленных на выявление эффективности деятельности региональных институтов власти. Обобщения и выводы научного исследования могут быть использованы при разработке учебных программ и в преподавании следующих курсов: «Социология управления», «Социология региона», «Управление общественными отношениями», «Управление информационной деятельностью», «Рекламный менеджмент», а также в работе департаментов информационной политики и пресс-служб региональных институтов власти.

Апробация результатов диссертационной работы. Основные результаты диссертационного исследования опубликованы в 13 изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации, в двух авторских монографиях и одного раздела в коллективной монографии, четырех учеб-

18

ных пособиях, в сорока пяти статьях и тезисах, общим объемом более 76 п.л. Результаты диссертационной работы неоднократно были доложены автором и получили позитивную оценку научной и педагогической общественности на международных, всероссийских, межрегиональных, региональных научных и научно-практических конференциях (1994 - 2010 гг.) в Волгограде, Москве, Ростове-на-Дону, Санкт-Петербурге, Саратове, Екатеринбурге, Одессе, Иркутске, Новосибирске, Курске. В том числе на международных научно-практических конференциях «Современные направления теоретических и прикладных исследований» (Одесса, 2006 и 2007 гг.); III Всероссийском социологическом конгрессе «Социология и общество: пути взаимодействия» (Москва, 2008 г.); на всероссийских научных конференциях I—VI «Сорокинские чтения» (Москва, МГУ, 2005 - 2010 гг.); «Проблемы и перспективы социально-экономического и научно-технологического развития южных регионов» (Ростов-на-Дону, сентябрь 2009 г.), «Управление региональными системами: интеграционный подход, факторное обеспечение, методы, модели» (Волгоград, ноябрь 2009 г.), «Социокультурные процессы в современной России (Курск, апрель 2010 г.), «Социальное государство и инновационное развитие» (Москва, апрель 2010 г.).

Апробация выводов работы также осуществлялась в ходе преподавания курсов «Социология», «Управление общественными отношениями», «Управление информационной деятельностью», «Коммуникационный менеджмент», «Рекламный менеджмент».

Диссертация обсуждена на заседании кафедры социологии Российского государственного торгово-экономического университета и рекомендована к защите.

Структура диссертации. Характер, цели и задачи исследования обусловили структуру работы и последовательность изложения материала. Объем диссертации составляет 380 страниц машинописного текста, который содержит введение, четыре главы (тринадцать параграфов), заключение, библиографический список источников и литературы, три приложения.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении диссертационного исследования обоснована актуальность избранной темы, отражена степень научной разработанности проблемы, сформулированы цель и задачи, определены объект и предмет исследования, его теоретические основы и эмпирическая база, научная новизна и положения, выносимые на защиту, теоретическая и практическая значимость работы, апробация результатов проведенного исследования.

Первая глава «Коммуникация как процесс конституирования социальных отношений» состоит их трех параграфов, в которых концептуализирована проблема коммуникативных оснований социальных отношений, определены факторы и показатели, оказывающие влияние на эффективность взаимодействий в статусно-ролевой межличностной и массовой коммуникации.

В первом параграфе «Проблема коммуникации в научном дискурсе» анализируются подходы к пониманию коммуникации. Представленные в диссертации научные точки зрения отечественных и зарубежных авторов свидетельствуют о сложности коммуникации, ее процессуальном и конституирующем значении.

Конституирование общества основывается на принципе интеграции и идентифицируется как единство на основе общеразделяемых смыслов, ценностей. В коммуникации партнер определяется как Другой. Осмыслению его позиции уделяют внимание сторонники символического интеракционизма, утверждая, что тождество значений актов взаимодействия позволяет каждому из его участников принимать на себя роль Другого. Важное значение имеет определение позиций Другого, представленное в работах Ю. Хабермаса, отметившего, что Другой может быть вовлечен в общность, сохранять свою инаковость или быть чужим, при этом границы общности открыты, а позиции изменчивы. В постмодернистской трактовке (Ж. Бодрийяр, С. Жижек) коммуникация утрачивает консенсусный характер, а существование Другого отвергается. Диссертант полагает, что данная позиция отражает оценку последствий коммуникативного насилия, свойственного

современным обществам, в медийной коммуникации которых формируется «од-

20

номерный человек». В диссертации подчеркивается, что показателем субъектно-сти является признание Другого и его инаковости.

Проблема диалога как механизма формирования общности раскрывается в работах М.М. Бахтина, М. Бубера. Типологизация диалога М. Бубера выявляет, что в медиатизированном обществе происходит «навязывание» диалогичное™ взаимодействия, при «гегемонии» одного из его участников.

Особое внимание в диссертации уделяется исследованию понятия «информация». Анализ научной литературы приводит автора к пониманию информации как семантического свойства реальности, актуализируемого и проявляемого в социальных взаимодействиях с помощью системы символов и знаков. Информация позволяет индивидам освоить действительность и реорганизовать опыт. Глубокий социологический анализ понятия «информация» содержится в работах Н. Лумана, указавшего на ее двойственный характер: превращение незнания в знание, при этом требование оперативности информации снижает внимание к ее достоверности. Носителями информации являются знаковые системы, символы. Автор, опираясь на существующие исследования, подчеркивает возрастание диссимулятив-ной функции знака, символа - симулякра (Ж. Бодрийар). На основе анализа определений понятия «информация» диссертант приходит к выводу, что эффективность трансляции и восприятия информации определяется наличием общего репертуара коммуникаторов, единых коммуникативных техник, единой системы значений и кодов.

Проведенный анализ позволяет отметить, что в исследовании коммуникации, как и в целом для социологии и истории науки, можно выделить классические, неклассические и постнеклассические подходы. Классический подход представлен информационной трактовкой коммуникации и виннеровской интерпретацией коммуникативных отношений как кибернетической модели. Неклассическое понимание коммуникации рассматривает ее как процесс взаимодействия разных (инаковость), но равных субъектов, осознавая ценность Другого. Для постнеклас-сического подхода, сформировавшегося в последней четверти прошлого века, характерен отказ от иерархически организованной к имеющей сложную сетевую

21

конфигурацию коммуникации. Анализ исследований зарубежных и отечественных авторов выявил общую тенденцию в понимании коммуникации: от объективного, однолинейного, однонаправленного характера процесса передачи информации и императивной стратегии воздействия к совместному процессу конструирования и интерпретации смыслов, в котором важное значение имеет не только кодирование, но и декодирование получаемых сообщений. В коммуникации конструируется общее понимание реальности, система ценностей и норм, интересов и предпочтений. В связи с этим теоретическое осмысление коммуникации и коммуникативных практик, реализуемых партнерами по взаимодействию, представляет особый научный и практический интерес.

Подытоживая анализ концептуальных подходов к пониманию коммуникации, диссертант делает вывод, что в работах как зарубежных, так и отечественных исследований, несмотря на принципиальные различия, содержится понимание коммуникации как базового социального процесса конституирования общества, в котором проявляется субъектность власти и общества.

Второй параграф главы «Медиатизация и виртуализация социальных практик» посвящен анализу массмедиа как каналов и субъектов коммуникации. Рассмотрев особенности межличностной и массовой коммуникации, автор отмечает, что тенденцией современного общества является его медиатизация. В диссертации выявляется специфика и особенности функционирования и восприятия сообщений, транслируемых традиционными массмедиа (печать, радио, телевидение) и Интернет. Интернет-коммуникации трансформируют медиасистему и тем самым качество социальных взаимодействий и восприятие реальности.

В параграфе проведен анализ функциональных и дисфункциональных свойств традиционных СМИ (П. Бурдьё, П. Шампань, Н. Луман) и Интернета (Ф.И. Шарков), влияющих на качество социальных взаимодействий. Анализ новой «реальной реальности» формирует научный дискурс, сосредоточенный на понимании реальности как виртуальной, причем рассматриваются не только проблемы компьютерной (Интернет), но и социокультурные аспекты некомпьютерной виртуальности.

Виртуальная реальность как система символов предполагает наличие интерпретатора, конструирующего и истолковывающего смысл символов. В связи с этим исследователи выдвигают предположение, что власть в современном обществе принадлежит тем, кто способен создавать новые культурные коды, которые общество использует для определения реальности и выработки решений. Доминирующие группы, используя СМИ, конструируют и насаждают свой язык, замалчивая и маргинализируя языки других групп, тем самым легитимизируют свое видение мира. Символическое насилие проявляется в идеологических установках как система ограничения и атрибут взаимодействий социальных групп. Стратегия власти выражается в контроле содержания медийных сообщений. Транслируемые массмедиа идеологические установки обеспечивают вос/производство социальных различий. Вместе с тем диссертант считает необходимым подчеркнуть, что восприятие и принятие идеологем носит сложный нелинейный характер и зависит от исторического, социокультурного контекста и сложившихся отношений власти и общества.

Институты власти, понимая силу воздействия массмедиа, особенно телевидения, предоставляют СМИ возможность формулировать те или иные проблемы, навязывать аудитории определенное видение мира, творить виртуальную реальность, лишающую актора субъектности. Опираясь на труды Н. Лумана, автор отмечает, что массмедиа конструируют реальность, при этом «истина», по сути, не принимается во внимание. А сами массмедиа не имеют доступа к иной реальности, кроме той, которую они же и конструируют.

Основываясь на работах Г. Лассуэлла, Дж. Брайанта, С. Томпсона, Г.С. Мельник, диссертант выявляет основные показатели эффективности массмедиа как посредников и субъектов коммуникации. В диссертации определяется совокупность основных эффектов (структура) и этапов производства, трансляции и потребления медиасообщений (процесс), позволяющих выявить критерии и показатели измерения эффективности массмедиа. Диссертант отмечает, что одним из наиболее значимых отечественных исследований проблемы эффективности СМИ

является «Таганрогский проект» под руководством Б.А. Грушина.

23

Диссертант приходит к выводу, что степень эффективности медиатекстов будет выше, если идеи, ценности и язык текста соответствуют повседневным практикам аудитории, ее интересам.

В третьем параграфе главы «Событие как процесс реализации социальных практик» рассматривается событие как теоретическое понятие и технология конструирования эффективных взаимодействий власти и общества. Диссертант выявляет основные свойства и элементы события. К числу значимых свойств события относятся пространственные и временные характеристики события, социальная актуальность и значимость, зрелищность и эмоциональность. События происходят в физическом, в социальном и ментальном пространствах, поэтому события прошлого, с одной стороны, детерминированы, с другой - в зависимости от целей и задач интерпретаторов они могут «стираться» или переосмысливаться. В этом смысле «факты», представляющие события, являются результатом концептуализации и интерпретации.

Диссертант отмечает, что модусом событий являются проблемы, которые фиксируются и разрешаются в процессе взаимодействий, изменяя состояние социума. Проблематизация (М. Фуко, Г.П. Щедровицкий) как источник изменений реализуется в коммуникативных практиках, задавая направленность проявления субъектности. Социальные проблемы по степени их значимости для социальных групп могут стать основанием для организации публичных событий, транслируемых в медийных сообщениях, или быть основой конструирования повседневного социального опыта. Массмедиа обладают возможностью презентации событий, в которых заявленная социальная проблема актуализируется и ей приписывается статус «социальной», при этом ее актуализация связана с определенными целями акторов, решающих задачу номинации проблемы, ее статуса, собственной легитимации.

Соискатель выявляет основных субъектов конструирования событий, обладающих соответствующими видами и объемами капиталов. При этом целью конструирования события является информационный повод как смысловой посыл

общности для оказания влияния на понимание мира и социальные практики акто-

24

ров. Специфика медиатизированного общества и современной России позволяет отметить, что акторы политического поля обладают не только политическим, но также символическим и медийным капиталами и соответственно возможностью конструирования наиболее значимых событий и их интерпретаций. Институты власти и управления для легитимации своего существования определяют стратегию формирования событийного ряда как основания идеологических конструкций. Вместе с тем при конструировании события не всегда учитывается нелинейность событийного мира, результативность в этом случае может быть выражена крылатой фразой «хотели как лучше - получилось как всегда».

В медиатизированном обществе СМИ обладают субъектностью создания и трансляции событий, переводя их в «новости». При этом акторы медийного поля, преломляя событие сквозь призму своего понимания, социального опыта, политической и общественной ориентации редакции, воссоздают в тексте образ события, который не может рассматриваться как аналог произошедшего события.

Диссертант приходит к выводу, что субъекты (участники события) осуществляют в событии оценочную деятельность, выражаемую в практическом поведении. Их участие в конструировании и презентации события минимальное, в лучшем случае их могут использовать для создания образов «типичных участников событий». Вместе с тем развитие Интернета изменяет субъектность участников социальных событий, поскольку рядовые пользователи имеют возможность представить свои события как социально значимые или дать собственную интерпретацию происходящего, которая получает публичный статус.

Подводя итоги, в диссертационной работе указывается, что эффективность технологии создания и представления событий в медийных текстах должна основываться на серьезных теоретических знаниях и результатах мониторинговых социологических исследований. В противном случае конструируемые события как в их реальном, так и виртуальном исполнении не эффективны с точки зрения формирования устойчивой системы социальных взаимодействий между акторами социального пространства.

Вторая глава «Коммуникативный характер конструирования социального пространства» состоит их трех параграфов, в которых обосновывается правомерность введения в предметное поле социологии при анализе взаимодействий акторов понятий «социальное пространство» и «капитал».

В первом параграфе «Коммуникативные практики в социальном пространстве» анализируется социальное пространство, конституирующие его элементы, соотношение объективного и субъективного в реализуемых социальных практиках.

В социологии конца XIX - начала XX веков представлены две основные исследовательские концепции социального пространства: структуралистская парадигма, в рамках которой пространство трактуется как надындивидуальная реальность и интеракционистская традиция, трактующая пространство как результат взаимодействий. Субстанциалистскую трактовку социального пространства предлагает П. Сорокин. Ученый анализирует социальное пространство как сложную сеть отношений взаимодействующих индивидов, отмечает его многомерность, исследуя социальную дистанцию, выявляет горизонтальные и вертикальные параметры социального пространства.

В исследовании отмечается, что в последней трети прошлого века намечается тенденция к конвергенции объективистской и субъективистской парадигм трактовки социального пространства, которая находит выражение в работах П. Бурдьё, Э. Гидденса. Близкое представление о пространстве получило осмысление в работах ЮЛ. Качанова, H.A. Шматко. Проведя анализ основных концепций, автор приходит к выводу о возможности использования полипарадигмально-го анализа социального пространства, при этом определяя методологическую значимость конструктивистский и деятельностной концепций.

В диссертации рассматриваются основные проблемы понимания социального пространства, к числу основных автор относит соотношение физического мира и социальных взаимодействий, отношение личности и общества, а также процессуальность социального пространства. Пространство вплетено в социальные взаимодействия, выступает и условием, и ресурсом, и ограничением деятель-

26

ности актора/индивида. Преодолевая дихотомию - субъективизм/объективизм, материальное/идеальное, макро/микро - классической/неклассической социологии, П. Бурдьё, Э. Гидденс подчеркивают, что деятельностный характер агентов/акторов воплощается в социальных практиках, производящих и воспроизводящих объективные структуры. Определяя структурность и процессуальность социальных практик, П. Бурдьё вводит понятие «габитус», Э. Гидденс - «дуальность структуры»: структурированной и структурирующей. Социальные практики конституируют социальное пространство посредством коммуникации, следовательно, они коммуникативны по своей сути и могут быть определены как коммуникативные практики. Упорядоченные во времени и пространстве социальные практики соответствуют позициям акторов в социальном пространстве, определяя их миропонимание.

Коммуникативные практики в условиях широкого использования информационно-коммуникативных технологий реализуются в условиях вне физического соприсутствия. По мнению диссертанта, расширение пространственно-временной дистанции и «высвобождение» социальных практик из контекста соприсутствия является сложным процессом, в котором реализуются как процессы унификации, создаваемые институциональными глобализирующимися структурами, так и процессы локализации, отражающие физический, материальный контекст действия, имеющий символическое выражение. Введенное понятие «глокализация» открывает возможность изучения глобального на локальном уровне, например, можно рассматривать регион не как территориальную единицу с четкими границами, а как узел взаимодействий в сети преодолевающих границы процессов.

На основе анализа трудов зарубежных и отечественных авторов диссертантом была расширена трактовка понятия «социальное пространство». Оно понимается автором как конструируемое коммуникативными практиками пространство взаимодействий, тип и характер которых определяется социальной дистанцией и социальным контекстом, включающим социокультурные (ценности, нормы, институты), природно-географические, пространственно-территориальные, матери-

ально-технические, телесные компоненты. Социальное пространство образует многомерную структуру, ее конфигурация определяется видами капиталов.

Во втором параграфе «Субъектность акторов социального пространства: ресурсный подход» исследуется многомерная структура социального пространства, определяемая объемом и структурой ресурсов/капиталов. В работе дан анализ существующих подходов к определению понятия «капитал» и «ресурс». Автор считает возможным использовать понятие «ресурс» для определения потенциала актора. Понятие «капитал» в диссертации трактуется как легитимная, неравнодоступная, дефицитная ценность, обладающая способностью к самовозрастанию и конвертации, ее совокупность, каналы формирования и легитимность механизмов накопления и использования определяют позиции субъектов социального пространства. Изучение многомерного социального пространства позволило авторам (Г. Беккер, П. Бурдьё, Э. Гидденс, И. Кастельс, Т.И. Заславская, В.В. Радаев, М.А. Шишкина) выделить и номинировать различные виды капиталов.

В диссертации автор, выявляя свойства капиталов, считает целесообразным акцентировать внимание на двух типах: универсальных и специфических. Универсальность как качественная характеристика капиталов проявляется в их присутствии в различных полях социального пространства, хотя в различных пространственно-временных континуумах виды капитала могут изменяться как в объеме, так и в соотношении своих позиций в рамках поля. Наличие данных видов капитала во всех социальных полях обеспечивает их структурную взаимосвязь, что является условием целостности социального пространства. Специфические капиталы позволяют выделить особенности социальных полей.

К числу значимых в контексте данной работы универсальных видов капиталов соискатель относит социальный и символический. Эти виды капиталов определяют качество социальных связей агентов и их субъектность в социальных взаимодействиях. Процесс капитализации социальных связей влияет на уровень социальной сплоченности, обусловливает эффективность достижения коллективных целей. Политические функции социального капитала выражаются в прОЦеС-

28

сах самоорганизации граждан для представительства своих интересов. Низкий уровень социального капитала приводит к административной централизации, к чрезмерно жесткой и неэффективной политической системе, к неэффективной деятельности институтов власти всех уровней. Социальный капитал фокусирует внимание на процессе институциализации социальных связей как источника получения социальных выгод и демонстрирует значимость неэкономических ресурсов в современном мире для определения позиции агента в системе социальных отношений.

Проанализированная научная литература (Э. Гидденс, Н. Луман, Ф. Фукуя-ма, П. Штомпка) позволяет выявить феномен «доверия». Доверие трактуется как уверенность в том, что ожидания будут соблюдаться участниками взаимодействия, их обязательства будут взаимно исполнены, а действия соответствовать принятым нормам и правилам. Такая уверенность становится частью социальных представлений и формирует определенные поведенческие установки участников взаимодействия. Опираясь на выявленные П. Штомпка контекстуальные условия, соискатель делает вывод, что в российском обществе не сформировалась культура доверия.

Проведенное исследование позволяет отметить, что в современных условиях важное значение приобретает символический капитал, который проявляется в двух аспектах: как символическая составляющая других видов капитала и как особый вид капитала, представляющий возможность конструировать мир с помощью символов и смыслов.

Подводя итоги, диссертант подчеркивает, что формы капитализации являются автономными, но находятся в состоянии постоянной конкурентной борьбы как в системе полей, так и между агентами - институциональными или индивидуальными - одного или различных полей. В социальном пространстве субъекты связаны между собой через владение различными видами капитала, конвертацию капитала, присутствием агентов в различных полях.

В третьем параграфе «Взаимосвязи и взаимозависимости полей и акторов социального пространства» изучается понятие «социальное поле», которое

29

определяет детерминации производства/воспроизводства социальных взаимодействий. В исследовании поле трактуется с опорой на позицию П. Бурдьё как пространство связей между различными позициями акторов.

В диссертации отмечается, что социальное пространство конституируется ансамблем относительно автономных и обладающих собственной историей полей. Одной из важнейших характеристик поля является автономия, относительная независимость его функционирования от внешних принуждений. Эффект рефракции поля заключается в его способности преломлять, опосредовать все внешние воздействия, переопределяя их в своей внутренней логике. Реально поле политики может переформулировать социальную или экономическую проблему в специфических политических терминах.

Исследование показало, что для нашей страны в большей степени характерна зависимость полей социального пространства от политического поля и его индивидуальных акторов. В диссертации указывается, что «политизация» социальных полей является индикатором их недостаточной автономии и зависимости. Неэффективность доминирующей позиции политического поля и его субъектов выражается в том, что возникающие кризисные явления отражаются на состоянии всего социального пространства.

Анализируя метакапитал государства и роль бюрократии в системе управления, опираясь на работы М. Вебера, П. Бурдьё, М. Фуко, А.А. Яковлева, автор выявил, что бюрократия является как агентом государства, использующая его метакапитал, так и агентом политического поля. Изучая положение российской бюрократии и ее роль в определении направленности социальных процессов, можно отметить ее рекрутируемость по иерархической вертикали, зависимость от вышестоящего руководителя, а не результатов работы. В связи с этим «укрепление властной вертикали» без создания предпосылок для развития демократических институтов автоматически не влечет усиление реальной власти.

Стратегия политического поля ориентирована на воспроизводство институциональной системы, структур; формирование и навязывание легитимного видения социальной реальности и производство потребителей политических симво-

30

лов. В диссертации отмечается, что коммуникация между политическими акторами и акторами других полей носит в значительной степени односторонний, однонаправленный характер.

Проанализировав научную литературу по данной проблеме, диссертант приходит к выводу о сложных взаимосвязях и взаимозависимостях полей социального пространства, конфигурация которых изменяется во времени и пространстве. В работе подчеркивается, что для нашей страны в большей степени характерна зависимость полей социального пространства от политического поля и его индивидуальных акторов. Вместе с тем зависимость не абсолютная, например, медиатизация и виртуализация современной реальности определяет роль и значение медийного поля и взаимодействий, разворачивающихся в интернет-пространстве.

В третьей главе «Субъектность акторов социальных отношений», состоящей из трех параграфов, определяется субъектность гражданского общества, изучается регион как субъект управления и региональное сообщество как сеть социальных взаимодействий, исследуется субъектность институтов власти, трактуемая в контексте границ реализации информационной политики.

Первый параграф «Гражданское общество в условиях трансформации: субъектное измерении» посвящен анализу гражданского общества. Проведенное исследование выявило субъектность акторов социального пространства, границы трансформации субъектности, определяемые и определяющие процессы как взаимодействия власти и общества, так и в целом социальные.

Исследование субъектности гражданского общества и его акторов основывается на понимании гражданского общества отечественными (З.Т. Голенкова, В.В. Волков, A.A. Аузан) и зарубежными (Дж. Александер) учеными.

Диссертант подчеркивает важность определения субъектности, потому что социальные процессы (Э. Гидденс, П. Штомпка, В.А. Ядов, Т.И. Заславская) являются производными от социальных взаимодействий индивидуальных и институциональных акторов. Их направленность, динамика трансформаций являются результирующей деятельностью институтов власти, бизнес-структур, общественных организаций,

31

а также повседневных практик граждан. Действительно, акторы социальных взаимодействий обладают различной степенью субъектности, но своими практиками, активно взаимодействуя или занимая пассивную позицию, они оказывают влияние на процессы трансформации. В диссертации отмечается, что субъектность не является постоянной величиной, она носит трансформационный характер, поскольку социальные процессы изменяют позиции акторов социального пространства и мотивацию коммуникативных практик.

Субъект гражданского общества интерпретируется через понятия «актор» (Э. Гидденс) и «агент» (П. Бурдьё). Используя понятия «актор» и «агент», диссертант отмечает их субъектность как возможность действовать, определяя стратегию социальных практик в рамках габитуса, в котором он объективирован. Тем самым актор обладает властью регуляции отношений автономии и зависимости, его субъектность проявляется в «диалектике контроля». Контроль субъекта проявляется как в лояльности к институтам власти и соблюдении принимаемых законов, так и в протестном поведении и выдвижении требований, а также в непринятии законов и отстранении от участия в реализации выдвигаемых программ и стратегий. В качестве акторов могут выступать как отдельные индивиды, так и институты, общности, общественные объединения, а также государства и регионы. Субъектность акторов проявляется в коммуникации, основанной на принципах партнерства (В.И. Шуванов).

По мнению соискателя, показателями, демонстрирующими гражданскую позицию акторов, являются отношения россиян к институтам власти и закону, к свободе и социальному равенству, к инициативности и социальной ответственности, к участию в общественных организациях. Анализ результатов исследований выявляет, что только 18 % опрошенных россиян считают важным готовность к решению общих проблем и всего лишь 13 % обнаруживают это качество лично в себе1. В оценке политического режима респонденты выбирают следующие позиции: «администрирование чиновников» (31,3 %), «единоличные решения высших

1 Аналитический доклад «Готово ли российское общество к модернизации» (2010 г.). Институт социологии РАН и Представительство Фонда им. Фридриха Эберта в РФ: http://www.isras.ru/mdex

руководителей» (18,8%)'. Участники опросов отмечают свое неучастие в деятельности общественных объединений. Почти 90 % населения региона не являются членами организаций/ассоциаций (ВАГС, 2009 г., п =600). Среди причин низкого уровня участия граждан отметим следующие: неверие в эффективность и самостоятельность их деятельности, отношение к общественным объединениям со стороны институтов власти, а также низкий уровень и качество жизни населения. Выявленные показатели свидетельствуют, что в регионе не сложились условия для развития гражданского общества. Вывод автора подтверждается результатами всероссийских исследований, по итогам которых Волгоградская область отнесена к группе регионов, характеризующихся неблагоприятными условиями для развития гражданского общества (И.В. Мерсиянова).

Проведенный анализ выявил показатели, свидетельствующие о негативной направленности трансформационных процессов: сужение «зоны» социальной ответственности, усиление регулятивного воздействия на общественные объединения со стороны институтов власти. Вместе с тем в настоящее время, особенно с развитием Интернета, происходят процессы самоорганизации граждан (экологические проблемы, пожары 2010 г.).

Изучение различных трактовок сущности гражданского общества позволяет выявить общность точек зрения ученых, которая проявляется в понимании коммуникативных оснований гражданского общества, активистско-деятельностных возможностей его субъектов и качество социальных связей, основанных на общности ценностей и интересов.

Во втором параграфе «Региональное сообщество как сеть социальных отношений» диссертант акцентирует внимание на теме субъектности региона и регионального сообщества. Анализируя субъектность региона, диссертант трактует ее как способность региона самостоятельно осуществлять конструирование внешне ориентированных отношений: с центром и другими регионами,

1 Результаты социологического исследования «Социально-политические ценности российского общества, их влияние на гтротестные настроения и на возможности диалога между субъектами политических отношений» (август - сентябрь 2009 г., под руководством проф. В.Э. Войкова). Опрошено 2400 чел. по общероссийской репрезентативной выборке.

а также внутри ориентированных: между всеми акторами региона (институтами власти, общественными организациями, гражданами). При этом подчеркивается, что уменьшение субъектности разрушает целостность (единство) региона как системы.

В диссертации выявляются трактовки понятий «общество», «общность» и «сообщество». Основываясь на позициях В.А. Ддова, Н.И. Лапина, С. П. Баньковской, диссертант считает возможным использовать понятия «общность», «сообщество». В отличие от населения общность является носителем локально проявляющихся связей и отношений, сформировавшихся на данной территории. Опираясь на сетевую теорию, автор рассматривает регион как сеть социальных взаимодействий, которые конституируют региональную идентичность. Отметим, что сеть социальных взаимодействий как основа региональной идентичности рассматривается как процесс непосредственного развития внутри региональных связей, как инициируемый институтами власти (как управленческий) процесс, а также процесс наделения общности идентичностью извне. В исследовании автор анализирует два первых взаимосвязанных и взаимовлияющих процесса.

В исследовании идентичность определяется с помощью таких показателей, как региональные интересы и ценности, территория, история региона.

Обобщая результаты исследований, отметим, что почти каждый третий житель Волгоградской области декларирует свою региональную и локальную идентичность. 45,5 % участников опроса в целом удовлетворены тем, что проживают именно в данном регионе, хотя многое их не устраивает (ВАГС, 2006 г., 2009 г.). Ценность идентичности (зависимая переменная) коррелирует с независимыми переменными: возраст, место проживания.

Осознание региональных интересов является основой мотивации поведения членов регионального сообщества и формирования межличностных и институциональных связей. Однако, по мнению диссертанта, процесс институционализа-ции региональных интересов не нашел отражения в программных документах социального, социально-экономического развития региона.

34

Территория представляет собой важнейший фактор формирования региональной идентичности, не только являясь материальным субстратом, но и обладая значительным символическим потенциалом. Символизация территории и ее включенность в систему ценностей позволяет соотнести территорию с понятием «Родина». Диссертант подчеркивает, что понятия «область», «регион» имеют денотативный характер, выражая правовой и административный статус данного территориального образования, а понятия «дом», «Родина» обладают коннотатив-ным значением, символы которых включены в коллективную репрезентацию реальности.

Общность, в том числе региональная, обладает своей историей. Вместе с тем подход к региону как административной единице осложняет целостное восприятие истории региональным сообществом. В качестве причин исторической неукорененности автор отмечает значительные изменения территориально-пространственной конфигурации Волгоградской области, переименование областного центра, создание и продвижение символов, основанных на военной тематике, недостаточно включенных в современные социальные практики. Регион нуждается в новых идеях, которые объединили бы его жителей, с этой точкой зрения согласны большинство респондентов (72,8 %) (ВАГС, 2006 г., п =573).

Интеграционный потенциал регионального сообщества представлен желанием установить «теплые добрососедские отношения» (87,2 %), усталостью от «чувства страха и неуверенности» (64,2 %), «атмосферы вражды» (78,3 %), пониманием, что «для решения проблем нашего общества необходимо объединяться, в одиночку их не решить» (74,3 %). Были выявлены предпочитаемые поля интересов и форм взаимодействия: «объединение, чтобы противодействовать произволу работодателей» - 73,6 % респондентов, «чтобы отстаивать свои политические интересы, избиратели должны объединиться» - 66,1% респондентов. Вместе с тем, оценивая сложившиеся в регионе отношения, 46% опрошенных разделяют утверждение, что «в Волгограде/области преобладает чувство враждебности и недоверия к окружающим», 52 % полагают, что «энергичным и предприимчивым людям

приходится нарушать нормы общества, чтобы выжить».

35

Подводя итоги, диссертант отмечает неукорененность региональной идентичности в сети социальных взаимодействий, восприятия регионального сообщества как образа «мы», основанного на осознании региональных интересов и ценностей, территории и истории региона. Соответственно региональное сообщество не имеет выраженной субъектности в горизонтальных и вертикальных взаимодействиях.

Третий параграф «Информационная политика как инструмент субъектности институтов власти» посвящен анализу основных свойств информационной политики, содержание которых определяет ее функциональность. Эффективная информационная политика представляет собой механизм согласования интересов и потребностей различных социальных групп и может трактоваться как преобразование и увеличение возможностей перспективной коммуникации.

В содержательном плане информационная политика связана с официальной идеологией, понимаемой автором диссертации как мировоззренческий конструкт. Функцией идеологии, как и социального проектирования, является достижение согласия в обществе на основе принятия продуцируемой институтами власти картины мира. Диссертант считает, что пределы легитимации идеологии определяются степенью соотнесенности идеологем с реальностью повседневных практик. Вместе с тем соискатель отмечает, что при разработке проектов, ориентированных на формирование и реализацию информационной политики, в значительной степени сохраняются административные, технологические и технократические подходы. Результаты исследований позволяют выявить противоречивость восприятия идеологем, продуцируемых институтами власти. Так, из триады «материальное благополучие, свобода и справедливость» в настоящее время респонденты в большей степени ориентируются на материальное благополучие. Именно владение материальными и другими ценностями определяет социальное положение и престиж человека в обществе (51,5 %). Среди респондентов преобладает мнение,

что основные принципы социальной справедливости в российской действительности не реализуются'.

Одним из важных направлений информационной политики является формирование символов страны и патриотическое воспитание. Действительно, результаты опросов свидетельствуют о том, что растет количество россиян, знающих национальную символику, принимающих идеологему «Россия - великая держава» (61,9 %) (ВАГС, 2009 г., п=600). Однако чувство гордости у респондентов вызывают исторические события: «победа в Великой Отечественной войне» - 43,2% респондентов, а также «космонавтика, полет в космос» - 27,1 %'. Диссертант считает, что отсутствие социально значимых событий в современной истории страны осложняет проблему патриотического воспитания как основы интеграционных процессов в обществе.

Формирование на основе положений Государственной информационной политики диалогичных взаимодействий институтов власти и общества предполагает информационную открытость и прозрачность институтов власти. Результаты проведенных исследований позволили выявить, что большинство опрошенных государственных служащих в целом положительно оценивают решение проблемы информационной открытости, в то время как опрошенное население придерживается противоположного мнения. При этом открытость в понимании государственных служащих соотносится с понятием доступности информации, а не с качественными изменениями во взаимоотношениях власти и общества как субъектов принятия решений.

Рассматривая проблему электронного правительства, отметим наличие интернет-порталов у федеральных и региональных органов власти. По сравнению с предыдущими сайтами они доступны рядовым гражданам. Вместе с тем, анализируя портал как инструмент изменения отношений власти и общества, отметим низкий уровень интерактивности и иерархичность интернет-коммуникаций, в то

1 Результаты социологического исследования «Социально-политические ценности российского общества, их влияние на проге-стные настроения и на возможности диалога между субъектами политических отношений» (август - сентябрь 2009 г., под руководством проф. В.Э. Бойкова). Опрошено 2400 чел. по общероссийской репрезентативной выборке.

2 Результаты выборочного социологического опроса населения «Историческая память в российском обществе: состояние и проблемы формирования». Опрошены 1600 чел. по репрезентативной общероссийской выборке.

37

время как страны Европы и США преобразовывают правительственные порталы в своеобразные социальные сети, реализуя концепцию «открытого правительства». В диссертации показано, что недостаточно активно используется государственными служащими такой инструмент, как блоги, которые в основном носят непер-сонифицированный характер.

Диссертант приходит к выводу, что управление информационными процессами должно быть ориентировано на создание отношений социального партнерства в обществе. Эффективная информационная политика предполагает не только и не просто информирование, а формирование системы взаимно ориентированных отношений между институциональными и индивидуальными акторами социального пространства.

Проведенный анализ выявил следующие факторы, определяющие субъект-ность актора: признание Другого и его инаковости, свобода определения коммуникативной стратегии, возможность осуществления контроля за действием партнера по взаимодействию; осуществление коммуникации в едином ценностно-нормативном и смысловом пространстве.

Четвертая глава «Коммуникация субъектов регионального пространства: власть - СМИ - общество» посвящена анализу коммуникации, ориентированной на формирование региональной общности и взаимоотношений с центром и регионами, осуществлен эмпирический анализ и дана интерпретация основных показателей, определяющих субъектность и посреднические возможности региональных массмедиа.

В первом параграфе главы «Коммуникация акторов в контексте реализации информационной политики региона» исследуется процесс социальных взаимодействий в регионе.

Проведенный анализ позволил автору диссертации отметить, что на информационной деятельности институтов власти региона сказывается отсутствие четко определенной цели стратегии развития региона, концептуальная неопределенность и организационная неоформленность информационной политики.

К числу основных показателей, определяющих качество реализации информационной политики и социальных взаимодействий, отнесены социальная активность, ощущение социальной безопасности и возможности определять жизненную стратегию, доверие (межличностное и институциональное), участие в общественных организациях и социальная ответственность.

Результаты исследования позволяют отметить противоречивость отношений респондентов к институтам власти. С одной стороны, исследование выявило патерналистские установки, с другой - стремление выйти из-под контроля власти. Респонденты высказывают мнение о несоответствии принимаемых решений интересам «простых людей» (71,4 %), в то время как одобряют и поддерживают действия властей лишь 15 % респондентов, вынуждены приспосабливаться 36 %, стараются держаться в стороне от властей 30, 5 %, а 7,3 % участников опроса относятся к властям с неприязнью, когда возможно противодействуют им1.

Проведенный анализ показывает, что управленческим структурам в большей степени свойственна информационная закрытость. Всего лишь 6,6% респондентов выразили уверенность в том, что решения и действия органов власти открыты для общества, почти каждый второй (48,1 %) респондент выбрал позицию «отчасти, в отдельных случаях», еще 35,9 % участников опроса отмечают информационную закрытость институтов власти, остальные - затруднились оценить степень открытости органов власти.

Проведенные исследования выявили достаточно атомизированный характер отношений в системе горизонтальных связей. Опрос, осуществленный автором (ВАГС, 2009 г., п=600), позволил дифференцировать общую оценку в структуре межличностного доверия населения. Анализ ответов респондентов показал, что только 5,4 % населения считают, что можно доверять большинству, еще 11,3 % оценивают возможность доверия окружающим как «вполне доверяю», тогда как: позицию «надо быть осторожным» и «скорее следует быть осторожным» выбрали 47,2 % опрошенных. Дефицит социальных связей порождает социальное одиноче-

1 Результаты социологического исследования «Социально-политические ценности российского общества, их влияние на протестные настроения и на возможности диалога между субъектами политических отношений»

39

ство и социальную пассивность, способствуя снижению социальной ответственности граждан за происходящее и показателей участия в жизни местного сообщества. Подобное отношение к возможности участия в вопросах управления регионом продуцирует безответственное отношение населения к событиям, происходящим как во дворе (доме, районе), так и в городе (селе, поселке) и стране в целом.

40

30 20 10

Рис.1 Самооценка ответственности за происходящее во дворе, городе и в стране в целом Ощущения социальной несправедливости порождают социальную апатию. Так, желание участвовать в управлении общественными делами в своем селе, поселке, городе в той или иной степени выразили 31,2 % респондентов, 62,9 % опрошенных не хотят включаться в общественную жизнь

Сужение зоны ответственности и контроля снижает потенциал самоорганизации и соучастия граждан. В сложившихся условиях субъектность институтов власти и управления региона выражается в поддержке процессов самоорганизации населения, стимулировании людей к объединению, создании благоприятных условий, путем планомерных финансовых, символических, социальных инвестиций, развитии коммуникативных связей.

Подводя итог, автор отмечает, что для организации эффективной системы коммуникативных взаимодействий институтам власти и управления в регионе необходимо преодолеть недоверие в системе межличностных и институциональных отношений. Данная цель может быть реализована при условии разработки и реализации информационной политики как условия и элемента стратегии развития региона.

Во втором параграфе «Регнон в сети внешних отношений: центр и межрегиональные связи» рассматриваются факторы, определяющие взаимодействие региона с центром и включенность региона в межрегиональные взаимодействия.

Процессы децентрализации - централизации, поиск новой модели взаимодействия центра и региона сопровождаются новым осмыслением региональной концепции. В работах советских авторов проанализировано территориальное устройство общества, рассмотрена в основном дихотомия «центр - регион». Вместе с тем следует отметить интересные исследования отечественных ученых (С.И. Барзилов, В.Л. Каганский, А.Г. Чернышев), которые в последнее десятилетие активно изучают российскую провинцию, в том числе дихотомию «центр -провинция».

В диссертации отмечается, что центр должен обладать достаточным объемом капиталов и соответствующей их конфигурацией, дополняя экономическое и финансовое влияние на регионы, символической и идеологической составляющей. В этом случае региональные общности будут воспринимать центр как легитимный источник власти, определяющий ценности, нормы и модели поведения. Вместе с тем сложившаяся и воспроизводящаяся моноцентричность отношений центра и регионов, основу которых составляют вертикальные связи, не является прочной. Асимметрия отношений приводит к непониманию и возможному разрыву коммуникаций. Моноцентризм порождает зависимость институтов власти региона в большей степени от центра, чем от оценки их деятельности населением. Ориентация институтов власти на центр является фактором неэффективной коммуникации власти и общества в региональном пространстве.

Вертикальные взаимодействия являются значимыми с точки зрения управляемости отношений центра с регионами, однако выстраивание вертикали, централизация управления является затратным и неэффективным инструментом конструирования и поддержания единства страны. Вместе с тем в результате исследования диссертант приходит к заключению, что региональная дифференциация не была преодолена, напротив, в последнее десятилетие она усилилась. Неравенство регионов характеризуется беспрецедентными контрастами между ее субъек-

41

тами: экономические отношения, уклады, уровень и качество жизни. Интеграционные процессы, контролируемые центром, не способствуют формированию системы эффективных отношений между регионами. Об этом свидетельствует «региональный сепаратизм», проявляемый в условиях кризиса 2008-2009 гг., засухи 2010 г. Региональные власти, принимая решение об ограничениях ввоза или вывоза продукции, товаров в условиях кризиса, пытаются «спасаться поодиночке».

Диссертант приходит к выводу, что сложившийся разрыв отношений центра и регионов, а также между регионами осложняет интеграционные процессы, развитие горизонтальных связей, формирование эффективной коммуникации институтов власти на федеральном и региональном уровнях.

В третьем параграфе «СМИ и власть: проблема субъектности массме-диа» выявляется связь между двумя субъектами социального пространства региона: массмедиа и властью. Исследование структуры и основных характеристик регионального медийного поля показало столкновение интересов региональных акторов.

Проведенный опрос экспертов (ВАГС, 2008 г.) позволил уточнить параметры медиаландшафта региона. Более половины опрошенных экспертов - государственных служащих (52,0 %) и журналистов (51,9 %) области - считают уровень медийной насыщенности региона высоким только по количественным показателям, кроме того, по мнению журналистов (29,6 %) и экспертов - госслужащих (8,0%), область можно отнести к числу регионов с невысокими показателями развития массмедиа как по количественным, так и по качественным характеристикам.

Исследуя аспекты взаимоотношений акторов политического и медийного поля, диссертант полагает, что институты власти не только не создают условий для повышения эффективности деятельности СМИ, но и вмешиваются в организационные и содержательные аспекты их функционирования. В процессе осуществления регулятивного воздействия институты власти используют следующие группы методов: нормативно-правовые, экономические, административные, кадровые.

Использование на практике административных методов регулирования свидетельствует о стремлении институтов власти установить жёсткий контроль над медийным полем, превратить процесс коммуникативного взаимодействия между агентами двух полей в однонаправленный процесс. Результаты исследования выявили, что институты власти на практике реализуют различные формы цензурирования региональных СМИ. По мнению большинства (74,1 %) опрошенных журналистов, СМИ Волгоградской области постоянно, а 25,9 % — достаточно часто используют практику публикации заказных и оплаченных статей. Формами наказания «неугодного» журналиста могут быть увольнение с работы (37,0 %), штрафы и другие материальные взыскания (18,5 %), а также уменьшение объема публикуемых материалов (11,1 %) (ВАГС, 2008) г.. Нормативно-правовые и экономические методы регулирования, используемые региональными институтами власти, способствуют возникновению зависимости авторов медийного поля от акторов властного поля.

Диссертант приходит к выводу, что административный и экономический капиталы используются региональными и муниципальными институтами управления как фактор влияния на процессы формирования медийного пространства и направленность медийных сообщений. Зависимость от институтов власти и управления деформирует региональное медийное поле, в котором находят отражение персонифицированные интересы лиц, организаций, являющихся учредителями соответствующего массмедиа. Финансовая помощь не побуждает региональные массмедиа работать с аудиторией на основе повышения качества материалов и представления интересов регионального сообщества. Большинство региональных СМИ обслуживают интересы элиты, в основном политической, административной, которая, используя медийный ресурс, стремится обеспечить свою легитимность и статусность в иерархии социального пространства. Это означает, что массмедиа в лучшем случае заинтересованы в представлении не «объективной» информации, а такой, которая привлечет внимание аудитории, а в худшем -«отражают» интересы учредителей, замыкаясь на себе и акторах политического поля.

В четвертом параграфе «Региональные массмедиа как субъекты формирования социальных взаимодействий» на основе полученной эмпирической информации выявлена роль массмедиа как субъекта формирования взаимодействий в социальном пространстве региона.

Проведенный диссертантом анализ отношения СМИ и населения выявил парадоксальную ситуацию: средства массовой информации утрачивают свою функциональную характеристику - информирование. Позиционируя региональные СМИ как инструмент политиков и бизнес-структур, население региона, участвовавшее в опросе, дает невысокую оценку деятельности массмедиа в освещении проблем Волгоградской области. Причем невысокая оценка качества представляемой информации о проблемах региона относится как к региональным СМИ, так и федеральным. Согласно полученным данным, всего лишь 7,7 % респондентов считают, что проблемы региона освещаются полно и всесторонне. Большинство респондентов высказывают неудовлетворенность как полнотой раскрываемых проблем, так и представленностью спектра мнений акторов регионального пространства. Так, 16,6% опрошенных полагают, что не всегда наиболее значимые проблемы получают освещение, а 29 % - указывают, что зачастую проблемы освещаются односторонне, 20,6 % - подчеркивают, что проблемы освещаются неполно и односторонне, а каждый десятый опрошенный считает, что СМИ вообще не освещают реальных проблем региона (ВАГС, 2009 г., п=600).

По мнению диссертанта, неудовлетворенность деятельностью СМИ находит выход в информационном обмене, прежде всего, через социальные сети ближнего радиуса доверия: родные и близкие, друзья и приятели, соответственно 70,0% и 66, 9 %. Несмотря на то что в данном виде отношений заметно возрастает роль коллег по работе (более 12% респондентов получают помощь от своих коллег в случае необходимости экономической или юридической консультации), доминирующими остаются помощь родственников и друзей, причем по всем направлениям возможного консультирования от медицинской помощи до компьютерной консультации.

В диссертации подчеркивается, что сложившееся восприятие средств массовой информации позволяет отметить, что кризис доверия к массмедиа как социальному институту является результатом существующей системы отношений как «власть - СМИ», так и «власть - общество». В связи с этим необходимо трансформировать прежнюю иерархическую коммуникацию, которая, в лучшем случае, сводится к предоставлению дозированной информации журналистам и населению, и выстроить отношения на принципах партнерства. Демонстрация понимания социальной ответственности в реализации медиаполитики должна быть выражена не только средствами массовой информации, но и институтами власти региона, в значительной степени определяющими направленность медиасообще-ний.

В заключении подводятся итоги исследования, формулируются общие выводы диссертации теоретического характера, разрабатывается совокупность практических рекомендаций, направленных на оптимизацию взаимодействий власти и общества, а также определяются направления дальнейших исследований для развития предложенного концептуального подхода.

Исследование выявило тенденцию воспроизводства традиционных отношений, в которых доминирующее положение принадлежит политическому полю и его индивидуальным акторам. Субъекты власти, обладая соответствующим объемом капиталов, доминируют в социальном пространстве и, используя имеющиеся у них ресурсы, стремятся добиться поставленных целей, лишая субъектности акторов других полей. Соответственно в социальном пространстве страны/регионов проявляется традиционная модель вертикально организованных взаимодействий «власть - общество» и отношений к институтам власти их конструирующих. Данная модель взаимоотношений представляется неэффективной в современных условиях информационного общества и развития информационно-коммуникативных технологий.

В приложении приводятся: программа и инструментарий прикладных социологических исследований.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

I. Монографии

1. Проблемы государственного и муниципального управления в регионах России [Текст]: монография / Г.В. Лысенко, А. И. Бардаков, В. А. Колесников, Н. С. Субочев [и др.]. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2006. (4,0 печ. л.)

2. Лысенко, Г.В. Структурные и процессуальные аспекты социального пространства региона: социологический анализ [Текст]: монография / Г.В. Лысенко. -Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2007. (10,5 печ. л.)

3. Лысенко, Г.В. Информационно-коммуникативные аспекты взаимодействия «власть - общество» в социальном пространстве региона: социологический анализ [Текст]: монография / Г.В. Лысенко. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2010.(17,5 печ. л.)

II. Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, рекомендованных ВАК

4. Лысенко, Г.В. Средства массовой коммуникации в контексте избирательной кампании в регионе (на примере Волгоградской области) [Текст] / Г.В. Лысенко // Социология власти. Вестник Социологического центра РАГС: Социальные проблемы и поиски их решений. - 2004. - № 4. (0, 85 печ. л.)

5. Лысенко, Г.В. Коммуникативные аспекты взаимодействия власти и общества: проблема доверия [Текст] / Г.В. Лысенко // Социология власти. Вестник Социологического центра РАГС: Социальные проблемы и поиски их решений. -2005. -№ 4. (0,4 печ. л.)

6. Лысенко, Г.В. Муниципалитет в сетевом пространстве [Текст] / Г.В. Лысенко // Информационные ресурсы России.- 2005.- № 6. (0,3 печ. л.)

7. Лысенко, Г.В. Центр и регион: проблема эффективного взаимодействия [Текст] / Г.В. Лысенко // Социология власти. Вестник Социологического центра РАГС: Социальные проблемы и поиски их решений. - 2007. - №3. (0,4 печ. л.)

8. Лысенко, Г.В. СМИ и общество: проблема эффективного взаимодействия (на примере Волгоградской области) [Текст] / Г.В. Лысенко // Социология власти. Вестник Социологического центра РАГС.-2008. - №1. (0,3 печ.л.)

9. Лысенко, Г.В. Взаимодействие власти и СМИ: стратегия и технологии ее реализации (региональный аспект) [Текст] / Г.В. Лысенко // Социологические исследования. - 2008. - № 4. (0,6 печ. л.)

10. Лысенко, Г.В. Социальный капитал как индикатор качества социальных связей: региональный аспект [Текст] / Г.В. Лысенко // Труд и социальные отношения.-2008,-№ 4. (0,4 печ.л.)

11. Лысенко, Г.В. Регион как сеть пространственных отношений (на примере Волгоградской области) II Социология.-2010.-№1. (0,5 печ. л.)

46

12. Лысенко, Г.В. Информационная политика как инструмент повышения качества жизни: региональный аспект [Текст] / Г.В. Лысенко // Социология власти. Вестник Социологического центра РАГС.-2010. -№6. (0,4 печ. л.)

13. Лысенко, Г.В. Территориальные аспекты структурирования социального пространства [Текст] / Г.В. Лысенко // Социально-гуманитарные знания. — 2010. — № 6. (0,4 печ. л.)

14Лысенко, Г.В. Общественные организации как субъекты гражданского общества [Текст] / Г.В. Лысенко // Философия права.-2011.-№ 4. (0,45 печ. л.)

15. Лысенко, Г.В. Качество жизни как условие формирования гражданского общества [Текст] / Г.В. Лысенко // Научные проблемы гуманитарных исследований. - 2011. - № 5. (0,37 печ. л.)

16. Лысенко, Г.В. Субъекты гражданского общества в современной России [Текст] / Г.В. Лысенко//Власть.-2011.-№6. (0,5 печ. л.)

III. Учебники, учебные и учебно-методические пособия

Общее количество -4 работы, авторским объемом 25,5 печ. л., из них наиболее значимые:

17. Лысенко, Г.В. Управление общественными отношениями [Текст]: учебное пособие 1 Г.В. Лысенко. - Волгоград: Изд-во ВАГС, 2002. (6,97 печ. л.)

18. Лысенко, Г.В. Средства массовой коммуникации в современном обществе [Текст]: учебное пособие / Г.В. Лысенко - Волгоград: Изд-во ВАГС, 2005. (15,57 печ. л.)

IV. Статьи в профессиональных журналах и научных сборниках, доклады на конференциях, научно-методические работы

Общее количество - 46 работ, авторским объемом 13,68 печ. л., из них наиболее значимые:

19. Лысенко, Г.В. Информационные аспекты управленческой деятельности [Текст] / Г.В. Лысенко // «Проблемы повышения эффективности государственной власти и управления в современной России», всероссийская науч.-практ. конф.(1998; Ростов-на-Дону). Всероссийская научно-практическая конференция «Проблемы повышения эффективности государственной власти и управления в современной России», СКАГС, 1998: [материалы]. - Ростов н/Д: Изд-во СКАГС, 1998. (0,3 печ.л.)

20. Лысенко, Г.В. PR-деятелыюсть местных органов власти: анализ содержания [Текст] / Г.В. Лысенко // «Российский регион - XXI век. Перспективы социально-политического и экономического развития», всероссийская науч.-практ. конф. (2001; Волгоград). Всероссийская научно-практическая конференция «Российский регион - XXI век. Перспективы социально-политического и экономиче-

ского развития», ВАГС, 2001: [материалы]. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2001. (0,3 печ.л.)

21. Лысенко, Г.В. Коммуникация как процесс конституирования общности [Текст] / Г.В. Лысенко // «Язык науки двадцать первого века», всероссийская на-уч.-практ. конф. (2004; Архангельск). Всероссийская научно-практическая конференция «Язык науки двадцать первого века», АГУ, 2004: [материалы]. -Архангельск, Изд-во Архангельского гос. ун-та, 2004. (0,4 печ. л.)

22. Лысенко, Г.В. Медийное пространство региона (на примере Волгоградской области) [Текст] / Г.В. Лысенко // «Управление социальными, экономическими и политическими процессами в российских регионах», всероссийская на-уч.-практ. конф. (2004; Екатеринбург). Всероссийская научно-практическая конференция «Управление социальными, экономическими и политическими процессами в российских регионах», УрАГС, 2004: [материалы]. - Екатеринбург: Изд-во УрАГС. 2004. (0,4 печ.л.)

23. Лысенко, Г.В. СМК как социальный институт: региональный аспект [Текст] / Г.В. Лысенко // «Проблемы современного этапа реформ в России: федеральный и региональный аспекты», межвузовская науч.-практ. конф. (2005; Волгоград). Межвузовская научно-практическая конференция «Проблемы современного этапа реформ в России: федеральный и региональный аспекты», ВАГС, 2005: [материалы].- Волгоград, Изд-во ВАГС, 2005. (0,4 печ. л.)

24. Лысенко, Г.В. Социальное пространство как конструкт коммуникаций [Электронный ресурс] / Г.В. Лысенко // «Сорокинские чтения - 2005. Российское общество и вызовы глобализации», II Всероссийская науч.-практ. конф. (2005; Москва). II Всероссийская научно-практическая конференция «Сорокинские чтения - 2005. Российское общество и вызовы глобализации»: [материалы]. - М., МГУ им. М.В. Ломоносова, 2005. - 1 электрон, опт. диск. - Режим доступа: lib.socio.msu.ru/

25. Лысенко, Г.В. Медиаресурсы субъектов публичного пространства [Текст] / Г.В. Лысенко // «Профсоюзы и реализация прав и свобод личности в Российской Федерации», всероссийская науч.-практ. конф. (2005; Волгоград). Всероссийская научно-практическая конференция «Профсоюзы и реализация прав и свобод личности в Российской Федерации»: [материалы]. - Волгоград: Перемена, 2005. (0,3 печ. л.)

26. Лысенко, Г.В. Масс-медиа как канал формирования региональной идентичности [Текст] / Г.В. Лысенко // Научный вестник ВАГС. Вып. 6. Проблемы региональной безопасности: сб. науч. ст. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2006. (0,7 печ.л.)

27. Лысенко, Г.В. Социология коммуникации как интегральная наука [Текст] / Г.В. Лысенко // «Современные направления теоретических и прикладных иссле-

дований». Т.9. «Педагогика, психология и социология»: сб. науч. ст. - Одесса: Черноморье, 2006. (0,3 печ. л.)

28. Лысенко, Г.В. Человеческий капитал в региональном контексте: социологический анализ [Текст] / Г.В. Лысенко // «Развитие современных кадровых технологий», всероссийская науч.-практ. конф. (2006; Иркутск). Всероссийская научно-практическая конференция «Развитие современных кадровых технологий», БГУЭП, 2006: [материалы]. - Иркутск: Изд-во БГУЭП, 2006. (0,4 печ. л.)

29. Лысенко, Г.В. Управление событиями в системе социальных взаимодействий: технологический аспект [Текст] / Г.В. Лысенко // «PR модель социального взаимодействия (международный и российский опыт)»: сб. науч. ст. Вып.7. - М.: Альфа-М; 2007. (0,7 печ. л.)

30. Лысенко, Г.В. Социальное самочувствие населения как инструмент оценки управленческой деятельности региональных органов власти: социологический анализ [Текст] / Г.В. Лысенко // «Государственное и муниципальное управление в Сибири: состояние и перспективы», международная науч.-практ. конф. (2007; Новосибирск). Международная научно-практическая конференция «Государственное и муниципальное управление в Сибири: состояние и перспективы», СибАГС, 2007: [материалы]. - Новосибирск: Изд-во СибАГС, 2007. (0,45 печ. л.)

31. Лысенко, Г.В. Реализация концепции «Электронное правительство» в регионе (на примере Волгоградской области) [Текст] / Г.В. Лысенко // «Пути и механизмы обеспечения конкурентоспособности российских регионов», международная науч.-практ. конф. (2007; Саратов). Международная научно-практическая конференция «Пути и механизмы обеспечения конкурентоспособности российских регионов», ПАГС, 2007: [материалы].- Саратов: Изд-во ПАГС, 2007. (0,4 печ. л.)

32. Лысенко, Г.В. Понятие «регион» в контексте сетевой теории [Текст] / Г.В. Лысенко // «Современные направления теоретических и прикладных исследований». Т.9. «Педагогика, психология и социология»: сб. науч. ст. - Одесса: Черноморье, 2007. ( 0,2 печ.л.)

33. Лысенко, Г.В. Медиаполе в системе полей социального пространства [Текст] / Г.В. Лысенко // «Сорокинские чтения - 2007. Российское общество и вызовы глобализации», всероссийская науч.-практ. конф. (2007; Москва). Всероссийская научно-практическая конференция «Сорокинские чтения - 2007. Российское общество и вызовы глобализации», МГУ, 2007: [материалы]. - М.: Изд-во КДУ, 2007 . (0,17 печ.л.)

34. Лысенко, Г.В. Информационная открытость органов МСУ как фактор эффективности реформы местного самоуправления [Текст] / Г.В. Лысенко // «Муниципальное управление в Германии и России»: сб. науч. ст. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2007. (0,3 печ. л.)

35. Лысенко, Г.В. Информационная политика как инструмент конструирования общности: региональный аспект [Текст] / Г.В. Лысенко // «Динамика социально-территориальной структуры современного российского общества», всероссийская науч.-практ. конф. (2008; Волгоград). Всероссийская научно-практическая конференция «Динамика социально-территориальной структуры современного российского общества», ВАГС, 2008: [материалы]. - Волгоград: Изд-во ФГОУ ВПО ВАГС, 2008. (0,3 печ. л.).

36. Лысенко, Г.В. Территория как маркер региональной идентичности (на примере Волгоградской области) [Электронный ресурс] / Г.В. Лысенко // III Всероссийский социологический конгресс: [материалы]. — М.: Институт социологии РАН, Российское общество социологов, 2008 (ISBN 978-6-89697-157-3). - Режим доступа: http://www.isras.ru/ (0,1 пл.).

37. Лысенко, Г.В. Качество жизни как определяющий фактор стратегии развития региона [Текст] / Г.В. Лысенко // «Национальные элиты и проблемы социально-политической и экономической стабильности», всероссийская науч. конф. (2009; Ростов-на-Дону). Всероссийская научно-практическая конференция «Национальные элиты и проблемы социально-политической и экономической стабильности», ЮНЦ РАН, 2009: [материалы].- Ростов н/Д.: Изд-во ЮНЦ РАН, 2009. (0,3 печ.л.)

38. Лысенко, Г.В. Информационно-коммуникативные технологии в управлении (на примере Волгоградской области) [Текст] / Г.В. Лысенко // «Проблемы и перспективы социально-экономического и научно-технологического развития южных регионов», всероссийская науч. конф. (2009; Ростов-на-Дону). Всероссийская научно-практическая конференция «Проблемы и перспективы социально-экономического и научно-технологического развития южных регионов», ЮНЦ РАН, 2009: [материалы].- Ростов н/Д.: Изд-во ЮНЦ РАН, 2009. (0,2 печ.л.)

39. Лысенко, Г.В. Регион как система: структурные и функциональные аспекты [Текст] / Г.В. Лысенко // Социокультурные процессы в современной России. Вестник философии и социологии КГУ: сб. науч. ст. - Курск: Изд-во КГУ, 2010. -№ 1.(0,3 печ. л.)

Подписано в печать 06.07.2011 г. Формат 60x84 1/16. Печать офсетная. Бумага офсетная. Гарнитура ТАИМС. Уч.-изд. л. 2,46. Тираж 120 экз.

ФГОУ ВПО «Волгоградская академия государственной службы» 400131, Волгоград, ул. Гагарина, 8.

Издательство ФГОУ ВПО «Волгоградская академия государственной службы» 400078, Волгоград, ул. Герцена, 10.