автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Коммуникативный гештальт и семантическая организация диалога

Полный текст автореферата диссертации по теме "Коммуникативный гештальт и семантическая организация диалога"

п

На правах рукописи

ЕРМОЛАЕВА Виктория Александровна

Коммуникативный гештальт и семантическая организация диалога

(на материале английского и русского языков)

Специальность: 10.02.19 - Теория языка

2 2 ОКТ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва - 2009

003480414

Работа выполнена в Научно-исследовательском центре психолингвистики и теории языка Института Лингвистики и межкультурной коммуникации Московского государственного областного университета

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор, действительный член Российской академии социальных наук Евгений Владимирович Сидоров

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, доцент

Попова Татьяна Георгиевна

кандидат филологических наук, доцент Лопатина Юлия Дмитриевна

Ведущая организация - Военный университет МО РФ

Защита диссертации состоится 23 октября 2009 г. в часов

на заседании диссертационного совета Д.212.155.04 при Московском государственном областном университете по адресу; 105082, г. Москва, Переведеновский переулок, д.5/7.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005, г. Москва, ул. Радио, Д-10 а.

Автореферат разослан «23 » Ct^m^^líl^ 2009 г.

а

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук М.В. Фролова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Диссертация посвящена комплексному лингвопрагматическому исследованию обусловленности организации семантики диалога со стороны психических структур типа гештальт в английском и русском языках.

В рамках формирующейся антропологической парадигмы потребность проанализировать возможность человека быть частью процесса коммуникации, его способность трансформировать и модифицировать информацию, производить и понимать тексты, порождает особое внимание к коммуникативно-когнитивным аспектам языковых явлений, в частности, к их обусловленности психическими структурами типа гештальт.

Язык составляет неотъемлемую часть человеческой природы. При наличии и у человека, и у языка собственных внутренних закономерностей развития, эти два феномена в то же время взаимозависимы и взаимопроникаемы. Язык существует постольку, поскольку существуют люди, владеющие этим языком, который является «общественным установлением». Они присваивают язык и, используя его, превращают в речь, в результате чего язык становится частью человеческой субъективности, воплощением языкотворческой деятельности человека. Несомненно и обратное влияние языка: его когнитивная специфика определенным образом воздействует на восприятие говорящим человеком окружающей действительности, создавая лингвистическую относительность восприятия и понимания мира.

Исходя из того, что личность является системой социально значимых черт человека, и именно личность выступает в дискурсе как носитель языка, антропоцентрическое рассмотрение языка обращает внимание лингвистов на явление «языковое сознание личности».

Изучение мыслительных и языковых структур и их роли в познании действительности и в коммуникации позволяет постулировать наличие «промежуточного языка мысли», опосредующего связь мышления с естественным языком и определяемого как язык ментальных построений, выступающий «промежуточным кодом» между универсальным предметным кодом (Н. И. Жинкин) - кодом смысла - и реальной речью. Одним из структурных компонентов этого кода является гештальт, существующий в ментальной реальности человека как совокупность знаний и информации об актуальном или вероятном положении дел в реальном мире в контексте эмоций, переживаний, ассоциаций и т.д.

Не будет излишним предположить, что в ментальной реальности человека определенную форму существования имеют знания о коммуникативных ситуациях, процессах, условиях, правилах и т.п. Эту форму существования ментальных единиц мы называем коммуникативным гештальтом.

Осознание коммуникативного гештальта как ментального образования позволяет не только реконструировать ментальный мир носителя концептуальной системы, мир его психики, но и установить когнитивные процессы, обеспечивающие речевое общение.

Изучение процессов речевой коммуникации дает основание сделать предположение, что в языковую картину мира входят устойчивые формулы языковых построений, связанные с определенными типами действий коммуникантов, правилами, нормами речевого поведения, типовыми ситуациями речевого общения. Можно предположить, что в языковую картину мира входят представления о разнообразных свойствах, нормах, правилах речевой коммуникации, совокупность которых можно обозначить как коммуникативную картину мира. По-видимому, в коммуникативной картине мира определенную роль совместно с другими единицами и структурами играют гештальты.

Высказывания дискурса, надо полагать, не в последнюю очередь соотносятся именно с этим компонентом коммуникативной картины мира. Весьма интересным представляется в перспективе исследование этнокультурной социальной специфики такого рода представлений в плане межкультурной коммуникации.

Диалогическая речь нередко с ясностью указывает на коммуникативный гештальт, которым пользуются коммуниканты.

Например:

- Рад, что ты поняла меня правильно. Иногда люди воспринимают все совсем не так, как ты сам хотел бы. От этого большие проблемы. Ты имеешь в виду одно, а они совсем другое, ну и получается путаница. Ты понимаешь, о чем я?

- Конечно, о путанице (Полякова Т. 2004:216).

В данном диалогическом фрагменте содержательную и структурообразующую основу семантической организации образует коммуникативный гештальт - целостная совокупность знаний, представлений говорящего об определенной структуре событий, характерной для речевой коммуникации. Эта система образована устойчивой связью ряда предикаций: «Люди воспринимают не так», «от этого возникают проблемы», «ты имеешь в виду одно, они другое, отсюда путаница». Можно с уверенностью утверждать, что данная система предикаций имеет устойчивый, стереотипный характер, а также, что при восприятии одной из составляющих с ней устойчиво ассоциируется все целое. Таким образом, эта когнитивная структура имеет основные признаки гештальта. Данный гештальт следует считать коммуникативным, поскольку он составляет ментальную, или когнитивную, основу семантической структуры высказывания диалога, а также связи данного высказывания с другими компонентами диалога как семантически организованного целого.

Современный этап развития лингвистической науки характеризуется повышенным вниманием к проблемам когнитивной деятельности человека в ее лингвистической репрезентации. Одна из важнейших задач когнитивной лингвистики - выяснить, как преломляется мир в сознании представителей лингвокультурной общности и каким образом этот процесс представлен в разнообразных языковых единицах. В исследовании гештальт-обусловленности диалогового дискурса мы опираемся на положения когнитивистики о том, что «язык позволяет наиболее естественный доступ к сознанию» (Е. С. Кубрякова), а сам язык является «одним из наиболее характерных типов когнитивной деятельности» (Дж. Лакофф); и на положение о том, что познание действительности разворачивается в определенном культурном контексте, обусловлено историческими и социо-культурными факторами (В. И. Телия, Е. С. Кубрякова, В. 3. Демьянков).

Обращение к исследованию когнитивных (гештальт) аспектов речевой коммуникации посредством анализа диалогического дискурса позволяет говорить об актуальности избранной темы.

Актуальность данной работы связывается и с объектом исследования. Необходимость осмыслить то, как человек способен участвовать в коммуникации, использовать, перерабатывать и преобразовывать информацию, производить и понимать тексты вызывает острый интерес к коммуникативно-когнитивным аспектам языковых явлений. С другой стороны, представляется важным осмыслить саму диалоговую интеракцию в качестве такого социовербального процесса, в котором значимое место занимают гештальт-структуры коммуниканта в ее необходимом отношении и существенно значимой связи с гештальт-структурами партнера - главной реальностью, с которой имеет дело индивид, осуществляющий речевую коммуникацию.

Актуальная научная задача состоит в том, чтобы синтезировать научные представления о гештальтно организованной языковой личности и научные представления о деятельностно-интерактивной природе речевой коммуникации, свести в рамках одной совокупной теоретической модели перспективные воззрения указанных двух научных представлений и тем самым, как мы надеемся, способствовать дальнейшему становлению антропологического направления в теории языка.

Объектом исследования является диалогический дискурс на английском и русском языках.

Предметом исследования являются коммуникативно-когнитивные аспекты речевой коммуникации в лице коммуникативного гештальта как организующего фактора речевого поведения и коммуникации, представленные в диалогической речи английского и русского языков.

Практика речевого общения и его осмысление приводит к когнитивной фиксации складывающихся, функционирующих схем коммуникативных актов в виде коммуникативных гештальтов. Данные гештальты являются необходимой частью коммуникативной компетенции людей; они входят в организацию их коммуникативной личности и определяют их речевое поведение.

Систематическое изучение гештальтно-когнитивной

обусловленности диалогового дискурса до сих пор не было предметом специального рассмотрения.

Цель настоящего исследования - установить закономерности участия целостных психических структур типа гештальта в организации диалогового дискурса.

Для достижения поставленной цели в работе последовательно решаются следующие частные задачи:

- производится отбор исследуемого языкового материала диалогов из художественной литературы и других источников;

-исследуется явление гештальта и рассматривается возможность конструктивного оперирования понятием гештальта, коммуникативного гештальта в изучении диалогического дискурса;

- изучается проблема, гештальта как единицы когнитивного обеспечения коммуникации в виде коммуникативного гештальта;

рассматриваются разнообразные, наиболее известные теоретические модели речевой коммуникации с целью выявления схем, наиболее адекватных реализации цели по установлению гештальт-когнитивной сущности диалога;

- осуществляется анализ диалоговых последовательностей как межкогнитивной вербальной интеракции, реализуемой на основе знаковой координации коммуникативных гештальтов;

раскрывается участие гештальт-структур в важнейших коммуникативных процессах, таких, как психологическая установка, пресуппозиционное обеспечение коммуникации, вариативность восприятия дискурса, смыслообразование в диалоге, денотатная структура диалогового дискурса, знаковое управление поведением реципиента.

Научные положения, выносимые на защиту:

1. Ментальные структуры типа гештальта характерны для коммуникативной реальности диалогического дискурса. Такого рода конфигурации, определяемые в работе как коммуникативные гештальты, компоненты языкового сознания коммуникантов, образуют структурную основу семантической организации диалогического дискурса как на уровне отдельных реплик - высказываний, так и на уровне целого.

2. Ментальные структуры типа гештальта в диалогической речи обеспечивают интерактивный характер дискурса, сопряженно-деятельностное содержание высказывания - реплики диалога.

3. Функциональная доминанта коммуникативного гештальта состоит в реализации базового механизма дискурса - знаковой координации деятельностей коммуникантов - участников диалога.

4. Коммуникативные гештальты выступают в диалогическом дискурсе в качестве средства когнитивного обеспечения дискурса, компонента пресуппозиционной базы, функционирования психологической установки и вариативности восприятия речи, процессов смыслообразования в дискурсе, знакового управления деятельностью реципиента, соотнесенного с деятельностью говорящего.

5. Семантическая организация диалогического высказывания на структурной основе коммуникативного гештальта выступает как регулятивное звено диалога, позволяющее в ходе формирования диалога как вербальной интеракции:

- предлагать знаковую программу управления поведением партнера; детерминацию речевого поведения партнера; детерминацию неречевого поведения партнера; детерминацию мыслительной активности партнера; смешанные формы детерминации;

- предлагать партнеру ситуацию, в которой могут быть результативно согласованы действия партнеров (знаковое формирование моделей ситуации в целях координации действий), осуществлять другие функции по управлению поведением партнера по диалогическому взаимодействию.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты способствуют развитию когнитивно-коммуникативного направления в исследовании диалогического общения, формулируя основы гештальтной концепции речевой коммуникации, что позволяет углубить научные представления о сущности диалогического дискурса, о статусе таких важнейших языковых процессов (объектов), как языковая картина мира, языковая личность, коммуникативное сознание, когнитивное основание коммуникации, личностно-когнитивный механизм

коммуникации, текст как интеркогнитивно обусловленное знаковое звено коммуникации и др.

Практическая ценность работы заключается в том, что полученные в ходе исследования результаты могут использоваться в курсах общего языкознания, психолингвистики, коммуникативной лингвистики, когнитивной лингвистики, лингвистической теории речевой коммуникации, в практике развития навыков диалогической речи в рамках курсов иностранных языков, в частности при формировании навыков употребления языковых средств с учетом гештальт-когнитивных факторов коммуникации.

Научная новизна работы состоит в содержании цели исследования (выявление гештальт-когнитивной обусловленности семантической организации диалогического дискурса осуществляется впервые), в специфике подхода к языковому материалу (диалогический материал впервые исследуются в свете феномена гештальта), в содержании положений, выносимых на защиту. Впервые гештальт рассматривается в качестве коммуникативного феномена и в научный оборот вводится понятие коммуникативного гештальта; новеллой является понятие гештальта, используемое для научного построения дефиниции текста и базового механизма диалогической коммуникации. Впервые сформулированы представления о функциях гештальта в организации семантики диалогического дискурса.

Материалом исследования являются диалоги на английском и русском языках, проявляющие гештальт-когнитивные аспекты организации диалога - 820 диалогов, взятых из художественной литературы на английском и русском языках.

В работе применяется комплексная методика исследования: основным методом исследования коммуникации является структурно-функциональный анализ дискурса; кроме того, использовались анализ

словарных дефиниций, культурно-семантический анализ, элементы контекстуально-ситуативного, компонентного анализа.

Апробация работы. Основные теоретические положения и практические выводы исследования отражены в ряде научных статей и докладов на научных конференциях, на Международном социальном конгрессе, на заседаниях кафедр лингвистики и межкультурной коммуникации и английской филологии РГСУ, лаборатории психолингвистики и теории языка ИЛиМК МГОУ.

Структура диссертации. Композиционно диссертация состоит из введения, двух глав, выводов по главам, заключения, списка использованной литературы и списка источников языкового материала. Объем диссертации - 174 стр., основной текст - 158 стр., в списке использованной литературы содержатся 164 наименования научных работ на русском и иностранных языках.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Интерактивная природа диалога и коммуникативная реальность гештальта» дается характеристика гештальта как психического явления, излагается концепция языкового сознания и его образов, описывается механизм знакового управления речевым поведением, предлагается интерактивно- прагматическое истолкование природы диалогического дискурса, очерчивается сопряженно-деятельностная картина семантики диалогического высказывания и роли гештальта в ней, определяется функциональная доминанта гештальта в семантической организации диалога.

В главе содержится изложение теоретических и методологических предпосылок изучения языкового сознания, исходные теоретические положения о структуре сознания в психолингвистике. Деятельностная

трактовка сознания, в основу которой положен принцип единства сознания И деятельности (М. М. Бахтин, Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн), является основополагающей в современной отечественной психологии и психолингвистике. Деятельность понимается как социальная, осуществляющаяся в структуре общественных отношений. Согласно А. Н. Леонтьеву, сознание представляет собой субъективный продукт, преобразованную форму проявления тех общественных отношений, которые осуществляются деятельностью человека в предметном мире (Леонтьев А. Н. 1975). Исследование основывается на представлении, обоснованном в отечественной психологии (А. Н. Леонтьев, В. П. Зинченко), о многомерной структуре сознания, которая представлена двумя слоями - бытийным и рефлексивным и их четырьмя составляющими - биодинамической и чувственной тканями, а также значением и смыслом.

Сознание человека в норме формируется при участии языка, который является мощным средством обобщения и обозначения образов сознания, возникающих в деятельности. Под образами сознания понимается совокупность перцептивных, концептуальных и процедурных знаний носителя культуры об объектах мира. Языковое сознание рассматривается как овнешняемые языковыми знаками образы сознания (Тарасов Е. Ф. 1996).

В нашем исследовании сознание (вслед за А. Н. Леонтьевым) отождествляется с образом мира, который открывается человеку, в который включен он сам, его действия и состояния. Наряду с индивидуально-личностными вариантами видения мира существует система инвариантных "образов мира", описывающих общие черты в видении мира различными людьми (Леонтьев А. А. 1993). Особый интерес вызывают инвариантные образы типа гештальта.

В состав языкового сознания входят образы типа гештальта, существующие в ментальной реальности человека как совокупности

знаний и информаций об актуальном или вероятном положении дел в реальном мире в контексте эмоций, переживаний, ассоциаций и т.д.

Выдвигается предположение, что в ментальной реальности человека определенную форму существования имеют знания о коммуникативных ситуациях, процессах, условиях, правилах и т.п. Эту форму существования ментальных единиц мы называем коммуникативным гештальтом. Например, диалогическая реплика:

- Мал ты еще, чтобы рассуждать об этом! указывает на функционирование в языковом сознании говорящего образа -совокупности знаний о коммуникативных ситуациях, процессах, условиях, правилах, которую можно определить как «образ возрастной уместности высказывания». Коммуникативный гештальт составляет когнитивную и одновременно прагматически значимую основу данного высказывания в ч диалоге.

Коммуникативные гештальты образуют неотъемлемую часть языкового сознания и формируются в процессе речевой коммуникации, в рамках коммуникативной практики.

Коммуникативные гештальты функционируют в рамках психолингвистического механизма знакового управления речевым поведением реципиента. Существо данного механизма состоит в том, что реципиенту в процессе диалога предъявляются словесные формы, или высказывания, обладающие для реципиента, согласно предположению говорящего, определенным побудительным потенциалом. В частности, говорящий строит высказывание на основе представления о содержании и структуре гештальтов, имеющихся в языковом сознании реципиента; высказывание в таком случае выступает в роли знаковой программы возбуждения в языковом сознании реципиента определенного образа. Данное возбуждение составляет содержание знакового управления речевым поведением реципиента. В связи с тем, что оно вмещает, помимо

коммуникативного гештальта реципиента, также и гештальт (гештальты) речевого поведения говорящего, содержание знакового управления речевым поведением реципиента в диалоге носит сопряженный, глубоко интерактивный характер.

Исследование высказываний с семантикой гештальта в диссертации основывается на разрабатываемом в современном языкознании представлении о дискурсе и диалогическом дискурсе как явлении интерактивно-прагматическом. Одновременно изучение высказываний с семантикой гештальта в диалоге развивает и уточняет общую концепцию диалогического дискурса как интерактивно-прагматического явления.

В силу деятельностной природы дискурса, он может быть осмыслен в терминах прагматики. Известно, что прагматический аспект языка и общения связан с отношением человека к языковым знакам, с выражением его установок, оценок, эмоций, интенций при производстве (и восприятии) речевых действий в высказываниях и дискурсах.

Действительно, трудно себе представить формы, в которых на текст (дискурс) может быть оказано определяющее влияние со стороны прагматических, психологических, гносеологических, социокультурных и других однопорядковых факторов вне коммуникативных деятельностей участников акта общения с текстом (дискурсом), в обход деятельности или каким-то еще другим путем.

В этом отношении показательно определяющее влияние на текст (дискурс) такого прагматического фактора, как коммуникативные гештальты (их можно также считать принципами, или постулатами, общения), которыми руководствуются коммуниканты. Эти образы, бесспорно, определяют природу дискурса, поскольку последний выстраивается на соблюдении или не соблюдении деятельностных стереотипов, представленных в данных образах. Но сами эти образы влияют на построение дискурса лишь в той Мере, в какой они

представлены в коммуникативных деятельностях участников общения и реализованы ими. Применительно к коммуникативному гештальту можно утверждать, что речь погружена в жизнь через отмеченные коммуникативными гештальтами коммуникативные деятельности общающихся.

В духе данной концепции последовательность событий в диалоге можно представить следующим образом. Инициатор диалога, выстраивая первую, инициирующую реплику, выражает, прежде всего, свое коммуникативное намерение (интенцию) и эмоциональное состояние, соответствующее социальной и психологической роли, и, пользуясь общим со вторым коммуникантом кодом, воздействует на него, либо сообщая новые знания и тем самым изменяя мир знаний партнера, либо побуждая его к совершению некоторого действия и тем самым изменяя положение дел в мире и т. д. Партнер инициатора, выстраивая вторую, реактивную реплику, сопоставляет полученную информацию с той, что имеется в его «банке данных», тезаурусе, понимая суть сказанного и вычленяя намерения инициатора, совершает ряд когнитивных операций и определяет направление собственного реагирования в сторону унисонных (согласие) или диссонансных (разногласие) взаимодействий с партнером.

И реплика инициатора, и ответная реплика могут содержаться в семантической структуре типа гештальт, как, например, в диалоге

- Одна моя одноклассница живет с ним. Зоська! Ты ее видел, она приходила ко мне.

- Что значит «живет»?

- То и значит. Пап, мне пора в школу (Романов В. 2006:57).

Если намерения инициатора оказываются приемлемыми для слушающего (потенциального говорящего), то в ответной реплике партнера реализуются поддакивание, согласие, одобрение и т. п. Но если реплика первого не отвечает ожиданиям (экспектации) второго, в ответной

реплике — несогласие, отказ, протест, коррекция и т.п. Поскольку в диалоге так же много интерактивного (связанного с механизмом взаимодействия), как и прагматического (связанного с личностно-деятельностными свойствами коммуникантов), его следует считать интерактивно-прагматическим образованием, в котором есть ориентировка на другое лицо как конкретную социально-детерминированную личность со своим статусом, ролями, стереотипными представлениями о речевом поведении. Эта ориентировка выражается, в частности в семантике вербальных построений, составляющих реплики диалога. Ориентировка на другое лицо, как мы полагаем, определяет организацию семантики высказывания.

Диссертация основана на представлении об интерактивной природе диалога. Представляется, что концепция дискурса как явления принципиально интерактивной природы знаменует, формирование новой, более содержательной парадигмы взглядов на дискурс, чем информационная или экспрессивная парадигмы.

С особой яркостью представления о социально-интерактивной природе высказывания сформулированы в работах М. М. Бахтина. В частности, выдающийся теоретик указывает, что конкретное высказывание «родится, живет и умирает в процессе социального взаимодействия высказывания». Его значение и форма в основном определяются формой и характером этого взаимодействия. Оторвав высказывание от этой реальной питающей его почвы, мы теряем ключ, как к его форме, так и к его смыслу, в руках у нас остается или абстрактно-лингвистическая оболочка, или абстрактная же схема смысла (пресловутая «идея произведения» старых теоретиков и историков литературы)» (Волошинов В. Н.).

Высказанные научные представления имеют непосредственное отношение к изучаемому нами явлению - к дискурсу, отмеченному коммуникативным гештальтом, изучение которого требует анализа

целостного дискурса, в котором эти речевые образования употребляются с учетом предполагаемого мотива, семантического содержания и фактора адресата: ведь нет никакого смысла в том, чтобы говорящий сам себя информировал о том, что ему и без того известно.

Ведущей стороной, или функциональной доминантой, диалога является вербальная реализация позиций участников диалога, направляемых на партнера и реализуемых никак иначе, как в диалоговых шагах, или репликах, и проявляющаяся, в частности, в актуализации коммуникативных гештальтов.

Отвечая на вопрос о характере прагматической детерминации речевого поведения, выявляемой в употреблении коммуникативного гештальта, следует, прежде всего, сделать общий вывод о том, что такого рода детерминация реально прослеживается при анализе речевого материала с учетом факторов, сопутствующих речевому общению. Следующее заключение, к которому мы приходим, пытаясь выявить характер интерактивной детерминации диалога через гештальтную организацию семантики дискурса, состоит в том, что семантические факторы влияют на речь коммуникантов не сами по себе и не прямо и непосредственно, а через посредство психической активности самих коммуникантов, выступая уже в качестве личностных, индивидуальных, психических факторов.

Опыт восприятия текстов не может не сформировать в сознании и подсознании коммуниканта интуитивного чувствования того, как воспринимается высказывание на фоне коммуникативного гештальта и как воспринимается вербальная (или невербальная) реакция на высказывание. Поэтому, употребляя высказывание с семантикой гештальта, говорящий исходит, скорее всего, интуитивно, из некоторого ощущения или представления о том, как данная словесная форма будет воспринята реципиентом. В понятие «предмета мысли» и «знания говорящего о

положении дел» , составляющих то, что определяет в высказывании выбор номинации, следует, так или иначе, включить идею побуждения партнера к определенному поведению. Что же касается дискурса с семантикой гештальта, то номинации, выбираемые для построения высказывания такого типа, нередко обозначают то, чего еще нет; таким образом, речь идет о «положении дел», которого к моменту речи еще не существует, и относительно которого нельзя с полной уверенностью утверждать, что оно сложится как именуемая уже не только ментальная реальность. Таким образом, говорящий действует под влиянием представлений о личности и деятельности адресата; он производит высказывание, побуждающее реципиента совершить интерпретирующую, а вслед за ней и в связи с ней и моторную деятельность, в которой он заинтересован. Построение высказывания с семантикой гештальта обусловлено, таким образом, со стороны адресата, поскольку говорящий допускает, что приводимые им знаковые программы будут приемлемыми для данного адресата с его ценностями, склонностями, знаниями, коммуникативным и жизненным опытом.

Тем самым детерминация вербального поведения коммуниканта со стороны желаемого воздействия на коммуникативную деятельность адресата, в частности, реализующееся в форме высказывания с семантикой гештальта, занимает вполне определенное место в системе сил, взаимодействующих в акте речевой коммуникации (Сидоров Е. В. 2007; Князева Е. Г. 1999).

Приведенное описание коммуникативной реальности гештальта в интерактивной среде диалога позволяет сделать вывод о том, что эта актуализация семантики гештальта обладает общим назначением -осуществлять знаковую координацию деятельностей партнеров по взаимодействию путем вербального управления действиями партнера.

Явление актуализации в дискурсе семантики гештальта по своей функциональной значимости в организации диалога как совокупности координируемых речевых действий участников и, в конечном итоге, как интерактивной знаковой конструкции, направленной на обеспечение успешной интеракции, заслуживает того, чтобы этому явлению был присвоен статус особого способа знакового управления поведением партнера по диалогу - способа актуализации коммуникативного гештальта.

Во второй главе диссертации «Структурно-семантические, когнитивные и функциональные свойства коммуникативного гештальта в диалоге» проводится анализ структурно-семантических свойств диалогического дискурса на основе коммуникативного гештальта, осуществляется описание когнитивной составляющей и пресуппозиционной базы высказываний с актуализацией коммуникативного гештальта, последний рассматривается в аспекте явлений интерпретации и психологической установки дискурса, освещается механизм знаковой координации деятельностей партнеров в диалоге с участием коммуникативного гештальта, рассматриваются функции коммуникативного гештальта в организации диалогического дискурса.

Круг референтов с актуализацией коммуникативного гештальта весьма широк, а номенклатура референтов весьма разнообразна, что представляется вполне естественным в связи с богатством и разнообразием отношений, которые регулируются средствами коммуникативного гештальта в диалоге. Высказывания с актуализацией коммуникативного гештальта нередко содержат выражение определенного отношения говорящего к различным предметам (главным образом, это собственное речевое и неречевое поведение и речевое и неречевое поведение партнера), то есть оценочную модальность. Наличие оценочной модальности в

семантике коммуникативного гештальта представляется закономерным, поскольку выражение субъективной оценочной модальности имеет мощный потенциал психологического влияния на слушающего, что служит положительным фактором эффективного воздействия, управления поведением и, следовательно, управления построением вербальной диалогической интеракцией в целом.

Структурно-синтаксические и формально-парадигматические характеристики высказываний с актуализацией коммуникативного гештальта не являются случайными, зависящими только от произвола говорящего или обусловленными только требованиями лексико-грамматической нормативности. Они демонстрируют свою значимость в качестве частных проявлений процесса лингвопрагматически мотивированной организации диалога как вербальной интеракции коммуникантов. Исследование позволило установить роль пресуппозиций в функционировании механизма обусловленности организации дискурса со стороны коммуникативного гештальта, уточнить список пресуппозиционных норм, которыми руководствуются участники диалога, И к известным максимам и правилам могут быть добавлены новые (например, максима нормативности позиции говорящего).

Диалогические высказывания, семантически основанные на коммуникативных гештальтах, характеризуются разнообразной семантикой и структурным разнообразием, пресуппозиционной и когнитивной мотивированностью организации, адекватностью относительно природы вербальной интерпретации, что позволяет рассматривать данный тип коммуникативных образований как психолингвистически емкий и обладающий большими прагматическими возможностями.

Характеристики высказываний дискурса, семантически основанного на коммуникативных гештальтах, не являются случайными, зависящими

только от произвола говорящего или обусловленными только требованиями лексико-грамматической жанровости. Они демонстрируют свою значимость в качестве частных проявлений процесса лингвопрагматически мотивированной организации диалога как вербальной интеракции в рамках механизма знаковой координации деятельностей коммуникантов в диалоге.

Когнитивный аспект явления семантической обусловленности дискурса коммуникативным гештальтом в диалоге состоит в том, что высказывания такого рода дискурса представляют собой коммуникативную реализацию концептуальных единиц, или систем, особого рода - систем представлений о событиях коммуникации, о действиях коммуникантов, о коммуникативных ситуациях, специфических коммуникативных знаний.

Вопрос о мотивах, побуждающих говорящего к вербальной репрезентации вербальной репрезентации в дискурсе коммуникативных гештальтов - своих собственных и гештальтов, предполагаемых в коммуникативном опыте партнера, переводит размышление на уровень выше и побуждает искать ответ на вопрос о том, какова роль этих концептуальных компонентов дискурса в адекватной интерпретации информации и поведении людей. Здесь познавательный аспект дискурса смыкается с его прагматическим аспектом, где важную роль играют социальные условия взаимодействия коммуникантов.

Рассмотрение когнитивного аспекта коммуникативного гештальта показало, что стереотипные психические структуры типа гештальт входят в структуру когнитивного базиса диалогической коммуникации. Мы полагаем, что именно в форме коммуникативного гештальта коммуникативная ситуация «когнитивно репрезентирована» (Дейк Т.А. ван, Кинч В.). Поскольку общение связано с двумя видами действий — интерпретацией обстоятельств и преобразованием ситуации (Демьянков

В.З.) представление коммуникантов о ситуации взаимодействия является важным фактором её интерпретации и базирующегося на этой интерпретации коммуникативного поведения. Коммуникативная пресуппозиция является интегративной установкой речевого взаимодействия, влияющей на организацию его продукта; она необходима для того, чтобы коммуникации состоялась как координация деятельностей коммуникантов, поскольку на ее основе пропозиция, представленная в высказывании, должна быть интерпретирована как истинная для того, чтобы предложение не воспринималось как семантически аномальное или неуместное в данном контексте (Падучева Е.В.). Понятие пресуппозиции используется в прагматике для обозначения предварительного знания, являющегося основой и ориентиром для интерпретации содержания языковых единиц; в свете данного положения становится ясной роль коммуникативного гештальта, который является распространенной формой организации коммуникативной пресуппозиции.

Диалогические высказывания, семантически основанные на коммуникативных гештальтах, выполняют в построении диалога определенные задачи. Предлагается рассматривать такого рода задачи как функции дискурса, организуемого на базе коммуникативных гештальтов, в построении диалога как интерактивно-вербальной целостности. Функции дискурса данного типа реализуются семантическим способом коммуникативного гештальта. К числу функций такого рода высказываний следует отнести: а) общие функции, в частности такие, как функция знакового управления поведением партнера (в основных формах: детерминация речевого поведения партнера; детерминация моторного поведения партнера; детерминация мыслительной активности партнера; смешанные формы детерминации); функция структурации диалога как целостного вербально-деятельностного образования; б) частные функции, например, такие, как функция предложения партнеру модели поведения;

функция психологической агрессии, функция психологической защиты; функция мотивации собственного речевого поведения, функция поощрения партнера к дальнейшим усилиям; функция корректировки высказывания партнера; функция формирования психологической готовности партнера к восприятию последующего сообщения; функция обоснования выбранной коммуникативной стратегии и тактики и другие.

В Заключении подводятся итоги работы, формулируются общие выводы, намечаются возможные пути дальнейших исследований интерактивной обусловленности ресурсов языка в коммуникации, излагаются предложения по использованию полученных научных результатов в практике.

В ходе исследования обусловленности дискурса семантической актуализацией коммуникативного гештальта в целом получила подтверждение принятая в начале рабочая гипотеза, согласно которой, исходя из допущения об интерактивно-прагматической природе диалога, предполагалось, что коммуникативный гештальт является интерактивно значимым элементом диалога, что значение, структура и другие свойства диалогического высказывания, построенного на коммуникативном гештальте, обеспечивают выполнение им определенных функций по управлению деятельностью партнера в интересах говорящего как участника речевого взаимодействия, и в итоге, способствуя оптимальному построению диалога как целостной интерактивно-прагматической системы.

Исследование диалогического дискурса в свете его определенности коммуникативным гештальтом имеет, как нам представляется, широкие перспективы. Использованная в работе методика изучения дискурса с актуализацией коммуникативного гештальта может быть применена для исследования диалогической речи на других языках. Интересным представляется дальнейшее изучение актуализации семантики

коммуникативного гештальта в вербальной организации дискурса в коммерческой и политической рекламе, в пиаровских акциях, вообще в практике вербальной манипуляции с учетом характерных для разных лингвокультур стилей речевого общения, таких, например, как точный, вычурный, драматический, спорный, успокаивающий и другие. Многообещающим является исследование семантической обусловленности строения дискурса на базе коммуникативного гештальта на материале лингвокультур разных типов - закрытых и открытых, коллективистских и индивидуалистических, культур с диффузными и строго определенными социально-ролевыми структурами, с разными дистанциями власти, культур высоко и низко контекстных и других, что позволит исследовать диалогическое общение в ракурсе межкультурной коммуникации.

Результаты исследования могут быть применены в практике обучения речевой деятельности, в частности, при обучении диалогической речи.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих опубликованных работах автора:

1. Ермолаева В.А. Прагматический гештальт в диалоговом дискурсе // Сборник научных статей «Юбилейный». - М.: Изд-во РГСУ, 2006. - с.24-28.

2. Ермолаева В.А. Гештальты адресата в диалоговом дискурсе // Стратегии профессиональной лингвистической подготовки в свете российской образовательной реформы: первый опыт и проблемы. Материалы 6-ых Годичных научных чтений факультета иностранных языков РГСУ. - М.: Изд-во РГСУ, 2006. с.88-90.

3. Ермолаева В. А. Гештальт и структура диалога // Коммуникативная лингвистика и межкультурная коммуникация. - Материалы

международной научно-практической конференции (22 апреля 2006 г.). -М.: Ун-т Натальи Нестеровой, 2006. - с.75-80.

4. Ермолаева В.А. Коммуникативный гештальт и социовербальное взаимодействие // Язык и общество. - Материалы 4-ой Международной научной конференции 26 октября 2006 г. - М.: РГСУ, 2006. - с.34-37.

5. Ермолаева В.А. К понятию коммуникативного гештальта // Актуальные проблемы психолингвистических исследований. Сборник научных трудов. - М.: МГОУ, 2006. - с.113-120.

6. Ермолаева В.А. Гештальты вербального понимания и вербального поведения //Актуальные проблемы психолингвистических исследований. Сборник научных трудов. - М., МГОУ, 2006. - с. 120-126.

7. Ермолаева В.А. Гештальт-программы диалогового дискурса //Инновационные проблемы психолингвистики. Сборник научных трудов. - М.: МГОУ, 2007. - с. 143-148.

8. Ермолаева В.А. Прагматическая семантика диалога и гештальт-структуры // Новые горизонты психолингвистики и теории языка // Доклады на Московской межвузовской научной конференции - М.: МГОУ, 2007.- с. 111-114.

9. Ермолаева В.А. Гештальт и прагматическое построение диалога // Ученые записки Академии Натальи Нестеровой. Серия Лингвистика. Вып.1.- М.: Акад. Натальи Нестеровой, 2007. - с.54-59.

10. Ермолаева В.А. Коммуникативный гештальт в семантической организации диалога //Ученые записки РГСУ, 2009, № 1

Подписано в печать: 21. 09. 2009 г. Бумага офсетная. Гарнитура «Times New Roman». Печать офсетная. Формат бумаги 60/84 ш{ Усл. п.л. 1,8.

_Тираж 100 экз. Заказ № 161._.__

Изготовлено с готового оригинал-макета в Издательстве МГОУ. 105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10-а, тел.: 265-41-63, факс: 265-41-62

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ермолаева, Виктория Александровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ИНТЕРАКТИВНАЯ ПРИРОДА ДИАЛОГА И КОММУНИКАТИВНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ ГЕШТАЛЬТА.

1.1. Понятие гештальта.

1.2. Языковое сознание и коммуникативный гештальт.

1.3. Коммуникативный гештальткак образ языкового сознания.

1.4. Интерактивная природа диалогического дискурса.

1.5. Сопряженно-деятельностная природа семантики диалогического высказывания и гештальт.

1.6. Функциональная доминанта гештальта в семантической организации диалога.

Выводы.

ГЛАВА ВТОРАЯ. СТРУКТУРНО-СЕМАНТИЧЕСКИЕ, КОГНИТИВНЫЕ И ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ СВОЙСТВА КОММУНИКАТИВНОГО ГЕШТАЛЬТА В ДИАЛОГЕ.

2.1. Структурно-семантические свойства диалогического дискурса на базе коммуникативного гештальта.

2.2. Когнитивная составляющая дискурса на основе коммуникативного гештальта.

2.3. Пресуппозиционная база коммуникативного гештальта.

2.4. Коммуникативный гештальт и психологическая установка дискурса.

2.5. Коммуникативный гештальт и интерпретация дискурса.

2.6. Коммуникативный гештальт и знаковая координация деятельностей партнеров в диалогическом дискурсе.

2.7. Функции коммуникативного гештальта в организации диалогического дискурса.

Выводы.

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Ермолаева, Виктория Александровна

Диссертация посвящена комплексному лингвопрагматическому исследованию обусловленности организации семантики диалога со стороны психических структур типа гештальт в английском и русском языках.

В рамках формирующейся антропологической парадигмы необходимость осмыслить то, как человек способен участвовать в коммуникации, перерабатывать и преобразовывать информацию, производить и понимать тексты, вызывает острый интерес к коммуникативно-когнитивным аспектам языковых явлений, в частности, к их обусловленности психическими структурами типа гештальт.

Язык составляет неотъемлемую часть человеческой природы. При наличии и у человека, и у языка собственных внутренних закономерностей развития, эти два феномена в то же время взаимозависимы и взаимопроникаемы. Язык существует постольку, поскольку существуют люди, владеющие этим языком, который является «общественным установлением». Они присваивают язык и, используя его, превращают в речь, в результате чего язык становится частью человеческой субъективности, воплощением языкотворческой деятельности человека. Несомненно и обратное влияние языка: его когнитивная специфика определенным образом воздействует на восприятие говорящим человеком окружающей действительности, создавая лингвистическую относительность восприятия и понимания мира.

Исходя из того, что личность является системой социально значимых черт человека, и именно личность выступает в дискурсе как носитель языка, антропоцентрическое рассмотрение языка обращает внимание лингвистов на явление «языковое сознание личности».

Изучение мыслительных и языковых структур и их роли в познании действительности и в коммуникации позволяет постулировать наличие «промежуточного языка мысли», опосредующего связь мышления с естественным языком и определяемого как язык ментальных построений, выступающий «промежуточным кодом» между универсальным предметным кодом (Н.И.Жинкин) - кодом смысла - и реальной речью. Одним из структурных компонентов этого кода является гештальт, существующий в ментальной реальности человека как совокупность знаний и информаций об актуальном или вероятном положении дел в реальном мире в контексте эмоций, переживаний, ассоциаций и т.д.

Не будет излишним предположить, что в ментальной реальности человека определенную форму существования имеют знания о коммуникативных ситуациях, процессах, условиях, правилах и т.п. Эту форму существования ментальных единиц мы называем коммуникативным гештальтом.

Осознание коммуникативного гештальта как ментального образования позволяет не только реконструировать ментальный мир носителя концептуальной системы, мир его психики, но и установить когнитивные процессы, обеспечивающие речевое общение.

Изучение процессов речевой коммуникации дает основание сделать предположение, что в языковую картину мира входят устойчивые формулы языковых построений, связанные с определенными типами действий коммуникантов, правилами, нормами речевого поведения, типовыми ситуациями речевого общения. Можно предположить, что в языковую картину мира входят представления о разнообразных свойствах, нормах, правилах речевой коммуникации, совокупность которых можно обозначить как коммуникативная картина мира. По-видимому, в коммуникативной картине мира определенную роль совместно с другими единицами и структурами играют гештальты.

Высказывания дискурса, надо полагать, не в последнюю очередь соотносятся именно с этим компонентом коммуникативной картины мира. Весьма интересным представляется в перспективе исследование этнокультурной социальной специфики такого рода представлений в плане межкультурной коммуникации.

Диалогическая речь нередко с ясностью указывает на коммуникативный гештальт, которым пользуются коммуниканты.

Например:

- Рад, что ты поняла меня правильно. Иногда люди воспринимают все совсем не так, как ты сам хотел бы. От этого большие проблемы. Ты имеешь в виду одно, а они совсем другое, ну и получается путаница. Ты понимаешь, о чем я?

- Конечно, о путанице (Полякова Т. 2004:216).

В данном диалогическом фрагменте содержательную и структурообразующую основу семантической организации образует коммуникативный гештальт - целостная совокупность знаний, представлений говорящего об определенной структуре событий, характерной для речевой коммуникации. Эта система образована устойчивой связью ряда предикаций: «Люди воспринимают не так», «от этого возникают проблемы», «ты имеешь в виду одно, они другое, отсюда путаница». Можно с уверенностью утверждать, что данная система предикаций имеет устойчивый, стереотипный характер, а также, что при восприятии одной из составляющей с ней устойчиво ассоциируется все целое. Таким образом, эта когнитивная структура имеет основные признаки гештальта. Данный гештальт следует считать коммуникативным, поскольку он составляет ментальную, или когнитивную, основу семантической структуры высказывания диалога, а также связи данного высказывания с другими компонентами диалога как семантически организованного целого.

Современный этап развития лингвистической науки характеризуется повышенным вниманием к проблемам когнитивной деятельности человека в ее лингвистической репрезентации. Одна из важнейших задач когнитивной лингвистики - выяснить, как преломляется мир в сознании представителей лингвокультурной общности и каким образом этот процесс представлен в разнообразных языковых единицах. В исследовании гештальт-обусловленности диалогового дискурса мы опираемся на положения когнитивистики о том, что «язык позволяет наиболее естественный доступ к сознанию» (Е.С. Кубрякова), а сам язык является «одним из наиболее характерных типов когнитивной деятельности» (Дж. Лакофф); и на положение о том, что познание действительности разворачивается в определенном культурном контексте, обусловлено историческими и социо-культурными факторами (В.И. Телия, Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков).

Обращение к исследованию когнитивных (гештальт) аспектов речевой коммуникации посредством анализа диалогического дискурса позволяет говорить об актуальности избранной темы.

Актуальность данной работы связывается и с объектом исследования. Необходимость осмыслить то, как человек способен участвовать в коммуникации, использовать, перерабатывать и преобразовывать информацию, производить и понимать тексты вызывает острый интерес к коммуникативно-когнитивным аспектам языковых явлений. С другой стороны, представляется важным осмыслить саму диалоговую интеракцию в качестве такого социовербального процесса, в котором значимое место занимают гештальтструктуры коммуниканта в ее необходимом отношении и существенно значимой связи с гештальтструктурами партнера - главной реальностью, с которой имеет дело индивид, осуществляющий речевую коммуникацию.

Актуальная научная задача состоит в том, чтобы синтезировать научные представления о гештальтно организованной языковой личности и научные представления о деятельностно-интерактивной природе речевой коммуникации, свести в рамках одной совокупной теоретической модели перспективные воззрения указанных двух научных представлений и тем самым, как мы надеемся, способствовать дальнейшему становлению антропологического направления в теории языка.

Объектом исследования является диалогический дискурс на английском и русском языках.

Предметом исследования являются коммуникативно-когнитивные аспекты речевой коммуникации в лице коммуникативного гештальта как организующего фактора речевого поведения и коммуникации, представленные в диалогической речи английского и русского языков.

Практика речевого общения и его осмысление приводит к когнитивной фиксации складывающихся, функционирующих схем коммуникативных актов в виде коммуникативных гештальтов. Данные гештальты являются необходимой частью коммуникативной компетенции людей; они входят в организацию их коммуникативной личности и определяют их речевое поведение.

Систематическое изучение гештальтно-когнитивной обусловленности диалогового дискурса до сих пор не было предметом специального рассмотрения.

Цель настоящего исследования — установить закономерности участия целостных психических структур типа гештальта в организации диалогового дискурса.

Для достижения поставленной цели в работе последовательно решаются следующие частные задачи:

- производится отбор исследуемого языкового материала диалогов из художественной литературы и других источников;

-исследуется явление гештальта и рассматривается возможность конструктивного оперирования понятием гештальта, коммуникативного гештальта в изучении диалогического дискурса;

- изучается проблема гештальта как единицы когнитивного обеспечения коммуникации в виде коммуникативного гештальта; рассматриваются разнообразные, наиболее известные теоретические модели речевой коммуникации с целью выявления схем, наиболее адекватных реализации цели по установлению гештальт-когнитивной сущности диалога;

- осуществляется анализ диалоговых последовательностей как межкогнитивной вербальной интеракции, реализуемой на основе знаковой координации коммуникативных гештальтов; раскрывается участие гештальт-структур в важнейших коммуникативных процессах, таких, как психологическая установка, пресуппозиционное обеспечение коммуникации, вариативность восприятия дискурса, смыслообразование в диалоге, денотатная структура диалогового дискурса, знаковое управление поведением реципиента.

Научные положения, выносимые на защиту:

1. Ментальные структуры типа гештальта характерны для коммуникативной реальности диалогического дискурса. Такого рода структуры, определяемые в работе как коммуникативные гештальты, компоненты языкового сознания коммуникантов, образуют структурную основу семантической организации диалогического дискурса как на уровне отдельных реплик - высказываний, так и на уровне целого.

2. Ментальные структуры типа гештальта в диалогической речи обеспечивают интерактивный характер дискурса, сопряженно-деятельностное содержание высказывания - реплики диалога.

3. Функциональная доминанта коммуникативного гештальта состоит в реализации базового механизма дискурса - знаковой координации деятельностей коммуникантов - участников диалога.

4. Коммуникативные гештальты выступают в диалогическом дискурсе в качестве средства когнитивного обеспечения дискурса, компонента пресуппозиционной базы, функционирования психологической установки и вариативности восприятия речи, процессов смыслообразования в дискурсе, знакового управления деятельностью о реципиента, соотнесенного с деятельностью говорящего.

5. Семантическая организация диалогического высказывания на структурной основе коммуникативного гештальта выступает как регулятивное звено диалога, позволяющее в ходе формирования диалога как вербальной интеракции:

- предлагать знаковую программу управления поведением партнера; детерминацию речевого поведения партнера; детерминацию неречевого поведения партнера; детерминацию мыслительной активности партнера; смешанные формы детерминации;

- предлагать партнеру ситуацию, в которой могут быть результативно согласованы действия партнеров (знаковое формирование моделей ситуации в целях координации действий), осуществлять другие функции по управлению поведением партнера по диалогическому взаимодействию.

Теоретическая значимость исследования заключается в том, что его результаты способствует развитию когнитивно-коммуникативного направления в исследовании диалогического общения, формулируя основы гештальтной концепции речевой коммуникации, что позволяет углубить научные представления о сущности диалогического дискурса, о статусе таких важнейших языковых процессов (объектов), как языковая картина мира, языковая личность, коммуникативное сознание, когнитивное основание коммуникации, личностно-когнитивный механизм коммуникации, текст как интеркогнитивно обусловленное знаковое звено коммуникации и др.

Практическая ценность работы заключается в том, что полученные в ходе исследования результаты могут использоваться в курсах общего языкознания, психолингвистики, коммуникативной лингвистики, когнитивной лингвистики, лингвистической теории речевой коммуникации, в практике развития навыков диалогической речи в рамках курсов иностранных языков, в частности при формировании навыков употребления языковых средств с учетом гештальт-когнитивных факторов коммуникации.

Научная новизна работы состоит в содержании цели исследования (выявление гештальт-когнитивной обусловленности семантической организации диалогического дискурса осуществляется впервые), в специфике подхода к языковому материалу (диалогический материал впервые исследуются в свете феномена гештальта), в содержании положений, выносимых на защиту. Впервые гештальт рассматривается в качестве коммуникативного феномена, впервые в научный оборот вводится понятие коммуникативного гештальта; впервые понятие гештальта используется для научного построения дефиниции текста и базового механизма диалогической коммуникации. Впервые сформулированы представления о функциях гештальта в организации семантики диалогического дискурса.

Материалом исследования являются диалоги на английском и русском языках, проявляющие гештальт-когнитивные аспекты организации диалога - 820 диалогов, взятых из художественной литературы на английском и русском языках.

В работе применяется комплексная методика исследования: основным методом исследования коммуникации является структурно-функциональный анализ дискурса; кроме того, использовались анализ словарных дефиниций, культурно-семантический анализ, элементы контекстуально-ситуативного, компонентного анализа.

Апробация работы. Основные теоретические положения и практические выводы исследования отражены в ряде научных статей и докладов на научных конференциях, на Международном социальном конгрессе, на заседаниях кафедр лингвистики и межкультурной коммуникации и английской филологии РГСУ, лаборатории психолингвистики и теории языка ИЛиМК МГОУ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Коммуникативный гештальт и семантическая организация диалога"

Результаты исследования могут быть применены в практике обучения речевой деятельности, в частности, при обучении диалогической речи. В самом деле, профессиональная подготовка лингвиста -переводчика, способного вести эффективное диалоговое общение в межкультурной коммуникации, вызывает необходимость в разработке лингвистических основ методики обучения адекватному употреблению диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте. На наш взгляд, практика обучения владению высказыванием, основанном на коммуникативном гештальте, включает три этапа. Первый этап - это этап рецептивный. Второй этап - это этап, задача которого состоит в формировании первичных навыков употребления коммуникативных форм. Третий этап - это этап формирования развитых навыков, или умения, употребления осваиваемых коммуникативных форм.

На первом этапе обучаемые изучают наборы типовых диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, используемых в конкретных диалоговых ситуациях с определенными функциями. Здесь, кроме освоения языковой фактуры таких высказываний, устанавливается прочная ассоциативная связь между определенными диалоговыми условиями, определенной функцией по вербальному управлению диалогом и определенным соответствующим языковым средством (высказыванием).

На втором этапе применяется специально разработанная развитая система упражнений по первичному употреблению диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, в рамках подготовленных диалогов, при этом обучаемые осваивают способность точной оценки интерактивных обстоятельств, требующих или допускающих применения высказываний данного типа.

На третьем этапе используется система упражнений, выполняя которые, обучаемые имеют возможность, в силу интенсивного характера обучения, переводить развиваемую способность употребления диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, с уровня первичных навыков на уровень развитого умения.

Исследование феномена построения семантики диалогического высказывания на основе коммуникативного гештальта имеет, как нам представляется, широкие перспективы. Использованная в нашей работе лингвопрагматическая методика изучения диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, на английском и русском языках может быть применена для исследования диалогической речи на других языках. Многообещающим может быть исследование коммуникативного гештальта в диалогическом дискурсе на материале лингвокультур разных типов - закрытых и открытых, коллективистских и индивидуалистических, культур с диффузными и строго определенными социально-ролевыми структурами, с разными дистанциями власти, культур высоко и низко контекстных и других, что позволит исследовать диалогическое общение в ракурсе межкультурной коммуникации. Интересным представляется дальнейшее изучение диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, в текстах коммерческой и политической рекламы, пиаровских акций, вообще коммуникативной практики манипуляции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Изучение языкового материала диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативных гештальтах, в проведенном исследовании осуществлено в свете понимания диалога как частной манифестации общественной знаковой системы координации деятельностей коммуникантов, как речевого явления, социально и психолингвистически значимого в плане реализации говорящим его коммуникативных действий относительно поведения партнера по общению, соотносимых с его собственным поведением.

Лингвопрагматический анализ диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативных гештальтах, то есть таких высказываний, референция которых - это стереотипная структура психических образов языкового сознания, отражающих коммуникативные ситуации, позволяет прийти к ряду выводов.

Прежде всего, можно считать установленной ' природу коммуникативного гештальта. Коммуникативным гештальтом следует считать определенную психическую структуру - целостный образ языкового сознания коммуниканта, группирующую знания о стереотипных коммуникативных ситуациях, событиях, процессах, условиях, правилах и т.п., объединяющую разнообразные отдельные впечатления в связную интерпретацию, определяющую поведение, характеризующуюся изоморфизмом (принципиальным подобием при разном наполнении).

Ментальные структуры типа гештальта характерны для коммуникативной реальности диалогического дискурса. Такого рода структуры, определяемые в работе как коммуникативные гештальты, компоненты языкового сознания коммуникантов, образуют структурную основу семантической организации диалогического дискурса как на уровне отдельных реплик - высказываний, так и на уровне целого.

Ментальные структуры типа гештальта в диалогической речи обеспечивают интерактивный характер дискурса, сопряженно-деятельностное содержание высказывания - реплики диалога.

Функциональная доминанта коммуникативного гештальта состоит в реализации базового механизма дискурса - знаковой координации деятельностей коммуникантов - участников диалога.

Конструктивная роль коммуникативногогештальта выявляется в интерактивной природе диалога: он служит средством определенного представления действительности реципиенту и тем самым организации взаимодействия в диалоге и средством знакового соотнесения деятельности участников диалога с определенными нормами и принципами, восходящими к концепту личности и коммуникативной деятельности коммуниканта.

Психолингвистическим мотивом употребления коммуникативного гештальта в диалоге является стремление говорящего, определенным образом организуя семантику высказывания, обозначая отдельные значимые стороны референтной ситуации, управлять поведением — речевым и неречевым — реципиента как партнера по общению в интересах организации успешной интеракции в целом.

Употребление коммуникативных гештальтов в диалоге основывается на прагматической и интерактивной природе диалогического дискурса, является значимой его частью и выступает в качестве знакового способа взаимного соотнесения, координации деятельностей (поведения) коммуникантов.

Вербальное представление коммуникативных гештальтов в диалоге выступает в качестве вербального средства координации деятельностей участников диалога, в них специфически проявляется действие механизма знаковой координации деятельностей коммуникантов, поскольку они позволяют связывать реплики участников диалога в одно интерактивное целое.

Феномен вербального представления в диалоге коммуникативных гештальтов следует рассматривать в качестве определенного и особенного способа организации вербального взаимодействия говорящих индивидов в диалоге.

Можно также считать установленным, что диалогические высказывания, семантически основанные на коммуникативном гештальте, выступают в качестве средств такого логического и эмоционально-оценочного влияния на партнера по диалогу, которое направлено на достижение коммуникативных и внекоммуникативных целей диалога как системы координационной интеракции деятельностей его участников.

Прагмалингвистическая специфика диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, как показало проведенное исследование, состоит в том, что дискурс данного типа выступает как вербальное средство воздействия на коммуникативную активность партнера в диалоге специфическим семантическим способом -способом семантической организации высказывания на основе коммуникативного гештальта.

Диалогические высказывания, семантически основанные на коммуникативном гештальте, характеризуются разнообразной семантикой и структурным разнообразием, нередко яркой субъективной оценочностью, пресуппозиционной и когнитивной мотивированностью организации, что позволяет рассматривать данный тип коммуникативных образований как психолингвистически емкий и обладающий большими прагматическими возможностями.

Диалогические высказывания, семантически основанные на коммуникативном гештальте, обладают определенными особенностями семантики, то есть соотнесенности с областью референтов (денотатов).

Следует согласиться с утверждением, что семантическая структура высказывания представляет собой многоуровневую структуру, компонентами которой являются пресуппозиции, а также эксплицитное и имплицитное содержание высказывания. Семантика высказывания, особенно когда в ней присутствует имплицитный компонент, всегда конкретна и индивидуальна. Данное обобщение вполне применимо к семантической структуре дискурса, семантически основанного на коммуникативном гештальте, который заслуживает более детального анализа с учетом разнообразия референциальной отнесенности дискурса такого типа.

Круг референтов дискурса, семантически построенного на коммуникативном гештальте, весьма широк, а номенклатура референтов весьма разнообразна, что представляется вполне естественным в связи с богатством и разнообразием отношений, которые регулируются средствами коммуникативного гештальта. Основные категории референтов данного дискурса - это обозначение собственной позиции говорящего, в связи с обозначением действий партнера по диалогу, а также с обозначением совместных действий коммуникантов в диалоге.

Языковые характеристики диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, не являются случайными, зависящими только от произвола говорящего или обусловленными только требованиями лексико-грамматической нормативности. Они демонстрируют свою значимость в качестве частных проявлений процесса лингвопрагматически мотивированной организации диалога как вербальной интеракции коммуникантов.

Структурная организация диалогических высказываний, семантически основанных на коммуникативном гештальте, разнообразна -от однословной номинации до предложения разной степени устойчивости и даже ряда предложений. Разнообразие структурных типов высказываний обеспечивают многообразие функций, выполняемых данным коммуникативным образованием в целесообразном формировании диалога как деятельностной интеракции.

Диалогические высказывания, семантически основанные на коммуникативном гештальте, выступают как регулятивное звено диалога, позволяющее в ходе осуществления вербальной интеракции выполнять некоторые задачи, которые предлагается рассматривать в качестве общих функций, в частности такие, как функция знакового управления поведением партнера (в основных формах: детерминация речевого поведения партнера; детерминация моторного поведения партнера; детерминация мыслительной активности партнера; смешанные формы детерминации); функция структурации диалога как целостного вербально-деятельностного образования. Указанные общие функции осуществляются диалогическими высказываниями, семантически основанными на коммуникативном гештальте, через область отдельных, более дробных функций, которые предлагается рассматривать как частные функции, например, такие, как функция предложения партнеру модели поведения; влияния на мотивацию партнера к совершению определенных действий (побудить к отказу от принятой речевой стратегии или тактики, побудить принять или сменить определенную речевую стратегию или тактику, побудить собеседника к совершению невербальных действий, поощрить его на дальнейшие усилия); функция корректировки понимания, управления динамикой понимания; функции детерминации темы высказывания, условий диалога; детерминации манеры речевого поведения партнера; побуждения партнера к предоставлению сведений определенного характера; концентрации внимания на отдельном фрагменте сообщения; детерминации формы речевого общения; детерминации речевого поведения партнера по времени; определения паралингвистических (пространственных) условий диалога; прекращения диалога путем перенесения общения на будущее; функция формирования психологической готовности партнера к восприятию последующего сообщения; функции психологической агрессии и психологической защиты; функция корректировки высказывания партнера; функция обоснования выбранной коммуникативной стратегии и тактики и другие.

Полученные в ходе исследования научные результаты свидетельствуют о продуктивности подхода к диалогу как к коммуникативному процессу взаимной регуляции речевой деятельности его участников. Получает освещение целая область мотиваций употребления языковых средств как частных манифестаций одной общей функции языкового употребления - оказания речевого воздействия на партнера, управления его жизнедеятельностью в интересах жизнедеятельности (деятельности) говорящего. В рамках принятого подхода к диалогу ярко выявилась лингвопрагматическая сущность высказывания как знакового образования синтезирующей двухвекторной ориентации - ориентации одновременно на управление деятельностью партнера по диалогу и реализацию содержания собственной деятельности говорящего.

Список научной литературыЕрмолаева, Виктория Александровна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Абельсон Р. Структуры убеждений // Язык и моделирование социального взаимодействия. М., 1987.- С.317-380.

2. Апресян Ю.Д. Прагматическая информация для толкового словаря // Прагматика и проблемы интенсивной поэтики. М.: Наука, 1988.- С.7-17.

3. Артемьева Е.Ю. Основы психология субъективной семантики. М.: Наука; Смысл, 1999.- 350 с.

4. Арутюнова Н.Д. Понятие пресуппозиции в лингвистике // Известия Академии наук СССР. Серия лит-ры и языка. Т.32, 1973, № 1.- С.84-89.

5. Арутюнова Н.Д. Фактор адресата // Известия Академии наук СССР. -Серия лит-ры и языка. Т.40, 1981, №4. С.386-397.

6. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. -М.: Наука, 1988. -341с.

7. Арутюнова Н.Д. Диалогическая модальность и явление цитации // Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модальность, дейксис.- М.: Наука, 1992. С.52-79.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999.-896 с.

9. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 16. Лингвистическая прагматика. - М.: «Прогресс», 1985. - С.3-42.

10. Балаян А.Р. Основные коммуникативные характеристики диалога. — Автореф.дис.канд.филол.наук, 1971. 19 с.

11. Балли Ш. Французская стилистика. М .:Эдиториал УРСС, 2001. - 392 с.

12. Баранов А.Г. Функционально-прагматическая концепция текста. -Ростов н/Д: Изд-во Ростовского ун-та, 1993. 182 с.

13. Баранов А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М.: Едиториал УРСС, 2003.-360 с.

14. Баранов А.Н., Крейдлин Г. Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания, 1992, № 2. С. 84-99.

15. Барковский П. В. Феномены понимания. Контуры современной герменевтической философии. Минск: Экономпресс, 2008. - 176 с.

16. Барт Р. Введение в структурный анализ повествовательных текстов // Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму.- М.: Прогресс, 2000. С.196-238.

17. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Худож.лит-ра, 1972.-420 с.

18. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества.- М.: Искусство, 1986. -445 с.

19. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Изд-во «Прогресс», 1974. - 447 с.

20. Блох М.Я., Поляков С.М. Строй диалогической речи. М.: Высшая школа, 1992. - 222 с.

21. Борисова И. Н. Русский разговорный диалог: структура и динамика.-М.: Ком Книга, 2005. 320 с.

22. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. -М.: Наука, 1993.- 172 с.

23. Волошинов В.Н. Слово в жизни и слово в поэзии. // Бахтин М. (Под маской). М.: Лабиринт, 2000. - С. 72 - 94.

24. Волошинов В. Н. Марксизм и философия языка. Основные проблемы социологического метода в науке о языке // Бахтин М. (Под маской). М.: Лабиринт, 2000. - С. 349 - 486.

25. Выготский Л.С. Мышление и речь /Изд.5-е, испр. М.: Лабиринт, 1999.- 352 с.

26. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: Нов.лит.обозрение, 1996. — 352 с.

27. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М.: Изд-во «Лабиринт», 2001.-304 с.

28. Городецкий Б.Ю. Актуальные проблемы прикладной лингвистики // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск 12. - Прикладная лингвистика / Составление В.А.Звегинцева. Пер. с англ. Под ред и с предисловием Б.Ю .Городецкого. - М.: Радуга, 1983. - С.5-22.

29. Гойхман О.Я., Надеина Т.М. Речевая коммуникация. М.: Инфра-М, 2001.-272 с.

30. Грайс Г.П. Логика и речевое общение // Лингвистическая прагматика. Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. М.: Прогресс, 1985. - С.217-237.

31. Гуссерль Э. Картезианские размышления. СПб.: Наука, Ювента, 1998. -315 с.

32. Данилевская Н.В. К вопросу о стереотипных единицах мыслительного процесса // Текст: стереотип и творчество. Пермь: Изд-во Пермского унив-та, 1998.-С.119-136.

33. Демьянков В.З. Прагматические основы интерпретации высказывания // Известия Академии наук СССР. Серия лит-ры и языка. Т.40, 1981, № 4. -С. 368-377.

34. Демьянков В.З. Конвенции, правила и стратегии общения (интерпретирующий подход к аргументации) // Известия АН СССР. Серия лит. и яз. т.41, № 4, 1982. - С. 17-26.

35. Демьянков В.З. «Теория речевых актов» в контексте современной зарубежной лингвистической литературы (обзор направлений) //Новое в зарубежной лингвистики. Вып. XVII. 85-86. Теория речевых актов. -С.223-234.

36. Демьянков В.З. Интерпретация человеческая и интерпретация машинная // Перевод и автоматическая обработка текста. М.: Ин-т языкознания АН СССР, 1988. - С. 13-29.

37. Демьянков В.З. Интерпретация, понимание и лингвистические аспекты их моделирования на ЭВМ. М.: Изд-во Моск.ун-та, 1989. - 172 с.

38. Дейк Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. -312 с.

39. Дейк Т.А. ван, Кинч В. Стратегии понимания связного текста // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск ХХШ. - Когнитивные аспекты языка / Сост., ред.и вступ.статья В.В.Петрова и В.И.Герасимова. - М.: Прогресс, 1988. - С.153-211.

40. Диалог: теоретические проблемы и методы исследования: Сб. научно-аналитических обзоров. — М, 1991. 176 с.

41. Доценко Е.А. Психология манипуляции: Феномены, механизм и защита. М.: Че Ро, 1997.- 344 с.

42. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации // Проблемы семиосоциопсихологии. М.: Наука, 1984. -286 с.

43. Жинкин Н.И. Язык. Речь. Творчество. М.: Лабиринт, 1998. - 368 с.

44. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М.: Изд. РГГУ, 1999. -382 с.

45. Зимняя И.А. Психологические аспекты обучения говорения на иностранном языке. -М.: 1985

46. Иванов Н.В. Проблемные аспекты языкового символизма (опыт теоретического рассмотрения). Мн.: Пропилеи, 2002. - 176 с.

47. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М.: Едиториал УРСС, 2002. - 284 с.

48. Йокояма О. коммуникативные неудачи в рамках трансакционной модели дискурса // Лики языка: К 45-летию научной деятельности Е.А.Земской. -М.: Наследие, 1998. С. 122-131.

49. Йотов Д. Д. Некоторые структурно-функциональные характеристики диалога. М.: Высшая школа, 1977. - 183 с.

50. Канонич С.И. Виды пресуппозиций коммуникантов // Язык как коммуникативная деятельность человека. Сб.научн.трудов. Вып. 284.- М.: МГПИИЯ им. М.Тореза, 1987. С.20-26.

51. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987. -264 с.

52. Караулов Ю.Н., Петров В.В. От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989. - С.5-11.

53. Касевич В.Б. Язык и знание // Язык и структура знания. М.: Наука, 1990.-С. 3-16.

54. Кифер Ф. О роли прагматики в лингвистическом описании // Новое в зарубежной лингвистике. Bbin.XVI. М.: Прогресс, 1985. - 333-348.

55. Клименко А.П. Вопросы психолингвистического изучения семантики. -Минск: 1970.- 164 с.

56. Клюев Е.В. Речевая коммуникация. М.: Рипол Классик, 2002. - 320 с.

57. Князева Е.Г. Структурный мир речевого общения (опыт лингвофилософского анализа). М., 1999. - 186 с.

58. Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М.: Эдиториал УРСС,2000.-352 с.

59. Колоколъцева Т. Н. Специфические коммуникативные единицы диалогической речи. Автореферат дисс. д-ра филол. наук. — Саратов,2001.- 42 с.

60. Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. М.: Наука, 1984. - 175 с.

61. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. М.: Ком Книга, 2005. - 152 с.

62. Коршунов A.M., Мантатов В.В. Диалектика социального познания. -М.: Политиздат, 1988. 382 с.

63. Кравченко А.В. Язык и восприятие: Когнитивные аспекты языковой категоризации. Иркутск, Изд-во Иркутс.гос.ун-та, 2004. — 206 с.

64. Красных В.В. Основы психолингвистики и теории коммуникации: Курс лекций. М.: ИТГДК «Гнозис», 2001. - 270 с.

65. Красных В.В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? (Человек.Сознание.Коммуникация).- М.: Диалог-МГУ, 1998. 352 с.

66. Краткий психологический словарь. М.: Политиздат, 1985. - 431 с.

67. Кристева Ю. Разрушение поэтики // Французская семиотика. От структурализма к постструктурализму /Пер. с франц. М.: Прогресс, 2000. - С.458-483.

68. Кронгауз М.А. Семантика. М.: Изд.РГГУ, 2001. - 399 с.

69. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний. М.: Наука, 1992.- С.5-18.

70. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. X. Лингвистическая семантика.- М.: Прогресс, 1981. -С.350-368.

71. Лакофф Дж, Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Язык и моделирование социального взаимодействия. Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 126-170.

72. Ленерт У. Проблемы вопросно-ответного диалога // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХХШ.- Когнитивные аспекты языка / Сост., ред.и вступ.статья В.В.Петрова и В.И.Герасимова.- М.: Прогресс, 1988. -С.258-280.

73. Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. 3-е изд. — М.: Смысл, СПб.: Лань, 2003. - 287 с.

74. Леонтьев А.А. Психология общения. 3-е изд. - М.: Смысл, 1999. - 365 с.

75. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М.: Политиздат, 1975.-304 с.

76. Лингвистический энциклопедический словарь /гл.ред. В.НЛрцева. -М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.

77. Лурия А.Р. Язык и сознание. М.: Изд-во МГУ, 1998. - 336 с.

78. Львов М.Р. Основы теории речи. М.: Академия, 2002. - 248 с.

79. Майерс Д. Социальная психология. 5-е международное издание /Перев.с англ. - СПб.: Изд-во «Питер», 1999. - 688 с.

80. Менг К. Семантические проблемы лингвистического исследования коммуникации // Психолингвистические проблемы семантики. М.: Наука, 1983. - С.221-238.

81. Миллер Дж., Галантер Е., Прибрам К. Планы и структура поведения.-М.: Прогресс, 1965. 238 с.

82. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.: Энергия, 1979. -152 с.

83. Монтень М. Опыты. М.: Мысль, 1991. - 754 с.

84. Нелюбин Л.Л. Лингвостилистика современного английского языка / Изд. 3-е перераб. и дополн. М.:МОПИ им. Н.К.Крупской, 1990. - 110 с.

85. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения.- М.: Высшая школа, 1986. 165 с.

86. Николаева Т.М. О принципе «некооперации» и/или о категории социолингвистического воздействия // Логический анализ языка. Противоречивость и аномальность текста. М.: Наука, 1990. - С.225-235.

87. Никольский Л.Б. Синхронная социолингвистика. М.: Наука, 1976. -168 с.

88. Новиков А.И. Знание в системах общения // Лингвистическая прагматика и общение с ЭВМ. М.: Наука, 1989. - С.58-103.

89. Общение. Текст. Высказывание / Отв.ред. Ю.А.Сорокин, Е.Ф.Тарасов. -М.: Наука, 1989.- 175 с.

90. Ортега-и-Гассет X. Человек и люди // Избранные труды. М.: Изд-во «Весь Мир», 2000. - 704 с.

91. Ортега-и-Гассет X. Мысли о романе // Бесхребетная Испания. М., 2003. -С.117-167.

92. Остин Дж. Л. Слово как действие // Пер. с англ. / Теория речевых актов / Новое в зарубежной лингвистике / Сост.и вступ.ст. И.М.Кобозевой и В.З. Демьянкова / Общ.ред. Б.Ю.Городецкого. Вып. ХУП. - М.: Прогресс, 1986.-С. 22-129.

93. Павиленис Р.И. Проблема смысла: современный логико-философский анализ языка. М.: Мысль, 1983. - 286 с.

94. Павиленис Р.И. Понимание речи и философия языка (вместо послесловия) // Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск ХУП. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С. 380-388.

95. Падучева Е.В. Понятие презумпции в лингвистической семантике // Семиотика и информация. Вып.8. М.: ВИНИТИ, 1977. - С.91-124.

96. Падучева Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью: Референциальные аспекты семантики местоимений. -М.: Наука, 1985.-271 с.

97. Падучева Е.В. Пресуппозиция // Лингвистический энциклопедический словарь -М.: Советская энциклопедия, 1990. С.396.

98. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1997.-400 с.

99. Пешков И.В. Введение в риторику поступка. М.: Лабиринт, 1998. -0288 с.

100. Пищальникова В.А. Мышление и речь // Психолингвистика: хрестоматия / Барнаул: Изд-во Алт. Ун-та, 2002. С. 112-147.

101. Психология. Словарь /Под общ. ред. А.В.Петровского, М. Г. Ярошевского. 2-е изд. - М.: Политиздат, 1990. - 494 с.

102. Рождественский Ю.В. Теория риторики. М.: Добросвет, 1997. - 600 с.

103. Сепир Э. Избранные работы по языкознанию и культурологи. М.: Прогресс, 1993.- 543 с.

104. Сергеев В.М. Когнитивные методы в социальных исследованиях // Язык и моделирование социального взаимодействия. — Благовещенск: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. С.3-20.

105. Сидоров Е. В. Онтология дискурса. М.: Изд-во ЛКИ, 2007. - 232 с.

106. Стернин И.А. Общение и культура // Русская разговорная речь как явление городской культуры. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та., 1996. — С.13-21.

107. Столнейкер Р.С. Прагматика // Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. 16: Прагмалингвистика. М.: Прогресс, 1985. - С.419-438.

108. Тарасов Е.Ф. Проблемы анализа речевого общения // Общение. Текст. Высказывание. М.: Наука, 1989. - С.7-40.

109. Тарасов Е.Ф. Актуальные проблемы анализа языкового сознания // Языковое сознание и образ мира. М., 2000.- С.3-22.

110. Тарасов Е.Ф. Языковое сознание и его познавательный статус // Проблемы психолингвистики: теория и эксперимент. М., 2001. - С.301-311.

111. Тарасов Е.Ф., Тарасова М.Е. Исследование ассоциативных полей представителей разных культур//Ментальность россиян. М.: Имидж-Контакт, 1997. - С. 253-271.

112. Тернер Дж. Социальное влияние. СПб.: Питер, 2003. - 256 с.

113. Тупицына И.Н. Речевая коммуникация: личностно-когнитивное измерение. М.: Изд-во РГСУ, 2005. - 220 с.

114. Узнадзе Д.Н. Внутренняя форма языка // Узнадзе Д.Н. Теория установки. М.: Изд-во «Институт практической психологии», Воронеж: НПО «МОДЭК», 1997.- С.418-447.

115. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян // Языковое сознание и образ мира. Сборник статей / Отв. Ред. Н.В. Уфимцева. М., 2000.-С.З-15.

116. Филлмор Дж. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивная лингвистика. — М.: Прогресс, 1988. С.52-92.

117. Формановская Н.И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход. М.: Русский язык, 2002. — 216 с.

118. Франк Д. Семь грехов прагматики: тезисы о теории речевых актов, анализе речевого общения, лингвистике и риторике //Зарубежная лингвистика. 2. -М.: Изд. группа «Прогресс», 1999. С.254-264.

119. Фрейд 3. Психопатология обыденной жизни // Фрейд 3. Психология бессознательного. М.: Просвещение, 1989. - С.202-309.

120. Хоанг Фэ. Семантика высказывания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып.16: Прагмалингвистика. - М.: Прогресс, 1985. - С.399-405.

121. Чейф У. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. ХХШ. Прикладная лингвистика. М.: Прогресс, 1988. - С.35-74.

122. Ширяев Е.Н. Структура интенциональных конфликтных диалогов разговорного языка // Проблемы речевой коммуникации. Межвуз.сборн.научн.трудов. Саратов: Изд-во Саратовск.ун-та, 2000. - С. 80-85.

123. Школьник JI.C. Речевое воздействие: основные проблемы и исследования // Проблемы организации речевого общения. М.: Ин-т языкознания, 1981. - С. 18-34.

124. Шпербер Д., Уилсон Д. Релевантность // Новое в зарубежной лингвистике. — Вып.23.- Когнитивные аспекты языка. /Составл., ред.и вступит.статья В.В.Петрова и В.И.Герасимова. М.: Прогресс, 1988. -С.212-233.

125. Эко У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста. М.: Изд-во РГГУ, 2005.-502 с.

126. Эко У. Открытое произведение. СПб.: Изд-во «Симпозиум», 2006. -412 с.

127. Языковое сознание: парадигмы исследования /Под ред Н.В.Уфимцевой, Т.Н.Ушаковой. М., Калуга: Изд-во «Эйдос», 2007. - 348 с.

128. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл.ред. В.Н.Ярцева. 2-е изд. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - 685 с.

129. Якобсон Р. Избранные работы. М.: «Прогресс», 1985. - 456 с.

130. Якубинский Л.П. О диалогической речи // Русская речь/ Под ред. Л. В. Щербы. Пг., 1923. - С. 14-57.

131. Blakar R.M. Language as a means of social power \\ Pragmalinguistics, J. Mey. The Hague- Paris, Mouton, 1979. p. 131- 169.

132. Brittan A. Meanings and Situations. London, 1973.- 178 p.

133. Caffi C. Pragmatic presupposition // The Encyclopedia of Language and Linguistics. N.-Y.: Pergamon Press, 1994. - P.3320-3327.

134. Cole P. The Synchronic And Diachronic Status of Conversational Implicature // Syntax and Semantics. Vol.3. Speech Acts. N.-Y., 1975. -P.267-313.

135. Deese J. On the structure of Associative Meaning // Psych. Rev., 1962, v. 69.

136. Edwards D., Potter J. Discursive Psychology. — London, 1992.

137. Ervin-Tripp S. Language Acquisition and Communicative Choice. -Essays.- Stanford, 1973.- 138 p.

138. Fishman P. M. Interaction // Social Problems. — 1978. — Vol. 25. — P. 397—406.

139. Givon T. Syntax and Semantics. Vol.12: Discourse and Syntax, n 4.- N.-Y., 1979. -P.56-68.

140. Goffman E. Interaction Ritual. N.Y. - 1967. - 521 p.

141. Gordon D., Lakoff G. Conversational Postulates // Syntax and Semantics. Vol. 3.: Speech Acts.-N.-Y., 1975.-P.83-106.

142. Halliday M.A.K. Language as a Social Semiotic: The Social Interpretation of Language and Meaning. L., 1978. - 184 p.

143. Hoffmann Th.R. Semantic frames and content representation // Quaderni di semiotica. 1985, №2. - p.267-284.

144. Johnson-Laird P.N. Towards a cognitive science of language, inference, and consciousness. Cambridge Univ.Press, 1983. - 195 p.

145. Katz J.I. Semantic theory.- N.Y., 1972.- 202 p.

146. Katz J.I., Fodor F.A. The structure of Semantic theory // Language, 1963, v. 39.-P.12-36.

147. Keenan E.L. Two Kinds of Presupposition in Natural Language // Studies in Linguistic Semantics. N.-Y., 1971. - P.45-54.

148. Lakoff R.T. Psychoanalytic Discourse and Ordinary Conversation // Variation in the Form and Use of Language: a Sociolinguistics Reader. -Washington: Georgetown University Press, 1983. -P.305-323.

149. Leech G.N. Principles of Pragmatics. L., N.-Y., Longman, 1983. - 250 p.

150. Leeds-Hurwitz W. Forum introduction: Social approaches to interpersonal communication//Communication Theory. — 1992.— Vol.2.— P. 131—139.

151. Levinson S.C. Pragmatics. Cambridge University Press, 1983.- 217 p.

152. Marmaridou S.S.A. Pragmatic Meaning and Cognition. — Amsterdam, Philadelphia: John Benjamin Publishing Company, 2000. 179 p.

153. Noble C.E. An Analysis of meaning // Psych. Rev., 1952, v. 59.- P.103-116.

154. Pearce W. B. Interpersonal Communication: Creating Social Worlds. — New York, 1994.- 176 p.

155. Potter J., Welherell M. Discourse and Social Psychology: Beyond Attitudes and Behaviour. — London, 1987.

156. Richards J.C., Schmidt R.W. Conversational Analysis // Language and Communication. L., N.-Y., Longman, 1993. - P. 117-154.

157. Rommetveit R. Things, Words and Messages. N.Y., 1968. - 223 p.

158. Rommetveit R. On message structure. N.Y., 1974.- 204 p.

159. Shlieben-Liange B. Soziolinguistik. Eine Einfuhrung. Stuttgart u.a., 1978 -312 s.

160. Stubbs M. Discourse Analysis. The Sociolinguistics Analysis of Natural Language. Chicago, 1983. - 57 p.

161. Sudnow D. Studies in Social Interaction. N.Y., 1972. - 213 p.

162. Wardhaugh R. How Conversation Works. Oxford, 1985. - 412 p.

163. Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie. Frankfurt-am-Main, Suhrkamp, 1976. - 328 S.

164. Список источников языкового материала

165. Ананьев А.А. Версты любви. Роман. Издание 2-е. - М.: Советская Россия, 1980.-352 с.

166. Афанасьев Н.М. Первые залпы. 2-е изд., доп. — М.: Воениздат, 1982. -174 с.

167. Берберова Н. Н. Повести. М.: «Скорина», 1992. - 221 с.

168. Волков A.M. Огненный бог марранов. Киев: МП «Райдуга», 1991. -143

169. Гессе Г. Степной волк.- СПб.: «Азбука», 1999. 280 с.

170. Давыдов Д. Март. М.: Изд-во «Детская литература», 1964. - 318 с.

171. Донцова Д. Хождение по мухам. М.: ЭКСМО-Пресс, 2004. - 286 с.

172. Житков Б. С. Избранное. М.: Детская литература, 1969. - 384 с.

173. Зюзин Д. В. Испытание скоростью. М.: Изд-во «Молодая гвардия», 1958.- 159 с.

174. Леонов Л. М. Русский лес. Роман. - Том 1,2. - М.: Молодая гвардия, 1961.-567 е., 471 с.

175. ЛНА личные наблюдения автора.

176. Малышева А. В. Когда отступать некуда, дерутся насмерть.- М.: Астрель, ACT, 2006. 493 с.

177. Маринина А. Светлый лик смерти. М.: Эксмо - Пресс, 2000. - 400 с.

178. Незнанский Ф. Е. Ярмарка в Сокольниках. М.: Олимп, 1998. - 382 с.

179. Полякова Т. В. Сестрички не промах: Повесть.-М.:Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1999.-416 с.

180. Пронин В. А. И запела свирель человеческим голосом./ Подвиг, №3. -М.: Молодая гвардия, 1987. С.214-337.

181. Романов В. И. ФСБ акция возмездия. - М.: Олимп: Астрель: ACT, 2006.-348 с.

182. Тополь Э. Чужое лицо. Роман.- М.: Молодая гвардия, 1992.- 277 с.

183. Устинова Т. Запасной инстинкт. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2004. -386 с.

184. Шишков В. Я. Угрюм река: Роман: В 2 т. Т. 2. - Ужгород: Карпати, 1988.-463 с.

185. Шукшин В. М. Рассказы. М.: Художественная литература, 1979. - 383 с.

186. Anderson Sh. Selected short stories. Moscow: Progress Publishers, 1982. -352p.

187. Block Th. H. Orbit. New York: Coward, McCann & Geoghegan, 1982. -297p.

188. Chandler R. Farewell, My Lovely. Moscow: Vneshsigma, 1992. - 217p.

189. Chandler R., Parker R.B. Poodle Springs. N.-Y.: Berkley Book, 1990. -290 p.

190. Chase J.H. Come Easy Go Easy. Moscow: Iris Press Rolf, 2002. - 384 p.

191. Christie A. The Thirteen Problems. Phoenix, 1995. -256 p.

192. Cooper M. A. Forgive and Forget. New York: Pioneer Communications Network, Inc. 1994. - 188 p.

193. Ewing T. Starburst. New York: The Berkley\Jove Publising Group, 1982. -183 p.

194. Fitzgerald F.S. Selected short stories. Moscow: Progress Publishers, 1979. -357 p.

195. Foster A. D. Clash of the Titans New York: Warner books, 1981. - 304 p.

196. Fowles J. The Collector. Penguin books, 1996. - 186 p.

197. Golding W. Lord of the flies. Moscow: Raduga publishers, 2002. - 272 p.

198. Grisham J. The Firm. London: Arrow, 1993. - 426 p.

199. Hornby N. About a Boy: Penguin, 2000. 307 p.

200. Joyce J. Dubliners. London: Cape, 1956. - 255 p.

201. Maugham W. S. Theatre: (a novel). Moscow: Vysshaya skola, 1985. - 223 Pр

202. Murdoch I. A Word Child: Penguin books, 1976. 390 p.

203. Salinger J.D. Nine Stories. Moscow: Raduga Publishers, 2001. - 240 p.

204. Shaw G. B. Widower's Houses: (a play) Moscow: Iris Press Rolf, 2001. -222 p.

205. Spillane M. The Deep. London: Transworld Publishers, 1969. - 144 p.

206. Steel D. Summer's End. New York: Dell Publishers, 1989. - 384 p.

207. Twain M. Stories. Kiev: Dnipro Publishers, 1979. - 176 p.

208. Wilde O. An Ideal Husband: (a play) Moscow: Iris Press Rolf, 2001.-224 p.

209. Wilder T. Heaven's my destination: (a novel). Moscow: Raduga Publishers, 2001. - 256 p.