Консонантизм нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка

Субракова, Вия Васильевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Консонантизм нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка

Год: 2005
Автор научной работы: Субракова, Вия Васильевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Новосибирск
Код cпециальности ВАК: 10.02.20

Диссертация по филологии на тему 'Консонантизм нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Консонантизм нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ ИНСТИТУТ ФИЛОЛОГИИ

КОНСОНАНТИЗМ НИЖНЕ-ТЕИСКОГО ГОВОРА САГАЙСКОГО ДИАЛЕКТА ХАКАССКОГО ЯЗЫКА: СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ

Специальность 10.02.20 «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание»

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

На правах рукописи

СУБРАКОВА Вия Васильевна

Новосибирск - 2005

Работа выполнена в Секторе языков народов Сибири Института филологии ОИИФФ Сибирского отделения РАН

Научный руководитель:

доктор филологических наук И. Я. Селютина

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

чл.-корр. РАЕН К. Н. Бичелдей

кандидат филологических наук, доцент Г. В. Кыштымова

Ведущая организация:

Горно-Алтайский государственный университет (Кафедра

алтайского языка и литературы)

Защита состоится 28 июня 2005 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета Д 003.040.01 по защитам диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук по специальности 10.02.20 «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание» при Институте филологии СО РАН по адресу:

630090, г. Новосибирск, ул. акад. Николаева, д. 8; тел. (3832) 30-53-46; 30-84-69; e-mail: lefi@philology.nsc.ru; fax:(3832)30-15-18.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Объединенного института истории, филологии и философии СО РАН.

Автореферат разослан 27 мая 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

- в верховьях рек Абакан, Чулым, Енисей [Бутанаев 1995: 5]. Хакасы

- молодая тюркоязычная народность, включающая в себя ряд разнородных этнических групп [Радлов 1929: 16] и не имевшая еще в позапрошлом веке общего самоназвания. Этноним «хакасы», представляющий собой китайское название племени (хагиас), жившего в древности в отрогах Саян, был принят после 1917 г. [Карпов 1966: 428]. В 1926 г. формирующийся хакасский литературный язык получил письменность на русской основе, которая используется и в настоящее время. Первая хакасская грамматика написана Н.П. Дыренковой [1948]. Исследования в области фонетики, грамматики и лексикологии проводятся в настоящее время лингвистами Института гуманитарных исследований Республики Хакасия и Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова.

Современный разговорный хакасский язык вследствие этнической неоднородности его носителей состоит из четырех территориальных диалектов [Патачакова 1992], различающихся, прежде всего, фонетическими особенностями. Диалекты прошли длительный процесс нивелирования, в результате чего были выработаны некоторые общие нормы, лежащие сейчас в основе общенародного хакасского языка и базирующиеся главным образом на двух основных диалектах

- качинском и сагайском [Письменные языки мира 2000: 525]. Однако, как показывают исследования, хакасский литературный язык еще не окончательно сформировался, опорные диалекты - сагайский и качинский - сохраняют свою самобытность [Кыштымова 1990; 1995; 2001]; лингвистам необходимо исследовать все диалекты, а также составляющие их говоры и подговоры хакасского языка. Особенно остро задача сохранения и изучения лингвистических данных стоит перед фонетистами, поскольку выявить особенности артикуляцион-но-акустической базы этноса можно лишь при наличии носителей данного языка, диалекта или говора.

Цель работы - выявить состав и систему согласных фонем ниж-не-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка, путем сопоставительно-типологического анализа определить специфику консонантизма нижне-тёйского говора в ряду хакасских говоров и диалектов, а также контактных тюркских языков южносибирского ареала.

3) используя инструментальные методы, определить артикуляторные и акустические параметры речевых реализаций согласных фонем;

4) определить систему основных и дополнительных конститутивно-дифференциальных признаков (КДП), структурирующих консонантную систему нижне-тёйского говора; 5) определить место фонологической системы согласных единиц нижне-тёйского говора в типологической классификации консонантных систем языков Сибири и сопредельных регионов; 6) путем сопоставления результатов данного исследования с материалами, опубликованными в тюркологической литературе по другим говорам и диалектам хакасского языка, а также по тюркским языкам Южной Сибири, определить специфику консонантизма нижне-тёйского говора на фоне опорных диалектов хакасского литературного языка, а также других родственных языков.

Методика исследования. В работе применен комплекс методов, включающий субъективные методы непосредственных аудио-визуальных наблюдений автора и показаний информантов; собственно лингвистические методы дистрибутивного анализа с использованием правил выделения фонем Н.С. Трубецкого, критериев дополнительной и контрастирующей дистрибуции и свободного варьирования, методы минимальных пар (квазиомонимический анализ) и остаточной выделимости; а также инструментальные методы - соматические (статического рентгенографирования и дентопалатографирования) и акустические методы с использованием компьютерных программ создания и конвертации звуковых файлов (CoolEdit, Audiocon, CoolPro) и обработки звуков речи (WinCecil, SpeechAnalyzer).

Предмет исследования - система согласных нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка в сопоставлении с аналогичными системами родственных языков и диалектов.

Объект исследования - речь носителей нижне-тёйского говора.

Материалом исследования послужили хакасские словоформы, выписанные из Хакасско-русского словаря [1953]. Во время экспе-

диций эти словоформы записывались в произнесении информантов, расписывались на карточки и обрабатывались; проанализировано более 1000 карточек-словоформ. Для изучения артикуляторных параметров реализаций согласных фонем говора снято 27 рентгенограмм по двум дикторам и 110 дентопалатограмм от трех дикторов. Для определения акустических характеристик согласных были созданы с помощью компьютерных программ CooIEdit и CoolPгo звуковые файлы (более 300) и обработаны в программах WinCecil и SpeechAnalyzeг по показателям осциллограмм, спектрограмм, огибающих кривых основного тона и интенсивности. Результаты метрической обработки экспериментального материала занесены в таблицы в абсолютном и относительном выражении и описаны. Для проведения сопоставительно-типологического анализа использовались результаты, опубликованные в трудах отечественных тюркологов.

Научная новизна. Данная работа является первым специальным исследованием фонетики говора сагайского диалекта

хакасского языка. Впервые система согласных нижне-тёйского говора описывается с использованием объективных экспериментально -фонетических методов. Выявлен инвентарь фонем, их дистрибутивно-комбинаторные характеристики, некоторые морфонологические закономерности, определен структурный тип консонантизма, выявлены доминантные характеристики ААБ нижне-тёйцев, установлена общность и специфика структурно-таксономической организации консонантизма в южно-сибирских тюркских языках. На основании анализа экспериментального материала установлен переходный характер системы согласных нижне-тёйского говора - оппозиция по длительности вытесняется оппозицией по звонкости-глухости.

Положения, выносимые на защиту

1. Инвентарь согласных фонем в нижне-тёйском говоре насчитывает 17 единиц: 10 шумных фонем - [р], [р:], [I], [I:], [б], [б:], [3'], ЦГО. М, М. и 7 малошумных - [ш], [п], [г], [1], Ц], [0|], [д].

разброса квантитета частично перекрывают друг друга, равно как и зональное распределение параметров глухости/звонкости; однако средние относительные данные указывают на становление системы, организованной оппозицией единиц по работе голосовых связок.

3. Существенное оглушение сонорных согласных 1, Г, j (до 74,6% длительности звука) в препозиции к шумным глухим и в позиции абсолютного конца слова указывает на некорректность использования термина «сонорные» применительно к нижне-тёйскому говору сагайского диалекта хакасского языка; рассматриваемый класс согласных квалифицируется как класс мало шумных консонантов.

4. Позиции внешнего сандхи - анлаутного и ауслаутного - являются своеобразным маркером степени аналитизма данного словосочетания: если оно осознается как свободное словосочетание, то в анлауте второго слова или в ауслауте первого функционируют долгие глухие фонемы если же словосочетание стянулось в сложное слово, лексикализовалось, представляет собой аналитическую форму глагола, то в анлауте второго его компонента или в ауслауте первого реализуются краткие фонемы [р], [t], [s], [3'],

в своих звонких или озвонченных аллофонах.

5. Сопоставление результатов исследования нижне-тёйского консонантизма с данными, приведенными В.В. Радловым в фундаментальном труде «Phonetik der Nordlichen Tiirksprachen» [1882], позволило выявить закономерности, характеризующие динамику развития сагайского консонантизма за последние полтора века (если учитывать предшествующий изданию период сбора материала): констатируемые на современном синхронном срезе сагайского диалекта (нижне-тёйский говор) процессы спирантизации смычных и аффрикат, расширения сферы функционирования сонорных (малошумных) согласных свидетельствуют о развитии системы по пути ослабления напряженности как артикуляционно-базового признака.

6. Сопоставление нижне-тёйского консонантизма с системами согласных южносибирских тюркских языков позволило выявить общее и специфическое как в инвентарях, так и в системах фонем.

В рассматриваемых языковых системах выделяется от 16 до 19 согласных фонем; лишь в шорском языке функционируют 35 единиц.

Все языки различаются по составу шумных фонем. Прежде всего, эти различия касаются количества фонем, соответствующих ниж-не-тёйским долгим. Наиболее развернутой и симметричной является система шумных согласных шорского языка, организованная по три-

хотомическому принципу. Все остальные системы - бинарные. Максимум несовпадений в инвентарях шумных согласных в южносибирских тюркских языках приходится на класс шипящих согласных -щелевых и смычно-щелевых.

Большее единообразие констатируется для состава малошумных согласных фонем. По инвентарю малошумных единиц нижне-тёй-ский говор совпадает с языком туба-кижи и с сут-хольским говором тувинского языка, то есть с тюркскими языками, входящими (полностью или по ряду признаков) в уйгуро-урянхайскую группу.

Языки этой же группы - хакасский и тувинский, а также язык ба-рабинских татар объединяет отсутствие малошумной среднеязычной фонемы [р], функционирующей в алтайском, кумандинском, чалкан-ском и шорском языках; в языке туба-кижи согласный <<р» зафиксирован в качестве аллофона фонемы

На фоне других южносибирских тюркских языков, в том числе и уйгуро-урянхайских, нижне-тёйский консонантизм отличается бедностью класса среднеязычных согласных - он представлен лишь малошумной фонемой Ц]. Функционирующий в соседних тюркских языках среднеязычный смычный звук Ь (на фонемном или аллофонном уровне) в нижне-тёйском говоре отсутствует; фонемы [{£] и [3'], определяемые в контактных языках как среднеязычные или передне-среднеязычные, реализуются у нижне-тёйцев как переднеязычные.

Спецификой хакасских, в том числе и нижне-тёйских, гуттуральных согласных является реализация шумных фонем [х] и [х-] в смычных аллофонах - в мягкорядных словоформах, в щелевых «X», «01» - в твердорядных, а также проявления малошумной фонемы в слабосмычных (реже - в узкощелевом в мягкорядных словах и в щелевых - в твердорядных. Таким образом, мягкорядные реализации заднеязычно-язычковых фонем отличаются от твердо-рядных не только локализацией, но и способом артикуляции.

В говоре не функционируют отмечаемые в контактных тюркских языках щелевой заднеязычный «х» и смычные язычковые и -класс нижне-тёйских гуттуральных фонем представлен меньшим количеством вариантов по сравнению с родственными языками.

Таким образом, хакасский язык, не имеющий среднеязычных согласных и включающий в аллофонную систему меньшее число гуттуральных единиц, характеризуется более передним консонантизмом, что определяет его специфику в южносибирском ареале и сближает с западными тюркскими языками.

С другой стороны, хакасский, кумандинский, тубинский, шорский и тувинский консонантизм объединяет наличие типично саяно-североалтайской малошумной фонемы [о|], не функционирующей в алтайском, чалканском и барабинско-татарском языках.

В отличие от других языков, в барабинско-татарском выделяется типично кыпчакско-тюркская губно-губная фонема в языке туба-кижи и в тувинском согласный «да» отмечается в статусе аллофона.

7. В рассматриваемых языках функционируют 3 типа систем согласных фонем. Нижне-тёйский консонантизм структурируется оппозицией единиц по квантитативным параметрам: шумные согласные противопоставлены как краткие и долгие, малошумные квалифицированы как долготнонеопределенные. Типологически сходны с нижне-тёйской системы алтайского, кумандинского, чалканского и тубинского языков.

Основным фонематическим признаком, организующим тувинский (в том числе и сут-хольский) консонантизм, является степень напряженности единиц системы: фонемы противопоставлены как сильные/слабые/сверхслабые; аспирация - сопутствующий КДП.

Иной тип систем согласных фонем, организованных противопоставлением по наличию-отсутствию глоттализации, констатируется в шорском и барабинско-татарском языках.

В языке барабинских татар система определяется оппозицией по фарингалюованности I нефарингализованности настроек; степень напряженности обусловлена наличием/отсутствием фарингализации.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретические положения и выводы диссертационной работы могут быть использованы - и уже используются - в сравнительно-сопоставительных и типологических исследованиях фонетики тюркских языков, в диалектологических и лингвогеографических разработках, при написании фонетических разделов в учебниках и учебных пособиях по хакасскому, русскому и иностранному языкам для школ и средних специальных учебных заведений Республики Хакасия, при разработке лекционных курсов по тюркской фонетике для лингвистических отделений гуманитарных факультетов вузов Сибири.

Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и приложения.

Апробация работы. Основные положения исследования изложены в докладах на двенадцати международных конференциях и в восемнадцати публикациях общим объемом около 5 п.л.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, намечаются цели и задачи, определяются предмет, материал и методика исследования, излагаются положения, выносимые на защиту.

В I главе «История вопроса. Понятийно-терминологический аппарат и методика исследования» приводятся общие сведения о хакасском языке, определяется место нижне-тёйского говора в системе хакасских диалектов и говоров, излагаются основные результаты изучения тюркологами системы согласных хакасского языка, анализируются современные концепции фонологов-сибиреведов по вопросу о типологической классификации консонантных систем, намечается круг актуальных проблем, требующих решения.

Среди хакасоведов нет единства мнений по вопросу об инвентаре консонантных единиц даже на уровне литературного языка; тем более нет ясности в отношении его диалектов и говоров, некоторые из которых не имеют даже первичного описания звукового состава. Актуальным остается вопрос о системообразующих КДП: исследования родственных тюркских языков Южной Сибири указывают на необходимость пересмотра классификационных признаков, отхода от трактовки тюркского, в частности хакасского, консонантизма в традициях русистики как базирующегося на оппозиции по шумности/ сонорности с дальнейшим разбиением шумных на глухие и звонкие.

Как свидетельствуют экспериментальные данные, консонантные системы языков саяно-алтайского региона имеют свою специфику: они структурируются оппозицией единиц по квантитативному признаку - краткие, долгие, долготнонеопределенные фонемы [Чумака-ева 1972; 1978; Меркурьев 1975; Селютина 1983; 2000; Поспелова 1983; Сарбашева 2004; Кирсанова 2003]; для артикуляционно-акус-тической базы (ААБ) этих языков неприемлема сильная напряженность речевого аппарата при продуцировании шумных консонантов.

Такая особенность перечисленных языков, входящих в алтае-саянскую ветвь циркумбайкальского языкового союза [Наделяев 1986; 1989], трактуется как результат ассимиляции тюрками предше-

ствующего нетюркского - угро-самодийского - населения. Оппозиция согласных по шумности (слабости)/малошумности (сверхслабости) с последующим противопоставлением шумных по краткости/долготе есть результат наложения на угро-самодийскую субстратную систему с двойным противопоставлением согласных по слабости/сверхслабости тюркской суперстратной системы с тройной оппозицией сильных/слабых/сверхслабых консонантов.

Проблема определения структурного типа системы не получила последовательного решения в первом и пока единственном научном экспериментальном исследовании хакасского консонантизма, выполненном Д.И. Майковым [1957]: долгота согласных фактически отождествляется с геминацией.

Учитывая сказанное выше, можно очертить круг проблем, решение которых предполагается в рамках данного исследования, выполняемого на материале одного из неизученных говоров сагайского диалекта - нижне-тёйского: 1) проблема фонематического статуса нижне-тёйских консонантов, в частности, интервокальных шумных «глухих» и «звонких» согласных, анлаутных согласных, согласных в позиции внешнего сандхи (началного и конечного); 2) проблема интерпретации звуков типа g и 0j (шумность - малошумность); 3) проблема КДП; 4) проблема принципов построения системы согласных: какими оппозициями структурируется консонантизм; 5) проблема общего и специфического в ААБ нижне-тёйского говора и базовых диалектов хакасского литературного языка.

Теоретическая проблема, в русле которой выполняется работа -типология фонологических систем в языках народов Сибири.

Во II главе «Состав согласных фонем нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка» в результате лингвистического анализа дистрибуции и функционирования согласных звуков с опорой на смыслоразличительные критерии, в основе которых -участие или неучастие рассматриваемого звука в дифференциации семантики значимых единиц языка, выявлен инвентарь согласных фонем, включающий 17 единиц: 10 шумных - [р]|, [р]2, [t]i, [tjî, [s]i, [Sh, 1з'Ь líTb Mi. [хЬ и 7 малошумных - [m], [nj, [r|, [I], [j|, [q], [ц]. При этом отмечается неустойчивость фонологического противопоставления [s]i — [s]2: поддерживаемое единственной - постсонантной - позицией, оно имеет явную тенденцию к дефонологизации.

Правомерность выделения фонем подтверждается наличием квазиомонимов - полных и неполных: пас pas 'голова' -тас tas 'камень'

- cac sas 'волосы' - хас xas 'гусь'; хат xat 'баба' - пат pat 'тони' -сат sat 'продавай' - чат/"(~ tQat 'ложись'; кус k'iis' 'сила' - туе t'üs' 'сон' - чус/'üs' 'сто'; копен k'üp'en' 'копна' - кббж k'üb'Mc' 'пена'; хаты xatrb 'жена=его' - хады xadn> 'ягода=его', хатап xatap 'снова' -хада xads 'вместе'; куче k'üj"(~ tQe 'суп' - кузе k'üz'e 'зять'; пычах pibj'ex 'нож' - пача раз'е 'свояк', ачы aj'(~ tf)i 'киснуть' - ача аз'е 'брат'; кок k'iik' 'зеленый' - ког k'üy" 'веселье', íkí гькп> 'два' - эп е:дгь 'подбородок=его'; таха taxa 'каблук' - тагаа taoia: 'ropé'.

Определенные сложности возникают с фонологической трактовкой гуттуральных согласных.

Звук g (~ у), определяемый на слух как сверхслабый малошумный глухой или частично оглушенный заднеязычный слабосмычный или сверхъузкощелевой, употребляется в ауслауте мягкорядных слов: китег к'к'зд (~ у) 'подсматривание', юстег к'гьвЧ'зд (~ у) 'ржание'. При агглютинации звук д (~ у), оказавшись в медиально'-интервока-льной или медиально-преконсонантной позициях, либо выпадает и происходит стяжение гласных, либо, сохранившись, в позиции начала слога (а в потоке речи - и в позиции конца слога) утрачивает свои характеристики сверхслабости и малошумности, фактически чередуясь со слабым шумным д, напр.: кбг k'üy 'веселье' - кббм k'ü:m' [<- к'йдгьт'] 'веселье=мое' - кбб k'ü: [А к'йдгъ] 'веселье=его' -кбгде k'üyd'3 'на веселье' - когзер k'üyz'er' 'к веселью' - коглер k'üyl'er' 'веселье (мн. ч.)'; yr üy 'окучивай' - угер йдзг" 'будет окучивать* - угд1 üydib 'окучивал'; yrpefliniir йдг'зсГгьуГгьу 'имеющий образование'. *

Звук q (~ х), определяемый на слух как сверхслабый малошумный велярно-увулярный частично оглушенный или глухой, употребляется в ауслауте твердорядных словоформ: сарыг sarbq 'желтый', чахыг J'ayjbq 'наказ', сайбаг sajbaq 'нарушение', cyr suq 'вода'. Как и мяг-корядный заднеязычный g (~ у), звук q (~ х), оказавшись при словоизменении и словообразовании в медиально-интервокальной позиции, выпадает с последующим стяжением гласных: сарыг san>q 'желтый' - сари sari [<- sarbqb] 'желтизна=его'; cyr suq 'вода' -суум su:m [<— suqbm] 'вода=моя' - суу su: [<- suqb] 'вода-его'; чахыг J" "a/bq 'наказ' - чахим J'ax'im' [«-faxbqbm] 'наказ=мой' - чахи J'ax'i [<-/*axbqb] 'наказ=его'; таг taq 'гора' - таам ta:m [<- taq-ып] 'гора=моя' - таа ta: [<- taqb] 'гора=его'. В медиально-преконсона-нтной позиции согласный q сохраняется, за исключением позиции, препозитивной по отношению к шумному гоморганному q: в этом

случае происходит выпадение малошумного q и удлинение гласного компонента аффикса: чахыг ГаХЩ 'наказ' - чахыглар J'a/bqlar 'наказы'; таг taq 'гора' - тагаа taqa: [<— taqqa] 'горе (дат. п.)' -тагда taqda 'на горе' -тагзар taqzar 'на гору' -таглар taqlar 'горы'.

При этом малошумные звуки" g (~ у) и q (~ х) в ауслаутной позиции реализуются как сверхслабые, иногда полностью оглушаясь (х); в медиали слова при медленном отчетливом произношении в конце слога сохраняют свои качества сверхслабости, малошумности и звонкости, а в начальнослоговой позиции, маркируемой в хакасском языке некоторым усилением фонической напряженности (хотя и меньшим, чем в анлауте), теряют свои качества и замещаются шумными гоморганными согласными звуками g и q; в потоке спонтанной речи прослеживается отчетливая тенденция к замещению малошумных согласных у и q шумными g и q в любой инлаутной позиции.

Интервокальные" шумные g и q замещают при аффиксации финальные гоморганные глухие к и х (соответственно), и, следовательно, являются реализациями одной шумной фонемы [x]i как находящиеся в отношениях дополнительной дистрибуции, напр.: сббк s'ii:k 'кость' - cooriM s'ikgrbm 'кость=моя', хулах хи'зх 'ухо' - хулагым Xula:qbm 'ухо=мое'. Финальные же звуки - заднеязычный слабосмычный или (факультативно) сверхъузкощелевой g (~ у), функционирующий в мягкорядных словоформах, и язычковый щелевой q (~ X), употребляющийся в твердорядных словоформах, определены "как сингармонические оттенки малошумной фонемы [q], напр.: nuiicTir piblrbstiby 'знающий', ег iy 'гни', таг taq 'гора', суг suq 'вода', пулгаг pulqax 'перемешивание', чахыг J'a/bq 'наказ'. л

Правомерность выделения фонемы [q] подтверждается наличием квазиомонимов: кбг k'iiy 'веселье' - кок k'uk 'зеленый', саг saq 'дои' - сах sax 'жаль', чаг tf(~ J')aq 'сало' - чах tf (~ J")aX 'лепи'.

О фонологическом статусе [q] свидетельствуют и некоторые особенности комбинаторики. Препозитивные g (~ у) и q, закрывающие слог, могут, аналогично малошумным, сочетаться со звонкими и малошумными согласными: звук у - кбглирге к'иуПг'дз 'радоваться', Т1где Ьъуёз 'там'; звук q- сагба saqba 'известие', пугдай puqdaj 'пшеница', садыгчы sadbcpi 'продавец', суглирга suql'irga 'поливать'.

Что касается постпозитивных g и q, находящихся в начале слога, то по особенностям комбинаторики - сочетаемость только с препозитивными малошумными - их следует отнести к шумным звонким, напр.: звук g - корерге к'йг'зг'дз 'смотреть', тулгу t'iil'gu 'лиса';

звук q - таргах 1агорх 'фебень', тал га н СаЦэп 'толокно, талкан', хамга рп^э 'шаману', хыйга уъ}ор 'умный'.

Анализ сочетаемости согласных нижне-тёйского говора в составе медиальных биконсонантных комбинаций позволил выявить функционирование в языке следующих комбинаций: шумный глухой + шумный глухой, шумный глухой + малошумный, шумный звонкий + малошумный, малошумный + шумный глухой, малошумный + шумный звонкий, малошумный + малошумный.

Таким образом, как в препозиции, так и в постпозиции, встречаются все три типа согласных: шумные глухие, шумные звонкие и малошумные. При этом закономерности комбинаторики одинаковы -как для препозиции, так и для постпозиции: шумные глухие сочетаются с шумными глухими и с малошумными, шумные звонкие — только с малошумными, малошумные сочетаются и с шумными глухими, и с шумными звонкими, и с малошумными согласными.

При этом в корневых морфемах и на стыке корня и аффикса используются все шесть возможных в нижне-тёйском говоре типов двуконсонантных сочетаний; на стыке аффиксальных морфем зафиксированы лишь 4 типа: не обнаружены сочетания шумный глухой + малошумный, шумный звонкий + малошумный.

При анализе дистрибуции согласных отдельно рассматривались позиции внешнего сандхи - анлаутного и ауслаутного. Под сандхи мы понимаем позиционно обусловленное изменение звуков на стыке слов - внешнее сандхи, и на стыке морфем - внутреннее сандхи [Ах-манова 1966: 394]. Учет особенностей использования согласных в положениях внешнего сандхи позволит решить спорные проблемы функционирования фонем в позициях абсолютного начала и конца словоформы, важные с точки зрения фонетической типологии.

Позиция начального внешнего сандхи. При решении вопроса о фонематической трактовке звуков р, 1, Б, к И X в позиции

анлаутного внешнего сандхи после гласного или мало-

шумного (сонорного) согласного исходим из того, что

рассматриваемая позиция может быть отождествлена в первом приближении с интервокальной позицией -У[С]У-, в которой фонемы типа [р](, [Ц], [в]|, [з"], [х]| реализуются в звонких на слух аллофонах Ь, <1, г, з~, д и 0[ (соответственно), а фонемы [р]г, Иг, йг, [Г ^Г)],

- в глухих оттенках ] (соответственно). Такое

V - гласный, С - согласный, [С] - анализируемый согласный, С1 - шумный глухой согласный, С2 - шумный звонкий согласный, Сз - малошумный согласный.

наблюдение дает основание квалифицировать звуки р, I, б, <|""(~|П, к и х в сандхиальных позициях -С3^,[С]У- как аллофоны

фонем [р]2, И2, Иа, [Р(~1Г)]> М2 (соответственно) на основании артикуляторного и акустического сходства, а звуки типа Ь, <1, г, 3", д и 01- как реализации фонем [р]ь Иь Иь [3'], [х]| (соответственно).

Как правило, в позиции внешнего сандхи анлаутные шумные глухие согласные не озвончаются: хара паар /агэ_ра:г 'черная печень', хызыл тат хп>гп>1^а1 'красная ржавчина', хара сас /аго^аз 'черные волосы', хызыл чар хъгъ1_^(~/')аг 'красный берег', хара юр ХаггЬ кгьг 'черная грязь'. Но в говоре встретились примеры, в которых согласные р, 1, б, х подвергаются озвончению: хара паар хагэ_$а:г 'хомяк', хара пызо хагэ^{3гэ 'черный теленок', хара тас уаге^аБ 'уголь', ай соонча а^ги^з'э 'тотчас же', харагат хагжцэ! 'черная смородина', кбзфгет к'йг'кдз! 'костяника'.

Анализ приведенных примеров свидетельствует о том, что в тех случаях, когда словосочетание стянулось и осознается на современном синхронном срезе развития языка как единое сложное слово, начальный глухой компонент второго слова исходного словосочетания, оказавшись, фактически, в интервокальном положении, то есть перейдя из позиции внешнего сандхи в положение внутреннего сандхи, озвончается (не случайно в орфографии лексикализовавшиеся названия ягод обозначаются как одно слово и пишутся слитно: харагат, хызылгат, кбз1ргет; подтверждением завершенности процесса лексикализации является функционирование в словоформе гет компонента хат 'ягода' в мягкорядном варианте в соответствии с законами тюркского сингармонизма, действующего в пределах слова). В тех же случаях, когда мы имеем дело со свободным словосочетанием, озвончения не происходит: тиин хады П:п^ас1ъ 'брусника', суг хазы яисц^хагъ 'берег реки'.

Позиция конечного внешнего сандхи. Анализ материала позволил выявить целый ряд фонетических закономерностей, в соответствии с которыми шумные согласные реализуются в ауслаутной позиции внешнего сандхи, т.е. в конце первой словоформы словосочетания перед гласным или малошумным (сонорным) согласным второй словоформы словосочетания:

Звук р. 1) В простых словосочетаниях озвончения финального р перед гласным второго компонента словосочетания не происходит, что позволяет квалифицировать звук р как реализацию фонемы

сап одыл парган Бар^исЫ ра^эп 'ручка сломалась', хап агыл хаР_ aqъl 'принеси мешок', кип ал кгр_а1 'купи пальто'.

2) В аналитических формах глагола и в сложных глагольных формах: а) если первый компонент словосочетания - однослоговой, происходит озвончение р перед начальным гласным второго компонента словосочетания: хап алим ха|^аПт 'возьму', суп алзын а1гъп 'пусть остынет', сап ал за|\_а1 'ударь'; б) если первый компонент словосочетания - двуслоговой, происходит выпадение узкого гласного второго слога с последующей прогрессивной ассимиляцией финального согласного по звонкости под влиянием препозитивного звонкого или малошумного согласного: чадып алим '¡ш' 'полежу', сыгып алим Бъо^аПт' 'выйду', азып ал аг|3_а1 'открой'; кбрш ал к'иг'(5_а1 'посмотри', кблш ал к'Ш'Р^а! 'запряги'; в) если первый компонент словосочетания - трехслоговой, происходит выпадение узкого гласного третьего слога с последующей прогрессивной ассимиляцией финального согласного по звонкости под влиянием препозитивного звонкого или малошумного согласного: ты-рацнап ал 1ъгадпэ|3^а1 'допрыгайся', тартызып ал 1аПъг{3^а1 'поспорь', сепрш ал з'едгьг{3_^1 'попрыгай'.

3) В лексикализованных словосочетаниях происходит озвончение финального р первого компонента словосочетания перед гласным второго слова: хап орта 'правильно', кип-азах кгЬэгэх 'одежда'.

Таким образом, в аналитических и сложных формах глагола, а также в лексикализованных словосочетаниях в позиции ауслаутно-го внешнего сандхи реализуется фонема [р]| в своем звонком аллофоне Ь (~ {3), в свободных словосочетаниях - фонема [р]2.

Звук е. 1) В простых словосочетаниях озвончения финального б перед гласным второго слова не происходит, что позволяет трактовать звук б как реализацию фонемы [з]2: сас агарча 'волос седеет', кус алынча к'йв_а1ъп]"е 'набирает силу'.

2) В лексикализованных словосочетаниях происходит озвончение финального б первого компонента перед гласным второй словоформы, что указывает на необходимость отождествления звука б с фонемой [б],: пас агыри ра2^_эдъг'1 'головная боль', т1с агыри trъz_aqъr'I 'зубная боль', сас ойда ваг^щсЬ 'навзничь', пас азыра раг^аг'гэ 'очень много'.

Звук и 1) В простых словосочетаниях озвончения финального I перед гласным второго компонента словосочетания не происходит,

что позволяет квалифицировать звук t как реализацию фонемы Иг: сут ахча s'üt_axJ"i 'молоко бежит', от аларга u^atarop 'купить сено.'

2) В лексикализованных словосочетаниях происходит озвончение финального t первого компонента словосочетания перед гласным второй словоформы, что указывает на необходимость отождествления его с фонемой Ttl,: хат аларга yadjilaroia 'жениться'.

Звук к. 1) В свободных словосочетаниях озвончения финального к перед гласным второго компонента не происходит, что позволяет квалифицировать звук к как реализацию фонемы [yj2: кок аал kük_ а:1 'зеленая деревня', cöök агырча s'ü:k_aqbr/"i 'кость болит'.

Звук 1) В простых словосочетаниях озвончения финального перед гласным второго компонента словосочетания не происходит, что позволяет квалифицировать звук х как реализацию фонемы [хЗг-очых агыл üfbxjL'.opA 'принеси треножник'.

2) В лексикализованных словосочетаниях происходит озвончение финального первого компонента словосочетания перед гласным второй словоформы, что указывает на необходимость отождествления его с фонемой

Следовательно, позиции внешнего анлаутного и ауслаутного сан-дхи являются своеобразным маркером степени аналитизма данного словосочетания [Курпешко, Широбокова 1991: 8]: если оно осознается как свободное словосочетание, то в анлауге второго слова или в ауслауте первого функционируют фонемы

[хЬ (как правило, глухие); если же словосочетание стянулось в сложное слово, лексикализовалось, представляет собой аналитическую форму глагола, то в анлауте второго его компонента или в ауслауте первого реализуются фонемы в своих звонких

аллофонах.

Данная закономерность указывает на то, что позиции начала и конца слова маркируются фонемами если

же позиция начинает осознаваться как позиция внутреннего сандхи, например, в случае лексикализации сочетания, происходит чередование указанных фонем с фонемами [р]|, [t]|, [s]i, [3*], [x]i-

Сопоставление результатов исследования нижне-тёйского консонантизма с данными, приведенными В. В. Радловым в его фундаментальном труде «Phonetik der Nordlichen Turksprachen» [1882], позволило выявить закономерности, характеризующие динамику развития сагайского консонантизма за последние полтора века (если учитывать предшествующий изданию период сбора материала):

система согласных трансформируется по пути спирантизации: если во времена В.В. Радлова 4 из 6 анла-утных шумных согласных были смычными и 1 смычно-щелевой, то в настоящее время 3 из 6 согласных - щелевые;

произошла утрата медиальных биконсонантных сочетаний типа шумный звонкий + шумный звонкий: и в пре-, и в постпозиции звонкие согласные комбинируются только с малошумными;

в сочетаниях шумный глухой + шумный глухой согласный S не отмечен в качестве первого компонента, что позволяет констатировать завершенность процесса распада класса комбинаций s + шумный глухой, проявившийся во времена В.В. Радлова отсутствием в данном ряду лишь одного сочетания ¡>S (щелевой шипящий + щелевой свистящий); завершилось формирование подгруппы комбинаций со 2-м шипящим компонентом s (f): на современном синхронном срезе заполнена существовавшая в XIX веке в системе рассматриваемых сочетаний лакуна s§ (щелевой свистящий + щелевой шипящий); такое перемещение долгого (фонически более сильного) согласного из препозиции в постпозицию медиального биконсонантного сочетания свидетельствует о маркированности начала слога большей напряженностью, по сравнению с концом слога;

увеличилось количество типов сочетаний сонорный + сонорный (в нашей терминологии - малошумный + малошумный), при этом более продуктивно используются препозитивные г и 1;

в современном нижне-тёйском говоре отмечается гораздо более широкий спектр сочетаний сонорный + шумный глухой и сонорный + шумный звонкий; появились сочетания с сонорным] в препозиции;

в сочетаниях шумный + сонорный значительно сократилось число комбинаций со звуком г в качестве второго компонента, но в редких случаях встречается комбинация tr, не отмечаемая В.В. Радловым; существенно расширилась сфера функционирования звуков 1 И i в качестве второго компонента сочетаний; появились сочетания

Констатируемые на современном синхронном срезе сагайского диалекта (нижне-тёйский говор) процессы спирантизации смычных и аффрикат, расширения сферы функционирования сонорных (малошумных) согласных свидетельствуют о развитии системы по пути ослабления напряженности как артикуляционно-базовом признаке.

В III главе «Системно-структурная организация консонантизма сагайского диалекта хакасского языка (на материале нижне-тёйского говора)» исследование реализаций согласных фо-

нем нижне-тёйского говора хакасского языка артикуляторными методами статического рентгено- и дентопалатографирования и методами компьютерного акустического анализа звуковых файлов позволило выявить квантитативно-квалитативные параметры согласных, проверить их на релевантность и определить системные отношения.

Результаты артикуляторного анализа манифестаций согласных фонем свидетельствуют о следующем.

1. Артикуляторная рядность. По участию активных речевых органов в продуцировании шумных и малошумных звуков можно выделить шесть артикуляторных рядов на фоническом уровне: первая артикуляция - губно-губная, вторая - переднеязычная (~ передне-среднеязычная), третья - среднеязычная, четвертая - межуточноя-зычная, пятая - заднеязычная, шестая - (мягконёбно-)язычковая. На фонематтеском уровне они объединяются в четыре ряда: первый -губно-губной [р]|, [р]г, [ш]; второй - переднеязычный - [ф, [з]|, [б]2, ЬЪ [ЦТ], [1], [г], [п]; третий - среднеязычный - Ц]; четвертый -межуточно-заднеязычно-язычковый - [х]|, [х]2> М, М- При- этом переднеязычные настройки фонем могут быть апикальными, дорсальными (с разной степенью участия передней части спинки языка -от слабой до сильной) и какуминальными.

2. По способу образования шумообразующей преграды шумные согласные фонемы делятся на простые и сложные.

В класс простых согласных входят смычные, щелевые и смешанные по способу образования фонемы. К смычным относятся фонемы [р]2, ^ «О), «с!»]ь [й; к щелевым - [э «в», «г»],, [з]2, [3'], к смешанным - [р «р», «Ь», «р»]ь [х «к», «д», «х», «01»]|, [х «к», «х»]2.

Единицы подсистемы, являющиеся центральными с точки зрения локализации в речевом аппарате - это переднеязычные шумные фонемы - четко дифференцированы на смычные и щелевые. Периферийные же по месту образования фонемы - губно-губная [р «р», «Ь», «Р»]] и межуточно-заднеязычно-язычковые [х«к», «д», «X», «Ч»]|, [X - могут реализоваться как в смычных, так и в щелевых оттенках: преимущественно смычная фонема в интервокале имеет факультативный плоскощелевой оттенок смычность или ще-линность аллофонов заднеязычно-язычковых фонем детер-

минируется палатальной сингармонической рядностью словоформы, то есть, позиционно-комбинаторными условиями: в мягкорядных словах фонемы представлены смычными аллофонами, в твердоряд-ных - щелевыми. Единственное исключение в классе шумных

простых согласных составляет периферийная фонема [р]г, не имеющая звонких - фонически более слабых - оттенков и всегда реализующаяся как смычная.

В класс шумных сложных фонем входит лишь одна смычно-щелевая фонема ~/'»]. При этом на современном синхронном

этапе развития языка смычно-щелевые реализации » находятся на крайней периферии системы, реализуясь преимущественно при подчеркнуто медленном отчетливом произношении; в обычной же речи абсолютное предпочтение отдается щелевым сильнопалатализованным аллофонам - процесс спирантизации аффрикаты отмеченный В.В. Радловым еще в XIX в., близок к завершению.

Таким образом, характеристика шумных согласных по способу образования является облигаторной лишь в классе простых переднеязычных фонем и для губной фонемы

Нижне-тёйские малошумные согласные фонемы являются простыми по способу образования и делятся на смычные [ш], [п], [д], щелевые [I], [)'], смешанные [о) «д», «0[»] и мгновеннопреградные [г]. При этом переднеязычный согласный по медиальному участку настройки является смычным, по боковым - щелевым. Межуточно-заднеязычно-язычковая фонема [о)], как и шумные фонемы данного артикуляторного ряда, в твердорядных словоформах реализуется в щелевом оттенке в мягкорядных - в влабосмычном

3. В классе малошумных согласных к числу релевантных признаков относится ртовость / назальность: фонемы [I], [г], Ц], [о|] являются ртовыми, фонемы - носовые; все шумные - ртовые.

4. Характеристика по пассивному артикулирующему органу является оттенковой в нижне-тёйском консонантизме; она обусловлена позиционно-комбинаторными условиями функционирования звуков, а также закономерностями свободного варьирования.

5. Палатализация, веляризация и огубление являются оттен-ковыми признаками, находящимися в прямой зависимости от палатального сингармонического ряда и наличия в вокальной оси словоформы огубленных гласных; исключение составляют фонемы [У^] и [з']> Ддя которых палатализация - фонематический признак.

6. Для фонем [1] И [г] число боковых щелей вариативно: они могут факультативно реализоваться как моно- или билатеральнощелевые.

Акустические характеристики согласных исследовались с помощью компьютерных программ обработки звуковых файлов. Для определения релевантных признаков шумных согласных фонем их реа-

лизации рассматривались в интервокальной и в медиально-постсона-нтной позициях в составе пар квазиомонимов, в каждой из которых различение семантики обусловлено качеством сопоставляемых согласных.

Объективные экспериментально-фонетические данные свидетельствуют о том, что интервокальные глухие согласные t, k, X>if в сло" воформах хаты, ÏKi, Taxa, ачы действительно являются глухими -глухие компоненты в них составляют от 67,8 до 93,9% от длительности всего звука. Но так называемые звонкие согласные d, g и q в словоформах хады, 3ri, тагаа реализуются преимущественно в глухих компонентах - звонкость составляет от 21,5 до 48,5% от длительности всего звука; исключение составляет звук з' в слове а^а - 69,7% звонкости позволяют считать его действительно звонким.

В то же время, звуки t,^, k, X, с одной стороны, и звуки d, 3', g, q, с другой, достаточно четко (за исключением пары фонов t-d) противопоставлены по признаку квантитативности: если абсолютная длительность звуков t, k, Х>^Г составляет от 209 до 238 мс, то длительность звуков d, g, q, 3' зафиксирована в разбросе 76-162 мс. Если в каждой паре квазиомонимов принять абсолютную длительность (АД) краткого (звонкого) согласного за 100%, то относительная длительность (ОД) долгих (глухих) согласных будет составлять у звука t - 145,7%, у звука к - 200,9%, у звуках " 151,5%, у звука tf - 313,2%.

Медиально-постсонантные глухие согласные t, s, k, х> if j в словоформах действительно

являются глухими - глухие компоненты в них составляют от 81,1 до 100,0% длительности всего звука. Но так называемые звонкие согласные в словоформах

реализуются преимущественно в полузвонких компонентах -звонкость составляет от 52,0 до 60,0% длительности всего звука; исключение составляет фоны в словоформах звонкость которых составляет 100%.

В то же время, звуки t, s, k, х, tf (~ J"), с одной стороны, и звуки d, z, g, q, 3', с другой, различаются по признаку квантитативности: если абсолютная длительность звуков t, s, k, х, if (~ J") составляет от 115 до 192 мс, то длительность звуков d, z, g, q, 3* зафиксирована в разбросе 54-98 мс (исключение и здесь составляет звук 3', длительность которого - 135 мс). Если в каждой паре квазиомонимов принять АД краткого (звонкого) согласного за 100%, то ОД долгих (глухих) согласных будет составлять: у звука t - 117,3%, у звука s -

158,4%; у звука к - 141,1%, у звука X - 268,5%, у звука^ (-/') 142,2%. То есть, медиально-постсонантные согласные в большей мере, чем интервокальные, различаются по признаку глухости/звонкости, но с меньшей долей вероятности можно говорить о различении медиально-постсонантных согласных по признаку квантитатив-ности.

Анализ характеристик интервокальных согласных позволяет утверждать, что подсистема шумных консонантов нижне-тёйского говора строится на противопоставлении по краткости/долготе, а не на оппозиции по глухости/звонкости. В таком случае можно было бы говорить о том, что различие согласных по квантитативным параметрам является основным фонематическим признаком, а характеристика по работе голосовых связок - сопутствующим. Но данные по медиально-постсонантным реализациям указывают на оппозиции согласных как по звонкости/глухости, так и по длительности.

Таким образом, приведенный материал свидетельствует о переходном характере консонантной системы в нижне-тёйском говоре -в соответствии с законами имманентного развития и под влиянием русского языка оппозиция по длительности вытесняется оппозицией по работе голосовых связок.

Результаты исследования качественно-количественных параметров согласных нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка инструментальными методами с последующей проверкой выявленных характеристик на релевантность позволили определить систему, включающую 17 консонантных единиц, и дать им полное фонематическое определение. В обобщенном виде система согласных представлена в таблице на схеме 1.

В IV главе «Консонантные системы в тюркских языках Южной Сибири в сопоставительном аспекте» излагаются результаты сопоставительно-типологического анализа систем согласных фонем и их субстантной базы в контактных южносибирских тюркских языках, диалектах и говорах, позволившего выявить интегрирующие и специфические характеристики систем.

Инвентари согласных фонем в сопоставляемых языках различаются как количественным, так и качественным составом единиц.

Как отмечалось выше, в нижне-тёйском говоре функционируют 17 единиц консонантной системы - 10 шумных и 7 малошумных.

Сагайский и качинский диалекты хакасского языка имеют по 16 согласных фонем: 5 сонантов - м, н, ц, л, р, и 11 шумных соглас-

Схема 1

ХАКАССКИМ КОНСОНАНТИЗМ

(нижне-тёйский говор сагайского диалекта)

ных - п, т, д, к, г, ч, ч, с, й, х, г [Чанков 1957: 106]. Эти диалекты отличаются от нижне-тёйского говора меньшим общим количеством фонем, ббльшим числом шумных единиц и меньшим - сонорных, что объясняется трактовкой фонемы й как шумной и невыделением сонорной фонемы г (г).

Алтайский язык имеет 17 согласных фонем: 10 шумных - [р], [р:]. М, [I:], М, О"], [&:], И, М, М, и 7 малошумных - [ш], [I], [г], М> [)]. М, [о! [Чумакаева 1978: 214]. Алтайский консонантизм, совпадая с нижне-тёйским говором хакасского языка по количеству единиц системы, отличается отсутствием шумных фонем (долгой [б:], краткой [3']) и малошумной [оД, но функционированием в системе шумных кратких [С ], [Ь] и малошумной среднеязычной [р], которых нет в нижне-тёйском.

Язык кумандинцев имеет 17 согласных фонем: 9 шумных - [р], [р:], И, [I:], [в], Ц"]( [&:], [к], [к:], и 8 малошумных - [ш], [1], [г], [п], Ш. [у]. И М [Селютина 1983: 154-155]. Система согласных языка кумандинцев включает, как и нижне-тёйский говор, 17 фонем, но шумных единиц в кумандинском 9, а малошумных - 8: в языке кумандинцев нет долгой [б:] и краткой [3*], но есть шумная краткая фонема [/'] и малошумная [р].

Язык туба-кижи имеет 18 фонем: 11 шумных - [р], [р:], р], [I:], М, [Л, [Г], [Л, №$:], М, [к:], и 7 малошумных - [ш], [1], [г], [п], Ш, [у], [г)] [Сарбашева 2002 б: 203; 2004: 216]. Инвентарь фонем языка туба-кижи отличается от нижне-тёйского отсутствием в системе долгой [б:] и краткой [3'], но наличием трех щелевых шипящих фонем с различной степенью палатализации: [("], [Г]. [Л; состав малошумных единиц совпадает с нижне-тёйским.

Язык чалканцев имеет 18 согласных фонем: 12 шумных - [р], И,

[в], Ш» М, М> №]> М, М, и. Ш> [у]. и 6 малошумных - [ш], [п], [1],

[г], [р], [д] [Кирсанова 2003: 119]. В языке чалканцев нижне-тёйским долгим фонемам [р:], [г:], [б:], Ц£:], [/;] соответствуют долгие же чалканские фонемы [р], И, [в], [£|, И; нижне-тёйским кратким [р], М> М> [з*]. [х] соответствуют чалканские краткие [|3], [с1], [г], [3], [у]. Кроме того, к шумным единицам в языке чалканцев отнесены долгий [Ь] и краткий Ц]; в системе мапошумных нет Ц] и [у] (перешли в систему шумных - как в сагайском и качинском диалектах хакасского), но есть фонема [р].

Шорский язык (мрасский диалект) имеет 35 фонем: 19 шумных

-[еЧ. [р-]> Гё;]> й, М, ['£:], [5-с], [б-], ['§:], [£°], [Л, ['£:], шъ №'],

Пш;]. [к'], [к ]. 1'к:], И 16 малошумных - [тс], [т], ['т:], [п ], Ра:], И, Ш ['!:], ['Iе]. И, 1Ъ ['£0. ['V]. Ш [*П=1. И [Уртегешев 2002: 274; 2004: 220]. В шорском языке кроме пяти кратких инъек-тивно-эйективных ([рс], рс], [б-'], ], [к']) и пяти долгих эйективно-инъективных фонем (['р:], [Ч:], ['в:], [%:], ['к:]), соответствующих нижне-тёйским кратким и долгим единицам, выделяются пять полу-долгих статичных фонем ([р-], [г-], [е-], [Щ '], [к-]), а также три шипящие фонемы ([у- ], [[•], ['5':]) и корнеязычная фарингальная фонема [я], не имеющие соответствий в нижне-тёйском говоре.

Язык барабинских татар имеет 19 фонем: 12 шумных - [р], ['р], М, 1% М, ['8], [Л, ['Л, ['¿П> И, ['ч], М, И 7 малошумных - [ш], М, ГО. И, [п], ш» [ц] [Рыжикова 2003: 141; 2005: 180]. В подсистеме шумных согласных барабинско-татарского языка выделяются пары нефарингализованных и фарингализованных фонем [р] - ['р], И -['I], [«] - ['в], [я] - ['я], соответствующих нижне-тёйским кратким и долгим фонемам [р] - [р:], [i] - И, И - [б:], [х] - М; барабинско-татарская фарингализованная фонема соответствует нижне-тёй-ской долгой фонеме Цр], но соответствия краткой фонеме [3"] у ба-рабинцев нет. Кроме того, в языке барабинских татар констатируется пара фонем Ц] — [*Л и фарингальная [х], не имеющие коррелятов в нижне-тёйском. В подсистеме малошумных у барабинцев нет гуттуральной фонемы [о]], но есть губная фонема [\у].

Сут-хольский говор центрального диалекта тувинского языка имеет 16 согласных фонем: 9 шумных - [ё°], [р], [Iе], Ш, [§], [Д, [£], И. М, и 7 малошумных - [ш], [1], [г], [п], []], [у], [д] [Кечил-оол 2004: 299]. Если в барабинско-татарском языке обнаруживаются четыре пары шумных фонем, соответствующих нижне-тёйским кратким и долгим, то в сут-хольском говоре - лишь две пары, единицы которых различаются как слабые и сильные: [р] - [рс], [¡] - [1е]; остальные шумные фонемы ([в], [Л. [&]> И» М) квалифицируются в сут-хольском говоре как слабые, не имеющие сильных коррелятов. Состав малошумных фонем полностью совпадает с нижне-тёйским.

Таким образом, в сопоставляемых языках, диалектах и говорах выделяется от 16 до 19 согласных фонем; исключение составляет шорский язык, в котором функционируют 35 консонантных единиц.

Прежде всего, различия инвентарей согласных фонем касаются количества шумных единиц, соответствующих нижне-тёйским долгим. Наиболее развернутой и симметричной является система шум-

ных согласных в шорском языке, организованная по трихотомическому принципу. Все остальные системы - бинарные.

Наиболее уравновешенной представляется система шумных в языке чалканцев, в звуковой системе которого функционируют пять пар шумных согласных, состоящих в оппозиции по краткости-долготе: [р] - [И, М - м, [Б] - [4 Ш - [3], [Ь] - Ш, М - [у], хотя, на наш взгляд, вызывает сомнение трактовка фонемы [Ь] как долгой, а фонемы []] - как краткой. Далее следует язык барабинских татар, в котором пять нефарингализованных фонем, соответствующих нижне-тёйским кратким (кроме фонемы [(]), коррелируют с пятью фарингализованными, соответствующими нижне-тёйским долгим (кроме ['Л): [р] - ['р], И - [Ч], [8] - ['8], [Л ~ ['Я М " непарными являются только фонемы

Что касается подсистем шумного консонантизма алтайского, ку-мандинского, тубинского языков, то в них долгие корреляты кратких фонем констатируются лишь для смычных фонем: [р] — [р:], [1] — [Ь], [к] — [к:]. Кроме того, в алтайском выделена пара коррелятов [Ь] -краткие фонемы остаются непарными по основному

системообразующему признаку. В кумандинском и тубинском непарными по признаку длительности являются те же краткие [в] И [)" ], а также долгая аффриката Д}£:]; при этом в языке туба-кижи кроме слабопалатализованной фонемы функционируют умеренно- и сильнопалатализованная краткие единицы

Наименее симметрична подсистема шумных консонантов сут-хольского говора тувинского языка: в нем зафиксированы лишь две пары смычных фонем ([¡)] — [¡}с], — [1°]), остальные пять слабых согласных единиц, в том числе и смычная гуттуральная не противопоставлены соответствующим сильным фонемам.

Как видно из обзора субсистем шумных согласных в южносибирских тюркских языках, максимум несовпадений приходится на класс шипящих согласных - щелевых и смычно-щелевых.

Более единообразен состав малошумных согласных фонем. По инвентарю малошумных единиц системы нижне-тёйский говор полностью совпадает с языком туба-кижи и с сут-хольским говором тувинского, то есть с языками, входящими (полностью или по ряду признаков) в состав уйгуро-урянхайской группы тюркских языков.

В нижне-тёйском говоре, в сагайском и качинском диалектах хакасского языка и сут-хольском говоре тувинского языка, а также в барабинско-татарском нет среднеязычной фонемы [р], которая

функционирует в алтайском, кумандинском, чалканском, шорском языках; в языке туба-кижи согласный <уо» зафиксирован в качестве аллофона фонемы

Нижне-тёйский, кумандинский, тубинский, шорский и сут-холь-ский малошумный консонантизм объединяет наличие типично саяно-североалтайской фонемы не функционирующей в алтайском, чалканском и барабинско-татарском языках; в сагайском и качин-ском диалектах хакасского языка, на наш взгляд, данная фонема представлена ауслаутными согласными

В отличие от других языков, в барабинско-татарском выделяется губная фонема типичная для кыпчакских тюркских языков; в языке туба-кижи и в тувинском «го» имеет статус аллофона фонемы [р].

При наличии определенных сходств в составе фонем в языках Южной Сибири, обнаруживаются значительные расхождения в алло-эмических системах и в субстантных базах.

Системы согласных фонем. Во всех сопоставляемых языковых образованиях консонантные системы подразделяются на два класса: класс шумных и класс малошумных согласных. К малошумным относятся согласные фонемы, традиционно квалифицируемые как сонорные, но, в отличие от них, не всегда реализующиеся в звучных оттенках и имеющие в определенных позиционно-комбинаторных условиях полузвонкие, частичнозвонкие и глухие аллофоны.

Шумность и малошумность являются акустическими эффектами различной степени напряженности артикулирующих органов: шумные фонемы продуцируются при сильной или слабой напряженности (в тувинском, шорском, барабинско-татарском языках) или только при слабой (в хакасском, алтайском, кумандинском, тубинском, чал-канском языках), в то время как малошумные произносятся, как правило, при сверхслабой напряженности речевого аппарата.

Как свидетельствуют результаты инструментального исследования, нижне-тёйский консонантизм структурируется оппозицией единиц по квантитативным параметрам: шумные согласные противопоставлены как краткие и долгие, малошумные квалифицированы как долготнонеопределенные.

Типологически сходны с нижне-тёйской консонантные системы алтайского, кумандинского, чалканского, тубинского языков.

Шумным согласным алтайского языка, кроме переднеязычных шумных щелевых свойственна оппозиция по длительности:

соотношение показателей относительной длительности кратких и

долгих согласных в интервокальной позиции составляет в среднем 100:167 [Чумакаева 1978: 53]. Малошумные согласные реализуются как в кратких, так и в долгих оттенках.

В языке кумандинцев количественные характеристики шумных попарно гоморганных фонем при их реализациях в тождественных позиционно-комбинаторных условиях - в интервокальной -У[С]У- и медиально-постсонантной -УСз[С]У- позициях - объединяются в две долготно-фонематические зоны: зону краткости, в пределах 26,5110,6% средней длительности звука (СДЗ), и зону долготы, в пределах 111,2-183,6% СДЗ. Такая стабильная инвариантная распределенность долготных характеристик по двум достаточно четко выдержанным зонам позволила квалифицировать эти зоны как КДП рассматриваемых фонем и определить фонемы как краткие [р], [I], [к] и долгие [р:], [в], [к:]. Квантитативные характеристики оттенков шумных фонем [э] и [Г], а также малошумных [ш], [п], [1], [г], Ц], [р], [ц], [у], отличающихся большой вариативностью, позволили квалифицировать эти фонемы как долготнонеопределенные [Селютина 1983: ?].

Как количественные данные, так и артикуляторные параметры реализаций шумных согласных фонем языка чалканцев свидетельствуют, что в основе различения фонем с одной стороны, и фонем [|3], [<Ц, [г], [3], [¡], [у], с другой, лежит признак долготы-краткости, сопровождающийся признаками силы артикуля-торного напряжения и глухости-звонкости [Кирсанова 2003:118].

Характеристика согласных по квантитету является системообразующей для тубинского консонантизма. Шумные согласные представлены краткими [р], ДО, [к], долгими [р:], р:], [(]£:], [к:] и долгот-нонеопределенными [в], [[ ], [р], [/" ] фонемами; малошумные согласные - долготнонеопределенные [Сарбашева 2004:185-190,216].

Основным фонематическим признаком, структурирующим сут-хольский консонантизм, является степень напряженности: фонемы противопоставлены как сильные/слабые/ сверхслабые. Класс шумных сильных фонем включает 2 фонемы: [£с] и [|с]; шумных слабых— 7фонем: [р], [{], [§], [Д, [ЬД, [к], [х]; малошумных сверхслабых - 7 единиц: [ш], [г], [1], [п], 03» [у], М [Кечил-оол 2004:20-23].

тральном положении гортани и языка; эйективно-инъектшные ['£:], - при поднимающейся гортани и оттягивающемся назад корне языка. Тип работы гортани и языка - основной КДП в системе консонантизма [Уртегешев 2002:264-266].

Характер организации системы согласных в языке барабинских татар близок к тому, что и в шорском языке: консонантизм определяется оппозицией по фарингализованности/нефарингализованно-сти настроек. Степень артикуляторной напряженности является КДП, обусловленным наличием / отсутствием фарингализации. Все согласные делятся на фарингализованные напряженные - ['р], [Ч], ['Л. Ш. ['Ч]> нефарингализованные ненапряженные - [р], [I], [з], [Л> М, М и нефарингализованные слабонапряженные - [ш], [1], [г], [п], Ц], [п] [Рыжикова 2005:170].

В южносибирских тюркских языках не выявлено консонантных систем, для которых основным КДП является наличие-отсутствие работы голосовых связок. В сибирском регионе такие системы зарегистрированы только в северных тюркских языках - якутском и долганском. В долганском языке при общей тенденции к противопоставлению шумных согласных по признакам глухости-звонкости намечается стремление к оппозиции по длительности [Бельтюкова 2004].

Результаты инструментального исследования нижне-тёйского консонантизма также позволили зафиксировать стремительно развивающийся процесс перехода системы в качественно иное состояние: подчиняясь законам внутреннего развития, а также испытывая сильное влияние русского языка, квантитативно ориентированная система согласных перестраивается на оппозицию по звонкости-глухости.

В Заключении подведены итоги исследования.

Системно-структурная организация нижне-тёйского консонантизма по квантитативным признакам, свидетельствующая о наличии угро-самодийского субстрата, позволяет отнести говор к саяно-алтайской ветви циркумбайкальского языкового союза, а наличие фонемы выделяет внутри названной группы языки саяно-североалтайского ареала.

Вместе с тем, состав малошумных фонем и отсутствие в системе фонемы [р] сближает нижне-тёйский говор с тюркскими языками, входящими в уйгуро-урянхайскую группу байкало-саянской ветви союза. Бедность локальных классов среднеязычных и гуттуральных согласных обусловливает более передний характер консонантизма, определяя специфику говора в южносибирском регионе и сближая, наряду с процессами «перелома» гласных и фонологизации позиционной длительности, с западными тюркскими языками.

Неоднородность фонетического ландшафта нижне-тёйского говора хакасского языка является отражением разновременных и разнохарактерных взаимодействий этносов и их языков.

Публикации по теме диссертации:

1. Инвентарь хакасских шумных согласных фонем (говор села Нижняя Тёя) // Материалы XXXVI Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Филология. Новосибирск, 1998. С. 65-67.

2. Дистрибуция хакасских малошумных согласных (говор села Нижняя Тёя) // Материалы XXXVII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Филология. Новосибирск, 1999. С. 95-97.

3. Дифференциальные признаки шумных консонантов (на материале нижне-тёйского говора хакасского языка) // Материалы XXXVIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Филология. Новосибирск, 2000. С. 52-53.

4. Дистрибуция хакасских малошумных согласных (говор села Нижняя Тёя) // Вторая зимняя типологическая школа. Материалы международной школы-семинара молодых ученых по лингвистической типологии и антропологии. М., 2000. С. 177-179.

5. Биконсонантные сочетания в хакасском языке (говор села Нижняя Тёя) // Чтения памяти Э.Ф. Чиспиякова. Ч. II. Новокузнецк, 2000. С. 27-29.

6. Консонантные сочетания на стыке морфем (в нижне-тёйском говоре хакасского языка) // Материалы международной конференции «Письменность: Становление и развитие науки в Туве». Ч. I. Кызыл, 2000. С. 37-38.

7. Хакасские консонанты в позиции внешнего сандхи // Материалы ХХХГХ Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2001. С. 121-122.

8. Биконсонантные сочетания в сагайском диалекте хакасского языка: морфонологический анализ // Языки коренных народов Сибири. Вып. 9. Фонологические системы. Новосибирск, 2001. С. 97-111.

9. Конститутивно-дифференциальные признаки хакасского консонантизма (на материале сагайского диалекта) // Третья зимняя типологическая школа: Международная школа по лингвистической типологии и антропологии. Материалы лекций и семинаров. М., 2002. С. 250-252.

10. Некоторые особенности хакасского консонантизма (на материале нижне-тёйского говора) // Материалы XL Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2002. С. 126-128.

11. V.V. Subrakova. Constitutive-distinctive features of Khakas consonan-tism // ICTL 2002. 11th International Conference on Turkish Linguistics. August 7-9,2002. Abstracts. Gazimagusa - North Cyprus, 2002. P. 88-89.

12. Биконсонантные сочетания в хакасском языке: морфонологический анализ // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Материалы международной конференции XXXIII Дульзоновские чтения. Ч. II. Томск, 2002. С. 200-205.

13. Системно-структурная организация консонантизма нижне-тёйского говора хакасского языка // Гуманитарные науки в Сибири. Новосибирск.

2002. №4. С. 21-26.

14. Шумные гуттуральные согласные нижне-тёйского говора хакасского языка // Материалы XLI Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск,

2003. С. 95-97.

15. Артикуляторные характеристики шумных переднеязычных согласных хакасского языка (на материале нижне-тёйского говора сагайского диалекта) // Материалы XLIII Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. Новосибирск, 2005 С. 121-123.

16. Структурно-таксономическая организация хакасского консонантизма (на материале нижне-тёйского говора) // Тезисы международной научно-практической, конференции «XXXIV Дульзоновские чтения». Томск, 2005 (в печати).

17. Артикуляторные настройки шумных согласных сагайского диалекта хакасского языка // Материалы региональной научно-практической конференции «Сохранение и развитие родного языка в условиях полиэтнического пространства». Горно-Алтайск, 1-2 июня 2004 (в печати).

18. Артикуляторные характеристики малошумных согласных сагайского диалекта хакасского языка (на материале нижне-тёйского говора) // Материалы конференции «Языки народов Сибири и сопредельных регионов». Новосибирск, 5-7 октября 2004 (в печати).

Отпечатано в ЗАО РИЦ «Прайс-курьер», тел. 30-72-02, зак. тираж 100

ï ,„

• » - £ Ji í » , J tboifivizf i ^

13 I'M 2-35 t1

\ /

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Субракова, Вия Васильевна

ВВЕДЕНИЕ.3

Глава I. ИСТОРИЯ ВОПРОСА. ПОНЯТИЙНО-ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ АППАРАТ И МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ.12

1.1. Хакасы и хакасский язык.12

1.2. Нижне-тёйский говор в системе диалектов и говоров хакасского языка.14

1.3. Изучение консонантизма диалектов хакасского языка.16

1.4. Актуальные проблемы изучения консонантизма.22

1.5. Понятийно-терминологический аппарат исследования.28

1.6. Методика исследования.38

Лингвистические методы.38

Соматические методы.41

Акустические методы.44

Глава II. СОСТАВ СОГЛАСНЫХ ФОНЕМ НИЖНЕ-ТЁЙСКОГО

ГОВОРА САГАЙСКОГО ДИАЛЕКТА ХАКАССКОГО ЯЗЫКА.46

2.1. Дистрибуция и инвентарь согласных фонем.46

2.1.1. Дистрибуция и инвентарь шумных согласных фонем.46

2.1.1.1. Дистрибуция губно-губных согласных фонов.46

2.1.1.2. Дистрибуция переднеязычных согласных фонов.47

2.1.1.3. Дистрибуция заднеязычно-язычковых согласных фонов.48

2.1.1.4. Инвентарь шумных согласных фонем.50

2.12. Дистрибуция и инвентарь малошумных согласных фонем.57 2.2. Медиальные биконсонантные сочетания.63

2.2.1. Препозиция медиально-биконсонантных сочетаний -V[C]CV-.64

2.2.2. Постпозиция медиально-биконсонантных сочетаний -VC[C]V-.67

2.2.3. Биконсонантные сочетания в корневых морфемах.70

2.2.4. Биконсонантные сочетания на стыке корня и аффикса.72

2.2.5. Биконсонантные сочетания на стыке аффиксальных морфем.74

2.3. Выводы: динамика развития сагайского консонантизма.76

Глава III. СИСТЕМНО-СТРУКТУРНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ КОНСОНАНТИЗМА НИЖНЕ-ТЁЙСКОГО ГОВОРА САГАЙСКОГО ДИАЛЕКТА

ХАКАССКОГО ЯЗЫКА.83

3.1. Квалитативно-квантитативные характеристики шумных согласных.83

3.1.1. Артикуляторные характеристики шумных согласных.83

3.1.1.1. Артикуляторные характеристики губно-губных согласных.84

Губно-губная фонема [p]i.84

Губно-губная фонема [р]2.85

3.1.1.2. Артикуляторные характеристики переднеязычных согласных.85

Переднеязычная смычная фонема [t]i.86

Переднеязычная смычная фонема [t]2.92

Переднеязычная щелевая фонема [s] i.93

Переднеязычная щелевая фонема [s]2.96

Переднеязычная щелевая фонема [■$].97

Переднеязычная смычно-щелевая фонема [t|].100

3.1.1.3. Артикуляторные характеристики заднеязычно-язычковых согласных.102

Заднеязычно-язычковая фонема [x]i.102

Заднеязычно-язычковая фонема [х]2.105

3.1.1.4. Выводы: артикуляторные характеристики нижне-тёйских шумных согласных.105

3.1.2. Акустические характеристики шумных согласных.114

3.2. Квалитативно-квантитативные характеристики малошумных согласных.123

3.2.1. Артикуляторные характеристики малошумных согласных.123

3.2.1.1. Артикуляторные характеристики губно-губных согласных.124

Губно-губная носовая фонема [т].124

3.2.1.2. Артикуляторные характеристики переднеязычных согласных.124

Переднеязычная ртовая фонема [1].124

Переднеязычная ртовая фонема [г].127

Переднеязычная носовая фонема [п].128

3.2.1.3. Артикуляторные характеристики среднеязычных согласных.130

Среднеязычная ртовая фонема [j].130

3.2.1.4. Артикуляторные характеристики заднеязычно-язычковых согласных.132

Заднеязычно-язычковая ртовая фонема [q].132

Заднеязычно-язычковая носовая фонема [п.].133

3.2.1.5. Выводы: артикуляторные характеристики нижне-тёйских малошумных согласных.134

3.2.2. Акустические характеристики малошумных согласных. 140

3.3. Выводы: система согласных нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка.148

Глава IV. КОНСОНАНТНЫЕ СИСТЕМЫ В ТЮРКСКИХ ЯЗЫКАХ ЮЖНОЙ СИБИРИ В СОПОСТАВИТЕЛЬНОМ АСПЕКТЕ.153

4.1. Инвентари согласных фонем в тюркских языках

Южной Сибири.153

4.2. Артикуляторные и акустические характеристики согласных в тюркских языках Южной Сибири.155

4.2.1. Шумные согласные.155

4.2.1.1. Губно-губные фонемы.155

Фонемы [р].155

4.2.1.2. Переднеязычные фонемы.157

Фонемы [t] ([d]).157

Фонемы [s].161

Фонемы [J].163

4.2.1.3. Передне-среднеязычные фонемы.165

Фонемы [tfl (№, [h£]).165

Фонемы [3"].167

4.2.1.4. Гуттуральные фонемы.168

Фонемы fa] ([q], [к]).168

4.2.2. Малошумные согласные.172

4.2.2.1. Губно-губные фонемы.172

Фонемы [m], [w].172

4.2.2.2. Переднеязычные фонемы.173

Фонема [1].173

Фонема [г].176

Фонема [п].178

4.2.2.3. Среднеязычные фонемы.180

Фонема [j].180

Фонема [р].182

4.2.2.4. Гуттуральные фонемы.183

Фонема [у].183

Фонема [д].184

4.3. Выводы: общность и специфика консонантных систем в тюркских языках Южной Сибири.186

4.3.1. Инвентари согласных фонем.186

4.3.2. Системы согласных фонем.190

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Субракова, Вия Васильевна

Актуальность исследования. Хакасский язык - это язык коренного населения Минусинской котловины и предгорий Западных Саян, проживающего на территории современной Республики Хакасия - в верховьях рек Абакан, Чулым, Енисей [Бутанаев 1995: 5]. Хакасы - молодая тюркоя-зычная народность, включающая в себя ряд разнородных этнических групп [Радлов 1929: 16] и не имевшая еще в позапрошлом веке общего самоназвания. Этноним «хакасы», представляющий собой китайское название племени (хагиас), жившего в древности в отрогах Саян, был принят после 1917 года [Карпов 1966: 428]. В 1926 г. формирующийся хакасский литературный язык получил письменность на русской основе, которая используется и в настоящее время [Инкижекова 1951]. Первая хакасская грамматика написана Н.П. Дыренковой [1948]. Исследования в области фонетики, грамматики и лексикологии проводятся в настоящее время лингвистами Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории и Хакасского государственного университета имени Н.Ф. Катанова.

Современный разговорный хакасский язык вследствие этнической неоднородности его носителей состоит из четырех территориальных диалектов [Патачакова 1992а], различающихся, прежде всего, фонетическими особенностями. Диалекты прошли длительный процесс нивелирования, в результате чего были выработаны некоторые общие нормы, лежащие сейчас в основе общенародного хакасского языка и базирующиеся главным образом на двух основных диалектах - качинском и сагайском [Письменные языки мира 2000: 525]. Однако, как показывают исследования, хакасский литературный язык еще не окончательно сформировался, опорные диалекты - сагайский и качинский - сохраняют свою самобытность [Кыш-тымова 1990: 5-7; 1995: 45; 2001]. Лингвистам необходимо исследовать все диалекты хакасского языка, а также составляющие их говоры и подговоры. Особенно остро задача сохранения и изучения лингвистических данных стоит перед фонетистами, поскольку выявить особенности артикуля-ционно-акустической базы этноса можно лишь при наличии носителей данного языка, диалекта или говора.

Цель данной работы - выявить состав и систему согласных фонем нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка, путем сопоставительно-типологического анализа определить специфику консонантизма нижне-тёйского говора в ряду хакасских говоров и диалектов, а также контактных тюркских языков южносибирского ареала.

Для достижения намеченной цели необходимо решить следующие задачи: 1) выявить шумные и малошумные согласные звуки, реализующиеся в потоке речи нижне-тёйцев, определить возможности их позицион-но-комбинаторного распределения, установить типы медиально-бикон-сонантных сочетаний в корневых морфемах, на стыке корня и аффикса и на стыке аффиксальных морфем; 2) выявить состав, дистрибуцию и комбинаторику согласных фонем нижне-тёйского говора хакасского языка и их основные позиционно-комбинаторные оттенки; 3) используя инструментальные методы, определить артикуляторные и акустические параметры речевых реализаций согласных фонем; 4) определить систему конститутивно-дифференциальных признаков (основных и дополнительных), структурирующих консонантную систему нижне-тёйского говора; 5) определить место фонологической системы согласных единиц нижне-тёйского говора в типологической классификации консонантных систем языков Сибири и сопредельных регионов; 6) путем сопоставления результатов данного исследования с материалами, опубликованными в тюркологической литературе по другим говорам и диалектам хакасского языка, а также по контактным тюркским языкам Южной Сибири, определить специфику консонантизма нижне-тёйского говора на фоне опорных диалектов хакасского литературного языка, а также других родственных языков.

Объект исследования - речь носителей нижне-тёйского говора.

Материалом исследования послужили хакасские словоформы, выписанные из Хакасско-русского словаря [1953]. Затем во время экспедиций эти словоформы записывались в произнесении информантов - носителей нижне-тёйского говора, расписывались на карточки и обрабатывались. Проанализировано более 1000 карточек-словоформ. Для изучения артику-ляторных параметров реализаций согласных фонем говора снято 27 рентгенограмм по двум дикторам (дикторы 1, 2; далее - дц. 1, 2) и 110 дентопа-латограмм от 3-х дикторов (дд. 1-3). Для определения акустических характеристик согласных были созданы с помощью компьютерных программ CoolEdit и CoolPro звуковые файлы (более 300) и обработаны в программах WinCecil и SpeechAnalyzer по показателям осциллограмм, спектрограмм , огибающих кривых основного тона и интенсивности. Результаты метрической обработки экспериментального материала занесены в таблицы в абсолютном выражении, переведены в относительные данные и описаны. При транскрибировании материала использовались знаки Международного фонетического алфавита (МФА) с уточнениями JI.B. Щербы и В.М. Наделяева [Ладефогед 1999: 28-31; Зиндер 1979: 150, 199; Наделяев 1960] и дополнениями, внесенными в последние годы в Лаборатории экспериментально-фонетических исследований Института филологии СО РАН [Селютина 2004; Уртегешев 2002; 2004]. Для проведения сопоставительно-типологического анализа использовались результаты, опубликованные в трудах отечественных тюркологов.

Научная новизна. Данная работа является первым специальным исследованием фонетики нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка. Впервые система согласных нижне-тёйского говора описывается с использованием объективных экспериментально-фонетических методов. Выявлен инвентарь согласных фонем, их дистрибутивно-комбинаторные характеристики, некоторые морфонологические закономерности, определен структурный тип консонантизма, выявлены доминантные характеристики артикуляторно-акустической базы нижне-тёйцев, установлена общность и специфика структурно-таксономической организации консонантизма в южно-сибирских тюркских языках. На основании анализа экспериментального материала установлен переходный характер системы согласных нижне-тёйского говора - оппозиция по длительности вытесняется оппозицией по звонкости.

Положения, выносимые на защиту

1. Инвентарь согласных фонем в нижне-тёйском говоре насчитывает 17 единиц: 10 шумных согласных фонем — [р «р, Ь»], [р: «р:»], [t «t, d»], t: «t:»], [s «s, z»], [s: «s:»], [f~: «/':», <<t[:»], [3 «3"»], [/ «к», «д», «/», щ»], [X: «к:», «/:»], и 7 малошумных - [m], [n], [r], [1], [j], [q «у», «у», «Oj»], [п. «ц», «п.»].

2. Консонантизм нижне-тёйского говора носит переходный характер: подчиняясь законам внутреннего развития, а также испытывая сильное влияние русского языка, квантитативно ориентированная система согласных перестраивается на оппозицию по звонкости-глухости. Об этом свидетельствуют результаты акустического анализа: если параметры интервокальных шумных согласных указывают на фонематичность противопоставления единиц по темпоральным признакам, то для медиально-постсона-нтных реализаций фонем зоны разброса квантитета частично перекрывают друг друга, равно как и зональное распределение параметров глухости / звонкости; однако средние относительные данные указывают на становление системы, организованной оппозицией единиц по работе голосовых связок.

3. Существенное оглушение сонорных согласных'I, г, j (до 74,6% длительности звука) в препозиции к шумным глухим и в позиции абсолютного конца слова указывает на некорректность использования термина «сонорные» применительно к нижне-тёйскому говору сагайского диалекта хакасского языка; рассматриваемый класс согласных квалифицируется как класс малошумных консонантов.

4. Позиции внешнего сандхи - анлаутного и ауслаутного - являются своеобразным маркером степени аналитизма данного словосочетания: если оно осознается как свободное словосочетание, то в анлауте второго слова или в ауслауте первого функционируют долгие глухие фонемы [р:], [t:], [s:L [iT:L [хО; если же словосочетание стянулось в сложное слово, лекси-кализовалось, представляет собой аналитическую форму глагола, то в анлауте второго его компонента или в ауслауте первого реализуются краткие фонемы [р], [t], [s], [3"], [х] в своих звонких или озвонченных аллофонах.

5. Сопоставление результатов исследования нижне-тёйского консонантизма с данными, приведенными В.В. Радловым в фундаментальном труде «Phonetik der Nordlichen Tiirksprachen» [1882], позволило выявить закономерности, характеризующие динамику развития сагайского консонантизма за последние полтора века (если учитывать предшествующий изданию период сбора материала): констатируемые на современном синхронном срезе сагайского диалекта (нижне-тёйский говор) процессы спи-рантизации смычных и аффрикат, расширения сферы функционирования сонорных (малошумных) согласных свидетельствуют о развитии системы по пути ослабления напряженности как артикуляционно-базовом признаке.

Все языки различаются по составу шумных фонем. Прежде всего, эти различия касаются количества фонем, соответствующих нижне-тёйским долгим. Наиболее развернутой и симметричной является система шумных согласных шорского языка, организованная по трихотомическому принципу. Все остальные системы - бинарные. Максимум несовпадений в инвентарях шумных согласных в южносибирских тюркских языках приходится на класс шипящих согласных — щелевых и смычно-щелевых.

Большее единообразие констатируется для состава малошумных согласных фонем. По инвентарю малошумных единиц нижне-тёйский говор совпадает с языком туба-кижи и с сут-хольским говором тувинского языка, то есть с тюркскими языками, входящими (полностью или по ряду признаков) в уйгуро-урянхайскую группу.

Языки этой же группы — хакасский и тувинский, а также язык бара-бинских татар объединяет отсутствие малошумной среднеязычной фонемы [р], функционирующей в алтайском, кумандинском, чалканском и шорском языках; в языке туба-кижи согласный <<р» зафиксирован в качестве аллофона фонемы Ц].

На фоне других южносибирских тюркских языков, в том числе и уйгуро-урянхайских, нижне-тёйский консонантизм отличается бедностью класса среднеязычных согласных - он представлен лишь малошумной фонемой [j]. Функционирующий в соседних тюркских языках среднеязычный смычный звук h (на фонемном или аллофонном уровне) в нижне-тёй-ском говоре отсутствует; фонемы [tf] и [3"], определяемые в контактных языках как среднеязычные или передне-среднеязычные, реализуются у нижне-тёйцев как переднеязычные.

Спецификой хакасских, в том числе и нижне-тёйских, гуттуральных согласных является реализация шумных фонем [х] и [хО в смычных аллофонах «к», «д» - в мягкорядных словоформах, в щелевых «х», «oj» -в твердорядных, а также проявления малошумной фонемы [oj] в слабосмычных g (реже - в узко щелевом у) в мягкорядных словах и в щелевых щ» - в твердорядных. Таким образом, мягкорядные реализации заднеязычно-язычковых фонем отличаются от твердорядных не только локализацией, но и способом артикуляции.

В говоре не функционируют отмечаемые в контактных тюркских языках щелевой заднеязычный «х» и смычные язычковые «q» и «о>» -класс нижне-тёйских гуттуральных фонем представлен меньшим количеством вариантов по сравнению с родственными языками.

С другой стороны, хакасский, кумандинский, тубинский, шорский и тувинский консонантизм объединяет наличие типично саяно-североалтай-ской малошумной фонемы [oj], не функционирующей в алтайском, чалкан-ском и барабинско-татарском языках.

В отличие от других языков, в барабинско-татарском выделяется типично кыпчакско-тюркская губно-губная фонема [w]; в языке туба-кижи и в тувинском согласный «w» отмечается в статусе аллофона.

Основным фонематическим признаком, организующим тувинский (в том числе и сут-хольский) консонантизм, является степень напряженности единиц системы: фонемы противопоставлены как сильные/слабые/ сверхслабые; аспирация - сопутствующий КДП.

В языке барабинских татар система определяется оппозицией по фа-рингализованности / нефарингализоеанности настроек; степень напряженности обусловлена наличием/отсутствием фарингализации.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретические положения и выводы диссертационной работы могут быть использованы - и уже используются - в сравнительно-сопоставительных и типологических исследованиях фонетики тюркских языков, в диалектологических и лингвогеографических разработках, при написании фонетических разделов в учебниках и учебных пособиях по хакасскому, русскому и иностранному языкам для школ и средних специальных учебных заведений с хакасским контингентом учащихся, при разработке лекционных курсов по тюркской фонетике для лингвистических отделений гуманитарных факультетов вузов Сибири.

Структура работы. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и приложения.

Апробация работы. Основные положения исследования изложены в докладах на двенадцати конференциях различного уровня (одиннадцати международных и одной региональной): на семи Международных научных студенческих конференциях «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирский государственный университет, 1998-2000, 2001-2004); на Международной конференции «Письменность: становление и развитие науки в Туве» (Кызыл, 2000); на Второй и Третьей зимних международных типологических школах-семинарах молодых ученых по лингвистической типологии и антропологии (Москва, 2000, 2002); на XXIII Международных Дульзоновских чтениях (Томск, 2002); на региональной конференции «Языки народов Сибири и сопредельных регионов» (Новосибирск, 2004).

Публикации по теме диссертации:

5. Биконсонантные сочетания в хакасском языке (говор села Нижняя Тёя) // Чтения памяти Э.Ф. Чиспиякова (к 70-летию со дня рождения). Часть II. - Новокузнецк, 2000. - С. 27-29.

7. Хакасские консонанты в позиции внешнего сандхи // Материалы XXXIX Международной научной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс». Языкознание. - Новосибирск, 2001. -С. 121-122.

8. Биконсонантные сочетания в сагайском диалекте хакасского языка: морфонологический анализ // Языки коренных народов Сибири. Вып. 9. Фонологические системы. - Новосибирск, 2001. - С. 97—111.

9. Конститутивно-дифференциальные признаки хакасского консонантизма (на материале сагайского диалекта) // Третья зимняя типологическая школа: Международная школа по лингвистической типологии и антропологии. Московская область, 29 января - 6 февраля 2002 г. Материалы лекций и семинаров. - М., 2002. - С. 250—252.

11. V.V. Subrakova. Constitutive-distinctive features of Khakas con-sonantism // ICTL 2002. 11th International Conference on Turkish Linguistics. August 7-9, 2002. Abstracts. - Gazimagusa - North Cyprus, 2002. P. 88-89.

12. Биконсонантные сочетания в хакасском языке: морфонологический анализ // Сравнительно-историческое и типологическое изучение языков и культур. Преподавание иностранных и национальных языков: Материалы международной конференции XXIII Дульзоновские чтения. Ч. II. - Томск, 2002. - С. 200-205.

13. Системно-структурная организация консонантизма нижне-тёйского говора хакасского языка // Гуманитарные науки в Сибири. - Новосибирск. 2002. № 4. - С. 21-26.

16. Структурно-таксономическая организация хакасского консонантизма (на материале нижне-тёйского говора) // Тезисы международной научно-практической конференции «XXIV Дульзоновские чтения». — Томск, 2005 (в печати).

17. Артикуляторные настройки шумных согласных сагайского диалекта хакасского языка // Материалы региональной научно-практической конференции «Сохранение и развитие родного языка в условиях полиэтнического пространства». — Горно-Алтайск, 1-2 июня 2004 (в печати).

18. Артикуляторные характеристики малошумных согласных сагайского диалекта хакасского языка (на материале нижне-тёйского говора) // Материалы конференции «Языки народов Сибири и сопредельных регионов». — Новосибирск, 5-7 октября 2004 (в печати).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Консонантизм нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка"

4.3. Выводы: общность и специфика консонантных систем в тюркских языках Южной Сибири

4.3.1. Инвентари фонем

Все сопоставляемые в данной работе консонантные системы различаются количественным и качественным составом инвентарей фонем.

Как отмечалось выше, в нижне-тёйском говоре функционируют 17 единиц консонантной системы - 10 шумных и 7 малошумных. Сагай-ский и качинский диалекты, в которых Д.И. Чанков констатирует одинаковые инвентари фонем, отличаются от нижне-тёйского говора меньшим общим количеством фонем — их 16 (11 шумных и 5 сонорных), большим числом единиц подсистемы шумных и меньшим — сонорных, что объясняется трактовкой фонемы й как шумной и невыделением сонорной фонемы г (г).

Алтайский консонантизм, совпадая с нижне-тёйским говором хакасского языка по количеству единиц системы - 10 шумных и 7 малошумных, отличается отсутствием некоторых фонем (шумных — долгой [s:], краткой [3~], и малошумной [q]), но функционированием в системе шумных кратких [Л, [h] и малошумной среднеязычной jji], которых нет в нижне-тёйском.

Система согласных языка кумандинцев включает, как и нижне-тёйский говор, 17 фонем, но шумных единиц в кумандинском 9, а малошумных - 8: в языке кумандинцев нет долгой [s:] и краткой но функционируют шумная краткая фонема [р] и малошумная [р].

В языке туба-кижи 18 согласных фонем - 11 шумных и 7 малошумных. От нижне-тёйского инвентаря фонем отличается отсутствием в системе долгой [s:] и краткой [3'], но наличием трех щелевых шипящих фонем с различной степенью палатализации: [f], Ц1], [/"]; состав малошумных единиц совпадает с нижне-тёйским.

В языке чалканцев инвентарь согласных включает 18 единиц — 12 шумных и 6 малошумных. При этом нижне-тёйским долгим фонемам [р:Ь [*:Ь Is:b If": ~tf:], [*:] соответствуют долгие же чалканские фонемы [р]> № Isb Lfb fq]; нижне-тёйским кратким фонемам [р], [tj, [s], [3'J, М соответствуют чалканские краткие фонемы [|3], [d], [z], [3], [у]. Кроме того, к шумным единицам в языке чалканцев отнесены долгий [h] и краткий [j]; в системе малошумных нет [j] и [у] (они перешли в систему шумных - как в сагайском и качинском диалектах хакасского языка), но есть среднеязычная фонема (jl].

В шорском языке (мрасский диалект) представлена наиболее развернутая система согласных: в ней функционируют 35 фонем - 19 шумных и 16 малошумных. При этом, если в нижне-тёйском говоре фиксируется относительно последовательное бинарное противопоставление шумных фонем, то в шорском аналогичная подсистема построена по трихотомическому принципу: кроме пяти кратких инъективно-эйективных ([2е]» [t ]? [s*e], с с lit' ]> ]) и пяти долгих эйективно-инъективных фонем (['д:], ['!:], ['§:], ['!Ш:Ь 1'^:]), соответствующих нижне-тёйским кратким и долгим единицам, выделяются пять полудолгих статичных фонем ([р*], [t»J, [s«], [ВД*'], С к-]), а также три шипящие фонемы ([£ ], []*•], ['£:]) и корнеязычная фарин-гальная фонема [q-], не имеющие соответствий в нижне-тёйском говоре.

В подсистеме малошумных согласных шорского языка трихотомическая оппозиция констатируется лишь для фонем типа [ш*] и []].

В барабинско-татарском языке функционируют 19 согласных фонем - 12 шумных и 7 малошумных. В подсистеме шумных согласных выделяются пары нефарингализованных и фарингализованных фонем [р] — ['р], [*] ~ ['*]» Is) ~~ I'sb [q] I'q], соответствующих нижне-тёйским кратким и долгим фонемам [р] - [р:], [t] - [t:], [s] - [s:], [x] - [x:)5 барабинско-татарская фарингализованная фонема ['^tj] соответствует нижне-тёйской долгой фонеме [tfc], но соответствия краткой фонеме [3"] у барабинцев нет. Кроме того, в языке барабинских татар констатируется пара фонем Ц] — ['J], и фарингальная [X], не имеющие коррелятов в нижне-тёйском говоре. В подсистеме малошумных согласных у барабинцев нет гуттуральной фонемы [q], характерной для языков саяно-североалтайского региона, но есть губно-губная фонема [w].

В сут-хольском говоре центрального диалекта тувинского языка констатировано 16 согласных фонем - 9 шумных и 7 малошумных. Если в барабинско-татарском языке обнаруживаются четыре пары шумных фонем, соответствующих нижне-тёйским кратким и долгим фонемам, то в сут-хольском говоре — лишь две пары, единицы которых различаются как слабые и сильные: [д] — [jjc], [t] — [Iе]; остальные шумные фонемы ([s], [Д, [tg], [к], [х]) квалифицируются в сут-хольском говоре как слабые, не имеющие сильных коррелятов. Меньшее количество сильных шумных согласных фонем в сут-хольском говоре по сравнению с литературным тувинским языком и рядом тувинских диалектов и говоров свидетельствует о развитии системы по пути упрощения, компенсируемом, в частности, богатством тувинского вокализма. Состав малошумных фонем полностью совпадает с нижне-тёйским.

Таким образом, в сопоставляемых языках, диалектах и говорах выделяется от 16 до 19 согласных фонем (16 - в сагайском и качинском диалектах хакасского языка, сут-хольском говоре тувинского языка; 17 -в нижне-тёйском говоре хакасского языка, в алтайском и кумандинском языках, 18 — в языках туба-кижи и чалканцев, 19 — в барабинско-татарском языке); исключение составляет шорский язык, в котором функционируют 35 консонантных единиц.

Все рассматриваемые здесь языки различаются по составу шумных фонем. Прежде всего эти различия касаются количества фонем, соответствующих нижне-тёйским долгим.

Как видно из предыдущего обзора, наиболее развернутой и симметричной является система шумных согласных в шорском языке, организованная по трихотомическому принципу. Все остальные системы - бинарные. Наиболее уравновешенной представляется система шумных в языке чалканцев, в звуковой системе которого функционируют пять пар шумных согласных, состоящих в оппозиции по краткости-долготе: [р] — [[$], [t] — [d], [s] - [z], [J] - [зЬ [Ь] - [j], [q] - [у], хотя, на наш взгляд, вызывает сомнение трактовка фонемы [h] как долгой, а фонемы [j] как краткой. Далее следует язык барабинских татар, в котором пять нефарингализованных фонем, соответствующих нижне-тёйским кратким (кроме фонемы [J]), коррелируют с пятью фарингализованными, соответствующими нижне-тёйским долгим (кроме [»J]): [р] - ['р], [t] - ['t], [s] - ['s], Ц] - ['Л, [q] - ['qj; непарными являются только фонемы [tj] и [X].

Что касается подсистем шумного консонантизма алтайского, куман-динского, тубинского языков, то в них долгие корреляты кратких фонем констатируются лишь для смычных фонем: [р] - [р:], [t] - [t:J, |kj - |k:J. Кроме того, в алтайском выделена пара коррелятов [h] — ftig:], краткие фонемы [s] и [р ] остаются непарными по основному системообразующему признаку. В кумандинском и тубинском непарными по признаку длительности являются те же краткие [s] и [f ], а также долгая аффриката [Jig:]; при этом в языке туба-кижи, кроме слабопалатализованной фонемы функционируют умеренно- и сильнопалатализованная краткие единицы Ц1] и Ц").

Наименее симметричной является подсистема шумных консонантов сут-хольского говора тувинского языка: в нем зафиксированы лишь две пары смычных фонем ([£>] - [jjc], [t] - [|с]), остальные пять слабых согласных единиц, в том числе и смычная гуттуральная [к], не противопоставлены соответствующим сильным фонемам.

Как видно из обзора субсистем шумных согласных в южносибирских тюркских языках, максимум несовпадений приходится на класс шипящих согласных — щелевых и смычно-щелевых.

Большее единообразие можно констатировать для состава малошумных согласных фонем. По инвентарю малошумных единиц системы нижне-тёйский говор полностью совпадает с языком туба-кижи и с сут-хольским говором тувинского языка, то есть с языками, входящими (полностью или по ряду признаков) в состав уйгуро-урянхайской группы тюркских языков.

В нижне-тёйском говоре, в сагайском и качинском диалектах хакасского языка и сут-хольском говоре тувинского языка, а также в барабинско-татарском языке нет среднеязычной фонемы [р], которая функционирует в алтайском, кумандинском, чалканском, шорском языках; в языке туба-кижи согласный «ji» зафиксирован в качестве аллофона фонемы [j].

Нижне-тёйский, кумандинский, тубинский, шорский и сут-хольский малошумный консонантизм объединяет наличие типично саяно-северо-алтайской фонемы [oj], не функционирующей в алтайском, чалканском и барабинско-татарском языках; в сагайском и качинском диалектах хакасского языка, на наш взгляд, данная фонема представлена ауслаутными согласными гиг.

В отличие от других языков, в барабинско-татарском выделяется губно-губная фонема [w], типичная для кыпчакских тюркских языков; в языке туба-кижи согласный «w» функционирует в статусе аллофона фонемы [р]. В языке туба-кижи согласный «w» функционирует в статусе аллофона фонемы [р].

При наличии определенных сходств в составе согласных фонем в языках Южной Сибири, обнаруживаются значительные расхождения в аллоэмических системах, а также в субстантных характеристиках реализаций фонем.

4.3.2. Системы согласных фонем

1. Во всех сопоставляемых в данной работе языковых образованиях консонантные системы подразделяются на два основных класса: класс шумных и класс малошумных согласных. К малошумным относятся согласные фонемы, традиционно квалифицируемые как сонорные, но, в отличие от них, не всегда реализующиеся в звучных оттенках и имеющие в определенных позиционно-комбинаторных условиях полузвонкие, час-тичнозвонкие и полностью глухие аллофоны.

Шумность и малошумность являются акустическими эффектами различной степени напряженности артикулирующих органов: шумные фонемы продуцируются при сильной или слабой напряженности (в тувинском, шорском, барабинско-татарском языках) или только при слабой напряженности (в хакасском, алтайском, кумандинском, тубинском, чалканском языках), в то время как малошумные произносятся, как правило, при сверхслабой напряженности речевого аппарата.

2. Как свидетельствуют результаты инструментального исследования, нижне-тёйский консонантизм структурируется оппозицией единиц по квантитативным параметрам: шумные согласные противопоставлены как краткие и долгие, малошумные квалифицированы как долготнонеопреде-ленные.

В этом заключается отличие нашей йтерпретации принципов структурной организации хакасского (нижне-тёйского) консонантизма от трактовки его Д.И. Чанковым, автором первого систематического научного исследования фонетики сагайского языка с применением инструментальных методов, считающим звонкость-глухость основным системообразующим признаком для согласных сагайского и качинского диалектов хакасского языка. На наш взгляд, такому толкованию системы противоречат отмечаемая автором возможность функционирования фонем п, т, с, к, х как в глухих, так и в звонких проявлениях, а также приведенные им объективные данные кимографирования.

Шумным согласным алтайского языка, кроме переднеязычных шумных щелевых с и ш, свойственна оппозиция по длительности: соотношение показателей относительной длительности кратких и долгих согласных в интервокальной позиции составляет в среднем 100:167 [Чумакаева 1978: 53]. Малошумные согласные реализуются как в кратких, так и в долгих оттенках.

В языке кумандинцев количественные характеристики шумных попарно гоморганных фонем [p]t, [р]2, [t](, [t]2, [k]i, [k]2 при их реализациях в тождественных позиционно-комбинаторных условиях - в интервокальной -V[C]V- и медиально-постсонантной -VC3[C]V- позициях - объединяются в две долготно-фонематические зоны: зону краткости, в пределах 26,5-110,6% СДЗ, и зону долготы, в пределах 111,2-183,6% СДЗ. Такая стабильная инвариантная распределенность долготных характеристик по двум достаточно четко выдержанным зонам позволила квалифицировать эти зоны в обобщенном виде как конститутивно-дифференциальные признаки рассматриваемых фонем и, следовательно, определить фонемы [p]i, [t]i, [k]i как краткие [р], [t], [к], а фонемы [р]2, [t]2, [к]2 - как долгие [р:], [t:], [к:].

Анализ количественных характеристик кумандинских инициально-превокальных шумных смычных реализаций «h» фонемы [j], укладывающихся в установленную для фонем [р], [t], [к] зону краткости, и оттенковых проявлений фонемы [hg:], вписывающихся в установленную для фонем [р:], [t:], [к:] зону долготы, позволил трактовать шумные смычные взрывные реализации «h» фонемы [j] как краткие, а репрезентанты фонемы [hg:] - как долгие.

Квантитативные характеристики оттенков шумных фонем [s] и [f], отличающиеся большой вариативностью и не распределяющиеся по долго-тно-фонематическим зонам краткости и долготы, позволяют квалифицировать оттенковые проявления фонем [s] и [f] как долготнонеопреде-ленные.

Квантитативные характеристики оттенков кумандинских малошумных фонем свидетельствуют о большой вариативности их длительностей, не распределяющихся по долготно-фонематическим зонам краткости-долготы, установленным для шумных гоморганных фонем [р], [t], [к] и [р:], [t:], [к:]. Значительный разброс длительностей в позиционно-комбинаторных оттенках фонем [m], [n], [I], [г], [j], [р], [д], [у] позволил квалифицировать их как долготнонеопределенные фонемы [Селютина 1983: 151].

Как количественные данные, так и артикуляторно-акустические качества реализаций шумных согласных фонем языка чалканцев свидетельствуют, что в основе различения согласных фонем [р], [t], [s], [J], [h], [q], с одной стороны, и фонем [|3], [d], [z], [3], [j], [у], с другой, лежит признак долготы-краткости, сопровождающийся признаками большей или меньшей силы артикуляторного напряжения и глухости-звонкости согласных [Кирсанова 2003: 118].

В языке туба-кижи соотношение средних относительных длительностей звуков «р» и «Ь», составляющее 1,3, позволяет определить звук «Ь» — оттенок фонемы [p]i - как краткий, а звук «Ь» — аллофон фонемы [р]2 — как долгий и, следовательно, квалифицировать фонему [р]| как краткую, а фонему [р]2 — как долгую.

Сопоставление относительных длительностей тубинских шумных глухих интервокальных согласных «Ъ> (84,7-189,7% СДЗ) и «ф> (69,7— 75,3% СДЗ) свидетельствует о полной иррелевантности звонкости / глухости и о лингвистической значимости оппозиции согласных по длительности: средняя относительная длительность звуков типа «t» составляет 142,7% СДЗ, звуков типа «d» - 72,5% СДЗ, что позволяет трактовать звук «d» — реализацию фонемы [t]i - как краткий, а звук «t» — манифестацию фонемы [t]2 - как долгий и, следовательно, квалифицировать фонему [t]i как краткую, а фонему [t]2 - как долгую; СОД аллофонов долгой фонемы превышает СОД вариантов краткой фонемы в 2,0 раза.

Аналогичное соотношение параметров длительности констатируется и для реализаций тубинских шумных межуточноязычно-язычковых фонем [k]i и [к]г. Дисперсия относительных длительностей звуков типа «к» - оттенков фонемы [к]г - заключается в диапазоне 113,9-140,4% СДЗ при СОД, равной 127,2% СДЗ; ОД звука «д» - оттенка фонемы [к]] - 66,6%) Л

СДЗ. Таким образом, СОД реализаций фонемы [к]2 в 1,9 раза превышает СОД оттенков фонемы [к]ь что позволяет определить фонему [к]| как краткую, а фонему [к]г - как долгую.

Анализ квантитативных характеристик интервокальных реализаций фонем [s] и [f] свидетельствует о высокой вариативности показателей их относительных длительностей, что дает основание квалифицировать эти фонемы как долготнонеопределенные.

Таким образом, характеристика согласных по квантитативным параметрам является системообразующей для современного тубинского консонантизма. Шумные согласные представлены краткими [р], [t], [к], долгими [р;]> М> Щ£']> [к:] и долготнонеопределенными [s], [р], [f], [f] фонемами; все малошумные согласные [m], [1], [r], [n], [j], [у], [д] - долготнонеопределенные: они могут реализоваться как в кратких, так и в долгих оттенках [Сарбашева 2004: 185-190,216].

3. Основным фонематическим признаком, структурирующим сут-хольский консонантизм, является степень напряженности единиц системы: фонемы противопоставлены как сильные / слабые / сверхслабые. Класс шумных сильных фонем представлен двумя фонемами: [рс] и [Iе]; шумных слабых - семью фонемами: [р], [t], [s], Q], [hj], [k], [x]; малошумных сверхслабых - семью единицами: [m], [г], [1], [n], [j], [у], [g]. Сопутствующим конститутивно-дифференциальным признаком является наличие / отсутствие придыхания: для аллофонов сильных фонем аспирация облига-торна, слабые и сверхслабые реализуются без придыхания либо (факультативно) со слабо выраженной аспирацией, сопровождающей взрыв у смычных согласных.

Оппозиция сут-хольских шумных согласных по напряженности и аспирации характерна лишь для смычных фонем - губных и переднеязычных; в классе щелевых и смычно-щелевых консонантов, а также в группе гуттуральных смычных основным системообразующим параметром является локальный признак [Кечил-оол 2004 а: 20-23].

4. Иной тип систем согласных фонем, организованных противопоставлением по наличию-отсутствию глоттализации, констатируется в шорском и барабинско-татарском языках.

В шорском языке (мрасский диалект) система шумных согласных структурируется тройной оппозицией по типу работы гортани и языка: инъективно-эйективные / статичные / эйективно-инъективные. Инъектив-но-эйективные согласные продуцируются при опускающейся гортани и продвигающемся вперед теле языка; статичные - при нейтральном положении гортани и языка; эйективно-инъективные — при поднимающейся гортани и оттягивающемся назад корне языка. Три типа артикуляторных настроек сопровождаются соответствующими акустическими эффектами: статичные согласные реализуются с акустическим эффектом среднего ровного резонирования; инъективно-эйективные - с акустическим эффектом высокого восходящего резонирования; эйективно-инъективные - с акустическим эффектом низкого нисходящего резонирования. Тип работы гортани и языка - основной КДП в системе шумного консонантизма.

Класс инъективно-эйективных шорских согласных фонем включает 6 единиц: [рс], [tc], [s-°], [£с], [tf' ], [k°]; класс статичных согласных - 7 фонем: [p-J, [t-], [s-], [[•], [hj/'L [k-], fa']; класс эйективно-инъективных - 6 фонем: ['g:], ['t:], ['§:], ['£:], ГШ, №]•

Артикуляторные и акустические параметры длительности, напряженности, фарингализации и аспирации согласных являются второстепенными конститутивно-дифференциальными признаками, сопутствующими характеристике по типу работы гортани и языка: инъективно-эйективные согласные являются краткими слабонапряженными орально-аспирирован-ными нефарингализованными; статичные согласные — полудолгие уме-реннонапряженные орально-неаспирированные нефарингализованные; эйективно-инъективные консонанты характеризуются как долгие сильнонапряженные фарингализованные орально-неаспирированные [Уртегешев 2002: 264-266].

Параметры работы гортани и языка являются также системообразующими и для шорских малошумных согласных: класс инъективно-эйективных шорских согласных фонем включает 2 единицы: [шс], [Iе]; класс статичных согласных — 6 фонем: [m-], [п-], [1-], [j], [g-], [q]; класс эйективно-инъективных - 8 фонем: ['m:L ['п:], ['!:], ['r°], ['j], ['д:], ['V], ['rj:] [Уртегешев 2004: 208-211].

Характер организации системы согласных в языке барабинских татар близок к тому, что был выявлен ранее для шорского языка: консонантизм определяется оппозицией по фарингализованности / нефарингализован-ности настроек. Степень артикуляторной напряженности является КДП, обусловленным наличием / отсутствием фарингализации.

Все согласные барабинско-татарского языка делятся на фарингали-зованные напряженные - [р]2, [t]2, [s]2, [j]2, [t|], [q]2, нефарингализованные ненапряженные - [p]i, [t]i, [s]i, Q]i, [q]i, [X] и нефарингализованные слабонапряженные - [m], [w], [1], [r], [n], 0], [Щ.

5. В южносибирских тюркских языках не выявлено консонантных систем, для которых основным конститутивно-дифференциальным признаком является признак наличия-отсутствия работы голосовых связок.

В сибирском регионе такие системы зарегистрированы только в северных тюркских языках - якутском и долганском. Как показало исследование долганского консонантизма, системообразующая роль оппозиции по звонкости-глухости не установлена с достаточной степенью определенности. С одной стороны, в группе шумных согласных Н.П. Бельтю-ковой выявлена общая тенденция к противопоставлению их по признакам глухости и звонкости, с другой стороны, намечается общее стремление к оппозиции по параметрам длительности. Обе тенденции проводятся в долганском языке с некоторыми нарушениями: зоны разброса показателей квантитета частично перекрывают друг друга, равно как и зональное распределение параметров глухости / звонкости; однако средние относительные данные указывают на становление системы, организованной оппозицией единиц по квантитету [Бельтюкова 2004].

Результаты проведенного инструментального исследования нижне-тёйского консонантизма также позволили зафиксировать довольно стремительно развивающийся процесс перехода системы в качественно иное состояние: подчиняясь законам внутреннего развития, а также испытывая сильное влияние русского языка, квантитативно ориентированная система согласных перестраивается на оппозицию по звонкости-глухости.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Исследование консонантизма нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка с использованием комплекса собственно лингвистических и экспериментально-фонетических методов позволило выявить основные доминантные признаки артикуляционно-акустической базы носителей говора и определить её специфику.

1. Результаты функционального анализа двенадцати шумных и восьми малошумных согласных звуков с применением дистрибутивных критериев позволили выделить в нижне-тёйском говоре сагайского диалекта хакасского языка 17 согласных фонем — 10 шумных: [р «р, Ь»]ь [р «р»]2, [t «t, d»],, [t «t»]2, [s «s, z»]i, [s «s»]2, «3~»], ЩТ «J'», «tf»], [% «k, g> X, q»]b [x «к, Х»Ь И семь малошумных: [m], [n], [г], [1], 0], [q «g, q»], [Д «rj, n»].

2. Анализ дистрибуции реализаций фонем типа [p]j, [t]i, [s]i и [x]i свидетельствует о том, что в зависимости от позиционно-комбинаторных условий эти фонемы могут проявляться -как в глухих р, t, s, k, х> так и в озвонченных или звонких b, d, z, g, q оттенках, что указывает на нерелевантность противопоставления согласных по звонкости / глухости.

3. Дистрибуция «звонких» манифестаций фонем [р]ь [t]b [s]i и [xli ограничивается медиальными позициями - интервокальной, пре- и постпозицией к малошумным согласным.

4. Реализация в интервокальной позиции — кроме «звонких» согласных b, d, z, g, q - малопродуктивных в этой позиции глухих р, t, s, k, х указывает на необходимость выделения самостоятельных фонем [р]2, [t]2, IXh и [Х]2.

5. Вопрос о конститутивно-дифференциальных признаках, определяющих оппозиции согласных фонем типа [р]ь ft] i, [s]i, и [p]2, [t]2, [s]2, [xh (соответственно), может быть решён только с применением объективных методов.

6. Компьютерные экспериментально-фонетические данные свидетельствуют о том, что интервокальные глухие согласные р, t, s, k, х, t£ действительно являются глухими - глухие компоненты в них составляют от 67,8 до 93,9% от длительности всего звука. Но так называемые звонкие согласные b, d, z, g и q реализуются преимущественно в глухих компонентах - звонкость составляет от 21,5 до 48,5% от длительности всего звука

В то же время, звуки р, t, s, k, х> ^Г с одной стороны, и звуки b, d, z, 3~, g и q, с другой, достаточно четко противопоставлены по признаку квантитативности: если абсолютная длительность звуков р, t, s, k, x>iT составляет от 209 до 238 мс, то длительность звуков b, d, z, 3', g и q зафиксирована в разбросе 76-162 мс; относительная длительность долгих глухих согласных реализуется в пределах 145,7—313,2% по отношению к длительности краткого «звонкого» коррелята.

7. Объективные экспериментально-фонетические данные свидетельствуют также о том, что медиально-постсонантные глухие согласные t, s, k> Xi if действительно являются глухими - глухие компоненты в них составляют от 81,1 до 100,0% от длительности всего звука. Но так называемые «звонкие» согласные d, z, g, q и з~ реализуются преимущественно в полузвонких компонентах - звонкость составляет от 52,0 до 60,0% от длительности всего звука.

В то же время, звуки t, s, k, x?iT> с одной стороны, и звуки d, z, g, q, 3", с другой, различаются по признаку квантитативности: если абсолютная длительность звуков t, s, k, XiiT составляет от 115 до 192 мс, то длительность звуков d, z, g, q, 3" зафиксирована в разбросе 54-98; относительная длительность долгих глухих согласных реализуется в разбросе 117,3%-268,5% от длительности «звонкого» коррелята. То есть, медиально-постсо-нантные согласные в большей мере, чем интервокальные, различаются по признаку глухости / звонкости, но с меньшей долей вероятности можно говорить об оппозиции медиально-постсонантных согласных по признаку квантитативности.

8. Таким образом, анализ качественно-количественных характеристик интервокальных шумных согласных позволяет утверждать, что подсистема шумных консонантов нижне-тёйского говора сагайского диалекта хакасского языка строится на противопоставлении по краткости / долготе, а не на оппозиции по глухости / звонкости. В таком случае, можно говорить о том, что различие согласных по квантитативным параметрам является фонематическим, а характеристика по работе голосовых связок - сопутствующим признаком. Но материал, приведенный по медиально-постсонантным консонантам, указывает на оппозиции согласных как по звонкости / глухости, так и по длительности. Следовательно, консонантная система в нижне-тёйском говоре сагайского диалекта хакасского языка имеет переходный характер: оппозиция по длительности вытесняется — как по причинам имманентного характера, так и под влиянием русского языка - оппозицией по глухости / звонкости.

9. Итак, объективные экспериментальные данные позволяют определить подсистему нижне-тёйского шумного консонантизма как состоящую из десяти фонем: пяти кратких — [р], [t], [s], [3^, [х] и пяти долгих — р:], [t:], [s:], Ш* Ш

10. Экспериментальные данные, свидетельствуют о том, что малошумные согласные нижне-тёйского говора хакасского языка функционируют не только в звонких, но и в полузвонких, а также в частично звонких и полностью глухих аллофонах, что указывает, на некорректность использования термина «сонорные» применительно к консонантам типа ш, 1, г, п, j, g, q, д. Согласные фонемы [ш], [г], [1], [n], [j], [oj], [ц] квалифицируются как малошумные (по акустической характеристике) сверхслабые (по арти-куляторным параметрам).

11. По сравнению с родственными тюркскими языками Южной Сибири нижне-тёйский консонантизм отличается бедностью подсистемы среднеязычных согласных — она представлена лишь малошумной фонемой [j]. Функционирующие в соседних тюркских языках среднеязычные консонанты h и ji в нижне-тёйском говоре отсутствуют, фонемы [t[] и [3"], определяемые в тюркских языках Южной Сибири как среднеязычные или переднеязычно-среднеязычные, реализуются в нижне-тёйском говоре хакасского языка как переднеязычные.

12. Следует отметить некоторую избыточность оппозиций, в которые вступают переднеязычная слабопалатализованная двухфокусная аффриката [t£] и переднеязычная сильнопалатализованная щелевая двухфокусная фонема [з~]: эти фонемы противопоставлены не только по способу образования, но и по работе голосовых связок (69,7% звонкости позволяют считать интервокальный звук 3" действительно звонким), а также по длительности (относительная длительность звука ^ составляет 313,2% по отношению к длительности звука 3"); различаются они и по степени палатализации. По-видимому, следствием такой избыточности, а также стремлением системы к симметрии, является активно реализуемая в современном нижне-тёйском говоре тенденция к вытеснению смычно-щелевой фонемы [t£] щелевой силнопалатализованной фонемой [f].

13. Характерной особенностью нижне-тёйских гуттуральных согласных является манифестация шумной краткой фонемы [х] в смычных аллофонах «к, д» (в мягкорядных словоформах) и в щелевых «х, ор (в твердорядных словоформах); шумной долгой фонемы [х:] в смычном «к:» (в мягкорядных словоформах) и щелевом «х:» (в твердорядных словоформах). Кроме того, типичная для тюркских языков сингармоническая корреляция в пределах словоформы заднеязычных (~ межуточноязычных) консонантов с мягкорядным вокализмом и язычковых согласных с твёрдорядными гласными имеет свою специфику в исследуемом говоре: мягко-рядные реализации фонем [х] и отличаются от твердорядных аллофонов этих же фонем не только активным артикулирующим органом и локу-сом образования, но и способом артикуляции — мякгорядные оттенки являются смычными («к, д», «к:»), твердорядные — щелевыми («х, ор>, «х^»)-Малошумная фонема [q] реализуется в слабосмычных или щелевых оттенках «д», «у» (в мягкорядных словоформах) и только в щелевых «q» (в твердорядных словоформах). В говоре не функционируют отмечаемые в алтайском литературном языке и его диалектах, в тувинском и некоторых других тюркских языках шумный щелевой заднеязычный х, и шумные смычные язычковые q, cf. Таким образом, подсистема нижне-тёйских гуттуральных фонем представлена меньшим количеством вариантов по сравнению с родственными тюркскими языками.

14. Определенную трудность представляет фонематическая трактовка заднеязычных и язычковых консонантов д, у и q. Анализ дистрибуции этих звуков, учет особенностей их артикулирования и восприятия, объективные экспериментальные данные позволили разграничить довольно близкие в артикуляторно-акустическом отношении шумные слабые звуки g и q — реализации шумной слабой краткой фонемы [х], и малошумные звуки g у) и q - аллофоны малошумной сверхслабой фонемы [q], отмечаемой в большинстве тюркских языков Южной Сибири. В финальной позиции звуки у и q-на слух глухие или частично оглушенные сверхслабые, что не позволяет отнести их к классу шумных слабых согласных; оказавшись в интервокальной или медиально-преконсонантной позициях, звуки у и q также реализуются как сверхслабые.

Правомерность разнофонемной трактовки рассматриваемых консонантов подтверждается их дистрибутивными характеристиками: шумные звонкие оттенки «д» и «q» фонемы [х], как и все нижне-тёйские консонанты этого класса, сочетаются в медиали словоформы лишь с малошумными согласными, в то время как малошумные «у» и «q» комбинируются не только с малошумными, но и со звонкими согласными. Возможность реализации малошумного щелевого язычкового «q» в финальной позиции словоформы сближает нижне-тёйский говор с хакасским литературным языком и с качинским диалектом, но выделяет его в рамках сагайского диалекта, где по данным Д.И. Чанкова «вместо конечного г произносится твердый вариант г, . в сагайском диалекте г в конце слова не встречается».

15. Анализ комбинаторики согласных в нижне-тёйском говоре са-гайского диалекта хакасского языка свидетельствует о том, что в медиаль-но-преконсонантной позиции -V[C]CV- шумные глухие согласные С| комбинируются с шумными глухими же согласными Ci и с малошумными согласными Сз. Шумные звонкие согласные С2 выступают в препозиции только к малошумным согласным Сз. Малошумные согласные С3 сочетаются в этой позиции и с шумными глухими С|, и с шумными звонкими С2, и с малошумными согласными С3. В медиально-постсонантной позиции шумные глухие Ci сочетаются с препозитивными шумными глухими С] и малошумными С3. Шумные звонкие согласные выступают в постпозиции только к малошумным согласным Сз; сочетания двух шумных звонких не отмечены. Малошумные согласные сочетаются постпозитивно и с шумными глухими Сь и с шумными звонкими С2, и с малошумными согласными Сз.

Таким образом, комбинаторные возможности нижне-тёйских согласных в медиально-биконсонантных комплексах являются типичными для тюркских языков. Исключение составляют сочетания шумный глухой + малошумный С] + Сз, возникшие вследствие очень развитого в хакасском языке явления редукции гласных - вплоть до полного их выпадения - и образования новых нетипичных комбинаций консонантов. Особенностью нижне-тёйского консонантизма является и ограничение сочетаемости звонких согласных только малошумными согласными и запрет на комбинации звонкий + звонкий. Сочетания малошумный + шумный глухой Сз + Сь встречающиеся (так же, как и шумные глухие согласные С] в интервокальной позиции) в современных тюркских языках Южной Сибири в весьма ограниченном количестве лексем, являются малопродуктивными и в нижне-тёйском говоре.

16. Результаты сопоставления биконсонантных сочетаний, выявленных в говоре села Нижняя Тёя, с данными, приведенными Д.И. Чанковым для сагайского и качинского диалектов хакасского языка, свидетельствуют о том, что в говоре села Нижняя Тёя сагайского диалекта не встретились сочетания -мт-, -мч-, -мг-, -лц-, зафиксированные Д.И. Чанковым для сагайского и качинского диалектов. В исследуемом нами говоре сочетания -мт-, -йч-, -мч- функционируют в озвонченном варианте -мд- -md-, -йч- -j'f-, -мч- -тз~-; т.е. происходит прогрессивная ассимиляция согласных по звонкости. Принимая во внимание точку зрения С.Е. Малова о том, что тюркские языки развиваются по пути озвончения, следует отметить, что в рассматриваемом говоре процесс ассимиляции согласных по звонкости протекает интенсивнее, чем в опорных диалектах нормированного литературного языка.

Функционирование в говоре с. Нижняя Тёя медиально-биконсо-нантного сочетания -лн-, соответствующего сагайскому и качинскому комплексу -лц-, свидетельствует о прогрессивной ассимиляции согласных по активному артикулирующему органу. Кроме того, соответствие нижне-тёйских сочетаний -йч-, -мч- (со щелевым вторым компонентом -ч) сагай-ским и качинским консонантным комплексам -йч-, -мч- (со вторым смыч-но-щелевым компонентом -ч) свидетельствует о развитии нижне-тёйского консонантизма по пути спирантизации.

Таким образом, анализ дистрибуции и комбинаторики нижне-тёйских согласных в составе медиально-биконсонантных сочетаний в сопоставлении с аналогичными комплексами в опорных диалектах хакасского литературного языка — в сагайском и качинском — указывает на большую продуктивность ассимилятивных процессов в исследуемом говоре и на стремление к упрощению артикуляторных усилий - к спирантизации постпозитивных компонентов биконсонантных комплексов внутри словоформы, что может свидетельствовать об ослаблении мускульной напряженности артикулирующих органов как артикуляционно-базовом признаке нижне-тёйского говора.

17. Анализ важных с точки зрения фонетической типологии особенностей использования согласных в позициях внешнего сандхи показал, что позиции внешнего анлаутного и ауслаутного сандхи являются своеобразным маркером степени аналитизма данного словосочетания: если оно осознается как свободное словосочетание, то в анлауте 2-го слова или вауслауте 1-го функционируют фонемы типа [р]2, [t]2, [s]2, [tQ, (xh (как правило, более сильные, долгие и глухие); если же словосочетание стянулось в сложное слово, лексикализовалось, представляет собой аналитическую форму глагола, то в анлауте 2-го его компонента или в ауслауте 1-го реализуются фонемы типа [p]i, [t]b [s]b [3"], [x]i в своих звонких или озвонченных аллофонах.

Данная закономерность указывает на то, что позиции начала и конца слова в исследуемом говоре маркируются более сильными и долгими фонемами типа [р]2, [t]2, [s]2, [tj], [х]2; если же позиция начинает осознаваться как позиция внутреннего сандхи - например, в случае лексикализации сочетания, - происходит чередование указанных фонем с фонемами типа

Мь Иь [s]i, [3I, Mi

18. Системно-структурная организация нижне-тёйского консонантизма по квантитативным признакам, свидетельствующая о наличии угро-самодийского субстрата, позволяет отнести говор к саяно-алтайской ветви циркумбайкальского языкового союза, а наличие фонемы [oj] выделяет внутри названной группы языки саяно-североалтайского ареала.

Список научной литературыСубракова, Вия Васильевна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аванесов Р.И. Фонетика современного русского литературного языка. - М., 1956.

2. Анжиганова О.П. Койбальский говор хакасского языка // Хакасская диалектология. — Абакан, 1992. — С. 51-63.

3. АртемовВ.А. Экспериментальная фонетика. — М., 1956.

4. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

5. Ахматов Т.К. Звуковой строй современного киргизского литературного языка. Фрунзе, 1970.

6. Бабушкин Г.Ф., Донидзе Г.И. Шорский язык // Языки народов СССР. Т. II. -М, 1966.

7. Баскаков Н.А. Тюркские языки. М., 1960.

8. Баскаков Н.А. Тюркские языки (Общие сведения и типологическая характеристика) // Языки народов СССР. Т. И. Тюркские языки. — М., 1966. С. 7—42.

9. Баскаков Н.А. Введение в изучение тюркских языков / Учебник для государственных университетов. М., 1969.

10. Ю.Баскаков Н.А. Историко-типологическая фонология тюркских языков.-М., 1988.

11. Баскаков Н.А., Инкижекова-Грекул А.И. Фонетические особенности хакасского языка и его диалектов // Труды Института языкознания. Выпуск IV. М., 1954. - С. 325-377.

12. Бельтюкова Н.П. Дистрибуция согласных четвертой артикуляции в долганском языке // Языки народов Сибири. — Кемерово, 1977. — С. 5961.

13. Бельтюкова Н.П. Консонантизм долганского языка (экспериментальное исследование). Автореф. дис. . канд филол. наук. Алма-Ата, 1979.

14. Бельтюкова Н.П. О соотношении глухости-звонкости в долганском языке // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983. -С. 55-58.

15. Бельтюкова Н.П. Консонантизм долганского языка (экспериментальное исследование). — Томск, 2004.

16. Бернштейн С.И. Фонема // Большая советская энциклопедия. Т. 58.-М., 1936.

17. Бернштейн С.И. Вопросы обучения произношению. М., 1937.

18. Бернштейн С.И. Основные понятия фонологии // Вопросы языкознания. 1962. № 5.

19. Бернштейн С.И. Словарь фонетических терминов. — М., 1996.

20. Биткеев П.Ц. Согласные фонемы калмыцкого языка. Улан-Удэ, 1965.

21. Бичелдей КА. Фарингализация в тувинском языке. — Москва, 2001.

22. Бичелдей КН. Ритмомелодика хакасских вопросительных предложений с частицей ма II Тюркская фонетика-90. Алма-Ата, 1990. — С. 128— 129.

23. Бичелдей КН. Вопросительные частицы хакасского языка. Кызыл, 1993.

24. Бичелдей КН. Ритмомелодика простых нераспространенных предложений хакасского языка. — М., 2000.

25. Бичелдей КН. Лексико-грамматические и ритмомелодические средства выражения вопросительности в хакасском языке. М., 2001 а.

26. Бичелдей КН. Функционально-семантическая категория вопросительности в хакасском языке. Автореф. дис. д-ра филол. наук. — М., 2001 б.

27. Богородицкий В.А. О корневом вокализме и его изменениях в казанско-татарском диалекте // Вестник научного общества татароведе-ния.- Казань, 1928. №8.

28. Богородицкий В.А. Фонетика русского языка в свете экспериментальных данных. Казань, 1930.

29. Бодуэн де Куртенэ Н.А. Фонетика русского языка в свете экспериментальных данных. Казань, 1930.

30. Бодуэн де Куртенэ И.А. Опыт теории фонетических альтернаций // Избранные труды по общему языкознанию. Т. 1. М., 1963.

31. Бондарко JI.B. Осциллографический анализ речи. — JL, 1965.

32. Бондарко JI.B. Звуковой строй современного русского языка. — М., 1977.

33. Бондарко JI.B. Фонетическое описание языка и фонологическое описание речи. — JL, 1981.

34. Бондарко JI.B. Ленинградская фонологическая школа // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. - С. 264.

35. Боргояков М.И. Бельтирский говор сагайского диалекта // Хакас тшнщ диалектерк Абакан, 1973. - С. 80-93.

36. Боргояков М.И., Карпов В.Г., Патачакова Д.Ф., Чанков Д.И. Развитие хакасского языка и письменности за 50 лет // Исследования по современному хакасскому языку. Абакан, 1980. - С. 3-9.

37. Боргоякова М.А. О состоянии изучения диалектов хакасского языка // Ежегодник Института Саяно-Алтайской тюркологии. Абакан, 1998. - С. 20-25.

38. Бурнакова КН. Изучение звуковой системы хакасского языка (обзор и задачи) // Исследование звуковых систем сибирских языков. Новосибирск, 1979.-С. 3-13.

39. Бурнакова КН. Мелодемы простых двусоставных побудительных предложений в качинском диалекте хакасского языка // Фонетические исследования по сибирским языкам. — Новосибирск, 1980 а. — С. 159-163.

40. Бурнакова КН. Мелодемы простых односоставных повествовательных предложений качинского диалекта хакасского языка // Звуковой строй сибирских языков. Новосибирск, 1980 б. - С. 76-93.

41. Бурнакова КН. Ритмомелодика вопросительных предложений качинского диалекта хакасского языка // Экспериментально-фонетические исследования сибирских языков. — Новосибирск, 1981.-С. 149-168.

42. Бурнакова КН. Мелодемы простых односоставных побудительных предложений в качинском диалекте хакасского языка // Экспериментальная фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1982 а. - С. 173-180.

43. Бурнакова КН. Ритмомелодемы хакасских простых нераспространенных предложений. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Алма-Ата, 1982 б.

44. Бурнакова КН. Особенности и итоги исследования ритмомелодики хакасского языка // Фонетика языков Сибири и сопредельных регионов. -Новосибирск, 1986.-С. 128-131.

45. Бурнакова КН. Хакасская вопросительная частица ме и ее соответствия в других тюркских языках // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1991. - С. 117-122.

46. Бутанаев В.Я. Хакасы. Этнографический очерк. -М., 1995.

47. Венцов А.В., Касевич В.Б. Проблемы восприятия речи. СПб., 1994.

48. Верте JI.A. Консонантизм хантыйского языка (экспериментальное исследование). — Новосибирск, 2003.

49. Виноградов В.А. Минимальные пары // Проблемы фонетики II. — М., 1995.-С. 21-28.

50. Глухий Я.А. Конститутивно-дифференциальные признаки согласных фонем в энецком языке (диалект бай) // Языки и топонимия Сибири. Вып. 4. Томск, 1977. - 15-20.

51. Гордина М.В. Фонетика французского языка. JL, 1973.

52. Государственные и титульные языки России. Энциклопедический словарь-справочник / под ред. В.П. Нерознака. Москва, 2002.

53. Грамматика хакасского языка / Кол. авт. под ред. Н.А. Баскакова. Редкол.: М.И. Боргояков, А.И. Грекул, Г.И. Донидзе, Д.Ф. Патачакова. -М., 1975.

54. Джунисбеков А. Сингармонизм в казахском языке. — Алма-Ата, 1980.

55. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. — М.; JL, 1948.

56. Дмитриев Н.К., Исхаков Ф.Г. Вопросы изучения хакасского языка и его диалектов. Абакан, 1954.

57. Донидзе Г.И. Хакасский язык //Языки мира. Тюркские языки. — Москва, 1997. С. 459-470.

58. Дьячковский Н.Д. Звуковой строй якутского языка. Часть II. Консонантизм. Якутск, 1977.

59. Дыренкова Н.П. Грамматика шорского языка. M.-JL, 1941.

60. Дыренкова Н.П. Грамматика хакасского языка. Фонетика и морфология. Абакан, 1948.

61. Зиндер JI.P. Общая фонетика. JI., 1960.

62. Зиндер Л.Р. Общая фонетика. 2-е изд. -М., 1979.

63. Зиндер Л.Р., Касевич В.Б. Фонема и её место в системе языка и речевой деятельности // Вопросы языкознания. 1989. № 6.

64. Златоустова JJ.B. Общая и прикладная фонетика. М., 1986.

65. Златоусова Л.В., Потапова Р.К, Потапов В.В. и др. Общая и прикладная фонетика. М., 1997.

66. Инкижекова А.И. К истории развития хакасской письменности // Записки ХакНИИЯЛИ. Абакан, 1951. Вып. II.

67. Исабеков М.М., Кабанов А.В. Мощность хакасских гласных // Исследования по современному хакасскому языку. Абакан, 1980. - С. 120— 131.

68. Исхаков Ф.Г. Хакасский язык. Краткий очерк по фонетике. Абакан, 1956.

69. Исхаков Ф.Г., Палъмбах А.А. Грамматика тувинского языка. Фонетика и морфология. -М., 1961.

70. Итоги Всесоюзной переписи населения 1979 года. Т. IV. Книга 1. -М., 1989.

71. Кабанов А. В. Вариативность интенсивности ударных гласных (опыт статистического анализа) // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983.-С. 132-152.

72. Кабанов А.В. К вопросу о месте словесного ударения в современном хакасском языке // Исследования звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 1984.-С. 125-132.

73. Кабанов А.В. Интонация хакасской фразы и ударение // Фонетика языков Сибири и сопредельных регионов. Новосибирск, 1986 а. С. 114116.

74. Кабанов А.В. Анализ ударения по данным аудирования (на материале хакасского языка) // Фонетические структуры в сибирских языках. -Новосибирск, 1986 б.-С. 102-111.

75. Кабанов А.В. Ударение и сингармонизм // Тюркская фонетика-90. I Всесоюзная конференция 26-28 ноября. Алма-Ата, 1990 а. - С. 58-59.

76. Кабанов А.В. Хакасская словесная просодия и ее модификация в предложении // Тюркская фонетика-90. I Всесоюзная конференция 26-28 ноября. Алма-Ата, 1990 б. - С. 57-58.

77. Карпов В.Г. Хакасский язык // Языки народов СССР. Т. II. Тюркские языки. М., 1966. - С. 428- 445.

78. Карпов В.Г. Сопоставительная фонетика хакасского и русского языков / Учебное пособие для студентов факультета национальных школ и учителей хакасского и русского языков. — Абакан, 1995.

79. Карпов В.Г., Насилов Д.М. Хакасский язык // Государственные и титульные языки России. Москва, 2002. - 400 - 412.

80. Касаткин JI.JI. Краткий справочник по современному русскому языку. М., 1995.

81. Касаткин JI.JI. Современная русская диалектная и литературная фонетика как источник для истории русского языка. — М., 1999.

82. Касевич В.Б. Очерки по общему языкознанию. — М., 1977.

83. S3.Касевич В.Б. Фонологические проблемы общего и восточного языкознания. — М., 1983.

84. Касевич В.Б. Фонологическая типология и язык-эталон // Проблемы фонетики III. -М., 1999.

85. Катаное Н.Ф. Опыт исследования урянхайского языка с указанием главнейших родственных отношений его к другим языкам тюркского корня. Казань, 1903.

86. Катаное Н.Ф. Наречия урянхайцев (сойотов), абаканских татар и карагасов в IX томе образцов серии В. Радлова. СПб., 1907.

87. Катаное Н.Ф. О звуках сагайского диалекта // Хакас тшшщ диа-лектерк Абакан, 1973. - С. 67-79.

88. Кечил-оол С.В. Типологическая специфика консонантизма сут-хольского говора в системе говоров и диалектов тувинского языка. Авто-реф. дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2004 а.

89. Кечил-оол С.В. Типологическая специфика консонантизма сут-хольского говора в системе говоров и диалектов тувинского языка. Дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2004 б.

90. Кирсанова Н.А. Консонантизм в языке чалканцев. — Новосибирск, 2003.

91. Кодзасов С.В., Кривнова О.Ф. Общая фонетика. — М., 2001.

92. Кормушин КВ. Древние тюркские языки. Учебное пособие. Абакан, 2004.

93. Кузнецов П.С. Об основных положениях фонологии // Вопросы языкознания. 1959. №2.

94. Кузьмина А.И. Грамматика селькупского языка. — Новосибирск, 1974.

95. Кундузакова С.А. О составе согласных фонем в хакасском языке // Ученые записки Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории. Абакан, 1973. - Вып. XVIII. Серия филологическая, №2.-С. 169-173.

96. Кундузакова С.А. Сопоставительная фонетика русского и хакасского языков. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Алма-Ата, 1980.

97. Курпешко Н.Н, Широбокова Н.Н. Бивербальные конструкции с глаголами бытия в шорском языке. Кемерово, 1991.

98. Кыштымова Г.В. Относительная частотность гласных хакасского литературного языка // Языки Сибири и Монголии. — Новосибирск, 1987. -С. 109-118.

99. Кыштымова Г.В. Ингерентная длительность гласных качинского диалекта хакасского языка // Грамматические исследования по тюркским языкам. Новосибирск, 1988 а. - С. 25-33.

100. Кыштымова Г.В. Корреляция длительности хакасских гласных с качеством вокальной оси // Фонетика и грамматика языков Сибири. Новосибирск, 1988 б. - С. 64-84.

101. Кыштымова Г.В. Артикуляционные характеристики гласных са-гайского диалекта хакасского языка // Звуковые системы сибирских языков. Новосибирск, 1989 а. - С. 46-67.

102. Кыштымова Г.В. Квалитативные характеристики гласных качин-ского диалекта по данным рентгенографирования // Фонетические особенности тюркских диалектов Сибири. Новосибирск, 1989 б. - С. 60-83.

103. Кыштымова Г.В. Состав и системы гласных фонем сагайского и качинского диалектов хакасского языка (экспериментально-фонетическое исследование). Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Алма-Ата, 1990.

104. Кыштымова Г.В. Вокализм хакасских диалектов в фонетическом и фонологическом аспектах // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1991. - С. 27-48.

105. Кыштымова Г.В. Состав и системы гласных фонем сагайского и качинского диалектов хакасского языка. Экспериментально-фонетическое исследование. Новосибирск, 2001.

106. Ладефогед П. МФА и фонетико-фонологический интерфейс // Проблемы фонетики, III. М., 1999. - С 25-37.

107. Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990.

108. Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1998.

109. Малое С.Е. Памятники древнетюркской письменности. — M.-JL, 1951.

110. Мандрова Н.А. Переднеязычные согласные в языке чалканцев // Исследования звуковых систем сибирских языков. — Новосибирск, 1979. -С.110-124.

111. Мандрова НА. Артикуляторные характеристики переднеязычных чалканских согласных по данным дентопалатографирования // Сибирский диалектологический сборник. Новосибирск, 1980 а. - С. 1 15-127.

112. Мандрова Н.А. Фонемы j., [h] и [ji] в языке чалканцев (по данным рентгенографирования и дентопалатографирования) // Фонетические исследования по сибирским языкам. Новосибирск, 1980 б. — С. 123-138.

113. Мандрова Н.А. Фонемы р. и [|3] в языке чалканцев (по данным пневмоосциллографирования) // Экспериментально-фонетические исследования сибирских языков. Новосибирск, 1981 а. - С. 93-99.

114. Мандрова Н.А. Реестр согласных фонем в языке чалканцев (предварительные выводы) // Вопросы изучения алтайского языка. — Горно-Алтайск, 1981 б. С. 43-53.

115. Мандрова Н.А. Фонемы t. и [d] в языке чалканцев (по данным пневмоосциллографирования) П Экспериментальная фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1982 а.-С. 136-142.

116. Мандрова Н.А. Консонантизм в языке чалканцев (по экспериментальным данным). Автореф. дис. . канд. филол. н. — Алма-Ата, 1982 б.

117. Мандрова Н.А. Консонантизм языка чалканцев (по экспериментальным данным) // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983.-С. 3-6.

118. Мандрова Н.А. Согласные четвертой-шестой артикуляций в языке чалканцев (по данным рентгенографирования) // Исследования звуковых систем языков Сибири. — Новосибирск, 1984 а. С. 99-106.

119. Мандрова Н.А. Характеристики чалканских согласных фонем (по материалам пневмоосциллографирования) // Фонетика языков Сибири. — Новосибирск, 1984 б. С. 99-105.

120. Мандрова Н.А. Консонантизм языка чалканцев (по экспериментальным данным) // Фонетика языков Сибири и сопредельных регионов. -Новосибирск, 1986.-С. 72-74.

121. Матусевич М.И. Введение в общую фонетику. — JL, 1948.

122. Матусевич М.И. Введение в общую фонетику. 3-е изд. — М., 1959.

123. Матусевич М.И. Фонетика // Современный русский язык. М., 1976.-С. 121-161.

124. Межекова Н.Н. Шорский диалект // Хакас тшшщ диалектерь -Абакан, 1973.-С. 49-57.

125. Межекова Н.Н. Консонантизм в шорском диалекте хакасского языка // Звуковые системы сибирских языков. Новосибирск, 1989. -С. 74-78.

126. Меркурьев К.В. Инвентарь согласных фонем и их дистрибуция в языке бачатских телеутов // Вопросы языка и литературы народов Сибири. Новосибирск, 1974. - С. 49-64.

127. Меркурьев КВ. Бачатско-телеутский консонантизм. Автореф. дис. . канд. филол. н. Новосибирск, 1975.

128. Наделяев В.М. Проект универсальной унифицированной фонетической транскрипции (УУФТ). M.-JL, 1960.

129. Наделяев В.М. Выступление на координационном совещании «Методы изучения тюркских языков» // Вопросы методов изучения тюркских языков. — Ашхабад, 1961.-С. 193-196.

130. Наделяев В.М. Особенности звуковой системы языка тофов // Материалы конференции «Этногенез народов Северной Азии». Новосибирск, 1969.-С. 235-236.

131. Наделяев В.М. Артикуляционная классификация гласных // Фонетические исследования по сибирским языкам. — Новосибирск, 1980. С. 391.

132. Наделяев В.М. Теоретическое и практическое значение фонетических исследований по языкам народов Севера // Письменность народов Сибири. История и перспективы. Новосибирск, 1981. — С. 11—37.

133. Наделяев В.М. Палатографирование. Методические заметки // Фонетика языков Сибири. Новосибирск, 1984. - С. 3-38.

134. Наделяев В.М. Состав фонем в звуковой системе современного монгольского языка // Фонетика сибирских языков. — Новосибирск, 1985. -С. 3-24.

135. Наделяев В.М. Циркумбайкальский языковой союз // Исследования по фонетике языков и диалектов Сибири. Новосибирск, 1986 а. -С. 3-4.

136. Наделяев В.М. К типологии артикуляционно-акустических баз // Фонетические структуры в сибирских языках. Новосибирск, 1986 б. -С. 3-15.

137. Наделяев В.М. У истоков тувинского языка // Исследования по тувинской филологии. Кызыл, 1986 в. - С. 53-63.

138. Наделяев В.М. Некоторые заметки по фонетике тюркских языков Сибири // Звуковые системы сибирских языков. — Новосибирск, 1989. -С. 3-10.

139. Общее языкознание (Внутренняя структура языка). М., 1972.

140. Оглоблин Н.А. Артикуляционные и акустические характеристики хакасских гласных i и I // Советская тюркология. 1970. № 6. С. 39-47.

141. Оглоблин Н.А. К проблеме сингармонизма (на материале гармонии гласных хакасского литературного языка). Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук. JL, 1971.

142. Панов М.В. Русская фонетика. М., 1967.

143. Патачакова Д.Ф. Качинский диалект // Хакас тшшщ диалектерь -Абакан, 1973 а.-С. 7.

144. Патачакова Д. Ф. Сагайский диалект // Хакас тшшщ диалектерь Абакан, 1973 б.-С. 28.

145. Патачакова Д. Ф. О звуках Ч и Ш в кызыльском диалекте хакасского языка //Языки Народов Сибири. Кемерово, 1978. - С. 151-159.

146. Патачакова Д. Ф. Чередование и звуковые соответствия в консонантизме хакасского языка // Исследования звуковых систем языков Сибири. Новосибирск, 1984. - С. 77-83.

147. Патачакова Д.Ф. О роли диалектов в формировании национальных особенностей хакасского языка // Хакасская диалектология. — Абакан, 1992 а.-С. 14-18.

148. Патачакова Д.Ф. Диалектные различия в хакасском языке, возникшие вследствие эволюции согласных гиг// Хакасская диалектология. -Абакан, 1992 6.

149. Письменные языки мира. Языки Российской Федерации // Социолингвистическая энциклопедия. — М., 2000.

150. Покровская Л.И Грамматика гагаузского языка. Фонетика и морфология. М., 1964.

151. Попова Я.Н. Фонетические особенности лесного наречия ненецкого языка. — М., 1978.

152. Поспелова Н.Б. Фонемы k.i и [к]2 в мрасском диалекте шорского языка // Экспериментальная фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1982.-С. 143-153.

153. Поспелова Н.Б. Фонемы t.i и [t]2 в мрасском диалекте шорского языка // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983. - С. 7—15.

154. Потапов Л.И Краткие очерки истории и этнографии хакасов (17-19 вв.).-Абакан, 1952.

155. Поцелуевский А.П. Фонетика туркменского языка. — Ашхабад, 1936.

156. Проблемы и методы экспериментально-фонетического анализа речи.-Л., 1980.

157. Радионова К.Ф. Дистрибутивный анализ согласных шорского диалекта хакасского языка // Сибирский фонетический сборник. Новосибирск, 1983.-С. 32-50.

158. Радионова К.Ф. Исследование консонантизма шорского диалекта хакасского языка // Исследования звуковых систем языков Сибири. — Новосибирск, 1984. С. 83-85.

159. Радлов В.В. Этнографический обзор турецких племен Сибири и Монголии. Иркутск, 1929.

160. Радлов В.В. Из Сибири. Страницы дневника. М., 1989.

161. Рассадин В.И. Фонетика и лексика тофаларского языка. Улан-Удэ, 1971.

162. Реформатский А. А. Введение в языкознание. — М., 1967.

163. Русско-хакасский словарь / Под ред. Д.И. Чанкова. — М., 1961.

164. Рыжикова Т.Р. Консонантизм языка барабинских татар: сопоставительно-типологический аспект. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Новосибирск, 2003 а.

165. Рыжикова Т.Р. Консонантизм языка барабинских татар: сопоставительно-типологический аспект. Дис. . канд. филол. наук. — Новосибирск, 2003 б.

166. Рыжикова Т.Р. Консонантизм языка барабинских татар: сопоставительно-типологический аспект. — Новосибирск, 2005.

167. Савинов Д.Г. Народы Южной Сибири в древнетюркскую эпоху. -Л., 1984.

168. Сарбашева С.Б. Вокализм и консонантизм туба-диалекта алтайского языка. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Новосибирск, 2002 а.

169. Сарбашева С.Б. Вокализм и консонантизм туба-диалекта алтайского языка. Дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 2002 б.

170. Сарбашева С.Б. Фонологическая система туба-диалекта алтайского языка (в сопоставительном аспекте). Новосибирск, 2004.

171. Cam Ш. Ч. Тувинский язык // Языки народов СССР. М., 1966. -С. 388-389.

172. Сегленмей С.Ф. Тувинские переднерядные в твердорядных словоформах (по данным рентгенограмм и дентопалатограмм) // Фонетика сибирских языков. Новосибирск, 1979. - С. 35-44.

173. Сегленмей С.Ф. Передне-среднеязычные фонемы в тувинском языке // Исследования звуковых систем языков Сибири. — Новосибирск, 1984.-С. 91-99.

174. Селютина И.Я. Кумандинский консонантизм (экспериментально-фонетическое исследование). Автореф. дис. . канд. филол. н. Алма-Ата, 1980.

175. Селютина И.Я. Кумандинский консонантизм. Экспериментально-фонетическое исследование. — Новосибирск, 1983.

176. Селютина И.Я. Угро-самодийские субстратные черты в консонантизме северных алтайцев // Материалы шестого международного конгресса финно-угроведов. Т. II. -М., 1990. С. 168-170.

177. Селютина И.Я. Фонетика языка кумандинцев как историко-лингвиетический источник (экспериментально-фонетическое исследование). Автореф. дис. д-ра филол. н. Якутск, 2000.

178. Селютина И.Я. Экспериментально-фонетические исследования языков народов Сибири // Сибирский филологический журнал. — Барнаул-Кемерово-Новосибирск-Томск. 2002, № 1. С. 83-104.

179. Селютина И.Я. Фонологические системы языков народов Сибири. Учебное пособие. Новосибирск, 2004.

180. Светозарова Н.Д. Интонационная система русского языка. — Д., 1982.

181. Скалозуб Л.Г. Палатограммы и рентгенограммы согласных фонем русского литературного языка. — Киев, 1963.

182. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Региональные реконструкции. М., 2002.

183. Стеблин-Каменский М.И. Очерки по диахронической фонологии скандинавских языков. — Д., 1966.

184. Столярова А.К. Консонантизм нганасанского языка (по экспериментальным данным). Автореф. дис. . канд. филол. наук. Л., 1980.

185. Тамбовцев Ю.А. Гласные мансийского языка по данным рентгенографирования (на материале среднесосьвинского говора) // Исследования звуковых систем сибирских языков. Новосибирск, 1980. — С. 78-89.

186. Тенишев Э.Р. О языке кыргызов уезда Фуюй (КНР) // Вопросы языкознания. 1966. № 1. С. 88-96.

187. Тенишев Э.Р. Саларский язык // Языки мира. Тюркские языки. -М., 1996 а.-С. 335-345.

188. Тенишев Э.Р. Сарыг-югурский язык // Языки мира. Тюркские языки. М., 1996 б. - С. 345-354.

189. Торсу ев Г.П. Фонетика английского языка. М., 1950.

190. Tpaxmepoe A.JI. Английская фонетическая терминология. — М., 1962.

191. Трубецкой Н.С. Основы фонологии. М., 1960.

192. Убрятова Е.И 1960 Опыт сравнительного изучения фонетических особенностей языка населения некоторых районов Якутской АССР. -М., 1960 а.

193. Убрятова Е.И. Якутский язык в его отношении к другим тюркским языкам, а также к языкам монгольским и тунгусо-маньчжурским. -М., 1960 б.

194. Уртегешев Н.С. Шумный консонантизм шорского языка (на материале мрасского диалекта) Новосибирск, 2002.

195. Уртегешев Н.С. Малошумный консонантизм шорского языка (на материале мрасского диалета). Новосибирск, 2004.

196. Фант Г. Акустическая теория речеобразования. — М., 1964.

197. Хакасско-русский словарь / Сост. Н.А. Баскаков и А.И. Инкиже-кова-Грекул / Под ред. Н.А. Баскакова. — М., 1953.

198. Цинциус В.И. Сравнительная фонетика тунгусо-маньчжурских языков.-Л., 1948.

199. ЧанковД.И. Согласные хакасского языка. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — JL, 1956.

200. Чанков Д.И. Согласные хакасского языка. Абакан, 1957.

201. Чанков Д.И. Н.Ф. Катанов исследователь хакасского языка // Ученые записки Хакасского научно-исследовательского института языка, литературы и истории. Вып. X. Серия филологическая. - Абакан, 1964-С. 94-99.

202. Чиспияков Э.Ф. Графика и орфография шорского языка. Кемерово, 1992.

203. Чиспиякова Ф.Г. Учебное пособие по диалектологии шорского языка. — Новокузнецк, 1991.

204. Чиспиякова Ф.Г., Шавлова Н.В. Учебное пособие по фонетике шорского языка. Новокузнецк, 1991.

205. Чумакаева М. Ч. Шумные согласные в алтайском языке // Языки и литература народов Сибири. Новосибирск, 1970. - С. 52-87.

206. Чумакаева М. Ч. Консонантизм алтайского языка. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Новосибирск, 1972.

207. Чумакаева М. Ч. Согласные алтайского языка (на основе экспериментально-фонетических исследований). — Горно-Алтайск, 1978.

208. Широбокова Н.Н. Отношение якутского языка к тюркским языкам Сибири. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Якутск, 2000.

209. Широбокова Н.Н. Историческое развитие якутского консонантизма. — Новосибирск, 2001.

210. Щерба JI.B. Русские гласные в качественном и количественном отношении. СПб., 1912.

211. Щерба Л.В. Фонетика // БСЭ. Т. 58.-М., 1936.

212. Щерба Л.В. Фонетика французского языка. Л., 1939.

213. Щерба Л.В. Фонетика французского языка. М., 1955.

214. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. — Л., 1974.

215. Щербак A.M. Сравнительная фонетика тюркских языков. JL, 1970.

216. Щербак A.M. Введение в сравнительное изучение тюркских языков. СПб., 1994.

217. Электронная версия бюллетеня «Население и общество», № 191— 192, 21 февраля—7 марта 2005. http://demoscope.ru

218. Ярхо А.И. Алтае-саянские тюрки. Антропологический очерк. -Абакан, 1947.

219. Abercrombie D. Elements of General Ponetics. Edinbourgh, 1967.

220. Akamatsu T. Essentials of functional phonology. Louvain-La-Neuve, 1992.

221. Castren M.A. Versuch einer koibalischen und karagassischen Sprachlehre. SPb., 1857.

222. Essen O. von. Allgemeine und angewandte Phonetik. 3. Aufl. Berlin, 1962.

223. Essen O. Allgemeine und angewandte Phonetik. 4. Verand. Aufl. — Berlin, 1966.

224. Fisher-Je/rgensen E. The commutation test and its application to phonemic analysis // For Roman Jakobson. The Hague, 1956.

225. Grammont M. Traite de ponetiquer. Paris, 1933.

226. Heinitz W. Die Bewertung der Dauer in phonetischen Aufnahmen. -Cit.: Essen O. Allgemeine und angewandte Phonetik. 4. Verand. Aufl. — Berlin, 1966, S. 249.

227. Jespersen O. Lehrbuch der Fonetik. — Leipzig-Berlin, 1926.

228. Jones D. The Foneme: its Nature and Use. Cambridge, 1962.

229. LadefogedP. Linguistic Phonetics. Los Angeles, 1967.

230. Ladefoged P. A course in phonetics. N.Y., 1975.

231. Ladefoged P., Maddieson I. Sounds of the World's Languages. Oxford, 1995.

232. Lindner G. Einflihrung in die experimented Phonetik. — Berlin, 1969.23 5. Maddieson I. Patterns of Sound. N. Y., 1984.

233. Mulder J. W.F. Sets and relations in phonology. Oxford, 1968.

234. PikeK.L. Phonetics. London, 1944.

235. Pilch H. Phonemtheorie. 1. -Teil, Basel, 1974.

236. RadloffW. Phonetik der Nordlichen Tiirksprachen. Leipzig, 1882.

237. Schdnig C. The internal division of modern Turkic and its historical implications I I Acta Orientalia Academiae Scientiarum Hung. V. 52 (1), 63-95, (1999).-P. 63-95.