автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Контактные локализации в нахско-дагестанских языках и их типологические параллели

Полный текст автореферата диссертации по теме "Контактные локализации в нахско-дагестанских языках и их типологические параллели"

На правах рукописи

Дмитрий Сергеевич Ганенков

Контактные локализации в нахско-дагестанских языках и их типологические параллели

Специальность 10.02.20 -«Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва — 2005

Работа выполнена на кафедре теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор В. А. Плунгян доктор филологических наук И. А. Муравьева кандидат филологических наук М. А. Даниэль Институт востоковедения РАН

'5? 2005 года в

часов на

Ведущая организация:

Защита диссертации состоится заседании диссертационного совета Д венном университете им. М. В. Ломоносова.

Адрес: 119992 ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, 1-й корпус гуманитарных факультетов, филологический факультет.

«2/»

гга Д 501.001.24

при Московском государст-

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале 1 корпуса гуманитарных факультетов МГУ им. М. В. Ломоносова.

Автореферат разослан « 21 » 2005 года,

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат филологических наук

О. В. Дедова

^Gf-H

Общая характеристика диссертации

Настоящее исследование посвящено описанию семантики контактных локализаций в нахско-дагестанских языках. Обобщающий термин «контактные локализации» в настоящей работе применяется по отношению к двум типам именных показателей с пространственных значением, в описательной практике известным под условными семантическими ярлыками Inter 'в аморфном веществе' и Cont 'в контакте с ориентиром'.

Как известно, одной из типологических черт большинства нахско-дагестанских языков являются богатые именные словоизменительные системы, возникающие за счет большого количества пространственных форм имени. С морфологической точки зрения пространственные формы имени включают в себя показатели двух различных грамматических категорий: локализации и ориентации. Граммемы категории локализации указывают на область пространства относительно некоторого ориентира, в которой находится (в которую перемещается или из которой перемещается) участник ситуации. Категория ориентации характеризует взаимодействие между описываемым объектом и ориентиром в терминах приближения, удаления или покоя (отсутствия движения) объекта относительно ориентира. С семантической точки зрения системы пространственных форм в дагестанских языках выражают весьма ограниченный набор локализаций, во многом повторяющий, например, системы базовых предлогов в европейских языках. Возможно, наиболее интересным фрагментом нахско-дагестанского инвентаря локализаций являются обозначения нахождения на поверхности ориентира и нахождения внутри ориентира Во многих нахско-дагестанских языках в каждой (или хотя бы в одной) из этих юпологических зон ориентира противопоставлены два грамматических показателя. Так, например, в агульском языке нахождение на поверхности ориентира может быть обозначено показателями -1 и -к, а нахождение внутри ориентира — показателями -? и -Í. Ср. следующие примеры:

(i) ustul.i-1 kitab ald-e-a.

стол-Super книга Super-быть-Рге На столе лежит книга.

(¡i) cil.i-k i§kil k-e-a.

стена-Cont рисунок Сот-бьгтъ-Рге На стене рисунок висит (-есть).

(iii) k'eb sunduq'.i-? a-a. платок сундук-ln 1п:бытъ-Рге Платок лежит в сундуке

(iv) guni xií.a-í f-arx.u-ne. хлеб вода-Inter Inter-na®rrb.Pf-Pft Хлеб в воду упал.

Как показывают эти примеры, в агульском языке имеются две пары показателей: пара Super ~ Cont при нахождении объекта на поверхности ориентира (см. при-

меры (i)—(ii)) и пара In ~ Inter в случае нахождения объекта внутри ориентира (см. примеры (iii)—(iv)). Наличие двух показателей, выражающих нахождение в одной и той же тополо1ической зоне, ставит вопрос о семантическом распределении элементов в каждой паре.

Актуальность диссертации определяется тем, что до настоящего времени не было создано ни подробных описаний локализаций Inter и Cont в отдельных нахско-дагестанских языках, ни обобщающих работ, посвященных семантике этих показателей в межъязыковом аспекте. Семантика локализации Inter и в традиционном даге-становедении, и в других кавказоведческих традициях описывается в терминах физических свойств ориентира, а именно, считается, что локализация Inter употребляется в том случае, когда ориентир представляет собой аморфное вещество или совокупность однородных элементов. Такая локализация системно противопоставлена локализации In, сфера употребления которой ограничена названиями полых вместилищ типа кувшина, сундука и под. Значение показателей cont в традиционном дагестановедении описывается в терминах ориентации поверхности — считается, что локализация Cont выражает нахождение на вертикальной поверхности. По параметру «ориентация поверхности» такой показатель в языке противопоставлен другому показателю, который указывает на то, что ориентиром в данной ситуации является горизонтальная поверхность (локализация super). В грамматических описаниях, созданных в рамках московской кавказоведческой школы (А.Е. Кибрик, М.Е. Алексеев, Я.Г. Тестелец, М.А. Даниэль и др.), подробные описания пространственных употреблений локализации Cont отсутствуют, а при общей характеристике этой локализации приписывается толкование 'вплотную, в полном контакте с ориентиром'.

Цель настоящего исследования состоит в детальном и полном описании семантики показателей локализаций Inter и Cont в нахско-дагестанских языках. Иными словами, в настоящей работе нас интересует, каким образом устроено распределение показателей локализации в парах In ~ Inter и Super - Cont и от каких характеристик пространственной ситуации зависит выбор показателя при описании нахождения на поверхности или внутри ориентира. Указанные предмет и цель настоящего исследования обусловили постановку и последующее решение следующих конкретных задач:

• описать для локализаций Inter и Cont в конкретных нахско-дагестанских языках семантические параметры, влияющие на использование этих показателей при описании пространственных конфигураций; определить, каковы семантические отличия этих показателей от показателей смежных семантических зон (In или Super);

• структурировать рассматриваемый фрагмент семантического пространства, т.е. определить, какой набор параметров межъязыкового варьирования в сфере контактных локализаций можно выделить на материале нахско-дагестанских языков и каким образом эти параметры взаимодействуют друг с другом;

• найти за пределами нахско-дагестанской семьи ряд типологических параллелей рассматриваемым пространственным показателям, описать их семантику и понять, какова степень сходства найденных параллелей с показателями локализаций cont и Inter в нахско-дагестанских языках;

• выяснить, каков «метафорический потенциал» контактных локализаций, т.е. какие непространственные употребления характерны для них в нахско-дагестанских языках;

• наконец, определить, каковы пути диахронической эволюции показателей с контактным значением, т.е. как возникают такие пространственные показатели, какой путь эволюции они проходят и во что превращаются после утраты ими контактных значений.

Используя обобщающий термин «контактные локализации» по отношению к локализациям Inter и Cont, мы прежде всего опираемся на известную работу А.Е. Кибрика [Кибрик 1970]', который предложил отличать локализации Inter и Cont от локализаций In и Super в дагестанских языках при помощи различительного признака «контактность/неконтактность». Помимо этого, имеются и другие основания для такого объединения локализаций INTER и CONT в рамках одной категории. Во-первых, в ряде языков, относящихся к различным подгруппам внутри нахско-дагестанской семьи, представлена совмещенная локализация Inter/Cont, т.е. обе локализации выражаются одним и тем же показателем. Во-вторых, даже поверхностный обзор средств выражения локализаций Inter и Cont в дагестанских языках показывает, что этимологически тождественные показатели в близкородственных языках могут использоваться как для обозначения локализации Inter, так и для обозначения локализации Cont.

Научная новизна настоящего диссертационного исследования заключается в том, что в ней впервые на материале нахско-дагестанских языков детально исследуется система значений показателей контактных локализаций и устанавливается семантическое распределение между показателями, выражающими нахождение в одной и той же топологической зоне (нахождение на поверхности ориентира и нахождение внутри ориентира). Кроме того, впервые обосновывается возможность типологического изучения подобных показателей и приводятся типологические параллели к рассматриваемым нахско-дагестанским показателям.

Материалом для данного исследования послужили именные суффиксы с пространственным значением в языках нахско-дагесганской семьи. Кроме того, в качестве типологических параллелей к изучаемым нахско-дагестанским показателям была также рассмотрена семантика некоторых предлогов в германских (нидерландский, фризский, немецкий) и славянских языках (польский, русский, сербохорватский), а также локативные падежи в финском языке. Наряду с существующими грамматическими описаниями, главным источником информации о семантике рассматриваемых показателей была непосредственная работа с носителями языков. Для ряда агульского языка информация об употреблении пространственных показателей была также получена из оригинальных текстов.

Теоретически значимые результаты исследования. На материале нахско-дагестанских языков для каждой из рассматриваемых контактных локализаций Inter и Cont показано, какие параметры пространственной конфигурации могут влиять на выбор показателя при описании нахождения на поверхности ориентира или нахождения внутри ориентира. Вопреки традиционным приемам описания контактных локали-

' Кибрик, А Е К типологии пространственных чяачений // Язык и человек М., 1970.

заций, показано, что в большинстве случаев физические характеристики ориентира (такие, как ориентация поверхности или структура ориентира) не оказывают влияния на выбор пространственного показателя. Также в работе наглядно продемонстрированы преимущества метода «внутригенетической типологии», позволяющей детально описать варьирование в том или ином фрагменте семантического пространства, в том числе и в сфере контактных локализаций,

Практическое значение. Результаты работы могут найти применение при написании грамматик и создании словарей различного типа, а также в ходе полевых исследований малоизученных и неизученных языков. Представляется также, что результаты настоящей работы должны послужить основой для дальнейших типологических исследований в данной области, а также могут применяться в сравнительно-историческом языкознании при формулировании гипотез о диахроническом развитии тех или иных грамматических показателей.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования излагались в докладах на XI Коллоквиуме Европейского общества кавказоведов в Москве (июнь 2002 г), на заседании Московского типологического общества (октябрь 2002 г.), на международной конференции молодых филологов в Тарту (апрель 2004 г.). Диссертация прошла обсуждение на заседании кафедры теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии и приложений. Во Введении дается общая характеристика настоящего диссертационного исследования, кратко характеризуется предмет исследования, цели и задачи работы, использованный материал, ее актуальность и научная новизна. Глава 1 посвящена истории изучения пространственных значений, изложению базовых сведений об организации падежных систем в нахско-дагестанских языках, описанию целей, задач и методики исследования, а также обзору имеющейся лингвистической литературы, посвященной непосредственно рассматриваемым показателям В главах 2 и 3 подробно описывается семантика показателей локализации CONT и локализации Inter в нахско-дагестанских языках и приводятся некоторые типологические параллели этим локализациям за пределами нахско-дагестанской семьи. Глава 4 посвящена обзору непространственных значений, выражаемых показателями локализаций Inter и Cont в нахско-дагестанских языках. В главе S рассматриваются вопросы, связанные с диахроническим развитием контактных локализаций, и реконструируются пути семантических изменений, которым подверглись контактные локализации в нахско-дагестанских языках. В Заключении подводятся основные итоги проведенного исследования. Библиография содержит список использованной в работе литературы. Приложение 1 содержит список рассматриваемых в работе контактных показателей с указанием основных источников данных по семантике каждого показателя. В Приложении 2 приводится список использованных в работе сокращений.

Краткое содержание работы

Глава 1 («Контактные локализации в нахеко-дагестанских языках») посвящена подробному описанию предмета настоящего исследования, формулированию цели и задач работы, а также обзору существующей лингвистической литературы, тем или иным образом связанной с предметом диссертации.

В разделе 1.1. дается обзор текущего состояния исследований в области пространственных значений. На протяжении уже довольно долгого времени (как минимум, с конца 70-х годов ХХ-го века) семантика пространственных показателей является одним из наиболее привлекательных объектов изучения в лингвистике. В настоящее время существует огромное количество исследований, посвященных семантике пространственных показателей в языках мира. Работы этого направления можно разделить на две неравные группы. К первой группе, включающей подавляющее большинство исследований, относятся работы, в которых рассматривается семантика того или иного показателя в том или ином конкретном языке. В основной своей массе они посвящены изучению семантики пространственных предлогов в европейских языках (по большей части, английском, французском и русском языках, реже немецком). Вторая, гораздо более малочисленная группа включает типологические исследования пространственных показателей. Ядро этой группы составляют работы, связанные с именами Л. Тал-ми, С. Свору и др., а также исследования, проводимые под руководством С. Левинсона и М. Боверман в Институте психолингвистики им. Макса Планка (Неймеген, Нидерланды). К собственно типологическим исследованиям примыкают также сопоставительные работы, посвященные выражению пространственных отношений в отдельно взятом языковом ареале или генетической группе, среди которых можно отметить, например, такие сборники, как [вепй (ес1.) 1997]2 (австронезийские и папуасские языки) и [Веппагск) (ее!.) 2002]3 (языки Океании).

При наличии довольно большого количества работ, посвященных семантике пространственных предлогов в европейских языках, типологические и сопоставительные исследования практически отсутствуют. Причины такого положения дел, как кажется, связаны с тем, что (как это ни парадоксально звучит) изучение параметров межъязыкового варьирования в сфере семантики пространственных показателей, по-видимому, не является для большинства исследователей самостоятельной целью; пространственные показатели служат «полигоном» для проверки различных гипотез, не связанных непосредственно с пространственными категориями. Так, например, всплеск интереса к пространственным предлогам в европейских языках в значительной мере был обусловлен возникновением интереса к устройству семантической структуры многозначных слов, а пространственные предлоги послужили лишь удобным материалом для обсуждения этой проблемы. Похожим образом многие сопоставительно-типологические исследования сосредоточены не столько на типологии пространственных значений, сколько на общих проблемах концептуализации пространства в естест-

2 Senfl, O (ed ) Referring to space studies in Austronesian and Papuan languages Oxford Clarendon,

1997.

1 Bennardo. G (ed) Representing Space in Oceania- Culture in Language in Mind Canberra. Pacific Linguistics, 2002.

венном языке. В частности, сюда относятся исследования, проводимые в Институте психолингвистики им. Макса Планка, в рамках которых на материале показателей с пространственным значением изучается проблема взаимодействия языка и мышления или, иными словами, проверяется гипотеза «лингвистической относительности» Сепи-ра-Уорфа.

Таким образом, можно отметить, что, несмотря на уже более чем десятилетнюю историю типологических исследований по пространственным значениям, данная область современной функционально-типологической лингвистики как самостоятельное направление до сих пор не оформилась. Пока можно говорить лишь о том, что производятся отдельные попытки поставить цели, наметить общие стандарты и принципы исследования в этой области Однако работа по целенаправленному выявлению инвентаря пространственных значений в языках мира, параметров межъязыкового варьирования и диахронических закономерностей в этой области до сих пор практически не проводилась Настоящая диссертация представляет собой попытку более детальной проработки на материале нахско-дагестанских языков одного из наиболее интересных явлений, связанных с описанием пространственных ситуаций.

В разделе 1.2. кратко характеризуются основные понятия, используемые при описании пространственных ситуаций, приводятся базовые сведения об организации именных парадигм в нахско-дагестанских языках, даются примеры пространственных значений, грамматически выражаемых показателями локализации в нахско-дагестанских языках. Среди этих пространственных показателей в нахско-дагестанских языках особенно выделяются локализации inter и Cont, семантика которых кажется наиболее экзотической с точки зрения языков «среднеевропейского стандарта», поскольку при нахождении на поверхности и нахождении внутри ориентира во многих дагестанских языках различается по два показателя локализации Различие между локализациями Cont и Super (нахождение на ориентире) обычно описывается в терминах ориентации поверхности, а распределение локализаций In и Inter (нахождение внутри ориентира) связывается с физическим свойствами ориентира. Проблема заключается в том, что даже при поверхностном взгляде на распределение показателей в каждой паре становится очевидно, что традиционные способы описания не позволяют адекватно охарактеризовать семантику локализаций.

Отдельный вопрос связан с тем, насколько типологически уникальными или, наоборот, распространенными являются противопоставления, выражаемые показателями Super ~ Cont и In ~ Inter в нахско-дагестанских языках. Насколько нам известно, типологических параллелей дагестанским показателям локализаций Inter и Cont до настоящего времени практически не приводилось. По-видимому, обычно имплицитно предполагается, что наличие более одного показателя для обозначения какой-либо топологической зоны не отражает никаких универсальных языковых тенденций, а специфично только для данного конкретного языка (или ареала). Кроме того, не очень понятно, каким должен быть круг показателей, среди которых следует искать семантические параллели контактным локализациям (за исключением прямолинейного поиска по ярлыкам типа «нахождение на вертикальной поверхности», «нахождение в контакте» или «нахождение в веществе»). Для того чтобы поместить имеющиеся в дагестанских языках противопоставления Super ~ Cont и In ~ Inter в типологический

контексте, в разделе 1.2 вводится понятие расщепленного кодирования топологической зоны. Под этим подразумевается такое явление, при котором для обозначения той или иной топологической зоны в языке может быть использован более чем один пространственный показатель С этой точки зрения можно говорить о том, что противопоставление Super ~ Cont является частным случаем расщепленного кодирования поверхности, а противопоставление IN ~ Inter — расщепленного кодирования внутренней области.

Из всего вышеизложенного закономерно вытекает (раздел 1.3.) основная цель исследования: описать семантику локализаций Inter и Cont в нахско-дагестанских языках и отыскать типологические параллели рассматриваемым показателям Очевидно, что описание семантики контактных локализаций можно осуществить не путем изолированного изучения этих показателей, а только путем сопоставления пространственных показателей в парах Super ~ Cont и In ~ Inter. Тем самым, работа фактически посвящена изучению распределения показателей, выражающих нахождение на поверхности ориентира и нахождение внутри ориентира. Специальное внимание, тем не менее, уделяется именно локализациям Inter и Cont, поскольку эти показатели используются для обозначения непрототипических случаев, соответственно, нахождения внутри и нахождения на поверхности ориентира, тогда как ситуации, описываемые локализациями In и Super, кажутся более прототипическими.

Раздел 1.4. посвящен методическим вопросам исследования контактных локализаций в нахско-дагестанских языках: характеризуются основные источники используемых в работе языковых данных, описывается процедура идентификации исследуемых показателей, а также обосновывается правомерность использования в данном случае материала родственных языков, а не равномерной типологической выборки («внутриг енетическая типология» но А. Е. Кибрику [2003]4).

В разделе 1.5. представлен обзор литературы, непосредственно связанной с исследуемым предметом. Семантика контактных локализаций в нахско-дагестанских языках до настоящего момента до настоящего времени не являлась предметом специального изучения. Что же касается работ, в которых контактные локализации рассматриваются среди прочих граммем категории локализации, то здесь можно выделить два типа источников. Во-первых, описание семантики показателей локализации, очевидно, следует искать в грамматиках конкретных языков. Как уже говорилось, в традиционных грамматиках семантика локализаций Cont и Inter описывается, соответственно, в терминах ориентации поверхности или физических свойств ориентира. Вторым типом работ, в которых затрагивается семантика контактных локализаций, являются обобщающие исследования по семантике пространственных показателей в дагестанских языках. В эту группу входят статья упомянутая статья А.Е. Кибрика [Кибрик 1970], с которой началось сопоставительное исследование пространственных значений в дагестанских языках, и неопубликованная дипломная работа [Тестелец 1980]5. Именно в этих работах впервые происходит отход от традиционных способов описаниях локапи-

4 Кибрик, А Е Родственные языки как объект типологии // Кибрик, А Е Константы и переменные языка. СПб., 2003. (Глава 11)

5 Тестелец, ЯГ Некоторые вопросы типологии систем пространственного склонения в дагестанских языках. Дипломная работа. М, 1980.

заций Inter и Cont. В частности, в статье [Кибрик 1970] показатели Intfr и Cont предлагается отличать от локализаций, соответственно, In и Super при помощи различительного признака «контактность/неконтактность». В работе же [Тестелец 1980], по-видимому, впервые отмечается, что определение локализации CONT как показателя, выражающего нахождение на боковой поверхности, является верным лишь для части употреблений этой локализации.

Что же касается типологического изучения расщепленного кодирования поверхности и внутренней области, то здесь следует прежде всего отметить исследования М. Боверман, связанные с исследованием пространственных категорий в языках мира (см., например, [Bowerman & Pederson 1992 ; Bowerman & Choi 20017]). В работах этой исследовательницы отмечается, что семантика показателей, совпадающих по своему базовому значению с предлогом on в английском языке, может довольно сильно варьировать в языках мира. Ситуации, описываемые предлогом ort в английском языке, во многих языках распределяются между двумя различными пространственными показателями (к таким языкам, в частности, относится немецкий язык, выражающий нахождение на поверхности при помощи предлогов auf и an). В исследованиях М Боверман была сделана первая попытка обозначить пределы варьирования в этой области и предложить объяснения тому, как различные пространственные ситуации распределяются между грамматическими показателями. В частности, она на основании данных языковой выборки установила, что рассматриваемые пространственные ситуации могут быть упорядочены в виде иерархии, важнейшим свойством которой является свойство смежного кодирования.

В главе 2 («Локализация Cont в нахско-дагестанских языках и ее типологические параллели») подробно рассматриваются пространственные употребления локализации cont в нахско-дагестанских языках, а также приводится ряд типологических параллелей изучаемым показателям. Сначала (2.1.1.) мы кратко анализируем традиционный способ описания этой локализации и приводим примеры, показывающие, что различие по ориентации поверхности не играет той роли, которая ей обычно приписывается. Затем мы переходим непосредственно к анализу семантики локализации Cont в нахско-дагестанских языках. В разделе 2.1.2 отмечается, что среди пространственных употреблений этой локализации можно выделить два класса, значительно различающихся по своему поведению. В диссертации эти классы обозначены как щнтралъные и периферийные пространственные употребления локализации cont.

Наиболее сложным поведением характеризуются центральные употребления локализации Cont К числу центральных относятся такие употребления, в которых внешние поверхности объекта и ориентира находятся в контакте друг с другом (например, 'книга на столе', 'объявление на стене', 'муха на потолке') Поэтому для обозначения центральных употреблений мы используем также ярлык контакт поверхно-

6 Bowerman, M., and E Pederson. Cross-linguistic studies of spatial semantic organization Annual Report of the Max Planck Institute for Psycholinguistics 1992, 53-56.

' Bowerman, M, and S Choi Shaping meanings for language: Universal and language-specific in the acquisition of spatial semantic categories Language acquisition and conceptual development, ed. by Melissa Bowerman and Stephen C Levinson, 475-511. Cambridge: Cambridge University Press, 2001.

сшей Трудность в описании этого класса состоит в том, что входящие в него употребления ведут себя чрезвычайно неустойчиво, так что выделить устойчивые и семантически однородные классы употреблений не удается. Даже в рамках одного языка каялось бы одинаковые ситуации нередко кодируются различными формальными средствами, а при сопоставлении сфер использования локализации Cont в разных языках степень расхождения значительно увеличивается. Выявление факторов, влияющих на выбор показателя в контекстах этого типа, представляет собой основную задачу в описании семантики локализации Cont.

Особенность периферийных употреблений заключается в том, что они, напротив, естественным образом распадаются на дискретные кластеры, которые обладают двумя важными свойствами. Во-первых, каждый из таких кластеров семантически хорошо мотивирован, так что, с одной стороны, все входящие в кластер употребления имеют некоторый общий семантический компонент, а с другой стороны, все контексты, в которых присутствует данный компонент, входят в этот кластер. Во-вторых, в межъязыковом отношении эти кластеры очень устойчивы, поскольку в каждом конкретном языке все употребления, входящие в некоторый кластер, ведут себя единообразно с точки зрения формального выражения. Кроме того, в отличие от центральных употреблений, к периферийным употреблениям относятся контексты, которые характеризуются некоторым «нестандартным» (с точки зрения прототипа) соотношением объекта и ориентира в описываемой пространственной конфигурации. В качестве примера периферийного класса употреблений можно привести класс, обозначаемый в работе ярлыком «трехмерный контакт». В него входят такие контексты, как 'кольцо на пальце', 'часы на руке', 'носок на ноге' и пр., в которых внешняя поверхность ориентира контактирует с внутренней поверхностью описываемого объекта (т е объект «надет» или «насажен» на ориентир).

Раздел 2.2. посвящен анализу центральных употреблений локализации Cont в нахско-дагестанских языках. Прежде всего (2.2.1), материал нахско-дагестанских языков позволяет выделить среди ситуаций контакта поверхностей два устойчивых и семантически однородных класса употреблений: нахождение на функциональной поверхности ('книга на столе') и удержание в равновесии благодаря контакту (объект удерживается в равновесии, не падает за счет контакта с поверхностью ориентира, ср. 'картина на стене'). Эти типы ситуаций в формальном отношении противопоставлены во всех языках, различающих локализации super и cont, причем нахождение на функциональной поверхности всегда выражается показателем Super, а контексты, описывающие удержание объекта в равновесии благодаря контакту с ориентиром, закреплены за локализацией Cont. Тем самым, выделенные классы пространственных конфигураций можно считать прототипическими случаями использования локализаций Super и Cont и использовать их в качестве теста на наличие изучаемого противопоставления.

Помимо контекстов, которые относятся к выделенным выше классам, множество ситуаций контакта поверхностей включает еще довольно большое число различных случаев. По-видимому, единственным общим для них компонентом является то, что все они связаны с нахождением на нефункциональной (т.е. не верхней, представляющей собой опору для объекта) поверхностью ориентира. Следует отметить, что эти

пространственные ситуации довольно сильно различаются по частотности отнесения к тому и друг ому показателю. Так, например, локализация Cont почти никогда не используется в контексте 'капли дождя на стекле': подавляющее большинство нахско-дагестанских языков кодирует эту ситуацию при помощи показателя super, и только в цезском языке в данном контексте используется показатель cont В других контекстах, например, 'этикетка на бутылке', напротив, почти во всех языках используется локализация Cont. Тем самым, даже не проводя подробного анализа, можно сказать, что при описании контакта поверхностей существуют определенные тенденции, которые, очевидно, следует рассматривать, как свидетельство близости контекста к одному из выделенных классов употреблений.

Проведенное исследование показало, что в зависимости от сферы употребления в нахско-дагестанских языках можно выделить три основные семантические типа локализации cont. В диссертации основные семантические типы локализации Cont рассматриваются на примере агульского, бежтинского и цезского языков.

В агульском языке (2.2.2.) сфера употребления локализации CONT в агульском языке (напомним, речь здесь пойдет только о ситуациях контакта поверхностей) ограничена ситуациями плотного контакта объекта и ориентира8. Обозначение свободного контакта9 поверхностей при помощи локализации Cont в агульском языке абсолютно запрещено; во всех таких контекстах обязательным является использование локализации Super. Однако наличие компонента плотного контакта в пространственной конфигурации не означает обязательного использования локализации CONT, поскольку здесь также возможно, а в определенных контекстах и требуется, использование локализации Supf.r. Использование двух разных локализаций в ситуациях плотного контакта связано с наличием важного семантического контраста. Употребление локализации Super предполагает, что ориентир представляет собой основу, на которой находится (или на которую наносится) объект. Акцент в этом случае ставится на том, что в данной пространственной ситуации воздействие производится именно на поверхность ориентира. С другой стороны, при использовании показателя Cont в фокусе внимания находится сам процесс приклеивания, присоединения одного предмета к другому; локализация CONT указывает на то, что описываемый объект был присоединен к ориентиру, т.е. был затронут весь ориентир в цепом. Таким образом, само по себе наличие в ситуации компонента плотного контакта не означает, что в агульском языке эта ситуация будет описана при помощи показателя Cont, поскольку выбор показателя здесь зависит от того, каким образом концептуализуется данная пространственная конфигурация. Основная трудность здесь заключается в том, что в тех контекстах, где ориентир обладает выраженной поверхностью, эта поверхность в любом случае оказывается вовлеченной в пространственную ситуацию. Поэтому для того чтобы определить, какой из показателей следует употребить, необходимо выяснить, ограничивается ли «сфера действия» ситуации только поверхностью или же через поверхность затронутым оказывается весь ориентир. Если описывается ситуация, в которой объект прикре-

8 Ситуациями плотного контакта мы называем такие пространственные конфигурации, в которых поверхность объекта искусственно присоединена (например, приклеена) к поверхности ориентира

9 Свободным контактом объекта и ориентира мы, соответственно, называем такие ситуации, когда искусственное крепление поверхности объекта к поверхности ориентира отсутствует.

плен к ориентиру / соединен с ориентиром (естественно, контактируя при этом с его поверхностью), используется показатель локализации Cont. Если же описывается просто наличие объекта (пусть даже и прикрепленного) на поверхности ориентира, то в таком контексте следует употребить показатель локализации Super.

Следует отметить, что далеко не для всех предложений одинаково допустимыми являются обе локализации. Скорее, наоборот, случаи, при которых допустимо параллельное употребление локализаций Super и Cont, являются исключениями. В большинстве же предложений, описывающих ситуацию плотного контакта, возможность выбора показателя отсутствует Концептуализация конкретной пространственной конфигурации, а значит и употребление той или иной локализации, оказывается как бы жестко закрепленным за каждой такой ситуацией.

В бежтинском языке (2.2.3.) правила употребления локализации Cont устроены существенно проще, чем в агульском языке. Основным критерием семантического распределения локализаций super и cont в бежтинском языке при описании контакта поверхностей служит наличие/отсутствие компонента плотного контакта. В отличие от агульского языка, в бежтинском локализация Cont может быть использована во всех контекстах, описывающих плотный контакт объекта с ориентиром и, наоборот, в ситуациях, где такой компонент отсутствует, локализация Cont не употребляется.

Распределение локализаций Super и Cont в цезском языке (2.2.4.) является своего рода зеркальным отражением распределения, представленного в агульском языке. В агульском языке весь спектр ситуаций контакта поверхностей охватывается показателями локализации Super и Cont. При этом значительно большая часть этого'спектра входит в сферу употребления локализации Super, и лишь небольшой фрагмент этого семантического пространства покрывается показателем Cont. В цезском языке, напротив, подавляющее большинство случаев контакта поверхностей описывается при помощи показателя Cont, круг же употреблений локализации Super весьма ограничен. Точнее говоря, единственным типом ситуаций, который последовательно обозначается показателем Super, является нахождение на функциональной поверхности. Остальные случаев контакта поверхностей (в том числе и ситуации свободного контакта) в цезском языке по умолчанию требуют использования локализации Cont. Как видно, такое распределение очень близко к распределению, предсказываемому традиционным противопоставлением по ориентации поверхности. Тем не менее, как показано в диссертации, такое распределение, по-видимому, следует считать неверным, поскольку в некоторых случаях локализация Super все может быть употреблена при нахождении на негоризонтальной поверхности. Все эти случаи связаны с описанием таких ситуаций, в которых площадь поверхности (и вообще размеры) ориентира значительно превосходят размеры объекта, объект как бы «теряется» на поверхности ориентира. Эти примеры можно интерпретировать таким образом, что локализация Super в цезском языке используется только в тех случаях, когда поверхности ориентира «достаточно» для удержания объекта в равновесии, т.е. участие поверхности ориентира в пространственной ситуации не означает вовлечения в эту ситуацию всего ориентира. При употреблении локализации Cont ситуация рассматривается крупным планом, в фокусе внимания находится контакт одного объекта с другим (описываемый объект соприкасается своей внешней поверхностью с внешней поверхностью ориентира). При исполь-

зовании локализации SUPER в поле зрения попадает весь ориентир в целом, и видно, что положение объекта в пространстве характеризуется только относительно поверхности ориентира (остальные части ориентира ситуацией точно не затронуты). Тем самым, основной критерий употребления локализации CONT в ситуациях свободного контакта в цезском языке можно охарактеризовать как нахождение на ориентире в целом, а не просто на его поверхности.

Таким образом, в нахско-дагестанских языках можно выделить три типа показателей cont, которые различаются в зависимости от того, насколько широко они используются в контекстах, описывающих контакт поверхностей. Наиболее узкую сферу употребления имеют показатели cont агульского типа, которые используются только при описании концептуально независимого объекта, механически прикрепленного к ориентиру Для локализации Cont цезского типа, напротив, характерен наиболее широкий круг употреблений: фактически она покрывает все случаи контакта поверхностей, за исключением нахождения на функциональной поверхности и случаев, когда ситуации свободного контакта затронута только поверхность ориентира. Промежуточный вариант представляют собой показатели cont бежтинского типа, семантика которых связана с указанием на наличие плотного контакта между объектом и ориентиром.

Можно отметить, что три выделенные типа показателей CONT не независимы друг от друга Наоборот, каждый последующий тип показателей (агульский — бежтин-ский — цезский) включает в качестве своего подмножества употребления, характерные для предыдущих типов. Иначе говоря, в сферу использования показателей бежтинского типа входят все контексты, описываемые показателями Cont агульского типа, а цезский вариант локализации Cont покрывает все употребления показателей бежтинского (а, следовательно, и агульского) типа.

Более того, можно заметить, что при описании сферы употребления показателя Cont в агульском и цезском языках мы в обоих случаях апеллировали к степени вовлеченности ориентира в ситуацию: если в ситуацию вовлечен весь ориентир, то используется локализация Cont, если же в ситуации участвует только поверхность — локализацию Super. Различие между агульским и цезским языком состоит только в том, в ситуациях какого типа — плотного или свободного контакта — используется противопоставление поверхности ориентира ориентиру в целом.

Тем самым, проведенное исследование показывает, что на употребление показателей Cont в ситуации контакта поверхностей в нахско-дагестанских языках влияют две различные характеристики описываемой пространственной конфигурации: тип контакта объекта с ориентиром (плотный/свободный) и степень вовлеченности ориентира (только поверхность или ориентир в целом). Выделенные параметры разбивают все ситуации контакта поверхностей на четыре группы, которые могут бьггь упорядочены в виде некоторой шкалы ситуаций. На противоположных концах этой шкалы расположены универсально противопоставленные в нахско-дагестанских языках классы употреблений — нахождение на функциональной поверхности и удержание в равновесии за счет контакта. Между этими двумя полюсами находятся все остальные ситуации контакта поверхностей в зависимости от того, какие значения принимают выделенные выше параметры. При двух гармонирующих сочетаниях значений парамет-

ров существует отчетливая тенденция использовать тот показатель, в пользу которою говорят оба параметра Наиболее характерными для локализации Cont являются ситуации, в которых объект находится в плотном контакте с ориентиром в целом. Для локализации SUPF.R наиболее ожидаемыми являются контексты, в которых в ситуацию свободного контакта вовлечена только поверхность ориентира.

Остальные два класса пространственных ситуаций — ситуации плотного контакта, в которых участвует только поверхность ориентира, и ситуации свободного контакта, в которые вовлечен весь ориентир — располагаются в середине шкалы. Соответственно, именно этот, участок шкалы демонстрирует наиболее высокую степень межъязыковой вариативности, которую, очевидно, следует объяснять тем, что в этих классах употреблений имеются две противоречащие друг другу мотивации: один из параметров указывает на использование показателя Cont, а другой — на использование локализации Super. В разных языках разрешение этого конфликта мотиваций в середине шкалы происходит по-разному. В части языков, как, например, в агульском, предпочтение отдается мотивациям, свидетельствующим в пользу локализации Super. Соответственно, показатель локализации Cont употребляется только в том случае, если оба параметра принимают благоприятствующие значения. В другой части языков, как в цезском, предпочтение, напротив, отдается мотивации, свидетельствующей в пользу локализации Cont, т.е. показатель локализации Super употребляется только в ситуациях свободного контакта, в которые вовлечена только поверхность ориентира. Наконец, третьи языки, как бежтинский, при выборе пространственного показателя вообще руководствуются только одним из выделенных параметров, игнорируя второй, и относят каждый из двух промежуточных классов к тому показателю, который требуется значением используемого параметра, контакт плотный I свободный

вовлеченность

весь ориентир поверхность j весь ориен- поверхность

тир

нахождение на

УИ'^в^т ^ ► функциональной

поверхности

CONT

равновесии агульский бежтинский цезскнй

Соят Cont

Рисунок 1. Сфера употребления локализация CONT в агульском, бежтинском и цезском языках.

В завершение раздела 2.2., посвященного центральным употребления локализации Cont, обсуждается соотношение сферы употребления локализации Cont с кругом употреблений показателей super. Распределение локализаций super и cont во многих языках не является дополнительным, и, следовательно, сферу употребления показателей Super в общем случае нельзя описать как простой остаток от сферы употребления локализации Cont. Интересно, однако, что сфера употребления показателей локализации Super в нахско-дагестанских языках ограничивается теми же самыми параметрами, что и круг употреблений локализации Cont. При этом в некоторых языках ограни-

чения на употребление показателей Super и Cont базируются на двух различных семантических параметрах, что и приводит к пересечению сфер употребления локализаций super и cont. Так, например, в бежтинском языке показатель Super частично пересекается с показателем cont и употребляется в ситуациях, в которых присутствует компонент плотного контакта, но объект концептуально взаимосвязан с ориентиром (т.е. тот самый класс ситуаций плотного контакта, который исключается из сферы действия локализации cont в агульском языке).

Раздел 2.3. посвящен описанию периферийных употреблений локализации Cont в нахско-дагестанских языках. Здесь подробно описывается использование локализации CONT в следующие типы употреблений: обозначение частей тела (пальцы на руке), фиксация относительно ориентира (привязать осла к дереву), тесное соприкосновение (придвинуть стол к стене), трехмерный контакт (кольцо на пальце), нахождение на «кронштейне» (пальто на гвозде),, обозначение изображений (у коровы на боку пятно), образования на поверхности тела {бородавки на руке, шишка на лбу), функциональные аналоги частей (ковер на полу).

В этом же разделе характеризуется употребление локализации Cont в элатив-ных (удаление от ориентира) и пролативных (движение по маршруту) ситуациях. Основным отличием сферы употребления локализаций Super и Cont в элативных и пролативных контекстах является более широкое, чем в эссивных контекстах, распространение локализации Cont. Сравнивая грамматическое оформление эссивных контекстов с их элативными аналогами10 можно заметить, что форма конт-элатива в пространственном значении употребляется гораздо чаще, чем конт-эссив, т.е наблюдается следующее соотношение форм: в эссиве используется показатель Super, а в эпативе употреблен показатель Cont. Такой эффект можно назвать сменой локализации. Расширение сферы употребления локализации Cont в элативных ситуациях можно объяснить тем, что при разрыве механической связи между объектом и ориентиром этот компонент всегда оказывается в фокусе внимания, а значит, требуется использование формы конт-элатива.

Помимо собственно элативных контекстов, смена локализации может наблюдаться еще в одном специфическом типе ситуаций, которые в работе обозначены как семантически элативные. С формальной точки зрения эти ситуации являются эссив-ными, однако на семантическом уровне они содержат компонент удаления объекта от ориентира Это предложения с отрицательной локативной связкой 'не есть', которые обозначают не просто отсутствие объекта, а именно то, что объект находился на ориентире, но был затем удален оттуда, причем ситуация удаления включала компонент разрыва связи между объектом и ориентиром. Наиболее характерными примерами такого рода контекстов являются предложения, описывающие отсутствие части на целом (у него на правой руке нет одного пальца).

Под элатавным аналогом эссивной ситуации мы подразумеваем пространственную ситуацию, включающую те же самые, что и в эссивной ситуации, объект и ориентир, но имеющую дополнительный компонент удаления объекта от ориентира, например* книга на столе — (взять) книгу со стола, картина на стене — (упала•) картина со стены У ряда элативных ситуаций отсутствует эссивный коррелят, обычно это наблюдается в случаях, когда описываемый объект возникает в результате отделения от ориентира: (отрезать) кусок от хлеба — *кусок на хлебе.

В завершение обзора пространственных употреблений локализации CONT в на-хско-дагестанских языках еще раз приводятся основные параметры межъязыкового варьирования, наблюдаемые в этой семантической зоне. В совокупности эти параметры вполне исчерпывающим образом описывают сферу употребления локализации CONT в том или ином языке. Во-первых, языки различаются по тому, какую область на построенной шкале ситуаций покрывает локализацию Cont в центральных употреблениях, описывающих контакт внешних поверхностей объекта и ориентира. На материале нахско-дагестанских языков было выделено два параметра, влияющих на выбор показателя в пространственных контекстах: тип контакта между объектом и ориентиром (плотный/свободный), степень вовлеченности ориентира в ситуацию (только поверхность или ориентир в целом). Во-вторых, различие между языками проходит по тому, пересекается или нет сфера употребления показателей Super и Con г в данном языке. Если сферы употреблений пересекаются, то дальнейшее различие проходит по следующим признакам: чем ограничено употребление локализации Super и какой из показателей является основным грамматическим средством в зоне пересечения В-третьих, показатели локализации Cont в нахско-дагестанских языках различаются инвентарем периферийных употреблений, выражаемых показателем Cont. Наконец, в-четвертых, показатели локализации CONT различаются своим поведением в элативных контекстах. Здесь возможны следующие параметры варьирования: наличие или отсутствие смены локализации в элативных контекстах, возможные типы смены локализации, обязательность/факультативность смены локализации, семантические контрасты между показателями при факультативной смене локализации, смена локализации в семантически элативных контекстах.

Раздел 2.4. посвящен подробному описанию показателей локализации cont в конкретных нахско-дагестанских языках. Здесь описывается семантика локализации Cont в агульском, табасаранском, цахурском, рутульском, бежтинском, цезском, андийском, годоберинском и чамалинском языках. Описание каждого рассматриваемого показателя произведено по изложенной выше схеме и снабжено иллюстративными примерами.

В разделе 2.5. рассматриваются некоторые типологические параллели к показателям локализации Cont. В качестве примера возможных типологических параллелей здесь описывается семантика предлогов an и аап, соответственно, в немецком и нидерландском языках, падежной формы инэссива в финском языке, а также предлога до в сербохорватском языке. В заключение этого раздела делается вывод о том, что семантика рассматриваемых параллелей в целом укладывается в ту схему, которая была разработана на материале нахско-дагестанских языков. Например, по сфере своего употребления предлог an в немецком языке и адэссивный падеж в финском языке в значительной мере совпадают с локализацией Cont в том ее варианте, который представлен в цезском языке; предлог аап в нидерландском языке по своей семантике практически идентичен показателю локализации Cont в бежтинском языке. Наконец, сфера употребления предлога до в сербохорватском языке покрывает только прототапические для локализации Cont ситуации удержания в равновесии благодаря контакту с ориентиром.

Глава 3 («Локализация Inter в нахско-дагестанских языках и ее типологические параллели») посвящена описанию пространственных употреблений локализации inter, т.е. показателей, семантика которых в грамматических описаниях описывается как нахождение в аморфном веществе, массе и т.п По сравнению с локализацией cont инвентарь употреблений показателей Intfr, а также различные конкретно-языковые реализации показателей этого типа демонстрируют гораздо меньшее разнообразие. Здесь различаются два основные типа показателей локализации inter: классифицирующий и семантически мотивированный.

Отличительная черта языков с классифицирующим вариантом (аварский, большинство андийских, цезский и арчинский) локализации inter заключается в том, что в таких языках сочетаемость показателя Inter очень ограничена: она возможна только при лексемах, обозначающих аморфные массы и совокупности, и, напротив, такие лексемы сочетаются только с локализацией inter, но не с локализацией In. Иными словами, выбор локализации, указывающей на внутреннюю область ориентира, в этих языках действительно задается типом объекта (аморфная масса или полый контейнер) Ограничения здесь настолько сильны, что формы локализации Inter от названий полых контейнеров или формы локализации In от названий аморфных веществ просто отсутствуют. Тем самым, можно говорить о регулярной (и семантически мотивированной) дефектности именных парадигм (ср. также [Кибрик 2003: 249]"). Стандартным для классифицирующего варианта локализации Inter можно считать набор употреблений, представленный в арчинском языке. Согласно [Кибрик 1977: 161-163]'2, локализация Inter здесь сочетается со следующими семантическими классами лексем

• «вещества, не ограниченные собственной естественной формой (жидкие, массо-образные, сыпучие, газообразные)»- Ы 'кровь', harq 'сметана', huq' 'дым', ос' 'огонь', fan 'вода', кЬл 'мука';

• «неограниченное водное пространство»: haltera 'река', tat 'море';

• «нерасчлененная совокупность предметов»: balk'i 'куча', ton 'стадо', х.ак 'лес', я/ог'селение';

• «собирательное название сорта растений, фруктов»: arqlut'орехи', a/ns 'яблоки'", /пас'крапива (собир.)', рИ'пук (собир.)'.

Классифицирующий вариант локализаций In и Inter представляет собой, таким образом, наиболее простой способ разграничения двух показателей, выражающих нахождение во внутренней области ориентира. Во многих языках, однако, стройное дополнительное распределение относительно двух классов ориентиров нарушается вследствие того, что некоторое подмножество ориентиров сочетается не со «своим» показателем, например, нахождение в полом контейнере обозначается при помощи показателя Inter.

Подобные «нарушения» можно разделить на две группы. В одном случае дополнительное распределение показателей In и Inter сохраняется, т.е. показатели сочетаются с двумя непересекающимися классами ориентиров, но разграничение локазате-

'1 Кибрик, А Е Именное словоизменение в дагестанских языках с типологическими параллелями И Кибрик, А Е Константы и переменные языка. СПб, 2004 (Глава 12)

12 Кибрик, А Е. Опыт структурного описания арчинского языка Том 2 М, 1977

лей проходит не точно по линии 'полый контейнер' ~ 'аморфное вещество', а сдвигается в ту или иную сторону. Обычно практически это означает, что некоторое подмножество полых контейнеров обозначается при помощи локализации In ier. Примером нарушений такого рода представлен в багвалинском языке, где локализация Inter, помимо характерных для нее контекстов с ориентирами-массами, сочетается также с некоторыми другими классами ориентиров: названиями частей тела (ср. 'в голове', 'в кулаке', 'в глазу', 'в кишке', 'в ухе'), помещений и предназначенных для людей замкнутых пространств ('в комнате', 'в доме', 'в машине'), некоторых емкостей ('в кружке', 'в наперстке'), некоторых пространств ('на годекане', 'на площади', 'на участке для покоса').

Другой случай нарушения дополнительного распределения связан с тем, что нахождение в том или ином типе ориентира свободно выражается обоими показателями локализаций, т е формальные ограничения на образование именных форм отсутствуют Тем самым, появляются основания проводить между формами локализаций In и Inter от одной лексемы семантические различия.

В акушинском диалекте даргинского языка при названиях аморфных веществ допустимо использование обеих локализаций, причем между ними существует семантическое различие. Использование локализации Inter в подобных контекстах является немаркированным и указывает на то, что объект находится во внутренней области ориентира, который по своим физическим характеристикам является аморфным веществом. Употребление локализации In, напротив, вносит дополнительный семантический компонент. Описываемая ситуация в этом случае рассматривается не столько как ситуация физического нахождения объекта внутри ориентира, сколько как описание свойств ориентира Использование локализации IN в сочетании с названием аморфного вещества указывает на то, что объект, находящийся внутри ориентира, рассматривается как составная часть этого ориентира.

В агульском языке все случаи конкуренции между локализациями In и Inter также связаны с возможностью использования показателя In в контекстах с аморфным веществом или совокупностью, тогда как противоположная ситуация — использование локализации Inter в сочетании с названием полого контейнера— невозможна Однако в агульском языке вариативность употребления двух локализаций служит для обозначения другого семантического контраста. Использование локализации Inter указывает на то, что описываемый объект находится в пространстве, которое полностью занято некоторой массой или совокупностью, и/или сам является одним из тех элементов, которые занимают свободное пространство. Для локализации Inter в агульском языке более важным являются не столько физические свойства ориентира, сколько осмысление объекта как одного из элементов, занимающих пространство наряду с другими подобными элементами. Употребление локализации In, напротив, предполагает, что ориентир концептуализуется не как масса или совокупность, занимающая некоторое пространство, а как вместилище, в котором содержится описываемый объект. Нередко локализация In при названиях аморфных веществ используется в тех ситуациях, где конкретные свойства ориентира находятся на втором плане и входят в пресуппозицию высказывания. Кроме того, ярким отличием агульского языка от всех остальных языков (в том числе и от близкородственного табасаранского) является

использование локализации Inter для обозначения нахождения между ориентирами (между нашими домами два дома стоит).

Наконец, третий вариант семантически мотивированного распределения локализаций in и Inter представлен в табасаранском языке. В отличие от всех остальных языков отклонение от дополнительного распределения этих показателей происходит в обе стороны, т е обе локализации могут сочетаться и с названиями аморфных веществ, и с названиями полых контейнеров. Как и в агульском языке, использование локализации In при аморфных веществах указывает на то, что конкретные физические свойства ориентира в данном высказывании неважны. Употребления локализации INTER при ориентирах, не являющихся аморфными вещества, распадаются на несколько классов. Во-первых, локализация Inter в табасаранском языке употребляется при таком классе ориентиров, который условно может быть назван «рамки». Характерным примером такого рода ориентиров является, например, окно (вставлять стекло в окно). Во-вторых, локализация inter используется для обозначения нахождения в ориентирах, входящих в таксономический класс «отверстия» (дыры, щели, отверстия — я засунул бумажку в дырку). В-третьих, как и в агульском языке, табасаранский показатель inter также может обозначать нахождение между ориентирами. Однако, в отличие от агульского, здесь накладываются более сильные ограничения, а именно: показатель Inter может обозначать нахождение между (двумя) предметами только в том случае, если описываемый объект плотно зафиксирован, зажат между ними (между зубами застряла соринка).

Таким образом, локализация Inter в табасаранском языке используется только в том случае, если все внутреннее пространство ориентира полностью вовлечено в описываемую пространственную ситуацию, т.е. объект занимает все внутреннее пространство ориентира, тогда как локализация IN указывает на то, что объект свободно размещается во внутренней области ориентира. При этом здесь, как и во всех других нахско-дагестанских языках, наблюдается определенная корреляция между типом ориентира и пространственным показателем: полые контейнеры обычно обозначаются при помощи локализации In, а аморфные вещества тяготеют к локализации Inter. Однако мотивация для этой корреляции совершенно иная, чем в языках классифицирующего типа. В табасаранском языке такая корреляция оказывается естественным следствием семантики локализаций. Аморфные вещества, по определению, не имекгг внутренней полости, а значит, объект занимает «все внутреннее пространство». Контейнеры, напротив, всегда имеют внутреннюю полость и, тем самым, естественной является тенденция к оформлению ориентиров этого типа показателем локализации In. Однако корреляция между типом ориентира и показателем локализации не является абсолютной, причем нарушения возможны в обе стороны.

Как и в агульском языке, локализация IN может быть употреблена при названиях аморфных веществ, если физические характеристики конкретного ориентира не релевантны, а описывается просто нахождение внутри некоторого ориентира. Локализация INTER употребляется при названиях ориентиров, обладающих внутренней полостью, обычно в том случае, если описываемый объект занимает всю внутреннюю полость ориентира, а его положение в пространстве фиксировано. При этом внимание особенно акцентируется на границах ориентира, на том, что объект занимает все про-

странство, как бы «зажат» между границами внутренней полости ориентира, которые ограничивают свободу перемещения объекта. Тем самым, материал табасаранского языка позволяет разграничить два различных типа ситуаций нахождения внутри ориентира, которые можно назвать «свободное вмещение» и «плотное вмещение». Различие между этими разновидностями нахождения внутри ориентира заключается в том, что 1) объект занимает все внутреннее пространство ориентира, и 2) нередко положение объекта внутри ориентира строго фиксировано13.

В свете обнаруженного в табасаранском языке противопоставления локализаций In и Inter по свободному / плотному вмещению объекта в ориентир, как кажется, более ясными становятся отклонения от строгого распределения по типу ориентира в багвалинском языке. В частности, можно отметить, что с локализацией Inter в багва-линском языке сочетаются названия таких полых контейнеров, которые в наибольшей степени предполагают плотное вмещение объекта Тем самым, можно предположить, что расширение сферы употребления локализации inter в багвалинском языке связано не только с формально-морфологическими (утрата локализации in), но и с семантическими причинами Сформулировать семантические основания можно, например, следующим образом. В связи с утратой локализации In в багвалинском языке происходит процесс распределения функций этой локализации между двумя другими показателями. Ориентиры, нахождение в которых предполагает скорее свободное вмещение, переходят в сферу употребления послелога hinu 'внутри', тогда как ориентиры, нахождение в которых обычно связано с плотным вмещением объекта, сочетаются с показателем локализации Inter. Таким образом, в багвалинском языке, возможно, происходит процесс перехода от классифицирующей системы к семантически мотивированной системе табасаранского типа (в которой плотное вмещение выражается показателем Inter, а свободное вмещение — послелогом hinu 'внутри').

В заключение раздела, посвященного семантике локализации Inter в нахско-дагестанских языках, отмечается одна особенность этой локализации в нахских языках. В отличие от всех остальных языков, чеченский и ингушский языки, согласно существующим описаниям, обладают одной формой локализации Inter, которая выражает все основные локативные роли ориентира. Иными словами, одна и та же форма используется для обозначения нахождения, движения к ориентиру, удаления от ориентира и движения через ориентир, где в качестве ориентира выступает аморфное вещество.

В разделе 3.2. рассматриваются возможные параллели к нахско-дагестанским показателям локализации Inter. Показатели классифицирующего типа в целом довольно широко распространены в языках мира. В частности, такие показатели характерны для многих языков Северной и Южной Америк (например, вакашских и карибских). Показатели с семантически мотивированным распределением, видимо, встре-

13 Впервые различие между свободным и плотным вмещением было проведено M Лемменсом при описании семантики глаголов позиции в нидерландском языке Как показал M Лемменс (см Lem-mens, M The semantic network of Dutch posture verbs In: J Newman (ed) The Linguistics of Sitting, Standing and Lying. Amsterdam. Benjamins, 2002 ), во многих своих пространственных употреблениях глагол Zilien 'сидеть' указывает не столько на то, что су&ьекг находится в сидячем положении, сколько на то, что субъект занимает фиксированное положение в пространстве При этом, как и в табасаранском языке, нередко присутствует компонент ограничения свободы перемещения субъекта.

чаются гораздо реже По крайней мере, нам не удалось обнаружить надежных примеров языков с показателями такого типа (не исключено, правда, что некоторые такие показатели в грамматиках могли быть причислены к классифицирующим). Интересно, однако, что в отдаленная параллель локализации Inter в дагестанских языках обнаружена в польском языке, где движение внутрь ориентира может быть обозначено как предлогом w с аккузативом, так и предлогом do с генитивом. Нейтральным способом описания ситуации движения внутрь ориентира в польском языке является сочетание предлога do с родительным падежом. Тем не менее, сочетание предлога w с винительным падежом также частично сохраняет свои пространственные употребления. Основные пространственные употребления предлога w с аккузативом в польском языке перечислены в разделе 3.2.2.1. В целом, можно сказать, что сфера употребления предлога w с винительным падежом в польском языке довольно сильно напоминает сферу употребления локализации Inter в табасаранском языке. Изученный материал позволяет сделать вывод о том, что, как и в табасаранском языке, в польском языке грамматикализовано противопоставление свободного и плотного вмещения — предлог w с аккузативом служит для обозначения плотного вмещения, тогда как предлог do с генитивом используется в случае свободного вмещения. При этом в польском языке различие между свободным и плотным вмещением реализуется только в лативе (движение к ориентиру), тогда как в эссиве и элативе оно нейтрализовано. В разделе 3.2.2.2. рассмотрена другая славянская параллель локализации Inter: предлог в в сочетании с формой «второго предложного» падежа в русском языке14.

В главе 4 («Непространственные употребления контактных локализаций») рассматриваются непространственные употребления локализаций Inter и Cont в нахско-дагестанских языках. Наиболее характерны такие употребления для локализации Cont, тогда как локализация Inter в непространственных значениях используется гораздо реже. Выражаемые показателями контактных локализаций непространственные значения распределены по четырем группам. В разделе 4.1. рассматриваются наиболее близкие к пространственной сфере пространственно-метафорические употребления контактных локализаций. Под пространственно-метафорическими понимаются такие употребления, при которых происходит смена таксономического класса объекта и/или ориентира, сам же тип описываемого отношения между объектом и ориентиром в целом не изменяется (в него вошли злые духи). Использование контактных локализаций в пространственно-метафорическом типе употреблений связано прежде всего с показателями, выражающими нахождение внутри ориентира. В большинстве рассматриваемых нами языков в этом типе контекстов используется исключительно локализация Inter Только в агульском и табасаранском языках такие употребления наблюдаются у локализации Cont, которая в этих языках также выражает нахождение внутри ориентира.

Раздел 4.2. посвящен описанию сирконстантных значений (не связанных с моделью управления конкретного глагола или группы глаголов), выражаемых показате-

14 В этом разделе мы опираемся на анализ, предложенный в статье В.А Плунгяном (Плунгян, ВАК семантике русского локатива («второго предложного» падежа) // Семиотика и информатика, вып. 37,2002 С 229-254 )

лями контактных локализаций в языках нашей выборки. Здесь выделены такие значения, как электив (один из братьев), материал изготовления (из мяса сделал котлеты), причина (от этом болезни он умер), временная локализация (в этот день) и эталон сравнения (выше брата). Для большинства сирконстантных значений семантическая связь с пространственными употреблениями достаточно очевидна и может быть естественным образом объяснена. Только для значения эталона сравнения, представленного только в андийских языках, убедительно объяснить связь с исходными пространственными контекстами не удается

В разделах 4.3. и 4.4. характеризуется использование контактных локализаций для кодирования, соответственно, периферийных и ядерных семантических ролей. К числу периферийных семантических ролей, выражаемых контактными локализациями в нахско-дагестанских языках, относятся следующие роли- актант при глаголах слабого контакта и физического воздействия (дотронулся до него пальцем, коснулся стола, ударил по руке, поцеловал в щеку), роль препятствия (ударился ногой об камень), посессор (у меня есть книга), исходный посессор (забрать у брата книгу), источник информации (спросить у отца), адресат речи (сказать отцу), нежелательный участник ситуации (спрятаться от отца), тема при глаголах речи и ментального состояния (думать, тать об этом). Как и в случае сирконстантных значений, периферийные семантические роли, выражаемые контактными локализациями, в целом хорошо соотносятся с пространственными употреблениями этих локализаций, так что исходная пространственная метафора, лежащая в основе того или иного значения, в большинстве случаев очевидна.

В число ядерных аргументов, которые могут в нахско-дагестанских языках оформляться показателями контактных локализаций, входят все основные типы ядерных семантических ролей. Агентивный тип употреблений локализации Сокг в некоторых языках (цахурском, андийских и цезских) представлен значением так наз. ненамеренного агенса: участника, который совершает действие случайно, не желая этого, не контролируя ситуацию (мальчик нечаянно сломал карандаш ~ у мальчика сломался карандаш) Близким к участнику с ролью ненамеренного агенса являются субъекты при глаголе 'мочь', 'встречать', 'находить', 'забывать', 'понимать', которые также могут кодироваться показателем локализации Сокт. Последние употребления относятся скорее уже к экспериенциальной сфере, которые представлены только в цахурском и годоберинском языках. Использование контактных локализаций для оформления роли стимула засвидетельствовано в андийских и цезских языках, где локализация Соэт употребляется при различных по своей семантике глаголах: 'бояться (кого)', 'верить (кому)', 'смотреть (на)' и т.д. Семантическая роль пациенса в ее прототипическом случае во всех нахско-дагестанских языках выражается при помощи наименее маркированного падежа — номинатива. В то же время в андийских языках при глаголах физического воздействия показателем конт-эссива оформляется участник, который подвергается воздействию. Такое кодирование, очевидно, связано с тем, что данный участник осмысляется как локус, на который осуществляется воздействие. Однако в тех случаях, когда в качестве локуса выступает не часть объекта (ударить мальчика по руке), а объект в целом (ударить мальчика), конт-эссив совмещает в себе черты локативной семантики с кодированием пациенса. В андийских и западноцезских языках также за-

фиксировано использование локализации cont для обозначения каузируемого участника в каузативной конструкции. Наконец, весьма редкий тип употреблений представлен в некоторых языках аваро-андийской группы, например, в аварском и багвалин-ском языках, где засвидетельствовано использование локализации Inter при симметричных предикатах для обозначения второстепенного участника описываемой ситуации (подраться с братом).

Глава 5 («Контактные локализации в диахроническом аспекте») посвящена описанию контактных локализаций с диахронической точки зрения. В этой главе рассматривается семантическая эволюция локализаций inter и Cont, т.е. из чего возникают и во что превращаются контактные локализации в процессе диахронической эволюции Здесь предлагается реконструкция хода семантического развития контактных локализаций на основании доступного нам материала этимологически тождественных показателей в нахско-дагестанских языках. При сопоставлении показателей в нахско-дагестанских языках и отнесении их к одному и тому же праязыковому показателю мы опираемся на прасеверокавказскую реконструкцию С.А. Старостина. Непосредственно информация об этимологии показателей локализации в нахско-дагестанских языках была почерпнута из «Северокавказского этимологического словаря» С.А. Старостина и СЛ. Николаева [Nikolayev, Starostin 1994]1S и работ М.Е. Алексеева [Алексеев 198516; Алексеев 198817; Алексеев 200318].

В разделе 5.1. обсуждаются два общих сценария, по которым в языке могут в языках могут развиваться системы с расщепленным кодированием локализаций. Эти два сценария соответствуют двух логически возможным альтернативам: либо расщепленное кодирование существует с самого начала, т.е. показатели, например, локализаций Super и Cont развиваются одновременно (параллельное развитие), либо оно возникает в результате семантических изменений, при которых в данную семантическую зону проникает показатель с каким-либо иным исходным значением (последовательное развитие). Именно этот путь развития представлен в доступном для реконструкции нахско-дагестанском материале, т.е. в большинстве случаев имеются свидетельства того, что показатели контактных локализаций Inter и Cont ранее имели какое-либо другое пространственное значение и только в ходе семантического развития, наряду с локализациями In и Super, приобрели значение нахождение внутри или на поверхности ориентира. Для показателей же локализаций In и Super эти пространственные значения во всех случаях являются исконными, т.е. на обозримой временной глубине (т.е. по меньшей мере на правосточнокавказском уровне) для этих показателей реконструируются значения нахождения внутри и на поверхности ориентира.

Во втором разделе на материале показателей-когнатов исследуются пути диахронической эволюции контактных локализаций в нахско-дагестанских языках. Сна-

15 Nikolayev, S.L., Starostin S.A A North Caucasian etymological dictionary. Moscow Asterisk publishers, 1994

" Алексеев, M E Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков Морфология Синтаксис М, 1985.

" Алексеев, М.Е. Сравнительно-историческая морфология аваро-ацдийских языков М, 1988.

" Алексеев, М Е Сравнительно-историческая морфология нахско-дагестанских языков Категории имени. М„ 2003.

чала последовательно рассматривается семантика показателей-когнатов, и на этом основании для каждого праязыкового показателя реконструируется исходное значение и пути диахронического развития, которые привели к современному состоянию в языках-потомках. Кроме того, здесь рассматривается и диахроническое развитие пространственных показателей, которые приводились в главах 2 и 3 в качестве возможных типологических параллелей к локализациям INTF.r и cont. В разделе 5.2.7. все полученные пути семантической эволюции сгруппированы в зависимости от локализации (Inter/Cont) и роли локализации (источник/результат) в переходе. Результатом оказался очень компактный список возможных источников и результатов развития локализаций Inter и Cont в нахско-дагестанских языках Интересно, что засвидетельствованные пути развития аналогов контактных локализаций в европейских языках демонстрируют те же самые модели диахронического развития. В работе зафиксированы следующие семантические переходы: 'Inter' —► 'Cont', 'движение к ориентиру' —» 'Cont', 'препятствие' (ударился ногой об камень) —► 'Cont', 'Cont' —► 'Inter', 'Cont' —> 'super' (в нерасшепленной системе), 'Cont' непространственный показатель (сохранение различных непространственных употреблений при утрате исходного пространственного значения), 'Cont' —> 'Inter', 'In' (в нерасщепленной системе) —► 'Inter', 'Inter' —► 'In' (в нерасщепленной системе).

В Заключении обобщаются основные результаты работы:

Во-первых, были подробно изучены пространственные употребления показателей локализации Cont в нахско-дагестанских языках. Результатом исследования стало деление пространственных употреблений на два различающихся по своему поведению класса- центральные (ситуации контакта поверхностей) и периферийные (прочие пространственные конфигурации). В зависимости от повеления в зоне центральных употреблений среди показателей локализации Cont в нахско-дагестанских языках были выделены три базовых типа (условно называемые агульским, бежтинским и цезским) На поведение показателей Cont в зоне центральных употреблений влияние оказывают две характеристики пространственной ситуации: тип контакта (свободный/плотный) и степень вовлеченности ориентира в ситуацию (только поверхность или ориентир в целом). Кроме того, были подробно изучены периферийные употребления локализации Cont, а также поведение этих показателей в элативных, пролативных и семантических элативных контекстах.

Во-вторых, были детально исследованы пространственные употребления локализации Inter. Было показано, что показатели этой локализации распределяются по двум типам: классифицирущий (выбор показателя задается физическими характеристиками ориентира) и семантически мотивированный (показатель выбирается на семантических основаниях). Особенно интересный случай второго типа показателей представлен в табасаранском языке, где можно говорить о различении двух типов нахождения внутри: плотное вмещение и свободное вмещение.

В-третьих, для каждой из изучаемых локализаций были приведены примеры некоторых пространственных показателей в европейских языках, которые могут рассматриваться как семантические параллели показателям Inter и Cont. Было показано, что употребление некоторых предлогов и падежей в европейских языках во многом

регулируется теми же механизмами, что и употребление контактных локализаций в нахско-дагестанских языках.

В-четвертых, в работе изучены непространственные употребления контактных локализаций. Наиболее интересным результатом этой части работы стало обнаружение того, что инвентарь непространственных употреблений контактных локализаций не зависит непосредственно от пространственной семантики. В частности, все показатели CONT, независимо от того, к какому из выделенных семантически типов они относятся, имеют примерно одинаковый набор непространственных употреблений. По-видимому, наиболее важным при развитии непространственных употреблений является само наличие противопоставлениях двух показателей Cont и Super в той или иной топологической зоне, а не тонкости пространственной семантики самого показателя Cont.

Наконец, в-пятых, в диссертации были рассмотрены пути диахронической эволюции контактных локализаций. Наиболее распространенным источником локализации Cont является значение движения к ориентиру.

Таким образом, на материале нахско-дагесганских языков в работе сделан ряд обобщений о возможных семантических противопоставлениях в рамках системы с расщепленным кодированием поверхности или внутренней области. Полученные в работе результаты являются важным вкладом в типологическое изучение пространственных значений и существенно расширяют наши представления о концептуализации различных пространственных конфигураций в языке.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях-

1. Ганенков Д.С. Типология падежных значений: семантическая зона пролатива // Исследования по теории грамматики, вып. 2: Грамматикализация пространственных значений. М.: Русские словари, 2002, 57-98.

2. Ганенков Д. С., Мерданова С. Р. Семантика пространственных форм существительных в агульском языке//Исследования по теории грамматики Вып. 2: Грамматикализация пространственных значений. М.: Русские словари, 2002,

3. Ганенков Д. С. Пространственные употребления предлога у в славянских языках // Die Welt der Sloven L.1,2005,157-173.

4. Ганенков Д. С. Контактные локализации в нахско-дагесганских языках // Вопросы языкознания, № 5,2005,100-116.

127-149.

Заказ № 1311 Тираж: 100 экз.

ООО «11-й ФОРМАТ» ИНН 7726330900 Москва, Варшавское ш., 36 (095) 975-78-56 (095) 747-64-70 www.autoreferat.ru

Принято к исполнению 17/11/2005 Исполнено 18/11/2005

РНБ Русский фонд

2007-4 762

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Ганенков, Дмитрий Сергеевич

ОГЛАВЛЕНИЕ.

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ДИССЕРТАЦИИ.

ГЛАВА 1. КОНТАКТНЫЕ ЛОКАЛИЗАЦИИ В НАХСКО-ДАГЕСТАНСКИХ ЯЗЫКАХ.

1.1. Изучение пространственных значений: текущее состояние исследований.

1.2. контактные локализации в нахско-дагестанских языках и в типологической перспективе.

1.2.1. Ситуация перемещения и ее участники.

1.2.2. Пространственные формы существительных в дагестанских языках.

1.2.3. Контактные локализации.

1.2.4. Расщепленное кодирование топологических зон.

1.3. Задачи настоящего исследования.

1.4. Методология исследования контактных локализаций.

1.4.1. Источники языкового материала.

1.4.2. Идентификация изучаемых показателей.

1.4.3. Внутриггнетическая типология.

1.5. Предшествующие исследования по контактным локализациям и расщепленному кодированию топологических зон.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Ганенков, Дмитрий Сергеевич

Актуальность диссертации определяется тем, что до настоящего времени не было создано ни подробных описаний локализаций inter и Cont в отдельных на-хско-дагестанских языках, ни обобщающих работ, посвященных семантике этих показателей в межъязыковом аспекте. Семантика локализации Inter и в традиционном дагестановедении, и в других кавказоведческих традициях описывается в терминах физических свойств ориентира, а именно, считается, что локализация Inter употребляется в том случае, когда ориентир представляет собой аморфное вещество или совокупность однородных элементов. Такая локализация системно противопоставлена локализации In, сфера употребления которой ограничена названиями полых вместилищ типа кувшина, сундука и под. Значение показателей Cont в традиционном дагестановедении описывается в терминах ориентации поверхности — считается, что локализация Cont выражает нахождение на вертикальной поверхности. По параметру «ориентация поверхности» такой показатель в языке противопоставлен другому показателю, который указывает на то, что ориентиром в данной ситуации является горизонтальная поверхность (локализация Super). В грамматических описаниях, созданных в рамках московской кавказоведческой школы (А.Е. Кибрик, М.Е. Алексеев, Я.Г. Тестелец, М.А. Даниэль и др.), подробные описания пространственных употреблений локализации Cont отсутствуют, а при общей характеристике этой локализации приписывается толкование 'вплотную, в полном контакте с ориентиром'.

Цель настоящего исследования состоит в детальном и полном описании семантики показателей локализаций inter и Cont в нахско-дагестанских языках. Иными словами, в настоящей работе нас интересует, каким образом устроено распределение показателей локализации в парах In ~ Inter и Super ~ Cont и от каких характеристик пространственной ситуации зависит выбор показателя при описании нахождения на поверхности или внутри ориентира. Указанные предмет и цель настоящего исследования обусловили постановку и последующее решение следующих конкретных задач:

• описать для локализаций Inter и Cont в конкретных нахско-дагестанских языках семантические параметры, влияющие на использование этих показателей при описании пространственных конфигураций; определить, каковы семантические отличия этих показателей от показателей смежных семантических зон (In или Super);

• структурировать рассматриваемый фрагмент семантического пространства, т.е. определить, какой набор параметров межъязыкового варьирования в сфере контактных локализаций можно выделить на материале нахско-дагестанских языков и каким образом эти параметры взаимодействуют друг с другом;

• найти за пределами нахско-дагестанской семьи ряд типологических параллелей рассматриваемым пространственным показателям, описать их семантику и понять, какова степень сходства найденных параллелей с показателями локализаций Cont и Inter в нахско-дагестанских языках;

• выяснить, каков «метафорический потенциал» контактных локализаций, т.е. какие непространственные употребления характерны для них в нахско-дагестанских языках;

• наконец, определить, каковы пути диахронической эволюции показателей с контактным значением, т.е. как возникают такие пространственные показатели, какой путь эволюции они проходят и во что превращаются после утраты ими контактных значений.

Используя обобщающий термин «контактные локализации» по отношению к локализациям inter и cont, мы прежде всего опираемся на известную работу А.Е. Кибрика [Кибрик 1970], который предложил отличать локализации Inter и Cont от локализаций In и Super в дагестанских языках при помощи различительного признака «контактность/неконтактность». Помимо этого, имеются и другие основания для такого объединения локализаций Inter и Cont в рамках одной категории. Во-первых, в ряде языков, относящихся к различным подгруппам внутри нахско-дагестанской семьи, представлена совмещенная локализация Inter/Cont, т.е. обе локализации выражаются одним и тем же показателем. Во-вторых, даже поверхностный обзор средств выражения локализаций Inter и Cont в дагестанских языках показывает, что этимологически тождественные показатели в близкородственных языках могут использоваться как для обозначения локализации inter, так и для обозначения локализации Cont. Тем самым, очевидным является наличие диахронических (а значит, и семантических) связей между значениями, выражаемыми локализациями Inter и Cont. Наконец, в ряде случаев наблюдается «неустойчивое» поведение ряда пространственных значений: в части языков некоторое значение выражается при помощи локализации Cont, тогда как в другой части языков для выражения этого же значения используется показатель inter. Таким образом, локализации inter и Cont можно рассматривать как единый континуум значений, в котором разные языки выбирают разные фрагменты. В некоторых языках (агульском, табасаранском, цезском) в этом континууме выделены два фрагмента, т.е. в системе локализаций представлены обе локализации. В других же языках грамматически оформлен только один из этих фрагментов: inter (ахвахский, аварский, арчинский) или Cont (бежтинский, цахурский).

Научная новизна настоящего диссертационного исследования заключается в том, что в ней впервые на материале нахско-дагестанских языков детально исследуется система значений показателей контактных локализаций и устанавливается семантическое распределение между показателями, выражающими нахождение в одной и той же топологической зоне (нахождение на поверхности ориентира и нахождение внутри ориентира). Кроме того, впервые обосновывается возможность типологического изучения подобных показателей и приводятся типологические параллели к рассматриваемым нахско-дагестанским показателям.

Материалом для данного исследования послужили именные суффиксы с пространственным значением в языках нахско-дагестанской семьи. Кроме того, в качестве типологических параллелей к изучаемым нахско-дагестанским показателям была также рассмотрена семантика некоторых предлогов в германских (нидерландский, фризский, немецкий) и славянских языках (польский, русский, сербохорватский), а также локативные падежи в финском языке. Наряду с существующими грамматическими описаниями, главным источником информации о семантике рассматриваемых показателей была непосредственная работа с носителями языков. Для ряда языков (агульский, лезгинский, табасаранский) информация об употреблении пространственных показателей была получена из оригинальных текстов.

Теоретически значимые результаты исследования. На материале нахско-дагестанских языков для каждой из рассматриваемых контактных локализаций Inter и Cont показано, какие параметры пространственной конфигурации могут влиять на выбор показателя при описании нахождения на поверхности ориентира или нахождения внутри ориентира. Вопреки традиционным приемам описания контактных локализаций, показано, что в большинстве случаев физические характеристики ориентира (такие, как ориентация поверхности или структура ориентира) не оказывают влияния на выбор пространственного показателя. Также в работе наглядно продемонстрированы преимущества метода «внутригенетической типологии», позволяющей детально описать варьирование в том или ином фрагменте семантического пространства, в том числе и в сфере контактных локализаций.

Практическое значение. Результаты работы могут найти применение при написании грамматик и создании словарей различного типа, а также в ходе полевых исследований малоизученных и неизученных языков. Представляется также, что результаты настоящей работы должны послужить основой для дальнейших типологических исследований в данной области, а также могут применяться в сравнительно-историческом языкознании при формулировании гипотез о диахроническом развитии тех или иных грамматических показателей.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования излагались в докладах на XI Коллоквиуме Европейского общества кавказоведов в Москве (июнь 2002 г.), на заседании Московского типологического общества (октябрь 2002 г.), на международной конференции молодых филологов в Тарту (апрель 2004 г.). Диссертация прошла обсуждение на заседании кафедры теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографии и приложений. Во Введении дается общая характеристика настоящего диссертационного исследования. Глава 1 посвящена истории изучения пространственных значений, изложению базовых сведений об организации падежных систем в нахско-дагестанских языках, описанию целей, задач и методики исследования, а также обзору имеющейся лингвистической литературы, посвященной непосредственно рассматриваемым показателям. В главах 2 и 3 подробно описывается семантика показателей локализации cont и локализации inter в нахско-дагестанских языках и приводятся некоторые типологические параллели этим локализациям за пределами нахско-дагестанской семьи. Глава 4 посвящена обзору непространственных значений, выражаемых показателями локализаций Inter и Cont в нахско-дагестанских языках. В главе 5 рассматриваются вопросы, связанные с диахроническим развитием контактных локализаций, и реконструируются пути семантических изменений, которым подверглись контактные локализации в нахско-дагестанских языках. В Заключении подводятся основные итоги проведенного исследования. Библиография содержит список использованной в работе литературы. К работе приложены список рассматриваемых в работе контактных показателей с указанием основных источников данных по семантике каждого показателя и список использованных в работе сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Контактные локализации в нахско-дагестанских языках и их типологические параллели"

Заключение

Настоящее диссертационное исследование было посвящено изучению семантики так наз. «контактных» локализаций в нахско-дагестанских языках. Основная цель нашей работы заключалась в том, чтобы описать сферу употребления этих показателей. Прежде всего, нас интересовали пространственные употребления контактных локализаций, т.е. то, каким образом устроено распределение показателей локализации в парах In ~ Inter и Super ~ Cont и от каких характеристик пространственной ситуации зависит выбор показателя при описании нахождения на поверхности или внутри ориентира. Основные результаты нашей работы можно обобщить следующим образом.

Во-первых, были подробно изучены пространственные употребления показателей локализации Cont в нахско-дагестанских языках. Результатом исследования стало деление пространственных употреблений на два различающихся по своему поведению класса: центральные (ситуации контакта поверхностей) и периферийные (прочие пространственные конфигурации). В зависимости от поведения в зоне центральных употреблений среди показателей локализации Cont в нахско-дагестанских языках были выделены три базовых типа (условно называемые агульским, бежтинским и цезским). На поведение показателей CONT в зоне центральных употреблений влияние оказывают две характеристики пространственной ситуации: тип контакта (свободный/плотный) и степень вовлеченности ориентира в ситуацию (только поверхность или ориентир в целом). Кроме того, были подробно изучены периферийные употребления локализации CONT, а также поведение этих показателей в элативных, пролативных и семантических элативных контекстах.

Во-вторых, были детально исследованы пространственные употребления локализации Inter. Было показано, что показатели этой локализации распределяются по двум типам: классифицирущий (выбор показателя задается физическими характеристиками ориентира) и семантически мотивированный (показатель выбирается на семантических основаниях). Особенно интересный случай второго типа показателей представлен в табасаранском языке, где молено говорить о различении двух типов нахождения внутри: свободное вмещение и плотное вмещение.

В-третьих, для каждой из изучаемых локализаций были приведены примеры показателей в европейских языках, которые могут рассматриваться как семантические параллели показателям Inter и Cont. Было показано, что употребление некоторых предлогов и падежей в европейских языках во многом регулируется теми же механизмами, что и употребление контактных локализаций в нахско-дагестанских языках.

В-четвертых, в работе изучены непространственные употребления контактных локализаций. Наиболее интересным результатом этой части работы стало обнаружение того, что инвентарь непространственных употреблений контактных локализаций не зависит непосредственно от тонкостей пространственной семантики. В частности, все показатели CONT, независимо от того, к какому семантическому типу они относятся, имеют примерно одинаковый набор непространственных употреблений. По-видимому, наиболее важным при развитии непространственных употреблений является само наличие противопоставлениях двух показателей в той или иной топологической зоне.

Наконец, в-пятых, в диссертации были рассмотрены пути диахронической эволюции контактных локализаций. Интересно, что наиболее распространенным источником локализации Cont является значение движения к ориентиру.

Таким образом, на материале нахско-дагестанских языков в работе сделан ряд обобщений о возможных семантических противопоставлениях в рамках системы с расщепленным кодированием поверхности или внутренней области. Полученные в работе результаты являются важным вкладом в типологическое изучение пространственных значений и существенно расширяют наши представления о концептуализации различных пространственных конфигураций в языке.

Список научной литературыГаненков, Дмитрий Сергеевич, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Алексеев, М.Е. Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков. Морфология. Синтаксис. М., 1985.

2. Алексеев, М.Е. Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков. М., 1988.

3. Алексеев, М.Е. Андийский язык // Языки мира: Кавказские языки. М., 1999.

4. Алексеев, М.Е. Сравнительно-историческая морфология нахско-дагестанских языков. Категории имени. М., 2003.

5. Апресян, Ю.Д. Языковая аномалия или логическое противоречие // Апресян, Ю.Д. Избранные труды. Том II. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., 1995. С. 598-621.

6. Аристава, Ш.К. и др. 1968. Грамматика абхазского языка: Фонетика и морфология. Сухуми.

7. Бирюк, O.JL, Рожанский, Ф.И. Третий лишний (обстоятельственный падеж в марийском языке) // В.А. Плунгян (ред.) 2002. С. 107-126.

8. Бокарев, A.A. 1949. Синтаксис аварского языка. M.-JL: Изд-во АН СССР.

9. Бокарев Е. А. Выражение субъектно-объектных отношений в дагестанских языках // Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. 1948а. № 1.

10. Бокарев, Е.А. Локативные и нелокативные значения местных падежей в дагестанских языках // Язык и мышление. М.; Л., 19486. Т. 11.

11. Бокарев, Е.А. Цезские (дидойские) языки Дагестана. М., 1959.

12. Бокарев, Е.А. 1960. К реконструкции падежной системы пралезгинского языка // Вопросы грамматики. М.; Л.

13. Бондарко, A.B. (ред.) Теория функциональной грамматики: локативность, бытийность, посессивность, обусловленность. СПб., 1996.

14. Боргояков, М.И. 1981. Развитие падежных форм и их значений в хакасском языке. Абакан: Красноярское книжное издательство.

15. Всеволодова, М.В., Владимирский Е. Ю. Способы выражения пространственных значений в современном русском языке. М., 1982.

16. Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала,1990.

17. Гак, В.Г. 1996. Функционально-семантическое поле предикатов локализации // Бондарко, A.B. (ред.) 1996. С. 6-26.

18. Гальперина, В.И. 1973. Падежная система цахурского языка. Неопубликованный экспедиционный отчет. М.: МГУ.

19. Ганенков, Д.С. Типология падежных значений: семантическая зона пролати-ва // В.А. Плунгян (ред.). С. 35-56.

20. Ганенков Д. С. 2005а. Пространственные употребления предлога у в славянских языках // Die Welt der Slaven L.l, 2005, 157-173.

21. Ганенков Д. С. 20056. Контактные локализации в нахско-дагестанских языках // Вопросы языкознания, № 5, 2005, 100-116.

22. Ганенков, Д.С., Майсак, Т.А., Мерданова, С.Р. (в печати) Пространственные и непространственные значения локализации APUD «возле ориентира» в агульском языке. // Алексеев, М.Е. (ред.). К 100-летию Евгения Алексеевича Бокарева. Сб. статей.

23. Ганенков Д. С., Мерданова С. Р. 2002. Семантика пространственных форм существительных в агульском языке // В.А. Плунгян (ред.). С. 127-149.

24. Гукасян, В. 1974. Удинеко-азербайджанско-русский словарь. Баку.

25. Даниэль, М.А. Падеж и локализация. // А.Е. Кибрик (ред.-сост.). Багвалин-ский язык: Грамматика. Тексты. Словари. М.: Наследие, 2001. С. 203-230.

26. Даниэль М. А., Майсак Т. А., Мерданова С. Р. Каузативы, декаузативы и лабильность в агульском языке // Международный симпозиум «Типология аргументной структуры и синтаксических отношений»: Тезисы докладов. Казань, 2004.

27. Дешериев, Ю.Д. 1953. Бацбийский язык. Фонетика, морфология, синтаксис, лексика. М.

28. Дешериева, Т.Н. 1974. Структура семантических полей чеченских и русских падежей. М.

29. Джамалов, К.Э. Способы выражения пространственных отношений в ру-тульском языке // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 123-126.

30. Ибрагимов, Г.Х. Рутульский язык. М., 1978. Ибрагимов, Г.Х. Цахурский язык. М., 1990.

31. Иорданская, JI.H., Мельчук И.А. 1995. К семантике русских причинных предлогов // Московский лингвистический журнал 2: 162-211.

32. Исхаков, Ф.Г., Пальмбах, A.A. Грамматика тувинского языка. М., 1961. Кибрик, А.Е. К типологии пространственных значений // Язык и человек. М., 1970.

33. Кибрик, А.Е. Опыт структурного описания арчинского языка. Том 2. М.,1977.

34. Кибрик, А.Е. 2003а. Именное словоизменение в дагестанских языках с типологическими параллелями // Кибрик, А.Е. Константы и переменные языка. СПб. (Глава 12.)

35. Кибрик, А.Е. 20036. Родственные языки как объект типологии // Кибрик, А.Е. Константы и переменные языка. СПб. (Глава 11.)

36. Кибрик, А.Е. 2003в. Внешний посессор в русском языке // Кибрик, А.Е. Константы и переменные языка. СПб. (Глава 14.)

37. Кибрик, А.Е., C.B. Кодзасов, И.П. Оловянникова. Фрагменты грамматики хиналугского языка. М., 1972.

38. Кибрик, А.Е., Кодзасов C.B. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Глагол. М., 1988.

39. Кибрик, А.Е., Тестелец, Я.Г. (ред.) Элементы цахурского языка в типологическом освещении. М., 1999.

40. Крейдлин, Г.Е. Метафора семантических пространств и значение предлога // Вопросы языкознания, № 5, 1994.

41. Кумахов М.А. 1989. Сравнительно-историческая грамматика адыгских (черкесских) языков М.

42. Магомедбекова, З.М. Ахвахский язык. Тбилиси, 1967. Магомедбекова, З.М. Каратинский язык. Тбилиси, 1971.

43. Магомедова, П.Т. Основные вопросы склонения в андийских языках в сравнительном аспекте // Мейланова (ред.) 1979. С. 41-69.

44. Магомедова, П.Т. 1999. Чамалинско-русский словарь. Махачкала.

45. Магомедова, П.Т., Халидова, Р.Ш. 2001. Каратинско-русский словарь. Махачкала.

46. Магометов, A.A. Табасаранский язык. Тбилиси, 1965.

47. Майсак, Т.А., С.Р. Мерданова. 2002. Система пространственных превербов в агульском языке. // В.А. Плунгян (ред.). С. 251-294.

48. Маслова, Е. Динамика типологических распределений и стабильность языковых типов // Вопросы языкознания, № 5, 2004.

49. Махмудова, С.М. Морфология рутульского языка. М., 2001.

50. Мациев, А.Г. 1961 Чеченско-русский словарь. М.

51. Мейланова, У.А. Будухско-русский словарь. М., 1984.

52. Мейланова, У.А. О строе глагола в будухском языке. // Ежегодник иберий-ско-кавказского языкознания, т. IV. Тбилиси, 1977. С. 227-236.

53. Мейланова, У.А. (ред.) Именное склонение в дагестанских языках. Махачкала, 1979.

54. Мельчук, И.А. Курс общей морфологии. Том II. М Вена, 1998.

55. Муравьева, И.А. Локативные серии: словоизменение или словообразование? // Известия РАН. Серия языка и литературы. Т. 53, № 3, 1994.

56. Мусаев, М.-С. М. Падежный состав даргинского языка (история местных падежей). Махачкала, 1984.

57. Микаилов, Ш.И. Очерки аварской диалектологии. М., 1959.

58. Плунгян, В.А. 1997. Вид и типология глагольных систем // Труды аспекто-логического семинара филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова (под ред. М. Ю. Чертковой), том 1. М.

59. Плунгян, В.А. 2000. Общая морфология. Введение в проблематика. М.

60. Плунгян, В.А. 2002а. О специфике выражения именных пространственных характеристик в глаголе: категория глагольной ориентации. // В.А. Плунгян (ред.). С. 57-98.

61. Плунгян, В.А. 20026. К семантике русского локатива («второго предложного» падежа) // Семиотика и информатика, вып. 37. С. 229-254.

62. Плунгян, В.А. (ред.) Исследования по теории грамматики. Грамматикализация пространственных значений. М., 2002.

63. Рахилина, Е.В. 1998. Семантика русских «позиционных» предикатов: стоять, лежать, сидеть и висеть // Вопросы языкознания, № 6, 69-80.

64. Рахилина, Е.В. 2000. Когнитивный анализ предметных имен: семантика и сочетаемость. М.: Русские словари.

65. Рахилина, Е.В., М. Лемменс. 2003. Семантика русского сидеть на фоне нидерландского zitten. // Русистика на пороге XXI века: проблемы и перспективы. Материалы международной научной конференции (Москва, 8-10 июня 2002 г.). С. 120-125.

66. Рогава, Г.В., Керашева, З.И. 1966. Грамматика адыгейского языка. Майкоп.

67. Селиверстова, О. Н. 1998. Русские пространственно-дистанционные предлоги и наречия // Маляр Т. Н., Селиверстова О. Н. Пространственно-дистанционные предлоги и наречия в русском и английском языках. München.

68. Система превербов и послелогов в иберийско-кавказских языках. Черкесск,1983.

69. Словарь кабардино-черкесского языка. М., 1999.

70. Сулейманов, Н.Д. Направительный падеж серии -Ъ «в», «внутри» в языках «восточнолезгинской» подгруппы (к агульско-лезгинским языковым связям) // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 72-74.

71. Сулейманов, Н.Д. К истории формирования морфем с вертикальной ориентацией в дагестанских языках (историко-типологический аспект). // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992. С. 108-130.

72. Сулейманов, Н.Д. 1993. Сравнительно-историческое исследование диалектов агульского языка. Махачкала.

73. Съедин, В.Н. Предлоги немецкого языка. М., 1963.

74. Талибов, Б.Б. Грамматический очерк лезгинского языка. // Талибов, Гаджиев 1966. С. 537-603.

75. Талибов, Б.Б. 1979. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей цахурского языка// Мейланова (ред.) 1979. С. 4-23.

76. Талибов, Б.Б., М. Гаджиев. Лезгинско-русский словарь. М.:, 1966. Татевосов, С. Г. 2002. Семантика составляющих именной группы: квантор-ные слова. М.: ИМЛИ РАН.

77. Тестелец, Я.Г. Некоторые вопросы типологии систем пространственного склонения в дагестанских языках. Дипломная работа. М., 1980. Тугов, В.Б. 1967. Абазинско-русский словарь. М.

78. Успенский, В.А. 1997. О вещных коннотациях абстрактных существительных // Семиотика и информатика, вып. 35. С. 146-152.

79. Филипенко, М.В. Проблемы описания предлогов в современных лингвистических теориях (обзор). // Д. Пайар, О.Н. Селиверстова (ред.), Исследования по семантике предлогов. М., 2000. С. 12-54.

80. Хайдаков, С.М. Даргинский и мегебский языки. Принципы словоизменения. М., 1985.

81. Халилов, М.Ш. Бежтинско-русский словарь. Махачкала, 1995.

82. Халилов, М.Ш. Цезско-русский словарь. Махачкала, 1999.

83. Ханмагомедов, Б. Г.-К., К.Т. Шалбузов. Табасаранско-русский словарь, М.,2001.

84. Хидиров, B.C. Историко-типологический анализ глагольных основ крызско-го языка. // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания, т. I. Тбилиси, 1974. С. 272-276.

85. Хидиров, B.C. Сравнительно-типологическая характеристика превербов в языках лезгинской группы. // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания, т. III. Тбилиси, 1976. С. 260-272.

86. Чинчлей, К.Г. Поле посессивности и посессивные ситуации // Бондарко, A.B. (ред.) 1996. С. 100-117.

87. Яковлев, Н.Ф. Синтаксис чеченского литературного языка. М.-Л., 1940. Ярцева, В.Н. 1981. Контрастивная грамматика. М.

88. Aikhenvald, A. Y. 2000. Classifiers: a typology of noun categorization devices. Oxford: Oxford University Press.

89. Ameka, Felix. 1995 The linguistic construction of space in Ewe. Cognitive Linguistics 6: 285-311.

90. Auwera, J. van der & Vladimir Plungian. Modality's semantic map. In: Linguistic Typology 2.1 (1998): 79-124.

91. Barbiers, S., L. Cornips and S. van der Kleij (eds.) 2002. Syntactic Microvariation. Amsterdam: SAND, (http://www.meertens.knaw.nl/projecten/sand/synmic)

92. Belien, M. 2002. Force Dynamics in Static Prepositions: Dutch A an, Op, and Tegen. In: Cuyckens, H. and G. Radden (eds.). Perspectives on Prepositions, 195-210. Tübingen: Max Niemeyer Verlag.

93. Bennardo, G. (ed.). 2002. Representing Space in Oceania: Culture in Language in Mind. Canberra: Pacific Linguistics.

94. Bisang, W. 2004. Dialectology and typology — An integrative perspective. In: Kortmann, B. (ed.) 2004. Pp. 11-45.

95. Bowerman, M. 1996a. The origins of children's spatial semantic categories: Cognitive vs. linguistic determinants. In Gumperz, J. and Levinson, S. (Eds,), Rethinking Linguistic Relativity. Cambridge, England: Cambridge University Press.

96. Bowerman, M. 1996b. Learning how to structure space for language: A cross-linguistic perspective. In P. Bloom, M. Peterson, L. Nadel and M. Garrett (eds.), Language and Space (pp. 385-436). Cambridge, MA: MIT Press.

97. Brugman, C., Lakoff, G. 1988. Cognitive topology and lexical networks // G.W. Cottrell et al. (eds.). Lexical ambiguity resolution: perspectives from psycholinguistics, neuropsychology and artificial intelligence. San Mateo (CA): Kaufman, 477-508.

98. Bowerman, M., and E. Pederson. 1992. Cross-linguistic studies of spatial semantic organization. Annual Report of the Max Planck Institute for Psycholinguistics 1992,53-56.

99. Brala, M. 2004. Ontology in (spatial) language. Universal constraints on language specificity. Ms.

100. Bybee, J., Perkins, R., Pagliuca W. The Evolution of Grammar: tense, aspect, and modality in the languages of the world. Chicago: The University of Chicago Press, 1994.

101. Choi, S. and Bowerman, M. 1991. Learning to express motion events in English and Korean: The influence of language-specific lexicalization patterns. Cognition, 41: 83121.

102. Choi, S., McDonough, L., Bowerman, M., Mandler, J.M. 1999. Early Sensitivity to Language-Specific Spatial Categories in English and Korean. Cognitive Development, 14: 241-268.

103. Comrie, B. 2000. Valency changing derivations in Tsez. // R.M.W. Dixon, A.Y. Aikhenvald (Eds.) Changing Valency. Case studies in transitivity. Cambridge: Cambridge University Press.

104. Comrie, B., M. Polinsky. The great Daghestanian case hoax // A. Siewerska, J. J. Song (eds.) Case, Typology and Grammar. In honor of Barry J. Blake. Amsterdam, 1998.

105. Croft, W. 1995. Autonomy and functionalist linguistics. Language 71: 490-532.

106. Croft, W. 2000. Explaining Language Change. An Evolutionary Approach. Essex: Pearson Education.

107. Croft, W. 2003. Typology and Universals. Second Edition. Cambridge: CUP.

108. Cuyckens, H. 1991. The Semantics of Spatial Prepositions in Dutch. A Cognitive-Linguistic Exercise. Unpublished Ph.D. dissertation. University of Antwerp.

109. Cuyckens, H. 1994. Family Resemblance in the Dutch Spatial Preposition Op. In: M. Schwarz (ed.). Ergebnisse, Probleme, Perspektiven, 179-195. Tübingen: Narr.

110. Dewell, R. Over again: Image-schema transformations in semantic analysis // Cognitive Linguistics. 1994, 5-4.

111. Diakonoff, I.M., Starostin, S.A. 1986. Hurro-Urartian as Eastern Caucasian language. München.

112. Feist, S. 1939. Vergleichendes Wörterbuch der Gotischen Sprache. Leiden.

113. Ganenkov, D.S. (in print). Experiencer coding in Nakh-Daghestanian. In: Case, Valency and Transitivity Studies in Language Companion Series. Eds. L. Kulilcov, A. Malchukov and P. de Swart. Amsterdam: John Benjamins.

114. Gumperz, J.J. & Levinson, S.C. (eds.). 1996. Rethinking Linguistic Relativity. Cambridge: Cambridge University Press.

115. Haspelmath, M. 1993. A Grammar of Lezgian. Berlin-New York: Mouton de Gruyter.

116. Haspelmath, Martin. 1993b. More on the typology of inchoative/causative verb alternations // Comrie, Bernard & Polinsky, Maria (eds.). Causatives and transitivity. Amsterdam: Benjamins.

117. Haspelmath, M. 1997. From space to time: temporal adverbials in the world's languages. Miinchen: Lincom Europa.

118. Haspelmath, M. 2002. The geometry of grammatical meaning: semantic maps and cross-linguistic comparison // M. Tomasello (ed.). The new psychology of language, Vol. 2, Makah (NJ): Erlbaum, 211—242.

119. Haviland, J.B.1993. Anchoring, iconicity and orientation in Guugu Yimithirr pointing gestures. Journal of Linguistic Anthropology. 3, 3-45.

120. Heine, B. 1997. Possession: Sources, forces, and grammaticalization. Cambridge: Cambridge University Press.

121. Hewitt, G.B. 1979. Abkhaz. Amsterdam: North-Holland (Lingua Descriptive Series, 2).

122. Johnston, J. R. and Slobin, D. 1979. The Development of Locative Expressions in English, Italian, Serbo-Croatian and Turkish Journal of Child Language 6: 529-545.

123. Kibrik, A.E. (ed.). 1996. Godoberi. Miinchen New Castle.

124. Kittila, Seppo. 2005. A Typology of Involuntary Agent Constructions. In: Word56.3.

125. Kortmann, B. 2004. Introduction. In: Kortmann, B. (ed.) 2004. Pp. 1-10.

126. Majid, A., Bowerman, M., Kita S., Haun, D.B.M., and Levinson, S.C. 2004. Can language restructure cognition? The case for space. Trends in Cognitive Sciences Vol.8 No.3 March 2004.

127. Maslova, E. 2000. A dynamic approach to the verification of distributional universals. Linguistic Typology 4: 307-333.

128. McDonough, L., Choi, S., and Mandler, J.M. 2003. Understanding spatial relations: Flexible infants, lexical adults. Cognitive Psychology, 46: 229-259.

129. Mithun, M. The languages of Native North America. Cambridge: CUP, 1999.

130. Nikolayev, S.L., Starostin S.A. 1994. A North Caucasian etymological dictionary. Moscow: Asterisk publishers.

131. Ntise, R. 1999. General meanings for German an, auf, in and unter towards a (neo)classical semantics of topological prepositions. Berlin: Humboldt University dissertation.

132. Pederson, E., Danziger, E., Wilkins, D., Levinson S., Kita, S., & Senfl, G. 1998. Semantic typology and spatial conceptualization. Language 74 (3): 557-589.

133. Rijkoff J., Bakker D., Hengeveld K., Kahrel P. 1993. A method of language sampling // Studies in Language 17, 169-203.

134. Rijkoff J., Bakker D. 1998. Language sampling // Linguistic typology 2, 263-314.

135. Rohlfing, K. J. 2002. UNDERstanding; How Infants Acquire the Meaning of Under and other Spatial Relational Terms. Ph.D. Dissertation, Bielefeld University, Germany.

136. Schulze, W. (in prep.) Functional Grammar of Udi.

137. Senft, G. (ed.) Referring to space: studies in Austronesian and Papuan languages. Oxford: Clarendon, 1997.

138. Svorou, S. The grammar of space. Amsterdam: Benjamins, 1994.

139. Talmy, L. Semantics and syntax of motion // J. Kimball (ed.) Syntax and Semantics. Vol. 4. N.Y.: Academic Press, 1975. Pp. 181-238.

140. Talmy, L. Lexicalization patterns: semantic structure in lexical forms // T. Shopen (ed.) Language typology and syntactic description. Vol. HI: Grammatical categories and the lexicon. Cambridge: CUP, 1985. Pp. 57-149.

141. Talmy, L. Towards cognitive semantics, vol. II: Typology and process in concept structuring. Cambridge: MIT, 2000.

142. Tyler, A., Evans, V. 2001. Reconsidering prepositional polysemy networks: the case of over. Language, 77(4), 724-765.

143. Sinha, C. Thorseng, L. Hayashi, M. and Plunkett, K. 1999. Comparative Spatial Semantics and Language Acquisition: Evidence from Danish, English and Japanese. Journal of Semantics 11: 253-287.

144. Wilkins, D. & N. Evans. 1995. «Inside» and «down» in Australian languages. In H. Hendriks & J. McQueen (eds.), Max Planck Institute for Psycholinguistics Annual Report 16. Nijmegen: Max Planck Institute for Psycholinguistics, pp. 99-102.

145. Список показателей локализации

146. В строке поморфемной нотации используются следующие условные обозначения грамматических показателей:1,2,3 лицо IA ненамеренный агенс1. А атрибутов Imp императив

147. Ad локализация Ad In локализация In

148. Adv наречие Incl инклюзив 1-го лица

149. Ag агентивный показатель Inf инфинитив

150. Ante локализация Ante Inter локализация Inter

151. Apud локализация APUD Ipf основа НСВ1. All аллатив Lat латив

152. Card порядковое числительное Loc локатив

153. Caus каузатив M мужской класс1. Cit чужая речь Msd масдар

154. CL классный показатель N средний класс

155. Cont локализация Cont Norn номинатив

156. Conv деепричастие NP1 множественное число

157. Cop глагол-связка среднего класса

158. Dat дательный падеж Neg отрицание

159. Def определенный артикль Obi косвенный падеж1. El элатив Part причастие

160. Erg эргатив Pf основа совершенного вида1. Ess эссив Pfct перфект

161. Evid эвиденциальность Pft перфективное прошедшее

162. Excl эксклюзив 1-го лица время

163. Fut будущее время PI множественное число

164. Gen генитив Place локализация Place

165. Hab хабитуалис Poss посессив

166. HP1 множественное число Post локализация Postодушевленного класса Pot основа потенциалиса

167. Proh прохибитив Prs настоящее время Pst прошедшее время Ptcl частица Q вопросительная частица

168. Res результатив Sg единственное число Sub локализация Sub Super локализация SUPER морфемная граница в именной словоформе отделяется показатель косвенной основы, в глаголах — показатель видовой основыотделяется классный показатель