автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Концепт "одиночество" в немецкой и русской лингвокультурах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концепт "одиночество" в немецкой и русской лингвокультурах"

На правах рукописи

ПОДЗОЛКОВА Наталья Владимировна

, >

КОНЦЕПТ «ОДИНОЧЕСТВО» В НЕМЕЦКОЙ И РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ

10.02.20 — сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Волгоград — 2005

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет».

Научный руководитель —

доктор филологических наук, профессор Николай Алексеевич Красавский.

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Елена Викторовна Бабаева;

кандидат филологических наук, доцент Светлана Владимировна Зайкина

Ведущая организация Воронежский государственный

университет.

Защита состоится 8 декабря 2005 г. в 13 час. на заседании диссертационного совета Д 212.027.01 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу: 400131, г. Волгоград, пр. им. В.И. Ленина, 27.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан 2- ноября 2005г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат филологических наук, //^¿¡^

доцент СYCZf H.H. Остринская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в рамках лингвокультурологических исследований.

Актуальность темы диссертации обусловлена следующим:

1. Исследование концептов в рамках лингвокультурологии является одним из важнейших направлений развития современной лингвистики.

2. Одиночество как значимый социокультурный и психологический феномен находит активное воплощение в семантике языка и коммуникативной деятельности человека; однако лингвокультурная специфика концепта «одиночество» в немецком и русском языковом сознании еще недостаточно изучена.

3. Немецкая и русская языковые картины мира имеют общие и отличительные признаки. Системного же сопоставления этих признаков применительно к концепту «Einsamkeit/одиночество», насколько нам известно, проведено не было.

Объектом данного исследования выступает концепт «Einsamkeit/ одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах. В качестве предмета анализа рассматриваются характеристики названного концепта в немецком и русском обыденном и научном сознании.

В основу проведенного исследования положена следующая гипотеза:

1) концепт «Einsamkeit»/«0flHH04ecTB0» представляет собой сложное ментальное образование, в котором могут быть выделены понятийные, образные и ценностные признаки, совпадающие и различающиеся в немецкой и русской лингвокультурах;

2) этнокультурная специфика концепта «Einsamkeit/одиночество» во многом обусловлена существующими культурными доминантами социума.

Цель настоящего исследования заключается в сопоставительной характеристике концепта «Einsamkeit/одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах.

Названная цель предполагает решение следующих задач:

1) охарактеризовать феномен одиночества с позиций достижений современного гуманитарного знания — прежде всего философии, социологии и психологии;

2) выявить и описать конститутивные признаки лингвокультур-ного концепта «Einsamkeit/одиночество»;

3) установить и описать понятийную, образную и ценностную составляющие данного концепта в немецком и русском языках;

4) выявить средства вербализации концепта «Einsamkeit/одиночество» в сопоставляемых лингвокультурах;

5) установить этнокультурную специфику указанного концепта в немецкой и русской лингвокультурах.

Цели и задачи настоящего исследования определили выбор как общенаучных (гипотетико-индуктивный, дедуктивный, интроспективный), так и частнонаучных методов: метод компонентного анализа на основе словарных дефиниций, контекстуальный анализ, этимологический анализ, интерпретативный анализ, метод сплошной выборки и прием количественного подсчета.

Научная новизна работы состоит в том, что 1) определены общие и специфические характеристики концепта «Einsamkeit/одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах применительно к его лекси-ко-фразеологическому обозначению и выражению в разных типах текста; 2) выявлены ядерные и периферийные характеристики данного концепта.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит: а) в развитии основных положений аксиологической лингвистики и лингвокультурологии применительно к концепту «Einsamkeit/ одиночество» в немецкой и русской картинах мира; б) в определении культурных доминант сопоставляемых лингвокультур.

Практическая значимость выполненной работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в лекционных курсах по общему и сопоставительному языкознанию, лексикологии немецкого языка, лингвострановедению и страноведению, в спецкурсах по лингвокультурологии и межкультурной коммуникации.

Материалом исследования служат данные сплошной выборки из филологических словарей немецкого и русского языков (толковых, синонимических, этимологических, фразеологических), паремиологи-ческих справочников, сборников афоризмов, а также художественных текстов, материалов Интернет-форумов, проводимых на немецко- и русскоязычных сайтах. К анализу привлекались также данные из энциклопедических словарей (энциклопедии и словари по философии, психологии и социологии).

Достоверность и объективность результатов исследования обеспечивается достаточным количеством языковых примеров. Корпус сплошной выборки составил 3700 примеров вербализации концепта

«Einsamkeit/одиночество» (2100 — в немецком языке и 1600 — в русском).

Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных ученых в области лингвокультурологии, аксиологической лингвистики, психолингвистики и лингвоконцептологии.

Методологической базой для данной работы служат следующие базисные положения, доказанные в научной литературе:

1. Этнокультурное своеобразие понимания мира отражено в языковом сознании и коммуникативном поведении членов того/иного социума (А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, Ю.Н. Караулов, В.Б. Каш-кин, В.Г. Костомаров, A.B. Кирилина, A.A. Леонтьев, O.A. Леонто-вич, Н.Л. Шамне, Е.И. Шейгал и др.).

2. Основной единицей лингвокультурологии является культурный концепт, представляющий собой сложное ментальное образование, вербализуемое в тексте (Н.Д. Арутюнова, Е.В. Бабаева, С.Г. Воркачев, Е.И. Горошко, C.B. Зайкина, В.И. Карасик, Ю.С. Степанов, И.А. Стер-нин, Т.А. Фесенко, В.И. Шаховский и др.).

3. Культурные концепты объективируются на различных уровнях языка и могут быть изучены посредством применения различных методов и приемов (В.И. Карасик, НА. Красавский, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов и др.).

4. Культурно-релевантные концепты представлены в языке значительным количеством синонимов и являются темой большого количества пословиц, поговорок, афоризмов и фразеологизмов (В.И. Карасик, В.П. Москвин).

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика», на международных конференциях «Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы» (Волгоград, 2004 г.), «Актуальные проблемы современного иноязычного образования» (Курск, 2005 г.), на научном семинаре-совещании «Антропологическая лингвистика» (Волгоград, 2004 г.). По теме диссертации опубликовано 5 работ, в том числе 3 статьи и тезисы 2 докладов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Основное содержание концепта одиночества в немецком и русском языковом сознании и коммуникативном поведении заключается в следующих характеристиках:

• понятийную сторону данного концепта составляет комбинация признаков: а) психическое состояние человека, б) отсутствие его кон-

тактов с окружающими людьми; в) неудовлетворенность индивидуума качеством существующих контактов;

• образную сторону этого концепта формируют ассоциации одиночества с рядом субстанций — болью, болезнью, хищником, оковами, тюрьмой, стеной, бездной, ядом. Одиночеству приписываются вкус, запах, цвет, звуковые и температурные характеристики. Специфически русскими являются ассоциации одиночества со скорлупой, любовником, растением, омутом, болотом, туманом; к специфически немецким относятся ассоциации одиночества с лабиринтом и лекарством;

• ценностную сторону этого концепта составляет отрицательно-оценочное либо амбивалентное отношение к переживанию одиночества человеком.

2. В немецкой и русской концептосферах концепт одиночества обнаруживает максимальное пересечение с такими концептами, как «общество», «труд», «смерть», «счастье/несчастье», «опасность» и «свобода».

3. Основные отличия в представлении концепта «одиночество» в немецком и русском языковом сознании и коммуникативном поведении следующие:

• Концепт «одиночество» более значим для немецкого языкового сознания (в особенности для немецкой научной картины мира). Традиционно он является одной из центральных тем немецкого научного и в определенной степени обыденного сознания на протяжении длительного периода развития немецкого социума. В современном российском обществе тема одиночества приобретает все большую релевантность.

• В русском лингвокультурном сообществе феномен одиночества ассоциирован преимущественно с его негативным восприятием. В немецком лингвокультурном сообществе одиночество оценивается амбивалентно — либо абсолютно положительно, либо отрицательно.

• Культурно-специфическим для немецкого социума является жесткая корреляция концепта «Einsamkeit» с концептами «Gott», «Macht»; для русского общества культурно-специфической выступает связь концепта «одиночество» с концептом «семья».

• Немецкий концепт «Einsamkeit» имеет по сравнению с его русским эквивалентом более детальное языковое (лексическое) распредмечивание, что может свидетельствовать о его большей социально-психологической релевантности для немецкого социума.

Структура работы определяется ее исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка лексикографических источников и списка текстовых источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава «Лингвокультурный концепт: понимание и основные подходы к изучению» посвящена обзору подходов к интерпретации концепта в современной лингвистике.

На сегодняшний день в лингвистической литературе, как известно, существуют десятки различных определений концепта. Концепт как сложный когнитивный, лингвокультурный, социальный феномен до сих пор не имеет однозначного толкования в науке.

В современном языкознании можно выделить два основных подхода к исследованию концепта — лингвокогнитивный (А.П. Бабушкин, H.H. Болдырев, Е.С. Кубрякова, З.Д. Попова, И.А. Стернин и др.) и лингвокультурный (Н.Д. Арутюнова, С.Г. Воркачев, В.И. Ка-расик, H.A. Красавский, Ю.С. Степанов и др.).

Суть лингвокогнитивного подхода к изучению концепта заключается в его рассмотрении в качестве ментальной единицы, отражающей на пбнятийном уровне знания и опыт человека. В представлении когнитивистов концепт имеет определенную структуру и проходит несколько этапов развития, прежде чем оформиться как концептуальная структура. Несомненным достижением лингвокогнитивистов стало открытие разнообразных типов концептов, структурированных в концептосфере языка, — схемы, фреймы, сценарии и др.

В нашей работе мы придерживаемся второго — лингвокультур-ного — подхода к пониманию концепта. Его сторонники делают акцент на социальной, культурной и коллективной ценностях концепта. Сегодня многие исследователи придерживаются точки зрения В.И. Карасика (Карасик 2002), согласно которой лингвокультурный концепт является многомерным смысловым образованием, в котором четко выделяются ценностная, образная и понятийная составляющие (Е.В. Бабаева, H.A. Красавский, A.B. Олянич, Г.Г. Слышкин и др.).

Концепты существуют в концептосфере как взаимосвязанные и взаимообуславливающие явления лингвокультуры, обладающей системой ценностей, выраженных различными языковыми средствами, в том числе и образными.

Совокупность концептов в рамках одной культуры представляет собой концептосферу национального языка (Д.С. Лихачев). Концеп-тосфера языка представляет собой сложным образом организованную динамическую систему. В ней концепт формируется и проходит различные этапы своего становления. Характеристики концепта (понятийные, образные и ценностные) видоизменяются под воздействием экстралингвистических и интралингвистических факторов.

Вторая глава «Репрезентация концепта "одиночество" в научной немецкой и русской картинах мира» посвящена рассмотрению подходов к трактовке одиночества зарубежными (в особенности немецкими) и отечественными философами, психологами и социологами.

Теоретическое осмысление одиночества, как показывает изучение специальной научной литературы, имеет в Германии давние традиции. Это понятие является одной из центральных тем немецкой философии, начиная с периода позднего Средневековья. Впервые эта тема стала ключевой во времена мистицизма, когда одиночество человека признавалось необходимым условием существования его души (И. Экхарт). Так, в период пиетизма потребность, в частности в молитве, исполнению которой никто не должен был мешать, вызывала желание не только внутреннего, но и внешнего уединения человека (Ф.Я. Шпенер, С. фон Клеттенберг).

В эпоху Просвещения (XVIII в.) максимально ценной признается внешняя уединенность человека, необходимая для его индивидуального духовного совершенствования.

Одиночество стало одной из важных тем немецких романтиков (В.Г. Ваккендорф, Ф. Шлегель, А. Шлегель, Л. Тик, Ф. Шеллинг), раскрывших необычайную сложность, глубину и антимонию внутреннего, субъективного мира человека, внутреннюю бесконечность индивидуальной личности.

В XIX в. одиночество трактуется, с одной стороны, как отрыв от общества и его норм и, таким образом, как форма человеческого самостановления и условие его истиной свободы, с другой стороны, как частный образ жизни, который должен быть дополнен институциональными отношениями (Ф. Брентано, В. фон Гумбольдт, Л. Фейербах, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше).

В XX в. в немецкой философии одиночество понимается как болезненное, социально обусловленное разъединение и изоляция человека. Философы ищут причины и пути балансирования между жизнью человека в обществе и вне его.

В экзистенциальной философии и диалогике (М. Бубер, О. Розен-шток-Хюсси, Ф. Розенцвейг и др.) исходят из «диалогичности» человека, отвергая как индивидуализм, так и коллективизм и предлагая некий «третий путь». Так, в частности, М. Бубер отстаивает идею абсолютной равнозначности «Я» и «Ты» — субъекта и объекта. В немецкой философии XX в. традиционно обсуждались различия между позитивными и негативными переживаниями состояния одиночества (В. Битер, Е. Карп, Г. Кёльбель, П. Хофштеттер, Е. Штайн-майер).

Русская философская традиция, в отличие от немецкой, не дала столь основательного теоретического синтеза феномена одиночества. Это объясняется преобладанием в русской традиции иных ценностных ориентиров и системообразующих параметров культуры. Наиболее значительной идеей, которая во многом предопределила развитие философской мысли в России, является концепция соборности, уходящая корнями в специфику богословской мысли и в мировоззренческие начала русской ментальности, в частности, в особенности социального бытия русской деревенской общины.

Русская философская мысль всегда отличалась полумифологическим «олицетворением» мира. В противоположность западному русское мировоззрение содержит в себе ярко выраженную философию «Мы» (или «Мы»-философию). «Мы» мыслится не как внешнее единство большинства «Я», только потом приходящее к синтезу, а как первичное, далее неразложимое единство, из лона которого и вырастает «Я» (C.JI. Франк).

В XIX — первой половине XX в развитие идеи соборности, идеи «всеединства» связано прежде всего с именами B.C. Соловьева, И.А. Ильина, П.П. Флоренского, E.H. Трубецкого, Н.О. Лосского, которые затрагивали тему одиночества, рассматривая ее как проблему духовного и культурного кризиса человека. Основную причину переживания одиночества они видели в потере сущности нравственного единения человеческого рода, утрате истинности смысла этого понятия.

В Советской России проблема одиночества по идеологическим причинам не изучалась. Одиночество считалось неизбежным спутником отчуждения, присущего только западному миру (Н.Е. Покровский).

Теоретический интерес к данной проблеме стал проявляться в отечественной науке лишь в конце XX в. Изменения социально-экономической и политической ситуации в нашей стране привели к новому

статусу данной проблемы в общественном сознании россиян. Российские ученые едины во мнении, что в современных условиях переориентации российских ценностей тема одиночества начинает неизбежно превращаться в «глубоко русскую» (Н.Е. Покровский; см. также: Ж.В. Пузанова, Л.И. Старовойтова).

Философские концепции во многом обусловили социальные и социально-психологические подходы к проблеме одиночества. Представленные в мировой психологии и социологии подходы к изучению природы одиночества связаны с именами зарубежных (в т.ч. немецких) ученых, которые в XX в. исследовали этот феномен в самых различных аспектах.

Выделяются несколько подходов к проблеме изучения одиночества, сформировавшихся в западной науке: психоаналитический (Дж. Зильбург, П. Лейдерман, Г. Салливан, 3. Фрейд, Ф. Фромм-Рейх-манн), клиентоцентрированный (К. Рождерс), социальный (К. Боу-мен, Д. Рисмен и Ф. Слейтр), интеракционистский (Р. Вейс), когнитивный (Л. Пепло, М. Мицели и Б. Мораш), интимный (В. Дерлег, С. Маргулис), общесистемный (Дж. Фландерс), экзистенциальный (К. Мустакас, И. Ялом).

В отечественной психологии и социологии XX в. проблема одиночества исследовалась, главным образом, в эмпирическом контексте: одиночество рассматривалось как состояние, связанное либо с вынужденной изоляцией человека (Ю.А. Алферов, И.П. Волков, В.Н. Лебедев, Б.Ф. Ломов), либо с браком и семьей (А. Рубанов, Л.С. Сальникова и др.). Лишь в последние два десятилетия начали проводиться глубокие исследования одиночества как психического феномена (С.Л. Вербицкая, С.Г. Трубникова, И.А. Уледова и др.), в частности изучена специфика переживания чувства одиночества представителями разных возрастных групп (Г.А. Гаврилова, А.Р. Кирпи-нов, C.B. Малышева и др.).

Третья глава «Репрезентация концепта "одиночество" в наивной немецкой и русской картинах мира» посвящена описанию феномена одиночества в немецком и русском лингвокультурных сообществах, изучению способов его вербальной реализации в соответствующих социумах.

Выявление когнитивных признаков концепта «Einsamkeit/одино-чество» предполагает обращение к анализу словарных дефиниций ключевых лексем, их репрезентирующих. Для того, чтобы очертить ядро исследуемого концепта, мы обратились не только к филологическим, но и к энциклопедическим словарям.

Результаты проведенного анализа лексикографических источников показали, что описываемый концепт находит более детальное распредмечивание в немецкой лингвокультуре. На основе анализа лексикографических дефиниций мы установили общие для сопоставляемых концептов семантические признаки: «состояние», «каузативная сема», «знаковость», «естественный характер», «последствия», составляющие их понятийное ядро. К культурно-специфическим признакам немецкого концепта относятся «условия появления», «виды», «градация», «формы смягчения». Культурно-специфическими семантическими признаками русского концепта «одиночество» являются «длительность» и «формы проявления».

В ходе анализа мы выяснили, что семантические признаки слов, называющих концепт «одиночество» в сравниваемых языках, не сводятся только к различиям количественного порядка; есть различия и в качественном отношении. Существенным признаком состояния, называемого лексемами «Einsamkeit», «одиночество», являются причины, его вызывающие, — «отдельное проживание» и «отсутствие контактов». Однако в немецких дефинициях, в отличие от русских, акцент делается именно на отсутствии/ограничении контактов, объект же этих контактов не конкретизируется (ohne Kontakt zu anderen Menschen; zur Umwelt; ohne Gesellschaft). Для русского национального сознания существенным является не столько отсутствие контактов с людьми, сколько отсутствие самих окружающих — близких по духу (друзей, соратников, единомышленников, сподвижников), либо по родству (iотсутствие семьи, родственников, проживание без семьи). Характерно, что последний из названных семантических признаков в немецкоязычных словарях вообще не зафиксирован.

Анализ иллюстративной части словарных статей к лексемам «Einsamkeit», «одиночество» позволил выявить дополнительные к названным выше семантические признаки: «чувство», «градация», «причина плохого настроения» (концепт «одиночество»), «боязнь одиночества» (русский концепт «одиночество»), «источник страдания», «безысходность», «стремление к одиночеству» (немецкий концепт «Einsamkeit»),

Поскольку семиотическая плотность концепта — наличие у него большого количества синонимов — признается концептологически значимой характеристикой, нами были проанализированы лексикографические источники с целью выявления синонимов у лексем «одиночество» и «Einsamkeit».

Синонимический ряд слова «Einsamkeit» включает следующие имена существительные: Abgeschiedenheit, Abkapselung, Abschließung, Alleinsein, Alleinstehen, Ausgeschlossenheit, Beziehungslosigkeit, Eingezogenheil (veralt.), Einsiedlerleben, Isolation, Isolierung, Kontaktarmut, Menschenscheu, Ungeselligkeit, Vereinsamung, Vereinzelung, Verlassenheit, Verlassensein, Verlorenheit, Weltentfremdung, Zurückgezogenheit (21 единица).

Общими для этих синонимов выступают следующие семантические признаки: «состояние» и «ограниченность контактов». Дифференцирующими выступают признаки «знаковость», «каузативность», «последствия», «контролируемость / неконтролируемость со стороны субъекта», «качественные характеристики контактов», «количественные характеристики контактов».

При анализе русских синонимических словарей было обнаружено, что только в одном словаре представлены синонимы к слову «одиночество»: сиротливость, сиротство. Общими для анализируемого синонимического ряда выступают признаки «состояние» и «отсутствие близких». В дефиниции слов «сиротливость», «сиротство» присутствуют уточняющие признаки: «отсутствие родителя/ родителей», «возраст — несовершеннолетний».

Значительное количественное преобладание единиц, номинирующих одиночество в немецком языке, может свидетельствовать о его более детальном членении конкретного участка когнитивного континуума, где отдельные характеристики Einsamkeit получают специальные обозначения, зафиксированные в лексикографии. Этот факт является отражением высокой социокультурной значимости феномена одиночества для немецкого этноса. Фиксация в русских словарях только двух синонимов у слова «одиночество» может свидетельствовать, по нашему мнению, о несколько меньшей релевантности понятия одиночества для русских.

Основательное изучение концептов предполагает обращение к этимологии слов, их называющих. Сопоставительный анализ этимологических данных, отраженных в специальной научной литературе, показал наличие достаточно полных сведений о происхождении слов, номинирующих немецкий концепт и отсутствие данных об этимологии номинантов русского концепта. Номинант концепта «Einsamkeit» является производным от einsam (первоначальное значение «единый», «единственный»), был образован в XV в. от ср.-верх.-нем. ein «один» с помощью суффикса -sam. М. Лютер применил слово einsam двадцать раз в своем переводе Библии в качестве экспрессивного слова

вместо allein (один), а также в значении «неженатый». Благодаря употреблению М. Лютером einsam вошло в литературный язык в современном значении и получило в нем широкое распространение.

Имя существительное Einsamkeit впервые зафиксировано в словарях XV в. для передачи значения лат. sölitüdo Составителями этимологических словарей отмечается, что субстантив Einsamkeit в тексте перевода Библии М. Лютера не встречается ни разу. Впоследствии это слово послужило основой для образования целого ряда слов: Waldeinsamkeit, Bergeinsamkeit (Л. Тик), Alpeneinsamkeit (Г. Гейне), Garteneinsamkeit, Halbeinsamkeit, Tageseinsamkeit (И. Гёте), Dorfeinsamkeit, Feldeinsamkeit. В 1811 г. появился глагол vereinsamen (Клопшток), от которого позже было образовано имя существительное Vereinsamung.

В русских этимологических словарях не даны сведения о происхождении слова одиночество. Очевидно то, что оно является производным от общеславянского *edim (сложение основ, ед- и ин- буквально «совсем один»).

Анализ репрезентации исследуемого концепта в прецедентных текстах обнаруживает его этнокультурную специфику в сопоставляемых языках.

В паремиологических фондах немецкого и русского языков концепт «одиночество» характеризуется в контексте употребления концептов «общество», «труд (физический, интеллектуальный)» (Одна голова хорошо, а две лучше; Ein Kopf allein geht nicht zu Beratung), «смерть» (На миру и смерть красна; In Gesellschaft sterben ist wie ein Jubiläum), «несчастье» (На людях и горе вполгоря; Geteiltes Leid ist halbes Leid), «физическая сила» (Палец слаб, а кулак силен; Ein Finger allein tötet keine Laus). Специфичным является отражение в немецких паремиях связи концепта «Einsamkeit» с концептами «Бог» (Ein Einsamer ist entweder ein Gott oder ein Teufel), «власть» (Der Adler steigt allein, Kühe und Schafe gehen miteinander). В русских паремиях концепт «одиночество» обнаруживает специфическую корреляцию с концептом «семья» (напр.: Семья воюет, а один горюет).

В подавляющем большинстве русских паремий слово «одиночество» обладает отрицательной коннотацией, в то время как в большинстве немецких паремий представлена амбивалентная характеристика слова «Einsamkeit». В русских пословицах отражается однозначное предпочтение жизни человека в обществе (К миру приставай, а от мира не отставай). В немецкой же культуре выбор в оппозиции

«общество — одиночество» зависит от характеристик самого общества (Besser ist es einsam sein, als sich mit den Bösen freu'n).

Для русского социума характерно признание прямой зависимости качества действия от количества субъектов действия. Действия нескольких лиц, напр., при выполнении какой-либо работы, считаются более эффективными, чем действия отдельного человека, и, как следствие, проявляется отрицательное отношение к одиночеству (В одиночку не одолеешь и кочку, а артелью — и через гору в пору Мирское дело одному не под силу). В немецком социуме внимание фокусируется не на количестве действующих лиц, а на качестве действий, обстоятельствах их совершения, и, исходя из оценки последних, оценивается и само одиночество — в одних случаях положительно (Ein Mann allein trägt zwei Eimer Wasser; zwei Männer tragen zusammen einen Eimer Wasser, und drei Männer tragen überhaupt kein Wasser mehr), а в других — отрицательно {Einer allein kann kein Quartett spielen).

Большую актуальность темы одиночества для немецкого социума уже в период формирования пословично-поговорочного фонда подтверждает факт использования в паремиях деривата базовой номинации концепта (Einsamkeit ist die Schule der Weisheit). Примеров употребления соответствующей лексемы «одиночество» в русских пословицах и поговорках нами не обнаружено.

Для наиболее полного составления лингвокультурных характеристик концепта «одиночество» мы обращаемся к анализу текстов афоризмов.

Соглашаясь с мнением ученых о том, что афоризмы в отличие от пословиц в значительной мере выражают не национально-культурное, а индивидуально-личностное мировидение, мы, тем не менее, считаем, что учет мнения авторов афоризмов при описании лингво-культурного концепта важен. Автор афоризма рассматривается нами как носитель этнической ментальности, как элитарная языковая личность, неотделимая от своего народа, от своей эпохи. Выдающиеся личности не только выражают систему ценностей, характерную для той/иной лингвокультуры, но и активно их формируют.

Количество немецких афоризмов об одиночестве (89 высказываний) значительно превосходит соответствующие русские высказывания (29 единиц). Данный факт может быть объяснен более значительным распространением афористики в Германии как самостоятельного вида литературного творчества, с одной стороны. Однако, с другой стороны, можно утверждать, что для сборников универсальных высказываний, изданных в России, тему одиночества нельзя назвать

популярной, популярность ее в немецкой афористике объясняется тем, что одиночество уже несколько столетий является одной из базовых тем немецкой философии.

Немецкие и русские мыслители, размышляя о понятиях «одиночество» и «жизнь в обществе», утверждают, что они не обязательно взаимоисключают друг друга: Niemals fühlt man sich einsamer ab in großer Gesellschaft (H. Eulenberg); Чувство одиночества особенно тягостно на людях (И Шевелев) Большинство авторов русских афоризмов указывают на предпочтительность жизни человека в обществе; жизнь в одиночестве не признается правильной: Напрасна и случайна одинокая жизнь (Л. Красавин).

В рассуждениях немецких и русских мыслителей одиночество оказывается соотносимым с такими концептами, как «свобода»: Wer nicht die Einsamkeit liebt, der liebt auch nicht die Freiheit (A Schopenhauer); «самопознание»: In der Einsamkeit lernt man, sich selber zuzuhören (А. Schweitzer); Человек становится тем, чем он становится, оставаясь наедине с самим собой (В. Сухомлинский), «счастье»: (Ist dir die Einsamkeit gute Gesellschaft, dann, Glücklicher, zähle zu den Glücklichsten dich; aber verschweige dein Glück (F. Bouterwek); Истинное счастие невозможно без одиночества (А.П. Чехов); Человек, выделяющий себя среди других людей, лишает себя счастья, потому что чем больше он отделяет себя, тем хуже его жизнь (JI.H Толстой); «опасность»: Gewiß, weil wir doch einmal so gemacht sind, dass wir alles mit uns und uns mit allem vergleichen, so liegt Glück oder Elend in den Gegenständen, womit wir uns zusammenhalten, und da ist nichts gefährlicher als die Einsamkeit (J. W. Goethe); Если тебе мешают люди, то тебе жить незачем. Уходить от людей — это самоубийство (Л Н. Толстой). В немецких афоризмах подчеркивается, что одиночество гарантирует человеку состояние покоя: Ruhe, das höchste Glück auf Erden, kommt sehr oft nur durch Einsamkeit in das Herz (J.G. von Zimmermann); способствует его самосовершенствованию: Die Einsamkeit macht uns härter gegen uns und sehnsüchtiger gegen die Menschen; in beiden verbessert sie den Charakter (F. Nietzsche).

Как и в паремиях, в большей части русских афоризмов имеет место отрицательная оценка одиночества (79% из числа всех высказываний), в то время как в немецких афоризмах количество высказываний с положительной и отрицательной оценкой приблизительно одинаковое (42 и 58% соответственно).

Опираясь на специальные лексикографические источники, мы выявили и проанализировали 25 русских и 26 немецких фразеологических единиц.

Фразеологические единицы, воплощающие концепт «одиночество» в сравниваемых лингвокультурах, мы классифицировали по четырем семантическим группам: 1) ФЕ, именующие действия, приводящие к одиночеству субъекта действия; 2) ФЕ, именующие действия, приводящие к одиночеству объекта действия; 3) ФЕ, именующие одинокого человека; 4) ФЕ, описывающие состояние одинокого человека.

Концепт «одиночество» фразеологизируется на основе метафорического и метонимического переносов. Для нас было важным выявить образы, положенные в основу ФЕ, объективирующих исследуемый концепт.

Установлено, что некоторые ФЕ имеют религиозное происхождение Во ФЕ die Acht aussprechen, in die Acht erklären, j-n in den Bann tun, j-n mit dem Bann belegen отражена практика сурового наказания человека посредством изгнания из общества, первоначально существовавшая у древних германцев, затем закрепленная законами средневекового государства и проявившаяся в виде наложения анафемы католической церковью. Воспоминание об особой тяжести изгнания, провозглашаемого одновременно и церковью, и государством, зафиксировано во ФЕ j-n in Acht und Bann tun/ erklären/ schlagen. ФЕ im stillen Kämmerlein (букв, в тихой каморке), восходит к религиозным размышлениям о том, как и где следует молиться. Фразеологизм ein volkstümlicher Säulenheiliger (букв, популярный святой на столбе) восходит к распространенной в IV—VI вв. в Сирии и Палестине традиции, согласно которой монахи, стремясь приблизиться к Богу, проводили жизнь аскета на столбе. Религиозные корни имеет и ФЕ христова невеста. Христовыми невестами первоначально называли монахинь и девушек, отказавшихся от брака ради богомолья, позднее так стали называть любую женщину, не вышедшую замуж.

В основу метафорического переосмысления в части ФЕ, описывающих одиночество, положены различные типы ассоциаций с животными: ein komischer Kauz (букв, смешной сыч), ein gelehrter/ philosophischer Kauz (букв, сыч-ученый, сыч-философ), die Eule unter den Krähnen (букв, сова среди ворон), schwarzes Schaf (букв, черная овца), ein Muschelleben führen (букв, вести жизнь ракушки,) — жить как сыч/сычом, не показывать/ не казать носу, белая ворона.

В основе ФЕ sich ins/in sein Schneckenhaus zurückziehen/verkriechen (букв, удалиться/ забиться в раковину улитки) лежит образ улитки, имеющей возможность в любой момент спрятаться от внешнего мира. В русском фразеологизме уйти/забиться/спрятаться в свою скорлу-

пу нет непосредственного указания на конкретное животное, поэтому при употреблении данной ФЕ у человека возникает образ разных животных, имеющих раковину, панцирь и т.п., — улитка, рак-отшельник, черепаха: Людей, одиноких от натуры, которые, как рак-отшельник или улитка, стараются уйти в свою скорлупу, на этом свете не мало (А Чехов). Он решительно ушел от всех, как черепаха в свою скорлупу. .. (Ф. Достоевский).

В основе ФЕ уйти (забиться) в свою нору лежит образное сравнение с животным, которое прячется в своем жилище от опасности. Анализ компаративных конструкций «забился в нору, как...» позволяет сделать вывод о том, что имеется в виду нора суслика, сурка, крота, пескаря (по аналогии с премудрым пескарем Салтыкова-Щедрина).

Ситуация изоляции в некоем помещении просматривается во внутренней форме следующих ФЕ: in der Stube hocken (букв, сидеть на корточках в комнате), sich in den/ in sein Schmollwinkel zurückziehen / verziehen {букв, удалиться в уголок обиды), жить 'сидеть /запираться в четырех стенах, уйти в самого себя, замкнуться/ замыкаться в самом себе.

Ситуация неразрешения войти кому-либо в дом легла в основу ФЕ, именующих действия, приводящие к одиночеству объекта действия: не пускать на порог, закрыть/ запереть двери перед кем-либо, отказать/ отказывать от дома/ дому

Оценка в исследованных ФЕ является в основном фиксированной и располагается в большинстве случаев в отрицательной части аксиологической шкалы.

Концепт «одиночество» получает вариативное воплощение в различных типах дискурса. Нами исследовались характеристики одиночества, отраженные, в частности, в произведениях художественной литературы (XVIII—XX вв.) и в речи участников Интернет-форумов (2001—2004 гг.).

Выбор в качестве исследовательского материала художественного текста обусловлен его спецификой: в его ткань максимально включены личностные, нестандартные ассоциации художников слова, следовательно, могут быть обнаружены ярко выраженные различные ассоциативные признаки, характеризующие интересующий нас концепт.

Анализ способов репрезентации исследуемого концепта в речи участников Интернет-форумов обусловлен нашим стремлением, во-первых, учесть характеристики одиночества на современном этапе раз-

вития немецкой и русской лингвокультур и, во-вторых, получить доступ к представителям массовой культуры, в особенности молодежи, наиболее активно участвующей в Интернет-форумах.

Материал показывает, что наибольшие различия при реализации концепта в художественном тексте и в речи участников форумов проявляются в выражении ими оценки одиночества. Художественному тексту присущи те же оценочные суждения об одиночестве, которые были нами отмечены при анализе прецедентных текстов: для русского художественного текста характерно значительное преобладание отрицательных коннотаций, сопровождающих слова, обозначающие «одиночество» (6 к 1); немецкому художественному тексту свойственны незначительные количественные расхождения в положительной и отрицательной оценках одиночества.

Анализ речи участников форумов позволяет утверждать, что в современном языковом сознании немцев и русских преобладает отрицательное восприятие состояния одиночества.

Различия наблюдаются и на понятийном уровне изучаемого концепта. В художественной литературе представлены два четко выраженных вида одиночества — «пространственное» и «духовное». Подавляющее же большинство участников форумов выражает свое мнение о «духовном» одиночестве (одиночестве-чувстве), явлении, получившем особенно широкое распространение в современном обществе.

Исследование единиц вторичной номинации, которые представлены в нашей работе метафорическими выражениями, обнаруженными в прецедентных и художественных текстах, а также в высказываниях участников форумов, позволило нам выделить различные типы метафор. Заметим, что при этом наибольшее количество метафор мы обнаружили в речи участников Интернет-форумов.

Наиболее продуктивными являются метафоры: 1) патологическая: Einsamkeit macht einen Menschen krank. Damit meine ich nicht nur körperlich, sondern auch seelisch, geistig, physisch (Forum); Впрочем, все лежало вне зрительного образа, скорее относилось к области чувств и выражалось ощущением абсолютного, мучительного одиночества (Быков); 2) антропоморфная: Einsamkeil ist mein treuester Begleiter (Forum); Последняя попытка победить одиночество (Васильев); 3) зооморфная: Du kannst nicht verhindern, dass der Einsamkeitsvogel dich umfliegt, aber du kannst verhindern, dass er in deinem Herzen Nester baut (Forum); В глубине его глаз беспросветная темь — такое уж волчье одиночество во всем его облике, что вот-вот завоет, и ты ему подвоешь (Астафьев); 4) реиморфная: Einsamkeit ist ein süßes berauschendes und zuletzt

tödliches Gift (Spielhagen); Память моя, сотвори еще раз чудо, сними с души тревогу, тупой гнет усталости, пробудившей угрюмость и отравляющую сладость одиночества (Астафьев).

Реже встречаются метафоры фототермическая: Und diese kalte Einsamkeit (Jean Paul); И показалось мне это пятилетнее одиночество холодным и неуютным (Абрамов), акустическая: Nur wieder diese dump fe Einsamkeit (Forum); Лучший звук одиночества — шум ветра (Форум), хроматическая: Eine traurig-graue Einsamkeit macht sich in meinem Herzen breit (Forum); Засосало, закрутило в утробе от черного, от беспросветного одиночества (Приставкин) и сенестезическая: Selbstgewählte Einsamkeit schmeckt anders (Forum); У магазинных пельменей вкус одиночества (Форум).

Специфичным для русского языкового сознания является использование ботанической метафоры для образной характеристики одиночества (напр.: Оно настолько прорастает в тебя корнями, что избавиться от него нельзя (Форум).

Конкретные образы, через которые репрезентируются концепты «Einsamkeit» и «одиночество», в большей их части совпадают. Общими являются следующие метафоры: «враг», «убийца», «спутник», «преследователь», «друг», «гость», «хозяин», «хищник», «птица», «боль, болезнь», «груз», «оковы», «круг», «тюрьма», «препятствие», «дорога», «яд», «тень», «стена», «море», «бездна». Одиночеству приписываются вкус, запах, цвет, звуковые и температурные характеристики.

Специфичными для русских высказываний являются следующие метафоры: «скорлупа», «любовник», «растение», «омут», «болото», «туман», а для немецких — «лекарство» и «лабиринт».

Обращает на себя внимание и более детальное описание свойств одиночества в русских высказываниях. Так, при персонификации подробно описывается внешность одиночества (лицо, руки, глаза, губы, тело и т.д.), перечисляется большее количество действий (дремлет, просыпается, смеется, грустит, плачет, говорит, плюет, венчается и т.д.); одиночество именуется (называются имя, отчество), ему приписываются практически все характеристики, которые присуши активно живущему человеку.

Различия в употреблении немецких и русских фототермических, хроматических, синестезических и акустических метафор носят не только квантитативный, но и квалитативный характер. Так, например, общее "количество немецких и русских высказываний с цветовыми наименованиями приблизительно равно, однако в немецких при-

мерах упоминаются только серый и черный цвета, а в русских — белый, фиолетовый, серый, голубой, комбинация голубовато-серый, цвет огня, осени. Правда, при этом в обоих языках преобладает употребление серого цвета, который, по мнению психологов (JI.M. Век-кер, А.Н. Лутошкин, М. Люшер), ассоциируется с негативными эмоциями, в частности с апатией и меланхолией.

Особенно значительны различия при вербализации концепта «одиночество» посредством метафоры запаха. Единичное употребление такой метафоры в немецких высказываниях (Einsamkeit stinkt) иллюстрирует невысокую значимость запаха применительно к описываемому концепту для представителей немецкого социума. Участники русскоязычных форумов, наоборот, стремятся к использованию метафоры запаха для вербального оформления переживания чувства одиночества (острый, терпкий, едкий, ядовитый, запах земли, озона).

Содержательные аспекты исследуемого концепта позволили выявить определенные эмоции, сопровождающие переживание одиночества. В немецкой и русской лингвокультурах общими являются ассоциации с такими эмоциональными состояниями, как страх, ужас, грусть, печаль, тоска, скука и счастье. Кроме того, для русского языкового сознания характерны ассоциации одиночества с состоянием подавленности, тревоги, угрюмости, отчаяния, обиды; одиночество часто сопровождается осознанием оторванности от коллектива, отчуждения и сиротливости.

Практический материал позволяет утверждать, что немцы и русские ассоциируют одиночество с определенными временами года — зимой, осенью, а также временем суток — ночью и вечером.

В заключении работы подводятся ее итоги и дальнейшая перспектива, которую мы видим в расширении эмпирической базы исследования, в частности в проведении психолингвистического эксперимента, который может расширить и уточнить характеристики (прежде всего образные и ценностные) концепта «одиночество» в немецком и русском социумах.

Основные результаты исследования отражены в следующих публикациях автора:

1. Подзолкова, Н.В. Концепт EINSAMKEIT в немецкой лингво-культуре (опыт анализа метафорических выражений) / Н.В. Подзолкова // Аксиологическая лингвистика: Проблемы языкового сознания: сб. науч. тр. / под ред. проф. H.A. Красавского. — Волгоград: Колледж, 2003. — С. 36—43 (0,5 пл.).

2. Подзолкова, H.B. Образная составляющая концепта «одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах / Н.В. Подзолкова // Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы: тез. докл. Междунар. конф. 27 апр. 2004 г. / под ред. проф. H.A. Красавского. — Волгоград: Колледж, 2004. — С. 82—84 (0,2 п.л.).

3. Подзолкова, Н.В. Фразеологические единицы, номинирующие немецкий лингвокультурный концепт «Einsamkeit» / Н.В. Подзолкова // Актуальные проблемы современного иноязычного образования: материалы междунар. конф. (Курск, 26—29 апр. 2005 г.): в 3 ч. / отв. ред. В.И. Провоторов. — Курск: Курск, гос. ун-т, 2005. — Ч. 1. — С. 161—163 (0,2 п.л.).

4. Подзолкова, Н.В. Концепт «одиночество» (опыт лингвокуль-турологического анализа немецких и русских пословиц) I Н.В. Подзолкова // Антропологическая лингвистика: сб. науч. тр. / под ред. проф. H.A. Красавского, проф. В.П. Москвина. — Волгоград: Колледж, 2005. — Вып. 4. — С. 93—97 (0,4 пл.).

5. Подзолкова, Н.В. Образная составляющая концепта «одиночество» в русской лингвокультуре / Н.В. Подзолкова // Антропологическая лингвистика: сб. науч. тр. / под ред. проф. H.A. Красавского, проф. В.П. Москвина. — Волгоград: Колледж, 2005. — Вып. 4. — С. 97—102 (0,4 пл.).

ПОДЗОЛ КОВА Наталья Владимировна

КОНЦЕПТ «ОДИНОЧЕСТВО» В НЕМЕЦКОЙ И РУССКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРАХ

Автореферат

Подписано к печати 27.10 2005 г. Формат 60x84/16. Печать офс. Бум. офс. Гарнитура Times. Усл. печ. л. 1,2. Уч.-изд. л. 1,3. Тираж 100 экз. Заказ ¿"„У.

ВГПУ Издательство «Перемена» Типография издательства «Перемена» 400131, Волгоград, пр. им. В.И.Ленина, 27

i }

s i

)

Г

J

I

t

)

!

I

i }

"i

í

f

i !

b

! t

I

i

£20 7 4 g

РНБ Русский фонд

2006-4 18803

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Подзолкова, Наталья Владимировна

Введение

Глава I. Лингвокультурный концепт: понимание и основные подходы к изучению v♦

§ 1. Определение феномена «концепт» в современной лингвистике

§ 2. Лингвокогнитивный подход к толкованию концепта

§ 3. Лингвокультурологический подход к толкованию концепта

Выводы к главе!

Глава II. Репрезентация концепта «одиночество» в научной немецкой и русской картинах мира

§ 1. Трактовка понятия «одиночество» в философии

§ 2. Трактовка понятия «одиночество» в психологии и социологии

I Выводы к главе II

Глава III. Репрезентация концепта «одиночество» в наивной немецкой и русской картинах мира

§ 1. Концепт «одиночество» в немецких и русских лексикографических источниках

§ 2. Концепт «одиночество» в прецедентных текстах

§ 2.1. Концепт «одиночество» в пословицах и поговорках

§ 2.2. Концепт «одиночество» в афоризмах

§ 2.3. Концепт «одиночество» во фразеологизмах

§ 3. Концепт «одиночество» в художественной литературе

§ 4. Концепт «одиночество» в материалах сайт-форумов

Выводы к главе III

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Подзолкова, Наталья Владимировна

В лингвистической литературе приоритетное место занимает изучение проблем отражения в языке эмоционального состояния индивида. Постоянно изменяющийся окружающий мир стимулирует сознание человека активно отражать объекты действительности, которые, трансформируясь, вызывают у него те/иные эмоциональные переживания. Значение эмоций и чувств в жизни человека трудно переоценить. Они характеризуют человека с социально-психологических позиций.

Эмоциональная сфера человеческой деятельности остается несмотря на множество исследований психологов (К. Изард, Э Нойманн, С. Кьеркегор, К. Юнг, C.JI. Рубинштейн и др.) и лингвистов (Л.Г. Бабенко, К.М. Буряков, В.И. Шаховский, В.Н. Телия, Н.А. Красавский и др.) недостаточно изученной. На сегодняшний день, как известно, не существует общепризнанной, единой теории эмоций ни в психологии, ни в психолингвистике, ни в лингвистике.

Многие исследователи употребляют термины «чувство» и «эмоция» в качестве синонимов. Однако по своей сути эти понятия отличаются друг от друга. Чувства выражаются в эмоциях. Чувства носят предметный характер, связываются с представлением или идеей о некотором объекте. Они совершенствуются и, развиваясь, образуют ряд уровней, начиная от непосредственных чувств и заканчивая высшими чувствами, относящимися к духовным ценностям и идеалам.

Чувства выполняют в жизни человека, в его общении с окружающими мотивирующую роль. В отношении окружающего мира человек стремится действовать так, чтобы подкрепить и усилить свои положительные чувства, либо преодолеть отрицательные. Они всегда связаны с работой сознания, могут произвольно регулироваться.

Чувства, в частности одиночество, носят исторический характер; они могут иметь разное содержание и способы выражения в разные исторические эпохи даже в одном и том же социуме. Одиночество в той/иной форме характерно для всех типов исторических сообществ, но его наибольшее распространение и наиболее ярко выраженное негативное воздействие отмечается представителями различных наук именно в современном обществе.

Чувства обладают культурной спецификой. Анализ языковых средств (фразеологических, метафорических единиц, паремиологических и афористических выражений) объективации одиночества, проводимый в рамках лингвокультурного исследования, позволит нам исследовать и сопоставить общие и культурноспецифические признаки номинантов одноименного концепта в немецкой и русской лингвокультурах.

Сказанное выше позволяет сформулировать актуальность предпринятого исследования следующим образом:

1. Исследование концептов в рамках лингвокультурологии является одним из важнейших направлений развития современной лингвистики.

2. Одиночество как значимый социокультурный и психологический феномен находит активное воплощение в семантике языка и коммуникативной деятельности человека; однако лингвокультурная специфика концепта «одиночество» в немецком и русском языковом сознании еще недостаточно изучена.

3. Немецкая и русская языковые картины мира имеют общие и отличительные признаки. Системного же сопоставления этих признаков применительно к концепту «Einsamkeit» / «одиночество», насколько нам известно, проведено еще не было.

Объектом данного исследования выступает концепт «Einsamkeit»/«0flHH04ecTB0» в немецкой и русской лингвокультурах. В качестве предмета анализа рассматриваются характеристики названного концепта в немецком и русском обыденном и научном сознании.

В основу проведенного исследования положена следующая гипотеза:

1. концепт «Einsamkeit»/«0flHH04ecTB0» представляет собой сложное ментальное образование, в котором могут быть выделены понятийные, образные и ценностные признаки, совпадающие и различающиеся в немецкой и русской лингвокультурах;

2. этнокультурная специфика концепта «Einsamkeit» / «одиночество» во многом обусловлена существующими культурными доминантами социума.

Цель настоящего исследования заключается в сопоставительной характеристике концепта «Етзаткек»/«одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах.

Названная цель предполагает решение следующих задач:

1. охарактеризовать феномен одиночества с позиций достижений современного гуманитарного знания - прежде всего философии, социологии и психологии;

2. выявить и описать конститутивные признаки лингвокультурного концепта «ЕтзаткеЦ»/«одиночество»;

3. установить и описать понятийную, образную и ценностную составляющие данного концепта в немецком и русском языках;

4. выявить средства вербализации концепта «Einsamkeit»/«0flHH04ecTB0» в сопоставляемых лингвокультурах;

5. установить этнокультурную специфику указанного концепта в немецкой и русской лингвокультурах.

Цели и задачи настоящего исследования определили выбор как общенаучных (гипотетико-индуктивный, дедуктивный, интроспективный), так и частнонаучных методов: метод компонентного анализа на основе словарных дефиниций, контекстуальный анализ, этимологический анализ, интрепретативный анализ, метод сплошной выборки и прием количественного подсчета.

Научная новизна работы состоит в том, что 1) определены общие и специфические характеристики концепта «Einsamkeit» / «одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах применительно к его лексикофразеологическому обозначению и выражению в разных типах текста; 2) выявлены ядерные и периферийные характеристики данного концепта.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит: а) в развитии основных положений аксиологической лингвистики и лингвокультурологии применительно к концепту «Einsamkeit» / «одиночество» в немецкой и русской картинах мира; б) в определении культурных доминант сопоставляемых лингвокультур.

Практическая значимость выполненной работы заключается в том, что ее результаты могут быть использованы в лекционных курсах по общему и сопоставительному языкознанию, лексикологии немецкого языка, лингвострановедению и страноведению, в спецкурсах по лингвокультурологии и межкультурной коммуникации.

Материалом исследования служат данные сплошной выборки из филологических словарей немецкого и русского языков (толковых, синонимических, этимологических, фразеологических), паремиологических справочников, сборников афоризмов, а также художественных текстов, материалов Интернет-форумов, проводимых на немецко- и русскоязычных сайтах. К анализу привлекались также данные из энциклопедических словарей (энциклопедии и словари по философии, психологии и социологии).

Достоверность и объективность результатов исследования обеспечивается достаточным количеством языковых примеров. Корпус сплошной выборки составил 3700 примеров вербализации концепта «Einsamkeit» / «одиночество» (2100 в немецком языке и 1600 в русском).

Теоретической базой исследования послужили работы отечественных и зарубежных ученых в области лингвокультурологии, аксиологической лингвистики, психолингвистики и лингвоконцептологии.

Методологической базой для данной работы служат следующие базисные положения, доказанные в научной литературе:

1. Этнокультурное своеобразие понимания мира отражено в языковом сознании и коммуникативном поведении членов того/иного социума (А. Вежбицкая, Е.М. Верещагин, Ю.Н. Караулов, В.Б. Кашкин, В.Г. Костомаров, А.В. Кирилина, А.А. Леонтьев, О.А. Леонтович, Н.Л. Шамне, Е.И. Шейгал и

ДР-)

2. Основной единицей лингвокультурологии является культурный концепт, представляющий собой сложное ментальное образование, вербализуемое в тексте (Н.Д. Арутюнова, Е.В. Бабаева, С.Г. Воркачев, Е.И. Горошко, С.В. Зайкина, В.И. Карасик, Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, Т.А. Фесенко, В.И. Шаховский и др.).

3. Культурные концепты объективируется на различных уровнях языка и могут быть изучены посредством применения различных методов и приемов (В.И. Карасик, И.А. Красавский, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов и

ДР-).

4. Культурно-релевантные концепты представлены в языке значительным количеством синонимов и являются темой большого количества пословиц, поговорок, афоризмов и фразеологизмов (В.И. Карасик, В.П. Москвин).

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика», на международных конференциях «Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы» (Волгоград 2004 г.), «Актуальные проблемы современного иноязычного образования» (Курск 2005 г.), на научном семинаре-совещании «Антропологическая лингвистика» (Волгоград 2004 г.). По теме диссертации опубликовано 5 работ, в том числе 3 статьи и тезисы 2 докладов.

На защиту выносятся следующие положения: 1. Основное содержание концепта одиночества в немецком и русском языковом сознании и коммуникативном поведении заключается в следующих характеристиках:

• понятийную сторону данного концепта составляет комбинация признаков: а) психическое состояние человека, б) отсутствия его контактов с окружающими людьми, в) неудовлетворенность индивидуума качеством существующих контактов;

• образную сторону этого концепта формируют ассоциации одиночества с рядом субстанций — болью, болезнью, хищником, оковами, тюрьмой, стеной, бездной, ядом. Одиночеству приписываются вкус, запах, цвет, звуковые и температурные характеристики. Специфически русскими являются ассоциации одиночества со скорлупой, любовником, растением, омутом, болотом, туманом; к специфически немецким относятся ассоциации одиночества с лабиринтом и лекарством;

• ценностную сторону этого концепта составляет отрицательно-оценочное либо амбивалентное отношение к переживанию одиночества человеком.

2. В немецкой и русской концептосферах концепт одиночества обнаруживает максимальное пересечение с такими концептами, как «общество», «труд», «смерть», «счастье/несчастье»^ «опасность» и «свобода».

3. Основные отличия в представлении концепта «одиночество» в немецком и русском языковом сознании и коммуникативном поведении следующие:

• Концепт «одиночество» более значим для немецкого языкового сознания (в особенности для немецкой научной картины мира). Традиционно он является одной из центральных тем немецкого научного и в определенной степени обыденного сознания на протяжении длительного периода развития немецкого социума. В современном российском обществе тема одиночества приобретает все большую релевантность.

• В русском лингвокультурном сообществе феномен одиночества ассоциирован преимущественно с его негативным восприятием. В немецком лингвокультурном сообществе одиночество оценивается амбивалентно - либо абсолютно положительно, либо отрицательно.

• Культурно-специфическим для немецкого социума является жесткая корреляция концепта «Einsamkeit» с концептами «Gott», «Macht»; для русского общества культурно-специфической выступает связь концепта «одиночество» с концептом «семья».

• Немецкий концепт «Einsamkeit» имеет по сравнению с его русским эквивалентом более детальное языковое (лексическое) распредмечивание, что может свидетельствовать о его большей социально-психологической релевантности для немецкого социума.

Структура работы определяется ее исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, списка лексикографических источников и списка текстовых источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концепт "одиночество" в немецкой и русской лингвокультурах"

Выводы к главе III

Под концептом «одиночество» мы понимаем этнически, культурно обусловленное, структурно-смысловое, ментальное, лексически и фразеологически вербализованное образование, состоящее из понятийной, образной и ценностной составляющих.

Анализ лексикографических источников показал, что немецкий концепт «Einsamkeit» находит более детальное распредмечивание в немецкой лексикографии по сравнению с соответствующим русским концептом «одиночество».

Сопоставительный анализ этимологических данных, отраженных в лексикографии, показал наличие достаточно полных сведений о происхождении слов, номинирующих немецкий концепт и отсутствие данных об этимологии номинанта русского концепта.

Анализ лексикографических источников позволил выявить синонимические ряды, представляющие исследуемый концепт. В немецких источниках синонимический ряд имени концепта состоит из 21 лексемы, в русских из трех. Такое количественное преобладание единиц, номинирующих одиночество в немецкой лингвокультуре, может свидетельствовать о более детальном членении внеязыкового континуума, где отдельные характеристики Einsamkeit получают в языке специфическое имя, отраженное в лексикографии.

На основе анализа лексикографических дефиниций мы установили общие для сопоставляемых лингвокультур семантические признаки: «состояние», «каузативная сема», «знаковость», «естественный характер», «последствия», составляющие его понятийное ядро. К культуроспецифическим признакам немецкого концепта относятся -«условия появления», «виды», «градация», «формы смягчения», специфическими семантическими признаками русского концепта «одиночество» являются - «длительность», «формы проявления».

Анализ иллюстративной части словарных статей к лексемам «Einsamkeit / одиночество» позволил выявить дополнительные семантические признаки: «градация», «причина плохого настроения» (концепт «одиночество»), «боязнь одиночества», «источник страдания», «безысходность», «стремление к одиночеству». Особое внимание обращает на себя отражение в иллюстративной части дополнительной родовой семы «чувство».

Анализ репрезентации исследуемого концепта в прецедентных текстах (пословицы, поговорки, афоризмы, фразеологизмы), в текстах художественной литературы, в речи участников Интернет-форумов показал наличие как сходств, так и различий в отражении трех составляющих концепта «Einsamkeit», «одиночество» (понятийной, образной, ценностной).

В паремиологическом фондах немецкого и русского языков концепт «одиночество» характеризуется в связи с концептами «общество», «труд (физический, интеллектуальный)», «смерть», «несчастье», «физическая сила». Специфичным является отражение в немецких паремиях связи одиночества с концептами «Бог», «власть», а в русских паремиях с концептом «семья».

Подавляющему количеству русских паремий, вербализующих концепт «одиночество», присуща отрицательная коннотация, в то время как немецким паремиям свойствена комплексная, амбивалентная оценка феномена «Einsamkeit».

Большую актуальность одиночества для немецкой культуры уже в период формирования пословично-поговорочного фонда подтверждает факт использования в паремиях деривата базовой номинации концепта. Примеров употребления соответствующей лексемы «одиночество» в русских пословицах и поговорках не обнаружено.

Количество немецких афоризмов об одиночестве (89 единиц) превосходит по своему числу соответствующие высказывания русских мыслителей (89 и 29 соответственно). Немецких и русских мыслителей объединяет соотнесение одиночества с такими концептами, как «общество», «свобода», «самопознание», «счастье», «опасность».

Для создания образной характеристики одиночества авторы немецких и русских афоризмов активно используют антропоморфную и реиморфную метафоры. В немецкоязычных афоризмах дополнительно представлены патологическая, фототермическая и синестезическая метафоры.

Большей части русских афоризмов присуща отрицательная оценка одиночества (79% от общего количества высказываний), в то время как в немецких афоризмах количество высказываний с положительной и отрицательной коннотацией приблизительно одинаковое (41% и 58% соответственно).

Нами выявлено 25 русских и 26 немецких фразеологических единиц, репрезентирующих исследуемый концепт. Фразеологические единицы, воплощающие концепт «одиночество» в сравниваемых лингвокультурах, по семантических признаками нами были разделены на четыре группы: ФЕ, именующие действия, приводящие к одиночеству субъекта действия; ФЕ, именующие действия, приводящие к одиночеству объекта действия; ФЕ, именующие одинокого человека; ФЕ, описывающие состояние одинокого человека.

Фразеологизация концепта «одиночество» происходит на основе метафорического и метонимического переноса.

Анализ воплощение концепта в произведениях художественной литературы показал, что для немецкого языкового сознания (в рамках художественной коммуникации) по сравнению с русским языковым сознанием одиночество чаще рассматривается как положительно оцениваемое состояние. Одиночество в русской литературе в подавляющем большинстве случаев расценивается как резко отрицательное явление.

Употребление в художественном тексте антропоморфной, патологической, реиморфной, анималистической, фототермической, хроматической, синестезической метафор, сравнение с объектами природы раскрывают образную составляющую исследуемого концепта. Общим для немецких и русских писателей является их обращение к следующим образам: «боль», «друг», «учитель», «хищник», «груз», «яд», «сооружение», рассмотрение одиночества как холодной, горького вкуса, темного цвета субстанции. Специфичным для немецких писателей является употребление следующих образов: «родитель», «попутчик», «цепи», «бездна», для русских - «враг», «владыка», «море», «тайга».

В речи участников Интернет-форумов образные характеристики исследуемого концепта представлены следующими видами метафор: патологическая, реиморфная, персонификация, синестезическая, зоологическая, фототермическая, натуроморфная, хроматическая и акустическая. Специфичным для авторов русскоязычных высказываний является использование ботанической метафоры.

Общим для представителей двух лингвокультурных сообществ является обращение к следующим образам - «враг», «убийца», «спутник», «преследователь», «друг», «гость», «хозяин», «хищник», «птица», «боль, болезнь», «груз», «оковы», «круг», «тюрьма», «препятствие», «дорога», «яд», «тень», «стена», «море», «бездна». Одиночеству приписываются вкус, запах, цвет, звуковые и температурные характеристики. Специфичными для русскоязычных высказываний являются следующие метафоры: «скорлупа», «любовник», «растение», «омут», «болото», «туман», для немецкоязычных -«лекарство», «лабиринт».

В речи участников форумов преобладает отрицательное восприятие одиночества как у представителей немецкого социума, так и у представителей русского.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Под концептом «одиночество» мы понимаем этнически, культурно обусловленное, сложное структурно-смысловое, ментальное, лексически и фразеологически вербализованное образование, состоящее из понятийной, образной и ценностной составляющих.

В ходе проведенного анализа мы обнаружили существенные различия в репрезентации концепта «одиночество» в немецкой и русской научной и наивной картинах мира.

Анализ философского, социологического и психологического аспектов описываемого концепта, отраженного в научной картине мира, показал, что теоретическое осмысление одиночества в Германии имеет древние традиции - начиная с периода позднего средневековья «Einsamkeit» является одной из центральных тем немецкой философии. Представителями философской мысли подробно рассмотрены различные стороны феномена одиночества, которому в разные периоды развития немецкой культуры дается неоднозначная оценка — от абсолютно положительной до резко отрицательной.

Русская философская традиция не дала теоретического синтеза в отношении феномена одиночества, что объясняется преобладанием в ней иных ценностных ориентиров и системообразующих параметров. Наиболее значительной идеей, которая во многом предопределила развитие философской мысли в России, является концепция соборности, уходящая корнями в специфику богословской мысли и в мировоззренческие начала русской ментальности, в частности, в особенности социального бытия русской деревенской общины.

Однако в современных условиях переориентация национального сознания и его ценностная модернизация трансформировали феномен одиночества в глубоко русскую тему.

Философские концепции во многом обусловили социальные и социально-психологические подходы к проблеме одиночества. Представленные в мировой психологии и социологии подходы к изучению одиночества связаны с именами зарубежных (в т.ч. и немецких) ученых, которые в XX веке глубоко исследовали этот феномен в самых различных аспектах.

В отечественной психологии и социологии одиночество исследовалось главным образом в каком-либо эмпирическом аспекте.

Результаты проведенного анализа лексикографических источников показали, что немецкий концепт «Einsamkeit» находит более детальное распредмечивание в немецкой лингвокультуре по сравнению с соответствующим русским концептом «одиночество». На основе анализа лексикографических дефиниций номинантов концепта «одиночество» мы установили общие для сопоставляемых лингвокультур семантические признаки: «состояние», «каузативная сема», «знаковость», «естественный характер», «последствия», составляющие его понятийное ядро. К культуро-специфическим признакам немецкого концепта относятся - «условия появления», «виды», «градация», «формы смягчения»; специфическими семантическими признаками русского номинанта концепта «одиночество» являются «длительность» и «формы проявления».

Различия заключаются в количественном наполнении семантических признаков в значениях номинантов исследуемого концепта. Более развернутый немецкий синонимический ряд (21 имя по сравнению с 3 русскими) свидетельствует о более детальном членении внеязыкового континуума, где отдельные характеристики Einsamkeit получают в языке специфическое обозначение.

Сопоставительный анализ этимологических данных, отраженных в лексикографии, показал наличие достаточно полных сведений о происхождении слов, номинирующих немецкий концепт, и отсутствие данных об этимологии номинанта русского концепта.

Анализ репрезентации исследуемого концепта в прецедентных текстах подтвердил наличие этнокультурной специфики лексического воплощения исследуемого концепта в немецком и русском языках.

Большую актуальность одиночества для немецкой культуры уже в период формирования пословично-поговорочного фонда подтверждает факт использования в паремиях деривата базовой номинации концепта. Примеров употребления соответствующей лексемы «одиночество» в русских пословицах и поговорках не обнаружено.

В паремиологическом фонде немецкого и русского языков концепт «одиночество» максимально коррелирует с концептами «общество», «труд (физический, интеллектуальный)», «смерть», «несчастье», «физическая сила». Специфичным является отражение в немецких паремиях связи концепта Einsamkeit с концептами «Gott», «Macht»; в русских - с концептом «семья».

Большинству русских паремий, в которых выражен концепт «одиночество», присуща отрицательная коннотация, в то время как для немецких паремий, опредметивших Einsamkeit, свойствена - комплексная, амбивалентная коннотация.

Для русского социума характерно признание прямой зависимости качества действия от количества субъектов действия. Действия нескольких лиц признаются более эффективными действий индивидуума - как следствие, отрицательное отношение к одиночеству. В немецком социуме внимание фокусируется не на количестве действующих лиц, а на качестве действий, обстоятельствах их совершения, и, исходя из оценки последних, оценивается и само одиночество, в одних случаях положительно, а в других -отрицательно.

Количество немецких афоризмов об одиночестве значительно превосходит соответствующие высказывания русских мыслителей, что является следствием более высокой значимости данной проблемы в немецкой научной картине мира. Немецкие и русские мыслители, размышляя о соотношении одиночества и общества, утверждают, что общество и одиночество не всегда взаимоисключающие понятия. Большинство авторов русских афоризмов указывают на предпочтительность общественной жизни, жизнь в одиночестве признается напрасной.

Немецких и русских мыслителей объединяет соотнесение одиночества с такими концептами, как «свобода», «самопознание», «счастье», «опасность». В немецких афоризмах подчеркивается, что одиночество приносит покой, способствует самосовершенствованию. Как и в паремиях, в большей части русских афоризмов присутствует отрицательная оценка одиночества, в немецких количество афоризмов с положительной и отрицательной коннотацией приблизительно одинаковое.

Фразеологические единицы, воплощающие концепт одиночества в сравниваемых лингвокультурах, по семантическим признакам нами были разделены на четыре группы: ФЕ, именующие действия, приводящие к одиночеству субъекта действия; ФЕ, именующие действия, приводящие к одиночеству объекта действия; ФЕ, именующие одинокого человека; ФЕ, описывающие состояние одинокого человека. Фразеологизация концепта «одиночество» происходит на основе метафорического и метонимического переносов. Оценка в исследованных ФЕ является, в основном, фиксированной и располагается в большинстве случаев в отрицательном диапазоне аксиологической шкалы.

Концепт «одиночество» получает вариативное воплощение в различных типах дискурса. Нами исследовались характеристики одиночества, отраженные в произведениях художественной литературы (XVIII - XX вв.) и в речи участников Интернет-форумов (2001 -2004гг.).

Наибольшие различия проявляются в выражении оценки соответствующего концепта. Художественному тексту присущи те же коннотации, которые были отмечены при анализе паремий, афоризмов, фразеологических единиц: для русского художественного текста характерно значительное преобладание отрицательных коннотаций, для немецкого незначительные количественные расхождения положительной и отрицательной оценок.

В речи современных носителей языка значительно преобладает отрицательное восприятие одиночества как у представителей немецкого социума, так и у представителей русского.

Различия наблюдаются на понятийном уровне концепта. В художественной литературе представлены два вида одиночества — «пространственное» и «духовное». Подавляющее большинство участников форумов выражает свое мнение о «духовном» одиночестве (об одиночестве-чувстве), явлении, получившем особенно широкое распространение в современном обществе.

Исследование единиц вторичной номинации, которые представлены в нашей работе метафорическими выражениями, позволило выделить когнитивные метафорические модели. Наиболее продуктивными являются патологическая, антропоморфная, зоологическая, реиморфная метафоры. Несколько реже представлены фототермическая, акустическая, хроматическая и синестезическая. Специфичным для русского языкового сознания является использование ботанической метафоры.

Конкретные образы, через которые репрезентируются концепты «Einsamkeit» и «одиночество», в большей части совпадают. Общими являются следующие метафоры: «враг», «убийца», «спутник», «преследователь», «друг», «гость», «хозяин», «хищник», «птица»; «боль, болезнь», «груз», «оковы», «круг», «тюрьма», «препятствие», «дорога», «яд», «тень», «стена», «море», «бездна». Одиночеству приписывается вкус, запах, цвет, звуковые и температурные характеристики.

Специфичными для русскоязычных высказываний являются следующие метафоры - «скорлупа», «любовник», «растение», «омут», «болото», «туман»; для немецких - «лекарство», «лабиринт».

Содержательные аспекты исследуемого концепта позволили выявить определенные эмоции, сопровождающие переживание одиночества. В немецкой и русской культурах общей является ассоциация с такими эмоциональными состояниями, как страх, ужас, грусть, печаль, тоска, скука, счастье. Для русского языкового сознания характерны ассоциации одиночества с состоянием подавленности, тревоги, угрюмости, отчаяния, обиды, одиночество сопровождается осознанием оторванности, отчуждения, сиротливости. Для обеих лингвокультур характерна асоциация одиночества с определенным временем суток: ночью, верчером и временами года: осенью, зимой. Специфичным для немецкого социума являются ассоциации с утром.

Подытоживая результаты исследования, мы приходим к выводу, что концепту «одиночество» в немецкой и русской лингвокультурах присущи как общие, так и специфичные черты. Данный концепт имеет в целом для немецкой лингвокультуры несколько большую значимость, чем для русской. Исследуемый концепт динамичен и изменяет свои характеристики на современном этапе развития русской и немецкой лингвокультур.

Перспективу нашего дальнейшего исследования мы видим в расширении его эмпирической базы, в частности, в проведении психолингвистического эксперимента, который может уточнить характеристики (прежде всего образные и ценностные) концепта «одиночество» в немецком и русском социумах.

Список научной литературыПодзолкова, Наталья Владимировна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Аврорин, В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка / В.А. Аврорин. - Л: Наука, 1975. - 275с.

2. Апресян, Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного анализа / Ю.Д. Апресян // Вопр. языкознания. М.: Наука, 1995. - № 1. - С. 37 - 67.

3. Артемова, А.В. Эмотивно-оценочная объективация концепта «женщина» в семантике ФЕ (на материале английской и русской фразеологии) / А.В. Артемова. Автореф. дис. . канд. филол. наук. — Пятигорск, 2000. - 16 с.

4. Арутюнова, Н.Д. Введение / Н.Д. Ауртюнова // Логический анализ языка: Ментальные действия. М.: Школа «Языки русской культуры», 1993.-С. 3-6.

5. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1998. - 338 с.

6. Арутюнова, Н.Д. Вступительная статья / Н.Д. Арутюнова // Теория метафоры. -М.: Прогресс, 1990. С. 5-32.

7. Аскольдов, С.А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. -М.: Academia, 1997. С. 267-287.

8. Бабаева, Е.В. Культурно-языковые характеристики отношения к собственности (на материале немецкого и русского языков) / Е.В. Бабаева. Автореф. дис. канд.филол.наук. - Волгоград, 1997. - 22 с.

9. Бабушкин, А.П. Концепты разных типов в лексике и фразеологии и методика их выявления / А.П. Бабушкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001. - С. 52-57.

10. Ю.Бабушкин, А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А.П. Бабушкин. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. — 104с.

11. П.Болдырев, Н.Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии / Н.Н. Болдырев. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2001. - 123 с.

12. Бубер, М. Два образа веры / М. Бубер. М.: Издательство "Республика", 1995. - 179 с.

13. Бухаров, В.М. Концепт в лингвистическом аспекте / В.М. Бухаров // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком,2001.-С. 74-84.

14. Н.Вакуров В.Н. Развитие эмоциональных значений и полиэмоциональность фразеологических единиц / В.Н. Вакуров // Филологические науки. 1991. № 6. - С. 74-82.

15. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков / Пер.с англ. А.Д. Шмелева. Под ред. Т.В. Булыгиной / А. Вежбицкая. М.: «Языки русской культуры», 1999. - 780 с.

16. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. М.: Рус. словари, 1996. - 416 с.

17. Веккер, JI.M. Психические процессы. Т. 3. / J1.M. Веккер. JL: Изд-во ЛГУ, 1981. -Т. 3.- 114 с.

18. Вербицкая, С.А. От описания особенностей восприятия одиночества к его определению / С.А. Вербицкая // Прикладная психология. 2001. № 5.-С. 1-9.

19. Вильмс, Л.Е. Лингвокультурологическая специфика понятия «любовь» (на материале немецкого и русского языков) / Л.Е. Вильмс. Автореф. дис. . канд. филол. наук. - Волгоград: Перемена, 1997. - 24 с.

20. Виноградов, В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке / В.В. Виноградов // Избранные труды. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1977. - С. 140-161.

21. Волков, И.П. Социальная психология малых групп и коллективов: Автореф. дис. д-ра психол. наук / И.П. Волков- Л.: Ленингр. гос. ун-т им. А. А. Жданова, 1978. 31 с.

22. Воркачев, С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа: Монография / С.Г. Воркачев. -Краснодар: Кубан. гос. технол. ун-т. 2002. 142 с.

23. Воркачев, С.Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов: любовь и счастье (русско-английские параллели) / С.Г. Воркачев. Волгоград: Перемена, 2003. - 160 с.

24. Воронина, С.М. Тема состязательности: англо-русские оценочные параллели / С.М. Воронина // Языковая личность: культурные концепты: Сб. науч. тр. Волгоград Архангельск: Перемена, 1996. - С. 60-66.

25. Гаврилова, Г.А. Преодоление одиночества молодежи как социально-педагогическая проблема / Г.А. Гаврилова. Дис. канд. . пед. наук. -Курган, изд-во КГПИ, 1998. - 201 с.

26. Глазунова, О.И. Логика метафорических преобразований / О.И. Глазунова. СПб., 2000. - 190 с.

27. Глухих, В.М. Словопроизводство в пословицах и поговорках / В.М. Глухих // Русский язык в школе. М.,1997. - № 4. - С. 80-85.

28. Гоннова, Т.В. Отношение к труду в русской культуре / Т.В. Гоннова // Языковая личность: проблемы обозначения и понимания. Волгоград: Перемена, 1997. - С. 42-43.

29. Грабарова, Э.В. Лингвокультурологические характеристики концепта «смерть» / Э.В. Грабарова // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности. Волгоград: Перемена, 2001. - С. 71 - 78.

30. Григорьева, В.П. Шотланское / В.П. Григорьева // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. - С. 182 - 184.

31. Демьянков, В.З. Фрейм / В.З. Демьянков // Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1996. - С. 187-189.

32. Джонг-Гирвельд, Дж. де. Типы одиночества / Джонг-Гирвельд Дж. де., Раадшелдерс, Дж. // Лабиринты одиночества. М.: Прогресс, 1989. - С. 301-319.

33. Димитрова, Е.В. Трансляция эмотивных смыслов русского концепта «тоска» во французскую лингвокультуру /Е.В. Димитрова. Автореф. дис. .канд. филол. наук. - Волгоград, 2001. - 16 с.

34. Добровольский, Д.О. Национально-культурная специфика во фразеологии / Д.О. Добровольский //Вопр. языкознания.-М.: Наука, 1997. -№6. С. 37-48.

35. Долгинова, О.Б. Одиночество и отчужденность в подростковом и юношеском возрасте / О.Б. Долгинова. Дис. канд. . психол. наук. -Спб., 1996. - 166 с.

36. Дорофеева, Н.В. Удивление как эмоциональный концепт / Н.В. Дорофеева. Автореф. дис. . канд. филол. наук. - Волгоград, Перемена, 2002. - 20 с.

37. Иванова, Е.В. Пословичные картины мира (на материале английских и русских пословиц) / Е.В. Иванова- СПб.: изд-во СПбГУ, 2002. -160 с.

38. Калашникова, Н.М. Афористичность как черта идиостиля В. Токаревой / Н.М. Калашникова Автореф. дис. . канд. филол. наук. Ростов-на-Дону: Изд-во РГУ, 2004-20 с.

39. Карасик, В.И. Лингвокультурный концепт как единица исследования / В.И.Карасик, Г.Г. Слышкин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. Воронеж: ВГУ, 2001. - С 74-80.

40. Карасик, В.И. О категориях лингвокультурологии / В.И.Карасик // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 2001. - С. 3 - 16.

41. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В.И. Карасик. — Волгоград: Перемена, 2002. 477 с.

42. Кашкин В.Б. Универсальные грамматические концепты / В.Б. Кашкин // Методологические проблемы современной лингвистики. -Воронеж:ВГУ, 2001. С 45 - 52.

43. Кирнозе, З.И. Интеллигентность / З.И. Кирнозе // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. - С. 133-137.

44. Кирнозе, З.И. Французское / З.И. Кирнозе // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. - С. 197-212.

45. Кирпинов, А.Р. Позитивные аспекты переживания одиночества в подростковом возрасте / А.Р. Кирпинов. Дис. канд. психол. наук. - М., 2002.-181 с.

46. Коробка, П.Л. Идиоматическая фразеология как лингвистическая икультурологическая проблема / П.Л. Коробка. Автореф. дис. канд.филол. наук. -М., 1999.- 17 с.

47. Красавский, Н.А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: Монография / Н.А. Красавский. Волгоград: Перемена, 2001. - 495 с.

48. Кубрякова Е.С. Концепт / Е.С. Кубрякова // Краткий словарь когнитивных терминов. М.: Из-во Моск. ун-та, 1996. - С 90-93.

49. Кунин, А.В. Механизм окказиональной фразеологической номинации и проблема оценки / А.В. Кунин // Вопросы фразеологии английского языка. Сб. науч. тр. -М.: МГПИ, 1980. Вып. 168. - С. 158-185.

50. Лабиринты одиночества / Сост., общ. ред. и предисл. Н.Е. Покровского. М.: Прогресс, 1989. - 624 с.

51. Ландесман, Н. Мысли и афоризмы / Н. Ландесман, Ю. Согомонов, Б. Азернешр. Баку: Азербайджанское гос. изд-во, 1982. - 248 с.

52. Лебедев, В.И. Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции / В.И. Лебедев. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. - 407 с.

53. Лихачев, Д.С. Концептосфера русского языка / Д.С. Лихачев // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. — М.: Academia, 1997. С. 280-287.

54. Лобков, А.Е. Итальянское / А.Е. Лобков // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. - С. 218-225.

55. Лосский, Н.О. История русской философии. / Н.О. Лосскии. — М.: Советский писатель, 1991. 480 с.

56. Лутошкин, А.Н. «Цветопись» как прием эмпирического изучения психологического климата коллектива / А.Н. Лутошкин // Социальнопсихологический климат коллектива: Теория и методы изучения. М.: Наука, 1979.-С. 164-165.

57. Люшер, М. Цветовой тест Люшера / М. Люшер. М.: Эксмо, 2005. -192 с.

58. Макшанцева, Н.В. Русское / Н.В. Макшанцева // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. - С. 103-133.

59. Малышева, С.В. «Образ Я» и представление о сверстнике у подростков, переживающих одиночество / С.В. Малышева. Дис. канд. . психол. наук. -М., 2003. - 214 с.

60. Маслова, В.А. Лингвокультурология: Учеб. пособие / В.А. Маслова. — М.: Издательский дом «Академия», 2001. 208 с.

61. Мещерякова, Ю.В. Концепт "красота" в английской и русской культурах / Ю.В. Мещерякова // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики: Сб. науч: тр. -Волгоград: Перемена, 1999. С. 209-215.

62. Митропольская Е.А. Галльское / Е.А. Митропольская // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. — С. 212-217.

63. Москвин, В.П. Русская метафора. Семантическая, структурная, функциональная классификация / В.П. Москвин. Волгоград: Перемена, 1997. - 92 с.

64. Назаров В.Н. Разум сердца: Мир нравственности в высказываниях и афоризмах / В.Н. Назаров, Г.П. Сидоров М.: Политиздат, 1989. - 605 с.

65. Ничипорович Т.Г. Афоризмы / Т.Г. Ничипорович М.: Литература, 1998:-832 с.

66. Новикова, Т.Б. Заимствование культурных концептов / Т.Б. Новикова // Языковая личность: проблемы когниции и коммуникации: Сб.научн.тр. Волгоград: «Колледж», 2001. - С. 118-122.

67. Опарина, Е.О. Лингвокультурология: Методологические основания и базовые понятия / Е.О. Опарина // Язык и культура: Сб. обзоров РАН. ИНИОН. М.: ИНИОН, 1999. - С. 27-48.

68. Палашевская, И.В. Концепт «закон» в английской и русской лингвокультурах / И.В. Палашевская. Автореф. дис. канд. филол. наук. - Волгоград: Перемена, 2001. - 24 с.

69. Панченко, Н.Н. Средства объективизации концепта "обман" (на материале английского и русского языков) / Н.Н. Палашевская. -Автореф. дис. . канд. филол. наук. Волгоград: Перемена, 1999. - 23 с.

70. Перешенина, Н.В. Психология одиночества у законопослушных и криминальных подростков / Н.В. Перешенина. Дис. канд. . психол. наук. - М., 1999-147 с.

71. Перлман, Д. Теоретические подходы к одиночеству / Д. Перлман, Л.Э. Пепло // Лабиринты одиночества. М.: Прогресс, 1989. - С. 152-168.

72. Покровский Н.Е. Одиночество и аномия. Философские и теоретико-социологические аспекты / Н.Е. Покровский. Дис. д-ра. филос. . наук. - М., 1995.-350 с.

73. Покровский Н.Е. Предисловие / Н.Е. Покровский // Лабиринты одиночества. -М.: Прогресс, 1989 С. 5-20.

74. Пузанова, Ж.В. Одиночество и общение. Философско-социологический аспект/ Ж.В. Пузанова. Дис. канд. . филос. наук. - М., 1995. - 230 с.

75. Райхштейн, А.Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии / А.Д. Райхштейн. М.: Высш. шк., 1980. - 143 с.

76. Роджерс, К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека. Пер. с англ. / К.Р. Роджерс. М.: Издательская группа «Прогресс», «Универс», 1994.-480 с.

77. Сагатовский, В.Н. Русская идея: продолжим ли прерванный путь / В.Н. Сагатовский. Спб.: «Петрополис», 1994. - 212 с.

78. Салливан, Г.С. Интерперсональная теория в психотерапии / Г.С. Салливан. СПб.: «Ювента», 1999. - 347 с.

79. Скидан, О. П. Математический концепт и его категориальная структура / О.П. Скидан // Концепты. Вып. I. Архангельск, 1997. - С. 36-69.

80. Скляревская, Г.Н. Метафора в системе языка / Г.Н. Скляревская. -СПб.: Наука, 1993.-151 с.

81. Слободчиков, И.М. Социально-педагогическое прогнозирование одиночества как средство предупреждения дезадаптивного поведения подростков / И.М. Слободчиков. Дис. канд. . пед. наук. — Екатеринбург, 2000. - 223 с.

82. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: Лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г.Г. Слышкин. М.: Academia, 2000. - 128 с.

83. Смирнов, Ф.О. Компьютер и информационные технологии: лингвокультурный срез / Ф.О. Смирнов // Проблемы лингвокультурологии и теории дискурса: сб. науч. тр. Волгоград: Перемена, 1994.-С. 85-91.

84. Старовойтова, Л.И. Одиночество. Социолого-философский анализ / Л.И. Старовойтова. Дис. канд. . филос. наук. -М., 1995. - 230 с.

85. Степанов, Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю.С. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. — 824 с.

86. Стернин, И.А. Концепты и невербальность мышления / И.А. Стернин // Филология и культура: Материалы П-й Межд. конф. 12-14 мая 1999 г. ЧЛП. Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 1999. - С. 69-79.

87. Стернин, И.А. Методика исследования структуры концепта / И.А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: Научное издание. Воронеж: изд-во ВГУ, 2001. - С. 58-65.

88. Телия, В.Н. Основные постулаты лингвокультурологии / В.Н. Телия // Филология и культура: Материалы П-й Межд. Конференции. 12-14 мая 1999 г. ЧЛП. Тамбов: Из-во ТГУ им. Г.Р.Державина, 1999. - С. 14 - 15.

89. Телия, В.Н. Первоочередные задачи и методологические исследования фразеологического состава языка в контексте культуры / В.Н. Телия // Фразеология в контексте культуры. М.: "Языки русской культуры", 1999. -С. 13-24.

90. Телия, В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 288 с.

91. Толочко, О.В. Образ как составляющая концепта «школа» / О.В. Тол очко // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград: Перемена, 1999. - С. 178-181.

92. Трубникова, С.Г. Психология одиночества: Генезис, виды, проявления / С.Г. Трубникова. Дис. канд. . психол. наук. - М., 1999. - 195 с.

93. Уледова, И.А. Социальное одиночество как духовное состояние социальных субъектов / И.А. Уледова. Дис. д-ра. . социол. наук. — М., 1999.-433 с.

94. Усачева, А.Н. Лингвистические параметры концепта «состояние здоровья» в современном английском языке / А.Н. Усачева. Автореф. дис. канд. филол. наук. - Волгоград: Перемена, 2002. - 17 с.

95. Федоренко, Н.Т. Афористика / Н.Т. Федоренко, Л.И. Сокольская. М.: Наука, 1990. - 419 с.

96. Фейербах, Л. Избранные философские произведения. Т. 2. / Л. Фейербах. М.: Наука, 1995. - 434 с.

97. Феоктистова, А. Б. Культурно значимая роль внутренней формы идиом с позиций когитологии / А.Б. Феоктистова // Фразеология в контексте культуры. М.: ИЯ РАН, «Языки русской культуры», 1999. -С. 174-179.

98. Франк, С.Л. Сущность и ведущие мотивы русской философии / С.Л. Франк // Философские науки. 1990. № 5 - С. 90 - 91.

99. Фрейд, 3. Введение в психоанализ: Лекции. // 3. Фрейд. М.: Наука, 1989.-456 с.

100. Цветкова, М.В. Английское / М.В. Цветкова // Межкультурная коммуникация: Учеб. пособие. Нижний Новгород: Деком, 2001. - С 158-181.

101. Шагивалеева, Г.С. Одиночество и особенности его переживания студентами ССУЗ / Г.С. Шагивалеева. Дис. канд. психол. наук. -Казань, изд-во КГУ, 2003. - 196 с.

102. Шаховский, В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка / В.И. Шаховский. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та., 1987. - 190 с.

103. Шаховский, В.И. Эмоциональные культурные концепты: параллели и контрасты / В.И. Шаховский // Языковая личность: Культурные концепты: Сб.науч.тр. Волгоград - Архангельск: Перемена, 1996.-С. 81-96.

104. Шевелев, И. Афоризмы. Мысли. Эмоции. Авторский сборник / И. Шевелев. М.: Владос, 1997. - 384 с.

105. Ялом, И. Мамочка и смысл жизни. Психотерапевтические истории / Пер. с англ. Е. Филиной / И. Ялом. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2002. - 288 с.

106. Ялом, И. Экзистенциальная психотерапия / И. Ялом. М.: Класс, 1998 - 576 с.

107. Bitter, W. Einsamkeit in medizinisch-psychologischer, theologischer Sicht / W. Bitter. Stuttgarrt, Germany: Klett, 1967.

108. Bowmen, C.C. Loneliness and social change / C.C. Bowmen // American Journal of Psychiatry, N. 112. N.Y., 1955. - p. 194-198

109. Carp, E.A.D. Einsamkeit / E.A.D. Carp // Einsamkeit in medizinisch-psychologischer, theologischer Sicht. Stuttgart, Germany: Klett, 1967.

110. Crystal, D. Language and the Internet / D. Cristal. Cambridge, University Press, 2001. - 272 p.

111. Czernik, A. Experience of loneliness in normal and in neurotic subjects / A. Czernik, E. Steinmeyer // Archiv fur Psychiatrie und Nervenkrankheiten. 1974. p. 141 - 159

112. Derlega, V.J. Why Loneliness occurs: the interrelationship of social-psychological and privacy concepts / V.J. Derlega, S.T. Margulis // Loneliness. A Sourcebook of Current Theory, Research and Therapy. N. Y.: John Wiley & Sons, 1982. - p. 152 -166.

113. Flanders, J.P. A general Systems approach to loneliness /J.P. Flanders // Loneliness. A. Sourcebook of Current Theory, Research und Therapy. -N. Y.: John Wiley & Sons, 1982. p. 166 -179.

114. Fromm-Reichmann, F. Loneliness / F. Fromm-Reichmann // Psychiatry. -N.22. -N. Y., 1959. p. 1-15.

115. Hofstatter, P.R. Gruppendynamik-Kritik der Massenpsychologie / P.R. Hofstatter. Hamburg, Germany: Rowohlt, 1964.

116. Horney, K. The neurotic personality of our time / K. Horney. New York: Norton, 1964. - 299 p.

117. Lotz, J.B. Das Phanomen der Einsamkeit im Lichte der personalen Anthropologic / J.B. Lotz // Einsamkeit in medizinisch-psychologischer, theologischer Sicht. Stuttgart, Germany: Klett, 1967.

118. Eckhart. Deutsche Werke / Meister Eckhart. Freiburg: Walter-Verlag, 1979.-355 S.

119. Moustakas, C.E. Loneliness and love / C.E. Moustakas. Englewood Clifs, N.J.: Prentice-Hall, 1972.

120. Oppen, D. van. Einsamkeit als Last und Bedtirfnis / D. van Oppen // Einsamkeit in medizinisch-psychologischer, theologischer Sicht. Stuttgart, Germany: Klett, 1967.

121. Perman, D Totwards a social Psychology of Loneliness / D. Perman, L.A. Peplau // Personal relationships 3: Personal relations in disorder. -London: Academic Press, 1981.

122. Riesman, D. The lonely crowd. A study of the changing American character / D. Riesman. New York-London: Yale University Press, 1967. -386 p.

123. Rogers, C.R. The lonely person and his experiences in an encounter group / C.R. Rogers // Carl Rogers on encounter groups. Harmondsworth: Pengiun Books, 1975.- 174 p.

124. Schopehauer, A. Samtliche Werke / A. Schopehauer. Leipzig: Reclam Verlag. - 762 S.

125. Slater, P. The pursuit of loneliness. American culture at the breaking point / P. Slater. Boston: Beacon Press, 1970. - 154 p.

126. Taylor, A. Selected writings on proverbs / A. Taylor. Helsinki, 1975.

127. Weiss, R.S. Lonelinnes: The Experience of Emotional and Social Isolation / R.S. Weiss. Cambrige: MIT Press, 1973. - 236 p.

128. Zilboorg, G. Loneliness / G. Zilboorg // Atlantic Monthly, January 1988, 1988.-p. 45-54.

129. СПИСОК ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКИХ ИСТОЧНИКОВ

130. Абрамов, Н. Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений / Н. Абрамов. М.: Русские словари, 1994. - 502 с.

131. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка / З.Е. Александрова. М.: Из-во «Рус. яз.», 1975. - 600 с.

132. Аникин, В. П. Русские пословицы и поговорки / В.П. Аникин. -М.: Художественная литература, 1988. -431 с.

133. Апресян, Ю.Д. и др. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Ю.Д. Апресян, О.Ю. Богуславская, И.Б. Левонтина, Е.В. Урысон. М.: Школа «Языки русской культуры», 1999. - 552 с.

134. Апресян, Ю.Д. и др. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Второй выпуск / Ю.Д. Апресян, О.Ю. Богуславская, Т.В. Крылова, И.Б. Левонтина, Е.В. Урысон, и др. М.: Языки русской культуры, 2000. - 488 с.

135. Апресян, Ю.Д. и др. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. Третий выпуск / Ю.Д. Апресян, В.Ю. Апресян, О.Ю. Богуславская и др. М.: Языки славянской культуры, 2003. - 624 с.

136. Бинович, Л.Э. Немецко-русский фразеологический словарь / Л.Э. Бинович. М.: Аквариум, 1995. - 904 с.

137. Бирих, А.К. Словарь русской фразеологии. Историко-этимологический справочник / А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова. СПб.: Фолио Пресс, 1998. - 704 с.

138. БСЭ 1954 Большая советская энциклопедия / Под ред. Б.А.Веденского т 30. - М.: Гос. научное из-во «Большая сов. энциклопедия», 1954.

139. БТС 1998 Большой толковый словарь немецкого языка: Для изучающих немецкий язык. / Langenscheidts GroBworterbuch Deutsch als Fremdsprache. — M.: Издательство Март, 1998. - 1248 с.

140. Войнова Л.А. Фразеологический словарь русского языка 7 JI.A. Войнова, В. П. Жуков, А.И. Молотков, А. И. Федоров М.: Рус. яз., 1986. -543 с.

141. Волков Ю.Г. Человек: Энциклопедичекий словарь / Ю.Г. Волков, B.C. Поликарпов. М.: Гардарики, 2000. - 520 с.

142. Головин, С.Ю. Словарь практического психолога / С.Ю. Головин. Минск: Харвест, 1998. - 800 с.

143. Горбачевич, К. Русский синонимический словарь / К. Горбачевич. СПб.: РАН, 1996. - 512 с.

144. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. , / В.И. Даль. СПб., 1955. - 779 с.

145. Даль, В.И. Пословицы русского народа / В.И. Даль. М.: Гос. из-во художественной литературы, 1957. - 992 с.

146. Дворецкий, И.Х. Латинско-русский словарь / Дворецкий И.Х. -М.: Рус.яз., 1986.-840 с.

147. Еникеев, М.И. Общая социальная и юридическая психология. Краткий энциклопедический словарь / Еникеев М.И., Кочетков О.Л. М.: Юрид. лит., 1997.-448 с.

148. Ефремова, Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный в 2-х тт. Т 1 / Т.Ф. Ефремова М.: Рус.яз., 2000. -1209 с.

149. Жуков, В.П. Словарь русских пословиц и поговорок / В.П. Жуков -М.:Рус.яз., 1991-534 с.

150. Жуков, В.П. Словарь фразеологических синонимов русского языка / В.П. Жуков, М.И. Сидоренко, В.Т. Шкляров. М.: Рус. яз., 1987. -448 с.

151. КФЭ 1994 Краткая философская энциклопедия. - М.: Изд-кая группа «Прогресс» - Энциклопедия, 1994. - 576 с.

152. Малинин, A.M. Латинско-русский словарь / Малинин A.M. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей. - 1961 - 764 с.

153. Мальцева, Д.Г. Немецко-русский фразеологический словарь с лингвострановедческим комментарием. Die deutschen Redensarten und Sprichworter im Spiegel der Geschichte und Kultur / Д.Г. Мальцева. M.: Азбуковина, Рус. словари, 2002. - 350 с.

154. Мещериков, Б. Большой психологический словарь / Б. Мещеряков, 3. Зинченко. СПб.: Прайм - Еврознак, 2004. - 672 с.

155. НФЭ 2001 Новая философская энциклопедия: в 4-х т.т. Т. III. / Ин-т философии РАН. Нац. Общ. - научн. Фонд.; Научно- ред. Совет: председ. B.C. Степин. - М.: Мысль, 2001. - 692 с.

156. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: Ок. 57000 слов / С.И. Ожегов- М.: Рус. яз., 1984. 816 с.

157. Прохоров, A.M. Российский энциклопедический словарь / A.M. Прохоров. М.:, 2001. - 1320 с.

158. ПС 1983 Психологический словарь / Под ред. В.В. Давыдова, А.В. Запорожца, Б.Ф. Ломова и др. - М.: Педагогика, 1983. - 448 с.

159. ПС 1999 Психологический словарь / Под ред. В.П. Зинченко, Б.Г. Мещерякова. -М.: Педагогика-Пресс, 1999. — 440 с.

160. ПС 1990 Психология. Словарь / Под. общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. - М.: Политиздат, 1990. - 494 с.

161. Рахманов И.В. Немецко-русский синонимический словарь / И.В. Рахманов, И.В. Минина, Д.Г. Мальцева и др. М.: Русский язык, 1983. - 704 с.

162. СРЯ 1982 Словарь русского языка: В 4-х т. Т. 2. К - О. / Под ред. А.П. Евгеньевой. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Русский язык, 1982. -736 с.

163. ССРЯ 2001 Словарь синонимов русского языка / Под ред. А.П. Евгеньевой. - М.: ООО «Из-во Астрель», 2001. - 648 с.

164. Снигирев, И.М. Русские народные пословицы и притчи / И.М. Снигирев. М.: Из-во «Индрик», 1999. - 624 с.

165. Толковый словарь русского языка: В 4-х т. Т. 2. / Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Рус. слов., 1994. - 523 с.

166. Фасмер, М. Этимологический словарь рус. яз. В 4-х т. Пер с нем. и доп. О.Н. Трубачева / М. Фасмер. М.: Прогресс, 1987. - 832 с.

167. ФЭ 1960-1967 Философская энциклопедия. В 4-х т.т. / Под. ред. Ф.В. Константинова. - М.: Гос. научн. изд-во «Сов. Энциклопедия», 1960 -1967.

168. ФС 1981 Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова - М.: Политиздат, 1981 -445 с.

169. ФС 1995 Фразеологический словарь русского литературного языка конца XVIII - XX вв. / Под ред. А.И. Федорова. - М.: Топикал, 1995. - 608 с.

170. ЧФЭС 2000 Человек. Философско-энциклопедический словарь. -М.: Наука, 2000.-516 с.

171. Черных, П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка: в 2-х т.т. / П.Я. Черных. М.: Рус. яз., 2001. - 1184 с.

172. Шанский, Н.М. Этимологический словарь русского языка / Н.М. Шанский, Боброва Т.А. М.: Прозерпина, 1994. - 400 с.

173. Яранцева, Р.И. Русская фразеология. Словарь-справочник: ок. 1500 фразеологизмов / Р.И. Яранцева. М.: Рус. яз., 1997. - 845 с.

174. Beyer, H. Sprichworterlexikon: Sprichworter und sprichwortliche Ausdriicke aus Sammlungen von 16. Jh. bis zur Gegenwart / H. und A. Beyer. -Munchen: Beck, 1985. 712 S.

175. Bulitta, E. Worterbuch der Synonyme und Antonyme / E. Bulitta, H. Bulitta. F.am M: Fischer Verlag, 1983. - 796 S.

176. Dornseifer, F. Der deutsche Wortschatz nach Sachgruppen / F. Dornseifer Berlin, New York: Walter de Gruyter & Co Berlin, New York, 1970.- 922 S.

177. Duden 1999 Duden, Das groBe Worterbuch der deutschen Sprache: in 10 Bd. / Duden. Mannheim - Leipzig - Wien - Zurich: Dudenverl., 1999. -4800 S.

178. Duden 1963 Duden. Etymologie: Herkunftsworterbuch der deutschen Sprache / Duden. - Mannheim: Bibliographisches Institut AG, 1963. -816 S.

179. Duden 1972 Duden. Sinn- und Sachverwandte Worter und Wendungen. Worterbuch der treffenden Ausdriicke / Duden. - Mannheim - Wien -Zurich: Dudenverlag, 1972.

180. Eichelberger, U. Zitatenlexikon / U. Eichelberger. Leipzig: Bibliographisches Institut, 1981. - 920 S.

181. Friedrich, W. Moderne deutsche Idiomatik / W. Friedrich. Munchen: Max Hueber Verlag, 1976. - 565 S.

182. Gorner H. Synonymworterbuch. Sinnverwandte Ausdriicke der deutschen Sprache / H. Gorner, G. Kempcke. Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1985.-643 S.

183. Grimm, J. Deutsches Worterbuch- Bd. Ill / J. Grimm, W. Grimm -Leipzig: Verlag von S. Hirzel, 1971. 1904 S.

184. Hubner, F. Das neue Worterbuch der deutschen Gegenwartssprache: unser Wortschatz von A bis Z / F. Hubner. Niedernhausen: Falken Verlag, 1984.- 476 S.

185. Kampcke, G. Handworterbuch der deutschen Gegenwartssprache. In zwei Banden / G. Kampcke. Berlin: Akademie Verlag, 1984. - 1399 S.

186. Klappenbach R. Worterbuch der deutschen Gegenwartssprache. / R. Klappenbach, W. Steinitz. Berlin: Akademie-Verlag, 1968 - 1600 S.

187. Kluge F. Etymologisches Worterbuch der deutschen Sprache/ F. Kluge. New York: Walter de Gruyter Berlin, 1975. - 915 S.

188. Knaurs 1982 Knaurs Lexikon der sinnverwandten Worter. 20000 Stichworter mit ihren Synonymen / Von S. Radszuweit, M. Spalier. - Mtinsch: Droemer-Knauer, 1982. - 560 S.

189. Mackensen L. Ursprung der Worter: etymologisches Worterbuch der deutschen Sprache / L. Mackensen. Frankfurt /М, Berlin: Ullstein, 1988. - 445 S.

190. Meyers 1981 Meyers Grofies Universallexikon. In 15 Bd. -Mannheim: Wien - Zurich: Bibliographisches Institut, 1981.

191. Paffen, K.A. Deutsch-russisches Satzlexikon / K.A. Paffen. Leipzig: VEB Verlag Enzyklopadie, 1970. - 1469 S.

192. Paul, H. Deutsches Worterbuch / H. Paul. Tubingen: Max Nieneyer Verlag, 1992.- 11305 S.

193. Peltzer K. Das treffende Wort. Worterbuch sinnverwandter Ausdrticke / K. Peltzer. Schweiz: Otto Verlag Thun, 1973. - 694 S.

194. Pfeifer W. Etymologisches Worterbuch des Deutschen / W. Pfeifer. -Berlin: Akademie Verlag, 1989.-2093 S.

195. Ritter, J. Historisches Worterbuch der Philosophie- / J. Ritter. Basel -Stuttgart: Schwalbe & Co. Verlag, 1972. 1152 S.

196. Rohrich, L. Das grofie Lexikon der sprichwortlichen Redensarten / L. Rohrich. Herder Freiburg - Basel — Wien: Verlag Herder Freiburg im Breisgau, 1992.-1910S.

197. SA 1989 Sinnverwandte Ausdrucke der deutschen Sprache. - Eltville am Rhein: Bechtermiinz Verlag Gmbh, 1989. - 304 S.

198. Ullstein 1969 Ullstein Lexikon der deutschen Sprache. - Frankfurt — Berlin: Verlag Ullstein Gmbh, 1969. - 1024 S.

199. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch. Mit einem „Lexikon der deutschen Sprachlehre"/ G. Wahrig. Guthersloh: Bertelsmann Lexikon-Verlag, 1978. -4323 S.

200. Wiirzburg W.A. Lexikon der Psychologie. Bd I. / W.A. Wtirzburg, H.J. Eyseck, R.M. Bern: Verlag Herder Freiburg im Breisgau, 1987. - 8369 S.

201. СПИСОК ТЕКСТОВЫХ ИСТОЧНИКОВ

202. Абрамов, С. Сочинения в 3 т-х / С. Абрамов, А. Абрамов. М.: Терра, 1997.-1376 с.

203. Айтматов, Ч. Белое облако Чингисхана / Ч. Айтматов // Знамя, 1990, № 8.-С. 7-57.

204. Астафьев, В. Собрание сочинений в 4-х тт. / В. Астафьев. М.: Молодая гвардия, 1979. - 622 с.

205. Бабель, И.Э. Собрание сочинений в 2-х т / И.Э. Бабель. М.: Альд, 2002.-1072 с.

206. Бондарев, Ю. Горячий снег. Последние залпы: Роман и повесть / Ю. Бондарев. М.: Современник, 1988. - 496 с.

207. Бондарев, Ю. Игра: Роман; Мгновения: Миниатюры / Ю. Бондарев. -М.: Худ. Лит, 1987. 287 с.

208. Булгаков, М.Белая гвардия. Жизнь господина де Мольера. Театральный роман. Мастер и Маргарита / М. Булгаков. М.: Литер Артистикэ, 1988.- 768 с.

209. Быков, В. Собрание сочинений в 4-х тт. / В. Быков. М.: Молодая гвардия, 1985. - 1796 с.

210. Васильев, Б. И был вечер, и было утро: Романы, повести / Б. Васильев.- М.: Советский писатель, 1989. 560 с

211. Ю.Гоголь, Н. Мертвые души / Н. Гоголь. М.: Просвещение, 1982. - 256 с.

212. П.Горький, М. Макар Чудра и другие рассказы / М. Горький. М.: Детская литература, 1988. - 223 с.

213. Достоевский, Ф.М. Бедные люди. Неточка Незванова. Белые ночи. Записки из мертвого дома / Ф.М. Достоевский. М.: Борисфен , 1994. — 592 с.

214. Достоевский, Ф.М. Преступление и наказание / Ф.М. Достоевский. -М.: Просвещение, 1982. — 480 с.

215. Ерофеев, В. Сочинения в 2-х тт. / В. Ерофеев. М.: Вагриус, 2001. -732 с.

216. Куприн, А.И. Изумруд: Повесть и рассказы / А.И. Куприн. М.: Детская литература, 1988. - 158 с.

217. Набоков, В. Бледное пламя / В. Набоков. М., 1991. — 352 с.

218. Приставкин, А. Ночевала тучка золотая / А. Приставкин. М.: ACT, 2001.-576 с.

219. Пришвин, М.М. Избранные сочинения / М.М. Пришвин, К.Г. Паустовский. М., 2004. - 825 с.

220. Пушкин, А. С. Романы и повести / А.С. Пушкин. В-д: Ниж.-Волж. кн. из-во, 1980. - 374 с.

221. Симонов К. Бессмертная фамилия / К. Симонов // Советский военный рассказ. М.: Правда, 1988. - 576 с.

222. Солженицын, А. Раковый корпус / А. Солженицын. М.: Новый мир, 1991.-С. 5-363.

223. Толстой, А. Избранные произведения / Толстой А. JL: Лениздат, 1980 - 768 с.

224. Тол стой, Л.Н. Анна Каренина / Л.Н. Толстой. М.: Московский рабочий, 1984. - 480 с.

225. Толстой, Л.Н. Война и мир: Роман в 4 т. / Л.Н. Толстой. М.: Сов. Росиия, 1991.-1472 с.

226. Тургенев, И. С. Повести / И.С. Тургенев. Красноярск: Кн. изд-во., 1984.-256 с.

227. Чехов, А. П. Избранное / А.П. Чехов. Л.: Лениздат, 1982. - 720 с.

228. Чехов, А. П. Пьесы / А.П. Чехов. М.: Детская литература, 1989. - 172 с.

229. Шолохов, М. Они сражались за Родину. Наука нравственности. Судьба человека / М. Шолохов. М.: Изд-во "Художественная литература", 1989.-272 с.

230. Шолохов, М. Поднятая целина / М. Шолохов. Уфа: Башкирское кн. изд-во, 1982. - 172 с.

231. Шукшин В.М. Собрание сочинений в 3-х т. Рассказы 1972 1974 годов. Повести. Публицистика / В.М. Шукшин. - М.: Молодая гвардия, 1985.-671 с.

232. Arnim, A. Die Erzaehlungen und Romane. Bd.l. /А.von Arnim.- Leipzig: Insel, 1981.- 1067 S.

233. Arnim, L. A. Werke: In einem Bd./ L. A. von Arnim. Berlin; Weimar: Aufbau, 1981.-421 S.

234. Brentano, C. Werke: In 2 Baenden. Bd.l / C.Brentano. Muenchen: Hanser, cop.1972.-571 S.

235. Eichendorff, J. Aus dem Leben eines Taugenichts: Erzaehlungen / J. Eichendorff.- Kehl: SWAN, 1993. 281 S.

236. Eichendorff, J. Ahnung und Gegenwart / J. von Eichendorff.- Potsdam: Rutten & Loening, 1980. 447 S.

237. Fontane, T. Unwiederbringlich. / T. Fontane.- Potsdam: Rutten & Loening, 1964.-365 S.

238. Fontane,T. Der Stechlin / T. Fontane.- Kehl: SWAN, 1994.- 443 S.

239. Freytag, G. Soil undHaben / G. Freytag. Kehl: SWAN, 1993. - 635 S.

240. Goethe, J. W. Wilhelm Meisters Lehrjahre / J.W. Geothe.- Berlin: Aufbau, 1952. 222 S.

241. Goethe, J. W. Die Leiden des jungen Werthers / J.W. Geothe.- Stuttgart: Reclam, 1990. 160 S.

242. Goethe, J.W. Die Wahlverwandtschaften / J.W. Geothe. Leipzig: Tauchnitz,1943. - 243 S.

243. Gotthelf, J. Ausgewaehlte Erzaehlungen / Gotthelf, J. Leipzig: Reclam, 1957.-414 S.

244. Heinse,W. Ardinghello und die glueckseligen Inseln / W. Heinse.- Leipzig: Insel, 1961.-354 S.

245. Hoffmann, E.T.A. Das Fraeulein von Scuderi /E.T.A. Hoffmann.- Berlin: Verlag der Nation, 1976. 157 S.

246. Hoffinann,E.T.A. Die Elixiere des Teufels / E.T.A. Hoffmann. Berlin: Aufbau, 1982.-392 S.46.1mmermann, K. L. Muenchhausen: Eine Geschichte in Arabesken / Immermann.- Leipzig: Insel, 1983.

247. Jean Paul Dr. Katzenbergers Badereise / Jean Paul. Kehl: SWAN, 1994.219 S.

248. Jean Paul Siebenkas / Jean Paul. Leipzig:List, 1960. - 777 S.

249. Jean Paul Titan. / Jean Paul. Bruxelles: Dumont, 1984.- 303 S.

250. Keller, G. Der Gruene Heinrich / G. Keller.- Kehl: SWAN, 1994.- 635 S.

251. Klinger, F. M. Fausts Leben, Taten und Hoellenfahrt. Geschichte eines Deutschen der neusten Zeit / F.M. Klinger.- Berlin; Weimar:Aufbau, 1981. -476 S.

252. Meyer, C.F. Das Amulett und andere Novellen / C.F. Meyer. Berlin: Aufbau, 1965. - 269 S.

253. Meyer, C.F. Novellen / C.F. Meyer. Miinchen: Nymphenburger, 1985. -488 S.

254. Nicolai, F. Leben und Meinungen des Herrn Magisters Sebaldus Nothanker / F. Nicolai. Berlin: Rutten & Loening, 1960. - 570 S.

255. Novalis. Heinrich von Ofterdingen / Novalis. Potsdam: Rutten & Loening, 1956. - 240 S.

256. Raabe, W. Das ausgewaehlte Werk. Bd.2 / W. Raabe. Berlin: Aufbau, 1954. - 760 S.

257. Rilke, R.M. Die Aufzeichnungen des Malte Laurids Brigge / R.M. Rilke. -Leipzig: Reclam, 1982. 188 S.

258. Schiller, F. Der Geisterseher / F. Schiller. Berlin: Rutten & Loening, 1951. - 126 S.

259. Schlegel, F. Werke: In 2 Banden / F. Schlegel. Berlin; Weimar: Aufbau, 1980.-352 S.

260. Stifter, A. Der Nachsommer / A. Stifter.- Potsdam: Rutten & Loening, 1987. 603 S.

261. Tieck, L. Der Geheimnisvolle und andere historische Novellen / L. Tieck. -Berlin: Nation, 1963. 554 S.

262. Weerth, G. Ausgewaehlte Werke / G. Weerth. Berlin: Volk und Welt, 1948.-298 S.

263. Wieland, C.M. Wielands Werke: In vier Baenden. Bd.2: Geschichte der Agathon / C.M. Wieland. Berlin; Weimar: Aufbau,1984.- 557 S.

264. Wieland, C.M. Wielands Werke: In vier Baenden. Bd.l: Geschichte der Abderiten / C.M. Wieland. Berlin; Weimar: Aufbau, 1984. - 389 S.

265. Wieland, C.M. Der Sieg der Natur ueber die Schwarmerei oder Die Abenteuer des Don Sylvio von Rosalva: Eine Geschichte, worm alles Wunderbare natuerlich zugeht / C.M. Wieland. Berlin, Weimar: Aufbau, 1984.-432 S.