автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Концептуальная оппозиция "добро-зло" в этноязыковой картине мира

Полный текст автореферата диссертации по теме "Концептуальная оппозиция "добро-зло" в этноязыковой картине мира"

На правах рукописи

Лотря Людмила Валентиновна

Концептуальная оппозиция «добро-зло» в этноязыковой картине мира (на материале русского и чувашского языков)

Специальность 10.02.20 - Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Чебоксары - 2004

Диссертация выполнена на кафедре общего и сравнительно-исторического языкознания Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова

Научный руководитель - доктор филологических наук профессор Г.Е. Корнилов

Официальные оппоненты: доктор филологических наук

профессор А.А. Аминова кандидат филологических наук доцент Л.П. Бирюкова

Ведущая организация - Чувашский государственный институт гуманитарных наук.

Защита состоится_2004 года в_

часов на заседании специализированного совета Д 212.301.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Чувашском государственном университете им. И.Н. Ульянова по адресу: 428034, г. Чебоксары, ул. Университетская, д. 38/1, ауд. 434. Тел.: 45-93-90.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале Научной библиотеки Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова по адресу: 428034, г. Чебоксары, ул. Университетская, д. 38, корп.1.

Автореферат разослан_2004 года.

Ученый секретарь

диссертационного совета доктор филологических наук профессор

А. Р. Губанов

Общая характеристика работы

Реферируемая диссертационная работа представляет собой опыт сопоставительного лингвистического исследования ключевых мировоззренческих категорий - добра и зла - в русской и чувашской языковых картинах мира на основе синхронного семантического анализа соответствующих лексем названных языков.

Понятие картины мира строится на изучении представлений человека о мире. Если мир - это человек и среда в их взаимодействии, то картина мира - результат переработки информации о среде и человеке. По мнению А.Н. Леонтьева, существует особое «пятое квазиизмерение», в котором представлена человеку окружающая его действительность: это - «смысловое поле», система значений. Язык фиксирует в лексических значениях слов результаты познания и восприятия мира человеком. Совокупность этих знаний, запечатленных в языковой форме, представляет собой языковую картину мира. Языковая картина мира не стоит в ряду со специальными научными картинами мира (физической, химической, географической и др.), она им предшествует и формирует их, потому что человек способен понимать мир и самого себя благодаря языку, в котором закрепляется общественно-исторический опыт - как общечеловеческий, так и национальный. Последний определяет специфические особенности языка на всех его уровнях. Так, нельзя перевести на близкородственный русскому чешский язык название известной книги Б.Л. Пастернака «Сестра моя - жизнь», поскольку в чешском языке слово жизнь мужского рода. Для народов индоевропейской языковой семьи понятие прогресса расшифровывается как развитие, ускоренное движение вперед. В китайском языке соответствующий иероглиф обозначает движение вовнутрь, к центру. Большая часть информации о мире приходит к человеку по лингвистическому каналу, через слово. Каждый новый носитель языка формирует свое видение мира не на основе самостоятельной переработки своих мыслей и переживаний, а в рамках закрепленного в понятиях языка опыта его языковых предков- В процессе познания мира создаются и новые понятия,

которые непременно фиксируются

большинстве случаев человек имеет дело не с самим миром, а с его репрезентациями, с когнитивными картинами и моделями, то мир предстает сквозь призму этнического языка и народной культуры, являющихся для человека «второй реальностью». По мнению Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, А. Вежбицкой, Ю.С. Степанова и многих других современных языковедов, реконструкция цельной картины мира («образа мира по данным языка») является сверхзадачей теоретической семантики и лексикографии. Лингвистика XXI века активно разрабатывает направление, в котором язык рассматривается как культурный код нации. Фундаментальные основы такого подхода были заложены трудами В. Гумбольдта, X. Штейнталя, А.А. Потебни, Ф. Боаса, Э. Сепира, Б.Л. Уорфа, Л. Вейсгербера, Н.И. Толстого и других исследователей. В числе современных языковедов, успешно и плодотворно работающих в указанном направлении, следует назвать Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюнову, А. Вежбицкую, А.А. Зализняк, И.Б. Левонтшгу, В.А. Маслову, СЕ. Никитину, Ю.А. Сорокина, Ю.С. Степанова, Н.И. Сукаленко, З.К. Тарланова, В.Н. Телия, СМ. Толстую, В.Н. Топорова, Т.В. Топорову, Т.В. Цивьян, А.Д. Шмелева, Е.С. Яковлеву и многих других. Сопоставительные исследования в этой области сейчас начинают активно развиваться. На сегодняшний день они представлены несколькими работами, в числе которых следует отметить исследования западного лингвиста А. Вежбицкой, проведенные на материале английского, польского, русского и некоторых других европейских языков (Вежбицкая 1997, 1999), работу российского языковеда М.К. Голованивской «Французский менталитет с точки зрения носителя русского языка», выполненную на материале русского и французского языков (Головаливская 1997), а также работу российского исследователя Л.Г. Пановой «Грех как религиозный концепт», выполненную на материале русского и итальянского языков (Панова 2000). Сопоставительные исследования в рамках проблемы взаимосвязи и взаимодействия языка, этноса, культуры, выполненные на материале русского и чувашского языков (равно как и только чувашского языка), отсутствуют. Этот факт обусловил актуальность настоящего диссертационного исследования.

Основной целью работы является выявление универсальных и этноспецифических компонентов смысла

концептов добра и зла, представляющих собой ключевые мировоззренческие категории, путем синхронного семантического анализа соответствующих лексем русского и чувашского языков, принадлежащих к разным языковым семьям.

Достижению названной цели подчинено решение ряда задач: 1) выполнить по возможности исчерпывающий семантический анализ лексемы добро в русском языке Х1Х-ХХ веков и в языке русского фольклора; 2) выполнить аналогичный семантический анализ лексемы зло; 3) выявить общие и специфические компоненты смысла проанализированных лексем; 4) выполнить семантический анализ лексемы ыра в чувашском языке Х1Х-ХХ веков и в языке чувашского фольклора и сопоставить полученные результаты с результатами анализа русской лексемы добро; 5) выполнить аналогичный семантический анализ чувашской лексемы усач и сопоставить полученные результаты с результатами анализа русской лексемы зло; 6) выявить общие и специфические компоненты смысла концептов ыра и усал и сопоставить полученные результаты с результатами оппозитивного анализа концептуальной пары добро-зло.

Объектом исследования являются соответствующие фрагменты русской и чувашской языковых картин мира.

Предметом исследования выступает репертуар семем русских лексем добро, зло и соответствующих им чувашских лексем ыра, усач.

Материалом для настоящего исследования послужила самостоятельно составленная диссертантом картотека, включающая 3100 предложений, фраз и других фрагментов, извлеченных из русских и чувашских текстов, указанных в списке источников, а также данные толковых, двуязычных, этимологических и диалектных словарей. Перевод чувашских примеров на русский язык выполнен диссертантом.

Выбор методов исследования диктовался целью и поставленными задачами. В работе были использованы следующие методы и приемы: 1) дистрибутивный анализ, основанный на изучении» окружения (дистрибуции) отдельных единиц и фрагментов текста; 2) компонентный анализ, имеющий целью разложение лексического значения слов на минимальные семантические составляющие (семы); 3) оппозитивный анализ.

представляющий собой процедуру выявления структурно обусловленных компонентов смысла на основе сравнительного анализа противопоставленных друг другу в семантическом отношении единиц; 4) сопоставительный метод, представляющий собой исследование единиц одного языка через системное сравнение с единицами другого языка с целью прояснения из специфичности.

Научная новизна. Настоящая диссертационная работа представляет собой первый опыт сопоставительного семантического исследования лексических единиц русского и чувашского языков в рамках одной из ключевых проблем современной лингвистики -проблемы взаимосвязи и взаимодействия языка, этноса, культуры; первый опыт лингвистического исследования концептуальной оппозиции «добро-зло» в русской языковой картине мира, а также первый опыт понятийного анализа лексических единиц чувашского языка.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что представленный в ней материал и научные выводы призваны способствовать дальнейшей разработке конкретных теоретических и практических вопросов этнолингвистики, этнопсихологии, лингвистической философии, этики и герменевтики.

Прикладная ценность полученных результатов. Исследование в целом пригодно для использования в лексикографической практике при обновлении статей толковых и переводных словарей русского и чувашского языков, а особенно при составлении статей до сих пор отсутствующего, но совершенно необходимого толкового словаря современного чувашского языка. Результаты исследования, надеемся, будут использованы при разработке спецкурсов по этнолингвистике и лингвистической философии и в процессе преподавания ряда лингвистических дисциплин, в частности, лексикологии и семасиологии современного русского и современного чувашского языков.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Исследование семантики национального языка представляет собой один из эффективных способов выявления особенностей этнической психологии, этнического менталитета, поскольку все эти особенности запечатлены в семантике языковых лексем.

2. В русской языковой картине мира концепты добра и зла являются понятиями морального сознания, служат для характеристики нравственного аспекта человеческой деятельности, взаимоотношений людей и содержат представления о положительных и отрицательных нравственных ценностях. В чувашской языковой картине мира концепты ыра и усач являются основными аксиологическими категориями, служат для выражения ценностного отношения в широком смысле, включая в свой состав наряду с другими и представления о нравственных ценностях.

3. Как показал анализ примеров, извлеченных из русских и чувашских текстов, содержание, вкладываемое носителями языка в слова добро, зло, ыра, усал, шире определений, приводящихся в русских и чувашских словарях, что позволяет высказать мнение о необходимости внесения дополнений и уточнений в соответствующие словарные статьи.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, занимающих 196 страниц компьютерного набора. Библиографический список использованной литературы включает 307 наименований, список источников включает 30 словарей и 166 произведений на русском и чувашском языках.

Содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, формулируется цель и определяются задачи, называются объект и предмет исследования, перечисляются избранные методы и приемы исследования, обосновываются научная новизна, теоретическая значимость диссертации, прикладная ценность полученных результатов, характеризуется апробация результатов исследования, описывается структура работы.

В первой главе прослеживаются значимые, с нашей точки зрения, моменты истории исследования проблемы соотношения и взаимосвязи языка, этноса, культуры в зарубежном и отечественном языкознании.

Вопросы, связанные с природой языка (связь между «вещью» и «именем», происхождение языка и т.п.), интересовали мыслителей с давних пор. Древнегреческие

философы (Аристотель, Гераклит, Горгий, Демокрит, Платон, Протагор, Эмпедокл), как известно, и мысль, и слово обозначали одним термином - логос. Учение о логосе является основой древнегреческого учения о языке в единстве его онтологических, логических и собственно грамматических свойств. Заслуга пионерного обращения к глубокому и всестороннему исследованию языка в тесной связи с этнической культурой и духовной жизнью народа принадлежит великому немецкому ученому Карлу Вильгельму Гумбольдту, основателю теоретического языкознания и лингвистической философии. Различные языки, согласно концепции В. Гумбольдта, являются различными мировидениями. Языком охватываются преимущественно объекты, входящие в круг потребностей и интересов человека, и отображаются не столько чисто субстанциональные свойства внеязыкового мира, сколько отношения человека к нему. Эти отношения в различных языках преломляются по-разному, через свойственное каждому языку семантическое членение. Множество языков обозначает не равное ему количество наименований одной и той же вещи, а различные видения ее. Язык, будучи системой мировидения, оказывает регулирующее воздействие на человеческое поведение: человек обращается с предметами так, как их преподносит ему язык. Предложенный В. Гумбольдтом антропологический подход к языку получил дальнейшее развитие в трудах немецкого языковеда X. Штейнталя, основателя психологического направления в языкознании. Следуя В. Гумбольдту, X. Штейнталь видел в языке выражение «духа народа» и настаивал на необходимости изучения языка в тесной связи с нравами, обычаями, культурой говорящего на нем народа. Крупнейшим представителем психологического направления в российском языкознании стал выдающийся ученый, равно принадлежащий русской и украинской науке, А.А. Потебня. Лингвистические взгляды А.А. Потебни формировались под сильным влиянием идей В. Гумбольдта, X. Штейнталя. Язык в теории А.А. Потебни не изолированный феномен, а компонент культуры, духовной жизни народа. Предпринятое А.А. Потебней исследование языка в тесной связи с изучением фольклора, народных обрядов, поверий было

продолжено во второй половине ХХ века в рамках российской этнолингвистики. В первой четверти ХХ века в США зародилось новое направление в языкознании, получившее название «этнолингвистика». Основоположником этого направления заслуженно принято считать выдающегося этнолога и лингвиста Ф. Боаса. Как самостоятельное направление этнолингвистика зародилась в недрах этнологии в связи с интенсивным изучением многочисленных индейских племен Северной и Центральной Америки. Основными представителями этнолингвистики в американском языкознании являются ученики и последователи Ф.Боаса: Э. Сепир, Б.Л. Уорф, М. Сводеш, С. Лэм, К.Л. Хейл, Ч. Веглин, Д.Л. Трейджер, Д.Х.. Хаймз, Х. Хойер, Г. Хеиигсвальд и другие. Основной теоретической базой этнолингвистики является восходящая к работам В. Гумбольдта идея исследования языка в широком культурологическом контексте, в тесной связи с изучением этнической психологии. В 30-х годах ХХ века в США в рамках этнолингвистики была разработана гипотеза лингвистической относительности, получившая также название «гипотеза Сегшра-Уорфа». Авторами этой гипотезы являются американские ученые Э. Сепир и Б.Л. Уорф. В основе гипотезы лежат две главные идеи: 1) семантическая сторона каждого языка в своей совокупности по-разному членит, по-разному отображает реальный мир, поэтому миры, в которых живут носители различных языков, -это различные миры; 2) язык оказывает прямое воздействие на нормы поведения и мышления людей. Основанную Ф. Боасом этнолингвистику называют также американским течением неогумбольдтианства. Европейское течение неогумбольдтнапства возникло в 20-х годах ХХ века в Германии и получило распространение в некоторых других немецкоязычных странах. Основными представителями этого течения являются Л. Вейсгербер, Й. Трир, X. Глинц, X. Холыд, Г. Ипсен, П. Хартман, X. Гиппер, Й. Эрбен, В. Порциг и некоторые другие исследователи. Для европейского течения неогумбольдтианства характерно преимущественное внимание к семантической стороне языка. Язык рассматривается не как орудие, средство осуществления мышления, а как некий промежуточный мир между объективной действительностью и

человеческим сознанием. В России исследование этнолингвистических проблем имеет давнюю традицию (отдельные работы Ф.И. Буслаева, А.Н. Афанасьева, Л.Н. Веселовского, Д.К. Зеленина, М.Н. Покровского и особенно труды А. А. Потебни), однако как особая область российского языкознания этнолингвистика сформировалась в конце 60-х годов XX века, чему в значительной степени способствовали труды В.В. Иванова и В.Н. Топорова в области диахронической семиотики славянской мифологии и Н.И. Толстого в области сравнительной славянской семасиологии. Школа этнолингвистики Н.И. Толстого получила международное признание. Предметом анализа в работах Н.И. Толстого и его многочисленных учеников стали славянская народная онтология, мифы, пантеоны, ритуалы, календарь и другие компоненты духовной культуры славян. Итогом многолетнего упорного труда Н.И. Толстого и его учеников стала подготовка фундаментального словаря «Славянские древности», начавшего выходить отдельными томами с 1995 года. Комплексное изучение культурно-языковых ареалов в рамках семиотического подхода может считаться средоточием основных устремлений отечественной этнолингвистики 70-х - середины 90-х гг. XX века. Проблемам реконструкции материальной и духовной культуры этноса по данным языка посвящены работы Р.А. Агеевой, СБ. Бернштейна, Т.В. Гамкрелидзе, В.В. Ивапова, Т.М. Судника, СМ. Толстой, В.Н. Топорова, О.Н. Трубачева, Т.В. Цивьян и других исследователей. Основным направлением исследований в» современной, зарубежной этнолингвистике является описание языковой картины мира. К числу наиболее интересных новейших концепций следует отнести концепцию известного западного языковеда Анны Всжбицкои. Проблема отображения и фиксации этнического мировоззрения в языке в виде ментальных моделей языковой картины мира начала активно разрабатываться в российской лингвистике с конца 80-х годов XX века. Исследования языка в аспекте языковой каргины мира относятся к сфере лингвокультурологии -междисциплинарной отрасли, возникшей на стыке лингвистики и культурологии и сложившейся в отечественном языкознании в 90-х годах XX века. В конце XX века в Москве сложились три

лингвокультурологические школы: школа Ю.С. Степанова, школа В.Н. Телия и школа Н.Д. Арутюновой. Школа Ю.С. Степанова по методологии близка концепции Э. Бенвениста. Основной целью исследований Ю.С. Степанова и его учеников является описание констант культуры в диахроническом аспекте. Верификация их содержания проводится с помощью текстов разных эпох. Школа В.Н. Телия исследует лингвокультурологический аспект русской фразеологии. Школа Н.Д. Арутюновой занимается логическим анализом естественного языка. В тесной взаимосвязи с лингвокультурологией развиваются и такие разделы этнолингвистики, как лингвострановедение и этнопсихолингвистика. Лингвострановедение восходит к лингвострановедческой теории слова, разработанной Е.М. Верещагиным и В.Г. Костомаровым. В настоящее время эту концепцию развивают в Российском университете дружбы народов В.В. Воробьев и В.М. Шаклеин. Лингвострановедение занимается изучением национально-культурных реалий, нашедших отражение в языке. Этиопсихолингвнстика исследует особенности проявления в речевой деятельности элементов поведения, связанных с определенной этнической традицией, анализирует различия в вербальном и невербальном поведении носителей различных языков. Этнопсихолингвистическими исследованиями успешно занимается в настоящее время Ю.А. Сорокин.

Таким образом, проблема соотношения и взаимосвязи языка, этноса, культуры - это междисциплинарная проблема, полное и всестороннее исследование которой возможно только совместными усилиями представителей разных отраслей знания: этнологов, лингвистов, культурологов, психологов, историков, философов. Работа в тесном сотрудничестве способна принести ценные результаты.

Во второй главе проводится семантический анализ лексем добро и зло в русском языке XIX-XX веков и в языке русского фольклора на материале толковых и диалектных словарей русского языка и примеров из фольклорных, художественных, научных, публицистических текстов; на основе данных этимологических словарей определяются внутренние формы (исходные, первичные значения) вышеуказанных лексем,

выявляются общие и специфические компоненты смысла проанализированных концептов. В результате проведенного семантического исследования диссертантом составлены словарные дефиниции лексем добро и зло, содержащие дополнения и уточнения к соответствующим статьям толковых словарей русского языка.

Как показал анализ, семантика слова добро включает в свой состав следующие лексические значения:

1. Понятие морального сознания, характеризующее положительные нравственные ценности. ... Из всех требований добра для совести необязательно только невозможное (В.О. Ключевский, Курс русской истории). // (филос.) Категория этики: оценочное понятие, характеризующее нравственный аспект деятельности, взаимоотношений людей и заключающее в себе представления о положительных нравственных ценностях, нормах поведения. Категория добра.

2. Что-либо хорошее, ценное, полезное. Добрый человек добру и учит (Пословица). /Большое: / ... Тебе ума-то не занимать, этим добром Бог наградил (А.Н. Островский, Свои люди - сочтемся). - Добро милое! Беда без бани, - соглашается он... (И.А. Бунин, В поле). ... Когда свое оке, человеческое, столь мне знакомое ... добро найдешь у животных, верят все (М.М. Пришвин, Глаза земли). // Польза. /Боровцов: / Оно, конечно, без товарищев нельзя; только уж женатому-то надо будет от них отставать; потому от них добра мало (А.Н. Островский, Пучина). Есть вещи на свете первоначальные в своем добре ..., и среди этих вещей первое - хлеб (М.М. Пришвин, Заполярный мед). Если человек живет, чтобы приносить людям добро ... (Д.С. Лихачев, Письма о добром и прекрасном). // (ирон.) Что-либо плохое, негодное, ненужное. Сделали добро: переломили мужику ребро (Поговорка). Этого добра и даром не надо.

3. Имущество, вещи. Стали они жить-поживать и добра наживать (Сказка «Василиса Прекрасная»). За чужим добром не гоняйся с багром (Поговорка). // Еда, продукты питания. Всего добра не переешь, всех врунов не переврешь (Пословица). Хоть лопни брюшко, да не оставайся добро (Поговорка).

4. Доброе дело; поступок, направленный на оказание помощи, на принесение пользы кому-либо. Сделав добро, не

кайся и не поминай, и не попрекай (Пословица). За добро добром и платят. (Пословица).

5. Человеческие качества, чувства и эмоции, основу которых составляют любовь ко всему живому, душевное расположение к людям, желание и готовность доставить им радость, принести пользу, оказать помощь. Не исходит ли ... от некоторых людей как бы излучение добра, вследствие чего всякому с ними рядом становится хорошо и радостно? (Д.М. Балашов, Похвала Сергию,). - Про опыты ученых слышал: датчики приборов к разным растениям подключали, и стрелки приборов отклонялись, когда к ним человек с агрессией подходил, в одну сторону, а когда подходил с добром — в другую (В.Н. Мегре, Анастасия). - ... Смотри, как светятся покоем и добром глаза людей (В.Н. Мегре, Пространство Любви).

6. Счастье, благополучие; удача, успех. /Дуняша: /Блюдечкоразбила. /Варя: /Это к добру. (А.П. Чехов, Вишневый сад). Кто ненароком лебедя подшибет, добра себе не жди: беспременно нежданное горе тому человеку случится (П.П. Бажов, Ермаковы лебеди). Столетье с лишним - не вчера, /Л сила прежняя в соблазне / В надежде славы и добра / Глядеть на вещи без боязни (Б.Л. Пастернак).

7. (религ.) Присутствующая в мире нематериальная сущность, сила, доброжелательно настроенная к человеку, содействующая человеческому счастью, благополучию. Дух добра. Пошла кулемеса - не от добра, а от беса (Поговорка). ... Человек платит долги и берет на себя ответственность, делает реальный выбор между главными силами мира — Добром и Злом. ... Какую сторону сил мира выберет рожденный, что захочет познать более всего: путь Добра или дорогу Зла — та сторона и станет его путеводным маяком, те силы и будут наставлять его (Т.М. Глоба, Утро жизни).

Семантика, слова зло включает следующие лексические значения:

1. Понятие морального сознания, характеризующее отрицательные нравственные ценности. - ... Или ты забыл, что спокойствие и даже смерть человеку дороже свободного выбора в познании добра и зла? (Ф.М. Достоевский, Братья Карамазовы). И даже в час отдохновенья, / Подъемля потное

чело, / Не бойся горького сравненья / И различай добро и зло_ (А.А. Фет). В их сознании нет никакого контрольного флажка между дозволенным и недозволенным, и уж вовсе никакого представления о добре и зле (Л.И. Солженицын, Архипелаг ГУЛАГ). // (филос.) Категория этики: оценочное понятие, характеризующее нравственный. аспект деятельности, взаимоотношений людей и заключающее представления об отрицательных нравственных ценностях, недопустимых нормах поведения. Зло существует либо в форме стремления к самоутверждению за счет других, либо в форме безволия, неспособности сопротивляться давлению обстоятельств или устоять перед искушениями... (А.П. Скрипник, Зло // Этика: Энциклопедический словарь).

2. Что-либо плохое, скверное, опасное, могущее причинить вред. В безнравственном обществе все изобретения, увеличивающие власть человека над природою, не только не благо, но несомненное и очевидное зло. (Л.Н. Толстой). ... Человек должен попять, что деньги, как олицетворение земных благ, являются одновременно и добром, и злом (С.Н. Лазарев, Диагностика кармы: Преодоление чувственного счастья). // Вред. На Эзель, в Аренсбург!В этот притон тайного суда, об котором довольно наслышался я, в это гнездо плутов, которые во зло употребляют слово «правосудие» и льют кровь невинных (А.А. Бестужев-Марлинский, Замок Нейгаузен). Какое еще зло можно причинить рыбе, которая уж.е поймана, изжарена и подана на стол под соусом? (А.П. Чехов, Шампанское).

3. Действие (или намерение), заключающееся в сознательном доставлении кем-либо приятных ощущений себе ценой причинения вреда кому-либо (физических или (и) душевных страданий, насильственного лишения жизни). Зла за зло не воздавай (Пословица). Добрый человек не тот, кто умеет делать добро, а тот, кто не умеет делать зла (В.О. Ключевский).

4. Человеческие чувства и эмоции, основу которых составляют недовольство кем-, чем-либо, негативное отношение к кому-, чему-либо, желание неприятностей, страданий кому-либо (ненависть, злоба, досада, гнев и т.п.). Я знаю, не

вспомнишь Ты, Светлая, зла, / Которое билось во мне, / Когда подходила ты, стройно-бела, / Как лебедь, к моей глубине (А.А. Блок). Но Иисус молчал, и с ужасом глядели на предателя ученики, не понимая, как может столько зла вместить в себя душа человека (Л.Н. Андреев, Иуда Искариот). Называй же беззаконницей, / Надо мной глумись со зла: / Я была твоей бессонницей, /Ятоской твоей была (А. А. Ахматова).

5. Несчастье, беда, горе. Из двух зол выбирай меньшее (Пословица). Что Бог велит, тому и быть! -/Сказал Годефруа. - С друзьями /Я рад добро и зло делить; / Его святая власть над нами (В.А. Жуковский, Плавание Карла Великого). // Ощущение физической или (и) душевной боли; страдание. Из рук моих - нерукотворный град / Прими, мой странный, мой прекрасный брат. /.../ Часовню звездную - приют от зол - /Где вытертый - от поцелуев - пол ... (М.И. Цветаева, Стихи о Москве). В горе, в зле будешь купаться, из сил выбьешься ... (В.Г. Распутин, Прощание с Матерой).

6. (рслиг.) Присутствующая в мире сила, нематериальная сущность, враждебно настроенная к человеку, стремящаяся его уничтожить, причинить физические идушевные страдания. «Дух беспокойный, дух порочный, /Кто звал тебя во тьме полночной? / Твоих поклонников здесь нет, /Зло не дышало здесь поныне; /К моей любви, к моей святыне / Не пролагай преступный след. / Кто звал тебя?» (М.Ю. Лермонтов, Демон). Скорее, это было одно из тех обратных чудес, чудес зла, автор которых - сам дьявол (И. Грекова, Вдовий пароход). В те времена это называли «небытие», считая, его самой сутью зла. Значит, кромешники - это люди, одержимые ненавистью к миру, слуги метафизического абсолютного зла (Л.Н. Гумилев, От Руси до России: Очерки этнической истории). Вам придется объяснять ему не только вечные истины, но и правила защиты от сил зла. давать самые мощные духовные уроки (Т.М. Глоба, Утро жизни).

Таким образом, к числу не указанных в толковых словарях русского языка можно отнести следующие лексические значения слов добро, зло:

ДОБРО ЗЛО

1. Понятие морального сознания, характеризующее положительные нравственные ценности. // (филос.) Категория этики: ' оценочное понятие, характеризующее нравственный аспект деятельносга, взаимоотношений людей и содержащее представления о положительных нравственных ценностях, нормах поведения. 1. Понятие морального сознания, характеризующее отрицательные нравственные ценности. // (филос.) Категория этики: оценочное понятие, характеризующее нравственный аспект деятельности, взаимоотношений людей и содержащее представления об отрицательных нравственных ценностях, недопустимых нормах поведения.

2. Польза 2. Вред

3. Человеческие чувства и эмоции, основу которых составляют любовь ко всему живому, душевное расположение к людям, желание и готовность доставить им радость, принести пользу, оказать помощь. 3. Действие (или намерение), заключающееся в сознательном доставлении кем-либо приятных ощущений себе ценой причинения вреда кому-либо.

4. (религ.) Присутствующая в мире нематериальная сущность, сила, доброжелательно настроенная к человеку, содействующая человеческому счастью, благополучию. 4. (религ.) Присутствующая в мире нематериальная сущность, сила, враждебно настроенная к человеку, стремящаяся его уничтожить, причинить физические и душевные страдания.

Третья глава посвящена семантическому анализу лексем ыра, усал в чувашском языке XIX-XX веков и в языке чувашского фольклора, сопоставлению полученных результатов с результатами анализа лексем добро, зло, выявлению общих и специфических компонентов смысла концептов ыра, усач, сопоставлению полученных результатов с результатами оппозитивного анализа концептуальной пары добро-зло. На основе данных

этимологических словарей определены внутренние формы (исходные значения) слов ыра и усал. Диссертантом составлены словарные дефиниции лексем ыра, усал, содержащие дополнения к соответствующим статьям «Словаря чувашского языка» Н.И. Ашмарина и «Чувашско-русского словаря», изданного под редакцией М.И. Скворцова.

Семантический анализ позволил выявить следующие семемы в составе лексического значения слова ыра:

1. Обладающий положительными качествами, свойствами, вполне отвечающий своему назначению; хороший, достойный одобрения, похвалы. Тутпла турахкёеерме/big кёвелёк кирлёдав ... (Халах юрри). «Чтобы получить вкусный варенец, / Нужна хорошая закваска...» Хевел тухаде хёрелет, / Ыр данталак пасалать, / Ыраш улам дитерсеп / Ыра выльах та ыванать (Хветср Михали, Арсури). «Алеет на востоке зорька, / Портится хорошая погода. / Если кормить только ржаной соломой, / То и хорошая скотина начнет слабеть». // Примерно, образцово выполняющий свои обязанности. Ыра. арам - ыраш дакри, иихадан та йалахтармаетъ (Ваттисен самахё). «Добрая жена, что ржаной хлеб, никогда не надоест». // В знач. сущ.: то, чго является хорошим, положительным, ценным, заслуживающим одобрения. Йытпырши дата ачашшап / Пур ырра та ыталать... (А. Артемьев, Суя тусама). «Вот так же и сорное растение выонок нежно / Обвивается вокруг всего доброго...»

Ыра (ыр) вилём «естественная смерть (наступившая ие в результате несчастного случая или насилия)». Ыра nvcnafx) «целый и невредимый (о находящемся в добром здоровье, в благополучном состоянии)».

2. Полезный, нужный, ценный. Ыра. канаш «добрый совет». Ыр гиухаш «добрая мысль». // Польза. Лариван дакарне темен те хушать: /Хывахпа улам..., - /Аннах перин те дук-тар ырри!/.../ (Эисен те хырамлах выд пекех туян!.. (Q. Элкер, Выслах аллинче). «Чего только не добавляет в хлеб Ларион: / Отруби, солому..., / Но пользы ни от чего нет! /.../ Поешь, а чувствуешь себя голодным!..»

Ыра ту «делать добро (приносить пользу, оказывать помощь) кому-либо».

3. (уст. и нар.-поэт.) Богатый. Ыд дын ёни сётлё пулать, нухан дыннан шакла пулать (Ваттисен самахё). «Коровы богатых

людей обильны молоком, коровы бедных людей обильны мочой». // В знач; сущ.: богатый. Пурки динчи тырриие / Аки дине ссталатъ. /Хён шухашпа шухашлать: / Тапри ыра ыррине (Турхан Яккавё, Тыра акакан). «Зерно из своего кузовка / Разбрасывает он по пашне. / Думает тяжкую думу: / Земля добра к богатым». // В знач. сущ.: достаток, благополучие, богатство. Ыррине курман, нушипчеи хапман (Ваттисен самахё). «Благополучия (достатка) не видели, от нужды отвязаться не смогли».

4. Уважаемый, пользующийся авторитетом; влиятельный. Анать пурнад Сибуран. Ыр дын шутёнче вал кущасем, туресем, тиексемумёнче (Ю. Скворцов, Савапла вут). «Судьба благосклонна к Сибуре. Купцы и чиновники считают его влиятельным (уважаемым) человеком». // В обращ.: уважаемый, почтенный. -Ах, варда турри, ыра Хаярам, - кула-кула калана вал дурадакана ... (Юхма Мишши, Авалхи чаваш туррисемпе паттарёсем). «Ах, бог войны, уважаемый Хаяр, - сквозь смех ответила она сватающемуся...»

Ырра хур «уважать». Ырра кал ар «помочь (помогать) заслужить авторитет; вывести в люди».

5. Обладающий положительными моральными качествами, достойный, порядочный. - ... Ыра дынсем-и вёсем е пиме юрахсар адтидуксем, вара-хурахсем, сутанчаксем? (Мётри Кипек, Ёсре писнисем). «... Они порядочные люди или ни на что не годное отребье, разбойники, воры, предатели?» // В знач. нар. (в сочетании с отриц. частицей «мар»): нехорошо, неудобно, неприлично (о чувстве смущения, стеснения, неловкости, испытываемом кем-либо, или о неуместности, нетактичности какого-либо действия). Комбинезонпа вёсем пашне пырса кёме ыра мар (А. Артемьев, Салампи). «Заявиться к ним в комбинезоне неудобно».

Ыра ят «доброе имя». Ырапа (ыра ятпа) асан «поминать добром». Ыра та хаяр (усач) та ан чён «не выразить ни одобрения, ни осуждения».

6. Добрый, милосердный, расположенный к людям, отзывчивый. Ырра хирёд ыра, усала хирёд усал (Ваттисен самахё). «К доброму - добр, к злому - зол». // Выражающий сочувствие, отзывчивость, доброту. Ыра самах тутла апатран та лапах (Ваттисен самахё). «Доброе (ласковое) слово лучше вкусной еды». // Основанный на расположении к людям, желании добра; хороший.

Пёрисем пумай-нумай дул пуранаддё те пикам валяй те астшалах пёр ыра ёд те хавармаддё (Юхма Мишши, Термен). «Некоторые живут очень долго, но не оставляют после себя ни одного доброго дела». // В знач. сущ.: добрый (о человеке). Илемшён капа килменех дёр дине, / Сапах та - илемлё пурнасчё. / Ырришён вара дака ыр тёнчене / Сомах та пулин хаварасчё (Л. Мартьянова). «Мы пришли на эту землю, конечно, не ради одной только красоты, / Но все же -прожить бы красиво. / А для добрых людей на этой доброй земле / Пусть останутся хотя бы мои слова». // В знач. сущ.: доброта, милосердие, отзывчивость, стремление делать добро другим. Ырапа ■ та ашапа килекеие / Тараватчё ялапах атте-анне (П. Афанасьев). «Родители всегда были рады тем, / Кто приходил в их дом с добротой и теплом».

Ырапа кур «быть благорасположенным к кому-либо». Ырапа кача «говорить (сказать) спокойно, вежливо». Ыра камал «1) доброта души, великодушие; 2) добрая воля».

7. (религ.) В знач. сущ.: присутствующая в мире духовная сущность, доброжелательно настроенная к человеку, содействующая человеческому счастью, благополучию; добрый дух, святой дух. £итё сапа, Праски, упкелегиме. Ырра ан кулегитер, ачана тем инкек пулё (Трубина Мархви, Ача чухпехи). «Будет тебе роптать, Прасковья. Не серди доброго духа, накличешь беду на ребенка». // В знач. сущ.: место религиозного поклонения; святое место. ... О-ёпё Ыр тарах, ял халахё дулсерен чук тавакан вырапта ... (Илпек Мнкулайё, Хура ?акар). «... Вдоль места Синь Ь1д (букв.: Нового Святого места), где жители деревни ежегодно совершают жертвоприношения...». Сайите ырри теддё ку тёле (Ю. Скворцов, Савапла вут). «Это место называют святым местом Сайидэ».

Ыра выран «святое место».

8. Полный высокого значения, содержания, освященный высокой целью; благородный, возвышенный, святой. /Урине: / ... Е, калапар, дав ыра туйам тивёдсёр, харавда дын чёрииче дуралсан? (Н. Терентьев. Юратнаран). «Или, скажем, это святое чувство зародится в сердце недостойного, малодушного человека?». // Безгрешный, чистый, святой. Ирпе - тёлёк вёдён укерчёкё пур: / Ыр варттанлах пек куранатъ шура юр (Г. Айхи). «К утру вырисовывается окончание сна: / Как святая тайна, видится белый снег».

Ыра айван «святая простота».

9. Святой, глубоко чтимый; такой, в котором заключено самое дорогое и заветное; заветный, дорогой, бесценный. Апчах, ылъам, дук иккен, / Тенчере чи-чи кирли, /Пешем халах диекен /Ыра дакартан тутли. (Ухсай Яккавё). «Только нет, сынок, на свете / Ничего нуж.нее и вкуснее / Кормящего весь народ / Святого хлеба». Андреи лапах пелет: дак дыру унан юратавне, телепне пётерсе хуратъ, ыра ёмётне шатать (А. Артемьев, Салампи). «Андрей прекрасно понимает: это письмо погубит его любовь, счастье, разрушит заветную мечту». // Милый, любимый, дорогой. Ыра Нарспи аппадам, / Адта саиан телепу? (К. Иванов, Нарспи). «Милая сестрица Нарспи, / Где же твое счастье?».

10. Счастливый, благополучный. Ыра ханасем тёпелте / Ёдсе-дисе саванаддё, /Херёпеле каччине / Ыра. куисем сунаддё (К. Иванов, Нарспи). «Почтенные гости в горнице / С радостью угощаются, / Желают жениху и невесте / Счастливых дней». // В знач. сущ.: счастье, благополучие. Тура дырман ырра та гиыра-гиыра, / Нар пек хёрлё чёрем те аи шуралчё (Халах юрри). «В поисках не прописанного Богом счастья / Мое красное, как гранат, сердце побелело (от горя)». // Добрый, хороший, несущий счастье, благополучие, радость. Анчах чёре темпе ыра улшапу, ана капа мар, пётём тёпчепе кирлёскер, пулса ирттте сиерё (Д. Гордеев, Анаталла -тавалла). «Но сердце почувствовало, что в жизни произошла какая-то добрая перемена, важная не только для нее, но и для всего мира». // В знач. сущ.: доброе, хорошее, несущее счастье, благополучие, радость. <Лапаххурли канамар, ыррите аса килкелет (10. Скворцов, Уках хуранё). «И все-таки вспоминается не только горестное, но и доброе».

Ыра сун «1) желать добра кому-либо; 2) высказывать добрые пожелания, благословлять; 3) быть благорасположенным к кому-либо». Ыра (ыр) кур «1) быть счастливым; 2) пользоваться, использовать». Ыра (ыр) катарт «делать счастливым кого-либо, доставлять радость кому-либо».

11. Приятный, доставляющий удовольствие. Ыра шарша «приятный запах». Тар такса едленё хыддан дед кану ыра (Ваттисен еймахё). «Только после работы в поте лица отдых приятен». Ним чёнмесёр пырса, дак кашт эрлёклёрех, ыратулларах, апчах питё ыра саманта чёрере ёмёрлёх тытса юлас килет (Ю. Скворцов,

Хёрлё макаиь). «Хочется идти, не нарушая молчания, и навсегда сохранить в сердце этот до боли сладкий миг». // Красивый, приятный для зрения или для слуха, доставляющий эстетическое удовольствие. - Ах, мёплеччё эсё качча килсеиех! ... Адта кёрсе кайрё ыра сап-сапат? (Трубина Мархви, Ача чухнехи). «Ах, какой

ты была в первые годы замужества!... Где теперь этот красивый облик?» Вара телейлён кулса илет те ак дак шыв юххи пек уда, ыра

сассипе хуллен юрласа яршггь (Н. Петровская, Чыс). «Потом она счастливо улыбается и красивым, звонким, как журчание ручейка, голосом тихо запевает». //В знач. сущ.: чувство удовольствия, удовлетворения, наслаждения. Ырапа дуденет яш чунё. Хёр самаххи аша ду пек саралать (Ю. Скворцов, Савапла вут). «Душа юноши трепещет от наслаждения. Девичьи слова растекаются в ней, как тающее масло». // В знач. сущ.: тот, кто (или то, что) доставляет удовольствие, радость; отрада. Пёртен-пёр чун ырри уншаи ёдчё (Юхма Мишши, Термен). «Единственной отрадой для его души была работа». // Безл. в знач. сказ.: о чувстве удовольствия, удовлетворения, испытываемом кем-либо. Ana ашшё дуначё айёнче пидсе дитиё ыраш хушгиинчи пек ырараи та ыра. ашаран та аша пулса кайрё (Е. Лисина, Сёньял ачисем). «Под

отцовским крылом, словно среди спелой ржи, ему стало очень хорошо, очень тепло».

Ыр та «очень удачно, кстати; хорошо». 12. В знач. прил. Употребляется для усиления

ппппжитепьнпн г ем антик-и гпчртяттпртгчг с. ним имени А г

ывалам, чу}1 тане парам, / Ыр cyiica ыд телей сунам (Улап халапёсем). «Ах, сынок, даю тебе благословение своей души. / Благословляя тебя, желаю доброго счастья». - Хатланма кирлё марччё дакан пек. Ыра пархатарна ан духат, Шерккей шаллам (Илпек Микулайё, Хура 9акар). «Не стоило так поступать. Не роняй

свое доброе достоинство, братец Шерккей».

Ни в «Словаре чувашского языка», составленном Н.И. Лшмариным, ни в «Чувашско-русском словаре», изданном под редакцией М.И. Скворцова, не отмечены следующие значения лексемы ыра: 1) «польза»; 2) «(в сочетании с отриц. част, «мар») нехорошо,, неудобно, неприлично: о чувстве смущения, стеснении, неловкости, испытываемом кем-либо, или о неуместности,-. нетактичности какого-либо . действия»;

3) «доброта, милосердие; великодушие»; 4) «святое место, место -религиозного* поклонения, место совершения

жертвоприношения»; 5) «святой, глубоко чтимый; такой, в котором заключено самое дорогое и; заветное; заветный, дорогой, бесценный»; 6) «счастье, благополучие»; 7) «приятный, доставляющий, удовольствие // (в знач. сущ.) удовольствие, наслаждение».

Семантика слова усал включает следующие лексические значения:

1. Плохой, скверный по качеству, вызывающий самую отрицательную оценку (о предметах, явлениях). /Амашё: / £анталак пит усал... (П.Осипов, Айтар). «/Мать: / Погода очень плохая ...»// Неприятный для окружающих. Уст шарша «дурной запах». // В знач. сущ.: о чем-либо плохом, негодном, ненужном; о том, от чего желательно избавиться. - Едмен вёт эсё, Симун, дак усала? Адтан тупанна ку? (Д.Гордеев, Анаталла-тавалла). «Ты же не пил, Семен, эту дрянь? Откуда это появилось?» // О человеке: негодный, ничтожный, презренный; ничтожество. - Сайитене качча илме хапал туса таратан пуль... Сана, дын усаллинг, кудпа кётсе куд хургте асатать вал (Ю. Скворцов, Савапла вут).

«Наверное, собираешься жениться на Сайидэ... Ты, ничтожество, нужен ей как собаке пятая нога».

2. Плохой, скверный в моральном отношении,

непопя,точный: ггоелосулительный. безноавственный. Аннах ку -пасалпа чаваш, усал чаваш, укда та хёрарам кирлё куна (Ю.Силэм,

Макйньпи). «Но этот - испорченный чуваш, дурной чуваш, ему

нужны только деньги и женщины». // В знач. сущ.: о ком-, чем-либо плохом, безнравственном, достойном осуждения. - Хёрна упрама тараш. ... Лету, мёнле те пулин усал килсе тухсан, дивётне хавармастап . (Н. Мранька, Ёмёр сакки сарлака). «Береги дочь.

... Смотри, если случится что дурное, всю косу повыдергаю». // Слова или мысли, выражающие осуждение; грубые, бранные слова.

Йалтах анланать Анарпи. Вал пи усал, ни ыра шарламарё (В. Элпи,

Качча кайсан). «Анарби все понимает. Она не выразила ни

осуждения, ни одобрения».

«1) грубые, бранные слова; 2) непристойные, матерные слова; 3) сплетни, клевета». Усадят «дурная слава, худая молва». Усала тух «стать достойным осуждения, испортиться».

Усала юл «подвергаться осуждению». Усача ил (усач кур) «подвергать осуждению, осуждать».

3. Непочтительный, нескромный, несдержанный, склонный к нарушению общепринятых норм поведения; дерзкий, озорной; задиристый - Элентей вал усал. Qéné Ыр пирки хачах динче урла самах хускатё... (Илпек Микулайё, Хура ^акар). «Элендей дерзок, может взбунтовать народ против почитания места Синь Ыр (Нового Святого места,)». — Ал аташ, Ятламас, сын курсан тем кале. Пйртак йёркеллёрех пул... Ах, аллусем усач-дке санан! (К. Турхан, Сёве Атала юхса кёрет). «Не балуйся, Ятламас, Что скажут люди, если увидят? Веди себя прилично... Ах, ну и дерзкие же у тебя руки».

4. Исполненный чувства недоброжелательства, враждебный, полный злобы, злости; злой, жестокий. - Ну, упйшкам чанах та усач пулна манап. Тупата туршап - усалччё, хаярччё. Текех ёдетчё те хёпетчё. Элкер, Хураиа шура). «Ну, муж мой действительно был злым человеком. Богом клянусь, злым был, жестоким. Постоянно пьянствовал и избивал меня». // В знач. сущ.: злой человек. Усач - чышкйпа, йапалти - чёлхепе (Ваттисен самахб). «Злой человек - кулаком, льстец - языком (своего добиваются)». // В знач. сущ.: злоба, злость; гнев, ярость. Этом усачё зтемёичен мачта пынй чухне ana урхамахпа та хуса дитейместёп (Юхма

Мишши, Термен). «Если человеческая злоба вырвется вперед, оставив человека позади себя, ее не догнать и на скакуне».

5. (религ.) Злой дух, черт, дьявол; нечистая сила. Ылтан хысёнче усал пытанса пуранать (Ваттисен самахё). «За золотом прячется дьявол».

«заговор против злого духа».

6. (бран.) Сволочь, дрянь; мерзавец, негодяй, подонок, подлец. /Ухтеркке: / Ийя, мал кин вал, усал (Ф. Павлов, Сутра). «/Ухтеркке: / Да, это моя сноха, мерзавка».

7. Порча; болезнь, немощь. Киле-дурта усал-мён даклансан, малтан дав maca япалана - выльаха-чёрлёхе, чйхха-чёппе, пыл хуртне, ачана-пачана - килсе дакланатъ, тет: maca япалана час дёптерсе дитет, тет (Г. Тимофеев, Тахаръял). «Говорят, что если к дому пристанет порча, прежде всего пострадают чистые

(безгрешные) существа: скотина, домашняя птица, пчелы, дети

(чистое быстро бывает побеждаемо, говорят)».

Усал куд «дурной глаз». У с ал кус у кии «сглаз». Усач укса

«наговоренные деньги».

8. Несчастье, беда; бедствие. Усач куда куранса килмвст

(Ваттисен самахё). «Бела подкрадывается незаметно». // Сулящий

недоброе; неблагоприятный. - ... Кёдёр, юри пекех, юмад пахнин усал тупсамёсем иксёмёре тиврёд (Н. Мранька, Ёмёр сакки

сарлака). «... Нынешним вечером, как нарочно, самые дурные

предсказания в гадании выпали нам двоим». // Приносящий беду,

неприятности, страдания. Ыр хыпар хапха усса тухиччен усал

хыпар ял касса саврапатъ (Ваттисен самахё). «Пока добрая весть

отворяет ворота, чтобы выйти на улицу, худая обежит всю деревню». // В знач. нар.: плохо; тяжело, мучительно. Ах, усал-ске

вал алара хаватла власть пур чух дапла хускашасар, мёскёнпён

выртасси (К. Турхан, Севе Атала юхса керет). «Эх, до чего же

мучительно лежать неподвижно в жалком состоянии, когда в твоих руках сосредоточена могущественная власть».

9. Зло, вред. £ыпна пёр усач тавиччен пилёк уса ту (К. Иванов, Лайах, асла, камаллй 5ын пурне те юрахла). «Лучше пять раз принести человеку пользу, чем один раз причинить вред». // Причиняющий боль, вред; злой, жестокий. Усач хуйха-суйхаран / Нарспи чупё касалатъ (К. Иванов, Нарспи). «От злого горя / Разрывается сердце Нарспи». // Могущий причинить зло, вред; вредный, опасный, страшный. Ыра пулёх дак усал думара ман ана дипелле ап ятарах, ан ятарах (Илпек Микулайё, Хура 9акар). «Хоть бы Всемилостивый Бог отвел от моей полосы этот страшный дождь».

«ядовитый гриб». 1) злой язык (о

том, кто любит осуждать других или занимается распространением сплетен); 2) дерзкий язык (о бойком на язык человеке, балагуре, шутнике, насмешнике)». Усал гиухаш «1) дурная, постыдная мысль; 2) недобрая дума, злое намерение». Усал ёс «1) дурной, безнравственный, постыдный поступок; 2) злодеяние, преступление; 3) плохая работа (не приносящая удовлетворения)».

10. (уст.) Пурга, буран, вьюга. Усал тухса кашшеап (Н.И. Ашмарин, Чаваш самахёсен кёнеки). «Если не случится пурги».

Ни в «Словаре чувашского языка», составленном Н.И. Ашмариным, ни в «Чувашско-русском словаре», изданном под

редакцией М.И. Скворцова, не отмечены следующие значения лексемы усач: 1) «плохой, скверный по качеству, вызывающий самую отрицательную оценку (о предметах, явлениях)»; 2) «неприятный, вызывающий отвращение»; 3) «плохой, скверный. в моральном отношении,. непорядочный, безнравственный»; 4) «злость, злоба, гнев, ярость»;.5) «порча; болезнь, немощь, вызванные порчей»; 6) «сулящий недоброе, неблагоприятный».

Сопоставительный оппозитивный анализ концептуальных пар добро-зло и позволил выявить общие смысловые

компоненты, присущие представлениям о добре и зле в русской и чувашской языковых картинах мира, а также отличительные черты, свидетельствующие об этнической специфике мировосприятия.

Общими смысловыми компонентами являются: 1) оценка чего-либо как хорошего, правильного, полезного, ценного, достойного одобрения, похвалы // как плохого, неправильного, вредного, достойного осуждения; 2) понятие пользы // вреда; 3) понятие счастья, удачи, успеха // несчастья, горя, бедствия; 4) представления о присутствующих в мире духовных сущностях, сверхъестественных силах, доброжелательно настроенных к человеку, содействующих человеческому счастью, благополучию // враждебно настроенных к человеку, стремящихся его уничтожить, причинить физические и душевные страдания,; 5) представления о человеческих качествах, чувствах и эмоциях, основу которых составляют доброта, милосердие, отзывчивость, благородство, великодушие // злость, злоба, ненависть, зависть, эгоизм, агрессивность, жестокость.

Отличительные черты:

1. Концепты добра и зла, являющиеся понятиями морального сознания, служат для характеристики нравственного аспекта человеческой деятельности, взаимоотношений людей и содержат представления о положительных и отрицательных нравственных ценностях. Концепты ыра и у с ал, являющиеся основными аксиологическими категориями, служат для выражения ценностного отношения в широком смысле, включая в свой состав наряду с другими и представления о нравственных ценностях. Объектом оценки концептов ыра и усач является не только человек, сфера человеческой деятельности и человеческих

взаимоотношений, но и качества, свойства, признаки различных явлений внешнего мира, предметов окружающей действительности, живых организмов.

2. Концепты ыра и усач характеризуются сакральной, культовой принадлежностью, основанной на входящих в их состав представлениях об оказывающих определенное влияние на человеческую жизнь нематериальных сущностях, обладающих сверхъестественными способностями. Лексема усач употребляется в речи в качестве грубого бранного слова. Лексическое значение слова ыра включает семемы «святой, безгрешный, чистый», «святой, благородный, возвышенный», «дорогой, заветный, бесценный», «святое место, место религиозного поклонения».

В заключении излагаются общие выводы, дается итоговая оценка проделанной работы, указываются перспективы дальнейшего исследования выбранной темы.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Антонимы в русском и чувашском языках // Наука, человек, гуманизм. Материалы межвузовской студенческой научной конференции. - Чебоксары, 1995. - С.40.

2. Наблюдения над отражением этнопсихологии в языке (на материале чувашского языка) // Студент и наука. Материалы XXIX студ. науч. конференции. - Чебоксары, 1996. - С.36-37.

3. Отражение этнопсихологии в языке (на материале русского и чувашского языков) // Этнопедагогика: социально-педагогические проблемы национального возрождения и современная школа. Материалы научно-практической конференции, посвященной 70-летию со дня рождения академика Г.Н. Волкова и 50-летию его педагогической деятельности. — Чебоксары, 1998.-С.103-104.

4. Из наблюдений над особенностями национального менталитета (на материале русского и чувашского языков) // Образование, язык, культура на рубеже ХХ-ХХ1 веков. Материалы международной научной конференции. Часть II. - Уфа, 1998. -С.120-122.

5. К вопросу об отражении в языке ценностных ориентации народа (на материале русского и чувашского языков) // Историко-

этимологическое изучение чувашского и алтайских языков. Материалы научной конференции, посвященной 80-летию академика М.Р. Федотова. - Чебоксары, 1999. - С.35-37.

6. К вопросу о своеобразии этнического мировоззрения. Сопоставительный компонентный анализ лексических значений слов добро и зло, их производных и синонимов в русском и чувашском языках // Чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры. Материалы региональной научной конференции. Часть 2. - Чебоксары, 2000. - С.238-250.

7. Сопоставительный анализ лексических значений слов лексико-семантической группы добро-зло в русском и чувашском языках // Язык и этнос. Материалы Первой выездной академической школы для молодых лингвистов-преподавателей вузов РФ. -Казань, 2002. -С.211-213.

Приняты к печати следующие работы:

1. К вопросу об этническом своеобразии языковой концептуализации мира. Сопоставительный семантический анализ русского слова добро и чувашского ыра.

2. Концепт зла в языковой картине мира (на материале русского и чувашского языков).

3. Концептуальная оппозиция «добро-зло» в русской языковой картине мира.

Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Печать оперативная. Объем 1 п. л. Тираж 100 экз. Заказ №116.

Чувашский государственный университет

Типография университета 428015 Чебоксары, Московский просп., 15

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Лотря, Людмила Валентиновна

Введение.

Глава 1. Исследование проблемы соотношения и взаимосвязи языка, этноса, культуры в зарубежном и отечественном языкознании.

Глава 2. Концептуальная оппозиция "добро-зло" в русской языковой картине мира.

2.1. Семантический анализ лексемы "добро" в русском языке XIX —XX веков и в языке русского фольклора.

2.2. Семантический анализ лексемы "зло" в русском языке XIX-XX веков и в языке русского фольклора.

2.3. Оппознтивный анализ концептуальной пары "добро —зло".

Глава 3. Концептуальная оппозиция "ыра — усал" в чувашской языковой картине мира в сопоставлении с оппозицией "добро - зло" .

3.1. Семантический анализ лексемы "ыра" в чувашском языке XIX-XX веков и в языке чувашского фольклора в сопоставлении с анализом лексемы "добро".

3.2. Семантический анализ лексемы мусалм в чувашском языке XIX-XX веков и в языке чувашского фольклора в сопоставлении с анализом лексемы "зло".

3.3. Оппози гивпый анализ концептуальной пары "ыра - усал" в сопоставлении с анализом пары "добро-зло" .

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Лотря, Людмила Валентиновна

В языкознании традиционно выделяются три научные парадигмы: сравнительно-историческая, системно-структурная и антропоцентрическая. Известно, что в лингвистике (и вообще в гуманитарных науках) парадигмы не сменяют друг друга, а накладываются одна на другую и сосуществуют в одно и то же время. Сравнительно-историческая парадигма была первой научной парадигмой в лингвистике, ибо сравнительно-исторический метод был первым специальным методом исследования языка. Весь XIX век прошел под эгидой этой парадигмы. При системно-структурной парадигме внимание было ориентировано на структуру языка, представляющую собой сеть отношений (противопоставлений) между элементами языковой системы. Структурное описание языка предполагает такой анализ реального текста, который позволяет выделить обобщенные инвариантные единицы (схемы предложений, морфемы, фонемы) и соотнести их с конкретными речевыми сегментами на основе строгих правил реализации. Фундаментальные исследования, выполненные в рамках этой парадигмы, являются ценнейшим источником сведений не только для современных исследователей, но и для будущих поколений лингвистов, работающих уже в иных парадигмах. Антропоцентрическая парадигма - это переключение интересов исследователя с объектов познания на субъекта, то есть анализируется человек в языке и язык в человеке, поскольку, по словам И.А. Бодуэна де Куртенэ, "язык существует только в индивидуальных мозгах, только в душах, только в психике индивидов, или особей, составляющих данное языковое общество". С позиций антропоцентрической парадигмы, человек познает мир через осознание себя, предварительно выделив себя из этого мира, он как бы противопоставляет "Я" всему, что есть "не-Я". Любой речемыслительный акт всегда априорно предполагает признание существования мира и при этом сообщает о наличии акта отражения мира субъектом. Как объяснить, почему можно думать о чувстве как об огне и говорить о пламени любви, о жаре сердец, о тепле дружбы и т.д.? Осознание себя мерой всех вещей придает человеку право творить в своем сознании антропоцентрический порядок вещей, который определяет его духовную сущность, мотивы его поступков, иерархию ценностей. Все это нуждается в глубоком и всестороннем исследовании на научном уровне. Главной конституирующей характеристикой человека является язык. Человеческий интеллект, как и сам человек, немыслим вне языка. Текст, создаваемый человеком, отражает движение человеческой мысли, строит возможные миры, запечатлевая в себе динамику мысли и способы ее представления с помощью средств языка. Учитывая вышеизложенное, можно утверждать, что антропоцентрическая парадигма в лингвистике - это то, с чем нельзя не считаться, даже если исследователь работает в рамках иной парадигмы. Как отмечает В.А. Маслова, "идея антропоцеитричности языка - ключевая в современной лингвистике. В наше время целыо лингвистического анализа уже не может считаться просто выявление различных характеристик языковой системы" (153, 6). Идея антропоцеитричности языка заняла прочную позицию в современной отечественной и зарубежной лингвистике, для большинства исследователей языка представление о человеке выступает в качестве естественной точки отсчета. Вместе с тем нельзя не учитывать тот факт, что, как справедливо отметил выдающийся российский этнолог и историк JI.H. Гумилев, нет ни одного человека на Земле вне этноса. "Каждый человек на вопрос: "кто ты?" - ответит: "русский", "француз", "перс", "масаи" и т.д., не задумавшись ни на минуту. Следовательно, этническая принадлежность в сознании - явление всеобщее" (74, 14). В современной этнологии признанным является следующее утверждение: "Национальный характер существует, но он не наследуется от предков, а приобретается в процессе воспитания. Гораздо сильнее он проявляется в тех случаях, когда действуют не отдельные представители определенного народа, а целые их группы, причем далеко не каждый член этноса может считаться обладателем типичного национального характера" (210, 191). Еще JI.H. Толстой в "Войне и мире" писал о французской и русской храбрости. Если французы стремились выразить храбрость как можно более эффектно, русский человек делал свое дело внешне незаметно. Как отмечают этнологи, пунктуальность, высоко ценимая немцами и голландцами, сравнительно мало значит в Испании и еще меньше в странах Латинской Америки. В общении между людьми этническое своеобразие проявляется на каждом шагу. Хрестоматиен пример болгар, у которых, в отличие от подавляющего большинства народов мира, кивок головой сверху вниз означает отрицание, а справа налево - согласие. Европейцы хлопают в ладоши в знак восхищения или радости, а китайцы - в знак горя или разочарования. Получив известие о несчастье, итальянец будет рыдать и рвать на себе волосы, а японец - улыбаться, чтобы не огорчать других. Если к европейцу приходит гость и восхищается какой-то вещью хозяина, то хозяин доволен. Если европеец начинает восторгаться чем-либо в доме китайца, то хозяин дарит ему этот предмет - этого требует китайская традиция. Национальный характер, как и характер отдельной личности, проявляется главным образом в действиях. Поэтому он обнаруживается и в обычаях, традициях, и в различных видах народного искусства, и в отдельных памятниках материальной культуры, но главное место среди средств и условий реализации этнической идентичности по праву принадлежит национальному языку. В том случае, когда несколько этносов говорят на одном языке, каждый этнос вносит в этот язык свою специфику. Так, явным, специально культивируемым своеобразием отличаются аргентинский исламский и бразильский португальский языки. Способность языка отображать особенности этнического менталитета является одной из причин возникновения "культурного барьера" даже при условии соблюдения всех языковых норм. В качестве примера можно привести описанный А. Вежбицкой случай с английским дирижером, когда его пригласили работать с немецким оркестром. Работа не ладилась. Дирижер решил, что это из-за того, что он говорит по-апглийски и музыканты не воспринимают его как "своего". Он стал заниматься немецким языком, и первое, что спросил у учителя, как ему построить по- немецки такую фразу: "Послушайте, мне кажется, было бы лучше, если бы мы играли так". Учитель задумался, потом сказал: "Конечно, можно построить фразу и так, но лучше сказать: надо играть так". Отсюда вывод: культурный барьер связан с различиями в нормах речевого поведения, а также с различными значениями, которые вкладывают участники общения в, казалось бы, одни и те же слова. В.И. Даль приводит такую притчу: сидел грек на берегу, что-то тихо напевал и вдруг заплакал. Случившийся там русский попросил перевести песню. Грек перевел: "Сидела птица, не знаю, как ее звать по-русски, сидела она на горе, долго сидела, махнула крылом, полетела далеко, далеко, через лес, далеко полетела". Потом он сказал: "По-русски не выходит ничего, а по-гречески очень жалко!" Г.О. Винокур справедливо отмечал, что каждый языковед, занимающийся исследованием какого-либо языка, тем самым становится исследователем той культуры, к продуктам которой принадлежит избранный им язык. Все тонкости культуры, особенности этнической психологии, этнического менталитета запечатлеваются в языке, что делает каждый язык специфичным и уникальным. Язык не только отражает реальность, но интерпретирует ее, создавая особую реальность, в которой живет человек. Каждый народ создает свою картину мира на основе своего языка. Так, нельзя перевести на близкородственный русскому чешский язык название известной книги Б.Л. Пастернака "Сестра моя - жизнь", так как в чешском языке слово "жизнь" мужского рода. Для народов индоевропейской языковой семьи понятие прогресса расшифровывается как развитие, ускоренное движение вперед. В китайском языке соответствующий иероглиф обозначает движение вовнутрь, к центру.

Начиная с последней трети XVIII века и по сей день проблема взаимосвязи, взаимодействия языка, этноса и культуры является одной из центральных в языкознании. Лингвистика XXI века активно разрабатывает направление, в котором язык рассматривается как культурный код нации. Фундаментальные основы такого подхода были заложены трудами В. Гумбольдта, X. Штейиталя, А.А. Потебни, Ф. Боаса, Э. Сепира, Б.Л. Уорфа, Л. Вейсгербера, Н.И. Толстого и некоторых других исследователей. В числе современных языковедов, успешно и плодотворно работающих в указанном направлении, следует назвать А. Вежбицкую, Н.Д. Арутюнову,

B.Н. Топорова, Ю.Д. Апресяна, А.А. Зализняк, С.Е. Никитину, Ю.А. Сорокина, Ю.С. Степанова, Н.И. Сукаленко, З.К. Тарланова, В.Н. Телия,

C.М. Толстую, Т.В. Топорову, Т.В. Цивьян, В.А. Маслову, А.Д. Шмелева, Е.С. Яковлеву и многих других. Сопоставительные исследования в этой области только начинают развиваться. На сегодняшний день они представлены лишь несколькими работами, в числе которых следует отметить исследования американского лингвиста А. Вежбицкой, проведенные на материале английского, польского, русского и некоторых других европейских языков, а также работу российского языковеда М.К. Голованивской, выполненную па материале русского и французского языков. Сопоставительные исследования проблемы взаимосвязи и взаимодействия языка, этноса, культуры на материале русского и чувашского языков (равно как и одного чувашского языка) отсутствуют. Этот факт обусловил актуальность настоящего диссертационного исследования.

Основная цель предпринимаемой работы состоит в выявлении универсальных и этносиецифических компонентов смысла концептов добра и зла, представляющих собой ключевые мировоззренческие категории, путем синхронного семантического анализа соответствующих лексем русского и чувашского языков, принадлежащих к разным языковым семьям.

Достижению этой цели подчинено решение ряда задач:

1) предпринять семантический анализ лексемы "добро" в русском языке XIX-XX веков и в языке русского фольклора;

2) провести семантический анализ лексемы "зло" в русском языке XIX-XX веков и в языке русского фольклора;

3) выявить общие и специфические компоненты смысла проанализированных концептов;

4) предпринять семантический анализ лексемы "ыра" в чувашском языке XIX-XX веков и в языке чувашского фольклора и сопоставить полученные результаты с результатами анализа лексемы "добро";

5) провести семантический анализ лексемы "усал" в чувашском языке XIX-XX веков и в языке чувашского фольклора и сопоставить полученные результаты с результатами анализа лексемы "зло";

6) выявить общие и специфические компоненты смысла концептов ыра и усал и сопоставить полученные результаты с результатами оппозитивного анализа концептуальной пары "добро-зло".

Объектом исследования являются русская и чувашская языковые картины мира.

Предметом исследования выступает семантика русских лексем "добро", "зло" и соответствующих им чувашских лексем "ыра" и "усал".

Материалом для настоящего исследования послужила составленная диссертантом картотека, включающая 3100 примеров из русских и чувашских текстов, указанных в списке источников, а также данные толковых, двуязычных, этимологических и диалектных словарей.

Выбор методов исследования обусловлен целью и поставленными в данной работе задачами. Были использованы следующие методы:

1. Дистрибутивный анализ, основные принципы которого были сформулированы Л. Блумфилдом в двадцатых годах XX века, а затем развиты в работах 3. Харриса и других представителей американской дескриптивной лингвистики. Этот первоначально применявшийся главным образом в фонологии и морфологии лингвистический метод исследования, основанный на изучении окружения (дистрибуции) отдельных единиц в тексте, включает в свой состав следующие приемы: 1) сегментацию -процедуру расчленения текста на составляющие его сегменты (отрезки, единицы); 2) субституцию - процедуру выявления смысловых и формальных иерархических связей между сегментами текста посредством подстановки.

2. Компонентный анализ, впервые использованный в двадцатых-тридцатых годах XX века в американской этнолингвистике в качестве техники описания узкого круга лексических единиц (терминов родства) в языках американских индейцев. Этот метод исследования содержательной стороны значимых единиц языка, имеющий целью разложение значения на минимальные семантические составляющие (семы), включает в свой состав следующие приемы: 1) интроспекцию - прием, основанный на общем знании языка и языковой интуиции исследователя, состоящий в последовательном описании "картинок", которые в совокупности составляют типовую ситуацию, обозначаемую тем или иным высказыванием; 2) компонентный синтез - исследовательскую процедуру объединения, сочленения семантических признаков в рамках отдельного лексического значения.

3. Оппозитивный анализ, разработанный Н.С. Трубецким в тридцатых годах XX века в рамках Пражской функциональной лингвистики в качестве специального метода и процедуры фонологического анализа. Этот метод, успешно применяющийся в современной лингвистике и в семантических исследованиях, представляет собой процедуру выявления структурно обусловленных смысловых компонентов на основе сравнительного анализа противопоставленных друг другу в семантическом отношении единиц.

4. Теоретически обоснованный И.А. Бодуэном де Куртенэ и развитый в работах Е.Д. Поливанова, Ш. Балли, JI.B. Щербы, В.Г. Гака и других исследователей сопоставительный метод, представляющий собой исследование единиц одного языка через системное сравнение с единицами другого языка с целыо прояснения их специфичности.

Настоящая диссертационная работа представляет собой первый опыт сопоставительного семантического исследования лексических единиц русского и чувашского языков в рамках одной из ключевых проблем современной лингвистики - проблемы соотношения, взаимосвязи и взаимодействия языка, этноса и культуры, первый опыт лингвистического исследования концептуальной оппозиции "добро - зло" в русской языковой картине мира, а также первый опыт логического анализа лексических единиц чувашского языка. Все вышесказанное обусловило научную новизну и теоретическую значимость исследования.

Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит также в том, что представленный в диссертации материал и научные выводы могут быть использованы в дальнейшей разработке теоретических и практических вопросов сопоставительной семантики, в разработке общих и частных вопросов этнолингвистики, этнопсихологии, лингвистической философии, этики, герменевтики.

Прикладная ценность полученных результатов. Результаты проведенного исследования могут быть использованы в лексикографической практике при обновлении статей толковых словарей русского языка и двуязычных русско-чувашских и чувашско-русских словарей, а также при составлении отдельных статей отсутствующего, но столь необходимого толкового словаря современного чувашского языка. Результаты исследования также могут найти применение при разработке спецкурсов по этнолингвистике и лингвистической философии и в процессе преподавания ряда лингвистических дисциплин, в частности, лексикологии и семасиологии современного русского и современного чувашского языков.

Апробация работы. Отдельные положения диссертационного исследования докладывались на следующих научных конференциях:

1) межвузовской студенческой научной конференции "Наука, человек, гуманизм" (Чебоксары, 1995);

2) XXIX студенческой научной конференции "Студент и наука" (Чебоксары, 1996);

3) научно-практической конференции, посвященной 70-летию со дня рождения академика Г.И. Волкова и 50-летию его педагогической деятельности "Этнопедагогика: социально-педагогические проблемы национального возрождения и современная школа" (Чебоксары, 1997);

4) международной научной конференции "Образование, язык, культура на рубеже XX-XXI веков" (Уфа, 1998);

5) научной конференции, посвященной 80-летию академика М.Р. Федотова "Историко-этимологическое изучение чувашского и алтайских языков" (Чебоксары, 1999);

6) региональной научной конференции "Чтения, посвященные Дням славянской письменности и культуры" (Чебоксары, 2000);

7) итоговом заседании Первой выездной академической школы для молодых лингвистов-преподавателей вузов Российской Федерации "Язык и этнос", организованной Институтом языкознания РАН и Казанским госуниверситетом (Казань, 2001);

8) научной конференции, посвященной 80-летию со дня рождения профессора М.М. Михайлова "Михайловские чтения" (Чебоксары, 2004).

Структура работы. Поставленная цель, специфика проведенного исследования, решение конкретных задач обусловили содержание работы, ее объем и структуру. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка использованной литературы, включающего 307

Заключение научной работыдиссертация на тему "Концептуальная оппозиция "добро-зло" в этноязыковой картине мира"

Заключение

В статье "Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия" Ю.Д. Апресян отметил: "Та идея, что язык отражает определенный, специфичный для пего способ концептуализации мира, не нова. Она была выдвинута еще Гумбольдтом. Однако только в современной теоретической семантике она стала доминантой большого направления исследований. .Эволюция мировой и отечественной лингвистики ознаменовалась двумя крупными прорывами - прорывом в макромир языка и прорывом в его микромир. Прорыв в макромир реализует себя в тенденции к взаимодействию собственно лингвистики с другими дисциплинами широкого гуманитарного цикла (ср. этнолингвистику, культурологию, фольклористику, мифологию, этнографию); в переходе от изучения отдельных единиц языка к изучению высказываний, абзацев, текстов (ср. лингвистику текста); в интересе к тому, как язык функционирует в обществе (ср. социолингвистику) и как он обслуживает коммуникативные нужды говорящих (ср. психолингвистику). Прорыв в микромир приобрел форму словоцеитризма или, точнее, лексемоцсптризма. Отдельные лексемы стали объектом скрупулезного лингвистического анализа, и объектом в высшей степени благодарным. Оказывается, что именно па таком микроскопическом уровне удается получить принципиально повое знание, причем часто знание весьма общего характера, потому что именно в микромире можно с наибольшей отчетливостью наблюдать элементарные механизмы языка" (6, 52).

Настоящая диссертационная работа, выполненная с позиций антропоцентрической парадигмы в рамках проблемы соотношения, взаимосвязи и взаимодействия языка, этноса и культуры, представляет собой опыт сопоставительного лингвистического исследования ключевых мировоззренческих категорий - добра и зла - в русской и чувашской языковых картинах мира на основе синхронного семантического анализа соответствующих лексем русского и чувашского языков. В диссертации, являющейся одной нз попыток проникнуть в "микромир языка", проведен семантический анализ лексем "добро" и "зло" в русском языке XIX-XX веков и в языке русского фольклора, а также проведен семантический анализ лексем "ыра" и "усал" в чувашском языке XIX-XX веков и в языке чувашского фольклора, результаты анализа сопоставлены с результатами анализа лексем "добро" и "зло", выявлены общие и специфические компоненты смысла концептов ыра и усал, полученные результаты сопоставлены с результатами оппозитивного анализа концептуальной пары "добро-зло".

В итоге проведенного исследования были сделаны основные выводы, которые могут быть представлены в качестве выносимых на защиту положений.

I. Исследование семантики национального языка, являющегося главным средством, орудием человеческого мышления, результатом сложной когнитивной деятельности парода, продуктом этнической культуры, ее важной составной частью и условием существования, представляет собой один из эффективных способов выявления особенностей этнической психологии, этнического менталитета, этнического мировоззрения и мировосприятия, поскольку все эти особенности запечатлеваются в семантике языковых лексем. В частности, обнаружение в семантическом составе чувашской лексемы "усал", обладающей ярко выраженной отрицательной коннотацией, сем "озорной", "дерзкий", отсутствующих в составе эквивалентных русских лексем "зло", "злой", "плохой", "дурной", навело на предположение о связи этой семантической особенности с особенностями этнической психологии, что и подтвердилось в результате сравнения этого слова с другими, лексические значения которых также содержат семы "озорной", "дерзкий", к примеру, "ас", "алхас", "иртёх" и т.п. Так выявилась одна из специфических особенностей чувашского менталитета - резко отрицательное отношение к этим человеческим качествам, основанное на стойкой ассоциации озорства и дерзости с безнравственностью и моральной распущенностью. Присущая семантике русской лексемы "добро" эпаптиосемия, характерная также и для некоторых других коннотировапиых лексем русского языка ("злой", "добрый", "хороший", "лихой", "лютый"), наводит на предположение о наличии в составе русского национального характера таких качеств, как склонность к иронии и противоречивость.

II. Сопоставительный опиозитивный анализ концептуальных пар "добро-зло" и "ыра-усал" позволил выявить общие смысловые компоненты, присущие представлениям о добре и зле в русской и чувашской языковых картинах мира, а также отличительные черты, свидетельствующие об этнической специфике мировосприятия.

Общими смысловыми компонентами являются:

1) опенка чего-либо как хорошего, правильного, полезного, ценного, достойного одобрения, похвалы // как плохого, неправильного, вредного, достойного осуждения;

2) понятие пользы // вреда;

3) понятие счастья, удачи, успеха // несчастья, горя, бедствия;

4) представления о присутствующих в мире духовных сущностях, сверхъестественных силах, доброжелательно настроенных к человеку, содействующих человеческому счастью, благополучию // враждебно настроенных к человеку, стремящихся его уничтожить, причинить физические и душевные страдания;

5) представления о человеческих качествах, чувствах и эмоциях, основу которых составляют любовь ко всему живому, душевное расположение к людям, желание, и готовность доставить им радость, принести пользу, оказать содействие // злость, злоба, ненависть, зависть, эгоизм, агрессивность, жестокость.

Отличительные черты:

1. Концепты добра и зла, являющиеся понятиями морального сознания, служат для характеристики нравственного аспекта человеческой деятельности, взаимоотношений людей и содержат представления о положительных и отрицательных нравственных ценностях. Концепты ыра и усал, являющиеся основными аксиологическими понятиями, служат для выражения ценностного отношения в широком смысле, включая в свой состав наряду с другими и представления о нравственных ценностях. Объектом оценки концептов ыра и усал является пе только человек, сфера человеческой деятельности и человеческих взаимоотношений, но и качества, свойства, признаки различных явлений внешнего мира, предметов окружающей действительности, живых организмов.

2. Концепты ыра и усал характеризуются сакральной, культовой принадлежностью, основанной на входящих в их состав представлениях об оказывающих определенное влияние на человеческую жизнь нематериальных сущностях, обладающих сверхъестественными способностями. В подтверждение можно привести следующие аргументы: 1) в состав концепта ыра входят семы "святое место, место религиозного поклонения, место жертвоприношения", "святой, бездетный, чистый", "святой, полный высокого содержания, благородный, возвышенный"; 2) лексема "усал" употребляется в речи в качестве грубого бранного слова.

III. Анализ примеров, выбранных из русских и чувашских 'текстов, показал, что содержание, вкладываемое носителями языка в слова "добро", "зло", "ыра", "усал", шире определений, приводящихся в чувашских и русских словарях, поэтому можно высказать мнение о необходимости внесения корректив в словарные дефиниции. Так, отчетливо выявилось значение, отсутствующее в толковых словарях русского языка, но которое, с нашей точки зрения, можно представить как главное лексическое значение современных русских слов "добро", "зло": "понятие морального сознания, характеризующее положительные / отрицательные нравственные ценности// (филос.) категория этики: оценочное понятие, характеризующее нравственный аспект деятельности, взаимоотношений людей и заключающее в себе представления о положительных нравственных ценностях, нормах поведения / об отрицательных нравственных ценностях, недопустимых нормах поведения" (ср. представления о добре и зле; понятие добра; философско-этическая категория зла; различать добро и зло; внутреннее сознание добра и зла).

В процессе семантического анализа выявились и следующие значения лексем "добро", "зло", не указанные в толковых словарях современного русского литературного языка:

1)добро - польза (ср. Если человек .живет, чтобы приносить людям добро.);

2)добро - человеческие чувства и эмоции, основу которых составляют любовь ко всему живому, душевное расположение к людям, желание и готовность доставить им радость, принести пользу, оказать помощь (ср. Не исходит ли . от некоторых людей как бы излучение добра.? Отнестись к кому-либо с добром. Глаза светятся добром);

3)добро - присутствующая в мире нематериальная сущность, сила, доброжелательно настроенная к человеку, содействующая человеческому счастью, благополучию (ср. Дух добра. Пошла кулемеса - не от добра, а от беса. Человек платит долги и берет на себя ответственность, делает реальный выбор между главными силами мира - Добром и Злом)',

4) зло - вред (ср. Причинить зло кому-либо. Для сообществ зло несправедливости более разрушительно, чем добро милосердия созидательно)',

5) зло - действие (или намерение), заключающееся в сознательном доставлении кем-либо приятных ощущений себе ценой причинения вреда кому-либо (ср. Совершить зло. Творить зло. Задумать зло. Зла за зло не воздавай)',

6) зло - присутствующая в мире сила, нематериальная сущность, враждебно настроенная к человеку, стремящаяся его уничтожить, причинить физические и душевные страдания (ср. Дух зла. Силы зла. Слуги зла).

В процессе семантического анализа выявились также значения лексем "ыра" и "усал", не указанные ни в "Чувашско-русском словаре", изданном под редакцией М.И. Скворцова, пи в "Словаре чувашского языка", составленном II.И. Ашмаринмм.

1. Значения лексемы "ыра":

1) польза (ср. Лариваи дакарне темен те хутать., анчах пёрин те дук-тар ЩУШ— Чего только не добавляет в хлеб Ларион., но пользы пи от чего ист. Ырра пымарё иккеи Кантюксем мен пани. Да, ие принесло пользы полученное от Капдюка.);

2) (в знач. нар. в сочет. 'с отриц. част, "мар") нехорошо, неудобно, неприлично: о чувстве смущения, стеснения, неловкости, испытываемом кем-либо, или о неуместности, нетактичности какого-либо действия (ср. Ко^ииезонпа вёеем патие пырса кёме ыра мар. Заявиться к ним в комбинезоне неудобно);

3)доброта, милосердие, отзывчивость, стремление делать добро другим, доброжелательность; милость, великодушие (ср. Чу и планах уератарччё ырра. Да будет душа всегда хранить доброту. Ырапа та ашапа килекене / Тараватчё ялаиах атте-анне. Родители всегда были рады тем, / Кто приходил в их дом с теплом и добротой. Тура ырри давнашкал пуль. Видимо, такова милость Ножья);

4) святое место, место религиозного поклонения, место совершения жертвоприношения (ср. Сайите ырри теддё ку тёле. Это место называют святым местом Сайидэ);

5) глубоко чтимый, такой, в котором заключено самое дорогое и заветное; заветный, дорогой, бесценный (ср. Ыра дёршывам святая родина. Ыра дакар святой хлеб. Ыр варттанлах святая тайна. Ыра ёмёт заветная мечта);

6) счас тье, благополучие (ср. Ыра - еехетлёх тет. Счастье - па час, говоря т. Тура дырман ырра та шыра-шыра. В поисках не прописанного Богом счастья.);

7) приятный, доставляющий удовольствие // (в знач. суш.) удовольствие, наслаждение (ср. Ыра тута приятный вкус. Ыра uiaputa приятный запах. Ыра еан-еапат красивая внешность. Ыра кёвё красивая мелодия. Ырапа дуденет тн чунё. Душа юноши трепещет от наслаждения);

8) и знач. нрнл. употребляется для усиления положительной семантики сочетающегося с ним имени (ср. Ыр телей доброе счастье, hlji хавал добрая жизненная энергия. Ыра пархатар доброе достоинство).

2. Значения лексемы "усал":

1) (о предметах, явлениях) плохой, скверный по качеству, вызывающий самую отрицательную оценку (ср. Усал даиталак плохая погода. Усал дул плохая дорога);

2) неприятный, вызывающий отвращение (ср. Усал uiapiua дурной запах. Чипер ача, кил купта, / Усал ача, кай куптаи. Красивый юноша, подойди сюда, / Безобразный юноша, поди прочь.);

3) плохой, скверный в моральном отношении, непорядочный, безнравственный (ср. Усал ёд тусаи дыи умёнчс ыр ят илтеамёи. Дурными поступками не заслужишь доброго имени. Аичах ку - пасална чаваш, усал чаваш, укда та хёрарам кирлё куна. По этот - испорченный чуваш, дурной чуваш, ему нужны только деньги и женщины. Эп дед ятла тесе, / Эп дед чапла тесе, / Усал uiyxaui пудна/Ан тахур. Дурную мысль о том, / Что только ты достоин / Славы и почета, / Выбрось из головы);

4) злость, злоба, гнев, ярость (ср. Курчё усалама увидел мою ярость. Этем усалё этемёичен хайёичен мал та пыпа чухне она урхстахпа та хуса дитейместён. Если человеческая злоба вырвется вперед, оставив человека позади себя, ее не догнать и па скакуне);

5) порча; болезнь, немощь, вызванные порчей (ср. Киле-дурта усал-мёи даклансан. Если на дом будет наведена порча. Усалтан-мёнтен тасалмашкан. Очиститься от порчи. Кам килне кёркунне пиленt сапакй дакать, дав дынна усал ермест. К тому человеку, который осенью повесит в своем доме гроздь рябины, порча не пристанет);

6) сулящий недоброе, неблагоприятный (ср. Юмад пахнин усал тупсамёсем дурные предсказания в гадании).

В заключение отметим, что выбранная для исследования тема очень перспективна. Одним из возможных путей продолжения работы является исследование семантики лексем "добро", "зло", "ыра", "усал" в диахроническом аспекте.

Список научной литературыЛотря, Людмила Валентиновна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Лвоян Р.Г. Значение в языке : Философский анализ М.: Высшая школа, 1985.- 103 с.

2. Аналитическая философия : Избранные тексты / Сост., вступ. ст . и примеч. А.Ф. Грязнова; Пер. с англ. И.В. Борисовой и др. М. : Прогресс, 1993 .- 182 с.

3. Апресян В.Ю., Апресян Ю.Д. Метафора в семантическом представлении эмоций // Вопросы языкознания. 1993. - № 3.- С. 32-39.

4. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 367 с.

5. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка : Попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995.- № 1 .- С. 3841.

6. Апресян Ю.Д. Отечественная теоретическая семантика в конце XX столетия // Известия АН. Серия "Лит. и яз.". 1999. - Т. 58. - № 4. — С. 43-53.

7. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл: (Логико-семантические проблемы). М. : Наука, 1976. - 312 с.

8. Арутюнова Н.Д. Языковая метафора : (синтаксис и лексика) // Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1979. - С. 34-46.

9. Арутюнова Н.Д. Об объекте общей оценки // Вопросы языкознания. 1985. - № 3. - С. 12-19.

10. Арутюнова Н.Д. Образ : (опыт концептуального анализа) // Референция и проблемы текстообразования. М. : Наука, 1988. -С. 21-30.

11. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений / Оценка, событие, факт / .- М-. : Наука , 1988. 338 с.

12. Арутюнова Н.Д. "Полагать и "видеть" (к проблеме смешанных пропозициональных установок) // Логический анализ языка .

13. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989.-С. 7-30.

14. Арутюнова Н.Д. Истина: фон и коннотации // Логический анализ языка. Культурные концепты. -М.: Наука, 1991.-С. 21-30.

15. Арутюнова Н.Д. Истина и этика // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М. : Наука, 1995. - С. 732.

16. Арутюнова Н.Д. О стыде и стуже // Вопросы языкознания .- 1997.-№2.-С. 9-19.

17. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской культуры, 1999. - 346 с.

18. Арутюнова Н.Д. О стыде и совести // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000.- С. 54-79.

19. Асмолов • А.Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров М.- Воронеж: Ип-т практической психологии : МОДЭК, 1996 768 с.

20. Аспекты семантических исследований / А.А. Уфимцева, II.С. Кубрякова, Н.Д. Арутюнова и др. М.: Наука, 1980. - 356 с.

21. Астафьев Г1.В. Философия нации и единство мировоззрения. М.: Москва, 2000.-428 с.

22. Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу : В 3-х т. Т.2.- М.: Радикс, 1994. 638 с.

23. Ахметжанова З.К. Функционально-семантические поля русского и казахского языков : (Опыт сопоставительного исследования). — Алма-Ата: Паука КазССР, 1989. 106 с.

24. Бабенко Н.Г. Окказиональное в художественном тексте. Структурно-семантический анализ. Калининград: КГУ, 1997. -80 с.

25. Базылев В.Н. Традиции и инновации в исследовательской парадигме "язык и этнос" // Язык и этнос : Материалы Первой выездной академической школы для молодых лингвистовпреподавателей вузов РФ.- Казань: Школа, 2002. С. 3-19.

26. Балалыкнна Э.А. Представление о красоте в русском языковом сознании // Язык и этнос : Материалы Первой выездной академической школы для молодых лингвистов преподавателей вузов РФ.- Казань: Школа, 2002. - С. 24-35.

27. Балашова JI.B. Метафора в диахронии (на материале русского языка XI — XX вв.). Саратов : Изд.-во Саратовского уп-та, 1998. -213 с.

28. Бегматов Э. Этнокультурный аспект исследования лексической системы языка // Образование, язык, культура па рубеже XX-XXI вв.: Материалы международной научной конференции. Часть П.- Уфа : Восточный ун-т, 1998. С. 97-99.

29. Белик А.А. Культурология: Антропологические теории культур. -М.: Российский государственный гуманитарный ун-т, 1998. — 239 с.

30. Бенвеиист Э. Общая лингвистика / Пер. с фр.- М.: Прогресс, 1974. -447 с.

31. Бердяев II.А. Судьба России. М.: Советский писатель, 1990.346 с.

32. Бодуэн де Куртенэ И. А. Избранные труды по общему языкознанию: В 2-х т. Т.2. М. : Изд-во Академии паук СССР, 1963.-391 с.

33. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Концепт долга в поле долженствования // Логический анализ языка. Культурные концепты.- М.: Наука, 1991.-С. 14-21.

34. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Оценочные речевые акты извне и изнутри // Логический анализ языка. Язык речевых действий. — М.: Наука, 1994.-С. 49-59.

35. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (па материале русской грамматики). — М.: Языки русской культуры, 1997.-274 с.

36. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Перемещение в пространстве как3637,38,3940,41,42,43,44,45