автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Лингвокультурные типажи России и Франции XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурные типажи России и Франции XIX века"

На правах рукописи

ДМИТРИЕВА Ольга Александровна

ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЕ ТИПАЖИ РОССИИ И ФРАНЦИИ XIX в.

10 02 20 — сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Волгоград — 2007

003061864

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Волгоградский государственный педагогический университет»

Научный консультант — доктор филологических наук,

профессор Владимир Ильин Карасик

Официальные оппоненты доктор филологических наук,

профессор Василий Тихонович Клоков,

доктор филологических наук, профессор Федор Павлович Сергеев,

доктор филологических наук, профессор Геннадий Геннадьевич Слъшкин

Ведущая организация — Воронежский государственный

университет

Защита состоится 11 октября 2007 г в 10 час на заседании диссертационного совета Д 212 027 01 в Волгоградском государственном педагогическом университете по адресу 400131, г Волгоград, пр им В И Ленина, 27

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Волгоградского государственного педагогического университета

Автореферат разослан 2.0 августа 2007 г

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат филологических наук, доцент НН Остринская

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Данная работа выполнена в русле лингвокультурологии и посвящена изучению русского и французского национальных характеров, отраженных в языковом сознании Объектом исследования являются лингвокультурные типажи—обобщенные образы личностей, чье поведение и чьи ценностные ориентации существенным образом влияют на лингвокультуру в целом и являются показателями этнического и социального своеобразия общества Рассматриваются лингвокультурные типажи России и Франции XIX в («гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник»), в качестве предмета изучения выступают понятийные, образные и ценностные характеристики данных типажей, зафиксированные в языке

Актуальность темы исследования обусловлена следующим 1) лингвокультурология и лингвоперсонология являются активно развивающимися направлениями современного языкознания, вместе с тем не разработана синтезирующая концепция, позволяющая учесть достижения этих областей лингвистики, 2) обобщенные типы личностей в рамках определенной лингвокультуры и определенного исторического периода воплощают в себе важную информацию о реальности коммуникативных поведенческих норм, однако в науке о языке описание подобных личностей находится только на начальной стадии, 3) изучение и описание лингвокультурных типажей России и Франции XIX в важны для понимания культурных доминант поведения, свойственных русским и французам, учет этих доминант способствует оптимизации межкультурной коммуникации

В основу выполненной работы положена следующая гипотеза в ряду лингвокультурных концептов выделяются ментальные образования, содержанием которых являются обобщенные типы личностей — лингвокультурные типажи; изучение лингвокультурных типажей представляет собой выявление их понятийных, образных и ценностных характеристик, лингвокультурные типажи имеют разные социально-исторические корни и по-разному представлены в языковом сознании современников и носителей сегодняшней лингвокультуры России и Франции, в русской и французской лингвокультурах выделяются типажи «гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник», описание этих типажей позволяет лучше понять русский и французский национальные характеры

Цель настоящего исследования — охарактеризовать лингвокуль-турные типажи России и Франции XIX в («гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник») Для выполнения этой цели решаются следующие задачи

1) определить понятие «лингвокультурный типаж»,

2) охарактеризовать это понятие с позиций лингвокультурологии и лингвоперсонологии,

3) разработать модель описания лингвокультурных типажей;

4) описать лингвокультурные типажи России и Франции XIX в с учетом их понятийных, образных и ценностных характеристик,

5) установить специфику представления рассматриваемых типажей в языковом сознании современников и носителей сегодняшней лингвокультуры России и Франции

Научная новизна выполненной работы состоит в определении понятия «лингвокультурный типаж», разработке модели описания лингвокультурных типажей, установлении понятийных, образных и ценностных характеристик лингвокультурных типажей России и Франции XIX в , определении смысловой динамики лингвокультурных типажей России и Франции применительно к проанализированным обобщенным типам личностей

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в развитии понятийного аппарата лингвокультурологии и лингвоперсонологии, в разработке нового подхода к изучению национального характера с позиций лингвистики

Практическая ценность работы состоит в возможности применения полученных результатов в курсах языкознания, межкультурной коммуникации, в спецкурсах по лингвокультурологии и лингвокон-цептологии

В работе использовались следующие методы семантический анализ слов, называющих типажи, этимологический анализ, семантический анализ переносных, ассоциативных значений слов, воплощающих типаж, интерпретативный семантический анализ контекстов, в которых употребляются слова и словосочетания, обозначающие и выражающие концепты, интерпретативный культурологический анализ ассоциаций, связанных с определенным типажом; интепретативный анализ ценностно-маркированных высказываний (пословиц, афоризмов, цитат), характеризующих определенные типажи, анализ коротких сочинений, написанных информантами на тему, соответствующую

содержанию типажа, анализ ассоциативных реакций информантов на вербальные обозначения типажа

Материалом для данного исследования послужили художественные и публицистические тексты, данные толковых словарей и справочников французского и русского языков Учитывались также результаты опроса информантов В качестве единицы исследования рассматривался текстовый фрагмент, в котором был обозначен или выражен лингвокультурный типаж («гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник»)

Теоретическую базу исследования составили следующие положения, доказанные в научной литературе

• В языковом сознании и коммуникативном поведении людей отражаются как общечеловеческие, так и этноспецифические характеристики, которые могут быть объективно определены при помощи специальных методов лингвокультурологического анализа, лингво-культурологическое исследование по своей природе является сопоставительным (В фон Гумбольдт, Л Вайсгербер, Э Сепир, Б Уорф, А Вежбицкая,ВП Нерознак,ЮС Степанов, ЗД Попова, И А Стер-нин,АД Шмелев)

• Основной единицей лингвокультурологического моделирования нацис 'ального менталитета является культурный концепт — многомерное образование, которое может находить языковое выражение (С Г Воркачев, Е В Бабаева, В И Карасик, В Т Клоков, Н А Кра-савский, М В Пименова, Г Г Слышкин)

• Человек в языке — языковая личность — проявляется как в системе культурных концептов, так и в коммуникативном поведении, определенные характеристики которого имеют диагностическую значимость для установления специфики национального характера (В Г Верещагин, Е М Костомаров, В Г Зусман, В И Жельвис, Ю Н Караулов, В Б Кашкин, В В Красных, Л П Крысин, Т В Ларина, О А. Леонтович, А В Олянич, С Г Тер-Минасова, Н Л Шамне)

На защиту выносятся следующие положения:

1 Лингвокультурный типаж является особым типом лингвокуль-турных концептов, важнейшие характеристики которого состоят в типизируемости определенной личности, значимости этой личности для лингвокультуры, возможности ее как фактического, так и фик-ционального существования, ее упрощенной и карикатурной репрезентации

2 Регуляторы коммуникативного поведения распадаются на жесткие, мягкие и нулевые прескриптивы, первые выражаются в запретах на определенное поведение либо в требованиях вести себя только определенным образом, вторые — в предпочтительном выборе той или иной модели поведения; третьи — в значимом отсутствии социальных предписаний в одной из сравниваемых культур и праве на выбор того или иного поведения. Жесткие прескриптивы носят обычно моральный характер, мягкие — моральный и утилитарный, нулевые прескриптивы касаются утилитарных ценностей Различия между русским и французским коммуникативным поведением прослеживаются большей частью в мягких и, нулевых прескриптивах

3 Лингвокультурный типаж имеет следующую структуру 1) характеристика социально-исторических условий, в рамках которых выделяется определенный типаж, 2) перцептивно-образное представление о типаже, включающее его внешность, возраст, пол, социальное происхождение, среду обитания, речевые особенности, манеры поведения, виды деятельности и досуга, 3) понятийные характеристики, построенные на дефинициях, описаниях, толкованиях; 4) ценностные признаки—оценочные высказывания, характеризующие как приоритеты данного типажа, так и его оценку со стороны его современников и носителей сегодняшней лингвокультуры

4. Основными критериями для выделения лингвокультурных типажей являются следующие признаки, социальный класс, территориальный признак, событийный признак, этнокультурная уникальность, трансформируемость. На основании этих критериев в ряду лингвокультурных типажей России и Франции XIX в выделяются «гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник», представляющие собой обобщенные типы личностей, принадлежащих разным социальным классам и воплощающих разные культурные архетипы. Для русской лингвокультуры приоритетным является образ героя, воплощенный в типажах, имеющих отношение к защите Отечества, для французской лингвокультуры—образ обычного человека, воплощенный в типажах, проявляющихся в повседневной жизни общества

5 Представители доминирующего социального класса более детально представлены в ряду лингвокультурных типажей по сравнению с представителями других классов общества. В России XIX в. дифференцируются представители дворянства, во Франции — представители буржуазии Детализация типажей отражает общую зако-

номерность неоднородной семантической плотности концептов с учетом позиции доминирующей группы общества

6 Лингвокультурные типажи могут иметь фиксированные и размытые возрастные характеристики Наиболее типичным возрастом для обобщенной личности является период 30—40 лет — характерный возраст проявления основных качеств человека Для типажей, сориентированных на героический архетип, возрастные границы смещаются в сторону молодости; для типажей, сориентированных на обыденный архетип, — в сторону зрелости

7 Тендерные характеристики лингвокультурных типажей могут быть маскулинными, феминными и нейтральными, с одной стороны, и прямыми и ассоциативными — с другой. К числу прямых маскулинных типажей относятся в русской лингвокультуре «гусар», «казак», «декабрист» и «светский москвич», во французской лингвокультуре — «буржуа» и «светский парижанин» Прямой феминный типаж представлен во французской лингвокультуре («гризетка»), ассоциативные феминные типажи представлены в русской лингвокультуре («жена декабриста» и «казачка»), во французской лингвокультуре — «жена буржуа» Для типажа «французский модник» тендерный признак нейтрален

8 Лингвокультурные типажи, сориентированные на героический архетип, получают положительную оценку в обществе, даже если им свойственно нарушать некоторые социальные нормы, в то время как типажи, сориентированные на повседневное поведение, получают амбивалентную оценку (с позиций своей социальной группы они оцениваются по моральным и утилитарным критериям, с позиций других социальных групп — по моральным и эстетическим критериям)

9 Русские лингвокультурные типажи выражают качества, составляющие ценностную основу русского национального характера удаль, силу, готовность к самопожертвованию, гостеприимство и др, французские лингвокультурные типажи выражают соответствующие доминанты французского национального характера рациональность, оптимизм, галантность, умение жить и др

10 В сознании современных носителей русской и французской лингвокультур осмысление лингвокультурных типажей XIX в характеризуется размыванием и обеднением понятийных и образных характеристик и гипертрофией одного из оценочных признаков, т е превращением типажа в имидж

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования докладывались на научных конференциях меж-

дународных — «Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии» (Волгоград, 1999 г.), «Единство системного и функционального анализа языковых единиц» (Белгород, 1999 г), «Проблемы обучения иностранных граждан на современном этапе лингвистические и методические» (Волгоград, 2000 г), «Аксиологическая лингвистика проблемы и перспективы» (Волгоград, 2004 г), «Язык Культура Коммуникация» (Волгоград, 2006 г), «Языковая картина мира- лингвистический и культурологический аспекты» (Бийск, 2006 г ), всероссийских— «Этнос Культура Перевод» (Пятигорск, 1996 г ), региональных — «Развитие личности в образовательных системах ЮжноРоссийского региона» (Ростов-на-Дону, 2004,2005 гг , Сочи, 2003 г ), межвузовских и вузовских — «Языковая личность и семантика» (Волгоград, 1994 г), «Языковая личность: актуальные проблемы лингвистики» (Волгоград, 1996 г), «Языковая личность- проблемы обозначения и понимания» (Волгоград, 1997 г.), «Языковая личность: жанровая речевая деятельность» (Волгоград, 1998 г), «Языковая личность система, нормы, стиль» (Волгоград, 1998 г), на научных конференциях профессорско-преподавательского состава Волгоградского государственного педагогического университета (1998—2007 гг), на заседаниях научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика» в Волгоградском государственном педагогическом университете (2000—2007). По материалам исследования опубликовано 37 работ общим объемом 32,2 п л

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и списка словарей

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой главе «Лингвокультурный типаж как предмет лингвистического изучения» предлагается краткий обзор этапов развития лингвокультурологии как отдельной научной парадигмы, проводится сравнение с ближайшими лингвистическими дисциплинами, а также приводятся базовые характеристики лингвокультурного типажа как концепта и языковой личности, детерминируются регуляторы коммуникативного поведения Изучение личности в лингвокультурологии учитывает достижения персонологии в области психологии, социологии и лингвистики С позиций психологии личность моделируется как динамическое образование, особое внимание уделяется ее нейрофизиологическим и девиантным характеристикам, с позиций

социологии личность определяется как представитель социальной группы, акцентируются социально значимые признаки микрогрупповой и макрогрупповой идентичности личности, с позиций лингвистики личность рассматривается как индивидуальный либо типовой носитель коммуникативных норм и речевых проявлений лингвокуль-туры, на первый план выступает речевой портрет человека, с позиций лингвокультурологии личность представляет собой лингвокуль-турный типаж — обобщенный образ личностей, чье поведение и чьи ценностные ориентации существенным образом влияют на лингво-культуру в целом и являются показателями этнического и социального своеобразия общества

Лингвокультурный типаж является разновидностью концептов в том плане, что представляет собой квант переживаемого знания о типичном представителе общества Культурологические и лингво-страноведческие исследования русской и французской языковых картин мира показывают, что смысловая этнокультурная специфика прослеживается в концептах, поведенческих стереотипах и реалиях Расширительно трактуя когнитивно-аксиологическую модель концепта, включающую понятийный, образный и ценностный компоненты, мы предлагаем описывать концепты, поведенческие стереотипы и реалии в трех аспектах 1) определение дефиниционных признаков объекта, 2) описание проявления объекта через его прямые и опосредованные перцептивные характеристики, 3) объяснение значимости объекта для соответствующей культуры

Понятие «лингвокультурный типаж» пересекается с понятиями «языковая личность», «модельная личность», «роль», «стереотип», «амплуа», «персонаж», «имидж» и «речевой портрет»

Языковая личность, рассмотренная в аспекте типизированного лингвокультурного своеобразия коммуникативного поведения, становится лингвокультурным типажом Иными словами, понятие языковой личности является более широким, а изучение лингвокультурного типажа — один из подходов в изучении языковой личности В первую очередь, выделение типов строится на оценке степени их влияния на поведение представителей соответствующей культуры. При этом можно выделить этнокультурный тип в целом, получающий оценочную квалификацию со стороны представителей других линг-вокультур, и тот или иной социокультурный тип в рамках соответствующей лингвокультуры, например, «буржуа» Эти социокультурные типы рассматриваются как модельные личности, которым под-

ражают либо которым противопоставлены представители той же самой культуры Главная характеристика модельной личности — установление ценностных ориентиров поведения Иначе говоря, модельная личность представляет собой культурогенный фактор развития общества Но общество в целом состоит, разумеется, не только из модельных личностей. Языковая личйость — это сложное образование, изменяющееся единство, в котором сосуществуют различные социально-ситуативные роли, модусы поведения, уровни коммуникативной компетенции, кроме того, сугубо индивидуальные, идиосинкратические особенности Ликгвокультурный типаж представляет собой определенную модельную личность с набором уникальных характеристик, свойственных данной культуре, т е это символ культуры внутри культуры, и, возможно, для представителей других национально-культурных сообществ. Но, в отличие от модельной личности, которая выступает как эталон поведения и пример для подражания, лингвокультурный типаж подобным примером не является (ср , например, модельную личность «учитель» и лингвокультурный типаж «бомж») Кроме того, в коммуникативном массовом сознании типаж может иметь положительную и отрицательную характеристики. С изменениями ценностных ориентиров в социуме модельная личность может переоцениваться в глазах общества, переходить в разряд лингвокультурных типажей Это связано с идеологичностью типажа, например, модельная личность «комсомолка» на протяжении всего периода советской идеологии имеет совершенно четкую перцептивно-образную, понятийную и ценностную характеристики «Комсомолка, активистка, красавица» со сменой идеологии теряет статус модельной личности и сейчас для носителей русской культуры представляется, скорее, как типаж с определенными позитивными и негативными характеристиками

В качестве сновных критериев для выделения лингвокультурных типажей мы предлагаем рассматривать следующие признаки, значимые для характеристики личностей I) социальный класс (принадлежность гипажа к господствующей либо негосподствующей группе общества, например, «дворянин» и «крестьянин»), 2) территориальный признак (местность, в которой проживает типаж — «москвич», «парижанин», «гасконец» и др.), 3) событийный признак (событие, на основании которого выделяется типаж (например, «декабрист», «блокадник», «якобинец»), 4) этнокультурная уникальность (эндемичность типажа, его принадлежность только к одной культуре — «гризетка»,

«мушкетер», «казак»), 5) трансформируемость (привязанность типажа только к конкретному историческому периоду либо его переосмысленная модификация в последующие периоды — ср «декабрист» и «гусар») Эти признаки взаимодополнительны

Анализируя соотношение понятий «лингвокультурный типаж» и «имидж», мы констатируем, что имидж представляет собой обобщенный портрет личности, своеобразный ореол, создаваемый вокруг личности с целью ее популяризации в массовом сознании и оказания эмоционально-психологического воздействия, тогда как лингвокультурный типаж — обобщенный портрет языковой личности, характеризующейся значимостью в культуре и ценностными приоритетами Лингвокультурный типаж имеет определенные точки пересечения с имиджем, отличаясь от последнего многомерностью и большей объективностью. Если имидж формируется сознательно, являясь инструментом для обработки общественного мнения, то типаж возникает стихийно в результате развития общества В редуцированном варианте типаж способен превратиться в имидж Совокупность типажей является слепком культуры, совокупность имиджей представляет собой некий инструментарий для воздействия на адресата, и хотя этот инструментарий неизбежно содержит определенные характеристики культуры, такие характеристики подчеркнуто объективны

Термин «амплуа» характеризуется устойчивостью свойств, т е подразумеваются типовые театральные роли, соответствующие возрасту, внешности и стилю игры актера- трагик, комик, герой-любовник, субретка, инженю, простак В массовом понимании речь идет о более широком смысле слова «амплуа» Амплуа передает обобщенный тип с суммой определенных свойств, например, представителя какой-то профессии «У актера Александра Домогарова новое амплуа — телеведущий ток-шоу», т е амплуа актера сменяется на амплуа ведущего ток-шоу, меняется шаблон поведения, свойственный этим профессиям

Критерий, по которому мы можем сблизить «лингвокультурный типаж» и «роль», — это коммуникативное поведение Другими словами, в социологическом плане каждому лингвокультурному типажу присуще выполнение или воплощение определенной роли, роль — это поведение, определяемое названием, социальным статусом, выполняемой функцией в системе социальных отношений, ожиданиями окружающих (поведение буржуа, светского человека и т д ) Ролевое поведение строится по образу и имеет границы, исполнитель роли наде-

лен определенной свободой действий Так, можно говорить о роли учителя, родителя, но нельзя — о роли человека вообще или зевающего человека, т к слишком общие характеристики или единственный признак не позволяют составить роль.

Важнейшие смысловые дистинкции понятия «лингвокультурный типаж» состоят в типизируемости определенной языковой личности, значимости ее для культуры, наличии ценностной составляющей в концепте, фиксирующем такую языковую личность, возможности ее как фактического, так и фикционального существования, ее конкретизации в реальном индивидууме либо персонаже художественного произведения, ее упрощенной и карикатурной репрезентации, возможности ее описания с помощью специальных приемов социолингвистического и лингвокультурологического анализа

Стереотип как готовая схема восприятия — относительно устойчивый и упрощенный образ социального объекта (группы, человека, события, явления и т. п ), складывающийся в условиях дефицита информации как результат обобщения личного опыта индивида и нередко предвзятых представлений, принятых в обществе

Лингвокультурные типажи характеризуются следующими признаками узнаваемость и ассоциативность, рекуррентность, хрестоматий-ность, знаковость (символичность), яркость, типичность, прецедент-ность

Форма реализации в дискурсе лингвокультурного типажа может быть представлена в виде прецедентного имени, например, поручик Ржевский ассоциируется с гусаром и соответствующим коммуникативным поведением, Мими Пансон — с гризеткой Будут ли узнаваемы прецедентные имена типажа в другой культуре, зависит от степени встроенное™ типажа в когнитивную базу чужой культуры Не все типажи характеризуются прецедентными именами, кроме того, имя может терять или сохранять потенциал прецедентное™ при трансляции в чужую культуру

Прецедентное имя типажа является его символом Д'Артаньян всегда будет именем-символом мушкетера-гасконца с эталонным набором определенных качеств храбрый, авантюрный, любвеобильный, честный мушкетер с четко выводимой ценностной шкалой приоритетов преданность королю (королеве, любимой женщине, друзьям), щепетильность и т д

Говоря о феномене прецедентное™, следует сказать о прецедентной ситуации (эталонной, идеальной, с определенными коннотация-

ми) как о важном аспекте в описании лингвокультурного типажа Типаж может характеризоваться одной или несколькими прецедентными ситуациями Кроме того, сама прецедентная ситуация способна обозначить лингвокультурный типаж без упоминания его имени, к примеру, фраза «Витийством резким знамениты, / Сбирались члены сей семьи» (А Пушкин) является прецедентной ситуацией для типажа «декабрист», не называя его, а указывая на такие релевантные признаки данного типажа, как фразерство (витийство резкое), собрание, сплоченность (сей семьи)

В работе предложена исследовательская модель описания лингвокультурного типажа, отражающая его структуру и включающая следующие компоненты 1) паспорт лингвокультурного типажа (внешний образ, одежда, возраст, тендерный признак, происхождение, место жительства и характер жилища, сфера деятельности, досуг, семейное положение, окружение, речевые особенности), 2) социокультурная справка, 3) дефиниционные характеристики, 4) ценностные характеристики

Существует определенная динамика представлений о типаже у его современников и представителей нашего времени. Современники обращают внимание на все характеристики типажа, в то время как для представителей нашего времени на первый план выходят его ценностные характеристики Методика описания типажа глазами его современников включает, прежде всего, анализ текстов художественной литературы и эпистолярного наследства, а для понимания специфики осмысления типажа в сознании представителей нашего времени релевантными являются социологические методы исследования (анкетирование и интервьюирование информантов)

Коммуникативное поведение представляет собой сложно организованное взаимодействие носителей той или иной культуры, направленное на взаимовлияние и информирование друг друга В рамках коммуникативного поведения разграничиваются осознаваемые (контролируемые) и неосознаваемые (неконтролируемые) поведенческие образцы (паттерны). Они имеют сложную структуру и подсознательно копируются людьми под влиянием общих механизмов социальной адаптации, которые вырабатываются в ходе исторического развития общества и символически закрепляются в виде системы ценностей Характерной стороной лингвокультурного типажа является направляющий потенциал в коммуникативном поведении представителей общества Данный признак разворачивается в сознательном

выборе коммуникативных стратегий представителями лингвокульту-ры, ценностно обусловленном аксиологической шкалой, характерной для определенного типажа

Коммуникативное поведение обусловлено определенными нормами (регуляторами), имеющими различный характер Эти регуляторы можно условно разбить на три класса 1) жесткие социальные пре-скриптивы, запрещающие либо предписывающие те или иные поступки членов общества в рамках социальных классов и поведенческих стереотипов, свойственных людям определенного класса, возраста и пола, например абсолютная необходимость для дворян вести себя в соответствии с правилами дуэльного кодекса, 2) мягкие социальные прескриптивы, рекомендующие определенные поступки членов общества для оптимизации общения и соблюдения баланса общественных и индивидуальных интересов, например посещение балов и салонов для представителей светского общества, 3) нулевые социальные прескриптивы, оставляющие индивидуумам право на выбор того или иного типа утилитарно маркированного поведения, например виды досуга у казаков Жесткие социальные прескриптивы закреплены в кодексах, архетипах, моральных нормах, суевериях и других регуляторах коммуникативного поведения Мягкие социальные прескриптивы соответствуют правилам здравого смысла. Нулевые прескриптивы устанавливаются как значимое отсутствие жестких и мягких прескриптивов в той или иной культуре по сравнению с другими культурами

Сравнительные описания русской и французской лингвокультур свидетельствуют о том, что жесткие прескриптивы в данных культурах совпадают, в то время как мягкие и нулевые обнаруживают незначительное расхождение Такое положение дел объясняется циви-лизационной общностью русской и французской ментальностей

Во второй главе «Лингвокультурные типажи России XIX века» рассматриваются лингвокультурные типажи России XIX в («гусар», «казак», «декабрист» и «светский москвич»), представляющие собой узнаваемые обобщенные образы представителей определенных социальных групп, чье поведение было обусловлено общими этнокультурными доминантами и оказало существенное влияние на формирование коллективного мировосприятия в России

Внешние характеристики рассматриваемых типажей свидетельствуют о том, что в качестве образца для поведения в России XIX в фигурирует мужчина в расцвете лет Это свидетельствует о четком

маскулинном архетипическом укладе русского социума в рассматриваемый период

В коллективном сознании неравномерно представлены представители разных социальных групп общества, прежде всего дворянства и простого народа Дворяне показаны более детально и вариативно Это объясняется тем, что правящий класс в России был более образован и более склонен к разнообразным формам рефлексии своей идентичности Отсюда вытекает социолингвистическая тенденция относительно большей детализации тех типажей, которые относятся к представителям господствующего социального класса, по сравнению с остальными типажами общества. Такое положение дел соответствует общесемантическому принципу номинативной плотности тех сфер действительности, которые более актуальны для социума

Обращает на себя внимание тот факт, что для русского социума в целом культурогенными являются характеристики поведения людей, чье основное занятие — вести войну или готовиться к войне И гусары, и декабристы, и казаки по своей основной функции принадлежали к воинам Этот факт отражает специфику русской истории — необходимость вести войны на протяжении всего существования страны Соответственно к числу приоритетных ценностей в поведении людей, отраженных в характеристиках лингвокультурных типажей, относится готовность совершить подвиг для защиты Отечества В архетипическом выражении гусар и казак представляют собой воплощение героя, защищающего свой народ

В коллективном сознании русских выделяется типаж «декабрист» как особый образ представителя дворян—революционер, сделавший попытку восстать против самодержавия Этот образ выделяется на основе исторического события — восстания декабристов (1825 г) Проанализированный материал показывает, что типаж «декабрист» является концентрированным выражением идеального поведения человека в русской лингвокультуре он готов пожертвовать собой ради светлой идеи, отвергает компромиссы и обречен на поражение из-за присущего ему романтизма Идея мученичества очень высоко ценится в русском сознании, в значительной мере сопрягаясь с христианской этикой почитания мучеников В России, как известно, не приветствуется компромисс в его различных проявлениях Антипрагматичность декабристов является идеалом для многих носителей современной русской лингвокулмуры Закономерно выглядит и сопутствующий типажу «декабрист» типаж его жены — молодой знатной жен-

щины, пожертвовавшей всем ради того, чтобы быть рядом с любимым человеком в трудное время

Принципиально иное место в системе лингвокультурных типажей занимает знатный москвич, богатый барин, ведущий светскую жизнь Этот типаж иллюстрирует представления об обиходной жизни русского общества в XIX в Сфера обиходной жизни оценивается с моральных и утилитарных позиций по-разному В произведениях классической русской художественной литературы акцентируется критическое отношение к знати, ведущей часто паразитическое существование Доминирующим признаком данного типажа является праздность Праздность сопрягается со многими пороками Вместе с тем отмечаются свойственные светским москвичам гостеприимство и хлебосольство На первое место в описании светского москвича выходит не род его занятий (обычно это служба в том или ином учреждении), а проведение досуга

Таким образом, в ряду ключевых типажей русской культуры XIX в выделяются архетипические фигуры героя, мученика и обычного человека Герой и мученик оцениваются по канонам высокого поведения, обычный человек получает амбивалентную оценку

Приведем подробное рассмотрение лингвокультурного типажа «гусар», следуя предложенной нами схеме (аналогично в диссертации представлены все вышеназванные лингвокультурные типажи) I Паспорт лингвокультурного типажа «гусар» 1 Внешний облик В русском коллективном сознании типаж «гусар» имеет следующее содержание красивый мужчина в военной форме, с усами, с саблей, пьющий шампанское, отважно скачет на коне, рвется в бой, играет в карты, танцует на балах, красиво произносит тост, скандализирует дам, пошляк

Релевантным признаком внешности данного лингвокультурного типажа являются красота и щеголеватость « на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо них» (Л Толстой) Таким образом, обобщенный портрет гусара выглядит следующим образом это военнослужащий (легкая конная кавалерия), в живописном мундире, на коне, вооруженный саблей, всегда и везде смелый отважно сражается на войне, смело завоевывает сердца дам в мирное время, большой любитель различных увеселений, азартен, ярко проживает жизнь

Одним из социальных символов лингвокультурного типажа «гусар» являются усы Усы обязательно упоминались в описании данно-

го типажа « И, закрутив гусарский ус » (Ф Глинка), «. А грозный ус крутишь . »,« И завитки своих усов »(А Пушкин),« Крутя лениво ус задорный »(М Лермонтов)

Ярко выражены критерий возраста, ориентация на героический архетип Априори гусар должен быть молодым Данная ассоциация вызвана тем фактом, что служба в армии приходилась на молодой возраст, кроме того, специфика коммуникативного поведения, активные жизненные позиции свойственны скорее молодым, нежели пожилым Участие в военных сражениях в определенной степени определяло степень долгожительства гусара, например, высказывание генерала Лассаля «Гусар, который не убит в 30 лет, — не гусар»

2 Гендерная принадлежность В данном случае «гусар» ■— муску-линный типаж Женщина-гусар Дурова является уникальным случаем, скорее, подчеркивающим мускулинность типажа «гусар» В массовом сознании гендерная принадлежность гусар обыгрывается в фильме «Гусарская баллада», когда героиня фильма была вынуждена переодеваться и скрывать свой пол для достижения своей цели — стать гусаром

3 Происхождение Гусарские полки в подавляющем большинстве состояли из русских солдат и офицеров, т е, низшие чины отводились для простолюдинов, высшие—высшему сословию В настоящее время в массовом коллективном сознании понятие «гусар» фактически слилось с понятием «поручик» На самом деле, в царской русской армии существовали следующие чины в кавалерии прапорщик, корнет, поручик, штабс-ротмистр, ротмистр, подполковник, полковник, генерал-майор, генерал-лейтенант, генерал-от-кавалерии, однако стереотипное представление о гусаре связано сугубо с поручиком, если упоминается корнет, то в персонифицированном варианте — корнет Оболенский

4 Место жительства Высшие чины расквартированы, низшие проживали в казарме

5 Сфера деятельности Гусары — воины, следовательно, основная деятельность гусар — сражения, смотры, т е. все виды строевой и военной службы. В целом жизнь гусар рассматривается с точки зрения оппозиции «война и мир»

6 Досуг Сочетание характерных действий гусар в оба периода можно проиллюстрировать цитатой Д.Давыдова «Днем — рубиться молодцами, / Вечерком — горилку пить» Разумеется, «днем» — значит, во время сражения, военных действий, «вечерком» — в период

отдыха, свободный от военной службы, в том числе и отпускной Известно, что во время короткого отдыха гусары, подлечив раны, заводили молниеносные романы с местными женщинами или распоряжались трофеями (Эпизоды истории французских гусар www) Кратковременность и насыщенность событиями отдыха гусар были характерными чертами данного типажа «Сюда гусары отпускные / Спешат явиться, прогреметь, / Блеснуть, пленить и улететь» (А Пушкин)

7 Семейное положение Гусар, по стереотипному представлению, должен быть холост, свободен, что позволяет безнаказанно флиртовать с дамами, заводить романы Образ гусара как опасного дамского сердцееда описан современниками Ф Ф Вигель писал «Не будучи с ним знаком, много раз встречал я в петербургских гостиных этого красавца, молодца, опасного для мужей, страшного для неприятелей, обвешанного крестами, добытыми в сражении с французами Я знал, что сей известный гусарский полковник, наездник, долго владевший женскими сердцами, наконец, сам страстно влюбился в одну княжну Гагарину, женился на ней и сделался мирным жителем Москвы » (Лотман 1994 328) Этот фрагмент раскрывает некоторые характерные черты внешнего облика гусара красивый, молодой, а также моральный портрет любвеобильный сердцеед, храбрец, отважный воин Итог жизни описываемого персонажа — «женился и сделался мирным жителем Москвы» — свидетельствует о трансформации типажа «гусар» и потере им типажных характеристик, т к именно активная жизнь, полная страстей и характерная для гусара, прекратилась с момента создания семьи Следовательно, скучающий, мирный семьянин — это не гусар

8 Окружение Поскольку гусар — воин, то его окружение определяется его служебными обязанностями Для гусар полк олицетворял всю его семью, родню, близких, друзей «Полк — твоя родная семья», «Честь полка — твоя честь»

9 Коммуникативное поведение лингвокультурного типажа «гусар» отрефлектировано в русском языке глаголом «гусарить (несов непе-рех разг.) — Вести себя, как гусар, проявляя молодечество, удаль, безудержную смелость» (Толково-словообразовательный словарь www) Для данного типажа нетипично следование этикетным нормам, соблюдение светских манер не является ценностной характеристикой рассматриваемого лингвокультурного типажа Настоящий гусар всегда компрометирует дам — таково стереотипное представление о гу-

cape Проиллюстрируем примером «Предводительша, испытывая некоторый внутренний трепет, чтобы гусар этот не сделал с ней при всех какого-нибудь скандала, гордо и презрительно отворотясь, сказала "Очень рада-с' Надеюсь, будете танцевать"?" — и недоверчиво взглянула на него с выражением, говорившим "Уж ежели ты женщину обидишь, то ты совершенный подлец после этого" Граф, однако, скоро победил это предубеждение своею любезностью, внимательностью и прекрасной веселой наружностью, так что через 5 минут выражение лица предводительши уже говорило всем окружающим "Я знаю, как вести этих господ он сейчас понял, с кем говорит, вот и будет со мной весь вечер любезничать" . Граф позвал вдовушку танцевать вальс, который заиграли в это время музыканты, и уже окончательно своим искусством танцевать победил общее предубеждение» (JT Толстой) Пример иллюстрирует стереотипное отношение, своего рода ожидание скандального поведения гусара «СКАНДА'Л, а, м [от греч skandalon — препятствие, соблазн] 1. Событие, происшествие, позорящее участников и ставящее их в неловкое положение Вокруг этого дела разыгрался с С в семье Политический с С в благородном семействе (шутл поговорка) || Безобразие, нечто недопустимое, невозможное (разг фам.). Истратил все деньги — прямо с 1 Какой с, я забыл написать письмо> 2. Дебош, происшествие, нарушающее порядок руганью, дракой Нарваться на с Устроить с » (Тожо-вый словарь русского языка Ушакова www) Гусар выступает в роли скандалиста, того, кто постоянно устраивает скандалы, склонен к ссорам То есть скандал и отсутствие страха быть опозоренным, т е пренебрежение к ценностным нормам света — одна из характерных форм коммуникативного поведения гусар.

Специфика коммуникативного поведения типажа «гусар» определялась модным для XIX в понятием «буйство» У гусар буйство выражалось в разных поступках, например наступить на ногу человеку, лично неприятному, и не извиниться; говорить дерзости в глаза начальству, хлопать или шикать в театре наперекор общему мнению Склонность гусар к буйству и кутежам привела к тому, что понятия «кутеж» и «гусарство» стали очень близки «Все эти кутежи, и гусарство» (JI. Толстой)

Буйство определяло безрассудное поведение гусар, приведем в качестве примера следующую цитату «Мигунову кто увез? — он Саблина он убил, Матнева он из окошка за ноги спустил, князя Нестерова он обыграл на триста тысяч Ведь это какая отчаянная баш-

ка, надо знать' Картежник, дуэлист, соблазнитель, но гусар — душа, уж истинно душа Ведь только на нас слава, а коли бы понимал кто-нибудь, что такое значит гусар истинный» (JI Толстой) Подробно описывается буйное поведение — убийство, драки, игра в карты на деньги, участие в дуэлях, соблазнение дам, т е. все перечисленные признаки определяют настоящего, истинного гусара

Отношения в рамках армейской службы характеризовались чинопочитанием и дисциплиной, например « В самое время разгула пирующих, когда обыкновенно происходят объяснения в любви и целования, начальник, по капризу, надуется и примет грозный вид все встают, пьяный начальник делает выговор пьяному подчиненному, иногда отправляет на гауптвахту, подчиненный с кротостию агнца повинуется, не смея возразить ни одного слова, говорит "виноват " и отправляется на гауптвахту Скоро после этого начальник смягчается, просит всех садиться и повторяется невинное занятие» (Бегунова www)

В отношении к женщине демонстрировалось непостоянство в сердечной привязанности- «Однако ж страсть моя, как прилично благородному гусару, выкипела в неделю» (А Бестужев-Марлинский)

Для выделения перцептивно-образных характеристик лингвокуль-турного типажа «гусар» обратимся к данным, раскрывающим соче-таемостные характеристики слов, обозначающих данный типаж Проанализировав сплошную выборку, определим следующие признаки концепта «гусар»-

• это личность с реальными свойствами «гусарского» характера, зафиксированными в коллективном сознании—настоящий гусар, вот что значит гусар, чистое гусарство,

• гусарское поведение имеет строгие границы, выход из которых лишает права именоваться гусаром, компрометирует — какой же ты гусар после этого,

• вести себя, опираясь на ценностные доминанты гусара, — гусарить,

• нормы гусарского поведения оцениваются негативно — безумные (безумное гусарство), гусарство и бравада, гусарство и мальчишеская дурь, глупое гусарство, бессмысленное гусарство,

• позитивно-благородные (благородное гусарство),

• гусарская манера коммуникативного поведения может проявляться в различных сферах общения — профессиональное гусарство, политическое гусарство, подчеркнутое гусарство по отношению к женщинам

Говоря о прецедентном имени типажа «гусар», отметим несколько возможных вариантов Традиционно гусаром-легендой в массовом сознании является Денис Давыдов, однако, обратившись к историческим источникам, мы обнаружили, что данное мнение ошибочно, т к первой гусаром-легендой была Надежда Дурова, получившая воспитание в окружении гусар и принявшая ценностную доминанту поведения гусара, в связи с чем связала свою жизнь с кавалерией и войной В то же время именно Денис Давыдов идентифицировал себя как гусара Мы полагаем, что именно Давыдов является прообразом лингвокультурного типажа с характерными признаками романтик, буян, храбрец (Кипнис www) С течением времени Денис Давыдов стал прецедентным именем гусара Однако в XIX в гусаром-символом был Яков Кульнев, о котором говорили «Был лев на поле боя, ягненок, когда пела труба отбой» С другой стороны, существовала реальная историческая личность — Бурцов, воспетый и Пушкиным, и Вяземским, и самим Давыдовым

Характерно, что сегодня мы воспринимаем лингвокультурный типаж «гусар» как обобщенный образ либо поручика Ржевского, либо Дениса Давыдова Однако 100% информантов в качестве первой реакции на стимул «гусар» называли Ржевского. Стимул «Денис Давыдов» давал ассоциации «поэт», а затем «гусар» Стимул «Кульнев» не ассоциируется у наших современников с гусаром вообще

В XIX в существовал образ легендарного гусара в ореоле героических кутежей — Бурцов, литературный герой, храбрец, символ бесшабашной гусарской вольницы, о котором писали и Д. Давыдов, и Пушкин, и Вяземский Итак, прецедентное имя лингвокультурного типаж «гусар» в XIX в — Бурцов, а в XXI — Ржевский (в массовом сознании поручик Ржевский ассоциируется всегда с компанией гусар), а Денис Давыдов является прецедентным именем на протяжении двух столетий

Ключевыми концептами лингвокультурного типажа «гусар» являются «риск» и «честь» Мы раскрываем данный концепт через прецедентную ситуацию «дуэль» в разделе «Ценностная характеристика лингвокультурного типажа "гусар"»

Типичное гусарское поведение, построенное на ценностных приоритетах данного типажа, сравнивается с другими типичными поведенческими реакциями, например гусарство и суперменство, гусарство и донкихотство

Лингвокультурный типаж «гусар» представляется в таких прецедентных ситуациях, как гусар лихо скачет на коне и убивает шашкой

наповал неприятеля, гусар играет в карты, гусар употребляет алкоголь, гусар танцует на балу

Понятийная составляющая лингвокультурного типажа «гусар» взята из «Толкового словаря живого великорусского словаря» В Даля «ГУСАР м. (от клика hussa, ура7) легкоконный воин, в венгерской одежде, иногда служитель у вельмож, в такой же одежде; как и казаками называют служителей, по-казачьи одетых. Гусарик, гусар-чик, гусаренок или гусарченок, гусарчонок умалит , гусаришка укор , гусарища увел || Пустить кому в нос гусара, щекотать сонного в носу свернутой бумажкой или травкой. *От этого гусара долго чихаться будет || Проволока со щеткою, для прочистки чубуков j| В биллиардной игре случайно сделанный шар, упавший в лузу зря Гусары не в счет Гусаром игры не заканчивать Гусаров, ему принадлжщ., гусарский, им свойственный или из гусаров составленный Гусарить, мо-лодцевать из похвальбы, франтить молодечеством. Полно гусарить-то тебе11| Заглядывать кому в карты Гусаристый, кто гусарит, молодцу ет хватскими приемами» (Даль 1994 Т 1 1012)

Существует другой взгляд на этимологию слова «гусар» — от венгерского названия подати «хус ар» хус — 20, ар — деньги Это деньги, выделявшиеся на каждого 20-го из списков дворян, которые должны были нести службу в армии (Кипнис www)

В массовом сознании лингвокультурный типаж «гусар» принадлежит к высшему сословию, следовательно, ценностные предпочтения укладываются в ценностные шкалы дворянина и военного

Ключевым концептом, который проявляется в разных ситуациях, в том числе и в ситуации дуэли, для них была «честь». Известно, что никаких дуэльных кодексов в России, в отличие от Франции, не существовало Однако изучение военно-судебных дел, проведенное исследователями, позволило отметить некоторые закономерности в проведении поединков Так, большая часть дуэлянтов служила в кавалерии, а не в пехоте, следовательно, многие дуэлянты были гусарами Наиболее распространенным оружием в поединках конца XVIII и начала XIX в были шпага и сабля, но потом их место прочно занял пистолет Условия поединков, как правило, отличались чрезмерной жестокостью при стрельбе из пистолетов — дистанция 15—10 шагов, иногда даже 8—6, договоренность стрелять «до повалу», отсутствие врачей на месте схватки Дуэли почти прекращались во время военных действий и походов, но учащались в мирной армейской жизни, причем поединок между офицерами одного полка являлся собы-

тием из ряда вон выходящим (Бегунова www) Все вышесказанное можно интерпретировать как замену реального сражения на дуэль Как известно, гусар проявлял храбрость и в боях, и в дуэлях, не боялся рисковать своей жизнью Риск также является ключевым концептом для данного типажа «РИСК, а, мн нет, л« [фр risque] 1. Возможная опасность С риском для себя (что-н. делать) Подвергаться риску Без риска (с инф ) || Действие наудачу в надежде на счастливую случайность. Риск благородное дело Поговорка 2. Возможный убыток или неудача в коммерческом деле, обусловленные изменчивостью рыночной конъюнктуры (торг ) Делить р пополам 3. Опасность, от к-рой производится страхование имущества (спец ) На свой риск или (чаще) на свой страх и риск (действовать) — принимая на себя могущие произойти убытки или другие неблагоприятные последствия» (Толковый словарь русского языка Ушакова www) Как мы видим, игра с удачей присутствует во всех коммуникативных проявлениях лингвокультурного типажа «гусар» Речь идет и об азартных играх, и о сражениях на поле боя, и об отношениях с женщинами «УДА'ЧА, и, ж Успех, такой исход дела, к-рый нужен, желателен кому-н Нам во всем у » (Там же)

Игра в карты, как одно из проявлений риска, для гусара является обыденным, повседневным действием, кроме того, умение проигрывать в карты чрезвычайно ценилось в среде гусар, например « проиграть двести тысяч' да знаешь ли, какую ты этим себе славу сделаешь в полку'' Слышь, безделица' Еще не будучи юнкером, да уж проиграл двести тысяч' Да тебя гусары на руках будут носить1» (Н Гоголь) Умение рисковать и достойно вести себя, проиграв, прибавляло славы в глазах товарищей, следовательно, являлось ценностным аспектом поведения

Отношение к алкоголю для гусара является социальным символом, своеобразным ритуалом, нежели дурной привычкой Проиллюстрируем примером «Попойка жженкою принимала всегда воинственный вид в комнате постланы ковры, посредине на полу, в каком-нибудь сосуде горит сахар в роме, что представляет костер дров на бивуаках, кругом сидят в несколько рядов пирующие, с пистолетами в руках, затравки залеплены сургучом Когда сахар растаял, вливают в сосуд шампанское и готовую жженкою наполняют пистолеты, начинается попойка Музыканты, трубачи и песенники размещены в других комнатах или на дворе» (Бегунова www)

Подтверждение несерьезного отношения к алкоголю мы находим в исторических документах, свидетельствующих, что тогдашнее пьян-

ство было в действительности ребяческим разгулом «Когда мода на пьянство прошла, около двадцатых годов, то почти все те, которые пили мертвую чашу, совершенно отрезвились и некоторые не употребляли вовсе горячительных напитков» Кроме того, пьянство не отражалось на приоритетных чертах характера гусара — смелости, отваге и способности выполнять свои обязанности — служить Отечеству Приведем пример «Но едва проглянет день, / Каждый по полю порхает /Кивер зверски набекрень, /Ментик с вихрями играет /Конь кипит под седоком, / Сабля свищет, враг валится / Бой умолк — и вечерком / Снова ковшик шевелится» (Д. Давыдов)

Еще одним доказательством отношения к пьянству как к несерьезному занятию является порицание принятия алкоголя в одиночку, например «Упомянув о том, что питье в одиночку считалось между офицерами полным развратом, Остен-Сакен перечисляет напитки, бывшие тогда в ходу в офицерских компаниях шампанское, жженка, ковенский мед (очень дорогой и крепкий напиток, по 10 рублей бутылка), пунш, виленская мятная водка Напитки менялись, так как следовало не мешать их, а пить что-то одно, например, в течение месяца или двух» (Бегунова www) Гусарское отношение к алкоголю отрефлексировано в паремиях «Пей, да дело разумей», «Пей, да не пропивай разума» Мы полагаем, пьянство является социальным символом для данного типажа, который и сегодня воспринимается нами как неотъемлемый атрибут поведения гусар

Выделяются такие моральные и нравственные качества типажа «гусар», как горячность, отвага, смелость, грубость, прямолинейность.

«Да будешь, малютка, как папа бесстрашен,

Пусть пламень гусара пылает в крови» (К Рылеев) Кстати, нужно заметить, что, несмотря на целый ряд, казалось бы, негативных характеристик гусара (дуэлист, пьяница, соблазнитель, дебошир, бесцеремонный и т д ), понятия «истинный гусар», «настоящий гусар» имеют явно положительную оценку «Браво, гусар' Вот она, наконец, настоящая гусарская замашка' Замечаешь, Швохнев, как настоящее чувство всегда выходит наружу"? До сих пор все еще в нем было видно, что будет гусар А теперь видно, что он уже теперь гусар Бона натура-то как того. » (Н Гоголь) Архетилическое представление воина логически предполагает наличие оппозиции «война — мирная жизнь», при этом в мирной жизни воины в основном заняты развлечениями, которые могут себе позволить праздные люди

Общество к этим видам развлечений воинов относится терпимо Именно поэтому досуг гусар — выпивка, карты, любовные интриги — не вызывает осуждения в коллективном языковом сознании

Лингвокультурный типаж «гусар» сохранил яркость и оригинальность в массовом сознании россиян до настоящего времени Ответы на вопрос «Каким вы представляете себе гусара?» позволяют выделить его следующие черты (по убыванию) храбрость, бесшабашность, любвеобильность, заносчивость, вспыльчивость, глупость, невоспитанность На одном из сайтов в Интернете мы нашли стихотворение, написанное пользователем Денни в 2000 г. (www stihi ru/poems/2000/ 04/26-IShtmD. в котором ярко представлен образ гусара и перечислены основные черты, с которыми ассоциируются гусары внешний облик ( Вот я вижу себя в доломане, | Ментик лихо надет на плечо, [ Ус закручен ) — броская одежда, яркая внешность, кокетливость, образ жизни ( жжет поцелуй горячо Я стихи при свечах сочиняю за взгляд слишком нежный ) — встречи с женщинами, сочинение стихов , удовлетворение витальных потребностей ( кусаю прокуренный ус, шампанского чувствую вкус), дуэль (колючее слово «дуэль»), бесшабашность (И я, скинув свой ментик небрежно, | Пистолет принимаю легко)

Образ гусара с успехом используется в рекламе с целью вызвать определенные ассоциации у зрителей В одной рекламе пива экранизирована «щекотливая ситуация», в жанре гусарского юмора—дама прилично одета и вдруг — одета неприлично Следует заметить, что эта неприличность — абсолютная условность, зависящая от века В XIX в длинные женские юбки застегивались на множество крючков, если часть крючков самопроизвольно расстегивалась, была видна нижняя юбка, что считалось верхом неприличия, и гусары считали верхом остроумия сообщить барышне «Барышня, у вас блестит» и наслаждаться ее смущением Вторая реклама, как ни странно, также с целью повысить уровень продажи пива «Российская корона», демонстрирует картину обеда гусара и барышни в ресторане Барышне преподнесен дорогой подарок — изумрудное колье, которое в конце концов уходит на оплату бутылки пива для гусара Обыгрывается стереотип гусара как жаркого поклонника и любителя выпить

Гусар больше не существует как историческая реалия, однако его типичные черты суммируются, упрощаются, подменяются на несущественные, соответственно, сегодня перед нами фигурируют роли, имиджи, перцептивные образы, объединенные единой гусарской те-

матикой. Можно вести себя как гусар, при этом ожидания участников коммуникации будут определяться стереотипным представлением о гусаре

Существуют и современные речения, иллюстрирующие живое восприятие лингвокультурного типажа «гусар», при этом используются метафоры «Имидж политика подобен бравым гусарским панталонам, через которые выпирают потенциальные общественные достоинства и не видны грязные семейные трусы» (С Янковский) В XXI в словосочетание «гусарский характер» и «настоящий гусар» имеют несколько иное значение, чем в XIX в , в эпоху существования гусар

Итак, лингвокультурный типаж «гусар» представляет собой культурный феномен, свойственный русской культуре, о чем свидетельствуют четко оформленные представления и оценка типажа, а именно гусар—воин, кавалерист в старой русской армии, в яркой экипировке, бесстрашно воюющий на поле битвы, успешно разбивающий женские сердца, готовый постоянно рисковать Лингвокультурные типажи, сориентированные на героический архетип, получают положительную оценку в обществе, даже если этим типажам свойственно нарушать некоторые социальные нормы, в то же время типажи, сориентированные на повседневное поведение, получают амбивалентную оценку (с позиций своей социальной группы они оцениваются по моральным и утилитарным критериям, с позиций других социальных групп — по моральным и эстетическим критериям)

В третьей главе «Лингвокультурные типажи Франции XIX века» рассматриваются лингвокультурные типажи «буржуа», «гризетка», «модник» и «светский парижанин», в значительной мере отражающие специфику буржуазного образа жизни. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в ряду узнаваемых типажей представлена женщина, этот факт свидетельствует о переходе от сугубо маскулинной патриархальной культуры к элементам культуры эгалитарного общества Вместе с тем внимание к женщине является специфическим индикатором французской лингвокультуры, которая отличается акцентированным интересом к тендерным аспектам жизни

В ряду ключевых типажей Франции в рассматриваемый период отсутствуют герои и мученики Буржуазная ментальность сориентирована не на героическое, а на обиходное существование. Это выражается, в частности, в отсутствии эстетического образца — молодого героя как общественного идеала Буржуа, модник и светский пари-

жанин — люди неопределенного возраста, скорее, мужчины средних лет

Специфическим французским типажом является гризетка — бедная честная молодая женщина, зарабатывающая на жизнь своим трудом и стремящаяся выбиться в люди благодаря знакомству с богатым или энергичным человеком, который, однако, готов к общению с гризеткой только для собственного удовольствия Гризетка сочетает в себе неистребимый веселый оптимизм, свойственный французам и особенно ярко проявляющийся в условиях бедности, неустроенности, необходимости бороться за существование, и умение радоваться жизни, получать удовольствие от нее в любой ситуации Отношение к гризетке показывает свойственную французам галантность, иногда переходящую во фривольность, поскольку в ряду слов, обозначающих гризетку, мы видим и единицы, относящиеся к номинации женщин полусвета

Девятнадцатый век уже не был периодом расцвета Франции как законодательницы мод в Европе, но традиции особого отношения к моде были живы в этой стране И поэтому в качестве узнаваемого типажа французской лингвокультуры мы выделяем типаж «модник» Модник выражает эстетический идеал сезонного стиля в одежде, поведении, речи, обстановке Острое переживание моды во Франции объясняется важностью хорошего вкуса как доминанты французской лингвокультуры Следование моде, умение играть с ней демонстрируют присущий человеку вкус либо отсутствие этого вкуса Вместе с тем следование моде отражает ощущение жизни как мимолетности бытия, т е. обращает внимание на жизнь не в прошлом и будущем, а в настоящем, не на должное, а на данное В этом смысле французская лингвокультура коренным образом отличается от русской по своим фундаментальным установкам Типаж «модник» иллюстрирует умение жить, умение получать удовольствие здесь и сейчас от самых обыденных вещей

Типаж «светский парижанин» был взят для анализа потому, что этот обобщенный образ характеризует преимущественно представителей аристократии К числу этнокультурных характеристик французского аристократа, как показывает проанализированный материал, относилось участие в дуэлях (отношение к дуэлям не изменилось со времен, описанных А Дюма), умение вести остроумную светскую беседу, легкое этикетное поведение, знание множества нюансов кастовой идентичности своего класса Эти нормы поведения, хорошие

манеры претерпели определенные изменения со временем В наши дни бомонд состоит не из потомственных аристократов, а из политиков, бизнесменов, популярных журналистов, кинозвезд, известных спортсменов и прочих знаменитостей Нормы французского бомонда постепенно распространились в Европе и Америке и вошли в качестве составной части в представление о том, как следует вести себя в высшем обществе

Приведем подробное описание лингвокультурного типажа «буржуа»

Паспорт лингвокультурного типажа «буржуа»

1 Внешний облик. Опрос респондентов, анализ художественной литературы показали, какие перцептивно-образные характеристики лежат в основе представления о лингвокультурном типаже «буржуа»

Внешность Одежда из дорогой ткани, добротная, одевается «хорошо» На пальцах (у мужчин) перстни, на шее — золотая цепь Маленького роста, толстый Проиллюстрируем примером, взятым из произведения, написанного в XIX в "Le bourgeois de Paris est d'une taille médiocre, avec un embonpoint prononcé. Sa figure est habituellement riante II est bien rasé, propre dans sa mise Ses habits sont larges, étoffés, sans aucune affectation des formes que la mode emprunte aux caprices" (Bazin) — Парижский буржуа небольшого роста, дородный Лицо обычно улыбающееся Он хорошо выбрит, в опрятной одежде. Одежда просторная, украшенная

Возраст Средний или пожилой, как чаще всего указывали респонденты Возможно, здесь срабатывает стереотип риск, отвага характерны для молодых людей, а поскольку эти характеристики противоположны по отношению к данному типажу, следовательно, буржуа должен быть не молод Подтверждение нашей теории мы снова находим у А Базена, современника описываемого типажа "Le bourgeois de Pans a passé la quarantaine Avant cet âge, la tutelle des parents sous les yeux desquels on vit, la modicité du revenu, le long servage de l'éducation, de l'apprentissage, du noviciat en tout genre ne permettent pas cet aplomb, cette confiance en soi-même, cette liberté de mouvements dont on a besoin pour prendre rang parmi les hommes de la cité" (Там же) — Парижскому буржуа обычно за 40 До названного возраста буржуа находится под зорким оком родителей, имеет скромный доход, занят длительным обучением и проходит разного рода испытательные сроки . Все это не позволяет проявить апломб, доверие к самому себе, свободу в движении, в которых он нуждается для того, чтобы занять место в

ряду буржуа Таким образом, буржуа должен пережить определенные этапы, которые определяют его статус и которые этим статусом продиктованы Данный лингвокультурный типаж сориентирован на обыденный архетип, следовательно, границы возраста сдвигаются в сторону зрелости

2 Гендер Маскулинный типаж «буржуа» и ассоциируемый фемин-ный типаж «жена буржуа» В первую очередь информанты связали буржуа с тендером, а не с сословием, далее в процессе описания типажа упоминались семейные ценности буржуа, давалось описание его семьи

3 Происхождение Незнатные люди, среднее сословие

4 Место жительства Город или село, но обязательно собственная недвижимость Обстановка в доме буржуа соответствует его жизненным принципам- сад — «типично буржуазный сад» (Э Золя), который выглядит следующим образом «Тут и хорошенький цветник и китайская пагода, дуб—в одном углу, грядка шампиньонов — в другом, а главное — готическая руина против широкого окна-фонаря Вы можете одним махом пересечь такой садик от края до края, все четыре страны света—в пределах кротового холмика' Но все, что вы там найдете, в своем роде хорошо, все размещено не без изящества и не без плана» (Бульвер-Литтон)

5 Сфера деятельности Банкиры, финансисты, владельцы своего дела "Il faut déjà distinguer—par commodité peut être -— une bourgeoisie active et une bourgeoisie passive Cette dernière est celle qui met en valeur le capital, celle qui place des capitaux et qui les place en actions, obligations ou titres d'emprunts, elle a aussi recours à des placements immobiliers, de ce capital placé elle tire des revenus sous forme de dividendes, intérêts, rentes ou loyers Elle comprend des propriétaires (hommes ou femmes), des rentiers, des membres des professions libérales privées La bourgeoisie active est alors composée de ceux qui ne se contentent pas de placer leur capital mais qui entreprennent de le mettre en valeur par la création et le développement d'entreprises industrielles ou bancaires" (Aprile). — Для удобства нужно различать активную и пассивную буржуазию Последняя извлекает доход из капитала, размещает капитал в ценных бумагах, облигациях, акциях, владеет недвижимостью и живет за счет дивидендов, процентов, ренты, сдачи в найм недвижимости В состав пассивной буржуазии входят собственники (мужчины и женщины), рантье, члены либеральных профессий Активная буржуазия состоит из тех, кто не ограничивает свой доход только дивидендами от

вложений и осуществляет извлечение дохода посредством создания и развития индустриальных предприятий и банков

По уровню достатка выделяются 1) предприниматели, извлекшие прибыль из экономического роста, к ним относятся банкиры, оптовые торговцы, 2) интеллектуалы, которые живут за счет своего таланта, это адвокаты, артисты, высокопоставленные должностные лица, 3) рантье, живущие за счет накоплений. Мы видим, что в основе выделения этих типов лежат источник дохода и сфера деятельности буржуа

6. Досуг. Общение в буржуазных салонах, балы, поездки на воды

7 Семейное положение. В среде буржуа принято жить в законном браке, и это является незыблемой традицией. "Le bourgeois de Paris est mané, quoi qu'on en ait dit, marié comme l'étaient ses père et mère" (Bazin) — Парижский буржуа женат, как были женаты его отец и мать Семейные ценности доминируют в ценностной шкале приоритетов данного типажа Обычно в семье буржуа запланировано двое детей, не больше "J'ai dit Jes deux enfants, car le bourgeois de Paris a des enfants. Il en a deux, pas plus, c'était ce qu'il voulait, et "il s'est arrêté la" C'est une phrase qu'il répète souvent, et a laquelle sa femme a fini par s'habituer" (Там же) —Я сказал «двое детей», т к парижский буржуа имеет детей Их двое, не больше, это столько, сколько он хотел и «он остановился на этом» Это фраза, которую он часто повторяет, а его жена заканчивает по привычке.

Жена буржуа должна быть не первой красавицей (belle), но миленькой (jolie) Демонстрировать семейные ценности, выставлять на обозрение общества супружеские узы считалось делом сугубо буржуазным (Мартен-Фюжье)

8. Окружение. Представители крупной буржуазии всегда безупречно одеты и никогда не разговаривают с теми, кто не принадлежит к их кругу, представители средней буржуазии тоже всегда безупречно одеты, но разговаривают абсолютно со всеми Представители мелкой буржуазии тоже безупречно одеты, но разговаривают для того, чтобы на что-нибудь пожаловаться (Япп, Сиретт 1999) Социальный статус буржуа — прослойка между знатью и рабочими — определял жесткие позиции в выборе окружения Буржуа стремится повысить свой статус, но отвергается аристократией и боится понизить, чтобы не сравняться с третьим сословием, в связи с чем вращается в кругу себе подобных

9 Коммуникативное поведение При общении буржуа характеризуется определенными признаками — чинностью, неторопливостью, чувством собственного достоинства. "Tendis que les bourgeois qui avaient passé la nuit au bois-Guillaume descendaient la côte tranquillement dans leur petite voiture de famille" (Flaubert) — Руанские буржуа, проведя ночь в Буа-Гильом, чинно спускались в семейных экипажах с горы

Образ жизни размеренный, без потрясений- "Car tout bourgeois, dans réchauffement de sajeunesse, ne fût-ce qu'un joir, une minute, s'est cru capable d'immences passions, de hautes enterprises" (Там же). — Нет такого буржуа, который в пору мятежной юности хотя бы один день, хотя бы одно мгновенье не считал себя способным на глубокое чувство, на смелый подвиг

В манере говорить и вести себя у буржуа также есть специфические черты, которые отличают данный типаж от других « старался превратить речь и манеры из буржуазных в аристократические» (Санд)

Вербальные признаки лингвокультурного типажа «буржуа» имеют следующее выражение "C'est quoi, le "parler bourgeois"9 "C'est le français correct" Parler bourgeois, en clair, c'est employer "plein de mots compliqués"" (Pngent, Garcia www) —Что значит «говорить, как буржуа9» Это «говорить правильно» Говорить, как буржуа — ясно, используя «множество сложных слов» Лингвокультурный типаж «буржуа» характеризуется грамотной речью, хорошим стилем

Подчеркивается грамотная речь буржуа, отдающего предпочтение классическому стилю языка "La "bonne orthographe" devint une marque de classe, c'est-à-dire de distinction sociale Évidemment, les enfants de la bourgeoisie réussissaient mieux que ceux de la classe ouvrière, qui montraient des réticences à adopter une prononciation calquée sur l'orthographe" (La Révolution française la langue national (1789—1870) www) — Грамотная орфография становится маркером класса, т е социальным отличием В самом деле, дети буржуа легче обучаются по сравнению с детьми рабочих, это можно объяснить речевой средой, грамотной или безграмотной, в которой дети находятся вне стен учебного учреждения

Прецедентное имя типажа «буржуа» — M Prud'homme Прецедентная ситуация типажа «буржуа» — ведет бухгалтерский учет своим доходам, отдыхает семьей в модных, буржуазных местах Словарная дефиниция представлена следующим образом.

"Bourgeois, e n (de bourg), — 1. a. Personne qui appartient à la bourgeoisie (par oppos à ouvrier, paysan, etc.) Ou qui en a les manières —Personne conformiste et sans idéal, préoccupée de son seul confort matériel.

En bourgeois en civil — Épater le bourgeois' faire impression sur le public

b Au Moyen Âge et sous Г Ancien Régime, habitant d'une ville joissant des privilèges concédés à cette ville

2. Suisse Personne qui a droit de bourgeoisie

Adj 1. Propre aux bourgeois, propre à la bourgeoisie Une éducation bourgeoise

Cuisine bourgeoise, simple et de bon goût

2. Souvent péjor Qui adhère aux valeurs de la bourgeoisie (par oppos к artiste, ouvrier etc ), conservateur, bien-pensant Préjugés bourgeois Presse bourgeoise

3. Qui témoigne d'une certaine aisance matérielle Immeble, appartement bourgeois

4. DR Habitation bourgeoise habitation à usage privé, non profes-sionel

5. Suisse Se dit de partis du centre et de droite

Bourgeoisement adv 1. De façon bourgeoise; dans Г aisance

2 DR. Habiter bourgeoisement un immeble, à des fins seulement privées, non professioneiles

Bourgeoise n f 1. Ensemble des bourgeois, des personnes qui n'exercent pas un travail manuel et dont les revenus sont relativement élevés et réguliers Haute, moyenne et petite bourgeoisie — Selon le marxisme, classe sociale détentrice des moyens de production et d'échange dans le régime capitaliste (par oppos. à prolétariat).

2. Suisse. Droit de cité, citoyenneté dans une commune" (Le petit Larousse 2000 149—150)

Ценностные характеристики лингвокультурного типажа «буржуа» определяются на основе высказываний, содержащих явно выраженную оценку Ценности буржуазного существования детально представлены в характеристике буржуа Именно буржуа, простые люди, добившиеся определенного положения в обществе благодаря своему труду и уму, установили важность принципа меритократии во французской системе ценностей С одной стороны, этот принцип соответствует общим принципам протестантской этики (важность индивидуальных усилий, ценность труда, честность и скромность), но, с другой стороны, в этом принципе прослеживается свойственная францу-

зам идея осуществимости рационального устройства общества Девятнадцатый век был веком драматического становления буржуа во Франции Для представителей буржуа очень важны символические знаки своей идентичности Осознание своей принадлежности к данной социальной группе базируется на двойном контрасте буржуа противопоставляет себя рабочим, крестьянам, т е простолюдинам, из среды которых он вышел, и вместе с тем осознает свое отличие от дворянства, манеры которого он стремится перенять Прагматизм и обиходная приземленность буржуа часто вызывают насмешку и презрение со стороны аристократии и свободных художников.

Система ценностных координат буржуа определяется следующим образом — умеренная и экономная жизнь «Il vivait en petit bourgeois» (Flaubert) — Он вел скромную жизнь буржуа

Следует отметить свойственное рассматриваемому типажу чувство собственной незаурядности Для буржуа чрезвычайно важно блюсти определенный образ жизни—vivre bourgeoisement, т к , будучи средним сословием, буржуа боятся потерять свою привилегированность по отношению к третьему классу (рабочие, крестьяне) и стремятся приблизиться к аристократии, в связи с чем очень приветствуются браки с обедневшими аристократами, которые из-за разорения согласны на мезальянс

Гордость от принадлежности к респектабельной семье также относится к ценностным доминантам «Я буржуа, им родился Я никогда не относился с презрением к людям другого происхождения, но всегда искал себе подобных, потому что между нами меньше различий Буржуа — это хорошо воспитанный человек, у которого прав меньше, чем обязанностей, и который поэтому должен подавать пример. То, что я буржуа, не дает мне никаких преимуществ, но предполагает такие качества, как чувство собственного достоинства, лояльность, честность, душевное благородство и до некоторой степени самоотречение »(Зэлдин 1989 172)

Буржуа стремится предъявить себя окружающим, акцентировать внимание на себе, следовательно, эта позиция прослеживается и во внешнем виде, для подтверждения его положения в обществе Одежда является одним из статусных маркеров "Suivant leur position sociale différente, ils avaient des habits, des redingotes, des vestes, des habits-vestes, — bons habits, entourés de toute la considération d'une famille, et qui ne sortaient de l'armoire que pour les solennités" (Flaubert) — Одежда буржуа находилась в строгом соответствии с занимаемым ими положе-

нием в обществе—одни приехали во фраках, другие в сюртуках, третьи в пиджаках, четвертые в куртках, и все это у них было добротное, вызывающее к себе почтительное отношение всех членов семьи, извлекавшееся из шкафов только по торжественным дням

Для укрепления своего статуса и упрочения социальных позиций в обществе буржуа используют образование, тем более, если семья не богата

"Elle rêvait de hautes positions, elle le voyait déjà grand, beau, spirituel, établi dans les ponts et chaussées ou dans le magistrature" (Там же) — Она мечтала о том, как он займет видное положение, представляла себе, как он, уже взрослый, красивый, умный, поступает на службу в ведомство путей сообщения или же в суд

Дети буржуа воспитываются в следующем русле "La fille sort de pension, elle a un piano, elle dessine, elle a appris tout ce qu'il lui faudra oublier quand elle entrera en ménage pour continuer la vie obscure et simple de sa mère Son fils s'appelle Émile, c'est un hommage rendu à la mémoire de J -J Rousseau II est peu de familles dans Pans où l'on ne trouve un Émile, qui a été mis en nourrice, promené par une bonne, confié à l'éducation du collège" (Bazm) — Дочка заканчивает пансион, учится играть на пианино, рисует, она изучает все то, что должна будет забыть, когда станет хозяйкой и будет вести обыденную жизнь, как и ее мать Сына зовут Эмиль в знак уважения к Ж -Ж Руссо В Париже мало семей, где называли детей этим именем Сына кормит кормилица, выводит на прогулку няня, потом сын обучается в колледже

Не будучи знатного происхождения, но имея материальный достаток, следовательно, возможность жить на широкую ногу, буржуа старались во всем походить на аристократов В связи с этим одним из способов их времяпровождения были салоны Салонная жизнь была привилегией не только высшего света, она служила образцом для буржуа Семья, достигшая уровня мелких буржуа, могла ознаменовать это двумя способами нанять горничную и назначить свой день для приемов Жизнь салона, к какому бы уровню он ни принадлежал, строится по одним правилам Процитируем рассказ одного американского путешественника о вечере у супруги парижского лавочника, на котором он присутствовал «Мадам Д жила на третьем (благородном) этаже и принимала в своей гостиной около тридцати человек Две дочери хозяйки дома играли на фортепьяно, но танцы удавались с трудом, т к в салоне (одновременно служившем и столовой и спальней) было тесно для вальса, кадрили или галопа. Гости, равнодуш-

ные к танцам, играли в карты по два су партия Подавали "грог", больше походивший на подслащенную воду» (Мартен-Фюжье 1995)

Лингвокультурному типажу «буржуа» свойственно большое стремление казаться «светским» «Разумеется, в Париже есть люди работающие, но в них есть толк лишь до тех пор, пока они ютятся в каморках на шестом этаже, стоит мне приблизить кого-нибудь к себе, как он нанимает квартиру в третьем этаже, жена его называет собственный приемный день, и тут уж работе конец, все силы уходят на то, чтобы быть или казаться человеком светским Ни о чем другом они уже не думают, лишь только начинают зарабатывать на кусок хлеба» (Стендаль) Внешняя, презентативная сторона жизни является одной из доминант в поведении буржуа Отсюда проистекает двойная мораль «Вполне допускалось, что муж может изменить жене и даже растранжирить ее состояние на содержание кокоток — то были времена Пайвы и Коры Перл, но неузаконенный брак, презрительно именуемый связью, приводил человека к полной изоляции, мать-одиночку презирали, а незаконнорожденных детей гнали отовсюду» (Креспель)

Жизнь буржуа определяется принципами стабильности и надежности, регламентируется на протяжении всей жизни Стремясь породниться с себе подобными или с высшим светом, буржуа не торопились заключать необдуманные браки и проводили юность с гризетками, кокотками и другими женщинами, принадлежащими к низшим сословиям "Lui, il allait tous les matins à l'Ecole, se promenait ensuite dans le Luxembourg, prenait le soir sa demi-tasse au café, et, avec quinze cents francs par an et l'amour de cette ouvrière, il se trouvait parfaitement heureux" (Flaubert) — Буржуа каждое утро посещал лекции, потом гулял в Люксембургском саду, вечером выпивал в кофейной полпорции кофе и, имея полторы тысячи франков в год, наслаждался любовью простой мастерицы и считал себя вполне счастливым

Идеал жизни буржуа—тихая спокойная, обеспеченная жизнь, без потрясений, тревог Мы не можем себе представить в одной строке такие понятия, как «буржуа» и «подвиг», «буржуа» и «отвага», тогда как легко представляются такие пары, как «подвиг» и «гусар», «отвага» и «гусар» Удовлетворение витальных потребностей как одна из ценностных характеристик буржуа, выражается в существовании множества буржуазных салонов красоты "des salon conçus spécialement pour bourgeois, des salon luxueux avec des éclairages, des meubles, tout leur entourage est tres riche" (www, ac-creteil fr) — Салоны, co-

зданные специально для буржуа, салоны-люкс с освещением, мебелью, вся обстановка салона очень богатая

Для буржуа важны упорядоченность в жизни, существование правил, регламентирующих ее, проиллюстрируем примером "D'abord, il aime l'ordre, il veut de l'ordre, il dérangerait tout pour avoir de l'ordre, et l'ordre, pour lui, c'est la circulation régulière et facile des voitures ou des piétons dans les rues, ce sont les boutiques étalant au dehors leurs nchesses, et répandant, le soir, sur le pavé, la lueur du gaz qui les éclaire" (Bazin) — Буржуа любит порядок, он хочет порядок и приводит все в беспорядок, чтобы иметь порядок Порядок для него — это соответствующее правилам уличное движение транспорта и пешеходов, это бутики, выставляющие напоказ их роскошь, распространяющие вечером на мостовую отблеск газа, который их освещает

Для буржуа итог жизни представляется следующим образом "Un des ces hommes d'ardeurrs taciturnes qui travaillent la nuit dans des livres, et portent enfin, à soixante ans, quand vient l'âge des rhumatismes, une brochette en croix, sur leur habit noir, mal fait" (Flaubert) — Буржуа сравнивается с молчаливым тружеником, который просиживает ночи над книгами и к 60 годам, когда приходит пора ревматизма, получает крестик в петлицу плохо сшитого черного фрака

Будучи средним классом, буржуа вызывают двойственное отношение у других сословий Из положительных черт называют «уверенность в себе, отсутствие вульгарности, надежность, долговечность» (Япп, Сиретт, 1999), здравомыслие "L'exaltation d'Emma, que son bon sens bourgeois dédaignait" (Flaubert) — Восторженность Эммы, которая была неприятна его буржуазному здравому смыслу

Из негативных сторон буржуа выделяют «предсказуемость, отсутствие любознательности, излишнюю респектабельность» (Япп, Сиретт, 1999), «буржуазное тяжелодумие» (Золя), бескультурье, ограниченность — «легкомысленные книжонки, какими обычно зачитываются в мещанских семьях» (Санд) Несмотря на высокомерное отношение аристократии к буржуа, умение вести финансовые дела вызывало некоторое уважение в среде бедных аристократов "Si mediocres que lui parussent ces personages, ú était fier de les connaître et intérieurement souhaitait la considération bourgeoise" (Flaubert) — Малообеспеченный аристократ гордился знакомством с буржуа, несмотря на их ничтожество, и в душе ему хотелось добиться почета у буржуа

Следует отметить негативное отношение аристократии к буржуа с подчеркиванием своего более высокого положения в обществе «Если

эти людишки хотят воспитывать своих детей так же, как мы своих, — говорили они (аристократы — О Д ) о мелких буржуа, — пусть терпят лишения' А не хотят терпеть лишения, пусть отдают детей в ремесленники или чернорабочие'» (Санд)

Представители аристократии презрительно относятся к буржуа, общение с которыми их компрометирует « промах виконтессы — избрать предметом своей любви человека из буржуазной среды» (Санд)

По отношению к народу буржуа представляются процветающим классом. "Ainsi se tenait, devant ces bourgeois épanouis, ce demi-siècle de servitude" (Flaubert) — Прямо перед благоденствующими буржуа стояло олицетворение полувекового рабского труда С позиции низшего сословия ("des miséreux qui ont le ventre creux" — нищих с пустым желудком), буржуа характеризуются как "des bourgeois bien nourris — сытый буржуа" (Faure)

Внутри самой буржуазии, столь неоднородной, тоже существовали враждующие группы «Среди студентов столько же различных враждующих групп, сколько существует их среди буржуазии. Можете ненавидеть стоящую у власти косную буржуазию, которая обратила все силы установления государства в предмет позорного торга, но пощадите буржуазную молодежь, в ней зарождаются и растут благородные стремления» (Санд) Отметим в данном случае, что студенчеству всегда были свойственны прогрессивные взгляды, бунтарский характер, нигилизм Отсюда и проистекает негативное отношение студентов (в том числе и буржуа) к своему сословию

Следует отметить, что многие выходцы из буржуазных семей выражали свое презрение к своему сословию, в том числе Э Золя «Буржуазия именно такова, какой я ее рисую в своих романах если в моих сочинениях много грязи, так это потому, что ее и в жизни столько же» Писатели, философы, художники, т е представители интеллектуальных кругов как во Франции, так и в России, пользовались понятием «мещанство» в качестве недифференцированного клейма, близкого к поношению, с помощью которого подчеркивалась собственная избранность в среде низовой этико-эстетической буржуазности (Бакштановский, Согомонов www) Например «Ненависть к буржуа — начало добродетели» (Флобер)

Буржуазность и мещанство — понятия настолько близкие, что даже в переводах художественной литературы мы встречаем два варианта, когда bourgeois и все однокоренные слова переводятся как мещанин с соответствующими производными или как буржуа, оче-

видно, имея в виду, что в сознании носителя русского языка буржуа и мещанин — одно лицо Во французской лингвокультуре буржуа ассоциируются с серостью "Sa haine contre le commun et le bourgeois débordait en s ai casms" (Flaubert) — Ненависть ко всему заурядному, буржуазному проявляется в сарказме

В современном французском обществе, на первый взгляд, царит истинное равенство, например, посетитель ресторана говорит, обращаясь к официанту, «monsieur», но не заметное глазу прежнее деление на классы по-прежнему соблюдается Так, среди выходцев из рабочего класса мало юристов, университетских профессоров, врачей, бухгалтеров высокой квалификации Сыну обыкновенного шофера трудно стать архитектором Однако предпочтительнее никого не называть словом "bourgeois", т к представители крупной буржуазии сами знают, к какому классу они относятся, и будут недовольны, что кто-то утверждает и без того очевидное Представители же средней буржуазии будут обеспокоены тем, что их могут перепутать с представителями мелкой буржуазии, и это их оскорбит (Япл, Сирет www) Таким образом, описание французского общества дает нам право говорить о том, что сегодня лингвокультурный типаж «буржуа» не теряет своей актуальности в массовом французском сознании и продолжает оцениваться критически

В заключении диссертации подводятся основные итоги выполненной работы

Перспективы исследования мы видим в дальнейшем изучении лин-гвокультурных типажей России и Франции в разные исторические периоды, в освещении социокультурных типажей, в анализе трансформации типажей, осмысленных представителями другой культуры

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Монография

1 Дмитриева, О А Лингвокультурные типажи России и Франции XIX века-монография/О А Дмитриева —Волгоград Изд-воВГПУ «Перемена», 2007 —307 с (19,3пл)

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК

2 Дмитриева, О А. Лингвокультурный типаж «гусар»/О А Дмитриева //Изв Волгогр гос пед ун-та Сер Филологические науки — 2005 — № 3 (12) — С 27—33 (0,5 п л )

3 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж определение, подходы к изучению / О А Дмитриева //Вестн Волгогр гос архит-строит. ун-та Сер Гуманитарные науки — 2005 — Вып 6 (15) — С 217—223(0,5пл)

4 Дмитриева, О А. Лингвокультурный типаж с позиции культурных ценностей / О А Дмитриева//Изв Волгогр. гос пед ун-та. Сер • Социально-экономические науки и искусство — 2006 — №2(15). — С. 29—35 (0,5 п.л )

5 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж как языковая личность/О А Дмитриева//Изв Волгогр гос пед ун-та Сер.-Филологические науки — 2006 —№5(18) —С 72—75(0,3пл)

Статьи в сборниках научных трудов

6 Дмитриева, О А Об этнокультурной специфике пословиц и афоризмов IО А Дмитриева // Языковая личность культурные концепты — Волгоград — Архангельск Перемена, 1996 — С 67—74 (0,5 п л )

7 Дмитриева, О А Изменение оценочного знака концепта / О А Дмитриева // Языковая личность, социолингвистические и эмо-тивные аспекты —Волгоград. Перемена, 1998 —С 147—152(0,4п л)

8 Дмитриева, О А Механизм восприятия прецедентного текста / О А Дмитриева // Языковая личность, аспекты лингвистики и линг-водидактики сб науч тр / ВГПУ. — Волгоград Перемена, 1999 — С 42—46(0,3пл)

9 Дмитриева, О А Типы моральных оценок в текстах пословиц и афоризмов / О А. Дмитриева // Языковая личность проблемы линг-вокультурологии и функциональной семантики — Волгоград Перемена, 1999 — С 154—161(0,5пл)

10. Дмитриева, О А Место пословиц и афоризмов в системе универсальных высказываний / О А Дмитриева // Лингвистическая мозаика Наблюдения, поиски, открытия-сб научтр —Волгоград Изд-во ВолГУ, 2001. — Вып 2 — С 55—62 (0,5 п л )

11. Дмитриева, О А Психоэтнолингвистический аспект суеверий / О А Дмитриева // Антропологическая лингвистика изучение культурных аспектов и тендера — Волгоград Колледж, 2003 — Вып I — С. 33—37 (0,3 п л )

12 Дмитриева, О А Коммуникативный типаж к определению этнокультурной специфики / О А Дмитриева II Единицы языка и их

функционирование межвуз сб науч тр —Саратов Науч кн,2004 — С 241—244 (0,3 п л)

13 Дмитриева, О А Коммуникативный типаж «казак»/О А Дмитриева // Интенсивное обучение иностранным языкам проблемы методики и лингвистики сб науч ст — Волгоград Перемена, 2004 — Вып 2 —С 121—128 (0,5 п л)

14 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж «французский буржуа» / О А. Дмитриева // Аксиологическая лингвистика лингвокуль-турныетипажи —Волгоград Парадигма,2005 —С 74—88(0,9пл)

15 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж к определению понятия / В И Карасик, О А Дмитриева//Аксиологическая лингвистика лингвокультурные типажи — Волгоград Парадигма, 2005 — С 5—25 (авт — 0,7 п л)

16 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж «модник»/О А Дмитриева // Этнокультурная концептология / Калм гос ун-т —Элиста Изд-во Калм гос ун-та, 2006 — Вып I — С 63—70 (0,5 п л ).

17 Дмитриева,ОА Лингвокультурный типаж и имидж/О А Дмитриева//Язык Культура Коммуникация материалы Междунар науч. конф г Волгоград, 18—20 апр 2006 г /ВолГУ —Волгоград Вол-гогр науч изд-во, 2006 — Ч 2 — С 206—211 (0,3 п л )

18 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж как языковая личность / О А Дмитриева // Картина мира язык, литература, культура сб науч ст — Бийск РИО БПГУ, 2006 — Вып 2 — С 359—363 (0,3 п л )

19 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж «французская гризетка» / О А Дмитриева // Единицы языка и их функционирование — Саратов Науч кн , 2006 — Вып 12 — С 185—193 (0,6п л)

20. Дмитриева, О.А Лингвокультурный типаж и архетип / О А Дмитриева//Человек в коммуникации концепт, жанр, дискурс — Волгоград Парадигма, 2006. — С 66—73 (0,5 п л )

21 Дмитриева, О А Лингвокультурологический анализ текста в процессе моделирования лингвокультурного типажа / О А Дмитриева // Жанры и типы текста в научном и медийном дискурсе / отв ред. А Г Пастухов — Орёл ОГИИК, 2006. — Вып 4 — С. 284—291 (0,5 п л )

22 Дмитриева, О А Паспорт лингвокультурного типажа «декабрист» / О А Дмитриева // Языковая картина мира Лингвистический и культурологический аспекты —Бийск БПГУ, 2006 —С 131—136 (0,3 п л ).

23 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж «декабрист» / О А Дмитриева // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики- сб науч тр Сев -Осет гос ун-т — Владикавказ Изд-во СОГУ, 2006 — Вып VIII — С 153—157 (0,3 п л )

25 Дмитриева, О А Паспорт лингвокультурного типажа («светский москвич») / О А Дмитриева // Концептосфера и языковая картина мира / отв ред Е А Пименов, M В Пименова — Кемерово КемГУ, 2006 — С 50—57 (0,5 п л )

26 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж как символ / О А Дмитриева // Коммуникативные аспекты современной лингвистики и методики преподавания иностранных языков материалы межрегион науч конф г Волгоград, 8 февр 2007 г / сост. H Л Шамне [и др.] —Волгоград Волгогр науч изд-во,2007 —С 159—164(0,Зпл)

27 Дмитриева, О А Паспорт лингвокультурного типажа «казак» / О А Дмитриева//Антропологическая лингвистика сб науч тр /под ред проф НА Красавского —Волгоград Колледж,2007 —Вып 7 — С 133—139(0,4пл)

28 Дмитриева, О А Алгоритм описания лингвокультурного типажа / О.А Дмитриева // Меняющаяся коммуникация в меняющемся мире- сб науч ст по материалам Междунар конф , посвящ 15-летию Волгогр акад гос службы —Волгоград ВАГС, 2007 —С 65— 71 (0,4 пл.)

Тезисы докладов на научных конференциях

29 Дмитриева, О А Культурные ценности в пословицах и афоризмах/О А Дмитриева//Этнос Культура Перевод тез докл науч. конф. — Пятигорск, 1996 — С 17 (0,05 п л )

30 Дмитриева, О А. Место концепта в лингвокультурологии / О А Дмитриева//Языковая личность, система, норма, стиль тез докл науч конф —Волгоград-Перемена, 1998 — С 31 (0,05пл)

31 Дмитриева, О А Прецедентный текст в системе лингвистических текстов / О А Дмитриева II Языковая личность жанровая речевая деятельность тез докл науч конф —Волгоград Перемена, 1998 — С 35—36(0,1 пл)

32. Дмитриева, О А Оценочный потенциал культурного концепта «новый русский» / О А Дмитриева // Единство системного и функционального анализа языковых единиц тез докл — Белгород БГУ, 1999 — С 32 (0,05 п л )

33 Дмитриева, О А Лингвокультурологический потенциал паремий / О А Дмитриева // Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии —Волгоград Перемена, 1999 —С 163—164(0,1 пл)

34 Дмитриева, О А Типы социокультурной информации в обучении иностранным языкам / О А Дмитриева // Проблемы обучения иностранных граждан на современном этапе, лингвистические и методические — Волгоград Перемена,2000 —С 166—167(0,1 пл)

35 Дмитриева, О А Этнокультурная характеристика языковой личности в системе обучения иностранным языкам / О А Дмитриева // Развитие личности в образовательных системах Южно-Российского региона Ростов н/Д РГПУ, 2003 — Ч 2 — С 157—158 (0,1 п л )

36 Дмитриева, О А Суеверия как характеристика языковой личности/О А Дмитриева//Аксиологическая лингвистика проблемы и перспективы: тез докл. Между нар науч. конф — Волгоград Колледж, 2004 — С 34—36 (0,2 п л )

37 Дмитриева, О А Лингвокультурный типаж в свете этнопсихологических проблем образования / О А Дмитриева // Развитие личности в образовательных системах Южно-Российского региона — Ростов н/Д Изд-во РГПУ, 2005 — Ч 2 — С 70(0,05пл)

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Дмитриева, Ольга Александровна

Введение.

Глава 1. Лингвокультурный типаж как предмет лингвистического изучения.

1.1. Культурно-обусловленные регуляторы коммуникативного поведения.

1.2. Личность как объект изучения в лингвокультурологии.

1.3. Лингвокультурный типаж как концепт.

Выводы к главе 1.

Глава 2. Лингвокультурные типажи России XIX века.

2.1.Социо-историческая ситуация в России XIX века.

2.2. Лингвокультурный типаж «гусар».

2.3. Лингвокультурный типаж «казак».

2.4 Лингвокультурный типаж «декабрист».

2.5.Лингвокультурный типаж «светский москвич».

Выводы к главе 2.

Глава 3 Лингвокультурные типажи Франции XIX века.

3.1. Социо-историческая ситуация во Франции XIX века.

3.2. Лингвокультурный типаж «буржуа».

3.3. Лингвокультурный типаж «гризетка».

3.4. Лингвокультурный типаж «французский модник».

3.5. Лингвокультурный типаж «светский парижанин».

Выводы к главе 3.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Дмитриева, Ольга Александровна

Данная работа выполнена в русле лингвокультурологии и посвящена изучению русского и французского национальных характеров, отраженных в языковом сознании. Объектом исследования являются лингвокультурные типажи - обобщенные образы личностей, чье поведение и чьи ценностные ориентации существенным образом влияют на лингвокультуру в целом и являются показателями этнического и социального своеобразия общества. Рассматриваются лингвокультурные типажи России и Франции XIX века (гусар, казак, декабрист, светский москвич - светский парижанин, буржуа, гризетка, французский модник), в качестве предмета изучения рассматриваются понятийные, образные и ценностные характеристики данных типажей, зафиксированные в языке.

Актуальность темы исследования обусловлена следующими моментами: 1) лингвокультурология и лингвоперсонология являются активно развивающимися направлениями современного языкознания, вместе с тем не разработана синтезирующая концепция, позволяющая учесть достижения этих областей лингвистики; 2) обобщенные типы личностей в рамках определенной лингвокультуры и определенного исторического периода воплощают в себе важную информацию о реальности коммуникативных поведенческих норм, однако в науке о языке описание подобных личностей находится только на начальной стадии; 3) изучение и описание лингвокультурных типажей России и Франции XIX века важно для понимания культурных доминант поведения, свойственных русским и французам; учет этих доминант способствует оптимизации межкультурной коммуникации.

В основу выполненной работы положена следующая гипотеза: в ряду лингвокультурных концептов выделяются ментальные образования, содержанием которых являются обобщенные типы личностей лингвокультурные типажи; изучение лингвокультурных типажей представляет собой выявление их понятийных, образных и ценностных характеристик; лингвокультурные типажи имеют разные социально-исторические корни и по-разному представлены в языковом сознании современников и носителей сегодняшней лингвокультуры России и Франции, в русской и французской лингвокультурах выделяются типажи «гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник», описание этих типажей позволяет лучше понять русский и французский национальные характеры.

Цель настоящего исследования - охарактеризовать лингвокультурные типажи России и Франции XIX века («гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник»). Для выполнения этой цели решаются следующие задачи:

1) определить понятие «лингвокультурный типаж»,

2) охарактеризовать это понятие с позиций лингвокультурологии и лингвоперсонологии,

3) разработать модель описания лингвокультурных типажей,

4) описать лингвокультурные типажи России и Франции XIX века с учетом их понятийных, образных и ценностных характеристик,

5) установить специфику представления рассматриваемых типажей в языковом сознании современников и носителей сегодняшней лингвокультуры России и Франции.

Научная новизна выполненной работы состоит в определении понятия «лингвокультурный типаж», в разработке модели описания лингвокультурных типажей, в установлении понятийных, образных и ценностных характеристик лингвокультурных типажей России и Франции XIX века, в определении смысловой динамики лингвокультурных типажей России и Франции применительно к проанализированным обобщенным типам личностей.

Теоретическая значимость проведенного исследования заключается в развитии понятийного аппарата лингвокультурологии и лингвоперсонологии, в разработке нового подхода к изучению национального характера с позиций лингвистики.

Практическая ценность работы состоит в возможности применения полученных результатов в курсах языкознания, межкультурной коммуникации, в спецкурсах по лингвокультурологии и лингвоконцепто логии.

В работе использовались следующие методы: семантический анализ слов, называющих типажи; этимологический анализ; семантический анализ переносных, ассоциативных значений слов, воплощающих типаж; интерпретативный семантический анализ контекстов, в которых употребляются слова и словосочетания, обозначающие и выражающие концепты; интерпретативный культурологический анализ ассоциаций, связанных с определенным типажом; интепретативный анализ ценностно-маркированных высказываний (пословиц, афоризмов, цитат), характеризующих определенные типажи; анализ коротких сочинений, написанных информантами на тему, соответствующую содержанию типажа; анализ ассоциативных реакций информантов на вербальные обозначения типажа.

Материалом для данного исследования послужили художественные и публицистические тексты, данные толковых словарей и справочников французского и русского языков. Учитывались также результаты опроса информантов. В качестве единицы исследования рассматривался текстовый фрагмент, в котором был обозначен или выражен лингвокультурный типаж («гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник»).

Теоретическую базу исследования составили следующие положения, доказанные в научной литературе:

В языковом сознании и коммуникативном поведении людей отражаются как общечеловеческие, так и этноспецифические характеристики, которые могут быть объективно определены при помощи специальных методов лингвокультурологического анализа, лингвокультурологическое исследование по своей природе является сопоставительным (В. фон Гумбольдт, JI. Вайсгербер, Э. Сепир, Б. Уорф, А. Вежбицкая, В.П. Нерознак, Ю.С. Степанов, З.Д. Попова, И.А. Стернин, А.Д. Шмелев).

Основной единицей лингвокультурологического моделирования национального менталитета является культурный концепт - многомерное образование, которое может находить языковое выражение (С.Г. Воркачев, Е.В. Бабаева, В.И. Карасик, В.Т.Клоков, H.A. Красавский, М.В. Пименова, Г.Г. Слышкин).

Человек в языке - языковая личность - проявляется как в системе культурных концептов, так и в коммуникативном поведении, определенные характеристики которого имеют диагностическую значимость для установления специфики национального характера (В.Г. Верещагин, Е.М. Костомаров, В.Г. Зусман, В.И. Жельвис, Ю.Н. Караулов, В.Б. Кашкин, В.В. Красных, Л.П. Крысин, Т.В. Ларина, O.A. Леонтович, A.B. Олянич, С.Г. Тер-Минасова, Н.Л. Шамне).

На защиту выносятся следующие положения:

1. Лингвокультурный типаж является особым типом лингвокультурных концептов, важнейшие характеристики которого состоят в типизируемости определенной личности, значимости этой личности для лингвокультуры, возможности ее как фактического, так и фикционального существования, возможности ее упрощенной и карикатурной репрезентации.

2. Регуляторы коммуникативного поведения распадаются на жесткие, мягкие и нулевые прескриптивы, первые выражаются в запретах на определенное поведение либо в требованиях вести себя только определенным образом, вторые - в предпочтительном выборе той или иной модели поведения, третьи - в значимом отсутствии социальных предписаний в одной из сравниваемых культур и права на выбор того или иного поведения. Жесткие прескриптивы носят обычно моральный характер, мягкие прескриптивы - моральный и утилитарный, нулевые прескриптивы касаются утилитарных ценностей. Различия между русским и французским коммуникативным поведением прослеживаются большей частью в мягких и нулевых прескриптивах.

3. Лингвокультурный типаж имеет следующую структуру: 1) характеристика социально-исторических условий, в рамках которых выделяется определенный типаж, 2) перцептивно-образное представление о типаже, включающее его внешность, возраст, пол, социальное происхождение, среду обитания, речевые особенности, манеры поведения, виды деятельности и досуга, 3) понятийные характеристики, построенные на дефинициях, описаниях, толкованиях, 4) ценностные признаки - оценочные высказывания, характеризующие как приоритеты данного типажа, так и его оценку со стороны его современников и носителей сегодняшней лингвокультуры.

4. Основными критериями для выделения лингвокультурных типажей являются следующие признаки: социальный класс, территориальный признак, событийный признак, этнокультурная уникальность, трансформируемость. На основании этих критериев в ряду лингвокультурных типажей России и Франции XIX века выделяются «гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник», представляющие собой обобщенные типы личностей, принадлежащих разным социальным классам и воплощающим разные культурные архетипы. Эти типажи выделены. Для русской лингвокультуры приоритетным является образ героя, воплощенный в типажах, имеющих отношение к защите Отечества, для французской лингвокультуры - образ обычного человека, воплощенный в типажах, проявляющихся в повседневной жизни общества.

5. Представители доминирующего социального класса более детально представлены в ряду лингвокультурных типажей по сравнению с представителями других классов общества, в России XIX века дифференцируются представители дворянства, во Франции - представители буржуазии. Детализация типажей отражает общую закономерность неоднородной семантической плотности концептов с учетом позиции доминирующей группы общества.

6. Лингвокультурные типажи могут иметь фиксированные и размытые возрастные характеристики. Наиболее типичным возрастом для обобщенной личности является период 30-40 лет - характерный возраст проявления основных качеств человека. Для типажей, сориентированных на героический архетип, возрастные границы смещаются в сторону молодости, для типажей, сориентированных на обыденный архетип, эти границы смещаются в сторону зрелости.

7. Тендерные характеристики лингвокультурных типажей могут быть маскулинными, феминными и нейтральными, с одной стороны, и прямыми и ассоциативными, с другой стороны. К числу прямых маскулинных типажей относятся в русской лингвокультуре «гусар», «казак», «декабрист» и «светский москвич», во французской лингвокультуре - «буржуа» и «светский парижанин». Прямой феминный типаж представлен во французской лингвокультуре («гризетка»), ассоциативный феминный типаж представлен в русской лингвокультуре как «жена декабриста» и «казачка», во французской лингвокультуре как «жена буржуа». Для типажа «французский модник» тендерный признак нейтрален.

8. Лингвокультурные типажи, сориентированные на героический архетип, получают положительную оценку в обществе, даже если этим типажам свойственно нарушать некоторые социальные нормы; в то время как типажи, сориентированные на повседневное поведение, получают амбивалентную оценку (с позиций своей социальной группы они оцениваются по моральным и утилитарным критериям, с позиций других социальных групп - по моральным и эстетическим критериям).

9. Русские лингвокультурные типажи выражают качества, составляющие ценностную основу русского национального характера - удаль, сила, готовность к самопожертвованию, гостеприимство и др., французские лингвокультурные типажи выражают соответствующие доминанты французского национального характера - рациональность, веселый оптимизм, галантность, умение жить и др.

10. В сознании современных носителей русской и французской лингвокультур осмысление лингвокультурных типажей XIX века характеризуется размыванием и обеднением понятийных и образных характеристик и гипертрофией одного из оценочных признаков, т.е. превращением типажа в имидж.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы исследования докладывались на научных конференциях: международных - « Коммуникативно-прагматические аспекты фразеологии» (Волгоград, 1999), «Единство системного и функционального анализа языковых единиц» (Белгород, 1999), «Проблемы обучения иностранных граждан на современном этапе: лингвистические и методические» (Волгоград, 2000), «Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы» (Волгоград, 2004), «Язык. Культура. Коммуникация» (Волгоград, 2006), «Языковая картина мира: лингвистический и культурологический аспекты» (Бийск, 2006); всероссийских - «Этнос. Культура. Перевод» (Пятигорск, 1996), региональных - «Развитие личности в образовательных системах южнороссийского региона» (Ростов н/Дону, 2004, 2005; Сочи, 2003); межвузовских и вузовских - «Языковая личность и семантика» (Волгоград, 1994), «Языковая личность: актуальные проблемы лингвистики» (Волгоград, 1996), «Языковая личность: проблемы обозначения и понимания» (Волгоград, 1997), «Языковая личность: Жанровая речевая деятельность» (Волгоград, 1998), «Языковая личность: система, нормы, стиль» (Волгоград, 1998), на научных конференциях профессорско-преподавательского состава Волгоградского государственного педагогического университета (1998-2007), на заседаниях научно-исследовательской лаборатории «Аксиологическая лингвистика» в Волгоградском государственном педагогическом университете (2000-2007). По материалам исследования опубликовано 36 работ общим объемом 32,2 п.л.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. В первой главе, посвященной лингвокультурному типажу как предмету лингвистического изучения, рассматриваются культурно-обусловленные регуляторы коммуникативного поведения, личность как объект изучения в лингвокультурологии, лингвокультурный типаж как концепт, во второй и третьей главах идет речь о лингвокультурных типажах России и Франции XIX века («гусар», «казак», «декабрист», «светский москвич», «светский парижанин», «буржуа», «гризетка», «французский модник»).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвокультурные типажи России и Франции XIX века"

Выводы к главе 3

Лингвокультурные типажи Франции XIX в. «буржуа», «гризетка», «модник» и «светский парижанин» в значительной мере отражают специфику буржуазного образа жизни. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что в ряду узнаваемых типажей представлена женщина: этот факт свидетельствует о переходе от сугубо маскулинной патриархальной культуры к элементам культуры эгалитарного общества. Вместе с тем внимание к женщине является специфическим индикатором французской лингвокультуры, которая отличается акцентированным интересом к тендерным аспектам жизни.

В ряду ключевых типажей Франции в рассматриваемый период отсутствуют герои и мученики. Буржуазная ментальность сориентирована не на героическое, а на обиходное существование. Это выражается, в частности, в отсутствии молодого героя как общественного идеала. Буржуа, модник и светский парижанин — люди неопределенного возраста, скорее, мужчины средних лет.

Ценности буржуазного существования детально представлены в характеристике буржуа. Именно буржуа, простые люди, добившиеся определенного положения в обществе благодаря своему труду и уму, установили принцип меритократии во французской системе ценностей. С одной стороны, этот принцип соответствует общим принципам протестантской этики (важность индивидуальных усилий, ценность труда, честность и скромность), с другой стороны, в этом принципе прослеживается свойственная французам идея осуществимости рационального устройства общества. Девятнадцатый век был веком драматического становления буржуа во Франции. Для представителей буржуа очень важны символические знаки своей идентичности. Осознание своей принадлежности к данной социальной группе базируется на двойном контрасте: буржуа противопоставляет себя рабочим, крестьянам, т. е. простолюдинам, из среды которых он вышел, и вместе с тем буржуа осознает свое отличие от дворянства, манеры которого он стремится перенять. Прагматизм и обиходная приземленность буржуа часто вызывали насмешку и презрение со стороны аристократии и свободных художников.

Специфическим французским типажом является гризетка — бедная честная молодая женщина, зарабатывающая на жизнь своим трудом и стремящаяся выбиться в люди благодаря знакомству с богатым или энергичным человеком, который, однако, готов к общению с гризеткой только для собственного удовольствия. Гризетка сочетает в себе неистребимый веселый оптимизм, свойственный французам и особенно ярко проявляющийся в условиях бедности, неустроенности, необходимости бороться за существование, и умение радоваться жизни, получать удовольствие от нее в любой ситуации. Отношение к гризетке показывает свойственную французам галантность, иногда переходящую во фривольность, поскольку в ряду слов, обозначающих гризетку, мы видим и единицы, относящиеся к номинации женщин полусвета.

Девятнадцатый век уже не был периодом расцвета Франции как законодательницы мод в Европе, но традиции особого отношения к моде были живы в этой стране. И поэтому в качестве узнаваемого типажа французской лингвокультуры мы выделяем типаж «модник». Модник выражает эстетический идеал стиля в одежде, поведении, речи, обстановке. Острое переживание моды во Франции объясняется важностью хорошего вкуса как доминанты французской лингвокультуры. Соблюдение моды, умение играть с ней демонстрируют присущий человеку вкус либо отсутствие этого вкуса. Вместе с тем следование моде отражает ощущение жизни как моментальности бытия, т. е. обращает внимание на жизнь не в прошлом и будущем, а в настоящем, не на должное, а на данное. В этом смысле французская лингвокультура коренным образом отличается от русской по своим фундаментальным установкам. Типаж «модник» иллюстрирует умение жить, умение получать удовольствие здесь и сейчас от самых обыденных вещей.

Типаж «светский парижанин» был взят для анализа потому, что этот обобщенный образ характеризует преимущественно представителей аристократии. К числу этнокультурных характеристик французского аристократа, как показывает проанализированный материал, относятся участие в дуэлях (отношение к дуэлям не изменилось со времен, описанных А. Дюма), умение вести остроумную светскую беседу, легкое этикетное поведение, знание множества нюансов кастовой идентичности своего класса. Эти нормы поведения, хорошие манеры претерпели определенные изменения со временем. В наши дни бомонд состоит не из потомственных аристократов, а из политиков, бизнесменов, популярных журналистов, кинозвезд, известных спортсменов и прочих знаменитостей. Нормы французского бомонда постепенно распространились в Европе и Америке и вошли в качестве составной части в представление о том, как следует вести себя в высшем обществе в эпоху глобализации.

Заключение

Одним из возможных направлений развития лингвокультурологии является моделирование лингвокультурных типажей, под которыми в данной работе понимаются языковые личности, оказавшие существенное влияние на развитие лингвокультуры в целом и являются показателями этнического и социального своеобразия общества. Обобщенные типы личностей в рамках определенной лингвокультуры и определенного исторического периода воплощают в себе важную информацию о реальности коммуникативных поведенческих норм, однако в науке о языке описание подобных личностей находится только на начальной стадии. В качестве объекта исследования были рассмотрены лингвокультурные типажи России и Франции XIX века -гусар, декабрист, казак, светский москвич и французский буржуа, светский парижанин, французский модник, гризетка, представляющие собой обобщенные типы личностей, принадлежащих разным социальным классам и воплощающих разные культурные архетипы.

Лингвокультурное описание типажей позволяет детально охарактеризовать социально-историческую ситуацию России и Франции с позиций конкретного существования языка и в этом плане представляется весьма актуальным. Представители доминирующего социального класса более детально представлены в ряду лингвокультурных типажей по сравнению с представителями других классов общества, в России XIX века дифференцируются представители дворянства, во Франции - представители буржуазии. Детализация типажей отражает общую закономерность неоднородной семантической плотности концептов с учетом позиции доминирующей группы общества.

Русские лингвокультурные типажи выражают качества, составляющие ценностную основу русского национального характера - удаль, сила, готовность к самопожертвованию, гостеприимство и др., французские лингвокультурные типажи выражают соответствующие доминанты французского национального характера - рациональность, веселый оптимизм, галантность, умение жить и др.

В работе предложена следующая процедура описания лингвокультурных типажей: 1) характеристика социально-исторических условий, в рамках которых выделяется определенный типаж, 2) перцептивно-образное представление о типаже, включающее его внешность, возраст, пол, социальное происхождение, среду обитания, речевые особенности, манеры поведения, виды деятельности и досуга, 3) понятийные характеристики, построенные на дефинициях, описаниях, толкованиях, 4) ценностные признаки - оценочные высказывания, характеризующие как приоритеты данного типажа, так и его оценку со стороны его современников и носителей сегодняшней лингвокультуры.

Полученные результаты свидетельствуют о различной степени выраженности признака «возраст» у лингвокультурных типажей. Лингвокультурные типажи могут иметь фиксированные и размытые возрастные характеристики. Наиболее типичным возрастом для обобщенной личности является период 30-40 лет - характерный возраст проявления основных качеств человека. Для типажей, сориентированных на героический архетип, возрастные границы смещаются в сторону молодости, для типажей, сориентированных на обыденный архетип, эти границы смещаются в сторону зрелости.

Исследование показало, что тендерные характеристики лингвокультурных типажей могут быть маскулинными, феминными и нейтральными, с одной стороны, и прямыми и ассоциативными, с другой стороны. К числу прямых маскулинных типажей относятся в русской лингвокультуре «гусар», «казак», «декабрист» и «светский москвич», во французской лингвокультуре - «буржуа» и «светский парижанин». Прямой феминный типаж представлен во французской лингвокультуре («гризетка»), ассоциативный феминный типаж представлен в русской лингвокультуре как «жена декабриста» и «казачка», во французской лингвокультуре как «жена буржуа». Для типажа «французский модник» тендерный признак нейтрален.

Лингвокультурный типаж характеризуется двойственной природой: с одной стороны, типаж представляет собой концепт, с другой стороны -языковую личность. Лингвокультурный типаж является особым типом лингвокультурных концептов, важнейшие характеристики которого состоят в типизируемости определенной личности, значимости этой личности для лингвокультуры, возможности ее как фактического, так и фикционального существования, возможности ее упрощенной и карикатурной репрезентации.

Лингвокультурный типаж проявляется через коммуникативное поведение, важнейшим компонентом которого является вербальный ряд -специфическое индивидуальное преломление произносительных норм, выбор определенной лексики, сознательный отказ от ряда слов и выражений, употребление определенных синтаксических оборотов, владение разными жанрами речи. В этом плане речевое портретирование типажа -продуктивный исследовательский прием. Речевого портретирования при изучении типажей дополняется паравербальным портретированием. Используя термин «лингвокультурный типаж», мы акцентируем внимание на культурно-диагностической значимости типизируемой личности для понимания культуры, и на изучении этой личности с позиции лингвистики.

Регуляторы коммуникативного поведения распадаются на жесткие, носящие обычно моральный характер, мягкие, носящие моральный и утилитарный характер и нулевые прескриптивы, касающиеся утилитарных ценностей. Жесткие регуляторы выражаются в запретах на определенное поведение либо в требованиях вести себя только определенным образом, мягкие - в предпочтительном выборе той или иной модели поведения, нулевые - в значимом отсутствии социальных предписаний в одной из сравниваемых культур и права на выбор того или иного поведения.

Лингвокультурные типажи характеризуются следующими признаками: узнаваемостью и ассоциативностью, рекуррентностью, хрестоматийностью, широкой узнаваемости, знаковостью (символичностью), яркостью, типичностью.

Лингвокультурный типаж характеризуется феноменом прецедентности, т.е. он должен быть хорошо известен всем представителям культурно-языкового сообщества. Форма реализации лингвокультурного типажа в дискурсе может быть представлена в виде прецедентного имени: например, поручик Ржевский ассоциируется с гусаром, и соответствующим коммуникативным поведением, Мими Пансон - с гризеткой. Степень узнаваемости прецедентного имени в другой культуре зависит от степени встроенности типажа в когнитивную базу чужой культуры. Прецедентное имя является факультативной характеристикой лингвокультурного типажа. Прецедентное имя может терять или сохранять потенциал прецедентности при трансляции в чужую культуру или заменяется другим именем.

Существует определенная динамика представления о типаже со стороны его современников и представителей нашего времени. Современники обращают внимание на все характеристики типажей, в то время как для представителей нашего времени на первый план выходят ценностные характеристики типажа. Методика описания типажа глазами его современников включает, прежде всего, анализ текстов художественной литературы и эпистолярного наследства, а для понимания специфики осмысления типажа в сознании представителей нашего времени релевантными являются социологические методы исследования (анкетирование и интервьюирование информантов). В сознании современных носителей русской и французской лингвокультур осмысление лингвокультурных типажей XIX века характеризуется размыванием и обеднением понятийных и образных характеристик и гипертрофией одного из оценочных признаков, т.е. превращением типажа в имидж

Для русской лингвокультуры приоритетным является образ героя, воплощенный в типажах, имеющих отношение к защите Отечества, для французской лингвокультуры - образ обычного человека, воплощенный в типажах, проявляющихся в повседневной жизни общества.

Лингвокультурные типажи, сориентированные на героический архетип, получают положительную оценку в обществе, даже если этим типажам свойственно нарушать некоторые социальные нормы; в то время как типажи, сориентированные на повседневное поведение, получают амбивалентную оценку (с позиций своей социальной группы они оцениваются по моральным и утилитарным критериям, с позиций других социальных групп - по моральным и эстетическим критериям).

Перспективы исследования мы видим в дальнейшем изучении лингвокультурных типажей России и Франции в разные исторические периоды, в освещении социокультурных типажей, в анализе трансформации типажей, осмысленных представителями другой культуры.

Список научной литературыДмитриева, Ольга Александровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Абдюкова, 3. Об особенностях перевода на русский язык французских высказываний / 3. Абдюкова // Актуальные проблемы сопоставительного языкознания и межкультурные коммуникации. — Уфа: Изд-во Башкир, унта, 1999. —С. 3—4.

2. Абрамов, С. Р. Интертекстуальность как конституирующий признак и условие сосуществования семиотических систем / С. Р. Абрамов // Интертекстуальные связи в художественном тексте: межвуз. сб. науч. тр. — СПб.: Образование, 1993. — С. 12—20.

3. Аверинцев, С. С. Архетипы / С. С. Аверинцев // Мифы народов мира: энциклопедия. — М.: Большая Рос. энцикл., 1998. — Т. 1. — С. 110—111.

4. Аврорин, В. А. Проблемы изучения функциональной стороны языка / В. А. Авронин. — Л.: Наука, 1975. — 276 с.

5. Агиенко, М. И. Структуры концептов «правда», «истина», «truth» в сопоставительном аспекте: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. И. Агиенко. — Екатеринбург, 2005. — 23 с.

6. Акименко, Н. А. Лингвокультурные характеристики англоязычного сказочного дискурса: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. А. Акименко. — Волгоград, 2005. — 20 с.

7. Акишина, А. А. Русский речевой этикет в лексикографическом аспекте / А. А. Акишина // Словари и лингвострановедение: сб. ст. — М.: Рус. яз., 1982, —С. 21—28.

8. Алефиренко, Н. Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры / Н. Ф. Алефиренко. — М.: Academia, 2002. — 394 с.

9. Алефиренко, Н. Ф. Проблемы вербализации концепта / Н. Ф. Алефиренко. — Волгоград: Перемена, 2003. — 96 с.

10. Алефиренко, Н. Ф. Фразеология в системе современного русского языка / Н. Ф. Алефиренко. — Волгоград: Перемена, 1993. — 149 с.

11. Амирова, Г. А. Очерки по истории лингвистики / Г. А. Амирова, Б. А. Ольховников, Ю. В. Рождественский. — М., 1975. — 559 с.

12. Андреева, Г. М. Социальная психология: учеб. для высш. учеб. заведений / Г. М. Андреева. — М.: Аспект Пресс, 2004. — 365 с.

13. Андреева, Р. Ф. Семантика и прагматика французских пословиц и поговорок / Р. Ф. Андреева. — Кемерово: Кемер. гос. ун-т, 1991. — 85 с.

14. Аникин, И. П. Рыцари речного войска. Исторический очерк Электронный ресурс. / И. П. Аникин: http://ural-cossacks.chat.ru/page8.htm.

15. Антология концептов / под ред. В.И. Карасика, И.А. Стернина. — Волгоград: Парадигма, 2005—2006. — Т. 1—4.

16. Арнольд, И. В. Основы научных исследований в лингвистике / И. В. Арнольд. — М.: Высш. шк., 1991. — 140 с.

17. Арнольдов, А. И. Теория культуры: историзм и вопросы методологии / А. И. Арнольдов // Культура, человек и картина мира. — М.: Наука, 1987. — С. 5—28.

18. Арутюнов, С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие / С. А. Арутюнов. — М.: Наука, 1989. — 247 с.

19. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. — М.: Яз. рус. культуры, 1999. — 896 с.

20. Аскольдов, С. А. Концепт и слово / С.А. Аскольдов // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: антология. — М.: Academia, 1997. — С. 267—279.

21. Аскольдов-Алексеев, С. А. Концепт и слово / С. А. Аскольдов-Алексеев // Рус. речь. Новая серия. — JL, 1928. — Вып. II. — С. 28 — 44.

22. Ахманова, О. С. О предмете и метаязыке учебной лексикографии / Ю. С. Ахманова, JI. В. Минаева // Словари и лингвострановедение: сб. ст. — М.: Рус. яз., 1982. —С. 5 —11.

23. Бабаева, Е. В. Концептологические характеристики социальных норм в немецкой и русской лингвокультурах: монография / Е. В. Бабаева. — Волгоград: Перемена, 2003. — 171 с.

24. Бабаева, Е. В. Культурно-языковые характеристики отношения к собственности (на материале немецкого и русского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. В. Бабаева. — Волгоград, 1997. — 21 с.

25. Бабаева, Е. В. Лингвокультурологические характеристики русской и немецкой аксиологических картин мира: автореф. дис. . д-ра филол. наук / Е. В. Бабаева. — Волгоград, 2004. — 40 с.

26. Бабушкин, А. П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка / А. П. Бабушкин. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1996. — 104 с.

27. Байбурин, А. К. Некоторые вопросы этнографического изучения поведения / А. К. Байбурин // Этнические стереотипы поведения. — Л.: Наука, 1985. —С. 7 —21.

28. Бакштановский, В. И. Этос среднего класса: Нормативная модель и отечественные реалии Электронный ресурс. / В. И. Бакштановский, Ю. В. Согомонов: www.inp.ru/lib/k2/kn2-5.html.

29. Балакина, 3. Ю. Национально-культурная специфика лексикографического описания эмоциональных концептов (на материале английского и русского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук / З.Ю. Балакина. —Волгоград, 2006. — 19 с.

30. Балашова, Е. Ю. Концепты любовь и ненависть в русском и американском языковых сознаниях: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. Ю. Балашова. — Саратов, 2004. — 23 с.

31. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. — М.: Изд-во иностр. лит., 1955. — 416 с.

32. Балли, Ш. Французская стилистика / Ш. Балли. — М.: Изд-во иностр. лит., 1961. —394 с.

33. Баранов, А. Г. Функционально-прагматическая концепция текста / А. Г. Баранов. — Ростов н/ Д.: Изд-во Рост, ун-та, 1993. — 182 с.

34. Баранов, А. Н. Аксиологическая стратегия в структуре языка (паремиология и лексика) / А. Н. Баранов // Вопр. языкознания. — 1989. — № 3. —С. 74—91.

35. Баранов, А. Н. Постулаты когнитивной семантики / А. Н. Баранов, Д. О. Добровольский // Изв. АН. Сер. лит. и яз. — 1997. — Т. 56, № 1. — С. 11— 21.

36. Барт, Р. Система Моды. Статьи по семиотике культуры / Р. Барт. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2003. — 512 с.

37. Баталова, Т. М. Межтекстовые связи в диахронии / Т. М. Баталова // Стилистические стратегии текстообразования. — М., 1984. — С. 127—149.

38. Бахтин, M. М. Проблема речевых жанров / M. М. Бахтин // Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1986. — С. 250—296.

39. Бегунова, А. Повседневная жизнь русского гусара в царствовании Александра I / А. Бегунова. — М.: Мол. гвардия, 2000. — 384 с.

40. Белл, Р. Социолингвистика: Цели, методы и проблемы / Р. Белл. — М., 1980. —320 с.

41. Белозерова, Е. В. Реклама как жанровый метаконцепт (на материале современной русской лингвокультуры): автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. В. Белозерова. — Волгоград, 2007. — 22 с.

42. Белоусова, Н. П. Основные характеристики слогана как субжанра современного российского рекламного дискурса: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. П. Белоусова. — Самара, 2006. — 16 с.

43. Белый, А. Символизм как миропонимание / А. Белый. — М.: Республика, 1994. — 528 с.

44. Бельчиков, Ю. А. Культуроведческий аспект филологических дисциплин / Ю. А. Бельчиков // Филол. науки. — 1998. — № 4. — С. 48—56.

45. Бердяев, Н. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности / Н. Бердяев. — М.: Мысль, 1990. — 208 с.

46. Березович, Е. Л. Географический макромир и микромир в русской народной языковой традиции / Е. Л. Березович // Славяноведение. — 2002. — №6. —С. 60—71.

47. Березович, Е. Л. Русская национальная личность в зеркале языка (опыт сопоставительного изучения различных лингвокультурологических источников) / Е. Л. Березович // Русский язык в контексте культуры. — Екатеринбург: Изд-во Урал, ун-та, 1999. — С. 31—42.

48. Бидерманн, Г. Энциклопедия символов / Г. Бидерманн. — М.: Республика, 1996. — 335 с.

49. Блок, А. А. Интеллигенция и революция / А. А. Блок // Собр. соч.: в 8 т. — М—Л.: Гос. изд-во худож. лит., 1962. — Т. 6. — С. 9—20.

50. Боголюбова, Л. И. Ситуация общения и язык / Л. И. Боголюбова // Французский язык в свете теории речевого общения. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1992. — С. 141—201.

51. Бокова, В. М. Декабристы и их время Электронный ресурс. / В. М. Бокова: http://www.bazar.nikolaev.ua/print.php?id=517.

52. Болотнова, Н. С. Художественный текст в коммуникативном аспекте и комплексный анализ единиц лексического уровня / Н. С. Болотнова. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 1992. — 312 с.

53. Бондалетов, В. Д. Социальная лингвистика / В. Д. Бондалетов. — М.: Просвещение, 1987. — 160 с.

54. Бондарева, Е. П. Актуализация концепта мысль в русской языковой картине мира: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. П. Бондарева. — Воронеж, 2005. — 18 с.

55. Борисова, М. Б. Концепт «чудак» в художественном мире М. Горького / М. Б. Борисова // Говорящий и слушающий: языковая личность,текст, проблемы обучения: материалы Междунар. науч.-практ. конф. — СПб.: Союз, 2001.

56. Брайант, А. Эпоха рыцарства в истории Англии: пер. с англ. / А. Брайант. — СПб.: Евразия, 2001. — 576 с.

57. Бромлей, Ю. В. Очерки теории этноса / Ю. В. Бромлей. — М.: Наука, 1983. —416 с.

58. Бромлей, Ю. В. Этнознаковые функции культуры и этнография / Ю. В. Бромлей // Этнознаковые функции культуры. — М.: Наука, 1991. — С. 5— 22.

59. Бутенко, И. А. Разговорная фразеология как предмет культурологического исследования / И. А. Бутенко // Лингвистика на исходе XX в. Итоги и перспективы: тез. Междунар. конф. — М.: Филология, 1995. — Т. 1. — С. 79—80.

60. Бухонкина, А. С. Типы асимметрии культурем (на материале французского и русского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук / А. С. Бухонкина. — Волгоград, 2002. — 24 с.

61. Бюлер, К. Теория языка / К. Бюлер. — М.: Прогресс, 1993. — 528 с.

62. Вайнштейн, О. Метросексуалы: новые денди? / О. Вайнштейн // МегМоёа Электронный ресурс.: http://www.intermoda.ru/nomer/02112003/644.рЫт1.

63. Вайсгербер, Й. Л. Родной язык и формирование духа / Й. Л. Вайсгербер. — М.: Изд -во Моск. ун-та, 1993. — 224 с.

64. Ваняркин, В. М. Образное значение как средство реализации прагматической установки / В. М. Ваняркин // Прагматика и типология коммуникативных единиц языка: сб. науч. тр. — Днепропетровск, 1989. — С. 17—20.

65. Варнавских, Н. В. Типологические черты речевого поведения русско-и англоговорящих адвокатов (прагмалингвистический подход): автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. В. Варнавских. — Ростов н/Д., 2004. — 16 с.

66. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. — М.: Рус. словари, 1996. —416 с.

67. Великовский, С. Умозрение и словесность. Очерки французской культуры / С. Великовский. —М.; СПб.: Университет, книга, 1998. — 711 с.

68. Верещагин, Г. М. Влияние архетипов мифологического сознания на формирование имиджа современного политического лидера Электронный ресурс. / Г. М. Верещагин: http://liber.rsuh.ru/Conf/Politreality/vereshagin.htm.

69. Верещагин, Е. М. Психологическая и методическая характеристика двуязычия (билингвизма) / Е. М. Верещагин. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1969. — 160 с.

70. Верещагин, Е. М. Лингвострановедческая теория слова / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. — М.: Рус. яз., 1980. — 320 с.

71. Верещагин, Е. М. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. — М.: Рус. яз., 1983. — 246 с.

72. Вернадский, Г. В. Два лика декабристов / Г. В. Вернадский // Свободная мысль. — 1993. — № 15. — С. 81—92.

73. Вольф, Е. М. Функциональная семантика оценки / Е. М. Вольф. — М.: Наука, 1985. — 228 с.

74. Воркачев, С. Г. Методологические основания лингвоконцептологии Электронный ресурс. / С. Г. Воркачев: ч¥\УЛУ.ЬИр:/Лр11999.narod.ru.

75. Воркачев, С. Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели) / С. Г. Воркачев. — Волгоград: Перемена, 2003. — 164 с.

76. Воробьев, В. В. Культурологическая парадигма русского языка и культуры во взаимодействии / В. В. Воробьев. — М.: Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина, 1994. — 76 с.

77. Воробьев, В. В. Лингвокультурологическая парадигма личности / В. В. Воробьев. — М.: Рос. Ун-т дружбы народов, 1996. — 170 с.

78. Воробьев, В. В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах / В. В. Воробьев // Язык и культура: докл. Второй Междунар. конф. — Киев, 1993. —С. 42—48.

79. Воробьев, В. В. О статусе лингвокультурологии / В. В. Воробьев // Русский язык, литература и культура на рубеже веков: IX Междунар. конгресс МАПРЯЛ. — Братислава, 1999. — Т. 2. — С. 123—125.

80. Гаджиев, К. С. Политическая культура / К. С. Гаджиев, Д. В. Гудименко, Г. В. Каменская и др.. — М.: Интерпракс, 1994. — 352 с.

81. Гак, В. Г. Отношение носителей языка к своему языку как проявление национально-культурной специфики языкового поведения / В. Г. Гак // Национально-культурная специфика речевого поведения: тез. докл. — М., 1991. —С. 6—7.

82. Гак, В. Г. Языковые преобразования / В. Г. Гак. — М.: Яз. рус. культуры, 1998. — 764 с.

83. Гальперин, И. Р. Текст как объект лингвистического исследования / И. Р. Гальперин. — М.: Наука, 1981. — 140 с.

84. Гарипов, Я. 3. Языковое самосознание как фактор этнической социализации личности Электронный ресурс. / Я. 3. Гарипов: \*л*/\¥.ЬеШ :ш/ипе8со/ё4.111т.

85. Гаспаров, Б. М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования / Б. М. Гаспаров. — М.: Новое лит. обозрение, 1996. — 352 с.

86. Гаспаров, М. Л. Метр и смысл. Об одном из механизмов культурной памяти / М. Л. Гаспаров. — М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 1999.

87. Гафарова, А. С. Речевой портрет: социолингвистические характеристики: автореф. дис. . канд. филол. наук / А. С. Гафарова. — Тверь, 2006. — 19 с.

88. Гацак, В. М. Проблемы изучения конкретно-национального и общего в фольклоре / В. М. Гацак // Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке. — Кишинев: Штиинца, 1971. — С. 186—195.

89. Гачев, Г. Д. Национальные образы мира / Г. Д. Гачев. — М.: Сов. писатель, 1988. — 448 с.

90. Гачев, Г. Д. Содержание художественных форм. Эпос. Лирика. Театр Электронный ресурс. / Г. Д. Гачев: http://lib.userline.ru/1056?зесісі=9019&пшп=43.

91. Гнатенко, П. И. Национальный характер: мифы и реальность / П. И. Гнатенко. — Киев: Выща шк., 1984. — 153 с.

92. Горбачева, Е. Н. Спор как лингвокультурный концепт: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. Н. Горбачева. — Волгоград, 2006. — 20 с.

93. Горелов, И. Н. Невербальные компоненты коммуникации / И. Н. Горелов. — М.: КомКнига, 2006.

94. Горелов, И. Н. Основы психолингвистики / И. Н. Горелов. — М.: Лабиринт, 1997. — 224 с.

95. Городецкая, Л. А. Культурно обусловленные ритуалы общения: обязательность соблюдения и возможность нарушения / Л. А. Городецкая // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. — 2000. — № 1. — С. 49—59.

96. Граброва, Э. В. Концепт "savoir-vivre" во французской лингвокультуре и его русские соответствия: автореф. дис. . канд. филол. наук / Э. В. Грабарова. — Волгоград, 2004. —■ 20 с.

97. Грайс, Г. П. Логика и речевое общение / Г. П. Грайс // Новое в зарубежной лингвистике. — М.: Прогресс, 1985. — Вып. 16: Лингвистическая прагматика. — С. 217—23 7.

98. Гринштейн, А. Л. Карнавал и маскарад: два типа культуры Электронный ресурс. / А. Л. Гринштейн: www.ssu.samara. ru/~scriptum/carnaval .doc.

99. Грузберг, Л. А. Концепт как культурно-ментально-языковое образование Электронный ресурс. / Л. А. Грузберг: Iangage.psu.ru/bin/view.cgi?art:=0184&lang=rus.

100. Губарев, Г. Донские черкасы Электронный ресурс. / Г. Губарев: http://fstanitsa.ru/his gubarev3.shtml.

101. Гудков, Д. Б. Прецедентные феномены в текстах политического дискурса Электронный ресурс. / Д. Б. Гудков: http://evartist.narod.ru/textl2/09. htm#318.

102. Гудков, Д. Б. Теория и практика межкультурной коммуникации / Д. Б. Гудков. — М.: Гнозис, 2003. — 288 с.

103. Гулинов, Д. Ю. Национальная специфика французской лингвокультурной сферы «гастрономия» (переводческий аспект): автореф. дис. . канд. филол. наук / Д. Ю. Гулинов. — Волгоград, 2004. — 20 с

104. Гумбольдт, В. фон. О различии строения человеческих языков и его влияния на духовное развитие человечества / В. фон Гумбольдт // Избранные труды по языкознанию. — М.: Прогресс, 1984. — 397 с.

105. Гумилев, Л. Н. Классификация людей по пассионарно-аттрактивному принципу Электронный ресурс. / Л. Н. Гумилев, К. П. Иванов: http://gumilevica.kulichki.net/fund/fund03.htm.

106. Гумилев, JI. Н. Этногенез и биосфера Земли / JI. Н. Гумилев. — JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1989. — 496 с.

107. Гуревич, П. С. Приключение имиджа. Типология телевизионного образа и парадоксы его восприятия / П. С. Гуревич. — М.: Искусство, 1991. — 221 с.

108. Гухман, М. М. Литературный язык и культура / М. М. Гухман // Вопр. языкознания. — 1991. — № 5. — С. 115—127.

109. Дементьев, В.В. Непрямая коммуникация / В. В. Дементьев. — М.: Гнозис, 2006. — 376 с.

110. Дементьев, В. В. Непрямая коммуникация и ее жанры / В. В. Дементьев. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. — 248 с.

111. Демьянков, В. 3. Доминирующие лингвистические теории в конце XX в. / В. 3. Демьянков // Язык и наука конца 20 века. — М.: Ин-т языкознания РАН, 1995. — С. 239—320.

112. Демьянков, В. 3. Понятие и концепт в художественной литературе и научном языке / В. 3. Демьянков // Вопр. филологии. — 2001. — № 1. — С. 35—47.

113. Демьянков, В. 3. «Концепт» в философии языка и в когнитивной лингвистике / В. 3. Демьянков // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования: сб. науч. тр. — М. — Калуга: Эйдос, 2007. — С. 26—33.

114. Денисова, Т. А. Репрезентация концептов мужчина и женщина в языковом сознании русского народа: автореф. дис. . канд. филол. наук / Т. А. Денисова. — Тамбов, 2006. — 22 с.

115. Деревянская, В. В. Коммуникативный типаж английского колониального служащего / В. В. Деревянская // Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы. — Волгоград: Колледж, 2004. — С. 31—32.

116. Дмитриева, О. А. Коммуникативный типаж «казак» / О. А. Дмитриева // Интенсивное обучение иностранным языкам: проблемы методики и лингвистики: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2004. — Вып. 2. —С. 121—128.

117. Дмитриева, О. А. Коммуникативный типаж: к определению этнокультурной специфики / О. А. Дмитриева // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. — Саратов: Науч. кн., 2004. — С. 241—244.

118. Донец, П.Н. Основы общей теории межкультурной коммуникации: научный статус, понятийный аппарат, языковой и неязыковой аспекты, вопросы этики и дидактики / П. Н. Донец. — Харьков: Штрих, 2001. — 386 с.

119. Евсюкова, Т. В. Словарь культуры как проблема лингвокультурологии / Т. В. Евсюкова. —■ Ростов н/Д.: Изд-во Рост. гос. экон. ун-та, 2001. —256 с.

120. Елина, Е. А. Старая русская армия и ее типажи / Е. А. Елина // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград: Парадигма, 2005. — С. 106—128.

121. Жданова, В. Русская культурно-языковая модель пространства и особенности индивидуальной ориентации в ней / В. Жданова // Русские и «русскость»: Лингвокультурологические этюды / сост. В. В. Красных. — М.: Гнозис, 2006. — С. 5—178.

122. Жельвис, В. И. Инвектива: опыт тематической и функциональной классификации / В. И. Жельвис // Этнические стереотипы поведения. — Л.: Наука, 1985. — С. 296—322.

123. Залевская, А. А. Психолингвистический подход к проблеме концепта / A.A. Залевская // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2001. — С. 36—-44.

124. Зализняк, А. А. Ключевые идеи русской языковой картины мира / А. А. Зализняк, И. Левонтина, А. Шмелев // Отечественные записки. — 2002. — №3(4). —С. 248—261.

125. Залунин, В. И. Языковая структура личности в контексте интегральной личностной структуры Электронный ресурс. / В. И. Залунин, О. Н. Мишина: http://www.festu.ru/ru/structure/library/library/scince/s 131 /article41 .htm.

126. Земляной, С. Н. Онтология и этика светкости. Сектор Этики Института философии РАН. Этическая мысль. Вып. 4 Электронный ресурс. / С. Н. Земляной. — М.: ИФ РАН, 2003: www.cimba.ru/~ethics/Em/Em47em4.html.

127. Зубкова, Я. В. Концепт «пунктуальность» в немецкой и русской лингвокультурах: автореф. дис. . канд. филол. наук / Я. В. Зубкова. — Волгоград, 2003. — 19 с.

128. Зусман, В. Г. Концепт в культурологическом аспекте / В. Г. Зусман // Межкультурная коммуникация: учеб. пособие. — Н. Новгород: Деком, 2001. — С. 38—53.

129. Зэлдин, Т. Все о французах / Т. Зэлдин. —- М.: Прогресс, 1989. — 440с.

130. Зюбина, И. А. Прагмалингвистический аспект речевого поведения русскоговорящего и англоговорящего государственного обвинителя: автореф. дис. . канд. филол. наук / И. А. Зюбина. — Ростов н/Д., 2005. — 18 с.

131. Иванов, В. И. Родное и вселенское / В. И. Иванов. — М.: Республика, 1994. —428 с.

132. Иванова, Н. Французское дворянство сегодня Электронный ресурс. / Н. Иванова: http://izuminka.free.fr/articles/noblesse/index.htm.

133. Ивушкина, Т. А. Язык английской аристократии: социально-исторический аспект / Т. А. Ивушкина. — Волгоград: Перемена, 1997. — 157 с.

134. Ипполитов, О. О. Объективация концепта «дорога» в лексико-фразеологической системе языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / О. О. Ипполитов. — Воронеж, 2003. — 19 с.

135. Исаева, Л. А. Художественный текст: скрытые смыслы и способы их представления / Л. А. Исаева. — Краснодар: Краснод. кн. изд-во, 1996. — 251 с.

136. Кабакова, Г. И. Французская этнолингвистика: проблематика и методология / Г. И. Кабакова // Вопр. языкознания. — 1993. — № 3. — С. 100—113.

137. Казачьи заповеди Электронный ресурс.: http://www.geocities.com/terekkaz/doklcaz/zapoved.htm.

138. Калугина, В. А. Национальная специфика языковой репрезентации концепта (на материале объективации концепта «температура» в русском и английском языках): автореф. дис. . канд. филол. наук / В. А. Калугина. — Воронеж, 2006. — 24 с.

139. Калюжная, И. А. Концепт «детство» в немецкой и русской лингвокультурах: автореф. дис. . канд. филол. наук / И. А. Калюжная. — Волгоград, 2007. — 20 с.

140. Канке, В. А. Философия Электронный ресурс. / В. А. Канке: www.auditorium.ru/books/.

141. Канчер, М. А. Языковая личность телеведущего в рамках русского риторического этоса (на материале итоговых программ): автореф. дис. . канд. филол. наук / М. А. Канчер. — Екатеринбург, 2002. — 20 с.

142. Карасик, В. И. Американский супермен как коммуникативный типаж / В. И. Карасик // Единицы языка и их функционирование: межвуз. сб. науч. тр. — Саратов: Науч. кн., 2004. — С. 105—113.

143. Карасик, В. И. Базовые характеристики лингвокультурных концептов / В. И. Карасик, Г. Г. Слышкин // Антология концептов. — Волгоград: Парадигма, 2005. — Т. 1. — С. 13—15.

144. Карасик, В. И. Коммуникативный типаж: аспекты изучения / В. И. Карасик // Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы: тез. докл. Междунар. науч. конф. — Волгоград: Колледж, 2004. — С. 48—50.

145. Карасик, В. И. Культурные доминанты в языке / В. И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты: сб. науч. тр. — Волгоград — Архангельск: Перемена, 1996. — С. 3—16.

146. Карасик, В. И. Лингвокультурный типаж «английский чудак» / В. И. Карасик, Е. А. Ярмахова. — М.: Гнозис, 2006. — 240 с.

147. Карасик, В. И. О категориях лингвокультурологии / В. И. Карасик // Языковая личность: проблемы коммуникативной деятельности: сб. науч. тр.

148. Волгоград: Перемена, 2001. — С. 3—16.

149. Карасик, В. И. Этноспецифические концепты / В. И. Карасик // Иная ментальность / В. И. Карасик, О. Г. Прохвачева, Я. В. Зубкова, Э. В. Грабарова. —М.: Гнозис, 2005. — 352 с.

150. Карасик, В. И. Язык социального статуса / В. И. Карасик. — М.: Ин-т языкознания РАН, 1992. — 330 с.

151. Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В. И. Карасик. — Волгоград: Перемена, 2002. — 477 с.

152. Караулов, Ю. Н. Роль прецедентных текстов в структуре и функционировании языковой личности / Ю. Н. Караулов // Научные традиции в новом направлении в преподавании русского языка и литературы.

153. М.: Рус. яз., 1986. — С. 105—126.

154. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. — М.: Наука, 1987. — 264 с.

155. Касьянова, К. О русском национальном характере / К. Касьянова. — М.: Ин-т нац. модели экономики, 1994. — 367 с.

156. Катермина, В. В. Номинации человека: национально-культурный аспект (на материале русского и английского языков) / В. В. Катермина. — Краснодар: КубГУ, 2004. — 250 с.

157. Катермина, В. В. Русское чиновничество XIX века в зеркале фразеологии и художественной литературы / В. В. Катермина // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград: Парадигма, 2005. — С. 104—116.

158. Кашкин, В. Б. Введение в теорию коммуникации: учеб. пособие / В. Б. Кашкин. —Воронеж: Воронеж, гос. техн. ун-т, 2000. — 175 с.

159. Кашлов, А. В. Роль идеологических конструктов в постиндустриальном обществе Электронный ресурс. / А. В. Кашлов: http ://tfk 1 .narod.ru/kash3 .htm.

160. Кирнозе, 3. И. Французское / 3. И. Кирнозе // Межкультурная коммуникация: учеб. пособие. — Н. Новогород: Деком, 2001. — С. 197—212.

161. Киселева, О. В. Аксиомы поведения французов / О. В. Киселева // Русское и французское коммуникативное поведение. — Воронеж: Изд-во «Истоки», 2002. — Вып. 1. — С. 105—113.

162. Кленова, А. В. Оценочные смыслы в ассоциативном словаре (на материале Ассоциативного словаря школьников Саратова и Саратовской области): автореф. дис. . канд. филол. наук / А. В. Кленова. — Саратов, 2007. — 23 с.

163. Клоков, В. Т. Концептный компонент значения языковых и речевых единиц / В. Т. Клоков // Романо-германская филология: межвуз. сб. науч. тр. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2003. — Вып. 3. — С. 3—13.

164. Клоков, В. Т. Символика и язык: конспект лекций / В. Т. Клоков // Спецкурсы по романской филологии: сб. науч. тр. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1998. — 121 с.

165. Ключевский, В. О. Русская история: полный курс лекций в 2 кн. Кн. 1 / В. О. Ключевский. — М.: Олма-Пресс: ОАО ПФ «Красный пролетарий», 2005. — 798 с.

166. Кобозева, И. М. Лингвистическая семантика / И. М. Кобозева. — М.: Эдиториал УРСС, 2000. — 352 с.

167. Козлов, Н. И. Денди Электронный ресурс. / Н. И. Козлов: http://nkozlov.ru/?print= 1 &s=270&d id=1895.

168. Колесов, В. В. Русская речь. Вчера. Сегодня. Завтра / В. В. Колесов. — СПб.: Юна, 1998. —248 с.

169. Колесов, В. В. Язык и ментальность / В. В. Колесов. — СПб.: Петерб. востоковедение, 2004. — 240 с.

170. Комбарова, О. В. Лингвокультурные типажи «Hausfrau -домохозяйка» в обыденном сознании / О. В. Комбарова // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград: Парадигма, 2005. — С. 174—185.

171. Комбарова, О. В. Социокультурный типаж «Hausfrau»: постановка проблемы / О. В. Комбарова // Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы. — Волгоград, 2004. — С. 57—58.

172. Кондратьева, О. Н. Концепты внутреннего мира человека в русских летописях (на примере концептов душа, сердце, ум): автореф. дис. . канд. филол. наук / О. Н. Кондратьева. — Екатеринбург, 2004. — 24 с.

173. Копыленко, М. М. Основы этнолингвистики / М. М. Копыленко. — Алматы: Евразия, 1995. — 180 с.

174. Кормилицына, М. А. Языковая личность В. В. Виноградова в его письмах к жене / М. А. Кормилицына // Вопросы стилистики. — Саратов, 1996, —Вып. 26.

175. Коровина, А. Ю. Лингвокультурный типаж «сноб» в английской художественной литературе А. Ю. Коровина // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград, 2005.

176. Краева, О. А. «Око» за «око» или? / О. А. Краева, Г. JL Воронин // Социолог, исследования. ■— 1995. — № 7. — С. 112—125.

177. Красавский, Н. А. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах: монография / Н. А. Красавский. — Волгоград: Перемена, 2001. —495 с.

178. Красных, В. В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? / В. В. Красных. — М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. — 375 с.

179. Красных, В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология / В. Красных. — М.: ИТДГК «Гнозис», 2002. — 284 с.

180. Крысин, JI. П. Русское слово, своё и чужое: исследования по современному русскому языку и социолингвистике / JI. П. Крысин. — М.: Яз. славян, культуры, 2004. — 888 с.

181. Крысин, JI. П. Современный русский интеллигент: попытка речевого портрета / J1. П. Крысин // Рус. яз. в науч. освещении. — 2001. — №1. — С. 90—106.

182. Крюков, А. В. Концептуализация интеллектуальных характеристик человека (на материале русского и английского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук / А. В. Крюков. — Волгоград, 2005. —- 24 с.

183. Крючкова, Н. В. Концепты возраста (на материале русского и французского языков): автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. В. Крючкова. — Саратов, 2003. — 23 с.

184. Крючкова, Ю. Е. Семантическое поле этнонимической оценки и его коннотативная структура (на материале французского языка): автореф. дис. . канд. филол. наук / Ю. Е. Крючкова. — Минск, 2007. — 22 с.

185. Культура и цивилизация: сборник / ред. Н. С. Савкина. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1989. — 120 с.

186. Культурология. — М.: О-во «Знание» России: История и теория культуры, 1993. — 160 с.

187. Культурология. История мировой культуры. — М.: Культура и спорт: ЮНИТИ, 1998. — 600 с.

188. Кусаинова, Е. В. Русско-ногайские отношения и казачество в XV-первой половине XVI в. / Е. В. Кусаинова // Казачество: прошлое и настоящее: сб. науч. тр. —Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2000. — С. 8—23.

189. Ларина, Т. В. Категория вежливости в аспекте межкультурной коммуникации (на материале английской и русской коммуникативных культур): автореф. дис. . д-ра филол. наук / Т. В. Ларина. — М., 2003. — 32 с.

190. Ларькова, И. А. Сибирские жены декабристов: ломка социальных барьеров Электронный ресурс. / Н. А. Ларькова: http://decemb.hobby.ru/index.shtml7article/larkova.

191. Лассан, Э. О вертикальной составляющей некоторых русских концептов / Э. Лассан // Русский язык как иностранный: Теория. Исследования. Практика / науч. ред. И.П. Лысакова. — СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. — Вып. IX. — С. 45—50.

192. Латова, Н. Интеллигенция Электронный ресурс. / Н. Латова: www.krugosvet.ru.

193. Леонтович, О. А. Русские и американцы: парадоксы межкультурного общения / О. А. Леонтович. — Волгоград: Перемена, 2002. — 435 с.

194. Леонтьев, А. А. Национальные особенности коммуникации как междисциплинарная проблема. Объем, задачи и методы этнопсихолингвистики / А. А. Леонтьев // Национально-культурная специфика речевого поведения. —М.: Наука, 1977. — С. 5—14.

195. Ливен, Д. Аристократия в Европе 1815—1914 / Д. Ливен. — СПб.: Акад. проект, 2000. — 364 с.

196. Лингвистические исследования в конце XX в. — М.: ИНИОН РАН, 2000. — 216 с.

197. Лингвострановедческие аспекты изучения художественных текстов: метод, рекомендации / Э. Я. Вертоградская и др.. — М., 1982. — 17 с.

198. Лихачев, Д. С. Концептосфера русского языка / Д. С. Лихачев // Сер. лит. и яз. — 1993. —Т. 52, № 1. —С. 3—9.

199. Лихачев, Д. С. О национальном характере русских / Д. С. Лихачев // Вопр. философии. — 1990. — № 4. — С. 3—7.

200. Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. — М.: Наука, 1995. — 202 с.

201. Лосев, А. Ф. Проблемы символа и реалистического искусства / А. Ф. Лосев. —М.: Искусство, 1976. — 367 с.

202. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века) / Ю. М. Лотман. — СПб.: Искусство-СПБ, 1996. —399 с.

203. Лотман, Ю. М. Культура и взрыв / Ю. М. Лотман. — М., 1992. — 272с.

204. Лотман, Ю. М. О русской литературе классического периода. Вводные замечания / Ю. М. Лотман // Ю. М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. — М.: Гнозис, 1994. — С. 380—394.

205. Лотман, Ю. М. Русская литература послепетровской эпохи и христианская традиция / Ю. М. Лотман // Ю. М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. — М.: Гнозис, 1994. — С. 364—380.

206. Лотман, Ю. М. Символ в системе культуры / Ю. М. Лотман // Внутри мыслящих миров. Человек. Текст. Семиосфера. История. — М.: Яз. рус. культуры, 1996. —С. 146—160.

207. Лотман, Ю. М. Смесь обезьяны с тигром / Ю. М. Лотман // Пушкин: Биография писателя; Статьи и заметки, 1960—1990; Евгений Онегин: комментарии / Ю. М. Лотман. — СПб.: Искусство-СПб., 1995. — С. 329— 332.

208. Лурье, С. В поисках русского национального характера / С. Лурье // Отечественные записки. — 2002. — № 3(4). — С. 59—71.

209. Лурье, С. В. Этнопсихология как наука об этнической самоорганизации Электронный ресурс. / С. В. Лурье: www.ehtno-psyhology.narod.ru.

210. Лысикова, Н. П. Методологические вопросы взаимосвязи языка и культуры: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. П. Лысикова. — Саратов, 1983. — 18 с.

211. Маврицкий, С. Страноведение: культура — язык —- человек / С. Маврицкий // Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного: сб. науч.-метод, ст. — М.: Рус. яз., 1979. — 216 с.

212. Маймина, Е. Французская речь в письмах Пушкина к Вяземскому Электронный ресурс. / Е. Маймина: http ://www.ruthenia. ru/document/529055.html.

213. Майоренко, И. А. Концептуализация понятия «деньги» в лексической системе и фонде устойчивых единиц русского, английского и французского языков: автореф. дис. . канд. филол. наук / И. А. Майоренко. — Краснодар, 2005. — 25 с.

214. Макаров, В. В. О соотношении национального характера и языка / В. В. Макаров // Язык и социум: материалы VII Междунар. науч. конф. г. Минск, 1—2 дек. 2006 г.: в 2 ч. — Минск: РИВШ, 2007. — Ч. 1. — С. 30—33.

215. Макарова, JI. И. Англоязычный лингвокультурный типаж «денди» / Л. И. Макарова // Антропологическая лингвистика: сб. науч. тр. / под ред. Н. А. Красавского, В. П. Москвина. — Волгоград: Колледж, 2006. — Вып. 5. — С. 135—141.

216. Маковский, М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов / М. М. Маковский. — М.: Гуманит. изд. центр «Владос», 1996. — 415 с.

217. Маковский, М. М. Язык — миф — культура. Символы жизни и жизнь символов / М. М. Маковский. — М.: Рус. словари, 1996. — 331 с.

218. Малимонова, Н. В. Лингвистические аспекты кросскультурных исследований Электронный ресурс. / Н. В. Малимонова: www.acis.vis.ru.

219. Мамонтов, С. П. Основы культурологии / С. П. Мамонтов. — М., 1995. —208 с.

220. Мамонтов, С. П. Основы культурологии / С. П. Мамонтов. — М.: Изд-во РОУ, 1996. — 272 с.

221. Маркарян, Э. С. О концепции локальных цивилизаций / Э. С. Маркарян. — Ереван, 1962. — 180 с.

222. Маркарян, Э. С. Очерки теории культуры / Э. С. Маркарян. — Ереван, 1969. — 228 с.

223. Мартен-Фюжье, А. Элегантная жизнь, или Как возник «весь Париж», 1815—1848 / А. Мартен-Фюжье. — М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1998. — 480 с.

224. Маслова, В. А. Лингвокультурология / В. А. Маслова. — М.: Изд. центр «Академия», 2001. — 208 с.

225. Маточкин, Е. П. Архетипические образы в скифском искусстве Горного Алтая Электронный ресурс. / Е. П. Маточкин: http://new.hist.asu.ru/skif/pub/skep/MATOCHKIN.HTML.

226. Мечковская, Н. Б. Социальная лингвистика / Н. Б. Мечковская. — М.: Аспект-Пресс, 1996. — 207 с.

227. Минский, М. Фреймы для представления знаний / М. Минский. — М.: Энергия, 1979. — 152 с.

228. Мир через культуру / ред. Н. Г. Богдасарьян. — М.: Изд-во МГТУ, 1993, —124 с.

229. Мироненко, М. В. Шутник как коммуникативная личность: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. В. Мироненко. — Волгоград, 2005. — 19 с.

230. Михайлова, А. Г. Юрист как типаж английской лингвокультуры / А. Г. Михайлова // Аксиологическая лингвистика: коммуникативные типажи. — Волгоград, 2004.

231. Мищенко, М. В. Лингвокультурный типаж «американский ковбой» / М. В. Мищенко // Аксиологическая лингвистика: Лингвокультурные типажи: сб. науч. тр. — Волгоград: Парадигма, 2005. — С. 166—173.

232. Мищенко, М. В. Образ ковбоя в американской культуре / М. В. Мищенко // Интенсивное обучение иностранным языкам: проблемы методики и лингвистики. — Волгоград, 2004. — Вып. 2.

233. Мищенко, М.В. Коммуникативный типаж ковбоя в американской лингвокультуре: понятийная составляющая / М. В. Мищенко // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград, 2005.

234. Муравьев, В. Л. Лексические лакуны / В. Л. Муравьев. — Владимир: Изд-во ВГПИ, 1975.

235. Муравьев, В. Л. Проблемы возникновения этнографических лакун (пособие по курсу типологии русского и французского языков) / В. Л. Муравьев. — Владимир, 1980. — 107 с.

236. Николаева, Т. М. «Социолингвистический портрет» и методы его описания / Т. М. Николаева // Русский язык и современность: Проблемы и перспективы развития русистики: докл. Всесоюз. науч. конф. — М., 1991. — Ч. 2.

237. Неверов, А. Сделано в Британии Электронный ресурс. / А Неверов: http://itogi.ru/paper2001.nsf/Article/Itogi 2001 07 02 151902E6.html.

238. Нерознак, В. П. От концепта к слову: к проблеме филологического концептуализма / В. П. Нерознак // Вопросы филологии и методики преподавания иностранных языков: сб. науч. тр. — Омск: Изд-во Омск. гос. пед. ун-та, 1998. — С. 80—85.

239. Николаева, Ю. В. Русские и французы друг о друге. Исторические корни национальных стереотипов Электронный ресурс. / Ю. В. Николаева: http://www.portalus.info/philosophy/print.php?subaction=showfull&id=l 1079514 97&агсЫуе=0215&81аЛ&от=иса^1&.

240. Никитина, С. Е. Устная и народная культура и языковое сознание / С. Е. Никитина. — М.: Наука, 1993. — 189 с.

241. Носик, Б. Прогулки по Парижу. Левый берег и острова / Б. Носик. — М.: Радуга, 2000. — 344 с.

242. Носик, Б. Прогулки по Парижу. Правый берег / Б. Носик. — М.: Радуга, 2000. — 368 с.

243. Ольшанский, И. Г. Лексика, фразеология, текст: Лингвокультурологические компоненты / И. Г. Ольшанский // Язык и культура: сб. обзоров. — М.: ИНИОН РАН, 1999. — С. 10—26.

244. Ольшанский, И. Г. Лингвокультурология в конце XX в.: итоги, тенденции, перспективы / И. Г. Ольшанский // Лингвистические исследования в конце XX в. — М., 2002. — С. 26—55.

245. Олянич, А. В. Презентационная теория дискурса: монография / А. В. Олянич. —Волгоград: Парадигма, 2004. — 507 с.

246. Олянич, А. В. Потребности — дискурс — коммуникация: монография / А. В. Олянич. — Волгоград: Нива, 2006. — 224 с.

247. Опарина, Е. О. Лингвокультурология: Методологические основания и базовые понятия / Е. О. Опарина // Язык и культура. — М.: ИНИОН РАН, 1999. —С. 27—48.

248. Основы социологии: курс лекций / отв. ред. А. Г. Эфендиев. — М.: Знание, 1993. —384 с.

249. Ощепкова, В. В. Культурологические, этнографические и типологические аспекты лингвострановедения: автореф. дис. . канд. филол. наук / В. В. Ощепкова. — М., 1995. — 35 с.

250. Палашевская, И. В. Концепт «закон» в английской и русской лингвокультурах: дис. . канд. филол. наук / И. В. Палашевская. — Волгоград, 2001. — 196 с.

251. Паперно, И. А. О двуязычной переписке пушкинской поры Электронный ресурс. / И. А. Паперно: www.ruthenia.ru/document/526333.html.

252. Парсамова, В. Я. Языковая личность ученого в эпистолярных текстах (на материале писем Ю. М. Лотмана): автореф. дис. . канд. филол. наук / В. Я. Парсамова. — Саратов, 2004.

253. Перепись и казачество Электронный ресурс.: www.eawarn. ru/pub/EthnoCensus/WebHomeEthnoPerepis/ethno census21 .htm.

254. Переслегин, С. Б. Эссе и статьи Переслегина Электронный ресурс. / С. Б. Переслегин: http://www.igstab.ru/black/PerMentall.htm.

255. Песис, Б. От XIX к XX веку. Традиция и новаторство во французской литературе / Б. Песис. — М.: Сов. писатель, 1979. ■— 359 с.

256. Петрова, Е. Реклама, сказки и архетипы Электронный ресурс. / Е. Петрова: www.psycholo.ru/biblio/advert/creative/reclama-arhetipv.html?print=ves&PHPSESSID=f.

257. Пименова, М. В. Концепт надежда в русской языковой картине мира / М. В. Пименова // Человек и его язык (К 75-летию проф. В. П. Недялкова).

258. Кемерово: Графика, 2003. — Вып. 4. — С. 47—67.

259. Пименова, М. В. Совесть как составная часть внутреннего мира человека / М. В. Пименова // Этногерменевтика: фрагменты языковой картины мира. — Кемерово: Кузбассвузиздат; Landau: Verlag Empirische Pfldagogik, 1999. — Вып. 3. — С. 62—70.

260. Пименова, М. В. Этногерменевтика языковой наивной картины внутреннего мира человека / М. В. Пименова. — Кемерово: Кузбассвузиздат, 1999. —262 с.

261. Подковыркин, П. Ф. История русской литературы первой трети XIX века Электронный ресурс. / П. Ф. Подковыркин: http://ppf.asf.ru/portfolio 1 .html.

262. Поливанов, Е. Д. Статьи по общему языкознанию / Е. Д. Поливанов.

263. М.: Гл. ред. вост. лит., 1968. -— 376 с.

264. Попова, 3. Д. Основные черты семантико-когнитивного подхода к языку / 3. Д. Попова, И. А. Стернин // Антология концептов. — Волгоград: Парадигма, 2005. — Т. 1. — С. 7—10.

265. Попова, 3. Д. Очерки по когнитивной лингвистике / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. —Воронеж: Истоки, 2001. — 192 с.

266. Почепцов, Г. Г. Имиджелогия / Г. Г. Почепцов. — М.: Рефл-бук: Ваклер, 2000. — 768 с.

267. Почепцов, О. Г. Языковая ментальность: способ представления мира / О. Г. Почепцов // Вопр. языкознания. — 1990. — № 6. — С. 110—123.

268. Права и обязанности казака Электронный ресурс.: http://ckw.ru/ideology/prava/.

269. Провоторов, В. Архетипы / В. Провоторов // Человек и природа. — 1991. — №6. — С. 89—94.

270. Пропп, В. Морфология сказки / В. Пропп. — JL: Academia, 1928. — 152 с.

271. Прохвачева, О. Г. Концепт «приватность» / О. Г. Прохвачева // Иная ментальность. — М.: Гнозис, 2005. — С. 102—202.

272. Прохоров, Ю. Е. Русские: коммуникативное поведение / Ю. Е. Прохоров, И. А. Стернин. —М.: Флинта: Наука, 2006. — 328 с.

273. Псарев, В. Декабристы Электронный ресурс. / В. Псарев: http://www.sgu.ru/rushist/default.php?wid=947&fL=% C4&PHPSESSID=423c0fBc6c49a7f21136749dad9cf371.

274. Психология Электронный ресурс.: http://www.psy cho-logies.ru/main/glossary/17/glossary 1722.html.

275. Радван, В. М. Американский супермен как лингвокультурный типаж / В. М. Радван // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград, 2005.

276. Рамишвили, Г. В. В. фон Гумбольдт — основоположник теоретического языкознания / Г. В. Рамишвили // Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумбольдт. — М.: Прогресс, 1984. — 397 с.

277. Руси Духовная Купель Электронный ресурс.: http://obschina.nm.ru/RDK/01-KAZ/Kaz2.htm).

278. Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь: Вып. первый / И. С. Брилева, Н. П. Вольская, Д. Б. Гудков, И. В. Захаренко, В. В. Красных. — М.: Гнозис, 2004. — 318 с.

279. Руткевич, А. М. Архетип / А. М. Руткевич // Культурология. XX век: словарь. — СПб.: Университет, кн., 1997. — С. 51—53.

280. Самуэлс, Э. Юнг и постъюнгианцы. Курс юнгианского психоанализа / Э. Самуэльс. — М.: ЧеРо, 1997. — 416 с.

281. Сапронов, П. А. Культурология: курс лекций по теории и истории культуры / П. А. Сапронов. — СПб.: СОЮЗ, 1998. — 560 с.

282. Седов, К. Ф. Становление дискурсивного мышления языковой личности: психо- и социолингвистический аспекты / К. Ф. Седов. — Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1999. — 180 с.

283. Сендерович, С. Ревизия юнговой теории архетипа Электронный ресурс. / С. Сендерович: www.anthropology.rinet.ru/old/6katja.htm.

284. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии / Э. Сепир. — М.: Прогресс, 1993. — 656 с.

285. Сепир, Э. Положение лингвистики как науки / Э. Сепир // История языкознания XIX века в очерках и извлечениях / сост. В. А. Звегинцев. — М, 1960. — Ч. 2. — С. 231—255.

286. Сергеев, Ф.П. Слово идеология и его производные: (номинативные картины мира в языках разных типов) / Ф.П.Сергеев // Семантика языка и текста: Сб. науч. тр. Волгоград, 1998. - С.29 - 36.

287. Сергеева, А. В. Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность / А. В. Сергеева. — М.: Флинта: Наука, 2006. — 320 с.

288. Сергеева, Н. М. Концепты ум, разум в русской языковой картине мира: автореф. дис. . канд. филол. наук / Н. М. Сергеева. — Екатеринбург, 2004. — 23 с.

289. Сикевич, 3. В. Национальное самосознание русских (социологический очерк) / 3. В. Сикевич. — М.: Механик, 1996. — 205 с.

290. Сикирич, Е. Язык символов — язык вечности Электронный ресурс. / Е. Сикирич: www.newacropolis.ru/articles/7id-226.

291. Скачко, Е. Ю. Лингвокультурный типаж «английский рыцарь» / Е. Ю. Скачко // Аксиологическая лингвистика: лингвокультурные типажи. — Волгоград: Парадигма, 2005. — С. 88—104.

292. Скачко, Е. Ю. Рыцарь как коммуникативный типаж: подходы к изучению / Е. Ю. Скачко // Аксиологическая лингвистика: проблемы и перспективы. — Волгоград, 2004. — С. 94—95.

293. Слышкин, Г. Г. Лингвокультурная концептология: становление исследовательского направления / Г. Г. Слышкин // Этнокультурная концептология. — Волгоград: Перемена, 2006. — Вып. 1. — С. 27—38.

294. Слышкин, Г. Г. Лингвокультурные концепты и метаконцепты / Г. Г. Слышкин. — Волгоград: Перемена, 2004. — 328 с.

295. Слышкин, Г. Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе / Г. Г. Слышкин. — М.: Academia, 2000. — 128 с.

296. Слюсарева, Н. А. Проблемы социальной природы языка в трудах французских лингвистов / Н. А. Слюсарева // Теоретические проблемы социальной лингвистики. — М.: Наука, 1981. — С. 56—72.

297. Соколов, Э. В. Культура / Э. В. Соколов // Учен. зап. Ленингр. пед. ун-та им. А. И. Герцена. — Л., 1968. — С. 378—388.

298. Степанов, Ю. С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, лингвистики / Ю. С. Степанова. — М.: Наука, 1985, —335 с.

299. Степанов, Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю. С. Степанов. — М.: Яз. рус. культуры, 1997. — 824 с.

300. Степанов, Ю. Французская стилистика / Ю. Степанов. — М.: Высш. шк., 1965. —356 с.

301. Степанов, Ю.С. «Понятие», «Концепт», «Антиконцепт». Векторные явления в семантике / Ю. С. Степанов // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования: сб. науч. тр. — М. — Калуга: Эйдос, 2007. —С. 19—26.

302. Стереотипы национальной культуры в межкультурном общении Электронный ресурс.: http://www.erudition.ru/referat/printref/id.57259l.html.

303. Стернин, И. А. О национальном коммуникативном сознании Электронный ресурс. / И. А. Стернин: http://www.comch. ru/^r/sternin/articlesrus .html.

304. Стернин, И. А. О понятии коммуникативного поведения / И. А. Стернин // Kommunikativ-funktionale Sprachbetrachtung. — Halle, 1989. — S. 279—282.

305. Стернин, И. А. Общение и культура / И. А. Стернин // Русская разговорная речь как явление городской культуры. — Екатеринбург: Арго, 1996. —С. 13—21.

306. Стернин, И. А. Понятие коммуникативного поведения и проблемы его исследования Электронный ресурс. / И. А. Стернин: http://commbehavior.narod.ru/RusFin/RusFin2000/Sternin 1 .htm.

307. Стернин, И. А. Методика исследования структуры концепта / И. А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. — Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2001. — С. 58—65.

308. Стефаненко, Т. Г. Этнопсихология / Т. Г. Стефаненко. — М.: Ин-т психологии РАН: Акад. проект, 1999. — 320 с.

309. Стрельникова, М. А. Национальные особенности речевого жанра телеинтервью в российской и американской коммуникативных культурах: автореф. дис. . канд. филол. наук / М. А. Стрельникова. — Воронеж, 2005. — 18 с.

310. Сухарев, В. А. Психология народов и наций / В. А. Сухарев, М. В. Сухарев. — Донецк: Сталкер, 1997. — 400 с.

311. Тавдгиридзе, Л. А. Концепт «Русский язык» в русском языковом сознании: автореф. дис. . канд. филол. наук / Л. А. Тавдгиридзе. — Воронеж, 2005. — 23 с.

312. Тарасов, Е. Ф. К построению теории речевой коммуникации / Е. Ф. Тарасов // Теоретические и прикладные проблемы речевого общения / Ю. А. Сорокин, Е. Ф. Тарасов, А. М. Шахнарович. — М., 1979. — С. 5—147.

313. Тарасов, Е. Ф. Национально-культурная специфика речевого поведения и неречевого поведения / Е. Ф. Тарасов, Ю. А. Сорокин // Национально-культурная специфика речевого поведения. — М.: Наука, 1977. — С. 14—38.

314. Тарасов, Е. Ф. Социально-символическая регуляция поведения собеседника / Е. Ф. Тарасов, Л. С. Школьник // Национально-культурная специфика речевого поведения. — М.: Наука, 1977. — С. 174—193.

315. Тарланов, 3. К. Язык и культура / 3. К. Тарланов. — Петрозаводск, 1984. — 104 с.

316. Текст как явление культуры / Г. А. Антипов, О. А. Донских, И. Ю. Марковина, Ю. А. Сорокин. — Новосибирск: Наука, 1989. — 194 с.

317. Телия, В. Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологические аспекты / В. Н. Телия. — М.: Яз. рус. культуры, 1996. —288 с.

318. Тер-Минасова, С. Г. Язык и межкультурная коммуникация / С. Г. Тер-Минасова. — М.: Слово / Slovo, 2000. — 264 с.

319. Токарев, Г. А. Концепт как объект лингвокультурологии (На материале репрезентаций концепта «труд» в русском языке): монография / Г. А. Токарев. — Волгоград: Перемена, 2003. — 233 с.

320. Толстой, Н. И. Этнолингвистика в кругу гуманитарных дисциплин / Н. И. Толстой // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: антология. — М.: Academia, 1997.

321. Томахин, Г. Д. Реалии-американизмы: пособие по страноведению / Г. Д. Томахин. — М.: Высш. шк, 1988. — 239 с.

322. Трофимова, Е. И. Проблема женственности в трилогии о Мимочке В. Микулич / Е. И. Трофимова // Преображение (Русский феминистский журнал). — 1997. — № 5.— С. 47—53.

323. Трубецкой, Н. С. Общеславянский элемент в русской культуре / Н. С. Трубецкой // Вопр. языкознания. — 1990. — № 2. — С. 122—140.

324. Трут, В. П. К вопросу об этносоциальном облике казачества в начале века и проблемах его возрождения на современном этапе / В. П. Трут // Проблемы истории казачества. — Волгоград: Изд-во Волгогр. гос. ун-та, 1995. —С. 73—81.

325. Уваров, Л. В. Символизация в познании / Л. В. Уваров. — Минск: Наука и техника, 1971. — 127 с.

326. Уледов, А. К. Духовное обновление общества / А. К. Уледов. — М.: Мысль, 1990, — 334 с.

327. Уорф, Б. Отношение норм поведения и мышления к языку / Б. Уорф // Новое в лингвистике. — М.: Изд-во иностр. лит., 1960. — Вып. 1. — С. 135—168.

328. Успенский, Б. А. К проблеме генезиса тартуско-московской семиотической школы / Б. А. Успенский // Ю. М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. — М.: Гнозис, 1994. — С. 265—279.

329. У тин, К. С. Лингвокультурный концепт «компромисс»: подходы к классификации / К. С. Утин // Проблемы лингвокультурологии и теории дискурса: сб. науч. тр. / под ред. В. И. Карасика, Н. А. Красавского. — Волгоград: Перемена, 2003. — С. 34—38.

330. Уфимцева, Н. В. Этнические и культурные стереотипы кросскультурное исследование / Н. В. Уфимцева // Изв. РАН ИАН. Сер. лит. и яз. — 1995. — Т. 54, № 3. — С. 55—63.

331. Уфимцева, Н. В. Русские: опыт еще одного самопознания / Н. В. Уфимцева // Этнокультурная специфика языкового сознания. — М., 1996. — С. 139—162.

332. Фарино, Е. Введение в литературоведение / Е. Фарино. — СПб.: Изд-во РГПУ им. А. И. Герцена, 2004. — 639 с.

333. Феллер, В. В. Между свободой и равенством-братством Электронный ресурс. / В. В. Феллер: http://zhurnal.lib.rU/f/.

334. Фразеология в контексте культуры. — М.: Яз. рус. культуры, 1999. — 336 с.

335. Фролов, Б. А. Предыстория символа / Б. А. Фролов // Этнознаковые функции культуры. — М., 1991. — С. 110—119.

336. Фуллье, А. Психология французского народа Электронный ресурс. / А. Фуллье: www.academtext.com.

337. Хаймс, Д. X. Два типа лингвистической относительности / Д. X. Хаймс // Новое в лингвистике. — 1975. — Вып. 7. — С. 229—298.

338. Ханазаров, К. X. Решение национально-языковой проблемы в СССР / К. X. Ханазаров. — М.: Политиздат, 1982. — 224 с.

339. Челышев, Е. П. Евразия. Проблемы культурного синтеза / Е. П. Челышев // Вопр. филологии. — 2002. — № 1(10). — С. 5—13.

340. Чеснов, Я. В. Этнический образ / Я. В. Чеснов // Этнознаковые функции культуры. — М.: Наука, 1991. — С. 58—85.

341. Чижова, Е. А. Репрезентация концептуальной картины мира в художественном тексте (на материале альтернативной литературы): автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. А. Чижова. — М., 1995. — 23 с.

342. Чистов, К. В. Традиционная культура и процесс становления общеевропейского дома / К. В. Чистов // Сов. этнография. — 1990. — № 6. — С. 11—17.

343. Что такое стереотип? Электронный ресурс.: Ьйр://1уаука. boom.ru/Stereotyp.html.

344. Шамне, Н. Л. Актуальные проблемы межкультурной коммуникации: учеб. пособие / Н. Л. Шамне. — Волгоград: Изд. Волгогр. гос. ун-та, 1999. — 208 с.

345. Шаова, О. А. Россия и Франция: национальные стереотипы и их метафорическая репрезентация (на материале французских и российских газет): автореф. дис. . канд. филол. наук / О. А. Шаова. — Екатеринбург, 2005. -— 22 с.

346. Шейгал, Е. И. Параметры доверительного общения / Е. И. Шейгал // Человек в коммуникации: аспекты исследования: сб. науч. ст. — Волгоград: Перемена, 2005. — С. 204—220.

347. Шепелев, JI. Е. Титулы, мундиры, ордена в Российской империи / JI. Е. Шепелев. — М.: Наука, 1991.

348. Шигаревская, Н. А. Очерки по синтаксису современной французской разговорной речи / Н. А. Шигаревская. — Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1970. — 216 с.

349. Шмелев, А. Д. Русская языковая модель мира: материалы к словарю / А. Д. Шмелев. — М.: Яз. славян, культуры, 2002. — 224 с.

350. Шмелева, Т. В. Кодекс речевого поведения / Т. В. Шмелева // Рус. яз. за рубежом. — 1983. — №1. —С. 72—77.

351. Шмидт, С. О. Общественное самосознание российского благородного сословия: XVII — первая треть XIX в. / С. О. Шмидт. — М.: Наука, 2002. —365с.

352. Штедтке, К. Светский человек в русской культуре XVIII в. (Семидесятые — восьмидесятые годы) / К. Штедтке // Символ в системе культуры. Труды по знаковым системам XXI. — Тарту, 1987. — С. 89—93.

353. Шюре, Э. Великие легенды Франции: пер. с фр. / Э. Шюре. — М.: Алетейа, 2003. — С. 255. — (Vita memoriae).

354. Щеголева, Ю. А. Стереотип положительного героя в традиционной культуре и современном массовом сознании / Ю. А. Щеголева // Русские и «русскость»: Лингвокультурологические этюды / сост. В. В. Красных. — М.: Гнозис, 2006. — С. 179—262.

355. Щербаков, В. Г. Заметки на полях Электронный ресурс. / В. Г. Щербаков: www.samgaps.ru.

356. Этнокультурная специфика речевой деятельности: сб. обзоров. — М.: ИНИОН РАН, 2000. — 112 с.

357. Юнг, К. Г. Психология бессознательного / К. Г. Юнг. — М.: Канон, 1994. —320 с.

358. Юнг, К. Проблемы души нашего времени / К. Юнг. — М.: Прогресс: Универс, 1994.— 336 с.

359. Юнг, К. Г. Душа и миф: шесть архетипов / К. Г. Юнг. — Киев: Гос. б-ка Украины для юношества, 1996. — 384 с.

360. Яковлева, Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени, восприятия) / Е. С. Яковлева. — М.: Гнозис, 1994. — 334 с.

361. Юревич, А. В. Национальные особенности науки Электронный ресурс. / А. В. Юревич: www.auditorium.rU/books/693/l.htm.

362. Ямпольский, М. Б. К символике водопада / М. Б. Ямпольский // Символ в системе культуры. Труды по знаковым системам XX века. — Тарту, 1987. —С. 26—42.

363. Ярмахова, Е. А. Коммуникативный типаж «чудак» в английской лингвокультуре / Е. А. Ярмахова // Интенсивное обучение иностранным языкам: проблемы методики и лингвистики. — Волгоград: Перемена, 2004. — Вып. 2, —С. 128—136.

364. Ярмахова, Е. А. Лингвокультурный типаж «английский чудак»: автореф. дис. . канд. филол. наук / Е. А. Ярмахова. — Волгоград, 2005. — 19 с.1. Словари и справочники

365. Брокгауз, Ф. А. Энциклопедический словарь Электронный ресурс. / Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон: http://infolio.asf.ru.

366. Википедии — свободной энциклопедии Электронный ресурс.: http://ru.wikipedia.org.

367. Военная энциклопедия. Т. 8. — Спб.: Изд-во И. Д. Сытина, 1912. — С. 547.

368. Гак, В. Г. Новый французско-русский словарь / В. Г. Гак, К. А. Ганшина. — М.: Рус. яз., 1998. — 1195 с.

369. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка Электронный ресурс. / В. И. Даль: http:infolio.asf.ru/Sprav/Dal.

370. Данилов, А. А. История России IX—XIX вв.: справ, материалы / А. А. Данилов. — М.: Гуманит. изд. центр «ВЛАДОС», 1997. — 432 с.

371. Культурология. XX век Электронный ресурс.: энциклопедия. — СПб., 1998: www.alterego.com.ua.

372. Лингвистический энциклопедический словарь. —М., 1990. — 686 с.

373. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона Электронный ресурс.: http://slovari.yandex.ru/art.xml?.

374. Педагогическое речеведение: словарь-справочник. — М.: Флинта: Наука, 1998, — 312 с.

375. Психология: словарь. — М., 1990. — 494 с.

376. Психологический словарь «Планея» Электронный ресурс.: http://planey.ru/dic/c/c98.htm.

377. Словари по общественным наукам Электронный ресурс.: http://slovari.yandex.ru/art.xml?art=glsocial/.

378. Словарь синонимов Электронный ресурс.: www.gramota. ru/dic/search.phpt?ab.

379. Современный словарь иностранных слов. — М.: Дуэт, 1994. — 752 с.

380. Современный словарь по культурологии. — Минск: Современное слово, 1999.— 736 с.

381. Справочник по тканям и швейным операциям Электронный ресурс.: http ://www. osinka.ru/S е wing/Glossary/04 .html.

382. Толковый словарь Ефремовой Электронный ресурс.: http://g.uoportal.ru/show/17937.

383. Толковый словарь русского языка Ушакова Электронный ресурс.: www.announcement.ru/encletter/ush83939530411 21 l.html.

384. Толково-словообразовательный словарь Электронный ресурс.: www.gramota.ru/dic/search.php7word.

385. Толковый словарь русского языка / под ред. С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой. — М., 1995. — 928 с.

386. Франция: лингвострановед. словарь. — М.: Интердиалект + АМТ, 1997. — 1040 с.

387. Le dictionnaire d'argot et du français familiale Electronic resource.: http://www.languefrancaise.net/glossaire/index.php?lettre= M&PHPSESSID=eba394271558e5fb8f92d2dda960b6a5.

388. Le petit larousse illustré. — Paris, 2000. — 1788 p.

389. L'Encyclopédie de L'Agora Electronic resource.: http://agora.qc.ca/mot.nsf/Dossiers/Dandysme.

390. Laboratoire CRISCO: consultation du dictionnaire Electronic resource.: http://elsap 1 .unicaen.fr/cgi-bin/trouvebis2?requete= grisette&refer=%23.