Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века

Выродова, Алла Сергеевна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века

Год: 2008
Автор научной работы: Выродова, Алла Сергеевна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Белгород
Код cпециальности ВАК: 10.02.01

Диссертация по филологии на тему 'Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века"

На правах рукописи

00345 ВЫРОДОВА Алла Сергеевна

ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО КОЛОРАТИВОВ В РУССКОМ ПОЭТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX ВЕКА

(на материале поэтических текстов С. А. Есенина и Н. М. Рубцова)

Специальность 10. 02.01 - Русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

з о опт 2::з

Белгород, 2008

003451043

Работа выполнена в Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Белгородский государственный университет».

Научный руководитель

- доктор филологических наук, профессор Алефиренко Николай Федорович

Официальные оппоненты:

-доктор филологических наук, профессор Шаклеин Виктор Михайлович

- кандидат филологических наук, доцент Глушкова Валентина Геннадьевна

Ведущая организация

- Тульский государственный педагогический университет им. JI.H. Толстого

Защита состоится 13 ноября 2008 г. в 14.00 час. на заседании диссертационного совета Д 212. 015. 03 в Белгородском государственном университете по адресу: 308015, Белгород, ул. Победы, 85.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Белгородского государственного университета.

Автореферат разослан 11 октября

Учёный секретарь диссертационного совета доктор филологических наук,

профессор

М. Ю. Казак

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Помимо выявления культурной информации, лингвокультурология обращается к раскрытию имплицитного национально-специфического содержания языковых единиц разных лексико-семантических полей, выявлению их культурно маркированных компонентов и этнокогнитивных факторов формирования устойчивых дискурсивных ассоциаций. Такими единицами, в частности, являются лексические колоративы, образующие в русском языке колоративное лексико-семантическое поле (ЛСП). Моделирование колоративного ЛСП позволяет эксплицировать не только узуальные семантические связи и отношения между словами в системе русского языка, но и функционально-смысловые свойства колоративов в поэтическом дискурсе. Особенно сложным и многоаспектным они оказываются в текстах поэтических произведений. Если главным критерием выделения колоративного ЛСП в системе языка являются лексические значения слов (значение цвета и света), то в поэтическом дискурсе таким критерием служат их смысловые импликации. Не случайно, смысл является категорией лингвокультурологической, смысл подвижен н изменчив от эпохи к эпохе, от человека к человеку, от текста к тексту. Такая изменчивость не позволяет определять смысл как категорию социально-психологическую, общественную, присущую определённой группе. Смысл - категория личностная, ситуативная, можно даже сказать, окказиональная. Социализированный синтез индивидуально-личностных смыслов выражается в категории значения, которая становится элементом общественного сознания и проявляется в социально-обусловленной и, поэтому, наиболее стабильной, постоянной части содержания языкового знака. С одной стороны, войдя в систему общественного сознания, смысловое содержание колоративов преобразуется в языковое значение (и в этом качестве, прежде всего, изучается семиасиологией); с другой - они входят в систему средств, формирующих языковую личность поэта, идиостшшстическую палитру его поэтического мышления, становятся средством создания поэтической картины мира. В поэтическом дискурсе личностный смысл противостоит значению как мотивированное отношение человека к обозначаемому. Если под значением слова принято понимать объективно сложившуюся систему связей, одинаковую для всех носителей языка, то под смыслом -индивидуальное значение поэтического слова, выхваченное из этой устоявшейся системы семантических связей.

листья). Фокусирующим же эпицентром функционально-смыслового поля в поэтическом дискурсе служит концепт, который в отличие от понятия не имеет четких смысловых границ. Являясь элементом обыденного (не научного) языкового сознания, колоративный концепт не лишён эмоционально-оценочной характеристики, так как смысловое наполнение единиц колоративного ЛСП далеко выходит за рамки понятия. Так, в поэтическом дискурсе концепт «цвет» помимо прямого колоративного определения предмета или объекта несёт в себе целый комплекс семантических приращений (в том числе и символических). Прилагательное жёлтый, например, в поэтическом дискурсе может символизировать, с одной стороны, болезнь, смерть (Ведь не осталось ничего, / Как только жёлтый тлен и сырость — С. Есенин; Трущобный двор Фигура на углу. / Мерещится, что это Достоевский. / И жёлтый свет в окне без занавески / Горит, но не рассеивает мглу - Н. Рубцов), а с другой - прекрасное: Месяца жёлтые чары/Льют по каштанам в пролесь (С. Есенин).

Актуальность работы состоит в необходимости комплексного исследования функционально-смыслового содержания колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века. Изучение колоративов в поэтическом дискурсе с лингвокультурологических позиций позволяет выявить и осмыслить древнейшие ментальные колоративные представления в концептосфере русского языка, сохранившиеся до наших дней и активно функционирующие в поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова. Выявление в составе колоративного ЛСП функционально-смыслового уровня, формирующегося в рамках поэтического дискурса, открывает новые возможности в когнитивно-коммуникативной интерпретации цвето-световой гаммы концептосферы поэтической картины мира. Назревшей необходимостью является также моделирование предметно-денотативного пространства колоративов в современном поэтическом дискурсе и определение его идиостилистической значимости.

Объект диссертационного исследования - поэтические тексты С. Есенина и Н. Рубцова.

Предметом исследования являются колоративы с точки зрения их функционально-смысловой сущности, соотношение их значений в системе языка и смысловых вариаций в поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова.

Гипотеза данной работы состоит в предположении, что предметно-денотативное пространство колоративов является культурологически значимым, обусловливающим идиостилистические контуры поэтического дискурса.

Целью исследования является изучение собственно языковых и лингвокультурологических особенностей колоративов в поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- осуществить моделирование ЛСП колоративов в поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова;

- определить идностилистические особенности функционирования цветообозначений в поэтических текстах каждого из исследуемых авторов;

- определить предметно-денотативное пространство колоративов в современном поэтическом дискурсе и его идиостилистическую значимость;

- выявить лингвокультурологическое содержание знакообозначений цвета и света в концептосфере русского языка и в поэтическом дикурсе;

- раскрыть поэтико-дискурсивный характер смысловых приращений в семантике символических колоративов.

Теоретической основой исследования стали положения, сформулированные в трудах отечественных и зарубежных исследователей:

• семантическая и культурологическая концепции колоративов (А. П. Василевич, А. Вежбицкая, В. Г. Кульпина, Р. М. Фрумкина);

• базовые понятия лингвоконцептологии (Е. М. Верещагин, В. А. Маслова, Э. Сепир, Ю. С. Степанов, Н. Ф. Алефиренко, И. А. Сгернин и др.);

• теория поэтического текста, разработанная в трудах Д. С. Лихачева, Ю. М. Лотмана, Н.С. Болотовой;

• лингвостилистика С. Есенина (В. В. Лопатин, Е. А. Некрасов, Л. С. Кателина, В. В. Коржан) и лингвопоэтика Н. Рубцова (В. Кожинов, Т. И. Подкорытова, Ю. Кириенко-Малюгин, В. Таиров).

Положения, выносимые на защиту:

1. Все колоративы в системе русского языка и поэтическом дискурсе структурируются в пределах одного, достаточно обширного колоративного лексико-семантического поля. Оно включает в себя два макрополя: (а) макрополе цвета и (б) макрополе света и предполагает их дальнейшее членение макрополей, которые состоят из нескольких микрополей (микрополя красного, чёрного, белого, зелёного, синего и желтого цвета, а также микрополя света и тьмы).

2. Моделирование колоративного ЛСП - это процесс схематического построения речемыслительной структуры, определяющей колоративное пространство поэтического дискурса. Такое моделирование охватывает как непрерывные, так и дискретные, и пространственно-временные характеристики. Непрерывность обеспечивается совокупностью динамических (функционально-смысловых) связей колоративов в поэтическом дискурсе. Дискретность моделируемого колоративного ЛСП показывает сложную совокупность этапов формирования поля. Пространственно-временные характеристики связаны с процессами функционально-смысловых преобразований колоративов в поэтическом дискурсе. Такой подход позволяет: а) определить состав основных сем, которые образуют в своей сумме значение данного цветообозначения; б) установить модель сочетаемости данного колоратива с другими лексическими единицами; в) дать определение деривационных моделей колоративов.

3. Логическим центром структурирования колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе является концепт, который в отличие от понятия,

образующего логический эпицентр поля в системе языка, не имеет жёстко структурированных смысловых границ, является элементом языкового сознания поэта, средством создания эмоционально-оценочной архитектоники поэтического дискурса.

4. Идиостилистическое использование единиц колоративной системы С. Есениным и Н. Рубцовым в поэтическом дискурсе позволяют создавать неповторимые поэтические произведения, основываясь на функционально-символической многоликости цветообозначений. Благодаря контекстуальному окружению колоративы в поэтическом дискурсе подвергаются семантическим модификациям, приводящим к смысловому и прагматическому обогащению их лексического значения. Семантические приращения в значении колоративов, носят традиционный характер, продолжая фольклорные и литературные традиции, или наделяются индивидуально-авторскими, идиостилистическими свойствами.

5. Двойственность символической коннотации колоративов обусловливается их палеонтологическим происхождением, универсальностью, диффузностью смысловых полей, а также этнокультурными контактами. Двойственность значения замыкается на антонимическом противопоставлении символических значение одного колоратива.

Методологическим основанием исследования служит принцип •системности, проявляющийся в моделировании ЛСП колоративов, и закон взаимодействия языковой единицы и дискурсивной среды её функционирования.

Методы исследования. Использованы как общефилологические и частные методы, так и общенаучные. Метод наблюдения и количественного анализа был использован при первичном анализе материала (поэтического дискурса) Метод контекстуального и композиционного анализа позволяет эксплицировать семантические нюансы лексического значения колоративов в поэтическом дискурсе. Компонентный анализ был необходим для определения состава и структуры ЛСП колоративов в русском языке и поэтическом дискурсе. Метод интертекстуального анализа позволяет выявить функционально-смысловые особенности слов-символов с колоративными значениями, описать их семантико-стилистические и символические свойства не только в поэтическом дискурсе, но и в контексте русской лингвокультуры. Сопоставительный анализ использовался при рассмотрении поэтических текстов двух авторов, для выявления колоративных предпочтений каждого из поэтов.

приобретают колоративный смысл. Научную новизну составляет вводимое в когнитивно-дискурсивную поэтику понятие «поэтическая синестезия», под которым понимаем такое когнитивно-коннотативное явление психолингвистического характера, сущность которого заключается в способности вызывать в нашем языковом сознании ощущение дискурсивной модальности колоратива под воздействием восприятия дискурсивной модальности другого слова.

Теоретическая значимость работы обусловлена разработанной в диссертации моделью теоретического описания механизмов преобразования колоративного ЛСП русского языка в функционально-смысловое поле колоративов в поэтическом дискурсе. В основе нашего подхода лежит положение о том, что при моделировании ЛСП «собственно лингвистические критерии должны сочетаться с логическими» (Н. Ф. Алефиренко). Согласно такому подходу построение колоративного ЛСП в исследуемых поэтических текстах опирается на принцип ассоциативно-смысловой импликации слов, благодаря которому в определённых поэтических контекстах погашаются системные лексические значения и развиваются речевые, коннотативные, поэтические смыслы. Обоснована целесообразность введения в когнитивно-дискурсивную поэтику понятия «поэтическая синестезия».

Моделирование выделяемого в поэтическом дискурсе колоративного ЛСП опирается не столько на колоративные значения слов, сколько на оказавшиеся в основе художественного мышления поэта, переживаемые концепты, которые служат когнитивным основанием для объединения колоративов в те или иные микрополя.

Практическое значение диссертации определяет возможность её практического использования как в учебно-дидактическом, так и в научном аспектах. Основные положения диссертации могут быть использованы в преподавании университетских курсов «Лингвистический анализ художественного текста» и «Стилистики русского языка», а также при изучении языка и стиля писателя в средней школе.

Источниками анализируемого материала явились поэтические тексты С. Есенина и Н. Рубцова (Есенин С.А. Собрание сочинений: В 2-х т. - Т. 1. Стихотворения. Поэмы. - М.: Сов. Россия: Современник, 1990. - 480 е.; Есенин С.А. Собрание сочинений: В 2-х т. - Т. 2. -Стихотворения. Проза. Статьи. Письма. - М.: Сов. Россия: Современник, 1991. - 384 е.; Рубцов Н. М. Я люблю, когда шумят березы. - М.: Эксмо, 2006. - 384 с.) и лексикографические издания (Горбачевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского языка. - Л. - 1979. - 567 е.; Жюльен Н., Словарь символов. -Челябинск: Урал LTD, 1999. - 498 е.; Лингвистический энциклопедический словарь. - М. — 1987.; Ожегов С. И., Шведова Н. Ю., Толковый словарь русского язык. - М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. - 944 с.)

Материалом исследования послужила авторская картотека (свыше 1500 словоформ колоративов, извлечённых методом сплошной выборки из поэтических текстов С. Есенина и Н. Рубцова).

Структура работы такова: 3 главы, заключение, список использованной литературы и приложение.

Апробация работы. Основные положения и результата! исследования в виде докладов и сообщений обсуждались на областной конференции «Роль учреждений культуры и образования в сохранении нематериального культурного наследия» (Белгород, 2006), на Международной научно-практической конференции «Журналистика и медиаобразование в XXI веке» (Белгород, 2006), на Международной научно-практической конференции «Фразеология и когнитивистика» (Белгород, 2008). Основные положения и выводы диссертационного исследования излагались на аспирантских семинарах, заседаниях кафедры русского языка и методики преподавания БелГУ. Результаты исследования нашли отражения в 6 публикациях (общий объем -1, 7 п. л.)

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИЙ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяется цель и задачи работы, раскрывается её научная новизна, теоретическая значимость и практическая ценность, даётся представление о материале и методике его исследования.

В первой главе «Типы лексико-семантических полей в языке и поэтическом дискурсе» закладываются основы моделирования колоративного ЛСП путём интегрирования его непрерывных, дискретных и пространственных характеристик, позволяющих формализовать всё колоративное пространство поэтического дискурса анализируемых текстов С. Есенина и Н. Рубцова для получения достоверных данных о структуре колоративного ЛСП. Такой подход позволяет: а) определить состав основных сем, которые образуют в своей сумме значение данного цветообозначения; б) установить модель сочетаемости данного колоратива с другими лексическими единицами; в) дать определение деривационных моделей колоративов. Моделирование колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе предполагает рассмотрение проблемы взаимоотношения понятий «смысл» и «значение» колоративов. В языке главным критерием объединения слов является лексическое значение, а в поэтическом дискурсе - смыслы. Это происходит потому, что поэтический дискурс включает в поле обозрения не только узкий круг лексического значения слов, в поэтическом дискурсе рассматривает текст в совокупности с экстралингвистическими факторами. Структуру любого ЛСП образуют ядро, центр и периферия (ближняя и дальняя). Свойствами ЛСП являются: наличие общего семантического признака, который в разной степени присутствует у всех членов ЛСП; ЛСП подвержено членению и может включать микрополя; любое слово языка отнесено к какому-либо полю; все члены одного ЛСП являются потенциальными синонимами; границы ЛСП подвижны, меняются за счёт появления неологизмов и исчезновения архаизмов.

Структура колоративного ЛСП

1. Ядро колоративного ЛСП. Важнейшим составляющим колоративного ЛСП является ядро, которое представлено родовой семой, гиперсемой, то есть центральным колоративным понятием, которое будет в различной степени отражено во всех единицах поля. Ядро колоративного ЛСП образуют колоративы, обозначающие основные цвета: чёрный, белый, красный, синий, зелёный, жёлтый, свет, тьма.

2. Центр колоративного ЛСП. Центр поля моделируют единицы, имеющие общее, интегральное с ядром (колоративное) дифференциальное значение: багровый, алый, голубой.

3. Ближняя периферия колоративного ЛСП. Единицы ближней периферии находятся в довольно тесной взаимосвязи с центром ЛСП. Эта определённая взаимосвязь дифференциального значения единиц ближней периферии со значением центра и ядра колоративного ЛСП проявляется в наличии в семантическом наборе дополнительных сем (уточняющих, разъясняющих): изумрудный, вишнёвый, лимонный.

4. Дальняя периферия колоративного ЛСП. Дальняя периферия представлена единицами, наиболее удаленными в своем значении от ядра. Общее родовое понятие, заключённое в ядре, отнесено здесь в разряд потенциального или вероятного: буланый, русый, как снег.

Колоративное ЛСП в языке и поэтическом дискурсе репрезентируется цветообозначениями, которые образуют два макрополя: макрополе цвета и макрополе света. Прежде всего, необходимо отметить, что цвет и свет -взаимообусловленные категории: цвет - это отраженный свет. Мы не всегда обращаем внимание на то, что изменение светового режима меняет цвета окружающих нас предметов. Бытовые представления о цвете ограничиваются понятием «цвет краски» или «цвет пигмента» (основного компонента краски, придающего ей определенный цвет при нормальном освещении).

Лексико-семантическое макрополе цвета конституируется микрополем ахроматических цветов (белого и черного) и хроматических (жёлтый, зелёный, синий, красный). Макрополе света, в свою очередь, делится на два микрополя. Первое обозначает наличие и различную степень светового излучения, а второе — отсутствие света, то есть тьму. Границы колоративного ЛСП довольно обширны, поэтому морфологическая принадлежность колоративов разнообразна. Это и привычное прилагательное: синий, красный, и существительное или глагол: синеть,

зелень, и неизменяемые формы: темно, бледнея, светясь, и словарный комплекс, передающий цвет (компаратив, фразеологический оборот): белый свет, как жёлтый труп: Синее море, цветная дуга (С. Есенин); Даже море кажется мне / Индиго (С. Есенин); Я странник убогий, / Молюсь в синеву (С. Есенин); Его спросили Лили: / - Почему ты / не зеленеешь, / прутик-лилипутик? (Н. Рубцов); В комнате моей темно (Н. Рубцов); С потухшими глазами / С пугливой синью губ (С. Есенин); Каждый сноп лежит, как желтый труп (С. Есенин); И мысль, летая, кого-то ищет / По белу свету (Н. Рубцов).

Словообразование колоративов также не замыкается в пределах одного способа. Цветообозначения в языке и поэтическом дискурсе образуются неморфологическим, морфологическим и синтаксическим способами. Неморфологический способ словообразования колоративов в языке и поэтическом дискурсе представлен лексико-семантической разновидностью (метонимическим и метафорическим типом) образования цветообозначений, которая основывается на образности лексических единиц языка и дискурса: Тех волос золотое сено (С. Есенин); Она горит над золотом осенним, / Она горит над зимним серебром (Н. Рубцов). Морфологический способ словообразования колоративов в языке и поэтическом дискурсе представлен шире, чем неморфологический. В первую очередь, это деривационные модели словообразования, включающие суффиксальные, префиксальные, префиксально-суффиксальные образования: С потухшими глазами, / С пугливой синью губ (С. Есенин); И на комья желтеющей глины / За ограду летят лепестки (Н. Рубцов). Так же образование колоративов в языке и поэтическом дискурсе происходит путём словосложения (возможно сложение не только колоративных основ): И в небе тёмно-голубом / Сам бог витает над селом (С. Есенин); Пусть шепчет бор, серебряно-янтарный (Н. Рубцов). Синтаксический способ образования колоративов заключается в передаче цветового ощущения словарным комплексом: И волос твоих цветом в осень (С. Есенин); И всё в просторе сказочно-огнистом (Н. Рубцов).

Использование различных способов словообразования колоративов (неморфологического, морфологического, синтаксического) привело к формированию обширной группы слов, обозначающих цвет. Колоративы, содержащие в своем составе минимальное число словообразовательных формантов, образуют ядерную и центральную зону лексико-семантического поля цвета. Добавление словообразовательных формантов к деривату удаляет цветообозначение от ядра поля цвета. Колоративы, образованные неморфологическими способами (не при помощи словообразовательных формантов), находятся на дальней периферии лексико-семантического поля цвета, так как значение цвета передается словарным комплексом или при помощи переноса значения по сходству с цветом.

Во второй главе «Предметно-денотативное пространство колоративов в современном поэтическом дискурсе и его идиостилистическая значимость» доказывается, что предметно-

денотативное пространство колоративов в современном поэтическом дискурсе образуется цветоопределением тех предметов и объектов, которые окружают лирического героя. Колоративы в лексико-семантической системе современного русского языка представляют собой устойчивое семиотическое пространство, которое, как и в других лексико-семантических группах слов, формируется исторически, расширяя свою семантику в соответствии с изменениями стереотипов восприятия и понимания окружающего мира. Категория цвета является одной из основополагающих категорий культуры, которая, войдя в христианскую картину мира, унаследовала и преобразовала некоторые элементы языческих воззрений, реализуясь в разных языковых традициях. Всё это свидетельствует о том, что связь цвета с психикой органически устанавливалась с самых древних времён. Восприятие цвета на трёх уровнях: физиологическом, психологическом и интеллектуальном, привело к формированию довольно обширного класса цветообозначений. А такие характеристики колоративов, как древность происхождения, активность функционирования в языке, семантическое богатство и способность к созданию новых экспрессивно-образных значений, позволяет их весьма интенсивно использовать в поэтическом дискурсе.

Многие исследователи признают особую близость поэтической традиции Н. Рубцова к произведениям С. Есенина, что проявляется в преклонении и восхищении перед природой, во внимании к теме «малой» родины и заинтересованностью судьбой русской деревни, в активном использовании пейзажных зарисовок, часто имеющих колоративную характеристику.

В поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова особое лингвокультурное значение приобретает такое явление, как «поэтическая синестезия», под которым понимаем такое когнитивно-коннотативное явление психолингвистического характера, сущность которого заключается в способности вызывать в нашем языковом сознании ощущение дискурсивной модальности колоратива под воздействием восприятия дискурсивной модальности другого слова. Сущностное свойство синестезии художественного мышления по психологической своей природе определяется межчувственными ассоциациями, соединяющими в себе появление колоративных ассоциаций на сигналы, поступаемые от всех органов чувств. Синестезия является связующим компонентом между информационным комплексом, полученным всеми органами чувств (визуально воспринимаемые образы, звуковые, тактильные, вкусовые и обонятельные). Например, переживания цветового образа в ответ на музыкальную фразу: Над речным покровом берегов / Слышен синий лязг её подков (С. Есенин); Тот город зелёный и тихий / отрадно заброшен и глух (Н. Рубцов). С помощью поэтической синестезии явление одной модальности одновременно воспринимаются и оцениваются в категориях другой сенсорной системы: Странный свет, / ядовитый, / зелёный, / болотный (Н. Рубцов). Свет из окон, помимо колоративного определения {зелёный), характеризуется по признаку опасности/безопасности для человека. Запах

моря в привкус / Дымно-горький (С. Есенин). Необыкновенные свойства морского воздуха для лирического героя в поэтическом дискурсе воспринимаются не только обонянием. При помощи поэтической синестезии воздух, наполненный всевозможными морскими запахами, сгущается и приобретает вещественность, становясь горьким на вкус.

Колоративы в поэтическом дискурсе выполняют несколько функций:

1. Употребление колоративов в поэтическом дискурсе, в первую очередь, подчинено эстетической функции, которая отражает гармоничное восприятие окружающего мира лирическим героем: Из-за леса, леса темного, / Подымалась красна зорюшка, / Рассыпала ясной радугой / Огоньки-лучи багровые (С. Есенин); Сады Желтеющие зданья / Меж зеленеющих садов / И темный, будто из предания, 1 Квартал дряхлеющих дворов (Н. Рубцов).

2. Информационная функция основана на цветовой символике, принятой в русском этнокультурном сообществе: Зеленая прическа, /Девическая грудь, / О, тонкая березка, / Что загляделась в пруд? (С. Есенин); Что вспомню я? Чёрные бани / По склонам крутых берегов (Н. Рубцов) Зеленый цвет в русской культуре символизирует молодость, жизнерадостность, а черный негативно влияет на психо-эмоциональное состояние человека, так как колоратив чёрный обычно символизирует в нашей лингвокультуре траур и создает ощущение тоски и безвыходности: Я целую синими губами / Чёрной тенью тиснутый портрет (С. Есенин).

3. Эмоционально-психологическая функция основывается на том, что цвет всегда является средством создания у человека необходимого настроения, передачи атмосферы места действия и происходящего события. Нейрофизиологами доказано, что человеческому организму для нормального функционирования необходимо, чтобы около 80% всей поступающей в мозг информации приходилось на цветовое зрение. Следовательно, для создания оптимального режима «работы» поэтического языкового сознания поэта и читателя важнейшую роль играют единицы колоративного ЛСП. Поэтому использование колоративов в поэтическом дискурсе создает определённую эмоциональную наполненность художественного произведения- Сторона ль ты моя, сторона! / Дождевое осеннее олово. / В чёрной луже продрогший фонарь / Отражает безгубую голову (С. Есенин). Использование колоративов черный, олово в контекстуальном окружении создает негативный эмоциональный фон. Употребление колоративов, обозначающих тёплые оттенки, в поэтическом дискурсе настраивает нас на весёлое, жизнерадостное восприятие художественного произведения: Загорелась зорька красная / В небе темно-голубом, / Полоса явилась ясная /В своем блеске золотом (С. Есенин).

Проведённое нами исследование поэтических текстов позволяет утверждать, что колоративы создают стиль и настроение, влияют на внутреннее состояние человека. В диссертации делается попытка показать, что сначала у поэта, а затем и у читателя номинации цвета и света в определённом поэтическом контексте способны возбуждать ощущение

спокойствия, удовлетворённости или, наоборот, беспокойства и даже раздражения (в зависимости от преобладающих в его окружении тонов). Сопряжённость этих функций колоративов, подчинённая созданию идиостилистически целостного поэтического дискурса, позволяет определить поэтические цветообозначения как высокохудожественный природно-культурный феномен.

В поэтическом дискурсе все природные объекты были разделены нами на определенные тематические группы: астрономические объекты, гидрологические, объекты флоры и фауны. Была выделена особая группа антропоцентричных цветообозначений, которая включает в себя колоративную характеристику внешности человека, его одежды, предметов интерьера, жилища и всего, что создано руками людей.

К астрономическим объектам в поэтическом дискурсе относятся небесная сфера, солнце, луна, звёзды, гроза. Все они имеют разнообразную цветовую характеристику. Небесный купол, помимо обыденного синего или голубого цвета, в поэтическом дискурсе получает необычное, красочное цветоопределение: Небо ли такое белое? / Или солью выцвела вода? (С. Есенин); Загорелась зорька красная / В небе темно-голубом, / Полоса явилась ясная / В своем блеске золотом (С. Есенин); Много серой воды, много серого неба (Н. Рубцов). Кроме того, для цветовой характеристики неба поэтами используются необычные колоративы: аспидный, оловянный, просинь: А ночью под аспидным небом / В томительных сумерках юга (Н. Рубцов); Замутило дождями / Небо холодную просинь (Н. Рубцов); Сторона ты моя, сторона! / Дождевое, осеннее олово (С. Есенин). Для характеристики астрономических объектов в поэтическом дискурсе употребляются как устойчивые сочетания (солнышко красное), так и необычные колоративные определения. Ср.: Сказали ангелы солнышку: / «Разбуди поди мужика, красное» (С. Есенин) Уведу тебя под склоны / Вплоть до маковой зари (С. Есенин); Меж болотных стволов красовался восток огнеликий (Н. Рубцов).

Цветообозначение гидронимов зависит от глубины водоёма, степени освещения, времени суток, структуры дна и наличия всевозможных примесей, поэтому колоративная характеристика гидрологических объектов в поэтическом дискурсе разнообразна. Благодаря этим факторам цвет воды в водоемах может имеет не только голубую окраску: Вода недвижнее стекла / И в глубине ее светло (Н. Рубцов); Но о чём-то подолгу мечтала / У калины за жёлтым прудом (С. Есенин); Бежит, струится маленький / Серебряный ручей (С. Есенин); Мир осинам, что раскинув ветки, /Загляделись в розовую водь (С. Есенин); В тени мерцающей воды / С твоей ласкаются сестрою (Н. Рубцов).

Для колоративной характеристики флоры в поэтическом дискурсе нами выделено четыре группы, с опорой на смену времён года и доминирующее цветоопределение в данный сезон. Осенний период характеризуется активным использованием ядерных и периферийных единиц лексико-семантического микрополя желтого и красного цветов: Мотыльки над водой

/ Усыпанной жёлтыми листьями (Н. Рубцов); Не ходить, не мять в кустах багряных / Лебеды и не искать следа (С. Есенин). Преобладание колоративов лексико-семантических микрополей ахроматических цветов {чёрного и белого) в поэтическом дискурсе наблюдается при описании зимних пейзажей: А где-то есть во мгле снегов / Могила мамы (Н. Рубцов); Снежная равнина, белая луна (С. Есенин). Опираясь на символическое значение зелёного цвета, как символа новой жизни и белого, как чистого и первозданного, поэты активно используют данные колоративы при описании весенних пейзажей: Как дождик, что весной взрыхляет зеленя (С. Есенин); Сыплет черёмуха снегом, / Зелень в цвету и росе (С. Есенин). Для цветоопределения летних пейзажей в поэтическом дискурсе не наблюдается подобной колоративной статичности. Летние пейзажи поражает буйством красок, поэтому задействованы единицы всех колоративных лексико-семантических микрополей: Синими цветами Тегерана / Я лечу их нынче в чайхане (С. Есенин); Там я тайком выращивал / Аленький свой цветок (Н. Рубцов).

Фауна в поэтическом дискурсе представлена довольно обширно: это и домашние, и дикие животные, и даже обитатели морских глубин. Использование образа птиц с колоративной характеристикой имеет двойственную символику, синтезируя символическое значение цвета и символический образ птицы: Понакаркали черные вороны / Грозным бедам широкий простор (С. Есенин). Для цветоопределение животных в поэтическом дискурсе, в основном, используются колоративы с ограниченной сочетаемостью: Мне уже досталось / От коней, / И рыжих, и гнедых, - / Знать не знали, / Что такое жалость (Н. Рубцов); Бредет мой конь, как тихая судьба, / И ловит край махающей одежды / Его чуть мокрая буланая губа (С. Есенин).

Антропоцентризм в использовании колоративов проявляется в цветовом определении человеческой внешности и всего того, что сделано его руками. Колоративное определение глаз в поэтическом дискурсе колеблется от простого колоративного определения (синие или голубые), до использования сравнительных оборотов. Ср.: Да, недолго глядел он на Русь / Голубыми глазами поэта (Н. Рубцов); Как васильки во ржи, цветут в лице глаза (С. Есенин). Цветоопределение волос так же не статично и характеризуется ядерными и периферийными единицами нескольких лексико-семантических микрополей (жёлтого, черного)-. Не потому и с жёлтой головой / Я по планете бегал до упаду? (С. Есенин); Блондинистый, почти белесый, / В легендах ставший как туман (С. Есенин); Со снопом волос своих овсяных / Отосншась ты мне навсегда (С. Есенин); И треплет ветер под косынкой / Рыжеволосую косу (С. Есенин); Она смотрела, как глухонемая, / И головы седой не поднимая, / Опять сидела тихо у огня (Н. Рубцов).

Колоративную характеристику приобретают и реалии, играющие важную роль в жизни человека: его жилище, одежда, предметы быта: Я надену красное монисто, / Сарафан запетлю синей рюшкой (С. Есенин);

Кругом села зеленый лес. / Цветут сады, белеют хаты (С. Есенин); И храм старины, удивительный, белоколонный (Н. Рубцов).

Процентное соотношение колоративов различных лексико-семантических микрополей в поэтическом дискурсе

0 Белый И Жёлтый В Зелёный ЕЗ Красный ШСвет □ Синий ШТьма В Чёрный

1 кв. - процентное соотношение единиц различных лексико-семантических микрополей в поэтическом дискурсе С. Есенина.

4 кв. - процентное соотношение единиц различных лексико-семантических микрополей в поэтическом дискурсе Н. Рубцова.

Окказиональное употребление и индивидуально-авторское использование колоративов в поэтическом дискурсе связано с идиостилем поэта. Поэтому исследование художественного текста с использованием колоративов и когнитивно-семантическое своеобразие произведений отдельного автора опирается на понятия идиолект и идиостиль, в которых прежде всего отражается индивидуально-авторское «Я».

Под идиолектом в его применении к изучению поэтической колоративистики понимается специфическое отношение писателя к отбору лексических колоративных средств, репрезентирующих его авторскую индивидуальность и особенности мировидения, которые в полной мере отражаются в его поэтическом дискурсе. Идиолект представляет собой индивидуализированную «версию» общенародного языка, представленную поэтическими текстами. Иными словами, идиолект конституируется совокупностью формальных и стилистических особенностей, определяющих своеобразие употребления колоративов отдельным носителем языка. Важной составляющей идиолекта выступает потенциальный тезаурус колоративных лексем, используемых языковой личностью для образного выражения субъективной модальности.

Идиостиль определяется как индивидуально-авторская устанавка языковой личности на авторепрезентацию фонетическими, лексико-фразеологическими, морфологическими, синтаксическими средствами

идиолекта (В.В. Леденёва). Идиостиль, кроме всего прочего, обнаруживает себя в характере использования колоративов в поэтическом дискурсе -продукте дискурсопорождающей деятельности языковой личности, в процессе реализации её эстетических предпочтений. Так, идиостилистической особенностью поэтической речи С. Есенина является использование из всей палитры единиц колоративного ЛСП преимущественно цветообозначений голубой и золотой: Голубой простор и золото / Опоясали твою тоску (С. Есенин). Н. Рубцов предпочитает использовать в своих поэтических текстах, наряду с колоративами, единицы лексико-семантического макрополя света: Большая Медведица / Так сверкает! Отрадно взглянуть. / В звездном свете, блестя гололедица / На земле обозначила путь (Н. Рубцов). Конструвктивным элементом идиостиля является актуализированный лексикон поэта. В отличие от лексикона вообще, включающего в себя всю лексику русского языка, актуализированный лексикон колоративов представляет собой набор наиболее частотных цветообозначений. Колоративы, занимающие лидирующие позиции в актуализированном лексиконе, служат идиостилистической доминантой поэтического дискурса того или иного автора. Идиостилистическая доминанта - наиболее часто актуализируемая, семантически и стилистически значимая колоративная единица в ряду однородных элементов идиолекта, репрезентирующая базовый художественный концепт того или иного автора. Идиостилистической доминантой поэтических текстов С. Есенина является колоратив золотой, являющийся ядром ЛСП жёлтого цвета (70 %): С золотистых веток полетела пыль (С. Есенин). У Н. Рубцова идиостилистической доминантой колоративного ЛСП выступает лексемы свет и тьма (31 % и 35% соответственно): И жёлтый свет в окне без занавески / Горит, но не рассеивает мглу (Н. Рубцов).

Идиостилистическая доминанта лексико-семантического микрополя жёлтого цвета в поэтическом дискурсе С. Есенина

70 60 50 40 30 20 10 0

□ Золото в Жёлтый И Лимонный Ш Буланый

1 кв

Идиостилистическая доминанта лексико-семантического микрополя света и тьмы в поэтическом дискурсе Н. Рубцова

□ Свет и Светлый ш Тьма шТёмный а Мгла

Третья глава «Лингвокультурологическое содержание колоративов в системе русского языка и поэтическом дискурсе» посвящена рассмотрению взаимосвязи колоративов с соответствующими концептами языковой картины мира. В том числе рассматривается соотношение колоративов с географическими, природными, историческими, социальными объектами, а также верованиями, традициями и образом жизни данной этнокультурной группы. Цвет и свет в концептуальной картине мира, вербализуется колоративами, отражающими в системе русского языка представления об определенных признаках и свойствах наиболее важных для нашего народа реалий. Цвето-световая гамма поэтической картины мира репрезентируется образными колоративами, раскрывающими ценностно-смысловой потенциал концептосферы того или иного автора. Выделение и формирование цветовой палитры в составе поэтической картины мира основано на значимости в жизни человека и лирического героя такого явления действительности, как цвет. Развитие цветового восприятия и языкового его оформления, согласно гипотезе цветовой универсальности Берлина-Кея, происходило следующим образом: на первой стадии языкового оформления цветовых ощущений появились колоративы чёрный и белый, обозначающие темноту ночи и дневной свет. Следующим этапом развития колоративной системы стало появление цветообозначения красный, который определял цвет крови. Дальнейшее развитие цветового восприятия происходило с опорой на определённые прототипы в природе: синий - цвет неба, воды; зелёный - цвет растительности, жёлтый - цвет солнца и золота. Однако применение подобного цветового универсализма к этнокультурным сообществам, которые сформировались в различных условиях и под воздействием различным движущих сил, не считается целесообразным, так как существуют народности, цветовая картина мира которых замыкается на двух цветоопределениях, обозначающих светлое и тёмное', китайский язык, например, в своём составе не имеет колоратива зелёный. Поэтому выводы данной теории спорны, и скорее применительны только к этнокультурным

сообществам, формировавшимся в Европе. Это подтверждает и гипотеза лингвистической относительности Сепира-Уорфа, которая акцентирует внимание на культурно-исторических и ментально-этнических факторах развития общества и языка. Так как формирование языков происходит в различных условиях, то и цветовое пространство, отраженное в языке, различно: у народов крайнего севера существует большое количество колоративов, передающих оттенки белого цвета; в русском языке наряду с колоративом синий существует голубой, в английском языке только bleu (синий).

Колоративы как очень древние ментальные образования, несут в себе, помимо цветового значения, дополнительный комплекс символических значений, причем часто двойственных. Во-первых, символ, имеющий колоративную природу, - есть отражение цветовой картины мира; во-вторых, он подвергается мыслительной обработке; в-третьих, символ есть орудие переделывания действительности. Обобщенно-образное и идейно-насыщенное содержание колоративного символа базируется на знаковой природе символа, что позволяет объективироваться предметно-чувственному и сигнификативному (понятийному) отражению познаваемого. Но колоративный символ всегда должен содержать в себе ссылку на нечто иное, что должно проецироваться природой самого символа, который не только обозначает что-то, но одновременно и выявляет обозначаемое: выявляет истину, делает её чувственно, интеллектуально и духовно воспринимаемой. Восприятие цветового символа на психологическом и интеллектуальном уровнях позволяет сблизить его с вербализованным концептом цвета. Как и в концепте, в символе объективируется предметно-чувственное и сигнификативное отражение колоративного восприятия окружающей действительности, но символ - не простой сплав образа и понятия, в нем в потенциальном развитии сосуществуют сущность и явление, тогда как концепт - сущность, объективированная в слове. Символ служит своего рода посредником между концептом и словом. Выполнение колоративным символом столь важной функции в поэтическом дискурсе становится возможным благодаря его специфическому референту. Колоративный символ в поэтическом тексте является неким когнитивным образованием, отсылающим к подразумеваемому ценностно-смысловому феномену -культуре.

В языке и поэтическом дискурсе белый цвет символизирует чистоту, святость, невинность: Нежная девушка в белом / Нежную песню поет (С. Есенин). Также этот цвет символизирует жертвенность, переход человека в загробный мир: Ты увидишь из окна белый саван мой (С. Есенин); Где каждый смертный свято погребен / В такой же белой горестной рубашке (Н. Рубцов). Чёрный, как абсолютный антоним белого, несет в своем символическом наполнении негатав. Это цвет смерти, дьявольского начала, неудач и беды: Розу белую с чёрной жабою / Я хотел на земле повенчать (С. Есенин): И чёрный дым летел за перевалы / К стоянкам светлых русских деревень (Н. Рубцов). Но это и цвет земли, всеобщего хаоса и бездны, из

которой все образовалось: Листья осенние / Где-то во мгле мирозапъя (Н. Рубцов); Чёрная, потом пропахшая выть' (С. Есенин) (выть - участок пахотной земли) Красный в языке и поэтическом дискурсе - символ крови и войны, активности, власти: Девушка рисует мертвых на поляне, / На груди у мертвых — красные цветы (С. Есенин); Алым венчиком кровинки запеклися на челе (С. Есенин). В древней Руси красный обозначал красивый, поэтому лексико-семантическое поле красного цвета очень обширно: Погадала красна девица в семик. / Расплела волна венок из повилик (С. Есенин); Как будто солнце / Красное над снегом, / Огромное, / Погасло навсегда (Н. Рубцов). Цветом весны и обновления является зеленый, символизируя молодость, энергию и надежду: Кругом села зелёный лес. / Цветут сады, белеют хаты (С. Есенин); Прошла пора, когда в зелёный луг / Я отворял узорное оконце (Н. Рубцов). Но ассоциации данного цвета с нездоровой кожей приводят к отрицательному символическому значению зелёного, как цвета болезни и тоски. Разнообразие символического значения синего цвета поражает. Светлые оттенки синего символизируют легкость, недосягаемость, возвышенность, темные причисляются к колоративной характеристике подземного мира, дьявола. Ср.: Да, мне нравилась девушка в белом, / Но теперь я люблю в голубом (С. Есенин); Прекрасно небо голубое! / Прекрасен поезд голубой! (Н. Рубцов); Ревут валы, / Поет гроза> / Из синей мглы / Горят глаза (С. Есенин). Символизм желтого цвета тоже двойственен. Это и цвет яркого солнца и золота, и цвет болезни, и даже смерти. Ср.: Перед нами вся знать да бояры / В руках золотые чары (С. Есенин); Трущобный двор Фигура на углу. /Мерещится, что это Достоевский. / И желтый свет в окне без занавески/Горит, но не рассеивает мглу (Н. Рубцов).

В поэтическом дискурсе колоративы, помимо основных символических значений, приобретают добавочные, свойственные только поэтическим текстам данного автора, идиостилистические символические значения. Так, тополь в поэтических произведениях С. Есенин является символом и двойником его собственной жизни: Сам себе казался я таким же клёном, / Только не опавшим, а вовсю зелёным (С. Есенин), образ чёрного человека является персонификацией тёмных сил, ассоциируется с дьяволом: «Чёрный человек! / Ты прескверный гость / Эта слава давно / Про тебя разносится» (С. Есенин).

Несмотря на то, что зелёный символизирует молодость, обновление, а цветы символ жизни, образ зеленых цветов, характерный для лирики Н. Рубцова, символизирует постоянное движение времени, тоску о безвозвратно ушедшей молодости и потерянной любви: Меж белых листьев и на белых стеблях /Мне не найти зелёные цветы (Н. Рубцов). У С. Есенина молодость и красоту символизируют светлые волосы и голубые глаза: Сквозь синь стекла желтоволосый отрок / Лучит глаза на галочью игру (С. Есенин); Голубая кофта. Синие глаза (С. Есенин). Уходящую молодость в поэтических текстах символизирует изменение цвета волос и глаз: Тех волос золотое сено / Превращается в серый цвет (С. Есенин); Были синие глаза, да теперь поблекли (С. Есенин).

В поэтическом дискурсе разные колоративы могут символизировать одно и то же явление. Так символическое колоративное определение чего-то древнего, старинного в поэтическом дискурсе не фиксировано определённым набором цветообозначений, оно колеблется в пределах нескольких лексико-семантических микрополей. С течением времени некоторые предметы и объекты действительности под воздействием солнечного света теряют свой цвет, выгорают, приобретая несвойственный им жёлтый цвет: Как много жёлтых снимков на Руси (Н. Рубцов); Желтея грустно, /Старый особняк/ Стоит в глуши (Н. Рубцов). Так же от времени (под воздействием ряда факторов: света, дождя, ветра) цвет определяемого объекта может темнеть: И тёмный, будто из преданья, / Квартал дряхлеющих дворов (Н. Рубцов); Ветер всхлипывал словно дитя, / За углом потемневшего дома (Н. Рубцов); У церковных берёз, почерневших от древности, / Мы прощались, и пусть (Н. Рубцов). Древность в поэтическом дискурсе символизирует и зелёный цвет: То полусгнивший встретится овин, / То хуторок с позеленевшей крышей (Н. Рубцов). Данное символическое значение цвета, скорее всего, имеет непосредственную связь со мхом, который является символом старины и древности и покрывает старые и заброшенные строения.

Показательным для лирических произведений Н. Рубцова является акцентирование внимания на искусственном освещении городов и деревень. В описании деревенской жизни только природные объекты, излучающие свет, в состоянии рассеять тьму и страхи человека перед непроглядностью ночи: Когда заря, светясь по сосняку, /Горит, горит, и лес уже не дремлет, / И тени сосен падают в реку, / И свет бежит на улицы деревни (Н. Рубцов); И вокруг долины той любимой, / полной света вечных звёзд Руси (Н. Рубцов). Световое излучение природных объектов символизирует первозданность деревенского уклада жизни, чистоты и незамутнённости сознания жителя сельской местности. Искусственный свет, исходящий от ламп, фонарей, не в силах развеять темноту ночи, поэтому создается впечатление безвыходности, безысходности, бесполезности попыток человека взять под контроль природу и победить темноту и непроглядность ночи: Горит пустынный электропламень / На прежнем месте (Н. Рубцов); У тёмных волн, в фонарном тусклом свете / Пройдёт прощанье наше у реки (Н. Рубцов). Колоративное определение света окон в поэтическом дискурсе опирается на символическое значение цвета и несет в себе дополнительную семантическую нагрузку: И жёлтый свет в окне без занавески, / Горит, но не рассеивает мглу (Н. Рубцов); В окнах зелёный свет, / Странный, болотный свет (Н. Рубцов). Жёлтый и зелёный цвет объединяет одно общее символическое значение - это цвета болезненного состояния, тоски и безысходности, поэтому городские пейзажи со светом, имеющим колоративное наполнение, создают удручающие картины разрушительного влияния городской жизни на человеческую сущность. Даже свет естественного происхождения не в силах повлиять на сложившуюся ситуацию: Торчит в окне бессмысленный рассвет! / Опять стекло оконное в дожде (Н. Рубцов); Реальный звук, реальный свет / С трудом доходят до

сознания (Н. Рубцов). Трагедию раскола между человеком и природой и губительное влияние урбанизации на личность лирического героя Н. Рубцов передаёт с помощью контрастов света и тьмы, в трагедийном звучании природных стихий (ветра, дождя).

Очередной особенностью поэтических текстов С. Есенина и Н. Рубцова является активное использование колоратива с ограниченной сочетаемостью седой не в прямом лексическом значении (белый вследствие потери окраски), а в переносном (белесый, тускло-серый), что позволяет характеризовать данным колоративом различные явления: Плывут в страну далёкую / Седые облака (С. Есенин); Или эти седые туманы / Снова будут печалить меня (С. Есенин); Седые вербы у плетня / Нежнее головы наклонят (С. Есенин); Огороды русские / под холмом седым (Н. Рубцов).

В заключении подводятся основные итоги работы. Моделирование колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе обусловлено этноязыковыми особенностями и опирается на языковое сознание поэта. Поэтому логическим центром организации колоративного поля в поэтическом дискурсе является концепт. Колоративы, употребляемые С. Есениным и Н. Рубцовым, имеют ряд дискурсивно-поэтических особенностей, проявляющихся в их функционально-символической многоликости, что находит своё непосредственное отражение в идиостиле писателя. Неоднородность символических значений колоративов обусловлена их палеонтологическим происхождением, универсальностью, приращенностью смысловых полей, этнокультурными контактами. Предметно-денотативное пространство колоративов является культурологически значимым, обусловливающим идиостилистические контуры поэтического текста.

Приложение представляет собой «Словарь колоративов, используемых С. Есениным и Н. Рубцовым» в анализируемых поэтических произведениях. Словарь содержит лексикографическое описание колоративов не только с опорой на их лексические значения, но и с учётом зафиксированных нами дискурсивных смыслов в индивидуально-авторском словоупотреблении цветообозначений.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

а) в издании, рекомендованном ВАК России:

1. Выродова, А. С. Особенности художественной картины мира поэтических произведений Н. Рубцова / А. С. Выродова // Гуманитарные исследования. - 2008. - № 1. - С. 20 - 24.

б) в других изданиях:

2. Выродова, А. С. Колоратив золотой как идиостилистиеская доминанта поэтических произведений С. Есенина / А. С. Выродова // Семантика. Функционирование. Текст: Межвузовский сборник научных трудов. - Киров: Изд-во ВятГУ 2006. - С. 228 - 233.

3. Выродова, А. С. Народно-поэтическое слово в поэзии С. Есенина / А. С. Выродова //Сохранение нематериального культурного наследия: проблемы и опыт: сборник материалов. - Белгород: КОНСТАНТА, 2006. -С. 105-108.

4. Выродова, А. С. Семантико-стилистические особенности цветообозначений в массмедийных текстах / А. С. Выродова // Журналистика и медиаобразование в XXI веке: сб. научных трудов Междунар. науч.-практ. конф. 25 -27 сентября 2006 г. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2006. - С. 286 - 290.

5. Выродова, А. С. Лексико-фразеологические средства выражения цвето-световой палитры поэтической картины мира / А. С. Выродова // Фразеология и когнитивистика: материалы 1-й Междунар. науч. конф. 4-6 мая 2008 г.: в 2 т. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2008 - Т. 2. - С. 60 - 66.

6. Выродова, А. С. Колоративы как элемент идиостиля С. Есенина / A.C. Выродова // Проблемы современной филологии: Межвузовский сборник научных трудов. - Тамбов-Мичуринск, 2007. Вып. 4. - С. 47-52.

Подписано в печать 13 10 2008. Гарнитура Times New Roman Формат 60*84/16 Усл. п. л 1,0 Тираж 100 экз Заказ 241. Оригинал-макет подготовлен и тиражирован в издательстве Белгородского государственного университета 308015, г Белгород, ул Победы, 85

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Выродова, Алла Сергеевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТИПЫ ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИХ ПОЛЕЙ В ЯЗЫКЕ И ПОЭТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ

1.1. Понятие лексико-семантического поля в языке и поэтическом дискурсе.

1.2. Структура колоративного лексико-семантического поля в языке и поэтическом дискурсе.

1.3. Лексико-семантические макрополя цвета и света в языке и поэтическом дискурсе.

1.3.1. Структура лексико-семантического макрополя цвета.

1.3.2. Структура лексико-семантического макрополя света.

1.4. Модели и способы образования колоративов в языке и поэтическом дискурсе.

1.4.1. Структурно-морфологические модели образования и употребления колоративов.

1.4.2. Способы словообразования колоративов

Выводы.

ГЛАВА 2. ПРЕДМЕТНО-ДЕНОТАТИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО КОЛОРАТИВОВ В ПОЭТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ И ЕГО ИДИОСТИЛИСТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ.

2.1 Синестезия в поэтическом дискурсе.

2.2. Цветообозначения природных объектов в поэтических дискурсах С. Есенина и Н. Рубцова.

2.2.1. Колоративная репрезентация астрономических объектов.

2.2.2. Колоративы, характеризующие гидрологические объекты.

2.2.3. Колоративная характеристика времён года.

2.2.3.1. Колоративная характеристика осенних пейзажей в поэтическом дискурсе.

2.2.3.2. Цветообозначение зимних пейзажей в поэтическом дискурсе.

2.2.3.3. Колоративная характеристика весны в поэтическом дискурсе.

2.2.3.4. . Колоративная характеристика летних пейзажей в поэтическом дискурсе.

2.2.4. Колоративные образы фауны.

2.3. Антропоцентричность в использовании колоративов.

2.4. Идиостилистическое употребление колоративов в поэтическом дискурсе.

2.4.1. Идиостилистика колоративов в поэтическом дискурсе

С. Есенина.

2.4.2. Идиостилистика колоративов в поэтическом дискурсе

Н.Рубцова.

Выводы.

ГЛАВА 3. ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ КОЛОРАТИВОВ В ПОЭТИЧЕСКОМ ДИСКУРСЕ

3.1. Колоративы в свете лингвокулътурологии.

3.2. Символизм основных цветов в языке и поэтическом дискурсе.

3.2.1 Символизм ахроматических цветов.

3.2.2. Символизм хроматических цветов.

3.3. Идиостилистическое использование колоративного символизма в поэтическом дискурсе.

Выводы.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Выродова, Алла Сергеевна

Помимо выявления культурной информации, лингвокультурология обращается к раскрытию имплицитного национально-специфического содержания языковых единиц разных лексико-семантических полей, выявлению их культурно маркированных компонентов и этнокогнитивных факторов формирования устойчивых дискурсивных ассоциаций. Такими единицами, в частности, являются лексические колоративы, образующие в русском языке колоративное лексико-семантическое поле (ЛСП). Моделирование колоративного ЛСП позволяет эксплицировать не только узуальные семантические связи и отношения между словами в системе русского языка, но и функционально-смысловые свойства колоративов в поэтическом дискурсе. Особенно сложным и многоаспектным они оказываются в текстах поэтических произведений. Если главным критерием выделения колоративного ЛСП в системе языка являются лексические значения слов (значение цвета и света), то в поэтическом тексте таким критерием служат их смысловые импликации. Не случайно, смысл является категорией лингвокультурологической, смысл подвижен и изменчив от эпохи к эпохе, от человека к человеку, от текста к тексту. Такая изменчивость не позволяет определять смысл как категорию социально-психологическую, общественную, присущую определённой группе. Смысл - категория личностная, ситуативная, можно даже сказать, окказиональная. Социализированный синтез индивидуально-личностных смыслов выражается в категории значения, которая становится элементом общественного сознания и проявляется в социально-обусловленной и, поэтому, наиболее стабильной, постоянной части содержания языкового знака. С одной стороны, войдя в систему общественного сознания, смысловое содержание колоративов преобразуется в языковое значение (и в этом качестве, прежде всего, изучается семасиологией); с другой - колоративы входят в систему средств, формирующих языковую личность поэта, идиостилистическую палитру его поэтического мышления, становятся средством создания поэтической картины мира. В поэтическом дискурсе личностный смысл противостоит значению как мотивированное отношение человека к обозначаемому. Если под значением слова принято понимать объективно сложившуюся систему связей, одинаковую для всех носителей языка, то под смыслом - индивидуальное значение поэтического слова, выхваченное из этой устоявшейся системы семантических связей.

Многообразие смыслов колоративов выражается в не менее многочисленных комбинациях сем их лексических значений, обусловливающих общую конфигурацию и смысловую архитектонику колоративного ЛСП. Конституирующую роль в этом играет и интенсиональный фактор организации ЛСП. Причём интенсиональным элементом структурирования колоративного ЛСП в системе языка выступает понятие, которое является интегрирующим для всех единиц того или иного поля. Понятие цвета в системе языка передает только колоративную характеристику определяемого объекта или явления (жёлтые листья). Фокусирующим же эпицентром функционально-смыслового поля в поэтическом дискурсе служит концепт, который в отличие от понятия не имеет четких смысловых границ. Являясь элементом обыденного (не научного) языкового сознания, колоративный концепт не лишён эмоционально-оценочной характеристики, так как смысловое наполнение единиц колоративного ЛСП далеко выходит за рамки понятия. В поэтическом дискурсе концепт «цвет», помимо прямого колоративного определения предмета или объекта, несёт в себе целый комплекс семантических приращений (в том числе и символических). Прилагательное жёлтый, например, в поэтическом дискурсе может символизировать, с одной стороны, болезнь, смерть: Ведь не осталось ничего, / Как только жёлтый тлен и сырость - С. Есенин; Трущобный двор. Фигура на углу. Мерещится, что это Достоевский. / И жёлтый свет в окне без занавески / Горит, но не рассеивает мглу - Н. Рубцов; а с другой - прекрасное: Месяца жёлтые чары ■''Льют по каштанам в пролесь (С. Есенин).

Актуальность работы состоит в необходимости комплексного исследования функционально-смыслового содержания колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века. Изучение колоративов в поэтическом дискурсе с лингвокультурологических позиций позволяет выявить и осмыслить древнейшие ментальные колоративные представления в концептосфере русского языка, сохранившиеся до наших дней и активно функционирующие в поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова. Выявление в составе колоративного ЛСП функционально-смыслового уровня, формирующегося в рамках поэтического дискурса, открывает новые возможности в когнитивно-коммуникативной интерпретации цвето-световой гаммы концептосферы поэтической картины мира. Назревшей необходимостью является также моделирование предметно-денотативного пространства колоративов в поэтическом дискурсе и определение его идиостилистической значимости.

Объект диссертационного исследования - поэтические тексты С. Есенина и Н. Рубцова.

- осуществить моделирование ЛСП колоративов в поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова;

- определить идиостилистические особенности функционирования цветообозначений в поэтических текстах каждого из исследуемых авторов;

- определить предметно-денотативное пространство колоративов в поэтическом дискурсе и его идиостилистическую значимость;

- раскрыть поэтико-дискурсивный характер смысловых приращений в семантике символических колоративов.

• базовые понятия лингвоконцептологии (Е. М. Верещагин, В. А. Маслова, Э. Сепир, Ю. С. Степанов, Н. Ф. Алефиренко, И. А. Стернин и ДР-Х

• теория поэтического текста, разработанная в трудах Д. С. Лихачева, Ю. М. Лотмана, Н.С. Болотовой);

Положения, выносимые на защиту:

1. Все колоративы в системе русского языка и поэтическом дискурсе структурируются в пределах одного, достаточно обширного колоративногоЛСП. Оно включает в себя два макрополя: (а) макрополе цвета и (б) макрополе света и предполагает их дальнейшее членение на микрополя (микрополя красного, чёрного, белого, зелёного, синего и жёлтого цвета, а также микрополя света и тьмы).

3. Логическим центром структурирования колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе является концепт, который в отличие от понятия, образующего логический эпицентр поля в системе языка, не имеет жёстко структурированных смысловых границ, является элементом языкового сознания поэта, средством создания эмоционально-оценочной архитектоники поэтического дискурса.

4. Идиостилистическое использование единиц колоративной системы С. Есениным и Н. Рубцовым в поэтическом дискурсе позволяет создавать неповторимые поэтические произведения, основываясь на функционально-символической многоликости цветообозначений. Благодаря контекстуальному окружению колоративы в поэтическом дискурсе подвергаются семантическим модификациям, приводящим к смысловому и прагматическому обогащению их лексического значения. Семантические приращения в значении колоративов носят традиционный характер, продолжая фольклорные и литературные традиции, или наделяются индивидуально-авторскими, идиостилистическими свойствами.

5. Двойственность символической коннотации колоративов обусловливается их палеонтологическим происхождением, универсальностью, диффузностью смысловых полей, а также этнокультурными контактами. Двойственность значения не замыкается на антонимическом противопоставлении символических значение одного колоратива.

Методологическим основанием исследования служит принцип системности, проявляющийся в моделировании колоративного ЛСП, и закон взаимодействия языковой единицы и дискурсивной среды её функционирования.

Методы исследования. Использованы как общефилологические и частные методы, так и общенаучные. Метод наблюдения и количественного анализа был использован при первичном анализе материала (поэтического дискурса). Метод контекстуального и композиционного анализа позволяет эксплицировать семантические нюансы лексического значения колоративов в поэтическом дискурсе. Компонентный анализ был необходим для определения состава и структуры колоративного ЛСП в русском языке и поэтическом дискурсе. Метод интертекстуального анализа позволяет выявить функционально-смысловые особенности слов-символов с колоративными значениями, описать их семантико-стилистические и символические свойства не только в поэтическом дискурсе, но и в контексте русской лингвокультуры. Сопоставительный анализ использовался при рассмотрении поэтических дискурсов двух авторов, для выявления колоративных предпочтений каждого из поэтов.

Научная новизна работы состоит в моделировании колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе. Впервые обосновано положение о том, что основанием для объединения цветообозначений в одно ЛСП поэтического дискурса, прежде всего, является колоративный смысл, модифицирующий узуальные колоративные значения. Это позволило расширить границы колоративного ЛСП за счёт включения в его состав лексем, не имеющих системного колоративного значения, которые в поэтическом дискурсе приобретают колоративный смысл. Научную новизну составляет вводимое в когнитивно-дискурсивную поэтику понятие «поэтическая синестезия», под которым понимаем такое когнитивно-коннотативное явление психолингвистического характера, сущность которого заключается в способности вызывать в нашем языковом сознании ощущение дискурсивной модальности колоратива под воздействием восприятия дискурсивной модальности другого слова.

Моделирование выделяемого в поэтическом тексте колоративного ЛСП опирается не столько на колоративные значения слов, сколько на оказавшиеся в основе художественного мышления поэта, переживаемые концепты, которые служат когнитивным основанием для объединения колоративов в те или иные микрополя.

Практическое значение диссертации определяется возможность её практического использования как в учебно-дидактическом, так и в научном аспектах. Основные положения диссертации могут быть использованы в преподавании университетских курсов «Лингвистический анализ художественного текста» и «Стилистика русского языка», а также при изучении языка и стиля писателей в средней школе.

Источниками анализируемого материала явились поэтические тексты С. Есенина и Н. Рубцова (Есенин, С. А. Собрание сочинений: В 2-х т. - Т. 1. Стихотворения. Поэмы. — М.: Сов. Россия: Современник, 1990. - 480 е.; Есенин, С. А. Собрание сочинений: В 2-х т. - Т. 2. -Стихотворения. Проза. Статьи. Письма. - М.: Сов. Россия: Современник, 1991. - 384 е.; Рубцов, Н. М. Я люблю, когда шумят березы. - М.: Эксмо, 2006. - 384 с.) и лексикографические издания (Горбачевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского языка. - Л. -1979. — 567 е.; Жюльен Н., Словарь символов. - Челябинск: Урал LTD, 1999. - 498 е.; Лингвистический энциклопедический словарь. - М.

1987.; Ожегов, Шведова, Толковый словарь русского язык. - М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. - 944 с.)

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования в виде докладов и сообщений обсуждались на областной конференции «Роль учреждений кулыуры и образования в сохранении нематериального культурного наследия» (Белгород, 2006), на Международной научно-практической конференции «Журналистика и медиаобразование в XXI веке» (Белгород, 2006), на Международной научно-практической конференции «Фразеология и когнитивистика» (Белгород, 2008). Основные положения и выводы диссертационного исследования излагались на аспирантских семинарах, заседаниях кафедры русского языка и методики преподавания БелГУ. Результаты исследования нашли отражения в 6 публикациях (общий объем - 1, 7 п. л.)

Структура работы: 3 главы, заключение, список использованной литературы и приложение.

1 глава посвящена особенностям моделирования колоративного ЛСП в языке и поэтическом дискурсе. В языке главным критерием объединения слов является лексическое значение, а в поэтическом дискурсе - смыслы. Это происходит потому, что поэтический дискурс включает в поле обозрения не только узкий круг лексического значения слов в поэтическом тексте, он рассматривает текст в совокупности с экстралингвистическими факторами. Структуру любого ЛСП (в том числе и колоративного ЛСП) образуют ядро, центр и периферия (ближняя и дальняя). Морфологическая принадлежность колоративов в языке и поэтическом дискурсе разнообразна. Колоративы могут образовываться морфологическими и неморфологическими способами.

2 глава посвящена рассмотрению цветоопределений природных объектов в поэтическом дискурсе: астрономических объектов, гидрологических, колоративной характеристике флоры, фауны. Цветообозначения в поэтическом дискурсе используются и для характеристики человеческой внешности и всего того, что сделано его руками. Акцентируется внимание и на идиостилистических особенностях употребления колоративов в поэтических дискурсах С. Есенина и Н. Рубцова.

3 глава рассматривает колоративы в лингвокультурологической проекции. Акцентируется внимание на символических значениях колоративов в языке и поэтическом дискурсе каждого автора.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века"

Выводы

Лингвокультурология изучает язык как феномен культуры, то есть рассматривает взаимосвязь формирования языка и языковой картины мира с географическими, природными, историческими, социальными условиями, а также верованиями, традициями и образом жизни данной этнокультурной группы. Концептуальная картина мира, сформированная единицами языковой картины мира, отражает ментальные представления языкового сообщества об определенных, наиболее важных для него реалиях. Поэтическая картина мира репрезентируется средствами языковой картины, используя потенциал концептуальной. Выделение и формирование цветовой картины мира в составе поэтической картины мира основано на значимости в жизни человека и лирического героя такого явления действительности, как цвет. Развитие цветового восприятия и языкового его оформления, следуя гипотезе цветовой универсальности Берлина-Кея, происходило следующим образом: на первой стадии языкового оформления цветовых ощущений появились колоративы чёрный и белый, обозначающие темноту ночи и дневной свет. Следующим этапом развития колоративной системы стало появление цветообозначения красный, который определял цвет крови. Дальнейшее развитие цветового восприятия происходило с опорой на определённые прототипы в природе: синий — цвет неба, воды; зелёный — цвет растительности, жёлтый — цвет солнца и золота. Но применение подобного цветового универсализма к этнокультурным сообществам, сформированного в различных условиях и под воздействием различным движущих сил не считается целесообразным, так как существуют народности, цветовая картина мира которых замыкается на двух цветоопределениях, обозначающих светлое и тёмное, китайский язык в своем составе не имеет колоратива зелёный. Поэтому выводы данной теории спорны, и скорее применительны только к этнокультурным сообществам, которые формировались в Европе. Это подтверждает и гипотеза лингвистической относительности Сепира-Уорфа, которая акцентирует внимание на культурно-исторических и ментально-этнических факторах развития общества и языка. Так как формирование языков происходит в различных условиях, то и цветовое пространство, отраженное в языке, различно: у народов крайнего севера существует большое количество колоративов, передающих оттенки белого цвета; в русском языке наряду с колоративом синий существует голубой, в английском языке только bleu (синий).

Колоративы, как очень древние ментальные образования, несут в себе, помимо цветового значения, дополнительный комплекс символических значений. Причем все основные цветообозначения имеют двойственную символическую природу (позитивную и негативную), что обусловлено длительной историей существования и функционирования цветообозначений. В языке и поэтическом дискурсе белый цвет символизирует чистоту, святость, невинность. Также этот цвет символизирует жертвенность, переход человека в загробный мир. Чёрный, как абсолютный антоним белого, несет в своем символическом наполнении негатив. Это цвет смерти, дьявольского начала, неудач и бед. Но это и цвет земли, всеобщего хаоса и бездны, из которой все образовалось. Красный в языке и поэтическом дискурсе - символ крови и войны, активности, власти. В древней Руси красный обозначал красивый, поэтому лексико-семантическое поле красного цвета очень обширно. Цветом весны и обновления является зелёный, символизируя молодость, энергию и надежду. Но ассоциации данного цвета с нездоровой кожей приводят к отрицательному символическому значению зелёного, как цвета болезни и тоски. Разнообразие символического значения синего цвета поражает. Светлые оттенки синего символизируют легкость, недосягаемость, возвышенность, темные причисляются к колоративной характеристике подземного мира, дьявола. Символизм жёлтого цвета тоже двойственен. Это и цвет яркого солнца и золота, и цвет болезни, и даже смерти. В поэтическом дискурсе колоративы, помимо основных символических значений, приобретают добавочные, свойственные только поэтическому дискурсу данного автора, идиостилистические символические значения. В поэтическом дискурсе несколько колоративов могут символизировать одно и то же явление. Жёлтый и зелёный в поэтическом дискурсе становится символом старины. Особенностью поэтических текстов С. Есенина и Н. Рубцова является активное использование колоратива с ограниченной сочетаемостью седой, но не в прямом лексическом значении (белый вследствие потери окраски), а в переносном (белесый, тускло-серый).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Все колоративы в системе русского языка и в поэтическом дискурсе структурируются в пределах одного, достаточно обширного колоративного лексико-семантического поля, которое включает в себя два макрополя: (а) макрополе цвета и (б) макрополе света. Данные макрополя подвержены дальнейшему членению, поскольку состоят из нескольких микрополей (микрополя красного, чёрного, белого, зелёного, синего и жёлтого цвета, а также микрополя света и тьмы). Прежде всего, необходимо отметить, что цвет и свет — взаимообусловленные категории: цвет - это отраженный свет, так как мы не всегда обращаем внимание на то, что изменение светового режима меняет цвета окружающих нас предметов. Использование различных способов словообразования колоративов (неморфологического, морфологического, синтаксического) привело к формированию обширной группы слов, обозначающих цвет. Колоративы, содержащие в своем составе минимальное число словообразовательных формантов, как правило, образуют ядерную и центральную зону колоративного ЛСП. Добавление словообразовательных формантов к деривату удаляет цветообозначение от ядра колоративного поля, внося в семантику новые (не всегда колоративные смыслы). Колоративы, образованные неморфологическими способами (не при помощи словообразовательных формантов), находятся на дальней периферии колоративного ЛСП, так как значение цвета передается аналитически, опосредовано, словарным комплексом или при помощи переноса значения по сходству с цветом.

Моделирование колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе обусловлено этноязыковыми особенностями и опирается на языковое сознание поэта, проявляется в поэтических произведениях. Поэтому логическим центром структурирования колоративного ЛСП в поэтическом дискурсе является колоративный концепт, который в отличие от понятия, образующего логический эпицентр поля в системе языка, не имеет жёстко структурированных смысловых границ, является элементом языкового сознания поэта, средством создания эмоционально-оценочной архитектоники поэтического дискурса. В поэтическом дискурсе С. Есенина и Н. Рубцова особое лингвокультурное значение приобретает такое явление, как «поэтическая синестезия», под которым понимается такое когнитивно-коннотативное явление психолингвистического характера, сущность которого заключается в способности вызывать в нашем языковом сознании ощущение дискурсивной модальности колоратива под воздействием восприятия дискурсивной модальности другого слова.

Сущностное свойство поэтической синестезии художественного мышления по психологической своей природе определяется межчувственными ассоциациями, соединяющими в себе появление колоративных ассоциаций на сигналы, полученные от всех органов чувств. Синестезия как раз и является связующим компонентом между информационным комплексом, полученным всеми органами чувств (визуально воспринимаемые образы, звуковые, тактильные, вкусовые и обонятельные) и сознанием, благодаря которому определяемое в поэтическом дискурсе явление получает разностороннюю характеристику.

Колоративная система русского языка богата и специфична. Колоративы, употребляемые С. Есениным и Н. Рубцовым в поэтическом дискурсе, имеют ряд дискурсивно-поэтических особенностей, проявляющихся в их функционально-символической многоликости и находит своё непосредственное отражение в идиостиле писателя. Благодаря контекстуальному окружению, колоративы в поэтическом дискурсе подвергаются семантически модификациям, которые могут носить, как традиционный характер, продолжая литературные и фольклорные традиции, так и индивидуально-авторский, идиостилистический. Идиостилистической особенностью поэтического дискурса С. Есенина является использование из всей палитры единиц колоративного ЛСП преимущественно лексем микрополя синего и жёлтого (голубой, золотой). Н. Рубцов же предпочитает использовать в своих поэтических текстах, наряду с колоративами, единицы лексико-семантического макрополя света. Идиостилистической доминантой поэтических текстов С. Есенина является колоратив золотой, служащий ядром лексико-семантического микрополя жёлтого цвета (70% словоупотребления), у Н. Рубцова идиостилистической доминантой лексико-семантического макрополя света выступают лексемы свет и тьма (31 % и 35%) соответственно. Предметно-денотативное пространство колоративов в языке и поэтическом дискурсе является культурологически значимым, обусловливающим идиостилистические контуры концептосферы творческой личности.

Цвет и свет в концептуальной картине мира, вербализуется колоративами, отражающими в системе русского языка представления об определенных признаках и свойствах наиболее важных для нашего народа реалий. Цветосветовая гамма поэтической картины мира репрезентируется образными колоративами, раскрывающими ценностно-смысловой потенциал концептосферы того или иного автора в поэтическом дискурсе. Выделение и формирование цветовой палитры в составе поэтической картины мира основано на значимости в жизни человека и лирического героя такого явления действительности, как цвет. Неоднородность и двойственность символических значений колоративов обусловлена их палеонтологическим происхождением, универсальностью, диффузностью смысловых полей, а так же этнокультурными контактами. Двойственность символического значения колративов в поэтическом дискурсе не замыкается на антонимическом противопоставлении символических значений (как в языке). В поэтическом дискурсе колоративы могут приобретать особые, индивидуально-авторские, идиостилистические, не фиксированные языком и обществом, символические значения.

Список научной литературыВыродова, Алла Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абрахам, К. Лексика, связанная с религией, как аспект лингвокультурологии и предмет изучения в иностранной аудитории / К. Абрахам // Мир русского слова и русское слово в мире. Т. 4. — София: Heron Press, 2007. - С. 3 - 5.

2. Аврамова, В. Аккумулема базовая единица лингвокультурологии / В. Аврамова // Мир русского слова и русское слово в мире. - Т. 4. - София: Heron Press, 2007. - С. 6-10.

3. Алефиренко, Н. Ф. Поэтическая картина мира и ее отражение в языковом знаке / Н. Ф. Алефиренко Н Художественный текст и языковая личность: Материалы IV Всероссийской науч. конф. (27-28 октября 2005 г.). Томск, 2005. - С. 67-72.

4. Алефиренко, Н. Ф. Поэтическая энергия слова: Синергетика зыка, сознания и культуры / Н. Ф. Алефиренко. М.: Академия, 2004. -346 с.

5. Алефиренко, Н. Ф. Спорные проблемы семантики / Н. Ф. Алефиренко. -М.: «Гнозис», 2005. 257 с.

6. Алефиренко, Н. Ф. Теория языка. Вводный курс / Н. Ф. Алефиренко. -М.: Академия, 2004. 384 с.

7. Алефиренко, Н. Ф. Язык, познание и культура: Когнитивно-семиологическая синергетика слова / Н. Ф. Алефиренко. Волгоград; Перемена, 2006. - 228 с.

8. Алефиренко, Н. Ф. Языковое сознание поэта: значение и смысл / Н. Ф. Алефиренко // Текст и языковая личность: Материалы V Всероссийской научной конференции с международным участием (26 -27 октября 2007 г.). Томск: Изд-во ЦНТИ, 2007. - С. 219 - 224.

9. Алимпиева, Р. В. Семантическая значимость слова и структура лексико-семантической группы / Р. В. Алимпиева. Л.: Издательство Ленинградского университета, 1986. — 180 с.

10. Апресян, Ю. Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка / Ю. Д. Апресян. М.: Наука, 1974. - 270 с.

11. Ардзенадзе, А. И., Арошидзе, Н. Ю. Различия языковых картин мира в клишированных образах / А. И. Ардзенадзе // Мир русского слова и русское слово в мире. Т. 4. - София: Heron Press, 2007.-С. 11-14.

12. Арсентьева, Н. Н. Поэзия С. Есенина в Испании / Н. Н. Арсентьева // В мире Есенина. Сборник материалов есенинских чтений. Орёл. - 1995. - С. 26-31.

13. Артёмова, О. Е. Теория и практика лингвокультурологического анализа. Уфа: РИО БашГУ, 2006. - 128 с.

14. Бабулевич, С. Н. Цветообозначения как средства реализации концепта «Родина» в художественной картине мира С. Есенина: дис. . канд. филол. наук / С. Н. Бабулевич. Калининград, 2004. — 210 с.

15. Базанов, В. Г. К символике красного коня / В. Г. Базанов // Литература и живопись. Л.: Наука, 1982. - С. 188 - 204.

16. Бараков, В. «И не она от нас зависит.» Заметки и размышления о поэзии Н. Рубцова / В. Бараков. — М. Вологда, 1995. — 40 с.

17. Бараков, В. Н. Творчество Н. Рубцова и идейно-эстетические искания в современной поэзии 60-80-х годов: автореф. . канд. филол. наук/В. Н. Бараков.-М., 1991.-21 с.

18. Бахилина, Н. Б. История цветообозначений в русском языке / Н. Б. Бахилина. -М.: Наука, 1975. 286 с.

19. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества / М. М. Бахтин. -М., 1986.-243 с.

20. Бельская, С. А. Основы цветоведения в техногенных искусствах / С. А. Бельская. -М.: МГУКИ, 2001. - 116 с.

21. Блинова, О. И. Текстовая и межтекстовая мотивация в поэзии С. Есенина / О. И. Блинова // Текст и языковая личность: Материалы V Всероссийской научной конференции с международным участием (26 -27 октября 2007 г.). Томск: Изд-во ЦНТИ, 2007. - С. 97 -103.

22. Болотнова, Н. С. Лексические средства репрезентации художественного концепта в поэтическом тексте / Н. С. Болотнова // Вестник Томск, гос. пед. ун-та. — № 3. — 2005. С. 18-23.

23. Болотнова, Н. С. Филологический анализ текста. Методы исследования / Н. С, Болотнова. Томск: Изд-во Томск, гос. пед. ун-та, 2003.- 119 с.

24. Болтовская, Е. А. Имя прилагательное в поэтическом языке А. Ахматовой и М. Цветаевой: лексико-грамматический и лингвостилистический аспекты: автореф. . канд. филол. наук / Е. А. Болтовская. — Минск, 2007. - 20 с.

25. Большакова, Г. Н. От идиолеьсгемы к идиостилеме (личное имя в идиолекте и идиостиле А. П. Чехова) / Г. Н. Большакова //

26. Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Международной научной конференции. Ч. 2. - Ставрополь, 2003. -С. 281 -286.

27. Брагина, А. А. Неологизмы в русском языке / А. А. Брагина. М.: Просвещение, 1993. - 224 с.

28. Брагина, А. А. Цветовые определения и формирование новых значений слов и словосочетаний / А. А. Брагина // Лексикология и лексикография. -М.: Наука, 1972. С. 72 - 95.

29. Брагина, Н. А. Синонимы и метафоры / Н. А. Брагина // Русский язык в школе. 1975. - № 6. - С. 93 - 101.

30. Бурцева, Е. В. Об одном сквозном образе в лирике С. Есенина / Е. В. Бурцева // Художественный текст: Слово. Концепт. Смысл: Материалы VIII Всероссийского научного семинара (28 апреля 2006 г.). Томск: Изд-во ЦНТИ, 2006. - С. 205 - 209.

31. Быкова, О. И. Этноконнотация как вид культурной коннотации / О. И. Быкова. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 2005. — 277 с.

32. Василевич, А. П. Цветонаименования как характеристика языка писателя (К методике исследования) / А. П. Василевич // Учёные записки Тартуского университета. — Тарту. 1981. — № 585. — 80 с.

33. Василевич, А. П. Исследование лексики в психолингвистическом эксперименте. На материале цветообозначений в языках разных систем. М.: Наука, 1987. - 140 с.

34. Васильев, Л. М. Современная лингвистическая семантика / Л. М. Васильев. -М.: Высшая школа, 1990. 346 с.

35. Васильев, Л. М. Теория семантических полей / Л. М. Васильев // РЯ. 1971. - № 5. - С. 105 - ИЗ.

36. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание / А. Вежбицкая. -М.: Русские словари, 1996. 416 с.

37. Верещагин, Е. М. Лингвострановедческая теория слова / Верещагин Е. М., Костомаров В. Г. М.: Русский язык, 1980. - 320 с.

38. Верещагин, Е. М., Костомаров, В. Г. Язык и культура: лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. М.: Русский язык, 1983. - 283 с.

39. Ветрова, А. Образ России в лирике Н. Рубцова / А. Ветрова // Рубцовские чтения 2006. Материалы I научно-практической конференции. - Ставрополь: Сервисшкола, 2006. - С. 36 - 43.

40. Виноградов, В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове) / В. В. Виноградов. М.: Высшая школа, 1972. - 614 с.

41. Виноградов, В. В. Из истории изучения русского синтаксиса / В. В. Виноградов. М.: Изд-во МГУ, 1958. - 400 с.

42. Виноградов, В. В. Исследования по русской грамматике: Избранные труды / В. В. Виноградов. М.: Наука, 1975 - 559 с.

43. Выготский, Л. С. Мышление и речь / Л. С. Выготский // Собр. соч.: В 6 т. Т. 2. - М., 1982. - 264 с.

44. Горошко, Е. И. Языковое сознание: тендерная парадигма / Е. И. Горошко. М. - Харьков: ИНЖЭК, 2003. - 440 с.

45. Григорьев, В. П. Грамматика идиостиля / В. П. Григорьев. -М., 1983. 138 с.

46. Гузева, О. А Смысловая и функциональная значимость цветообозначений в ранней лирике А. Ахматовой: автореферат . канд. филол. наук. / О. А. Гузева. Белгород, 2007. - 22 с.

47. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры / В. Гумбольдт. М.: Прогресс, 1985. 452 с.

48. Дворникова, Е. И. Тенденции «Тихой лирики» в литературе 60 70-х годов / Е. И. Дворникова // Рубцовские чтения - 2006. Материалы I научно-практической конференции. - Ставрополь: Сервисшкола, 2006. - С. 17-24.

49. Дементьев, В. В. В те дни, когда сбывались сны / В. В. Дементьев //Грани стиха. -М.: Просвещение, 1988.

50. Денисов, П. Н. Лексика русского языка и принципы её описания / П. Н. Денисов. -М., 1980. 180 с.

51. Диброва, Е. И., Касаткин, Л. М. Современный русский язык. Теория. Анализ языковых единиц / Е. И. Диброва. М.: Академия, 2002. -387 с.

52. Долгих, Н. Г. Теория семантического поля на современном этапе развития семасиологии / Н. Т. Долгих // Филологические науки. 1973.-Х» 1.-С. 89-98.

53. Епишкина, Н. В. Традиции С. Есенина в поэзии А. Несмелова: дис. . канд. филол. наук. /Н. В. Епишкина. -М., 2001. 230 с.

54. Ермилов, Л. Сергей Есенин русский пророк / Л. Ермилов. — М., 2005. - 52 с.

55. Ефремова, И. Л. Поэзия Николая Рубцова. Вопросы жанра и стиля: автореф. . канд, филол. наук. / И. Л. Ефремова. М. - 1988. -20 с.

56. Жбанкова, Т. Диалектизмы в стихотворениях Есенина / Т. Жбанкова // Сергей Есенин. Проблемы творчества. М.: Современник, 1978. - С. 235-244.

57. Жучкова, А. Небо и небесное светило как образы пейзажной лирики Н. Рубцова / А. Жучкова 11 Рубцовские чтения — 2006. — Ставрополь: Сервисшкола, — 2006. С. 158 — 165.

58. Заикина, О. Н. Параметры комплексного анализа семантической категории (на примере средств обозначения света врусском языке): автореф. . канд. филол. наук. / О. Н. Заикина. -Волгоград. 2004. - 30 с.

59. Закиров, Р. Р. Фразеологические единицы с компонентами цветообозначения в английском, русском и татарском языках: дис. . канд. филол. наук / Р. Р. Закиров. М., 2003.

60. Залевская, А. А. Введение в психолингвистику / А. А. Залевская. М., 2000. - 382 с.

61. Захаров, А. Художественный мир поэта / А. Захаров // Сергей Есенин. Проблемы творчества. -М.: Современник, 1978. С. 220 - 235.

62. Золотых, Л. Г. Фразеологическая семантика и символ / Л. Г. Золотых (( Слово. Сознание. Культура. М.: Флинта: Наука, 2006. -С. 157- 169.

63. Золян, С. Т. К проблеме описания поэтического идиолекта / С. Т. Золян // Известия АН СССР. Литература и язык. 1986. - № 2. — С. 47 - 52.

64. Иванова, Е. В. «Мне не найти зеленые цветы» (Размышления о поэзии Н.Рубцова) / Е. В. Иванова. М.: Прометей, 1997. - 195 с.

65. Иванова, Е. В. Николай Рубцов и современная поэзия: развитие поэтической традиции / Е. В. Иванова. М.: Прометей, 2000. -56 с.

66. Иванова, Е. В. Традиции и новаторство в поэзии Н. Рубцова: автореф. . канд. филол. наук / Е. В. Иванова. М. - 1996. - 16 с.

67. Караулов, Ю. Н. Общая и русская идеография / Ю. Н. Караулов. М.: Наука, 1976. - 355 с.

68. Караулов, Ю. Н. Лингвистическое конструирование и тезаурус литературного языка / Ю. Н. Караулов. М.: Наука, 1981. -366 с.

69. Караулов, Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. М., 1987.-230 с.

70. Караулов, Ю. Н. Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть / Ю. Н. Караулов. М., 1999. - 180 с.

71. Кателина, JI. С. «О Русь малиновое поле.» Эпитеты в лирике С. Есенина / Л. С. Кателина // Русская речь. - 1988. - № 6. -С. 30-33.

72. Кедров, К. А. Образы искусства в поэзии С.А.Есенина / К. А. Кедров // Есенин и современность. М.: Современник, 1975. -С. 165-180.

73. Кириенко-Малюгин, Ю. Николай Рубцов: «И пусть стихов серебряные струны.» / Ю. Кириенко Малюгин. М.: МГО СП России, 2002. - 336 с.

74. Кириенко-Малюгин, Ю. Новая дорога к Рубцову / Ю. Кириенко-Малюгин. М.: Рос. писатель, 2005. - 224 с.

75. Клоков, В. Т. Символика и язык / В. Т. Клоков //Спецкурсы по романской филологии. Саратов. - 1998. - 278 с.

76. Кожинов, В. В. Николай Рубцов. Заметки о жизни и творчестве поэта / В. В. Кожинов. М.: Советская Россия, 1976. - 88 с.

77. Кознова, Н. Н. Психологические функции цветовой детали в мемуарном очерке-портрете Б. К. Зайцева / Н. Н. Кознова // Цвет исмысл: Материалы научно-практического семинара кафедры филологических дисциплин. Старый Оскол, 2006. - С. 37 - 43.

78. Колесов, В. В. Философия русского слова / В. В. Колесов. -СПб.: ЮНА, 2002. 448 с.

79. Колшанский, Г. В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке / Г. В. Колшанский. М., 1975. - 160 с.

80. Коренькова, Е. В. Качественное наречие как элемент идиостиля: дис. . канд. филол. наук. / Е. В. Коренькова. М., 2003. -206 с.

81. Коржан, В. В. Есенин и народная поэзия / В. В. Коржан. Л.: Наука, 1969.- 199 с.

82. Корнеева, А. Ю. О становлении лингвистики как самостоятельной научной дисциплины / А. Ю. Корнеева // X конгресс МАПРЯЛ «Русское слово в мировой культуре». Пленарные заседания. — Т. 1,-СПб, 2003.- 160 с.

83. Кононенко, В. И. «Несказанное, синее, нежное.» / В. И. Кононенко // Русская речь. 1979. - № 2. - С. 63 - 68.

84. Коняев, Н. М. Николай Рубцов / Н. М. Коняев. М.: Молодая гвардия, 2001. - 364 с.

85. Костомаров, В. Г. Логоэпистема как категория лингвокультурологического поиска / В. Г. Костомаров, Н. Д. Бурвикова // Лингводидактический поиск на рубеже веков. М., 2000. - С. 88 - 96.

86. Коткжов, Л. К. Демоны и бесы Н. Рубцова / Л. К. Котюков. -М.: Московская организация Союза писателей России, 1998. 194 с.

87. Кошарная, С. А. Мифологическая картина мира в зеркале фразеологии / С. А. Кошарная // Фразеология и когнитивистика: материалы 1-й Между нар. науч. конф. (Белгород, 4-6 мая 2008 года): в 2 т. Т. 2. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2008. - С. 223 - 227.

88. Кубрякова, Е. С. Дискурс: определение и направления в его исследовании / Е. С. Кубрякова // Язык и знание. М.: Языки славянской культуры, 2004. - С. 519 - 531.

89. Кульпина, Л. В. Лингвистика цвета / Л. В. Кульпина. М.: Московский лицей, 2001. - 470 с.

90. Культурология: Учебник / Ю. Н. Солонин, М. С. Каган. М.: Высшее образование, 2007. - 566 с.

91. Кулябина, О. Образно-поэтическая символика в лирике Н. Рубцова / О. Кулябина // Рубцовские чтения - 2006. Материалы I научно-практической конференции. - Ставрополь: Сервисшкола, 2006. -С. 137-151.

92. Леви-Строс, К. Первобытное мышление / К. Леви-Строс. М.: ТЕРРА, 1999. - 392 с.

93. Леденёва, В. В. Идиостиль (к уточнению понятия) / В. В. Леденева // Филологические науки. М., 2001. - № 5. - С. 36-41.

94. Леонтьев, А. А. Формы существования значения / А. А. Леонтьев II Психолингвистические проблемы семантики. М., 1983. — С. 74 -80.

95. Леонтьев, А. Н. Философия психологии. Из научного наследия / А. Н. Леонтьев. -М.: Наука, 1994.

96. Леонтьев, Д. А, Психология смысла / Д. А. Леонтьев. М.,1999.

97. Липецкие тропы к Есенину. — Липецк, 1991. 32 с.

98. Литус, Е. В. Эволюция идиолекта писателя: дис. . канд. филол. наук / Е. В. Литус. М., 2003. - 198 с.

99. Логический анализ языка: Культурные концепты. М.: Наука, 1991.

100. Логический анализ языка: Ментальные действия. М.: Наука, 1993.

101. Логический анализ языка: Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. -М., 1989. 288 с.

102. Лопатин, В. В. «Синь, упавшая в реку.» Об одном словообразовательном приёме С. Есенина / В. В. Лопатин // Русская речь. 1970. - № 3. - С. 8 - 13.

103. Лосев, А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство / А. Ф. Лосев. М.: Искусство, - 1976. - 367 с.

104. Лосев, А. Ф. Знак. Символ. Миф / А. Ф. Лосев. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1982.

105. Лотман, Ю. М. Внутри мыслящих миров (Человек текст -семиосфера - история) / Ю. М. Лотман. - М.: Языки русской культуры, 1999.-470 с.

106. Лихачёва, В. С., Лихачёв, Д. С. Художественное наследие Древней Руси / Д. С. Лихачев. Л.: Наука, 1971. - 120 с.

107. Манчев, В. С. О семантике фразеологических единиц с компонентом конь в русском и болгарском языках / В. С. Манчев //

108. Фразеология и когнитивистика: материалы 1-й Междунар. науч. конф. (Белгород, 4-6 мая 2008 года): в 2 т. Т. 2. - Белгород: Изд-во БелГУ, 2008.-С. 244-248.

109. Марченко, А. М. Поэтический мир Есенина / А. М. Марченко. — М.: Сов. писатель, 1989. — 304 с.

110. Маслова, В. А. Лингвокультурология / В. А. Маслова. М.2001.

111. Маслова, В. А. Поэтическое слово в культуре / В. А. Маслова // Слово. Сознание. Культура. М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 319 — 324.

112. Маслова, В. А. Русская поэзия XX века. Лингвокультурологический взгляд / В. А. Маслова. М.: Высшая школа, 2006. - 256 с.

113. Маслова, В. Г. Народная одежда в восточнославянских обычаях и обрядах XIX начала XX века / В. Г. Маслова. - М.: Наука, 1984.-216 с.

114. Меньчева, С. И. Цветообозначения в произведениях Е. Замятина: Семантика, грамматика, функции: дис. . канд. филол. наук / С. И. Меньчева Тамбов. - 2004.

115. Мигдаль, И. Ю. Лингвокультурология как новая филологическая дисциплина / И. Ю. Мигдаль // Мир русского слова и русское слово в мире. Т. 4. - София: Heron Press, 2007. - С. 204 -208.

116. Миллер, Дж. Образы и модели, уподобления и метафоры / Дж. Миллер // Теория метафоры. М., 1990 . - С. 236 - 283.

117. Мир через культуру. -М.: Изд-во МГТУ, 1993. 124 с.

118. Михайлов, О. А. О поэтическом образе Есенина / О. А. Михайлов Н Сергей Есенин. Проблемы творчества. М.: Современник, 1978. - С. 181-183.

119. Михаленко, Н. В. Есенин и творчество пролетарских поэтов (Опыт анализа стихотворения «Я последний поэт деревни.») / Н. В.

120. Михаленко // Есенин и поэзия России XX XXI веков. Традиции и новаторство: Мат-лы междунар. науч. конф. - Рязань: РГПУ, 2004. -С. 78 - 90.

121. Морковкин, В. В. Опыт идеографического описания лексики / В. В. Морковкин // М.: Изд-во Моск. ун-та, 1977. 246 с.

122. Науменко, А. В. Проблема развития русской советской поэзии 60-х годов и творчество Н. М. Рубцова: автореф. . канд. филол. наук / А. В. Науменко Киев, 1984. -19 с.

123. Некрасова, Е. А. Синее. Голубое у Есенина / Е. А. Некрасов // Русская речь. 1970. -№ 4. - С. 37-41.

124. Оботуров, В. А., Искреннее слово. Страницы жизни и поэтический мир Н. Рубцова / В. А. Оботуров. М.: Советский писатель, 1987. -256 с.

125. Овинников, Д. А. Певец России / Д. А. Овинников. Тула: Приокское книжное изд-во, 1992. - 272 с.

126. Переходность и синкретизм в языке и речи: Межвузовский сборник научных трудов. М.: Прометей, 1991. — 267 с.

127. Петренко, В. Ф. Основы психосемантики / В. Ф. Петренко. -СПб.: Питер, 2005. 480 с.

128. Петрова, Т. А. Лингвокультурологический аспект официально-делового дискурса: дис. . канд. филол. наук / Т. А. Петрова. М. - 2005. - 260 с.

129. Печенникова, Л. В. Мотивированность цвето о б означений в рекламе / Л. В. Печенникова // Реальность, язык и сознание: Междунар. межвуз. сб. научн. тр. — Тамбов: Изд-во ТГУ, 2005. — С. 417 — 420.

130. Подкорытова, Т. И. Лирика Н. Рубцова и художественные искания советской литературы в 60 70-е г.: автореф. . канд. филол. наук / Т. И. Подкорытова - Л., 1987. - 18 с.

131. Полянских, И. Н. Учимся видеть метафору / И. Н. Полянских // Русский язык в школе. 2000. - № 5. - С. 18 - 23.

132. Пономарёва, Ю. С. Есенин и Н. Рубцов: развитие поэтической традиции / Ю. Пономарева // Рубцовские чтения 2006. Материалы I научно-практической конференции. - Ставрополь: Сервисшкола, 2006. - С. 69 -79.

133. Попова, 3. Д., Когнитивная лингвистика / 3. Д. Попова. М.: ACT: Восток - Запад, 2007. - 314 с.

134. Попова, 3. Д. Когнитивные пропозиции и семантика языка / 3. Д. Попова // Язык и национальное сознание. Вып. 2. Воронеж, 1999. -С. 11-12.

135. Попова, 3. Д. Текст и дискурс в знаковой ситуации / 3. Д. Попова // Слово. Сознание. Культура. М.: Флинта: Наука, 2006. - С. 291-293.

136. Потебня, А. А. Собрание трудов: Мысль и язык / А. А. Потебня. -М.: Лабиринт, 1999. 269 с.

137. Прокофьев, Н. Есенин и древнерусская литература / Н. Прокофьев // В мире Есенина. Сборник. -М.: Советский писатель, 1986. -С. 119-133.

138. Пропп, В. Я. Русские аграрные праздники / В. Я. Пропп. М.: Лабиринт, 2000. - 192 с.

139. Протасов, В. В. Мой Есенин / В. В. Протасов // В мире Есенина. Сборник материалов есенинских чтений. Орёл, 1995. — С. 7 - 12.

140. Пьяных, М. Есенин и русская поэзия XX столетия / М. Пьяных // Звезда. 1985. - № 9. - С. 18 - 60.

141. Рожкова, Ю. В. Фразеологические единица, связанные со словом «white» («белый») / Ю. В. Рожкова // Цвет и смысл: Материалы научно-практического семинара кафедры филологических дисциплин. -Старый Оскол: Изд-во СОФ БелГУ, 2006. С. 57 - 60.

142. Романовская, А. А. Символ и метафора / А. А. Романовская // Мир русского слова и русское слово в мире. Т. 4. - София: Heron Press, 2007.-С. 304-312.

143. Русакова, Г. Сергей Клычков в школе / Г. Русакова // Два Сергей. Сборник. К 100-летиюсо дня рождения С. А. Есенина и 106-летию со дня рождения С. А. Клычкова. М. 1995. - С. 113 - 114.

144. Рябых, Е. Б. Концептуальная метафора в поэтическом дискурс / Е. Б. Рябых // Реальность, язык и сознание: Между нар. межвуз. сб. научн. тр. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2005. - С. 427 - 431.

145. Савченко, Т. К. «Эта муза не прошлого дня.» (Есенин в жизни и творчестве Н. Рубцова) / Т. К. Савченко. — Есенин и поэзия России XX XXI веков. Традиции и новаторство: Мат-лы между нар. науч. конф. - Рязань: РГПУ, 2004. - С. 113 - 130.

146. Сакулин, П. Народный златоцвет / П. Сакулин // Вестник Европы. -1916. -№ 5. -С. 193 -208.

147. Сепир, Э. Избранные труды по языкознанию и культурологии / Э. Сепир. -М.: Прогресс, 2001. 656 с.

148. Станкеева, 3. С. Национальное своеобразие поэзии Есенина / 3. С. Станкеева. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 1994. - 79 с.

149. Степанов, Ю. С. Константы: Словарь русской культуры / Ю. С. Степанов. М. - 1997. - 480 с.

150. Степанов, Ю. С. О трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства / Ю. С. Степанов. М., 1985. - 335 с.

151. Стернин, И. А. Лексическое значение слова в речи / И. А. Стернин. Воронеж: Изд-во Воронеж, ун-та, 1985.

152. Стефаненко, Т. Г. Этнопсихология / Т. Г. Стефанов. М.: ИПРАН, 2000.-320 с.

153. Сусов, И. П. Деятельность, сознание, дискурс и языковая система / И. П. Сусов // Языковое общение: Процессы и единицы. -Калинин, 1988. С. 3 - 14.

154. Сусыкин, А. А. Когнитивная детерминированность символа / А. А. Сусыкин // Материалы второй международной школы-семинара по когнитивной лингвистике. Тамбов, 2000. - Ч. 1. - С. 88-89.

155. Сухов, В. А. С. Есенин и поэты имажинисты / В. А. Сухов. Пенза, 1998.-37 с.

156. Таиров, В. Николай Рубцов поэт печали и тревоги / В. Таиров II Громкая тишина. Николай Рубцов — поэт тишины и печали. -СПб.: Астерион, 2005. - 158 с.

157. Тугушева, Ф. А. Семантика цвето обозначений в разносистемных языках: дис. . канд. филол. наук / Ф. А. Тугушева -М„ 2003.-216 с.

158. Туранина, Н. А. Из наблюдений над метафорой в поэзии В. Маяковского / Н. А. Туранина // Русский язык в школе. 1996. - № 3.- С. 66 70.

159. Ушакова, JI. И. Современный русский язык. Морфология / Л. И. Ушакова. Белгород: Изд-во Белгородского гос. ун-та, 1999. -282 с.

160. Фатгахова, Н. Н. Народные приметы в русском и татарском языках: семантико-синтаксические отношения / Н. Н. Фатгахова. -Казань: РИЦ «Школа», 2004. 192 с.

161. Фрумкина, Р. М. Психолингвистика / Р. М. Фрумкина. М.,2001.

162. Харченко, В. К. Функция метафоры / В. К. Харченко. -Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1991. 88 с.

163. Хроленко, А. Т. Цвет в различных жанрах русского фольклора / А. Т. Хроленко // Ученый записки Курского пединститута.- 1972. Т. 49. - С. 204 - 215.

164. Хроленко, А. Т. Основы лингвокультурологии: Уч. пособие / А. Т. Хроленко. -М.: Флинта: Наука, 2005. 184 с.

165. Цель, JI. А. Цветосимволика в поэзии Сальвадора Дали / Л. А. Цель // Цвет и смысл: Материалы научно-теоретического семинара кафедры филологических дисциплин. Старый Оскол: Изд-во СОФ БелГУ, 2006. - С. 88 - 95.

166. Чекалина, Н. Г. Лингвокультурологические основы изучения поэтической речи (на материале русской поэзии серебряного века) / Н. Г. Чекалина. — Волгоград: Перемена, 2005. 130 с.

167. Чумак-Жунь, И. И. Лексико-семантическое поле цвета в языке поэзии И. А. Бунина: состав и структура, функционирование: дис. . канд. филол. наук/И. И. Чумак-Жунь. Киев, 1996. - 187 с.

168. Шаклеин, В. М. Историческая динамика концептосферы русского языка / В. М. Шаклеин // Гуманитарные исследования. — Астрахань, 2004. № 3. - С. 36 - 42.

169. Шаховский, В. И. Дихотомии «эмоциональность» vs «эмотивность» в научном дискурсе / В. И. Шаховский // Слово — сознание культура: сборник научных трудов. - М.: Флинта: Наука, 2006.-С. 304-309.

170. Шелестюк, Е. В. Символ versus троп: сравнительный анализ семантики / Е. В. Шелестюк // Филологические науки. М. - 2001. -№6.

171. Шерцль, В. И. Название цветов и символическое значение их / В. И. Шерцль. Воронеж. - 1884. - 70 с.

172. Шкиль, С. В. Колоратив как стилистическая категория в лирических идиостилях И. А. Бунина и М. А. Кузьмина: дис. . канд. филол. наук / С. В. Шкиль. Петрозаводск, 2005.

173. Шкирина, Ю. Мир растений в лирике Рубцова / Ю. Шкирина. Рубцовские чтения — 2006. Материалы I научно-практической конференции. - Ставрополь: Сервисшкола, 2006. - С. 165 - 172.

174. Шкловский, В. И сегодня сегодняшний / В. Шкловский // В мире Есенина. М.: Советский рабочий, 1986. - С. 630 - 636.

175. Шнейдерман, Э. М. Слово и слова поэта: о Николае Рубцове и его стихах / Э. М. Шнейдерман. СПб.: Издательство им. Н. И. Новикова, 2005. - 184 с.

176. Шубникова-Гусева, Н. И. Тайна чёрного человека в творчестве С. А. Есенина / Н. И. Шубникова-Гусева // Литературная учёба,- 1995.-кн. 5/6.-С. 112-124.

177. Щеглов, М. Есенин в наши дни / М. Щеглов //В мире Есенина. М.: Советский рабочий, 1986. - С. 619 - 629.

178. Щерба, Л. В. Избранные работы по русскому языку / Л. В. Щерба.-М.- 1957.

179. Этнопсихолингвистика / Ю. М Сорокин. М.: Наука, 1998. —192 с.

180. Юшин, П. Ф. Сергей Есенин. Идейно-творческая эволюция / П. Ф. Юшин. М., 1969. - 390 с.

181. Ярышева, Н. А. Цветовая лексика в поэзии С. Есенина / Н. А. Ярышева. Мурманск, 1991.

182. Berlin, В., Key, P. Basic color terms / В. Berlin, P. Key. -Berkeley, 1969.

183. Berlin, В., Key, P. Color terms: Their Universality and Evolution / B. Berlin, P. Key. Berkeley: Univ. of California Press. -1969. V. IX. 178 p.

184. Ewelina Frik. Колоризмы в составе русских пословиц и поговорок / Е. FriK // Swiat slowian w j?zyku i kulturze. Materialy I Mi?dzynarodowej Studencriej Konferencji Slawistycznej zorganizowanej w

185. Szczecinie w dniach 21-22 kwietnia 1999 roku. Szczecin. - 2000. - C. 69 -73.

186. Tetean Diana, Bout Odarka. Роль гаммы красок в поэтике С. Есенина / Diana Tetean, Odarka Bout //Сергей Есенин. Столетие со дня рождения. Бухарест, 1995. - С. 111 - 129.источники

187. Есенин, С. А. Собрание сочинений: В 2-х т. Т. 1. Стихотворения. Поэмы. -М.: Сов. Россия: Современник, 1990. -480 с.

188. Есенин, С. А. Собрание сочинений: В 2-х т. Т. 2. -Стихотворения. Проза. Статьи. Письма. - М.: Сов. Россия: Современник, 1991. - 384 с.

189. Рубцов, Н. М. Я люблю, когда шумят березы. М.: Эксмо, 2006. - 384 с.1. СЛОВАРИ

190. Горбачевич, К.С., Хабло, Е.П. Словарь эпитетов русского языка. Л. - 1979. - 567 с.

191. Жюльен, Н. Словарь символов. Челябинск: Урал LTD, 1999. - 498 с.

192. Лингвистический энциклопедический словарь. -М. 1987.

193. Ожегов, С. И., Шведова, Н. Ю. Толковый словарь русского язык. М.: ООО «ИТИ ТЕХНОЛОГИИ», 2003. - 944 с.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Выродова, Алла Сергеевна

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Выродова, Алла Сергеевна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Лингвокультурологическое пространство колоративов в русском поэтическом дискурсе первой половины XX века"

Список научной литературыВыродова, Алла Сергеевна, диссертация по теме "Русский язык"

Похожие темы диссертаций