автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Макароническая речь как функция иноязычных вкраплений

Полный текст автореферата диссертации по теме "Макароническая речь как функция иноязычных вкраплений"

— ^ 11 з ?

пестовский ОРДЕНА. ТРУДОВОГО КРАСНОГО БШЖНН ГОСУДАРСТВЕННЫЙ- УНИВЕРСИТЕТ

Спаякализнроваш-нЗ • сошт К-063.52.05' по фагохапизскет наукам

На нравах рукописи

К И Р И Ей К О

Марина'' Врьовна

МАКАРОНИЧЕСКАЯ РЕЧЬ, КАК ЙШЦИЯ ИНОЯЗЫЧНЩ ВКРАПЛЕНИЙ

10.02,01. - русовсяй язак.

А В Т О Р.1) Ф Е Р-А дисовртацЕи на ооиокашга учвп6й: стеиопн кандидата фдлологядостае•наук

Ростов-на-Дону 1992

Робота вшюлЕ^а на кафедра русского-^зыка Ростовского отшева Трудового Красного Вна^нп государственного ymmajtoreeTa.

Научный руководитель

Официальные оппоненты -

доктор фнлологпчейкнх наук, профессор IÄ3AIEPÖB Т.Г.

доктор филологических наук; ттнскйй и.и;

кандидат филологических наук* доцвнт БРУСЕНСКАЯ I.A.

Ввдуцая организация

Таганрогски! государственны! педагогический институт, кафедра методов начального обучения

Защита диссертации состоится " " ¿//¿'""^¿У^7 1992 г. в ^ часов на заседании специализированного совета К-063.52.05 на филологическом факультете PI7 (344006, Ростов-на-Дону, ул.Цуккинская,150, а уд, 32)

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке PI7 (ул. Пушкинская,148).

Автореферат разослан " ^fi " г.

Ученый .секретарь специализированного совета РТУ,

кандидат филологических наук ¿у^^-^-п ПОКРОВСКАЯ Е.А.

Рецензируемая диссертация представлена в настоящем авторов форате как в плане описания изучаемой в ней предаютной области, «©облематнки, методов, материала, композиции ,и содержания, так и с точки зрения обоснования актуальности и новизны поставленных в ней проблем, результатов исследования и их апробации.

Предметная область диссертации - макароническая речь, в первом приближении, рассматривавшая, как совмещение разнородных речевых пластов, один из которых главный, наприщр, русский, характеризуется не только как фрагмент русской речи, но и как воплощенный в этом фрагменте русский язык, в то время как другой пласт - иноязычный - хотя и может быть условно сопряжен с русской речью, так как он "вкраплен" в нее и объединен с нею в одном коммуникативном акте, тем не менее, никак не соотносится с русским языком. Таким образом, основной щюдмет исследования диссертации - рноязычное вкрапление - вычленяется и четко отграничивается от другой предметной области - иноязычных заимствований - характеризуемых той или иной степенью вхок-1

дения в русский язык.

Основной предмет исследования диссертации неоднократно и с разных сторон изучался в ряде работ, актуальность которых бесспорна и в настоящее время. В числе юс нужно назвать исследования А.А.Леони>ева (1966), Л.П.Крысина (1968), В.С.Гимпелевич (1970,1974), Л.З.Князевой (1974), Г.Н.«иколаевой (1974,1975), В.Н.Павловой (1977), Н.А.Колосовой ¿1962). Особо следует упомянуть и об опубликованной в 1986 году монографии Ю.Т.Листро-вой-Правды "Отбор з употребление иноязычных вкраплений в руЗской литературной речи ХП века". В то. ае врекз в русле этих работ оставались незамеченными алк обойденными должным внпма-

наем некоторые' аспекты той проблематики.которая явилась исходным моментом при работе над настоящей диссертацией. Мы ш^ееы в виду определение тех функций, роли, которая возлагается на иноязычное вкрапление, когда оно, внедряясь в русскую речь, превращает ее в макароническую.

Новизна аспектов проблематики, вычлененных в настоящей дне-сертащп}, состоит .в том, что роль иноязычных вкраплений, • а следовательно, макаронической речи в целой, определяется с позиции адресанта коммуникативного акта, с точки зрения его интенций, а не только со стороны метанаблюдателя или адресата, как часто делалось раньше. Отрицание (ели просто игнорирование) каких-либс особых интенций у адресанта, использующего иноязычное вкрапление, приводило к обеднению понятия макаронической речи, функционирование которой традиционно связывается только со сферой комического,'а описание структуры - с непременным подчеркиванием факта искажения одного (русского) или даже двух сосуществующих пластов. Естественно, что при такой подходе и сам иллюстративный материал сгодился преимущественно к литературным пародиям (главным образом в стихах).

Актуальность частной проблематики, вычлененной в настоящей диссертации, определяется двумя взаимосвязанными обстоятельствами.

Во-первых, изучение языка писателей-психологов, особенно в произведениях полифонического характера, требует глубокого понимания психологии -речевого поведения персонажей, а значит,интенций, которые цредоцределяют употребление тех или иных языковых средств, в частности и таких, как иноязычные вкрапления.

Ео-вторых, сказанное не менее справедливо и еще более важно в рлане изучения психологии речевого поведения реальных

лплвй. их отноиэния н тем, или тому языку, на котором говорят 'они н их возможные коммуниканты. * «йстная проблематика диссертации вписывается,, таким образом, в самый широкий круг проблем, связанных с изученном метаязыка и, соответственно, с пониманием речи как способа описания и оценки самих языковых средств. В этой связи теоретическим фундаментом диссертации стали исследования Р.Карнапа и Р.Якобсона, который ввел в научный обиход понятие "автонимической" речи, а также работа Б.С.Шварцкопфа "Оценки говорящими*фактов речи" (1971).

Методы исследования, используемые в диссертации, носят по преимуществу дедуктивный характер. Предварительный логический знали? поставленной проблемы подводит к выводу, что оценочные интенции адресанта, использующего иноязычное вкрапление в макаронической речи (если таковые имеются) должны быть связаны с языковой компетенцией, т.е. степенью владения родным и чужим языком, языками, с помощью которых осуществляется коммуникация, возможностьп и желанием эффективно использовать средства этих языков. В ходе анализа возможность указанной оценки раздваивается: она может ¡быть отнесена либо 9 самому адзюсанту, либо к адресату (адресатам, наблюдателям). При рассмотрении первого случая возникает новое-раздвоение: компетенция адресалта оценивается им саГ-зш либо как исключительно высокая (эффективное владение двумя языками), либо как явно недостаточная (незнание или слабое владение одним'из языков), соответственно, выделяются, две функции: демонстративная - г:огда адресант подчеркивает свои возможности вступать в диалог на замыв разнообразные темы и о самым широким кругом адресатов а одновременно зависимость речарвго общения (в том числе и с дзнкык конкретно >л~

ресатом) от своих способностей и адаптивная, когда адресант подчеркивает ограниченность своих возможностей и в то враля зависимость диалога от воли своего адресата. Бо втором случае, когда дело касается оценки компетенции адресата, анализ выявляет новую альтернативу: речь когат идти или о полном совпадения достаточно высоких уровней компетенции адресанта и адресата , или еэ об их частичном несовпадении (при совпадении на очень низком уровне или полном несовпадении общение вообще ио^ет но реализоваться). Когда налицо первая часть указанной альтернативы, функциональное использование иноязычных вкраплений в макаронической речи не имеет особого смысла, поскольку нормальное общение, если оно не связано со специальной предметной областью, не нуждается в одновременной реализации разнородных речевых пластов. Напротив, несовпадение компетенций выявляет новую .возможность: низкая компетентность адресата может быть безразлична адресанту, и тогда он ограничивается уже описанной демонстрацией. Если ко уровень компетенции адресата небезразличен для адресанта, то он может попытаться оказать воздействие - заставить адресата повысить уровень владения тем или иным языком (воздействие с целью понижения этого уровня, естественно, не рассматривается как разумная альтернатива). Одним из видов 'воздействия является при этом мимезирова-иив. т.е. "преднамеренное повторейие отдельных фрагментов чужой речи" (в данном случае - речи адресата), имеющее целью "дать оценку речевому поведению, высмеять, передразнить его и т.п.") см. Е.В.Ширина,1990). Итак, наряду с использованием в целях адаптации и демонстрации, иноязычное вкрапление может употребляться в макаронической речи как мимезис. .

Предварительный логический анализ завершается построением основного понятийного аппарата диссертации, включающего разграничение иноязычных заимствований и иноязычных вкраплений, иноязычных- вкраплений с оценочной функцией (макароническая речь), подразделяемой на демонстрацию, адаптацию и мимезис и без специальной оценочной функции (условное название: иноязычные вкрапления - документализиы).

В целях иллюстрации, обогащения и корректировки дедуктивных построений индуктивными методам к исследованию был привлечен соответствующий материал. При поисках и отборе этого материалу учитывалось, что эффективный анализ интенций адресанта может быть дан в первую очередь с позиций тонкого и опытного метанаблюдателя, правильно интерпретирующего содержание речи, обстановку, реакции коммуникантов и т.д. Учитывался" и тот факт, что, поскольку функции иноязычных вкраплений долины изучаться й их генезисе, а не только в синхронном плане, необходимо опираться на опыт достаточно протяженного во времени преемственного ряда таких метанаблюдателей, на опыт хорошо изученный и прокомментированный. В связи со сказанным, непосредственная апелляция к отдельным разрозненным речевым ситуациям сегодняшнего дня, хотя и реальным, с вполне реальными коммуникантами и инфоркаятами," представлялась.автору, диссертации гораздо менее эффективной и надежной,'чем обращение к опыту русской художественной литературы, к ее лучшим произведениям, отмеченным глубочайшим проникновение«* в- психологию ладей, поли-фоничностью и преемственностью творческих открытий.

Правда, обращение к художественному творчеству потребовало внесения некоторых дополнений в понятийный аппарат:-возш'гсла необходимость провести параллель между, художественным рроизве-

дзшеы и ки%й1|тшкатившш актом, мекдуписателем и ш та на блистателен, персонажами и коммуникантами (адресантом' и адресатом), а такие мааду автором-метанаблвдателем и автором-адресантом (повествователем, рассказчиком). *

Основной иллюстративный материал диссертации - произведения Д.И.Фонвизина, А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, И.С.Тургенева, Л.Н.Толстого, А.Н.Островского, М.Е.Салтыкова-Щедрина, Ф.Ы.Достоевского, Н.С.Лескова, А.ПЛехова, Ы.А.Булгакова, И.Ильфа и Е.Петрова, А.А.Фадеева, Василя Быкова и Ю.В.Бондарева. Выбор писателей был основан на первой предварительной (представительной) выборке иноязычных вкраплений, извлеченных иа максимально широкого круга произведений, доступных для диссертанта. Вкрапления извлекались при этом в первую очередь из речи персонажей. Выбор этот был неизбежно субъективен, так как отражал и личные пристрастия, вкусы и интуицию. Однако отбор самих произведений каждого автора был здесь более объективен: вторая предварительная выборка была уже не просто представительной, а сплошной.

Чисто иллюстративный материал располагался преимущественно во Введении, обогащавде-корре1£гирувщий - во второй - четвертой главах.

Использование Макаронической речи как средства демонстра- . ции языковой, компетенции персонажей - персонажу пояснялось на примере :

- (Сын) Mon père ^ не горячитесь!

- (Бригадир) Что не горячитесь?

Отец

-7- (Сын) Mon père . Я говорю: на горячитесь.

- (Бригадир) Да первого-то слова, черт те знает, я не ;.ра§^кею.

- (Сын) Ха-ха-ха-ха, теперь я стал виноват в том, что вы по-французски не знаете» (Д.И.Фонвизин, "Бригадир'').

Использование макаронической речи как средства адаптации персонажа к персонажу поясняется на другом (не менее хрестоматийном) примере:

- Пуркуа ву туше, пуркуа ву туше?*- закричалсАнтон Пафнуть-ич, спрягая с грехом пополам русский глагол тушу на французский лад. - Я не могу'дормир в потемках. (А.С.Дтшкин,

I

"Дубровский").

Наконец, мимезирование персонажа персонажем отображено примером:

(Павел Петрович) ... без. чувства собственного'достоинства, без уважения к самому себе - а в аристократе эти чувства

развиты - нет никакого прочного основания собственному

2

Ъ1еп public .

(Базаров) Позвольте, Павел Петрович, вот ва уважаете себя в оидите сложа руки; какая ж от этого польза для bien public, ¡(И.С.Тургенев, "Отцы и дети").

В отличие/от иноязычных вкраплений, наделенных.особой оценочной функцией (в ранках макаронической речи), вкрапление -"документализмы" не поясняются специальными примерами. Однако постоянно подчеркивается'разница между макаронической речью и вкраплениями в русскую авторскую речь в виде эпиграфов, ци-

тат, документов, даваеых в иноязычном подлиннике, диалогами, которые ведутся на чужом языке обоими коммуникантами к гр.

* Почему вы не тушите? (с искаж.)

^ Общественное благо

Говоря о материале диссертации, следует также отметить,что наряду с упомянутыми выше произведениями, при'описании истории использования русской макаронической речи, в члане трактовки еа только как средства создания комического цитировались сатирические стихотворения И.П.Мятлева, М.Ю.Лермонтова, А.К. Толстого, "Козьма Пруткова" (братьев A.M. и А.К.Жемчужниковнх н А.К.Толстого), Демьяна Бедного (Е.А.Првдворова), 'В.В.Маяковского, Е.А.Евтущенко.

Композиция диссертации соответствует построенному в ней понятийному аппарату и методам исследования.

Вслед за кратким Введением и первой теоретической главой "Функции макаронической речи в художественном произведении, рассматриваемом как особая разновидность речевой коммуникации" (основное содержание которых изложено выше), размещаются три главы, каждая из которых посвящена одной из главных функций иноязычных вкраплений в макаронической речи: вторая глава - демонстрации, третья - адаптированию, четвертая - мимезису. Материал, изложенный в этих главах, служит источником наблюдений и выводов индуктивного характера, цризванных дополнить и(или) скорректировать предварительные дедуктивные построения.

с.

Заключительная часть диссертации содержит выводы и положения, выносимые на защит^, а также сведения об апробации и справочный аппарат. •

Материал, фрагментарно изложенный во Введении, первой главе и подробно представленный во второй ("Макароническая речь как средство демонстрации языковой компетентности (некомпетентности"), позволяет констатировать массовое распространение иноязычных вкраплений в русской художественной речи, Начиная с середины ХЛО и вплоть до 90-х годов XIX века. Вкрап-

левая выступают ори отоы в эштрафах, цитатах, письмах (ангорская, монологическая речь), в отдельных репликах, а иногда в О ц№с диалогах (речь персонажей, диалогическая речь). Эти явления можно наблвдать, например, в творчестве А.С.Пушкина, И.С.Тургенева, Ф.и.Достоевского, Л.И.Толстого, Ц.Е.Салтыкова-Щедрина, А.П.Чехова. Материал показывает, что в подобных случаях даже в авторской речи ми далеко не ваегдя виееы дело с подлинный! документами ила хотя бы с имитацией документальное-та. В целой указанные явления, несомненно, свяаааы с престижностью западноевропейских языков (проще всего, французского, а такие английского, ненецкого, итальянского, латыни) среди значительной чаоти интеллигенции в в высших слоях общества. Они связаны, далее, о тем фактом, что многие образованные лгда свободно владела этими языками (особенно французским) и что именно таким читателям (по неизбежности, в условиях, когда для большинства народа образование оставалось недоотупнш) «епосредстве нн о адресовалась художественная литература. Упомянутые в предаествуюаем предложении социальные условия должны были найти отражение в художественной литературе (поскольку она отображает типичное речевое поведение ладай) н в ином "лане, а именно, в виде намеренного использования иноязычных вкраплиний как средства демонстрация языковой компетенции, конечно, в пор-вув очередь, ъ речи персонажей. Такой вывод полностью подтверждается имеющимся материалом.

Все же, как показывает материал, демонстративное использование иноязычных вкраплений с саыои начала носит ограниченный, уморенный характер. Примеры показывают, что хотя иноязычные вкрапления часто используются как средство "гово[ать по секрету", т.е. дистанцироваться от всевозможных "третьих лад", "

! - 10 -

полное дистанцирование от самого адресата совершенно нетипично, так как оно вообще лишает смысла коммуникативный акт., Адресант может продемонстрировать адресату свою компетенцию лишь в том случае, если она соизмерима у обоих коммуникантов. При этом адресант чаще всего обращается к людям своего круга.Именно такой характер носят реплики Корсакова ("Арап Петра Великого"), Павла Петровича Кирсанова ( "Отцы и дети"); содержащие иноязычные вкрапления; таковы и многочисленные диалоги в "Войне и мире" Л.Н.Толстого или в "Губернских очерках" М.Е.Салтыкова-Щедрина. Даже в тех сравнительно редких случаях, когда демонстрация определяется не общими социально-историческими причинами, разным отношением общественных классов и социальных слоев к языку, а специфическими национальными или индивидуально-психологическими факторами, соизмеримость языковых компетенций остается непреложным условием; Так, немец-булочник из "Гробовщика" цровсзглашает тост за здоровье своих "клиентов" ( киш1-ХетгЬе ) именно в компании обрусевших немецких ремесленников, русско-у|фаинская макароническая речь Фомы Григорьевича из "Вечера накануне Ивана Купала" ("Плюйте ж на голову тому, кто это напечатал! Бреше сучий москаль!") понятна без перерода так же, как и русско-польские фразы "маленкого пана" или пана Вруб-левского из "Братаэв Карамазовых".

Необходимая для демонстрации соизмеримость языковых компетенций существенно ограничивает сферу ее использования. За пределами более или менее широких кругов коммуникантов с соизмеримой компетенцией демонстрация сводится часто к настолько фрагментарным вкраплениям (отдельным ходячим фразам или даже обрывкам фраз), что они в сбщэм не препятствуют пониманию речи и в том случае; когда остаются сами по себе непонятыми адре-

аатом. При этом внимание нередко уделяется только "безупречному" произношению вкрапления, которое мояет ограничиваться однйй бессмысленными восклицаниями. Такое речевое поведение возможно, однако, не только по отношению к иному социальному слою, но и в "своем кругу" (ср. иноязычные вкрапления в речи Хлестакова, дам города или у Ситникова, Кукшиной и др. персонажей) .

Материал показывает, далее, что демонстрация могат использоваться и как защитное средство. Адресант вводите в свою речь иноязычное вкрапление с тем,-чтобы продемонстрировать свою способность вести диалог со своим адресатом "на равных". В таком плане трактуется, например, речевое поведение Базарова (отца).

Материал показывает, что социальные изменения,'связанные с демократизацией общественной кизни в 60-х годах XIX века, приводят к переосмыслению объекта демонстрации - понятию о значимости владения иностранным языком. Престижным становится не факт знания языка, взятый сам по себе, не связанный с этим фактом намэк на принадлежность к определенному социальному слоя, а та осведомленность - фактическая, логическая, этическая и эстетическая компетенция - которая достигается благодаря такому знанию. Именно такую компетенции демонстрируют иноязычные вкрапления, например, у Раскольникова, .Карамазова-отца и многих, других персонажей Достоевского, персонажей Льва Толстого, Салтыкова-Щедрина, Лескова и Чехова. В целом се изменение ооц..-альных условий ведет к постепенному*сокращению удельного веса иноязычных вкраплений,вообще, и в целях демонстрации, в частности. Демонстрируется уже не языковая (формальная), а реальная компетенция, и для такой демонстрации родкзй язык, как правило, более пригоден, чем иностранный, по говоря ужо'о воз-

- 12 -

цаогаодях ьозаожностях адекватного перевода.

Косвенный отголосок намолившейся ситуации - растущее знина-ни0 к изображению речевого поведения иностранцев, демовотриру-клях зканао русского языка. При этом характерная черта такого изображения - это как бы юишщитная макароназащш, содерхищая типичные искажения русской речи, которая но содержит ив почта не содержит, однако, каких-либо эксплицитно выраженных нно-язи<паа вкраплений. Наиболее ярко эти приемы представлены в речевом поведении Гуго Пектораллса (из повести Н.С.Лескова "Железная воля"), но они отчетливо просматриваются ухе в речевых характеристиках некоторых немецко-язычных персонажей в "Двойника", "Преступлении я наказании" и "Братьях Карамазовых".

Другим косвенным отзвуком нзменяввейся ситуации является отрчжентЛ в изучаемом материале определенный рост удельного веса латинских вкраплений (речь старшего к младшего Базаровых, многих щедринских, чеховских и других персонажей). Суть этого изменения определяется тем, что в отличиа от французского, а такжа английского, немецкого и других живых европейских языков, демонстративное использование латыни может быть связано только с претензией на реальную, научвую компетентность.

Наконец, еще один важный момент, прослеживаемый в связи с изменившейся ситуацией, состоит в том, что, становясь в пози-

а

цию метанаблвдателя не только по отношению к своим персонажам, чо и к вводимым им образам повествователя или рассказчика, реальный автор получает возможность характеризовать речевое поведение подлинных (чаще же мнимых) ученых, историков, публицистов, философов и пр. Одним из средств такой характеристики выступает и демонстративное использование иноязычных вкраплений. 5 этом плане особенно интересно речевое поведение "Козьмы

Пруткова", щодрзиского Еапапанп, чеховского доктор Ксоизона и многих других персонажа®.

Материал, представлоюшй во второй главе диссертации, пока зывавт, что с конца III начала II пока речевое поведение, основанное на широком использовании иноязычных вотаплэяий, в частности, в демонстративной функции, перестает быть достаточно типичным. Во всяком случав, оно не етрао? ужо сколыю-ни-будь сущзстЕ8н1той роли в характеристика центральных персонажей тех произведений, язык которых изучался в диссертации. Как правая?, иноязычные вкрапления демонстративного характера используются теперь в отдельных эпизодических зэрисовках,чащс всего конического характера. Ср. знаменитое воробьяниновское "1а но вавк па сиз жур гебен зи мир биттв этвас копек ауф брот...^ подайте бывшему депутату Государственной Думы".

В заключении второй главы констатируется, что иноязычные вкрапления, используемые в демонстративное функции, не создают еще макаронической речи з ее традиционном понимании, здесь налицо только обязательное смешение, двух речевых пластов, но нет их обязательного взаимопройикновення и связанных с ним искажений. Таким образом, по отношению к макаронической функции иноязычных вкраплений, взятой в целом, демонстрация имеет как бы периферийный характер.

Третья глава диссертации, которая посвящена иноязычным вкраплениям как средству адаптации адресанта к адресату, начинается с углубленной характеристики наиболее существенных черт рассматриваемой разновидности макаронической речи.

* Я не ел шесть дней (франц)

2 Дайте, пожалуйста, несколько копеек на хлеб (с искаж.) (немец.)

/

т- .1.4 -

Подчеркивается, что со структурной точки зрения. вдапта--дня сопровоадаотся характерным нскаЕвнпем одного (или даво сразу обоих) разнородных речевых пластов, совцзцетшх в одном коммуникативно«-акте. Обращается внимание на то, что указанию искажения вызывают ироническое отношение метанабладателой, а часто и адресатов к макаронической речи и что такое отношении осложняет всестороннее понимание функций ипоязычных вкраплений. Подчеркивается, что с Функциональной точки зрения, адаптация гораздо больше соответствует общим целям коммуникации,лучше мотивирована само собой разумеющимися общечеловеческими нормами речевого поведения, хотя специальная надобность в адаптации с использованием иноязычных вкраплений возникает относительно редко. В атой связи указывается, что с точки зрения отноаа-ния к определенным благоприятствующим ой сопиально-ксторическик условиям, широкое распространенно рассматриваемой разновидности макаронической речи не носит глобального характера, а проявляется эпизодически, например, локализуется на территориях со свешанным населением или имеет место в отдельные периоды, связанные с межнациональными войнами, оккупацией или, напротив, с усилением культурных, научных и прочих контактов. Естественно, что, в отличка от демонстрации, данный вид функционального использования .иноязычных вкраплений более скудо и фрагментарно отражается в русской жудогэственной литературе.

На этапе развитая русского литературного языка (вторая половина ХУШ века), с кодарого начинается хронологический обзор £ настоящей диссертации, изучаемая адаптация отражается и художественной литературе не часто, но стабильно. Ане";*.? пс/.ь-ш;-^-ет, что отношение к ней со стороны рассказчиков, побе<дг,о&а-толой, да и самих читателей - нрончческое, что, конечно, ог.,рг.,-~

дано и самим отбором описываемых ситуаций и теми индивидуаль-и&т характерами, речевое поведение которых описывается. Но более глубокий анализ показывает, то, что в таких иронических оценках поведений слишком большую роль играет общее негативное отношение образованного общества к отсутствию языковой компетенции. Не учитывается, является ли некомпетентность адресанта его виной или только бедой, не свидетельствует ли его речевое поведение и о каких-либо положительных качествах, например, находчивости, коммуникабельности и пр.

Так, смеясь вместе с Савельичем над незадачливым Бопре, который то и дело забегает к Антипьевне, чтобы попросить: "Мадам, же ву при водкю"*, читатели вряд ли задумывались над тем,' что автор рисует не просто смешных, но прежде всего, живых людей, и что, окажись они на месте того же Бопре, они, наверное, не нашли бы более коммуникабельных форм речевого поведения. В диссертации особо выделяется соответствующая иллюстрация, где один собеседник, действительно, не владеет русским языком, другой -немецким, и тем не менее, они находят компромисс: один не отдал зря' свои деньги (а не может быть, чтоб их у него не было!), другой - "заработал" сигару (с плохой оецы - хоть шерсти клок!). Правда,•соответствующая оценка исключена из окончательного текста "Ревизора", но психологически она весьма поучительна и служит новым штрихом к портрету Хлестакова: он не только наблюдателен, но и коммуникабелен, благодаря по-своему находчивому речевому поведению.

Ср.: (Хлестаков) Я бы попросил у вас взаймы ... взаймы ...

о

То есть это вот что значит: вы мне £1еЪ-ь теперь,

* Мадам, пожалуйста, водку ^ Дайте (с искаж.)

-16 -

о я вам посла навал отгибаю.

(Гвбнор) Донг ... нет донга ... (вишшааг бумапшк н пихряхяваот) За hon sie?1 но* ... одна онгар ... больв VOT ...'»ollen 3iu eine olgarre гоисЬво2? (Хдастаков) А, хорошо, gut ! Дэйта сада, Gi«bt . Хорошая сигарка!

Хронологической обаор примеров иакаронячеоко! речи, отражала стремление в адаптация, аавершаетоя в третьей главе анализом речевого поведения векоторых персонажей в щювзведонвях, ониоываюадх события Великой Отечественно! войны. Здесь оообо выдаляотсл нллюстрацкя, изгишчоштя же раооказа Васкли Быкова "Одна ночь" (1963). Подчеркивается, что опясанио рочевого повинная в ьтом раоо&ааа отлвчлетоя особой точностью в органично вплетается в обрую ткань страшных, трагических событий: какда справедливого возмездия за оокорбланное национальное

достоинство, посягательство ва родную страну - у Ивана Воло-

i

ка - в неправильно понятое, хотя к естественной чувотво долга перед своей страной - у Фрнци Хаггемана - делает кх смертель-нцмн врагами, Но-аоть и такие ситуации, когда даже самая атрад-ноя вражда неизбежно должна ототупкть пород тем, что объедн-няот ладей - общачеловечеоюш. Анализируя пример, поено заш-тить, что ыакяронцчаск&я речь изображена здесь без всякой кроши. Аналогичен и материал яв "Альпийской баллады" В.Быкова, а токео из романа Ю.Боддцрзва "Берег".

В отличие от дома)(0*рации, адаптация (уки ь силу спицифн-км юпэыиий сдресан-га) цочти всегда сопровождается болев тесный

J Цошащето?

ь Не хотите ли шкурить сигару?

- 17 -

взаимодействием речевых пластов,их взаимопроникновением, а отсюда и неизбежными искакрниями (интерференцией). Эти искажения, как показывает материал, далеко не всегда связаны только с речевым пластом, соотносимым с языком, "чужим" для адресанта, они могут проявляться и в "своем" пласте. В.этом плане особенно интересен тот, выявляемый в диссертации факт, что искажение может инициироваться еще до конкретной эксплицитной реализации "чужого" пласта и даже независимо от нее, т.е. как бы им-шшцитпо, на основе интуитивных представлений о чужом языке, так что в речи представлен только "свой", не содержащий иноязычных В1фаплений речевой пласт. В соответствии с этим в третьей главе диссертации вводится новое понятие имплицитной адаптации, иллюстрируемое следующим материалом:

- Quartier, quartier* - сказал офицер ...

- Барин нету - не понимай ... моя ваш ,.,, - говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что говорил их навыворот (Л.Толстой, "Война и мир").

- Клоп нет? - мсрщась, спросил (немец) бабушку Веру.

- 'Клопов нема'... Нэту, - сказала бабушка понятнее для немца и отрицательно затрясла головой, обиженная.

(А.А.Фадеев, "Молодая гвардия").

р

_ Ich bleibe ... mein Haus, hier _ для чего-то

сама коверкая грамматику, цротяжно заговорила Эмма.(Ю.Бондарев, "Берег").

Третья глава завершается анализом всего цредставленного в ней материала, который показывает, что в ходе адаптации взаимо проникновение разнородных речевых пластов, а следовательно,искажения охватывают преимущественно единицы, связанные с оппозициями фонологического и грамматического (прежде всего морфо-

* Жилище

г Я остаюсь ... мой дом здесь ...

логического) уровня и шеат своим результатом произвольного закону одного члена оппозиции другим, или полную нейтрализации. Б числе наиболее типичных - замена палатального нопалатальшо! (или, наоборот), вамена форш одного грамматического рода формой другого и т.д. Таким образом, наиболее проницаемыми дал взаимопроникновения и искажений оказываются отдельные фонеш-и флекоии, наименее - корневые морфемы.

Четвертая глава посвящена макаронической речи, используемой ори мимезировании. Подробное рассмотрение материала показывает, что объектом мимазирования может быть но только изначально макароническая речь, но также и немакароническая, превращаемая в макароническую вследствие того, что субъект, прибегающий к мимезированию, берет фрагмент из.чужой речи, валю-чая бхЧ> в свою. Материал показывает также, что мимезирование осуществляется не только с позиции адресанта; непосредственно вовлеченного в диалог, но и j позиций наблвдателей (или мата-наблвдателей) за диалогом или даже за монологической речью. В этом плане трактуются, например, такие иллюстрации:

_ Der Krieg im Raum verlegt werden,_ говорил один ■ 2 I

- о," ja, _ сказ: л другой голос.

/

- Да, im Baum verlegen - цовторил, ЗЛОбНО фыркнув НОСОМ, князд,' Андрей;'¡когда они проехали.' - Im Raum у меня

остался отец и сын и- сестра в Лысых Горах. Ему это все

/ -

равно ... (Л.Н.Толстой, "Война и мир").

Но чувство это'(жалости к Верещагину - М.К.) было'мгно-

венно, и граф Рортчпчин презрительно усмехнулся над с&шм

1 Война должна быть/перенесена в цростраяство

2 0, да

- 19 -

собой. "Il fallait apaiser le peupla1 _ подумал OH ... Bien d'autres vicJJiEeo ont péri et périssent pour la bien public'1 п автор замечает далее:... С тех пор как существует кар и дяди убивают друг друга, никогда ни одив человек не соЕврэал преступление над себе подобным, не' успокаивая себя этой сайой мыслью. ?,!ысль эта есть bien public . Ц.Н.Толстой, "Война и мир").

?ус, карашо, Гитлер капут ... адяес ... - и, дерзи над потной лысзной шляпу, немец долго стоял возле ограды,про-вокая Никитина з Княнко улыбкой вставных зубов. ... -Рус караио, водка гут. Вот оказывается, что, - сказал Княнко. (Ю.В.Бондарев, "Берег"). В то se время, в соответствии о общим образом материала!

подчеркивается, что мимезирование, в отличие от демонстрации

• *

п адаптации, всегда связано с еще более сильной оценочной функцией и что эта функция сопряжена с отрицательным (или, во всяком случае, ироническим) отношением к компетенции адресанта той речи, кбторая воспроизводится при мимезисе. Подчеркивается,что типичными условиями реализации мимезиса является все же обмен репликами в ходе диалога.

В то же время подчеркивается, что ирондчеокое отношение от-нвдь не распространяется на самого мимезирующего субъекта, хотя его речь и приобретает макаронический характзр.

В заключительной части главы, в соответствии с проанализированным материалом, констатируето}, что демонстративное исполь-

* Надо было успокоить народ

^ Много других жертв погибло и гибнет для общественного блага

зование иноязычных вкраплений воспринимается как объект мимэ-зированкя чаще, чем адаптивное.

В конце диссертации приводятся пологения, выносимые на защиту.

1. Со структурной точки зрения, иноязычные вкрапления должна быть охарактеризованы как разнородные речевые пласты, объединенные в одном или в серии коммуникативных актов, но относящиеся к принципиально разным языковым системам. Указанное определение необходимо и достаточно для отграничения иноязычных вкраплений от других структурных фрагментов, представляющих иноязычные заимствования.

2. Адекватная классификация иноязычных,вкраплений должна, быть создана на функциональной основе.

3. При гаотроении классификации иноязычных вкрашшнгй' необходимо выявлять причины, которые побуждают коммуникантов использовать в своей речи пласты, относящиеся к системе "чужого" языка.

4. При анализе таких причин должна быть особо выделена' оценочная функция, относящаяся к речевой компетенции коммуникантов, к недостаткам их речевого поведения, препятствующих ком- , муницированию на "чужом" языке.

5. Оценочная фунющ должна быть противопоставлена всем остальным как нейтрально*. В числе нейтральных должна быть особо выделена документальная.

' ~ ' V

6. В пределах оценочной функции должна оыть особо выделена комическая (ирония, сарказм), сущность которой определявтой насмэшливо-отридат^льным отношением к речевому поведешйэ одного аз коммуникантов.

7. Близость структурных черт (смешение речевых пластов) и

- 21 -

наличие сходных функций (конической) Д03Е0ЛЯ0Т> сблизить ЕНО-■.язычноо вкрадязнпа с традиционно понимаемой макаронической рэчью п рассгязгрявать оцоиочнуо фушсщш в целом как особую ма-вароничэкдга функция иноязычного вкрапления.

8. Исходя из причин использования иноязычных вкраплений,коз-но подразделить макароническую'функцию на.функции демонстрации языковой компетенции со стороны адресанта п тем самым оценки языковой компетенция адресата как недостаточной, на функцию адаптации, т.е. самооценка адресата, признающего свою языковую компетенцию недостаточной для общения с адресатом, и функцию мига зпса, которая цогет накладываться на первно две а состоит в яровизировании над неудачней", с точки зрелая задач тммуяикд-цзн демонстративным, адаптивным или даге лишенным оценочной функции использованием фрагментов чужого языка.

9. Функция демонстрации периферийна по отношению к общей макаронической функции. Характерные черты макаронизмов - смешение пластов и комическая функция выражены в ней наиболее слабо.Смешение на обязательно сопровоздается,взаимопроникновением, интерференцией между йтими пластает, необязательны, следовательно, и сопутствующие макаронической речи искажения. Комическая функция отражается не",через позицию адресанта и даже самого адресата, а через наблюдателя. Функция адаптации наиболее ярко отражает особенности макаронической речи, связанные со смешением речевых пластов, их взаимопроникновением, с искажениями в хотя бы в одном из них. Однако она так же неоднозначно связана с комической функцией, как и демонстрация, функция мимезиса, как и макароническая функция вообще, теснейшим образом связана с комической

и слабее, чем адаптация, со смешением речевых сластов.

10. При анализе своеобразия указанных функций в процессе

- 22 -

реализации их в -художественной речи необходимо исходить из общей типологии коммуникативных актов и их опецЕфики, связанной о отсылкой от сообщения к сообщения и наложением сообщения на код (классификация Р.Якобсона), Учитывая эту специфику, необходимо использовать при анализе понятия, касаадиеся всех возможных типов'коммупикантов,..задействованных в худокэотвенноы< произведении - реального автора, повествователя, рассказчика и персонажа как адреоавтов коммуникации, персонажа, воображаемого читателя и реального читателя как адресатов. Необходимо учесть их взаимопревращения,^ их взаимодействия в акте коммуникации.

II. Экокурс в историю реализации макаронических функций иноязычных вкраплений'в русской художественной1 литературе позволяет выявить меняющееся отношение к функции демонстрации и адаптации. Реализация первой в коммуникативном акте вызывает все более' и более негативное отношение как в социальном, так и в психологическом плане. Отношение к адаптации, напротив, меняется от отрицательного к положительному.

Основные результаты работы над диссертацией отражены в еле- , дующих публикациях:

1. Кириенко М.Ю. Макароническая, речь в расоказах А.ПЛехова-г-деп. в ИНИоН АН СССР, дай.'* 41383, 1990.

2. Кириенко М.Ю. Изобразительно-выразительные функции макаронической речи в произведениях В.Маяковского // Науч.конф. "Риторика и перопективы.'еэ изучения в школе., и в вузе. Тез .докл. т Ростов-на-Дону, 19Ц).С.51-52.

3. Кириенко М.Ю. Иноязычная научная терминология в фельетонах А.Л. Чехова // Типологическое развитие журналистики«)- -Ростов-на-Дону: РЕ/,'19^2. - С.301-206.