автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.03
диссертация на тему: Мероэ и окружающий мир. I-VIII вв. н. э.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мероэ и окружающий мир. I-VIII вв. н. э."

АКАДЕМИЯ НАУК СССР &

Ордена Трудового Красного Знамени ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ

ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ ЛЕНИНГРАДСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ

На правах рукописи

БЕРЗИНА Светлана Яковлевна

УДК 962.4 (01/08) МЕРОЭ И ОКРУЖАЮЩИЙ МИР. I-VIII вв. н.э. Специальность 07.00.03 - всеобщая история

А втор еферат

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

ЦсЮо&х^ кёатан^и^ /№ /¡енангрм*

Д^бгГ, на сумису о (ЧТЬ)РУ^; ^0<рфш<(Ш9г.

Уншш сецрегсух^а?епшксд 4 ОРЯО/. 06,

^ Ш*сЩ> 0. А.

- у - - Л V

■:д » У/

» * у*

Ленинград 1989

Работа выполнена в Государственном музее искусства народов Востока.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор,

Ведущая организация: Отдел истории .Африки Института всеобщей истории АН СССР.

ЕЬщита диссертации состоится в II часов на заседании специализированного совета Д. 003.01.06 при Ленинградском отделении Института Востоковедения АН СССР (191065 Ленинград Дворцовая набережная, 18).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Ленинградского отдаления Института востоковедения АН СССР.

Автореферат разослан

академик АН СССР Б.Б.Пиотровский

доктор исторических наук, профессор

Г.Л.Курбатов

доктор исторических наук

С.Б.Чернецов

кандидат исторических наук

специализированного совета

Ученый секретарь

©ИНСТИТУТ ВОСТОКОВЕДЕНИЯ АН СССР, 1989

Мероитское царство сформировалось на земле Судана, на окраине ближневосточного мира, в той его части, которая с древнейших времен была зоной активных контактов стран Красно-морского бассейна, северного побережья Индийского океана и суданского пояса Африки. Положение Мероэ на перекрестке мировых трансконтинентальных путей определило специфику его цивилизации, особенности его исторической судьбы, а все это, в свою очередь, - роль Мероитского государств в мировой истории и культуре.

Актуальность проблемы исследования. Отсутствие каких-либо естественных преград дяя проникновения в страну ставило само существование Мероэ в зависимость от политической ситуации в регионе. Тем более, что его территория с древнейших времен подвергалась экспансии Египта, благодатные земли суданской долины Нила привлекали кочевое население пограничных пустынь и бедуинов Аравии, а залежи золота и драгоценных камней - могущественных иноземных владык, персидских, македонских, римских и химьяритских. Таким образом, отношения с окружающим миром составляли одну из основных проблем Мероитского царства на протяжении всей его истории.

Реконструкция ■ взаимоотношений Мероэ с близкими и дальними странами позволяет разрешить не только вопросы внешнеполитического плана. Установление экономических, политических и культурных связей и влияний, их роли в развитии собственно мероитского общества и обществ-контрагентов дает на современном этапе исследований основной материал для определения характера мероитской цивилизации, ее места в ойкумене своего времени, наконец, позволяет приблизиться к наиболее адекватному пониманию значения мероитского наследия для истории мировой культуры.

Реконструкция максимально полной сферы контактов, выявление особенностей в отношениях мероитов с отдельными народами дает ключ к таким проблемам позднеантичной - раннесредае-вековой истории как феномен африканско-красноморских цивилизаций (Мероэ, Египет, Аксум, Барбарика, Азания), цивилизаций суданского пояса (Мероэ, Гарама, Древняя Гана), а также система центр-периферия, центр-вторичный центр-периферия на Африканском континенте.

Установление существовавших связей и взаимных влияний Мероэ и стран Ближнего Востока, а также Мероэ и стран Индостана позволяет выявить закономерности включения Северо-Восточной Африки в византийско-арабскую ойкумену и проследить определенный этап сложения культурно-исторического единства мира.

Цель и задачи исследования. Цель настоящего исследования: Мероэ во взаимодействии с окружающим миром в период самых широких и многообразных контактов. Задачи: реконструкция и анализ основных направлений исторического и культурного раз вития, определение характера мероитской цивилизации.

Методология и методика. Общей методологической основой исследования являются положения классиков марксизма-ленинизма о истории и культуре. Методика работы - комплексная, предусматривающая как комплексное изучение максимального количества доступных источников, так и комплексный подход к анализу событий и явлений: мероитских в африканском и ближневосточном контексте, а также на фоне международной ситуации своего времени.

Научная новизна исследования. В настоящей работе впервые ставятся и исследуются вопросы о широких, разносторонних и неоднозначных контактах мероитов с близкими и дальними народами в Африке и Азии, о истории и развитии этих контактов в 1-УШ вв. н.э. и их значении для мероитской цивилизации и цивилизаций-контрагентов .

Также впервые ставится вопрос и дается характеристика мероитской цивилизации.

В процессе исследования удалось реконструировать основные этапы истории Мероитского государства в обозначенное время.

Практическое значение работы. Результаты исследования могут быть учтены при изучении истории стран Северо-Восточ-2

ной Африки и Красноморского бассейна в древности и раннем средневековье, использоваться при создании сводных трудов и учебных пособий. Анализ отдельных положений или отдельных предметов, выводы частного и общего порядка могут найти применение в работе музеев при обработке коллекций, составлении каталогов, построении экспозиций.

Апробация работы

Отдельные части диссертационной работы с 1971 г. докладывались на всесоюзных Мероитских конференциях, позднее получивших название: Страны Северо-Восточной Африки и Красномор-ского бассейна в древности и раннем средневековье, на всесоюзных конференциях по Древнему Востоку, по египтологии, на "Сергеевских чтениях", с 1980 г. - на Международных конференциях по мероитским исследованиям, Международном конгрессе по эфиопским исследованиям и др.

Работа как монографическое исследование (св. 22 а.л.) обсуждалась на Ученом совете Государственного музея искусства народов Востока 27 мая 1987 г.

Диссертация обсуждена в Секторе Ближнего Востока Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР 16 января 1989 г.

Структура работы. Диссертация состоит из трех глав, введения и заключения. В введении показаны значение темы и цель исследования, определены методология и методика работы, принципы отбора и изучения источников, сделан обзор имеющейся по теме литературы, сформулированы основные положения диссертации.

Первая глава посвящена внутреннему и внешнему положению Мероэ в 1-УШ вв. н.э.

Во второй главе рассматриваются взаимоотношения Мероэ со странами Африки, ситуация в долине Нила, в Северо-Восточной Африке в целом, затем связи со странами Африки к западу и югу от мероитских пределов.

В третьей главе изучаются прямые и опосредованные контакты мероитов с населением стран Азии: Ближнего Востока, Боспора и Индостана.

В заключении приведены основные итоги исследования.

Краткое содержание основных разделов работы сводится к следующему:

Введение открывается частью общего характера, за которой следует рассмотрение источников.

До последнего времени в исторических мероитских исследованиях привлекается весьма ограниченный круг источников. Это в какой-то мере стандартный набор письменных источников, небольшое количество археологических памятников и, изредка, отдельные материалы по этнографии и искусству. Первой задачей, вставшей перед нами, был набор комплекса источников и их изучение в соответствии со специфическими материалами каждого вида источников. Основную базу работы представляют письменные источники. Круг привлеченных источников объединяет четыре типологические группы. Это описания в авторских сочинениях исторического или географического характера, документы, народный эпос, дошедший до нас в фиксированном виде, наконец, произведения художественные, отражающие конкретные реалии своего времени. Приоритет принадлежит документальным источникам, которых удалось собрать довольно много. Они и позволяют создать убедительную реконструкцию событий, составляя каркас здания реконструкции. Мы привлекли значительное количество нарративных источников, расширив принятые в мероистике рамки за счет сочинений авторов позднеримского и византийского времени и впервые обратившись к арабским авторам. Разысканные источники а целом позволяют осветить самые "темные" века истории Мероэ: Ш-У1 вв. н.э. Тем самым ликвидированы хиатус от Кл.Птолемея до джихада арабов, длительное время оставлявший место для всяких спекулятивных построений.

В нашей работе максимально используются археологические и этнографические источники, которые становятся главными при рассмотрении африканского контекста. Мы постоянно привлекали в качестве источников памятники искусства и придаем им особое значение, поскольку в ряде случаев они являются решющи-ми в деле установления фактов контакта или заимствования. Многие археологические материалы с территории Боспора, задействованные в диссертации, были получены в результате наших собственных полевых разысканий, а памятники искусства - в результате работы в музейных коллекциях. Использованы также лингвистические материалы и данные естественных наук. Каждый

из видов источников исследуется по своей, общепринятой или специально разработанной, методике. В основу сопоставления материалов внутри каждого вида положен принцип единства параметров сравнения. По возможности письменные памятники сопоставляются с другими видами источников.

Мероэ и окружающий мир - тема новая, хотя подходы к ней, постановка и попытка решения частных вопросов ставились неоднократно. Есть ряд специальных статей, в других статьях и монографиях рассыпаны отдельные замечания по нашей проблематике. Лучшей работой о взаимоотношениях Северо-Восточной Африки, Красноморья и прибрежных районов Индийского океана по общей постановке и разработке отдельных сюжетов остается классическая книга М.Хвостова (Хвостов 1907). По общей проблематике нам наиболее близок труд У.Адамса "Нубия - коридор Африки" (Айашз 1977), хотя, как показывает название, он охватывает часть интересующей нас территории и времени. Вынесение полного историографического обзора в введение или специальную главу представлялось нецелесообразным, так как разбор мнений по каждому из затронутых вопросов более органично сочетается с изложением этих вопросов и анализом материалов в соответствующих разделах.

Глава I. Мероэ в 1-УШ вв. н.э. Особенности становления и развития Мероэ в I тыс. до н.э. способствовали длительному сохранению египтообразного облика его цивилизации. Вырождение "фараоновских" форм, начавшееся здесь в эллинистический период, вызвало у исследователей представление об умирании меро-итского общества. Гибель мероитского государства приурочивали к концу классической античности. Расширение круга письменных источников, огромный археологический материал, опубликованный за последние десятилетия, вызвали необходимость ревизии традиционных характеристик и принятых даг.

В работе показано, что в первые века н.э. продолжалось поступательное развитие мероитского общества и государства. Именно в это время мероиты осваивают искусственное орошение с применением водяного колеса, что позволило заселить.район первых порогов. Отмечается рост ремесленного производства, прежде всего в области выплавки и обработки железа, а также широкое распространение профессионального гончарства, налаженное изготовление стандартных строительных материалов и т.п. Многочисленные памятники материальной культуры и пред-

меты искусства свидетельствуют о применении станков, разъемных форм, тонких специализированных орудий.. Мероитские мастера выпускают собственное художественное стекло, изделия из "египетского фаянса". Амулеты из "египетского фаянса", выполненные в Мероэ, отличаются ограниченным набором ранних, египетских форм и абсолютным превалированием моделей, связанных с мероитскими религиозными представлениями. Развитое ремесленное производство предполагает емкий внутренний рынок, но денежного обращения в стране не было. Очевидно, товары обменивались. В то же время весьма значительный объем внешней торговли, широкое поступление импортных товаров разного рода и уровня исполнения позволяет поставить вопрос об оплате этих товаров всеобщим эквивалентом, учитывая, что Мероэ - "страна золота". Строительная деятельность мероитских царей может служить показателем значительных доходов государства. Появившиеся в первые века знаки собственности, щрские и частных лиц, показывают развитие института собственности.

Для системы управления Мероэ первых веков н.э. характерны фигура заранее назначенного принца-наследника и большой процент правящих цариц: кандак (цариц-матерей) и коре/кере (цариц-правительниц). Действовал административный аппарат, включавший ряд новых постоянных должностей. Важную роль в жизни страны играло войско, выполнявшее внешнюю и внутреннюю функции. В основной состав набирались мероиты, во вспомогательные отряды - блеммии, троглодиты, были здесь и части ближневосточных наемников. Ударную силу составляли прославленные мероитские лучники, "стрелки по зрачкам".

Важнейшим фактором культурной жизни Мероэ следует считать повсеместное распространение мероитской письменности. Мероитским письмом выполнялись храмовые надписи, царские стелы, хозяйственные пометки на амфорах и т.п. В первые" века н.э. существует сложившееся собственно мероитское искусство. Это удивительный сплав из древнейших местных, египетских и античных элементов, который смотрится как единое самостоятельное целое. Мероитские художники создали необычные архитектурные формы (Большое сооружение, Львиный храм в Аберепи), скульптурные композиции (в Напате и Аберепи), самобытные образы (лев-человек-змей, львиноголовая глуха и др.). Мастера декора-твно-прикладного искусства выработали несколько стилей, соответствующих местным эстетическим представлениям (это хоро-6

шо прослеживается в формах и росписях керамики).

Мероитская часть долины Нила была густо заселена. Известны названия десятков городов. Самые значительные находились на Острове Мероэ. Это город Мероэ, столица государства, и Аберепи, культовый центр Апедемака и место паломничества. Из старых центров вне Острова первостепенное значение сохраняла Налата как город-святилще и важный стратегический пункт.

Стабильное развитие Мероитскогсг государства было нарушено в середине ТУ в., когда Остров и долину Нила вплоть до 3-го порога оккупировали кочевники ноба, обитавшие ранее у западных границ страны. Вскоре захватчики были разгромлены на мероитской же территории аксумским царем Эзаной, что открыло возможность восстановления Мероитского государства. Анализ надписи царя Карамадойе (ее посвящение, протокольная часть) и надписи священнослужителей, прибывших из Мероэ в Филе, позволяет отнести восстановление власти мероитских царей на всей территории государства в 80-е - 90-е гг. 1У в. Однако, уже в самом начале У в. площадь Мероэ сократилась до пределов Острова. Материалы из раскопок городищ и некрополей показывают непрерывное существование здесь мероитской цивилизации вплоть до УШ в. н.э. В столице, по-прежнему выполнявшей роль административного, культурного и производственного центра, поверх слоя пожарища и разрушений, связанных с событиями середины 1У в., зафиксированы еще два строительных горизонта. В них открыты христианские памятники. В это же время строится церковь в г. Аберепи, по-прежнему центре паломничества. Подробное и документированное сообщение о миссии византийского епископа Лонгина в суданские царства, наскальная надпись из Авадуна и др. согласуются с археологическими материалами. Вкупе они показывают, что на Острове, называемом местными источниками Куш, Мероэ и Алва (два последние известны с У в. до н.э.) жили мероиты, действовали мероитские политические и административные интституты, сохранялась традиционная культура, наложившая отпечаток на облик мероитского христианства.

Глава П. Мероэ и страны Африки.

I. Мероэ и Египет.

Между Мероэ и Египтом с древнейших времен существовали самые тесные контакты. Они продолжались и в рассматриваемый

период во воей возможной полноте. § I. Политические взаимоотношения Мероэ и Египта. В первые века н.э. основной политической проблемой взаимоотношений Мероэ и Римского Египта было, как впрочем и много ранее, определение линии границы. Дело шо, во-первых, о владении территорией Додекасхойна и месторождениями драгоценных камней и золота в Восточной пустыне, во-вторых, о планах римской экспансии в Мероэ и давних претензиях мероитских царей на Фиваиду. Борьба за осуществление этих планов велась с переменным успехом, облекаясь в формы дипломатических переговоров, истого религиозного служения богам Филе, научных миссий и обычных военных кампаний. Первый контакт мероитов и римлян в 25/24 г. до н.э. вьшился в вооруженный конфликт. Мероитское войско не выдержало столкновения с легионерами и было разбито наголову, вся северная часть страны оказалась во власти римлян. Удивительный финал этих событий: удовлетворение Августом всех просьб мероитского посольства, освобождение от наложенных им же податей (з-ьгаЪо XVII I, 54) - послужил для нас отправной точкой исследования и реконструкции результатов переговоров и, главное, их подоплеки. Сопоставление официальных и неофициальных надписей мероитов в Додекасхойне доримского и римского времени позволяет утверждать, что мероигские цари формально перестали претендовать на впадение Египтом. По соглашению 21/20 г. до н.э. между римской администрацией Египта и Мероэ устанавливались мирные дружественные отношения, Додекасхойн перешел под совместное еги-петско-мероитское управление. Однако на протяжении двух первых веков мероиты трижды, по крайней мере, предпринимали попытки овладения этой областью и Фиваидой. Как удалось установить эти прорывы имели место между 89 и 92 гг., после 140 и до 154 гг., в 193-194 гг. В начале Ш в. начал действовать кондоминиум, условия которого способствовали мероитскому заселению района первых порогов. Надписи позволяют проследить постепенное закрепление здесь мероитской администрации. В конце Ш в., когда римские гарнизоны были выведены в Египет, мероит-ские цари установили свою власть. Вторжение ноба, рейды блем-шев в район первых порогов привели к тому, что с начала У в. Мероэ и Египет уже не имели общей границы, но дипломатические и религиозные связи сохранялись вплоть до рубежа У1-УП вв. § 2. Экономические отношения Мероэ и Египта. Эти отношения

продолжались, не прерываясь, весь исследуемый период. Египет, как и прежде, был для Мероэ центром передачи технологии и технических новаций разного рода. Важнейшей из них было водяное колесо, применение которого позволило возделывать засушливые земли между первым и вторым порогами. Ознакомление с опубликованным массовым материалом показывает, что нововведения проникли во все производственные сферы, даже такие дренте как гончарство. Пути проникновения нбваций были обычными, новые образцы появлялись посредством торговли. Египет оставался основным торговым партнером Мероэ. Поток товаров перемещался по Нилу. Известно два больших торговых пункта по этой дороге: в Сиене и Иера-Сикамине. Товары шли в обе стороны. Определенную статью вывоза из Мероэ/Алвы в Египет составляли рабы. В литературе существует тенденция преувеличивать размеры и значение этой статьи. На самом деле продажа рабов с юга упоминается в единичных документах 1-У1 вв. Большие поступления рабов из Мероэ в римско-низантийский Египет были связаны с военными кампаниями. Со второй половины УП в. в Египет поступали черные рабы согласно арабо-нубийскалу договору, но эти поставки были отнюдь не регулярными. § 3. Культурные связи Мероэ и Египта. Культурные связи между двумя странами не прерывались, несмотря ни на какие политические перипетии. Как и в прежние времена, в сфере культуры Египет занимает положение центра, Мероэ - периферии. Особенностью отношений обеих стран в рим-ско-византийский период следует считать тот безусловный на наш взгляд факт, что Египет выступает по отношению к южному соседу не столько как самостоятельный очаг цивилизации, сколько как проводник греко-римской культуры. Но речь идет не о механической передаче достижений науки, форм искусства и т.п. через Египет, а о восприятии мероитами культуры римского мира в египетской переработке. Для обозначения этого феномена мы вводим термин: египетский образ греко-римской культуры. Египетский образ греко-римской культуры, с которым мероиты знакомились у себя на родине или на египетской территории дал новое направление культурному развитию мероитского общества, соответствующее его положению: на окраине, но внутри античной ойкумены.

Мероиты приняли активное участие в новых религиозно-философских движениях. Опираясь на известные гностические сочи-

нения и широкий материал изобразительного и декоративно-прикладного искусства, мы показываем, что образ бога-демиурга гностиков Иалдабаофа восходит к одной из ипостасей мероитско-го бога Апедемака, и выявляем другие ипостаси этого бога в иконографии гностиков. Нам удалось проследить процесс перехода упомянутых образов в гностическую мифологию и искусство, выявить причины получения нового имени и предложить объяснение магических знаков, сопровождающих изображения.

2. Мероэ и Аксум.

Судя по сообщениям автора "Перилла Эритрейского моря", Страбона, Плиния становление и развитие государства Аксум было связано с древним трансафриканским торговым путем, который шел через Остров Мероэ к побережью Красного моря. Археологические находки на территории аксумских городищ и некрополей свидетельствуют о сложившихся экономических и культурных отношениях двух соседних государств. Судя по Гелиодору, между Аксуыом и Мероэ существовала практика обмена посольствами, а о царях этих государств еще в Ш в. можно было сказать, что они "всегда были друзьями и союзниками" СнеНой. X 27). В научной литературе существует несколько основных направлений в реконструкции аксумско-мероитских отношений 1У-У вв. Разногласия восходят к прочтению стелы "царя аксумитов и омеритов", найденной вблизи городища Мероэ. Мы опираемся на собственное прочтение надписи (Вегз1па 1984) вместе и в сравнении с аналогичным эпиграфическим материалом и сообщениями авторов ран-невизантийского времени. Проведенное исследование позволяет утверждать, что имел место один поход аксумитов на территорию Мероэ, который состоялся в середине ЗУ в., что этот поход был направлен против ноба, которые заняли важную часть Мероитского царства и простерли свои претензии на земли, находящиеся под протекторатом (или во владении) Аксума. Разгром ноба сделал возможным скорейшее восстановление власти мероитских царей и возвращение к традиционным отношениям между двумя странами, проявившимся в дальнейших торгово-экономических и культурно-идеологических контактах.

3. Мероэ и народы Северо-Восточной Африки (троглодиты, блеммии, ноба и нуба). Отношение с соседними народами, еще не достигшими уровня государственности, оказывали влияние на историческое развитие Мероэ, а в отдельные моменты сыгра-

ли важную роль в его судьбе. § I. Мероэ и троглодиты. В свете сообщений античных авторов и эпиграфического материала, троглодиты, живущие вблизи долины Нила и у побережья Красного моря, в римско-византийский период платили дань царям Мероэ и поставляли воинов во вспомогательные отряды, хотя и были случаи, когда они прорывались в долину Нила с далеко не мирными целями. § 2. Мероэ и блеммии. Елеммии, скотоводы-кочевники, исконные жители Восточной пустыни, в"первые века н.э. платили дань и также поставляли воинов в мероитское войско. Но в середине Ш в. взаимоотношения мероитов и египтян, с одной стороны, блеммиев, с другой, резко меняются. Отдельные рейды блеммиев в долину Нила переходят в постоянные военные кампании. Воспользовавшись поражением мероитов в борьбе с ноба, блеммии наносят ряд мощных ударов по римской армии, вторгаются в долину Нила и оседают в районе между совр. Бейт эль-Вали и Калабшей. В 423 г. владения блеммиев простирались к югу от Филе вплоть до Примиса. Здесь начало складываться государство блеммиев со столицей в г. Талмис (совр. Калабиа). В середине У в. в зените своего могущества блеммии начали войны с нубадами, но были разгромлены и вытеснены в пустыню. В У1 в. часть блеммиев находилась в зависимости от Алвы, часть - от Нубадии. Такое же положение сохранялось вплоть до УШ в. § 3. Мероэ и нуба (ноба). Нубийские народы, западных соседей мероитов и египтян, в литературе принято рассматривать как единый этнический массив, действовавший единовременно и однонапрааленно. Мы различаем два больших этноса: ноба ("черных" ноба) и нуба (красных ноба, нобатов, нубадов). Первые, древние суданцы, издавна стремились в долину Нила и, подстегиваемые резким ухудшением климатических условий, в середине 1У в. вторглись в Мероэ, были разбиты Эзаной. Часть ушла в пустыню, часть задержалась в районе пятого-тр^тьего порога, войдя затем в население Макуррии.

Нобаты (нубады), переселенные в конце Ш в. Диоклетианом из окрестностей Оазиса в район первых порогов, вскоре были отодвинуты на юг блеммиями. Они оказались на подвластной меро-итам территории, где мирно вошли в жизнь и быт мероитских общин. Дальнейшее развитие нобатского (нубадского) общества происходило в рамках и на основе мероитской цивилизации. Судя по находкам в погребениях вождей, нобаты заимствовали официальные знаки власти, принятые в Мероэ, отдельные лица получили

какую-то власть на местах как уполномоченные царей Мероэ. В середине 1У в. они противостояли "черным" ноба. С восстановлением Мероитского государства нобаты (нубады) сохранили свое положение. Когда же мероитские границы отодвинулись к пятому порогу, нубады, воспринявшие мероитскую цивилизацию, оказались ее носителями на своей территории. Нубадские басилевсы считались законными преемниками царей Мероэ. Они не только одевали мероитские короны, но и провозглашали себя царями ну-бадов и эфиопов(=мероитов). С середины У в. нобаты (нубады) становятся основной политической силой в этом районе. Надпись Силко, письмо Фонэна и др. отмечают этапы этого становления. Официальное принятие христианства в '543 г. способствовало поднятию международного престижа Нубадии. В У-У1 вв. в нубад-ской культуре сохранялись мероитские традиции, нубадские цари поддерживали (в обход макурритов) постоянные дружественные связи с царями Алвы, что прямо демонстрируют тексты писем, приводимые Иоанном 3$есским. В конце У1 в., когда Макуррия была разгромлена и присоединена к Нубадии, открылись возможности для тесных контактов двух дружественных государств. На рубеже УШ-1Х вв. они объединились в одно царство, во главе которого стал царь - выходец из Мероэ-Апвы.

4. Мероэ и страны Африки к западу и югу от мероитских пределов. Пути из долины Нила на запад и, соответственно, в долину Нила были проложены в глубокой древности. В изучаемый период передвижения осуществлялись по маршрутам, достаточно обеспеченным водой и кормом для скота. § I. Мероэ и страны Северо-Западной Африки. Мероэ и Ливия. Наиболее тесные и постоянные контакты в этом регионе мероиты поддерживали с гара-мантами. В Гарамантиде открыты погребальные сооружения, аналогичные ыероитским пирамидам и собственно мероитские предметы погребального инвентаря. Дорога из Мероэ в Киренаику, также отмеченная археологическими находками, шла через Авгилы. В начале У в. этот путь использовали аксумские миссионеры, о деятельности которых сообщает Синезий Киренский. § 2. Мероэ и народы Суданского пояса и Западной Тропической Африки. Открытия последних лет сделали возможным соединение разрозненных фактов, представляемых археологией, этнографией, религиеведением и устной традицией относительно контактов, существовавших между населением от берегов Нила до берегов Нигера и

далее, а %падную Тропическую Африку. Выплавка и обработка железа, засвидетельствованные на мероитском городище в конце УЛ в., распространялись цепью передатчиков вдоль по суданскому поясу. Следы одной из таких групп обнаружены в Северном Чаде, Здесь, на поселениях и могильниках хаддадской археологической культуры, бытовавшей в 1У-УШ вв. н.э., открыт комплекс предметов, восходящих к мероитским образцам, а зачастую и точно повторяющим эти образцы. В Частности, хаддадцы украшали свои культовые памятники живописными изображениями голубого лотоса. Историческая традиция суданских народов отразила процесс миграции населения с востока на запад, связанный с высыханием некогда "зеленой" Сахары. Исследования этнографов позволили зафиксировать еще в начале нашего века бытование и точное функциональное использование мероитских царских регалий и религиозных символов вместе с памятниками христианского культа конто-нубийского происхождения и собственно африканскими реалиями. Для всего этого региона характрно употребление мероитской царской титулатуры "мани". § 3. Мероэ и народы Восточной Тропической Африки. Тесные и постоянные связи мероитов и населения к югу от мероитских пределов способствовали самой быстрой передаче технологии железа в район Межозерья. Этнографические материалы показывают, что в традиционных культурах населения верховьев Нила еще в прошлом веке сохранялись собственно мероитские традиции работы с металлом, использовались предметы, типичные для обихода мероитов, мероитские образцы вооружения. Множество дошедших до нашего времени свидетельств контактов относится к сфере культов и обрядов: обычай мумификации царей, мистерии, оракулы, регалии власти. В свете исторической традиции восточноафриканских народов и полученных на археологических комплексах радиоуглеродных датировок, можно предположить миграции населения с окраины Мероитского царства на юг уже в первой половине I тыс. н.э. "Исходы", вызванные причинами политического порядка, известны с середины I тыс. до н.э. (Негоск^ Д 30). Контакты мероитов с племенами и племенными группами Восточной Тропической Африки поддерживались весь изучаемый период на торгово-экономической основе. Мероиты были заинтересованы в приобретении трофеев большой охоты и других натуральных продуктов, которые уже от них шли на главные рынки Средиземноморья и Краеноморья.

Глава Ш. Мероэ и страны Азии. I. Мероэ и страны Ближнего Востока. В ближневосточном регионе наибольшее значение для мероитов, как позднее и для преемников их цивилизации на севере страны - нубийцев, имели отношения с населением Аравийского полуострова. § I. Отношения мероитов с арабами. Вопрос о контактах мероитов с населением Северной и Ккной Аравии как о перманентной ситуации был поставлен нами впервые около десяти лет назад. В результате последующих изысканий выявилась картина очень интенсивных и неоднозначных отношений разного рода. Как сообщают эллинистические источники, значительные группы населения из Северной Аравии селились в мероитской долине Нила и давали свои названия местным городам, сложилось даже мнение, "что (народами), живущими по Нилу от Сиены, являются народы, не эфиопов, а арабов - до (самого)Мероэ" (Plin. У1 177). Транскрасноморский путь связывал столицы древних государств Йемена и Мероэ. Гелиодор упоминает среди гостей меро-итского царя "счастливых арабов" (X 26, I). Ккноаравийских купцов привлекали в Мероэ трофеи большой охоты, золото и драгоценные камни, добывавшиеся в Восточной пустыне. Эти разработки стали причиной военного конфликта. Арабские историко-эпические предания содержат воспоминания о походе царя, близкого к Шаммар Йуришу, в Долину смарагдов. Сопоставление сведений этого предания с историческими реалиями Северо-Восточной Африки I тыс. н.э., связанными с разработками драгоценных камней, позволило предположительно реконструировать причины, вре мя и обстоятельства похода неизвестного южноаравийского царя, предложить возможность отождествления этого царя с конкретной личностью: Хасаном Маликкарибом Йухамином, "царем Саба и Зу-Райдана, и Хадрамаута и Йаманата" (Ja 669, Ja 670, Ja 671), 70-е гг. 1У в. н.э. Контакты с нубийцами до начала священных войн породили благожелательное представление у арабов-кочевников, что могло быть связано с военно-политическими успехами нубадов в У1-УП вв. Возможно широкое изучение сведений арабских источников о событиях от середины УП в. до конца означенного периода позволило установить принципиальное различие в оценке результатов столкновений арабской армии, вышед-швй к южным границам Египта, и нубадов, у ранних и поздних авторов. Мы реконструировали поэтапно отношения арабской и нубадекой сторон в 640-е гг., 650-е гг., показали, что ара-

бач пришлось отступиться от идеи завоевания Нубадии, и восстановили структуру договора 652 г. § 2. Мероиты и сирийцы. Сирийцы служили наемниками в мероитской армии, возможно они принесли в Мероэ культ фригийского бога Сабазия и парфянского Шамаша. Культурно-религиозные связи Сирии и Мероэ в христианский период наши'отражение в ранней церковной архитектуре городов в долине Нила к югу от Египта. § 3. Мероиты и иудеи. Источники первых веков н.э. свидетельствуют о мероитско-иу-дейских контактах в области духовной культуры, поездках меро-итских придворных в Иерусалим, приглашении иудаистских мудрецов к мероитскому двору.

2. Мероэ и Боспор. Проблема контактов Мероэ и Боспора ставится впервые. Согласно сведениям Эратосфена (III в. до н.э.), которые дошли до нас в передаче Страбона (П 5, 42), уже в раннептолемеевский период был известен путь от южных берегов Меотиды (Азовское море) до Мероэ. Агафархид (П в. до н.э.) сообщает о действующем торговом пути, маршрутах и времени передвижения от Меогийского озера до Эфиопии (Мероэ). Этот путь отмечают Диодор (Ш 34, 7) и Старбон, замечания которого обрамляют выдержу из сочинения Эратосфена. Дорога, естественно, шла через Египет, который выступал активным экономическим и политическим партнером Боспора. Контакты мероитов и боспорян,

в свете выявленного наш материала, относятся к сфере духовной культуры. Они связаны с характерным для Римского мира распространением "фараоновских" религиозных традиций, наиболее аутентичными носителями которых в римско-византийский период считались именно мероиты. На Боспоре зафиксированы и памятники собственно мероитской религиозной практики, а городища и могильники Боспорского царства дают огромное количество бус и амулетов из "египетского фаянса", центр производства которых в первые века н.э. переместился в Мероэ. Самый поздний археологический материал из долины Нила, найденный на Боспоре, датируется У-У1 вв. Это соответствует сообщениям письменных источников, которые еще в середине У1 в. представляли мир ромеев от Боспора до "царств эфиопских"(Procop. Caes. De bello pera. II, 3).

3. Мероэ и Индостан. Этой проблемой начали заниматься только в 50-е гг. нашего века, ныне она обеспечена рядом статей и монографических работ, авторы которых сосредоточили

свое внимание на вопросах о боевых слонах, происхождении хлопкоткачества в Мероэ и образа бога Апедемака в мероитском искусстве. Мы исследуем проблему мероитско-индостанских отношений в общеафриканском контексте и возможно более широком диапазоне. Самые ранние свидетельства культурных контактов Северо-Восточной Африки и Индостана восходят к Ш тыс. до н.э., первые индийские сведения о государствах в Африке, возможно, к УП в. до н.э. Прямые контакты африканцев и индов - к эллинистическому времени. Индийские боевые слоны произвели переворот в военном деле своего времени, государства Северной Африки активно занялись "слоновим делом". Но больше всех преуспели мероиты. О боевых слонах в армии Мероэ сообщает ряд авторов от Злиана Тактика до Гезихия. Изображения боевых слонов известны на памятниках монументального искусства, связанных с почитанием Апедемака. Этому собственно мероитскому богу слоны были приданы для усиления его мощи. Поскольку понятие "инд" в античный период получило два значения: этническое имя и" термин, обозначающий профессию, трудно определенно сказать, кто были "инды", оставившие надписи в долине Нила. Можно, во всяком случае, предположить, что школу "слонового дела" в Египте и Мероэ создали профессионалы индийского происхождения. Определенно можно сказать, что появление боевых слонов, приобщение к "слоновому делу" оказало большое влияние на религиозное мировоззрение и искусство в странах Африки, особенно в Мероэ. Здесь появились изображения слоноголовых божеств, "слоновая тематика" заняла значительное место в монументальном и декоративно-прикладном искусстве. Торговые связи государств Африки и Индостана способствовали вывозу мероитских товаров (мелких "египетских фаянсов" прежде всего) и получению мероитами индийского жемчуга, рубинов, цветных кашей, шелковых тканей индийского производства. Ознакомление жителей стран Северо-Во< точной Африки с индийской литературой, перенесение ее сюжетов на местную почву и обработка их в христианском духе, привали к появлению выдающегося памятника мировой литературы раннего средневековья: Повести о пустыннике Варлааме и индийском царевиче Иоасафе. Изучение Повести позволило установить, что упоминаемые в ней реалии тяготеют не к широкому египетско-палестинскому региону, а отражают специфические особенности египетско-мероитской историко-культурной области Ш-У вв. н.э.

Заключение. Мероитское царство в 1-УШ вв. н.э. занимало значительную часть территории Демократической Республики Судан. Периодически ему принадлежал также район 1-го - 2-го порогов. В начале У в. под управлением, мероитских царей остался только Остров Мероэ, именуемый в поздних источниках Алва. Но мероиты по-прежнему жили на временно отошедших от Мероэ землях, мероитские цари поддерживали связь с этими районами, в них продолжались мероитские традиции. В начале IX в. все мероитские земли были воссоединены под управлением династии из Мероэ-Алвы. В изучаемый период здесь была городская письменная цивилизация развитого железного века. Государство располагало значительными ресурсами для расширенного воспроизводства. Мероитское общество впитало многие достижения классической античности, но сохранило свое, опирающееся на древнюю автохтонную культуру, видение мира, которое отразилось в формах социально-политических институтов, религиозных верованиях, произведениях искусства, архитектурных сооружениях. Как свидетельствуют памятники УП-УШ вв., эти традиции продолжали жить и после официального принятия христианства. Восстановленный наш событийный ряд внешнеполитической истории Мероэ 1-УШ вв. показывает превосходную•ориентацию мероитских царей в ситуации Северо-Восточной Африки и Ближнего Востока, а также активную деятельность мероитской администрации, дипломатических служб, армии в интересах государства, прежде всего в деле сохранения его самостоятельности и независимости.

В 1-УШ вв. Мероэ контактировало прямо или опосредовано со многими регионами Старого Света. Благодаря своему географическому положению Мероэ входило в три больших культурно-исторических области Африки: долину Нила, Северо-Восточную Африку и Суданский пояс. Поддерживались связи с государствами и предгосударственными образованиями Восточной Сахары, римскими провинциями Северной Африки, народами Тропической' Африки. Вместе с другими странами Северо-Восточной Африки Мероэ принадлежало большой Красноморской историко-культурной провинции.

Для взаимоотношений внутри двух первых культурно-истори-ческих'областей нам удалось установить хронологическо-собы-тийную канву. Воссозданная на этой основе картина являет высокую политическую активность входящих сюда народов и госу-

дарств, их тесные экономические и культурные связи. Рбконструв ция таких связей позволяет определить особенность отношений внутри названных областей в исследуемый период. И отношения эти, в ряде случаев, оказываются совсем иного рода, чем те, что предполагались гипотетически или на основе неверно прочтенных и истолкованных источников, но успели стать общим местом в востоковедных и африканистских исследованиях. В целом же, вместо статичной массы вырисовывается живой, подвижный мир, нормальная часть человеческой ойкумены. Основная роль во внешних отношениях Мероэ принадлежала, как и ранее, Египту. Египет и Мероэ составляли особую область нильских цивилизаций, у которых изначальная общность культурного развития укрепилась тысячелетиями непрерывающихся контактов. В конце I в. до н.э. египетское государство вошло в состав Римской империи, и мероитско-египетские отношения были в значительной степени обусловлены этим обстоятельством. Главным направлением мероитской политики в долине Нила стало овладение Додекас-хойном вместе с золотыми и изумрудными россыпями Восточной пустыни. Мероиты предпринимали неоднократные попытки к присоединению этой территории путем заселения с юга, совместного с Римским Египтом администрирования, религиозного управления, прямых военных действий. В то же вреда, мероитам и римско-египетской администрации приходилось бороться против других претендентов на Двенадцатимилье. Все это требовало постоянных дипломатических контактов с римскими наместниками или прямо с римскими императорами. Продолжались обычные для обеих стран экономические контакты, главным образом, торгового характера. Действовали таможни. Быстрая передача в Мероэ через Египет технических новаций и достижений науки, новых идеологических воззрений и эстетических норм римско-византийского мира содей ствовала социальному развитию мероитского населения и укрепляла положение Мероэ внутри античной ойкумены. Александрия Египетская представляла для мероитов северные ворота за пределы континента. Египет по отношению к Мероэ был не только и не просто передающей инстанцией. Особенность отношений обеих стран на данном этапе состояла в том, что мероитское общество воспринимало античную культуру в египетской переработке (мы называем это "египетский образ греко-римской культуры"). С другой стороны, в Мероэ сохранялись традиции древних ниль-

ских цивилизаций. Страна имела тот неповторимый облик, от которого ушел эллинизированный и романизированный Египет. Поэтому предметы и идеи в "фараоновских" традициях в первые века н.э. распространялись именно из Мероэ. Римский мир, собственно римляне считали жителей Мероэ более аутентичными представителями древней нильской культуры. К мудрости мероитов, как и к мудрости индов, обращался Запад в период кризиса античной цивилизации. В то же время, постоянное общение с многоязычным населением Римско-Византийского Египта способствовало вовлечению мероитов в религиозно-идеологические движения поздней античности, которые зародились на Ел ихнем Востоке. Мероиты были активными участниками гностического движения и оказали влияние на формирование образа бога-демиурга "христианских гностиков". Из мероитской среды вышли также ревностные сторонники раннего христианства, "святые" коптско-эфиопской церкви. После арабского завоевания Египта, цари Нубии, наследники и преемники власти мероитских царей на севере страны, оказывали действенное покровительство коптам и коптской церкви.

Кроме Египта Мероэ было тесно связано с близлежащими государствами и предгосударственныйи образованиями Северо-Восточной Африки, и его развитие в значительной степени определялось политической ситуацией, складывавшейся здесь во времена Римской империи, Византийской империи, раннего Арабского халифата. Отношения Мероэ с Аксумом зиждились на обоюдной экономической заинтересованности, поддерживались дипломатическими и культурными контактами. Разгромив ноба ("черных" ноба), оккупировавших в середине ВТ в. мероитскую территорию, Эзана способствовал восстановлению Мероитского государства. Благодаря дружеским отношениям между обеими странами аксуми-ты имели возможность селиться в Мероэ, пересекать мероитскую территорию. Через Аксум же проходила одна из дорог, связывающих мероитов со странами Индийского океана.

В контактах с троглодитами и блеммияма Мероитское государство выступало как более сильный партнер. Эти племена поставляли отряды в армию Мероэ и платили дань мероитским царям. В середине 21 в. блеммии совершили ряд набегов на Додекасхойя, где и обосновались на некоторое время. В конце 1У в. они претерпели разгром от Карамадойе, в середине У в. были изгнаны

в Восточную пустыню Абурни и оказались в зависимости от Мероэ-Алвы и Нубии, а позднее - объединенного Нубийского царства.

Ноба ("черные" ноба), жившие вдоль западных берегов Нила, начали тревожить Мероэ на рубеже н.э. В середине 1У в., возможно, под воздействием макурритов, ноба оккупировали мероит-ские земли к югу от 3-го порога и повели наступление на восточных соседей мероитов. Вскоре они были разбиты аксумскими войсками, а оставшееся в долине Нила население ноба попало под управление царей восстановленного Мероитского царства. В начале У в. ноба-макурриты создали свое государство на территории между 3-м и 5-м порогами. Они были враждебно настроены по отношению к Мероэ-Алве и Нубадии и препятствовали их общению. Нубадские цари вали с ниш войны. В конце У1 в. Макур-ра была включена в состав Нубии, а затем единого Нубийского царства.

Изначально благоприятное отношение мероитских царей к нубадаы, пересалившимся в конце Ш в. из Западной пустыни к северным порогам, обеспечило закрепление нубадов в долине Нила, способствовало созданию нубадско-мероитской цивилизации и становлению государства Нубадия. Дружественные связи и взаимопомощь Мероэ-Алвы и Нубии сохранялись вплоть до начала IX в., когда обе страны объединились под властью даря, выходца из Мероэ-Алвы.

Сообщения античных авторов и памятники материальной куль туры свидетельствуют о связях Мероэ и древних государств на территории Ливии и Магриба. Отношения торгового характера под держивапись с римскими провинциями, царством гарамантов и ав-гилами. Мероэ оказало влияние на гарамантскую цивилизацию.

Связи Мероэ с народами Суданского пояса и Тропической Африки составляют короткий эпизод в истории отношений населения этих областей, которые начались, по крайней мере, с неолита. В ранний период связи были более тесными, что объясняется подвижностью основной массы населения суданской культурно-исторической области. В рассматриваемое время они приобрели качественно иной характер. Образование пустыни привело на рубеже н.э. к сосредоточению некогда вольно кочевавших по просторам зеленой Сахары племен на ограниченных территориях. Это обстоятельство вызвало развитие более интенсивного производства, что, с одной стороны, потребовало новых совершенных

орудий, а с другой - более высокой политической организации. В таких условиях между Мероэ и рождающимися государствами Суданского пояса сложились контакты другой направленности, результатом которых было воздействие мероитской цивилизации. В отношениях с народами Суданского пояса Мероэ выступило и как самостоятельный центр, и как передаточная инстанция. Передача достижений мероитской, а также египетской и средиземноморской цивилизации (посредством Мероэ) осуществлялась в направлении от Нила к Нигеру по нескольким маршрутам цепью передатчиков. Естественно, мероитское влияние не исключало влияний античных цивилизаций Ливии и Магриба, определенно выявленных к западу от излучины Нигера. В то же время из Суданского пояса через территорию современной Нигерии мероитское и трансмероитское было принесено на побережье Гвинейского залива и а бассейн Конго. Из Мероэ вдоль по Суданскому поясу распространилась технология плавки железной руды и производства изделий из келеза, оружия и орудий. Несколько позднее, но тем же путем - технология производства обожженного кирпича и кирпичного строительства. Вдесте с последними, очевидно, были восприняты определенные навыки в области архитектуры. Появление струнных музыкальных инструментов в суданских цивилизациях также связано с египетско-мероитским наследием. Целый ряд памятников изобразительного искусства, прямо происходящих из долины Нила или восходящих к египетско-мероитским прототипам, открыт а суданской области и Западной Тропической Африке (Шире, Конго, Габоне). Их появление свидетельствует о распространении египетско-мероитской религиозной идеологии и иконографии, египетско-ыероитских погребальных обрядов. Из Мероэ же были принесены египетско-мероитские царские инсигнии и мероитская царская титулатура. Наконец, с территории Мероэ (Мероэ-Алвы и Яубадии) пришли в Центральный и Западный Судан миссионеры раннего христианства, принесшие новую религию, ее атрибуты и символы.

Примерно такая же картина вырисовывается при рассмотрении материалов о связях Мероэ и Восточной Тропической Африки. Из Мероэ в эту область была передана технология железа, струнные музыкальные инструменты, мероитская царская титулатура, парадный головной убор фараонов, обряд и техника мумификации, древние египетско-мероитские мистерии. Этнографические и линг-

вистические данные, устная традиция и археология позволяют утверждать, что передача из северных районов на юг происходила в абсолютной шссе случаев путем миграций населения. Основной причиной миграций с территории Судана явилось ухудшение природных условий, засухи, вызвавшие голод. Письменные источники (а именно Геродот) свидетельствуют о том, что миграции могли быть вызваны и причинами политического характера. Адаптировавшись к новой, более благоприятной обстановке, переселенческие общества обрели возможность демографического роста, что привело к повторным миграциям. Таким образом, ме-роитские достижения и традиции (отнюдь не дар некоей высшей цивилизации низшим, а собственность первых переселенческих групп) распространились на большие расстояния. В дальнейшем контакты мероитов с народами Восточной Африки осуществлялись цутем охотничьих экспедиций за редкими животными, торговых мис сий.

Важнейшими из видимых сегодня результатов связей Мероэ и Черной Африки 1-У1П вв. н.э. следует считать распространение технологии производства железа и разных видов "фараоновских" традиций. Передача основной технической новации способствовала социально-экономическому прогрессу обществ Суданского пояса и Тропической Африки. Переданные из Мероэ и освоенные на местах "фараоновские" традиции сконцентрированы, в конечном счете, вокруг персоны божественного царя. Институт царя-бога, известный в долине Нила, Западном Судане и т.д., появился на континенте как порождение общего древнеафриканекого субстрата. В одних местах эта форма правления созрела раньше, в других - позднее. Царские регалии, титулатура и т.п. внешнее оформление власти заимствовалось из тех мест, где оно уже было. Это общечеловеческий феномен. Е&имствование шло именно из Мероэ не только потому, что эта страна для Черной Африки была ближе географически, а потому, что ее население было близко генетически, а его культура - ближе типологически. Оформление политической власти способствовало дальнейшему развитию государственности. Суммируя самым общим образом значение мероит-ско-африканских контактов, как системы вторичный центр-периферия, мы считаем, что эти контакты способствовали ускорению темпов развития африканских обществ. В то же время уровень развития этих обществ - их собственное достижение, а их искусство - результат собственного гения. 22

Мероэ составляло часть Красноморского мира, огромной историко-культурной общности, охватывавшей прибрежные страны и народы собственно Красного моря и Индийского океана. Мероиты включились в систему дальних коммуникаций, трансконтинентальной и морской торговли, широкого обмена информацией внутри этой общности. Связи близкого и дальнего порядка осуществлялись в двух основных направлениях: северо-восточном и юго-восточном. В первом направлении основными партнерами мероитов были жители Северной и Хкной Аравии. Они селились в мероитских городах, разрабатывали полезные ископаемые в мероитских землях, доставляли свои товары и вывозили товары Мероэ. Возможно, реконструируемый нами поход Хасаяа Маликкариба Йухамина в конце 1У в. стал прелюдией к арабским завоеваниям в Северо-Восточной Африке. Нубадско-мероитское население на севере страны оказало активное сопротивление арабам, пытавшимся захватить эту территорию. Поражения, понесенные арабами в 640-е - 650-е гг. привели к заключению мирного договора между обеими сторонами в 652 г. Расширение этно-культурных границ арабов в связи с событиями первого века ислама в конечном счете сказались благоприятно на отношении к негро-африканцам и собственно суданцам. Была заложена основа для культурного обмена на новом этапе.

В исследуемый период продолжались традиционные связи мероитов с сирийцами. Сирийцы по-прежнему пополняли контингент наемников в армии мероитских царей. Через Сирию в Мероэ в УЛ-УШ вв. в архитектуре и искусстве Нубии и Алвы становится заметно влияние собственно сирийской христианской культуры.

Имеющиеся источники позволяют выявить контакты и интенсивные связи мероитов и иудеев, имевшие место в первые века н.э. в области духовной культуры. В последующее время здесь были восприняты достижения христианской архитектуры Палестины.

Продолжением ближневосточного направления внешних связей мероитов стал Боспор. Торговый маршрут Боспор-Мероэ действовал уже в эллинистический период. Он проходил через Александрию Египетскую. Мероитские товары попадали в боспорские города как часть египетского экспорта, которые поставляли боспорские купцы-мореходы. Предметы мероитского производства или связанные с Мероэ, которые удалось выделить на Боспоре, употреблялись в сфере религиозной жизни боспоритов. Это амулеты "египетского фаянса", изображения негров-мероитов александ-

рийского и боспорского производства, мероитские расписные бокалы, амулеты с изображением бога Апедемака. Появление последних на Боспоре относится к 1-Ш вв. н.э. Спрос на них диктовался распространением синкретических культов, учения гностиков - этапных моментов на пути к широкому утверждению монотеизма. Обращение к культам древних египетско-мероитских богов, к собственно мероитским началам составило одну из характерных черт религиозной жизни Римского мира в целом и проявилось как в самом Риме, так и на Боспоре. Рассмотренные нами предметы мероитского происхождения, найденные на Боспоре, и мероитского культурного круга, выполненные на Боспоре, свидетельствуют о контактах двух цивилизаций, о проникновении на "далекий север" и распространении здесь посредством произведений искусства мероитской религиозной идеологии.

Контакты Мероэ с цивилизациями Индостана рассматриваются в общеафриканском контексте, поскольку осуществление этих контактов было в значительной степени опосредовано.

Активными партнерами "индов" на Африканском континенте выступали Египет, Аксум, возможно, одно из государств Барба-рики и Кирена. Известные нам по находкам и литературе первых веков н.э. индийские товары в Мероэ и мероитские в Индостане могли доставляться посредством египетских и аксумских торговцев. В то же время не вызывает сомнения влияние индийской цивилизации на военное дело, искусство и идеологию мероитов. За фактом введения боевых слонов в мероитское войско (Ш в. до н.э.) стоит не только освоение этого вида вооружения, но и фактическое "изготовление" его на месте. А это значит: приобщение к индийской школе выращивания и обучения боевых слонов, постижение методов дрессировки, использование специальных орудий вождения, изготовление специальнбй экипировки и, наконец, подготовка не только вожаков-погонщиков, но и воинов, которые должны были освоить новые приемы боя. Т&ким образом, "слоновое дело" затронуло значительную группу местного активного населения. Применение боевых слонов вызвало в мероитском искусстве появление "слоновой" пластики и графики, таких удивительных синкретических образов как царь Мероэ (или бог) в короне Верхнего Египта верхом на слоне, слоногодовый бог в короне Верхнего Египта, сидящее слоногсловое божество с солнечным диском на голове. Боевые слоны были приданы богу царя, льви-

ноголовому Апедемаку. Освоение "слонового дала" в Мероэ предполагает, хотя бы на первых порах, присутствие яаставников-индов. Это, в свою очередь, позволяет понять становление индо-мероигской иконографии. "Слоновое дело" быстро привилось на земле Мероэ, где слоны принадлежали обычной фауне. Поэтому все, что с этим делом было связано, легко усвоилось и стало честью мероитской культуры. И это явление уникальное для Краеноморья. Помимо "круга слона" на идеологию мероитов, по крайней мере, высшего жречества, оказало влияние знакомство с религиозной философией индийских гимнософисгов и буддизмом. Есть основания предполагать знакомство мероитов с сюжетами индийской литературы и последующую переработку этих сюжетов в христианском духе.

В результате проведенного исследования мы установили, что в 1^111 вв. н.э. Мероэ поддерживало широкие и разносторонние связи со многими областями Африки и Азии. Находясь в пределах античной и раннесредневековой ойкумены, составляя неотъемлемую часть афро-азиатского мира, Мероитское государство сохраняло свою независимость, мероитское общество следовало своим исконным традициям, а мероитская культура отличалась ярко выраженной самобытностью. Все это свидетельствует о высокой культурной валентности мероитской цивилизации и показывает вызокий уровень спонтанного развития к моменту широких контактов, способность усвоить результаты таких контактов и выстоять перед натиском ведущих цивилизаций древности и раннего средневековья.

Основные положения диссертационной работы позволяют сделать вывод самого общего порядка о культурно-исторической целостности Старого Света уже в начале н.э. и особой роли культуры во взаимных связях и влияниях, создающих и скрепляющих эту целостность.

Основные положения диссертации изложены в следующих опубликованных работах:

1. Производство гипсовых изделий на Боспоре. - Археология и история Боспора. Сборник статей. Т. 2. Симферополь: Крымиз-дат, 1962, с. 237-256.

2. Археологические памятники как источник по истории Африки. -Источниковедение африканской истории. М.: Наука, ГРВЛ, 1977, с. 38-66.

3. "Зфиопика" Гелиодора как источник по истории Мероэ. - Мероэ. /Вып./ Г. М.: Наука, ГРВЛ, 1977, с. 146-190.

4. Мероэ и Китай в 1-УШ вв. н.э. - Мероэ. /Вып. I/. М.: Наука ГРВЛ, 1977, с. 214-240.

5. Александрийская тара в Северном Цричерноморье. - Ж.Ф.Шам-псдьон и дешифровка египетских иероглифов. М.: Наука, 1979, с. I06-II6.

6. История Африки. Хрестоматия. - М.: Наука, ГРВЛ, 1979, 29 а.л. В соавторстве с Л.Е.Куббелем.

7. Мероэ и Ближний Восток. - УШ Всесоюзная конференция по Древнему Востоку, посвященная памяти академика В.В.Струве. Тезисы докладов. М., 1979, с. 18-20.

8. Мероэ и Аксум. Контакты государств. - Народы Азии и Африки. М., 1980, Ü 3, с. I3I-I43.

9. Поздний период Мероэ. Вопросы хронологии и истории. - Мероэ. Вып. 2. М.: Наука, ГРВЛ, 1981, с. 177-208.

10. Древняя Индия и Африка. - Древняя Индия. Историко-культурные связи. М.: Наука, ГРВЛ, 1982, с. 17-41.

11. Кушанские монеты в Аксуме. - Информационный бюллетень МАИКЦА. Вып. 7. М., 1984, с. 64-71 (на русск. и англ. яз.]

12. Мероэ УП-У вв. до н.э. в эфиопском логосе Геродота. - Мероэ. Вып. 3. М.: Наука, ГРВЛ, 1985, с. 44-77.

13. Die Namen der Könige von Kusch. - Studia aegyptiaca. T. 3. Budapest, 1977, S. 1-16. В соавторстве с Э.Е.Миньковской.

14. Problems on Meroitic Chronology: Beginning and End of the Meroe. В., 1980, 11 p. (4 Intern. Tagung für meroitische Forschungen).

15. Milanese Papyrus II 40. Roma, 1984, 12 p. (5 Intern. Conf. on Meroitic Studies).

16. An Inscription of a King Axoumites and Himyarites from Me' roe. - Meroitic Newsletter. P., 1984, N 23, p. 1-9, fig.

17. Monuments of Egyptian - Meroitic Cults on the Territory о the Азпш Kingdom. M., 1986, 18 p. (IX Intern. Congress of Ethiopian Studies).

18. In the Ways of Sarapis, Isis and Harpocrates. - Ancient a Mediaeval Monuments of Civilization of Southern Arabia. I vestigation and Conservation Problems. M., 1988, p. 155-1 figs. 27-43.